Пищаль Ольга Вадимовна : другие произведения.

Хавенлофт и Рыцарь Роз

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Говорят, некогда дороги не всегда вели туда, куда они ведут сейчас. Говорят, было время, когда чары были ужасны и злы, и когда магия не была добра. Кто-то слышал о тёмном чародее, которого бросили в самые страшные глубины земли, окончив его злодеяния. Кто-то говорил о Рыцаре Роз, который исчез, будто бы растворившись на своём крылатом коне в небесах королевства Хавенлофт, ныне забытого и брошенного. Но никто не говорил о том, что было на самом деле, потому что никто не ведал правды. И никто не знал, когда Рыцарь Роз вернётся вновь.

   Глава 1
  
   Воздух стыл и звенел летними мушками, а в хостеле "Сабрина" он ещё почему-то всегда вкусно пах абрикосовым джемом. "Сабрина" так походил на уютные европейские хостелы, а в маленьком дворике цвели розы. Огромные, нестерпимо красные, или же белые, будто снег, и розовые - казалось бы, тут могла всласть покуражиться Червонная Королева из "Алисы в стране чудес".
   Телефон завибрировал. Взглянув на экран, Алиса, но вовсе не та, сглотнула. Незнакомый номер. Может быть, это менеджер службы доставки пиццы, а может... Она провела пальцем по сенсорному экрану.
   - Алло? - она немного картавила, и ненавидела себя за это.
   - Я думал, ты уже никогда не возьмешь трубку, - выдохнул прокуренный, но привлекательный мужской голос, который кто-то мог бы счесть эротичным, но Алиса почувствовала страх.
   - А я думала, мы всё решили. Почему ты снова звонишь? Я говорила тебе, говорила тысячу раз... - сказала девушка, медленно шагая по дорожкам хостела.
   Тут Алиса почувствовала, как на её плечо опустилась чья-то рука, и она, вскрикнув, обернулась. Это была женщина в льняном костюме, с седыми волосами, которые были выкрашены в рыжий - казалось бы, краска не принимается на них, настолько они седые. Серебряное на огненном. Та улыбнулась. На женщине были чёрные очки, а во второй руке длинная палка. Слепая. Владелица "Сабрины".
   "Дай трубку", сказала она одними губами.
   Алиса сейчас ненавидела себя так же, как иногда ненавидела за выкрашенные в белый волосы, которые, как казалось ей уже многим после окрашивания, делали её похожей на шлюху. Но всё же протянула телефон.
   - Молодой человек, пожалуйста, больше не звоните сюда, - сказала слепая Нади, а потом вернула смартфон девушке. - Он бросил трубку. Не больно-то он у тебя храбрый.
   - Просто не хочет, чтобы кто-то ещё знал, что он... - сказала Алиса с отчаяньем, не осмелившись окончить эту фразу.
   - Я слышала твою печальную историю много раз, но, если хочешь, можешь рассказать мне её снова. Но только после того, как выполнишь всю работу. У тебя перерыв через два часа. Будь добра сделать то, за что я тебе плачу, а потом можешь снова залить мне это в уши, - несмотря на резковатые слова, слепая улыбалась.
   Алиса была администратором, и работы было вправду много. Поначалу ежедневные задания были трудными, но их стоило терпеть ради жилья (крохотной комнатки в уголке корпуса), и ради возможности жить как можно дальше от своего города, где был Сергей Госипов, был её дом, и старая жизнь, о которых вспоминать совершенно не хотелось.
   И она сама не могла понять - то ли она привыкла к быстрому темпу гостичничного быта, то ли помогла завязавшаяся дружба со "слепой Нади", владелицей хостела.
   Иногда Алисе казалось, что время в хостеле идёт совершенно по-другому, как-то не так, как во внешнем мире. Будто это место было в каком-то другом измерении.
   Порой, сидя за столом в своей комнате - старой школьной партой, Алиса думала о какой-то другой себе, которая осталась там, в городке с названием, от которого у неё не осталось никаких ассоциаций - имя родного города выцвело, будто вывеска на фото-магазинчике напротив ворот хостела "Сабрина".
   Девушка, которая, однажды ночью, не приехала в курортный городок на берегу Чёрного Моря, с небольшой сумкой, в которой в числе прочего была небольшая тетрадь со стихами. И не сидела на скамейке под нарождающимися звёздами, не зная, куда идти, пока к ней не подсела незнакомая незрячая женщина.
   Она осталась там, эта другая Алиса, и даже знать не хотелось, какое будущее её ждало.
   Девушка мешала ложечкой чай, и делала то, что, казалось бы, должно делать слепым - смотрела вдаль. Но взгляд слепого был бесконечен, а Алиса быстро опустила взгляд.
   - У родителей своё мнение о том, что такое удачно выйти замуж. Они говорят, что не нужна ни любовь, ни хорошее отношение, а от богатого мужа можно вынести и побои.
   Ей вправду приятно выговориться, и она рада, что слепая Нади понимает это. Девушка продолжила:
   - Они как-то быстро нашли мне жениха, а слушать меня не стали - сказали, что ничего в жизни не понимаю, и должна сделать то, что должна сделать. То, что Сергей меня не любит, и никогда не полюбит, я поняла, когда увидела его. Похож был то ли на цыгана, то ли на байкера, таких рисуют на обложках романов для девушек. Он даже не пытался делать вид, что хороший, что в нём есть что-то хорошее. Вид маргинальный, но говорил он изящно, а в ухе вечно была эта его бриллиантовая серьга. Я, может, и дура, что не захотела с ним жить, - её голос дрогнул. - Да только он злой, на самом деле. Недобрый.
   Она уже несколько раз пересказывала эту историю, всякий раз разными словами. И каждый раз ближе к концу в сердце появлялся холодок.
   - Я думала, муж-ублюдок - это моя единственная неприятность, - Алиса смеется, а сердце в груди ускоряет свой бег. И в вечернем воздухе тихо жужжат мухи. - Оказалось, что нет.
   - Он плёл интриги у меня за спиной. Тоесть, - сбилась она. - Как-то выходит, что эта неприятность вытекала из первой. Ну, он настроил против меня сначала тех, с кем я была не знакома вовсе, а потом и моих друзей. То, что это дело рук Сергея, мне сказала подруга. У неё уже тогда появлялся какой-то ненормальный, завистливый взгляд, но она держалась. А потом просто перестала брать трубку.
   - И обычно тут ты добавляешь, что уехала достаточно далеко, чтобы тебя никто не нашёл. На другой конец страны, - сказав это, Нади помолчала. - Мы не всегда выбираем то, как будет выглядеть дорога, по которой мы идём. Но можно выбрать, что тебя будет окружать, розы... - она коснулась крупной розы куста возле столика террасы с изящными столами. - ...или же тернии. Ты правильно сделала. Но если Сергей тебя всё же найдет, у тебя есть два варианта, детка. Ты либо бежишь дальше, либо даёшь ему то, что он хочет.
   Алиса старается и молчать, и радуется, что слепая не видит - по щекам текут слёзы. Потому что, когда Сергей забрал у неё друзей и даже доверие отца, то сказал, что она ему уже не нужна. И, странно - сказал, что ему "нужна марионетка, и ты станешь ею под рубиновым небом". Но эту часть истории она не рассказывает никому.
   Обычно Алиса не плачет. И слепая Нади, словно кошка, слегка поводит головой.
   - Я никогда не спрашиваю, но это - твоя история. Ты можешь подавать её как хочешь, и может даже соврать мне, это не важно. Но я слышу, что ты тихонько всхлипываешь. И мне кажется, что ты что-то скрываешь. Что-то ещё.
   - Он сказал, что я ему не нужна. И что... - она в точности пересказала его слова.
   Нади нахмурилась, постучав пальцами по полу. У Алисы возникло впечатление, что слепая хорошо понимает, о чём идёт речь, да только от самой Алисы смысл ускользнул.
   - Возьми салфетки, умойся и иди работать. Но, сперва, можешь допить чай, - женщина поднялась из-за стола, и ушла, тихо постукивая тростью, оставив девушку одну под вечереющим небом.
   Алиса вслух сказала смешное ругательство, которое здорово характеризовало Сергея, и рассмеялась. На террасе никого не было. Блондинка быстро, слишком торопливо допила чай, чёрный и горький, и отправилась следить за распорядком хостела.
   В эту ночь она спала и не спала одновременно. Её охватила какая-то тянущая, зыбкая дрёма, она слышала каждый шорох в этой крохотной комнатке - скрип половиц в жилых помещениях, комариный зуд, даже, кажется, лунный свет и тот издаёт какой-то звук, похожий на шорох.
   Звонок телефона заставила Алису вздрогнуть. Она взяла трубку, лишь бы назойливый писк, который может быть отлично слышно в комнатах других сотрудников, прекратился.
   - Девочка, а девочка, гроб на колёсиках уже в твоём городе, - прошелестел знакомый, слегка шепчущий голос, и человек на том конце бросил трубку.
   Она задумалась о том, что Сергей может сделать нечто больше, чем просто интриги, только сейчас. Привычная жизнь как-то рассыпалась, будто карточный домик, а взгляд, совершенно невольно, метнулся к уже давно сложенному рюкзаку, в который только-то и нужно положить вторую смену одежды. Она... она была трусихой, да, но не могла ничего с этим поделать. Всегда готова бежать.
   И Алиса не знала, что бежит сейчас неизмеримо дальше, чем можно было представить.
   Она действительно слабо понимает слово "любовь", потому что в этой жизни её почти не любили вечно занятые своими делами нарциссичные родители. С Сергеем она стала забывать о том, что значит слово "дружба". И сейчас она забудет ещё кое-что.
   Но Алиса ничего не знала.
   Рюкзак немного оттягивал плечо. Было тяжело расставаться с Нади, с уютным хостелом, где её ценили, где могли выслушать, и где можно было забыть обо всех ужасах своей старой жизни.
   Жизни обеспеченной, но страшной. Топкой, зыбкой, как болото. Оступился - и уже увяз.
   Она шла по дорожкам хостела, тихим, в ночной тьме, почти бесшумно, и цвели и пахли вокруг розы, и кружились огромные, походившие на колибри ночные мотыльки-бражники, будто серые призраки.
   И там, впереди, в узкой арке входа, она почти видела свою старую жизнь, все ужасы, которые поджидали её там. Но Госипов был слишком опасным человеком. А Нади слепой. Хоть что-то в её жизни будет правильным, ответственным.
   Приморский городок, и асфальтовые улицы вечно засыпаны песком, совсем немного - будто присыпка из сахарной пудры на пироге, и этот песок сейчас тускло сверкал под светом фонарей.
   Она услышала небрежный свист. Где-то на другом конце улицы. Шаг вперёд сделать не осмелилась. Застыла, будто вовсе застыла во времени.
   Алиса закрыла глаза, чувствуя дурман роз, запах свежести после дождя, и шелест листьев под ветром... который вдруг превратился в шторм.
   "Алиса" услышала она будто бы в своей голове, громче, чем тот свист Госипова, громче, чем ветер, и нежнее.
   "Не та Алиса" в панике подумала она, вспомнив известную английскую книгу, и сделала шаг назад.
   И вправду, она оказалась не той Алисой.
  
  
   Глава 2
  
   Казалось, падение будет бесконечным, если это было падение. А может быть, она летела вверх? Или рассыпалась на сотни частиц? Она чувствовала, что уходила, улетала куда-то далеко, дальше, чем можно представить, и это расстояние казалось ей океаном - по сравнению со всеми теми расстояниями, которые ей случалось преодолевать. И путешествие в этот городок далеко позали было всего лишь шагом.
   Алиса вдруг очутилась в чёрном кольце. Оно окружало её, будто колесо огромного веретена, и нет, оно не пылало огнём, но холод ощущался столь явственно, что девушка ощутила страх.
   Но снова ярко вспыхнул тот же свет, который сыпался даже сквозь закрытые веки, который вёл её сквозь падение до. И запах роз дурманил, и пальцев будто снова коснулись лепестки, как тогда, когда Алиса впервые оказалась где-то за аркой хостела "Сабрина".
   "Я мертва?" вдруг подумала она, и испугалась.
   "Нет, просто ты - не та Алиса", услышала она в своей голове. "Не та Алиса, которой ты считала себя раньше. Добро пожаловать, снова"
   "Куда?" в панике подумала девушка, падая вниз, и необычный свет вдруг сменился пепельным сумраком, а потом серостью ночи, в которой явственно виделись тусклые звёзды.
   Алиса ощутила падение, но не такое страшное и сильное. Её пальцы смяли лепестки роз, но, в то же время, они словно бы не замечали шипов, которые впивались в кожу острыми терниями, безо всякой боли. Алиса вдыхала ночной воздух, такой реальный, такой настоящий, что ни капли не усомнилась в том, что всё это - реальность, а не смерть.
   Она посмотрела вверх, приподняв голову. Звёзды. Яркие. Какими они могут быть только за городом, там, где нет огней, нет ничего, что мешало бы им сверкать. И какие-то странные. Как будто другие.
   Алиса, с горем пополам, попыталась подняться. И тернии шипов невидимых в темноте цветов впились в пальцы так, что она ойкнула - те словно прекратили жалеть её.
   Звук был таким мимолетным, таким быстрым, а движение воздуха едва ощутимым, что мужское лицо, которое возникло прямо перед ней - почти невидимое в свете звёзд, заставило её податься назад, ещё сильнее запутываясь в стеблях.
   Это были не те домашние розы, поняла вдруг Алиса. Это были дикие розы, но не шиповник с его мелкими цветами, нет. Эти цветы были более крупными, и похожи на вьющийся плющ. Очень, очень колючий вьющийся плющ.
   Чужие сильные руки начали быстро выпутывать её из плена терниев, наверное, безумно красивых днём, но просто ужасных ночью.
   - Как ты здесь оказалась, - услышала она растерянные, полные досады слова. - Одна, совсем одна. Ты вообще знаешь, как тут опасно ночью?
   Она в ужасе сглотнула. Круглые, слишком большие зрачки незнакомца светились тусклым серебром. Он разглядывал её с несколько мгновений, а потом медленно моргнул, и она скорее почувствовала, чем разглядела в них удивление.
   - Человек? Здесь? Как ты...
   Он огляделся.
   - Моя. Ты моя, - удовлетворённо сказал он. - Я тебя первым нашёл.
   - Я не твоя, - упрямо вскинула голову Алиса.
   - Хочешь оспорить? С кем? - спросил он, взяв её за подбородок. - Как ты здесь оказалась? - вдруг быстро сменил тему он, снова приближая глаза с этими странными глазами, похожими на серебрянные озёра.
   - Я... а где я?
   Он огляделся, моргнув, и его глаза на мгновения исчезли в полутьме, только бледнело лицо.
   - Такая находка, и ничего не знает. Мы в Лиоме Роз.
   Он, похоже, хорошо видел в темноте, и разглядел непонимание в глазах Алисы.
   - Это храм. Старинный храм, я кое-что здесь ищу. Но нашёл нечто многим лучше!.. - сказал он как будто самому себе. - Человек, здесь, в Лиоме Роз, подумать только!
   Он поднялся, и огляделся. Перед лицом Алисы оказались ноги... нет, не ноги. Изогнутые назад в мускулистых голенях раздвоённые копыта с шёрстью, похожей на шерсть оленей.
   Человек, или фавн, или кем он был, вдруг резко наклонился вперёд. Перед её глазами оказались его руки, чёрные в темноте, такие чёрные, что девушка подумала, что они вправду чёрные. И так же покрыты шерстью, но нескольким более длинной.
   Она не могла говорить, её язык будто занемел. Встретить сказочное существо оказалось страшнее, чем ей всегда казалось.
   Мужчина-фавн вдруг быстро наклонился вперёд и затараторил:
   - Слушай, а ты всё же человек, или розавит? Говорят, я точно знаю, розавиты живут на севере Хавенлофта, до сих пор. Я не верю, что тут есть люди. Их тут нет уже сотни лет. Если ты розавит, то извини, я ещё жить хочу, как бы, и не хотел тебя обидеть.
   Алиса немного отключилась от шока, но услышала если не всё предложение, то часть точно. И она понятия не имела, кто же такие эти розавиты, где этот Хавенлофт, и почему люди тут считаются такой редкостью.
   - Я администратор хостела "Сабрина", - ляпнула она, понятия не имея зачем.
   Фавн помолчал.
   - А, так ты рыцарь! - обрадовался он. - Орден Сабрина? Кто такой Сабрин? Никогда не слышал. А хостел - это его оруженосец, по вашему?
   Алиса почему-то вдруг ужасно устала. Ей было всё равно, кем быть, рыцарем или же чужой собственностью.
   - Да, - ответила она. Ей вправду было всё равно.
   Звук, нежный и мелодичный, разнёсся по странному, погружённому в темноту, огромному саду, полному причудливых развалин с острыми краями.
   - О, о, о! - обрадовался знакомец. - Моё имя Тевенлиф. А твоё?
   - Алиса, - сказала она, радуясь, что фавн отвлёкся от идеи сделать её своим имуществом.
   - Ого, да, Алиссия? - не понял он. - Та ведьма, что наполовину розавит, а наполовину человек? - он отшатнулся. - Не думал, что ты ещё и рыцарь этого Сабрина!
   - Нет, просто Алиса, - устало сказала девушка.
   Фавн вдруг поднял её на ноги, да так резко, что у неё голова закружилась.
   - Пошли, я давно хотел посмотреть на огни Лиома. Говорят, тут такое бывает - можно увидеть необычные огни, а кто увидит их, обретёт удачу.
   Он потащил её за собой, не спрашивая. Хорошо, что джинсы и кроссовки защищали от шипов диких цветов под ногами, но порой те, что оплетали камни вокруг, больно царапали открытые руки - куртку Алиса, похоже, потеряла, когда падала с небес.
   - О-о, да, - сказала она. - Удача это то, что всегда пригодится.
   Роса, сырой, будто после дождя, ночной воздух взбодрили её. И она и вправду подумала, а вдруг тут есть огни, приносящие удачу, и их вправду можно увидеть?
   Но никаких огней не было. Они стояли перед строением, похожим на высокий пик, некий остроконечный храм.
   Тевенлиф моргнул. Он моргал странно. Как ящерица, не как человек. Нет, не совсем так, но... как-то по-другому, всё же.
   Он снова посмотрел на неё этими странными мерцающими глазами.
   - Очень жалко, - разочарованно сказал он.
   - Ага, - брякнула Алиса, не чувствуя никакого сожаления, ну, разве что, чуть-чуть.
   - А всё-таки, что ты здесь делаешь? - спросил Тевенлиф взволнованно. - Тоже ищешь что-то?
   - Ты огни искал? - спросила девушка устало.
   - Ага - неубедительно соврал тот.
   Она хмуро на него покосилась, но её взгляд в темноте выглядел неубедительно - он не мерцал. Делать это пришлось снизу вверх, потому как он был несколько выше её.
   Он вдруг порывисто её обнял, да так, что дыхание перехватило. Вдохнул запах её волос. А потом так же резко разжал объятья, что Алиса упала на камни. Она взглянула вниз. Нет, не камни. Скорее кристаллы, или стекло, тускло отсвечивающие в свете звёзд, но огранённые в камни, стёртые временем и шершавые.
   Она вскинула голову, разглядывая незнакомые совездия и огромное кольцо из звёзд. Вместо линии Млечного Пути.
   - А где мы, Тевенлиф?
   Он взглянул на неё сверху вниз, с удивлением и раздражением.
   - Что за глупый вопрос, рыцарь? Ты головой стукнулась?
   - Нет, фавн, попой.
   Тевенлиф вдруг резко наклонился к ней. Его глаза вдруг стали злыми.
   - Кто-кто?
   - А кто? - испугалась Алиса.
   - Я фивен, - сказал он. - Фи-вен. Твой орден, похоже, либо совсем дикий, либо далеко за пределами наших королевств. Фавн - это оскорбление.
   Алиса вдруг поняла. Это совсем как афроамериканца назвать нигером. Она прикусила язык. Странно, конечно, что тут её понимали, но болтать лучше с осторожностью.
   - Мы в Королевстве Хавенлофт, падшем королевстве розавитов и людей, - он отвесил издевательский поклон Алисе, пока та пыталась подняться на ноги.
   Он не выдержал и снова вздёрнул её вверх, за руку.
   - Практически в самом центре, - сообщил он со вздохом. - Ты слишком слабая, как для розавита. Учти, люди теперь редкость, у тебя могут быть проблемы. По большей части тут наполовину розавиты, наполовину люди, и их все боятся, потому как смешение крови человека и розавита создаёт колдунов, страшных по силе. Ни один фивен добровольно не выступит против злющего колдуна. А розавиты все высокие. И в одиночку никогда не ходят. М-м... - он вздохнул и сел на камень, приглашая Алису сесть рядом хлопком ладони.
   Она села, прежде проверив, не мокро ли там от росы с листьев и стеблей роз.
   - Там, откуда я родом, живут ещё и лорины. Это как я, только у них копыта не раздвоённые, волосы длинные, и хвосты не коротенькие, а длинные и лохматые. И они такие же высокие, как розавиты. Раньше были их самыми большими союзниками. А потом... - он покосился на неё, умолкнув.
   - Слушай, ты дурочка, или просто издалека? Почему я тебе должен рассказывать всё то, что ты итак должна знать? Твой хостел ничего тебе не рассказал?
   - Я очень издалека, - сказала Алиса неловко. - И не против послушать, - чуть более уверенно добавила девушка.
   - Ой ужас... - закрыл руками лицо Тевенлиф. - Тевенлиф-рассказчик, кому сказать, не поверят. Королевства Хавенлофт больше нет. Настоящие розавиты исчезли давным-давно. Остался всего один, Рыцарь Роз звали, да и тот исчез вместе со своим лорином, а где - не понятно. Говорят, погиб. Одни говорят. Другие, что он просто ушёл куда-то, где он был нужнее. Слышал, вернётся. Когда-то. Наверное, - фивен неуверенно замолчал.
   - Ого, - сказала Алиса, впервые осознав, что она в совершенно ином мире.
   Может, она умерла? И Госипов просто нанял киллера, убил её, и убийца выстрелил ей в грудь? А это - другой мир, какой-то мир, куда попадают после смерти, Рай?
   - Эй, - толкнул её новый спутник. - Может, огни увидим. Здорово же? Знаешь, - сказал он, понизив голос. - Впервые слышу здесь какие-то звуки, вообще. Потому подумал, может, и вправду я увижу здесь волшебные огни Лиама Роз?
   - Мне кажется, ничего мы здесь не увидим, Тевен, - сказала Алиса, поднимаясь на ноги.
   Она снова увидела этот сердитый взгляд, он поднялся на ноги... точнее, на копыта, ей стало страшно, потому как он был выше её. И, как она сейчас обратила внимание, был облечён в некий чёрный доспех, который разглядеть в сумраке ночи было сложно.
   - Опять оскорбление, - серьезно сказал он. - Тефен. Если ты сокращаешь имя, ты должна использовать последнюю букву вместо третьей.
   Разглядев своими крупными странными глазами непонимание на лице девушки, он закрыл лицо ладонью.
   - Так... Я тебя никуда не отпущу, рыцарь ордена Сабрины, потому что без своего хостела ты в беду попадешь, а я потом страдать буду.
   - Почему? - только и спросила девушка, впервые столкнувшись с таким явным проявлением заботы, привыкнув к равнодушию людей своего мира.
   - О-о, - сказал фивен, с пренебрежением оглядываясь. - Да-а... Отлично. Человек, да ещё и иностранка. И вообще ничего не знает о нас. Как так?
   Он потряс её за плечи.
   - Скажи, вот как так!
   - Убери свои руки от меня! - крикнула Алиса, разозлившись, и Тевенлиф вдруг весь сжался, и она, наконец, разглядела на его голове оленьи небольшие рога, чёрные и заострённые. А потом снова расправил плечи и ощерил хорошо видные в темноте слегка заострённые зубы.
   - Советую подумать о том, что ты одна с фивеном, в центре опустошённого Королевства, и никто, никто тебе не поможет, если я разозлюсь.
   Девушка сделала шаг назад.
   - О-о ужас... Ладно, хорошо, человек-иностранка. Фивены очень чувствительные, импульсивные и иногда вспыльчивые. Это объяснение тебя устроит? Если ты убежишь, ты, скорее всего, умрешь. Поздравляю. И поэтому, - он сделал плавный жест рукой. - Поэтому я буду страдать. Всё понятно? Ужас, я объясняю свою, свою природу человеку! Да ещё и рыцарю. Слушай, что ты вообще такое, а?
   Алиса расплакалась. Как-то много случилось за это время, и вдруг обнаружила, что плачет в объятьях чувствительного и импульсивного Тевенлифа. Это было ужасно неловко, и она прекратила.
   - А вот лорины, лорины другие. Они как бы сдержанные, но тоже чувствительные, просто ужас, просто скрывают это.
   Тевенлиф вдруг напрягся, она почувствовала, как напряглись мускулы под его кожей, и настороженно заоглядывался.
  
   Глава 3
  
  
   - Ты быстро бегаешь? - спросил фивен, взглянув на неё блестящими серебряными глазами.
   - Не о-о...А-а! - вскрикнула она, когда существо, которое в её понимании слабо ассоциировалось с мужчиной, подхватило её на руки и понеслось прочь с ужасающе быстрой скоростью.
   Её хлестали по лицу и рукам колючие ветви, и она попыталась спрятать лицо на груди у того, кого по глупости назвала фавном, и который теперь казался ей единственным спасителем непонятно от чего.
   Наконец, Тевенлиф остановился, и, присев на одно колено, прижал к себе Алису.
   - От кого мы убегали?
   - Эвиклиды, их тут полно. Медленные... но лучше тебе не знать, что будет, если они к тебе прикоснуться. Слушай, ты что, вообще ничего не знаешь?
   Она снова ощутила на себе этот раздражённый взгляд его серебристых глаз.
   - Если и не знаю, я в этом виновата?
   - Нет, - сказал фивен, и сбросил её на землю.
   Алиса, ойкнув, упала попой в ночную травяную росу.
   - Ты мне надоела. Я ухожу.
   - Но...
   Фивен с шорохом исчез среди кустарников, овитых розовыми шипами. Тихо мерцала ночная луна, сверкая в сотне и сотне капель росы. Просто засмотреться можно, если не знать, что тут бродят ужасные создания со зловещим названием "Эвиклиды", да и вообще Бог знает ещё что.
   - Но я... - поднялась на ноги Алиса. А потом сердито сжала руки, - Ну и к черту.
   Она, оглянувшись, побрела по направлению к лугу, открытое пространство казалось ей более безопасным, чем заросли непонятных роз. Они показались ей какими-то другими, не такими, как дома. Шипы были более злыми, а сами цветы... хищными казались, даже в полутьме.
   Ветер потревожил светлые волосы Алисы и в воздухе раздался странный нежный звон. Она застыла, широко раскрыв глаза, не зная, что её зрачки в этот момент вспыхнули жемчужным, почти как зрачки Тевенлифа.
   Алиса взглянула вниз, и ей показалось, что трава под её ногами засверкала золотым огнём. А потом мимо промчался знакомый ей фивен, и, резко подхватив её на руки снова, потащил куда-то вперёд с той же огромной скоростью.
   - Плохая идея, плохая идея, плохая идея... - бормотал он.
   А потом резко свернул и прыгнул прямо в реку, с крутого берега. Алиса завизжала, вода была очень, очень холодной!
   - Ну хоть плавать-то ты умеешь?! - воскликнул фивен, и, не оглядываясь, поплыл мощными гребками через спокойную, но глубокую реку.
   Плавать девушка умела, но не так быстро, потому фавн (иного слова Алиса подобрать сейчас не могла) быстро оказался на другом берегу.
   Промокшая до нитки, и продрогшая до костей Алиса выбралась на тёмный песок, пока Тевенлиф со вздохом сидел на песке и качал головой, повторяя.
   - Ух, голова моя бедовая, голова моя бедовая, ну что, что я вечно делаю?..
   - От чего ты бежал? - спросила, нет, закричала Алиса.
   Фивен поднял на неё глаза, и даже в полумраке она разглядела в них, в этих сверкающих озерах, усталость.
   - А ты сама посмотри, - махнул рукой он.
   Алиса обернулась и увидела на той стороне бледный, мерцающий силуэт. Он был похож на девушку. От неё распространялся странный свет, очень странный свет, бледный, как сияние звёзд, но такой же яркий, и тусклый о дновременно, и...
   - Отвернись, - сказал рогатый.
   - А... - девушка попятилась, с усилием отрывая взгляд и обращая его к фивену. - Кто это, Тев... Тефен?
   - Мы её зовем Прекрасная Леди. Кто она такая, и что оно такое на самом деле, никто не знает. Появляется иногда, и, в общем, все обычно надеются, что она не появится. Может, тоже на людей охо...
   - Что? - обернулась, будто ястреб, Алиса, оторвавшись от силуэта на том берегу. - Кто охотится на людей?
   - Прости! - закрылся руками Тефен. - Ты точно не человек, потому прости! Знаю, вы злитесь, когда...
   - Почему это я не человек? - удивилась Алиса.
   - Так у тебя глаза светятся, колдунья, - пришёл черед удивляться фивену. - И сияние нежное, как у аловатых лепестков роз, - добавил он с восхищением.
  
   Его не было уже очень давно. Ни его, ни Рыцаря Раздора. В темнице, в странных арках её переплетений, которые, казалось, то вверх дном переворачиваются под ногами несчастных беглецов, то идут вкривь и вкось, было темно. Всегда темно. И вскрикивали в ужасе несчастные пленники, если в камерах зажигался свет. Это был последний свет, который они видели в своей жизни, и порождала его магия. Силуэт Рыцаря Раздора был последним, что они видели в своей жизни, потому как это были личные казематы Великого Тёмного Колдуна Севера.
   Лорин раскрыл глаза, которые едва-едва тускло сверкали в темноте. Шаги. Усталые, временами спотыкающиеся шаги. Мантия на худом теле. Человек, или тот, кем им казался, начал насвистывать какую-то мелодию, глядя на испуганного лорина, поджавшего грязные оббитые копыта.
  
   Королева Под помнила, как её кожи касался солнечный свет, и касался до тех пор, пока она не стала бледной и вечно хмурой обитательницей подземий.
   Её козлорогие и козлоногие подданые, её великолепное зелёное платье до пола, горестные стоны королевы, отдающиеся страшным металлическим эхом по стенам подземного замка, тронного зала.
   Стоны и плач, которые заставляли её подданых взволванованно шептаться и держаться подальше от трона - кроме тех, кто подносил королеве царства Под родниковую воду, королеве в высокой железной короне из острых, как лезвия, зубьев, у лба соединённых в одно. Ибо эта вода было всё, что она могла есть и пить.
   И сегодня горестный плач-стон Королевы Без Имени, казнённой пред тем, как вступить на трон, и ожившей на следующий день, как должно любой венценосной особе подземного мира, разносился эхом по залу, пока придворные вели беседы и танцевали лёгкие и аккуратные танцы, чтобы не смутить Её Величество излишней резвостью.
   Она была одна, среди монстров, и в чаше, которую уносил паж, оставалась кровь. И зрачки Королевы изредка вспыхивали чистым (грязным и порочным) алым светом.
   Она помнила. Помнила.
   Потустороний красный свет в её глазах разгорался вновь.
  
   Алиса бегала вокруг, пытаясь то посмотреться то в блестящую гладь реки, то отыскать зеркальце. Сверкание собственных глаз показалось ей чем-то жутким. Может, она заболела? И это опасно?
   - Эм... - сказал Тефен, робко тыкнув пальцем чёрной руки в девушку. - Это какой-то ритуал?
   - Нет!
   Она подошла к фивену, посмотрела ему в глаза, поднявшись на носках, и оттянула своё веко.
   - Что там?
   - Ну, они светятся, - сказал тот и неловко поскрёб копытом землю.
   - Это нормально?
   - А я откуда знаю? - искренне удивился тот, которого Алиса по недоразумению назвала фавном. - Если ты розавит, хотя они обычно выше намного, то да. А если ты рыцарь хостела, то откуда я знаю?
   - А, - сказала девушка и вдруг почувствовала, что теряет сознание.
   Она не видела, как фивен поймал её за пару мгновений до падения на землю.
   Алиса не понимала, спит она или нет. Вокруг было очень страшно, будто везде и везде тёмный и очень страшный лес, который не кончался, как бы она не бежала. И её ноги утопали в трясине, как вдруг, рука потеплела, и она, всё ещё не понимая ничего, поднесла ладонь к глазам. На руке цвела розовым теплом роза, вокруг которой расцветали тёмным шипы.
   Девушка сделала слабый вдох. Всё вокруг покачивалось. Алиса открыла глаза в лунную темноту, упираясь в тканевый шатер, с которого свисали цветные перья и бусины.
   Она сжала руку. Пальцы коснулись цветка. Сухого, как смерть. К губам кто-то поднёс флягу, и рта коснулась такая страшная горечь, что Алиса закашлялась и села, утирая рукой губы.
   Тефен моргая, смотрел на флягу, и его глаза всё ещё мерцали, как тусклые звёздные озёра. Сердце девушки ёкнуло, она вдруг с болью осознала, как она далеко от дома.
   - Ты и это пить не можешь, рыцарь непонятного "Сабрина"? Да и что это вообще за слово такое?! Сабрин?!
   Она не сразу заметила, что уши у фивена были как у оленя, но плотно прижатые к бокам встрёпанной черноволосой головы.
   - Слушай, я не знаю, что с тобой делать. Если ты колдунья, это проблема. Если ты человек, это проблема. Я сказал, что ты скорее всего человек, и что ты моя. Пока. Но... слушай, давай я куда-то тебя высажу, и ты сама по себе, а я сам по себе? Я не знаю, что с тобой делать.
   Алиса оглянулась. Кибитку вёл, что бы за животные её не двигали, седой старец, тоже фивен, с рогами оленя, кое-где оббитыми, а кое-где перемотанные цветными тканями.
   - Почему?
   - Колдуньи сейчас сами по себе. Люди, я сказал, их давно никто не видел. Если колдуны узнают, что я к тебе прикасался, убьют. Или поймают продадут в рабство. Есть идеи - предлагай.
   Алиса вздохнула. Она так испугалась того, что может сказать правду, что не заметила, как фивен накрыл её плечи пледом.
   - Дедушка твою одежду высушил. Маг, лучше меня.
   Она сглотнула.
   - Слушай, я тебе честно скажу, я, кажется, не отсюда, - набралась храбрости Алиса. - У нас всё не такое вообще.
   - А откуда?
   - Я... Я... Я не знаю, как это место называется у вас. Земля.
   Фивен снял с пояса небольшую колбу с землёй.
   - Вот это? Это просто земля.
   - Нет... Как это место называется?
   - Какое?
   Алиса вздохнула.
   - Ладно. Я не отсюда.
   - А глаза светятся, как у колдуньи. Странно, - пожал плечами Тефен. - Вообще, к вам даже подходить нельзя. У нас вы под вуалями ходите, говорят, увидел лицо - умер. Живой вроде, - он оглянулся и демонстративно подвигал плечами с внушительными мускулами. - А ты можешь связаться со своим хостелом? Чтоб он забрал тебя отсюда?
   Алиса закрыла лицо руками.
   Он потрепал её по плечу.
   - Ладно, едь пока с нами, но вуаль тебе носить придётся. Ткань у меня только белая, но так тебя не убьют ни твои подружки, ни мои друзья. Подумают ещё, что прокляла. Дедушка надёжный, он нас хорошо слышит, но промолчит. Так что надень пока это. Просто попробуй.
   Он взял белую шелковистую ткань, полупрозрачную, и накинул её на девушку. Странно, но видела она хорошо. Тефен почему-то вздохнул. Алиса оглянулась.
   - Мне... мне кажется, мне сейчас немного неудобно будет. Я лучше потом надену, хорошо?
   - Хорошо. Но... Так... - он осторожно выглянул из шатра. - Если ты не отсюда, закрой глаза. Мы... в общем, мы сейчас едем домой.
   - А почему...
   Ярко вспыхнуло, да так, что Алиса вскрикнула.
   Теперь на незримых в кибитке небесах светило солнце, такое прекрасное, так пахнущее сладкими благовониями, напоминающими розы, что было и больно и сладко и страшно одновременно.
   - Добро пожаловать. Выглядывать и смотреть можно, есть на что, но только в вуали, - сказал фивен.
  
   Кровь медленно стекала вниз, по бледному пальцу, прямо в узкий стакан. Королевский ахимик царства Над завершал свою работу. В отличии от милостивых козлоногих подданых иного, подземного царства он был ужасен и мрачен. Девушка была мертва. И дороги в царство Над снова открылись, ибо их открывала только кровь невинной.
   Бледная и обескровленная, она вдохнула воздух сиплым глотком. Да, она была жива, и потому это было царство Над, иное царство, обычным созданиям, фивенам, лоринам, розавитам и лекеди доступное только как фантом, было светлым, пускай и ужасным.
   Одев её в лучшие одежды, королевские алхимики, а точнее его помощники, отправили её в Истинный Дом. Она была бедна, но отдав свою кровь, она стала избранной дочерью богатого дома Теней Под, что гостили, незримо, в царстве света и жестокости Над.
   Королевский алхимик сдержанно улыбнулся, ибо он планировал сие действо десятки лет, пока царство света и жестокости было недоступно, а сам он забыл о том, как выглядит земля, охраняемая розавитам, тихо, скромно, и благочестиво.
  
   Глаза Алисы, сами её зрачки, пылали, будто кровавые озера. Было похоже на розы, на свечение истинной души этих цветов.
   Розавиты. Она осознала, почему этих колдуний так прозвали.
   Тефен незаметно взволнованно касался её руки, пока они шли по местному рынку, заполоненому самыми разными существами. Алиса понимала основной звучащий здесь язык, хотя и сознавала, что он чужой.
   Ощущение, будто в её голове было что-то ещё.
   Страшные, красивые, уродливые, низкие, едва до колен, и высокие, на несколько голов выше её друга фивена существа. Рогатые, с изукрашенными лицами, огромными глазами или же лисьими раскосыми, с вертикальными зрачками.
   И практически все отводили глаза, едва столкнувшись, будто с лёгким звоном мечи, с её собственным пламенеющими. Только подобные ей, с такими же зрачками, смотрели прямо, в этот розовый цвет, сквозь вуаль.
   Тефен, оглядываясь, купил другую, более плотную вуаль, и шёпотом сказал скрыть себя, ибо женщины-розавиты, а точнее колдуньи, должны носить плотную вуаль и потому на неё смотрят так странно и пристально.
   Он был странно взолнован. И Алиса, чувствуя это, никак понять не могла, что случилось, и почему Тевенлиф так нежно держит её руку, да так, что сердце в груди ёкает, странно и сладко.
   Он остановился возле странного шатра и посмотрел ей в глаза, мгновенно, казалось бы, в мгновение ока переместившись к ней, напротив неё, сжимая обе руки. Он собрался было что-то сказать, как вдруг раздался мощный рёв.
   Он приподнялся на копытах, а Алиса дернула головой, мгновенно оглядываясь. Там было нечто похожее на здоровенное воющее дерево. Девушка подалась назад в испуге. Но фивен сохранял спокойствие, хотя зрачки пылающих глаз дрожали. Он взглянул на Алису.
   - Лорина убили. Плохо. Это огромезное воющее существо эмпат. Жалко, очень жалко.
   Тевенлиф мимолетно коснулся губами её рук, оглянувшись, но все смотрели на монстра и этот жест никто не заметил. И поманил жестом девушку дальше, сквозь рынок.
  
   Глава 4
  
  
   Палач знал, что у пленённого лорина искрошатся все кости, когда его сбросят вниз с одной из самых высоких башен у навеки искажённого Вечного Ущелья, обители Великого Тёмного и его казематов.
   И он выполнил приговор под бдительным оком Рыцаря Раздора, бросая вниз несчастного копытного. Все знали, что лорины - на самом деле потомки демонов, потому его не жалели бы ни тут, ни у себя, ибо у этого народа не было жалости друг ко другу, если только речь не шла о семье.
   Великий Тёмный не присутствовал на казни, ибо был слишком велик. Он любил пытать, но никогда не провожал никого, ибо он лично казнил королеву царства Под, и знал, что те, кого он убивает своими руками, возрождаются снова. Но раны, причинённые им, не заживали никогда.
   И сейчас великий злой колдун, одно время подчинивший себе шестнадцать королевств, сидел, закрыв лицо руками, ибо сострадание к пленникам было его страхом и его слабостью. Бледные руки подрагивали. О, как он желал и надеялся убить это в себе.
   В определённый момент, колдун, желая услышать смерть, не услышал ничего, будто лорин не умёр. И отнял руки от вытянутого и болезненно красивого лица, в котором каждый узнал бы жителя королевств лоринов. Но вместо белого света зрачки будто излучали чистейшую тьму.
   Он поднялся и подошёл к изящному высокому окну, а затем коснулся языка пальцами и поднял их к ветерку ночи Вечного Ущелья.
   - Где ты? - прошептал маг.
   А потом упал, будто мёртвый.
  
   Рубины. Всюду. Они произрастали даже сквозь чёрную, как все ночи бытия, кожу Ал'Мэй. Забытая богиня Хаоса и Жизни молилась своему отцу, Белому Господину.
   Смех Ал'Мэй обрушал столицы и маленькие города - равно и безпощадно. Плач пробуждал мор среди живых.
   Свет, дробясь через алмаз, единственный произрастающий среди рубинов, преломлял свет в радугу.
   Истинное же имя богини убивало любого, кто произнесёт его, но взамен возвращало того, кого это создание любило, из любой из смертей. А забытая богиня Хаоса и Жизни танцевала сладостный танец, едва услышав его.
   Но сейчас она видела, как Великий Прозекутор режет карты семи королевств, предрекая их скорую гибель.
   И великая богиня Хаоса и Жизни знала, что скоро вновь придёт он, Рыцарь Роз.
  
   Раздался тихий звон маленького чёрного колокольчика, которого коснулись тонкой палочкой. Чайная церемония с уриибах, большой госпожой кошкой, вправду кошкой с огромными жёлтыми глазами, серым мехом с полосами и остроконечными ушами с кисточкой, продолжалась.
   Мяукнула младшая кошка, совсем котенок.
   Алиса пригубила чай. В гостеприимном доме уриибах с округлой соломенной крышей пахло мятой, благовониями и немного сырой рыбой.
   Три маленькие уриибах, которых звали "уриибахцсэ" до совершеннолетия, пока они не получали имя, мяукнули по очереди. Алиса сделала большой глоток чая, после того как Тефен толкнул её в бок локтем. В доме урии даже глотки чая были на перечёт.
   - Говорят, здесь снова свиноеды, - попыталась начать светский разговор девушка, даже толком не зная толком, кто эти свиноеды такие.
   - Ня, ня, ня, - закашлялась старшая кошка, а котики поменьше и вовсе испуганно замолчали.
   Госпожа Утса, как звали старшую кошку, указала на колокольчик.
   - Это глаза свиноедов, - сказала уриибах. - Мы, уриис, знаем, как с ними справиться. Из их глаз выходят отличные колокольчики. Вот эти!
   Госпожа Утса напыщенно расправила веер. В её ушах покачивались золотые цепи. А глаза сверкали, как янтарь. Алиса осознала, что такой убеждённости и возразить нечего!
   - Когда вы намерены заключить брак? - спросила госпожа кошка, под отчаянный кашель Тефена. - Будет сложно, вы колдунья, а он фивен, но я верю, что ваша любовь преодолеет всё! - глаза урии восхищённо мерцали ярким жёлтым огнём.
   - Мы... мы пожалуй повременим, - сказал как-то уж слишком низко фивен. - Знаете, она меня как-то фавном назвала.
   Госпожа Утса издала звук, похожий на фырканье.
   Ночь сильнее всего пахла мятой. Звёзды здесь были яркие, не такие, как дома, и было так спокойно и хорошо смотреть на них сквозь соломенную крышу дома уриибах. В ночном воздухе серебром и синевой перекатывались воздушные узкие змеи, с драконьими мордами и плоскими телами.
   Фивен спал, повернувшись к Алисе мощной спиной. А вот самой Алисе не спалось.
   Госпожа кошка обучала котят каким-то ритуалам и примудростям, и до слуха девушки то и дело доносилось их мяуканье и обрывки поучающих фраз Утсы.
   Алиса села на циновке. Не спалось. Если в караване, в котором они сюда прибыли, спать было хорошо и уютно, то здесь было как-то... неловко, что ли. Да и сквознячок поддувал, было на диво прохладно, как-то слишком.
   Её мысли вернулись к словам Тефена. Несчастный лорин! Тевенлиф вкратце рассказал, почему лорины и розавиты, ну или их потомки, раньше дружили.
   Некоторые лорины принимали вид животных, чтобы стать верными спутниками розавитов, но теперь за это в сообществе лоринов грозила смертная казнь, а колдуны и колдуньи попросту отвернулись от тех, для кого раньше были верными соратниками.
   Алиса поёжилась. Будто тень накрыла соломенную крышу дома госпожи Утсы, какая-то будто бы безмолвная жуть.
   "Просто ты не та Алиса" вспомнила она. Вот же странность, очутиться здесь, в этом мире, да ещё и стать колдуньей! И если она колдунья, какими способностями она обладает? Алиса задумчиво посмотрела на свои руки. Надо будет у Тефена спросить, может ли она чашку чая взглядом подогреть, ну или ещё что-то такое.
   Она зевнула и легла на циновку, накрываясь одеялом. Чтоб уснуть, очень очень быстро.
  
   Как были милостивы подданые царства Под, так хладнокровны и жестоки были жители царства Над, верующие в торжество логики и волшебства. Они создавали чудесные механизмы, что двигали их по воздуху, в то время как в королевстве Под выращивали растения - цветы и съедобные плоды, и поставляли родниковую воду во многие другие королевства, ибо у них текла из подземных источников вода, в том числе та, что заживляла любые раны (в то время как королева Под пила самую обычную родниковую воду).
   Но сейчас, Великая Волшебная и Обожаемая Императрица королевства Над слегла в тяжелой болезни, и тяжко серебрилась метка на её груди, и шептались в ужасе знать и другие придворные, ибо они знали, что Ал`Мэй вышла в этот мир, накрывая тенью королевство за королевством, и многие в ужасе говорили, что Богиня Хаоса и Жизни смеялась, а её смех всегда был предвестником войн.
   И если многие видели лишь тень, то те из подданых царства, что были склонны к безумию, сходили с ума, едва их накрывало тенью Ал`Мэй.
  
   Тем временем, на летних лугах Хавенлофта, ведьмы готовились встречать осень, что должна будет вступить в свои права через несколько недель.
   Ведьмы и колдуньи отличались цветом глаз. И хотя и те и те были потомками розавитов, но у ведьм была пламенная душа, и глаза их горели не розным цветом, а оранжевым, будто пламя.
   Они водили хороводы по пустеющим полям, что горели, пылали, как в последний раз, перед тем, как померкнуть стылою серостью.
   Они собрали на челе королевы своего ковена корону из сухих ветвей, которую зажгут, перед тем, как она вздойдёт на костер, который изумрудным пламенем будет танцевать на её ногах, а она будет лишь смеяться, невредимая и прекрасная, вечно молодая, со знаком чёрной луны на лбу.
   Ведьмы были одеты в осенние наряды, которые больше напоминали лохмотья, но каждый из драгоценных и дорогих тканей, за которые короли и королевы продали ли бы свои души.
   Истинные потомки розавитов, они не ведали страха ни перед чем. Они ели, сколько хотели, они спали с теми, кого хотели, и жили так, как желали жить, и наводили ужас на все окрестные места, опутанные розами.
   Только ведьмы могли сдержать Проклятие Роз, что пожрало королевство. Многие, не бывавшие в Хавенлофте, не знали, но эти растения пили кровь, и могли выпить до дна неосторожного странника, но от крови ведьм они чернели и сохли.
   Потому луга, подконтрольные ведьмам были чисты от этих цветов, что были алыми, розовыми и белыми, в зависимости оттого, сколько крови выпили.
   Самая красивая из белых, "невинных", роз будет подана королеве ведьм сначала отрезанной, а потом в виде драгоценного блюда, которое она съест, разделив по кусочку с каждой из Волшебного Двора Ведьм.
   И каждая из них ждала Рыцаря Роз. Чтобы убить его, ибо проклятие роз было делом его рук. И только ведьмы помнили, что Рыцарь Роз, на самом деле, был женщиной.
  
   Алиса застыла на пороге домика госпожи Утсы, восхищенно глядя на горизонт. Свечение. Это свечение! Нежно-изумрудное, оно поднималось от горизонта с плоскими спинами невысоких гор (домик семейства кошек был на возвышении) и по небесам распространялся странный, но очень красивый высокий звук, от которого мурашки по спине бежали.
   Тефен, потягиваясь, неторопливо вышел из домика.
   - А, - сказал он. - Я это зрелище каждое утро буду видеть, да? Ты смотришь на это так, как будто в первый раз увидела.
   - Я... - вымолвила Алиса. - Я не отсюда, Тефен, - сказала она, набравшись храбрости.
   Тевенлиф подошёл к ней и сложив руки на груди изобразил такой же восторг. Алиса прыснула. А потом смутилась - Тевенлиф был практически наг по пояс, и его впечатляющие мускулы бугрились под гладкой светло-бронзовой кожей. А ещё у него был хвост. Чёрный, как его ладони и длинный. У него правда были практически чёрные ладони с пушком ниже локтей.
   - Ладно, а откуда ты тогда?
   - Издалека.
   Она опустила глаза.
   Тефен фыркнул с пренебрежением.
   - А там, откуда ты родом помнят об элементарной вежливости? Сходи помоги младшим уриис набрать воды в колодце. Семья большая, нужно ещё завтрак приготовить. Да ещё и мы здесь! Завтрак буду готовить я.
   - А может, лучше я завтрак приготовлю?
   Тефен строго прицокнул языком.
   - Готовить должен мужчина. По крайней мере, у нас, фивенов, так принято.
   На завтрак была каша с овощами. У каши был необычный вкус и она опадала на языке лёгким осадком.
   - Главное, чтобы ведьмы не прилетели, - ворчал Тефен, зачёрпывая ложкой кашу.
   На вопросительный взгляд Алисы он ответил:
   - Они с бурей прилетают. Вообще себе на уме. Вроде бы и не злые, но как летят, так вечно кавардак устроят воздушными потоками. То там свадьба у них, то поминки, никто их не разберёт, а все боятся.
   - Это какой-то их обычай, буря? - торопливо спросила Алиса, стесняясь своей картавости.
   Тефен отчего-то покраснел.
   - Не, они просто, когда на взводе, такой ветер поднимают, что и сами летают, и мы летаем иногда, если спрятаться не успеваем. Самое жуткое, это когда поминки. Летают с воем, и смерчи чёрные везде, от одного спрятался, а второй тебя выдрал из укрытия. Ужас просто. Вообще, мы сейчас действительно не так уж далеко от Хавенлофта, приграничные города всегда очень разнообразные, кого тут только не встретишь, но сама знаешь, ведьмы слабо понимают то, что это вообще такое - граница между государствами.
   - А как называется этот город?
   - Клавтейтон`Кали.
   - Что значит вторая приставка?
   - Это принадлежность к старому региону, ещё до того, как город основали здесь был другой, потому осталась часть слова. Вообще, хорошо бы вернуть тебя твоему хостелу, не хочу неприятностей. Где он? В самом Хавенлофте рыцарей уже нет. Я сразу понял, что ты явно в каком-то приграничном городе в своём ордене Сабрина состоишь.
   - Я на самом деле не рыцарь, - ответила она.
   - Ну ещё бы ты не рыцарь, - убежденно согласился с Алисой Тевенлиф. - Ты колдунья рыцарского ордена, ордена Сабрина. И у меня точно будут неприятности, если я тебя не верну. Так в каком городе этот орден?
   - В ордене, где находится мой родной мир! - не выдержала Алиса.
   Младшие котята испуганно замолчали.
   - О, о, о, только не говорите, что это ещё одна пришелица из другого мира, да ещё такая симпатичная и колдунья, - проворчала доселе молчавшая госпожа Утса.
   Котята осторожно сербали чай из маленьких чашечек. Каша уже вся вышла, и пришло время сладких рисовых шариков на десерт, под ароматный травяной чай.
   - Хорошо, что не ведьма, - продолжила старшая уриис. - Тефена я маленьким видела, я надеюсь, что за дружбу с тобой его не уведут в рабство твои же сородичи.
   - А почему фивены и розавиты, тоесть, колдуны, не дружат? - спросила Алиса.
   - Хавенлофт когда-то давно не поделили, - проворчала госпожа Утса. - Ешьте десерт молча.
   - Подождите, вы сказали "ещё одна пришелица"? Тоесть, вы знаете кого-то ещё?
   - Бывает иногда, что приходят создания из других миров. Розавиты тоже не отсюда. Пришли когда-то откуда-то со звёзд, и основали Хавенлофт.
   - Я помню, как падала вниз, и вокруг были звёзды, - растерянно пробормотала Алиса.
   - Звёзды?
   - Да. Я падала через круг.
   Госпожа Утса едва не пролила чай.
   - Круг, который мерк темнотой?
   - Да.
   - Ну точно. Чёрное Кольцо розавитов, - пробормотала она. - Воспето в легендах. Розавиты обычно выше, но ты точно не чистокровный розавит?
   Её усы, вибрисы, напыжились, а зрачки из узких стали огромными.
   - Я... человек, была им точно.
   - Ты не человек, - убеждённо сказала уриис. - Людей уже давно никто не видел, и зрачки у тебя горят, как у колдуний, а все колдуньи такого же роста, как ты. Да и вообще, ты выше человека ростом.
   - Тоесть? - спросила она.
   - Ты выше человека по крайней мере на голову! Люди все низкие.
   Алиса испуганно замолчала. Она выросла? Тоесть, ей не показалось. Она и вправду стало выше. Она подумала было, что это иллюзия. Но нет!
   - Она... - вяло начал Тефен, но госпожа Утса цыкнула на него.
   - Молчи, фивен. Она упала через Чёрное Кольцо! Если другие колдуны узнают, будет много шума. Уриибахсце! Не болтать об этом, никто из вас! Вы вообще госпожу Алиссию здесь не видели!
   Котята мелко закивали, с тихим цоканьем допивая чай из крохотных чашечек.
  
   Госпожа Уриис улыбнулась, ощерив острые кинжалы зубов.
   - А теперь иди искупайся в источнике за домом. Холодный! Вы, колдуньи, обожаете купаться в холодных источниках!
  
   Глава 5
  
   А далеко на востоке только и говорили, что об исчезновении Катце. Имя Катце в необычной письменности восточных империй выглядело как летящая птица. И для всех, от простого народа, до императорских семей, он и был птицей, высоко и гордо летящей над горизонтом.
   Катце был скромным и невысоким молодым человеком. Он не был воином, не был похож на придворных мудрецов, но его разум был невероятно прозорлив, а глаза были необычного светлого цвета, хотя в его семье, сколько колен не смотри, не было ни одного иностранца.
   Дочь императрицы царства Итэна смотрела в окно каждый день, ибо Катце обещал, что когда он вернётся, она увидит его именно так.
   Но Катце исчез. И тени всё ярче загорались на дальнем Севере, и видели это не только в Итэн, но и в Хавенлофте, и в царстве фивенов. Исчезновение Катце всем казалось дурным предзнаменованием. И только утреннее пение звёзд казалось надеждой на спасение Катце, а значит, и всех восточных империй.
   Но все знали, в тот день, когда тени на горизонте победят сверкание рассвета, случится нечто ужасное. А те, кто не знал, чувствовал.
  
   - Что мне их души... - бормотал в бреду Великий Тёмный Севера. - ...что мне их сердца.
   Он спал в своём замке, и не спал, и метался в бреду, и пытался остудить жажду многими глотками воды, но вскоре его губы вновь пересыхали, ибо он был проклят.
   Он был проклят магией, и проклят собой. Мало кто знал, но больше всего он хотел упасть в ноги Рыцарю Роз, но он сам убил его много лун назад, а прах развеял по ветру. Или же нет?
   Это было настолько давно, что он не помнил, как его звали, он не помнил, каким было лицо Рыцаря Роз, и не помнил даже, женщиной или мужчиной был он. И звали ли его Алистер, или же Алиссия.
   Только странные сны про мир, которого не могло быть, со странными металлическими монстрами, которые с ревом мчались по странным улицам странных городов, мир, в котором был кто-то, кто напоминал Рыцаря Роз, приносил порядок в его голову. Мир, в котором он был, и в котором его не было в то же время, где была какая-то другая странная жизнь.
   А здесь были только узники, были узы злой магии, что уничтожали его разум и тело, были Слепки - падшие герои, сохранённые в виде слепков их тел и разумов, хранящиеся, подобно товарам в витринах магазинов, в одном из нижних залов замка.
   И было то, чего не было. Не было Слепка Рыцаря Роз, ибо тот сопротивлялся до последнего. И колдун помнил, что он любил его, но уже и вспомнить не мог, почему, и почему он тогда убил его.
   Забытье было проклятием тех, кто мог жить так долго, как жил Великий Тёмный Севера.
   Он жадно пил воду из бадьи. Холодная, она совсем не остужала его рот.
  
   Алиса, как зачарованная, смотрела на воду. Это был источник. Она коснулась пальцем - холодная. Ледяная просто. Может быть, она не колдунья, раз так не хочет купаться в холодной водице дома уриибах?
   Она услышала тихое хихиканье. Это были уриибахсце. И она их понимала, ещё бы, колдунья, и не хочет купаться в холоднющей воде.
   - Мы не над вами смеёмся, госпожа, - сказала одна из уриис, выбираясь из укрытия. - Мы смеёмся над ним, - младшая кошечка указала на кусты.
   Оттуда, прыснув, вышел Тефен. Оказывается, они подглядывали за тем, кто подглядывал за нею.
   - Ты... ты подглядывал за мной! - возмутилась Алиса.
   - Совсем немного. Ну, вдруг бы ты утонула, - сказал фивен, почесав в затылке рукой. - Что не так? Вода холодная, как любят колдуньи.
   Тут кошечки издали восторженные вопли. В небе что-то было! Похожее на метеор! И он упал прямо во двор, но вместо взрыва, когда дым рассеялся, во дворе оказалась женщина в красивых чёрных одеждах. Её глаза неистово пылали, как у Алисы, но цвет был другой - жёлтый.
   - Мы рады приветствовать вас здесь снова, - произнесла ведьма. - Я из секты Уиккитан, клана ведьм, что противостоит другим кланам ведьм. Едва я увидела вас на рынке, как сразу поняла, кем вы можете быть.
   - За кого уже вы меня приняли? - устало спросила Алиса, которая очень устала быть не той Алисой.
   - Я не смею произносить это имя вслух. Его тут же услышат другие ведьмы, ибо мы, ведьмы, наделены даром слышать и видеть то, что происходит в округе, а в особенности то, что говорят другие ведьмы. Эта способность перешла к нам от розавитов, что были подобны богам.
   Алиса молчала. Что ещё тут скажешь. Её снова приняли за кого-то, кем она точно не являлась!
   - Я пришла вас попривествовать и предупредить об угрозе. Я прошу вас никогда не доверять ведьмам и их приглашениям, а так же прошу вас бояться роз и их шипов. Я не совсем понимаю, о чём идёт речь, но это предупреждение для вас, если вы, это вправду вы.
   - И снова я не та Алиса! - воскликнула девушка с глазами цвета роз.
   Ведьма застыла. А потом сказала:
   - Я рада, что вы вернулись. Очень вовремя. Мы, ведьмы Уиккитан, не столь консервативны в отношении дел связанных с Севером, потому мы просим вас - разыщите своего старого друга, он в большой беде. Если вы правду та, о ком запрещено говорить в кругах ведьм, вы поймёте, где он и кто он. Не бойтесь его. Он... ладно, не смею говорить больше. Доверяйте только нашей секте, и то не полностью. Если попадёте на наше празднество, не берите первую чашу питья, которое вам предложат - там яд.
   Она замолчала, а потом, воскликнув, "Уиккитан", окуталась чёрным дымом, и взвихрив воздух, исчезла в вышине неба.
   - Ого, - только и сказал Тефен.
  
   Где-то там, в горном монастыре скрытого храма, посвящённого Ал`Мэй, молились сотни монахов в грязных одеждах, преданные и твёрдые сердцем, готовые на любое зверство ради своей богини.
   И они не знали, что Ал`Мэй ходит среди них, и танцует незримо, и в тот момент, когда она пускается в танец, монахи входят в священный экстаз, а когда губ богини касается улыбка - готовят жертву, чтобы та ступила в последний раз на алтарь, отдав свою жизнь ради жизней других.
   И никто не знал, как одинока богиня, ибо мало из тех, кто молился ей, понимал её душу и её замыслы, понимал бессмертную печаль, и всё чаще богиня плакала, разрывая сердца своих преданных - порой во сне, а порой прямо во время их страшных служений.
   А плач бога - всегда предвестник времени смуты.
   Лишь один мог противостоять чарам и власти Ал`Мэй - Великий Тёмный Севера, равный ей по печали, но не равный по власти чёрному божеству. Но у него были свои печали и свои чаянья, и равнодушен он был к поступи Ал`Мэй и её немногочисленных адептов, некоторые из одним касанием возвращали к жизни мертвеца.
   И знал он, что однажды он выйдет из своего убежища, в которое его заточил Рыцарь Роз, прежде чем умереть. И мало кто знал, что именно вынудило Великого Тёмного не ступать дальше Серых Равнин, мёртвых равнин, что окружали его замок над и в тёмной расщелине.
  
   - Так откуда ты? - спросил Тефен, скрестив оленьи ноги на циновке дома уриис. Вечер ярко сверкал сквозь окна комнаты, которую выделила им госпожа кошка.
   - Это очень сложно, Тефен. И очень далеко. Мне вообще кажется, что я умерла там, - поделилась Алиса своей самой страшной догадкой.
   - Быть такого не может, - сказал фивен. - Глупость просто. Если я выхожу из одной комнаты в другую, я что, умираю в этой? Не неси чуши.
   - Ты меня не совсем понимаешь, Тефен. Вот скажи, что такое Млечный Путь?
   - Это если бы ба уриис расплескала молоко по дороге? - неуверенно спросил её друг.
   - А вот и нет. Это у нас на небе, часть нашей галактики.
   - Хорошо. А что такое "галактика"?
   - Это... Так, смотри, это как большое, просто огромное скопление звёзд...
   Лекция о строении космоса заняла где-то минут пятнадцать, а Тефен слушал Алису с раскрытым ртом.
   - Ты такая мудрая, Алиссия!
   - Прекрати. Это самые обычные знания.
   - У нас такие вещи только розавиты знают, да разные... - Тефен понизил голос, и уши свои прижал даже, будто боясь, что их услышат. - ...из царства Над. И ведьмы тоже такие байки любят травить.
   - А что за царство Над?
   - О, Алиссия, они очень жестокие. Страшно жестокие, и совсем не люди, хотя похожи. У них кровь звездная. Горячая и белая, как металл. Страшные воины и завоеватели. Иногда можно увидеть их торговцев, но все пути в Над строго контролируются ведьмами и розавитами-полукровками, потому как они опасны, даже если простые торговцы. Они одним взглядом могут полностью подчинить тебя своей воле. Сопротивлятся сложно даже колдунам и колдуньям. Я только одного видел, и то не хотел бы иметь с ними дело. Они, когда мирные, носят маски, чтоб никто не падал перед ним ниц. Когда злые, приходят в одеждах, типа одежд ведьм, и тогда все либо служат им, либо бегут прочь.
   Теперь уже Алиса слушала, раскрыв рот. Этот мир был такой странный. Жутко представить, что было бы, попади она сюда одна, без Тефена.
   - А что с Лиомом Роз? Я вдруг вспомнила это место.
   - Это святилище розавитов. Туда, по сути, даже колдуньи боятся заглядывать, потому как его создали чистокровные розавиты. Те, настоящие, которые пришли откуда-то со звёзд. Вообще, весь храм выглядит, как стрела, и сверкает в темноте жемчужным, но не всегда, а в определённые фазы луны. Когда он сверкает, он, совсем как жители Над, медленно подчиняет тебя, и вскоре всё, что ты можешь, если ты не чистокровный розавит, это сидеть и смотреть на него.
   Вдруг мимо пронеслась стайка уриибахсце. Тефен оглянулся.
   - Важный гость! - мяукнула одна из кошечек.
   - Ого, у госпожи уриис важные гости! Пойдём посмотрим? Только тихо.
   Тефен помог Алисе подняться с циновки.
   Они застыли у щёлочки, возле бумажной двери.
   Гость был одет плохо, но держался с истинным величием. Что-то было в нём такое, что заставляло мгновенно признать его превосходство. Даже если глядеть на него в щёлочку.
   Они говорили с уриис на каком-то языке, что смутно напомнил Алисе китайский. Вообще, по звуку, он напоминал скорее звуки пианино, только с неким восточным колоритом.
   Тефен навалился на её плечо, и Алиса не сразу сообразила, какой же фивен тяжёлый, и они оба упали на порог комнаты.
   - Котята, что вы делаете?! - с негодованием мяукнула ба уриис.
   - Извините, ба, - сказал Тефен.
   - Это колдунья Алиссия и мой приёмыш, Тевенлиф.
   - Если колдуны узнают о их дружбе, обоим придётся несладко.
   - Мой дом то место, где равны все, - уриис стукнула посохом с негодованием. - Уважайте это, Катце-сан.
   Она посмотрела на Алису и Тефена, которые уже поднялись на ноги, и неловко мялись у двери.
   - Катце-сан великий герой, вам следует проявлять больше почтения. Он покинул царство Итэн, откуда я родом, чтобы помочь всем нам!
   Уриибахсце взволванно замяукали.
   Катце-сан был скромен, но его светлые раскосые глаза сверкали необычайным величием.
   Алиса, сама не зная почему, сделала реверанс. Тефен прыснул, покосившись на девушку.
   - Располагайтесь удобнее, Катце-сан. Я уверен, вы расскажете нам много интересных историй, - сказал фивен с учтивым поклоном.
  
   Пальцы Катце-сана немилосердно сдавливали шею Алисы. Она не верила. Она смотрела в эти светлые, холодные, как лёд, глаза, и не верила теперь ни им, ни ему самому. Благородный герой, которого госпожа кошка представила великим, оказался обычным насильником.
   Внезапно, какая-то сила оторвала его от Алисы, у которой уже в глазах темнело. Она упала на пол домика, кашляя. Ночь за окном была ароматной и душной. Слишком спокойная, как для такого ужаса.
   Тефен ударил Катце-сана, очень сильно ударил. Сложно представить, как больно было итэнцу, после того, как его ударили острым копытом в живот. Тефен вдруг изумленно и в страхе вскрикнул, пятясь.
   Катце-сан горел, и из его рта лилось чёрное. А потом он и вовсе исчез.
   - Алиса. Нам нужно уходить отсюда.
   - Тефен, - спросила девушка, поднимаясь. - Что это?
   - Великий Тёмный Севера забрал его. Совсем забрал, Алиссия. Это двойник. Не думал, что так скоро, но я видел, что за хмарь собралась на горизонте. Ведьма говорила, что у тебя есть друг. Нам нужен твой друг, Алиса. Очень нужен.
   - У меня нет здесь друзей.
   - Конечно, и ты вовсе не колдунья, а глаза у тебя просто так светятся? - язвительно спросил Тевенлиф. Его голос становился высоким, когда он чего-то пугался или злился, но Алисе не было смешно.
   - Я никого...
   - Алиссия, ведьма сказала, что ты уже была здесь, а значит, тебя здесь знают, и кто-то должен быть там, где... где твой друг? Я бы за любого друга ухватился, если бы ко мне двойник украденного колдуном Севера явился, к беде, к большой беде, Алиссия!
   Внезапно, в комнату вошла госпожа уриис, обмахиваясь веером.
   - Котята, котята, что случилось, и где...
   Она вдруг увидела пепел на пол и испуганное мяуканье сорвалось с узких кошачьих губок.
   - Какой ужас. Тефен, Тефен, мой милый Тефен, только не говори, что здесь был он, и что Катце-сан... Какой ужас.
   - Ба уриис, мы с Алиссией сегодня же уезжаем. Он пришёл к ней, и мы отведём беду от вас и ваших уриибахсце.
   - Слишком большая жертва, Тефен! Но я могу найти вам помощников!
   - Куда мы отправляемся? - вмешалась в разговор Алиса, которая думала, что сама скоро Алиссией будет себя считать, а не Алисой.
   - Поближе к Под. Великий Тёмный и его приспешники боятся царства Под.
   - Под?
   Жители этого мира не заморачивались с названиями. Похоже, это самое царство Под где-то под землёй.
   - Я хочу знать, кто такой это Великий Тёмный! - воскликнула Алиса. Её зрачки неистово пламенели розовым светом.
  
   Глава 6
  
   Каждый шаг - неверный. Каждый шаг - в пустоту. Куда-то туда, в хмарь, но нет, не в главный зал, к зеркалу, что вещало правду, что говорило и показывало, как оно всё было, даже если ответ был ужасен.
   Но зеркала - лживы. Даже магические. Великий Тёмный видел себя там, хотя был уверен, что выглядит не так, иначе, по-другому. И иное - невозможно.
   Балахон колдуна стелился по полу, когда он склонился перед серебристой поверхностью, за которой крылась темнота, крадущая свет, крадущая даже сверкание глаз тех, кто смотрел в него.
   Оно поглощало свет, совсем как глаза Великого Тёмного, которые несли собой тьму, и крали души тех, кто в них смотрел.
   - Ал...
   Он запнулся, тяжело дыша. Жажда ушла на время, но она снова поднимет голову, потом.
   - Али...
   Он сполз, сжимая сердито кулаки.
   - Покажи мне её.
   Иногда он вспоминал всё верно. Он долго смотрел в зеркало, а потом с криком ударил в него кулаком.
   Прочное, оно даже треснуло. И не украло ни капли крови из той, что пролилась из разбитых костяшек.
   Иногда не стоит вспоминать. Ничего из того, что было.
  
   Есть разные леса. Есть леса живые, полные странной жизни, а есть тихие, но в основном лес всегда разный, смотря где и как гулять. А этот... этот был одинаково мёртвый. И везде были развешаны странные украшения из кварцев, янтаря, и других камушков.
   - Куда мы идём?
   - Ты видела, кто к нам заявился, Алиссия? Нам точно нужна помощь. А такую помощь, чтоб спастись от Великого Тёмного, можно получить только на могильниках. У меня здесь знакомый.
   - Здесь?
   - Да. Приторочный Лес. Окраина Хавенлофта. Очень близко. Роз тут нет, тут могильники, их сила сдерживает проклятие, что плодит их, но вот Лиом есть, раньше это тоже был Хавенлофт, ещё тогда, до того, как здесь начали хоронить. Вон он, кстати.
   Тефен указал на высокий бледный шпиль вдалеке. Только сейчас был день, ни тебе огней, ни сияния.
   Они остановились на расчерченой стрелами из камня площади, на которой возвышалось подобие склепа. Тефен взял и просто постучал в него.
   Сначала была только тишина, а потом дверь в склеп тяжело отворилась.
   Скелет! Взапрвдашний скелет, но его кости были инкрустированы драгоценными камнями. А потом Алиса присмотрелась, и поняла, что плоть на костях всё же есть, очень бледная, как сами кости.
   - Великий Тёмный прислал к нам доппельгангера, - сказал Тевенлиф. - Нам нужна помощь. Я тебе помог, теперь помоги мне ты, Ирт.
   - Всего-то? Я тебе помогу, но скажи, как зовут твою спутницу?..
   Что-то жуткое было в этом вопросе, а Тефен тут же пнул её в бок. Мол, не говори.
   - Ни она, ни я, тебе этого не скажет. Верни свой долг!
   - Знал бы ты, кого привёл, не поскупился б и на то, чтоб имя сказать! - засмеялся тощий.
   Он оторвал с хрустом от себя белый камушек.
   - Пусть с собой носит. Даже сам Великий Тёмный не подойдёт. А теперь уходите. Если увижу тебя тут ещё раз, сожру живьем, понял?
   Тефен молча взял за руку Алису и повёл её прочь.
   - Никогда таким вот своё имя не говори. Это опасно.
   - А что было бы, скажи я своё имя?
   - Он бы тебя съел. По кусочку. Медленно.
   Алисе стало так страшно, что она молчала всю дорогу из леса. А потом тихонько спала в кибитке, которая двигалась куда-то, непонятно куда, Тефен не сказал даже, куда они направляются.
   В воздухе тихо звенели мошки, хотелось домой, но теперь дома не было, он остался далеко-далеко, в её родном мире.
   Королева ведьм поднесла к губам чёрный, как ночь, напиток, что изготавливался из семян драгоценного тмина, подарка кочевников Юга семьям ведьм.
   И вскрикнула, отбрасывая чашку.
   - Уиккитан!
   Две девочки с белыми, как сам снег, волосами и голубыми, как небеса, глазами, которые ведьмы обычно звали "грешными" подскочили к ней, хватаясь своими крохотными ручками за руки Королевы.
   Она успокоилась только через час, и над шатрами из чёрной ткани, где почивала Королева, разыгралась буря, и юноши, что прислуживали в королевском доме, едва удержали их на месте.
   - Принести мне Чернильное Зеркало, - велела Королева.
   Сосуд с чернилами был внесен старшим из прислужников, что стал дуть на пальцы, потому как чаша была очень, очень горячей.
   Королева обмочила пальцы в чернила и застыла, вглядываясь в него, и казалось, что выглядит она как столетняя старуха. Она заговорила снова только через несколько часов.
   Подозвав старших из совета ведьмовского двора, она брызнула на лбы этих ведьм в сером чернила, делясь с ними видениями, что узрела в Чернильном Зеркале, и отдавая приказ.
   Они тотчас занялись пламенем, и с криками сгорели в нём, на деле перемещаясь столь болезненным образом так далеко, как не залетит ни одна птица.
   Королева упала на свой трон из плетёной лозы без сил.
   Рыцарь Роз снова был здесь, и снова проклятые Уиккитан вмешались в ход событий.
  
   Чем ближе Тефен и Алиса, которая уже сама себя почти всерьез считала Алиссией, продвигались к каменистому и суровому царству Под, а точнее его чертогам, тем чаще им встречались пары, подобные им.
   Да вот только у женщин, что она видела здесь, глаза сияли чернотой, а не нежным светом роз. А фивены и вовсе казались не фивенами, а панами, они были более худые и невысокие, не такие, как Тевенлиф.
   Города, а точнее небольшие селения здесь были грязные, и всё чаще Алиса с нежностью вспоминала опрятные циновки госпожи Утсы, лёжа на пахучих шкурах в шатрах сомнительной чистоты.
   Однажды Тефен замешкался, и Алиссия увидела толпу. Она подошла ближе, и пролезла в весело гомонящие первые ряды. В центре танцевала девушка с белыми полосами на полуобнажённом теле, какой-то отчаянный дикий танец. Алиса начала апплодировать вместе со всеми, но Тевенлиф, внезапно появившийся рядом, утянул её прочь, необычайно мрачный.
   - Ты что делаешь? Совсем одичала?
   - А, что?.. Я не...
   Фивен хлопнул себя ладонью по лицу.
   - Точно, ты же не знаешь. Эта девушка - брасер, раса такая. Она танцует последний танец. Её смертельно отравили, чтобы увидеть его. Они всегда танцуют перед смертью, как бы ранены не были. Плохо апплодировать, когда видишь смерть, Алиссия!
   Алисе стало мерзко и страшно. Про себя она решила держаться Тефена, чтобы больше так не попадать впросак.
   Они шли по пустоши, с небольшими рюкзаками с припасами, и изредка обменивались редкими фразами, но тут Тевенлиф оживился.
   - Слушай, а что у тебя за друг такой? Мне интересно, как он выглядит, и кто он.
   - Я не знаю, Тефен.
   - Как так? Твой друг? И ты не знаешь? Ба Утса рассказывала про Уиккитан, они редко лгут и очень серьезные. Их ещё называют Клан Чёрного Пепла. Обычно их зовут на погребальные костры, проводить душу, что пришла на своё погребение. Ты должна знать своего друга, Алиссия!
   - Честно не знаю. Вот те зуб.
   - Оставь себе, - прыснул фивен.
   Уже смеркалось, и следовало подыскать место для ночлега.
   - Сегодня идём ночью.
   - А что случилось?
   - Брасер. Ты видела танец брасера. Они после смерти перекидываются в громадных белых зверей, которые разрывают всех, кого видят, и долго ходят по окрестностям, но к ночи растворяются, их своего рода растворяет мрак.
   Алиссия кивнула. Как же много она не знала о мире, в который попала!
  
   За пределами магического круга сверкали злыми огнями глазки младших духов, что тщились проникнуть в него, и изодрать на части колдунью, что его начертила.
   Она, глядя в зеркало из чистой алхимической ртути, похотливо сжимала огромную свечу, впрочем не делая с нею ничего развратного.
   Та, что тщилась называть себя Великой Тёмной, вовсе не заслуженно (ибо её деяния не были столь велики), и что верно служила Великому Прозекутору, сняла накидку и пропела четыре слога Песни Вальнтера, призывая Чёрного Дракона. И значили эти слоги всего одно слово - приди.
   Где-то далеко истинный Великий Тёмный усмехнулся одними глазами, глядя в волшебное зеркало на ту, что считал жалкой вшой, и которой не придавал значения, но сила которой привлекла его.
   И тихо кивнул.
   Ритуал продолжался.
  
   Алиса спала, и ей снился странный сон. Звёзды были ещё ярче, многажды ярче, чем она видела здесь, и среди заливных зелёных лугов, которые в ночи казались синими, люди, а может быть и не люди, ловили подобием решетчатых сачков звёздный свет. И во сне Алиса знала, что то, что они делают очень важно.
   Она так и не смогла понять, что её потревожило, когда открыла глаза в слабый вечерний свет.
   На них смотрели, неотрывно и мрачно, четыре женщины, а посередине лежала, скорчившись, та самая девушка-брасер, танец которой она видела совсем недавно.
   И когда женщины заговорили, источая мрачность, они заговорили все одновременно, и их слова ввинчивались в уши, и, казалось бы, в саму душу:
   - Мы, ведьмы Волшебного Двора Ведьм, порочные и чистосердечные, снова приветствуем тебя в этом мире. Ты, чье имя среди нас запретно, приходишь вновь в этот мир, чтобы установить в нём мир и порядок, противные нашим сердцам и душам, приходишь вновь и вновь, меняя облики и имена. Ты не выполнила свою работу, потому её выполнили мы, и это единственная услуга, которую мы оказываем тебе. Каждая из нас поклялась убить тебя, но никто из нас не имеет права делать этого близ священного царства Под. Мы уходим, открыто тебя предупреждая о том, что мы несём опасность равно как тебе, так и твоим друзьям. Мы, Ведьмы Волшебного Двора, не изменим этого решения, пока свет звёзд сияет ярко на небосводе, и пока цветут волшебные луга.
   И они закричали, сгорая в огне, корчась, и быстро, слишком быстро обращаясь в пепел. Осталась только девушка-брасер, и Алиса видела, что зрачки у девушки вертикальные, а взгляд дикий. Очень, очень дикий.
   Алиса подбежала к ней, взяв её за руки:
   - Я так рада, что ты жива!
   Брасер махнула когтями, щуря свои кошачьи глаза, и девушка отпрянула, едва не попав под них. Та удивленно раскрыла глаза, взглянув на свою руку.
   - Кто ты?
   Её голос был похож на звучание колокольчиков на ветру.
   - Меня зовут Алиссия, - произнесла Алиса. Она уже смирилась, что Алисой здесь никогда не будет.
  
   Девушка оказалась очень дикой. Глаза её зрачков, как у многих жителей этого мира, сверкали раскалённым белым, как плавленное серебро. Острые, гляди, порежешься! Однако, Тефен, похоже, знал, как говорить с брасером. Вскоре они сидели на корточках и о чем-то говорили на странном мурлыкающем языке, доверительно обмениваясь жестами, которых, Алиса, как и языка, совсем не понимала. Похоже, чудеса закончились. Ей было не дано говорить на языке брасеров.
   Тефен вернулся к девушке, огорчённый, качая головой.
   - Ведьмы вернули её, когда несчастную практически выпотрошили. Помнит вообще всё, что с ней случилось, как её поймали, отравили и убили.
   - Почему с этими несчастными брасерами делают такие ужасные вещи?
   - В царстве Под добродушные панеры живут. Как фивены, только не такие рослые и более дикие. А вот наверху... наверху живут те, кого изгнали из этого царства. Преступники, их тут много. В самом царстве Под их используют как первую линию обороны, поддерживают с ними какие-никакие связи.
   Алиса печально кивнула. Не только в её мире была несправедливость.
   - Куда она теперь пойдёт?
   - Ей некуда идти. Брасеры живут на севере. Видела, какое у неё тело?
   И вправду, тело девушки было покрыто не только белыми пигментными полосами, но и длинными белыми волосками, похожими на пух, а на копчике был хвост, как у ланочек.
   - Они не мерзнут, совсем. Обратно её скорее всего не примут, у них какие-то свои строгие обычаи.
   - Пускай идёт с нами.
   Фивен вздохнул.
   - Алиссия, брасеры не путешествуют с такими, как мы. Они никому не доверяют. Да и я тебе не дам гарантии, что она не перекусит нам яремные вены, когда мы уснём. Она просит меня убить её, Алиссия, это кошмар какой-то.
   Алиса посмотрела на девушку, и вдруг ощутила в себе какую-то силу. Словами это просто объяснить было нельзя. Она будто вдохновилась.
   И заговорила с ней. К удивлению Алиссии, говорила она на том же языке, что и фивен. Она понимала, что говорит. Она говорила про храбрость и дружбу. Про прощение и справедливость. Много про что.
   Брасер слушала, от удивления высунув кончик языка, как бывало у кошек мира Алисы.
   Девушка замолчала, а брасер поднялась, кивнула обоим, и пошла прочь.
   - Ого! Куда это она? Алиссия, не знал, что ты знаешь их язык!
   Брасер вернулась через пятнадцать минут, когда уже никто её не ждал. В её руках было самодельное копье. Она преклонила колено перед ней, и Алисе почему-то казалось, что она сама стала будто выше.
   Вдохновение исчезло, будто и не было его, и девушка ощутила смущение. Но её рука сама собой вытянулась в странном жесте, будто бы освящающем.
   Брасер кивнула. И сказала что-то, а что, Алиса понять не могла, потому как больше ни знала ни словечка на этом странном языке.
   Ночью фивен всё равно вызвался сторожить. Он не доверял брасеру ни капли, каким бы доверительным внешне был их разговор.
   Алиса сама уснуть не могла, глядя на небо. Здесь ночи были светлые, а небо не чёрным с изумрудным блеском, как везде, а бледным, и звёзд, казалось, было меньше.
   Она моргнула, и вдруг увидела тусклый силуэт. Женщина в короне из длинных шипов склонилась над нею, глядя ей в глаза, и девушка закричала, испугавшись. И рывком села. Оказалось, она задремала.
   Брасер с изумлённым мяуканьем подскочила, ухватившись за своё копье. Тефен только устало вздохнул и принялся на мурлыкающем языке успокаивать девушку-зверя. Та, послушав, легла обратно, сердито поглядывая на Алиссию.
   Та только вздохнула. Вечно от неё какие-то проблемы.
  
  
Глава 7
  
   Мало кто знал, что закрыл в себе некогда Великий Тёмный Севера, и мало кто знал, как рвалось изнутри то, что иссушало его губы. И мало кто знал, что он скрыл себя здесь добровольно, а Рыцарь Роз, в последний момент, сам отдал себя в его руки, чтобы погибнуть от них же.
   Колдун сидел перед своим чародейским зеркалом, на полу, прижимая руки к печати на животе, металлу, вплавленному в плоть, под его мантией.
   - Ал...
   Он выдохнул.
   - Али...
   Дрожащий выдох проклятого.
   - Приди!
   Крик, сорвавшийся с губ человека, с глазами, которые пылали тьмой.
   И закрыл глаза руками.
   Где-то там, далеко, возле царства Под Алиса обернулась, потому как ей показалось, что кто-то её позвал.
   А Великий Тёмный ждал. Он знал, что однажды дождётся.
  
   Алиса опять не могла уяснить, что именно говорит брасер. То понимание, которое она обрела, исчезло, как прибой после полуночи. Она вспомнила, как с папой летала к океану, ещё до замужества с Госиповым. И как она, семнадцатилетняя, сбегала ночью, чтобы посмотреть на луну над океанскими водами. Огромную, не такую, как дома.
   Сейчас вся её жизнь казалась насмешкой над настоящим. Посмотрите, она идёт грязная по пустоши, по каменистым холмам, совсем забывшая, что такое душ и полноценный обед. Но Тефен, так или иначе, всё равно добывал еду. Он был умелым охотником, и ухитрялся выменивать в редких селениях козлоногих жителей еду на какие-то услуги.
   Девушка-брасер нервничала. Она явно чего-то опасалась. Алиса обратилась к Тевенлифу, но тот как раз спал под наскоро сделанной хижиной, и только отмахнулся от неё.
   - Не буди, - сказала брасер.
   Алиса оглянулась.
   - Ты разговариваешь!
   - Да.
   - Почему ты раньше молчала?
   - Ты забудешь всё, что я тебе сказала. Над нами всеми страшное проклятье. Но я заговорила, чтобы предупредить.
   - Но я ведь всё забуду, так?
   - Ты вспомнишь, если будешь умирать.
   - О чём ты...
   - Есть человек, что в тебе нуждается. Я прочитала это тогда, когда ты набирала воду. Не предай его так, как он предал тебя.
   Алиса моргнула. Она посмотрела на внимательно глядящую на неё брасер.
   - Почему ты так смотришь на меня? Хотя, ты всё равно говорить не умеешь.
   Та, что уже всерьез звала себя Алиссией, отвернулась.
   Они обе не видели, но Тефен, с его чутким сном, уже бодрствовал, и в отлии от всех, фивены вообще ничего никогда не забывали. Он лишь моргнул, а потом закрыл свои мерцающие светлым глаза.
  
   Великий Прозекутор тихо вошёл в комнату. Это была комната с высокими потолками, в его одиноком доме. Там пахло сушеным мясом, и на потолке, в темноте, висели сотни маленьких летучих мышей.
   - Великая мать.
   Слова упали, будто камни, и были они наполнены тяжестью.
   Та, к которой он обратился, худая женщина в чёрных одеждах, прикованная к стене тяжёлыми серебряными цепями, никогда не спала, но её глаза всегда были закрыты. Два глаза и один.
   Он был едва-едва приоткрыт, и свой третий алый глаз открывала она только тогда, когда приближалась война. Из него выкатилась слеза, и скатилась вниз по узкой переносице.
   - Я хочу, чтобы ты знала - не было моей вины в том, что произойдёт.
   Она не шелохнулась.
   Где-то вдалеке, внизу, на первом этаже ударил в гонг помощник.
   Дом Великого Прозекутора близ перехода в царство Над утопал в цветах. Из-за искажений близ перехода погода здесь была непредсказуемой и сейчас тут была весна.
   Великий Прозекутор вздрогнул. Они снова были здесь. Послы царства Над. Он поспешил к ним, чтобы не прогневать их, ибо гнев Над был хуже войны.
   - Великий Тёмный, - услышал он за спиной, но нельзя дважды за трое десятков суток войти к Великой Матери, потому он поспешил прочь, размышляя над словами той, что добровольно сковала себя цепями, чтобы не видеть собственных пророчеств.
   Но седовласый мужчина с длинной косой волос, одетый в черное, уже понял, что Великий Тёмный будет тем, кто остановит эту войну.
  
   Железные Пруды были молчаливы. Берега заскорузли ржавчиной, а вода была почти чёрной и очень, очень холодной. Настолько холодной, что поверхность затянул хладный пар.
   Тевенлиф направил лодку к центру. Озёра образовывали подобие цветка, соединённые небольшими косами-перемычками, и сейчас они двигались к сердцевине.
   - Ты так и не сказал мне, куда мы направляемся, - сказала Алиса неловко, кутаясь в шерстяную шаль.
   И время для Алисы остановилось, потому как вместо ответа фивен метнул в её сердце нож.
   И улыбнулся.
  
   Пока тело убитой девушки оседало на дно мелководья, Тевенлиф направил свою лодку прочь, к ржавым берегам. Серебренники ведьм обидно жгли кошелек. Он обернулся только, когда вспыхнул ярко, за его спиной, в туманах Лиом Роз - в тот момент, когда тело Алисы коснулось дна.
   Сама же она вдохнула воды, и возродилась к жизни, выныривая и изрыгая из себя их же, но Тевенлиф этого уже не видел, направившись прочь с горечью в сердце.
   В воду упали капли крови. Великий Тёмный стоял, держа в руках острую, как боль в его сердце, серебряную подкову, не просто подкову, а подкову боевого коня. Он выполнил свою обещание и пришёл через Лиом Роз, когда время для Рыцаря Роз остановилось. Он стоял близ полузатопленного храма розавитов, и ждал.
   Алиса вздрогнула, потому как в воздухе, в странном, неуместном костюме, похожем на одежду её мира, парила девушка. Алиса встала, чувствуя себя странно долговязой, до неловкости долговязой, слишком высокой. Девушка не видела, но тёмные корни волос посветлели, став белыми, почти седыми.
   - Поуи, - сказала та, другая, и приблизилась к ней. Её лицо закрывала маска в виде кошачьей мордочки, а за спиной был пушистый хвост.
   Близко близко, лицо к лицу. И когда она сняла маску, сложно было не вскрикнуть, потому как за маской было её, Алисы, лицо.
   Она снова поднялась в воздух. И полетела прочь. А Алиса побрела за ней, потому как девушка в маске, которую та водворила на место, постоянно оглядывалась, будто её ждала.
   Силуэт человека с волосами, изъеденными сединой, здесь, где время шло, в отличии от чертогов Башни на Севере, показалось знакомым. Она ускорила шаг, чувствуя в себе радость, шлёпая по мелководью.
   Она поравнялась с Великим Тёмным. Он смотрел на неё глазами, изъёденными тьмой, поседевший и измученный, но с молодым лицом, точной копией лица Сергея Госипова. И протянул ей подкову.
   - Поуи, - сказала девушка в маске и щелкнула пальцами.
   Вместо чародея, Великого Тёмного Севера, очутился вдруг чёрный жеребец с огромными крыльями цвета тьмы.
   Девушка приблизилась к Алисе. Она показала ей два пальца, по каждому на руке и без слов Алиса поняла, что ей предоставляют выбор. Остаться здесь, или вернуться домой.
   Здесь был он, Великий Тёмный, что, как она знала, последует за ней даже в саму смерть. А там были мама и папа, что ждали её. Там была её настоящая жизнь, от которой она сбежала, наверное, в саму смерть, раз оказалась здесь.
   Алиса закрыла глаза и храбро посмотрела в глаза девушки. Теперь она не будет убегать.
   Вспыхнуло вокруг кольцо из звёзд, и сменилось тьмой.
   Время снова побежало.
   Сергей Госипов огладил рукоятку револьвера. Он притаился за роскошным цветущим кустом из каких-то глупых роз, ожидая, когда Алиса, эта шлюха Алиса покажется в арке хостела.
   Деньги, проплаченные частному детективу обернулись пользой. Он нашёл её.
   Подул ветер, странный ветер, как будто из другого мира.
   Госипов, глядя на нерешительное лицо Алисы, что появилась в арке, спрятал револьвер в кобуру.
   И, сорвав розовый цветок с куста, охапку их, пошёл к той, которую, вопреки всего, преданно любил. Пускай она и не понимала ни его, ни его любви.
  
   Глава 8
  
   Время снова побежало.
   Сергей Госипов огладил рукоятку револьвера. Он притаился за роскошным цветущим кустом из каких-то глупых роз, ожидая, когда Алиса, эта шлюха Алиса покажется в арке хостела.
   Деньги, проплаченные частному детективу обернулись пользой. Он нашёл её.
   Подул ветер, странный ветер, как будто из другого мира.
   Госипов, глядя на нерешительное лицо Алисы, что появилась в арке, спрятал револьвер в кобуру.
   И, сорвав розовый цветок с куста, охапку их, пошёл к той, которую, вопреки всего, преданно любил. Пускай она и не понимала ни его, ни его любви.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"