Аннотация: На что можно решиться ради больших денег? Должны ли деньги быть на первом месте? И что такое родина - это там, где хорошо, или там, где твой дом? Но все меняется, когда бизнесмен Роман встречает своего бывшего одноклассника Сергея Демина.
46
Снова воцарилось молчание. Теперь раздумывал Сергей. Он сам содрогался от того, что произнес, но он говорил лишь то, что видел и что прочитал. На душе у него появилась какая-то опустошенность и безысходность.
- И до чего же больно смотреть на то, как церковнослужители стараются убедить свою паству в том, что никакого сионистского заговора не существует, что все происходящее просто случайное совпадение с "Протоколами", несмотря на то, что совпадение это полное. Почему Церковь ничего не делает для того, чтобы просвещать человечество христовой верой. Почему, когда появляется какой-нибудь кощунственный антихристианский роман, вроде "Кода да Винчи" Дэна Брауна, то сразу же находятся заинтересованные в его издании лица, которые сразу же вкладывают в эту книгу огромные средства? И более того, по нему Голливуд тут же начинает съемку фильма, который получает огромную рекламу и собирает большие кассовые сборы. Совершенно же ясно, что все это происходит не без участия заинтересованных в том, чтобы очернить образ Иисуса Христа, лиц. У таких произведений всегда найдутся спонсоры.
Но в православии этого нет! Ничего подобного. Если найдется какой-нибудь писатель, который напишет хорошую христианскую книгу, где будут проповедоваться христианские устои, то ни одно издательство не станет публиковать ее. Сейчас много существуют так называемых "православных издательств", но все они враждебно относятся к любой попытке внести в литературу христианские основы, и тем более к призывам к покаянию. Никто не станет вкладывать в такую книгу средства, более того, об нее всячески будут стараться вытереть ноги. Почему церковь не обратится ни к одному так называемому "православному бизнесмену", которых так щедро награждает орденами, с призывом вложить деньги в подобную литературу?
Да просто потому, что церкви и не нужно ничего подобного. Ей не нужны перемены в обществе, ей хорошо и так. Жулики и бандиты строят им большие храмы, с золотыми куполами, в них ходят множество прихожан, которые несут священникам свои деньги. Церкви хорошо и так. Она не хочет ничего менять, такая жизнь их полностью устраивает. Более того, христианство опасно для церкви, поскольку Иисус Христос обличал духовенство.
Когда в нашу страну пришла демократия, я тоже приветствовал ее. Я тоже верил в гласность и свободу, не видел ничего страшного в культе потребления. Но после того как мне в руки попали эти "протоколы", мое мировоззрение резко изменилось. Я понял, что без Христа нет человеку спасения. В "Протоколах" написано, что прогресс затемняет собой истину. И это так! Человек ослеплен техническими достижениями, стремится не отстать от моды, стараясь угнаться за соседом, который приобрел новую иномарку или более современный сотовый телефон. В погоне за всем этим человек забывает о Боге, забывает о своей душе, о страшном суде, которого ему все равно не избежать.
Я не против прогресса, как такового, но я против той ненасытности, которую тщетно пытаемся удовлетворить мы все. Ведь и "Мерседес" можно приобретать по разным причинам. Первое; потому что это хорошая комфортная машина, которая тебя нравится и удовлетворяет твои запросы. И второе; это очень дорогая машина, и твоему соседу она не по карману, приобрету ее, и пусть сосед мне завидует. Согласитесь, на человеческую душу, оба этих примера, влияют совершенно по-разному.
Но осознать все это мне помогли именно "Протоколы". Сейчас очень нужно издавать как можно больше христианской художественной литературой. Но православные издательства, вместо того, чтобы поддерживать авторов, работающих в этом направлении, бьют их в спину и ставят подножки. Православные газеты поливают таких авторов грязью. На рождество по телевиденью был показан фильм Павла Лунгина "Остров". И тут же некоторые православные газеты ополчились на этот фильм настоящей войной. Одна из газет даже назвала этот фильм "предрождественским искушением". Сколько грязи она только не вылила на него. И за что? Фильм рассказывает о человеке, который в годы войны застрелил, под угрозой фашистов, своего товарища, но не смог простить себе этого. Всю оставшуюся свою жизнь он прожил при монастыре, живя в уединении в угольном сарае. Он до конца своих дней просил у Бога прощения за свое преступление, не находил себе места. Так за что же на него ополчились православные газеты? Какое тут может быть искушение, если человек всю жизнь каялся, и не мог себя простить? Или в том, что ему Господь даровал дар провидения? Становится очевидным, что человеку, написавшему такую статью, совершенно не приемлемо понятие "покаяние". Этот человек не понимает, что заслуживает прощения только тот, кто сам не может себе простить своего греха. И дар прозорливца Господь даст скорее тому, кто всю жизнь себя винит, а не тот, кто о себе высокого мнения держится. Но, к сожалению, некоторым редакторам этого не понять. Они слишком одержимы гордыней, так как сидят в мягких креслах, в уютных офисах. Их ручки чисты, они не запятнали себя подобными преступлениями, им и невдомек, что Господь может скорее благоволить к таким вот страшным грешникам, но раскаявшимся, чем к самодовольным фарисеям, занимающим мягкие кресла и руководящие посты.
Ксения, слушавшая Сергея, машинально достала пачку сигарет, забыв, что она находится в чужом доме. Вынув из пачки сигарету, она опомнилась, и убрала ее обратно.
- Но, почему же тогда православная церковь молчит, почему не поднимает своего голоса по поводу "Протоколов"? - спросила она.
- Я так понимаю, что тут одно из двух. Либо церковь просто боится мести со стороны евреев, и беспокоится о своей безопасности и о своем благополучии, либо церковь сама служит этому синедриону, находится у него под контролем. В "Протоколах" сказано, что со временем в Православной церкви все настоящие священники будут истреблены, и заменены такими, которые будут беспрекословно выполнять волю синедриона. Может быть, эти времена уже наступили. Я сам недавно слышал по телевидению выступление епископа Рафаила, который откровенно заявил следующее: "Я - еврей, и сын мой живет в Израиле, руководит банком, и является убежденным сионистом". Что могут означать сии слова, кроме того, что православная церковь находится под контролем синедриона. Священники открыто заявляют, что они являются его агентами. А эти саммиты, на которых православная церковь заявляет, что они договариваются с еврейским синедрионом, вступают с ним в контакт. Да это же все равно, что заключать договор с сатаной. У христианства с иудаизмом, исповедующим талмуд, не может быть никаких путей для взаимных соглашений.
Что можно ожидать после такого признания? А ведь евреям в старину был строжайше закрыт доступ в среду православного духовенства. И дело здесь совсем не в национализме; почему-то никто не упрекает евреев в нем, оттого, что они не пускают в среду своих раввинов не евреев. И никто не называет евреев националистами, когда они воспитывают своих детей по талмуду. Более того, евреи еще осмеливаются требовать, чтобы запретили классическую русскую литературу, потому что в ней, якобы, плохо отзываются об их нации. И что самое смешное, в числе перечисленных авторов находится Пушкин, который сам был масоном. Вообще, строго говоря, я отношусь к Пушкину с опаской, и считаю, что его заслуги сильно преувеличены. Его даже называют православным писателем, но как он может быть православным писателем, если он был масоном. Одно это уже обо всем говорит. Он приносил клятву отречения от Бога, и клятву верности сатане. Как он может быть после этого православным писателем? Или же православие - это и есть служение сатане? Литературный язык Пушкина был, без сомнения, очень чистым, и мало кто смог писать таким же языком. Но содержание! Большинство его творений крайне революционное, злобное и агрессивное. А сколько мата и прочего сквернословия было в его стихах. Назвать матерщину чистым языком, просто язык не поворачивается. Недавно я перечел его собрание сочинений, и от многих произведений просто содрогнулся. Сколько в них пошлости и жестокости! Что стоят, например, такие его строки: "Мы кишками последнего попа последнего царя удавим". Это же ужас, просто! И сколько поколений революционеров воспитывалось на его стихах. Они же черпали энергию из его стихов, и направляли ее на то, чтобы разрушать Россию.
Нет, конечно, сказки он писал прекрасные. Лучших стихотворных сказок, чем у Пушкина, я, признаюсь, не читал. И много в них мудрости. Взять хотя бы его "сказку о рыбаке и золотой рыбке". "И осталась старуха у разбитого корыта". Это предупреждение всем нам, чтобы не гнались мы за безмерным богатством. Жажду наживы ничем нельзя удовлетворить. За подобные произведения Пушкину большое спасибо. Но, все-таки, нельзя забывать и об остальном.
Да, я знаю, что перед смертью он успел принести покаяние. И покаяние его было таким, что исповедовавший его священник, сказал после, что подобной исповеди он не слышал ни от одного исповедника. Я согласен признать, что Пушкин был прощен, и теперь находится в раю. Но речь идет не о его загробной судьбе, а о его творческом наследии. И нельзя забывать об этом.
47
За окнами незаметно стало смеркаться, и Сергей включил елочную гирлянду. Глядя на бегающие разноцветные огоньки, он задумчиво произнес:
- Знаете, а ведь в той же Америке, по-настоящему празднуется Рождество, а вовсе не Новый Год.
- Угу, - кивнул Роман. - Там и елка называется Рождественской, а не Новогодней. Почему так, интересно?
- Это потому, что у нас Рождество было семьдесят лет под запретом, - высказалась Ксения. - И даже сейчас, когда этот праздник стал официальным, он все равно не прижился у нас. Не чувствуется у нас на Рождество праздника, просто обычный выходной день.
- Согласен, - признал Сергей. - У нас даже праздничных передач почти не показывают в этот день, а уж христианских фильмов и подавно. Вот только фильм "Остров" показали, и больше ничего.
Сергей бросил взгляд на мигающие разноцветные лампочки под потолком.
- Даже американцы, полностью утратившие духовность, и те празднуют Рождество. В эту ночь они ждут чуда, надеются на то, что в их жизни произойдет что-то чудесное, что-то, что изменит их жизнь к лучшему, сделает их счастливее. Рождество - это праздник чудес.
- Вот видишь, - сказала Ксения. - Сам же признаешь, что американцы ближе к Богу, чем мы.
Сергей улыбнулся грустной улыбкой, и покачал головой.
- Это если видеть одну только внешнюю сторону. А если заглянуть внутрь? Как бы американцы не праздновали Рождество, какого бы чуда от него не ожидали, никто в этот день даже не вспоминает об Иисусе Христе. Парадокс, но этот, самый великий праздник, проходит так, словно сам Иисус Христос не имеет к нему никакого отношения. Все происходит без него. Несколько лет назад среди американских детей был произведен опрос о том, что празднуется в этот день, и представляете, никто из опрошенных детей не смог ответить на этот вопрос. Честное слово, становится страшно от этого. Что может ждать человечество, выбросившее из своей жизни Иисуса Христа, своего спасителя? Кто сможет защитить его от антихриста? Рождество без спасителя, пасха только для поедания куличей и крашенных яиц. Все? А все духовное в человеке мертво. Куда мы идем? Все, что связано с Богом, отторгнуто и выброшено, как ненужное.
Ксения посмотрела в окно, за которым уже сгущалась темнота.
- Ну ладно, кажется, мы засиделись у тебя, - сказала она, поднимаясь с кресла. - Извини, что заняли почти весь день твой, но нам пора идти.
Роман тоже поднялся, посмотрев на часы.
Сергей проводил брата с сестрой, и вернулся в комнату, которая внезапно показалась ему пустой и заброшенной.
В один из февральских ясных дней, когда на небо сверкало ослепляющее яркое солнце, явный признак того, что зима находится на исходе и приближается весна, Глеб Соловьев пытался дозвониться по своему телефону до Ольги. Любой здравомыслящий человек на месте Глеба давно бы уже понял, что подобные отношения все равно обречены на провал. Было ясно, что Ольга принадлежат к тому типу женщин, которые ищут богатого жениха, а все остальное для них не имеет значения. Но Глеб не хотел в это верить, и все еще тешил себя несбыточными надеждами на то, что сумеет добиться любви Ольги, не обладая большими деньгами.
И в самом деле, когда ресторан, открытый Ксенией и Романом, стал успешно функционировать, со стороны могло показаться, что отношения между Глебом и Ольгой начинают идти на лад. Но это было лишь иллюзией, просто Ольга, поразмыслив, пришла к выводу, что Глеб может стать богатым наследником, и решила не разрывать с ним отношений.
Но когда ресторан неожиданно сменил своего владельца, Ольга сразу же резко охладела к Глебу. Тот это понял, но не хотел сдаваться.
Сидя в своей комнате, Глеб уже несколько раз пытался набрать ее номер, но Ольга не брала трубку, хотя ее телефон был включен, и она не могла не заметить вызова. Наконец, доведенная Глебом, Ольга потеряла терпение, и ответила на вызов.
- Да! - голос ее звучал грубо и раздраженно.
- Оля, привет!
Ольга не ответила.
- Почему ты не отвечаешь на звонок?
- Я не слышала звонка. - Это была явная ложь, и Глеб почувствовал это даже по интонации.
- Ты последнее время стараешься избегать меня. Почему?
Ольга засопела, но ничего не ответила.
- Когда же мы, наконец, встретимся?
- Я думаю, нам, и правда, надо встретиться, - холодно произнесла Ольга.
- Когда и где? Сегодня ты можешь?
- Можно и сегодня. Давай через час, в парке, возле моего дома.
Не дождавшись ответа, Ольга отключилась.
Через час Глеб был в назначенном месте. Ольга, вопреки обыкновению, не заставила себя ждать.
Глеб со счастливой улыбкой побежал ей навстречу, но неожиданно замер, увидев выражение ее лица. Оно было холодным и полностью отчужденным.
- Что случилось? - спросил Глеб, чувствуя неладное.
- Знаешь, Глеб, - безо всякого предисловия произнесла Ольга. - Я решила, что так долго продолжаться не может.
- О чем ты?
- Будем говорить начистоту. Ты мне не подходишь.
- Почему?
- Твоя семья - неудачница. И твоя мать - неудачница.
- Эй! - воскликнул Глеб. - Я бы попросил не отзываться так о моей матери!
Но Ольга пропустила это замечание мимо ушей.
- Я знаю, что она разорилась. Ваш ресторан перешел в другие руки.
- При чем здесь вообще это?
- При том. Пойми, Глеб, мне нужны деньги. Ты таких денег мне дать не можешь. Бизнесмены из вас никудышные, ваш бизнес рухнул. И ты не сможешь зарабатывать такие деньги, какие нужны мне. Ты учишься в институте, а значит, зарабатывать, как следует, ты все равно не сможешь. А мне нужны не пять, не десять тысяч в месяц, а гораздо больше. Я хочу ездить на иномарке, чтобы мой жених или муж возил меня в рестораны, покупал роскошные платья. Ты же ничего этого мне не сможешь дать. А я не хочу быть неудачницей. Неужели же я, по-твоему, хочу всю жизнь прожить в нищете, растя сопливых ребятишек? Это не мой удел. Я тебе об этом уже неоднократно говорила, и теперь пришла пора расставить все точки над "и". Мы с тобой не пара.
От такой резкой и грубой прямоты, взгляд Глеба стал жестким.
- Вот, значит, как? В таком случае, нам действительно нет путей друг к другу. Но зачем ты морочила мне все это время голову? Ты не говорила ни да, ни нет. Чего ты хотела?
Ольга прочертила носком сапога по снегу.
- Я надеялась, что что-нибудь изменится в твоем положении. Но я ошиблась.
Глеб смотрел на нее враждебным взглядом, и молчал. Ольга перестал водить по снегу, и подняла глаза на Глеба. Ее взгляд был холодным и равнодушным.
- Теперь, когда все выяснилось, я думаю, что нет нужды больше продолжать.
Глеб отступил.
- Тогда нам лучше распрощаться. - Голос Глеба задрожал от ярости. Он не мог простить Ольги такого цинизма, и того, что она с такой легкостью растоптала его чувства.
Ольга поправила сумочку, висевшую на ее плече.
- Я об этом тебе и толкую. Прощай, и больше мне не звони.
- Не буду, и вообще я вычеркну твой номер из своего телефона.
Ольга повернулась и пошла прочь. Глеб некоторое время глядел ей вслед. И подумать только, он столько времени верил ей, и на что-то надеялся.
Глеб нагнулся, набрал полную пригоршню снега, и вытер им лицо; стало как будто легче. Ольга не пошла домой, а повернула в другую сторону. Куда, уже не имело значения, важным было то, что Глеб понял - между ними все кончено.
48
Глеб тяжело переживал разрыв с Ольгой. Правда, в отличие от многих других, он не ударился в пьянку, и не пристрастился к наркотикам. Хотя пиво он пил постоянно, но это нельзя было назвать пьянством. Но Глеб ударился в другую страсть, не менее опасную, в игроманию. Он стал проводить все свое свободное в "игровых автоматах", просаживая в них все деньги, которые ему удавалось получить у матери. К учебе он стал относиться с пренебрежением. Зачем ему институт, если жизнь все равно кончена? Для чего жить на свете, если растоптана любовь, да и сама вера в любовь? Такая жизнь пустая, не имеет смысла. Подобное разочарование в возрасте Глеба особенно опасно. Глеб пытался побороть стресс при помощи игромании.
Но это не помогало ему, не приносило облегчения, а лишь сделало его рабом новой страсти, страсти к азартным играм.
Ксения быстро поняла, на что Глеб тратит деньги, которые она ему давала но, поначалу, не придавала этому значения. Она знала о разрыве ее сына с Ольгой, но не считала это трагедией. Ей не нравилась Ольга.
Но Ольга ошиблась в одном; Ксения и Роман не разорились, в прямом смысле этого слова. К тому времени, как они лишились своего ресторана, он успел принести своим хозяевам более миллиона рублей, что составило почти весь уставной капитал. Так что Роман и Ксения, можно сказать, остались при своем. Ксения же по-прежнему не оставляла идею о переезде в США, она была словно одержима этой мыслью. Связь Глеба с Ольгой могла только создать, по ее мнению лишние проблемы, связанные с переездом. Ксения предпочитала, чтобы Глеб нашел себе жену там, в Америке, а не здесь в России.
Но Глеб считал по-другому. Он не мог забыть того, как Ольга растоптала его чувства. Он понимал, что прошлого нельзя вернуть назад, но одновременно испытывал непонятное облегчение оттого, что расстался с Ольгой. В глубине души он понимал, что если бы он когда-нибудь женился бы на ней, то сильно пожалел бы об этом. Он не хотел быть женатым на женщине, которую интересуют только его деньги.
Все эти разочарования действовали на Глеба как катализатор, и он все больше и больше проводил времени за рукояткой "однорукого бандита".
Наконец Ксения стала испытывать настоящую тревогу за сына. Она поняла, что игровые автоматы могут завести его очень далеко. Ксения стала давать сыну меньше денег, но тогда в семье начинался настоящий скандал. Глеб требовал деньги, утверждая, что пока он учится, Ксения обязана давать ему деньги на его нужды. Глеб начал прогуливать занятия в институте. Ксения пыталась его урезонить, но у нее ничего не получалось. Она не понимала, как можно получать удовольствие от азартных игр. Она спрашивала, почему Глеб не может играть дома, в компьютерные игры, вместо того, чтобы просаживать деньги. На что Глеб отвечал, что она ничего не понимает, и что игра на деньги тем и хороша, что она игра на деньги.
Однажды Ксении довелось понаблюдать за тем, как Глеб играет в "автоматы". Она увидела взгляд сына в тот момент, когда он наблюдал за вращающимися значками в окошке. Это был взгляд одержимого человека.
Ксения неоднократно видела по телевизору передачи о том, до чего доходят любители азартных игр. Игра становилась для них своего рода наркотической зависимостью, без удовлетворения которой они уже не могли прожить. Ксения видела, что творилось с этими людьми, и чем они заканчивали. Впервые она подумала о том, что ее сын может стать таким же.
Ксения перестала давать сыну деньги вообще, и стала требовать, чтобы он уделял больше времени на учебу. Глеб, вроде бы, внял словам матери, но в то же время Ксения стала замечать, что Глеб тайком ворует ее деньги. Ксения стала старательно прятать деньги от сына, но стала бояться, что он начнет таскать из дома вещи, как это делают наркоманы и пьяницы. Ксения осознала, как опасна игромания. Теперь, к проблеме бизнеса прибавилась еще одна проблема - как уберечь сына от игромании.
Однажды, Ксения и Сергей, приехав к Роману, увидели возле дома похоронную процессию. Ксения и Сергей разговорились с соседями. Оказалось, на втором этаже умер довольно молодой человек, лет около сорока. Умер от пьянства. Точно не знал никто, то ли у него остановилось сердце, то ли он просто отравился левой водкой.
Народу собиралось все больше и больше. Стоя на лестничной площадке, вместе с другими соседями, Ксения смотрела, как люди заходят и выходят из квартиры, очевидно прощаясь с покойным. Она не знала, заходить ли и ей тоже или же нет, все-таки она попала сюда случайно, и не знала умершего.
Пока Ксения раздумывала, стоящая рядом с ней женщина, качая головой, произнесла:
- Вот ведь, человек всю жизнь свою пил, и вот, чем закончил. А ему и сорока лет еще не было. Вот ведь пьянство к чему приводит. Добром это никогда не заканчивается. Лет с двадцати, наверное, пил.
- Больше, - откликнулся стоящий неподалеку мужчина. - С пятнадцати лет уже пристрастился. Сперва, конечно, так не пил, а со временем, с годами, все больше, и все чаще.
- Сколько ему сейчас было? - спросила женщина, заговорившая с Ксенией.
- Да тридцать семь всего, - отозвался мужчина.
- Тридцать семь! - ахнула женщина. - Ведь расцвет молодости.
Мужчина охнул, повздыхал.
- А все водка, проклятая, - продолжала женщина. - Она - погибель наша! Скольких мужиков-то наших в могилу свела.
- Да и женщин тоже, - сказал кто-то.
- И женщин тоже. Сколько людям не говоришь, чтобы не пили, нет, все равно пьют. Болезнь, что ли это какая?
- Прямо, болезнь. - Махнули рукой. - Распущенность это. Это ведь оправдание люди сами себе такое придумали, мол, больные люди мы, что с нас взять.
- Точно-точно, - поддержал еще кто-то. - Водка, она сама в рот не лезет. А чтобы зависимость возникла, нужно годами себя приучать к алкоголю. С одной рюмки-то алкоголиком не станешь. Это не героин. Это уже сознательный выбор самого человека. А потом они себя и начинают оправдывать, вот, мол, если бы я не пил, или не пила.
- Угу, это как привычка дурная. Нравится людям пьяными быть, чтобы не видеть ничего вокруг, вот они и пьют. Потому-то и жизнь у них не клеится. Если по каждой трудности себя водкой заливать, то никогда своих дел не поправишь. Гораздо легче в бессознательное состояние уйти, чем свои силы приложить к тому, чтобы жизнь исправить. А без труда ничего и не сделаешь.
Женщина, заговорившая с Ксенией, махнула рукой.
- А вы знали покойного-то, кем ему приходились? - спросила она у Ксении.
- Нет. Я просто мимо шла, у меня брат в этом доме живет.
Женщина понимающе кивнула, и тут же снова спросила:
- А кто ваш брат?
- Роман Горов, с восьмого этажа.
Женщина сделала знак, что понимает о ком идет речь.
- Да, знаю я его.
Но продолжать о нем не стала.
- А покойный, он чем занимался? - спросила Ксения.
- Да чем он мог заниматься. Пил он, да и все тут.
- Да он сторожем все работал, - подал голос мужчина. - Приткнется где-нибудь, до первой зарплаты поработает, и в запой. Недели по две-три пил. Вот так и жил всю жизнь, то сторожем, то грузчиком, то в запой. Эх!
- Странно, - подал голос кто-то сзади. - Вроде бы дом элитный, а работают сторожами.
- Ну, так что с того, что элитный, - ответил другой голос. - Дом-то уже давно построен. - Может, у него отец какой чиновник был, а сын так и не вырос ни в кого. Да мало ли что.
Мужчина не выдержал.
- Ведь спаивают наш народ! Спаивают и травят! Все это сознательно делается!
- Ну, что значит, спаивают, - возразил кто-то. - Водку силой никто в рот не льет, свободная воля дана человеку, хочешь, пей, а не хочешь, оставайся человеком.
- Оно, конечно, так, - согласился мужчина. - Но, политика-то, какая идет. Ешь, пей, развращайся, словно кто-то специально хочет уничтожить и разложить наш народ. Вот только бы знать, кто за этим стоит.
- Кто, - сказала женщина, - Власть же за этим и стоит.
- Да причем здесь власть, - махнул рукой мужчина. - Что, при советской власти, что ли, не пили? Пили, и еще как! На каждом углу пьяные лежали. А до революции? Власть-то совершенно разная была, а народ только пил, да пил. И политика в отношения пьянства никогда не менялась. Словно кто-то за кулисами стоит и управляет всем этим процессом.
- Жизнь просто у людей тяжелая всегда была, - сказал кто-то. - Вот люди и спасались водкой.
- Да что вы глупости-то говорите! И что, легче, что ли жизнь стала оттого, что люди в пьянство ударились? Все семьи из-за этого порушились. А загранице только этого и надо, чтобы наши семьи-то разрушились. Вот откуда все идет. Массовое пьянство при Петре Первом началось, когда он окно в Европу прорубил, вот тогда-то к нам все это и пошло. Пьянство, разврат, курение, публичные дома. Через все это Россию и разложили, через это и монархию сгубили. А при монархии и помыслить не могли о том, что Россия может быть по частям распродана. Разве при царях ресурсы и золотой фонд за границу вывозились? В первую очередь все для России делалось, для того, чтобы ее поднимать и развивать. Это уже после октябрьского переворота все рухнуло, не стало России, как таковой, а стало непонятно что.
Все помолчали. Наконец, какая-то женщина произнесла:
- Это-то все ясно, а что сейчас делать? Покойного-то отпеть, наверное, надо.
Люди оживились.
- Наверное, надо.
- А стоит ли? Раньше никогда не отпевали, и ничего.
- Положено так.
Женщина, первая заговорившая с Ксенией, кивнула в сторону соседнего дома.
- Вроде бы в том доме поп живет. Надо бы позвать его.
- Верно, верно, - зашумели люди. - А кто сходит за ним?
Вызвалась женщина, которая сама же и предложила. Она покинула подъезд. Минут через десять она вернулась.
- Ну что? - спросили ее.
Женщина махнула рукой.
- Да пьяный он.
Среди людей пробежал ропот. Некоторые понимающе кивали, другие с укором качали головой. На лицах нескольких человек появилась усмешка.
Сергей вдруг почувствовал жгучее чувство стыда. Ему стало больно и обидно. Обидно и за священника, и вообще за духовенство. Что будут эти люди о них думать после этого. Что будут думать о христианской вере. Умер молодой человек от пьянства, позвали священника, чтобы его отпеть, а тот тоже оказался пьяным. Словно какое-то глумление.
От чувства праведного гнева на глазах Сергея навернулись слезы. Его душил стыд.
Ксения дернула Сергея за рукав.
- Ладно, пошли. Все равно мы здесь лишние.
49
В апреле месяце, когда на улице растаял последний снег, Роман и Ксения открыли новый бизнес. Словно в насмешку над всем тем, что пытался втолковать им Сергей, это было казино.
Узнав об этом, Сергей почувствовал себя так, словно над ним просто издеваются, словно казино было выбрано специально для того, чтобы позлить его.
- Ну, как же так? - с надрывом спросил он. - И после всего того, что я вам прочитал, после всего того, что вы слышали, вы собираетесь открывать казино. Как же так? Неужели же вы не понимаете, что сами же будете губить и развращать людей?
Ксения ничего не ответила на это. А Роман сказал:
- Мы же никого не собираемся заставлять играть силой. Человек волен сам решать, что ему делать, и как поступать.
- Но соблазн будет приходить через вас! Вы будете источником соблазна! Поймите, осознайте это!
- Но что же нам делать? - не выдержала Ксения. - Если ничего другого у нас не получается, как же нам на жизнь зарабатывать? Как мне сына растить? Если у нас такие законы, что производство не выгодно и душится налогами, а торговля и азартные игры разрешены. Что же нам делать остается? Ведь это всего лишь вопрос выживания! И потом, кто ты вообще такой, чтобы советовать нам, каким бизнесом можно заниматься, а каким нет? Ты всего лишь охранник! Не нравится такая работа, мы тебя не держим.
Ксения перевела дух.
- Думаешь, мне не противны все эти "игровые автоматы"? Да глаза бы мои их не видели! Мы пытались открыть ресторан, да ничего из этого у нас не получилось. И продуктами торговать пробовали, чтобы людей сытыми сделать, так и этот бизнес прижали. Ну, что нам остается делать? С голоду, что ли подыхать, или идти работать дворниками. А это то же самое, что с голоду подохнуть. А я хочу перевезти своего сына туда, где он сможет жить спокойно.
- И ты все еще продолжаешь надеяться на Америку? - спросил Сергей.
- Не знаю, - почти выкрикнула Ксения. - Что тебе нужно? Ты лишаешь нас последней надежды на лучшую жизнь. Ты и эти проклятые "Протоколы сионских мудрецов". Мы знали, что мир катится в пропасть, но у нас оставалась надежда! А теперь, после того, как ты прочитал нам эти "протоколы", надежды у нас не стало. Я вижу впереди только тупик.
- Так ведь "протоколы" и есть надежда, - возразил Сергей. - В них четко показано то, чего человек должен избегать, показаны все ловушки, которые он должен обходить. Обнародование "протоколов", их публичное признание церковью и есть тот луч света, который сможет раскрыть людям глаза, и показать им путь ко спасению. Прочтите их, сделайте вывод, и поступайте во всем наоборот тому, чего добивается от людей синедрион. Только так и можно спастись, только в этом и есть надежда человечества.
Торжественное открытие нового казино состоялось через три дня после этого разговора. К величайшему изумлению и потрясению Сергея, на эту церемонию был приглашен священник, для того чтобы освятить казино. Еще большее изумление у Сергея вызвало то, что этим священником оказался отец Владимир, тот самый, что присутствовал на памятном обеде у депутата Дмитрия Крымова. Что это, простая случайность, или же во всем городе не нашлось больше ни одного священника, согласного на такой кощунственный и даже святотатственный поступок, как освящение казино.
Но отца Владимира, похоже, такое приглашение ничуть не возмутило. Он, как ни в чем не бывало, приступил к своим обязанностям.
А вокруг казино стали собираться зеваки и просто прохожие, привлеченные присутствием священника. Некоторые взирали на происходящее равнодушно, другие насмешливо, а третьи были возмущены не менее самого Сергея. Они тоже считали казино богопротивным заведением, и негодовали по поводу того, что священнослужитель занимается освящением подобного заведения.
Отец Владимир, видимо, замечал недоброжелательные взгляды, но продолжал делать свое дело. Когда освящение было закончено, отец Владимир, видя, что людей не становится меньше, а наоборот, прибавляется, спустился по ступенькам на тротуар, и обратился к людям с такими словами:
- Братья и сестры, то, что вы сейчас видели, многим из вас наверняка знакомо, хотя, конечно же, найдутся и такие, которые не понимают моих действий. Обряд, который я только что совершил, называется обрядом крещения, и производится он для того, чтобы любые человеческие начинания происходили успешно. Конечно, у многих из вас это вызывает недоумение, даже неприятие; как это, мол, так, освящается казино. Но вспомните слова Божьи о том, что без его воли не сможете творить ничего. Многие завидуют успеху преуспевающих людей. Но они упускают из виду того, что Господь никогда не даст человеку того, чего он не заслуживает. Думать иначе, это подвергать слова Господа сомненью, а значит, совершать большой грех. Если какой-либо человек достигает в нашем мире высокого положения, славы или богатства, это означает, что на этом человеке лежит печать Божья. Господь знает, кому можно давать все это, а кому нельзя. Это означает, что в роду преуспевающего человека были либо святые, либо священники. Через них на их потомков ложится благодать Божья, и они достигают в этой жизни подобных успехов. Все это дается по воле Божьей, и никак иначе. Думать по-другому - грех. Вот я сейчас освятил казино, но я не знаю сердца людей, открывших его, не знаю, угодно ли их начинание Богу или же нет. Но Господь всеведущ, и он знает их сердца, от него ничего нельзя скрыть. Поэтому, если эти люди не заслуживают богатства, то оно им и не дастся. Ибо богатство - есть печать Божья, которой Господь отмечает угодных ему людей.
Произнеся эту проповедь, отец Владимир осенил всех присутствующих крестом и, сев в свой "БМВ", покинул территорию казино.
Сергей же, слушая эту кощунственную речь, чувствовал, что его начинает трясти от гнева. Вот она, подмена Бога мамоной, о которой предупреждал Иисус Христос. Именно за подобные деяния он называл священников сынами дьявола. Именно за это обличение, первосвященники и распяли его. Иисус нес им совсем не то, чего они от него ожидали. Права была Ксения, когда утверждала, что явись Иисус Христос сейчас, духовенство само бы его распяло, и совершенно неважно, православное оно или католическое. По поведению отца Владимира было видно, что ему гораздо дороже его "БМВ", чем учение Иисуса Христа.
И казино открылось. Для Сергея начались мучительные дни его работы охранником в этом богопротивном заведении. Обстановка давила на него, и в конце рабочего дня он чувствовал себя словно выжатый лимон.
Сергей еще не знал о том, что сын Ксении был одержим игроманией. Узнав об этом, он бы ужаснулся; как может мать, чей сын пристрастился к азартным играм, со спокойной совестью открыть казино. Это все равно, что наркоману ежедневно давать бесплатную дозу.
Но Ксения считала иначе. Она полагала, что возможность бесплатно играть в "однорукого бандита", решит проблему траты на эту страсть денег. Теперь Глеб мог играть совершенно бесплатно, чем он и занимался.
А народ валил в казино. В желающих просадить свои деньги отбоя не было. И доходы Сергея были такими, о каких он и не мечтал. Ему давали на чай такие деньги, что он за несколько дней заработал больше, чем ему была обещана зарплата. Сергей поражался, какие только люди не посещают казино. Кроме явных бандитов, которые не могут обходить стороной подобные заведения, в казино приходили и простые рабочие и даже пенсионеры, которые с какой-то одержимостью делали ставки в рулетку или дергали рукоятку "однорукого бандита", просаживая и без того мизерные пенсии.
Сергей чувствовал свою вину в том, что все эти люди предавались греховному времяпровождению. Он не раз хотел бросить эту работу, но что-то удерживало его. Были ли это деньги, которые давали ему на чай или же ему просто не хотелось разрывать отношения с Романом и Ксенией, он и сам не понимал. Каким-то образом он привязался к этим людям. Но его душа не принимала казино. Если раньше работа в ресторане казалась ему грязной, то теперь, по сравнению с казино, ресторан казался ему невинным заведением.
Изо дня в день Сергей наблюдал за тем, как в казино просаживаются огромные деньги, видел, как проигравшие хватаются за волосы и с горя напиваются. У многих проигравших были пустые, ничего не выражающие глаза, когда они покидали заведение. Для Сергея это было невыносимое зрелище.
А вот для Романа это все было в порядке вещей, и угрызения совести его, похоже, совсем и не мучили.
Ксения тоже старалась держаться равнодушно, но чувствовала, что казино в тягость ей самой. Она предпочла бы лучше иметь дело с рестораном, но ничего тут поделать не могла.
К облегчению Ксении, ее сын, Глеб, казалось, избавился от привычки просаживать деньги. Но бесплатная игра не приносила ему удовлетворения, не могла угасить азарт игрока. И чем больше он проводил времени в казино, тем неудовлетворенней он его покидал.
50
Однажды Ксения возвратилась домой, неся в руках две необъемные сумки. Глеб, который в это время находился дома, поспешил на помощь матери.
- Ого! Что это ты там набрала в таком количестве? - спросил он, забирая у матери сумки.
- Пф, - Ксения сдула со лба непокорную прядь волос. - Чего? Да продуктов в основном. Ты же знаешь, как по рынкам ходить. Пока тысячи на две-три не наберешь, с рынка не уйдешь.
Ксения принялась выкладывать на стол содержимое сумок.
Среди всевозможных коробок и пакетов, Глеб заметил книгу.
- Что это? - с любопытством спросил он, беря в руки книгу.
"Новый Завет", прочел он на обложке.
- Ну и ну! Что это, дядя Сергей уговорил прочитать ее?
Ксения нахмурилась, и забрала книгу у сына.
- Просто я сама хочу ее почитать. Надо же толком знать собственную веру, веру наших предков.
- Это смотря каких предков, - усмехнулся Глеб. - Наши деды и прадеды эту самую веру уничтожали всеми своими силами.
- Вот я и хочу знать, что представляет собой эта самая вера, которую так старались уничтожить.
Глеб равнодушно пожал плечами, и отошел от стола.
Позже, тем же вечером, Ксения удобно расположилась в кресле и, включив торшер, открыла первую страницу книги.
В один из своих выходных дней, Сергей Демин лежал на диване в своей квартире. Он чувствовал страшную подавленность и какую-то внутреннюю усталость. Ему не хотелось вставать, не хотелось ничего делать, он словно задыхался в неволе. Впрочем, он чувствовал сильную потребность побывать где-нибудь на природе. Походить по полю, полежать в траве. Правда в этом году апрель выдался довольно холодным, и деревья и кусты стояли совсем голыми. Да и на улицу нельзя было выйти раздетым. Но, тем не менее, все эти стены давили на него, вызывали чувство несвободы, желание выйти на улицу.
И в тот момент, когда Сергей лежал, одолеваемый этими противоречивыми желаниями; желанием лежать и ничего не делать, и желанием отправиться на природу, в дверь его квартиры позвонили.
С трудом открыв глаза, Сергей поднялся с дивана, и подошел к двери.
За дверью стояла Ксения.
- Привет, Сережа, - сказала она недоуменному Сергею.
- Здравствуй, - ответил Сергей, не в силах понять, что привело сюда Ксению.
- Да вот, зашла проведать тебя, - словно оправдываясь, произнесла Ксения. - Что-то ты неважно выглядишь. Ты не заболел?
- Да нет, все в порядке, - растерянно сказал Сергей.
- Могу я войти?
- Конечно, - Сергей отошел в сторону, пропуская Ксению. - А где Роман?
- Не знаю, наверное, дома.
Ксения прошла в комнату. Сергей закрыл дверь, и последовал вслед за гостьей, все еще пытаясь понять, что же, все-таки, привело ее сюда.
Ксения поняла немой вопрос Сергея но, делая вид, что не замечает его, произнесла:
- Извини за вторжение, но я хотела тебя попросить кое о чем. Ты не мог бы посмотреть двигатель моей машины? Совсем старая стала, ломается без конца, а в сервис везти ее неохота.
- А что не так с мотором? - спросил Сергей.
- Да звуки он какие-то издает подозрительные, и глохнет иногда.
Сергей пожал плечами.
- Посмотрю, почему же нет.
Но он видел, что Ксению привело сюда что-то совсем другое, нежели проблемы с машиной.
- Ты присаживайся, чего ты стоишь, - сказал он. - Хочешь чаю?
- Да не откажусь, - безразличным тоном сказала Ксения.
Сергей отправился на кухню, и приготовил чай. Через несколько минут он вернулся в комнату, неся в руках два бокала. Ксения в это время с интересом рассматривала книги в шкафу Сергея. Там были и русская классика, и множество современных авторов, имена которых были Ксении совершенно не знакомы. Но это явно были не детективы, и не фэнтэзи, жанр, ставший столь популярным в последнее время.
- Я смотрю, ты увлекаешься литературой? - обратилась она к Сергею.
Сергей поставил бокалы на маленький журнальный столик.
- Да, я люблю читать.
Ксения и Сергей сели напротив друг друга. Ксения отхлебнула из бокала. Сергей тоже сделал глоток.
- Я смотрю, тебе не нравится работа в казино, - сказала Ксения, глядя на Сергея поверх бокала.
- Нет, - признал Сергей. - Господи, ну зачем вам понадобилось связываться с этим казино! Ну, неужели же вы не понимаете, какое зло оно в себе несет?
Ксения нахмурилась, опустила глаза.
- Мне казалось, что ты должен быть доволен этой работой. Тебе наверняка перепадают большие чаевые.
- При чем здесь чаевые? Почему ты все всегда сводишь к деньгам?
Ксения промолчала.
- Ты все еще хочешь уехать в Америку? - спросил Сергей.
- Это уже наше дело, - немного резко произнесла Ксения.
- Деньги, полученные греховным путем, пользы не приносят.
- Это ты так говоришь, а священники говорят совсем другое! Ты сам слышал, что говорил отец Владимир. Так кому же я больше должна верить, тебе или священнику?
- Он также говорил, что богатство дается только потомственным святым, - возразил Сергей. - Ты в это тоже веришь?
Ксения молчала.
- И мне интересно, почему вы пригласили именно этого отца Владимира? Что это, случайность или специально его выбрали?
- Мы хотели освятить казино, чтобы наши дела шли успешно.
- Я спрашиваю не о том, для чего вы его пригласили. Я спрашиваю, почему именно отца Владимира? Вы что, боялись, что ни один другой священник не согласится на это?
Ксения молчала, опустив глаза.
- Ладно, не будем об этом. Но скажи, тебе совершенно не жалко будет расставаться с Россией? Даже известный певец Вилли Токарев, проживший в Америке более двадцати лет, все это время тосковал по родине. Вспомни, какие у него прекрасные песни были, когда он пел о России. "Где бы ты не родился, родина одна". Он всю жизнь тосковал, всю жизнь хотел вернуться.
- Так ведь хотеть-то хотел, а жить продолжал там, - возразила Ксения.
- И он вернулся! И жену нашел себе в России, женился на русской, и теперь живет в России.
- Так ведь когда он вернулся? - воскликнула Ксения. - Когда политический строй стал устраивать его в России! Когда с деньгами жить у нас хорошо стало! А до этого он продолжал жить в штатах, потому как комфорт и роскошь предпочитал родине. Земные блага ему были дороже всего остального. Не рухни в России коммунистический строй, он так бы и остался в Америке! И там бы продолжал петь песни о любви к России.
Сергей помолчал, задумавшись, затем улыбнулся, и сказал:
- Ну, вот видишь, ему с деньгами в России хорошо стало, а тебе с деньгами в России плохо. Он себе жену нашел русскую, в России, а ты хочешь, чтобы твой сын нашел себе жену - американку. Вот о чем и речь.
Ксения отпила из бокала чай, затем медленно и тихо произнесла:
- Если в мире и в самом деле существует тайный заговор, то у человечества нет надежды на спасение.
- Есть.
- Каким образом все это можно остановить? Ведь те, кто захватил власть в мире, ни за что не отдаст ее, не выпустит из своих рук. Прольется море крови, люди будут уничтожать друг друга на радость евреям. Они ведь именно этого добиваются. Не ускорим ли мы процесс, не упростим ли им задачу, обнародовав публично "протоколы"?
- А вот об этом-то и должна позаботиться церковь. Без нее мы не сможем сделать ничего. Пока она не начнет готовить людей, способных управлять страной, руководствуясь христианскими побуждениями, ничего не изменится. А таких людей надо готовить, надо обучать. Необходимо настраивать людей на то, что государству необходима монархия, самодержавие. Без такой власти не может быть сильного государства. Ты думаешь, Америка сильное государство? Совсем нет, она всего лишь пешка в руках мирового сионизма. И она нужна евреям только лишь как слепой исполнитель их воли. Как только она выполнит свою миссию, то уже не будет нужна синедриону, и тогда Америка превратится в такой же придаток, как скажем африканские страны. Поверь мне, так оно и будет. Демократия - это лишь пародия на политический строй. Суть демократических ценностей в том, что для демократии не существует никаких ценностей. Есть только всеобщая вседозволенность, которая развращает души людей, и разрушает государство. Нельзя давать толпе возможность управлять государством. А именно это и происходит в демократических государствах, именно это и происходит у нас. Толпа выбирает тех, кто будет сидеть в креслах. Но разве толпа может разбираться в том, как управлять государством? Каким путем идти государству? Нет, этим должны заниматься специально обученные люди, которые разбираются в политике и экономике. А иначе получится анархия. Это все равно, что строителя заставить писать музыку. Каждый должен заниматься своим делом. Человечество уже научено горьким опытом. Именно по желанию толпы и был распят Иисус Христос. Вот что происходит, когда власть идет на поводу у народа. Ленин писал, что у нас кухарка будет управлять государством. Вот этот подход и есть разрушение государства. Именно этого и добивался Ленин, разрушения государства. Мы должны учиться на собственных ошибках, раз уж не можем учиться на чужих. Людские массы не способны разбираться в делах управления, так как они руководствуются, прежде всего, своими личными интересами, удовлетворить которые они готовы любыми путями, не заботясь о том, к каким последствия это приведет. Толпа не способна мыслить в размерах государства, она не обладает широтою взгляда. И потом, президентская власть длится всего лишь четыре года. Даже если бы к власти пришел президент, который действительно бы знал, как управлять государством, и обладал бы соответствующим окружением, разве же он смог бы что-нибудь построить за четыре года. Чтобы построить крепкое государство, улучшить благополучие людей, воспитать поколения, для этого необходимо, по крайней мере, лет пятьдесят. То есть, человек, пришедший к власти должен иметь программу на пятьдесят лет. Но как можно выполнить такую программу, если через четыре года толпа вновь будет переизбирать президента. Даже если его оставят на второй срок, то восемь лет, это все равно ничтожно малый срок. Невозможно за восемь лет возродить государство, которое разрушалось на протяжении почти столетия. Следовательно, президент, приходя к власти, будет уже заранее знать, что он не сможет ничего построить, так как у него не будет на это времени. К тому же, оппозиция, которая неизбежно должна существовать в демократическом обществе, будет настраивать население против ныне действующего президента, и будет настаивать на непременной смене курса. Следовательно, следующий президент должен будет принадлежать оппозиции, а значит, будет ломать то, что строил предыдущий президент. Государство будет шарахаться из одной крайности в другую, из одной из стороны переходить в другую крайность. Такое государство будет обречено на разрушение и гибель. Это все равно, что ехать на автомобиле, и через каждые несколько километров менять водителя и направление движение. Куда приедет такой автомобиль? Поэтому любой кандидат в президенты будет уже заранее знать, что, избираясь на эту должность, он будет временщиком, следовательно, единственной его целью будет получение от власти личной выгоды. При таком подходе, государство просто не сможет существовать, как государства. Это и понимают иудейские заговорщики, поэтому они и поддерживают, до поры до времени, всеми силами демократический строй. Этот строй не сможет противостоять им в их задаче по воцарению антихриста.
Поэтому, я настаиваю на том, что церковь должна проводить среди населения соответствующий настрой. Она должна очень тщательно изучить эти "протоколы", планы врага. Не зная вражеских планов, не зная расположения противника, нельзя вести войну, нельзя в ней выиграть, если воевать вслепую. Этим можно только навредить самим себе. Поэтому знание "протоколов", как раз и дает эту информацию людям, информацию о тактике противника, информацию об его планах и шагах. Зная их, мы сможем опережать врага в его пагубных и разрушительных действиях. Церковь должна готовить журналистов, которые бы руководствовались интересами России, а также христианским учением, чтобы на его основании строить просвещение население. А также готовить юристов, которые бы руководствовались христианским учением, страхом Божьим. Потому как евреи, занимающие все должности руководителей средств массовой информации, преследуют совсем иные цели. Что хорошо для России, то плохо для иудеев. Это прописную истину необходимо знать всем. И наоборот, цели, которых добиваются иудеи, гибельны для всего остального человечества, и в первую очередь для России, поскольку это очень богатая ресурсами страна, а также страна, породившая больше всех христианских подвижников, на которых держалась земля во все смутные времена. Без возвращения к христианским традициям, без самодержавной монархии, и без церкви, служащий Богу, а не мамоне, не сильным мира сего, мы не сможем выжить. В этом земной путь человека.
Ксения долго молчала, глядя на то, как из бокала с чаем поднимается дымок.
- И все-таки, я не понимаю, как можно возродить Россию, - произнесла она. - В твоем плане есть, конечно, здравый смысл. Но я, все же, не понимаю, как это может переломить ситуацию. Ну, хорошо, допустим, в России возродится самодержавие, допустим, что оно будет действовать, руководствуясь христианскими побуждениями, допустим, что все евреи будут отстранены от ключевых постов, а все чиновники, губернаторы и министры будут назначаться лично императором. Хорошо, допустим, что все это произойдет. Но дальше-то что? Какую политику должен будет вести царь, чтобы вывести государство из кризиса? Какие шаги предпринимать? Снова возрождать крепостное право? Снова делить население на сословия? Для того чтобы снова возродились бояре и дворяне? Так, что ли?
- Вовсе нет. Все перечисленное тобою не имеет никакого отношения к самодержавию. Все это лишь побочные эффекты, существующие при любом политическом строе. Все это существовало и при коммунистах, при советской власти, просто по-другому называлось, и не признавалось официально. Все это есть и сейчас. Но речь не об этом. В первую очередь государственная деятельность должна сосредоточиться на экономике, на промышленности. Необходимо сосредоточить все силы для подъема производства. Но не так, как это делалось при советской власти, не путем закрытия границ и возрождения монополии. Необходимо развивать качество своих товаров, так, чтобы они были не хуже а, по возможности, и лучше импортных. Если же в какой-то области высокого качества не удастся добиться, то отечественным товаропроизводителям должны предоставляться льготы, для того, чтобы сделать наши товары значительно дешевле импортных, но так, чтобы их дешевизна не сказалась на заработной плате рабочих. Чтобы этого добиться, необходимо сделать налогообложение отечественного производства минимальным, что даст производству толчок для роста. Там же, где отечественные товары окажутся слишком неконкурентоспособными, например, в области электроники, необходимо закупать лицензию на производство импортной техники, чтобы дать работу нашим рабочим, но в то же время делать предпосылку на разработку отечественной техники. Для этой цели государство должно выделять значительную сумму денег. Кроме всего перечисленного, необходимо избавляться от посредников, которые стоят между производителями и потребителями. Они тоже являются одной из причин высоких цен на товары и энергетику.
Это по вопросу промышленности. Теперь о том, что касается экспорта. Все отечественные товары, которые идут на экспорт, а также, в том числе и природные ресурсы, должны продаваться за рубеж исключительно за рубли, чтобы укрепить их как денежную единицу, дабы уберечь нашу экономику от инфляции. Что же касается распределения ресурсов, то оно должно осуществляться под строжайшим контролем государства, и распределяться таким образом, чтобы не оказывать негативного влияния на экономику. Следовательно, энергия, потребляемая в нашей стране, должна быть дешевле, чем энергия, поставляемая за рубеж.
Все вышеперечисленное позволит повысить заработную плату отечественных рабочих в два, а то и в три раза, и в то же время позволит снизить цены в полтора-два раза, что, безусловно, положительно отзовется на материальном положении нашего населения.