Петров Борис : другие произведения.

Рассвет2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение истории, начавшейся в повести "Рассвет"(http://samlib.ru/editors/p/petrow_b/rasswet.shtml). Для правильного понимания событий необходимо прочитать сначала первую часть.
  Из-под свежего снежного настила блеснула грязная сталь. Егор не сразу среагировал, жмурясь на вышедшем солнце, и поздно затормозил. Автобус тряхнуло и повело в сторону, глухо загремели пробитые колеса, машина шла боком прямо на обочину, скатываясь по низкой насыпи. Егор тщетно пытался уйти от заноса, успев крикнуть: "Держитесь!". Перед ровно вошел в дерево, Егора выкинуло вперед к лобовому стеклу.
  Когда прошел первый шок, Оксана обошла ребят, силой удара ее откинуло к двери, и она с трудом встала.
  - Все живы? - спросила она.
  - Да! Да! - раздались испуганные детские голоса.
  Она, пересиливая боль, подбежала к Егору и помогла ему сесть. Он вытер кровь с лица и помотал головой.
  - Все живы? - спросил он и схватился за автомат. Оксана не успела ответить, а он уже открыл дверь, готовясь выйти, - всем пригнуться!
  -Оксана не стала расспрашивать, а молча закрыла дверь. Она оббежала салон, заставляя детей сесть на пол так, чтобы их не было видно. Она села возле двери, проверяя пистолет.
  - Мама, что случилось? - раздалось несколько детских голосов.
  - Все хорошо, это такая игра, надо немного помолчать, - она боязливо взглянула в окно двери и тут же быстро спрятала голову.
  Вдруг рядом, будто бы прямо здесь, в автобусе, рванула граната. Автобус сильно качнуло, посыпались стекла, дети громко заплакали, закричали. Оксана не заметила, как сама кричит от страха. Раздался второй взрыв, но уже подальше, потом третий. Стрекочущая дробь автомата Егора, отрывистые выстрелы помповых ружей, потом еще взрыв, еще... и автомат умолк....
  Наступила тишина, звенящая от легкой контузии, готовая вот-вот оборваться, рассыпав мир на страшные осколки. Дети плакали, не слыша друг друга, Оксана шумно дышала, слыша только свое дыхание и стук сердца.
  В окне водительской двери появилась толстая морда с охотничьим ружьем. Оксана не думала, она моментально выстрелила, сразив его прямо в лоб.
  - Ах ты сука! - закричал кто-то и сунул в окно помповое ружье и выстрелил.
  Десятки горячих ударов обожгли Оксану, дробь пробила бушлат, неглубоко застряв в теле. Она успела сделать еще несколько выстрелов, но они были выше окна, пробивая крышу. В голове стоял ужасный крик детей, ей казалось, что кровь вытекает из нее ручьями, она слабела, шепча белыми губами что-то детям, но ее никто не слышал.
  Водительская дверь резко отворилась, в салон запрыгнул здоровый мужик в черной куртке. Он мельком взглянул на Оксану, она уже потеряла сознание, и открыл дверь. Дверь грубо подвинула ее и отворилась.
  - А, вот ты, сука! - вбежал другой мужик, пнув ее сапогом.
  - Оставь ее, - прикрикнул мужик в черной куртке. Он попытался завести автобус.
  - Да я ее сейчас пришью! - закричал второй, вытаскивая нож.
  - Я сказал отойди от нее! - рявкнул мужик в черной куртке. - Иди стрелка принеси.
  - Да на хер он нужен? Пусть сдохнет так, гнида, - второй сплюнул на Оксану.
  - Ты че, не понял? - мужик в куртке наставил на него пистолет, - пошел, быстро!
  - Ну ты и козел, Ден, - проворчал второй. - Она же Коляна пришила.
  - Он сам виноват, туда и дорога, - ответил мужик в черной куртке. Автобус, наконец, завелся, он резко дал назад, и автобус выехал на дорогу.
  Дети забились в дальний конец салона, боясь смотреть на злых дядей. Двое мужиков втащили тело Егора, бросив своего товарища на обочине.
  - Живо, сука, - процедил сквозь зубы второй мужик. - Как думаешь, сколько нам за них дадут?
  - Ни сколько, Им нужны только дети, - ответил Ден, медленно ведя автобус влево на проселочную дорогу. Автобус сильно трясло, ужасно скрипели пробитые колеса.
  - Так на кой мы этих взяли? - не унимался второй мужик.
  - Сказали всех брать. Они к ним свои счеты имеют. Не наше дело. Или ты хочешь с ними поспорить? - презрительно ухмыльнулся Ден.
  - Нет, да какое мое дело. Вот что мы про Коляна скажем?
  - Что есть, подставился, дурак, - ответил Ден, махнув рукой, что тема закрыта.
  Третий мужик угрюмо сидел к ним спиной, исподлобья смотр на детей.
  Автобус выехал из леса, справа и слева были заснеженные поля, с одиноко торчащими стеблями высокого сорняка, а впереди виднелся поселок, возле которого был оборудован блокпост. Стоявшие как истуканы мужики с автоматами дали по ним долгую очередь.
  - Ах ты ж твою мать! - вскричал Ден, падая на пол. - Костян, звони этой дуре!
  Третий мужик встал во весь рост и посмотрел на тупых стражников, стрелявших непонятно куда, пули свистящими трасами шли чуть выше, врезаясь в крышу автобуса. Он достал рацию.
  - Тора, тора, - вызывал он. - Это зимогоры. Сними охрану, сними охрану.
  - Все поняла, - раздался хриплый женский голос, и стрельба прекратилась.
  - А ты ведь это специально, да? - бросился к нему второй мужик, тот, кого назвали Костяном, хлестко ударил его слета прикладом в живот, второй мужик скрючился и упал на пол.
  - Прекратить! - взревел Ден. - Не мешало, чтобы мы между собой передрались.
  - Передеремся, - сухо ответил Костян и сел обратно. Он долго смотрел на детей, потом глубоко вздохнул, сглотнув неприятный ком в горле, и отвернулся.
  Автобус проехал блокпост, охранники как были, так и стояли не шелохнувшись. Как только он проехал, они ровными шагами встали за укрытие, смотря вперед стеклянными глазами.
  Автобус подъехал к большому одноэтажному зданию. К ним вышли четыре человека, двое были в черных плащах и шлемах с закрытым забралом. Мужики вышли из автобуса и подошли к мужчине в белом халате.
  - Принимайте, - сказал Ден.
  - Примем, - спокойно ответил тот. - А где четвертый?
  - Баба его пристрелила, - сказал Ден.
  - Ну и ладно, - без тени сожаления ответил мужчина в халате. Он обратился к стоявшей рядом женщине в черной вязаной шапке, она смотрела на автобус больным глазами, под которыми висели большие серы мешки. - Это они вас?
  - Да! Тебя же там не было! - с вызовом крикнула она. Она махнула рукой одному из черных плащей. - Всех в казармы, Этих в лазарет.
  Плащ кивнул и стал водить руками. Из автобуса вышли молчаливые дети и ровной шеренгой по два человека направились в соседнее здание. Второй плащ стоял на месте, но из здания слева вышли четыре санитара с носилками, у них были такие же дебильно-остервенелые лица со стеклянными глазами, как и у охраны на блокпосту. Санитары грубо погрузили Егора и Оксану и ушли обратно.
  - Потом рассчитаемся, - отмахнулся от Дена мужчина в халате. Ден кивнул и увел за собой мужиков вперед по улице.
   - Плохо выглядишь.
  - На себя посмотри, - злобно ответила ему женщина, с презрением глядя ему в лицо.
  - Я вот никак не пойму, на чьей ты стороне, - задумчиво сказал он. - Иногда мне кажется, что ты против нас, а? что скажешь, Аня?
  - Не смей называть меня по имени! Слышишь, не смей! - яростно закричала она, замахнулась, чтобы ударить, но остановила себя.
  - Ну, ты же хотела ударить? А может убить? - он с интересом разглядывал ее, в глазах не было насмешки, только интерес ученого, расчленявшего живую лягушку на столе.
  - Я тебя ненавижу, - прошипела она и ушла.
  - Себя, ты ненавидишь себя, - усмехнулся он сам себе. - Но такие-то нам и нужны.
  Он отправился в здание слева, на ходу сильнее запахивая халат. Внутри пахло хлоркой и спиртом. В коридоре возились тупые санитары, засовывая мокрую окровавленную одежду в мешки. Он зашел в операционную, не отряхнув ботинки от снега.
  - Ну, как дела? - спросил он четырех хирургов в темно-синих костюмах.
  - Нормально, - ответил один, надевая на Егора и Оксану маски с анестезией. - состояние стабильно тяжелое.
  - отлично, - мужчина в белом халате подошел ближе к Оксане. Без эмоций рассматривая развороченный дробью живот. Один из хирургов водил сканером, указывая пальцем второму, откуда вырезать дробину. - Как закончите, вводите дозу.
  - Хорошо, - ответил хирург, занимавшийся анестезией. - Этому пока не стоит, слишком тяжелый, может не выдержать.
  - Тем более вводите, - сказал мужчина в белом халате, осматривая Егора, лежащего на животе, вся спина напоминала сплошное месиво. - Заодно и посмотрим. Это не простые объекты, они надавали нашей Ане с ее солдатиками.
  - Ого, - присвистнул хирург, который занимался Егором.
  - Закончите, зайдете ко мне, - мужчина в белом халате быстро вышел из операционной.
  
  В душной комнате дым стоял коромыслом. За старым потрескавшимся столом, накрытым яркой клеенкой, сидел Ден. В желтых пальцах тлела очередная сигарета, тарелка с недоеденной картошкой была отодвинута в сторону. Быстро вошел невысокий мужчина с маленькими бегающими глазками.
  - Че, этот не пришел? - спросил он у Дена, поправляя спадающие джинсы. Он сел за стол и налил себе полстакана водки.
  - Нет, - Ден налил себе, и они молча не чокаясь выпили.
  Послышались тяжелые шаги. Дощатый пол неприятно скрипел под тяжестью идущего. Дверь открылась, из кухни потянуло кисловатым чадом, следом появилась женщина в дешевом фартуке.
  - Ром, еще будешь? - спросила она, забирая грязную посуду со стола.
  - Не, а колбасы нет? - ответил мужчина с маленькими глазками.
  - Откуда? - удивилась женщина.
  - Неси, - глухо сказал Ден, она взглянула на него. Он сузил глаза, жестом руки подтверждая приказ.
  Вскоре она вернулась с тарелкой с нарезанной колбасой.
  -Вот это дело, - сказал Рома, мастеря бутерброд.
  За окном послышался хруст снега, глухо ударила входная дверь.
  - Кажись явился, - хмыкнул Рома.
  В комнату вошел Костян и, не раздеваясь, сел на табуретку.
  - Чего звали? - хмуро спросил он.
  - Садись, выпей с нами, - Рома налил ему полный стакан.
  - Я не буду пить, - не мигая, ответил Костян.
  - Это еще почему? - наигранно удивился Рома.
  - Он нас не уважает, - зло процедил Ден. - Ты думаешь, что чистеньким остался?
  - Я так не думаю, - спокойно ответил Костян.
  - А чего тогда нос воротишь? Мы должны держаться вместе, понимаешь? - сказал Ден. Он выпил и закусил с отвращением.
  - Нет, - Костян покачал головой.
  - Он решил уйти, прикинь? А куда? Может нам тоже? - громко засмеялся Рома. - Куда идти то, а?
  - Не твоё дело, - сказал Костян.
  - А ты не думаешь, что мы этой бабе все расскажем? Далеко не уйдешь, - неприятно улыбнулся Ден. - Ты нас кинуть хочешь?
  - Я вас не кидал, делите как хотите, - ответил Костян.
  - Ой, ты смотри, нашего лейтенанта совесть замучила, - всплеснул руками Рома, и заржал. Он налил себе еще полстакана и выпил, посмотрев осоловевшими глазами на Костяна. - Святой лейтенант! Ха-ха-ха!
  Костян резко встал и пошел к двери. Ден вытащил из-под стола пистолет и повертел им, призывая его вернуться на место.
  -Я разве тебя отпускал, - прохрипел Ден.
  - Что тебе еще от меня надо? - глухо спросил Костян. - Я и так сделал все, что вы от меня хотели.
  - А вот не все. Ты с нами не выпил, - сказал Ден и показал стволом на стакан. - Пей-пей, а то пристрелю, прямо здесь. А этим скажу, что ты хотел побег устроить, помнишь, что у них за это бывает? А?
  - Я помню, - ответил Костян и сел на место. По его лицу пробежала тень тягостного воспоминания, как его соседей загнали в один дом и заживо сожгли. Он опять увидел перед собой эти остервенелые лица его бывших друзей, сослуживцев, пляшущих в непонятном танце вокруг горящего дома.
  - Вот, так что мы тебе услугу оказываем, а ты не ценишь, - сокрушенно покачал головой Рома.
  - Пей, - прохрипел от злости Ден, взводя курок. - Пей.
  У Костяна дрогнула рука, он бегло осмотрелся, потом медленно поднял стакан. Ден удовлетворенно опустил пистолет, криво ухмыляясь.
  - Ну давай. За мамочку, - противным голосом прогнусавил Рома.
  Костян плеснул ему водкой в лицо, схватил табуретку и со всего размаха ударил Дена в голову. Рома, быстро очухавшись схватил со стола нож и бросился на него, метя ударить в живот. Нож скользнул по толстому бушлату, Костян вывернул руку Ромы и всадил ему нож в горло. Вскочил Ден и схватил Пистолет. Они сцепились, Ден бесцельно жал на спусковой крючок, но Костян крепко держал его руку над собой, пули долбили потолок, Костян перебарывал его, подводя ствол к лицу Дена. Ошалев от драки и водки Ден в последний раз нажал на спусковой крючок и упал замертво на пол.
   В комнату вбежала женщина и истерично заорала. Костян одним ударом уложил ее на пол. Из кухни выглядывали испуганные детские глаза, мальчик забился в угол возле плиты.
  - прости, - не слыша своего голоса, сказал ему Костян и выбежал за дверь.
  Он бежал по дороге вдоль частного сектора с пустыми домами, где еще недавно была жизнь, не замечая ничего вокруг. Издали на него прорычали бесценно бредущие стройной группой санитары, несшие грязные тюки на свалку, но потеряв его из виду продолжили курс, смотря вперед стеклянными глазами.
  Он ворвался к себе домой, спешно собирая вещи.
  - Уходим, - крикнул он испуганной жене. - Уходим, Нина, уходим!
  - Но Павлик спит, - сказала она. Он подошел к ней и взялся холодными руками за ее лицо.
  - Уходим, все, нельзя больше оставаться, нельзя. Я тебе говорил. Ты все собрала?
  - Да, я все перенесла в машину, - ответила она и заплакала. - Как же так, Костя? За что нам это?
  - Не начинай! - взвыл он, рассыпая на пол патроны. - Собери Павлика, я сейчас.
  Нина побежала в комнату, скоро раздался плач ребенка и уговоры матери. Костян собрал боезапас, надо было бы прихватить автомат у Дена, но времени не было. Он сложил ружья на переднее сиденье, отточенными движениями проверяя боезапас. Вышла Нина с мальчиком лет семи, закутанным по самую голову. Они сели в старый микроавтобус с яркой надписью " Полиция". Микроавтобус рванул с места и двинулся по дороге в сторону леса.
  Через триста метров, за поворотом, показался блокпост. Четыре автоматчика синхронно развернулись и дали по ним две короткие очереди.
  - Пригнитесь! - крикнул Костя, сворачивая на известную ему дорогу через поле, густо засыпанную снегом. Микроавтобус затормозил, снижая ход, но упрямый полный привод все же вел его через поле. Автоматчики, потеряв его из виду, остались стоять на месте, смотря прямо перед собой. Микроавтобус скрылся в лесу.
  Человек в черном плаще и тяжелом шлеме резко вошел в комнату, нервно дергая руками. Шлем был слишком тяжел для него, а плащ был сильно больше и висел как колпак.
  - Ну и чего ты тут стоишь? - не глядя на вошедшего, спросил мужчина в белом халате.
  - А ничего! - раздался искаженный раздраженный голос через шлем.
  - Сними, я тебя не понимаю.
  Чёрный плащ снял шлем, на него яростно смотрела женщина с короткими волосами.
  - Это все твои игры, - зашипела она. - сторонников решил найти? Использовать местное население? Ты знаешь, что произошло?
  - Нет, а что?
  - Ха, и он не знает! Перебили они друг друга, я тебе говорила, что с ними нельзя работать, предадут!
  - А разве они нас предали? - удивился он. - Свою задачу они выполнили. Я, кстати, хотел тебя просить рассчитаться с ними.
  Он криво ухмыльнулся, продолжая записывать что-то в ноутбук. Она с ненавистью посмотрела на него.
  - почему нельзя их, как других, внедрить в колонию? Ты хотел, чтобы я опять все...
  - Потому, - перебил он ее. - Что они предали своих. А такой генотип надо уничтожать. Отбор должен быть постоянным, ты же меня понимаешь.
  - Я больше не могу, - она устало села на стул. - Я больше не хочу.
  - Не хочешь? - он удивленно посмотрел на нее. - Тебя хватило на пару дней. Ну, раз не хочешь, могу тебя в санитары записать или лучше в охрану?
  Она со страхом поглядела на него.
  - ТЫ этого не сделаешь?
  - Сделаю, - спокойно ответил он. Достав из стола планшет, он быстро открыл ее профиль и дал команду. Женщина напротив упала на пол, судорожно сжимая голову. Подождав две минуты, он снял команду. - Ну как, просветление наступило.
  - Я все поняла, - еле слышно сказала она снизу.
  - Ну, раз поняла, тогда выполняй. Схему ты знаешь.
  Она с трудом встала и надела шлем. Он проводил ее взглядом и убрал планшет обратно.
  Через час до него донесся запах пожара, он поморщился, встал и прикрыл окно.
  
  Микроавтобус выскочил из леса на шоссе. Костя остановился, раздумывая, куда поехать. Первоначальный план теперь уже не казался ему верным, но обратно возвращаться было нельзя, кто знает, где ещё находятся такие же группы, он не знал, как назвать этих захватчиков, они говорили на разных языках, инвесторы. Рука непроизвольно взялась за охотничье ружье. Сзади спали Нина и Павлик, устроившись между бочками с топливом и водой на коробках, с накинутыми сверху теплыми вещами. Инвесторы, он криво усмехнулся, а ведь как все радовались, когда к ним пришли эти важные лица, рассказывали, что будет строиться новый завод, весь поселок приглашали на презентации. Он резко вывернул налево, уходя дальше от обратной дороги. Указатели впереди вели его на север. Он надеялся, стараясь отгонять от себя приступы страха и крики совести, смотря назад на спящих, уверяя себя, оправдывая, но все тщетно. Он держался той мысли, что надо спасти семью. А потом он сам придет с повинной и пусть делают с ним, что положено, что положено.
  Дорога уводила все дальше на север
  Реже стали встречаться одиноко стоящие посреди дороги автомобили.
  Несколько раз ему показалось, что он видел тени людей на обочине, рука нервно сжимала лафет ружья, он озирался назад, боясь, что они тоже почувствовали его страх, но Нина с Павликом тревожно спали позади, утомленные долгой дорогой и бесконечным страхом. Он и сам был под его властью, все труднее было убивать в себе мысли о будущем, черной волной накатывающие на сознание, он держался за одно простое желание жить, выжить во чтобы то ни стало, сознательно исключая из себя любые рассуждении, повинуясь инстинктам.
  Пейзаж вокруг был знаком и в тоже время пугающе нов. Трасса была не очень оживленной, но он много раз ездил по ней на охоту, к знакомому егерю. Почти ничего не изменилось, кроме полного отсутствия людей. Природа будто бы также замерла, застыла в безликой бледности снежного покрова, солнце хлестало жесткими холодными лучами, от него становилось только холоднее в груди.
  Когда совсем стемнело, они добрались лишь до малозаметной развилки, заснеженная дорога уходила в лес, спрятанная от взгляда темными исполинами таежных сосен. Костя нервно вглядывался вперед, ища в этом зыбком снежном настиле следы машин, других людей, но снег был нетронутым, податливо разъезжаясь под натруженными колесами микроавтобуса. Чем ближе он подъезжал к охотничьей сторожке, тем больше боялся повстречать кого-нибудь. Тоска, преследовавшая его на пустынной дороге, сменилась ужасом от встречи с другими, такими же, как он. В груди вновь больно саднило, он остановился, сильно сжав рукой грудь в районе сердца. "Это все усталость" - повторял он себе, но перед глазами стоял пылающий поселок, молящие о пощаде глаза соседей, дети в автобусе. Но это был сон. Он проспал так не более получаса, Нина сидела рядом и тревожно глядела на него.
  - Сейчас поедем, - хрипло сказала он, не узнавая свой голос. Он вытерла набежавшие за время сна слезы с лица жесткой ладонью.
  - Павлик спит, я его покормила. - Тихо произнесла она. - Хочешь, я сяду за руль?
  - Нет, все нормально, - он сдернул машину из оцепенения.
  В тусклом лунном свете показалась неказистая охотничья сторожка. Рядом с ней темнели сказочные избушки скитов, возвышавшихся над землей на толстых бревенчатых сваях. Дверь в сторожку была, как всегда, не заперта, внешний засов громко скрипнул, внутри было холодно и пахло смолой. Пока Нина возилась с Павликом, разбирала от грубо сложенных вещей жесткие лежанки избы, Костя зажег печь, и пошел за аккумулятором. Когда он перетащил почти все вещи из машины, ему показалось, что изба прогрелась, но Нина с Павликом сидели возле печи, не желая раскутываться.
  - Ну вот, - радостно сказал он. - Теперь хорошо.
  - Да, - она взглянула на него благодарным, но испуганным взглядом. - Правда, Павлик?
  Мальчик больше не плакал, а с широко раскрытыми глазами озирался вокруг, жадно пожирая новое место глазами.
  
  Лампа заморгала и потухла. За окном друг за другом гасли соседние здания. Мужчина в белом халате резко встал из-за стола и вышел на улицу. Рядом прошла группа молчаливых санитаров, они остановились, напряженно вглядываясь в него стеклянными глазами, стоявшие спереди обнажили грязные зубы в свирепом оскале. Мужчина нервно стал шарить по карманам, достав небольшой передатчик, он усилил сигнал, санитары покрутили головой. Будто бы что-то потеряли, и не спеша, толкаясь, побрели дальше, рыча и свистя.
  К нему подошла женщина в вязаной шапке и длинной черной куртке. Она открыто улыбалась, увидев его мимолетный страх.
  - Они учуяли, врага, - бесцветным голосом сказала она. Осматриваясь вокруг. - Небольшой блэкаут. Ребята сказали, что была попытка войти на ТЭС.
  - Кто?! - крикнул он.
  - Не знаю. - Она равнодушно пожала плечами. - Силы сопротивления.
  - Какие еще силы сопротивления?! - закричал он еще громче, размахивая руками. - Это черт знает что!
  - Ха-ха-ха! - она неприятно рассмеялась. - А ты думал, что будут только одни одиночки, наподобие твоего подопытного. Ты смешон, просто смешон.
  - Не говори ерунды! Какое еще сопротивление? Мы управляем всей армией, все части наши!
  - Ну, только мне этого не говори. Можешь это втирать своим остолопам, - она махнула рукой на бесцельно суетящихся мужчин в черных плащах, бегающих из одного здания в другое. - Мы поторопились, не все части оказались привитыми. А самое главное, мы забыли про внутренние войска и спецслужбы. Вот так.
  - Ты мне это уже много раз говорила! Что толку! Когда дадут электричество? Ты понимаешь, что материал погибнет? Мы только начали программирование!
  - Материал? - она сузила глаза. - Погибнет?- для них, это будет лучший исход. А про твоего любимого и говорить нечего, он выживет. Он тебя еще убьет, я тебе обещаю!
  - Ты чего хочешь, чтобы я тебя убил? А?!
  - Ты этого не сделаешь, - спокойно ответила она. - Иначе работать будет некому. А смерти я не боюсь, сама бы хотела, но не могу.
  Она достала пистолет и попыталась приставить его к виску, рука нервно дергалась, она стала жать на курок, но пули летели выше или ниже е головы, рука не слушалась, каждый раз отклоняя ствол от ее лица.
  - Так весело, попробуй! - дико расхохоталась она, мужчина в белом халате побелел от страха. - Ах да, у тебя же так не получится.
  Она направила ствол на него и нажала курок, пистолет отщелкнул пустым магазином.
  - Какая жалость, - сказала она и ушла.
  - Иди сюда! - крикнул он пробегавшему мимо парню в черной куртке и абсолютно лысой головой, которую он и не пытался чем-либо накрыть.
  - Слушаю Вас, - покорно ответил он, смотря на него ясными спокойными глазами.
  - Надень шапку, дурак! И этим кретинам скажи! - рявкнул на него мужчина в белом халате. - Когда электричество будет?
  - Не знаю. - Он достал из кармана шапку и одел. - Лучше у Торы спросить, там какие-то проблемы.
  - Пошел вон, - сплюнул сквозь зубы мужчина в белом халате и ушел к себе.
  Через два часа свет зажегся. Он мельком взглянул на экран ноутбука, его вызывали уже шесть раз. Он отклонил очередной вызов, встал. Наглухо замотался в шарф, накинул бушлат и вышел. Улица была слабо освещена, он шел мимо бывшей школы, в которой разместили всех рабочих. Из окон пахло плохо проваренной крупой и прогорклым жиром. Он ускорил шаг, пытаясь вырваться из этого смрада.
  В больнице никого не было. У входа валялись брошенные мешки с мусором, рваные коробки и остатки замерзшей еды отвратительного вида. Он поморщился и поднялся на второй этаж в отделение. Из черных щелей полуоткрытых дверей доносились приглушенные звуки, будто бы кто-то ходил по комнате. Он вошел в первую палату и включил свет.
  Около дюжины детей бесцельно слонялись по палате, то застилая, то открывая постель друг друга. Мужчина в белом халате долго наблюдал за ними, пристально вглядываясь в стеклянные глаза, пытаясь уловить в отточенных движениях признаки самостоятельности, но тщетно. Они смотрели на него другим, не бессмысленным животным взглядом, который был у охранников или санитаров, но не было в этом взгляде жизни. Он достал из кармана халата передатчик и отключил режим эмуляции.
  - Они тебя не тронут, - раздался позади него хриплый женский голос.
  Он обернулся, женщина в черной вязаной шапке облокотилась на косяк двери и устало смотрела на них. - Подойди ближе, не бойся.
  Он с подозрением посмотрел на нее, она, криво усмехнувшись, достала из кармана планшет, проверяя посты. - У нас, кстати, был один прорыв.
  - Какой еще прорыв? - спросил он, так и не решившись подойти ближе к детям. Для верности он незаметно включил передатчик обратно. Она рассмеялась, почувствовав это.
  - Надо же, ты даже детей боишься. А прорыв простой, один из этих отморозков сбежал через лес со своей семьей.
  - А почему твои остолопы не уложили его?
  - Ну почему же. Они вполне добросовестно отработали участок, - она пожала плечами. Глаза ее блеснули от явной насмешки.
  - Я думаю, он подошел к ней, пытаясь поймать в ее черных глазах ответ. - Что ты специально сделала из них болванов, я прав? Ты же не хочешь, чтобы кто-нибудь пострадал?
  - Не знаю, - она безучастно пожала плечами. - Ты сам можешь проверить. Если не боишься.
  Он оттолкнул ее от входа и пошел в соседнюю палату.
  - Кстати, - в ее голосе уже звучала открытая насмешка. - Всех переводим в центр. Завтра придет транспорт.
  - Как всех? - он удивленно посмотрел на нее. - Я же не закончил работу с материалом!
  - Это же не мое решение, что ты на меня кричишь. Они тебе не раз звонили, ты не выходишь на связь. Завтра приедет этот, забыла.
  - Первый?
  - А, ну да, Этот Первый. Так что твои эксперименты им не нужны.
  - Но они нужны мне! - вскричал он и вышел из палаты, хлопнув дверью.
  - Ну, не волнуйся. У тебя же есть твой подопытный. Что ты с ним сейчас хочешь сделать?
  - пока ничего. Он еще до конца не восстановился.
  - Да? Я так не думаю, - она повертела полной обоймой от пистолета в руке. - Он убежит. Как те. У нас их целый сарай валяется, по твоей милости.
  - Не лезь не в свое дело. Дойдет время, займусь ими, - сказал он, нервно дернув головой.
  - Да? Ну-ну. По правилам мы должны были сжечь этот материал. Как думаешь, Первому это понравится?
  - Не вздумай об этом говорить!
  - Я и не собиралась, но если он спросит, я же не смогу соврать, ты же знаешь.
  - Знаю, буркнул он и пошел вниз по лестнице.
  Она окликнула его сверху.
  - иди поешь, сегодня очередная дрянь из какого-то дерьма.
  Он сплюнул от воспоминаний о тошнотворном запахе из пищеблока.
  - Обойдусь, буркнул он, выходя на улицу, до него не донесся ее сухой смех.
  
  
  
  Несколько месяцев спустя.
  
  Серега сгорбился над столом, держа в скрюченных от холода пальцах паяльник. Отрывистыми дрожащими движениями он впаивал последний диод в плату. Отложив паяльник в сторону. Он долго дул на руки, пытаясь согреть. А потом засунул их в карманы лыжных штанов.
  - Ну что? - спросил его Николай, принеся дымящуюся кружку с чаем.
  - Да вроде все, - заикаясь от холода, сказал Серега. - Н-надо этот генератор в дом перетащить, невозможно так работать.
  - Перетащим, - вздохнул Николай. - Пусть немного хоть холода спадут.
  - Как там Витька? Закончил?
  - Пока нет, они со Славкой и Димой кабель в землю зарывают, а Стас с двигателем возится, проводку латает, не знаю. Я вал покрутил, механика живая.
  - Хорошо, а то без света как-то совсем грустно, - сказал Серега, проверяя гвоздем качество пайки. - Скоро там ужин?
  - А тебе бы все пожрать, - засмеялся Николай.
  - Ну конечно, кто бы говорил.
  - Скоро, женщины что-то кашеварят.
  - Это здорово! - Серега схватил плату и отключил паяльник. - Пойду поставлю плату, теперь заработает.
  Николай погасил за ним свет, но оставил генератор работать, Серега уже в четвертый раз перепаивал эту плату, выискивая из брошенного на складе хлама нужные компоненты. Николай с тоской поглядел вокруг, тяжело вздохнул и вышел из ледяного закутка хозяйственной пристройки к жилому корпусу. Батареи, брошенные на произвол судьбы с замерзшей водой, полопались, из трещин выглядывали куски льда.
  Пока ребята закапывали кабель в землю, Виктор на корточках, согнувшись в неудобной позе, расключал кабель. Задеревеневший толстый кабель не слушался, норовя то вырвать клемму, то дать монтеру по лицу толстым медным проводником. Работать в перчатках было невозможно, он часто прятал руки в штаны, с наслаждением чувствуя, как пальцы отходят, пронизываемые тянущей острой болью.
  К нему подошла Юля, с головы укутана в большой шарф так, что не было видно толстую шапку, торчал один помпон.
  - Вы скоро? - спросила она и села рядом на корточки, смотря на его работу.
  - Скоро, - улыбнулся Виктор, глядя на нее. - Как у вас дела?
  - Да, нормально, - с некоторой вальяжностью ответила Юля. - Они там спорят, получится у вас или нет.
  - Ну и кто выигрывает?
  - Да никто, бестолковые споры, - серьезно сказала Юля.
  - Всем тяжело, вот и волнуются, - сказал Виктор, зажимая последний проводник в клемму.
  Вбежал Серега. Весь запыхавшийся, но довольный.
  - Вух! А тут теплее! О, привет, Юлька! Ужином нас кормить будешь?- радостно воскликнул Серега.
  - Конечно, - важно ответила Юля, подойдя к нему и внимательно следя за его работой. - Починил?
  - Ох, надеюсь, как она меня достала, если опять сгорит, другую схему соберу.
  - Ты молодец, - сказала Юля.
  - А то! - самодовольно сказал Серега. - Тут все молодцы. Вон, идут, два свежемороженых молодца!
  Вошли Слава и Дима и устало сели на лавку. Они тяжело дышали, от них валил пар.
   Стас подошел к Сереге и вопросительно посмотрел.
  - У меня все готово, - сказал Стас.
  - И у меня! - Серега стал прикручивать крышку к клеммной коробке. - Вить, как у тебя?
  - Запускаем, - скомандовал Виктор и пошел к щитку.
  - Ну, какие ваши ставки? - громко спросил Стас.
  - Ставлю два печенья, что заработает, - крикнул Слава.
  - А я два против! - сказал Дима и добавил. - Выигрыш пополам.
  - Ставки сделаны, ставок больше нет! - Стас шумно выдохнул и завел генератор.
  Двигатель завелся и тут же заглох. Стас невозмутимо повторил запуск, потом еще раз, и еще. На шестой раз двигатель важно заурчал и принялся деловито тарахтеть.
  - Есть ток, - сказал Виктор, проверяя клеммы тестером. Он включил первый автомат, и помещение озарилось ярким светом.
  Все, как по команде, погасили налобные фонарики. Виктор мерил клещами ток, внимательно следя за изменениями нагрузки.
  - Внимание, включаю, - сказал он, выждал несколько секунд и включил остальные автоматы.
  Радостные возгласы донеслись до них из-за закрытой двери. Вошел Николай с большой охапкой дров.
  - Идите грейтесь, - сказал он, складывая дрова у входа.
  - Да вроде и так тепло, - пожал плечами Дима, расстегнув ворот куртки.
  - Иди в дом, заболеешь, - сказал Николай. Парни послушно ушли, плотно закрыв за собой дверь. - Ну, как думаете, поработает?
  - Пока нормально, - сказал Виктор, закрывая щиток. - Если опять будут такие морозы, придется его отключить,
  - Ой, я тот генератор не отключил, - забеспокоился Серега.
  - Я выключил, как только свет увидел - сказал Николай.
  Открылась дверь и в проеме появилась Катя. Она радостно посмотрела на всех.
  - Юлька, вот ты где. А вы чего тут стоите? - спросила она.
  - Работаем, - ответил Серега.
  - Идите руки мойте и есть. - Скомандовала Катя и скрылась.
  - Вот еще, холодина такая, - запротестовал Серега, вытирая руки о штанины.
  В казарме было тесно, двуспальные нары были максимально сдвинуты друг к другу, посреди помещения стояло несколько черных буржуек, трубы, обмотанные металлической сеткой, уходили в запененные окна, из которых все равно немного просачивался морозный воздух. Было тепло и немного душно. В Дальнем углу располагалась кухня, а посередине небольшой детский уголок, где уже собрались все дети, усаженные на кровати, тесно прижавшись плечами, и слушали, как две молодые женщины по ролям читали им очередную сказку.
  Ребята вошли, небрежно сгрузив куртки на свободной лавке. Запах горячей каши, кисловато-сладкое тепло оглушило их, они сели на пол около печки, отогревая руки и закоченевшие пальцы на ногах. Юлька хватала каждого за локти, требуя, чтобы они пошли на кухню, но никто не хотел вставать, чувство голода пока не могло побороть желания погреться.
  - Ну, хватит сидеть! - возмущалась Юля. - Вставайте!
  - Иди сказку лучше послушай, - сказал Стас, блаженно растирая ладони.
  - Я уже большая! - возмутилась Юля.
  - А я вот пойду послушаю, - сказал Слава и пошел в детский уголок, сев рядом с детьми на пол.
  - Юлька, иди помоги мне, - Катя принесла две тарелки с кашей и отдала их Сереге и Диме. - Ребят, только аккуратно, хорошо?
  - Слушаемся, мэм! - с карикатурным английским акцентом сказал Серега.
  Юлька убежала за ней, Катя принесла кашу остальным, а Юля сунула тарелку Славе, и села рядом, послушать сказку вместе со всеми.
  - Со светом очень хорошо, - сказала Катя, обнимая Виктора за шею. - Все так обрадовались.
  - Лучик надежды, - сказал Стас, - первый расправившись со своей порцией.
  - Еще? - спросила Катя.
  - Спрашиваешь!
  - Так, кому еще? - засуетилась Катя, Серега протянул пустую тарелку.
  - И надолго нам этого хватит? - вполголоса спросил Дима.
  - До лета, надеюсь, - ответил Николай.
  - А дальше что? - спросил Серега, озираясь, не слушают ли их, но все были заняты своими делами.
  - Не задавай таких вопросов, - сказал Виктор. - Никто тебе не сможет ответить. Хочешь об этом поговорить, иди к Андрею.
  Виктор махнул в сторону соседнего здания, где располагалась вторая группа во главе с Андреем.
  - Нет, не хочу, - помотал головой Серега. - Опять мозги будут промывать, он вспомнил последний разговор с Александром Николаевичем и поморщился.
  Прибежала Катя с полными тарелками и забрала у остальных. Николай, улыбаясь, пихнул Виктора.
  - Какая хозяйственная стала, а? А ведь ничего не умела.
  - Хозяюшка, - протянул Стас.
  Виктор уткнулся в кашу, смущенно улыбаясь. Они доели и отнесли тарелки на кухню. Усевшись за стол, не спеша пили горячий чай с печеньем.
  - Завтра пойдем на охоту? - спросил Серега Виктора.
  - Вроде да, но Андрей пока не подтвердил. Олег еще не вернулся, - ответил Виктор.
  - А почему мы должны все время спрашивать у Андрея? Кто он такой? - возмутился Дима.
  - Не баламуть воду, - покачал головой Николай. - Незачем это, всем будет только хуже. Завтра будет ясно.
  Они молча допили чай, Катя убрала со стола и села поближе к Виктору, раскрасневшаяся от плиты и работы.
  - Ну ладно, спасибо, пора идти спать. - Хлопнул себя по коленям Николай. Ребята засуетились и ушли за ним.
  - Чего они убежали? - удивилась Катя.
  - Тебя смущаются, - сказал Виктор, допивая чай.
  - Дай посмотрю, - Катя схватила его ладонь и стала разглядывать повязку. - Опять перенапрягся, надо поменять на ночь.
  - Не надо, - он спрятал руку. - Утром поменяем.
  - Не спорь, она опять вся грязная, у тебя же почти все зажило.
  - Ты лучше у Юли поменяй.
  - Я поменяла, у нее так тяжело заживает, - Катя встала и скоро вернулась с бинтами и мазью. - Так, не сопротивляйся.
  Катя разрезала ножницами повязку, почти зажившая кожа в одном месте вскрылась, скорее всего от мороза. Катя бережно обработала кожу и стала нарезать бинт.
  - О! - воскликнула подбежавшая Юля. - У тебя почти все зажило! А у меня все еще болит.
  - На мне все заживает, как на собаке, - сказал Виктор, подмигнув ей. - И у тебя скоро заживет, главное не напрягайся сильно.
  - Я не могу ничего не делать! - возмущенно сказала Юля. - Без меня они не справятся.
  - Это точно, - подтвердила Катя. - Она у нас главная по складу, ведет учет припасов.
  - Да это очень важно, - закивала головой Юля, доставая красивую записную книжку. - У меня все записано, за каждый день. Вот сегодня мы потратили...
  - Юль, Виктор устал, завтра расскажешь, - остановила ее Катя.
  - Хорошо, - Юля повертела книжкой. - Но завтра ты от меня не отделаешься!
  - Договорились, - сказал Виктор. - Дров хватает?
  - Да, хватает. Мужики уголь засыпали, на ночь точно хватит, - Катя закончила с перевязкой и положила ему голову на плечо. - Ты устал?
  - Да, терпимо.
  - Пойдем спать? - спросила она, видя, как начали укладывать детей, взрослы тоже занимали свои места.
  - Давай пока посидим здесь, - он взял ее ладонь и поцеловал. Кожа у нее загрубела, а ладонь стала жесткая и твердая, ушла аристократичная мягкость и белизна. Он замечал, как в ее движениях появлялась стремительность и сила. Первые дни ей было очень тяжело, каждый вечер она валилась с ног, с трудом засыпая. - Скоро весна.
  - Да уже весна, - сказала Катя, сильнее сжимая его пальцы.
  - Да? Я давно не смотрел на календарь.
  - Я тоже, но приходил Андрей и заставил отмечать дни. Наверное, он прав.
  - Да, прав, - Виктор вздохнул.
  - А ты завтра на разведку пойдешь?
  - Собираемся, если опять морозы не ударят.
  - А когда вы языка возьмете? - спросила Юля, примостившись рядом с ним, схватив за локоть.
  - Тебе так хочется взять языка? - улыбнулся Виктор.
  - Да, мы его будем допрашивать, и он выдаст нам штаб!
  - А потом что с ним делать? - спросил Виктор.
  - Ну как что, объяснить, что он не прав и пусть живет с нами, - удивилась Юля.
  - Так просто? - спросила Катя.
  - Да, а зачем сложно? - ответила Юля.
  Они дождались, когда все улягутся, свет решили отключить через полчаса, кто-то читал книгу, другие тихо переговаривались, но скоро казарма затихла, слышалось только потрескивание печки и скрип старых пружин.
  Виктор помог Юле залезть на верхний ярус. И пошел отключать генератор. Катя поправила их постель, где они с трудом умещались вдвоем. Погас свет, остался только красный отблеск искр, вырывающихся из щелей старых печек.
  
  
  
  Виктор неосторожно повернулся и быстро проснулся, боясь, что может скинуть Катю на пол с узкой кровати. Но ее не было. Катя стояла рядом, держась за верхний ярус кровати, что-то тихо напевая.
  - Опять кошмар приснился? - шепнул ей Виктор, встав рядом.
  - Да, - прошептала она, гладя успокоившуюся Юлю, она схватила Катину ладонь и прижала к своему лицу. - Мама с папой приснились.
  - Давай я постою. А ты спи. - Предложил он, но Катя отрицательно покачала головой.
  - Я не устала. Ложись, я скоро тоже лягу. Пусть крепче заснет.
  - Ничего, - Виктор посмотрел на часы, подъем был через три часа.
  Они постояли еще около получаса, потом Катя осторожно высвободила руку, и они легли, быстро погружаясь в утренний сон.
  Через несколько часов их растолкала Юля, бодрая, как обычно. Остальные уже встали, повинуясь установленному распорядку. Кто-то разминался, другие же стояли в очереди к умывальнику.
  
  - Пора вставать! - настаивала Юля, расталкивая спящих. Катя долго зевала и села, моргая глазами.
  - Ты как спала? - спросила она Юлю.
  - Нормально. - Юля пожала плечами. - Есть хочу.
  - Да-да, сейчас. - Катя потянулась и встала. - Не толкай его, пусть еще поспит.
  Юля отстала от Виктора и пошла за Катей. На кухне уже разожгли плиту, грея воду для чая.
  - Все выдала по норме, я рассчитала с учетом добавки для мужиков. - Отрапортовала Юля, заглядывая в свою книжку.
  - Молодец, - Катя зевнула и помотала головой, от жара плиты ей захотелось спать еще больше. Посмотрев, что ее помощь пока не нужна, Катя вернулась к себе, взяла вещи и пошла переодеваться.
  Виктор поднялся поздно, большинство уже позавтракало, принимаясь за рутину повседневной работы. Мужчины ушли на заготовку дров, дежурные нехотя отправились к колодцам, гремя пустыми ведрами.
  Скоро пришел Андрей, он был, как всегда, гладко выбрит, он поздоровался со всеми, приветливо улыбаясь.
  - Привет, - сказал он, садясь за стол, где сидели Виктор, четверо студентов и Антон.
  - Есть будете? - спросила Катя, подходя к нему.
  - Нет. Я уже позавтракал, - ответил Андрей.
  - Может чаю? - спросил Виктор, Андрей кивнул. Катя принесла кружку чая и печенье.
  Андрей отпил большой глоток и остановился в задумчивости.
  - Олег вернулся? - спросил Серега, медленно поглощая горячую кашу.
  - Да, - сказал Андрей. - Он пока спит.
  - Ну вот, а я думал, что сегодня на охоту пойдем, - расстроился Серега.
  - Не сегодня. У вас все нормально со светом? - спросил Андрей.
  - Да, генератор вроде работает, сказал Слава, постучав костяшками по столу.
  - Вот и хорошо. Вы тогда не забудьте свою технику зарядить, я думаю, что завтра стоит сделать фотосъемку, - сказал Андрей.
  - Если опять грянет мороз, - заметил Стас. - Боюсь, не долетит обратно. Будем его опять по лесу искать.
  - Вот завтра и посмотрим, - сказал Андрей. - Виктор, ты в любом случае пойдешь с Олегом. Он боится, что там есть по твоей части. Это пока только предчувствие, но у него оно никогда не подводило.
  - А можно и я? - воскликнул Серега.
  - Не знаю, ты создаешь много шума, - с сомнением ответил ему Андрей.
  - Ну я же исправился, - обиделся Серега. - Вить, ну скажи же!
  - Да, он исправился, - подтвердил Виктор. - Пусть идет.
  - Хорошо, раз ты так думаешь, пусть так, - согласился Андрей. - Как с припасами?
  - Сейчас завскладом позову, - сказал Виктор и окликнул Юлю.
  Она подбежала к Андрею, светясь от удовольствия.
  - Ну, как дела, Юля? - деловито спросил ее Андрей.
  - Все в порядке. Держимся четко по норме, - Юля открыла свою книжку и показала ему строгую учетную ведомость.
  - Молодец, - Андрей уважительно кивнул. - А у нас бардак, все как-то легко относятся к этому. Через неделю будем делать ревизию, ты готова?
  - Готова! - ответила Юля.
  - вот и хорошо. Я думаю, что потом отправлю тебя с Катей и на другие склады.
  - Здорово! - глаза Юли загорелись гордой улыбкой.
  - Смотри не загордись, - сказал ей Антон. - Можно еще Лену в помощь, как-никак бухгалтер.
  - Да, можно. Втроем быстрее управятся. Тогда так и поступим. Спасибо, Юля, - сказал Андрей, Юля подпрыгнула на месте и убежала. - Сегодня подготовьте квадрокоптер и зарядите все, ну сами знаете.
  - Сделаем, - сказал Дима. - Андрей, вот скажите, до сих пор не понимаю. Вот если у нас такой апокалипсис, то почему спутники до сих пор работают?
  - Да, мобильники не работают, а геолокация работает? - добавил Слава.
  - Давайте завтра об этом поговорим, - тихо сказал Андрей. - Не стоит здесь это обсуждать.
  - Это потому, - шепотом сказал Стас. - Что жопа только у нас, верно?
  Андрей долго смотрел ему в глаза и незаметно кивнул.
  - Вы только молчите об этом, - прошептал Андрей. - Паники нам еще не хватало.
  - Хорошо, тогда мы сегодня готовимся, - громко сказал Виктор.
  - Верно. Спасибо за чай, - Андрей улыбнулся Кате, встал и пошел к выходу, он несколько раз останавливался, спрашивая как дела у смотревших на него с надеждой людей.
  Ребята закончили завтрак, Стас, как дежурный, отправился мыть посуду. Антон со студентами пошел заниматься квадракоптером,
  - Ну что? - Юля вопросительно посмотрела на Виктора.
  - Хочешь мне показать свои записи?
  - Да, - протянула она и села рядом. - Кому мне их еще показывать? Больше никому неинтересно, - сокрушенно ответила она.
  Виктор бросил взгляд на детский уголок, там в основном играли дети дошкольного возраста, Юле с ними было не интересно, ее больше тянуло к взрослым. Студенты ее слегка побаивались, смущаясь от прямых вопросов, а с Артемом они не сдружились, Юля говорила, что он странный.
  - Показывай, ты так и не захотела вести таблицы на планшете?
  - Нет. Это не надежно. Вот если электричества опять не будет, что тогда? - разумно возразила Юля. - И папа всегда заставлял меня заниматься устным счетом, он говорил, что это развивает мозги.
  - Все правильно, - согласился Виктор, разглядывая стройные ряды цифр, по строкам обозначались наименования продуктов, снизу выводился итог суточного потребления и фактический остаток на складе. - Я смотрю, ты решила еще и воду учитывать?
  - Ага, надо же понимать, сколько мы тратим питьевой воды, правда же? - Юля слегка подскочила на месте от возбуждения. - Андрей сказал, что это очень хорошая идея.
  - Так и есть. Мы об этом не подумали.
  - Ну, у вас и так дел полно, - важно заметила Юля. - Каждый должен заниматься тем, что у него лучше получается. А еще, я тут посчитала, что если мы не снизим потребление продуктов, тонам их хватит до июля.
  - Да, это я знаю, - сказал Виктор. - Но не стоит об этом всем рассказывать.
  - Ну я же не всем, только тебе, Кате, ну еще Андрею говорила, ребятам, - Юля посмотрела в сторону студентов, громко споривших, замерзнет ли квадрокоптер в этот раз. - А что они делают?
  - Готовят аппарат к полету. Завтра пойдем на аэрофотосъемку. Андрей хочет одно место просмотреть.
  - Это там, ну за лесом? Туда еще Олег ходил несколько раз? - спросила Юля и зашептала. - Я слышала, что они говорили, что там все поле заминировано возле коровников, ну или теплиц, я не все расслышала.
  - Ах ты, шпионка, - засмеялся он, прижав ее к себе.
  - А ты же хороший сапер, правда? - спросила Юля, заглядывая ему в глаза.
  - Нормальный, - пожал он плечами. - Пока ничего не забыл.
  - Хорошо, - успокоилась она. - Ты не должен погибнуть, а то нам будет очень тяжело. Как мы без тебя?
  - Все будет хорошо, не переживай.
  - А ты минировал поля, да? Или здания?
  - Нет, я их разминировал. Я был в отряде гуманитарного разминирования. Когда война заканчивается, остается еще много проблем, после нее. Это так кажется, что раз заключили мир, так все закончилось, к сожалению, это не так.
  - Понятно. А ты воевал?
  - Нет, слава Богу, нет. Только разминировал поселки, деревни.
  - Как наш?
  - Да, и такие были.
  - А кто-нибудь взрывался на этих минах, ну из местных?
  - Ох, да, были случаи.
  - А разве они не знали, что там все заминировано? Зачем они туда пошли?
  - Сложно сказать, наверное, хотели что-то доказать, знаешь. Люди бывают часто слишком самоуверенны, думают, что знают все, особенно, когда живешь в одном месте. Тебе кажется, что ты легко пройдешь.
  - А почему люди воюют?
  - Не знаю, я много думал об этом, когда был твоего возраста, потом в армии. Не знаю, наверное, потому, что не могут иначе.
  - Я не понимаю.
  - Такова природа человека. Почему тебя этот вопрос так интересует?
  Юля замялась, пряча глаза. Рядом с ней села Катя, строго взглянув на нее.
  - Скажу, только ты никому, договорились? - шепнула Юля Виктору.
  - Хорошо.
  - Они все время говорят о какой-то войне, что мы ее еще не проиграли, - горячо зашептала Юля. - Они думают, что я не слышу. А я слышу.
  - Смотри. Не попадись, - сказал он.
  - Ты ей особо не верь, она приврет в три короба, - заметила Катя.
  - Я не вру! - возмутилась Юля.
  - Я тебе верю, - сказал ей Виктор. Юля просияла, довольно взглянув на Катю.
  - Там мужики вводы принесли, иди, посчитай ведра, - Сказала Катя. Юля встрепенулась и побежала к выходу. - Оденься!
  - Хорошо! - крикнула Юля, на ходу завязывая шарф и накидывая куртку.
  Виктор взглянул на часы, часовая стрелка подползла к восьми утра, в окно робко заглядывало весеннее солнце.
  - Через час занятия, - сказал Виктор. - Ты сегодня математику читаешь?
  - Нет, Ленка. Нам проще, всего одна ученица, вон, бежит, радостная, - Катя с любовью кивнула на запыхавшуюся Юлю, вбежавшую в казарму, небрежно сбрасывая на лавку одежду.
  - Да, у Ленки она не забалует, - усмехнулся Виктор, бросив взгляд на Лену, тщательно готовящуюся к уроку, она сидела у окна и читала учебник, решая задачи в тоненькой тетрадке.
  - Лена! - позвала ее Катя. - Ты готова? Может пораньше начнем?
  - Ну нет! - хором ответили Лена и Юля.
  - А, коза-дереза, - покачала головой Катя подбежавшей Юле. - Ты небось домашку не сделала, да?
  - Мне ее ты задавала? - лукаво улыбнулась Юля. - Вот в твою смену и сделаю!
  - Лен, давай я сегодня проведу урок, - Катя встала и подошла к Лене.
  - Нет, так не честно! - завопила Юля, опережая Катю, она перегородила проход Кате и умоляюще посмотрела на Лену. - Ну так же не честно, правда же?
  - Ну чего ты Юльку пугаешь? - засмеялась Лена, Юля побежала к ней сзади стала развязывать тугую черную косу. - Ну Юль, ну что ты делаешь?
  - Так будет лучше, - безапелляционно ответила Юля. - Не дергайся.
  Катя села рядом с Леной и взяла учебник, а потом тетрадку с задачками.
  - Ты смотри, эта лиса ответы подсмотрит, - сказала Катя, пряча от внимательных глаз Юли исписанные ровным почерком листы.
  - Пускай смотрит, главное, чтобы поняла. А задач много. Ты же все сделала, что я тогда задала? - Лена попыталась повернуться, но Юля, занятая ее прической, не позволила.
  - Я все сделала. Ну не вертись!
  - Я вот все вспоминаю, - Лена понизила голос, оглядываясь. - Как вначале почти всю библиотеку на растопку пустили. Ужас какой.
  - Да, ребята молодцы, я думала, что все передеремся, - вздохнула Катя. - Чудо, что многое уцелело.
  - Да. Школьную библиотеку не тронули. И откуда у людей такая ненависть к книгам, не понимаю.
  - А ты такая яростная библиофилка? - удивилась Катя.
  - Нет, ты что? Разве это на меня похоже? Но у меня никогда не было сомнений, что книги нужны.
  Юля закончила с прической Лены и довольная села, косо посматривая на Катю.
  - У меня все нормально, - Катя убрала подальше хвост темно-русых волос.
  - Да я так, просто смотрю, - сказала Юля.-
  Ну что. Давай начнем, - сказала Лена. - Пока обедне надо готовить, хорошо?
  - А после обеда - физика, поняла? - сказала Катя.
  - Да поняла я, - махнула рукой Юля, уходя за своей тетрадкой, проходя мимо Николая, она показала ему язык, Николай даже бровью не повел, продолжая что-то рассказывать Артему, рисуя на грифельной доске графики скоростей.
  - Артем скоро Юльку догонит, - сказала Катя. - Ей повеселее будет, а то мы ее одну на части рвем.
  - Да, не представляю, как мы будем с этой мелкотой справляться, - Лена схватилась за голову, картинно охая. - Это же будет кошмар, кошмар!
  - Когда это еще будет, может к тому времени все и разрешится, - сказала Катя. - Посмотри, как им весело.
  В игровой зоне дети разучивали азбуку, громко повторяя за учительницей, постоянно грозившей пальцем своему сыну, строившему ей рожи. Часть мужчин ушла на улицу, выкапывать из завалов мешки с углем, другие ушли на лесопилку, готовить дрова на неделю. По углам казармы вдоль стены выстроились ряды грязных мешков с углем, медленно сохнувших. Несколько мужчин чистили печь от накопившейся золы, подкидывая из мешков более-менее сухие угли. Другие, не занятые работой, читали, кто-то шил, каждый старался найти для себя занятие, чтобы не погружаться трясину тягостных мыслей, в которой они пребывали первые недели здесь. Никто не хотел верить в то, что это теперь и есть их дом, но чем дольше они тут находились, тем отчетливее становилась эта мысль.
  - Как думаешь, они баню доделают? - спросила Лена.
  - Должны. Виктор говорил, что почти все готово, - ответила Катя. - Скоро попаримся, чуть не сказала, на выходных.
  - Хм, а какой сейчас день недели?
  - Вроде понедельник, - Катя засомневалась.
  - Сегодня понедельник 12 марта! - звонко сказала Юля, она села за стол и деловито разложила тетрадки. - Я готова!
  - Давай, не позволяй ей филонить, - напутствовала Лену Катя и ушла на кухню, готовиться к приготовлению обеда.
  Лена не была строгой учительницей, как Катя, они много смеялись, шутили. Так получалось, что Катя читала Юле новую тему, а Лена решала с ней задачи, пока Катя занимается кухней или учит арифметике малышей. Они никогда не видели себя в роли учителей, более того, они боялись этого, но жизнь сама решила, надо было что-то делать, а вырваться из гнетущей апатии им удалось первыми. Точнее Виктору и студентам, буквально заразившими всех своей энергией. Потом подключились и Лена с Антоном, потом другие.
  Студенты закончили с квадрокоптером и побежали одеваться. Антон с Виктором смотрели на карту на экране монитора, Антон отмечал указанные Виктором точки контроля.
  - Ну чего вы застряли? - возмутился подбежавший Стас. - Давайте, до обеда надо закончить.
  - Закончим, - сказал Антон. - У нас заряда часа на два хватит на таком морозе.
  - А может подальше отправим? Ну чего мы тут не видели? - предложил Стас.
  - Подальше нельзя, - ответил Виктор. - Ты не забывай, что мы не знаем, кто с нами рядом. Помнишь те коровники?
  - Помню, - Стас помрачнел и поморщился. - Как вспомню, так не знаю, черт, сердце болит. Жалко этих животных, жалко! Я не представляю, как у Олега с Николаем хватило сил, я так не смог бы.
  Он хотел еще добавить про Виктора, но тот грозно посмотрел на него, видя, как подходит Катя. Они договорились, что девчонки не должны знать об их находке, которую они совершили в первую неделю, тем более что им пришлось убить обезумевший от голода и давно не доеный скот. Все тогда радовались принесенному мясу, большая его часть еще хранилась в замороженном виде в погребах.
  - Смотрите, не задерживайтесь, - сказала Катя, заметив, что они замолчали при ее появлении. - На обед будут щи с мясом и каша.
  - Тогда точно не опоздаем, - сказал Стас и в животе у него призывно заурчало.
  - Обжора, - сказала Антон, выключая компьютер. - Бери птенчика.
  Стас бережно, как хрустальную вазу, поднял квадрокоптер и пошел к выходу, Виктор с Антоном отправились следом. Катя проводила их взглядом и ушла на кухню, где ее уже дожидалась не спешащая закипать огромная эмалированна кастрюля, забранная ею из школьной столовой. Все ее знания по готовке оказались почти бесполезными, готовка на пятьдесят человек требовала совершенно другого подхода. Найденная Виктором книга-пособие для кулинарного техникума, книга была почти вдвое старше ее, стала для Кати новым институтом. Поначалу все получалось неважно, все ели через силу, но постепенно нарабатываемый навык брал свое.
  Виктор с Антоном вышли на улицу. Ребята уже ушли далеко вперед, громко что-то рассказывая, споря. Когда они проходили мимо второй и третьей казармы, Виктор остановился, прислушиваясь.
  - Тихо. Как-то, - сказал Виктор.
  - У, там такая тоска, - махнул рукой Антон. - Ленка ходила туда пару раз, на ревизию. Все сидят по углам, молчат. Дети бегают, как ошалелые. У нас лучше.
  - Хм, почему бы им не сделать так же, как у нас? Я не понимаю Андрея.
  - Он не может с ними справиться. Это же не солдаты.
  - Наверное. Пойдем, а то наши ребята еще уйдут не туда, - Виктор прибавил шагу, и они с Антоном вскоре догнали студентов.
  Они вышли за пределы бывшего военного городка и направились вверх по дороге, вдоль леса. Заснеженные верхушки деревьев поигрывали на солнце, почти не было ветра, в воздухе пахло весной.
  - Смотри! - воскликнул Серега, указывая на пробежавшую вдалеке тень. - Заяц!
  - Нет. - Покачал головой Виктор, еще раньше уловив взглядом перебегавшее через дорогу животное. - Это, скорее всего, собака. Тут зайцев давно уже нет.
  - А ты откуда знаешь? - удивился Слава.
  - У меня детдом был неподалеку, я эти места знаю хорошо, - сказал Виктор. - Мы часто ходили в походы, тут недалеко, пятьдесят километров.
  - Ничего себе недалеко, - присвистнул Слава. - Бешеной собаке семь верст не крюк.
  - А Олег куда ходил? - спросил Стас.
  - Дальше на запад, - Виктор взглянул на часы, потом на солнце и показал рукой правее. - Там ближе к городу было большое хозяйство, что-то вроде совхоза.
  - Тоже недалеко, километров сто? - усмехнулся Слава.
  - Нет, поближе, не более тридцати, если через лес, а по дороге, наверное, сто и будет, - ответил Виктор.
  - Далеко, - сказал Дима. - Я не пойду, походы это не мое.
  - И не мое, - сказал Стас.
  - А я пойду, - сказал Серега. - Правда же, Виктор?
  - Пойдешь. После обеда сходим к Андрею и наметим план. С пташкой управишься один?
  - Обижаешь, управлюсь, конечно. - Серега любовно взглянул на рюкзак Стаса, где мирно покоился квадрокоптер.
  - А что вы хотите там найти? - спросил Слава. - Там уже должны были все сдохнуть, как в том коровнике.
  - В том то и дело, что нет. Подъезд к нему закрыт, стоят ограждения из швеллеров, наподобие ежей. А поле рядом, как считает Олег, заминировано. Есть вариант пройти через лес, - сказал Виктор.
  - А лучше спрятаться в лесу и пустить пташку полетать, под утро, пока солнце только встает, как раз на противофазе сыграем, - предложил Серега.
  - Мы так и хотели, - сказал Виктор, похлопав его по плечу.
  - Я бы тоже сходил, - задумчиво сказал Антон. - Если ты говоришь, что там все огорожено, значит, они работают. Можно попробовать просканировать их сеть.
  - Все равно пароли нужны, - заметил Слава.
  - Или ключ, - добавил Стас.
   Можно взять языка и расколоть его, - оживился Серега.
  - Антон, если хочешь, пойдем. Только ты должен во всем слушаться старшего группы, - серьезно сказал Виктор.
  - А кто старший? - спросил Антон.
  - Олег, - ответил Серега. - С ним лучше не спорить, может на месте в землю закопать.
  - Ты не стращай заранее, - успокоил Антона Виктор. - Просто ты должен понимать главное, это как в армии, если приказ есть, то его надо выполнить, думать будешь потом. Какой бы он ни был, чуть замешкаешься, завалишь всю группу. Это как идти по минному полю, начнешь сомневаться, точно наткнешься на ловушку.
  - Я смогу, - сказал Антон. - В походы я ходил, еще от института по горам ходили.
  Они поднялись до перекрестка, дорога уходила дальше вперед, рассекая заснеженное поле. Шоссе терялось вдоль леса, чуть задевая поле.
  Квадрокоптер принял команду, колеблясь на ветру, медленно набрал высоту и через пять минут скрылся из виду, уходя за поворот дороги. Они отошли с дороги, спрятавшись в негустой чаще. Серега пристально вглядывался в карту на планшете, изредка корректируя его маршрут.
  - Интересно. А почему они нас еще не засекли? - Слава посмотрел на небо, оно было безоблачным. - Это же так просто.
  - Потому, что мы никому не нужны, - хмуро ответил Дима. - Нас никто и в расчет не берет, верно, Виктор?
  - Может это наше преимущество? - подмигнул ему Виктор. - Вряд ли мы готовы к прямому столкновению.
  - Столкновению с кем? - разгорячился Стас. - Ты же знаешь, почему нам не скажешь?
  - Я не знаю, - честно ответил Виктор.
  -Я несколько раз пробовал пробиться на короткие волны. - Сказал Слава. - Как-то все это странно, такое ощущение, что стоит мощная глушилка. Странно, а эта волна свободна.
  - Видимо им она тоже нужна, - сказал Антон. - Мне кажется, что они на этих частотах и ведут управление. Вспомните, что было с Артемом, когда мы во дворе запускали птенца?
  - Да, я думал, что он с ума сойдет, - Слава почесал голову через шапку. - Зато у нас есть самый лучший радар, он своих за сто метров чует.
  - Не своих, а их, - поправил его Серега. - Артем нормальный пацан, наш он.
  - Нет, не наш, - сказал Слава и вздохнул. - Не переубедишь.
  - Ладно нечего об этом спорить, - сказал Виктор. - Давай закругляться.
  Виктор долго прислушивался и помотал головой.
  - Что, Большой змей, учуял что-то? - весело толкнул его в плечо Дима.
  - Не знаю, как-то очень тихо, - сказал Виктор. - Птиц не слышно.
  - И правда, - согласился Слава. - Сойка то точно должна была бы посвистеть. Серега, возвращай пташку, запалимся.
  - Будем ждать? - спросил Стас, следя за покачивающимся на ветру квадракоптером.
  - Думаешь? - нахмурился Слава. - А может нам не стоит этого знать
  - Сколько осталось до обеда? - забеспокоился Дима.
  - Не переживай, Юлька нас голодными не оставит, - похлопал его по плечу Стас.
  - Да я так, холодно просто стоять уже, - стушевался Дима.
  Виктор сделал знак рукой и все замолчали. Остался только шелест ветра, тяжелые хлопки падающих с ветвей подтаявших снежных шапок. Справа все отчетливее доносилось жужжание квадрокоптера.
  - Что ты там услышал? - шепотом спросил Слава.
  - Не мешай, Большой Змей слушает, - толкнул его Серега, корректируя курс квадрокоптера на небольшой открытый участок леса, притаившийся в глубине чащи. Он пошел встречать аппарат, Дима и Стас пошли за ним.
  Виктор нахмурился, в воздухе раздалась легкая вибрация, он показал Славе, откуда пришел звук. Призывая его прислушаться.
  - Ничего не слышу, - сказал Слава через десять минут.
  - Да, больше не было, - Виктор хмуро снял шапку и рассеяно почесал голову. - Там был взрыв, два, больше не слышал.
  - Думаешь, кто-то на мину наскочил?
  - Очень похоже.
  - Ты уже такое слышал раньше?
  - И не раз, к сожалению, - по лицу Виктора пробежала тень напряженного ужаса былых переживаний. - Давай-ка отойдем подальше.
  Они углубились в чащу так, что их не было видно с дороги. Холодный весенний воздух медленно наполнялся новыми звуками, знакомыми, но кажущимися сейчас абсолютно невозможными, сверхъестественными.
  - Грузовик, - одним выдохом прошептал Слава.
  - Да, - еле звучно ответил Виктор.
   Ну, что тут у нас? - задорно спросил Стас, побежав к ним. - Чего спрятались?
  - Виктор зажал ему рот рукой и дернул к себе, уводя его с просматриваемого места. Слава погрозил Стасу кулаком. Почти бесшумно вернулись Серега и Дима, издали увидев, как дернули Стаса в глубину чащи. Все напряженно ожидали, звук приближающихся грузовиков становился сильнее, по дороге двигалось три нагруженных грузовика. Они показались из-за поворота, тяжело двигаясь. Машины были старые, плохо закрепленный тент болтался в нескольких местах. Грузовики двигались стройной колонной, держась на одинаковом расстоянии друг от друга. Следом за ними двигался глухо затонированный джип. Вся колонна молчаливо проехала мимо них, лес вновь наполнялся тишиной, ветер окончательно стих.
  Они подождали еще полчаса и молча отправились обратно в городок. Антон, все время молчавший, остановился перед самым городком и оглянулся.
  - Я думаю, что не стоит об этом пока никому говорить, - сказал он. - Надо будет просмотреть записи с камеры.
  - Точно, пташка могла зафиксировать, откуда они двигались, - сказал Серега.
  - Интересно. Почему они ее не увидели, - нахмурился слава.
  - Слава аллаху! - воскликнул Стас. - А то бы всех накрыли.
  - Очень хорошо, что не заметили, - сказал Виктор. - Надо быть осторожнее. Вы заметили, кто был за рулем?
  - Нет. - Пожал плечами Слава.
  - Мне показалось, что это были не зомбированные, - неуверенно сказал Антон. - Но было далеко, наверное, я ошибаюсь.
  - Мне тоже так показалось, - сказал Виктор.
  - Ну нет, ты хочешь сказать, что кто-то работает на этих? - горячо воскликнул Слава.
  - Давай не будем делать поспешных выводов. - Сказал Виктор. - Идемте, вон, нам уже машут.
  Они вошли в городок, у казармы их встречали Катя и Лена, они вышли прогуляться, упарившись на кухне.
  - Ну, как дела? - спросила Лена, глядя на хмурых парней.
  - Да нормально, - наигранно весело ответил Серега. - Ничего интересного, снег, лес.
  - Да? - Катя недоверчиво вскинула брови, но, увидев взгляд Виктора, призывающий ее помолчать, успокоилась. - Идемте обедать, все уже давно поели.
  - Не шумите, у детей тихий час, - предупредила Лена.
  - Юлька тоже спит? - спросил Виктор.
  - Да, - улыбнулась Катя. - Сама пошла, Николай ее замучил, сначала Лена, а потом он добил окончательно.
  - Да ладно, я же не сильно, - возмутилась Лена.
  - Ну конечно, видели бы вы, Юлька даже замолчала, так ее Ленка вымотала, - рассмеялась Катя.
  - Ну ты зверь! - сказал Слава. - Чтобы Юльку умотать, да уж. Ребята, пошли, а то и нас!
  - Да ладно, - отмахнулся Стас. - У нее для этого личный раб есть - Антон.
  - Но-но! - погрозила им Лена. - Разговорчики в строю.
  После обеда они засели за ноутбуком, камера квадрокоптера зафиксировала лесной массив, дорогу, снежное поле, ничего нового, все, как и раньше. Нельзя сказать, что они были расстроены, смешанное чувство одолевало каждого, хотелось побольше узнать, откуда шла эта колонна. Но с другой стороны, было страшно от близости противника. Они переговаривались в полголоса, стараясь не привлекать к себе внимания.
  Через два часа вернулся Николай с другими мужчинами, довольные, они доделали баню. Первыми вызвались париться женщины. Когда казарма частично опустела, ребята тихо рассказали Николаю об увиденном. Он слушал внимательно, но его лицо не выражало внутреннего напряжения, оставаясь все таким же довольным и радостным.
  - Это все? - спросил он. Когда Антон закончил рассказ.
  - Да, мне и Виктору показалось, что за рулем были нормальные, - сказал Антон.
  - Это вполне вероятно, - важно заметил Слава. - Довольно сложно заставить программу верно отрабатывать навыки движения, особенно программу внешнего управления.
  - Да, тем более, что эти машины не пригодны к переделке, слишком большие затраты, - добавил Стас.
  - Тогда это очень плохо, - вздохнул Николай. - Пойдемте к Андрею, пока дамы парятся. Сможем спокойно поговорить.
  
  Андрей и Александр Николаевич молча сидели на завалинке, не смотря на широко шагающего по земляному полу взад и вперед Олега. Он нервно курил, пиная попадающиеся под ноги поленья, отлетавшие от его бешеного удара в стену.
  - Иди на улицу, остынь, - бросил ему Андрей, уже достаточно уставший от его истерики.
  - Сам остынь! - резко ответил ему Олег. - Вы тут что удумали? Будем и дальше здесь сидеть?
  - Я так и не понял. Что ты предлагаешь, - хмуро заметил Александр Николаевич. - С кем ты воевать собрался? У нас ни оружия, ни бойцов, одни женщины, да дети.
  - Да не надо нам много! - повышая голос воскликнул Олег. - Достаточно четырех, пяти человек. Надо брать их штурмом, вояки они никудышные, в этом я уверен. Надо только надавить, а там побегут.
  - Как давить? Ты же сам сказал, что по дороге мы не пройдем, так? - Андрей строго взглянул на Олега, тот остановился, шумно затягиваясь. - Так. Поле заминировано. Вот ты мне скажи, а кто его заминировал? Не эти же зомбированные?
  - А почему нет? - удивился Олег. - Это не сложнее, чем картошку собирать.
  - Нет, я в это не верю, - отрезал Андрей. - Слишком сложно.
  - А я думаю, что тут Олег прав. Насколько я понял эту технологию, при наличии среднего уровня военного инженера программу собрать можно, - сказал Александр Николаевич.
  - Вот, и я о том же. Надо брать этих ублюдков и колоть! - воскликнул Олег.
  - А дальше что? - устало спросил Андрей.
  - Не знаю. Будет видно. Но без информации мы беспомощны. Ты же не собираешься здесь сидеть вечно? Мы вторую зиму не переживем, не переживем, с голода сдохнем. - сказал Олег.
  - Я знаю, я думаю об этом, - сказал Андрей, еще больше нахмурившись. - И пока не вижу ни одного выхода.
  - А я вижу! Надо гнать эту заразу! Я уверен, что вся инфраструктура жива, - сказал Олег.
  - Ты про теплостанции? Да, они работают, - согласился Андрей. - Интересно было бы пар вышек осмотреть, уж больно сильный сигнал они генерируют.
  - Так понятно зачем, чтобы мы друг с другом связываться не могли, - сказал Олег, бросая окурок в сторону. - Ребята уже не раз пытались пробиться в радиоэфир, почти все частоты заглушены, а на остальных идет закодированный сигнал.
  - Да, без декодера нам не обойтись, - Андрей сделал знак рукой, чтобы Олег замолчал. Возле двери послышались шаги. - Ты потише ори, нам еще паники не хватало.
  В дверь уверенно постучали. Олег подошел и отодвинул засов.
  - А, Николай, о-о, и шайку свою привел, - сказал Олег, крепко пожимая натруженную руку Николая.
  За Николаем вошли Виктор и Серега, остальные не захотели лишний раз общаться с Андреем и Александром Николаевичем.
  - Привет, - поздоровался Виктор, пожимая всем руку. Серега отрывисто поздоровался, Олег сжал его руку, добродушно похлопав по плечу.
  - Не трусь, Серега, они тебя не съедят. - Подмигнул ему Олег, кивая на мужчин на завалинке.
  - Вы сегодня ходили к дороге? - спросил Андрей.
  - Да, запускали аппарат, - ответил Виктор. - Собственно аппарат ничего не обнаружил. Но, сначала я услышал два хлопка, они были похожи на взрывы.
  - Видимо, кто-то по полю пошел, - сказал Олег.
  - Возможно, направление звука было с той стороны, - Виктор прокашлялся и продолжил. - Потом мимо нас проследовала колонна из грузовиков.
  - Три фуры, перегруженные, и одни джип, - сказал Серега.
  - Хм, а что они везли непонятно? - спросил Андрей.
  - Нет, разглядеть не удалось. Мне и Антону показалось, что за рулем были нормальные люди, - сказал Виктор.
  - Скорее всего так и было, - сказал Александр Николаевич. - Кто сидел в машине сопровождения
  - Не понятно, глухо затонированная тачка, - ответил Серега.
  - Надо брать, - сказал Олег. - Либо мы их, либо они нас. То, что нас еще не обнаружили, случайность.
  Андрей долго разглядывал свои руки, потом посмотрел на всех и сказал.
  - Завтра после обеда сбор. Вечером выдвигайтесь в сторону объекта. Олег, давай без глупостей.
  - Слушаюсь, - ответил Олег.
  - Сам определишь состав группы, собственно, я так понимаю, что все здесь? - спросил Андрей, глядя на Николая, Виктора и Серегу.
  - Почти. Еще хотели пойти Антон и Слава, - ответил Виктор.
  - Антон служил в танковых войсках после института, - сказал Николай. - Парень крепкий.
  - Вам виднее, - оборвал его Андрей. - Мне важно, чтобы группа не была под угрозой. Слава будет полезен. Олег, сегодня потренируешь его.
  - Не вопрос, - сказал Олег. - Нежно, без боли.
  - Да уж, знаю я тебя, - поежился Серега. - Славка очень дотошный.
  - Такие и нужны, - сказал Александр Николаевич.
  - Тогда все решили, - Андрей посмотрел на них, показывая, что разговор окончен. - Олег, у тебя время до вечера, хватит для инструктажа?
  - Вполне, - Олег подернул плечами и запахнул куртку. - Ну что, бойцы? Николай, это не тебе.
  Олег попытался изловчиться и толкнуть Николая в бок, но Николай незаметным движением отбил его попытку, криво ухмыляясь.
  После того, как они вышли, Андрей достал пачку сигарет из кармана, повертел в руках и убрал обратно.
  - что будем делать? - спросил он Александра Николаевича.
  - Олег во многом прав. Сидеть на месте не получится. Надо наладить связь с другими группами. Нужен декодер.
  - Нужен, ты думаешь, что другие живы?
  - Да, иначе бы они не стали минировать поля. Война еще не проиграна, она только начинается. Как наступит тепло, надо будет перебираться дальше на юг.
  - Хм, мне кажется, что это опасно.
  - Опасно находиться здесь. По-хорошему в город бы съездить.
  - Пусть снег сойдет. Надо, знаю, - Андрей взглянул на часы. - Пора на обход.
  - Давай, - Александр Николаевич закурил, задумчиво вглядываясь в сизый дым.
  Утром воцарило нервное восторженное оживление. Пока смелый отряд парился в бане, девушки просматривали их одежду, наскоро латая наметившиеся дыры. Юля бегала от склада к кухне, а потом обратно, переживала, высчитывая идеальную пропорцию сухпайка. Катя ловила ее за руку, призывая успокоиться, но Юля, озадаченная страшно важным делом, все тащила на стол пачки печенья и консервы.
  - Ну куда ты столько нанесла? - удивлялась Лена, отложив подшитую куртку Славы, разъехавшуюся по шву на рукаве. - Тяжело же будет нести.
  - Тяжело не тяжело, - передразнила ее Юля. - Есть захотят, сразу легче станет!
  - Ты смотри. Какая заботливая, - усмехнулась Катя.
  - Неси-неси, Юлька, - подбадривал ее Дима. - Мы все съедим.
  - А это не вам, - жадничала Юля, но все же давала каждому по печенью, дети радостно отбегали в свой закуток, хвастаясь перед мамами добытым угощением.
  Лена склонилась к Кате и шепнула ей на ухо.
  - Как думаешь, все хорошо будет?
  - Да, не беспокойся, - умелым спокойным голосом ответила ей Катя, хотя внутри ее все переворачивалось. Не было больше страха за свою судьбу или Юлю, она боялась за него, сознательно отметая мысли об остальных друзьях.
  Катя с Леной синхронно вздохнули, переглянулись и засмеялись, понимая друг друга. Лена поймала носившуюся бешеной метлой Юлю и посадила между ними, взяв за руку. Ладонь была горячая и прерывисто дрожала. Юля схватила свободной рукой Катину ладонь, и притянула их руки к своей груди.
  - Они же вернутся, правда? - громко спросила Юля. В казарме затихли, даже дети перестали играть, почувствовав вырвавшееся напряжение взрослых.
  - Ну конечно, - ласково ответила Катя, откладывая в сторону недоделанное шитье. Она сняла с Юли мокрую шапку, приглаживая взъерошенные волосы. - Не переживай, с ними же пойдет Николай, Олег.
  - Витя не даст им пропасть, - уверенно сказала Юля.
  - Да, точно, - сказала Катя, чувствуя, как Юля успокаивается, и она сама успокаивается благодаря ее уверенности.
  После бани мужчины, распаренные, довольные, плотно поели и, следуя настойчивым требованиям Кати и Лены, пошли спать. Олегу постелили на свободной койке. Он с Николаем и Виктором долго вполголоса обсуждал план, пока Катя воинственно не погнала всех на свои места.
  - Какая грозная, - с уважением сказал Олег. - Слушаюсь, товарищ командир.
  - Тоже мне, - фыркнула на него Катя. Скоро стало совсем тихо, на верху спала утомленная хлопотами Юля, те, кто не спал, старались все делать тише, кто-то ушел париться в свою очередь, большинство читало, сидя на кроватях.
  - Не переживай, - сказал Виктор, наблюдая, как она осторожно садится на кровать.
  - Это я тебя разбудила? - боязливо зашептала она.
  - Нет, я не спал. Я не хочу, - он сел и обнял ее за плечи. - Не в первый раз. Помнишь, как было раньше?
  - Ой, и не напоминай, - улыбнулась она. - Я думала, что ты нас бросаешь, истерики закатывала, кошмар какой-то.
  - Зачем мне вас бросать? А кто будет меня кормить и куртку зашивать?
  - А тебе только этого надо? - она гневно блеснула на него глазами.
  - Конечно этого, и всего остального тоже, - он покраснел, вспомнив их первую короткую близость в еле теплой полуразвалившейся бане, Катя положила ему голову на плечо и улыбнулась.
  - Посмотри, Ленка с Антоном спят, а мы не можем. Почему?
  - Не знаю, наверное, не устали. Я честно не хочу.
  Они ушли на кухню. Катя методично проверяла тетради Юли, безжалостно черкая ошибки. Виктор просматривал задания по физике, хмурясь от напряжения, он почти все забыл, еле шевеля мозгами, закостеневшими от долгой монотонной жизни после школы и училища. Ему показалось, что прошло уже больше двадцати лет, как он в последний раз сидел за партой, но это было не так, всего семь лет.
  - Я, наверное, стал тупым, - сказал он наконец, отложив тетрадь.
  - Неа, думаешь, мне было легко сначала? - спросила Катя. Отрываясь от упражнений по русскому языку. - Мы до ночи с Ленкой сидели над учебниками, пока все вспомнили.
  - Да, я помню. А вот Николай молодец.
  - Конечно молодец, у него как раз внук это проходил не так давно, вместе все делали, - Катя осеклась, выходя на запретную для себя тему.
  - Н-да, он любит о нем рассказывать, - сказал Виктор, ловя ее разволновавшийся взгляд. - Нельзя забывать близких и друзей, так не сможешь чувствовать себя живым.
  - Ты прав, - она украдкой поцеловала его. - Ты мне это всегда говоришь, но я ничего не могу с собой поделать. Я боюсь вспоминать. Как подумаю о маме.
  Катя округлила глаза от страха воспоминаний, но Виктор сильно сжал ее ладонь.
  - А ты думай о ней живой, только живой. Бери пример с Юли, она всегда говорит о своих родителях как о живых, ты должна так же, надо заставлять себя. Думаешь, Лене не тяжело или Антону? Или ребятам? Самое главное, чего нельзя допускать сейчас - это тоски и паники, иначе все погибнем.
  Катя поглядела на затихшую казарму и еле слышно спросила его.
  - Ты это уже чувствовал когда-то?
  - Да. В детдоме и на войне, - он сглотнул, понимая, что сказал лишнее. - Не хочу вспоминать, незачем это. Главное я знаю то, чего делать нельзя, остальное не важно.
  - А как думаешь, если бы мы с тобой встретились раньше, мы бы увидели друг друга? - игриво спросила она, решив следовать его совету.
  - Хм, так и встретились до всего это несчастья. Я же тебе понравился, правда же? Вот ты мне сразу понравилась.
  - Ну не знаю, - заупрямилась Катя, но решила не врать. - Ты меня заинтересовал, но ты был такой наглый, ты же не такой, правда же?
  - Нет, я очень скромный. Просто было такое настроение, да и ты была очень смешная.
  - Почему смешная?
  - Такая строгая Снежная королева, красивая.
  - Да, тогда я была красивая, - вздохнула Катя, трогая пальцами загрубевшую кожу на руках.
  - Сейчас ты еще красивее.
  - Правда? Но у меня же кожа загрубела, и вообще я вся какая-то не такая стала.
  - Ты стала настоящей. Какой и была всегда.
  - Ты говоришь, как мой отец. Он мне всегда говорил, чтобы я не выпендривалась, мне это не идет.
  - Так и есть, - улыбнулся Виктор, борясь с желанием расспросить о ее отце.
  - Они с мамой разошлись, давно, я еще школу только заканчивала. Он уехал в другой город. Я раз в год ездила к нему в гости, знаешь, как мама злилась, о, так смешно, - она рассмеялась. - Он мне всегда помогал, мама отказывалась принимать его деньги, поэтому он переводил их мне, ну, а я и не отказывалась, и маме не говорила об этом.
  - Правильно, зачем людей расстраивать.
  - Вот и я думаю. Что незачем. Вы чем-то с ним похожи, не внешне, характерами.
  - Может быть, у меня стандартный характер, - пожал плечами Виктор.
  - Нет, не стандартный. Стандартный сейчас - инфантильный истерик в коротких штанишках.
  - Просто ты не с теми общалась.
  - Да, считала себя выше этого, ха-ха-ха. А ты не пытался узнать, кто были твои родители?
  -Пытался, но это сложно, меня же подкинули в бэйби-бокс. Жил этой идеей. А потом, когда вырос, пошел в училище, а потом попал в армию, успокоился, это не нужно никому. Зачем ломать другим жизнь, и себе... не было и не надо.
  
  Ночной лес неприветливо шумел замерзшими ветвями, мокрый снег норовил упасть за воротник, неожиданно падая на голову и плечи. Они шли след в след, за Олегом. Виктор ушел далеко вперед, и его не было видно. В затуманенном лунном свете все выглядело одинаковым, и ребятам стало казаться, что они кружат на одном месте.
  - Стой, - шепнул Николай, останавливая набравшего ход уставшего Серегу, Слава, не глядя, врезался в спину друга.
  - Что случилось? - подошел Антон, он шел замыкающим, неся большую часть сухпайка, щедро выписанного Юлей.
  - Ждем, - сказал Николай.
  Через пять минут вернулся Олег с Виктором.
  - Подходим к полю, за ним уже комбинат. - Сказал Олег. - Виктор думает, что по полю идти не стоит, но дальше по лесу стоят заграждения.
  Виктор махнул рукой, ионии пошли за ним. Скоро лес резко закончился, огромные снежные валуны, оставленные трактором при расчистке дороги, скрывали их за собой, оставляя узкую полоску для обзора.
  - Вон там вышка часового, - Виктор показал направо, где чернела непонятная высокая конструкция. - Он уже пару раз врубал прожектор.
  - А почему нельзя пройти вдоль леса? - Николай показал на редеющий лес, уходящий неровной дугой влево.
  - Я там пробовал, - сказал Олег. - Там ограждения натыканы из колючей проволоки.
  - А почему ты думаешь, что поле заминировано? - с сомнением спросил Слава.
  Виктор повел их направо. Вдоль снежного валуна, за которым зияла большая щель, напоминающая проход к дороге. Снег на поле здесь был ниже, дорога делила поле на две неравные части, уводя прямо к забору.
  - За пару минут можно перебежать, - сказал Серега, прикидывая расстояние.
  - Твоя задача аппарат запустить, - сказал Олег. - Вы со Славой ответственные за это.
  Виктор призвал всех замолчать и показал на слегка разрытый от снега участок поля, почти у самого края. В тусклом лунном свете ничего не было видно,
  - Ничего не вижу, - пожал плечами Николай.
  - Снежный мостик, да? - спросил Антон, вглядываясь вперед.
  - Да, видите тонкий снежный мостик, висящий над землей? - спросил Виктор.
  - Да, теперь вижу, - сказал Слава. Настроившись на правильное зрение. - Он идет как раз поперек тропинки.
  - Ничего не вижу, - покачал головой Николай.
  - Да ну вон же он, - Серега показала ему пальцем. Потом поднял ледышку и решил запустить в это место, для наглядности.
  - Ты что? - поймал его руку Виктор. - Даже не вздумай. Там растяжка. Я думаю, что тут их не много, в основном должны были кассетные мины заложить.
  - Кассетные? - удивился Николай. - Их же давно запретили.
  - Нет, - с сожалением покачал головой Виктор. - Это только на бумаге.
  Луч прожектора скользнул вправо по полю, вырывая из сумрака темные фигуры собак, по-волчьи бегущих поперек поля. Собаки почти добежали до половины поля, как вдруг страшно защелкали мины-ловушки. Перед первой взлетела вверх черная точка, в тот же миг разорвавшись около ее морды. За ней взлетели и другие, замыкая бегущих собак в огненное кольцо взрыва. Когда все утихло, прожектор осветил место взрыва, снег медленно опадал, было плохо видно, луч рассеивался, создавая яркую световую стену. Потом он резко скользнул дальше, выхватывая из сумрака напряженные фигуры стоявших около леса людей.
  - Черт! - выдохнул Олег, поздно поняв, что их обнаружили.
  Не сговариваясь, Виктор с Олегом бросились вдоль снежного бруствера вправо. Луч прожектора поймал их тени, грянула беспорядочная стрельба, пули влетали то выше в стволы деревьев, то стремились ударить им по пяткам.
  - Вперед! - крикнул Николай, первым опомнившийся, заталкивая опешивших ребят обратно в лес. Они бежали сломя голову в чащу, не обращая внимания на то, что стрельба затихла. Тяжелые ветки хлестали по голове и груди, ноги вязли в снегу, натыкаясь на корни и камни.
  - Стой! - выдохнул Николай, запыхавшийся от быстрого бега. Он дышал тяжело, шапка съехала на глаза, промокшая от пота и растаявшего снега.
  - Не стреляют, - сказал Слава.
  - С ними все нормально? - спросил Антон, снимая рюкзак. Она пуля все же настигла его, пробив навылет рюкзак. - Все целы?
  - Да, вроде, - Серега снял ранец и включил фонарь, аппарат был цел. - Что будем делать дальше?
  - Что и планировали, - ответил Николай. - Полчаса подождем и запустим аппарат.
  - А как же ребята? Мы должны их найти, - возразил Антон.
  - Они сами справятся, - ответил Николай. - Предлагаю сделать привал. Обратно идти пока не стоит, на дорогу выходить тоже не стоит, там нас скорее обнаружат.
  - А почему ты думаешь, что они не пойдут искать в лес? - засомневался Слава.
  - Не пойдут. Тут сложно управлять этими, - Николай замялся, подбирая слова.
  - киборгами, - подсказал Серега.
  - Пусть будут киборгами, - поморщился Николай. - По мне так это не люди.
  - Не люди - это те, кто сделал нас такими, - сказал Слава, доставая сигареты.
  - Не надо курить. Потерпи, - сказал Антон. - Дым нас выдаст.
  - Ладно, - Слава убрал пачку. Слева от них был бурелом из опавших деревьев, плотно покрытый снегом. - Давайте там сядем, а то встали как на площади.
  Они зашли за бурелом, скрытые с другой стороны непролазной чащей. Лесная тропа хорошо просматривалась, а в лучах заходящей луны их практически не было видно.
  Виктор и Олег быстро углублялись в лес. Они бежали недалеко друг от друга, на достаточном расстоянии, чтобы не мешаться при возможном столкновении с противником. Виктор сжимал в руке охотничий нож, боковым зрением ловя отблеск стали пистолета в руках Олега. Сильно саднило плечо, лямка рюкзака натянулась, норовя оторваться. Стоило его сбросить, в голове все еще стоял шум в ушах от обстрела, чудился свист пуль. Кожа горела, будто опаленная огненной вспышкой. Олег резко дернул влево и исчез за толстым деревом. Виктор пробежал еще вперед, выбрав другую точку для обзора. Теперь они могли просматривать все вокруг, не теряя друг друга из виду.
  Виктор смотрел перед собой, по его расчетам шоссе было неподалеку. Он сделал жест рукой Олегу.
  - Не задели? - спросил Олег, подойдя к нему.
  - В плечо, вроде, - сказал Виктор, чувствуя, как намокла от крови куртка, боли он не чувствовал, все еще находясь под прикрытием выброшенного в кровь адреналина.
  - Дай посмотрю, - Олег помог ему снять рюкзак и куртку. Пуля прошла насквозь, зацепив кусок плеча. - Подвигай.
  Виктор подвигал рукой, кости были целы, кровь сильнее потекла из раны. Олег расстегнул куртку и достал из жилета два тампона, ловко снял упаковку и заткнул ими рану. Широким пластырем он зафиксировал их на руке, Виктор, наконец, почувствовал боль и глухо заныл.
  - Ничего, заживет, - приободрил его Олег. - Крови не много потерял?
  - Вроде нет, голова не кружится.
  -Так. - Олег достал из рюкзака Виктора бутылку с водой и протянул ему. - Давай подумаем, что дальше. За ребят я не волнуюсь. Выберутся.
  - Да. Выберутся, - Виктор сделал два глотка и отдал бутылку. - В городок пока возвращаться опасно.
  - Да, могут отследить направление, - Олег прислушался, со стороны шоссе слышался приближающийся звук мотора. - Идем!
  Они пробрались к дороге. С холма медленно спускался микроавтобус, из которого светил яркий фонарь, прочесывающий лесополосу с обеих сторон. Виктор переглянулся с Олегом, тот достал из кармана гранату, лицо его было полно решимости и трезвой злости. Виктору стало не по себе, как в первый раз, когда их еще молодых салаг бросили в размолотый войной поселок, рука сильно сжала нож, хотя он понимал, что он ничего не стоит против чернеющих дул автоматов из окон автомобиля.
  Автомобиль подошел уже совсем близко, Олег выдернул чеку и бросил гранату под колеса. Они нырнули в канаву, закрыв руками уши, Виктор по привычке открыл рот, ожидая взрыва. Грянул взрыв. Из-под днища микроавтобуса вырвалось яркое пламя, осветившее все вокруг, автомобиль подбросило вверх, сильно скашивая в сторону. Затем он грузно, тяжело подпрыгнув, упал на асфальт. Вся его задняя часть горела, а из водительского сиденья безвольно торчала черная рука.
  Виктор с Олегом немного выждали, ожидая второго взрыва, но микроавтобус горел, отвратительно запахло жжеными тряпками, горелой пластмассой и мясом. Виктора чуть не стошнило, он схватился за землю, набивая рот снегом.
  - Уходим! - скомандовал Олег.
  - Подожди, - Виктор заметил, что из машины пытается выбраться человек в черном плаще, повинуясь непонятному чувству, Виктор бросился к горящей машине.
  - Куда! - вскрикнул Олег, но побежал за ним.
  Они помогли черному плащу выбраться из машины, весь его шлем был в копоти и чем-то слизком. Они оттащили его на снег. Виктор бросился снова к машине, но микроавтобус сильнее разгорелся, и из него больше никто не подавал признаков жизни.
  - И что нам с ним делать? - зло посмотрел на Виктора Олег.
  - Ты же хотел взять языка?
  - Хотел, но по-тихому! А если нас отследят?
  - Кончай болтать, бери и пошли, - Виктор взял обмякшее тело за ноги. Призывая Олега помочь ему, он нехотя взял тело за плечи, и они вдвоем оттащили его вглубь лесополосы.
  Виктор убежал за своим рюкзаком, оставшимся по другую сторону дороги. Олег обыскал тело, не найдя никакого оружия. Человек в черном плаще зашевелился, Олег отошел от него подальше и стал смотреть, что он будет делать. Человек в черном плаще приподнялся и помотал головой, сквозь забрало шлема он ничего не видел. Он снял его, обнажив лысую маленькую голову. Это был совсем молодой парень с болезненным лицом, брови и ресницы у него отсутствовали, и от этого он походил на страшного манекена.
  - Не двигайся, - тихо сказал Олег, наводя на него пистолет.
  Парень внимательно осмотрел его и рассмеялся глухим булькающим смехом. Потом он вновь надел шлем, видимо пытаясь кого-то вызвать, но ничего не получилось. Парень в сердцах отбросил его в сторону и попытался встать. Тяжелый, раскуроченный взрывом передатчик потянул его назад, и он повалился обратно в снег.
  Пришел Виктор, он переглянулся с Олегом, спокойно держащим на прицеле барахтающегося на снегу парня, и склонился над ним, достав нож. Парень затрясся от страха, закрывая лицо руками, но скоро нашел в себе мужество и в лицо рассмеялся Виктору, что-то глухо шепча.
  - Что он говорит? - спросил Олег.
  - Не знаю, что-то про новый мир, я плохо знаю английский, - ответил Виктор, которому надоела эта болтовня, он резко дернул парня за плечо и перевернул на живот. Виктор срезал лямки переносной рации и встал, несильно пнув парня, приказывая по-английски. - Вставай!
  Парень, почувствовав, что его ничто больше не держит, встал, продолжая смеяться.
  - Заткнись, - устало сказал ему Виктор по-английски. - Ты пойдешь с нами.
  Парень что-то ответил, повышая голос, но получил удар в живот от Олега.
  - Скажи ему, чтобы заткнулся, а то я ему язык отрежу, - Олег убрал пистолет и достал нож.
  - Я не знаю, как это сказать, - Виктор пожал плечами и кивнул приходящему в себя после удара парню на Олега, показывая, что тот с ним сделает. Парень с ужасом посмотрел на Олега и отшатнулся назад, запнувшись о свою рацию. Он хотел убежать, но Виктор настиг его, сбив с ног ударом по ногам.
  - Вот упырь, - возмущался Олег, связывая руки парню стропой. Парень успокоился, повинуясь воле крепких рук. Олег заклеил ему рот пластырем и поднял на ноги.
  - Замерзнет, - Виктор достал из рюкзака шарф, который дала ему Катя на всякий случай, и обмотал голову парня. - У тебя еще гранаты есть?
  - Да, две, - Олег похлопал себя по карману. - Хочешь подождать второй патруль?
  - Да, они же захотят его искать.
  - Согласен, - устало кивнул Олег. - Подождем день, а вечером двинемся к нам.
  
  - Ну и холод! - жаловался Серега. - Сейчас бы в баньку, а?
  - Не, я бы лучше у печки посидел, - ответил Слава. - С тарелкой каши.
  - Да Катька хорошо научилась готовить. Помнишь, какую парашу поначалу выдавали? - рассмеялся Серега. - Никогда бы не подумал, что так полюблю гречку.
  - Конечно, тебе бы только пиццу подавай, - огрызнулся Слава.
  - Да ну ее, - отмахнулся Серега. - Даже вспоминать не хочется. Вот каша это да, тушенки бы побольше клали, совсем хорошо было бы.
  - Ага. Банку на одну тарелку, - ухмыльнулся Слава.
  - Э, чего разгалделись? - толкнул Серегу сидящий рядом Николай. - Хватит шуметь.
  - так ведь холодно. Запротестовал Серега.
  - И голодно, - добавил Слава. - Антон, что у тебя там есть?
  - Сейчас посмотрю, - Антон закутал планшет в кофту и сунул под куртку. - Есть печенье, сухари какие-то.
  - О, давай печенье, - оживился Серега.
  Антон достал пачку, Слава разделил ее на четверых, и они дружно захрустели.
  - Ну как, маршрут построил? - спросил Серега, разглядывая небо. - По-моему пора запускать.
  - Построил, надо только пару точек уточнить. У меня старые карты, мне кажется, что они неверные, я не нахожу на них первого здания.
  - Это не важно, - сказал Николай. - Нам же нужна картина в целом, мы же не будем штурмом брать это хозяйство.
  - А ты думаешь, что там все работает? - удивился Серега.
  - Хм, Антон, а как на твоей карте оно называлось? - задумался Слава, копаясь в памяти.
  - "Агропрорыв", как-то так, - сказал Антон, посмотрев в планшет.
  - Агропрорыв, хм, очень знакомое название, - сказал Слава. - Серег, помнишь, мы видос смотрели?
  - Ты про макак этих? - спросил Серега.
  - Да, по-моему, там называли эту компанию, - сказал Слава.
  - Да, что-то припоминаю, - почесал голову Серега, сняв шапку.
  Вдалеке раздался взрыв. Они подскочили на месте, тревожно всматриваясь в сторону дороги.
  - Это наши, - прошептал Слава.
  - Откуда ты знаешь? - спросил Серега.
  - Я видел у Олега гранаты, тогда. Когда мы укладывались, - ответил Слава.
  - Хм, получается, они пустили за ними патруль, - задумался Николай.
  - Надо запускать, - сказал Антон. - У нас полет на полчаса или чуть больше, пока они занимаются Олегом и Виктором, нельзя терять времени.
  Все посмотрели на него, Антон, понимая, что он сказал, протараторил.
  - Я не это хотел сказать, не то, что мы...
  - Ты все правильно рассудил, - сказал Николай, положив ему руку на плечо. - Мы сюда не развлекаться пришли. Значит так, вы с Серегой запускаете птицу, а мы со Славой сходим на край поля, может что еще увидим. Сверим часы.
  Все взглянули на часы, ночь близилась к концу.
  - Если все получится, успеем обернуться до рассвета. Пройдем через лесополосу, с другого конца городка, чтобы не выходить на дорогу, - сказал Николай. - Через час сбор и отходим.
  - Слушаюсь, - сказал Серега, начав заниматься подготовкой квадракоптера к полету.
  Слава весело подмигнул ребятам, и они с Николаем углубились в чащу.
  - Смотри, это наш, - Слава показал черную точку, летящую по небу. Николай приподнялся, чтобы было лучше видно. - Не заметят, я уверен.
  - Почему?
  У них другие заботы, мне кажется, - Слава указал на неясные впадины на снегу, темнеющие в предрассветной мгле. - Это они были здесь, видишь следы.
  - А это не наши?
  - Часть наша, но они идут дальше, видишь, вдоль поля, а потом уходят резко влево, потом вроде опять прямо.
  - Хм, похоже. Но не видно второй половины поля, для минной карты маловато.
  - А я и не собираюсь туда ходить. Важно другое, - Слава сделал серьезное лицо. - Почему они не пошли дальше в лес? Ведь выследить нас было бы не трудно, хотя бы по следам. Ну или с собаками.
  - Нет, собаки им не подчиняются, они их враги.
  - А, да, забыл. Собаки наши друзья. Удивительное животное, как они различают, кто есть кто?
  - Не знаю, чуют может.
  - Хм, да нечего там чуять, человек как человек, запах тот же. Нет, тут что-то другое. Тут скорее как твои лодки, как они узнаю друг друга? Ну, чтобы не зашарашить своего же?
  - Ну. Систем много. Есть радиолокационная, "свой-чужой" в авиации такая же. А каждая лодка имеет свой акустический паспорт. Если можно так сказать.
  - Именно! - воскликнул Слава. - Как я сам не додумался. Вот смотри, если эти черные плащи управляют киборгами по рации, так? Ну у них висят передатчики за спиной. Верно?
  - Да, очень похоже на армейскую рацию.
  - Вот, но они же должны и получать обратную связь от киборга, так же?
  - Ох, ну если рассматривать человека как исполнительный агрегат, то, безусловно. Как минимум, что он живой и готов к работе.
  - Голова! А ты не такой солдафон, каким кажешься, - похвалил его Слава.
  - А ты не такой балбес.
  - Балбес, и еще какой. Не важно, получается, что собаки чувствуют эту волну, ну или излучение, но я думаю, что волну. Понимаешь, если есть приемник с обратной связью, то в нём должен быть и передатчик, у них проводов нет, а сигнал идет, понимаешь, о чем я?
  - Да, похоже на правду.
  - Вот, и наш Артем, как эти собаки, ловит их сигнал, причем с довольно большого расстояния, несколько десятков метров. Хм, это получается телекинез.
  - Теле что?
  - Ну, это когда разговаривают без слов, одними мыслями. А кто сказал, что мысли должны быть сложными?
  
  
  С появлением в поселке пленника жизнь лагеря изменилась безвозвратно. Исчезли иллюзии о спокойной жизни, теперь здесь, рядом с ними был враг. Враг был осязаем, живой, у него было лицо, возведенное страхом до демонического образа. Напряжение, спокойное напряжение сменилось на осознанный страх, ожидание худшего впереди. Мало кто решался отдавать себе отчет о последствиях, но все знали, что эта спокойная жизнь, с таким трудом вымученная у себя, эта жизнь закончилась.
  Катя молча делала перевязку Виктору, плечо заживало плохо, ткани, отмороженные за время ожидания следующей ночи в лесу, отказывались нормально срастаться. Виктор стоически терпел, позволяя себе только еле слышно стонать, когда она сдирала присохший в вонючем гное бинт от раны. Она ничего ему не сказала, не было ни истерик, которые устроили остальные, обвиняя вернувшихся, не желая разбираться в случившемся. Она была просто счастлива, что он вернулся, больше ничего и не надо было. В отличие от многих других, она не сомневалась в том, что Виктор говорит правду, что у них не было другого выбора. Все это было неважно, ни ей, ни Юле и Лене. Они вместе потеряли сон тогда, когда первыми вернулись Николай, Антон и Слава с Серегой. Слушая их рассказ, Катя и Юля ловили в нем знаки, что Виктор вернется, иначе и быть не могло. Уверенность Николая давала многое, сердцу очень хотелось ему верить и оно верило. Лена, уложив уставшего Антона, больше не ложилась, не желая оставлять подругу. Юля долго крепилась, но под середину ночи уснула на плече у Кати, тревожно вздрагивая при каждом звуке. А потом пришел Виктор.
  Катя закончила и бережно погладила забинтованную рану.
  - Уже лучше, - сказала она, собирая со стола бинты и мазь.
  - Да, у меня уже почти не болит, - соврал Виктор.
  Она улыбнулась, но ничего не сказала. Рядом села Юля, встревоженная и бледная.
  - Ну, чего волнуешься? - спросил Виктор, видя на ее лице вопрос.
  - А он не вызовет своих к нам сюда? - шепнула Юля, косясь на стену, за которой находился корпус Андрея.
  - Нет, Слава и Стас все осмотрели, не переживай.
  - А вдруг у него есть тайная кнопка, вот он ее нажмет и все, - суетливо возразила Юля.
  - Нет, кнопки точно нет, - ответил Виктор, вспоминая пленника, голого, сжавшегося под прицелом холодных глаз. Это был молодой парень, слабый, с бледной кожей, покрытой странными язвами. Слава тогда предположил, выслушав рассказ Виктора, что это все похоже на последствия лучевой болезни. - Ты почему бросила заниматься?
  - А зачем? - Юля серьезно взглянула на него. - Мы же здесь ненадолго.
  - Может и так, - не стал обманывать ее Виктор. - Но это не означает, что можно филонить. Помнишь, что говорил Александр Николаевич?
  - Да-да, - устало проговорила Юля. - Мы должны сохранить наши знания и культуру, это наша ответственность перед будущими поколениям Я все помню! Но зачем все это сейчас?
  - Хм, зачем. А затем, что пока ты занята, ты меньше думаешь. Посмотри на других, - Виктор показал на нары вдалеке от них, где угрюмо сидели люди, смотря бесцельным взглядом на стену. - Мы должны им помочь выбраться из этого состояния, как в начале, понимаешь?
  - А кто поможет нам? - возмутилась Юля. - Зачем врать?
  - А разве мы врем? Не думаю. Когда придет время, мы будем не готовы, а это гораздо страшнее, понимаешь?
  - Не совсем, - Юля замялась, пытаясь найти слова для возражения. - Ладно, только ради тебя.
  Она встала и пошла к Лене, продолжавшей штудировать учебник по математике. Юля устало села возле нее, через руку заглядывая в учебник. Вернулся Николай с Серегой, они ходили на дальний край леса. Оба были уставшие, Серега бросил свою одежду у входа, промахнувшись мимо лавки, и упал около первой печки.
  - Как дела? - спросил Виктор, подходя к Николаю.
  - Без изменений, - мрачно проговорил Николай.- Мы даже не пытались запустить аппарат.
  - Ты видел патрули?
  - Да, два раза. Слава богу, они все движутся в сторону города, иначе бы уже засекли нас.
  - Понятно, я думаю, что об этом лучше особо не распространяться.
  - Конечно, не зачем это, - Николай сел на лавку возле печи, потрепав Серегу за плечо. - Ты знаешь, ничего не хочется, только спать и есть, давно я такого не испытывал.
  - А и есть не хочу, - сказал Серега. - Как там, раскололи?
  - Не знаю, - Виктор поморщился, он был на первых допросах, но больше там находиться не мог. Парень молчал, истерично смеясь на их вопросы, но пугаясь при каждом приближении Олега. - Может ему и нечего сказать.
  - Ты знаешь, я тоже так думаю, - сказал Николай. - Помнишь, как он вначале лепил нам про новый мир и все такое?
  - Помню, то, что он говорил ужасно.
  - С нашей точки зрения да, но он в это верит, истово верит, - Николай цокнул языком. - Вот так получается, вот так. А сказать ему больше нечего, ты же заметил, как на него среагировал Артем?
  Виктор бросил взгляд на Артема, сидевшего вдалеке, мальчик погрузился в чтение, поминутно потирая виски от нестерпимой боли.
  - Они такие же, как те, - сказал Серега. - Ну как эти, которые негров на плантациях хлестали,
  - Очень похоже, - сказал Николай. - Вот что с ним теперь делать, люди волнуются.
  - Не знаю, - покачал головой Виктор, он боялся, что скоро к пленнику начнут применять пытки, может уже применяют, но понимал, что без этого было нельзя.
  
  Олег раскладывал на столе инструменты, придирчиво рассматривая кусачки, они были слишком малы. Он бросил взгляд на Андрея, тот покачал головой, Олег разражено сплюнул и вышел за дверь покурить. Александр Николаевич сидел за столом напротив, слушая запись предыдущего допроса, там не было ничего нового, все тот же около религиозный бред. Они допрашивали его уже четвертые сутки, не давая возможности выспаться. Работая посменно, они старались держаться бодрыми, но усталость брала свое.
  - Нет смысла, - Александр Николаевич, показал на приготовленные Олегом инструменты. - Он ничего не знает.
  - Я тоже так думаю. Это всего лишь надзиратель, он ничего не решает. А ты заметил, что он нас боится?
  - Да, это уже более явно. Думаешь, что стоит это развить?
  - Конечно стоит, он так верил, что уже скоро за ним придут, освободят, - Андрей усмехнулся. - Странно, что они даже и не пытаются отправить патруль сюда, такое ощущение, что они работают точно по границе района.
  - Не исключено. Если идея Славы верна, то они не могут ориентироваться на местности без карт. Помнишь, мы пытались заставить его указать свое местонахождение на карте, он думает, что находится недалеко от этого комбината.
  Вошел Олег, обдав их последним выхлопом сигаретного дыма. Он плюхнулся рядом с Александром Николаевичем и, усмехаясь, спросил?
  - Ну, что будем делать, сестры милосердия?
  - Хм, прояви милосердие, - сказал Андрей, глаза его сверкнули от новой идеи.
  - Ты что-то придумал? - спросил Александр Николаевич.
  - Помните, Слава предлагал включить рентгеновский аппарат в поликлинике? - Андрей зашагал по комнате, идея завладела им сильнее.
  - Да, мы не будем этого делать, - сказал Олег. - Слишком много энергопотерь.
  - Это понятно. Но ведь идея была вскипятить им мозг. А что если нам действительно проявить милосердие, а помнишь, как Николай вылечил Артема? - Андрей остановился, посмотрев на часы.
  - Так давай я попробую так же, - Олег сильно сжал кулаки так, что щелкнули пальцы.
  - Успеется, - отмахнулся Андрей. - Через два часа закончит последняя смена мыться.
  - Предлагаешь устроить ему SPA-салон?- заулыбался Олег. - Принять, как дорогого гостя.
  - Именно, вот только придется баню посильнее разогреть, - сказал Андрей. - Поварим слегка. Если бы мы были одни, я бы не запрещал тебе работать твоим методом, но мы не можем позволить себе это, будет паника, нам это совсем ни к чему.
  - Ну, не знаю, мне кажется, что многие вполне бы спокойно к этому отнеслись, - Олег неприятно улыбнулся. - Я тебе больше скажу, многие желают этого, понимаешь?
  - Олег прав, - сказал Александр Николаевич. - Я тоже отмечаю подобные настроения. - Тем более нам нельзя этого делать.
  - Моралисты! - сплюнул в сторону Олег. - И как вас таких у нас держали?
  - Не забывайся, - строго сказал ему Александр Николаевич.
  - А что? Званий больше нет и конторы нет, почему я должен собственно вам подчиняться? - удивленно воскликнул Олег, искренне отыгрывая недоумение.
  - Хорош паясничать, - прикрикнул на него Андрей.
  - Уже и этого нельзя? - Олег развел руками и глубоко вздохнул. - Деспоты, тираны. Всех бы вас, да в ваши тюрьмы.
  - Тоже не исключено, - сказал Александр Николаевич. - Но это потом обсудим, а сейчас давай примем идею Андрея. Так или иначе, твои инструменты нам ничего не дадут, он еще больше запрется в своем мире.
  - Ну, началось, чушь эта психологическая, - сказал Олег. - Да в каком мире? Обыкновенное зомбированное тело.
  - Именно поэтому нельзя, - пояснил Андрей. - Он должен увидеть в нас друзей.
  - Хороши друзья, может мы его еще и напоим? Ну, девочек пригласим, нормально же пацан отдохнуть должен, а? - Олег ехидно усмехнулся.
  - Хм, мысль, - Андрей засуетился, собираясь на улицу.
  - Ты куда? - удивился Олег.
  - На склад, надо посмотреть, может водка есть.
  - У Юльки спроси, - крикнул ему Олег.
  - Знаю! - Андрей выбежал за дверь.
  -Тебе не кажется, что это чушь? - спросил Олег.
  - Нет. Коля отправил мальчика в нокаут, сам можешь представить, какая была сила.
  - Да, Николай суровый мужик, бить слабо не умеет.
  - Вот, он вызвал этим кровоизлияние в мозг Артема. Это можно сказать точно, заметил, что Артем не слышит некоторые частоты?
  - Да, что-то помню, - Олег вспомнил, как Артем спокойно сидел возле надрывающегося от нестерпимого пиликанья оповещения пожарной сигнализации, когда они впервые подали ток на заброшенный корпус казармы. - Так может я ему просто в висок, нежно, а?
  - Потом, если после перегрева результатов не будет, попробуешь ты.
  Андрей вернулся с бутылкой водки и пачкой сухарей. Олег схватил бутылку и повертел ее в руках.
  - Маловато, нет? - спросил он Андрея.
  - Достаточно. Парень и так чахоточный на вид, как бы ни переусердствоваться, - ответил ему Андрей, забирая бутылку.
  - Да я про нас, нам не хватит, - сказал Олег.
  - Нечего, - резко сказал Андрей. - Не положено, никому не положено.
  - Как меня этот сухой закон уже достал, - проворчал Олег.
  Пленник сидел в полной темноте, вздрагивая от звуков за дверью. Руки и ноги, освобожденные от туго стягивающей веревки, ныли, не давая уснуть. Перед его глазами вспыхивали и гасли картины из прошлой жизни, накладываясь на переживания последних часов, превращаясь в один бесконечный кошмар полузабытья. Он уже давно не видел таких ярких снов. Голова, привыкшая за годы к тяжелому шлему, будто бы парила в воздухе, шея не чувствовала нагрузки, его перестала мучить иссушающая жажда, привычная, давящая горло после каждой смены работы в Поле Управления, и он хотел есть. Чувство голода, забытое им, прием пищи был скорее повинностью, еда была безвкусная, он относился к ней безразлично, но сейчас, лишенный на несколько дней воздействия поля он вновь чувствовал голод. Нет, он не делал выводов, не искал связей между этими событиями, он забыл, что значит мыслить самостоятельно, ведь это было так просто, жить, когда знаешь, что будет завтра, послезавтра, каждый день, жить по определенному сценарию, данному тебе извне. Мозг с радостью принимал эту идею, концентрируясь на экономии энергии. Но сейчас ему приходилось постоянно быть начеку, ожидание, неизбежность скорой расправы будоражила его мозг, всколыхнутый, разбуженный этим, яростно заставляющий его думать, контролировать все вокруг, искать лучшее решение. Он уже был готов рассказать им все, что они захотят, но он не понимал, чего от него хотят эти люди. Он не делал тайны из того, что знал, но и они знали это, так зачем его держат здесь?
  Дверь резко открылась, и в комнату вошел Олег. Пленник сжался от страха, опознав грозную фигуру в тусклых лучах, пробивающихся из-за двери. Олег включил свет, осветив кладовку. Пленник зажал лицо руками, ожидая хлесткого удара, которым всегда награждал его этот верзилы. В кладовку вошел другой человек, наверное, это был тот худой высокий человек, постоянно останавливавший этого громилу, пленник испытывал ко второму странное чувство, раньше бы он назвал его благодарностью, но Новый мир не должен знать таких слов, нет, такого понятия больше не было, и не могло быть! За что можно благодарить, если и так у всех все всегда будет! Он зарылся в этих мыслях, воодушевляясь, от усвоенных мантр, и не заметил, как к нему придвинули ящик и поставили на него тарелку с дымящейся кашей. Запах настолько взбудоражил его, что все выученные заклинания рассыпались в прах, он хотел есть.
  - Ешь, давай, - приказал Олег.
  Пленник боязливо взглянул на него, но, заметив доброжелательный кивок Андрея, взял ложку и осторожно отправил маленькую порцию каши в рот. Каша была горячая, сильно отдавая свиным жиром от тушенки, но это было бесподобно вкусно. Он стал жадно есть, не обращая внимания на едкие комментарии Олега, курившего чуть поодаль от него.
  - Еще будешь? - спросил Андрей, пленник быстро кивнул. - Олег, принеси еще порцию.
  -Угу, - Олег взял пустую тарелку и вышел.
  Андрей положил перед пленником пачку сухарей и достал два стакана из кармана. Он разлил водку по стаканам так, что большая часть досталась пленнику.
  - Пей, это не яд, не бойся, - Андрей подмигнул ему и сделал глоток, закусив сухарем.
  Пленник сделал большой глоток и закашлялся. Напиток был обжигающий, во рту все горело, но измученный организм потребовал еще, разогретый алкоголем мозг ликовал. Пленник залпом осушил стакан, суетливо заедая сладостное пламя сухарями. Андрей быстро налил ему остатки и придвинул стакан к нему поближе. Вернулся Олег, шумно вдыхая запах спирта.
  - Пьет, и без меня, - осуждающе заметил он, ставя тарелку перед пленником.
  - У меня еще осталось, - Сказал Андрей, отдав ему свой стакан.
  Олег взял стакан и выпил, громко крякнув. Пленник ел уже медленнее, запивая еду этим странным, подавляющим волю напитком. Он не заметил, как через полчаса очутился в бане, влажное тепло разморило его еще больше. Здоровый мужик, которого он боялся, уже не казался ему столь грозным. Вид голого Олега, колдующего над раскаленными камнями, обдавая маленькое помещение клубами жгучего пара, не вызывал страха. Пленник смотрел на все вокруг широко раскрытыми глазами, голова его кипела, прося пощады, ему хотелось выйти на улицу, он помнил, что там было прохладно, но воля бросила его, оставив безвольно лежащее тело на лавке в клубах жгучего пара.
  Олег потрогал его пульс, ритм был учащенный, но не критический. Он добавил еще пара, сам с трудом терпя жар. Парень в последний раз охнул и потерял сознание. Его тщедушное тело, лишенное даже намека на силу, вызвало в Олеге чувство жалости. Он подождал еще несколько минут и отнес его в мыльную. Олег обдал его водой из таза, парень очнулся, хлопая глазами.
  - Давай мойся, - Олег протянул ему мыло и мочалку.
  Олег тщательно мылился, тер себя жесткой мочалкой. Видя, что парень все еще не в себе, он забрал у него мочалку, сильно намылив, положил парня на лавку и стал тереть его. Закончив, он обдал его водой из таза и, потом себя, и потащил обратно в парную. Решив больше не добавлять, он сидел на лавке рядом с парнем, контролируя его состояние. Парень улыбался, изредка проваливаясь в короткое забытье, из которого его выводил Олег, грубо тыкая жесткими пальцами под ребра.
  - С легким паром, - приветствовал их Андрей, когда они вернулись в казарму.
  - Сам бы сходил, еще теплая, - сказал ему Олег, ведя под руку полусонного пленника.
  - Сейчас схожу. Как пациент?
  - Нормально, выжил. Пусть спит, он лыка не вяжет уже.
  - Вижу, - Андрей подошел к парню и поднял ему полузакрытые веки, взгляд парня был сонный и Андрей не мог точно определить, но взгляд был другой. Возможно, это было действие алкоголя, а может Андрей решил не строить пока никаких выводов, чтобы не искать желаемый результат там, где его не было. - Отведи спать, не связывай, не убежит.
  - Хорошо. А ты не боишься, что он сам себя? - Олег чиркнул рукой по шее.
  - Не боюсь, мне кажется, что им это запрещено, что-то вроде программного блока. Помнишь, как он себя вел?
  - Да, припоминаю, - Олег задумался, вспоминая, как они, специально оставили пленника одного с разряженным пистолетом, решив проверить реакцию, пленник сначала пытался застрелиться, но рука его беспорядочно дергалась, отводя ствол от головы или тела. - Ладно, как скажешь.
  - Я смотрю, ты к нему подобрел.
  - С вами поведешься, человеком перестанешь быть, - махнул на него Олег.
  - Может наоборот, станешь человеком?
  - Э, нет. Человек человеку волк. Так было и так будет всегда, - Олег вальяжно повел парня в его карцер.
  Утром, после завтрака, к Андрею подошли несколько мужчин и женщин. Они выглядели решительно, Олег, в очередной раз смотревший видео, снятое квадрокоптером в ночь вылазки к комбинату, удивленно посмотрел на них, но, четко уловив их настроение, громко заржал.
  - Я тебе говорил, Андрей, - сказал Олег, утратив интерес, вновь погрузился в просмотр видео.
  Александр Николаевич долго смотрел на подошедших, потом устало спросил.
  - Вы что-то хотели нам сказать?
  - Да - резко выпалила женщина, стоявшая впереди. - Почему вы до сих пор держите его здесь?
  - Кого его? - спросил Андрей, отрываясь от книги.
  - Не делайте из нас дураков! - возмутился другой мужчина. - Зачем вы его сюда привели? Он нас всех сдаст!
  - Вы подумали о наших детях? - завопила другая женщина.
  - А что вы предлагаете? - недовольно спросил Александр Николавевич.
  - Отведите его туда, откуда взяли! - воскликнул другой мужчина, с таким видом, будто бы это было и так понятно.
  - Это невозможно, - покачал головой Андрей. - И вы сами это понимаете.
  - Избавьтесь от него! - воскликнула первая женщина. - Мы требуем...
  - Разве вы можете требовать? - перебил ее Андрей.
  - Вы должны от него избавиться! - заголосили они.
  - Как избавиться? - спросил Александр Николаевич.
  - Вы сами все знаете, - возмущенно сказал первый мужчина.
  - Я же говорил, - сказал Олег, отрываясь от видео. - Простите, милейший или, наверное, добрейший. А как вы предпочитаете? Чтобы мы ему горло перерезали, или топором башку отрубили? Или нет, может мы его на куски порубим, ну чего мясу то пропадать, верно же? А может вы хотите?
  Олег достал из-под стола большой нож и протянул его решительному мужчине, тот отшатнулся назад, чуть не сбив с ног стоявшую за ним женщину.
  - Но это же ваша работа! - возмутилась первая женщина.
  - Наша работа? - Андрей гневно сузил глаза. - Наша работа?! Вы что себе позволяете? Да я тогда, пожалуй, начну с вас!
  Андрей достал пистолет и направил ствол ей в лицо. Делегаты шарахнулись в сторону, отбегая от него. Андрей вышел вперед, разгоняя собрание.
  - Значит так! - крикнул он. - Если еще раз кто-нибудь посмеет себе решать, кто может жить, а кто не может!
  - Успокойся, Андрей, - махнул рукой Олег. - Они же люди, чего ты от них хочешь?
  - Не встревай! - Андрей убрал пистолет и глубоко задышал, сбивая приступ гнева. - С сегодняшнего дня каждый будет занят на работах. План работ подготовит Александр Николаевич. И только попробуйте возражать.
  - Да что вы нам угрожаете? Вы не имеете права! - возмутилась женщина справа.
  Андрей резко двинулся к ней, больно схватив за руку.
  - Олег, на дровяной склад до вечера, - он толкнул ее к Олегу, тот, невозмутимо, мягко повел обезумевшую от страха женщину через всю казарму к складу.
  Все молчали, испуганно смотря на Андрея. Он подумал, что если бы у них было больше смелости или ярости, то они бы легко смогли подавить его, Олега. Он оскалился, не в силах сдержать жестокой улыбки, на него смотрели испуганные глаза, еще недавно готовые чужими руками растерзать другого человека, пускай и врага, но человека. Ему стало тошно от этих лиц, и он вышел подышать на улицу. Вскоре подошел Олег, он протянул Андрею пачку сигарет.
  - Не буду, - Андрей бросил на него хмурый взгляд. - Как там наш зомби?
  - Вроде проснулся, не заходил, так, постоял у двери. Зачем парня пугать с самого утра? Ты его друг, тебе и флаг в руки.
  - Не ерничай. Вот и чем они отличаются от них? - Андрей кивнул на казарму. - Также готовы растоптать любого, кто отличается или просто непохож.
  - Люди, - пожал плечами Олег. - Ты много от них хочешь. Ни я, ни ты не лучше них.
  - Я и не говорю, что мы лучше.
  - А, тебя задело, что они считают себя лучше нас? Да, как легко, оказывается, тебя обидеть. Стареешь, Андрей.
  - Это не обида, это ненависть, Идем, пора поговорить с нашим зомби.
  - Пойдем, - Олег в две затяжки докурил и бросил окурок в сторону.
  Пленник проснулся два часа назад, но так и не решился встать. Он отчетливо помнил, что было вчера, но что-то новое, а может старое? Он пока не определился, что-то рвалось из него наружу, волнами захлестывая сознание. Он видел себя маленьким, в окружении незнакомых, но таких знакомых людей, он никак не мог вспомнить их имен, но знал, что они давно и хорошо знают друг друга. Все перемешалось, повторяя про себя заученные молитвы, он не чувствовал больше той эйфории, которая всегда давала ему сил, заставляя желать нового мира. Он думал, думал о том, почему он здесь, почему эти люди еще живы, как они живут, он думал, кто он для них и кто он для себя. Голова болела от выпитого, жажда иссушила его рот, но она была иной, чем прежде, и переносилась значительно легче. Он привстал и с трудом сел, в голове отозвались точки острой боли, он с силой сжал виски, потом затылок, тщетно пытаясь унять боль, но, несмотря на боль, он осознавал, что мыслит, мыслит сам. Мозг работал неистово, сопоставляя, анализируя, издеваясь над ним.
  Дверь отворилась ровно тогда, когда он вспомнил свою учебу в колледже, на этом воспоминание оборвалось, охваченное плотным туманом.
  - Как сам? - спросил его Олег по-русски.
  - Он тебя не понимает, - сказал Андрей и спросил парня по-английски. - Как себя чувствуешь?
  - Плохо, - медленно ответил парень, жадно глядя на принесенную кружку с чаем. Андрей поставил ее перед ним, положив горсть сухарей. - Спасибо.
  Это простое слово окончательно вырвало его из тягостного омута, голова взорвалась от боли, и парень, обессилев, свалился обратно на постель.
  - О как, - удивился Олег, щупая его пульс. - Обморочный, какой-то.
  - Хм, интересно. Это похоже на блок, да?
  - Да, похоже. Интересно, думаешь, подействовало?
  - Не знаю, надо будет проверить. Пускай отдохнет, а то так и будет в обмороки падать при каждом слове.
  - Не думаю, - Олег растолкал его и усадил, вручив кружку в руки. - Пей.
  Парень понял его и сделал жадный глоток. Они подождали, пока он поест.
  - Расскажи, что ты чувствуешь? - попросил его Андрей, следя за глазами и мимикой парня.
  - Я.. не могу понять, - начал говорить парень. - Кто вы такие и почему я здесь?
  - Мы живем здесь, а ты пришел, чтобы нас убить, - ответил ему Андрей.
  - Нет, этого не может быть, - вяло запротестовал парень. - Мы пришли, чтобы построить здесь Новый мир.
  - Ну вот тебе снова-здорово, - сказал Олег.
  - Подожди, не торопись с выводами, - Андрей долго смотрел парню в глаза и продолжил по-английски. - А ты уверен, что нам нужен этот новый мир?
  - Он нужен всем, - безапелляционно ответил парень.
  - А что думаешь ты? Попробуй понять, - Андрей доброжелательно смотрел на него, видя, как меняется лицо парня от его слов, как вброшенные семена сомнений легко находят благодатную почву его внутренних сомнений, так явно отражавшихся на его лице сейчас.
  - Я не знаю, не знаю, не знаю! - закричал парень, его стала бить сильная дрожь, он бил себя по голове, неистово раскачиваясь.
  - Ого, - Олег схватил его и с силой сжал руки. - Ты так себя покалечишь.
  - Именно. Именно! - воскликнул Андрей. - Он себе бровь рассек, видишь?
  - Да, вижу. Предлагаешь его связать?
  - Не надо, но придется дежурить, а то убьет себя ненароком.
  - Да уж, - Олег отпустил парня, видя, что тот успокаивается.
  - Хорошо, давай познакомимся. Меня зовут Андрей, как зовут тебя? - Андрей протянул ему руку, парень недоуменно смотрел на него.
  - У меня нет имени, - ответил парень, но из глаз его потекли крупные слезы. Он что есть сил сжал руку Андрея обеими руками, память горела в нем яркой вспышкой, он узнал тех людей, что были рядом с ним, он узнал себя. - Джон! Меня зовут Джон.
  - Как-то очень легко, - недоверчиво покачал головой Олег.
  - Посмотрим, что будет дальше, - сказал Андрей по-русски.
  - А как зовут Вас? - парень обратился к Олегу, тот криво ухмыльнулся.
  - Олег, - он пожал руку парню. И добавил по-английски. - Имей в виду, я тебе не верю.
  - Я сам себе больше не верю, - неожиданно спокойно ответил ему парень, в глазах у него высветилась холодная решимость. Он дернулся к поясу Олега, пытаясь схватить нож, Олег не сразу среагировал и поймал его руку тогда, когда Джон уже почти резанул себя по горлу, тонкая струйка крови потекла по белой худой шее. Парень страшно закричал, моля их, плача клокочущими рыданиями. - Дайте мне умереть, убейте меня! Убейте!
  - Твою ж мать, - выругался Олег, связывая парня по рукам и ногам.
  - Сейчас схожу за успокоительным, - Андрей встал и вышел.
  
  
  Ветер задувал мокрый снег под воротник, ноги вязли в рыхлом подтаявшем снегу. Костя остановился, чтобы перевести дух. Глаза заливал липкий пот, ноги беспрестанно ныли, сопротивляясь его желанию все дальше углубляться в чащу. Он прислушался, вокруг было тихо, второй день ему не попадалось никакой дичи, даже сойки и те куда-то попрятались. Делать было нечего, он решил повернуть обратно. Он выжал мокрую шапку, постоял под лучами солнца и, механически натягивая ее на голову, и побрел другой дорогой, заходя на верную тропу с западной стороны. Вновь поднялся сильный ветер, на голову и плечи падали тяжелые комья липкого снега, Костя туже затянул воротник и прибавил шагу.
  Он подошел к лесной сторожке поздно, уже село солнце, а темное небо, затянутое тяжелыми тучами, не пропускало свет звезд и луны. Он шел по памяти, выискивая во тьме знакомые ориентиры. Несколько раз утомленное сознание играло с ним жестокую игру, принимая смутные очертания чего-то высокого впереди за желаемый ориентир. Он сбивался с пути, с трудом выбираясь потом обратно. Мысль о ночевке в лесу его не радовала, он сильно промок и устал.
  Он подошел к дому со стороны леса, подъездная дорога была ему не видна. Костя вошел в дом, не заметив слева от входа два больших темных силуэта автомобилей, желание попасть домой притупило внимание, отводя назад былую осторожность. Когда он вошел внутрь, сознание его проснулось, он вдруг подумал, почему в столь поздний час он видел отблески света сквозь небрежно закрытые ставни. Две пары крепких рук схватили его, быстро забрав ружье, и повалили на пол, сильно, но не доводя до болевого предела, заламывая руки. Лицо лежало на холодном, мокром от снега полу. Он понял, что гости пришли недавно, Нина бы не оставила пол грязным. Его сознание боролось с разумом, находя все новые причины не думать о случившемся. Он думал, гуляла ли сегодня Нина с Павликом, учится ли он читать. Все эти мысли мягко подвели его к пониманию, что их нашли другие, в ином случае никого бы уже не было в живых, а он, лежа на полу, слышал прерывистое дыхание Нины и всхлипы Павлика, но они не были напуганы, ему очень хотелось в это верить.
  Кто-то дал глухую команду, и его подняли на ноги. Костя часто заморгал, ему смертельно хотелось спать, возможно, что он и отключился на пару секунд, лежа на полу.
  - Садись, - скомандовал ему тот же глухой голос.
  Костя помотал головой, смахнув пелену слез и пота с глаз. На лавке у печи сидела Нина с Павликом. Она была серьезная, бледная от испуга, но не было в ней того отчаянного страха, как тогда, в их поселке, дома. На другом конце стола сидел плотный хмурый мужчина, медленно евший кашу из миски. Костя осмотрелся, те двое, что его обезоружили, уже сидели за столом, продолжив ужинать. Это были два молодых парня, крепкие на вид, но мясистые лица и пухлые губы, слегка полуоткрытые в непроизвольной улыбке, выдавали в них искреннее добродушие. Костя разделся и сел за стол. Нина встрепенулась и наложила ему кашу в чистую миску. Хмурый мужчина кивнул ему, подвигая тарелку с черным хлебом.
  - Сначала поешь, - сказал хмурый мужчина.
  Костя взял кусок хлеба и понюхал его. Хлеб был кислый, слегка мокрый, но он был, настоящий, недавно испеченный. Он ел не торопясь, сдерживая болезненный порыв наброситься на еду. Нина успокоилась, глядя то на него, то на гостей, Павлик, увидев папу, улыбался, но, искоса глядя на хмурого мужчину, боялся подойти к отцу. Хмурый мужчина кивнул мальчику, и Павлик шумно побежал к отцу, садясь рядом, уткнувшись лицом в его мокрый свитер.
  - Теперь поговорим, - сказал хмурый мужчина. - Меня зовут Игорь, этих хлопцев Саня и Миша.
  Парни, слегка разомлевшие от горячей еды, весело кивнули ему.
  - Ты извини, если было больно, - сказал Саня, обнажая в широкой улыбке большие желтые зубы молодого курильщика.
  - Вполне профессионально, - сказал ему Костя. - Костя.
  - Мы знаем, - сухо сказал Игорь, он повертел в серых пальцах зажигалку, но убрал обратно, курить в доме не хотелось, а на улице все сильнее завывал ветер. - Твоя жена нам все рассказала.
  Костя бросил взгляд на Нину, она закивала, еле заметно подмигивая ему.
  - Хорошо, вы знаете, кто мы. А кто вы такие? - спросил Костя, выдерживая взгляд Игоря.
  - Мы - партизаны! - не без гордости сказал Миша, чуть вздернув крупный нос, он с силой сжал огромные кулаки, подтверждая свою решимость.
  Игорь строго посмотрел на него и еще больше нахмурился.
  - По сути, Миша прав, - сказал Игорь. - Но это сильно устаревший термин. Пока мы называем себя силой сопротивления. Вас мы засекли пару недель назад, вот и решили познакомиться.
  - Как засекли?- удивился Костя, судорожно перебирая в памяти прошлые дни, он не заметил никаких следов, никто не заходил к ним, снег бы выдал следы шин или ног.
  - С воздуха, - ответил ему Игорь. - Мы периодически делаем облеты территории беспилотниками, вот так и обнаружили вас. Теперь надо подумать, что с вами делать. Есть мысли?
  - Я готов вступить в сопротивление, - сказал Костя.- Но что будет с моей женой и сыном?
  - Вы отправитесь в наш лагерь. С оружием ты обращаться умеешь, думаю, что со вступлением в наши ряды проблем не будет. Но у меня есть к тебе другое предложение. Нам нужны разведчики. Эти ребята хорошие охотники, но им не хватает дисциплины. Ты, я думаю, хорошо знаешь эти места, верно?
  - Знаю. Но я не очень понимаю, что вы от меня хотите, - сказал Костя.
  - Нам нужна группа, которая бы смогла пройти сквозь тайгу. По дороге мы проехать не можем, часть заминирована, часть путей закрыта блокпостами, да и лишний раз тревожить противника не хотелось бы.
  - А почему вы решили, что мне можно доверять? Вы меня не знаете, может у меня ничего и не получится?
  - Проверим, не переживай. А доверие понятие относительное. Ты же не бросишь свою семью, верно? Да и стоит искупить свою вину, как думаешь? - он, прищурившись, посмотрел на Костю, Нина часто замотала головой, Игорь ухмыльнулся, получив подтверждение своей догадке. - Ну, что думаешь?
  - У меня нет выбора, - ответил ему Костя.
  - Именно. Но не стоит злиться на нас, твоей жене и сыну будет лучше с нами, здесь вы долго не протянете, да и ребенку надо учиться.
  - У нас уже работает школа, - сказал Саня. - Моя жена там работает, классов мало, но это ничего, главное, что работает. Твоему мальчугану там будет хорошо, будет с кем играть.
  - Хорошо, когда выдвигаться?
  - Завтра. Пока давайте спать, - Игорь встал из-за стола и, кивнув Сане, вышел за дверь. Парень вскочил и побежал курить, на ходу надевая слегка просохший бушлат.
  Костя проснулся перед рассветом. Все спали, рядом сопел Павлик, на другом конце шумно дышали мужики, кто-то из парней прерывисто храпел. Костя смотрел на черный потолок и думал. Дурные мысли он легко отогнал прочь, не имело смысла убивать непрошенных гостей, тем более, что он не мог точно предугадать итог. Их судьба вновь стала неподвластна им, они снова оказались заложниками. Он прислушался, Нина спала спокойно, она не боялась, может это он слишком недоверчив и это их шанс выжить? У него не было никакого плана на жизнь дальше, в тайне он ждал подобного случая. Успокоившись, он уснул.
  В полдень они были уже далеко от строжки. Было решено оставить микроавтобус и часть припасов. Костя с семьей сидел во второй машине, которую вел Миша. Они почти сразу ушли с основной дороги, плутая по еле заметным тропам в лесу и заброшенным проселочным дорогам, забираясь все дальше в глубь лесного массива.
  - Я тогда с вахты возвращался, - рассказывал Миша. - Мы выехали с месторождения, я на газоконденсатном работал слесарем-механиком. Так вот едем мы, а машин нет, ни одной. Ну ребята все спят, а мы с водилой не спим. Трасса не оживленная, но всегда навстречу идет бензовоз или фура на продсклады, а тут никого, уже больше половины перегона прошли и никого, одна голая тундра вокруг. Мы остановились на заправке, странно все так было, это я сейчас понимаю, почему, но тогда было очень удивительно. Заправка вся темная, в холодном здании мы нашли несколько женщин и сменного мастера, они ютились в служебном помещении. Электричества не было, а они уже вторые сутки ожидали машину за ними, оказалось, что им по пути с нами. Кое-как сумели откачать топливо из хранилища, колонки же не работают, хорошо, что у водителя насос был. Они тогда сказали, что какая-то эпидемия началась. Я тогда не придал этому значения, думал, ну как всегда же, где-то эпидемия, ну а нам что с этого, это там, у них в центре, к нам же даже зараза не поедет!
  Миша рассмеялся, ничуть не смущаясь тревожных лиц слушателей.
  - Ну а дальше вы и сами знаете, все у всех одинаков было. Не помню уже, как добрались до нашего городка, ужас, что творилось. Я сразу домой, мы с Саней рядом живем. Влетели, а мне жена не открывает, боится, что не я это. Дом пустой, толпы этих бродят. Ну мы собрались и с Саней свалили оттуда. Ну, как ты, на своем автобусе, вот только взять было нечего, хотели просто вырваться. Сначала решили к Сане в деревню поехать, да, приезжаем, а там одно пепелище, что делать, не знаем. Саня тогда сказал, что рядом есть секретная часть. Смешно, право, едешь, едешь, перед тобой только лес и все, лес, лес, лес, и бац! Дорога перекрыта. Ох, хорошо, что они нас там сразу и не перестреляли, Жена моя помогла, выбежала из машины, ну а там вышли эти разведчики.
  - У нас было иначе, - сказал Костя.
  - Да, Нина рассказала. Это ужасно, не знаю, как вы смогли выжить, не понимаю.
  - Смогли, - только и сказал Костя.
  - Вот и здорово, это же главное! - рассмеялся Миша. - Ничего, скоро приедем. За последние недели вы первые, кого мы нашли. Были еще группы бандитов, но с ними у нас разговор короткий.
  - А когда война закончится? - тонким голосом спросил Павлик.
  - Ох, надеюсь, что скоро, - ответил Миша. - Главное верить, это не может долго продолжаться, не может. Ну а жизнь у нас не такая плохая, есть небольшое хозяйство, пекарню запустили, скоро снег сойдет, начнем посевную.
  - А не боитесь, что эти придут? - спросил Костя.
  - Они к нам боятся идти. Здесь их почти нет. Пару раз пытались отбить районную ТЭС, но пока безуспешно, эти плотно там засели.
  - Хм, а ТЭС работает, да? - удивился Костя.
  - Конечно, сейчас без электричества никуда, погибнешь.
  - Хм, на чем она работает? Газовая или что-то еще.
  - Да на газе, конечно, - удивился Миша. - У нас этого газа, на сотни лет еще хватит.
  - Хм, получается, что газовая магистраль работает.
  - А, я тоже такие вопросы задавал. Работает, и никто ее трогать не будет, это не выгодно ни одной стороне. Поэтому мы и хотим податься дальше на север, надо понять, работает ли месторождение.
  - Хм, а может пока хранилища вырабатывают, может такое быть?
  - Может, но мы к ним подойти не можем. Игорь думает, что надо идти в сторону моей работы. Когда мы уезжали, как раз новая вахта прибыла, все работало. Да, честно говоря, не очень понимаю, как можно раз и заглушить скважины, это же не кран. Пока набираем группу.
  - А почему не послать настоящих разведчиков? - удивился Костя.
  - О, так они уже на других точках. Мы же постепенно находим точки сопротивления, к лету должны наладить коммуникацию. Пока наши сигналы глушатся.
  - Хм, а на каких частотах работаете?
  - Не знаю, для меня это темный лес, - отмахнулся Миша. - Я слышал, что все цифровые станции не работают.
  - Ты знаешь, там в сторожке был старый приемник, древний такой. Я пару раз включал его.
  - Ну, и что нашел?
  - Не знаю, но на коротких волнах был какой-то сигнал, похожий на позывные, меня в учебке еще им учили, но много забыл.
  - Вспомнишь, там в части целая библиотека, там, наверное, есть все!
  - Главное, чтобы были станции.
  - О, рухляди на складах навалом, - рассмеялся Миша. - Они же ничего не выбрасывают.
  Стемнело. Машины двигались по узкой лесной тропе с выключенными фарами. Удивительно, как в густом сумраке им удавалось ровно проходить извилистые участки, балансируя на грани скатывания в чащу. Вдалеке замигали огни, первая машина ответила короткими вспышками фар. Они проехали мимо едва заметного поста, машины резко ушли влево, скрываясь за густыми лапами елей. Дорога становилась прямее, чувствовалось твердое покрытие под колесами. Их просветил насквозь яркий луч прожектора, послышался скрежет открывающихся ворот. Машины вбежали на территорию военной части, продолжая медленно двигаться вдоль длинных одноэтажных кирпичных корпусов.
  
  
  Костя сидел на стуле около длинного серого стола, заваленного свернутыми картами. Он спокойно держал руки на коленях, не выдавая ничем скрытое глубоко внутри сильное волнение. Он боялся лишних вопросов, подозрений, но ничего, кроме пары бессвязных намеков в его адрес не прозвучало.
  - Не курите? - ему протянул пачку невысокий полноватый мужчина в новенькой форме. Его лицо приветливо улыбалось, но в глубине чуть прищуренных глаз Костя нутром чувствовал затаенную настоящим мастером своего дела пытливую жестокость. Он не раз уже встречал подобных людей, еще в армии.
  - Нет, решил бросить, - ответил Костя, благодарно кивнув.
  - Что ж, наверное, это и правильно. Но вот разве это доставит много удовольствия или продлит жизнь? Вряд ли, - мужчина закурил и отошел от него подальше, вежливо пуская дым в сторону двери. - Человеку отведен определенный срок жизни, не верится, что какая-то сигарета может изменить ход мироздания.
  - Я об это не задумывался, - пожал плечами Костя.
  - Возможно, а о чем Вы думали? Ну тогда, когда находились в оккупации?
  - Я думал о том, что должен спасти свою семью, - ответил Костя, ожидая продолжения этого разговора.
  - А как Вы считаете, какова цена жизни Вашей семьи? - мужчина поглядел на него сквозь сигаретный дым, улыбка с его лица исчезла, обнажив холодную твердость характера, совсем не подходящую к его доброму лицу.
  - Я не знаю, не думал об этом, я хотел только спасти свою семью, - повторил свой тезис Костя, выбрав именно эту стратегию, она казалась ему наиболее верной.
  Мужчина покрутил пачку в руках и ухмыльнулся. Он докурил сигарету до фильтра, тщательно, чтобы ни миллиграмма ценного яда не пропало даром, он устало сел рядом с Костей, разворачивая карту.
  - Я скажу прямо, времени на проведение полевых судов у нас нет, каждая единица на счету. Понимаете, о чем я? - спросил Мужчина, кладя карту перед Костей.
  - Да, я понимаю, что Вы хотите мне сказать.
  - Не стоит считать нас ужасными людьми, это не так. Я не хочу сказать, что мы такие же, как остальные, вовсе нет, нет и демонизировать нас не стоит. Как Вы думаете, должен ли человек отвечать за свои поступки?
  - Да, должен.
  - А Вы готовы ответить за свои?
  - Готов, - не колеблясь ответил Костя и открыто посмотрел ему в глаза. Мужчина долго смотрел ему в глаза и удовлетворительно кивнул, заканчивая эту немую дуэль.
  - Хорошо, я рад, что мы достигли понимания. Имейте в виду, мы не предлагаем Вам искупить свою вину, не будем вдаваться в подробности. Мы предлагаем Вам совершить другой поступок, который поможет не только вашей семье, но и всем остальным, ведь поодиночке нам не выжить.
  - Я с вами согласен.
  - Отлично. Тогда перейдем к делу, - мужчина показал ему рукой на карту. - Места знакомые?
  Костя принялся разглядывать карту, мужчина встал и вышел из комнаты. Вскоре вместе с ним пришел и Игорь. Костя подумал, что он так и не узнал имени этого мужчины, но может оно было и к лучшему.
  - Мы здесь, - Костя показал предполагаемый участок на карте.
  - Почти, - Игорь сдвинул его палец чуть левее. Он очертил большую область на подробной карте. - Это наша территория, противник пока не решается перейти этот периметр. Но и мы не можем продвинуться дальше, все свободные пути либо заминированы, либо закрыты блокпостами.
  - На самом деле разбить эти блокпосты не сложно - заметил мужчина в форме. - Но незачем показывать врагу наши истинные возможности. Пока для нас выгодно то, что они считают наши вылазки разрозненными группами одиночек. К сожалению, мы не знаем где находится их основной центр, поэтому пока обходимся незаметной разведкой.
  - У тебя вопрос? - спросил Игорь Костю, увидев на его лице удивление.
  - Да, вы меня не знаете, почему вы мне это все рассказываете? Я задачу понял, нам надо дойти до распредучастка ГТС. Мне непонятно, почему вы думаете, что это работа для меня?
  - Сомневаешься в своих силах? - прищурил глаза Игорь.
  - Я этим не занимался. Я служил обыкновенным ментом. Я не разведчик.
  - Сейчас не время выбирать, - сказал мужчина в форме. - То, что тебе удалось вырваться из оккупированной территории, говорит больше, чем корочки или дипломы.
  - А может меня специально отпустили?- спросил Костя, открыто ухмыльнувшись.
  - Возможно, это тоже не плохо, - ответил ему мужчина в форме. - Посмотрим, но я думаю...
  Мужчина замолчал, задумчиво глядя на карту. Он показал рукой путь через лесополосу, уходящую на северо-восток.
  - Вы должны пройти этот путь. Идти тяжело, но надо успеть все сделать до начала оттепели, - сказал он, постучав пальцем по выделенной точке на карте. - Это точка назначения.
  - Что мы должны там делать? - спросил Костя. - После достижения точки?
  - Сложно сказать. Придется действовать по обстоятельствам, - ответил Игорь. - Мы не можем точно определить, что вы обнаружите. Если вы обнаружите на любом из участков работающую систему, то вы должны будете ее уничтожить, любой ценой.
  - А если она не работает? - спросил Костя.
  - Работает, - уверенно ответил мужчина в форме. - Иначе бы они не стали минировать подъезды к компрессорным станциям. Чтобы победить, мы должны лишить противника самого главного ресурса - энергии. Без электричества они не смогут долго продержаться.
  - нам удалось связаться с другими группами на юге, - сказал Игорь. - Твоя мысль по использованию коротких волн была удачна.
  - Да, противник, как и мы, использует только цифровой сигнал. Будем надеяться, что старая техника не подведет.
  Костя разглядывал карту, остальные молчали, следя за его действиями. Определенный командованием маршрут проходил через лесную полосу и болота. На пути попадалось несколько поселков, заметив интерес Кости, Игорь сказал.
  - Эти поселки, скорее всего, мертвы, у нас нет по ним точной информации. Вы можете исследовать их, но не стоит тратить на них много времени.
  - И да, - перебил его мужчина в форме. - Не появляйтесь там днем, лучше перестраховаться.
  Костя кивнул, что понял. Все это было странно для него, маршрут проходил по заболоченным местам, где без проводника было бы сложно пройти наверняка. Расстояние было небольшое, около ста двадцати километров, если масштаб карты верен, но все больше походило на отряд смертников. Он часто читал об этом в книгах, еще ребенком примеряя на себя все невзгоды героев, готовясь к героической гибели ради общего дела, но это было в детстве, теперь он другой человек, и человек ли? Нехорошая улыбка скользнула по его лицу, мужчина в форме заметил ее.
  - Вы боитесь, Константин? - спросил он.
  - Нет, сомневаюсь, что нам удастся пройти этот участок, - он показал на заболоченную зону, расположенную как раз между двумя поселками, неподалеку от первой точки маршрута.
  - С вами вместе пойдет опытный охотник, он родился в этих местах, - сказал мужчина в форме.
  - А кто еще пойдет? - спросил Костя.
  - Миша и Саня, ты их знаешь - ответил Игорь. - И вас двое, у каждого своя специальность.
  - А какая у меня специальность? - удивился Костя.
  - Если военная, то радист, - ответил ему мужчина в форме. - А другую вы знаете, у вас же рука не дрогнет, если понадобится?
  - Не понимаю, что вы имеете в виду, - ответил ему Костя.
  - Понимаете, причем очень хорошо понимаете, - сказал мужчина в форме. - Вы в нашем лагере же неделю. Я наблюдал за вами. Вам тяжело находиться здесь, не так ли?
  Костя шумно сглотнул, отчетливо выдавая себя, свое волнение и короткую вспышку страха, перемешанную с ненавистью к этому человеку.
  - Я же не зря говорил вам о поступке. Скрывать не буду, вернуться будет трудно.
  - Почему Миша идет? - спросил Костя. - Зачем ему это?
  - Я уже говорил, у каждого своя специальность. Миша знает это оборудование, - ответил ему мужчина в форме. - Его навыки не помешают в любом случае, тем более что он местный.
  - А вы? - неожиданно спросил Костя.
  - Я? - удивился мужчина в форме и сильно сощурил на него глаза. Неожиданно он рассмеялся. - Вы меня раскусили, браво, Константин. Да, я не из этих мест, как и многие, кто служит в этой части.
  - Так, копию карты получит каждый из группы, - сказал Игорь. - На сборы отводим двое суток. Подумай, что ты возьмешь из оружия, вес будет и так не маленький.
  - Вы про сухпайки? - спросил Костя.
  - Не только, - ответил Игорь. - Каждый будет нести помимо прочего дополнительный боезаряд. Взрыватели будут только у одного. Ты должен будешь нести рацию, так как кроме тебя никто ей пользоваться не умеет.
  - Понятно. Кадровые военные будут в группе? - Костя глубоко задышал, справляясь с волнением. Эта экспедиция сильно волновала его. Не то чтобы он боялся, скорее он боялся того, что не сможет правильно соврать Нине.
  - Да, завтра ты со всеми познакомишься. Все, до утра свободен.
  Костя встал из-за стола и, не прощаясь, вышел. На выходе его ждал веселый Миша.
  - Долго они тебя, - покачал он головой.
  - Зачем это тебе? - Костя пристально посмотрел ему в глаза, Миша спокойно выдержал его взгляд, а в веселых глазах блеснула стальная решимость.
  - Затем же, зачем и тебе, - ответил он, улыбаясь еще шире. - Ты же тут и месяца не выдержишь. А я здесь с самого начала. Вот, так получается. Если отбросить всю эту героическую чушь, тебе же ее тоже внушали, ну там про поступок и все такое. Да, так вот, все это полная ерунда. Я хочу сам, понимаешь, сам!
  Миша оглянулся, не подслушивает ли их кто-то. Потом мигнул Косте, и они отошли подальше от здания, медленно направляясь в жилой корпус.
  - Там же никто никогда правды не скажет. А правда есть, она живет в народе, так мой дед говорил, - продолжал Миша, говоря почти шепотом. - Историю пишет государство, а настоящая правда живет в нас самих, и я хочу узнать ее. Эти СБ-шники будут долго еще мозги крутить. Я их не виню, у них работа такая. Ты же знаешь, что нам говорят?
  - Нет, не слышал.
  А, ты еще не был на полит собрании. О, брат, там такое крутят. Что-то про секту, какую-то. Про идею Нового мира. Тебе так скажу - все это чушь. Я историю очень любил, даже хотел после школы поступить в институт.
  - Почему не поступил?
  - Да кто ж нас пустит, - отмахнулся Миша. - Балов не набрал, да у нас никто не набирал выше положенного. Не важно, я на свою судьбу не жалуюсь, мне моя работа нравится. Но я не об этом. Секта - может быть. Да, думаю, что она есть. Но зачем этот огород городить?
  - Не знаю. Я думал об этом, - Костя вспомнил свой поселок и нервно подернул плечами. - У них действительно есть цель, но она не религиозная.
  - Вот, и я так думаю. Вся эта чухня для их солдат, чтобы не задумывались, что делают. Тебе надо с Саней поговорить, он тебе такое задвинет. Ну там про мировую экономику, про неравномерность распределения ресурсов. Нас же не первый раз пытаются поделить, да? Вот, уверен, что в этом дело. А секта, да все это прикрытие.
  - Нет, не прикрытие, - возразил Костя. - Секта существует. Они хотят сделать нового человека, лишенного...
  - Да, знаю, - перебил его Миша. - Но это же никому не надо. Те, кто решает - им новый человек не нужен. Им нужен такой, как мы. Безропотный, тупой раб, не более. Ладно, у нас будет еще куча времени об этом поговорить.
  Они подошли к жилому корпусу. Около входа толпились курящие, вполголоса обсуждая бытовые вопросы. При виде подошедших, они все разом замолчали, широко расступаясь перед ними.
  
  Микроавтобус свернул с главной дороги и углубился в лесную полосу по еле заметной грунтовой дороге, густо засыпанной подтаявшим снегом. Ночью ударили морозы, и снег превратился в один большой неровный каток, машину трясло в разные стороны, она безудержно стремилась съехать на обочину. Костя безучастно смотрел на прерывистую картину редкого леса за окном. Он думал о жене и сыне. Сердце жег тот молящий, и в то же время ненавидящий взгляд Нины. Она ничего ему не сказала, Нина в последние дни была совсем не разговорчива, находясь почти все время в казарме, бегая то по хозяйству, то за детьми, она, казалось, была совершенно спокойна. Вот только ночью, когда все спали, она тихо вставала и уходила в холодный предбанник и плакала, судорожно, гася в себе клокочущие рыдания, задыхаясь от нестерпимой боли и крика, рвущегося наружу. Всего этого он не знал, падая от усталости на кровать... а ведь он даже не поцеловал ее напоследок. Они просто долго молчали, сжимая руки друг друга, и все, каждый смотрел в сторону, не в силах выдержать взгляда, лишь раз он посмотрел ей в глаза, когда уже сел в машину. И теперь от этого ему было не по себе. Хорошо, что Павлик был на занятиях, прощания с сыном он бы не выдержал.
  - Чего грустишь? - хлопнул его по спине широкой ладонью Миша. - Все нормально, скоро приедем.
  - Куда? - вырываясь из задумчивости, спросил Костя.
  - На точку выброски, - ответил ему худой мужчина с длинным острым носом. Через весь его лоб легли густые черные брови, маленькие черные глаза смотрели жестко и сурово, но в них не было ни ненависти, ни превосходства. - Высадка через четыре часа, рекомендую всем лечь спать, пойдем ночью.
  - А почему ночью? - удивился Саня. - Ну ничего ж не видно будет.
  Худой мужчина недовольно цокнул языком, было видно, что он сдерживается, гася в себе желание по привычке грозным голосом осадить бойца. Это был уже пожилой, но вполне крепкий мужчина. Все его называли военным специалистом, но никто не мог точно сказать, в чем его специальность. Миша подумал, что он, скорее всего военный инженер или сапер, что в принципе одно и то же, уж больно тщательно осматривал каждую шашку и сам укладывал взрывчатку в рюкзаки команды.
  - Это короткий участок, нам нужно будет пересечь дорогу, потом сможем сделать привал до утра, - пояснил он. - Мы подъезжаем к территории противника.
  - Теперь понятно, - сказал Саня. - Я вот только одного не понимаю, а кто наш противник?
  Худой мужчина ничего не ответил, покачав головой.
  - Кирилл, - обратился к нему Костя. - Если мы будем делать хотя бы по двадцать-тридцать километров в день, то достигнем первого участка только на второй неделе.
  - Верно. Поэтому нам необходимо будет периодически заходить в бывшие жилые поселения.
  - А почему бывшие? - удивился Миша.
  - По данным разведки там больше никто не живет, - ответил Кирилл и жестом руки призвал окончить разговор. - Сами все увидите.
  Оставшееся время они ехали молча. Миша сумел уснуть, крепко прижавшись к стенке машины, казалось, что тряска ему не мешает, остальные же сидели в полудреме, погруженные в свои мысли. Когда машина остановилась в зоне выгрузки, Костя вышел из нее в состоянии злой решимости. Самое тяжелое снаряжение было у него, поэтому он шел замыкающим. Впереди шли Кирилл с Саней, прокладывая дорогу через темнеющий холодный лес.
  Шла вторая неделя пути. От сырой земли, на которой приходилось спать в тонком спальном мешке, ломило спину в пояснице. Вес рации становился настолько привычным, что в часы привала тело не могло понять, что произошло и почему больше нет тянущего назад гнета за спиной, оно не желало распрямляться, оставаясь в той же сгорбленной позе послушного раба.
  Все время в пути они молчали, когда медленно шли по заброшенным тропам вперед и когда останавливались на ночной привал. Саня готовил на бездымном очаге, вырытом в промерзлой земле, Кирилл смотрел карту, светя себе желтым лучом фонарика, Миша с Костей сидели в палатке, обмениваясь короткими взглядами. Все устали. Усталость была физическая и моральная, пожалуй, даже больше моральная.
  Все началось в конце первой недели, когда под закат вышли к одинокой деревушке, запрятанной глубоко в лесах. Ожидая увидеть возможного противника, они долго выжидали, перед тем, как начать пробираться вдоль крайних домов дальше в глубь поселения.
  Дома были пусты, открытые настежь двери скрипели на ветру, в выбитых окнах свободно гулял ветер. Несколько домов были сожжены дотла, остался лишь кирпичный остов, печка, да обрывки черных стен. Они шли вдоль улицы, не выходя на центр главной улицы. Дорога привела их к центральной площади, где возвышалось еще недавно целое здание медчасти, теперь превращенное в груду черных обломков. Посреди разрушенного здания высилась куча, запорошенная снегом. Грязный снег уже сходил, обнажая черные проплешины на этом кургане. Первым разглядел Саня, он шел впереди. Схватившись за голову, он резко отвернулся и бросился назад, как от пожара. Он что-то шептал, путая слова, задыхаясь от увиденного. Костя подошел ближе, луч его фонаря скользнул в закатном сумраке по кургану, высветив части обгорелых тел. Чем ниже он светил, тем яснее проглядывались остатки не тронутых огнем частей тела, спрятанных за другими, глубоко внутри. Курган рассыпался под натиском весеннего паводка. Живой костер обнажал свое ужасное тошнотворное лицо, отчетливо демонстрируя уродливость мира, мира людей. Костя старался не думать, он просто смотрел. В груде тел он заметил несколько обгорелых плащей и лопнувшие от жара шлемы. Он показал это Мише, которого мутило при каждом взгляде на курган.
  Тогда Костя ничего не сказал. Они остановились на ночлег в уцелевшем доме, промерзлом и сыром, но это было гораздо лучше, чем спать в палатке в лесу. Наутро они, не задерживаясь, двинулись в путь, искать припасы не оставалось ни сил, ни желания, хотелось быстрее покинуть это место. И сейчас, пока Саня возится с костром, Костя сидел в палатке с Мишей и думал.
  - Это не они сделали, - наконец сказал Костя.
  - Что сделали? - Миша помотал головой, сбрасывая накатившее от усталости оцепенение.
  - Они своих не убивают. Они не могут убить своего, это закон, - Костя прокашлялся. - Я знаю, не могут.
  - Ты думаешь, что это сделали мы? - Миша от понимания окончательно пришел в себя. - Да нет, такое невозможно!
  Костя посмотрел на сидевшего в углу Кирилла, изучавшего карту. Кирилл, казалось, не слушал их разговора, но потому, что луч фонарика перестал дергаться, Костя понял, что он их слушает.
  - Я же прав, Кирилл, да? - с вызовом спросил Костя. - Не делайте вид, что вы нас не слышите.
  Кирилл отложил карту и долго смотрел на них. Было видно, что он ждал этого вопроса, его лицо не было ни удивленным, ни возмущенным, нет, оно было спокойным, с холодной уверенностью в глазах.
  - Вот, чем занимается наша доблестная армия, верно? - повысил голос Костя, внутри него все горело, душило.
  - Идет война, Константин, - ответил Кирилл. - Не стоит мерить военные действия мерилами мирного времени.
  - Но это же свои, своих же за что? - возмутился Миша. - Мы против кого воюем?
  - Против врага, - Кирилл достал сигарету и закурил. - Я понимаю ваше негодование, все правильно - это ужасно. Но вот скажите, взяли бы вы их к себе домой? Что прикажете с ними делать? Ведь они, как только вы развяжете им руки, церемониться с вами не будут. Об этом вы не думали?
  - Нет, ну должен же быть выход, - начал заикаться от волнения Миша. - Это же люди, нельзя же так!
  - Это не люди, - ответил Кирилл. - И вы сами это знаете. С другой стороны, вот Вы, Кирилл, разве вы другой? Чем вы лучше или быть может вы действительно лучше? Нет, я не знаю, конечно же, но что-то мне подсказывает, что не вам об этом говорить, не вам. Я верно понял?
  - Не мне, - ответил ему Костя, но, тут же вспыхнув глазами, громко воскликнул. - Но нет, за свои деяния я сам отвечу! Бросьте эту гадкую логику, бросьте! Ваши же никогда не считались с людьми, или может, с населением? Это такой же материал, как и для этих, для этих уродов в плащах!
  Кирилл докурил и бросил окурок наружу.
  - В этой войне никому не удастся остаться незапятнанным, - сказал Кирилл после долгой паузы. - Время крупных сражений прошло. Теперь война ведется маленькими боями, полупартизанской войной, выпускать друг против друга армады танков бессмысленно и очень дорого. Да, это было и есть основное мерило войны, цена, деньги, сколько стоит человеческая жизнь? Ничего она не стоит, ничего. И никогда не стоила, ни моя, ни ваша, никогда.
  Он достал вторую сигарету и закурил, пальцы его подрагивали, но лицо оставалось все с той же холодной маской спокойствия.
  - А почему они не продвинулись дальше? Почему не разрушили инфраструктуру врага? - удивился Миша.
  - Это решение командования, - ответил Кирилл. - Я тут ничего ответить не могу. У меня есть приказ, у вас есть приказ, остальное меня не касается.
  - А где находится командование? - спросил Костя, успокоившись.
  - Не знаю, - пожал плечами Кирилл. - Таких частей, как наша, много. Нам рассказывают сказки про наладку связи, что скоро сможем объединиться, но это все не так. Связь никто и никогда не терял, ха, да это просто невозможно. То, что мы должны сделать, является не первостепенной задачей. Сделаем, хорошо, не сделаем, не страшно, найдутся другие.
  - Зачем же я тогда таскаю эту рацию? - удивился Костя.
  - Для связи с нашей частью. Нужны примеры, герои, но нужны и предатели, тогда вы сможете воспитать правильный дух. Больше нечего обсуждать, мы с вами заложники, придется это признать. Точно так же, как вы, Костя, были заложником в оккупации. Я не осуждаю вас, вы сами это делаете. Подумайте о ваших близких, подумайте.
  В палатку залез Саня. Он поставил на доску дымящийся котелок с кашей и тушенкой. Кирилл достал из своего рюкзака пачку крекеров, и они принялись за еду.
  Ночью Костя долго не мог заснуть. Он слушал, как нервно ворочается во сне Миша, как храпит Саня, только Кирилл спал беззвучно. Перед глазами Кости всплывали картины прошлой жизни, перемешанные с теперешним кошмаром. Он с силой сжимал глаза, пытаясь выдавить их из себя, но они становились еще ярче, вводя его в тревожное забытье. Наутро он встал совсем разбитым, его колотила мелкая дрожь, во рту мерзко пересохло, но пить не хотелось, странное чувство упоения внутренним жаром тела вводило его в яростную "эйфорию. Кирилл сказал, что предстоит долгий переход, они и так уже выбились из графика. Костя коротко вышел на связь, передав в эфир их местонахождение. Ответа не было, они подождали условленные десять минут и стали собираться в путь.
  На этот раз Кирилл повел их по довольно ровной дороге, скрытой редким занавесом деревьев от широкого поля. Они шли вдоль него, не прячась, испытывая судьбу. Дорога резко ушла вправо, и они вышли на заброшенное шоссе. Возвращаться обратно в лес не хотелось, вокруг не было ни души, весело щебетала сойка, яркое солнце приятно грело лицо, хотелось дышать полной грудью, тяжесть поклажи и оружия уже не казались такими невыносимыми, идти было легко, Миша вновь стал шутить вполголоса, подначивая то Саню, то Костю.
  Солнце уверенно закатывалось на запад, когда они подошли к железнодорожному переезду. Около переезда стояло несколько брошенных машин, шлагбаум был раскурочен. Кирилл дал команду, и они остановились. Все вокруг было заброшенным на вид, вот только лишь рельсы второго пути ярко блестели красными отблесками заката.
  Расположившись в конторе смотрителя, Кирилл, пока все отдыхали, вяло жуя соленое печенье, что-то мастерил на столе. Он аккуратно доставал из своего рюкзака безликие шашки, связывая их друг с другом широким плотным скотчем.
  - Будем взрывать? - решил пошутить Миша.
  - Не сейчас, - ответил Кирилл. - Попробуем поставить ловушку.
  Кирилл достал взрыватель и закрепил его на связке. Он долго что-то высчитывал на бумажке, подумал и вскоре соорудил точно такую же бомбу. Кивнув Косте, он направился к выходу. Костя пошел следом.
  - Работал когда-нибудь с этим? - спросил его Кирилл.
  - Нет, слава Богу, не приходилось.
  - Ну, что я делал, ты видел, так?
  - Да, видел.
  - Там ничего сложного, главное обращай внимание на подключение взрывателя. Видишь, он может быть в нескольких положениях. Это таймер, это датчик удара, ну или просто датчик нагрузки.
  Кирилл сел на рельсы, ища место для установки бомбы. Заложив одну в щель между рельсом и площадкой для проезда автомобилей, он долго вымерял уровень так, чтобы проходящий поезд точно прошелся по взрывателю. Затем он дал второую Косте и показал на другое место, находящееся в паре метров от первой бомбы. Костя бережно, боясь, что взрыватель сработает не вовремя, устанавливал вторую адскую машину. Поначалу выходило неумело, дрожь в руках мешала сосредоточиться. Кирилл подошел к нему и поправил, жестко приматывая проволокой бомбу.
  - На обратном пути проверим сети, - усмехнулся Кирилл.
  - А если это наши? - спросил Костя.
  - Нет, наших здесь нет, - Кирилл посмотрел назад, из печной трубы стал пробиваться дым, еле заметный на темнеющем небе.
  Они вернулись тогда, когда Саня, на правах повара отряда готовил нехитрый ужин. Миша сидел за маленьким столом, устало подперев голову большими руками. Костя плотно закрыл за собой дверь, в комнате было сыро и чувствовались отголоски тепла от печи. Кирилл разложил на столе карту и жестом пригласил всех подойти.
  - Вот, мы сейчас здесь, - показал он на точку на карте. - До первого объекта нам осталось около двух дней ходьбы, но, я бы хотел слегка изменить маршрут. Вот, смотрите, мы можем отсюда напрямую отправиться до первой станции.
  - Хм, туда мы и за день можем дойти, - пожал плечами Саня, широко зевнув.
  - Нет, за день не пройдем, но да, это самый короткий путь. Тем более что к нему ведет ровная дорога. К каждой станции организованы пути подъезда, - сказал Кирилл.
  - Там могут быть патрули или что-то в этом роде, - засомневался Костя.
  - Ты думаешь, что они ждут нас? - удивился Саня.
  - Не исключено, - ответил ему Кирилл. - Но я хочу пройти чуть дальше, вот сюда. А из этой точки уже пройти до первой станции. Заодно узнаем точно, есть ли там патрули.
  Он показал на крохотный населенный пункт, обозначенный просто номером, находившийся чуть поодаль от станции, дальше в лесополосе.
  - Предлагаешь пойти прямо в тыл врага? - спросил Миша.
  - Да, там должно быть не много домов, пара жилых, для вахтового персонала и склад материалов, - пояснил Кирилл. - Если наши догадки верны, то, хм, надо проверить, незачем гадать.
  - Согласен, проверить надо, - сказал Миша. - Давайте есть и спать.
  Кирилл свернул карту, больше ни от кого возражений не поступило, никто и не хотел особо задумываться, заполнявшее комнату тепло принуждало поддаться первому желанию измученного организма, отдохнуть. Кое-как договорившись о дозоре, они быстро поели и стали располагаться ко сну. Первым на вахте был Костя. Он дождался, когда все уснут, оделся и вышел, тепло очага морило его, заставляя проваливаться в короткие болезненные сны. На улице было морозно и по-весеннему влажно. Стоя на улице, ему казалось, что он слышит, как потрескивают дрова в старой печке, он отошел подальше от дома, скрывшись от случайного взгляда под тенью деревьев. Постепенно уши привыкли к этой тишине, он слышал, как потрескивают ветви под тяжестью мокрого снега, срывающегося тяжелыми шапками с верхних ветвей, как беспокойно пищит кто-то далеко в лесу. Сонное сознание играло с ним злые шутки, несколько раз он слышал, как гудят рельсы вдали, сердце сжималось от мысли об идущем к ним составе, но это были далекие отголоски, а может просто галлюцинации, вызванные усталостью и глубокой тишиной.
  На следующий день все опасения подтвердились. Через двадцать километров после переезда шоссе уперлось в Т-образный перекресток, покрытый ровным укатанным нежным настилом, слегка подтаявшим, но превратившимся в ледяную корку за ночь. Спрятаться было негде, резко началось мелколесье, а обочина уходила в крутые обрывы по обеим сторонам, заполненные рыхлыми кучами снега, из которых черными предупреждениями торчали голые стволы мертвых деревьев. Они шли быстро, не останавливаясь. Мало утешало то, что на дороге не оставалось их следов, ноги в тяжелых ботинках то и дело скользили по скользкой дороге, рука инстинктивно хваталась за ремень винтовки и при каждом новом звуке, доносившемся неизвестно откуда, воспаленный слух и внимание делали свое дело, ускоряя ход, но впереди все дальше редел лес, превращаясь в начало великой тундры, они были как на ладони, просматривались с любой точки.
  Костя резко остановился и поднял руку вверх. До них долетел обрывок глухого звука, точнее двух глухих ударов, всколыхнувших прозрачный весенний воздух. Он переглянулся с Кириллом, тот утвердительно кивнул, видимо сработала их адская машина. Каждый бегло просмотрел оружие, переводя его в боевое положение.
  Все,- дальше дорога переставала быть прямой, изгибаясь, вырастая скользкими холмами, с длинными пологими склонами, усыпанными мелкой крошкой пустой породы. Когда солнце село, они продолжали идти, не находя места для возможного ночлега, оставаться посреди бескрайней степи не хотелось. Кирилл сказал, что скоро должен показаться поселок. Взобравшись на высокий холм, они увидели впереди клочок тайги, непонятно как оставшийся здесь. В темноте было трудно разглядеть его границы, темная стена уходила дальше влево, теряясь за линией горизонта. Оказавшись под защитой деревьев, они остановились, чтобы перевести дух.
  - Смотрите, - прошептал Миша, указывая на еле-еле пробивающийся клочок света сквозь редкие невысокие сосны справа.
  - Похоже, пришли, - сплюнул Саня и медленно проверил затвор на винтовке.
  - Пока отдыхать, - скомандовал Кирилл.
  Они углубились дальше в чащу, стараясь идти как можно тише, но все равно под ногами изредка хрустели старые ветки. Лунный свет скрылся за набежавшими черными облаками.
  - Действуем так, - прошептал Кирилл, когда они с полчаса отдохнули под защитой беспорядочно выросших кривых сосен. - Мы с Саней пойдем на разведку. Костя, ты попробуешь выйти на связь.
  - А может всем вместе ломануться, вчетвером проще будет, нет? - предложил Миша.
  - Пока не будем ничего предпринимать, надо сначала осмотреться, - сказал Кирилл. - Мы не знаем, сколько их.
  Они наскоро перекусили, организм требовал нормальной еды после длительного перехода, но разводить костер, пускай даже и почти бездымный было опасно. Кирилл и Саня спрятали свои рюкзаки в сугроб возле дерева.
  - Вы должны дождаться нашего возвращения. Самостоятельно ничего не предпринимать, - сказал Кирилл, раскладывая по карманам гранаты. - Ждете до утра. Если не вернемся, действуйте по обстоятельствам. Помните, основная задача станция.
  - Да как это не вернетесь, - покачал головой Миша. - Вернетесь, куда ж вы денетесь.
  - Не прощаемся, - сказал Саня, и они вместе с Кириллом скрылись в темноте.
  - Эх, сейчас бы супчику навернуть, - мечтательно проговорил Миша, механически засовывая в рот последнее печенье.
  - Угу, - проговорил Костя, раскладывая радиостанцию. Он долго щелкал ручками, приводя в сознание древний агрегат. Миша сел рядом и стал методично крутить ручку динамомашины, старые аккумуляторы окончательно разрядились. Получив нужный потенциал, Костя начал сеанс связи. - "Сосна", "Сосна". Это "Зимогоры". Прием.
  Рация шипела в наушнике, Костя боялся, что он говорит слишком громко, но Миша спокойно крутил ручку, позевывая.
  - "Сосна", это "Зимогоры". Передаю координаты, - в наушниках безучастно шипело, принимая данные. - Обнаружен противник. Ведем разведку. Повторяю. Обнаружен противник. Ведем разведку.
  Резкий звук раздался в наушниках, и Костя сдвинул их с ушей, опасливо оглянувшись.
  - "Зимогоры", слышу вас, - раздался звук в наушниках. - Приказываю сдаться. Повторяю. Приказываю сдаться.
  Миша перестал крутить ручку и недоуменно взглянул на Костю. Наушник вновь заверещал.
  - "Зимогоры", "Зимогоры". Повторяю. Приказываю сдаться, - голос вдруг засмеялся. - Вам некуда бежать. Не сопротивляйтесь "Новому миру". Примите его, а мы примем вас.
  - Вот черт! - выдохнул Костя, но не отключил станцию. - Кто со мной говорит?
  - Новый мир, - ответил веселый голос. - Сдавайтесь, или умрете.
  - Кому сдаваться?
  Голос неприятно рассмеялся, хрипы станции усилились, и связь оборвалась.
  - Все слышал? - спросил Костя Мишу.
  - Да, слышал, - мрачно проговорил Миша, в сердцах отталкивая от себя динамомашину. - Что будем делать?
  - Надо идти за нашими, - сказал Костя, выключая радиостанцию. Он сложил ее и закопал в ближайшем сугробе. - Нам она больше не понадобится.
  
  Поселок состоял из пяти одноэтажных домов, стоявших на свайном фундаменте над мерзлой землей. В ближайшем к подъездной дороге горел свет, чуть поодаль стояло две машины под шатким настилом, заваленным липким снегом. Остальные дома были темными и казались заброшенными. Две темные фигуры скользнули вдоль дороги, прижимаясь к земле. Только раз блеклый луч из окон выхватил одну тень из мрака. Темные фигуры подбежали к дому и спрятались у крыльца. Заглянуть внутрь было нельзя, окна находились слишком высоко. Жалобно скрипели старые брусья на крыльце, любой шаг на которое выдал бы их сразу.
  Дверь дома отворилась, и по ступенькам стала спускаться невысокая плотная женщина в безразмерном ватнике. Она плеснула в сторону от дома что-то из таза и направилась обратно, когда ее чуткий слух уловил движение слева от крыльца. До дома было далеко, бежать ей было тяжело и бессмысленно. Женщина всплеснула руками и надсадно крича, бросилась к замеченным ею фигурам.
  - Ой! Радость-то какая! Спасители вы наши! - вопила она, бросившись на шею Кириллу и Сане. - Я так ждала, так ждала вас! Что же вы так долго? Уже и надеяться не могла!
  От нее нестерпимо пахло кислой брагой и плохими сигаретами.
  - Да заткнись ты! - прошипел Саня, затыкая ей рот широкой ладонью. Внутри у него все похолодело, так быстро их обнаружили. - Ты одна?
  -Да, - ответила, вырываясь, женщина. - Ну чего стоите, идемте, голодные же с дороги!
  Она потащила их в дом. Кирилл толкнул ее вперед, показывая, чтобы она шла впереди них. Женщина тяжело взошла по ступенькам и открыла широко дверь, выпуская наружу яркий столп света. Она вошла первой, за ней прошел Кирилл, и следом, почти тут же, Саня. Хлесткий удар прикладом в голову сбил Кирилла с ног, Саня дернулся, разворачивая на ходу винтовку, но четыре руки скрутили его, втыкая нож в бок, с трудом пробивая бушлат.
  - Вали его! - закричал третий, подбегая к двум другим, так и не совладавшим с Саней. Третий бросился Сане на спину и резким движением резанул ножом ему по горлу.
  - Не у меня в доме! - истерично закричала женщина. - Тащи на улицу, козел!
  Они выволокли умирающего Саню на улицу и бросили с крыльца на землю.
  - Оставь, сам сдохнет, - крикнул один, возвращаясь в дом.
  - Принесло чертей, - сплюнул третий, вытирая нож о снег на перилах крыльца.
  - Уберите здесь, - строго сказала женщина, показывая на Кирилла и лужу крови, где только что боролся Саня.
  - Щас уберу, - огрызнулся первый, беря оглушенного Кирилла за плечи. - Слышь, красавчик, подсоби.
  Тот, кого назвали красавчиком, мужчина с крупным шрамом через все лицо, подошел к нему и взял Кирилла за ноги.
  - Куда его? - спросил Красавчик.
  - Куда хочешь, только вынеси отсюда! - заорала женщина.
  - Давай на складе кинем, - предложил второй, вынося Кирилла из дома. - А там эти сами решат.
  
  Кирилл очнулся от удара в бок сапогом. Кто-то стоял рядом и неторопливо сплевывал в сторону. Ноги и руки затекли, связанные тугой бечевкой, голова нестерпимо болела, хотелось пить и тошнило одновременно.
  - Кажись, очнулся, - сказал кто-то хриплым голосом, он встал поодаль, в метрах пяти от первого.
  - Так понесли, - сплюнул первый и грубо дернул Кирилла верх. - Слышь, сам иди, да?
  Кирилл пошатнулся и почти упал, его подхватили, ставя обратно на ноги.
  - Ноги развяжи, - еле слышно сказал Кирилл.
  - Че? - не расслышал стоявший рядом мужик.
  - Ты ему ноги развяжи, дебил. Как он пойдет, - крикнул ему второй у двери.
  - А, да, точно, - мужик достал нож и перерезал бечевку, стягивающую ноги.
  Кирилл не знал, сколько времени он пролежал здесь, было холодно, но это его не заботило. Выйдя наружу, он не увидел рассветных вспышек неба, ночь сгустила свои толщи тьмы, небо было абсолютно черным. Его вывели посреди площади, освещаемой жестким светом прожектора. Кирилл ничего не видел вокруг из-за этой слепящей белизны, бьющей прямо в глаза. Тень впереди махнула рукой, его конвоир освободил ему руки и силой сорвал мокрый бушлат. Удар по коленям подкосил его, и он упал на землю.
  - Поднимите его, - услышал он голос перед собой, два человек подняли его. - Кто вы, сколько вас?
  Кирилл слышал вопросы, но не видел, кто говорит. Перед ним стояла слепящая тень, по контурам он понял, что это был человек в длинном черном плаще.
  - Кто вы, сколько вас? - повторил вопрос мужчина в плаще. - Давайте, помогите ему.
  Конвоиры подтащили Кирилла к фонарному столбу, с которого свисала веревка с готовой петлей. Они поставили Кирилла на шаткую бочку и надели петлю на шею. Второй мужик отошел в сторону и подтянул веревку. Кирилл пошатнулся, бочка почти выскочила у него из-под ног, жесткая веревка больно впилась в шею.
  Хотите жить? - с легким презрением спросил его мужчина в плаще. - Вы выбираете, жить или нет. Давайте, всего один шаг. Я предлагаю вам сотрудничество.
  Кирилл помотал головой. Это был не ответ на вопрос, нет, это он старался дать понять Мише и Косте, если они пришли за ними, что не надо, пусть уходят, уходят! Кирилл с силой отшвырнул от себя бочку, веревка обожгла шею, тело забилось в желании жить, затихая, с каждым импульсом. Он не слышал, как через десять минут, когда его снимали с виселицы, стал бить точными выстрелами из леса Костя, валя противника как зверя на охоте. Он не слышал, как с другого конца стрекотал автомат Миши, загоняя оставшихся в живых в дом, в тот самый злосчастный дом. Нет, он это ничего не слышал, он был мертв, уже давно мертв.
  - Отходи! - крикнул Костя Мише, подбежавшему к краю дома, там, где все еще лежал труп Сани.
  Костя забежал с другого конца, там, где его не доставали беспорядочные очереди из разбитых окон, изловчился, и бросил в одно из окон весомую связку шашек. Через пять секунд грянул оглушительный взрыв. Костю и Мишу отбросило в разные стороны от дома, накрывая обломками крыши и стен. Дом устоял, исковерканный, покрасневший от могучего пламени, охватившего его.
  - Ты живой? - крикнул Костя, бросаясь на помощь другу. Миша с трудом выбирался из-под больших обломков.
  
  - Вроде да, - прохрипел он и схватился за автомат.
  Из дома выскочила фигура горящего человека, пытающегося унять пламя. Они не слышали его криков, они смотрели, как он носится по двору, кидаясь на землю, катаясь по ней. Костя потянулся к винтовке, но Миша остановил его, сильно сжав руку. Дом горел, человек на земле уже перестал дергаться, вокруг пахло мерзким запахом горящего дома и смертью.
  Миша молча встал и подошел к телу Сани. Склонившись на колени, он бережно повернул друга на спину и отпрянул в ужасе. Костя в это время обошел все здания, больше никого не было. Он и Миша перенесли Саню в ближайший джип, выкинув из багажника металлические контейнеры. Потом они сняли Кирилла и положили рядом с Саней.
  - Что дальше? - спросил Миша.
  - Действуем по плану, - сказал Костя.
  Они вернулись в лес, туда, где спрятали рюкзаки с взрывчаткой. Уложив все в машину, Миша обошел остальные машины, собирая канистры с топливом.
  Они выехали на дорогу и остановились. Перед ними чернела тундра.
  - Как думаешь, они уже послали за нами? - первым нарушил молчание Миша, оторвав взгляд от дороги.
  - - Возможно, - пожал плечами Костя, он сидел сзади, мастеря из шашек бомбы, взрыватели он положил рядом, но пока не решался их устанавливать. - Надо бы ребят похоронить.
  - - Надо, ответил Миша, машинально обернувшись назад, машина мотнула в сторону, но он ее быстро выровнял. - Вот только где, не понимаю.
  Костя промолчал, продолжая туго связывать шашки толстым скотчем. Впереди уже брезжила полоска тусклого света, неохотно светало. Дорога стала уходить вправо, а на светлеющем горизонте терялась узкая полоса замерзшей колеи, уходящей резко влево.
  - Притормози-ка, сказал Костя Мише. Миша медленно отпустил газ, машина замедляла ход, слегка поскальзываясь на ледяной дороге. - Давай карту посмотрим. Видишь, тут не так давно кто-то проезжал, может это к первой станции дорога?
  Миша остановил машину у поворота и достал карту. Костя подался вперед, заглядывая ему через плечо. Первую станцию они уже давно проехали, пролетев мимо, начисто забыв про задание, повинуясь одному желанию уехать как можно дальше. Однако, чувство навязанного долга, ставшее уже искренним и собственным, заставило бессознательно выбрать верный путь. Это была уже вторая станция, у поворота стоял столб с замерзшей табличкой, на которой можно было прочесть ряд цифр. Миша тронулся и осторожно съехал с колеи главной дороги, грузно плюхнувшись в глубокую колею подъезда к станции. Далеко впереди виднелась темная точка, но разобрать ее было не возможно, она почти полностью терялась в белой пустыне.
  - Интересно, как бы мы сюда дошли? - удивился Миша, они уже полчаса катились по колее, а черная точка впереди лишь чуть приблизилась, постепенно меняя цвет на серый.
  - Я думаю, что никто и не планировал, что мы сможем дойти до второй станции, - ответил ему Костя, установив на связке взрыватель. Он подумал и стал настраивать таймер. - Сколько у нас еще времени?
  - Не знаю, - Миша спокойно пожал плечами. - Думаю, что часов пять то точно есть.
  - Я тогда поставлю на пять часов, если что, потом сниму.
  - Давай, главное не забыть снять, - захохотал Миша.
  - Это да, - Костя ухмыльнулся и спрятал бомбу подальше в рюкзак.
  Они подъехали к низкому зданию из серого бетона. Оно было одноэтажным, с низким потолком и плоской крышей, издали напоминало блиндаж, если бы окна были еще уже, то сходство было бы почти полным.
   Миша подошел к двери и дернул ее, она не поддалась.
  - Закрыто, - сказал он, для верности еще сильнее дернув.
  - Костя подошел к нему, они внимательно осмотрели дверь, она была сделана из толстого металла, плотно пригнанная к косяку, зацепиться было не за что. Окна были узкие и стояли высоко, пролезть в них было взрослому человеку не под силу. Костя принялся рукояткой ножа обстукивать стены, стены были толстые, пробиться сквозь них было затруднительно, оставалась только дверь.
  Они долго спорили, как лучше расположить шашки на двери, Миша предлагал взрывать петли, а Костя замок, в итоге закрепили в трех местах, соединив шашки друг с другом.
  - Поехали, - заторопился Костя, - задав таймер на взрывателе.
  Они отъехали далеко, но так, чтобы было видно бункер. Через минуту прогремел взрыв. Затаившаяся тундра содрогнулась от грома, из полей вылетели встревоженные птицы, тундра задвигалась на одно мгновенье, но тут же снова спряталась. Возле бункера валялась раскуроченная дверь, само здание, казалось, ничуть не пострадало, только почерневшая стена возле двери указала на варварское вмешательство в его покой.
  Они вошли внутрь, с первого шага их обдал резкий запах гнили и растворителя. На полу беспорядочно валялся мусор, осколки бутылок, рваные пакеты с остатками еды. В здании была одна комната, посреди был открытый лифт, возле окон стояли запыленные столы пультов управления.
  - Что дальше? - спросил Костя.
  - Посмотрим, - Миша деловито подошел к пультам и стал щелкать тумблерами. - Посмотрим, сейчас запустим, сейчас.
  После его манипуляций сначала загорелся свет, загудели вентиляторы вытяжки, в дальнем углу за узкой дверью заурчала вода и затихла, упершись в ледяной затвор. Резко дернулся лифт и поехал вниз.
  - Ай, не туда, - покачал головой Миша. Он перещелкнул обратно, и лифт, ужасно скрипя, вернулся. - Проверь, работает ли его пульт.
  Костя боязливо пошел в лифт и осторожно нажал на кнопку спуска, лифт не реагировал.
  - Сильнее дави, окислилась кнопка, - сказал Миша, продолжая щелкать кнопками.
  Костя сильно нажал на кнопку и держал ее до тех пор, пока лифт не дернулся и не поехал вниз.
  Лифт замер на месте, не доехав до нижнего этажа. В свете слабых фонарей аварийного освещения Костя с трудом уловил очертания длинного коридора, уходящего черной линией вдаль. Лифт резко дернулся и поехал наверх.
  - Что случилось? - спросил его Миша, глядя на озадаченное лицо Кости.
  - Не знаю, я себе компрессорную станцию иначе представлял. Хм, почему она под землей?
  - Да, мне это тоже не понятно, - пожал плечами Миша. - Но я же не инженер.
  - Там какой-то длинный коридор.
  - Коридор? - переспросил Миша и нахмурился. - Зачем там коридор? Не понимаю. Так, я вроде тут разобрался, странный пульт, не похож на наши. Сейчас спустимся и посмотрим.
  Костя устало сел на лавку, стоявшую около дальней стены, и зажмурился. Ему хотелось думать о Нине, о Павлике, но их образы разбивались о размытую картину темного коридора, плотно засевшую в его голове.
  - Идем, - окликнул его Миша, заходя в лифт. В его руках был большой фонарь с тяжелыми аккумуляторами.
  Костя нехотя встал, надел рюкзак с взрывчаткой и вошел в кабину. Лифт дернулся и поехал вниз.
  - Ну, видел подобное? - спросил его Костя, когда они рассматривали длинный коридор при свете переносного фонаря.
  - Нет, - ответил Миша, глухо сглотнув ком непонятного страха.
  Коридор уходил далеко вперед, конец его терялся в свете фонаря, оставляя зловещую тайну в черном мраке. По обеим сторонам были камеры, закрытые массивными решетками. Все напоминало тюрьму или карикатурную психбольницу, точно такую же, как любили ее показывать киношники в дешевых фильмах ужасов. На стенах камер слева и справа от входа были вделаны в стену массивные кольца сверху и снизу, на некоторых оставались висеть расстегнутые наручники, по углам валялись тюки с грязным тряпьем. Медленно задувал ветер из вентиляционного короба, с трудом разгоняя удушливый смрад затхлого помещения.
  Они шли вперед и, казалось, что конца не будет этому коридору. Луч фонаря открывал все новые камеры впереди, пока, наконец, не уперся в ряд серых дверей.
  - Сто двадцать, - прошептал Костя.
  - Что? - удивленно переспросил Миша.
  - Здесь сто двадцать камер, - пояснил Костя. - В каждой по две койки.
  - Господи, да что это?! - воскликнул Миша, не решаясь открыть первую дверь. - Ты понимаешь что-нибудь?
  - Нет, покачал головой Костя. - Но это место точное, координаты верные.
  - Думаешь, они сами не знали, что здесь находится?
  - Мне кажется, что да. Хм, теперь понятно, - Костя снял шапку и с силой сжал голову свободной рукой. - Черт, ну так же все просто!
  - Что просто? - недоумевал Миша.
  - Да просто же! - громко воскликнул Костя, его голос глухо пролетел по коридору. - Поэтому-то нас и послали, они не хотели, чтобы это передали в руки военных.
  - Но подожди, там же был этот, ну как его... эм, не помню, но там же и Игорь был.
  - Игорь, он же не военный, - усмехнулся Костя.
  - А кто? - удивленно раскрыл глаза Миша.
  - Ну как кто, СБ-шник, как и тот, второй. Я это сразу понял, имел опыт общения, - Костя помотал головой, отгоняя ненужные сейчас воспоминания. - Что гадать, открывай.
  Миша послушно дернул крайнюю левую дверь, она не поддалась, но было видно, что заперта не на замок. Он дернул сильнее, дверь протяжно скрипнула и приоткрылась. Костя снял рюкзак, и они вместе открыли дверь наполовину. Внутри был внушительный склад с пустыми стеллажами, на полу валялись пустые коробки, стальные поддоны, какие-то шланги, пакеты. Под ногами неприятно хрустели брошенные ампулы.
  - Склад, - резюмировал Миша. - Это вроде докторские.
  Он поднял с пола коробку с одноразовыми перчатками.
  - Пошли дальше, - скомандовал Костя.
  Вторая дверь поддалась легче. За ней открылась небольшая комната с плотно стоявшими друг к другу столами, по всему периметру стен стояли высокие, до потолка, металлические шкафы, некоторые были распахнуты. В комнате было пусто, на полу валялись следы поспешного переезда, скомканная бумага, пустые папки.
  Последняя дверь не открылась, было видно, что она заперта на ключ. Костя быстро соорудил два заряда и заложил их на верхний и нижний замок. Они отбежали назад, почти к самому лифту, и спрятались в одной из камер.
  - Что-то мне не по себе как-то, - Миша сильно хмурился, а большая ладонь с силой сжимала ручку фонаря.
  - Согласен, - кивнул ему Костя, зажимая уши и открывая рот. Миша поспешно поставил фонарь на пол и сделал так же.
  Грянул оглушительный взрыв. Стены содрогнулись, по полу пошла неприятная рябь. Вскоре ветер из вентиляционного короба донес до них столб пыли и отвратительного смрада, какой можно услыхать около полигонов, куда за взятки сбрасывают непереработанные отходы с мясокомбинатов и кожевенных заводов. Они завязали лицо шарфами, не в силах терпеть это все нарастающий дикий смрад.
  - Может не пойдем? - прошептал Миша.
  - Нет, надо, - Костя поправил рюкзак, и они медленно двинулись обратно к взорванной двери, будто бы тяжелый смрад и столб пыли мешали им двигаться.
  Дверь была раскурочена и висела на одной петле, прибитая к стене. Фонарь резко выхватил из мрака помещения ряды металлических столов, на который бесформенными кучами лежали полусгнившие останки людей. Миша дернулся назад и бросился в угол. Его вырвало. Костя отвернулся, лишенный света, он боялся смотреть вперед, тайный древний страх перед мертвецами будоражил его мозг. Он подошел к Мише и забрал Фонарь. Осветив комнату, он с жесточайшим усилием отгонял от себя любые мысли, просто осматриваясь. В операционной было десять столов, стоявших в два ряда ровными линиями, некоторые были пусты, но в основном на каждом лежало давно истерзанное тело с вскрытым черепом и разрезанное вдоль, он уже видел такое в морге, но там все было деликатнее, человечнее. Он с трудом отогнал от себя это сравнение, концентрируясь на осмотре. Дышать становилось все труднее, и он вышел.
  - Это кошмар! - вскричал Миша. - Чем они тут занимались? Что это за камеры, кто тут был?!
  - Не знаю, - сказал Костя, медленно глотая воду из бутылки, вода казалась ему столь же отвратительной на вкус, но от нее все же становилось легче. - Выпей.
  Миша сделал два жадных глотка и отдал бутылку обратно, зажимая широкой ладонью рот.
  - Вряд ли это сделали они, - сказал Костя.
  - Они? - Миша округлил глаза. - А кто тогда?
  - Мы, - глухо ответил Костя. - Этому бункеру много лет, очень много. Более того мы в запретной зоне. Нет, вряд ли они могли здесь что-нибудь сделать. Да и зачем? Они же все испытывали на животных, ну там, на неграх, психах.
  - А почему ты думаешь, что они не могли на наших людях испытывать? Почему? - Миша справился с приступами тошноты, не переставая кашлял.
  - Ты же сам говорил, что любишь историю, верно? Вот, так что так. На нашей земле издеваться над своим народом имело право только само государство, всегда, всегда. Эх, взорвать тут все к чертовой матери, чтобы ничего не осталось, ничего! Понимаешь?!
  Костя резко сдернул рюкзак и стал отрывистыми движениями собирать бомбы.
  - Ты хочешь сказать, что это мы сами над собой? Своих же? - Миша с каждым словом говорил все тише. - Но как можно своих? Как?
  - А мы им не свои, - неприятным спокойным голосом ответил ему Костя. - И никогда не были своими. Мы всего лишь народ, ну или материал, как эти говорят. Наша жизнь - это наша проблема.
  Миша ничего не сказал, молча помогая Косте. Когда было готово четыре заряда, Миша взял два и сам пошел в операционную, разложив их на свободных столах.
  - Прощайте, братцы, - сказал Миша, не видя больше в сгнивших трупах ужасающих мертвецов, его сознание спасалось, рисуя перед ним когда-то живых людей, которых он никогда не знал, но которые стали ему сейчас ближе тех, других, оставшихся в прошлой жизни.
  Поднявшись наверх, они вернулись в машину и перенесли в лифт Кирилла и Саню, вручив каждому по бомбе, наподобие поминальных свечей. Миша остался в кабине, приготовившись моментально выскочить из нее. Он резко нажал кнопку, лифт дернулся вниз, а он стремительно выпрыгнул из него, все же получив болезненный удар по спине балкой кабины.
  - Последняя, - сказал Костя, смотав очередную бомбу. Задав таймер, он потащил к выходу охавшего Мишу.
  - Сколько еще? - спросил Миша, когда они отъехали назад к дороге.
  - Еще пару минут, - Костя достал с заднего сиденья второй рюкзак с взрывчаткой, на таймере оставалось еще два часа,
  Грянул глухой взрыв, за ним другой, третий. Тундра вновь содрогнулась, а из крепкого бункера вырвались наружу языки красного пламени, вырастая в большое огненное облако, окутавшее весь бункер.
  - Покойтесь с миром, друзья, - сказал Миша, сняв шапку. - Что теперь?
  - Не знаю, поедем к следующей точке, - сказал Костя, разглядывая бушевавшее пламя, видимо взрыв задел газовую трубу, глубоко зарытую в землю.
  Когда они выехали на шоссе, Миша остановился, озираясь, ему показалось, что что-то изменилось, в воздухе чувствовалось что-то новое, но знакомое. Он посмотрел на Костю, тот сидел не двигаясь, смотря в одну точку впереди. Миша колебался, стоило ли ехать дальше, но Костя спокойно махнул рукой вперед, указывая на растущую со временем черную точку на белом поле.
  - Это за нами, - сказал наконец Костя, проверяя магазин винтовки.
  - Думаешь, поможет? - с сомнением спросил Миша, глядя на свой автомат.
  - Нет, конечно, но кровь им попортит, - Костя смело взглянул на него, в его глазах не было ни страха, ни злости, только холодная сталь принятого решения и легкие искорки озорства.
  - Тогда согласен! - развеселился вдруг Миша, резко стартовав с места, машину бросило в занос, но он быстро выровнял ее, неудержимо набирая ход.
  Вскоре черная точка приняла явные очертания тяжелых машин. Было трудно разглядеть точнее, но издали они походили на военные автомашины. Миша переглянулся с Костей.
  - Наши! - крикнул он. - Наши, черт возьми!
  Костя отрицательно покачал головой. Раздался глухой треск, и рядом с ними разорвалась граната. Миша инстинктивно бросился в сторону, уводя машину на обочину, колеса захрустел и по мерзлому снегу, вгрызаясь в неровную дорогу. Машину сильно затрясло. Раздался второй взрыв рядом, судя по всему били рядом с ними, специально чуть уводя прицел в сторону. Миша затормозил.
  - Чего это они? - удивлялся он.
  - Требуют, чтобы мы остановились, - ответил Костя, выбираясь из машины с винтовкой. - Пошли.
  Он побежал в сторону от дороги, приметив невысокую кочку. Миша бросился за ним. Они залегли за кочкой, готовясь принять бой. Позиция была проигрышная, долго они продержаться не смогут, тем более что боезапас был минимальный.
  - Ты таймер снял? - спросил Миша.
  - Не-ет, - протянул Костя и засмеялся. - Небольшой сюрприз, да?
  Миша ухмыльнулся и стал окапываться.
  Через полчаса подъехали три машины. Бронированный вездеход подошел вплотную к их машине, из него выскочило четверо бойцов, находясь под прикрытием пулемета.
  - Чисто! - донеслось до Кости с Мишей, бойцы вытащили рюкзаки из машины и побросали их в подъехавший автобус.
  Из третьей машины вышли трое в военной форме и один с массивной рацией за спиной. Один офицер скомандовал парню с рацией, и тот, надев неуклюжий шлем, стал водить руками в воздухе. Из автобуса вышли солдаты и взяли периметр в оборонительное кольцо. Часть из них продолжала осматривать машину, вытаскивая из нее оставшиеся вещи.
  - Выходите! - раздался громкий голос из мегафона третьей машины. - Не бойтесь, вы в безопасности.
  - Ага, сейчас, - сплюнул в сторону Миша, выбирая объект для стрельбы, ему было неудобно и он опять начал ерзать на месте. - Сколько там осталось?
  - Да полчаса, наверное, - Костя взглянул на часы. - Беру двух офицеров.
  - Хорошо, а я тогда дам по толпе.
  - Мы свои! Не надо бояться! - продолжал голос из машины. - Мы сопротивление, регулярная армия. С нами ваши друзья и родные!
  - Ага, конечно, - Миша взглянул на солдат, работавших словно роботы под руководством парня с рацией. - Суки, ведь они же своих, своих ребят такими сделали!
  Его рука дернулась дать очередь, но Костя сжал его плечо.
  - Погоди, - прошептал он, - Давай потянем время.
  - Хорошо, - Миша глубоко задышал, борясь с приступом гнева.
  - Почему мы должны вам верить? - крикнул Костя.
  - Мы настоящие, мы такие же, как вы, - ответил ему голос из машины. - Мы должны объединяться. В одиночку ничего не получится, а вместе мы сможем победить врага!
  Голос перешел в патетическую интонацию, и Костя без труда узнал в нем типичного политрука, у него в части был точно такой же урод.
  - А почему вы используете роботов? - выкрикнул Миша.
  - Мы помогаем им! - гордо ответил голос. - Скоро мы найдем решение, а пока они помогают нам.
  - Как вы узнали, что мы здесь? - крикнул Костя.
  Ответа не было. Голос из машины молчал, а солдаты, встали за машины, ощерившись дулами автоматов.
  - О, сейчас начнется, - шепнул Миша, проверяя затвор автомата.
  - Мы даем вам десять минут на раздумье, - сказал, наконец, голос из машины. - Если вы не выйдите добровольно, мы будем вынуждены вас уничтожить.
  Пулемет броневика нацелился на них, дергаясь от команд нерешительного автоматического прицела.
  - А чтобы ты сейчас хотел? - спросил Миша Костю.
  - Я? Хм, даже не знаю, наверное, оказаться дома, когда ничего этого не было.
  - Ну, это понятно, а что бы ты хотел заново испытать в своей жизни? - Миша чуть привстал так, что его шапка показалась над снежным бруствером. - Я вот хотел бы заново стать ребенком, тогда, когда мы с отцом впервые пошли на рыбалку. Я тогда был так горд, так счастлив, что он меня взял. Да, а еще, хотел бы снова с Машкой познакомиться, ну с женой своей. Мы так смешно познакомились, ты не представляешь, я тогда еще на фабрике работал, ну недалеко от нашего поселка. Я ее с ног сбил, не заметил, она маленькая такая. Она шла по коридору, а я неудачно повернулся, в профком стоял за... а, не помню уже зачем.
  - А я с Ниной в парке познакомился. Вижу, идет красивая девушка, просто подошел поговорить, а там как-то все очень быстро произошло. Потом Павлик родился, какая она была счастливая, - Костя глубоко вздохнул. - Я не хочу обратно, хочу, чтобы они вернулись в нормальную жизнь, вернулись, понимаешь?
  - Ты прав, - Миша дернул плечами. - Пора, как думаешь?
  - Пора, - Костя хорошо прицелился и выстрелил в одного офицера, привольно стоявшего за автомашиной, раскрываясь в щели между машинами.
  Миша дал очередь по автобусу. Глухо, точно заколачивая огромные гвозди, застучал пулемет из броневика. Пули насквозь пробили ненадежный снежный бруствер и промерзшую кочку. Миша захрипел и упал лицом вниз, его палец застрял на собачке, автомат выдал из себя все патроны, но уже в небо.
  Костя не мог пошевелиться, он чувствовал, как кровь из него хлещет ручьями, а новые пули вонзаются в умирающее тело. На секунду ему показалось, что в щель между машинами промелькнула тень, и он дал выстрел наугад, последний выстрел. Он закрыл глаза и упал лицом в землю. Он услышал, как рванул их сюрприз в автобусе, рука его дернулась в сторону, упав на плечо мертвого друга.
  
  
  Легкая зыбка угасшего сознания подернула веки. Тусклый луч света заходящего солнца сильно резанул сухие глаза, отчего они заныли, будто их засыпали песком. Через секунду Егор начал чувствовать свое тело, каждый его разбитый член, каждую кость, отвечавшие ему последним призывом о помощи. Дикая боль, разливающаяся по всему телу, окончательно перевернула слабое сознание, и Егор вновь провалился в забытье.
  Очнулся он, когда солнце уже давно уступило свое право на небосвод хмурой луне, недобро заглядывающей сквозь щели в иссохших досках сарая.
  Превозмогая боль, Егор начал постепенно подавать импульсы к своим рукам, сначала правой, медленно сжимая каждый палец. Обрадовавшись, что рука смогла сжаться в слабый кулак, он неуклюже дернулся, и тупой приступ боли вырубил его.
  Очнувшись, Егор попытался понять, сколько времени он пробыл опять в бессознательном состоянии, но внутренние часы отказывались помогать, организм требовал покоя, воды и пищи. Вода, чувство горящей жажды овладело им, заставляя ускорить осмотр. Боль настойчиво тормозила его, но жажда оказалась сильнее, он чувствовал, что организм определился с приоритетами, и можно попробовать встать.
  О том, чтобы сразу встать на ноги, не могло идти и речи, по старой привычке, он осторожно приподнялся и попытался сесть. Металлический кол, сидевший в его спине все это время, с удовольствием вошел еще глубже. Понимая, что сейчас он потеряет сознание, он начал глубоко дышать, все тело покрылось испариной, сердце билось в яростном ритме, глаз туманился пеленой накативших слез, но он был в сознании. Мелькнувшая мысль о том, что он может контролировать себя, придала ему сил, и он стал аккуратно ощупывать свою спину. Ощущение лома в спине, пронизывающего весь позвоночник, притупилось, но не исчезло, напоминая о себе чувством постороннего предмета в теле. Спина была целая, без учета крупных ран, которые ему удалось нащупать, все остальное было в порядке. Ноги работали, ему удалось подвигать ими и сжать колени, все работало.
  Егор понимал, что он делает все очень медленно, по его ощущениям ему удалось сесть более чем за полчаса, но внутренний голос не торопил его, отгоняя то и дело налетавшие мысли и попытки осознания того что случилось, сначала надо было встать, а осознавать и вспоминать будем потом.
  Воля гнула все тело неистовой дугой, до предела напрягая каждую мышцу заставляя держаться на ногах. Сознание, вступившее в схватку с желанием выбраться, склоняло Егора все ниже и ниже к земляному полу, завлекая сладким забытьем, отсутствием боли. Егор, не стал больше сопротивляться, покачнулся в сторону, но не упал. Странная и непонятная сила овладела им, в ней не было уже молящего о покое сознания, но не было в ней и его воли. Боль не ушла, но стала гораздо терпимее, Егору удалось даже нормально выпрямиться, взор не прояснился, но ноги чувствовали силу, и он знал куда идти, зрение было не нужно.
  Дверь сарая отворилась на половину, и в проеме показалась фигура человека. Длинный плащ отливал серым свинцом, лицо скрывало забрало массивного черного шлема.
  Егор не шевелился. Фигура в плаще вошла в сарай и, не подходя к нему, дала команду. Егор не шелохнулся, точно распознав команду, он без особых усилий выполнял ее, к тому же это позволяло отдохнуть и подумать о дальнейшем плане.
  Фигура в плаще поспешно вернулась к двери. Было видно, что шлем слишком тяжел, а плащ висел неуклюже на узких плечах. Егор сжал зубы, слишком сильно хотелось броситься на эту мразь и свернуть тонкую шею, но выдавать себя как в прошлый раз он не хотел.
  Фигура в плаще удалилась, но не далеко, часть двора была открыта перед ним, и Егор, с покорностью раба смотрел вперед, но мозг лихорадочно ловил каждое движение, каждый отблеск, улавливаемый боковым зрением.
  Вскоре плащей стало трое, один из них снял шлем. Женщина, с короткими черными волосами и болезненной кожей сильно жестикулируя свободной рукой, громко ругалась с остальными. Егор инстинктивно хотел повернуть голову, чтобы лучше видеть, но вовремя поймал себя, продолжая оставаться все тем же истуканом.
  - Хватит!.. надоели эти его игры... не верю я ему... да, притворяется, - доносились до него обрывки слов. В ответ ей гундосил бас.
  - Заткнись! - громко крикнул третий, и женщина замолчала. - Иди работай!
  Женщина обиженно вздернула голову и еще раз с ненавистью посмотрела в сторону Егора. Двое других плащей остались на месте, бас бубнил, а третий только кивал головой.
  - Отключай, завтра поглядим, - махнул рукой третий.
  Егор упал замертво, накрытый болью после снятия команды.
  Очнувшись во второй раз, Егор уже не пытался понять, сколько прошло часов, или дней, секундные вспышки яркого света, которые он принял для себя как пробуждение, не давали никакой ясности, скорее запутывали. Егор решился довериться ощущениям, тело было более точным хронометром, чем сознание.
  В комнате было темно, и это была уже комната, небольшая, судя по отзвукам голосов за дверью. Он лежал на кровати, руки и ноги были привязаны ремнями, можно было легонько пошевелить левой рукой, правая была крепко стянута.
  Чувствовал себя он гораздо лучше, не было ни боли, ни голода, ни жажды, только тупое тянущее онемение всех конечностей.
  "Хорошо, значит, меня опять перевели в бокс, - размышлял Егор про себя, ему казалось, что лучше все мысли проговаривать вслух, чтобы слышать себя. - Зачем я им нужен?". Шаги за дверью прервали его размышления, и он напряженно вслушивался. Кто-то катил по кафельному полу груженую тележку, другая пара ног волочила что-то за собой. Замок в двери заскрежетал, и в комнату вошли трое. Тусклый свет коридора осветил их лица, это были санитары. Егор расслабился, они пока безобидные.
  Один был здоровый, больше двух метров, бессмысленно вращал глазами, заслонив весь вход. В спину его толкнула тележка, и в комнату вошел сутулый человек с таким же бессмысленным взглядом. Третий санитар не торопился заходить, усевшись на тюк возле двери.
  Здоровый начал хватать сложенную на столике около входа посуду и нагружать ее на тележку. Рядом беспорядочно валялись грязные простыни, полотенца. Третий санитар нехотя втащил тюк и медленно стал собирать все с пола. Остальные два стояли как вкопанные и ждали его.
  "Развязал бы лучше меня, придурок, - подумал Егор, глядя на здорового бугая". Ему хотелось крикнуть этим олухам, но привлекать к себе внимание было бы опрометчиво.
  "Развяжи меня" - повторил про себя Егор. Детина не реагировал. Егор почувствовал сигнал команды, но она была обращена не к нему. Двое с тележкой вышли и побрели дальше по коридору. Третий же стал собирать еще медленнее.
  Егор пытался прочувствовать пойманный им сигнал, воссоздавая ощущения, и в какой-то момент ему это удалось. Третий перестал собирать, выпрямившись, посмотрел на Егора.
  "Привет", - попытался вложить слово в смоделированный сигнал внутри себя Егор. Третий санитар не шелохнулся, только край губ его дернулся вверх.
  "Подойди, - несколько раз транслировал Егор, это давалось очень тяжело, он терялся, не понимая, кто действительно с ним говорит.
  Санитар подошел к кровати, лицо его приобрело дружелюбно дебиловатый оттенок.
  "Развяжи меня, - транслировал ему Егор".
  Санитар только шире улыбнулся.
  "Развяжи меня, - повторил трансляцию Егор, а потом сказал себе. - Не понимаешь?".
  Голова напряженно думала, метод работает, но как правильно давать команду? Проще, надо говорить проще, как с контроллером. Егор улыбнулся своей догадке.
  "Рука, слева, освободить". Санитар подошел к его левой руке и начал расстегивать ремень. Егор дал команду на правую и, пока тот работал, с наслаждением разминал кисть.
  Через пару минут он был свободен. Санитар стоял рядом, с улыбкой наблюдая, как Егор осторожно слезает с кровати. На удивление ноги стояли крепко, он ощупал свое тело, раны все затянулись, руки начали наливаться кровью, приобретая привычную упругость. Ему показалось, что все происходит быстрее, чем раньше, до внедрения в него колонии.
  Егор чувствовал себя совсем другим, возможно в нем кипела злость, и она придала ему сил, точнее силу, которой не было. Это была иная сила, не просто крепость мышц, что-то иное.
  "Как тебя зовут? - транслировал санитару Егор". Санитар долго смотрел на него. Егор повторил, усиливая сигнал.
  - Дима, - прохрипел санитар. Лицо изменилось, дебильность исчезла, сменяясь страхом и усталостью. Егор только сейчас разглядел, что этому парню совсем немного лет, школу недавно закончил.
  - Браво, браво, браво! - воскликнул нараспев неожиданно вошедший в комнату мужчина, белый халат на нем был запачкан темными брызгами, абсолютно лысая голова напоминала яйцо, было видно, что он недавно побрился налысо, кое-где оставались следы порезов от бритвы. - Я в тебе не ошибся, кстати, как тебя зовут?
  Егор попытался придать своему лицу необходимое тупое выражение, но лысый мужчина только расхохотался на это неприятным хриплым кашлем.
  - Заканчивай ломать комедию, думаешь, я не знаю? Ты не задумывался, почему до сих пор жив? Так как тебя зовут?
  - Егор, - он не узнал свой голос, далекий и чужой. - Может и Вы представитесь?
  - У нас нет имен в привычном для тебя понимании, более того, оно тебе и не нужно.
  - Понятно, крыса не должна знать своего мучителя.
  - Да, но я не мучитель, я ученый, а все это, - он развел руками и остановил указательный палец на санитаре и повторил. - Все это всего лишь материал, зачастую плохой.
  Лысый мужчина мерзко улыбался, с вызовом глядя на Егора, правая рука нервно поигрывала чем-то в кармане халата, видимо ожидая броска. Егор резко отошел назад и уселся на кровать, Лысый дернул рукой, но оценив ситуацию, побледнел, видя торжествующую улыбку на лице Егора.
  - Если бы ты не был мне нужен, то вот он, - Лысый ткнул в непонимающего санитара пальцем. - Собирал бы твои кишки сейчас.
  - Я тебе нужен? - Егор ухмыльнулся.
  - Пока да, но не зазнавайся, ты жив только благодаря мне.
  - Получается, только я так могу? - глаза Егора сверкнули ненавистью, три больших шага отделяло их, рука незаметно нашарила привязной ремень.
  Лысый побагровел и начал тяжело дышать от гнева, правая рука сжала предмет в кармане, выпячивая его наружу, и Егор смог разглядеть пистолет. Оставалось несколько секунд до броска, убивать его не станут, но не известно, что лучше.
  "Толкай!" - скомандовал Егор, и санитар что есть силы толкнул кровать в стену, Егор спрыгнул и за долю секунды набросился на Лысого, дернувшегося на удар железной кровати о стену. Мужчина инстинктивно схватился за шею, пытаясь ослабить стянутый ремень, но Егор душил все сильнее, повалив его на пол. Через минуту все было кончено.
  Санитар смотрел на них огромными от ужаса глазами, руки сжимали простыню.
  "Так было надо" - передал ему Егор, парня трясло от страха, надо было подойти, сказать что-нибудь, неважно что, как тогда, в горах молодым салагам, впервые почувствовавшим смерть, очутившуюся совсем рядом.
  - Так было надо, - тихо повторил Егор.
  Парень посмотрел на Егора бессмысленным взглядом и встал к стене, рабски сложив руки перед собой. Егор ощутил властный гул в голове, но уже легко справился с ним, не подчиняясь команде. Сигнал усилился, Егор с силой сжал виски, правая рука лихорадочно прижала холодную сталь пистолета к голове. Ему казалось, что его голова сейчас лопнет. Парень у стены сложился пополам, тихо воя от боли.
  В палату вошли двое в плащах. Один из них, тот, что был выше и значительно шире, яростно водил руками, пытаясь усилить команду. Второй плащ устало встал у двери, прислонившись на дверной косяк, шлем слегка подрагивал в такт тихого хохота. Егор отчетливо видел, что второй плащ смеется, наверное, это была она, сомнений не было. Егор направил пистолет на высокого в плаще и выстрелил.
  Выстрел ушел далеко в потолок, второй плащ дернулся в сторону, сигнал сразу ослаб. Второй плащ снял шлем, открывая изможденное бледное лицо женщины, которая истерично смеялась, глядя то на Егора, то на забившегося в угол высокого плаща. На труп посреди палаты она не смотрела, казалось, что он ее совсем не интересует.
  - Ну что же ты? - давясь от смеха, сказала она хриплым голосом. - Попробуй еще, ну, смелее!
  Егор направил ствол пистолета в сторону забившегося в угол плаща и выстрелил, целясь в туловище, но в последний момент пистолет дернулся, и пуля прошла сильно влево, врезаясь в стену. Он выстрелил еще раз, потом еще, еще... все пули шли мимо.
  - Слабак! - воскликнула женщина и с презрением посмотрела на сжавшегося в углу черного плаща. - А ты трус и дурак. Он не может тебя застрелить, не может. И меня не может, никого не может!
  Она громко захохотала и вдруг резко замолкла, смотря Егору прямо в глаза ясными усталыми глазами давно умершего человека.
  - А я на тебя надеялась, - сказала она Егору. - А ты такой же, как и мы: Да-да, не удивляйся.
  Она достала пистолет и выстрелила в Егора. Пуля ушла в потолок. Потом она выстрелила в угол, потом в санитара, сжавшегося от боли на полу - все мимо, пули отлетали в сторону, выбивая штукатурку из стен. Наконец она поднесла пистолет к виску и легко, будто бы это не требовало внутренних усилий, нажала на курок. В момент нажатия ее рука неестественно выгнулась, и дуло ушло в потолок, обдав ее брызгами отлетевшей от потолка штукатурки.
  - А этот, - она презрительно усмехнулась, указав дулом на лежавшего на полу мужчину в белом халате. - Он не такой как мы, он чистый, ученый, ха-ха-ха. Вот так, думать еще не разучился? Вижу, что не разучился. Ну, давай, поговори со мной, а?
  Она долго смотрела ему в глаза, а потом широко улыбнулась.
  - Ты меня ненавидишь? Но это же понятно и без слов. Попробуй сказать что-нибудь другое, что не так очевидно.
  Егор увидел в ее глазах затаенный страх и ненависть, но она не была обращена к нему, или к лежавшему на полу трупу.
  - Зачем это мне? - переспросила она, не уверенная, что верно поняла его вопрос. - А разве меня кто спрашивал? Или его?
  Она вновь выстрелила в сторону запуганного плаща, он дернулся, будто бы в него попала пуля и глухо застонал.
  - А, ну ему да, надо. Он фанатик, как и многие другие. Наверное, и я тоже, такая же. Хм, я сама не знаю, зачем мне это, это уже не моя жизнь, я ничего за себя больше не решаю. Может это и есть счастье, как думаешь?
  - Нет, - прохрипел Егор, с трудом узнавая свой голос. Он никак не мог понять, почему он не может расправиться с теми, кого ненавидел больше всего на свете, почему? Но глядя на нее, он понимал, что и они не могут ничего с ним сделать. С трудом вспоминая прошлые дни, недели, а может месяцы, он давно потерял счет времени, Егор видел, что все опыты проводил только этот, лежащий на полу, и еще кто-то, он больше не мог вспомнить. - Почему ты со мной разговариваешь?
  - А почему бы нет? - удивилась она.
  - Как тебя зовут?
  - У меня нет имени, - покачала она головой. - И у тебя нет.
  - Неправда! - возразил Егор и хотел назвать свое имя, но резкая боль ударила в голову. Он медленно, превозмогая ее, произнес, - меня зовут Егор.
  - Ее зовут Аня, - отозвался плащ из угла.
  - Заткнись! - с яростью крикнула она и выпустила в него оставшиеся в обойме пули. - Не смей, не смей называть меня по имени!
  - Почему ты боишься своего имени, Аня? - спросил Егор, видя, как ее бледное лицо приобретает восковую маску, а глаза начинают закатываться от каждого его слова. - Аня, почему ты боишься себя, Аня?
  - Заткнись! Заткнись! - кричала она, схватившись за голову.
  - Я не замолчу, Аня, пока ты мне не ответишь, Аня. Аня, Аня, Аня, Аня, - затараторил Егор, подойдя к ней ближе.
  Женщина захрипела от невыносимой боли и упала на пол, свернувшись в позу эмбриона, пытаясь затаиться от его слов. Почему-то Егору стало жалко ее, и он замолчал. Он пытался понять, зачем он жалеет ее, странно, ему больше не хотелось никого убивать, хотя пару минут назад он готов был сжечь всех, пускай даже и с самим собой. Он поднял ее с пола и положил на кушетку, подложив под голову грязную подушку.
  - Это она одна такая, - сказал плащ из угла. Он снял шлем и на него смотрел молодой парень, такой же лысый, как и все остальные. - Раньше меня звали Тимуром. Теперь я новый человек, мне не нужно имя.
  - Почему? - недоумевал Егор.
  - Я такой же, как другие, мне не нужна больше эта глупая идентификация. Я личность более высокого уровня. Я новый человек, - ответил он тоном человека, не воспринимающего никаких возражений.
  - Хм, понятно, - Егор дотронулся до головы женщины, она была горячая, а тело била мелкая дрожь.
  - Не надо, пожалуйста, не надо, - шептала она, смотря в потолок невидящим взглядом. Вдруг она резко пришла в себя и взглянула на Егора жестким взглядом. - А ведь я даже заплакать не могу. Вот так. Что думаешь делать дальше, а?
  - Не понял? - переспросил Егор.
  - Идем, - она резко встала и властным жестом потребовала идти за собой. Егор пошел за ней, Тимур дал команду санитару, и тот вышел вместе с ним.
  - Тора, постой! - крикнул ей вслед Тимур.
  - Тора? - удивился Егор. - Вы же не признаете имен.
  - Это ее позывной, - пояснил Тимур. - Она отвечает за безопасность миссии. Точнее, эм, нашего участка.
  - Какого участка? - Егор остановился около входа в школу, Тора недовольно пинала дверь, не понимая их задержки.
  - У нас экспериментальный участок, - пояснил Тимур. - Сейчас все поймешь. Поверь, мы хотим сделать идеального человека, который будет ценить жизнь другого и свою.
  - И поэтому вы убиваете других? - возмутился Егор.
  - Мы никого не убиваем. Просто надо пройти несколько стадий. Новая популяция сама отрегулирует свою численность, мы лишь помогаем материалу превратиться в человека.
  - Хватит болтать! - прикрикнула на них Тора и вошла внутрь.
  Тимур и Егор последовали за ней. Санитар Дима остался на улице, но отправленная команда заставила его войти внутрь за остальными.
  В холле было душно и пахло теплым смрадом. Большую часть помещения занимали грязные столы, сдвинутые причудливым образом. За некоторыми сидели люди, бесцельно глядя друг на друга, кто-то листал книгу, не всматриваясь в написанное на страницах, его скорее устраивал лишь процесс перелистывания страниц. Доходя до конца книги, он принимался ее листать обратно.
  Они поднялись на второй этаж, где в бывших классных комнатах были сооружены спальни. Плотно сдвинутые двухэтажные кровати, некоторые без белья и даже матрасов. Наглухо заколоченные окна и бесчисленное множество глаз, устремленных на вошедших. Тора водила Егора из комнаты в комнату, настежь раскрывая двери, не задерживаясь подолгу.
  На третьем этаже их встретили другие плащи, все были без шлемов. Некоторые, увидев Егора, лихорадочно побежали к стеллажу, где лежали ровными рядами черные шлемы, но Тора прикрикнула на них, и они остановились на полпути, не зная, что делать дальше.
  - Вот, смотри сюда - она торжествующе раскрыла дверь большого класса.
  Здесь было меньше кроватей, чем этажом ниже. Кровати стояли на комфортном расстоянии друг от друга и на каждой сидело по ребенку. Все дети были абсолютно лысыми, было сложно определить их пол или возраст. На вошедших смотрели внимательные глаза с недетским изучающим взглядом. Дети отложили свои занятия, кто-то читал, некоторые играли в шашки, кто-то чертил на большом столе. Все они повернулись и пристально смотрели только на Егора, никто из вошедших больше их не интересовал.
  - А, почувствовали своего! - воскликнула Тора. - Поговори с ними, или они уже говорят с тобой?
  Она толкнула Егора в бок, но тот остолбенел и не мог пошевелиться. Его голову захлестнули сотни вопросов, на которые он не мог ответить. Самый главный из них был: Кто ты?
  - Эй, очнись! - Тора сильнее толкнула его в бок, и Егор вырвался из этого наваждения.
  - Ну так что ты будешь делать? - спросила она. - Что ты хочешь делать?
  - Я хочу всех освободить, - ответил он.
  - Отлично, просто отлично! - Тора захохотала. - Вот просто так взять и освободить, да? Ну, а дальше что, что дальше? Ты же понимаешь, что их надо кормить, надо где-то жить, да? Кто это будет делать? Эй, ребята, снимайте поле!
  В холле зароптали голоса, но Тора вновь прикрикнула на них.
  - Приказываю, снимайте поле! - яростно закричала она.
  - А чего это ты раскомандовалась? - к ним подошел щуплый парень с большим планшетом.
  - Она теперь руководитель группы, - пояснил Тимур. - До решения Первого.
  - А этот где? - удивился парень.
  - Он его убил, - Тимур показал рукой на Егора. Кто-то дернулся и вновь побежал за шлемом. - Не надо, он переходный тип.
  - Переходный тип? - переспросил Егор.
  - Да, - Тора ухмыльнулась. - Как и они. Поэтому вы друг друга хорошо чувствуете. Они же уже засыпали тебя вопросами?
  - Да, ты тоже их слышишь? -
  - Нет, не слышу. Пока они не обратятся именно ко мне, я не слышу. Я как те снизу, рабочий материал, просто уровень выше. Ну а ты, ха-ха, как этот говорил, ты, ха-ха-ха! - ее затрясло от неудержимого смеха. - Ну, так что будем делать? Убить нас ты не можешь, не можешь. А что делать с ними?
  Егор слушал ее вопросы, а в голове шумели детские голоса, обсуждающие его, кто-то допытывался от него, зачем он к ним пришел, и что им надо от них. Другие голоса открыто смеялись над этими черными плащами, называя их заготовками человека. Егору становилось не по себе от их разговоров, и он вышел.
  Тора последовала за ним. Егор спустился вниз и вышел на улицу. В лицо бил колкий холодный ветер, а с неба падал крупный дождь, перемешанный с запоздалым снегом.
  - Я не знаю, - ответил он ей.
  - Не знаешь? Ха-ха-ха! А я вот знаю, что надо делать, - она посмотрела на небо. - А ведь там были твои дети, помнишь?
  - Мои дети? - Егор попытался вспомнить, но ничего не было, он не понимал, что значит "его дети".
  - О, так ты не помнишь. Но не переживай, они тоже не помнят тебя.
  - И что дальше? - спросил он, схватив ее за руку.
  - А ничего, вступай в наши ряды. Бежать некуда, да и незачем. Ты же не бросишь их в беде, верно? А ведь это еще не все, - она махнула рукой в сторону библиотеки и больницы. - Там столько народа. Так что...
  Она не закончила и упала на землю. Небо сверкнуло над ними, и дождь резко усилился. Рядом, будто над самым ухом раздался удар грома, потом еще, еще, разбивая своими раскатами пространство на части. Егор нагнулся к ней и попытался приподнять. Руки скользили по плащу, и он выронил ее на мокрую землю.
  - Что с тобой? - затряс он ее, упав рядом на колени. - Тора, Тора!
  Она открыла глаза. Взгляд был совсем другой, добрый и бесконечно печальный.
  - Меня зовут Анна. Скоро все для вас закончится, скоро. Потерпи, грядет конец вашего кошмара. Я вижу это, я вижу дно, оно пустое, там ничего нет. Скоро...
  - О чем ты? Что ты говоришь? - недоумевал Егор, но ее сознание уже было далеко, рот открылся в последнем вздохе, тело обмякло, голова устало повернулась. Она была совсем другая, он видел, что когда-то она была даже красивой. Ее предсмертная маска перешла в спокойное помолодевшее лицо, с последней доброй улыбкой. - Аня, Аня!
  Она была мертва. Никто к ним не вышел. Егор долго сидел на земле, прижимая ее к себе, не понимая, что происходит, не понимая, что делать дальше. Он перебирал в голове ее последние слова, не находя в них смысла, но видя заветную надежду. Сидя на земле и гладя голову еще недавнего врага, но ставшего самым близким человеком в эту последнюю для нее минуту, он не заметил, как возле него встали трое детей, с интересом разглядывая их.
  - Она права, - сказал один мальчик.
  - Да, она права, - повторила девочка, стоявшая по центру.
  - Она не из этого мира, - добавил третий мальчик.
  - Да, она не такая, как мы, - подтвердила девочка.
  - И не такая, как они, - добавил первый мальчик.
  - А кто мы? - спросил их Егор.
  - Никто, - ответил первый мальчик.
  - Ничто, - ответил второй мальчик.
  - Мы лишь энергетический импульс, - ответила девочка. - Они нас создали, теперь мы должны умереть.
  Она засмеялась и весело запрыгала на месте.
  - Умереть, умереть, умереть! - повторяла она. Мальчишки тоже включились в ее танец, и все вместе они кружили вокруг Егора, повторяя одно и то же: Умереть! Умереть! Умереть!
  
  
  Катя сидела за столом на кухне, устало листая Юлькину тетрадь. Ей не удавалось сосредоточиться, и она отложила тетрадь в сторону, уставившись в дальний угол казармы. Прошли уже больше трех недель, как в их лагере появился чужой, другого слова никто не употреблял. Сначала его все называли врагом, но разглядев в нем человека, перестали, определив просто как чужого. Но это было только с виду. Катя чувствовала, как растет напряжение внутри людей, все чаще стали возникать скандалы, часто на пустом месте. Все это напомнило их первые недели здесь, с той лишь разницей, что теперь многие объединялись в безотчетной ненависти к этому несчастному парню. Катя не испытывала к нему страха, только жалость. Она не понимала, как этот несчастный может причинить им вред.
  Вернулись Лена с Юлей, они ходили на дальний склад с ревизией. Обе были очень бледные, Юля угрюмо молчала.
  - Что случилось? - спросила Катя, глядя на их встревоженные лица.
  - Ой, не знаю. Но чувствую, что-то будет, - прошептала Лена, садясь рядом. От ее шепота становилось не по себе, и Катя поежилась, как от холода. - Там на площади собрались люди, в основном из той казармы, но есть и из нашей.
  - А чего они хотят? - недоумевала Катя.
  - Они хотят казнить Джона, - громко сказала Юля. В ее голосе не было ни страха, ни злости, это был холодный, ужасающе спокойный голос ребенка, четко, в отличие от взрослых, оценивающий ситуацию, но до конца не понимающий действительности происходящего. Детское сознание защищало Юлю от ужасающей правды о тех, с кем она живет рядом. Она налила себе чай и села рядом с Катей, молча отпивая из кружки мелкими глотками.
  - Что ты такое говоришь? - воскликнула Катя.
  - Она права,- зашептала Лена. - Там Андрей и Николай с Александром Николаевичем. Мне кажется, что их... не знаю, все сошли с ума!
  Катя вся побледнела, от приступа страха у нее схватило живот, она шумно задышала. Юля придвинула к ней свою кружку, нежно погладив по спине. Катя сделала пару глотков, боль утихла, но остался холодный огонь внутри, сковывающий сердце. Ей стало горестно, что Виктора сейчас нет рядом, он бы помог, он бы смог предотвратить! Неизбежность происходящего подавляла все внутри нее, и она заплакала.
  - Ну что ты? - удивилась Юля, но, быстро поддавшись этому настроению, заревела тоже.
  - Когда должны ребята вернуться? - спросила Лена, желая отвлечь Катю, но поняла, что не то сказала, Катя заревела еще больше. Лена ощутила тревогу за Антона, где он, почему не здесь? - Я пойду найду Антона.
  Лена решительно встала и пошла к выходу. Навстречу ей вбежал бледный Антон.
  - Не выходи! Не выходите отсюда! - крикнул он Лене, а потом всем. - Пока не вернусь я или Николай, не выходите из казармы, слышите?
  - А что случилось? Что происходит? - зароптали голоса.
  - Поверьте, не надо. Держите детей здесь. Я надеюсь, все обойдется, - с надеждой сказал Антон, но на улице раздались выстрелы.
  - Господи, что это? - воскликнула Лена.
  - Закрой дверь, не выпускай никого! - крикнул Антон и выбежал за дверь.
  - Но Антон? - воскликнула Лена.
  - Не выходи! - зло крикнул он ей и силой захлопнул дверь.
  Антон влетел на площадь перед медчастью и остолбенел. Посреди ничком лежал Андрей, снег рядом медленно окрашивался тягучей багровой кровью. Чуть поодаль стоял Николай с Александром Николаевичем, на них, направляя в самое лицо, наставили дула пистолетов двое мужчин. Эти мужчины нервно дергались, пугаясь каждого движения Николая, но он стоял неподвижно, с презрением глядя на собравшихся.
  - Тащите этого! - кричала одна из женщин, руководя другими мужчинами, закидывающими на фонарный столб кабель с неумелой петлей. Антон попытался броситься вперед, но кто-то сбил его ударом лопаты, яростно начав избивать ногами на земле.
  - Хватит с него! - крикнул кто-то, Антон не смог разобрать, кто это был, мужчина или женщина. От ударов болело все тело, а в голове нарастал нестерпимый гул. Он с трудом разлепил опухшие глаза и увидел, как по площади тащат, как барана на убой, Джона. Парень кричал, звал на помощь, но, увидев, что на площади лежит мертвый Андрей, вдруг резко вырвался и бросился к нему.
  - Кто вы? Вы не люди! ВЫ не люди! - кричал он по-английски, но никто не понимал его, кроме Антона. Вид его был столь угрожающий, что никто не смел к нему подойти. Джон стоял на коленях возле Андрея и с яростью смотрел на них. - Вы звери! Нет, вы хуже зверей! Вы боитесь, боитесь! Бойтесь! Вы заслуживаете этого! Да, вы не достойны жить самостоятельно! Вы готовы убить друг друга из-за своего страха! Вы, вы хуже нас! Вы хуже, чем мы!
  Антон слушал его, не в силах пошевелиться. Он вспоминал недолгие часы, когда он с Виктором разговаривал с Джоном, помогая ему вспомнить свою жизнь до этого... они так и не смогли определить имя произошедшему событию. Для него с Виктором это была трагедия, катастрофа, но Джон называл это началом новой эры, эры, где больше не будет никогда братоубийственных войн, эры нового человек. Джон теперь отчетливо понимал, что он делал, и что делали его братья, так они себя называли, но мысль в нем переродилась, не оправдывая ту боль страдания, которые они принесли, нет, он это понимал как неизбежность, как лесной пожар, способный очистить землю от болезней и дать ей новый шанс.
  Джона схватили и потащили к фонарному столбу. Он замолк, понимая тщетность своих воззваний. Когда его уже поставили на шаткий эшафот, надев петлю на шею, он громко рассмеялся и крикнул:
  - Вы не достойны жить! Вы убили того, кто спас ваши жалкие жизни!
  - Что он сказал? - загудела толпа, стоявший рядом с ним мужчина выбил подставку из-под ног Джона.
  Антон не видел этого, он не мог повернуть голову в его сторону. Он слышал только, как натянулся кабель, как бьется тело повешенного в желании жить. Он слышал, как молча, жадно глядя на смерть, зверела толпа. Кто-то снова принялся его избивать, и он потерял сознание.
  Очнулся он от холодного прикосновения бинта, смоченного в спирте. Голова неистово раскалывалась, глаза видели все размыто, Антон застонал.
  - Очнулся, милый мой, очнулся! - затараторила Лена, смеясь и плача одновременно. - Кать, он очнулся, слышишь, очнулся!
  Катя подбежала к подруге, забирая из ее трясущихся рук бинт и отводя в сторону. Лена не знала, что делать дальше, она боялась дотрагиваться до Антона, сама ощущая, как ему больно, как больно ей. Катя передала ее Николаю, который по-отечески прижал ее к себе левой рукой, правая безвольно болталась в сделанной наспех повязке, проложенной деревянными шинами. Он морщился от боли, сломанная рука отдавалась во всем теле при каждом движении.
  Проснулась Юлька, соскочив с лавки, поставленной у нестройной завалинки. Их заперли в этом сарае до вынесения решения. Никто не знал, что с ними делать теперь.
  - Давай помогу, - сказала Юля, беря второй бинт и обильно смачивая его дезинфицирующим раствором.
  Катя удивлялась Юлькиному спокойствию, но в глубине чувствовала, что силы у нее на исходе, еще немного и Юлька вновь войдет в то оцепенение, из которого им с Витей так тяжело было ее вытащить. Юля аккуратно, но без ненужной деликатности, очищала раны на теле Антона. Катя медленно проверяла его руки туловище, кости были вроде целы, возможно сломаны пару ребер справа.
  - Что случилось? - прошептал Антон и сам вспомнил. - Лена, это ты?
  - Я здесь! - Лена подбежала к нему и сжала ладонь его протянутой в сторону голоса руки. - Я здесь, я рядом. Потерпи, сейчас будет легче.
  Катя кивнула Юле и твердым движением вонзила шприц в его ногу. Антон даже не дернулся, боль от укола была не различима в том болезненном омуте, в который было прогружено его тело.
  - Сейчас будет легче, - шептала Лена, и скоро он уснул.
  - Юль, иди поспи, - сказала Катя.
  - Но я не хочу, - сказала Юля.
  - Юль, ложись с Леной, хорошо? Помоги ей, пожалуйста, Юля, - попросила Катя.
  - Хорошо, - Юля властно взяла Лену и повела ее на импровизированную постель, составленную из двух лавок и накрытую толстыми бушлатами, которые принес один из мужчин, тихо извиняясь за остальных. Он все время озирался и повторял: "Что я мог поделать? Что я мог?". Юля уложила Лену и легла рядом, прижавшись к ней. Очень скоро они обе уснули тревожным сном.
  - Ну и слава Богу, - проговорил Николай, морщась от боли.
  - Давай я посмотрю, - Катя села рядом с ним и стала развязывать повязку.
  - Не надо, я не хочу, - запротестовал Николай. - Я больше ничего не хочу.
  Из его глаз хлынули крупные слезы, он закрыл лицо левой рукой, не в силах унять боль и ненависть к себе, когда эта обезумевшая толпа вытащила из казармы Артема и повесила его рядом с Джоном. Его оглушили ударами лопаты, перебив руку, когда он бросился на этих тварей. Он уже не слышал, как застрелили Александра Николаевича, сумевшего выбить у одного из этих пистолет, он не слышал и не видел, как бился Артем, но он знал, что это он не защитил его, он не смог спасти мальчика, не смог спасти его от людей.
  - А ведь они лучше нас, - наконец сказал Николай, уже не чувствуя боли, ярость осознания притупила в нем все чувства.
  - Не смей так говорить, - жестко сказала Катя. - Мы живы! Кто нам поможет кроме тебя? Хочешь, чтобы и я, и Юля, И лена, и Антон погибли? Что ты говоришь? Не вздумай даже!
  - Да, ты права, - согласился Николай. - Ты права, но черт, кто же они?
  - Прекрати, - осекла его Катя и вздрогнула от накатившего приступа рыдания. - Прекрати, пожалуйста.
  - Хорошо, хорошо, милая, - он погладил ее по плечу.
  Катя раскрыла повязку и отрешенно, не вглядываясь в ужас рваной раны открытого перелома, стала обрабатывать рану. Потом плотно перевязала, ровнее закрепив деревянные шины.
  - Спать, - скомандовала она. - А я с Антоном пока посижу.
  - Нет, я посижу, а ты ложись, - сказал Николай.
  - Разбуди меня через три часа, - сказала Катя и легла на выложенные ровной площадкой дрова.
  Николай долго вздыхал, потом встал и накинул на Катю бушлат. Он сел рядом со спящим Антоном и тихо запел:
  
  Что ж ты ноченька не видишь, как же я тоскую по тебе,
  Что ж ты солнышко не греешь, что ж не вспомнишь обо мне.
  Я накрою поле яркими цветами, Я спою зимою о весне,
  Разбуди во мне твои желанья, Разбуди хорошее во мне.
  
  Шоссе поднималось на высокий холм, на склонах еще оставались проплешины грязного снега, местами зеленела прошлогодня трава, каким-то чудом пережившая холодную зиму. Ребята остановились у подножия холма, чтобы перевести дух.
  - Черт, ну сколько еще? - возмутился Стас, тяжело дыша, дергая назойливую лямку рюкзака, норовившую сползти вниз с узких плеч.
  - Сколько есть, - огрызнулся Слава.
  - А наши то куда делись? - спросил Дима, озираясь и не видя рядом ни Олега, ни Виктора.
  - Как всегда ушли на разведку, - важно ответил Серега, он отломил зеленую тростинку и теперь с удовольствием жевал ее стебель.
  - Ты бы был поосторожнее, а то нам еще индейца "жидкий стул" не хватало, - заметил Слава.
  - Ничего, зато налегке пойду! - хохотнул Серега.
  - Нет, ну так нельзя. Вот что мы прем вперед? Кто-нибудь знает, куда мы идем? - стал возмущаться Стас.
  - Да вроде все знают, - пожал плечами Слава. - Тебя никто насильно не звал, сам вызвался.
  - Это я не отрицаю, - ответил Стас. - Но я не понял, куда идем.
  - В город, - ответил Слава. - Название его значения уже не имеет, собственно сейчас все не имеет значения.
  - Да ну, хорош заливать! - махнул на него рукой Дима. - Как раз вот сейчас то и имеет, причем значительно большее. Наша основная задача сохранить знания...
  - Это я уже слышал, - перебил его Слава. - Только ни Андрей, ни Александр Николаевич так и не ответили - зачем все это? Они лучше нас понимают, что нам не выжить без поддержки, а это значит, что надо идти к друзьям Джона. Так что ничего уже больше значения не имеет.
  - Да ну тебя, ты так и остался пессимистом! - Стас недовольно дернул плечами и стал взбираться на холм.
  - Хм, а почему я должен был измениться? - недоумевал Слава.
  - Да ладно тебе! - Серега весело хлопнул его по плечу. - Пошли, Стас устал, видишь, взмыленный весь, как старая лошадь.
  - Сам ты лошадь! - донеслось сверху.
  - Ты смотри, не глухой, - подивился Серега.
  Поднявшись на холм, они увидели в туманной дымке очертания рабочих кварталов небольшого города. Эта по сути своей унылая картина придала им сил, ребята пошли с удвоенным темпом, желая поскорее добраться до места назначения, толком не понимая, что они хотят там найти.
  - А может такси возьмем? - предложил Дима.
  Все дружно рассмеялись.
  - Да, вот сейчас вызову, вот только заказ оформлю, - съязвил Стас.
  - Да нет, я серьезно, - Дима показал на проглядывающий сквозь растаявший снег желтый кузов старой машины, все еще на большую часть скрытый под тяжелым весенним снегом.
  - Нет, я лучше пешком, - сказал Серега.
  - О, наши индейцы крадутся, - сказал Слава, показав рукой вперед.
  - Да где ты их увидел? - удивился Дима, не различая в тумане ничего, кроме самого тумана.
  - Славка у нас индеец "орлиный глаз", - важно сказал Серега.
  - Скорее индеец "занудный глаз", - возразил Дима.
  - Спасибо, друзья, я очень тронут, - ответил Слава.
  Уже скоро увиденные Славой фигуры стали четче, и было можно опознать высокую фигуру Олега и Виктора, как всегда замыкавшего, постоянно останавливавшегося и долго слушавшего медленный ветер.
  Олег подошел к Сереге и забрал свой рюкзак.
  - Можно идти, - сказал он, после двух глубоких затяжек. - Виктор думает, что там остались еще жители, но я думаю, что после зимы вряд ли, не выжили бы.
  - А что нам там делать? - спросил Стас.
  - Искать новое место. Оставаться в том городке опасно, да и надо растрясти народ, а то что-то они больно борзые стали. Андрей доиграется со своей демократией. Давно уже было пора парочку провокаторов в лес выгнать, по старой доброй традиции.
  Олег громко рассмеялся. Подошел Виктор и жестом призвал его прекратить.
  - Да ладно тебе, Большой змей, никого же нет, - Олег сильно хлопнул по плечу Виктора, забиравшего свой рюкзак у Славы.
  - Осторожнее, - сказал Виктор, ловя слетевший с плеч рюкзак.
  - Так что ты там услышал? - спросил Серега.
  - В том то и дело, что ничего, - ответил Виктор.
  - Ну, так это вроде и неплохо, верно? - удивился Слава.
  - Не знаю. Я перестал слышать ветер, - ответил Виктор и задумался.
  - В смысле? - Дима прислушался. - Вот, я его слышу, все нормально.
  - Нет, не то, - Виктор помотал головой. - Здесь понятно, ветер есть, я перестал слышать его там, далеко. Как-то странно.
  - Ты просто устал, - весело сказал Серега. - Сейчас найдем уютную кафешку и отдохнем как люди, верно?
  - Да. Пару бокалов пива бы не помешало, - мечтательно проговорил Стас.
  - Оно все прокисшее, дресня нападет, а может вообще, сдохнешь, - сказал Слава.
  - Вот умеешь ты все опошлить! В магазе то нормальное, да? - возмутился Стас.
  - Магазы, скорее всего, пустые, - ответил Слава. - Помнишь, как эти вычищали все из...
  - А-а! Отстань! - закричал Стас. - Дай помечтать!
  - Хорош спорить, - сказал Олег. - Пошли вперед, что-нибудь найдем. Я бы тоже не отказался от бутылочки пива.
  Через полчаса они вошли в город. Безликие кварталы панельных домов, изредка перемежавшиеся островками четырех или пятиэтажных домов из посеревшего со временем кирпича, уходили далеко вглубь города. Центральный проспект был грязен, ветер гонял по пустым тротуарам мусор, вороша серые кучи нерастаявшего снега. Черные глазницы домов смотрели на них с неприкрытой враждебностью, не желая видеть в своем склепе нежданных гостей.
  - А вы никогда не думали, - начал Слава и задумался. Они свернули на другую улицу, уходившую чуть влево, центральная дорога была сильно запружена брошенными машинами. - Слушайте, а что человек оставит после себя? Вот в чем его цель на планете?
  - Ты имеешь в виду миссию? - спросил Олег.
  - Ну, можно сказать и миссию, - Слава нахмурился. - Но мне кажется, что для человека это слишком помпезно. Цель, вполне подходит.
  - Не знаю, оставить потомство, продолжить род? - предложил Серега.
  - Ну это ты рассматриваешь только его животную часть, а я о другом, - возразил Слава.
  - Поясни, - сказал Стас.
  - Ну вот, например, деревья нужны планете, чтобы был кислород, водоросли и другие простейшие, ну и рачки, планктон всякий, короче, они чистят воду, - сказал Слава.
  - Ты хочешь сравнить человека с деревом? - удивился Дима. - Я был лучшего о себе мнения.
  - Да ладно! - Серега рассмеялся. - Да дерево то поумнее будет, чем ты!
  - Дима сильно толкнул Серегу в плечо, и они обменялись дружескими ударами.
  Когда они дошли до небольшой площади, где по центру стоял памятник неизвестному человеку, задумчиво глядевшему в конец улицы, Виктор остановился и прислушался.
  - Слышите? - спросил он.
  - Нет, не слышим, - Серега весь напрягся.
  - Да, ничего нет, - подтвердил Дима.
  - Ветер пропал, - сказал Виктор и нахмурился. -
  - Да что ты пугаешь! - возмутился Стас.
  Слава долго смотрел на площадь, на старые здания, с потрескавшимися за зиму фасадами, на запруженную талой водой улицу, а потом повернулся к памятнику и стал говорить, будто бы обращаясь к нему.
  - Посмотрите вокруг. Что вы видите?
  - Ничего особенного, город, как город, - пожал плечами Серега. - На мой чем-то похож.
  - Да на твою дыру все похоже! - хохотнул Дима.
  - Нет, ну я не об этом, - запротестовал Слава. - Можете себе представить, что здесь было раньше, еще когда город только строился или его вообще не было?
  - Нет, поле, а может лес, - ответил Серега.
  - Лес, - уверенно ответил Стас.
  - Вот. А ведь эти здания, да даже этот памятник, эм... они же теперь и есть земля, понимаете? Человек меняет ландшафт планеты, меняет ее под себя, но на самом деле повинуясь законам планеты. Возможно, что через несколько веков здесь будут холмы, наподобие тех, что мы уже проходили. А может, - Слава загорелся от мысли. - А может, будет землетрясение, земля под тяжестью домов провалится и здесь будет озеро, ну или протечет русло новой реки. Человек подобен кораллу, он строит все это для себя, но в конечном итоге дает место для жизни других.
  - Ну ты загнул, - присвистнул Олег. - Обидно, конечно, чувствовать себя кораллом, но в чем-то ты прав.
  - Нет, не согласен! - возразил Стас. - Человек должен оставить свой интеллект, знания, ну нет, Славка, ты все сводишь к бессмыслице!
  - Но ведь знания и интеллект умрут вместе с человеком, - грустно сказал Слава. - Они живы только в человеческом мозгу, для природы они не имеют ни малейшего значения.
  - А кирпич останется, - сказал Серега. - Я согласен быть кораллом, точнее нет, лучше деревом.
  - Да ты и есть дерево, - сказал Стас.
  - Айда в кафешку! - предложил Дима, указав на запыленную вывеску с вычурным названием.
  Они прошли до конца площади и вошли внутрь кафе. В зале было сыро и чем-то воняло. Столы и стулья были разбросаны, большинство сломаны. Стас подошел к барной стойке и стряхнул вниз осколки бокалов и бутылок. Пока другие расчищали место, он исследовал остатки бара, выбирал уцелевшие бутылки из стеклянного лома на полу.
  - Да, сервис так себе, - сказал Дима.
  - Оставь плохой отзыв, - сказал Серега, усаживаясь на стул. Слава смел со стола мусор, и Серега принялся выкладывать на него пачки с печеньем и несколько банок с консервами. - Сегодня у нас высокая кухня.
  - Да уж, шеф-повар постарался, - сказал Слава, садясь рядом.
  Подошел Стас и поставил на стол несколько почти полных бутылок с коньяком и виски.
  - Это наша винная карта, - сказал он.
  - А пива нет? - спросил Дима.
  - Нет, не нашел, - ответил Стас. - По-моему это тоже не плохо.
  - О, вот это да, - Олег схватил бутылку с коньяком и открыл пробку. Он втянул в себя аромат напитка и зажмурился от удовольствия. - Прекрасно, просто прекрасно.
  - Главное не нажраться, - сказал слава, нюхая виски. Он отставил бутылку подальше от себя.
  - Да, тебе лучше не пить, - сказал Серега. - А то будет, как тогда.
  - А, не напоминай, - Слава поморщился.
  - Ну, кто скажет тост? - спросил Стас, выбрав для себя десятилетний виски.
  - Виктор, что молчишь? - Серега толкнул сидевшего рядом Виктора, все еще настороженно прислушивающегося к шуму ветра на улице.
  - Не знаю, - пожал плечами Виктор. - Давайте за жизнь.
  - Отличный тост! - Олег выдвинул вперед свою бутылку, и все чокнулись. - Только много не пейте, по глотку.
  - Угу, - сказал Стас и сделал большой жадный глоток, от которого сильно закашлялся.
  За ним с непривычки закашлялись и все остальные. У всех лица раскраснелись, а в глазах появился веселый огонек.
  - Ну, по второму, и все, - согласился Олег, отвечая на просительные взгляды ребят. - За нас, пацаны!
  - За нас! За мужиков! - вопили Стас и Дима.
  - И за девушек! - добавил Серега и покраснел.
  - Это ты за кого это? Все заняты? - ухмыльнулся Слава.
  - Ему Юлька нравится, - громко воскликнул Стас.
  - Ах ты, злодей! - захохотал Олег, толкнув Серегу в плечо через стол.
  - Да ну вас! - обиделся Серега. - Она же еще маленькая, что вы пристали?
  - Это пока, маленькая, - сказал Слава. - Чего ты обиделся? Не заметишь, как подрастет.
  - Еще неизвестно, кого выберет, - заметил Стас.
  - Хорош трындеть, - осек его Олег. - Правильно, и за наших девушек, и не только за всех остальных, ох, так и не запомнил всех по именам.
  Они выпили и потом долго смеялись, глядя, как каждый борется с приступами кашля, после жадного глотка. Олег собрал у всех бутылки и убрал к себе в рюкзак.
  - А помнишь Ленку, из второго потока? - спросил Стас, обращаясь к Славке.
  - Помню, конечно, - Слава нахмурился.
  - Ну, так у вас было, да? - вступил Дима.
  - Нет, не было, - Слава еще больше нахмурился.
  - Да ладно, не переживай ты так. Она мне никогда не нравилась, - стал успокаивать его Стас.-
  Да я не про это, - Слава посмотрел на Виктора. - Ты это слышал?
  - Да, - ответил Виктор.
  - Да что вы там все слышите? - возмутился Стас.
  - Тихо! - вдруг скомандовал Серега. Он весь напрягся, вслушиваясь. Улица будто бы изменилась, ветер уносил мусор вперед, завывал в водосточных трубах и вдруг резко обрывался то справа, то слева. Сереге показалось, что что-то его поглощает. - Хрень какая-то, бррр, пустота, да?
  - Верно, - сказал Виктор и встал.
  За ним встали все остальные, встревоженные непонятным звуком, который слышали только трое из них.
  Слева и справа площадь закрывала огромная, выше неба, черная стена, Она будто бы медленно двигалась, но глаз не мог уловить ее приближение.
  - Твою мать! Это что еще такое? - завопил в страхе Стас.
  - Это конец, - спокойно ответил Слава и взял с тротуара кусок ограждения.
  - Ты куда?! - крикнул ему Стас, видя, как Слава идет влево прямо к черной стене.
  И тут стена остановилась. Ребята встали посреди площади и с ужасом смотрели вокруг себя. Черная стена взяла площадь в кольцо, было видно, как она поглотила половину дома напротив, больше идти было некуда.
  Слава подошел вплотную к черной стене, живот стянуло невыносимой болью, а сердце почти остановилось. Он быстро сунул часть ограды в нее, рука ощутила легкость, Слава быстро выдернул, но в руке осталась лишь видимая часть, остальное же исчезло.
  - Ого! - воскликнул Серега, подходя к нему. - Вот это да! Я же тебе говорил!
  - Да, похоже, ты был прав, - сказал Слава.-
   Да я и сам не рад, - вздохнул Серега.
  - В чем прав? - спросил Виктор, стоявший позади.
  - Да была в сети одна теория, что мы живем в ненастоящем мире, что я, ты, все вокруг есть лишь программный код, ну и тому подобное, я уже не помню, - ответил Серега.
  - Подопытные крысы, - холодным тоном сказал Слава.
  - Хм, я не могу этого понять, - Виктор почесал голову.
  - Да никто не может, - сказал Слава. - Одно понятно - это конец.
  - А как же остальные? Что с ними будет? - обеспокоенно спросил Виктор.
  - Да то же самое. Из ничего вышли, в ничто и превратимся. Импульс - раз и сгорел, все, больше ничего, - ответил Слава.
  - А почему она остановилась? - спросил Виктор.
  - Не знаю, - пожал плечами Слава. - Какое это для нас имеет значение.
  Он подошел к Олегу и кивнул на рюкзак. Олег усмехнулся и достал бутылки.
  - Ну, хоть весело помрем, - сказал Олег, делая внушительный глоток. - Эх!
  Остальные последовали его примеру. Черная стена медленно поползла дальше, уже полностью сожрав близстоящие здания. Осталась одна площадь и памятник.
  - А неплохо пожили, да? - сказал Олег. - Не зря, мне кажется.
  - Согласен! - сказал Стас, чокаясь с ним и не обращая внимания на приближавшуюся черную стену.
  - А Юльке ты нравился, - Слава по-дружески толкнул грустного Серегу. - Я спрашивал.
  - Да? - Серега слабо улыбнулся. - Надеюсь, никто не мучился.
  - Это чистая аннигиляция, как свет погасить, - важно сказал Дима. - Я вспомнил эту теорию.
  - Ну, друзья! - Олег сдвинул всех в кружок. - Прощайте!
  - Прощай! - ответили ему все и выпили.
  Виктор со Славой обернулись назад, в последний раз слыша, как стена ползет на них. В черном мраке Виктор увидел Катю с Юлей, они улыбались. Слава не выдержал и отвернулся обратно к друзьям.
  0..0..0..0..0...
  
  В лаборатории было прохладно и пахло дезинфектором. Пять рабочих камер были пусты, оставалась только одна в самом конце зала. Андрей подошел к ней на ватных ногах, мышцы еще не пришли в себя после долго неподвижного лежания в камере. Он то и дело поднимал ноги, чтобы дать им отдохнуть.
  За прозрачным куполом лежала Аня. Ее лицо больше походило на восковую маску, чем на ту прекрасную женщину, которую он любил и любит до сих пор. В застывших чертах ее лица он увидел вновь студентку, которая пришла к нему, молодому аспиранту писать диплом. Он положил руки на купол и прильнул лицом к нему.
  - Ты чего это здесь? - окликнул его Павел, энергично подбегая к нему. - А ну-ка марш в палату Ты чего мне режим нарушаешь? Забыл правила?
  - Я помню, отлежу я эту реабилитацию, - спокойно ответил Андрей, слабо улыбнувшись ему. - Я хочу, чтобы она проснулась.
  - Проснется, не спящая красавица, - буркнул Павел, но все же налет строгости с него сошел. - Если нас застукают здесь вдвоем, то влетит тебе и мне, понимаешь?
  - Нет, только мне. Не беспокойся.
  - Зря ты так думаешь, - Павел взглянул на обратный отсчет, через две минуты программа выхода из Эксперимента (прим.автора: более подробно об эксперименте можно прочитать в повести "Колокол") будет завершена. - Странно, она дольше всех выходит.
  - Да, - Андрей смотрел на лицо жены, желая уловить первые признаки пробуждения. - Мне кажется, что она не хочет возвращаться.
  - Еще бы, - Павел глубоко вздохнул. - Как ты ей разрешил? Ну как?
  - А что я мог поделать? Она сама вправе принимать решение. Я же больше не начальник группы. Ты знаешь, я был против, но разве ее переубедишь.
  - Да, Аньку не переспоришь. Главное, что все не зря, не зря!
  - А что, есть уже решение Комиссии? - забеспокоился Андрей.
  - Пока нет, но слухи ходят, - Павел улыбнулся.
  Камера запищала, отщелкнули замки, и крышка чуть подалась вверх.
  - Так, теперь отходи, - Павел отодвинул Андрея в сторону и стал медленно отсоединять от Ани датчики, утыканные по всему ее телу. Потом он осторожно отключил полушлем и медленно, с ювелирной точностью стал вытаскивать из ее головы блестящие оптопроводники. Потом он снял полушлем, по коже головы потекли тонкие струйки крови. Павел бережно вытер их, продезинфицировав места контактов на голове. - Ничего, скоро заживет.
  Андрей поймал себя за руку, ему хотелось почесать зудящие инфоканалы, Аня открыла глаза и посмотрела на него. Андрей отшатнулся, ее взгляд был полон черной ненависти и боли, он никогда не видел ее такой. Ее губы скривились в недоброй усмешке, она повернула голову и уставилась в потолок.
   Аня, как себя чувствуешь? - только и успел спросить Павел.
  Аня широко раскрыла глаза и дернулась вперед. Ослабевшее тело как подкошенное упало обратно, она кричала, страшно, раздирая душу и тело, кричала и пыталась встать, встать... тело била тяжелая судорога, глаза налились кровью... и вдруг она замолкла и отключилась, из глаз ручьями хлынули слезы.
  - Господи, что это?
  - Павел посмотрел на Андрея, тот еле держался за камеру, закрыв лицо ладонью.
  - Этого я и боялся, - тихо ответил Андрей. - Следи за ней, пожалуйста, посади сиделку, не знаю, ну сделай, прошу тебя.
  - Не беспокойся, - Павел вызвал носилки. - Поместим в отдельную палату.
  Андрей вышел, сильно пошатываясь.
  
  Аня открыла глаза. Прямо над ней висел тяжелый белый потолок, руки провели по толстому больничному белью. Она не шевелилась, чувству, что в комнате есть кто-то еще. Осторожно повернув голову, она увидела, что рядом с кроватью ничего нет, ни тумбочки, ни стола. Она еле заметно усмехнулась и села. Сидевшая в другом конце молоденькая медсестра дернулась и боязливо глядела на нее. Она была чем-то похожа на ее дочь Юлю, только чуть постарше, наверное, недавно окончила сестринские курсы.
  - Я могу встать? - глухим, незнакомым голосом Торы спросила Аня и непроизвольно дернулась от страха.
  - Да, конечно, - засуетилась медсестра, подбежав к ней, чтобы помочь.
  - Не надо, я могу сама, - Аня постаралась улыбнуться, но лицо выдало уродливую гримасу. - Как тебя зовут?
  - Лиза. Я могу вам помочь, Анна Николаевна?
  - Не называй меня по имени, - прошептала Аня и страшно сверкнула на нее глазами, девушка отшатнулась, схватившись за край спинки кровати.
  Аня прошлась по комнате и встала у стены. В палате не было окон, комната была крохотная и больше напоминала камеру.
  - Я арестована? - с надеждой спросила Аня?
  - Нет, что Вы, - запротестовала Лиза. - Просто Павел Андреевич распорядился определить Вас сюда. Вы лучше с ним это обсудите.
  - Я хочу увидеть мужа, - холодно сказала Аня.
  Лиза засуетилась и позвонила Павлу Андреевичу. Он долго не соглашался, но потом дал указание Лизе проводить ее к нему.
  - Пойдемте к Павлу Андреевичу, - сказала Лиза, открывая дверь своей карточкой.
  Они вышли в просторный холл. Кабинет Павла Андреевича был на другом конце здания. Вдалеке уже появились фигуры Андрея и Игоря, Аня узнала их. Ей вдруг стало невыносимо смотреть, как они приближаются, Аня лихорадочно завертела головой и, увидев, что окно в холле свободно, бросилась к нему.
  - Держи ее! - Только успел крикнуть Андрей, побежав вперед.
  Лиза догнала Аню у раскрытого окна, Аня с силой оттолкнула ее, ударив кулаком в грудь, девушка упала на кафельный пол, но тут же вскочила.
  - Не трогай меня! Не трогай! - кричала Аня, когда Андрей перехватил ее у самого окна, наполовину свесившуюся вниз. - Отпусти! Отпусти меня! Я хочу умереть! Дай умереть! Ну, пожалуйста, пожалуйста!
  Вместе с Лизой ему удалось вытащить Аню, все вместе они упали на пол, Андрей крепко держал ее руки, прижимая к себе, но она вырвалась, расцарапывая ему лицо длинными ногтями.
  - Успокойся, успокойся. Это я, Анечка, успокойся, милая, - шептал он, задыхаясь от схватки.
  - Отпусти меня! Отпусти! Ненавижу! Ненавижу! - кричала она, а потом сразу переходила на шепот. - Пожалуйста, я не хочу больше жить, дай мне умереть. Я не могу с этим жить!
  Игорь стоял рядом и не вмешивался. Он закрыл собой окно, готовый в любой момент перехватить Аню. Подбежал Павел и моментально всадил шприц Ане в плечо.
  - Ты мне обещал, обещал, - шептала Аня, засыпая. Она провела рукой по его израненному лицу и заплакала. - Ты обещал, обещал.
  - В палату ее, - скомандовал Павел, пододвигая носилки.
  - Не надо, - Андрей взял Аню на руки и с трудом встал, Игорь поймал его, помогая сохранить равновесие.
  - ТЫ что творишь? Тебе нельзя! - возмутился Павел.
  - Так нельзя, - покачал головой Андрей. Так нельзя. Я же обещал, обещал.
  - Ладно, через полчаса ко мне в кабинет, - сказал Павел и покачал головой. - Лиза, ну что же ты.
  - Павел Андреевич, я же не знала, - девушка заплакала. - Я все делала правильно, но я же не могла...
  - Что ты на девушку наехал? - возмутился Игорь. - Я все видел, она сама побежала, Лиза первая ее оттащить пыталась.
  - Извини, был не прав, - Павел Андреевич взял девушку под руку. - Извини, нервы, мы все нервничаем.
  - Все нормально, - Лиза быстро успокоилась, как и положено настоящей медсестре. - Что мне делать?
  - Пока ничего, пока ничего, - задумчиво сказал Павел Андреевич. - Андрей, не забудь.
  - Хорошо, - Андрей сел на диван, держа жену на руках, как ребенка. Он посмотрел на Игоря. - Другого же выхода нет, верно?
  - Нет, - Игорь сел рядом. - А ты сам бы не хотел?
  - Хотел. А ты?
  - И я хочу, - Игорь схватился за сердце, потянулся к карману. Он вытащил небольшую баночку и забросил в рот сразу несколько таблеток.
  - Ой, так много нельзя, - сказала Лиза.
  - Меньше уже не помогает, - улыбнулся Игорь, чувствуя, как препарат подавляет его нервную систему, вводя в легкое невесомое оцепенение. - Сделаешь нам чаю?
  - Да, конечно, - Лиза улыбнулась.
  - Ты на нее не сердись, - сказал Андрей, видя, как Лиза то и дело потирает ушибленное место на груди. - Она на самом деле очень добрая и хорошая. Просто.. просто...
  Он не выдержал и отвернулся в сторону, чтобы скрыть слезы.
  - Аня была в самом центре, среди них, - пояснил Игорь.
  - Господи, какой ужас! - Лиза широко раскрыла большие зеленые глаза. Игорь кивнул ей, и она побежала ставить чайник.
  - Иди, я посижу с Аней, - сказал Андрей и встал.
  - Все посидим. Я тебя одного не оставлю, - сказал Игорь.
  - Прекрати, я из окна бросаться не собираюсь.
  Игорь отрицательно покачал головой и встал. Андрей отнес Аню в палату, она спала мертвым сном, казалось, что совсем не дышит. Игорь силой выволок Андрея из палаты и отвел в сестринскую, где Лиза уже все приготовила.
  - Я ей восхищаюсь! - восторженно сказала Лиза. - Я бы не смогла.
  - Она и не смогла, - бесшумно прошептал Андрей.
  - А правда, что Эксперимент доказал, ну, что не будет это внедряться, правда же, да? Я читала в новостях, - Лиза восторженно смотрела на Игоря, Андрей отвернулся к стене и смотрел в одну точку, держа в руках чашку с давно остывшим чаем.
  - Правда, - улыбнулся Игорь, беря с тарелки еще одно пирожное.
  - Это я сама сделала, - гордо сказала Лиза.
  - Какая ты молодец, - похвалил ее Игорь - Андрей, держи, попробуй.
  Андрей вышел из оцепенения и взял пирожное. Оно было небольшое, усыпанное по-девичьи какими-то цветочками и не сильно сладким кремом внутри.
  - Спасибо, очень вкусно, - сказал он.
  
  - Ты в полной мере отдаешь себе отчет? - в очередной раз спросил Павел, записывая данные в журнал.
  - Да, я отчетливо понимаю все последствия, - спокойно ответил Андрей.
  - Ты понимаешь, что нельзя удалить один кусок, повреждена будет обширная область. Мы не можем спрогнозировать, к чему это приведет.
  - Да, я это понимаю. Может хватит?
  - Нет, ты должен удостовериться, - сказал Павел, продолжая записывать в журнал. - Хорошо, сейчас я даю тебе час на раздумья, а потом, если остаешься в своем решении, подписывай, - он протянул Андрею толстую сшитую папку.
  Андрей, не читая, раскрыл на нужных страницах и тут же подписал.
  - Ты о дочери подумал? - спросил Павел.
  - Юля все понимает. Главное, чтобы маме было лучше.
  - Хорошо. Тогда назначаю процедуру на завтра. Сегодня она еще долго проспит под препаратом, до утра. Завтра приходи к семи утра.
  - Юля может придти?
  Павел нахмурился и раскрыл папку с согласием Ани, которое она заполнила до начала Эксперимента.
  - Аня не хотела, чтобы она присутствовала, - ответил Павел.
  - А если Юля сама хочет? Почему ты лишаешь ее этого права? На каком основании?
  - Не кипятись, - Павел постучал ручкой о стол. - Приходите оба, а я пока переговорю с юристами.
  - Плевать я хотел на юристов! Воскликнул Андрей.
  - Не кричи, я же не по своей воле это делаю. Все, до завтра.
  
  Андрей сидел на постели Ани и держал ее за руку. Она смотрела на него и пыталась улыбнуться, но это воспоминаний било ее, и она вздрагивала, зажмуриваясь от страха.
  - Аня, ты решилась, не передумаешь?
  - Не называй меня так, - прошептала она, глубоко задышав, давя в себе приступ гнева. - Да, я так хочу. Я не смогу с этим жить, не смогу, не смогу.
  - Хорошо, пусть будет так, - сказал Андрей, гладя ее ладонь. - Юля хочет с тобой поговорить.
  - Юля? Нет! Я запрещаю! - вскричала Аня и дернулась, но ремни пригвоздили ее обратно к кровати.
  - Этого хочет Юля, - твердо сказал Андрей и вышел.
  В палату вошла Высокая девушка четырнадцати лет с длинными, как у Ани черными волосами. Тонкая, похожая больше на отца, она тут же бросилась к маме, обнимая ее, целуя.
  - Мама! Мама! Мама! - Юля целовала мать, а Аня беззвучно плакала, гладя голову и руки дочери.
  - Ну что ты, милая, ну что ты? - шептала в ответ Аня.
  - Мама, - Юля внезапно твердо, как Андрей, посмотрела ей в глаза. - Ты должна знать. Чтобы не случилось, я всегда буду любить тебя, всегда, слышишь? Всегда!
  - Я знаю это, Юленька, знаю, знаю, - ответила Аня, ей удалось улыбнуться.
  Юля крепко обняла мать и выбежала из палаты. Из-за приоткрытой двери до Ани донесся громкий плач Юли, кто-то успокаивал ее, но она ревела еще сильнее.
  - Андрей! - крикнула Аня.
  Андрей поспешно вошел в палату и закрыл дверь.
  - Андрей, я не могу больше, давайте, ну начните же, начните уже! - она забилась на кровати, пытаясь вырваться из ремней. - Оставь мне это.
  Она с трудом приподнялась, пересиливая ремни, и указала на небольшую фотографию в рамке, стоявшую на тумбочке в дальнем углу.
  - Хорошо.
  - И не оставляйте меня здесь, не в этом карцере, пожалуйста, не здесь.
  - Хорошо. Все будет так, - Андрей подошел к тумбочке и набрал Павла.
  - Мы готовы.
  
  
  В палате было солнечно. Сильные лучи легко пробивались сквозь чистые стекла, заполняя все вокруг искрящимся ярким светом. Аня быстро открыла глаза и повернулась к окну. Солнце приятно грело, она улыбнулась и села на кровати.
  - О, здравствуйте, - удивленно сказала она, увидев, как встрепенулась фигура мужчины в другом конце палаты. Он встал и нерешительно подошел к ней. - Вы мой врач, да?
  Мужчина отрицательно покачал головой. Он был высокий, со строгими, немного даже резкими чертами лица. Она заметила, как в его карих глазах горит тревога, Аня подумала, что он переживает из-за нее, ей стало от этого приятно. Она улыбнулась ему.
  - А как Вас зовут? - спросила она.
  - Андрей, - выдохнул он и быстро подошел к окну, упершись головой в стекло.
  Аня недоуменно смотрела на него. Странный субъект, находится в ее палате, но не врач. Она встала. Тело отозвалось болью множества синяков. Она ощупала себя, видимо она попала в аварию, а он ее спас, да, так похоже. Наверное, так и было. Она радостно подбежала к нему.
  - А почему вы плачете? - удивленно спросила она его, взяв за руку.
  В комнату ворвался восторженный молодой человек в лихо заброшенном за плечо галстуке.
  - Андрей Викторович, мы, мы победили! Комиссия признала результаты Эксперимента! Все, под запретом! Под запретом! Понимаете, мы победили, победили! - радостно вопил он, но, наконец, заметив, что Андрей не обращает на него внимания, уткнувшись головой в стекло, и Аня удивленно смотрит на него, опешил и смущенно пятясь, стал извиняться. - Извините, я лучше потом, потом. Мы победили, извините, я просто хотел...
  После того, как он вышел, Аня вновь взглянула на Андрея. Она отошла от окна и подошла к зеркалу в шкафу. Вид у нее был утомленный, но ей понравилось, как она выглядит. Она поправила длинные черные волосы, игриво бросив шелковистый хвост на грудь. Потерла нос с небольшой горбинкой и довольно сверкнула зелеными глазами. Она широко улыбнулась, напомнив себе восточную царицу из сказки, слегка закрасить синяки на высоких скулах и будет очень даже ничего.
  - Не плачьте! - весело сказала она. - Посмотрите, какой прекрасный день! Я так хочу погулять, вы даже не представляете!
  Андрей собрался и утер слезы. На него смотрела искрящимися глазами Аня, будто бы помолодевшая лет на десять.
  - Ой, а это же вы! - Аня схватила фотографию в рамке, которая стояла на тумбочке у кровати. - А это, наверное, ваша дочь, да?
  - Да, это моя дочь, ее зовут Юля.
  - О, какая красивая. Она и на меня похожа, - Аня вся засветилась, разглядывая фотографию, но вдруг нахмурилась. - А вы женаты?
  - Нет, - ответил Андрей, следуя по заранее заготовленному сценарию.
  - Ой, как здорово! - воскликнула она. - Простите, я такая наглая, вы не представляете!
  Она подбежала к окну и стала всматриваться в окно, рассматривая улицу. Зрение играло с ней злую шутку, она то узнавала предметы, то забывала их снова. На земле лежал ровный белый снег, по вычищенным дорогам медленно ехали машины. Вдруг вдалеке блеснул черный шлем, и по дороге, лихо лавируя между машинами, пронесся мотоциклист. Аня с ужасом бросилась к Андрею и спрятала лицо в него.
  - Извините, - сказал она, отстранившись. - Я очень испугалась. Глупо, правда?
  - Нет, не глупо, - Андрей улыбнулся и взял ее за руку. - Вы хотели прогуляться?
  - О да! Очень. Вы знаете, мне кажется, что я тут очень давно, - она осмотрелась и поежилась. - Почему я ничего не помню... хотя нет, мне кажется, что я помню вас, да точно, но нет, не помню... но вы такой знакомый... вы меня спасли?
  - Нет, - Андрей покачал головой.
  - Ну и ладно, потом вспомню, - Аня рассмеялась и схватила его за руку, сильно сжав. - Ответьте мне честно, я вам нравлюсь? нет, я опять спешу. Мне все кажется, что я должна все быстро наверстать, но вот только что, не знаю. Ха-ха, я такая дурочка, вы не представляете.
  - Да, - ответил Андрей.
  - Что да? Я дурочка?
  - Нет, вы мне очень нравитесь.
  - Правда? - Аня вдруг захотела похулиганить и приблизилась к нему, чувствуя, как он весь напрягся. Она улыбнулась еще шире и поцеловала его. Поцелуй обжег ее, как огонь. Она отшатнулась назад и схватила фотографию, глядя то на него, то на девочку на фотографии.
  - Юленька, - прошептала она, гладя фотографию, она взглянула на него мутными от слез глазами. - Андрей, это же ты? Аня пошатнулась и упала в обморок.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"