В бинокль было хорошо видно, что человек выругался и перехватил палочки удобнее. Мгновением спустя его слова, прошедшие через сложную систему шифровки и кодировки, раздались в комнате, где стоял наблюдатель.
Это было не слишком удобно -- слова отставали от движений губ. Это сбивало. Иногда это мешало правильно понимать сказанное. Но это был единственный способ обеспечить секретную связь. А она была крайне необходима.
Дейзаку имели неплохо оснащенные службы разведки. И то, что по древнему обычаю эти службы предпочитали называться Пятой канцелярией, Глазом Синего Цветка, Малым Помощником, и прочими безобидными названиями, не меняло сути. Чтобы противостоять им, приходилось использовать не только созданную собственными искусниками технику, но и технику, пришедшую с другого края мира, из Ла-Тарева.
У ханзаку были неплохие связи с контрабандистами.
Наблюдатель опустил бинокль и потер замерзшие руки. Холодно. Еще десяток минут ничего не должно произойти, и он может поразмять пальцы. Их информатор скоро придет, как и было ему сказано, в это недорогое кафе, где его ожидает человек ханзаку.
Совсем дешевое кафе, просто забегаловка, в которой обычно питались студенты и рабочие Порта. Никаких цветных скатертей на столах, никаких салфеток, только неизменные деревянные палочки, пяток приправ и плотный коричневый пластик стола с узором под дерево.
Подумать только! Всего пять приправ. Впрочем, еда здесь была вкусна и питательна. А большего от нее и не требовали.
Наблюдатель качнул головой, рассматривая вывеску кафе, которое располагалось через неширокую, мощеную камнем, и щеголяющую бетонными заплатками улицу. Это надо же! "У пьяной акулы" -- такие названия пристали больше северянам, чем Кинто, даже и самой его окраине. Он глядел на дорогу, по которой изредка проносились машины, на узенькие пешеходные дорожки и маленький, -- всего в два татами, -- сад у входа в кафе.
Видно было хорошо, во всех подробностях.
Наблюдательный пункт был организован в доме напротив. Очень удобно -- узкие окна, выдающиеся из дома в виде маленького фонаря. Их так легко замазать полупрозрачной серебряной краской, которой иногда покрывают окна для защиты от палящего летнего солнца. Наблюдать за соседним кафе из такого укрытия -- сплошное удовольствие. Если бы не присутствие... если бы не тот, кто сидит за спиной.
Тем временем, на улице остановились два моряка, посовещались, глядя на вывеску, где была изображена разудалая акула с раскосыми глазами и сизым от пьянства носом. Подумали -- и нырнули внутрь. Близился вечер, и на улице стояла удушающая жара. Бравым морякам самое время промочить горло.
Наблюдатель вновь поднес к глазам бинокль. Вздрогнул. Поспешно обернулся, глядя в темный угол комнаты, где сидел еще один человек, и глубоко поклонился.
-- Господин, он пришел.
Сидящий резко поднялся и подошел к окну. Им оказался глава Средней ветви Ширай Гомпати. Не глядя, он протянул назад руку -- наблюдатель поспешно отдал ему бинокль.
В этот миг в комнату неслышно вошел таку-ханза Юкима Хотто, который в Средней ветви Черного Древа ведал делами шпионов и дознавателей. Это был среднего роста тщедушный седой человечек, лет шестидесяти пяти, от которого всегда пахло либо жасмином, либо вишней. Главный шпион любил жевать корень репейника с разными ароматами.
Вот и сейчас, почувствовав запах горькой вишни, глава Средней ветви безошибочно определил, кто к нему подошел.
Не отрываясь от бинокля, Гомпати брюзгливо отметил:
-- Ваш человек опоздал
Хотто пожал плечами, прожевал корень, и невнятно буркнул:
-- Это не наш человек. Это свободный информатор, хоть мы и договорились, что работать он будет только на нас, -- последние три слова главный шпион выделил.
-- Все равно, приучите его к дисциплине. Я здесь уже треть часа жарюсь. Скоро час Вечернего Волка, а у вас тут несносная жара. Агенты должны прибывать вовремя, или не появляться вообще. В последнем случае их должны находить в заливе.
Хотто кивнул и пробурчал нечто утвердительное. И -- не удержался от дрожи. В комнате было очень холодно -- все охладители работали на полную мощь.
Минутой позже они услышали голос пришедшего на встречу информатора. Тот шептал, что принесенная им информация очень важна, и к его обычной ставке он хочет четырехкратную прибавку.
-- Спросите у него, что он там принес? -- холодно сказал глава Средней ветви.
Хотто зашептал в микрофон, и чуть позже ханза, сидящий в кафе, повторил его слова. Информатор довольно улыбнулся. По его словам выходило, что это нечто о переговорах главы Танцоров с Ла-Таревом.
Скулы у Гомпати закаменели.
Он почти прошипел:
-- Дайте ему три ставки и немедленно забирайте информацию!
Главный шпион хотел возразить, но, увидев лицо господина, подавился корнем и тихо заговорил в микрофон. Еще несколько минут информатор торговался и пытался получить пять ставок. Все это время лицо Ширай Гомпати приобретало все более темный оттенок.
Покосясь на своего хозяина, Хотто передвинул переключатель на крошечном поясном пульте и сказал в микрофон пару слов. Через миг информатор подавился жареным кальмаром. Глаза его забегали по сторонам. Затем он поспешно согласился на три ставки. Забрав денежную карточку, он взамен ее передал маленькую звуковую пластину.
Бледно улыбаясь, информатор вышел из кафе. Глаза его совершали танец тщательно подавляемого страха.
Наблюдавший эту картину Гомпати со слабым интересом спросил у Хотто:
-- И что вы ему сказали?
-- Я не ему сказал. Я передал нашему агенту там, в кафе, что если этот садовый слизняк будет упорствовать, то его надо убить, и забрать информацию бесплатно, -- с удовлетворением в голосе сказал главный шпион. -- Как я и думал, у этого информатора тоже хватает денег на хорошую аппаратуру. Обычно мы говорим с агентами по высшим, отлично защищенным каналам, а по низшим и средним даем общие указания.
-- Этот информатор слушает наши нижние каналы?
-- Да, господин.
-- И он жив?
-- И он жив. Это очень полезно -- знать, чем владеет твой информатор и пользоваться этим.
Ширай Гомпати вновь поднес к глазам бинокль. Он посмотрел на информатора, который поспешно сел в машину и уехал. Затем глава Средней ветви повернулся к Хотто и задумчиво произнес:
-- Мне не понравилось выражение лица этого человека, когда он говорил о деньгах. Он довольно жаден и достаточно глуп, чтобы начать работать не только на нас. Необходимо, чтобы его нашли в заливе не позднее завтрашнего утра.
На бесстрастном лице Хотто мелькнула тень какого-то чувства:
-- Но, господин, он дает нам ценную информацию изнутри Гетанса! Очень ценную! Вот и в этот раз он принес что-то крайне важное, он не стал бы требовать...
-- Да? Тогда проследи, чтобы его нашли в заливе уже через час, -- перебил его Гомпати.
Он леденяще улыбнулся и вышел из комнаты.
Сев в стоящий на улице черный бронированный "Шандай-цунами", он выкрутил охладитель на максимум и несколько минут наслаждался ледяным покоем. Затем в машину сел Юкима Хотто. Вместе они прослушали запись разговора главы Гетанса с сыном. Гомпати дал знак и его "Шандай" тронулся с места. Когда машина набрала скорость и вырулила на проложенное вдоль моря шоссе, глава Средней ветви мрачно произнес:
-- Мне не нравятся Танцоры. Они слишком молоды. Почти так же молоды, как и мы. Это опасно.
Хотто поднял седую бровь. Его господин опасается молодых Танцоров? А древних шангеров он не боится? Или старого Кэнба Плоского Дракона, который ныне стал самым сильным из дейзаку?
Как странно.
Гомпати включил в салоне музыку. Высокие вибрирующие голоса певцов под ритмичные удары мягкого барабана наполнили машину. Не глядя на Хотто, Син-ханза усмехнулся:
-- Ты думаешь, а как же Шангас при Водоеме или Арронсэ Синего Солнца? Или эти самодовольные дрэгхэ, которые зовут своим отцом глупого ящера?
-- Да, мой господин. Танцоры не слишком сильны. Они молоды и у них мало денег...
-- Ты ничего не понимаешь, -- с досадой бросил Син-ханза, -- они молоды и бедны, и в этом их сила. Они готовы взорвать мир, чтобы встать вровень со старыми дейзаку. А это значит, что им придется думать о тех возможностях, о которых никогда не вспомнят старые дейзаку. Они будут лезть в любую щель, искать странных путей. Но они дейзаку, и не пойдут против своих. Они будут расти за наш счет.
Он замолчал. Затем добавил:
-- Гетанс и подобные ему -- самая страшная угроза для нашего дела.
Главный шпион обдумал слова господина.
Как удивительно!
Машина плавно покачивалась на шоссе. Впереди и позади неслись такие же черные "Шандаи" с охраной. За минуту до того, как город совсем скрылся за спиной, Ширай Гомпати жестко сказал:
-- Танцоры опасны. К Гетансу на днях прибыл агент из Ла-Тарева. Твоя служба его пропустила, а мой Левый помощник -- нет. Вышли сегодня же в Ла-Тарев нашего человека со всем необходимым. Еще одного -- с тем же комплектом в самолете, в котором отправится глава Танцоров.
-- Со всем необходимым? Да, господин, я это сделаю, -- медленно кивнул главный шпион и достал из кармана телефон.
Гомпати закрыл глаза и задумчиво произнес:
-- Только бы твой человек не оказался настолько жадным, как я о нем думаю. Будет жаль, если эта информация распространится.
Вечером информатора нашли в заливе. Но было уже поздно...
-- --
Шата-ханза Ванси Хэнь, глава Младшей ветви Черного Древа, лежал на широком ложе из желтого атласа в своем большом и крепком доме на улице Синих теней и обдумывал ситуацию. Он только что поговорил со своими агентами, которые пару часов назад выдавали себя за двух моряков в кафе "У пьяной акулы".
Ванси Хэню давно хотелось слегка укоротить излишне, -- даже некрасиво! -- длинные руки Син-ханзы Ширай Гомпати. Теперь такая возможность представилась. Он довольно улыбнулся и ущипнул за ногу лежащую рядом женщину. Та недовольно повела плечом, но промолчала.
Глава Младшей ветви этого не заметил. Он затянулся трубкой, сладкий дым листьев ларшавхи кружил голову и нежно щекотал ноздри.
Какая ситуация, ханза! Какая великолепная ситуация! Он поставит этого выскочку на место. В конце концов, не его ли, Гомпати, прадед, всего сотню лет назад грабил и убивал ночных прохожих в Кинто?
Сотня лет? Слишком недавно.
Как неподобающе.
Ранги во всех Ветвях Черного Древа одинаковы. Различаются лишь звания глав Ветвей: Младшей ветви -- Шата-ханза, Средней ветви -- Син-ханза, Старшей ветви -- Хонга-ханза.