Гора такая большая, словно сама Великая Пагода. И уважение к ней большое.
А муравей маленький и уважение к нему маленькое.
Если гора приклонит свой слух к муравью, то и остальные будут уважать его.
И не только муравьи!
Попросил муравей -- подвинься, гора, в сторону, на три моих шага.
Гора согласилась. Как глупо.
Тогда стал муравей размером с гору и в три шага дошел до моря.
Пришлось горе войти в море. Глубоко!
И теперь там стоит остров Ненно. И живет на нем муравей.
И вовсе не муравей, а повелитель демонов Хёггивашэ!
Вот так поверишь человеку...
А это совсем не он!
Глава 7 -- Поцелуй волны
-- --
Ленивая волна лизнула песок.
Лизнула и медленно поползла обратно, в море.
Медлительная волна, бесконечное путешествие.
Миллионы ее сестер сейчас неторопливо накатываются на песчаный берег Алмазных пляжей и также неспешно возвращаются в море, захватывая с собой то одну, то две песчинки, то пучок травы или ветку дерева.
Иногда -- малую живую добычу.
Неосторожного, -- слишком отважного? -- муравья, что вышел на поиск пищи на песчаном пляже, комара, который неудачно присел отдохнуть от поисков теплой и вкусной еды. Иногда -- лепестки лесных цветов, унесенные ветром далеко от места, где они отцвели свою короткую жизнь, или оранжевые цветы шафранных деревьев, что так сладко пахнут в пору обновления мира.
Редко, очень редко, волны утаскивают в глубь моря более крупную добычу -- неосторожного кролика, раненую птицу или мертвого человека.
Редко.
Не сегодня тот день.
Волна вновь накатилась на пляж, еще раз лизнула снежно-белый песок, что так ценится владельцами древних домов в Старом городе Кинто, и отползла подальше в море -- наблюдать.
Впрочем, за кем здесь смотреть? На пляже никого не было. Последняя неделя месяца Весеннего Дракона Тацу-мицу, еще не время людям купаться. Холодно.
Волне было скучно. Лишь ленивые, как и волны, рыбы шевелят плавниками в толще воды. Но это привычно и тем неинтересно. И волна в который раз поползла к пляжу. Может на этот раз попадется что занимательное?
Она никогда не уставала, как не уставали миллионы ее сородичей, за долгие-долгие миллиарды лет. Любопытство волн велико, как сама Вечность. Терпение их беспредельно. Так же безмерно велико, как удивительно коротка жизнь человека.
Как бесконечно.
Янни Хокансякэ, сен-шангер Управления полиции, отвернулся от моря.
Очередной пустой вызов, как он и думал. Кому-то привиделось тело на песке, вот он и позвонил в полицию, и сделал это не со своего телефона, а из городских общественных кабин. Как много таких бесполезных вызовов!
Особенно ближе к лету, когда люди начинают ездить в свои загородные дома, отмывать окна от накопившейся за зиму пыли, подновлять заборы, обрезать отмершие ветки на яблонях, горьких вишнях и шафранных деревьях. Или просто -- отдохнуть от торопливого ритма Нового города, где стоят офисы всех крупных деловых контор.
На пляж спускаться не хотелось, потому Янни прошелся вдоль крутого спуска к пляжу и просмотрел весь берег через бинокль. Затем прощупал дальним сканером. Ничего. Просто чистота и аккуратность чайного домика.
В животе уркнуло. Он не ел с утра. Пора было возвращаться в город.
Янни поднялся на несколько метров по уже зеленеющему склону и вышел на дорогу. Шоссе извивалось вдоль моря. Слева -- крутой спуск к пляжу, справа -- высокий склон прибрежных гор, поросших редким леском и довольно густым цепким кустарником. Его алый "Сёкогай" одиноко торчал на краю шоссе. Ближе к вечеру дорога почти пуста -- лишь изредка проносились мимо машины тех, кто любит жить за городом.
Вряд ли это кто-то из них звонил. У них одна забота -- быстро добраться с работы до дома, переодеться и отправиться опять в город -- к ночным развлечениям. Нет, это не они. Такие едут, не отрывая взгляда от шоссе. Это кто-то местный, либо кто-то из тех, кто может себе позволить ехать неспешно.
Впрочем, сен-шангер не собирался отыскивать этого человека.
Зачем?
Прогрохотала колонна из десятка грузовиков -- явно из одного из трех небольших городов на севере. Формально они считались пригородами Кинто, а на деле до самого дальнего из них было почти две сотни километров. Туда даже летали самолеты. Люди постепенно обживали узкую полосу между морем и горами.
Сев в "Сёкогай", сен-шангер раскрыл телефон и буркнул в трубку:
-- Пустой вызов. Ничего тут не было, даже пьяного рыбака.
Его напарник, появившийся на маленьком экране телефона молча кивнул. Так они и думали, поэтому Янни поехал один.
Ярко-красная машина рыкнула и устремилась к городу.
Минуту спустя шагах в тридцати выше по склону, почти над тем местом, где он ставил машину, зашевелились кусты и на дорогу вышли четверо. Это были крепкие молодые мужчины, одетые в неприметную серую спортивную одежду. Старший из них достал телефон, дождался ответа и с досадой сказал:
-- Пустая поездка. Он даже не вышел к пляжу, а на шоссе все было бы слишком заметно.
Послушав ответ, он резко возразил:
-- Надо было лучше готовить место! Могли бы найти какого-нибудь пьяного рыбака и бросить на пляже.
Ему что-то ответили, и он пошел красными пятнами. Закрыв телефон, он мрачно сказал подчиненным:
-- Все меняется. Будем следить за ним -- дальше скажут, что делать, -- он помолчал и взъярился. -- Собирайтесь, что стоите, словно жрецы перед молитвенным колесом? Поедем за ним.
Затем все четверо вновь скрылись в кустах. Их машина с водителем стояла в тысяче шагов к северу.
Янни тем временем въехал в город.
Хорошо, что никакого утопленника на пляже не оказалось. Хоть он и был офицером полиции, но вовсе не желал приключений такого рода. Хотя, какие это приключения? Обычная невеселая работа. И чем меньше подобного труда -- тем лучше.
Значит, жизнь в Кинто идет удачной дорогой.
А сейчас нужно поесть. Хоть жареных рыбных палочек купить у мелких торговцев. Или зайти в таверну? Здесь, в Новом городе, они были не настолько хороши, как в Старом, но даже тут попадались вполне приличные. Он как раз проезжал мимо одной из них, когда желудок в очередной раз потребовал к себе внимания. Похоже, он опасался, что Янни перерезал себе горло и кормить его больше не будет.
Он был недалек от истины.
Янни решительно развернул машину почти на месте, "Сёкогай" подпрыгнул на бордюре и приглушенно рявкнул тормозами. Сен-шангер огляделся -- рядом должен быть квартал банков, а здесь -- ресторанчики и магазины, в которые ходили банковские служащие. Янни пора было изучать этот район; как он слышал, именно банки перейдут через несколько месяцев в ведение Шангаса при Водоеме.
Сам Янни собирался остаться поработать в полиции. Сошаму будет непросто на первых порах без хороших офицеров, а себя Янни считал неплохим офицером. Возможно, он будет еще долго работать в полиции -- по соглашению меж дейзаку такое было возможно. Но, в конце концов, придется покинуть Управление -- переходить в Сошам он не собирался. Он был шангер от рождения и желал оставаться таковым.
Оглядев великое разнообразие таверн, ресторанов и открытых кафе, Янни махнул рукой и решил зайти в ближайшую таверну под названием "Буцу-буцу". Янни улыбнулся, вспомнив, как почти месяц назад в одной из таких таверн встретил совершенно не имеющего разума таревца. Археолога, который приехал копаться в развалинах старых городов.
Это весной-то! Отправиться в начале периода обновления в сторону мертвых городов? Проще купить ритуальный кинжал, позвать друга с мечом -- и быстро увидеть сверкающие спицы Алмазного колеса. Удивительные все же люди на свете бывают!
Хотя археолог Янни понравился. Хороший человек. Жаль, что недолго проживет. С этой мыслью сен-шангер зашел в таверну и застыл, словно человек, пораженный ледяной молнией демона северного ветра Унхха.
За одним из столиков сидел тот самый археолог из Ла-Тарева.
Почувствовав взгляд сен-шангера, таревец отвлекся от несколько растерянного изучения блюда -- фальшивого осьминога из рисовой и соевой муки, листьев морского салата и крабового мяса. Как видно он еще не разобрался, что этот осьминог -- насквозь мастерская подделка. В некоторых тавернах Кинто работали искусные мастера приготовления таких кулинарных шуток.
Считалось, что преподнести клиенту подобное чудо кулинарного искусства -- свидетельство уважения и знак желательности видеть клиента как можно чаще. Впрочем, некоторые мастера пищи позволяли себе и просто пошутить.
Археолог сен-шангеру явно обрадовался:
-- Рад нашей встрече, офицер!
Сен-шангер подсел к нему за столик и ответил с улыбкой:
-- И я рад вас вновь увидеть, господин Марахов.
Тот махнул рукой.
-- О! Вы меня помните!
-- Таковы мои обязанности. У полицейского офицера много видов работы. И помнить гостей города -- одна из них.
-- А! Какой я гость. Уже месяц живу в вашем прекрасном городе. Скоро научусь говорить, как местный житель, господин Хокансякэ, -- подмигнул таревец. -- Затем куплю дом, потом женюсь на одной из ваших прекрасных девушек. И вот -- нет больше археолога Марахова. Есть уважаемый господин Сержэ Марахи!
Он рассмеялся.
Янни тоже обратил внимание, что акцент в речи таревца стал почти незаметен. Он кивнул Марахову и нашел взглядом управляющего таверной. Тот поспешно, но с достоинством, приблизился.
Пока Янни заказывал еду, управляющий внимательно следил за попытками таревца разобраться в полученном блюде. Археолог был в большом удивлении. Как же так -- в большой тарелке перед ним полагалось лежать осьминогу, у которого ног должно быть ровно восемь и ни одной больше. За прошедшее время археолог не раз и не два заказывал осьминогов. Так что в вопросе о количестве ног у осьминога чаял себя понимающим человеком.
А тут с ногами явный перебор -- никак не меньше одиннадцати.
Янни краем глаза с интересом наблюдал за таревцем. Управляющий тоже рассматривал археолога -- вначале со скрытым весельем, а потом с недоумением -- неужели тот не слышал о кулинарных шутках Кинто?
Так и не поняв в чем дело, таревец отрезал кусочек осьминога и прожевал. С сомнением потыкав в него палочками, он попросил принести ему жареного мяса, вот такого, какое заказал господин сен-шангер.
И вина! Вина побольше! Встретить уважаемого человека -- к счастью! Это необходимо хорошенько отметить.
Подошла симпатичная девушка и вместе с хозяином таверны переменила скатерть, затем другая девушка принесла горячие мокрые полотенца и положила их перед сен-шангером и таревцем.
Чуть позже принесли заказанное.
Марахов одним глотком осушил половину бокала вина, одобрительно кивнул, и дальше начал пить маленькими, редкими глотками. Янни чуть пригубил вина -- до конца смены оставалось еще почти час, и его могли вызвать в Управление.
Он осторожно глотнул вина и спросил:
-- Как ваши дела, господин Марахов? Удалось ли вам удачно устроиться в нашем городе?
-- Да, и только благодаря вам, господин Хокансякэ! Вы меня так выручили в прошлый раз. Я по вашему совету побывал в одном из уважаемых банков, -- археолог напрягся и вспомнил, -- в "Тцунла Банк". Там мне разменяли несколько моих палладиевых монет на сэгнату и приняли остальные на хранение.
В этот момент девушка принесла на деревянных подносах жареное мясо. Его зажарили, как и просил Янни, на тонких гранитных камнях. Лежащие на деревянных подносах камни источали жар, мясо еще чуть слышно шипело и истекало соком.
Кивнув, сен-шангер отрезал кусок мяса и обмакнул его в пасту из зеленого перца.
Как вкусно.
Археолог с удовольствием посмотрел вслед красивой девушке, затем последовал примеру Янни.
-- Говоря между нами, я взял с собой сэгнату, но успешно потратил их в первый же вечер, как попал в Кинто. Несколько сотен за один день! -- прожевав мясо, невнятно пожаловался он. -- Пришлось доставать из чемодана эти древние монеты.
Янни покачал головой. Его жалованье составляло около полудюжины тысяч сэгнату. Большая часть уходила на оплату кредита за дом.
-- А скажите, господин сен-шангер, -- продолжил разговор Марахов, -- можете вы посоветовать мне, археологу, хороший старый архив? Только не говорите про городской -- меня туда не пустили.
Янни удивился.
-- Почему не пустили?
-- Вот не пустили -- и все. Сказали, что у них нет записей о моем рождении в Ла-Тареве. И потому они не знают, кто я такой. Но вот он же я! Однако мне не поверили. Я запрошу справку из нашего архива -- но когда она придет!
Сен-шангер слушал таревца и в нем крепло ощущение -- археолог чего-то не договаривает. Не то, чтобы совсем обманывает... но не говорит всего. Но расстроен он искренне -- это чувствовалось.
Археолог продолжил:
-- Я за последний месяц обошел все библиотеки, осмотрел много магазинчиков, где продают старые книги. Но не нашел ничего. Ваш удачный совет моя единственная надежда. Или скажите, как иначе попасть в городской Архив.
-- Да к чему вам Архив города? Что вы ищете?
-- Дело в том, что мне интересно все, что связано с некими персонажами ваших местных сказок и легенд, -- сообщил таревец.
-- С какими? -- удивился Янни.
-- Ну, с этими, с Сущностями.
Янни выронил кусок мяса, который он подносил ко рту. Невежливо ткнув в сторону Марахова палочками, он пораженно переспросил:
-- О ком вы хотите узнать?
-- О Сущностях, -- несколько неуверенно повторил Марахов, -- ну, о Драконе, Кошке Хинши, об Господине Лянми наконец... А что?
Янни не мигая смотрел на него. Лицо Марахова расплывалось у него перед глазами. Что-то глубоко внутри сен-шангера откликнулось на последнее имя. Нечто-то темное, далекое и чужое поднималось в его душе. Офицер почувствовал себя как на корабле, пляшущим среди гигантских яростных волн
Прочный каменный пол под ногами вдруг затрясся и разверзся ненадежной хлябью болота.
Голова закружилась.
Очнулся он от резкой пощечины. Сен-шангер перехватил руку археолога, который склонился над ним и собирался ударить еще раз. Янни лежал на полу, а вокруг него собрались девушки и хозяин таверны.
Археолог встал с колен. Он вытер вспотевший лоб.
-- Вы меня напугали, господин Хокансякэ, -- без тени улыбки сказал он. -- Прошу простить за удар, но...
-- Что? Что это было? -- Янни осторожно поднялся, хозяин таверны помог ему встать.
-- Вы вдруг побледнели, уставились на меня, а потом упали, -- передернул плечами таревец.
Встревоженный хозяин "Буцу-буцу" несколько раз поклонился и клятвенно пообещал, что особо проверит еду, поданную господам.
-- И если она окажется нехорошей... -- тут он метнул суровый взгляд в сторону кухни.
Янни сел на стул. Он уже почти пришел в себя. При последних словах управляющего таверной он поднял голову и твердо сказал:
-- Прошу меня простить. Господин управляющий, в моем недостойном поведении виновата не ваша еда. Это последствия долгой сегодняшней работы, и плохого питания дома. А вернее всего -- недавнего ранения.
Тут сен-шангер слегка пошел против истины. Полгода назад он действительно был ранен в перестрелке с контрабандистами, но рана его не беспокоила. Никаких обмороков до сего дня не было.
-- Мне необходимо отправиться домой, -- сказал Янни.
Слова сен-шангера пролились сладостным дождем на душу управляющего "Буцу-буцу".
Как же! Такой некрасивый случай! А оказалось, что причиной -- недавнее ранение доблестного офицера. Обрадованный хозяин таверны отказывался от денег, но Янни все же заставил его взять несколько сэгнату. Таревец тоже расплатился и вышел из таверны вслед за Янни.
Сен-шангер стоял на улице и поджидал археолога.
-- Господин Марахов, вы еще не купили себе машину? -- Серж отрицательно качнул головой, -- тогда сядем в мою. Я хочу, чтобы вы рассказали мне, как произошло это досадное происшествие.
-- Хорошо. Хотя я мало буду полезен...
-- Пожалуйста, перескажите мне окончание нашего разговора. А пока вы припоминаете и рассказываете, я могу отвезти вас туда, куда необходимо.
-- Да. Мне бы попасть в ту таверну, где мы с вами встретились. Помните? "Ван-ван". Я там временно живу.
-- Это на юго-западной окраине Старого города? Хорошо, я помню "Ван-ван".
Через десяток минут, когда "Сёкогай" шелестел шинами по окружному шоссе, Серж постарался точно воспроизвести разговор.
В этот раз это имя не произвело на него особенного впечатление. Сердце лишь сильно дернулось раз, два...
И все.
Сен-шангер задумчиво посмотрел вечерние облака. Закатное солнце окрашивало их в красно-фиолетовые тона. Облака постепенно смещались к югу. Кивнув на них, шангер, медленно произнес:
-- Как красиво, вы не находите? И как необычно все это, что вы рассказали.
Серж согласился, хотя не понимал взаимосвязи между облаками и произошедшим.
Тем временем, Янни продолжил:
-- Так красиво. И так загадочно. Никто не знает, почему лучи солнца на капельках воды иногда приносят нам столько счастья!
Марахов взглянул на небо и согласно кивнул. Янни бросил на него мимолетный взгляд и продолжил, резко изменив тему:
-- Вам ничего не скажут в Архиве о Сущностях. Сущности не запретны к обсуждению, но о них почти не говорят.
Серж молча смотрел на него.
-- Тем более, с таревцами, -- продолжил Янни. -- Все в Кинто слышали о Сущностях, но мало кто много знает о них. Мне говорили, что Сущности были созданы предками так давно, что лишь вечное небо помнит эти времена. И это почти все, что я знаю.
-- Я видел телепередачи, в которых упоминались Сущности, -- осторожно сказал Марахов.
-- Да? Не может быть! -- удивился Янни.
-- Ну, -- пожал плечами таревец, -- я так помню. Вряд ли я ошибаюсь.
-- Странно. Очень странно. И очень неправильно, -- нахмурился сен-шангер. -- Господин Марахов, в Кинто с Сущностями связаны не всегда приятные воспоминания. Обычно о них начинают говорить лишь тогда, когда городу грозит серьезная опасность.
-- Только тогда?
-- Только тогда, -- твердо произнес Янни. -- Последний раз дрэгхэ вызывали Дракона лет двести назад. До того арро пробуждали Великую Кошку. Это было, прошу простить мою плохую память, верно, пять сотен лет назад. Или около того.
Серж Марахов вертел в руках металлическую пирамиду. Легонько нажимая пальцами на ее вершины, он заставлял ее двигаться меж большого и указательного пальца. Сен-шангер с некоторым недоумением покосился на него.
Ему показалось...
Марахов поднял на него взгляд, чуть смущенно улыбнулся и сказал:
-- Это... древняя палладиевая вещица. Точнее, тут три четверти палладия и четверть платины. Эту пирамидку я тоже... нашел в развалинах на Севере. Вы не находите, что древние были как-то излишне привязаны к подобным металлам?
-- Я раньше не думал об этом, я мало знаю о прошлом, -- слегка растерялся Янни. -- но раз вы так говорите, то так оно и есть.
-- Верьте, так оно и было. Они ценили эти металлы, -- задумчиво кивнул таревец. -- Хотя еще больше ценили иное -- свободную, интересную и достойную жизнь. Также как и... сейчас.
Они помолчали. Рядом с дорогой дети играли в мяч, и сен-шангер на всякий случай пару раз надавил на сигнал. Будет неудачно, если один из них выскочит перед идущей машиной. Один из мальчиков скорчил гримасу. Пальцами он показал многочисленные шевелящиеся рожки на лбу. Демон глубоких пещер?
Янни покачал головой.
Как недостойно!
Посмотрев на мальчика, археолог прервал молчание:
-- Значит, вы полагаете, что мне ничего не узнать о Сущностях? Там, у себя на Севере, я слышал, будто в Кинто их вызывают чуть не каждый год. В надежде на это я приехал в ваш город.
-- Это удивительные слухи! Их распускают мало знающие люди! -- в растерянности Янни просто не знал, что сказать. -- Сущности -- это слишком опасно! Это слишком... слишком опасно. -- закончил он упавшим голосом.
-- Да, теперь я понимаю. Спасибо вам, ваши объяснения были весьма полезны.
-- Если бы вдруг на город надвигалась серьезная опасность -- междоусобная война, как это было лет около двухсот назад, -- задумчиво продолжил сен-шангер. Или пророчества предвещали жестокое землетрясение -- как это было пять сотен лет назад... Тогда главы дейзаку могли принять решение вызвать Черную Кошку Хинши или Дракона Тао-Рин. Только тогда.
Они подъезжали уже к Старому городу с востока, со стороны Порта.
Через несколько минут размышлений Марахов спросил:
-- А как же Господин Лянми?
-- Что?
-- Его тоже призывали?
-- Нет. Шангас при Водоеме не вызывает свою Сущность. Так было решено очень давно, и Шангас не нарушал своего решения. Никогда!
Они вновь умолкли.
Минутами позже сен-шангер и археолог распрощались у дверей таверны "Ван-ван". Молодой офицер пожелал своему необычному собеседнику хорошенько выспаться и пообещал на днях заглянуть в "Ван-ван". В его квартале было несколько лавок, торгующих предметами древности, возможно уважаемому господину Марахову будет интересно их посетить.
Археолог с радостью согласился.
Янни ехал домой и чувствовал себя подобно человеку попытавшемуся схватить облако. Что же произошло сегодня в таверне? И этот разговор. Что хотел узнать археолог?