Петраков Игорь Александрович : другие произведения.

Гипотеза об ином мире в прозе С.Лукьяненко

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Исследование, выполненное в сентябре 2021 года.


   Омский государственный педагогический университет
  
   Игорь Александрович Петраков
  
   Гипотеза об Ином мире в прозе С.Лукьяненко
  
   Исследование выполнено в августе - сентябре 2021 года.
  
   Омск 2021
  
  
   СОДЕРЖАНИЕ:
  
   1. ВВЕДЕНИЕ.
   2. РАННЯЯ ФАНТАСТИКА С.ЛУКЬЯНЕНКО.
   3. ПОВЕСТЬ "МАЛЬЧИК И тЬМА".
   4. КТО ТАКИЕ ИНЫЕ.
   5. ЧТО ТАКОЕ СУМРАК.
   6. ВСЕЛЕННАЯ "ДОЗОРОВ".
   7. СТИЛЬ И РЕЧЬ "ДОЗОРОВ".
   8. ВСЕЛЕННАЯ "ЧЕРНОВИКА".
   9. СЮЖЕТЫ "ИСКАТЕЛЕЙ НЕБА".
   10. БИБЛИОГРАФИЯ, ИЗБРАННЫЕ СПИСКИ ЛИТЕРАТУРЫ.
  
  
   1. введение
  
   В последнее время в научных кругах пробуждается и развивается интерес к творчеству российского фантаста Сергея Лукьяненко. Это неудивительно. Его произведения популяризированы, по ним снимаются фильмы, создаются компьютерные игры. И те и другие находят в российском обществе своих почитателей.
   В настоящем исследовании мы рассмотрим проблематику, сюжет и тематику Иного мира в произведениях Сергея Лукьяненко. В основном это будет осуществлено на материале следующих его прозаических вещей:
   1. Мальчик и тьма.
   2. Ночной Дозор.
   3. Дневной Дозор.
   4. Сумеречный Дозор.
   5. Шестой Дозор.
   6. Черновик.
   7. Чистовик.
   Заметим при этом, что по "Ночному Дозору" и "Черновику" в свое время были написаны сценарии популярных в России фильмов ( хотя фильм "Дневной Дозор", вопреки своему названию, представляет собой фантазию на сюжеты 2-ой и 3-ей части романа "Ночной Дозор" ).
   Зададим вопрос: почему концепция иного мира, данная в цикле о Дозорах и в "Черновике", так актуальна ( как любят выражаться современные литературоведы ) сегодня?
   Ответ прост. В виду лжи и коварства этого мира, в котором правят бал физиковы и миньоны и их пажи ( как выразился бы современный поэт Андрей Козырев ), все яснее, все больше нарастает потребность в альтернативном, справедливом мире.
   Или, как сказал бы другой современный поэт, -
  
   Торжествует он, старый еврей
   в этом мире, ему подчиненном.
   Ведь народом порабощенным
   управлять так легко, ей-же-ей..
  
   Иной мир становится все более привлекательным для читателя, там царит некое подобие закона и справедливого мироустройства ( в отличие от этого мира ).
  
   2.РАННЯЯ ФАНТАСТИКА С.ЛУКЬЯНЕНКО
  
   В статье ИНТЕРТЕКСТ А. И Б. СТРУГАЦКИЕ - С. ЛУКЬЯНЕНКО В РОМАНЕ "ЗВЕЗДЫ - ХОЛОДНЫЕ ИГРУШКИ" (С. ЛУКЬЯНЕНКО) Иоффе Е.Ю. из Петрозаводского государственного университета, г. Петрозаводск отмечает, что Сергей Лукьяненко является одним из популярнейших современных российских фантастов.
   Заявлено ( в финале статьи ), что активное использование образов и мотивов из творческого наследия бр. Стругацких показывает с одной стороны безусловную любовь и уважение автора к русской научно-фантастической традиции, а с другой стороны - переосмысление многих ситуаций и проблем, описанных в произведениях А. и Б. Стругацких, демонстрирует полемическую направленность и стремление С. Лукьяненко дать свой ответ на вопросы, интересовавшие классиков научной фантастики.
   Выделяются как очевидные, так и неявные аллюзии на произведения Стругацких. Так, К неявным аллюзиям можно отнести ночные вылазки ребят через окно. Ган, отвечая на вопрос Никки, признался: "Мы все это (выбираться ночью из интерната через окно - Е.И.) любили" [10, с. 288]. В "Трудно быть богом" Анка "нашумела" во время побега, поэтому ей пришлось прыгать через окно, чтобы не столкнуться с девой-Катей. Антон вспоминает, что и у них под окном растут "очень упорные цветы. В них прыгают несколько лет, а им хоть бы что" ( Наука и современность, 2012, с. 111 - 112 ).
   Л.Н. СаВиНа, О.О. Путило (Волгоград) в статье "Образы пространства в повести С.В.Лукьяненко "Рыцари сорока островов"" рассматривают образы пространства детства, "созданные современным писателем-фантастом С.В. Лукьяненко с учетом фольклорно-мифологической традиции и "памяти" жанра рыцарского романа".
   Повесть "Рыцари сорока островов" относится также к раннему творчеству Лукьяненко. Речь в ней, по мнению автора статьи, идет о противопоставлении дома и "антидома", своего и чужого пространства.
   Что представляет собой образ дома в повести? "Для Димки, главного героя произведения С.в. Лукьяненко, это маленький городок с замечательным парком, озерцом и пляжем, где живут такие же мальчишки и любящие их родители. автор не наделяет земной дом национальным своеобразием: поскольку на острова попадают дети из самых разных уголков земли, дом для них - это своего рода "колыбель", в которой всегда комфортно и безопасно".
   "Чужое" пространство - это тридцать шестой остров, куда "попадает" Димка. Центром острова является замок, в описании которого автор использует "клише" из рыцарских романов, напр. "Прекрасного незнакомца" Рено де Боже.
   Образ неприятелей ребят - пришельцы. Они затевают нешуточную "Игру". в игре, навязанной пришельцами, есть "три главных правила - не играть после развода мостов, не играть в поддавки и не смотреть вверх, когда заходит солнце" [там же, с. 15]. каждый из запретов объясняется устройством мира Сорока островов и условиями эксперимента, проводимого инопланетянами. Первое правило связано с мостами, которые от нагревания соединяются в дневное время и, остывая, расходятся холодной ночью или в пасмурную погоду. Данный запрет ограничивает время битвы, предоставляя возможность отдыха участникам игры. второе правило заставляет миролюбивых ребят жить по законам войны, оно противоречит установкам, изначально присущим детскому мироощущению: драться "до первой крови" или "до сдачи" противника. третье правило объясняется устройством игровой площадки, цель его двояка: с одной стороны, скрыть от детей факт их пребывания на инопланетном корабле, с другой - выявить и наказать прирожденных бунтарей, не соблюдающих требования игры".
   Ребята хотят бежать с острова. Поначалу их вдохновляет сказка о Безумном Капитане, который хотел якобы помочь всем жителям архипелага Сорока островов. Он построил корабль и отправился в океан, чтобы найти настоящую землю, на которой не надо воевать. Димка и его товарищи, вдохновленные примером Капитана, отправляются в вояж по островам. В итоге миф о Капитане разрушается, дети узнают, что его корабль - это иллюзия, придуманная пришельцами ( ох уж эти пришельцы! в романе Ю.Полякова "Гипсовый трубач" они куда как более дружелюбны - И.П. ).
   Ближе к финалу повести дети прозревают. Они понимают, что должны разрушить созданный пришельцами "антидом". Замок превращается в невзрачную постройку из блоков серого металла, голубая пленочка неба исчезает, превратившись в стальной купол, который символизирует жизнь "под колпаком".
   В последней главе повести ( "Дом" ) герои возвращаются на свою планету ( хотя и не в родной город ).
   Мораль повести в том ( считают авторы статьи ), что Свет жизни неизменно преодолевает тьму ночи, а космос, разрушаемый хаосом, возрождается в новом обличье. автор при помощи пространственных трансформаций дома и антидома подчеркивает основную идею произведения о невозможности разрушить в сознании героя-ребенка локус мечты, надежды и счастья, подменив его даже самой феерической фантазией.
   Вадим Чупасов в статье НЕДЕТСКОЕ ЧТЕНИЕ: МАРКЕРЫ "ВЗРОСЛОЙ" ФАНТАСТИКИ В ТВОРЧЕСТВЕ С. ЛУКЬЯНЕНКО рассматривает ряд ранних произведений Лукьяненко, такие как "Рыцари сорока островов" и "Мальчик и тьма".
   Так, отмечено, что "Рыцари.." задумывались как своеобразный "антикрапивинский текст": ""Рыцари" начинались как пародия на его книги. Я начал писать их "выдавливая" из себя подражательство. И в процессе понял, что рамки пародии "Рыцари" переросли" [Лукьяненко 1994]. .
  
   3. ПОВЕСТЬ "МАЛЬЧИК И тЬМА"
  
   О.О. Булдаков в статье ОППОЗИЦИЯ "СВЕТ - тЬМА" В РАННЕМ ТВОРЧЕСТВЕ С. ЛУКЬЯНЕНКО рассматривает произведение "Мальчик и тьма".
   Здесь главный герой Данька "попадает в мир, где продано солнце, общество разобщено, Летящие, олицетворяющие тьму, крадут людей или переманивают их к себе. Однако здесь есть место настоящей дружбе (Лэн, частично семья предводителя Крылатых Шоки), и Летящие оказываются не птицами, ящерами или даже людьми со злыми и уродливыми лицами, а обычными юношами [8, с. 246]".
   Здесь жители приветствуют друг друга следующим образом: "Я жду Рассвета - Рассвет придёт". "Однако, по замечанию Лэна, "это в нашем приветствии так уверенно говорится <...> А на самом деле никто уже в это не верит" [8, с. 237]. И всё же настоящий рассвет необходим, чтобы "выжечь тьму дотла"".
   И, разумеется. приводится довольно спорное "антисказочное" утверждение Лукьяненко - "Это ведь только в сказках, если человек добрый, то он ничего плохого не делает. А в жизни, если Свет хочет бороться с тьмой, то он должен быть жестоким".
   Булдаков сравнивает "Мит" с "Ночным Дозором". В "НД" он находит такое же противопоставление Света и тьмы, как в ранних вещах Лукьяненко. И как будто сожалеет о том, что человек становится Иным и действует теперь всегда только на одной стороне силы, а его жизнь детерминирована Дозорами.
   Мария Алексеевна Горюнова, студентка 3 курса, Мордовский государственный педагогический институт им. М. Е. Евсевьева, marussia_99@mail.ru (г. Саранск) в статье СПЕЦИФИКА ИЗОБРАЖЕНИЯ МИРА ПОДРОСТКОВ В ФЭНТЕЗИЙНОМ ПОВЕСТВОВАНИИ СЕРГЕЯ ЛУКЬЯНЕНКО рассматривает также "Мальчика и тьму" в контексте темы подросткового фэнтези. Утверждается, что у героев "Мит", "Недотепы" и "Непоседы" мировоззрение еще не до конца сформировано, но уже есть свое мироощущение.
   Вот как рассказывает автор статьи о сюжете "Мит":
  
   Главный герой книги, паренек Данька, встречает Солнечного котенка, вслед за которым попадает в другой мир, в котором царствует тьма. Это история о том, как мальчик становится мужчиной. Неспроста ведь в самом начале романа Данька перечитывает "Питера Пэна" ? одну из самых интересных сказок о взрослении детей.
   Наш герой встречает на своем пути жестокость, любовь, осознает важность ответственности за принятие решений. Именно это формирует его взрослую сущность, его истинное "я", нагло ухмыляющиеся ему из зеркала. В конце книги Данька наконец-то осознает, что самый главный враг - это он сам, его собственное отражение, его стремление поскорее окунуться во взрослый, полный жестокости и холодного цинизма мир. Он разбивает зеркало, чтобы остаться самим собой.
   ( с. 112 - 113 ).
  
   В этом отрывке смущает только пафос фразы "мальчик становится мужчиной". Известно, как относился к "мужчинам", например, Крапивин. Галька в его повести "Выстрел с монитора" усмехается, когда его называют "мужчиной".
   Вывод: в творениях С.Лукьяненко образ подростка довольно переменчив. "Но с уверенностью можно сказать, что роль подростков во вселенной "Дозоров" Сергея Лукьяненко велика. На них, порой совершенно наивных и неосторожных, но открытых ко всему новому, и, самое главное, ? добродушных и отчасти простых, держится целый мир. Они готовы познавать и создавать неизведанное, они могут спасти, помочь, изменить всё что угодно".
   В прозе Лукьяненко герой-подросток сталкивается с трудным выбором, преодолевает испытания, попадает в неоднозначную ситуацию. При этом из испытания он выходит с честью. Таким образом, повествование Лукьяненко - это "гимн подростку".
   В статье К ВОПРОСУ О ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ ЖАНРОВ ФЭНТЕЗИ И ФАНТАСТИКИ (НА ПРИМЕРЕ РОМАНА Г. Л. ОЛДИ "МЕССИЯ ОЧИЩАЕТ ДИСК" И ПОВЕСТИ С. В. ЛУКЬЯНЕНКО "МАЛЬЧИК И ТЬМА") Е. Ю. Дворак и М. А. Дворак из Института международного права и экономики им. А. С. Грибоедова отмечают, что в повести С. Лукьненко "Мальчик и тьма" Данька ищет путь домой и способ вернуть солнечный свет во "вторичный мир".
   Вот довольно обширная цитата из данного исследования:
  
   Центральной мифологемой мира этого произведения является борьба добра со злом, или света с тьмой - борьба Крылатых с Летящими. Мифологема отсылает нас к Библии. Речь идет о битве за престол Божий между его защитником, архангелом Михаилом, и Люцифером. В результате сатана был сброшен с небес в преисподнюю, став падшим ангелом, цель которого сеять зло. Герой книги Лукьяненко Данька встает на сторону света, то есть входит в ряды Крылатых. Но эта повесть не была бы фэнтезийной, если бы не имела двойного дна. С одной стороны, Крылатые выступают за правое дело - защищают свои города от Летящих, слуг Тьмы.
  
   Чувствуется, что в повести четко разграничивается добро и зло. В отличие от этого мира, где зло нередко прячется под различными масками, в том числе под маской Добра ( чему мы видим в интернете немало примеров ).
   Приводится цитата из книги Чуковского "Краденое солнце", в которой крокодил "солнце в небе проглотил". Заявлено, что во "вторичном" мире Лкьяненко солнце никто не глотал - оно было продано за "комфортную жизнь" самими жителями сумеречного мира.
   Вывод, который делают авторы статьи: в мире нет абсолютного Добра или зла ( ??? - ИП ), а "правду можно найти где угодно". Такое мнение приходится оставить целиком на совести авторов.
   Е.Ю. Дворак в статье "Неклассическая интерпретация неомифологизма в детском фэнтезийном романе С.Лукьяненко "Мальчик и тьма" - претексте цикла "Дозоры"" не зря приводит в качестве эпиграфа к статье слова Воланда о том, что последователь Христа хочет "ободрать весь земной шар" так, чтобы на нем не было теней, и чтобы он мог наслаждаться "голым светом". Пафос этой сентенции приходится целиком оставить на совести Булгакова, как и пафос исследователя "Мальчика и тьмы".
   Герой "Мальчика и тьмы", как отмечается, попадает в некий фантазийный мир легко и просто - через невидимую дверь, которая якобы находится прямо в его квартире. Малчик мечтал о приключениях. И "получил то, чего хотел". В выдуманном мире у мальчик появляется Крылатый друг ( Лэн ), это, по мнению автора статьи, типичный герой-помощник.
   Е.Ю. Дворак считает, что повесть "Мальчик и тьма" является претекстом "Ночного Дозора". Именно в этой книге впервые появляются такие силы как Свет, тьма и сумрак. По мнению исследователя, писатель в своей повести доказывает, что тот, кто выбрал Свет - необязательно добрый, а кто выбрал тьму - необязательно злой ( ?? - ИП ). И Светом, утверждает писатель, можно сделать черное дело ( ??? - ИП ).
   А в книге "Ночной Дозор" Лукьяненко утверждает, что когда-то все были едины - "и Светлые, и Темные".
   А Солнечный котенок, размышляет автор статьи, со своим скрытным характером является прообразом Гесера из мира "Дозоров" ( "Но добрый Гесер его вылечил быстро. Еще бы - абы кого не берут в лингвисты!" ).
   Что касается сумрака, то о нем в "Мальчике" сказано мало. Известно лишь, что сумраку служат торговцы, и Свет и сумрак не могут быть друзьями.
  
   Сумрак не воюет со светом, а Свет - с сумраком. Но и мира между ними нет. Не может быть.
  
   Именно торговцы, слуги сумрака, скупили солнечный свет. Автор поэтому задается вопросом - так ли уж сумрак нейтрален? В "Ночном Дозоре" сумрак предстает как живое существо. Он предоставляет герою выбор - кем стать. "А вот кем ты станешь - зависит лишь от тебя. Но решай быстро, у тебя не так уж много времени".
   По мнению автора статьи, повесть "Мальчик и тьма" поучительна для читателя-подростка. Она доносит до его понимания, что зло губительно, разрушительно. Пример - Летящие, "которые из-за тьмы внутри себя выглядят отталкивающе". Да и сама тьма, считает исследователь, непривлекательна, "хотя по-своему заманчива".
   Путило Олег Олегович ( ФГБОУ ВО "Волгоградский государственный социально-педагогический университет", г. Волгоград ) в статье АНТРОПОЛОГИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО ДЕТСТВА В ФЭНТЕЗИЙНОЙ ПОВЕСТИ С. ЛУКЬЯНЕНКО "МАЛЬЧИК И ТЬМА" исследует способы изображения пространства детства в повести С.В. Лукьяненко "Мальчик и тьма".
   Герой повести, по версии Путило, представляет собой архетип чудесного ребенка, спасающего мир. Именно тринадцатилетний Данька призван возвратить людям солнце, вступив в борьбу с царством тьмы.
   Пространство повести изначально как будто лишено солнца - в комнату героя оно "не заглядывало", потому что дом мальчика был окружен многоэтажками.
   Пространство квартиры для героя слишком обыденно, скучно. Поэтому он решает "искать приключений в новом мире". Там Данька сталкивается с Летящими и Черным огнем. Это мир напоминает классический загробный. Пространство окрашено в тусклые тона, когда на земле день, там - ночь. Днем там слабо светит солнце, "нет ни нужды, ни радости".
   В городе Шихар, пишет Путило, мальчик обретает атрибуты взрослого мира: крылья и меч, символизирующий рыцарское посвящение в "орден" Крылатых, состоящий из молодых людей, чья жизнь не по-детски серьезна.
   Мораль повести, по мнению критика, в том, что Свет, оказывается, имеет мало общего с Добром ( ?? - ИП ), Любовью и Истиной. Крылатые ( Свет ) не менее жестоки, чем Летящие.
   А каков Солнечный Котенок! - ".. предложив ребятам залить город Черным огнем, чтобы спровоцировать его население на борьбу с Тьмой, Котенок предстает уже не "ребенком", а умелым манипулятором, чья детская игривость становится инструментом для управления героем".
   Вывод: в финале повести повзрослевший Данька, в начале своего путешествия воспринимавший категории "добра" и "зла" с позиций подросткового максимализма как абсолютные и противопоставленные, готов принять тот факт, что Тьма может иметь человеческое лицо, а Свет - прибегать к подлым провокациям, потому что "настоящий свет - это вовсе не добрый волшебник, или бог, или что-нибудь такое, разумное. Это просто одна из трех сил <...> Свет - это просто сила, и Тьма - тоже сила. И ничего в них нет ни доброго, ни злого".
   С этим моральным выводом, однако, кажется, готовы поспорить создатели фильмов "Ночной Дозор" и "Дневной Дозор". Они, по всей видимости, отождествляют Свет с добром, а Тьму - со злом, просто чтобы не множить сущности. Разделение персонажей на Темных и Светлых в фильме безусловно. Подтверждение этого - песенка "Умы Турман", не очень замысловатая, мораль которой поймет даже младенец:
  
   Но добрый Гесер его вылечил быстро,
   еще бы - абы кого не берут в замминистры!
  
   и еще -
  
   Но злой Завулон из Дозора Дневного
   сделал из сына Антона Иного.
   И как с этим справится наш герой?
   Все на просмотр картины второй!
  
   Видимо, для "Умы Турман" существуют только две краски - черная и белая.
  
   4. КТО ТАКИЕ ИНЫЕ.
  
   В статье "ИНЫЕ" В ЛИТЕРАТУРЕ И В ЖИЗНИ Б.О. Майер ( Новосибирский государственный педагогический университет ) называет С.Лукьяненко талантливым писателем ( а не литератором, как называл шехтман ). По мнению автора статьи, отличительная особенность Лукьяненко как талантливого писателя в том, что он предугадывает своим писательским даром будущие изменения общественного сознания.
   Автор статьи замечает, что в приводимых им цитатах из Лукьяненко сквозит презрение и пренебрежение к человеческому миру.
   "Давным-давно я научился плевать на человеческий мир. Он - наша основа. Наша колыбель. Но мы - Иные. Мы ходим сквозь закрытые двери и храним баланс Добра и зла"; "Хорошо, что я не человек"; "Есть человеческий мир ... Вот он вкруг нас. И большинство не может выйти за его пределы. Так было всегда. Но иногда появляемся мы. Иные" и др.
   "Это что же, значит, я стал думать, как полноценный Иной? Есть Иные, а есть люди - они второго сорта. Им никогда не войти в Сумрак, они не проживут больше сотни лет. Ничего не поделаешь ... Есть повод для гордости. Мне не потребовалось и десятка лет, чтобы окончательно перестать быть человеком".
   Возникшая идея Иного как сверхчеловека, наделенного сверхспособностями и ходящего через закрытые двери напоминает нам идеи сверхчеловека из человеческой истории - в частности, гитлеровского сверхчеловека арийской расы. К чему привела пропаганда таких идей, известно.
   Еще один щекотливый момент - Светлому Иному, герою книги, гораздо понятнее чувства темных Иных, нежели обычных людей. Темные для него ближе, чем люди. Его друг, например, - Темный вампир сосед Костя.
   "Я оглянулся. Вокруг, в серой мгле, медленно двигались люди. Обычные, неспособные выйти из своего мирка. Мы - Иные, и пусть я стою на стороне Света, а мои собеседники на стороне Тьмы, но с ними у меня куда больше общего, чем с любым из простых людей ... Как бы ни были противоположны наши цели и наша мораль, но конторам приходилось сотрудничать"
   Человеческая мораль, человеческая религия отбрасываются Иным в сторону. Он невероятно гордится тем, что может входить в сумрак.
   "Сумрак меняет вошедшего. Это иной мир, и он делает из людей Иных. А вот кем ты станешь - зависит лишь от тебя. Сумрак - бурная река, которая течет во все стороны сразу. Решай, кем ты хочешь стать в сумеречном мире. Но решай быстро, у тебя не так уж много времени". "Прежде всего я - Иной. Различия Добра и зла лежат в отношении к обычным людям. Если ты выбираешь Свет - ты не будешь применять свои способности для личной выгоды. Если ты выбрал Тьму - это станет для тебя нормальным. Но даже черный маг способен исцелять больных и находить пропавших без вести. А белый маг может отказывать людям в
   Утверждается, между прочим, что все Иные - "энергетические вампиры", они могут черпать силу у людей. Требуется ли для этого согласие человека, не уточняется.
   Светлые называют себя "добрыми пастухами". Они самовольно взялись "пасти" человеческое стадо. И понимают при этом, что их власть "над всем муравейником" хрупка. "Нас устроит только мир, в котором люди будут озабочены размером кормушек и качеством сена. Потому что как только они вынут голову из кормушек, оглядятся и увидят нас - нам придет конец".
   А чего стоит такое откровение: "А простые люди - быдло. Стадо баранов, которых выгодно стричь, но порой прибыльнее пустить под нож. Ничего не изменилось. Не было заповедей, и нет"? Есть ли для такого Иного что-то святое в человеческой истории, остается загадкой. На эти фразы можно возразить только словами известной украинской песни: "Мы - не быдло, мы - не козлы".
   Презирают Иные и веру как таковую: ""Но мы не верим ни в богов, ни в Бога. Мы сами - свои собственные боги" ( ?? - ИП ).
   Впрочем, изредка умы Иных посещает мысль о ценности человека:
  
   Цивилизуемся и мы. Нельзя подходить к человеку, будто к бесправному скоту. Люди заслуживают право на уважительное отношение, хотя бы как наши предки. Надо чтить предков, верно?... У нас, знаете ли, последнее время растет движение за гуманное отношение к людям. Без лицензии кровь никто не пьет. Да и с лицензией стараются не насмерть... детей до двенадцати лет почти не пьют, даже если жребий выпадет.
  
   По поводу этих фраз как нельзя лучше подходит народная поговорка: "Пожалел волк кобылу, - оставил хвост да гриву!"
   Вывод: Люди для Иных не более, чем кормовая база, которая низкоорганизована, основная масса людей - трава, которую либо стригут, либо вырывают с корнем. На фоне "кормовой базы" (людей) Иные обладают метафизическими социальными "сверхспособностями", которые обезпечивают им здоровье, долгую жизнь, ресурсы для обеспечения безбедной жизни, возможность нахождения над принятыми в обществе законами, над государством и т.п.
   При этом "талантливый писатель внедряет в умы людей, в первую очередь молодых, онтологический императив метафизической разорванности мира".
   А единожды возникнув, рассказ об Иных "весьма вероятно, учитывая массовую популярность книг и фильмов, может стать конституирующей онтологией массового сознания на долгое время со всеми, вытекающими из этого, последствиями".
  
   Нужно отдать дань писательскому таланту Лукьяненко, - он создал весьма привлекательный образ Иного. Быть Иным, оказывается, легко и удобно. Не нужно волноваться из-за того, что ты нарушил человеческий закон, преступил нормы морали и нравственности. Все это - Иному побоку. Есть особая, Иная нравственность. Иному "наплевать" на тысячелетнюю историю человеческого мира. Человеческое общество напоминает ему пауков в банке. Он может то, что не могут обычные люди, - входить в сумрак и использовать магические заклинания. Ну как тут не возгордиться?
   Разница между Светом и тьмой для Иного стирается. Автор доходит до того, что пишет "тьму" с большой буквы. А следовательно, в его мире - тьма - самодостаточная, высокоорганизованная сила, способная на равных бороться со Светом. Все это напоминает мораль романа Булгакова "Мастер и Маргарита" и сентенции Воланда о том, что, дескать, Свет не может существовать без тьмы.
   Историей человечества, оказываются на равных управляют силы Света и силы тьмы. То есть те же Иные. Они ставят социальные эксперименты ( социализм, например ) и всячески подвергают людей опытам ради собственного блага.
   Еще один подвид Иных - функционалы из "Черновика" и "Чистовика". В статье "Прагматика мотива отказа от волшебной силы в дилогии С. Лукьяненко "Веер"" В.В. Мамонова В.В. Мамонова ( Новосибирский государственный университет ) рассматривает мотив отказа функционала от своей функции, от своих сверхспособностей в финале "Чистовика". Его уже не манит иной мир, где возможны невероятные приключения.
   Вывод: финальное событие сюжета дилогии - герой -- Кирилл Максимов -- после поединка с антагонистом отказывается от своей волшебной силы и перестает быть "функционалом" -- супергероем с определенной функцией. Пройдя через множество трудностей, он понимает, что не хочет быть частью системы функционалов, которая диктует ему правила, и бороться с ней тоже не хочет. Гораздо дороже для него оказывается единственное право, которое есть у обычного человека, -- "право возделывать свой сад".
   Финал "Чистовика" ироничен, считает исследователь. Сюжетная схема фэнтази в нем переосмысливается. "Трижды меняется топос события: первый раз герой делает свой выбор на крыше иномирного музея, второй раз -- в польском городе, третий раз -- во дворе закрытого московского детсада. Таким образом, место действия становится все менее экзотичным, что подчеркивает решение героя вернуться к обыденной жизни. Сам поединок с антагонистом постепенно утрачивает серьезность, превращаясь из схватки слабого героя с превосходящим его по силе персонажем в нелепую дуэль с использованием скамейки и баскетбольного столба в качестве оружия".
   Что же общего у функционалов с Иными? Функционалы, как Иные, наделены сверхспособностями. У них есть собственная властная организация, определяющая судьбу земного мира, мира людей ( "Земли - 2" ). Есть у функционалов собственная полиция, собственные законы ( у Иных - Великий Договор ), за исполнением которых полицейские ( аналог Дозорных ) следят достаточно ревностно. Функционалы способны легко проникать в иные миры, где их поджидают интересные приключения. Образ функционала, который с легкостью решает многие вопросы и проблемы, выглядит привлекательным, особенно для неискушенного читателя.
   И.В. Марусова ( Смоленск ) в статье ФУНКЦИЯ ЦИТАТ ИЗ ПРОИЗВЕДЕНИЙ А. И Б. СТРУГАЦКИХ В ЦИКЛЕ РОМАНОВ С. ЛУКЬЯНЕНКО О ДОЗОРАХ рассматривает прозу Стругацких как подтекст романов о приключениях Антона Городецкого.
   Она сравнивает героев фантастического дискурса - Румату и Антона Городецкого и обнаруживает определенное сходство. "Оба наделены сверхсилами по сравнению с окружающими людьми (у Антона это магия Иного, у Руматы - возможности представителя технологически развитой цивилизации в мире средневековья). Оба ограничены в их использовании: Румата - задачами разведчика-Прогрессора, который не должен раскрывать себя, Антон - условиями Договора между Светлыми и Темными магами.
   Сходны чувства, которые персонажи Стругацких и Лукьяненко испытывают в этой ситуации по отношению к обычным людям:
   "- Как ты думаешь, Антон, а можно прожить тысячи лет и по-прежнему жалеть людей?
   - Жалеть? - уточнил я.
   Гесер кивнул:
   - Именно жалеть. Не любить - не в наших силах любить весь мир. Не восхищаться - мы слишком хорошо знаем, что это такое - человек"
   Вывод: цитаты из произведений Стругацких выполняют в романах Лукьяненко несколько функций: выступают в роли культурного кода, разделяя аудиторию по принципу "свой - чужой"; актуализируют фабулу подтекста, выполняя прогностическую функцию; вносят дополнительные оттенки в характеристику героев. Трансформация текста и концепции Стругацких становится продолжением заявленного Лукьяненко "спора" с мэтрами.
   Марусова называет произведения Лукьяненко оригинальными. Между тем в них есть много знакомого нам по фантастическим романам предшественников. Например, сверхспособности героя, которые проявляются в особом мире, недоступном для его знакомых, в который он попадает.
   Н. А.ПЕТРЕНКО (г. Евпатория, Крым) в статье РЕЛИГИОЗНО-МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ОБРАЗЫ В ЦИКЛЕ "ДОЗОРЫ" С. ЛУКЬЯНЕНКО отмечает, что мир Иных очень напоминает мир людей - "Все их мысли, переживания, мотивы поведения - вполне понятны, естественны, и всему этому есть множество аналогов в реальной, нефантастической жизни", - отмечает литературный критик В.М. Каплан ( с. 136 ).
   Сумрак назван "реальностью", которая имеет несколько уровней ( что напоминает слова Набокова о том, что реальность неиссякаема и имеет несколько уровней восприятия ).
   Постулируется в статье и различие между Темными и Светлыми Иными:
  
   Иные обладают разного уровня способностями к магии и изначально не принадлежат к определённой стороне: Темными или Светлыми они становятся после "инициации". Но внутренняя близость к одной из сторон в будущем определяет их выбор. К Светлым силам человека приводит желание помогать людям, любовь, верность. Темные, напротив, ценят лишь свою свободу и независимость. Они подпитываются отрицательной энергией, которую дают люди, испытывающие негативные эмоции (например, страх, злость, тоска).
   Светлые считают, что живут ради других и ставят для себя основной целью защиту всего человечества, предотвращение преступлений, которые могут совершить люди. Они строго соблюдают порядки и законы, освобождают мир от зла. Тёмные маги выступают за свободу своей личности, их интересы индивидуальны, они во всем ищут выгоду.
  
   Вывод: В цикле "Дозоры", в частности в романе "Ночной дозор", С.В. Лукьяненко создаёт оригинальный мир, ориентируясь на мифопоэтические модели бытия. Автор формирует свою версию мифа, в котором присутствуют потусторонние силы и нереальные существа. Однако следует согласиться с мнением кинокритика Дмитрия Комма, "в "Ночном дозоре" изображён мир без Бога, но не материалистический, а откровенно языческий, где правят примитивная магия, параноидальные интриги "тайных властителей".
   Здесь же подвергается критике идея о Великом Договоре, который якобы заключили силы Света и силы Тьмы. Она называется откровенно антихристианской.
   И действительно, "какое склонение может быть у церкви Божией с бесами"? Светлые маги в романе уподобляются зачастую темным, действуют едва ли не теми же методами, что и темные. Все это несколько снижает художественную ценность и привлекательность произведения.
   В статье ИДЕЯ СВЕРХЧЕЛОВЕКА В "ДОЗОРАХ" СЕРГЕЯ ЛУКЬЯНЕНКО некто Пономаренко раскрывает образ Иного в контексте философии Ницше.
   Исследователь отмечает, что Иные у Лукьяненко - это персонажи, которые наделены сверхъестественными способностями. В романе изображена не только картина "реального" мира современной писателю Москвы, но и сумеречный мир, в котором действуют Иные.
   Становление Иного как такового в связи с его вхождением в сумрак, по мнению автора, восходит к ницшеанской философии.
  
   Первый вход в Сумрачное пространство для Иного становится полноценным обрядом инициации. Ему необходимо открыть в себе недоступное обычному человеку знание, т.е. возвыситься над своим прежним Эго. Переход границы миров - аллюзия восхождения на новую ступень эволюции, о которой упоминает Ф. Ницше. Теория Сверхчеловека связана с целостной переменой личности, включающей в себя три трансформационных этапа: верблюд, тянущий за собой груз традиций и общественных правил; лев, который отвергает все, что ограничивает его свободу и ребенок, который представляет собой чистый лист и сам формирует индивидуальное бытие и законы его функционирования.
   ( с. 26 )
  
   Вход в сумрак автор статьи называет вторым рождением.
   По наблюдению Пономаренко, эволюционное восхождение Иного у С. Лукьяненко сопровождается проблемой выбора: "Нам не дано выбрать абсолютную истину. Она всегда двулика. Все, что у нас есть, - право отказаться от той лжи, которая более неприятна [...] Плата за вход [в сумрак] - отказ от части правды, которую мы не хотим принимать. Людям - проще [...]. Перед людьми не вставал выбор: они могут быть и добрыми и злыми" ( с. 27 ).
   А в чем же отличие Светлых от Темных? По мнению автора статьи, Иные в "Дозорах" наделены "способностями контролировать людей (имеют над ними власть)". "Но Светлым Иным власть представляется с позиции заботы о слабом. Темные же используют власть для удовлетворения собственных потребностей, стараются возвыситься за счет своих способностей (что тоже косвенно указывает на их несовершенство и наследие "первого" рождения). При этом именно Темные становятся наиболее близки к философской системе Ф. Ницше. Помощь слабым противоречит его идее".
   К. Пономаренко /Слупск, Польша/ в статье "Интертекстуальность любовного дискурса в романе С. Лукьяненко и В. Васильева "Дневной дозор"" рассматривает "архетипы коллективного безсознательного" и обращение автора к булгаковскому тексту в романе "Дневной Дозор".
   Сюжет романа, по мнению Пономаренко, имеет своим лейтмотивом тему любви Иных. Это история Алисы Донниковой - темной ведьмы и Игоря Теплова - светлого мага. Этот сюжет исследователь сравнивает с такими известными сюжетами мировой литературы как Ромео и Джульетта, Мастер и Маргарита, Хитклифф и Кэтрин, Берен и Лутиен и др.
   Речь в статье идет о "единстве противоположностей", которые притягиваются. Кстати, о такой же любовной истории идет речь в компьютерных играх "Ночной Дозор" и "Дневной Дозор", в которых друг к другу стремятся Темная ведьма Анна и Светлый маг Стас ( "перманентно оглушенный", как охарактеризовали его в одном компьютерном журнале об играх ).
   Вот что пишет автор статьи о любви Алисы:
  
   Герои романа С. Лукьяненко не ищут любви, и, вместе с тем, не могут её противостоять, стремясь к целостности. Игорь и Алиса - архетипические двойники. Алиса восклицает: "Я - Темная! Я - не могу быть другой! Я - люблю лишь себя в этом мире! Но сейчас ты - часть меня. Большая часть. Главная часть" [6, с. 127]. Здесь мы видим и аллюзию на сотворение Евы, и уже сформировавшуюся личность, сложившееся "Я", которое все же находится в зависимости от целостного (потерянного) "Я".
   Согласно устоявшемуся канону, единство противоположностей в условиях реального мира имеет трагический характер. Герои покидают мир живых, после чего финал для читателя остается открытым. Чаще всего предлагаемые обстоятельства (законы функционирования художественного пространства, в котором существуют герои) препятствуют их объединению. Впоследствии это приводит к драматичной развязке. Таким образом, в романе С. Лукьяненко мы также имеет дело с мотивом несчастливой любви.
   ( с. 171 )
  
   Автор статьи считает, что и в Темном персонаже есть Свет ( !? - ИП ). "В Темной Алисе, тем не менее, находится достаточно Света, чтобы принести себя в жертву.. Для молодой ведьмы ситуация была безнадежна. Она спрашивала себя: "Зачем я Темная? Зачем он Светлый? Ведь в каждом из нас - поначалу - намешано и того, и другого..." [6, с. 124]. Говоря "поначалу" С. Лукьяненко, вероятно, апеллирует к мифу о целостном сверхчеловеке".
   Говоря о "булгаковском интертексте" в романе, Пономаренко сравнивает Алису с Маргаритой:
  
   Маргарита также приносит себя в жертву, чтобы вывести Мастера из состояния, в котором он оказывается. Помимо этого, в произведении М. Булгакова свет и тьмы выступают скорее в единстве, чем в борьбе противоположностей, уравновешивая друг друга. Это как раз та мысль, которая посещает Алису в романе "Дневной дозор". Мастер и Маргарита также покидают привычное пространство, в котором изначально находились и переходят на качественно новый уровень существования.
   ( с. 172 )
  
   5. ЧТО ТАКОЕ СУМРАК.
  
   Письма, письма лично в Дозоры ношу,
   словно я роман - продолженье пишу,
   тот, что сам Лукьяненко начал, и вот
   вижу сад с скамьей у ворот.
  
   Вижу, вижу алые гроздья рябин,
   вижу, вижу Темных фигуры один.
   Знаю - то привиделось мне ввечеру,
   твари, твари там - точка-ру.
  
   Где же моя ненаглядная, где?
   В сумраке, сумраке, сумраке-ке,
   В доме, где Гесер меня ждет..
  
   Из популярной песни.
  
   А. С. Алексеева, магистрант 3 курса МГТУ им. Г. И. Носова (г. Магнитогорск) в статье ОСОБЕННОСТИ ЖАНРА ФЭНТЕЗИ В РОМАНЕ С. ЛУКЬЯНЕНКО "НОЧНОЙ ДОЗОР" называет сумрак придуманным автором "вторичным миром" ( ?? - ИП ), которому, впрочем, нельзя отказать в логике.
   Сюжет романа "Ночной Дозор", по мнению исследовательницы, прост как компьютер IBM. Оказывается, герои действуют только затем, чтобы в финале уяснить, что все их поступки являются частью плана, составленного верховными магами, представителями сил Света или Тьмы.
   Это мнение представляется нам спорным. Тем более что герою Лукьяненко Городецкому все же дана некоторая свобода, что признает и автор статьи, -
  
   .. герой романа "Ночной дозор" Антон Городецкий на протяжении всего романа ищет выход из различного рода невероятных ситуаций: пытается отыскать того, кто наслал проклятие на Светлану; ищет своих недоброжелателей, мешающих ему в работе; находится в поисках вампиршы, которая хочет причинить вред мальчику Егору и т.д. И все эти события, естественно, связаны с магией, то есть с чудом.
   ( с. 78 ).
  
   Итак, сумрак назван "вторичным миром", параллельным "реальному". Принципиальным качеством хронотопа романа исследовательница считает "двоемирие". Здесь якобы смешиваются илллюзии и "реальность". "Не прерывая бега, я вызвал сумрак. Мир вздохнул, расступаясь. Будто ударили по мне со спины аэродромные прожекторы, высекая длинную тонкую тень. Тень клубилась и обретала объем, тень тянула в себя - в пространство, где вообще нет теней" [5, 17]. "Кроме обычного, человеческого мира, который доступен глазу, есть еще теневой, сумеречный мир".
   Говорится, и вполне справедливо, что обыкновенные люди перемещаться между слоями реальности не могут ( здесь есть отличие от романа "Черновик", в котором функционалы все-таки позволяют отдельным людям перемещаться между мирами ).
   Во вторичном мире ( так Алексеева, напомним, называет сумрак ) есть и фантастические существа, и магические артефакты. Заметим, что особенно ярко последние представлены в компьютерных играх "Дневной Дозор" и "Ночной Дозор", созданных на основе вселенной романов о Дозорах.
   Привольно в сумраке чувствует себя различная "нечисть" - например, вампиры, оборотни, перевертыши и ведьмы.
   Автор замечает, что силы Света и силы Тьмы не прочь позабавиться социальным экспериментом ( как хозяева жизни - функционалы с Земли-1 ). Приводится такая цитата в подтверждение этой мысли - "За последнее столетие силы Света трижды производили глобальные эксперименты. Революция в России, Вторая Мировая война".
   Что такое сумрак, по мнению авторов "Википедии"? это параллельный мир, входить в который могут только Иные. Лукьяненко утверждает, что для того, чтобы войти в сумрак, достаточно поднять свою тень и шагнуть в нее.
   Авторы "Википедии" провозглашают безнаказанность поведения в сумраке ( для Иных ). Ведь сумрак недоступен для обычных людей. Время в сумраке течет медленнее, Иные могут там передвигаться довольно быстро. Там же происходят "стычки" между Иными. "Считается, что Сумрак является "эмоциональной проекцией реального мира". Эмоциональная энергия всего мыслящего на Земле накапливается в Сумраке и даёт Иным магические силы. Одновременно, Сумрак поглощает силы вошедшего и может быть опасным для мага, если тот не рассчитал своих возможностей[1]. Сумрак состоит из нескольких слоев, для входа на каждый из которых нужно шагнуть в собственную тень на предыдущем уровне".
   Иные рождаются среди обычных людей, но могут, в отличие от них, входить в сумрак. В зависимости от своего эмоционального ( эмоции, как говорила Миньона приснопамятная ) состояния в момент первого вхождения в сумрак, Иные становятся Светлыми или Темными. Затем переменить сторону силы, на которой действует Иной, практически невозможно. При этом "Тёмные могут исцелять и помогать, а Светлые отказать в помощи" ( ай молодца! ).
   Удивительно, с какой настойчивостью наши ученые-литературоведы называют сумрак "вторичным миром". Видимо, они считают, что сами-то они существуют и действуют в некотором "первичном" ( а стало быть более качественном мире ). Между тем, наблюдая их скромные потуги интерпретировать романы Лукьяненко, понимаешь, насколько они безпомощны в постулировании "первичных" законов литературы..
   Весьма популярны, заметим также, фильмы, снятые по роману "Ночной Дозор" - одноименный "Ночной Дозор" и "Дневной Дозор" ( продолжение истории, рассказанной в первой картине ). Секрет их успеха, как любят говорить различные критики, в том, что фантастика в них тесно переплетается с обыденной "реальностью". Сумрак - переплетен с обычным человеческим миром. Как отмечал один литературный критик в статье "Укротители сумрака" ( см. предисловие к моей повести "Предпоследний Дозор" ), для того, чтобы попасть в параллельный мир, не надо улетать далеко от земли на звездолете на ионной тяге. Достаточно шагнуть в свою тень ( для Иных, разумеется ). Сумрак так близок, так притягателен для читателя. Он находится буквально на расстоянии вытянутой руки.
   В сумраке поддерживается свой порядок, своя логика жизни. Вот почему он так дорог Иным.
   Д. Ю. Косынкин, В. К. Приходько ( Тихоокеанский государственный университет, г. Хабаровск, Россия ) в статье ПРИЕМЫ И СРЕДСТВА ИЗОБРАЖЕНИЯ "МИРА ИНЫХ"В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ С. ЛУКЬЯНЕНКО исследуют "магический мир", мир Иных в романах Лукьяненко с точки зрения его семантики и стиля, а также выразительных средств, с помощью которых этот мир создан.
  
   Вселенная "Дозоров" С. Лукьяненко принадлежит к "городскому фэнтези". Местом и временем здесь выступает современный город, что сильно контрастирует с разными сверхъестественными явлениями, поэтому основным художественным приемом в обозначенных романах является контраст. Так, Иные - это существа, наделенные магическими способностями: один из десяти тысяч человек. Но к людям Иные себя не относят, противопоставляя себя им, поскольку могущество Иных - огромно: они не болеют, не стареют, подчиняют себе обыкновенных людей. Иные делятся на Темных и Светлых, заключивших между собой перемирие для всеобщей безопасности.
  
   Сумеречный мир - особенный мир, доступный Иным, считают авторы статьи. Они рассматривают, как именно Иные в романах Лукьяненко попадают в сумрак, как входят в свою тень, которая напоминает исследователям уводящий вдаль темный коридор.
   Охарактеризованы и персонажи сумеречного мира - вампиры, оборотни, ведьмы и колдуны. Они существуют как бы на грани двух миров - "реального" и сумеречного. Приводится цитата из одного из романов: "Огромными скачками девушка бежала через двор. Из сумрака она так и не вышла - и увидеть это потрясающее зрелище мог лишь я один. Ну и собаки, конечно. Где-то в стороне заливалась истеричным лаем мелкая псина, скованная сразу и ненавистью, и страхом - всеми теми чувствами, что собачий род испокон веков питает к живым мертвецам".
   Животные, в отличие от людей, могут видеть проявления сумрака, хотя магическими способностями они не наделены.
   Рассмотрен ряд заклинаний, используемых как Светлыми, так и Темными.
  
   В "Дозорах" свыше 50 заклинаний, названия которых прецедентны, например: Авиценна - исцеляющее заклинание (имя персидского врача), око мага - магический радар (ср.: "всевидящее око"), Танатос.
  
   Также замечено, что Иные используют особые слова для описания явлений, не существующих в мире людей. "Зачастую это могут быть вполне обычные слова, получившие новое, окказиональное значение. Например, слово "Зов": "Мальчик стоял перед девушкой-вампиршей, уже выпустившей клыки, и медленно разматывал шарф. Вряд ли ему сейчас страшно - Зов заглушает сознание начисто. Он скорее мечтает о прикосновении острых сверкающих клыков" [1, с. 22]. Зов в мире Иных - это гипнотизирующая песнь вампиров, позволяющая увлекать жертву, которая, если это обычный человек, не способна сопротивляться. Ср.: также слово "слепок" - это оттиск, отпечаток чего-либо, копия. В романе - это телепатический, эфемерный образ: "Гарик на бегу пнул ссохшийся труп вампира, подняв в морозный воздух облако трухи. Крикнул: - Слепок! Я послал ему образ убегающей вампирши" [1, с. 25]. Слепок - образ существа, который Иные могут передавать друг другу" ( с. 267 ).
   Концепцию мира Иных, сумрака, и жизни Иных как таковой, помнится, раскритиковал один автор ( представитель национального меньшинства ) в журнале "Гейм экзе" в статье "Плохое отношение к лошадям".
   В этой, с позволения сказать, статейке утверждается, что в мире Иных ( в отличие от мира людей, само собой ) нет никакой мало-мальски значимой свободы. Дескать, все за Иных - героев игры - уже решили Пресветлый Гесер и Претемный Завулон. Действия Иных поэтому не вдохновлены человеческими чувствами, они механистичны. Отсюда название статьи - лошади, как известно, олицетворяют порыв к свободе. А как раз свободы, по мнению автора статейки, в мире Иных и не наблюдается.
   Здесь, конечно же, заметно, перенесение качеств человеческого мира на мир Иных. Иных автор обвиняет в том, в чем следовало бы обвинить современных людей. У последних действительно отсутствует порыв к свободе. Они зашорены, действуют по продиктованным им схемам. Вот их поступки и предсказуемы, и детерминированы. В отличие от поступков Иных, над которыми не довлеют порой абсурдные правила мира людей.
   Подробное описание свойств и качеств сумрака как иного мира следует отнести к несомненным достоинствам прозы Лукьяненко ( цикл "Дозоры" ).
   Писатель утверждает, что мир, вселенная неодномерны, неоднородны, и существует сумеречный мир, где возможно то, что невозможно в пресловутой "реальности".
   Олег Путило в статье "Изображение компьютерного виртуального пространства в романе С.Лукьяненко "Лабиринт отражений" "анализирует" хронотоп романа с учетом жанровой специфики киберпанка.
   В романе, считает Путило, воссоздан особый образ параллельного мира ( подобный сумраку - ИП ) - виртуальная реальность, которая иначе называется "глубиной". Для входа в виртуальную реальность, мвыслит Лукьяненко, человек должен надеть особый костюм, шлем и включить специальную программу.
   В "глубине" подсознание человека воспринимает все как настоящую "реальность", считает Путило.
   Человек в Диптауне ( виртуальном мире ) может легко стать творцом. Акт творения доступен каждому благодаря возможностям компьютерной программы. Каждый может нарисовать свою мечту. Все объекты виртуального мира при этом опредмечены. Например, боевые вирусы - предстают в облике оружия ( хлыст, меч ), а лекарство - в виде "наливного яблочка".
   Несмотря на то, что виртуальный мир похож на наш ( как тут не вспомнить роман Желязны и Саберхагена "Витки" ), между ним и "реальностью" существуют различия. В Диптауне нет фоновых звуков, нет запахов "затопленного подвала и бездомных кошек". Виртуальный мир напоминает пародию на "реальную" жизнь, которая по определению не может быть лучше оригинала.
   Виртуальный мир, несмотря на его детализацию ( рубашка на спинке стула, игрушки на полу, капающий кран, дымящаяся трубка в пепельнице и горячий чайник на плите ), не дотягивает до настоящего, в этом пространстве нет живого человека.
  
   6. ВСЕЛЕННАЯ "ДОЗОРОВ".
  
   Во вселенной "Дозоров" Иной проявляет не Иные, а именно человеческие качества. Это парадоксальное утверждение, но тем не менее это так. Именно человеческие качества героя "Дозоров" заставляют нас не отложить книгу в сторону, а вдумчиво сопереживать герою, сочувствовать его привязанностям и влюбленностям.
   Сердце Иного - именно человеческое сердце. Оно способно чувствовать, страдать и любить. Это люди зачастую предстают как безчувственные куклы, которые слепо повинуются представителям сил Света или Тьмы.
   Человечность Антона Городецкого особенно подчеркивается в фильме "Ночной Дозор", где мальчик-подросток Егор является его сыном. Связь между отцом и сыном в фильме в конце концов оказывается сильнее многих "сумеречных" условностей.
   О вселенной Дозоров занятно сказано в "Википедии". Там заявлено, что помимо мира людей существует мир Иных. При этом Иные произошли от людей, но не относят себя к людям. В этом мире добро больше не борется со злом, а "находится с ним в динмамическом равовесии". Главное - соблюсти БАЛАНС Света и Тьмы. При этом люое Светлове воздействие уравновешивается темным. За соблюдением такого порядка и следят Дозоры - Ночной ( Светлые ) и Дневной ( Темные ).
   Сюжет романа "Дневной Дозор" охарактеризован при этом так:
  
   В первой части романа в результате стычки Дозоров ведьма Алиса Донникова из Дневного Дозора и светлый маг Игорь из Ночного временно теряют большую часть своей силы и отправляются восстанавливать её в пионерский лагерь Артек, не зная друг о друге. Не в состоянии распознать Иного Алиса влюбляется в Игоря, что приводит к поединку и её гибели. Во второй части на пути Ночного дозора возникает "Зеркало" -- Виталий Рогоза -- порождение Сумрака, призванное восстановить баланс сил. Одновременно, секта Тёмных планирует возродить могущественного древнего мага. В третьей части рассказывается о судебном процессе Инквизиции -- организации, призванной контролировать Дозоры. Выясняется, что события первых двух частей были не случайны, а спланированы или использованы руководителями Дозоров Москвы.
  
   Приведем отклики на роман "Дневной Дозор", опубликованные в "Википедии":
   1. По мнению писателя и литературного критика Дмитрия Володихина, роман "Дневной Дозор" стал для российской фантастики "чрезвычайно редким случаем", когда вторая книга цикла оказалась не хуже, чем первая, показав, что "потенциал этого фантастического мира ещё далеко не исчерпан"[40]. Действие в романе "ясное, чёткое, динамичное". Особенно удавшейся Володихин считает последнюю повесть -- "Иная сила". Проблема того, что все Иные представляют собой некоторые фигуры на доске, все ходы которых в большой игре Гесера и Завулона просчитаны наперед, была намечена ещё в романе "Ночной Дозор"[40]. В третьей части "Дневного Дозора" рядовые дозорные пытаются понять игру и свою роль в ней.
   2. Писатель-фантаст Дмитрий Скирюк отмечает, что роман "Дневной Дозор" "великолепно продолжил и завершил начатое" в первом романе цикла "Ночном Дозоре", который сам по себе "вещь, без сомнения, очень сильная, но какая-то незаконченная". По словам Скирюка, Владимир Васильев привнёс в произведение "свежую струю какой-то фэнской бесшабашности и раздолбайства"[41]. Наибольшее впечатление на Скирюка произвело сочетание "урбанистического антуража современного мира" с магическими и мистическими элементами, такими как вызов умершей ведьмы, возможный апокалипсис, магический орден и артефакты. Миры Лукьяненко не отличаются сложностью, но при этом писатель хорошо знает созданный им мир[41]. Скирюк отмечает, что в романе можно встретить "много юмора, пародии и самопародии, чуть-чуть трагедии и патетики, множество цитат из современных песен, здоровый цинизм". Структурно второй роман копирует первый. Произведение состоит из трёх частей с разными локальными сюжетами, но с общими героями и общим глобальным сюжетом, связывающим части вместе. Герои романа, по мнению критика, "немного простоваты, не чужды эпикурейства и предпочитают сперва действовать, а после уж думать". В целом, Дмитрий Скирюк считает роман динамичным и увлекательным.
   3. Писатель и критик Игорь Чёрный также отмечает, что в случае, когда продолжение романа пишут "признанные мастера", такие как Сергей Лукьяненко и Владимир Васильев, закон о том, что продолжение всегда хуже, чем начало, не выполняется[42]. По мнению критика, "неизменный лиризм, светлая грусть и гимн во славу Любви" однозначно говорят о том, что первую и третью часть главным образом писал Лукьяненко, в то же время "нервный слог, прекрасное знание современных украинских реалий, неожиданные повороты и навороты сюжета" второй части не менее однозначно указывают на авторство Васильева[42]. В отличие от первой книги, в "Дневном дозоре" внимание читателя перемещается на Тёмных. Основные главные герои первого романа -- Антон Городецкий, Светлана, Гесер, Завулон -- принимают активное участие и во втором романе. По мнению Игоря Чёрного, во второй книге писатели хотели показать, насколько сложно выдерживать грань между Светом и Тьмой, следуя запретам, многие из которых не имеют внятных оснований.
   "Википедия" утверждает, что мир Иных - вымышлен, т.е. нереален. Тем не менее эта энциклопедия рассказывает подробно о сумраке.
  
   В сумраке всё выглядит несколько блёклым и приглушённым, а у людей и Иных становятся видны ауры, отражающие настроение, характер, сущность. Также многие Иные в сумраке имеют характерный своему типу внешний облик: оборотни -- звери, вампиры -- .., Тёмные -- демоны. Проклятье представляет собой чёрную воронку, преследующую человека и портящую ему жизнь. В сумраке не возникает языковых проблем, так как все друг друга понимают, а за текстами статей можно разглядеть мысли автора[2]. Сумрак предоставляет Иным явное преимущество практически безнаказанно делать что угодно из-за своей недоступности для людей.
  
   Подробно расписаны характеристики всех семи слоев сумрака. Подразумевается, что у авторов "Википедии" есть знание, касающееся самых глубинных слоев параллельного мира.
   Речь идет и об Иных. Они делятся на Темных и Светлых.
   Несколько фраз сказано о возникновении идеи произведения:
  
   По словам писателя, идея романа родилась из желания написать сказочную фантастику, но без "гномов и эльфов"[7]. Это должно было быть "фэнтези про магов, вампиров, колдунов, оборотней", но без погружения в средневековье, которое "потребовало бы массу времени и усилий, чтобы узнать, как люди жили в то время, как общались между собой, обрасти чисто бытовыми мелкими подробностями". Отсюда и возникла идея, наоборот, поместить всех необходимых персонажей в настоящее время и "посмотреть, что из этого получится"[8][9]. А так как магии в привычном мире не видно, то был придуман Сумрак, как "площадки битв магов, которые живут среди нас, как обычные люди". После чего писателю понадобилась контролирующая организация, в роли которой оказался Ночной Дозор, который изначально должен был следить за деятельностью всех магов. Несколько позже был придуман Дневной Дозор, как антагонист Ночного.
  
   Приведены несколько сугубо хвалебных отзывов о романе "Ночной Дозор" ( кроме, пожалуй, мнения Владислава Крапивина ).
   Так, Александр Шалганов находит в "НД" традиции русской прозы с характерным для нее "плохим хорошим человеком". "Для него не существует преград, есть лишь их внутреннее ощущение границ, за которыми "личность превращается в свою противоположность"".
   Игорь Легков хвалит роман за крепкий сюжет и хороший язык. И слегка досадует по поводу невозможности счастливого исхода романа, так как дорые поступки героев обязательно в нем, по идее, должны компенсироваться злыми.
   Самуил Лурье отмечает, что "Лукьяненко пишет грамотно и легко и владеет секретом, который стоит таланта: умеет заставить читать себя". И говорит о том, что книга получилась "очень своевременная", со своими "нормальными героями щита и меча".
   Противостоит этим хвалительным ( как сказали бы "Уральские пельмени" ) откликам мнение журналиста Дмитрия Комма, который видит в романе "шизофреническое мироощущение постсоветского обывателя". Правление примитивной магии, идея о сговоре сил Добра и зла, деление людей на избранных и остальных делают мир "Дозоров" языческим, нехристианским.
   Мария Галина видит в романе следы инфантильного мышления, мечты о сильном свехчеловеке, который может "выучить" и "дать денег".
   Писатель и критик Виталий Каплан отмечает, что Светлые предпочитают не совершать добрых дел, чтобы не давать Тёмным повода для злых, что по мнению Каплана, характерно для безрелигиозного гуманизма, где нет потусторонних ценностей, а "торг с тьмой возможен и уместен".
   В статье ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ НАУЧНО-ФАНТАСТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА В ТВОРЧЕСТВЕ С.В. ЛУКЬЯНЕНКО Л. М. Рыльщикова рассмотривает особенности научно-фантастического дискурса на примере творчества писателя С.В. Лукьяненко, позволяющие ему быть успешным на "рынке научно-фантастической литературы".
   Она рассматривает довольно часто встречающиеся в текстах Лукьяненко слова: "гиперпространство", "гиперпереход", "космопорт", "видеостена", "плазменный шар", "защитный купол".
   При этом хронотоп в некоторых произведениях смещен в будущее, "это делает невозможным применение существующей техники, но даже придуманная, она остается интуитивно понятной. Например, "проекционное окно" наводит на мысли о некоем видеоэкране (через понятия "проекционный телевизор", "проектор") размером с окно".
   В "Ночном Дозоре" события происходят в настоящем времени, как, впрочем, и в "Черновике" и "Чистовике". В этих произведениях легко угадываются знакомые нам "реалии" постсоветской действительности. Герои мыслят по-современному, понятными читателю категориями.
   ПОЛОВЦЕВ Д.О., ЗЕНЬКЕВИЧ Я.Е., МАРЬЕНКОВА Т.В. ( Минск, БГУ ) в статье ОСМЫСЛЕНИЕ СОЦИОКРИТИЧЕСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ С.В. ЛУКЬЯНЕНКО также исследуют мир "Дозоров".
   Благодаря цитатам из композиций популярных музыкальных групп Москвы и Санкт-Петербурга читатель погружается в соответствующую атмосферу современного мира. Цитируются произведения таких популярных групп как "Сплин", "Воскресенье", "Пикник", "Беломорс", "Наутилус Помпилиус" и т.д.
   Мир "Дозоров" - городской мир. Об этом также пишут минские исследователи. "Так, действие цикла романов "Дозоры" происходит в Москве, Киеве, Праге, Эдинбурге, Самарканде, Лондоне, Париже и Нью-Йорке. Основные действия в каждом из них автор иллюстрирует в наиболее популярных местах, например: Красная площадь, Останкинская телебашня, Британский музей и т.д., тем самым придавая большую реалистичность происходящего".
   Исторические события, известные читателю, также вплетены во вселенную "Дозоров". Так, например, в романе "Ночной Дозор" светлый маг Ольга рассказывает о том, что ей пришлось пойти на компромисс с Темными, что привело к Октябрьской революции. Однако в "Сумеречном Дозоре" писатель также указывает на то, что данная революция являлась нацеленным экспериментом со стороны Светлых, который дал возможность повлиять на ход становления коммунизма в СССР: "Понимаешь, Антон, у коммунизма в России было три пути. Первый - развиться в прекрасное, чудесное общество. Но это противно природе человека. Второй - выродиться и сгинуть. Третий - превратиться в социал-демократию скандинавского типа и подмять под себя большую часть Европы и Северную Африку. Увы, среди последствий этого пути - разделение мира на три противостоящих блока, рано или поздно - глобальная война. Но еще до того люди узнали бы о нашем существовании, истребили или подчинили себе Иных". Лукьяненко здесь, безусловно, лукавит, не указывая четвертый путь - безусловной и полной победы коммунистов на планете.
   Сумрак в этом же исследовании назван почему-то "виртуальным миром", сюжеты, связанные с ним, названы "нереальными ситуациями".
   Роман "Сумеречный Дозор" является продолжением "Ночного" и "Дневного". Сумеречный Дозор - это Инквизиция, которая вместе с представителями НД и ДД ведет расследование готовящегося превращения обычного человека в Иного.
   Мир "Сумеречного Дозора" тоже весьма современный. Действие в первой части романа - "Ничье время" - происходит на территории жилого комплекса "Ассоль" ( где продаются квартиры для богатых ).
   Во второй части романа - "Ничье пространство" - герои отправляются в деревню. Там Антон Городецкий узнает историю о детях, которые столкнулись в лесу с волками - оборотнями и ведьмой. В лесу Антон находит избушку ведьмы Арины ( которая маскируется под аспирантку ). Выясняется. что последние 60 лет она провела "в спячке", а до этого принимала участие в эксперименте. Она изменила состав зелья, что привело к грустным последствиям для нашей страны. "В противном случае Россия должна была уже стать супердержавой с построенным социализмом. Антон проводит Эдгара к ведьме, которая в ходе разговора сбегает через четвёртый слой Сумрака, на который маги смогли только заглянуть. Инквизиция организует облаву на ведьму. Арина похищает Надю и требует от Городецкого помочь ей скрыться. Антон пытается подкрасться к ведьме, но та всё видит. Тем не менее, Светлана, в гневе перешедшая на следующий уровень и ставшая Великой, приходит по пятому слою Сумрака и в поединке побеждает Арину. Арина рассказывает, что, если бы она тогда не изменила рецепт, то сейчас бы все люди уже узнали про Иных. Понимая всю опасность подобного, Светлана прощает Арину и отпускает её".
   В третьей части романа "Ничья сила" речь идет о книжице под названием "Фуаран". Книжка замечательна тем, что при ее помощи можно превратить любого гражданина в Иного, а уровень любого Иного поднять до абсолютного. Книжку, как выясняется похитил вампирчик Костя Саушкин, который сбегает из Москвы на поезде "Москва-Алма-Аты". В поезде также едет Лас, знакомый Антона из "Ассоли". Его-то и подозревают сперва следующие в том же поезде герои - представители НД и ДД. Будучи раскрытым, Саушкин сбегает из поезда. Великие телепотрируют к нему Антона Городецкого, так как он является другом Саушкина, "поэтому у него есть шанс подойти поближе и атаковать при магической поддержке остальных". Костя показывает Антону "Фуаран", превращает Ласа в Иного. После чего сбегает порталом на Байконур. Костя телепотируется на орбиту. Он хочет сделать всех людей Иными с помощью заклинания из "Фуарана". Но на орбите Костя .. погибает.
   По словам редактора "Мира фантастики" Петра Тюленева ( сказанным им о "Сумеречном Дозоре" ), "книга читается на одном дыхании и оставляет после себя самые положительные впечатления". Тюленев считает, что третья книга получилась "куда серьёзнее и жёстче первых двух "Дозоров"", но представляет собой "достойнейшее окончание знаменитого цикла".
   Редакторы отметили, что книга "завоевала всероссийскую известность", и одновременно отметили потенциальную всемирную популярность. Значимость книги, по их мнению, подчеркивает тот факт, что по первой книге уже сняли "первый отечественный фантастический блокбастер".
   Василий Владимирский считал, что секрет успеха СД - в том, что писатель говорит о событиях, происходящих рядом, но о которых читатель не знает. Он отмечает, что "пишет Лукьяненко, как всегда, живо, бойко и увлекательно", и таким образом литературный фактор также сильно влияет на популярность романа.
   "Википедия" говорит и о том, что СД получил признание среди литераторов. Например, в 2001 году на "РосКоне" -- конференции писателей, работающих в жанре фантастики, -- роман "Сумеречный Дозор" был удостоен премии "Серебряный РОСКОН" за второе место в номинации "Повесть, рассказ"[39][40]. В 2004 году на Харьковском международном фестивале фантастики "Звёздный Мост" роман занял первое место в номинации "Лучший цикл, сериал и роман с продолжением"[39][40]. В том же году на Киевской международной ассамблее фантастики "Портал" роман получил премию книготорговцев "Бомба года", как самый раскупаемый фантастический роман года[39][40]. В 2005 году роман был удостоен премии "Итоги года" от журнала "Мир фантастики" в номинации "Книги -- Лучшее продолжение отечественного цикла (цикл "Дозоры")".
   Что же касается удачного, на мой взгляд, романа "Шестой Дозор", то он состоит опять-таки из трех частей - "Вынужденные действия", "Вынужденные союзы" и "Вынужденные меры".
   В первой части романа два сотрудника ДД и НД, Светлый и Темный нападают на дочь Городецкого абсолютную волшебницу Надю. Нападавших прогоняет неизвестный вампир ( Светлане и Антону не удается с ними справиться ).
   Гесер с Завулоном признают, что нападавшие были сильнее их, а за час до нападения все пророки мира одновременно предсказали гибель Иных и людей через несколько дней. Так как в пророчестве упоминаются три жертвы, то Антон прячет Светлану и Надю в защищённую квартиру, а сам возвращается к расследованию. Вместе с пророком Кешей, которого Антон в прошлом спас от Тигра, он пытается понять пророчество. Тигр через Кешу зовёт их в квартиру Антона, но первой там оказывается присланная Завулоном по просьбе Антона древняя вампирша Лилит, которая сообщает, что тела дозорных, напавших на Надю, захватил древний Двуединый.
   Расправиться с Двуединым может только Шестой Дозор. В него должны войти представители от Светлых и Тёмных магов, вампиров, ведьм, а также Принимающий Облик и Основа. Антон начинает собирать новый Шестой Дозор. "От Конклава ведьм в него входит Арина, от пророков -- Кеша, от зеркальных магов -- Егор, от сил Света -- Надя, от сил Тьмы -- Завулон, оказавшийся дедушкой Городецкого. Появляется неизвестный вампир, которым оказывается Костя Саушкин, в прошлом сосед и друг Городецкого, дважды убитый им. Его воскресил Сумрак для завершения формирования Шестого Дозора, в который он входит от вампиров. Последним приходит Двуединый, с которым разрывается древний договор. В жертву приносится Антон Городецкий, как удовлетворяющий всем необходимым условиям. В итоге Двуединый погибает, а Антон становится обычным человеком".
   Критики отметили, что ШД явился удачным завершением цикла о Дозорах. Все сюжетные линии вселенной в нем как будто собраны воедино, а в финале Городецкий превращается в обычного человека. Финал, таким образом, придает всему циклу целостность и завершенность. "Развитие сюжета обеспечивается введением новых сущностей, новых черт у уже знакомых персонажей, неожиданными ходами. В то же время, присутствуют и классические загадки, погони, сражения, повышающие интерес к произведению".
   Цикл завершается словами: "Я кивнул. Наверное, она была права. Наверное, так оно и есть. Но даже моя мудрая жена не ответит, как мне теперь жить. А научиться придётся. Живут же люди"[18].
   В 2016 году на конференции писателей, работающих в жанре фантастики, "РосКон" роман Сергея Лукьяненко "Шестой Дозор" был удостоен премии "Бронзовый РОСКОН" за третье место в номинации "Роман"[20][21]. Помимо этого, в 2015 году роман номинировался на премию "Созвездие Большой Медведицы" ежегодного крымского фестиваля фантастики "Созвездие Аю-Даг", а также премии "Чаша Бастиона" и "Иван Калита" литературно-практической конференции, которую с 2001 года проводит московская литературно-философская группа "Бастион".
  
   7. СТИЛЬ И РЕЧЬ "ДОЗОРОВ".
  
   Н.М.Ротанова в статье ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ПРЕЦЕДЕНТНЫХ ТЕКСТОВ ДЛЯ СОЗДАНИЯ ОБРАЗА (НА МАТЕРИАЛЕ СРАВНЕНИЙ В РОМАНАХ О ДОЗОРАХ С.В. ЛУКЬЯНЕНКО) исследует интертекстуальность романов писателя.
   Приведено несколько примеров из "Дозоров":
   1. "Та же самая аристократия, что и раньше! Те же самые короли, сидящие по уши в капусте".
   Намек на сатирическую притчу Генри "Короли и капуста", который, в свою очередь, использует для её названия слова баллады из детской книжки (известной всем англичанам) Льюиса Кэрролла "Сквозь зеркало". В последней сказке Морж и Плотник предлагали устрицам послушать рассказ о королях и капусте. У Лукьяненко, как отмечает исследовательница, сталкиваются буквальное и переносное значение слова "капуста" ( овощ - рубли и доллары США ).
   2. "В теле любовницы шефа, древней, как собор Парижской Богоматери.."
   Это из рассказа о том, как Антон поменялся телами с "совушкой" Ольгой. Ольга действительно по возрасту может быть сравнена с Собором, который был построен в 1285 году (его строительство длилось с 1163 года).
   3. "В области, где опытные Иные чувствовали себя знатоками, я покуда разбирался еще хуже, чем известное животное в известных фруктах".
   Намек на свинью в апельсинах. СВинья понимает, что апельсины съедобны. Герой Лукьяненко не разумеет даже этого.
   4. "- Может быть, вернемся в офис? - проворчал маг Юра. - Торчим на ветру, как три тополя на Плющихе".
   Намек на известный фильм, где "героиня Татьяны Дорониной не смогла выбраться из запертой квартиры и не пришла на свидание с таксистом (его роль играл Олег Ефремов), который прождал понравившуюся ему женщину не один час у кафе "Три тополя" на Плющихе".
   5. "Меня охватила дрожь. Мелкая нервная дрожь, будто я опять была ученицей, первый раз пробующей оттянуть чужую силу. Наверное, так трясся бы на моем месте набоковский Гумберт Гумберт".
   Речь уже прямо идет о романе Набокова "Лолита". Причем объекты описания схожи - "Гумберт ласкает нимфетку Лолиту, а ведьма Алиса, потерявшая на задании свою Силу, едет в детский лагерь "Артек" работать вожатой, чтобы ночью восстанавливать Силу, забирая у спящих девочек из их снов негативные эмоции: страх, обиду, злость".
   6. Речь идет и о намеках на анекдоты, например про Штирлица - "Магическую защиту, отпугивающую воришек, я навесить не могу. Она меня будет выдавать лучше, чем Штирлица из анекдота - волочащийся сзади парашют".
   В анекдоте - "Что-то выделяло Штирлица из жителей Германии. То ли мужественный профиль, то ли осанка, то ли волочащийся сзади парашют".
   Н.М. Романова в статье УСТОЙЧИВЫЕ СРАВНЕНИЯ КАК ОТРАЖЕНИЕ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНОВ О ДОЗОРАХ С. ЛУКЬЯНЕНКО) приводит ряд наблюдений, касающихся устойчивых сравнений в сагах об Иных. Некоторые из них знакомы нам по другой статье автора. Приведем те, которые упоминаются здесь впервые.
   1. Мне словно шило в одно место вставили...
   Сравнение считалось до недавнего времени грубым и просторечным. Используется для описания состояния героя - безпокойства его, невозможности усидеть на одном месте. Использовалось выражение в фильме "Клиент", у Сергея Жуковского в "Дневнике успеха".
   2. Резина скрипела, ходовая стонала, двигатель ровно гудел, как трудолюбивый майский шмель.
   Двигатель работает аки бчела ( или пчела ). "Это выражение обычно применяется для характеристики человека - трудолюбивый; трудиться, работать много, кропотливо, непрестанно. Образный контест персонифицирует предметы природы.
   3. Вынужден сделать тебе комплимент: тогда ты трясся, словно осиновый лист. А сегодня - спокоен.
   Выбор варианта с усложненным образом сделан, по мнению автора статьи, не зря - он сближает автора и читателя ( "адресата" ) произведения.
   4. Вот ведь ужасное слово, чудовищный англицизм, а въелось в русский язык, будто клещ в беззащитную добычу!
   Приводится 2 значения сравнения "словно клещ". Образ использован, отмечает исследовательница, не в отношении человека. Предмет сравнения - слово и русский язык.
   5. Посмотрит Витезслав ему в глаза, или Завулон щёлкнет пальцами - и начнёт Тимур Борисович всё рассказывать как на исповеди.
   Сила магов велика, считает Романова. Что Витязеслава ( высшего вампира ), что Завулона ( главы Дневного Дозора Москвы ). "Сравнение "как на исповеди" синонимично другому устойчивому сравнению - "как перед Богом", т.е. автор как бы уравнивает силу высших магов и Инквизиции с силой веры человека в Бога".
   6. Кот вопил из другой комнаты, будто его резали.
   Традиционное "как резаный" здесь не даст однозначную картину для читателя, поэтому писатель, "используя другую грамматическую форму, как бы уточняет образ".
   Есть в романах о Дозорах и привычные употребления устойчивых выражений: Перехватил руку - тяжёлую, неподвижную, холодную как лёд [2, 241]; Прохожие стали прозрачной дымкой, машины ползли как черепахи [2, 231]; Небо вязкое, как кисель; Парень с воем упал, его товарищ застыл как вкопанный, подняв руки [1, 66]; Ну что такое, реву как истеричка, тушь небось вся потекла, силы ни капельки не осталось... [1, 56]; - Да он вас разгонит, как котят, - сердито сказал один из Светлых магов. Эдгар пожал плечами и поежился, словно замерз [1, 190] и другие.
   Речь идет об эмоциональности русского человека, которая воплощается в устойчивых сравнениях. Они говорят о том, что в романах Лукьяненко не прочь обратиться к исторически сложившейся картине мира ( в сознании читателя ).
  
   8. ВСЕЛЕННАЯ "ЧЕРНОВИКА".
  
   Вселенная "Черновика" состоит из ряда миров, между которыми могут перемещаться герои. Миры есть как обжитые, так и ненаселенные. Последние особого интереса не представляют ввиду своих незавидных природно-климатических условий.
   В обжитых же мирах любопытно многое: и особенности развития техники ( например, в Кимгиме нет нефти и традиционных автомобилей на бензине ), и особенности социально-политического устройства ( например, в Тверди церковь и государство слились воедино, и правят всем церковники ), и особенности жизни рядовых граждан ( так, в одном из миров, куда попадают наказанные функционалами люди, существует модель пасторально-деревенской цивилизации ).
   Наш мир во вселенной "Черновика" называется Земля-2. Он представляет собой поле для социальных экспериментов функционалов - людей со сверхспособностями, пришедших с Земли-1. Если эксперимент удался, его повторяют на Земле-1. Если нет ( что происходит чаще ), то руководство функционалов делает выводы и принимает решение "идти другим путем".
   Герой романа становится функционалом - пограничником. Он поселяется в особой башне, откуда открывается ход в пять доступных ему миров ( каждый - за отдельной дверью ). Функционал-пограничник пропускает людей из одного мира в другой, проверяя, нет ли у них с собой запрещенных предметов и собирая таможенные пошлины.
   О. О. Путило ( г. Волгоград ) в статье ОБРАЗ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ РОССИИ В АЛЬТЕРНАТИВНО-ИСТОРИЧЕСКОЙ ФАНТАСТИКЕ рассматривает образ параллельного мира в "Черновике" и "Чистовике" Лукьяненко в контексте альтернативной российской истории.
   Точнее, в "Чистовике" и "Черновике" представлено несколько "исторических" моделей развития России.
  
   Ключевым альтернативным миром является Земля I или Аркан, родина функционалов, управляющих развитием остальных параллельных миров. Время здесь опаздывает на 50 лет, что позволяет местным обитателям учиться на чужих ошибках: "Тут ведь даже революция иначе произошла! Почти бескровно. Гражданской войны не было. Наша-то Земля давно использовалась для сравнения, поэтому местную революцию контролировали".
  
   Центр альтернативного мира - та же самая Москва, та же "родина", только "правильная", находящаяся на Земле-1. Альтернативная Москва - довольно чистенькое, незамусоренное пространство. Здесь есть "живые парки" и фонари с целыми стеклами. Но жителям Аркана все же не удается построить совершенное общество для всех обитателей планеты - и Москва на Земле-1 "заполнена африканскими беженцами".
   Но не только картинами Аркана "богат" "Черновик". Так, в Верозе герой Лукьяненко обнаруживает на месте столицы совершенно незнакомый и не похожий на Москву мусульманский город Орысалтан, чьи виды вызывают у него "легкую оторопь": "Здесь и впрямь был Кремль. На башнях вместо звезд или орлов были водружены золотистые треугольники. Честное слово, я бы обрадовался хоть арабским полумесяцам, хоть иудейским шестиконечным звездам -- это было бы понятно. А треугольники?"( с. 156 ).
   Вывод: В дилогии С. Лукьяненко, как и у других "молодых" писателей, "практически нет политики, размышлений авторов над сущностью и особенностями исторических процессов" [19, с. 22]. В обликах возникших в параллельных мирах городов утопические и антиутопические элементы сочетаются в произвольном порядке. Начиная с 00-х гг. вымышленный мир постепенно перестает играть самостоятельную роль: показ возможных социальных моделей в альтернативно-исторических романах уходит на второй план, фантастическое пространство становятся, скорее, фоном, призванным максимально удивить и героя, и читателя своей непохожестью на известную им реальную действительность.
  
   В статье "Специфика хронотопа романа С.Лукьяненко "Черновик"" ( Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Филология. Журналистика. 2020. Т. 20, вып. 1 ) Сафрон Елена Александровна ( кандидат филологических наук, доцент кафедры германской филологии и скандинавистики, Институт филологии, Петрозаводский государственный университет) рассматривает хронотоп романа С. Лукьянко "Черновик", специфика которого якобы обусловлена сочетанием двух жанров - городского фэнтези и конспирологического романа.
   Сначала автор статьи вводит нас в сюжет романа Лукьяненко и замечает при этом, что хронотоп романа "Черновик" напрямую связан с мотивом тайны: "в привычном мире современной Москвы обнаруживаются проходы в другие миры, о которых известно только ограниченной группе посвященных (представителям правящей элиты и непосредственно тем, кто эти двери в иные вселенные и открывает). Главный герой, Кирилл, чудесным образом получает новую профессию таможенника на пропускном пункте в одном из таких проходов."
   Кирилл для граждан - москвичей - Иной, таков его статус. Не зря же родственники и коллеги его забывают, документы рассыпаются в прах, на фотографиях выцветает его лицо, а свой дом становится чужим. В его квартире уже живет некая Наталья - как выяснится позже, функционал - акушерка, помогающая Кириллу, вопреки его воле, обрести статус Иного - функционала. Сюжет этот автор статьи объясняет традиционным для фэнтези мотивом инициации. Героя Лукьяненко "забывают" в своем мире, чтобы он стал своим в мире функционалов ( с их еженедельной газеткой "Еженедельная функция" ).
   Мотиив альтернативной истории связан с Землей-1 - миром, откуда пришли на нашу землю функционалы ( или, как сказали бы русские националисты, "враг пришел на нашу землю. Циничный, наглый и жестокий враг. Он не просто торгует нашей землей и унижает наш народ, - ему этого мало. Он при этом плюет в лицо и пинает наш народ, смеясь над тем, что у русских нет мужества вытереть с лица плевок" ).
   Жители Аркана ( Земли-1 ) проводят над землянами социальные эксперименты. "И называют это "моделированием работоспособных социальных моделей":
   "- Но в девятнадцатом году... Это здесь был девятнадцатый [в мире Аркан]. А на нашей с вами Земле - пятьдесят четвертый. Тоцкие учения <...> Весь удар сюда всосало <...> Уникальный эксперимент по изменению рельефа вышел. Еще, наверное, Земле-двенадцать досталось. Но ее не жалко. Что этих пауков-то жалеть? - Старик захихикал"".
   Аркан обладает антиутопическими чертами, соответствует образу города-рая, этакой модели мира-семьи, места жительства различных национальностей. Здесь дети - беженцы из Африки исполняют патриотическую песню:
  
   Я хотел бы полететь на самолете
   И увидеть прекрасный город Москву
   Ведь только так я смогу помахать рукой
   Сразу всем своим друзьям,
   Всем своим друзьям.
  
   "В городе-рае обустройство улиц ориентировано на обеспечение всех потребностей человека (бесплатные подзорные трубы на смотровой площадке, свежие пирожки из печи у Кремля и т. п.), а жители отвечают бережным отношениям ко всем доступным им благам (чистые улицы, целые стекла, не исписанные скамейки). Еще один штрих к "портрету" города-рая - время года: в мире Аркана в Москве царит жаркое лето, а в родной для Кирилла Москве - промозглая поздняя осень".
   Одновременно здесь безпощадны к чужакам - Кирилла пытаются уничтожить с помощью пулемета. Здесь мы имеем дело, считает автор статьи, с интерпретацией мифологического сюжета о потустороннем мире. Где героя пытаются насильно сделать "своим".
   Мир Земли-2 знаком и узнаваем. Подтверждение этому - цитаты из романа, которые приводит исследователь:
   - "Котя жил в просторной двухкомнатной квартире в старом сталинском доме на северо-западе";
   - "Он по-прежнему живет в Медведково? <...> Однушка у него, верно?"23;
   - "Жил знаток инопланетных чудовищ и отечественных вампиров на Кутузовском, с чистым подъездом и бравым дедком-вахтером";
   - "За последние полтораста рублей я доехал до "Алексеевской". Перешел проспект Мира по переходу".
   Речь идет и о способностях Кирилла - пограничника-функционала ( таков его новый статус ). Он может открывать двери в иные миры, находясь в своей башне ( дверей и иных миров ровно пять ). Каждая дверь ведет в свой мир, который подсознательно выбирает наш герой.
   Чем дальше герой находится от башни, тем меньше его возможности. На расстоянии 10-15 километров последние практически иссякают.
   В финале герой жерствует своим статусом функционала ( человека со сверхспособностями ) ради возможности "быть хозяином своей судьбы" и служить человечеству, а не пришельцам с Земли-1.
   Отдельно в статье рассматривается символика башни, в которой обитает функционал-пограничник. "Как уже было сказано ранее, башня, в которой живет главный герой романа, имеет выходы в разные миры, что и делает ее одновременно и символом единения разных народов. В свою очередь, функционалы из мира Аркан, наделившие Кирилла сверхъестественными способностями, благодаря которым он строит свою башню, пытаются управлять всеми известными мирами, что позволяет сопоставить их с фигурами вавилонян, возводящих свой зиккурат как символ превосходства над другими народами".
   Сафрон восхваляет героя "Черновика". По мнению автора статьи, его достоинство состоит в том, что он "..готов отказаться от возможности управлять временем и пространством .. ради борьбы против тех, кто берет на себя право управлять чужими судьбами. Такой герой - достойный образец для подражания" ( с. 99 ).
   Возражая Сафрон, следует заметить, что автором романов вселенная "Черновика" выписана с большой любовью и симпатией. Поступки героя, в ходе которых он показывает свои сверхспособности, буквально-таки смакуются. Нет и следа, нет и мысли о критическом отношении к таким поступкам. Создается впечатление, что Кирилл ничуть не сожалеет о произошедшем с ним.
  
   9. СЮЖЕТЫ "ИСКАТЕЛЕЙ НЕБА".
  
   М.С.Руденко в статье К ПРОБЛЕМЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ "ОСНОВНОГО МИФА": М..БУЛГАКОВ И С..ЛУКЬЯНЕНКО сравнивает двух писателей - классика и современника - на основе их отношения к религии. Речь идет о фантастическом дискурсе дилогии "Искатели неба".
   Автор стать называет повествование о благом, безгрешном, принесшем себя в жертву за людей, воскресающем божестве почему-то "основным мифом" ( ?? - ИП ). Он якобы "проступает" через ткань сюжета - в виде намеков, разбросанных по "тексту".
   Важное место в "Искателях неба", отмечает автор статьи, занимает любовная линия. "Интимные отношения Ильмара и Хелен трудно назвать романом: они подчинены чему-то более важному - достижению поставленной цели".
   Пересказан сюжет "Искателей неба". В версии евангельскиих событий, интерпретированной в дилогии, "Бог посылает Сына на землю. Но Иосиф не слушается Ангела и не спасается с семьей в Египте. Сына Божьего убивают вместе с остальными вифлеемскими младенцами. Скорбящим Марии и Иосифу в утешение и на воспитание Бог посылает выжившего в бойне простого маленького мальчика. Он становится Пасынком Божьим, Искупителем". И Бог дает ему Слово - как пример ежечасного чуда.
   Именно Искупитель вместе с 12 учениками странствует и проповедует истину. Затем его Якобы предают 11 учеников ( ?? - ИП ), верными ему остаются лишь Иуда и некыя Сестра. Он доходит до Рима и становится земным царем. Вот такая бурная фантазия выдается нам за "реальность", в которую будто бы можно поверить.
   Сестра записывает, по мнению Лукьяненко, подлинную историю Искупителя. А апостолы ( нехорошие люди, "предатели" ) все перевирают, и искажают основы вероучения.
   На мой взгляд, сюжет "Искателей неба" уж как-то слишком фантастичен и ведет нас, скорее в мир фантазий автора, уводя от действительности. Автор романа нарочно искажает Евангельские события, стремясь посеять зерна сомнения в изложенном в Священном писании. Такое стремление, конечно, не может приветствоваться.
  
   10. БИБЛИОГРАФИЯ, ИЗБРАННЫЕ СПИСКИ ЛИТЕРАТУРЫ.
  
   Список Горюновой.
  
   1. Вселенная "Дозоров" [Электронный ресурс]. URL: https://ru.wikipedia.org (вход свободный) (дата обращения: 16.05.20).
   2. Лаборатория Фантастики. Сергей Лукьяненко [Электронный ресурс]. URL: https://fantlab.ru/autor60 (вход свободный) (дата обращения: 12.05.20).
   3. Официальный сайт писателя Сергей Лукьяненко [Электронный ресурс]. URL: http://lukianenko.ru/ (вход свободный) (дата обращения: 12.05.20).
   4. Скирюк Д. Рецензия. Сергей Лукьяненко "Дневной дозор" [Электронный ресурс]. 2015. URL: https://fantlab.ru/article241 (вход свободный)
   (дата обращения: 10.05.20).
   5. Шушпанов В. С. Рецензии на книгу "Недотепа" Лукьяненко [Электронный ресурс]. URL: https://www.livelib.ru/author/226891/reviews-sergej-lukyanenko (вход свободный) (дата обращения: 12.05.20).
  
   Список Косынкина.
  
   1. Лукьяненко, С. В. Ночной Дозор : фантаст. роман / С. В. Лукьяненко. - М. : ООО "Издательство АСТ" : ОАО "ЛЮКС", 2004. - 381 с.
   2. Майер, Б. О. "Иные" в литературе и жизни / Б. О. Майер // Идеи и идеалы. - 2010. - Т. 1. - N 4 (6). - С. 104-109.
   3. Тюленев, П. "Ночной дозор" С. Лукьяненко. Монстрология. Врата миров / П. Тюленев, Н. Пегасов // Мир фантастики. - 2006. - N2 2 (30). - С. 102-105.
   4. Тюленев, П. Укротители сумрака: Мир "Дозоров" Сергея Лукьяненко / П. Тюленев // Мир фантастики. - 2004. - N 4 (8). - С. 42-45.
  
   Список Марусовой.
  
   1. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. 3-е изд. - М.: Худож. лит., 1972. - 470 с.
   2. Время учеников / предисл. Б. Стругацкого. - М.: АСТ; СПб.: Terra Fantastica, 1998. (Миры братьев Стругацких). - 606 с.
   3. Иоффе Е.Ю. Интертекст А. и Б. Стругацкие - С. Лукьяненко в романе "Звезды - холодные игрушки" (С. Лукьяненко) // Наука и современность. - 2012. - N 19-2. С. 109-113 [Электронный ресурс]. - URL: http://elibrary.ru/item.asp?id=20867382 (дата обращения: 30.12.2015).
   4. Лотман Ю.М. Пушкин. Статьи и заметки / сост. М.Ю. Лотман. - М.: Вагриус, 2008. - 448 с.
   5. Лукьяненко С. Новый дозор. - М.: Астрель, 2012. - 380 с.
   6. Лукьяненко С. Ночной Дозор. Лукьяненко С., Васильев В. Дневной дозор. - М.: АСТ, 2003. - 762 с.
   7. Лукьяненко С. Сумеречный дозор. - М.: АСТ, 2004. - 445 с.
   8. Лушникова Г.И., Медведева Е.В. Дискурсивное пространство фэнтези (на материале произведений А. Нортон) // Современные проблемы науки и образования. - 2013. - N 6 [Электронный ресурс]. - URL: http://cyberleninka.ru/article/n/diskursivnoe-prostranstvo-fentezi-na-materiale-proizvedeniy-a-norton (дата обращения: 24.05.2016).
   9. Марусова И.В. "Армагеддон был вчера": рецепция творчества А. и Б. Стругацких в романе Г.Л. Олди и А. Валентинова "Нам здесь жить" // Известия Смоленского государственного университета. - 2016. - N 3. - С. 72-83.
   10. Официальный сайт С. Лукьяненко [Электронный ресурс]. - URL: http://lukianenko.ru/works_rus/ (дата обращения: 12.06.2016).
   11. Салаватов А. Дети, Стругацкие и Лукьяненко [Электронный ресурс]. - URL: http://www.rusf.ru/lukian/konkurs/1999rec/ a_salvatov_01.htm (дата обращения: 12.06.2016).
   12. Стругацкие А. и Б. Трудно быть богом [Электронный ресурс]. - URL: http://www.litmir.co/br/?b=35296 (дата обращения: 12.06.2016).
   13. Городское фэнтези [Электронный ресурс]. - URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Городское_фэнтези (дата обращения: 12.06.2016).
  
   Список Петренко.
  
   1. Каплан В.М. Сквозь миражи пустыни. [Электронный ресурс] // Электронный научный журнал "Литература". 2014. С. 159-162. - Режим доступа: http://kapvit.narod.ru/dozors.htm(дата обращения: 20.10.2019).
   2. Лукьяненко С.В. Ночной Дозор: роман. М.: АСТ, 2001. 384 с. Далее цитаты из романа приводятся по этому изданию с указанием страниц в круглых скобках - примеч. редактора
   3. Толковый словарь "Ветхого и Нового Завета" Библейская Энциклопедия. Труд и издание Архимандрита Никифора. Москва, 1891. (Репринтное издание 1990 г.). - Режим доступа: http://ontomaster.mrezha.ru/index1.html (дата обращения: 19.10.2019).
   4. Комм Д. Светлые силы нас злобно гнетут // Неприкосновенный запас. 2005. N 1. - Режим доступа: https://magazines.gorky.media/nz/2005/1/svetlye-sily-nas-zlobno-gnetut.html(дата обращения: 19.10.2019).
  
   Список Пономаренко.
  
   1. Бальмонт К.Д. Стозвучные песни: Сочинения (избранные стихи и проза). - Ярославль: Верх.-Волж. кн. изд-во, 1990. - 336 с.
   2. Ницше Ф. Сочинения в 2 т., Т. 2. - М., 1990. - с. 8.9.
   3. Беляев Д.А. К вопросу о понимании идеи сверхчеловека в философии Ф. Ницше // Теория и практика общественного развития, N 4, 2012. - с. 42.44.
   4. Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. - М., 1989. - 607 с.
   5. Беляев Д.А. Культурно-философская экспликация идеи сверхчеловека. - дисс. канд. философ. наук., БГНИУ, 2017. - 295 с.
   6. Лукьяненко С. Ночной дозор. - М., 2003. - 381 с.
   7. Лукьяненко С. Дневной дозор. - М., 2008. - 380 с.
   8. Губин В. Онтология: проблема бытия в современной европейской философии. Российский гос.гуманитарный университет, 1998. - 191 с.
  
   Список Путило.
  
   1. Мамычева Д.И. Феномен детства в европейской культуре: от скрытого дискурса к научному знанию : афтореф. дис. ... канд. культурологии : 24.00.01. Санкт-Петербург, 2009.
   2. Гусарова А.Д. Жанр фэнтези в русской литературе 90-х гг. двадцатого века: проблемы поэтики : автореф. дис. ... канд. филол. наук : 10.01.01. Петрозаводск, 2009.
   3. Савина Л.Н. Пространство детства в романах С.В. Лукьяненко "Рыцари сорока островов" и "Мальчик и тьма" // Восток-Запад: диалог культур в пространстве русской словесности: сб. по итогам Шестой Междунар. науч.-конф., посвящ. третьей годовщине основания Института Конфуция в ВГСПУ. Волгоград, 14-15 октября 2014 г. / отв. ред. Н.Е. Тропкина. Волгоград: Изд-во ВГСПУ "Перемена", 2015. С. 284-289.
   4. Дворак Е.Ю. Русское детское фэнтези: жанровая специфика и особенности мифопоэтики : диссертация... канд. филол. наук : 10.01.01. Москва, 2015.
   5. Лукьяненко С.В. Рыцари Сорока Островов. Мальчик и Тьма: [фантаст. романы]. М.: АСТ: Астрель, 2011.
   6. Петрухин В.Я. О загробном мире // Мифы народов мира. Энциклопедия [электронный ресурс] / под ред. С.А. Токарева. М., 2008. C.373-377.
   7. Мейлах M.Б. Меч // Мифы народов мира. Энциклопедия [электронный ресурс] / под ред. С.А. Токарева. М., 2008. C.667.
   8. Каплан В. Пройдя сквозь Тьму, обжегшись Светом [электронный ресурс]. URL: http://www.rusf.ru/lukian/recen/rec_vk02.htm (дата обращения 06.05.2018).
   9. Иванов В.В. Солярные мифы // Мифы народов мира. Энциклопедия [электронный ресурс] / под ред. С.А. Токарева. М., 2008. C. 938-939.
  
   Список Руденко.
  
   Булгаков М.А. Собр. соч.
   Булгаков М.А. Избранное: Роман "Мастер и Маргарита"; Рассказы. М.
   Гоголь Н.В. Собр. соч.
   Лукьяненко С. Близится утро.
   Лукьяненко С. Холодные берега.
  
   Список Чупасова.
  
   Источники
   Казанцев 1990 -- Казанцев А. [Рецензия] // Фэнзор: Любител. журн. по проблемам фантастики и фэндома. 1990. N 2 (2). С. 43-61. Рец. на кн.: Лукина Л., Лукин Е. "Ты, и никто другой": сборник научно-фантастических произведений. URL: http://www.rusf.ru/books/353.htm.
   Лукьяненко 1994 -- Лукьяненко С. Ушибленные одиночеством // Русская фантастика: [сайт]. 1994. URL: http://www.rusf.ru/lukian/books/ushiblennye_odinochestvom.htm.
   Лукьяненко 2006 -- Лукьяненко С. В. Черновик. М.: АСТ, 2006.
   Лукьяненко 2008 -- Лукьяненко С. В. Сказка о храбром портняжке // Убить чужого: сборник произведений звезд русской фантастики / cост. А. Синицын. М.: АСТ, 2008. С. 301-327.
  
   Исследования
   Великанова 2010 -- Великанова Е. А. Цикл "В глубине Великого Кристалла" В. П. Крапивина: проблематика и поэтика: дисс. ... канд. филол. наук / Петрозаводский государственный университет. Петрозаводск, 2010.
   Дворак 2015 -- Дворак Е. Ю. Русское детское фэнтези: жанровая специфика и особенности мифопоэтики: дисс. ... канд. филол. наук / Ин-т межд.права и экономики имени A. C. Грибоедова. М., 2015.
   Дрябина 2004 -- Дрябина О. К вопросу о периодизации русской фантастической прозы ХХ века // VII Ручьевские чтения. Литературный процесс в зеркале рубежного сознания: философский, лингвистический, эстетический, культурологический аспекты. Магнитогорск: МаГУ, 2004. С. 33-37.
   Лукин 2006 -- Лукин Е. Кризис номер два // Если. 2006. N 5. С. 270-275.
   Неёлов 1986 -- Неёлов Е. М. Волшебно-сказочные корни научной фантастики. Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1986.
   Чупасов 2007 -- Чупасов В. Б. "Чужое" слово для "своего" читателя: О некоторых функциях цитаты в современной русской фантастике // Искусство поэтики -- искусство поэзии. К 70-летию И. В. Фоменко. Тверь: ТвГУ, 2007. С. 357-369.
   James 1994 -- James E. Science Fiction in the Twentieth Century. Oxford: Oxford Univ. Press, 1994.
   McGuire 1987 -- McGuire P. L. Russian SF // Anatomy of Wonder: A Critical Guide to Science Fiction / Ed. by N. Barron. New York et al.: R. R. Bowker,1987. Pp. 426-454.
  
   ВСЕ!
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"