Петрушкин Александр Александрович : другие произведения.

Невзоров Юрий "Дочь охотника"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:










***
Опытным взглядом
оценил мою шкуру в десятку тысяч
и заявил,
что, мол, по лесу
еще шляются такие...
неуклюжие и косолапые.

     


























 МЕДИТАЦИЯ

Садился в цветочный горшок
в позу лотоса и притворялся...
Но однажды - зацвел. 

 ***
Очень сложным на поверку
Оказались вы внутри.
В вас отвертки и розетки,
И большие корабли ...
 
                      ***
Трава без края.
Роса, как слезы.
Осел упрямо
Глядит на звезды,

И мнит себя он
Вполне реально
Крылатым чудом
Паранормальным.

И так - неделю
Он обездвижен.
В мечтах и планах
Планеты - ближе...

Но вот - и месяц
Прошел, поверьте.
Осел скончался
Голодной смертью,

Вот так, оставшись
(вопрос: на сколько?)
Как символ веры.
Ослиный, только.
 
  ИНФАРКТ: ДО И ПОСЛЕ

Плюс минус минута
До времени полночь.
Меня повязали,
Как лютую сволочь.
Из комнаты - вон!
На колени в проход.
И тут же решили
Отправить в расход.
Я плакать не мог -
Слез не видно у труса.
А сзади съязвили:
"Приколим Иисуса!"
А сзади шепнули,
Икнули, заржали -
Друзья пошутили.
Меня развязали...

Я видел их сверху:
Над телом склонились
И в страхе шептали:
"Ну вот, дошутились!" 
	*
Вложили заводские трубы
в уста природы,
заставив затянуться.






























*

Грязь с души -
	               в лужу.
Вода
         на глазах
                          чернеет.





























     БУМАЖНЫЙ ДЕФИЦИТ

Всю бумагу занял своими стихами.
Тебе не хватило клочка,
чтобы попрощаться.





























	*

Пуд соли -
	         на двоих
Развод.
	  И снова -
		   соль. 
***
Судьба попала в перекрест.
Молчок! Ни звука!
Прицел, а в нем сквозь зимний лес
Смятенье духа
Творит молитвы, как стихи,
Вернее, песни.
Не шевелись и не дыши!
Моргнешь - исчезнет.
Уйдет неслышно в никуда
В мгновенье ока,
Оставив лес и облака,
И смерть до срока.
Не торопись, в приклад плечом
Почти врастая.
Душа?
Да что ты все о том?
Она - чужая!


Пустынные снега - окрест,
В них - только двое.
Я устремляюсь в перекрест
Твоих ладоней. 
***
Я родился поздним утром
Или вечером, но ранним
В синем море, в чистом поле -
На окраине окраин,
Оглашая первым криком
Мир, в безоблачность взирая.
Мне не надо было ада,
Но и не было мне рая.

Ангел, крылья скрыв в карманах,
Сотню глаз - десятка кроме -
На меня тогда уставив,
Молвил: "Будет он героем.
А не будет - станет гадом.
Гадом. Сволочью. Изгоем.
Потому что сей младенец
Середины недостоин".

Я обычный.
Я метаюсь
Меж прощением и местью,
Между страстью и прохладой,
Правдой, щедростью и лестью,
Соблюдая середину
Между гадом и героем.
Я и в минусе и в плюсе -
Хоть обоих недостоин. 
***  
Мой сосед увидел по телевизору
рекламу майонеза,
купил его, а
через сутки
умер.

В рекламе
не было ни
слова о бессмертии. 
	         ***

Прочти по-ирландски четыре строки,
И вспомню я берег в красках восхода.
Мы в море топили остатки тоски
И прыгали в волны с бортов парохода.

Я видел воздушное платье из листьев.
Оно для меня не имело названия.
Ноги скользили на мокрых и зыбких
Камнях у начала конца мироздания.

Был воздух морской по-весеннему чистым.
Казалось, что мы в самом центре Вселенной.
Лицо обжигали соленые брызги,
И чайки парили над мраморной пеной.

Я помню: ты искоркой в волны летела
И вечность пила из ладоней - из чаши.
Скажи, ведь ирландское солнце не село
За  скалы, а стало единственно нашим. 
	ИСПОВЕДЬ КАИНА

Я говорил: "Мне фруктов не надо",
Но Он не послушал, и сады плодоносят:
Ветви ломятся от непомерной
Тяжести, гнутся и помощи просят.

Ему я твердил: "Мне солнца не нужно.
Мне в свете его твой мерещится почерк".
А Он приказал и в приказе над датой
Поставил корявый, но правильный росчерк.

"А брат мне зачем? - Я повысил свой голос. -
Отправь его в рай! Зачем его мучить?"
Но Он усмехнулся золотом зуба
И возложил все на волю и случай. 
 ***
Вечер
Темноту
комнаты
освещают взрывы:
террористы
взрывают заводы
за тонкой гранью экрана.

Крики,
предсмертные стоны,
вновь, крики...
Мы затаили дыхание:
ты думаешь о непрочности
внешнего мира,
а я о том,
твое
или мое
сердце
взорвется первым.

       












***  
Иду по тротуарам,
курю, как все,
ступаю по чужим теням,
дышу воздухом,
которым кто-то уже дышал,
смотрюсь в витрины,
просмотренные до дыр

и вдруг понимаю:

в целом мире -
только
я
и следы.
 

*** 
Гвоздем
царапаю
на стене
не "ай лав ю",
а слово на "х".

Я мог бы писать иначе
В кавычках и без кавычек,
Но что-то такое...
Привычка ли? 

       




















 








***
... и я покатился слезинкой
В прозрачных и чистых
		            глазах,
Не родившихся вовсе,
Однако заочно убитых.

	


















***
В лугах от края и до края
Все было тихо и спокойно.
А ты - в природу - сапогами! -
Живому сделав очень больно.

Прошел, оставив запах смерти.
След потускнел уже привычно.
А луг...
              он откричал,
                                    отбредил
и стал любовью.
                            Как обычно. 
***
Я ранен в сердце:
истекаю кровью,
страдаю...
а этот гадкий мальчишка
потерял вторую цель
и теперь пытается выстрелить наугад. 
***
Тишина.
Только вороны с мест сорвались.
Только шепот глухой:
"Оторвись...
                      Оторвись!"
Закрывая глаза, начинаю отрыв.
Я - земля.
Я - пятно.
Я - упырь.
Я - нарыв.

Тишина.
Никого.
Но снаружи ль, внутри?
Так возьми - целый мир от себя оторви!
И, пытаясь отбить
Чернозема слезу,
Замечаю: ползу...
Не лечу, а ползу!
Я - земля.
Я - листок.
Я - тепло.
Я - дитя.
Только вороны,
шепот
и слабость моя. 
***
В поисках зажигалки забрел в детскую,
где трехлетний сынишка,
сидя среди машинок и кубиков,
уже зажал губами огрызок ручки,
пытаясь фиолетовым стержнем
выбить огонь из спичечного коробка.
"Куи - и - ишь?" - деловито интересуется он.
"Нет, сынок, - я комкаю сигарету, -
лучше нам с тобой бросить". 
***
В одном музее я заглянул в зеркало
с позолоченной рамой,
в котором увидел свою душу.
"Еще не слишком страшная, -
подумал, -каяться рано". 
***

А помните, милая Алла,
Мы вместе в причудливых залах
рассматривали в ритме твиста
картины сюрреалистов?

Вы помните лето и пляжи?
Я думаю, может быть даже,
Припомните, кто вас любил...
А я вас, простите, забыл. 
              ***
Снять с насиженных мест
Ребятни пятерню,
Мать, отца, память лет
Да святую жену
Убежать в те места,
Где, куда ни взгляни,
Лишь вода да леса
Да весенние дни,
Где природа на клочь -
                                          я
Разорвана
                  Спи!
Где белехонька ночь
И не видно ни зги. 
***
Привычным эхом выстрела
вспугну, притаившегося в кустах зайца
и долго буду любоваться
спинкой, мелькающей в кустах...

А жене скажу, что ни с кем не повстречался,
а друзьям скажу, будто поймал с десяток,
                                              но пораздарил,
                                                    порастерял.

И лишь дочка в ответ на мое признание,
не скрывая радости, улыбнется. 
              РОСТ

Вначале я грезил
И просто лежал.
Я черствую землю
С трудом ощущал.

Но влага сквозь поры
Проникла в меня,
И стала иною
Казаться земля.

Я вслед за водицей
Тянулся, искал.
Хотелось пробиться
И стать выше скал.

Дороги, тропинки...
С улыбкой и без
Я гладил песчинки
И медленно лез.

Но вскоре я встретил
Свет солнца и жизнь;
А кто-то заметил:
"Подснежник, кажись!" 
            ***

Шаги почти неслышно
Относит время.
Идем, бросаем зерна
В сырую землю
И просим, чтоб вода
Ростки не съела.
А где-то за деревьями
Сырое небо.
Оно уже не плачет,
Но в глазках влага.
Печально говорит оно
Нам - слабым:
"Не в силах отвести я
от поля беды -
ведь я не человек.
Я просто небо". 
           ***
Я слепну не глазом,
Я слепну душой.
Казалось, остался
Как прежде - собой;
Но только весь мир
Говорит не спеша,
Что стала внезапно
Чужою душа.
Ни красок снаружи,
Ни красок внутри.
Лишь серые капли,
Да серые дни.
И нет даже боли -
Я вычеркнул боль.
И душу свою
Умножая на ноль,
Поверю: навеки
Остался собой...
Слепой созданье
С ослепшей душой. 
                 ***

Неспешно утро начиналось.
Создать божественный полет
Седое облако пыталось,
Но плыло задом наперед.

Рукой поддерживая почву,
Я взгляд бросал на сонный лес.
Тут муравей спросил: "Ты точно
Спустился с пламенных небес?"

Я усмехнулся. Показалось?
Мураш травинку поволок,
А у меня в душе осталось:
И он ведь для кого-то - Бог. 
            ***

Было все как прежде,
Но немного хуже:
Старые одежды
Становились уже,
Сладкие кусочки
Нам казались горькими,
Слезных писем строчки
Притворялись добрыми.

Дождь осенний в лужи
Забивал надежды.
На крупицу хуже
Было все, чем прежде. 
                      ***

Мы вошли
                  в наш карточный домик,
О прежних жизнях не помня,
И остались,
                   убаюканные песней -
Колыбельной.

Домик часто дрожал от ветра
                                                  разногласий
И только вера
                        в то, что будет лучше, чем было -
 Его хранила.

Но ветер карты разрушил
И выдул
               из них всю душу,
Поскольку стал домик привычный
Колодой
               единоличной. 
           ДОЖДЬ

А крыша в конуре опять
Сегодня стала протекать.

Собака, высунув свой нос,
Глазами задает вопрос:

"Куда же смотрят те и эти,
которые... за дождь в ответе?"

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"