Натянуть панамку, темные очки и вызывающе красное платье, потом сумочка и пистолет. Повертеться под "Everybody" и двинуться дальше.
Шаг один, шаг второй. Сухие листья за пятки хватают, а шелестят то, шелестят...
Маленький, полумертвый огонек зажигалки сметает резким порывом ветра. Вместе с ним улетают мои волосы. Но ничего, прилетят обратно, зря чтоль их растила. Но сигарету-то полюбас зажечь надо.
Черные туфли на толстом каблуке прорываются сквозь шелестящие ряды на школьном дворе. А это что за тяжелая артиллерия? А, ветка...
С белого, как потолок, неба, или с низкого, как небо, потолка сыпятся горячие потоки. Я сижу, обхватив коленки. Глаза залеплены мокрыми волосами, а сердце скотчем. Так удобней: не отваливается.
Если сказать Толстому "гулять", у Толстого поднимутся уши.
Один психоаналитик сказала мне недавно, что в лохматой головке что-то не так. Кто непричесан, признавайтесь? Я, лично, причесывалась недавно.