Печёрин Тимофей Николаевич : другие произведения.

Росстань Таэраны

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Цель Серого Ордена - равновесие между Светом и Тьмой. Инструменты Серого Ордена - интриги и временные союзы. Но что будет делать Серый Орден, когда равновесие все же нарушится? Чью сторону он выберет? История Сердца Таэраны закончилась, но жизнь ее героев продолжается. И новым приключениям суждено выпасть на их долю.

Тимофей Печёрин

РОССТАНЬ ТАЭРАНЫ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Тьма обволакивала погруженное в нее тело как вода, застилая глаза непроницаемой вуалью. Не стесняя дыхания, Тьма не давала пошевелить и пальцем - держа добычу свою мягко, но неотвязно. Как паутина муху.
   Во Тьме не было расстояний, и даже ход времени ощущался не как в мире живых. В том, полном света и красок, мире могли пройти мгновения, но для пленницы Тьмы они обернулись бы веками. Да что там веками - целой вечностью, наполненной страхом, бессильной злостью и ожиданием чего-то неизвестного, но едва ли приятного. Нескончаемой мукой, нарастающей как долг ростовщику... Да на зависть самым искусным из пыточных дел мастеров. В конце концов, что такое дыба и колесование по сравнению с одним из начал мирозданья? Детские игрушки, не более.
   И все же, пленяя человека, Тьма сохраняла ему разум. И кое-какие чувства тоже. Во всяком случае, угодив в эти невидимые путы, леди Долабелла ощущала хотя бы, что она... не одинока. И не ошиблась.
  - Не страшно, сестричка? - со смехом окликнул ее знакомый голос, - надеюсь, что нет. Ибо... едва ли, дорогая, в том был бы хоть малейший резон.
   Последняя фраза была произнесена медленно, нараспев. Невидимая собеседница словно смаковала ее, наслаждаясь моментом своего, хоть маленького, но триумфа. Невидимая... но не бывшая оттого незнакомой.
  - Лийнара, Тьма тебя побери! - злобно выкрикнула Долабелла, запоздало осекшись от неуместности ругательства, - что тебе нужно? Зачем все это?!
  - Ну... скажем так, во-первых, я хотела бы поучить тебя уму-разуму. Как сестра сестру, - голос чародейки-Лаин звучал с нескрываемым сарказмом, - донести до тебя простую... но крайне необходимую для жизни истину. Нельзя, моя дорогая, ходить во Тьму между делом, как в уборную или забегаловку. Зайти по первой надобности, выйти когда захотелось - и забыть до следующего раза. Тьма так просто не отпускает... всех, кто хоть раз связался с Нею.
  - Спасибо за урок, сестричка, - сухо и торопливо молвила Долабелла, - это все?
  - Помнится, я сказала "во-первых", - возразила Лийнара, - и не спеши благодарить: судя по твоему ответу, этот урок остался невыученным. В противном случае... дорогая, тебе следовало хотя бы задуматься о долге перед Тьмой. А как иначе? Ведь не думала же ты, что можно просто пользоваться... просто брать у Нее, ничего не давая взамен?
  - Не глупи, - с натужным презрением хмыкнула ее собеседница, - если забыла, я стратег Серого Ордена. Так что мой долг перед Тьмой один: не дать ни Ей, ни Свету взять верх, мимоходом разрушив этот мир. Сохранять равновесие. Понятно?
  - О, более чем! - притворно-ласково произнесла Лийнара, - и должна сказать, что отчасти наши цели совпадают. Ни я, ни другие представители нашего народа тоже не хотели бы торжества Света над Тьмой. И коли так, перейдем к "во-вторых".
   Слышала ли ты, сестричка, о недавнем происшествии под стенами Хальванморка? Ты, конечно, удивишься: ведь в тех краях уже столько веков ничего не происходило. Да и откуда тебе знать, ведь Всевидящее Око вашего Ордена было подло похищено! А без него доблестные хранители равновесия... ах, слепы как кроты.
   От досады Долабелла судорожно сглотнула. Ее сводная сестра говорила неприятную, но правду: оставшись без Ока, Серый Орден не мог осуществлять свое предназначение в полной мере. Точнее, под его надзором оставался теперь один Грейпорт. Крупнейший город, бывшая столица чуть ли не всей Таэраны - да только разве ж его достаточно.
   А Лийнара продолжала:
  - Так что можешь поверить на слово. Тем более что там побывали и все видели несколько воинов нашего клана - попавшие туда, кстати, по твоей наводке. Преследуя вашего Магистра-предателя, это ваше Око и похитившего. Без чего, кстати, ты бы вряд ли вспомнила о сестре-Лаин.
  - Не стоит напоминать мне то, что я еще не забыла, - леди Долабелла попробовала перейти в наступление, - помню я и про Ольгерда... кстати, надеюсь, что он теперь кормит ворон. Как и про Зов Тьмы, устроенный вашим кланом.
  - Ну насчет Магистра можешь не сомневаться, - лукаво усмехнулась чародейка, - под Хальванморком такие силы схлестнулись, что этот жирный рхаванский ублюдок не имел ни шанса. Но вот в Зов Тьмы меня носом тыкать больше не надо. Рядом с тем, что случилось, наш ритуал как насморк в сравнении с чумой.
  - Случилось - что? - в нетерпении вопрошала ее сводная сестра.
   И Лийнара наконец-то перешла к делу.
  - Такие как ты должны знать... ведь так? Будь иначе, я утратила бы к вам последнее уважение. Это простой народ уверен, что Черный Орден победили тогда, почти за четыре столетья до нас. Порубили полчища нежити, разрушили и разграбили цитадель некромантов - и с полным на то правом воротились в родные города. Где доблестным воителям так называемой Империи бросали под ноги цветы, а девицы отдавались прямо на улицах.
   Но вот незадача: долина, посреди которой высится Хальванморк, почему-то так и осталась Темной! Веками ее не касался ни один лучик солнца... там не росло ни травинки! Почему-то, несмотря на победу, нежить никуда не делась. И время от времени даже как-то перебирается через Тром. А селиться в тех краях решались только безумцы да незадачливые последователи Черного Магистра.
   Долабелла промолчала. Сколь неполной и мнимой на деле была та победа, леди стратег понимала и без колкостей чародейки-Лаин. По большому счету, главу Черного Ордена погубила его самонадеянность. Лично присутствуя на поле битвы, тот не имел ни шанса на спасение, когда бой был проигран. Что касается Хальванморка, то в отношении оного ни о разрушении, ни тем паче о разграблении не могло быть и речи. Имперской рати хватило лишь на то, чтобы проделать в его стенах изрядные бреши таранами и катапультами. Лишь немногие из воинов решились хотя бы переступить порог цитадели Тьмы. Да и те вскоре повредились рассудком.
  - Все очень просто, - в тон ее мыслям проговорила Лийнара, - вы, рхаваны, смогли победить лишь последователей Тьмы. Сама же Она оказалась вам не по зубам. Высшую силу ведь мечом не проткнешь, да и на копье не насадишь.
  - Но?.. - коротко и выжидающе спросила Долабелла.
   В тоне сводной сестры ей внезапно почувствовалась досада напополам с разочарованием. И леди стратег не преминула уколоть ее в столь кстати обнаруженное больное место. Хоть и легонько, осторожно, но уколоть.
  - Но Тьма больше не властна в тех краях! - воскликнула Лийнара почти с горечью, - что не удалось Империи - довершили те четверо. Девчонка-неудачница из нашего клана... я лично принесу ее в жертву, коль Тьма отвергла эту предательницу. Наемник-рхаван, привлеченный Морандором ей в помощь. Как глупо... с его стороны было пытаться играть с магами! Принц-светлячок, да еще один рхаван, с юга.
   "Рхаваном с юга", насколько знала леди стратег, был вор Салех из Рах-Наваза. Сообщник покойного Магистра, чьими руками тот пытался заполучить Сердце Таэраны. Опять же, вроде как для спасения мира: чтоб вместилище столь великой силы не угодило в плохие руки. А на деле - дабы самому этой силой овладеть. И вдобавок по наущению Хаоса.
  - За что боролись - на то и напоролись, - сетовала чародейка, - маги начинили... буквально напичкали их своей силой. Чуть ли не до потери разума! И пустили к Хальванморку точно заведенных кукол. Ясно, что остановить этих четверых оказалось никому не под силу. Ни орками, ни мертвякам, ни воинам вашего Ордена.
  - ...как и вашего клана, - с издевкой дополнила Долабелла.
  - Речь не об этом, - отрезала Лийнара, - не понимаешь, сестричка? Силы, данной магами, хватило не только чтоб в целости и сохранности добраться до этих гиблых мест. На разрушение Хальванморка... теперь уже окончательное, ее тоже оказалось достаточно! Вернее, на изгнание Тьмы, благодаря которой крепость Черного Ордена до сих пор и стояла! И вот теперь над некогда Темной Долиной светит солнце. Каково?
   Несколько мгновений леди стратег молчала, переваривая услышанное. Осознавая наконец, что на деле стояло за разрушением Сердца Таэраны. А заодно не избежала и восхищения - по поводу гениального в своей простоте плана хозяев Рах-Наваза. Уж очень ловко те использовали незадачливых охотников за дармовой силой.
   Для чего магам понадобилось разрушение Хальванморка - Долабелла, правда, не понимала. Вообще не видела смысла трогать почти необитаемые земли к востоку от Трома. Угрозы равновесию они давно уже не несли: как-то серьезно досаждать хотя бы соседям у тамошней нежити и остатков некромантов попросту не хватало сил.
   Но вот понимание истиной роли злополучной четверки, придя к Долабелле, приятно согрело ей душу. Те, что и самой леди стратегу, и покойному Магистру Ольгерду казались чудовищами в людском-эльфийском обличье, теперь обернулись чуть ли не невинными жертвами. Безвольными марионетками в руках магов. Орудиями, коими и пожертвовать владыки Рах-Наваза были не прочь. Наверное... Хоть не до конца ясно, ради чего.
   Теперь же, коль четверо бедолаг остались-таки живы - Тьма с ними, все равно они более не опасны. Потому как наверняка потратили свою силу на Хальванморк без остатка. Маги ведь тоже не дураки, лишнее доверять простым смертным.
   А это значило, что преследование бывших вместилищ Изначальной Сущности уже не имело смысла. Да и возможности такой Орден уже не имел.
  - Я ошибаюсь... или ты и впрямь радуешься? - с обидой вопрошала Лийнара, отнюдь не разделявшая чувств сестры по поводу известий из Темной Долины, - такое колоссальное нарушение равновесия... в пользу Света - и ты даже не встревожена? А как же твой хваленый долг?
  - Я просто не представляю, что тут можно сделать, - голос Долабеллы и впрямь, помимо воли прозвучал почти весело, - отстроить Хальванморк заново? Наказать коварных магов? Или этих несчастных... тем более что без Ока я даже не представляю, где они могут быть.
  - Вот мы плавно перешли и к сути, - вернув самообладание, начала чародейка-Лаин, - как удалось узнать воинам из моего клана, Око сейчас находится у наемника Даррена. И возвращение вашей реликвии клан берет на себя.
  - Вот как! - приятно удивилась Долабелла, даром что заранее чувствовала подвох, - и за что же такая милость? Коли Темные ничего не делают задаром?
  - От вас... Серого Ордена мы хотим одного, - с готовностью сообщила Лийнара, - ровно того же, чего вам и самим следовало бы желать. Восстановления равновесия.
  - Как же, осмелюсь спросить?
  - Вроде бы очевидно: если ухищрениями магов из Таэраны было изгнано много Тьмы - значит нужно много же Тьмы в этот мир вновь привнести. Есть соответствующий ритуал... но для него чародеям клана требуется не менее двух тысяч жертв.
  - Жертв? - переспросила, до сих пор не понимая, Долабелла.
  - Рабов. Пленников, - терпеливо пояснила Лийнара, - в общем, любых ваших сородичей, не нужных даже самому рхаванскому племени. Орден сможет мне их обеспечить?
  - Возможно, - ответила леди стратег, - вполне. Только учти, что решать за весь Орден я не могу. Я ведь даже не Магистр... хотя, по правде сказать, шансы есть. Подобные решения в ведении Коллегии.
  - Что ж... вот с Коллегией и поговорим, - нимало не смутившись, молвила чародейка, - встретимся в Грейпорте. И ты проведешь меня на ваше собрание. Забудешь - я тебе напомню. Таким же способом, как сейчас. И чтоб никакой стражи и прочих рхаванских уловок. Просто напомню, чем закончились попытки Серого Ордена взять даже самую никудышную чародейку из нашего клана.
   Насколько помнила Долабелла, теми бесславными попытками руководил ее коллега Томас, ныне сгинувший в Темной Долине. И руководил, по ее мнению, на редкость грубо и топорно - сама леди стратег действовала бы не в пример изящней. Обойдясь без стрельбы, без погрома... и вообще без лишнего шума. В конце концов, Лаин ведь тоже смертны, а значит и уязвимы хотя бы для яда.
   Еще Долабелла вовсе не считала Ирайу никудышной. В противном случае, вряд ли ей бы доверили столь ответственное поручение. А если б все же доверили - шансов справиться с оным никудышная чародейка совсем не имела. Тогда как Ирайа, можно сказать, справилась... почти. Да, с ней был наемник-человек, и тем не менее.
   Конечно, свои соображения на сей счет леди стратег оставила при себе. И уж тем более не собиралась ничего предпринимать против сводной сестры. Ведь как ни крути, а интересы Лийнары и Долабеллы по меньшей мере пересекались. Возвращение Ока повышали шансы последней возглавить Серый Орден. Впервые за его историю кресло Магистра могла занять женщина.
  - Думаю, мы поняли друг друга, сестричка, - меж тем подытожила Лийнара, - так что пока... можешь быть свободна. Пока.
   На этих ее словах пелена Тьмы рассеялась, сменившись обычной темнотой ночи. Долабелла вернулась в собственную спальню - дрожащая, жалкая, мокрая от пота. И потом еще почти час не могла уснуть, жадно вдыхая воздух живого и вещественного мира.

* * *

  
   Кое-кто, впрочем, даже леди Долабелле мог позавидовать. Как например наемник по имени Даррен: ибо ему в эту ночь спать почти и не довелось. А уж роскошь отдыхать в четырех стенах да на простынях он и прежде позволял себе редко. Даже в те благословенные времена - до похода в Рах-Наваз... будь он трижды неладен!
   ...их пути разошлись на западном берегу Трома. Куда двум человекам и двум эльфам, прикоснувшимся к Сердцу Таэраны, помогла перебраться счастливая случайность. Падение Хальванморка не осталось незамеченным и по другую сторону великой реки. На него обратили внимание два жителя Восточного Мирха: два рыбака, бывших не вполне трезвыми и оттого весьма впечатлительными. Когда же, вдобавок, рассеялись тучи, веками клубившиеся у горизонта, любопытство рыбаков окончательно взяло верх. Пересилив ставший за века привычным страх перед землями нежити.
   Еще немного хлебнув для храбрости, рыбаки решились пересечь Тром. И вот тогда-то им навстречу вышла злополучная четверка: эльфийский принц Леандор, сын пустыни Салех, сам Даррен и его невольная подопечная. Ирайа, не так давно бывшая чародейкой из клана Темных Эльфов. А кто теперь - не знала и она сама.
   Со своими нежданными спасителями четверо скитальцев охотно поделились впечатлениями. Вопреки пословице, бытовавшей в их родном краю, рыбаки предпочли все-таки услышать о падении Хальванморка, а не увидеть его воочию. Не решились они и пробираться через горы, чтоб удостовериться в перемене, произошедшей с Темной Долиной. Увидеть, что ее теперь тоже освещает солнце... правда, чаще все-таки льют дожди. Словно отыгрываясь за свое многовековое упущение, те торопились напоить иссушенную Тьмой землю. И наверное не далек был тот день, когда над нею взойдет первая травинка.
   Впрочем, будущее Темной Долины волновало четверку путников куда меньше, чем их собственная судьба. Причем у каждого своя, отдельная - теперь, после освобождения от силы Сердца Таэраны. И с гибелью общего врага, Магистра Ольгерда.
   Так, Салех задумал вернуться к прежнему ремеслу - справедливо полагая, что искусный вор не пропадет нигде. По крайней мере, ни в одном из уголков Таэраны, населенном людьми. Бывший обитатель Рах-Наваза отправился в Западный Мирх, надеясь обосноваться в одном из тамошних городов. Не в Грейпорте, понятно. В той вотчине Серого Ордена могло найтись немало наперсников Ольгерда. В том числе и мстительных, скорых на расправу. Так что для нового пристанища Салех намеревался избрать город поменьше и поскромнее. Хоть и тоже не стоящий в стороне от торговых путей.
   Путь Леандора лежал в Хвиэль. Там, если верить хрустальному шару Серого Ордена, разгоралась очередная война. Под предводительством короля Сириния эльфы выступили в поход, надеясь вернуть земли, захваченные Белыми Рыцарями. И принц-бродяга не собирался оставаться в стороне.
   "Это мой долг, - говорил он на прощанье, - перед моим народом, перед королевством. Пусть не наследником престола, а простым безвестным воином, но я обязан погибнуть во имя торжества Перворожденных!"
   Не прочь был забыть о треклятом Сердце да вернуться к прежней жизни и Даррен. Тем более что хрустальный шар, ныне попавший в руки наемника, немало того обнадежил. Благодаря ему Даррен узнал о смерти Морандора. А вслед за безумным предводителем клана Лаин ушел в небытие и тот злополучный заказ. Провал которого запятнал бы честное имя наемника, однако теперь пятнать было нечему. И Даррен мог бы снова мотаться у берега Мид-Бранга, по сходной цене помогая людям. Вновь пропивать заработки в таверне "Мокрый лапоть"... кабы не одно "но".
   Между наемником и его прежней более-менее благополучной жизнью непреодолимой преградой встала Ирайа. Окончательно порвавшая с Тьмой, почти даже утратившая сходство с сородичами - и оттого одинокая, беззащитная. Возвращение в родной клан для нее теперь было равноценно самоубийству. А неспособность творить даже простенькие чары без помощи Тьмы не оставляли ей шансов на выживание в одиночку. Тогда как от силы, некогда полученной из Сердца Таэраны, не осталось уже ни капли. Да и дурная оказалась та сила, добра не принесшая.
   И куда теперь деваться некогда Темной Эльфийке, а ныне вообще незнамо кому? Не к бродячим же артистам - метать ножи на потеху толпе зевак?
   Вдобавок, после происшедшего у Хальванморка, Ирайу мучили видения - то бредовые, то донельзя правдоподобные. Но неизменно кошмарные. Покамест они навещали ее лишь во сне... однако не стоило обольщаться. Леандор как-то обмолвился, что среди эльфийских девушек встречаются провидицы. По призыву одной из них, кстати, принц и отправился в свой поход.
   Жертвы своего нежеланного дара, провидицы не бывают свободны от пророческих видений ни днем ни ночью. И за возможность принести пользу своему народу платят короткой жизнью. Оттого среди Перворожденных провидицы пользуются большим почетом... который, увы, едва ли мог ждать Ирайу. С даром или без, подвластная Тьме или совсем уже не боящаяся солнца - для Светлых соплеменников та все равно оставалась Лаин. Падшей. Чужой... если не хуже.
   А делиться видениями с людьми... Такой участи Даррен не пожелал бы даже врагу. Прекрасно зная, как его сородичи относятся к пророчествам о себе любимых. К любым пророчествам - кроме тех, что сулят им богатство, здоровье и счастливый брак. И сколь беспощадной оказывается их благодарность к очередному пророку.
   В прежние времена Даррен в последнюю очередь мог озаботиться чьей-то чужою судьбой. Дитя грейпортских трущоб, он с малых лет усвоил простую истину: выжить можно только самому. Собственными силами и ни на кого не полагаясь. Потому как рано или поздно может статься, что кусок хлеба на всех - один, и есть его предстоит либо тебе, либо кому-то из так называемых друзей, близких людей.
   А участие в чужой беде для уже взрослого Даррена превратилось в товар, ничуть не хуже меча в кузнице или каравая в хлебной лавке. Со своей, заранее назначенной, стоимостью, покупателями. И слишком ценный, чтобы достаться кому-то задаром. Рассуждая в таком духе, прежний Даррен просто бросил бы никчемную попутчицу на произвол судьбы. Не сомневаясь ни мгновенья. Но не теперь: после того как обошел с нею чуть ли не всю Таэрану. Поступить подобным образом с той, что не раз спасла его жизнь, бывший наемник не мог.
   Вот потому возвращаться на прежнюю стезю Даррен не спешил. Оказавшись обремененным Ирайей, он все свободное время думал о ее судьбе. О том, что делать, чтобы помочь выжить этой девушке, сделавшейся чуждой для целого мира. Жениться на ней? Или, скорее удочерить? Но куда привести хоть невесту, хоть дочь - ему, бездомному наемнику? Причем наемнику, давненько уже никуда не нанимавшемуся...
   В таких раздумьях прошла еще одна бессонная ночь - в то время как Ирайа подрагивала, свернувшись у тлевшего костра на лесной опушке. И надо сказать, что на сей раз бодрствование наемника спасло им обоим жизнь. Сперва ветер донес вскрик ночной птицы, кем-то спугнутой неподалеку. Затем Ирайа беспокойно заметалась во сне. От нового кошмара? Или оттого, может, что почуяла близкую опасность. Несмотря ни на что не утратив тонкого эльфийского чутья.
   "Покажи мне врагов", - обратился Даррен к хрустальному шару, подстегнутый внезапной догадкой. И не ошибся. Ибо в реликвии, некогда принадлежавшей Серому Ордену, наемник увидел все тот же лес, погруженный во мрак ночи. Лес, по соседству с которым он и Ирайа остановились на ночлег.
   Прячась за деревья и огибая кусты, короткими перебежками двигались, подбираясь все ближе к костру, две тени. Двигались почти бесшумно и столь же уверенно, как днем. Хотя куда там - для этих созданий ночная темнота была гораздо предпочтительней.
   Успев вовремя распознать очередное дерево, за которым укрылись ночные гости, Даррен встретил их с заряженным арбалетом. Первый же из Темных Эльфов, подошедший к стоянке наемника и бывшей соплеменницы, упал с простреленной головой. Второй метнул в находчивого рхавана нож... да промахнулся. Око Серого Ордена помогло Даррену предвидеть этот ход. Вовремя отклонившись и припав к земле, в следующее мгновение наемник уже рванулся в сторону врага с мечом.
   С кинжалом наготове воин-Лаин отступал в лес - понимая, что в открытом бою да один на один победить ему вряд ли удастся. Оставалось затаиться в темноте, пользуясь слабостью рхаванского зрения. Чтоб затем, дождавшись удобного мига, нанести-таки удар в спину. Роковой для любого противника.
   Темный Эльф не шел - скользил сквозь лес почти неуловимо, подобно бесплотному духу. Даррен же двигался напролом, хрустя подвернувшимися ветками и размахивая мечом. Целя клинком в сторону малейшего шума.
   Какое-то время противники кружили у края леса, изматывая один другого. Лаин при этом успел пожалеть, что новая предводительница клана отрядила лишь двоих воинов на это задание. Как было бы чудно подобраться к спящей предательнице, покуда ее единственный защитник отвлечен и без толку мотается среди деревьев! А потом и в спину ему ударить, как подобает Темным Эльфам...
   Ну да не все ль равно, раз уж подкрепления нет и не предвидится? Если Лийнара, возглавившая клан со смертью Морандора, поднаторела в чародействе, но в воинском искусстве не смыслила ничего. Мечтать о несбыточном было неразумно. Оставалось надеяться, что противник-рхаван выдохнется быстрее. Выдохнется, споткнется, зазевается...
   Но Темный Эльф ошибся - первым допустил оплошность именно он. Когда невзначай напоролся боком на острый сук. И не смог сдержать вскрика боли.
   Что-то прошептав, Даррен на мгновение вновь заглянул в хрустальный шар. После чего метнулся в сторону воина-Лаин и одним ударом меча отсек тому руку, сжимающую кинжал. А затем, пинком в живот, опрокинул Темного Эльфа на землю.
   Острие клинка, направленное прямиком в лицо поверженному воину, все сказало ему лучше любых слов. Да и выглядело куда убедительней.
   "На тебя объявлена охота, - прохрипел Лаин напоследок, - ты взял то, что тебе не принадлежит... и не надейся... за мной придут другие. Уж поверь... Темные умеют мстить..."
  - Зато я умею бить, - спокойно молвил на это Даррен, - тоже можешь поверить.

* * *

  
   Городок назывался Фрейгольд. И имя это, броское как золотая россыпь и звонкое как горсть монет, Салеха весьма обнадежило. Согрев душу надеждой на скорую и обильную поживу.
   Солнце еще не успело скрыться за горизонтом, поэтому городские ворота стояли гостеприимно распахнутые для всякого желающего. Лишь один из стражников удостоил смуглого и черноволосого южанина подозрительным взглядом... да оным, собственно, и ограничился. Ибо хоть и был Салех чужаком, но чужаком-человеком. Тогда как меньше часа назад в ворота прошествовал гном, в своем шлеме и тяжелом доспехе похожий на маленькую крепость. И стража не стала чинить препятствий даже ему.
   Оказавшись по другую сторону городской стены Салех сперва задумал освежить кое-какие навыки. Ну и разжиться деньгами посредством оных, разумеется. Тем более что сама обстановка вечернего города, казалось, тому благоприятствовала.
   Главная площадь Фрейгольда, в обычные дни отведенная под торговые ряды, сегодня сделалась местом какого-то празднества. Между окружавшими ее постройками были натянуты канаты, украшенные разноцветными флажками. А звуки лютни, волынки и других здешних инструментов разносились, кажется, чуть ли не до окраин.
   Вокруг толпились-толклись горожане; кто-то плясал, постукивая каблуками о булыжник, кто-то с кем-то разговаривал. Не оставались без внимания и нарочито подвезенные бочки с пивом. Их навещали с кружками в руках чуть ли не каждую минуту. Находились желающие и подраться, пошуметь - иначе что за городской праздник?
   Какой именно повод собрал сегодня фрейгольдцев - Салеху, разумеется, было неведомо. То ли праздник урожая, то ли свадьба иль юбилей кого-то из местных богатеев. А может в этот день век или больше тому назад на ближайшем поле случилась великая битва. Навсегда вписавшая городок в летописи Мирха.
   Салех не знал... да и не интересовался этим вопросом. Восприняв праздник на площади лишь как благоприятное для себя обстоятельство. Первая добыча на новом месте далась ему легко и привычно. А прежний ее владелец, сам напоминавший огромный кошель на коротких ножках, даже не заметил ничего подозрительного. Все так же стоял, со всех сторон окруженный толпой, буквально втиснутый в нее. И бестолково глазел на пляшущих посреди площади девушек.
   В то время как вор уже незаметно покинул празднество, ловко лавируя между горожанами. И тихо радуясь, что вроде совсем не потерял сноровки. Впрочем, радость Салеха оказалась преждевременной: уже на первой сотне шагов он заметил человека, неотступно следующего за ним. Точней, мальчишку лет десяти и нарядно одетого.
   "О! Да ты возомнил себя маленьким героем? - внутренне усмехаясь, подумал Салех, - увидел, как плохой дядя стащил кошель и решил за этим дядей проследить... Чтоб потом рассказать страже, да прославиться перед друзьями. Или даже на всю улицу. И конечно же, соседская девочка тебя теперь обязательно поцелует!.."
   Как бы то ни было, а жертвовать собой во имя детского тщеславия вор не собирался. И потому попробовал оторваться от маленького преследователя. Сойдя с широкой улицы и нырнув в какую-то подворотню, Салех некоторое время плутал по извилистым переулкам. Терпя все прелести подобных прогулок, включая столкновения с бельевыми веревками, спотыкания о тела пьяных забулдыг, уснувших по дороге домой, и нечаянные попадания ногой в лужу помоев.
   Наконец, вновь выйдя на мостовую, Салех остановился у хлебной лавки, дабы осмотреться и перевести дух. И чуть не взвыл от досады: назойливый мальчуган и не думал отставать. Все так же шел следом, держась на небольшом расстоянии. Вдобавок, теперь он был не один: компанию начинающему герою успела составить какая-то девица. Тонкая, рыжеволосая и востроносая, она походила на лису.
   Итак, запутать преследователей не удалось. И как подумалось Салеху, в слежке за ближними своими эти двое успели поднатореть. А значит следовало действовать иначе. Грубее и жестче.
   Да, после того как Даррен убил Жнеца Душ, сила Сердца Таэраны ушла без остатка. И вор из Рах-Наваза больше не мог убивать одним ударом кулака. Но уж сладить с парочкой преследователей, как полагал Салех, было ему под силу. Правда, ни женщину, ни ребенка бить не хотелось, но вот припугнуть - пожалуйста. А нечего лезть в чужие дела!
   С такими измышлениями вор вновь двинулся в переулок, нарочно выбрав тот, что потемнее да поизвилистей. И затаился, выжидая привязчивую парочку, стремясь подпустить их как можно ближе.
   Когда девица и мальчишка прошли в переулок, и между ними и Салехом оставалось менее десяти шагов, вор неспешно извлек нож. "Кошелек или жизнь?" - уже вертелась на его языке эта сношенная фраза. Но так и застряла в горле... у которого внезапно возникло и было вплотную приставлено что-то холодное и острое.
  - Убрал бы свою железку, мил человек, - прозвучал у самого уха ленивый басовитый голос, - еще порежешься... ненароком.
  - Э-э-э, а что вообще происходит? - осторожно спросил Салех, с неохотой, но подчинившись обладателю басовитого голоса.
  - Это я у тебя хочу спросить, что происходит, - сердито и не по-детски грубо парировал мальчишка.
   Точнее, не мальчишка, а карлик. Приблизившись почти вплотную, он дал возможность Салеху рассмотреть его лицо. Успевшее, судя по виду, и бритву познать, и даже обзавестись парой морщин.
  - Это наш город, - пояснил карлик, - и кто попало орудовать здесь не может. Особенно в день основания Фрейгольда. А размахивать ножиком перед женщинами и... теми, кто ниже тебя ростом, вообще-то... нехорошо.
  - Да полно, - улыбнулась его рыжеволосая напарница, - человек ведь новый в наших краях, сразу видно. Вот и не знает... не понимает многого. Не мешало б ему и объяснить, не так ли?
  - Можно и объяснить, - карлик пожал плечами, - видишь ли, дорогой иноземец, срывать кошели, забираться в чужие дома и все в таком духе дозволяется только членам гильдии воров. Слышал о такой? Впрочем, не важно. Соль в том, что если ты не состоишь в гильдии, но не хочешь жить честно... отбираешь хлеб у нас - не обессудь. Одно движение, и деньги навсегда перестанут тебя интересовать.
   С этими словами он провел пальцем у подбородка.
  - Так может... я и вступлю... в эту вашу гильдию? - робко поинтересовался Салех. Потому как "движение", о котором говорил карлик, в число сокровенных его мечтаний отнюдь не входило.
  - Почему нет, - ответил его собеседник с внезапно проснувшимся миролюбием, - Ансельм будет только рад пополнению. Очередному ночному трудяге, пополняющему его карманы. Так что, если хочешь - приходи днем в таверну "Веселый людоед". Скажешь пароль: "берлога рыжего ворона". Понимаю, что звучит нелепо, но просто запомни. А дальше Ансельм... ну, предводитель наш, все тебе объяснит.
  - Хорошо, - Салех кивнул было по привычке, но лезвие у его горла вновь напомнило о себе, - так я могу идти?
  - Не совсем, - отвечал карлик, - кошель, который ты, конечно же, по ошибке умыкнул у одного из фрейгольдцев... В общем, придется тебе его отдать. Нам, как членам гильдии. Нет кошеля... у тебя - нет и твоего нечаянного прегрешенья. Лады?
   Собственно, возразить на это Салеху было нечего.
  

ГЛАВА ВТОРАЯ

   Людоедами в этих краях прозвали существ, отдаленно похожих на человека. Но при этом в свирепости, дикости и тупости соперничавших с орками, если не с троллями. Ну и человечиной питаться они не гнушались... хотя, справедливости ради, и не только ею.
   Откуда взялись людоеды в Мирхе - ни народная молва, ни ученые мужи не могут сказать точно. И даже общего мнения на сей счет не имеют. Кто-то считает их творениями магов. Искусственными созданиями, порожденными не то по ошибке, не то со злым умыслом. Другие утверждают, что сам Сангранол в Тысячелетнюю Ночь сотворил себе таких слуг. Столь же злобных как он сам, и совершенно безмозглых. А значит покорных.
   Еще поговаривали, что коварный и мстительный колдун обратил в эти уродливые подобия человека целую деревню. Из мести... или просто от злонравия. Как вариант, колдун не был ни мстительным, ни коварным, а слыл добрым целителем и заступником обиженных. Зато люд в той деревне обитал сплошь порочный - пьяницы, бездельники, склочники и распутники. Кровосмесители вроде даже. Вот все и поплатились.
   Так или иначе, но кулинарные пристрастия людоедов друзей им отнюдь не добавляли. Не говоря уж о том, сколь малопривлекательным даже на первый взгляд бывает существо вечно грязное, вонючее и вместо слов способное извергать из глотки лишь отдельные звуки. Существо, что страшится огня и не признает орудий сложнее дубины.
   Более того, даже между собой людоеды уживались плохо. Даже в пределах одной семьи! И потому так и не сподобились ни племени образовать, ни какого иного многочисленного общества. А поодиночке никакая сила на пару со свирепым нравом не могла защитить их от целых отрядов охотников за наградой.
   Вот потому к теперешним временам людоеды были почти полностью истреблены. Кроме, понятно, того единственного, чья бородатая рожа красовалась на вывеске таверны. Рожа, наполовину скрытая под копной волос - она искажалась в гримасе жуткой... но явно довольной. С первого взгляда было понятно, что ни погибать, ни вымирать этот людоед не собирался. Предпочитая пока наслаждаться жизнью.
   Переступая порог, Салех мимоходом подивился чувству юмора владельца таверны. Его своеобразию, которое отнюдь не свидетельствовало о доброте и любви к ближнему.
   Посетители, впрочем, оказались под стать. Отнюдь не кисейные барышни да тихони-книгочеи, не говоря уж о проповедниках. Взять хотя бы компанию за столиком, ближайшим к входу. Цепкий взгляд Салеха мигом приметил, что у каждого из этих людей чего-то да не хватает. То уха, то глаза, то хотя бы одного пальца на руке. Да и лица, грубые и заросшие, доверия не внушали. Еще за одним столиком, в углу, в одиночестве коротал время орк... чей боевой топор стоял, привалившись к стене. А у самой стойки, призывно выставив колено, стояла девица - худая и долговязая, облаченная в какие-то лохмотья. Видом своим она вызывала куда больше жалости, чем вожделения.
   Картину довершал воздух: к хмельному духу здесь примешивался букет из кислятины, сырости, пота... и еще чего-то неприятного. В Рах-Навазе Салех не встречал ничего подобного даже в самой захудалой забегаловке. И уж точно не горел желанием наслаждаться этим запахом сколько-нибудь долго. Потому и поспешил сразу к стойке.
  - Берлога рыжего ворона, - вполголоса проговорил вор, обращаясь к стоящему за ней невысокому толстячку.
  - Новенький, значит, - изрек тот в ответ, смерив подошедшего пристальным взглядом, - ну-ну... А не сходить ли тебе, новенький, за водичкой? Ближайший колодец через пару улиц...
  - Я вообще-то по делу пришел, - возразил Салех беззлобно, но твердо, - мне нужен Ансельм. Уж не ты ли это, случаем?
  - О нет, ну конечно же нет! - мигом сдал назад толстяк, - упаси меня Свет прикинуться столь достойным человеком... Э-эй, Гонза!
   Последнюю фразу он прокричал, после чего обратился уже к подоспевшему к стойке щуплому пареньку:
  - Последишь тут. А я в погреб спущусь.
   И коротким взмахом руки велел Салеху следовать за ним.
  - Знаешь, приятель, - решился толстяк на откровенность, уже стоя перед открытым люком погреба, - если бы ты согласился... ну, на колодец сходить, то Ансельма ты уж точно бы не увидел.
  - Даже так? - хмыкнул вор.
  - Да. Считай это небольшой проверкой... порой, кстати, и небесполезной для моего заведения. Нельзя стать настоящим вором, если ты согласен гнуть спину. Хоть на меня, хоть на кого. И будь уверен, колодцем я бы не ограничился. Просто начал с самого легкого. А так... мало ли дел в таверне: дрова наколоть, мусор вынести, пол помыть. Особенно пол. После той полдюжины гномов, что погуляли прошлой ночью. Знаешь, как гуляют эти подгорные ублюдки?
   Ни о самих гномах, ни об особенностях их гульбы Салех ничего сказать, понятное дело, не мог. И потому молча слушал разглагольствования толстяка.
  - Э-эх... озолотили они меня конечно - это правда. Но и наследить успели знатно. Да. Пол вот заблевали, что оттереть никак не можем. И стол... как они умудрились разломать стол?! Дубовый к тому же...
  - Кстати, а ловко ты придумал, - невзначай вставил вор, - ну, с проверкой. Сперва одно, потом другое... Так бы и ездил на ином бедняге весь день. С такими уменьями следовало в торговцы пойти.
  - Увы, мой друг, - толстяк развел руками, - никому я со своими уменьями там не сдался. Торговля во Фрейгольде давно поделена. Того и гляди станем вторым Грейпортом. Даром, что без выхода к морю... зато пираты не докучают. Ну да не будем рассусоливать: пришел по делу - вот и спеши ему навстречу.
   С зажженным факелом в руках он первым шагнул на ступеньки, ведущие в погреб. Немного помешкав, Салех двинулся следом.
   Обстановка внизу на первый взгляд была такой же, как и в любом другом помещении подобного рода. Ряды полок. Сваленные в кучу мешки. Бочки и бочонки, сырные круги да копченые окорока, развешанные под потолком. Единственная "изюминка" располагалась в одной из стен - и надо сказать, что без хозяина ее вряд ли бы кто обнаружил.
   В погребе располагалась потайная дверь. Стоило толстяку просто нажать рукой на один из камней, слагавших стену, как целый ее кусок отходил, открывая проем.
  - Что встал? Дальше один, - изрек хозяин "Веселого людоеда", указывая на темнеющий коридор, - иди, не сворачивай. И... факел не забудь.
   Последнее замечание пришлось кстати. Коридор тянулся не меньше, чем на милю, и преодолевать этот путь в темноте, рискуя запнуться или во что-нибудь врезаться вору из Рах-Наваза хотелось меньше всего. В то время как магические вещицы, с коими Салех забирался во дворец Архимага, растащили на трофеи треклятые орки. Еще тогда, во время плена в Лесу Наара.
   Коридор мало того что оказался длинным - он, вдобавок, не был и прямым. А закончился опять-таки у потайной двери, помещение за которой походило на зеркальное отражение погреба в "Веселом людоеде". Походило... но только на первый взгляд. А уже на второй Салех заметил, что складируется здесь не только провизия, но и оружие. А грубый возглас бритоголового молодчика предостерег от дальнейшего разглядывания.
  - Эй! Новичок? - крикнул он, внезапно вынырнув из темноты, - я слышал о тебе... Идем, Ансельм небось уже заждался.
   Не возражая, Салех пошел за ним. Одновременно удивляясь столь неожиданному вниманию к своей особе.
   Сверху над этим подземным складом располагался дом: большой, просторный и роскошно обставленный. И при этом не имевший ни одного полноценного окна - все они были заколочены изнутри. Салеху подумалось, что снаружи дом наверняка выглядит давно заброшенным. И никто на него не зарится... пока. А позарившись, очень скоро покидает мир живых.
   Глава воровской гильдии ждал новичка то ли в кабинете, то ли в небольшой гостиной. И встретил на удивление радушно.
  - Выпьем? - было первым его словом, с которым Ансельм обратился к Салеху. И сам налил себе вина из глиняной бутыли.
   Средних лет, с окладистой рыжей бородой и в костюме городского богатея - глава гильдии походил не то на купца, не то на крупного чиновника. И лишь жесткие черты лица, да отсутствие обязательного при таком положении брюшка отличали его от означенных господ.
  - Прошу прощения, - глухо молвил Салех, - я не пить сюда пришел.
  - Экий ты сознательный, - усмехнулся Ансельм, - прямо как мой отец. Тот все говорил: "сынок, слушайся старших и работай от зари до зари". И тогда-де заработаешь много денег, будешь кататься по городу в карете и жить в большом красивом доме. А на деле, хоть каретой я и не разжился, зато вот домик этот неплох. Согласен? Да и на недостаток денег не жалуюсь. И при этом - видел ли ты и вообще хоть кто-то, чтобы я работал? Или кого-то слушался? Уверяю, если таковые и найдутся, то им лучше промолчать. Полезней, знаешь ли, для здоровья да для сохранности жизни.
   Глава гильдии щелкнул пальцами, и молодчик, приведший Салеха, неслышно покинул кабинет. И лишь оставшись наедине с новичком, Ансельм продолжил.
  - Переходим к делу... как там тебя?
  - Салех, - отвечал вор из Рах-Наваза.
  - Хорошо, Салех. Очень хорошо, что ты здесь человек новый. Не только в наших рядах, но и в наших краях... я угадал? Просто лицо твое наводит на такие мысли. А хорошо это тем, что ты уж точно не окажешься кому-то из местных братом, другом детства, собутыльником или любовником. И даже троюродным дядей по какой-то там линии. А значит, тебе можно доверять. В тех вопросах, когда доверять почти некому. Точно от вина отказываешься?
  - Там, откуда я родом, - пояснил Салех, - хмельные напитки...
  - Все понятно, - перебил Ансельм и сам отхлебнул из своего бокала, - ладно, переходим к делу. В гильдии завелась крыса: кое-кто кормится на стороне, причем в ущерб нашим общим интересам.
  - Доносит о вас властям?
  - Если бы! - глава гильдии коротко рассмеялся, - властям, как же! С бургомистром у нас неплохие отношения. Да и командир городской стражи нас пока терпит. Пока...
   Но нет, все гораздо серьезнее. Не так давно в окрестностях города обосновалась банда разбойников. Нападают на торговые караваны, причем выбирают как раз те, что пожирнее. Или где охрана мышей не ловит. Так вот, чтобы узнать подобные вещи... кто что везет, откуда, куда и когда; кто стережет - для этого позарез нужен соглядатай в самом городе. Который бы присматривал за местными купеческими домами, да докладывал потом.
   Так вот, лучше всего подобными делишками заниматься выходит либо у таких как мы, либо у Темных Эльфов. Но Темные - народ ненадежный, подлый. Подолгу вести с ними дела никакого терпения не хватит. Остаемся мы... вернее, один из нас, то ли продажный, то ли за что-то возненавидевший этот прекрасный город.
  - Допустим, - молвил на это Салех, - а какое дело до этого нам? До разбойников... купцов, от которых гильдия тоже кормится. В конце концов, разве это не дело городской стражи - отлавливать головорезов?
  - Дело-то дело, - проговорил Ансельм, - но есть целых три "но". Во-первых, никто не знает, где убежище у этой банды. А соглядатаю оно наверняка известно. Во-вторых, как ты правильно сказал, гильдия кормится от местных торговцев. А это значит, что если они будут терять товар и доходы, беднеть - несладко придется и нам. Нам достается меньше оттого, что те головорезы лишают город его доходов.
   Наконец, в-третьих. Какими бы хорошими ни были отношения, их всегда нужно поддерживать. В том числе отношения с властями. А то вдруг бургомистру или командиру стражи придет в голову переловить всю гильдию. И уже пытками выведать все что нужно. Так что, помогая в борьбе с разбойниками, мы просто избегаем лишних жертв. В своих же рядах. Это ясно?
  - Пожалуй, - ответил Салех.
  - В таком случае, если берешься ту крысу найти - считай, что принят, - Ансельм похлопал новичка по плечу, - ну и к общим правилам перейдем. Они просты: все что украл - продаешь мне. По цене, которую я сам назначу. И не надо спорить о ее справедливости и тому подобном. Мне тоже ведь краденое сбывать не так просто. И уж тем более не стоит пытаться торговать самому, а кое-какое добро вообще сунуть за пазуху. Нарушители гильдию обычно покидают, а покинуть наши ряды можно одним способом. Уточнить, каким?
  - Не стоит, - вздохнул его собеседник, - у меня последний вопрос. Если уж с бургомистром вы дружны, да с начальником стражи - тогда почему прячетесь? В туннелях каких-то, заброшенных домах?
  - А что ты предлагаешь? Сделать вывеску: "здесь располагается гильдия воров"? То есть, тех самых, что у одного горожанина украли кошель, а другому дом обчистили. Да нас всех тогда повесят на площади! Сами же добропорядочные жители Фрейгольда. И никакой бургомистр со стражей их не остановят.

* * *

  
  - ...в общем, я здесь инкогнито, - изрек Леандор, подводя черту под своим рассказом. И в очередной раз поправил капюшон плаща, скрывавший его эльфийскую голову.
   Собеседник принца-бродяги, немолодой и кряжистый наемник, хмыкнул. Подобные словечки выдавали особу королевских кровей не хуже, чем черты лица. И пуще острых эльфийских ушей, спрятанных под капюшоном, разоблачали чужака. Особенно, если иное словечко произносится в заведении вроде "Мокрого лаптя". Где не каждый посетитель в состоянии его даже правильно запомнить и повторить.
  - Ладно, - со вздохом молвил собеседник, - история, конечно, грустная: мало радости, когда родной отец на смерть посылает... Как мой меня, даром что бастарда. Граф хренов! Но что от меня-то надо? То есть... нет, не так. Чего желает ваше высочество от старины Йена? Учитывая, что старина Йен, как и всякий воин удачи, бесплатных услуг не оказывает. Не считая, конечно, сочувственных бесед под кружку пива.
  - Да... я знаю, - немного стушевался Леандор.
   Денег у него с собой не было, а на щедрость отца-короля по прибытии он не смел и надеяться. И все же не отчаивался договориться.
  - Я могу... отдать тебе саблю, - принц выложил на стол оружие, купленное ему Салехом, - выкована в Рах-Навазе.
  - Да я и сам вижу: нездешняя она какая-то, - Йен осторожно взял саблю в руки и наполовину извлек из ножен, - Рах-Наваз, значит... Наверное и без магии не обошлось.
   Насколько знал Леандор, магия здесь и рядом не лежала - оружие было самым обычным и ковалось в простой, рхаванской кузнице. Даром что иноземной. Однако разубеждать наемника принц не стал, сохранив многозначительное молчание.
  - Небось, трех обычных мечей стоит, - бормотал между тем Йен, - ишь, как заточена! И легкая... зараза: пока я меч поднимаю, ваше высочество этой саблей мне голову снести успеет. И еще двоим в придачу. Ладно, переходим к делу.
   На последних словах он вернул саблю Леандору.
  - Мне нужно попасть в расположение войска своего народа, - сказал принц с ноткой торжественности, - это мой долг, как Перворожденного.
  - Хочешь увидеться с папой-королем? После всего хорошего? - съязвил наемник, а Леандор в ответ отрицательно мотнул головой, - нет? А что тогда?
  - Может, я и недостоин зваться принцем, - провозгласил он гордо, - но воином быть способен. И обязан погибнуть...
  - Ну так погибнешь, - усмехнувшись, перебил его Йен, - если отдашь мне саблю, а сам сунешься в гущу битвы. Не вооруженный ничем, кроме собственной гордости. Известное дело...
  - Оружие, надеюсь, мне выдадут на месте, - парировал, впрочем не слишком уверено, Леандор, - ведь не может быть, чтобы наши командиры пренебрегли добровольцем... Опять же, я владею кое-какими боевыми чарами.
  - Понятно, - гаркнул наемник, - ох уж эти крови благородные. До чего ж любите все усложнять! А командиры, да будет известно вашему высочеству, тоже разные бывают. Вот например такие, что шлют в лобовую атаку толпы зеленых юнцов. Вооруженных кое-как, да и владеющих своим оружьем не лучше кухарки. Само собой, иногда, побеждают даже они... но радоваться такой победе приходится немногим.
  - Это у вас, рхаванов, - убеждено заявил принц, - мы другие.
  - Дело хозяйское, - вздохнул, проглотив оскорбительное прозвище, Йен и поднялся из-за стола, - эй, народ! Не знает ли кто, куда сейчас эльфятина свежая забрела?
   Последний вопрос предназначался уже прочим посетителям таверны. И те охотно откликнулись.
  - Так под стенами Вестфильда топчутся, - выкрикнул один.
  - Долго топтаться будут, - с ехидством подхватил второй, - тамошнему владетелю проповедники с Ордена весь мозг вынесли... ну он загодя и приготовился. Двойными стенами замок обнес. Ров подновил да шире сделал. Башен понатыкал, ям с кольями и все такое прочее. Про котлы со смолой тоже, хе-хе, не забыл. В общем, не завидую я его подданным, оплатившим все эти радости.
  - Лучше ничьим подданным не завидовать, - изрек третий, очевидно претендуя на роль мудреца, - радуйся, что вольный человек. Выпей лучше... пока есть, чего пить.
  - В общем, ваше высочество все слышало, - сказал Йен, возвращаясь за стол, - ведь так? Грозное эльфийское воинство увязло в осаде Вестфильда. Сердца спорных земель... или приграничных, или нагло захваченных рхаванами... в общем, как угодно. Война не моя, и вообще ни чья-либо из здесь сидящих. Это к тому, что не надо смотреть на меня как на отродье Тьмы. Тем более не советую напоминать грязным рхаванам, что они грязные рхаваны. Хотя бы если таковых вокруг тебя много. Ну или, по крайней мере, не делай это слишком громко. Почему? А я сейчас объясню расклад.
   Соплеменники вашего высочества напали, прямо скажем, вероломно. Перед этим предложив Белым Рыцарям союз... вернее, убедив тех выступить в поход против орков. Не пожалел лапши ихний посланник - все уши Великому Магистру увешал. А пока рыцари, прихватив Рассеивающий Скипетр, предавали огню и мечу какое-то зловредное орочье племя, эльфы и напали. В спину ударив.
   И теперь между этим местом и воинством Перворожденных на пути вашего высочества лежит целая страна, где за оружие готовы взяться даже те, кто не любит Белый Орден. Взяться, чтобы убить... ну или хотя бы ранить иль покалечить хоть одного эльфа. Вот и прикинь свои шансы дойти до Вестфильда живьем. Хоть одному - хоть с парой-тройкой наемников, включая меня.
   Так что, если хочешь помощи, я лучше ограничусь советом. Который, кстати, не стоит иноземной сабли. Чтобы попасть к своим, вашему высочеству удобней и сохраннее проплыть немного против течения Мид-Бранга. А дальше пройти через этот ваш Золотой Лес...
  - Только не в воду! - в отчаянии возразил Леандор, - и только... не через Золотой Лес.
  - Экие мы капризные, - ухмыльнулся Йен.
   В самом же деле капризы особы королевских кровей были ни при чем. Эльфы действительно недолюбливали водную стихию и старались ее избегать. А неприязнь к Золотому Лесу лично у Леандора сложилась еще после предыдущего визита. Принц тогда стал пленником воинов Лесного Братства - предавших его в руки беренальских пиратов. Тех существ, что даже среди рхаванов считаются подонками и сбродом.
   И... к несчастью Лесное Братство оказалось легко на помине. Дверь в таверну отворилась, и через порог, мягко, но уверено, прошествовали пятеро эльфов. Их происхождение неплохо выдавали одежды, зеленые как трава или сочная летняя листва. И по меньшей мере одного из вошедших Леандор узнал с той, первой, встречи.
  - Спокойно, - один из Лесных Эльфов предупредительно поднял руку, - никому бояться нечего. Нам нужен только эльф.
  - Допустим... эльф здесь я, - недружелюбно отозвался один из посетителей. Внешность действительно выдавала в нем принадлежность к Перворожденному Народу. А черты лица, вдобавок, указывали на знатное происхождение. Только вот, судя по одежде, слава и богатство его рода уж давно ушли в прошлое.
  - Ты недостоин зваться эльфом, - небрежно бросил в ответ один из воинов Лесного Братства, - ты предал наши обычаи. Ты делил хлеб и кров с рхаванами. А может, успел и продаться им!
  - Не тебе, лесной червяк, решать, кто достоин, а кто нет, - эльф, явно настроенный на драку, неспешно вышел из-за стола, - это вы предали... своего короля. За право... совокупляться с оленями среди желтых, вечно умирающих деревьев!
   Численное превосходство противника волновало знатного бедняка в последнюю очередь. Не без помощи вина, коего тот успел проглотить уже третью кружку. Но неожиданно вмешался хозяин "Мокрого лаптя": он буквально вклинился между лесными воинами и их недоброжелателем.
  - Так-так-так, погодите, - проговорил держатель таверны дрожащей скороговоркой, - никаких драк! Ни-ка-ких драк в этих стенах! Хотите выяснить отношения - милости прошу за порог. А здесь принято заключать перемирие... да будет вам известно.
   Посетители таверны разделяли эти утверждения лишь отчасти. И впрямь считая "Мокрый лапоть" местом мирным, нарушителей этого мира они, тем не менее, готовы были покарать даже здесь. Потому бравые наемники уже тянулись к мечам и топорам, а рыбаки ерзали на лавках, готовясь пустить в ход хотя бы кулаки.
   Данные настроения не остались незамеченными и со стороны пятерки Лесных Эльфов. Понимая, что соотношение сил не в их пользу, выходцы из Дорбонара уже готовы были сдать назад. Все... кроме их предводителя.
  - Свои рхаванские обычаи можешь слить в нужник, - ощерился тот, отодвигая хозяина таверны небрежным жестом руки, - а до тебя, выродок, мы еще доберемся. Сейчас же нам нужен только принц... осквернивший кровь Перворожденных Хаосом. Мы знаем, что он здесь, и мы не уйдем без него. Эсс Таурон!
   Свои слова воин Лесного Братства не преминул подкрепить мечом, вмиг и с легким шорохом извлеченным из ножен.
  - Вот ведь напасть, - пробормотал обескураженный Йен.
  - Их всего пятеро, - поспешил успокоить наемника Леандор, - справлюсь. Не вижу причин таиться!
   Последнюю фразу он произнес уже во весь голос. Выходя прямо навстречу лесным воителям.
   Ничего предпринять, впрочем, те не успели. Излюбленные чары Леандора обрушили на головы Лесных Эльфов невидимую тяжесть. Против которой они продержались всего мгновение, а затем дружно повалились на пол.
   А в следующий миг завсегдатаев таверны словно бы прорвало. Огибая столы и перемахивая через лавки, они дружно ринулись к пятерке поверженных супостатов. Принявшись пинать эльфов и молотить кулаками. То, что под одной крышей с ними оказался сам принц Перворожденных, посетителей "Мокрого лаптя" уже нисколько не волновало.
  - О... да вы и вправду принц! - с восхищением выдохнул знатный, но небогатый эльф, - что же... князь Квендарон к вашим услугам.
   И он с подчеркнутой церемонностью отвесил поклон.
  - Идем-ка, ваше высочество, - пробормотал подошедший Йен, спешно увлекая Леандора по направлению к выходу, - переберемся в более безопасное место.
   Князь Квендарон увязался за ними.

* * *

  
   "Я снова видела это, - говорила Ирайа голосом, охрипшим от пересохшего горла, - много рхаванов... то есть людей. Их убивают на площади большого города. И льется кровь... затопляя все вокруг".
   "Лучше б полезное что-то тебе привиделось, - про себя проворчал Даррен, - а то опять одно и то же: кровь, люди, площадь..." К кошмарам, привязавшимся к спутнице, он уже начал привыкать. И почти не воспринимал всерьез.
  - А куда мы идем? - вдруг поинтересовалась девушка, на миг превратившись в прежнюю Ирайу. В чародейку из клана Морандора, деловитую и трезвомыслящую. Ту, что живо интересовалась всем происходящим, а в особенности собственной судьбой.
   Это радовало.
  - Знакомый у меня есть хороший в этих краях, - пояснил Даррен, - барон Максимилиан Ковенгарт. Обладатель большого замка с высокими крепкими стенами. Если в Мирхе кто и способен защитить нас, то только он. А то мне, знаешь ли, надоело не спать по ночам.
   После того, первого, раза Темные Эльфы успели напасть еще дважды. И все с тем же исходом - не достигнув цели, да и потерь не избежав. Четвертая ночь прошла более-менее спокойно... но Даррен и не думал тешить себя напрасными надеждами. Едва ли незадачливые ночные убийцы сдались. Скорее всего, они лишь отступили, дабы приготовиться к новым попыткам. Предварительно пошевелив мозгами.
  - Защитить... - пролепетала Ирайа снова теряя связь с действительностью, - от... моих...
  - От бывших твоих сородичей, - сказал наемник, особо выделив слово "бывших", - смирись: ты больше не Лаин. Даже родной клан более не считает тебя своей. А относится так, как во все времена и у всех народов принято относиться к предателям и дезертирам. И даже если в клане у тебя были друзья и родственники - забудь. Для них Ирайа умерла... не то под стенами Хальванморка, не то даже в порту Рах-Наваза. А раз так, то существо, которое явится к ним на порог, назвавшись твоим именем, они тем более убьют не сожалея.
   Тяжело вздохнув, девушка словно согласилась с его правотой.
  - Кстати, - вновь обратилась она к Даррену уже на ближайшем привале, - а как ты смог сдружиться с бароном? Я слышала... у вас все эти бароны и графы простолюдинов вроде тебя презирают. Относятся чуть ли не как к зверям.
  - Так-то оно так, - кивнув, согласился наемник, - но что за правило без исключения? Ковенгарту я в свое время помог... разобраться с одним делом, грязным и кровавым. Не задаром, конечно.
  - Странно как-то, - Ирайа усмехнулась, но как-то робко, вымучено, - зачем барону, у которого замок... и наверняка целая дружина, вооруженная до зубов, помощь какого-то наемника-одиночки? Неужели без тебя бы не справились?
  - С чем-то справились бы, с чем-то нет, - Даррен развел руками, - а расклад был такой, что барон в последнюю очередь обратился бы к верной дружине. Дворяне, знаешь ли, люди своеобразные: на кого-то и вправду плюют свысока... зато тех, кто им, таким благородным служит, часто воспринимают как членов семьи. Младших, конечно, временами даже достойных порки, а тем не менее.
   Заставить членов семьи копаться в собственном дерьме или грязном белье для баронов с графьями хуже всякого позора. А вот прибегнуть для этих целей к помощи одинокого наемника - другое дело.
   Некоторое время Даррен молчал, помешивая в котелке похлебку. А затем продолжил свой рассказ:
  - К чести Ковенгарта, он сумел быть благодарным. И не только по меркам торговца: я тебе деньги, ты мне товар. Смог-таки снизойти к простолюдину и наемнику. Когда я его выручил, барон сказал: "отныне всегда можешь на меня рассчитывать". И подарил этот перстень - как знак доверия и расположения.
   С этими словами наемник протянул Ирайе золоченый ободок, украшенный крохотным изображением коровьей головы - фамильного герба Ковенгартов.
  - Всегда... думаю более подходящего момента, чтоб рассчитывать на его помощь, мне при жизни и не дождаться!
   В тот миг, когда Ирайа осторожно дотронулась рукой до перстня, видение настигло ее прямо при свете дня. Буквально врезалось в нее налету, подобно оплеухе... нет, удару дубины. В глазах потемнело, а голос Даррена зазвучал как-то тягуче и почти неразборчиво.
   Девушка увидела себя, закованную в цепи посреди каменной темницы. Увидела Даррена - изрубленного, лежащего в луже крови, но так и не бросившего меч. А венчал нежданную грезу человек, облаченный в серый плащ с капюшоном. Знакомое одеяние члена Серого Ордена. Лицо человека было скрыто, зато рука, не таясь, неумолимо тянулась к хрустальному шару...
  - Нет! Нет! - вскричала Ирайа, приходя в себя, - Даррен... не надо идти к замку! Нас там... ждет... смерть! Нас предадут!
  - Что за чепуха? С какой стати? - возмутился в ответ наемник, - какое предательство - тебя твои видения совсем разума лишили? Во-первых, барон Ковенгарт человек благородный, человек чести. А во-вторых... он все-таки человек! И даже близко не похож на Лаин. С чего ему предавать меня? Тем более убивать?
  - Лаин... - Ирайа усмехнулась, вновь напомнив себя прежнюю, - а разве других врагов, кроме Лаин, у нас не осталось? Забыл про Серый Орден?
  - Серый Орден! - повторил Даррен презрительно, - да много ль он стоит - без своего шарика и без Магистра!
   Дальнейший путь прошел в молчании, а к вечеру из-за леса показался баронский замок. Выглядел он и впрямь внушительно: с высоченными каменными стенами - почти отвесными; донжоном, похожим на скалу и четырьмя, почти вплотную примыкающими к нему башнями. Над башнями трепетали под ветром флаги. А вокруг замка, насколько хватало глаз, расстилались зеленые луга с пасущимися коровами. Главным богатством баронского рода Ковенгарт.
   Мост через ров еще не успели поднять на ночь. Однако стража у замковых ворот встретила двух пришельцев без тени радушия. Вскинув алебарды, баронские ратники вмиг встали на пути Даррена и его спутницы.
  - Мы к барону, - сказал наемник, не стушевавшись и предъявив перстень. Что, вопреки надеждам Ирайи, возымело действие. Один из стражей окликнул кого-то по другую сторону ворот, и спустя примерно полчаса к подъемному мосту пожаловал сам местный владетель.
   Никакого серого плаща барон не носил, предпочитая зеленый дублет. И лица не прятал, причем оказалось это лицо моложавым и довольно приятным; обрамленным каштановой волнистой шевелюрой. По пути к воротам Максимилиан Ковенгарт беспрестанно смеялся - не то самодовольно, не то от искреннего веселья. И лишь оказавшись лицом к лицу с Дарреном и его спутницей, смеяться перестал. Сохранив, впрочем, улыбку.
  - Ах, Даррен, друг мой! - воскликнул барон, - несказанно рад видеть тебя снова! Что же привело тебя к моему порогу на сей раз?
  - Беда, - коротко и просто отвечал наемник, - иначе б и не вспомнил.
   Вилять и кокетничать он не видел смысла.
  - Не печалься, - Ковенгарт похлопал Даррена по плечу, - твоя беда теперь и моя беда тоже. Помогу, чем смогу. Только... прости, друг, но кто это с тобой? Вроде эльфийская кровь... но не эльфийка.
   Проницательности барону было не занимать. Под солнцем кожа Ирайи успела сделаться почти человеческой, утратив лиловый окрас Лаин. Однако острые уши выдавали эльфийское происхождение. Хотя до изящной красоты уроженцев Хвиэля спутнице Даррена было ох, как далеко.
  - Полукровка она, - неожиданно для Ирайи нашелся Даррен, - моя... побочная дочь.
   Объяснение пришлось ко двору. Одобрительно кивнув и наградив наемника сочувственным взглядом, барон посторонился, пропуская гостей в ворота. И последовал за ними, чему-то загадочно улыбнувшись.
  

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Отужинали втроем - Даррен, Ирайа и сам хозяин замка. За длинным столом, способным вместить вдесятеро больше народу. И в просторной трапезной с потолком совсем уж бессмысленно высоким - таким, что свет факелов его попросту не достигал. Потому в помещении стоял полумрак, тоскливый и гнетущий как осенний день.
   Трапеза проходила в молчании. Лишь дважды барон и наемник обменялись несколькими фразами. Сначала Даррен рассказал барону Ковенгарту о Темных Эльфах, а тот в ответ пообещал усилить караул на ближайшую ночь.
   "Понимаю, что наверняка этого недостаточно, - посетовал барон при этом, - эти бестии-то наверняка даже сквозь стены проходить могут! Но с другой стороны просто пройти - мало. Ведь мы-то здесь тоже не беззащитны".
   Второй раз начать беседу попытался уже сам хозяин замка. Когда с лукавой ухмылкой поинтересовался у Даррена, как тот сподобился обзавестись дочерью эльфийских кровей. Как именно, при каких обстоятельствах и желательно бы поподробней. Однако натолкнувшись на вмиг потяжелевший взгляд наемника, от дальнейших расспросов барон отказался. Предпочел перевести все в шутку, сам первый заливисто рассмеявшись.
   Что до Ирайи, то она вовсе не проронила за ужин ни слова. Лишь ерзала на лавке, озираясь. Бросая взгляд то на чучела из голов убитых зверей, красовавшихся на стенах, то на висевшие рядом с ними портреты родичей и предков Максимилиана Ковенгарта. Ну и еще нехотя ковыряла вилкой одно из блюд, коими стол был прямо-таки заставлен.
   В отличие от спутницы Даррен этим вечером наелся до отвала. Не стеснял себя и барон... даром что большая часть блюд все равно осталась нетронутой. И наверняка порадует сегодня прислугу замка, если не баронских собак.
   После ужина Даррен немедленно завалился спать - едва добравшись до выделенных гостям покоев. После похода в Рах-Наваз, а затем в Хальванморк, не говоря уж о ночных стычках с Темными Эльфами, наемник наконец-то смог расслабиться. И возможностью этой решил не пренебрегать.
   Ирайа же, напротив, долго не могла уснуть. Как бы ни хотела. И сколь бы ни располагала к тому мягкая перина на широкой кровати. Девушка беспокойно ерзала на ней, глядя в потолок, то ли час, а то и все два. Когда же сон все-таки пришел, он оказался недолгим и совсем не крепким. Ирайу буквально выкинуло из долгожданной грезы... внезапным вторжением в оную безликого человека в сером плаще.
   Проснувшись, Ирайа первые две минуты просто неподвижно сидела на краю кровати. Сердце колотилось, как и обычно после прихода видения. В шуме ночного ветра, штурмовавшего ставни, в шорохах по углам и скрипе половиц - везде ей мерещился настойчивый вкрадчивый шепот. Вскоре девушка смогла даже различить в нем слова... вернее, одно слово.
  - Иди-и-и-и!..
  - Да я бы пошла, - пробормотала Ирайа, словно оправдываясь, - но куда?
  - Иди! Иди! Иди! - шепот участился, став громче. Но по-прежнему не утруждал себя ни малейшими объяснениями.
   Когда слушать его сделалось совсем нестерпимо, Ирайа встала с кровати. И, прихватив небольшую, наполовину догоревшую, свечу, направилась к двери.
  - Иди-и-и, Ира-а-айа!.. - зашумело уже не где-то рядом, а в ее голове.
   Коридор казался бесконечно длинным и извилистым как подколодная змея. Куда она шла, зачем и почему держалась именно этого направления - девушка объяснить не могла. Ноги сами несли ее, а подталкивал навязчивый и таинственный шепот.
   Так продолжалось, пока за очередным поворотом не показался свет. Затаив дыхание, Ирайа поспешила к нему, на ходу задувая свечу. И вскоре вышла к раскрытой двери: та вела в небольшую комнату, освещенную скудным светом пары факелов. Небольшой она, понятное дело, была по меркам замка. В то время как иной крестьянин смог бы разместиться в ней со всей, обычно многочисленной, семьей.
   В комнате, в креслах с высокими спинками, друг напротив друга сидели двое. Барон Максимилиан Ковенгарт и... человек в сером плаще, этот незваный гость во снах Ирайи. Они разговаривали, и разговор их, судя по тону, был далек от дружеской беседы.
  - Все равно. Об этом не может быть речи, - убеждено молвил барон, - перед Дарреном я в долгу, и этим все сказано. В то время как ваш Орден горазд только требовать и карать. А чтобы помочь - никогда!
  - Вы правы, ваша милость, - голос человека в сером плаще был грубый и неприятный, похожий на рычание собаки, - карать мы и правда умеем. Особенно тех, кто забывает о своем долге перед Орденом. Предателей, отступников... Уж кого-кого, а эти подобия человека мы не щадим.
  - Долг перед Орденом! - с горечью воскликнул Ковенгарт, - да не должен я ничего вашему сборищу разбойников и торгашей! Не видел я от вас пользы. А значит и задолжать ничего не успел. И если ты немедля не уберешься из замка...
   На последних словах его голос дрогнул.
  - Так попросите по-хорошему, - с издевкой перебил человек в сером плаще, - может и уйду. Не с пустыми руками, конечно.
  - Но моя честь... Даррен спас ее, - барон вновь попробовал возражать, но вышло как-то неубедительно. Без подобающей твердости.
  - Даррен оказал услугу за деньги, - с расстановкой промолвил посланник Серого Ордена, - такие как он все меряют на золото и серебро. А если не повезет, так хотя бы на медяки. Честь в том числе, как ни печально. Это раз. Теперь два: этой вашей чести сильно пойдет на пользу, если кто-то узнает? Да-да, именно об этом: о том, какую именно услугу оказал достопочтенному барону наемник по имени Даррен?
  - Об услуге знаем только он и я, - на сей раз ответ Ковенгарта прозвучал совсем уж жалко, - знали...
  - О чем? - человек в сером плаще откровенно веселился, - случаем, не о бастарде? Да-да, о славном мальчике, так похожем на вашу милость... даром что рожденном простой деревенской прачкой. Об умном мальчике, успевшем узнать о своем происхождении. И о мальчике очень смелом - решившем, что незадачливый отец вполне мог бы с ним и поделиться. А то и вовсе сделать наследником.
   Но с ним... ох-ох-ох... вдруг случилось несчастье. Злой наемник зарубил беднягу и утопил в Нор-Бранге! За что? Зачем? Да просто на новую кольчугу хотел заработать!
   "Так вот с каким грязным делом Даррен помог барону! - поняла Ирайа, - хорош же благородный человек!" И стала медленно отступать вглубь коридора. Продолжая, впрочем, слышать злополучный разговор.
  - Да... откуда? - вскричал барон, - откуда вы знаете?
  - А для чего нам вообще-то Всевидящее Око, - не полез за словом в карман посланец Серого Ордена, - да-да, в том числе и для этого. Ваша милость могли бы догадаться. И сейчас, с вашей помощью, мы вернем его себе. Разрешаю сохранить вашему любимому наемнику жизнь. Если получится. И если вашей милости это так важно.
   Теперь Ирайа не кралась - бежала по коридору без оглядки и изо всех сил. Причем ни разу даже не споткнулась в темноте. Уже издалека, вместе с шорохом чужих шагов донесся до нее обрывок фразы - "...подождать до завтра". Как бы то ни было, а сама девушка ждать не собиралась. В любом случае не хотела давать лишних шансов ни старым врагам, ни бывшему союзнику.
   Каким-то чудом из множества дверей Ирайа смогла найти ту единственную, за которой ночевал Даррен. И принялась что есть силы колотить в нее. Почти не надеясь, что эта дубовая громадина пропустит столь слабые звуки к спящему спутнику.
   Но дверь пропустила. А может, просто спал наемник по привычке очень чутко.
  - Что еще? - вопрошал он, высовываясь из приоткрытой двери и зевая.
  - Барон. Он предал нас, - выпалила Ирайа, - здесь человек из Серого Ордена. И... он знает о бастарде.
   Последняя фраза подействовала на Даррена не хуже, чем на лошадь - удар кнутом. Мгновенно скинув с себя остатки сна и наспех собравшись, он вышел из комнаты с мечом наготове.
   Оружие, впрочем, ему не потребовалось. Здешние воины не чинили препятствий баронскому гостю - возможно, потому, что Ковенгарт и впрямь решил "подождать до завтра". А человек из Серого Ордена не возражал. А может, ждать никто не собирался, однако на то, чтобы оповестить гарнизон замка тоже требовалось время. И время это беглецы успешно выиграли.
   Единственный раз на их пути возникла заминка: когда понадобилось опустить мост через ров. Опустить раньше установленного распорядка, что само собой, не порадовало стражей у ворот.
   "Что? Опять? Этой серой крысе вздумалось уехать? - недовольно ворчал один из них: немолодой, поджарый и рыжеусый, - да неужели?"
   Ответом ни Даррен, ни Ирайа его не удостоили.
   К счастью, ворчанием дело и ограничилось. За годы службы стражи успели привыкнуть, что их задача - препятствовать чужакам извне проникнуть в замок. В том же, что кто-то вздумал оный замок покинуть, особой беды они не видели. Просто надо лишний раз покрутить лебедку, управляющую подъемным мостом, вот и все. Скатертью дорога!
   Видимо, управлял Максимилиан Ковенгарт своими владениями отнюдь не железной рукой. И тяги к междоусобицам, этой забаве владетелей Восточного Мирха, не питал тоже. Соответственно, и пленников-узников замок давно не видел... если видел когда-то вообще.
   Миновав ров, Ирайа и Даррен сразу же устремились к ближайшему лесу - дабы до предела затруднить погоню. Особенно конную: ее лесное бездорожье, множество деревьев и заросли начисто лишали преимуществ в скорости. И лишь в самой чащобе двое беглецов позволили себе немного перевести дух.
   При этом Ирайа удержалась от запоздалой колкости:
  - Благородный человек, человек чести, - передразнила она, смакуя каждое слово, - и нам, Лаин, не чета! Ха-ха-ха... ну да: мы-то детей не убиваем... своих. Нашего народа. И даже за деньги. А уж какой верный способ сохранить свое благородство - убить чужими руками...
  - Еще раз напоминаю, что ты больше не Лаин, - парировал Даррен, - лучше скажи, как ты вообще смогла их застигнуть? Ну, барона с человеком из Ордена? Среди ночи, вдобавок.
  - Что-то помогло мне. Подсказало, - ответила Ирайа, вмиг сделавшись совершенно серьезной, - я сама до конца не поняла, что это было. Сила какая-то, высшая... Или мой... этот, дар становится сильнее.
  - Только этого не хватало, - хмыкнул ее спутник, - если у тебя дар, то я благородный рыцарь. В Бездну такой дар, что не приносит радости. Хотя... все-таки признаю: ты опять спасла мне жизнь. Не помнишь, случаем, в который уже раз?
   В ответ Ирайа лишь покачала головой.
  - Ладно, проехали, - Даррен снова вздохнул, - этот твой так называемый дар не подскажет, куда нам теперь идти? А высшая сила? А то ничего в голову не приходит. Других знакомых, столь же хороших, в Восточном Мирхе у меня нет. А на запад идти - это значит поближе к Ордену. Который, я смотрю, не угомонился. На юге война, на востоке пока еще мертвые земли. Или орки. А у них я уже гостил, второй раз не хочется.
  - Про север забыл? - усмехнулась Ирайа, - я вот без всякого дара вспомнила.
  - Север, - повторил наемник, - горы и снег. Драконы, тролли и конечно же гномы. Холод, либо подземные города... Хотя, если подумать, то почему бы и нет? Гномы - народ хоть и не сахар, зато просты как лапти. Без интриганства, всех этих игр в благородство и честь. Всяко умнее орков и куда терпимее эльфов. Да и скрываться в подгорных крепостях понадежнее, чем в любом замке.
  - Особенно от моих сородичей, - заметила Ирайа.
   Собственно, злее врагов, чем Темные Эльфы, Подгорный Народ не знал - возненавидев их после убийства короля Кхина. Так что уж в чем, а в неприязни к Лаин всяк мог рассчитывать хотя бы на одобрение.
   По иронии судьбы, Даррену и Ирайе уже приходилось держать путь во владения гномов. Совсем недавно - и в компании принца Леандора и вора Салеха. На север всех четверых отправил Архимаг Рах-Наваза - дабы найти великого мастера Хругнира, создателя Сердца Таэраны. Вернее, скорлупы для него.
   Так что даже после Хальванморка оставались сомнения - стоит ли возвращаться к заданию Архимага или в том уже нет смысла. Снять этот вопрос помог хрустальный шар Серого Ордена. В ответ на просьбу показать мастера Хругнира, он явил колодец раскаленной лавы. Источник тепла в городах гномов... а заодно и место погребения. Искать старого мастера было более ни к чему. Архимаг же, по-видимому, обошелся без него. Коли мир покамест не рухнул.
   Мир стоял, а пути двух людей и двух эльфов, однажды повязанных Сердцем Таэраны, разошлись. Но холодная страна к северу от Нор-Бранга вновь напомнила о себе. Позвав в путь двоих из этой четверки.

* * *

  
   Опираясь на зубец замковой стены, барон Ковенгарт всматривался в ночь. Словно пытался разглядеть в ней гостей, по его же вине сделавшихся беглецами. А может, просто надеялся увидеть в ночной темноте то, что доступно лишь чародеям и мудрецам. Например, свое будущее. Или ответ на единственный вопрос, волновавший его теперь: "что дальше?"
   И уж по крайней мере этот вопрос для барона сегодня разрешился. Ровно в тот миг, когда Ковенгарт услышал за спиной голос человека из Серого Ордена.
  - Не старайтесь, - по-своему истолковал тот поведение барона, - эти двое уже далеко... а ночь темна. И не забывайте еще, что одна из них - Темный Эльф. Что само за себя говорит. А второй наемник. То есть головорез, которого не изловили и не повесили только потому, что он оказался полезен многим могущественным людям. Вроде вашей милости... Эх, и вы еще предлагали ждать рассвета!
   Обернувшись, барон уставился на посланца Ордена невидящим взором, посмаковав напоследок его слова и голос. Голос, в те мгновения показавшийся Ковенгарту особенно грубым и отвратным. Полным злости и пренебрежения ко всему живому.
   "Наверное, и рожа у него под стать, - подумалось хозяину замка, - как у бульдога... или нет, как задница лошадиная! А иначе, зачем бы ее под капюшоном прятать!.."
  - Он... знает, - вслух прошептал Ковенгарт, - знает... и страшно зол на меня. А раз зол, то и уносить в могилу тайну мою не захочет. Он знает... и знаешь ты.
  - И я, и весь наш Орден, - без смущенья молвил человек в сером плаще, - благодаря Оку...
  - ...которого теперь у вас нет! - резко и не скрывая злости, перебил его барон, - и я надеюсь... да-да, я очень надеюсь, что оно не попадет к вам еще очень долго!
   С этими словами он схватил посланца Ордена за рукав и, рванув, развернул спиной к краю стены. Совсем близко к краю.
  - Э-эй... вы! Что вы задумали? - с тревогой залепетал тот.
   С удовлетворением Ковенгарт заметил, как изменился его голос. Как начисто утратил привычный нахрап и грубо-самоуверенные нотки негодяя... но негодяя преуспевающего, уверенного в собственной безнаказанности.
  - Нет! Нет! - слова посыпались из посланца Ордена как зерна из дырявого мешка, - я один... а знают многие. Да почти все, кто хоть раз одевал серый плащ... Сейчас... этим вы ничего не исправите! Слышите?!
   Порыв ветра сорвал капюшон. И лицо, скрывавшееся под ним, оказалось совсем обычным - непримечательным, бледным и потным. Вовсе не безобразным. Хотя барону Ковенгарту было уже все равно.
  - Так исправлять я и не собираюсь, - молвил он с горькой усмешкой, - понимаю ведь...
   В следующий миг барон провожал взглядом тело в сером плаще, рухнувшее вниз. Прямиков в ров, успевший порядком обмелеть.
  - Надо было сделать это сразу, - сказал Ковенгарт самому себе, - а теперь-то уж точно... ничего не исправить.
   Исправить при таком раскладе и впрямь ничего нельзя. С позором на всю жизнь барон мог расстаться единственным способом: до предела сократив эту самую жизнь. Но не абы как: прыгать со стены вслед за человеком из Серого Ордена Ковенгарт не собирался. Как и вообще прыгать - например, из окна.
   Нет, умирать подобным образом знатной особе никак не годилось. Ни в грязной воде рва, куда прислуга сливает нечистоты. Ни лежа размазанным посреди двора как прихлопнутая муха. У знати есть другие способы покинуть этот мир.
   Возвратившись в свои покои, Максимилиан Ковенгарт потребовал себе бутылку лучшего вина из замковых погребов. Осушив ее за час, в последний бокал барон добавил всего каплю яда, купленного пару лет назад у местного колдуна. Одну каплю... но и ее хватило.
   А утром слуги нашли хозяина замка уже мертвым. Честь рода Ковенгарт была спасена... даром что сам род прервался. Ибо даже те родственники, что должны въехать в замок по праву наследования, носили иную фамилию.

* * *

  
   А что сам Серый Орден?
   Надо сказать, что само присутствие чародейки Лийнары на собрании Коллегии участниками оной было встречено без восторга. Тем более не вызвало радости предложение о союзе и его условия. Люди за длинным столом перешептывались, обмениваясь гневными репликами. А кто-то как на грех даже подметил сходство черт лица чародейки-Лаин и одного из стратегов Ордена - леди Долабеллы.
   И все же серьезного сопротивления не получилось. Почти все присутствовавшие понимали, что иного выхода у Серого Ордена нет. Никто не предложил других способов вернуть Всевидящее Око - не мог предложить. Тогда как без Ока хранители равновесия превращались в сборище простых смертных, не более. В горсть воинов, торговцев и умствующих болтунов, равновесию ни в коей мере не полезных.
   И лишь один участник собрания решительно высказался против. Старый предиктор - тот самый, что в свое время обратил внимание Коллегии на ритуал Зова Тьмы, проведенный кланом Морандора. Ритуал, унесший жизнь самого предводителя клана, и равновесие Тьмы и Света поколебал изрядно.
   Ненавидя Темных всем сердцем, предиктор менее всего желал допустить их нового ритуала. Ни в Грейпорте, ни где бы то ни было. Само выступление вышло не столько содержательным, сколько яростным и прочувствованным. Лишь в конце предиктор сподобился нескольким связным фразам:
  - Я просто напомню предание-пророчество о двух Магистрах, которые делами своими заслужили звание Великих... Делами, я говорю, а не просто в пылу самолюбования, как это делают Светлые фанатики! Первый из Великих основал Серый Орден, когда в руки его попало Всевидящее Око. Второй... второй только ждет нас в будущем. Он должен вернуть Око... и спасти Орден, когда тот впадет в смуту!
  - За-а-амечательно! - с притворным восторгом воскликнула Долабелла, пару раз хлопнув ладонями, - надеюсь, что вторым из этих Великих стану я.
  - А от себя добавлю, - изрекла Лийнара, - что мой клан уже напал на след наемника: он в Восточном Мирхе. Да, он воин умелый, признаю. Но в одиночку даже умелый воин долго не протянет. Вот и Даррен этот в отчаянии, он уже мечется в поисках убежища. Да только вряд ли кто-то возразит, что спрятаться от Лаин почти невозможно.
  - Почти, - передразнил чародейку старый предиктор, - лично я не услышал в ее речи ничего нового. Предполагаемое местонахождение Даррена я неплохо определил и сам. И уже послал в Восточный Мирх человека.
  - То есть как? - недовольно вопрошала Долабелла, - послали члена Ордена без согласия Коллегии? И даже не поставив нас всех в известность? Простите, предиктор Робар, но это неслыханное самоуправство. Вас следовало бы лишить слова... хотя бы.
  - Лишить слова! - с презрением в голосе передразнил ее предиктор, - девочка, да кто ты такая, чтоб лишать меня слова? Ты даже не Магистр! Куда там... ты еще не родилась, когда и Магистр, и все здесь не затыкали мне рот - заглядывали в него! А сейчас... нет, я не вижу среди собравшихся ни-ко-го... Никого, кто был бы достоин лишать меня слова и как-либо наказывать! Вы слышите? Только те, кто верны равновесию, вправе меня осуждать и требовать отчета. А не вы... как шлюхи готовые лечь под Тьму!
   Уже кашляя и чуть ли не задыхаясь на последних словах, предиктор Робар вернулся на свое место за длинным столом.
  - Может... позаботиться о нем? - поинтересовалась Лийнара у сестры, когда собрание было окончено.
  - О... ни к чему, - отмахнулась Долабелла, прекрасно понимая, что у Лаин значило "позаботиться", - это ведь всего лишь старый дурак. Таких держат в Ордене исключительно из почтения к возрасту. Да за былые заслуги. Но вот на решения Коллегии эти старики повлиять не способны. Как вот сейчас.
   Действительно, несмотря на гневную отповедь Робара, союз с кланом Темных Эльфов был заключен. Очередной временный союз в истории Серого Ордена. Одно из многих меньших зол, уступок. Без которых, как считалось, сохранить равновесие невозможно.
   В тот же день гонцы и воины Ордена отправились на поиски жертв для ритуала Лийнары. Какой именно ритуал имелся в виду, невдомек было даже Долабелле. Что уж говорить о рядовых обладателях серого плаща. В противном случае, каждому из них следовало хотя бы подумать: а с какого перепою я вообще участвую в этом?
   Но никто не знал... а Лийнара хранила молчание. Благодаря чему ее замыслу и внезапной удаче покамест ничто не угрожало.
   Первыми в число требуемых двух тысяч пленников попали заключенные городской тюрьмы. Робко и с обычным для себя причмокиванием проворчав что-то насчет законности, бургомистр Грейпорта все-таки поддался нажиму Ордена. Коим, собственно, и был посажен в это кресло. И главное, очень не хотел разделить судьбу предшественника.
   "Ладно, - таковы были слова городского правителя, - на том спасибо, что хоть казну на них тратить не надо".
   Той же ночью заключенных заковали в цепи и перегнали в подземные казематы под старым полуразвалившимся зданием. В разные годы там помещались казармы, монастырь и даже первый в Мирхе университет. Теперь же руины принадлежали Серому Ордену. И подземелье под ними было достаточно просторным, чтоб вместить даже больше народу, чем требовалось. Если, конечно, напихать его потеснее.
   Вслед за городскими узниками настал черед воров, попрошаек и прочего разноликого сброда, коим полнились улицы Грейпорта. И все чаще в помощь воинам Ордена придавались отряды городской стражи. Охоту на отбросы рода людского служители закона восприняли с воодушевлением. Отнюдь не были против и добропорядочные горожане. Даром что между делом свободы лишилась пара грязных и полубезумных проповедников. Да и нескольким безобидным пьяницам уже не суждено было вернуться домой. Но кому было до этого дело, коль на улицах сделалось спокойней и безопаснее? Чище даже.
   Избавив от людского отребья центральные улицы, стражники и воины Ордена переместились в трущобы. И тут-то их постигла первая неудача. Коса нашла на камень при попытке взять шайку головорезов. Головорезы оказались при оружии и, вопреки ожиданиям противной стороны, решили сопротивляться.
   Но то было еще полбеды. Вшестером против полутора десятков стражников и людей Серого Ордена, шансов отбиться ублюдки из шайки не имели. Да только на помощь внезапно пришли чуть ли не все окрестные обитатели. Каждому из них хоть кто-то из головорезов, не иначе, приходился родичем или приятелем. В крайнем случае - должником.
   Во множестве высыпав из покосившихся лачуг, хижин и каких-то сараев, жители трущоб со всех сторон кинулись на пришлых воинов. И принялись закидывать их камнями - причем дети не отставали от взрослых. Самые же смелые даже кидались в рукопашную, имея при себе лишь палки да ножи.
   Исход стычки решил численный перевес. Сколь бы хорошо ни были вооружены воины Ордена и городской стражи, а лишь двоим из них удалось вырваться из окружения. И кое-как спастись бегством - единственное, что им оставалось.
   "Передайте бургомистру: здесь свои законы!" - напутствовала беглецов толпа.
   Разумеется, никто не собирался спускать обитателям трущоб их внезапный бунт. Ни Ратуша, ни Коллегия Серого Ордена. Отряды ловцов решено было усилить... а заодно приготовиться к карательной вылазке. Участвовать в которой вызвались и чародеи-Лаин, прибывшие в город по призыву Лийнары.
   Так что очень скоро в Грейпорте запахло жареным.

* * *

  
   Издалека наемничий лагерь легко было перепутать с обычным укрепленным поселком. Так же из-за частокола выглядывали соломенные крыши домов, а над крышами поднимался к небу дым из нескольких печных труб.
   И лишь подойдя поближе... или присмотревшись получше, можно было распознать именно пристанище воинов удачи, а не поселение мирных крестьян. Вокруг частокола не колосились поля, а по окрестным лугам не разгуливали стада овец, коров или коз. Никто не орал пьяные песни. Не было слышно смеха и визга расшалившихся детей, плача младенцев и бранных возгласов деревенских баб. Частокол дополнялся еще и рвом, а на воротах дежурили не юнцы в домотканых одежках, но воины при полном доспехе.
   Это место служило пристанищем для наемников, искавших заработка по обе стороны от Мид-Бранга. Пристанищем сугубо временным, но никогда не пустовавшим. Работала кузница, по умеренным ценам снабжавшая наемников оружием и доспехами. Кузнец раньше сам был наемником, пока не охромел, получив арбалетный болт себе в ногу.
   Дома предназначались для постоя, но не более чем на семь ночей. Еще в лагере запрещалось пьянство, не говоря уж о других людских пороках: картах, например, или пользовании распутных девиц. Кем именно запрещалось - сказать было сложно. Лагерь не имел ни правителя ни командира. И тем не менее запреты эти не оспаривал почти никто. Для гульбы предпочитая заведения вроде "Мокрого лаптя". Всяк же, кто в это "почти" не вписывался, подлежал изгнанию без права на возврат. Награждаясь соответствующим клеймом на лбу.
   И именно сюда, в этот лагерь, наемник Йен привел принца Леандора после таверны. И под крышей одного из здешних домов приступил к обсуждению предстоящего дела. Его деталей и возможных трудностей.
   Вместе с Йеном и принцем здесь присутствовали, склонившись над разложенной на столе картой, еще двое. Князь Квендарон, которого нужда заставила самому податься в наемники, и еще один воин удачи - здоровенный детина по имени Гуго. Собственно, дом этот он занял первым. Не возражая, впрочем, ни против соседей, ни против возможности заработать. Разделив с ними очередной заказ.
   Гуго не возражал... а вот Леандора совсем не радовал еще один желающий ему помочь. Ибо с ним тоже придется расплачиваться. А чем? Это Йен соблазнился одним лишь иноземным клинком. В случае с Квендароном можно было хотя бы воззвать к чести незадачливого князя. Да к его долгу перед Перворожденным Народом. Надежда, хоть и слабая, у принца на сей счет имелась.
   Но как быть с третьим-лишним? Хоть Гуго и не выглядел шибко умным, однако в деньгах толк знал. Уж достаточно, чтобы различать звонкую монету и словесный трезвон. Иначе бы он примкнул к Белым Рыцарям, вместо того чтобы стать наемником.
   Слова Йена подтвердили опасения принца. Более того, все складывалось даже хуже, чем он предполагал.
  - Думаю, расклад ясен, - изрек наемник, тыкая пальцем в карту: прямиком в Дорбонар, обозначенный большим темным пятном, - как убедились мы прошлым вечером, в Лесу вашему высочеству не рады. Еще менее теплый прием... хотя как знать, ждет любого эльфа в стране к югу отсюда. Проповедники Белого Ордена постарались на славу: теперь даже последний деревенский дурак, завидев острые уши, немедля захочет их оборвать. Ну а поскольку летать ни его высочества ни кто-либо из здесь присутствующих не умеет... пробираться к Вестфильду предстоит под землей.
  - Как гномы? - хмыкнул Гуго.
  - Недомерки северные, - презрительно молвил Квендарон, - грязные землекопы! Только и осталось...
  - Увы, все еще хуже, - возразил Йен, - недомерки, как правильно заметил Квендарон, остались на севере, а в эти края ни ногой. Так что, нравится кому или нет, а придется воспользоваться подземельями Лаин.
  - Хтоников, - небрежно бросил, будто плюнул, князь.
  - А хоть фуксиками их назови, - сказал Йен, - как по мне, если выбрал стезю наемника, то многое придется терпеть. А на многое вообще класть... как например, на ваши Перворожденные распри. Ровно до тех пор, правда, пока они не мешают выполнению заказа. Но речь даже не об этом. А о том... ваше высочество, что с Лаин тоже предстоит договариваться. И одной сабли, хоть и из Рах-Наваза, может не хватить. Это понятно?
  - Более чем, - тихо молвил враз сникший Леандор, - похоже, я не к тем обратился. Прошу прощения за хлопоты.
   И направился было к двери, если б его не перехватил, заступив дорогу, князь Квендарон.
  - Мой род - один из самых знатных в Хвиэле, - сообщил он с металлом в голосе, - я мог бы претендовать на престол... при определенных обстоятельствах, так что мы почти равны. Потому не сочтите за фамильярность, ваше высочество.
  - Мой Перворожденный собрат по ремеслу, - неторопливо и обстоятельно пояснил Йен, - имеет в виду, что ваше высочество не так нас поняло. Обратился-то почтенный принц как раз к тем: наемников лучше ни по цене, ни по умению для такого дела здесь не найти. Но соль в том, что было б разумнее вашему высочеству от родного отца-то не таиться. До Вестфильда добравшись. Бродягу и мясо для ближайшей битвы не разыгрывать. А замолвить перед королем словечко по поводу нашей награды. Мы ж родного сына и наследника престола спасли... спасем то есть. Неужто его величество монеток для нас пожалеет?
  - Я... постараюсь, - осторожно ответил Леандор, - и... хорошо: не буду таиться.
   В последних своих словах принц отнюдь не был уверен. И уж тем более сомневался в том, чтобы король Сириний согласился заплатить за помощь сыну-неудачнику. И кому - наемникам без чести и понятия о служении. Двое из которых, вдобавок, принадлежали к враждебной рхаванской породе. Про хтоников, что тоже наверняка потребуют долю, и говорить было нечего.
   Но измышленья эти Леандор оставил при себе. Сочтя эту ложь... вернее даже недомолвку, допустимой. По крайней мере, в отношении рхаванов.
  - Вот и хорошо, - обрадовался Йен, - решение, достойное наследника престола. И если так, то и с Лаин договориться сможем. Тем более что один из кланов в некотором смысле у нас в долгу. Не так давно их вербовщик заглядывал в этот лагерь - искал человека для какого-то дальнего похода. Ко мне обращался... да только я занят тогда был. Советом только смог помочь. А посоветовал привлечь Даррена.
  - Я знал Даррена, - оживился Леандор, - он освободил меня из плена, мы не раз сражались с ним плечом к плечу. Должен сказать, что он умелый и доблестный воин... хоть и рхаван.
  - Я тоже с Дарреном знаком, - отозвался и Квендарон, - хотя восторгов вашего высочества на его счет не разделяю. Бесчестный он, как и всякий простолюдин. Такому все равно с кем сражаться. С кем и за что. Лучшего пособника Падшим было не найти.
  - Что ж, - Йен усмехнулся, - а я со своей стороны могу вспомнить, как задал Даррену хо-о-орошую трепку. Он тогда еще юнцом был... Но и пива с ним было выпито немало, что уж скрывать. И... кстати, а почему тут так холодно стало?
   Дни до сих пор стояли теплые, так что печь почти не топили. И на сей раз очаг уже дотлевал, свой жар почти целиком отдав для завтрака постояльцев. И оттого еще более неожиданным стал ледяной ветер. Дувший неведомо откуда и оказавшийся слишком сильным даже для бревенчатых стен.
   Гуго выдохнул, исторгнув изо рта целую тучу пара. А порыв ветра меж тем ворвался уже в окно, чему поспособствовали открытые ставни. Целые хлопья снега обрушились на головы наемников и принца, на стол с картой.
  - Так это... Чары Зимы! - догадался и воскликнул Леандор.
  - Чары, значит, - хмыкнул Йен, смахивая снег с лица, - уж не знакомцы ли это наши из "Мокрого лаптя"? Выкурить вздумали... как зайцев из норы.
  

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   А ведь в землях, населенных эльфами, Чары Зимы пребывали под запретом. Изучать их еще дозволялось, а вот чтобы испытать в деле - ни в коем случае. Ибо даже мудрейшие и искуснейшие из чародеев не могли предсказать последствия. Предвидеть, как забавы смертных с погодой могут сказаться на нескончаемой осени Дорбонара или Вечной Весне хвиэльской столицы.
   Здесь же, во владениях рхаванов, выходцы из Золотого Леса не церемонились. Испытав на себе чародейское могущество принца Леандора, они задумали на волшбу ответить волшбой. И потому, не решившись штурмовать наемничий лагерь, эльфы из Лесного Братства расположились на ближайшем холме. Откуда и наслали на лагерь внеочередную зиму - сразу три чародея под прикрытием десяти воинов. А наслав, стали ждать, покуда принц покинет свое пристанище.
   К сожалению для себя Лесные Эльфы не рассчитали силу удара. Который, как оказалось, отнюдь не одному Леандору досадил, и не только его компаньонам. Всполошенные летним снегом, из занимаемых домов повылазили, хватаясь за оружие, чуть ли не все постояльцы лагеря. Почти полсотни человек с небольшими вкрапленьями эльфов и гномов. Был здесь даже один орк, сжимавший в могучих руках по топору.
   Отдельные группки наемников сливались в толпу. Пересекаясь в ней со старыми знакомцами, постояльцы лагеря обменивались короткими репликами-сетованиями.
  - Точно тебе говорю: это колдовство.
  - Вижу уж. Маги-шмаги и сюда добрались!
  - Да какие маги? Эльфы... говорят. У них с Белыми Рыцарями как раз война. Вот и нам, кажись, перепало.
  - Известное дело. Этим Перворожденным ублюдкам все равно: что Белый Орден, что наемники. Всякий, кто не эльф, считается хуже земляного червя.
  - Да-да, это точно эльфы. Сам видел, как ошивались здесь.
  - Соплеменники Квендарона... этого остроухого индюка!
  - Я все слышу, - резким голосом отчеканил князь-наемник, с мечом наготове вклиниваясь меж говорившими, - это другие эльфы. Уж я-то знаю.
   Покинув пределы частокола наемники почти сразу приметили холм, занятый Лесными Эльфами. И устремились в его сторону под нестройный хор боевых кличей да звон оружия.
  - Рассредоточьтесь! Рассредоточьтесь! - кричал Леандор, со всех ног бежавший через толпу.
   Принц понимал: если его нечаянные союзники подойдут к холму кучно, с Лесного Братства станется смести их разом. Какими-нибудь чарами, коих Перворожденным было известно ох как много. Чем-нибудь мощным, смертоносным и разящим без разбора все на несколько футов вокруг.
   Выскочив впереди толпы, Леандор и сам прибег к чародейскому знанию. В направлении холма он ударил Плетью Холодного Пламени... но безуспешно. Плеть рассыпалась, не причинив вреда лесным воинам. Не иначе, опять подготовились - успев защититься, как тогда, в Дорбонаре. А может, защиту навесили чародеи.
   Как бы то ни было, а для обычного оружия и те и другие оставались уязвимыми. Так что лучники и арбалетчики из числа наемников сработали куда лучше, толковее, чем эльфийский принц с его чарами. К холму устремилось не меньше десятка стрел и арбалетных болтов. И сразу пятеро Лесных Эльфов, четверо воинов и один чародей, пали к ногам товарищей. Не то уже мертвые, не то раненые - и оттого все равно не способные сражаться.
   Предельно понятен расклад был и для остальных. Всякий Перворожденный воитель стоил двух, трех, а может даже и четырех воинов-рхаванов. И все-таки этого было недостаточно, чтобы небольшим отрядом устоять против целой толпы. И никакое чародейство не поможет, когда наемники доберутся до вершины холма.
  - Придется отходить, - не выказывая ни злости, ни страха, промолвил командир, - раненых - вынести. А перед этим хорошенько хлопнуть дверью. Чтоб эта рхаванская мразь запомнила. Да-да, на всю жизнь запомнила, кому стоит переходить дорогу, а кому нет.
   Затем последовал короткий приказ, и уцелевшие чародеи приступили к новому ритуалу. Небо над покинутым лагерем сперва потемнело, затем окрасилось в пурпурный цвет, став похожим на кровоподтек. В следующее мгновение небо начало скручиваться в воронку, из которой на лагерь обрушился... огонь. Огромные горящие камни, огненные сгустки, растущие налету языки пламени - все это хлынуло прямо на частокол и соломенные крыши. Вспыхнувшие все разом и потому без шанса на спасение.
  - Люди! - почти жалобно воскликнул один из наемников, - они ж... эти твари... лагерь жгут!
   Оторопи, что затем нашла на рвущуюся в бой толпу, хватило лишь на мгновение.
  - Да будьте вы прокляты, эльфы! - выкрикнул кто-то, и в едином порыве наемники бросились к холму. Уже не разбирая дороги и ведомые жаждой мести. О том, чтобы пытаться спасти лагерь или какие пожитки, никто из них даже не думал.
   Окончания битвы принцу Леандору увидеть не довелось. Внезапно кто-то налетел на него со спины, опрокинув на землю. Леандор попробовал вырваться, но напавший прижал его крепко, не отпускал. В то время как мимо проносились десятки наемничьих ног.
  - Мой род... - расслышал принц над ухом знакомый голос, - в общем, мы почти равны... не сочтите за фамильярность...
   Когда их миновал последний из наемников, Квендарон рывком поднялся и помог встать Леандору.
  - А теперь уберемся-ка поскорее отсюда, - сказал он, увлекая за собой принца.
  - То есть как это? - возмутился тот, на ходу пытаясь сопротивляться, - а как же Йен? И вообще...
  - Забудьте, - отрезал князь-наемник, - после того, что сталось с лагерем. Теперь нечего и думать, чтобы договориться - хоть с Йеном, хоть с кем-либо из... этих.
   Или у вашего высочества заложило уши? Кого сейчас назначили в виновники, а? "Будьте вы прокляты, эльфы!" Тем более что, в отличие от остальных, Йен и Гуго точно знают, из-за кого заварилась вся каша. Так неужели думаете, ваше высочество, что они будут вас защищать? Помогать... Тут уж никакая награда делу не поможет. Особенно та, что существует лишь на словах.
  - Мне нужно попасть в Вестфильд, - упрямо заявил Леандор, - все равно нужно.
  - Так попадете, ваше высочество, попадете, - успокаивающим тоном отвечал Квендарон, - знаю я, что это за клан хтоников, с которым Йен якшается. Попробуем договориться. Они ведь, при всех своих ритуалах и любви к жертвоприношениям, все равно разума не лишились... до конца. А если разум есть, то и договориться можно.
  - Но награда...
  - Вот насчет этого не волнуйтесь, ваше высочество, - уверил князь, - клинок, что вы обещали Йену, отдайте лучше проводнику из Падших. Но только когда дойдем. А то ведь известное дело: с ними вперед расплачиваются только простофили. Или те, кто желает поскорее расстаться с жизнью.
   Что до меня... то мне от вашего высочества ничего не надо. Ни монет, ни оружия. Ничего - кроме возможности встретиться с королем.

* * *

  
   "Что ж, - с удовлетворением думал Салех, - по крайней мере, сноровки я не потерял!"
   Первая вылазка в качестве члена фрейгольдской гильдии воров и впрямь прошла как нельзя лучше. Проникнуть в намеченный дом не составило труда. В этот двухэтажный особнячок, принадлежавший одному из городских торговцев средней руки. Правда, амбициозному, явно претендующему на большее.
   Салех влез в его жилище через окно, легко отперев закрытые ставни. И даже нисколько не потревожил цепного пса. Влез ровно в ту ночь, когда из всех людей в доме оставался лишь сонный старичок-лакей. Молоденькая служанка упорхнула по делам сердечным... ну а сам хозяин с семьей находились в отъезде. Не иначе, за товаром каким, дабы закупить его подешевле, а в родном городе сбыть подороже.
   Чтобы узнать об этой поездке, о торговце как таковом и о местоположении его дома Салеху пришлось целый день бродить по улицам Фрейгольда. Да по заведениям, всяко приличнее "Веселого людоеда". Бродить, вслушиваясь в разговоры горожан, и стараться выловить в них нужные сведения. А наметив подходящую жертву - прогуляться за нею до самого порога.
   Впрочем, дело того стоило. Ибо деньги, полученные от Ансельма за украденные вещи, оказались вполне приличными. Как бы глава гильдии ни мухлевал с ценами. А в том, что Ансельм мухлевал, Салех почти не сомневался. Не то как иначе иметь навар, если сам в чужие карманы и дома не лезешь? А ведь добро, выкупленное у членов гильдии, надо еще тоже кому-то продать. И что добро нажито путем далеко не честным, этот "кто-то" непременно учтет. Про бургомистра и командира стражи вообще говорить излишне. И хорошие отношения с первым, и терпение второго тоже наверняка имели цену.
   Впрочем, если Салех и досадовал на сей счет, то не сильно. Да, вольную жизнь вора-одиночки пришлось сменить на легкую, но кабалу. Но та была именно легкой: роскошествуя сам, Ансельм и рядовых членов гильдии не держал на голодном пайке. Заработок новичка за первую же вылазку был прямым тому свидетельством.
   В общем, неприязни к предводителю фрейгольдских воров и заведенным им порядкам Салех почти не испытывал. Зато во время вылазки и после нее чувствовал банальную жажду. Скорее всего от волнения. От боязни потерпеть фиаско в первый раз и на новом месте. Все-таки скитания по пустыне, лесам, горам и проклятым землям на пользу воровским талантам отнюдь не идут. Про магическую силу, даром что уже потраченную, и говорить нечего.
   Жажда требовала утоления. Вот потому, едва уладив дела с Ансельмом, Салех направился к "Веселому людоеду". Хмельного он, много лет проживший в Рах-Навазе, само собой, не употреблял. А вот от местного напитка, именуемого квасом, не отказался. И успел заказать оного уже третью кружку.
   За поглощением кваса новичка и застигла Ванда. Рыжеволосая девушка, что вместе с напарником-карликом выследила Салеха во время праздника на городской площади. Собственно, площади и другие людные места служили этой парочке охотничьими угодьями. Ванда отвлекала кого-то из прохожих болтовней, просьбами о помощи или легким флиртом. А карлик тем временем завладевал его кошелем либо содержимым карманов.
   Еще, как успел узнать Салех, за Вандой в гильдии закрепилось прозвище Белка. За юркость, не иначе. А может, за рыжие волосы.
   Осмотревшись в таверне, Ванда сразу приметила стол, за которым в одиночестве сидел новичок. Направилась к нему. А подойдя вплотную, невзначай положила руку на плечо Салеха. Тот оглянулся - не выказывая ни враждебности, ни, впрочем, дружелюбия. Все-таки знакомство с рыжеволосой Белкой произошло отнюдь не при самых приятных обстоятельствах.
  - Уж скоро рассвет, - слегка игривым тоном произнесла Ванда, - а ты такой одинокий... Может, пойдем ко мне?
   Уж о чем-чем, а о времени суток Салех волновался в последнюю очередь. Все-таки промышляет вор, как правило, ночью. А значит отоспаться можно и днем... да и вообще, когда угодно. Было бы где. И лучше, если при этом в карманах твоих не дует ветер.
   Ну, на содержимое карманов-то как раз Салех не жаловался. Уже не жаловался. А вот на вопрос "где" ответить сколь-либо определенно, увы, не мог. Постоянного жилища он как не имел в Рах-Навазе, так и не обрел его теперь. Так не на улице же ночевать - среди крыс и бродячих собак.
   Само собой, предоставить ночлег готов был хозяин "Веселого людоеда". И даже в долг. Причем Салех уже успел принять от него помощь. Да только за комнатушку, обильно населенную клопами и тараканами, запросил тот жирный хряк, прямо скажем, многовато. Отчего возвращаться в нее как-то не хотелось. И потому нежданное предложение Ванды пришлось как раз кстати. Другой вопрос, что едва ли ей двигало одно лишь гостеприимство да желание помочь ближнему.
   Простая нравом, Белка не преминула подтвердить это подозрение.
  - А правду ли говорят, - поинтересовалась она, когда Салех уже допил квас и вышел из-за стола, - что вы, южане, в любовных делах как огонь? Горячи и неудержимы?
   Вор едва сдержал ухмылку - так поразила его наивность подобных предположений. Уж чего, а горячей неудержимости в соплеменниках Салех не заметил. Не предполагал даже. Лично ему жители Рах-Наваза и окрестной пустыни казались вялыми лентяями, разваренными солнцем и размокшими от собственного пота. Такие и работать-то станут только из-под палки. И с непременным двухчасовым отдыхом после полудня. Когда зной становится совсем уж нестерпимым.
   А иначе и быть не могло. В том краю, куда дожди приходят только по воле магов, а солнце порой способно даже убить. До "огненной" ли страсти тамошним людям? Нет, отнюдь. Куда как больше мечтают они о прохладе.
   А если где и надлежало людям быть горячими и неудержимыми, то по мнению Салеха, как раз в землях похолоднее. Где бывает так называя зима, выпадает снег и застывает вода. Вот здесь и впрямь востребован пресловутый огонь. Во всех проявлениях - начиная с костра и горящего очага и заканчивая внутренним пламенем страсти. Ну а на юге тепла хватало и без него.
   Несмотря на все это Салех и не думал отнекиваться.
  - Вот и проверишь, - отвечал он на очевидно риторический вопрос Белки. Ни опровергать, ни подтверждать словами ее заблужденья вор не собирался. А что касается дел, то в любом случае в проигрыше он не оказывался.
  - Уж проверю, не сомневайся, - хихикнув, молвила Ванда.
   А напоследок очень внимательно посмотрела на стол, за которым сидел Салех. Вернее, даже не на сам стол, а на шрам, оставленный на столешнице чьим-то огромным ножом. Шрам и впрямь вышел знатный: обладатель ножа, не иначе, пытался даже вывести какой-то узор. На спор или еще для чего-то. И вывел бы - не будь доски, слагавшие столешницу, столь неровны и грубы. А собственные руки кривыми, не приспособленными ни к какой тонкой работе.
  - Сам заметил, - как бы невзначай сказал Салех по поводу шрама, - в ком-то, видать, художник пропадает. А он вором стал. Или кем похуже.
  - А... да, да, - рассеянно пробормотала Ванда, отходя от стола. После чего, взявшись за локоть Салеха, направилась к выходу из таверны.
   Рассвет еще не пришел во Фрейгольд. Но был на подходе - и потому снаружи было особенно темно. Лишь редкими светлыми пятнами нарушали черноту ночи то фонарь у чьей-то двери, то факел патруля городской стражи, то окно в доме, чей хозяин страдал бессонницей. Самое время для темных дел. И самое неподходящее для той части людей, что живет честным трудом.
   На счастье, ночная прогулка Ванды и Салеха прошла без приключений. Даже лужу, распластавшуюся посреди немощеной улочки, им повезло обогнуть. Да и идти далеко не понадобилось. Как видно, хозяин "Веселого людоеда" расположил свое заведение умышленно. Так, чтоб быть поближе к обитателям городского дна - основным его посетителям.
   Домишко у Ванды был маленький и неприглядный. Одна дверь, единственное окошко, соломенная крыша. Но все-таки дом, а не сарай или сколоченное из досок подобие собачьей будки. А невзрачный вид был даже на руку, если живешь среди городской бедноты. И не хочешь однажды встретить на месте дома груду головешек по вине какого-нибудь завистника.
   Впрочем, даже такой домик все равно привлек хотя бы одного недоброжелателя. Приземистый и коренастый, он расхаживал у двери, а время от времени зачем-то всматривался в темноту.
   Не говоря ни слова, Ванда потянулась за кинжалом.
  - Решил обворовать вора, - шепотом посетовал Салех, также доставая нож, - как глупо...
   Неслышно ступая, оба двинулись в сторону незнакомца - Салех впереди, Ванда сбоку и отставая от него на пару шагов. И когда до чужака осталось едва три фута, везение и сноровка подвели-таки вора из Рах-Наваза. То, что из-за темноты он принял за камень, оказалось кошкой, уснувшей у обочины. Испугано мяукнув, она рванулась прочь, уходя из-под ноги Салеха. И само собой, привлекла внимание приземистого человека.
   Резко обернувшись и заметив вора с ножом наготове, тот немедля оценил его намерения. И, не желая их воплощения, со всего маху врезал Салеху промеж глаз.
  - Конрад?! - удивленно воскликнула Белка. В то время как ее ночной попутчик осел на прохладную землю.
  - Так вы знакомы? - простонал он с досадой.
   А Конрад не удержался от колкости:
  - Смотрю, остался еще в гильдии кто-то, с кем ты не успела трахнуться. Хе-хе, на чужеземцев потянуло...
   Голос у него был грубый, гнусавый.
  - Эй! Нельзя ли повежливей? - сердито вопрошал, поднимаясь, Салех, - там, откуда я родом, настоящий мужчина никогда не оскорбит женщину.
  - Ну так вали туда, откуда родом, - небрежно отмахнулся Конрад, - без тебя проживем, ха! А вот ты, Белка, куда запропастилась? Кому я знак оставлял?
   Салеху не составило труда сообразить, о каком именно знаке шла речь. А заодно понять причину внимания к его столу Ванды.
  - Я видела знак, - девушка виновато развела руками, - так и поняла: завтра в полдень, на том же месте.
  - Завтра, ага! - передразнил ее Конрад, - ох уж эти бабы. Сегодня... хотя нет, уже вчера надо было прийти-то. Небось только что знак и заметила.
   Белка лишь молча кивнула, а странный знакомец ее продолжил:
  - Так почаще надо было проверять, почаще. Я пришел, подождал, тебя нет. Думал, случилось что. Вот, решил разыскать.
  - И тебя пустили в город? - в голосе Ванды слышалось удивление.
  - Чего бы не пустить, - не без гордости отвечал Конрад, - эти ж стражи ваши... хе-хе. Им хотя бы медяк брось, и они куда хочешь пропустят. А если дать золотую монету, так наверное и вылижут зад!
  - Так... кто-нибудь объяснит мне, что происходит? - недовольно вопрошал Салех, вклинившись в их разговор.
   Конрад гоготнул.
  - А вот обломись ты, кобель... одноразовый, - смачно изрек он в ответ, - знай свое место, понял? Моя тетушка, помню, для тех же целей использовала баклажан. И думаешь, много чего ему объясняла?
   Потерявший терпение и разозленный, уроженец пустыни вновь схватился за нож. Был готов дать отпор и его обидчик, даром что оружия покамест не доставал. Предстоящее кровопролитье предотвратила Ванда, резким окриком обратив на себя внимание обоих мужчин.
  - Стойте! Подождите! - еще она зачем-то хлопнула в ладоши, - Конрад, я думаю, ему можно и объяснить. Салех в гильдии человек новый... тем более, Ансельм ему доверяет. А значит, может быть нам полезным. И еще... мне кажется, нам лучше пройти в дом.
   "Ансельм доверяет, - про себя повторил Салех, в то время как в душе его уже начали зреть смутные подозрения, - может быть нам полезным..."
   Еще больше подозрения эти усилились за столом в доме Ванды. Когда, при свете лучин, вор смог лучше разглядеть Конрада. И оценить его бороду и космы, сроду не знавшие цирюльничьих ножниц. А также одежду, которую этот человек, видать, донашивал еще за отцом. Если не за дедом.
   "Лесной житель, - мелькнуло в голове Салеха, - бродяга! Или..."
  - Разбойник, - облек он свои подозрения в единственное слово, - так вот кто в сговоре с шайкой.
  - Парнишка! С такими знаниями не живут, - рявкнул Конрад, блеснув лезвием тесака, - как ты там сказала, Белка? Ансельм ему доверяет? Вижу, есть за что.
  - Прекрати! - прикрикнула на него Ванда и повернулась к Салеху, - и ты тоже хорош: не разобрался, а ляпнул. Как жаба в котел шлепнулась!
  - Так объясни... кто-нибудь объясните, Тьма побери вас обоих! - вор возвысил голос, жестикулируя. Чем не преминул вызвать улыбку хозяйки дома. В понимании которой, видимо, подобное поведение живо свидетельствовало о горячности и неудержимости уроженцев юга.
  - Попробую, - Белка вздохнула, - вижу, этот пройдоха уже рассказал тебе про разбойников.
  - Ага, - подтвердил Салех, - про разбойников. А еще про ту крысу, что с разбойниками заодно.
  - И ты верно подумал сейчас, что крыса - это я? - свой риторический вопрос Ванда подкрепила неподражаемым взглядом оскорбленной невинности. Ни дать ни взять, ребенок, а не воровка... похотливая, вдобавок.
  - Ну а что еще прикажешь думать? - парировал Салех, успокаиваясь.
  - Тогда слушай. На самом деле крыса - это сам Ансельм.
  - Да ну! - вор не поверил, скрывать этого не собирался.
  - Можешь быть уверен, - Конрад ощерился, явив миру недостаток примерно половины зубов, - сам видел его, когда этот козел наведывался в нашу пещеру. И не раз. С главарем-то они на короткой ноге. И в доле, само собой.
  - Все под себя гребет, - со злостью дополнила Ванда, - и в гильдии... и вообще.
  - И все равно не понимаю, - продолжал упорствовать Салех, - зачем ему тогда дурака валять - предателя искать в наших рядах?
  - А кто громче всех на площади кричит "держи вора"? - съязвила хозяйка дома, - думаю, не мне тебе объяснять. Тем более, на Ансельма тоже давят. Бургомистр хотя бы. Вот и извивается, сученок. Как карась на сковородке!
  - Ладно. Допустим, насчет Ансельма я поверю, - вздохнув, начал Салех, - а как насчет Конрада? Ты-то почему нам помогаешь? Против своих?
  - Каких еще своих? Против главаря, - с готовностью отвечал разбойник, - а главарь наш и этот Ансельм друг друга стоят. Наш тоже алчный как тролль. А меня, знаешь, задрало из-за него постоянно жизнью рисковать. А то ведь караванщики-то... тоже не дураки. Вот усилят охрану - и нам всем каюк.
  - А чего не сбежишь? - не мог не спросить Салех.
  - Гы! Самый умный что ли? - Конрад хмыкнул, - один уже пытался, ага. Ну так изловили на следующий день. Избили до полусмерти, а потом еще всей шайкой на него мочились. И уже после этого повесили на суку. Эх, лучше б сразу убили...
  - Конрад задумал отравить главаря, - сообщила Ванда, - для чего просил меня купить яд у кого-нибудь из городских алхимиков. А я еще не определилась.
  - Вот я и пришел. Напомнить, - дополнил разбойник, - а без главаря шайка скорей всего разбежится. Потому что не я один такой. Многих задрало... да только боятся все.
  - Насчет яда я помню, - сказала Белка, словно подводя черту, - остается, правда, вопрос, что делать с Ансельмом. Спускать ему нельзя. К тому же гильдии ни к чему предводитель, который работает против нее. А то ведь еще чего-нибудь придумает - взамен шайке.
  - Насчет Ансельма, - тут неожиданно нашелся Салех, - я, пожалуй, знаю, что делать. Коли уж, как ты сказала, он мне доверяет.

* * *

  
  - Ира-а-айа! - крикнул Даррен, еще на пороге нового жилища почуяв неладное.
   А в ответ - молчание. Только эхо разнеслось по пустому коридору, отдаваясь от каменных стен и потолочного свода.
   Что говорить, дом в городе под названием Агар-Имрук Даррену и его подопечной достался внушительный. В Мирхе, например, хоромы, столь же просторные, имелись даже не у всякого богача. Хотя едва ли кто-то из богатых людей мог позавидовать обстановке этого дома. Хотя бы извечному полумраку, против которого оказывались бессильными и факелы, и даже местное изобретение. Лампы, заправленные горючей жидкостью, черной и с неприятным запахом.
   Добрым соседом полумраку приходился холод, проникавший, как видно, через своеобразный гномий дымоход. Целую шахту, прорезавшую гору насквозь, и выходящую ближе к ее вершине, вечным снегам. Колодцы лавы согревали жилища только на нижних ярусах города. В то время как в верхней его части подземного тепла хватало лишь на полы. Каменные.
   И уж совсем наверняка жизнелюбивым людям не пришлось бы по вкусу убранство здешних домов. Голые каменные стены, из мебели - только самое необходимое. Да и то из металла или опять-таки камня. Что куда как менее приятен человеку, чем привычная древесина. А объяснялась такая скудость просто. Гномьей душе, практичной и трудолюбивой, любая роскошь была противна.
   Ну а в довершение картины стоит сказать, что в домах города гномов не имелось ни единого окошка. И ни один лучик солнца не проникал под эти своды, в каменные залы и непривычно просторные комнаты. Потому как и сам город мало походил на поселения, к примеру, людей.
   Располагаясь под землей... вернее, под одной из Дунских гор, Агар-Имрук представлял собой исполинскую пещеру. Или котлован, по форме напоминающей воронку. И дома, и другие строения были выдолблены прямо в горной породе. Причем таким же способом были выстроены почти все старые города гномов, включая столицу. Это разве что севернее гор, в тундрах Нирна, гномьи поселения хоть отдаленно напоминали человеческие.
   Гостеприимство, проявленное гномами к двум беглецам из людских земель, объяснялось просто. Во-первых, Агар-Имрук, будучи одним из древнейших городов, ныне постепенно приходил в упадок. Жители покидали его по мере того, как истощалась порода, из которой добывали металлы и драгоценные камни. Потому многие дома оставались бесхозными... и свободными для приезжих.
   Во-вторых, даже спокойное увядание Агар-Имруку оказалось недоступно. У нижних ярусов завелась какая-то погань: чудовищные твари, вылезавшие из совсем уж глубоких подземелий. Сначала они атаковали только рудники, а затем, осмелев, стали прорываться уже и в дома. И не щадили никого и ничего - разрушая и разрывая много больше, чем могли сожрать.
   Город отражал набеги хтонических созданий на пределе сил. И ни один умелый боец не был здесь лишним. Независимо от того, принадлежит боец этот к Подгорному Народу или пришел извне.
   Вот потому, за Нор-Брангом, в предгорьях гномы-стражи охотно отворили перед парочкой беглецов исполинские ворота, проделанные прямо в скале. Когда узнали, что один из беглецов - воин-наемник. Вернее, не отворили сами, а велели неведомой силе развести огромные каменные створки. Пропуская Даррена и Ирайу в новую жизнь. Не ахти какую удобную, но по крайней мере быстро наладившуюся.
   Для бывшего наемника время проходило в охоте на хтоников - в одиночку или в составе целой группы. Работы было много: порой одна вылазка растягивалась на два-три дня. Платили же охотникам куда меньше, чем Даррен зарабатывал в южных землях. Но все-таки платили. А значит, позволяли беглецу снова встать на ноги.
   Тем более что цены в Подгорном Королевстве тоже отличались. Еда в лавках Агар-Имрука сплошь была привозная. И потому стоила намного дороже, чем на рынках Мирха или владений Белого Ордена. Зато оружие и снаряжение, эта главная статья расходов любого воина, оказались на диву дешевы. Да к тому же отменного качества. Так что уже к концу первой недели Даррен обзавелся тяжелым доспехом, непробиваемым, кажется, ни для меча, ни для иного человеческого оружия.
   В отсутствие Даррена Ирайа понемногу обживалась в городе гномов. Те не возражали и относились к чужачке без всякого предубеждения. Более того, хождение в лавку, возня на кухне и уборка в немаленьком жилище - все это оказалось небесполезным и для рассудка бывшей Лаин. Словно врачевало его; возвращало в действительность, отвлекая от зловещих видений.
   Вернувшись однажды в новый дом, Даррен застал свою подопечную с метлой. Что-то напевая, девушка старательно выметала из темных углов пыль и паутину. Каковых скопилось немало за то время, пока дом пустовал. Еще Ирайа открыла в себе кулинарный талант - порадовав как-то раз себя и бывшего наемника мясным пирогом.
   Мало-помалу некогда заброшенный дом наполнялся жизнью. Как и его новая хозяйка. И тем больше встревожился Даррен, когда, в очередной раз ступив на его порог, встречен был непривычной тишиной.
  - Ирайа, Тьма тебя побери! - вновь крикнул он, пробираясь по коридору, - ну где ты? Что с тобой?
   Подопечную бывший наемник обнаружил на кухне. За столом с огарком давно прогоревшей свечи. И перед тарелкой недоеденной каши - холодной, застывшей и уже начавшей портиться. Столь же холодной была и железная угольная печь.
   Сама Ирайа сидела на каменном кресле, устланном звериной шкурой. Сидела без движений... добро, хоть дышала. И невидящим взором смотрела в потолок, голову преклонив на плечо.
  - Ирайа! - чуть не всхлипывая, воскликнул Даррен и несколько раз хорошенько встряхнул ее за плечи. Пока девушка не зашевелилась, не заморгала глазами.
  - Тьма-а-а! - не сказала, а выдохнула она пересохшим горлом.
  - Какая Тьма? Что? Опять? - сыпал вопросами бывший наемник, - новые видения? Опять город? Площадь, где убивают? Или что?
  - Видения, - бессмысленно повторила Ирайа, - видение, видение... Нет... это видение будет последним! Впереди только Тьма! Для нас всех...
  - Успокойся, - как мог умиротворяюще заговорил Даррен, - здесь мы в безопасности. Никакие Темные Эльфы... и никакая Тьма нас не достанет. Ты больше не принадлежишь им.
  - Нет! - зашипела Ирайа, вскакивая с кресла и вцепляясь в плечи Даррена тонкими пальцами, - ты не понимаешь! Ничто не спасет! Тьма будет повсюду. Только Тьма! Везде! А мы... спрятавшись сюда, мы сами себя обманули. Как та птица из пустыни... она сует голову в песок, чтоб не видеть опасности. Но сама-то остается снаружи... и потому не спасается.
   Глаза девушки сверкали безумным блеском, а хватка оказалась неожиданно сильной.
  - Слушай, - заговорил Даррен, высвобождаясь и чуть ли не насильно усаживая Ирайу обратно в кресло, - а твои... видения не подскажут, что теперь делать? Топиться, в колодец лавы прыгать... или все-таки найти способ спастись?
   Его подопечная лишь помотала головой, зачем-то раскачиваясь из стороны в сторону.
  - Только Тьма, только Тьма, только Тьма, - повторяла она еле слышно.
  - Ладно. Подойдем с другой стороны, - как человек действия, Даррен чурался пустых переживаний, все еще не теряя надежды отыскать хоть какой-нибудь выход, - а эта Тьма... она как-то связана с предыдущими видениями? Городом? Казнями этими?
   Ирайа продолжала бормотать, словно не слыша его вопросов.
  - Ну а как насчет Серого Ордена? - не сдавался бывший наемник, - они там все, конечно, ублюдки. Но вряд ли такого допустят. По крайней мере, попытаются не допустить.
  - Э, вот тут ты ошибаешься! - неожиданно четко парировала Ирайа с горькой усмешкой, - Серый Орден сам заварил эту кашу!
   К радости своей, Даррен увидел, что не только речь, но и взгляд его подопечной проясняется.
  - Даже так? Хм... тогда я, пожалуй, догадываюсь, о каком городе идет речь. Покажи мне Грейпорт, - с последней фразой бывший наемник обратился уже к хрустальному шару.
   Шар немедля ожил, наполнившись картинками происходящего в бывшей столице. Даррен и Ирайа видели патрули стражи и воинов в серых плащах: те хватали людей на улицах, сгоняя их в какие-то темницы. Видели, как люди сопротивляются - как закидывают патрули камнями, забивают их палками, налетая целой толпой. Как загромождают улицы на их пути грудами мусора. И поджигают какие-то здания.
  - Интересные дела, - проговорил Даррен, обращаясь к самому себе, - и зачем Ордену столько узников?
   Но еще большим было удивление бывшего наемника, когда он увидел чародеев-Лаин, сопровождавших стражников и воинов Ордена. Темными чарами те сметали жалкие укрепления бунтовщиков. А самых отчаянных утихомиривали, заключая в невидимые оковы. И приносили в жертву прямо посреди улицы - видимо, для устрашения остальных.
  - Просто не верится, - Даррен вздохнул, - Темные Эльфы заодно с Серым Орденом! Теперь понятно, чего им до меня стало. И почему один из них сказал: "ты взял то, что тебе не принадлежит". Ясно что. Орден хочет вернуть свою вещицу. И потому готов даже на такой союз.
  - Мой клан, - сказала Ирайа, узнав лицо кого-то из чародеев, - мой бывший клан. И я кажется, знаю, зачем им так много пленников.
  - Так не томи. Расскажи, - устало попросил Даррен.
  - Сангранол, - удивительно спокойно ответила девушка, - божество Тьмы, властвовавшее над миром в далекой древности. То время еще называют Тысячелетней Ночью. Тогда солнце не всходило, люди едва овладели огнем и таились по пещерам. А эльфы были единым народом... и только они противостояли Сангранолу. И тем чудовищам, что он сотворил... заполонив ими Таэрану.
  - И что же? Этот Сангранол может вернуться?
  - Еще как! - воскликнула Ирайа дрожащим голосом, - наш предводитель, Морандор, стремился к этому. Чтобы возродить Сангранола требуется принести много жертв. Или можно использовать другим источником силы - столь же могучим. Морандор надеялся на Сердце Таэраны, потому и послал за ним меня... и тебя. Но не вышло, предводитель погиб, да и Сердце тоже.
  - Погиб, но дело его живет, - изрек Даррен, - теперь кто-то в вашем клане захотел Сангранола вернуть. А Серый Орден снабжает его будущими жертвами... сам не ведая о последствиях. И как все это предотвратить? Не подскажешь? Шар что ли вернуть, с повинной явившись... пока не поздно. Тогда Орден разорвет союз, и пленников выпустит. Эх, и жалко... да и опасно, наверное. Если не "серые плащи", то Лаин-то уж точно разговаривать много не станут. Сразу с оружием полезут.
  - Огонь с неба! - вскрикнула, перебивая его разглагольствования, Ирайа, на миг снова придав лицу безумно-отсутствующий вид, - огонь с неба должен изгнать Тьму.
  - Огонь с неба, - повторил Даррен, - и где ж нам его взять, коли маги далеко? Не у драконов же...
  - А почему нет? - поймала его на слове Ирайа.
   Осекся и сам бывший наемник. Действительно, почему нет? Ведь помимо огромной силы драконы не лишены и других полезных свойств. Например, они неуязвимы для почти любой волшбы. И к тому же обладают разумом. А разумные существа способны друг друга понять. Договориться.
  - Шар, - обратился к реликвии Ордена Даррен, - а покажи-ка нам ближайшего дракона. Эхе-хе, боюсь, гномы-то... не обрадуются!
  

ГЛАВА ПЯТАЯ

   До туннеля Лаин добрались в сумерках. Темный Эльф, невысокий, но изящный, ожидал у входа, основательно скрытого за густым кустарником.
  - Я ждал одного рхавана, - молвил Темный, словно разговаривая сам с собой, - а явились два светлячка. Определенно, сегодня не мой вечер.
  - Йен... не смог прийти, - предельно четко, чуть ли не по слогам, проговорил Квендарон, - считай, что сегодня вместо него мы. Дело у нас то же самое, так что не сильно ошибешься.
  - А хотелось бы, - Лаин усмехнулся, по-кошачьи блеснув глазами, - не думайте, будто я рад такой замене. С рхаванами вести дела легче... в них меньше гонору, чем в бла-ародных вас.
   Но увы! Сдается мне, с Йеном еще долго не смогу свидеться. За что стоит благодарить... видимо, тот пожар на северо-западе. Вами, светлячками наверняка и устроенный.
   От последней фразы взгляд Квендарона заметно потяжелел.
  - Только не надо нас равнять под одну гребенку, - произнес он сурово, - те эльфы - изменники и отбросы. Злобное лесное зверье, недостойное зваться Перворожденными. Тем более Светлыми.
  - Перед кем вы оправдываетесь, князь, - настал черед уже Леандора выражать недовольство, - вот как раз эти... хтоники и есть отбросы нашего народа. Грязнее не найти.
   Несколько мгновений Темный, уставившись, смотрел на принца. Взглядом не злобным - скорее, оценивающим и слегка насмешливым.
  - Знакомое лицо, - проговорил он затем, - его высочество Леандор, наследный принц Хвиэля и Дорбонара. Слышал я, вы в одиночку отправились в поход к Рах-Навазу - добыть Сердце Таэраны. Ну и как успехи? Добыли?
  - Успехи - примерно как и у вашей посланницы, - сухо отвечал не оставшийся в долгу принц.
   Темный осклабился.
  - О да, - произнес он нараспев, - и особе королевских кровей не должна быть чужда насмешка. Хотя бы над теми, кто грязен и презрен. Неспособны на нее лишь тираны... вот уж кто серьезен до скрежета зубовного.
   Ну да ладно. Насколько я понимаю, ваше высочество желает вернуться в объятья родного отца. И для того пришлось ему обратиться к отбросам, то есть к нам. Коли уж любящие подданные не спешат на помощь наследнику престола. А некоторые так и вовсе желают высочеству гибели.
   Произнося последнее слово, Темный Эльф не удержался и посмаковал его. Насладился, как любимым блюдом.
  - И откуда только вы все знаете, - посетовал Квендарон.
  - А кому бы иначе мы были нужны? - похвалился Лаин, - если бы не знали? Точно не светлячкам благородным. Ну а коли уж понадобилась помощь таких как я - перейдем к делу. С меня переход по этому туннелю через земли Белого Ордена... вернее, под его землями. До того места, где стоит насмерть Светлое воинство: до стен замка Вестфильд. Ну а что в таком случае с вас?
   Неспешная речь Темного действовала расслабляюще, чуть ли не убаюкивала. И потому, когда тот выкрикнул последнюю фразу, Леандор даже вздрогнул.
  - С нас? - переспросил он, - ах, да...
   И вынул из ножен рах-навазскую саблю. Лаин присвистнул.
  - Надеюсь, эта сталь предназначена не для того, чтобы срубить мою голову, - молвил он, как показалось, с толикой смущения.
  - Вот об этом не волнуйся, - ответил принц, - мы - не вы. Слово держать умеем. Но получишь ты оружие только когда мы прибудем на место. Ясно?
  - Куда уж яснее, ваше высочество. Только вот... нельзя ли мне рассмотреть этот дивный клинок поближе?
   Темный Эльф протянул руку к сабле, но Леандор отшатнулся, спрятав клинок обратно в ножны.
  - Простите, - деланно и без тени раскаяния произнес Темный, - я совсем забыл: благородные вы не доверяете презренным нам. Но я не в обиде... и вовсе не имею ничего против такой награды.
   А затем продолжил, но уже совершенно серьезно:
  - Вам повезло, что чародеи клана почти все в отъезде. Остались одни вояки... как я, например. А с нами договориться всяко легче. Потому как понимаем: оружие никогда не бывает лишним. Ну а коли вам повезло, тогда вперед. И приготовьте факел - ибо вам, в отличие от меня, Тьма не благоволит.
   С этими словами Темный Эльф отодвинул кусты, открывая проход.
   Последний его совет пришелся кстати. Сумерки снаружи могли показаться ясным полднем в сравнении с той непроглядной темнотой, что началась сразу по ту сторону входа. Впрочем и факел помог слабо. Он высвечивал лишь крохотный пятачок, в пределах которого находились три эльфа. Тогда как туннель темнел впереди и совсем рядом. Терялся во мраке - тесный и земляной, убранный корнями деревьев и причудливой формы грибами. Похожий на пасть исполинского чудовища.
   Подземные грибы тускло светились в темноте, но видимости ничуть не добавляли.
  - Главное правило таких путешествий, - говорил Темный Эльф на ходу, - нужно постоянно держаться не далее, чем в двух шагах от проводника. Еще одно правило, второе по важности: туннель - не дорога. А значит, совсем необязательно, что приведет он в какое-нибудь приятное место. Куда больше шансов забрести в берлогу опасного хищника. Соответственно, плутать по подземелью в надежде прийти хоть куда-то не имеет смысла. Понятно? Тогда еще раз напоминаю о главном правиле.
   Принц промолчал, не решившись ни возражать, ни спорить. А вот Квендарон позволил себе хотя бы один вопрос:
  - А другие правила будут? Или это все?
  - Не все, - с готовностью отвечал проводник, - есть еще одно правило. Примыкающее к первому, то есть главному. То, что ты слышишь голос проводника или попутчика, еще не означает, что они рядом и их легко догнать. Подземелье коварно. Его эхо способно разнести любой звук чуть ли не на мили. И потому просто необходимо держаться не далее чем в двух шагах.
  - И как вы тут живете? - не выдержал теперь и Леандор.
   Темный ухмыльнулся.
  - Ваше высочество может задать этот вопрос родному коронованному отцу, - изрек он, - и... вот еще какое дело. Кто-то тут назвал меня хтоником. Так вот, упаси нас Тьма столкнуться с настоящими хтониками. Этими чудовищами с немыслимых глубин.
   Здесь, кстати, желания всех троих участников перехода совпадали. Хотелось обойтись без приключений... да только не всегда судьба подстраивается под желания смертных. Встреча, которой боялся и Темный, и его попутчики, все-таки произошла.
   Случилось это, когда туннель расширился настолько, что перешел в пещеру - просторную и с высоким сводом, заросшим сталактитами. Вдобавок, в ней оказалось почти светло... хотя определить источник света было сложно. То ли подземных грибов набралось здесь особенно много, а может, светился белесый туман, стелющийся под самым сводом.
   В этой-то пещере проводник-Лаин предложил устроить привал. И первый сел прямо на земляной пол, достав из сумки вяленое мясо и бутылку вина. Предлагать Светлым соплеменникам ни то, ни другое не стал, зато посетовал:
  - А вы-то что же - еды не прихватили? Вот и зря: путь-то предстоит долгий.
   Впрочем, толком утолить голод не удалось и ему. Вскоре земля сначала вздыбилась - совсем рядом с тремя эльфами. Затем вырос небольшой холмик. Темный едва успел отскочить и достать меч, прежде чем над холмиком показалась огромная голова. Вернее, шея, оканчивающаяся уродливой бесформенной пастью.
   Первым исполинский червь атаковал проводника. Привык, видимо, из всех двуногих воспринимать как еду именно Лаин. Но Темного спасло собственное проворство на пару с неуклюжестью чудовища. Проводник успел отскочить прежде, чем червь достиг места его трапезы. Успев высунуться из-под земли сразу на два фута.
  - Чего уставились?! - крикнул Темный своим подопечным, в то время как червь бестолково шевелил головной своей частью, силясь вновь учуять жертву, - за оружие! Пока...
   И первым ткнул мечом в гибкое бурое тело. Как раз в тот миг, когда чуть не случилось это "пока". Червь почуял принца Леандора и потянулся было в его сторону... но отвлекся на удар проводника-Лаин.
   Удар мечом для такого исполина был что царапина или заноза. Серьезного вреда не причинил, хотя и приятным тоже не был. Развернувшись и рванувшись в направлении Темного, червь высунулся из-под земли еще на добрых два человеческих роста. И почти достал проводника - заставив того вжаться в склизкую влажную стену.
  - Бейте! - кричал Темный.
   Леандор и Квендарон разом вонзили клинки в червя, отчего тот сделал новый разворот, закрутившись кольцом.
   А затем, не будучи дураками, оба Светлых Эльфа кинулись в разные стороны. Чем сбили с толку скудные мозги червя. Одинаково чувствуя двух мелких досадных обидчиков, чудовище не могло отдать предпочтение ни одному из них. Исполинское тело, похожее на огромную гнутую трубу, моталось из стороны в сторону. Моталось, бездействуя, пока новый удар проводника-Лаин не снял эту гнетущую неопределенность.
   Всего ударов проводник успел нанести три, а затем побежал вдоль пещерной стены. Червь потянулся следом, все более выбираясь из своей норы. Он казался бесконечным, в то время как в пещере становилось тесно.
  - Ах, память моя! - с досадой воскликнул вдруг осененный Леандор.
   И сотворенная им Плеть Холодного Пламени рассекла червя надвое.
  - Неплохо, - отозвался запыхавшийся проводник, останавливаясь, - только... неужели ваше высочество думает, что это - все? Смотрите!
   Лишившись пасти, нижняя часть червя спешно втянулась обратно под земляной пол. Зато другая, меньшая, еще шевелилась. И как раз ползла навстречу Темному Эльфу.
   Тот встретил ее ударом меча - пронзив насквозь. Два других удара с разных сторон нанесли Квендарон и Леандор. Израненный, намертво пригвожденный к земляному полу пещеры, обрубок червя еще немного побился в судороге, пока наконец не затих.
   Проводник вытер пот с высокого лба, отводя сбившуюся прядь черных волос.
  - Удивлен, - сказал ему Леандор, - приятно удивлен. Не ожидал, что хтоник способен сражаться... так доблестно. Как настоящий воин. Да за правое дело. Честно скажу: не ожидал.
  - Уточните, пожалуйста, ваше высочество, - съязвил в ответ Лаин, - насчет хтоника. Кого вы сейчас похвалили - меня... или все-таки его?
   И он легонько толкнул останки червя носком сапога.
  - Вот вам, кстати и мясо, светлячки. Теперь хоть с голоду не помрете.

* * *

  
   Снег валил хлопьями с посеревшего, бессолнечного неба. Брусчатка мостовой успела покрыться снегом больше чем наполовину. А железные крыши многих домов гномьего поселения - так и вообще целиком. Сделавшись похожими на огромные грибы. Толстые и приземистые каменные грибы с белыми шляпками.
   Глядя на этот снег трудно было поверить, что где-то в иных землях еще зеленеет трава, а солнце порой не только греет, но и пышет жаром. Благодатные края эти остались далеко на юге, укрытые от северных ветров Дунскими горами. С этой же стороны укрывать было нечему. И потому под ледяным дыханием смогли устоять и жить одни лишь гномы. Самые стойкие из разумных обитателей Таэраны.
   Остальные избегали холодного края под названием Нирн. Не совались сюда без крайней необходимости. Однако у двоих, гномами не бывших, такая необходимость была. И отнюдь не приятная.
   ...первые два гнома-стража погибли, не успев даже понять происходящего. В обеих руках Ирайи поместилось по метательному ножу - и каждый из этих ножей достиг цели. Не помогли и хваленые доспехи Подгорных мастеров. Что в них толку, если тонкое лезвие вонзается аккурат в глаз или неприкрытую часть лица?
   Ирайа усмехнулась - порадовавшись, что не утратила хотя бы навыков обращения с оружием. А Даррен с мечом уже бросился навстречу еще двоим противникам. Те опешили... но лишь на миг. Оттого, что увидели существо непривычно большого роста, почему-то облаченное в гномьи доспехи.
   Преимущество воина-гнома состояло в силе удара, помноженной на собственную защищенность. Можно даже сказать - стойкость. Противника низкорослого и кряжистого не так-то просто сбить с ног. И даже заставить отступить. Тяжелая броня, сработанная в гномьих кузницах, защищала от любых ударов... ну, почти от любых. Позволяя самому воину переть напролом, тяжелым же оружием пробивая дорогу к победе.
   Противопоставить всему этому воители из иных народов могли только одно. Большую быстроту и ловкость. Способность наносить удары чаще, успевая при этом уходить от ответных атак. Или отводить оные, когда отступать некуда. Примерно так действовал и Даррен - мечом сражаясь против гномов, вооруженных топорами. С той лишь разницей, что сам защищен был не хуже. А действовал не в пример быстрее низкорослых противников. Не пропуская ни одной их атаки.
   Ирайа невольно залюбовалась наемником. Отчего едва не забыла, где находится: на поле небольшой, но битвы - среди врагов. И пропустила тот миг, когда появился третий гном. И, размахивая обоюдоострой секирой, кинулся прямо на нее.
   Ножи для метания у девушки еще оставались. Да только воспользоваться ими она бы все равно не смогла. Уж очень внезапно подоспел этот гном - и слишком близко смог подобраться к Ирайе. Хотя... тоже не сумел ничего сделать.
  - Повернись и встреть смерть лицом к лицу, - выкрикнул гном, потрясая секирой, - Каменный Пр-рестол!
   Последние слова застряли у н него во рту, обрамленном густой рыжей бородой. Как раз в тот миг, когда Ирайа повернулась... и глаза ее застлало новое видение. Вернее, новое-старое: то, что и подвигло отправиться за Дунские горы. Зрелище непроглядной, наползавшей на мир Тьмы.
   Гном вскричал - ибо следом видение Тьмы отразилось и в его взоре. Бросив секиру в снег, могучий северный воитель схватился за голову, вопя и трясясь от страха как ребенок. Толстые пальцы впились в лицо... потянувшись прямо к глазам. Гном словно пытался вырвать их, лишь бы избавиться от нахлынувшего кошмара.
   Его мучения прекратил кинжал Ирайи, пронзивший бородатое лицо.
   Тем временем Даррен тоже успел управиться с одним из противников. Тот лежал на окровавленном снегу. Другой гном отступал, отбиваясь, и пытался отвести человека от цели его пути. От огромной клетки, возвышавшейся посреди площади. А может, просто тянул время.
  - Помочь? - окликнула наемника Ирайа, помахивая кинжалом. С неподобающим задором окликнула, даже с игривостью.
  - Еще чего, - лишь отмахнулся Даррен, - у тебя и так... хрупкой, беззащитной, на счету уже трое. А у меня только один - несправедливо.
   Крик Ирайи, впрочем, пришелся кстати. Гном оглянулся, отвлекшись... и меч наемника выбил топор из его руки. Ни бежать, ни молить о пощаде гном, впрочем, не стал - приняв смерть молча.
   А затем над поселком разнеслось пение рога - протяжное и тоскливое, похожее на мычание коровы. Как раз под стать северному ветру.
  - Надо бы поторопиться, - проговорил Даррен, вытирая меч, - а то скоро сюда весь поселок нагрянет.
   И он широкими шагами направился в сторону клетки. Следом устремилась Ирайа, спотыкаясь и продираясь через свежие сугробы. А из клетки на нежданных избавителей взирал дракон. Его-то, собственно, и охраняли гномы-воины, убитые человеком-наемником и его спутницей.
   Обитая где-то у вершин Дунских гор, крылатые ящеры полагали себя истинными хозяевами севера. А в давние времена, если верить легендам - так вообще всей Таэраны. И само собой, к другим разумным существам любви не испытывали. Но особую ненависть драконов снискали именно гномы. Их города, поселения и крепости, возведенные на холодной нирнской земле, то и дело подвергались атакам.
   Железо и камень неплохо защищали от огня, выдыхаемого драконом из пасти. А вот спастись от когтей и зубов было намного трудней. Потому даже один дракон, вторгшись в небольшой поселок, мог учинить в нем резню. Или устроить пиршество - это с какой стороны посмотреть.
   Не оставались, впрочем, в долгу и гномы. Отчаявшись сладить с драконами обычным оружием, они оказались щедры на выдумки. Оказавшиеся весьма опасными для огромных ящеров. Еще в полете их пытались достать баллистами: чем-то вроде исполинских арбалетов. Хватало одного удачного выстрела, чтобы пронзить мягкое брюхо дракона заостренным колом или бревном.
   И уж совсем несладко приходилось драконам, достигшим-таки земли. Их опутывали, обездвиживая, сетями из железных цепей. Еще создавались особые капканы на драконов и огромные прочные клетки. Одну из которых, не пустовавшую до сей поры, и увидели в хрустальном шаре Ирайа и Даррен. После чего спешно покинули обжитый дом в Агар-Имруке, отправившись на север.
   Путь наемника и его подопечной не был ни долгим, ни тернистым. В пределах Дунских гор перемещение между городами гномов осуществлялось не пешком. Но посредством самодвижущихся каменных плит. Двигающихся, кстати, довольно быстро. И достаточно просторных, чтоб в пути можно было сидеть... или вообще лечь спать.
   Встречные гномы удивленно косились на парочку путешественников, но не более того. Изначального недоверия к чужакам у Подгорного Народа не имелось. А о замыслах Даррена и Ирайи, к счастью оных, никто не догадывался.
   Не догадывался ровно до тех пор, пока эти двое не пожаловали в поселок с совсем уж непроизносимым названием. Не ступили на площадь - и не напали на местных воинов, стерегших клетку с драконом.
   Клетка была сработана на славу - железная, с прутьями толщиной в человеческую руку. Кое-где эти прутья успели погнуться, оплавившись. И между ними возникли зазоры, способные пропустить человека, эльфа... да и гнома, наверное, тоже. Но уж никак не исполинского ящера.
   На шедших к нему мужчину и девушку дракон смотрел с толикой грусти. Однако взгляд его был осмысленным. Заинтересованным даже.
  - Слушай... дракон, - вымолвил Даррен, первым добравшийся до клетки, - предлагаю тебе сделку. Если ты и впрямь разумное существо, ты поймешь. В общем, я освобождаю тебя, а ты...
  - Считаешь себя разумным? - драконья пасть открылась, к удивлению наемника исторгнув звуки человеческой речи, - тогда не надо себя обманывать.
   Голос дракона был глухим и скрипучим, но хотя бы разборчивым.
  - Если ты освободишь меня, я тебя съем. Или утащу к себе домой. В Телрин... Небесную Цитадель. Оставлю про запас. А месту этому поддам огня... на прощанье. Так-то... иных сделок с двуногими не заключаю.
   Рог зазвучал снова. Не суля двум чужакам ничего хорошего. Конечно, едва ли на тревожный рев сбегутся все местные жители. Непогоду никто не любил, и гномы - не исключение. Наверняка они предпочитают проводить подобные дни по кабакам. Или в тепле родных жилищ, за толстыми каменными стенами.
   Но кто-то наверняка прибежит - по зову долга и отринув домашний уют. Пусть таковых будет меньшинство, но даже нескольких воинов хватит, чтобы сладить с одним наемником и его хрупкой спутницей. И едва ли гномы простят чужаков, столь грубо предавших их доверие. Если только...
  - Тьма тебя побери, дракон! - рявкнул Даррен, теряя терпение, - ну почему? Почему ты не согласен? Какой смысл - пожирать своих спасителей? Или тебе больше нравится здесь?
  - Телрин, - прозвучал голос подошедшей Ирайи, - он сказал "Телрин". Это эльфийское слово...
  - Ошибаешься, маленькое существо, - отвечал дракон, - это наречие много древнее. Эльфы в ту пору служили нам просто едой. Потому и переняли наш язык... надеялись понять. Договориться. Как вы.
   Тут он перевел взгляд на девушку... и неожиданно вздрогнул, весь подобравшись.
  - Не может быть, - в голосе дракона, из-за медлительности казавшемся равнодушным, промелькнули какие-то чувства, - ты... ты отмечена Хаосом? И при этом ходишь и разговариваешь... как все эти. Как еда!
  - Отмечена Хаосом, - вполголоса повторил Даррен. Уже догадываясь, о чем идет речь. Все-таки соприкосновение с Сердцем Таэраны не прошло бесследно. Для девушки, рожденной в клане Лаин - тем более.
  - Торжество Хаоса, - проскрипел дракон, - так сказано в пророчестве... Оно придет, когда Хаос овладеет душами и телами вас, двуногих. Начнет овладевать. Когда мы станем бессильны, будем загнаны в угол. Тогда Хаос найдет проводников среди других существ.
  - Торжество Хаоса, значит, - наемнику вспомнился разговор с Архимагом, - не хотелось бы... чтобы мир погиб.
  - Так мир не погибнет, - возразил дракон, - как не растают горные вершины под лучами солнца. Зато они сияют... так, что едва ли на свете сыщется что-то красивей. Вот и мир: он достаточно крепок... Хаосу его не разрушить. Хаос лишь принесет новые возможности. И очистит от старых грехов.
   Я всегда знал: этот час близок. Хаос найдет дорогу... я чувствовал: он становится сильнее день ото дня. И я рад, что стану свидетелем новой эпохи в жизни мира. Когда Хаос отметит существ, ползающих по земле, когда падет великий город, считавшийся неприступным... и содрогнется земля...
  - Великий город! - вскричал Даррен, перебивая дракона, - Грейпорт! Слушай, дракон, ты можешь стать не просто свидетелем. А даже помочь наступлению этой твоей новой эпохи. Слышишь? Просто перенеси нас в великий город. Мы выпустим тебя, и ты...
  - Что скажет Отмеченная Хаосом? - важно молвил дракон.
   А тревожный рог вновь прозвучал - особенно громко и близко.
  - Перенеси! - теперь и Ирайа сорвалась на крик. Не щадя горла, вдохнувшего морозный воздух.
   Обеими руками Даррен взялся за ворот. Холодный и скользкий, он от мороза сделался еще и неподатливым. Тяжелая решетка поднималась медленно, с трудом. Но все-таки успела подняться, прежде чем к площади подоспели первые несколько вооруженных гномов.
   Дракон, кое-как выбравшийся из-под решетки, встретил их струей пламени. Огня не жалел: гномы поджаривались, сгорая заживо в своих доспехах. Некоторые тщетно пытались потушить пламя, ныряя в сугробы.
  - Скорей, пока не передумал, - окликнул своих спасителей дракон, - время дорого. Да и надоело здесь... в холоде и голоде.
   Обойдя громадные кожистые крылья, Даррен и Ирайа осторожно забрались на спину ящера: жесткую, шершавую и бугристую. Наемник едва успел схватиться за гребень у основания шеи, а девушка - за плечи спутника, прежде чем дракон оторвался от площади. Вернее, это поселение разгневанных гномов ухнуло куда-то вниз.
   Вокруг сделалось еще холоднее; ветер усилился.
   "Эх, удержаться бы!" - думал Даррен, крепче прижимаясь к гребню.
   А впереди маячили белые вершины Дунских гор.

* * *

  
   План, предложенный Салехом против главы гильдии, был прост как медный грош. Ансельму требовалось сообщить, что новичок-де напал на след предателя. Последнему кто-то из разбойничьей шайки назначил встречу за городской стеной. Как раз сегодня. И возле местной достопримечательности - древнего дуба со стволом столь узловатым, что кое-где на нем угадывались черты человеческих лиц.
   Среди молодых фрейгольдцев было принято назначать у этого дуба свидания. Особенно когда денег не хватало даже на забегаловку. Или коль домочадцы очередную твою любовь упорно не одобряют. Еще по весне девушки гадали возле дуба на суженого. Надеясь высмотреть лицо будущего избранника в неровностях древесной коры.
   И вот теперь под сенью древнего дерева Ансельму предстояло увидеть крысу, помочь с которой он и поручил новичку. Но это на словах. На деле Конрад и Ванда намеревались захватить главу гильдии в плен. При деятельном участии Салеха, разумеется. Коли уж, как было сказано, Ансельм тому доверял, не ожидая подвоха.
   Взять в плен, добиться признания. Ну а дальнейшую судьбу неверного главы надлежало решить собранию гильдии. Салех настоял именно на таком варианте. Тогда как Ванда предлагала Ансельма банально убить. Был не против такого исхода и Конрад. Ибо в этом случае и возни меньше, и вопросов. Все можно было свалить на шайку, а особенно на ее обреченного главаря.
   Расстались заговорщики утром. И Салех немедля приступил к исполнению своей части плана. Ну а по пути, проветрив голову свежим утренним воздухом, взглянул на обстановку свежим же взглядом. Беспристрастно и с твердым стремлением отделить мух от котлет.
   Так, вдумавшись в то, что он услышал от Конрада и Ванды, вор понял, что не следует принимать оное за чистую монету. Особенно слова разбойника - и о главаре, и об Ансельме. И о его подельниках.
   По большому счету, верить из всего этого следовало лишь одному. Недовольству Конрада главарем и теми порядками, что он насадил в шайке. Насадил, если вдуматься, вполне разумно. Когда под началом у тебя такие подонки, что слишком "хороши" даже для городского дна, никакая жестокость не бывает лишней. А то ведь у людей лихих и вольных свои причуды. Один коллекционирует отрубленные пальцы, другой не может ни дня прожить без пойла или дурманящей травы. А также без хотя бы уродливой девки... ну или юноши. Свои пристрастия, свои причуды...
   И как, скажите на милость, управляться с подобными людьми? Не проповеди же читать, подобно посланцам Белого Ордена. Так что желать смерти главарю-тирану Конрад имел все основания. Особенно если сам не прочь был занять его место.
   Но вот известие о сговоре главаря с Ансельмом следовало сразу отмести с порога. Просто потому, что оно не подкреплялось ничем, кроме слов Конрада. Ванда? А Ванде тоже иначе как со слов Конрада узнать о том было неоткуда.
   Наверняка разбойник придумал историю о предательстве главы гильдии, дабы завербовать рыжую воровку себе в помощники. Узнал о том, что и она недовольна своим начальником - вот и пришел к этой задумке. Преисполненной куда больше хитростью, чем умом. Как узнал? Так с Белки, общительной и неразборчивой в связях, станется. Вот и решила эта легковерная кумушка, что действует на пользу и себе тоже. И всей гильдии. А не только этого отброса рода людского.
   И уж совсем никакого доверия не было обещанию Конрада. Что шайка-де разбежится, когда он отравит главаря. Посвежевшей голове Салеха сделалось теперь очевидно: шайка лишь получит себе нового предводителя. Пусть необязательно Конрада, но свято место пусто не бывает. День-другой, самое большее, неделя уйдет на разброд и выпускание пара. А затем шайка соберется вновь. Пусть и не в полном составе. Во всяком случае, именно так лихие люди поступали в родной для Салеха пустыне. Просто потому, что выжить поодиночке куда труднее, чем целой толпой.
   Осмыслив все это, новичок гильдии понял, что план неплохо и подправить. Поменяв в оном сторону, которую надлежало обмануть и предать.
   Ансельма он нашел в "Веселом людоеде". Глава гильдии развлекался, метая ножи в бревенчатую стену. К которой прислонилась, дрожа от страха, девица, частенько промышлявшая в этой таверне. Боялась она, впрочем, напрасно. Ножи Ансельма втыкались в стену непременно за дюйм, за два... ну или за полдюйма от продажной девки. И ни один не оставил на ее теле даже маленькой царапины.
   Завидев Салеха, глава гильдии поприветствовал его взмахом руки. После чего отложил очередной нож и, подойдя к девице, бросил перед ней на пол горсть медяков.
  - Вряд ли ты стоишь больше, - изрек Ансельм, а затем обратился уже к новичку, - приветствую, Салех. Как понимаю, ты не добычу сбывать явился. Время неподходящее... да и место.
  - Совершенно верно, - кивнув, ответил его собеседник, - я совсем по другому делу. Насчет крысы, о которой ты говорил в первый день.
  - Вот как, - чуть ли не воскликнул глава гильдии, - тогда пройдем вон за тот стол. Я весь внимание.
  - Я узнал, кто якшается с разбойниками, - начал Салех, уже сидя напротив Ансельма, - вернее, это она сама на меня вышла. Не знаю уж, действительно ли она докладывается о караванах... думаю, скорее, той шайке просто везет. Потому что цели у нее совсем не корыстные.
  - Ты сказал "она", - сразу подметил глава гильдии.
  - Белка Ванда, - дополнил Салех.
   Ансельм коротко хохотнул - как-то невесело.
  - Что ж, следовало догадаться, - изрек он затем, - ох и ненавидит меня эта сучка! И ведь почти не скрывает! Казалось бы, все для нее сделал. Приютил, когда она с тем уродом-недомерком сбежала из бродячей труппы. Дитем еще. Обучил всему, что умел. Дорогу в жизнь дал! Все сделал... кроме одного. Как раз того, что ей, уже подросшей, более всего хотелось.
  - Понимаю, - Салех вздохнул, - так до сих пор и хочется.
  - Ну не мог я это делать... с ребенком! - не выдержав, воскликнул Ансельм, - я относился к Белке как к дочери. Хоть и приемной. Ты же ведь не потащил бы в постель свое дитя? А она не понимала... куда ей! У нее ж, видно, голова - просто подпорка для волос.
   Несколько мгновений глава гильдии просто молча сидел, понуро склонившись над стулом. А затем разродился парой фраз:
  - Неплохо бы выпить. А потом эту стерву рыжую...
  - Подожди, - перебил Салех, - дослушай вначале.
  - Разве есть еще что-то важное? На этот счет? - Ансельм поднял на него остекленевшие глаза.
  - Да. И я надеюсь, ты поймешь, что Ванда вовсе не стерва и не сука. Дура просто. Легковерная дура. Которую саму водят за нос.
  - Да ну...
  - Именно так. Она связалась с одним из разбойников... ну, он замыслил отравить главаря, а к Белке обратился, чтоб та достала яд. А дабы заинтересовать ее, наплел, что ты-де с их шайкой в сговоре. И в доле.
  - Нарочно не придумаешь, - хмыкнул Ансельм, - это все? Теперь я могу подлечить душу кружкой эля?
  - Вообще-то нет, - поспешно возразил Салех, - то есть не время. Ванда и этот разбойник... его зовут Конрад, дожидаются тебя за городской стеной. В полдень, у древнего дуба. Они надеются, что я приведу тебя к ним... и помогу захватить в плен.
  - Но ты, хвала Свету, выбрал верную сторону, - воодушевленный глава гильдии похлопал его по плечу, - за что можешь считать меня своим должником.
  - Но пойти все равно придется, - парировал Салех.
  - А я понимаю, - Ансельм усмехнулся, - гильдейский кодекс запрещает втягивать в наши распри представителей власти. А если прийти к дубу с пятком наших людей - вспугнем ведь. Опять же я не уверен, на чью сторону они встанут, увидев Белку. Наверняка хотя бы трое окажутся с нею слишком близко знакомы... Так что придется разбираться самим.
   Конрад и Ванда действительно ждали их - явившись под сень древнего дуба за час до полудня. И картину являли собою почти идиллическую. Белка, присев на траву, плела из цветов венок. И даже разбойник, точивший кинжал, привалившись спиною к стволу, обрел на этом фоне оттенок благородства. Ни дать ни взять, воитель, охраняющий покой любимой. Даром что пребывающий, судя по одежке, в честной бедности.
  - Так-так-так, - приговаривал Ансельм, в сопровождении Салеха подоспевший на место встречи. Глава гильдии и его подчиненный подошли, обойдя дуб с разных сторон. И оказавшись один по левую, а второй по правую руку от Конрада.
  - А, вот ты какой - предводитель городского ворья! - довольно гоготнул Конрад, по скудости ума не заметив подвоха.
   После чего направил кинжал в сторону Ансельма.
  - Обычный городской хлюпик, - проговорил он, щерясь, - вроде того купчины... с нами на той неделе торговавшегося. Дур-рак! На фига предлагать нам часть того, что мы и так возьмем. Без его хотения... Слышь, ты... Ансельм. Становись-ка на колени. Да бросай оружие, если есть. А ты что встал... как там тебя? Сальный... помогай, давай!
   Ансельм еле заметно моргнул - и черед действовать настал уже для Салеха. Резким и едва уловимым движением руки он выхватил из-за пояса Конрада увесистую и шипастую дубинку.
  - Сзади! - успела крикнуть Ванда... но поздно.
   От всей души Салех обрушил дубинку на голову разбойника. Тот охнул - не то от боли, не то от неожиданности. И как тяжелый мешок повалился на траву.
  - Считай, что квиты, - небрежно бросил южанин, опуская дубинку.
  - Ну почему, Салех?! - чуть ли не плача воскликнула Белка, - как ты мог?!
  - Просто принял верную сторону, - отвечал вор.
  - Вот и прекрасно, - с улыбкой произнес Ансельм, - а с тобой... дура рыжая, мы еще поговорим. Дитя - оно дитя и есть. Вяжи его, Салех.
   На последних словах глава гильдии указал на поверженного Конрада, одновременно хватая за локоть Ванду.
  - А я уж вытрясу из него все что нужно. И где отсиживается эта погань... и вообще.
  - Ну, связать-то успею, - отозвался помрачневший Салех, - но вот один вопрос остался не проясненным. Так все же кто науськивал разбойников на караваны?
   И, угрожающе поигрывая дубинкой, он направился к Ансельму.
  - Что-то не могу понять, Салех, - вмиг нахмурился глава гильдии, - ты на чьей стороне?
  - На верной, - отрезал вор.
   В следующее мгновение Ванда, изловчилась. И, вырвавшись, отступила от Ансельма на пару шагов. В руке девушки блеснула сталь ножа.
  - Я думаю, на этот вопрос ты прекрасно ответил и сам, - проговорил глава гильдии, медленно пятясь, - тогда, в "Веселом людоеде". Помнишь? Шайке просто повезло - и этим все сказано.
  - Хорошенькое везенье, нечего сказать, - хмыкнул Салех, - я ведь, прежде чем на Белку выйти, с другой стороны за эту загадку брался. Разговоры послушал - в тавернах, на улицах, на рынке. Сам с людьми поговорил. И знаешь, как-то не верится после всего этого в счастливый случай. Почти десяток караванов... да солидных, не мелочь всякая. И распотрошили их как-то кучно: едва за месяц. Один за другим. Торговцы убытки считают, кто-то вообще разорился. Может, проклял их кто?
  - Может и проклял, - процедил сквозь зубы Ансельм, пожимая плечами, - мне почем знать? И... не зарывайтесь, пожалуйста. Ребята! Не забывайте, кто вы - и кто я. Ты, Белка, моя ученица. Так что едва ли в чем-то меня превосходишь. Ну а ты, мой смуглый друг, надеюсь, тоже трезво оценил... кое-какие из моих умений. Я к тому, что не пугайте, не страшно.
  - А кто пугает? - усмехнулась Ванда, - просто мне тоже странно как-то. Вспомнила: Конрад как-то раз похвалился, что его шайке в последнее время поперло. Кивал на тебя, Ансельм. Но... если он врал, тогда как ты объяснишь, почему этих разбойников заметили совсем недавно? А ведь они орудуют уже несколько лет. Но все больше крестьянам досаждали. Или путникам одиноким. На кусок хлеба хватало. А тут вдруг, ни с того ни с сего, на караваны потянуло. Странно, согласись.
  - Лучше всего... подобные делишки выходят либо у таких как мы, либо у Темных Эльфов, - по памяти воспроизвел Салех слова главы гильдии, - а Темные... сам понимаешь. Но вот какая загвоздка: почти все воры заняты. Добыванием денег для себя и для гильдии. Вынюхивать, кто что в город везет и когда им попросту некогда. Почти всем... кроме одного. Который сам этим бременем не отягощен.
  - Ладно, - вздохнул Ансельм косясь попеременно с опаской то на дубинку Салеха, то на нож Ванды, - да, я действительно... приложил к этому руку. Слил сведения о нескольких крупных караванах через одного сопливого юнца. Которому будто бы захотелось примкнуть к шайке. Вот и решил принести ей пользу.
  - Харви, - догадалась Белка, - я-то еще думала, и куда он подевался.
  - Он, я уверен, уже мертв, - молвил глава гильдии, - лесные головорезы беспощадны. Особенно к наивным дурачкам. Но поверьте: у меня тоже были свои причины! И... нет, я не в доле. Не уверен даже, что разбойникам известно, кто именно подослал этого Харви. И я правда не знаю, где логово шайки. А то бы зачем мне понадобился один из них.
   Ансельм указал в сторону еще не очухавшегося Конрада.
  - А что тогда? - нестройным хором осведомились Ванда и Салех.
  - Я хотел, чтоб разбойники... стали бедствием в глазах фрейгольдцев. А затем помочь властям накрыть их. Тем самым дав понять бургомистру: от нашей гильдии тоже есть толк. И избавляться от нас нежелательно. А именно к тому его начали склонять и простые горожане, и торговая верхушка. Ее-то я силами разбойников и пощипал. Чтоб эти жирные коты не зарывались.
  - Ясно, - Белка опустила нож, - и к чему в таком случае пришли?
   Вопрос не был обращен ни к кому, так что и Салех, и Ансельм промолчали. А девушка продолжила:
  - Я виновата перед гильдией... и ты виноват, почтенный наставник. Получается, моя вина в обмен на твою. Лады?
  - Лады, - вздохнув, согласился Ансельм, - вот ведь скользкая мерзавка! Нечего сказать: достойная смена растет!
   В ответ Ванда улыбнулась - широко, радостно. И по-детски непринужденно. Словно удостоилась из уст главы гильдии наивысшей похвалы.
  - Да убери ты эту палку, - сказала она Салеху еще более веселым голосом, - лучше Конрадом займись. А то он вроде опять зашевелился.
  

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Тем временем в Грейпорте обстановка все накалялась. Замысел Долабеллы и ее сводной сестры рушился на глазах. И выучка воинов Ордена, и волшба чародеев-Лаин очень скоро спасовали перед нарастающим бунтом. Перед обитателями трущоб, каковых оказалось неожиданно много. И перед лицом той ярости, с какой городская беднота защищала свою жизнь - опостылевшую, но привычную.
   Один опытный воин стоил, наверное, десятка оборванцев. Но оборванцы все не переводились, а стражники, люди Ордена и даже Темные Эльфы несли потери. Вдобавок, взбунтовавшаяся чернь одной лишь обороной не ограничивалась. Сперва была сожжена казарма городской стражи - покуда бойцы почти в полном составе находились на вылазках и в патрулях. А уж домов более состоятельных горожан бунтовщики успели пожечь вообще без счета. Отыгрывались, не иначе. За свою куда как менее благополучную судьбу.
   Вот потому, на подлете к Грейпорту, Ирайа и Даррен видели город озаренным множеством огней от пожаров.
   Когда настал черед и Ратуши, от участия в вылазках блюстителям городского порядка пришлось отказаться. По приказу бургомистра они были переведены на охрану домов грейпортской верхушки. Включая, разумеется, и самого градоначальника.
   Некому стало вскоре набирать жертв к ритуалу Лаин и со стороны Серого Ордена. У того возникла другая забота: удержать хотя бы тех пленников, коих успели взять. Отнюдь не довольные своим пребыванием в старинных подвалах, те уже предпринимали попытки побега. А то даже и бунта. Должные настроения поддерживались зловещими слухами, множащимися среди этих людей. Не суля оным ничего хорошего.
   Причем охраной целого сонмища узников заботы воинов Ордена не ограничивались. Его собственность и жизни членов Коллегии также нуждались в защите. И особенно в эти неспокойные дни и ночи. К дому только стратега Долабеллы было отряжено пять суровых мечников в серых плащах. Не говоря уж о заблаговременно вооружившейся прислуге. И все равно леди стратег понимала, что этого недостаточно. И потому не могла спать спокойно. С тревогой вслушиваясь в грохот, треск и звон, что вкупе с людскими криками все чаще доносились снаружи.
   Стратеги, тактики и предикторы затаились по домам точно тараканы в темном углу. Не рискуя лишний раз показаться на улицах. В праздных разговорах с домочадцами и прислугой многие из них предавались самоутешению. "Еще денек-другой переждем, - говорили члены Коллегии, - и все уляжется. Снова пойдет как и прежде".
   И лишь старый Робар не тешил себя призрачной надеждой.
  - Мне самому хотелось бы ошибиться, - говорил предиктор, сидя у камина, покуда сын заботливо укрывал его ноги пледом, - но чувствую: это... то самое. Момент истины для всех нас. И самый важный экзамен. Дальше - одно из двух. Пан или пропал. И либо солнце будет по-прежнему всходить по утрам... либо Серый Орден станет просто не-нуж-ным. Потому что стеречь и поддерживать ему будет нечего. Эх, мне больше всего вас, молодых, жалко. Я-то сам успел пожить...
   И только Лийнару происходящее в Грейпорте не пугало. Лишь досаждало слегка, но не более. Ей нужны были жертвы для грандиозного ритуала - и жертв этих в распоряжении Темных Эльфов имелось уже немало. Даром что меньше названного числа... ну так и число это чародейка назвала скорее наобум. Сколько именно требовалось крови для пробуждения Сангранола, все равно никто не знал.
   Ну а коли новых рхаванов на заклание ожидать не приходилось, следовало пустить в дело уже имеющихся. Да не затягивать больше. Каждый день промедления уменьшал шансы на успех ритуала. Либо сами узники, обреченные на заклание, наконец взбунтуются - либо город окончательно погрязнет в смуте. И тогда Лаин останется лишь поскорее унести из него ноги.
   Вот потому Лийнара мало-помалу склоняла сводную сестру к окончанию сделки. В свою, разумеется, пользу. И не беда, что Даррена и его подопечную никак не удавалось найти. Даже зная об этом, чародейка докладывала, что воины клана снова напали на след наемника, затем обнаружили его самого, загнали в угол. И наконец...
  - Даррен убит, - сообщила Лийнара как-то подчеркнуто буднично, - Ирайа еще скрывается, но это уж наша забота. Всевидящее Око в руках клана. И через неделю-другую наши воины доставят его сюда.
  - Вот и прекрасно, - не выказала чувств и Долабелла. Если не считать дежурной улыбки, конечно.
  - И это все? - вопрошала чародейка, делая вид, что с трудом сдерживает недовольство, - а как насчет пленников?
  - Ну, во-первых, две тысячи мы еще не набрали, - сводная сестра не полезла за словом в карман, - а во-вторых... хотелось бы все-таки самой увидеть Око. В руках подержать. Убедиться, что вы и впрямь выполнили свою часть сделки, а не пытаетесь меня провести.
  - Похоже, ты не вполне понимаешь, сестричка, - сухо парировала Лийнара, - чтобы доставить Око, нужно время. А в городе неспокойно, сама видишь. Да и в казематах ваших не лучше. И если ритуал сорвется... оттого, что жертвы разбегутся, например - Ока вам не видать точно. Никогда.
   Это первое. Второе: не забывай, дорогая, что в моих силах затянуть тебя во Тьму навсегда. Едва ли это тебя порадует. И этой возможностью я непременно воспользуюсь... если ты подведешь меня. Мы, Лаин, не из тех, кто прощает.
   Ну а насчет двух тысяч - можешь не волноваться. Я ведь понимаю, что собрать столько вы не в силах. Вхожу в ваше положение. Вот и тебя прошу войти в мое.
   После такой отповеди, Долабелле пришлось, стиснув зубы, но уступить. В ближайшую же ночь, воспользовавшись неведением Коллегии, леди стратег самолично отдала приказ воинам Ордена. Пленников надлежало передать в распоряжение Лийнары и ее сородичей. А прежде сопроводить к месту проведения ритуала - главной площади Грейпорта.
   "Там просторнее всего, - объясняла свой выбор чародейка-Лаин, - народу больше войдет".
   Скованных по нескольку одной цепью, будущих жертв гуськом провели через городские улицы. Под охраной воинов в серых плащах. И той же ночью - не откладывая в долгий ящик. Где-то неподалеку полыхали пожары, доносились крики о помощи... но само шествие обреченных прошло более-менее спокойно. Никто не пытался их отбить или на худой конец напасть на воинов Ордена. Не случилось, как ни странно, и малейшей попытки побега.
   Прибыв на площадь, "серые плащи" оцепили ее, взяв в не очень плотное, но кольцо. И старались смотреть вовне - так, чтоб не видеть деталей ритуала. В то время как пленники, дрожащие от страха и ночного холода, целиком предавались в неласковые руки Лаин.
   Как бывало еще при Морандоре, начался ритуал с танца. Темные Эльфы двигались вокруг тесно столпившихся жертв, раз за разом повторяя одни и те же слова:
   "Сангранол, прими нашу кровь!"
   "Сангранол, возьми нашу силу!"
   "Сангранол, возродись!"
   "Сангранол, явись!"
   "Сангранол, покарай!"
   "Сангранол, отомсти!".
  - Сангранол, - пробормотал один из "серых плащей", подслушав краем уха выкрики Лаин, - знакомое что-то... Какое-то имя... Ох, и не нравится мне все это!
   Будь он предиктором или стратегом, вспомнить, кто такой Сангранол, не составило бы ему труда. А заодно понять смысл происходящего на площади. Но воин Ордена был только воином. Из тех, кто даже читать не умеет. И искренне уверен, что любой приказ должен быть исполнен. А думать при этом так и вовсе ни к чему.
   Не стали исключением и его сослуживцы.
  - Тебе-то что? - недовольно отозвался один из них, стоящий рядом, - приказ стратега... стервы этой. Вот пусть у нее башка и болит.
   А ритуал набирал силу. И холодный, враждебный дух надвигающейся Тьмы все зримее ощущался на площади. Немного оставалось до того мига, когда почти враз оборвутся сотни жизней. И страдания, боль и страх этих людей будут вобраны чародеями-Лаин. Дабы обратить оные в чародейскую силу и вернуть в мир Тысячелетнюю Ночь.
   ...и именно близость Тьмы почувствовала Ирайа, когда дракон пересекал небо уже над Грейпортом. Отворачиваясь от встречного ветра и мертвой хваткой вцепившись в Даррена, девушка криком указала ящеру путь. Направив того к месту предстоящей бойни.
   Само собой, появление в небе дракона горожане в большинстве своем даже не заметили. Не до того им было - жителям города, истерзанного пожарами и погромами. Зато крылатого гостя с Дунских гор не оставили без внимания участники ритуала на площади. Равно как и "серые плащи", охранявшие это действо.
   Когда сверху обрушилась струя пламени, страшно сделалось даже завзятым храбрецам. С криками "дракон!" и "спасайся кто может!" воины Ордена кинулись врассыпную. Не особо рассчитывая на помощь со стороны Лаин.
   Когда дракон приземлился, их примеру последовала и добрая половина Темных Эльфов. Те знали: любые чары неспособны причинить вред древнейшим обитателям Таэраны. Заметались в панике и остальные, сделавшись похожими на встревоженных муравьев. И лишь Лийнара продолжала стоять неподвижно. В молчаливой оторопи взирая на готовый сорваться ритуал.
   И если кто не испытывал на тот момент ни страха, ни удивления, так это сами люди, назначенные в жертву. Уверившись в собственном будущем, а вернее, в его отсутствии, они были рады любой неожиданности. А когда вокруг рушится мир, даже дракон не покажется чем-то, из ряда вон выходящим. Просто очередной мазок в общей картине.
  - Благодарю, дракон! - воскликнул Даррен, спрыгнув со спины ящера и подавая руку Ирайе. После чего, воинственно озираясь, извлек из ножен меч.
  - Нет времени! Нужно освободить пленников! - кричала девушка, указывая рукой в стороны закованных в цепи людей.
   А дракон меж тем вспорхнул на крышу ближайшего здания.
  - Так! Эй, вы! - окликнула двух незваных гостей оправившаяся от замешательства Лийнара, - не так быстро!
   И выбросила руку вперед. От нее протянулся в направлении Даррена невидимый, но прочный аркан. И, обвив наемника, опутав его по рукам и ногам, поверг на землю.
   Заметив неладное, дракон пустил новую струю пламени - на сей раз прямиком в чародейку-Лаин. Но тщетно: вокруг той вырос, накрыв чуть ли не всю площадь, зыбкий купол багрового марева. Огонь бессильно рассыпался, натолкнувшись на него.
  - Теперь ваша зверушка не достанет меня, - торжествующе крикнула Лийнара.
   А затем обратилась к оставшимся Темным Эльфам:
  - Взять их! И... ко всем прочим. Еще пара жертв лишней не будет.
   Сразу трое Лаин вцепились в руки и плечи Даррена, приподнимая его с пыльных булыжников площади. Еще двое кинулись к Ирайе... но та, прошмыгнув между ними, ринулась прямо к предводительнице клана.
  - Не глупи! - презрительно усмехнулась Лийнара, когда между ней и девушкой осталось менее двух шагов, - что ты мне сделаешь, соплячка? Ты и раньше-то не блистала. А уж теперь...
   Чародейка подняла руку, надеясь одним взмахом стереть в порошок бывшую соплеменницу. Но Ирайа перехватила ее запястье, сжав крепче, чем кандалы. Та же участь миг спустя постигла и вторую руку Лийнары.
   Глаза девушки уже не чернели грядущей Тьмой. В них теперь крохотными яростными огоньками бушевал Хаос. Изначальное состояние мира - и подлинно естественное.
   Чародейка-Лаин даже съежилась под этим пылающим взглядом.
  - Что вы стоите! - крикнула она соплеменникам, - хватайте ее! Уберите ее!
   А сама попробовала высвободиться или хотя бы отвести глаза. Но тщетно. А жар Хаоса уже проник в ее руки, готовясь пронизать все тело.
   Затем, не выпуская чародейку, Ирайа воспарила в воздух... одновременно прорывая защитный купол. Отчего даже самые стойкие из Темных Эльфов бросились наутек. За ними с торжествующим ревом устремился дракон, пустив вослед целый столб огня.
   На высоте, немного превосходящей башню Ратуши, Ирайа и Лийнара завертелись волчком... после чего ухнули вниз. Только не обратно на площадь, а куда-то в сторону. Подальше. А когда вместе коснулись земли...
   ...весь город разом содрогнулся, а мостовые пошли огромными трещинами. Зашатались, рассыпаясь на части, богатые дома и лачуги бедноты; палатки бродячих артистов и памятники императорам и великим полководцам. Звенели стекла, с грохотом валилась черепица крыш. А где-то в подвале ныне бесхозного дома снова открылся Колодец Хаоса. Обитающее в нем безглазое существо пробудилось, заходясь в торжествующем хохоте.
   Накренился берег, проседая и обваливаясь под воду. И увлекая за собой причал со ждущими отхода кораблями. Затем настал черед портовых складов и родных трущоб Даррена. Да и не только их.
   Обгоревшие руины Ратуши разваливались на глазах, становясь просто кучей бесформенного мусора. Ходило ходуном, но еще держалось, здание Коллегии Серого Ордена.
  - Бегите! Бегите! - орал на пленников Даррен, сам из последних сил стараясь хотя бы устоять на ногах. И с горечью понимая: в цепях и колодках никто далеко не убежит. Да и куда следует бежать, чтобы найти спасение, бывший наемник не знал.
   На счастье, оковы несостоявшихся жертв внезапно начали стремительно ржаветь и превращаться в труху. Поэтому толпа успела покинуть площадь, прежде чем тряхнуло особенно сильно... и в последний раз. С оглушительным треском от площади оторвался изрядный кусок. Отделился от нее глубоким и все ширящимся оврагом.
   А следом, с шумом и всегдашней свежестью, хлынуло море. И Даррен едва успел отползти подальше.

* * *

  
   Ночь стояла и когда Леандор и Квендарон закончили свой путь через подземелья Лаин. Сколько дней успело пройти под небом Таэраны - сказать было сложно. Никто не считал, но оба Светлых Эльфа чувствовали: времени потрачено немало. Хотя бы потому, что прерывать подземное путешествие приходилось не только на еду, но и на сон. Да не раз и не два.
   Хватало и стычек с пещерными чудищами. Коих, собственно, и полагалось называть хтониками, а вовсе не сородичей проводника. Одни могли соперничать с давешним исполинским червем по силе. Другие отличались совсем уж неописуемой внешностью.
   И хотя в схватках с этими тварями Темный отнюдь не был бесполезен, доверия в глазах подопечных он так и не заслужил. Например, во время ночевок те спали и бодрствовали по очереди. Опасаясь доверить Лаин свои жизни и покой.
   Проводник на сей счет вовсе не обижался. И уж тем более не тратил время на переубеждение принца и князя. Первый раз отделался усмешкой, ехидной, но молчаливой. А потом просто воспринимал такое предубеждение к себе как должное. И как бы то ни было, а попыток избавиться от подопечных и завладеть саблей не делал.
   Расстались молча - у выхода, опять-таки едва заметного со стороны. Леандор протянул Темному оружие... и едва удержался от благодарственных слов. Все-таки честность проводника и та добросовестность, с которой он исполнил свою часть сделки, принца приятно удивили. Не говоря уж о храбрости и воинских умениях. И все-таки выказывать чувства он счел для себя недостойным. Особенно перед одним из врагов и изменников Перворожденного Народа.
   Бережно взяв в руки ножны с саблей, Лаин слегка поклонился. Не то выражая почтение, не то насмешки ради. После чего, тоже не тратя слов, тихо скрылся в подземелье.
  - Надо же, - наконец высказался Леандор, - помог и не обманул. Не помешал даже.
  - А зачем ему, - равнодушно молвил Квендарон, - у хтоников только чародеи горазды кидать. А воин другого воина обычно уважает. Да и невыгодно это. Сегодня взял награду и не выполнил заказ - завтра не видать ни наград, ни заказов.
   А мешать так и вообще глупо. Кому мешать - двум воинам, спешащим на войну же? Так война между Светлыми Эльфами и приверженцами Света среди рхаванов поборникам Тьмы даже выгодна. Чем больше "светлячков" перебьет друг друга, тем этим, последним, лучше. Ну так и пусть себе убивают. Мешать ни с руки.
   На эту отповедь принц промолчал. Хотя суждения попутчика его, мягко говоря, покоробили. Со слов князя-наемника война Перворожденных с рхаванами выглядела чуть ли не семейной ссорой. Для Леандора же эта война была прямо-таки священной. Где на кон ставилась честь эльфийского престола и его подданных. Не говоря уж о том, сколь нелепо звучала для принца эта фраза: "приверженцы Света среди рхаванов". Примерно как "свинья, обученная грамоте".
   Но спорить было некогда. Следовало совершить последний рывок до стоянки войска Перворожденных. Тем более что в эту ночь их лагерь пришел в движение. Еще на подходе Леандор и Квендарон видели, как строятся в боевые порядки их соплеменники; как разворачиваются знамена. А от множества горящих факелов ночная темнота превратилась чуть ли не в простые сумерки.
   Над окрестностями Вестфильда разносились звуки эльфийских боевых труб. Для рхаванских ушей они наверняка воспринимались, как изысканная мелодия. Ну а с переднего края доносился уже совсем не музыкальный грохот.
   Похоже, опасаясь Рассеивающего Скипетра, эльфы решили обойтись без чар. И потому призвали из Дорбонара энтов. Громадных существ, похожих на деревья, но умеющих ходить... а также бить. Причем очень сильно. И хотя каменные стены Вестфильда оказались слишком крепкими даже для энтов, в штурме замка именно лесные исполины сыграли решающую роль. Они забрасывали казавшуюся неприступной твердыню огромными валунами, проламывая стены и сбивая верхушки башен. И десятками скидывали со стен защитников.
   Но и гибли тоже - хоть и нечасто. Ибо с простыми деревьями энтов роднила и в том числе способность гореть. Хоть от смолы, а хоть и от подожженных стрел.
  - Вы кто такие? - с холодной спесью осведомился командир ближайшего из отрядов, завидев Леандора и Квендарона. Опасности он не ждал - с первого взгляда распознав в подошедших именно эльфов.
  - Добровольцы, - останавливаясь и переводя дух, ответил принц, - прибыли сражаться во славу Хвиэля и Дорбонара.
  - Допустим, - командир окинул обоих еще более холодным и презрительным взглядом, - а хоть оружие-то у вас есть... добровольцы?
  - Мой меч всегда при мне, - не остался в долгу Квендарон, положив руку на эфес.
  - Как понимаю, второй не может похвастаться тем же, - взгляд командира сосредоточился теперь уже целиком на Леандоре.
   Тот кивнул - несколько смущенно.
  - Зато я владею боевыми чарами, - не слишком уверенно парировал принц.
   Командир усмехнулся.
  - Чары - дело хорошее, - молвил он, - но только до тех пор, пока битва не перешла в свалку. Иначе можно положить много своих. А если рхаваны еще и доставят сюда этот проклятый Скипетр, про чары вообще придется забыть. Так что... чародей, иди-ка лучше вон к тому обозу. Может, что-то и выдадут. А коли нет - убирайся. Мясо здесь без надобности.
   Леандор едва успел добежать до указанного командиром обоза, где обзавелся простым коротким мечом. В то время как в осаде Вестфильда наступил долгожданный перелом. Эльфийское войско устремилось к огромным пробоинам, оставленным в стенах энтами. На ходу сводя разрозненные отряды в единый живой поток.
   Принцу оставалось только влиться в него. Делая ровно то же, что и все остальные. Махать новообретенным мечом, разя подвернувшихся рхаванов. И не забывать в нужный момент увернуться от их оружия. Вот Леандор размахивал и уклонялся - на протяжении всей ночи. Сперва под стенами замка, затем во дворе, и наконец в одной из уцелевших башен. Где ему довелось схватиться сразу с тремя противниками. И победить... пускай и не без использования чар. Благо, Рассеивающий Скипетр к сражению так и не поспел.
   К утру все было кончено. Владетеля Вестфильда и членов его семьи повесили во внутреннем дворе. Как ни умоляла о пощаде супруга владетеля, захватчики были непреклонны. Проливший кровь Перворожденного должен был умереть. А оной пролиться успело уже немало - и при штурме, и с начала войны. Потому, овладев замком, эльфы не взяли ни единого пленника. Не делая различий между воинами и мирной прислугой.
   И во дворе же, среди трупов и каменных обломков, войско было выстроено уже по окончании битвы. К нему, взойдя на широкое крыльцо донжона, обратился сам король Сириний.
  - Перворожденные! Славные воины! - воскликнул он, - достойные сыны благородных родов и дети Золотого Леса. Сегодня мы все одержали славную победу над наглыми захватчиками. Над дикарями, столетия назад согнавшими нас с наших земель...
   Король говорил, а Леандор поймал себя на том, что едва узнает отца. Сказалась здесь перемена и в облике самого Сириния - последствия Зова Тьмы... да и войны, видно, тоже. Король осунулся, лицо его покрылось морщинами, а голос, некогда звучавший твердо, теперь едва заметно, но подрагивал. Дребезжал.
   Но главное: принц не чувствовал в Сиринии родную кровь. В короле он видел правителя, полководца - кого угодно, но только не любящего родителя. И подумал невзначай, что едва ли его величество хоть недолго оплакивал незадачливого сына.
   "Право у тебя есть только на успех", - вспомнил Леандор те слова, которыми напутствовал его отец. Тем самым более чем прозрачно намекнув: наследник-неудачник ему без надобности.
  - ...да, мы только в начале пути, - все говорил и говорил король, - еще много битв предстоит нам, прежде чем мы очистим Хвиэль от вонючих рхаванов. Но все равно... пусть сегодняшнее событие послужит уроком всем народам, обитающим на землях Таэраны. Древний клинок Перворожденных не заржавел и не погнулся. Древний клинок Перворожденных поднялся вновь. Он снова блистает в лучах солнца... и он остер как никогда!
   Последние его слова потонули в нестройном, но громогласном хоре эльфийских воинов. Когда же хор затих, из строя неожиданно вышел немолодой эльф. И широким шагом направился прямиком к крыльцу. Длинные рыжие волосы, суровое лицо и одеяния цвета сочной листвы выдавали в нем выходца из Дорбонара. Если вообще не члена Лесного Братства.
  - Ваше величество, - произнес он сухо, - и все, здесь собравшиеся. Мне жаль омрачать этот миг... нашего торжества. Но мой долг, верность Перворожденному Народу и его обычаям не оставляют мне выбора.
   Немного переведя дух, Лесной Эльф продолжил, возвысив голос. Тот звучал теперь как рык хищного зверя:
  - От имени Лесного Братства, клянясь перед королем и Лесным Хозяином, я, Гелеворн, говорю вам: в рядах нашего славного воинства оказался враг... страшнее, чем даже рхаваны. Потому как рожден был эльфом... более того, наследником престола Хвиэля и Дорбонара!
   Тревожно нахмурился король. Воины в строю вполголоса переговаривались. А Гелеворн едва ли не срывался на крик:
  - Он родился сыном короля, но втоптал в грязь его честь. Он якшался с рхаванами... и даже с презренными хтониками - и потому недостоин зваться Перворожденным. Но главное: он, рожденный эльфом, был отмеченным Хаосом. Превращен в безвольное орудие силы, стремящейся разрушить весь мир!
   Наши чародеи и провидицы не ошибаются. Продолжая притворяться эльфом, это существо погубит нас всех. А прежде посеет смуту и раздоры в наших рядах. Поэтому я... от имени всего Лесного Братства вызываю его на поединок. Выходи... если у тебя осталась хоть капля чести!
   Последние фразы Гелеворн произнес, простирая руку к строю. После чего добавил, обращаясь, скорее, к королю:
  - В случае же отказа... Лесное Братство считает недостойным себя сражаться в одних рядах с этим существом. И сегодня же вернется в Дорбонар.
   Тревожно гомонящий строй затих. Замолчал и предводитель Лесного Братства. А затем слово взял сам Сириний Первый:
  - Леандор, - произнес он усталым голосом, - если ты слышишь меня... Ты уже подвел наш народ... один раз. И подвести его вновь я тебе не позволю. Особенно теперь, когда Перворожденные как никогда близки к победе.
  - Не волнуйтесь... ваше величество, - выкрикнул, выходя из строя, тот, кто родился принцем, - Гелеворн... я принимаю вызов.
   И он отсалютовал королю мечом.
   Затем произошло то, чего менее всего ожидали и Леандор, и Сириний, и наверняка все остальные. Следом за отверженным сыном короля строй покинул князь Квендарон. И встал рядом с Леандором - прямо напротив крыльца.
  - Смотрю, здесь заговорили о чести, - начал князь с ноткой нахальства, - что ж, посмею заметить, что не одному лишь Гелеворну известно это понятие.
  - Квендарон Изменник, - узнав его, сквозь зубы проговорил король.
  - Всегда к вашим услугам, - наиграно раскланялся князь, - заодно напомню вашему величеству, чем обязан своему прозванию. Мой род - один из древнейших в Хвиэле. Он мог бы претендовать на престол... если бы не лесная погань, чей вожак стоит сейчас перед королем.
   И бесцеремонно ткнул пальцем в сторону Гелеворна.
  - ...лесная погань, убившая моего отца. И ваше величество, оставило это преступление безнаказанным. А позор нашего рода - неотмщенным. Слабый король, недостойный занимать трон.
   Посему, перед лицом Перворожденного Народа я, Квендарон, заявляю о своих претензиях на престол Хвиэля и Дорбонара. И вызываю на поединок Сириния Первого... во имя защиты чести своего рода.
  - Вызов принят, - спустя несколько мгновений ответил король, не сдержав тяжелый вздох. Как видно, такой ответ дался ему нелегко. Свои шансы на успех Сириний не переоценивал.
  - Ты следующий, - бросил Квендарон, обращаясь уже к предводителю Лесного Братства.
   После чего добавил:
  - Если переживешь поединок с Леандором, конечно.

* * *

  
   Прибой старательно вылизывал неровную кромку берега. С запада дул свежий сырой ветер. Так было и год, и век, и наверное, тысячу лет назад. Но главную площадь Грейпорта береговая линия пересекла, пожалуй, впервые.
   Час за часом за ночной теменью пришло серое пасмурное утро. А это значило, что самого страшного накануне все-таки не случилось. Приход Тысячелетней Ночи и возрождение Сангранола откладывались вновь. И как видно, надолго. Но какой ценой?
   Даррен сидел на рваном краю нового берега - на остатках булыжников и всего в шаге от воды. И неотрывно смотрел на море, ставшее серым из-за отражавшихся в нем туч. На еще торчащие из воды верхушки башен и на бревна и доски, болтающиеся на волнах. Ну и конечно на долгую муторную работу моря по приглаживанию и подравниванию берега. Сей неблагодарный труд для него едва начался.
   Нельзя сказать, что зрелище победы моря над городом вызывали у Даррена радость и наслаждение. Другой вопрос, что с противоположной стороны вид был еще менее радостным. В городе... а вернее, в том, что от него осталось, не найдется теперь, наверное, ни одного целого здания. Что не сожрали рукотворные пожары, добила содрогнувшаяся земля.
   А люди... люди, наверное, просто радуются уже тому, что живы. И как-то враз все притихли. Не в пример тому, что творили на улицах Грейпорта еще вчера.
   Но судьба этого города, родного, но не любимого, волновала Даррена не слишком. Куда больше переживал он за спутницу. Там, где та упала, увлекая за собой Лийнару, ныне уже плескалось море. Но главное, бывший наемник почему-то был уверен: на дне теперь не найти даже трупа.
   Казалось бы, следовало радоваться. Человек, и без того не желавший обременять себя ни домом, ни семьей, избавился от обузы. А от бремени не исполненного заказа он освободился и того раньше - после гибели Морандора. Возвращению Даррена к прежней жизни не мешало теперь ровным счетом ничего. Да только не радовало его такое освобождение. А совесть не казалась чистой.
   Подопечная Даррена, которую он подрядился защищать - погибла. Пускай и не по его вине, но уж точно при попустительстве. Погибла не бесславно: пожертвовала собой для того чтобы Таэрана вновь могла встретить рассвет. Так разве от этого легче? Когда собой жертвуют хрупкие девушки, здоровому мужику оставаться в живых попросту стыдно.
   Зато теперь, с не менее досадным опозданием, Даррену сделалось понятным все. И странности в поведении Ирайи после Хальванморка, и ее видения. И то внезапное спасение из замка Ковенгарта - едва ли не принудительное. А еще легкость, с которой этой девушке удалось подчинить себе дракона.
   Не было никакого дара. Ирайу просто... вели. Как собаку по следу. Или, скорее, как муравья по подставленной соломинке. Когда тому, кто ведет, известна конечная цель. А кто вел? Само собой, некая высшая сила, кое-кем также именуемая Хаосом. Да, намерения этой силы оказались чуть ли не благие: зло меньшее против зла большего. Но кто знает, что будет с Грейпортом дальше? Равно как и со всем миром. Если сила по сути своей коварна и разрушительна - добра ожидать не приходится точно.
   Вид плещущегося моря так заворожил Даррена, что подошедших наемник просто не заметил. Эту горсть людей - на каждом из которых был надет либо серый плащ, либо серый сюртук, либо серый дублет. Жалкий остаток от некогда могущественного Ордена.
  - Ваша работа, почтенный, - с легкой насмешкой обратился к Даррену один из этих людей: невысокий старичок, опиравшийся на тяжелую трость. Не с вопросом обратился - скорее, с утверждением.
  - Не вижу смысла отпираться, - ответил бывший наемник, - да, в некотором роде... и моя тоже. И... кстати, а мы знакомы?
  - Предиктор Робар, - слегка поклонившись, молвил старичок, - а вас, Даррен, я узнал. Потому как видел не раз - благодаря Всевидящему Оку.
  - Кстати, насчет Ока, - вспомнил Даррен, и достав из сумки хрустальный шар, протянул его предиктору, - можете забирать. Все равно один геморрой с него.
  - Так он ваш, - молвил Робар просто, - вернее, он, конечно, принадлежит Ордену... но именно вы достойны держать Око больше, чем кто другой.
  - Объясните, - устало попросил наемник.
  - Видите ли, - предиктор улыбнулся, - Магистр Серого Ордена обычно избирается из Коллегии. Из числа наших же стратегов, тактиков и предикторов. Кроме двух случаев. Первый - это основатель Ордена. Тот, кто, собственно, и нашел Всевидящее Око. И додумался использовать его на благо других. Ну а вторым исключением должен был стать человек, который это Око однажды вернет. А заодно изгонит из наших рядов Тьму. Как раз когда Она бы сгустилась и над Орденом, и над миром. Что, собственно, и случилось... в эту ночь.
  - Красиво звучит, - усмехнулся Даррен, - да только, боюсь, я все равно недостоин такой чести.
  - А кто говорит про честь? - воскликнул Робар, в то время как его спутники недоуменно переглянулись, - оставьте это слово рыцарям и иже с ними! Я-то ведь не трон предлагаю! Не титул и не богатое наследство. Быть Магистром - это ответственность! Повинность! Особенно теперь. Когда город наполовину ушел под воду, а наполовину сожжен и разрушен.
   Причем я скажу, это еще цветочки. Без порта не будет торговли, а без торговли Грейпорт захиреет. И более того, сделается беззащитным - без береговой стражи и каперских кораблей. Наверняка скоро сюда нагрянут хотя бы пираты с Беренала. А потом и соседи подтянуться. И добро, если только люди.
   Вдобавок, и сам Орден обескровлен, да сбит с панталыку. Так что скучать новому Магистру не придется.
  - Допустим, - осторожно сказал Даррен, - ну а если я откажусь?
  - В общем-то ваше право, - с хитрой улыбкой отвечал предиктор, - только... видите ли вы для себя какой-то иной путь? Более достойный, чем мы предлагаем?
  - Если честно... нет, - признал бывший наемник.
   А затем встал, поднимаясь с берега и отряхивая штаны.
  - Хорошо, - молвил он куда более доброжелательно, - тогда вот мое первое распоряжение в качестве Магистра. Думаю, будет лучше Серому Ордену отсюда... переехать. В какой-нибудь другой город. Где крыши еще на месте и стены целы. И опять-таки на западе - поближе к побережью. Чтоб совсем уж в захолустье не уходить.
  - Разумно, - Робар одобрительно кивнул, - хотя и не скажу, что смогу расстаться с Грейпортом легко и безболезненно.
   А прорвало Даррена уже на улице. Вдоль которой он шел в сопровождении людей из Серого Ордена. Среди полуразрушенных домов и их жильцов - ставших тихими и незаметными, как дети при виде розог.
  - Да как вы могли? - вскричал наемник, не в силах сдерживать нахлынувших чувств, - как вообще допустили... все это? Чтоб спутаться с Темными? И жертвы приносить - прямо на площади?!
  - Человеку свойственно ошибаться, - предиктор Робар развел руками, - особенно, когда один из тех, кому он доверял, оказывается предателем. Если бы не стратег Долабелла - ничего бы этого не случилось. Или... если б мы раньше узнали, что среди ее родичей есть Темные Эльфы. Ну да ладно. Я думаю, почтенный Магистр и сам знает, что с такими делать.
  - О да! - кулак Даррена самопроизвольно сжался, а голос прозвучал на редкость свирепо.
  - Если она еще жива, конечно, - невзначай добавил старичок.
   Еще несколько минут прошли в молчании.
  - Подумать только! - затем воскликнул Даррен с внезапным воодушевлением, - предотвратить наступление Тысячелетней Ночи! Пусть не сам, но все равно - при участии. Да поборники Света от зависти лопнут!
  - А что им еще остается, - презрительно бросил Робар, - эти поборники Света ведь большие дети! Младенцы с усами и бородой. Они ж не понимают то, что ясно любому здравому человеку. Иначе бы не боролись с Тьмой так яростно и бездумно. Вот вы сами посудите, Магистр: хотели бы вы жить при нескончаемом дне?
  - Не больше, чем в Тысячелетней Ночи, - с готовностью отвечал Даррен.
   И поймал сразу несколько одобрительных взглядов от людей Серого Ордена. Те словно бы говорили: "ты все-таки понял!"

4 ноября - 5 декабря 2013 г.

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"