Сегодня над Городом впервые не взошло солнце. Не облака наползли на небо, не тени накрыли землю - просто не взошло солнце. И оно бы ладно, любой житель города, уже не первый год слушающий торжественно-мрачные обещания провидцев разного толка о близящемся конце света, ожидал чего-то такого, но... Но над другими Городами этой Страны солнце взошло по-прежнему. А над этим - нет. И вот это-то и настораживало.
На перилах одного из балконов сидели двое - Он и Она. Ели чипсы, передавая друг другу постепенно пустеющую пачку, и смотрели на происходящее внизу безумие - определённо драматическое, но какое-то вялое. Вот полуодетый мужчина выбежал на улицу из дома, толком даже не застегнув штаны, и грозит кулаком небу, что-то гневно выкрикивая. "Ругает солнце, что не смог проснуться вовремя и куда-то опоздал" - насмешливо предположил Он. Вот какая-то укутанная в множество покрывал женщина распростёрлась прямо на асфальте и бьёт земные поклоны, перемежая их горькими всхлипами. "Наверное, поверила в конец света" - задумчиво заметила Она. Вот двое, настороженно озираясь, разбивают витрину магазина камнем, обёрнутым в клетчатую рубашку одного из них. "А вот и мародёры подтянулись, быстро-то как..." - нахмурился Он. И одновременно происходило множество ситуаций с самыми разными людьми: кто-то истерически рыдал, кто-то молился, кто-то ругался, кто-то просто растерянно стоял, не зная, что делать дальше - все тайные человеческие страхи выплеснулись на улицы Города и ринулись широкой волной, сметая с пути редкие очаги разума и здравого смысла.
На соседнем балконе появился заспанный Незнакомец, сонно потирающий глаза и недоумевающе рассматривающий царящее на улицах Города сумасшествие. Как раз в момент выхода Незнакомца на балкон Она скучающе сказала "Как я и думала - скукотища. Уж лучше бы были зомби". Он согласно покивал, дохрустывая последней чипсиной, которую Она благородно уступила. Незнакомец опешил. Эта равнодушная насмешка казалась ему более издевательской, чем любые преступления людей внизу, на улицах. Смотреть, видеть, но не сочувствовать, а насмехаться? До чего дошли люди, в чём провинился Город?
"Город - ни в чём". Он в упор смотрел на Незнакомца и тот почти поверил, что произнёс последнюю фразу вслух, но этого точно не было. "Значит, люди?" - растерянно подумал Незнакомец. "Разумеется. Наказание может опоздать, но оно неизбежно" - подтвердил его мысли Он. "Но наказывать всех разом несправедливо", - в отчаянии попытался возразить Незнакомец. "Всем будет дано по мере их вины", пожала плечиками Она. "Видишь, некоторые остаются в здравом рассудке и пытаются сохранить какой-то порядок. И ты, раз уж не свихнулся под тяжестью грехов, мог бы им в этом помочь". Пока Незнакомец ошарашенно обдумывал Её последние слова, Она капризно протянула, обращаясь к своему собеседнику: "Здесь уже неинтересно, а у нас ещё много дел. Чур, вариант следующего Апокалипсиса выбираю я!". "Опять зомби", - поморщился Он. "И почему я должен пойти у тебя на поводу?". "А потому что у тебя чипсы закончились, а у меня ещё остались", - хитро прищурилась Она. "Аргумент", - усмехнулся Он и они растаяли в воздухе.
Незнакомец что-то для себя решил и начал спускаться с балкона. Безумие нарастало. Над городом сгущалась Кара Богов.
2.
Забота
Худощавая девушка сидела на крепкой ветке полузасохшего дерева, поджав под себя правую ногу, и задумчиво смотрела на закат. От порывов ветра взлетали вверх тонкие ветви с трепещущими листочками и пряди её волос. Крохотные снежинки таяли прежде, чем касались её кожи - этот неуверенный октябрьский снег ещё нельзя было в полной мере назвать снегом. Так, крупинки манки, подхваченной ветром.
Профиль мечтательницы эффектно подсвечивался заходящим солнцем, и из-за багровых тонов казалось, будто она ласково улыбается как минимум извержению вулкана в Помпеях. Иногда её рука, позвякивая целым десятком надетых браслетов, поднималась вверх и рассеянно поправляла безнадёжно растрёпанную ветром причёску. Таким естественно-небрежным движением, от лицезрения которого вся светская тусовка позеленела бы от зависти.
Да, пожалуй, она хоть сейчас (после того, как спрыгнет с дерева, разумеется) могла бы уверенно открыть дверь и войти на любой светский раут, и не нашлось бы человека, который мог бы помыслить, что она находится там не по праву.
Но она сидела на ветке дерева и смотрела на пламенеющее небо, находя в нём больше прелести, чем в фальшивых улыбках и смеси тошнотворных запахов. Девушка находила, что самые отвратительные запахи - это те, о которых люди имеют лишь смутное представление. И как-то так совпало, что все они характерны сборищам людей, претендующих на элитарность. Запахи злобы, похоти, гнева, алчности... вместе они собирались в такой букет, что были просто невыносимы для тех, кто умел чувствовать. А закат сегодня был прекрасен. Поэтому, несмотря на целую стопку приглашений на подносе в её комнате, - выбор очевиден.
- Леори, - раздался совсем рядом с ней негромкий мужской голос. Даже не поворачиваясь в его сторону (буйство закатных красок только-только пошло на убыль, сейчас ли отвлекаться?), она знала, что мужчина выглядывал из окна, неподалёку от которого девушка и устроилась.
- Ммм? - с лёгкой заинтересованностью отозвалась она. Как правило, этот мужчина был молчалив и редко с кем заговаривал первым. Пожалуй, это стоило того, чтобы отвлечься... немного.
- Не составишь мне компанию, Леори? - мягко поинтересовался мужчина.
- Мне и здесь хорошо, Риу, - ответила она, не кривя душой. Ей было прекрасно. Ветер шелестел листьями, закат пламенел - что ещё надо?
- Замёрзнешь же. Перебирайся сюда.
- А что, предлагаешь согреть? С твоей температурой тела только ящерку согревать, и то безуспешно. А я как-то не похожа на земноводное, - насмешливо повела она бровью.
- Всё ехидничаешь? Можно разок о тебе позаботиться, Леори? Уже и правда холодно, да и сидишь ты не очень удобно.
- А ты всё никак не поймёшь, что надо было сразу и честно сказать, мол, так и так, образовалась лишняя забота, не к кому применить? А то холодно, компания... - беззлобно ворчала девушка, аккуратно перебираясь с дерева на подоконник и спрыгивая в комнату. Добравшись до места, она немедленно развернулась обратно к закату, уперевшись ладонями в подоконник. И никак не отреагировала, когда мужчина обнял её за талию и поставил подбородок на её макушку, так же устремив взгляд на заходящее солнце.
Несколько минут они стояли молча, любуясь маленьким ежедневным чудом (почему-то оба предпочитали закат рассвету), и лишь когда последние лучи гасли на горизонте, она лукаво сказала "Ну ладно, так тоже неплохо, почти как на ветке". Он понимающе хмыкнул в ответ, и наступившая темнота укутала их бархатным платком ночи.
3.
Безнадёжность
В комнате пахло лекарствами и безнадёжностью. Эта смесь собиралась горечью в рту и отравляла любой принесённый извне напиток.
На кровати лежала болезненно-худая женщина с обречённо-спокойным выражением лица. Она только лишь иногда сжимала губы при неловком движении, - видимо, оно отзывалось болезненными ощущениями. На стуле рядом с кроватью, опустив на неё голову и руки, впервые за несколько наполненных страхом и отчаянием дней задремала молодая девушка. Поэтому мать и старалась не разбудить её громким стоном - её девочка и так натерпелась за этот месяц, всего месяц, который прошёл с того момента, как у неё обнаружили раковую (и роковую!) опухоль в неоперабельной стадии.
Прервав зыбкую тишину, громко прозвенел дверной звонок. Мать досадливо сжала губы - принесло же кого-то невовремя... Девушка встрепенулась и сонно огляделась вокруг, но, услышав второй звонок, сообразила, в чём дело, и пошла открывать дверь.
Некоторое время в комнату никто не заходил, хотя от двери были слышны отголоски негромкого, но явно ожесточённого спора. "Соседи за чем-то пришли, наверное", - предположила женщина и не угадала. Голоса приближались, открылась дверь и зашёл...
- Павел?! - изумлённо выдохнула женщина. Её нынешний почти бывший муж, собравший вещи в тот же день, когда узнал диагноз, стоял на пороге и неуверенно отводил глаза.
- Я слышал, врачи сказали... ну... что ты... эээ...
- Скоро умру. Да. - подтвердила женщина. За последний месяц у неё была масса времени примириться с этой мыслью. Примириться. Но не согласиться.
- Так это... ну, раз всё так получилось, - мялся на пороге мужчина, собираясь с силами, чтобы сказать, зачем пришёл. За его спиной в полумраке коридора виднелся силуэт дочери со скрещенными на груди руками. Она явно не была рада приходу отца - его побег в своё время сильно поразил её, что-то надломил в ранее стойком характере.
- Говори, - настороженно предложила женщина, начиная подозревать, что сейчас прозвучат совсем не сожаления или извинения.
- Ты перед болезнью платье купила, дорогое, - наконец набрал в себе решимости высказаться мужчина, - так если тебе уже не понадобится, я бы Кларе отдал, у неё фигура похожа, должно подойти... - он наконец осёкся, увидев выражение её лица.
- Любовнице своей? Да как ты посмел... - раздалось шипение дочери.
- А что? Оно на мои деньги куплено! - вызверился на неё мужчина, не желающий признавать, что его поведение далеко от порядочного.
- Чего это я должен... - начал было отец семейства, закрывая шкаф и держа в руках найденное платье.
- Какие долги теперь? - хмыкнула женщина. - Жили этот месяц без тебя, не развалились. Так и дай помереть спокойно. Уходи.
Возмущённо попыхтев на пороге, но не найдя, что возразить, мужчина ушёл.
Услышав, как хлопнула дверь, дочь бросила в стену подвернувшуюся под руку кружку (повезло ей, пластмассовой), вскрикнула "Тварь!" и разрыдалась, снова облокотившись на кровать.
- Не плачь, малышка, - успокаивающе сказала мать. - Всё наладится.
- Не наладится! - всхлипнула девушка. - Мам, ну почему всё так?
- Значит, заслужила, - невольно улыбнулась мать. О, сколько раз она сама задавалась этим вопросом. - Поплачь, станет легче. Немного легче, и то хорошо... Поплачь.
4.
Ожидание
Ночь властвовала на Мидгердом. Сучковатые ветви, с которых облетели последние листья, со зловещим скрипом тянулись по ветру. И без того пасмурно-печальное небо затягивали сероватые облака, которые, однако, не могли скрыть жёлтого тела торжествующей круглой луны. Над виднеющимся вдали замком со зловещим карканьем кружили стаи ворон.
К замку вела единственная дорога, проложенная возле обрыва, - извилистая, осыпающаяся на поворотах, с остатками деревянной ограды по краям она выглядела зловеще и мрачно. Но мчащийся по этой дороге всадник не обращал внимания ни на ночной пейзаж, ни на луну и вороньё, а на дорогу - лишь в той степени, чтобы не промахнуться мимо поворота. За конём взвивалась и оседала дорожная пыль, да ёлки неодобрительно качали макушками ему вслед. Всадник торопился. Он нёс весть - и не мог позволить себе ни секунды промедления.
Вот остался позади сучковатый лес, вот мелькнула и осталась позади призамковая мельница, вот пролетели домики деревья у подножья, только взметнулся вороньим крылом издырявленный плащ вестника. Конь уже хрипел, а не дышал, из последних сил выдерживая темп, взятый своим седоком. Он было споткнулся при въезде на подъём моста, полукругом опоясывающего башню и позволяющего в случае нужды въехать сразу в залы второго этажа, но выровнялся и снова помчался тяжёлыми скачками. О да, у всадника был именно такой случай, тот случай, когда можно явиться и пред королевские очи, не переодеваясь с дороги и не слезая с коня. Промедление недопустимо.
Пару раз его окликнули стражники, несущие свою вахту за зубцами стены, прячась от холодного пронизывающего ветра. Он дал верный ответ, и его не стали останавливать, понимая, что должна быть причина для столь бешеной скачки.
Наконец дорога завершилась у массивных ворот, ведущих в главный замковый зал. Его можно было бы назвать тронным, если бы в этом замке пребывал король. Если бы... возможно, и это случится. Сбавив скорость, гонец выкрикнул издалека Слово, показывающее, что он несёт известия, которые не терпят отлагательства, и хорошо вымуштрованные стражи послушно распахнули перед ним створки ворот. Он въехал прямо в зал, спешился и неровным шагом подошёл к креслу с высокой спинкой, в котором сидела скучающая темноволосая леди. Она подняла глаза - и он пошатнулся от властности её взгляда.
- Я слушаю тебя, воин, - её голос был бархатистым и обманчиво мягким, он обещал блаженство и намекал, что его обладательница не привыкла к отказам.
Гонец откашлялся, внезапно почувствовав сомнение.
- Король умер, да здравствует королева! - всё-таки выкрикнул он сорванным голосом, закашлялся и осел на пол, лишившись сил.
Леди отвела от него взгляд и гибким движением поднялась с трона. Она подняла над головой руки и торжествующе расхохоталась.
- Наконец-то! На-ко-нец-то!!!
Услышав её ликующий крик, воронья стая в ужасе взвилась в воздух и, сделав над замком круг почёта, поспешно скрылась вдали.
5.
Ошибка
Светловолосый мужчина в строгом деловом костюме уверенно вошёл в двери скромного небольшого кафе. Выверенным движением поправил галстук, огляделся по сторонам и целеустремлённо подошёл к единственному занятому столику. Презрительная снисходительность на его лице довольно ясно показывала, что будь его воля - он бы на километр не подошёл к этому зачуханному заведению, но именно здесь ему назначил встречу человек, которому он не мог отказать. Хотя сейчас за столиком сидел совсем не он, но этот факт нисколько не удивил мужчину.
Он сел напротив ожидающего его человека, поставил рядом со столом дорогой кожаный портфель, поставил локти на стол и недовольно воззрился на собеседницу.
- Говори, что тебе нужно, да лучше сразу к делу - я тороплюсь.
- Ты всегда торопишься, Нэрти, - низким грудным голосом ответила та. - Но на этот раз помощь нужна тебе, Хоть ты об этом ещё и не знаешь.
- Мне? - презрительно удивился мужчина. - У меня есть всё, что нужно.
- Есть всё, что нужно, да, - покладисто согласилась его собеседница. - А как насчёт того, чего у тебя с некоторого времени нет, а, Нэрти?
- И что же это? - притворно удивился он, догадываясь, о чём пойдёт речь.
- Твоё сердце, Нэрти. Где оно?
- А, эта странная обуза. О, моё сердце в руках, которые сохранят его гораздо лучше, чем я смог бы.
- Как ты вообще додумался отдать своё сердце... человеку?
- Да, была бы она одной из нас, я бы трижды задумался, - хмыкнул мужчина. Но люди так... эмоциональны. Она будет хранить его столько, сколько я пожелаю.
- Так ты ещё и видишься с ней? - ужаснулась женщина.
- Конечно, надо же поддерживать интерес, - хладнокровно пожал плечами тот. - Но, разумеется, ничего ей не обещаю, нечего давать ложные надежды. Так с чего ты вдруг вздумала интересоваться моим сердцем, а, Сэйни? Помнишь, когда я предлагал его тебе, ты отказалась?
- Я не могла его принять, и не могла обмануть тебя, - тихо произнесла она, впервые отведя взгляд, - но карты сказали, что...
- Карты? Ты всё ещё балуешься карточными раскладами? Я думал, что случилось что-то серьёзное, поэтому Дрэйн попросил с тобой встретиться. Давай кратко, чего тебе нужно, и я пошёл.
- Карты сказали, - упрямо продолжила женщина, - что ты скоро лишишься своего ненужного сердца. - Забери его обратно, пока не поздно.
- Очередной карточный бред, - скривился мужчина. - Больше никогда не поведусь на ваши... - он начал вставать из-за стола, как вдруг, схватившись, за грудь, захрипел и рухнул обратно на стул.
- Поздно, - грустно сказала женщина, слишком поздно было уже тогда, когда я просила о встрече.
- Что... происходит...
- Уверен, что хочешь знать? - вздёрнула она бровь, изучающе глядя на друга.
- Да...
- Смотри. - Она достала из сумки хрустальный шар, поставила его на стол и накрыла сверху ладонью.
Шар просветлел, и в нём проявилось изображение - светловолосая девушка делала шаг с моста в бурное течение реки, крепко прижимая к груди сферу, пульсирующую красным цветом.
- Да, сохранит. - Печально вздохнула женщина. - Заберёт с собой. Навсегда.
Не отнимая ладони, она смотрела, как задыхается тот, которого она называла Нэрти. Как девушка в шаре, не сопротивляясь, опускается на дно реки, как они умирают - вместе. Как неизвестная девушка и хотела - не имея возможности быть с ним, она предпочла вместе с ним умереть.
Когда всё было кончено, женщина позволила себе только одну слезинку. Решительно вытерла её, закрыла глаза мёртвому другу, убрала шар в сумку и вышла из кафе, не оглядываясь.
6.
Безрассудство
По коридору величественного замка почти бежал слуга, держащий в руках поднос с потребованным полчаса назад младшей принцессой завтраком. Капризная избалованная девица была вполне способна устроить скандал, получив завтрак остывшим, расплескавшимся или просто позже желаемого времени. Поэтому опытный слуга шёл максимально быстро, благо за состоянием полов в замке следили на совесть, и ни луж, ни выбоин ожидать не приходилось. При этом он не отрывал взгляда от подноса, следя, чтобы он не наклонялся более допустимого, чтобы, не дай боги, всё-таки не пролить специально приготовленный во внеурочное время суп из мидий.
Он автоматически свернул в очередной коридор... и внезапно, заметив краем глаза резкое движение, охнул и отпрыгнул назад на добрый метр. Завтрак при этом остался невредим только чудом. Отведя взгляд от подноса, он поднял глаза на "препятствие", охнул уже от возмущения.
- Ваше высочество! Вы куда это собрались???
Перед ним стояла старшая принцесса в зимней одежде: длинное синее платье (её любимый цвет), серый плотный корсаж, выполняющий скорее защитную, чем украшательную функцию - любой удар пройдёт вскользь благодаря плотно прошитым и дополнительно зачарованным слоям особого материала, - синяя же накидка с отороченным мехом капюшоном, накинутым на пепельные с крапинками волосы девушки. На левой руке, облачённой в плотную перчатку, сидела, поводя головой в разные стороны, белая сова, любимица принцессы. В правой руке, с которой перчатка была предусмотрительно снята, переливалась основа какого-то заклинания.
- Гайл? Что ты здесь делаешь?
- Несу завтрак её высочеству Айлин...
- А, сестрёнка снова решила покапризничать? Ну, пусть её.
- Так куда это Вы, Ваше высочество?
- Прогуляться, - беззаботно улыбнулась девушка, при этом не убирая заклинание.
- Насколько я помню, Его Величество запретил Вам прогулки по зимнему лесу! В прошлый раз оборотни приходили жаловаться, что два часа просидели на деревьях и пели для Вас национальные песни. Во избежание обострения межрасовой вражды, так сказать...
- Трусы и ябеды, - пожала плечами принцесса. - И что, не пропустишь?
- Вы же знаете, не имею права, Ваше высочество...
- Ну ладно, я так и думала, - вздохнула девушка и, подняв руку на уровень его глаз, резко сдула на него дымку заклинания. Он не успел даже дёрнуться, как застыл на полуслове. Её высочество обошла слишком честного слугу и нырнула в ближайший коридор, ведущий за стены замка, аккурат в ближайший лес. У них с оборотнями ещё осталось нерешённое дело...
Через две минуты слуга очнулся и попытался понять, что он здесь делает. Так... коридор... поднос... о! Её высочество просила завтрак! Нужно поторопиться, пока он не остыл...
7.
Сказка о страхе
Зоя с детства боялась грозы. Так-то она была храброй девочкой - не боялась одна ходить за хлебом, со второго класса сама ходила в школу и играла с мальчишками во дворе в их военно-разбойничьи игры. На прошлой неделе Зое исполнилось десять лет, но грозы она боялась до сих пор. Стоило издалека послышаться первому раскату грома, как её голубые глаза распахивались во всю ширь, дыхание становилось прерывистым, а носик в конопушках норовил сморщиться перед неизбежным слезоразливом.
Родители перепробовали всё, что приходило им в голову (за десять-то лет!), а кое-что и по несколько раз. Мама просиживала всю грозу рядом с ней, по её окончании успокаивая дочь тем, что "вот видишь, всё в порядке", но неизбежно получала в ответ "а в следующий раз ты со мной посидишь, чтобы ничего не случилось?". Отец пытался объяснять, что она уже взрослая девочка и не нужно бояться грозы, да она и гремит-сверкает где-то вдалеке, ничем не угрожая малышке. Вместе они рассказывали дочери о разных атмосферных явлениях - как получается дождь, снег, град, гром и молния, - полагая, что известное явление будет пугать ребёнка меньше таинственного и загадочного. Всё было без толку - Зоя всё равно боялась. В конце концов, её родители прекратили убеждения, надеясь, что рано или поздно всё само собой образуется. В конечном итоге так и вышло.
На десятилетие (первая круглая дата, однако, юбилей!) родители подарили Зое щенка. Точно такого, как она хотела и о котором намекала матери прямым текстом последние месяца три. Толстенький, забавный и смелый щенок хаски сразу выделил из всей семьи именно Зою и ходил буквально за ней по пятам. Хотя радостно-дружелюбно относился ко всем домочадцам. "Выбрал себе хозяйку", - шутил отец, слегка уязвлённый, что не на него возложили эту трудную, но почётную обязанность.
Два месяца щенок по имени Джек обживался в доме. Успел погрызть угол двери, облюбовать в качестве лежанки коврик у камина и приучить всех к расписанию своих прогулок. Словом, показал всем тяжёлую хозяйскую лапу. И тут грянула гроза...
Вообще гроза должна была прийти гораздо раньше, уж очень ей нравилось, как её боится Зоя, трясётся у себя в комнате, завернувшись в одеяло. Но задержалась по пути и явилась только сейчас. Сначала, как водится, издалека донеслось зловещее громыхание и небо осветил яркий высверк молнии. Зоя испуганно пискнула и, не доев ужина, убежала в свою комнату к спасительному одеялу. Завернулась в него с головой, оставив только маленькую щёлку для дыхания, и затаилась, вздрагивая от каждого раската грома.
Так бы она и пролежала всю грозу под одеялом, как обычно, но сегодня после особо громкого раската грома она услышала жалобный скулёж возле своей кровати. Осторожно выглянув из-под одеяла, она увидела Джека, трясущегося рядом с кроватью и скулящего от ужаса.
- Страшно тебе Джек, да? - спросила девочка щенка, вытягивая руку, чтобы его погладить. Пёсик ужом ввинтился ей под руку и на время поглаживания даже перестал трястись.
- А так не страшно, да? - с лёгким удивлением уточнила Зоя. - Это потому, что я... я сильнее грозы, да? - И Джек радостно застучал по полу хвостом, подтверждая слова маленькой хозяйки. С ней ему была не страшна гроза.
После окончания грозы мама зашла успокоить дочь, как каждый раз до этого. И очень удивилась, увидев дочь не укутанной в одеяло, а весело возящейся со щенком на коврике у кровати.
- Ты больше не боишься? - спросила мать, рассматривая открывшуюся ей идиллическую картину.
- Неа, мам, я сильнее грозы, мне Джек сказал! - радостно выпалила девочка и щенок поддержал её заливистым тявканьем.
...Больше Зоя никогда не боялась грозы.
8.
Попалась?!
С одного из сотни балконов дворца открывался прекрасный панорамный вид на город-государство Атросию, в последнее время с трудом сохранявшее свою независимость. Крупные соседи внимательно приглядывались и чуть ли не облизывались на лакомый кусочек.
Лайла сидела спиной к чудесам города, виденным ею неоднократно и уже успевшим надоесть хуже, чем приторная забота лорда-регента. И чуть-чуть не дотягивающиеся до неба высотки причудливых форм, и каналы, впадающие в залив, и парящий в небесах парк-заповедник, крепко пристыкованный к дворцу толстыми цепями. Как наследница трона, Лайла вправе была посещать парк сколько хотела, в отличие от простых людей, получающих доступ туда только за особые заслуги. Всё вместе составляло цельный урбанистический пейзаж, от которого веяло отстранённостью и безнадёжностью.
Вокруг задумавшейся девушки сидели белоснежные голуби, изредка вспархивавшие и перелетавшие с места на место, садящиеся ей на плечи, на руки, особо смелые даже опускались ей на волосы. Белые королевские голуби, которых держали на единственной городской голубятне, во дворце. Право и обязанность правителей - отправка посланий белоснежными крылатыми королевскими вестниками. С этим не смог ничего поделать даже лорд-регент, ибо традиция-с. Совет не поймёт и не одобрит столь вопиющее покушение на права наследницы. Иногда Лайла чувствовала себя одной из них - запертой в тесной клетке дворца, лишённой неба и полёта. Два года до совершеннолетия. Два бесконечных года - и никакого сомнения, что ей постараются не дать дожить до этой эпохальной даты. Уже начались осторожные покушения - якобы случайные ядовитые грибы в жарком (даже предъявили "перепутавшего" грибы мальчишку-поварёнка и показательно его наказали, хорошо хоть не до смерти), якобы недоразвеенные эманации заклятия из лаборатории, сорвавшего все колюще-режущие предметы со стен оружейной как раз в тот момент, когда она там находилась (никого не нашли, конечно, кто ж сдаст своего пособника, обладающего магическими способностями), и прочие, пока безуспешные шалости. До сих пор ей хватало врождённой интуиции и тренированной ловкости, чтобы избегать ловушек. Но не было сомнений, что дальше покушения станут более продуманными и злыми. А ещё хотелось бы, чтобы не пострадали невинные люди. Хотя здесь-то, во дворце, мало кто не был замешан в противостоянии регент - наследница. С той или иной стороны. И вот "своих" как раз и не хотелось подставить. И так их мало, тех, кто решил поддержать юную наследницу, пусть и намеревавшуюся стать великой королевой, а не уже состоявшегося политика, назначенного регентом до её совершеннолетия.
Прервав её размышления и вспугнув голубя, заполошно сорвавшегося с её пальцев, на балкон стремительным шагом вышел высокий темноволосый мужчина с коротко подстриженной бородкой. За его спиной привычно маячил отряд стражи, приставленный к лорду-регенту в качестве охраны и для пущей внушительности.
- Вот ты где, непослушная девчонка! - пафосно возвестил пришедший. Даже несколько стражников поморщились от его неуважительного тона. Только наследница изобразила заинтересованное внимание. - Я же велел тебе присутствовать на встрече с дипломатами Истелии, а моё слово в этом городе равно закону!
- Конечно, лорд-регент, - неожиданно мирно согласилась девушка, но тут же, возмущённо сверкнув глазами, закончила: - Для всех, кроме меня! - и спиной вперёд упала с балкона.
Регент скрежетнул зубами - опять противная девчонка сбежала от его праведного негодования. Второй раз бегать искать её по всему дворцу - сильно потерять в репутации. Он развернулся и ушёл с балкона. Несколько машинально дёрнувшихся к краю стражников успели увидеть раскрывшиеся белоснежные крылья на спине юной наследницы престола.
9
От красавицы до чудовища
Красавица сидела у окна и вышивала. Сделав два-три стежка по канве, она снова поднимала голову и вглядывалась в окно, выходящее на радостный летний парк, в котором всё зеленело и цвело, и лишь одна роза каждый день теряла по лепестку.
Неделю назад отец привёл её сюда в качестве искупления за сорванный цветок. Он не знал (да и она догадалась слишком поздно), что если бы не было на то воли Чудовища, хозяина местных земель и огромного замка, он бы не то что не сорвал цветок, а даже и не нашёл дорогу сюда. Бедный обманутый отец... хотя что ему теперь горевать? Зачарованный цветок он выгодно обменял на благосклонность давно симпатичной ему знатной дамы, избавился от дочери, на которую не позарился ни один достойный горожанин (достойный - это который не стал бы требовать за неё приданого, а ещё бы и приплатил), ещё и выкуп от Чудовища получил, в золоте и каменьях драгоценных. А вот она... а, впрочем, сама виновата - оказалась ещё глупее и наивнее своего отца.
Так вот, неделю назад, когда отец привёл её под грозны очи Чудовища, она почти не испугалась. Ну лохматый, ну рыкает грозно, но не убил же сразу, авось и наладится всё. Мало ли, может и расколдовать его как-то можно, ходят же истории, что не первую сотню лет живёт здесь чудовище, которое на самом деле принц, за что-то заколдованный рассердившейся на него волшебницей. С этого места мнения различались.
Одарив её отца "выкупом" за дочь (он умчался как ветер, даже не оглянувшись на неё на прощанье), Чудовище за ужином, стол к которому был накрыт, казалось, сам собой, объяснило ей, что нечего бояться. Что оно не такое уж и чудовище, да и не принц, ха-ха, а просто страж этого места. Дескать, растёт в саду заколдованная роза, которую и следует сторожить, ибо растёт она только пока рядом с ней есть живое существо, мыслящее и чувствующее. Вот как он. И даже предъявил красивую алую розу под хрустальным куполом. Была она столь прекрасна... даже Красавица рядом с ней ощущала собственное несовершенство.
Через неделю, когда Красавица окончательно освоилась в замке, научилась отдавать приказания невидимым слугам (а даже удобно - всё делается как следует, а под ногами никто не путается), выучила расположение комнат и начала вышивать большой пейзаж, Чудовище за традиционным ужином сообщило Красавице, что удалится на пару дней решить не терпящие отлагательства дела, раз уж она так удачно оказалась здесь и может недолго последить за розой. Обещал вернуться на третий день... ч-ч-чудовище.
Уже на следующий день Красавица, прогулявшись до волшебного цветка, потрясённо увидела на земле рядом с ним опавший лепесток. Каждый следующий день лепестков на земле становилось ещё на один больше, роза постепенно осыпалась. И скоро Красавица поняла - Чудовище не задерживается, оно обмануло. Чудовище больше не вернётся. Наконец-то ему удалось сбросить оковы, переложить их на наивную дурочку.
В то утро, когда должен был упасть последний лепесток, Красавица спала дольше обычного. Проснувшись, она опустила ноги с кровати и взглянула в зеркало, висевшее в спальне. И дико закричала. Из зеркала на неё смотрело чудовище... в её ночной сорочке. В истерике сорвав нелепо выглядящую одежду, она ударила рукой (лапой!) по зеркалу, разбив его. Но не пожалела. Вряд ли ей ещё когда-нибудь захочется увидеть своё отражение.
Пройдя сквозь гостиную, она бросила взгляд на вышивку, за которую, как она поняла, бралось много рук, но которой не суждено было когда-либо быть законченной. Выйдя из дома, она прошла по мощёной дорожке прямо к воротам, но не смогла пересечь черту, проходящую по створкам. Как будто упругая стена отбрасывала обратно Чудовище, стража этого проклятого места, которым она стала по неведению.
Выкрикнув в небеса все проклятия, которые она только смогла вспомнить, Чудовище побрело к зачарованной розе. Лепестки растаяли, как не было. Цветок был снова свеж. Только почему-то сине-синего цвета, цвета весеннего неба. Чудовище улеглось на траву возле цветка и завыло от отчаяния.