Аннотация: 3 мая 1494 год Колумб открывает Ямайку.Удивительной красоты индейская девушка Майя встречает своего возлюбленного.
Ночь стояла знойная. Из тростниковой рощи доносилось сонное пение колибри. Я смотрела на звёзды, медленно засыпая. Перед глазами мелькали разноцветные ракушки, которые я собирала весь день в море.
Из вигвама шамана раздался громкий крик.
-Отец! - испугано подскочила я и помчалась к нему.
Шаман стоял на коленях на углях, запрокинув голову назад. В открытых глазах его не было видно зрачков, лишь пустая белая муть. Его трясло и по коже стекала краска от некогда живописных тату.
- Началось, - не меняя позы, объявил он, протягивая мне обезглавленную змею.
Я не спешила ее брать, успокоилась. Отец был жив, это главное. А все эти его предсказания меня мало занимали. Во всем он видел угрозу и конец света, совсем не давая нам с сестрами жить.
-Ложись спать! - укорила его я, желая уйти.
-Мая! - строго окликнул он.
Я остановилась, но поворачиваться не решалась. Мне всегда было трудно выдерживать его строгий взгляд. Отец меня недолюбливал. Я была младшая из семи его дочерей, и ни одного наследника.
- Обернись! - приказал он.
Я медленно повернулась, присела рядом и наклонила голову. Отец выпустил из змеи кровь и умыл меня.
"Отвратительно" думала про себя я, хотя и знала, что кровь змея защищает от злых духов.
- Нас скоро не станет, - прошептал он мне на ухо, крепко сжав голову ладонями.
Я с трудом не рассмеялась. Его пророчества казались мне несбыточными. Тысячи лет мы жили в гармонии с этим миром, следили за звёздами, любили солнце. Наш остров был бесконечно большим и добрым, а боги любили нас как своих детей.
Я поцеловала отца в лоб и обняла.
- Все будет хорошо, - тихо произнесла я. - Поспи!
Сама же я в эту ночь не спала. Прибой усиливался, а на утро ко мне должны были вести жениха из голубых лагун. Воображение рисовало его лицо, но отчего-то глаза его были синими как небо, а кожа светлая как облака. Полночный бред, и только. Таких людей нет в нашем мире.
Уже с первыми лучами я начала себя расписывать. Рисовала я умело и на мертвой коже, и на живой. Родственники жениха меня так и приметили. Да ещё и бабушка моя пустила слух, что если младшая дочь шамана что нарисует, то здоровье будет тигриное.
Сегодня я хотела быть особенно красивой.
- Вот тебе ожерелья из ракушек,- окликнула меня старшая сестра.
Ее улыбка засияла в лучах утреннего солнца. Я любила ее больше всех. Ей на днях было рожать, а она не поленилась, потрудилась для меня.
Бабушка вплела мне в косы орхидеи.
- Жаль, что мать твоя не дожила, - приговаривала она.
Я прослезилась, но виду не подала.
В плавящейся дымке неба показались копья. Индейцы голубых лагун были выше нас, крепче, всегда носили эвкалиптовые юбки и пели, перемещаясь.
Четверо мужчин вынесли плетёный поднос с манго и черепаховыми панцирями.
- Дары достойные! - вышла бабушка первая, вскинув руки к небу.
Мне положено было молчать и не смотреть в глаза, но я успела разглядеть его. Он был рослым, крепким, с ожерельем из голов саламандр на шее. Под ребром был заметен шрам от копья. Волосы длинные, иссиня чёрные, на стопе амулет с игуаной. Мне поистине захотелось родить ему сына.
Послышался звук барабанов. Это значит, что привели Ведунью.
Мы все ее боялись: она могла решить судьбу в один момент. Все, что ей было нужно, это понюхать невесту, потом жениха, и по запаху она определяла, будет жить пара или нет.
Ведунья подошла ко мне очень близко, провела по моему лбу рукой и уродливо улыбнулась. После она взяла жениха за руку и приложила его ладонь к своей сморщенной щеке. Затем, подняла закрытые глаза к небу и взвизгивая, стала молиться. Сквозь ее лохматые волосы в роще я увидела силуэт отца.
Шаман был горд и молчалив, как и полагалось. Он равнодушно ждал вердикта, не вмешиваясь.
Ведунья резко остановила молитву, открыла глаза и посмотрела на шамана.
Почти всегда эта женщина давала благословение на союз, но сейчас она была совершенно холодна и безжалостна. Она чувствовала, что мы нравимся друг другу, но благословения не дала.
- Жених твоей дочери близко, но не тот, - перечеркнула она юношу из лагун.
Мужчины племени голубых лагун направили в нашу сторону копья. Барабаны стихли. Никто не любил быть отвергнутым. Бабушка растерянно заохала, с досадой переведя взор на манго и черепаховые дары.
Я с гневом посмотрела на отца. Он был каменным с виду, но внутри улыбался. Мне казалось даже, что я слышу его смех. Я вырвала из волос орхидеи, кинула ему под ноги и убежала. Это он все подстроил! Моя невинность придавала ему силы, через меня к нему приходили видения, а после он запугивал ими племя. Я знаю, он хочет принести меня в жертву. Кому?
Я долго бежала вдоль синей линии берега. Мне некуда было деться с нашего острова, мы были одни в целом мире. Я села и стала плакать. "Вот если бы кто-то пришёл и спас меня."
Корабль Колумба.
Трясущимися от волнения руками Колумб поднял подзорную трубу. Горизонт был бесконечно глубоким, но пустым. Нет, логика не могла его подвести. Птицы перелетали на уже открытый им континент с неких таинственных южных земель. Совершенно точно, где-то ещё в бездонном океане его ждала земля.
- Мы уже месяц бороздим эти моря и- ничего, - хмуро буркнул ему под руку старпом.
- Мы продолжим поиски! - твёрдо ответил Христофор.
- Наши запасы иссякают, половина команды уже мается цингой, надо возвращаться! - призывал его штурман.
- Ваша Атлантида от нас ускользает, сэр! - подтвердил старпом.
- Дайте мне ещё один день, - тихо, но жёстко ответил Колумб.
С азартным капитаном больше никто не спорил. Он готов был заморить всю команду голодом, лишь бы выслужиться перед королем. На его мундирах больше не было места для новых медалей, а он, как заядлый игрок, не мог остановиться.
- Земля! - закричал впередсмотрящий.
Сердце Колумба дрогнуло, от напряжения он смял в руках карту.
- Курс к земле! - закричал он.
Корабль встал на якорь возле берега.
- Вижу человека! - кричал впередсмотрящий.
По берегу, одна, как привидение, шла девушка, вся в росписях и цветах. Загипнотизированная видом корабля, она двигалась очень медленно, но иноземцев совсем не боялась.
"Красивая", - подумал Колумб и сладострастно улыбнулся. Я шла к нему на встречу и улыбалась в ответ, я и не думала о том, что эти первые шаги мои и есть начало того самого конца, о котором говорит отец. Мне было не ведомо, что от моего многотысячного народа уже через сто лет останется лишь 70 человек. Ко мне пришли Боги, красивые, с синими глазами. Как могут они мне навредить?