Петрова-Симакова Елена Сергеевна : другие произведения.

Аномальный бестиарий. Три части

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
ОТРЕДАКТИРОВАНО. Это первый опыт написания книги. Возможно, многое следует исправить. Жду критику с нетерпением. Люди оставили лишь скромное наследство в виде руин, в которых удобно устраивать логова. И сами теперь интересны лишь с точки зрения истории, для ценителей информации Источников, остающихся в Сети. Чудовища подчас не очень симпатичны, хотя белоснежные драконы, спасающие тролльих принцесс от пирокластических потоков, еще водятся. Что делать, когда у вас сегодня три головы, вместо одной? А если вас обезглавили? Не унывать: летать, кусать, гипнотизировать, превращаться, принимать лавовые ванны, жить в замке, устраивать фуршеты и шахматные сражения, вовремя сбегать из замка...Карта местности в статье Википедии "Пангея Ультима".
  Петрова-Симакова Елена Сергеевна
  
  Аномальный бестиарий.
  
  
  Часть первая. Баллада о чудищах.
  
  В романе используются стихи - Саши Черного "Бессмертие"(с маленькой корректировкой, надеюсь, он меня простит), А.Рэмбо "Первый вечер", отрывок из народной итальянской песни сл.Г.Гладкова из к/ф "Формула любви", трагедия У.Шекспира, в третьей части - стихи автора. Также упоминаются: Ёрмунганд - персонаж скандинавской мифологии, гигантский змей, свернувшийся вокруг Земли и ухвативший себя за хвост, лежащий полумертвым на дне моря после борьбы с Тором, а также Фенрир - чудовище-волк и Фафнир - дракон, из аналогичного источника, и другие чудовища. Тем не менее, герои романа не являются копиями мифических персонажей. Еще одно уточнение: Рагнарёк означает гибель богов и всего мира. Ах да, слова на иностранном языке переводить не рекомендуется, тем более, что орфография в целях конспирации не идентична. Приятного чтения.
  
  С днем рождения, папа.
  
  
  Глава 1
  
  Скала была теплой под моими когтистыми лапами. Я грело спину всю в буграх, роговых платинах и изумрудной чешуе. Чуя запах моря, такой родной и знакомый и через тысячи лет, я пыталось абстрагироваться от "других я", рассматривая воду внизу - в морской глубине плавали тени акул.
  Я очень надеялось, что контролирую ситуацию, но диссоциативное расстройство личности усугублялось тем, что двое других действительно были мной.
  -Ммм...свежий морской бриз, соленый запах свободы, водорослей и рыбы, - втянула воздух широкими ноздрями правая голова.
  -Это все диметилсульфид, - левая была более прагматична. -Закрой свою пасть и старайся дышать реже, Корунд! И не высовывай язык так старательно - брызги сюда не долетают, - она опустила голову на камни и прикрыла глаза нижним прозрачным, а затем верхним толстым веком.
  Коготь Фенрира, они и имена себе выдумали!
  Меня ждет целый день с тремя головами...
  Правая голова свернула язык в пасть, напоследок показав его дремлющей левой, и переключала свое внимание на меня:
  -Средняя, а почему мы так быстро сбежали из храма?
  Я проворно перевернулось на спину, слегка придавив правую и расшевелив левую головы. Не слушая их ругань, и так известную мне в деталях, я сложило лапы на груди и в который раз любовалось самой нежной синевой. С росчерками перистых облаков, без устали растворяющихся в небесном озере и вновь конденсируемых муссоном.
  Это вам не облака Венеры, которые неестественно сияют и разгоняются как карусель, разбрасываясь электрическими драконами до тех пор, пока ваше тело не превратится в такой же светящийся кисель и не будет развеяно ураганом с пол планеты.
  -Доброе утро, - поздоровалось я с ними (да, с момента пробуждения в трехглавом варианте, обе головы вели диалог, как будто меня нет или они всегда были там или просто не рассматривают мое местонахождение как повод для знакомства).
  -Давайте приступим к самому интересному, - предложило я, привлекая неподдельное внимание обеих.
  -И что же самое интересное? - с опаской спросила левая голова, вслед за правой, вытягивая сверкающую на солнце шею.
  -Расставлять точки над i, - ответило я.
  Развернувшись лапами вниз, я оттолкнулось от скалы и камнем полетело в морскую пучину, взрезая волны, хватая акулу поперек своими длинными зубами и лавируя в толще воды мощным хвостом.
  -Кх-кх, - отплевывались мои разозленные половинки, выныривая на высокий берег. - Средняя, мы еще доберемся до тебя, нас двое, а ты одна!
  Скелет Ёрмунганда, надеюсь, это воплощения не лучших моих сторон!
  -Я - Змей Горыныч! - прорычало я, опуская добычу на скалу. Кстати, рык получился, что надо.
  -И тело это - мое! Я не хотело бы эскалации конфликта, потому предлагаю насладиться вкусом сырой рыбы, пролететь еще несколько сотен километров вдоль Малабарского берега и вести впредь более содержательную беседу. А ночью вы вернетесь домой - в мою многострадальнюю голову, чтобы в дальнейшем общаться с помощью нервных импульсов. Это как телекинез - знаете?
  Головы дружно переглянулись и ответили с укоризной:
  -Ну, мы же твои головы - нам известно то же, что и тебе. Всю малину нам испортил, Рагнарёк на твою голову. Нет, чтобы подыграть.
  Оставив меня в замешательстве, они преспокойно принялись за еду. И уплетали они акулу с таким удовольствием, как первый раз в жизни. Хотя так ведь оно и было. Я присоединилось к головам, вполне ощущая себя средней, не более того - эффект толпы, знаете ли.
  Предоставив стае крикливых птиц обгладывать объедки, мы полетели к горе Мандаре, высившейся в море к югу от нас, с обмотанным вокруг нее змеем. Поначалу вся эта история казалась мне фарсом, но Главный настоял на внедрении разведчика, прежде чем применять силовые методы. Он же просвятил насчет так называемой амриты. Похоже, наш вождь окончательно слетел с катушек. Иначе, как связаны местный самогон, по обычаю взбалтываемый в океане, и - бессмертие?!
  За плечами был перелет через Балторо Музтаг, передышка в храме, с обязательным подключением к Источнику. Я и само не промах, но местные токи для меня, словно деликатесс... А теперь предстояла прогулка примерно в два-три дня, чтобы завершить начатое.
  -Давай дружить, Горыныч? - начала левая голова - вероятно, с полным желудком быть вежливым проще. - Нам понравилось в храме. Сила-силушка... Кстати, именно там мы и пробудились.
  -А вот это любопытно, - заметило я. Получается, банальное восполнение энергии чревато столь губительными последствиями?
  -Да, какой-то из ритуалов, или они все вместе, воздействовал тебе на подкорку, Гор, - подтвердила мои подозрения правая, то есть Корунд. - Мы с Ониксом уже тогда начали ощущать себя странно, а сегодня утром...
  -Это было волшебно, - подхватила левая. - Пока ты все не испортил...Ладно-ладно, мы понимаем - тебе очень важно ощущать себя реальной личностью, а не безвольным кусочком темной материи, волей случая оказавшимся вне обычной среды обитания.
  -Вот только психоанализа мне не хватало. - заворчало я. - А насчет храма - все просто. Я так и не научилось контролировать превращения.
  -Опасался, что ночью материализуешься во что-то непотребное? - фыркнул Оникс, сверкнув зубами.
  -Опасалось, что выйду за рамки сего костюмированного представления. Храм-то для поклонников Шивы, балбес.
  -Это я любя, Оникс, - добавило я, спустя пару часов. - К тому же, я "оно", не "он".
  - Сегодня - именно "он", - усмехнулся Оникс. - И если уж речь зашла о твоей форме, мне интересно: то, что ты представлял из себя вчера, близко к твоему истинному состоянию?
  -Не знаю, я не задумывалось об этом, обитая в космосе. И у меня не было под лапой зеркала, если ты об этом.
  Мы замолчали, уделив внимание изменениям пейзажей под нами - вилась лента желтых и черных песчаных пляжей, их сменяли манговые плантации, рощи кокосовых пальм, пристаней и селений, кишащих зооморфами. Рыбаки, похожие на осьминогов, забрасывали сети, женские особи вразвалку шлепали по песку, собирая моллюсков.
  Моя тень ползла вслед за мной, скользила, кралась, догоняла, приближалась, чтобы встретиться на земле, где мы поохотились на тигра. Над водой же ее ждало волшебное превращение в отражение дракона.
  -Слушай, Горыныч, - позвал Оникс. Разговорчивый, словно самогона с утра хлопнул... - А почему ты связался с вождем, хотя мог жить себе самостоятельно. Сражайся за него, мост Калиновый охраняй, да сокровища, а теперь вершина карьерного роста, операция века, задача для неслабонервных - и соблазн какой...
  -Какой соблазн? - вскинулся Корунд, отрываясь от питья у речки, заросшей манграми.
  -Бессмертье? Вам, четвероногие кроты, не стоящие дня земного срока? Мещане с крылышками! Пряники и рай! - я усмехнулось и, сложив губы трубочкой, выпустило в небо пару колечек дыма. -Вы что, реально считаете, что эта амв...амр...Как ее там? Напиток бессмертия?
  -Но, если представится шанс, попробуешь хоть? - спросил Корунд. И столько затаенной надежды было в этих - точь в точь, как мои - желтых глазах...
  -Конечно, попробую, - сдалось я. -Хотя вы все это и без меня, то есть как раз со мной, знаете.
  -О чем еще болтать с родной душой, как не об известных обоим вещах? - возразил Корунд.
  Я взлетело в тяжелый знойный воздух и стало подниматься выше - туда, где было прохладнее. И только я подумало, что все будут живы, как:
  -Смотри, таможня! - заорал Корунд.
  Действительно, нас так просто не пропустят на территорию чужой стаи. Пришла пора заполнить декларации.
  -Метис, - как-то нехорошо прищурился Оникс.
  Я увидело колесницу, запряженную солнечными лучами, своеобразную аэроплатформу, которой управляло четырехрукое чудовище с преобладанием человеческих частей в теле.
  Метисы считают - чем больше человеческого, тем выше Ай Кью и способности к управлению. Может, они и правы - мне по душе единение с природой и моими сокровищами в логовах и тайниках, чем вездесущая бюрократия.
  -Сурья, - кивнуло я чудищу с девчоночьими локонами. Еще одно наше отличие от человекоподобных метисов - несколько более брутальный вид.
  -Имя.
  -Змей Горыныч.
  Сурья сверился с бумагами.
  -Цель приезда.
  -Спасательная операция санкционирована, - проговорило я.
  -Я провожу до посольства, - изрек Сурья с недовольным лицом, видно жалея, что не нашел и не прикончил одного из нашей стаи до моего визита.
  Впрочем, он и не мог найти того, кого еще нет.
  Стараясь не рассмеяться, я смерило его благодушным взглядом и, оттолкнувшись лапами, расправило крылья.
  Вечерний бриз принес запахи многочисленных селений, как приятные готовящейся еды, дыма и цветущих садов, так и раздражающие - жилищ, канализации и специй.
  Теперь головы молчали. Я лишь наслаждалось полетом над оазисом на побережье Брюха. Наш единый Последний материк и сам был похож на чудовище, свернувшееся в клубок, а может, грызущее собственный хвост. Испещренное чешуей гор, шрамами ущелий, колючками перелесков, редко оазисами жизни, и на 70 процентов - лишаями пустынь, оно ощетинилось фьордами, охраняя Внутреннее море.
  Что касается расположения княжеств и королевств и в этом аспекте - частей его тела, Брюхо было спорным, но прижившимся названием.
  Мы с головами и прислужник Вишну Сурья остановились на ночлег под сенью раскидистых кешью. Взмахом крыльев распугав живность в округе, я улеглось на траве, в то время как Сурья расположился в колеснице - многофункциональная вещь - транспорт, оружие, походная палатка. Приспособление метисов, одним словом.
  -Что ж, по крайней мере, я было не одно сегодня, - прошептало я головам.
  -Ах да, чудовища не образуют пар, сходятся только во время весеннего гона, - вздохнул Оникс.
  -Пар? - я не сразу поняло, о чем речь.
  -Ну, знаешь:
  Она была полураздета,
  И со двора нескромный вяз
  В окно стучался без ответа
  Вблизи от нас, близи от нас.
  
  -Да вспомнило я, это было в силе применительно к людям, и никогда - к чудовищам. Ты точно ничего не пил и не курил сегодня?!
  -Но, согласись, ты одинок. И раз уж друзей не завел, мы с Корундом не были бы против подружки.
  -Когда же вы заткнетесь? - устало зевнуло я.
  -Хорошо же, Горыныч, - сказали головы, - Увидимся еще - место встречи изменить нельзя. Если, - попрощались они.
  -Если, мои "драгоценные камешки".
  
  Глава 2
  
  Хороший чай редко обходится без заморочек: цейлонский, сворованный у асуров из под носа, улун, с "прекрасного острова". Быть может, даже чайный куст целиком, с сувенирной стрелой, застрявшей в листве. Впрочем, хватит и сушеных трав. Три или четыре сервиза сразу нескольких эпох, валяющиеся в углу, утопленные в пыли и соре, уничтоженные и потому лишенные своей зловещей ауры и давшие сегодня пару надтреснутых, но таких дорогих сердцу чашек и блюдец. Паутина, как и положено, живописно струясь, обрамляет углы, потолок из тростника и шкафы с отломанными дверцами, метается из стороны в сторону за Фурией, решившей отпоить меня чаем после тяжелого рабочего дня и предшествующей ему удачной охоты на дракона. Не совсем охоты и на не совсем целого дракона, но это мелочи.
  Я же отдыхаю, прислонившись к шершавой штукатурке: из окна, да что уж там, дыры в стене, виднеется результат аберрации солнечных лучей. Я не обращаю внимания на то, как они, постепенно убегая от меня, оживляют нашу пустошь и море. Я закрываю глаза и готовлюсь стать камнем.
  Но Фурия зажигает свечи, и тени бросаются из угла в угол, обживая наше временное жилище. Временное, потому что когда последняя партия самогона будет готова, мы с сестрой улетим в поисках нового дома - столь же незавидного наследства Эпохи Забвения.
  -Как-то неловко получается, - я открыла глаза и покачнулась на трехногом табурете, снимая свой эргономичный рюкзак из тонкой кожи. Вынула мешочек с сушеной мятой и отсыпала немного в найденный там же маленький походный котелок.
  -Пусть спит, - отмахнулась Фурия, присаживаясь на край стола и запихивая угли в самовар.
  -В кои-то веки гости в доме, - проворчала я для проформы, поставила котелок с заваркой на корону и склонилась ближе. Самовар блеснул боком и поймал мое отражение - вот скажите мне, какая разница чудовищу, как оно выглядит? А мне интересно.
  Самовар был нашим с Фурией изобретением, позволявшим из подручных средств, всего лишь используя жар огня, смастерить нечто для приготовления чая. Фурия "правила пузо" при помощи зубов, когтей и кулаков. Я лишь наводила глянец, взяв одно из своих жестких меланжевых крыльев за край, работая прочными маховыми перьями и напевая при этом что-то вроде:
  Mare bella donna,
  Che un bel canzone,
  Sai, сhe ti amo, sempre amo...
  Рюкзак надела снова, привычно поправив широкие лямки - как и длинное платье, опоясанное ножнами с кинжалом, и сандалии, и перстни на когтистых руках, он омертвеет вместе со мной. В случае чего, никто не снимет. Впрочем, возможен и такой случай, при котором мне будет уже все равно.
  -Ну что, Горгоночка, умаялась? - улыбнулась Фурия.
  Еще бы, учитывая, что тащить драконью голову нелегко, да и путь не близкий. А потом весь день варить самогон в авральном режиме. Зато как нас эта голова с утра удивила! Представьте, осыпаются последние каменные крошки. Я вылезаю из-под кровати, расправляю крылья, жду, когда процесс регенерации тканей завершится. И тут перед моими заспанными глазами взметается нечто черное и блестящее. Оно бьется об пол, взметая пыль, от чего подскакивает в воздух мебель в спальне, да и во всем доме тоже. Я осторожно, пытаясь не спровоцировать хвост на повторные метания, заглядываю в проем в полу, ведущий в подвал, а там оно...храпит.
  Проиграв Фурии в "камень-ножницы-бумага", я спустилась в подвал. На миг мне почудилось, что я одна, но вот под моими ногами заворочался - нет, это оказался не пол, а тот самый хвост чудовища, свернувшегося в три погибели. Проползя еще немного, я очутилась на его спине, вероятно, и попросила:
  -Не будете ли вы так добры не убивать меня сразу?
  -Ну что же вы мнетесь так далеко, подползите поближе, я хоть посмотрю, с кем имею дело, - пробурчали в ответ. Темная шкура была теплой, пропахшей дымом и почему-то медом, мне пришлось пробираться между потолком и чудовищем прямо к его морде, прижимая крылья как можно сильнее. Здесь дыма было еще больше, и я не сразу разглядела уставившиеся на меня ярко-желтые глаза.
  -Доброе утро, - пропела я.
  -Доброе, - ответил он, улыбнулся - по крайней мере, оскал вышел не слишком широким, чтобы проглотить меня целиком - и спросил: - Получается, я жизнью обязан?
  -Ничего подобного. Вы ведь сами регинерировали, я так понимаю? У меня к вам всего лишь маленькая просьба, не более, - замялась я, безуспешно пытаясь унять дрожащие крылья, - или, скорее, деловое предложение...
  -Что же я могу вам предложить? - спросил дракон, продолжая скалиться.
  Как ни странно, мы договорились - яд дракона в обмен на проживание и еду. И он выполнил наше условие с честью, достойной самых мудрых драконов. Теперь Гор - так его звали - занял весь подвал, но заверил нас, что сможет вылезти к утру.
  Отряхнув чашки, мы с сестрой наливали заварку, а затем кипяток из краника, грели руки и бренчали блюдцами, отхлебывая горький душистый чай. Его вкус и аромат напоминал о детстве, проведенном на западных склонах Средиземных гор. Морщинки сеточкой окружали наши смеющиеся глаза.
  Вскоре ночная прохлада опустилась на развалины, мы залезли под свои кровати и застыли в покое, превратившись в камни. Воск капал на стол, ложась изысканным кружевом, которое никто не будет изводить, потому что это не имеет значения. Только жизнь, которая придет с рассветом.
  
  Глава 3
  
  Я лежало подбитой птицей и старалось не дышать. Сурья обошел меня по кругу, поднял крыло, отпустил. Безжизненная конечность с шумом грохнулась на земь. Убедившись, что я не сбегу, метис активировал свой транспорт и поспешил найти трехголового дракона. Сурья догадался, что мертвое чудовище, сброшенное под покровом ночи неизвестными "доброжелателями" возле его колесницы, то есть я, из чужой стаи. И, вероятно, тот самый потерпевший, ради которого затеяна спасательная операция. А трехголовый дракон рыскает по вверенной ему территории без сопровождения. Правда, при этом не учитывалось, что оба чудовища - это я. Такой незначительный нюанс.
  Чуть позже я проснулось от криков темнолицых лангуров ханумана. Обезьяны! И тут же распугало их, ознакамливаясь с новым арсеналом когтей и зубов и расправляя оперенные крылья. Взметнувшись в серо-розовое небо черной кляксой, я чуть не закаркало, щелкая клювом и радуясь единственной голове на единственной шее.
  Обезьян я есть не стало, помня об обычаях, а местных жителей было жалко и кусать неприятно. Пришлось довольствоваться рыбой. Нет-нет, я вовсе не такое доброе, каким начинаю казаться. По правде говоря, все мы чудовища - полузвери, полурыбы, полуптицы и даже полукамни, какими являются тролли. А люди сгинули вскоре после тех времен, когда я, устраивая отпуск, бороздило марсианские моря и спасалось от потоков лавы, извергавшейся из недр Олимпа.
  Днем меня разморило, и я прилегло в тени плантации манговых деревьев, лакомясь плодами и сплевывая косточки в траву.
  -Отдыхаешь, сынок? Вкусно поел? - вывел меня из сытой задумчивости громкий рык. Вообще-то я предпочитаю "оно" вместо "он" - каждодневное изменение внешности предполагало и перемену пола время от времени. Так проще.
  Температура резко понизилась. Со всех сторон наполз туман, и вот уже веток манго не различить. А это мне не нравится - стражи могут быть весьма могущественны.
  -Спасибо...- начало я.
  -Пес, Страж этого сада, - сообщил голос.
  -Очень приятно, а меня зовут Горыныч, и я думаю, два умных чудовища могут договориться...
  Из тумана донеслось что-то вроде чавканья. Впрочем, по мере приближения звук стал похож на рычание. Вероятно, мой вежливый тон сбил Пса с толку.
  Тем временем, я пыталось хоть что-то увидеть, прищуривая то один, до другой глаз. Попробовало прокрасться навстречу рычанию, а затем - в обратную сторону. Все, что я нащупало - ветки с плодами манго, ткнувшиеся мне в нос.
  -Вот что, я страж этого места, и моя сила такова, что тебе плутать здесь вечно, пока не сдохнешь, - выдал Пес.
  -Но, позвольте, когда я сдохну от непрерывного поглощения этих сладких манго, ваш сад не доживет до этой самой вечности, - не вытерпело я.
  Несомненно, это было лишним, так как туман, обретя силу увесистой кувалды, обрушился на мою голову.
  Что ж, когда я очнулось, туман не испарился, а я вновь поменяло пол и все остальное. В следующие два дня я было: горбатым монстром с кулаками размером с барабан и единственным глазом в половину морды; зверем с бивнями и копытами, пытающимся найти дорогу в чавкающей грязи. Но вокруг, кроме надоевших деревьев, царапающих мою шкуру, была пустота и - никого и ничего, чтобы разнести и побороть.
  На третий день я превратилось в огнедышащего дракона.
  О да! Противоположность окружающей сырости, воплощение огненной стихии. И, судя по всему, от лап с лезвиями когтей до рогатой головы и выдыхающей дым и огонь пасти - ярко алый.
  Подступающий к чешуе туман шипел и плевался, и этот звук был музыкой для моих ушей.
  Конечно, существовало несколько вариантов развития событий. Я могло стать адептом водной стихии и побороть стража на этом уровне, учитывая, что я не совсем землянин и заведомо сильнее многих чудовищ. Но кто бы (или что бы) не обуславливало изменение моего вида, когда я с опаской просыпаюсь по утрам - мое подсознание, чужая воля, судьба, карма, случай, шутка - оно делало это намеренно. Каждый раз была веская причина выглядеть тем или иным образом. В пределах безобразного, конечно.
  Так что я было благодарно.
  Из-за затянувшегося самолюбования, я пропустило момент, когда появился гигантский плуг, ожидающий меня посреди укутанного туманом поля.
  Возможно, я поступило как безвольное животное, или оголодавший зверь. Но была и еще одна причина пойти на уступки стражу манговой плантации (помимо моего мягкого характера) - относительно могущественный монстр не мог охранять всего лишь какой-то садик, и я намеревалось узнать, что это.
  Я вспахало все поле, надеясь, что у безымянного земледельца, чей страж был столь меркантилен, найдутся ростки риса, годные для засевания, потому что работа была проделана на совесть и жалко если зря.
  Долго звать стража не пришлось - метрах в пятидесяти справа туман начал расходиться, образовав коридор с совершенно прозрачным воздухом без спецэффектов. Почуяв мясо, я помчалось на угощение, как собака, высунув язык, разве что не виляя хвостом.
  За столом в тени деревьев расселся некто вроде Цербера. Такой же слюнявый, трехголовый и зубастый. Наглея от вида съестного, я тут же развалилось напротив Пса и подвинуло к себе поднос с дымящимся мясом.
  Пес смотрел на меня мутными серыми глазами размером с мой кулак. Впрочем, выражение его трех морд было скорее доброжелательным, чем угрожающим. Он с тройным усердием принялся за крепкий напиток, отдающий кешью и кокосом. Я последовало его примеру.
  -Я обретаюсь здесь очень давно и ни разу еще не видел, как кто-то меняет шкуры так часто, - сказал он.
  Ах, вот что явилось причиной расщедриться на столь богатый ужин! Я с сильным скрежетом разгрызло очередную кость и улыбнулось, что обычно используется мной для запугивания и предупреждения визави. Благодаря зубастой пасти, естественно.
  С удовлетворением заметив, как страж чуть не поперхнулся и опустошил целую миску алкоголя, я решило взять быка за рога. Как только я высвободило часть силы, в то же время стараясь не задеть деревья, нас обдало жаром, а импровизированный пикник стал напоминать пожарище.
  Пес окинул взором обуглившуюся поляну, разгреб лапами пепел, в который превратился наш стол со всеми закусками и, обиженно цыкнув, выудил из воздуха два шомпола с нанизанными тушками.
  -Огонька? - предложило я.
  ***
  
  -Это волшебный сад, - все же рассказал Пес, поглощая овощные закуски в треугольниках теста, - Многие погибли, пытаясь пересечь его, так что позволь мне заранее удовлетворить любопытство - прежде чем мы начнем выяснять, кто круче. Расскажи о цели своего путешествия.
  Я разломило лаваш-наан и уложило на него слой дичи, пытаясь изобразить бутерброд, время от времени выбрасывая свой раздвоенный язык и пробуя пищу.
  -Но прежде ответь, уважаемый Пес, - уважаемый я вставило, предваряя заранее известные вопросы на той стадии общения, когда выпита целая бочка крепкого, - Мне действительно любопытно, почему один из церберов прислуживает метисам?
  Вишну, спешащий самоутвердиться за счет асуров и спасти свое и без того шаткое положение, не вызывал у меня уважения, хоть в боевой славе ему не отказать.
  -Да ладно, - нехотя ответил Пес, - ты знаешь, как это происходит - я пропил свои последние мозги и доверился врагам. Так и возник неоплачиваемый долг.
  -В чем состоит условие? - спросило я.
  Пес захохотал и пустил слюни:
  -Теперь я должен довериться тебе?
  -Я всего лишь предлагаю направить разрушительное воздействие огня не на тебя, а вокруг, в то время как ты будешь поддерживать свою жизнь, используя местный ресурс. Я думаю, мы примерно уравновесим друг друга и уничтожим твою клетку, - высказалось я, одновременно лопая кокосовый пирог.
  -Условие освобождения - смерть, - проговорила третья голова Пса, взяв на себя инициативу и будто укоряя меня за бестактность, в то время как остальные две мрачно молчали.
  -Значит, будет смерть, - решило я. - И, кстати, я собираюсь отобрать амриту у Вишну, и вряд ли кто-то сможет помешать мне в этом, - проговорило я, укрывая стража алыми перепонками крыльев и отпуская огненный шторм. Не более чем через минуту, я осталось посреди столь знакомого ландшафта. Он встречается повсеместно на этой планете - обугленная земля на километры вокруг. Вольный ветер врывается на эти просторы, и солнце в зените затопляет небо.
  Псу хорошо досталось - он уже не дышал, когда я начало окутывать его коконом темноты. Это отняло у меня почти все силы, но я не жалело об этом, по крайней мере, пока не протрезвело.
  ***
  
  Солнце намеревалось утонуть в море, и я вновь было у побережья. Моросил дождь, укрывая пляж серым и мокрым. Тут-то я и врезалось в воздушную стену. Все, как и сообщил мне страж. Местная аномалия, защищающая владения Вишну.
  Цунами с гулом обрушилось на меня, и я, словно ощипанная курица, то вилось над землей, то плавало по уши в грязи. Этот выживший из ума Источник издевался надо мной, взбалтывая реальность. Но я решил утереть ему нос и шустро преодолевал аномалию.
  Наконец, вода исчезла, и ударила вьюга. Тем не менее, я справлялся, и неприятности бились об меня, как рыба об лед.
  Мои заиндевевшие чешуйки полопались, а брови и ноздри сковал иней. Пошел снег. Я не столько летело, сколько парило, и стало похоже на статую горгульи, занесенную снегом, оказавшуюся не в то время совершено не в том месте. Как будто этого было мало, навстречу мне понеслись камни, и извержение безымянного вулкана поглотило меня, закопав в пепле и лаве.
  
  Глава 4
  
  Ночь в Керале была тепла. Я достигло царства Вишну. Утро вечера мудренее, - сказало я, не в силах подняться, и заснуло.
  Наутро я было Макара, с головой слона и ушами, похожими на лепестки лотоса, с лапами, напоминающими корневища, телом и хвостом же - большая рыба. Направившись вглубь моря, я обнаружило своими локаторами неподалеку группу островов, и поплыло, двигая непривычными лапами, иногда глотая целиком проплывающих мимо рыбешек.
  Надо мной, у поверхности воды, плыли двое сухопутных чудовищ одного вида, с черепашьими панцирями на спинах. Стараясь слиться с водорослями на дне, я уловило их разговор.
  -И шея синяя, совсем синяя! - воскликнул тот, что выглядел моложе, то есть был более щуплым.
  -Это он, чтобы выпендриться перед дэвами и асурами, - пробурчал второй.
  -Молчи, вдруг услышит!
  -Давай лучше уберемся отсюда по добру по здорову, пока нас опять не заставили тянуть этот проклятый хвост.
  -А может я славы хочу, а вы все бормочете, - спорил младший.
  -Я хочу в свою пещеру, - твердил старший.
  На том они и разошлись, а я поплыло вслед за юным черепахой к берегу. С трудом вытащив свое тело на песок, я понадеялось, что превращусь теперь во что-нибудь более соответствующее.
  ***
  
  Среди благоухающих цветов я чувствовало себя сущим дьяволом, с чернильным бескрылым телом, двигающимся на четырех лапах. Чешуя шуршала, пасть клацала, хвост змеился следом за мной.
  Крышу храма я увидело еще с берега. Это оказался целый город пирамид, увитых скульптурами эротического характера - да что же это за чудовища такие... Одно слово - метисы. Только они могли бы придумать для девственниц иное применение, чем вкусная и здоровая пища.
  Спрятавшись в тени леса, я выслеживало, куда дэвы и асуры направятся за амритой. О, да тут одни дэвы - все, как я и слышало: Вишну оставил право на "бессмертие" только за своими собратьями. Чудовища - асуры оказались не у дел. По мне, так это была настоящая секта. Никому не пожелало бы оказаться ее участником.
  Как только последний солнечный луч спрятался в лесу за моей спиной, процессия дэвов направилась к морю. И я за ними. Был ли у меня какой-либо план? Я предпочитало не решать заранее.
  Как показала практика, такой способ решения проблемы не был оптимальным. Полная луна прочертила на поверхности воды свою дорогу, и в то время как четырехрукий Вишну воодушевлял дэвов испить амриту, я пробралось к воде и начало лакать. А что еще я могло сделать? Я вбирало соленый напиток и тут же трансформировало его.
  Так что я успело выпить довольно много, прежде чем Вишну увидел меня и запустил свой автонаводящийся диск - лучшее оружие, ни разу не подведшее своего хозяина. Перед тем, как моя голова покатилась с плеч, я успело оскалиться в последний раз.
  ***
  
  Друзья и враги, как холодно!
  ***
  
  Я рождаюсь в Угольном мешке.
  Я кусаю кометы за хвост.
  Я наблюдаю, как звезды пожирают друг друга без вилок и ножей.
  Я похищаю людей.
  Я насылаю болезни.
  Я живу в озере, в реке, в пещере, пустыне, горах...
  Я-я-я. Везде я.
  Зеленые холмы, заснеженные вершины, джунгли, оливковые рощи, тайга, Гольфстрим, Северо-атлантическое, ущелья, болота.
  Величественные замки, подводные пещеры, логова.
  Я везде. Я бессмертен в своей собственной памяти, барахтаясь в прошлом.
  Но это не я!
  Кто-то иной грызет кость в норе, травит огнем людей, сражается с солдатами, потом с чудовищами, перекрывает течение рек, стережет горы золота и серебра, скрывается на дне океана, карабкается по горам.
  Страны, планеты, люди, чудовища - кадры моей жизни.
  ***
  
  Женские руки с когтями цепляются за мою голову, тянут за загривок, но и на том спасибо, что не за уши. Приоткрыв глаза, я вижу солнце недалеко от горизонта и перевожу взгляд на чудищ. Судя по разговору, пери с гривой черных волос-змей и слегка выпирающими верхними клыками - Фурия, а другая - с остриженной до плеч пепельной шевелюрой и теми самыми когтистыми руками, царапающими мою голову - Горгона. Их крылья устало поднимаются и опадают, длинные одеяния, подпоясанные ножнами с кинжалами, развеваются на ветру. Строгие лица с резкими чертами раскраснелись от усилий. Мои подозрения в том, что они ангелы, на крайний случай, валькирии, тонут во тьме.
  
  Глава 5
  
  Утром царство природы кажется свежим, ярким, девственным. Чайки носятся от нас с Фурией, но слишком неуклюже, чтобы не оказаться завтраком на берегу у костра, после чего мы возвращаемся к развалинам, подобранным для жилья с тщательностью контрабандистов. Дракон ползет вдоль пробоины в стене, его лазоревая чешуя искрится в пыли, как драгоценность, а необычные плавники с перепонками приподнимают гибкое тело. Покружив над драконом, мы приземляемся возле жилища, чтобы наблюдать, как он скользит к морю. Что делает он в такой глуши?
  -Фурия, - шепчу я, не отрываясь от разглядывания феномена, - Это он.
  -Кто? - задает сестра закономерный вопрос.
  -Чертов хамелеон, - твержу я, ведь в полете я рассмотрела его жутко тяжелую голову, янтарные глаза и с издевкой скалящуюся пасть.
  Водяной дракон на мгновение замирает, а затем начинает трансформацию. Изменения столь молниеносны, что рябит перед глазами. Это целый калейдоскоп образов, способов существования, уродств. С каждым превращением - из змеи в птицу, из птицы в зверя, потом обратно в ящероподобный облик - его глаза постепенно закрываются, позволяя мне приблизиться. Он засыпает, превращаясь в чернокожую виверну, затем - снежно белого вишапа, превращаясь, превращаясь...
  -Если хочешь пялиться - пялься, а я - за вещами, - предлагает Фурия и уносится, громко хлопая крыльями. Нам пора сваливать. Но я...
  Стремительно меняющий цвета и структуру, живот дракона мерно вздымается. Я сажусь ближе в позу лотоса, но, тем не менее, в недосягаемости от беспокойного хвоста.
  ***
  
  Так и застыв на пляже каменной статуей, как будто изваянной из песка детьми, утром я медленно приходила в себя. Начиная с кончиков пальцев с птичьими когтями, согретых солнцем. Последними открылись глаза. Чудище-дракон уставился на меня не верящим взглядом. Так-то, удивительно, не правда ли? Окаменевшее тело ожило.
  О! Я подпрыгнула к нему, разглядывая чешую - алый дракон! Откуда? Это как белый единорог, как горящий в огне Феникс, как Фафнир собственной персоной. Даже хвост заострен на конце. Идеальный хтонический зверь!
  И опасный...В мгновение ока он уже держал меня за талию передней лапой и разглядывал желтыми фосфорицирующими глазами.
  В чем преимущество Горгоны? Я ответила на этот пристальный взгляд со всполохами огня в зрачках - своим, не менее действенным. У нас, у горгон, интенсивность зрения достигла апогея, вершины эволюции. Гипноз заставил дракона оцепенеть - мне достаточно было лишь остановить его, не причиняя вреда такому чуду.
  Не надеясь только на зрительный контакт, я выпустила змеек, и они перестали прятаться в волосах, кусая дракона за лапу. Выполнив сальто, я спрыгнула на песок, уворачиваясь от падающего тела.
  Оставив алую тушу на пляже, я полетела к Фурии - пусть попробует объяснить, как бросила меня наедине с нестабильным драконом. Называйте это агорафобией, разумной осторожностью, предусмотрительностью - мы предпочитали пребывать в безопасном замкнутом пространстве, когда превращались в камень.
   Я застыла перед домом - самогонный аппарат валялся у порога, развороченный. Внутри не было ни бочек с самогоном, ни Фурии.
  Возвращаясь на пляж, я выудила из рюкзака бутерброд, не замедливший исчезнуть прежде, чем я достигла огромной вмятины в песке. Не веря своим глазам, я села около воды. Волны пытались дотянуться до моих ног, ветер трепал взлохмаченные волосы и перья. Дракон исчез.
  ***
  
   Как ни странно, рассуждалось легко и непринужденно, в то время как сердце билось с удвоенной силой - адреналин подстегивал мыслительный процесс, требуя реализации инстинктов "бей или беги". Итак, Фурию похитили - я уверена, без меня она никуда не сунется. С некоторых пор, мы с ней одно целое. Как сбежавшие преступники - никуда друг от друга не денемся.
  Было у меня несколько идей и одно еще не подтвердившееся опасение. Походив по комнатам, время от времени приглядываясь и принюхиваясь к следам на покрытом песком полу, как заправский следопыт, я поняла, что опасение обоснованно - это вполне могли быть мои сородичи.
  Мы с Фурией не были камнями с рождения, как можно было подумать. Логично предположить, что раз Горгона - имеет отношение к окаменению. Мы - сбежавшие шахматные фигуры короля троллей. Впрочем, не только фигуры. Все намного сложнее.
  Я поспешно разделась. На единственном платье была вышивка с символами мирового древа, небесных огней, животных и птиц. Потому, сложив его в рюкзак, я облачилась в практичные типовые штаны и рубашку из крапивы, окрашенные в темно-коричневый чернилами каракатицы. Остатки былой роскоши.
  Затем, забравшись на крышу, опустошила нетронутый тайник с маленьким золотым слитком, когтем проверила заточку кинжала и полетела вдогонку похитителям, понимая, что с погоней, конечно, опоздала, но не теряя надежду.
  Вдоль моря на северо-восток, сверяясь со следом. Полуиссохшее русло реки скрылось за горизонтом... Впереди возник набивший оскомину вид - песок, потрескавшаяся земля, полынь, колючки, устели-поле. И все это одурманивающее великолепие колыхалось в солнечном мареве.
  Я так устала, что не могла даже плакать. След терялся в степи.
  Секира обрушилась на меня со спины, потому, почуяв опасность, я успела лишь отлететь на землю, тут же увернувшись от следующего удара. Это я понимаю - это по-тролльи. Я смахнула бы одинокую слезу, если бы не была занята защитой. Справившись, наконец, со своим телом, я встала на ноги, пытаясь достать противника кинжалом и продолжая уклоняться от ударов секиры. Отбивать их я бы не рискнула, держа в руках даже аналогичное оружие. Но я уже знала, что делать. Поднырнув под массивного тролля, я ударила его плашмя по ногам и снова отпрыгнула.
  -Ньёрд, - позвала я развоевавшегося однорукого тролля шести метров в высоту.
  -Ньёрд, я узнала твой клёвый крюк, - повторила я попытку.
  Тролль тут же остановился, а затем набросился на меня с объятиями.
  -Малышка, что ты тут делаешь? - прогрохотал он, ставя помятую меня на землю. - Или Фурия блефовала? - понял он.
  -Примус я здесь починяю, Ньёрд. Что за вопросы? Разве не тебя послали убить меня?
  -Извиняюсь, принцесса, но я охочусь за твоей мамашей, а ты так выросла, так на нее похожа со спины..., - ответил он, скромно расшаркиваясь.
  -Ньёрд, у меня просто слов нет. Неужели это нормально - то, что ты только что сказал мне сейчас? Что вам сделала Горгона-старшая? Родила меня?
  -Ты не знаешь всего, Горя, - возразил Ньёрд, присаживаясь и беря меня на колени.
  -А ты знаешь все? - усмехнулась я.
  -Ну что ты хочешь, принцесса - чтобы я попер против короля?
  -Чтобы ты при случае не подпортил маме шкурку.
  -Так и быть, я постараюсь ее не трогать, - пообещал он, поднимаясь. - А теперь устрой злым дядям огненную карусель.
  -Сделаю. Значит, мама тоже где-то здесь?
  -Я уведу их домой.
  -А Фурия - тролльих рук дело?
  -Она у короля, - подтвердил тролль, становясь каменным валуном.
  Укрывшись за ним и порыскав в рюкзаке, я нашла флягу с кунжутным маслом и наспех растерла его по лицу, волосам и рукам. Затем пришла очередь огнива. Я подожгла сухой кустарник, и все тролли, что были вокруг в виде огромных камней, не смогли перекинуться в живых. Степь заполыхала. Из последних сил выбравшись на свежий воздух, я полетела к реке за соскальзывающим вниз солнцем, спеша укрыться в мутных зацветших водах. Теперь я была в безопасности, изрядно намокнув, дожидаясь очереди на окаменение.
  Пробуждение было до того неприятным, что я не сразу сообразила - выплёвывая грязь, я пожимала лапу какого-то чудовища.
  Кое-как размазав водоросли по лицу, я чуть не прослезилась - передо мной искрилась на солнце белоснежная шерсть.
  Подняв глаза еще выше, я обомлела от восторга. Это был белый дракон. Я не юная барышня, и обычно мои эмоции градируются от иронии до раздражения, изредка ностальгии или удовлетворения. Но сегодня...
  -Доброе утро, пери, - произнес незнакомец, умудрившись высвободить свою лапу из захвата.
  -Да-да.
  -Могу я предложить свою помощь?
  -Я сплю?
  -...
  -Я вообще не проснулась? Так мне и надо.
  Сердито сдвинув брови, я кинулась бежать. Хорошо, что никто не увидел мою ухмыляющуюся физиономию!
  Веселой трусцой я разогналась и взлетела, по мере приближения к морю покрываясь коркой засохшей грязи. Краем глаза уловила, что дракон держится поблизости. Не могу поверить, он предложил помощь! Конечно, он не знал, что предлагает, но все-таки... А помощь нужна, учитывая, что Фурия у его ужасайчества. Для чего только мы понадобились королю троллей, ведь у него в коллекции такое разнообразие форм жизни и все в камне. Неужели соскучился?
  Приземлившись на берегу и по дороге скидывая рубашку и штаны, я окунулась в морскую синеву.
  Немного позднее, после бодрящего заплыва и охоты, я грелась на солнце, повернув руки ладонями вверх. На углях доходила рыба, дразня аппетитным ароматом. Аккуратно разложенная, на камнях сохла одежда. Тут же лежали, вынутые в целях инвентаризации, мои пожитки, умещающиеся в рюкзаке. К счастью, не успевшие промокнуть. Их перечисление не заняло бы много времени: тыквенные фляги, с водой, пустая из-под масла и пока не тронутая - со спиртом для обработки ран, тряпичные бинты, смена одежды - то самое платье, кожаные мешочки с травами - мятой, мыльным корнем, чистотелом, ромашкой, подорожником, с морской солью для сдабривания пищи, а еще - огниво, походный котелок, ложка и брусок для заточки ножа. Был у меня и запас сушеных фиников и инжира, часть которого мы сразу же ликвидировали.
  Дракон разлегся рядом, ожидая, когда я начну кидаться рыбой. А что, у него зубы острые. И когти тоже. И хвост раскачивается - с алмазными шипами. А глаза желтые, как янтарь на солнце светятся.
  -Приятного аппетита, Гор, - попав точно в раскрытую драконью пасть, я захватила вторую рыбку и уплетала за обе щеки, пытаясь сохранить равнодушный вид.
  -Ам, - к чести дракона, он не подавился и ответил: - Здравствуй, Горгона.
  -А ты правда хотел помочь? - спросила я.
  -Чистая правда, так же, как и ты можешь помочь мне, - сказал он.
  ***
  
  Проснувшись после отрезания головы и похищения двумя ангелами, с целыми шеей, лапами, хвостом и брюхом, отливавшим металлом, я не знало, что и подумать. Неужели я...живу?
  А потом я посмотрело наверх и задохнулось от восторга. Это было самое теплое мое воспоминание - оазис в чреде событий прошлого. Но если воспоминание - значит надежды тщетны...
  Я прыгнуло, и меня облепили сверкающие частицы реголита. Они рассыпались серой пылью под моими лапами. Я избавилось от них, встряхнувшись по-собачьи, и засеменило туда, где висела в черном звездном небе Луны цель моих странствий. После катастрофы, выбросившей меня с планеты и заставившей взорваться миллионом искр, разлететься осколками, потонуть в вакууме надолго. На целую вечность.
  Земля, как будто тонувшая в этой темноте. Она светила ярко, купаясь в океане лунных небес, и вскоре я направился к ней, оставив ее спутник позади. Пустота вновь приняла меня, и солнце согревало мои бока.
  ***
  
  Затем я было дома, в одном из прелестных мест, где можно прятаться годами. Выйдя из густого леса, я разглядело огромный костер, в котором сгорал город - дома, храмы, мосты. Я видело людей, из чего сделало вывод, что это прошлое. Уже не помню этот день. Очень любопытно. Во мне проснулся азарт, и я взлетело над застланной дымом долиной. Задавшись вопросом, кто же устроил сей беспорядок, я вздохнуло и тут же заткнуло пасть, увидев вылетающий из нее язык пламени. Допрыгалось - не помню, что натворило. Мне не понравился сей факт, и я нырнуло в речку, огибающую город, разбрызгивая воду на людей, таскающих ведра. Набирая побольше воды в брюхо, я тушило пожар, пока не добилось определенных успехов. Не успело я им порадоваться, как стрелы пронзили мои крылья и лапы, и я понеслось подальше - спрятаться, окопаться, отлежаться, на лету превращаясь в лазоревого водного дракона, возвращаясь в настоящее, хоть и ненадолго.
  
  Глава 6
  
  -Понимаешь, Гор, - рассказывала Горгона, затаптывая костер, - Исходное сырье было просто пальчики оближешь, дни напролет мы тряслись над поддержанием температурного режима на всех стадиях производства. Да нам исключительно повезло найти твою голову, в конце концов, и облагородить товар редчайшим ядом. Да нашему пойлу цены нет! Десяток бочек!
  -Не кипятись, Горгона, - остановил ее Горыныч, - Ты за сестру переживаешь меньше, - проворчал полусонный дракон.
  -Она нужна им живой и невредимой, к тому же, мы с ней уже побывали в шкуре шахмат его ужасайчества, - выдавила Горгона улыбку и, отвернувшись, добавила: - Мы вызволим ее.
  Да, это даже не обсуждается. К тому времени они пропьют все свои мозги!
  Гора мускулов и серебристой в лунном свете шерсти потянулась и схватила Горгону, сворачиваясь кольцами. Сотни километров остались позади, там же и преодоление границы - только благодаря Гору. Путники ночевали в степи, и ветер трепал шерсть, в которую Горгона зарылась руками и ступнями. От дракона пахло животным, и она вспомнила о стадах горных козочек, оставшихся на ее родине.
  Теперь Гор и Горгона каменели вместе.
  Если, дракон. Если не затопит море, не раздавит обвал, не иссушит солнце и не расплавит лава.
  ***
  
  Davn, helvt, faenn!
  Для начала Горгона приоткрыла один глаз, продолжая лицом вниз лежать на жесткой земле. Перестав смаковать ускользающий сон, она повернула голову и удостоверилась, что единственная угроза исходит от лесного тролля, хоть и весьма плечистого, но метр с кепкой. Затем она поднялась, разминая косточки, а смешной тролль с носом размером с баклажан и рыжими вихрами, такими длинными, что они удачно прикрывали его наготу, посмотрел на нее, встав руки в боки.
  -Ну и куда ты дел моего дракона? - строго спросила Горгона.
  -Теперь я "твой" гном! - заявил он. - Ах да, гномы усатые, бородатые, бровастые и курносые, а я гладко выбрит и у меня папайя вместо носа! Pr meg hartd i rompehar! О! Я и ругаюсь, как тролль!
  -Как же это, - Горгона не растерялась и направилась к лесному троллю, доставая кинжал отработанным движением.
  -Руки не распускай, - возмутился он. - Пароль: "Пастух сытный и овцы не в обиде".
  -Знатный у тебя видок, - расслабилась Горгона, пряча оружие, а Гор продолжил перечисление тролльих ругательств.
  -Дракончика жалко, - объяснила Горгона слезы, пытаясь унять смех.
  -Жалко, завтра наступит только через 25 часов! - кровожадно усмехнулся Гор. Горгона начала раздеваться, будучи уверенной - Гор не оценит платья. Значит, придется поделиться одежкой со своего плеча.
  Чудовища, включая тролля в подвернутых горгоновых штанах и ее же рубашке, распахнутой на груди, направились к заставе Каши - на север, по знойной пустынной равнине, пиная перекати-поле и истекая потом.
  -И как зовут твоего приятеля? - спросил Гор, жуя сушеный инжир. Густые шелковистые волосы скрывали его лицо, выставляя напоказ лишь многострадальный нос.
  -Бёр, - ответила Горгона.
  -Как, еще один тролль? Ну ладно, по крайней мере, понятно, зачем мне сей вид.
  -Несомненно, нам так будет проще, - согласилась Горгона, запивая инжир разбавленной морской водой из тыквенной фляги.
  Вскоре дорога пошла в гору, и путники приблизились к высоченным стенам крепости. Хоть не в привычках у чудовищ было что-либо строить и ремонтировать, крепость сохраняла вид, приближенный к изначальному, благодаря камням, из которых была сложена. Угробить ее не представлялось возможным.
  За заставой уже высились Средиземные горы, на тысячи километров перерезая материк поперек "живота".
  ***
  
  -Что ж, пора вывести тебя на чистую воду, троллиха-бастард, - медленно проговорил Гор. Его хитроумная физиономия лесного тролля пришлась как нельзя кстати.
   Горгона с кислой миной на лице глянула в окно, скользя взглядом по экзотичным руинам, и отпила еще пива, держа пол-литровую кружку двумя руками:
  -Ну и что ты сам об этом думаешь? - спросила она.
  -Вскрытие, конечно, покажет, пешка ты или фигура. Бастард, потому что один из родителей явно не тролль, иначе ты не избежала бы моей сегодняшней участи так ужасно выглядеть. Хотя, надо отдать должное, я восполнил пробел в тактильных ощущениях. Это непередаваемо, - он протянул руку через стол. - Позволь?
  Он погладил руку опешившей Горгоне и продолжил, нежно сжимая ее кисть:
  -Ну а другой все же тролль. У тебя в знакомых одни тролли. Даже помимо твоего высоченного Бёра, с внешностью одного из высших воинских чинов, снабдившего нас сегодня столь незаменимыми вещами, переодевшего, переобувшего и не взявшего в качестве оплаты даже золотой слиток. А уж мы, тролли, падки на всяческие ценности.
  Вынимая руку из чужой ладони, Горгона пожала плечами - что есть, то есть. Бёр знал, чем порадовать свою воспитанницу. Ее новая одежда была окрашена в ярко красный корнем морены, сапоги из кожи варана пришлись впору, а усеченный вариант доспехов не сковывал движений. Впрочем, это не отменяло ее подозрений относительно мотивов учителя. С одной стороны, он не выслуживался перед Ульрихом, да и обосновался здесь еще до того, как Горгона с Фурией сбежали, но...
  -Хватит терзать мою руку! Или я прямо сейчас тебя погрызу! - возмутилась она. "Моя рука слишком груба, слишком похожа на птичью лапу, чтобы с ней обращаться подобным образом".
  Гор на показ громко вздохнул и сложил руки на груди, примяв бороду.
  -В общем, я видел, как ты вела переговоры с не менее огромным троллем, попытавшемся тебя убить, а затем резко сменившим поведение.
  -И где и кем ты был, если не секрет? - Горгона подалась вперед, чуть не опрокинув пивную кружку.
  -Да змеем я был, обычным гигантским пресмыкающимся. Мне так понравилось полсссти по траве... Расскажешь подробности? - спросил Гор, привстав со скамьи и не теряя надежды потрогать еще и лицо Горгоны.
  -Значит, ты не слышал, о чем мы говорили, - хмыкнула Горгона, своевременно отстраняясь и подзывая подавальщика.
  -Зато очень хорошо видел, - усмехнулся тролль-Гор.
  Отведя от него негодующий взгляд, Горгона сделала заказ для обоих. Как только подавальщик, смахивающий на дронта, с длинным желто-зеленым клювом и мощными птичьими лапами вместо рук и ног, удалился, Гор продолжил:
  -К тому же, я видел дерево Игдрассиль, вышитое на твоем платье, - он мечтательно слизнул пивную пену с губ и кончика носа.
  -Ну ладно, Гор, я признаю, что мы должны сообщить друг другу какие-нибудь подробности, касающиеся нашего соучастия, - ответила Горгона.
  -Во как! - расхохотался Гор, впрочем, его хохот потонул в общем гуле кабака.
  -Должна же я знать, каким образом спасу твою хамелеонову шкуру! - возразила Горгона.
  Тут подавальщик принес первое, и двое чудовищ замолчали, хлебая мясной суп из хлебных горшочков.
  -Хорошо, я не жадный, - начал Гор, отрываясь от хлебной корки, которая осталась от его обеда. - Пока ты придумываешь, что бы такого мне сказать и не выдать ваших коммерческих тайн, я просвещу тебя.
  Отставив пивную кружку, он поудобнее расселся на скамье, поджав одну ногу, а Горгона продолжила как можно медленнее зачерпывать суп коркой для зачерпывания.
  -Отпив амриты, я стал бессмертным, - сказал Гор. При этом Горгона чуть не подавилась, не зная, чему удивляться больше. Быстро взяв себя в руки - мало ли что творится на белом свете - она кивнула и вновь принялась за еду.
  -Но бессмертие получилось аномальным. В сознании я или без, все время возвращаюсь в прошлое, проживая все заново, и, при этом, исчезая отсюда. А ты нужна мне для стабилизации в настоящем. Даже не спрашивай, почему.
  Выслушав Горыныча, Горгона облизала губы, внимательно посмотрела на него и спросила:
  -Ты точно поможешь мне спасти Фурию? Знаю, ты вправе отказаться действовать против короля троллей. Я также знаю, что твой вид бывает разным...К тому же, тебе придется сопровождать меня и терпеть общество троллихи...
  -А потом мы придумаем, как свергнуть его ужасайчество Ульриха и все будет тип-топ, - заключил Гор.
  -О-о-о, я так далеко не заглядывала.
  -Я сам предложил помощь, Горгона. Если бы ты знала, каким я бывал в прошлом и время от времени бываю, ты поняла бы, что легко отделалась. Ты понимаешь?
  Горгона отрицательно покачала головой, встряхнув змей, свернувшихся в ее коротких волосах.
  -Думаю, до свержения не дойдет, - медленно проговорила она.
  -Подожди-подожди, - перебил ее Гор. - Так вот они какие, эти малявки!
  Он ловко спрыгнул на пол, обошел стол и встал рядом, сровнявшись в росте с Горгоной.
  -Они очень сильно подставили меня в свое время, - Гор со злорадством протянул руку к ощерившимся пастям. Лицо их хозяйки также не выражало расположения к зарвавшемуся троллю. Все-таки внешность имеет большое значение. Стоило Гору сменить облик на столь экзотичный, Горгона начала относится к нему соответствующе. И ведь забыла о том, кто он такой на самом деле...Как только она встретилась взглядом с пронзительно желтыми глазами, как внешний антураж вновь потерял смысл, и на ее голове зашевелились уже не только змеи.
  Увидев, что Горгона с ее взлохмаченными волосами и копошащимися в них змеями, привлекает слишком пристальное внимание посетителей, Гор потянул ее к выходу из кабака под вывеской: "Закат империи". Не забыв прихватить и вещи, естественно. Помимо рюкзака, Горгона тащила на плече суму с провиантом. У Гора в руке был мешок со снаряжением - они хорошенько обчистили лавку Бера.
  Путники свернули в менее оживленный переулок и шагали, стараясь не подходить к окнам и другим не поддающимся идентификации проемам, оставленным бомбами или разрухой. Тем не менее, взгляд радовали барельефы, колонны с отбитыми канелюрами, а на площади, в которую они вылезли из переулков, возвышался потрясающий гномон из огромного баобаба, с воткнутым в него копьем, тень от которого медленно двигалась по срезу с годовыми кольцами, подсказывая время.
  После непродолжительного землетрясения, заставившего их ускорится с выбором места для ночлега, Горгона и Гор обосновались на приглянувшейся им крыше. Укрытием для них послужили какие-то древние развалины на краю города, с множеством пострадавших от времени ступеней, ведущих к запечатанной двустворчатой двери, с высокими сводами стен и забаррикадированными узкими окнами. Несмотря на то, что обычно первой рушится крыша, эта казалась вполне крепкой, занятая четырьмя башнями, образующими уютные ниши для ночлега.
  -Горя, теперь твоя очередь рассказать, что нас ждет впереди, - сказал Горыныч и отгрыз толстый шматок вяленого мяса.
  -Как ты меня назвал? Хотя, какая разница... - Горгона устало повела взъерошенными крыльями и добавила: - Кстати, в тролльем королевстве меня звали Сигрид.
  -Прекрасная победа, - перевел Гор. - Мне нравится.
  -Да, папочка назвал - Ульрих Ужасный.
  -Черт, так и знал, черт, Горгона...
  -Это что-то меняет? - спросила она с иронией, открывая с тихим хлопком бутылку и отпивая вино из сладких как мед "глаз кролика". Затем она захрустела сухарями, поглядывая на городские огни внизу и на то, как волны барханов, убегающие прочь от крепости и разносящие песок по необъятным просторам, накрывает тьма.
  -Рассказывай, троллиха, - сдался Гор, принимая бутылку из ее рук.
  -Ну, учителя моего ты видел...
  -Бёр, - подтвердил Гор.
  -Так, а остальных увидим, когда доберемся до дома. О чем тебе рассказать?
  -Где ты родилась?
  
  Песок пытался засыпать, а ночное небо затопить в звездах, каменные статуи на крыше храма. И вот в этот момент Горгона больше всего хотела оказаться в замкнутых пространствах пещер и горных переходов. Но и соседство с троллем пока сойдет.
  Ей снились западные склоны Средиземных гор, у подножий поросшие оливами, стада горных козочек, селения чудищ - зооморфов, в основном - копытных, реже - гарпий и горгон. Чистые источники, пастбища, пещеры, ущелья, узкие тропы, по одной из которых и пришел чудище-тролль, обрадовав маму неожиданным известием - дочь тролльего короля нуждается в строгом воспитании в соответствии с традициями стаи. Мамины змейки шипели от злости, да и Фурия была не промах, вцепившись в плечо тролля мертвой хваткой. Бёру пришлось увести обеих сестер. Мамочка бесновалась еще года четыре, но ее волшебство не годилось для противостояния в одиночку. О ней не было слухов теперь, вероятно ей пришлось залечь на дно. Как и нам с сестрой, воспользовавшимся военным походом, чтобы, выскользнув из походной палатки ночью, затеряться среди тысячи солдат в латах черных как смоль.
  
  Глава 7
  
  Туман превратил банальную крепость и руины в чудесный мир мертвых из детских сказок. Он опустился внезапно и сизой пеленой убрал с глаз долой улицы, жилища и храм на краю города, не трогая лишь башни и шпили.
  Выбравшись из груды камней, злая и взлохмаченная Горгона обнаружила себя посреди темной залы - внутри, а не снаружи. Видимо, крыша все-таки обвалилась - пол был усыпан ее обломками. Гора не было, и Горгона припомнила ряд моментов, когда он точно также исчезал и не давал знать о себе какое-то время. И потом, ей было не до того - из неестественно выгнутого правого крыла капала кровь, оскверняя алтарь, на который Горгона облокотилась. Чтобы снять хотя бы часть боли и воспаления, пригодились недавно собранные листики подорожника, размятые в руке. Кое-как перевязав крыло, Горгона попыталась выбраться из храма, не прибегая к навыкам паркура. Лавируя среди обломков крыши и питая громкое эхо стуком отскакивающих камней, она притащилась к вратам. Не теряя надежды, Горгона потянула массивные ручки в виде челюстей чудовища на себя. Снаружи раздался звон цепей, удерживающих створки в закрытом положении. Тогда Горгона со спокойной совестью соскользнула на пол и отключилась.
  Через не поддающийся вычислению отрезок времени, она начала приходить в себя, блаженно вытянувшись на холодных плитах и глядя на фиолетовые тучи, сгустившиеся в небе. Скоро хлынет дождь, и будет стучать по крыше, рассыпавшейся на полу.
  От болевых ощущений Горгону отвлекло ритмичное дребезжание, как будто вибрировало все вокруг, а потом затихало. Звук слишком низкой частоты, на пределе слышимости, скорее осязаемый, чем улавливаемый ухом. Это было похоже на фантом, но слишком длящийся по времени. Горгона никогда не страдала нарушениями слуха. И зрения, хотя сейчас вокруг нее сжималась темнота, застилая глаза. А холод сковывал до костей. Она тщетно искала источник дребезжания, обойдя зал по периметру, касаясь шершавой стены. Внезапно, она нащупала что-то странное - стена была инкрустирована жесткой царапающей кожу чешуей, которая сливалась со стеной, и была заметна лишь на ощупь. И чешуя, в отличие от атмосферы вокруг, была теплой. Горгона еще раз провела рукой по чешуйкам, и в ответ до нее донесся вздох, а стена пришла в движение, в следующую секунду вновь замерев. Горгона рассмеялась, чувствуя, как камень перестал отдавливать душу.
  Вернувшись к алтарю, являвшемуся продолжением каменной стены, Горгона взобралась на его поверхность. Примерно зная, как обращаться с подобными устройствами, она постучала костяшками пальцев по мутно-голубому аквамариновому кристаллу, вмонтированному у изголовья алтаря справа от нее. Сервер не отвечал минут пятнадцать, и Горгона успела выудить из памяти пару случаев общения с силами низшего порядка.
  Они были источниками жизни чудовищ, поддерживающими энергию, направляющими эволюцию и возвращающими в небытие. Существовали силы и высшего звена, но они не поддавались столь простой регулировке. В любом случае, для обращения к источнику требовались трансформатор, устройство общения, провода для подключения, ну и соответствующий антураж. Иногда достаточно было подключиться напрямую, в тяжелых случаях требовались более сложные ритуалы. Временами источник использовали на предмет получения ответов и разъяснений. И, как ни странно, чем слабее был источник, тем противнее формировался у него характер. Задабривать его также не имело смысла, так как любая сила хотела заполучить одно - свободу, а чудовища срабатывали идеальными ограничителями, паразитируя, поглощая. Обладая силой, они контролировали силу - получался замкнутый круг. Так что, когда Горгона подпитывалась в последний раз, выжатая, словно лимон, после битвы с великанами, то чуть не выпила досуха один из источников близ Тролльхейма. Потому и не ждала ничего хорошего и в этот раз.
  Местный источник не мелочился - на свой запрос Горгона получила требование увести монстра, забравшегося в энергетическую систему. Голос звучал у нее в голове, так как сила могла действовать только через внутренний интерфейс. Сигрид (идентификация согласно обстоятельствам) возразила:
  -Не поддается контролю - чудовище вне моей юрисдикции.
  -Однако вероятность того, что скоро станет : 76 процентов, - сообщил источник.
  Со всех сторон разнесся гул, а по стенам храма пошли трещины.
  -С кем имею честь? - поинтересовалась Сигрид, пытаясь приступить к сути дела - похоже, землетрясение повторялось.
  -Симург, конечно, - удивился источник. - То есть ты даже не ко мне обращалась, Сигрид?
  -У меня аварийное состояние, Симург, и нужна небольшая порция силы... - обессиленно проговорила Сигрид.
  -У меня тоже скоро будет аварийное состояние, - смоделировал негодование Симург. - Твоя кровь, - пояснил он, - вызывает помехи. Убери.
  -Как ты это себе представляешь? Я не могу самостоятельно залечить перелом, Симург, - сказала Сигрид, скидывая рюкзак, игнорируя потустороннюю ругань и с трудом пристегивая себя к алтарю.
  По залу прошла волна, разломившая пол по центру и заставившая Горгону подпрыгнуть, приложившись головой об камень.
  -Принято. Подключайся.
  Храм задрожал, и сверху посыпались остатки крыши, сверкая каплями воды в отсветах молнии. Где-то в вышине загрохотало.
  Горгона застонала от боли.
  -Проведя аутентификацию, я понял, кто ты такая, - неожиданно наглым тоном проговорил Симург. - И я заключил, что ты заслуживаешь...
  Храм покачнулся, и накренился так сильно, что Сигрид снесло с алтаря вместе с оборвавшимися проводами. Но поток не регулируемой чистой энергии успел пронестись через ее тело, неся разрушения. В голове раздавались громоподобные всплески чужих эмоций и обрывки мыслеречи сквозь шум помех. Храм покачнулся еще раз, отрываясь от земли окончательно, и Горгону понесло обратно на алтарь. Врезавшись в налившийся ультрамарином кристалл, она снесла его вместе с металлическими креплениями. Аквамарин, звякая, покатился по полу, который вздыбился и в один момент осыпался вниз, в то время как стены храма уносило вверх.
   Несмотря на то, что у Горгоны, уцепившейся за алтарь, были все причины впасть в клаустрофобию, болтая ногами над пропастью, несмотря на боль во всем теле, увиденное повергло ее в полное и безоговорочное восхищение. Наверное, это было логично - перед смертью любоваться всеми проявлениями стихии.
  Крепость внизу поглотил вихрь из ливня, урагана, земли и рушившейся архитектуры. Бесконтрольная сила увеличивала обороты, творя необратимые разрушения. На практике монстром оказался источник.
  Далеко внизу остался и Бёр, взявшийся учить трехлетнюю Горгону когда-то.
  Молнии прорезали небо над и под Горгоной, взиравшей сквозь слезы на тьму и свет вокруг.
  -Гор, - позвала Горгона,
  -Гор, я сейчас свалюсь, - предупредила она.
  Стены летучего храма подхватили ее и сжали в материализовавшихся лапах.
   ***
  
  -Ах, - Горгона глотала воздух большими порциями, не в силах надышаться. Она приподнялась с песка и обняла за здоровенную лапу героя дня, скалившегося в подобии улыбки. Затем она радостно спросила:
  -А где же вся эта архитектура?
  Чудищ окружали только голые дюны и размазанные над ними миражи в наполненном солнцем небе.
  -От нее не осталось ни рожек ни ножек. Я все съел.
  -Буду знать, чем тебя кормить, - подколола Горыныча Горгона.
  -А я и так съел все наши запасы, да и снаряжение тоже - все, что было. Не нарочно, конечно. Извини, твой рюкзак тоже попал под раздачу... - Гор выглядел виноватым.
  -Главное, я почему-то жива, - ответила Горгона. - Это ты меня подлатал?
  -Есть такое.
  -Спасибо. С новой тебя трансформацией, - поздравила Горгона. - Я вижу, ты прибавил?
  -А то, - оскалился дракон. - То, что ты видела - аварийный вариант. Когда не хватает материи для перевоплощения, приходится мериться силами с источниками.
  -Как я тебя понимаю, - улыбнулась Горгона.
  -Садись, троллиха, мы едем домой, - пророкотал Горыныч, склоняя голову, чтобы взбираться было легче.
  -Вот женщина и села мне на шею, - заметил он. - В лохмотьях и со змеями на голове, но так даже эротичнее.
  -Откуда ты слов таких набрался, - в ответ на шутку засмеялась Горгона.
  -Все, домой-домой, - пробормотал Гор. Его иссиня-черная шкура была испещрена наростами и шипами, но Горгоне все же пришлось вытащить запас бинтов и дорвать свои штаны, моделируя на шее дракона элементы сбруи.
  - А к кому домой?! - опомнилась она, когда Гор взлетел над пустыней.
  
  Глава 8
  
  Воображение не имеет границ, и когда происходит нечто экстраординарное, оно подчиняется новым реалиям, какими бы они ни были.
  Чудовище лежало на земле и смотрело вверх на землю и на свои лапы и хвост на ней. Вскочив на все четыре конечности, оно прошлось в воздухе, шаркая хвостом по обожженной, растрескавшейся, покрытой солью земле. Взлетая вверх, оно нырнуло вниз - в лазурь с маленькими барашками и яркой звездой под лапами. Зрительная дезориентация вносила все больше острых ощущений в жизнь чудовища. Оно и так видело столько удивительных вещей в прошлом. Прекрасных, таких, как ленты и короны полярного сияния - волшебства во тьме. Страшных, как взрывы небесных тел, длящиеся и длящиеся, с разлетающимися тучами материи.
  Но одно дело что-то наблюдать, и совсем другое - быть той самой подопытной мышью. Применить на себе весь спектр ощущений.
  Закрыв глаза, остается полагаться на те чувства, что не подведут, и после приземления вслепую, почва под лапами оказывается там, где ей и положено быть.
  -Утро доброе, Горгона, - открыл глаза кроваво красный дракон с сияющими янтарными глазами и мощными челюстями, пышущими дымом.
  Чумазое, растерянное спросонья лицо висело напротив, но проблема была в том, что сама чудовище была перевернута вверх ногами.
  -Горыныч? - не поверила она своему "счастью".
  -Как спалось? - спросил дракон.
  -Пока ты не свалил меня в песок? Прекрасно.
  -Прекрассно, значит...
  Удостоверившись в том, что Горгона и не думает устраивать истерику, он склонил свою рогатую голову к ее ногам, выждал, пока полуобнаженная всадница разместится на шее, и заговорил:
  -Хорошо, Горя. В чем суть интриги... Это своеобразный выбор: кто тебе больше по душе - многоголовая Сцилла, или щелкающая челюстями в воде Харибда?
  Преодолевать ли горные цепи Средиземных, приблизившиеся по левую лапу, или положиться на удачу не быть съеденными над безжизненными просторами, раскинувшимися справа? На первый взгляд, решение простое - пустошь цвета пепла, что придает пейзажу неземной вид, тиха и безопасна. Но в норах, укрытиях, пещерах и мертвых лесах живет полно оголодавших чудовищ. Зато в горах о тебе позаботится природа, да и там чудовища не подкачают. Такой вот экскурс.
  -Однозначно - равнина, - ответило чудовище с женским телом и крыльями, укутавшими серым платком его шею.
  -Горгона, думаешь, справимся? - обернулся дракон.
  -Да, а иначе - какие из нас хищники?!
  -К тому же, - продолжила она, свесив голые ноги с кожаными наколенниками, - горы мы оставим на десерт. Смерть Бера изменила приоритеты. Я должна вернуться в королевство, присягнуть на верность Ульриху и исполнить свой долг, даже если он заключается в закатывании демонов в консервы.
  Вот так просто срываются самые дальновидные планы. Стоит кому-то умереть, и жизнь тех, кто умудрился выжить, меняется.
  -Гора, я правильно понимаю, что ты познакомишь меня с родителями?
  Не дождавшись более или менее адекватного ответа, Гор взмахнул крыльями, поднимаясь выше, и понесся через облака. Не столько ради маскировки, сколько ради морального удовлетворения.
  Но пришло время пообедать, что спровоцировало чудищ на взаимопомощь.
  -Горгона, я считаю, что ты ничего не должна вашему маленькому королевству...Ай! Только не рога! Ну прости...Ваш замок прямо-таки огромный. Но если проанализировать поведение безумного источника, ясно, что он был готов разнести территорию крепости и раньше. Ты заметила, что кристалл был мутным, когда ты делала запрос?
  Склонившись к земле, Гор позволил чудовищу отпустить поводья, сооруженные из частей ее гардероба, и спрыгнуть вниз.
  -Я уже поняла, - ответила она, ложась на живот. - Если бы не ужасная боль, я бы заметила мелкие трещины и пузырьки воздуха, обычно являющиеся поводом к списанию оборудования.
  -Вот-вот, - подтвердил дракон, также прижимаясь к земле. - Горгона, но ты ведь не пошла бы к служащему сначала, и не ждала бы неизбежной проверки и замены кристалла. С таким переломом ты нуждалась в неотложной помощи. А в том, что источник при этом взбесился и сжег все предохранители и ограничители, ты не виновата. Он готовился к этому гремлин знает сколько времени.
  -Но я уверена, что мы послужили катализаторами, Горыныч.
  -Тогда уж я виноват - влез в систему, оборвал остававшиеся, хоть и хлипкие, ограничители. Анфисбены случаются...
  Гор выпрыгнул из-за пригорка, послужившего укрытием, и схватил потенциальный ужин за загривок. Подскочив к сопротивляющемуся полуорлу, Горгона воткнула кинжал в его живот и вытащила из клюва золотой слиток, послуживший приманкой. Львиное тело, помимо орлиных крыльев и головы, было положительным моментом в охоте на грифона.
  ***
  
  Левиофан знает, сколько времени прошло с тех пор, как Горыныч и Горгона спокойно прогуливались пешком. Их подгоняло слепящее солнце, стаи чудовищ, смахивающих на птеродактилей, да и песчаная буря, темнеющая на горизонте, заставляла работать крыльями. На удачу, Гор больше не превращался в нехарактерных ему чудовищ. Перемены касались лишь незначительных нюансов, вроде покрытия, цветовой гаммы и наличия шипов, рогов, бровей и усов.
  Заметив как Гор облизывается и плотоядно посматривает в ее сторону, Горгона предложила поохотиться:
  -Троллиха я или нет? Мне главное, чтобы жертва постояла с полминутки - и вуаля - ужин в кармане. Что, не сработает? Тогда мне нужен доступ к телу - мои змейки также изголодались.
  -Я заметил пещеру неподалеку, - поддержал ее Горыныч. У него была причина положиться на нюх Горгоны - собственный его сегодня подводил.
  ***
  
  -Тук-тук, кто в теремочке живет?
  Горгона осторожно ступала по огромным кускам хрусталя, разбросанным по пещере. Они напоминали ледяные обелиски, переливающиеся перламутром, собранные безумным коллекционером. Пройдя десяток метров по одному из кристаллов, как по мосту, она ускорила шаг и прыгнула вперед, пересекая провал. В центре пещеры, за переплетениями хрусталя, лежало двухметровое яйцо, сразу же повергшее Горгону в благоговейный трепет. Она пропустила голову Горыныча, ползшего за ней на брюхе.
  -Вот это омлет, - обрадовался он.
  -Разве это не драконий детеныш? - погладила горячую поверхность Горгона. - Его нельзя оставлять одного. Почему его мама ушла?
  -Не все ли равно, Горгона!
  -Но это же малыш! Возьмем его с собой, - попросила она.
  -Ты с ума сошла, кати его сюда, - Гор попытался дотянуться до находки.
  -Не отдам, - заупрямилась Горгона, тут же отскочив от начавшего раскачиваться яйца. Потрескавшаяся скорлупа осыпалась на хрусталь, пожираемая пламенем голубого цвета. Плазма взметнулась ввысь, затем горение стабилизировалось. Огненная сущность приблизилась к загипнотизированной Горгоне, уменьшилась в размере и скользнула на ее протянутую руку, не причиняя вреда.
  -С прибавлением тебя, Горгона, - поздравил Горыныч, шмыгая носом.
  ***
  
  -Но он же круглый?! - подметила Горгона.
  -В форме кольца, - уточнил Горыныч. - Но в том-то и суть, - он сделал пару кругов над холмом и приземлился на его вершине, где костей было поменьше.
  -А какой смысл его охранять, если он никуда не ведет? - спросила Горгона. Она скатилась на землю и сняла с шеи Горыныча огненного найденыша, которого именовала Костерком. Он тотчас освоился, подсветив изнутри своим голубым пламенем большой зубастый череп драконьего скелета.
  -Как это не ведет? Вот смотри: ты хочешь попасть из владений трехголового Волха (вон там, видишь огромные рытвины от его когтей?) на рандеву с девятиголовым Храбром - у Смородиновой речки. Какой дорогой ты пойдешь?
  -А я полечу, - предположила Горгона, осматривая и указанные Гором рытвины, и разбросанные, будто взрывом разнесенные по долине, башни какого-то замка, и речку с плещущимся в ней многоглавым дымчатым драконом. Он был большой - больше того ящера, что они встретили по пути и уплели на ужин. Тут не справиться маленьким змейкам - яда не хватит на столь крупный экземпляр.
  -Съест, - предупредил Горыныч.
  -Кто?
  -Кто дотянется первым, - объяснил он. -Это тебе не райский уголок в Брюхе, где еды хватает на всех, а большая часть населения - бесправные моллюско- и рыбообразные, не ведающие иной жизни и работающие, чтобы прокормить ораву других чудовищ.
  -Но у нас в тролльем королевстве такого все равно нет, - не унималась Горгона.
  -Так то тролли, а у нас многоголовые прожорливые драконы. Одни динозавры, чтоб их.
  -Дино...?
  Горыныч закатил глаза:
  -Это архаизм. Не обращай внимания. А мост как раз и рассчитан на то, что ты пробираешься по своей или, в крайнем случае, дружественной территории, ступаешь на него, и под надзором стражи перемещаешься до места назначения. А охранять Калиновый мост замучаешься, так что нас несколько - Стражей Драконьей долины, - он по-своему оскалился и выпучил глаза.
  
  Глава 9
  
  Пройдясь по зубцам одной башни, обуглив остроконечную поросшую терновником крышу другой, Костерок примкнул к Горынычу и Горгоне. Они осуществляли марш-бросок через заваленный руинами мертвый лес. Считалось, что это нейтральная территория. Да и кто мог бы позариться на почерневшие пни и крючковатые деревья, не подававшие каких-либо признаков жизни сотни лет?
  Для Гора шум голубого пламени, шипение Горгоны, кожа которой была исполосована колючками, завывания ветра, скитающегося в поваленном архитектурном ансамбле, и даже собственное громоподобное дыхание и тяжелая поступь - слышны не были. Сегодня фартуна вновь издевалась над ним, лишив слуха. Однако он не подавал вида, стараясь угадывать по губам Горгоны. Он догадывался, что ответ на вопрос - почему его здоровье пошатнулось - не понравился бы им обоим.
  Сквозь черные стволы и ветки уже виднелось логово Первого. Самое большое чудище в округе выросло настолько, что вылезти из логова могло, лишь уничтожив долину. Дав фору молодому поколению чудовищ, оно желало лишь время от времени раздавать указания, которые исполнялись неукоснительно, помимо поставки продовольствия, конечно. Тот, кто разгневал бы Первого, побудив его устроить апокалипсис местного масштаба, горько жалел бы об этом до самой своей кончины от лап собратьев по несчастью.
  Горыныч припомнил, каким образом влип во все эти интриги.
  Он спускался на Землю в сиянии посреди тьмы - под напряжением в миллионы вольт. Ему хотелось, чтобы хотя бы на этот раз она была мягкой и теплой. Но столь кардинальный способ предполагает участие грозы.
  Земля была такой же мокрой, как и небеса над ней, - заключил продрогший под нескончаемым ливнем Горыныч. Горы встретили его с хладнокровием убийцы, и серый туман остывшего рассвета пенился на вершинах. Змей полз в пещерах, вместе с мышами и чудовищами, шныряющими в них, выстраивая в своей голове планы. Он скользил и ему нравились Мрак и Молчание. Когда горы остались за спиной, а Горыныч адаптировался к своим новым возможностям, он нашел дом, в котором хотел бы остаться.
  Накопив сокровищ в своей пещере, неподалеку от тролльей границы, он вспомнил давнюю шутку о том, для чего дракону золото и принцесса: "Золото там уже было" - звучала она. -"А принцесса для социализации". Именно социализации (не принцессы) Горынычу и не хватало, и нелегкая понесла его знакомится с сообществом чудовищ, главой которого оказался тот самый Первый. Сокровища были незаметно для самого Гора растрачены на общественные нужды. Не прошло и десяти лет, как Первый раскусил Горыныча, несмотря на смену масок, и всячески пытался манипулировать. Впрочем, шантаж не мешал задушевным беседам. Казалось, было достигнуто перемирие...
  ***
  
  Горгона упала на шкуры, даже не потрудившись дождаться хозяина пещеры. В изнеможении она опустошила флягу с водой, заметив, что Костерок на удивление компактно уместился в ней.
  -Кость, ты что, прячешься? - прошептала Горгона. - Диво ты мое.
  -Кто здесь? - раздался пробирающий до печенок бас, и рогатая змеиная голова с трехметровыми клыками влезла в пещеру, выпуская длинный фиолетовый язык. Даже Горыныч, скорее всего, рефлекторно, расположившийся у входа, не мог сравниться с ней в росте. Его коричневая, к тому же запылившаяся, чешуя не шла ни в какое сравнение с искристым черным Первого.
  -Змей Горыныч, Ваше Высокоблагородие, - сказал Гор, догадавшийся, что чудовищу любопытно. - И со мной Горгона, - он перевел глаза на Горгону, напоминая об уговоре.
  -Ты лжешь... Какая она Горгона. Думаешь, у меня мало шпионов? Думаешь, ты умнее меня?
  Стараясь расшифровать мимику Первого, Горыныч внимательно разглядывал огромную пасть. Уж кому-кому, а разожравшемуся змею раскрывать свои слабости он намерен не был, и прикладывал максимум усилий, чтобы догадаться, о чем речь.
  -Я сделал все в точности, как это от меня требовалось, - высказал нечто нейтральное он.
  -О да... Ты выполнил даже сверх того! - Первый приблизил свою пасть к Горгоне, и его оскал означал что угодно, только не платоническую симпатию. - Ты привел ко мне Наследницу троллей - подал на блюдечке с золотой каемочкой!
  Пятясь от раздвоенного языка чудовища, Горгона оказалась прижата к стенке. Горыныч решил хоть немного прояснить ситауцию:
  -Все так удачно сложилось - она предложила мне работу...
  -Да, очень удачно, - приблизил к кривящейся Горгоне свои зеленые глаза Первый. - Теперь можешь идти - на сегодня я выходной.
  -Я ухожу, Ваше Высокоблагородие - совсем...
  Змей уже не слушал, открывая огромную смердящую пасть, в то время как Горгона, потерпев неудачу с гипнозом, вынимала из ножен кинжал. Костерок объявился внезапно, уже переварив флягу и направляясь к Первому. Его жизнерадостное пламя, не чинясь, проглотила разверзшаяся пасть .
  В такие моменты забываешь, кто ты, что ты и что будет, если... Ты бросаешься на монстра, прыгая по его носу и обнимая широкий лоб, и змейки тянутся к изумруду, прокусывая сетчатку и впиваясь все дальше. Благо рога Первого не позволяют Горгоне расшибиться, когда он начинает биться о своды пещеры.
  Горыныч уже рядом, подхватывает Горгону и выбегает из логова до того, как оно складывается, словно карточный домик. Вместо того, чтобы взлететь, открываясь всем, кому ни лень, он выбирается из долины, ползя на брюхе и прячась в неровностях ландшафта. Остановившись, чтобы оглядеться вокруг, ибо полагаться на слух не приходится, он обнаруживает, что Горгоны нет, и высовывает язык, ловя первые капли дождя.
  ***
  
  Каждый выбирает свой путь. Но что, если этот выбор всякий раз сопряжен с разрушениями? Если все, что ты можешь завоевать - это пустота. Выходит, надо применить свои умения на практике в более подходящем для этого месте. Горгона вновь прощалась. Она запоминала картину разрушений - развороченную страшным взрывом долину, чтобы повторить это позднее. Погладив Костерок, горящий ее в руках, Горгона отвернулась и вспорхнула в дождливые небеса.
  -Брр..., - закашлялась она. Небеса оказались слишком дождливыми, и Горгона скрылась за стеной дождя, передвигаясь на своих двоих.
  Она хотела бы вернуться домой, хотела бы застать оливы цветущими, с серебристыми кронами на корявых ветках. "Если рисуешь дерево, трактуй его как фигуру" - так говорят. И если мало верится, что в каждой оливковой роще живут нимфы, то Пан действительно продолжает свою печальную игру. Пусть даже не тот, который был столь жесток, срезав Сирингу под видом тростника для своей волшебной свирели. И эта игра поистине мила сердцу.
  Но теперь судьба Горгоны по другую сторону гор. Ей нужны Восточные склоны, и направление ее пути в королевство троллей - северо-запад.
  ***
  
  -Я виновата, отец, - коленопреклоненная Сигрид казалась малышкой среди огромных троллей, облаченных в доспехи. Она проползла еще немного и дотянулась рукой до царствующего тролля, предложившего ей свою огрубевшую от меча ладонь.
  ***
  
  Я снова пытаюсь ухватить этот момент за хвост. Восход солнца над холмами, белый пляж и море, раздувающее волны. Чудовище, сбрасывающее каменные оковы, оказавшееся столь опасным. Ее яд парализует, но не избавляет от возвращения в прошлое.
  Каково это - стать свободным от условий, обрести себя самого? Как долго я притворяюсь чудовищем? Я прокручиваю эту пленку еще раз, пытаясь понять. Но "Little Boy" уже летит и открывает свою атомную пасть. Ослепительное солнце поджаривает меня, вбирая в свой огненный смерч.
  
  А теперь - аттракцион под названием: собери кусочки себя.
  Я - прах, пытающийся восстановиться во что-то более или менее сносное. Стать целым. Видеть, слышать, сложнее - осязать, обонять и ощущать вкус. Сохранять информацию в памяти и анализировать. Передвигаться.
  Кто-нибудь сказал бы: о, ты живешь так долго! Но разве это скопление частиц можно назвать живым? Скорее компьютером, или даже проще - записывающим устройством, не более. Своеобразным, конечно.
  Нуждающимся в новых впечатлениях.
  Я собираюсь жить в полной мере, и потому выбираю тучку поувесистей. Такую, где бы я разместился с максимальным комфортом. На подходе еще одна - такая же черная и внушающая первобытный ужас.
  Электрическое поле уже готово к представлению, и мой "лидер" мчится к земле, словно спускаясь по огромным ступеням. Наконец, поймав ответный стример, я нежусь в главном разряде, поминая воздушных змеев Бенджамина Франклина. Затяжная молния освещает тьму и дает мне пинка.
  
  Глава 10
  
  Муспелльсхейм.
  Есть нечто умиротворяющее в звуках походного лагеря. Чудовища заботятся о раненых, готовят еду, ведут разговоры. Даже звон секир не вызывает желания подниматься рано. Впрочем, мало кто из троллей может позволить себе тренировку - усталость гонится по пятам даже после пробуждения. Мы в походе три месяца. И на этот раз избежать решающей битвы не получится. Но я и не стремлюсь отступать.
  Очередное землетрясение застало меня за завтраком - здесь это в порядке вещей. Как и на равнине. Да по всей планете, начиненной вулканами, словно бочка с треской, но горы прямо-таки располагают к катаклизмам.
  Ну вот, опять вкус пепла во рту - вся еда приправлена им, как и наши шевелюры и одежда.
  Я надела кожаные доспехи и сапоги, захватила подзорную трубу и выбралась из палатки. Костерок привычно облюбовал кожаный щит, закинутый сейчас на спину. Пройдя столько стычек вместе, мы уже не нуждались в сокрытии огненного создания в наших рядах. Как ни странно, заметив голубое пламя, неприятель мешкал, прежде чем спалить или раздавить нас. В бою Костя обрамлял щит, как сделал это теперь, и придавал необычайный антураж моему виду, обычно довольно блеклому на фоне высоких громоздких троллей, которыми я временно руководила. Как же, рост у нас больная тема. Я вообще в бабушку - всего под два метра. Даже мама выше.
  На северо-западе небо превратилось в один пирокластический поток. Можно было даже представить, что это всего лишь тучи, несущие дождь, а не раскаленные газ, камни и пепел. Но мы были слишком далеко, чтобы сломя голову активировать переносной источник.
  Двадцатикратная подзорная труба позволила увидеть и нашего противника.
  Прекрасные радужные огни.
  Неугасимое яркое пламя.
  Неописуемый восторг.
  Одним словом, огненные великаны.
  Ненавязчивое повторное извержение скрасило и мой обед, а на ужин нас ожидала бойня - приближаясь, во тьме сияли огни. До этого момента я храбрилась и затыкала свой внутренний голос, в то время как он все настойчивее требовал убираться подальше. Но убираться было некуда, и я собрала всю свою волю в кулак и подобрала все свои сопли, тем более, что мне предстояло для начала послать на смерть других, только потом себя.
  Одновременно и восхищаясь, и ненавидя пламенеющие фигуры, я велела воспользоваться источником. Альмандин, и сам, в некотором роде, порождение пламени, оккупировал занятую троллями территорию и позволил нам довольно продолжительное время вести военные действия, не обращая внимания (вернее - стараясь не обращать внимания) на приемы великанов. Раскаленные снаряды взрывались, достигая зоны действия нашего источника, а огненные великаны не могли подступиться ближе. Однако напор был таков, что Альмандин, с которым я постоянно была на связи, сообщил:
  -Время действия заканчивается. Через двадцать минут зона защиты пропадет. Заранее прощаюсь, Сигрид.
  -Но тебе не обязательно исчерпывать всю свою силу, Альмандин, - возразила я. - Дай знать, когда достигнешь критического уровня.
  -Я уже, Сигрид. Но вы не готовы остаться без поддержки - их слишком много.
  -Пусть мои воины покажут себя во всей красе, - настаивала я. - Завершай процесс.
  -Нет, Сигрид. К тому же, приказы короля не обсуждаются.
  И он оборвал связь, помогая нам продержаться без урона еще некоторое время. Затем сила закончилась, просто истаяла, не видимая и не познанная.
  А огненные великаны начали прорыв. Тут уж нам пришлось туго, но тролли хорошие воины. Я присоединилась к ним, лелея свою маленькую секиру.
  Ранить противника не доставляло труда, но это было жуть как горячо.
  И в какой-то момент мои доспехи загорелись. Когда я все же умудрилась их содрать, Костерок окружил меня столбом голубого пламени, не обжигающего, а лишь защищающего.
  Он сиял даже ярче огромных огней великанов, которые, чуть помедлив, скользнули к нашим подкашивающимся ногам и горели у самой земли, не нападая. Словно море решило предстать перед нами в новом, огненном варианте, и зажглось всеми цветами радуги.
  -Я предлагаю мир, - послышался спокойный голос.
  Так как я продолжала оглядываться в поисках произнесшего ритуальные слова, ему пришлось объяснить:
  -Это я, Костерок, - и действительно, синее пламя, прежде аморфное, сформировало каркас и скользнуло в направлении огненных великанов, которые еще ниже склонились к земле, а затем - взметнулись и опали, отступив в рассветную мглу. - Они признали во мне наследника.
  Чудовище, объятое синим пламенем, развернулось и прошествовало ко мне.
  -И что ж ты за зверь такой, диво мое? - улыбнулась я.
  -Они проинформировали меня - это королевский цвет пламени. Мне придется уйти вместе с ними, - погрустнел его голос.
  -В таком случае, жду тебя с посольством, - ответила я. - Я принимаю мир.
  Он приблизился, испарив слезинки.
  -Если, Сигрид.
  -Если, огонек.
  Если камни не раздавят, если лава не расплавит, если от нас останется хотя бы пепел.
  
  На рассвете моя палатка уплыла вниз по течению, вместе с остальной половиной лагеря, сметенной лавой. Я карабкалась на утес, чтобы сбежать из пекла и спуститься по противоположному склону горы. Побитые крылья свисали обузой, и огрубевшие руки с птичьми пальцами и когтями пришлись кстати. Нас осталось троллей пятьдесят, не более. Остальные погибли в первые же минуты извержения - во сне.
  Хватаюсь правой рукой, левой, подтягиваюсь, упираясь ногами. Подо мной осыпается участок породы, и остается лишь визжать, задыхаясь в наполненном черным "снегом" воздухе. Это непостижимо, но я еще кричу, когда приземляюсь на что-то твердое, и почему-то не умираю. Как ни странно, драконы водятся и в Муспелльсхейме. И даже спасают принцесс, время от времени.
  
  -Гор, - кричу я, поливая слезами его чешуйчатую спину.
  -Ну я, - звучит в голове - похоже, у меня фундаментальное расстройство мышления, иначе как объяснить, что мы используем аутентичные коммуникации?
  -И что удивительного, что я вернулся? - продолжает он - кто или что бы то ни было. - Ах, это потому, что в тот день я проснулся глухим и в логове у Первого не смог адекватно отвечать? Я сказал что-то обидное, да?
  Озадачив, чудовище - хотя и в этом я не уверена - замолкает. И с каждым взмахом крыльев, искрящихся в утренних лучах, уносит меня. Прочь от троллей. Прочь от вулканического хаоса. И от дурных мыслей.
  
  Мы свили гнездо тогда, в оливковой роще на склоне горы, возле моря, но вне досягаемости от цунами. И неожиданно оказалось, что человеческого в чудовище может быть предостаточно, с его-то новыми возможностями.
  
  -Дорогой, мне так жарко! - снимаю я рубашку.
  Мгновение - и я в постели с неподъемной ледяной глыбой.
  -Вообще-то я имела в виду совсем другое, заморозишь ведь, - ворчу я, тут же оказываясь в огне.
  -Будь же человеком!
  -Дорогая, ради тебя я буду кем угодно.
  
  
  Часть вторая. Метаморфозы.
  
  Глава 1
  
  -Располагайся, сестренка, - строил из себя гостеприимного хозяина новоприобретенный родственник, прямо с поля боя утащивший меня во дворец. По гигантскому мосту из шестиугольников застывшего базальта. Мимо изливающихся лавой вулканов. Под небом, забавлявшимся корридой серого и красного.
  Столица Муспелльсхейма, расположившаяся у границ ледника, но с огненной бездной в основании, поразила меня до печенок. Мой новый дом был прямо-таки сложен из антагонизмов, и не только воды и огня. Бескрайние батолиты торжественных залов сменялись широкими камерами или узкими коридорами, ведущими вниз, вверх, по горизонтали.
  -Если что, у нас во дворце много силл, не говоря уже о штоках, лакколитах и лаполитах - ты ведь и сама знаешь, подберем по твоему вкусу, - сказал по-прежнему до невозможности вежливый братец, окончив, наконец, свою многокилометровую экскурсию в уютной силле.
  -Здесь довольно тепло, - заверил я его, даже не пытаясь переубедить в том, что я мальчик. - И магма еще живая.
  -Самая свежая, - подтвердил брат, темное пятно которого, обрамленное таким же голубым пламенем, как у меня, напоминало фигуру массивного чудовища - мое было еще довольно мало и расплывчато.
  -Спасибо, - кинул я ему, будучи не в курсе тонкостей придворного этикета. К тому же, положение "девочки" обязывало.
  -Не за что, Фьолли. Я так рад тебя вновь увидеть, - сказал он, удаляясь и закрывая за собой дверь из куска застывшей лавы.
  -До встречи, - сказал я и принялся осматривать предоставленные покои.
  В подобных местах я еще не бывал, учитывая мой мизерный возраст и спорное происхождение. Пышащий жаром потолок был низок, а стены уходили вдаль метров на сто. Я даже различил признаки залегания поблизости ценных пород. Но меня что-то настораживало. То ли неожиданно теплый прием, несмотря на столь неоднозначные вести о попытке заключения мной мира с троллями, то ли не знание мной собственного места в иерархии королевской семьи. Или то, что я так и не увидел королеву. Ну и, конечно, я имею в виду путаницу с определением моей личности.
  Списав излишнюю подозрительность на усталость и богатое воображение, я перешел в ванную, которую питал магмой горячайшего качества восходящий поток плюма.
  И все равно, поведение нежданно-негаданно свалившегося на мою голову братца вызывало сомнения. Обмозговав все это, пока нежился в пекле, я решил последовать примеру родственника и попытался открыть дверь. Она запирала выход намертво. Братец подготовился на славу.
  Теряя терпение, я полез на поверхность через фумаролу, эдакую вентиляцию в недрах дворца. Кажется, я сдвинул что-то в ней, потому что сверху полился мощный поток шипящей пузырящейся воды, отбросивший меня прочь. В то время как он заполнял мою интрузию, я пообещал себе вызвать кровника на дуэль, как только для этого представится возможность. Обшаривание стен языками моего пламени не помогло в поисках другого выхода.
  Постойте, если предположить, что он заманил меня на задворки - мост был пустынным, да и по дороге не встретилось ни одного огненного великана, - никто не знает, где я. Прибавим еще, что в последний раз меня видели в обществе троллихи, да еще и я не я, а какая-то явно пропавшая девчонка из королевской семьи... Получается, мне срочно надо спасать мою почти маму Горгону.
  Горгона, а по-тролльи - Сигрид, нашла меня, вылупившегося в кристальной пещере далеко от моей родины и вольно или не вольно содействовала возвращению домой.
  Дождавшись, когда помещение наполнится водой, я поплыл, сформировав щупальца - огни. Я увеличился, насколько это было возможно, и лез, словно угорь, через узкую фумаролу наверх. Коридор закончился, но не вода. Когда от меня остался лишь темный остов, я вынырнул из водоема. Зависнув над поверхностью воды, чтобы осмотреться, я полетел в сторону раздававшегося грохота, чтобы присоединиться к извержению и поднабраться энергии. Кальдера позади меня искрилась озерной гладью.
  Придя в себя, я с трудом сориентировался, вспоминая наш с "братом" маршрут, и направился в лагерь троллей. Прошло от силы полдня - они должны были дрыхнуть без задних лап после битвы.
  Мимо вихрей пепла, избегая камнепад, навстречу маячившему во мгле солнцу. Среди скал и угольно черных полей, повторяя путь огненных великанов, к которым я примкнул и уже сотню раз об этом пожалел.
  Все что я нашел, прибыв на место - багровую реку с огненными прожилками, что неслась, плавя русло, меж скал.
  
  ***
  
  Эти здоровенные ступени будто специально были созданы такими, чтобы деморализовать гостей замка. Не званых, как я, особенно. Пришлось прыгать по ним, а затем и ползти на четвереньках, настолько быстро, чтобы не быть застигнутой стражей. Отдышавшись в закоулке, прельщавшем ранее только пауков, я переждала очередной обход стражи, завернувшись в темные крылья и молясь, чтобы меня не засекли по запаху, и свернула в левый малый коридор, освещаемый, в отличие от большого, вдвое меньшим числом факелов.
  Это будет уроком для всех троллей, особенно для милашки короля - если бы замок не был настолько грязным, мои следы разглядели и унюхали бы моментально.
  К сожалению, попасть в жилые покои напрямик, через канализацию, не получалось из-за слишком крутого и слишком узкого подъема. И я путешествовала по просторам гигантских тролльих коридоров, изредка декорированных фамильным оружием или семейными портретами. Тот, на котором была и я, не удалось проведать, потому как пришлось пробираться в обход главных транспортных веток - по наименее используемым путям.
   Повернув еще пару раз - налево, а затем направо, пройдя светлый участок с рядом узких и конечно-же слишком высоко расположенных для меня окон, я попала в служебную уборную. Прикрыла скрипнувшую дверь, убедилась в одиночестве кабинок и скользнула в одно из отверстий. Такова проза жизни - никто не застрахован от валяния в экскрементах.
  Благополучно приземлившись, я провела в коридорах, официально никак не называвшихся и нигде не числящихся, около часа, разыскивая сохранившиеся в памяти приметы, чадя прихваченным с собой огоньком и сгибаясь в три погибели.
  А вот и трещина в стене, служившая ориентиром в те времена, когда я готовила побег. К счастью, тогда у меня имелся запасной вариант, включающий обоз комедиантов, и Ульрих не знает, как я сбежала на самом деле.
  Я приподнялась и, убедившись, что все шито-крыто, полезла наверх. Спустя несколько минут я вновь была внизу, в поисках соседнего входа.
  Дочь еще спала, накрывшись одеялом по самые уши. Но спасибо уже, что не под кроватью. Повзрослела?
  Я критически посмотрела на троллью кровать, не для одной - для десятка Горгон, троллье одеяло, не умеющее греть, троллье облачение, сваленное у столика с остатками ужина. Подошла поближе. Видимо, мой взгляд разбудил дочку. Она трансформировалась из неживого в живое и поднялась одновременно со своими тоненькими змейками, протирая от каменной пыли сонные глаза.
  -О, силы огненные, мама!
  -Знаю-знаю, срочно мыться, - рассмеялась я.
  ***
  
  Хлопнув дверью, я прошла сквозь выставку доспехов, свернула влево и зашагала по среднему малому коридору. Большой вызывал у меня анархические чувства.
  Служанок у меня нет, так что, надеюсь, никто не вломится в мои покои, пока я завтракаю, и не застанет маму поющей в ванной. Впрочем, надеюсь, ее вообще не застанут.
  Обычно я спускаюсь пятью этажами ниже - на кухню, беру все, что необходимо, и убираюсь к себе. Долг долгом, но ночные игры выбивают меня из колеи, так что бунтарское настроение унимается только к полудню, уступая место холодному рассудку.
  Но сегодня другой случай - посещение большой столовой обязательно.
   Я врываюсь в зал, в масштабе которого я - назойливая муха, и громко топаю, чтобы соответствовать шумной обстановке. Солнечный свет из большого проема в стене слепит глаза. О, сколько неугодных туда попадало! А так, вид просто отменный - врага видно за версту.
  -Доброе утро, - короткий кивок королю, и я сажусь рядом с Ньердом, придвигая к себе кубок и кусок пирога. Ньерд предлагает свои услуги и наполняет мою тару, фиксируя ее рукой-крюком.
  -Как будто не было двадцати лет обучения при дворе, -жалуется в воздух отец, замечая мой маневр. И десяти - на воле - добавляю я про себя.
  -Вроде бы виделись, - встаю я, салютуя кубком. - Но для Вас еще раз. Доброго утра, Ваше Ужасайчество, и да здравствуют присутствующие Высокие тролли.
  Выпив до дна, благо это не наш с Фурией самогон, я сажусь уплетать завтрак, не заботясь об ответе Ужасного. Мне, как всегда, прощают, потому что голова, которая должна варить день и ночь, заслуживает некоторых послаблений.
  Спустя некоторое время, проведенное мной с пользой для желудка и моих рукавов с заготовленными мешочками для мяса и фруктов, начинается военный совет. Впрочем, он начался на шахматной доске, и окончился патом, хоть кое-кому и пришлось стать "бешеной" ладьей. Затем началась потасовка, и мы с папочкой оправдали поговорку - компьютер однажды побил меня в шахматы, но в кикбоксинге он оказался просто слабак. Вот и главный процессор нашего замка спасовал перед физической силой. Правда, мы выбрали не кикбоксинг, а метание молний. Но тоже ничего.
  Когда в размечтавшуюся меня полетел ножик, я поняла, что троллий совет накрылся медным тазом и скоро не пир будет горой, а скамьи и обломки стола. Советники отца весьма эксцинтричны.
  - Уважаемые Советники, - я метнула по центру побоища своей щит (да-да, полное обмундирование согласно тролльему этикету) и, пока толпа постепенно переключала свое внимание на меня, вскочила на стол. Чтобы принять более воинственный вид, я вынула меч - дамский, конечно, но его сияние в солнечных лучах грело душу.
  - Ваше Ужасайчество, - обратилась я к прогуливающемуся возле оконного проема королю. - У меня все схвачено. Ритуал принятия мирного соглашения проведен, - повторила я всем известную вот уже неделю повестку дня. - Мне нужен отряд для поиска уцелевших воинов, - этот вопрос также мусолился все время после моего эффектного прибытия на боевом драконе.
  -Все схвачено? Даже более того, - перебил Ульрих. - Собирайся - будешь сегодня встречать посольство.
  Спрыгнув на пол, я подбежала к проему и узрела огненных великанов.
  ***
  
  Я выбрал дневное время, чтобы подняться на крышу. Как бы ни было трудно сохранить инкогнито сейчас, ночью мой синий огонь не заметил бы только слепой.
  Замок был высокий и весьма отвесный. И высокий. И отвесный. Так что я, даже несмотря на огненные щупальца, справился только к обеду. Скользнув по крыше, я не избегнул известного штампа - любоваться видом, забравшись максимально высоко. Ни капли растительности - только неприступные гряды с лоскутами тумана и воротниками туч, сражающихся с солнцем.
  И, похоже, не один я хотел любоваться видами гор из тролльего дворца. Чем посольство отличается от армии? Количество может и совпадать. Так что - чем? Помпезностью, в нашем случае. Что может быть помпезнее огненных великанов верхом на ящерах?
  Я выбрал один из дымоходов и поспешил притвориться пламенем, жующим топливо в чьем-то камине.
  
  Глава 2
  
  -И с чего бы это несговорчивые соседи к нам пожаловали в столь впечатляющем составе? - продолжил папочка, потирая подбородок.
  Опомнившись, я убрала меч в ножны и оторвалась от разглядывания длиннющей процессии, включавшей огромных динозавров, как выразился Горыныч, копаясь у меня в голове, и огненных всадников, принявших как можно более горделивый вид. Слава источнику, у нас нечему гореть.
  -Я готовил нечто подобное, но размах превзошел все мои ожидания. Уж не завелся ли в наших рядах юный Маккиавелли? - поинтересовался король.
  Полюбовавшись на пламенеющих великанов, опасливо пересекающих бурный ручеек, ну и поразившись папиным откровениям про подготовку, я ответила:
  -Возможно, это следствие установившейся в этом месяце хорошей погоды.
  Я уставилась на солнце, завалявшееся в пыли облаков. Когда не знаешь, что ответить, а промолчать моветон, обратись к погоде, а лучше к ее прогнозу. И то и другое - самое наболевшее.
  На самом деле, я надеялась, что Костерок утряс все разногласия. Но по трезвому размышлению, выходило, что причина подобного размаха должна быть повесомей, чем просто заключение временного перемирия. Не желая показывать видимо все-таки довольному мной Ульриху свои трясущиеся поджилки, я отбыла в собственные апартаменты. Да и мамин завтрак стыл в отяжелевших рукавах.
  ***
  
  Последствия глубокого нокаута не заставили себя ждать. До полного истощения, естественно, было далеко, но некоторые потоки функционировали с огрехами. Я начал с наблюдения за динамикой сознания и подбора оптимательных последовательностей.
  Остановив выбор на сборе информации, я прощупал с подвальных этажей до мансарды. Силовые щупальца выявили нечто не поддающееся идентификации, и я остановился на седьмом уровне, проводя общий анализ данных. А-а, ясно. Это эффект нестабильности системы - принцесса двоится. Сбой создает рядом с ней такую же, только темнее.
   А еще это слепое пятно. Вот уже неделю маячит передо мной, омрачая своим существованием даже игру. Я самого себя ощущаю стоящим под шахом. Поставив очередную закладку, я продолжаю ревизию.
  Место, называемое Тролльхейм, служит штабквартирой для сотен троллей и представляет собой увеличенную копию сборного слоеного торта, в котором я - вездесущая начинка.
  Работая уже в обычном режиме, я переключился на окрестности. Так, что это там? Много целей, слишком много для такого лежебоки, как я. Сотру их в порошок одним ударом - и делов. Подключаюсь к партнеру по шахматам напрямую:
  -Кто за белых? - спрашиваю я, зная, что он в столовой с видом на пришельцев.
  -Давай поиграем чуть позже, профессор, жутко есть хочется, - отвечает он.
  -За нокаут ответишь, - предупреждаю я, проигрывая в уме несколько новых вариантов нападения.
  -Думаю, вечером буду готов, ты ведь и меня потрепал, - признается тролль.
  -Как тебе такой вариант: композиция с огненными великанами по одну сторону и троллями по другую. И я делюсь с тобой своими наблюдениями, если они будут актуальны?
  -Может, они уже сейчас перестают таковыми быть? - спросил тролль.
  -Как насчет заочного сеанса? - закинул он наживку.
  -Не вдохновляет, - ответил я. -Знаешь, как силы чешутся прихлопнуть все посольство и не заниматься нудной регистрацией входящих?
  -Шахматы Фишера? - не сдавался оппонент.
  -Мое дело предложить, - стойко отказался я, пуская слюни.
  -Тогда вечером, Эйвинд.
  -До связи, Уль, - подтверждаю я.
  Теперь у меня есть время пройтись по закладкам.
  ***
  
  -О! И как я не догадалась! - воскликнула мама, обгрызая косточку.
  -Ты ведь и не смогла бы залезть, - я возразила ей, разлегшись на кровати рядом с горой доспехов и подложив под подбородок Горыныча, прикинувшегося валиком.
  -Но могла бы иметь в виду, - сокрушалась она, глядя, как Костерок устраивается у меня в камине за тяжелыми решетками, запертыми на замок - предусмотрительно, со стороны кастелянши.
   Горгона Старшая завтракала, свернув крылья и скрестив ноги на подушке, предварительно скинув ее на пол между камином и моей кроватью, будто на пикнике.
  -Пусть Костя продолжает, - попросила я.
  -Твой был последним в чреде каминов в тронном зале, в столовой зале, на кухне, еще в нескольких, похоже, женских покоях. Но ничего интересного, кроме того, что на ужин будет чья-то неподъемная туша, ваш покорный шпион рассказать не может, - заверил нас Костерок.
  -Пока посольство не достигло стен Тролльхейма, ничего интересного и не будет, - зевнула я.
  -Между прочим, как огненный великан мог спутать тебя с какой-то девчонкой? Это для нас вы практически на одно лицо, но твои сородичи - совсем другое дело, - поинтересовалась мама, в то время как я начала приводить себя в порядок для встречи гостей. Конечно, нам обеим было интересно вызнать подробности частной жизни соседей. Но не задавать же неполиткорректные вопросы?
  -У меня есть версия, что эта Фьолли моя близкая родственница, и мы сходны по некоторым критериям, - так и не внес определенности Костерок. - Возможно, это страх застил глаза великана. Но теперь я сомневаюсь, стоит ли показываться на глаза королеве, если все настолько плачевно?
  -Не правда, - сказала я, одновременно обуваясь в неподъемные, но устойчивые ботинки. - И посольство, сравнимое по масштабам только с аналогичным 1022 года, служит тому доказательством.
  Отказавшись от обычного кожаного доспеха, я закрепила на свою одежду позаимствованные в оружейной металлические: поножи (долженствующие уравновесить конструкцию), наколенники, набедренники, кулет, бронеюбку. Когда дело дошло до наручей, налокотников и наплечников, я засеменила ближе к кровати и наклонилась, подбирая запчасти. Затем вытянула из обмелевшей кучи доспехов нагрудник, не торопясь орудуя закованными в металл руками. Наклонившись к вороту и шлему и издав душераздирающий скрип, выведший невольных зрителей действа из оцепенения, я полетела носом вперед на основание кровати, первый раз в жизни жалея, что шлем с опущенным забралом не на мне. Гор вовремя подхватил меня, превращаясь в тролля.
  -Перегрузка, - пояснила я свой импровизированный полет.
  -Это у меня сейчас будет перегрузка, - подбежала мама, рассматривая Горыныча, пока он устанавливал меня вертикально и помогал завершить мейкап при помощи ворота и шлема.
  -Это твое? - задала мама странный вопрос.
  -Змей Горыныч, - ответил ей Гор. - Не смотрите на внешний вид - конспирация. Я из стаи скоропостижно взорвавшегося Первого - бывший страж бывшего Калинового моста, ну и по мелочи - темная материя, завернутая в земную обертку, нелегальный мобильный источник и... "мы ведь пара, дорогая?" - донес он до меня свою мысль.
  -Перчатки, - попросила я, боясь комментировать вопросы обоих. Затем:
  -Меч.
  -Боюсь, меч будет перевешивать, - задумчиво посмотрел на меня Гор. На этот раз он был не лесным, а горным троллем - статным, плечистым, с резкими чертами лица, будто вытесанными из камня.
  -Хватит и кинжала, - подкинула идею Горгона-Старшая. - Ты ведь не потеряла тот, инкрустированный камнями под завязку?
  -Ага, - я пожала плечами, принимая меч. - Во время извержения вулкана - уронила в поток лавы.
  Горгона вздохнула:
  -Похоже, я очень многое пропустила. Ты ведь в Брюхе самогон варила? Вы с Фурией, говорят, мастера. Потом я потеряла тебя из виду и по наитию направилась сюда.
  А ведь действительно, все начиналось с похищения Фурии. Про нее и был первый мамин вопрос сегодня. И я ответила, светясь от гордости...А на последний вопрос ответить затруднялась.
  -Это отдельная история, - закруглилась я. - Но вот тебе подсказка - наш самогон сейчас в замке. Знакомьтесь пока, а я приму гостей! - произнесла я, открывая дверь и скрипя всеми суставами.
  Отлично, знакомство Гора с мамой состоялось практически без моего участия. Только представьте: -Мама, - говорю я. -С тобой тут желают познакомиться...Не надо никого кусать! Это не тролль. К тому же, он здесь с раннего утра, сбежал из загона после кормежки и выгуливания.
  ***
  
  Что ж, закладки оказались полезными. Ревизия принесла результаты. Прояснилось и то, почему я не узнал Горгону-Старшую.
  -Чувствуй себя, как дома, - прошелся я по доступным волнам.
  -Партейку? - поступило сообщение от вторгшегося в чужие владения источника.
  Ответив согласием, я прошелся по участникам, выявляя состояние и местонахождение.
   Партнер по играм, только благодаря этому задержавшийся на троне, направлялся в тронный зал. Как и Горгона-младшая, медленно завоевывающая ступенька за ступенькой, держа меч в ножнах на руках, подобно предприимчивому канатоходцу. Горгона-Старшая потрошила чужой гардероб. Огненный отщепенец полз по внешней стене.
  Посольство Мусспельхейма, во главе с пламенеющей голубым королевой, вторгалось в замок, направляемое свитой из троллей.
  Гроза набирала обороты.
  
  Глава 3
  
  Ну доча - удружила. Учитывая, что сей результат самогоноварения походил на крепленое фруктовое вино, я выбрал открытые бокалы из горного хрусталя на высокой ножке. Распробовав напиток, я велел дюжине троллей, подвернувшихся под горячую руку, перенести все бочки, а также ящики с фужерами из подвала в зал для пиршеств - самый эффектный из имеющихся, с амфитеатром для выступлений, бассейнами из воды и горючего по периметру и потрясающим видом на небо из отмыкающегося колодца на потолке. А сам, с бокалом в руках, прошелся за троллями, нетерпеливо перешагивая через ящеров, что заняли коридоры замка.
  -Вот и накрылась погода, - проговорил ящер под моими ногами.
  -Да, Аннушка уже разлила масло, -ответил его сосед.
  -Прошу прощения? - обратился я к ним.
  -Ничего страшного, - заверил меня тот, что разлегся посреди дороги. - Наши лапы еще целы. Слегка отдавленные конечности вьючных животных не перерастут в политический скандал, Ваше Ужасайчество. И все же, извольте сойти с моего хвоста, - попросил он.
  -Извиняюсь, - я подвинулся. - Но вы упомянули о погоде? И при чем тут какая-то Аннушка?
  -Вообще-то мы не умеем разговаривать, - заметил ящер, прислонившийся к стене и всматривающийся в прорезь забрала одного из экспонатов.
  -Я тоже так считал, - признался я, приканчивая содержимое бокала.
  -Так в чем же дело? - скосил на меня правый глаз ценитель тролльих доспехов.
  -Хотел бы я знать, - я развернулся и потопал дальше, стремясь наполнить бокал вновь, и тролли с троллихами кивали мне с пыльных портретов.
  Наш замок был стар, немного мрачноват, пожалуй, но ведь именно это и пристало троллям? Темные коридоры, сдобренные оружейными экспозициями, изредка расцвеченные узкими окнами , чаще - дымящими факелами. Аскетическая обстановка апартаментов, в основном лишенных отопления, что несказанно радовало в условиях жаркого даже в горах климата. Высокие башни, тянущиеся к облакам, темной короной завершающие конструкцию замка. Безжизненные окрестности, не лишенные шарма. И могущественный источник, помешавшийся на игре в шахматы.
  Кстати, открылась и причина массовости посольства - речь шла о похищении Фьолли, что несказанно меня заинтересовало. Но королева неразумно утаила от меня какие-либо подробности. Ее обвинение затронуло и Горгону, чему я мог бы порадоваться, если бы знал чуть больше. Короче говоря, я отрицал, а огненные великаны настаивали. Торн предложил перевернуть весь замок. Я пригрозил дать добро источнику. Хотя, уверен, все равно найдется храбрец, чтобы обыскивать замок в одиночку. Скатертью дорога.
  Таким Макаром, философствуя по дороге, я и добрался до зала, подпиравшего саму крышу. Все уже были в сборе, после официального приема, закончившегося скандалом, и разбредания по выделенным покоям. Обе воинственные стороны. И, вместе со мной, обе августейшие персоны.
  Я направился к венчавшим водопад бокалам, наполненным дочуркиным напитком, и огромной туше кого-то неосмотрительного. Я поймал один из бокалов, выпрыгнувший из воды, точно летающая рыбка.
  Королева была тут как тут, с таким же в раскаленной руке. Огнесса могла обжечь, если б захотела. Ее темные формы проступали даже сквозь пламя, и я вспомнил - именно тот факт, что огненные великаны не носят одежд, в обычном смысле, придавал ей шик.
  -Голубой тебе к лицу, - сказал я, чокаясь.
  Огненная сущность всколыхнулась и приблизилась, порождая пляску искр в моем бокале.
  -И тебе не болеть, - подтвердила она мои подозрения. - Неужели ты думаешь, что одним неудачным комплиментом вновь заслужишь утраченное доверие?
  Ну вот - начинается. Я попытался развеяться, рассматривая кувыркающихся в невесомости чудовищ. Не раздумывая более, я последовал их примеру, устремляясь под потолок.
  -И все же, - продолжила не отставшая Огнесса, обновляя напиток из струящегося на уровне ее лица ручейка. - И все же, у тебя еще есть слабенький, но шанс.
  Она, скорее всего, смотрела на меня. Но беда в том, что ее лицо всегда было для меня загадкой. В этом отношении, более материальная Горгона-Старшая, моя Руна, выигрывала у безликой королевы огненных великанов.
  -Я думаю, у тебя и так дел невпроворот, с нашими-то непослушными детьми, - ответил я, игнорируя сердитый треск. - И я не похищал Фьолли. Включи свое супер зрение! Я вообще ее не видел - ты ведь не подпускаешь меня и на километр к вашей столице!
  -Неблагодарный! - увлекшись, она захрустела бокалом, - И это после того, как я родила тебе десяток крошек-огоньков!
  -Это было так давно, - сказал я, уставившись на звездное небо над нами. Огнесса подгребла к самому его краю и потыкала в полную луну.
  -Дикий антураж, - произнесла она, отплывая к небольшому смерчу, уже захватившему пару костров.
  Перед моими глазами проплясали блики, искры и звезды, после чего я оглянулся на свежее дуновение, принесшее кого-то на наше торжество.
  Утопая в лунной дорожке, стояла тяжело дышавшая Руна, экипированная черным платьем, подчеркивающим глаза и рыжие кудри, змеившиеся до плеч. Похоже, королевство идет сегодня к демонам.
  ***
  
  Гроза, похожая на гигантского спрута с разрядами молний вместо щупальцев, подбиралась к Тролльхейму. Мне было не по себе от тьмы, сгущавшейся надо мной, особенно ощутимой в инфракрасном спектре. Ураган пытался сорвать меня с крыши, а первые капли дождя шипели, попав на пламя. Так что я сноровисто запрыгнул в люк, из которого доносились звуки веселья. И, до того как увидеть все своими глазами, я и предположить не мог, что "дегустация" может зайти так далеко.
  Я брел среди троллей и огненных великанов, разлегшихся на каменном полу и взмахами рук-щупальцев пытавшихся плыть, или, может, парить. Мимо меня пронесся старый знакомый, и я последовал за ним, минуя чудовищ, купавшихся в бассейнах с водой или булькающим горючим - в зависимости от вида, а иногда и вне зависимости.
  -Торн, - обратился я к огненному великану, пытавшемуся двумя неделями ранее утопить меня. И все же, какой-никакой, а знакомый. Чудовища рядом с ним именовали его Торном, так что я позвал.
  -О, а вот и моя суженая пожаловала! - воскликнул он. - Когда ж ты, наконец, избавишь меня от своих внезапных появлений. Что, очередная попытка убийства мне не удалась?...
  Он наговорил мне много всякого бреда, галлюцинации - вещь сильная, пока я достучался до его измененного сознания.
  -Так мы все умрем? - вновь обрадовался он. - Туда нам и дорога!
  -Где королева?!, - начал трясти я его за грудки.
  -Э-э, только королеву сюда не впутывай, - набросился он на меня, поглядывая в сторону люка. И как я не заметил ее, прямо у себя под носом! Я пробрался ближе к огненной сущности с пламенем голубого цвета (при переводе в стандартный диапазон) и такими же глазами с узким вертикальным зрачком.
  -Не подходи к ней, - остановил меня Торн. - Только наших разборок ей сейчас и не хватало. Показывай, - он оттащил меня подальше от королевы, с бокалом в огненных конечностях, глазевшей на тучи. И что она там видела? Ее глаза были полны искр.
  -Пока ливень не хлынул в полную силу, надо закрыть люк, у меня сил не хватило, - повторил я свои объяснения вновь глупо улыбающемуся Торну.
  -Конечно, ты же пери, да еще и ребенок, ну, когда-то была...
  -Отлично, ты помогаешь мне, а Фьолли больше не появится, - предложил я ему.
  Он чуть обниматься не полез - "братик".
  Люк не поддавался и пришлось припрячь еще двоих великанов, чтобы замуровать потолок - с четвертой попытки крышка люка попала в пазы, и мы разбрелись, каждый в свой угол.
  -Ты обещала, - напомнил Торн, с самой ангельской улыбкой на знакомом лице, и умотал к пирамиде из фужеров возле огромных бочек.
  Я был ребенком, ну, почти, как выразился "братец", или кто он там мне, так что я предпочел найти Горгону, которая отсутствовала на этом празднике жизни.
  
  Глава 4
  
  -Ты уже сдал нас? - поинтересовался я, любуясь своим разношерстным войском с интересной лексической тенденцией, если приглядеться к названиям - Горгона, Горгулья, Гарпия, Грим, Грифон...Да он издевается!
  -У меня свои виды, - изрек Эйвинд - нечто вроде физиономичной амебы из дыма или пара, и развернул игровую площадку таким образом, чтобы находиться в зрительном контакте со своими солдатами. Я же оказался в тылу неприятельских сил лицом с своим фигурам и пешкам.
  -Воинство не отсыреет? - бросил я, глядя, как пещеру постепенно затапливает дождевая вода, и бахрома сталактитов над нами расцвечивается отблесками водяных бликов.
  -Камням все равно, а нам с тобой и подавно, Горыныч.
  Верно, тем более, что я принял аналогичный вид. Тем временем, Эйвинд подсветил белые клетки иллюзорной шахматной доски, оставив Горгону во тьме на e7.
  -Но если мы нужны тебе, зачем тратить время на игры? - недоумевал я, одновременно уворачиваясь от ядовитых клыков девятиглавой Гидры-ферзя. Надо сказать, она странно смотрелась в амплуа альбиноса. Учитывая заглавную букву Г в названии, Эйвинд подтасовал ее цветовую гамму. Еще бы - выбор почти бессмертной твари для подобной роли был оправдан. Кастинг, должно быть, представлял собой занимательное зрелище.
  - И, в конце концов, мы могли бы сыграть в покер, например, - предложил я, продолжая тянуть время, так как в позициях белых уже возникла суета - отсюда было прекрасно видно. Черная как смоль Горгона гипнотизировала ряды противника, обнажив острые окаменевшие зубы в оскале, который даже меня бросал в дрожь. Похоже, она знала, что делает. Ее аспидно-черные волосы и змеи в них приподнялись, образуя своеобразную корону. Пешка, а все же королевская!
  -Что такое?, - заворчал источник.
  Я рассказал, посматривая на свои и неприятельские силы.
  Мраморно белые были сплошь отборными монстрами, самыми изысканными образцами. Коллекция Эйвинда включала справа от Гидры на первой горизонтали: Сирин на e, Феникса на f, Сфинкса на g и Цербера на h. Меня заинтересовало соседство Василиска f2 и Единорога g2. Я многозначительно уставился на Горгону и перевел взгляд на привлекшие мое внимание позиции. Горгона совершила тот же маневр, что и я, и подмигнула мне агатовыми глазами.
  В ответ на мои пояснения про покер, иллюзорные глаза Эйвинда загорелись, но он твердо настоял именно на партии в шахматы. И его можно было понять, учитывая, что он напихал в свои ряды все самое лучшее, включая ярых антагонистов, которым стоило только собраться вместе, чтобы устроить свару.
  -Вместо проворачивания сомнительных комбинаций, мы с тобой можем испытать судьбу, ощутить настоящий азарт, сделать Ставки! - я увлекся, ощущая себя торговым агентом.
  -Ставки уже сделаны, - вздохнул Эйвинд. - Если ты за это переживаешь, - он не стал слушать меня более, и выдвинул щупальце, чтобы сделать ход.
  -И какие, если не секрет? - поднял я бровь.
  -Думаю, если с вами будет интересно, и Горгону не съедят в первые три хода, я бы хотел поставить ее на трон, вместо Ульриха. Да и ты мне нужен впридачу, так что, проиграв, вы оба переходите в мою власть.
  "-Твою власть?" - услышал я Горгону. "Да мы,тролли, ни от кого зависеть не намерены!"
  "А где же ты была все это время?" - посмеялся источник, перехватив ее мысль. "Вспомнила, что ты троллиха? Так займись своими обязанностями!"
  В это время, Единорог, возмущаясь присутствием Саламандры на h2, хоть и заключенной в белый камень, как и ее соратники, но с пробивающимися языками пламени, заржал и стукнул копытом по воде. Василиск рядом с ним злобно закукарекал.
  -Постойте! Эйвинд, я согласен, но у меня есть несколько замечаний, - я вновь попытался отсрочить начало игры.
  -И какие же? - поинтересовался Эйвинд.
  Необычайно бледный для своего подвида, Феникс замахал крыльями, слушая заунывное пение белоснежной Сирин. Василиск с недоверием оглянулся на Сирин и повел петушиными крыльями, покосившись на Единорога, с которым был не в ладах.
  -Где ты нарыл ракшаса? - оскалился я, имея в виду трехголовую тварь, по одному глазу на каждой морде, на a1. - Это же уму непостижимо!
  -Вижу, ты оценил мои старания, - удовлетворенно ответил Эйвинд. - Цербер также оттуда - знакомый источник подбросил мне эту слюнявую дворнягу. И, кстати, не знаешь, кто устроил небольшой апокалипсис моему приятелю?
  -Хм, интересно, какие вы, источники, неженки.. Эйвинд, а ведь я наблюдаю нарушение правил - твоя h2 Саламандра не белого цвета. Она желтая, оранжевая, красная, но ни в коем разе не белая.
  -И что ты предлагаешь? - обиделся Эйвинд. - Я расстарался, а ты и рад испортить игру. И нас затопит скоро, так что решайте.
  -Ладно-ладно, только чур я буду за ферзя, - я занял позицию, превращаясь в черную статую - монумент мыслительному процессу.
  Эйвинд съел это, и вновь протянул свое облако - щупальце, чтобы пойти b2-Мантикорой.
  -И ты ничего не можешь с этим поделать? - спросил я у орудующего манипулятором Эйвинда, имея в виду уровень воды, делавший наш турнир театром абсурда.
  -Не намерен упрощать вам задачу. Люблю цейтнот, - отвлекся он.
  Теперь я мог рассмотреть белых, находясь в эпицентре событий. Пешка Саламандра вызывала явный негатив у остальных чудовищ. Цербер, действительно, смахивал на Пса, встреченного мной в преддверии кражи амриты. Его белые глаза на белых мордах с белыми высунутыми языками уставились на меня, как только я занял d8. Василиск явно был против соседства с Единорогом, как и рогатый - с Саламандрой.
  И вот что произошло - несмотря на лязг виртуальных зубов Эйвинда, вперед вылетел Василиск. Тут, скорее всего, подействовало все вместе - птичий гомон, ржание Единорога, рычание Цербера, вызывающий взгляд Горгоны. Плюхнувшись в воду, он пропахал клювом первую клетку и остановился уже на f4. Его драконий хвост и распетушившиеся крылья намокли. Интуитивно, защищаясь, он вперил свои очи в лицо Горгоны.
  И она не медля шагнула на два поля вперед, разбрызгивая уже достающую до икр воду и занимая позицию e5. Смело. А, может, Горгона решила убраться подальше от Гарпии, распространявшей ужасное зловоние?
  В то время как Горгона с угрожающим лязгом доставала из ножен меч соответствующего цвета, Эйвинд, негодующе шипя и ругаясь, пытался взять разыгравшихся чудовищ под контроль. Нам сыграло на руку столпотворение равно сильных и враждующих монстров.
  -Паршивые камни! - загрохотал взбешенный источник, пытаясь разнести шахматную композицию своими щупальцами.
  Но тут вступил в дело мраморный Единорог, видимо за какие-то провинности пониженный до пешки. Он поскакал, взметая брызги, к Василиску на g4. Хотя и тут могло сыграть роль клацанье зубами - со стороны Цербера. Я кивнул ему, улыбаясь. А, может, Саламандра решила уцепиться за него, ища спасения от потопа? Или понравилась симпатичная вороная Гиппогриф у меня в конях?
  -Мой ход, - сказал я, шагая на h4 по освободившемуся коридору. - Дурацкий мат! - прокомментировал я, ибо мат ферзем по незащищенной диагонали, да еще в начале игры, официально так и называется.
  И нечего хватать меня за горло, зеленея от злости.
  -Эйвинд! - крикнул Ульрих Ужасный, вываливаясь из коридора и с трудом волоча ноги по колено в воде. Дождик выдался хоть куда. И каким образом он затопил защищенный замок?
  -А-а, сам пожаловал! - поздоровался Эйвинд, круша изображение шахматной доски и замахиваясь на каменные фигуры, тонущие в воде.
  -Спасибо за зелье! - поблагодарил Горгону Ульрих и направился к Эйвинду.
  А я обратился к силам, сосредоточившимся под замком. Ну и юмор у Эйвинда - это был вулкан! Действительно ли этот аферист собирался сделать из извержения шоу с обломками замка и салютом, устроив смешение воды и огня, или он нуждался в адреналине?
  Гидра не вытерпела мата и, прервав мои размышления, напала, метко кусая за бока. Корчась от боли, я призвал силу, тем самым отрезав Эйвинда от настоящего источника, с которым он сроднился и эксплуатировал, но так и не слился - на поверку оказавшись лишь паразитом. Гидра-ферзь пала в неравном бою.
  "Можно уже общаться?" - закралась мысль от стоявшей по горло в воде Горгоны.
  "Аферист уже получает нагоняй от Ульриха", - заверил я ее, тем временем вскрывая защиту замка и спуская воду. "Сейчас оживлю тебя. Я так понимаю, остальных - позже?"
  "Все верно, спасибо, зайка. Василиска вообще оставить на вечное хранение - буйный он. Посмотри, пожалуйста, что там с Костей и остальными великанами?" - забеспокоилась Горгона.
  Я проверил. "Все живы - прячутся в дымоходах - там защита от дождя надежней. Я ненадолго, не скучай".
   Выяснив, что король, подкрепившийся горгоновым самогоном с моим ядом, успешно поглащает обесточенного Эйвинда, а Горгона плывет на мелководье, я нырнул под Тролльхейм, чтобы поздороваться с беспокойным соседом.
  ***
  
  -Уль, это ты? Не спится? - спросила Руна, приподнимаясь в кровати.
  -Небольшое затруднение, - коротко объяснил я, присаживаясь рядом и радуясь, что у нее столь крепкий сон. Ну, теперь-то она не будет превращаться в камень по ночам.
  -Больше не уйдешь?
  -Все улажено, котенок, - я разлегся рядом, сняв сапоги, и улыбнулся всеми четырьмя десятками зубов. - Ох, ты даже не представляешь, как уродливы эти гоблинши. Так что я от тебя никуда! - заверил я ее.
  -Когда сбегаем? - спросила Руна.
  -Давай завтра, пока дети не очухались, - предложил я.
  ***
  
  "Дорогая доченька, думаю Эйвинд, не смотря на сгоревшие мозги, был прав - тебе нужна практика. Управляй смело и от души. Улаживание конфликта с Огнессой оставляю на тебя, тем более, что я в некотором роде в курсе событий, и знаю, что все образуется. Мы с мамой отправились в небольшой медовый месяц, включающий вызволение из неприятностей твоей сестренки. Благословляю вас, дети мои.
  Папа и мама."
  -Ну и что это значит? - спросила я.
  -Крупная подстава. Блестящий шанс. Это как посмотреть, - усмехнулся желтоглазый человек, завтракающий в моих покоях. - Кстати, Магнум оказался отличным парнем и согласился подождать с извержением, - добовил он.
  -Любители покера, - фыркнула я. - А ты что скажешь? - объявившийся утром Костерок горел рядом.
  -Я все же познакомился с бабушкой Огнессой - тесное общение нам было обеспечено. Да! - спохватился он. - Папочка объявился! И, на этот раз, кажется, меня не будут пытаться убить, - обрадовал меня подросток.
  
  Глава 5
  
  Где-то возле Внешнего моря
  
  -Что-то сегодня волны разгулялись...
  -Поди, Хальвард зацепят.
  -Не скажи. Высоко стоит, - послал сигнал водяной, давно уловив приближение русалки, как и он, с хвоста-пилы до рогатой морды, одетой в роговую броню.
  -Эпицентр далеко - зацепят, - заверила она. - К тому ж, извержение было, что надо. Освальд сообщил по сонару - это было потрясающе! Вода забурлила, вскипела, а потом последовали мощные взрывы с бурой магмой в клубах сероводорода, и все это посреди океана!
  -С ним все в порядке? - спросил водяной, обратив к русалке широко поставленные флюорисцирующие глаза, чтобы взять ее в фокус.
  -Максимум, что ему грозит, так это отравление дохлыми креветками, - засмеялась русалка.
  Через люк Снеллиуса проглядывали первые солнечные лучи и небо, увидеть неискаженный цвет которого им было не по силам. Линзы волн оставляли на спинах чудовищ серебристые отблески. Сквозь толщу воды наступало утро.
  -Ну что, поплыли? - позвала русалка, когда оглушающий рев стихии затих.
  -Подождем еще.
  -Считаешь, будут еще волны? Чувствуешь? Только пять! Да там сейчас самый улов! Саймон, поплыли!
  -Ну конечно, им и цунами не помеха, - проворчал водяной и направил свое бугристое тело в сторону скалистого берега, с возвышавшимся неподалеку замком.
  -"Поднял из бездны волну Посейдон, потрясающий землю".
  -"Когда же явилася днем лучезарнокудрявая Эос,
  Вдруг успокоилась буря, и на море все просветлело в тихом безветрии".
  
  Ранним утром обычные волны набрасывались на берег, изумрудными вихрями клубясь над головами чудовищ. Их синяя броня светилась в темной глубине, пугая вернувшихся акул. Чудовища утаскивали мертвецов на дно. Работник фабрики бросал отработанный материал в морскую воду.
  ***
  
  После того, как волна поглотила последнее тело, оставив брызги с радугой в них, Апсу свернул сеть и заскользил, радуясь хорошему утру. К тому же, Хальвард не затопило, как месяц назад, когда, казалось, врата ада открылись посреди океана, сотворив сильнейшее цунами.
  Серая тень миновала огромные валуны, обточенные водой, приютившую ворон нишу в скале, обогнула замок и скрипнула створкой ворот. Проигнорировав вход в лабораторию, Апсу заглянул в кабинет и приземлился в одно из потрепанных кожаных кресел. Схватив крысу, пробегавшую по столу, этот грёза спросил:
  -Как он сегодня?
  -В замешательстве, - ответил Энки. Ещё одна тень, прислонившаяся к подоконнику и наблюдающая за внутренним двором.
  -Так это естественно - он хочет понять, что он такое. Свяжем его и приведем в порядок - побреем, пострижем, умоем, чтобы он был больше похож на человека, - посоветовал Апсу, удерживая крысу за хвост.
  -Успеем еще. Нам тащиться до самого Лагаша, - простонал Энки и обернулся к Клото, которая молча следила за своим отражением в большом металлическом зеркале, время от времени меняя позу или выражение лица.
  -Может нам послать Клото пообщаться с ним?- вскинулся Энки.
  -Да, мальчики, смело бросайте меня на растерзание человеку! - она нахмурилась и потянулась к крысе, волоча за собой больную ногу.
  -Что, еще не срослось? - понимающе улыбнулся Апсу и поделился крысой. Теперь Клото наблюдала за своим отражением, поглощавшим добычу.
  -Слушай, Апсу, - вернулся в директорское кресло Энки. - А люди так себя ведут? - и посмотрел на уплетавшую крысу и облизывающую пальцы Клото.
  -Но она еще ребенок, всего-то три года от роду, - успокоил его партнер по бизнесу.
  И за эти три года попортила крови обоим, методично проваливая участие в шоу. Но женские особи, почему то, удавались реже, в то время как мужские - чаще, хотя и разваливались быстрее. Приходилось мириться с неудобствами.
  -Чем заняты? - влетело в кабинет чернокудрое чудовище с внушительными верхними клыками. Она расправила сизые крылья, плюхнулась в соседнее с Апсу кресло и закинула ноги в сапогах на стол.
  -Раздумываем - мыть или не мыть, - задумчиво проговорил Энки.
  -Мыть, - решилась Фурия, с отвращением глядя на чумазую Клото. - Обоих.
  -Но ты уверена, что пробник уже освоился? Вид у него уж больно нелюдимый.
  -Я думаю, что все пойдет, как по маслу, - Фурия поднялась и повела Клото в свои покои.
  -И кому мы доверились? Дали ребенку гранату и ждем, что все пройдет мирно-спокойно, - сокрушался Энки. "Но мы сами наняли менеджера в попытке уладить дела", - завершил он свою мысль. Апсу выловил еще одну крысу.
  
  ***
  
  Шов казался довольно хорошо сработанным, соединяя правое бедро и саму нижнюю конечность. Фурия придирчиво осмотрела работу гулей (грёз, джиннов, духов), но не нашла, к чему придраться, и вновь посадила Клото в мыльную пену - нонсенс цивилизации чудовищ. И все ради соревнования. Дрессированная Клото и не думала сопротивляться.
  -А отмытая она хорошенькая, - потирая руки, из стены вылез Апсу.
  -Ничего особенного, но для соревнования Слепи человека сойдет, - прикинул столь же беспардонно явившийся Энки. - Я рассчитываю главным образом на новичка.
  -Да, он единственный наш козырь, - подтвердил зависший у вентиля с морской водой Апсу, копируя позу Энки, приземлившегося на соседний вентиль, теоретически открывающий путь дождевой воде, если бы та когда-нибудь имела место быть в баке на крыше.
  -Явились не запылились, пузыри надутые, - пробурчала Фурия, делая Клото, ежившейся в ванной, маникюр.
  -А что, мы и есть пузыри, - заулыбался Апсу, повторяя за Энки маневр с левитацией и кувырканием в мыльных пузырях под носом у продрогшей Клото.
  -Что-то вы лопаться не собираетесь, - с недоверием смерила их взглядом раздраженное чудовище в юбке.
  -Лопнем, не беспокойся, - спокойно ответил Энки, присаживаясь на край каменного бассейна. -Как были запущены источником, так и лопнем, как пузыри, возвращая силу обратно. Только несколько позже.
  -Ого, какие же вы долгожители, - Фурия уделила внимание и педикюру, а затем фыркнула:
  -Разойдись! - и решительно двинулась на сгустки теней, ведя незамедлительно завернутую в простыню Клото.
  Ей предстояло одеть подопытную, что неимоверно воодушевляло и делало незначительным окружающий мир. Примерка включила три платья, четыре брючных комплекта и всего по-мелочи - рубашки, юбки, белье, носки и сапоги. Так-то, король Ульрих решил отыграться на приемной дочери, отправил улаживать очередной конфликт с племянником, заведовавшим снежными угодьями на трехкилометровой высоте, а Фурия сбежала. Но конфликт предварительно уладила. Да так, что, пожалуй, заглянет в Нифльхейм еще разок. Может, дело в кислородной недостаточности?
  
  ***
  
  -Я прошу прощения за сие свинство, - вздохнула Фурия, глядя, как Клото без спроса берет и рассматривает вещи искусственного человека, пытаясь догадаться об их назначении, не обращая на своего избранника совершенно никакого внимания. Покои Фурии превратились в аттракцион, с человечкой, испытывающей мужскую бритву на своих, и без того гладких щеках - в отличие от, обычных для метисов загорелых грубых скул Фурии, невольно сравнивающей и ищущей в себе изъяны.
  Чистый, выбритый и одетый под стать Клото, названный грёзами Альф сидел на кровати и рассматривал Фурию и Клото, как будто это они были жертвами эксперимента.
  Фурии предстояло обучить его, но это ей, сбежавшей даже от снежного тролля, после продолжительных поисков работы, было в радость.
  
  Глава 6
  
  Накатывая на скалистый берег и разбиваясь в белую пену, волны больше не приносили наживы. Русалка и водяной скрежетали зубами, возвращаясь к обычному рациону из акул. Хальвард превратился в бесполезную рухлядь, нуждаясь в новых постояльцах.
  
  Что сделали бы цветы, будь их воля? Прекрасные, нежные создания. Розовые пышные соцветия, которые так приятно мять в руках, срывать для букетов и трогать кончиком носа пыльцу, вдыхая аромат?
  
  До Лагаша пешком была всего неделя пути, а весь багаж представлял собой то, что осталось от моей одежды, оружие, и немного соленой воды и сушеной еды. Потому мы плелись напрямик через пустыню своим шагом. Встреченные в пути драконы, не успевающие вырасти, как следует, из-за жесткой конкуренции, не были таким уж непреодолимым препятствием. Конечно, бои выматывали, но хотя бы вносили разнообразие и позволяли отличить один день от другого: -Когда мы отбились от аспида? -Вчера. -А сколько дней назад змея Альфа укусила? -Три. Вот, что значит избирательная память. Будь по-иному, мы бы и не вспомнили те дни.
  На десятый день, когда, спасаясь от полуденной жары, мы остановились в зарослях суккулентов, Апсу произнес:
  -Мне кажется, дорога стала длиннее.
  -Литосферная плита подвинулась? - усмехнулся Энки.
  -Энки, что ты скажешь? - обратилась я к наиболее здравомыслящему грезу.
  -Направление верное, Фурия, - пробормотал он. - Я боюсь даже предположить.
  Мы решили не гнать коней и устроить сиесту в ажурной тени цветущих кактусов. Да-да, именно это и надлежало эволюционировать цветам - шипы, колючки и САМ-метоболизм.
  Цветы вырастили бы когти. Ну а чудовища - тем более.
  -У тебя, что, чешуя? - присмотрелся Альф, когда я вернулась из зарослей с полным мешком кактусов и присела рядом.
  -Знаешь, любопытство многих угробило, - заметила я. -Но нет, это не совсем чешуя - своеобразная структура кожи. Этот рисунок перешел по наследству от папы.
  -Он был драконом? - изумился Альф. Что с ребенка возьмешь? Я рассказала о том, что стабильные семьи - редкость, и своего биологического отца я не видела, да и не хочу, тем более, что он на вряд ли был драконом.
  -Мы - дети хаоса, - объяснила я Альфу, - И глубоко в основе каждого изменения скрыт распад. Изначально существует лишь процесс рассеяния, деградации. Все захлестывают волны хаоса, не имеющего причин и объяснений...
  Это не мои слова, но цитировать Альфу что-нибудь поэтичное - весьма забавно. Он так пристально следит за каждым словом, что хочется сказать ему: никого не слушай, но это будет уже парадокс.
  Потом Альф, этот рукодельный человек (хоть и с браком - слегка кривой и непропорциональный), просит меня рассказывать еще, и я даже не знаю, как ему отказать. Было ли это специально сделано или бессознательно - Апсу с Энки опекали Клото, а мне достался пытливый Альф. Я посмотрела на Клото, с цветком кактуса в волосах, как будто сотканном из мягчайшего розового шелка, и Апсу, бинтующего ей руку. Думаю, что распределение было справедливым.
  -Как ты их различаешь? - задал мне вопрос неугомонный человек. Он уже выжал из меня краткую историю всего и продолжал вопрошать о вещах, над которыми я и не задумывалась.
  -С завихрениями, волнами окутывающими фигуру - это Апсу. А Энки медленно закручивается по спирали, как маленький торнадо.
  -А что такое торнадо?
  Я предпочла разбудить остальных и, раздав всем по кусочку очищенного кактуса, отправиться в путь среди дюн, дорогой растрескавшейся почвы. Последовав примеру Клото, я укрыла голову, лицо и шею подходящей блузой, связав длинные пурпурные рукава. Целый час наедине с собой - это здорово!
  Глянув очередной раз в прорезь самодельной чадры, я грохнулась на землю. Вот что значит не видеть дальше своего носа! Я сорвала блузу и огляделась, обессиленно бросая поклажу. Наверху клубились синие облака в голубом небе, а впереди росла подпирающая его стена. Стена красного песка приближалась, как и тучи над ней, и у меня прихватило сердце - в конце концов, уже четыре десятка прожито. Оказалось - мы преодолевали последний километр до границы песчаной бури.
  Красный ветер налетел, не давая подняться.
  Я окликнула - кого? Работодателей и их игрушек? Пузырей и жертв эксперимента? Тех, кого и не должно было быть? Тех, кого скоро действительно не станет?
  Друзей? - Я не питала иллюзий.
  Пыльная мгла заволокла наш участок пустыни, и я спряталась за мешком, накрывшись одеждой, что нашла в нем. Рукоять меча грела мне руку.
  Потом я покатилась, больно ударившись о ножны и не сумев удержаться за голую землю. Когти чиркнули по песку и сорвались. Мои крылья послужили дополнительным источником неприятностей, словно паруса, наполняясь ветром. Внезапно меня остановили и прижали к земле. Закутанная в свой саван, я могла только слушать прерывистое дыхание. Надеюсь, это не дракон...Я заранее припомнила всю свою жизненную какофонию.
  -Ты в порядке? - это был голос Альфа. Ну и как он добрался до меня? Проверка на ощупь, видимо, показала, что я в порядке.
  -Держись, - он подсунул мне какую-то колючку и умотал во мглу. Теперь я могла удержаться на месте, не совершая кувырки под порывами урагана. Приоткрыв закрывавшие лицо лоскуты, я поняла, что он задумал - закопать нас. Мечом Альф вырубал небольшую яму. Я подползла с противоположной стороны, цепляясь когтями, и вынула свой меч. Теперь он служил якорем, удерживающим меня от полета. Мы копали с двух сторон, пока Альф не подобрался ко мне и не втащил меня в яму. Ветер оглушал, а песчинки жалили даже сквозь ткань, и, тем более, не защищенные крылья. Сжалившись, Альф накрыл меня собой, прижав к дну. Признаюсь, я не ожидала от него такой прыти, но нашла это довольно приятным, и ответила на поцелуй.
  
  Почему ты одно, а тяготеешь к другому? Чем плох снежный тролль, поросший мягкой щетиной, с выразительным носом, раскосыми большими глазами, маленькими волосатыми ушами, широкими плечами в шелковистых волосках? Ты чудовище, о чем свидетельствуют острые клыки, не умещающиеся во рту и торчащие под верхней губой.. Да много чего - кожа грубее, руки с когтями. И в довершение всего - пресмыкающиеся на голове. Ну вот, и крылья уже не кажутся такой уж неисправимой проблемой. А тяготеешь все равно к другому...
  ***
  
  В Керале медленно приходит в себя Шива, намеренно погруженный в нирвану - после погрома проспится он не ранее, чем через год. Тролльхейм мрачен и холоден, хоть под ним и надувается раскаленный пузырь, и только Фьолли , сняв обличие огненной саламандры, крадется к гостевым комнатам, скользя по растянувшимся в тоске ящерам. Дознаватели Муспелльхейма исследуют обвал в старом крыле, в надежде нарыть компромат. Сбежавший король решает финансовые вопросы и готовится к шоу. Фурия с Альфом рассматривают ночное небо, лежа посреди пустыни.
  ***
  
  -Папа, я бы хотел прояснить одну вещь. Это ты подстроил извержение вулкана, снесшее лагерь троллей с моей приемной мамой во главе? (Ты ведь в курсе, что она спасла меня от столетий прозябания в ограничивающей скорлупе?).
  -Это был я, - он выглядел слегка удивленным, но ни капли не виноватым, и я перешел ко второй части вопроса:
  -И ты сделал с пол сотни попыток затушить огонь моей мамы?
  -Ты в курсе - я ничего не скрываю, - пожал Торн огненными плечами.
  -Фух-х. Тогда уже можно сказать. Это был я.
  -Это ты пересаливал и перчил сверх меры всю мою пищу?!
  -Вообще-то - нет.
  Ничего не скажешь - удар по моему самолюбию. Я упустил возможность позабавиться за счет кулинарных экспериментов.
  Я поднялся, проскользил к двери, попутно салютуя искрами, открыл ее.
  -Я имел в виду это, - и отошел в сторону. Я сдал тебя, папа. С потрохами.
  ***
  
  Немного постарел - это да. Пламя приобрело цвет самой светлой лазури, а темное пятно увеличилось, постепенно гася окружавшую его огненную корону. Фьолли сфокусировалась, и разглядела искаженные черты лица.
  Значит, узнал. Несмотря на новый цвет пламени - не столь раскаленный, но все еще эффектный.
  В следующий миг она прыгнула, замахиваясь правой лапой - всегда была правшой. Торн в последний момент смог уклониться. Исхитрившись зацепить его когтями, Фьолли накинулась сверху, и огненный красно - голубой клубок покатился через всю комнату к окну. Оттолкнувшись задними лапами, огненная великанша скорректировала направление и клубок помчался по диагонали к камину, разбившись об него разноцветными искрами.
  Стиснув горло Торна изо всех сил, Фьолли объяснила:
  - Как же я соскучилась!
  ***
  
  Оставив маму разбираться с непутевым папашей и чувствуя себя просто замечательно, я прогулялся на крышу. Звездное небо пестрело огнями, так что я остановился на инфракрасном варианте и воображал себя, загарающим в их тепле.
  
  Глава 7
  
  Горгона сидела на мешке с вещами и со скучающим видом протирала своим фартуком кухонный нож. Вдалеке над новым вулканом рос серый гриб. Иногда ветер, меняя направление, приносил пепел и запах серы. Громыхание было душераздирающей музыкой, но не это мучило сердце.
  Ящеры выгуливались неподалеку, и лишь только потому, что Горгона выгнала их на природу сразу после королевского побега. Иначе им пришлось бы худо. Но это также не занимало ее мыслей сейчас.
  Понурив усталые крылья, Горгона с тоской созерцала поросшее мертвым лесом горное ущелье и утреннее небо, светлеющее над ним. Но и горы не смогли поднять настроения.
  -Ну и как я объясню все это папе? - она развела когтистыми руками, отчего лезвие очищенного от крови ножа засверкало на солнце.
  Подняв свою закопченную физиономию, чудище встала и перешагнула через Горыныча, снимая грязный фартук и заворачивая в него нож, машинально прихваченный на кухне. Извержение произошло, когда Горгона спустилась на кухню и решила спозаранку приготовить завтрак Горынычу. Ну что за блажь? Это злило ее не меньше, чем гибель Тролльхейма.
  Безотчетная злость на себя за слабину - во всех аспектах. На всех фронтах.
  Две недели назад, когда она, раздав распоряжения насчет замка и устроив пару выходных, в бесконечной череде свалившихся на нее дел, улетела с Горынычем патрулировать территорию, состоялся неприятный разговор.
  -Ты не познакомила меня с отцом, - сказал как-бы между прочим Горыныч.
  И улыбка ее скисла, несмотря на то, что был повод для прекрасного настроения: они нашли поредевший, но вполне боеспособный отряд троллей, направлявшихся домой, тут же снабженный дополнительным продовольствием, оружием и медикаментами. А дикий горный чай, который Горгона успела собрать до заката, заслуживавшего отдельного рассказа, порадовал бодрящим вкусом. И теперь оставалось лишь расположиться на ночлег возле костра, в уютной пещере, но нет - не тут-то было.
  -Извиняюсь, что помешала твоим планам - насчет обучения у короля, - покосилась Горгона на Горыныча, пребывавшего в излюбленной ею человеческой форме. С лицом и волосами, помятыми, как будто после сна, морщинками, говорящими о возрасте, и губами подростка.
  -Не в этом дело, - усмехнулся он, и выражение его хитрющего лица совершенно не понравилось чудищу. - На поверку оказался Ульрих обычным операционистом - цеплял чужую энергию и использовал на мелкие нужды, а трансформации были прерагативой Эйвинда. Хотя, этот якобы источник был тот еще плут...
  -Ты заметил? Это третий источник - ну, номинально, все же источник - которого ты укокошил? - заметила Горгона.
  -Где-то убудет, где-то прибудет. С энергией ничего такого особенного не произошло, - закатил глаза Горыныч.
  -И все же ты имей в виду персонализацию источников, - не отставала Горгона, обрадованная сменой темы разговора. - У них уже зуб на тебя. Да и на меня, - добавила она.
  -Ты очень заботлива, - скривился Гор и поднялся с расстеленной у костра шкуры добытого ими бизона. Он отвернулся и посмотрел в сторону выхода, открывающего лунное небо, до сих пор заставляющее его шею фантомно болеть.
  -Что происходит? - вздохнула Горгона.
  -Ты ведь моя половинка, Сигрид.
  Горгона фыркнула и закрылась крыльями, уставившись на огонь.
  -Хотел познакомиться с твоими родичами. Хотел отнести тебя в свою пещеру. Да мало ли чего? А как же наши детишки, которые явятся на свет в следующем году?
  Да, в сентябре... Но Гор не учитывал, что я чудовище. И неизвестно еще, доживем ли мы до этого момента, чтобы найти наше гнездо и увидеть, как энергия планеты выуживает в реальность созданные нами заготовки.
  -Тебе-то все равно, - несправедливо заключил он.
  -Мне должно быть все равно, - пожала плечами Горгона. - По крайней мере, я стараюсь, чтобы это было так.
  -Зачем? - Горыныч лег рядом с Горгоной, увлекая ее за собой.
  
  Тогда она не знала, как облечь мысли в слова, а теперь уже не было сил.
  Ее отвлек Гор, шуршащий жесткой чешуей - свернувшись у ее ног, поднял тяжелую голову металлический дракон.
  -Скажи отцу: огненные великаны устроили вечеринку, а ты, как радушная хозяйка, не постеснялась в средствах, - проговорил он.
  Конечно, огненные будут довольны - им и жар преисподней ни по чем. Небось, катаются с лавовых горок и кружатся в пирокластических потоках. Горгоне так и хотелось пересчитать зубы скалящемуся дракону, но пришлось поумерить пыл и думать о делах. Она же предводительница троллей, в отсутствие Ульриха Ужасного. Ага, предводительница - без оружия, без доспехов, без средств к существованию, зато в неглиже, которое Горыныч прозвал больничной пижамой за вырез для крыльев, стянутый завязками.
  Горгона обвела взглядом армию троллей, временно трансформировавшихся в поток камней, спускавшийся по ущелью, а теперь возвращавшихся в первоначальный вид. Жаль, что у троллей это сознательный процесс, требующий контроля и сил, иначе многие остались бы живы, превратившись в камни во сне. У Горгоны была обратная ситуация - из-за смешанной крови и вмешательства источника силы, а вернее, мошенника Эйвинда, и папочки, привязавшего заклинание к ней настолько прочно, что даже Горыныч в свое время превращался в камень, засыпая под боком. Но с этим покончено - все связи уничтожены, и пока не понятно, к добру ли это. Горыныча-то уже пару раз заносило в прошлое, пока замок был цел, но не далеко - за день или даже час, что иногда давало ему фору в покерных турнирах с источником Магнумом. Как видно, даже фора не помогла...
  -Есть вариант с перемещением в Снежную резиденцию - до особых указаний короля, - предложила Горгона подошедшему Ньёрду.
  Да, заслуженный полководец сумел выбраться из замка, сначала сваренного всмятку, а затем расколотого и поглощенного вулканом. Но многие остались. Горгона жалела погибших троллей и троллих, да и невольных гостей Тролльхейма - возвращенных к жизни чудовищ, бывших шахматных фигур, конечно, кроме зловредного Василиска. Пожалуй, лишь сфинкс был дальновиден и смотался в родные края раньше, чем разверзлась земля. А еще Пес, не пожелавший даже переночевать. Он все еще был зол на Горыныча после истории с опустошением источника. Третьей из спасшихся фигур была вороная гиппогриф, сумевшая, вероятно, вылететь через окно. Она держалась поблизости от Горгоны, нашедшей время на днях поухаживать за ней в конюшнях, где они с Горынычем, бывало, шифровались.
  -Опасно , - задумался тролль-великан, потирая квадратный подбородок своим крюком и взирая на Горгону с шестиметровой высоты. - Фурия отвоевала автономию у Тролльхейма под носом - в самом сердце владений троллей. Нас выгонят с позором. Мы теперь слабее.
  -Это если бы во главе троллей стоял Ульрих, - ответила Горгона. - Но у вас есть я...
  ***
  
  Поначалу все было просто отлично.
  Извалявшиеся в пепле и грязи, но зато живые, мы продвигались к самым высоким вершинам, покрытым водой удивительной структуры - снегом. Я вынуждена была повторить половину ранее пройденного маршрута до Муспелльсхейма на север, а затем свернуть в середине пути на запад. Не желая отдыхать на чужой спине, в то время как подчиненные мне чудовища шагают на своих двоих, реже, четырех, я брела плечом к плечу с принявшим облик тролля Горынычем. Походные условия свели на нет наши с ним капризы и размолвки, но я знала, что это временно. Потянулся ряд однообразных дней, когда ничего особенного не происходило. Отряды троллей охотились, добывая ужин, и я иногда предлагала свои услуги, позаимствовав меч у одного из раненых. Лишь закончилась вода, но мы заменяли ее кровью добытых чудовищ. Даже вулканы молчали.
  В один из последующих дней путь на Нифльхейм преградил нам зверь, будто слепленный из тысячи развороченных кусков, при том, что пасть его не закрывалась, набитая рядами острых зубов. А правый глаз чудовища очень сильно отличался от зеленого левого, проворачиваясь в глазнице на все 360 градусов. Когда он завершил очередной разворот и выпучился на наши полчища, привычно расположившиеся неподалеку, справедливо рассудив, что разбираться со зверем будет начальство, я направилась прямо к его обладателю.
  -Он такой же, как и я, - удивился Горыныч, не отставая от меня.
  Я только отмахнулась.
  -У тебя из ушей сейчас дым пойдет, - удивился он.
  -Надо же на ком-то отыграться, - прошипела я и ткнула пальцем неумело восстановленного из небытия Первого в кривой бок.
  -Ты, безрогая ящерица, уберись с дороги! - да уж, зверь занимал метров пятьсот в длину, разлегшись под горой, и я, размахнувшись как следует, рубанула несколько раз мечом, прежде чем поняла, что его шкура непробиваема. Первый и бровью не повел, всматриваясь в наши нахмуренные рожи со своей высоты.
  -Ну и как я должна убить его?!
  -А ты попробуй в глаз. Как тогда, - посоветовал спокойный, как мамонт, Горыныч.
  Что ж, я воспользовалась его советом, что стоило мне обиженных змеек с поломанными клыками.
  -А теперь, подскажи мне, мой хороший. Как слезть отсюда?! - закричала я, ухватившись за испещренную шрамами морду зверя, лишь покачавшего в ответ на мои действия головой, отчего мои ноги свесились с его носа, а когти на руках заскрипели, скользя по этой прочной броне. Внезапно поверхность подо мной сменилась заботливыми руками, выхватившими меня из невесомости в последний момент. Тут и крылья не помогли бы - развернуться было негде. Подняв голову, я встретилась глазами с венцом научной мысли, приблизившим смердящую пасть к нам с Горынычем, и завизжала.
  Горыныч опомнился первым, свалив меня на землю, и набросился на Первого в одиночку. Я осталась валяться и наблюдать поединок с гудящей от удара головой.
  Исполинский черный дракон задавил трансформацию Горыныча в корне, навалившись всем своим нелепым телом. В ответ под ним образовалась воронка, затянувшая обоих чудищ. Перед тем, как эта ловушка захлопнулась, я успела к раздаче.
  ***
  
  До стабильного состояния было ой как далеко. Я как та кошка с маслом, к спине которой прикреплен столь заурядный бутерброд, заставляющий выкручиваться из сдвоенного парадокса, которая не решила, приземлиться ли ей на лапы или же упасть маслом вниз.
  Несмотря на гравитационные неудобства, мне удалось замедлиться и осмотреться вокруг. Ослепленный Солнцем, я повернулся к Земле, и увидел заслоняющего Последний материк черного дракона. Первый набирал скорость, грозясь добраться до меня в ближайшие пару минут.
  Ага, я понял, как отрегулировать движение - давно не практиковался - и пошевелил муаровыми волнами моей модернизированной субстанции. Почуяв несоответствие, я застыл на мгновение, прислушиваясь к ощущениям. Конструкции не подчинялись мне полностью. Порывшись в голове, я выудил оттуда ворох чужих комментариев.
  Я сделал реверанс, пропустив зверя лететь дальше по инерции, и, следя за его неуклюжими маневрами, занялся более детальным разбором полетов.
  -Зайка, ты там?! - обратился я к ней, постепенно набирая вес, но не торопясь принимать какую бы то ни было форму.
  -Слышу я, слышу, не глухая, - проворчала Горгона, пытаясь скрыть страх. Но сознания-то наши были состыкованы, и ее агорафобия заставляла меня нервничать. Сейчас мы были одним целым, с виду похожим на амебу, маскирующуюся под окружающие темноту и сияние.
  -Держись! - зверь попытался укусить то, чем мы являлись в данный момент, но остался ни с чем, напрасно ища нас в своих гипер-зубах.
  Горгона пропищала:"Мамочка!". Она все еще дрожала, сковывая мои движения.
  -Ты не должна бояться, - заверил я ее. - Как можно, если ты - все, что у меня есть? Не трать свое время попусту, тем более, на этого мертвеца! Зайка, хочешь стать драконом?
  Мы были одним целым, готовые к атаке, превратившись в алмазного дракона в вакууме. Наша мощь вселяла уверенность в успехе. Наши лапы царапали и рвали шкуру зверя, поторопившегося сбежать. Наши зубы оскалились, и троллям просто повезло, что они остались далеко внизу, лишенные внушающего ужас шоу.
  Тот, кто все это устроил, не знал о моем происхождении, благодаря которому я смог трансформироваться из тролля во что-то дееспособное вдали от всех источников. Что ж, я-то смогу, а вот зверь так и останется зверем. Что поделать?
  Навязчивый зомби вновь приблизился, и мы начали дробить его изнутри. От самого Первого тут мало что оставалось. Лишь несуразная оболочка. Если кому-то интересно, на что мы способны - смотрите.
  Вынырнув из масштабных останков, мы проделали фокус с нырянием в громадную тушу еще десяток раз, а потом развернулись и отправились вниз, пересекая терминатор - туда, где мерцали молнии.
  Когда говорят - живем сегодняшним днем - лукавят, выдавая кажущееся за действительное. Говорят, а сами надеятся прожить еще. Никто не осознает, как верно это высказывание, пока не потеряет единственную возможность.
  Горгона обнимала Горыныча под проливным дождем, стучавшим по облезлым веткам мертвых деревьев. Дычатый дракон, грузная голова которого лежала в ее руках, не дышал. Двое - оказалось слишком много. Слишком аномально.
   Она оплакивала бы Горыныча и дальше, но, учуяв добычу, явились ночные хищники. Горгоне бы убежать, как это сделало бы любое чудовище на ее месте. Но она так привыкла нарушать табу и не соответствовать штампам, так была зла на все вокруг, что взялась за планомерное уничтожение саблезубых волков, оберегая тело Гора. Большинство чудищ поспешило скрыться за стеной дождя. Горгона воткнула в землю обрубок меча - уж больно прочная шкура и острые клыки у этих животных.
  Прояснившееся небо вернуло день, и Гор проснулся живым. Он поднялся рядом, отряхиваясь от грязи, словно большой пес.
  -Ах да, не стоило и волноваться, - пробормотала обессиленная Горгона. Она была не в себе от бешенства, но не смогла отказаться прокатиться с ветерком.
  "Я его очень, очень люблю. Но это не значит, что я расплывусь перед ним растаявшим сливочным маслом", - врала она самой себе, возвращаясь к своему беспечному воинству, по задымленному чадящими вулканами небу.
  
  Глава 8
  
  Все началось, когда мы с моей бывшей и вновь обретенной королевой прошвырнулись по Средиземным горам, не забыв посетить каменоломню, производства по добыче хрусталя и других минералов, золотые прииски, прихватив несколько приглянувшихся самородков, и спустились к Нильскому каньону. Вернее, все началось, когда я встретил ее - тогда милую пастушку горных коз... Но это другая история.
  Каньон встретил нас багровыми крепостями склонов, наслаивающимися один на другой, чтобы возвысится над иссохшим руслом Нила на два километра. Желтое небо проводило этот длинный день, который мы выиграли, поймав птероящера, и следуя за "нитью Ариадны" до Лагаша. В пункте назначения оно сменилось холодным светом знакомых созвездий над отелем "Ласточкино гнездо".
  Итак, шпионы Эйвинда (когда он был еще в здравии) донесли, что Фурия, подбив Брандта на мятеж и заварив кашу с автономией, сбежала из Нифльхейма, не пробыв там и месяца. Слоняясь по Лагашу, куда закинула ее судьба, она была завербована шпионами и далее обосновалась близ побережья, выполняя домашнюю работу перед ответственным соревнованием. Очевидно было, что она поставит все на кон, чтобы жить самостоятельно - учитывая ее феминисткий настрой. Так что я посодействовал.
  Что поделать - родная кровь, Горгона, оставила старика без жилья. Да ведь я и рад был пустить опостылевший Тролльхейм в расход, потому передал так легкомысленно бразды правления. Но дочка превзошла все мои ожидания! Ниточка, ведшая из родного замка, оборвалась, напоследок тренькнув в ответ на сильнейшее извержение. Ведь заклинания - это всего лишь позаимствованные порции силы, заготовленные восприимчивыми к подобным взаимодействиям чудовищами - как я сам.
  Руна открыла крышку котелка и взяла пробу, осторожно дуя на ложку с похлебкой.
  -Ммм... Этот крокодил просто прелесть. Надо будет оставить положительный отзыв.
  Она предложила мне вторую ложку, и я потянулся к вареву.
  -Ням-ням, все хотел тебя спросить, как ты забралась в Тролльхейм?
  Горгона насупилась:"Вот так. Молчал себе, не сделал ни замечания, ни попытки вызнать секрет. А оказывается, ждал, пока я расслаблюсь и забуду, что я нежеланный гость в тролльих владениях."
  А я лишь вздохнул, понимая, что рано выдернул чеку. Но дальше уже невозможно было терпеть. Меня гложело любопытство. На протяжении нашего путешествия я был самым прилежным сапером, обращаясь с Руной, как со своими собственными заклинаниями, тем самым сохраняя наш хрупкий мир. Но теперь, когда мы должны работать вместе, не лишним будет притереться друг к другу. Медовый месяц закончился.
  -Хм, так я тебе и сказала.
  -Надулась как пузырь.
  -Ха!
  -Ладно - не хочешь, не надо. В конце концов, замка больше нет.
  -Как нет?! - опешила Руна, роняя ложку. Может, я переборщил с возвращением в реальность? Медные змеи развернулись, поднимаясь над ее головой, и в бешенстве зашипели, открывая пасти. Изумрудное сияние их глаз настораживало еще больше.
  -Не хотел тебя расстраивать.. Но раз ты такая коварная, то стерпишь и это.
  -Ура! О, я так ждала этого! - Руна вскочила и начала приплясывать вокруг костра, развернув крылья. Пламя скакало вместе с ней, обдавая меня дымом. Надо же, перепутал бешенство с радостью...
  -Не беспокойся, с Горгоной все в порядке, - я проследил, как она подпрыгнула до потолка пещеры и рассмеялась:
  -Да ты что! Что с ней случится? Да у нее такой ухажер - дай источник каждому...Что это ты сидишь, чахнешь?
  Ну и как это понимать? Хотел полюбоваться, как Руна бесится, а вместо этого поднял ей настроение!
  Пританцовывая, она подошла ко мне и опустилась рядом.
  -Ты еще не знаешь меня, Ульрих. Вот кстати, я даже побывала в твоих покоях утром перед тем приемом, пока ты спал. И ты меня не застукал!
  -И что это тебе там понадобилось? - заворчал я, обнимая ее за талию. - Все равно, чуть позже ты проникла в них с моего одобрения.
  -Посмотреть, на месте ли тот портрет, где мы вместе, - она перебрала сережки, обрамляющие мои уши, и опустила ладони на плечи.
  -При чем здесь это? - спросил я, опуская руки все ниже.
  -Если бы ты забыл меня... - я прервал ее рассуждения. Ну как можно было забыть это?
  ***
  
  Закончив рефлексировать, Фурия оторвалась от колодца и поспешила вернуться в город, кутаясь в просторный халат. Лагаш и не думал просыпаться, нежась в предутренней синеве, на вершине восточной стены каньона. Наперегонки с солнечными лучами, Фурия подбежала к амфитеатру под открытым небом, предоставившему сегодня свои пологие ступени и округлую арену участникам соревнования "Человек года". Именно здесь Фурия и надеялась подзаработать.
  Стараясь не попасться на глаза Альфу, она нырнула в отведенную ей палатку и принудила онемевшего от удивления Апсу готовиться к шоу. Оставалось всего три часа, и два из них занял грим всего тела Фурии - правила предусматривали самые откровенные наряды, чтобы у зрителей и судей не возникало сомнений в том, что перед ними люди. А ей и так дорого досталась услуга источника попридержать крылья. С остальными физическими недостатками Фурия с грезом справлялись своими силами.
  Вот так менеджер стала актрисой, да еще и чем-то вроде человека. И все из-за того, что кое-кто развалился прямо во время генеральной репетиции, когда команда собралась-таки в полном составе и, казалось, все проблемы были решены. Видимо, песчаная буря подкосила Клото. А без ноги она не котировалась.
  Энки занимался гримом Альфа в другой палатке. Это было на руку Фурии - незачем человеку раньше времени волноваться. Альфу было не легче, с частями тела, отличными друг от друга и включающими даже ноги гоблина и руки тифона, не говоря уже о скальпе гарпии.
  Вскоре палаточный лагерь, размещенный на краю города, в непосредственной близости от амфитеатра, напоминал разворошенный муравейник. Затем, галдеж утих - представление началась, зрители внимали участникам под номерами с первого по одиннадцатый.
  На минуту зашел Альф, в плаще, как и большинство участников, не спешащих раскрывать свои секреты, но так и не сказал, что собирался, видя нашу занятость. Махнув рукой, он вышел из гримерки с самым загадочным видом. Апсу заправил буянивших змей Фурии в сетку, надел на ее голову парик с прямой челкой, диадему, поправил короткую черную тунику, висевшую мешком на ее исхудавшей фигуре, завернул ее в плащ и даже накинул капюшон.
  Тут же подоспел Энки в костюме солдата и позвал на выход.
  Не толпа чудовищ и не овации вскружили Фурии голову, а отвисшая челюсть Альфа, в ожидании расположившегося на ложе посреди арены. Странно, что он не был обнажен по пояс, как планировалось ранее. Тем не менее, он не стал мешкать и, сделав паузу, пока она укладывалась рядом с ним, приступил к роли:
   -Мои доспехи, Эрос! - поднял он руку в повелительном жесте.
   Фурия потянула его за рукав:
  -Ляг, поспи!
  - Пора, моя любовь, - и за сцену: - Доспехи, Эрос!
  Пока к ним скользил Энки с доспехами, похоже, нашедший свое призвание в жизни, Альф зло прошипел Фурии в ухо:
  -Где крылья?!
  Но ему пришлось тут же продолжить:
  - Одень меня в железо, добрый друг. -
   Коль отвернется от меня удача,
  То оттого, что я над ней смеюсь. -
  Ну, надевай!
  
  В игру вступила Фурия, поднимаясь с ложа вслед за Альфом:
   -Дай мне! Я помогу.
  Отняв у Эроса шлем из чешуйчатой кожи убитого в дороге из Хальварда аспида, она старательно изобразила недоумение:
  - Вот это для чего?
  Альф, кидаясь к ней:
   - Не тронь, не тронь!
  Ты сердца моего оруженосец.
  Не то берешь, не то. Вот это, это.
  
  Он отобрал у Энки наспинник и нагрудник и передал Фурии, избавившейся от шлема. Она принялась за дело. Публика вежливо аплодировала.
  -О-о-о! У тебя на спине... - прошептала она, в то же время улыбаясь на публику:
  - Ага! Я помогу тебе. Вот так?
  Альф громко проговорил:
  - Так, так... Теперь мне битва нипочем, - и Эросу: -Ну, друг, учись. Ты тоже снаряжайся.
  -Ведь так я латы застегнула? - Фурия хлопнула Альфа по защищенной латами спине и пристально взглянула на его перекосившееся лицо.
   В ответ он засипел: -Да-да, и хватит привлекать к ним внимание! Я еле отбился от более откровенного костюма!
  -Но тебя дисквалифицируют!? - не отставала Фурия, обнимая его на публике. Со стороны казалось, будто она расцеловывает его.
  Вместо ответа Альф прокричал:
   -Так, так. Прекрасно! И не сдобровать
  Тому, кто к ним притронется без спросу. -
  Копаешься ты, Эрос. Погляди,
   Как ловок мой оруженосец новый.
   Не мешкай.
  - Если б ты, моя любовь, - он привлек к себе Фурию, обнимая за талию, развернул лицом к судьям и продолжил:
   - Могла взглянуть на нынешнюю битву
   И если б в этом царственном занятье
   Ты смыслила, увидела бы ты,
  Что значит воинское мастерство.
  
  А потом приблизил губы к ее уху:
  -Возможно, я еще успею отрезать. Ты ведь отрезала! - Альф смотрел на Фурию с осуждением. И ей пришлось, играя поцелуй, ответить: -Не отрезала, а заложила их источнику Лагаша!
  Альф грозно взглянул на нее исподлобья, ясно давая понять, как он относится к подобным сделкам.
  Пока он произносил заученные фразы бессменному солдату, стараясь унять гнев и сгладить злобную мимику, Фурия из-под тишка рассматривала тех из судей, что знала лично. Можно, сказать, с детства. И Альф был в курсе? А еще она недоумевала, как на спине, что успела окоченеть, как и весь сфинкс, прежде чем была изъята, а затем пришита, могли вырасти пока маленькие, но крылья? Такие же перепончатые, с красными прожилками, как у сфинкса, которую они нашли бездыханной в пустыне. Фурии пришлось оторваться от этих мыслей, потому что Хармиана, роль которой все также исполнил Энки, предлагала переместиться в опочивальню, на что был получен ответ:
   Пойдем. Отважно он повел войска.
  Ах, если бы исход борьбы великой
  Определиться мог в единоборстве,
  Тогда б Антоний... А теперь... Пойдем.
  Альф на поле боя, обученный фихтованию Фурией, был бесподобен в своих доспехах. В общем-то, немного урезав трагедию, ввиду цейтнота, они выбрали эту часть в основном из-за сцен насилия, так любимых народом. Альф был действительно разъярен, когда закричал:
  -Пора. Грудь, разорвись! Стань, сердце, тверже,
  Чем хрупкое вместилище твое,
  Разбей его. - Как мешкаешь ты, Эрос! -
  Да, я свое отвоевал. Прощайте,
  Мои в боях иссеченные латы,
  Я с честью вас носил.
  
  Вот он бросился грудью на меч, прижимая его подмышкой.
   -Что? Я жив? Я жив?
   Эй, стража!.. О... прикончите меня!..
  Зрители были восхищены - такого они еще не видели. Фурия пропустила на сцену Энки, вновь переодетого солдатом, который проговорил:
   -Что здесь за шум?
  Альф, в положении жима лежа, стараясь не порезаться мечом в действительности, изрек:
   - Я сделал лишь полдела.
  Докончите, что начал я, друзья.
  -Звезда скатилась, - продекламировал Энки за второго солдата.
  А затем уж и за третьего (на все про все он был у нас один):
  - Вот конец времен.
  И, сжалившись над Альфом, не медля, обобщил за всех:
  - О горе!
  - Из любви ко мне - убейте, - Альф не сдавался еще минут пять, согнав десять потов, после чего на арену явилась Фурия. Несколько переборщив с прощальным поцелуем, что особенно понравилось захлопавшим в ладоши зрителям, она отстала от бренного тела и принялась торговаться с простолюдином, то бишь опять Энки. Он внушал, что змеи опасны, царица же именно в этом и мечтала удостовериться. Их пикировка была оценена не менее продолжительными аплодисментами.
  И в довершение ко всему, Фурии понадобилось поговорить со змеей:
   - Что ж, маленький убийца, перережь
   Своими острыми зубами узел,
   Который так запутала судьба.
  Ну, разозлись, глупышка, и кусай.
   Ах, если б ты владела даром слова,
   Ты назвала бы Цезаря ослом:
  Ведь мы с тобой его перехитрили.
   Свидания со змеей Фурия опасалась больше всего, но все прошло на "ура".На пыльной сцене у ног зрителей возлежала отравленная Клеопатра, и громкие овации провожали ее в последний путь.
  ***
  
  -А у тебя талант, дочка, влипать в неприятности, - сказал Ульрих, преграждая Фурии путь из амфитеатра.
  
   Глава 9
  
  Становилось все холоднее, и снежный человек давно нес спящую Горгону на руках, отрастив длинный серебристый мех. Он прикрыл желтые глаза, не обращая более внимания на троллье войско, шагавшее по снежному панцирю горы, и продолжил копаться у Горгоны в голове. Горыныч сам по себе был точкой доступа и не нуждался в проводах, чтобы общаться, ну и разбираться, с врединой Горгоной.
  Получив необходимую информацию - увы, в данном случае, пришлось перебороть природную тактичность - Горыныч осторожно преобразовался в шерстистого белого единорога, переместив Горгону на спину. Учитывая, как ему придется поступить, это максимум, что он мог сделать для нее. Почувствовав перемену, Горгона зашевелилась, устраиваясь на нем.
  -Я чую дым, - поделился Горыныч. - Мы прибыли в снежную автономию.
  -Посмотрим, как у них обстоят дела с хозяйственной частью, - пробормотала Горгона.
  В последнее время ее занимали только вопросы управления, обеспечения, ремонта, ведения хозяйства - все то, что пришлось решать в Тролльхейме. В походных условиях ее знания оказались также актуальны. Нападение Зверя и последовавший поединок комментировать она не желала. Казалось, ничто не могло пробить ее закованное в лед сердце.
  -Спустимся с горы, - предложил Горыныч.
  Привычные ко всему тролли направились следом.
  И вот перед ними засыпанная снегом и наполненная дымом сотен землянок первая долина Нифльхейма. Здесь смешиваются туманное небо и запорошенная земля, являя собой идеальное царство холода. Ну а далее по курсу - закованный в лед замок, или ледяная гора, с замком внутри. Кому как по душе.
  Спустив с плеч мохнатую шубу и расправив соскучившиеся по вольному полету крылья, Горгона привстает в возникающих стременах, и ее приветствует пронизывающий ветер.
  ***
  
  Невозможно побороть суеверия, не под силу убедить троллей прогнать в ночь прекрасного ангела на единороге. Пусть и в сопровождении орды троллей. И даже, допустим, не столь прекрасного ангела. Мифы не подвластны зову разума, так что... С вселением проблем не возникло, а Брандт и сам был рад гостям, прежде обходившим его новоявленную автономию стороной.
  Обойдясь без соблюдения официальных протоколов, тролли живо расквартировались по землянкам. Горгона мерила шагами гостиную, в ожидании родственника с ужином. Гор исследовал замок, а она просто хотела отдохнуть за кружкой пива. Брандт вломился как раз вовремя, когда живот начал урчать слишком громко, и Горгона с удовольствием умяла добычу, греясь у камина. Да, путешествия - это хорошо, а возвращение к цивилизации - еще лучше.
  У каждого из них были припасены занимательные истории.
  ***
  
  -Это что? Такой клуб по интересам? - возмутился Горыныч, с шипящим хлопком разрывая пленку и отпрыгивая за мраморную глыбу. Мимо пролетели еще два пузыря с красными и оранжевыми отражениями пещеры.
  -Гор, - раздалось в ответ, - ты же не сможешь выигрывать вечно. Сдавайся сейчас! И сможешь вступить в такой клуб, какой только захочешь!
  -Да неужто!
  -Мне прям повезло - из сотен источников ты выбрал погостить у меня. Так что можешь расчитывать на особое отношение!
  -У вас действует система скидок?! - напоказ удивился Горыныч. - Имейте в виду: вы работаете только потому, что я еще не в системе! - над Гором просвистели новые пузыри, красочно взорвавшись об стену.
  -Ты нужен нам, мы даже территорию тебе присмотрели!
  -Говорю же, я вам испорчу весь фэн-шуй!
  -А мы рискнем, - ответила София. - Уж как-нибудь справимся с тобой!
  -Не вешай мне лапшу на уши, София, я хотел просить тебя об услуге, очень важной услуге, а ты хватаешь меня за шкирку! Вот я перед тобой, - Гор выполз из укрытия, уже успев перекроиться в нужного ему индивида.
  Пещера полнилась пузырями, которые выплывали из мраморного - как и все здесь - бассейна, поднимались и лопались, сверкая брызгами. Горыныч присел на полосатый камень в ожидании, когда София выберет наряд.
  Она явила собой оригинальный светодинамический фонтан, постепенно уменьшаясь до приемлемой для диалога высоты. Ее водяное лицо было вытянуто в удивленную физиономию.
  -И о чем же ты хотел просить, наглая морда?!
  -Разве так встречают гостя у вас, у источников?
  
  ***
  
  -Без крыльев ты стала развалюхой, - пожаловался Ульрих, поддевая меч Фурии своим и не давая ей вновь напасть.
  А она и не думала подниматься, ткнувшись носом в песок. Сумасшедшая семейка прочно застряла в Лагаше, испытывая друг друга на прочность совместными тренировками.
   Несмотря на то, что успех на шоу был очевиден и приглашенный судья отдал предпочтение Фурии и Альфу, надо сказать, наиболее похожим на людей на фоне множества других претендентов - весьма своеобразных созданий, награда не помогла вернуть крылья Фурии у беспринципного источника.
   "Сначала кредит, потом залог, а там и до могилы недалеко", - приговаривал король, уточняя, что ее крылья уже стали тучей, морем или землей, ведь это не консервы, чтобы храниться. "С источником разбирайся сама", - внушал он, - "как и с Брандтом". А Фурия и так знала, что, подтянув предметы, займется физикой, в особенности, электромагнетизмом.
  
  
  Часть третья. Игры.
  
  Пролог
  
  2015 год н. э.
  Большой адронный коллайдер
  Где-то в районе детектора ATLAS
  
  -Я здесь?
  -И я! Я существую!
  -Дорогая?
  
  Глава 1
  
  Звезды во мраке. Сияющие узлы причудливой паутины.
  Мы словно отражение того, что творится там, наверху, когда мой скромных размеров сектор погружается в тень, и можно медленно остывать под ночным небом. И когда я смотрю на Млечный путь одними из освободившихся "глаз", я представляю, мысленно собирая пазл, как галактика, а вместе с ней и наша система, уменьшаются и пропадают из виду среди миллиардов таких же икр.
  Мое местечко напоминает жертву рабикана, с проломанным копытом черепом - Нильский каньон не оставляет места для фантазии геолога, представая в виде кусков слоеного пирога. По нитям нашей личной вселенной, можно двигаться, сколь угодно долго, от источника к источнику, пока не найдешь свою собственную точку отсчета. Так вот, моя, после целой вечности странствий в шкуре обезличенного информационного потока, - именно такая.
  Я считаюсь источником, как и другие, чуть ли не божеством, дарующим сиренам их голос, огнедышащим драконам - неиссякаемый запал, огненным великанам - волшебство их пламени, а ледяным - холод, не подвластный энтропии. Ну и по мелочи: энергию крыльям, прочность чешуе, остроту зрению и, в конце концов, все для того, чтобы попытаться выжить на сумасшедшей жаре, сменяющейся ураганами в глубине Последнего материка и цунами на его побережье. Прибавьте к этому дома в жерлах вулканов, или в сердце льда, сковавшего вершины горных цепей.
  Спрячутся ли чудовища в пещерах или поднимутся над облаками, мы будем в доступе, а значит, и они будут.
  -Доброго времени суток, Алиен, - приходит приветствие с запада. Там пустыня, что приносит сухой и горячий поток воздуха. Наш нейтралитет позволяет ветру путешествовать, куда ему вздумается, и песчинки срываются с обрыва и заметают бывшее русло Нила, скрывающееся сейчас в непроглядной мгле. Щекотно.
  -Ночью, леди, я попросил бы не тревожить меня понапрасну.
  -О, это небольшая такая просьба. Мне ну очень нужно ваше внимание прямо сейчас. И помощь.
  -Помощь? Могущественному источнику, владеющему песками Сахары? Может, цунами уже не будоражат вам кровь? - усмехнулся я. На самом деле, подобный разговор назревал давно. Как бы я сам не хотел оставаться безучастным, мой сектор не останется.
  -Что ж, люблю серфинг, но времена сейчас не те, - дюны сползают в песок и вновь набирают высоту, подбираясь к моему каньону, на другом краю которого - то, что было городом когда-то. Теперь здесь место обитания сумасбродных Франкенштейнов.
  -Ладно, мне действительно неинтересно, - равнодушно отвечаю я. Пусть сама делится информацией.
  -Наше с вами мнение вряд ли кого-то тронет, - столь же безразлично начинает она и озвучивает именно то, что я должен был услышать с первых же дней изоляции.
  Соседи ополчились на меня, и уж теперь-то я точно знаю, что сохранить место не удастся...Мне обещают райские кущи, но...
  -Но этого недостаточно! - возмущаюсь я. - Неужели я не заслуживаю большего доверия? А вы, Лилит, теперь тоже не стоите и ломаного гроша?
  Песок мстительно взметается над пустыней и погребает под собой мое логово. Похоже, под утро меня ждет ураган. Эмоции рассерженного моим поведением источника зашкаливают.
  -Ну и скажите мне, наконец, - я со вздохом материализуюсь на границе с пустыней, фыркая и зажмуриваясь от шквала песчинок. - Что вы задумали? Не то чтобы я какой-нибудь диссидент.. Но меня злит столь явное нежелание договориться. И уже достала эта ваша изоляция! Уму не постижимо - шантажировать своего же собрата!?
  Навстречу мне из серой мглы грациозно выпрыгивает мантикора, мягко ступая львиными лапами. Под стать моей иллюзии.
  -Да если бы ты только знал, что происходит с эгоистами там, за пределами отчуждения...
  Я эгоист? Оставить сектор на съедение источников, откуда ни возьми, взявших контроль над потоками?
  Понурив голову, я прилег на песок, одновременно замеряя окружающие параметры - запахи, резко сменяющие друг друга, хаотичные зрительные картинки, ощущение тысяч жал, впивающихся в шкуру, голоса чудовищ вдалеке, а рядом - шумы, вызванные колышущимися колючками и песчаными вихрями. Вредная привычка, бесполезное занятие, переросшее в хобби.
  -Я даже сочувствую тебе, - "мантикора" подкрадывается ближе, красуясь густой шевелюрой. Но мой взгляд более притягивает жало скорпиона, раскачивающееся из стороны в сторону.
  -Не стоит, - лениво поднимаю голову я, а затем встаю не все четыре лапы, возвышаясь над ней на две головы. - Я все чаще склоняюсь к крамольной мысли о том, что мы одна большая флуктуация. Так, пылинки, взлетевшие при встряхивании "ковра". И почему бы мне не поучаствовать в вашей затее? По сути, лично для меня мало что изменится.
  Тут я, конечно, лукавлю, но ответ нравится мантикоре, и я пробую выгадать немного времени:
  -Думаю, недели мне будет достаточно, чтобы привести все дела в порядок.
  -Один день, - качает ворсистой головой она. - Перед поглощением не надышишься? - мантикора фыркает и шевелит вибрисами. Пока я задаюсь вопросом, что она вообще делает рядом со мной, Лилит скручивает свой хвост с моим и прижимается боком на миг, чтобы прошептать:
   - Итак, скачивай.
  А вот это было неожиданно - она поделилась со мной информацией. Я съел все, что требовалось, и даже покусился бы на большее, не будь у источника столь молниеносной реакции.
  Лилит приседает перед прыжком, скручивается в пыль и уносится в небо.
  -Спокойной ночи, - я отворачиваюсь и взлетаю, наращивая крылья, и предпочитая чувствовать их вплоть до момента слияния с центром. И почему бы нам не улечься на дно и никогда не всплывать? К сожалению, у источников не один мозг на всех - каждый придерживает информацию для себя, создает собственный дом, делясь с остальными звеньями лишь краткими сообщениями. А я теперь лишен и этого.
  Будь мы одним целым - сдался бы нам результат очередного витка эволюции? Впрочем, может быть, они уже догадались объединиться. Но, в таком случае, у сильных мира сего очень странные методы. И еще более подозрительные цели.
  Мои ресурсы теперь направлены на отправку сообщения, такого сообщения, которое легко пересечет зону отчуждения. А еще - доставку самого себя в место, подсказанное Лилит.
  Лишь крохи задействованы для наблюдения.
  Восход выхватывает схватку двух ящеров в глубине каньона. Очевидно, самка охраняет кладку. И ей приходится несладко, с раненой лапой и подбитым глазом. Но детки уже вылупляются и украдкой выползают из гнезда, чтобы зарыться в песок. Мать следует их примеру, прощаясь с ящером в весьма крепких выражениях и ретируясь при виде ехидны, вышедшей на охоту. Создание со змеиным телом и женской головой обвивает ящера, увлекшегося погоней, и, слегка придушив, тащит в логово - ехидны весьма дальновидны.
  "Уши" подсказывают, что мои подземные гости - альрауны, подверглись нападению - вопить как резаные они могут по одной причине - кто-то очень неосмотрительный посчитал их галлюциногенные верхушки съедобными и объедает широкие мясистые листья. Это мне нравится - аспид, распробовав ядовитые листья с месяц назад, является сюда каждую неделю. Учитывая, что яд полностью отшибает память, он будет приползать с пугающей периодичностью. Хвост чудовища, удовлетворившегося парочкой альраунов, змеится в пыли, сметая капли слюны, стекающей с блаженной морды. Старательно сложив перепончатые крылья, аспид ползет в логово, явно навеселе.
  В какой-то мере я согласен - хоть одного альрауна, да стоит выкопать, чтобы оценить морщинистый человекоподобный вид, обрамленный мелкими корешками-волосами.
  В то время как мой ручной айдахар, обернувшись вокруг единственного оазиса на всю округу, отгоняет насекомых, лениво размахивая кончиком хвоста перед своей громадной черной головой, город на краю каньона просыпается после ночных злодеяний.
  -У тебя в зубах чья-то лапа застряла, - лениво перебирая длинными когтями, шакал раздумывает над ходом.
  Дракон сплевывает и с издевкой смотрит на шакала, разрывающегося перед необходимостью ходить, с ладьей в лапах, и необузданным аппетитом, толкающим на обгладывание объедков.
  В едальне напротив, с видом на обрыв, искрящийся в солнечных лучах, завтракают вип клиенты. Этих я знаю и записываю все разговоры. Теперь их можно будет стереть, оставив себе самую малость.
  В глубине пустующего амфитеатра, очень информативно ведут разговор о своих планах две еле заметные тени.
  -Доброе утро, - я заваливаюсь в конуру магистрата и выхватываю из ассортимента, полностью скрывающего поверхность столешницы, свежие приказы. Через пару часов стопки глиняных табличек становятся на порядок выше, и я говорю моим помощникам "aurevoir".
  Вот и пришло время собирать камушки. Мои лучшие шпионы, моя надежда и мое спасение. Мои уши и глаза за изолирующим пологом. Кого же выбрать? А вот хоть ту, что сама попала ко мне в лапы, много лет назад. Переписка с ней заслуживает увековечивания в каких-нибудь сатирических эпитафиях, когда ее все-таки догонет энергия рассеивания. А теперь, дабы "Крылатая" не просиживала штаны , добравшись до Лагаша, ведь она и так направляется сюда, по данным, поступившим до применения санкций, подкину ей сообщение. Его даже не надо куда-то высылать, лишь зацепить нить за тенями, такую, чтобы сами не могли прочесть и удалить. Но можно и дублировать.
  Я залег на дне каньона и бережно разгреб песок.
  -Злыдень, старый друг, - вздыхаю я, протягивая щупальце в предположительное место захоронения.
  -Ого, как тебя прижало, - ворчит выползающая из песка мумия. -Вспомнил свою ручную зверушку?
  Песчинки сыпятся с постепенно восстанавливающегося и расправляющего крылья ворона.
  -Поглощение завтра, - информирую я его, стараясь беспристрастно смотреть на слежавшиеся перья и общий плачевный вид погребенного.
  -И у тебя есть что-то вроде плана эвакуации? - кивает сама себе птица.
  Я заглядываю в его блестящие на солнце глаза, но кто же знает, что он испытывает при воскрешении? Я предупреждаю:
  -Сегодня ты - мой эвакуатор. Но я отпущу тебя, когда...
  -Знаю-знаю. Надеюсь, тебе есть чем поделиться со слобой птицей?
  А теперь в игру вступают совершенно не нужные нормальному источнику инструменты. Отсутствие "органов чувств" никого не удивит, как и той самой бесполезной части памяти, к которой они привязаны. Если для меня это - все, для источников - мусор, и без того подлежащий ликвидации.
  С каждым взмахом вороновых крыльев, я становлюсь дальше от продолжающего работу центра. Мне жаль его, ведь он не лишен всего сознания, тем достовернее будет поглащен. Множество целей сбивает локаторы с толку, заставляя оптимизировать процессы.
  Прежде чем стая воронов превращается в гору углей, я улетаю на запад, надеясь на честность Лилит. Я каркаю, и мое дублирующее послание покидает клюв, тоненько жужжа. Оно уносится навстречу Фурии, чтобы донести: "Крылатая, как встретишь Энки и Апсу, соглашайся на их предложение."
  
  Глава 2
  Волна занимала полнеба, и неслась с совершенно безразличным, можно сказать, скучающим, но от этого еще более грозным, видом. Если представить, что вы маленькое чудовище и, кувыркаясь в луже, расплескали пару литров воды и грязи, стекающей ручейками обратно в ваш так счастливо обжитый водоем, или образовавшей пару речушек... В общем, представлять это можно только так, потому что реальное цунами задавит на корню всю вашу показную храбрость.
  И грохот, такой непередаваемый рев, будто рушится весь мир до основания.
  А это всего лишь волна, плеснувшаяся из стакана, или вытесненная из переполненной ванны. Опять я пытаюсь сбавить обороты нарастающего страха. Странно, но я уже не ощущал себя источником, и сил, чтобы противостоять стихии, было не много.
  Волна промчалась по побережью, но ведь не зря здесь это иссушенное временем русло. Вода хлынула на юг. Нильский каньон никогда еще не был столь полон. Поток было не остановить, тем более, находясь на дне гигантской бочки.
  Волна понеслась на меня.
  И я проснулся в поту, злой, решительный и, по мимолетно запущенному анализу, уродливый до невозможности. Да, витрувианский человек отдыхает...Мои части тела были позаимствованы у множества самых разных мертвецов. А руки? Было в этих руках что-то... Изюминка, что ли...И никого не смутило, что они семипалые?
  И все-таки я проснулся.
  В груди, немного перекошенной, но жить можно, теплилась искра, норовившая разорвать эти новые бренные путы. Еще рано, еще предстоит обратный путь к своим незадачливым пенатам.
  Кое-что происходило с моими губами. Я и представить не мог, что меня так гостеприимно встретят в Хальварде.
   Я открыл глаза. Просто ради любопытства. И чуть не вскрикнул от неожиданности. А вы бы остались равнодушны, если бы вам делала искусственное дыхание особа со змеями вместо волос?
  Это открытие заставило меня слезть с операционного стола и удостовериться в том, что мое тело не пострадало и ему не грозит быть съеденным этой весьма впечатляющей женской особью. К счастью, она была не одна. В противном случае, я за себя не ручался.
  -Здравствуй, Альф, - скользя по стенам и стелясь по полу ко мне приблизилась серая тень. Зрение выхватило из консилиума теней, окружавших стеллажи, инструменты и стол, еще одну - живущую собственной жизнью. Одновременно я подумал: "Интересно, чьи глаза и вообще лицо мне пришили?"
  -Ты слишком много на себя берешь, - заворчала та, вторая. - Может, у меня тоже было имя заготовлено.
  - Насколько я знаю, это оно и было, - заметила первая тень, подбираясь ко мне.
  Не будет ли слишком вступить в дискуссию? Альф - на мой взгляд - слишком избито. Именно так и называют обычно свои творения, заостряя внимание на гениальности автора и неповторимости его произведения. На всякий случай, я решил промолчать.
  -Посмотрим... - многозначительно протянула одна из теней - они настолько перемешались между собой, что я был сбит с толку.
  Для начала, мне посветили в глаз при помощи какого-то устройства. Я стерпел, хотя появилось желание послать к Ермунганду и бестелесных тварей.
  -А он не буйный... - отвесили мне комплимент, и я был подвергнут всестороннему осмотру , по завершении которого, признан годным. Но грудная клетка вызвала недовольство теней.
  -Не слишком ли ты перестаралась? - спросили они, подплавая к любительнице маленьких рептилий и указуя на меня. Вы о том, что вместо помощи в дыхании я чуть не задохнулся от поцелуя?
  -Он и без того перекошен, - скривилась обладательница террариума на голове.
  -А-а, - невольно сказал я. Теперь до меня дошло, кто виноват в хрипах, издаваемых легкими. Я прощупал ребра, но, не считая пары лишних, с ними был порядок. Я оказался крепче, чем можно было подумать с первого взгляда, и манипуляции ведьмы, направленные на возобновление вентиляции и кровообращения, не причинили мне существенного вреда.
  -В следующий раз будь нежнее, Фурия, - пожурила негодницу тень. А по моей сшитой из лоскутов спине пробежалась толпа мурашек. Я как буд-то прозрел. Неужели это она?! Я не в первый раз пробежался взглядом по ее фигуре, сизым крыльям, излишне самостоятельной шевелюре...Вот это да...
  -Пойдем, - она взяла меня задумавшегося за руку и повела через коридор во внутренний дворик старого замка.
  Тени потянулись за нами.
  ***
  
  Насколько я зауважал Фурию, за ее терпение, рядом с таким остолопом, каковым был новый я, настолько я возненавидел Клото. Месяц в Хальварде подходил к концу, а мне уже было не по себе от постоянных репетиций, начавшихся, как только я "научился" связывать слова. "Любовь моя", "сердца моего оруженосец", "моя царица Клеопатра". Как же. Клото пользовалась ситуацией, хоть и с силой, но выуживая из меня признания. Я уже жалел, что не бросил Лилит в беде, и несколько обновил прежнюю куклу теней. Мы сбежали, но какой ценой? Не сталкиваться лбами не удавалось, даже после моей показательной победы в поединке на мечах, по завершении курса фехтования, и я взмолился о пощаде. Апсу и Энки, с подозрительными минами, внутри своих вихрей, наказали собираться в дорогу.
  Для меня все было ново. Мой новый настоящий меч из металла, оригинальная конструкция доспехов из чешуйчатой кожи, заменившая расползающуюся по швам ношеную одежду. Изнуряющие схватки с чудовищами, которых я чуть более месяца назад рассеивал сотнями, питаясь энергией распада, даруя жизнь вновь. Теперь стоило беспокоиться о безопасности, о ночлеге и пропитании.
  Я уже чуял приближение к родному сектору, хоть и чуждому в данный момент, когда ситуация вышла из-под контроля.
  Мы были на периферии секторов, и потому даже мой урезанный вариант, лишившийся большинства функций, мог дотянуться до потоков энергии. Они ощущались теперь иначе, словно подводные течения, невидимые, но упругие под запущенными в них руками.
  Волну песка, краснеющую на горизонте, я разглядел загодя, и, подобравшись ближе к Клото, понял, на сколько я был прав насчет нее. Как она умудрилась сдвинуть подобную махину, даже думать не хотелось. На ее злорадном лице шевелились тени, а руки будто проигрывали симфонию на органе, а затем начали выжимать невидимое белье. Стараясь не отвлекать Клото, я занялся потоками по соседству, но мне достались побочные линии. Промедление было смерти подобно, и я пихнул Клото в бок, цепляясь за ее инструменты, но те выскользнули у меня из рук, и смотались в направлении центра сил.
  Мы уже канули внутрь шторма, окруженные терзающей кожу мутью из миллионов песчинок, и мне оставалось лишь положиться на интуицию.
  
  Глава 3
  
  Есть на самом западе Последнего материка чудо из чудес. Находясь у подножия, замечаешь лишь заоблачную красоту, но никаким образом не можешь понять, сколько придется сделать шагов в гору, сколько подтягиваний, прыжков и жимов, чтобы потратить бессчетное количество дней впустую, приблизившись к вершине лишь на треть.
  Вулкан вроде бы потух, но излучал столько благожелательности и не навязчивого тепла, что я относился к этому действу, как к должному, несмотря на то, что связующая нить, толкающая меня все дальше и притягивающая к смертельной точке - особенно для огненных великанов - становилась все сильней.
  Я сделал очередную остановку, прислонившись тлеющей спиной к гигантским бороздам, некогда захлебывавшимся извергающейся лавой. Вытянув свои синие конечности, я использовал тайм-аут, чтобы отдышаться.
  Где-то внизу остались сизые клочья облаков, черная равнина, селения кочевых чудовищ, дикие поля льна, баобабов и хлебных деревьев, да и весь путь в западную страну из Муспелльсхейма.
  Все-таки я сдал за последние десятилетия, пока плел интриги при дворе, в том числе, по устранению Фиолли. К срочному марш-броску было непросто приноровиться.
   Моя физическая форма сильно изменилась за время путешествия, правда, недостаточно, для пробежки по наклонной, хоть и не слишком крутой, дороге в жерло.
  Невольно, менялось и мое отношение к содеянному. Нет, раскаяния или сожаления не дождаться. Но сейчас я вряд ли тратил бы время на такую ерунду. Жизнь открыла мне новые горизонты. И закрыла, если уж говорить прямо.
  -Можешь не прятаться, зайка, - проговорил я, как бы между прочим.
  А-а, была-не была, устал плестись в одиночестве.
  Фиолли молча выбралась из укрытия, с трудом волоча ноги, окутанные багровыми языками пламени, и осела кулем на соседний камень, сгрузив огнемет перед собой. Она уставилась на меня исподлобья, переводя хриплое дыхание. Бледный при дневном свете, огонь пожирал ее сгорбленную фигуру, как будто все еще надеясь соблазнить.
  -Можешь не волноваться на мой счет, - заметил я. - Все пройдет как по маслу. Связующая нить все настырнее, и скоро я перестану останавливаться на ночлег, торопясь на долгожданную встречу. Позавтракаешь со мной?
  -Да, - очень емко ответила она, выхватывая брикет с топливом. Тут же вспомнилось, как мы проводили время в Тролльхейме. И недопонимание между огненными великанами и троллями, возникшее в связи с нашим самым ценным грузом - мясом питаться мы не собирались и привезли продовольствие с собой. Сколько было пересудов...
  Заметно повеселев, Фиолли сказала:
  -Ох, я думала, не успею. И как вы все решили в последний момент? За что хоть растворяют? Не было времени выяснять подробности.
  Она так живо рассказывала, так обыденно, и я почти забыл, что на пороге смерти.
  -Дворец разрушил, - нехотя ответил я.
  -И все?! Торн?
  -Представь себе.
  В нашем Муспелльсхейме вулкан на вулкане, так что ее удивление было понятно. И даже близко сердцу. Эка невидаль. Убийства, драки, погромы, разгромы - за это не вешают на шею силовую петлю, ведущую в ад.
  -Затопил...
  -Ах ты! - вот теперь реакция была, что надо. Вода у нас не котируется. И мое поведение окрестили святотатством.
  -Ты изменил русло реки? - верно предположила Фи. Я кивнул, Но она не собиралась отставать. - Зачем?
  -А сын ничего тебе не рассказал? - я решительно встал и, забросив на спину пожитки, направился вверх. Теперь мне действительно хотелось наверх, туда, где из ничтожеств делают что-то полезное, вроде топлива.
  Спустя несколько тяжких часов я все же рассказал про последнее покушение, дивясь, что мать не в курсе, что там с сыном. Попутно оказалось, что любопытство губит не просящего, а просвещающего. Я рассчитывал, что Фиолли задушит меня на месте, но она оказалась на удивление отходчива, и ночью наши огни, сияя вдвое сильней, с треском и красно-синими всполохами ползли к вершине вулкана.
  -Как добралась? - спросил я Фиолли на следующий день.
  -Да все ничего, но реки... - она скривилась.
  -О, понимаю...Мокрые, скользкие, аморфные...Я поджигал деревья.
  -А если их не было на берегу? - поинтересовалась великанша, поднимающаяся по соседнему с моим открытому коридору, выжженному давнишним извержением.
  -Фу-ух, ну что сказать, левитация - не мой конек. Пришлось хлебнуть воды, прежде чем вылезти на противоположном берегу. Да воздастся каждому по делам его, - я усмехнулся своим мыслям. Фиолли, поняв, к чему клоню, ухмыльнулась неподалеку.
  Вскоре внутренние часы подсказали, что неплохо бы перекусить последними брикетами, и предаться послеобеденному отдыху.
  -И все же, тебе ведь незачем было устранять меня, - подметила Фиолли, лениво нацелившая огнемет в сторону подкрадывавшихся драконят. Сообразив, что чужаки снова на стороже, они дружно затопали, неся свои центнеры дальше. В этот раз даже залпов не понадобилось. И не подумав подняться, я положил ногу на ногу и, закинув руки за голову, заверил Фи:
  -Не в моих интересах устранять пробелы в твоих познаниях. Вдруг я решу еще разок отвести душу, перед завершением квеста?
  -Кхм-кхм, а не могли бы вы двигаться в более живом темпе?
  
  Глава 4
  
  Теряя последние капли, дождь
  Подкрался к обрыву дня,
  Кло'то, Ла'хезис, Ант'ропос - мойры
  Слушали треск огня.
  Они кидают в огонь нити:
  Рожденье, Судьбу, Смерть,
  Они смеются - не все погибло
  Но прежней жизни нет.
  -Кхм-кхм, а не могли бы вы двигаться в более живом темпе? - вклинился в наш разговор бесцеремонный пришелец, хотя Фиолли уже закатила глаза и собиралась ответить мне.
  -Я вообще-то теоретически уже и не живой, - возразил я.
  -Еще живой, - смерил меня весьма плотоядным взглядом дымящийся объект.
  -Ну тогда считай наше общение предсмертными излияниями, - пожал вспыхнувшими плечами я.
  -И чем скорее это произойдет, тем лучше для всех, - напомнило нечто из дыма и искр, в облаке серы, а попросту, сам источник, явившийся меня доставать.
  -Днем раньше, днем позже, - протянул я.
  -И все же, сматывайте удочки, - он был явно чем-то встревожен.
  -Ну хорошо, расскажи, в чем дело, и я обязательно постараюсь побыстрее свариться в твоем пузе, - я подобрал ноги, и положил подбородок на сложенные руки.
  -Это не для лишних ушей, - многозначительно проговорил источник. Вообще-то у него было довольно не притязательное имя - Йеллоу.
  -Фи, закрой ушки, - попросил я. Как ни странно, она не заставила уговаривать себя. Но источник, от греха подальше, закружил ее в ворохе пыли. Поручусь, она оглохла в этом клубке грязи. Мой костер взвился голубым вихрем, в праведном гневе.
  -Продолжим, - по-деловому предложил Йеллоу. -Мне срочно нужна еда.
  -Это факт.
  -Возникла угроза бесконтрольного извержения.
  -Что я могу поделать? - я развел пылающими руками.
  -Как это не прискорбно, ты действительно можешь остановить это. Только прекращай сопротивляться и позволь нити вести тебя. Подумай о мире, в котором живешь, - сказал он мне напоследок.
  И даже ни одного ругательства не дал вымолвить, вмиг рассеяв явление, душившее Фиолли. И ее удрученный и изрядно побитый вид не удержал Йеллоу от неуместной теперь фразы:
  -И объясни Фиолли, почему ты не убил ее ночью.
  Он ушел, а мне расхотелось валяться, и я как мог прытко помчался наверх, на ходу застегивая ножны. Впрочем, нужны ли они мне?
  Убегал ли я? Боюсь, что да.
  Фи гналась следом, но я наловчился перепрыгивать через лавовые борозды, срезая путь, и к тому времени, как в небесах распространился пожар, опережал ее метров на триста.
  Утро мы встретили в мрачном настроении, еле передвигая пламя. Тащившаяся неподалеку от меня Фиолли, успела избавиться даже от оружия, как и я. С подобной высоты виды были фантастические, но уже не впечатляли. Я готов был свалиться хоть в пекло.
  А вот и оно, успевшее за миллионы лет подняться от кальдеры до громадного вулкана. Что ж, последнее усилие, и можно считать меня чуть ли не героем.
  Фиолли успела в последний момент. Хватило же сил. Она набросилась на меня во время прыжка, в случае ее неудачи имевшего шанс стать весьма эффектным. Но он оборвался, так и не начавшись. Мы зависли над бурлящей раскаленной пропастью. А пропасть воскликнула: "Не верный формат".
  Нас, словно парочку искр, понесло вверх и обдало теплом. Наверное, мы летели. Тщетно трепыхались в мощных пирокластических потоках, вместе с ними сметая все на своем пути. Неумолимая сила влекла нас вперед, в клубах накатывающей темени, меняя мир вокруг. Я был счастлив. Это потом Фиолли испытает на мне свои новые ловушки, убеждая, что рядом со мной ей ничего не грозит. Мы кружились и витали в тучах пепла, лавовых пузырях и обломках недавнего собеседника. Огненный шлейф растянулся на весь Последний материк, погрузившись в Тихий океан.
  
  ***
  -Вот и пришел Рагнарек! - ворчал Мунгард, ворочаясь на тихоокеанском дне и отплевываясь пеплом. -Я самое ранимое существо на планете. Малейшее землетрясение - и у меня царапина, гроза - и несварение, чуть что вырастет неподалеку, кораллы там, или водоросли - и анафилактический шок. Да я первейшая цель на Земле для метеоритов! И бомб! И вулканов!
  Свою импровизацию разбавил он стихами.
  
  Глава 5
  Я чудище. Я не знала домашнего уюта с трех лет, я воевала по указке отца, а потом улетала с поля боя, впрочем, оставшегося за нами, чтобы попытаться сбежать из-под контроля. Я убивала, мародерствовала. И выживала. Это уже характеризует меня не лучшим образом. Лгала, обманом вынуждая сфинксов убраться с дороги. Применяла гипноз направо и налево, заставляя свои глаза светится той не имеющей противоядия гадостью. Использовала весь свой арсенал. Мои когти в крови. А змеи - особый шевелящийся ужас на моей голове.
  Я обкорнала волосы и с воодушевлением посмотрела в единственное зеркало в замке. Да и зачем оно снежным троллям? Вот это - для защиты от таких, как я, нашлось в оружейной. Старинный щит с помутневшей отражательной поверхностью.
  Хватит прятать змеек в волосах. Хочу быть пострашнее. По-моему, мне удается. И рептилии сверкают чешуей и высовывают раздвоенные языки у всех на виду.
  -Могло быть и хуже, - окинул взглядом мой непритязательный вид успевший прогуляться под облаками Брандт.
  -Как скалы? - спросила я, подсознательно приглаживая пятерней буянивших змей и касаясь острых костяных сережек.
  -Слишком густые облака. Не ходи одна, - Брандт предостерегающее покачал своей волосатой головой.
  -Я прекрасно вижу в тумане, - я помахала ему крылом.
  -Удачной охоты, - пожал он плечами.
   Естественно, я не собиралась сидеть на шее у родственника и нуждалась в удаче, чтобы поймать чудище пожирнее.
  Прочесав слегка припорошенный склон неподалеку от поселения, я уловила ужасный запах, что обычно предваряло появление большой добычи. Весело живет мой дядюшка - подумалось мне напоследок. И я провалилась в чье-то весьма обширное логово. Падала я тихо, стараясь сгруппироваться, и спустя несколько волнительных мгновений встретила обледеневший пол пещеры.
  Спустя еще несколько, хоть и беззвучных, но наполненных мимическими упражнениями секунд, мне довелось увидеть слишком чистые, слишком острые зубы чудовища, давно оставившего попытки кого-либо поймать, сидя в своей яме, а потому жутко голодного. Оставалось надеяться, что он проглотит меня целиком, как вервольф в сказке про Красную шапочку.
  Все существование теперь было сосредоточено на беге в пределах тесной для дракона пещеры и попыток воткнуть кинжал в любую из его прочно укрытых панцирем частей тела.
  Дракон ведь не только мгновенно уворачивался и яростно нападал, но и рычал, и даже пел, если можно так сказать. Это оказалось довольно занятным опытом. За всю свою жизнь я не встретила и десятка драконов, если конечно не считать обликов Горыныча. И во всех случаях либо я надежно пряталась, либо дракон прятался от моей армии.
  Бросив попытки досадить чудищу намного большего калибра, чем я могла одолеть, я устремилась вверх, но он был достаточно ловок, чтобы поймать меня за ногу и не дать улететь, приложив пару раз. Извернувшись, я протиснулась в переплетение его колец и, за неимением кинжала, потерянного во время двойного полета с жестким приземлением, стала отрывать чешуйку размером с мою ладонь, помогая себе когтями и зубами. Не так то и просто было прокусить кожу дракона даже без чешуи, в то время как он извивался, пытаясь достать меня. Шипящие змейки не отставали от меня, вгрызаясь в жертву. Кажется, я все же сломала клыки, и мой подбородок и шею заливала теперь горячая кровь. Все к лучшему, ведь я согрелась. К тому же, на мне была и кровь дракона тоже.
  С трудом выкарабкавшись из-под спящего сном младенца чудища, я принялась осматривать свои крылья, ведь оставаться тут стало опасно - любой теперь учует кровь, будь между нами и несколько сотен метров.
  Чувство дежавю не отпускало меня, пока я разбиралась с изрядно помятыми и ощипанными перьями, устремляя взор в колодец снежного неба над головой.
  Огромная тень закрыла обзор. Вероятно, меня поджидала добропорядочная соседка усыпленного мной дракона, явившаяся на шум и песни, чтобы урезонить дебоширов. Уж она-то вполне могла проглотить меня целиком.
  Да, это не была сказка для двух неисправимых фаталистов, или убежденных самоубийц, или прогрессирующих романтиков. Мы с Горынычем не могли умереть в один день, ведь из двух аномальных объектов именно я сейчас подвергалась полноценному естественному отбору.
  И вот, когда наступил столь знаменательный и светлый день, я не испытывала воодушевления.
  
  Глава 6
  -Ты же не думаешь, что это действительно был напиток бессмертия?! - спросила София, выслушавшая мой рассказ, а вернее, дополнения к уже имеющейся у источников информации о моих похождениях.
  -Да уже догадался... Я всегда был сам для себя двигателем прогресса. И все мои беды от собственной персоны. Я знаю. И Горгона была не при чем, когда меня начинало штормить, и отказывали глаза, нос или уши. И прогулки в прошлое неспроста, опять же, по моей вине. Уж не говоря о превращениях. Но понимание несколько запоздало. Все всегда было в моих руках, и теперь я не позволю, чтобы она меня игнорировала.
  -Но она же чудовище, Гор, - растерялась София, купаясь в своем горячем источнике в центре горы-замка. - Не понимаю, зачем вообще она тебе сдалась? Горгона права в своих притязаниях. Почему бы тебе не оставить ее в покое?
  -У нас сложившийся тандем, - заворчал я, подбирая слова к тому, о чем правильных слов все равно не подберешь.
  -И все же ты хочешь бросить ее? - озадаченно фыркнула парообразная в данный момент София.
  -Об этом я и твержу тебе, - терпеливо повторил я. - Ей нужна свобода, воздух, полноценные приключения?! Она получит приключения.
  -А чего же ты хочешь от меня?!
  -Я устал, ослаб, проголодался, - София попятилась и, потеряв равновесие, бултыхнулась в свой бассейн. -Прими мои соболезнования по поводу потери членства в вашем мерзком клубе.
  -Оставь мне хоть что-то, - она не шутила. -Я хочу существовать! Пусть низшим существом, пусть прахом и пеплом!
  -Заметано, Софи, - и я продвинулся достаточно далеко, прежде чем произошла заминка с блоками контроля за территорией.
  -У тебя просто идеальный план, - похвалила источник, вываливаясь из бассейна и шлепая ко мне, скромно занявшему один из пузырей. Вид был прекрасный, пока София не вторглась в него, несколько искаженная и расчлененная.
  -И он уже начал исполняться! - обрадованно захлопала в водяные ладоши она.
  А я со своими обновленными возможностями смог рассмотреть, что делается неподалеку от приобретенной вотчины.
  Драконица с совершенно седой посеребренной инеем шерстью скалилась на выбравшуюся из под земли Горгону. Моя подружка была несколько помята, но от этого не менее воинственно свивались на ее голове змеи, а помимо обычного клинка, в левой руке Горгона сжимала чей-то довольно увесистый клык. Лицо и руки были устрашающе залиты кровью.
  Стоило завладеть горячим источником и целой горой над ним, чтобы вот так оставаться в стороне? И я начал собираться прямо на месте из того, что было под рукой. Или лапой? Так-то лучше. И тело побольше, чтобы физически доминировать. Одновременно я следил за происходящим на склоне горы.
  Дислокация менялась. Горгона уцепилась за шею ринувшейся на нее драконицы и болталась под раскрывающейся пастью, в опасной близости от языка и зубов. Да еще и кричала что-то взлетевшему чудовищу, вероятно здороваясь и делясь впечатлениями от увиденного ста метрами ниже.
  Попытавшись влиять на драконицу дистанционно, я столкнулся с проблемой - оба чудовища были теперь связаны, и я не мог просто вырубить ящерицу.
  Ухватившись за складки на подбородке своей жертвы, Горгона подтянулась, нашла опору для ног и одним рывком высвобождая кинжал и позаимствованный клык, приземлилась в районе холки. Драконице пришлось не по душе столь бесцеремонное обращение.
  Закончив со своим воплощением, я уже был почти на месте, изо все сил размахивая крыльями, чтобы угнаться за сладкой парочкой. Издалека Горгону можно было принять за лихого всадника, приручающего дракона. Их полет поражал воображение количеством пике, и Горгона пока не рисковала отцепляться ради самостоятельного изучения маневров противника.
  В какой-то момент драконица успокоилась, а затем, извернувшись невообразимым образом, схватила Горгону своими короткими, но изворотливыми передними лапами и сжала в объятиях. Боюсь, косточки захрустели.
  Как я ни старался, между нами оставались десятки метров, когда взмахи драконьих крыльев стали ленивей, а глаза Горгоны засветились ярче. Сияние окутало всю ее фигурку, мизерную на фоне взметающей крылья драконьей туши. Я буквально чувствовал, как волшебство струится, покидая мерцающую Горгону. Она истратит весь свой ресурс!
  До боли яркая вспышка ослепила, когда я приблизился, и, перейдя на базовый уровень, я раскрыл свои невидимые сети, ловя маленькую искру, сбегающую со скоростью прежней Горгоны.
  
  ***
  Вы когда-нибудь задумывались, что чувствует владелец отсекаемой головы? Ощущает ли он эту боль и сколь долго? Или все, что после случается с ней, его не заботит? И не отягощают его эти последние мгновения?
  Но я головы не лишалась. Это был взрыв, салют, обжигающая вспышка! Я просто летела, и мой порыв был полон одухотворенной грусти и радости одновременно. Меня ждало потемневшее небо и волны пепла, скручивающиеся в громадные облака. И огни, там, в горячих потоках, миллионы искр, сбросивших оковы. Свободна!
  Я неслась навстречу одной из искр, становившейся все ближе, все яснее. И когда столкновение стало неизбежным, мы оттолкнулись друг от друга, оставляя на память что-то невообразимо интригующее. И так мгновение за мгновением. Целые мегабайты информации. Сколько памяти и эмоций! Я в сокровищнице и сама сокровище.
  Но не тут-то было. Видимо, подкачало отсутствие визы. Или прописки в этом раю. Или и того, и другого. Мое путешествие окончилось прозаичнее, но от этого не менее захватывающе! Меня поймал гигантский источник, и впереди был рейд по неизведанным потокам и хранилищам, среди братьев и сестер, в тесноте и сиянии.
  Ухх-тыы! Так вот что случается с умершими!
  
  Глава 7
  
  "Дорогой мой друг! Я немало потрудилась, выискивая для Вас сведения обо всех источниках, что встречались на моем пути, добившись на этом поприще немалых успехов, хоть Вы и ворчали в своем 576-ом сообщении о том, что пора бы мне расширить наш Аномальный бестиарий восточными экземплярами.
   Смею заверить, что местные экземпляры вполне могут соперничать с восточными в своем корыстолюбии и беспринципности, коими и пополняю Аномальный бестиарий ныне.
  На этот раз это нечто вроде паука, именующее себя Норисс. Ощущения были не из приятных. И все же придется иметь с этим ужасом дело, чтобы выполнить Ваше пожелание. Я так понимаю, Вас устроила бы только победа?
  Можете не отвечать, как и на двадцать предыдущих сообщений...
  С уважением и подозрением в Вашем рассудке. Крылатая"
  
  "Приветствую! К сожалению, мое внутреннее чутье, которым Вы меня оделили сполна, и на этот раз не подвело. Непосредственно встреча с нашей милой Норисс произошла на дне колодца, когда-то давно вырытого жителями Лагаша. Лапы у Норисс, хоть и виртуальные, оказались волосатыми и когтистыми. Она очень хотела пробраться в мои мысли. Ее паучьи замашки леденили кровь. Норисс, конечно, оказала мне услугу, но я уже сильно жалела, что позволила этому случиться. И выползла я из глубокого колодца с трудом. Замечу лишь, что я теперь без крыльев и не в состоянии столь рьяно выполнять работу. Надеюсь, это не станет препятствием к всегда своевременному обеспечению оружием и боеприпасами? Увы, Бескрылая"
  
  "Алиен, я чувствую, с Вами приключилась беда. Но, в таком случае, как на счет Ваших инструкций? Неужели это правда? И действительно ли Ваши шаги смогут привести к намеченному ранее результату?
  В любом случае,
  С наилучшими пожеланиями.
  Ваш бесполезный ныне информатор."
  
  "Алиен! Без инструкций я как рыба без воды. Ползу и жду сообщений..."
  Фурия оторвала руки от амулета, тут же нырнувшего в вырез рубахи, и, сложив их лодочкой, подула. Со стороны казалось, будто она послала воздушный поцелуй. Это и могло быть поцелуем, если бы только эфемерные личности соизволили снизойти до вполне материальных. Но это так, за неимением крыльев, полет фантазии.
  А пока, нам бы хоть кусочек кактуса, хоть ломтик какой-нибудь колючки...
  -Альф, я прилягу на минутку, а потом пойдем дальше, ага?
  -С тебя станется и весь день на солнцепеке проспать, - ответил он, даже не обернувшись.
  Фурия зашагала следом, покусывая и без того потрескавшиеся губы. Альф явно знал дорогу и упорно шел к своей цели. Как это могло быть с фактически младенцем нескольких месяцев от роду, Фурия не предполагала. Зачем она увязалась за обаятельным малым с природной склонностью к боевым искусствам? Альраун его знает. Король с королевой были уже далеко и, скорее всего, в более приемлемом для жизни месте. А значит, утренние избиения младенца в лице Фурии, остались в прошлом. А источник, к которому она успела прикипеть душой, общаясь лишь по сети, впервые за эти беспокойные годы молчал и не радовал порой шокирующими откровениями об альтернативной жизни. Алиена интересовала материальная жизнь и ему было не занимать наглости, расспрашивая Фурию о подробностях ее существования, взамен информируя ее о своих.
  Рука сама тянулась к амулету, но Фурия пока вполне успешно полдня боролась с привычкой. Альф шел впереди, ни разу не оглянувшись. Его рубашка топорщилась из-за постепенно растущих крыльев. Заглядевшись на Альфа, взбирающегося по колено в песке, Фурия не сразу разобрала, мираж ли перед ней или настоящий оазис. Надо будет на досуге разузнать, как это определяют пустынные чудовища...
  Сон как рукой сняло, когда Альф подхватил Фурию на руки и закружил, заставив потеряться в игре неба и солнца. Наконец, опустив шатающуюся Фурию на песок, он обнял ее и поведал:
  -Мы нашли Цветок пустыни.
  Спустившись с последней дюны, они подкрались к айдахару в поисках его головы. Цветок пустыни вблизи упоительно пах зеленью и водой, но между сытным полдником, освежающей ванной, ковром из трав и путниками оставалась преграда в виде огромного змея, видимо, состоявшего в родстве с Мунгардом, обвившем океанское дно.
  Голова айдахара покоилась на хвосте этого поистине непоколебимого чудовища, несколько раз обвившего и неустанно оберегающего сокровище.
  Большие желтые глаза были открыты. Они следили за Альфом, медленно приближающимся и шепчущим что-то, отчего айдахар покачал головой, как бы кивая. Альф погладил зверя по угольно черной голове и повернулся к Фурии.
  -Иди сюда, - он был предсказуем. Фурия не сдвинулась с места.
  -Мы можем пройти лишь мимо его головы. Это место не защищено. Так что не кисни и прыгай ко мне, - Альф уже сидел верхом на айдахаре в метре от раскачивающейся головы чудища. Он даже меч свой бросил рядом, обращаясь со зверушкой, словно с ручной.
  Оба издевались над Фурией, и она тут же обвинила их в сговоре.
  -А я и не отрицаю, - Альф уставился на Фурию и ослепительно улыбнулся, так, что она выпала в осадок. Ну не поднимется у нее рука на этого пройдоху. И на того, что значительно крупнее - тоже.
  -Это мой личный айдахар, - признался Альф. Фурия бы сказала, у кого был личный айдахар, да злости уже не осталось.
  -Устала я, - она прошествовала мимо виновато скалившегося чудища - обоих чудищ - и попыталась подтянуться, ухватившись за жесткую чешую. К своему позору, она не смогла и обессиленно опустила руки. Не обращая более ни на кого внимания, Фурия разлеглась, прислонившись спиной к горячей шкуре. Змеи - предательницы расползлись, ластясь к змеевой чешуе.
  -Почему ты не сказал? - спросила Фурия, одергивая свою излишне самостоятельную шевелюру.
  -Тебе самой нравилась эта игра, - Альф спустился к к ней, даже не потрудившись прихватить оружие - младенец, одним словом.
  -Она понравилась бы мне больше, если бы я знала, - Фурия потянулась к ножнам.
  -Теперь ты знаешь...
  -Так нечестно, - шепнула она целующему ее мошеннику.
  Альф помог Фурии перемахнуть через ухмыляющегося айдахара, и они попали в сказку.
  Про звезды много сказано, что на них ни коим образом не отражается. Вот и Фурия взирала на них, преисполненная отнюдь не благоговения или восхищения. Ей было страшно, ведь мир вот-вот должен был пойти дракону под хвост и, возможно, превратиться в такой вот призрачный свет. Да, раньше для несмышленой чудовища это была игра, но теперь они с беглым источником доиграются.
  Под босыми ногами мокла трава, журчал родник , и ни одного рыка, топота или шуршания не раздавалось в этом заповеднике.
  Альф, или точнее, Алиен, спал, как младенец, рядом. Вероятно, ему снилась сияющая паутина, разлетающаяся в клочья и затопляющая ночной покой.
  
  Глава 8
  
  В нашем крепко сбитом мире нет места для слабостей. Либо завтракаешь ты, либо это тебя съедают. И так с остальными приемами пищи. Какая может быть дружба, родственная связь, симпатия когда в следующую секунду ты можешь быть раздавлен, расплавлен, съеден? Но есть и кое-кто постоянный во всем этом многообразии напастей, кто погибнет вслед за тобой и будет делить все твои радости и невзгоды.
  У некоторых может быть всего один или отсутствовать напрочь, у многих - с десяток неотделимых единомышленников. А у меня - сорок четыре...
  Множество прикосновений к лицу привели меня в чувство после происшедшего. Черные длинные змеи вылизывали мне щеки, глаза, лоб, заставляя очнуться.
  Руки и ноги мерно раскачивались в безмятежной невесомости. Я висела и у меня не было никакого желания открывать глаза. Я вообще высоты теперь боюсь.
  Представьте себе: сегодня утром, не очень ранним, но ведь надо же и отдыхать когда-нибудь. Где-то на периферии - дребезжание секретарей, крики медоуказчиков, флейты сорокапутов, мирное журчание воды и шуршание пальмовых листьев под ласковыми прикосновениями ветра. Очень близко дыхание спящего Алиена. Даже глаза открывать не хочется, потому что ты лежишь в тени деревьев, и солнышко, как ни старается, не может испепелить тебя.
  А дальше - откуда ни возьмись, налетает ураган. Алиен не просыпается даже под отдаленный, но приближающийся гул. Удушающая волна оглушает меня. Земля сотрясается и почва проваливается в бездну. Буря выдирает деревья с корнем, и только айдахар чудом удерживается на земле. Темнеет небо и волшебная гроза сметает все на своем пути.
  Изрядно выспавшаяся и отдохнувшая, я сноровисто затаскиваю Алиена на айдахара, запрыгиваю сама и легонько пинаю змея ногой - мол, пора уползать. Очутившись в относительной безопасности, я решаюсь осмотреться и шестое чувство, дарованное моим вербовщиком когда-то, помогает увидеть и ощутить стихии во всей красе.
  За нашими спинами жемчужные волны набегают на разрушенный оазис и пустыню одна за другой, искрясь на урывками появляющемся солнце. И в каждой - миллионы частиц. Их дивный узор, явная среди творимого вокруг хаоса последовательность несет разрушение не столько на общем уровне. Она словно вирус вторгается в переплетения силы, кусками выдираемые из нашего защитного купола, превращает эту силу в фарш, бесполезное месиво. И уносит его прочь. Небо теперь - сияющий вихрь, взрывающийся салютом, осыпающий нас искрами и пеплом.
  Я чуть не забылась, подставляя лицо этой манне небесной и пытаясь уловить похожую на снежинки метущуюся крупу. И чуть не пропустила рождение торнадо. А дальше было скольжение, отрывающиеся чешуйки айдахара и полет без крыльев в мир перегрузок.
  И все же, что-то не так с моей веткой, или где там я вишу? Раскачивается и потряхивает, в точности воспроизводя ощущение полета.
  Так и знала, что открывать глаза не стоит. Вот это сюжет для сказочки! Жаль, моя детка уже давно родилась и бороздит моря и океаны, закусывая акулами. Да-да, с кем поведешься...
  Высоко. Очень высоко летит гарпия и несет меня в левой лапе. А в правой пусто. Ну и где мой источник?! Хотя источников теперь днем с огнем не сыскать. Уж больно шустрый оказался "червь", запущенный Алиеном. Ай да Алиен! Провернуть все за считанные часы! Интересно, в какой он форме сейчас?
  Предпочтя любоваться закатом, я отвернулась от вида отвисших грудей и страшного лица гарпии, с моего ракурса выглядевшего еще ужасней. К тому же, на западе виднелся Хальвард, по иронии судьбы, конечная цель нашего путешествия.
  Так и есть - огромное гнездо, свитое из матрасов, которые мы оставили лишь месяц назад, в одной из комнат на третьем этаже, и пара яиц, как известно, являющихся альтернативой Заочного рождения. И неизвестно, что практичней. Можно положиться на местные потоки энергии и покинуть место зарождения жизни незамедлительно, оставив себе право выбирать, вернуться ли через год и присутствовать при появлении очередного чудовища на свет, или нет. При этом, велика вероятность, что источник, контролирующий территорию, не справится с задачей. А можно правильно выбрать из множества жил свою и заключить ее в яйцо, охраняя его до стратегически важного момента. Но это для приспособленных для этого особей. А сказки можно рассказывать при любом раскладе. Но с яйцом сподручнее, разумеется.
  Умная гарпия - приволокла добычу, чтобы большие детки не схарчили свою маму. Остается дождаться, кто это будет. Как говорится, судьба зла. Да, и появятся ли они по очереди, или одновременно?
  Я начала разбирать забаррикадированный выход из детской теплицы. Но дверь гарпия замуровала надежно. Значит, детки тоже предполагаются способными к полету. Мое ночное зрение оставляло желать лучшего, и приходилось быть осторожной с камнями, дабы не задеть с виду беззащитных детишек. Виновники торжества развивались себе в скорлупках, но соваться к не оформленной энергии чужаку сейчас было чревато.
  После непродолжительного отдыха, я сделала несколько попыток достать гарпию с карниза, но впотьмах чуть не вывалилась сама. А ведь внизу были скалы.
  Ночь выдалась длинной, грохочущей под аккомпанемент волн. Задумчивая гарпия заслоняла все звезды, на своем насесте. И письмо не пошлешь. Амулет стал бесполезен в тот момент, как конструкция, порожденная Алиеном, обрушилась на нас. Теперь многое из того, что служило основой нашего существования, подверглось распаду. Я надеялась, что Алиен позаботился о своей целостности. Он же гений информатики. Не буду кривить душой, я ждала его, как минимум, к завтраку.
  И таки дождалась к ужину, пересказав безмолвным слушателям к тому времени все известные мне сказки. Как мне показалось, гарпия также невольно попала под обаяние зловещих историй.
  -Алиен! - мы обе встрепенулись, кинувшись увещевать его наперебой.
  Гарпия убеждала когтями, а мой одуванчик, которому никто не рассказывал сказок, и не подумал сопротивляться, лишь вовремя приподняв ноги при доставке в обитель с яйцами. Айдахар расположился под окном, лениво отмахиваясь от фуриозной гарпии.
  -Приятного аппетита! - прокаркала гарпия, возвращаясь к насесту. И обращалась она явно не к нам.
  Я растерянно осмотрела Алиена. Уставший, с прилипшим к телу песком, припудренными пеплом волосами и разодранной одеждой. Но вполне живой. Царапины не в счет - я и на свои забила. Доспехов нет, однако ножны на месте. Уже хорошо. Хоть у кого-то из нас есть меч.
  -Ты зачем полез сюда?! - Кракен свидетель, не так я хотела его встретить, но, как говорится, слова и впрямь обладают великой силой, то есть умеют слетать с языка до того, как говорящий успеет заткнуть себе рот.
  -Послушай, Фьюри, - присел он на корточки, обняв мои колени. - Сейчас наш мир меняется, и мы должны следовать тенденциям. Я хочу построить дом. Построить, - не дал он мне протестовать, поднеся палец к моим губам, - значит окутать защитой - сейчас я силен, как никогда. Обустроить все внутри. Мебель - слыхала о таком? И гардины. И посуда. А еще обзавестись домашними питомцами, - он выразительно посмотрел на яйца и внимающую из окна гарпию. - Ты не будешь возражать, если это будет Хальвард?
  
  Глава 9
  Она снова была дома, и прекрасное весеннее настроение не испортила даже ядовитая гидра, попавшаяся по дороге. Небо было все еще черно, а потерянные в вечном сумраке голые леса, поля и скалы серы и убоги. Но весна все равно чувствовалась. В смятенных тучах, подбрасывавших серебристый пепел, в посвежевшем ветре и редких каплях дождя, в душе, так хотевшей большего.
  Горгона весело напевала что-то невразумительное под нос, шагая под гору. Впереди и внизу змеилась дорога, терявшаяся в моросящем тумане. Но здесь, наверху, шумел ледяной ветер, и Горгона не опасалась, что нелепый мотив кто-то услышит. В этих яростных порывах не различить было и ее шагов по каменной крошке и хрустящему пеплу, и даже позвякивания ножн.
  Земля сотрясалась, будто от хохота, и Горгона упиралась в каменные стены переходов и шершавые склоны закопченными коленками и локтями. С некоторых пор вся кожа лоснилась темно-серым, но это было только на руку удачливому чудовищу.
  Чуть позже ей повезло встретиться с ехидной, охотившейся в непривычном змеям ареале, и с троллем, отбившемся от стаи и порядком озверевшим, каковых теперь было в избытке. Да и Горгона - разве она не стала зверем, без дома, без забот, без подчиненных и господ?
  Конечно, она перестала быть прежней. Пришлось поступиться смертным телом ради нового амплуа. Будучи невесомой и лишь для реалистичности завернутой в подобие прежней оболочки, грозящей разлететься от малейшего взрыва, Горгона все еще питала надежды, все еще хотела жить.
  Именно сегодня ей чудилось, что стоит ступить на равнину - и тут же встретится зубастый принц на четырех лапах, и съест он ее далеко не сразу, а об остальном можно будет подумать потом. Да и кто теперь ее съест?
  Что ж, подумала она с тихим смешком, если меня попытаются распотрошить на первом же километре, я смогу считаться весьма удачливой собой. Чему быть, того не миновать.
  Смело спрыгнув с каменного карниза, бывшая принцесса троллей, бывшая Горгона, а теперь лишь толика бескрайней и неуправляемой стихии, прошлась по зябким окрестностям, но чудищ так и не попадалось. Издав разочарованный вздох, она резко повернула назад, и встретилась с фосфорисцирующими глазами.
  Чудовище, что взирало на нее с удивлением, сменившимся тремя саблезубыми улыбками, не вполне соответствовало всем критериям, но Горгона и сама понимала - ей следовало поумерить аппетиты. Так рьяно гоняться за призраком - остаться без головы раньше времени.
  Тип, что нашел ее несмотря на отсутствие запаха и бесшумную походку, мог понравиться за один свой трехвариантный вид. Каждая из его ушастых голов разевала пасть, высовывала слюнявый язык, моргала, чихала, ворочала глазными яблоками - независимо от остальных двух. Цербер, словно только что выбравшийся из мрачного царства Аида, настолько виртуозно исполнял джигу блюдцами - глазами и вразнобой менял выражения морд, что Горгона, с самой обаятельной из своих улыбок воззарившаяся на него, могла только позавидовать самой черной завистью. Хочу еще две головы!!! - ныла она про себя. Только представьте: с вами здороваются, а вы выдаете эмоции, начиная с щенячьей радости до полного безразличия и жуткого разочарования. Слева направо, впрочем, может быть, и справа налево.
  -Пес, - цербер галантно обернулся вокруг Горгоны, отрезая путь к отступлению и нависая над ней.
  -Старый Пес?! - уточнила Горгона, ловко уворачиваясь от потока слюней и наступая церберу на хвост - ей плевать на шипы, а Псу неприятно. Коэффициент полезного действия стремится к единице.
  -Да что ж такое! - воскликнул трехголовый ухажер. - Каждая виверна меня здесь знает!
  Горгона вытащила меч, жаждая развлечений. Да, утро было занятным, с перекошенными физиономиями чудовищ, напоровшихся на пустоту, вместо пусть жилистого, но мяса.
  -Хотя постойте, - цербер не терял времени, похоже, он все-таки был умней прежних чудищ. Пес приблизил пасти по очереди, прежде чем вынести вердикт. - Ах это вы... Ну так с этого и надо было начинать. А то стоим тут как не родные.
  -Я тоже наслышена, - Горгона проявила добрую волю, не нападая первой. - Сколько раз пользовалась вашими услугами и даже не поблагодарила.
  -Верно. А где Горыныч? - повертел головами цербер. Какая же все-таки прелесть!
  -А зачем? Мне и с вами хорошо, - удивилась Горгона. - Мне вот интересно: вы втроем играете в какие-нибудь игры? Испорченный телефон? Города? "Глаз фараона"? А как вас зовут по-настоящему? Ведь вас трое, только тело одно, но ведь считают всегда по головам...
  -Первый раз встречаю столь грамотное чудище.
  -Вы о счете до трех? Так я и дальше могу.
  -Не стоит. И все же, принцесса, вы сегодня странная. Однако... - он прикрыл по одному глазу на каждой морде и покачал головами из стороны в сторону. Затем обошел Горгону по кругу, понюхал еще разок, порывался облизать, но вовремя передумал, и, наконец, приблизил лапу, чтобы потрогать.
  -Но-но, - погрозила Горгона обнаженным мечом с говорящими за себя багровыми подтеками. Пусть у нее не было запаха и вкуса, внешность заранее программировалась, а тактильные ощущения ограничивались бездушными данными, воздействовать на любую из материй она могла.
  -Есть в вас какая-то функциональная ущербность... - прокомментировал Пес, а точнее - левая голова, изобразившая зубастую улыбку.
  -Да ты что? Это комплимент такой ультрамодный? - рассмеялась Горгона, опираясь на меч.
  -Учитывая, что подобная твоей архитектура - редкий феномен, считай комплиментом, - ответила задумчивая средняя голова, отворачиваясь вслед за объединяющим всех троих телом, которое плавной походкой шагало в туман и темень под угольным небом.
  -Считай, ты меня заинтриговал, э...
  -Эдуард. Слева - Феб, справа - Георг, - послышалось неподалеку.
  Радостная Горгона потащилась за цербером, казалось, сливаясь с вечерней мглой. Словно тощий фантом с отростками крыльев по бокам.
  -Так ты новичок в этих делах? - похоже, это был Эд.
  -Не успела почерпнуть достаточно информации, прежде чем.. - она замялась, в конце концов, так и не ответив.
  Прежде чем Горыныч "и все-все-все", провернули это попахивающее всемирной катастрофой дельце. Прежде чем умереть и попасться в сети, прежде чем вникнуть в суть происходившего, купаясь в уйме информации, проходившей через, над, под...
  Кардинальные изменения коснулись в основном рядовых чудовищ, с их экологическим бедствием и еще более интенсивным естественным отбором. Пришло время для дивергенции, и дедушка Дарвин был бы просто счастлив увидеть бесконечное число самых прекрасных и самых удивительных форм. Расклад сил менялся, а суть осталась прежней, хоть Гор, этот доморощенный Кристофер Робин, игравший с реципиентами, словно со зверьми в собственном зоопарке, обещал "огненный дождь". И это было бы прекрасно, если бы не было ложью.
  А первое, что пришло в хитроумную голову Горыныча - держать Горгону при себе, как того же цербера на поводке. Но Горгона не желала становиться Винни Пухом, и тем более, Пятачком. Не составляет труда выбраться из ловушки, если ты один из доноров, и сам ее поддерживаешь. Боюсь, Гор не скоро справится с запущенной болезнью.
  Вскоре из плотной мглы выросла еще более плотная и навороченная громада Средиземных гор. Пес начал карабкаться вверх, и как только взобрался достаточно высоко, одним прыжком махнул на уступ, едва различимый в вечных сумерках, сгустившихся над землей, в конце дня становившихся лишь гуще и мрачней.
  Горгона поднималась, легко касаясь камня пальцами, медленно паря над пропастью, даже не раскрывая крыльев.
  Позерство?
  Может быть. Но это было просто необходимо - получить что-то взамен органических ощущений и чувств. Для призрака попрание некоторых физических законов стало настоящим утешением.
  Увидев, куда цербер держит путь, Горгона оттолкнулась от скалы и вспорхнула на ничем не примечательный уступ. Она стояла очень, очень высоко, и голая земля, съежившаяся в пепельном саване, вызывала весьма живые эмоции. Уже сложно было различить одиночные мертвые деревья, камни, укладывающихся на ночь и отходящих ото сна чудовищ. Слегка растушеванная линия горизонта подчеркивала красоту пламенеющих туч.
  До ночных инсталляций, когда появятся огненные великаны, освоившие небо подобно гарпиям и драконам, оставалось всего ничего. Горгона последовала за Псом в уютную пещеру с ловушкой.
  
  Глава 10
  
  -Что за родительское собрание?! - потребовала объяснений Горгона. Ну да, собравшиеся в пещере чудища являли собой классическое школьное собрание, с потасовками, распитием спиртного - откуда только взяли - и обязательным выступающим, расписывающим прелести учебы только что явившихся из источника горгонят. Кроме горгоньих, грелись у костра и псовые, как Горгона обозвала их про себя, тяготея больше к ящерам, расположившимся немногочисленной компанией в отдельной нише. А выступала лохматая гуль, не поделившая территории с новоприбывшей Горгоной.
  Цербер как ни в чем не бывало улегся у костра, хрустя косточками. Несмотря на это, его холка все еще была слишком высоко. Да, не по силам Горгоне охомутать этакое чудо. Она вздохнула и сломала гуль несколько пальцев.
  Отпустив когтистую волосатую руку, Горгона поплыла к ящерам, не почувствовав ни одного пинка в спину, даже при всем желании, если бы таковое появилось на самом деле.
  Вот теперь сходка напоминала цирк, а Горгона никогда не любила быть в центре внимания. Пожалуй, ей пришлось бы утихомирить придирчивых чудищ иначе, несмотря на осуждающий взгляд правой головы Пса ( левая страстно болела за Горгону, но средняя уже занялась этой проблемой), и призывно виляющего хвостом симпатичного тигрового дракона...
  -Детка моя, ну уж теперь-то я могу утащить тебя в свою пещеру?!
  Горгона остановилась, но не спешила оборачиваться, тихо сатанея и строя весьма отталкивающие рожи. Узурпатор. Тиран. Живучий, что б ему метеорит на голову свалился.
  -Пещеру, где ты хранишь свои сокровища? - Горгона повернулась и застыла, еле дыша, если так можно было выразиться о бездыханном существе.
  -Теперь - да... - признался сапфировый дракон, вползший на брюхе в слишком узкую для него пещеру.
  Горгона проследила вдоль плавных линий его туши, полюбовалась на радужные чешуйки и подняла глаза, рассматривая попыхивающую морду Горыныча. Желтые глаза сверлили ее, на самом деле увидев то, что другие увидеть не могли. Разве что загадочный Пес. Горгона с грустью осознала, что эта сапфировая красота сведет на нет все ее самовнушения.
  А еще на голове и спине дракона сверкали угольки, и Горгона начала протискиваться к выходу, торопясь своими глазами увидеть это сумасшествие.
  -Знаешь, дорогой, и все же ты мог бы принять более человекоподобный вид, - заметила она, застряв между скалой и сверкающим боком Горыныча и все больше ощущая притяжение, притяжение созданных друг для друга программ. Черт, надо выбираться, пока не сбрендила!
  -Я теперь "свободный художник", плутовка, - Гор начал пятиться к выходу, освобождая путь. Горгона выбежала на площадку, с трудом отрываясь от чудища, и вполне задохнулась бы от переполнявших ее эмоций, если бы не пресловутое неживое состояние.
  -И как же мне теперь быть? - задала вопрос Горгона, скорее самой себе, чем привалившемуся к склону Горынычу, в чьих глазах отражались теперь миллионы огней.
  -А знаешь что? - она улыбнулась дракону, расправив крылья. - Давай сыграем в игру?
  -А я выйду победителем? - полюбопытствовал Гор.
  -Ну а как же.
  -А почему бы мне не схватить тебя и не уволочь прочь отсюда? - заявил он.
  -Так не интересно, - взмахнула Горгона крылом. Под дождем было неловко взлетать, но она справилась, подставив ладони и лицо волшебству.
  -И что это изменит? - лениво спросил Горыныч.
  -Мне будет интересно, - пожала плечами Горгона.
  -А мне какой прок?
  -Я не смогу убежать, - уже не пытаясь скрыть блеск в глазах, она отпрянула от приподнявшегося дракона, - И начну прямо сейчас.
  Она не просто улетела. Не зря столько времени провела в плену паутины. Оставив Гора разгадывать пункт ее назначения, она исчезла из заданной реальности.
  Насколько хватало взора, дождем падали огни. Земля плыла зеркальной лавовой гладью, сияя, словно небо. А небо превратилось в безысходную бездну, роняя эти раскаленные звезды, целый поток звезд, бесконечную паутину звезд во тьме.
  ***
  
  Сегодня ночь персидской черной кошкой прогуливается по планете,
  И я тону безликой одинокой крошкой в ее зеленом одноглазом свете
  
  Сегодня я была кошкой, кошкой-мумией, воссташей из гробницы...Переход из мертвого мира склепа сквозь толстые стены, чтобы погулять при луне - сомнительное удовольствие, скажу я вам.
  Я покосилась на шелестящие на ветру верхушки пальм, светлое от звезд и луны небо. Фыркнула, потягиваясь и прогибаясь в спине. Пирамида разбавляла дикий ландшафт, взрезая небо идельными геометрическими линиями.
   Нет-нет, бинтов как не бывало. Я выглядела как обычная кошка, насколько она может быть обычной в египетской глуши, с обязательной мифологической подоплекой.
  Безусловно, мне хотелось бы принять более солидный, грозный вид, но кошка так кошка. Так что я гуляла и ощущала непривычный прилив сил, после лежания в пыли гробницы.
  Возле водоема я ускорила шаг, по простой причине боязни...нет, не воды...крокодилов. Боюсь, я не сойду за чибиса, с такими-то глазами. Да и какой из меня дантист...А спорить, кто больше достоин поклонения, себе же дороже.
  Ой, мамочка! А вот и мой проводник в загробную жизнь. Фу-фу, кошки невкусные! Как там тебя? Анум, Атум, Ахом, Анубис! Какой хороший щеночек!
  Бежала я очень быстро, взбиралась на пальму еще быстрее. Но что толку? Пес как лаял, так и продолжал бы лаять и сторожить меня полночи, в качестве лишнего напоминания о моей полной беспомощности в подобном обличии.
  Горыныч явился как раз вовремя, чтобы разнять расхрабрившуюся кошку, спустившуюся на землю, и пса, кружащего возле нее с плотоядными намерениями.
  -Ты откуда? - спросила я, спешно вылизываясь и довольно провожая взглядом присмиревшее животное.
  -Из пер-джета неподалеку.
  -Дай-ка угадаю, - мои глаза сверкнули в темноте. - Так ты сегодня привидение зодчего Великой пирамиды?
  -Сын принца Нефермаата, Мастер работ и визирь фараона Хуфу, Хемиун, к вашим услугам.
  -Какая красота, - произнес он не без гордости, оборачиваясь к пока единственной из названных Великими пирамид.
  -Ах да, - вспомнила я, - Хемиун умер до того, как пирамида была достроена.
  Я сочувственно присела рядом, а Горыныч прикоснулся ко мне, почесав за ухом, и вызвал преобразование. Я попятилась от него и осмотрела свои привлекательные по египетским меркам формы. И одобрила его планы на вечер, но...
  -Очень хорошо. Но на этот раз у меня будет фора.
  И мы пошли в гости к Горынычу в гробницу Хемиуна, чтобы скрыться в небытие от любопытных крокодилов.
  
  И сердце бьется, бьется из последних сил, в туннеле жизни вечное движенье,
  И хочется ему еще хоть капельку пожить, но не было еще сердец нетленных.
  ***
  
  Вдали от дома встречу вечер,
  Застынет иней на щеках,
  Сгорает небо, я - лишь пепел,
  Но смерти нет огня сердцам.
  Их много и они алеют,
  Выбрасывая в небо страсть.
  Виденье плакать не умеет
  И не способно умирать.
  О есть ли смысл в обмане звуков,
  Чьи божества наполнят небо,
  И в страшном грохоте родившей
  Меня без жалости вселенной?
  Зачем мне руки?
  Что б сломать их.
  Зачем глаза мои нетленны?
  Хочу заснуть, но во вселенной
  Нет смерти. Даже для виденья.
  
  Да, мне было очень грустно, просто ужасно грустно. А вам не было бы грустно, если бы вы умерли и стали привидением?
  Теперь понятно, что я делала на Церере столько времени? Одно омрачало существование - я действительно не могла плакать. И не только из-за собственных физических параметров. Температуры не предполагали наличия воды в жидком виде.
  Я и впрямь, словно демон в изгнании, словно сомнамбула, повторяла одни и те же маршруты, взлетала на вершины, любовалась небом.
  И ужасно мерзла.
  А все потому, что у меня сбились координаты, а вычислять все по новой терпения уже не хватало. И я ждала своего принца на белом звездолете. Феминистки осудят, романтики сожгут заживо, но я ждала его, и ждала из самых меркантильных побуждений.
  Мороз крепчал, а я страдала с каждой минутой все больше.
  Похоже, в мою программу закралась небольшая такая ошибка. Иначе, с чего бы мне дрожать всего при минус 100C?
  И в связи с этим напрашивается вопрос: мог ли Горыныч приложить к этому лапу? И вынуждена признать: да, но на борт любого космического аппарата с приемлемой температурой взойду при любом раскладе. Даже слова не скажу.
  Ничего-ничего, в следующий раз придумаю что-то сногсшибательное...
  ***
  
  2015 год н. э.
  Большой адронный коллайдер
  Где-то в районе детектора ATLAS
  
  -Я здесь?
  -И я! Я существую!
  -Дорогая?
  -Правда, здорово я придумала? Теперь попробуй, догони!
  -И как же нам теперь выбираться отсюда?!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список