Аннотация: Вот ты идешь, идешь, идешь, а потом БАЦ! и все. То ли дурдом, то ли странная кома, то ли дурацкая реальность. И кому верить: замызганному ангелу или потасканной чертовке?
...
Некая молодая особа, не известная никому и нигде шагала по улице. Улица была пустынна, только изредка проезжающие машины освещали фарами стены домов. Особа, назовем ее W, двигалась домой, ее не волновало происходящее вокруг и везде. W нервно передергивала плечами и не делала попыток выпрямить сгорбленную спину. Ее перекашивало то на одну сторону, то на другую. На плечах, не знавших тяжелой ответственности и горя, расположились два маленьких человечка. Именно они были причиной сгорбленности молодой, неопытной женщины. Не смотря на отсутствие всякого рода проблем, спина девушки нервно подергивалась, в ее голове царил хаос и сумбур, а иногда казалось, что голова вот-вот треснет. Почему-то именно сейчас она ощутила, что ее плечи слишком тяжелы и попыталась выпрямить спину. С левого плеча незамедлительно донесся визг, а на правом неодобрительно забубнили.
Естественно, визгов W не услышала. Не слышала ни W, ни кто-либо другой. Но суть в том, что человечки-то были и вполне успешно управляли несчастной, которая уже битый час плутала по темному кварталу и пыталась отыскать путь к не так давно купленной квартире.
Человечков было двое. Занимали они не очень престижные должности в своих организациях, если так можно назвать Ад и Рай. Все было бы отлично, если бы им не досталась такая подопечная, а подопечной не достались такие кураторы.
Потрепанную земной и адской жизнью, ярко-рыжую девицу звали Августина, а смиренно дремлющего на правом плече пожилого мужчину звали Гансом.
Августина беспечно болтала ногами в длинных до колена кожаных сапогах и от вечной скуки запутывала и без того спутанные волосы W. Покрашенные страшным красным лаком ноготки, поблескивали в свете фонарей, давая возможность Августине полюбоваться очередным маникюром.
- Свято-ой отец! - задорно крикнула она, спустившись пониже и зацепившись рукой за ключицу W. - Проснитесь и насладитесь окружающим пейзажем! Ваша подопечная приближается к городской свалке! - поскольку ни на одно из вышесказанных Августиной заявлений Ганс не шелохнулся, "девица", при жизни нарушившая почти все заповеди, ублажающая мужчин за деньги и не познавшая любви, перелезла на правое плечо, занимаемое непутевым ангелом-хранителем W. Добравшись до пункта назначения, рыжая бестия воткнула свои длинные коготки в бедро крепко-спящего мужчины. Тот в кои-то веки соизволил разлепить глаза и закричал, непрерывно крестясь:
- Уйди! Изыди порождение Ада! - надрывался он, крестясь одной рукой и отпихиваясь от расшалившейся Августины второй. - Какого...лешего ты забыла на плече ангела?!
W вдруг поняла, что ее сильно заваливает вправо. Такое ощущение, будто туда загрузили мешок с мукой.
- Ну, святой отец! Ну, Гансик! Мне так скучно-о-о! - противно растянув последнюю гласную, выла Августина. - Ну, Гансик! Ну, пожалуйста! Ну, давай! Ну, что тебе стоит! В прошлый раз у тебя болела голова, две недели назад - ноги, а в этот раз что?! Задница?! - бывшая жрица любви вцепилась в ангела-хранителя с незадавшейся карьерой. - Ну, пожалуйста-а-а! Ну, давай сыграем в карты!!! - W поняла, что ко всему прочему она простыла. Заболело правое ухо. Девушка поспешила накинуть капюшон, и сразу полегчало, плечо больше не тянуло, да и ухо вроде больше не стреляло...
Августина грязно выругалась. Она зацепилась рукой за завязочку капюшона и вот-вот норовила слететь вниз, прямо в грязь. Ганс довольно косил глазом на персонального черта
W и снова приготовился отбыть в объятия Морфея, как почувствовал, что здесь что-то не чисто. Зубы. В его голые ноги вцепились столетиями не чищеные зубы Августины. Святой отец крепко сцепил свою вставную, видавшую всех микробов, челюсть, чтобы не заорать.
- Ша-а-ара-а-аша-а-а, - просипел мужчина, силясь не поддаться искушению и пнуть чертовку свободной и непокусанной пяткой.
Августина, давно привыкшая к нападкам ангела, прокладывала себе путь наверх - поближе к плечу и подальше от лужи.
- Это...твоя...прямая...обязанность...помогать...нуждающимся... - натужно просипела она, не разжимая челюстей и подтягиваясь руками к такому желанному и ставшему любимым плечу. Ее усилия норовили оставить падре как минимум без штанов, максимум без кальсонов. У личного ангела смертной зачесались руки помочь упокоиться "девице" с миром. Желательно, навсегда. Но к его большому сожалению, духи не могли умереть по определению. Ганс почувствовал, как резко зачесался невидимый нимб.
- Сотый и последний раз! - густым басом произнес он, подтягивая демоницу вверх и метким, вполне безобидным пинком, направляя ее на законное место чертей - левое плечо.
- Только еще раз попробуй залезть ко мне! Я тебе! Да тебя разжалуют! - вскричал он, пытаясь пробудить хоть остатки совести в невольной соседке.
- А нам уже ниже падать некуда! - заявила рыжая бестия, невольно напоминая Гансу о том, что такие подопечные достаются самым плохим и никудышным хранителям после смерти, и несоответствующим своим убеждениям людям при жизни.
Падре горестно наморщил лоб, и скупая слезинка прокатилась по его морщинистой щеке. Прокатилась и, зависнув на подбородке, спустя долю секунды шлепнулась в очередную лужу.
W стало грустно. Так грустно, что захотелось поплакать. Душевные стенания нарушило новое действующее лицо, шагнувшее из темной улочки. Лицо по выразительности чуть уступало кирпичу и не выражало каких-либо признаком разума.
- О... - выдохнула W. - Это всего лишь ты, Вацлав, - она подняла голову, стараясь не смотреть на глумливо улыбающегося попутчика.
Вацлава ощутимо шатало. У него было странное чувство, такое...как будто опохмел прервали телефонным звонком. За его левым плечом маячил маленький, крепко-сбитый и тоже не отягощенный разумом "человек". Лис, а прозвали его именно так, застегивал ширинку и стрелял глазами вправо. На правом плече молодая девчушка судорожно одергивала белый, рваный саван и размазывала по лицу сопли. Августина завидовала. Ожидать от Ганса больше чем одна партия в покер раз в две недели - не приходилось. Рыжуля кокетливо помахала "мачо" ручкой с длинными когтями. "Мачо" помахал пятью короткими обрубками в ответ. Девчонка всхлипнула еще горше, а Ганс недовольно зачмокал губами во сне.
- Что надо-то?.. - первой нарушила молчание W.
- Тык..я тут...мимо пробегал! - авторитетно заверил Вацлав, стреляя косыми глазами в сторону девушки.
- Верю, - хмуро сообщила она, пытаясь вспомнить, куда же все-таки положила ключи. Во внутренний карман или во внешний? Лезть в подкладку при Вацлаве желания не было, так же как и расстегивать куртку.
- Слушай, а что ты тут забыла?.. - наконец-таки выдал наполненную хоть каким-то смыслом фразу нежеланный попутчик.
- Я тоже...мимо пробегала. Кирпичами, вот, любуюсь - пробормотала W, мельком посмотрев на лицо знакомого и силясь вспомнить, что же это за район и куда ее вообще занесло от центра города?..
- А ты...ну...занята вечером?.. - подобострастно спросил парень, отдаленно напоминающий шкаф, стоящий у девушки в коридоре.
- Я всегда занята, - недовольно ответила та, уже не зная как отвязаться от Вацлава.
"То ли я даун, то ли он чего-то не понимает!" - раздраженно подумала W, еще сильнее натягивая капюшон на голову, тем самым, стараясь отгородиться от окружающего мира и Вацлава в частности.
- Ты посмотри, Ганс! Наша девочка опять чем-то недовольна! - злобно сказала Августина, не понимая, почему девица, доставшаяся ей в подопечные, не кидается на мужиков.
- Ну и правильно делает... - неразборчиво пробормотал ангел-хранитель, не разлепляя век.
Тем временем рыжая старательно нашептывала девушке в левое ухо, что надо делать с мужчинами и как.
W неожиданно для себя покраснела.
"Нет, Вацлав неподходящая кандидатура!.." - решительно тряхнула она головой, стараясь согнать с лица помидорный цвет.
Августина поднажала. Где это видано, что бы девушка 23 лет от роду не думала о мужиках?! Пусть даже о таких мужиках, которых очень сильно затюкала жизнь. Уж гейшей можешь ты не быть, а парня знать обязан(а)!
Ангелок Вацлава находилась в полуобморочном состоянии. Меньше всего сейчас ее волновала судьба подопечного, чем брутальный черт с правого плеча быстро воспользовался. Заняв позу змея искусителя, он вцепился парню в ушную раковину и стал громко нашептывать, что надо сделать с девушками и W в частности. Веки ангела W заинтересованно дернулись.
Вацлав покрылся пятнами. Ну, вот какого лешего он стал резко думать о W? Ведь он хотел только проводить ее до дома, а тут такой напряг во всех местах! Парень резко затормозил около какого-то столба и нахмурился, думая о высоком и не очень. Отметив, что W даже не остановилась и продолжает двигаться по одному известному ей маршруту: вперед и только вперед, он кинулся за ней следом, увлекая желанную спутницу в какую-то подворотню.
Бесы ликовали, но недолго. Подворотня оказалась выходом на более оживленную улицу.
- Что ты себе позволяешь?! - истошно завопила девушка, силясь отцепить пальцы Вацлава от своего плеча.
Тот непонимающе отпустил W. От неожиданности она споткнулась и полетела на проезжую часть. Рыдван, проезжающий рядом оказался очень некстати. Девушку так хорошо приложило об лобовое стекло, что по нему ехидной змеей пробежала трещина.
"День не задался..." - мрачно подумала W, перед тем, как потерять сознание. Ее тело после встречи с лобовухой замерло на копоте на несколько секунд, а потом водитель тарантайки резко сдал назад, развернулся и уехал с непозволительно быстрой для такой развалюхи скоростью. Девушка слетела с машины и приложилась головой об бордюр уже в бессознательном состоянии.
Вацлав стоял, силясь осмыслить происходящее.
- Ты...ты в порядке? - как-то не слишком уверенно спросил он.
W, естественно, молчала. Парень поморщился. Ну, не нравилось ему, когда девушки так явно игнорировали его персону. Он наклонился, неуверенно перевернул ее на спину и положил руку на грудь в поисках сердца. Пощупав и там, и там, Вацлав не обнаружил ничего, кроме третьего размера и струйки крови ,стекающей из уголка рта, а вот кровь, вытекающая из пробитого виска уже начала подсыхать.
Августина бешено носилась вокруг головы W и причитала. Ганс присел рядом с пострадавшей на корточки и нашептывал ей на ухо молитвы, стараясь поддержать едва теплившуюся в ней жизнь. Молился он в основном за себя, периодически упоминая "несчастную грешницу" W.
- Ну, все...На распределение пора... - пробормотала Августина, наблюдая за черным провалом, резко появившемся в стене.
Ганс закончил третью по счету молитву. Отверстие в стене для него было не черного ,а белого цвета, он с кряхтеньем поднялся и только сейчас стало понятно насколько он жалок. Лысеющий, с остатками седых волос, в монашеской рясе, испачканной в нескольких местах. Далеко не красавец, лицо исчерчено морщинами, кожа с широкими порами, большой нос картошкой.
-Ну, Августинка! Надеюсь, не встретиться с тобой у другого подопечного, - хрипло пробормотал мужчина и первым направился в дыру.
Августина презрительно скривилась и, дождавшись ухода падре, острым коготочком начертила из крови, вытекающей изо рта W, сердечко на ее же подбородке.
- Дура, - сказала чертовка и, на прощание помахав бесу Вацлава, исчезла в черной дыре.
***
W задумчиво почесала нос. Открыв глаза минут пять назад, она обнаружила себя полностью обездвиженной и только сейчас смогла шевелить правой рукой.
- Эм?.. - "умно" вякнула девушка, стараясь обратить внимание хоть кого-нибудь на себя.
- Очнулась! - злобно возвестил неизвестный ей фальцет, и девушка еле сдержалась, чтобы не чихнуть от запаха едких духов, ударивших ей в нос. Она скосила глаза и увидела ярко-рыжую потасканного виду девицу.
- Августина, - представилась рыжая, поправив несуществующие очки. W поняла, что и левая рука стала двигаться.
- И где радостные вопли?! Ты что не рада увидеть своего персонального черта?! - недовольно произнесла Августина.
- Августина... - мягко прошелестел голос из правой половины комнаты. Окинув комнату беглым взглядом, W удивилась. Помещение было четко разграничено пополам. Правая половина была выкрашена в ослепительно-белый цвет, а левая в жуткий и одновременно притягивающий черный. Рыжая находилась в левой стороне, а обладатель голоса, напоминавшего шелест листьев, в правой. Медицинская каталка, на которой лежала девушка тоже была четко разграничена на два цвета, ее одежда, странным образом сменившаяся на больничную сорочку тоже.
- А вы, как я понимаю - ангел? - ехидно поинтересовалась W, поняв, что язык обрел способность шевелиться.
- О! - удивленно выдохнули обе половины.
- А в соседней палате Наполеон?.. - продолжила она.
- Еретичка! - возвестил голос справа, а W в очередной раз скосила глаза и обнаружила, что едко-пахнущая девица пытается ужом проскользнуть в белую часть палаты. В том месте, где пыталась пролезть Августина, граница расплывалась и становилась неприятно серой. Старичок не слишком приятной наружности махал руками и осыпал плохо действующими молитвами нарушительницу спокойствия.
- А когда придет врач?.. - спокойно осведомилась W, вспоминая простую истину, что с психами не спорят.
- Девочка, ты видно что-то не поняла... - произнес мужичок, выпихнув наконец-то чертовку со своей части палаты. - Я, правда, твой личный ангел, а это правда, твой личный черт... - со вздохом закончил он.
- Что-то видок у вас непрезентабельный, - разочарованно известила ангела W и добавила: - У нее тоже.
Августину перекосило.
- Да как ты смеешь! Я столько лет сталкивала тебя с истинного пути! А ты!.. - безнадежно махнула рукой рыжая.W опять парализовало левую сторону.
- Господа больные, вопрос можно?.. А почему я приковала к каталке?.. - тихонечко поинтересовалась девушка, адресуя вопрос в пространство.
- Это потому, что, дочь моя, тело твое еще не отпустило душу твою, - смиренно пояснил ангел.
- Так я ж вроде еще помирать-то не собралась... - заинтересованно сказала девушка.
Ангел и черт переглянулись и засмеялись, причем чертовка ржала, а ангел тихонечко подхихикивал.
- Ты еще не осознала, дочь моя, что твое бренное тело...
- Долбанулось об лобовуху какой-то тарантайки, встретилось с бордюром и твоя жалкая душонка отбыла на распределительный пункт, - закончила речь Ганса Августина. - А дружок твой только что слинял.
- Это какой дружок?.. Вацлав что ли?.. - получив утвердительный кивок с левой стороны, девушка с чувством заключила: - Вот козел!
- Дочь моя... - проникновенно начал ангел.
- Молчи, старый пень! Дай девочке выговориться, - заткнула фонтан вдохновения святого отца Августина.
- Дочь моя! - еще громче и еще проникновеннее снова начал плюгавенький мужичонка. W обратила на него свой полный скепсиса взор и заинтересованно дернула правой бровью.
- Ты умерла! - торжественно выдал ангел и замолчал, выжидательно сверкая глазами. W поперхнулась заранее заготовленной тирадой и вытаращила глаза. Поставили, называется, перед фактом.
- До-о-ктор!!! - дурным голосом возопила она, взывая к местному обслуживающему персоналу. Персонал, если здесь таковой и был, предпочел остаться безучастным.
- Сволочи! - еще громче заорала несчастная, силясь встать с каталки, но на этот раз парализовало все тело.
- Ты еще не готова! - словно ненормальной объяснили два местных психа.
- Маньяки, - резюмировала она, бешено вращая глазами. Ведь предупреждала мама! Не связывайся с подозрительными личностями! Ан нет, с Вацловом связалась. Хотя...скорее всего, это он к ней привязался, а, может, и наоборот! Чем черт не шутит...
- Ты меня звала?.. - Августина умиленно прослезилась и приблизила свое густо намалеванное лицо к лицу своей подопечной.
- Черт! Никого я не звала! - рявкнула девушка, наблюдая расплывающуюся в улыбке рыжую.
- Лучше бы помолилась... - прошелестело из правого угла.
- Я атеистка! - ляпнула девушка и дернулась, услышав тихий плач. Впервые ее слова вызывали подобную реакцию, в ее семье в почете были деньги, а не церковь, и уж точно никто не рыдал, услышав, что она не верующая. Только через пару мгновений ее осенило, что в углу не плачут, а смеются.
- Меня оборжали?.. - поинтересовалась W у рыжей. Та мотнула головой в знак согласия и уставилась на мигающую красную лампочку, появившуюся над дверью.
Но двери тут раньше не было!
Тело обрело способность двигаться, а вот губы словно слиплись, потому вместо гневной речи получилось только возмущенное мычание.
- Пора, - благоговейно сообщила правая сторона. Сорочка на W стала серого цвета, дверь сама по себе открылась и каталка поехала вперед по длинному черно-белому коридору. Попытавшаяся на первом повороте спрыгнуть девушка осталась глубоко разочарованной. Сколько бы она ни пыталась покинуть жесткое ложе, она все равно оказывалась вновь на нем.
W страдальчески закатила глаза, посетовав про себя, что странные нынче пошли маньяки: каталки, сорочки, двери, появляющиеся не пойми откуда...а коридор все продолжался и продолжался... Через некоторое время вдоволь "налюбовавшись" окружающей обстановкой, сбившись в тысячный раз со счета светильников, W мотнула головой и прикрыла глаза. Стоило ей смежить веки и покориться судьбе, как каталка дернулась, и девушка очутилась сидящей на полу в жутко неудобной позе. Большие черно-белые двери, украшенные кокетливыми вензелями, не спешили открываться.
- М? - заинтересованно промычала девушка, начиная привыкать к местному дурдому.
Дверь вздрогнула, и из-за нее послышались совсем не лестные комментарии, в которых упоминались грешники, праведники, животные и вся Небесная Канцелярия в разных позициях. Перед носом девушки распахнулось окошечко с темным проемом и, подчиняясь детскому порыву потрогать все, что видно, девушка сунула туда руку, которую выдернула от туда с негодующим мычанием. Из окошечка ее внимательно рассматривал ярко-голубой глаз.
- Ты куда руки суешь?! - визгливо донеслось из-за двери. - Совсем рехнулась, да? Да или нет, я спрашиваю!!! - продолжая сидеть на полу, W кивнула, стараясь придать своему лицу самое благостное выражение, на какое только была способна.
- И вообще, ты кто такая будешь? - хамовато донеслось из-за створок.
W пожала плечами и только сейчас поняла, что не помнит своего имени.
- Ничейная, что ли?.. - девушками замысловато взмахнула руками, выражая неопределенность и одновременно недовольство данной ситуацией.
- Ну, входи, фиг с тобой! - добродушно прогудело из-за двери, и две створки, вздрогнув, распахнулись.
Девушка узрела говорившего нахала. Мужичонка при хорошем раскладе еле доходил ей до пояса, его яркие голубые глаза блестели на круглом морщинистом лице, а из руки в руку он перебрасывал маленькую дымящуюся сковороду.
W поднялась, одернула неприлично задравшуюся сорочку, больше напоминающую саван, и, выпрямив спину, наградила коротышку недовольным взглядом.
- Ка-акие мы нежные... - прогудел тот, правильно растолковав взгляд W. - А ну встала задом ко мне, лицом в ворота, быстро! - рявкнул он, угрожающе потрясывая сковородкой, в которой плескалось кипящее масло.
W страдальчески закатила глаза, одернула кружевной саван и прошла в глубь ворот.
- Глаза закрой, - почти по-отечески посоветовали ей со спины. Девушка хотела было обернуться и наградить мужичонку еще одним не лишенным надменности взглядом, как вдруг об ее пятую точку с размаху шарахнули той самой сковородой, и W полетела...
