Плахотникова Елена Владимировна : другие произведения.

Сказка для сказочника гл.19-20

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

19

        
         Открываю это я глаза и вижу, что на полу сидит Малек и улыбается. А рядом дедок-прорицатель тоже сидит и тоже улыбается. И держит что-то на коленях, в знакомый, яркий платок завернутое. А состояние у меня такое, будто я не отдохнуть прилег перед дальней дорожкой, а целый день по лесу шлялся и здоровенным баулом за деревья и кусты цеплялся. После такого, мягко говоря, отдыха надо неделю восстанавливаться. Желательно под чутким руководством диетолога и массажистки.
         - Давно сидите?
         Спрашиваю, а самому даже пошевелиться в облом.
         - Давно! жизнерадостно сообщает старик.
         - А почему не разбудили?
         А так же не подняли с кровати, не умыли, не накормили... Список можно продолжать до бесконечности, еще и порявкать: "Какого хрена вы здесь делаете, оба двое?", но рявкать тоже в облом.
         - Я не велел. Зачем будить ты и сам проснешься.
         Ну, спасибо тебе, добрый человек! Если бы разбудили пораньше, может я не таким уставшим проснулся бы. И рад был бы вам больше.
         Но выражать недовольство не стал дурное это дело и бестолковое. "Если бы да кабы всё это от большой губы. А на большую губу губозакаточная машинка имеется". Так одна нянечка в нашей клинике говорила. В той, где я с Пал Нилычем работал. А к дедку-прорицателю у меня вопросец созрел.
         - Скажи, Многовидящий, а почему это те странные сны мне и без браслета снятся? И сколько еще они будут сниться?
         - Почему без браслета?
         И старик изобразил такое искреннее удивление, что я даже засомневался в собственном уме и памяти. Но посмотрел на сверток в ярком платке и сомневаться перестал. Похоже дедушке, божьему одуванчику, поговорить захотелось, вот он и спрашивает всякие странные вопросы.
         Пришлось отвечать, а куда деваться?
         - Потому, что шкатулку с браслетом я лично отослал к тебе, Многовидящий. Вот с Мальком и отослал. Он подтвердить может.
         Малек молчал и уже не улыбался. Старик тоже молчал и только смотрел то на него, то на меня.
         - Ну, так и будем молчать? спросил я, когда мне надоели эти игры в гляделки.
         - Я не могу, господин.
         - Чего не можешь?!
         - Подтвердить не могу. Я не видел, как ты положил браслет в шкатулку.
         - Блин, а как по-твоему, я мог его еще отправить?! Касырту на шею повесить, чтобы тебе шкатулку было легче нести?
         Малек ничего не ответил, а вот прорицатель продолжает улыбаться, как ни в чем не бывало. Типа, ему нравится то, чего он слышит и созерцает.
         - Ну, а ты что скажешь, Многовидящий?
         Старик погладил сверток и спросил:
         - Скажи, Многодобрый, как ты узнаешь, есть ли на блюде жареное мясо, если глаза твои пребывают в отдохновении?
         Дедушке опять захотелось выспренно повыражаться. Вот только меня на такие выражения почему-то не растаскивало. Не было настроения для длинных и возвышенных речей. Ответил просто, без лишних выкрутасов:
         - По запаху и на ощупь определю. Или мои руки и нос тоже пребывают в этом... как ты там сказала?.. на отдыхе?
         На меня посмотрели так, будто мне не тридцать два, а два года, будто я упорно притворяюсь взрослым, а сам только что написал в трусы.
         - Многодобрый, Браслет Памяти это такой большой и пахучий кусок мяса, что его нельзя не заметить.
         - Не понял. Это ты к чему?
         Последовало объяснение для особо непонятливого. Но тратить слова старик не пожелал, просто поднял и слегка тряхнул сверток. А из него тишина.
         - Не понял! А где браслет? Малек, я тебя спрашиваю!
         - Не знаю, господин.
         - Что значит "не знаю"? Тебе доверили ценную вещь, а ты...
         - Господин, я...
         - Многодобрый, - прорицатель вмешался в нашу семейную разборку. Мясом пахнет от тебя.
         - Не понял! Каким таким "мясом"?! Ты что, жрать хочешь?
         Дедок покачал головой, подошел и приподнял рукав моей рубашки. На запястье нашелся потерянный браслет.
         - Не понял! похоже, меня зациклило на этих словах. А он какого хрена здесь делает? Я же точно помню, как положил его в шкатулку.
         - Многодобрый, ты был хозяином Браслета, теперь он стал твоим хозяином.
         - Не... - сжал зубы, чтобы не ляпнуть еще одно "не понял". Забирай его на фиг! Глаза б мои его не видели!
         Содрал браслет с руки и брякнул им об стол. Глаза змеюшек злорадно блеснули.
         Прорицатель посмотрел на меня, на браслет и покачал головой.
         - Я не возьму его. Это "мясо" очень горячее.
         И осторожно поставил рядом с браслетом сверток.
         Прикасаться к вещественному доказательству собственной глупости мне не хотелось.
         - Малек...
         - Нет, Многодобрый, ему тоже не надо трогать это "мясо".
         Блин, и чего это старика на мясной теме заклинило? Или намекает, что пора немного подкрепиться? Так это мы запросто!
         - Малек, мы сегодня есть будем?
         - Да, господин.
         - Тогда не затягивай с обедом. Я проголодался. Надеюсь, Многовидящий, ты разделишь со мной трапезу?
         Если уж тебе пришлось переться через полгорода, чтобы ткнуть меня носом в мою же дурость. Блин, спасибо, если не подумал, что я зажать решил этот браслетик. А он мне нужен, как поалу коньки.
         Малек умчался организовывать обед, а мне пришлось таки слезть с койки, чтобы самому убрать браслет в шкатулку, замотать ее в платок и торжественно вручить законному владельцу. Перед вручением я еще и потряс проклятую коробку вдруг браслет опять выбрался из нее?
         Но даже полную шкатулку старик не захотел брать.
         - Не торопись, Многодобрый, оставь ее на столе.
         - Извини, Многовидящий, но я...
         - И не думай о себе плохо. Ты не первый, с кем Браслет так пошутил.
         - Это радует, но лучше забери его, от греха подальше.
         - Не могу. Он не хочет от тебя уходить.
         - Что значит "не хочет"?! Да я уезжаю сегодня!
         На прорицателя мой ор не произвел ни малейшего впечатления. Старикан только шире улыбнулся и покивал головой.
         - Я знаю, Многодобрый. Я потому и пришел к тебе.
         - То, что пришел это замечательно! Перед дальней дорогой не мешает как следует попрощаться. Кто знает, когда встретимся?
         - Я не прощаться пришел. Я еду с тобой.
         - На фига?!
         Я где стоял, там и сел. Хорошо хоть койка под задницу попала до пола оказалось не так уж и близко. Еще и ковра возле кровати не было, и комната вроде стала меньше, и половины мебели в ней не оказалось.
         Меня что, ограбили, пока я спал? Или я в кладовке заснул и не заметил?
         Посмотрел туда, где привык видеть окно, и уставился на деревянную стенку.
         Похоже, меня в шкафу замуровали. С дедом-прорицателем на пару, чтобы мне скучно не было.
         Стоп, какой на фиг шкаф?! Вот только сны с реальностью путать не надо. Я ведь Леха Серый, а не Ксюха-бестолкуха, у которой в голове материнский инстинкт с суевериями перемешался. Если у всех кормящих мамаш такое в мозгах творится, тогда понятно, почему мужики с ними нормально общаться не могут. Пеленочки, распашоночки, присыпочки, прокладочки целый день о таком думать?! да это же свихнуться можно! А если не только думать, но еще и обсуждать в мелких подробностях ни один нормальный мужик этого долго не выдержит. Даже от любимой жены. Не удивительно, почему молодые мамашки сбиваются в стаи и галдят, галдят новости, блин, обсуждают. И не о мужиках, косметике или тряпках болтают, а о детенышах своих сопливых: кто как ел, спал и писал. Будто других тем для разговора не существует. Вот облегчили жизнь мамашкам, они и занимаются всякой ерундой.
         Блин, у меня такое чувство, что я сам этой тупоголовой мамашкой стал. Сижу тут, сопли по стенке размазываю, вместо того чтобы выяснить один простой вопрос: куда это, к чертям собачим, меня занесло?
         Только поднялся с узкой и жесткой койки, как пол подо мной дернулся и я опять сел, теперь уже мимо койки. Напрасно я наговаривал на нее не такая уж койка и жесткая.
         - И что это за хрень была?!
         - Корабль отплывает, - спокойно сообщил дедуля.
         Это он сквозь стену прозрил или еще каким способом?
         Кстати, дед даже не покачнулся, как сидел себе на полу, скрестив ноги, так и остался сидеть.
         - Какой на фиг корабль?!
         Подняться я не успел пол дернулся еще раз. И все-таки эта койка охренительно жесткая: все лопатки об нее отбил!
         - Корабль капитана Барга.
         Старик был само спокойствие и благодушие. Хоть вместо антидепрессанта его принимай.
         - Блин, как уходит?! А Марла, а Крант?..
         Я так привык к его мрачной персоне, что уже и не представляю, как обойдусь без него.
         - Ты звал меня, нутер?
         Дверь открылась наружу и появился Крант, собственной мрачной персоной.
         Я таки поднялся и уцепился за стол. Кстати, шкатулка с него так и не свалилась. Теперь понятно, зачем столу высокие бортики.
         - Где Марла?
         Если я по дурости задрых на корабле, а Лапушка ждет меня дома, то получится как в той идиотской песенке:
        
         Ты зачем, Одиссей,
         От родных сбежал детей?
         Или тебя дома мало били?
        
         Возвращайся скорей
         К милым деткам, Одиссей!
         Пока дети тебя не забыли.
        
         Боюсь только, что в моем случае, с возвращением может получиться небольшая проблемка: или возвращаться станет некому, или некуда. Лапушка ведь и прибить может или домик по камушку раскатать, для расслабления от огорчения. Типа, "мне доктор запретил злость в себе держать, велел выплескивать, выплескивать, ВЫПЛЕСКИВАТЬ наружу!"
         - Марла за стеной.
         И Крант показал за какой именно.
         - А где Малек?
         - Нутер, ты его послал за едой, помнишь? нортор говорил очень осторожно, как с тяжело больным.
         - И он что, ушел с корабля?!
         Пол теперь качался беспрерывно. Не скажу, что меня так уж доставала эта качка, появилось только опасение, что мой обед может основательно подмокнуть, ну, и за Малька немного: как он корабль догонять будет? Хотя этот проныра нигде не пропадет и с голоду не помрет.
         - Нет, нутер, он ищет тебе еду на корабле.
         - Тогда я могу быть спокоен этот найдет, даже если здесь осталась последняя корка хлеба и рыбья голова.
         - Найдет, - подтвердил Крант, не воспринимая шутки.
         А дедушка опять улыбался, весь из себя довольный жизнью.
         - Многовидящий, я что-то не понял: как же ты на берег попадешь?
         Сначала спросил, а потом вспомнил, что он вроде бы со мной плыть намылился. Хотя, я мог не понять чего-то спросонья. Вот поем, свежим воздухом подышу, тогда и соображать нормально стану.
         - Так же, как и ты, Многодобрый. Попаду, когда корабль остановится.
         - Думаешь, ради тебя капитан повернет к берегу?
         - Зачем "повернет"? Впереди тоже есть берег. Нам надо вперед, а не назад.
         - "Нам"?! Старик, а ты ничего не путаешь? Прости, Многовидящий, но зачем тебе плыть с нами? Только не говори, что твоя жизнь как-то связана со мной, и теперь ты жить не можешь без меня.
         - Не скажу. Я старый, но еще не глупый.
         Да-а, всем бы "старым" такие зубы! Интересно, если я проживу столько, у меня во рту хоть что-то останется? Ну, кроме языка, понятное дело.
         - Тогда зачем с нами? За браслетиком своим присмотреть?
         - За ним не надо присматривать он сам ко мне вернется. А рядом с тобой бывает интересно вот и плыву.
         - Ну, это кому как. Вот Кранту, кажется, совсем не интересно.
         Нортор стоял с такой мрачной мордой, что найти на ней радость или интерес было бы затруднительно. Даже будь у меня микроскоп.
         - Многодобрый, он же оберегатель, - как маленькому сказал прорицатель. Оберегатели все такие.
         - И много ты их видел?
         - Много.
         Крант не сказал ни слова, будто мы не его тут обсуждали, а температуру воды за бортом.
         - Ладно, схожу я, пожалуй, к Марле. Посмотрю, как она там устроилась, помогу, чем смогу.
         Отпустил стол, осторожно шагнул к двери. Все-таки качающийся пол это не совсем то, к чему я привык. Второй шаг я сделать не смог между мной и дверью образовался Крант.
         - Ну, и что бы это значило?
         Толкать нортора не самая лучшая идея. Легче и быстрее пройти сквозь стену.
         - Она сказала: кто к ней зайдет и помешает, она того укусит.
         Крант никогда не называл Марлу по имени. Не только у него хороший слух.
         - Ни фига себе заявочка! И чем это Лапушка таким занята, что мне зайти к ней нельзя?
         Отвечать никто не торопился. Пришлось задавать наводящие вопросы.
         - Кто-нибудь знает, сколько детей с Марлой?
         Знакомого мешка в каюте не наблюдалось, и было у меня смутное подозрение, что он может найтись за стенкой.
         - Трое, - тихо сказал Крант.
         - Ты их видел?
         - Нет. Я их слышу.
         - И что они делают?
         - Один спит, двое едят.
         Вопрос: "Чем занята Марла?" отпал сам собой. Зато появились другие вопросы: "Куда это запропал Малек?" и "Хватит ли еды, когда Лапушка освободится и выйдет к нам?" Если я все правильно помню, то мамашки после кормления детенышей бывают голодными. Или очень голодными. А Лапушка никогда особо сытой не бывала, и от второго обеда не отказывалась только потому, что недавно прикончила первый.
         Ну, и куда подевался наш ответственный за обед? Вот Марла зайдет ко мне в гости, а у меня на угощение только прорицатель и оберегатель. Выбирай кого хочешь, если быстро подсуетишься, они и вякнуть не успеют.
         Долго развивать людоедскую тему мне не удалось вернулся Малек. Таким задумчивым я его никогда не видел. И в руках у него ничего не было.
         - Что на этом корабле даже сухой корки не нашлось?
         - Нет, господин. Еда здесь есть, но капитан сказал...
         Малек замолчал, а я не стал дожидаться, пока он вспомнит, чего ему там наговорил наш драгоценнейший капитан. Я сам придумал смешной ответ.
         - Он сказал тебе, что до берега меньше сезона, и что мы вполне можем потерпеть?
         Обычно Малек нормально воспринимает мои шутки, а тут совсем никак! Типа, Крант номер два да еще сильно занятый на работе. А может я вообще забыл озвучить шутку? По рассеянности, по задумчивости, а теперь вот обижаюсь, что на нее не реагируют. Но шутить насчет предполагаемой голодовки почему-то уже не хотелось.
         - Нет, господин, - Малек покачал головой. Задумчивость с его морды так никуда и не делась. Он не сказал, сколько плыть до берега. Он сказал, чтобы я не искал еду на его корабле. Он сам даст все, что надо.
         Ага, за отдельную плату. Типа, питание в проезд не входит.
         - Подожди, он что, заловил тебя, когда ты шарил в трюме?
         - Нет, господин, он не видел меня. Он знал, что я там, но меня он не видел.
         - Малек, да он развел тебя, как маленького! Сказал: "Я знаю, что ты там выходи!" и ты вышел.
         - Нет, господин. Я подождал, пока он уйдет, и только тогда вышел.
         - А откуда же он узнал?..
         - Ему корабль сказал.
         - Кто?!
         Мне вдруг показалось, что у меня что-то не то с ушами. Или с головой.
         - Корабль, господин. Он всегда говорит с капитаном.
         - С чего ты взял?
         Все-таки с головой. Но не у меня.
         - Господин, это все знают. Я тоже знал, только... я забыл, а теперь вот вспомнил.
         - Многовидящий, ты веришь в этот бред?
         - Да, Многодобрый. Твой слуга мог забыть, а потом вспомнить.
         Вообще-то я спрашивал про другое, но не уточнять же теперь. Уточнить мы и у нортора можем.
         - Крант, а ты знал про капитана и корабль?
         - Да, нутер.
         - Тогда почему не предупредил Малька?
         - Я не знал, что он не знает...
         - Хороша отмазка. А слова хоть в песню вставляй:
         "Я не знаю чего он не знает.
         Зачем ходит за мной и моргает".
         Кстати, Крант, из-за тебя мне придется извиняться перед капитаном.
         - И за что это ты собрался извиняться?
         В каюту заглянула Марла, и я сразу понял, чем эконом-класс отличается от супер-экономкласса. В первом случае остается возможность дышать, а во втором стоять, тесно прижавшись к стене и притворяться обоями. Что Крант и делал, пока Малька быстро и почти ненасильно усаживали на пол. Чтобы он с прорицателем там уместился, мне пришлось с ногами забраться на койку. В спешке я приложился головой об балку и только тогда заметил, что потолок над койкой понижается. Да и сама койка короче, чем мне надо.
         Погладил намечающуюся шишку и начал рассказывать:
         - Понимаешь, Лапушка, мы тут немного проголодались и решили перекусить, а Крант забыл сказать, что искать еду в трюме нежелательно. Что капитан узнает и будет очень недоволен.
         Говорить, кто заложил нас капитану, я не стал. Вдруг Марла тоже верит в эту бредятину с разговорчивым кораблем. И получусь я весь из себя недоверчивый дурак.
         - А ты не знал?
         Дальше порога Марла не прошла просто некуда было, и даже дверь закрывать не стала. Так что какую-то каплю воздуха я успел глотнуть прежде, чем начать удивляться.
         - А ты знала?! И ты тоже...
         - Конечно знала. Это все знают, кто плавал хотя бы раз. И еду с собой берут. Те, кому мало общей кормежки.
         - Лапушка, но я тоже плавал!
         Выглядеть совсем уж бестолковым не хотелось.
         - На корабле или на пароме?
         Пришлось промолчать. На корабль меня только сегодня занесло, да и то я еще не вспомнил, каким образом. Будто во сне действовал или под гипнозом.
         Вот только отмолчаться не получилось. Когда Марла так смотрит, надо сказать хоть что-нибудь, во избежание тяжких телесных повреждений, замаскированных под дружескую оплеуху.
         - Лапушка, а что есть какая-то разница?
         - Есть, Пушистый, и очень большая. Паром ночью стоит у берега, а на корабле плывут долго и едят на палубе. Все вместе едят пассажиры и команда.
         - Как "на палубе"?! И... когда?
         - Едят, когда еда будет готова, - сказала Марла и попятилась.
         Развернуться в моих апартаментах было бы не просто. Не удивительно, что пассажиры жуют на палубе эти каморки им успевают надоесть, как пятисекундная реклама.
         - Подожди, я с тобой!
         Вскочил и опять стукнулся головой.
         - Блин, и кто придумал такой потолок?!
         Марла тихо хихикнула.
         - А ты не того пассажира попросил остаться на берегу.
         - Попросил?.. Не того?..
         Память скрылась за туманом и возвращаться пока не собиралась.
         - Не того, - радостно покивал дедок. В моей каюте потолок ровный и две койки.
         - Зачем две?
         - Для меня и еще для одного пассажира.
         - А я думал, что для багажа.
         - Большой багаж прячут в трюм, маленький под койку, - сообщила Марла уже из-за двери.
         Малек тоже выбрался из каюты, за ним прорицатель и я с Крантом.
         На палубе мы появились как раз вовремя, чтобы бросить последний взгляд на город. Еще немного, и я перестал его различать. Берег сделался похожим на длинную темную тучу на горизонте.
         А ко мне вернулась память. Наверно, свежий воздух поспособствовал.
        
         Я вспомнил, как уговаривал Марлу, не оставлять таких замечательных детенышей без материнского присмотра. Говорил, что сделаю все, чтобы их приняли в клан. А если для этого надо куда-то там вступить, то я не постесняюсь и вступлю. И защищать малышей вдвоем намного проще один спит, другой бдит, потом наоборот. А если с нами Малек и Крант поедут, то все проблемы с защитой отпадут сами собой. Конечно, могут возникнуть новые проблемы, но кто им даст много возникать?
         Каким-то чудом мне удалось уговорить эту несгибаемую женщину. Наверно, Лапушка хотела быть уговоренной.
         И, как я собирал дорожный мешок, тоже вспомнил. Покидал в него несколько особо ценных и важных вещей еда среди особо ценного и важного не значилась потом подумал, что только придурок собирает чемодан раньше покупки билетов, и пошел с Марлой к капитану. А Малька к прорицателю отправил. Со шкатулкой. Не годится уезжать хрен знает куда и увозить чужое имущество. Глупо злить и огорчать человека, для которого ни время, ни расстояния преградой не являются. Да и Закон Воздаяния работает здесь очень активно. Я тут насмотрелся и наслушался такого, что проверять экспериментальным путем, когда и как он отыграется на мне, совсем не хочется.
         Так я и пошел с пустыми руками, оставив мешок посреди комнаты. Марла свой багаж взяла с собой. Предлагать помощь в переноске я не стал как-то предложил, еще в начале знакомства, так меня чуть на клочки не порвали. Марла решила, что я оскорбляю ее: сомневаюсь в ее силе и здоровье. Пришлось тогда долго извиняться и объясняться. Лапушка извинения приняла, объяснения выслушала, но с тех пор твердо уверена, что все самки в моем клане слабые и больные, если самцам приходится им столько помогать.
         Еще в паланкине со мной начало твориться что-то странное. Мне так захотелось спать, что я стал отключаться посреди разговора, а когда выныривал из полудремы, то не сразу мог вспомнить, где я и кто это рядом со мной. Всё мне казалось, что не с Марлой я разговариваю, а с кем-то другим.
         Встреча с капитаном прошла на высшем уровне на палубе его корабля. Барг очень удивился, что я сам приперся за деньгами это должнику полагается со всех ног мчаться отдавать долги. А недоверие к должнику и такая неприличная спешка с моей стороны оскорбили большую и нежную душу капитана Барга. Ведь он уже подготовил все мои деньги, до самой мелкой монетки, и даже паланкидера вызвал, чтобы доставить их ко мне, а тут я заявился собственной персоной.
         Не знаю, сколько бы еще капитан распространялся, как он огорчен моим визитом, но я быстро заткнул ему пасть. Сказал, что деньги это фигня и грязь, что к реальным мужикам монеты сами липнут, и нечего мне морочить голову всякой ерундой я не брать деньги пришел, а совсем даже наоборот. Сообщил обалдевшему капитану, что плыву с ним, что плату за проезд пускай он отсчитывает сам, а то, чего останется, передаст Мальку, когда тот заявится. Да, Малек тоже плывет со мной, а еще Марла и небольшой выводок детенышей. Ну, не умею я путешествовать в одиночку обязательно с толпой слуг, гаремом и с филиалом детского сада. Ну, и с маленькой армией в придачу. Без этого скромного набора жизнь мне кажется скучной и пошлой.
         Дошла моя шутка до капитана или он решил, что у меня не все в порядке с головой, не знаю. Кажется, на этом этапе я отключился полностью и надолго. Как я выбирал каюту, кто "пугал не того пассажира" я или Крант, как я устраивался на койке этого вспомнить не удалось. Если я не проснулся, когда ко мне завалили Малек с прорицателем, притомился я, похоже, очень крепко. Или это последствия пользования браслетом?
        
         Питание на палубе вместе с командой оказалось не такой уж экзотикой. Честно говоря, я думал, что будет интереснее. Но уже через день вся новизна притупилась, а морды капитана и матросов казались знакомыми с детства. Пища тоже не баловала разнообразием: та же всепоходная и всепогодная аста, маленькая лепешка, твердая настолько, что ей можно гвозди заколачивать, рыба, вяленная или свежевыловленная, а на десерт водоросли или сухофрукты. Вроде тех, какими меня угощала Марла, только без косточек. Запивались все эти деликатесы забортной водой. А чтобы она казалась нам еще вкуснее, в ведро воды вливали маленькую чашу вина. И совсем даже не тифуры. Уже хорошо я бы не выдержал такого издевательства над любимым вином.
         Только рыбаки не справляют естественную нужду в море, а у матросов совсем другой закон. Все отходы жизнедеятельности, включая остатки пищи и воду от мытья посуды выливают позади корабля. Делается это несколько раз в день, но всегда после еды, и называется эта процедура "кормление голодных". За кораблем, обычно, плывет стайка рыбешек, вот они и подбирают то, что валится с корабля. Иногда к "голодным" присоединяются рыбы побольше. Они глотают и корабельное угощение, и рыбью мелюзгу. Крупную рыбу ловят и, если не думать, чем та питается, то она даже кажется вкусной.
         Многовидящий внял моей нижайшей просьбе и уступил свою каюту. В ней я чуть-чуть не достаю до потолка и любимая шишка на голове начала подживать. Размерами новая каюта почти не отливается от прежней. В ней имеется маленький стол, привинченный к полу, табурет тоже привинченный, и две койки, одна над другой. На верхней спит Малек. Койки здесь тоже оказались короткими. Хоть среди матросов и не наблюдалось никого выше меня, но койка в полтора метра все-таки маловата для мужика, что дорос до метра восемьдесят. Конечно, Кранту и Мальку низковата и новая каюта, но они как-то умудряются помнить о высоте потолка, и не проверять голову на прочность. Тем более, что Крант в мою каюту почти не заглядывает.
         В один из вечеров я напросился к Марле в гости, с ночевкой, но быстро понял, что чем дальше мужик от мелких детенышей, тем спокойней его сон и качественней интим. Теперь Марла ходит в гости ко мне, пока Малек гуляет по палубе или присматривает за мелкими. Иногда ему приходится гулять до позднего вечера ночью Марла детенышей самих не оставляет.
         Где устроился Крант, я так и не понял. Может, в коридоре, за моей дверью, или на палубе, но он всегда оказывается рядом, когда я выбираюсь из каюты. Иногда я подумываю, что неплохо бы и самому перебраться на палубу, и устроить там временное местожительство. Типа,
        
         Я на палубе лежу
         И на небо я гляжу,
         А на небе звезд не вижу
         И луны не нахожу.
        
         Луны не видно потому,
         Что днем она и ни к чему.
        
         Но налетает легкий ветерок, пронизывающий до костей, толпа матросов начинает суетиться на мокрой палубе, и я в который раз благодарю того неглупого человека, который придумал каюту.
         В общем-то плавание проходит неплохо, хотя и однообразно, единственное, что меня беспокоит это питание Кранта. Каждое утро я просыпаюсь с мыслью, что сегодня ко мне подойдет капитан и скажет, что один из его матросов внезапно и скоропостижно упал за борт. Или не один всё зависит от аппетита Кранта. Несколько раз я подумывал поговорить с ним, но как представлю этот разговор, и язык затягивает ниже диафрагмы. Интересно, что сделает голодный вампир, если ему сказать: "Ай-ай-ай, чужих кусать нельзя!" Может еще и пальцем погрозить, чтобы Крант внял и проникся?
         Конечно, глупо с моей стороны сорваться из дома, не подумав о корме для телохранителя, но теперь уже ничего не поделаешь. Остается только надеяться, что оберегателей реально учили терпению, и что плавание закончится раньше, чем нортор озвереет от голода.
         Мне тоже малость терпения совсем не помешала бы. И всё из-за этой проклятой коробки! Я ведь специально устроил эту бодягу с переездом, чтобы забыть браслет в прежней каюте. Сунул шкатулку под койку, запихнул ногой в дальний угол и... переехал. Первым, что я увидел в новой каюте знакомая шкатулка на столе. Как она туда попала, ума не приложу! Ни Малек, ни дед-прорицатель в издевательстве над моей психикой не признаются. Крант вообще молчит, как рыба об лед. Похоже, это плавание для него такая же беспримерная гадость и маета, как для меня возня со шкатулкой. Я ведь каждый вечер сую ее под койку, придавливаю тапочками, а утром нахожу на столе. Тапочки по-прежнему стоят наверху шкатулки. Одно радует никакие Сны Памяти мне больше не снятся.
         В один из вечеров, когда я опять убирал шкатулку, нашелся мой дорожный мешок. Он лежал себе под койкой, в дальнем углу, и не отсвечивал. В нем кроме барахла, что я в спешке побросал перед отъездом, валялся еще и увесистый мешочек с деньгами. Наверно, Малек сунул должок капитана. Вот только позабыл мне сообщить. Или сообщил, а это я уже позабыл, занятый тяжкими думами. А думы у меня тяжелее мокрых берцев.
         Спать или не спать это не вопрос. Вопрос вопросов: как заснуть так, чтобы не видеть снов? От них же вреда больше, чем пользы! Вот на фига мне все эти гадости материнства, да еще в таких подробностях? Кормить грудью я никого не собираюсь, мастопатию не заработаю при любом раскладе, а без памперсов Марла как-то обходится. Да и все лекции по цветоводству мне до левой задней. Чтобы высадить зерно Тиамы, совсем не обязательно становиться Мичуриным.
         Блин, да будь этот браслет моим собственным, я бы его давно за борт выбросил. Вместе с коробкой.
        
        
20

        
         ...их звали вуларты. Могучие воины, победители морских тварей. Жены вулартов сражались наравне с мужами и те, кто видел вулартов в первый раз, не всегда могли отличить жену от мужа. Детей вулартов никто не видел, и долго думали, что детей у вулартов не бывает, что дети бессмертным не нужны. Вуларты жили так далеко, что чужие редко появлялись на их острове. И вуларты не уплывали далеко от острова. Что им искать среди чужих и слабосильных?
         Когда началась Война Мостов и Башен, вуларты не сражались в ней. Они ни с кем не делили свой остров, и дела им не было до Хранителей Мостов или Повелителей Врат. Кто бы ни победил, море останется морем, камни камнями, а твари морские не перестанут выбираться на берег и они, вуларты, по-прежнему будут самыми великими и могучими воинами.
         Война еще не закончилась, когда море раскололо и проглотило остров вулартов. И мало было тех, кто смог спастись. Только те, кто охранял родные берега и был рядом с лодками. А их родные, их семьи, их дети все, кто был далеко от берега, погибли тем страшным днем. И великие воины не сумели их защитить. Когда море сражается с землей, даже могучий воин оказывается слабее.
         Долго спасшиеся вуларты искали место, где могли бы жить. Война сильно изменила дальние и ближние к ним земли, и никому на них не нужны были воины, умеющие убивать только морских тварей.
         Все дальше и дальше уплывали вуларты от родных мест. И много странного и необычного увидели они.
         Боги улыбаются терпеливым и настойчивым. Так вуларты встретили даргов и те разрешили им жить рядом, в обмен на защиту от страшных тварей морских. Когда-то горы защищали народ даргов от моря. Они привыкли жить в горах и пещерах, и пользовались дарами гор и пещер. Война разрушила многие горы, вода зашумела там, где ее прежде не было. В пещерах даргов и в неприступных прежде долинах стали появляться чудовища темных глубин. Не долго жили эти твари без моря, но убить успевали многих и многое отравить. И не было от них спасения народу даргов, пока могучие вуларты...
        
         Прорицатель рассказывал очередную песню-быль. Чистой воды придумками здесь не увлекались. А если послушать песнопевцев, то получается, что в мире предостаточно событий, о которых стоит поведать заинтересованным слушателям. А чего бы им ни быть заинтересованными, при таком-то развитии транспортных средств, отсутствии телефона, интернета и прочих благ цивилизации. Блин, да человекам только и остается развлечений, что с большим энтузиазмом питаться и кувыркаться в постели, а в перерывах слушать какого-нибудь чудика, с хорошо подвешенным языком. А на корабле без этого самого "послушать" очень быстро озвереть можно. Вот и сегодня, после ужина, никто никуда не торопится, все сидят и слушают нашего разговорчивого дедушку. А на фига торопиться? Если на море тишь да гладь можно и посачковать.
         Это вчера мы проходили веселенькое такое местечко, что все матросы были в поту и мыле. Я спросил у капитана, когда всё закончилось, как называется то место, где меня чуть не смыло за борт. Так Барг рявкнул: "полосатая задница!" и утопал в свою каюту. Неужели обиделся? Да было бы из-за чего!
         Хотя кое в чем капитан прав: местечко соответствует своему названию. И совсем даже не формой, а внутренним содержанием. Нет, дерьмо там по воде не плавало, но очень даже могло поплыть, если бы мы навернулись в том проливе. Не знаю, как еще можно назвать место между полосатой горной стеной и острыми скалами, что торчат из темной воды. Кстати, некоторые из скал тоже были полосатыми. С такой жизнеутверждающей красной полосой на черном фоне. Глянешь на нее и кажется, что кого-то недавно разбило об эту скалу, даже кровь еще смыться не успела. А на стене напротив полоса такой ширины, что там, похоже, кто-то размазал динозавра, а может и не одного.
         Пока я любовался всей этой красотой, возле меня нарисовался капитан Барг. На корабле он избавился от своих порнографических штанов, и втиснулся в короткую кожаную юбку. Сменив одежду, Барг и имидж поменял. Вместо своего в доску парня появился реальный морской котяра, самый реальный из банды морских котов, что бродит у нас по палубе.
         - Пассажирам закрыться в каютах. Живо!
         Рявкнул и пошел дальше команды раздавать.
         Странный он, этот капитан Барг. Обращается, вроде, ко мне одному, а говорит так, будто я ему двоился или троился. Да еще заныкался сразу же, хоть бы объяснил: к чему такая спешка, на фига в каюту? Я ведь только что из нее выбрался, свежим воздухом подышать, и возвращаться обратно, да еще "живо!" совсем не хочется. А вот подойти к борту и посмотреть, как далеко от нас полосатая стена, хочется и даже очень. Кажется, протяни руку и дотронешься до камня.
         Но протянуть и дотронуться я не успел, я даже к борту еще не подошел, когда корабль основательно качнуло. Я не свалился на палубу только потому, что Крант и Малек вцепились в меня с двух сторон. А потом со всей дури приложили спиной к мачте. Как раз перед вторым качанием. И сами в мачту вцепились. Кто из них оставил на ней царапины, не знаю. Надеюсь только, что капитан не потребует с меня компенсацию за испорченное имущество.
         Пока Барг издевался над парусами и матросами, мы торчали под мачтой. А матросы копошились над нами: то сворачивали какой-то парус, то опять распускали. На фига всё это делалось, я так и не понял. Корабль и без того плыл очень быстро, куда быстрее, чем в обычные дни. Если б еще не качало так сильно, то вполне можно было бы наслаждаться скоростью и видами. Не только пейзажем, но и тем, чего можно увидеть, если очень снизу заглядывать под мини юбку. Короче, любители мужского стриптиза получили бы массу удовольствия.
         Единственным, кто чаще всех задирал голову кверху, оказался капитан Барг. Надеюсь, это он по работе.
         Я вот тоже несколько раз посмотрел на небо. Странное оно какое-то над этим проливом. Бывало за целый день ни одного облака не увидишь, а тут их прям целая толпа! И все вытянуты в жгуты, да еще между собой переплестись норовят. Цвет у облаков тоже необычный синеватый или зеленоватый. На фоне неба не сразу и различишь. Короче, засмотрелся я на это чудо природы и про качку забыл, и про то, что держаться надо бы. Хорошо, что было кому меня придержать. Даже когда мы прошли полосатую стену, я все еще оглядывался и посматривал на небо.
         - Ну, и чего ты там увидел, касырт желтопузый?
         Все касырты, что плавают на кораблях, серые или коричневатые. И ни одного из них нет с желтым пузом. Желтопузые всегда остаются на суше. Так матросы говорят и страсть как обижаются, если их желтопузыми назовут. А мне вот абсолютно по фигу, хоть "желтопузый", хоть "краснохвостый" не тот это матюк, который мог бы меня зацепить.
         - Привет, капитан! Чего шумим, на кого злимся?
         - На тебя, пустоголовый! Еще раз неверный галс возьмешь, и накормишь голодных. Понял, рыбья требуха?
         - А они здесь есть?
         Спросил спокойно, в голосе ни обиды, ни раскаяния кто его знает, с чего у капитана поганое настроение? Ну, попорет и перестанет. Он часто орет. Может, в море по-другому нельзя?
         - Кто?!
         У Барга вид стал изрядно обалдевшим.
         - Ну, голодные.
         - Они везде есть. Да чего ты голову задираешь?! Рыба в море живет, а не на небе!
         - А я на облака смотрю.
         - На какие облака, лупоглазый?! Нет здесь никаких облаков!
         - Как это нет! Длинные такие, зеленые и синие.
         Капитан посмотрел на меня так, будто удавить хотел, потом на небо глянул и зашипел совсем тихо:
         - Не облака это.
         Пошипел и уходить собрался. Похоже, вспомнил о чем-то важном.
         - Подожди, Барг. Как это "не облака"? А что тогда?
         - Демоны это.
         Еще тише сказал. Я еле услышал его.
         - Демоны? Какие демоны?
         Может, я что-то не правильно услышал?
         - "Какие-какие"... Морские!
         Рявкнул и тут же на небо посмотрел. Решил проверить, не слышат ли его "демоны"?
         - Как это "морские"? А почему тогда они в небе болтаются. Или им в море места мало?
         Капитан дернулся так, будто рот мне хотел заткнуть. Но Крант шевельнулся у меня за спиной, и Барг передумал заниматься рукоприкладством.
         - Тебя что, в детстве реей стукнуло? Ты о чем в море болтаешь?! Жить надоело?
         - Не надоело. Но на суше о таком тоже не болтают.
         Повторить то, что сказал потом Барг, я вряд ли смогу. Я и запомнил-то меньше половины. Да и те слова, похоже, имели какой-то другой смысл, а не тот, к какому я привык.
         - Да ты не злись, капитан. Ты просто и понятно объясни, если можешь, конечно. Ну, а не сможешь я у Многовидящего спрошу.
         - Да зачем тебе это надо?!
         - А мне интересно, почему это морским демонам в море не сидится? За каким таким хреном они в небо полезли?!
         Я тоже начал злиться. Достал меня капитан своими тайнами и недомолвками.
         - Когда они спустятся в море, кораблям там места уже не останется, - тихо и с оглядкой сказал Барг. И тут же зашипел: - И перестань болтать о них, пока беду не накликал! И откуда ты взялся такой глазастый на мою палубу?..
         Ответа он дожидаться не стал. Похоже, капитану мой ответ и на фиг был не нужен.
         Думаю, что всё это сотрясение воздуха было всего лишь криком Барговой души и стонами его сердца, которые и слышать-то дано не каждому.
         Эта мыслишка притащила за собой следующую, от которой хоть сядь и рыдай, хоть за борт сигай. Получается, что я опять видел такое, чего остальные в упор не замечают. Кроме нашего доблестного капитана, конечно. Ну, ему положено работа у него такая, а мне на хрена?!
         В тот же вечер у меня состоялся душевный разговор с Крантом. Давно я собирался и вот случилось сподобился! А началось всё с банального "посидим?" и устраивания моей задницы под нашей любимой поцарапанной мачтой. Крант уже подпирал ее спиной и выглядел еще задумчивее, чем днем. Ну, по вечерам он часто впадает в глубокую задумчивость. Тот, кто Кранта мало знает, может принять его за великого мыслителя, а не оберегателя моей земной оболочки. Говорят, что среди норторов и мыслители попадаются. Вот Крант и решил по примеру мудрецов своего народа быть загадочным и молчаливым. Если не всю жизнь, то хотя бы до конца плавания. А то ведь, всё, чего услышит корабль, узнает и капитан.
         - А мысли он читать может?
         - Я о таком никогда не слышал. Это редкое умение, даже среди норторов.
         А ну да, ну да. Они же тут недостижимый идеал, и всевозможные таланты доступны только им и никому другому.
         - Ладно, будем считать, что не умеет. И давай подумаем о чем-нибудь не очень скучном.
         "О чем? Что ты хочешь узнать, нутер?"
         Крант сразу перешел на "подумаем", а вот мне пришлось кулак к губам прижать, чтобы не озвучивать свои мысли.
         "Подумаем кое-что о жизни нашего загадочного Родаля".
         "Нутер, я не слышал о нем ничего нового".
         "Меня не новое интересует, а хорошо забытое старое. Вот ты можешь объяснить, на хрена ему такой большой дом? Да еще слуги эти немые и как из могилы поднятые..."
         Зачем селиться в глухомани, в лесу это я еще могу понять, а вот всё остальное загадка на загадке. Не скажу, что я потерял аппетит и сон, раздумывая над этими загадками, но сидели они в моей башке, как заноза в пальце, и напоминали о себе в самый неподходящий момент.
         "Нутер, я никогда не был в доме Родаля. И слуг его никогда не видел".
         Пришлось рассказывать и показывать, напрягая память и скудный словарный запас. Связно и подробно пересказать сон недельной давности та еще задачка. Даже если пересказывать только кусок сна, то легче от этого не становится. Больше всего меня напрягало то, что надо держать рот закрытым и изображать томную задумчивость и любование вечерним морем. Блин, да из меня рассказчик, как из нашего прорицателя великий герой древности!
         Крант смог-таки понять меня, а потом уже я пытался понять то, что он мне насообщал.
         Оказалось, что слуг у Родаля нет! Совсем. А то, чего бродит по его дому и кому-то там снится всего лишь ройхи. Живыми людьми они не считаются, разумными или полуразумными тоже. Они даже не грелки, просто одушевленные предметы обстановки. Что-то типа стула, способного прийти на зов хозяина и выполнить его приказ. А когда необходимость в "стуле" отпадает, его можно и в кладовку убрать на месяц, другой, третий. Серьезно, если хозяина нет дома, то ройхи впадают в спячку до полугода могут спать, без особого вреда для организма. Клепает ройхов один народец, очень дружный с тиу, а уже они отправляют товар норторам. Те и сами могут творить себе слуг и всяких полезных в хозяйстве уродцев, но зачем изобретать велосипед, если его уже доставили к порогу дома. Эти ройхи еще тем удобны, что преданы хозяину до гроба. Ни для кого чужого дышать и двигаться они не станут. А насчет хозяйских секретов... легче табуретку разговорить, чем выяснить что-то у ройха. Короче, полезная во всех отношениях вещь, хоть и страшненькая. Не в смысле внешности, а... лично я не смог бы жить в доме, где бродят эти серые привидения.
         Ну, если со слугами мы с Крантом поняли друг друга быстро, то с величиной дома вышла серьезная заминка. Крант был уверен, что все норторы живут в обычных помещениях даже Родаль, и что гигантизмом и клаустрофобией никто из его народа не страдает. Да, норторы не любят узкие коридорчики и тесные каюты, но это же не преступление! А нелюбовь эта тянется еще с прежнего мира, который пришлось в спешке покинуть. Там, кстати, норторы тоже жили в широких и просторных помещениях, только глубоко под землей. А вот в низких и тесных норах обитали всякие уродцы и мутанты. Когда норторы оставляли какое-нибудь помещение, то очень скоро оно превращалось в лабиринт узких ходов. Ни жить, ни сражаться норторы в них не могли. И отступали, отступали, пока отступать стало некуда. Хоть велика планета, но магма впереди. Попытались отстоять то, чего осталось, но попробуй остановить врага, который умеет проникать сквозь стены. То ли просачивается сквозь них, то ли проламывается. Те герои, кто пытался узнать точнее, не успевали дожить, чтобы доложить. Вот и повелось у норторов при малейшей опасности шарахаться от стен на средину комнаты. А чем просторнее комната, тем больше свободы для маневра. Бывали случаи, когда целая семья сбивалась в одном помещении и занимала круговую оборону. Понятное дело, что чем меньше мебели в комнате, тем больше у нее шансов уцелеть. Потому что семья это не мама, папа и маленький норторчик. В нормальной норторской семье от двух до пяти десятков взрослых, каждый из которых очень не плохой боец, имеются еще несколько детенышей, а они тоже совсем даже не безобидные. Крант как-то сказал, что если нортор умеет передвигаться самостоятельно он уже опасен. И я не думаю, что мой оберегатель слишком преувеличивал. Еще в каждой семье обязательно должна быть Сияющая и Драгоценнейший. Типа, правитель и правительница большой и дружной общины. Но правители редко участвовали в битвах. Просто стояли в средине круга и поддерживали бойцов своей силой. Хотя из любого правила бывали исключения, и очень нежелательные исключения. Если Драгоценнейшему или не дай Бог! Сияющей приходилось вмешиваться в битву, то это была такая радикальная мера, что мало никому не казалось. Все равно, что утопить корабль, чтобы избавиться от касырта в трюме.
         Кстати, на нашем корабле касыртов очень мало меньше, чем обычно. Это мне Барг недавно сообщил, еще и посмотрел на меня так при этом, будто мое любимое развлечени шляться по трюмам и отлавливать мелких и серомордых. Ну, не я это, не я, честно! Это Сим-Сим повадился так развлекаться. И ладно бы, паршивец, жрал то, чего добыл, так нет же! Притащит ко мне в каюту и положит на стол. Типа, кушай, дорогой Леха, мне для тебя ничего не жалко. Иногда утром я двух, а то и трех длиннохвостых находил у себя. Мертвых, понятное дело, но мне-то от этого не легче! Приходилось собирать этих безвременно подохших и отправлять за борт. Еще и постараться сделать так, что никто меня не засек за этим делом.
         Я даже не знаю, как котяра пробрался на корабль, и чем питается. Может, он стал вегетарианцем-оригиналом? Может, хавает рыбу, выловленную собственнолапно, и доволен собой и окружающей средой. Дома я его частенько возле озера видел. Если он не с Молчуном общался, значит рыбу промышлял или еще какую водяную живность. Сим-Сим вообще загадочный и непредсказуемый зверек, совсем как норторские красавицы.
         Я долго не мог понять, на фига норторш обзывать Сияющими этот народ ведь не любит яркого света. Неужели другого обращения придумать нельзя? Великолепнейшая, там или Наибледнейшая. Еле-еле выдавил из Кранта информацию.
         Оказалось, каждой будущей сияющей, начиная с определенного возраста, вживляют под кожу драгоценные камни. В районе шеи, груди, лопаток и плеч. Не все сразу по камню в год или в два. Набор камней для всех одинаков, но рисунок у каждой семьи свой. Понятно, что всю эту красоту не прячут под одеждой. Это лицо можно прикрыть, а потом показывать, как за особые заслуги, так и в наказание. Красота, вообще-то, страшная сила, особенно у Сияющих. А обычай с вживлением камней настолько древний, что норторы уже и не помнят, из-за чего он завелся.
         А я думаю, что какая-то из правительниц потеряла свою подвеску или еще какую-нибудь цацку. Вот ее драгоценнейший супруг и сделал так, чтобы она никогда и ничего больше не теряла. Потом это в моду вошло, сделась законом и привычкой.
         Скорее всего, всё было совсем даже не так, но никаких других объяснений я придумать пока не могу.
         Кстати, эти камушки на норторшах работают не только как украшения. Когда враги подбирались близко, камни начинали светиться. И чем ярче они светились, тем большая толпа врагов подвалила.
         Оригинальная, однако, сигнальная система. Вот до чего некоторые ленивые додуматься могут, кому в облом развивать электронику!
         Мы с Крантом долго просидели под мачтой, держа язык за зубами и очень активно общаясь. В ту ночь Санут светил почти до утра. Кстати, матросы на него совсем даже не празднуют дрыхнут, когда заканчивается их смена, и ни хрена не боятся. Говорят, что в море сила Многоструйного больше, чем у Санута.
         Типа, наш бог нас защитит, а дураки ему и на фиг не нужны дураков и на берегу хватает.
         Может быть и так, может и совсем по-другому, но проверять как-то не тянет. Во-первых, я не служу Многоструйному я здесь проездом, а во-вторых, обзаводиться еще одной вредной привычкой, чтобы на берегу от нее избавляться, мне в облом. Да и помолчать с умным человеком всегда интересно, даже если он и не человек вовсе.
        
         ...давно миновала та пора, когда вуларты отдавали морю детей, рожденных не только от своей крови. Саймурал протянула дочь свою рабу своему и пошла к морю. Пришел ее черед хранить покой и жизнь тем, кто доверился народу вулартов. А раб остался беречь покой и сон дочери...
        
         Многовидящий продолжал свой рассказ. Матросы с большим интересом слушали. Конечно, им тоже приходилось болтаться по свету, всякое видеть и слышать, но мало кто умеет рассказывать так, чтобы это было интересно. Прорицатель умел. Капитан пообещал скостить ему плату за проезд, если дед поделится частью своей мудрости. Дед согласился, и теперь мы каждый день, иногда по три раза на день слушаем его рассказы. Я как-то спросил Многовидящего, откуда он знает их столько? А дедок сделал скромную морду лица и сказал:
         - Когда я еще не был старым и ленивым, и не сидел долго на одном месте...
         Как я понял, он основательно побродил по свету, прежде чем осесть в нашем городе. И если вдруг выяснится, что старик успел побывать и на другой планете, то я не очень-то удивлюсь. Такие любознательные и легкие на подъем везде просунут свой нос. И особого приглашения им для этого не надо, а запреты они не слышат, и преград в упор не замечают. Будто все законы и правила писаны не для них, а для кого-то другого.
         Не скажу, что мне было совсем не интересно, чего там старик болтает, но я уже порядком подустал от всех этих мелких подробностей и выспренной до охренения речи. А тема-то благодатная! Такой боевичок забацать можно было бы закачаешься. С Сашей Зарби и Муной Дофф в главной роли. Снять бы этих двоих в постельной сцене зрители писали бы кипятком. Да и в костюмчике древней воительница Муна смотрится то что надо! И всё это на фоне моря, гор, других грозных воителей и воительниц, да еще скудно одетых рабов и рабынь, естественно молодых и красивых... Классный фильм мог бы получиться, если бы здесь водились киностудии, или там, у нас, кто-нибудь придумал такой сценарий.
         Кстати, насчет рабов и рабынь я не просто так языком поляпал. Были рабы! Одинаковое количество мужчин и женщин, отобранных для обслуживания стражей побережья. И не только для "подай, принеси, пошел вон!", но и для постельных развлекух. Правда, среди героических стражей не всегда было поровну мужчин и женщин, но, если я правильно понял Многовидящего, им было абсолютно по фигу, мужик или баба у них в койке. Только кровосмешение считалось у стражей великим грехом. За такое убивали обоих, мучительно и беспощадно, не разбираясь, кто кого и по какой причине. Вот и приходилось стражам иметь интим с рабом или рабыней, ведь команда составлялась из ближайших родственников, где все друг друга понимают с полувздоха и полувзгляда. А по-другому возле моря нельзя. Твари не станут ждать, пока ситуацию обмозгуют, обсудят и решат, кто и чего будет делать.
         По жребию делили обслуживающий персонал или еще как, не знаю. Может, я прослушал или старик не распространялся на эту тему, но это и не важно. Главное, что от такого международного общения иногда появлялись детеныши. Но только у стражниц. А если стражу доставалась рабыня, то она почему-то быстро умирала. Или страж делал с ней чего-то не то, или бабы им попадались совсем уж хлипкие. Раб жил у стража немного дольше, но тоже редко дотягивал до конца сезона. А сменяли команду раз в два года. Рабов и рабынь же привозили раз в год, и тот из рабов, кто умудрялся пережить его, становился свободным. У раба, попавшего к стражнице, было чуть больше шансов, но гарантии, понятное дело, никакой. Хозяйка могла погибнуть или покалечиться, проиграть или подарить свое имущество, да мало ли чего в жизни случается. Вот Уриму повезло стражница не передала его никому, даже когда стала основательно беременной. А в конце года отправила его с ребенком к своим родным. Когда служба закончилась, Саймурал вернулась домой живой и здоровой, и ее встречали бывший раб и их дочь.
         Вот только в такой счастливый финал я что-то слабо верю. Старик ведь и приврать мог, чтобы слушателям спалось спокойнее. Но для фильма такой финал был бы очень даже неплох. Зрители утирают слезы и сопли, доедают чипсы и топают по домам.
        
         Утром я заметил на горизонте темную полосу. Барг сказал, что если Многоструйный будет добр к нам, то мы доживем до заката.
         - А если не будет? проснулось вдруг во мне любопытство.
         Капитан посмотрел на меня, как на умственно отсталого.
         - Тогда мы еще сегодня встретимся с Многоструйным.
         Спокойно так сказал, как о давно известном и решенном, из-за чего и дергаться не стоит. Типа, все там будем, а сегодня или завтра тут уж кому как повезет.
         Хотел сказать этому пофигисту, чтобы поменьше каркал, но вспомнил кое-что и промолчал. Единственная "птычка", похожая на ворону, осталась в лавке Многовидящего. Вот только этот пучок перьев, вместо нормального карканья, шипел, плевался и баловался гипнозом.
         Странное дело, но до сегодняшнего дня я даже не задумывался, что птицы совсем не попадаются мне на глаза. Даже над морем ни одной не заметил. Так и должно здесь быть или это я такой невезучий?
         Спросить Барга я не успел, он вдруг стал очень занятым, еще и матросов к делу припахал. Очень срочному.
         И на корабле началась подготовка к концу света. 
        
         Сегодня Многоструйный был добр к нам лахорста нас не сожрала.
         Зато весь корабль провонялся, как парфюмерная лавка после погрома. До самого обеда Малек, Марла, ее малыши и еще несколько матросов чихали, кашляли и плакали от навязчивого запаха. Но кашель и насморк это ничтожная плата за возможность остаться в живых.
         Сосун-живущий-в-море-и-над-морем так еще называют лахорсту.
         Блин, мне не хватало птичек над головой? Моя мечта сбылась! Я получил таки свою "птычку", правда, в единственном экземпляре, зато размером с половину корабля. Еще и впечатлений на полгода вперед нахватался.
         Когда Барг вдруг резко озадачил матросов, я не сразу понял, что такое они делают. На палубе устанавливалось нечто, похожее на пушку и на волынку одновременно: рама, большой мешок, три длинных ствола, расширяющихся кверху. Всё это матросы быстро и привычно крепили и соединяли. Сам капитан держался ближе к огромной бочке с водой, куда что-то засыпалось и заливалось. В итого жидкость получилась настолько пахучей, что даже воняла.
         Пока я пялился на все эти приготовления, над нами появились несколько тучек. А когда из тучи вывалилась лахорста, мне вдруг захотелось домой, под одеяло, или хотя бы в трюм, проведать Сим-Сима.
         Когда-то я впечатлился местными тушканчиками, ободранными до кончика хвоста, так вот лахорста впечатляет намного больше! Ее тело состоит из трехгранных позвонков, увеличивающихся к голове. Голова тоже трехгранная, с огромной беззубой пастью. Имелись глаза на этой голове или нет я как-то не заметил, а вот толстые, будто наколагененные губы не заметить было не возможно.
         Раньше меня здорово смешило выражение "раскатать губу", но когда эта милая зверушка стала раскатывать свои губы, смеяться мне совсем не хотелось.
         Лахорста приготовилась к приему пищи и сделалась похожей на рог изобилия. Только пустой, обтянутый тонкой прозрачной кожицей, еще и со стрекозиными крыльями такого размера, чтобы держать эту конструкцию в воздухе.
         Для полного счастья у лахорсты очень противный голос. Когда она визжит и пикирует на палубу, хочется заткнуть уши, прыгнуть за борт, влезть на мачту и всё это одновременно. Смотреть вверх страшно, а не смотреть еще страшнее.
         Я не успел никуда влезть или прыгнуть, Барг начал военные действия.
         Пушка кашлянула и всех на палубе обдало парфюмерным дождем. Попали мы в тварюшку или нет, не знаю, но, после второго "кхе!", лахорста сложила крылья и бухнулась в море.
         - Сдохла?
         Я удивился, какой слабый и дребезжащий у меня голос.
         Капитан утер мокрое лицо и покачал головой.
         - Помоется, пожрет внизу и опять взлетит.
         - А мы?
         - А мы будем уже далеко.
         - И никакая другая тварь не прилетит?
         - Они не любят чужих на своей территории. Да и не до нас им скоро станет.
         - Это почему же?
         - На крыльях лахорсты всегда приходит сильный шторм.
         И Барг кивнул в сторону горизонта, совсем уже недалекого, похожего на темные горы с проснувшимися вулканами. Смотреть на эту красоту было приятнее, чем на атакующую лахорсту, но радости и душевного подъема я почему-то не ощутил. К тому же, кроме меня и Барга, небом никто не любовался. Матросы мылись и стирались, не сходя с палубы. Очень скоро купальный сезон сменился палубомоечным.
         - Хочешь мыться мойся, скоро станет не до того.
         Озадачив меня советом, капитан отправил нескольких матросов на мачты. Начали убирать паруса, и качка усилилась.
         Блин, все вокруг были таким деловитыми и спокойными, будто их и не пытались совсем недавно сожрать. Какой-то матрос рассказывал, что однажды видел лахорсту в пузе которой болтались пять человек. И не все из них были мертвыми.
         Молодой матросик, его ближайший сосед, даже палубу забыл тереть.
         - А ты не боялся, что она повернет к вам?
         Старый морской кот ухмыльнулся, и толкнул впечатлительного в плечо: работай, мол.
         - А чего тут бояться? Когда у Сосуна набито брюхо, он не охотится.
         Совмещать мытье и постирушку мне не хотелось я ведь не в морском кожаном прикиде, а бродить по кораблю голым, с кучей мокрых вещей под мышкой, тоже мало радости. Крант был целиком и полностью со мной согласен. Он вообще обнажается с большой неохотой, а тут еще целая толпа посторонних.
         К вечеру сильный встречный ветер сменился грандиозным штормом. Я давно уже понял, что такая болтанка мне очень не нравится. А насколько она не понравилась моему пузу, даже матом не сказать. От обеда и ужина я отказался не фиг переводить продукты. Общаться с кем-нибудь, даже с Лапушкой, мне не хотелось и не моглось. Я забрался в койку и попытался заснуть. Или хотя бы лежать и не блевать. Несколько раз мне казалось, что я вот-вот вывалюсь с койки.
         Как там говорил Барг: "Если Многоструйный будет милостив, то мы доживем до утра"? Может, кто-нибудь и доживет, а вот я...
        
        
        

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"