Павленко Дарья : другие произведения.

Дитя Магии

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Если ты - порождение магии, игрушка власть придержащих, Смерть на королевской службе, разве можешь ты вмешиваться в игры Богов? Да и кто они - Боги?... Если ты - Перворожденный, эльф, который видел молодость Мира, которого некоторый люди почитают как Божество... ты видишь, как хрупка судьба Мира.
  Глава 1.
  Тиасса лан Эдар.
  Холодно... Холодно... Холодно...
  Порой кажется, что кроме холода в мире не осталось вообще ничего. Кажется, что солнечный свет, золотые лучи льющие тепло с небес, оранжево-алый отблеск костра, несущий - лишь привиделось в бредовых видениях... Впечаталось в воспаленный разум образами из грез и теперь претендует на полноценные воспоминания. Кажется, что сделать еще один шаг невозможно, что сил больше нет, конечности окончательно перестали подчиняться, а мышцы одеревенели и не способны больше к сокращениям. Но, непонятным образом, я продолжаю идти.
  Зачем? Куда? Это не так важно, как кажется на первый взгляд: главное двигаться хоть куда-то, двигаться, увязая по пояс в снегу, натыкаясь на острые невидимые под белым покрывалом обломки скал, и не останавливаться... Иначе - Смерть. Ласковая ледяная Смерть в снегу среди скал на спуске с неизвестной мне горной вершины.
   Жизнь - забавная штука. Сколько раз я смотрела Смерти в глаза, ждала лишь ее жеста, взгляда, даже мысли, чтобы последовать за ней на ТУ СТОРОНУ. Последовать без жалости и сожаления, сбросить груз жизни... но непреклонная леди проходила мимо, не удостаивая меня и мимолетным вниманием, проходила и уводила с собой моих врагов. И вот она улыбается мне, а я прилагаю все силы, чтобы избежать встречи.
  Хотя, должна признаться, сопротивляться осталось не долго. Ног я не чувствую уже давно - хождение по глубокому снегу не способствует улучшению самочувствия. Буду очень удивлена, если до сих пор ничего не обморожено. Могу сказать со всей уверенностью, что, не смотря на людскую молву, замерзнуть насмерть в зимних горах может даже чистокровный эльф. А не чистокровный - и подавно... Одно дело пробежать по свежевыпавшему снегу несколько десятков шагов, оставив лишь легкие следы, и совсем другое - идти сквозь буран сутки.
  Что такое сутки для бессмертного? Секунда в вечности, искра в бесконечном... или путь к неизбежной смерти: ведь до следующего рассвета уже не дожить. Чтобы это произошло, должно случиться чудо, а в чудеса я не верю. Совсем...
  Очередной порыв ледяного ветра чуть не сбил меня с ног, выдувая из тела последние крохи тепла, пытаясь сорвать одежду, забивая под нее мелкую, колючую снежную пыль, завывая между камней в узких расселинах, словно стая довольных демонов. А может и не словно, может действительно стая демонов, обитающих где-то в этих горах, решила мной поживиться. Зачем упускать такую возможность? Вот она я, не способная даже на жалкое сопротивление. Можно брать голыми руками.
  Я думала, что привыкла к ветру, но стоило снова обратить на него внимание, как ни о чем другом думать не осталось возможности. Одежда совершенно не защищает от непогоды, да и не предназначена для этого: бархатный камзол, расшитый золотой нитью, шелковые облегающие штаны и мягкие кожаные сапожки - не то, что нужно для моей прогулки.
  Ледяная пыль, равномерно распределенная в воздухе, забивает глаза и мешает дышать. Попробовала смахнуть ее с лица и поняла, что пальцы рук я тоже уже не чувствую. Доигралась... А ведь в том, что оказалась в здесь и сейчас кроме себя и винить-то некого! Занятая этими мыслями, кое-как протерла глаза и с грустью уставилась на скрюченные пальцы в примерзших разодранных перчатках.
  И тут до меня дошло: стою! Вперед не продвигаюсь! Это ужасно! Это смертельно... Сделав над собой титаническое усилие, не с первого раза, но удалось сдвинуться с места, ощутить себя частью бурана, частью непрерывно движущегося, смертельно опасного и невероятно могущественного явления природы. Дыхания горных вершин.
  Эльфы - часть природы, часть дикого, первозданного мира, что бы сам волшебный народ об этом не думал. Мы, при всем кажущемся внешнем сходстве, совсем не похожи на людей, хоть и начали подражать им, живя веками рядом. Люди чужды природе, они завоеватели, пришедшие на чужую землю огнем и мечом устанавливать свои порядки. А мы - та частица картины, что делает ее совершенной, что превращает обычное полотно в шедевр. Душа мира, если можно так выразиться.
  Хотя, если рассуждать беспристрастно, то кроме эльфов есть еще один волшебный народ - это драконы. Владыки воздуха и мудрости. Благодаря своей заносчивости, эльфы никогда не могли поладить с драконьим племенем. Нет, не открытая вражда, но века интриг, столетия засекречивания своих знаний, возведение в культ умения не раскрыть истиной сути вещей не солгав... Вечное соперничество... А вот людям удалось поладить с драконами. Да как поладить! Драконы и их всадники (люди) - это целая отдельная культура, каста непревзойденных воинов. Могу говорить об этом со всей ответственностью, как специалист в данной области.
  Кто я? Я - Смерть на службе Солнечной королевы эльфов, Тиасса лан Эдар, потомок одного из древнейших эльфийских родов - дитя магии. Без ложной скромности, один из лучших воинов и не превзойденный убийца. Еще никому не удавалось уйти от меня или доказать мою причастность к чьей-либо смерти. Вот так вот...
  За кромку обрыва я не шагнула по чистейшей случайности и инстинктивно схватилась за ближайший скалистый выступ. Точнее - попыталась схватиться. Руки непослушно соскользнули с камня, с напрочь отсутствующей грацией, оставив на серой породе примерзшие кусочки кожи, а на ладонях медленно, словно обжигающий холод мешал их появлению, проступили скудные капельки крови.
  Холодно... Наверное, я уже не чувствую холод физически, просто знаю, что так должно быть. Словно апатично погружаюсь в ватную тишину, так хочется осесть в снег, и закрыть глаза. Он, наверное, такой мягкий, а я так устала... Откуда я взяла, что он непременно будет холодным? Мысли текут все медленнее, превращаясь из сверкающей родниковой воды в густой сироп.
  Ветер стих и ледяная пыль больше не бьет в лицо, но мне уже все равно. Это Богиня привела сюда и не дала сразу бездумно рухнуть в пропасть. Мне дарован последний рассвет, знак величайшей милости. Она уже выбрала место моей смерти: просто сделать шаг вперед и насладиться последним полетом...
  Благодарю тебя, о Прекраснейшая из ныне живущих! Ведь это действительно милость: не замерзнуть в безликой пурге, а увидеть рассвет - самое великолепное зрелище в зимних горах - и самой уйти из этого мира. Я уже не могла и мечтать об этом...
  
  Дойнар лан Г'ер.
  Рассвет в заснеженных горах - удивительное зрелище. За свою долгую жизнь я видел их тысячи, но каждый раз не устаю восхищаться и удивляться, это приводит меня в трепет, как некое вселенское магическое действо, ритуал божеств, призванный дарить миру жизнь.
  Буран затих незадолго до рассвета, прозрачный до звона воздух и свежий снежный покров... На уже начавшем светлеть небе, одна за другой гаснут звезды. Тишина стоит настолько полная, что кажется упругой на ощупь. Она заполняет все и, самим своим плотным присутствием, гасит еще не родившиеся звуки. Слышу только звук сердца... А под ногами раскинулось туманное море: белесое марево, мерно клубясь, заполняет долины и ущелья, расселины - все, куда только могут добраться туманные струйки, стекающие по склонам гор. Но здесь, на высоте нескольких лиг, тумана нет.
  Первыми начинают светлеть горные вершины. Покрытые панцирем льда и снега, они будто освещаются изнутри, становясь светлее предрассветного неба. Сначала они зеленовато-голубые, потом цвет начинает бледнеть и медленно переходит в нежно-лиловый, а нежно-лиловый превращается в розовый. Туманное море мерно накатывает свои волны и беззвучно разбивает их о камни. Кое-где, как гротескные призраки, то появляясь, то исчезая в белесом приливе, виднеются черные вершины облетевших дубов и пушистые лапы сосен. Небо светлеет так плавно и незаметно, что глаз не успевает уследить за всеми его изменениями. Вот только что оно насыщенно-синее, а над головой еще видны самые яркие из колючих звездных огней, а сейчас оно уже глубокого фиалкового цвета, и над восточным горизонтом приобрело нежно розовый оттенок, на фоне которого зубчатая стена гор смотрится почти черной.
  Шорох крыльев, летящей птицы заставил вздрогнуть, настолько оглушительна предрассветная тишина. Кажется, что слышен тонкий звон, готовой лопнуть, струны, натянутой миром до предела.
  И вот он - долгожданный торжественный миг, кульминация магического действа! Невидимая струна рвется с безмолвным криком, а по миру пробегает феерия красок - над восточным зубчатым краем гор показывается солнце... Вершины вспыхивают живым огнем, они пылают кострами, славя приход нового дня. Небо - алое на востоке - окрашивается во все цвета радуги и замирает фиалковым великолепием на западе. Мир обретает цвет. Где-то в прозрачной голубой вышине начинает петь птица, пронзительно-чистый ее голосок подхватывает вторая птаха, третья... и в мир возвращаются звуки.
  Солнце, цвета темного золота, тяжелым полновесным шаром поднимается над горизонтом, миг - и оно отрывает свой край от земли, начиная свободный, неспешный путь по дневному небу. Еще чуть выше, и снег загорается миллионами брильянтов, рассыпанных щедрой рукой ночного бурана. Голубые, золотые, розовые, зеленые... - искры всех оттенков, переливаясь, сияют на снежном покрывале. Солнце поднимается выше, уменьшается, становится легче... И вот уже волшебство закончилось, осталась только прелесть раннего утра в горах, и щемящее чувство в груди, тихо нашептывающее о соучастии в свершившемся чуде.
  Я еще любовался солнцем, когда о мои ноги потерся ирбис. Услышать бесшумные шаги огромной кошки невозможно даже для эльфийского слуха. Грациозные создания, живущие высоко в горах, просто созданы для беззвучной охоты. Оставалось только поздравить себя с тем, что не вздрогнул, ощутив ласку хищника. А ирбис, словно домашний кот, выросший до ярда в длину, все терся о мои ноги, привлекая к себе внимание.
  Это самый крупный зверь в горах, хозяин территории. Он всегда (со дня своей звериной зрелости) сопровождает меня во время охоты. Мы - друзья, если слово применимо в данном случае.
  Ирбис требовательно заглядывает в глаза и тихонько рычит, пытаясь что-то донести до меня. Спиной чувствую взгляд еще трех пар холодных кошачьих глаз, смотрящих на меня с нетерпением.
  - Что случилось, друг мой? - обратился я к зверю по привычке вслух, пытаясь погрузиться в его льдистый, требовательный взгляд.
  Если кто-то думает, что для того, чтобы говорить с животными, нужно знать какой-то тайный язык, хочу вас огорчить - все гораздо сложнее. Общение происходит на уровне разумов, обмен мыслями, если хотите. Только вся разница в том, что животные не мыслят привычными нам словами и образами.
  Омут чуждого взгляда кошачьих глаз цвета зимнего неба затянул меня, и я почувствовал себя зверем. Беда! - понял я. - Случилась беда! Дальше - череда образов: нетронутый снег под сильными, непривычными, лапами, предрассветный сумрак, тысячи еле уловимых запахов в морозном воздухе, но лишь один из них ведет меня за собой. Запах чего-то родного, так неуловимо чувствуется близкое существо. Мелькание сосновых стволов, какой-то вспугнутый мелкий зверек, но отвлекаться на него никак нельзя, запах говорит, что этому кому-то (в мыслях всплывает ассоциация с близким понятием 'сестра'!) ему плохо, он умирает... Мешанина каменных глыб и осколков, пружинящий, хрустящий снег под мохнатыми лапами... Запах усиливается, уже близко... Следующее, что я вижу: кромка обрыва, разметавшиеся на снегу черные волосы... Эльфийка! Бледное до голубизны лицо, безвольно лежащее тело... Шевеля усами, обнюхиваю ее, она пахнет как своя, хоть и выглядит как эльф. Помочь! Ей нужно помочь! Сестра должна жить! И требовательный 'возглас': Ты должен помочь!
  Ошалело потряс головой, приходя в себя. Эльфийка в здешней глуши! Быть такого не может! Но сомневаться не приходится, звери не умеют обманывать. Вожак требовательно ткнулся мордой мне в руку, еще трое кошек сидели в отдалении и нервно подергивали хвостами, поднимая небольшие снежные буранчики.
  - Конечно, друг, - я послал ирбису утвердительную мысль. - Веди!
  Звери, как по команде, сорвались с места и, по очереди оглядываясь на меня, длинным стелящимся шагом устремились к лесу. Их светло-серые с черными пятнами грациозные тела практически не видны на белом снежном покрывале. Ирбисы всегда заставляли меня замирать в восхищении, наблюдая, но не сегодня. Сегодня любая задержка станет помехой.
  Для эльфа бежать через лес - особое чувство. Словно сливаешься с окружающей тебя природой, знаешь, где поставить ногу, как обогнуть предательскую яму, скрывающуюся под прошлогодней листвой... Для стороннего наблюдателя, выглядит словно лес сам расступается перед тобой, направляет и указывает путь. Изначально - это и есть нормальное состояние любого эльфа - быть слитым воедино с природой, жить как частица изначального мира. Жаль, что сейчас мой народ считает иначе: страшно подумать, но из века в век мы все больше уподобляемся людям. Печально, наблюдать со стороны, как твой народ теряет себя, и не иметь возможности что-либо исправить.
  Бегу через лес вслед за ирбисами, полагаясь на чувства, тогда как мои мысли блуждали далеко отсюда. Болезнь Перворожденных, уставших от Мира, жить грезами, мало обращая внимания на реальность. Я стараюсь не поддаться, стараюсь продолжать Жить. Жить здесь и сейчас, наслаждаться каждым мгновением. Бег разгорячает, разгоняет по жилам кровь, бодрит и заставляет чувствовать себя живым.
  Ветка пихты больно хлестнула по лицу, вызвав искреннее удивление. Это как надо задуматься, чтобы не увернуться от ветки?! А звери впереди все бегут, изредка вскидывая морды и сверяясь с запахом, которого я ощутить не могу. Морозный воздух обжигает грудь при каждом вздохе, и только теперь я задался вопросом: насколько же сейчас холодно? Задался и побежал быстрее. Вовсе не хочется найти хладный труп в конце своего пути. Ирбис довольно рыкнул и тоже прибавил ходу. Теперь кажется, что звери вообще не касаются земли.
  Мешанина каменных осколков застала врасплох и заставила сбиться с шага, несколько неуклюже заскакав с камня на камень. Но какое это имеет значение, когда мы уже на месте?
  Эльфийка лежала на самом краю обрыва, еще чуть-чуть и сорвешься в пропасть. Иссиня-черные волосы припорошены снегом, скрюченные пальцы содраны в кровь. Кожа бледная до голубизны. Она казалась белее снега. На мгновение я залюбовался: точеные черты лица, высокие скулы, лебединая шея... Мраморное изваяние работы гениального скульптора в своей неподвижности.
  Рухнуть на колени в снег рядом с девой, положить пальцы на изящную шею... Здесь должна биться жилка... В какой-то момент показалось, что уже поздно, слишком холодна кожа, сердце, видимо, остановилось... Но трепетной птицей надежды трепыхнулась жилка под пальцами. Бьется! Еще бьется, только очень медленно.
  Завернутая в теплый плащ, на руках она казалась невесомой. Обратный бег через лес потребовал сосредоточения всех возможностей. Эльфийка на моих руках умирала. Ее жизнь, словно живительная струйка влаги стекала сквозь пальцы. И всего многовекового лекарского опыта стало недостаточно. Никакая магия не может помочь, только тепло.
  Глядя в отрешенное лицо, я думал о том, что никогда не придавал ей большого значения. Да, мы были знакомы, видели друг друга на официальных приемах при солнечном дворе. Narven - дева-воин, Смерть на службе Aringua tari (Солнечной королевы, эльф.), Hina nolwe (Дитя магии, эльф.). Дитя магии, сама магия на которую не действует. Вообще. И сейчас это волшебное создание, неизвестно как оказавшееся в придворной одежде в сердце зимних гор, собралось умереть у меня на руках.
  Во мне уже звенело бешенство отчаяния, когда, наконец, добрались до охотничьего лагеря. Я возблагодарил богов, надоумивших меня вчера вечером растянуть войлочный шатер, а не улечься сразу спать, спрятавшись от снега под еловыми лапами. При виде меня с девой на руках, эльфы в лагере повскакивали с удивленными возгласами, но стоило им только рассмотреть лицо... Hina nolwe знают многие, она - живая легенда при эльфийских дворах. Солнечная королева сделала из нее пугало для народа. Какие только сплетни о не ходят... Часть из них, не скрою, правдива. А narven глубоко плевать, что о ней говорят, так что, не получая должного отпора, сплетни жирели и размножались. Как я имел сейчас возможность наблюдать, через чур размножались.
  - Cano! (Командир! эльф.) - один из моих воинов протянул руку остановить меня. - Оставьте ее, она же проклятая! Не дотрагивайтесь...
  Что он еще собирался сказать, я не дослушал. Ярость, кипевшая во мне, нашла выход. Под бешенным взглядом эльф повалился на колени, закрывая лицо руками. Порыв ураганного ветра отбросил всех, кто находился у меня на пути.
  - Я еще ваш Haran (Владыка, эльф.), - рявкнул я в бешенстве, - и не позволю никому мне перечить! Есть желающие оспорить?
  Ярость клокотала в горле, когда я обводил взглядом коленопреклонных эльфов. Наслушались бабьих сказок и готовы оставить деву умирать из-за слухов! И это еще цвет эльфийского воинства, лучшие из лучших! Моя личная гвардия! От злости я готов был зарычать...
  - Но tano (мастер, эльф.), она суккуб... - раздался неуверенный голос у меня за спиной, когда откидывал полу шатра.
  И я зарычал...
  
  Глава 2.
  Дойнар лан Г'ер.
  Уже в шатре, поспешно срывая с эльфийки заледеневшую одежду, старался успокоиться и ни о чем не думать. Ирбисы демонстративно улеглись снаружи перед входом, весьма наглядно выразив намерение никого без моего разрешения не впускать.
  Четыре тяжелые жаровни по углам пытались изо всех сил согреть мое пристанище, но в шатре, стоящем на снегу, просто не может стать достаточно тепло. И что же мне теперь с тобой делать? Я снова и снова задавался этим вопросом, растирая холодное, безвольное тело согревающей мазью и убеждаясь, что толку от нее нет. Впрочем, как и предполагал с самого начала. Но попробовать все равно стоило.
  Вид обнаженного почти идеального женского тела подействовал опьяняюще. Уже очень давно ни одна женщина не оказывала на меня такого воздействия. За несколько тысяч лет жизни успеваешь устать даже от этого.
  Накрыв narven шкурами и набросив сверху свой плащ, начал скидывать с себя одежду. Что может быть полезнее при переохлаждении, чем тепло другого эльфа? Абсолютно верно: полезнее может быть только секс. Я собирался начать с первого, согреть ее своим теплом. Но если эта мера не поможет... Даже не знаю... Я хотел одного - чтобы Тиасса лан Эдар осталась в живых. Хотя, при трезвых рассуждениях, большинство эльфиек предпочло бы умереть от переохлаждения, чем подвергнуться насилию. Ведь как ни крути, а соитие с бессознательной женщиной - это чистой воды изнасилование.
  Мысли метались в голове, когда нырнул под шкуры, прижимая к себе виновницу тяжких раздумий. Прикосновение ее кожи оказалось непереносимо холодным, что захотелось заскулить. Мышцы попыталось свести судорогой, но я жестко пресек поползновения возмущенного организма, и завозился, обнимая эльфийку как можно плотнее. Прикрыл глаза, представляя как тепло моего тела обволакивает ее, проникает внутрь, как сердце начинает биться быстрее, в такт с моим, а дыхание становится глубже. Я так сосредоточился на своих действиях, что почти удивился, ощутив щекой биение пульса на ее шее. Немного отлегло от сердца: видимо при непосредственном контакте тел моя Сила может воздействовать и на Дитя магии.
  Руки самовольно, в нежном успокаивающем объятии прошлись по девичьему телу. Я бездумно провел ладонью по бархатной коже от крутого изгиба бедра до упругой округлости груди, смакуя это прикосновение, как старое душистое вино, по капле разлагая букет на составляющие и наслаждаясь пряным послевкусием. И когда прелестная головка эльфийки слабо шевельнулась, и с ее губ сорвался вздох, мое сердце готово было уже выпрыгнуть из груди. А спустя мгновение губы шевельнулись, и я скорее угадал по их движениям, чем услышал слово:
  - Yando... (Еще, эльф.)
  
  Тиасса лан Эдар.
  Мое сознание пребывало в полной пустоте. Здесь не было мыслей, не было чувств, не было боли и тела... Наверное, меня здесь тоже не было. Только всепоглощающая пустота, вселенское спокойствие. И это было хорошо, невероятно правильно... Пока сквозь непостижимую даль ко мне не пришла боль.
  Сначала боль была абстрактной и отдаленной, но пустота покидала меня, и сознание заметалось в ужасе. Все тело вопило от боли, каждая клеточка взывала о помощи. Ко мне кто-то прикасался теплыми руками - тепло вызывало боль, нестерпимую, яркую, как пламя, и тем более жуткую, что ее невозможно было выразить: ни закричать, ни пошевелиться... Даже открыть глаза мне не под силу. Да что там глаза! Только чужая Сила заставляла сердце биться, а легкие втягивать воздух. Я поймана в ловушку умирающего тела, а кто-то чудовищно сильный заставлял мое тело жить.
  Это какую же мощь нужно иметь, чтобы воздействовать на меня?! Ведь магия для меня - пустой звук! Я не могу изменить внешность, не могу использовать магические амулеты, даже в магическом огне не горю. А кто-то запихивает в меня свою жизненную силу и заставляет сердце биться...
  Сознание плывет, мысли пьяными толпами шарахаются из стороны в сторону, но боль постепенно утихает, становится терпимой. Я даже начинаю чувствовать, хоть и не могу совладать с телом. И первой трезвой мыслью всплывает в сознании: Я что, еще буду жить?
  Теперь понимаю, что чье-то сильное горячее тело обернуто вокруг меня и мое сердце бьется в унисон с его. Тихий вздох вырывается из груди, а чья-то рука бережно и нежно проходит по моей коже. Он наслаждается прикосновением, впитывает в себя мельчайшие оттенки ощущений... Мы сейчас так близко, что я почти знаю его мысли. Он не пойдет дальше, оставит себе на память это прикосновение и мечты о возможном блаженстве, но это и все...
  Только мне нужно больше. В народе судачат, что я - суккуб, и они не далеки от истины. Могу поглощать энергию страсти, пить ее и становиться сильнее, а еще могу пить кровь... Не ради извращенного удовольствия, а по житейской необходимости. Я создана магией, и если ее не подпитывать, то мой жизненный путь будет очень не долгим. Но как поддерживать магию в невосприимчивом к этой материи существе? Только сексом и магией крови. А как это называется? Мне безразлично, назовите как угодно...
  И тогда я сама потянулась к нему, моему спасителю. Раскрыла для него дар - доставлять удовольствие, ведь я беру не просто так - дарю взамен наслаждение. Только наткнулась на ледяную несгибаемую волю. Это ужасно... мне нужна сила чтобы жить! И губы прошептали:
  - Yando...
  
  Дойнар лан Г'ер.
  Я полностью раскрыт перед ней: когда тратишь все силы, чтобы заставить чье-то сердце биться, уже некогда оглядываться на необходимость защиты. Движение Силы, разжигающей во мне желание, я почувствовал, но не счел необходимым сопротивляться. К чему? Я трачу кучу сил на то, чтобы вернуть Hina nolwe к жизни, так почему не сделать то, что ей действительно необходимо? Да уж, в этом молва не ошиблась...
  Волна жара, до того момента тихо тлевшего под гнетом воли, прокатилась по телу, заставив определенные мышцы болезненно сжаться от предвкушения. На какой-то миг успел испугаться: здесь нет ничего, кроме чистейшего желания на животном уровне... но испуг улетучился так и не начавшись, захлебнулся приливной волной страсти. Заставив тело среагировать и искать пути удовлетворения. Если бы была возможность, я предпочел бы сделать все медленно и красиво, с долгой прелюдией, объятьями и ласками, хотел бы смотреть в лицо своей любовнице, ловит все его изменения, вздохи, трепет ресниц... Но выбора мне не дали. Все мысли, чувства и порывы просто растворились в ослепительной вспышке. Смыслом жизни теперь являлось обладание женщиной. Это необходимо, словно воздух... Да что там! Я готов отказаться дышать, лишь бы удовлетворить жажду. Больно от отсутствия прикосновений... И я сдался, рухнул в пучину безумия, сладостного до боли, сводящего тело судорогой, вырывающего из уст сдавленное рычание.
  Если бы меня попросили описать, как все происходило, я пребывал бы в полнейшей растерянности. Кажется невозможным восстановить цепь событий. Мною владело безумие, безумие умирающего от жажды, наконец-то коснувшегося желанной влаги. Только ощущения и короткие образы... и наслаждение. Никогда в жизни я не отдавался столь самозабвенно процессу любви. Стал пламенем, пожирающим сухие поленья, безудержным лесным пожаром, от которого не спасенья.
  Тело прижимается к ее бархатной, мягкой коже. Запах весеннего леса, хмельной и свежий кружит голову, а под ним мускусные нотки исконно женского запаха, от них сердце пропускает удар и сжимается в безумном восторге... Оказываюсь сверху, прикосновения прохладного тела эльфийки к моему разгоряченной коже почти болезненны, но это желанная боль... Припадаю к губам, и мир вокруг начинает исчезать, рассыпаться прахом, выцветать карандашным рисунком. В какой-то момент застываю от неожиданности: мой язык нащупал клыки! Но какое это имеет значение? Сейчас важно только то, что она реальна, она здесь и готова принять, разделить безумие, утолить жажду... Тело по до мной теряет неподвижность, оно становится податливым, и вот - неожиданное движение бедрами навстречу. Застываю, забывая о необходимости дышать, от восторга, от острого ощущения другого тела вокруг моего. С губ срывается полу стон - полу рык наслаждения, и я слышу ответный вздох. Хорошо...
  Огонь все разгорается, жесткими быстрыми вспышками-толчками, за которыми следует тело. Не может не следовать. Пламя переполняет мое существо, оно уже не может вместить столько эмоций, столько разрушительной энергии. Все плывет перед глазами. Остается лишь ощущение ее тела, гибкого, отвечающего на движения, уже горячего; ее дыхание обжигающее кожу; негромкие всхлипы, заставляющие зверя во мне сжиматься от еще большего желания, сводить судорогой тело. Еще чуть-чуть и я погибну в огне, разожженном женщиной... Еще мгновение и никакое тело из плоти не сможет выдержать накала страстей...
  Последний толчок, и горло перехватывает от нахлынувшего наслаждения, тело выгибается дугой, не в силах больше сопротивляться. Звезды рванули с небес навстречу, закручиваясь хороводом, и за мгновение до того, как рухнуть в разверзшуюся бездну, я увидел ее глаза. Кошачьи глаза ирбиса на точеном эльфийском лице, чуждые глаза зверя полыхающие жаром желания и предвкушением наслаждения... И я выпал из этого мира, закружился в звездном хороводе, взлетая на вершины блаженства, растворяясь во вселенной, теряя собственное я в набегающих теплых волнах... Ни в одном языке мира нет слов, способных описать то, что я чувствовал.
  
  Пришел в себя, бездумно перебирая смоляные локоны, рассыпавшиеся по моей груди. Hina nolwe прижималась ко мне всем телом, мелко дрожала, ища тепла, и все еще не была в сознании. Привлечь к себе, обнять покрепче, обернуть своей Силой, успокоить... Коснувшись мыслей, я ощутил еще одну потребность: ей нужна кровь. Потянулся за охотничьим ножом в ножнах на поясе, сброшенным вместе с ворохом одежды, полоснул острым лезвием по запястью.
  Все еще находясь где-то не здесь, не чувствуя ничего, кроме эйфории, я наблюдал, как тяжелые алые капли собираются у края раны и падают на идеально очерченные, чуть полноватые губы. Я и раньше знал, что ее породила магия, что ее отец - высокородный эльф, а мать - горная кошка, ирбис. Знал, что у нее глаза зверя. А теперь смотрел, как из под порозовевших губ виднеются острые звериные клыки, а язычок жадно слизывает капли моей крови. Нереальная картина... и лишь слабость и только что пережитая буря эмоций позволяют спокойно созерцать, попутно приходя к выводу, что выглядит она весьма органично.
  Мягкий горячий язычок коснулся раны на запястье, а губы припали к коже. Мгновение ожидал, что язык окажется шершавым, как у кошки, но нет, вполне эльфийский. Зато чего я никак не ожидал, это раздавшегося следом мелодичного мурлыкания...
  
  Тиасса лан Эдар.
  Я нежилась в том состоянии утренней грезы, когда ты уже не спишь, но еще и не присутствуешь в реальном мире. Тепло и уютно, меховое одеяло приятно щекочет щеку, можно зарыться в него и насладиться нежным прикосновением. Так спокойно... Как будто все в мире встало на свои места, обрело единственно-правильный узор. Так и должно быть. Теперь можно открыть глаза и осмотреться.
  Оказывается, лежу в объятиях мужчины. Гордый, немного жесткий для эльфа, профиль, вполне пригодный стать моделью для статуи древнего правителя. Длинные пушистые ресницы, чуть подрагивающие во сне, смягчают впечатление от высоких, жестких скул и тяжеловатого подбородка. На красиво очерченные губы так и просится саркастическая усмешка. Прядь темных, наверное, черных, но в полумраке трудно говорить об истинном цвете, волос свернулась на щеке. Широкие плечи выдают тяжеловатый, по эльфийским меркам, скелет, хотя, надо бы посмотреть на него в движении, прежде чем делать окончательный вывод.
  Все это отметила рассеяно, каждую черту в отдельности, пребывая в бездумном состоянии утренней эйфории. Так можно рассматривать цветок или пеструю бабочку, задумавшись при этом о чем-то совершенно постороннем. Внезапно кусочки картинки встали на свои места, да так встали, что если б не моя кошачья половина натуры, вскочила бы на ноги. Но кошачий прагматизм победил, и я осталась расслабленно лежать в чужих объятиях. Только на этот раз, взгляд, направленный на эльфа, разительно изменился: стал пристальным и настороженным. Проснувшись окончательно, поняла, что в памяти зияют огромные белые пятна, а то, что между ними, ни в какие ворота не лезет... Замечательно!
  Значит, это не сон... и буран, и горы, и нежданное спасение - не более, чем факты моей биографии, свеженькие такие факты... А рядом со мной, вероятно, единственный эльф, в чьих силах было вернуть меня к жизни - Дойнаритариэль, Haran elder tindomea (Владыка народа утренних сумерек, эльф.), Перворожденный, видевший молодость нашего Мира. Один из немногих эльфов, внушавших мне благоговейный трепет и бесспорное уважение. Мда... Надо же... И после этого я все еще не верю в чудеса? Уверенность пошатнулась. А внутренний голос нашептывает успокоительное объяснение: все еще сон, просто продолжение сна...
  Веки дрогнули сильнее, и он открыл глаза. Видимо, мой пристальный взгляд не способствует спокойному сну.
  - Приветствую, heri (леди, эльф.) Тиассу, Hina nolwe, наследницу рода Эдар, на моей земле, - мягкий голос, чуть охрипший ото сна, произносящий приветственную фразу, безукоризненно, по придворному протоколу, привел меня в замешательство. Трудно представить более странные в сложившейся ситуации слова, чем галантное придворное приветствие.
  - Я, Дойнар лан Г'ер, рад оказать гостеприимство, и разделить с тобой кров, трапезу и беседу, - закончил эльф ритуальную фразу, беря меня тем самым, по неписаным законам эльфийского гостеприимства, под свое покровительство.
  Он слегка склонил голову, замена светского поклона, и выжидающе поднял на меня темно-синие глаза, явно забавляясь сложившейся ситуацией. Превосходно! Ну что ж, придется ответить:
  - Я, Тиасса лан Эдар, благодарю тебя, Дойнаритариэль, за оказанную честь, и с радостью буду твоей гостьей.
  Склонить голову и потупить глаза, создавая иллюзию скромности. Конечно, скромности, как бы не так... после моего выступления... Уж кто-кто, он мне никогда не поверит. Однако, неловкости не было. Мы с интересом рассматривали друг друга, пытаясь уловить отголоски мыслей и эмоций на лицах, но обоюдно безуспешно. Годы придворной жизни сделали свое дело. Конечно, по сравнению с heru (лордом, эльф.) я просто ребенок, и соревноваться с ним в самообладании - пустое занятие, но мое бесспорное преимущество в другом - читать эльфийские эмоции по кошачьим глазам практически невозможно.
  Неожиданно строгое лицо осветила искренняя улыбка:
  - Я действительно рад, что Судьба позволила мне вернуть тебя в Мир.
  Улыбнулась в ответ, очень четко ощущая бедром величину его радости... Знание отразилось в моей улыбке, потому что эльф отстранился и быстрым, но текучим, как ртуть, движением оказался на ногах и вне зоны моей видимости. Зашуршал тканью, одеваясь.
  Насколько плохо себя чувствую, поняла только когда решила повернуться: голова закружилась, волной накатила слабость, тело отказалось подчиняться... Ох, как все плохо-то... Сквозь зубы вырвалось сдавленное шипенье, выражающее даже не боль, а разочарование. Ненавижу быть беспомощной, ненавижу зависеть от кого-то, тем более от того, кому и так обязана жизнью. В глазах стремительно потемнело, а от злости стало еще хуже.
  Следующее возвращение в Мир стало не столь радужным, как предыдущее. Сильное переохлаждение дало о себе знать, меня колотил озноб. Впечатление, что лежу в сугробе не оставляло пока, хоть и с трудом, не удалось открыть глаза. Странно, никаких сугробов. Все тот же войлочный шатер, я укутана в груду шкур, пляшущие по пологам тени от нескольких свечей... Дойнаритариэль с книгой в руках сидит возле меня, волосы небрежно собраны в хвост кожаным ремешком... Увидел, что открыла глаза, улыбнулся... Прохладная ладонь легла на мой лоб, и только после этого я осознала, что вся горю.
  - Все хорошо, elenya (звезда моя, эльф.), - ласково, будто с ребенком разговаривает. - Теперь все будет хорошо... Самое плохое уже позади. Выпей, тебе будет лучше...
  Терпкая пряная жидкость в малахитовой чаше... Невкусная, но в голове проясняется, действительно, становится легче. Он приподнимает меня, укладывает повыше, наверное, к себе на колени.
  - Так удобнее?
  - Да, - могу только шептать, но это предпочтительнее, чем молчать и думать. - Где мы?
  - В охотничьем лагере, elenya. Я нашел тебя, когда выехал на охоту, - от его голоса становится лучше. - Прошу, прости меня за все неудобства, как только ты окрепнешь, мы отправимся в Naldanelli (Долину ручьев, эльф.). Там мой дом, тебе обязательно понравится. Он стоит на склоне между двух водопадов с хрустальной ледяной водой. Их голоса поют для меня, и на душе всегда становится спокойнее. Там есть галерея, увитая плющом, и с нее видно всю долину. В ней пол сотни ручьев, и у каждого свой голос и свой нрав. А еще в долине растут древние дубы, они не так высоки, как на равнинах, но, вне всякого сомнения, более величественны. Я помню их еще молодыми... Когда солнечные лучи пробиваются через их листву и играют зелеными бликами в ручье у их корней, начинает казаться, что мир еще молод и ничуть не изменился. Мне приятна эта мысль. Спи, elenya... Спи, а я буду рассказывать.
  Под его мерную речь глаза закрылись сами. А я продолжала слушать, слушать... И перед внутренним взором проплывали картины: каменный дом с башенками, прилепившийся к склону горы и наполовину утопленный в ней; журчание ручьев, и веселые серебряные рыбки в прозрачной ледяной воде; кряжистые дубы-великаны, с узловатыми ветвями и пушистой ярко зеленой кроной; свободно парящий в голубом небе орел, поднимающийся к солнцу по широкой спирали; отражение полной луны в каменной чаше фонтана... Рассказ путался с грезами, и сон окутывал шалью, увлекая в мягкую пучину забвения.
  
  Глава 3.
  Тиасса лан Эдар.
  Охотничий лагерь, без преувеличения, исчезал на глазах. Эльфы разбирали шатры и уничтожали следы своего присутствия на поляне. Золу от костра выгребли и собрали в кожаные мешки, а яму закидали землей и прелой хвоей. Расправили примятые еловые лапы, разворошили лесную подстилку, стирая отметины от шатров и бревен, служивших сидениями вокруг костра. Кто-то даже начал раскидывать снег на протоптанные дорожки... Работали молча и слаженно. Делом заняты все, кроме меня... Странная мысль.
  За десятки лет при Солнечном дворе, я четко уяснила свое положение в обществе. В общем-то, много времени на это не потребовалось, время потребовалось для того, чтобы смириться с подобным состоянием дел. Я - диковинная игрушка власть предержащих... Не больше, но... и не меньше. Статус позволяет многое, практически все, пока хозяева довольны забавой. Делай жизнь хозяина интереснее, выполняй приказы и можешь иметь положение при дворе, любовников, драгоценности... Все твое, пока не сделаешь ошибку: либо с тобой становиться скучно, либо становишься слишком опасным. Со мной произошло второе...
  Снежный сугроб рухнул на голову, прерывая мерное течение мыслей. Возмущенно фыркая, затрясла волосами в напрасных попытках избавиться от снега, а сосновая лапа, одарившая меня холодным счастьем, будто в насмешку покачивается над головой. Две пары рук подхватили, и уже через секунду я оказалась на относительно чистом от снега месте.
  - Heri Тиасса, вы не испугались? - вопрос был задан безупречным тоном, но в глазах эльфа читается явная издевка.
  Еще бы! Ходячая страшилка для elda (эльфов, эльф.), которую надо спасать от снега... Подобную ситуацию мы уже много раз проходили...
  - О! Ну что вы... - мой голос стал слаще меда. Приложить пальцы к губам, потупить взгляд, похлопать ресницами... Благо, внешность (за исключением некоторых моментов, конечно) позволяет. - Вы просто спасли меня... - еще пол шага вперед, неуловимый для стороннего взгляда жест свободной рукой... И вот я стала обладательницей очень недурного кинжала для ближнего боя. - Спасли меня... от скучных размышлений, предоставив такую замечательную возможность...
  Я сегодня столь любезна, что улыбнулась не показав клыки, с наслаждением наблюдая, как меняется выражение лица моего, с позволения сказать, 'спасителя'. Сначала, ответная блистательная улыбка, потом легкое недоумение... Чуть нажала на кинжал, достаточно для того, чтобы сталь рассекла ткань и добралась до кожи. Легкое недоумение сменяется мгновением осознания происходящего и взрывом животного бешенства. Замечательно! Номер удался!
  Уже не сдерживаясь, сверкнула ему в лицо клыками в улыбке-оскале и отстранилась, чтобы присутствующие уяснили суть происходящего. Лезвие кинжала уперлось эльфу между ног в очень... ценимое всеми мужчинами место. На мгновение все застыли, а потом я услышала за спиной щелчок взводимого арбалета. О! Какие мы, оказывается, грозные!
  - Спокойнее, господа, - не прекращая мило улыбаться, как можно медленнее развела руки в стороны и выронила кинжал в снег. - Это просто невинное развлечение. Разве не так? - Теперь обращаюсь к своему оппоненту, тихо вскипающему от сдерживаемого гнева.
  Не знаю, что уж он хотел сказать, но появление на поляне Дойнара лаг Г'ер лишило эльфа этого удовольствия.
  - Развлекаешься, heri? - от мягкого голоса эльфийского владыки по спине пробежали мурашки. - И тебе не совестно обижать моих доблестных воинов?
  На этот раз улыбка, адресованная Haran eldar tindomea, была настоящей.
  - Я несколько заржавела в бездействии, heru Дойнаронель. А тут такой случай размяться...
  Он галантно предложил мне руку и вывел из кольца своих воинов.
  - Береги силы, elenya, - произнес эльф, когда мы отошли подальше. - У нас впереди длинная дорога, а я совершенно не хочу, чтобы ты геройствовала во вред своему здоровью.
  - Tancave (конечно, эльф.), tano. Как вам будет угодно, - я склонила голову в жесте покорности. Так привычно. Каждый ответ Arinqua tari сопровождался таким жестом по дворцовому этикету, и никто никогда не пренебрегал им. Сколько раз ярость клокотала в горле, когда вынужденно склоняла голову, и только сегодня я сделала это из истинного уважения...
  Длинные пальцы стальной хваткой сжали мне подбородок и вскинули голову, заставив посмотреть в глаза спутнику. В темно-синей бездне полыхали молнии. На какой-то миг, позабыв обо всем, о том, кто я и где, что означает этот взгляд, я поразилась красоте момента. В нереальных глазах плескалась ярость стихии, но не обезличенная, наделенная лишь разрушительной мощью, направленная сметать все на своем пути, а облеченная в осмысленные чувства, направленная непосредственно на препятствие. Ярость божества... и направлена она на меня.
  - Никогда, - почти прорычал эльф. - Никогда и не перед кем ты не должна принижать себя. Я не tano тебе! Ты моя гостья и ничего мне не должна...
  - Но heru... - наверное, сейчас я выглядела больше обиженной и сбитой с толку, но никак не напуганной. - Я должна, по меньшей мере, свою жизнь...
  Он выпустил меня из захвата и, отвернувшись, провел по лицу руками. Сердце пропустило удар, как от эха чьей-то боли. Рука сама потянулась, чтобы утешить, дотронуться... но разум победил, и движение осталось незаконченным, оборвалось на середине. Кто я такая, чтобы предлагать ЕМУ свое сочувствие?!
  - Ты - рукотворное чудо, Тиасса. Единственная в своем роде. Я лишь спас красоту, и корыстно полагаю, что смогу огранить ее. - Когда владыка вновь повернулся, лицо уже стало маской спокойствия. - Поговорим об этом потом, elenya. Нам пора в дорогу.
  Я осталась стоять неподвижно, глядя вслед высокой грациозной фигуре Перворожденного. Он удалялся, идя по рыхлому снегу, словно по полированному паркету, легко и изящно, не проваливаясь и почти не оставляя следов.
  А дорога и впрямь предстояла не из легких. Слишком высоко в горы и далеко от обжитых долин забрался охотничий отряд. Сначала, необходимо добраться до охотничьего домика, где ждали лошади, и только потом выбираться из этой глухомани. Насколько я смогла уяснить: это день (а точнее, все светлое время суток) перехода, а потом еще день, но уже в седлах. Итого лиг тридцать. Не близко.
  
  Пеший переход превратился в настоящий кошмар. Первое, и самое главное - не знаю и не люблю горы, в особенности зимние. По сравнению со своими спутниками, я просто не умею ходить. Не спасало ни врожденное чувство равновесия, ни кошачья пластика движений, ни воинские навыки. Если привык двигаться по равнине или в предгорьях, да еще при более теплом климате... зимние горы - настоящая пытка. Постоянные подъемы и спуски по предательским, невидимым под снегом, скользким камням. Трещины и осыпи. Воздух кажется непригодным для дыхания: слишком холодный, а кислорода в нем так мало... Кое-где в ход шли веревки и крючья. То и дело тропа (а в моем понимании, это и тропой назвать нельзя) проходила по узким, едва ли в ладонь шириной карнизам над пропастью, где одно дуновение ветра грозило скинуть вниз, а громкий звук - сорвать лавину...
  Второй проблемой стала одежда. Моя собственная пришла в полную негодность, а все охотники гораздо выше и крупнее меня. Так что я походила на ребенка в отцовской одежде, что, конечно же, не делало передвижение проще. Единственное, что удалось мне отстоять - это сапоги. Хоть они и не предназначались для такой погоды, но в чужой обуви я могла просто убиться.
  И третьим - стала предательская слабость, то и дело накатывавшая на меня волнами.
  Шли медленно. Хоть об этом никто не произнес ни слова, но по лицам охотников было понятно, что засветло мы никуда не дойдем. Единственным утешением в этом кошмаре была холодная строгая красота нетронутого первозданного мира. Когда удавалось оторвать взгляд от камней и снега под ногами, то взгляду открывались величественные горные виды. Неприступные вершины, теряющиеся в зацепившихся за скальные выступы облаках. Пропасти, на дне которых яростно клокочут пенные потоки, незамерзающие не смотря на мороз. Темная хвоя сосен и пихт под белоснежным пушистым покрывалом. Сверкающие тысячами алмазов снежники и зеленые на солнце толщи ледников. Водопады, брызги от которых на лету превращаются в льдинки. Бесконечные горные хребты и долины, открывающиеся с очередного гребня... Дикое, нетронутое царство, никогда не видевшее человека, да и эльфов видевшее нечасто. Древняя красота мира.
  Время от времени впереди на скальных выступах на фоне неба можно было разглядеть силуэт ирбиса. Они сопровождали нас не подходя близко. Дойнаронэль сказал, что это lossen meoi (снежные кошки, эльф.) нашли меня и показали дорогу.
  Солнце только достигло верхней точки в своем коротком зимнем небесном пути, когда я поняла, что больше не могу сделать ни шага. Дышать нечем, перед глазами пелена из странного происхождения звездочек и точек. Можно подумать, что пробежала дюжину миль в броне и при оружии, а не шла по горам налегке. Что-то здесь не так. Догадка билась в мозгу, как мотылек о стеклянный плафон светильника, но никак не оформлялась во что-то конкретное. Было знакомое, напоминающее то, что уже неоднократно приходилось наблюдать... Но нить рассуждений-образов в последний момент выскальзывала из неловких пальцев и приходилось начинать с начала.
  Долгожданное слово 'Привал!' прозвучало н божественной музыкой. Неужели, в Мире возможно такое счастье, как неподвижное сидение на камне? Видимо, сегодня Богиня благосклонна ко мне, и можно немного посидеть... Подтянула ноги к груди, обхватив колени руками, поудобнее усаживаясь на жестком и холодном обломке скалы и надеясь таким образом подольше сохранить тепло.
  А вокруг простирались горы... Отрешенный взгляд скользил по вычурным изгибам хребтов, цепляясь за величественные пики. Его привлекали черные силуэты сосен, причудливо согнутых ветрами, на фоне выцветшего зимнего неба и воздушные перья облаков, кистью небрежного живописца, набросанные по всему небу...
  - Горы прекрасны, правда? - этот голос я уже никогда не спутаю ни с чьим другим... - Их благосклонность нужно заслужить...
  Глубокий вдох... нет, мое глупое сердце, не надо так биться, пойманной птицей, мотыльком в оконное стекло... Нет, лучше придушить боль сейчас, а то потом будет еще хуже... А теперь - медленный выдох. Воображаемые латы безразличия и спокойствия с металлическим лязгом захлопнулись вокруг моей бунтующей души, но разум и воля остались непреклонны. Опомнись, взывали они к бунтарке, кто ты и кто ОН. Радуйся тому, что он рядом и не требуй большего...
  - Ты плохо выглядишь... - Перворожденный протянул мне флягу с ароматным травяным настоем. - Попей.
  Глоток, другой... Да, это именно то, что мне необходимо, чтобы успокоиться. В голове прояснилось, и тут же осенила почти невероятная догадка... Но вот именно, что почти.
  - Дойнар, - голос все же немного дрогнул, когда назвала владыку по имени.
  - Да, elenya?
  - Скажи, а на меня можно наложить магический ошейник? - постаралась сказать это как можно спокойнее, но эльф все равно подпрыгнул от такого вопроса и через мгновенье уже изучал мое лицо, видимо, на предмет наличия неопровержимых признаков безумия.
  Глаза цвета полночного неба, внимательно рассматривали меня, толи как произведение искусства, толи как неведомое животное, но интерес в них явно академический. Дернула головой, пытаясь уйти от взгляда, но тут же была поймана сильными руками за плечи и водворена на прежнее место.
  - Погоди, не вертись. Я пытаюсь подумать, - хорошенькое объяснение, а я, значит, катализатор мыслительного процесса...
  Из врожденного чувства противоречия подняла глаза и встретилась с ним взглядом. С вызовом, с закипающей злостью на себя, на него, на свое безрадостное положение, на эти горы... И начала говорить:
  - Знаю, что звучит дико, да и не специалист я в этих вопросах... только много раз видела, как действует магический ошейник. У меня все признаки налицо: потеря координации, усталость, апатия, головокружение... Как бы плохо себя не чувствовала, но я narven, я не должна быстро выбиться из сил. Здесь что-то не так!
  - Ладно, - эльф провел рукой по лицу, собираясь с мыслями. - Ладно, может ты и права. В конце концов, мне ведь удавалось воздействовать на тебя Силой. Допустим, я в этом не уникален... Давай проверим.
  Он сбросил перчатки, встряхнул кисти, расслабляя мышцы, будто собираясь играть на арфе. Я заворожено следила за движениями, как будто от этого зависела моя жизнь. Хотя, почему как будто? Если бредовая догадка верна, то наверняка зависела. Одним плавным движением haran опустился на камень и откинул капюшон моего плаща. Волосы тут же рассыпались по плечам и спине, зашевелились на небольшом ветерке. Я знаю как выгляжу: мраморно-белое лицо в обрамлении иссиня-черных волос и дикие глаза цвета зимнего неба... Толи восхищаться, толи пугаться надо, это уж от нервов смотрящего зависит. Перворожденный слабонервным явно не был. Улыбнулся и кивнул в знак того, что начинает свою проверку.
  Прохладные пальцы осторожно дотронулись до кожи за ушами. Задержались на мгновение, порхнули по шее вниз, потом к затылку, зарылись в волосы. Невольно мурлыкнула от удовольствия, ну что поделать, натура у меня кошачья, люблю прикосновения... А пальцы тем временем что-то настойчиво исследовали в основании черепа. И с каждым новым движением лицо эльфа становилось мрачнее. Неприятные мурашки побежали по позвоночнику, что-то он определенно нашел. И тут я почувствовала шевеление Силы, чужой, враждебной. Она тугим жгутом обматывалась вокруг шеи, сдавливая, стремясь перекрыть дыхание, сломать позвоночник... Дойнаронеэль отреагировал мгновенно: из пальцев потекла прохладная волна ответной Силы, разжимая невидимые тиски, впуская в легкие воздух. Но стоило ошейнику ослабить хватку, убрал руки.
  - Все хуже, чем я мог подумать, - мрачно изрек эльф. Он выглядел усталым, на лбу блестели капельки пота, дыхание тяжелое. - Это не просто ошейник. Он еще и запечатан Силой Бога. Не знаю, правда, какого... Но у тебя могущественные враги, elenya.
  -Да уж, - выдавила, пытаясь осмыслить услышанное. Ошейник с печатью Бога! Это ж надо, как высоко меня оценили... - Arinqua Tari мой враг, она не привыкла размениваться по мелочам...
  - Мне казалось, что она не водит дружбу с богами... - сарказм так и вился вокруг этих слов.
  - Eldar Tindomea так сильно не интересуются делами Мира, что не знают о том, сто Солнечный двор покровительствует Серому братству? - удивление было столь велико, что я даже добавить ничего не смогла. Вот уже около века прошло с тех пор, как к королеве на небесный остров явились послы Серых братьев. Явились в первый раз, но не в последний. Не знаю уж о чем они говорили, что обещали или чем угрожали, но с того момента политика Солнечного двора изменилась. Эльфы стали продвигать веру Серых в людские массы... Обещаньями, угрозами, военными союзами, золотом и тихими убийствами. О последнем способе я знаю слишком хорошо, поскольку принимала личное участие. А сумеречный народ просто ни о чем не знал?!
  - Я слышал разговоры о Сером братстве и Arinqua Tari, но не принимал это всерьез... - эльфийский владыка был явно сконфужен. - Да и как было в это поверить? Явились какие-то чужаки безродные и сразу в боги. Бред какой-то... Ладно, будем решать проблемы по порядку.
  Он отошел на несколько шагов и жестом подозвал капитана своей гвардии. Я знала, что его зовут Фенумеон (производное от fenume - дракон, эльф.), без сомнения, не первое имя, но, видимо, нрав у него и впрямь драконий, раз он его носит. Фенумеон относился ко мне лучше остальных охотников, был на стороже, но не боялся и, уж точно, не презирал. Понимал, что я опасна, но отдавал дань воинской выучке и эльфийскому этикету, был безукоризненно вежлив: ни слова, ни взгляда, ни намека. Не раз издалека я наблюдала, как он раздает увесистые оплеухи не в меру болтливым своим подопечным. Дойнар что-то быстро говорил, капитан слушал, кивал, и лицо его становилось мрачнее тучи. Наконец, выслушав все, что командир собирался ему сказать, он поклонился, прижимая правую ладонь к сердцу.
  - Не волнуйтесь, tano, - донес ветер до меня его слова, сказанные чуть громче всего остального. - Все сделаю по вашему слову. Только будьте осторожны...
  - Полагаюсь на тебя, друг, - серьезно кивнул Перворожденный и направился обратно в мою сторону.
  Что-то болезненно сжалось в груди, предчувствуя неприятности. Я знала заранее, что то, о чем расскажет мне Дойнар лан Г'ер, мне знать не захочется. Но разве есть выбор? Хм... По большому счету - конечно, есть. Оставить все на своих местах позволить магическому ошейнику с печатью Бога меня мирно прикончить. Только этот вариант мне заведомо нравился меньше. Что бы не предложил сейчас haran, я соглашусь, даже если это милосердная смерть от его руки.
  - Тиасса. Послушай меня внимательно, elenya, - голос усталый и встревоженный. - Я сейчас расскажу тебе, что собираюсь сделать. Это не блестящий выход, но боюсь, что другого у нас сейчас нет...
  -Обычная магия над тобой не властна. Но вот Сила божества на тебя, как оказалось, воздействует. Я сам носитель части божественной силы, потому и смог тебя вылечить. Думаю, что смогу применить ее и теперь. Моих сил должно хватить, чтобы разорвать твой ошейник. Но лишь разорвать, снять я его не в силах, так что приготовься, будет очень больно. Если же моих сил не хватит, а стоит рассматривать и такой вариант, то пусть тебя утешит, что мы погибнем вместе, - эльф криво улыбнулся, продолжая смотреть мне в глаза. - Если ошейник не трогать, то до вечера ты не дотянешь, он выпьет тебя раньше. Можно, конечно, вернуться на место лагеря, ведь тебе стало хуже, когда мы удалились... Но не думаю, что это выход. Arinqua Tari не успокоится, поводок от ошейника у нее, она знает, что ты жива, так что найдет способ это исправить. А находясь так далеко от своего народа, я мало чем смогу помочь. Хотя, решать, в любом случае, только тебе.
  Перворожденный не отвел глаза, когда закончил говорить, и я искренне благодарна ему за это. Ну что ж, все услышано, решение принято еще раньше... Осталось произнести вслух.
  - Хорошо, делай так, как считаешь нужным, - безмятежно улыбнулась, чуть показав клыки. Как я успела понять, Дойнаритариэль на них не реагировал. - Только... если все будет плохо, уходи сам, не нужно меня спасать...
  - Не смогу, elenya... Я не смогу, - эльф опустился в снег на колени так, что наши лица оказались на одном уровне. - Теперь, когда мы решили, что делать, должен предупредить, что мне легче влиять на тебя когда мы касаемся друг друга. Чем меньше расстояние - тем лучше.
  - Мне раздеться? - хотела, чтобы прозвучало как шутка, но голос не повиновался... Вышло соблазнительно, с придыханием, а в глазах наверняка зажегся особый огонек.
  - Думаю, что не нужно... к сожалению, - он тяжело сглотнул и продолжил: - Не делай так, прошу. Это сильно отвлекает...
  Владыка снял с меня рукавицы, положил мои ладони себе на плечи.
  - Ну что, готова?
  Короткий кивок. И почему я не доверяю своему голосу? Но вот не доверяю... тем более и так все ясно без слов. Что же, если суждено сейчас умереть, то сожалеть не о чем. Я готова отвечать за все свои поступки и не хочу ничего изменить. Глаза сами собой закрылись в ожидании обещанной боли. Но вместо боли... Осторожно, словно хрупкий цветок, перворожденный взял мое лицо в ладони и прикоснулся губами к губам. Сначала нежно, почти невесомо, потом все настойчивее... От удивления открыла глаза и встретилась со спокойным сосредоточенным взглядом. Взгляд воина перед решающим поединком... Он приник ко мне жестче в поцелуе и вместе с его языком ворвался поток обжигающей Силы.
  Теперь я поняла, почему речь шла о боли... Тело ломало и выворачивало от столкновения Силы эльфа с ошейником. Невидимые тиски вновь стиснули горло в стремлении смять мышцы, сломать кости, высосать жизнь. Легкие жгло огнем, они рвались в тщетной попытке вздохнуть, но воздуха не было. Мышцы скручивало судорогой... Я почувствовала, как ладони сжимаются на чем-то мягком, шелковистом - волосы Дойнаронэля. Я не одна в этом кошмаре!
  Мысль уняла панику, позволила успокоиться, отодвинуться от боли, от происходящего безумия. А Сила Haran eldar tindomea все прибывала. Как наяву увидела серые липкие нити заклятья, врастающие в мою плоть, удерживающие магический ошейник - отвратительное скользкое щупальце, обвившее шею. Препротивное зрелище...
  Оно потрясало. Я перестала сопротивляться боли, перестала страдать от вторжения в тело чужой Силы. Приняла ее, разрешая разрывать мышцы и корежить связки, лишь бы вместе с ними разорвалась и чужеродная паутина. Пусть я погибну, но погибну свободной, без отвратительного паразита на своем теле.
  Сила потекла быстрее, как река, прорвавшая ненавистную плотину, затапливая, сметая препятствия на пути, заставляя тело выгибаться в судорогах. От соприкосновения с этой мощью паутина вспыхивала ярким пламенем, выгорала под корень, оставляя острую боль ожога.
  Выгорело, рассыпалось горсткой пепла щупальце ошейника, освобождая горло. Только вдох сделать я уже не смогла. Чувствовала, что надо, что все уже позади, а тело отказывалось повиноваться, освобождалось от боли, зато погружалось в темноту беспамятства.
  
  Глава 4.
  Дойнар лан Г'ер.
  Дальнейшая дорога по всему напоминала поспешное бегство. Отступлением, а уж тем более возвращением это не называется. Я открыто объявил войну Arinqua tari, когда вмешался во внутренние дела между ней и ее подданной. Нрав Солнечной королевы известен далеко за пределами ее королевства... Могу себе представить, какая буря бушует сейчас в Диерионе. Я невольно улыбнулся.
  Дыхание сбилось, и, словно по волшебству, рядом оказался Фенумеон, готовый в случае необходимости подставить плечо. Да, применение магии в полевых условиях -всегда проблема. После серьезного заклятья маг не то, что вступить в рукопашную схватку или двигаться на марше, он и стоять-то может с трудом. Капитан гвардии знал об этом не понаслышке. Мой соратник еще со времен последней эльфийской войны. Спасибо тебе друг, спасибо. Сегодня мне повезло, сил осталось достаточно, чтобы не замедлять движение отряда.
  Вечерело. Длинные тени синими полосами ползли по снегу, еще немного и солнце скроется за горизонтом, ознаменовав окончание еще одного короткого зимнего дня. Воины растянулись цепью на тропе, ступая друг за другом след в след, настороженные и бесшумные. Идеальное войско на подготовку которого ушло больше века. До охотничьего сруба, где мы оставили лошадей, оставалось еще часа два пути. Ну что ж, не будем останавливаться, дорога здесь уже не так опасна.
  Гвардеец, идущий впереди меня, нес на руках Hina nolwe. Не смотря на ее слабые возмущения, не думаю, что она способна сейчас идти... Досталось ей сильно, но держалась narven на удивление хорошо. Я лишь надеялся, что езда верхом будет ей по силам. Будем двигаться, пока позволят силы и лошади, если повезет, то до полудня попадем в Nalda nelli, то есть вступим в официальные границы моих земель. Тогда и отдохнем...
  Фигуры эльфов в серых плащах сливались с тенями и различить их стало практически невозможно. Тишину леса нарушало лишь редкое шуршание одежды да мелодичный птичий посвист разведчика, сообщавшего, что дорога впереди безопасна. Видимо, Солнечный двор решил не предпринимать опрометчивых действий без официального выяснения. Ну что же, не может не радовать...
  Вскинутая рука воина, идущего во главе цепочки оповестила, что мы на месте. Знак Фенумеона, и все держат луки наготове. Нет страшнее оружия, чем боевой эльфийский лук. Я счел предосторожность излишней, но предпочел промолчать. Двое лучников появились слева и справа от тропы, прикрывая меня и воина, чья очередь была нести Тиассу. Капитан предпочел перестраховаться. В конце концов, это его обязанность, успокаивал я сам себя.
  Охотничий домик, а на деле бревенчатый сруб, прилепившийся к почти вертикальному каменистому склону, встретил нас горящим очагом и всхрапыванием застоявшихся лошадей. Первый этаж строения занимала просторная конюшня и хозяйственные помещения, второй был жилым. Огонь весело пляшет в большом очаге, тяжелые ставни закрыты, всей обстановки: массивный стол, две скамьи ему под стать и деревянные настилы с набитыми душистой соломой матрацами вдоль стен. Просто, но уютно.
  - Alayo! (Радуйся, эльф.) - седой эльф поднял руку в приветствии, оторвавшись от своего занятия. По комнате плывет терпкий запах quenilas (лист беседы, эльф.).
  - И тебя приветствую, Истимо! (от istima - знающий, эльф.) - я действительно искренне рад его видеть.
  Эльф улыбался и вокруг его глаз появились лучики мелких морщинок.
  - Ты все так же молод, haran, - он рассматривал меня с интересом. - Я очень огорчился, когда узнал, что пропустил ваш приезд... Ходил на ледник, смотрел сколько наросло нового льда, да и поохотиться не мешало, - он ловко расставил на столе ониксовые чаши и принялся разливать в них янтарную жидкость, которую готовил в котелке. - Но ничего, вот мы и встретились, теперь у нас найдется время и для беседы...
  - Прости, старый друг, - пришлось виновато развести руками, самому хотелось поговорить, спросить совета, вспомнить прежние дни... - Похоже, я опять сотворил то, что аукнется всему народу. Мы возьмем лошадей и сразу едем, на ночь оставаться не станем.
  Истимо погрустнел, с преувеличенной осторожностью и тщательностью наполнил котелок свежей водой и пристроил на угли в очаге.
  - Ну, хоть quenilas попьете? - вздохнул. - Кому я столько заваривал?..
  - Tancave, уж на это у меня точно найдется время. Так замечательно, как ты, его никто готовить не умеет...
  Массивная скамья показалась настоящим чудом после целого дня дороги.
  - Фенумеон! Тиасса! Составьте нам компанию, - позвал я.
  - Ты привел с собой леди? - седые брови эльфа недоверчиво выгнулись. - Где ты ее взял в горах?
  - Честно говоря, я еще сам не разобрался, как именно она попала сюда... Насилу отогрел... - усмехнулся слишком живо всплывшим воспоминаниям-образам. - Собственно, Тиасса лан Эдар и есть причина нашей спешки. Я спас ее, чем бросил вызов Arinqua tari. Теперь вот, предпочитаю добраться до своих земель, чтобы не сталкиваться с ней на ничьей территории...
  - Разумно... - Истимо покивал, явно над чем-то задумавшись. - Но ведь и эти земли находятся под твоей опекой?..
  - Лишь номинально, Солнечный двор не признал новых границ.
  - Hina nolwe... Любопытная леди. Помниться, я видел ее однажды, еще ребенком... Она была прелестна.
  - Поверь мне, в этом смысле мало что изменилось. Да у тебя сейчас будет возможность проверить...
  Чаша с напитком приятно грела ладони, погружая в расслабляющую атмосферу долгих бесед у огня зимними вечерами. Ароматный пар освежал голову, приводя мысли в порядок, разгонял мышечную усталость. Как жаль, что скоро опять в дорогу... Люди стремятся обрести бессмертие, потому что у них не хватает времени, жизнь несет куда-то весенним горным потоком и некогда осмотреться, подумать, отдохнуть. Будучи бессмертным, сейчас я чувствовал себя так же... Времени хватало лишь на короткий вздох, и вновь погружение в бурлящую пучину.
  Легкие шаги Фенумеона услышал еще с лестницы и начал уж было задумываться, почему Тиасса не приняла приглашение, когда narven перешагнула скамью, устраиваясь рядом. Абсолютно бесшумно... Потрясающе!
  - Heri Тиасса, - Истимо галантно приложил руку к сердцу. - Ты выросла настоящей прелестницей.
  - Я не заслуживаю таких слов из уст Перворожденного... - мне показалось, или это настоящее смущение?.. - Рада видеть вас снова, heru Истимо.
  - Как поживает твой отец? Все еще не оставил своей работы?
   - О нет, - улыбка озарила лицо эльфийки. - Я думаю, нет той силы, что заставит его прекратить изыскания. Он все еще полон надежд, что вот-вот создаст новое живое существо.
  - У него великолепный ум, Heri. Я всегда восхищался им, - седой эльф наклонил голову.
  - Quenilas, как всегда, великолепен, heru Истимо, - Фенумеон нежно держит чашу с душистым напитком. - Ты должен обязательно научить так его заваривать мою невесту.
  - О! Невеста? Поздравляю, капитан, - хозяин дома обнял эльфа за плечи. - И кто она?
  - Кружевница в Лорайнгоринде, - смущенно отвечает воин. - Она прекрасна, как весенний рассвет... И совершенно не умеет заваривать quenilas.
  - Ну, хитрость не велика. В се дело в том, чтобы вовремя собрать и правильно высушить травы. А уж потом - немного воды и терпения. Вот и вся примудрость. Приезжайте весной, я покажу вам укромные поляны, где растет изумительный лист...
  - Ох, Истимо, - не смог я сдержать улыбку. - На сколько я могу припомнить, где бы ты ни жил, всегда находятся тайные поляны, на которых растет необыкновенный лист. Или же на всем известных его собирают в неверное время... Так что, сдается мне, твой секрет в другом. Может, существует какое тайное заклятие, что делает твой напиток особенным?
  - Дойнар! - искренне возмутился мой друг. - Как ты можешь подумать обо мне такое? Не слушай его, Фенумеон. Только вода и верно собранные травы. Никаких заклятий!
  Оказавшись в тепле, всем хотелось растянуть долгожданную передышку, но... Капли из клепсидры Времени падают неумолимо даже для эльфов. Внешне оставаясь неизменными, мы не можем изменить их ритм, к большому своему сожалению.
  Допит quenilas, пустые чаши сиротливо жмутся друг к другу на деревянном столе. Запряженные лошади нетерпеливо всхрапывают под окном и роют копытами мерзлую землю, а из за зубчатой стены соснового леса поднимается изумрудная луна, придавая всему вокруг мистическое значение. Даже огонь в очаге поник, давая понять невнимательным существам - пора уходить. Не переживай так, рыжий проказник, мы уходим. Гори ярко, грей своим теплом, дари уют и свет, а нас ждет дорога.
  Я задержался в дверях, прощаясь с радушным хозяином:
  - Приезжай ко мне в Лорайнгариндэ. Сейчас, как никогда, я нуждаюсь в твоих советах, Истимо... Я чувствую, грядут большие перемены.
  - К сожалению, ты редко ошибаешься в предчувствиях, Дойнар... Но нет, пока еще не время мне вмешиваться. Думаю, что ты и сам в состоянии справиться со всем...
  - Старый мой друг... - покачал головой, обняв за плечи и всматриваясь в постаревшее лицо. - Приезжай. Приезжай просто так, не вмешивайся, просто будь рядом.
  - Если действительно тебе понадоблюсь, haran, я приеду. Будь уверен, - от улыбки тает сердце и отступают невзгоды. - Ты на верном пути, каждый раз, как мы встречаемся, ты все больше напоминаешь мне нашего tano... Стар я уже для воспоминаний... а вот ты еще нет.
  - Не надо, Истимо... Куда мне до НЕГО?
  -Просто помни о нем, ладно? Просто помни.
  Я развернулся и вышел, а последние слова эхом вылетели следом за мной: 'Просто помни...' Словно все прожитые годы одновременно навалились на меня, огромный груз несбывшихся надежд и несказанных слов, несделанных шагов... Зачем ты пробудил это сейчас, друг мой? Как будто и без того не было тошно... Будто мог хоть на миг забыть нашего учителя... Как будто то, что его давно уже нет, могло притупить боль утраты...
  Не глядя взлетел в седло и дернул повод. Уехать, ускакать хоть на край света! Гнать коней до изнеможения, лишь бы воспоминания остались позади, хоть на шаг, хоть на миг... Предательская пелена застилает взор, а сердце захлебывается, сжимаясь болезненными спазмами. Ох, Истимо, Истимо... Зачем же ты так?
  Людям проще, их память устроена иначе: они могут за-быть... Для эльфа же воспоминания не теряют со временем яркости и четкости. Сколько бы не прожили лет, все произошедшее остается с нами.
  Мир не всегда был таким как сейчас, и во многом повинны Эльфы. Уже привыкли говорить 'Мир', но ведь мы живем в Трехмирье... О, эльфийская гордыня и вера в свою непогрешимость! Eldar настолько увлеклись изменением Мира, что потребовалось вмешательство богов для усмирения бессмертных. Первая эльфийская война... Почти век магического кошмара... итогом которого стало частичное разделение миров. А остаточные явления расхлебываем и по сей день. Гиблые земли тому яркий пример.
  Сжал пальцами виски, пытаясь избавиться от навязчивых до боли образов. Так нельзя, прошлого не вернешь и не изменишь. И нечего мучить себя бесконечным кошмаром... Нужно Жить! Жить здесь и сейчас, решая проблемы дня сегодняшнего, исправляя то, что можно исправить.
  Оглянуться вокруг, вдохнуть поглубже морозный обжигающий воздух. Вот - реальность! Ночь, скорость, ветер в лицо, глухой стук копыт по рыхлому снегу... Изумрудная луна и черные лапы сосен над тропой... Тонкий силуэт эльфийки, который не способен скрыть даже тяжелый теплый плащ... Эльфийки, впервые за много десятилетий пробудившей во мне желание и нежность, а, возможно, и нечто большее... Однажды, такой же морозной ночью, стоя на кромке хрупкого льда над бездонной пропастью, я уже выбрал жизнь. Теперь нужно сдержать обещанье, сдержать во что бы то ни стало.
  Мысли, суматошно поблуждав по 'дозволенным' воспоминаниям вновь вернулись к Истимо. Мой добрый друг, ты сильно постарел... Небывалый случай для эльфа чистой крови, Перворожденного. Сам он считает, что все дело в усталости. Устал жить... потому тело само подстраивается под желание уйти. Возможно, все именно так, но гложут меня сомнения. Я видел, как эльфы добровольно уходят из жизни: они теряют интерес, наступает апатия, неподвижность, и личность истаивает, оставляя вечно молодую мертвую оболочку. Но стариться как человек?.. Такого видеть еще не приходилось.
  Рассвет вывел из раздумий, встретив плотным, холодным и липким туманом. Видно не дальше пальцев вытянутой руки, остальное исчезло в белесой мгле. Пропали деревья по краям тропы, сама тропа, мои спутники, лошади, тихое бряцанье упряжи и стук копыт... Словно не было никогда Мира, а все воспоминанья - лишь плод воспаленного воображенья. В такие минуты особо остро чувствуется одиночество. Оно закрадывается на мягких лапках в душу и, нежно мурлыкая, трется шелковистой шерсткой, заискивающе заглядывая в глаза. Ждет ласки. Даже время, похоже, замедляет свой ход.
  Я люблю такие мгновенья, передышка для уставшего разума и истрепанной чувствами души. Когда идеалы, стремления, радости, горести, печали, боль и разочарование обращаются в ничто, потому что исчезает Мир породивший их. Нет никого и ничего. Хочется верить, что и меня тоже нет.
  Тишина...
  
  Утро выдалось на удивление ясным. Туман, трусливо поджав хвост, рассеялся с первыми лучами солнца, с щедростью вернув переживания обратно. Пронзительно голубое небо над головой, сверкающее снежное покрывало, пушистое кружево инея на голых черных ветвях... Такое впечатление, что попал в сказку. Для полного сходства не хватает говорящих человеческим языком животных, бродящих по лесу на задних лапах...
  Я тихо выругался. Все, хватит брюзжать, это усталость и дурные предчувствия. Чем виновато передо мной чудесное утро? Только тем, что не соответствует поганому настроению? Что, было бы лучше, завывай снежная буря? Не лучше, конечно же нет... Просто, это сутки без сна, магическое истощение, дневной переход и ночь в седле наедине с воспоминаниями. Только и всего. Да, гложущее душу предчувствие близкой беды.
  Принять решение не хандрить гораздо легче, чем выполнить... В итоге, подъезжая часом позже к границе, держался достойно правителя эьфийского народа лишь усилием воли. Держаться достойно в данном случае подразумевало, что я уверенно сижу в седле, сохраняю спокойное отрешенное выражение лица и вовремя киваю на в ответ на обращенные ко мне приветствия. Не так уж много.
  Тиасса лан Эдар.
  Из сладкой дремы в седле меня вывели приветственные возгласы. Оказывается, мы успели приехать, и массивные ворота форта, запирающего вход в ущелье, медленно и величественно отворялись, чтобы впустить нас внутрь. Зрелище казалось нереальным: толстенные, из цельных бревен створки, оббитые металлическими полосами, расходятся в стороны абсолютно бесшумно. Я даже протерла глаза.
  Впереди высилась многоярдовая стена с контрфорсами, бойницами, зубчатым верхом и двумя надвратными башнями. Слева и справа отвесные склоны гор абсолютно неприступны. На таких укреплениях можно сдерживать атаку целой армии, если она вдруг окажется в здешних горах. Стена словно вырастала из окружающего камня, являясь такой же древней. Явно, строительство не обошлось без гномов. Не знала, что eldar tindomea с ними в тесной дружбе...
  Приветственно запел рожок на стене и наш отряд начал неспешно втягиваться в открывшиеся ворота. Внутри укрепления не уступали внешним. Длинный глухой коридор, куда привели ворота, снабжен полным набором милых игрушек для встречи незваных гостей. Я рассмотрела две падающие решетки, узкие наклонные бойницы вдоль стен и люки в потолке, откуда при необходимости появятся неприятные сюрпризы на подобии камней или горячей смолы. И коридор заканчивается вторыми столь же массивными воротами.
  Внешние створки ворот бесшумно сомкнулись за последним всадником, и лишь после этого начали открываться ворота внутренние. Похвальная дисциплина, ничего не скажешь, даже приезд Владыки не изменил установленных правил. Во внутреннем дворике встречали хозяева форта: трое эльфов преклонили колено перед Haran eldar tindomea.
  - Хранитель Восточных Врат приветствует тебя, Haran eldar tindomea Дойнар лан Г'ер, в пределах твоих исконных земель. Alayo!
  - Alayo! - повторили за своим командиром коленопреклонные эльфы. - Alayo! - донеслось со стен.
  Дойнаритариэль выехал чуть вперед, камни двора глухим стуком отозвались под копытами его коня, остановился перед встречающими. Высоко над головой синел клочок неба, создавая впечатление, что находишься в колодце. Хотя, почему 'создавая впечатление'? Мы и находимся в сухом колодце: небольшой абсолютно пустой двор со всех сторон окруженный глухими стенами, за спиной ворота, в которые мы вошли, а впереди - те, через которые можно выйти и одна узкая боковая дверь. Двор - ловушка... Даже мурашки побежали по спине, а руки сами потянулись к оружию, которого нет. Что-то я слишком впечатлительная сегодня.
  - Alayo! Мои верные воины, - тихо прошелестел голос Перворожденного, заставив с тревогой поднять на него взгляд. - Благодарю, Хранитель, за верную службу. Встаньте...
  То что предстало взору, мне не понравилось: бледное лицо, стиснутые зубы, деревянная, идеально прямая спина... Все свидетельствовало о том, что владыка не падает только из чувства собственного достоинства. Замечательно!..
  Легонько ткнув свою кобылу пятками, заняла место слева и немного позади своего спасителя. Место телохранителя. Пусть у меня и нет оружия, но и опасности внешней нет, зато поддержать незаметно в седле успею. Завидев мой маневр, Фенумеон оказался справа от cano. Кивнул, криво улыбнувшись.
  - Домой, - прошептал Перворожденный, закончив с официальными приветствиями.
  - Мы можем отдохнуть здесь... - нерешительно предложил капитан.
   - Нет, - резкий поворот головы заставил эльфа покачнуться в седле. - Едем домой.
  - Да, cano...
  
  И снова заснеженный лес и узкая горная дорога, уставшие лица эльфов, и лишь свежие лошади, которых мы взяли в форте, получают удовольствие от дороги. Мне сказали, что осталось ехать всего два часа. Всего... или целых два часа? Кому как. Усталость пульсирует в висках головной болью, а тело ноет, требуя отдыха. И почему все не так, как в человеческой сказке? Там эльфы не устают, они всезнающие, добрые, Правильные... О, богиня!.. Когда же эта дорога закончится?.. И эхом в воспаленном усталостью разуме: ' Только со смертью... Но тогда начнется другая...'
  
  Глава 5.
  Дойнар лан Г'ер.
  Треск, грохот падающей мебели, топот и громогласный рев:
  - Казад!!! - не является предвестниками нормального пробуждения. Не успев подумать, кубарем скатываюсь с постели, хватая и вытаскивая из ножен falquan (длинный меч, эльф.), мчусь на звуки схватки. В ничего не соображающей голове крутятся десятки предположений, и ни одно из них не объясняет происходящего.
  - Никогда! - вновь раздался рев. - Никогда ни одна бешенная кошка не победит тангара на топорах!
  А, ну да... Хорун. Как я мог забыть? Можно переходить на шаг. Видимо мой друг гном и hina nolwe выясняют отношения. Смятение чувств, сопутствующее моему пробуждению медленно, но неотвратимо превращалось в гнев. Это надо додуматься решать спор в доме?! И с таким грохотом! Я же внятно вчера (очень надеюсь, что это было вчера, а не сегодня) выразился, что убью любого, кто дерзнет меня разбудить. Приводя мысли в порядок, так и застыл на пороге гостиной, словно кто огладил дубиной мою бедную голову.
  - Я убью вас обоих, - по возможности холодно пообещал я, ошалело рассматривая представшую картину.
  В комнате царит полнейший бардак. Мебель перевернута, на пушистом ковре осколки керамики, слабо поддающиеся опознанию, в камине весело потрескивая, полыхает скамеечка, мой любимый резной столик для quenilas превратился в груду щепок от удара топором, канделябры перевернуты, со стены сорван гобелен... Моя верная домоправительница тихо хватает ртом воздух, прислонившись к дальней стене и держась за сердце. А посреди всего великолепия стоит гном с топором в руках и бешено вращает глазами, не в силах выразить обуревающие его чувства. Хоть картину пиши...
  - Дойнар, это правда не я...
  Теперь заметил и свою гостью, ставшую причиной разгрома. В очень низкой стойке, по-кошачьи припав к полу, одна рука на отлете сжимает под самым навершием двухлезвийную секиру с длинным копейным древком, а в другой руке зажат клок чего-то темного. С улыбкой-оскалом на торжествующем лице, она поистине выглядит великолепно. Я на мгновение залюбовался хищной грацией эльфийки, с удивлением отметив легкость, с которой narven управляется с тяжеленным топором. Поразительно, ведь оружие и для меня тяжеловато, это только у гномов силы немерено с таким грузом таскаться.
  - Порублю! - Хорун обрел наконец-то дар речи и, бешено размахивая топором, диким быком понесся к Тиассе. - Ни одна драная кошка не смеет прикасаться к моей бороде!!!
  Тут-то я понял, ЧТО сжимает в руке эльфийка: обрезанный клок гномьей бороды. Та-ак... Сейчас будет смертоубийство. Нет ничего более святого для тангара, чем борода. О, Боги... Неужели она не может не провоцировать всех вокруг?
  Гномий топор с лязганьем высек искры из каменного пола в том месте, где мгновенье назад стояла hina nolwe. Скорость реакции поражает... Все, хватит, насмотрелся. Пора спасать свой дом, пока от него что-то осталось.
  - Хорун, друг мой, успокойся! - как можно убедительнее произнес, перехватив одной рукой гномий топор, а другой приставив меч к его груди. - Ты же взрослый тангар, неужели какая-то девчонка может нас поссорить?
  Пытаться вырвать оружие из рук гнома - все равно, что сражаться с камнем. Заведомо проигрышно. Напрягая все силы, мне лишь удавалось сдерживать беснующегося друга. Тиасса, как только непосредственная опасность миновала, с завидным спокойствием наблюдала за развитием событий.
  - Исчезни отсюда, - произнес беззвучно, одними губами. - Немедленно!
  К великому удивлению, эльфийка подчинилась беспрекословно и мгновенно. Когда я снова смог отвлечься от борьбы с гномом, в комнате ее уже не было.
  - Хорун! Уймись, демоны тебя дери! Это же я, Дойнар. Да, уймись ты...
  Чудом топор тангара оказался в моих руках, а его хозяин, ошалело тряся головой, поднимается с груды щепок и деревяшек, всего минуту назад, бывшей креслом. Глаза гнома с трудом сфокусировались на мне, произошел тяжелый мыслительный процесс, и лицо озарилось радостной улыбкой.
  - Дойнаронэль! Мой добрый друг! Рад видеть тебя в здравии, - гном несмотря на свой небольшой рост, шириной плеч мне не уступающий, сомкнул тиски объятий.
  - И я очень рад тебя видеть, уж поверь, - улыбнулся, похлопывая его по спине. - Прости, вчера я был не в состоянии оценить радость нашей встречи.
  - Ерунда... Вот увидишь, что я привез для тебя на этот раз, тогда и будешь радоваться, - довольно потер ладони гном, выпустив меня из костедробительной хватки.
  - С Тиассой, я вижу, вы уже познакомились весьма близко...
  - Да, занятная барышня! Это ж надо, со мной и на топорах... Если б ты не вмешался, я б ее... Но так даже лучше, жалко девочку, ведь и покалечить мог...
  С трудом, но я подавил улыбку при словах друга, выводя его из разгромленной комнаты. Самоуверенность гномов просто потрясает! Сколько веков общаемся, каждый раз удивляюсь. Усадив Хоруна в зимнем саду и сообщив приходящей в себя домоправительнице, что завтракать мы будем там же, поплелся обратно в спальню, неся обнаженный клинок в руке.
  День не задался с утра: выспаться не удалось, гостиную надо восстанавливать, непонятно как теперь narven с гномом ладить будет... Голова разболелась... К тому же, войдя в комнату, чуть не споткнулся от неожиданности. На постели скрестив ноги и склонив голову к плечу сидит hina nolwe.
  - Прости меня, - в наступившей тишине голос прозвучал шелестом весенней листвы, - от меня одни неприятности... Все время меня надо спасать... Ты ведь погибнуть мог снимая ошейник, еще и войну, считай, развязал... А я гнома дразню, комнату испортили... Прости... мне, наверное, здесь не место. Хочешь, я прямо сейчас уеду?
  Буря эмоций пронеслась попеременно сменяя гнев, удивление, понимание, щемящую сердце нежность... А собирался обругать негодницу, но разве можно на нее злиться?
  - И куда же ты собралась ехать, elenya? - изо всех сил пытаюсь казаться холодным.
  - Какая разница? - легкое пожатие плеч, от которого оживает черная волна волос. - Наверное в фортвейры... Им воины всегда нужны, и Солнечному двору меня Предводители вряд ли выдадут, - она старалась казаться бесстрастной, но при упоминании Солнечного двора губы предательски дрогнули.
  Нет, только не плачь... Ничто в мире не стоит твоих слез, elenya! Но вслух я этого не скажу, нет. Потому что я Haran, а отказывать владыке не принято... Видимо, молчание затянулось, потому что narven продолжила:
  - Только позволь не уезжать сегодня... - и тут слезы сверкнули в нереальных глазах, разрывая сердце. Воспитатель хренов! Выругал я себя.
  - Ты никуда не едешь, - отвернувшись процедил, боясь встретиться с эльфийкой взглядом.
  - Но...
  - Я не для того столько сил потратил, чтобы позволить тебе сейчас уйти, - вновь повернулся к ней, надеясь, что достаточно хорошо владею собой. - Ты моя гостья и вольна оставаться столько, сколько захочешь... Только прошу, думай, прежде чем делать, и пойди, извинись перед гномом за его бороду. И перед Нарэн - за учиненный разгром.
  - Спасибо... - она оказалась у моих ног, прижимаясь теплой щекой к ладони.
  - Прекрати... Тиасса... Elenya, поднимись... Не делай так больше.
  Поднял, сжал за плечи, заглянул в глаза, полные подступивших слез. Я готов убить любого, кто заставит тебя плакать, звезда моя... Прости, если это из-за меня...
  - Улыбнись, elenya, - прошептал. - И пойди переоденься к завтраку.
  
  Я много знал о Тиассе лан Эдар. Когда-то с интересом следил за экспериментом ее отца, иногда даже помогал советом, пока не понял, что же он сотворил... А сотворил он изгоя. Изумительной красоты эльфийку с живым и ярким умом, обреченную на презрение. И не столько виной тому смешанная кровь, сколько явные внешние отличия: кошачьи глаза и клыки. При солнечном дворе ее не приняли как равную, как наследницу древнего дома. Возможно, смогли бы простить и внешность и необходимость пить кровь, но жизненную необходимость секса ей простить не смогли. Поставили в разряд низших существ... Конечно, блистательные Солнечные эльфы со своей Небесной страной, утонченные и изысканные, никогда ни перед кем не признаются, что плотские утехи им не чужды.
  И тогда Эдрас лан Эдар пошел на принцип: во что бы то ни стало обеспечить дочери место при дворе. В чем она превосходит остальных? Грация, скорость, ловкость и невосприимчивость к магии. Вывод напрашивается сам собой - из нее выйдет отличный боец. Сказано - сделано. Найдены лучшие учителя, воспитавшие из необычного ребенка смертельно опасную женщину.
  Конечно, Arinqua tari не смогла пройти мимо игрушки. Тиасса лан Эдар была принята ко двору, но равной высокородным эльфам не стала. Стала слишком опасной.
  Я знал, что ее учили владеть всеми возможными видами оружия, но что и внешность научили использовать так же - этого я не знал. До сегодняшнего дня.
  Hina nolwe появилась в зимнем саду сопровождаемая тихим шелестом шелка. Темно-синее струящееся до пола платье, несмотря на свою простоту, выгодно подчеркивало округлости фигуры и иссиня-черный оттенок волос. Мраморно-белая кожа лучилась лунным светом, придавая лицу ореол иномирной красоты. Эльфийка вплыла в комнату, а подойдя к столу, склонилась в изысканном придворном поклоне. Отсутствие драгоценностей и свободно распущенные волосы лишь подчеркивают достоинства моей гостьи.
  - Доблестный тангар, - ее голос сладок, но полон достоинства. - Прими мои искренние извинения за то недоразумение, что произошло между нами. Мое недостойное поведение отбросило тень на гостеприимный дом нашего хозяина. Если есть хоть что-то, чем я могу загладить вину перед тобой и заслужить прощение, не медли, скажи и будет по твоему слову.
  Во время монолога мне стоило немалых усилий сохранить невозмутимое выражение лица. Но на Хоруна, не искушенного в придворных тонкостях было жалко смотреть. Столь удивленно-ошалелого выражения мне видеть у него не приходилось. Гномы слишком прямолинейный народ - тонкости дворцовой дипломатии производят на них неизгладимое впечатление. Тангар несколько раз открыл и закрыл рот, подергал себя за укоротившуюся бороду и, наконец, изрек:
  -Встань, барышня. Негоже так склоняться эльфийке перед гномом. Твоих слов мне вполне достаточно, чтобы забыть это недоразумение...
  Я подавил улыбку. Да, я тоже удовлетворен, эта сцена стоила разгромленной гостиной... Молодец, девочка, даже гнома нашла чем пронять. Еще раз окинул взглядом, любуясь своей гостьей, и задаваясь праздным вопросом: неужели в моем доме нашлось подходящее платье? И откуда только взялось? Видимо, об этом известно только Нарэн.
  
  Тиасса лан Эдар.
  Языки рыжего пламени весело лижут поленья в большом камине. Завораживающий танец огня... По комнате плывет крепкий табачный аромат, это гном раскуривает трубку, готовясь к рассказу о своем путешествии. Дойнаронэль вальяжно раскинулся в глубоком кресле, глядя на пламя сквозь рубиновую жидкость в хрустальном бокале. Он притягивает взор, но я сопротивляюсь. Вот Хорун удовлетворенно затянулся, наливая пенящееся пиво.
  Слизнула пену с кружки, наслаждаясь горьковатым привкусом и ароматом хмеля. Эльф лишь покачал головой, отказываясь от предложенного напитка. Зря, а я люблю хорошее пиво...
  - Так вот, - начал тангар обещанный рассказ. - Был я в конце лета в Гиблых землях. Хотел сам взглянуть на то, что осталось от чертогов Самоцветного города.
  Я аж поперхнулась от такого заявления. Ходил в Гиблые земли?! Самоцветный город искал?! Но это сказка для детей... Или ошибаюсь? Была и я в Гиблых землях. Молодые эльфийские воины из Небесной страны время от времени наведываются туда, чтобы продемонстрировать свое бесстрашие. Приносят обратно рога и клыки, головы, хвосты, а то и целые туши побежденных монстров. Только продержаться больше суток еще никому из солнечных эльфов не удалось.
  - Один ходил? - в голосе Дойнара лан Г'ер ни капли удивления или недоверия.
  - Нет, из Кон-Рианона впятером выходили: я, двое тангаров помоложе, что Совет Железного престола со мной отправил, и люди. Принц Алого Дракона тоже не прочь старые поселения исследовать, так что не поскупился, дал провожатого из волонтеров и мага. Снаряжение предложил на выбор... Да только вернулись всего трое, - гном помолчал, попыхивая трубкой. - Мага и Тарина, молодого тангара, только заслужившего топор, еще по дороге туда оставили...
  - А что через Кон-Рианон шли? Через наши Северные врата ближе было бы, - haran повертел в руке бокал. - Или эльфов брать не хотел?
  - Не без того. Не хотелось мне твоих остроухих брать. Сам знаешь, что твари, которых породила боевая магия, вашего брата за лигу чуют. А то и больше, чем за лигу... От форт-вейров шел еще и потому, что в горах старые шахты есть, оставшиеся от сгинувших королевств. Так вот, всадники не дураки, содержат их в порядке и пользуются, ежели надо. Мы по таким тоннелям все приграничье прошли, вышли уже за Огненным кольцом.
   - Слышал я о старых шахтах, да только не знал, что они так далеко заходят. В форт-вейрах умеют хранить свои тайны. Одного только не пойму: тебе то откуда про них известно?
  - Слухами земля полниться, - хитро усмехнулся в бороду гном. - Это другая не менее захватывающая история. Может когда и расскажу. Ты у нас хоть и казадрушт (друг гномов, гном.), да только меня за такие откровения по голове не погладят... Но не о том я. В общем, как только мы за Огненным кольцом из подземья вышли, тут и начались неприятности. Впечатление такое, будто в растревоженном муравейнике. Твари целыми табунами слоняются, да такие, что по оному обычно охотятся. К древним трактам и подойти невозможно, всякая смертоносная живность просто кишмя кишит... У всех развалин, кстати, тоже. Ну, мы сперва значения особого этому не придали. Мало ил что их, безмозглых растревожило? Погода меняется, землетрясение или еще что... Пошли лесом напрямик, по тракту все равно крюк большой получается, так что и не расстроились даже. А в лесу все как вымерло. Тишина, и живности никакой. Деревья стоят не шелохнуться, жутко прямо. Вроде и радоваться надо, что спокойно идем, а сердце все одно не на месте. И вот на второй ночевке словил наш маг лешего. Уж больно близко тот к костру подошел. Я оглянуться не успел, как чародей к кустам кинулся, а он уже обратно лезет и гостя ночного за шкирку тащит. Ты, кстати, знал, что лешаки в Гиблых землях еще живут?
  - Знал. Они иногда выходят к нашим границам, - эльф внимательно вглядывался в лицо друга. - Меняют древние предметы и редкие травы на пшеницу и саженцы. Говорят, что в центре земель лес начал исцеляться.
  - Про центр земель ничего не скажу, так далеко не дошел, а где был, там лес прежний, ничуть не исцелился. А леший нам очень интересные вещи порассказывал. Выходит, по его словам, что врата Трехмирья, которых в Гиблых землях не мало, начали оживать, особенно те, что веду в Верхний мир. Сырая магия сочиться из древних городов, вот все твари и лезут туда, как мухи сам знаешь на что... Еще сказал, что все больше стало людей заходить в его леса. Ходят, старые развалины ищут. Копают что-то. А еще проводят странные ритуалы и молятся Новому Богу. Так и сказал: Новому... Ну и как тебе такие новости?
  - Скверно. Что-то, сдается, это начало больших неприятностей. И где же ты почти половину отряда потерял?
  - Возле первого древнего города и потерял... Не ожидал, что мы так быстро до него дойдем. Сам же знаешь, после Первой эльфийской войны все так сильно изменилось... Старые карты верны только в общих чертах, а новых никто не составлял. Да и кому они нужны? Вот и получилось, поднялись на очередной гребень, глядь, а внизу город. Эльфийский, и строили сами, без гномьих мастеров. Конечно, смотреть уже не на что, просто фундаменты и груды битого камня... Колонны кое-где еще стоят да обломки стен... Но величие и утонченность чувствуются. Такое быстро не разрушишь.
  - Tirios Loren... - еле слышно прошептал Перворожденный. - Marilla Yaran mare... (жемчужина Древней земли, эльф.)
  - Да, Город Снов, - кивнул гном. - Жаль, не довелось мне родиться, когда он еще не был разрушен. Думал, сможем его обойти тихонько. Только необитаемым город казался лишь издали. Как подошли ближе, так ошибку свою и поняли. Целый город неупокоенных... Знаешь, жутко даже мне стало... Эльфы и гномы плечом к плечу, все в истлевших доспехах, сами уже ссохшиеся, а в глазницах огонь безумия... Тарин погиб по глупости: не выдержал, сам на них с топором кинулся. Только разве ж их порубишь?.. Сутки нас гнали. Благо, хоть в ту сторону, куда надо было. Мага нашего эти мертвяки ранили. Вроде и рана пустяковая, и заражения нет, а жизнь вся через нее и ушла. Два дня продержался и умер... Остались мы втроем.
  Тангар осушил кружку с пивом и надолго задумался.
  - А дальше? - heru тоже допил вино, и теперь его взгляд блуждал по полутемной комнате.
  - А что дальше? - гном вздохнул и выбил пепел из трубки. - Дальше не было ни дня без драки, но Самоцветный город мы нашли. Только войти не смогли... Предки намертво запечатали входы, когда покидали Благословенный край. Может и есть какие лазейки, но ни сил ни провизии у нас к тому времени не осталось. Решили возвращаться. Вот и выходит, что зря ходили, да друзья ни за что погибли.
  - Нет, друг мой Хорун, не зря. Врата оживают - это главная новость, которую ты принес. Равновесие Трехмирья опять нарушено. Кем теперь? А главное, насколько сильно? - Перворожденный нервно поднялся. - Еще одной магической войны миры могут и не пережить...
  Голова пошла кругом от количества совершенно невероятных сведений. Хорун демоны знают сколько времени провел в Гиблых землях... Эльфийские города полные неупокоенных... Откуда там эльфийские города? И что такое врата Трехмирья? Что вообще такое Трехмирье? Один вопрос тянул за собой второй, третий... Надо срочно разбираться.
   - Погодите, - мужчины смотрели так, будто напрочь забыли о моем присутствии. Может и правда, забыли. - Что-то я совсем запуталась... Скажите мне, что такое Трехмирье?
  Я намекала об удивлении? О нет, вот теперь это стало удивлением. Гном просто застыл с открытым ртом, не донеся кружку. Вид тангара выражал не просто недоумение, а полное непонимание. Дойнаронэль владел собой лучше, но и через его напускное спокойствие сквозило удивление.
  - Ты шутишь? - осторожно поинтересовался эльф.
  - Нет! - я начала злиться. Что такого в моем вопросе? - Спрашиваю абсолютно серьезно.
  - Так ты действительно не знаешь, что такое Трехмирье? - уточнил Перворожденный и, увидев кивок, продолжил: - А где же мы по-твоему живем?
  - В Мире... - я не понимала вопроса.
  - В одном? - брови heru удивленно взлетели.
  - Ну... наверное есть и другие миры, - голос прозвучал неуверенно. - Пришли же эльфы в этот Мир откуда-то...
  - О, Боги!.. - эльф опустился в кресло, рассеяно теребя кружевные манжеты шелковой блузы. - Она не могла такого сделать... И так считает весь Солнечный народ?
  - На сколько я знаю, да, - теперь пришла моя очередь удивляться.
  - Varto (предатель, эльф.)... - прошипел эльф, и гнев заплясал отражением пламени в его глазах. - Лживая тварь... Солнечная стерва... Что, решила переписать историю и остаться чистенькой?! - хруст, и мелодичный звон осыпающихся хрустальных осколков.
  - Демоны! - уже спокойнее выругался haran, рассматривая порезанную ладонь. Гнев потихоньку остывал. - Хорун, ее и впрямь этому не учили.
  - Значит, на топорах с гномом - учили, а что живем в Трехмирье - она не знает?! - удивлению гнома не было предела. - Милая барышня, кто ж это занимался твоим образованием?
  Встав на колени перед креслом, принялась осторожно вынимать осколки хрусталя из израненной ладони. Кровь перемазала пальцы, тыжелые алые капли падали на ковер... Я с трудом сглотнула, во рту пересохло от нестерпимого желания слизнуть драгоценную влагу. Нет. Не думать ни о чем. Меня здесь нет, это не я... Голова слабо кружилась от пьянящего, отдающего металлом на языке запаха, когда, стянув раненную руку платком, подняла взгляд. Дойнаронэль внимательно изучал мое лицо, а глаза тепло улыбались.
  - Спасибо, elenya.
  Только сейчас поняла, что ладонь ни разу не вздрогнула, пока искала в порезах осколки. Уже не в силах сдерживаться, облизнула окровавленные кончики пальцев. Надо срочно смыть кровь, иначе я за себя не ручаюсь.
  К моему возвращению вокруг эльфа уже вовсю хлопотала Нарэн. Пожилая человеческая женщина с первого взгляда вызвала симпатию. Собрав с пола осколки, она придирчиво проверяла, хорошо ли наложена повязка.
  - Господин, поднимите руку, чтобы кровь остановилась, - строго произнесла Нарэн.
  - Нарэн, милая, не беспокойся, я все и сам знаю, - улыбался ей эльф.
  - Знаете, господин, - женщина упрямо поджала тонкие губы. - Но пока вам не скажешь. Все равно не делаете. Поднимите руку, и тогда я смогу спокойно уйти заниматься своими делами.
  Дойнар беспрекословно подчинился, и домоправительница, на ходу качая головой, удалилась. Не перестаю удивляться ее статной осанке, гордо поднятой голове и, вопреки возрасту, хищной грации. Седые волосы собраны в тугую косу, пергаментную кожу избороздили морщины, но пронзительному взгляду темных глаз позавидовала бы любая королева.
  Я устроилась на подушках перед камином, надеясь получить ответы на накопившиеся вопросы.
  - Ладно, elenya, - вздохнул heru, - слушай и старайся верить. Обманывать тебя в мои намерения не входит. На самом деле, миров бесконечное множество. Основная их масса парит в нигде не соприкасаясь. В форт-вейрах у драконов ты наверняка слышала понятие 'промежуток'. Так вот, 'промежуток' - это и есть пространство между мирами. Драконы одни из немногих существ, способны покидать пределы родного мира. Но сейчас не об этом. Наш же мир особенный. Он представляет собой не один, а три соприкасающихся, слипшихся мира. Отсюда и название. Один мир - Anwa ilu (реальный мир, эльф.) - это та часть Трехмирья, которую ты называешь просто Миром. Второй мир - Fume (сон, эльф.) ilu - мир снов и грез, где живет часть нашей души. Из этого мира приходят видения и предчувствия. У firimar (людей, эльф.) миру снов отдана половина души, их ore (подсознание, сердце, эльф.) полностью живет в нем. И есть еще третий мир - Arta (возвышенный, эльф.) ilu - или верхний мир, как его называют гномы. Это мир, где живут Боги.
  Дойнаронэль ненадолго замолчал, собираясь с мыслями.
  - Когда на заре времен первые эльфы пришли в Трехмирье, они обосновались в Anwa ilu. И там, где сейчас Гиблые земли, простиралась Almarea rena (Благословенный край, эльф.). Именно на этих землях соприкасаются миры Трехмирья. Там место Силы, но оно очень уязвимо... В центре Благословенного края выстроили самый красивый и величественный Aria Irin, Вечный Город. Пуповина, соединяющая миры, проходит через Храм Всех Богов, что в Aria Irin. В Верхнем мире на ней находится Зал Судеб, место, где боги обретают небывалую мощь и вершат судьбу Трехмирья, а в мире Снов - бьет источник магии. Имея доступ к Силе трех миров, eldar возомнили себя всемогущими. Ослепленные, мы бросились изменять мир. По нашему желанию поднимались горы и отступали моря, вырастали леса деревьев, невиданных Трехмирьем, возводились города, менялись русла рек. Были вырваны из земной тверди и подняты в небеса летающие острова. Для украшения зданий и статуй добывались самоцветы, золото, серебро, мифрилл, драгоценные камни... Все делалось не со зла, а лишь для того, чтобы мир стал лучше. Но мы пошатнули Равновесие. А если будет разрушен один мир, то и всему Трехмирью уготована неминуемая гибель. И тогда Боги запретили нам использовать магию для изменения. О! Мы были молоды, самоуверенны и заносчивы! Конечно, eldar все знали лучше каких-то там богов. Да и кто они такие - Боги? Ведь было точно известно, что не все живущие в Arta ilu боги, да и не обязательно рождаться в Верхнем мире, чтобы стать богом. Надо лишь, чтобы тебя почитали как божество. И чем больше последователей, тем могущественнее Бог. Эльфы тоже становились богами... Так что... ясное дело, eldar не подчинились. Началась война. Самая страшная из тех, что довелось увидеть Трехмирью. Не стану рассказывать, как все происходило. Для меня это слилось в восемьдесят шесть лет непрерывного кошмара. Конечно же, eldar проиграли... Не смотря на все могущество, с богами нам не сравниться.
  Я заворожено слушала рассказ Перворожденного. Его глаза, полные не притупившейся за века боли, смотрели в прошлое. На лице застыла гипсовая маска спокойствия, и лишь во взгляде бушевали чувства. Даже гном, наверняка знавший историю Трехмирья, сосредоточенно внимал словам друга.
  - Последствия войны оказались ужасны, - Дойнаритариэль вернулся из путешествия по дорогам памяти, и теперь его взгляд ощутимой тяжестью приковывал меня к месту. - Боги разделили Трехмирье, отделив Anwa ilu от остальных прочным занавесом. Весь Almarea rena лежал в руинах, по его просторам бродили стада монстров, порожденных боевой магией. Воздух стал ядовитым, вода превратилась в кислоту, а все растения и животные изменились или погибли в страшных мучениях. Eldar потеряли больше трех четвертей своей силы, лишь летающие острова еще бороздят небеса, как отголоски былой мощи. На месте благословенного края сейчас лишь Гиблые земли... Гномы, вынужденные бросить свои подземные чертоги, бежали в неосвоенные, дикие горы , заселенные людьми, затаив на эльфийский народ вражду. Но хуже всего пришлось firimare - ведь вторую половину жизни вместе со своей ore они проживали в Fume ilu. Теперь же вместе с половиной души они лишились и половины жизни... Пережившие катастрофу eldar поделились на враждующие группы: часть эльфов приняля законы людей и ушла жить в человеческие города. Дочь последнего правителя Almarea rena Лиренесс лан Наул повела за собой всех непокоренных, основав Небесную страну и назвавшись Arinqua tari. Они забрали летающие острова и остались единственными обладателями сырой магии. Я же, собрав тех, кто больше не желал вершить судьбу миров, удалился от всех, разделив с форт-вейрами охрану границы гиблых земель, и стал Haran eldar tindomea... После этого были еще войны и с гномами, и с людьми, как-то и с джиннами пришлось сражаться. Они, сыны мира Снов, остались запертыми в Реальном мире и искали земли получше. Только по масштабу разрушений ни одна из них не сравнится с Первой эльфийской войной... Вот так, elenya. Вот тебе и краткая история Трехмирья.
  Дойнаритариэль провел по лицу ладонями, стирая следы непрошенных эмоций. Улыбнулся мне уголками безупречных губ, но глаза из полночно синих стали непроницаемо черными, печальными и больными. Не прощаясь, он тяжело поднялся, и в следующее мгновение мы с гномом остались наедине.
  Глава 6.
  Дойнар лан Г'ер.
  Еще одна бессонная ночь...
  Прижимаясь пылающим лбом к оконному стеклу в поисках прохлады, я чувствовал себя разбитым и больным. Воспоминания... Будь они прокляты! Ощущение бессилия и никчемности существования. Счастливы люди, за их короткий век просто не может произойти столько несчастий... Бессмертие - не дар, а лишь изощренное проклятие. Проклятие памяти.
  Порезанная хрусталем ладонь ноет, но эта боль ничто, в сравнении с той, что рвет на части потрепанную душу. Учитель мой, как же тебе удавалось сохранить себя? Не захлебнуться бессмысленной болью от перенесенных утрат, но и не потерять дар сострадания, придушив в себе чувства... Создание, наделенное разумом, не должно иметь столь долгий век. Если бы я только мог плакать... Но нет, все слезы, отпущенные мне, уже успел пролить. Больше это утешение для меня недоступно.
  Мелодичный перезвон колокольчиков, донесшийся из кабинета, заставил вздрогнуть и грязно выругаться. Кому-то срочно понадобилось поговорить, да не просто, а с помощью магического кристалла. Должно случиться нечто особенное, чтобы ко мне обращались напрямую. Собирая лохмотья души и складывая их как можно дальше с помощью воли и упрямства, потащился на звук. Никто не должен видеть меня в таком состоянии, значит опять притворство. Опять опостылевшие маски спокойствия, безразличия и высокомерия. Расправляя ссутуленные плечи, я позавидовал титанам, держащим всего лишь небо...
  Из темного зеркала в тяжелой раме на меня без интереса свысока взглянул усталый незнакомец... да нет, не незнакомец - только лишь мое отражение. Небрежный жест, и над голубоватым кристаллом, стоящем в серебряном триножнике, появляется туманное облачко. Яркий солнечный свет, мгновенно рассеявший туман, больно резанул по глазам, заставив прищуриться. Деревянный панели из темного дуба на стенах мягко поглотили вторгнувшиеся в темноту кабинета лучи, возвращая все на свои места.
  - Arinqua tari? - полу утверждение полу вопрос повис в вязком от встретившихся взглядов воздухе.
  Эльфийка в видении над кристаллом могла бы стать олицетворением весны: волосы цвета меда шелковым занавесом падают до тончайшей талии; воздушная, полная изящества фигура облачена в струящееся платье цвета молодой зелени; сияющая изнутри кожа розового мрамора; нежный овал лица, чувственные, чуть приоткрытые губы... Все портят яркие, словно изумруды, глаза, в которых плескаются гнев и презрение.
  - Приветствую, Morna (темный, эльф.) - нарушил затянувшуюся тишину бархатный голос.
  - Для тебя я Haran eldar tindomea, - неприятная улыбка искривила губы. - Будь любезна соблюдать этикет или разговор окончен.
  - Для меня ты навсегда останешься Темным, Haran eldar tindomea, но если тебе так угодно...
  - Чем обязан?
  - Ты не догадываешься? Ну что ж, объясню. У тебя есть нечто принадлежащее мне.
  - И что это?
  - Hina nolwe.
  - Все, что я нахожу на своих землях, принадлежит мне, - развел руками. - Считай это капризом.
  - Хочешь объявить мне войну?
  - Я?! Ни в коем случае, блистательная. Мне показалось, что этого хочешь ты... Прости, но я не могу тебе помочь.
  - Не выводи меня, Темный... Ты даже не представляешь, на что я способна!
  - Еще слово, Arinqua tari, и наш разговор будет окончен. Сделай мне одолжение, соблюдай хотя бы видимость приличий, - придворный поклон и обворожительная улыбка... Брезгливо поджатые губки и убийственный взгляд стали ответом. Никакого почтения к традициям.
  - Довожу до сведения вашего превосходительства, что Тиасса лан Эдар, известная так же под именем Дитя Магии, является государственной преступницей и приговорена к смертной казни за измену короне. Небесная страна и Солнечный двор в моем лице будут безмерно признательны, если Eldar tindomea окажут помощь в поимке преступницы и передадут ее моим исполнителям для свершения правосудия, - безупречный наклон головы королевы однако не достиг того хрупкого предела, когда его можно было бы счесть поклоном. Но... придраться не к чему.
  - Я приму к сведению ваши слова, миледи, но уверен, что вы преувеличиваете опасность, исходящую от Hina nolwe. В любом случае, ваша просьба будет всесторонне рассмотрена, и о принятом решении вы будете оповещены незамедлительно.
  - Благодарю, Владыка, за уделенное мне время в столь неурочный час.
  - Видеть столь прекрасную женщину для меня радость в любое время...
  Последние слова я договорил в пустоту. Итак, официальный вызов брошен, теперь мой ход. Ох, elenya, враг короны! Теперь кое что для меня начинает проясняться.
  Глубокое кресло с охотой приняло меня в объятья, а недра стола снабдили бокалом и бутылкой вина. Хороший глоток для прояснения мыслей еще никому не мешал. Раз спать сегодня не удастся, можно заняться государственными делами, - к этому выводу я пришел допивая третий бокал. Да... мысль гениальная. И я послал зов.
  - Haran, - глубокий поклон полный почтения, но граничит с небрежностью. - Чем обязан столь поздним вниманием?
  В видении над кристаллом предстал светловолосый эльф, одетый по последней придворной моде, с раскрасневшимися щеками и (о, неожиданность!) тоже с бокалом искристого напитка в руке. Эредриан лан Морд, лорд внешней политики.
  - Я сильно тебя отвлекаю, Эредриан? - вопрос чисто риторический, от моего внимания ему сегодня не избавиться.
  - О нет, милорд, ничуть, - как приятно, что мы понимаем друг друга. - Сегодня сестра дает у меня в имении бал, репетиция перед празднованием Поворота Солнца в Лорайнгориде.
  - Присядь, я постараюсь не отнимать у тебя много времени.
  Эльф грациозно опустился в кресло и, небрежным жестом расправив складки на камзоле, водрузил ноги на стол. За что люблю задиру, это за его непосредственность.
  - Итак, к делу,- отсалютовал собеседнику бокалом, давая разрешение спокойно пить дальше. - Я правильно помню, Эредриан, что Солнечный двор не подписывал с нами договор о выдаче преступников?
  - Да, милорд, мало того, они не раз предъявляли обвинения даже лордам Совета. Так что eldar tindomea с Солнечным двором не связаны никакими обязательствами.
  - Замечательно.
  - Мы укрываем государственного преступника? - мда, в логике ему не откажешь...
  - Не совсем. Одна знатная леди пользуется моим гостеприимством. И не далее, как четверть часа назад Arinqua tari лично уведомила меня, что эта леди является изменницей короне, - скептическое молчание было мне исчерпывающим ответом. Солнечный двор славится не только предъявлением невероятных обвинений, но и приведением в исполнение наказаний. - Так что я хочу, чтобы был составлен официальный ответ, в котором вежливо, но однозначно, мы откажем Солнечной королеве в ее просьбе. Будет не дурно, если найдется прецедент, когда и нам было отказано в подобной ситуации.
  - Конечно, Владыка. Я займусь этим незамедлительно, и завтра же бумага с гонцом Совета будет отправлена, - эльф поклонился, его лицо стало серьезным. В вопросах политики Эредриану равных найти непросто. Уже собираясь оборвать связь, заметил блеск в глазах собеседника и услышал вопрос: - Не будет ли дерзостью с моей стороны спросить, что за леди явилась всему причиной? Она того стоит?
  - Аккуратнее с вопросами, лорд Эредриан. Но отвечу на этот раз, - глоток вина, чтобы выдержать паузу. - Во-первых, она того стоит. Во-вторых, эта леди - Hina nolwe.
  - О-о! - ради такого выражения на лице государственного деятеля отвечать стоило. Небрежным жестом я оборвал связь.
  Итак, партия начата, ставки сделаны...
  
  Обнаружил себя наутро спящим в кресле. От неудобной позы все тело затекло, а голова казалась набитой ватой и имела несколько углов. С некоторым трудом удалось понять, что последние ночные воспоминания относятся к открытию очередной бутылки вина, которая так и осталась стоять недопитой на письменном столе. Философские раздумья на тему: мне плохо потому, что выпил слишком много, или потому, что слишком мало - прервал ввалившийся без стука Хорун. На мой непредвзятый взгляд, он выглядел отвратительно бодрым, а громогласное пожелание доброго утра отозвалось звоном в ушах. С ужасом осознавая, что друг только начал заготовленную речь, поднял руку, прося тишины, и потянулся за недопитым вином.
  Пара добрых глотков оказала магическое действо: мир стал не столь отвратителен, а голова вновь приобрела разумные очертания.
  - Мало... - глубокомысленно произнес, кивая, наконец, гному.
  - Что мало? - искренне поинтересовался тангар.
  - Выпил я вчера мало. Больше пить надо было.
  - Ага...
  - Так что ты там хотел сказать, друг мой?
  - Говорю, что Тиасса приволокла домой косулю с разорванным горлом. Ты не знаешь, случайно, что это значит? Вроде бы в nalda nelli волков отродясь не было...
  - Хм... - ответ я представил себе весьма красочно, и даже нашел свою гостью с перепачканным кровью лицом довольно соблазнительной. Так, стоп. О чем это я? Она еще ребенок, конечно, теперь смотрит на меня с плохо скрытым обожанием. Спаситель, как же, рыцарь на белом коне... Сам почувствовал, как невесело улыбаюсь, вслух же произнес: - Не бери в голову, Хорун. А волков здесь и в самом деле нет.
  - Не бери в голову, и все?! Это все объяснения? - от возмущения борода гнома встала дыбом.
  -Да. Это и все объяснения, - ну как ему объяснишь, что такая милая леди регулярно пьет кровь? Хорошо, хоть кровь животных ее тоже устраивает, по крайней мере временно. - Если тебе мало моих, спросил бы у heri.
  - Я и спросил...
  - И что? - действительно, интересно.
  - Она мне ответила слово в слово то же, что и ты. Elda, вы что, надо мной издеваетесь что ли?
  - Хорун, не злись, - я сделал над собой титаническое усилие и поднялся с кресла. - Если Тиасса сочтет нужным, то сама тебе объяснит. Могу лишь сказать, что в этой долине опасность никому не угрожает.
  Гном, насупившись, отошел к окну и уставился вниз.
  Ох, девочка, что же мне делать? Я с удовольствием поделился бы с тобой кровью и не только... Но, в таком случае, я не оставлю тебе выбора, ведь Haran eldar tindomea отказывать не принято. А еще говорят, что власть предоставляет возможности... в данном случае - только отбирает. Сколько веков я не мог смириться с потерей одной женщины, а теперь стремлюсь обладать другой, зная, что еще одной потери уже не переживу. И почему мне не живется спокойно? Дурак потому что...
  
  Тиасса лан Эдар.
  Головная боль потихоньку отступала, пока волокла косулю в дом и отдавала ошарашенной Нарэн на кухне. Кровь. Давно следовало напиться, я начала слабеть и заболевала. Слишком долго без крови и секса. Чего не сделаешь ради хорошей компании?.. Не приходить же к Владыке сумеречных эльфов и с милой улыбочкой спрашивать: 'Не желает ли heru поделиться со мной своей кровью, а еще, желательно пригласить в свою постель?' А о гноме и думать нечего, они народ непонятливый и с предрассудками...
  Придется терпеть. Вопрос только в том, на сколько моего терпения хватит.
  От мрачных раздумий меня оторвало появление гнома в дальнем конце коридора. Да уж... Дойнаронэль меня не похвалит за утреннее обращение с тангаром, разговорчик тот еще получился... надо бы ситуацию исправить.
  - Доблестный тангар, - с очаровательной улыбкой склонилась в приветственном полупоклоне. - Мое сердце болит от того, что наш утренний разговор вызвал твой гнев.
  - Прекрати это циркачество, барышня, - гном оказался мрачнее грозовой тучи. - Лучше скажи мне, что все это значило? Ваши эльфийские тайны выводят меня из себя.
  Вот незадача... И правда сказать ему все, что ли? Хотя, мог бы и сам догадаться, про меня таких сказок понарассказывают, что реальность просто цветочками покажется...
  - Хорун, я очень надеюсь, что то, что я тебе сейчас скажу, не заставит тебя бегать от меня без оглядки...
  - Что за глупости, Тиасса? - вызывающе встопорщил бороду тангар. - Когда это гномы от кого-то бегали?
  - Ладно, - еще раз вздохнула поглубже. - Прости, что не представилась сразу. Я Hina nolwe, Дитя Магии по-вашему, бывшая Смертью на службе Солнечной королевы со всеми вытекающими отсюда последствиями.
  И чего я так волнуюсь? Всегда гордилась своей исключительностью, а теперь даже неудобно как-то... Тем временем гном переваривал свалившуюся на него новость. Сначала его лицо выражало полное недоверие, но по некоторым размышлениям, преобразилось из испуганного в удивленное.
  - Та-ак... - протянул гном осипшим голосом. - это получается, что ты кровь пьешь?
  Короткий кивок. Тангар откашлялся и продолжил:
  - И... и сношаешься на право и на лево?! - он несколько смутился. - Э-э, так молва говорит...
  - Можно и так сказать, - короткий смешок.
  - А остальное?
  - Что именно? Обо мне чего только не рассказывают... Я, честно сказать, не слежу за слухами...
  - Тысяча демонов! Тут то ты что делаешь? Уж не по душу ли Дойнара тебя прислали?
  Надо же, иногда он соображает достаточно быстро, но в корне не верно. Окинув исподтишка коридор изучающим взглядом, прихожу к неутешительному выводу: если гном схватится за топор, то мне придется быстренько делать ноги, потому что ничего, даже отдаленно напоминающего оружие нет.
  - Хорун, меня бросили в горах на верную смерть. Без пищи и теплых вещей, без надежды выжить. Дойнар лан Г 'ер спас меня, в последний момент не дал шагнуть на ту сторону. Он знает, кто я и знает, что рискует развязать войну с Arinqua tari помогая мне. Я пытаюсь выжить, тангар. И клянусь Тьмой, никогда не причиню намеренного вреда Haran eldar tindomea. Ты доволен?
  - Вполне, - гном уже смирился с новостью и теперь переваривал вторую часть моих откровений. - Ладно, барышня, если Дойнар считает твое общество безопасным для здоровья, то не мне с ним спорить. пойдем, что ли, я тут подарков эльфу приволок. Думаю, и для тебя кое-что найдется.
  Вздох облегчения я сдержать не смогла. То, что драка с Хоруном отменяется, не может не радовать. И мы пошли.
  В этой части дома бывать мне еще не приходилось. Арчатые своды из голого камня, стройные полуколонны и стрельчатые окна, за которыми безостановочно падает вода. Только через насколько мгновений невероятного зрелища понимаю: окна выходят под водопад. Голубовато-зеленый каскад падающей воды, подсвеченной с другой стороны утренним солнцем создает ощущение нереальности происходящего. Тонкая незатейливая резьба кое-где трогает камень стен или свода. Ни дерева, ни гобеленов, ни штор - строгая лаконичная красота. Даже редкие в этой части дома двери оказались из матового кварца.
  Гном, особо не оглядываясь по сторонам, спускался с этажа на этаж, пока за окнами не заплескалась спокойная вода озера с блестящей чешуей форелью. Стало сумрачнее и тени в углах сгустились до чернильной темноты, создалось впечатление, что вступаешь в другой мир, царство темного божества, пронизанное покоем и безвременьем.
  После коридоров и лестниц оружейный зал показался огромным и еще более темным. Несколько светильников, развешенных то тут, то там, только усилили недостаток света, так что мне не сразу удалось рассмотреть Перворожденного, задумчиво рассматривающего что-то сваленное кучей у его ног.
  Здесь - среди старого камня и теней - он показался более уместным, чем в светлых залах верхних уровней или на снегу под ярким солнцем. Кровавые отблески играют на черным шелком спадающих на плечи волосах. Бездонные, полночные глаза, кажется, отражают саму Бездну, а тени, словно королевская мантия, складчатыми крыльями стекают на плиты под ногами. Я и раньше знала, что его почитают как Божество, но только теперь поняла, что Haran eldar tindomea действительно им является. Morna - всплыло в памяти имя, которым с большим уважением называл heru отец. Да, Morna - Темный. И вправду, не отнять...
  - А, пришли! - эльф оторвался от созерцания и с улыбкой обернулся к нам, рассеивая наваждение.
  - Дойнар, у тебя здесь темно, как у тролля в заднице, - прогрохотал тангар. - О, прошу прощения за грубость, барышня...
  - Ничего, переживу.
  - Даже в гномьих шахтах и то светлее, - не унимался Хорун.
  - Какой-то ты с самого утра всем недовольный, друг мой, - хмыкнул Дойнаронэль, щелчком пальцев зажигая дюжину светильников по всему залу. - Вижу, вы все между собой выяснили?
  - Да уж, выяснили - не то слово, - покосился на меня гном. - С вами, остроухими, не соскучишься.
  - Как спалось, elenya?
  - Замечательно, - я одарила владыку самой очаровательной улыбкой. - Так что мы здесь делаем?
  - Как, наш доблестный тангар не поделился с тобой? - он картинно приподнял брови в наигранном удивлении. - Мы ждем обещанные подарки, которые Хорун приволок из гиблых земель.
  - Вон, по одной части ты бессовестно топчишься, - буркнул гном.
  - Но эту часть, как я понимаю, ты намерен продать в моих землях. А где же самое интересное?
  - Правильно понимаешь. Это все, понятное дело, не для владыки сумеречного народа, но и топтаться по ценным вещам не надо.
  Я наконец-то подобралась поближе и с замиранием ценности рассматривала. На полу оказались свалены доспехи и оружие настолько древние, что цену их с трудом можно вообразить. Почти не тронутые временем клинки и латы, несколько явно магических предметов, кольчуги, украшения с драгоценными камнями... В общем, мечта любого ценителя старины, и немалая прибыль для гнома.
  - Тиасса, чего ты на этот хлам так любуешься? - заявление Хоруна повергло меня в шок. - Я тебя другое посмотреть звал. Иди сюда поближе.
  Так. Хлам, значит? Чудненько. Пойдем и посмотрим, что же тогда "не хлам". "Не хлам" оказался сложен более аккуратно и у другой стены зала. Только подходя к тому, что хотел показать гном, стало понятно, что за эти вещи можно не стесняясь просить любое королевство людей или один из летающих островов Небесной страны.
  Здесь лежали вещи, созданные признанными мастерами эльфов и гномов еще до первой эльфийской войны. В идеальном состоянии. Оценив произведенный эффект тангар начал показывать по порядку. Первыми он достал два небольших томика в невзрачном кожаном переплете и протянул эльфу. Перворожденный открыл сначала один, затем второй и низко поклонился.
  - Хорун, эти книги для меня бесценны...
  - Погоди, вот еще одна занятная вещица. На этот раз появилась серебряная цепочка с подвеской в виде переплетенных веточек плюща. Дрогнувшими пальцами heru коснулся подвески и сдавленно произнес:
  - Откуда?
  - Когда назад от Самоцветного города шли в отрогах наткнулись на развалины храма, - неохотно произнес гном. - Белый мрамор кругом и плющ. Вырезан на колоннах, на стенах, везде. И даже живой местами уцелел. Растет себе спокойно. Вода чистая, питьевая. Вот и остановились мы там раны зализывать на денек. Вечереть только начало, как вдруг слышу: проводник наш, из людей который, вскрикнул и тишина. Оборачиваюсь, стоит он белый, как полотно, а в трех шагах перед ним эльфийка. С укором смотрит и спрашивает, да тихо так говорит, что и не расслышать: "Что ищут воины в Храме Мира?" Я, как мог, объяснил вежливо. Она смотрит на меня, глаза огромные, голубые и кивает. Только я-то вижу, что боль у нее в глазах плещется, истаивает она потихоньку, прозрачной становится. "Ладно, - говорит, - оставайтесь. Только есть у меня к вам просьба. Если жив еще Morna, ему передайте, а нет его, так его преемнику..." И показала тайник с книгой и подвеской. А я обещание выполнил. Передал, значит.
  Нежно, словно в его руках находился не холодный металл, а живое существо, эльф пробежал пальцами по завиткам узора, прикоснулся губами и спрятал на груди. От чувства светлой печали защемило в груди.
  - Namarie, - прошептал он. - Namarie, Silma... (Прощай, прощай, Лучезарная..., эльф.) Ты сделала даже больше, чем могла... Я буду помнить.
  И словно порыв свежего ветра пролетел по залу, развеяв печаль, оставив аромат хвои и солнца. Дойнаронэль вновь повернулся к гному:
  - Хорун, я в долгу перед тобой.
  - Настанет день, и я вспомню твои слова, - поклонился тангар. - Та-ак, ну теперь продолжим... Как ты оцениваешь этот доспех?
  Из груды вещей начала появляться легкая броня: тонкая кольчуга, кожаная куртка с нашитыми на нее, словно чешуя, пластинками, наручи, поножи...
  - Тонкая работа... - покивал эльф. - И состояние хорошее. Чуть подправить, защитные заклятья восстановить... Только есть некоторые сомнения, что половина его свойств в магической защите и заключалась. Кому он сейчас такой?
  - Ну, ты не прав... - обиделся гном. - Это же легкая броня, для лучника или всадника, для гонца пригодна. Чтоб веса лишнего не таскать. Я же не говорю, что в ней рубиться надо...
  Доспех меня не впечатлил. Красиво сделано, но слишком уж вычурно, да и тонковато, на мой взгляд. Если его защита на магии держится, то от такой игрушки толку мало. А потому и внимания особого не стоит. Зато стоит кое-что другое...
  Первыми стали парные кинжалы, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, оружейное чудо изготовили из мифрилла. Оно не затупится, не поржавеет и против всяческой нечисти оружия лучше не придумать. Истинное серебро, сейчас с ним оружейники почти не работают.
  Несколько статуэток из поделочного камня, вырезанных столь искусно, что казались живыми, явно имели магическое предназначение. А вот широкие резные браслеты из неизвестного мне материала, хоть и без сомнения женские, наверняка задумывались как аналог наручей.
  Тяжелый конный доспех, хрустальна ваза, двуручный меч с клеймом мастера клинка, какие-то непонятные приборы - занимали меня лишь отчасти. Пока я не усмотрела краешек округлого матового лезвия.
  Жемчужно-серая поверхность не порождает ни единого блика, а на ощупь похожа на шелк. Проведя вдоль кромки, облизнула порезанный палец. Исключительно редкий материал даже для древних. За всю жизнь мне довелось увидеть лишь два клинка из застывшего тумана и ни один не превышал в длину ладони. Здесь же, среди бесценных древностей, спокойненько лежит целая секира. От резкого рывка часть груды раскатилась, зато диковинное оружие высвободилось полностью.
  Я держала в руках чудо и не могла отвести взгляд. Идеально. Плавные строгие линии контура, минимум декоративной отделки, лишь несколько завитков вязи украшают обоюдоострое лезвие. Темное древко перехвачено в трех местах серебряными, а скорее мифрилловыми, кольцами. Короткий замах, полный оборот... При всем моем спокойном отношении к топорам, секира казалась сделанной именно для меня: вес, размер, длина древка, баланс... Любовь с первого взгляда.
  - Забирай, она твоя, - я удивленно моргая воззрилась на гнома. - Бери-бери, барышня. Я же не слепой, вижу, что твое это оружие.
  - Мастер Хорун, я не могу принять такой дорогой подарок, - вопреки словам, так и стою сжимая секиру. - мне нечем отплатить за него, кроме своей службы...
  - Не нужна мне твоя служба, - отмахнулся тангар. - Судьбе будет угодно - сочтемся. А пока забирай секиру, и слушать больше ничего не желаю.
  
  Глава 7.
  Дойнар лан Г'ер.
  Синие тени ползут по едва припорошенным снегом каменным плитам двора. Сосредоточься, улови их мерное движение, и мир станет ближе. Сольется с тобой, а, вернее, ты растворишься в нем. Медленный вдох... Морозный воздух тысячей искр проникает в меня, а сознание, не теряя ясности, обретает простор. Краски становятся ярче, тени объемнее, теперь незачем прикасаться к камням, я и так ощущаю их фактуру, неровные трещины. Свежий запах трав, до весны ждущих под снегом, и затейливый танец резных снежинок. Я отпустил себя в мир, слился с ним, чувствуя тайные течения еще не наступивших событий.
  Настороженность и предвкушение. Словно натянутая до боли струна, готовая лопнуть и повергнуть все в хаос. Хрустальная опора тоньше волоса, сохраняющая равновесие в мире. Что-то неминуемо должно произойти вскоре. Что-то, после чего все изменится, и к прошлому не будет возврата. Мир затаился в ожидании: кто первым коснется струны, нечаянно или намеренно сметая равновесие. Возможно ли восстановить баланс после того, как весы будут сломаны?
  Мир течет вокруг. Я прислушиваюсь к его ощущениям, надеясь угадать причину. Что идет не так?
  Горы остались позади, сверкая первозданной чистотой, а впереди появляется мир людей. Миллионы ярких искр жизни, мотыльков-однодневок, разных и, в то же время, похожих в неудержимом желании жить. Всегда заворожено смотрю на танец в бесконечности. Искры вспыхивают столь ярко, чтобы так скоро погаснуть. Феерический хоровод человеческих душ в сиянии желаний, поступков и бурь чувств.
  - и ничего. А боковым зрением все равно видна пелена, похожая на тончайшую паутину, заметную только под определенным углом. Неприятное зрелище. Напоминает отростки-нити магического ошейника. Пробую присмотреться к паутинкам и...
  Сижу, глядя на плиты двора и падающие снежинки, а в висках медленно растекается пульсирующая боль. Что же за дрянь сумела выкинуть меня из пустоты сосредоточения?! Очень интересно... просто захватывающе любопытно! Никогда не думал, что можно выполнить такое масштабное плетение Духа. Будто множество людей сознательно согласились принять паутину, закрепить отростки нитей в себе. Потому что никто не обладает силой, способной подчинять стольких людей. Если б кто-то оказался так силен, Мир давно лежал бы в руинах.
  Тихие, почти бесшумные шаги по древнему камню и запах весеннего леса в морозном воздухе.
  - Elenya?
  - Я не хотела мешать...
  Сверкающие кружевные снежинки в волосах цвета воронова крыла и яркие, словно самоцветы, глаза...
  - Ты не мешаешь, elenya... Потанцуем?
  Поднимаю клинок, лежащий у ног.
  - С удовольствием...
  Нереально текучее движение и жемчужное полукружье секиры в руках моей гостьи. Обманчиво неторопливые и расслабленные шаги, совершенный танец жизни и смерти на плитах двора. Пусть он и не закончится сегодня кровавым подношением, тем не менее, он прекрасен...
  Глаза в глаза, ни на мгновение не отводя взгляд. Только так можно узнать о следующем па танца, только так можно сохранить жизнь и подарить смерть. Скольжение, поворот, удар... Поворот, поклон... Все ускоряющееся кружево движений под аккомпонемент шипения рассекаемого воздуха и чистый звон встречающейся стали. Весь мир растворился в голубых омутах ледяного пламени, приковавших мой взор. Нереальные, изумительно прекрасные, смертельно опасные...
  Громкий вздох, и танец замирает вместе с полукружъем лезвия, коснувшегося моего живота.
  -Великолепно, elenya! Продолжим?
  И наградой - сияющая улыбка с проблеском клыков. Уже давно не встречались мне столь достойные противники. Этому нельзя научиться, можно лишь совершенствовать божественную искру дара. Танец, доведенный до совершенства, достоин восхищения.
  Хищная грация завораживающих движений, молниеносные атаки, столь быстрые, что глаз эльфа с трудом замечает удар. И спокойная безмятежность неотвратимого в глазах. Танцевать - одно удовольствие. Лишь в подобные мгновения по настоящему ощущаешь полноту жизни, восторг от существования, огонь в каждой клеточке тела...
  Со всхлипом что-то разорвалось в тонком кружеве движений. Ледяное пламя глаз потускнело и чудесное создание опустилось на каменные плиты. Мелькнувшая было ужасная мысль, что не успел остановиться, разбилась о девственную чистоту клинка.
  - Тиасса?.. - бледные до синевы щеки, холодные ладони в моих руках...
  -Ничего, - обманщица. - Уже все в порядке...
  Только усаживая ее на парапет и укутывая в теплый плащ, замечаю течение времени. Словно горный поток, прорвавший плотину, оно выплеснулось, потащило за собой, завертело, разорвав пустоту безвременья танца. И вот не послеобеденные тени ползут под свинцовым небом, а первые звезды смотрят на нас в синих сумерках, и гаснет отсвет над западным краем зубчатых гор.
  - Я могу помочь тебе, elenya?
  - Не нужно, - и словно тень боли и сожаления пробегает по лицу. - Теперь все нормально.
  Опускаюсь рядом на камни, борясь с яростным желанием заключить эльфийку в объятья, защитить и не отпускать ни на шаг... Но нет, мне всегда было жаль птиц в клетках. Они перестают быть собой, когда лишены возможности свободно летать.
  - Дойнар... - в ее устах - это музыка для меня. - Ты же Перворожденный, ты должен знать... Откуда мы пришли? Кто мы вообще такие?
  - Кто мы? - мне трудно говорить об этом, но какое право я имею скрывать? - Мы дети тех, кто не побоялся выбрать свой путь. Тех, кто отказался от предопределенности вечного существования и выбрал свободу. Когда-то, там, в другом, нашем родном мире, все эльфы были действительно бессмертны. Даже погибнув в смертных землях, они возраждались вновь на благословенных берегах, оставаясь вечно в пределах Мира. Но не все eldar хотели предопределенности. Часть, смелые и пытливые, хотели большего. Все слышали Его слова, но лишь немногие приняли дар и последовали за Ним... - как же тяжело... каждое слово, словно прикосновение раскаленного клейма. - Они стали Эллери Ахэ, темными эльфами, назвали Его - Tano, Учителем. А он дал своему народу Дар Смерти, после которой elda освобождались от предопределенности и уходили за пределы Мира.
  Но... бунтарей не любят нигде. Боги не смогли простить нарушение своего порядка. Ослушавшиеся должны понести наказание, а наказанием стала смерть. И когда Tano понял, что ему не спасти свой народ, то решил спрятать хоть некоторых и саму память. Учитель спас тех, кого сейчас зовут Перворожденными.
  Tano привел нас в этот мир. Совсем юных, почти детей. Восторженных и наивных... Конечно же мы считали, что знаем все лучше других. Он редко навещал нас, но никогда не забывал. А потом, наш народ в том, другом Мире уничтожели. Учителя же схватили и пытали. Боги не посмели убить его, ведь он был одним из них, но постарались унизить и наказать побольнее. С тех пор я видел Tano лишь однажды... Постаревшим, в оковах, но не сломленным. Он завещал нам помнить, что лишь во Тьме можно увидеть Свет...
  И мы оказались предоставлены сами себе. Так началась история eldar в Трехмирье.
  - А что стало с ним, с твоим Учителем? - еле слышный шепот, но и этого достаточно.
  - Он ослеплен и заключен в пустоте за пределами миров... Мы слишком поздно узнали, что Tano нуждается в нашей помощи... Хотя, уже тогда немногие бы последовали за ним. А после его падения почти все отказались от учения Тьмы и предпочли забыть об Учителе...
  Нежная ладонь коснулась щеки, заставляя взглянуть в такие серьезные кошачьи глаза.
  - Но ты - Morna... Значит ты не отказался и помнишь?..
  Судорога перехватила горло и единственное, что смог сделать, что бы не вывалить все свое горе, гнев, надежды и безнадежность на ни в чем не повинную эльфийку - это закрыть глаза.
  О боги! Что я делаю? Зачем я рассказываю? Не лучше ли позволить всем благополучно забыть и нести бремя памяти одному?...
  Разжимать кулаки и расслаблять одеревеневшие мышцы пришлось волевым усилием. Слова сказаны и услышаны. Теперь их уже не вернуть.
  
  Тиасса лан Эдар.
  Холод, поселившийся в глубине костей, медленно растворяется в обжигающей воде ванной. Сегодня мне стало плохо во время поединка, и это только первое предупреждение... Кровь и секс, нельзя пренебрегать ими слишком долго. Приступы станут чаще и болезненнее. Одной крови животных недостаточно. Еще неделю, максимум две, и либо я что-то предприму, либо свалюсь с ног и больше не встану.
  Но не эти мысли занимают меня. Я думала, начинаю привыкать, что основы мира рушатся под ногами. И вот опять... Рассказ Дойнаронэля о Темных эльфах пошатнул меня еще раз. Значит Смерть - это Дар, который наши предки приняли добровольно?.. Дар, позволивший обрести свободу. Смелый и дерзкий поступок. Сложно обвинять кого-либо в том, что предпочел забыть о нем и попытался вновь обрести предопределенность. Хотя, вряд ли это возможно.
  И Его глаза, бушующие такой силой чувств, что кажется, сам Мир изменит течение времени, повинуясь одному лишь страстному желанию. Дойнар лан Г'ер, последний истинный Темный elda в обоих мирах. Тот, кого я не имею права любить.
  Тихий скрип открываемой двери прервал раздумья. Нарэн, домоправительница nalda nelli, величаво прошествовала по комнате и с поклоном протянула мне полотенца. Только взглянув на них, осознала: что струйки пара больше не поднимаются от воды и стало ощутимо прохладнее.
  Приятно, когда о тебе заботятся, а пожилая женщина готова позаботиться обо всех, кто оказывался под ее кровом. Мне даже стало неловко, глядя на то, как она ловко обернула меня в полотенца и принялась выжимать волосы.
  - Нарэн, а ты давно знаешь Дойнаронэля?
  - Давно? Конечно... С самого рождения. Что ты удивляешься, девочка? Он мой бог, Бог моих предков. Для меня он - Владыка Гор.
  - Он не бог, он эльф...
  - А какая разница из какого народа произошел твой Бог? - глаза старухи с насмешкой смотрели на меня, в то время как руки сноровисто растирали тело душистым маслом. - Вы, бессмертные, хоть и живете не в пример нам, людям, долго, не в том ищите истину. Нет разницы в происхождении, есть разница в твоих деяниях. Мой народ чтит твоего владыку, как Бога, склоняет перед ним голову, просит совета и покровительства, приносит жертвы на его алтаре, а haran помогает, оберегает, учит, защищает... он жил здесь еще тогда, когда Трехмирье было единым, а мой народ - молод и многочисленен. Так почему же Дойнар лан Г'ер не может быть богом?
  Хитрый, цепкий взгляд темных глаз на морщинистом лице отражает мудрость прожитых лет и спокойную уверенность.
  - Сколько бы не прожили, сколько не пережили, вы все равно остаетесь молодыми, - улыбка озарила лицо Нарэн. - Ведь и ты прожила гораздо больше моего, а все еще ребенок. Да что о тебе? Владыка Гор и тот - почти мальчишка... А гном?
  Старуха взмахнула рукой, явно не желая больше распространяться на эту тему. В который раз я удивилась ее горделивой осанке, благородству и холодному достоинству, что сквозило в каждом движении: не важно, собирала ли она на стол или хлопотала по дому, вышивала или выговаривала гному за пролитое на ковер пиво.
  - Это хорошо, что господин привел в этот дом тебя. В доме должна быть хозяйка.
  - Не преувеличивай моего значения, Нарэн. Посмотри на меня... Какая из меня эльфийская принцесса? Даже если допустить, что Дойнар способен влюбиться в меня, - щеки вспыхнули румянцем от произнесенных слов, - это будет катастрофа. Народ никогда не примет полукровку, как достойную спутницу своего владыки... Высокое положение при дворе сильно сужает круг твоих возможностей.
  - Ты еще недостаточно знаешь моего господина, девочка. Для него нет ничего невозможного... И не прибедняйся, ты сама знаешь, что выглядишь красивее всяческих принцесс... - щетка из жесткой щетины размеренно скользит по волосам, расчесывая их до зеркального блеска. - Я уже больше сорока зим прожила в этом доме, и ты первая женщина, которая переступила его порог. Поверь мне, это не с проста...
   
  Голосарий
  
  Narven - дева-воин
  Aringua tari (Солнечной королевы, эльф.),
  Hina nolwe (Дитя магии, эльф.).
  Cano! (Командир! эльф.)
  Haran (Владыка, эльф.),
  tano (мастер, эльф.),
  Yando... (Еще, эльф.)
  Haran elder tindomea (Владыка народа утренних сумерек, эльф.),
  heri (леди, эльф.)
  elenya (звезда моя, эльф.),
  heru (лордом, эльф.)
  Naldanelli (Долину ручьев, эльф.).
  elda (эльфов, эльф.),
  Tancave (конечно, эльф.)
  lossen meoi (снежные кошки, эльф.)
  Фенумеон (производное от fenume - дракон, эльф.),
  Alayo! (Радуйся, эльф.)
  quenilas (лист беседы, эльф.).
  Истимо! (от istima - знающий, эльф.)
  falquan (длинный меч, эльф.)
  Tirios Loren - Город Снов
  Marilla Yaran mare... (жемчужина Древней земли, эльф.)
  Varto (предатель, эльф.)
  Anwa ilu (реальный мир, эльф.)
  Fume (сон, эльф.) ilu
  firimar (людей, эльф.)
  ore (подсознание, сердце, эльф.)
  Arta (возвышенный, эльф.) ilu
  Almarea rena (Благословенный край, эльф.)
  Morna (темный, эльф.)
  Namarie, Silma... (Прощай, Лучезарная..., эльф.)
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"