Павлова Елена Евгеньевна : другие произведения.

01. Созидание как ряд случайных чисел

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.07*24  Ваша оценка:


Елена Павлова

Ряд случайных чисел.

  
   Все обозначения измерений адаптированы под привычные для читателя. Сходства персонажей с вашими знакомыми говорит только о том, что мир очень тесен.

Глава первая.

Дилетанты.

  
   Гадание
   Записано со слов Одарины дэ Найвиз, 83 года.
   Образец северо-восточного говора.
   Ежели два у тя жаниха, а ня знашь, с кем лучче будеть - на то гадание ессь. Ув первый день празенника Жняцца Вяликива три колоска увзять надобно. Первый ниткою красною под колосом на семь узлов завяжь, да три раза по соломине завей, да в расчеп на конце увсунь, да имянем однова жаниха наряки. А другой ниткою зяленою завяжь, да другим жанихом наряки. А третий ето ты сама. Ниткою белою на семь узлов своим имянем наряки, да три колоска увмести свяжь етою жа ниткою под зерном. От и спочни плясти косичку Жняццову. Ежели кака соломина увдоль расчепицца - не онна ты у его. А ежели расчеп не один - гуляшший он будеть, и не отвадишь. А ежели напополам сломицца - не судьба те с им. А ежели твоя сломицца - не судьба те с обоими. А ежели увсе три сломяцца - значицца руки у тя крюки, и неча те, косорукой такой, взамужь пыжицца, да перед людями позорицца! Сиди ув деувках, дуришша, рукоделию учися!
  
   Легенда.
   - Слушай, Дон! Раз ты такой древний, может, ты знаешь, кто такая Мать Перелеска?
   - А оно тебе надо? Откуда вдруг такой странный интерес?
   - Ну, интересно же - кого поминают! И причем тут "чтоб мне девкой стать!"? Да подожди ты обниматься, миску опрокинешь - ягоды передавим! Я даже в библиотеке Универа ничего не нашла. И в марше вашем вот это "на троне Корона и Перелеска-мать!" Должно же это что-то значить?
   - А ты Трон когда-нибудь видела? - Дон уселся напротив, подпер голову рукой, растекся боком по столу.
   - Только на картинке, - пожала плечами Лиса. - У нас в библиотеке здоро-овый такой альбомище был с миниатюрами "Убранство Дворца и Парка".
   - Ага. А спинку Трона рассматривала?
   - А чего спинка? Резная, сквозная, дракон, вроде, вырезан, наверху корона выточена. Если честно, особого впечатления не произвел, могли бы и поинтереснее придумать! Так - креслице. Здоровенное, конечно, но - креслице.
   - Ага. Так вот. Во-первых, Трон не вырезан, а выращен. А во-вторых, этот дракон и есть Святая мать Пэр Ри ле Скайн.
   - Опаньки! Это как? Дракон - мать? А эльфы тут с какого бока?
   - Ты зря искала в Университете. Эта легенда - практически история сотворения мира. В храмах еще может быть и осталось что-нибудь, в дворцовой библиотеке... Я-то в Донн Дроу читал, меня за то и выперли, я ж говорил.
   - А расскажи? Ну расскажи-и-и!
   - Да я читал давно очень, плохо помню!
   - Ну До-он!
   - Ну, разве что в общих чертах? - Лиса обрадовано закивала - перебирать ягоды было дико скучно. - Ну, хорошо, тогда слушай. Когда-то в Мире жили только эльфы и драконы. Сколько было драконов, никто не знает, а эльфов было 365 штук.
   - Подожди! 368 дней в году - 365 эльфов?
   - Я тебе говорю - легенда о сотворении Мира! Жнец сеял по одному зерну каждый день первого года - и выросло 365 эльфов. Ясно? Тебя, между прочим, в храм хотя бы в университете гонять должны были - неужели вам об этом не рассказывали?
   - Не-а! Про 365 - ничего. Просто - создал, и все! А почему так мало? Сеял-сеял, и вдруг перестал! Надоело, что ли? А еще троих?
   - Блин! Вот сходи к нему и спроси! Не буду рассказывать, ты перебиваешь все время!
   - Все-все-все! Заткнулась уже! Давай дальше!
   - Эльфы жили в южных лесах поодиночке. У каждого был свой лес, каждый украшал и уговаривал его на свой лад. Среди них были и мужчины и женщины, но они не испытывали друг к другу никакого интереса и даже не вели счет времени. Они были прекрасны, бессмертны и абсолютно равнодушны. Их больше интересовали растения, чем сородичи. Они не общались.
   - И в гости не ходили?
   - Нет!!!
   - Все-все-все! Извини!
   - Не сбивай, я сам собьюсь! И так фигово помню! Так вот. Они были бесстрастны и не знали любви. Их леса и их магия давали им все необходимое, и они не испытывали нужды друг в друге. А драконы жили на севере и были смертны, хоть и жили долго. Однажды у них что-то случилось - я не помню уже, мор, что ли? Или что-то в этом роде - неважно - в общем, остался последний. Этот самый Пэр Ри ле Скайн. Он облетел весь мир и не нашел никого из сородичей. Зато он нашел эльфов. Он довольно долго наблюдал за ними, перелетая от леса к лесу. Ему было очень одиноко и скучно, и он решил это изменить. Он скопировал облик эльфийки из соседнего леса и соблазнил первого эльфа. Там довольно длинно и подробно рассказывается, как он это делал - можно, я не буду это пересказывать? Это сейчас я понимаю, насколько бездарно там все изложено, а на воображение юного дроу это произвело совершенно шокирующее впечатление - вспомнить страшно!
   Лиса захихикала.
   - Представляя-я-аю!
   - Ни фига ты не представляешь! У нас, между прочим, воспитание абсолютно раздельное! То есть, настолько раздельное, что о существах другого пола мы узнаем к своему столетию.
   - Не представляю, твоя правда! А на фига? А "мамочка, я ушибся"?
   - С мамочкой лет до десяти, в лучшем случае - до 15, но это если ребеночек слабенький или болезненный. Я свою и не помню даже совсем, - пожал плечами Дон.
   - Да заче-ем? Почему-у? Вот та-ак?- взвыла Лиса. Она уже была готова спасать и окучивать несчастных мелких дроу, брошенных без материнской заботы.
   - Ты знаешь, - озадачился Дон, - ни разу не задумывался! Но, по любому, тебя что больше интересует - горькая участь детей дроу или легенда?
   - Меня-а? Меня все интересует! Но, ладно, фиг с ними, с детьми. Ты мне это в другой раз расскажешь! - Дон застонал, заведя глаза, Лиса плотоядно улыбнулась. - Давай дальше про Перелеску!
   - Так вот, - послушно продолжил Дон - О чем я? Да, в общем, соблазнил. Стали они жить вместе и Пэр Ри родила ему четырех детей, двух мальчиков и двух девочек. Сразу.
   - Бедняга! - пискнула Лиса.
   - Это легенда, - пожал плечами Дон - У нее прорва магии была, справлялась как-то! Так вот. Сколько они так прожили - неизвестно, а потом, однажды, Пэр Ри перелетела к той эльфийке, под чьей личиной жила с ее соседом. Она навела на девушку морок, подсадила ей память о детях и перетащила к своему эльфу.
   - Детей бросила?! - ахнула Лиса.
   - Получается, так, - кивнул Дон. - Но, она же не человек и не эльф. Кто знает, что у нее в голове было. По крайней мере, точно так же она поступила и со всеми остальными эльфами.
   - Это сколько же у нее детей образовалось? - вытаращилась Лиса. - Погоди-ка! 365 пополам это...180, да? Один лишний. 180 на 4, это будет...720, да? Мамочки! И всех бросила? Ах, др-рянь! - треснула Лиса по столу кулаком. Подпрыгнула миска, подпрыгнули ягоды, некоторые весело заскакали по столу. Лиса, охнув, стала сгребать их обратно. Дон задохнулся вдруг от внезапно пронизавшего его чувства иррационального счастья. Живая. Как Дэрри говорит: "Твой файербол". Но она просто живая. Настолько, что рядом с ней он и сам ощущает себя немного живым - удивительное полузабытое чувство.
   - Ты слушать дальше будешь? - сдерживая улыбку, спросил он.
   - Буду-буду! Сейчас-сейчас! - Лиса стряхнула последние ягодки в миску и уселась. - Все! Уже слушаю!
   - Так вот. Эльфы стали жить парами, растить уже имеющихся детей, которых они считали своими, и рождать новых. Дети Пэр Ри выросли, стали образовывать семьи. Тут-то и оказалось, что от этих браков рождаются не эльфы, а люди. Эльфы рождались только у настоящих детей Перворожденных. Их теперь называют истинными. А Стражи, дети Пэр Ри, все погибли в 300-летнюю войну или были подняты. Я точно знаю, что, по крайней мере, трое старейшин ле Скайн - бывшие Стражи.
   Так вот. Люди плодились быстро, расселялись, начались войны и полный бардак. Весело, в общем, стало! Пэр Ри в мужском обличье шлялся по миру, глазел, ввязывался в заварушки и оттягивался, как мог. Скучно ему уже явно не было!
   - Слушай, ты же сказал, что драконы были смертны?
   - Мы все смертны, - пожал плечами Дон. - Если в меня воткнуть пару острых серебряных предметов - я очень даже умру. В сердце, например, или в голову.
   - Я учту... - ухмыльнулась Лиса.
   - Да ты коварна! Обижусь! - подыграл Дон.
   - А чего тут обижаться? Мало ли что? Вдруг ты заболеешь вампирским бешенством?
   - Ч-чем? - поперхнулся Дон.
   - Вдруг тебя какая-нибудь блоха заразная укусит, и ты кидаться начнешь! Вот я тебя и усмирю: суну под нос острый серебряный предмет, скажу "Ух, я тебя!" - все сразу и пройдет! Полезные знания в жизни всегда пригодятся! - Дон, сидевший с отвисшей челюстью, наконец опомнился и заржал. - Чего-о? Знаешь, какую жуть мне тут рассказали? Пять человек один тут перекусал, пока скрутили! Правда, оказалось, что не вампир он ни фига. Так, начитался всякого, решил попробовать, как это оно - кровь пить. Что - "хи-хи"? Тем, кого он погрыз, совсем не до смеха было. Мужик серьезный, к делу подошел ответственно, грыз на совесть, старался! - Дон вытирал слезы, всхлипывая от хохота. Лиса перевела дух. Слава Жнецу, вроде хандрить перестал, а то уже два дня такой серьезный ходил - даже страшно стало. И расспрашивать бесполезно. Не соврет, но и не расскажет. Волновать, видите ли, не хочет. А то она не знает, чем Рука Короны занимается! Ага, как же! Познакомились-то где? Вот именно! - Ладно, кончай ржать, как лошадь, рассказывай дальше!
   - Ох! - Дон в последний раз хихикнул, вытер глаза. - На чем я...?
   - Как он гулял.
   - А! Ага! Так вот. Однажды он влюбился. В человеческую женщину. - Лиса недоверчиво хмыкнула. - Ага, вот именно. Но там излагалось именно так, я тут ни при чем. В общем, там вся из себя такая любовь, ее смертельно ранят, и она умирает у него на руках. Он не смог этого стерпеть и поднял ее. Она восстала суккубом, это и был первый в Мире вампир.
   - Слушай, кстати, давно хотела спросить, почему инкуб?
   - Вот сама же и ответила. Не поняла? Куб - третья степень. Ординар может перекинуться в мышь, но довольно быстро утрачивает контроль, и мышка захватывает власть. Получается тварь безмозглая и весьма опасная. Таких просто уничтожают, обратно им уже не перекинуться. А у инкуба три тела, три ипостаси, если хочешь: мужчина, женщина и летучая мышь, и мы, в отличие от ординаров, с этой зверюшкой способны совладать. Собственно, эта мышь и есть то, что досталось нам всем от гордого тела дракона.
   Лиса даже ягоды перебирать перестала от неожиданности.
   - Да это прямо издевательство какое-то! Сравнили! Дракон - и в мышь! Она его не убила? Восставшая? Я б поколотила точно! - она с возмущенным фырканьем затрясла головой.
   - Не, ничего, мы как-то не в претензии! - улыбнулся Дон. - Ты же видела меня мышкой! Квали говорил, что ты весьма впечатлилась!
   - Нну-у, да! Страшновато! Заявка серьезная! Но дракон-то круче!
   - А фиг его знает! Может, наоборот, мышь! Дракона кто видел? Никто. Может, он маленький совсем. А мышки у нас вполне ...
   Они сидели, с улыбкой глядя друг на друга. Потом Лиса покачала головой.
   - Так вы все - кровь дракона? - тихо и задумчиво сказала она.
   - По легенде - да, - отозвался Дон. - А Пэр Ри ле Скайн за эти тысячи лет превратилась в Мать Перелеску. Мы называем себя ле Скайн, но с Матерью Перелеской это ни у кого в голове не связывается. Забавно, да?
   - Погоди, а сколько же тогда лет Трону? Если все уже даже забыли?
   - Много, - улыбнулся Дон. - Очень много. Посчитай. Война закончилась в 2301 году. Тогда и был выращен дворец на-фэйери Лив, а в нем Трон. Почти 6000 лет.
   - Офиге-еть! - Лиса сидела, задрав брови, сложив руки в миску с ягодами, и пыталась осмыслить возраст креслица, не произведшего на нее никакого впечатления.
  
   Саймон Ридли, нечеловек, маг, вор, пройдоха.
   184 года, соответствует примерно 40 человеческим.
  
   Ну, блин, я и попа-ал! Не, слинял-то грамотно, шестью порталами с ускорением времени - все по уму. Шел к окраине практически по прямой, рассчитал все заранее по таблицам, выходил в верхние слои атмосферы, считал до десяти, открывал следующий портал - и вот я здесь! Сыграл на том, что всем известно - чем больше гравитация, тем медленней идет время. В центре вселенной вроде бы, по расчетам и вообще стоит - там звезд натыкано плотненько. А на окраинах лысо, плюс угловая скорость вращения вселенной - разница вполне чувствительная получается. Вот эти придурки ее и почувствовали! Вон какая просека в лесу получилась - ровненькая, как по линеечке, гладенькая! Планета-то, между прочим, вращается, не замечали? Ничего, теперь заметили! Все, что на пути попалось - в пыль, и сами на молекулы, и портал их казенный гребаный! А потому что головой думать надо, а не в салатах баюкать! Я-то последовательно ускорялся, а они конечный пеленг взяли и ломанулись. Да еще прямо на поверхность... Хотя... Их бы и выход в атмосферу не спас. Просто получился бы красивый метеор! А так и мне польза - вон какую хорошую пещерку в горе их портал проплавил! В ней даже жить можно. И умереть. Потому что мне отсюда не выбраться. Тут магии нет как класса. Вообще. Нисколько. Только та, что я с собой приволок, а это - почти разряженный аккумулятор и я сам. И все. А на межмировой портал надо... Тра-ля-ля! Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! Ху-ху-ху-у-у-у!!! Так, спокойно, это уже истерика. Я просто устал, перенервничал, пере... пере... Надо поесть, поспать, а потом уже спокойно подумать. Завтра. Все завтра.
  
   Завтра.
   Я решил вести дневник. Почему-то мне это кажется правильным, даже необходимым. Может быть, перечитывая свою писанину, я пойму, где напорол, с какого момента пошел сбой, и как можно исправить положение. Итак. Я всегда был хорошим мальчиком, а мамочка так до самой смерти и не догадалась, что ее сын, благополучно закончивший университет, стал вором на заказ. Почему? Потому что скучно. Потому что гроши, честно высиженные в проектном бюро, дают возможность вести честное грошовое существование. Именно существование, а не жизнь. А я хотел жить, а не мечтать о том, как бы я зажил бы и что бы я сделал бы, если бы мне бы денег бы досталось бы откуда-нибудь бы. И я стал вором. Очень дорогим, на заказ. Меня не зря учили в универе - я стал хорошим вором. За 30 лет меня не только ни разу не поймали - даже не заподозрили! У мамочки было все, чего она только хотела! В пределах зарплаты проектного бюро. У меня тоже - в пределах моих гонораров за заказы. Единственное, чем я не смог порадовать маму - это внуками. Я никогда не заводил постоянных связей с женщинами, прекрасно понимая, чем это может обернуться при моей второй профессии. К сожалению, здоровье, а тем более жизнь, за деньги не купишь. Сколько я врачам ни предлагал - они только руками развели. Старость не лечится. Покой тебе, мамочка! А вот сынок твой, похоже, крепко влип! Что же я сделал не так? В заказе, вроде, никакого подвоха не было - заказ, как заказ. Зайти, взять цацку, уйти. Делов-то! Было бы о чем! Порталы просчитал по информаторию, ушел гладко. Сигналка, конечно, завопила - но я другого и не ждал, да и пофиг, если честно! Ори ты себе, сколько влезет - меня там все равно уже нет! А есть я здесь. И почему-то мне это не нравится. И почему бы это? Странно, не правда ли? Вот именно. Потому что я сейчас должен быть совсем в другом месте, без цацки и с деньгами. Блин! И пищалку с цацки я уже уничтожил, так что по второму разу меня уже не запеленгуют. Может, я в этом был не прав? Сейчас бы пришли, утащили в цивилизацию, посадили в благоустроенную камеру... Ой, нет, спасибо, не надо! Я лучше сам как-нибудь. Как-нибудь так... как-нибудь так... как-нибудь этак! И все я сделал правильно, а того, что здесь магии нет, предугадать было невозможно. Даже будь у меня заготовлен еще один портал, он, скорей всего, не сработал бы - поддерживающее поле все-таки необходимо, а его-то тут и нет. Или закрылся бы сразу - вот было бы здорово, если б я в него полез: чик - и пополам! Ой, мамочка! Ладно. Если бы, как говориться, да кабы... Сейчас мне надо что? Правильно, произвести инвентаризацию. Слава вам, богини воровские, Добытка да Прибытка, что я такой раздолбай, и свой карман не потрошу регулярно. Вот резак плазменный - с позапрошлого дела остался, поляризатор - вообще не помню, за коим лядом и когда он мне нужен был, батареи солнечные - три штуки аж! Да, жить я здесь смогу неплохо, вопрос - сколько? А действительно, сколько я здесь проживу? Организм под местное течение времени перестроится, или будет по старому, медленному, фунциклировать? По крайней мере, часы атомные (одна штука) утверждают, что с момента начала всей моей эпопеи прошло... час и двадцать минут. Круто! Пульс у меня нормальный, дышу вроде не очень редко, хотя это ж все субъективно, сравнивать-то не с чем... Да ладно, не о том сейчас думать надо. А подумать надо над тем, как получше обустроиться. Ночевать, забившись в трещину скалы, как в прошлую ночь, я категорически не согласен!
  
   Вечер того же дня.
   Наработался до полного офигения, устал, как собака, но спать не хочется совершенно. Странно. Врубил автоповара, сожрал три бифштекса, и вот, сел писать. По стенам пещеры сделал резаком приступочки, нашел у просеки пару сушин, снял резаком, при помощи левитра и какой-то матери оттараканил к пещере. Разогнал резаком на доски в размер, закидал на приступки. Теперь у меня есть пол! Еще один ствол - здоровенный, в четыре обхвата - обстрогал в виде чего-то типа кровати. Решил, что полки мне на фиг не нужны - все равно класть нечего, но потом все-таки сделал парочку - мало ли что... Просто выплавил пару ниш в стене, прорезал канавки тонким лучом, вставил тонкие дощечки. Вот с дощечками задолбался - горят, сволочи! Я их режу - а они горят!
   Вынул из автоповара приемную кювету, набрал в ручье воды - тут рядом ручей течет - одной рукой резал, другой поливал. Вырезал! Блин, даже симпатично получилось, могу гордиться! Обстановка, блин, ин-терь-ер! Долго думал, как сделать нормальный вход, а то явится какая-нибудь жукипука и сожрет, пока сплю. То, что эта ночь спокойно прошла, ни о чем не говорит. Вчерашний "бумк", видимо, всех распугал, но это ж ненадолго! Сообразил, в конечном счете: расплавил скалу над пещерой широким лучом, вход залило расплавленным камнем. Потом, когда остыло, прорезал аккуратную дырку в качестве двери и дырочку под форточку. На обе заклятья от насекомых навесил - это я еще могу, даже без внешней магии. Потом еще подумал, соорудил этакий козырек на подпорках из деревяшек и опять скалу поплавил, медленно, с перерывами. Деревяшки сгорели нафиг, а у меня получилось типа крыльцо. Снаружи смотрится, как ракушка из камня. Прикольно. Еще резаком поработал - сделал ступеньки. Потом работал поляризатором - сделал проницаемым для света и само крыльцо, и скалу вокруг входа. Сразу внутри светло стало - живи да радуйся, только вот не очень радостно мне почему-то. И почему бы это? Мда. Вот только с дверью затык случился. Не мог ничего придумать из подручных средств. Вырезать-то не проблема - а навешивать как? Пришлось вскрыть маг-аккум - а что делать? Страшно было - жуть! Очень боялся, что этот дурацкий мир просто высосет весь аккумулятор на раз и досуха. Обошлось! Взял ма-аленькую крошечку, сотворил дверные петли, дверь навесил - фиг меня теперь достанешь! Сна ни в одном глазу, но полежать все-таки надо, мышцы ноют с непривычки. Возьму информаторий, почитаю.
  
   Утро
   Пытался читать, показалось очень скучно. Все надуманно и глупо.
   Так и не заснул, да и не хочется. Сейчас поем и отправлюсь на разведку. Нацеплю левитр, поднимусь повыше и посмотрю, куда же меня закинуло.
   Я вернулся. Никаких признаков цивилизации. Нахожусь примерно на экваторе, материк весь лежит северней и на восток. Южнее - и не очень далеко - океан. Моя пещера находится в отроге хребта, идущего по всему западному побережью, насколько хватает глаз. Я сижу в горной долине. Гряда скал на востоке - самая последняя серьезная возвышенность. За ней на восток кромешные джунгли до самого края материка. Со стороны заката основной горный массив, за ним сплошные обрывы, уходящие прямо в воду. Повисел над самым прибоем, так, чтоб брызги долетали. Красиво! Только очень громко. Летучая живность мелкая, проблем не доставляет, исправно шарахается в стороны при приближении. Наземных тварей, сильно больших, не увидел ни одной. Похоже, зря я так старался с пещерой - есть меня тут некому, разве что местные крысы оголодают и сгрызут, навалившись всей толпой. Рай, да и только! Вот она - спокойная старость! И целая планета в собственность! Не хочу-у-у! Пустите меня обратно в ад цивилизации! Если бы здесь была магия - может быть я и смирился бы с пребыванием в этой тюрьме размером с планету! А без магии я чувствую себя так, будто меня враз лишили всех органов чувств, да еще и руки оторвали. Резюме: если магического поля нет - его надо сделать. Как - это уже другой вопрос, сейчас нужно свыкнуться с первым выводом и постараться не рехнуться. Был у нас в КБ один чувак, любил порассуждать о том, что жизнь - болезнь материи, а магия - болезнь разума. Ключевое слово "болезнь". Болезнь - это зараза. Мне предстоит заразить этот мир разумом, а разум магией. Я вам бог, что ли? Бог заразы... Тьфу ты! Вот они, мифы о сотворении мира, во что упираются! Ладно, я об этом еще подумаю, а сейчас зонд пойду запущу. Склепал одноразовый, запрограммировал на три витка - один за атмосферой, один в атмосфере и один совсем низко.
   Зонд сгорел. Собственно, на что и был рассчитан. Вот что успел передать: солнце светимости "G" (понятия не имею, что это значит, но так говорит информаторий, и кто я такой, чтобы с ним спорить), пять планет, моя от солнца вторая, один спутник типа "Луна". Мой материк действительно лежит от экватора до полюса, по-моему, включительно. Точно сказать нельзя - там ледяная шапка. Второй материк меньше, лежит поперек экватора, весь сухой, там, похоже, даже растительности приличной нет, так что мне хоть в этом повезло, здесь хоть воды достаточно. По краю там тоже горы, видно когда-то он от этого моего большого по линии гор отвалился и отъехал. Практически весь его центр - пустыня.
   Судя по атомным часам, прошло еще три минуты.
   Поел. Сейчас сяду клепать прогу для информатория. Требования:
      -- Магическое существо, способное вырабатывать магию.
      -- Магии нужно потратить как можно меньше, чтобы росла вместе с существом. Значит, зародыш.
      -- С младенцами я обращаться не умею, кормить тем более, значит, они должны с первых дней жрать подножный или подручный корм. Фрукты, например. Фруктов тут до фига, вот и чудненько.
      -- Чтобы новый вид успешно плодился и размножался, существ должно быть не меньше 300. Так инфор сказал. Значит, заложим 400, на всякий случай.
      -- Никаких инкубаторов у меня естественно нет, а если делать - прорву магии потратить придется. Значит, нужно что-то, что вырастет само. Как зерно в поле. Чтобы я только поливал, если дождя не будет долго.
   Резюме: совместить гены местной растительности, местных макак(?) - вон по веткам скачут - и мои для внедрения магии. Кажется, у меня скоро будут дети. Кошмар какой!!!
   Неделю спустя.
   Инфор закончил расчеты. "Макака", у которой я брал пробы, воспылала ко мне нежными чувствами и уходить не желает. А может и не ко мне, а к автоповару.
  
   Неделю спустя.
   Идиот! Козлина!! Кретин долбанный!!! Этот дебил железный мне расчеты выдал на 400 штук, с пометкой через одного "нежизнеспособен". Нормально? Пришлось переделывать просто все! Ввел шкалу жизнеспособности и ограничение на 100 вариантов. Выбрал самых-самых по 25 штук. Намагичил 50 зародышей. В аккуме магии почти не осталось. Плохо. С другой стороны, если этот план провалится - так и так мне трындец. Снял кожух с автоповара, нашел образец морской капусты и выкинул нафиг, все равно я ее не ем. Заложил туда образец - зародыш, настроил на дублирование. Потом сидел бесконечно долго - каждый из образцов дублировал по 8 раз. Задолбался, но спать не хочется.
  
   Три дня спустя.
   Вскопал поле. Сажать не буду, потому что зеваю. Посажу, когда проснусь.
  
   Неизвестно когда.
   Я проснулся. Сколько спал - не знаю. Судя по часам, прошло меньше суток с начала всего этого "приключения". Пока спал, прошли дожди. Мое поле смыло в ручей. Как хорошо, что ничего не посадил! Пойду копать в другом месте. Макака меня не забыла, прибежала, обнимала за ногу - выше ей не достать, лопотала что-то. Еле отвязался.
   Чуть не сделал глупость. Нельзя сажать все одновременно. Они же тогда и вылупляться одновременно будут - я точно с ума сойду! Буду сажать по штучке в неделю. А там посмотрим.
  
   Два дня спустя.
   Чуть не сделал еще одну глупость. Но мне простительно - фермер из меня тот еще. Ограду, дубина! Обязательно ограду надо сделать! Вон тут всякие парно- и непарнокопытные бегают. Враз все сожрут! Режу и втыкаю колья. Макака очень заинтригована, отходит от меня только за едой. Спит у меня на крыльце. Подстелил ей травки - холодно же на камне.
  
   Неделю спустя.
   Ограду доделал, посадил второй зародыш. Первый еще не пророс. А может, я что-то не так сделал? Может, и не прорастет? Борюсь с желанием выкопать и посмотреть. Макака упорно спала у меня под дверью. Два раза споткнулся об нее, выходя. Отдавил ей хвост, разбил себе лоб. Забрал в пещеру. Так проще. Правда, пришлось сделать маленькую дверку внизу большой двери, чтобы не вскакивать каждый раз, как попросится. А ничего зверюшка, симпатичная такая. Шерстка серебристая, довольно жесткая, сосульками не сваливается. Моська светлая, практически без меха, глазки черные, шикарный пушистый хвост. Ходит иногда на задних лапах, балансируя хвостом, бегает на четырех. Никак не могу понять, на кого больше похожа - на макаку или все-таки на кошку. Когда бежит на четырех - кошка и кошка. Но на лапах у нее пальчики, как у обезьянки, а ушки почти кошачьи, но свернуты, как ракушки и торчат как рожки. Забавная тварь!
  
   Неделю спустя.
   Посадил еще одного. Первый пророс. Мы с макакой поливаем.
   Я ношу воду кюветой из автоповара, она колпачком от верньера.
  
   Неделю спустя.
   Хочу спать. Зеваю. С ужасом думаю о том, что может произойти, пока я сплю. Прикинул на инфоре: местные сутки примерно равны моему часу. Постараюсь не засыпать подольше. У меня страда. Посевная, знаете ли. Офигеть!!! Чувствую себя крутым фермером!
  
   Три дня спустя.
   Засыпаю - не могу. Гори оно все синим пламенем, здоровье дороже! Окучил свои посадки, полил впрок, иду спать - и будь, что будет!
  
   Вроде бы пять дней спустя.
   Выспался. Вообще-то надо бы заняться и перенастроить часы под местное время. Достало вот так прикидывать. Да ладно, потом как-нибудь. А пока буду просто считать, что в месяце 4 недели, в году, соответственно, у меня получится 336 дней. Да и не важно, как оно там на самом деле - живу на экваторе, резкой смены времен года здесь не будет, а время считать как-то надо. Ничего за время моей спячки не случилось, похоже, макака без меня цветочки поливала! Умница какая! Первый вытянулся уже на локоть в высоту, набух посередине. Рядом еще три торчат, но они еще маленькие. Посадил следующего. Что я затеял? Подумать страшно! Чему я смогу их научить? Программированию? Так им вроде нечего. Воровству? Еще лучше. Ох, лучше не задумываться.
  
   Месяцем позже.
   Времени нет совсем. Поливаю, окучиваю, отгоняю жвачных от ограды, опрыскиваю какой-то дрянью от чего-то вроде тлей - вонючая-а! Ужас! Инфор формулу выдал, я в повара ввел, теперь беру веник и разбрызгиваю по огороду. Каждый раз приходится потом подолгу отмывать кювету. Без нее повар не работает. Я! Это я-то! Торчу в огороде в качестве пугала, стращаю местных ворон - не ворон - хрен поймешь, что за птички, но жрут все, что плохо лежит, и утаскивают все, что не приколочено. Поливать жутко надоело, руки оттянул до земли, а ведь это только начало! Если кто- то думает, что четыреста семян - это немного - так вот, он ошибается. Это до фига!!! Сорок - и то уже караул!
  
   Два месяца спустя.
   Очень много работал, очень много сделал. Теперь будет намного легче. Резаком проплавил большую яму рядом с полем, от ручья и вдоль поля - канавы. Поливается практически само, а если ручей мелеет, на один полив воды из ямы хватает. Проплавил в скале дырку горловиной вниз, нашел жилу кварца, отколупнул кусок, притащил, облицевал и оплавил стенки - типа изоляция. Фольгу добывал из автоповара. Называется "курица в фольге". Ненавижу курицу!!! Пытался запихнуть кусок фольги в качестве образца - фига с два. Контейнеры под образцы крохотные, на "чуть-чуть". Целый лист туда не влезает, если скомкать - выдает много мелких комочков, если положить небольшой разглаженный кусочек и поставить на максимум - получаем пластинку алюминия 10 на 15 и толщиной где-то 0,5. И что мне с ней делать? Пришлось раз за разом заказывать "курицу в фольге". Ненавижу курицу!!!
   Аккуратно снял самый тонкий проводок с поляризатора, смотал, вложил. На выходе получил 20-метровой длины моток 10 мм сечения. Отлично. Дальше был геморрой. Выбор: или сидеть сдирать изоляцию с толстенного, длиннющего проводища, или попытаться что-то изобрести с фольгой. Я выбрал фольгу. Отрезал, не дыша, полоску в волосок толщиной, свернул в кутулик так бережно, будто взрыватель от мины выворачиваю, и все вот-вот рванет к ядрене фене. И ведь получилось! 30 метров, правда, плоских. Где-то 0,5 на 1 см. Да и по фиг! В общем, проводов я себе намножил, ямку фольгой обложил, сена напихал, еще пару прокладок фольгой сделал, подвел провода от солнечных батарей, а отвел на изгородь. А по изгороди уже без изоляции пустил то, что из фольги получилось. Како-ой это был праздник! Первая же жвачно-рогатно-парнокопытная тварь удрала с таким визгом, что у всех ее сородичей в округе пары от копыт поотваливались! Хотя я, признаться, рассчитывал на жареное мясо. Но, видимо, напруга слабовата. А жаль!
   Выросло у меня незнамо что. Капуста какая-то. Из земли торчит кочерыжка толщиной с мою ногу, на ней сидит здоровенный кочан, но не круглый, а как фасолина, расположенная вертикально и поперек, выемкой к кочерыжке. Зеленый. Макака вокруг этих фасолин скачет, гладит, что-то лопочет, по-моему, даже облизывает. На зуб, вроде, не пробовала - но кто ее знает, может, думает, что не созрело еще? Продолжаю сажать. Что-то будет? Ненавижу курицу!!
  
   Полгода спустя.
   Сегодня родился наш первенец. Два дня назад его кочан начал желтеть, я даже забеспокоился, потом решил, что сделать все равно ничего не могу, и расслабился. Я не видел, как он вылезал из кочана, просто пришел на поле - а он сидит рядом с кочерыжкой, вокруг листья желтые лежат. Не орет, только вокруг глазеет очень заинтересованно. Хорошенький мальчик. Глазки зеленые, внешние углы подняты к вискам, но не настолько резко, как у меня. Ушки как у макаки, ракушками, но не на макушке, как у нее, а по сторонам головы. Мех только на голове, короткий, серебристый, чешуи нет совсем. Собственно, удивляться нечему - от меня им вообще должна была достаться только способность к магии, а уж как это скажется на внешности - это даже инфор не мог предсказать. Я стоял и хлопал глазами, разглядывая это чудо, а макака сразу к нему подскочила, что-то залопотала, подергала его за волосы и куда-то унеслась. Почти тут же вернулась с каким-то желтым фруктом, сунула его мальчику и опять ускакала. Тот фрукт обнюхал и стал жевать. На меня - ноль внимания, как на пустое место. Я даже растерялся. А что делать-то? Сказать "Эй, чувак, привет! Это я тебя сделал!"? Или с днем рожденья поздравить?
   Так чувак, вроде как новорожденный, слов не понимает, не ревет - и на том спасибо! Ну, постоял я, потом подошел, присел рядом, и говорю "Привет!" Он от фрукта отвлекся, на меня глаза поднял, голову на сторону склонил, смо-отрит. Долго так смотрел. Мне надоело, я говорю "Саймон" и пальцем на себя показываю. Разрази меня Прибытка, если на лице его не появилось нечто под названием "вежливый интерес"! То есть типа "Ах, это так скушно, но так и быть, я вас выслушаю..." Я обалдел просто. Нет, думаю, ты от меня так просто не отвяжешься. Тыкаю пальцем в него, говорю "Йэльф". Он смотрит, жует и молчит. Я давно уже решил, как их назову - по счету, так проще: Йэльф, Вэльфи, Мэльфи, Кэли, Фэли, Линн, и так далее. Я соседний кочан погладил, смотрю на Йэльфа и говорю "Вэльфи". Он смотрит и молчит. Хоть бы какой интерес проявил, зараза! Может, я ошибся в чем-то, и они у меня безмозглые совсем получились? Я макаку-то свою на разумную речь уже проверял - уж больно осмысленными казались некоторые поступки. Вот поливала же она "детей", пока я спал! Записал ее лопотание, загрузил в инфор, ан нет, не речь. Только сигнальные звуки. А жаль! А макака как раз прибежала, еще одну фруктину притащила, на коленки ему сунула и рядом присела. И вдруг мой "ребеночек" за мех ее на спине - цап! И поднял! Она заверещала - больно же! Я тоже заорал. Ах ты, говорю, зараза! Вскочил, схватил его за патлы нечесаные и тоже поднял. Как он взвыл! Я ему палец перед носом подержал, на макаку перевел. Он взглядом проследил, руку разжал. Тогда и я его отпустил. Макака сразу мне на плечо вскочила, лопочет - жалуется, а этот на заднице сидит, ревет, за голову держится и смотрит на меня злобно-злобно. Я опять присел перед ним, стал демонстративно макаку гладить и приговаривать: "Так нельзя делать. Она живая, ей больно. Надо гладить, а не хватать. Вот так, видишь?" Вроде бы у него на лице какая-то работа мысли отобразилась, что-то он там себе соображать начал. Я тогда и его по голове погладил. Он сначала нервно дернулся, голову в плечи втянул, потом расслабился - понравилось, когда гладят. Я сижу - одной рукой макаку глажу по спинке, другой его по голове. Потом смотрю - ручку тоненькую протянул и тоже макаку погладил, неуверенно, с опаской, и на меня все косится. Я говорю, вот, молодец! А сам чувствую - неправильно что-то. Присмотрелся - а у него на руке всего пять пальцев! Маму вашу в нищету! Как же он с такими руками колдовать-то будет? И хвоста у него нет! Ой, блин! А он стоять-то сможет? Без хвоста? Как без хвоста равновесие-то держать? И такое меня отчаяние взяло! Вот, блин, дилетант, наплодил уродов! Магические существа, блин! Колдовать не смогут, ходить будут на четырех - значит, о разуме можно забыть сразу, значит, будет дикая магия, а это, в свою очередь, значит, что миру этому трындец наступит в самом недалеком будущем! Сижу, смотрю на него и думаю - сразу пришибить - или подождать немножко. В это время макака с плеча спрыгнула, подошла к нему. С опаской, но подошла. Взяла его за руку и потянула куда-то. И он встал!!! Стоит, качается - но не падает!!! А она его все тянет, и он пошел!!! Сделал целых три шага и на меня свалился! Я так обрадовался! Подхватил, приговариваю что-то, сам не понимаю - что. Вот она, магия-то! Уже проявляется! Попробуй-ка без хвоста походить! А он ходит! Ффух-х-х! Не будет дикой магии! Раз верхние конечности свободны, значит и разум хоть какой-то будет! Я ж сам это программировал! Только вот когда будет, разум этот? Пока что-то не заметно.
  
   Месяц спустя.
   Вылупилось еще трое. Ходят на задних ногах, лопают фрукты, живут в шалашах. Я, когда обдумывал, где им жить, хотел сначала им дом построить. Я-то думал, они сначала совсем беспомощные будут - так чтобы ухаживать удобно было. А потом подумал, что дом - это, значит, убитые деревья. А подопечные мои наполовину растительного происхождения, может им это неприятно будет? А пещеры делать - мне не осилить. Я пока свою-то оборудовал, чуть не задохнулся: в замкнутом объеме раскаленный до температуры испарения камень - это очень неприятно. Если бы магия была - да без проблем, одной левой, а так - извините. Так что я нашел поблизости кусты погуще, заплел ветки и оставил разрастаться, а вокруг ограду сделал. Что-то засохло, что-то разрослось, но получилось в целом удачно. Дождь внутрь почти не попадает, я проверял. Да если бы и попадал - не страшно. Тут очень тепло - экватор, все же. На землю накидал коры, на кору сена. Сено делаю легко - узким лучом провожу над землей вдоль просеки. Часть травы сгорает, остальная высыхает за пару дней. Ограду пришлось сделать, потому что хищники здесь все-таки есть. Имел удовольствие познакомиться. Здоровенные кошки, черная и рыжая. Правда, нападать не стали, похлестали хвостами себя по бокам и ушли. Я видел двоих, но, наверно, есть и другие. Хотя, долина маленькая - может, больше и нет.
   Детишки мои довольно понятливые. Йэльф довольно быстро понял, что надо слушаться и делать так, как я говорю. Я научил его ходить в туалет и вытирать попу листиком, не разбрасывать огрызки от фруктов, мыться в ручье и причесывать мех на голове. С мехом сильно помогла макака. Она всегда очень заботится о своем и как-то смогла убедить Йэльфа, что это приятно. Меня он слегка опасается - это видно. Видимо, я его здорово за шерсть на голове тогда дернул. Ничего, это даже неплохо, субординация - великая вещь! Зато среди остальных новорожденных он главный - я подсмотрел! Мэльфи и Вэльфи обучал именно он. Рождение Мэльфи я вообще пропустил, заметил только через день. Пытаюсь учить их говорить, одновременно ломаю голову - а как они между собой-то общаются? Видимо, врожденными сигнальными звуками, как моя макака. Интересно! Еще один недочет в их строении - гениталии не убираются внутрь. Смотреть страшно. Я думал сначала - может, только у Йэльфа. Нет, у всех. Кстати, Вэльфи - девочка. Мне настолько было не по себе смотреть на эти их болтающиеся хозяйства, что я сходил, нарезал больших мягких листьев и в приказном порядке заставил научиться моих детей делать из них что-то вроде повязок на бедрах. А то, упаси Достатка, поцарапаются!
  
   Месяц спустя.
   Я заболел. Голова тяжелая, как каменная, и болит. Макака сидит рядом и гладит меня по моей больной голове. Как ни странно, становится легче, но ненамного. Очень жалко самого себя. Жалуюсь макаке, больше некому. Мои "дети" в пещеру не заходят. Я дурак. Автоповара взял, а аптечку - нет. Капнул крови в анализатор инфора - тот ничего не нашел, нет у него сведений о такой болячке, а, стало быть, и лекарства сделать нельзя. Сдохну нафиг. Так глупо, что даже обидно. А как же мои мальки? Кто их магии научит? И не придумать ничего, думать больно, видимо у меня сильный жар.
  
   Вечер того же дня.
   Очень хотелось пить и очень не хотелось вставать. Долго пытался объяснить макаке, чего я хочу, в конце концов, она куда-то умотала. По-моему, пошла поливать посадки. Дура! Пришлось встать. Придвинул автоповара к кровати. Пью горячий чай. Фигово.
  
   Часом позже.
   Прискакала макака на трех ногах, в четвертой пучок стебельков. Пихала мне их в рот, еле отбился. Сунул один в анализатор инфора - яд. Обозлился, но даже орать был не в состоянии. Только говорю: "Думаешь, лучше сразу, чтоб не мучиться?" А она мне их все пихает, и сердится даже, что не беру. У меня, наконец, мозги включились, вспомнил - животные же всегда травой лечатся. Может, она мне лекарство принесла? Проверил на инфоре - да, все стебельки одинаковые, одного вида. Я решил - все равно сдохну без аптечки - и сунул один стебель в рот. Горечь дикая, рот сразу онемел, потом горло - но и боль в горле сразу прошла. Надо же, думаю, фокусы какие! И не заметил, как заснул. Спал целые сутки - по часам посмотрел. Проснулся слабый, как котенок новорожденный, весь мокрый, трясущийся, но не болело ничего! Глаза только немного свет резал - а так нормально! Умница моя! Нашел в поваре цукаты, заказал сразу полкило. Сидела, лопала, жмурилась - вкусно ей было! Потом испугался, что объестся, попытался хоть часть отобрать - фигушки! Но все есть не стала. Закопала в мой матрас. Я ж говорю - умница!
  
   Два месяца спустя.
   Они все очень похожи друг на друга, я их не различаю. Только по длине меха на голове могу сказать, кто старше, а кто только недавно вылупился. Мех разных оттенков, но у всех серебристый, а у некоторых завивается в колечки. То, что я им говорю, понимают вроде бы хорошо, но отвечают односложно. Если и шалят - то не у меня на глазах, не дерутся, вроде бы, не ссорятся, все время напевают, а то соберутся вдвоем-втроем - и прямо полифония у них получается. Прямо птичьи трели! Странно, я особой музыкальности в программу не закладывал. Откуда это у них - непонятно. Имена дал только первым трем - так получилось, что, когда вылупился четвертый, я спал. Его они назвали сами, теперь сами дают имена и остальным, а я и не возражаю. В конечном счете, это их право. Провел первый урок магии. Долго думал, что бы им показать, чтобы понравилось. Показал, как перекинуть между ладонями радугу. Фурор!!! Они пищали от восторга! И я пищал, потому что, как только они поняли принцип, получилось у всех, даже у двух самых маленьких! При полном отсутствии внешней магии! У меня все получилось! Теперь насыщение этого мира магией - только вопрос времени! Я гений!
   Продолжаю сажать. Решил новые зародыши сажать туда, где росли первые. Полил разведенным компостом - да, я теперь специалист! - окучил, старые листья и кочерыжки сложил в компостную кучу. Все, как в инфоре написано!
  
   Два месяца спустя.
   Моя макака меня в который раз поразила до глубины души. Мы с ней пошли траву резать на сено. Она меня одного никуда не пускает, ездит у меня на плече. Сена нам нужно все больше и больше: детишки рождаются, нужны подстилки, да и старые нужно время от времени менять. На нескошенном участке паслось что-то копытно-рогатно. Обычно я орать начинал - они и удирали. А тут, видимо, интим был, а я помешал. Этот "самэц" со своей барышни слез, сопаткой фыркает, на меня зыркает, только дым из ушей не валит. Я говорю: "Слышь, бифштекс, сдрисни в дебри!" А он ножкой сделал, башку опустил и пошел на меня на хорошей крейсерской скорости. Меня даже злость взяла. У меня вот бабы уж сколько времени нет - я ж не зверею! На хвост оперся, резак с предохранителя снял и жду, когда подбежит. Тут вдруг макака с плеча у меня слетела - и к нему навстречу! Вот тут я испугался, но - поздно. Она ему на морду заскочила, в рога вцепилась - и давай его нос задними лапами драть! Он на бегу башкой мотнул, она в кусты и улетела! Я только ахнуть успел, хорошо - резак не выронил. Через секунду он уже рядом был, я шаг в сторону сделал, резак включил и выключил, вот и все, дальше его уже по инерции пару метров дохлого пронесло. Честно говорю, к кустам шел - трясся. Так и стоял перед глазами окровавленный комок меха с торчащими обломками костей. Ах-ха! Счазз! Она уже ко мне скачет, живая и здоровая! Я ей: "Что ж ты делаешь, а? Разве можно так дядю Саймона пугать?" А она осмотрела меня быстренько, убедилась, что живой, и к туше прямым ходом. Я ей: "Ты чего, глупая, он же дохлый уже!" А она на тушу заскочила, на задние лапки поднялась, хвост распушенный по спине вопросительным знаком загнула, передние лапки вверх подняла - и затанцевала! Иначе и не скажешь! Задними лапами переступает, боками поводит, мурчит. А передние лапы, как на пружинках, в локтях согнет - выпрямит, потопчется, опять согнет - выпрямит! Танец победы, еклмн! Долго топталась! Я ей говорю: "Да конечно, это ты его сделала, кто бы сомневался!" Она и слезла. Надо же, какая кровожадная! Воин! Никогда бы не подумал!
  
   Два месяца спустя.
   Учу детей магии. Получается коряво. Очень сложно адаптировать плетения и жесты, рассчитанные на шесть пальцев, к их пятипалым ладошкам. Стихий-то шесть: камень, жизнь, воздух, свет, огонь, вода. Решил убрать огонь. Тут тепло, обойдутся.
  
   Два месяца спустя.
   Подошел сегодня самый длинноволосый. Я решил, что Йэльф, и не ошибся. Говорит: "Саймон, фруктов мало-мало есть". Остальные в сторонке стоят. Я посмотрел - действительно, тощие они какие-то, и их так много! Когда успели-то? Сказал, что подумаю. А чего, собственно, думать? Надо лестницу вырезать вниз из долины в джунгли - пусть ходят, собирают там. Заряд в резаке атомный, почти вечный. Ствол бы не расплавить, а так - запросто.
  
   Полгода спустя
   Задолбался! Сначала резал лестницу, потом понял, что не прав. С открытой лестницы на отвесном склоне моих деток просто сдует. Или смоет, если дождь. Значит, в плохую погоду они будут сидеть голодными. Не годится. Пришлось таскать на левитре деревяшки, строить леса, наплавлять козырек и перила. Получился почти тоннель сверху донизу. Неэстетично, но практично.
  
   Годом позже.
   Детишки отъелись, повеселели. Сажаю каждый день, скоро уже всех посажу, пересчитал - осталось 248 штук, до конца года управлюсь. Теперь можно каждый день - нянек полно. С новорожденным они сами разбираются: селят, объясняют, что можно, а что нельзя, в общем, самоуправление. Я доволен. Объяснил, как разбиться на бригады - одна сено таскает, другая за фруктами ходит, выслушали, применили или нет - не знаю.
  
   Через 9 месяцев.
   Ура! Посадил последнего! 10 месяцев - и я свободен от фермерства!
  
   Через 5 месяцев.
   Я клинический идиот. Песни они поют, да? Ах-ха! Со мной коряво разговаривают? Маленькие еще потому что, да? Чичас! Три "ха-ха"! Язык это у них, понял? Вот так-то! У меня инфор три раза завис, пока расшифровал! Я-то просто песенку записал красивую, анализатор включил - а он и завис! Три дня я после этого бился, но, все-таки, расшифровал! Язык невообразимо сложный, выучить нечего и думать, придется опять лезть в кубышку за магией и делать артефакт-переводчик. Надо же мне знать, о чем мои детишки поют. А самое главное - это и есть их магия. И вся моя словесно-пальцевая наука нужна им, как топор кружевнице. Как же я раньше не заметил, что когда они поют, магический фон появляется? Видимо, уже настолько привык к его отсутствию, что перестал отслеживать его изменения. С одной стороны - обидно, провели, как лоха. С другой стороны - здорово, работает моя программа! Будет в этом мире магия! Только когда? Их, все же, очень мало. Доживу ли?
  
   Годом позже.
   У меня колоссальный облом! Повар мой накрылся. Видимо, пока я в нем ковырялся, я сбил какие-то настройки, или нечаянно какую-нибудь плату покорежил - но он теперь кроме чая и сухариков с орешками ничего не выдает. Впрочем, макака вполне довольна, а вот мне без мяса грустно. Придется перейти на подножный корм. Пойду на охоту.
  
   Через месяц.
   Резаком хорошо убивать, но он спекает сосуды, и кровь не стекает, как положено. Пришлось сделать себе каменный нож. Пытался делать острые сколы - жутко неудобно. Стал извращаться с резаком. Результат - острая серповидная "долька". Более толстый конец засунул в дырку в палке, залил расплавленной смолой. Выглядит коряво, но держится крепко. А главное - удивительно удобная штука получилась и острая. В дальнем конце долины сложил печку из камней, как в инфоре показано, копчу мясо. Макака попробовала - не понравилось. А мне нравится. Это вам не "курица в фольге"!
  
   Через год.
   Тьфу! Такая чушь получилась - даже записывать не хочется! Один из них меня видел за разделкой туши. Знал бы, во что это выльется - прибил бы тогда же. Завалил я бычка, шкуру снял, мясо срезаю, в кучку складываю. Вдруг слышу - кого-то явственно рвет у меня за спиной. Прямо выворачивает. Обернулся - один из моих. Глаза аж круглые, рожа от страха перекошена. Я говорю:
   - Ты чего, малыш? Съел чего-нибудь не то? - и сделал к нему шаг. Он как взвизгнет - и в кусты. Я потом прикинул - ну, да, видуха та еще: весь в кровище, в руке серп окровавленный... Что он там своим наплел про меня - не знаю, но теперь они от меня шарахаются. А я-то еще ему тогда посочувствовал, бедняжка, мол, напугал тебя бяка Саймон видом страшным, безобразным. Знал бы, кто из них это был - точно бы поколотил за трепотню, но они для меня все на одно лицо. А теперь мне и объясняться не с кем. Если сталкиваюсь с кем-нибудь на тропинке, он на колени падает, голову рукам прикрывает и трясется, как холодец. И что ни говори - только кивает и трясется. Блин! Противно - слов нет! Я же ни на одного из них ни разу руки не поднял, только первого один раз за мех на башке подергал, когда он макаку обидел. Я даже не орал на них ни разу! Ничего я им плохого не делал - чего ж они перетрусили? Пытался спрашивать - кивают и трясутся. Плюнул и ушел, чтобы от злости действительно кого-нибудь не прибить. Придурки, мать вашу в нищету!
  
   Год спустя.
   Они слиняли.. Все 365 "-эльфов" - у них у всех имена на "-эльф" заканчиваются почему-то. 35 зародышей так и не взошли - не знаю, из-за чего. Причем, засранцы, ушли по той самой лестнице, что я для их удобства целых полгода старательно вырезал! 1457 ступеней! Скоты! Трусы! Месяца три назад я натыкал везде "жучков" с записью - послушать, о чем базарят. Оказывается, я распоряжаюсь жизнью и смертью - почти бог, ага, ну, хоть не бог заразы - и зовут они меня "Жнец", с цоканьем на последней букве. Да и пожалуйста, мне-то что! Хотя, если честно - слегка обидно. Все же я их создал, и довольно много для них сделал, и заботился о них в меру сил и разумения, и пытался их чему-то научить. И все отброшено только потому, что я ем мясо? Но те здоровенные кошки тоже хищники, а их-то мои детишки совсем за это не осуждали! И не боялись абсолютно - я сам видел, как трое остроухих общались с одной "киской": за ушами чесали, гладили, хихикали, даже катались на ней, по-моему. Почему кошкам можно охотиться, а мне нельзя? Я обиделся. Но наплевать. Пусть живут, как хотят, лишь бы магию вырабатывали. А временное назначение богом смерти я как-нибудь переживу. Вот только понять бы, насколько временное.
  
   Через два года.
   Долго не писал - ничего не происходило. А сегодня макака подошла ко мне, попросилась на ручки. Я взял ее, она обняла меня за шею, пристроила голову мне на плечо и довольно вздохнула. Это был ее последний вздох. Я... плакал. Даже сейчас пишу - и слезы наворачиваются. Я знал, что это вот-вот случится. Еще год назад ее мех начал из серебристого превращаться в просто белый. Она стала много спать и не могла уже запрыгивать мне на плечо, а трогала меня за колено, и заглядывала в лицо - возьми? Она прожила, конечно, намного дольше своих сверстников - я ни разу не видел среди них никого с белым мехом. Она была очень старенькой, моя макака, но, все равно, ее смерть меня потрясла. Сейчас, когда ее не стало, я понял, что только она и стояла между мной и чудовищным одиночеством, в котором я живу. Она гладила меня по голове, когда я болел, она принесла мне лекарство, когда я уже был готов умереть, она отважно бросилась защищать меня от противника, превосходящего ее в сто раз! Созданные мной существа не идут с ней ни в какое сравнение, во всех них вместе взятых нет и десятой доли ее душевного тепла и отваги! Никогда не думал, что я, немолодой уже мужик, наверно циник, так привяжусь к мелкому полуразумному созданию. Мне очень тяжело. Я ведь даже так и не дал ей имени - просто говорил "Эй" и цокал языком - и она отзывалась. А может, это она и считала своим именем? Я давно уже разобрал свой скальный аккумулятор. Сегодня я набрал свежего сена и цветов, и запаял мою подружку в этом маленьком склепе. Спи спокойно, моя девочка. Здесь тебя никто не потревожит. А меня здесь больше ничто не держит. Я улечу на левитре на другой континент и оборудую себе капсулу стазиса. Маг-аккум поставлю на прием и подключу таймер, который разбудит меня после наполнения емкости магией. Жить здесь неизвестно сколько, без магии, в ожидании неизвестно чего в полном одиночестве я не смогу, приручать еще одну зверюшку я не хочу - слишком тяжело, я не хочу еще раз испытывать то же, что сегодня. Пойду собираться.
  
   Дин Пэр ле Скайн, дракон, 30 лет (возраст в человеческом эквиваленте).
   Он балансировал на двух ножках стула, придерживаясь рукой за стол. По другую сторону стола, гневно выпрямившись, стояла она. Водопад волнистых голубых волос на спине почему-то сильно подчеркивал огромный живот. Да что ей надо-то? Ну не виноват же он, что ей все время плохо, и она не может никуда ходить вместе с ним, как раньше? Что ж ему - тоже дома засесть безвылазно, чтобы ей обидно не было?
   - Ну и что ты сделаешь? - он сделал судорожный рывок, пытаясь увернуться от летящего в лицо обручального браслета, и, не удержав равновесия, вместе со стулом грохнулся на пол. Еще лежа на полу, почувствовал запах озона и услышал слабый хлопок - она ушла порталом. Опять мамочке жаловаться побежала! Завтра еще с любимой тещей объясняться! Опять скандал! Примчится ни свет ни заря, орать будет! Достали эти бабы! Он женился? Женился. С ребенком согласен? Согласен. И чего еще им от него надо? Спать надо лечь, вот что.
   К его удивлению, его никто не разбудил, и теща не прибежала с воплем "доколе?". Он прекрасно выспался, позавтракал и решил сменить гнев на милость - позвонить и извиниться. Если честно, он, конечно, был не совсем прав. Через час, пообщавшись со всеми знакомыми и подругами жены, и даже с тещей, он забеспокоился. Ее нигде не было. А еще через час впал в ступор. Произведенный домашними средствами поиск по крови показал, что ее нет на планете. Нет совсем, ни живой, ни мертвой. Она дура, да? Пространственный портал - это же прорва энергии! О ребенке бы подумала - ей же рожать вот-вот! И она... теперь... где-то... одна... Ему стало нехорошо. Ну, когда вернется, он ей...! А если не вернется? А если она... не может? А если... а-а-а!!! Он в панике побегал по дому, потом заставил себя собраться, установил вектор портала и затребовал в астрономической справочной таблицы эфемерид. Он примерно помнил время ее ухода, но только примерно, поэтому вектор уже превратился в веер. Плюс смещение по орбите, плюс вращение планеты, плюс гравитационный колодец каждой звездной системы, мимо которой проходит вектор, искривляющий его в зависимости от общей массы системы и расстояния прохождения...! Через пару часов до него дошло, что на слабеньком домашнем терминале он не в состоянии даже приблизительно определить зону поиска.
   - Пап? Здравствуй! Твоя мечта сбылась - я чувствую себя полным дерьмом и стопроцентным мерзавцем.
   Ой, какой же был скандал! Сначала его чуть не убили, потом стали игнорировать. Все, и ее и его родственники, оказались удивительно единодушны в определении, кто он есть и куда он может засунуть свое запоздалое раскаянье и страх. Но он выклянчил, выбегал, наконец, вышантажировал себе участие в поисках. Не ее - ребенка. Надежды было мало. Взрослого дракона очень трудно убить. Если бы она могла, она бы уже вернулась. Значит, не могла. Но, может быть, уцелел ребенок? Его ребенок! Он это точно знал - иначе не женился бы. Ищите дураков! Да, первые пять-семь дней младенец абсолютно беспомощен, но потом включается память рода. После этого дитя адаптируется мгновенно. Если только... Если у него есть эти пять дней. Или если мать при родах не ушла в бесформенность. В противном случае произойдут не роды, а псевдомитоз, после которого останутся две бодрые, здоровые и абсолютно безмозглые псевдоамебы весьма солидного размера. И тогда, если рядом окажется опытный маг-повитуха, у матери будет возможность вернуть свою форму, а вот у ребенка... В те невообразимо далекие времена, когда подобное безобразие еще иногда происходило, такое "дитя" просто уничтожали - другого выхода не существовало. Псевдоамебы размножались быстро, очень быстро, благодаря способности напрямую ассимилировать даже неорганику, и представляли собой вполне реальную угрозу. Но нет, она этого не сделает! Ведь не сделает же? Родственники собрали все имевшиеся средства, нажали на все имевшиеся рычаги, задействовали все полезные знакомства. В результате зону поиска просчитали в обсерватории, к поиску подключилось федеральное бюро расследований и, как ни странно, столичный зоопарк при институте ксенологии и космозоологии. Эти согласились покупать животных, желательно в комплексе с пищевой цепочкой, из неизученных миров. Несмотря на это, обеим семьям реально грозило впасть в энергетическую нищету, если поиски затянутся больше, чем на год. Время шло, зоопарк пополнился четырьмя комплектами форм жизни, надежды и средства таяли. Время шло. О времени Пэр думал с ужасом. Уже соотношение 1 к 4 даже в верхних слоях атмосферы создавало ощущение погружения в горячий плотный вихрь, за счет ускоренного движения молекул воздуха, а живность, доставленная оттуда прямым порталом, за считанные минуты, на глазах изумленных "времялазов", превратилась в кучки праха, покрытые коркой льда. Так далеко исследователи космоса не заходили еще никогда. Поиск пропавшей женщины превращался в научное исследование. Кто-то из обслуги проболтался репортерам, а может просто продал информацию. Неожиданно оказалось, что тема интересна всем, посыпались запросы от совершенно посторонних лиц, пара из которых спрашивала, например, на какой счет перевести средства для продолжения поисков. Через пару месяцев вся планета в положенное время собиралась у визоров, чтобы узнать последние новости о поисках и посмотреть панорамы других миров. Программа набрала невиданную популярность, рейтинги сериалов неудержимо падали. Неожиданно, вместо разорения, даже при том, что пришлось делать дорогостоящие последовательности промежуточных порталов 1:2, поиски начали приносить доход, и не маленький. Пэра не вышвырнули по одной-единственной причине: только он один, как отец, смог бы сразу почувствовать присутствие в мире своего ребенка. Ребенка? Если малыш выжил, сколько лет ему окажется, с учетом ускорения? Не оказался бы ребеночек старше папы лет этак на тысячу...
   Поиски велись уже почти два года, когда, пройдя 8 промежуточных порталов и ощутив пронизывающий холод, Пэр вдруг почувствовал - здесь! Осознание присутствия было настолько сильным и непривычным, что он заорал и растерялся, полностью захваченный этим ощущением. У него никогда еще не было детей, и он не верил всем этим россказням про родительскую эмпатию. Как он сейчас ощутил на собственной шкуре - зря. Ему сразу стала близка и понятна его невыносимая теща, всегда раздражающе трясшаяся над своей драгоценной доченькой. Он в первый раз почувствовал отцовство дракона - и это его потрясло. Да, теперь он поверил рассказам о том, как родители насмерть бились с врагами за своих детей. Раньше, еще в школе, когда их заставляли читать старинные сказания, он только плечами пожимал - бились, ну и дураки! В результате и ребенка не спасли, и сами погибли! Остались бы живы - новых бы нарожали! И до самого последнего времени он продолжал придерживаться того же мнения. Но вот теперь, вот сейчас... Нет! Не-е-ет! Сейчас он и сам готов был всему миру глотку перегрызть за свое дитя! Но где же его искать? Этот мир огромен!
   Оцепенев от внезапно вспыхнувших чувств, ошеломленный и морально дезориентированный, он пролетел по классически баллистической траектории и вмазался в скалу. Тут бы и настал ему полный... э-э-э... окончание поисков, но в последний миг он чисто инстинктивно успел принять бесформенность и размазался, стекая, а не разбился, сломав структуру. Судорожно, рывками, собрав себя и приняв гуманоидную форму, огляделся вокруг. Холодно! Как же здесь холодно! Видимо, они перестарались с порталами, и, по отношению к этому миру, он слегка ускорен. А приборы... в пыль. Порталы? Целы. Хорошо. А это что у нас здесь? Очнувшись от столбняка, коченеющими от холода руками, он долго, остервенело и упрямо, лупил обломком штатива по скале, отколупал кусок и активировал цепь обратных порталов.
   Спешно произведенный анализ показал, что последнее магическое воздействие на обломок произошло больше 6000 лет назад. Как раз на той стороне скалы, о которую Пэр затормозил, через весь "фасад" шла кривовато проплавленная магией надпись на языке драконов. Очень короткая надпись. "МАМА".
  
   365-й.
   Щекотка, переходящая в зуд, началась у него два? Нет, уже три дня назад. Он решил, что на кожу попали реактивы, вымылся и решил, что - все. Но, оказывается, это был всего лишь перерыв. Час назад он поймал себя на том, что яростно дерет когтями правый бок. Что за?.. Местные паразиты его не донимали даже в человеческой ипостаси, какую-нибудь заразу он тоже не мог подцепить - не действует на нас, не местные мы... И только сейчас, спустя час с начала почесухи, до него дошло - это Зов. Корявый, неумелый, но Зов. Кто-то домогается его общества и весьма настойчиво, даже, можно сказать, безапелляционно. Ой, кому-то я счаз харю наглую начищу и жопу тощую надраю! Будет всесторонне блестящий маг! Если жив останется.
   Старательно, но неумело вычерченная пентаграмма была огромной, рассчитанной явно на его истинный облик. Зря он перекидывался, и так бы поместился. Тощую фигурку на краю поляны он заметил только благодаря слабому сиянию ее? - его? волос. Нну? И что от нас нужно этому убогому? Ри не собирался бродить по поляне, он просто увеличил громкость. А этот убогий пусть либо глотку надсаживает, либо в пентаграмму зайдет, если наглости хватит.
   - Ты призывал меня - я здесь! Чего ты хочешь, тварь Жнецова? - голос грохотал, в жаркой духоте ночных джунглей заорали разбуженные птицы, кто-то большой с истерическим визгом и громким топотом удрал в глубину леса, с треском проломившись через кусты. Смотри-ка - зашел! Даже, вернее, забежал! Во нахал! Кто ж ты, такой шустрый? Смотри-ка, Перворожденный! И чего этому пасторальному святому нужно от такой бяки-бяки гадкой, как я? А видок-то у святого совсем не благостный! Глаза горят мрачной решимостью, бровки к носу сведены... Эк его припекло!
   Эльф быстрым шагом, почти срываясь на бег, приблизился к Ри, замер на мгновение, вглядываясь, и шумно перевел дух
   - Ты живой, да? Извини, я думал, что тебя нет в живых, и призывал, как духа! - Ри онемел. Эльф и некромантия - Мир сошел с ума? То-то ему этот перенос так не понравился. Ну-ну, что еще скажете, ваше эльфячество? - Но ты точно дракон? - вдруг строго вопросил Перворожденный.
   - Нет, блин, жаба с крылышками! - окончательно припух Ри. Громкость убавить он, естественно забыл, поэтому несчастный эльф зажал уши и, пискнув, пригнулся. Извиняться Ри не собирался. Мало того, что в мертвяки записал - так еще, понимаешь ли, никакого пиетета! В пентаграмму зашел, как к себе домой, допрос устраивает, хоть поздоровался бы, что ли! Наглец!
   Наглец тем временем вскочил и вдруг сам заизвинялся:
   - Ох! Извини, пожалуйста, я не должен был так бесцеремонно!.. Но мне все время так плохо, так страшно, я не соображаю почти ничего!
   - Ну, меня-то вызвать сообразил, - проворчал Ри, убавляя громкость, но все еще хмурясь.
   -Ох! - махнул рукой эльф - Ты... присаживайся! Ничего, что я на "ты"? - повинуясь его жесту, земля вспучилась, расступилась, и из-под нее вылезла пара корней в виде скамеек. Ри критически провел пальцем - надо же, чисто!
   - Э-э... благословенный... - начал эльф.
   - Называй меня Пэр Ри, - перебил его дракон.
   - А? Да? А я Вэйтэльф, Вэйт, - "клевер, клеверный луг", перевел для себя Ри.
   - Пэр Ри, великий дракон, помоги мне! - торжественно начал Вэйт. Глаза его лихорадочно блестели.
   - Ага! Уже бегу и спотыкаюсь! Когда я людей научил добывать огонь, иначе они бы там перезамерзли все нафиг - так я был бяка нехорошая! А теперь, как что-то понадобилось - так я уже великий дракон, да? Зашибись, как у вас все просто и легко! А не пошел бы ты, благословенный? В свои благословенные леса?
   - Ох! Так!.. Я ж... - спотыкался эльф - Я ж тут ни при чем, совсем, меня ж там и не было вовсе! Я людей-то двадцать лет назад только близко увидел! И... Я люблю ее! - наконец взвыл он. Ри заржал.
   - Так эт тебе не ко мне! Эт тебе к травницам! - веселился он - Я тя уверяю - все будет на са-амом высшем уровне! Выше некуда! Ага!
   Эльф даже не оскорбился, только сильно и нервно потер руками побагровевшее лицо.
   - Дело не в этом, - тихо сказал он - Видишь ли, она человек. Травница, - горько усмехнулся эльф - Она сама травница, и получше многих. Только от старости ни травы, ни заклятия не помогают. Она стареет, и мне очень страшно. Мы вместе уже двадцать лет.
   - Ну и прекрасно! Желаю всяческих благ! А от меня-то ты чего хочешь?
   - Я жить хочу! - опять взвыл Перворожденный.
   - Да и на здоровье - я-то тут при чем? - опять окрысился Ри - Мешаю я тебе, что ли?
   - Нет. Она, - почти всхлипнул эльф.
   - Б-р-р! - помотал головой дракон. - Давай сначала! Ты ее любишь, - эльф кивнул. - Она тебя любит, - эльф кивнул. - Она тебе мешает жить, - эльф кивнул, потом, спохватившись, замотал головой.
   - Нет-нет! Не так!
   - А как? Что ты мне голову морочишь? Мешает жить - грохни ее, и все дела, чего париться-то? Ну, если жалко - выгони, но это опасно - обидится, будет мстить. Лучше грохни.
   Еще на середине тирады Вэйт схватился за сердце, позеленел, отвернулся и его вывернуло. Ри досадливо сплюнул. Ах, мы такие тонкие, нежные и возвышенные! Ах, нам дурно от одной мысли о том, что разумное существо может кого-то убить! Ах! А вот создать этому кому-то обстоятельства, при которых этот кто-то сам сдохнет - это пожалуйста! Это в полный рост! Главное - подальше с глаз долой, чтобы дохлятина взор не "оскверняла"! Уб-богие!
   - Ты смотри мне только здесь не скопыться! Тебе еще меня отпускать, между прочим! А то, смотри, так и буду следом ходить, как привязанный! - припугнул Ри остроухого влюбленного.
   - Ох! Да! Сейчас! - Вэйт мужественно боролся с дурнотой. - Ты не понял! Все не так!
   - Ну, так объясняй нормально! Любит - мешает, плюнет - покусает! Задолбал!
   - Ты ведь... давно ушел, да?
   - Давно - не то слово! Да я с вами почти и не жил. Лет 200 с детьми потусовался и слинял. К людям потом заходил, к вам - нет. Стошнило, уж извини! Мусю-сю, пусю-сю! Ах, травка, ах, цветочки! А целую расу отправить в никуда, на верную гибель, объявив, видите ли, что это "скверна ле Скайн" - как не фиг делать! Сволочи полурастительные! Лицемеры! А сейчас вы что творите?
   - А что мы творим?
   - А то ты не знаешь?
   - Не-е! Я ничего не знаю! И не хочу! Я 365-й, я последний, я всегда был один. Ты посмотри, где мы с тобой сейчас находимся, видишь? Это самый-самый край, там уже океан с двух сторон, а здесь уже горы! Я здесь с самого начала живу, ни с кем не общаюсь. У меня соседи только с одной стороны, но про меня забыли все давно, я даже, как их зовут, не знаю! Я бы и дальше один жил, но, как-то раз с порталами экспериментировал, и нечаянно перенесся. Прямо в эту, в куар-тий-ру. Неудачно так, прямо головой об такую штуку, у людей в них вода горячая течет, чтобы вокруг тепло было.
   - В батарею, что ли, башкой вписался?
   - Ага-ага! И сознание потерял. Так и познакомились. Она... очень хорошая, она лекарства делает, только не травница, а, это, ну...
   - Фармацевт.
   - Ага-ага! Понимаешь, я никого никогда не любил. А теперь мне очень страшно, но я ее уже не разлюблю. Сросся. А это значит, что я умру, - эльф зябко поежился и с надеждой заглянул Ри в лицо.
   Ри хмурился, пытаясь состыковать части головоломки.
   - Все равно не понимаю.
   - А! Ну, да! Я же не сказал! Понимаешь, это в первый раз произошло, когда ты уже ушел. Оказалось, что пара - это навсегда, и, если один погибает - другой гаснет и умирает. Вот... - тихо закончил Вэйт и нахохлился.
   - А! - наконец дошло до Ри. - То есть, если она скопытится - ты тоже накроешься?
   - Да-а, - протянул эльф, зачарованный емкостью и краткостью формулировки.
   - Ну, хорошо, с этим разобрались. А от меня-то ты чего хочешь? Только не мямли опять! Говори по делу!
   - Х-хорошо, я... попробую. Вот. Да. Ты можешь ее переделать? Чтобы она жила долго-долго?
   Ри подавился воздухом и долго стучал себя по груди, пытаясь откашляться. Вэйт терпеливо ждал, с надеждой глядя ему в лицо.
   - Вот же гоблин! Ну, ты даешь! - наконец продышался Ри. - Я тебе что - фокусник?
   Вэйт вдруг словно взорвался эмоциями. Он слетел со скамейки и бухнулся перед Ри на колени, заламывая руки. Ри даже отшатнулся.
   - Я умоляю тебя, придумай что-нибудь! - горячечно зашептал Вэйт, тряся головой и захлебываясь словами. - Мы же пробовали, мы все попробовали, когда они еще в лесах... Даже Созидание не действовало, они все равно... Твоя магия совсем другая - может, у тебя получится! Прошу тебя, хотя бы попробуй! Ведь это и твои потомки! Ап!.. - эльф резко захлопнул рот, явно сболтнув лишнего, зажмурился и втянул голову в плечи, ожидая драконьих громов и молний. Но Ри только хмуро сопел. - Ты... знал? - опасливо приоткрыл Вэйт один глаз. Ри раздраженно пожал плечами. Еще бы он не знал! То, что он - отец, он почувствовал сразу - а толку? Он же не мог придти и сказать, что это его дети! Эльфы-то считали их своими! Да и что бы он делал с этими детьми? Он был с ними, сколько смог, да, - но в виде их сверстника, ребенка. А потом они выросли и стали такими же убогими, как и родители. И он ушел. Смотреть на то, как вчерашние нормальные безбашенные пацаны превращаются в слащавых слабонервных придурков, у него не было ни сил ни желания.
   - Ну, знал. А что это меняет? Ни со Стражами, ни с людьми у меня ничего общего, кроме хромосом, и то не у всех.
   - Хро-мо... - заморгал эльф. - Извини, я не знаю, что это значит, но я не прошу за всех! Только за нее! Меня приводит в ужас даже мысль о том, что она умрет! Это больно - вот здесь, - он прижал ладонь к груди. - Я не хочу без нее, не смогу. Если надо - ставь на мне опыты, можешь даже, как ты говоришь, грохнуть - но сделай так, чтобы она жила! - Перворожденный плакал.
   - Ишь ты! А я, было, подумал, что ты за свою шкурку трясешься!
   Эльф как будто выдохся, уселся прямо на землю, сникший и безучастный, но теперь поднял глаза и горько улыбнулся.
   - Ты просто не понимаешь. Ты практически прав - но она и есть моя шкурка, так понятно? Нельзя жить с содранной кожей. Это нельзя объяснить - можно только почувствовать. Знаешь, мне абсолютно наплевать абсолютно на всех - кроме нее.
   - На себя тоже? - недоверчиво прищурился Ри.
   - Нет, - спокойно ответил эльф, и Ри уже собрался презрительно фыркнуть, но конец фразы оборвал его фырканье на середине. - Если я умру, она очень расстроится. Я не хотел бы ее настолько расстраивать. Она переживет, конечно, она - не эльф, но...
   - Вот же гоблин! - зашипел Ри. - Все не как у людей!
   - Так мы и не люди, - бледно улыбнулся эльф.
   - Ладно, красноречивый, - проворчал дракон. - Значит Созидание, говоришь, пробовали? - эльф сидел, молча кивая головой, и бездумно, на автомате, выращивал какую-то длинную травину довольно противного вида. Травина ложилась кольцами, и казалось, что эльф вытаскивает из-под земли длинный зеленый провод. - А время жизни? - эльф опять покивал, как болванчик, потом пояснил:
   - Уходит, как в песок, сколько ни отдай - тысячу, две. Передача явно происходит, а умирают они все равно лет в сто, и куда переданное девается - так и не выяснили.
   - О как! - выпятив нижнюю челюсть, дракон задумчиво пощипывал себя за кончик длинного носа. - Озадачил! Это даже интересно! Сколько она у тебя еще протянет?
   - Лет... сорок... наверно... - утонченный Перворожденный ввиду появившейся надежды самозабвенно грыз ногти на обеих руках сразу. Отражение раздумий на лице Ри и его манипуляции с носом загипнотизировали эльфа совершенно.
   - Давай так: я подумаю, что тут можно сделать. Быстро не обещаю, но как только - так сразу, - наконец озвучил дракон результат своих умственных усилий. - Выходить на тебя как? Я у вас светиться не хочу, да и тебя, как я понял, по головке за общение со мной не погладят и сладкий пряник не дадут. Я правильно понял?
   - Правильно, - вздохнул Вэйт. - Какой уж тут пряник! Не помнят - и слава Жнецу! На вот, я тут такую штуку разработал - не для тебя, для нее, но, видишь, пригодилась! Это запечатанный портал, личный. Тут ничего делать не надо - только сломать и бросить, он сам сориентируется.
  
   Прошло десять лет.
   - Эй, как тебя? Вэйт! Пст!
   - А? Ох! Да! Заходи, пожалуйста!
   - Ни фига. Давай наоборот.
   - Да? Хорошо! Ага, ты тут живешь, да? Совсем, как в куар-тий-ре! Ох! Что это? Ой!
   - Да чего ты такой нервный? Подумаешь - немножко труп.
   - Ох... Бэ-э-э...
   - Тьфу! Ну, все, все, уже тряпочкой прикрыл, уже не видно. Все? На, нюхни. Ближе к носу!
   - Ай! Тьфу, гадость какая!
   - Зато проклемался! Как вы только воевать-то решились - с такой реакцией?
   - Я-а?! - эльф подскочил, как ужаленный в... как ужаленный. - Я ни с кем не воюю! У-упаси Жнец - ты что! - возмущенно затряс он головой. - Я сижу и не высовываюсь, но, я тут по-тихому кое-что подслушал - мы, собственно, ничего не решали. Просто люди вырубили рощу третьего Стража. А мы их отодвинули немножко, чтобы не помешали новую растить. Немного, километров на триста. А они - огнем, а мы еще подвинули. Мы-ы... никого не убиваем, ты что! - Вэйт был в ужасе.
   - Ага, а то, что они сами вешаются - так вы вроде и не причем!
   Ушки эльфа побелели до синевы, и сам он резко поблек и выцвел.
   - Я слышал, да, - потерянно прошептал он. - Это ужасно! Наши стараются всех сразу собрать и успокоить, но иногда... опаздывают.
   - Вот я и говорю - убогие! Опоздуны, блин! Да если и так - могли бы уже привыкнуть, что они дохнут, как мухи осенью.
   - Бэ-э-э...
   - Тьфу! На, держи вату и нюхай все время, пока я говорить буду. Убирай тут еще за тобой! Знал бы - не связывался! В общем, так. Время жизни они все-таки воспринимают, но не телом. Поэтому тем, на ком вы свои опыты ставили, я категорически не завидую. Болтаться 2000 лет без тела... Это полный трындец, я тебя уверяю!
   - А как это?
   - А я знаю? Вот тебе расчеты, вот формула вызова, пентаграмма не нужна - просто круг, два серпа ручками в противоположные стороны, понял, да? Вот сюда имя подставь - и вызывай, можно побеседовать через кого-нибудь, кто в круг встанет. Только вопросы заранее готовить надо, ответы по принципу "да - нет", на "нет" серпы светиться будут.
   - Ох! Ужас какой! Несчастные!
   - Раньше думать надо было! Сами заранее посчитать не могли? Я же кому-то из ваших как-то раз объяснял, как это делается. Ничего такого сложного в этом нет. Раскладываешь на вектора, примерно намечаешь нужные параметры, или расстояние. Делов-то!
   - Боюсь, что ты зря старался. Мы никогда не считали магию. Может быть, мы на это просто не способны? Я даже сейчас не понимаю, как ты это сделал... Вот это что такое?
   - Это вектор, это дивергенция и ротор заклинания.
   - Извини, но я понял только последнее слово. Откуда ты все это знаешь? - Ри завел глаза.
   - Память крови. От папы с мамой досталось. Давай как-нибудь в другой раз, хорошо? А то сохранение кончится, тело быстро остынет, а я ее специально для тебя принес, старался, между прочим, выбирал, какую посимпатичнее...
   - Бэ-э-э!!! - вата не помогла, Вэйт попятился с ужасом во взоре, панически мотая головой. Ри сначала не понял, потом понял и офигел.
   - Ну, ты извраще-енец! До такого даже я бы не додумался! - восхищенно покрутил он головой, и посмотрел на Вэйта с долей уважения. - Но идея интересная... Держи вату у носа! Всю лабораторию заблевал! Уб-б-огий! Все! Все уже! Ну, вот. Значит, так. Я разработал заклинание трансформации тела. Оно удерживает большую часть личности, но не всю, и чем дальше, тем разница с исходной будет заметнее. Опять-таки, вот расчеты. Тебя позвал, чтобы проверить, что получится. По расчетам - все круто. Тело практически вечное, куда прочнее вашего. Правда, убить все-таки можно - голову, например, оторвать, или... Нюхай!!!
   - Умпф!
   - Молодец! Вот так и держи. Собственно, я эту тушку сейчас поднимать буду, а ты - смотреть.
   - А-а... зачем? Может, я лучше потом... зайду...
   - Нет. Ты будешь смотреть. И очень внимательно к себе прислушиваться. Потому что с твоей райей сердца будет происходить то же самое. Если ты на эту сможешь после поднятия смотреть без ваты у носа - значит, ура, победа. Если нет - увы, ж... пролет. И вот еще что: тело будет той же температуры, что и окружающая среда, поэтому вероятность образования зиготы нулевая.
   - Чего-чего?
   - Ну, блин! Детей у вас не будет!
   - А-а! И хорошо, и не надо!
   - Тогда начали. Держи вату!
   - Умпф! Умпф! Умпф! Ой, а что это? Ой, ушки какие интересные стали - как крылышки! Бледненькая какая! Бедняжка!
   - Что, ушастый, не тошнит?
   - Н-н-е-ет... вроде бы...
   - Вот и чудненько. Давай попробуем разбудить. Эй, красивая! Ау! Ну, чего глазами хлопаешь? Скажи уже чего-нибудь!
   - Ма-ма!
   - Не, ни фига, разве что папа, и то относительно.
   - Ри, ну зачем ты так? Она же наверняка и так напугана - а ты так грубо... Райя, как вы себя чувствуете?
   - Эльф-ф-ф? - нос сморщился, губа задралась, обнажая солидные клыки, девушка зашипела, как кошка, тело напряглось перед броском. Вэйт взвизгнул и отскочил за широкую спину дракона.
   - Эй, эй, ты чего? - насторожился Ри.
   - Ненавиж-ж-жу! - прошипела поднятая, вздрагивая верхней губой.
   - Э-э, нет. Так не пойдет. Спать! Спать, я сказал! Вот так. Чего-то я не учел... Клыки эти... Непонятно. И реагирует как-то странно. Видимо, твои ей здорово насолили. Хотя повесилась сама, я... Нюхай!!!
   - Умпф!
   - Знаешь, иди-ка ты пока, - нервно вздрагивающий Перворожденный мелко покивал. - Я тут доработаю, разберусь - тогда и будем затеваться.
  
   Прошла неделя.
   - Эй, ты, Вэйточка без листьев! Слышь, дубина зеленая! Иди сюда. Значит, так. Все весьма печально. Во-первых, с какими эмоциями человечек помер - с теми и восстанет. Если твоя райя тебя действительно любит - будет хорошо относиться и после поднятия. Если нет - не полюбит никогда. Пытаться как-то изменить первоначальную настройку абсолютно бесполезно. Но это еще цветочки. Второй затык в том, что им для поддержания заклинания нужна кровь, причем живая. Не зеленей, нужно немного. Если переберет, будет пьяная. Ах да, вы ж не пьете... Ну, поглупеет резко, хихикать будет, чушь нести - так понятно? Вот. Твоя кровь не годится вообще, будет действовать, как сильнейший стимулятор, а может, как наркотик - не знаю. Если только кровь Стражей - но они вряд ли будут поддаваться ее магии, так что, лучше человеческую. Можно частично заменить кровью животных - но только частично, 1:2, 1:3. Никаких других вариантов изменить тело с сохранением личности я не нашел. Вот теперь и думай - оно тебе надо?
   - А... та... первая..?
   - Лучше не спрашивай. Ну вот, опять позеленел! Любопытство тебе противопоказано! Ну, нельзя было ее оставлять - агрессивная слишком получилась. А ты теперь иди, со своей поговори. Объясни ей все. Может, она еще и не согласится. Существование-то не больно веселое - бесконечно кровь сосать. Кстати, не исключено, что ты, зная, как она питается, и жить-то с ней не сможешь. Но, зато, будешь знать, что она в порядке - может, и сам жив останешься. А жевать она не сможет. Там такая странная деформация челюстей и гортани - я так и не понял, почему это происходит. Какой-то побочный эффект. Я, когда препарировал... - до Вэйта наконец дошло, откуда Ри мог узнать о деформации гортани. Он тихо пискнул, свел глаза и упал в глубоком обмороке.
   - У-у-у, гоблин драный! Вот что с тобой делать, с убогим таким? Вояки! - Ри поднял эльфа за шиворот, поискал, куда пристроить, и, положив на стол, отвернулся за ваткой с нашатырем. Вэйт тем временем, слегка пришел в себя, понял, ГДЕ лежит, Ри звякнул каким-то инструментом... Когда он обернулся с ваткой наготове, эльф стоял в углу с выставленной на манер рогатины штангой капельницы. Вся конструкция сильно тряслась. - Ты чего? - удивился дракон.
   - Ты... это... ты... не надо... я... живой еще пока...
   - Тьфу! - от души прокомментировал Ри. - Долго думал?
   - А... э... нет... Ага, - препарация вроде бы откладывалась, Вэйт слегка успокоился.
   - Так. Все. Вали отсюда, глаза бы мои на тебя не глядели. - Ри обиделся. - Вот тебе печать - я теперь тоже так умею, надумаешь - позовешь. Катись, пока и вправду не разложил! А то очень интересно, что у тебя в башке вместо мозгов!
   - А может, ей не говорить... пока... все...
   - Ну, знаешь, это уже подлость получится! Нет уж! Она должна знать, на что соглашается. А уж из-за любви или ради вечной жизни - это другой вопрос. Все, проваливай, зеленый влюбленный!
  
   Спустя пять лет, в 2095-ом году, в Мире появилась первая представительница новой расы. В южных областях существовала разновидность кровососущих летучих мышей, называемых вампирами. По аналогии назвали и этих "новеньких". Долгое время не утихали споры о том, что они из себя представляют - человека, оборачивающегося летучей мышью, или наоборот, мышь, перекидывающуюся в человека. Споры об этом не утихли и по сей день.
  
  
   2285год. Афедора Гривская, 38 лет, Верхоград.
   Транспорт не ходил уже около года. Раньше дорога до работы занимала всего двадцать минут на автобусе. А теперь... Дора устало, но уже привычно крутила педали старенького велосипеда. За год привыкла. За год ко многому можно привыкнуть. Хорошо, хоть велосипед пока не разваливается. Запчасти теперь только импортные и стоят ой-ой. Можно было заночевать и в дурке, но она и так там почти жила, а сегодня ей очень, ну просто очень хотелось домой. Дому было уже 280 лет. Тогда, в начале войны, целых три квартала - как и в других городах - были застроены этими домиками - временным жильем для беженцев. Беженцами были прабабушка и прадедушка. Они не смогли уйти дальше на север - у прабабушки начались роды. Семья осела здесь. Им выделили половину двухэтажного дома. Так эти домики были построены - по два под одной крышей, с одной общей стеной. Они оказались очень прочными - казалось, время их не брало - и удобными. Высокое крыльцо, прихожая, небольшая из-за огромных встроенных шкафов по сторонам. В шкафах жили велосипеды, санки, верхняя одежда, коляски и многое другое, накопившееся за четыре поколения. Холл с лестницей на второй, спальный, этаж. По левой стене - кладовки для продуктов, а по правой, смежной с соседним домом - ванная комната и туалет. Дальше две двери - налево кухня со старой, чудом сохранившейся дровяной плитой, направо столовая. Лестницу в холле отец перенес, сделал вертикальную винтовую, а освободившееся место отгородил под домашнюю операционную: уж больно много полудохлых зверьков притаскивал в дом младший брат Доры, Рэй. Город жесток к неразумным тварям. Федор Гривский не был ветеринаром, он был нейрохирургом. Ругать сына за сочувствие к увечным животным он не собирался, с другой стороны, лишних денег на лечение бездомных тварей в семье тоже не наблюдалось. "Хирург я или не хирург?" - вопросил Федор и операционная заработала. 12-летний Рэй чуть ли не молился на отца и собирался учиться на ветеринара. А Федор с удивлением обнаружил, что новое занятие нравится ему гораздо больше, чем нейрохирургия. "От зверей хоть благодарность чувствуешь! И они не пытаются мне объяснять, как их правильно лечить!", не раз говорил он. После смерти Федора три года назад мать Доры уехала в Бриз, в деревню, вместе с Рэем, его женой и ребенком. Дом опустел. Дора осталась. Каждый раз к концу дежурства она проклинала все и решала уволиться - и оставалась еще на сутки, потому что работать было некому, некому, некому... Но надо. Психиатрические лечебницы были переполнены - впрочем, как и все остальные больницы после эвакуации Нижгорода. Всех, кто мог плохо отреагировать на длительный переезд, перевели в больницы Верхограда. А вот персонал не перевели! И развлекайся, как хочешь! Персонала не хватало катастрофически, в смене Доры из трех санитаров остался один, медсестра дорабатывала последний месяц. Что дальше? Люди бежали от войны, бежали семьями на север, как можно дальше, как когда-то Дорины прадед и прабабка. Только роддома абсолютно не страдали от перегруза, наоборот, они расформировывались один за другим. Люди боялись заводить детей, не зная, что будет завтра. Персонал расползался по больницам, но в дурку никто не шел, не прельщала даже высокая зарплата. Некому работать, некому! А последние три недели - это вообще какой-то ужас! Три недели назад, в ночь уже, привезли найденную в пригороде женщину в невменяемом состоянии, явно беременную. Не пьяная, не наркоманка, зрачок нормальный, следов травм не видно, но на внешние раздражители реакции никакой. Остались безусловные рефлексы, но не все. Она даже почти не издавала звуков, только иногда тихо, как-то безучастно и равнодушно хныкала. Классический "Криминальный синдром" Йоримы Шварца. Живший в начале второго тысячелетия доктор психологии Шварц попытался свести воедино все, что было известно о таких случаях. Где-нибудь, совершенно неожиданно начинали сходить с ума люди - серией, от трех до пятнадцати человек в течение месяца-двух. При этом они совершали ряд необъяснимых преступлений: грабили собственные банки, убивали членов своей семьи, а иногда и никак не связанных с ними людей. Спрятаться или как-то скрыть свои действия они даже не пытались, поэтому доктор справедливо предположил, что они сначала сходили с ума, а уже потом действовали, но на этом исследование и завязло. Не было никакой возможности предположить, где в следующий раз произойдет вспышка заболевания, а следовательно - выяснить причину его возникновения. Одно время думали даже, что это какой-то вирус, но идея оказалась несостоятельной. Лечению "криминальники" не поддавались и, как правило, тихо угасали за год-два, даже при хорошем уходе. Они не были способны даже жевать - только сосали из бутылочки, или их поддерживали внутривенным питанием. Эта женщина, конечно, тоже обречена, а притом, что уход здесь за ней будет минимальный, что уж притворяться, погибнет она быстро. Но ребенок! Он же не виноват, что мать сошла с ума! Вызванная акушерка явилась через день. Определила срок в 35 недель и предлежание плода. А дальше начались, как говорил папа, "танцы и реверанцы". На официальный запрос о переводе на патронаж роддом ответил отказом. И их можно было понять. После того, как год назад были разрушены подряд три электростанции на юге, город остался без электричества. Со всеми вытекающими последствиями. О бестеневых лампах над столами можно было забыть. Вся медтехника, приборы жизнеобеспечения для впавших в кому, да что там, даже заурядные стиральные машины и холодильники - все стояло и покрывалось пылью. Медицина одним махом скатилась к прапрадедовским методам. Только, вот беда, их уже никто не помнил! Диагностика, даже просто анализ крови без аппаратуры, стали проблемой. Какое-то время удалось протянуть на автономных генераторах, но 6 месяцев назад подвоз топлива по реке прекратился - речного порта больше не было, как и самого Нижгорода. Была красивая роща на берегу и несколько двухэтажных домов, но без света, газа и воды. Все остальное - причалы, доки, склады, многоэтажные дома, гостиница - просто исчезло. Это было не ново. Это было уже привычно. Просто, раньше это было далеко, где-то там, а теперь подошло вплотную. Такая война. Такая дурацкая непонятная война. Сначала говорили - экспансия эльфов. Эльфы, сказочные персонажи, вроде бы когда-то, на заре времен существовавшие где-то на юге, вдруг стали реальностью, и реальностью враждебной. Да, существовала аномальная зона на юге материка. Испокон веков люди пытались ее исследовать - и абсолютно безуспешно. И сухопутные и морские экспедиции, вернувшись, рассказывали такие ужасы, что волосы дыбом вставали. Растения-хищники, гигантские змеи, ядовитые насекомые, огромные звери - и так далее. Тот факт, что все участники при всех этих перипетиях возвращались живыми и здоровыми, даже без единой царапинки, почему-то ни разу никого не озадачил, тем более, что телесное здоровье - это еще не все. Большинство путешественников мучили ночные кошмары еще долгое время после возвращения. Желающих стать колонистами как-то не находилось. Среди людей, живших ближе всего к субтропическим лесам, ходила поговорка "Не смотри на юг - ослепнешь", и подразумевалось совсем не солнце. Сказки приписывали эльфам самые разные качества, от бесконечной мудрости и доброты до равнодушной жестокости и коварства. Сходились в одном: все эльфы были бессмертны, вечно молоды и невероятно красивы. А потом южный лес вдруг пошел в наступление, сметая цивилизацию, как мусор. Никто давно не помнил, а может, и не знал никогда, из-за чего все началось, но уже 285 лет людей медленно, но верно оттесняли все дальше на север. Долгое время граница могла оставаться на одном месте, но, стоило людям попытаться вернуть свою территорию и явиться в новые леса с техникой - да и не с техникой даже, а, хотя бы, с топором - расплата следовала в течение суток. Десять, иногда пятьдесят километров оказывались покрыты лесами за ночь. Бульдозеры, экскаваторы осыпались бурой ржавчиной на глазах, горючее и смазка образовывали одну большую липкую и вонючую каплю на земле. Ее даже можно было унести с собой - только не в чем. Людям оставалось только то, что было на них одето. И никто никогда не видел противника. Да, военные пытались организовывать защиту, даже стреляли - но никогда не видели, в кого. Стреляли на голос. Красивый голос, поющий что-то радостное, задорное на не поддающемся расшифровке языке. Поющий голос, от которого корни деревьев вдруг взламывали асфальт, который тут же, как и стены домов, как коммуникации, как и все, что не было живым, дышащим, истаивал в пыль, в труху, на глазах пораставшую травой, мхом и цветами. Удивительно, но кое-что оставалось в неприкосновенности. Некоторые дома, как правило - памятники старины, не только оставались целы, но даже молодели и становились крепче, правда, лишенные воды и электричества. Никогда не страдали музыкальные инструменты - пара-тройка роялей на полянке посреди свежевыросшего леса была обычным делом. Книги (но не все), картины, аквариумы с живностью, комнатные растения, иногда даже мебель и посуда (но обязательно изящные, изысканных, гармоничных очертаний и рисунка) - все оказывалось на траве, неповрежденное, но под открытым небом. Почему-то никогда не случалось гейзеров кипятка из разрушенного водопровода или утечки газа. И среди этого безобразия стояли и сидели люди - невредимые, даже более здоровые, чем были, (у некоторых вырастали новые зубы, а про волосы и говорить нечего!), но потерявшие мгновенно почти все - дом, скарб, документы, счет в банке - все, что составляло для большинства смысл существования. Кто-то сходил с ума, некоторые тут же вешались на ближайшем суку, кто-то становился беженцем. А некоторые оставались - и о судьбе их можно было строить любые предположения. Еще интереснее было в деревнях. Новый добротный дом, правда, слегка уродливый, у которого внешний вид был принесен в жертву функциональности, мог растаять. А старая развалюха рядом вдруг молодела, и становились видны резные наличники, ставни с затейливой резьбой... Впрочем, это было давно. Все это Дора знала только по рассказам бабушки, которой об этом рассказывала ее мать, Дорина прабабка. Сейчас людей старались эвакуировать заблаговременно. Но сделать это с целым городом, да еще вторым подряд за год - дело не быстрое. Нижгород вывезли по Нейсе. Что делать с Верхоградом - непонятно, река теперь закрыта. Те, кому было куда ехать, уже удрали. К чести мэра надо сказать, что он не драпанул, и даже семья его все еще в городе. Только вот толку с этого! Подвоз топлива так и не налажен, на носу зима, запас продовольствия тоже не бесконечен, про эвакуацию что-то ничего не слышно, а граница леса уже в ста пятидесяти километрах. Те, кто не уехал, приспосабливались. Медики тоже. Фонари на батарейках, на ручных динамках шли нарасхват, а велосипедные динамки - на вес золота. Три-четыре санитара крутят педали снятых с колес велосипедов - бригада оперирует. Мазут для генераторов распределялся по заявкам, подкрепленным отчетами о количестве пациентов. Дора была в кабинете райи Леры, когда та, взбешенная отказом, взялась по рации ругаться с завроддома, и все слышала.
   - Лерочка, солнышко, ну ты и меня пойми! Предлежание - значит, кесарить надо, ты сама говоришь, что она не потянет рожать, так? Ты мне можешь гарантировать, что она в буйство не впадет? Не можешь, то-то и оно. У меня мазута на трех рожениц заявлено, которых мы сейчас ведем. И то одна платная. Где я тебе еще возьму? А у тебя нету, я знаю. А даже если бы был, если она на столе откинется? Сама говоришь, состояние плохое! Не могу я своих ребят так подставлять ради чокнутой бомжихи! Ну, сама же все понимаешь, солнышко мое! Да если даже и родит, что с ребенком будет? Дом малютки уже эвакуировали, кто и чем его кормить будет, ты мне можешь сказать? Во-от, не можешь! Или сама усыновишь? Вот видишь, золотко! Пусть она у тебя рожает, как начнет - бригаду вызовешь по скорой, обычным порядком. Как родит - так и родит. А патронаж - даже не мечтай, золотко!
   Дора тихо ушла из кабинета. Надо было что-то делать. Надо. Что-то. Срочно. Сколько у нее... у них есть времени? Две недели? Три? У Доры семьи не получилось, с ее-то работой. Как-то времени все не хватало на личную жизнь. А теперь уже поздно, рожать в 38 лет она не рискнет, даже если выйдет замуж. И странная мысль прочно обосновалась у Доры в голове. Этот ребенок... Он еще родиться не успел - а уже никому не нужен. Он даже сейчас, в утробе, вел себя так, будто чувствовал свою ненужность и неуместность - тихо-тихо, почти не шевелясь. Нет, он нужен. Нужен! Ей, Доре. Ведь думала пару лет назад об усыновлении? Думала. Только потом, всего за четыре месяца, лес сожрал четыре села на юге, в больницы хлынул поток инсультов, инфарктов, нервных срывов - люди не выдерживали - и стало не до того. Может, это ей знак свыше? Или она сходит с ума? Ну и пусть. Она усыновит этого ребенка. Только... Только сначала нужно сделать так, чтобы он - был. Как говорил папа, "врач я или не врач?". Дора поселилась в лечебнице. Днем она уделяла "своей" больной все свободное время. Кормила, мыла. Райя Лера ставила ее в пример: "Дорочка, вы святая!". Коллеги шипели, Дора криво улыбалась: "Ну, что вы. У меня же нет семьи, масса свободного времени, знаете ли", а по вечерам сбегала в морг. Она вспомнила все - и как ассистировала отцу в домашней операционной, и практику в мединституте - все, что знала. Она заново выучила весь раздел, относящийся к полостным операциям, взяла в библиотеке мединститута методичку по кесареву сечению и тщательно проштудировала ее - сначала у себя в ординаторской, а на следующий день в морге, с инструментами. Благо, неопознанных трупов в последнее время было полно, а особого разрешения Доре не требовалось, достаточно было написать заявку на работу и сказать, что она "хочет кое-что проверить". В первый раз ее просто стошнило. У отца так не воняло. А здесь формалин, хлорка и пробивающийся сквозь них запах разложения - холодильники включали раз в день на пару часов - создавали совершенно ужасную смесь. В следующий заход через полтора часа у нее с собой был мощный респиратор - все решаемо! Три недели при свете налобника по три часа Дора производила кесарево сечение, сначала сверяясь на каждом действии с методичкой, потом уже без нее. Через три недели она была уверена в том, что сможет провести эту операцию даже одна и с закрытыми глазами. Райя Лера, тем временем, попыталась решить вопрос через горздравотдел, где ее запрос на перевод больной на патронаж хоть в какой-нибудь роддом благополучно и затерялся. Дору это не удивило - она хорошо знала эту кухню, это болото, это... Потому и ходила на свои "занятия". И вот сегодня... Да-а... Слава Жнецу Великому, что она решила зайти к старой знакомой своего отца, уточнить про наркоз. Райя Реда сразу заподозрила неладное, выпытала у Доры, что она затеяла, и пришла в ужас. После короткой, но сокрушительной словесной порки райя взяла дело в свои руки. То, что не смогли сделать официальные запросы, сделали два вызова по рации и три литра медицинского спирта. Уже через пять часов Джейн Доу была на столе и под наркозом. Знакомства, знаете ли! Доре разрешили присутствовать, как лечащему врачу. Последняя скобка была наложена, неонатолог унес верещащий комок, Дора на негнущихся ногах вышла из операционной и сползла по стене на пол. Какой ужас! Что она чуть было не натворила! Видимо, райя Реда права - безумие заразно! Самонадеянная дура! Когда отец оперировал животных, все, казалось, получается само собой, так просто и логично. У нее тоже так получалось - в морге. А живая ткань вела себя совсем не так. Она пульсировала, затекала кровью, иногда вдруг дергалась судорожно, вырываясь из рук... Да она бы просто зарезала свою пациентку!
   Когда Дора зашла в кабинет заведующей, отчитаться, райя Лера замахала на нее руками.
   - Потом, Дорочка, потом! Вы столько сделали, отдохните, на Вас лица нет! Разве можно столько работать! Возьмите хоть три выходных, вам это необходимо! А с отчетом я подожду!
   В пустой ординаторской Дора рухнула в кресло, посидела... и разревелась. Папа, папочка, прости, но я не хирург! И никогда не стану, сколько бы ни старалась! Это какие же надо иметь руки, какие нервы, какие навыки, чтобы так спокойно и буднично просто сделать все, как надо! Сейчас она это очень хорошо понимала - перед глазами так и стояло операционное поле и руки, умные руки, которые как будто сами знают, что делать, чтобы все стало хорошо. Правда, если верить учению Жнеца, ничто в жизни не пропадает даром, так что, может, и эта ее куцая практика в хирургии когда-нибудь кому-нибудь пригодятся. Но лучше не надо. Она в принципе не годится для такой работы. Тело в морге - это предмет, поэтому она и могла сохранять спокойствие, а здесь, где все живое, она обязательно запаниковала бы, ошиблась, рука бы дрогнула - и все, все... Она напилась чаю и поехала домой.
   Дора свернула на свою улицу. Стемнело, фара динамки ярко высвечивала узкую дорожку, разбегались изломанные тени, тускло взблескивали стекла темных окон. Город опустел почти наполовину. Нет, здесь-то еще жили, а вот, из новых районов народ валил толпами. Попробуй-ка, залезь в "благоустроенную" квартиру на 9-ом этаже с велосипедом подмышкой, по темной лестнице! Прав был папа, отказавшись переезжать! Как чувствовал! Налог, конечно, бешеный, зато карабкаться никуда не надо, и даже протопить можно, если за углем съездить в депо. Кстати, надо взять тележку у соседа, и мешки, и велосипедный рюкзак, и просто рюкзак - и съездить, пока там еще хоть что-то есть. Состав с углем бросили на путях, когда стало ясно, что порт закрыт, и везти его некуда. Пока мэрия соображала, что к чему, уголь наполовину растащили, и охранять оставшееся никто не стал. Да и далековато, если честно - больше часа на велосипеде. А запастись надо, про эвакуацию не слышно, не пришлось бы зимовать. Нет, видимо, все же надо уезжать. Это сейчас, пока в городе стоят войска, и полиция еще действует, бандиты в город не лезут. А если городская верхушка все-таки уедет, а войска отзовут, все тут же будет отдано на откуп разным интересным личностям. Тогда и на улицу-то опасно станет выходить, а не то, что за углем ездить. "И настанет день, когда позавидуют растущие колосья сжатым", вдруг вспомнила Дора. Да, папа, тебе повезло, что ты не дожил!
   Она сунулась в ванну - горячей воды конечно не было. Сил греть - тоже. Злобно шипя и поминая гоблинов в больших количествах, вымылась холодной. С другой стороны, водопровод еще работает - и на том спасибо! Если и он накроется, будет массовый исход, подумать страшно! Но не колодцы же рыть, в самом деле! И газ! Как хорошо, что он идет с севера! Самые новые дома, с электроплитами, опустели первыми. Дора вяло запихнула в себя купленную по дороге плюшку, запила из чайника холодной водой и, поднявшись в спальню, рухнула в постель.
   Посреди ночи она проснулась от грохота. Кто-то очумело лупил во входную дверь, похоже - ногами.
   - Десять тысяч гоблинов! - Дора напялила необъятный махровый халат и спустилась вниз. - Кто там? - она щелкнула кнопкой наружного фонарика и заглянула в "глазок". Над крыльцом загорелась тусклая лампочка - блин, опять батарейка садится. Не напасешься! На нижней ступеньке лежало нечто, завернутое в тряпку, длинное, на всю ступеньку. Тело? У двери кто-то стоял, бесформенный, закутанный, в плаще с поднятым капюшоном. Через щель у притолоки тянуло чем-то цветочным - похоже, лилиями. Фу, как разит! Что ж так духами-то обливаться?
   - Райя! Мой муж ранен, он умирает! Нужен хирург, срочно, прошу Вас! - дрожащий женский голос.
   - Так обратитесь в больницу, я-то здесь причем? - Дора не обозлилась - она пришла в ярость. Поспала, блин! Отдохнула!
   - Райя! Умоляю Вас! Мне дали этот адрес, сказали - здесь хирург! Я... Мы... Нам нельзя в больницу! Мы не можем! Пожалуйста, позовите райна Гривского! Скажите - мы от Эдиля - он поймет!
   - Он ничего не поймет - отец уже три года, как умер! - заорала Дора. - Так и передайте своему... Эдилю.
   - О-ох! - фигура в капюшоне вдруг согнулась, как от удара в живот, и осела на крыльцо бессильной кочкой. "Совсем, как я в коридоре", мелькнуло у Доры.
   - Да, блин, драный гоблин! - она распахнула дверь и заругалась:- Что за ерунда! Почему это вы не можете в больницу? Сервис не устраивает? Да, переполнено, но, если что серьезное - и примут, и положат! И лечить будут, даже если денег нет! Никто вам не...
   Из кочки выпросталась тонкая рука. Женщина молча откинула капюшон с опущенной головы. К слабому свету фонаря прибавилось радужное сияние, исходящее от светлых волос, смотанных в небрежный узел на затылке. И эти острые кончики ушей, торчащие из волос - ни с чем не спутаешь. Дора споткнулась на середине фразы, сказала горлом что-то вроде "у-ук" и вцепилась в косяк. У нее на крыльце сидел... сидела эльфа. Враг человечества номер один. Враг медленно и обреченно покивал опущенной головой на повисшее молчание.
   - Вот именно, - тихо сказала эльфа. - Нельзя нам, понимаешь? Эдиль сказал - Федор поможет, но, раз его больше нет... - голос ее упал до шепота. - Значит, все... Больше не к кому... Не понимаешь? - подняла она голову. Дора молча потрясла головой. Слов у нее не было. Ай, да папа! Эдиль, значит? Вот оно как! Вот оно что! Это ж надо! И - никому, ничего, никогда, даже умирая от инфаркта! Ну, папа! То-то ты в больницу не хотел, все просил "Уйдите, уйдите!" Мы тебя убили, папочка? - Он ранен, - указала эльфа на сверток.
   - Ранен серебром. Серебро... Оно... прекращает действие заклинания. Заклинания его жизни, понимаешь? Если его не прооперировать, не удалить следы серебра из раны, к утру... - она бессильно пожала плечами. На узком, тонкой лепки лице с высокими скулами маской застыло тоскливое спокойствие отчаяния.
   - Отху... - голос захрипел, сорвался, Дора откашлялась. - Откуда вы знаете моего отца? - почему она не может просто захлопнуть дверь, и пошли бы они все?! Она не папа!
   - Не мы. Эдильэльф, его отец, - эльфа опять опустила голову и, похоже, вообще больше не собиралась двигаться.
   - А сами-то что, не можете? Вы же маги! - Дора очень хотела спать. - Намагичь да вылечи!
   - Нет, - покачалось сияние над плащом. - мы можем только... Нет. Для него моя магия смертельна. Ты извини, что разбудили, и не беспокойся - мы скоро уйдем. Я только посижу немножко, передохну - и уйдем.
   - Куда? - нахмурилась Дора и тут же мысленно дала себе подзатыльник. Сказали тебе - уйдут - молчи и радуйся, так нет...
   - Куда-нибудь. Теперь все равно, - эльфа была спокойна. Смертельно спокойна. Дора пригляделась - да, сияние волос тускнело на глазах.
   - Почему все равно? Ты ж не ранена, значит, жить будешь, - зевота раздирала рот. Спать хотелось смертельно.
   - Нет, ну что ты! - эльфа даже слабо улыбнулась, как будто Дора сказала несусветную чушь. - Я без него жить не буду. Зачем? Я не хочу. Без него это совершенно бессмысленно. И очень больно.
   "Навязчивое состояние", поставила Дора диагноз. Попробовать уболтать, что ли? А то ведь потом совесть заест, что даже не попробовала помочь - знает она эту свою совесть, сколько лет борется, и все безуспешно. Дора присела на корточки.
   - Зачем же так себя настраивать? Смерть, к сожалению, неотъемлемая часть существования - но для живых жизнь продолжается, не стоит хоронить себя раньше времени! Скорбь со временем сгладится, останется печаль, а я могу тебе порекомендовать хорошего психоаналитика. Ему абсолютно наплевать, кто ты - хоть крокодил - лишь бы сеансы оплачивала. А потом, когда-нибудь, ты встретишь кого-нибудь, кто, возможно, станет тебе дорог, у вас будут дети...
   Эльфа слушала и слабо улыбалась, склонив голову к плечу. Так взрослые смотрят на симпатичных, послушных, но - вот, жалость-то какая! - умственно отсталых детей.
   - Я не успею, - мягко перебила она Дору. - У нас с ним свет - теперь, правда, один на двоих, но это не важно! - она дотронулась до волос. - Все хорошо, пока мне есть, кому его отдавать, а меня одну он сожжет. Изнутри, понимаешь? Когда нечему станет гореть, я погасну. А потом умру. Через месяц, или через два - неважно, это будет уже просто тело. Вот и все. Так уж мы устроены - что ж поделаешь. - Она посидела молча, потом гибко поднялась. - Ну, мы пойдем. Извини еще раз, - она накинула капюшон, спустилась, легко подняла тело на руки. Дора, онемев, хлопала глазами. Эта девчонка только что с легкой улыбкой зачитала себе смертный приговор, извинилась за беспокойство, и теперь, видимо, собирается найти место, где сможет спокойно умереть, не доставляя неудобства окружающим. Как никому не нужное существо, сознающее свою ненужность и смирившееся с ней. Как тот ребенок... Дору скрутило. Ей стало плохо почти физически, аж скулы свело.
   - Да, гоблин тебя задери! Заходите! - Дора широко распахнула дверь и посторонилась. Эльфа с недоумением смотрела снизу вверх. - Заходи, пока зову, - озлилась Дора. - Я тоже врач, и почти, блин, хирург, блин! Заноси, попробуем что-нибудь сделать!
   На крыльцо эльфа вспорхнула так, будто ноша была невесомой.
   - Вот вы придурки, блин! - брюзжала Дора в старой операционной отца. - Грохнули электричество - как теперь прикажешь - при свечечке твоего мужика ковырять? Или велосипед на козлы поставить? - раздумалась она. - Будешь педали крутить?
   - Зачем?
   - Так темно, не видишь, что ли?
   - Свет? Тебе нужен свет? - эльфа защелкала пальцами. С ладони полетели к потолку ярко светящиеся шарики с кулак величиной.
   - Эй, эй! Ты мне дом не спали! - заорала Дора в панике.
   - Нет-нет, они не горячие, - осияла ее улыбкой эльфа. - Десятка хватит? Или еще?
   - Ух ты! - такого освещения не давала даже бестеневая лампа. - И сколько они будут так светить?
   - Недолго, - пожала эльфа хрупким плечиком. - Лет сто, не больше.
   Дора усилием воли закрыла рот и нервно сглотнула. Недолго, да?
   - А как гасить?
   - Колпаком. Или еще чем-нибудь, тряпочкой прикрыть можно, - эльфа раздевала мужа.
   - Круто. Ладно. Ну, что у нас здесь? Эт-то что за на-афиг? - вытаращилась Дора, отшатываясь. - Это кто это, а?
   - Вампир, - вздохнула эльфа.
   - Вам... О-о-о! - Дора, взявшись за виски, тихо прислонилась к стене. Это было уже слишком.
   - Ты не думай, он хороший! - забеспокоилась эльфа. - Он добрый...
   - Да хоть святой! - огрызнулась Дора. - А я хоть какое-то представление имею о том, как он устроен? Вот хоть анестезия - что на него действует, а что нет? А? Чем я тебе его загружать буду?
   - Загру... Его не надо никуда грузить, ты скажи - я сама переложу! - занервничала эльфа. - Я сама!
   - Да нет, - сморщилась Дора. - Загружать - это вводить снотворное. Чем его можно? Ведь, если очнется посередине операции - нам обоим грустно станет! - эльфа успокоилась и успокоила Дору:
   - Не надо его... грузить. Я его уже... погрузила, - она осторожно провела тонким пальцем по щеке черноволосого спящего красавца вполне бандитской наружности. Торчащие из-под верхней губы клыки отнюдь не противоречили общему впечатлению. Бандит, как есть бандит! - Он будет спать... спать... спать... - шептала, почти пела эльфа. - Все хорошо... хорошо... хорошо... Уж это-то я могу для него сделать, - прерывисто вздохнула она.
   - Слушай, а ты уверена, что он еще живой? - Дора задумчиво разглядывала страшную рану с черными осклизлыми краями, наискось пересекавшую живот. Что конкретно повреждено, видно не было - все заполнял черный, маслянисто взблескивающий студень. Эльфа покивала, горестно вглядываясь мужу в лицо. - А почему кровь не идет?
   - Серебро. Это не только рана, но и ожог, - на рану эльфа старательно не смотрела. - И он продолжается - видишь? - ей, все-таки, пришлось повернуться, чтобы показать Доре черно-синие нити, на ширину двух пальцев расползшиеся от краев раны. И все ее спокойствие исчезло. Эльфу затрясло. - Часов через пять-шесть он весь такой станет, а потом... - голос сорвался, эльфа судорожно всхлипнула, заломила руки.
   - Так! Истерику - пр-рекратить!!! - рявкнула Дора. - Ты что думаешь - я его ковырять буду - а ты в уголке рыдать? Помечтай! Быстренько в себя приходи - и помогать мне будешь. Потом хоть изрыдайся - а сейчас даже не пробуй! Я одна по-любому не справлюсь! И, слушай, не обижайся, но, ты не могла бы свои духи смыть? У меня уже голова кружится! Ванная - направо первая дверь, - эльфа ошеломленно заморгала и тихо вышла. Дора закопошилась в шкафчиках. Как хорошо, что за три года у нее так и не дошли руки все здесь разобрать и сделать еще одну кладовку! Все на месте, все есть, даже тампоны уже накручены, и инструменты в герметичном боксе простерилизованные лежат. Хотя... Она с сомнением обернулась. Вряд ли для него это актуально. Там такое! Гм... нда... не будем называть. Вернулась эльфа, пахло от нее поменьше. Ну, хоть так.
   - Слушай, может, его в ванну под струю воды - хоть промоется все? - эльфа испуганно затрясла головой:
   - Нет-нет, нельзя, тогда еще быстрее в стороны пойдет! Уже пробовали ... один раз... - она опять судорожно вздохнула.
   - Да? Безрадостно... Тогда так... Послушай, возьми себя в руки! Если мне еще и с тобой прыгать придется, тогда точно ничего не получится! Это зажим. Вот так берешь и растаскиваешь в стороны. Потом следующий, поняла? Что - "ох"? Без "ох". У меня обе руки будут заняты. Хотя, если честно, я слабо верю, что все это имеет какой-то смысл. С таким не живут! Это же уже некроз. Когда его ранили? Неделю назад? - эльфа помотала головой:
   - Четыре часа. Почти, - она страдальчески кривилась, морщилась и отстранялась, насколько могла, но с зажимами справлялась. Дора шуровала тампонами, выбирая из раны черную слизь. - Это все очень быстро происходит - несколько часов, и... все. И то - если на солнце не попадет, - объяснила она в ответ на недоверчивый взгляд Доры. - Это же не естественный процесс, это магия. Они сами - магия. Они ничем не болеют, и на солнце могут... Только вот серебро не могут... Особенно внутрь...
   - Внутрь! - вдруг хихикнула Дора. - Ну, ты даешь! Внутрь! - эльфа криво, неуверенно улыбнулась.
   - Ты думаешь... получится? - прошептала она. Дора вынула из раны руки и в упор уставилась на эльфу.
   - А есть какие-то варианты? - преувеличенно артикулируя спросила она. - Может, консилиум созовем, посоветуемся?
   - Ох!
   - Вот и "ох"! Растягивай, давай!
   Дора извела все тампоны и почти весь запас некрученой ваты, но рану от слизи очистила практически полностью. Разрез оказался глубоким. Была рассечена печень, вскрыт желудок, задет кишечник, к счастью - пустой. И на всех органах, на всех тканях, соприкоснувшихся с серебром, расползалась вокруг разреза черная паутина. Неуверенно покопавшись в инструментах, - блин, забыла! Надо ж было разложить! - взяла ножницы. Вдумчиво изучила края кишки с черным узором и бодро их отрезала. Выстригать дочиста эту филигранную ядовитую вязь сосудов было немыслимо. Соединила края, взяла кетгут... и замерла в изумлении. Предполагаемый шов срастался на глазах!
   - Оп-пань-ки! - Дора неверяще смотрела на зажатую пинцетом ровную поверхность.
   - Действует, действует! - закричала эльфа, бросила зажимы, запрыгала, хлопая в ладоши. И вдруг разревелась - неудержимо, по-детски - хлюпая носом и вытирая глаза кулаками. Дора тут же пришла в себя.
   - Ты что творишь! - рявкнула она. - Прекрати немедленно! Держи как следует! Ты мне сейчас все собьешь! Вот где теперь эти обрезки? Склизкое же все! Блин!
   - Извини! - эльфа жалко, виновато улыбалась и хлюпала носом. - Я так боялась, что не получится! Ведь получится? Да? Уже же получается! Он же поправится, да? Уже же поправляется! А ...
   - Ну-ка, цыц!!! - опять рыкнула Дора. - Не скачи! Егоза! Тут еще ковырять и ковырять! Ну, да, такой больной - мечта хирурга. Но ты посмотри, сколько здесь еще!
   "Ковырять", даже притом, что шить было не нужно, пришлось еще три часа. Дора придирчиво выстригала каждую подозрительную червоточину. Верхнюю треть печени пришлось удалить целиком - она вся сочилась черной дрянью. Оперировать вампира оказалось на удивление легко. Его тело вело себя совсем, как трупы, с которыми Дора проводила свой досуг последние три недели. "Сбирай и сохраняй. И прорастет ко времени", крутились у нее в голове слова из "Поучения". Вот и проросло, кто бы мог подумать! Если не людей, то вампиров она оперировать, похоже, может с легкостью необыкновенной. Это оказалось даже легче, чем занятия в морге: не пахнет. Удивительно, но вообще ничем. Как... вещь. Эльфа держалась хорошо, истерик больше не устраивала, только тихо благоговейно вздыхала при каждом удачном сращивании. Наконец измочаленная, изрезанная с изнанки кожа усилием четырех рук соединилась встык. Скользнула голубая искра, и только тонкий белый шрам остался на месте раны, от которой любой человек давно уже отправился бы в сноп Жнецов под обмолот. Дора устало облокотилась о стол. Ноги тряслись, спина болела, глаза закрывались. Надо еще их куда-то деть, не выгонять же на улицу! Надо сообразить...
   - А можно, я теперь... поплачу? - эльфа стояла у стола на коленях и прижимала к щеке руку спящего.
   - Тебе так нравится плакать? - хмыкнула Дора. - Теперь-то чего?
   - Мне... не нравится, - хлюпнула эльфа. - Просто, я думала уже, что на этот раз мы точно умрем, больно очень было... Он ведь уже второй раз вот так... Он тогда согласился вот таким стать, чтобы я жива осталась, а теперь опять... Очень страшно, я боли очень боюсь, а это очень, очень больно - вот здесь, - шептала она, а слезы текли, текли... Сияла и плакала, плакала и сияла. Везет же некоторым, даже плачут красиво! Дора даже залюбовалась, правда, ненадолго. Надо было хоть как-то прибрать все это безобразие, а то - помойка просто!
   - Страшно? Хочешь, я тебя к себе в больницу свожу? Вот там - страшно. Вот скажи мне - на фига вы все это затеяли? Не воевали бы - не было бы страшно! - Дора с омерзением собирала с пола грязную вату в мешок.
   - Это не мы! Это вы! - вскинулась эльфа, даже слезы высохли.
   - Это как это - мы? - подбоченилась Дора.
   -Это вы стали рубить наши леса! А мы вас только отодвинули! А вы - огнем! А мы же чувствуем все это! Это вы не слышите ничего! А мы по-другому устроены! Живое дерево жечь - это подло! У него же ног нет, оно убежать не может, только кричит! А вы их и рубите и жжете! Живьем! - она уже кричала, гневно сверкая зелеными глазищами. - И дома свои из их трупов строите! Вот строили бы из своих! Косточки посушили - и построили, и пожалуйста! - она даже запыхалась.
   - Да ну... Да ты что... Это ж дерево! - опешила Дора. - Какое убийство? Оно ж... У них личности-то нет!
   - Да что ты? - подбоченилась теперь уже эльфа. - Если вы чего-то не видите и не слышите, значит, оно и не существует, да? И тогда все можно, да? Жечь, рубить, убивать - лишь бы молчало, да? Чтобы вам неслышно было, как оно кричит, да? И чтобы сдачи дать не могло! Как удобно!
   Повисло неловкое молчание. Первой опомнилась эльфа и страшно смутилась.
   - Извини, пожалуйста! Я... я не должна была так... Извини... Не обижайся, пожалуйста! Просто, вчера опять рубили... Никаких сил не хватает! Говоришь, объясняешь, что можно только сухие - все без толку! Мы растим, а они рубят! - в зеленых глазах плескалась печаль. - Извини!
   - Да ладно! - задумчиво смотрела на нее Дора. - Без толку говорить - это проблема знакомая, действительно взбесить может до изумления. А вот в остальном, ты очень интересные вещи говоришь. Я бы с удовольствием послушала поподробнее. Только, наверно, все-таки завтра. Давай-ка так: вы сейчас наверх поднимайтесь, направо там спальня свободная...
   - Нет-нет! - подхватилась эльфа. - Спасибо, не надо! Мы домой пойдем!
   - Как это вы пойдете, интересно? - изумилась Дора. - Ночь, патрули - тебя на первом же посту повяжут! Спросят, что несешь - и привет.
   - Нет-нет! Мы порталом.
   - Вы - кто?
   - Не "кто", - улыбнулась эльфа, - а портал. У вас нету, да? Это, как дырка. Насквозь. Вот так, - она согнула вдвойне лоскут куртки и ткнула пальцем поперек. - Ты увидишь!
   Дора посмотрела на палец, на светляков под потолком.
   - Да-а, - покачала она головой. - Остается только удивляться, почему вы нас всех не ухлопали года за два.
   - Да ты что! - ахнула эльфа. - Мы никого... Ты что-о!!! Никого мы не "хлопаем"!!! У нас все хорошо живут! И фермы с животными есть, и поля с зерном, и села большие человеческие! Просто по-другому живут, мы же магии обучаем всех, у кого хоть какие-то способности есть! У вас здесь тек-ни-ка, это очень грязно, понимаешь? И вода грязная и воздух. А магией можно сделать даже больше - и притом чисто. Понимаешь?
   Это порывистое, сияющее и щебечущее существо уже ничем не напоминало ту статую скорбного спокойствия у Доры на крыльце. Надо же, как быстро она оправилась! Или это у нее вариант истерики? Вот хоть бы что-нибудь про них бы знать - может, ее уже валерьянкой пора отпаивать? И какие интересные вещи она говорит! Сведений о том, что происходит на захваченных землях, не было ни у кого. Блин! Если бы так не трещала голова!
   - Кажется, я знаю, чем тебя немного отблагодарить! - просияла эльфа, - Дай-ка руку - может, получится... Да, ты сможешь! И передать дальше тоже сможешь! Вот, смотри!
   - Ой, блин! - Дора тяжело оперлась о стол. Ее как будто очень быстро сначала вывернули наизнанку, а потом - обратно, - Ты че делаешь-то, чудовище? Я и так вот-вот загнусь, мне помогать не надо! - и в удивлении замолчала. Голова не болела! Совсем!
   - А портал, - продолжало щебетать радужное чудовище, - портал ты не сможешь... Вот, на, возьми, - она протянула Доре то ли монету, то ли пуговицу. - Это печать. Вот так сломаешь и бросишь - и там буду я. Это, если захочешь поговорить, или еще что-нибудь... - она радостно кивала и сияла улыбкой. Дора растерянно взяла, потом опомнилась:
   - Стой! Ты объясни хоть, что ты со мной сделала?
   - А ты пальцами пощелкай! Вот так, смотри! Вот сюда поставь большой, к безымянному! - лукаво прищурилась эльфа. Дора присмотрелась, послушно прищелкнула пальцами. С ладони к потолку медленно поплыл светлячок.
   - Ух ты! - ахнула она. Эльфа засмеялась, восторженно сложив ладошки перед лицом. Потом вдруг схватила светляка, пришлепнула его Доре на лоб и залилась неудержимым хохотом, глядя на Дорину растерянность. - Ай! Ого! - Дора свела глаза, пытаясь посмотреть себе на лоб. - А снимать как? - опасливо спросила она.
   - Руко-ой! - отмахнулась эльфа. - Просто скажи ему "слезай" - он и отлипнет!
   - Он что - разумный? - забеспокоилась Дора. Она всегда с опаской относилась к насекомым.
   - Нет, он просто твой, и всегда будет тебя слушаться, - уверила ее эльфа. - Разума у них нет, своей воли - тоже, кормить не надо. Это магия, понимаешь? Теперь понимаешь? - Дора неуверенно кивнула. - А теперь мы пойдем, ладно? - эльфа сделала непонятный жест, потом повела рукой, будто отводя штору. Рядом со столом возник в воздухе искрящийся голубой контур. А в нем... А за ним... Там колыхались широкие листья тропических растений, подсвеченные мириадами светляков, окруженных роями вьющихся бабочек, там что-то шелестело, стрекотало, попискивало, оттуда пахло теплой влажной землей и какими-то цветами, и еще чем-то незнакомым, но таким приятным и смутно узнаваемым. Томная, жаркая тропическая ночь хлынула в крохотную операционную...
   - Это... Вы там... Это ты там живешь? - наконец отмерла Дора.
   - Да, наше дерево тут совсем рядом. Ты заходи, как соберешься, я тебя всегда, всегда жду! Ты подумай пока, что я еще могу для тебя сделать. Это - эльфа кивнула на светляков под потолком, - это ерунда, у нас это все могут, а ты нам обоим жизнь спасла! Ты не представляешь, насколько я тебе благодарна! Я довольно много могу, только не знаю, что тебе нужно. Ты подумай - и приходи! - эльфа кивнула с улыбкой, подхватила тело и шагнула в лес. Контур погас. Дора вдруг почувствовала себя так, будто ей рассказывали сказку - и вдруг прервались на середине. Хотя... Хотя нет! Она прищелкнула пальцами, задумчиво проводила взглядом очередного светляка, уплывающего к потолку.
   - Х-хе! - покрутила головой, рассматривая руку со всех сторон. Рука, как рука - а вот, поди ж ты! Потом встряхнулась, взяла мешок с мусором, бикс с инструментами и решительно заперла операционную. Завтра! Все завтра! Мешок в плиту - завтра сожгу, инструменты в ванну и водой залить - завтра прокипячу. Спать! Только улегшись, сообразила, почему ей так светло. Невесомый кусочек света так и сидел у нее надо лбом. Охнула, провела рукой по голове, бормоча "Иди сюда, маленький, иди к тете!" Светляк послушно оказался в руке, а потом на тумбочке под полотенцем, сложенным вчетверо, но даже сквозь полотенце просвечивал неярким уютным сиянием. Прямо ночник! Дора фыркнула и завернулась в одеяло. Голова не болела, жизнь обещала стать в ближайшем будущем оч-чень интересной.
  
   Питер 2010 - 2011.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Оценка: 5.07*24  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"