Нет ничего дурного и преступного в том, что молодой человек покупает цветы у уличной торговки, какую картину мы сейчас можем наблюдать на перекрестке улиц Пушкина и Ломоносова. Это событие заурядное. Другое дело, что наш молодой человек собирается к замужней девушке с целями более чем определенными. Муж девушки уехал по делам в другой город до самой среды, угрюмой и безрадостной. А так как на улице стоял вторник, приветливый и лучистый, то любовники стремились вынести из этого дня все самое лучшее. Они встречались уже шесть месяцев. То были краткие моменты счастья в медленном течении бесцветной неудовлетворенной жизни.
Торговка подмигнула молодому человеку. Нельзя было оставить самовлюбленную улыбку юноши без комментария, и торговка выбрала для таких целей подмигивание. Он, конечно, был немного смущен поведением цветочницы, но заулыбался еще шире.
Дом, насчитывающий пять этажей, находился напротив института лингвистики. Студенты, постоянно входящие и выходящие из святилища науки, наполняли пространство улицы шумом, гамом, смехом и атмосферой муравейника. К этому дому и подошел наш молодой человек. С букетом цветов в руках и шальною мыслью в голове. Звали его, кстати, Артемом. Прическа, цвет глаз, физиономия, рост и одежда его были настолько обычными и заурядными, что мы еле различили его из толпы прохожих, и описывать его значило бы описывать среднего россиянина, а это, согласитесь, скучно. Зайдите в любой супермаркет и внимательно осмотрите первого встречного парня - это будет наш Артем. С небольшими изменениями. Наш герой носил усы. Какие усы могут быть в двадцать четыре года? Конечно пародийные, жидковатые и придающие лицу, наперерез желанию хозяина, какую-то незрелость.
У подъезда сидели старушки. Артем поздоровался с ними, а они поздоровались с ним. Произошло это так:
- Чем старше плоть, тем крепче добродетель, - сказал Артем.
- Воистину воскрес, воистину, - закудахтали старушки. Когда юноша исчез за дверью, они принялись (право, какое нелепое и прелестное народное выражение) шушукаться, - Геенна огненная, волк в овечьей шкуре, и поделом и поделом.
Артем забежал на третий этаж и подошел к заветной дверке, посреди которой была прикручена оловянная голова льва, зажавшего в пасти кольцо. Юноша постучал.
Саша открыла почти мгновенно. Она ждала гостя. Об этом так же свидетельствовали накрытый стол, ее прекрасный наряд, искусный макияж и много других мелочей. Артем вручил ей цветы. Лицо девушки изобразило приятное удивление.
- Амстердам! - сказала Саша, затаив дыхание.
- Любой каприз, любой каприз! - наш герой был польщен.
Девушка поспешила поставить цветы в вазу, словно еще мгновение, и они бы завяли. Затем она провела гостя в зал. Гость уже успел разуться и снять верхние вещи. Он здесь был не первый раз.
Саша усадила Артема за стол и зашторила окна. Полумрак, этот нежный клеврет всех любовников, преступников и любителей пить пиво, заполнил пространство зала. Заиграла тихая романтическая музыка. Артем посмотрел на картину, висевшую над телевизором. Это был идиллический пейзаж со стандартным набором луг-озеро-церковь. Художник мог нарисовать на лугу пастуха и стадо. За это он требовал еще тысячу рублей. Но Саше показалось, что новый элемент разобьет гармонию картины. Каждый раз в гостях у Саши Артем высказывал свое мнение о картине. И каждый раз Саша слушала его с изумлением и восторгом. Вот что говорил молодой человек:
- Аргх его величество несомненно, краски, краски, волшебная ложь, лазурь на отдыхающее поле. Пускай поют колокола. Вода кипит при ста градусах. Штрихи-штрихи, Сарданапал архангел Гавриил, секса леВ. Отпуск очей очарованья, в багрец и золото and the forest will echo with laughter.
- Шарман, - вскликнула Саша и захлопала в ладоши.
Артем откупорил бутылку вина и наполнил бокалы. Тост молодого человека мы приводим ниже. В его голосе переплетались торжественность и лукавство:
- Что в имени тебе моем, принцесса, блеск, блеск бокала, кармический отсвет нашей жизни. Чтение, чтение ладоней несмотря на грозы. Далеко и крыши, крыши, а тут самая самая коленопреклоненно и во что бы то ни стало. И там и здесь, соловей с косулей, кто бы то ни был вероломно, но ни к чему слезы. Розы цветут в садах благочестия, когда в призраках заката гаснут звезды.
- Чмоки чмоки, - поблагодарила его Саша и они выпили.
Артем достал из кармана коробочку. Глаза девушки вспыхнули любопытством.
- Читать по губам? - спросила она.
- Чемодан денег воскреснет, смешать, но не взбалтывать.
Да, это было именно то, о чем думала Саша. Золотой браслет - дорогая безделушка. Вещь бессмысленная и весьма ценимая среди женщин, ведь они любят сами вкладывать в предмет смыслы и не любят готовую продукцию. Золотое украшение - это заготовка под воспоминание, полуфабрикат, который женщина доводит до приготовления силами ума и фантазии. Золотые украшения - это закладки, с помощью которых женщины могут возвращаться к любимым страницам своей жизни.
Саша надела браслет и оценила его изящность. Она сказала, с кокетливой укоризной, что не стоило Артему делать ей такой подарок, ведь браслет, наверняка, очень дорого стоил. Саша посмотрела на Артема вопросительно, и тот закивал: да, действительно, чертовски дорого. После этого Саша стала еще веселее и предложила выпить вина.
Первая бутылка была почти осушена, а Саша по-прежнему говорила о своих делах на работе и домашних мелочах. Артем слушал, искусно подделывая интерес и кивая в паузах. Происходило это так:
- Кориандр кориандр, - говорила Саша. - День деньской рабыней со светом невпопад. Сказала мне гадалка, одноклассники интерьера, а фокус в апельсинных корках. И полный чемодан.
- Небо становиться ближе, - кивал Артем и смеялся с ней вместе.
- Что посеешь, то пожнешь, долюшка туфельки. И принц принц, белый конь, много белых коней. Жизненно шинковать лук, баклажаны и укроп. Париж вместо лампы поставим сервант как у подружки за пазухой. Ложку соды на литр молока и нервы сдают в кредит на пол года. Мальчики - налево, девочки - направо, белка в колесе фортуны, алиби для бультерьера и не называй меня малышкой...
- Но что, если не секрет, а дважды, - перебил ее Артем. - Дирижабли к эдему несли горизонт. Аргх, Аргх, бесплодная земля рождает высечь вора и немедля. Я не хочу сказать потому, что это высший сорт. Цыплят по осени считает камень, отвергнутый строителями. Револьвер лучше каучуковой души, но хуже аббатской дороги. А судьи кто?
- За древностию лет.
Они засмеялись, и после этого была открыта еще одна бутылка. Вино раскрепощает и придает храбрости всем, будь то воины, рабочие или любовники. Через двадцать минут Артем с Сашей целовались.
- Это как Аршавин through and through, - промурлыкал юноша.
- И не к чему провода, кориандр кориндр.
Он принялся снимать с нее платье, а она расстегнула его брюки. И тут наше природное чувство такта вынуждает покинуть влюбленных ровно на час. Мы найдем их в постели. Артем расположился на подушках и курил. Саша положила голову ему на грудь и выводила на ней пальчиком три буквы: м, о и й. Она вздохнула и сказала, что так хорошо ей никогда не было. Он сказал, что ему тоже так хорошо никогда не было. Это произошло так.
- Синеглазый жасмин под кисло-сладким соусом, - мечтательно произнесла Саша.
- Машинист и сам не знает про чай со стружками, - ответил Артем.
Ключ заскрежетал в замке. Мужчина, стоящий за дверью провозился с замком секунд тридцать, после чего принялся стучать и громко браниться. Стоит ли говорить, кем был этот человек, если проницательный читатель уже и сам сделал догадку. Я могу только подтвердить ее: мужчина был законным мужем Саши. Конечно, я как писатель мог сделать его и братом девушки, и продавцом энциклопедий, и даже свидетелем Иеговы, и этим бы избежал тривиальной анекдотической ситуации. Но бывает так, что сама жизнь, лишившись фантазии и романтики, берет пример с пошлого анекдота, что мы сейчас и наблюдаем.
- Липкие часы! - взвизгнула Саша и соскочила с постели.
- Как тень людей, неуязвимо зло!
Артем скатился на пол, поднялся и подбежал к окну, затем подбежал к стулу, на который была брошена его одежда. Он запрыгнул в брюки. Наспех накинул рубашку. Все остальные вещи Саша сгребла в охапку, кинула юноше и вытолкала его на балкон. Прошло мгновенье, она открыла дверь и кинула Артему под ноги узелок с посудой, в котором он по узорам узнал скатерть.
Саша тем временем накинула халат и побежала к двери. То счастливое обстоятельство, что в замок был вставлен ключ, спасло любовников от мгновенного разоблачения.
Мужа нашей героини звали Олег. Он работал в строительной фирме. Его частые командировки были самыми счастливыми моментами в их супружеской жизни. Саша поражалась, как она могла выйти замуж за того неотесанного мужлана, грубого и скупого. Скупость Олега проявлялась как в деньгах, так и в эмоциях. Лицо его не отображало оттенков чувств: когда ему было смешно, он скалился и гоготал; когда он был недоволен, он хмурил брови, кричал и метал из глаз молнии; но чаще всего его физиономия выражала скуку и равнодушие. На лице его собралось очень много кожи, из-за чего губы были чуть-чуть оттопырены, над глазами нависла небольшая складка (поэтому он всегда смотрел, как будто исподлобья), кончик носа свисал вниз, а уши сверху слегка заворачивались. Мочки ушей были толстые и красные.
Он был непритязателен. От своей супруги требовал порядок, приготовление обедов и ужинов, ведение хозяйства. О любви тут речи не шло. Речь тут шла о привязанности и привычке.
Развод бы стал головной болью, дал бы повод Сашиным подругам с работы посудачить во время перерывов. Муж бы потребовал объяснений, не обошлось бы без ссор. Саша считала его тупым как пробка. Таким он, в принципе, и был. Зато этот человек был удивительно силен. В процессе выяснения отношений всплыло бы имя Артема. Юноше бы не поздоровилось. Олег растоптал бы его в пыль. Этого Саша не хотела.
Она открыла дверь.
- Эскадрон моих мыслей шальных! - Олег укорял ее за медлительность.
Он вошел в прихожую, снял верхние вещи и направился в зал.
- Как здорово, что вы больны не время спать? - спросила его Саша.
- А, - отмахнулся ее муж. - Шило на мыло. А я им говорил крути педали стройбат в семь утра колымского призрака.
- Пятая симфония?
- Комбат, батяня комбат.
Саша решила сказаться больной. В разговоре с мужем она часто кашляла и шмыгала носом. Эта уловка прошла незамеченной. Он даже не обратил внимания на расправленную кровать и мелочи, которые бы у мужа более проницательного вызвали бы подозрения. Олег же просто потребовал еды и включил телевизор. Он сказал так:
- Делу время стаканам работать на стройке в лепешку.
По телевизору какой-то политик с высокой трибуны говорил следующее:
- Примем меры, последствие снегопадов в процессе становления устойчивого роста в связи с нацпроектами с визитом в Челябинскую область. Кхм, кхм. Исходя из проблем сферы традиционных интересов возможность развивать, где нет места криминалу. Очевидно, что существенные объемы по строительству жилья, как обязанности любого гражданина вносить коррективы в стратегию малого бизнеса. У России как бы один путь в условиях межрасовой многополярности.
Новости закончились, и Олег переключил на футбол.
- Кидалово, - прокомментировал он. - Ночная бабочка, обожженная зоной. Куда ты и кому ты пас в штангу судью на шило на мыло.
Кто-то забил, и он недовольно добавил:
- Комбат, батяня комбат страны идиотов.
Без особенного удовольствия Олег доел обед и отправился в ванну. Саша тем временем заглянула на балкон. Никого. Это сбило ее с толку. Сначала она была в замешательстве, а потом испугалась. Саша вздрогнула и затаила дыхание. Она посмотрела вниз, на улицу, и облегченно выдохнула. На асфальте девушка ожидала увидеть разбитое тело своего любовника в красной лужице крови (она была впечатлительной девушкой, склонной к фантазии), но там внизу на асфальте ничего не было. Значит, Артему удалось благополучно спуститься и убежать.
Все было так. Артем, оказавшись на балконе, почувствовал апрельскую свежесть и принялся одеваться. Не все пуговицы он застегнул правильно, носки вообще счел лишней тратой времени и просто выкинул их, рубаха неопрятно торчала из брюк. Однако, его уже можно было принять за цивилизованного человека, немного эксцентричного из-за галстука, сместившегося на спину, но цивилизованного. Больше всего Артема смущал не его внешний вид, а третий этаж. Он слышал голос Сашиного мужа, так не вовремя вернувшегося из командировки, и жаждал с ним встречи ровно настолько, насколько набожный праведник жаждет встречи с дьяволом. Третий этаж был серьезным препятствием к свободе. Артем собрал всю храбрость, какую мог в себе найти, и перешагнул через перила балкона. Его план был перебраться на балкон второго этажа. Ухватившись за нижнюю скобу, он повис в воздухе и принялся ногами искать опору. Его рука соскользнула со скобы. Храбрости юноши хватило, чтобы не закричать.
Артем приземлился тихо, как кошка, на четыре конечности. Он быстро поднялся, обнаружил, что все кости целы, и начал отряхиваться. Мимо проезжал велосипедист. На вид ему было лет шестнадцать. Подросток повертелся вокруг Артема и прокомментировал то, что увидел, так:
- Аццкий отжиг in da club фф топку телочки телочки.
Затем он уехал. А наш герой зашагал домой с мыслью, что легко отделался.
Из здания университета, а усидчивый писатель должен помнить, что оно находилось напротив дома Саши и Олега, вышла толпа студентов. Из нее мы вычленим двух нужных нам личностей. Первый нес под мышкой две книжки и еще одну читал на ходу, другой носил толстые очки, уменьшавшие его глаза до размера бусинок. Тот, что читал, был одет в толстый свитер с высоким воротничком, напоминающий горло бутылки. Тот, что в очках, до сих пор носил шапку и шарф. Шарф был вязанный. Шапка тоже была вязанная и заканчивалась кисточкой. У него была сумка на лямках, дно которой сильно провисло от тяжести учебников. Это были студенты пятикурсники.
Тот, что читал, остановился и огляделся вокруг. Его приятель тоже остановился. Человеческий поток, проносящийся мимо, изъяснялся на каком-то неведомом им языке. Они заметили Артема, что отряхивал свои колени, и велосипедиста, делающего свои замечания.
- Мир сойти с ума, или это только моя башка так воспринимать? - сказал первый студент второму.
- Не знать, - ответил второй. - Все сбрендили, и я часто теперь не понимать никого.
- Что же будет дальше? Как жить?
- Некого винить.
Первый снова уткнулся в свою книжку, и они продолжили путь.