Он потянул ее к постели, помог снять халат, уложил.
- Давно тут стоишь? - спросил он, склонившись над постелью. - Что слышала?
- С самого начала разговора, - она схватила его за руку. - Что же это, Саша? Что он хочет от тебя?
Александр лег рядом, обнял жену.
- Он хочет, чтобы я спустился в подземелье. А там темно, холодно и мыши бегают.
- Смеешься, а мне страшно!
- Кота нужно взять, - ответил Александр. - Для охраны.
Он потянулся к Снежане, но она отстранилась.
- Просто так полежим...
Александр пытался думать о предстоящей операции, но мысли путались, Кенигсберг, Васильев и лабиринт отдалились, он задремал, и снова проснулся, потому что Снежка не спала. Кажется, долго лежал без сна, и незаметно уснул. Спал минут сорок чутко, сторожко, и проснулся от того, что она глянула в его сторону. Сонными глазами смотрел на нее, пытаясь не уснуть, но сон снова ненадолго овладел им - так продолжалось всю ночь.
Утром он встал с тяжелой головой, пошел умываться и застрял в душе. Снежка ждала его, ждала, вошла и увидела, что он спит, сидя на стуле.
- Иди, ложись, - сказала она, - ты не выспался!
Он отрицательно мотнул головой и пробормотал:
- Сегодня стрельбы и я обязательно должен быть.
После завтрака он уехал на полигон.
Ярко светило солнце, в синем небе плыли кучки облаков, и трава была светло-зеленой. Под цвет травы была раскраска вертолета и защитного цвета форма офицеров.
Инструктор объяснял ребятам принцип действия пулемета, основные моменты в стрельбе, и присматривался к Морозову. Тот жмурился, тряс головой и тер руками глаза.
- Что с вами? - спросил инструктор. - Вы здоровы?
Морозов сонно кивнул.
- Может, отложим ваш полет? - предложил инструктор. - Часика на два...
Александр издал горловой звук, что означало "Все отлично, шеф! Заводи!"
Взлетели.
Морозов таращился вперед, держась за ручки пулемета.
- Эй, там, на земле! - проорал инструктор в микрофон. - Офицеры, в укрытие! Да живо, живо!
- Где мишени-то? - громко спросил Александр, ворочая пулемет. - Ага, вижу! Заходи на цель...
И опустил голову.
Инструктор сбоку видел, что командир сидит с закрытыми глазами.
Вертолет понесся к земле.
Морозов дернулся, поднял голову, довернул пулемет и двумя короткими очередями пробил мишень.
- Одна есть, - пробормотал он. - Давай вторую...
- С закрытыми глазами?.. - ахнул инструктор. - Этого не может быть!
- С закрытыми... я бы промахнулся, - ответил Морозов. - Через щелочки... вижу...
Он отстрелялся первым, ушел в хвост и там, на парашютах, устроился досыпать.
Теперь офицеры садились по двое, и вертолет заходил на цели то одним, то другим бортом.
Только когда группа закончила стрельбы, Морозов проснулся и вылез из машины.
- Кто как стрелял? - спросил он довольно бодрым голосом, приглаживая вихры.
Славка вручил ему букетик полевых цветов и сказал:
- Первое место - твое!
- Нужно там оборудовать спальные места, - ответил командир, отряхивая штаны. - На полу жестко спать.
Ребята засмеялись.
На связь вышел Чубаров.
- Подожди, Петя, - сказал Морозов. - Ребята, надо гамаки повесить по бортам, один над другим. Посмотрите там крепления...
- Черновой набросок, - сказал композитор. - Весь танец будет семь минут.
- А не мало? - спросил Морозов. - Только во вкус войдут тут и конец. Может, пятнадцать?
- Что ты понимаешь! Это будет танец-модерн!
- Дефективных марсианских детенышей?
- Врезать бы тебе, Сашка, по заднице, чтобы знал край, да не падал! Только то и спасает тебя, что ты мне новую тему подкинул!
- Ну, давай свои семь минут, - сказал Морозов. - Послушаю модерн. Только учти - судить буду строго!
Из визифона послышался скрип, отрывистые взвизги и скрежет. У ребят вытянулись лица.
- Стоп, стоп! - крикнул Морозов. - Достаточно. Мощно, Петя! Конвульсии каких-то железных агрегатов, у которых закончилась смазка. Техно-рок для ребят пятнадцати - семнадцати лет. Но для малышей нужно легче, нежнее. Давай, я тебе расскажу, как вижу эту сцену?
- На кой черт ты мне сдался с подсказками своими! - обиделся Чубаров. - Три дня, с утра до ночи, не разгибаясь, сочиняю - в соавторы лезешь?
- Фу, Петя! Мои только идеи, а сочиняешь ты. У тебя слава, имя, поклонники, завистники, а кто я?
- То-то же!
- Вот смотри - утро. Золотятся верхушки скал. Под куполом, где обитает марсианская семья, еще все спят. Здесь скрипочку бы электронную, тихонько так...
- Не учи ученого! - отозвался Чубаров. - У меня три музыкальных образования.
- Из тесной норки выбирается марсианский детеныш, потягивается, отряхивается...
- Гад ты, Морозов! Мою идею как свою выдаешь...
- Здесь неплохо бы несколько аккордов клавесина, - не обращая внимания на выпад, сказал Морозов. - Вот и остальные детеныши радуются марсианскому рассвету... здесь можно флейту...
- Это будет уже твоя песня! - грубо заметил Чубаров. - От выгодной темы отталкиваешь?
- Отдаю тебе даром, болван! - крикнул Морозов. - Не загуби только, чучело! На Олимп тебя втаскиваю, козел, а ты упираешься! Как свое выдашь, кретин!
- Да понял я, понял! - закричал Чубаров. - Прямо сейчас и попробую!
- Связь через визифон, я буду в отъезде, - сказал Морозов.
Ребята от хохота попадали в траву.
- Готовимся к полету, - сказал Морозов, становясь серьезным. - Сейчас летим в филиал, у Дягилева все и спросим. Оставляю за себя Вельяминова, Чернова и Петрова, а сам иду к оружейникам. Нужно все предусмотреть, чтобы потом не бегать на остановках за едой, средствами гигиены и теплыми вещами. У всех чтобы были визифоны. Сообщаю заранее - летим в Кенигсберг. Изучение города, порта, береговой линии - это будет в пути. Конкретное задание уже по прибытии на место. Дело очень сложное и ответственное. При мне постоянно будут те, кого я назвал. Подчеркиваю - постоянно!
Он вгляделся в лица ребят.
- Остановки в пути будут плановые и внеплановые. Везде будем тренироваться в бросках из пращей, стрельбе из арбалетов и пистолетов. Пока все.
У оружейников он наблюдал за снаряжением лент для пулеметов: бронебойных, бронебойно-зажигательных, бронебойно-разрывных. Снаряженные магазины к пистолетам уже положили в ящики и кассеты со стрелками для арбалетов - тоже.
С подготовкой к далекому походу провозились до полдника, но сделали, кажется, все, что требовалось. Когда машина была загружена, Александр отпустил ребят проститься с родными, и пошел сам.
Дедушка, Валентин Николаевич, выглядел неплохо, Александра встретил сердечно, обнял, прижал к груди.
- Редко мы стали видеться, Саша, - сказал он печально. - Сильно ты себя нагружаешь, смотри, не перетрудись!
- Знаешь, дед, нет сил, смотреть, когда делают, да не так, - ответил Александр. - Возьмешь, да и сделаешь сам, как нужно! Понимаю, что неправильно это, но пока вот так... исправлюсь...
- Опасное дело? - спросил Валентин Николаевич.
- Очень! - ответил внук. - Решаю эту задачу, придумываю варианты развития и знаю, что не все пойдет по-моему...
- Справишься?
- Должен! - ответил Саша. - Иначе задачу поставили бы перед другим человеком.
- Удачи и везения тебе!
Мама и Лолка ждали в комнате и обняли Сашу с двух сторон.
- У меня на сердце неспокойно, - сказала мама, - чудится плохое и много слез, только не говори мне, что я ошибаюсь, Саша! Лучше ничего не говори!
Александр промолчал.
- Понимаю, что ты должен, как командир отряда, сделать все возможное, но мне кажется, что есть человек старше тебя, начальник, который намеренно ведет тебя по опасному пути. Я права?
Он кивнул.
- Можешь отказаться?
- Будет только хуже, мама! Там - удобнее всего. Он так хочет, и я это понимаю. Я иду по опасному пути, но наверняка будет место, где я могу перейти на другой - безопасный...
- Выход есть, сын, постарайся его найти! Ты нужен нам, как никогда! Пусть небо и звезды хранят тебя!
Саша присел на корточки, обнял сестру, поцеловал в висок и прошептал:
- Я привезу тебе целую горсть прозрачных камешков янтаря, и ты сделаешь из них бусы.
- Я буду ждать тебя, Саша! - ответила Лолка и заплакала.
Снежана была спокойна и чуточку равнодушна, что выдавало ее волнение.
- Все уже говорено - переговорено и не по одному разу, - сказала она. - Что я могу еще добавить? Я буду ждать тебя, Саша, столько, сколько потребуется и уверена - дождусь!
Они поцеловались.
Отец ждал его в своем кабинете, бледный, но спокойный.
- Полетишь с нами до последней станции метро, - сказал Александр, - есть важный разговор.
Отец горестно покивал.
На глазах родных Александра, родственников ребят и соседей, разведчики взошли на борт, вертолет взлетел и взял курс на запад.
Через двадцать минут он уже садился на вертолетной площадке около Новосибирской площадки разбора.
- Последняя остановка перед дальним походом! - объявил Морозов. - Площадка разбора в нынешнем виде. Предлагаю всем, включая и летчиков там побывать. Через тридцать минут вылет в Кенигсберг.
Ребята заулыбались.
После того, как все ушли, Александр откинулся на спинку шезлонга и заговорил:
- Отец, ты единственный должен знать то, что будет происходить в Кенигсберге!
И он рассказал все, что знал, о чем догадался, что предполагал...
С каждой новой фразой отец бледнел все сильнее, а под конец заплакал.
- Нет предела человеческой подлости! - воскликнул он, вытирая слезы. - Как у этого человека сердце не разорвалось - ведь он безоружных мальчишек ведет в бой, ведет на погибель в лабиринт!
- Как член Объединенной дирекции я обязан информировать организацию о происходящем, и я буду это делать. Этот человек наверняка понимает и придумал ловкий ход. Будь внимателен, отец! Береги всех наших - возможно похищение кого-нибудь...
- Но ты можешь выйти вместе с ребятами! - воскликнул отец. - Только все вместе!
- Это невозможно, отец! - печально сказал Александр. - У меня с ними разные пути. Им - попроще, мне - сложный путь.
Он посмотрел в иллюминатор.
- Ребята идут. Давай прощаться!
Они обнялись.
Отец выпрыгнул из вертолета и пошел прочь.
Ребята залезли в вертолет возбужденные, радостные.
- Такой городок у них, я поражен! - воскликнул Павел. - Говорят, что это все ты придумал! Правда, что ли?
Морозов кивнул.
- Спектакль у них идет, кукольный, знаешь, как называется?
- Ты там популярнейшая личность, - сказал Петров. - Как только мы сказали, что ты командир разведчиков, такой шум поднялся, такие крики начались: "Даешь разведку с двенадцати лет!!!" Мы растерялись...
- Памятника мне еще нет? - спросил Морозов. - С гайковертом наперевес?
- Не додумались еще! - воскликнул Чернов. - Что же ты раньше-то не сказал? Моим младшим братьям там и место.
- Теперь будете знать...
- Куда еще, командир?
- Туда, - Морозов положил руку на зачехленный пулемет. - Славка Петров будет учиться вождению вертолета на ходу. На отдельных участках, где нет встречных машин, будешь вести самостоятельно. Основную часть пути будут вести опытные вертолетчики с базы. Они вам расскажут правила нахождения на борту. Ясно одно - центровку машины нельзя нарушать. Передвижение в корпусе только ползком и поодиночке. Отдыхайте, ребята! У нас очень долгий полет.
- А если я "по-большому" захочу, - спросил Валерка Плавчий. - Куда мне ползти?
Все посмотрели на Морозова.
- Привяжем тебя к турели, спустишь штаны, распахнем люк...
- Туалеты в хвосте, - сообщил по бортовой связи пилот. - В кабинке будете снимать штаны.
Валерка показал Морозову кулак.
Бесшумно развернулся экран, на нем появилась недовольная физиономия Васильева.
- Почему я должен ждать? - раздраженно спросил он. - Где дисциплина? Есть приказ, и он должен быть выполнен!
- А вы чем там занимаетесь? - в тон ему ответил Морозов. - Нас ждете? Даром хлеб народный едите? Я бы вас всех, не взирая на звания и должности, - погнал работать, бездельники!
Васильев побагровел.
- Ох, Морозов, ты дождешься!..
Александр засмеялся.
- Соскучился по умным разговорам, дядя Юра? - спросил он. - Я уже наметил цикл бесед на темы морали, нравственности и хорошего поведения. Завтра, после обеда и начнем. Или ты хочешь сообщить, что операция по поимке вооруженных юнцов в Кенигсберге провалилась? Я это понимаю и без тебя. Бездарное командование - вот и весь сказ!
- Второй пилот! - сказал Морозов. - Освободите кресло офицеру Петрову, пусть учится взлетать!
Летчик и Славка поменялись местами.
Вертолет подпрыгнул и стал подниматься.
- "Мы, друзья, перелетные птицы", - запел вдруг Морозов красивым тенором. - "Только быт наш одним нехорош: на земле не успели жениться, а на небе жены не найдешь!"
Ребята разинули рты, от удивления, а Морозов продолжал, как ни в чем не бывало:
- "Потому, потому что мы пилоты, небо наш, небо наш родимый дом первым делом, первым делом - вертолеты. Ну а девушки? А девушки - потом!"
- Что же вы - подпевайте! - закричал он.
- А слова?
- А Информаторий на что? Эх, вы, котята с мягкими лапами! Когда еще когти у вас отрастут!