Поленова Лиля : другие произведения.

Ручной американец

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.86*11  Ваша оценка:


Ручной американец

   Появился у нас Мотя году в 1987, по наколке Бостонских друзей. Сначала в гости зашел, а потом прижился. Он был совсем молоденьким - лет 20 - 22, сразу после MIT, где изучал математику. Русский язык он начал изучать в поисках смысла жизни, поехал на стажировку в Питер, где чудом избежал законного брака. Просто дама, покорившая его сердце, представительница, кстати, древнейшей профессии, уже была замужем за американцем и ждала визы. Видимо она решила, что запасной американец не помешает и пригрела мальчика, но как-то все обошлось и Мотя вернулся в Бостон со смутной тоской о другой жизни. По-русски он говорил с небольшим акцентом, а запас слов у него был огромный - еще бы, если он стал читать в основном по-русски, а читал он очень много - и поэзию, и прозу. Правда, он сам объяснял свой блестящий русский коротким и емким словом "сексопедия". Так или иначе, поскучав в Бостоне он снова оказался в России, но не в Питере, а в Москве. К пассии своей он не спешил, хотя и страдал сильно. Он был, конечно, по-американски наивен, но дураком точно не был.
Дом у нас был довольно богемным ( муж - поэт и диссидент), шумным, нищим, бестолковым и пьющим. Мотя не пил, не курил ( как он у нас не помер?), исповедовал здоровый образ жизни, не ругался матом, писал диссертацию о поэзии Пастернака и мечтал о русской девушке, которая полюбит его, а не его американский паспорт. Мы легендировали его как прибалта и продолжили вести свой образ жизни, далекий от здорового. Почему-то он в него вписался, хотя привычек не изменил. В одном Мотя был стоек - он не пользовался "Березкой", утверждая, что если живет в стране, то должен жить как аборигены. Я бы конечно предпочла жить получше, но доллары-то его, а не мои.
Его попытки аборигенской жизни выглядели комично. Как-то я застала его а кухне, где он, одной рукой заткнув нос, колдовал над сковородкой. Оказалось - столовую колбасу (была такая, ее даже бездомные кошки не ели) жарит. Я говорю:
- Если ты сейчас нос заткнул, как ты ее есть будешь? Где ты взял эту мерзость?
А он мне упавшим голосом:
-Так взял без очереди.

Помню его в его по нашим представлениям страшно дорогой куртке, "фирменных" джинсах ( а где ему другие-то взять) и белых кроссовках влетающим в наш дом жутко расхристанным, а кое-где и ободранным, но торжествующим. Он орет от самых дверей с неистребимым американским акцентом:
- Я достал мьясо !- и держит над головой как трофей сочащийся кровью бумажный пакет.
В другой раз он пришел понурый, мясо сунул в холодильник молча и затосковал:
- Я не знал что это может произойти со мной! Мой отец бы со стыда сгорел. Я оскорбил старую женщину. Ну и что, что она влезла передо мной в очередь а мясо кончалось! Ей лет 80, а я мог другую очередь найти!
- И что ты ей сказал?
- Я ей сказал "бабушка, вас тут не стояло"!
- А она?
Мотя только горестно махнул рукой - он не матерился принципиально и затруднялся воспроизвести бабушкину речь.
  
   Тяжелое испытание ждало Мотю, когда мы прикупили стиральную машину - Эврика, полуавтомат. Дело давно было и что она автоматически делала, я точно не помню - но грязную воду после стирки сливала сама. Вот стираем мы с Мотей белье и переходит машина режим отжима. Затряслась вся, завыла, верхней крышкой захлопала и пошла прямо на Мотю - она когда отжимала - всегда по полу прыгала. Мотя побледнел, пятится, а у машины из шлангов жидкость красная полилась - мой свитер полинял.
Мотя успокоился только когда мы уже чай пили.
- Понимаешь, ну типичный фильм ужасов - налетает на тебя железяка, заглатывает, потом грохот, хруст - и из задней кишки кровь капает в ванну...
  
Нет, наша жизнь не состояла из быта и поисков продуктов. Этого пожалуй было меньше всего. Как-то раз Мотя всю ночь беседовал с пьяным поэтом-авангардистом, и тот под утро нашел у Моти истинно-славянскую душу.(вообще-то Мотя еврей). Могу рассказать, как из Моти пытались сделать борца за права человека и право евреев на выезд. Хитрый Мотя в ответ заявил, что он уже борется, но в рамках одной отдельно взятой квартиры (моей). Однажды уже сильно обрусевшего Мотю не пустили с девушкой в валютный бар. Девушка была уж больно хороша, и Мотя решил поступиться принципами, но забыл дома паспорт. Совершенный английский и деланье морды чайником не помогли - не та уже была морда. Предъявленные в качестве доказательства доллары привели к шустрому бегству от ментов.
   И все-таки, несмотря на стояние в очередях, борьбу со стиральной машиной и прочими прелестями советского быта, включая пьяных авангардистов, главный смысл Мотиной московской одиссеи были девушки. Тут, увы, был полный облом. Мотя мальчик довольно симпатичный, но, напуганный первым еще питерским опытом, он в девушке упорно искал душу и интеллект. От девушки требовалось хорошее знание поэзии и классической русской литературы ( включая таких авторов, как, например, Соллогуб ), умение поддерживать интеллектуальный разговор, свободное ориентирование в англоязычной литературе, осознанная еврейская национальность и самоидентификация. Все бы ничего, но девушка должна была быть красивой и немного стервозной. И разумеется не курить. При этом Мотя упорно скрывал свою американскую принадлежность и утверждал, что он из Вильнюса ( где, кстати, никогда не был). Может такие девушки и ходили по Москве табунами, но к нашему берегу их не прибивало. Мотя, с терпением рыбака, не терял надежды.
   Я к числу девушек не относилась - я старше Моти лет на 8, но зато была объектом воспитания. С курением Мотя боролся с завидным упорством. Мои иезуитские аргументы, что если он вместо "Явы", купит мне Marlboro в "Березке", то вонять будет меньше, Мотя отвергал. Меня упорством Бог тоже не обидел, так что я курила "Яву", а Мотька зудел.
   Следующей была борьба за хороший вкус. В Москве появилась книга "Унесенные ветром" и мне очень ее хотелось иметь. Я заехала издалека, намекая на скорый день рождения, и что книга - лучший подарок. Мотя утверждал, то "Унесенные ветром" - говно, а не литература, но в нужный день все-таки отправился в "Березку". Этот гад купил мне трехтомник Скотта Фитцжералда и сказал, что знакомиться с литературой американского Юга надо по "Великому Гетсби", а не по сомнительным бабским расистским книжонкам. Я обиделась и Мотя сдался. Он припер откуда-то "Унесенные ветром" ... на английском языке. Если учесть, что до этого я прочитала в пятом классе сильно адаптированного "Принца и нищего", да и то страниц 20 не больше - подарок был сильный. Что делать - я начала читать. Если кто читал "Gone with the wind", то помнит, что там особенно вначале много описаний разнообразных женских туалетов. С учетом того, что это 19 век - половины слов я не понимала. И приставала к Моте. Все детали женского туалета он переводил одним словом "рюшечка", наверно, в романе каком-то вычитал. Я с тех пор думаю - а как все-таки будет по-английски "рюшечка". И что это такое.
   Потом он, скрипя зубами, читал со мной по-английски "Вечер в Византии", потом с удовольствием "Всю королевскую рать"... Словом, не видать бы мне без Моти английского.
   От меня тоже была польза. Даже с родным русским языком разобраться в раннем Пастернаке не просто, а с выученным - и вовсе нахальство. Попробуйте кому-нибудь объяснить, что это значит:
   "В тот день всю тебя, от гребенок до ног,
   Как трагик в провинции драму Шекспирову,
   Носил я с собою и знал назубок,
   Шатался по городу и репетировал."
   Так что диссертация по творчеству Пастернака - плод совместного творчества.
  
   Общага, в которой ему полагалось жить Мотю как-то не прельщала и скоро он перебрался жить к нам. Я в то время зарабатывала деньги репетиторством и ученицы мои - девушки милые, но недалекие - к Моте быстро привыкли и заваливали его мелкими поручениями - то сигарет им купить, то починить что-нибудь. В тот вечер я пыталась вдолбить какую-то математику в голову девушке Марианне, а Мотька для этой Марианны на кухне развинчивал магнитофонную кассету - в ней перекрутилась пленка. Моих учениц, в виду низкого интеллектуального уровня Мотя девушками не считал и относился отечески.
   Вдруг на лице у Марианны засветилась мысль. Она явно думала ее, как мартышка из мультфильма несколько минут а потом озвучила:
   - У Моти странный акцент. Он не литовец.
   - Нет, конечно, - засмеялась я - он американец.
   - Ой! - пискнула Марианна. Работа ее мысли стала гуще. - А можно я на него посмотрю?
   - Марианна! Ты же его через день видишь!
   - Так я же не знала! - шепнула Марианна и на цыпочках ускользнула в кухню. Я выглянула следом. Мотя поднял голову и ласково спросил:
   - Что тебе, Мариночка?
   Марианна завизжала и бросилась обратно в комнату.
   - Он...Он... разговаривает!
   Я начала звереть Ну, конечно, он разговаривает! Ты сегодня с ним разговаривала.
   Марианна пригорюнилась, потом вдруг покраснела:
   - Ох, как неудобно! Американец, а я его заставила кассету чинить...
  
   Как известно, кончается все - кончилась и Мотькина аспирантура. Расставались мы ненадолго - у самих визы были уже в кармане. Мотька отправился прямиком в Америку, а мы в Австрию, потом в Италию. Через несколько месяцев Мотька встречал нас в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке.
   Иммигрантами был набит полный самолет. Нас отвезли в гостиницу Lathem, ту самую, которая описана у Эдички Лимонова. Люди устали, переволновались, и все стремились позвонить домой, в Россию, сообщить, что добрались наконец и все кончилось. Связь с Россией была только через оператора, который ну совершенно не понимал по-русски. Иммигранты, особенно пожилые не говорили по-английски. Тут-то и пригодился Мотя. Два часа он дозванивался до Москвы, Питера, Киева, Одессы, Черновцов...
   - Overseas operator for Russia, please. Hi, I need the city of Kiev, yes, K-I-E-V. Thank you. Алло, Киев? Говорите бабушка...
   Иммигранты быстро сорганизовались в очередь, Мотя потел около телефона-автомата, квотеры звенели, очередная бабулька вскрикивала: "Фаиночка, это ты?" - и снова Мотя :"Оverseas operator for Russia, please"...
   Наконец они рассосались. Мотя оттер пот со лба и тут к нему подвалила бабулька.
   - Сынок, а сынок! Где ж ты научился так по-английски говорить?
   - Я американец, бабушка.
   Старушка смерила его грустным взглядом.
   - Все мы теперь американцы, милый, а вот где ж ты английский так выучил?
   Ну и что он мог ей ответить?
  
  
Оценка: 6.86*11  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"