Пирус Анна Сергеевна : другие произведения.

Зачем звонит колокол?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эту странную женщину иногда я зову Мадам Энзим. А странная потому, что не хочет... или не умеет жить спокойно, да и тех, кто рядом будоражит своим чувствованием жизни. И как-то я сказала ей об этом, назвав катализатором, на что она, усмехнувшись, ответила: - Тогда уж лучше зови не этим громоздким словом, а из терминологии моей докторской профессии: энзим. - Удивлённым взглядом дала понять, что слышу этот сослов впервые, и тогда она пояснила: - Энзимы - ферменты, ускоряющие химические реакции в живых системах. - Ну что ж, тогда, для пущей изящности буду звать тебя Мадам Энзим. На том и порешили. А познакомилась с ней недавно, - в одной группе ездили на экскурсию в Минск, - и теперь она иногда приезжает ко мне в гости одна или с мужем художником, и мы бродим в соседнем сквере или ездим в более дальнюю, еще не столь "причёсанную" рощу, где можно побродить по еще не закатанным асфальтом тропинкам, прислониться к березке, посидеть на нашем любимом валуне, оглядывая дали, раскинувшиеся за рекой. И почти каждый раз Дина выкладывает мне нечто, будоражащее моё чувство, после чего потом думаю, думаю...
Эту странную женщину иногда я зову Мадам Энзим. А странная потому, что не хочет... или не умеет жить спокойно, да и тех, кто рядом будоражит своим чувствованием жизни. И как-то я сказала ей об этом, назвав катализатором, на что она, усмехнувшись, ответила: - Тогда уж лучше зови не этим громоздким словом, а из терминологии моей докторской профессии: энзим. - Удивлённым взглядом дала понять, что слышу этот сослов впервые, и тогда она пояснила: - Энзимы - ферменты, ускоряющие химические реакции в живых системах. - Ну что ж, тогда, для пущей изящности буду звать тебя Мадам Энзим. На том и порешили. А познакомилась с ней недавно, - в одной группе ездили на экскурсию в Минск, - и теперь она иногда приезжает ко мне в гости одна или с мужем художником, и мы бродим в соседнем сквере или ездим в более дальнюю, еще не столь 'причёсанную' рощу, где можно побродить по еще не закатанным асфальтом тропинкам, прислониться к березке, посидеть на нашем любимом валуне, оглядывая дали, раскинувшиеся за рекой. И почти каждый раз Дина выкладывает мне нечто, будоражащее моё чувство, после чего потом думаю, думаю... А, может, странная и я, раз цепляюсь за её рассказики? Но зачастую есть, есть в них что-то, ведь иначе не потянуло бы выткать из её 'витальных историй', как она их называет, вот этот небольшой рассказ. Конечно, кое-что в нём не так, как у неё, - что-то опустила, что-то даже и додумала, сплетая из её коротких реплик нить потолще, - но так ведь как без этого, если собираешься что-то поведать? Она сварила утреннюю кашу, стала выкладывать её ложкой на тарелочки, и та зазвенела о стенки кастрюльки. 'Словно трезвоню. - подумала. - И Фима слышит... трезвон, а завтракать не идет'. - Чего завтракать не идешь-то? - почти крикнула, чтобы долетело в его комнату. - Ты же не приглашала, - услышала. - А ты что ль не слышишь... по ком звонит колокол? - вдруг вспыхнуло название романа Хемингуэя. И пришел: - Но он же не по мне звонит?.. надеюсь. - Может, и не по тебе... а по нас. - А зачем? - усмехнулся. - А ты как думаешь? Может, подскажешь? А то я не... - А не хочу я думать, - прерывает, - и буду просто есть кашу. Присели. Едят. Она: - Ну ладно, не думай зачем звонит колокол, я сама... А что скажешь насчет того, что дети собираются зимой в Польшу на лыжах кататься, а я не советую... - Почему? - Они же недавно там были, пускай съездят еще куда-либо. - Но в Польшу дешевле... - Пусть подсобирают денег, а через годик махнут в Испанию или во Францию. - Пусть и во Францию... - А тебе уже все равно, куда им махать, - усмехнулась. - Был бы только телевизор. - В общем-то, да. - А вот мне еще не всё... всё равно. - Ну и поезжай куда хочешь. - Поехала б... но денег нет, - тренькнула ложкой по тарелочке. - Да и не приглашают... И он понимает намек, но молчит какое-то время, а потом: - Ну и нашла бы в свое время богатого, чтоб приглашал, а то вышла за бесперспективного... - Но ты же был талантлив, писал отличные картины, - сорвалась на упрек. - Я же не знала, что погасишь свой талант так скоро и что потом... Нет, не скажет она ему о 'потом', тем более, что он, ничего не ответив, доел кашу, поставил тарелку в раковину и вышел. А сегодня я, изменив городскому скверу и роще, пригласила её и мужа съездить с моим сыном на участок поля, купленный им недавно, а потом заехать к моему знакомому, которого знаю давно и не прерываю связь уже долгие годы, иногда навещая в его старой хате, в которой живёт теперь совсем один и пишет роман. Моросит. Пасмурно, - словно сумерки опускаются... Да, не лучшую погоду выбрал сын для знакомства со своим приобретением, но в выходные дни погоды не выбирают, да и надеялись, что развеются тучи через какое-то время, а они лишь осели и плотненько занавесили небо. Вот уже с полчаса дворник налево, направо, смахивает дождинки, заставляя их сбиваться в ручеек, стекать на капот, за вспотевшим стеклом изредка мелькают отяжелевшие лапы елей, а потом опять, не прерываясь, серовато-коричневой полосой тянутся полегшие жухлые травы, измокшие кусты, рассекаемые иногда яркой белизной обмытых берез. Мои приглашенные посматривают в окно, расспрашивая сына, - зачем, мол, купил, что собирается делать с этим полем, - и моя беспокойная подруга всё предлагает варианты, а её муж каждый раз подсовывает сомнения, - да нет, ничего из этого не получится... да нет, для этого надо многое добывать, тратиться, - и Дина всё пытается разбить его сомнения, настаивая, что если даже и возникнут в затеянном деле неудачи, то всегда при желании и упорстве можно найти способ и 'лекарство'- чтобы провести 'реакцию нейтрализации' этой самой неудачи, но, наконец, вспыхивает, отворачивается к окну и закрывает глаза, - всё, мол, устала от тебя! Но вот сын свернул направо, остановил машину. - Приехали. - И взмахнул рукой: - Справа, мое поле. - А когда все вышли из машины, пошутил, улыбнувшись: - Во-он там, возле березняка, можно строить дом и жить. Сырой, холодный ветер сразу пополз под капюшон, начал холодить спину, но Дина с мужем захотели пройти к недалёкому березняку в конце участка, и сын повёл их туда, а я не решилась, - ветерок наглел, пробирался под легкую куртку и поэтому начала трусцой бегать вокруг машины, чтобы согреваться и хотя бы 'взором окинуть' приобретение сына. Полевая дорога тянулась вдоль сжатого поля, на котором дождик высветлил примятое колесами машин жнивье, а справа и слева темнел березняк. Отличное место! Люблю вот такое... Поля, поля, а на взгорьях стайками - берёзки. Наверное, как же красиво здесь летом!.. А сейчас, под моросью и настырным ветром хотелось побыстрее нырнуть в машину и уехать, но сын всё вёл и вёл моих знакомых туда, к березняку, изредка останавливаясь и взмахивая руками. Возвратились они минут через пятнадцать, но захотели подъехать еще и к лесочку справа. 'Зачем?' - подумалось, но села в машину. Проехали сколько-то, вышли. Возле стайки берез потоптались по ежику сжатой ржи и, наконец, вернулись к машине, сели в неё... а она и забуксовала. Стали толкать. Нет, ни-икак! - Может, сходить поискать трактор в соседнем поселке, что б вытащил? - посоветовал Ефим, вытирая грязные туфли о жнивьё: - А то и надорваться можем. Дина коротко взглянула на него, усмехнулась, но ничего не ответив, снова подошла к машине, упёрлась в её задок ладонями. Подошли и мы, толкнули раз, еще, еще!.. Ну, слава Богу, по-оехала! Значит, через час будем дома. Но прежде хотя бы на полчаса заедем к Алексею. И снова рябоватой полосой замелькали размытые контуры перелесков, скошенные поля с редкими стожками и, наконец, отсыревшие, но ставшие яркими домики пригородной деревни. Остановились у потемневшего от дождя серовато-бурого домика с подслеповатым взглядом окон и стыдливо укрытого кроной разросшейся рябины, из которой весело и удивлённо выглядывали красные гроздья ягод. Через приоткрытую и сбитую из обрезков досок и палок калитку протиснулись во двор, остановились возле трех покосившихся ступенек, и я постучалась в дощатую дверь. Нет, не отзывается хозяин. Постучалась громче, еще громче и услышала: идет, открывает щеколду и уже стоит, опершись на палку: - А-а, это ты! -обрадованно улыбнулся и взглянул на гостей: - Ба, да ты не одна! По тропинке коридора, заставленного разным скарбом, пробрались к двери в хату. - Подождите, сейчас свет вам включу, - уже открыл дверь Алексей и опять же, по тропинке, окаймлённой бордюром из пожиток, потянулись за ним в соседнюю комнату. Слева, возле давно немытого окна приткнулся стол с небрежно раскинутыми книгами, стопкой чистой бумаги, листами копирки и банкой супа, возле него - низкое кресло с распростёртой старой шубой, перед ним - пишущая машинка с абзацем отпечатанного текста, а справа - кровать со сбитым одеялом и овчинным тулупом, на котором серым комочком свернулась кошка. - Да вот, прибилась, - заметил мой взгляд Алексей: - Есть и еще одна с двумя котятами, приходится кормить... Пройду, закрою ящик, в котором хозяин хранит свои пищевые запасы, накину на него подвернувшийся клочок какого-то меха, присяду, позову Дину: - Проходи, садись на кровать, пока мы тут с Алексеем... И она присядет, поправив одеяло, соскальзывающее на пол и взглянув на словно застывшую кошку, а сын с её мужем так и останутся стоять в проёме двери, оглядывая 'интерьер' хаты и иногда похихикивая: и для чего, мол, ему всё это барахло?.. а паутина-то... ха-ха!.. и на потолке висит, и по углам!.. на что Алексей, коротко взглянув на них, усмехнётся: - Да так... с барахлом и паутиной теплее. И услышит Ефима: - Вы бы лучше со стороны улицы дыру над окном заколотили, чтоб не дуло. - Да надо б заколотить, - тихо скажет Алексей, - но всё как-то некогда, роман время отнимает... каждый день до четырех часов утра над ним сижу. - Ну и зря, - опять прозвучит категоричный совет: - Писать надо днём, а ночью спать. Но на это ответа не последует, а Дина взглянет на меня, и в этом её взгляде уловлю: ну, зачем, мол, Ефим... со своими советами? Да, зачем?.. подумаю и я, ведь понять Алексея ему, живущему в уютной квартире под неустанной заботой жены невозможно. И, чтобы заштриховать вдруг повисшую неудобную паузу, фальшиво оживлюсь: - Ой, я же не представила тебе моих друзей... И, назвав их, выну из пакета суконные ботинки и комбинезон, купленные по телефонной просьбе Алексея: - А вот и заказ твой, писатель, принимай. И он засветится радостью: - Ну спасибо! Ну, угодила! - сразу станет примерять обувь. - А то те, что на мне, слегка поизносились, и приходится дырки клочками маскировать, - засмеется. - Сходили б и купили новые, - опять не сдержится Ефим. И Алексей, взглянув на меня, - да ладно, мол, не огорчайся из-за него, - ответит: - А пойти купить новые уже не могу... возраст... ноги плохо подчиняются. И опять с улыбкой начнёт разглядывать комбинезон. - Алекс, - назову его сокращенным именем, - если комбез покажется тебе не очень теплым, то позвони... заберу его к себе, утеплю синтепоном и зимой, в твоей продуваемой всеми ветрами хате, мороз тебе станет нипочём. Минут через десять сын и Ефим, поторопив нас с отъездом, ушли в машину, а я, спеша договорить то, что хотелось, взглянула на Дину: - Если хочешь, иди и ты... я еще пару минут тут, с Алексеем... Но она останется и, взглянув на кошку, всё тем же комочком сереющую в уголке, протянет руку, чтобы погладить её, но почему-то отдернет, а потом молча будет вглядываться в Алексея, бродить взглядом по столу с книгами и листами отпечатанного текста, по полке с книгами, по непонятному скарбу в углу, но каждый раз снова и снова возвращаться к иконе Спасителя, висящей в углу, с чуть заметным огоньком лампады. Вскоре сядем в машину и мы. Сын постоит рядом с Алексеем, приобнимет его, шепнёт что-то на ухо, а когда сядет за руль, и машина развернётся, то через забрызганное окно увижу: Алексей будет стоять, опираясь на костыль и крестить нас вослед. Вначале ехали и молчали, а потом со своего первого сидень я услышала: - Ну и живет же твой знакомый... Обернулась, удивлённо взглянула: - А что... что ты имеешь ввиду? Фыркнул презрительно, усмехнулся: - Не хата, а берлога какая-то. Разве можно так жить? Я бы и дня не выдержал. - А зачем тебе выдерживать? У тебя чистенькая квартира... с уютненькой женой, - попыталась смягчить его агрессивный настрой. Но он не принял моей робкой шутки, а стал возмущаться, что, мол, нельзя так... надо было продать этот старый дом... надо было как-то по-другому устроиться в жизни, а не писать роман, который никому не нужен... надо было... На все выпады мужа Дина ничего не отвечала, отвернувшись к окну, неотрывно глядя через исхлёстанное дождём стекло на метущиеся мокрые кусты, деревья, считаемые телеграфными столбами, но когда Ефим замолк, успокоив себя выплеснутым недовольством, то всё так же глядя в окно тихо сказала: - Алексея в такой обстановке только писание романа и спасает. И я с благодарностью подумала: 'Какая же молодец моя Мадам Энзим, что поняла Алексея... и меня'. Она сварила утреннюю кашу, стала выкладывать в тарелочки и ложка зазвенела о стенки кастрюли. 'Словно трезвоню, - опять подумала. - И он слышит, а не идет'. Но пришел. - Слышал, по ком звонил колокол? - пошутила, усмехнувшись. - Звон-то слышал, а вот по ком... - А по нас он... вернее, для нас. - Зачем? - тоже усмехнулся. - А затем, чтобы барахтались, насколько хватит сил, искали свои 'биогенные стимуляторы' и постоянно прислушивались к себе: а не смолк ли колокол, который... - Который ты устраиваешь по утрам? - опять усмехнулся Ефим, дав понять, что не хочет дальше слушать. И она замолчала. Но как часто бывает, додумала про себя: а ведь и он мог бы не потерять себя, когда спонсоры предложили ему открыть салон для выставок. Но отказался, испугавшись хлопот, и тем списал себя как художник. Так зачем же говорить ему об этом теперь? И снова мы на взгорье нашей, еще не совсем непричёсанной рощи. И сегодня над нами не серое клочковатое покрывало, сочащееся моросью, а вечерняя бирюза со слоистыми улыбающимися облаками, робко подсвеченными розоватым светом предзакатного солнца. Как же благостно сидеть на нашем любимом валуне и видеть перед собой осенние светло охристые заречные луга, посёлок с шапками желтеющих деревьев и церквушкой среди них, темнеющую полосу дальнего леса... И не хочется думать, а просто смотреть бы и смотреть на этот удивительный дар жизни, чтобы, надолго сберегая в душе и вновь вызывая, всматриваться в эти чудные панорамы. Но вдруг слышу: - Ты знаешь... - и по глазам Дины понимаю, что собирается сказать нечто взволновавшее: - Вчера по телевизору посмотрела фильм о французском ученом Паскале... - Дина, не надо бы сейчас о Паскале, подумалось, но промолчала. - А утром за завтраком нечаянно вышли с Фимой на вопрос: по ком... а, вернее, зачем звонит колокол? - И зачем же?.. заинтересовалась и я. - Так вот... Теперь я знаю... Звон колокола напоминает, что Бог создал нас по своему образу и подобию, а, значит, всю жизнь должны мы хранить не только его образ, но и крохами дел своих стремиться к его подобию, постоянно прислушиваясь: а не смолк ли мой колокол? - Замолчала, поняв, наверное, что сказанное литературно, пафосно, но не услышав меня, продолжила: - Так почему я о Паскале... В сорок девять лет с ним случилась апоплексия. Казалось бы, жизнь кончилась. Но он смог вытащить себя, увидеть вершину, на которую должен подняться и, сделав множество спасительных для человечества открытий, дожил до восьмидесяти, а когда умер, то на могиле люди оставили некролог: 'Спасителю - от благодарного человечества'. - Дина встала, сделала несколько шагов к крутому спуску взгорья, постояла там и, неспешно раскинув руки, словно пытаясь взлететь над заречными далями, сказала: - Так и знакомый твой Алексей, как Паскаль... - Опустила руки, обернулась ко мне: - Он и теперь слышит звон колокола, покоряя свою вершину. - И тихо добавила почти для себя: - Наверное, таким думается: а иначе и жить-то зачем? Дорогой читатель!
  Приглашаю Вас на свой сайт, где кроме текстов, есть много моих фото пейзажей.
  Веб-адрес - http://galinasafonova-pirus.ru
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"