Готовность к диалогу предполагает по меньшей мере минимальное чувство, боль по причине отсутствия Другого. Только полной мерой ощутив пустоту надмирного одиночества, можем возвратиться мы к людям, только тогда лента Мёбиуса обнаружит в себе парадоксальный разрез, или некий второй, третий слой, также являющийся частью нас, но которым мы более чем обязаны существованию Сущностей Других.
Только испытав горечь Пустого Зеркала, можем мы надеяться найти себя, стать поистине Человеческими детьми. Я смотрела в твои Зеркала - они были пусты, но обитаемы. Это не последняя ступень Ада. Пустыня, в которой не живут даже миражи - вот лекарство от мизантропии и эгоцентризма одновременно. Однако мы непростительно редко решаемся пересечь это Внутреннее Небытие. Даже Гефсиманский сад кажется нам куда привлекательнее, служа если не последней надеждой, то по крайней мере эффектной сценой предпоследнего акта.