Весь июль - в задницу. Хочется купаться, пить пиво, девок тискать. Выспаться. Весь отдых портит нужда. В деньгах, естественно.
Асфальтоукладчество... Как много в этом слове...
Но пяти штук мне должно хватить. Еще надо будет комп на барахолку отвезти и можно брать билеты.
Н-да. Ехать до Москвы придется плацкартом. А то в столице тоже придется сесть на диету, состоящую из воды из-под крана. Теперь надо пойти затариться хавкой - и в путь.
Не знаю, была ли у меня язва до того, как я сел в поезд. Если нет, то она непременно появится. Проехал трое суток в плацкарте. Питаюсь лапшой. Полный пинцет. А ехать еще почти столько же. Одно радует - вагон полупустой и детей нет.
Итак, я уже здесь!
Не понял! А где лимузин? Где красная ковровая дорожка, где толпы поклонников, где милицейское оцепление? Где, мать ее за ногу, наспех организованная пресс-конференция?!
Ах, да. Я забыл. Я же еще не мировая знаменитость. Я еще даже в театральный не поступил.
Эй, черный! Мне тачка нужна. Квартиру снять? Скорее, комнату. Отлично. А какое сегодня число? Ух, блин. Еще два дня до начала работы приемной комиссии. Ладно, снимаю на две недели.
Желтую "Волгу" мне, желтую "Волгу"! Сюда я больше не ездун!
Домишко довольно-таки оригинальный. Квартира тоже. Планировки такой в своем городе я не встречал. Здесь четыре комнаты - все одинаковые по размеру. Соседи? А, да, я же не один в квартире.
А вот это уже действительно оригинально. Я буду жить с тремя девушками. Я в одной комнате, они в трех остальных. Теперь чувствую себя в шкуре моих бывших одногруппников, которые приезжали учиться к нам в город и жили в общежитии. Как я над ними тогда ржал.
Кто ломится в дверь моя? Видишь - хозяева весь спит! Да сейчас, блин, открою.
Опаньки. Мордашка симпатичная, фигурка на месте. Меня Иваном зовут.
А соседи у меня замечательные оказались! И Катя, которая меня разбудила, когда я отсыпался после дороги, не самая красивая из них. Более того - она в конце списка.
На втором месте девушка по имени Слава (не спрашивайте!), имеющая всегда с собой шикарные голубые глаза, короткостриженные крашеные блондинистые волосы и, по-моему, силиконовые, сиськи.
Сидим и пьем чаек. Да-да. Вы не ослышались. Именно в театральный. Наверное, на режиссера, но я еще не уверен. А вы-то ведь тоже не местные. По глазам видно. И зачем же пожаловали?
Кошмарное продолжение разговора! Девушки, оказывается, профессиональные блудницы. Торгуют своим телом, вобщем. Ну, ноги за бабло раздвигают. Проститутки, короче.
Начинаю догадываться, что в Москве, для того чтобы встать на ноги, нужно сначала встать раком. Пример моих новых знакомых это доказывает наглядно.
А вы, конечно, тоже приехали куда-нибудь поступать, да лажанулись? Да? На заработки приехали? На месяц? В каком смысле?!
В великолепном мире мы живем. Что может объединять продавщицу в ларьке, парикмахершу и отчисленную из института студентку? Во-первых: провинциалки. Во-вторых: шлюхи.
Девушки имеют родственников, друзей и подруг на своей родине, которые прекрасно осведомлены об их "дополнительном заработке".
Кстати, откуда вы пошли такие есть? Я, например, из Красноярска, что на Енисее-батюшке стоит.
День богат на открытия! Оказывается, Катя тоже из моего славного сибирского города. А ты где там живешь? Ясно, почему мы ни разу не встречались: другой конец города.
Слава и Инна из Екатеринбурга. Но встретились все втроем только здесь, в Москве. Судьба.
Ладно, красны девицы. Пора по опочивальням. Завтра трудный день. А у кого-то и ночь...
Вот так и разрушаются мечты. Когда я хотел стать режиссером, я в последнюю очередь думал, что на вступительных экзаменах придется писать сочинение-эссе на тему "Мечта и действительность в поэзии В. В. Маяковского (на примере 2-3 произведений)"!
Начнем с того, что я вообще не понимаю смысл слова "эссе"! Не удивительно, что творение мое было оценено на 2/4. Ну, хоть грамотность вполне на уровне.
Самое поганое в этой ситуации - это то, что теперь придется вернуться в родной колхоз. Практически с позором.
Заваливаюсь на хату и начинаю собирать шмотки. Видимо, слишком громко собирался - в комнату заглянула Катя и попросила поменьше шуметь. Посылаю ее на место ее же работы, и дверь захлопывается.
Надеваю в пороге кроссовки и вижу усмехающуюся физиономию Инны. Застываю на одной ноге - уж больно симпатичная физиономия. Инна заставляет меня разуться и пройти с ней на кухню. Поит меня чаем и говорит со мной о моем экзамене. Сразу становится как-то тепло и спокойно. Профессионалка.
Заявляю Инне, что она лучшая проститутка в мире. Та сначала молчит, а затем начинает дико и истерично смеяться. Громко и заразительно. Замечаю слезы в уголках ее глаз.
Вечером девушки рассказали мне, что они тоже собираются съезжать. Только не резко сейчас, а через пару дней. И завтра утром мы со Славой поедем за билетами. Ладошки от этой мысли почему-то сразу становятся потными. Но это не самое плохое - Катя все еще на меня дуется.
Приеду с билетами и извинюсь. Завтра.
Уже на вокзале в светлую во всех отношениях головку Славы, приходит мысль о том, что было бы не плохо поехать всем в одном вагоне. Я сразу заявляю ей что она, конечно, гений, но лично мне на билет в купе не хватит. Слава улыбается и покупает в кассе четыре билета в купе.
По-моему, я влюблен.
Инна и Слава сходят с поезда в столице Свердловского края. Каждая подходит и целует нас с Катей в щеки на прощанье. Главное сейчас - не заплакать.
У девчонок были билеты до Красноярска, так что к нам с Катей никого больше не подсадят.
Завтра утром будем в Красноярске. Катя окончательно перестала на меня дуться, и на небольшой остановке где-то в Сибири я сбегал за бутылкой кранного вина.
Всю ночь мы пили и смеялись. Когда я сказал Кате, что бутылка закончилась, она заметно погрустнела. И у нее развязался язык. Она начала рассказывать о своих подругах. О том, как они пришли к жизни такой.
Сначала я хотел ее заткнуть, но затем все равно начал слушать.
Инна проучилась четыре года на факультете какого-то там туризма, и готовилась в летнюю сессию защитить курсовую работу. Эту самую работу она начала писать за несколько дней до защиты и у нее мало что получилось. Преподаватель, принимавший у нее защиту, заявил, что работу у нее не примет, пока в нем не будет напечатано хотя бы сорок листов. Та назвала его козлом и отправилась бы осенью того же года топтать сапоги, если бы была пацаном.
Но отправилась она в Москву.
Слава не захотела учиться долго и без толку. Не став учиться в одиннадцатом классе, она забрала свой аттестат о среднем образовании и пошла получать образование в профессиональное училище. Став парикмахершей, Слава столкнулась с проблемой трудоустройства. Везде, где требовались работники данной отрасли, необходимым условием был стаж. Пришлось идти на панель.
Основной клиентурой в том районе были чурки. Девушек это мало устраивало. Но их "мамаша" предложила им: либо вы работаете, заткнув свои рты, либо валите отсюда. Слава с еще одной девушкой свалили не просто в другой район, а в другой город.
Сама Катя, окончившая школу без каких-то отличий, не смогла никуда поступить после школы. Отработав пару месяцев в ларьке рядом с домом, она, как и я продала свой компьютер и поехала в Москву.
Проходя там вдоль одного из шоссе, она увидела, как два здоровых мужика бьют ногами девушку. Еще две девушки сидели рядом на траве. Короткостриженная блондинка ревела, уткнувшись в плечо своей темноволосой подруги. Та, казалось, этого не замечала и смотрела на все происходящее достаточно отрешенно.
Катя разбежалась и дала одному из мужиков между ног. Тот согнулся и захрипел. Второй развернулся и врезал Кате по лицу наотмашь. Затем мужики сели в тачку и уехали.
Брюнетка встала и, похлопав по плечу свою подругу, помогла встать Кате. Затем они подошли к той, которую били ногами. Она не шевелилась и не дышала.
Через несколько дней на шоссе Катя вышла работать уже вместе с Инной и Славой. Она заняло место той самой забитой насмерть девушки.
Катя закончила свой рассказ и начала клевать носом. За окном начинало светлеть и я не тал ее будить. Мы уже почти дома.
Иду по вокзалу и веду под руку девушку. Завидуйте мне, провинциалы!
Катя вдруг останавливается у газетного киоска и покупает чистую общую тетрадь и ручку. Открывает тетрадь и что-то в ней пишет на первое странице. Отдает тетрадь мне - там адрес и телефон. Молча вырываю этот лист и сую себе в карман. На чистом пишу свои выходные данные.
Катя забирает тетрадь, чмокает меня в щеку и убегает на остановку. К сожалению, мне совсем в другую сторону.
Вот он мой родной двор. И его непременный элемент - чуваки. Два часа дня, а они уже пиво херачат!
Здорово, козлы! Ну, как вы тут без меня? Пива? Можно, по бутылочке. Только сейчас домой сгоняю.
Просыпаюсь утром дома у Павлика. На полу. Хреново-то как! "Пивка-а-а!", "по буты-ы-ылочке!" На хрена водяру-то брать надо было? Павлик, гнида, просыпайся давай. Еще осталось? Твари. Ну, ладно, давайте скидываться.
Лезу в карман за деньгами. Денег нет, зато есть смятый листочек в клеточку. Начинаю разворачивать, смутно припоминая о его содержании. Катя!
Так, все. Хватит вакханалить. Я домой. Цель номер один: помыться. Цель номер два: позвонить Кате. Или ну его, это мытье?
Полчаса уже говорим по телефону, а ничего внятного сказать не можем. Катя, замечая, как и я, эти неловкие паузы, сказала прямо:
- Иван. Если тебе есть, что у меня спросить - спрашивай.
- Да, Кать. Спасибо, что первая начала. Я у тебя хотел спросить еще в Москве, - слышу: Катя даже дышать перестала. - Скажи мне, только честно, у Славы сиськи силиконовые или настоящие?