Гипотеза об ином мире в прозе С.Лукьяненко
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Исследование, выполненное в сентябре 2021 года.
|
Омский государственный педагогический университет
Игорь Александрович Петраков
Гипотеза об Ином мире в прозе С.Лукьяненко
Исследование выполнено в августе - сентябре 2021 года.
Омск 2021
СОДЕРЖАНИЕ:
1. ВВЕДЕНИЕ.
2. РАННЯЯ ФАНТАСТИКА С.ЛУКЬЯНЕНКО.
3. ПОВЕСТЬ "МАЛЬЧИК И тЬМА".
4. КТО ТАКИЕ ИНЫЕ.
5. ЧТО ТАКОЕ СУМРАК.
6. ВСЕЛЕННАЯ "ДОЗОРОВ".
7. СТИЛЬ И РЕЧЬ "ДОЗОРОВ".
8. ВСЕЛЕННАЯ "ЧЕРНОВИКА".
9. СЮЖЕТЫ "ИСКАТЕЛЕЙ НЕБА".
10. БИБЛИОГРАФИЯ, ИЗБРАННЫЕ СПИСКИ ЛИТЕРАТУРЫ.
1. введение
В последнее время в научных кругах пробуждается и развивается интерес к творчеству российского фантаста Сергея Лукьяненко. Это неудивительно. Его произведения популяризированы, по ним снимаются фильмы, создаются компьютерные игры. И те и другие находят в российском обществе своих почитателей.
В настоящем исследовании мы рассмотрим проблематику, сюжет и тематику Иного мира в произведениях Сергея Лукьяненко. В основном это будет осуществлено на материале следующих его прозаических вещей:
1. Мальчик и тьма.
2. Ночной Дозор.
3. Дневной Дозор.
4. Сумеречный Дозор.
5. Шестой Дозор.
6. Черновик.
7. Чистовик.
Заметим при этом, что по "Ночному Дозору" и "Черновику" в свое время были написаны сценарии популярных в России фильмов ( хотя фильм "Дневной Дозор", вопреки своему названию, представляет собой фантазию на сюжеты 2-ой и 3-ей части романа "Ночной Дозор" ).
Зададим вопрос: почему концепция иного мира, данная в цикле о Дозорах и в "Черновике", так актуальна ( как любят выражаться современные литературоведы ) сегодня?
Ответ прост. В виду лжи и коварства этого мира, в котором правят бал физиковы и миньоны и их пажи ( как выразился бы современный поэт Андрей Козырев ), все яснее, все больше нарастает потребность в альтернативном, справедливом мире.
Или, как сказал бы другой современный поэт, -
Торжествует он, старый еврей
в этом мире, ему подчиненном.
Ведь народом порабощенным
управлять так легко, ей-же-ей..
Иной мир становится все более привлекательным для читателя, там царит некое подобие закона и справедливого мироустройства ( в отличие от этого мира ).
2.РАННЯЯ ФАНТАСТИКА С.ЛУКЬЯНЕНКО
В статье ИНТЕРТЕКСТ А. И Б. СТРУГАЦКИЕ - С. ЛУКЬЯНЕНКО В РОМАНЕ "ЗВЕЗДЫ - ХОЛОДНЫЕ ИГРУШКИ" (С. ЛУКЬЯНЕНКО) Иоффе Е.Ю. из Петрозаводского государственного университета, г. Петрозаводск отмечает, что Сергей Лукьяненко является одним из популярнейших современных российских фантастов.
Заявлено ( в финале статьи ), что активное использование образов и мотивов из творческого наследия бр. Стругацких показывает с одной стороны безусловную любовь и уважение автора к русской научно-фантастической традиции, а с другой стороны - переосмысление многих ситуаций и проблем, описанных в произведениях А. и Б. Стругацких, демонстрирует полемическую направленность и стремление С. Лукьяненко дать свой ответ на вопросы, интересовавшие классиков научной фантастики.
Выделяются как очевидные, так и неявные аллюзии на произведения Стругацких. Так, К неявным аллюзиям можно отнести ночные вылазки ребят через окно. Ган, отвечая на вопрос Никки, признался: "Мы все это (выбираться ночью из интерната через окно - Е.И.) любили" [10, с. 288]. В "Трудно быть богом" Анка "нашумела" во время побега, поэтому ей пришлось прыгать через окно, чтобы не столкнуться с девой-Катей. Антон вспоминает, что и у них под окном растут "очень упорные цветы. В них прыгают несколько лет, а им хоть бы что" ( Наука и современность, 2012, с. 111 - 112 ).
Л.Н. СаВиНа, О.О. Путило (Волгоград) в статье "Образы пространства в повести С.В.Лукьяненко "Рыцари сорока островов"" рассматривают образы пространства детства, "созданные современным писателем-фантастом С.В. Лукьяненко с учетом фольклорно-мифологической традиции и "памяти" жанра рыцарского романа".
Повесть "Рыцари сорока островов" относится также к раннему творчеству Лукьяненко. Речь в ней, по мнению автора статьи, идет о противопоставлении дома и "антидома", своего и чужого пространства.
Что представляет собой образ дома в повести? "Для Димки, главного героя произведения С.в. Лукьяненко, это маленький городок с замечательным парком, озерцом и пляжем, где живут такие же мальчишки и любящие их родители. автор не наделяет земной дом национальным своеобразием: поскольку на острова попадают дети из самых разных уголков земли, дом для них - это своего рода "колыбель", в которой всегда комфортно и безопасно".
"Чужое" пространство - это тридцать шестой остров, куда "попадает" Димка. Центром острова является замок, в описании которого автор использует "клише" из рыцарских романов, напр. "Прекрасного незнакомца" Рено де Боже.
Образ неприятелей ребят - пришельцы. Они затевают нешуточную "Игру". в игре, навязанной пришельцами, есть "три главных правила - не играть после развода мостов, не играть в поддавки и не смотреть вверх, когда заходит солнце" [там же, с. 15]. каждый из запретов объясняется устройством мира Сорока островов и условиями эксперимента, проводимого инопланетянами. Первое правило связано с мостами, которые от нагревания соединяются в дневное время и, остывая, расходятся холодной ночью или в пасмурную погоду. Данный запрет ограничивает время битвы, предоставляя возможность отдыха участникам игры. второе правило заставляет миролюбивых ребят жить по законам войны, оно противоречит установкам, изначально присущим детскому мироощущению: драться "до первой крови" или "до сдачи" противника. третье правило объясняется устройством игровой площадки, цель его двояка: с одной стороны, скрыть от детей факт их пребывания на инопланетном корабле, с другой - выявить и наказать прирожденных бунтарей, не соблюдающих требования игры".
Ребята хотят бежать с острова. Поначалу их вдохновляет сказка о Безумном Капитане, который хотел якобы помочь всем жителям архипелага Сорока островов. Он построил корабль и отправился в океан, чтобы найти настоящую землю, на которой не надо воевать. Димка и его товарищи, вдохновленные примером Капитана, отправляются в вояж по островам. В итоге миф о Капитане разрушается, дети узнают, что его корабль - это иллюзия, придуманная пришельцами ( ох уж эти пришельцы! в романе Ю.Полякова "Гипсовый трубач" они куда как более дружелюбны - И.П. ).
Ближе к финалу повести дети прозревают. Они понимают, что должны разрушить созданный пришельцами "антидом". Замок превращается в невзрачную постройку из блоков серого металла, голубая пленочка неба исчезает, превратившись в стальной купол, который символизирует жизнь "под колпаком".
В последней главе повести ( "Дом" ) герои возвращаются на свою планету ( хотя и не в родной город ).
Мораль повести в том ( считают авторы статьи ), что Свет жизни неизменно преодолевает тьму ночи, а космос, разрушаемый хаосом, возрождается в новом обличье. автор при помощи пространственных трансформаций дома и антидома подчеркивает основную идею произведения о невозможности разрушить в сознании героя-ребенка локус мечты, надежды и счастья, подменив его даже самой феерической фантазией.
Вадим Чупасов в статье НЕДЕТСКОЕ ЧТЕНИЕ: МАРКЕРЫ "ВЗРОСЛОЙ" ФАНТАСТИКИ В ТВОРЧЕСТВЕ С. ЛУКЬЯНЕНКО рассматривает ряд ранних произведений Лукьяненко, такие как "Рыцари сорока островов" и "Мальчик и тьма".
Так, отмечено, что "Рыцари.." задумывались как своеобразный "антикрапивинский текст": ""Рыцари" начинались как пародия на его книги. Я начал писать их "выдавливая" из себя подражательство. И в процессе понял, что рамки пародии "Рыцари" переросли" [Лукьяненко 1994]. .
3. ПОВЕСТЬ "МАЛЬЧИК И тЬМА"
О.О. Булдаков в статье ОППОЗИЦИЯ "СВЕТ - тЬМА" В РАННЕМ ТВОРЧЕСТВЕ С. ЛУКЬЯНЕНКО рассматривает произведение "Мальчик и тьма".
Здесь главный герой Данька "попадает в мир, где продано солнце, общество разобщено, Летящие, олицетворяющие тьму, крадут людей или переманивают их к себе. Однако здесь есть место настоящей дружбе (Лэн, частично семья предводителя Крылатых Шоки), и Летящие оказываются не птицами, ящерами или даже людьми со злыми и уродливыми лицами, а обычными юношами [8, с. 246]".
Здесь жители приветствуют друг друга следующим образом: "Я жду Рассвета - Рассвет придёт". "Однако, по замечанию Лэна, "это в нашем приветствии так уверенно говорится <...> А на самом деле никто уже в это не верит" [8, с. 237]. И всё же настоящий рассвет необходим, чтобы "выжечь тьму дотла"".
И, разумеется. приводится довольно спорное "антисказочное" утверждение Лукьяненко - "Это ведь только в сказках, если человек добрый, то он ничего плохого не делает. А в жизни, если Свет хочет бороться с тьмой, то он должен быть жестоким".
Булдаков сравнивает "Мит" с "Ночным Дозором". В "НД" он находит такое же противопоставление Света и тьмы, как в ранних вещах Лукьяненко. И как будто сожалеет о том, что человек становится Иным и действует теперь всегда только на одной стороне силы, а его жизнь детерминирована Дозорами.
Мария Алексеевна Горюнова, студентка 3 курса, Мордовский государственный педагогический институт им. М. Е. Евсевьева, marussia_99@mail.ru (г. Саранск) в статье СПЕЦИФИКА ИЗОБРАЖЕНИЯ МИРА ПОДРОСТКОВ В ФЭНТЕЗИЙНОМ ПОВЕСТВОВАНИИ СЕРГЕЯ ЛУКЬЯНЕНКО рассматривает также "Мальчика и тьму" в контексте темы подросткового фэнтези. Утверждается, что у героев "Мит", "Недотепы" и "Непоседы" мировоззрение еще не до конца сформировано, но уже есть свое мироощущение.
Вот как рассказывает автор статьи о сюжете "Мит":
Главный герой книги, паренек Данька, встречает Солнечного котенка, вслед за которым попадает в другой мир, в котором царствует тьма. Это история о том, как мальчик становится мужчиной. Неспроста ведь в самом начале романа Данька перечитывает "Питера Пэна" ? одну из самых интересных сказок о взрослении детей.
Наш герой встречает на своем пути жестокость, любовь, осознает важность ответственности за принятие решений. Именно это формирует его взрослую сущность, его истинное "я", нагло ухмыляющиеся ему из зеркала. В конце книги Данька наконец-то осознает, что самый главный враг - это он сам, его собственное отражение, его стремление поскорее окунуться во взрослый, полный жестокости и холодного цинизма мир. Он разбивает зеркало, чтобы остаться самим собой.
( с. 112 - 113 ).
В этом отрывке смущает только пафос фразы "мальчик становится мужчиной". Известно, как относился к "мужчинам", например, Крапивин. Галька в его повести "Выстрел с монитора" усмехается, когда его называют "мужчиной".
Вывод: в творениях С.Лукьяненко образ подростка довольно переменчив. "Но с уверенностью можно сказать, что роль подростков во вселенной "Дозоров" Сергея Лукьяненко велика. На них, порой совершенно наивных и неосторожных, но открытых ко всему новому, и, самое главное, ? добродушных и отчасти простых, держится целый мир. Они готовы познавать и создавать неизведанное, они могут спасти, помочь, изменить всё что угодно".
В прозе Лукьяненко герой-подросток сталкивается с трудным выбором, преодолевает испытания, попадает в неоднозначную ситуацию. При этом из испытания он выходит с честью. Таким образом, повествование Лукьяненко - это "гимн подростку".
В статье К ВОПРОСУ О ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ ЖАНРОВ ФЭНТЕЗИ И ФАНТАСТИКИ (НА ПРИМЕРЕ РОМАНА Г. Л. ОЛДИ "МЕССИЯ ОЧИЩАЕТ ДИСК" И ПОВЕСТИ С. В. ЛУКЬЯНЕНКО "МАЛЬЧИК И ТЬМА") Е. Ю. Дворак и М. А. Дворак из Института международного права и экономики им. А. С. Грибоедова отмечают, что в повести С. Лукьненко "Мальчик и тьма" Данька ищет путь домой и способ вернуть солнечный свет во "вторичный мир".
Вот довольно обширная цитата из данного исследования:
Центральной мифологемой мира этого произведения является борьба добра со злом, или света с тьмой - борьба Крылатых с Летящими. Мифологема отсылает нас к Библии. Речь идет о битве за престол Божий между его защитником, архангелом Михаилом, и Люцифером. В результате сатана был сброшен с небес в преисподнюю, став падшим ангелом, цель которого сеять зло. Герой книги Лукьяненко Данька встает на сторону света, то есть входит в ряды Крылатых. Но эта повесть не была бы фэнтезийной, если бы не имела двойного дна. С одной стороны, Крылатые выступают за правое дело - защищают свои города от Летящих, слуг Тьмы.
Чувствуется, что в повести четко разграничивается добро и зло. В отличие от этого мира, где зло нередко прячется под различными масками, в том числе под маской Добра ( чему мы видим в интернете немало примеров ).
Приводится цитата из книги Чуковского "Краденое солнце", в которой крокодил "солнце в небе проглотил". Заявлено, что во "вторичном" мире Лкьяненко солнце никто не глотал - оно было продано за "комфортную жизнь" самими жителями сумеречного мира.
Вывод, который делают авторы статьи: в мире нет абсолютного Добра или зла ( ??? - ИП ), а "правду можно найти где угодно". Такое мнение приходится оставить целиком на совести авторов.
Е.Ю. Дворак в статье "Неклассическая интерпретация неомифологизма в детском фэнтезийном романе С.Лукьяненко "Мальчик и тьма" - претексте цикла "Дозоры"" не зря приводит в качестве эпиграфа к статье слова Воланда о том, что последователь Христа хочет "ободрать весь земной шар" так, чтобы на нем не было теней, и чтобы он мог наслаждаться "голым светом". Пафос этой сентенции приходится целиком оставить на совести Булгакова, как и пафос исследователя "Мальчика и тьмы".
Герой "Мальчика и тьмы", как отмечается, попадает в некий фантазийный мир легко и просто - через невидимую дверь, которая якобы находится прямо в его квартире. Малчик мечтал о приключениях. И "получил то, чего хотел". В выдуманном мире у мальчик появляется Крылатый друг ( Лэн ), это, по мнению автора статьи, типичный герой-помощник.
Е.Ю. Дворак считает, что повесть "Мальчик и тьма" является претекстом "Ночного Дозора". Именно в этой книге впервые появляются такие силы как Свет, тьма и сумрак. По мнению исследователя, писатель в своей повести доказывает, что тот, кто выбрал Свет - необязательно добрый, а кто выбрал тьму - необязательно злой ( ?? - ИП ). И Светом, утверждает писатель, можно сделать черное дело ( ??? - ИП ).
А в книге "Ночной Дозор" Лукьяненко утверждает, что когда-то все были едины - "и Светлые, и Темные".
А Солнечный котенок, размышляет автор статьи, со своим скрытным характером является прообразом Гесера из мира "Дозоров" ( "Но добрый Гесер его вылечил быстро. Еще бы - абы кого не берут в лингвисты!" ).
Что касается сумрака, то о нем в "Мальчике" сказано мало. Известно лишь, что сумраку служат торговцы, и Свет и сумрак не могут быть друзьями.
Сумрак не воюет со светом, а Свет - с сумраком. Но и мира между ними нет. Не может быть.
Именно торговцы, слуги сумрака, скупили солнечный свет. Автор поэтому задается вопросом - так ли уж сумрак нейтрален? В "Ночном Дозоре" сумрак предстает как живое существо. Он предоставляет герою выбор - кем стать. "А вот кем ты станешь - зависит лишь от тебя. Но решай быстро, у тебя не так уж много времени".
По мнению автора статьи, повесть "Мальчик и тьма" поучительна для читателя-подростка. Она доносит до его понимания, что зло губительно, разрушительно. Пример - Летящие, "которые из-за тьмы внутри себя выглядят отталкивающе". Да и сама тьма, считает исследователь, непривлекательна, "хотя по-своему заманчива".
Путило Олег Олегович ( ФГБОУ ВО "Волгоградский государственный социально-педагогический университет", г. Волгоград ) в статье АНТРОПОЛОГИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО ДЕТСТВА В ФЭНТЕЗИЙНОЙ ПОВЕСТИ С. ЛУКЬЯНЕНКО "МАЛЬЧИК И ТЬМА" исследует способы изображения пространства детства в повести С.В. Лукьяненко "Мальчик и тьма".
Герой повести, по версии Путило, представляет собой архетип чудесного ребенка, спасающего мир. Именно тринадцатилетний Данька призван возвратить людям солнце, вступив в борьбу с царством тьмы.
Пространство повести изначально как будто лишено солнца - в комнату героя оно "не заглядывало", потому что дом мальчика был окружен многоэтажками.
Пространство квартиры для героя слишком обыденно, скучно. Поэтому он решает "искать приключений в новом мире". Там Данька сталкивается с Летящими и Черным огнем. Это мир напоминает классический загробный. Пространство окрашено в тусклые тона, когда на земле день, там - ночь. Днем там слабо светит солнце, "нет ни нужды, ни радости".
В городе Шихар, пишет Путило, мальчик обретает атрибуты взрослого мира: крылья и меч, символизирующий рыцарское посвящение в "орден" Крылатых, состоящий из молодых людей, чья жизнь не по-детски серьезна.
Мораль повести, по мнению критика, в том, что Свет, оказывается, имеет мало общего с Добром ( ?? - ИП ), Любовью и Истиной. Крылатые ( Свет ) не менее жестоки, чем Летящие.
А каков Солнечный Котенок! - ".. предложив ребятам залить город Черным огнем, чтобы спровоцировать его население на борьбу с Тьмой, Котенок предстает уже не "ребенком", а умелым манипулятором, чья детская игривость становится инструментом для управления героем".
Вывод: в финале повести повзрослевший Данька, в начале своего путешествия воспринимавший категории "добра" и "зла" с позиций подросткового максимализма как абсолютные и противопоставленные, готов принять тот факт, что Тьма может иметь человеческое лицо, а Свет - прибегать к подлым провокациям, потому что "настоящий свет - это вовсе не добрый волшебник, или бог, или что-нибудь такое, разумное. Это просто одна из трех сил <...> Свет - это просто сила, и Тьма - тоже сила. И ничего в них нет ни доброго, ни злого".
С этим моральным выводом, однако, кажется, готовы поспорить создатели фильмов "Ночной Дозор" и "Дневной Дозор". Они, по всей видимости, отождествляют Свет с добром, а Тьму - со злом, просто чтобы не множить сущности. Разделение персонажей на Темных и Светлых в фильме безусловно. Подтверждение этого - песенка "Умы Турман", не очень замысловатая, мораль которой поймет даже младенец:
Но добрый Гесер его вылечил быстро,
еще бы - абы кого не берут в замминистры!
и еще -
Но злой Завулон из Дозора Дневного
сделал из сына Антона Иного.
И как с этим справится наш герой?
Все на просмотр картины второй!
Видимо, для "Умы Турман" существуют только две краски - черная и белая.
4. КТО ТАКИЕ ИНЫЕ.
В статье "ИНЫЕ" В ЛИТЕРАТУРЕ И В ЖИЗНИ Б.О. Майер ( Новосибирский государственный педагогический университет ) называет С.Лукьяненко талантливым писателем ( а не литератором, как называл шехтман ). По мнению автора статьи, отличительная особенность Лукьяненко как талантливого писателя в том, что он предугадывает своим писательским даром будущие изменения общественного сознания.
Автор статьи замечает, что в приводимых им цитатах из Лукьяненко сквозит презрение и пренебрежение к человеческому миру.
"Давным-давно я научился плевать на человеческий мир. Он - наша основа. Наша колыбель. Но мы - Иные. Мы ходим сквозь закрытые двери и храним баланс Добра и зла"; "Хорошо, что я не человек"; "Есть человеческий мир ... Вот он вкруг нас. И большинство не может выйти за его пределы. Так было всегда. Но иногда появляемся мы. Иные" и др.
"Это что же, значит, я стал думать, как полноценный Иной? Есть Иные, а есть люди - они второго сорта. Им никогда не войти в Сумрак, они не проживут больше сотни лет. Ничего не поделаешь ... Есть повод для гордости. Мне не потребовалось и десятка лет, чтобы окончательно перестать быть человеком".
Возникшая идея Иного как сверхчеловека, наделенного сверхспособностями и ходящего через закрытые двери напоминает нам идеи сверхчеловека из человеческой истории - в частности, гитлеровского сверхчеловека арийской расы. К чему привела пропаганда таких идей, известно.
Еще один щекотливый момент - Светлому Иному, герою книги, гораздо понятнее чувства темных Иных, нежели обычных людей. Темные для него ближе, чем люди. Его друг, например, - Темный вампир сосед Костя.
"Я оглянулся. Вокруг, в серой мгле, медленно двигались люди. Обычные, неспособные выйти из своего мирка. Мы - Иные, и пусть я стою на стороне Света, а мои собеседники на стороне Тьмы, но с ними у меня куда больше общего, чем с любым из простых людей ... Как бы ни были противоположны наши цели и наша мораль, но конторам приходилось сотрудничать"
Человеческая мораль, человеческая религия отбрасываются Иным в сторону. Он невероятно гордится тем, что может входить в сумрак.
"Сумрак меняет вошедшего. Это иной мир, и он делает из людей Иных. А вот кем ты станешь - зависит лишь от тебя. Сумрак - бурная река, которая течет во все стороны сразу. Решай, кем ты хочешь стать в сумеречном мире. Но решай быстро, у тебя не так уж много времени". "Прежде всего я - Иной. Различия Добра и зла лежат в отношении к обычным людям. Если ты выбираешь Свет - ты не будешь применять свои способности для личной выгоды. Если ты выбрал Тьму - это станет для тебя нормальным. Но даже черный маг способен исцелять больных и находить пропавших без вести. А белый маг может отказывать людям в
Утверждается, между прочим, что все Иные - "энергетические вампиры", они могут черпать силу у людей. Требуется ли для этого согласие человека, не уточняется.
Светлые называют себя "добрыми пастухами". Они самовольно взялись "пасти" человеческое стадо. И понимают при этом, что их власть "над всем муравейником" хрупка. "Нас устроит только мир, в котором люди будут озабочены размером кормушек и качеством сена. Потому что как только они вынут голову из кормушек, оглядятся и увидят нас - нам придет конец".
А чего стоит такое откровение: "А простые люди - быдло. Стадо баранов, которых выгодно стричь, но порой прибыльнее пустить под нож. Ничего не изменилось. Не было заповедей, и нет"? Есть ли для такого Иного что-то святое в человеческой истории, остается загадкой. На эти фразы можно возразить только словами известной украинской песни: "Мы - не быдло, мы - не козлы".
Презирают Иные и веру как таковую: ""Но мы не верим ни в богов, ни в Бога. Мы сами - свои собственные боги" ( ?? - ИП ).
Впрочем, изредка умы Иных посещает мысль о ценности человека:
Цивилизуемся и мы. Нельзя подходить к человеку, будто к бесправному скоту. Люди заслуживают право на уважительное отношение, хотя бы как наши предки. Надо чтить предков, верно?... У нас, знаете ли, последнее время растет движение за гуманное отношение к людям. Без лицензии кровь никто не пьет. Да и с лицензией стараются не насмерть... детей до двенадцати лет почти не пьют, даже если жребий выпадет.
По поводу этих фраз как нельзя лучше подходит народная поговорка: "Пожалел волк кобылу, - оставил хвост да гриву!"
Вывод: Люди для Иных не более, чем кормовая база, которая низкоорганизована, основная масса людей - трава, которую либо стригут, либо вырывают с корнем. На фоне "кормовой базы" (людей) Иные обладают метафизическими социальными "сверхспособностями", которые обезпечивают им здоровье, долгую жизнь, ресурсы для обеспечения безбедной жизни, возможность нахождения над принятыми в обществе законами, над государством и т.п.
При этом "талантливый писатель внедряет в умы людей, в первую очередь молодых, онтологический императив метафизической разорванности мира".
А единожды возникнув, рассказ об Иных "весьма вероятно, учитывая массовую популярность книг и фильмов, может стать конституирующей онтологией массового сознания на долгое время со всеми, вытекающими из этого, последствиями".
Нужно отдать дань писательскому таланту Лукьяненко, - он создал весьма привлекательный образ Иного. Быть Иным, оказывается, легко и удобно. Не нужно волноваться из-за того, что ты нарушил человеческий закон, преступил нормы морали и нравственности. Все это - Иному побоку. Есть особая, Иная нравственность. Иному "наплевать" на тысячелетнюю историю человеческого мира. Человеческое общество напоминает ему пауков в банке. Он может то, что не могут обычные люди, - входить в сумрак и использовать магические заклинания. Ну как тут не возгордиться?
Разница между Светом и тьмой для Иного стирается. Автор доходит до того, что пишет "тьму" с большой буквы. А следовательно, в его мире - тьма - самодостаточная, высокоорганизованная сила, способная на равных бороться со Светом. Все это напоминает мораль романа Булгакова "Мастер и Маргарита" и сентенции Воланда о том, что, дескать, Свет не может существовать без тьмы.
Историей человечества, оказываются на равных управляют силы Света и силы тьмы. То есть те же Иные. Они ставят социальные эксперименты ( социализм, например ) и всячески подвергают людей опытам ради собственного блага.
Еще один подвид Иных - функционалы из "Черновика" и "Чистовика". В статье "Прагматика мотива отказа от волшебной силы в дилогии С. Лукьяненко "Веер"" В.В. Мамонова В.В. Мамонова ( Новосибирский государственный университет ) рассматривает мотив отказа функционала от своей функции, от своих сверхспособностей в финале "Чистовика". Его уже не манит иной мир, где возможны невероятные приключения.
Вывод: финальное событие сюжета дилогии - герой -- Кирилл Максимов -- после поединка с антагонистом отказывается от своей волшебной силы и перестает быть "функционалом" -- супергероем с определенной функцией. Пройдя через множество трудностей, он понимает, что не хочет быть частью системы функционалов, которая диктует ему правила, и бороться с ней тоже не хочет. Гораздо дороже для него оказывается единственное право, которое есть у обычного человека, -- "право возделывать свой сад".
Финал "Чистовика" ироничен, считает исследователь. Сюжетная схема фэнтази в нем переосмысливается. "Трижды меняется топос события: первый раз герой делает свой выбор на крыше иномирного музея, второй раз -- в польском городе, третий раз -- во дворе закрытого московского детсада. Таким образом, место действия становится все менее экзотичным, что подчеркивает решение героя вернуться к обыденной жизни. Сам поединок с антагонистом постепенно утрачивает серьезность, превращаясь из схватки слабого героя с превосходящим его по силе персонажем в нелепую дуэль с использованием скамейки и баскетбольного столба в качестве оружия".
Что же общего у функционалов с Иными? Функционалы, как Иные, наделены сверхспособностями. У них есть собственная властная организация, определяющая судьбу земного мира, мира людей ( "Земли - 2" ). Есть у функционалов собственная полиция, собственные законы ( у Иных - Великий Договор ), за исполнением которых полицейские ( аналог Дозорных ) следят достаточно ревностно. Функционалы способны легко проникать в иные миры, где их поджидают интересные приключения. Образ функционала, который с легкостью решает многие вопросы и проблемы, выглядит привлекательным, особенно для неискушенного читателя.
И.В. Марусова ( Смоленск ) в статье ФУНКЦИЯ ЦИТАТ ИЗ ПРОИЗВЕДЕНИЙ А. И Б. СТРУГАЦКИХ В ЦИКЛЕ РОМАНОВ С. ЛУКЬЯНЕНКО О ДОЗОРАХ рассматривает прозу Стругацких как подтекст романов о приключениях Антона Городецкого.
Она сравнивает героев фантастического дискурса - Румату и Антона Городецкого и обнаруживает определенное сходство. "Оба наделены сверхсилами по сравнению с окружающими людьми (у Антона это магия Иного, у Руматы - возможности представителя технологически развитой цивилизации в мире средневековья). Оба ограничены в их использовании: Румата - задачами разведчика-Прогрессора, который не должен раскрывать себя, Антон - условиями Договора между Светлыми и Темными магами.
Сходны чувства, которые персонажи Стругацких и Лукьяненко испытывают в этой ситуации по отношению к обычным людям:
"- Как ты думаешь, Антон, а можно прожить тысячи лет и по-прежнему жалеть людей?
- Жалеть? - уточнил я.
Гесер кивнул:
- Именно жалеть. Не любить - не в наших силах любить весь мир. Не восхищаться - мы слишком хорошо знаем, что это такое - человек"
Вывод: цитаты из произведений Стругацких выполняют в романах Лукьяненко несколько функций: выступают в роли культурного кода, разделяя аудиторию по принципу "свой - чужой"; актуализируют фабулу подтекста, выполняя прогностическую функцию; вносят дополнительные оттенки в характеристику героев. Трансформация текста и концепции Стругацких становится продолжением заявленного Лукьяненко "спора" с мэтрами.
Марусова называет произведения Лукьяненко оригинальными. Между тем в них есть много знакомого нам по фантастическим романам предшественников. Например, сверхспособности героя, которые проявляются в особом мире, недоступном для его знакомых, в который он попадает.
Н. А.ПЕТРЕНКО (г. Евпатория, Крым) в статье РЕЛИГИОЗНО-МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ОБРАЗЫ В ЦИКЛЕ "ДОЗОРЫ" С. ЛУКЬЯНЕНКО отмечает, что мир Иных очень напоминает мир людей - "Все их мысли, переживания, мотивы поведения - вполне понятны, естественны, и всему этому есть множество аналогов в реальной, нефантастической жизни", - отмечает литературный критик В.М. Каплан ( с. 136 ).
Сумрак назван "реальностью", которая имеет несколько уровней ( что напоминает слова Набокова о том, что реальность неиссякаема и имеет несколько уровней восприятия ).
Постулируется в статье и различие между Темными и Светлыми Иными:
Иные обладают разного уровня способностями к магии и изначально не принадлежат к определённой стороне: Темными или Светлыми они становятся после "инициации". Но внутренняя близость к одной из сторон в будущем определяет их выбор. К Светлым силам человека приводит желание помогать людям, любовь, верность. Темные, напротив, ценят лишь свою свободу и независимость. Они подпитываются отрицательной энергией, которую дают люди, испытывающие негативные эмоции (например, страх, злость, тоска).
Светлые считают, что живут ради других и ставят для себя основной целью защиту всего человечества, предотвращение преступлений, которые могут совершить люди. Они строго соблюдают порядки и законы, освобождают мир от зла. Тёмные маги выступают за свободу своей личности, их интересы индивидуальны, они во всем ищут выгоду.
Вывод: В цикле "Дозоры", в частности в романе "Ночной дозор", С.В. Лукьяненко создаёт оригинальный мир, ориентируясь на мифопоэтические модели бытия. Автор формирует свою версию мифа, в котором присутствуют потусторонние силы и нереальные существа. Однако следует согласиться с мнением кинокритика Дмитрия Комма, "в "Ночном дозоре" изображён мир без Бога, но не материалистический, а откровенно языческий, где правят примитивная магия, параноидальные интриги "тайных властителей".
Здесь же подвергается критике идея о Великом Договоре, который якобы заключили силы Света и силы Тьмы. Она называется откровенно антихристианской.
И действительно, "какое склонение может быть у церкви Божией с бесами"? Светлые маги в романе уподобляются зачастую темным, действуют едва ли не теми же методами, что и темные. Все это несколько снижает художественную ценность и привлекательность произведения.
В статье ИДЕЯ СВЕРХЧЕЛОВЕКА В "ДОЗОРАХ" СЕРГЕЯ ЛУКЬЯНЕНКО некто Пономаренко раскрывает образ Иного в контексте философии Ницше.
Исследователь отмечает, что Иные у Лукьяненко - это персонажи, которые наделены сверхъестественными способностями. В романе изображена не только картина "реального" мира современной писателю Москвы, но и сумеречный мир, в котором действуют Иные.
Становление Иного как такового в связи с его вхождением в сумрак, по мнению автора, восходит к ницшеанской философии.
Первый вход в Сумрачное пространство для Иного становится полноценным обрядом инициации. Ему необходимо открыть в себе недоступное обычному человеку знание, т.е. возвыситься над своим прежним Эго. Переход границы миров - аллюзия восхождения на новую ступень эволюции, о которой упоминает Ф. Ницше. Теория Сверхчеловека связана с целостной переменой личности, включающей в себя три трансформационных этапа: верблюд, тянущий за собой груз традиций и общественных правил; лев, который отвергает все, что ограничивает его свободу и ребенок, который представляет собой чистый лист и сам формирует индивидуальное бытие и законы его функционирования.
( с. 26 )
Вход в сумрак автор статьи называет вторым рождением.
По наблюдению Пономаренко, эволюционное восхождение Иного у С. Лукьяненко сопровождается проблемой выбора: "Нам не дано выбрать абсолютную истину. Она всегда двулика. Все, что у нас есть, - право отказаться от той лжи, которая более неприятна [...] Плата за вход [в сумрак] - отказ от части правды, которую мы не хотим принимать. Людям - проще [...]. Перед людьми не вставал выбор: они могут быть и добрыми и злыми" ( с. 27 ).
А в чем же отличие Светлых от Темных? По мнению автора статьи, Иные в "Дозорах" наделены "способностями контролировать людей (имеют над ними власть)". "Но Светлым Иным власть представляется с позиции заботы о слабом. Темные же используют власть для удовлетворения собственных потребностей, стараются возвыситься за счет своих способностей (что тоже косвенно указывает на их несовершенство и наследие "первого" рождения). При этом именно Темные становятся наиболее близки к философской системе Ф. Ницше. Помощь слабым противоречит его идее".
К. Пономаренко /Слупск, Польша/ в статье "Интертекстуальность любовного дискурса в романе С. Лукьяненко и В. Васильева "Дневной дозор"" рассматривает "архетипы коллективного безсознательного" и обращение автора к булгаковскому тексту в романе "Дневной Дозор".
Сюжет романа, по мнению Пономаренко, имеет своим лейтмотивом тему любви Иных. Это история Алисы Донниковой - темной ведьмы и Игоря Теплова - светлого мага. Этот сюжет исследователь сравнивает с такими известными сюжетами мировой литературы как Ромео и Джульетта, Мастер и Маргарита, Хитклифф и Кэтрин, Берен и Лутиен и др.
Речь в статье идет о "единстве противоположностей", которые притягиваются. Кстати, о такой же любовной истории идет речь в компьютерных играх "Ночной Дозор" и "Дневной Дозор", в которых друг к другу стремятся Темная ведьма Анна и Светлый маг Стас ( "перманентно оглушенный", как охарактеризовали его в одном компьютерном журнале об играх ).
Вот что пишет автор статьи о любви Алисы:
Герои романа С. Лукьяненко не ищут любви, и, вместе с тем, не могут её противостоять, стремясь к целостности. Игорь и Алиса - архетипические двойники. Алиса восклицает: "Я - Темная! Я - не могу быть другой! Я - люблю лишь себя в этом мире! Но сейчас ты - часть меня. Большая часть. Главная часть" [6, с. 127]. Здесь мы видим и аллюзию на сотворение Евы, и уже сформировавшуюся личность, сложившееся "Я", которое все же находится в зависимости от целостного (потерянного) "Я".
Согласно устоявшемуся канону, единство противоположностей в условиях реального мира имеет трагический характер. Герои покидают мир живых, после чего финал для читателя остается открытым. Чаще всего предлагаемые обстоятельства (законы функционирования художественного пространства, в котором существуют герои) препятствуют их объединению. Впоследствии это приводит к драматичной развязке. Таким образом, в романе С. Лукьяненко мы также имеет дело с мотивом несчастливой любви.
( с. 171 )
Автор статьи считает, что и в Темном персонаже есть Свет ( !? - ИП ). "В Темной Алисе, тем не менее, находится достаточно Света, чтобы принести себя в жертву.. Для молодой ведьмы ситуация была безнадежна. Она спрашивала себя: "Зачем я Темная? Зачем он Светлый? Ведь в каждом из нас - поначалу - намешано и того, и другого..." [6, с. 124]. Говоря "поначалу" С. Лукьяненко, вероятно, апеллирует к мифу о целостном сверхчеловеке".
Говоря о "булгаковском интертексте" в романе, Пономаренко сравнивает Алису с Маргаритой:
Маргарита также приносит себя в жертву, чтобы вывести Мастера из состояния, в котором он оказывается. Помимо этого, в произведении М. Булгакова свет и тьмы выступают скорее в единстве, чем в борьбе противоположностей, уравновешивая друг друга. Это как раз та мысль, которая посещает Алису в романе "Дневной дозор". Мастер и Маргарита также покидают привычное пространство, в котором изначально находились и переходят на качественно новый уровень существования.
( с. 172 )
5. ЧТО ТАКОЕ СУМРАК.
Письма, письма лично в Дозоры ношу,
словно я роман - продолженье пишу,
тот, что сам Лукьяненко начал, и вот
вижу сад с скамьей у ворот.
Вижу, вижу алые гроздья рябин,
вижу, вижу Темных фигуры один.
Знаю - то привиделось мне ввечеру,
твари, твари там - точка-ру.
Где же моя ненаглядная, где?
В сумраке, сумраке, сумраке-ке,
В доме, где Гесер меня ждет..
Из популярной песни.
А. С. Алексеева, магистрант 3 курса МГТУ им. Г. И. Носова (г. Магнитогорск) в статье ОСОБЕННОСТИ ЖАНРА ФЭНТЕЗИ В РОМАНЕ С. ЛУКЬЯНЕНКО "НОЧНОЙ ДОЗОР" называет сумрак придуманным автором "вторичным миром" ( ?? - ИП ), которому, впрочем, нельзя отказать в логике.
Сюжет романа "Ночной Дозор", по мнению исследовательницы, прост как компьютер IBM. Оказывается, герои действуют только затем, чтобы в финале уяснить, что все их поступки являются частью плана, составленного верховными магами, представителями сил Света или Тьмы.
Это мнение представляется нам спорным. Тем более что герою Лукьяненко Городецкому все же дана некоторая свобода, что признает и автор статьи, -
.. герой романа "Ночной дозор" Антон Городецкий на протяжении всего романа ищет выход из различного рода невероятных ситуаций: пытается отыскать того, кто наслал проклятие на Светлану; ищет своих недоброжелателей, мешающих ему в работе; находится в поисках вампиршы, которая хочет причинить вред мальчику Егору и т.д. И все эти события, естественно, связаны с магией, то есть с чудом.
( с. 78 ).
Итак, сумрак назван "вторичным миром", параллельным "реальному". Принципиальным качеством хронотопа романа исследовательница считает "двоемирие". Здесь якобы смешиваются илллюзии и "реальность". "Не прерывая бега, я вызвал сумрак. Мир вздохнул, расступаясь. Будто ударили по мне со спины аэродромные прожекторы, высекая длинную тонкую тень. Тень клубилась и обретала объем, тень тянула в себя - в пространство, где вообще нет теней" [5, 17]. "Кроме обычного, человеческого мира, который доступен глазу, есть еще теневой, сумеречный мир".
Говорится, и вполне справедливо, что обыкновенные люди перемещаться между слоями реальности не могут ( здесь есть отличие от романа "Черновик", в котором функционалы все-таки позволяют отдельным людям перемещаться между мирами ).
Во вторичном мире ( так Алексеева, напомним, называет сумрак ) есть и фантастические существа, и магические артефакты. Заметим, что особенно ярко последние представлены в компьютерных играх "Дневной Дозор" и "Ночной Дозор", созданных на основе вселенной романов о Дозорах.
Привольно в сумраке чувствует себя различная "нечисть" - например, вампиры, оборотни, перевертыши и ведьмы.
Автор замечает, что силы Света и силы Тьмы не прочь позабавиться социальным экспериментом ( как хозяева жизни - функционалы с Земли-1 ). Приводится такая цитата в подтверждение этой мысли - "За последнее столетие силы Света трижды производили глобальные эксперименты. Революция в России, Вторая Мировая война".
Что такое сумрак, по мнению авторов "Википедии"? это параллельный мир, входить в который могут только Иные. Лукьяненко утверждает, что для того, чтобы войти в сумрак, достаточно поднять свою тень и шагнуть в нее.
Авторы "Википедии" провозглашают безнаказанность поведения в сумраке ( для Иных ). Ведь сумрак недоступен для обычных людей. Время в сумраке течет медленнее, Иные могут там передвигаться довольно быстро. Там же происходят "стычки" между Иными. "Считается, что Сумрак является "эмоциональной проекцией реального мира". Эмоциональная энергия всего мыслящего на Земле накапливается в Сумраке и даёт Иным магические силы. Одновременно, Сумрак поглощает силы вошедшего и может быть опасным для мага, если тот не рассчитал своих возможностей[1]. Сумрак состоит из нескольких слоев, для входа на каждый из которых нужно шагнуть в собственную тень на предыдущем уровне".
Иные рождаются среди обычных людей, но могут, в отличие от них, входить в сумрак. В зависимости от своего эмоционального ( эмоции, как говорила Миньона приснопамятная ) состояния в момент первого вхождения в сумрак, Иные становятся Светлыми или Темными. Затем переменить сторону силы, на которой действует Иной, практически невозможно. При этом "Тёмные могут исцелять и помогать, а Светлые отказать в помощи" ( ай молодца! ).
Удивительно, с какой настойчивостью наши ученые-литературоведы называют сумрак "вторичным миром". Видимо, они считают, что сами-то они существуют и действуют в некотором "первичном" ( а стало быть более качественном мире ). Между тем, наблюдая их скромные потуги интерпретировать романы Лукьяненко, понимаешь, насколько они безпомощны в постулировании "первичных" законов литературы..
Весьма популярны, заметим также, фильмы, снятые по роману "Ночной Дозор" - одноименный "Ночной Дозор" и "Дневной Дозор" ( продолжение истории, рассказанной в первой картине ). Секрет их успеха, как любят говорить различные критики, в том, что фантастика в них тесно переплетается с обыденной "реальностью". Сумрак - переплетен с обычным человеческим миром. Как отмечал один литературный критик в статье "Укротители сумрака" ( см. предисловие к моей повести "Предпоследний Дозор" ), для того, чтобы попасть в параллельный мир, не надо улетать далеко от земли на звездолете на ионной тяге. Достаточно шагнуть в свою тень ( для Иных, разумеется ). Сумрак так близок, так притягателен для читателя. Он находится буквально на расстоянии вытянутой руки.
В сумраке поддерживается свой порядок, своя логика жизни. Вот почему он так дорог Иным.
Д. Ю. Косынкин, В. К. Приходько ( Тихоокеанский государственный университет, г. Хабаровск, Россия ) в статье ПРИЕМЫ И СРЕДСТВА ИЗОБРАЖЕНИЯ "МИРА ИНЫХ"В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ С. ЛУКЬЯНЕНКО исследуют "магический мир", мир Иных в романах Лукьяненко с точки зрения его семантики и стиля, а также выразительных средств, с помощью которых этот мир создан.
Вселенная "Дозоров" С. Лукьяненко принадлежит к "городскому фэнтези". Местом и временем здесь выступает современный город, что сильно контрастирует с разными сверхъестественными явлениями, поэтому основным художественным приемом в обозначенных романах является контраст. Так, Иные - это существа, наделенные магическими способностями: один из десяти тысяч человек. Но к людям Иные себя не относят, противопоставляя себя им, поскольку могущество Иных - огромно: они не болеют, не стареют, подчиняют себе обыкновенных людей. Иные делятся на Темных и Светлых, заключивших между собой перемирие для всеобщей безопасности.
Сумеречный мир - особенный мир, доступный Иным, считают авторы статьи. Они рассматривают, как именно Иные в романах Лукьяненко попадают в сумрак, как входят в свою тень, которая напоминает исследователям уводящий вдаль темный коридор.
Охарактеризованы и персонажи сумеречного мира - вампиры, оборотни, ведьмы и колдуны. Они существуют как бы на грани двух миров - "реального" и сумеречного. Приводится цитата из одного из романов: "Огромными скачками девушка бежала через двор. Из сумрака она так и не вышла - и увидеть это потрясающее зрелище мог лишь я один. Ну и собаки, конечно. Где-то в стороне заливалась истеричным лаем мелкая псина, скованная сразу и ненавистью, и страхом - всеми теми чувствами, что собачий род испокон веков питает к живым мертвецам".
Животные, в отличие от людей, могут видеть проявления сумрака, хотя магическими способностями они не наделены.
Рассмотрен ряд заклинаний, используемых как Светлыми, так и Темными.
В "Дозорах" свыше 50 заклинаний, названия которых прецедентны, например: Авиценна - исцеляющее заклинание (имя персидского врача), око мага - магический радар (ср.: "всевидящее око"), Танатос.
Также замечено, что Иные используют особые слова для описания явлений, не существующих в мире людей. "Зачастую это могут быть вполне обычные слова, получившие новое, окказиональное значение. Например, слово "Зов": "Мальчик стоял перед девушкой-вампиршей, уже выпустившей клыки, и медленно разматывал шарф. Вряд ли ему сейчас страшно - Зов заглушает сознание начисто. Он скорее мечтает о прикосновении острых сверкающих клыков" [1, с. 22]. Зов в мире Иных - это гипнотизирующая песнь вампиров, позволяющая увлекать жертву, которая, если это обычный человек, не способна сопротивляться. Ср.: также слово "слепок" - это оттиск, отпечаток чего-либо, копия. В романе - это телепатический, эфемерный образ: "Гарик на бегу пнул ссохшийся труп вампира, подняв в морозный воздух облако трухи. Крикнул: - Слепок! Я послал ему образ убегающей вампирши" [1, с. 25]. Слепок - образ существа, который Иные могут передавать друг другу" ( с. 267 ).
Концепцию мира Иных, сумрака, и жизни Иных как таковой, помнится, раскритиковал один автор ( представитель национального меньшинства ) в журнале "Гейм экзе" в статье "Плохое отношение к лошадям".
В этой, с позволения сказать, статейке утверждается, что в мире Иных ( в отличие от мира людей, само собой ) нет никакой мало-мальски значимой свободы. Дескать, все за Иных - героев игры - уже решили Пресветлый Гесер и Претемный Завулон. Действия Иных поэтому не вдохновлены человеческими чувствами, они механистичны. Отсюда название статьи - лошади, как известно, олицетворяют порыв к свободе. А как раз свободы, по мнению автора статейки, в мире Иных и не наблюдается.
Здесь, конечно же, заметно, перенесение качеств человеческого мира на мир Иных. Иных автор обвиняет в том, в чем следовало бы обвинить современных людей. У последних действительно отсутствует порыв к свободе. Они зашорены, действуют по продиктованным им схемам. Вот их поступки и предсказуемы, и детерминированы. В отличие от поступков Иных, над которыми не довлеют порой абсурдные правила мира людей.
Подробное описание свойств и качеств сумрака как иного мира следует отнести к несомненным достоинствам прозы Лукьяненко ( цикл "Дозоры" ).
Писатель утверждает, что мир, вселенная неодномерны, неоднородны, и существует сумеречный мир, где возможно то, что невозможно в пресловутой "реальности".