Поляков Михаил Сергеевич : другие произведения.

Точка Лагранжа

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Никогда, Никогда не верьте дьяволу, если он даже явился перед вами в образе агнца, предлагает спасение от сушняка после безудержной пьянки, сулит горы золота, в Темноте полярной ночи обещает сытость, покой и благополучие, и за всё это просит самую малость - слетать с ним в точку Лагранжа номер три, и всего-то поглядеть: чего там есть интересного... и весь этот кайф бесплатно, за счёт фирмы-нанимателя, практически даром, а за риск - фигня: плата особая... И душа ему ваша не нужна вовсе, просто, так - всё тело без остатка и до конца дней. А патронов полный трюм, если шо...
  'Цена тройской унции золота 31,1 грамма на мировом рынке колеблется от 1600 до 1700 долларов (что составляет за 1 грамм 54 доллара 66 центов США).
  Цена одного грамма шлихового золота на прииске в России не превышает одну тысячу пятьсот(1грамм - 35-40 доларов). И даже при такой, откровенно грабительской цене,безучёта стоимости жизни на севере добыча золота рентабельна, а старателей не гнушаются обирать при случае, особо напирая на запрет добычи драгметалла в России частными лицами'.
  
  
  - Санёк если просто туда попадём это триумф. Навечно в Кремлёвской стене после смерти и барельеф героя на родине.
   - Да твоя макитра хрен куда полетит! У тебя зазоры в миллиметр! Вон у мерса десятые доли, а у монстра - целые.
   - Сань это ж точка Лангранжа, там неведомое, как на той стороне Луны.
   - И что? Вон, слетали пиндосы и всё - больше туда ни ногой на твою Луну.
   - Давай, ё, лучше на Картынган слетаем, там заброшенный рудник есть, и золото намоем в отвалах. А ещё дядька говорил, что там мужик самородное месторождение отыскал, но его медведь задрал. Так и нашли самого кусками и с самородками в карманах. А где нарыл - обнаружить не смогли. Да как обнаружить? Территория как шесть Европ. А ты со своим Лагранжем. Мы вон ни хрена не знаем, что у нас за речкой после болота, а ему другую сторону солнца подавай. А дышать чем, космонавт?
   - Сань, так эти ж были у нас и всё побросали, когда спускаемый аппарат упал в тайгу. А три скафандра подарили начальнику рудника, за то, что технику выделил. А на самом деле у них перегруз был - вот и выкинули из вертолёта. А я ему реактивный турбонаддув поставил в баньке от дизеля - десять минут и девяносто градусов при сухом паре, а за это он мне их и отдал.
   - Отдал! Ты ему ещё летающий диск соорудил, который он за водкой в посёлок гоняет, а потом нам водку продаёт по весу песка на полигоне. Что, не мог братве подогнать? Да мы б тебе памятник в живом весе отлили бы и подарили бы за такое изобретение! Тоже мне - труженик! А план кто гнать будет? Марш на пушку породу промывать, астронавт! Придумывают тут разное, а потом Лагранжами прикрываются! Ты сюда лучше солнце приблизь. Холод собачий зимой. Чтоб и в январе можно было золотодобычей заниматься. А что нам на той стороне солнца делать, там, поди, и драгметаллы на баксы не принимают. А так монополия будет.
   - Сань так воды натечёт столько, что смоет всех.
   - Что ты несёшь, теоретик! Куда её понесёт - до края тепла, а там замёрзнет! Надо ж с умом на горке пологой греть. А костюмы как раз на себя наденем. Воду вниз на драгу пустим, смоем полгоры. В ней золота пятьсот грамм на тонну. За месяц - тонну возьмём втроём. И по снегу на санях свалим на юга. Сдадим чеченам по тысяче пятьсот за грамм. И в Сочи - загорать. Ну? Чо молчишь, Эйнштейн? - мечтал бригадир смены.
   - В принципе это можно, только не интересно.
   - Чего? А если мы на эти бабки нормальное оборудование купим, монстра подшаманим и слетаем в отпуске к твоему Лагранжу. Заодно и Луну облетим.
   - Не, на Луну не хватит заряда, она в другой плоскости лежит.
   - Ну, до тёмной стороны Солнца доберёмся?
   - Сань по расчётам и доберёмся, и вернёмся.
   - А сколько надо золота, чтоб твоего монстра довершить?
   - Тонны я думаю, хватит.
   - Сколько?
   - Тонна, одна.
   - Тогда так мыслитель, я подписываюсь, если только нам с Семёнычем тоже по тонне. Тебе на твои игрушки, а нам на пенсию и домик в Сочи. А-ха-ха, - ржали Семёныч с Саньком над сумасшедшими глазами оператора водяной пушки размывающей породу, которую подвозила гусеничная колымага тракториста.
   Зима. Сочи. Гостинница.
   - Ну, чо, поехали? - голос Серёжки-Левши был вызывающе бодр, и в выдохе полностью отсутствовала ночная алкогольная отработка.
   - Куда? - с бодуна голова у Санька болела, мысли волоклись по полю извилин, как плуг по замёрзшему чернозёму, усеянному закопанными валунами. Семёныч моргал заплывшими глазами и пытался фокусировать взгляд, интеллект и конечности. Конечности после вчерашнего, слушались плохо. Старатели отдыхали вдумчиво и на совесть, не жалея ни себя, ни местных, ни денег. Вот они-то, родимые, и закончились. А до полевого лета надо было ещё дожить, купить билет до Магадана, чтоб прибыть вовремя на сбор артели в Картынган. 'Живая вода' предусмотрительно обличенная в агрегатное состояние пива в бутылках из сумки 'родственника Кулибина', существенно повысила тонус. Пространство гостиничного номера обрело резкость, стены и потолок перестали вертеться и падать на пол, диван обрёл устойчивость и мягкую негу комфорта. В зеркалах появились трудно узнаваемые родные рожи бригадира и тракториста.
   - Как куда? На Картынган, вы ж сказали, что если по тонне, то согласны, - юный Леонардо пёр на пролом, как да Винчи на Святую капеллу в Ватикане...
   - Ккой катттрырнган? Январь на носу - там счас минус пятьдесят и скаты, как стеклянные лопаются, - язык подло не слушался и пытался работать в разнобой с челюстью, мозжечком и горлом.
   - Так, сделал я 'Разтеплитель', - как о чём-то обыденном, что давно знает вся страна, а вот вы не знаете, и с укором в неверие в его силы, выдал Самоделкин. Тон, опыт, пиво, предшествующая череда удачных изобретений, и серьёзный вид разработчика подтверждали двум мыслителям, что объект-совратитель не врёт. Присутствия купюр в заначках наблюдалось безрезультатно. Оба потомственных старателя глянули сначала на Микеланджело Оймяконского уезда, гений кивал, как головка китайского божка сувенира, подтверждая сказанное. Части мозаики постепенно складывались в протрезвевших головах Семёныча и Санька. Однако кормить волков в тундре и тайге своими костями, без детального пояснения и демонстрации они не собирались. Одно дело, когда дядя даёт бабки и обеспечивает прииск, едой, топливом, техникой, одежкой, связью, инструментами, запчастям, крышей, разрешениями, а другое дело - самим лезть в пасть неизвестности на свой страх, риск и надежду. Провидение заявилось в номер в виде администратора и безапелляционно потребовало оплаты по всем счетам. Левша-Кулибин-Леонардо коварно усмехнулся и помахал в воздухе тремя билетами на Магадан.
   - Слышь, ты, Электроник долбаный, мы с Семёнычем конечно выпить любим, но мозги сохраняем в целости. Втроём нам никак с драгой не управиться. Значит, будем из пушки по-дедовски с грохотом и проходнухой, без шурфов и геологов ты карту района хрен составишь, и будем просто лопатить породу, как глаз ляжет. И даже если верхний слой снимем и до месторождения доберёмся, то бабка на трое сказала. А Картынган все уж излазили. Таскать ручками из скальных щелей породу, извини, - не царское это дело. Так, что за билеты спасибо, со следующего заплыва на промывку отдадим сполна, а со своими идеями иди ты в жопу. Лучше пива ещё принеси, а то голова трещит, - Санёк приложил холодное стекло ко лбу и с блаженством откинулся на отвоёванный у времени диван.
   - Во-во, - добавил Семёныч подтверждая, допил остаток и потянулся за новым пузырём с "лекарством".
   - А есть, карты, трёхмерные, спутниковые, совсеретные, - тихо сказал Серёга, и грохот стоит готовый, и место выбрано, и воды будет - сколько хочешь, и тепло так, что Сочи Антарктидой покажутся и "карман" я вычислил.
   - Слышь, отличник, а вообще соображаешь, что мы с тобой сделаем, если ты лишишь законного отпуска, нарисованных перспектив и того алчного блеска, что дает обещанная тобой тысяча килограмм Аурума на брата? - Санёк не всегда был бригадиром и три курса геологоразведки сумел закончить, пока не попал на практику, где и остался навсегда.
   - Ну - закопаете на колымской трассе, или голым в тайге оставите, в любом случае - рыжьё будет. А проконтролировать нас не смогут. Тот диск, что за водкой летал, я увеличил. Он пять тонн может тащить по-вертолётному, огибая рельеф со скоростью пятьсот кэмэ в час.
   - Серёга, мы тебя не просто закопаем, мы тебя в рабство навечно продадим черным старателям-чеченам.
   - По-рукам, - всхлипнул соплями изобретатель. Санёк вопросительно посмотрел на Серёгу. Сопли и Сочи не увязывались в логическую схему происходящего.
   - Ты что, чурбан, оттуда по наши души прилетел? Специально?
   - А больше никто не верит, - просто ответил доморощенный Левша.
   - Ну, что? - Семёныч пожал плечами, воздел брови кверху, и развёл рукой с зажатой в ней бутылкой.
   - Дак денег-то нету, хоть на билетах сэкономим.
   - А толку? Урки нас просекут и потребуют крышевые в аэропорту, как только сойдём с рейса, прямо на взлётке. Если не урки, так менты начнут давить на бабки и шмонать с подбросом. А про паспорт свой украинский забыл? Если и этих пройдёшь без потерь, то тебя на родной хохляцкой таможне наизнанку вывернут, если прежде пограничники не доебабаются в этой долбанной Вонючей Погани или как там они свой пост под Харьковом называют?
   - Казачья Лопань, - угрюмо ответил Семёныч, вспоминая, как его сняли с поезда, докопавшись до ничего, просто фарт его и длинный рубль учуяли падальщики, - а ещё Гоптовка есть, если из Белгорода по трассе ехать, - отстранённо и с тоской воззрился украинец в какую-то точку перед собой. Наверно унижения заново переживал, трясло, как снова перед глазами встало, и как откупался кровно заработанными деньгами, почти у родного порога.
   - Чуешь, даже названия какие: ГОПтовка, ЛОПАНЬ, когда ж они нажрутся нашей кровушки? Эх, рвануть бы, куда подальше, чтоб этих рож по телеку не видеть. Да некуда. Ладно, денег нет, поехали Серёж. В работе оно не так душа болит. Спасибо, что выручил. Выгорит, не выгорит, а вариантов нет. На Севере хоть всё знакомо, а тут...- махнул рукой в сердцах Сашка.
   - Так я ж и говорю про Лагранжа...- начал было "Кулибин"
   - Да ну его, твоего Лангрыжа, это всё мечты, а вот золото оно реально - поехали в аэропорт, - сделал вывод и скомандовал Санёк. Бригадир он и в Сахаре - руководит.
   Колымская трасса встретила мужиков морозом, снегом и недоумением. Однако до Бодайбо добрались без происшествий. Там оказалось, что Самоделкин знаком с огромной кучей народа. И этот местный аборигенный фонд, хоть и за мзду, но готов оснастить сумасшедшую экспедицию кантуженных картографов, как представился им Серый, чтоб дать заработать на этом проекте трём старателям, что невидимые и не прибывшие ещё ученые наняли в проводники по местному заснеженному бездорожью. Цель экспедиции выглядела туманно и грозно звучала английскими выражениями про Джи-пи-эс, навигацию, триангуляцию, пеленги, азимуты, углы наклона к высоте апогея, орбиты, покрытие, ГЛОНАСС и т.д. и т.п. Семёнычу, Серёге и Саньку вменялось - разведать путь за дальний хребет. Прибыть к заброшенному зимовью охотников, и сообщить о готовности к работе. В случае отсутствия учёных мужей, вследствие непогоды или других причин - зимовать до подхода главных академических сил или до прихода весны.
   - Видать прижало мужиков, если на зиму в тайгу лезут. Военные, небось, припахали, - делали предположения местные жители.
   - А может им платят хорошо? - высказывали своё мнение другие. Тройка нападения на просторы Северных территорий аккуратно увиливала от прямых ответов, или подтверждала гипотезу о плохом материальном положении каждого из добровольцев и закупала припасы.
  
   - Профессор, а откуда у тебя такие бабки? - поинтересовался тихонько Санёк, когда "Левша" отсыпал очередную кучку песка на весы ушлому начальнику. В посёлке песок ходил наравне с долларами, как в старые и добрые времена разрешенного каждому гражданину старательства. Откуда песок - никто не спрашивал. Понятно, что не из госбанка.
   - Так я ж на юга не катался. Жены нет, пока. Папа с мамой обеспечены. Вот и собрал за несколько лет себе на мечту. Мечта, однако, ощетинилась тремя пистолетами ТТ в кобурах, автоматическими карабинами "Сайга" и помповым ружьём. Три антарктических транспортёра с прицепами, навешенными на них дополнительными баками и кучей тюков на крышах принайтовленных по-штормовому, стартанули рыча моторами в неизвестность, матеря белизну окружающего безмолвия грохотом движков, мазутной отработкой и лязганием гусениц на дополнительных подвесных движителях. Больше всего удивили старожилов тем, что выменяли у проезжавших эвенков на дефицитнейшую зимой спиртуху четырёх оленей и привязали их на верёвке к гнутым стальным скобам на корме последнего вездехода.
   - Мясо свежее будет, - коротко пояснил Санёк причуду академика, удлиняя верёвку и проверяя обзор на камере заднего вида.
  
   - Слышь, ты, аспирант? Ну, и де твои механизмы? - арендованный вездеход с прицепом заехал в такую глушь, что казалось сейчас из-за холодного величия замёрзшей тайги выйдет какой-нибудь космический пришелец и начнёт камлать, вытягивая души у троих пионеров зимнего промысла. В Картынгане народ просто покрутил у виска пальцами и потребовал двойную цену за переделанный из ракетного транспортёра гусеничный транспорт, соляру, и припасы.
   - Щас за хребет перевалим и пойдём по руслу Анатажки вверх. К водоразделу. Там всё и увидите, - на мониторе встроенного в сеть машины компьютера мерцала красным точка расположения колонны. Трасса, проложенная по спутниковому навигатору, желтела поворотами на белом экране. От точки, где находилась короткая цепь из трёх машин, в сторону требуемого направления движения призывно моргала алая стрелка.
   - Так это ж в другую сторону от зимовья! - Семёныч запереживал неспроста. Тайга, она шуток не понимает. Схавает в момент и кости обглодает по весне, если из мерзлоты высунешься под скупым солнышком. И без всякого погоста сгинешь.
   - Правильно Семёныч. А ты думал, что я им след оставлю - шиш. Погоди, сейчас на привал станем, пообедаем и я им устрою движуху.
   На привале Серый повёл себя неадекватно. Вытащил какой-то ящик, больше похожий на армейский Войсковой Прибор Химической Разведки для измерения радиации. Заглушил движки на всех машинах и начал водить штангой вокруг и поверх бортов вездеходов и прицепов. Возле первого же тягача, в районе моторного отсека, станция запищала короткими импульсами. Вскрыли тяжёлую крышку. Отсоединили клеммы от аккумуляторных батарей. Но динамик в ящике всё равно орал в возмущении от отловленного сигнала. В каждой машине стоял автономный жучок топографической привязки.
   - От суки! - не смог сдержать своего возмущения Санёк и не жалея руки долбанул кулачищем по открытому крышке отсека. Железо жалобно тренькнуло на морозе, и звук застыл, и, казалось, упал отмороженный беспощадным холодом. Но нет худа без добра. Вдалеке, на белом пологе вездесущего снега показалась темная и подвижная точка. Два в ороча ехали по своим делам на оленьей упряжке. Мимо такого каравана грех было не остановиться, не спросить о новостях Большой земли, просто о цели путешественников и поинтересоваться на всякий таёжный случай, мол, а нельзя ли чем-нибудь разжиться от запасов праведных у больших белых людей. Однако и чай по такому поводу попить надо обязательно. Не каждую зиму бывают такие встречи в холодной пустыне.
   Как раз успели посворачивать хитро закреплённые излучатели, и закрыть крышкой двигательные модули. Чай вынесли наружу готовый, в тройном оймяконском термосе. Орочи довольные оказанным уважением щурились, прихлёбывая горячий чай и пыхтя на всю тундру паром выдыхаемого воздуха.
   - Однако зачем олешек так тащишь? - спросил более пожилой абориген, - упадёт - не заметишь.
   - Так на мясо, - с деланной недалёкостью в поступках и мыслях, отвечал Серый, отвлекая оленеводов от манипуляций Санька.
   - Однако давай меняться, - предложил полярный животновод.
   - На, что будем меняться?- поинтересовался сомнением в голосе Серый, - Санёк отошёл от оленей и незаметно кивнул изобретателю, подтвердил, что жучки на рогатых переставлены и пора ускорить обмен.
   - Мясо копченое и рыба с икрой на урезе - час хода отсюда, однако. Один живой олень - десять рыбин или тридцать кило вяленого, или двадцать копчёного мяса. Слово?
   - А если двадцать пять копчёного? И за четырёх олешков - десять рыбин, тридцать пять вяленого и пятьдесят копчёного? Слово?
   - Однако дорого берёшь геолог, - торг обязан быть удовольствием, - Тебе олешек на еду резать надо, шкуру снимать на морозе надо, требуху вычищать надо, готовить надо - весь день отберет, однако! А у меня мясо готовое, костей нет, хочешь так ешь, а хочешь вари, хочешь храни - не портится, однако. Моя цена вернее - Слово?
   - Ты, отец хорошо говоришь, правильно считаешь моё время и показываешь всю выгоду своего товара, однако - олешки у меня молодые, сильные, мясо не старое, шкура и мех крепкие и густые, а потому моя цена стоящая и тебе хорошо подходит - не прогадаешь, а мяса в тайге почти за бесплатно набьешь ещё. Слово? - помурыжив друг друга ещё немного, ороч и Санёк таки нашли согласие в торге и три тягача двинули по заполярной целине к кромке близкого леса. На опушке стояло что- то похожее на поднятый на куриные ноги лабаз с запасом рыбы, мяса и других припасов. Обмен быстро завершили и довольные сделкой, обе стороны разошлись по своим курсам. Орочи отметили хорошее вооружение каждого "геолога", малочисленность экспедиции, и полную непонятность направления для исследований, не говоря уже о неподходящем времени года под такие поездки.
   - Однако помрут скоро, совсем глупый геолог,- сделал вывод старший из потомственных охотников и оленеводов, - вернёмся по кочевью весной - проверим, - и рогатая упряжка споро понеслась, лавируя по распадкам и дефиле родной земли. Дома Джи-пи-усы не нужны, дома, однако другое богатство в цене... люди, олени, дети, духи... Эти искали не людей, они искали или золото, понял умудрённый полярными днями и ночами старик или алмазы, или золото, или платину. " Жаль до стойбища не довёл - замерзнут, однако!" Мужики были крепкие, рослые и хорошо сгодились бы для увеличения рода небольшого кочевого стойбища.
   - Ну, что? - шумнула рация голосом Семёныча, - схавал?
   - Жучки, может, и прошли, а вот нас он раскусил до самой задницы. Хорошо, что ему не до нас - он явно спешит к изменению погоды, чтоб буран не застал в пути. Даже и не поторговался толком. Слышь, академик, долго ещё до твоего Изумрудного Города пилить. И так не светло, а если снегом завалит и движки скиснут - труба нам тут всем и крышка от гавновода.
   - Сутки пути. По карте и погоде - буран пройдёт западнее, куда спешили "индейцы".
   - Тогда вперёд, - скомандовал в очередной раз бригадир и нажал на педаль газа, наращивая скорость по ещё не глубокому снегу.
   Машины взрыкнули, рисуя колею, и покатили, трамбуя снег под светлым небом разрастающейся приполярной ночи всё более и более забирая не на восток или юг, а на север. Далее от жилья, тёплых печных труб и поселений, наполненных живыми людьми. Серый уверенно вёл караван вперёд, делая лишь короткие остановки для того, чтоб перекусить и справить, как пишут военные естественные надобности. Общее руководство, однако, безоговорочно взял на себя Санёк, но стратегическими задачами рулил Серый, что было для Семёныча и Санька непривычно. Получалось, что Серёжка-бестолковка, который золото мыть толком не умеет, сопля интеллигентская, не приученная к Северам и мошке, взял их к себе в рабочие, кормил, оснащал, направлял, говорил чего делать и обещал расплатиться горами золота в полном смысле этого слова. Монотонность пустыни она к размышлениям здравым способствует. Но в двух цистернах, за кормами вездеходов тяжко хлюпало горючее, провизии хватало с избытком, тепло кабины грело комфортабельно и добротно. И Санёк здраво рассудил, что пока одна из посудин с солярой не иссякнет, то суетиться до точки возврата бессмысленно. А вдруг выгорит - теплилась ожиданием Большого Фарта душа старателя.
   Утро встретило золотодобытчиков темнотой полярной ночи.
   - Ну и как ты собрался в такой холод и тьму золото мыть? - губы, рот Санька и брови сложились в такую гримасу недоверия под шерстяным подшлемником, что допредставлять выражение его лица можно было и без врожденного воображения.
   - Може назад пока движки не остыли? - предложил немного удручённый видением ничего Семёныч и махнул рукой в меховом рукаве в сторону своего тягача. Колонна стояла на вершине пологого склона довольно рослой и лысой сопки. Внизу поднималась цепь небольших возвышенностей неправильной конфигурации, составляя цепь впадин и естественных желобов. Подножие топорщилось сугробом с неправильными, но знакомыми очертаниями. Чуть ниже, на серпантине угадывались рукотворные сооружения более похожие на причудливые танки, но порытые снегом воспринимались как часть рельефа. В стороне от них был огромный круглый кусок поляны правильной формы, и на нём стояло что-то большое и такое же круглое, как площадка, только объёмное и сглаженное по краям. В обводах не угадывалось ничего от тех чудес, что обещал последователь Нобелевских лауреатов и оба нанятых охотника за драгметаллами слегка приуныли. Из всего увиденного исходил один вывод и следствие, рыжьё, как обычно, само в руки не упадёт, и придётся или пахать до миражей перед глазами, или сдохнуть в темноте на морозе сморщенной ледышкой собственного трупа.
   Был, правда, ещё один путь - удрать, но он как раз мерещился после трудов праведных.
   - Ну, как? - восторженный тон вопроса вдохновителя и спонсора проекта наткнулся на угрюмый ответ, застывший на лицах коллег по сомнительному предприятию, - Просто не видно ничего, сейчас я вам покажу, - всё ещё азартно пояснил Серый, не замечая упаднических настроений наёмников.
   - Да, ты уж постарайся - покажи, а то..., - нотки недоверия и кары господней, в виде сматывания из гиблого места немедленно, сквозили между каждой буквы озвученной Саньком и подтверждённой кивком Степаныча просьбы.
   - Серый понимал - эти двое единственное, что у него есть. И не поскупился на демонстрацию. Однако на морозе стоять и глазеть не остался. Залез в кабину тягача, открыл все окна и застучал по клавишам и экрану тач-лэптопа. У подножия что-то скрипнуло, и шесть огромных сугробов снега поползли вверх на выдвижных штангах от корпусов своих транспортёров.
   - Щас, систему разогрею! - сам себе и молчащим соратникам пояснил Серёга. Снег на подсвеченных башнях стал морщиться, проваливаться и, в конце концов, полился талой водой на крыши двигательных отсеков танковых шасси. На концах телескопических опор, что начали медленное вращение в темноте длинной полярной ночи, сверкнул блик отражённого света и начал наливаться постоянным сиянием серебристого излучения. От вращающихся сотовых цилиндров пошёл невидимый пар, колыхнув небо над ним маревом волнистого полупрозрачного потока тёплого воздуха. Серёга ещё стучал по клавиатуре и экрану, а внизу начал потихоньку собираться водоём талой воды. Знакомый сугроб опал, как мороженное летом, и под ним оказалась огромная грохотка для промывки и отслоения породы от ценной составляющей. Повинуясь радиокоманде взрыкнул на вершине сопки громадой стали робот-катерпиллер оснащённый ножом, отвалом, ковшом и траншееройкой.
   - Твою мать! Какой малыш!- Семёнычу было наплевать на грандиозность происходящего, бульдозер покорил его моментально, влёт и не целясь.
   - Куда? Семёныч? Пульт возьми! - остановил выпрыгивающего навстречу "Малышу" бульдозериста Серый.
   - Какой ещё пульт? - замер в люке, не веря своим ушам украинец.
   - Дистанционный, - ухмыльнулся Самоделкин и протянул трактористу увесистую коробку с лямками, - на грудь повесь через шею, чтоб удобнее было, а то аккумулятор тяжеловат и поиграйся пока, чтоб привыкнуть. Охриневший Семёныч вертел в руках вылизанную металлом и пластиком коробку с джойстиками, кнопками, рычажками, тумблерами и мерцающими экранчиками. Санёк сидел и не отсвечивал. Если этот Кулибин Семёнычу дал хрень похожую больше на космический глайдер для пропашки Марса, а не на обычный, ржавый и грязный бульдозер с неудобной и тесной кабиной для водителя, то, что ж дадут ему, бригадиру и главе рабочей артели. Несмотря на своё высшее и незаконченное образование Саньку стало немного неуютно. И даже чуть страшновато от ожидаемого доверия в виде фантастической неизвестности предстоящего подарка судьбы. Ничего страшного не произошло.
   - Бригадир, тебе по любому рулить на грохотке, бери пульт, раздевайся, щас жарко будет. Только без пистолета не вздумай выйти, а лучше и сайгу возьми. Я грею землю от мерзлоты, сливаю снег в озеро под склоном и тяну породу по ложбине, а Семёныч скатывает отвал пологого ската горы в озерко с грохотом. А уж в озерке ты стоишь. Ну, с богом.
   - Ты не спеши, Коперник, - имена гениев лезли в голову, как будто кто-то нашёптывал их сверху, насмехаясь, - что тут нажимать поясни?
   - Да просто всё: это вода - включить, это 'джакузи', это вибрационный стол, а коврик вон лежит, я его с большими ячейками заказал. А это 'магнит'.
   - Что за магнит, железо ловить?
   - Не это золотой магнит, настраиваемой избирательности, - он только золото тянуть будет из водяной взвеси. Мало того что оно тяжёлое так он ему ещё ускорение придавать будет.
   - Слышь, Серый, - впервые назвал по кличке приближённой к имени оператора водяной пушки Санёк, - а про карман ты правду сказал или, ну, пошутил? - перешёл на шёпот бригадир, как будто вокруг пространство кишело желающими услышать их разговор в грохоте катерпиллера, включившейся грохотки и шума разогревающегося под действием неведомых башен грунта. Серый улыбнулся и позволил себе поинтриговать.
   - А ты как думаешь? - очертил он взглядом и поворотом головы картину вокруг.
   - Ну, тада марш мля на средину ложа, и чтоб в оба глаза смотрел! Где станции, почему не выдал? Мне что самому за каждой мелочью смотреть надо! Каски, фонари, сапоги резиновые - бегом! Интеллигенция. Начало смены по часам через пятнадцать минут.
   - Есть, - опешил от перехода на командный язык Серый и превратился снова в оператора артели.
   - Семёныч, что ты там спишь наверху? Греби верх, что оттаял и вали вниз по жёлобу, не на дядю работаем. И гляди не завали породой. По углам изводи оползень!
   Серый топил грунт и смотрел за жёлобом. Семёныч так разыгрался с мощной и послушной машиной, что его пришлось тормозить, чтоб не завалил самодельный огромный промывочный лоток породой.
   Санёк работал с водой, грохоткой и вибрационным столом на самом главном звене отмороженного у ночи и Севера участке.
   По старой старательской традиции драггеров, каждые два часа пили чай, после того, как загружали на промывку грохот.
   На первый съём идти стрёмно всегда. Там или всё или ничего, или так себе. Два последних пункта пресвятой троице старателей не подходили никак потому, как минимум двое видели воочию те огромные средства, что вложил Серый в предприятие. И главное, несмотря на всю фантастичность, невозможность и невероятность комплекс по промывке работал в средине полярной ночи, в пятидесятиградусный мороз, бушевавший вокруг, и в полном безмолвии потухшего в свете фонарей северного сияния.
   Санёк понимал, даже если Серый ошибся, и нет никакого кармана, сама возможность такого предприятия сулила невероятный доход.
   Мало того, что было тепло как летом, так ещё и мошки с комарами не было вовсе. То, что физически на прииске Лагранжа, как окрестил про себя место добычи Шурик, пахать не надо - это вообще 'плачь артельщика'. Если ничего не сломается - мы миллионеры. 'Пить брошу', - сразу дал себе слово бригадир, только по праздникам и рулил на пульте джакузями изобретателя. До самого первого съёма.
   Последняя куча породы растаяла в растущей куче отвала.
   - Ну, что. Давай Серый. Ты это всё придумал, загнал, соорудил - иди, снимай.
   - Не, не почину. Бригадир должен, как лицо административное, - неожиданно засмущался главный вдохновитель и организатор.
   Не долго препираясь, Сашок взял ведро и пошёл к коврику первым за ним увязались оба артельщика. Ведро выпало из рук бригадира, стукнулось, и теплый обломок доломита и плеснуло водой из натёкшей лужи чуть не в лицо идущих следом 'товарищей по несчастью'. Санёк стоял и глядел. По лицу текли всамделишные слёзы. Бригадир улыбался, тряс плечами, тёр соляные дорожки под ресницами и смотрел, смотрел и не мог насмотреться. На чёрной наклоненной резине огромного коврика, где оседало золото, в каждой из больших ячеек лежало шлиховое золото, заполнив черноту краёв каждой лунки, по самый верх делящих упругий материал на квадраты и прямоугольники выступов. Огромные крупинки размером почти с шелуху крупного карпа лежали жёлтой тяжестью, прогибая гибкую поверхность.
   - Ты что, брига...Ё-моё! - Семёныч застопорился, замерев в нелепой позе удивления.
   Серый посмотрел на золото без волнения.
   - Я ж вам говорил - золотой карман, - похлопал он по плечу бригадира, возвращая в реальный мир.
   Собранное золото не влезло в цинковое ведро. Ёмкость тащили наверх к вездеходам вдвоём, уцепившись руками за гнущуюся под гнётом металла стальную дужку-ручку. Перевели дух. Ссыпали добычу в огромный контейнер.
   - Работали четыре часа, сняли самый верхний, менее золотоносный слой, и десять кило. Значит, через сорок часов у нас будет сто килограмм золота, а через четыреста часов чистой промывки - одна тонна. Работать можно по двенадцать часов в день. Итого в день тридцать кило рыжья. За три дня - почти сто кило, центнер. За месяц - будет... твою мать - ТОННА! Эх, нам бы повара сюда! - рассуждал вслух бригадир. Вот тут и пригодилась вяленое и копчёная оленина орочей. Её можно было жевать на ходу, во время работы, пополняя организм старателей нужным количеством калорий. Бригадир ошибся в расчётах: нижние слои были почти вдвое и трое богаче верхних, попадались и крупные самородки.
  
   - Урраааа! - заорал Семёныч, прыгая как ненормальный, когда золото образовало в контейнере компактную желтую кучу.
  
   - Чо ты скачешь, дурень? - попытался образумить напарника и друга Сан Саныч, - теперь это всё продать надо и по уговору лететь к этому Лагрынжу.
  
   - Ну, этож недалеко! Слетаем! Солнцево вроде в Москве находится, - показал полную не сведущность в строении солнечной системы Семёныч.
  
   Locations of Site Visitors
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"