Оно было круглое и белое, разукрашенное в красные то ли цветочки, то ли паучки. Если я долго смотрела, эти пылающие чудовища начинали кружиться и водить хороводы, тогда я закрывала глаза, чувствуя приближение тошноты, а когда снова открывала - они стояли на месте, как ни в чем не бывало. Все-таки паучки, определенно, цветы не могут быть настолько подлыми.
Худощавый мужчина в белом халате наклонился надо мной, закрыв головой белое нечто, и спасая от нового приступа дурноты. Потянул за веко, придерживая голову, и посветил фонариком прямо в глаз. Ай, себе сетчатку сжигай, придурок! Уберите этого ненормального! Верните мне цветочки...э-э-э... то есть паучков!
- В сознании, - говорит кому-то за спиной. - Вы меня понимаете? Можете назвать свое имя?
- Ка...кх-х-х-р. - в горле дерет, словно те сволочные членистоногие свили там гнездо. Решаю больше не напрягаться, в конце концов, могли и сами в документах глянуть.
Губы смачивают влажной губкой и повторяют вопрос. Ну и настырные.
- Карина.
Задает еще пару тупых вопросов. Наверно, отвечаю правильно - радуется как ребенок конфете. Да мне не трудно, могу еще и на ногах пальцы посчитать, зачем ограничиваться лишь руками. Обращайтесь, пожалуйста.
- Прекрасно, - доброжелательная улыбка не сходит с лица врача. Ему мышцы к вечеру не сводит? - Меня зовут доктор Маркес и вы находитесь в городской больнице. Вы полтора месяца были в коме, после операции, по причине гематомы головного мозга после черепно-мозговой травмы, но сейчас уже все будет хорошо.
Пытаюсь доброжелательно улыбнуться, реагируя скорее на спокойный тон, поскольку смысл упорно пытается ускользнуть от меня. Хотя, что-то в его словах, определенно, не правильно, но не могу понять что именно - слишком хочу спать. Ухайдокал таки добрый доктор Айболит.
Следующий раз просыпаюсь то ли ранним утром, то ли поздним вечером. Белое и круглое оказывается люстрой, и таки да, в цветочки. Ну, надо же! Вера в доброту и гармонию флоры поколебена... поколебелена... м-м-м разрушена, в общем. В палате тихо, мерно попискивает аппаратура и убаюкивает чье-то тихое дыхание. Я здесь не одна? Осторожно поворачиваю голову: слева, у окна, опутанная проводами и бинтами лежит женщина, а справа древний старик посапывает и бормочет во сне.
В тепле, в тишине устраиваюсь поудобней и размышляю о жизни такой не простой. Злость присутствует, но на периферии, не затапливая разум целиком. Хорошие лекарства верно колют! Происшествие в кафе помню прекрасно и пусть администрация даже не надеется, что им все сойдет с рук. По судам затаскаю, уроды! Компенсацию стрясу и за моральную травму, и за черепно-мозговую!
К слову, наверно, у меня не только голова ударенная, но и еще сопутствующие травмы есть. Вон рука точно поломанная была, кость довольно живописно торчала! Как вспомню, так вздрогну. С усилием приподнимаю и разглядываю трясущуюся руку, но ничего страшного не замечаю, только тоненький чуть розоватый шрам чуть ниже локтя. А ничего так зашили, аккуратно и не заметно почти. Надо поблагодарить будет доктора Маркеса за работу.
И тут меня словно ледяной водой окатило! Не могло за день так зажить! И за два не могло! Внутренности свело в мерзком предчувствии беды... Неделя? Две? Сколько я тут валяюсь, едрон батон? Вспоминай, врач что-то говорил такое!
Полтора месяца?
- Нет...- шепчу, - не может быть... Так не бывает...
Я ж головой стукнулась... вот и мерещится всякое... не может быть... полтора месяца это слишком долго... он наверно полтора дня говорил, а просто путаю сейчас что-то. Правда? Угу, и рука за день срослась по волшебству прямо, дура!
- Ей, кто-нибудь, л-ю-юди! - кричу, понимая, что должна точно узнать, сколько я тут бревном пролежала. Никого нет. Хватаю со столика чашку с минералкой и запускаю в стеклянные, прозрачные двери, дрыхнущего старичка щедро окатывает водой. Пластиковая посудина отскакивает от стекла невредимой, но на шум кто-то бежит. Дедуля подхватывается и вопит спросонья возмущенно о моих родителях, питекантропах и способах зачатия.
- Что здесь происходит? - орет необъятно толстая санитарка, смотрит волком на меня и, очевидно, собирается дополнить уже сказанное дедулей.
- Сколько я уже здесь? Ну?! - перебиваю быстро. - Заткнись! - добавляю специально для старого маразматика.
- Два месяца почти и лучше б и дальше лежала трупом! Ты что, наделала, гадина! - рявкает в ответ.
Черт! Подрываюсь с кровати и сразу же падаю на плиточный пол, ноги не держат, руки тоже не слушаются. Больно же! Да что за травматический период такой? Лоб издает характерный звук при встрече с полом, глуховатый такой, как пустое ведро. Хорошо же мне на мозге операцию сделали! Там хотя бы мозжечок оставили или все за ненадобностью выкинули? Лежу... отдыхаю... пока толстуха кого-то истерически зовет. Прибегает молоденькая докторша и какой-то качок-кретанец. Женщина вкатывает мне в плечо лекарство, а жертва анаболиков затаскивает на кровать. Ей, поосторожнее! Хватит меня уже долбать о тумбочку! Я и так стукнутая!
Привязав руки к бортикам кровати, медперсонал уходит, оставляя меня медитировать на люстру (цветочки, на сей раз, ведут себя тихо). Мысли ползут медленно, лениво, цепляясь краями и причудливо перемешиваясь, словно осколки стекла в калейдоскопе.
Полтора месяца... это конец... полный провал... мне крышка... звиздец.
А дело вот в чем. На случай непредвиденных обстоятельств... ну, в смысле, если враги найдут и убьют... я соорудила "страховку". Преступников об этом тоже предупредила, дабы не думали долго платить или не платить. Так вот, компромат должен храниться в течение месяца, после чего либо я должна послать код подтверждения и срок ожидания продлевается еще на месяц, либо все данные будут отправлены в общий доступ. Да уж, никак не могла предположить, что обстоятельства бывают настолько непредвиденными. Денежки то, тю-тю... К сожалению, потеря миллионов на сей момент не самое ужасное - гораздо хуже, что в добавок к рассекреченной информации, было указанно мое имя. И какой черт меня дернул в тот момент? Хотела чтоб героев знали в лицо? Молодец! Теперь знают! Причем все заинтересованные лица: и преступники, и силовые структуры! Поздравляю тебя, Кариночка, ты знаменита! Прославилась, блин... в тюрьме тебе будет почет и уважение...если раньше не прикончат от полноты чувств.
Интересно, а ко мне наемного киллера пришлют или просто объявят награду за голову? Лучше киллера, так быстрее, профессионал все-таки, а то если награду объявят, то всекие любители попрутся. Или у меня бред на фоне передоза лекарств, и так только в фильмах бывает? Жаль опыта в криминальной среде маловато...гы-гы... ага, скоро смогу восполнить пробелы в образовании.
Надо мной нависает худое морщинистое лицо соседа по палате. Он мстить пришел, пока я привязанная? Возможно, стоит извиниться?
- Э, мистер, - язык заплетается и слова выходят не четкие, смазанные, - я вас случайно облила, извините. Очень надо было...
Старичок довольно улыбается и маленькие глазки прячутся в складках век. Ну вот и помирились... И выливает мне на лицо апельсиновый сок.
- Да, что за нафиг! Вообще попух! - я старших уважаю, но это уже перебор. Дергаюсь на кровати, но руки крепко прикрутили. - Р-р-р...
- Учись отвечать за свои действия, нахалка малолетняя! - перебивает удивительно чистым голосом и возвращается к своей постели.
А ничего так сок, вкусный, липкий только малость. И по шее противно течет.
- Меня зовут Джейсон Карр. Для тебя просто мистер Карр.
Сатисфакция получена, значит? Мир, дружба, жвачка? Ладно, все что о нем думаю потом скажу, когда меня развяжут.
- Карина, - отзываюсь неохотно. - Для вас мисс Рогинская.
- Попустись, деточка, - отзывается насмешливо, потом пристально смотрит и достает ноут из ящика тумбы. Р-р-р, не люблю когда деточкой называют.
Вау, ничего себе дедуля! Я на бук этой фирмы полгода работать должна, точно знаю, долго на такую игрушку облизывалась, но жаба оказалась сильнее. Быстро щелкает по клавишам.
- Хм, ну надо же. Я думаю имя то знакомое. А ты ведь местная знаменитость. Да, детка, ты попала... - хихикает увлеченно.
Мне становиться страшно. Моя персона может быть интересна только криминальным элементам и полиции. Может он и есть тот самый киллер? А что? Кто догадается, что старичок-боровичок на самом деле хладнокровный убийца? Или полицейский на пенсии? Помогает на общих, так сказать, началах родному отделу.
Подозрительно кошусь правым глазом на подлого контру.
- Я буду кричать. Громко. Очень, - заявляю грозно. Дедушка только бровь вскидывает иронично, не отрываясь от бука.
- Правда? Ну, кричи, раз так уколы любишь...
А может он не убийца? А так просто, мимо проходил...эээ... то есть пролежал.
- А вы меня убивать не будете? - вырывается неожиданно у меня. Да уж, язык иногда опережает мозг.
- Зачем? - опешил он.
- Ну, как? Не, ну не хотите - не надо! Я не настаиваю! - поспешно стараюсь исправить ситуацию.
- Помолчи-ка немного, - задумчиво окидывает меня взглядом и снова возвращается к буку.
Не очень и хотелось. Послушно затыкаюсь и лежу, пытаясь не обращать внимания на мокрую подушку и волосы. Вряд ли, после утреннего концерта, санитарка захочет помыть мне голову и поменять постельное белье. Как же мне выкручиваться из такой ж... жесткой ситуации. Все идеи разбежались как тараканы и в голове девственная пустота. Абсолютная даже, кажется если крикнешь, то отзовется лишь эхо. Верно, все-таки вырезали добрые доктора-экспериментаторы нечто нужное.
Безмолвную идиллию нарушает доктор Маркес, сегодня он не улыбается, но осматривает тщательно и внимательно, сокрушенно качая головой. Удивленно расширяет глаза, обнаружив потеки сока, правда, воздерживается от комментариев и просит медсестру сменить наволочку.
- Ну что, не будете больше буянить? - спрашивает устало.
- Нет, что вы. Я случайно, правда, - изо всех сил делаю честные глаза. Получается, нет? Дедуля саркастически хмыкает. Погоди у меня, вот сейчас развяжут, и найду способ отыграться за фруктовый душ.
- Хорошо. С вами хотят поговорить люди с полиции. Вы только постарайтесь не волноваться, - отводит в сторону глаза.
Полиция? Уже? Быстро они! Хотя, учитывая сколько я тут провела, можно даже сказать, медленно. Черт! Что же делать? Приступ паники сжимает горло, и руки начинают мелко дорожать. Меня нельзя допрашивать! Я больная! На голову! При чем в прямом смысле слова. Медсестра развязывает ремни, приподнимает верх кровати и засовывает в руку влажную салфетку, а доктор скрывается за дверью, чтобы через минуту вернуться в сопровождении здоровенного мужика в форме.
- Майор Бейл. Интерпол, - мрачно представляется мужчина. С квадратного обветренного лица с холодным интересом смотрят прозрачно-голубые глаза. Как большой кот на ма-а-леньку мышку, будь-то бы раздумывая то ли съесть, то ли отпустить, но только мышка дернется, как будет безжалостно распотрошена острыми когтями.
Молчу. А что говорить? Кто я, он и так знает. Чистосердечно признаваться смысла нет - все уже и так в курсе моих похождений. Я в том письме подробно описала что, где, когда и откуда. Дура, блин! Майор тоже молчит, паузу держит. Ну-ну, мне только утром укольчик успокоительный дали, могу тоже паузу потянуть. Тщательно вытираю салфеткой лицо, стараясь не смотреть на представителя власти. Потоптавшись немного у кровати, майор подвигает стул, делает грустное лицо и вздыхает сочувственно:
- Дела твои плохи, деточка...
Они все сговорились меня деточкой обзывать, что ли? Или на одну контору работают?
- Но я могу тебе помочь. Мы с тобой все же с одной планеты, земляки можно сказать. - Играем в плохого и хорошего полицейского? А где тогда плохой? Или он как шампунь - два-в-одном?
- А то эти корпоративные крысы тебя надолго засадят. - Ласково и сладенько излагает так, как для пациентки психушки. Только я не верю в ностальгию и бескорыстную доброту, а в случае с майором тем более. У него лицо перекашивает от доброжелательного оскала. Сразу видно не дипломат, а военный. - Знаешь, какие у них адвокаты? Целая контора юристов под тебя сутками копает.
- Ну и? - что-то мне не нравится куда он клонит.
- Давай так договоримся: ты нам чистосердечное признание, а мы тебя не потянем в зал суда и копать в твоем прошлом не будем. Там же много интересного найти можно, если внимательно присмотреться. Плюс, за сотрудничество со следствием, походатайствуем о минимальном сроке.
Ой, чую, ты меня где-то намахиваешь, только не могу понять где. Наверно, какие-то юридические тонкости, а я в них ни в зуб ногой. Точно! Я гений! Юрист нужен!
- Я имею право на адвоката, - заявляю нагло, хотя душа уже марширует в направлении пяток.
Эффект от моей фразы просто феерический: маска добренького дяденьки не просто сползла, а буквально слетела с лица Бейла.
- Ты, дрянь, думаешь, что тебя спасет какой-то занюханный адвокатишка. Да ты, сука, до конца дней будешь задницу на рудниках рвать, пока не сгниешь заживо от облучения, - шипит, наклонившись, прямо мне в лицо. Его шепот пробирает до печенок, все змеи в округе обязаны совершить харакири по причине профнепригодности.
- Ордер на арест уже сегодня у меня будет. Ты, метелка драная, на коленях еще приползешь и умолять будешь... - лицо налилось кровью от злости. Вот, наконец образ и слова достигли гармонии! Сразу верится, что такой он и есть на самом деле.
- Хватит, - обрывает врач, - она моя пациентка и пока находится в реанимации. Я и так оказал вам услугу, приведя сюда.
Опа, вот же ж подлец! А я ему пальцы считала, вежливой была, благодарить собиралась. А если я концы отдам от нервного потрясения?
- Я ее забираю в тюремный госпиталь! - разворачивается к Маркесу и грозно нависает, подобно медведю.
- Невозможно! Здесь реанимация! И пока состояние не стабилизируется никто никого никуда не заберет! - Так его, молодец! Мой маленький, но гордый защитник! Я снова тебя люблю.
- И когда вы ее переведете? - явно пытаясь сдержаться, хрипит Бейл.
- Думаю, завтра. - Блин, скотина. Не можешь недельку подержать, а лучше две?
- Замечательно, тогда я приду завтра, - предвкушающая улыбка специально для меня. Ну вылитый крокодил, даже кретанские клыки не нужны. Бр-р-р. - Мои люди будут здесь дежурить.
- Только в коридоре.
Помесь крокодила с человеком кивает и уходит, угрожающе чеканя шаг. Доктор сматывается следом. Надеюсь, его таки прошиб мой укоризненный взгляд. Это было все на что способна - язык у меня отказал еще где-то на средине разговора.
Валить надо. Но как и куда? Сдвигаюсь к краю кровати и спускаю ноги - голова кружится и комнату ощутимо ведет со стороны в сторону, как в звездолете со сломанной внутригравитационной системой. Мда, далеко я не уйду. Вставать страшно, не хочется еще одной встречи с полом.
Ну до чего же паршивая ситуация. Куда ни сунься - все плохо, посадят в любом случае. Не ясно, правда, зачем майору мое признание потребовалось. Все возможные доказательства я уже предоставила на всеобщее рассмотрение, больше ничего нет в загашниках. И присутствует паршивое такое ощущение, что для меня пакт о выдаче преступников таки заставят работать и выдадут всю, с потрохами. Может еще раз головой стукнуться? Тогда здесь останусь, в форме овоща, как та тетка у окна.
Пробую встать, придерживаясь за спинку кровати. Ух, повело то как! Плюхаюсь обратно, по ходу, я не беглец ближайших пару дней. Спустя полчасика делаю еще одну попытку и даже два шага иду, ноги подворачиваются и дрожат, ступни словно ватой набиты - не мои вовсе. Наверно, дети так ходить учатся, только они маленькие, им падать низко, а мне прилично лететь. Снова сижу, отдыхаю.
Мистер Карр копается в буке и время от времени замирает в глубокой задумчивости в форме Будды. Да он кретанец! Точно. И как я раньше не заметила? Рисунок на скулах почти выцвел от старости, да и морщины многое скрыли. А так вполне похож... высокий такой, только худой очень. И в чем душа держится?
Мои попытки двигаться, видимо, пробудили организм к нормальному функционированию - захотелось есть, даже жрать, и в туалет. Первый пункт еще мог подождать, а вот второй требовал немедленного решения. Так-с, сбоку от стеклянной входной двери, есть еще одна обычная непрозрачная.
- Это туалет? - смотрю на последователя Будды.
- А? - очнулся от транса дедуля
- Дверь рядом с вами в туалет?
- Ага, - смотрит удивленно. Ну что еще? Что естественно, то не безобразно.
Рывком поднимаюсь, замираю, пережидая головокружение, и плетусь по стеночке к дедулькиной кровати. Ступни словно протыкают тысячи иголок, русалочка недоделанная, блин. Падаю на койку мордой вниз, ноги опять крутит в судорогах. Эх, может санитарку с уткой позвать? Не-е, я уже далеко зашла - целых два метра - обидно бросать.
Зато эту кровать можно не обходить, перелезу просто на другую сторону, и до заветной дверки всего метр останется. Извиваясь всем телом, перекатываюсь к краю. Супер! Ща немного посижу, соберусь с силами на второй рывок... Мистер Карр встал из-за моих маневров и наблюдает с исследовательским интересом в глазах, как за беговым тараканом. Ты еще ставки сделай - дойдет, не дойдет?
- Я сейчас уйду, не волнуйтесь, - успокаиваю, а то вдруг у него еще сок где-то спрятан. Да и вообще, тут реанимация - вот хватит его кондрашка, а на меня потом непредумышленное убийство повесят для полноты картины.
Можно сказать чудом, таки добираюсь к белому другу и даже почти не промахиваюсь садясь. Ух, успела... Ноги колотит в трясучке, ступни выкручивае, а по лицу текут пот и бессильные слезы. Прогулялась? А еще назад возвращаться...
Окончательно осознавая, что ноги от хозяйки отказались, сижу думаю о вечном, когда в палате раздаются голоса, плавно перерастающие в вопли. Дверь с треском распахнулась и в ванную влетает незнакомый мужик в форме и вытаращивается на меня. Да ты очумел что ли! Я тут делом занята! Хватаю первое попавшееся под руку и швыряю в нахала. Ой, ершик! Реакция у гостя отличная - увернулся и быстренько дверь захлопнул - военную академию, видать, с отличием закончил.
Блин, вот зачем я его прогнала?! Может, он меня до постели бы дотащил? Сначала делаю, а потом думаю! Вернись, дорогой, я все прощу!
В комнату приходится вползать, при чем в прямом смысле - ноги объявили забастовку. Надеюсь, полы здесь регулярно моют?
Мое появление производит фурор: и дедулька с кровати, и наглый охранник сквозь стекло изумленно наблюдают за новым способом передвижения, но помочь даже не пытаются. Ну-у, мистер Карр все-таки пациент реанимации, а вот бравый офицер мог бы и предложить свои услуги, тем более после интимного знакомства в туалете. Или ему в палату запрещено, все-таки, заходить?
Опираюсь спиной о стену - устала. Руки, видимо, собираются поддержать нижние конечности и присоединиться к демонстрации протеста. Ну ее, эту кровать, мне и так хорошо. Спокойно, тихо, не жарко, комары не кусают. Скоро с ностальгией буду вспоминать эти дни, в тюрьме таких удобств не предоставят.
Что я знаю о тюрьмах? Ровным счетом ничего, кроме лесбийской любви и боевых поединков на выживание. Или киношники опять все наврали? Зато будет возможность все выяснить на личном опыте. Жаль, что ориентация нормальная, а то был бы повод и личную жизнь устроить. А может еще не поздно сменить? Вон рядом с полицейским медсестра трется - глянь, какая красавица - ножки стройные, талия узкая, волосы рыжие, халатик беленький... ух... ну и зачем ты лицом повернулась? ...мымра. Обидно...
- Я знаю, как ты cможешь избежать тюрьмы! - внезапно слышу спокойный хриплый голос. Галюны начались?