Эта история произошла в 198... , точный год неизвестен, но точно известно, что это произошло в восьмидесятых годах двадцатого века. Эти приключения, порой кровавые и жуткие, произойдут не в Америке, как читатель может подумать, не в Канаде, не в Англии, а в скромной, но великой и гордой стране - во Франции. Эта страна порой потрясала всю Европу своими народными волнениями, прославленная своими королями и интригами, теперь она станет центром этой повести, если мы заговорили о центрах, то давайте перейдём к центру Франции, точнее, столице Франции. Столицей этой прославленной республики является город Париж. Париж прославлен своим возрастом. Он видел народные волнение гугенотов при правлении кардинала Ришелье, видел, как толпы горожан пытались взять Пале - Рояль при правлении кардинала Мазарини, видел, как взяли штурмом Бастилию и видел конец монархии - начало республики. Если бы этот город умел говорить, он бы рассказал многое, очень многое.
Ещё Париж известен своими длинными, запутанными улицами. Их в Париже несколько сотен, а может быть и тысяч. Названия улиц очень разнообразны: Ламбатская улица, улица Ада, улица Ришелье и т.д. Но нас интересует только одна из множества. Её название запомнить не очень трудно, и я прошу читателя запомнить его - это Монетная улица. Эта улица то же могла бы рассказать очень многое: Дуэли между дворянами, война с королём, множество буржуа и республиканский строй.
На ней несколько тысяч домов. Все они новые, не напоминающие старость и эпоху. Хотя, если поискать, можно найти музеи времён Людовика XIV. Только нас интересует один дом, но он отличается от своих собратьев. Хотя в нём нет ни призраков, ни прочей нечестии, его некоторые граждане предпочитают сторониться. Это полицейский участок. Сейчас я попробую объяснить читателю подробнее, почему мы останавливаемся именно на этой улице и именно на этом доме.
Здание полиции.
Полицейское управление представляло собой довольно скромный двухэтажный дом. На крыше летали и пели птицы. Рядом, по дороге, ездили машины, рыча своими моторами. Но внешнее спокойствие этого дома никак не соответствовало внутреннему. Подобно улью с пчёлами в этом здании беспорядочно ходили полицейские, адвокаты, прокуроры, обвиняемые. Все эти люди "скользили" по коридорам, в которых было бесчисленное количество очередей, состоявшие из просителей и потерпевших. Сами полицейские ходили по кабинетам, не обращая внимания на очереди. Вообще к этому зданию все обращались по-разному. Полицейское управление полицейские уважают, преступники посмеиваются, а мирные граждане бояться как чумы. Командовал жандармерией полковник Жуанье, довольно пожилой человек, одевающийся в форму жандарма. Он очень гордился своим назначением, но давно желавший получить отставку и стать довольно безобидным пенсионером. Но его начальство никак не хотело давать ему отставку, так как у полковника не было приемника.
Эти стены были посвящены и в мелкие хулиганства, и в большие, громаднейшие денежные махинации, даже в убийство. Почти все дела были раскрыты благополучно, что придавало честь начальнику управления.
Из всего управления, из всех тысяч человек нас интересует только один, лишь малая часть этого улья, но он, в конце концов, будет главным героем нашего рассказа. На самом деле он офицер полиции, по имени Томас Мор.
Лейтенант Томас Мор.
В этом здании правосудия, в этом вечно жужжащем улье, где пчёлы, это люди, нас интересует всего один человек, его имя Томас Мор.
Это был молодой человек лет двадцати пяти- двадцати шести. Бороду и усы он брил. Волосы были светло-коричневые, они были пижона зачёсаны. Но, тем не менее, от него, как и от большинства жителей этой прекрасной страны, приятно веяло тонкими духами. По его синему мундиру можно было понять, что он полицейский. А его погоны выдавали в нём лейтенанта.
Нацию молодого лейтенанта можно легко угадать - всё строение его лица: тонкие губы, светлые волосы, худое лицо выдавало в нём поляка. Уехал он из своей родной страны из-за проблем со своими кредиторами.
Однажды, ещё на своей "родной земле", он снял квартиру за пятнадцать тысяч злотых. Пан Мор нашел, что это дорого, но согласился. Квартира была отличной: пятикомнатная, с хорошим видом в городской парк, с превосходной мебелью и красивой планировкой. Первый год он старательно копил деньги для отдачи своему хозяину, и получилось, что Томас зарабатывал в год пятьдесят тысяч злотых. Тридцать тысяч на разные мелочи в год (одежда, еда, аксессуары), пятнадцать тысяч - хозяину. Итог: Пять тысяч злотых "чистыми". Естественно, что молодой квартирант добросовестно отдал деньги за первый год. Но на второй его хозяин совершил большую глупость: в нетрезвом виде натолкнулся на двоих полицейских. После уважительной просьбы полиции пройти с ними в участок "недостойный гражданин Польши", как написал один из тех полицейских в своём рапорте, кинулся на одного из них.... Через пять минут он был в управлении, а на утро, когда протрезвел, обнаружил что в первую очередь у него синяк под глазом, а во вторых, что он находится в странной комнате с решётками.
Итак, Томас Мор лишился своего хозяина. Твёрдо решив не платить, он тратил все свои доходы до нуля. Но через два года вернулся хозяин квартиры, чтобы потребовать деньги за прошедшие два года. Так как это составляло тридцать тысяч, а у юного квартиранта был круглый ноль, Мору пришлось идти в банк для взятия кредита. Взяв отсрочку на два дня у хозяина, Томас пошёл в близлежащий банк. Только банкир отказался давать кредит на такую сумму, поэтому пришлось взять кредиты в трёх банках, по десяти тысяч на один кредит и по тысячи злотых на отдачу. Мор решил, что выйдет из положения элементарно - его чистый доход в год составлял пять тысяч. С кризисом на три тысячи его доход падал только на два. Но жизнь любит поиграть с людьми. Та компания, точнее тот филиал одной компании в Польше разорился. Томас потерял свою работу и свои пятьдесят тысяч годового дохода. Найти работу где-нибудь ещё не получилось. В единственном месте, где её давали, годовой оклад составлял тридцать тысяч злотых. У Мора остался только один выход - ретироваться. Итак, он продаёт вещи из квартиры, расплачивается со своими главными долгами и одним из трёх кредитов, и уезжает "куда подальше", как он сам выразился. Мор выбрал Францию - страну его мечты. А так как из всех городов Франции он знал только Париж, Томас и поехал туда. Подумав, что искать его в полиции никто не будет, он поступил в ряды республиканской полиции. Там Мор подружился с одним пареньком, который работал курьером за двадцать тысяч франков в год. На предложение "немного подзаработать" курьер ответил положительно. А Томас Мор придумал план, конец которого обещал ему повышение в чине или хотя бы денежную награду.
Его план был очень прост. Когда его начальник должен был проезжать в открытой машине по дороге в северную часть Парижа, подельник Мора должен, в маске, разумеется, выстрелить в полковника холостой пулей, от которой Томас заслонит полковника своей грудью, как некогда Геринг защитил от пули Гитлера. План был воспроизведён в действие благополучно. К счастью для Мора, полковник не оказался скрягой и тут же произвёл Томаса Мора, своего "спасителя", в чин офицера полиции. Вдобавок новый лейтенант получил ленточку почётного легиона. Томас решил, что теперь им заинтересуется высшее начальство, но не тут-то было. Последние два года он сидел без дела, без работы.
Итак, этот молодой офицер сидел за своим служебном столе, на котором порядком был беспорядок. Он опёрся локтями о стол и, от лентяйства, медленно проводил ладонями по глазам. Вдруг телефон, находящийся на его столе, резко зазвонил. Томас посчитал, что это слишком дерзко прерывать его "ничего не деланье" и звонить. На самом деле он боялся, что польские кредиторы найдут его в Париже, да и вообще во Франции. Поэтому Том рывком схватил свой телефон и ответил, довольно грубо со своей стороны. Но, услышав хриплый голос своего начальника, он смягчился и весь превратился вслух.
Первое дело молодого лейтенанта.
- Ты сейчас свободен? - говорил голос полковника своему подчинённому.
- В каком смысле? - не понял вопроса Мор.
- Работы у тебя нет? - нервно переспросил Жуанье. Он не любил, когда его прерывали из-за непонимания.
- Шутите? Я уже два года без дела!
- А стол у тебя чистый? - снова захрипел голос в трубке.
- Да, да, конечно, разумеется! - отвечал его собеседник, безуспешно стараясь припорядочить пачки бумаг на своём столе, до тех пор забытые.
- В таком случае иди сейчас в другой конец нашей улицы и найди там белый дом под табличкой "15".Это вилла Рейплейзаров. Там, кажется, произошло что-то серьезное. А так как у меня свободных людей нет, а остаёшься бездельничать только ты, я и направил тебя на это дело.
- Простите, - снова заговорил голос офицера, - Вы сказали Пейтезар?
- Рейплейзар, Рейплейзар, Рей-плей-зар! - даже по слогам продиктовал его патрон, - ещё одно: информация об убийстве на моём столе.
- Хорошо, я уже еду, месье Жуанье, - проговорил лейтенант и повесил трубку. А как только она была повешена, он взял свою жандармскую, слегка помятую, фуражку и направился к выходу. Возле выхода он прошептал:
- Да, за первые два года первое дело! Положительно, эта работа мне нравится!
Затем он, довольно громко, закричал:
- Машину и сержанта мне.
Он видел, как его полковник однажды сделал точно так же, поэтому думал, что и у него пройдёт. Только он не был полковником, и на его возглас все только удивлёно переглянулись, а старики покачали головами.
Вилла Рейплейзаров.
Итак, Томас Мор ехал в полицейской машине на другой конец улицы. Чем ближе они подъезжали к назначенному пункту, как их окружала зелень. Возле самой виллы деревьев почти не было, зато её окружало бесчисленное количество растений, которых во Франции и в помине быть не должно. Когда Мор высказал своё удивление вслух, водитель машины улыбнулся и ответил:
- Месье Роджер любил зарубежные растения. Если пройти за виллу, то можно увидеть даже перекати-поле!
- А кто такой Роджер? - задумчиво и медленно проговорил лейтенант.
- Шутите? - оглянулся на офицера шофёр, - это тот, кого убили!
Томас только покачал головой, как бы говоря "и зачем люди умирают?"
Когда машина остановилась напротив виллы, Томас Мор выскочил из первой и начал разглядывать вторую. Больше всего его поразил размер этого дома: в нём было три этажа, не считая чердак и подвал для вин. Отделана она была дорогим белым кирпичом, но после осмотра поближе можно было понять, что он декоративный. На первом этаже окна были два метра в высоту (до пола). Красные бархатные шторы красиво опускались с окон, придавая красивый вид дому как снаружи, так и изнутри. Черепичная крыша привлекала к себе внимание: на ней было ещё четыре окна, для освещения чердака. Труба была обложена красивыми мраморными камнями. Так как день был жаркий, то из трубы дым не шёл.
Мора так поразила эта вилла, что он простоял в недоумении несколько минут, пока чья-то грубая рука не толкнула его в бок. Томас резко повернулся и увидел улыбающееся лицо шофёра машины, на которой он приехал. Водитель проговорил Мору:
- Это их летняя резиденция.
Томас ещё раз посмотрел на дом, медленно зашёл в это здание, которое произвело на него такое большое впечатление. А месье водитель остался ждать его на улице.
Прихожая Рейплейзаров.
Зайдя в дом, молодой офицер сразу попал в прихожую. Надо отдать должное, что она была поразительной красоты.
Потолок был отделан с особой роскошью: красная и оранжевая итальянская мозаика была красивым, но далеко не главным украшением верхней части этой комнаты. В центре потолка висела роскошная, позолоченная люстра, где свечи были настоящими. Хрусталь, который был особым украшением главного освещения комнаты, то же был не фальшивым, поэтому, так как было восемь утра, и солнце светило прямо в эти окна, люстра сверкала как в пещере Аладдина или Али- Бабы золото. После осмотра потолка взгляд Мора опустился на роскошные стены. Потрогав их руками, Томас узнал в них кожу какого то животного, она была без шерсти и абсолютно белого цвета. На этих "обоях" были вышиты, золотыми нитками, узоры. Они не изображали ничего, только в некоторых местах можно было различить розы. Как обычно, возле стен стояли столы, шкафы, тумбы. На одной из таких тумб, из красного дерева, с вырезкой на заказ, стояла шкатулка с сигарами. Мор подошёл к ней и обнаружил, что это самые дорогие сигары, по сто пятьдесят франков за одну сигару. Естественно Томас не стал терять надежду и, своей тонкой и изворотливой рукой взял себе три сигары в один рукав, столько же в другой, ещё по две на каждый карман и ещё пять во внутренний. Конечно, вся эта операция происходила незаметно. Затем лейтенант жандармерии посмотрел на пол и пришёл в ужас. На прекрасном персидском ковре красного цвета резко выделялось белое пятно, точнее контур человеческого тела. Он не заметил эти останки от бедного Роджера из-за красоты комнаты. Описать это пятно было не очень просто, так как описывать было нечего: раскинутые в разные стороны руки и ноги, откинутая голова, вот всё что можно сказать о нём. Но этот контур произвёл на лейтенанта гораздо большее впечатление, чем красота дома. Томас долго, с отвращением, но со вниманием (ибо ужасные картины, тоже привлекают наше зрение) разглядывал его. Только через минуту он отвернулся от столь неприятной картины. Теперь Томас рассматривал планировку этой комнаты. Но только сейчас Том обратил внимание на то, что в прихожей дома номер "15" целых шесть дверей. Все они были изящными, из красного дерева, с такими же прорезами, как и на тумбе. И вот, когда любопытный лейтенант начал разглядывать одну из таких дверей, как из неё хотел выйти какой-то человек. Только ему помешал Мор. Несчастного Томаса сбило с ног шикарной дверью. Новый посетитель рассыпался в извинениях и помог полицейскому подняться. Мор тоже не растерялся и, показав своё полицейское удостоверение, спросил имя того человека. Последний выпрямился и представился:
- Пьер Рейплейзар, - и выпрямился так гордо, будто был королём, а не просто богатым человеком.
- Выражаю соболезнования по смерти вашего брата, - быстро поднялся на ноги новый детектив, признав в Пьере - хозяина дома. А так как в книге появился новый персонаж, я попробую его описать.
Брат убитого был одет в чёрный костюм с полосками. Опытный глаз лейтенанта сразу признал, что работа, над этим костюмом, была выполнена на заказ, так как пиджак был далеко не стандартной формы: вместо двух внешних карманов, один с одной стороны и второй с другой, на пиджаке было целых шесть, три с одной стороны и три с другой. Галстук был батистовый, светло фиолетового цвета. К нему была прикреплена золотая держалка, причём на ней был маленький алмаз, но так как вся конструкция было не большой, этот драгоценный камень казался гораздо большим, чем был на самом деле. По лицу месье Рейплейзара можно было понять, что он из элегантной и богатой семьи: коротко подстриженные серебристые волосы, тщательным образом зачесанные назад, тонкие усы, худое лицо, бледный цвет лица выдавали в Пьере если не аристократа, то очень богатого или важного человека.
- Благодарю вас,- поблагодарил брат убитого, после некоторого смущения, вызванного таким знакомством, - вы, наверное, по делу смерти моего брата?
- Да, я веду расследование, - ответил офицер.
- ... и хотели бы задать пару вопросов нашей семье?
- Хорошо бы!
- В таком случае пройдёмте в гостиную, - пригласил хозяин дома, на ходу угощая своего гостя дорогой сигарой. Ну-а Мор был не таким парнем, которого нужно упрашивать дважды. Поэтому после первого приглашения он направился вслед за Пьером Рейплейзаром. Вдруг провожатый лейтенанта резко повернулся, рискуя снова сбить с ног своего новопришедшего гостя, и спросил:
- Виноват, а как ваше имя?
- Лейтенант Мор, - весьма любезно представился офицер.
После этого вопроса они, наконец, беспрепятственно прошли в одну из дверей, ведущую в гостиную этой шикарной виллы.
Гостиная Рейплейзаров.
Войдя в комнату, Томас Мор воскликнул:
- Чёрт возьми, эта гостиная больше моей квартиры!
На что Пьер довольно усмехнулся.
В центре дома сидела какая-то старушка. На восклицание Мора она всеволишь повернула свою инвалидную коляску ближе к новому гостю. После первого взгляда можно было понять, что эта дама не только паралитик, но и ещё мать Роджера и Пьера. Она была одета в траурное чёрное платье. Цвет лица смертельно белый: даже седые волосы не были такими как лицо. Глаза голубые, и если бы не блеск этих глаз- последнее напоминание на её весёлую молодость- то можно было подумать, что она уже мертва. Честно говоря, её сын, Пьер Рейплейзар, давно уже мечтал об этом: за этой женщиной было девятьсот тысяч ренты, плюс казино и кафе.
Её сын предложил следователю сесть в роскошное кресло, на что последний весьма охотно согласился. А Пьер, напротив, остался стоять. Когда Мор поудобнее устроился на этом "троне", как он сам потом будет называть то кресло, месье Рейплейзар заговорил:
- Матушка, это лейтенант Мор, следователь по случаю смерти бедного Роджера, месье лейтенант - обратился к Томасу Пьер, - это мадам Рейплейзар, моя мать.
- О, сын мой -, проговорила своим хриплым, старческим голосом достопочтенная дама, - не только твоя мать, - на слове "твоя" она сделала ударение, - ведь у меня ещё есть дочь в этом мире и сын в ином.
- Да, у вас хорошие связи, - постарался сострить жандарм, - а где же ваша дочь? Я хотел бы задать несколько вопросов всей вашей семье.
- Она сейчас в Сан-Франциско, приобретает недвижимость для нашей компании... - ответила мадам Рейплейзар, пристально глядя на Томаса, как бы наказывая его за столь скверную шутку.
- Компания? - прервал её речь месье Мор, - я думал, что вам принадлежит только один банк!
- Да, это так, - на этот раз заговорил Пьер, - но у нашего банка так много филиалов, что вместе это составляет, целую компанию, приносящую в год восемь миллионов франков "общими".
- Сын мой, я думаю, что месье лейтенант пришёл сюда с какими-то вопросами, - решила побыстрее закончить этот разговор его мать.
- Да-да, всего несколько вопросиков, - сказал Томас, вынимая из кармана коричневый блокнот.
"Давно бы так" - подумала достопочтенная дама, на лицо её не выразило ничего.
- Так, - продолжал офицер, вновь поднимая глаза на неё, - прошу прощения, а где вы были в шесть часов тридцать пять минут в прошлую пятницу?
- Была в постели, - отвечала она, - я помню: я уже легла, приняла снотворное, и, кажется, уже заснула. Но в скорее меня разбудил какой-то звук, похожий на выстрел...
- Виноват, а сколько было времени, когда вы услышали этот шум, сколько было времени?
- Да, я, проснувшись, посмотрела на часы: было шесть часов тридцать пять минут утра.
- Чёрт возьми, - прошептал Том, - а я думал, что это время связано с вечером, - потом прибавил вслух, - после этого момента вы, конечно, сразу заснули?
- Вы, я надеюсь, понимаете, что чтобы мне встать нужно, где то полчаса, - проговорила спрашиваемая, дотрагиваясь одной рукой до своего инвалидного кресла.
- Да, да, понимаю, - сказал Том, и затем перевёл свой взгляд на Пьера, - а вы, месье Рейплейзар, были в этом доме в утро убийства?
- Нет, - со вздохом проговорил банкир, - обычно в это время я был в своём банке, за своим письменным столом и писал письмо моей сестре.
- А вас кто-нибудь там видел?
- Когда я выходил из дома, меня видел мой привратник. А на моей работе меня видела секретарша.
- И она может подтвердить, что вы были там в шесть тридцать пять?
- Нет, она не может, - задумчиво проговорил Пьер, - зато наш привратник может. Я как раз спросил его "сколько времени". Ну, где-то часы потерял. Тогда было пять сорок.
- Простите, но этого недостаточно. Мне нужно, чтобы кто-нибудь подтвердил ваше появление в час убийства на вашей работе, - на слове "ваше и вашей" он сделал ударение.
- Кажется.... Да, точно, - воскликнул Пьер, поднимая глаза на Томаса, - мой шофёр. Когда я выходил из машины к банку, мне снова пришлось спросить время. На тот момент было шесть тридцать.
- Гх. А как зовут вашего шофёра и где его можно найти?
- Его зовут Луи. А живёт он на улице Могильщиков, в доме Љ12, в квартире 8 на втором этаже.
- Ясно, - проговорил Томас, уже представляя, как он будет искать этот дом, - а когда я могу встретить его на работе?
- Он работает с понедельника по пятницу. В субботу и воскресенье его заменяет другой шофёр.
- Хорошо, я подойду к вашему банку в три часа для разговора с этим Луи, - после этого краткого монолога Мор перевёл свой взгляд на мадам Рейплейзар, - кстати, а кто может подтвердить ваше появление в спальне?
На этот вопрос ответил её сын:
- С улицы она не могла выйти, там её увидел бы привратник, да и кресло не позволило бы. А в коридоре, напротив двери в её комнату, я поставил камеру и случайно забыл её выключить. На ней вы сможете увидеть, что никто не входил и не выходил из комнаты.
"Чёрт возьми, у них обоих слишком хорошее алиби". А потом хотел прощаться, но в этот момент он обратил своё внимание на эту самую гостиную.
Подобно прихожей этого дома, на потолке искрилась и сверкала итальянская мозаика. Позолоченные стены, хрустальные люстры, роскошные столы, бархатные кресла красного цвета и пуфики были, конечно, роскошными и красивыми. Но Мора больше всего удивило содержимое шкафов: либо в профиль, либо портретом было расставлено оружие "на любой вкус". Из-за такого количества различного огнестрельного оружия у Мора широко раскрылись глаза и рот. Томас машинально, не думая, спросил:
- Вы имеете право на... на... это...
На что Пьер рассмеялся.
- Но зачем вам столько пистолетов, винтовок, гранат? - снова заговорил изумлённый офицер
- Дело в том, что я не только банкир, я ещё и изобретатель. Ох, извините меня! Я присвоил славу двоих себе одному! Я и Мой брат были изобретателями. Мы усовершенствовали все эти "пистолеты, винтовки, гранаты", нарочно повторил фразу Тома Пьер, - вот, посмотрите, - после некоторого раздумья снова воскликнул он, - у этой винтовки изобретено сразу две вещи: мини-фотоапарат и вделанный в прицел он же, что позволяет в случае нужды сфотографировать врага или ещё кого-нибудь. Память и микросхема встроены в приклад.... Но, к сожалению, из-за траура наше изобретение нельзя продать.
- Да, великолепное приспособление.
- Надеюсь, вы не станете плагиатором...
- Нет, нет, что вы! Я даже конструктор собрать не могу!
После чего раздался смех по всей комнате. Но смеялись только двое: мадам Рейплейзар свой серьёзный вид. А после продолжительного смеха она проговорила:
- Месье Мор, вы задали нам все вопросы или вам ещё что-нибудь нужно?
- О, нет, - воскликнул Том, - не буду злоупотреблять вашем терпением, - и он вышел из комнаты, оставив месье и мадам Рейплейзар вдвоём.
- Какой неприятный человек! - воскликнула последняя через минуту после ухода лейтенанта.
- Ну, матушка! Он ведёт расследование по смерти нашего бедного Роджера!
- Увы! - двояка сказала его мать.
А детектив в этот момент уже выходил на улицу. Там он встретил сержанта, своего водителя, который от скуки и безделья прогуливался по лужайке. Увидев Тома, он быстро подбежал к нему. Дойдя до Тома, полицейский воскликнул:
- Месье полковник приказал вам приехать к нему, как только вы освободитесь!
- Хорошо, хорошо. Поехали!
Они сели вдвоём в машину и уехали. Но они не могли видеть, что со второго этажа виллы за ними наблюдал Пьер Рейплейзар.
Снова в Жандармерии.
Здание правосудия было тем же, чем и было два часа назад, поэтому я считаю, что незачем его описывать.
Так как Том понятия не имел, где находится новый кабинет Жуанье, он решил воспользоваться пословицей "язык до Киева доведёт". И действительно, через двадцать минут он был уже у дешёвой сосновой двери, на косяке которой была прибита табличка "НАЧАЛЬНИК ЖАНДАРМЕРИИ, ГОСПОДИН ЖАК ЖУАНЬЕ". Почитав надпись, Мор постучал в дверь, и, услышав громкое и хриплое "входите" он воспользовался приглашением последнего. Войдя в кабинет своего начальника, Том был поражён если не роскошью комнаты, то тем, что он не ожидал увидеть роскошь в этом здании.
Потолок был отделан довольно обычным и непримечательным способом. Белая краска, покрашенная неаккуратно, прозрачная круглая лампа, висевшая криво - нет, потолок недостоин, чтобы его описывали. Гораздо большего внимания заслуживает остальная часть комнаты: на стенах, если и не очень большие, то, во всяком случае, красивые копии картин. На дешёвых шкафах были развешаны клетки с канарейками и попугаями. Рядом с птицами стояли книги великих писателей разных национальностей: Дюма, Верн, Пушкин и т.д. Пол был устлан тёмно зелёным ковром, правда, не очень дорогим, но порядочно красивым. В конце кабинета стоял громаднейший письменный стол, за которым сидел полковник, как обычно, в мундире старшего офицера французской полиции. Как только в дверь постучали, он поднял только голову, а когда Томас Мор зашёл, старый жандарм встал и быстрым шагом подошёл к своему новому посетителю.
- Ну, здравствуй, великий детектив, - начал разговор полковник, как обычно, своим хриплым, неприятным голосом, - как твоё расследование?
- Пока идёт хорошо: я взял некоторую информацию у семьи убитого - у них обоих отличное алиби...
- Хорошо, хорошо, - воскликнул его патрон таким тоном, что не допускалось сомнения, что ему совсем не интересно, как проходит расследование, - я приказал позвать тебя по срочному делу.
- По какому же? - робко проговорил Мор после минутного молчания обоих. Он уже догадывался, по какому делу его вызвали так спешно, но хотел услышать это из уст полковника.
- Да, в общем, не такое важное. Но ты, должно быть, знаешь, как я хочу на пенсию, и почему мне её не дают?
- Нет, я этого не знал, - ответил его собеседник, хотя знал это также верно, как предложение ему полковника.
- Но это правда. И знаешь, почему мне не хотят давать отставку? Потому что у них нет человека, готового встать на моё место. А что для этого нужно: ум, смелость и порядочный чин. И вот я выбрал тебя - ты имеешь и то, и другое; а чин я тебе гарантирую. От тебя сейчас зависит успешно закончить своё дело.
- Да, я согласен, - с плохо скрываемым восторгом воскликнул Том, - только у меня есть одна просьба, не для меня и совсем не большая...
- Ну, какая же, сказал полковник, видя, что Том медлит.
- Дело в том, что я прошу вас назначить мне в помощники здешнего курьера, месье Люка Ларье...
- И только то, - неосторожно подхватил будущий пенсионер, - ну что ж, я это устрою. А если он тебе нужен то бери, бери пожалуйста!
- Ну, уж спасибо, то есть, виноват, - опомнился будущий комиссар, - благодарю вас, месье!
- Ладно, ладно. У меня к тебе всё. Можешь идти по своим делам, - и полковник вновь опустился на своё кресло. Но когда Томас уже открывал дверь, он поднял на него свой холодный взгляд и проговорил хриплым голосом:
- Учти, у тебя три недели.
Том молча кивнул и вышел из комнаты. Но в коридоре он заметил знакомую фигуру, читающую утренею газету. Это был Люка Ларье - будущий помощник Тома. Последний быстрым шагом подошёл к Люка.
Разговор с будущим помощником.
На вид Люка было двадцать три года. Волосы светлые, глаза чёрные. В мгновение гнева эти глаза сверкали как два агата. Усы, а ибо наш новый герой носил усы, были маленькими и тонкими, не столько, оттого, что он сам хотел себе такие, а просто, оттого, что Люка только начал их отращивать.
Одевался месье Ларье в форму младшего полицейского жандармерии. Этот мундир был застёгнут на все пуговицы, словно её носитель солдат, а не жандарм.
Итак, когда Люка стоял в очереди к психологу и читал столбец о мировой политики этого года, к нему активно стал приближаться Томас. Как только они сошлись, Мор толкнул Люка рукой. Последний вздрогнул и обернулся, но, заметив своего товарища по службе, воскликнул:
- О, Том, здравствуй! - и снова посмотрел на газету, - нет, ты представляешь! Скорей всего Америка пустит на СССР ядерную атаку! Десять к одному, что это будет так! Да, сейчас же пойду и поставлю пятнадцать тысяч на это...
- Да, да, - пытался пробиться в ход мыслей своего друга Мор, - я к тебе по делу, - но, видя, что его слова не привели должного внимания, прибавил, - по денежному делу.
- Ага, в таком случае это конечно важное дело! - сказал Люка, складывая газету и переводя взгляд на Мора, - ну, и что же?
И Томас рассказал своему товарищу его посещение у полковника и обещание сделать Мора - комиссаром. Как только он закончил свою, речь Люка пожал плечами и сказал:
- Ну а мне то что? Нет, я, конечно, тебя поздравляю, - поспешил прибавить Ларье, думая, что своим кратким монологом оскорбит чувства и гордость Томаса, - и если ты это имел в виду под "денежным делом"...
- Нет, нет, погоди. Знаешь, что я ещё выпросил у месье Жуанье? Чтобы ты стал моим помощником.
- Ааа, - протянул Люка, - в таком случае всё в порядке. И что, абсолютно бескорыстно?
- Ну, конечно, нет! Нужно за три недели раскрыть дело о убийстве. Я уже начал, а остальную работу доделаем вместе.
- Так, - уже принялся за расследование будущий помощник и заместитель комиссара, - а алиби взял?
- Да, конечно! Я же тебе говорю!
- А проверил?
- Что проверил?
- Алиби!
- Нет, - отвечал недоумевавший лейтенант.
- Ладно. Значит так, сейчас пошли к машине, по дороге ты мне всё расскажешь.
И действительно, через пять минут они сидели в машине, а через десять уже кружились в потоке уличного движения.
Проверка алиби месье Рейплейзара.
- Так, кого убили? - продолжал Люка.
- Роджера Рейплейзара.
- Как? Лей Жезара? - расхохотался Ларье.
- Да нет же, - подхватил Том, - Рейплейзара!
- Ладно, - сказал его друг, немного успокаиваясь, - у кого брал алиби?
- У месье Пьера Рейплейзара, брата убитого и мадам Рейплейзар, матери убитого. Они банкиры...
- Хорошо, хорошо, - прервал его речь Люка, - ну и что же тебе поведал его братец?
- Что во время убийства его не было дома - он был на работе, в своём банке. Это могут подтвердить сразу три человека: его привратник, шофёр и секретарь.
- М-да, - прошептал Ларье, - алиби превосходное. Ну а что же говорила его мать? - громко прибавил он.
- Вот, - обратил на своей мысли особое внимание Том, - что меня и смущает! Её алиби говорила не она, а её сын.
- А он откуда знает, - воскликнул собеседник Томаса, останавливая машину на красный свет.
- Ну, не знаю! Должно быть, она, то есть, мадам Рейплейзар, сказала ему, - выдвинул своё предположение Томас Мор.
- Кстати, а что у неё с алиби? - радостно воскликнул Люка, как человек, который нашёл недавно забытую мысль.
- Во время убийства она была у себя в комнате, это может доказать камера Пьера "случайно оставшаяся у двери в комнату старой мадам".
- А где там написано, что эта дверь именно в комнату его матери?
- Не понял! - вскричал Мор, начиная соображать.
- Пойми, что камеру могли переставить на другую дверь, если конечно они не подписаны... а они не подписаны?
- Нет.
- Вот, видишь! Ну, ладно. Сейчас у нас план: сначала алиби Пьера, потом алиби его матери.
Итак, теперь проследуем за нашими героями в конец Монетной улицы, на виллу Љ15. Если читатель помнит, то этот дом - дом семьи Рейплейзаров.
Когда два друга вышли из машины, им бросился в глаза какой-то странный тип - он подметал дорожку, ведущую к дому. Мы говорим "странный", потому что Том в последний свой приход не видел его. Но через полминуты он понял, что этот "странный тип" - тот самый привратник. И, подойдя немного поближе, он начал рассматривать первого в своей жизни свидетеля.
Большая седая борода, волосы не были расчёсаны, зубы светло жёлтого цвета, на карих глазах очки, на лбу морщины - вот основные черты лица этого нового человека. Одет он был в потёртую курточку тёмно бежевого цвета. Брюки не уступали куртке - они были очень потёртые и старые.
Но вот, в этой обычной и стандартной одежде бедного работника страны Франции нашлась вещь, способная удивить читателя и детектива. Дело в том, что туфли совсем не соответствовали остальной одежде господина привратника: если куртка и брюки были старыми, и было видно, что никто даже не пытался их припорядочить, то туфли были блестяще натёрты, и даже не опытный глаз мог бы заметить, что кто-то кропотливо трудился над их чистотой.
После этого краткого осмотра и удивления два друга снова направились к привратнику. Но шли они медленно, потому что им воспрепятствовал сильный ветер. Всё же через некоторое время два приятеля дошли до назначенной цели - один из трёх свидетелей. Когда Мор был всего в двух шагах от него, Том воскликнул:
- Месье Луи, - и он показал свой полицейский значок, - я лейтенант Мор. У меня есть к вам пару вопросиков.
- Валяй, - грубо ответил Луи.
- Вы можете подтвердить то обстоятельство, что ваш хозяин, месье Пьер Рейплейзар, выходил из этого дома в пятницу в пять сорок?
- Да, - с минуту поразмышлял допрашиваемый, - я помню: в этот день я стоял как раз на этом месте и срезал розы. Он прошёл мимо и поздоровался. Я ответил тем же и мельком посмотрел на часы: было пять сорок утра.
- Хорошо, хорошо...
- А вы можете подтвердить это под присягой? - вставил своё словцо Люка.
- Да, разумеется.... Стойте! А вы кто, его помощник что ли?
Вместо ответа месье Ларье показал свое полицейское удостоверение. А затем они оба направились обратно к машине. Уже сидя в ней Том произнёс:
- Да, весьма странный тип.
- Очень странный, - ответил со вздохом его товарищ.
- А самое интересное то, что во время разговора у него, из-за сильного ветра, отклеился краешек бороды... заметил?
Люка, не отвечая на вопрос, посмотрел на Луи. Последний в сою очередь активно шёл к дому. Водитель и друг Тома усмехнулся, завёл зажигание. Через час они уже были возле здания "банк Рейплейзаров". Зайдя в него, они спросили одного человека "где гараж". Получив ответ, двое направились в указанном направлении.
Гараж представлял собой комнату среднего размера. Она была заполнена шкафами с ящиками. Посередине её стояла чёрная "Джульетта". Возле неё кружился человечек - это и был шофёр месье Рейплейзара.
Подойдя к нему Мор, как обычно в таких случаях, достал своё удостоверение и сказал:
- Лейтенант Мор. У меня к вам вопросик.
Но водитель, в отличие от привратника, перепугался. А Томас, не обращая внимания на смущение нового свидетеля, спокойным и твёрдым голосом продолжал:
- Вы можете подтвердить, что в прошлую пятницу месье Рейплейзар был здесь в шесть тридцать утра.
Но месье водитель оказался менее сообразительным, чем привратник. Поэтому потребовалось ещё добрых три минуты, прежде чем он воскликнул:
- Да, да! Могу подтвердить! Я отвёз его сюда, а когда он выходил, спросил меня насчёт времени. Я посмотрел на часы: было ровно шесть тридцать.
- Да, - фыркнул Том, записывая полученные сведения в свой блокнот, - благодарю, прощайте!
И они вдвоём снова ушли в банк, в поиске секретарши месье Рейплейзара.
Она оказалась в своём кабинете на третьем этаже. Дойдя до него Люка, стал переводить дух:
- Лестница.... Ненавижу лестницы.... Будь проклят, кто изобрёл лестницы!
А Том, не обращая внимания на стоны Ларье, открыл дверь, ведущую в комнатку, отведённую для секретаря, и называющееся кабинетом.
За столом сидела дама лет пятидесяти, но, благодаря косметики и прочей "штукатурки", на вид ей было только сорок.
Месье Мор обратился к ней с вопросом, дважды знакомый нашему читателю. В ответ он услышал:
- Да, это так. Он зашёл сюда в шесть сорок, и заставил меня обратить внимание на часы. Затем он попросил кофе и ушёл к себе в кабинет.
- Ясно, - проговорил Томас, складывая и пряча свой блокнот, - а теперь я прощаюсь, и не буду больше злоупотреблять вашим терпением.
Через двадцать минут два приятеля уже хотели начать исполнение второй части своего плана: проверить алиби у мадам Рейплейзар, но это пришлось отложить на следующий день, так как было уже поздно. Поэтому каждый из героев отправился к себе домой.
Проверка алиби мадам Рейплейзар.
На следующее утро два товарища встретились возле виллы Рейплейзаров. Том, в отличие от Люка, не умел водить машину, поэтому он приехал на такси. Когда они сошлись и пожали друг другу руки, Ларье произнёс:
- Нам повезло: если мы хотим посмотреть запись двери мадам Рейплейзар, то тогда ни её, ни её сына нет. Кстати, я никак не могу закурить, дома забыл спички, а этого проклятого привратника не могу найти. Дай огонька! - и он достал сигарету на зажигание, ну а после этой операции вдохнул в свои лёгкие сигаретный дым.
Немного покурив на улице, двое детективов вошли в дом, допрашивать механического свидетеля, именуемого видеокамерой. Так как Люка разбирался в технике лучше, чем Том, поэтому именно он начал включать камеру.
Сначала это было очень забавно: камера начинала записывать с десяти тридцати пяти ночи, и первые два часа только показывалась дверь. Только через это время у Мора не выдержали нервы, и он попросил Люка ускорить картинку.
После ускорения оказалось, что в шесть сорок из двери выехала фигура на инвалидной коляске и направилась к лестнице. Но она была так закутана в тряпки, что нельзя было разглядеть её лицо. После этого момента запись кончалась.
Через две минуты после окончания видео Люка произнёс:
- М-да, теперь мы знаем, кто убил Роджера Ней Лизара.
- Рейплейзара, - подправил своего друга Том, задумчиво качая головой.
- Да какая разница! Главное что это сделала его мать...
- А зачем? - поднял голову Мор.
- Зачем? Не знаю.
- Вот именно. К тому же это вовсе не доказывает, что эта фигура мадам Рейплейзар - лицо закутано. А вот насчёт второго сейчас проверим! - и они вышли из комнаты; Том радостно, а Люка задумчиво.
Взятие доказательства.
Люка ещё больше удивился от дальнейшего приказания своего приятеля:
- Иди в гостиную, она ниже этажом, и возьми винтовку под табличкой номер 9. Затем принеси её в эту комнату, - и он указал на дверь, - скорей всего... да, точно, - Том приоткрыл дверь и увидел шикарную комнату, предназначенную для кабинета, - это кабинет месье Рейплейзара
Люка в недоумении пошёл выполнять приказание, а Мор том временем направился к роскошному столу, стал рыться в бумагах и документах. Он даже вскрывал почту хозяина, но, видя, что это не то что ему нужно, выбрасывал в мусорное ведро.
Когда в комнату зашёл Ларье с винтовкой, Томас всё ещё рылся в бумагах. Поэтому его помощник положил оружие на журнальный столик и стал прохаживаться по комнате. Подойдя к изящному шкафчику, он взял одну книгу и, открыв её, обнаружил, что внутри красной книги полость, а в ней лежал сложенный вчетверо листок бумаги. Люка развернул его и прочёл вслух:
- "Инструкция по использованию новой винтовки, Пьер Рейплейзар".
Эти семь слов произвели на Тома большее впечатление, чем многообещающая речь полковника Жуанье. Он в один прыжок преодолел расстояние, которое разделяло его от желанного клочка бумаги. Мор быстрым движением выхватил у Люка инструкцию и жадно стал пожирать её глазами. Дочитав до конца, он сделал радостный возглас и направился вниз, в надежде найти место, где можно воспроизвести картинку или видео, а Люка, не менее удивлённый, чем Том обрадованный, послушно шёл за своим начальником до первого этажа. Только там он осмелился спросить Томаса:
- А куда мы идём?
- В домашний кинотеатр или что-то в этом роде
- Ну, я в кабинете, точнее во второй, маленькой комнатке кабинета, видел кинопроектор.