Не приняли его, людская злоба, забыли о родстве простом,
Терзали, били год за годом, грозя с небес кривым перстом,
Покинутый, отброшенный на землю, не смевший гневный ор поднять,
Убитый, чистый, честный, желавший дело отстоять...
Теперь его уж нет, а ныне, не родился другой такой,
Открытый, добрый, умный, сильный, наивный гений и живой,
Бессильный против подлости, и не забытый!

Когда его, клеймя как вора, вели к позорному столбу,
Когда судьбу решала подлость и близость к низкому вождю,
Тогда тебя мы убивали, громили, резали и жгли,
Забыли мы про урожаи, и про заслуги, про "значки",
Про знамя истинной науки, которое поднимал не раз,
Про истинную добродетель, которой нету и сейчас...
Тогда! Тогда всё было можно - казнить, возвысить, победить!
Тогда отцы - враги решали, кто должен жить, кого убить.
Давно уже царя забыли, сломали церкви, строим мир,
Мешаем омут кровавого бессилья,
А впереди идут лишь дураки, озлобленные, жадные до власти,
Тупая свора упырей, дрожащая, голодная до страсти,
Трусливая порода нелюдей.

Они! Они тогда подняли вопли,
Они поднялись из грязи, а он сам дал им встать на почву,
Он сам продвинул их в ферзи и проиграл, не видя правды,
Теряя жизнь, друзей, ключи от тех дверей, что раньше были не закрыты,
Теряя смысл тридцати годов, потраченных на поиск правды,
Растраченных, разграбленных трудов...

И кто? Кто об этом вспоминает?
Кто помнит про "святой" террор,
Направленный против правды,
В защиту Родины младой?!
Теперь его наука царица, власть ей отдана,
Вещают лица из экранов пустые звуки и слова,
Теперь генетика везде важна!
Но милый, Николай Иванович, взгляни скорей же ты на нас,
Какие стали мы? Остались, да, остались те же звери, без прикрас!
Опять подняло знамя "кудла", не та, которую гнобя,
Вожди и прихвостни, уроды, терзали Вас, как главаря.
Нет, генетика теперь свободна и под надёжным колпаком,
Бюджеты, инвестиции, рекорды - всё под контролем, мир спасён!
Успех, удача, слава богу! Теперь, наверно, заживём!
Но вот опять идёт к народу лысенковщины опасный звон,
Звенит, как чёрный колокол средь ночи,
Трещит наивная модель, и вот уже опять восстали
Все те, кого бы надо расстрелять, посмертно, много раз, прилюдно,
Повесить, сжечь, но не забыть, чтобы никогда не дать им снова
Свою историю творить...

Религия, научное мракобесие, переливаемое в массы,
Зловонное ума забвенье, желанье страшного царя,
Но, для других, не для себя, для этих,
Опять нас не тому все учат, опять всё надо упростить,
И разогнать к чертям собачьим всех этих сраных докторов,
Что пичкают умы трудящихся бесцельным мусором азов!
Нужна конкретная наука, чтобы два года - и в колхоз,
А может в офис, на работу, но чтоб зараз, без дураков!
Зачем нужна нам всем наука? Давай, давай же результат!
Есть план, есть деньги, есть и наука,
Которая всё в план не выдаёт, теряем показатели,
Теряем эффективность, боже мой!
Пора бы разогнать и, кстати, бы посадить разок другой.
За что? А разве это важно? Ведь есть же человек, а дело - Ха!
Есть человек - есть дело, вот что важно, а остальное ерунда!

Вот так вот, милый Николай Иванович,
Уже ль генетика страшна? Гибриды, ГМО - опасно!
Проверить? Нет нельзя, заразно, не по заветам, нет нельзя!
Вы двигали нашу науку, Вы двигали наш мир вперёд,
И мир пошёл, оставив позади и нашу муку.
Не лживые бюджетные вливанья, не лепет уважаемых людей,
А честное, свободное знание поможет сдвинуть горы и воспитать людей.
Давить, давить нещадно всю мерзость мракобесного нутра,
Лысенковщину бить по морде, громить, рубить, но не рукою палача!
Всё знают, те, кто хочет знать,
Нельзя творить добро мечом, а знание не терпит лжи,
Не терпит подлости, горит огнём!
Везде, где только можно, нам долбят то, что надо знать,
Без объяснений, безапелляционно, запрещая думать, проверять.
Наука - новая религия, здесь вера выше, чем мозги...

Увы, история не учит - теперь Вы институт, проспект, дома...
Всё чаще стали слышаться те звуки, что и сгубили Вас тогда,
И вновь я слышу оправданья, и ложь по поводу побед.
И вновь вожди прессуют знание и меркнет свет во лжи речей и близких бед.

(фрагмент повести "Баба-Яга").