*  *  *
Ноябрь. Деревья отшумели -
дни осени наперечет,
и листопада карусели,
в полесьях замедляют ход.

Ложится иней легким тюлем 
с утра на зябкую полынь.
На пассике уснули ульи,
и тишина, куда не кинь.

Еще играет солнце в прятки
с лиловым наважденьем туч.
в просветы между них украдкой 
пробился золотистый луч.

Он улыбнулся безмятежно,
и невзначай растаял вдруг,
как мимолетная надежда,
что все изменится вокруг.

*  *  *

Светает. Рыженькая такса
за палкой носится с утра...
Над нею туча, словно клякса, 
с пера апостола Петра.
Дома сгребают сны в охапку,
их смысл, трактуя наугад,
и сводит мысли к беспорядку
оторопевший листопад.
Еще октябрь уныло длится
в нем, коротая свой досуг,
лениво тараторят птицы
из тех, что не спешат на юг.
И для всеобщего обзора,
открыты взору на версту,
деревья смотрится в озера,
словно наводят красоту...
Зачем, спрошу, кому во благо
тревожат стынущую синь,
коль серебрится  по оврагам
уже предзимняя полынь?