Я достал из кармана пачку сигарет, распечатал их и протянул
молодому человеку. Тот поблагодарил и растворился в темноте.
В этот день мне совсем не хотелось с ними встречаться, но они
сами пришли. Я как раз думал об этом, когда возвращался по пустынному переулку
домой. Я думал о том, до чего мне не хочется встречи с инопланетянами в данный
момент: я устал, и мне хотелось просто спать. А так этого желания во мне хоть
отбавляй. Еще в детстве я в одиночку пускался в горы и целыми днями просиживал
там в ожидании, что вот-вот где-то рядом совершит посадку летающая тарелка. Я не
стал умнее и потом, когда повзрослел: вступил в общество НЛО, ходил на разные
дискуссии, занимался исследованием всевозможного материала, поступающего с
разных концов света, словом, готовился к скорому прибытию братьев по разуму. И
до чего жизнь бывает несправедлива! Прилети они в любой из этих дней, я был бы
безмерно счастлив. А тут на тебе. Я даже хотел свернуть в соседний переулок,
чтобы они меня просто не заметили. Но разве скроешься от их сверхчувствительных
сканеров, всевозможных тепло- и фото-датчиков. Я-то их знаю...
Меня в два приема посадили в эту тарелку или как она там у них
называется и удрали в космос. А Земля тем временем осиротела на одного человека.
В любых других обстоятельствах это называлось бы похищением, причем наглым и
циничным: как можно вот просто так, взять, посадить в свой аппарат первого
попавшегося, причем нисколько не считаясь с его собственным желанием быть
похищенным. Словом, то, что по крайней мере в пределах Земли называется
похищением, у этих пупырчатых уродов зовется взятием пробы или в лучшем случае
научным экспериментом. Вот сволочи! Ведь сами они когда-то находились
приблизительно на таком же уровне развития, что и мы. Словом, мы такие же
разумные существа с той лишь разницей, что наша цивилизация более молода. Но разве то,
что человечество еще не достигло определенного уровня развития, дает повод
так с нами обращаться? Сами они при этом ведут себя ничуть не лучше уличных
жуликов: все время где-то прячутся, похищают людей, забирают их личные вещи (все
это для них, видимо, представляет огромный интерес), потом или отпускают
обратно, или нет в зависимости от обстоятельств. Ведь сколько было случаев
безвозвратных исчезновений, в которых - члены нашего общества в этом убеждены -
виноваты эти самые инопланетяне. Вот называй их после этого сверхцивилизацией
или хотя бы гуманоидами. Бандиты, простые бандиты, перебравшиеся в космос!
Теперь вот настала моя очередь. Зачем я им? Может быть на этот
раз им понадобился именно уфолог? То бишь хотят узнать, что известно людям о
инопланетянах. Контрразведчики недоделанные! Вот понавешаю я на их слуховые
параболоиды земной лапши, ха-ха-ха!.. Но будет, конечно, лучше, если они без
лишних вопросов просто поводят меня по космосу, покажут разные
достопримечательности, типа тройной звезды или лучше Черной Дыры. А потом
отпустят с подарками домой. Будет, что рассказать под старость внукам, чем
похвастаться. Но не долго я мечтал, не долго заблуждался...
Меня со связанными руками поместили в какую-то камеру, где
сразу почувствовал запах окиси азота. В глазах потемнело, я зашатался и упал на
мягкий пол, теряя сознание. Когда очнулся, в мои легкие уже вливался чистый
воздух. Однако не успел сделать пару вдохов, как снова почувствовал неладное.
Теперь завоняло сернистым газом, от которого я долго не мог откашляться. Тьфу,
Сволочи! Никакого уважения к братьям по разуму! За кого они нас держат?! Неужели
этим идиотам не хватает простого ума спросить меня, как действуют на
человеческий организм эти газы? Я с радостью все истолковал бы и без этих
газовых камер. Нет же, эти тупые болваны до этого не додумаются; им бы только
помучить кого-то... "для науки", - наверно скажут, а просто спросить - слабо.
Вдруг послышался щелчок. Одна из стен растворилась. В комнату
неслышными шагами вошли трое инопланетян, катя за собой какой-то несуразного
вида прибор.
- Ттххрруххх баикхедзому... - закаламбурил один из них.
Тут заработал приволоченный ими прибор, формируя человеческую
речь.
- Кусатца не будъешь?
Ну наконец-то! Хотя меня до глубины души возмутили качество
перевода, а еще более - сам вопрос, но это была первая попытка наладить общение.
Несмотря на всю оскорбительность подобного отношения к Homo Sapiens, я был
несказанно рад такому обороту, предвкушая конец своих мучений. Однако ответ мой
был не менее глуп, чем заданный вопрос:
- Нет, - сказал я лаконично и стал дожидаться реакции.
Такой ответ, видимо, удовлетворил моих похитителей. Они подошли
еще ближе. Я почувствовал, что руки мои, до этого связанные, освободились. Мы
некоторое время рассматривали друг друга. Это были гуманоидные существа, которых
не раз описывали очевидцы, присылающие нам письма: большие, округлые глаза,
отсутствие носа и ушей, громадная по сравнению со слабеньким тельцем голова,
словом, я почти что узнал их.
- Акхдрра укхтррум ккирддрык... и т.д. - затарабанил один,
обращаясь к другому.
И тут же ящик начал перевод:
- Жал убьиват зверья, но ньужньо дельят опьит...- корявый
перевод прервался. Ясное дело, эти слова не были предназначены для меня, но
машина, которую сначала забыли выключить, делала свое дело.
- Как убивать?! Какой еще опыт?! - воскликнул я. - Я разумное
существо и требую гуманного отношения!
Однако существа, не внимая моим воплям, вскоре удалились,
утащив с собой свой дурацкий прибор-переводчик. Я снова остался один.
- Изуверы! Бандиты! - кричал я, метаясь по комнате, но
слова мои не встречали никакого сочувствия и лишь заглушались мягкими стенами
помещения.
Вдруг в комнате похолодало. Сначала по всему телу пробежал
озноб, потом я стал просто замерзать. Чувствовалось, что температура все
понижается и понижается. Мне было очень плохо. Сначала я поносил этих гадов как
мог, но затем у меня пропал голос, замедлились движения, мысли. Было больно
вдыхать чудовищно холодный воздух. У меня затуманилось в глазах и, как ни
странно, захотелось спать...
Снова свет. Тепло. Я дышу и меня больше не клонит ко сну.
Надо мной склонилось несколько уродливых физиономий. И опять -
знакомая теперь тарабарщина, прерываемая корявым переводом:
- Как чуствиешь, живъетное?
У меня хватило воли не убить этих космических мучителей. Хотя,
скорее всего, что-то обратное - наверно не хватило бы физической силы для этого.
Ведь, судя по всему, меня только что разморозили.
- Я не животное, - с трудом шевеля губами, выдавил я.
- Растенъие? - недоумевал второй.
- Сам ты растение! - не выдержал я, - Я человек, понятно! Мы
братья по разуму! Разве можно так поступать с братьями?
- Ну да, человъек, брьат... меньший брьат, значъит опъиты
можно. (ух, устал, далее, буду исправлять корявости перевода).
Третий, молчащий, пока я объяснялся двумя этими иродами, вдруг
заговорил:
- На нашей планете все живые существа имеют одинаковые права на
жизнь. Существа, развитие которых на порядок ниже, которых мы называем
животными, не являются расходным материалом для опытов.
Он уставился на меня, стараясь уловить понял ли я что-нибудь из сказанного. И, вероятно удовлетворившись результатом своих наблюдений, продолжал:
- А между тем, у нас накопилась масса теории, требующей
экспериментального подтверждения. Вот и пришлось искать такую планету, где можно
проводить эксперименты с существами низшего порядка.
- Но мы же... - начал было я и запнулся. До меня вдруг дошло...
- Вы для нас - существо низшего порядка и наиболее подходите
для эксперимента по своему генетическому строению, - закончил за меня
инопланетянин, почему-то перейдя на "вы". - Ничего противоправного мы не
совершаем. Ложитесь, сейчас мы испробуем на вас пары синильной кислоты.
- Нет! Стойте! Пощадите!
И долго мне пришлось уговаривать их, убеждать, что, несмотря ни
на что, я - ярый противник опытов над животными. Пришлось даже соврать, что я -
вегетарианец и член общества защиты животных.
- Мы активно боремся за права последних, - говорил я, отстаивая
целостность своих костей, - и недалек тот час, когда животные получат право
баллотироваться в парламент и избирать президента! Да что там, в некоторых странах они это право уже имеют!
Не знаю, поверили ли они мне или просто сжалились. Однако, как
бы там ни было, некоторое время спустя, меня высадили там же, откуда забрали. А
сами наверно улетели искать планету, где к братьям своим меньшим относятся более
сурово.
Я посмотрел на часы - они показывали десять вечера - то же
самое время, когда начались мои приключения. Хотя нет, не хватает еще десяти
минут. "Значит пробыл в космосе, самое меньшее, сутки." - подумал я.
- Закурить не найдется?
Я вздрогнул и не поверил своим ушам. Потянулся в карман за
сигаретами, а они были нераспечатаны...
Инопланетяне вернули мне не только жизнь, но и потраченное
время...
Молодой человек поблагодарил и растворился в темноте. А я
побрел дальше, словно ничего и не происходило.
Но думал я теперь совершенно о другом.
Имеет ли человек право распоряжаться жизнью тех, кто слабее
его? Вряд ли. Имеем ли мы право считать себя хозяевами положения, царями
природы? Ответ этот для меня теперь был однозначен. Это отнюдь не борьба за
выживание и не следствие этого. Нами руководит укоренившееся мнение, некое
патологическое самовозвеличивание, которое на самом деле ослепляет нас и толкает
к краю пропасти.
Открыв и истолковав пару законов природы, подчинив себе
некоторые ее силы, мы считаем себя высшими существами. Но кто знает, что открыли
Они?
Да, вот еще что. Я действительно сделался вегетарианцем и
вступил в общество защиты животных.
И никак не могу отделаться от мысли, что стал чуточку умнее.