Ранним утром, лишь только солнце выглянуло из-за горизонта, перед крайней отарой возник на фоне солнечного полудиска силуэт невиданного рогатого зверя.
     - Братья и сёстры! - изрек силуэт. - Доколе будем мы терпеть злодейства и надругательства? Доколе пастухи будут стричь нас и забирать наших детей на шашлык?
     Овцы, не склонные к размышлениям на отвлечённые темы, продолжали щипать траву, но элитные бараны подняли головы. Они заботились о сохранении своего элитного статуса и больше привыкли обращать внимание на окружающее.
     Вдохновлённый вниманием силуэт продолжал:
     - Почему мы должны подчиняться им? Почему мы должны идти туда, куда они укажут? Почему мы позволяем им считать нас быдлом?
     - Э-э-э: - перебил оратора баран по прозвищу Профессор. - Вряд ли они считают нас быдлом. Мы ведь не пашем и не таскаем тяжести. Мы не быки и не волы, мы - бараны.
     Окружающие посмотрели на Профессора с осуждением. Ни отара, ни пастухи не любили этого умника, способного часами стоять, уставившись на какой-нибудь незнакомый предмет. От шампура Профессора спасала лишь избыточная худоба, а от постоянных боёв с соэлитниками - почти полное отсутствие интереса к молоденьким овечкам.
     Профессор смутился и замолк, а пришелец продолжил:
     - Мы не бараны, как проблеял этот последыш! Мы гордые мериносы! Златорунные овны! Потомки вольных архаров и муфлонов! И мы вернём себе былую свободу! Пора! Пора сказать "нет" пастушьему гнёту! Доверьтесь мне, и я поведу вас к свободе и изобилию!
     - Пора! Пора! - заблеяла элита, поддержанная частью овец.
     Но тут вновь влез со своими умничаньями Профессор:
     - А почему ты всё время говоришь "мы"? Конечно, солнце слепит мне глаза, но кажется, ты мало на нас похож:
     Профессора боднули сразу с двух сторон.
     - Что ж, сейчас вы сможете рассмотреть меня получше, - сказал пришелец и пошёл вдоль отары.
     - Тьфу! - ругнулся старый Полкан, до того молча слушавший вместе с отарой речи незнакомца. - Да это ж козёл Мефодий!
     - За "козла" ты ещё ответишь, пастуший прихвостень! - пообещал Мефодий, обошедший к тому времени пол-отары. - А вы, братья, взгляните на плоды свободы! Когда-то я был таким же, как вы, но теперь ноги мои стали длинными и стройными, рога и шерсть распрямились, а морда украсилась бородою - началом будущей львиной гривы. Идите за мной - и станьте такими как я!
     - Веди нас! Веди! - заблеяла отара. - Покажи нам путь!
     - Путь нам указывает солнце! - возблеял Мефодий. - Каждый день оно уходит за те холмы. Значит там воистину хорошо! Так вперёд же! За солнцем!
     С этими словами Мефодий двинулся к холмам, а отара за ним.
     - Стойте! - залаял Полкан. - В тех холмах живут волки! Они сожрут вас!
     - Молчи презренный! - отвечал, остановившись, Мефодий. - Волки - наши серые братья. Ты хочешь, чтобы мы остались стадом, а они хотят, чтобы мы были свободными личностями!
     - Неужели вы забыли, как эти "братья" таскали ваших настоящих братьев и сестёр? - не унимался Полкан. - И никто из них не вернулся!
     - Они выбрали свободу! - отрезал Мефодий. - Как и я. А я, как видишь, вернулся. Так что прочь с дороги, поганый пёс:
     Полкан не выдержал, и с лаем бросился на пришельца. Но тут от шума проснулся самый молодой из пастухов, опорожнивших с вечера не один бурдюк вина.
     - Да заткнись ты, наконец! - крикнул пастух Полкану, бросил в него посох, упал и захрапел дальше.
     Посох ударил Полкана в нос, и пёс, жалобно скуля, побежал к ручью.
     - Вперёд, братья! - вновь призвал Мефодий. - Нас много, и ни один паршивый пёс не сможет нас остановить!
     Отара двинулась за вождём. Они гордо прошествовали мимо остальных отар, продолжавших мирно щипать траву.
     - Смотрите на это быдло, - презрительно переговаривалась элита и даже некоторые из особо продвинутых овец, - они так и останутся коротконогими тупыми комками шерсти, в то время как мы станем стройными вольными муфлонами.
     На этот раз никто не влезал с пояснениями - Профессор так и остался стоять, глядя на пастуший посох, а боднуть умника, чтобы вернуть в лоно родной отары, никто не захотел.

     Солнце садилось за холмы. Вольные волки, разобрав отару, отправились учить своих новых собратьев правильно любить свободу, и вожак с Мефодием остались одни.
     - Думаю, нам понадобится недели две, чтобы усвоить новое поступление, - сказал вожак. Так что гуляй, восстанавливай силы.
     - Э-э-э:
     - Капуста и новые козочки ждут тебя в условленном месте.
     Мефодий удовлетворённо кивнул и направился к темнеющей неподалёку рощице.
     К вожаку приблизился сын и преемник.
     - Долго мы ещё будем терпеть этого вонючего козла? - поморщился он.
     - Ты считаешь, что сытная кормёжка не стоит пары часов вони в неделю? - спросил вожак.
     - Стоит, конечно, стоит. Просто мне всё трудней объяснять своим волчатам, зачем я, словно заяц, таскаю с огородов капусту, и почему не даю им полакомиться козочками, которых пригоняю в рощу.
     - Вырастут - поймут, - ответил вожак. - А если бараны вдруг кончатся раньше, то обещаю, что ты лично сможешь порвать нашего бесценного Мефодия перед своим семейством:
     Их беседу прервало появление Полкана, который, невзирая на разбитый нос, всё-таки шёл по следу отары.
     - О, наш заблудший брат Полкан! - ухмыльнулся вожак. - Ты решил к нам примкнуть?
     - Нет, я пришёл за своими овцами.
     - Увы, брат. Теперь они свободные существа, и даже я не могу приказать им уйти с тобой.
     - Зато ты можешь их сожрать! - язвительно рыкнул Полкан.
     - Могу, - не стал отрицать вожак. - Но ведь и они имеют полное право сожрать меня. Так что если кто-то из нас и будет съеден, то в результате честной борьбы и в полном соответствии с законом.
     Опешивший Полкан разинул пасть, но не нашел, что возразить.
     - Ты, конечно, можешь попытаться увести их силой, - продолжал вожак, - но перед этим тебе придётся драться с нами. Кроме того, ты можешь вернуться к пастухам. А можешь остаться. Некоторые несознательные овцы порой пытаются уйти из холмов назад в долину, и нам нужен кто-то, кто сможет объяснить им, что они не правы, на привычном для них языке.
     Полкан подумал и решил остаться.

     К вечеру пастухи проспались и, обнаружив пропажу отары и Полкана, опечалились.
     - О горе! Что же нам теперь делать?! - восклицали пастухи, но тут старейший и опытнейший из них достал припрятанный бурдюк, а самый младший приволок Профессора, который так и простоял до вечера, глядя на посох. Пастухи возблагодарили небеса за то, что те не оставляют их своими милостями, и начали готовить шашлык.