Начинался неплохой майский денек. По своему обыкновению, в эти утренние часы, Боня сидела себе тихонько в крохотной нежно-розовой коробочке из под духов, пила ароматный кофе и смотрела в окошко, которое ей услужливо прорезал один знакомый жук. Из окна в комнату вливалась шумная суета узкой старинной улочки Латинского квартала, пронизанная духом студенчества, свободы и веселья. Самое оживленное место Парижа со множеством разнообразных кафе, находящееся на левом берегу Сены, именно там раньше обитала богема, библиофилы, профессура, студенты и писатели. В отличие от правого - царство денег, власти и высокой моды. Сейчас, конечно, все перепуталось...Молька поселилась в достаточно живописном месте, где воскресают образы мушкетеров Дюма, где любой камешек - напоминание того времени, когда жили короли, и, казалось, были возможны самые невероятные приключения. А, разве могло сложиться иначе? И выглядывая в окно, иногда, Боня чувствовала себя, по меньшей мере, Маргаритой Валуа. Это было прекрасно! Она размышляла, как неожиданно, чей-то стук в дверь нарушил плавное течение ее мыслей.
- Кто там? - Спросила Боня.
- Жук Анатоль, - слегка заикаясь, представился гость.
- Заходи, Анатоль! - Позвала своего знакомого Молька.
Дверь скрипнула и на порог, тяжело отдуваясь, шагнул Жук, держа в лапках веточку ягод. Он неловко пригладил крылья и поправил рубашку на брюшке.
- Может, пообедаем сегодня вместе? - предложил Анатоль, неловко переминаясь с лапки на лапку, и протянул ягоды.
Молька улыбнулась.
- С удовольствием, Анатоль..., но ты знаешь - Боня смущенно кашлянула, - жук с молью смотрятся весьма своеобразно в паре. Над нами будет хихикать весь Париж!
Анатоль печально опустил голову.
- Ну, хорошо! - Сдалась Боня, только погоди - я соберусь. Это быстро.
Жук приободрился, и вышел за дверь. Наскоро натянув серую майку с мультяшным принтом (в этом году очень актуально), и брюки, Боня шагнула на крыльцо, где ее ожидал Анатоль. Они нашли уютное местечко на улице Лепик. Эта часть Монмартра стала более посещаема туристами после фильма "Амели", но от этого не менее привлекательна для Мольки. Когда Боня и Анатоль вошли вместе - посетители с любопытством обратили внимание на странную парочку. Всего лишь мгновение, но этого вполне хватило, чтобы Молька почувствовала себя неуютно рядом с тяжеловесным, прожившим в трудах и заботах жизнь, Жуком. Для Анатоля появление на горизонте Бони было событием, выпадавшим из ровного, ничем не примечательного течения дней. Одни сутки плавно сменялись другими, и так бы и продолжалось дальше, пока он не повстречал Мольку. Утонченная и своеобразная, она не была похожа ни на кого из тех, с кем ему приходилось сталкиваться. "Обитательница Монмартра". Боня была для него сказкой. Волшебной и недосягаемой. Анатоль честно старался произвести на нее впечатление, с тем немым упрямством, присущим труженикам, каким и являлся этот Жук. Присев за столик, Боня пригорюнилась. Что делает здесь она в этой фантасмагорической компании насекомого, которое ну никак не укладывалось в рамки ее окружающего мира? Он всю свою бытность от рождения и до этого момента являл собой образец старательности и ограниченности. Он не видел ничего дальше своего дерева, на котором жил, делал свою, безусловно, необходимую работу, для которой и появился на свет. Ей приходилось объяснять ему, что мир многомерен и сложен, что кашемир вкуснее синтетики, даже если он не может различить их по внешнему виду, это не значит, что они похожи по вкусу, и уж она-то определит что есть что на глаз в два счета.
- Каждому свое, - тихонько пробубнила она, вторя своим мыслям.
Анатоль вроде бы все понимал и соглашался с ней, но...он только чувствовал ту пропасть, которая разделяет их. Чувствовал и...еще более усердно старался сократить ее. Со стороны это смотрелось комично. Он, вдруг, начинал рассуждать, к примеру, о творчестве знаменитого абстракциониста - паука Соломона, мрачные картины которого вызывали судорогу, но попытки Жука были слабы, а доводы невнятны..., только на самом деле вся суть сводилась к тому, что если бы и Боня вперед паука нарисовала три черных треугольника, все остальные долго ломали свои головы над тем, чтобы это значило. В больном воображении паука - это оказалась пойманная бабочка, а для Мольки - всего лишь три черных треугольника, между тем, как Соломон - хитрый пройдоха, первым из тех, кто, не умея рисовать, занялся художеством. Главное вовремя позиционировать себя. Грамотно, нагло, и самое важное - суметь не истощить свое красноречие до того момента, как все убедятся в том, что ты гений.
Анатоль лишь недоуменно разводил лапками. Своими рассуждениями Молька заводила его в тупик. Жук Анатоль тяжело вздохнул. Боня же шла дальше.
- Единственно, чего я хочу, так это свободы.
- Свобода - иллюзия, горестно возразил Анатоль.
- Да, и все же...когда у тебя есть что-то свое и только свое...внутри этого ты свободен. - Боня вновь улыбнулась, но на этот раз широко и довольно, - вот у меня своя крохотная квартирка в Париже. Нежно-розовая коробочка из-под духов. Мне ее подарила родственница, решившая, что я единственная, из ее потомков. Никогда бы не могла себе вообразить, что оказывается во мне есть французкая кровь!Хм, француженка! Прилетев однажды в кармане льняного пиджака вместе с компанией питерских знакомых, совершенно не думая о том, что здесь останусь, однако случайно столкнувшись с этой одинокой дамой в преклонных годах, все обернулось неожиданным образом. Она многому меня научила в обмен на простое участие. Мое окно от пола и до потолка именно такое, как я хотела и по утрам, выпивая чашку кофе, сижу возле него. Это моя свобода. Делать там все, что так люблю делать. Разве это не восхитительно? В мою замечательную гостиную, где стоит антикварный диванчик, иногда заглядывают друзья, и мы устраиваем вечера.
- Я не буду тебе мешать, - сделал слабую попытку возразить, Анатоль.
- Оставь свою затею, Анатоль. Жук и Моль - союз маргинальный. Да и к тому же мы не сможем друг другу что-то отдавать. Я пишу статейки в местную газету для иммигрантов - таких же молей, как я сама, и временами, мне необходимо побыть одной...
- Что ж. - Анатоль опять глубоко вздохнул. Жаль. Хотя и так все было ясно. - С этими словами Жук встал из-за стола и тяжело ступая, направился к выходу из ресторанчика. Завидев, что Молька осталась одна, к ней тут же подсела знакомая моль Софи.
- Ну что же это такое? - Неожиданно обратилась Боня к знакомой. Та лишь неопределенно пожала плечами, затем достала из маленькой сумочки зеркальце и начала прихорашиваться.
- Как ты считаешь, - не унималась Молька, - что лучше, десять шерстяных кофточек или одна норковая шуба?
Софи недоуменно воззрилась на нее большими, слишком ярко накрашенными, бессмысленными глазами. Тряхнув блондинистыми кудряшками, уверенно сделала выбор в пользу шубы.
- Не так-то все просто! - Хихикнула Боня. - Норковая шубка - ценный приз, она вкусная. А, соболиная еще вкусней..., но это еда не повседневная, да и к тому же, можно и не найти ее, вот так сразу...
- Можно и вообще не найти, - со вздохом согласилась Софи.
- Шерстяные же кофточки - на каждом шагу.
- К чему ты клонишь? - Спросила блондинка.
- Стоит ли размениваться по мелочам или дожидаться чего-то более важного?
- Не знаю..., - протянула Софи, - кому-то попадаются одни кофточки, как бы они ни старались всю жизнь найти нечто более лучшее и вкусное..., а кому-то...
- Рожденный ползать - летать не может. - Отрезала Боня. Собеседница кашлянула и покосилась налево. Проследив за ее взглядом, Боня в самом углу увидала Дождевого Червя, который сидел, и, ни на кого не обращая внимания, погруженный в себя, курил кальян. Неожиданно он повернул голову к ним, и меланхолично произнес:
- А надо ли? - И выпустил фигурное колечко дыма.
- Хороший вопрос, - отозвалась Боня.
Дождевой Червь продолжал глубокомысленно курить.
- Каждому - свое, - второй раз за этот день заметила Молька.
- А чего тебе-то нужно? - Вновь неожиданно отозвался Червь и прикрыл глаза.
- Самореализоваться, конечно.
Длинное, желеобразное тело Червя судорожно заколыхалось.
- А вы, мадемуазель, оказывается, страдаете одним из самых распространенных заболеваний под названием - тщеславие, ваши амбиции не дают вам покоя - и вновь беззвучно рассмеялся. Спустя минуту, Дождевой Червь принял свое обычное, отрешенно-меланхоличное состояние, и, выпустив еще одно фигурное колечко дыма, добавил равнодушно, - ну, что ж, дерзайте. Посмотрим, на что вы, собственно, годитесь. Принесите мне что-нибудь. - С последними словами Дождевой Червь, полностью отгородившись дымом от окружающей суеты, замолк.
Только сейчас до Бони дошло, что с ней разговаривал один из самых влиятельных членов общества - глава крупного Парижского издательства. "Интересно, хм...кое-кто вот всю жизнь ползает, и очень неплохо при этом себя чувствует...", - тихо пробормотала она, и уже почти вылетела из кафушки, как тут же нос к носу столкнулась, с кем бы вы думали? Импозантным Стрекозом! Да. Это еще тот был персонаж! Импозантный Стрекоз - большая дока по части светской жизни, закулисных хитросплетений, и такой значимой вещи, как имидж. А еще у него имелось отменное чутье на всякого рода новинки в полном смысле этого слова. Этим он промышлял, не давая публике позабыть о себе. Вот такой новинкой для Стрекоза и оказалась на этот раз Боня.
- Вау! Воскликнул Стрекоз. - Как дела? - И заинтересованно зашелестел своими продолговатыми крылышками. Боня не нашлась сразу, что бы такого ему ответить и промычала нечто невразумительное.
- Да ладно, - махнул лапкой Импозантный Стрекоз и поправил шляпу из тертой джинсы, - знаю (последнее слова он произнес на выдохе, с растяжкой так, что Мольке, вначале показалось, что он это слово пропел). Знаю,- многозначительно повторил он - с кем ты только что говорила. Так ты у нас почти звезда! Боня попробовала возразить, но Стрекоз не дав ей времени раскрыть рта, продолжил, - в каком жанре трудиться надумала? Да..., а впрочем, - он придирчиво окинул ее взглядом, - на писательницу ты, - Стрекоз прищелкнул языком, - чего-то тебе не хватает. Облетев ее, он уверенно изрек, - сделай глубокомысленное лицо, добавь взгляду отрешенности...и...вообще! - Возмутился знаток светской жизни, - что на тебе одето такое?! Я все понимаю, мультяшные принты, но не сейчас. Дорогая простота с элементами творческой небрежности - вот то, что нужно! Только прошу тебя, не увешивайся огромным количеством бриллиантов - это пошло! - Кинув напоследок, - буду вечером, - скрылся в неизвестном направлении. Боня недоуменно пожала плечами, и буркнув под нос, - бриллианты! Ну, надо же! - полетела в противоположную сторону. Сегодня ей нужно еще написать колонку о городском мероприятии - гонках на божьих коровках и взять интервью у знаменитого трейдера муха Захара.
- Начнем, пожалуй, с Захара, - решила Молька и направилась к зданию банка Жу-Жа- Трель. Чем же был так знаменит этот самый Захар? Все дело в том, что он очень хорошо торговал на бирже, принося просто фантастическую прибыль своему банку. "Ловкий спекулянт!" - Подумала про себя Молька, открывая дверь личного кабинета главного трейдера. Первое, что она заметила, появившись в кабинете - огромные мониторы, перед которыми сидел, нервно потирая лапки мух Захар. Отрешенный от внешнего мира, трейдер был полностью поглощен процессами, происходящими на экранах. Сзади него, на стене висела забавная картина - деревянная рамка, под стеклом которой находились бумажные купюры в ассортименте. Под рамкой размещался деревянный молоточек, а рядом табличка - "при опасности разбить стекло". "Парень с юмором", - отметила Молька и вежливо напомнила о себе. Нехотя оторвав взгляд от мониторов, мух вперил свои большие красноватые глаза на Боню.
- Газета "Утро иммигранта", - представилась она.
- Чем могу быть полезен? - Расплылся в улыбке мух, и добавил, - только коротко - у меня мало времени на болтовню.
- Как могло случиться, что за довольно короткий срок вы сумели заработать весьма внушительную сумму? - Задала свой первый вопрос Боня.
- Биржевой рынок непредсказуем, - мух сделался еще более серьезным, - но четкая работа и грамотный технический анализ - вот непременный ключ к успеху, - и он опять потер лапки.
- И все же, - Молька подняла одну бровь вверх, - ваш самый главный секрет, выработанная стратегия, непременно приносящая успех? Расскажите в двух словах.
- Захар молча уставился на нее немигающим взглядом, подумал пару секунд, и ответил, - я, как и наверное, многие, глядя на рыночные графики, больше всего хочу знать, в какой момент заканчивается старый тренд - тренд это торговое движение- пояснил он, - и начинается новый. Коротко, - Захар несколько оживился, хихикнул, и гаркнул - вверх или вниз?! Самое забавное во всем этом - никто, - тут он перешел на заговорщицкий шепот, - не знает наверняка, куда пойдет рынок. Главное, когда трейдер совершает сделку, просчитать так, чтобы вероятные потери равнялись одной третьей от вероятной прибыли. То есть риск должен быть оправданным. - Захар развел лапками, погладил свое брюшко и суетливо пошевелил крылышками, - кажется, скоро будет жарко! - Он подмигнул журналистке, - начинается вторая волна третьей подволны..., - забормотал Мух и его большие красноватые глаза сделались еще больше, а немногочисленная растительность на голове странно зашевелилась, - я чувствую запах денег..., - усы судорожно дернулись, - впрочем, вам это уже не интересно, - добавил главный трейдер и отвернулся, давая понять, что интервью окончено.
- Они там все сумасшедшие, - сделала вывод Боня, улетая из Жу-Жа-Трель, и направляясь на гоночную трассу. Ей предстояло еще написать о гонках на Божьих коровках. На всем протяжении трассы стоял чрезвычайный гул. Тяжеловесные, пятнистые насекомые, отчаянно жужжа, проносились мимо нее. Божьими коровками ловко управляли Итальянские Клопы ярко оранжевого цвета с черными фарсовыми полосками. Они все время азартно цокали языками, яростно жестикулируя, когда кто-либо из них решал бессовестно подрезать соперника. Немного подождав до конца соревнования, Боня подошла к победителю, с явным намерением взять интервью. Завидев журналистку, Итальянский Клоп улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, приосанился и наигранно деловито поправил завязанные в хвостик кудрявые черные волосы.
- Газета "Утро иммигранта", - по обыкновению, коротко сообщила Боня.
- Какие симпатичные журналистки работают в этой газетенке! - Итальянский Клоп приподнял одну бровь "домиком", откинул прядь волос со лба и еще раз улыбнулся. - Вероятно, вы хотите взять у меня интервью, - продолжил он, - но уверяю, это так скучно! Пойдемте, я лучше прокачу вас на своей Барбаре - лучшей Божьей коровке! - Победитель потянул ее за руку в ту сторону, где спокойно паслась его Барбара - огромная Божья Коровка. Усадив Боню впереди себя, и, воспользовавшись подвернувшейся ситуацией, Итальянский Клоп небрежно приобнял ее за талию. Спустя мгновение они взмыли над землей. Божья Коровка мелко вибрировала и неслась во всю прыть вперед. Сделав пару кругов над поляной, они благополучно вернулись назад.
- Хотите попробовать управлять таким зверем? - Подпрыгивая от удовольствия спросил победитель.
- Ну..., - Боня неопределенно пожала плечами.
- Садитесь вперед! - Скомандовал Итальянский Клоп. - Прежде чем она полетит, ее нужно пошевелить. И еще. Держите Коровку за вот эти тонкие длинные усы - с помощью них вы сможете управлять ею, поворачивая в нужном направлении. В процессе милой беседы, они даже и не заметили, как сзади подошел Тренер победителя соревнований.
- Готовы? Поехали! - Итальянский Клоп махнул лапкой. Боня изо всех сил толкнула Барбару в бок. Та лишь недовольно хрюкнула и не пошевелилась.
- Ты что делаешь?! - Вклинился Тренер и сердито напыжился, - кто так взлетает? - Она ж у тебя от таких резких толчков заглохла! Гладить ее нужно спокойно, без суеты, ласково. Боня хмуро посмотрела на Тренера, но совет использовала. Слегка погладив строптивого зверя, Молька взлетела.
- Вот! - Обрадовался тренер, а теперь поддай газку! Тяни усы на себя! - Прокричал он. Боня потянула, Барбара резко рванула вперед и они на всех парах помчались через поляну.
- Ух ты! - Восхитилась Боня.
- Мама дорогая! - Выдохнул Итальянский Клоп и закрыл глаза.
- Тормози!!! - Взвился Тренер, - лучшую Коровку испортишь! Ремонт за свой счет, слышишь?!
Боня потянула за усы вниз и, подпрыгивая, жужжа, с ужасным завыванием Божья Коровка, опустилась на землю.
- Чудесно! - Скривился Тренер, и недобро покосился на Итальянского Клопа. - То же мне галантный мачо! Итальянский Клоп смутился.
- А вам мадемуазель, нечего так за усы тянуть, как-будто вы их вырвать пренепременно желаете. От этого Коровка вон какого стрекоча задала! Чуть не угробили бедную животину.
- Вообще-то я пришла ради интервью. - Заявила журналистка, отряхивая брюки от пыли. - Не будем препираться. Лучше расскажите читателям немного о себе.
- Хм, - Тренер неловко замялся, - что рассказывать-то? Вот тренирую новое поколение, сам всю жизнь в спорте, на гонках. Тяжело дается обучить людей, - с этими словами Тренер вновь покосился на Итальянского Клопа, - молодежь все больше развлекаться любит. Постоянный контроль нужен. Глаз да глаз! - И он лихо хлопнул победителя по спине.
- Я понимаю, работа за достижения, на победу превыше всего, - Молька улыбнулась, - но все же, как проводят досуг спортсмены?
- А, что? - Встрепенулся Тренер, - мы и по театрам ходим...вот недавно оперу слушали. Не помню, про что, правда, я заснул с непривычки. Больше, знаете, привлекает цирк, или зоопарк.
Итальянский Клоп насмешливо глянул на Тренера и добавил, - времени, если честно, на культурные мероприятия нет, когда бываем на соревнованиях в другом городе, то зайти в ночной клуб интересно. - Он весело подмигнул Боне, - новые знакомства, девушки, музыка, - Итальянский Клоп вильнул всем телом, имитируя танцевальное движение, и еще раз подмигнул. - Мне ухаживать некогда, сами понимаете, спорт! - Он щелкнул каблуками, - Она привлекательна..., я чертовски привлекателен!
- Ну, вот видите! Я ж говорил! - И Тренер всплеснул лапками.
После гонок Боня благополучно отправилась к себе домой, в розовую коробочку из-под духов. Привычно открыв дверь квартиры, Молька удивленно застыла на пороге. В гостиной, на антикварном диванчике зеленого сукна спокойно сидел Импозантный Стрекоз и пил кофе. Завидев хозяйку, Стрекоз возмущенно затараторил, - ты, где пропадаешь?! Я тебя здесь уже целый час жду! У нас мало времени, мы опаздываем!
- Куда опаздываем? - Оторопело спросила Боня.
- Как куда! Дорогая, сегодня вечер у актрисы Осы Алисы. Такое мероприятие не пропускают, - Стрекоз понизил голос, - там будут ВСЕ! Срочно переодевайся, летим! Тут я тебе кое-что подобрал, не идти же тебе в этом! - Импозантный Стрекоз презрительно окинул взглядом майку Мольки, мимоходом суетливо выкладывая на диван вешала с одеждой. - За заботу потом поблагодаришь, - он махнул лапкой.
- Во-первых, я не просила! - Стала отбиваться Боня, во-вторых...
- Фу...- Перебил ее Импозантный Стрекоз, - милая, не будь букой, - он глянул в зеркало, поправляя шляпу, - и вообще, пренебрегать обществом не красиво и не выгодно! Лучше посмотри, что я тебе притащил. Любопытство Бони перевесило бесцеремонность Стрекоза, и Молька стала перебирать то, что принес за собой гость. Выбрав для себя нежное, летящее платье из серого шифона и бархатный пиджачок с блестящими пуговицами, Боня осталась довольна. Забавно взъерошив свои прямые волосы, подстриженные рваными прядями, она улыбнулась.
- Ну, вот совсем другое дело! - Похвалил Импозантный Стрекоз, подхватил Мольку под руку, и они направились в шестнадцатый квартал Парижа, в котором, говоря по-французски, проживают те "у кого не получается быть бедным и чтобы страдать вместе, они объединились". На улицах шестнадцатого района красуются помпезные особняки и паркуются шикарные автомобили. В магазинах продаются только известные мировые марки, а за ужин в ресторане часто придется выложить...кругленькую сумму. В тот фешенебельный квартал Пасси, обитатели коего ведут свою, другую жизнь. Этот мир встретил Боню с настороженным интересом, как чужака, который не принадлежит их числу, но притягателен чем-то, не вполне осознаваемым ими, своей непохожестью ни на кого, поэтому по привычке, все новое, странное, и непонятное воспринимается с немым высокомерием и легким сарказмом. Молька почувствовала настроение в воздухе, но ничуть этому не удивилась, и тем более не расстроилась. Напротив. Такой оборот рождал в ее душе азарт. Ей страшно захотелось эпатировать это застоявшееся общество самодовольных насекомых. Заметив шевельнувшийся колкий блеск в глазах Бони, Импозантный Стрекоз дернул ее за рукав.
- Шшш! - Шикнул он. - Необходимо осмотреться.
- Ой! - Тут же заметила новых гостей хозяйка - Оса Алиса, - Что интересненького на этот раз, милый? Я вижу с тобой рядом какая-то девушка? Кто это? - Оса Алиса смерила надменным взглядом Боню. Надеюсь, не как в прошлый раз, - последнее слово Алиса произнесла с нажимом. Окружавшие ее гости прыснули со смеху. Нисколько не стушевавшись, Импозантный Стрекоз кисло улыбнулся, разводя лапками, и добавил тихо, для Мольки, - ужалила таки! Неожиданно в разговор вклинился неизвестно как, возникший Дождевой Червь. Сидя на диване, неподалеку и, выпуская, по обыкновению, фигурные колечки дыма, он медленно произнес:
- Она пишет для меня, - и снова погрузился в табачное небытие.
- Интригует! - Несколько уязвлено и одновременно заинтересованно протянула Оса Алиса, - и что же это будет?
- Мы пока не хотим раскрывать замысла, - мгновенно среагировал Импозантный Стрекоз, - но уверяю, это - захватывающе! Мы надеемся, в будущем, создать фильм, разумеется, это должно быть умное кино. Оса Алиса сделала равнодушный вид, но сама, остановив официанта, сновавшего между приглашенными, предложила выпить шампанского за многообещающее знакомство с:
- Такой талантливой начинающей писательницей, - и мило улыбнулась Боне. Импозантный Стрекоз торжествовал.
- Теперь ты можешь расслабиться и наслаждаться вечером, - сообщил он Мольке, - дело сделано, а я удаляюсь, чтобы не быть назойливым. Чмоки, дорогая, увидимся, - и, приблизившись, на ушко добавил, - теперь ты моя лучшая подруга. Чао! - И Импозантный Стрекоз ловко лавируя между гостями, исчез из поля зрения. Боня же осталась наедине с собой и своими мыслями. Прогулявшись до террасы, затейливо увитой плющом, она ощутила вечернюю свежесть, и ветер, приятной прохладой, остудивший ее щеки. Облокотившись на перила, совершенно не зная, чем себя занять, и когда бы можно было незаметно улизнуть из этого давящего своей роскошью, шумного и одновременно пустого дома, стала рассматривать облака, проплывающие в свете огромной желтой луны.
- Как вам вечер? - Неожиданно услышала она над самым ухом. - Извините за нескромное вторжение. - Повернувшись, Молька увидала рядом с собой крепко сбитого, резкими чертами лица напоминавшего деревенского мужлана, но при этом обладающего проницательным, умным взглядом, Моля.
- Меня зовут Жерар, - представился он и широко улыбнулся.
- Я вижу, вы хотите уйти отсюда? - В полумраке глаза собеседника загадочно блеснули. - Я не прочь составить вам компанию, - он усмехнулся, - знаете ли, наш мир удивителен: и во флоре, и в фауне, в любом обществе вольготнее всего себя чувствуют паразиты. - Молька развеселилась его словам. - Я не буду столь категорична! - Возразила она с легкой улыбкой, - лично мне в этом обществе еще не представилось возможности показать себя существом полезным. Я всего лишь поедательница тряпочек! - Боня развела лапками, - знаете, вот смотрю на новенькую кофточку, например, и на какое-то время, пусть даже и короткое, на душе хорошо. Если бы я, вдруг, захотела написать нечто про себя, то так бы и начала: жила-была ленивая моль. Жерар расхохотался. Между тем Молька продолжила:
- Надеюсь, лентяйка привлечет читателя быстрее, чем безукоризненный идеал. Простому обывателю несовершенство ближе, ведь тогда ему самому, внутри себя, при обязательном сравнительном анализе, жить приятнее.
- А все же, нужно бы стремиться к лучшему! - Не согласился Жерар.
- Безусловно! Знаете. Я недавно задалась одним важным вопросом: что лучше - десять кофточек или одна норковая шуба?
- И к какому же ответу вы пришли? - поинтересовался собеседник.
- Самому банальному - каждому - свое. Лишь бы удовлетворение в душе оставалось.
- Ну, а вы сами, что выбираете? - Он подмигнул Боне.
Вроде кофточек в моей жизни хватило..., думаете, стоит попробовать нечто большее?
Пробовать всегда стоит, о вас заявили, вам теперь не отвертеться. Жерар грустно улыбнулся, затем тряхнул головой, словно прогоняя прочь надоедливые мысли, - так мы бежим? - И протянул ей большую крепкую ладонь.
- Бежим! - Боня легко вложила свою полудетскую ладошку. Через мгновение они уже летели сквозь графические наброски парижского вечера, сквозь его суету и непостоянство, густой влажный воздух дрожащий отголосками старых историй, с