Иванов-Остославский Павел Игоревич : другие произведения.

Конституционная Жалоба

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Миф о Боге.
   Жил да был Бог. Бог жил вечно. Он и был Вечностью. Он создал всю космическую материю. Звёзды и планеты, черные дыры и млечные туманности, свет, и тьму - всё создал он, величайший и единственный демиург Вселенной. Однажды он создал маленькую, но вполне симпатичную планетку, которую назвал Землёй. Потом он стал создавать другие планеты, метеоры и прочие, иные космические тела. Бог окинул взглядом весь космос и восхитился собственной работой. Красиво получилось. В бескрайних чёрных просторах Вселенной мерцали разноцветными свечениями бесконечные точки. Они были и красными, и жёлтыми, и белыми, и синими... Здорово! И было бы у Господа всё просто идеально, но одно тревожило его. Одна мысль сверлила его и не давала покоя. Он думал о своём брате, скрывшимся от него в самой большой чёрной дыре Мироздания, на краю космической бездны. Он думал о Дьяволе...
Как-то отдыхая от трудов праведных, Бог вдруг захотел чего-то необычного.
- Сделаю-ка я то, чего ещё не делал никогда: создам разумные и красивые существа, которые будет равны мне почти во всём. Они будут моими детьми. Я создам совершенные творения, которых сделаю счастливыми. Всевышний решил назвать их людьми. Он выбрал для людей одну из планет - Землю.
- Но что же они будут есть и пить, чем же дышать? - подумал Бог. И создал газовую атмосферу, насытив её кислородом. Возникла вода. Потом он из органических веществ, извергаемых вулканами, создал клетки-капли. Сначала они были безъядерными, в них почти не было никаких органелл. Всевышний вдохнул в них силы жить и развиваться. Они стали усложняться анатомически и поведенчески. Прошло три миллиарда лет, которые по космическим меркам приравниваются к мгновениям, и возникли люди. Они стали питаться живыми существами, эволюционно находящимися между клетками-каплями и человеком. Бог создал людей прекрасными не только физически, ну и духовно. Он дал им десять заповедей - десять законов, которые они должны были неукоснительно соблюдать. Все люди были благородными, честными, порядочными, милосердными, великодушными, добрыми. Они стали любить истину и красоту. Они все без исключения стали учёными, философами и художниками. Мужчины были мужественны и сильны. Женщины - женственны и прекрасны.
- Ну вот, я создал для вас хорошие условия существования, дети мои! Живите! - сказал людям Бог.
И люди зажили на маленькой голубой планетке, имя которой Земля.
Но Дьявол всё это видел. Он ненавидел своего брата Бога, потому что страшно завидовал ему. Сатана не умел так же красиво создавать совершенные существа. Он даже не умел создавать планеты и метеоры. Он был подлым, жестоким, алчным, коварным, уродливым, беспринципным и злым. Люцифер возненавидел людей, потому что они были детьми Бога, потому что они были красивы и благородны, почти, как Всевышний.
Богу так понравились люди, что он решил раз в тысячу лет появляться между ними в человеческом облике. Один раз в тысячу лет сам Господь, чтобы не в чём не отличаться от людей и не вызывать подозрений, наделял себя человеческими качествами. Он, например, мог заболеть и даже становился смертным. Однажды Бог спустился на землю в человеческом облике, чтобы поближе понаблюдать за тем, как живут люди. Став молодым и красивым мужчиной, Всевышний ходил по дорогам Земли, говорил с людьми на разных языках, дарил людям хлеб и вино. Дьявол решил воспользоваться моментом, и тоже спустился на Землю. Сатана выстрелил в спину Богу отравленной стрелой. Стрела попала в сердце. Богу не было спасания: приняв человеческий облик, он потерял бессмертие. Бог умер. Люцифер стал единственным правителем Вселенной. Он сначала хотел уничтожить людей, но потом решил этого не делать. Он решил передать людям свою дьявольскую силу. Пусть они станут детьми Дьявола, почти равными ему - князю тьмы, новому безраздельному повелителю Вселенной.
- Люди! Я ваш Бог! - сказал Дьявол своим подопечным. Я устанавливаю между вами новые порядки. Будьте подлыми, алчными, злыми, беспринципными, жестокими. Лейте кровь себе подобных. Калечте друг друга, насилуйте женщин, жгите жилища друг друга и копите золото, ибо только золото сделает вас счастливыми.
- О наш Бог! Мы повинуемся тебе, великий и всемогущий! - ответствовали люди Дьяволу.
С тех пор Дьявол стал Богом. Люди начали вести друг с другом войны, они жаждали золота больше, чем еды и воды. В жизни становился успешным только тот человек, который был подлым, сильным, вероломным и беспринципным. Сатана сделал так, что выигрывали всегда те, кто был похож на него. Новый Бог начал править душами и умами людей. Новый Господь поменял правила игры. Наиболее умные и наблюдательные люди вдруг заметили, что быть благородным и добрым - значит навредить самому себе. "В цене подлецы и проходимцы", - решили люди, и стали культивировать в себе самые мерзкие качества. Воровство стало не пороком, а достоинством и заслугой. Царь - помазанник Бога на земле - был заменён демократией. Мужчины стали любить мужчин, а женщины женщин. Искусство извратилось. Айвазовский был заменён Малевичем, Пушкин Демьяном Бедным, Чайковского поменяли на Шнитке... Стали массово возникать различные фашистские, ксенофобские и феминистские теории. Дети возненавидели родителей, а родители разучились понимать детей. С экранов телевизоров лилась на головы людей пропаганда секса, насилия и наркотиков. Мужчины стали слабыми и беспомощными, а женщины сильными и алчными. Хазары своими деньгами купили весь мир. Славяне, германцы и кельты перегрызли друг другу глотки. Англо-саксы стали повелевать всем миром, а италики стали мафией. Угро-финны жили в зловонных северных болотах с тучами комаров и малярией. Китайцы стали миллионами умирать от гашиша. Арабы стали убивать людей за веру. Африканцы вымирали от болезней и голода. Южные американцы жили в нищете, так же, как и индусы...
Бог, посмотрев на землю и увидев, как теперь живут люди, возрадовался. Бог начал торжествовать. Богу понравилась подлая человеческая жизнь, полная страданий, низменных страстей, пороков и преступлений.
- Теперь они действительно стали моими детьми! - сказал Господь. Мерзкие двуногие твари выполняют мои приказы. Они живут по моей программе, и я вижу, что эта программа прекрасна!
Бог удалился в свою страшную чёрную дыру на краю Мироздания. Теперь всё происходит на земле как бы само собой. Божеский сценарий идёт своим чередом. А Бог, наблюдая за людьми из глубин своей тьмы, радуется и умиляется.
- Эх, а всё-таки хорошо я всё устроил! - говорит он... Великолепно!
Жил да был Бог. Бог жил вечно...

10.04.2013. Херсон. Павел Иванов-Остославский.
  
  
   РЫЖАЯ ЛЕНКА

Ходим мы с мужиками на пляж летом. Компания у нас подобралась солидная: Генка - подающий научные надежды доцент из местного педагогического университета, Юрка - бизнесмен на стареньком "Мерсе", ну и я, Станислав - в прошлом инженер-строитель, а сейчас ответственный секретарь директора исторического музея. Собираемся у вечного огня, в районе областной библиотеки, а потом уже вместе идём вниз, к Днепру.
Эта история приключилась с нами прошлым летом, кажется в начале августа.
- Ух, духота сегодня, парит сильно - спасу нет,- первым проговорил Генка, ручкаясь со всеми.
- Даааа, - медленно протянул Юрка (самый старший из нас), - в нашем возрасте такая жара для сердца - не здорово. Беречь себя нужно, я так считаю.
Я просто промолчал, мысленно соглашаясь и с первым, и со вторым.
Повисла пауза.
- А как вам нравится вчерашний футбольный матч "Динамо-Киев" - "Реал" с разгромным счётом 4-1,- с недовольством и раздражением спросил Генка?
- Коровы на льду,- подхватил Юрка! В нашей стране сейчас даже в футбол играть разучились.
Пройдя длинную гранитную лестницу, мы остановились у нашего любимого места - у невысокой сливы. В тени этого спасающего нас от прямых солнечных лучей уже не первый год дерева мы разложили подстилки, кинули на них пакеты с едой и питьём и, сняв с себя верхнюю одежду, устроились поудобнее.
- Ну, с чего начнём: с шахмат или с карт,- спросил Юрка?
- Доставай карты,- сказал я, прекрасно понимая, что шахматы Генка не переносит на дух из-за их скучности, поэтому всё равно играть в них не будет.
Достали карты. Начали играть в "дурака".
- Дама бьет вольта, - деловито произнёс Генка!
- Дама, не дама,- задумался о чем-то, о своём Юрка...
- Крой давай.
- Беру.
- Кстати, о дамах,- начал я свой всегдашний разговор на любимую мною тему - о женщинах. Недавно познакомился я в интернете с одной симпатичной девчушкой...
- С маленькой такой девчушечкой лет эдак сорока пяти,- перебил меня Юрка, ехидно иронизируя...
Мои приятели залились хохотом, зная мою извечную склонность видеть "девчушек" в стройных и хорошо сохранившихся женщинах бальзаковского возраста.
- Да Вы, батенька, Станислав Александрович, просто "педофил" какой-то!
- Я не "педофил", Юра, мне просто нравятся молодо выглядящие зрелые женщины, - ответил я приятелю по поводу его колкого замечания на мой счёт. Зато ты так в бобылях и останешься. Тебе уже сколько стукнуло - полтинник?
- У меня собака есть, - сходу парировал пятидесятилетний обладатель потёртого "Мерседеса",- а собака, как известно, в отличие от женщины - друг человека.
- Деньги - наши друзья, а не собаки,- попытался я перевести разговор в серьезное русло.
Тем временем вниз по лестнице спускалась к Днепру стройная невысокого роста девушка с сумкой в руках. На вид ей было лет тридцать пять, не больше. Её рыжие волосы были убраны на голове в красивую причёску типа "Волна". Не дойдя метров пяти до воды, она положила сумку на гранитную набережную, сбросила с ног сандалии и начала раздеваться. Сложив на животе руки крест на крест, она потянула вверх подол лёгкого полупрозрачного платьица, и нашему падкому на подобные зрелища, типично мужскому взгляду, открылись стройные длинные ноги, красные трусики с тонкой поварозочкой, осиная талия и узкий лоскут ткани с застёжкой на спине - лифчик...
- Эх, господа, не весёлые теперь времена пошли, сказал Генка со вздохом сожаления и досады... око видит, да зуб не ймёт...
- "Смиряй себя молитвой и постом",- ответил я известной пушкинской фразой.
В разговоре установилась долгая пауза. Генка вперился глазами в свои карты, Юрка нарочито старательно протирал роговые очки краешком носового платка, а я следил взглядом за полётом чаек, кружащих рядом с каким-то толстым мальчуганом лет десяти, кидающим в них оторванные от белой буханки хлеба крупные кусочки.
Время шло.
- Давайте купаться,- предложил я,- а то зря суда пришли, что ли.
Генка и Юрка нехотя поднялись со своих подстилок и пошли к воде. Постояв немного на гранитных скользких плитах набережной, они один за другим прыгнули вниз и, проплыв несколько метров под водой, вынырнули на поверхность.
- Брррр! Вода прохладная,- крикнул Юрка!
- Побойся бога - парное молоко! Самая лучшая температура,- возразил ему Генка.
Минут через десять друзья, мокрые, но бодрые улеглись на свои тряпки рядом со мной. Слушая Юркины россказни о том, что вода "брррр", я в речку не полез.
- Интересно, а почему она пришла на пляж одна,- высказал я вслух мысли о рыжей девушке в красном купальнике, недавно появившейся на пляже и расположившейся неподалёку от нас? Обычно женщины приходят купаться с мужем или своим молодым человеком.
- А ты спроси у неё сам,- насмешливо предложил Юрка.
- Давайте перекусим чего-нибудь,- сказал Генка,- есть страшно охота.
Мы достали из пакетов хлеб, масло, свинино-говяжий паштет и немного колбасы. Намазав всё это одно на другое, мы с аппетитом стали уминать принесённую снедь.
Стало явно вечереть. Солнце клонилось к закату. Мы сыграли ещё несколько раз в карты, а потом всё-таки принялись за шахматы. По доске медленно ходили пешки, слоны и кони, дебюты неспешно перерастали в эншпили, а нападение Ботвинника плавно и предсказуемо разбивались о староиндийскую защиту. Окончив партию выигрышем с ферзём, ладьёй и королём против одного Юркиного короля, я вдруг заметил, что рыжеволосая незнакомка стала собирать вещи и одеваться. Она явно намеривалась уходить. Пройдя метров пятнадцать по направлению к гранитной лестнице, ведущей вверх от Днепра, девушка вдруг остановилась и стала поправлять сандаль на левой ноге.
- Ну, вот расклеился, с досадой произнесла она! Ну, не босяком же идти домой!
- Вам помочь, девушка,- предложил я свои услуги!
- Да, если можно, только чем же Вы поможете, - спросила она?
Я и вправду не знал, как я могу быть ей полезен, но ведь надо же было проявить участие.
Девушка сняла обувь с ног, и, пройдя несколько метров, подошла к нам. Она со скептическим видом подала мне свой сандаль и стала наблюдать, как я пытаюсь голыми руками, при отсутствии клея, приладить оторвавшуюся подмётку к верёвочному верху сандаля.
- Садитесь, чувствуйте себя как дома,- обращаясь к рыжей незнакомке, сказал Юрка.
- Спасибо,- сказала она с лёгким оттенком иронии по моему адресу.
- Ну, я вижу Вы просто чародей какой-то. Ремонтируете обувь без клея и гвоздей!
- Я не чародей, я просто логически мыслящий человек, - возразил я.
Генка намазал кусок хлеба паштетом и протянул его гостье.
- Меня зовут Геннадий, а Вас?
- Лена. И можно на "ты".
- Я Юра,- сказал Юрка, - а вот этот "сапожный кудесник" - Станислав. Он в музее работает.
- Точно так,- подтвердил я,- очень приятно познакомиться!
Генка достал из кармана старенький, почти уже антикварный портсигар с картой Новосибирской области на крышке и открыл его, чтобы вытащить сигарету.
- Ой, а можно и мне,- спросила Лена?
- Пожалуйста, бери.
- А меня в школе мальчишки дразнили "рыжая Ленка". Я и вправду такая рыжая,- с кокетством и деланным удивлением спросила она?
- Да, абсолютно! Ты рыжая, как вечернее Солнце, заходящее в неведомые бездны земли,- начал я фантазировать. Кстати, имя Елена с древнегреческого переводится, как "Солнечная"
Её волосы и в самом деле имели приятный рыжевато-медный оттенок. Худое, с правильными чертами лицо было усыпано веснушками. Эти веснушки совсем не портили её, а даже наоборот, предавали лицу милое и простое выражение.
- Да, ты поэт,- вдохновенно воскликнула Ленка!
В её глазах появился робкий свет нежности, чего-то родного и тёплого. Видно было, что она вспомнила, наверное, какой-то приятный эпизод из своей жизни, когда ей кто-то говорил трогательные комплименты.
- Дымя сигаретой, зажатой двумя пальцами, как-то по-богемному, она задумчиво смотрела на воду, плещуюся ласковыми волнами у гранитных ступеней набережной.
- А я вот намеревалась покупаться в компании со своим мужем,- вдруг сказала рыжая Ленка, нарочито повышенным тоном, - но он не пришёл. Видно с работы не вырвался. А мобильный мой сел, так что и не позвонить.
- Так звякни ему с моего,- предложил Юрка свои услуги.
- Не надо. Пусть поищет меня, раз работа ему дороже...
Оторвав от прочного целлофанового пакета две рукояти, я привязал ими подошву Ленкиного сандалия к верёвочному верху. Теперь такой обовью можно было худо-бедно пользоваться.
- Ну, что, "сапожный кудесник", готово,- с иронией и лукавинкой спросила она?
- Держи,- торжественно протянул я ей босоножек, всем своим видом изображая пажа при августейшей особе.
Ленка всунула ноги с красным педикюром на ногтях в сандалии и прошлась несколько метров.
- Ай, пойду так, босяком,- сказала она решительно.
Сняв обувь с ног и положив её в сумку, Ленка обернулась к нам.
- Спасибо, мальчики! Мне пора. Пока.
Она развернулась и пошла по гранитной лестнице, ведущей в город, вверх.
Мы молча провожали её глазами. Её стройная, гармонично сложённая фигурка, затянутая в плотно сидящее платьице, казалась нам чем-то недосягаемо-прекрасным и неисправимо-далёким... Ленка поднималась вверх, и короткий подол платья всё больше и больше открывал её ноги. Видимо почувствовав на себе наши взгляды, она обернулась и с оттенком кокетливости и фальшивой строгости погрозила нам пальчиком. Её открытая и вдохновенно-довольная улыбка говорила одно: "Я - очаровательна! На меня обратили внимание!"

23.02.2010. Херсон.
Павел Иванов-Остославский.
  
   Мужчина и женщина
   (пьеса).
  
   Действующие лица.
   Мужчина лет 30-40 от роду. Образованный, обладающий явными ораторскими способностями, мыслитель, эстет и гуманист.
   Женщина лет 20-30 от роду. Просто современная женщина, подверженная всем порокам и заблуждениям современного мира.
  
   Антураж.
   Обыкновенная квартира брежневской постройки. С обыкновенными интерьерами и мебелью. Герои одеты обыкновенно, по-домашнему.
  
   Сцена первая.
   Он и она сидят рядом на диване и разговаривают. Работает телевизор, по которому идёт какая-то пустая "мыльная опера".
   Мужчина: Давай выключим телевизор, Света! И так у меня уже болит голова от всего этого.
   Женщина: Дай мне посмотреть. Вчера донна Роза и Хуан-Педро опять поженились. Очень интересно знать, что будет дальше... А тебе не интересно, Вова?
   Мужчина: Хватит! Пустая болтовня, идущая с телеэкрана, совсем забила тебе голову! Посмотри, посуда на кухне грязная, полы не мылись минимум пару недель, а тебе всё донну Розу подавай!
   Женщина пультом выключает телевизор.
   Женщина: Чёрт возьми! Ты не дал мне посмотреть этот сериал, в который я так уже втянулась! Что ты за диктатор!
   Мужчина: Я не диктатор, я хозяин в этом доме. Не пытайся прессинговать и брать власть в свои руки. У тебя всё равно ничего не выйдет.
   Женщина: Да что ты говоришь?!
   Мужчина: Точно! Замолчи! Говорить буду я! Современная русская женщина была отнята у современного русского мужчины. Отобрана вчистую. У нас отобрали женщину СМИ, всяческая западная пропаганда. Женщина стала в доме русского человека врагом. Вот, что страшно! Собственные наши женщины, которых мы любим, холим и лелеем, стали для нас главным противником! Женщина - это "наше всё"! И тем страшнее и ужаснее понимать, что "наше всё" стало "нашим чужим". Баба превратилась в слепое орудие Запада. Осуществляя свои политические и экономические цели, США и Евросоюз нравственно и идеологически растлили, развратили и распустили русскую женщину. Под словосочетанием "русская женщина" я понимаю всех женщин, живущих на бывшей территории Киево-Новгородской Руси.
   Женщина: Что ты имеешь введу?
   Мужчина: Я имею ввиду следующее. Нашу бабу запад сделал сильной, а она по определению должна быть слабой. Сильная баба - это мужик. Но зачем нам нужен мужчик-подделка, когда у нас есть настоящие мужики? Так же и с бабами. Пропаганда феминизма и мифических прав женщины мужчину сделали слабым. То есть, он стал женщиной. Возникает вопрос: зачем нашему обществу нужны эти извращения? Зачем нам мужик, у которого вагина между ног и зачем нам баба, у которой член с яйцами? Какой в этом смысл? А вот какой: западная пропаганда сделала специально бабу сильным полом в семье, а мужика слабым. Поскольку опорой государства и общества является мужчина, наши враги решили сломить эту опору, уничтожив под ней основание, фундамент, то есть женщину. У женщин есть только два права, которые ей были даны самой природой: это рожать и совокупляться с мужчиной. Но баба на современном этапе жизни общества отказалась от этих прав. Женщины рожают сейчас крайне мало, они ненавидят и презирают мужчин. Бабы сами отняли у себя свои права, а взамен они нахапали себе чужих, мужских прав. Право работать и быть финансово независимым - это чисто мужское право. Быть руководителями в семье и на производстве - это чисто мужское право. Быть сильным - это чисто мужское право. Но теперь все эти права отобраны бабами у мужчин с помощью совершенно бешенной и повсеместной пропаганде феминизма и даже фемино-фашизма.
   Женщина: Но мы имеем право на всё, что не запрещено уголовным кодексом.
   Мужчина: Неужели? И на развал общества и государства? И на развал семьи вы тоже имеете право? Семья - главная ячейка человеческого общества тысячелетиями строилась на том, что мужчина был сильным, а баба была слабой. Баба нуждалась в мужчине. Он защищал её и потомство от внешних врагов, от физической опасности, от смерти. Мужчина приносил в дом еду, которую не могла добить женщина. Теперь мужчина не нужен, потому, что бабу защищает государство в лице милиции, суда и прокуратуры, кормить её не надо, она сама себя кормит. Она устраивается на работу лучше и легче, чем мужчина. Она подставляет начальнику (если он мужик) свою дырочку, и он только за это её берёт на работу. Если же начальник женщина, то тогда женщина-подчинённая тоже ничего не теряет. У баб друг с другом существует крепкая спайка. Это мужики ненавидят друг друга и готовы поубивать, когда разгорается конфликт. А у баб всё по-другому. Они относятся друг к другу мягче и терпимее. Они оказывают друг другу полное покровительство.
   Женщина: Между нами гораздо больше гомосексуалок, чем среди мужчин, геев.
   Мужчина: Правильно! У мужчин быть гомиком - это величайший позор! Среди мужчин гомосеков крайне мало, их почти нет. А вот среди баб - лесбиянок половина! А гомосексуальность ведёт к биологическому вырождению. Как вы собираетесь размножаться, если спать вы любите только с женщинами? Женщина от женщины не родит ребёнка (так же, как мужик от мужика). Значит что: конец человеческому виду? Женщина глупее, чем мужчина. Причина в том, что мужчина должен всю жизнь вкалывать. Его работа часто очень опасна для жизни и травмоопасна. Если мужчина покалечится, кормить его будет не кому. Его баба сразу соберет вещички и уйдёт к другому. А вот если баба покалечится, она прыгнет на шею к какому-нибудь мужику, и он за доступ к вагине будет её кормить до конца дней своих. Или рассмотрим другой пример: измена Родине. Если мужчина на фронте дезертировал - перебежал на сторону врага, о нём все говорят: "Какой подлец!" Он, де, предал интересы Родины, он не захотел защищать свою мать, жену и дочь от лютого врага! А что говорят, если женщина перебежала на сторону врага? Пусть и в мирное время, но только мирных времён никогда не бывает. Все времена военные. Всегда все государства и политические системы борются друг с другом за влияние, за рынки сбыта за возможность выкачать нефть, газ, уголь, металлы и прочее сырьё. Итак, если женщина уехала в США, например, и вышла там за иностранца, что о ней говорят? О, какая ты умная и замечательная! Ты бросила родную страну трижды проклятую и уехала на запад к богатому дяде и продала там свою дырочку подороже! Какая ты восхитительная и прекрасная! Вот, что говорит общество такой бабе. Причём говорят в основном такие же бабы, как она сама. То есть: на лицо система двойных стандартов: мужчине убегать нельзя, а бабе можно. То есть, мужчина должен до конца с оружием в руках воевать с врагами общества и государства и умереть в конце концов в расцвете лет. А баба ничего никому не должна. Она может уехать в Америку или в Евросоюз и придавать там свою Родину оптом и в розницу. Она может совокупляться с кем попало - главное только, чтобы за хорошие деньги! Всё остальное не важно.
   Женщина: Я не понимаю, что ты говоришь... Мы можем отдаваться за хорошие деньги дядюшкам Семам, Джекам, Франклинам, Полам и Питерам, потому, что мы женщины. Мы имеем права на всё и всегда и при любых обстоятельствах!
   Мужчина: Вот, вот: и я о том же. Теперь далее. Женщина воплотила голубую мечту всех западных корпораций: она стала идеальной потребительницей товаров. Бабе всегда всё надо. Она покупает себе третий телевизор, второй холодильник, очередную стиральную машину, пятые сапоги. А уж сколько платьев и прочей одежды. Вы все великие шмотницы! Вы покупаете шмотки только потому, что ваши старые вышли из моды. Хотя ваши старые платья можно носить и они физически совершенно новые, но вы их носить не хотите, потому что у ваших подруг уже другая одежда. Поэтому вы покупаете новые шмотки. Но деньги вы берёте у нас. Вот в чём беда. Я должен был бы установить в доме жесткое правило: я даю деньги только на жизненно необходимые потребности семьи. Всё остальное пошло вон. Хочешь себе пятнадцатое платье, заработай на него сама. Но, под словом "заработай" я имею ввиду работу на производстве. А вы зарабатываете по-иному. Подцепляете себе клиента в кафешке, спите с ним и потом он даёт вам деньги на новые тряпки. Вот такой у вас заработок. И недаром умные люди говорят, что все женщины - это социальные проститутки! Это истинная правда!
   Женщина: Но у нас в обществе такая функция продаваться подороже.
   Мужчина: Как хорошо, что даже ты это понимаешь. Женщины в гораздо большей степени подверженные навязыванию чуждой идеологии извне. Баба всегда слушает телевизор и радио, ходит в интернет и впитывает, как губка, все идеи, которые там господствуют. А идеи это, как правило, гнилые. Русский мужчина в бою не победим. Запад на протяжении тысячи лет пытался уничтожить наш народ военные путём, но у него ничего не вышло. Поэтому США и Европа решили уничтожить нас с помощью навязывания подлой и скудоумной идеологии. Расчёт прост: женщину сделать сильнее мужчины, и тогда русское общество развалиться, распадется само собой. Это подлый и гениальный план! Гениальный в своей подлости! Все эти закулисные жиды прекрасно знают, что баба слабого мужчину бросит и уйдёт к сильному, а сильный - это тот, кто богатый. А кто богатый? Правильно! Богатые у нас, за редким исключением, живут только в Америке и в Европе. Значит, разрушив свою собственную русскую семью, баба подастся на запад, чтобы создать там новую. Она будет рожать от наших врагов, она будет сексуально ублажать наших недругов и обеспечивать там им тыл. И уж там, будь уверена, вам-женщинам не дадут заниматься феминизмом и фемино-фашизмом. В США вас обломают очень быстро, потому, что вы - иммигрантки, вы - чужие и вы - просто бабы. Мировое жидовско-олигархическое закулисье навязывает нашему обществу через бабу следующие идеологические и ментальные установки:
   - феминизм и фемино-фашизм, ненависть и презрение к мужчинам;
   - чрезмерное потребительство;
   - лесбийскую гомосексуальность;
   - полное пренебрежение к семье, как к ценности современной социальной жизни народа;
   - отрицание нравственных, научных и эстетических основ жизни;
   - оглупление и оскотинивание при помощи эстрадной, роковой и др. попсы;
   - слепое подчинение Средствам Массовой Информации.
   Наш народ от полного уничтожения могут спасти только вековечные духовные принципы нашего народа: Православие, Самодержавие, Традиционализм! Ты всё поняла, Света?
   Женщина: Я ничего не поняла, Вова. Слишком заумно для меня.
   Мужчина: ладно, если ты не поняла, значит такова твоя горькая участь. А теперь, марш на кухню мыть посуду! А потом прейдешь, и я подумаю, что с тобой делать в ночной период времени...
  
   Занавес закрывается.
   Конец.
   9 августа 2013 года. Павел Иванов-Остославский.
   Херсон.
  
  
  
   Мужчина и женщина-2 (пьеса).
  
   Действующие лица.
   Мужчина лет 30-40 от роду. Образованный, обладающий явными ораторскими способностями, мыслитель, эстет и гуманист.
   Женщина лет 20-30 от роду. Просто современная женщина, подверженная всем порокам и заблуждениям современного мира.
  
   Антураж.
   Обыкновенная квартира брежневской постройки. С обыкновенными интерьерами и мебелью. Герои одеты обыкновенно, по-домашнему.
  
   Сцена первая.
   Женщина: Серёжа, давай посмотрим по компьютеру фильм "Донна Роза соблазняет дона Педро".
   Мужчина: Нет, Ира, мы не будем смотреть этот глупейший фильм. Нечего тратить драгоценный ресурс компьютера на всякие гадости. Мне ещё на нём работать предстоит.
   Женщина: Почему ты не даёшь посмотреть мне этот фильм?! Я что опять должна полы мыть на кухне?!
   Мужчина: Да, должна. А кто будет это делать? Пушкин?
   Женщина: А хоть Лев Толстой! Мне какая разница?!
   Мужчина: А, вот потому, что тебе наплевать на то, кто вымоет полы в твоей собственной квартире, мы так и живём. И вся страна так живёт. Вы женщины - это вообще какие-то биологические дегенератки и вырожденки. И не даром мне мой папа говорил, что баба - это всегда носительница деструктивного и регрессивного начала в человеческом обществе. А ведь папа мой был доктором медицинских наук и профессором Второго мединститута в Москве.
   Женщина: Ну и что?! А мой папа был слесарем 3-его разряда, а мать прачкой и кухаркой!
   Мужчина: Ну, так видишь, какой мезальянс! Может мне тебя бросить? Найду себе профессорскую или генеральскую дочку и женюсь на ней.
   Женщина: Да хоть на корове женись! Мне то что!?
   Мужчина: На одной корове я уже женился. И эта корова -ты. А теперь замолчи, и слушай, что я тебе скажу. Весь ваш вагинальный интернационал я обвиняю минимум по шести пунктам.
  
   - Женщины рожают мало детей. Почти не рожают. Делают аборты.
   Понимаешь, Ира, жизнь - это всегда одна сплошная война. Война всех со всеми. Война до полного уничтожения или подчинения и последующего уничтожения врага. Война ведётся не только военными, но и идеологическими, экономическими и даже гео-физическими и климатическими средствами. Почему вы - женщины - не хотите рожать детей? Только не говори, что потому, что денег мало. Это отговорки. После Великой Отечественной войны люди в СССР жили очень бедно, но тогда был всплеск рождаемости. Он пришёлся примерно на 1950-1960 годы. До революции в русских семьях было по 10-6 детей, но ведь такой всплеск рождаемости был не только у богатых. Не только императорская семья столько детей производила на свет, но и простые крестьяне. Была высокая смертность среди младенцев, но была и выживаемость неплохая. Иначе мы бы с тобой сейчас тут не разговаривали. Нас бы просто не было. Так почему же женщины не хотят рожать? А я тебе отвечу: потому, что они стали эгоистками. Они хотят все жизненные блага грести себе, а ребёночку ничего не хотят дать. Они получают высшее образование, борются за свои права (хотя, это чужие, мужские права, а не их!). У женщин развился эгоизм, доходящий до шизофрении. Нельзя так! А если завтра война? Пойми, Ира, что рождение двоих детей не покрывает убыль народа даже в мирное время, а ведь войну ещё никто не отменял. Женщина, которая не родила не одного ребёнка, или одного даже, обрекла свой собственный народ на физическое вымирание. Она, фактически, является пособницей врага! У женщины от природы есть только два священных права: рожать детей и жить с мужчиной. Этих прав у женщин никто и никогда не отнимал. А право получить 2 высших образования - это не женское право. Это чисто мужское право. И быть директором или министром - это мужское право, но не женское. Борьба за, так называемые, права женщин - это борьба за развал общества и государства. Пойми, Ира, что на белом свете успешно выживают только самые сильные народы, только имперские народы. А имперских народов за всю историю человеческой цивилизации было очень мало. Это только: американцы, англичане, французы, русские, китайцы, испанцы, итальянцы, греки, ну и, конечно, евреи. На мой взгляд, самый имперский народ - это евреи. У них мы - русские - можем кой-чему поучиться полезному и важному в построении нашей империи. Евреи всегда стоят горой друг за друга, они всегда преследуют интересы только своих соплеменников, они стараются жить по уму и расчёту, а не по наитию и гениальному озарению. Ну, что ж, это правильно: жить надо по уму. Евреи - это самый подлый народ из всех когда-либо возникавших на планете Земля. В священных книгах различных традиционных религий, в Библии, в Талмуде и в Коране написано об этом примерно одно и тоже. В этих книгах написано о женщинах примерно следующее: да убоится жена мужа своего, женщина ниже в социальной иерархии, чем мужчина, женщина должна подчиняться мужчине, ибо это угодно Господу. Так нужно Богу, понимаешь? Значит, что получается? Получается, что разжигая ненависть и презрение к мужчинам и прочие феминистские страсти, ты идёшь против Бога, государства и общества. Ты спроси у священников, чтобы они сказали обо всём об этом? Мне очень жаль всегда убитых в чреве матери детей. А тебе их не жаль? На фронте мужчина не может ни убить. Не он убьёт - его убьют. А вот женщина может не убивать своих же собственных детей. И то, что женщины убивают маленьких не в чём ни повинных ангелочков, говорит о том, что они фашистки, фемино-фашистки!
  
   - Женщины стали сильными и зарабатывающими.
   Женщина должна быть слабой и материально зависеть от мужчины. Если она сильная и материально независимая, тогда она не способна создать семью. Потому что, тогда она будет искать себе мужчину ещё более богатого и сильного, чем она сама, а где такого взять? И тогда женщина неизбежно начнёт искать себе мужа только среди олигархов, министров, депутатов, президентов и нефтяных магнатов. А поскольку, генералов, как говорится, на всех явно не хватает, женщина останется у разбитого корыта. И все мужчины, которым она отказала, тоже. А значит: конец народу. Потому что окажется, что сильная и богатая женщина так никого и не родила и с мужчиной не жила. А это говорит об её ущербности. Я часто вспоминаю, как мой папа не раз говорил о моей троюродной сестре Тане: "Таня ущербная, скудоумная и ограниченная девка. У неё никогда не было мужа и детей".
  
   - Женщины чрезмерно потребляют товары.
   Женщины норовят купить явно больше, чем им надо в быту. Зачем? Только потому, что это модно или красиво? Это не причина. По существу, современная женщина становится не на сторону своего мужа, который при таком стиле потребления должен вкалывать на трёх работах, а на сторону транс-национальных корпораций. Женщина становится лучшим другом всем капиталистам и олигархам, а не своей семье и своему мужчине. Почему так происходит, Ира? Вы - женщины - сильно боитесь, что бы Ротшильд, Рокфеллер или какой-нибудь Стив Джобс не дай бог не обеднели? Заботитесь об их благополучии, да? Фактически, в экономической войне против нашего народа женщины стали на сторону врага.
  
   - Женщины сплошь лесбиянки.
   Ты, конечно, спорить со мною не будешь, если я скажу, что среди женщин лесбиянок гораздо больше, чем среди мужчин, геев. А ведь, между тем, гомосексуальность является жутчайшим признаком вырождения, биологической дегенерации. Как же человечество будет плодиться и размножаться, если все люди, особенно женщины, станут гомосексуалами? Ведь создание семьи и рождение детей в большей степени зависит от женщины, чем от мужчины. У нормальной женщины, находящейся в здравом уме и твёрдой памяти, мужчина всегда ассоциируется с защитой, силой, комфортом, опекой и поддержкой. И только феминистки и фемино-фашистки думают по-другому.
  
   - Женщины разрушают семью.
   Сейчас женщины выгоняют из семьи мужчин. Обратных случаев почти не наблюдается. За что же такое мужененавистничество? Недаром говорят: "Мужчина - ищет хорошую женщина, а женщина - лучшего мужчину". На практике это означает, что женщина ищет и ищет аж до старости себе "лучшего" мужика, бросая всех "худших" и уже надоевших. А семья - это самая важная ячейка общества. Тот народ будет уничтожен внешним врагом, у которого нет крепкой семьи. Мужчины и женщины - это тоже самое, что армия и тылы. Если армия прекрасно воюет, но противник захватил её тылы, средства снабжения и связи, эта армия неизбежно проиграет войну. Потому, что нельзя воевать на голом мужестве и отваге. Голодный солдат может и не кинуться с гранатой под вражеский танк, если он знает, что его тылы предали, что в тылах сидят тыловые крысы, которые только и думают, как бы подороже продаться врагу и перебежать на его сторону при первом же удобном случае. Женщина-феминистка социально опасный элемент. Она, как раковая опухоль, изнутри уничтожает общество и государство. Ну, а как в наше время жить без государства? Никак! Значит, если мы не будем поддерживать свою государственность, нам придётся неизбежно поддерживать чужую государственность. А чужая государственность всегда будет действовать не в наших интересах.
  
   - Женщина - слепое орудие в руках США, Европы и Мирового Закулисья.
   Из всего выше сказанного можно сделать вывод: современная женщина в нашем обществе стала слепым орудием наших врагов. А наше враги это: США, Евросоюз, Мировое Закулисье. У настоящих русских людей главные ценности всегда такие: Семья, Православие, Самодержавие, Традиционализм, Духовность и Патриотизм.
  
   Женщина: Я всё поняла. Я должна совокупляться и рожать, рожать и совокупляться. И больше ничего.
   Мужчина: В принципе, да. Но, если ты будешь совокупляться и рожать хорошо, я разрешу тебе ещё какие-нибудь жизненные блага кроме этих двух.
   Женщина: Хорошо. Я всё поняла. Я согласна. Я пошла в ванную мыться. А ты готовься. Займёмся нашими прямыми обязанностями.
   Мужчина: Какая же ты у меня умница!
  
   Занавес закрывается.
  
   Конец.
   13.08.2013. Херсон. Павел Иванов-Остославский.
  
  
  
   Пьеса из дворянской жизни
   (драматическое произведения).
  
   Действующие лица.
   Члены Российского Дворянского Собрания.
   Князь Оболенский: (очень интеллигентный и умный мужчина преклонного возраста).
   Граф Растопчин: (мужчина средних лет, стройный, подтянутый, с гусарскими усами, производит впечатление отставного генерала).
   Наследник Престола, Цесаревич: (молодой мужчина лет 30-ти, держится с большим достоинством и тактом).
  
   Декорации и антураж.
   Действие происходит в здании Дворянского Собрания в наше время. Небольшая библиотечная комната, в которой много книг, журналов и газет. Там сидят двое: князь Оболенский и граф Растопчин. Они негромко разговаривают.
  
   Сцена первая.
  
   Князь Оболенский:
   - Подумать только - прошло 100 лет со времени падения Российской Империи, столько воды утекло с тех пор, а мы снова тут - в стенах дворянского собрания! Интересно, чтобы сказали большевики в каком-нибудь 1920 году, если бы узнали, что и через сто лет наша организация будет существовать?! И что нас всех не уничтожат жидовские палачи-комиссары?! Ведь численность РДС почти 10 тысяч человек!
   - Граф Растопчин:
   - Да, и не говорите, князь! Сколько крови и слёз человеческих утекло с тех пор, а мы выжили и даже дали потомство, которое сейчас сравнительно неплохо устроилось в жизни.
   Князь Оболенский:
   - Верно, граф! Ведь Вы доктор медицинских наук, а я кандидат технических. Это чего-то да стоит! Как большевики не пытались нас уничтожить, а выживших дворян деклассировать, но им это не удалось. Мы всё равно показали, кто мы есть! Потомок российской аристократии никогда не упадёт на социальное дно. У нас генетика не та. Нам генетическая основа не позволит.
   Граф Растопчин:
   - Полностью с Вами согласен, Алексей Львович! Русское дворянство всегда предопределяло нравственную, научную и художественную сущность нашего общества. Все самые выдающиеся деятели прошлого были из дворян или пожалованы в дворянское достоинство по заслугам. Царь Пётр давал дворянство умным и деятельным выходцам из простонародья, которые принесли явную пользу Отечеству, государю и народу. И я считаю, что царь вёл справедливую политику в этом вопросе: полезен Родине, будь дворянином. Бесполезен, и то отнимет дворянство, которое было.
   Князь Оболенский:
   - А сейчас сплошная коррупция и произвол! Суды выносят постановления о признании прав пенсионеров, а пенсионные фонды эти постановления не выполняют. Говорят, мол, денег нет. У всех этих хамов и проходимцев от соцзащиты нет ни стыда, ни совести! Пенсионеры принесли государству пользу, и пока они работали, они были хороши. Теперь же, когда они стары, больны и немощны, государство лишает их даже тех жалких крох, которые они имели.
   Граф Растопчин:
   - А это всё происходит потому, дорогой князь, что у власти находятся хамы и подлецы. Что им понятия о долге и чести, что им интересы Отечества и простых людей?! Они всё воруют и гребут себе в карман казенные средства! И не зря в народе уже возникла пословица: "Демократия - это массовое впадение в идиотизм!".
   Князь Оболенский:
   - А я ещё добавил бы к этому выражению, что демократия - это массовое впадение в подлость и низость. А ведь, кто насаждает нам этот идиотизм?! Известно кто, американцы и их прихвостни здесь - внутри России. Американцы растлевают наше общество чрезмерным потребительство, феминизмом, гомосексуальностью, взяточничеством и воровством! Они проповедывают идеологию нигилизма. А что такое нигилизм?! Это когда можно делать всё! Хочешь - воруй, а хочешь - грабь. Женщинам можно грабить своих мужчин, а мужчины, кто побогаче, грабят своих наёмных работников! Все грабят всех! Всем правит мафия и оргпреступность!
   Граф Растопчин:
   - Я полностью с Вами согласен, дорогой друг! Страшным бичом нашего времени стала вседозволенность и распущенность! Женщины раньше были дамами, а теперь все превратились в гулящих девок. Юбки одевают чисто символической длины, на языке одна площадная брать, а на уме: как бы побольше денег выцыганить у своего мужчины. Большевики убили очень многих знатных женщин, а разве плебеек они подняли из подлого состояния? Нет. Женщины, являющиеся потомками рабочих и крестьян, как были людьми бескультурными и непорядочными, так они ими и остались! Многие представители простого народа получили образование, материальные блага, положение в обществе, но их нравственность и культура от этого не повысились! Из хама никогда не получится настоящего пана, как бы кто не старался!
  
   Сцена вторая.
  
   Те же и Наследник Престола, Цесаревич. Входит Наследник. Князь Оболенский и граф Растопчин сразу же встают и слегка кланяются ему.
   Цесаревич:
   - Я Вас приветствую, дорогие друзья!
   Князь Оболенский и граф Растопчин хором:
   - Здравствуйте, Ваше Императорское Высотчество!
   Цесаревич с теплом, но с достоинством жмёт руки князю и графу. Все садятся.
   Цесаревич:
   - О чем Вы говорили, господа?
   Граф Растопчин:
   - Мы касались, Наш Государь, вопросов влияния международной политики на умы и сердца наших сограждан.
   Цесаревич:
   - И к какому выводу Вы пришли?
   - Князь Оболенский:
   - Мы поняли, что США растлевают наш народ своими жестокими и бессмысленными обычаями, которые они пытаются утвердить во всём мире. Мы полагаем, Ваше Императорское Высотчество, что русская традиционная культура в сто раз более прогрессивна, чем все новомодные придумки Запада!
   Цесаревич:
   - Вы совершенно правы, господа! Америка и Европа нас сейчас хотят уничтожить идеологическими методами. Они разлагают наш народ морально. Военными средствами им ни разу не удалось нас уничтожить, вот мировое закулисье и решило расправиться с русским народом с помощью тлетворной идеологии. Они в своё время расстреляли много русских дворян и представителей правящей династии Романовых. А теперь, когда носители нравственных устоев и исторической памяти русского народа в большинстве своём уже уничтожены, наши враги принялись уничтожать русский народ по средствам привития ему гнилых и ложных убеждений. Но есть дворянское собрание, которое не допустит, чтобы наш народ нравственно разложился. Мы живые, и мы не позволим совершать гнусности и безобразия на русской земле!
   Князь Оболенский:
   - Кстати о гнусностях: вчера, Мой Государь, говорят, был в Москве гей-лесбийский парад. Своей мерзостью и отвратительностью он превосходил аналогичные мероприятия, которые проводились в прошлом году! Однако, появились дружины ветеранов ВДВ и быстро навели порядок!
   Граф Растопчин:
   - И поделом же им досталось - растлителям русского народа и ниспровергателям вековечных духовно-нравственных принципов наших предков. Ветераны десантно-штурмовых бригад сработали чётко!
   Князь Оболенский:
   - И большое им за это спасибо! Гомосексуалы должны знать своё место! И пусть Русская Православная Церковь активизирует свои усилия по борьбе с содомией.
   Цесаревич:
   - Так всё и будет. Мы и церковь повлияет на этот процесс идеологически, а ветераны ВДВ и бывшие морские пехотинцы пусть посодействуют нам физически. Вместе мы справимся с этой заграничной гадостью, которую привезли к нам из Европы и Америки. Мы их победим, потому, что наше дело правое. С нами - Бог!!!
  
   Занавес закрывается.
   Конец.
   5 августа 2013 года. Павел Иванов-Остославский.
  
   К 400-летию династии Романовых
  
   В 2013 году исполняется 400 лет династии Всероссийских Государей и Самодержцев Романовых. Это, без сомнения, крупнейшая дата в современной нам отечественной истории. С Романовыми связано сознание Российской Империи - одной из самых величайших держав за всю историю существования человеческой цивилизации на планете Земля. На протяжении всего XVIII и XIX Россия под державным скипетром Императоров из династии Романовых была величайшим славянским государством, обладавшим мировой политической, военной и экономической гегемонией. Романовы сделали из нашей страны мощнейшее и могущественнейшее государство. "Без нашего позволения ни одна пушка в Европе выпалить не смела" (как сказал канцлер князь Безбородко), мы стали Европейскими жандармами, навязывающими всему остальному миру свою волю, мы - русские благодаря державному уму и мудрости Романовых стали повелителями страны, в которой ни когда не заходило Солнце. Наши предки - древние русичи - гордились бы нами и завидовали бы нам. Они тоже были имперским народом, но им не удалось построить настолько великую и державную страну, какую построили русские во времена царствования Романовых: Петра Великого, Екатерины Великой, Александра Благославенного, Николая Первого и Александра Второго.
   Во времена Романовых Россию отстаивали на полях сражений величайшие полководцы всех времён и народов: генералиссимус светлейший князь Александр Суворов, генерал-фельдмаршал князь Михаил Кутузов, князь Багратион, Румянцев-Задунайский, князь Потёмкин-Таврический, а так же: князь Скопин-Шуйский, князь Щербатов, Витгинштейн, Лефорт, Апраксин, Миних, Брюс, Барклай де Толли, Раевский, Тормасов, Ушаков, Корнилов, Скобелев, Платов, Милорадович, Ермолов, Остерман-Толстой, Дохтуров, князь Горчаков, Ожировский, принц Вюртенбергский, Головин, Куракин, светлейший князь Паскевич, Дибич, Чичягов, Брусилов и многие другие. Величайшее "спасибо" им - всем тем великим воинам, которые возглавили нашу армию, отстоявшую русскую государственность и спасшую русский народ и другие народы от иноземного порабощения.
   Во времена Государей из династии Романовых Россия стала законодательницей мод на поприще культуры, литературы, живописи, зодчества, музыки, балета. Русские императоры поддерживали отечественное искусство. Российскую Империю прославили такие имена как (литераторы): Михайло Ломоносов, Василий Жуковский, Николай Карамзин, Александр Пушкин, Михаил Лермонтов, князь Вяземский, граф Лев Толстой, Афанасий Фет, Николай Тютчев, Фёдор Достоевский, Иван Тургенев, Александр Блок, Сергей Есенин, Иван Бунин, Николай Гумилёв, Марина Цветаева, Анна Ахматова, Зинаида Гиппиус, Иван Савин (Саволайнен), Сергей Бехтеев, Николай Туроверов, Арсений Несмелов; (живописцы): Айвазовский, Паленов, Шишкин, Крамской, Петров-Водкин, Репин, Суриков, Васнецов, Верещагин; (композиторы): Чайковский, Глинка, Римский-Корсаков, Алябьев, Мусоргский, Прокофьев, Рахманинов, Бородин, Даргомыжский, и многие-многие другие.
   Во времена Романовых русские завоевали или присоединили к своей территории Финляндию, Польшу, Аляску, Туркестан, Грузию, Армению, Северный Кавказ, Белую и Малую Русь; укрепили Сибирь; русские хозяйничали в Германских княжествах, разгромили Наполеоновскую Францию, более десятка раз громили Турцию, освоили Север Китая, помогали сбросить иноземный гнёт с Болгарии, Сербии, Греции, Швейцарии, Италии.
   Российским императорам-Романовым удалось воспитать мощный чиновничий слой - дворянство. Многие представители дворянской аристократии и интеллигенции были верными помощниками Романовым в деле управления огромным и сложным государственным механизмом империи. Российское дворянство стало крепчайшим фундаментом, на который опиралось российское самодержавие.
   Во время правления Государей Романовых в нашей стране Россия стала самым большим государством мира и одной из самых великих империй за всю историю человеческой цивилизации.
   Пусть слава русских императоров из династии Романовых будет жить так долго, как долго существует человеческая цивилизация на планете земля. Пусть русский народ во веки веков гордится своими Самодержцами Романовыми, пусть он чтит их память как блестящих государственных деятелей, стратегов и воителей. Пусть Романовы вновь взойдут на русский престол и пусть Россия вновь станет величайшей мировой Империей!!! Пусть Государыня Великая княгиня Мария Владимировна станет императрицей Всероссийской!
  
  
  
   31.08.2012. Павел Иванов-Остославский, поэт, лауреат Международной литературной премии им. Николая Гумилёва, лауреат Первого Всеукраинского литературного конкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "За аристократизм творчества".
  
  
   ПИТЕКАНТРОП ВАСЯ
  
   Во времена раннего палеолита, когда территория современной Европы находилось ещё в субтропическом поясе, когда люди не научились делать космических кораблей, автомобилей и сосательную конфету "чупа-чупс", и, скорей всего, именно поэтому окружающая среда не была загажена, жил да был в наших краях один питекантроп. Этого, обыкновенного, надо сказать, на вид обезьяночеловека звали Аоу, а говоря по-современному, просто Васей. Работа, которая кормила в этой жизни Васю, была тяжёлой, но творческой и высокооплачиваемой. Он был каменных дел мастером. Имея природный талант к выделыванию различных предметов из камня, он со временем превратился в настолько искусного мастера, что в его родном человекообезьяннем стаде стал авторитетной личностью. По поводу ручных рубил с ним всегда советовались. Бывало, придёт к нему какой-нибудь охотник или собиратель и начнёт выбирать у него каменные топоры, а тут Вася у него и спрашивает:
   - Тебе, мил человек, для чего топорик-то нужен, деревья рубить или пещеру выдолбить в скале из камня или ещё для каких надобностей?
   Гость во всех красочных подробностях объяснял каменоделу, зачем ему нужен топор, и уже исходя из надобностей пришельца, каменных дел мастер советовал ему то или иное изделие. В качестве платы получал Вася, как правило, кусок мяса или шкуру оленя. Этого вполне хватало, чтобы дожить до следующего раза, когда придёт к Васе новый покупатель его каменных орудий.
   Жил герой нашего рассказа в небольшой пещере на берегу реки. В свободное от работы время Вася любил смотреть с большого валуна, лежащего неподалёку от его скромного жилища, на далекие речные просторы. За густыми деревьями, растущими на том берегу, расстилалась туманная дымка, закатное оранжевое солнце окрашивало мелкую речную зыбь в тёплые цвета, и красновато-золотистые блики мерцали то тут, то там на спокойной глади речной излучины... В такие моменты, когда тихая, спокойная радость посещала Васину душу, он готов был примириться со всем миром, хотя и знал, что для здоровья будет полезнее этого не делать... Вася нередко чувствовал спиной, что где-то подстерегает его смертельная опасность. То из густых зарослей субтропической растительности смотрит на него саблезубый тигр, то стадо слонов, могущее раздавить всё живое на своём пути, несётся где-то поблизости, то голодный и вечно жаждущий свежей крови, птерозавр пролетает стремительно в небесной выси такой синей-синей, такой бездонной-бездонной...
   Однажды к Васе за очередным новеньким ручным топором пришёл его старый приятель питекантроп Пкн, а попросту говоря, Коля. Этот самый Коля был охотником и рыболовом. С помощью Васиных изделий он делал под обрывами рек смертельные ловушки для бизонов и антилоп. Коля со своими сородичами, вооружёнными факелами и дубинами, загонял бедных животных на край обрыва. Боясь огня, они прыгали вниз и натыкались на острые стволы, торчащие из земли перпендикулярно вверх, к небу. Вот эти-то колья и делал Коля, а потом устанавливал их в нужных местах. Коля купил у Васи несколько каменных топоров, рассказав попутно новый анекдот о том, что в соседнем селении, расположенном всего в трёх днях ходьбы от этого места, возникла недавно новая мода - одеваться в шкуры животных мехом вовнутрь, хотя всегда было принято мехом наружу... Анекдотец этот Васе не показался смешным, но если тебе скучно, то даже такая плоская история может занять твоё воображение.
   Однажды к Васе за какой-то каменной безделицей пришла стройная и молоденькая самка питекантропа, то есть, девушка. Её густые волосы красиво развивались на свежем речном ветру, её светло-синие, как утреннее небо, глаза игриво блестели, выдавая в прекрасной незнакомке очарование юности и непосредственности...
   - Как тебя зовут, милое дитя, - спросил у неё Вася?
   - Иао, - ответила она.
   Её имя на современный язык можно было перевести просто: Татьяна.
   - Что же тебе нужно, Танюша, поинтересовался у девушки каменодел?
   - Мне нужен прочный кремневый нож, - ответила она, - мой отец там за холмом разделывает тушу бизона. Сегодня охотники поймали одного большого и жирного - толи будет праздник у нас теперь.
   Вася так был поражён красотой юной незнакомки, что только и смог вымолвить:
   - Вот...
   Он протянул ей самый лучший кремневый кинжал, сделанный им в последнее время. Татьяна в качестве платы дала ему шкуру газели, но он не взял подношения.
   - Приходи лучше завтра, Танюша. Хочешь, мы будем сидеть часами здесь, на берегу и смотреть на бескрайние речные дали, любоваться солнечными блёстками, разбросанными по воде и мечтать, мечтать, мечтать...
   На её лице заиграла весёлая и лукавая улыбка.
   - Я приду, - кокетливо сказала она.
   Взявши кинжал, она пошла прочь от скромной пещеры каменных дел мастера. Он не отрывая глаз от её фигуры, любовался грацией и легкостью её движений, её летящей походкой, её длинными волосами, развевающимися по ветру, и сладкая боль окутывала его ранимое сердце...
   - Она больше не придёт, - сказал он сам себе, и как бы в подтверждении своих слов, провёл ногой глубокую черту по тёплому и сыпучему песку.
   Шли дни. Уже много-много раз солнце поднималось из-за дальних речных островов и опускалась в неведомые глубины земли; уже Вася неоднократно чувствовал на своей спине злобный взгляд тигра; уже приходили к нему разные сородичи, выменивая на мясо и шкуры нужные в быту ручные топоры, серповидные скрёбла и круглые, обработанные мелкой ретушью, нуклеусы. Только Татьяны всё не было.
   - Она больше не придёт, бурчал он сам себе под нос, нанося точные, но не сильные удары куском камня по массивной заготовке очередного кремневого топора.
   Вдруг неподалёку он услышал шорох. Вася поднял голову и не поверил своим глазам: из-за ближнего холма к его скромному жилищу приближался Коля. Обняв его за руку, рядом шла Татьяна. Было видно невооружённым глазом, что они теперь принадлежат друг другу.
   Его лицо исказилось смертельной гримасой боли и обиды, но Татьяна, казалось, не заметила этого. Она продолжала обнимать Колину руку, сияя своей всегдашней лукаво-кокетливой улыбкой.
   - Дай мне два каменных скребка, сказал Коля, обращаясь к Васе.
   Коля протянул Васе олений окорок и, взяв скребки, повёл свою прекрасную спутницу дальше.
   Каждый шаг грациозных ножек Татьяны отзывался ударом острого топора в сердце Васи. Вся его душевная внутренность утопала в крови, всё его практически уже человеческое существо рыдало от боли и заливалось ядом обиды на эту, такую хрупкую и такую восхитительно-прелестную самку питекантропа - женщину.
   От обиды и досады Вася ударил себя ладошкой по лбу, и, чтобы не смотреть больше вслед уходящей парочке, отвернулся...
  
  
   * * *
  
  
   Пещера каменных дел мастера опустела. Никто не мог сказать, куда ушёл Вася, да и ушёл ли вообще. Одни считали, что Вася, прицепив с горя себе на шею тяжёлый камень и разбежавшись, прыгнул со своего валуна в реку, и утонул. Другие были уверены, что Вася просто ушёл на другое место, туда, где по речным берегам разбросано больше кремневых камней и галек, из которых можно сделать ещё много-много хороших топоров. А третьи полагали, что Васю, загрустившего и замечтавшегося по своей милой Татьяне съел саблезубый тигр. Последнее, кстати, очень возможно. Тот рыжий зверь, который при Васе лежал в густой субтропической траве, теперь, развалился на тёплом солнышке неподалёку от его пещеры. Подставляя теплу своё пятнисто-полосатое брюхо и облизываясь, тигр смотрит на речные дали, где играют солнечными бликами пенные барашки и оранжеватое заходящее солнце окрашивает в тёплые тона вечереющие воды реки...
   Эх, Вася, Вася...
  
   22.02.2012. Херсон.
   Павел Иванов-Остославский.
  
   СТАРИННЫЙ ПОРТРЕТ
   В одном не очень большом, и не очень древнем городе жила меленькая девочка. Звали её Олечкой. Девочка, в отличие от всех маленьких детей своего возраста, не любила играть в куклы, не возилась она и в песочнице с лопатками и ведёрками, когда мать приводила её на воспитание в детский сад. Всё это было не для неё. Олечке больше всего нравилась таинственность и утончённость. Она могла часами ходить по большим залам своего старого барского дома, возвращённого её отцу новоиспечёнными "незалэжными" демократами, и мечтать, воображая себя, то средневековой дамой, облаченной в тугой корсаж и кринолин, которую благородный рыцарь спасает из когтей семиглавого дракона, то прекрасной и честолюбивой графиней конца XIX века, намеревающейся через своего мужа-камергера и добряка, повелевать судьбами миллионов, то пленяющей и соблазняющей всех мужчин Парижа светской львицей, один только вид которой, производит сногсшибательное впечатление на представителей "сильного пола".
   - "Ну, какой же это "сильный пол", - сама у себя порой спрашивала маленькая Олечка, с оттенком злорадной гордости и презрения, когда мужчины будут падать у моих ног штабелями? Значит, это я буду сильной, а они будут слабы передо мной?
   Прохаживаясь по гостиной в два света с высокими лепными потолками, Олечка часто любила сама себе декламировать стихотворение Марины Цветаевой: "Ты будешь невинной, тонкой, Прелестной и всем чужой, Стремительной амазонкой, Пленительной госпожой". Последнее четверостишие этого известного Цветаевского шедевра Олечка, как правило, не дочитывала до конца - оно было для неё непонятным и неинтересным. Причём тут "виски" и "молодая мать" она не знала, да и нужно ли было это?
   В самой большой и уважаемой всеми членами Олечкиной семьи комнате висел огромный портрет. Этот портрет был главной гордостью её отца. Всякий раз, когда этот немолодой уже, степенный мужчина оказывался перед ним, идя по какой-либо надобности из одной комнаты дома в другую, он почтительно останавливался на минуту перед портретом, и на его лице загоралась особым светом какая-то величественная печаль и смиренная гордость, будто бы этот портрет являлся частью его сокровенных и бесконечно дорогих сердцу воспоминаний, явившихся из глубины седовласой древности.
   - Кто изображён на этой картине, папа? - как-то спросила Олечка своего отца о портрете?
   - Это наши предки, - спокойно и с оттенком достоинства ответил он. Вот видишь, мужчину средних лет с окладистой бородой и Владимирским крестом на шее? Это Василий Иванович, действительный статский советник, твой прапрапрадед. А вот стройный, высокий офицер в мундире расшитом золотыми позументами. Это Иван Иванович, полковник и при отставке генерал-майор, его родной брат. А вот эта молодая дама лет тридцати... Смотри, как она грациозно и женственно сидит в кресле, видишь, как идёт ей роскошное белое платье и шляпка с большими полями и длинным пером, будто бы и не женщина она вовсе, а белая лебедь... Это Ольга Ивановна, их сестра.
   Всякий раз после отцовских объяснений по поводу большого тёмного портрета, маленькая Оленька заворожено смотрела на людей, изображённых на нём. Она ярко представляла себе их персонажами великой и прекрасной, но иногда очень ужасной и жестокой драмы, имя которой жизнь... В её больших, широко раскрытых от удивления и восторга глазах, можно было прочесть самые разнообразные чувства, вызванные всевозможными коллизиями, произошедшими в судьбах людей на этом портрете. То Олечкино живое воображение рисовало яркие и пёстрые картины русско-турецкой войны 1877 года, в которой стройный молодой полковник Иван Иванович принимал участие, рубясь с турецкими янычарами под Плевной; то в её сознании возникали строгие сцены из жизни Министерства народного просвещения, где действительный статский советник Василий Иванович был главноуправляющем какого-то очень важного и уважаемого департамента; то видела перед собой Олечка, как наяву, умную и честолюбивую красавицу Ольгу Ивановну - свою далёкую прапрапрабабку, - которая уж наверняка умела пленять мужчин, завлекая их в губительные, но такие сладостные и желанные для них самих сети.
   - Папа, - однажды спросила Олечка своего отца о старом большом портрете, - а почему у полковника Ивана Ивановича на погонах какие-то узорные, замысловатые вензеля? В каких частях он служил?
   - Эти вензеля, Солнышко, - ответил ей отец, - носили на погонах все военнослужащие, которые служили в императорской лейб-гвардии или, если шефом их полка был кто-то из великих князей.
   "Кто-то из великих князей"..., - сама себе задумчиво повторяла Олечка, бесцельно расхаживая по длинным коридорам своего дома. Она вообразила себе этого "кого-то": горящая золотом кавалергардская каска с двуглавым орлом на вершине, двубортный мундир с эполетами густо украшенными бахромой, на груди ряд крестов и медалей и такое тонкое и благородное лицо, какое она видела на портрете государя Николая Второго, когда вместе с родителями посещала заезжую из Санкт-Петербурга картинную галерею.
   - "Когда я выросту, и стану большой-большой, я обязательно выйду замуж за кого-то из великих князей!", - твёрдо решила она. Олечка ярко вообразила себя в роскошном платье на собственном венчании. Великий князь с лицом государя Николая нежно и торжественно надевает на безымянный палец её правой руки золотое кольцо с изумрудом, а она улыбается ему в ответ мягкой, счастливой и женственной улыбкой, какой только и может улыбаться женщина, становящаяся верной супругой и любящей матерью в русском великокняжеском семействе.
   Время шло (а оно всегда идёт неумолимо, не спрашивая нашего на то согласия или позволения). Постепенно маленькая, и такая трогательная в своих грёзах девочка, Олечка становилась взрослее. Пришла пора идти ей в школу, в первый класс. Она всё ещё продолжала мечтать, воображать себя, то спасённой из лап разбойников средневековой графиней, то женой камергера и добряка, жившего в конце XIX века, то покорительницей Парижа, особенно мужской его части, но насущные заботы всё больше и больше вырывали её из мира детских иллюзий и забав. Когда она была уже классе в третьем, родители поставили перед Олечкой одну важную цель - получить высшее образование и стать в последствии хорошим специалистом, врачом. Олечка знала, что врачом быть хорошо. Она затвердила наизусть одну фразу, которую говорил её отец, прохаживаясь по гостиной взад и вперёд и делая наставления своей единственной дочери на трудную и суровую жизнь:
   - У врача, - говорил он, - всегда будет работа. Врач нужен людям. Люди отдадут многое хорошему врачу, действительно облегчающему страдание больных, исцеляющему их физические и душевные раны. Я по себе знаю: доктор с талантом к медицине и репутацией никогда не пропадёт. Если же он ещё и гуманист - такому врачу скажут "добро пожаловать" в любом приличном обществе.
   Иногда, как бы в доказательство истинности своих слов Олечкин отец доставал из гардероба, в который он строго-настрого запрещал лазить, не только самой Олечке, но и её маме - собственной жене, - два своих медицинских диплома.
   - Вот диплом врача-лечебника и диплом кандидата медицинских наук,- благоговейно говорил он, держа в руках синие корочки, как самое драгоценное своё сокровище. - Вот на что мы живём. Заруби себе это на носу.
   Рубить себе на носу что бы то ни было Олечке, конечно, очень не хотелось - нос было жалко и вообще было жалко своего хорошенького личика, которое годам к десяти у неё приобретало красивые и интересные мужчинам черты, но маленькая девочка поняла: без медицинского института в этой жизни - никуда.
   И снова стали проходить недели, месяцы, годы. Уже не маленькая девочка, но взрослая девушка Олечка заканчивала школу. Она налегала на изучение разных наук изо всех сил. Особенно она штудировала биологию, химию, физику и языки - предметы, без которых хорошему, уважающему себя студенту медицинского вуза не обойтись.
   Окончив школу с золотой медалью, Олечка с первого раза поступила в медицинский университет. В медвузе ей стало учиться куда легче, чем в школе, ведь она начала изучать любимую ею медицину, тем более, что и родители стали гордиться своей умницей и красавицей ещё больше, чем раньше. С течением времени Олечка стала всё заметнее преображаться. Все её формы больше и больше приобретали черты женственности и изящества. Она (как и мечтала!) своей летящей походкой научилась обращать на себя взгляды молодых людей, которые, чуть увидя её, заболевали одной страшной и мало излечимой психической болезнью, имя которой - любовь.
   И снова шло время, работая сначала на нас, а потом против нас. И снова Олечка (да собственно уже и не Олечка, а Ольга Дмитриевна - молодая и взрослая женщина) проходила коридорами времени. Год за годом шла она вперёд по нескончаемой лестнице, каждая ступенька которой вела её к чему-то новому, непонятному, непостижимому. Каждый год - это рубеж. Только не отдающие себе отчёта в происходящем, неразумные люди ставят в жизни перед собой цели, которые невозможно достигнуть в силу чрезмерной амбициозности или туманности этих целей. А разумный человек идёт к своей мечте год за годом. В один год оканчивает один курс университета, в следующий другой, ещё через год - третий, и так вся его жизнь расписана по годам дням и минутам. Что же такое наша жизнь? Это бесконечная череда трудовых будней, в которой, впрочем, есть место и крохотным мгновениям семейного счастья, творческого вдохновения, душевного тепла. Наша жизнь отнюдь не усыпана только цветами и поздравительными письмами, приуроченными к юбилеям, профессиональным праздникам и новосельям. Наша жизнь - это бесконечная череда душевных травм, нравственных увечий, моральных утрат. Мы живём, постоянно теряя близких и дорогих нам людей; мы постоянно видим, как становимся старше, взрослее, старее, наконец. С возрастам от нас уходят силы. Мы понимаем всё больше и больше, что наш очаг - наша горящая теплом и светом любви душа, медленно гаснет. Меркнут краски эмоций, стираются некогда рельефные очертания наших жизненных планов, сходит на нет острота ощущений. Мы разочарованы всем, что только ни есть в этом мире. Уже людей, с которыми едва познакомились, мы начинаем видеть "насквозь"; уже мы почти не радуемся, когда внуки приносят нам дневник с отметкой, сделанной учителем математики, "отлично"; уже нам тяжело ходить, и нашей главной радостью в жизни становится лежанье перед телевизором с чашкой горячего чая и бутербродом. Мы смотрим по "проклятому ящику" какое-нибудь фигурное катание или футбол, а сами мысленно замираем, впадая в особого рода оцепенение, когда говорят о человеке, что он выжил не так из ума, как из всяких живых и могущих сострадать чувств.
   Но, что же героиня нашего "романа" - Ольга Дмитриевна? Она выполнила свою жизненную программу почти полностью. Эта некогда восхитительная, эффектная красавица, хотя и не вышла замуж "за кого-то из великих князей", зато окончила медицинский институт, став хорошим врачом-терапевтом. Со временем она получила высшую категорию, защитила кандидатскую диссертацию и даже стала заведующей отделением в районной больнице. А потом Ольга Дмитриевна ушла на пенсию. Её муж, в прошлом врач-кардиолог, а теперь просто добродушный седой старик, иногда катает её на стареньком "Опеле" по старинной части города, по тем улицам, по которым она любила гулять всю свою жизнь. Проезжая мимо улицы Суворова, сворачивая на Ленина, потом на Ушакова и на Перекопскую, на которой стоит полуразрушенная крепость "Александр-шанц", Ольга Дмитриевна смотрит на величественные старинные здания, явившиеся свидетелями всей её жизни, такой успешной, многосложной, разной...
   Покатав по городу свою супругу, муж Ольги Дмитриевны высаживает её у дома, а сам идёт, чтобы поставить машину в гараж. Ольга Дмитриевна заходит в свой дом, снимает пальто, вешая его на вешалку, ставит на огонь чайник. Усаживаясь в мягкое уютное кресло, она, невольно погружается в воспоминания. На стене висит старинный тёмный портрет. Перед её глазами начинают появляться тени из прошлого: отец, грузноватый, степенный мужчина, любящая мать, и вот уже оживают в её сознании персонажи старины. Она явственно видит события 1877 года, когда высокий и стройный полковник Иван Иванович рубится с турецкими янычарами в окрестностях Плевны, когда действительный статский советник Василий Иванович с суровым и хмурым видом перебирает важные документы на своём столе в департаменте Министерства народного просвещения и когда властная и честолюбивая красавица Ольга Ивановна, которая и в самом деле похожа в своём роскошном наряде на белую лебедь, внушает мужчинам чувство восхищения и беспомощности. Ольга Дмитриевна... нет... просто маленькая Олечка снова видит себя средневековой дамой, спасенной храбрым и благородным рыцарем из лап семиглавого дракона...
   21.03.2012. Херсон.
   Павел Иванов-Остославский.
  
   ЧЕТЫРЕ АНГЕЛА
   > Посвящается моим предкам - офицерам белой добровольческой армии.
   >
   > Предрассветную, начинающую едва-едва просветляться, беззвёздную мглу вдруг взорвали залпы орудийных батарей, находящихся слева и справа от расположения батальона. Слева доносились высокие, как бы тявкающие звуки мелкокалиберных орудий. Мгновенные всплески огня, вырывающиеся из стволов, как смертельные кинжальные удары, полосовали тёмное сумрачное небо. Взрывы снарядов, посылаемых батареями, указывали на место расположения противника - деревню Фалеевку, находящуюся близ города Херсон. Справа ухали крупнокалиберные орудия - мортиры. Они стреляли реже, но громче и отчетливее. Столбы огня, извергаемые пушечными жерлами, здесь казались настолько большими и зловещими, что могли бы вполне послужить частью декораций в трагедии под названием "В аду". Стоял постоянный гул. В воздухе присутствовал запах пороховых газов и гари. Массированная артподготовка сметала большевицкие позиции, расчищая путь наступления для Марковской дивизии Врангелевской Добровольческой армии.
   > Позади за большевицкими окопами, виднелись одноэтажные строения Фалеевки. Уже в артиллерийский бинокль можно было увидеть фруктовые сады, деревья у дороги (видимо, акации), а чуть поодаль, в стороне была видна большая усадьба бывших Фалеевских помещиков Камстадиусов. В деревне находилось немалое число красных. Рядом с домами, то тут, то там стояли телеги с пулеметами и другим воинским имуществом, можно было разглядеть много лошадей, пушки, которые не успели поставить на изготовку, ящики со снарядами. Мелкими перебежками передвигались в дали группы красноармейцев. Они стреляли в сторону добровольцев. Но, очевидно, было много и залёгших с началом артподготовки в укрытия. Из-за домов и заборов они периодически вели огонь из стрелкового оружия по белогвардейским позициям.
   > Канонада смолкла.
   > - Батальон, к бою! - прокричал своим солдатам командир второго батальона марковцев капитан князь Волконский.
   > - Первая рота, к бою!
   > - Вторая рота, к бою
   > - Третья рота, к бою!
   > - Четвёртая рота к бою! -  понеслось по цепочке затихающее эхо приказов, отдаваемых командирами рот своим подчиненным.
   > - Батальон, примкнуть штыки! - скомандовал капитан Волконский. И понеслись по рядам солдат отголоски его приказания:
   > - Первая рота, примкнуть штыки!
   > - Вторая рота, примкнуть штыки!
   > - Третья рота,- примкнуть штыки!
   > - Четвёртая рота, примкнуть штыки!
   > - За мной, в атаку за Русь Святую, за Россию! - прокричал капитан, и, вылезая из окопа, на ходу стал вынимать из кобуры револьвер.
   > - За Бога, Царя и Отечество! - с нотками торжественности в голосе пробасил седой грузноватый фельдфебель, вылезший из окопа вслед за капитаном.
   > Солдаты выстроились в цепи и, находу стреляя из трёхлинеек, побежали вперёд.
   > Впереди забарабанила огненная точка пулемета. Пули стали ложиться совсем близко.
   > - Цок-цок-дзынь, - вот одна ударилась в сапёрную лопатку солдата с двумя георгиевскими крестами на груди.
   > За спиной у капитана послышался стон и громкий вздох. Он обернулся. На земле лежал молоденький юнкер. Пуля ему попала в живот. Лицо его побелело. Он что-то говорил беззвучным ртом, но его голоса никто не слышал...
   > - Иииууубаххххх! - где-то далеко разорвался снаряд.
   > - Вперёд, ребята, не посрамим себя! Выбьем большевика с родной земли! - прокричал князь Волконский.
   > -Уррраааааа! - прогремел протяжный возглас со всех сторон.
   > Пехотинцы ринулись вперёд за своим командиром.
   > Впереди, метрах в ста пятидесяти от добровольцев стали падать на землю фигурки красноармейцев. Стали редеть их нестройные изломанные цепи.
   > - Красные в замешательстве, комиссары дрогнули и отступают! - Крикнул вольноопределяющийся с мальчишеским лицом.
   > - Трах-та-та-та-та! - снова забубнил пулемет с вражеских позиций.
   > Чаще стали падать пехотинцы вокруг. Они ложились на чёрную землю, густо поросшую степной полынью.
   > - Полынь... пахучая, должно быть, - вдруг мелькнуло в голове капитана...
   > - Иииууубух! - разорвался снаряд совсем близко, подняв в воздух толщу земли и пыли.
   > - Полынь..., - только и успел подумать молодой капитан, падая на землю и судорожно вдыхая воздух, так, как будто он делает это последний раз в жизни...
   >
   > *    *    *
   >
   > Князь Волконский очнулся. Он открыл глаза. Первым его взгляду открылся белый-белый потолок госпитальной палаты, на котором застыли яркие золотые отблески солнечного света. Было весёлое, летнее, жизнерадостное утро. Открытое в палате окно косо отражало свет, проецируя его на стены. Князь лежал неподвижно минут пятнадцать. Слух привыкал к звукам, зрение к свету. Он приподнялся на локоть на кровати и посмотрел, что происходит вокруг. Кроме него в палате лежало ещё четверо больных. Некоторые полушепотом разговаривали друг с другом. Только один: седой измождённый старик лежал в своей постели молча и без движения.
   > - Очнулись? Как Вы себя чувствуете, капитан, - спросил князя Волконского белокурый здоровяк средних лет.
   > - Ничего. Сколько времени я был без памяти, - поинтересовался князь?
   > - Трое суток. Вас доставили к нам девятого вечером. Болит?
   > Князь Волконский был ранен осколком снаряда в правую часть груди, в лёгкое. Он потерял много крови, но остался жив. С поля боя его вынесла одна из полевых сестёр милосердия, приписанных к его батальону. Из-за серьёзного ранения у него повысилась температура. Он впал в лихорадку. В бреду, казалось ему, к нему приходила мать. Волконскому мерещилось, что он мальчик лет четырёх, совсем кроха. Мать держит его на руках и, целуя в лоб, говорит:
   > - Маленький ты мой, маленький, Гошенька, заболел...
   > Она качает его на руках, убаюкивает, а он, уткнувшись головой в её шею, тихо плачет от обиды и боли... Ему кажется, что он больше не увидит её, что она уйдёт, растворяясь в зловещей, непроглядной тьме огромных пустых комнат... Где это было? И ещё галлюцинация: его спальня в родовой усадьбе его матери, он видит свою кровать, окружённой какой-то оградкой, какой ограждают экспозицию в музеях (колышки, через верх которых протянута верёвка). Страшная кровать, страшные колышки, они как будто давят его, сжимают за горло смертельной хваткой, от которой невозможно избавиться... Не кровать, а могила... Всё это он помнил с трудом.
   > - Раскалывается голова, - сказал князь рассеянно, как бы ни обращаясь, ни к кому.
   > - Давайте знакомиться. Я ротмистр Пац-Поморнацкий, драгун, - сказал белокурый здоровяк. Это вот, - он указал на молоденького угрюмого вида больного, - прапорщик Нелидин. Он был ранен при переправе через Ингулец неделю назад. У него была пуля в ноге... с раздроблением... На той, дальней кровати лежит полковник-артиллерист Александр Степанович Фельтович. Он контужен и оглох. А на постели у окна - генерал-майор Комарницкий, командир третьего офицерского полка. Он спит. Он очень слаб. Из него вытащили пять осколков.
   > - Этот худой человек, белый, как лунь, - спросил князь?
   > - Да.
   > - Эх, не весёлое дело, - сказал Нелидин, пряча под одеяло изуродованную культю правой ноги.
   > - Я князь Георгий Алексеевич Волконский, - сказал капитан, - командир батальона в Марковской дивизии.
   > - Будем знакомы, князь, ответил Пац-Поморнацкий, чувствуйте себя, как дома.
   > В разговоре возникла пауза.
   > - А знаете, капитан, - снова начал драгунский ротмистр, - мы здесь, чтобы от скуки не сдохнуть раньше времени, придумали почти всем сестрам милосердия и врачам особые прозвища. Маленькая, шустрая и очень общительная девушка, Алёнка, у нас зовется "ангелом утреннего пробуждения" (она нас будит по утрам и меряет градусником температуру); манипуляционная сестра Таня у нас зовется "ангелом стальных иголок" (она делает нам уколы, на операциях врачам тоже ассистирует она); "ангел выздоровления" (молоденькая докторша Эльза Карловна, немка, но дело своё знает); "ангел смерти" (командир похоронной команды фельдшер Матвеева: мужеподобная старая дева, одним фактом своего существования заставляющая смирять себя молитвой и богоугодными обетами).
   > Князь Волконский откинулся на подушку. Он почувствовал себя уставшим. Ныла грудь тупой приглушенной болью. Голоса офицеров, лежащих в палате, стали глуше. Они начали отдаляться, как-то меркнуть, гаснуть, бледнеть. Капитану почему-то пришли на ум обстоятельства предшествующие последнему бою, кончившемуся для него тяжёлым ранением и госпитальной палатой. Он вспомнил офицерский совет в штабе полка, слова полкового командира о том, что Фалеевку так просто не взять и что лобовая атака на неё ввиду большого скопления в этом месте у неприятеля пулеметов и артиллерии может увенчаться успехом только, если будет молниеносной.
   > - "Стремительный и мощный бросок", - крутилась в уме князя Волконского фраза, сказанная командиром накануне.
   > Душа князя настраивалась на волну теплоты и отрешённости. Он начал вспоминать дом, оставленный им шесть лет тому назад, когда он юным подпоручиком летом 1914 года приехал в родовое имение последний раз. Он вспомнил родителей; отца полноватого и лысоватого старика, отставного тайного советника и мать - самую добрую женщину на свете. С болью и какой-то мучительной досадой воссоздал он в памяти сцену своего прощания с матерью. Князь уходил на войну. Было понятно, что ближайшая его жизнь лёгкой не будет. Мать провожала его на фронт со слезами на глазах. Жалостливая, сентиментальная и очень добрая от природы, она плакала, как может быть, плакала бы всякая истинная мать, предвидя скорые неизбежные лишения и даже саму смерть собственного единственного сына. Он вспомнил её глаза: небесно-голубые, большие, с морщинками в уголках, с такими морщинками, какие только и могут быть у душевного и умеющего смеяться от радости и любить всем сердцем человека.
   > - Мама, мама..., - Сказал сам себе князь Волконский, и ощущение тоски стало заполнять его душу.
   > - Кто же мог подумать, что вся наша жизнь сложится так, а не иначе, - начал сам с собою внутренний диалог князь Георгий Алексеевич. Кто бы мог подумать, что победы русской армии обернутся многомесячным позиционным стоянием? Кто же мог предположить, что великая и полная жизненных сил страна - Российская Империя - рухнет в одночасье под ударами внутреннего врага: революционной гнили и плесени, взращенной у нас инородно-разночинной "интеллигенцией" и чернью? Величайшая империя на свете, державшая в ежовых рукавицах всю Европу и Азию, кормившая своим хлебом полмира и стоявшая на пороге нового экономического и технического броска, оказалась поверженной кучкой профессиональных бездельников и политических авантюристов. Все эти керенские, троцкие, ульяновы-ленины, дзержинские, зиновьевы, парвусы и прочие проходимцы всех мастей и пошибов - как им удалось отдать на растерзание и поругание нашу прошлую жизнь, со всей её красотой, богатством и благополучием? Наша великая культура, наша могучая цивилизация, наш светлый царь с его кроткой и благородной душей - всё было растерзано и уничтожено бандой палачей, вершивших кровавое мракобесие, имя которому революция. Князю Волконскому вспомнился государь Николай Второй. Он видел его мельком, на смотре войск, принявших участие в Брусиловском прорыве.  Князь стоял рядом с шеренгой своих солдат с шашкой наголо. Была торжественная обстановка, расчехленные полковые знамёна, офицеры в парадной форме с эполетами, солдаты в новеньких гимнастёрках и галифе и в начищенных до блеска сапогах. Царь шёл перед рядами пехотинцев. Все были радостны, торжественны и смиренны, а сам Государь светился воодушевлением и благодарностью. Его армия одержала победу, каких русские ещё не знали в тот, 1916-й год. Уже очень скоро, всего лишь через год после того парада, посвящённого русскому военному и политическому триумфу - Брусиловскому прорыву - придут к власти большевики, а Государь вместе со всей своей семьёй будет зверски растерзан в Екатеринбурге, в доме инженера Ипатьева. Все эти тяжёлые, трагические мысли душевно обессилили князя Волконского. Он почувствовал себя измотанным, как после выполнения тягостной работы. Он стал засыпать, проваливаясь в глухую и чёрную бездну небытия...
   > - Господа, просыпаемся! - вошла в палату приветливая и неизменно бодрая сестра милосердия Алёнка. Пора мерить температуру и давление!
   > - Здравствуй "ангел утреннего пробуждения"! - поприветствовал Алёнку драгунский ротмистр Пац-Поморнацкий.
   > - Как Вы себя чувствуете? - Поинтересовалась сестра у генерала Комарницкого.
   > - Ночью болело всё тело, - с усилием ответил он.
   > "Ангел утреннего пробуждения" подошла к его кровати и, откинув одеяло, посмотрела на сплошь забинтованное тело генерала. На бинтах были свежие пятна крови.
   > - Я сделаю Вам перевязку, Ваше Превосходительство. Скоро Вас осмотрит Эльза Карловна. Обход через час.
   > Перевязав генерала, Алёнка измерила у всех температуру тела и давление. Выслушав жалобы на здоровье, дежурные комплименты и просьбы раненых, Алёнка вышла из палаты. После неё остался запах дешевых, но приятных духов, веющих цветами, конфетной сладостью и сломанными войной девичьими грёзами...
   > - Какая милая и заботливая девушка! - сказал с улыбкой нежности и досады прапорщик Нелидин...
   > - Не горюйте, юноша, какие Ваши годы? - Обращаясь к прапорщику, произнёс с теплотой и отеческим дидактизмом в голосе полковник Фельтович. Вы ещё на балу в офицерском собрании танцевать будете!
   > - Все так говорят, Ваше Высокоблагородие, да только будет ли всё это?
   > - Поверьте, и дастся...
   > - Только офицерское собрание организуется у нас где-нибудь в чуждых приделах или на том свете, - угрюмо произнёс прапорщик...
   > В палате наступило молчание.
   > - Завтрак пришёл! - Возвестила о своём появлении санитарка Лиза, кормящая тяжело раненных прямо в палатах, хотя в обычное время такие отступления от строгого режима гигиены не практиковались. Поскольку, почти все раненные были тяжёлыми, не могущими передвигаться самостоятельно, им разрешалось принимать пищу прямо в постелях.
   > Раненные получили алюминиевые миски с пшеничной кашей и по паре кусочков хлеба. Запивать такой завтрак было принято разбавленным чаем или просто кипятком.
   > - А мне каша нравится! - неожиданно для всех громко произнес полковник Фельтович, - если ещё её сдобрить солью, просто будет красота.
   > - Да, тут кормят получше, чем на передовой, поддержал полковника драгун. Так здесь и разжиреем на госпитальных харчах!
   > - Ешьте, ешьте, - сказала Лиза, - что дальше будет, одному богу известно. Может мы красных, а может они нас?
   > Санитарка забрала пустые миски. Завтрак был окончен.
   > В палату зашла манипуляционная сестра Татьяна. Раненные любили её не меньше, чем Алёнку. Она была старше "ангела утреннего пробуждения" лет на пятнадцать. Ей было, вероятно, уже под сорок, но выглядела она моложаво, так что, ей никто не дал бы её лет. Она была улыбчивой, к раненым относилась заботливо и с участием. И недаром, её подопечные придумали ей необычное, но в чём-то очень трогательное прозвище "ангел стальных иголок". Никто не стал бы называть "ангелом" женщину, если она не симпатична и не умеет расположить к себе людей.
   > - Я видел Вас сегодня во сне, Танюша! - Произнёс драгунский ротмистр Пац-Поморнацкий. Вы гуляли по прекрасному саду, вокруг благоухали цветы, пели невиданные птицы с ярким оперением, деревья высились густыми тёмными кронами, и, кажется, Вы были счастливы...
   > - И рядом со мною, конечно же, были Вы, ротмистр! - с иронией и живостью поддержала фантазии раненного Татьяна!
   > - А Вы откуда знаете? - С видом нарочитого удивления спросил драгун.
   > - Ну, так я же была там, Вы сами сказали!
   > - Да, да, разумеется, были, - поддержал обоюдное кокетство ротмистр.
   > Сделав все необходимые уколы, Татьяна пожелала раненным здоровья и вышла из палаты.
   > Вскоре, в палату, где лежал князь Волконский, зашло госпитальное начальство, и начался обход.
   > В палате появился седой старичок с узкими серебряными погонами на френче - начальник госпиталя, полковник Константин Иванович Кузьминский. С ним зашла к раненным военврач Эльза Карловна - "ангел выздоровления", как называли её иногда больные. Оба врача стали попеременно задавать офицерам однотипные вопросы: "как самочувствие?", "на что жалуетесь?", "не донимают ли боли?". Главврач особенно поинтересовался здоровьем генерала Комарницкого. Генерал отвечал на его вопросы односложно, только "да" или "нет". Было видно, что ему трудно говорить, он часто кашлял и постанывал, раны давали о себе знать. За недолгий обход, драгунский ротмистр, слывший человеком разговорчивым и общительным, успел рассказать полковнику Кузьминскому не только о том, как он сам себя чувствует, но и поведал о состоянии здоровья всех офицеров, лежащих с ним в одной палате. Эльза Карловна только кивала головой, почти не вступая в диалог с драгуном. Её всегдашняя привычка с пациентами держать дистанцию не была сломлена даже перед таким неугомонным рассказчиком, как Пац-Поморнацкий. Эльзу Карловну раненные уважали, не смотря на её жестковато-волевой и честолюбивый характер, благодаря которому им порой крепко доставалось за недисциплинированность, за отклонение от режима лечения и гигиены. Она была красивой и, даже, можно было бы сказать, эффектной женщиной. Своими тонкими и благородными чертами лица она, пожалуй, отдалённо напоминала Клеопатру, но с поправкой на северное, германское происхождение. "Ангел выздоровления" умела удачно пошутить, умела ободрить несчастного больного, страдающего физически и душевно.
   > - Как Вы себя чувствуете, Георгий Алексеевич? - Обратилась она к князю Волконскому.
   > - Болит грудь, ноет, а в остальном сносно, - ответил он.
   > - Поднимите гимнастёрку, я Вас послушаю, - сказала она. Тише господа, - обратилась она к драгуну и глуховатому полковнику-артиллеристу Фельтовичу, которые о чём-то заговорили в полголоса, а полковник, не разбирая слов, только и спрашивал: "Что, что?"
   > Эльза Карловна приложила стетоскоп к груди князя. Она замерла, прислушиваясь. Её лицо стало напряженным и сумрачным.
   >  - Дышите... Дышите...Так, так... Теперь не дышите... У Вас глухие шумы в лёгких. Повернитесь спиной.
   > Капитану Волконскому были приятны прикосновения Эльзы Карловны. Они оба (и женщина-врач и раненый капитан) делали вид, что в данный момент они - не более, чем доктор и пациент, но ведь так не бывает, совершенно не бывает, чтобы двое молодых людей разного пола, находясь рядом, ничего не чувствовали друг к другу. Ему были приятны её лёгкие прикосновения. Когда она взяла его руку в свою ладонь и стала мерить пульс, он почувствовал что-то родное и тёплое по отношению к этой, в сущности, совершенно чужой, женщине. По его груди разлилась волна нежности. Словно слушает она его сердце не прибором, а собственным ухом, собственной душой...
   > - Я выпишу Вам морфий и ещё витамины. Я составлю список препаратов, которые Вам следует применять. Получите их у главврача.
   > Князь Волконский слушал, что говорила ему Эльза Карловна, а сам думал совсем о другом. Он тайком, в полглаза, как говориться, рассматривал эту молодую и красивую женщину. Ему нравились её длинные рыжие волосы, подкрашенные хной, её волевое, но гармоничное лицо с правильными чертами, её руки, практически лишённые морщин, так характерных рукам женщин, которым уже за тридцать, да и человеческим рукам вообще.
   > - "Вот бы поцеловать эти тонкие длинные пальцы с тщательно ухоженными ногтями, - думал он.  Изящные женские руки! Как я давно не видел и не целовал такие руки!" Воспоминания переносили его в далёкое довоенное прошлое, когда он ухаживал за одной барышней - хорошенькой девушкой с такими же вот худыми и ухоженными руками.
   >
   > *     *     *
   >
   > Ночью умер генерал Комарницкий. Его маленькое, успевшее как-то иссохнуть за время болезни тело, вынесли из палаты санитары во главе с "ангелом смерти" - старой фельдшерицей Матвеевой. Похоронная команда вырыла могилу неподалёку от госпиталя. Прах генерала был предан земле к югу от небольшой акациевой рощи, рядом с двумя десятками свежих могил. Здесь каждый день хоронили раненых, умерших в госпитале. Память генерала Комарницкого почтили тремя залпами в воздух из револьверов и винтовок. Раненые, которые могли ходить, и присутствовали на похоронах генерала, стали возвращаться в палаты. Князь Волконский, пройдя длинный госпитальный коридор с несколькими дверями, ведущими в помещения для раненых, вошёл в свою палату и лёг на постель. Драгунский ротмистр и полковник Фельтович разговаривали друг с другом, прапорщик Нелидин отрешённо смотрел в окно, пятая постель пустовала.
   > - Бог теперь знает, что с Россией будет, если у нас окончательно возьмут вверх большевики, - с жаром говорил Пац-Поморнацкий, продолжая, видимо, старый разговор. Перебьют всю аристократию и интеллигенцию, напьются кровушки народной и потом создадут тут свою пролетарскую совдепию. В их обществе не будет академиков, врачей, учителей, инженеров, художников, а останутся только одни "товарищи", то есть, уголовники, босяки, чернь. Мерзко и горько осознавать всё это, господа!
   > - И кто же у них будет считаться уважаемыми людьми, - иронически спросил Фельтович?
   > - Кто? Участники и ветераны всего этого кровавого мракобесия! Палачи, одним словом! - почти переходя на крик, отчеканил ротмистр.
   > - Да, это уж точно, - сказал артиллерийский полковник. Кстати, вот анекдот вспомнил о большевиках. Говорят, в красной Москве дают пенсии за заслуги ветеранам Куликовской битвы и Суворовских походов. Там знаете, как определяют, ветеран ты или нет? Если вступил в драку в очереди за хлебом, стоящей у булочной на улице матроса Куликова, значит участник "Куликовской битвы", а если гулял и горланил пьяные песни на улице комбрига Суворова, значит автоматически становишься участником "Суворовских походов"...
   > - Скверно, - вступил в разговор прапорщик Нелидин, - совсем красные народ испохабили и растлили... Что же дальше будет?
   > В разговоре повисла пауза. Все молчали, думая, каждый о своём...
   > Князь Волконский из своей палаты почти не выходил. Он в основном лежал в постели с закрытыми глазами и думал. В разговорах ротмистра Пац-Поморнацкого, прапорщика Нелидина и полковника Фельтовича он мало участвовал.
   > Князю Волконскому мерещилось чёрное-чёрное ночное небо. Оно было густо усеяно звёздами, была и луна - такая жёлтая, большая, задумчивая... Капитан вспоминал, что вот такое же небо он видел в юности, когда поздним летним вечером лежал в стогу сена, там, где крестьяне не далеко от имения его матери обычно отдыхали после дневной работы. Князь засыпал, постепенно уходя из мира объективной реальности в мир грёз, фантазий и сноведений...
   > И снова наступил вечер. Медсёстры и санитарки разъехались по домам, кто жил при госпитале, ушли в свои комнаты. Остался только дежурный медперсонал: доктор Эльза Карловна, при ней фельдшер и санитарка.
   > Загляните ко мне в ординаторскую, капитан! - зайдя в палату, обратилась к князю Волконскому Эльза Карловна.
   > - Хорошо.
   > Он поднялся с кровати и направился вслед за ней.
   > - Как Вы себя чувствуете? - спросила доктор, когда они остались в ординаторской одни.
   > - Спасибо, лучше.
   > - У Вас тяжёлое ранение, Вы потеряли много крови, но вижу, что теперь Вы явно идёте на поправку.
   > - Ваше лечение и забота помогают мне встать на ноги. У Вас здесь прекрасные сёстры милосердия: весёлые и участливые.
   > - Да, знаю.
   > Эльза Карловна смотрела на князя каким-то ожидающим и загадочным взглядом. Уже темнело. Она зажгла два коротких свечных огарка и поставила их на стол в крупные осколки разбитого блюдца.
   > - Расскажите, князь, что-нибудь интересное. У нас здесь постоянная работа, как видите. Всё раненые, раненые... Нет сил и времени даже на то, что бы прочесть книжку интересную, хоть рассказы какие-нибудь. Что Вы любите читать, Ваше Сиятельство?
   > - Я не оригинален в своих предпочтениях. Классика - моя стихия, а впрочем, как-то читал и молодежь. Вот Блока люблю, Гумилёва, да, не далее, как вчера нашёл в госпитале у Вас томик Бунина. Что же мне рассказать Вам?
   > - Садитесь, Георгий Алексеевич. Давайте выпьем чая. У меня есть вчерашний ржаной хлеб и творог. По нашим временам роскошное угощение.
   > - Вы задумывались когда-нибудь, Эльза Карловна, что такое человек? Я вот думаю иногда над этим. Это очень сложная штука. Человек - велик он или мал? Червь земной он или бог этого мира? Мы живём в космосе, в котором находится многие миллиарды галактик и метагалактик.  Наша планета во Вселенной - это межгалактическая пыль - не более того. Она подобна микроскопической пищинке, которая летит в бесконечных просторах межзвёздного пространства. Если разумные существа, живущие в других мирах, захотят познакомится с человечеством, они его даже не найдут в бесконечных звездных туманностях и скоплениях. Наша галактика "Млечный Путь" - это всего лишь пылевое облако. А сколько ещё в космосе различных объектов: чёрных дыр, протоплазмы, всякой материи и антиматерии. Наш "Млечный Путь" в масштабах Вселенной микроскопичен, как колония микробов. Но в нашей галактике существует такая  солнечная система, где живём мы, а в солнечной системе существует пищинка, которая называется планетой Земля. На ней умещается весь наш человеческий мир. Представляете, как безумно мала наша планета на фоне остального космоса? Но её размеров вполне хватает нам - людям, чтобы вся наша цивилизация поместилась на ней. Людей живёт на ней несколько миллиардов человек! Боже мой, как это много! Что же такое человек? Каждый из нас состоит из многих тысяч и миллионов клеток. А сколько миллионов микроорганизмов и вирусов живёт порой в нас! В ротовой полости человека, например, бактерий миллионы и миллионы. Их не меньше живет в нашем желудке и в кишках. Если бы эти бактерии были разумными существами, как бы они описали свой собственный мир - наш желудок? Наверное, стенки желудка они считали бы небесной сферой и говорили бы, что их "Земля" круглая. Ворсинки, которыми выслан наш желудок изнутри, они, наверное, назвали бы травой, а воду и пищу, употребляемую нами, дождём и снегом. Наше чрево - это среда обитания для многих миллиардов живых одноклеточных существ. Так что же такое человек? И что же такое наш мир? Одни люди очень умны и образованы. Одни знают по десять языков, имеют образование, защищают докторские диссертации. Другие глупы и невежественны. Один профессор или граф, другой бродяга... Так что же такое человек? Один, рискуя жизнью, защищает своей грудью от пули командира на поле боя, другой убивает и насилует женщину... И все они люди? Человеческий мир чудовищно разнообразен. Он колоссально огромен, если смотреть на него изнутри, но он смехотворно мал, если смотреть на него из бесконечных, поражающих своими просторами космических бездн. А может быть весь наш чёрный космос - это чей-то желудок, а мы - люди - это просто конгломерат микробов, присосавшихся к Земле - к чьему-то полупереваренному бутерброду? Всё может быть, всё возможно в этом мире...
   > - Люди это конгломерат микробов? - Как пришло Вам в голову такое странное сравнение, Георгий Алексеевич? - задумчиво произнесла Эльза Карловна, смотря туманным взглядом как бы в никуда, сквозь стены...
   >  - А как же Бог? Бог по-Вашему есть?..
   > На примусе закипел чайник, засвистев высоким и бодрым тоном. Эльза Карловна достала из крынки творог и разложила его в две миски: для себя и для князя Волконского.
   > - Угощайтесь, - протянула она капитану его порцию.
   > - Интересный Вы человек: кругом война, а Вы философствуете.
   > - Я просто пересказал Вам, Эльза Карловна, содержание той страницы учебника по космографии, который листал вчера днём. Здесь в госпитале разные книжки можно обнаружить.
   > - И не мудрено. Раньше тут помещалось уездное земское училище.
   > Эльза Карловна подошла к окну и, откинув занавеску, вдохнула полной грудью тёплый и сухой летний воздух.
   > - Пахнет душистыми полевыми травами и цветами, - мечтательно произнесла она, - кажется, и войны нет...
   > - Война есть, просто сегодня поблизости нигде не стреляют. Такая громкая, такая пронзительная тишина, - задумчиво произнёс князь, - кажется, не столько вслушиваясь в тишину, сколько в значение собственных слов.
   > Стройная, почти девичья фигурка Эльзы Карловны, облачённая в приталенный медицинский халат, обозначалась в полутьме летней ночи. Одна из свечей, догорев до конца, погасла. Князь Волконский встал из-за стола и, подошедши к женщине-врачу, нежно обнял её за талию. Его руки легко-легко коснулись её.
   > - Не надо князь, - прошептала она, лёгким движением освобождаясь из его объятий. Бог с Вами!
   > Она легонько поцеловала его в лоб.
   > - Вам пора, Георгий Алексеевич. Идите.
   > Она закрыла за ним дверь. Тусклый свет, пробивавшийся в щель между дверью и дверным косяком ординаторской, погас.
   > Прошла ещё одна ночь. В шесть часов утра в палату, где лежал князь Волконский, вошла "ангел утреннего пробуждения" - сестра милосердия Алёнка.
   > - Просыпайтесь, господа! Будем мерить температуру и артериальное давление, - почти прокричала она!
   > Она излучала энергичность, бодрость, жизнерадостность. Алёнка была похожа на яркое, золотистое солнце, пораньше вставшее летним утром, чтобы одарить своим теплом и светом весь мир. Эта маленькая, хрупкая и такая простая девчонка вселила в капитана Волконского надежду на лучшее. Один её вид мог убедить кого угодно, даже самого безнадёжно пессимиста в том, что стоит жить и, что жизнь, не смотря на все её тяготы, прекрасна, особенно тогда, когда рядом с Вами находится такая жизнерадостная и неутомимая в своей заботе, девушка, как она: Алёнка - "ангел утреннего пробуждения".
   >
   > *     *     *
   >
   > Через четыре дня в госпиталь, находящийся в прифронтовой полосе, пришла весть о том, что красные совсем близко. Конница "товарища" Будённого находилась верстах в двадцати. Над ранеными и медиками нависла угроза плена. Госпиталь стал спешно эвакуироваться. Впереди был Судак: Крым. Белогвардейские части стремительно откатывались к Перекопу. Неумолимо кончалось лето, приближался сентябрь, а за ним и октябрь 1920-го года - месяц, когда  русская Добровольческая армия с огромным количеством мирного населения навсегда покидала своё последнее пристанище - Крым, а с ним и Россию.
   > Князь Георгий Алексеевич Волконский остался жив. Он чудом избежал большевистского плена и расстрела (спешно покинув ночью медэшелон, он присоединился к каким-то кавалеристам, с которыми дошёл до Севастополя и погрузился на корабль). Поселившись вскоре в предместье Парижа, городке Рис-Оранжас, он по прошествии многих лет вспомнит всю эту историю. Он займётся литературным сочинительством. В своей единственной повести, посвящённой этим событиям, он опишет людей, встреченных им когда-то в прифронтовом госпитале, находящимся в Северной Таврии. Алёнка, Татьяна, Эльза Карловна и драгунский ротмистр Пац-Поморнацкий станут самыми любимыми персонажами его молодости. Он попытается разыскать их через Красный Крест, выяснить, живы ли они, но его старания окажутся напрасными. Выпивая иногда рюмку водки по праздникам (особенно на Рождество и Пасху) и крестясь при этом на образа, он всегда будет поминать их в числе живых. Для него они навсегда останутся живыми...
   >
   > 03.03.2012. Херсон.
   > Павел Иванов-Остославский.
  
   Что такое "кототерапия"?
   (шутка)
  
   "Кототерапия" - это лечение нервных, психических, сердечно-сосудистых болезней, сахарного диабета и гипертонии с помощью котов или кошек. "Кототерапия" - это средство, конечно, вспомогательное, а основные средства это те, которые прописывает больному доктор: таблетки, уколы, хирургические вмешательства и прочее.
   Издревле известно, что домашние животные оказывают благоприятное воздействие на самочувствие людей, страдающих различными патологиями. Более того, если даже человек совершенно здоров, но у него плохое настроение, он может повысить своё настроение с помощью сеанса "кототерапии". Провести этот сеанс очень просто: главное, иметь желание, а также кота или кошку. Нужно лечь на кровать или на диван на 10-15 минут, взять с собою кота и начать гладить его. Кота можно поласкать: почесать за ушами, по подбородку, по спине. Если кот начинает мурлыкать и переворачивается на спину, подставляя Вам живот, то можно нежно погладить его и по животу. В принципе, погладить можно таким примерно образом и собаку, но поскольку собаки несколько более агрессивны, чем коты, с ними следует себя держать осторожно. Если собака голодна, она может и укусить. А можно ли подобную процедуру провести, используя не кошку или собаку, а, например, женщину? Можно, но женщины существа куда более сложные и непредсказуемые, чем домашние животные. Никогда не знаешь, что у них на уме. Поэтому, прежде, чем задействовать женщину в сеансах "кототерапии", её следует накормить, дать ей денег и обеспечить семейный уют. Надо подчеркнуть, что женщина сама по себе является средством куда более сильным, чем домашние животные. Эффект от её употребления (как положительный, так и отрицательный) будет несоизмеримо более ощутимым. К тому же, если вы в "кототерапии" используете женщину, то вся процедура называется уже не "кототерапией", а "женотерапией".
   Как же можно проводить сеансы "кототерапии", если у Вас дома нет кота или кошки? Ответ прост: усатое, хвостатое, пятнисто-полосатое мырлычащее животное дома надо просто завести. С этой целью, дорогой читатель, Вы идёте на улицу и неподалёку от мусорных контейнеров пытаетесь накормить какого-нибудь понравившегося Вам котёнка или взрослого кота. Животное, конечно, поначалу будет идти на корм неохотно, будет бояться Вас, норовить убежать. Но Вы должны запастись терпением. После трёх-четырёх попыток приманить кота, животное начнёт Вам доверять, захочет, чтобы Вы его погладили, взяли на руки, накормили ещё. После того, как кот признал Вас за "своего", Вы можете смело забирать его к себе домой.
   Следующий этап Ваших отношений с котом должен заключаться в следующим. Вы кота отнесите к врачу ветеринарной медицины, чтобы доктор обследовал его на предмет нахождения различных болезней, особенно заразных. Если у Вашего кота не найдены ни лишай, ни чумка, ни блохи, Вы можете животное брать к себе домой на постоянное место жительства, не опасаясь получить проблемы медико-гигиенического характера. Если животное признано больным, его надо вылечить.
   После того, как кот (или кошка) стал полноценным членом Вашей семьи, его можно постоянно использовать в качестве "кототерапевта". Вы должны три раза в день после еды брать к себе в постель Вашего штатного усато-полосатого мурлычащего лекаря и заниматься с ним лечением своих вымотанных на работе и в нелёгкой семейной жизни нервов. Лягте на спину, положите кота себе на живот или на грудь. Он станет Вас массажировать передними лапами, выпуская когти попеременно: то на левой, то на правой лапе. Он начнёт нежно мурлыкать, рассказывая Вам свои неведомые человеку, но такие интересные и интригующие кошачьи были. Кот будет щурить глаза, шевелить ушами и подставлять Вам свои жирные щёки, которые Вы должны будите попеременно "чухать". Он станет едва заметно щекотать Ваш подбородок своими густыми и длинными усами, шевеля ими, как особого рода локаторами или антеннами, настроенными на сигналы далёких звёзд. Хотите узнать, что происходит сейчас в созвездии Рыб или Водолея, погладьте Вашего кота под шейкой и накормите его докторской колбасой, и он обязательно намурлыкает Вам все новости далёкой инопланетной жизни. Кто знает, а может быть Ваш кот - это замаскированный под земное существо, добрый гуманоид, прилетевший на нашу планету, чтобы принести нам - людям - свет добра, гуманизма и милосердия? Очень может быть. Но, даже, если Ваш домашний кот - это просто банальный серый Васька, раньше живший на соседней свалке, а теперь ставший Вашим верным и надёжным другом и вовсе не пришелец из далёкой галактики, всё равно общение с ним сделает Ваше здоровье крепче, а настроение лучше. Знаете ли Вы, дорогой читатель, сколько Ваших болезней может вылечить кот? Давайте посчитаем. Если Вам плохо, Вас кто-то обидел или оскорбил на работе, Вы можете погладить кота и, мысленно обращаясь к нему, сказать:
   - "Видишь, как нас не любят с тобой в офисе, как на нас кричат и норовят понизить зарплату, но мы то с тобой знаем, что ни в чём не виноваты?"
   И Ваш кот, конечно же, ответит Вам:
   - Муррр, мурррр, муррр,- что в переводе с кошачьего и инопланетного на человеческий будет означать следующее:
   - "Мы с тобой самые лучшие, мы не виноваты, жить хорошо".
   Вы сразу же почувствуете облегчение, Ваше настроение повыситься, артериальное давление упадёт до нормальных показателей, сосуды расширятся, давая возможность крови лучше питать Ваши внутренние органы, сердце перестанет болеть. У Вас резко понизится риск заболеть инсультом и инфарктом, Вы перестанете нервно реагировать на международные новости, на котировки с валютных бирж, на колебания цены на нефть и газ, Вас совершенно перестанет волновать война в Афганистане, проблемы курдов и шиитские волнения на Ближнем Востоке. Какое Вам дело до всего этого, когда Вы лежите в тепле и уюте дома и гладите Вашего любимого полосатого кота за ушком и под щёчками? Правильно, никакого!
   Дорогой читатель, занимайтесь "кототерапией" по три раза в день после еды круглогодично и пожизненно! Вы будете всё время чувствовать себя здоровым и счастливым человеком!
   В следующей своей статье я расскажу, что такое "женотеропия" и как с её помощью можно лечить людей; я поведаю Вам, где лучше всего нужно охотиться на женщину, как лучше изготовлять для охоты на её приманку, можно ли ставить на женщину капканы или силки.
   Будьте здоровы!
  
   11.03.2012. Херсон.
   Павел Иванов-Остославский.
  
  
  
  
   БАРХАТНАЯ КНИГА ГОСПОДИНА ИВАНОВА-ОСТОСЛАВСКОГО ПАВЛА ИГОРЕВИЧА
   Украина. Херсон. 1995-2012-й год.
  
  
  
   АКУЛИНИНЫ
   Родоначальником рода Акулининых является Потап Акулинин. Он жил в середине XVIII века и был русским старообрядцем (старовером). У Потапа было три сына: Леон, Родион, Максим. У Родиона был сын Никанор. Он был херсонским купцом третьей гильдии.
  
   Никанор Родионович Акулинин
   Родился предположительно в 90-е годы XVIII века. Был херсонским купцом третьей гильдии. У Никанора была жена Пелагея Васильевна. Были дети: Василий, Мария, Ирина (Арина).
  
   Василий Никанорович Акулинин
   Родился в первой четверти XIX века предположительно в Херсоне. Был морским офицером торгового флота, гласным (депутатом) Херсонской городской думы. Имел жену Наталью Григорьевну. Имел детей: Петра, Павла, Прасковью, Анну.
  
   Ирина Никаноровна Акулинина
   Родилась около 1830-х годов в Херсоне. Дочь херсонского купца третьей гильдии. Происходила из семьи старообрядцев. Была очень верующим и набожным человеком.
  
  
   ОСТОСЛАВСКИЕ
   Иван Семёнович Остославский
   Потомственный почётный гражданин. Родился в 1811 году. В 1848 году поступил на государственную службу. В 1870 году Высочайше пожалован золотой медалью на Анненской ленте с надписью "За усердие". Был обер-бургомистром Херсона, купцом второй гильдии, основателем и первым директором Херсонского городского общественного банка. Умер в 1877 году.
   В газете "Херсонские губернские ведомости" за 1876 год (N 79) сказано: "Во время холерной эпидемии 1872 года И.С. Остославский взял на себя организацию на набережной Днепра кухни и помещения для дешёвых обедов". Газета Херсонские губернские ведомости от 23 сентября 1876 года сообщает, что И.С. Остославский награждён золотой медалью "За усердие" для ношения на шее на Андреевской ленте. Золотая шейная медаль "За усердие", предназначенная для ношения на Андреевской ленте, - была медалью самого высокого ранга. Выше шли уже только ордена Российской Империи.
  
   Василий Иванович Остославский
   Выслужил себе потомственное дворянство по ордену святого Владимира третьей степени. Был статским советником, директором Реального училища в Одессе. Награждён орденами: святой Анны третьей степени и святого Станислава третьей степени. Был женат на Валентине Епифановне Иващенко - директрисе и владелице гимназии для девочек из бедных семей в городе Мариуполь. Родился около 1850 года. Окончил новороссийский университет со степенью кандидата наук. Работал преподавателем математики в Мариупольской гимназии. С 1 августа 1895 года произведён в статские советники. Умер в 1922 году от порока сердца, который возник в результате голода.
  
   Иван Иванович Остославский
   Родился 19.10.1869 года. Был офицером 210-го Запасного крымского полка русской императорской армии. Офицер 34 пехотного полка. При отставке генерал-майор. Служил в 34-м пехотном полку. При отставке получил потомственное дворянство. Имел жену Евгению Леопольдовну Роде. У неё была мать Элеонора Густавна Роде. Они были немками. Евгения Остославская родилась в 1890 году. Участвовал в русско-турецкой войне 1877 года; в русско-японской войне 1905 года. Умер в 1946 года. Евгения Леопольдовна Роде присылала в 20-е годы XX века, когда были очень голодные времена, свои драгоценности в Москву Ивану Васильевичу Остославскому.
  
   Ольга Ивановна Остославская
   За строгость и принципиальность характера в семье её называли "Министр финансов". Родилась в период с 1850 по 1864 год. Окончила Высшие женские медицинские курсы в городе Санкт-Петербурге (второй выпуск Бесстужевских курсов). Работала врачом. В Нерчинске бесплатно лечила заключённых. Работала врачом в Херсоне в больнице для бедных купца Тропина (больница имени Афанасия и Ольги Тропиных). Замуж не вышла из-за своего очень волевого и властного характера. Умерла 17 июля 1939 года в Херсоне.
  
   Лидия Ивановна Остославская
   Родилась 01.06.1878 года. Окончила Херсонскую Марииненскую женскую гимназию; школу массажа и врачебной гигиены. Работала преподавателем медицинских дисциплин. Хотела выйти замуж за родного брата полковника Слидюка (Слидюкова) Михаила, но Ирина Никаноровна этот брак запретила, так как считала его кровосмешением. По характеру была очень мягкой, доброй и душевной.
  
   Людмила Ивановна Остославская
   Родилась 20.06.1870 года. Имела мужа Андрея Андреевича Волошиновского - горного инженера который был репрессирован при Сталине по знаменитому "Шахтинскому делу", которое было сфабриковано советскими спецслужбами.
  
   Елена Ивановна Остославская
   Получили потомственное дворянство по мужу - отставному генерал-майору русской императорской армии. У Елены Ивановны был муж Слидюк Константин Иванович - полковник 256 Елисаветградского пехотного полка русской императорской армии. При отставке генерал-майор. Он выслужил себе потомственное дворянство Российской Империи по воинскому чину. Был военным комендантом Херсона во время Первой мировой войны.
  
   Анна Ивановна Остославская
   По характеру она была не такой волевой как Василий или Ольга, но не такой мягкой как Людмила или Лидия. Родилась в 1863 или 1864 году. Вышла замуж за священника Василия Корнильевича Фролова. Имела детей: Бориса, Сергея, Евгению, Юлию, Владимира, который умер во младенчестве.
  
   Екатерина Ивановна Остославская
   Вышла замуж за херсонского купца по фамилии Сулим. Имела двух дочерей Екатерину и Валентину Сулим, но у них детей не было.
  
   Иван Васильевич Остославский
   Потомственный дворянин Российской Империи. Доктор технических наук, трижды лауреат Сталинской премии, кавалер "Ордена Ленина" и "Ордена Отечественной войны первой степени"; заместитель по науке ЦАГИ.
  
   Ольга Васильевна Остославская
   Закончила филологический факультет Московского государственного университета. Работала журналистом, начальником отдела в "Учительской газете". Вышла замуж за сына профессора психологии Челпанова - очень известного учёного в Москве и России.
  
   Валентина Ивановна Остославская
   Дочь Ивана Васильевича Остославского. Потомственная дворянка Российской Империи, кандидат химических наук. Окончила химический факультет Московского государственного университета. Была замужем за Анатолием Корниловым - доктором химических наук, профессором МГУ. Сукни Фридрих Фридрихович и князь Дембицкий Константин Варфоломеевич (сеймский князь Дембицкий - титул вежливости) - это царские генералы, которые приходятся родственниками Валентине Ивановне Остославской.
  
   Иван Анатольевич Корнилов
   Сын Валентины Ивановны Остославской. Окончил 3 курса МФТИ имени Баумана. Работал машинистом в Московском метрополитене.
  
  
  
  
   ФРОЛОВЫ
   Корнилий Александрович Фролов
   Родился около 1830-х годов. Отставной коллежский секретарь, полковой фельдшер. С 1883-го по 1886 год был гласным (депутатом) Херсонской городской думы. Имел жену Лукерью Семёновну, которая происходила из запорожского казачества. Ему принадлежала усадьба напротив дома-парохода Ивана Семёновича Остославского. Этот дом так до сих пор и называется: "дом Фроловых".
  
   Василий Корнильевич Фролов
   Родился 30 января 1862 года. Некоторое время учился в Варшавском университете. Окончил Одесскую духовную семинарию. Был протоиереем, настоятелем прихода в селе Старая Збурьевка, которая находится неподалёку от Голой Пристани Херсонской губернии. Умер в 1947 году в Херсоне от голода. Был награждён скуфьей и камилавком. В 1920 году ушёл в Крым, к белым, но потом, когда большевики разгромили Белую гвардию в Крыму, вернулся в Херсон.
  
  
   Иван Корнильевич Фролов
   Родился в период с 1852 по 1862 годы. Полковник русской императорской армии, при отставке генерал-майор. Офицер русской комендатуры острова Крит во время русско-турецкой войны 1877 года. Привёз бабушке Юле в подарок золотую монету. Такие манены ходили на Крите. Служил в 60 Замостском пехотном полку Русской императорской армии. В 1914 году жил в Одессе на улице Тираспольской, 32, квартира 13. На тот момент был подполковником.
  
   Константин Корнильевич Фролов
   Муж богатой французской миллионерши Берже де Безансон.
  
   Павел Корнильевич Фролов
   Родился в 1874 году. Диакон. В 1899 г. окончил Одесскую духовную семинарию по 2-му разряду и с 8.06.1900 г. был определен псаломщиком к Касперо-Богородицкой церкви г. Ананьева. В 1905-15 гг. служил диаконом в домовом Кирилло-Мефодиевском храме Одесского Кадетского корпуса, и законоучителем в младших классах Кадетского корпуса. В 1908-12 гг. преподавал Закон Божий в частном электро-техническом училище В.П. Гадзяцкого. Награждался: 6.05.1915 г. - орденом св. Анны 3-й ст.
Жена - Елена Николаевна. Дети: Константин (25.04.1909-?).
  
  
   Георгий Корнильевич Фролов
   Родился в период с 1862 по 1872 год. Капитан русской императорской армии. Расстрелян большевиками во время гражданской войны.
  
   Борис Васильевич Фролов
   Родился около 1888 года. Поручик Херсонской комендатуры во время Первой мировой войны. Окончил перед Великой отечественной войной мединститут, и стал врачом. В 60-е годы был главврачом Ивано-Франковской областной стоматполиклиники, кавалер Ордена Ленина, заслуженный врач УССР, персональный пенсионер. Во время войны - майор-военврач, начальник отделения госпиталя в Горьком (Н.-Новгороде). Имел жену Надежду Ивановну Фомину (которая по национальности была, по видимому, полу русской - полу молдаванкой). Имел сына Игоря, который умер в детстве от болезни (от скарлатины). Был талантливым художником. Сохранилась его работа-натюрморт (на столе лежат: кувшин, лавровая ветвь и две дыни с орехами).
  
   Сергей Васильевич Фролов
   Родился в 1895 году. Старший лейтенант русского императорского военно-морского флота. Окончил с отличием политехнический институт в Санкт-Петербурге, и стал инженером- кораблестроителем. Во время Первой мировой войны был офицером Черноморского флота. В 1920 году ушел во Францию, где умер от брюшного тифа. Его в госпитале напоила водой медсестра-француженка (хотя при брюшном тифе пить категорически запрещено). Она влюбилась в его и пожалела, хотела помочь.
  
   Юлия Васильевна Фролова
   Родилась 29 июля 1898 года в Старой Збурьевке. Окончила Херсонскую женскую гимназию и два курса Херсонского аграрного института. Работала секретарём к канцелярии Одесского медицинского института. Считалась в среде херсонского дворянства и офицерства очень красивой девушкой. Вышла замуж за Михаила Николаевича Иванова - царского и белого офицера. Очень любила торт "Наполеон" и сама его прекрасно готовила. Была очень добрым и порядочным человеком. К старости ослепла. Пока её сын (Игорь Михайлович Иванов) не вернулся из Ивано-Франковска и не начал за ней ухаживать, её обсуживали монашки из Свято-Духовского привозного собора. До конца жизни осталась глубоко верующим православным человеком.
  
   Евгения Васильевна Фролова
   Родилась в 1897 году в Старой Збурьевку. Окончила Вторую херсонскую женскую гимназию и Херсонский аграрный институт по специальности "технолог-винодел". Вышла замуж за Евгения Андреевича Тропина - горного инженера, потомка купцов и меценатов Тропиных. У Евгения и Евгении Тропиных было двое сыновей: Владимир и Евгений. У Владимира есть дочь Маргарита, а у Евгения сын Сергей. У Сергея есть трое дочерей и много внуков.
  
   ИВАНОВЫ
   Николай Константинович Иванов
   Он жил по домострою. У него в семье были очень строгие нравы. Имел девятеро человек детей. Коллежский асессор. В 1916 году инспектор Херсонского ремесленного училища. Преподаватель черчения и изящных искусств. Его могила была в Херсоне на старом кладбище, на улице Ушакова. Потом при советской власти ту часть кладбища, где он был похоронен, снесли и построили там жилые многоэтажки и стадион, так, что теперь могилы Николая Константиновича не существует. От него осталась только одна память. Та же участь постигла и могилу его жены - Софьи Ивановны Ивановой.
   Архивная справка от 27.06.1996, N 483, выданная Государственным архивом Новгородской области. В именном списке служащих в Боровичском высшем начальном училище на 1 сентября 1915 года проходит работающий по найму учитель графических искусств, коллежский асессор Николай Константинович Иванов. Образование: Ремесленное училище Цесаревича Николая. В учебной службе: с 18 августа1897 года. В данном училище - с 1 сентября 1908 года. Ранее работал по учебному ведомству. С 18 августа 1897 года по 1 января 1902 года - преподаватель Петрозаводского ремесленного училища. С 1 января 1902 года - заведующий Боровичской низшей ремесленной школой и сверх того - учитель графических искусств в Боровичском городском высшем училище. В августе 1916 года Н.К.Иванов получил перевод в Херсон на должность инспектора ремесленного училища. В его семье имелись дети: Константин (03.03.1896 г.р.), Михаил (21.10.1897 г.р.), Николай (31.01.1899 г.р.), Александр (23.07.1901 г.р.), Владимир (21.05.1903 г.р.), Яков (19.11.1905 г.р.) и дочь Лидия (14.03.1900 г.р.). Основания архивной справки: ГАНО, Ф. - 373, оп. 1,д. 501, л. 7, д.327, л.71, д. 708, л. 44-45. Директор архива Т.Б. Чуйкова. Зав. Отделом исполнения И.Д.Савинова.
   Архивная справка на Иванова Николая Константиновича. Цернтральный государственный архив республики Карелия. Справка от 13.11.1996 года. В документах Петрозаводского ремесленного училища имеется "Формулярный список о службе руководителя работ и преподавателя геометрии и геометрического черчения Петрозаводского Ремесленного училища Николая Константиновича Иванова". Составлено 10 декабря 1901 года. В графе "Чин, имя, отчество, фамилия, должность, дата от роду, вероисповедание, знаки отличия и получаемое содержание" значится: Николай Константинович Иванов, руководитель работ и преподаватель геометрии и геометрического черчения Петрозаводского ремесленного училища, 32 года от роду, православного вероисповедания, имеет серебряную медаль с надписью "За усердие", получает в год жалование - 600 рублей, за уроки 520 рублей, итого 1120 р. В графе "Из какого звания происходит?" значится "из крестьян". В графе "Есть ли имение?" значится - нет. В графе "Где получил воспитание и окончил ли курс наук в учебном заведении, когда поступил в службу, какими чинами, в каких должностях и где проходил оную... " значится. - По окончании в 1888 году полного курса наук с званием Мастера Ремесленного училища Цесаревича Николая, определён на службу руководителем работ в Петрозаводское ремесленное училище с 18 августа 1897 года. Предложением господина Попечителя Санкт-Петербургского учебного округа от 25 сентября 1897 года за N 10457 допущен преподавать из платы по найму геометрию и геометрическое черчение с 25 сентября 1897 года. Высочайше пожалована серебряная медаль с надписью "За усердие" для ношения на груди на Станиславской ленте, за службу мастером на Охтинских заводах - 18 декабря 1898 года. Исполнял обязанности инспектора училища с 16 июня по 20 сентября 1900 года.
   Предложением Господина Попечителя СПБ учебного округа от 7 июля 1900 года за N 7250 командировать, с Высочайшего соизволения, в Париж для ознакомления с экспонатами Всемирной выставки, причём выдано ему пособие - 250 рублей - 7 июля 1900 года. Предложением г. Попечителя СПб учебного округа 19 марта 1902 года за N 3537 назначенное ему третное не в счёт жалования 170 руб. - 19 марта 1900 года. Высочайшим приказом по Гражданскому ведомству от 30 мая 1902 года за N 46 утвердить в чине коллежского секретаря. В графе "холост или женат на ком, имеет ли детей, кого именно, год, месяц и число рождения, где они находятся и какого вероисповедания" значится - женат на девице Софье Ивановне, имеет детей: Елизавету (12 октября 1991 г.р.), Надежду (16 августа 1894 г.р.), Константина (4 марта 1896 г.р.), Михаила (20 октября 1897 г.р.), Николая (31 января 1899 г.р.), Лидию (14 марта 1900 г.р.), Александра (23 июля 1901 г.р.). Дети находятся при отце. Вероисповедания православного. Основание: ф. 35, оп. 1 7/8, л. 1, 2. Директор архива О.Г.Чистяков, исполнитель М.Г.Попкова.
  
   Софья Ивановна Иванова
   Родила и воспитала девятеро человек детей. Дочь управляющего имением какого-то генерала русской армии. Жена Николая Константиновича Иванова.
  
   Яков Николаевич Иванов
   Участник советско-финской войны 1939 года, участник Великой Отечественной войны. Он ушёл на финскую войну юным старшим лейтенантом артиллерии, а вернулся с Великой Отечественной генерал-майором. Окончил математический факультет Херсонского государственного педагогического института.
  
   Михаил Николаевич Иванов
   Родился 21 октября 1897 года в городе Петрозаводск. Окончил реальное училище и курсы прапорщиков Алексеевского пехотного училища. Уже в 16 лет командовал взводом. В 1916 году служил в 667 Делятынском пехотном полку. Участник Брусиловского прорыва. Награждён орденами святой Анны и святого Станислава 3 степени с мечами и бантом. В годы гражданской войны был офицером Добровольческой армии. Участвовал в обороне Перекопа. В 1930 году окончил Одесский государственный художественный институт по специальности "художник-архитектор". В 1944-1945 годах принял участие в Великой Отечественной войне. Служил в рядах 416 Таганрогской стрелковой дивизии, в отдельном сапёрном батальоне. Был писарем в штабе батальона. До 1956 года работал в военно-морском порту в Одессе в качестве инженера. В Херсоне был главным инженером Облпотребсоюза. За участие в Великой Отечественной войне награждён орденами: "Отечественной войны" 1 степени и "Красной Звезды". Награждён медалями: "За взятие Варшавы", "За взятие Берлина", "За победу над Германией". Был прекрасным художником, чьи акварели сохранились до сих пор. Они поражают мастерством, утончённостью, зрелостью, благородством цветов и сюжетов.
   Государственный архив Новгородской области. Архивная справка от 09.04.1996. В частично сохранившихся документах Боровичского реального училища имеются сведения, что Михаил Иванов (отчество не указано), родившийся 21 октября 1897 года, православного вероисповедания, сын коллежского асессора, поступил в Боровичское реальное училище в августе 1907 года. В ведомости по окончании 2 класса записаны следующие оценки: закон Божий - 4, русский язык - 3, немецкий - 3, французский - 4, поведение - 5, география - 3, рисование - 5 (получил награду), арифметика - 4, естественная история - 4, прилежание - 4, внимание - 4.По результатам выпускных экзаменов учеников 6 класса за 1914-1915 учебный год педагогический совет постановил выдать аттестат по окончании курса 6 классов реального училища Иванову Михаилу. Основание ГАНО, Ф-390, оп.1, д.4, л. 3, д. 25, л. 3. Директор архива Т.Б.Чуйкова. Зав. Отделом использования И.Д.Савинова.
   Архивная справка от 14.03.1997. Российский Государственный Военно-Исторический Архив. На Ваш запрос сообщаем, что в "Выпускном аттестационном списке юнкером Алексеевского военного училища 4-месечного курса приёма 1-го мая 1916 г. И выпуска по сроку 1-го октября 1916 г." Под номером N 37 значится Иванов Михаил (отчество не указано), закончивший училище со следующими балами: тактика - 9, топография с практическими занятиями - 9, артиллерия - 7, пулемёты - 10, фортификация - 9, военная администрация - 12, военная гигиена - 7, военно-служебная подготовка: теоретический отдел - 10, практический отдел - 10, обучение стрельбе - 9. Средний бал по учебным предметам - 9, по военно-служебной подготовке - 10, общий средний бал - 9,20. Разряд по поведению - 1. РГВИА, ф. 725, оп. 50, д. 95, л. 113 об. Зам.директора архива М.Р.Рыженков.
  
   Николай Николаевич Иванов
   Родился 31 января 1899 года. Был подпоручиком 667 Делятынского пехотного полка. Участвовал в Брусиловском прорыве. Был белым офицером. Был награждён орденами святой Анны и святого Станислава 3 степени с мечами и бантом. Иммигрировал за границу (во Францию или в Испанию).
  
   Константин Николаевич Иванов
   Родился 4 марта 1896 года. Поручик 667 Делятынского пехотного полка. Участвовал в Брусиловском прорыве. Был белым офицером. Был награждён орденами святой Анны и святого Станислава 3 степени с мечами и бантом. Ушел за границу (во Францию или в Испанию).
  
   Александр Николаевич Иванов
   Окончил Херсонский государственный педагогический институт. Школьный учитель.
  
   Владимир Николаевич Иванов
   Директор школы. Окончил Херсонский государственный педагогический институт.
   Елизавета (Лиля) Николаевна Иванова
   Окончила Херсонский государственный педагогический институт. Работала школьной учительницей.
  
   Надежда Николаевна Иванова
  
   Лидия Николаевна Иванова
   Окончила Херсонский государственный педагогический институт. Много лет проработала школьной учительницей.
  
   Игорь Михайлович Иванов
   Родился 17 сентября 1923 года. Врач-офтальмолог, кандидат медицинских наук, художник, поэт, любил спорт (был прекрасным шахматистом и гребцом). В Городенке, что в Ивано-Франковской области, основал и возглавил офтальмологический стационар - отделение на 20 коек. Вице-предводитель Херсонского губернского дворянского собрания и начальник департамента культуры ХГДС. Действительный член Российского Дворянского Собрания. Участник Великой Отечественной войны. Кавалер орденов: "Отечественной войны 1 и 2 степени", "Красной Звезды", "За Мужество" 3 степени. Изобретатель медицинских приборов: "Дислоциметр" и "Определитель критической частоты слияния мельканий". Автор 18 рацпредложения. Неоднократно публиковал свои научные статьи в "Офтальмологическом журнале". Является автором прекрасных стихов и живописных работ. Являлся страстным любителем предметов старины, старинных книг, монет, картин. Был женат первым браком на Элле Константиновне Козачук (врач), вторым на Людмиле Александровне Мадыкиной (инженер-строитель). Папа в новостях по первому московскому телеканалу. "6 Ноября 1993 года папу показывали по первому общероссийскому каналу новостей "Останкино". В сюжете рассказывалось о международном дворянском съезде, проходившим в Голицыно под Москвой. Отец дал корреспондентам телевидения небольшое интервью, в котором пояснил, откуда он прибыл и как развивается дворянское движение на Украине и особенно на территории бывшей Херсонской губернии.
  
  
   Сергей Игоревич Иванов
   Родился в 1960 году в Ивано-Франковске. Врач-педиатр. Умер в Израиле в 2002 году. Имел двоих детей Ольгу и Михаила.
   Родился 18 сентября 1960 года в Ивано-Франковске. Окончил Ивано-Франковский мединститут. Был врачом-педиатром. Был любителем и коллекционером старинных самоваров. Умер в 2002 году от сердечного приступа.
  
   Павел Игоревич Иванов-Остославский
   Родился 12 января 1978 года. Блистательный поэт, прозаик, публицист, историк-краевед. Окончил Херсонских государственный педагогический университет по филологической специальности (русско-украинская филология). Лауреат Первого всеукраинского литературного фестиваля-конкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "За аристократизм творчества" (2005 од), лауреат Международной литературной премии имени Николая Гумилева (2005 год), лауреат Восьмого Всеукраинского фестиваля-конкурса "Летающая крыша" в номинации "Приз судейских симпатий". Председатель Херсонского областного филиала Международной ассоциации русскоязычных литераторов. Член Межрегионального союза писателей Украины, главный редактор литературного альманаха "Млечный путь", член Международного литературного клуба "Млечный путь" член Союза писателей Юга и Востока Украины. Автор книг: "Святилище огня", "Плоды терновника", "Ты и Я", "Избранные произведения", "Моя жизнь". Является автором множества статей исторического и публицистического характера. Публиковался в газетах и журналах: "Московский вестник", "Кафедра", "Русское Просвещение", "Эллинг", "Новый Фаворит", "Херсонский вестник", "Булава" и др.
  
   Ольга Сергеевна Иванова
  
   Михаил Сергеевич Иванов
  
  
  
   МАДЫКИНЫ
   Иван Фёдорович (Федотович) Мадыкин
  
   Наталья Сергеевна Мадыкина
  
   Сергей Иванович Мадыкин
   Сергей был самым старшим братом.
   Михаил Иванович Мадыкин
   Михаил средний брат. Со своей матерью - Натальей Сергеевной - переехал в 1945 году из Каннская в Ростов-на-Дону. Там бабушка Наталья купила большой дом (а в Канске продала своей дом, который был у неё ранее). Там они выделили две комнаты семье Александра Ивановича Мадыкина. Там дедушка Саша, бабушка Маша и моя мама жили до 1947 года. Потом наша семья вернулась в Канск, а они остались в Ростове-на-Дону. Михаил женился на донской казачке и у него родилось двое дочерей - Люба и Надя. Дом был с большим абрикосовым садом. Абрикосы там назывались жердёлами. Дом стоял на берегу Дона, а сад спускался к реке.
   Александр Иванович Мадыкин
   Александр Самый младший брат.
   Людмила Александровна Мадыкина
  
   САЦЕВИЧИ
   Михаил Сацевич
   Железнодорожный служащий. Сцепщик вагонов. Погиб молодым под колёсами поезда.
   Мария Михайловна Сацевич (Мадыкина)
  
   Вера Михайловна Сацевич
  
   НЕЦКОВИЧИ
   Степан Нецкович
   Родился около 1830 года. Фамилия Нецкович писалась и как "Ницкович".
   Анна Степановна Нецкович
   Родилась 11 июня 1882 года в Варшаве. Умерла 9 января 1971 года в Херсоне. Окончила женскую гимназию в Варшаве. Около 1910 года уехала из Брест-Литовска в Харбин (Китай). В 1936 году переехала в Советскую Россию. В 1955 году переехала из Новосибирска в Херсон. Домохозяйка. Второй муж Каспер Гаспарович Семашко, начальник участка на КВЖД.
   Александра Степановна Нецкович
   Родилась около 1857 года предположительно в Варшаве.
   Андрей Степанович Нецкович
   Родился до 1882 года предположительно в Варшаве. Страдал туберкулёзом позвоночника. Был горбат.
   Антонина Степановна Нецкович
  
  
  
  
  
   СЕМЕЙНЫЕ ПРЕДАНИЯ
   Статьи.
  
   История Остославских
   Остославские семейство херсонских дворян и почетных граждан, известных по документам и семейным преданиям, сохранившемся у потомков, с начала 20 века. Первым достоверным фактам их истории следует считать дату рождения основателя фамилии Ивана Семеновича Остославского - 1811 год. Эта дата приводится в некоторых документах. Кроме того она упоминается на могильной плите Остославского, умершего в 1877 году и похороненного в Херсоне на старом кладбище.
   На фоне многих высших херсонских чиновников второй половины 19 века, И.С. Остославский (бывший в 70-ые годы обер-бургомистром Херсона) представляется весьма интересной и колоритной фигурой. Пребывая в Херсоне на государственной службе с 1848 по 1877 год, он сделал очень многое для благоустройства родного города. Благодаря его административно-управленческим способностям прокладывались дороги, собирались пожертвования для неимущих, строились лазареты, мастерские, странноприимные дома.
   Будучи не только обер-бургомистром Херсона, но и купцом второй гильдии, и гласным Херсонской городской думы, И.С. Остославский жертвовал огромные суммы на нужды города. На его личные средства содержались ночлежные заведения не только в Херсоне, но и в Николаеве.
   И.С.Остославский был крупным домовладельцем. В Херсоне ему принадлежало несколько домов по улице Преображенской (ныне Декабристов). Этот факт его биографии иллюстрирует сохранившаяся до нашего времени повестка, присланная ему Управой Херсонской городской думы в качестве платежной ведомости за недвижимое имущество. Дома, упомянутые в этом документе, существуют и поныне.
   В собственном владении И.С. Остославского находилось три торговых корабля Они осуществляли коммерческие связи своего хозяина с Нидерландами, Бельгией, Францией и Испанией. В последствие торговая флотилия Ивана Остославского потерпела крушение в Бискайском заливе. Все товары, которыми были нагружены суда, погибли - И.С. Остославский был разорен.
   Умер Иван Остославский в 1877 году, оставив немалые долги.
   Согласно сообщению Херсонских губернских ведомостей (62 за 1866 год) И.С. Остославский "...за похвальную службу по выборам городского общества в разных должностях с 1848 года беспрерывно, и в последнее время, в звании старшего бургомистра Херсонского городского магистрата... удостоен звания степенного гражданина..." В 1871 году Иван Остославский был высочайше пожалован шейной золотой медалью "За усердие" для ношения на Анненской ленте.
   Херсонские губернские ведомости за 1876 год 79 сообщают о том, что "...Во время холерной эпидемии 1872 года И.С. Остославский взял на себя организацию на набережной Днепра кухни и помещения для дешевых обедов".
   "27 Сентября 1876 года награжден золотой медалью "За усердие" для ношения на шее на Андреевской ленте".
   Согласно семейным преданиям, сохранившемся у многих потомков И.С. Остославского, в его доме по большим праздникам устраивались шумные и роскошные приемы. На них бывали известные люди города. Сам генерал-губернатор и вице-губернатор посещали дом Ивана Семеновича. Танцуя мазурки и полонезы, они обменивались изящными любезностями с дамами и сдержанными колкостями с бесшабашными полупьяными офицерами херсонского гарнизона, никак не хотевшими признать за собой власть еще кого-нибудь, кроме полкового командира и Государя Императора.
   Херсонскими историками-краеведами было выдвинуто несколько гипотез, проливающих свет на восходящие родственные связи Ивана Семеновича. Например, заведующая отделом истории досоветского периода Херсонского краеведческого музея Екатерина Черная, придерживается версии о происхождении И.С.Остославского из русского православного духовенства, некоторые потомки Ивана Семеновича считают его отпрыском польской шляхты, лишившейся дворянского статуса благодаря участию в восстании Костюшко.
   И.С. Остославский был женат два раза. Вторая его супруга-Ирина Никаноровна Акулинина - происходила из старинной купеческой фамилии, переселившейся в Херсон из Елисаветграда Родословная Акулининых частично восстановлена нами .Она достигает эпохи Петра Великого и теряется где-то в многочисленных русских смутах 17 века.
   От брака Ивана Остославского и Ирины Акулининой родилось восьмеро детей. Наиболее талантливые из них впоследствии достигли высокого положения в обществе, стали известными и уважаемыми людьми не только в Херсоне, но и во всем Таврическом крае.
   Старший сын Ивана Семеновича- Василий- закончил физико-математический факультет Новороссийского университета со степенью кандидата наук. Занимался преподавательской деятельностью. Был директором Первого одесского реального училища. За успехи на педагогическом поприще возведен в статские советники, пожалован орденами св. Владимира 3 степ., св. Анны 3 степ., св. Станислава 3 степ. В.И. Остославский в течение ряда лет исполнял должность гласного Херсонской городской думы. Отличаясь гордым независимым характером и социалистическими убеждениями, он не боялся с думской трибуны критиковать царское правительство за костность и легкомысленное отношение к нуждам простого народа.
   Василий Остославский был женат на Валентине Епифановне Иващенко- директрисе одной из мариупольских женских гимназий.
   Умер В.И. Остославский в 1922 году от голода.
   Младший сын Ивана Семеновича Остославского - Иван- окончил юнкерское училище и стал офицером. В последствии участвовал в русско-японской войне 1905 года. Приблизительно в 1914-15 годах вышел в отставку в чине полковника действительной службы.
   Во время своего офицерства Иван Иванович был особенно желанным гостем на светских раутах, балах и праздничных концертах, даваемых время от времени в своих домах знатными господами Херсона и Одессы. Природная утонченность и блестящее воспитание делали его объектом неподдельного интереса, завести и даже восхищения. Видя в Иване Остославской изящный аристократизм и цепкий, глубокий ум, многие искренне очаровывались им.
   Немалый интерес для исторического исследования представляет личность одной из дочерей Ивана Семеновича Остославского- Ольги. Среди жителей Херсона ходили легенды о ее деловых и умственных способностях. Эти легенды лучше всего может проиллюстрировать такой факт из биографии Ольги Остославской--на Высшие женские медицинские курсы, набиравшие студенток по всей России, в том числе и в Херсонской губернии, она поступила, преодолев конкурс в сто человек на одно место. Успешно окончив учебу, О.И. Остославская стала практическим врачом. Работала в Нарченске- в тюрьмах добровольно и бесплатно лечила заключенных.
   Умерла в Херсоне 17 июля 1939 года.
   Очень яркой и неординарной личностью был внук Ивана Семеновича Остославского - Иван Васильевич. Переехав в Москву в 20-ые годы, он стал родоначальником московской линии рода Остославских. Будучи талантливым ученым и изобретателем, И.В. Остославский встал у истоков советской гидроаэродинамики, В 40-ые годы он руководил всеми научными разработками, проводившимися в Центральном гидроаэродинамическом институте. Защитив докторскую диссертацию, стал профессором, академиком, лауреатом Сталинской премии, кавалером ордена Ленина и Отечественной войны первой степени.
   Подобно своему отцу пошла по научной стезе дочь Ивана Васильевича Остославского - Валентина. Она окончила химический факультет МГУ и защитила кандидатскую диссертацию. Валентина Ивановна - самый младший и последний потомок рода Остославских по мужской линии. На ней Остославские пресекаются, переходя только в женские колена. Потомком Остославских по женской линии является сын Валентины Ивановны Иван Корнилов.
   Отпрысками этого рода по женской линии являются Фроловы. Одна из дочерей Ивана Семеновича Остославского - Анна - вышла замуж за протоиерея Василия Корнильевича Фролова. Их дети - Борис, Сергей, Евгения и Юлия дали многочисленное потомство. Женская линия Остославских, основанная Анной Ивановной, является единственной не пресекшийся до сих пор. А все другие, как мужские, так и женские колена этой фамилии в нестоящее время потомства не имеют.
   Среди херсонских дворян и почетных граждан Фроловых, являющихся потомками Остославских в своих младших коленах, следует упомянуть прежде всего о Борисе Васильевиче Фролове. Он родился недалеко от Херсона в селе Збурьевка около 1888 года. Закончив 7 классов Второй херсонской гимназии, поступил в юнкерское училище. Впоследствии стал офицером, служил в чине поручика в Херсонской комендатуре, Во время гражданской войны участвовал в белом движении. В 30-ые годы Борис Васильевич окончил медицинский институт и стал врачом-стоматологом. Участвовал в Великой Отечественной. Демобилизован в звании майора военно-медицинской службы. После войны возглавил Областную Ивано-Франковскую стоматполиклинику. Награжден Орденом Ленина и званием "Заслуженный врач УССР".
   Совсем по-иному сложилась судьба младшего сына А.И. Остославской - Сергея Фролова. Он родился около 1895 года. Перед самым началом Первой Мировой войны окончил с отличием Санкт-Петербургский политехнический институт и стал инженером-судостроителем. В 1914 году был мобилизован в Российский императорский военно-морской флот. В 1918 году старший лейтенант Сергей Фролов на своем миноносце "Решительный" ушел во Францию. В Марселе его судно было интернировано. Заболев брюшным тифом, он вскоре умер. Ему было двадцать пять лет.
   Одна из дочерей Анны Ивановны Остославской - Юлия - тоже представляется нам человеком весьма небезынтересным. Переняв от предков природное изящество и утонченность, она обладала довольно притягательной внешностью и считалась выгодной партией в среде херсонского дворянства и офицерства. В 1922 году Юлия Фролова вышла замуж за бывшего царского и белого офицера Михаила Николаевича Иванова. Революционное и послереволюционное лихолетье она перенесла весьма тяжело.
   От брака Юлии Васильевны Фроловой и Михаила Николаевича Иванова в 1923 году родился сын - Игорь. В 1944 году он был мобилизован в советскую армию. Служа в Таганрогской пехотной дивизии 5-ой Ударной армии ген. Берзарина, участвовал в Яссо-Кишеневской операции. Был дважды ранен. Награжден орденами Отечественной войны 1 и 2 степени и орденом Красной Звезды(а в наше время еще и орденом "За мужество").В 1945 году демобилизован. После войны Игорь Михайлович Иванов был репрессирован "за социально чуждое происхождение" . В 1962 году окончил Ивано-Франковский мединститут. В 1980 защитил кандидатскую.
   Игорь Иванов был женат дважды. Имеет двух сыновей- Сергея (1960 года рождения) и Павла (1978 года рождения). В январе 1992-избран вице-предводителем херсонского губернского дворянства. В 1996 году Игорь Михайлович пожалован действительным членством Российского Дворянского Собрания.
   Многие потомки Остославских живут в Херсоне и сейчас. Они берегут память о своих славных предках, сохранившуюся в виде документов, вещей и семейных преданий. Много материальных свидетельств деятельности Остославских хранится в Херсонском краеведческом музее, сотрудники которого изучают историю этого херсонского семейства, сделавшего в прошлом многое для развития культуры и экономики нашего города.
  
   Наталья Ильина
  
  
  
   История Фроловых
   Дворяне и почетные граждане Фроловы известны в Херсоне со второй половины 19 столетия. Их родоначальник-военный медик Корнилий Александрович Фролов приехал в наш город вмести со своим полком откуда-то из центральной России. Со временем он был избран гласным Херсонской городской думы. Исполнял эту должность с 1883 по 1886 год. Его общественно-политическая деятельность была направлена, в первую очередь, на поддержку богоугодных заведений, больниц и народных училищ, особенно предназначенных для малоимущих.
   Семья Корнилия Фролова по тем временам не считалась богатой. Фроловы жили в одноэтажном каменном доме на ул. Преображенской (ныне ул. Декабристов, 71).У них был собственный выезд, во дворе виноградник и сад. Жалование, получаемое на государственной службе, позволяло К.А. Фролову безбедно содержать шестеро детей, жену и несколько человек прислуги.
   Супруга Корнилия Александровича - Лукерья Семеновна - происходила из запорожского казачества. Она была человеком религиозным и строгим. Своих детей воспитывала в духе дисциплины и порядка. В доме четко соблюдалась субординация.
   В семье Фроловых было пятеро сыновей и одна дочь (ее имя до нас не дошло). Самый старший - Иван - родился около 1850 года. Окончил юнкерское училище. В русско-турецкую компанию 1877 года был офицером русской комендатуры острова Крит. Во время Первой мировой служил в 60 Замостском пехотном полку. Стал полковником действительной службы, при отставке генерал-майором. Участвовал в белом движении.
   Второй сын Корнилия Александровича- Константин- в жизни устроился совсем по-другому. Обладая блестящим образованием и обаятельной внешностью, он был любимцем многих представительниц прекрасного пола. Богатые и знатные дамы в Одессе и Херсоне относились к нему с редкой благосклонностью. На одной из них он женился. Его избранницей оказалась вдова-миллионерша французского происхождения Берже де Безансон. Большую часть своей жизни Константин Корнильевич прожил в роскоши и увеселениях.
   Еще один сын Корнилия Фролова - Георгий - был капитаном русской армии и белой гвардии. Жил в Херсоне и Одессе. В 1919 году расстрелян большевиками. Он имел репутацию благородного человека и храброго офицера. Своих солдат любил, за чужие спины в бою не прятался, за святое дело умереть не боялся, по тому, может быть, и ушел слишком рано.
   Двое сыновей Корнилия Фролова стали богословами. Павел - законоучителем Одесского кадетского корпуса, а Василий- протоиереям, настоятелем прихода в Старой Збурьевке.
   Василий Фролов был женат на Анне Ивановне Остославской - дочери херсонского обер-бургомистра и члена управы Херсонской городской думы Ивана Семеновича Остославского. По материнской линии она происходила из купцов Акулининых. Торговать Акулинины начали где-то на рубеже 17-18 веков. Родоначальник фамилии Потап жил во времена царя Петра Великого. Его потомки - Максим, Леон, Родион, Василий, Никанор, Мария, Анна и Ирина Акулинины в последствие стали жителями Елисаветграда и Херсона, переселившись в эти города из центральной России, причем Ирина(мать Анны Остославской) в Херсоне родилась. Через Акулининых и Остославских Фроловы состоят в родстве с П Ф и В П Юрасовыми-гласными Херсонской городской думы.
   У Василия Фролова и Анны Остославской родилось пятеро детей - Борис, Сергей, Евгения, Юлия и Владимир, умерший во младенчестве.
   Борис, в последствии, стал офицером Херсонской комендатуры, при советской власти-врачом-стоматологом. Сергей окончил Санкт-Петербургский политехнический институт и стал инженером-судостроителем. В 1914 году был призван на военно-морской флот. В 1919 годе на своем миноносце Решительный ушел в Марсель и вскоре умер от тифа. Евгения окончила 9 классов Второй женской гимназии и Херсонский сельхозинститут. Вышла замуж она за горного инженера Евгения Андреевича Тропина- сына купца 1 гильдии и ближайшего родственника девяти гласных Херсонской городской думы. Юлия Фролова окончила гимназию и вскоре вышла замуж за Михаила Николаевича Иванова-бывшего царского и белого офицера, окончившего при советской власти Одесский строительный институт и ставшего главным инженером Херсонского Облпотребсоюза. Михаил Николаевич происходил из учительской семьи. Его отец-Николай Константинович Иванов - был инспектором Херсонского ремесленного училища, преподавателем изящных искусств и коллежским асессором. Почти все девятеро братьев и сестер Михаила Иванова стали школьными учителями: Владимир - директором школы, Яков- преподавателем математики(участвовал в Советско-Финской и Великой отечественной войнах, дослужился до генерал-майора артиллерии) , Александр тоже учительствовал(репрессирован, из лагерей не вернулся). Лидия и Надежда Ивановы тоже стали учителями (все окончили Херсонский пединститут). Два других брата Михаила Николаевича - Константин и Николай-, в отличие от большинства своих родственников, пошли не по педагогической стезе, а по военной. Они стали офицерами 667 Делятынского пехотного полка Русской императорской армии, были награждены орденами св. Станислава и св. Анны 3 степени с мечами и бантом. Эти же ордена за свои боевые отличия получил и Михаил Иванов.
   В 1923 году у Михаила Николаевича Иванова и Юлии Васильевны Фроловой родился сын Игорь. Игорь вместе со своим отцом участвовал в Великой отечественной войне(они служили в одном батальоне). Был дважды ранен, награжден боевыми орденами. После войны он окончил мединститут и защитил кандидатскую диссертацию, много лет жизни отдал работе в херсонской больнице Комсомольского района Тропинке. В 1992 году избран вице-предводителем херсонского дворянства, в 1996-ом-стал действительным членом РДС. Игорь Михайлович - женат дважды. Вторым браком на Людмиле Мадыкиной - дочери заместителя директора Херсонского ХБК по капстроительству Александра Ивановича Мадыкина.
   Сын Игоря Михайловича Иванова и Людмилы Александровны Мадыкиной - Павел - подобно своим предкам, стал в Херсоне человеком небезызвестным. Он опубликовал два поэтических сборника "Святилище огня" и "Ты и Я", стал лауреатом Всеукраинского литконкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "за аристократизм творчества и Международной литературной премии им. Николая Гумилева, возглавил Херсонский областной филиал Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины, кроме того он является редактором альманаха "Млечный Путь". Стихи Павла Иванова (Иванова-Остославского) по мнению мэтров российской поэзии, отличаются тонким лиризмом, благородством и блестящей техникой.
   Потомки Фроловых, Остославских и других исконных херсонских семейств, упомянутых в данной статье, служат верой и правдой нашему городу и Украине. Именно на таких людях всегда строилось и строится благополучие нашего Отечества.
  
   18.07.2004.-06.02.2007. Наталья Ильина
  
  
  

Инженер Мадыкин

  
   Многие наши горожане, чьи профессиональные интересы некогда были связаны с Херсонским хлопчатобумажным комбинатом, знают и помнят Александра Ивано­вича Мадыкина - заместителя директора ХБК по капстроительству. Под его руковод­ством был возведён и сам комбинат - крупнейшее предприятие своего профиля в Европе, и медсанчасть, и ведомственное жильё (дома-сталинки), расположенное в Днеп­ровском р-не: на улицах Перекопской, 40 Лет Октября и др. С 1950 по 1957 год А.И. Мадыкин, по сути, руководил строящимся ХБК. Об этом свидетельствует дове­ренность на право осуществления самостоятельной административно-финансовой деятельности, выданная ему директором комбината Костровским. Сейчас эта дове­ренность хранится в архиве одного из потомков Мадыкина.
   С 1956 года Александр Иванович занимал должность главного инжене­ра ОКСа Херсонского совнархоза. В 1966 году награждён орденом "Трудового крас­ного знамени". В 1966 году командирован в Ирак, где возглавил строительство хлопчатобумажного комбината в городе Кут. В 1970 А.И. Мадыкин возвратился из иракской командировки в Херсон. В 1975-ом ушёл на пенсию. В 1990-ом скон­чался, прожив 78 лет.
   А родился Александр Мадыкин в 1912 году в Канске. В 1929 году окончил Вторую канскую школу с культпросветительским и педагогическим укло­ном. В 1935 году он окончил Новосибирский строительный институт и стал работать инженером-конструктором в Западносибирском речном пароходстве. С 1936 по 1939 год - начальник производственного отдела Новосибгорстроя. С 1939 по 1941 - госконтролёр по строительству Новосибирска. В годы войны - заместитель командира. сапёрно-строительной бригады, капитан. До 1955 года - главный инженер строящегося Камского ХБК. В 1955 году переведён в Херсон.
   Александр Иванович был человеком стойких нравственных убеждений. Огромное влияние на становление его личности оказал отец - Иван Федорович(Федотович) Мадыкин - зажиточный канский крестьянин, позднее рабочий. Иван Мадыкин участво­вал в Русско-японский войне. Был матросом. В сражении при Цусиме попал в плен. Потом вернулся в Россию. Принял участие в Первой мировой и Гражданской войнах. В 1919-20 годах - снабжал белогвардейские войска продовольствием. При больше­виках осуждён на. 25 лет лагерей. Сослан, на крайний север. Умер в заключении на Игарке, отморозив себе обе ноги. Александр Иванович хорошо знал о трагической смерти своего отца, и, конечно, к советской власти относился соответственно...
   У Александра Мадыкина было два старших брата - Сергей и Михаил. Сергей ещё до войны окончил Красноярский госуниверситет по специальности "восточная филология". Был призван в армию. Дослужился до старшего лейтенанта - заместителя командира сапёрной роты. Погиб на восьмой день войны. Второй брат - Михаил - всю войну прослужил в автомобильных частях.
   Александр Иванович прожил долгую и трудную, но интересную жизнь. Он знал многих "сильных мира сего", с некоторыми дружил. Особенно близкие отношения сложились у него с семьей руководителя советских профсоюзов Томского. Через Том­ских был знаком со Светланой Аллилуевой, знал Александра Вертинского, с которым познакомил­ся в поезде Москва-Пекин.
   В 1937 году Александр Иванович женился на Марии Михайловне Сацевич - уроженке Брест-Литовска. Через год у них родилась дочь Людмила. Мария Сацевич происходила из семьи железнодорожных служащих. Её мама - Анна Степановна Нецкович - была человеком простым, но не лишенным здравого смысла и логики. После революционных событий 1905 года и смерти мужа, в результате несчастного случая, она поняла, что в России ей с двумя маленькими детьми(дочерьми Марией и Верой) делать больше нечего. Из Брест-Литовска Анна Нецкович эмигрировала в Харбин. Из Китая они вернутся на родину очень не скоро.
   Отношения Александра Ивановича с родственниками жены всегда складывались неплохо. Ни с тёщей, ни с младшей сестрой Марии Михайловны - Верой, - конфликтов почти не было, хотя их суровый и неуживчивый характер проявлялся довольно часто. Природная гибкость в отношениях с людьми всегда служила Алек­сандру Мадыкину хорошую службу.
   Александр Иванович Мадыкин оставил по себе добрую память. ХБК, поликлиника и жилые дома, построенные им в Херсоне, являются лучшим, памятникам его инженерному таланту и профессионализму.
   05.06.2004.
   Павел Иванов-Остославский
  
  
  

* * *

История моего семейства от начала XVIII века до наших дней

   Мою родословную составляет несколько фамилий: Акулинины, Остославский, Фроловы, Ивановы, Мадыкины, Нецковичи и Сацевичи. Самая старая из этих фамилий - Акулинины. Их родоначальником является Потап Акулинин - русский купец-старообрядец, живший приблизительно во времена царя Петра Великого. Первое документальное упоминание об Акулининых относится к 1798 году. В специальном указе Государя Императора Павла Петровича говорится, что в Елисаветграде был большой пожар, из-за которого сгорело много имущества. В числе пострадавших названы два брата - купцы Максим и Леон Акулинины. За сгоревшие торговые места царь повелел выплатить им денежную компенсацию. Леон и Максим являются братьями Родиона и сыновьями Потапа Акулинина.
   Из херсонской ветви рода первым упоминается Никанор Родионов сын Акулинин, который согласно купчей крепости, датированной 1822 годом, продал свой дом, находящийся в Херсоне на Привозной площади, другому лицу.
   У Никанора Родионовича Акулинина было трое детей: Василий (морской офицер), Мария и Ирина. Ирина вышла замуж за купца Ивана Семёновича Остославского - будущего обер-бургомистра Херсона, члена Совета Херсонской городской думы, основателя и директора Городского общественного банка. У Василия было четверо детей: Петр, Павел, Прасковья и Анна.
   Иван Семёнович был в нашем городе человеком очень уважаемым. По большим праздникам в его дом захаживал сам генерал-губернатор, гостили у него и представители дворянской аристократии и высшего купечества. За особые заслуги перед городом И.С. Остославский был Высочайше пожалован потомственным почётным гражданством и двумя золотыми шейными медалями "За усердие" - на Анненской и на Андреевской лентах.
   У Ивана Остославского было двое сыновей от первого брака - Иосиф и Феодосий. От второго брака (с Ириной Акулининой) у него родилось восьмеро детей: Василий, Иван, Людмила, Елена, Анна (моя родная прабабушка), Екатерина, Ольга и Лидия.
   Братья Василий и Иван Остославский по коммерческой линии не пошли. Они выслужили себе потомственное дворянство - Василий по ордену св. Владимира 3 степени, а Иван по чину полковника действительной службы, при отставке генерал-майора.
   Елена Остославская - тоже стала дворянкой - по мужу Константину Ивановичу Слидюку, полковнику действительной службы 256-го Елисаветградского пехотного полка, военному коменданту Херсона во время Первой мировой войны.
   Ольга Остославская - окончила Высшие женские медицинские курсы в Петербурге и стала врачом. Замуж не вышла.
   Людмила Остославская вышла замуж за горного инженера Андрея Андреевича Волошиновского. Известен он был тем, что проходил по знаменитому "Шахтинскому делу", сфабрикованному сталинскими спецслужбами в 30-е годы.
   Лидия Остославская - окончила курсы массажа и врачебной гигиены и стала преподавателем. Замуж не вышла. Её женихом был брат К.И.Слидюка. Соединить свою судьбу с ним ей не позволила мать, посчитавшая такой брак "кровосмешением". Хотя, например, в Императорской семье подобные союзы в те времена уже практиковались.
   Анна Остославская - вышла замуж за протоиерея Василия Корнильевича Фролова.
   Батюшка Василий Фролов учился в юности в Варшавском университете, на историко-филологическом факультете. Его отец Корнилий Александрович потребовал, чтобы сын перевёлся в духовную семинарию. Причиной такого решения послужила следующая история.- В детстве Василий тяжело заболел менингитом и чуть не умер. Когда был наиболее критический момент болезни сына, Корнилий Александрович пообещал Богу, что, если Василий выздоровеет, то в знак благодарности за исцеление, обязательно станет священником. Обет, данный отцом за сына, был исполнен.
   У Василия Корнильевича Фролова была одна сестра и несколько братьев: Иван (полковник действительной службы 60-го Замостского пехотного полка, офицер русской комендатуры о. Крит во время Русско-Турецкой войны 1877-1878 годов), Павел (законоучитель Одесского Кадетского корпуса), Константин (муж богатой французской аристократки Берже де Безансон), Георгий (капитан русской императорской армии, расстрелян большевиками в 1919 году). Имя сестры до нас не дошло.
   Обучаясь в Одесской духовной семинарии, Василий Фролов стал единственным свидетелем убийства одесского генерал-прокурора Стрельникова.
   Стрельников сидел на скамейке на Николаевском бульваре. Возле него находилась охрана - несколько казаков и офицер. Неожиданно к нему подбежал юноша (студент, которого знал Василий Фролов), и стал палить в Стрельникова из нагана почти в упор. Потом студент кинулся вниз по лестнице, ведшей к морю, вскочил в бричку, запряжённую несколькими лошадьми, и понёсся прочь. Казаки стреляли в него, но не попали. Во всех советских энциклопедиях было написано, что это убийство - дело рук знаменитого террориста Халтурина. На самом же деле, стрелял в одесского генерал-прокурора кто-то другой, а Халтурин сидел на козлах брички, на которой умчался нападавший.
   Отец Василий Фролов прослужил в приходе в Старой Збурьевке 40 лет. Во время революции большевики заставили его отказаться от священного сана. Через некоторое время его арестовали чекисты. Односельчане донесли "куда следует", что батюшка Фролов укрывает в своём доме былых офицеров. Этими белыми офицерами были его сыновья Борис и Сергей, действительно заходившие к отцу ночью попрощаться - они собирались эмигрировать за границу. Летом 1920 года Василий Корнильевич ушёл через Сиваш в Крым, к белым. После разгрома Добровольческой армии и установления в Крыму советской власти, он вернулся на Херсонщину.
   У отца Василия было две дочери Евгения и Юлия. В 30-е годы Юлию арестовали чекисты. Она шла просто по улице, за хлебом. К ней подъехал "чёрный воронок", из него вышло двое не очень любезных "товарищей" в кожанках, затолкали её в кузов и увезли. Через два дня эти "товарищи" пришли к Василию Корнильевичу вымогать деньги. Выяснилось - кто-то из соседей донёс, что он в сарае прячет банку из-под кофе, наполненную царскими червонцами. Банка такая действительно была, и хранилось в ней 80 тысяч русских золотых рублей. Все эти деньги, конечно, пришлось отдать. Комиссары-разбойники выкуп забрали и ушли довольные.
   Юлия Фролова вышла замуж за бывшего царского и белого офицера Михаила Николаевича Иванова. В 1923 году у них родился сын Игорь - мой отец.
   Мой дед Михаил Николаевич происходил из чиновничьей семьи.
   Родоначальник Ивановых Николай Константинович Иванов родился в 1869 году в Петрозаводской губернии. Окончил Ремесленное училище цесаревича Николая, потом работал там преподавателем. В 1900 году командирован в Париж для ознакомления с экспонатами Всемирной выставки. С 1916 года - преподаватель графических искусств и инспектор Херсонского ремесленного училища, коллежский асессор. От жены Софьи Ивановны имел девятеро детей: Яков (учитель математики, генерал-майор советской армии), Михаил (подпоручик 667 Делятынского пехотного полка, кавалер орденов св. Анны 3 степени с мечами и бантом и св. Станислава 3 степени с мечами и бантом, "Отечественной войны" 1 степени, "Красной Звезды", главный инженер Херсонского Облпотребсоюза, художник), Николай (подпоручик 667 Делятынского пехотного полка), Константин (поручик того же полка), Александр (школьный учитель), Владимир (директор школы), Лидия (школьная учительница), а также Елизавета и Надежда.
   Папина судьба сложилась достаточно трагично. Он участвовал в Великой Отечественной войне, был дважды ранен, почти год лечился в госпиталях, потом органами НКВД он был репрессирован, отбыл 8 лет в колонии и освободился по амнистии в 1955 году.
   Во время войны папа служил в отдельном сапёрном батальоне Таганрогской стрелковой дивизии 5-ой Ударной армии генерала Берзарина. В штабе этого же батальона писарем был его отец - мой дед.
   Однажды перед наступлением взводный командир старший лейтенант Ламитошвили послал двух своих саперов сделать проходы в минных заграждениях неприятеля. Солдаты, оставшиеся в блиндажах и окопах, и сам взводный ждали их возвращения. Но неожиданно прогремел один взрыв, затем второй. Стало ясно, что оба бойца подорвались на минах и погибли. Не дождавшись приказа, на разминирование пошёл мой отец. Ламитошвили кричал ему в след, ругался матом, мол, ты же ещё не опытный, куда же ты лезешь?! Но отец не обращал на крики взводного никакого внимания. Папа обезвредил много мин. Взрыватели от них он положил в карманы шинели. Когда он вернулся в "родные" окопы и показал карманы, разбухшие от взрывателей, солдатам своего взвода, те сразу же попрятались за поворотами траншей и в землянки. По инструкции взрыватели нельзя было ложить вместе, тем более набивать ими карманы - они запросто могли взорваться. Солдат, нарушавший это предписание, становился живой бомбой. Отец, вспомнив это, вылез из окопа и стал осторожно вытаскивать взрыватели и ложить их на землю по отдельности. За разминирование, осуществленное моим отцом в тот день, он был награждён орденом "Красной Звезды".
   За наведение понтонной переправы через Вислу отца наградили орденом "Отечественной войны" 1 степени. Этот понтонный мост сооружался в нечеловеческих условиях. Отец 6 часов подряд под огнём противника простоял по пояс в ледяной воде (Вислу форсировали в марте 1945 года, когда ещё холодно). Через много лет после войны папу наградили ещё двумя орденами - "Отечественной войны" 2 степени и "За мужество" 3 степени.
   Во время своего вице-предводительства в дворянском собрании отец был достаточно публичной особой. О нем упоминалось во многих средствах массовой информации: в газетах, на радио и конечно же на телевидение. 6 Ноября 1993 года папу показывали по первому общероссийскому каналу новостей "Останкино". В сюжете рассказывалось о международном дворянском съезде, проходившим в Голицыно под Москвой. Отец дал корреспондентам телевидения небольшое интервью, в котором пояснил, откуда он прибыл и как развивается дворянское движение на Украине и особенно на территории бывшей Херсонской губернии.
   Мой отец женат дважды. Вторым браком на моей маме - Людмиле Александровне Мадыкиной.
   Предки моей мамы по мужской линии Мадыкины - родом из Сибири. Её дед, Иван Федотович (Фёдорович) был богатым крестьянином-единоличником. Имел где-то под Красноярском собственные земельные угодья и мельницу. Во время Русско-Японской войны был матросом и участвовал в Цусимском сражении. Попал в плен к Японцам. Потом вернулся в Россию. Участвовал в Первой Мировой. Во время Гражданской помогал продовольствием армии А.В.Колчака. В 30-е годы был репрессирован органами НКВД как белогвардейский пособник. Его сослали на Игарку, за полярный круг. По дороге он отморозил обе ноги и вскоре умер. Произошло это в 1942 году.
   У Ивана Федотовича (Фёдоровича) Мадыкина было трое сыновей: Сергей (окончил факультет восточных языков Иркутского госуниверситета, старший лейтенант саперного батальона, погиб на восьмой день войны), Михаил (служил в автомобильных войсках, прошёл всю войну и вернулся домой) и Александр (замдиректора Херсонского ХБК, инженер-капитан, кавалер ордена "Трудового красного знамени") - мой родной дед.
   В 1978 году у моих родителей родился я. В моей жизни происходило немало интересного. В юности, когда папа был вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания, я знавал многих представителей древней русской аристократии. Воспитание, данное мне родителями, а так же атмосфера, царившая в нашем доме, не могли ни сделать из меня дворянского поэта. Не зря в 2005 году на всеукраинском литературном фестивале-конкурсе "Пушкинское кольцо" я получил лауреатство в номинации "за аристократизм творчества". Жаль только, что я, кажется, последний русский поэт, посвятивший своё творчество воспеванию аристократического идеала. Честь, благородство и утончённость давно уже не в моде. На смену куртуазным кавалерам и изящным дамам феодально-патриархального типа, сначала в нашей стране пришли большевики, никогда не отличавшиеся благородством, а потом явились наглые, расчётливые и хваткие стяжатели-капиталисты. Чем новые капиталисты лучше старых большевиков? По-моему, ни чем...
  
  
   02.09.2007. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
  
  
   Искусства в моей семье.
   Среди моих предков было немало людей искусства. Художниками были: Игорь Михайлович Иванов (отец), Сергей Васильевич Фролов (двоюродный дед), Михаил Николаевич Иванов (дед по отцу). Особенно талантливый - мой дедушка Михаил. Его живописные работы написаны в классической манере, они высокотехничны и производят на зрителя сильное впечатление. По уровню мастерства с ним мало кто сравнился бы из современных украинских художников. Впрочем, это и неудивительно, ведь Михаил Николаевич окончил Одесский строительный институт по специальности художник-архитектор. Природное дарование гармонично сочеталось в нем с прекрасной классической школой.
   К литературному творчеству в моей семье причастны: Василий Корнильевича Фролов (прадед; его проза сохранилась и дошла до наших дней; его произведениям присуща народность, сострадание к простому народу, к судьбе, к жизни и смерти маленького человека), Игорь Михайлович Иванов (мой отец; хороший поэт).
   На фортепиано играли почти все Остославские и Фроловы. Борис Васильевич и Сергей Васильевич Фроловы (мои двоюродные деды) играли еще и на мандолине. На этом же музыкальном инструменте играл и мой дедушка по маме Александр Иванович Мадыкин.
   У Анны Ивановны Остославской (моей прабабушки) были замечательные вокальные данные. Ее контральто нравилось многим представителям местной аристократии и интеллигенции за гибкость и глубину. Петь в опере она, конечно, отказывалась (в дворянском обществе профессия оперной исполнительницы тогда считалась неприличной), но на домашних концертах, иногда проводимых Остославскими, Анна Ивановна пела некоторые партии, особенно ей нравилось исполнять арию Ванюши из оперы "Жизнь за Царя".
   Юлия Васильевна Фролова (бабушка по отцу) играла на пианино. До 30-х годов 20 века этот инструмент был в доме моего деда Михаила Николаевича Иванова. В семье моей мамы к музыке тоже всегда относились с интересом, играли на музыкальных инструментах, знали им цену. Предметом особой гордости у моего деда по маме (Александра Ивановича Мадыкина) было изящное австрийское пианино 18 века.
   Многие мои предки по Остославским и Фроловым были в художественном отношении людьми очень одаренными. Само их мироощущение было эстетическим, утонченным, художественным. Особенно утонченной была моя бабушка по отцу (Юлия Васильевна Фролова). Она ни раз рассказывала мне о своей юности. Весь мир расцвечивался для нее множеством мельчайших полутонов чувств. Казалось ей, что вокруг царит волшебство, красота, изящество, благородство. Люди, казалось ей, все добры от природы. Высшее общество, думала она, все сплошь состоит из аристократичных дам и господ, которые ради святых идеалов чести, благородства и любви, пойдут на любые жертвы, даже на смерть... Все простолюдины, по ее первоначальному убеждению, великодушны и стеснительны от природы. Стеснительность "кухаркиных детей" происходила у нее видимо потому, что они понимали всю низость своего положения и потому знали свое место... Как бабушка была разочарована в последствии в людях, как она, ни раз обманутая ими, страдала и корила себя за неприспособленность к жизни!.. Бабушка Юлия была очень добрым и интеллигентным человеком, в сочетании с утонченностью эти качества дают человеку возможность успешно заниматься искусствами. Но большим художником она не стала - не сложилось.
   Ирина Никаноровна Акулинина (моя прапрабабушка) сама вышивала гобелены. До нашего времени дошел один гобелен, сделанный её руками около 150 лет тому назад. На нем, на фоне каких-то насаждений изображена девушка, держащая на руках огромного пушистого кота. Когда я был маленьким, то думал, что кот с бородой. А "борода" эта возникла потому, что на груди у кота нитки от времени выцвели и стали белыми. Я в пятилетнем возрасте этого не понимал, потому "бородатый" кот, вышитый на гобелене, мне очень нравился - такого не было ни у кого из наших знакомых и соседей.
   В комнате Анны Ивановны Остославской (моей прабабушки) когда-то на стене висела картина, написанная ее младшим сыном Сергеем. На картине изображался корабль, идущий через Днепровский лиман из Херсона в Одессу. Когда мой отец был совсем мал, он этому кораблю дорисовал красной краской ватерлинию. Работа была безнадежно испорчена. Анна Ивановна очень горевала по этому поводу, ведь "Пароход" был единственным сохранившимся у неё материальным свидетельством о ее сыне Сергее, который за несколько лет до этого умер от брюшного тифа в Марселе.
  
  
   22 Мая 2008 года. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   Воспоминания Валентины Ивановны Остославской, записанные Павлом Ивановым-Остославским.
   Мой отец родился в 1904 году в городе Мариуполь в семье учителей гимназии Остославских: Валентины Епифановны (которая преподавала русский язык и литературу) и Василия Ивановича (читал математику; возведен в статские советники, выслужил себе потомственное дворянство по ордену святого Владимира 3 степени). У отца была старшая сестра - Ольга, родившаяся в 1901 году.
   Скажу несколько слов о предках моего отца. Род Остославских происходит из Херсона. Его основателем является Иван Семенович Остославский (годы жизни: 1811-1877) - херсонский обер-бургомистр, купец второй гильдии, основатель и первый директор Херсонского городского общественного банка. У Ивана Семеновича (который приходится мне прадедом) было двое сыновей: мой родной дед Василий и его брат Иван - полковник действительной службы Русской Императорской армии, при отставке генерал-майор. Было у Ивана Семеновича еще шестеро дочерей: Анна, Екатерина, Ольга, Людмила, Елена, Лидия. Женат он был дважды - вторым браком на Ирине (Арине) Никаноровне Акулининой происходившей из старинного купеческого рода. Ирина Акулинина и стала матерью моего деда, его брата и шестерых сестер, упомянутых выше. От первой жены у Ивана Семеновича Остославского было двое сыновей: Иосиф (умер в детстве) и Феодосий (стал офицером императорской армии).
   Валентина Епифановна (моя бабушка) была дочерью черниговского помещика. Ее родители Епифан Яковлевич Иващенко и Анна Иогановна (в девичестве фон Эренштрайт; ее предки вели родословную из Прибалтики) жили весьма небогато. Потеряв всякие средства к существованию, Епифан Иващенко оставил семью и устроился простым матросом на корабль. Вскоре он пропал, и Анна Иогановна осталась с семью детьми без всякой материальной поддержки. Валентина Епифановна была в семье старшей дочерью, поэтому основные тяготы, связанные с зарабатыванием хлеба насущного, легли на нее. В Мариуполе она организовала школу для девочек из бедных семей. В это же учебное заведение поступили ее младшие сестры. Впоследствии школа стала гимназией, а Валентина Епифановна заняла там должность директора. С того времени гимназия стала носить имя Валентины Остославской. Это учебное заведение существует в Мариуполе и поныне. Валентина Остославская там почитается по-прежнему. Умерла Валентина Остославская (Иващенко) в 1918 году от испанки. Ее сыну, Ивану, было тогда 14 лет. Вскоре произошел пожар в квартире Остославских. Погибли все ценности и фамильные реликвии. Василий Иванович Остославский (мой дед) с детьми вынужден был уехать в Одессу - к сестрам своей жены. Сестер Валентины звали Елена, Анна и Наталья.
   Когда старшей сестре Ивана Васильевича, Ольге, исполнилось 18 лет, она уехала в Москву, сняла там комнату и поступила на филологический факультет Московского университета. Моего отца вскоре забрала к себе жить подруга его матери Анна Михайловна Чабаненко, принадлежавшая к старинному купеческому роду. В доме Чабаненко останавливался государь император Александр Первый. Хозяйке дома он подарил изумрудное ожерелье, которое передавалось в этой семье из поколения в поколение как самая дорогая сердцу реликвия. Вскоре в Москву приехал Иван Васильевич. Он поступил на физмат МГУ. Ольга и Иван часто гостили у сестры их матери Ольги Епифановны Иващенко, вышедшей замуж за Георгия Ивановича Челпанова, знаменитого профессора психологии, преподававшего в Московском университете. Окончив МГУ, Иван Васильевич Остославский устроился работать на какую-то французскую фирму, выпускавшую гидропланы.
   Перед Великой отечественной войной папа уже работал в ЦАГИ. Здание института тогда располагалось в Москве на улице Радио.
   Отец был женат дважды. Первой его женой была Мария Борисовна Сталповская (моя мама). Она происходила из дворян Московской губернии. Моя бабушка по материнской линии - Франциска Францевна (после принятия православия - Ольга Федоровна) фон Сукни. К этому же роду принадлежит генерал-от-инфантерии Фридрих фон Сукни, служивший в Харькове. С семейством фон Сукни состоят в родстве князья и графы Дембицкие (потомки Пястов и Родзивиллов). Известны они тем, что к их роду принадлежит один русский генерал Дембицкий, а также знаменитый польский историк, носивший туже фамилию.
   Второй женой моего отца была Екатерина Сергеевна Савицкая, происходившая из рода генерала Савицкого - героя Русско-Японской войны 1905 года. Ее мама, Екатерина Николаевна Флавицкая, была племянницей знаменитого художника, написавшего картину "Княжна Тараканова".
   Во время войны Иван Васильевич работал в Жуковском (тогда этот город назывался Стаханов). Там он стал заместителем директора Центрального Гидроаэродинамического института по науке и трижды лауреатом Сталинской премии. Две первых премии из трех он отдал на нужды фронта. Третью премию потратил другим способом: в ресторан гостиницы "Москва" он пригласил всех своих знакомых, коллег по работе, друзей и устроил там грандиозный банкет.
   После войны папа работал заместителем директора по науке научно-исследовательского института имени Громова. В 1957 году Иван Васильевич Остославский основал в МАИ кафедру Управления полетом, занимавшуюся вопросами самолето- и вертолетостроения.
   Последние годы своей жизни отец любил много путешествовать. Он поменял несколько автомобилей, среди которых самым любимым был "Крайслер".
   Умер Иван Васильевич Остославский в 1977 году в Москве.
  
  
  

Херсонское дворянство: из века в век

   Подавляющее большинство дворянских фамилий Российской Империи было уничтожено большевиками во времена гражданской войны и красного террора. Статистические данные говорят о том, что до 1917 года в каждой губернии насчитывалось около 2-3 тысяч потомственных дворян, что составляло один процент от населения. Примерно 0,5 процента от всего населения составляли личные дворяне. В наше же время, по подсчетам специалистов, на бывшей территории Российской Империи проживает не более 10-12 тысяч человек, имеющих право претендовать на благородное происхождение, причем, большинство из них является потомками российского дворянства по женским линиям. По дореволюционному законодательству такие люди, по существу, дворянами не являются.
   На Херсонщине в 20 веке дворянство понесло сокрушительные потери. В нашем Таврическом крае оно уничтожено более, чем на 99%. Сейчас в Херсоне проживает всего несколько интеллигентных семей, имеющих юридическое и моральное право причислять себя к благородному сословию. Перечень современных дворянских фамилий нашего города невелик: супруги Колесевич(ныне уже покойные)- потомки дворян Колисевичей; Хомики- потомки дворян Толстолесов; Юлия Константиновна Богненко- потомок аристократического семейства фон Хольм; Всеволод Георгиевич Дзешульский- потомок древних польских шляхтичей Дзешульских; графиня Александра Николаевна Доррер- потомок древних дворянских фамилий Рагозиных, Чемесовых, Озеровых и др.; Ивановы- потомки дворян Ивановых, Остославских, Фроловых и де Безансон; Наседкины(живут в Каховке)- потомки древнего дворянского рода Наседкиных.
   Одним из наиболее интересных представителей аристократии, связанных с Херсоном, является графиня Александра Николаевна Доррер(в девичестве Рагозина). Александра Николаевна переехала в Херсон из Крыма в 1944 году. Много лет проработала она в Культпросветучилище преподавателем истории изобразительных искусств. Графиня Доррер в свои 93 года обладает энциклопедической памятью и гибким умом. Два года назад она опубликовала книгу воспоминаний "Это я, Господи!", в которой изобразила наиболее яркие моменты своей жизни от раннего детства до тридцатипятилетия(исполнившегося 9 мая 1945 года).
   Сказать, что жизнь Александры Николаевны была тяжелой, значит не сказать ничего. Она родилась в 1913 году в родовом имении своих родителей Бессоновке, расположенной неподалеку от Казани. Счастливое детство графини Доррер- а тогда просто Шурочки Рагозиной- длилось недолго. В первые дни Мировой войны ее отец ушел на фронт. Александра Николаевна со своими сестрами и братом не видела его годами. Советская власть отобрала Бессоновку у семейства Рагозиных. Большой барский дом, в котором жили Рагозины(а перед ними там жили с начала 17 века предки графини Доррер по линии Озеровых ), наполнился чужими людьми.
   В 1918 году семейство Рагозиных переехало в Харьков. Вот как описывает харьковские годы своей жизни сама Александра Николаевна: "Бои подходили все ближе, стали слышаться разрывы снарядов, треск пулеметов. Улицы пусты, все попрятались, прохожих нет..."."И вот Харьков заняли белые части- украсились трехцветными флагами ворота домов, открылись магазины, зазвучало "Боже, царя храни!". Улицы стали многолюдными, оживленными". Отец графини Доррер записался в белые части. Когда Белая армия оставляла Харьков, с ней ушел и штабс-капитан конной артиллерии Рагозин. В последствие он был тяжело ранен.
Это ранение стало для него фатальным...
   В 30-е годы Александра Николаевна закончила институт и вышла замуж за Алексея Георгиевича Доррера - потомка французской графской фамилии, переселившейся в Россию во времена революции 80-90-х годов 18 века. В 1935 году у четы Дорреров родился сын Георгий.
   Когда началась Великая Отечественная война, муж Александры Николаевны ушел на фронт. Ей пришлось самостоятельно содержать сына, больную, беспомощную мать и племянника, оставшегося без родителей. Самым страшным испытанием военных лет для графини Доррер и членов ее семьи был голод. В конце войны Александра Николаевна переселилась в Херсон и прожила в нашем городе более пятидесяти лет.
   Еще одним интересным представителем херсонского дворянства является кандидат медицинских наук, участник Великой Отечественной войны и кавалер четырех боевых орденов Игорь Михайлович Иванов, прослуживший много лет вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания. Игорь Михайлович пронес через всю сознательную жизнь веру в святые идеалы благородства, чести и милосердия. Он остался верен монархическим убеждениям. Во времена сталинских репрессий Игорь Михайлович был осужден по политической статье на 10 лет общего режима. В воркутинских лагерях он познакомился и подружился со многими представителями русской аристократии. Были в Воркуте и знаменитые изобретатели, ученые, деятели искусства и полководцы.
   После освобождения, Игорь Михайлович поступил в Ивано-Франковский мединститут. Получив диплом врача-лечебника, он более пятидесяти лет проработал в медицине на различных должностях.
   Будучи вице-предводителем херсонского дворянства, Игорь Михайлович сделал очень многое для возрождения дворянского духа и традиций в нашем регионе. К его мнению, мудрому и дальновидному, прислушивались многие руководители дворянских организаций Юга Украины. К нему приезжали за советом такие видные деятели дворянского движения как князь Евгений Алексеевич Мещерский(из Николаева), барон Михаил Петрович фон Ренгартен (из Одессы), князь Вадим Олегович Лопухин(вице-предводитель Российского Дворянского собрания). За верное служение своему долгу Игорь Михайлович был награжден благодарственным письмом, присланным ему местоблюстительницей Российского Императорского престола, великой княгиней Марией Владимировной и членами ее августейшего семейства. К сожалению, благодаря тяжелейшему расколу, погубившему ХДС, в 1997 году Игорь Михайлович отказался от должности вице-предводителя и вскоре отошел от дел.
   Игорь Михайлович был женат дважды. Его сын от второго брака, поэт Павел Иванов-Остославский в Херсоне является человеком известным. В 2005 году он стал лауреатом Первого всеукраинского литконкурса Пушкинское кольцо в номинации "за аристократизм творчества". В 2006 году Павлу Иванову-Остославскому была присуждена Международная литературная премия им. Николая Гумилева за книгу "Святилище огня". В этом же году он опубликовал книгу, посвященную прошлому своего рода, "История Остославских".
   Херсонское дворянство служит своему Отечеству и родному краю со времен Екатерины Великой, из века в век. Не смотря на красный террор, голод и войны, уничтожившие в 20 веке русское дворянство почти полностью, уцелевшие его представители продолжают благородное дело своих предков - несут обществу высокие образцы культуры и самосознания, являются хранителями памяти, морали и традиций нашего народа.
   21.10.2006. Наталья Ильина
  
  
  
   Во имя Отечества и Херсона
   В нынешнем - 2011 году - исполняется 200 лет со дня рождения обер-бургомистра (т.е. мэра) Херсона Ивана Семёновича Остославского. 2011 Год фактически можно считать и юбилеем основания рода Остославских, поскольку именно Иван Семёнович является первым историческим представителем этого семейства. Остославские дали Отечеству и нашему городу немало известных и талантливых людей, ярко проявивших себя на самых различных поприщах.
   Начав государственную службу в 1848 году, И.С.Остославский вскоре был избран херсонским обер-бургомистром. Он много жертвовал на благотворительность не только в Херсоне, но и в Одессе и в Николаеве. Уровень дохода ему позволял это делать, поскольку Иван Семёнович к тому времени уже много лет занимался коммерцией, был купцом второй гильдии, судовладельцем, первым директором и основателем Херсонского городского общественного банка, имел в Херсоне несколько доходных домов. На втором этаже одного из них ("дом-пароход" на улице Преображенской - ныне Декабристов, N 57) он жил со своей многочисленной семьёй. Один угол этого дома был почти острым - там, где сходились улицы. Противоположная же сторона была необыкновенно широкой и действительно напоминала корму корабля. В общем, дом этот имел треугольную форму. Знаменит он был тем, что под ним имелся огромнейший подвал. Из этого подвала вели два подземных хода в сторону Днепра. Один из этих подземных ходов заканчивался тупиком, другой же вёл к реке и заканчивался выходом на берег. "Дом-пароход" строился во время Крымской войны. Предполагалось, что передвигаясь по этому тоннелю, русские солдаты будут в случае необходимости отступать или, наоборот, нападать на врага, появляясь в самый неподходящий для него момент. Все эти катакомбы когда-то могли служить для тайной переброски войск.
   Иван Остославский был женат дважды. Имя первой его супруги до нас не дошло. От первого брака было у него двое сыновей: Иосиф и Феодосий. От второй супруги - Ирины (Арины) Никаноровны Акулининой у него было восьмеро человек детей: Екатерина, Лидия, Елена, Людмила, Ольга, Иван, Василий и Анна. Ирина Акулинина происходила из херсонских купцов-старообрядцев, ведущих свою родословную из Елисаветграда. В государственном архиве Херсонской области сохранился документ (повеление Государя Императора Всероссийского Павла Петровича), в котором сказано, что в 1798 году в Елисаветграде был большой пожар, из-за которого сгорело много купеческих лавок, находившихся на привозе. Среди пострадавших числились два двоюродных деда Ирины Леон и Максим Акулинины, которым царь повелел выплатить денежную компенсацию.
   К концу жизни за свои коммерческие и административные достижения Иван Семёнович Остославский был Высочайше пожалован двумя золотыми шейными медалями "За усердие" для ношения на Анненской и на Андреевской лентах. Он получил звание степенного гражданина и право носить шпагу, хотя подобная привилегия полагалась только представителям дворянства.
   В результате сильного шторма торговая флотилия Ивана Семёновича потерпела крушение. Произошло это в Бискайском заливе. Все корабли и товары, находящиеся на них, погибли. Благодаря этому обстоятельству возникли большие долги, которые выплачивать пришлось не только самому Ивану Семёновичу, который вскоре умер, но и супруге его Ирине Никаноровне. Скончался И.С.Остославский в 1877 году, и был похоронен в Херсоне на старом кладбище (в районе улицы Ушакова).
   Судьбы детей Ивана Семёновича Остославского сложились по-разному. Иосиф умер в детстве. Феодосий стал офицером русской императорской армии. Екатерина вышла замуж за купца по фамилии Сулим и у неё родилось двое дочерей: Валентина и Екатерина; Людмила вышла за горного инженера Андрея Андреевича Волошиновского, который был знаменит тем, что проходил по громкому "шахтинскому" делу, сфабрикованному сталинским НКВД в 30-е годы. У Анны родилось четверо детей. Она вышла замуж за протоиерея Василия Корнильевича Фролова - человека непростой, трагической судьбы. Елену взял в жёны будущий военный комендант Херсона, полковник Константин Иванович Слидюк. Ольга закончила Высшие женские медицинские "Бесстужевские" курсы. Она стала одной из первых русских женщин-врачей, получивших высшее образование на родине. В последствие она лечила заключённых в нерчинских тюрьмах, работала в херсонской больнице имени Ольги и Афанасия Тропиных. Иван пошёл по военной линии. Он служил в 210 запасном Крымском полку. Стал полковником действительной службы, при отставке генерал-майором, получил потомственное дворянство по воинскому чину. Василий окончил Новороссийский университет со степенью кандидата, в гимназии читал математику. В последствие он стал директором Первого одесского реального училища, статским советником, кавалером орденов св. Владимира 3 степени (приносил потомственное дворянство), св. Анны 3 степени, св. Станислава 3 степени. В Херсоне он был избран гласным (депутатом) городской думы.
   Василий Иванович Остославский сочетался браком с Валентиной Епифановной Иващенко, происходившей из дворян Черниговской губернии. Благодаря тому обстоятельству, что отец Валентины Епифановны пропал без вести, устроившись простым матросом на корабль, ей пришлось стать кормилицей и добытчицей для своего большого семейства. Мать и нескольких младших сестёр ей пришлось содержать одной. В.Е.Иващенко основала в Мариуполе школу для девочек из бедных семей. Она стала там директрисой и преподавательницей русского языка и литературы. Со временем её школа получила статус женской гимназии. В наше время гимназия имени Валентины Епифановны Остославской (Иващенко) является самым престижным учебным заведением города Мариуполь. Имя основательницы там помнят и чтят по-прежнему.
   Во время революции и гражданской войны Остославских постоянно преследовали несчастья. В.Е.Остославская (Иващенко) тяжело заболела испанкой и вскоре умерла. Это было в 1918 году. Через некоторое время в квартире, где жила семья, случился большой пожар. Все вещи и ценности пропали. Василий Иванович со своими детьми Иваном и Ольгой переехал в дом сестёр своей жены. Последние годы жизни он провёл в Одессе. Город несколько раз переходил из рук в руки, было очень голодно и тревожно. Только тогда, когда Одесса была занята частями Добровольческой белой армии, город жил относительно спокойной и сытой жизнью.
   Умер Василий Иванович Остославский в 1922 году от порока сердца, возникшего в результате голода.
   Сын Василия Ивановича Иван Васильевич во времена НЭПа переехал из одесского дома родных сестёр своей матери в Москву. В Москву же переселилась и его младшая сестра Ольга Васильевна. Со временем оба они окончили МГУ: физико-математический и филологический факультеты соответственно.
   Окончив Московский госуниверситет, И.В.Остославский устроился работать на одну французскую фирму, выпускавшую гидропланы. Перед Великой Отечественной войной Иван Васильевич уже работал в ЦАГИ. Со временем он стал замдиректора по науке Центрального Гидроаэродинамического института. Он защитил докторскую диссертацию по техническим наукам, стал профессором МГУ и МФТИ, подготовил 25 кандидатов и семь докторов наук. В 1957 году основал в МАИ кафедру Управления полетом, занимавшуюся вопросами самолето- и вертолетостроения. Иван Васильевич Остославский за свои научные разработки был три раза награждён Сталинской премией, орденом Ленина, тремя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Отечественной Войны 1 степени, званием Заслуженный деятель науки и техники РСФСР. Он фактически стал одним из основателей советской гидроаэродинамики.
   Умер Иван Васильевич Остославский в 1972 году в Москве.
   У И.В.Остославского была единственная дочь - Валентина Ивановна. Она стала кандидатом химических наук, вышла замуж за профессора химии Анатолия Корнилова. Умерла в 2009 году.
   Среди потомков рода Остославских по женским линиям немало встречается интересных и талантливых личностей. От брака Анны Ивановны Остославской и Василия Корнильевича Фролова родилось четверо детей: Борис, Сергей, Евгения и Юлия.
   Борис Васильевич Фролов стал во время Первой мировой войны поручиком Херсонской комендатуры, участвовал в Белом Движении. Перед Великой Отечественной он окончил медицинский институт, был майором-военврачом, начальником отделения госпиталя в Горьком (Нижнем Новгороде). После войны он работал главврачом Ивано-Франковской областной стоматполиклиники.
   Сергей Васильевич Фролов окончил с отличием Санкт-петербургский политехнический институт, и вскоре был призван на военный флот. Участвовал в Первой мировой войне. В 1920 году его эскадренный миноносец, входивший в состав Черноморского флота, ушёл в Марсель. В госпитале он заболел брюшным тифом и вскоре умер.
   Евгения Васильевна Фролова окончила Херсонский сельскохозяйственный институт по специальности "инженер-технолог винного производства". Она вышла замуж за горного инженера Евгения Андреевича Тропина.
   Юлия Васильевна Фролова была замужем за царским и белым офицером Михаилом Николаевичем Ивановым. В последствии Михаил Николаевич стал главным инженером Херсонского Облпотребсоюза. Он происходил из учительской семьи. Его отец был инспектором (завучем) Херсонского ремесленного училища, коллежским асессором.
   Все младшие представители семейства Фроловых (являющиеся по материнской линии потомками Остославских) были людьми искусства. Они прекрасно играли на мандолине и фортепиано, а Борис Васильевич и Сергей Васильевич профессионально писали маслом. У потомков этого семейства до сих пор сохранился один натюрморт, авторство которого принадлежит Б.В.Фролову.
   У семейства Фроловых в Херсоне была когда-то большая усадьба, построенная ещё Корнилием Александровичем (отцом протоиерея Василия Фролова) в 1870-е годы. Весь комплекс строений состоял из большого одноэтажного барского дома и нескольких флигелей, в которых жила прислуга. Во дворе был виноградник и сад.
   Во времена советской власти судьбы рода Остославских нередко складывались трагически. Некоторые его представители были расстреляны, отбыли заключение в тюрьмах и лагерях, воевали на фронте, работали от зари до зари на производстве, были в оккупации. Вот как описывает в своих воспоминаниях потомок данного семейства поэт Павел Иванов-Остославский одну интересную историю, произошедшую с его бабушкой Юлией Васильевной Фроловой:
   "Во дни, когда советская армия освободила в 1944 году от немцев Одессу, с бабушкой Юлией (она тогда жила именно в Одессе) произошла такая история. Как-то поздним вечером в окно её квартиры кто-то постучался. Было темно и очень тревожно. Она толком не знала, что происходит в городе и чьи войска в данный момент в нём господствуют. А может в окошко стучат мародеры или бандиты? Она не подошла к окну... Постучали ещё раз. Потом она услышала, что кто-то говорит по-русски. Некий мужской голос, обращавшийся, видимо, к ней, произнёс:
   - Эй, хозяюшка, открывайте! Дайте воды и поесть чего-нибудь!
   Тон, в котором была произнесена эта фраза, был очень настойчивым и решительным, но вместе с тем, в голосе чувствовались какие-то нотки интеллигентности, ощущалась правильная русская речь.
   Бабушка Юлия, наконец, решилась подойти к окну и посмотреть, кто стучит. Она зажгла свечу и, отодвинув штору, посмотрела за чёрное стекло, в темень. Увидев что-то или кого-то в окне, она только смогла воскликнуть:
   - Наши, пришли! Белые...
   От переизбытка чувств она тотчас потеряла сознание и упала на пол.
   Как выяснилось в последствие, в советской армии годом раньше ввели погоны. Бабушка увидела за окном офицера с золотыми погонами, которые тускло мерцали, отражая свет свечи. Она приняла его за офицера русской белой армии, ведь ещё со старых времён было хорошо известно, что погоны носят только белогвардейцы, а у красных в воинских частях звания обозначаются с помощью петлиц с разными геометрическими фигурами, наложенными на них. Бабушка Юля была уверена в тот момент, что она не может ошибиться: пришёл офицер с царскими знаками различия, значит, вернулись белые, свои... "
   От брака Михаила Николаевича Иванова и Юлии Васильевны Фроловой в 1923 году родился сын Игорь. Игорь Михайлович Иванов впоследствии принял участие в Великой Отечественной войне, был дважды ранен, награждён несколькими боевыми орденами. Уже после войны он окончил медицинский институт и стал врачом-офтальмологом. В 1980 году он защитил кандидатскую диссертацию. Более пятидесяти лет своей жизни И.М.Иванов отдал медицине. Он стал прекрасным доктором, причем не только лечебником, но и хирургом. В больнице имени Тропиных и в УТоСе его знали как истинного гуманиста и филантропа. В 1991 году Игорь Михайлович Иванов стал у истоков воссоздания Херсонского губернского дворянского собрания. Он 6 лет занимал должность губернского вице-предводителя и начальника департамента науки, культуры и образования ХГДС. В 1996 году стал действительным членом Российского Дворянского Собрания.
   В заключении следует отметить, что род Остославских состоит в родстве с дворянскими фамилиями Дембицкие, Савицкие, Де Сукни, фон Эренштрайт, с купцами Сулим и Тропиными, а так же с семейством выдающегося психолога и философа Георгия Ивановича Челпанова и с художником К.Д.Флавицким - автором картины "Княжна Тараканова".
   Потомки рода Остославских, так же как их далёкие предки, продолжают служить своему Отечеству и своему городу в самых различных сферах общественного бытия. Именно на таких людях строится благосостояние и процветание нашего края.
  
   Наталья Ильина
   23.10.2011.
  

Сын Отечества и Херсона...

   Херсон - город удивительно богатый на талантливых и самоотверженных людей. Прославленные и безвестные, работающие в разных сферах приложения человеческих сил, наши земляки стремятся быть полезными родному краю, принести благо ближнему своему, безвозмездно и от чистого сердца. К числу людей такого сорта принадлежал наш заслуженный земляк врач-офтальмолог Игорь Михайлович Иванов, умерший на прошлой недели 19 марта 2008 года.
   Игорь Михайлович являлся очень активным и талантливым человеком. Об этом свидетельствуют его многочисленные регалии: кандидат медицинских наук, вице-предводитель херсонского дворянства, действительный член Российского Дворянского Собрания, кавалер четырех боевых орденов, полученных за участие в Великой Отечественной Войне. Игорь Михайлович был первым и долгое время единственным в Херсоне врачом-офтальмологом, имевшим ученую степень. Многие коллеги по профессии считали его блистательным врачом (и не только лечебником, но и хирургом). Многим он запомнился как добрый и благородный человек, как гуманист в истинном значении этого слова.
   И.М.Иванов родился в Херсоне 17 сентября 1923 года. Родители воспитывали его в строгости. Отец - Михаил Николаевич Иванов (инженер-строитель, бывший царский и белый офицер) - жил по домострою, стараясь привить сыну строгую приверженность законам чести, благородства и вселенской любви. Мать Игоря Михайловича - Юлия Васильевна Фролова - была потомком исконных херсонских семей: Остославских и Акулининых. Она отличалась набожностью и мечтательностью.
   В 1941 году, 21 июня Игорь Иванов получил аттестат зрелости. На следующий день началась война. Оккупацию Игорь Михайлович пережил в Херсоне и в Одессе. Период жизни "под немцами" стал горестной страницей его жизни. Он вспоминал, что местное население постоянно боялось расстрелов и обысков. Немцы в Херсоне не церемонились. В районе нынешнего Жилпоселка, около больницы имени Тропиных, фашисты устроили лагерь для перемещенных лиц. Там они держали арестованных мужчин, достигших 16-литнего возраста, а также евреев и цыган. Многие узники этого лагеря были расстреляны, многие угнаны на работы в Германию. Среди друзей семьи Игоря Михайловича были те, кто из лагеря не вернулся...
   После освобождения Херсона советскими войсками, Игорь Михайлович Иванов добровольцем ушел на фронт. Он освобождал от фашизма Польшу и Германию; принял участие в Яссо-Кишиневской наступательной операции в составе 348-го отдельного саперного батальона Таганрогской стрелковой дивизии 5-ой Ударной Армии генерал-лейтенанта Берзарина. При форсировании реки Одер у Кюстринского плацдарма Игорь Михайлович был тяжело ранен. Почти год после этого он провел в тыловых госпиталях. Получив инвалидность, он был уволен в запас. С этого момента началась его послевоенная, мирная жизнь.
   В 1946 году Игорь Михайлович поступил в Одесский медицинский институт. За несколько дней до нового 1947 года был арестован органами НКВД как враг народа и контрреволюционный элемент. Получив десять лет лагерей по двум политическим статьям, он отправился в Харьковскую пересыльную тюрьму, а затем к месту постоянного заключения - в Речлаг, находящийся под Воркутой. Освободился в 1955 году по амнистии. В 1962 году Игорь Михайлович окончил Ивано-Франковской медицинский институт; в 1973 году вернулся в Херсон. С 1973 по 2003 год Игорь Михайлович работал в больнице Комсомольского района имени Тропиных и в УТоСе. В 1981 году защитил кандидатскую диссертацию.
   В 1992 году Игорь Михайлович Иванов стал вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания. Работая на дворянском поприще, он сделал нимало для возрождения высокой культуры и старинных традиций на Херсонщине. Он был "мозгом" дворянского движения Юга Украины, являлся организатором многих научных и художественных мероприятий, проводившихся силами херсонской организации РДС и различных местных учреждений.
   В 2003 году Игорь Михайлович почувствовал себя плохо: обострились болезни, стали проявляться отдаленные последствия фронтового ранения. Затем последовали две операции, которые он перенес с трудом. 19 марта 2008 года на 85-м году жизни Игорь Михайлович Иванов скончался.
   Игорь Михайлович запомнился многим людям, знавшим его, как филантроп и врач от Бога, делавший все для спасения здоровья своих больных, отдававший пациентам весь свой талант, опыт и профессионализм. Пройдя суровую школу жизни, он не потерял веры в идеалы благородства, гуманизма и христианской любви. Зная истинную цену высоким принципам, он всегда стремился делать людям добро, незыблемо веря в то, что человечность и милосердие, живущие в наших сердцах, безраздельно и жизнеутверждающе правят миром.
   24.03.2008. Анастасия Ильина
  
  

На одного доброго человека стало меньше...

   19 марта на 85-м году жизни скончался Иванов Игорь Михайлович - известный херсонский врач-офтальмолог, кандидат медицинских наук, действительный член Российского Дворянского Собрания, вице-предводитель Херсонского дворянства, кавалер четырех боевых орденов, полученных за участие в Великой Отечественной Войне.
   Большая часть жизни Игоря Михайловича была связана с Херсоном. В нашем городе он родился, получил аттестат зрелости, после окончания Ивано-Франковского медицинского института и возвращения в Херсон, состоялся как высоко профессиональный врач, подаривший радость видеть мир во всех его красках и полутонах сотням своих пациентов, многие из которых впоследствии стали его друзьями. Игорь Михайлович Иванов проработал в медицине более пятидесяти лет. Немало лет своей жизни он отдал больнице Комсомольского района имени Тропиных и УТоСу.
   Игорь Михайлович запомнился многим людям, знавшим его, как филантроп и врач от Бога, делавший все для спасения здоровья своих больных, отдававший пациентам весь свой талант, опыт и профессионализм. Пройдя суровую школу жизни, испытывавшую Игоря Михайловича на прочность на фронте и в сталинских лагерях, он не потерял веры в идеалы благородства, гуманизма и христианской любви. Зная истинную цену высоким принципам, он всегда стремился делать людям добро, незыблемо веря в то, что человечность и милосердие, живущие в наших сердцах, безраздельно и жизнеутверждающе правят миром.
   Пусть память об Игоре Михайловиче Иванове - известном враче и гуманисте - надолго сохранится в памяти наших земляков.
  
  
          -- Наталья Ильина
  
   Женщины, на которых Павел Игоревич Иванов-Остославский ритуально женат.
      -- Государыня Императрица Всероссийская, Царица Польская, Великая Княгиня Финляндская Мария Владимировна Романова (Гогенцоллерн), Местоблюстительница Престола Романовых. Мадрид и Санкт-Петербург.
      -- Государыня Царица, Королева и Великая Княжна Всея Руси, Светлейшая Княжна Юлия Васильевна Волконская, Местоблюстительница Престола Рюриковичей. Москва.
      -- Светлейшая Княжна Мария Сергеевна Волконская. Москва.
      -- Княжна Крови Великокняжеской Анастасия Григорьевна Решетова-Волконская. Москва.
      -- Княжна Крови Великокняжеской Ольга Юрьевна Серябкина-Волконская. Москва.
      -- Княжна Крови Великокняжеской Великого Княжества Литовского Евгения Фёдоровна Куракина. Санкт-Петербург.
      -- Княжна Крови Великокняжеской Великого Княжества Литовского Виолетта Голицына. Москва.
      -- Королевская Принцесса Бригитта Карагеоргиевич-Югославская. Белград.
      -- Потомственная Дворянка Елена Михайловна Успенская (праправнучка писателя Глеба Успенского). Москва.
      -- Потомственная Дворянка Кристиана Анатольевна фон Дитц (принадлежит к древнему немецкому рыцарскому роду, ведущему своё происхождение из Прибалтики). Санкт-Петербург.
      -- Юлия Валерьевна Шибаева (Херсон), Марьяна Рожкова (Волгоград), Анастасия Дмитриева (Херсон).
  
  
  
  

Павел Иванов-Остославский

  
  
  
  

Избранные произведения

  
  
  
  
  


Эпиграф:
"Господи, Боже Единый, Боже Троице, то, что я сказал в этой книге от Тебя, пусть будет принято как Твое; если же что-то я сказал от себя, то да простишь меня Ты и те, кто Твои".
Августин Блаженный

   Памяти деда Александра Ивановича Мадыкина посвящается

   Книга известного украинского поэта Павла Иванова-Остославского "Избранные произведения" включает в себя большую часть стихотворного наследия автора. Она написана ярким поэтическим языком и проникнута тонким лиризмом, щемящей исповедальностью, благородством, мистицизмом, психологизм. Произведения, вошедшие в книгу, по тематике и проблематике разнообразны. По творческому методу они принадлежат к русскому правому символизму (символоромантизму). Духовный мир лирического героя необычно сочетает в себе замкнутость и космизм, меланхоличность и бунтарство, аристократизм и христианское всепрощение, восторженность, трагичность, самоотречение. Наличие особых художественно-эстетических эффектов, мастерски вплетенных в канву стихотворного повествования, делает лирику данного автора возвышенно эмоциональной, красочной и запоминающейся.
   Книга состоит из трёх поэтических сборников: "Святилище огня", "Ты и Я" и "Плоды терновника". В неё включены так же произведения художественной прозы. В раздел "Приложение" помещены семейные хроники поэта, повествующие о трудной, но интересной жизни предков автора за последние три века.
   Книга рассчитана на широкий круг читателей.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Поэтический сборник Святилище огня
Удостоен диплома Первого всеукраинского литературного фестиваля-конкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "За аристократизм творчества" (2005 год) и Международной литературной премии им. Николая Гумилёва (2006 год).


Посвящается моим родителям с любовью


Стихи о любви


Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой повздоря,
Мрачнее, чем затменье дня,
Как будто бы тройное горе
Случилось в жизни у меня.

Я, от стыда изнемогая,
Себя раскаяньем душу,
Затем, что я тобой, родная
Теперь уж трижды дорожу!

* * * * *


Когда я в ночи засыпаю,
Ко мне из небесной страны
Слетаются птичьею стаей
Прекрасные, добрые сны.

Садятся они в изголовье
Кровати моей, и вокруг
Безбрежной, вселенской любовью
Весь мир наполняется вдруг.

И кажется, что во Вселенной
Царит благородство одно,
Оно лишь во веки нетленно,
Оно лишь нам свыше дано.

И мне открывается тайна:
Изящна и утончена,
Мне встретится скоро случайно
Прекрасная дама - она,

Чьим образом грежу я нынче.
Она так мила и умна,
Что даже и кистью б да Винчи
Могла быть изображена.

Но время проходит, и стая
Срывается прочь от меня,
В предутренних сумерках тая
И в бледности нового дня.

И я просыпаюсь, жалея,
Что бодрствовать должен весь день,
Ах, если б на землю скорее
Сошла полуночная тень!

* * * * *

Живу я среди белых льдин
И средь холодных вод
Совсем один, увы, один -
Никто ко мне не йдет.

Обходит мой убогий кров
Кузнец и китобой,
И даже чукча-рыболов
Не в дружестве со мной.

Метут студеные ветра,
Свирепы и лихи,
А я в яранге у костра
Пишу мои стихи.

Над пламенем по три часа
Сижу я в забытьи,
И мне мерещатся глаза
Зеленые твои.

Не скрою я: приятно мне,
Грустя, в огонь смотреть -
Твоих волос цветет в огне
Каштановая медь.

В костре я видеть очень рад
Хоть до конца времен
Твой несказанный, светлый взгляд,
Что одухотворен.

Что мне кузнец и китобой -
Гореть им всем в огне!
Я буду жить, коль образ твой
Являться будет мне!

* * * * *


Марии Плошихиной
Как жутко тошно на душе:
Я дням веду свой счет,
Тоска меня давно уже
Ужасная грызет.

И гонит прочь тоска меня
Быстрей, быстрей, быстрей
Из мира света и огня
В мир сумрачных теней.

Она со мной везде, кругом,
Среди пиров и месс,
Она, как вездесущий гром,
Карающих небес.

Но исчезает вдруг тоска
В забвения реке,
Лишь друга чуткая рука
Прильнет к моей руке.

Лишь я услышу голос той,
Чей лик так чудно мил,
Чей крест мерцает золотой
Сеянием светил,

Чей локон, как волна завит,
Чей взор яснее дня...
Ах, Маша, лишь один твой вид
Уж исцелил меня!

* * * * *
Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты,
Тебя вспоминаю не смело...
Тебе все на свете отдам я, лишь ты,
Лишь этого б ты захотела.

О, ради тебя я пошел бы на все,
Ах, милая, в рай иль в геенну -
Живу я любовью, и сердце мое
Не знает ни страха, ни тлена.

Избавлю себя от материи пут,
Пожертвую телом и кровью,
И в то перейду, что любовью зовут -
Блаженной, Вселенской любовью.

Не стану писать я, как прежде стишки,
Покой я ничей не нарушу -
Среди Серебристой Полночной Реки
Мою ты увидишь вдруг душу.

Я стану глядеть кругловат, желтоват
Средь всплесков серебряных ночи
Из дальних, космических, темных палат
В твои изумрудные очи.

Пусть время погаснуть последней звезде,
Пусть небо затянет туманом,
Но я буду вечно с тобою везде -
Я буду твоим талисманом.

Ты станешь ли бодрствовать, станешь ли спать,
Но я - вечно зрячее око -
Над крышами буду тебя охранять,
Блуждая на запад с востока.

И пусть пробегают неслышно года -
Мне вечно лететь над тобою,
Тебя охранять и лелеять всегда
И быть талисманом-Луною.


* * * * *

Квазимодо
Когда-то, в век странный и темный,
Собор был в Париже. Он встарь
Стоял среди улиц, огромный,
А жил в нем - церковный звонарь.

Звонарь тот хромой, безобразный,
Для многих урод и фигляр,
Натурой был тонкой и страстной -
Имел благородства он дар.

Он крепок был в чувстве и в вере,
Но разве обманешь судьбу -
Открыл он церковные двери,
Впустив внутрь храма толпу.

Толпа в миг безумств и свободы,
Под действием внутренней ржи,
Вошла под церковные своды,
И кровью зажглись витражи.

Он, грех совершивший, ранимый,
Вины своей не перенес,
И умер он рядом с любимой,
Как друг, иль как преданный пес.

* * * * *

Ты меня так искренно любила.
Что же я? Увы, в моей душе
Не любовь - совсем другая сила
Возникала исподволь уже.

В мир душа захлопнула оконце,
И сгустилась в ней седая мгла -
Мне казалось я сокрыт от солнца
Тенью Люциферова крыла.

Нежное, пресветлое созданье,
Ты была печальна от того,
Что, увы, не обратил вниманья
Я на грезы сердца твоего.

Я, тобою восхищаясь, все же
Не тобой, а болью жил своей -
Для меня зачем-то стал дороже
Страшный мир уродливых теней.

И душа моя и даже тело
Оказались в адовом плену -
Я ушел за чуждые пределы,
В темную и дальнюю страну.

Ты мою лишь душу приоткрыла,
И конечно сразу поняла -
Буйствует во мне слепая сила,
Сила разрушения и зла.

Ты переменилась постепенно.
Мысли о прощении гоня,
Стала ты печальна и надменна,
И, конечно, бросила меня.

И, хоть мы с тобой теперь в разлуке,
И меж нами горы и леса,
Я в мечтах твои целую руки
И во снах смотрю в твои глаза.

* * * * *


Приди, хоть в сеянье денницы,
Хоть в блеске полночной звезды,
Ко мне, Поднебесья Царица,-
Космический дух красоты!

Меня покидает сознанье,
Все руки слабей и слабей,
Я чую - из тьмы мирозданья
Летит огнедышащий змей.

Тот змей многоглавый, крылатый,
С когтями, что кровью горят,
На нем чешуя, словно латы,
И в ней отразившийся ад.

Он смерти извечный предтеча,
Ему нами править дано;
Он душу мою человечью
Хотел погубить уж давно.

Меня из волшебного сада,
От муз, опьяненного сном,
Возьмет он, и ужасы ада
Узнаю я в царстве ином.

Я сгину в ужасной геенне,
Средь крови, средь тьмы и огня,
И мертвых прискорбные тени
В свой круг скоро примут меня,

Их воющих, исчерно-красных
Пройдет предо мной череда,
И я среди этих ужасных
Теней растворюсь навсегда.

Но я среди крови и ночи
В миг смерти увижу пускай
Любовью горящие очи
И царственный твой горностай.

И пусть суждено раствориться
Мне в адском кровавом огне,
Тебя я увижу Царица,-
Я знаю - придешь ты ко мне.


* * * * *

Смейтесь ангелы Господни,
Плачьте, бесы Сатаны,-
Я ушел из преисподни-
Люциферовой страны.

Долго пробыл я в геенне,
Там не сладко было мне -
Жгли меня там злые тени
В вечном адовом огне.

Снова я живу на свете,
Только вот средь бела дня
Встретив, женщины и дети
Сторонятся все ж меня.

И за мною тени взглядов
Их летят. Как им претит,
Как страшит их жудкий, адов
Мой потусторонний вид!

Но, любовь взвалив на плечи,
Одолев законы зла,
Ты одна со мною встречи
Ищешь, дивна и светла.

От тебя едва ли скрою,
Что дела мои и сны
Дышат лишь одной тобою,
Лишь тобой вдохновлены.

Ты, толпе не веря странной,
На нее уж не греши.
Ей - толпе - моей туманной
Не понять во век души...

* * * * *

Много странного в женщине скрыто:
До конца никогда не поймешь,
Весела ли она, иль сердита,
Говорит она правду, иль ложь.

Но мои "доброхоты", ощерясь
И сгущая в душе моей мрак,
Скажут мне: "Что за глупая ересь!
Раз не понял ты, значит дурак!"

И, на очи навеяв туманность,
Сделав вид, что не слышу хамья,
Я скажу: "Все же в женщине странность
И загадочность чувствую я"...

И, конечно, безумно ликуя,
И светясь, как сеяние дня,
Я припомню мою дорогую-
Ту одну, что любила меня.

Воспевать ее будет напрасно -
Мне не хватит ума моего,
Чтоб сказать, как же было прекрасно
И чудесно мое божество!

Но, увы, - все поэты беспечны,
Ну а музы - влюбленно-легки,
И они улетают навечно,
Лишь другого услышат шаги...

(Прямодушие в них и обманность,
Ужас ночи и прелесть зари...
Музы, Музы, какая же странность
Обуяла вас, черт подери!)

И моя от меня улетела.
Я любил ее. Что же она?
До меня никакого ей дела -
Муза мне ведь совсем не жена.

Но события жизни так скоры -
Время мчит неизвестно куда,
И уносит с собою раздоры
И мечты, и любовь навсегда.

Я теперь совершенно здоровый,
Нет в глазах уж безумья огня,
Открывается светлый и новый
Неразгаданный мир для меня.

Но сомненье одно, так тревожа
Весь досуг мой, не властно уму:
Почему улетела ты все же,
Муза, дай мне ответ - почему!



* * * * * * * * * * * * *

За окнами движутся тени,
Горит золотая луна.-
В моря неземных сновидений
Вхожу с головою, до дна...

И гаснет во тьме Мирозданье,
И меркнут его рубежи-
Всё реже вещей очертанья,
Всё ярче чудес миражи...

Полночным укутанный мраком,
За явь принимаю я сон,
И вижу, что тайным я знаком
За кем-то идти приглашен.

Вот тени нечёткая кромка,
Вот стан, что из тьмы и огня -
Смотрите ж: сама Незнакомка
К себе призывает меня.

Движенья - изяществу верность-
По-блоковски чудно легки,
Поверий знакомая древность,
Знакомая узость руки...

Она меня кличет и манит
В зарю золотистой луны,
Где тучи едва закрывают
Границы далёкой страны.

Страны, где личины и маски
Нужны мне не будут ни дня,
Где добрые древние сказки
На век околдуют меня.


* * * *
Ольге Ивановне Остославской

Уж в меня нынче демон вселился:
Все предметы мне странно чудны,
Я теперь понимать разучился
Совершенно, где явь, а где сны.

Целый день я слоняюсь по дому:
То пройдусь, то, шальной, пробегу,
Мне ведь издревле всё здесь знакомо,
Хоть узнать ничего не могу.

И когда прохожу по гостиной,
Становлюсь вдруг я сам, как ни свой,-
Снова вижу я в раме старинной
Чудный лик госпожи молодой.

И с портрета взирают их милость:
Десять рыцарей - десять вельмож.
Как же мило она поместилась
На холсте среди сталей и кож!

Стану их имена прославлять я
Поэтически хоть до одра:
Это предки мои - это братья
Меж собою и с ними сестра.

О, прабабушка! В Вас воспитали
Грациозную стать лебедей.
Вы, как фея из сказочной дали,
Как принцесса из рыцарских дней.

Восхищаться я снова и снова
Буду Вами не дни, а века -
Вот моё Вам приветное слово,
Что восславит Вас наверняка.





Белый клинок
(Стихи о Белой Гвардии)


Врангелевцы
Умирала старая Европа,
Постепенно превращаясь в прах
На соленых топях Перекопа,
Под водой кровавой в Сивашах.

Катастрофа совершалась зримо,
Смерть была единой госпожой
На просторах выжженного Крыма -
На земле и нашей, и чужой.

И под вопли разъяренной стали,
Под ужасный орудийный вой
Воины, сражаясь, умирали
За Россию на передовой.

Шли вперед, исполненные веры,
Шли на смерть под громкое "Ура",
И князья, и просто офицеры,
И солдатский люд, и юнкера.

Царствовала смерть по белу свету,
Кровью наполнялись Сиваши,
И, конечно, там - средь павших где-то -
Затерялась часть моей души...

* * * * *

Белый воин
Я лишь отзвук пройденных столетий.
Я погиб, и вот моя душа
Вдруг воскресла в белизне соцветий
Пышных трав у края Сиваша.

Я погиб под звуки канонады,
Грудь мою насквозь пронзил металл
В миг, когда поднялись в бой солдаты,
Защищая наш Турецкий вал.

И теперь здесь - на краю планеты-
Я лежу средь девственных степей,
Видя сны в ночной тиши до света,
Вспоминая были прошлых дней.

Вижу ночи черные глазницы,
Что латышской мушкой сверлят лоб,
Вижу будто бы горят зарницы,
Светом обозначив Перекоп.

Вижу неба черные просторы,
И, как будто даже наяву,
Полосы родного треколора -
Русский флаг, несущийся во тьму.

Слышу, будто ветра литургии,
Что летят из мутной темноты,
Все поют и плачут о России
У последней столбовой версты.

* * * *

Марине Цветаевой
(На сборник "Лебединый стан").

Вечер. Книгу я Вашу читаю:
Предо мной реет облако птиц,
Верно то лебединая стая,
Что слетела вдруг с ваших страниц.

Вы писали о них, белоснежных,
Вы желали им счастья в пути,
Чтоб когда-нибудь в мире безбрежном
Им победу в сраженьях найти.

Но напрасны их были усилья -
Умереть им ужасный удел:
Разбросал лебединые клинья
Вихрь красных взметнувшихся стрел.

И развеялись перья по свету,
Прах тела поглотил этих птиц,
Только души их всё-таки где-то
Обитают средь Ваших страниц.

Я последую Вашей тропою -
Стан лебяжий в стихах воспою:
Им, погибшим средь смертного боя,
Я печаль посвящаю свою...


* * * *
На смерть Марины Цветаевой

Смерть её - Дьявола чёрное дело!
Песнь её - жизни предсмертный стон!
Ах, почему же она посмела
Гордо воспеть Лебединый Дон!

Впрочем, во смерти ведь нет наказанья,
Да для неё ведь и смерти нет -
Души такие среди мирозданья
Не умирают миллиарды лет!

Вот ей такая теперь расплата, -
Что бы стихи её впредь не лились,
В латах стальных и, как ангел крылата,
Тихо она воспарила ввысь.

Крест на плаще её белом тает,
В небе другие зажглись кресты,-
Как лебедей белоснежных стая,
Рыцарей белых парят ряды.

Меркнут кресты их в сеянье млечном,
Тают полки их, за строем строй.
В божий чертог перешедши, вечно
Будут они её звать сестрой.

* * * * *

Страшный сон ко мне приходит ночью
Призраком схороненных времен,
Будто вижу, вижу я воочью
Странный и пугающий вагон.

И, в холодном сумраке бледнея,
Тускловато светится окно -
Где я оказался? Где я... Где я...
Это Дно... Конечно это Дно!

Страшным и расплывчатым виденьем
Снова Он в окне передо мной -
Вижу: ставит Он под отреченьем:
"Божьей волей Николай Второй..."

Но сменились вдруг картины ада,
Я в последний перешел предел:
Гулко бьёт в подвале канонада
И в крови лежит десяток тел.

В этом жутком, адовом подвале
Растерзали их ещё живых:
На штыках убийцы распинали,
Как Иисуса распинали их.

И, сокрыты темнотой ночною,
Их убийцы к шахтам повезли,
А потом облили кислотою,
Известью облили и сожгли.

Надругавшись с счастием звериным
Над телами мёртвых жертв своих,
Палачи, пречистых и невинных,
Бросили в глубины шахты их.

Через мрак времён, ушедших в лету,
Через боль и кровь минувших дней,
Рвутся, рвутся сквозь меня ко свету
Несколько поруганных теней.

До меня и из пределов рая
Долетел их не умолкший стон,
Стонут души их, ко мне взывая,
Превозмогши череду времён.

Души их, невинно убиенных,
С новой силой навевают мне
Боль немых, погаснувших Вселенных,
Сгинувших в холодной вечной тьме...

Часто вижу, вижу я воочью,
Призраки схороненных времен,
Призраки, что, появляясь ночью,
Мне приносят мой кошмарный сон.

* * * * *


Входим в разрушенный город ночной.
Нет ни людей в нем, ни даже собак,
Вьюга лишь воем тревожит покой
Вымерших улиц, закованных в мрак.

Наших коней топот в черных стенах
Эхом зловещим и жутким звучит,
В такт дребезжат ему окна в домах,
Вьюга- волчица зловеще скулит.

Скоро покинем мы город ночной,
Скоро уйдём мы отсюда туда,
Где предстоит нам упорнейший бой,
Где кровь польётся рекой, как вода.

Труден наш путь, но из нас ни один
Не задрожит перед смерти лицом -
Каждый из нас офицер, дворянин,
Каждый из нас не бывал подлецом.

За православие, Русь и царя
Смело и гордо пойдём мы на смерть -
Нас упокоит родная земля,
Пухом нам станет родимая твердь.

Мы покидаем обугленный мглой
Город, где нет ни людей, ни собак,
Где только вьюга тревожит покой
Вымерших улиц, закованных в мрак.

* * * * *

Письмо с фронта

Приветствую тебя письмом, родная!
Прости, что не писал, моя душа,-
Всё некогда. Моя передовая
Теперь лежит у края Сиваша.

В Турецкий вал вцепились мы и терцы.-
Он будет белым век, покуда есть
Ещё в живом, ещё в горячем сердце
У нас святая воинская честь!

Я - белый офицер, я - зол и молод!
Что тягость мне военных наших дней!
Готов я жизнь отдать, чтоб серп и молот
Не правили Россиею моей!

А впрочем, этот пафос тут излишен:
Тебе хочу писать я о другом -
О нежном цвете белоснежных вишен,
Что окружали наш старинный дом.

Хочу домой! Хочу в твои объятья!
Хочу дарить стихи тебе, цветы!
Мечтаю раз хоть триста повторять я,
Что прелесть замечательная ты!

Ах, милая, да если бы ты знала
Как я живу, тоскуя и любя!
Увы, тебя всегда мне не хватало,
И я всегда домысливал тебя.

Я вспоминал тебя, твою улыбку,
На шее блеск цепочки золотой,
И возникал в моём сознанье зыбком
Прекрасный и печальный образ твой.

Любимая, ведь я тебя уж ради
Оставил бы все битвы и бои,
Чтоб видеть лишь каштановые пряди
И очи изумрудные твои.

Я уходил на фронт ещё в пятнадцатом-
И вот уже пять лет я на войне.
Ты знаешь, наше фронтовое братство
Теперь изрядно надоело мне.

Но долг священен! Долг Я не нарушу!-
К тебе с передовой я не вернусь,
Пусть даже и дано мне скоро душу
Отдать за белокаменную Русь.

Писать кончаю: уж артподготовка
По нашим бьёт, окопы не щадя.
Ручаюсь трёхлинейною винтовкой,
Что больше жизни я люблю тебя!!!

* * * *
По мотивам романа Михаила Булгакова
"Белая Гвардия". Написано от имени Турбинных.

Январь приходил белоснежный,
В ночь хлопья крутил на ветру.
Наш город был чёрный и грешный,
Но белым оделся к утру.

И пушки уже не гремели
На улицах и площадях,
Уже пулеметные трели
В цвет крови не красили прах.

Горели рассветные зори,
Пурпурный объяв небосвод.
Мы думали счастие вскоре
В наш дом непременно придёт.

Но снова на улицах стоны
И трупы в сугробах опять -
К нам красных пришли батальоны,
Сражаясь за каждую пядь.

Помчалась ужасная слава
Об обысках-казнях окрест,
И к нам как-то ночью облава
Вломилась содеять арест.

В луне снег мерцал перламутром,
Солдаты вели нас во тьму,
И встретить ближайшее утро
Уже не пришлось никому...

* * * *
Лики степей

Здесь край земного мирозданья -
Здесь грани стёрты: явь иль сон?
Здесь древние живут преданья
Забытых кочевых племён.

Здесь всё не просто, не случайно -
Проснётся лишь заря едва,
И вот о чём-то древнем, тайном
С курганом шепчется трава.

Тут ветер грёзы навевает,
Загадок и поверий полн,
Тут ночь и день согласно тают,
Как тени черноморских волн.

Тут к путникам приходят силы
И тут им часто суждено
Увидеть старые могилы,
С крестами павшими давно.

Могилы - храмы наваждений,
В них отзвуки молитв и снов,
В них офицеров белых тени
И души белых юнкеров.

Те души - всё ещё живые
И тени - всё ещё черны.
Они в степи в часы ночные
Блуждают, как немые сны.

С природой воедино слившись,
И превозмогши смерть и прах,
Живут, то в ветер превратившись,
Грустящий по ночам в степях,

А то, вдруг расчехливши стяги,
Блестая золотом погон,
Они идут в туманном мраке,
Преодолевши грань времён.

Они теперь, как прежде вместе.
И в тусклом зареве луны
Они несут знамёна чести -
Знамёна призрачной страны.

Спокойны, благородны лица,
Фигуры, статны и стройны:
Они, как стража на границе,
Как в ночь желаннейшие сны.

Но лишь в степи засеребрится
Восток, они уходят прочь,
Уходят, чтобы возвратиться
На землю в будущую ночь.



Философская поэзия

Шумя, о берег бьются волны,
И ветер воет и свистит,
Висит над морем месяц полный
И грустно на берег глядит.

Быть может желтыми глазами
Увидеть хочется ему
Корабль с тугими парусами,
Идущий сквозь ночную тьму,

Иль силуэт морской девицы,
Полускрываемый волной,
Чей стан изящный серебрится
Своей блестящей чешуёй.

А может он туда взирает,
Где мир миллиардов светолет,
Где бездну бездна продолжает,
Комет и солнц глотая свет.

Где правит миром бесконечность,
Где бытия пути темны,
Где вечность переходит в вечность
Под звуки мёртвой тишины.


* * * * *

День погас, и нет сомнений,
Что теперь уж до утра
Странных перевоплощений
На земле пришла пора.

Зеркало стоит у двери,
Посмотрюсь, чертям на зло,
Вот он я, в огромной мере
Перешедший за стекло.

И, обратно отраженный,
Наяву вдруг вижу сон:
За спиной моей червленый
Появляется дракой.

Он летит во мраке ночи,
Крылья пламени красней
Средь зеркальных средоточий
Отраженных плоскостей.

Подлетел ко мне он сзади,
И во тьме взметнулась жуть,
И волос бесцветных пряди
На мою упали грудь.

Вдруг проснулся: солнце блещет,
Ярок молодой рассвет...
Глядь, а в зеркале трепещет
Трещиной разъятый свет.


* * * * *

Мой идеал человека - не жнец,
Не учитель и не инженер,
Мой идеал- это храбрый борец,
Борец - для меня пример!

Для воспитанья и для жнивья
Не время - наш век суров.
Ты требуешь ныне, Отчизна моя,
Не учителей - борцов.

Не время блуждать в мире высших сфер:
Эфиров, кислот, эпиграмм,
Ведь не учитель и не инженер -
Борец очень нужен нам.

Чтоб драться за правду, за честь и чтоб
Врагам на погибель всем
Отчизну спасти, иль питекантроп
Её разорит совсем.

Так пусть же быстрее настанет час
Борьбы не на жизнь - на смерть:
Раздавим мы иго животных рас,
Гееннову свергнем черть!

Пусть кончится век наш.- О, Антропоген,
Проклятье от нас прими!
Мы сбросим твой жуткий, кровавый плен,
Чтоб стать наконец людьми!


* * * * *
Ах, какое же это блаженство
Проникать в тот загадочный мир,
Где извечно живут совершенства,
Где свобода единый кумир.

Чуть засну я, и образом странным
Попадаю туда, сам не свой
Облачён в сумрак ночи туманный,
Освещён безымянной звездой.

Я брожу там, и даже летаю,
И меняю по прихоти стать,
То вдруг в облике снега растаю,
То в людском появляюсь опять.

Я могу умереть и родиться
Каждый раз в виде новом, ином,
И могучею белою птицей,
И звездою, и тучей- слоном.

Не подвластен я смерти и тленью -
Дух мой вечен средь мира прикрас,
И на крыльях лечу вдохновенья
Я, как древний крылатый Пегас.

Я забыл все личины и маски -
Мне они тут совсем не нужны,
Ведь живу я в пленительной сказке
Среди сонной и светлой страны.

Здесь действительность чудно прекрасна,
Здесь блаженство приходит ко мне,
Не будите ж меня понапрасну -
Пусть ещё я побуду во сне.


* * * * *


Здесь золотом блещет прохладный рассвет,
Деревьев горит изумруд,
И всё неизменно на тысячи лет
В саду моём сказочном - тут.

Над садом неспешно летят облака -
Летят в голубой вышине.
И кажется, что человечья рука
Достать их способна вполне.

И звери живут среди тёмных дерев
В прекрасном саду у меня:
Грифоны и тигры, и сказочный лев,
Что с гривой из тьмы и огня,

Пространство и время тут изменены,
Тут физики призрачна власть;
И всем катастрофам и бедам страны
В мой сад ни за что не попасть.

И люди сюда никогда не придут -
Ведь время их призрачный враг.
Затерян мой сад средь веков и минут,
Бегущих из мрака во мрак.

Останусь в саду я своём навсегда
Средь мира волшебных прикрас,
И чудных видений пройдёт череда
Ещё предо мною не раз.

* * * * *

Я отказался от своей природы,
И впредь не homo sapiens - теперь
Я существо неведомой породы -
Доселе неоткрытый, странный зверь.

Я от людей ушёл в глухие дебри -
В леса, в тайгу, в непроходимость чащ,
Туда, где обитают злые вепри,
Где волчий вой до смерти леденящ.

Людей презрел я, в них увидя злое,
Хоть сам был человеком я - но вот,
Стал зверем - так пускай лесная хвоя
Меня от них навеки сбережет.

И я живу в лесу: звероподобен,
Клыкаст, горбат, с рогатой головой
И рык мой громогласен и утробен,
Как у чудовищ эры Мезозой.

Пусть в облике живу я монстра злого
И пусть мой вид вперёд на сотни дней
Отпугивает от меня такого
Моих давнишних родичей - людей.

Но облик мой, свирепый и кошмарный,
Утрачиваться будет и придет
Ему на смену светло-лучезарный
Один лишь раз в году: под Новый год.

И совершится в дебрях наважденье,
Там будет бал предвечной красоты:
Заблещут чудно дикие растенья,
Дурманящие травы и цветы.

И древни свои покинув схроны,
В сообществе волков, оленей, лис
Ко мне на бал вдруг явятся Грифоны
И с ними светозарный Василиск.

Они возьмут серебряную лиру,
И дрогнет струн певучих череда
И, слушая, возрадуюсь я миру
Так, как пожалуй больше никогда.

* * * * *

Однажды днём ненастным
Взлечу я, словно птица,
Чтобы в закате красном
Неслышно раствориться.

И солнце тускло тлея
У мира в изголовье,
Вдруг ярче и краснея
Моей зажжётся кровью.

Подернется золою
Сгущающийся тучи
Оно, съедаясь тьмою,
Седой и неминучей.

Сгоревшему до срока,
Ему мне стать могилой,
Лишь ночь придёт с востока,
Бедою чернокрылой.

Утративши телесность,
Уйду из мирозданья
Туда, где безызвестность
И несуществованье.

* * * *
Гелиос

Глубь леса уж просветлена до дна,
Мир леса будто зеленей и чище,
И он уж бодр: стряхнув объятья сна,
Он вышел прочь из своего жилища.

Он вышел из-за гор, из-за морей,
И небо вдруг забрезжило денницей,
Запряг крылатых золотых коней
В старинную литую колесницу.

Залез в неё, поводья взял и вскачь
Понёсся по прозрачному эфиру:
Он - сказочный косматый бородач,
Царь всех царей, бог над богами мира!

Волшебник он, дающий людям свет
И делающий мир миллионоликим,
Он повелитель девяти планет
И поводырь их в сумраке великом.

Известен верный путь лишь одному -
Ему, чья светозарность несомненна,
Он нас ведёт, превозмогая тьму,
Безвестными дорогами Вселенной.

* * * * *

Выйти бы за жизненные грани,
Раствориться б в бездне голубой,
Так как растворяется в тумане
Грусть моя над тихою рекой.

Или убежать туда, где чудно
Веет духом ели и сосны,
Где стоят деревья, изумрудны,
Где живут загадочные сны.

Там, в лесу я, окружен повсюду
Чарами дриад - прекрасных дев -
Буду жить и свято верить в чудо,
Что всегда таится средь дерев.

В отдаленье от людского мира,
Одухотворённостью красив,
Буду слушать, как играет лира
Апполона сладостный мотив

Буду жить я по лесным законам -
По законам вечной красоты
И с кентавром - с мудрецом Хироном -
Собирать коренья и цветы.



* * * * *


Когда по веленью жестокого рока,
Диск Солнца исчезнет за краем земли,
И месяц рогатый, поднявшись с востока,
Прольётся на твердь из небесной дали.

Когда над Землёю, идя по орбите,
Взойдет над крестами он тёмных церквей,
Во тьме, человеки, давно уж вы спите,
Объяты кошмарами мира теней.

У ада в плену человечье сознанье:
Вдруг образы в нём восстают, исказясь.
Двурогий во тьме покорил мирозданье,
Он в мире до света владетельный князь.

И в полночь придут неизвестно откуда
(Им власть приходить преисподней дана),
Рождённые небытием чуда-юда,
Ужасные, мерзкие, как Сатана.

На славу удастся у бесов потеха:
И лая, и воя, над миром кружа,
Найдут человека, иль духа, иль эхо
И, в ярости дикой об твердь размозжа,

Вонзят в мертвецов они когти и зубы,
Они растерзают останки их враз,
Потом, залетая под стрехи и в трубы,
Залают, завоют, усиля экстаз.

Но, если же день не придёт почему-то
И свет не вернётся на землю дневной,
То эти ужаснейшие чуда- юда
Устроят ещё беспредел не такой.

От ужаса лопнет небесная сфера:
Их сущности вдруг превратятся в людей,
Исполнив приказ Сатаны-Люцифера,
Построят они сотни концлагерей.

И кончится век человечьих законов,
Земля вдруг забудет орбиту свою
И души миллионов, миллионов, миллионов
Сгорят, перешедшие к небытию.

В безумии тяжком исчезнет планета,
Возрадуется Люциферовый бес,
Луч чистого, яркого, доброго света
На землю едва ль возвратится с небес.

Земля станет облаком пыли и щепок.
Придёт апокалипсис в будущий век,
Но, чтоб не случилось такого, будь крепок,
Будь духом ты крепок, мой брат - Человек!


* * * * *

В бою кровавом сломан мой эсток,
Я окружён врагом со всех сторон -
Моей безумной жизни вышел срок,
Увы, коротким оказался он.

Своих врагов я ни боюсь не чуть,
Смерть для меня ничтожнейший пустяк.-
Пусть недруги мою отметят грудь,
Хоть тысячью своих подлейших шпаг.

Что мне борьба - я дьявольски устал,
Мне безразличны долг, отвага, месть:
Я пренебрег началом всех начал,
Я позабыл про родовую честь!

Я соучастник авантюрных дел:
Дуэлей, кутежей, побоищ, драк,
Я совершал ужасный беспредел,
Быв главарём разбойничьих ватаг.

Не раз клинок я обнажал за трон,
В бою был безрассуден и жесток,
Так что и люди будущих времён
Едва ль забудут грозный мой эсток.

Отмечен разным мой кровавый путь:
Я мятежей участник, и не зря
Соперников хотел я оттолкнуть,
Чтоб самому влиять на короля.

Меж нами шла упорная борьба.
Коварством часто разрешал я спор
И древний щит фамильного герба
Не раз мог треснуть, не снеся позор.

Но всё, же не всегда таким я был,
Ведь и любовь жила в душе моей.
Когда-то в детстве нежно я любил,
Я всех людей любил, любил людей...

Во цвете нежных отроческих дней
Был ни солдат я, а творец, поэт,
Я благородство воспевал Вандей,
Которых ненавидел целый свет.

Я упивался благодатью муз,
Я укреплял всегда, как только мог,
С посланницами бога свой союз,
Пока не вышел срок, не вышел срок...

Но вышел срок: в стране переворот -
Разбит в осколки королевский трон
И мой несчастный, обедневший род
Был тут же новой властью истреблён.

Увы, из рода ни одна семья
Не выжила, но я лишь выжить смог.
Смерть, голод и войну изведал я,
И ненавистью горькой я истёк.

Я взял фамильный дедовский клинок
И дом покинул. Ненависть свою
Уже тогда я обуздать не мог,
И я её растрачивал в бою.

Я разрушал деревни, города,
Мои бойцы рекою лили кровь.
С тех пор не вспоминал я никогда,
Ни дом, ни муз, ни детскую любовь,

Я полюбил войну, привык к войне,
И, хоть был всё же восстановлен трон,
Считал я, что король никто: в стране
Установился только мой закон.

Я жил, как герцог, как владетель жил.
Чего ни делал только я - бог весть,
Но я забыл, о главном я забыл,
Что у меня есть родовая честь.

Но вот возмездье - есть на свете Бог:
Для глаз моих Господин свет померк,
Я в западне, изломан мой эсток,
И в грудь мне смотрит вражеский фламберг.

Насквозь вошёл извилистый клинок.
Остановилась жизни круговерть.
Меня неслышно призывает Бог,
Даруя мне спасительную смерть...


* * * * *

Не грусти в минуты трудные -
Знай и помни: всё пройдёт,
Верь, что скоро чудо чудное
Для тебя произойдёт.

Знай, куда б твои туманные
Тропы жизни не вели,
Чудо вдруг придёт, нежданное,
Словно бы из-под земли.

Горести забудь случайные,
Миру посмотри в глаза -
Он свои откроет тайные
Пред тобою чудеса.

Он, скрывавшийся под масками
Пошлых и простых вещей,
На тебя повеет сказками
Сквозь туманы древних дней.

Сбросив путы неизбывные
Жизни, сотни голосов
Ты услышишь, то старинные
Духи гор, степей, лесов;

Ты услышишь вдруг наречия
(К ним чужда душа твоя) -
Это души человечии
Шепчут из небытия.

Ты не бойся их: туманные
Души эти позови -
Им известны тайны странные
Благородства и любви.

Ты загадки Мироздания
Вдруг познаешь, и тогда
Ты поймёшь, что все желания
Исполняются всегда.

Не грусти в минуты трудные:
Знай и помни - всё пройдёт,
Верь, что скоро чудо чудное
Для тебя произойдёт.


* * * * *

Широкий, как небо, как ветер свободный,
Едва ль я кому покорюсь.
Я дух твой могучий, я дух твой природный,
Святая, Великая Русь.

Лечу я, где выси, плыву я, где скалы,
Я мчусь, где равнина и лес -
Пространства мне мало, и света мне мало,
И даже волшебств и чудес.

Уж вряд ли устану во век повторять я,
Как ты мне безумно нужна!
Тебя заключу я в тугие объятья,
Родная моя сторона!




Юмористические стихотворения


* * * * *

Когда-то я был на охоте
Среди непролазной тайги,
И там повстречалось мне, вроде,
Жилище старухи Яги.

Стоял вдалеке от дороги
Тот дом, грубоват, нелюдим,
И были куриные ноги
Огромных размеров под ним.

А дело-то было зимою,
И вечером, кроме того,
Уж слились снега с полутьмою -
Не видно почти ничего.

Подумал: "Зайду-ка в избушку.
Хоть в окнах не видно огня,
Но, может быть, дома старушка
И, может быть, впустит меня."

Я в дверь постучался: ни звука,
Ни что не нарушало тьму.
"Ну что ж, коль такая вот штука,
Придётся зайти самому".

Вошёл я, свечу зажигая.
Яги дома нет, лишь сова -
Помощница ведьмы седая
В нечистых делах колдовства.

Откинувши все суеверья,
Сжав крепче двустволки приклад,
Я сел на скамью. В печке зелья
И снадобья тихо кипят.

Подумал я: "Выпью-ка чарку,
Согреюсь морозу назло -
На улице очень не жарко
И в доме весьма не тепло".

Я выпил какое-то зелье,
Почувствовал, что от питья
Такого в пучину веселья
Душа устремилась моя.

Но в печке вдруг что-то завыло
И кровля качнулась над ней -
В дом ведьма с неистовой силой
Влетела на ступе своей.

Старуха безумно вскричала:
"Негодник! Что делаешь ты!
Я издали дух твой узнала
За три непролазных версты.

Не трогай питьё колдовское,
Отваров волшебных не пей,
Ни-то погоню я метлою
Тебя из избушки взашей!"

Как близок я был от могилы,
Страх стиснул вдруг сердце моё!
Но я всё ж нашёл в себе силы
Поднять на колдунью ружьё.

И тут приключилось такое!
Вдруг злоба нашла на Ягу:
Она, размахнувшись метлою,
Мне врезала прямо по лбу.

С оружия не было толку.-
Схватившись руками за стол,
Сознанье теряя, двустволку
Я выронил прямо на пол.

Что дальше в избушке той стало
Со мною, я помню едва,
Что Баба Яга вытворяла
И чем занималась сова.

Очнулся я вскоре в больнице.
И, бабу лихую кляня,
Я думал: "Зачем же явиться
Сподобило к ведьме меня"?..

Заштопали лоб мой отменно.
Мне лучше - спасибо врачам.
Вот выпишусь, и непременно
В стихах похвалу им воздам.

И в церковь отправлюсь я, чтобы
Поклясться крестом и рукой,
Что к ведьмам в лесные чащобы
Я впредь не пойду - ни ногой.


* * * *

Гимн любви

Живи в веках, моя любовь,
Меж наций и народов:
Люблю я сладкую морковь -
Царицу огородов.

Царица, о послушай ты:
К тебе я страсть питаю,
Ты дух вселенской красоты,
Явившийся из рая.

О, ты меня не отвергай,
Ни в будущем, ни ныне -
Твой красноватый горностай
Мне вечная святыня.

Я на часах безмерно рад
Стоять на огороде,
Как гвардии твоей солдат -
Дворцовой стражи вроде.

Пусть нежная моя любовь
К тебе веками длится!
Не отвергай же о, Морковь,
Меня, моя царица!

* * * * *

Пришёл мороз декабрьских дней,
И в жилах стынет кровь -
О, где же ты, дитя полей,
Моя любовь-Морковь!

О, повелительница грёз,
На век расстались мы:
Тебя убил седой мороз -
Посланник злой зимы.

О, как же я его любил -
Твой нежный стан, но ах
Его объял, запорошил
Холодный белый прах.

Ты умерла, увы, Морковь,
Ты сгинула во тьме,
Но ты на век, моя любовь,
Любезна будешь мне.

* * * *

Эпиграмма

Она по десятку раз на дню
Без страха и сожаленья
Надменно меня придаёт огню -
Огню своего презренья.

А что же я? Ну а мне плевать!-
Я в ненависти упрямый:
Как встарь я буду ей посвящать
Воинственные эпиграммы.

Пусть не покидает меня пока
Поэзии Бог - Наитий!
Пусть будет слово острей штыка,
Тарантула ядовитей!

* * * * *


Лев
(Басня)

В лесу, как раз под новый год,
Лесной парламент заседал:
Там были: Вепрь, Лис, Волк и Кот,
А председателем Шакал.

И я там тоже побывал
Как журналист и рифмоплёт,
И вот я обо всём в журнал
Пишу подробнейший отчёт.

Признаюсь честно, что сперва
Весь зал ревел, гудел, шумел -
Вопрос решался, как бы Льва
Нам отстранить от царских дел.

Шакал кричал: "Лев- дармоед!
Его от власти отрешить!"
И вторил спикеру совет:
"Льва отрешить! Льва низложить!"

Кот выл: "Он предал свой народ,
Он болен так, что жив едва!
Как честный депутат, как Кот
Я требую: гоните Льва!"

И Волк, избранник от волков,
Кричал с трибуны: "Как он смел!
Он бьёт нас, как трусливых псов!
Вот произвол! Вот беспредел!

Меня он в яме продержал
(Я вам открыто говорю)
Всего за то, что я задрал
Осла, двух Зайцев и Свинью!"

Козёл кричал: "Да нет делов -
Наш Лев - отъявленнейший гад!
Зачем не любит он козлов.
Ух тоже мне - аристократ!

Он мне испортил кровь и мех,
Лишил дохода он меня,
Русалок разогнавши всех,
С которых так кормился я.

Меня назвал он "сутенёр"
И посадить хотел на кол!
Позор ему! Позор! Позор!
Я вам ни кто-нибудь: КОЗЁЛ!"

Царя решили отрешить
От власти, выгнав тут же вон.
Ну что же, так тому и быть -
Закон суров, а всё ж закон.

Шакал другой ещё потом
Закон издал, что так вот мол
Теперь не гоже Льву быть Львом,
Теперь пусть будет Лев - Осёл.

И, вскоре лес покинув сам,
И с новью сжиться не хотев,
Лев жил, не кланяясь Козлам,
Всегда он помнил: Лев есть Лев.

У Льва по-прежнему дела
Идут обычным чередом.-
Не превратился он в Осла,
Оставшись благородным Львом.

Лев, как и встарь, и горд, и прям,
Он помнит, что такое честь
На зло Шакалам и Козлам,
Которых и не перечесть.

Вот, господа, мораль для Вас:
Осла из истинного Льва
Не может сделать, ни указ,
Ни окруженье, ни молва.

Коль ты на свет рождён был Львом,
Так помни свой священный сан,
Чтоб ни узнать тебе потом,
Что ты не Лев, а так... Баран.

Где б Львов подобных раздобыть,
Но нет их, нам же на беду.
Их всех успели перебить
Ещё в семнадцатом году.
  

* * * * *
  
   Сергею Воробьеву

В Воробьёве я пример нашёл
Исполина иль богатыря:
Он высок, силён, плечист - орёл,
Хоть произошёл от воробья.

* * * * * *


О столица великой Европы,
О блестящий и гордый Париж!
Я б к тебе прибежал антилопой,
Я б к тебе прилетел, словно стриж!

Я б тебя полюбил без сомненья
И остался б с тобою на век,
Но увы, о Париж, к сожаленью
Я всего лишь, всего человек.

Я не стриж, да и не антилопа,
Я из дальней и бедной страны,
И до вас мне, Париж и Европа,
Так примерно, как и до Луны.

Но на грёзы запрет не наложишь:
От чего же нельзя помечтать.
О, Париж, каждой ночью тревожишь
Ты мне душу опять и опять.

Я тебя вижу в чудных виденьях.
Ришелье, Людовик и Версаль
Воскресают, как духи-виденья,
И уходят в прекрасную даль.

И, блаженствуя в мягкой постели,
Перенесшийся в сказочный сон,
Я сражаюсь в огне Ла-Рошели.
Защищая её бастион.

И, объятый иллюзией странной,
Я воочью вдруг вижу потом
Сам себя вмести с девою Жанной
В страшной сечи с мечём и щитом.

Я рублюсь, словно рыцарь в сраженье,
Но во мне зазвенела стрела:
Я погиб - я проснулся: виденье
Ночь на крыльях своих унесла.

Белым утром исчезла Европа
И растаял далекий Париж.
Ах зачем же я не антилопа,
Почему ж я хотя бы не стриж...

* * * * *

Стихотворения о котах


Коту Маркизу

Явились игроки, теперь игра
Начнётся интереснейшая в мире:
Расставлены фигуры, что ж, пора -
Вот сделан ход - "е два" на "е четыре".

Вот шахматные движутся полки
Вперёд, на параллелях гибнут пешки.
Врагов ища, маячат средь доски
Разноцветные кони вперемежку.

Грозится ферзь, идущий по тылам
Противника, игру закончить матом,
И, кажется, что скоро пополам
Сраженья поле треснет по квадратам.

Кипит военный, доблестный поход,
Трещат и пламенеют амбразуры,
Но вдруг зачем-то чёрно-белый кот
На доску прыгнул, разбросав фигуры.

Ведь он двухцветный, и ему вражда
Меж белыми и чёрными так дика.
Игрок его хозяин, и сюда
Пришёл еду выпрашивать мурлыка.




* * * * *

Здравствуй, Цезарь, мой котище!
Дай же лапу! Как дела?
Для тебя стоит уж пища
На скамейке у стола.
Был ты рядом, в околотке,
Но домой не заходил,
Дравшись на кошачьей сходке
С парой уличных верзил.
Дух весенний - дух свободы
В первый раз почуял ты:
Что тебе мордовороты -
Рассвирепые коты!
По шеям им всем - амбалам,
Да и всё - и кончен спор!
С ними нянькаться ль пристало,
Ты ведь всё-таки ангор!
Ты так мил, ну просто чудо!
Лапу дай пожать твою,
Ты ведь первый кот повсюду -
За обедом и в бою.
Пусть тебе побольше фарта
И хмельного куража
В дни разгульнейшего марта
Бог пошлёт, моя душа!


* * * *


Коту Барсу


Прекрати, не мяукай истошно,
Не буди ты меня средь ночи!
Мне от криков твоих уже тошно -
Замолчи, замолчи, замолчи!

Ты белеешь во тьме у кровати,
Смотришь взглядом полночных огней.
Ну уж ладно, спокойствия ради
Отпущу я тебя, прохиндей!

Пусть хоть ты в ночь весенних идиллий
Обретёшь свой потерянный рай.
Дверь открыта: ну, кот Баскервилей,
Поохоться на кошек, ступай!


* * * *

Маркизу

Вот он: усат, свиреп, когтист,
Гроза мышей и крыс -
Кот по прозванью шахматист,
По имени - Маркиз.

Когда-то он ввязался в бой
Средь шахматных застав:
На доску прыг, само собой
Фигуры разбросав.

У одного из игроков
Из рук вдруг выпал лист,
Где запись партии: каков
Котище-шахматист!

И вот с тех пор о нём молва
Живёт в семье моей,
Что он Каспарова едва
Гроссмейстер ни сильней.

К тому ж, и по окрасу он
Бывалый шахматист:
В нём цвета два - хвост причернён,
Живот же бел и чист.

Как видите имеет он
Все данные, чтобы
Завоевать двухцветный трон
Средь шахматной борьбы.




Стихи о Чеченской войне


Тихо ночь опускается в горы,
Солнцу месяц выходит вослед.
Покидает гранитные норы
В это время чечен-маджахет.

Притаится в ночи за скалою,
Средь знакомых, изведанных гор,
И готовясь к жестокому бою,
Передернет упругий затвор.

И начнётся в ущелье потеха.
Что ж солдат, выпал жребий тебе:
Вдруг зальётся кавказское эхо,
Вторя в такт автоматной стрельбе.

Затрещит вскоре дробь пулемёта,
Смерть взметнётся в подлунную муть,
И из наших конечно кого-то
Пуля тронет в славянскую грудь.

После в общем успешного боя
(Враг отбит и почти без потерь)
В гроб уложат солдата- героя,
Чтоб отправить куда-нибудь в Тверь.

Похоронку семейству солдата
Военком перешлёт, что родной
Был убит мол тогда-то, тогда-то,
Мол погиб, как боец и герой...

А солдата схоронят, как многих,
Уж солдат схоронили окрест:
Водрузят средь крестов одиноких
На кладбище ещё один крест.

А потом и другие, другие
Так же примут в кровавом бою
Смерть за родину - смерть за Россию -
За Россию святую свою!



* * * *

Ночь. В дали темнеют пики
Поднебесных скал,
Звёзды блещут, лунолики,
Очертив астрал.

И дорога змейкой вьётся -
Горный серпантин,
Упадёт и вознесётся
Чуть не до вершин.

Эхо где-то рядом дышит,
Прячется во тьму.
Крикнешь, и оно услышит,
Повторив: "Ау!".

Но кричать нельзя, опасно,
Будь ты тих и нем.
Кто здесь, что в ночи - не ясно
Ничего совсем.

Ни одни услышат души
Гор твой смелый крик,
Ведь и враг имеет уши -
Местный боевик.

Может рядом за скалою,
Здесь средь этих гор
Он нас ждёт, готовясь к бою,
Притаясь, как вор.

Эхо вдруг с вершин сорвётся,
Прокричав назад,
Но во тьме уж засмеется
Хриплый автомат.

Засверкает красной точкой
Где-то в темноте,
Трассеры пойдут цепочкой
По тебе и мне.

И огнём во тьме кромешной
Наш ответит взвод,
То есть те, кому конечно
В этом повезёт.

Но живыми мы из боя
Всем врагам назло
Выйдем, чтоб и нам с тобою
Тоже повезло.


* * *

Как жутко ночью здесь, средь этих скал
Заглянешь в бездну: "Стой, кто там идёт",
И волчий вдруг почудится оскал,
И затрещит надсадно пулемёт.

И трассеры ужалить норовят,
И эхо бьёт с вершин по голове,
Как будто бы попал ты прямо в ад:
При жизни, но уже в кромешной тьме.

Почувствуешь в душе невидимый надрыв,
И кинешь связку в никуда гранат.
Секунда... Три... Четыре... Вспышка...Взрыв...
И ты, как будто, даже чем-то рад...

И тишина... И больше никого...
И только серп луны над головой... "
"Ну что ж, на этот раз как-будто ничего... "
"Скажи спасибо, что ещё живой... "





Стихотворения разных лет



Уж ни болен ли я - неужели
Всё мне чудится чудо кругом,
Будто одушевлён, в самом деле,
Заколдованный, древний мой дом.

Как-то в тёмном углу, у портьеры
Наяву мне привиделся сон:
Загораются две полусферы
Светом месяца, будто планктон.

Ну а в холле, в близи колоннады,
Где старинная мебель стоит,
Как-то видел я тёмные латы,
Поддержавшие рыцарский щит.

Эти латы, мерцая чуть видно,
В коридор с громыханием шли
И исчезли, уйдя, очевидно,
Вниз, в подвал, ближе к центру земли.

Чуть придёт ко мне сладкая дрёма,
Чуть заблещет на небе роса,
Снова чувствую я, как средь дома
Чьи-то бродят во тьме голоса.

Повинуясь неведомой силе,
Нынче предки мои в старый дом
Возвращаются - здесь они жили,
Здесь им всем каждый камень знаком.

А ещё в моём доме такое
Я недавно увидел во тьме:
Ночью дева во всё золотое
Облачённая грезилась мне.

И горела звезда, пламенея,
И дорожкой стелилась луна.
Я спросил: "Кто Вы, Девушка, Фея?"
Но тот час растворилась она...

В моём доме живут наважденья,
Что увидишь едва ль и во сне.
Я не болен, а просто виденья
Чудотворные грезятся мне.


* * *

Море шумит,
Гонит волну,
Море блестит,
Видя луну,
В даль за собой
Море манит,
С нежной тоской
Мне говорит:
"Милый солдат,
Вмести пойдём
В царство наяд,
Веющих сном.
Слышишь ли? Их
Говор шумит -
Этих морских
Океанид.
Видешь ли? Вон
Смотрит на нас
Блеклый планктон
Тысячью глаз,
Что в глубине,
Будто угли,
Тускло во тьме
Воды зажгли.
Ну-ка, сюда,
Краток твой путь,
Близко вода -
Землю забудь!
Если пойдёшь,
Милый, за мной,
То обретёшь
Мир и покой".
"Нет, не лукавь
Мне на беду,
Лучше оставь,
Я не пойду
В царство наяд -
Вслед за тобой,
Я ведь солдат,
Я ведь живой.
Хватит во тьме
Море шуметь,
Ведь не по мне,
Так умереть".
Полк мой убит
В этой стране,
В море он спит
На глубине.
Все полегли,
Я здесь один
Дальней земли
Брошенный сын.
Море манит
На глубину,
Море мне мстит -
Мстит за войну.
Море - солдат,
Море - убьёт
В мире наяд
Вражеских вод.
В этой стране
Злая вода -
Лягу на дне
Я навсегда".
Море шумит,
Гонит волну,
Море блестит,
Видя луну.
Мерный прибой
Бьёт о гранит,
В даль за собой
Море манит...


* * *


Увы, я рыцарь бедный,
Ни князь я и не граф,
И у меня наследных
Весьма не много прав.

Сражаться за державу
Средь крови и огня -
Такое только право
И есть лишь у меня.

Свой меч прославил честно
Я до конца времён,
Не раз, тяжеловесный,
Он в битвах закалён.

Хоть я солдат, я всё же
Не пал до грабежа -
Мне золота дороже
Бессмертная душа.

Во мне живёт прекрасный,
Священный образ той,
Кого любил я страстно,
Томясь о ней мечтой.

И кто, неся страданья
Свои через года,
Ушла из мирозданья
Неведомо куда.



* * *


Ивану Ивановичу Остославскому


Мерцает тусклый свет свечи,
Огонь фитиль колит.
Тут свет и тень, и мрак ночи
Особый колорит.

И полумрак, и полусвет
Слились в один узор,
Создав престранный силуэт
Моих вчерашних снов.

И тот узор объял меня,
Заполнил всё вокруг,
И странной комната моя
Мне показалась вдруг.

А на стене висит портрет.
Глядит из темноты
С него далёкий мой прадед -
Герой моей мечты.

Он был блестящий офицер,
Полковник, дворянин,
Он благородностью манер
Полсвета покорил.

В Маньчжурских сопках воевал
С японцами не раз,
Потом от турок защищал
Он Северный Кавказ.

Мой прадед честно жизнь свою
Не долгую прожил,
Был предан Родине, Царю,
Присяге верен был.

Свидетель стародавних лет,
Глядит из темноты
С портрета дальний мой прадед -
Герой моей мечты.

Мерцает тусклый свет свечи -
Огонь фитиль калит,
Тут свет и тень и мрак ночи -
Особый колорит...


* * *

Принцессе Диане Уэльской

Тусклая свеча мерцает.
Пламень жёлтый в полутьме
Бледным светом освещает
Ваше фото на стене.

Я готов хоть до рассвета
Ваши лицезреть черты:
Сколько в них тепла и света,
Лучезарной доброты.

Почему же слишком рано
Вы ушли во цвете лет
В мир, откуда уж, Диана,
Никому возврата нет.

Но из душ людей Вселенной
Вам не суждено уйти -
Память образ сокровенный
Сохранит принцессы Ди.

* * *

Не тронь меня, не тронь -
Я ядовит, опасен.
Что станется с тобой
(Ответ конечно ясен),
Когда я укушу?
Укус - и ты мертвец.
Ты лучше отойди -
Не приближай конец.
Отравлен мой язык -
Мне ядом служит слово,
Как яд не расточай,
Но он возникнет снова.
Источник полон мой,
На всех в нём хватит слов.
Один укус - и ты во власти вечных снов.


* * *

Светлоокая девица,
Круглолицая луна.
В облаках тебе не спится -
Бродишь по небу одна.
Грустно смотришь ты в пучину
Мирно спящего Днепра,
Тиховодную равнину
Взглядом щупаешь до дна.
Степи без конца и края,
Приднепровские холмы
Взглядом добрым освещаешь,
Навевая людям сны.
Ты медлительно ступаешь
От восхода на закат
И к рассвету исчезаешь,
Облаков одев наряд.
Ты откройся мне, родная
В чём, скажи твоя печаль,
От чего ты, сна не зная,
Бродишь, вглядываясь в даль.
Но молчит Луна-девица,
Грустно смотрит на меня,
А восход уже денница
Возвестила светом дня.

* * *

Не радуйтесь ведьмы и черти,
Что я к вам в геенну иду:
Стихи мне писать и по смерти -
В кровавом, кипящем аду!
Меня вы по ветру развейте,
Пытайте меня за грехи,
Но только не смейте, не смейте
Мои уничтожить стихи!
О, Муза, о, дева святая,
Ко мне ты приди, вдохнови!
Пусть будет твоя золотая
Тиара залогом любви!
Хоть я изничтожен страданьем
И пыткой недобытия,
Я жив, ведь среди Мирозданья
Живёт где-то Муза моя!


* * *

Уходя всё далее и далее
По тропинкам сладостного сна,
Я мечтаю о тебе, Италия,
Чудная прекрасная страна.

И пока ночное вдохновение
Не ушло со светом первым дня,
Все мои мечты и сновидения
Этой ночью только про тебя.

Проплывают предо мной ваяния
Толи городов, а толи стран,
Веющих своим очарованием,
Рим, Милан, Палермо, Ватикан.

Пользуясь своей ночной свободою,
Сохраняя видимый покой,
Чудной Аппенинскою природою
Я любуюсь, словно сам ни свой.

Навевая вдохновенье верное,
И блестя луной средь тихих вод,
Плещущее море Средиземное
О тебе, Италия поёт.


Всё объято здесь очарованием,
Тут свобода, тут душе простор
От Сицилии и до Катании,
И до самых до Альпийских гор.


Я люблю, люблю тебя, Италия,
Чудная, прекрасная страна.
Я иду всё далее и далее
По тропинкам сладостного сна.

* * *

Годен к походу я снова -
Я не боюсь никого.
Дайте коня мне лихого:
Я оседлаю его.

Дайте мне звонкие латы,
Дайте послушливый меч,
Пусть крестоносный, крылатый
Плащ мой взлетает от плеч.

И на восходе любого,
Светом крещённого дня,
Дайте мне верное слово -
Благословите меня.

И лишь восход обагрится,
В точный, назначенный срок,
Волен и смел, словно птица,
Я полечу на восток.

Латной махнувши перчаткой,
Поворочу я коня,
Вы тогда трижды украдкой
Благословите меня.


* * *

Месяца серп в колыбели туманной
Тихо висит над землей.
Дымкой укутался он златотканой -
Дремлет, овеянный тьмой.

Тёплая мгла недвижима повсюду,
Ветер уснул за рекой,
В предощущении светлого чуда
Сон отгоняю я свой.

В сердце моём вдруг зажегся украдкой
Отблеск лучей золотых.
Ночь дышит чудной, прекрасной загадкой
И навевает мне стих.





* * *
Стихи пишу я всюду,
По многу, без конца,
Но только почему-то
От третьего лица.

В манере очень лестной
Слагаются вирши
От имени безвестной,
Неведомой души.

Кто скажет мне, желая
Быть честным, не солжа,
Что это за такая
Безвестная душа,

Что шлёт мне из далёка
В прозрачной тьме ночи
От Божьего чертога
Заветные ключи.

Души переселенье -
Не враки чудака:
Писал я, без сомненья,
И в прошлые века.

Мне вручена награда -
Свет Божьего огня
От древнего, когда-то
Убитого меня.

* * * * *

Ночь темна. На небе тучи,
Будто из свинца.
Сын зимы - мороз колючий
Кожу жжёт лица.
А с Днепра доходят звуки:
Зверь-мотор ревёт -
Миноносец в адской муке
Носом ломит лёд.
Вдруг турбины замолкают,
Миноносец встал.
С борта лестницы бросают
Вниз на снежный вал.
А внизу, как будто в латах
Из снегов и тьмы,
Люди в странных маскхалатах
Движутся из мглы.
И за лестницы цепляясь,
На высокий борт поднимаются. Кусаясь
Острый ветер Норд
Жалит снежною крупою
Лица тех людей.
Воет он, шакалом воет
Страшный гимн смертей.
Вновь заводятся турбины,
Слышен треск: кормой
Миноносец ломит спины
Тверди ледяной
И уходит в хаос снежный,
В мглу ночных теней,
В мир кошмарный и кромешный -
Смерти мавзолей.
Ночь темна. На небе тучи.
Будто из свинца,
Сын зимы - мороз колючий -
Кожу жжет лица.
Пляшут дико на равнине
Вьюга с чёрной мглой -
Две зловещи княгини
Тверди снеговой.


* * *
Пророчество музы

В печали кроткой, вдохновенной
Я прибывал, когда она
Ко мне пришла из недр Вселенной,
Сияньем звёзд озарена.

Она пришла ко мне, с собою
Ведя могучего коня
Дорогой звёздно-золотою,
И этот конь был - для меня.

Огромный лебединнокрылый,
Он мне подставил свой хребет
И поднял, и понёс к светилам
На сумрачный далёкий свет.

Она во след мне прошептала:
"Лети, мой друг, лети, лети,
Тебя ждёт светлое начало
Большого нового пути.

Оставь все горести земные
Земле остывшей и пустой -
Ты встретишь бездны голубые
За расступающейся мглой.

Забудь печальные мгновенья,
Мечтою новою гори,
Живи, исполнись вдохновенья,
Познай все таинства любви".

И я летел средь тьмы небесной
На быстром сказочном коне
И мчались голубые бездны
Из сумрака на встречу мне.


* * * * * * * * * *

Освещая хвойный лес,
Что лежит до моря,
Смотрит вниз Луна с небес,
Блещет в звёздном хоре.

Ели в снег облачены
В праздник новогодний,
Их мороз - дитя зимы
Нарядил сегодня.

И играя свой мотив
На лесной свирели,
Ветер, весел и игрив,
Кружится меж елей.

Круглолицая луна
Серебром одета,
В праздник шлёт с небес она
Лучик до рассвета.

Всё объято здесь зимой,
Тайной колдовскою,
Здесь стою я сам не свой,
Изумлён зимою.


* * * * * * * * * * * * * * *


Ты отблеск солнцеликого заката,
Ты чудный свет вселенского огня,
Ты дух сосновый, милая дриада,
В лесу вечернем ждущая меня.

Пройдя холмов Таврических ступени,
К тебе приду. Растаяв в царстве снов,
Гулять мы будем, две туманных тени,
Средь изумрудных сказочных шатров.

Когда земли коснётся сумрак ночи
И месяц заблестит, как позумент,
Увидим тайны леса мы воочью,
Услышим шёпот сказок и легенд.

Мы станем древним мифам сопричастны,
Волшебствам, что живут под сенью крон -
Мы станем лучезарны и прекрасны
И каждый будет в этот мир влюблён.

Пусть утром солнца блики золотые
Нас разлучат, но всё же я и ты
Запомним ночь и чудеса лесные,
И сказочные грёзы красоты.



* * *


Вновь к нам вернулись военные дни,
Вновь мы узрели ада картины -
В пламени гибнут селенья Чечни,
Дымом объяты Нью-Йорка руины.

Планета расколота вечной враждой,
Весь мир разбит на два вражьих стана.
Ислам и Христианство - меж вами бой
Кипит на просторах Афганистана.

Восток и Запад сошлись опять
И вновь они в борьбе непреклонны,
И снова гибнут всего за пядь
Родной земли чуть ли не миллионы.

Россия, ты первой вступила в бой,
Россия, таков твой удел ( приемли!)
Столетиями закрывать собой
От орд восточных Европы земли.

Солдаты Европы идут опять
Сражаться с Исламом за честь и веру,
Они - почти крестоносцев рать,
Они - без пяти минут тамплиеры.

Но на Балканах исламский стан
Новые уж захватил просторы,
И никнут стяги бойцов-славян
И трупы их покрывают горы.

И я прокричу во всё горло, чтобы
Всяк слышал мой голос, подобный стону:
"Объединитесь, сыны Европы
От Закавказья до Альбиона!"

Сила в единстве - лишь в это верьте!
Каждый пусть знает, и жнец, и витязь:
Скоро вас стиснут объятья смерти,
Если вы все не объединитесь!



* * *

Скифия
(Поэма)

Пролог
Настанет ночь, усну я в тихой зале
Под мерный шепот золотой луны,
Поющей сказку из небесной дали
Про чудеса таинственной страны.

И этот полуночный нежный шёпот
Навеет мне забытый древний сон:
Услышу я наречий странных рокот
Далёких и неведомых племён.

Я стану соучастником событий,
Кипевших до меня за сотни лет:
Ужасных битв, больших кровопролитий,
Жестоких поражений и побед.

Услышу я Таврийские напевы
Приданий про богов и про царей,
Поведают мне их морские девы,
Блестя на солнце чешуёй своей.

И если скифианка молодая
Меня любовным заколдует сном,
Старинной ворожбой к себе прельщая,
Я всё же возвращусь в родимый дом.

И для чужого древнего народа
Родной народ не позабуду свой.
И сохранивши волю и свободу,
Из дальних странствий я вернусь домой.

Теперь я вам поведаю приданье -
Мой странный и загадочный рассказ,
Который в наши частые свиданья
Луна пересказала мне не раз.

1

Велик и славен Скифии народ:
Он мощную державу основал,
Лежащую между дунайских вод,
Донских степей и древних крымских скал.

2

Был завоёван скифами склавин
И тавр был безраздельно покорён,
Народ им подчинился не один -
Их соблюдали многие закон.

3

Настал великий час для всех племён -
Опередив соперников - князей,
Один владетель занял царский трон,
То был великий, мудрый царь Атей.

4

Создав страну, невидану досель,
Захватнической страстью обуян,
Он много ближних захватил земель,
Он покорил немало дальних стран.

5

И, может, скифы захватили б Рим,
Но Македонский царь Филипп Второй
На них напал - Атей убит, и с ним
Погибла слава Скифии родной.

6

А после свой воинственный народ
Скилур возглавил - мудрый сын богов.
Опять повёл он армию в поход
На полчища недремлющих врагов.

7

И он, по милосердию небес
От караванных отстранив путей,
Ограбил Ольвию, ограбил Херсонес
(Скилур ни чуть не хуже, чем Атей.)
8

Но, ах - ничто не вечно под луной:
В упадке Скифия и с севера идёт
Неаполь Скифский истребить войной
Опасный враг - бесчинствующий гот.

9
Увы, пришли иные времена,
И третий век для скифов стал концом:
Разорена их слабая страна,
Остгот устроил варварский погром.

10

И растворились скифы в племенах,
В славянах, готах, таврах и других,
Погиб народ, чей безымянный прах
Остался навсегда в степях родных.

11

Они ушли, как в реках, иногда
(Бегущих по равнинам жарких стран)
Уходит испареньями вода,
Так и не встретив дальний океан.

12

Да, скифы нынче вымерший народ,
Они лишь факт истории страны,
Но всё ж они уже который год
Из тьмы веков мне навевают сны.




* * *


  
   Самурай

В сад цветущий забрела дремота,
Сумерки. Вглядевшись в полутьму,
Он стоит, и сказочное что-то
Меж деревьев чудится ему...

Смертному оказывая милость,
Одухотворённа и бледна,
Из-за туч неспешно появилась
Серебром одетая луна.

Он уходит прочь, объят печалью,
И из-за его могучих плеч
Тускло блещет смертоносной сталью
Темноватый самурайский меч.
  
  
  
  
  

Поэтический сборник Ты и Я

С любовью посвящаю моей матери

  
   * * * * *
   Ты светла и лебедина,
   Потому-то не шутя
   Я влюблён в тебя, Марина,
   Как наивное дитя.
  
   От любви чуть ни растая,
   Пригвоздясь к твоей руке,
   За тобой хожу, родная,
   Словно пёс на поводке.
  
   Ведьме тонко-изощрённой
   Лишь возможно так легко
   Завладеть моей персоной,
   Как Марине Головко.
  
   О, Марина! Ты сирена,
   И, конечно, не одну
   Душу с тверди постепенно
   Ты свела к морскому дну!
  
   Но, поскольку лебедина,
   Хороша ты и легка,
   То влюблён в тебя, Марина,
   Я, пожалуй, на века!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ..............................
   ..............................
  
   Веселились и играли
   Три наяды у реки
   И соцветия вплетали
   В изумрудные венки.
  
   Не печального, ни злого
   В душах не было у них,
   Лишь веселья озорного
   В каждой было на троих.
  
   Ах была бы мне отрада
   Веселиться в их кругу,
   Но увы, я не наяда -
   С ними быть я не могу.
  
   Человек я, и конечно
   У меня другой удел:
   Зевс судил мне время грешно
   Проводить средь мелких дел.
  
   Я живу в плену сомнений,
   И конечно же меня
   После смерти гнев Эрений
   Ждет средь адова огня.
  
  
   * * * * *
   Минуты бегут, минуты спешат,
   Минутам не сложим счёт.
   Им нету, конечно, пути назад,
   А только пути вперет.
  
   Живя, ты греши или не греши,
   А только ведь всё одно:
   Умрёшь - и осколки твоей души
   Увидят Вселенной дно...
   .................................
   .................................
  
  
  
  
  

Посвящается моей жене Наташе.

   Не грусти, не печалься, родная.
   Что невзгоды тебе? Посмотри,
   Как восток несказанно сияет
   Светом утренней, юной зари!
  
   Тёплым заревом спальня залита,
   И в окне сноп лучей золотой -
   Это Солнце свернуло с орбиты,
   Захотев повстречаться с тобой.
  
   Все житейские страсти и муки
   Ты забудь, бросив вызов судьбе.
   Посмотри как горячие руки
   Солнце дружески тянет к тебе.
  
   Вся природа так преобразилась,
   За окном зацветает сирень.
   Ну зачем же, скажи мне на милость,
   Быть мрачней, чем полночная тень?
   .................................................
   .................................................

08.-09.12.2003.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * * * * * * * *
   Гонимый высшим светом.
   Имел немалый дар:
   Талантливым поэтом
   Был Жан де ля Нуар.
  
   Известный, но опальный
   Поэт и джентльмен,
   Нуар мой предок дальний
   Во множестве колен.
  
   О нём - о человеке
   Известно мало мне:
   Рождён в 17 веке
   В Нуаре, близь Шале,
  
   Он был отважный воин,
   Наездник был лихой,
   За что был удостоен
   Монаршей похвалой.
  
   Военную карьеру
   Нуар бы сделать мог,
   Да чина офицера
   Лишён за пару строк.
  
   Разжалован за дело
   Мой предок был не зря:
   В строках он этих смело
   Обидел короля.
  
   Такую вот проказу
   Он совершил, ему
   Возможно было сразу
   Отправиться в тюрьму.
  
   Но прозевали власти:
   Не долго думав, он
   От эдакой напасти
   Ушёл на Альбион.
  
   С отечеством проститься
   Ему пришлось тогда.
   Он знал: не возвратиться
   Ему уж некогда
  
   Во Францию родную.
   А в Англии ж Нуар
   Вёл жизнь весьма простую:
   Писал, имея дар.
  
   И именно за это
   Выл уважаем он,
   И в Англии поэтом
   Известным стал сэр Джон.
  
   Его стихотвореньям
   Недавно, в Новый Год,
   На зле моим сомненьям
   Я сделал перевод
  
   И пусть русскоязычный
   Читатель мой прочтёт
   С английского отличный,
   Изрядный перевод.
  
  
  
   * * * * *
  
   N.N.
   В тебе, кто так прекрасна,
   Как ясная звезда,
   Таинственно и страстно
   Живёт одна мечта.
  
   Ты дышишь той мечтою,
   Ты ей живёшь, томясь.
   Твоя душа покоя
   Не знала отродясь.
  
   Когда же спишь, средь ночи
   Мечта твоей души
   Острей, и видят очи
   Виденья-миражи.
  
   В ночи к тебе туманный
   Льнёт светлый сон, и ты
   Вдруг узнаёшь нежданно
   Любимые черты.
  
   Вот он - вот твой родимый
   Вдруг пред тобой возник,
   Чей светел лик немнимый,
   Чей чуден тонкий лик.
  
   Чиста его улыбка,
   Горда его глава.
   Он в лунном свете зыбком
   Твердит тебе слова:
  
   "О как ты совершенна,
   Прекрасна и чиста!
   Мне целовать блаженно
   Во век твои уста".
  
   Ты счастлива, но тает
   Твой сон, его гоня,
   Над миром свет взлетает
   Родившегося дня.
  
  

Ольге Павелковской

   * * * * *
   Твоя необычна природа-
   С собою живешь ты в борьбе,
   Ведь души двух разных народов
   Слились во едино в тебе.
  
   Кто опытен в плане житейском,
   Заметит, уж как не скажи,
   Под лоском твоим европейским
   Восточные грани души.
  
   Такие породы и масти
   На свете престранные есть:
   Вот слиты две разные части -
   Дракона с русалкою смесь.
  
   Как кара небес, неминучий,
   Для недругов храбрый дракон -
   Китая защитник могучий,
   И ты - это вылитый он.
  
   Русалка ж - славянская дева
   (Коварство и блеск воплоти),
   Мурлыкает нежно напевы:
   Услышишь - собьешься в пути.
  
   Владея убийственным даром,
   Лукаво приманит, и вот
   Поверив магическим чарам,
   Прельщён ею целый народ.
  
   И движутся люди за нею,
   Влечет их таинственный рок -
   Скорее-скорее-скорее
   К Нептуну в заветный чертог.
  
   Спешат все, предчувствия полны,
   Что счастьем их кончится путь;
   Плывут, и ныряют сквозь волны,
   Желая быстрей утонуть.
  
   Вот так же и ты: ты пленяешь,
   Ввергая в погибель людей;
   Ты в омут губительный манишь
   Души океанской своей.
  
   Бывает, не сплю - и средь ночи
   Я фото твоё достаю,
   И смотрят русалочьи очи
   В погибшую душу мою.
  
   И я засыпаю, желая
   С тобой повстречаться во сне.
   Прейди же - пусть капелька, рая
   Подарена будет и мне.

22-23.03.2001.

  
  
  

   ***
   Еду я в широком поле:
   Все дороги замело;
   На заснеженном просторе
   Вижу милое село.
   Там живёт моя родная
   Во бревенчатой избе,
   Где печурка расписная
   И наличники в резьбе.
   Встретит милая солдата
   И обнимет посильней.-
   Уж она то будет рада,
   Что живым вернулся к ней!
   Расскажу я ей про битвы,
   Про сражений чёрный дым
   И про скорбные молитвы
   По товарищам моим,
   И про дальние походы,
   И про бранное житьё,
   И про то, как эти годы
   Коротал я без неё.
   Вот знакомая избушка.
   Спрыгнул я с коня, стучу.
   Заглянул в окно: старушка
   В полутьме зажгла свечу;
   Дверь тихонько отворила?
   "Что тебе, Ты кто такой?"-
   У меня она спросила,-
   "Что, солдатик, на постой?"
   "Нет, ночлега мне не надо,
   Я совсем не на постой.
   Здесь живёт моя отрада,
   Я приехал к ней, домой!"
   Тут старушка побледнела
   И сказала вдруг она:
   "Тут, уж, вот какое дело-
   Умерла твоя жена..."
   Ю.10-31"10.1998.
  
  
   * * * * *
  
   Ещё с детских лет занимала меня
   Загадочность нашей планеты:
   Хотел я постичь все загадки Огня,
   Все таинства Мрака и Света;
  
   Хотел я с русалками дружбу завесть,
   Проникнув сквозь толщи морские,
   Туда, гне мерцает планктонная взвесь,
   Где замки Нептуна златые.
  
   Хотел я науку когда-то познать -
   Природности формы и меры;
   Меня занимала звериная стать
   Мангуста, орла и Пантеры.
  
   Я грезил, мечтал, я читал много книг,
   Я был и мудрец, и ребёнок,
   И вскоре открылся мне странный язык:
   Умён, благороден и тонок.
  
   Во мне словно Демон какой-то воскрес,
   Колдун, упомянутый в Торе:
   Я понял, что шепчет загадочно лес,
   Как дышет приливами море.
  
   Я нынче так странен и преображён...
   Живущий средь снов и мистерий,
   Я стал умудрённей, чем древний Хирон,
   Я стал светозарней, Чем Гелий.
   10.07.2001.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Людмиле Ивановне Черкун
  
   Я очень скоро кончу инстинтут.
   И получу желанную награду:
   Как крест за прилажание и труд
   Дадут диплом мне сине-красноватый.
  
   Пройдут года учёбы наконец,
   Но им на смену явятся другие -
   Я в жизнь войду, как молодой боец
   Вступает тяжко в будни фронтовые.
  
   И вновь пройдут года, почто века,
   Всё буду забывать и проклинать я,
   И Вечности костлявая рука
   Мне здавит кисть в немом рукопожатьи.
  
   Но незабуду я, пока во томе
   Не растворюсь, священное мгновенье,
   Когда прощаясь Вы дадите мне
   Последнее своё благословенье.
   09-13. 11.2001.
  
  
  
  
  
  
  

Эпиграмма на Александра Бутузова.

   Та зловещая старуха,
   Чьи уродливы красы,
   Вам пыталась врезать в ухо
   Рукояткою косы.
  
   Но коварный вектор силы
   Вдруг пошёл наискосок,
   И она Вас угостила
   Не по уху, а в висок.
  
   Не была б она ужасна
   На мозги и на лицо,
   То всмахнула б ненапрасно
   Металлическим концом.
  
   И с тех пор, Бутузов Саша,
   Вы, множа сваи грехи,
   Всё юродствуете, даже
   Измышляете стихи.

23.12.2004.

   * * * * *

Катерине. К.

   Лик твой мил, горда осанка,
   От того ли, не пойму,
   Что ты южная славянка
   По рожденью своему.
   От того ль я в восхищенье
   На твои гляжу черты,
   Что от сербов при рожденье
   Их заимствовала ты.
   Ну, я думаю, пристало
   Уж и тем гордиться мне,
   Что украинцев ни мало
   Всё же есть в твоей родне.
   И затем так лебедина
   И светла моя душа,
   Что я знаю, Катерина,
   Как ты чудно хороша!
  
  
   * * * * *
  
   Одни - невежи и смутьяны,
   Вселенной неизбывный стыд:
   Потомки древней обезьяны,
   Что из семейства "Гоминид".
   Другие - одухотворенны,
   В них ум, в них созиданья пыл.
   Они венец и честь Вселенной,
   И порожденье высших сил.
   Но люди все, конечно братья,
   В них вера - общая черта.
   Лишь свято для одних распятье,
   А для других , увы, звезда.
  
   * * * * *
  
   Нынешний день мой народ прославил,
Исто молясь, но и пьянствуя рьяно,
К нам ведь приехал сегодня Павел -
Старый понтифик из Ватикана.

И телевизор вещает страстно,
Что уж теперь-то все мы от ныне
Как никогда заживем прекрасно,
Коль римский папа на Украине.

Все истеричествуют до истомы,
Папино имя склоняют зычно,
Только опять что-то гастрономы
В городе нашем пусты привычно...

Видно Всевышний нас всех оставил,
Манны с небес не послав, но странно...
В чем же тут дело?.. Ах это Павел
К нам заявился из Ватикана...
  
  
   Коту Муравью
  
   Наливай Мураше чару -
Пусть он пьет ее скорей.
Пусть споет нам под гитару
Наш любимый Муравей.

Он споет про черны очи
Песнь старинную цыган,
И про трепетные ночи,
И про сладостный дурман.

Намурлычет нам романсы,
Ну а может черный кот
Нам классические станцы
С вдохновением прочтет.

Умилимся мы нимало.
Несказавши ничего,
Мы поднимем три бокала
За здоровие его!
  
   * * *

   Предо мною жизнь лежит большая,
   Но её невзгоды велики.
   Жизнь меня изводит, удушая
   В цепких лапах бешенной тоски,
   И, судьбе не смея покориться,
   Но не в силах победить тоску,
   Я мечтаю в небо взмыть, как птица,
   И упасть на дальнем берегу...
   Но теперь мне кажется - я знаю,
   Что тоски мне бремя по плечу,
   И теперь в цепи крылатой стаи
   Быть звеном я вовсе не хочу.
   Вас узнал я, были Вы, как фея.
   Вы своей уверенной рукой
   Злой тоски моей убили змея,
   Возвратив мне радость и покой.
   Вновь во мне бушуют жизни силы,
   И, конечно, просветлён уже
   Незабвенной девы образ милый,
   Что всегда живёт в моей душе.
  
  
   * * *
  
  
   У нашего котищи
   Огромные усищи,
   Огромный чёрный хвост.
   И он не для забавы
   Вышагивает браво
   Из зала на помост.
   За кафедру заходит
   И речи он заводит,
   Усами шевеля,
   Про синхрофазотроны,
   Про атомы-нейтроны,
   Магнитные поля.
   Рисует карты-схемы,
   Приводит теоремы
   И дефиниций строй,
   А мы ему внимаем
   И всё запоминаем,
   Качая головой.
   Но завывает вздорный
   Звонок наш коридорный.
   Он требует, чтоб нас
   Уж с пары отпускали
   И больше не держали
   Во внеурочный час.
   Уж мы шумим изрядно.
   Кот говорит нам: "Ладно
   Подведена черта
   Под нынешним занятьем,
   Его след чётко знать Вам.
   Спасибо, господа".
   Всё приведя к порядку,
   Взяв книжки и тетрадку,
   Идёт он в деканат.
   И там за кружкой чая
   С коллегами болтая,
   Ест чёрный шоколад.
   Ну, а его коллеги -
   Хвостами светлопеги
   /Стать лучшей из пород/,
   Сливаясь в общем хоре,
   Шумя и тараторя,
   Травили анекдот.
   Но тут звонок гнусавит
   И всех нас призывает
   Идти на пару в срок.
   И кот, усы пригладив,
   Пенсне на нос приладив,
   Идёт уж на урок.
   У нашего котищи
   Огромные усищи,
   Огромный чёрный хвост.
   И он не для забавы
   Вышагивает браво
   Из зала на помост.
  
  
  

   * * *
  
  
   Когда душа поэта
   Тонка и влюблена,
   То все пороки света
   Простить спешит она,
   Но нежное созданье -
   Соблазн для подлеца
   Подвергнуть линчеванью
   Без меры и конца.
   И смерть идёт к поэту,
   Твердя ему: "Ну что ж,
   В святую душу эту
   Мы всадим острый нож".
   И, видя как увечье
   Терзает грудь его,
   Уж подлость человечья
   Справляет торжество.
   О сломанные крылья!
   О раненная грудь!-
   Поэт, своё бессилье
   Тебе не обмануть!
   Уж скорбной круговерти
   Тебе не превозмог -
   Гляди, как ангел смерти
   Тебя ввергает в ночь!
   И я был бит когда-то,
   Всех возлюбить спеша..
   Почти что как средь ада
   Жила моя душа.
   И я страдал когда-то,
   И смерть меня пырнуть
   Была безмерно рада
   Клинком зубчатым в грудь,
   И, может быть, до срока
   Пришла пора уже
   В чертог небесный Бога
   Лететь моей душе...
  
  
  
  

Поэтический сборник Плоды терновника

Памяти отца посвящаю

  
  
   Священная война
  
   * * *
  
   Черный туман окутал город,
   Красные флаги на площадях:
   Острый серп и тяжелый молот
   Ветром надулись в красных снастях.
  
   Ночь изрыгает черные массы,
   Улицы полны тысячью тел -
   Вышли животные новые расы
   Для совершения черных дел.
  
   Гулко идут селевые потоки-
   Кожанок в ногу движется строй,
   Дьявололицы, дьяволоноги,
   В пыль разбивают гранит мостовой.
  
   Тускло мерцают штыки под луною,
   В темени мутной означивши сброд...
   Чувствуешь, веет самим Сатаною?!
   Питер. Октябрь. Семнадцатый год.
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Услышьте, прадеды и деды,
   Для вас в набат бьет этот стих.
   Перешагнувши воды Леты,
   Вступите грозно в мир живых!
  
   Вставайте, век пришел ваш снова:
   На грудь вам - золото зори!
   Вы - соколы гнезда Петрова,
   Вы - Врангеля богатыри.
  
   Покиньте холод смертный гроба,
   Вот преданная вам рука.
   Пусть силе нашей вся Европа
   Дивиться, как тому века.
  
   Вставайте ж целыми полками,
   Спасите нас от темных сил,
   Пусть предводительствует вами
   Святой архангел Михаил.
  
   В бою вы храбры и упрямы,
   В вас честь и мужество, как встарь,
   Так пусть воинственные хамы
   Дрожат, взлетая на фонарь!
  
   И пусть свинцовые метели
   Побьют немало мужичья,
   И в этом благородном деле
   Пусть будет лепта и моя!
  
  
  
  
  
  
  
  
   Посвящается штабс-капитану Шеину - офицеру-танкисту, геройски погибшему в боях на Каховском плацдарме в августе - сентябре 1920 года.
  
   Штабс-капитан Шеин
   Вы - настоящий герой,
   Славой ваш путь овеян,
   Славой и смертной тьмой.
   Отвага ваша, как знамя,
   Для нас - для грядущих бойцов,
   Мы с нею готовы в пламя
   И в воду за веру отцов.
   Мы с нею пойдем в окопы,
   Как вы.- Пусть трепещет хам,
   Пусть красные зинджантропы
   Падут возле нас к ногам.
   Россия, ты жди нас - скоро
   Придем мы из тьмы ночей,
   И кровью зальется свора -
   Свора твоих палачей.
   И новой зарей равнина
   Зажжется, заблещет пусть -
   Россия и Украина -
   Воскреснет Святая Русь!
   Столетнее свергнем иго,
   В геенне пусть сгинет хам,
   Пусть Прага, Варшава, Рига
   Вновь сестрами будут нам!
   Воскреснут Честь и Свобода,
   Развеется тьмы туман
   И солнце взойдет народа -
   Единых навек славян!
   И будет славой овеян
   Солдат триумфальный час,
   И штабс-капитан Шеин
   Будет одним из нас.
   Так пусть же свершится это,
   Так пусть же настанет срок!
   О братья, нас ждет победа!
   Да здравствуют Русь и Бог!!!
  
  
  
  
  
   Собранье пёстрых глав
  
   Экспромт Прекрасной Катане
   Наш мир ругать - во век не перестану,
Со скверной буду драться и в гробу!
О где же ты, прекрасная Катана,
Вставай, пойдём мы вместе на борьбу!
  
   Как будем драться - объясню в минуту,
Легко манёвр наш боевой постичь:
Я - всех рублю, безжалостно и люто,
Ты - возглашаешь боевой наш клич!
  
   Эх, будет сеча! Праздник лютой стали!
Кровавый пир средь мрака и огня!
Что, человеки, вы едва ль видали
Когда-нибудь ещё таким меня?!
  
   Пусть ахнет мир неслыханной победе,
Пусть зазвонят везде колокола:
Поэт и Муза победили эти
Всевластные до селе силы зла!
   01.2010.
  
  
   * * * * *
   Натали Ахундовой
  
   Твой образ жизни мне весьма знаком.
   И у меня от боли в горле ком,
   И я живу в страданье и в тоске
   По чести, вере, дружеской руке,
   И мне невыносимо тяжело
   Идти войной на человечье зло,
   И, подлецов не побеждая рать,
   От боли и бессилья умирать...
   Я отношений чистый идеал
   Из давних лет совсем другой впитал,
   Не тот, что ныне "мировой торгаш"
   Нам навязал, впадая в наглый раж,
   А тот, что, как божественный завет,
   От предков взял тому ни мало лет.
   О благородстве, славе и любви
   В моём саду мне пели соловьи,
   Но сад сожжён и соловьёв уж нет,
   И чёрным стал когда-то белый свет...
  
   2009.
  
  
   Люди-лохи
   Людей на земле не мало,
   И значит наверняка
   Планета от нас устала
   На многие на века.
  
   Мы страшно грязним планету,
   Хотя и живём на ней,
   И даже, пожалуй, где-то
   Имеем в родне свиней.
  
   Но будет большая лажа
   И страшный переполох,
   Когда нас планета наша
   Стряхнёт, как собака блох.
  
   Дела наши будут плохи,
   И вот, в неземной дали,
   Поймём мы, что люди-лохи,
   Раз Землю не сберегли.
   25.12.2005.
  
  
  
   * * * * *
   Глазами тысяч лун из мрака бытия
   Вселенная глядит на нас со всех сторон.
   Что для неё наш мир - далёкая Земля?-
   Микроскопично малый электрон,
   Кружащийся по эллипсам орбит
   В свечении холодных тусклых глаз.
   Вселенная на нас из тьмы глядит,
   Едва ли в безднах замечая нас...
   04.06.2000.
  
  
   * * * * *
  
   Как часто ночью на кровать прилёгши
   Я не могу уснуть -
   Дневные мысли потускнев, поблёкши,
   Стучатся в грудь.
   Не видя, чую я во тьме свинцовой
   Пустые сны:
   Как день сверкает юною авророй
   В цвету весны.
   Любовью дышит светлое пространство
   Над головой.
   Оно одело в белое убранство
   И нас с тобой.
   Случилось потрясающе и странно,
   Как в сказке той,
   Где Золушка вдруг феею нежданно
   Одарена фатой.
   Где благородный принц -он франт из франтов,
   Творец побед -
   Сверкает в блеске аксельбантов
   И эполет.
   Где чудо всё же изредка бывает -
   И подлецов,
   И подлость благородство побеждает
   В конце концов,
   Где ум, где честь, где дышат красотою
   Цветы весны...
   Но полноте, ведь всё это пустое -
   Пустые сны...
  
  
  
   * * * * *
  
   На проспектах демонстраций рой,
   И мальчишек грязные ватаги;
   Реют, вьются, бьются над страной
   В небе желто-голубые флаги.
  
   Строй идёт. Сегодня, как всегда,
   Лапая визжащую гармошку,
   Всё вопит: "Ура! Ура! Ура!"
   Многоротая сороконожка.
  
   Замирают серые ряды,
   Дружно ложат пестрые букеты -
   Малость попривядшие цветы
   На могилу скучного поэта.
  
   А потом опять идут, опять.
   Славят президента и советы,
   Вновь куда-то рвутся возлагать
   Не совсем увядшие букеты.
  
   По домам лишь к ночи разойдясь,
   Выпивши, в запале вакханальства
   Выливают матерную грязь
   На соседей, москалей, начальство.
  
   Дни проходят серой чередой.
   Что оставим мы потомкам, Сагги?
   Сказки? Нет - лишь только над страной,
   В небе желто-голубые флаги.
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Монорифма
  
   Небо, небо снежного цвета
От заката и до рассвета.
Небу земля подражает где-то,
Снегом покрыта, как небо это.
Там, впереди, за пределами света
Твердь в снеговые наряды одета
На горизонте из белого цвета...
  
  
  
  
  
  
   * * * * *
  
   Смотрите ж - вот какая я,
   На мне ведь держится игра!
   Я королевская ладья,
   А в просторечии - тура.
  
   Мне первым руку жмёт король,
   Ферзь, заприметив вдалеке,
   Приветствует - большая роль
   Отведена мне на доске!
  
   Я пешки вражеские бью,
   Да и свои, коль есть резон.
   Меня боятся как ладью
   Не только пешки: конь и слон.
  
   Чтоб враг боялся, бей своих!
   Так что пусть знают, так-то вот,
   Ведь для меня любой из них
   Ничтожество, холоп, илот!
  
   Но сделан ход: какая роль,
   Какой трагический момент -
   Все живы - пешки, конь, король...
   Ладьёй сыграли ж на обмен!
  
  
   * * * * *
  
   А.М. Юшкевичу
   В небесах - застыл ледяной свинец,
   В море - континент, что суров и бел...
   Здесь для всех судов лишь один конец,
   Лишь один печальный удел.
  
   Будет буря, померкнет полярная даль,
   Станет твердью вода, всё одно,
   И сомкнутся льды, и раздавят сталь,
   И корабль пойдёт на дно.
  
   Моряки, увы, страшный жребий вам
   Всё же выпадет: навсегда
   Перейдёте вы к дальним берегам,
   Где лишь ил, песок и вода.
  
   Но идёте вы всё равно в поход -
   Долг нельзя не исполнить свой.
   Возвращайтесь же хоть и через год
   Из метелей и льдов домой.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   * * *
  
   Родила мне женушка,
   Как сама, точ-в-точ,
   Маленькое Солнышко-
   Александру-дочь.
  
   Хоть и к маме ближе
   По чертам лица,
   Норовом, предвижу,
   Дочь пойдет в отца.
  
   Смотрит дочь часами
   На портрет, где в ряд
   Бравые, с усами
   Прадеды стоят.
  
   От хандры и стрессов
   Средства лучше нет,
   Чем краса эфесов,
   Шпор и эполет.
  
   Но от мамы, все же,
   Дочь возьмет сполна:
   Нежной будет тоже,
   Тонкой, как она.
  
   Дочку мать прилежно
   Выучит всему -
   Много знать полезно
   Женскому уму.
  
   Зная мира тайны,
   Страсти и грехи,
   Будет ни случайно
   Сочинять стихи. 02.-03.09.2006.
  
  
  
  
  
   Украинские мотивы
  
   По мотивам Мыколы Братана."Дожинок."
  
   1
  
   Часовые
  
   Станция. Буря.
   Ночь. Зима.
   -Братцы, закурим?
   -Что? Нема...
  
   -Все околеем
   Без огня.
   -Узкоколейку
   Охраняй!
  
   Ветер-бродяга,
   Весел, груб,
   Комкает стяга
   Мокрый чуб.
  
   Конницы топот...
   -Юнкера,
   Выживет кто тут
   До утра!..
  
   Выстрелы. Крики.
   Кровь. Штыки.
   Звёзды безлики
   И близки...
  
   23.01.2006.
  
   2
  
   Артиллеристы
  
   Танки - наши мишени.
   Степь черна от брони.
   В недорытой траншее
   Мы е сержантом одни.
  
   И орудие наше
   На пшеничной меже
   Бес снарядов, и даже
   Без затвора уже.
  
   Среди тел и пожарищ
   В смерть войдём мы, как в бой,
   Но пока что, товарищ,
   Мы живые с тобой.
  
   И сержант виновато
   Мне сказал:"Старшина,
   Дай-ка, братец, гранату,
   Смерть, как жизнь, ведь - одна"...
  
   ..............................................
   ..............................................
  
   Пламя жаркое люто
   Жгло жнивьё средь равнин,
   В миг, когда обсалютно
   Я остался один...
   23.01.2006.
  
   3
  
  
   Укор
   Шарадами читателя сражаем,
   Гордыню выставляем напоказ,
   А край родной, живя неурожаем,
   Не понимает и не слышит нас.
  
   С природою в полях кипит сраженье,
   За урожай, за хлеб, за жизнь саму,
   А графоман глядит с пренебреженьем
   На всю эту "пустую кутерьму".
  
   Привык над землепашцами смеяться
   Наш модный стихотворный ротозей,
   Хоть род ведёт, как можно догадаться,
   Совсем не от маркизов и князей...
  
   Хоть эта мысль мне может не проститься,
   Но я её от Вас не утаю:
   Как вышло так, что эдакая птица
   Чужою родилась в родном краю!?
   13.03.2006.
  
  
  
  
   4
  
   Слухи о старости преувеличены
  
   Лысина уже и седина,
   Внуки у меня уже не дети,
   Только не исчезла ни одна
   Из тревог моих на белом свете.
  
   Но не буду хмурым, как сова, -
   В стих волью я счастья молодого -
   Пусть возникнет привкус волшебства
   У людей, влюбляющихся в слово.
  
   Жизнь всегда люблю. Я в этом прав.
   Мне б предаться летнему раздолью:
   Чуден шепот полуночных трав
   Вперемежку с девичьей любовью...
  
   Мне бы горизонт пешком пройти,
   А не только степи и полесья,
   И ковшом у Млечного Пути
   Звёзды зачерпнуть из поднебесья.
  
   Я не стар, и буду, несомненно
   Сочинять и выступать публично.
   Я переиначу Марка Твена:
   Слух, что я старик - преувеличен.
   12.03.2006.
  
  
  
  
  
  
   Перевод из Володымыра Сосюры,
  
   Романс
   Мне всю ночь не давали заснуть соловьи -
   Вспоминал я далёкие годы,
   Когда молодость мне отдавала свои
   Дорогие дары и щедроты.
  
   Хоть и бьюсь я со временем люто,
   Всё равно становлюсь я седым.
   Мне на ум всё идут почему-то
   Те года, когда, был молодым.
  
   Сын проснулся - шаги зазвучали.
   Улыбнулся я мысли простой:
   Ведь таким же и я был в начале,
   Он теперь - это я молодой.
  
  
   Припев
  
   Как время ни цени,
   Как юность ни отрадна,
   А всё ж уходят дни
   Куда-то безвозвратно.
   23.01.2006.
  
  
  
  
   По мотивам Леси Украинки
  
   Слово, зачем не клинок ты булатный,
   Тот, что на подвиг был выкован ратный?!
   Слово, зачем ты не рыцарский меч,
   Тот, что снимал вражьи головы с плеч?!
   Слово - единственный способ для мести,
   Мы с тобой преданы Долгу и Чести,
   Слово, ужаснее тысяч мечей,
   Станешь ты карою на палачей!
   Станешь хоругвью отважных отрядов,
   Свергнешь долой ты подлейших сатрапов,
   Встретишь сияние братских мечей,
   Гомон услышишь свободных речей,
   Станешь для храбрых, бесстрашных бойцов
   Грозным оружием на подлецов,
   Смело народ поведёшь за собой
   Ради Свободы на праведный бой!
  
  
  
  
  
   Экспромты, пародии, карикатуры.
  
  
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Мало кто знает, что у Евгения Онегина был кот по имени Давинчи.
Кот любил писать стихи. Это стихотворение он посвятил своей возлюбленной - кошке Шере.

Спокойной ночи, Шера-киска!
Пускай тебе приснится миска,
Где шмат огромный колбасы!
Тебя я чмокаю в усы!!!
Блажен, кто в миске в наше время
Имеет вкусное мяско,
Хотя, увы, добычи бремя
Сейчас ужасно нелегко...
Блажен, кто с молоду был молоТ
И заколачивал бабло,
Кто рыбный и котлетный голод
Мог пережит врагам назло;
Кто странным снам не предавался,
Подгнившей мойвы не чуждался,
Кто со стола тивтели схват,
На кошках много раз женат,
Кто навсегда освободился
От всех к хозяевам долгов,
Кто углеводов и жиров
Немало съел и кто напился...
Пил валерьянку целый век
Усатохвостый человек!
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Нежные чувства к бабкам зеленым
   Я ощущаю, недолюбленный...
   Белых бы девок я полюбил бы,
   Но не банкир я, не бодибилдер. -
   Девки "накаченных" любят, с "капустой",
   Словно зайчихи... Будь им всем пусто...
  
  
  
   * * * * *
  
  
  
  
   Пародия на стихотворение О. П.
  
   Я выплюнул гордость и выпил усталость,
   Теперь закусить бы, хоть самую малость...
   Для закуси лучше подходят уроды,
   Причем не любые, а лучшей пароды.
   Как раньше от них я старался отбиться,
   И даже пытался от них откупиться,
   Потом я подумал: зачем откупаться,
   Коль ими возможно прекрасно питаться?...
  
  
  
   * * * * * * *
  
  
  
   Души портрет
  
   Души, души ты мой портрет -
   Задушишь ты его едва,
   Ведь у портретов шеи нет,
   Едва ли есть и голова.
  
   Но, если же портрет души
   Напишешь ты, гордясь собой...
   Ну что ж, тогда берись, пиши,
   И будь здоров и бог с тобой...
  
  
  
   * * * * *
  
   Мой портрет ты не задушишь -
   Мой портрет весьма не прост:
   Лапы, нос, большие уши
   И пушистый рыжий хвост.
  
  
   * * * * *
  
  
   Написано от имени В.Ж.
  
   1
  
   Быть козлом чрезвычайно стыдно,
   Ну а заячьим козлом стыдней:
   Я боюсь всего, и зайцевидно,
   Зайцевато трушу с первых дней,
  
   С первых дней моей внутриутробной
   Жизни в чреве матери-козы
   Я боюсь всего зайцеподобно:
   Бури, скачки, голода, грозы.
  
   Все меня страшит, все мне ужасно -
   Мир так злобен, беспощаден, лих:
   Я боюсь всего зайцеподобно,
   Как десяток зайцев и зайчих.
  
   Впрочем, компенсировать возможно
   Трусость и застенчивость мои,
   Если делать подлость осторожно
   С умною коварностью змеи.
  
   Не исправлюсь я подлец-козлина,
   Заяц-трус, и пусть хоть тяжкий лом
   Все перещетает мне хребтины -
   Быть мне вечно заячьим козлом!
  
  
  

   2
  
  
  
   Быть мне вечно заячьим козлом,
   Быть козлом без страха и упрека.
   Пусть в меня запустят кирпичом,
   Пусть меня побьют весьма жестоко -
  
   Я не отрекусь уж никогда
   От казлинно-заячьих замашек -
   Трусость, подлость вечно, господа,
   Действеннее будут пуль и шашек.
  
   Если нужно, убегай в кусты,
   Если нужно, подличай отважно,
   И тогда уж точно будешь ты
   Жить в почете и в достатке важно.
  
   Исхитряйся, лицемерь, юли,
   Подличай с размахом и сверх меры,
   Задувая, как в печи угли,
   В сердце искру истины и веры.
  
   В этом мире бесконечно злом
   Поступать мне нужно адекватно,
   Так что быть мне вечно злым козлом,
   Не простым, а заячьим понятно.
  
  
  
  
  
  
   3
  
  
   Я не простой - я заячий козел!
   Во мне течет кровь благородных предков -
   Владетелей угодий, рек и сел,
   И родовых наследственных маетков.
  
   Отец мой из козлов, зайчиха мать.
   Жизнь прожили в достатке, "честно", чинно,
   И мне смогли породу передать
   Козлиную, но как-то все ж зайчинно.
  
   Быть подлецом меня учил отец,
   Учила мать как трусом быть мне надо,
   Но трусоватый из меня подлец
   И трушу я уж как-то подловато.
  
   Я к трусости и подлости привык,
   Ведь ничего я больше не умею.
   Да: я такой, хоть вырви мне кадык,
   И хоть наедь грузовиком на шею!
  
  
  
   * * * * *
   Иронический размышления навеянные
   сонетом Вильяма Шекспира N 12
  
   1
  
   Всё пройдёт и время тоже...
   Жизнь пройдёт, года итожа...
   У преддверия могилы
   Стану я больной и хилый,
   Вспомню я сотен Шекспира,
   Где сказал наш классик милый:
   "Жизнь пройдёт, как пара лет... "
   Эх, великий был поэт!
  
   2
  
   Жизнь пройдёт, увы и ах...
   В свой черёд - умру,
   Превратится тело в прах
   Как-то поутру.
  
   А душа моя к ночи
   Улетит во тьму,
   Только звёзды, Бог, включи
   Сердцу моему...
  
   Чтоб во тьме небытия
   Не блуждал, как бес,
   Очень уж желаю я
   Видеть свет небес...
  
   На земле я жил в аду,
   А теперь я в рай приду...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Художественная проза
  
  
   Плоды терновника (цикл притч).
Павел ИВАНОВ-ОСТОСЛАВСКИЙ
1
Женщины всегда выбирают в своих мечтах мужчину, который бы самозабвенно защищал их интересы, восторгался ими, во всём угождал. Когда же женщины находят такого мужчину, то очень быстро низводят его до положения своего раба. Оказывается, что выполнять все женские желания - признак слабости. А слабый мужчина женщине не нужен. Ей нужен сильный, то есть такой, который способен психологически и физически подчинить женщину, превратить женщину в собаку и держать её на коротком поводке. О таких самцах женщины сознательно, может быть, не мечтают, но подсознательно к ним всегда стремятся. Таким образом, можно утверждать: женщинам не нужен мужчина (возлюбленный, муж, будущий отец их детей) - им нужен жесткий, часто жестокий, но "справедливый" хозяин, виртуозно владеющий искусством "кнута и пряника". Им нужен самец.
2
Человеческая душа создана из гораздо более хрупкой материи, чем человеческое тело. Поэтому духовно люди умирают значительно раньше, чем физически. Всё проходит слишком быстро: любовь, честь, благородство, талант. Теряется новизна ощущения мира. Жизнь выжигает коленным железом несправедливости, боли и обиды из человека всё доброе. Со временем не остаётся ничего духовного, чем можно было бы дорожить. Появляется омерзение перед жизнью, потом равнодушие к ней... Потом становишься подлецом - таким же как все... Неизбежно доживаешься до того, что понимаешь: жизнь бессмысленна, бессмысленна, как бы она ни сложилась: блестяще ли или наоборот бездарно... Всё не имеет никакого смысла...
3
Человеческим миром правит Дьявол. Всё, или почти всё, что происходит среди людей, подчинено воле Лукавого. Чем дольше живу, тем глубже в этом убеждаюсь. Бог - слаб и беззащитен, Дьявол же - всемогущ... Если на улице встретится интеллигентный, добрый и порядочный человек с бандой уголовников, кто из них победит?  Конечно, победят бандиты. Интеллигент и слова не успеет произнести, аппелируя к совести и человечности нападающих, как получит по голове, и если его не убьют, это будет для него большой "удачей"... На планете Земля созданы все условия, чтобы хорошо жилось подлецам. Миром руководят самые злые и беспринципные люди. Именно эти люди стоят над законом, а закон ими придуман для слабых, как формально оправданный повод помыкать людьми. Не даром говорят: "Украдешь буханку хлеба - попадёшь в тюрьму, украдешь целую отрасль промышленности, или провинцию страны - станешь президентом"... Как же я хотел в юности, чтобы всё зависело от Бога! Внутренне смутно чувствуя звериную, сатанинскую сущность жизни и потому где-то понимая, что Бога нет, я внутренне очень протестовал против такого положения вещей. Когда мне становилось в жизни особенно тяжело, я обращался к Вселенной со словами: "Бог, будь! Я требую, чтобы Бог был! В этом моё спасение и надежда... " Вселенная отвечала на мои немые мольбы только тогда, когда нашептывала мне стихи... Шепот Вселенной убеждал меня: Бог есть, но к планете Земля и к судьбам её обитателей он не имеет никакого отношения... Здесь правит Дьявол...
  
  
  
  
  
  
  
   Был когда-то у меня приятель
  
Был когда-то у меня приятель один, звали его Иваном Петровичем, вот только фамилию его я не скажу - не помню: давно дело было. Жил Иван Петрович, как все: чистил по утрам зубы; ругался с женой; ходил на работу; на выходных позволял себе расслабиться с бутылочкой пива перед телевизором; раз в месяц в кампании таких же, как он, обыкновенных и в меру приличных "товарищей" устраивал веселые пирушки, на которых обсуждались животрепещущие и бесконечно важные вопросы: футбол, работа и влияние водки, на женский и человеческий организм. И было бы у Ивана Петровича всё как всегда и как у всех до самой его смерти в результате старости, но стал он замечать, что творится с ним что-то неладное. Стал Иван Петрович чувствовать себя плохо - то у него в одном боку колоть начинает, то в другом, то вдруг в спине заболит. Естественно, к врачам он не обращался - надеялся на авось: рассосётся, мол, само. Терпел Иван Петрович, терпел до тех пор, пока ему в один не очень прекрасный день совсем плохо ни сделалось. Потемнело у него в глазах, в ушах шуметь начало, появились тошнота и головокружение сильное - коллапс, одним словом, да и только. Упал Иван Петрович в своём офисе прямо на клавиатуру вверенного ему начальством казённого компьютера и лишился чувств. Впрочем, не все чувства у него поначалу отнялись, осталось одно - шестое, которым люди, находящиеся в состоянии клинической смерти, божий свет видят. И вот чувствует Иван Петрович каким-то немыслимым образом, что будто бы все его органы пытаются обособиться от него, будто бы наделены они собственным интеллектом и разумением. Вдруг слышит он голос печени своей:
   - Совсем ты меня замучил, Иван, своим пьянством каждодневным. Что я - лошадь трёхжильная, чтобы так вкалывать? Что я, кроме водки и сала с чесноком не заслужила ничего больше? Мозгов у тебя нет, Иван!
   - Печень, - подумал Иван Петрович,- роду женского, потому претензии предъявляет! Ну прямо, как жена...
   И услышал он голос мозга своего:
   - Не жалеешь ты меня, Иван, заставляешь всякие грязные словечки усваивать и не пользуешься мною по назначению. Умный у тебя мозг, а сам ты дурак! Ухожу я от тебя и спинной мозг забираю с собою. И с печенью твоей не хотим мы иметь ничего общего. Прекращаем мышление и иннервацию.
   Почувствовал Иван Петрович вдруг, что исчез мозг, наитием понял: нет больше мозга...
   И услышал он голос сердца своего:
   - Что я делаю в этом организме? Ты всю жизнь, Иван, совершал мерзости, людей обижал зазря и сам обижался не по делу, сколько же скотства совершил ты на своем веку! Мозг тебе дефективный достался! Ухожу я от тебя! Прощай, Иван... Хотел почувствовать Иван Петрович сердце своё, да не смог - нету сердца. И услышал он голос прямой кишки своей:
   - Ага, ушились мозги с сердцем - интеллигенты хреновы, и печёнку с собой прихватили! Ха-ха-ха! Ну теперь держись, Иван, сожру я тебя изнутри - все твои органы во мне рассосутся! Они ведь все мне служили - я последнее звено в цепочке питания! Я главная в твоём теле!
   И почувствовал Иван Петрович, что прямая кишка его стала главной и что поглощает она весь организм его, словно черная дыра космическую материю... Испугался Иван Петрович, да только каким органом испугался, не понял - не было больше органов у него - не единого...
   - Ах, ну разве душа, - подумал Иван Петрович, - она то ещё осталась.
   Но в ответ никто не отозвался... Странно, - подумал Иван Петрович, - значит души-то у меня никогда и не было??? И вдруг увидел перед собой Иван Петрович темень беспросветную и великую, как само Мироздание, и была эта темень последним, что он почувствовал...
После смерти Ивана Петровича прямо на рабочем месте, его родные, как водится, определили усопшее тело его в морг. Да только вот на следующее утро обнаружилось, что тело пропало... Жена и дети, впавшие по такому случаю в состояние крайнего неприятного изумления, стали предъявлять жалобы руководству медучреждения, которому подчинялся морг. Да только все усилия оказались напрасными. Медики от удивления только разводили руками. Уголовное дело по факту исчезновения трупа заводить не стали - зачем: человека уже не вернуть, тем более, что тело не так важно, как душа, а душа его, как полагали многие, попала на небеса - в Рай то бишь...
  
  
  

  
   Благородный принц
(Сказка для взрослых; все совпадения неслучайны... )

В одной делёкой-делёкой стране, окруженной высокими горами и густыми лесами, жил да был принц - сын местных короля и королевы. Родители его любили и лелеяли. Он тоже отвечал им любовью. Он вообще любил весь мир. Воспитанные в традициях мудрой и благородной старины, принц искренне считал, что красота человеческих отношений, честность и ум - залог жизненного успеха и процветания. Стоит человеку научиться поступать в соответствии с кодексом аристократической чести, быть милосердным и добрым, как он сразу достигнет в жизни любых высот, всего, чего пожелает.

Принц любил смотреть из окон королевского замка, расположенного на высокой скале, как всходит солнце. Золотисто-оранжевый диск неспешно поднимался из-за далёких лесов, менялись очертания сероватых облаков на горизонте, рассеивалась дымка, кутавшая своим полупрозрачным флёром далёкие силуэты горных вершин. И казалось принцу, что нет ничего прекраснее и замечательнее, чем жизнь.

Принц любил жизнь, любил людей. Бывало, облачившись в наряд небогатого дворянина, он гулял по улочкам города, окружавшим королевский замок. Будучи не узнанным, он прохаживался по торговой площади среди шумных и суетливых горожан, занятых мелким торгом и обычными разговорами на бытовые темы. Иногда, одарив бедного студента или старика, золотым он искренне радовался тому, что может хоть кого-то сделать счастливым.

Время шло. Принц рос. Он начал всерьёз заниматься науками. Штудируя учебники и читая разнообразную литературу, принц мечтал о том золотом времени, когда он сможет помогать отцу в управлении государством и когда его ум и знания послужат во благо народа и королевства.

Однажды в замке появился гонец. Он был прислан одним генералом, комендантом далёкого гарнизона, расположенного на самой границе государства. Гонец привёз важную бумагу, которую король читал с большим волнением, после чего приказал готовить армию к бою и объявил королевский замок на осадном положении. Среди придворных разнеслась весть, что в приделы страны вторгся страшный двин
адцатиглавый Дракон. Он сжёг дотла одну отдалённую крепость, разрушил несколько деревень и навёл смертный ужас на всё королевство. Самым страшным качеством дракона, говорили придворные, было владение чёрной магией. Дракон с помощью заговоров и ворожбы отбирал у людей души, делая их злыми и подлыми змеёнышами, такими же, как он сам.

Через несколько дней в воздухе стал чувствоваться запах гари. Горизонт заволокло дымами далёких пожаров. Где-то глухо ухали пушки; взывали к помощи Всевишнего нескончаемым звоном колокола церквей... Резкие порывы ветра трепали королевские стяги на башнях замка, заставляя их, словно израненных птиц, рваться к небу и никнуть в бессилии и предсмертной муке... Вскоре грянул металлический гром, небо стало чернеть, как в сумерки. Над замком появилась чёрная тень Дракона. Наступила ночь. Огромная рычащая и воющая громадина нависла над королевским замком. Из всех двенадцати глоток дракон извергал пламя. На его железной чешуе мелькали отблески огня. Принц подбежал к одной из пушек, стоявших на бастионе замка, зарядил ядро и выстрелил в ужасное чудище. Тотчас же мощный удар пламени обрушился  откуда-то сверху... Нестерпимая боль пронизала тело принца, он провалился в чёрную бездну, глухую и бездонную, как преисподняя...

Очнулся принц среди огромных гранитных глыб. Оглянувшись вокруг, он увидел, что окружает его каменная пустыня. Только кое-где её оживляли редкие уцелевшие от пожаров домишки бедняков и сломанные деревья. Принц пошел к беднякам, но они сторонились его. Никто не узнал в нём сына короля и королевы.
 
-Люди, это же я,- кричал им принц,- я раздавал вам золотые монеты, я учил вас красоте и любви, я отстрою королевство и обязательно сделаю вас счастливыми!

В ответ люди зло усмехались ему, а некоторые даже бросали в него камнями.  Ни у кого принц не нашел доброго слова, никто не дал ему приюта, никто не попросил у него помощи, совета или наставления. Люди стали считать его прокажённым. Собираясь иногда небольшими ватагами и вооружась кистенями и палками, они выслеживали его на пустынных дорогах королевства и,  встретив, били и гнали прочь - подальше от родных жилищ - в глухие леса, на пустынные болота, за высокие горы...

Стал принц жить один, в лесной чаще, как зверь. Пробираясь изредка возле человеческого жилья, он чувствовал всякий раз запах гари, странный металлический скрежет и шипение... Он видел по ночам в окнах домов крававо-оранживые отблески пламени... Это люди-змеёныши о чём-то перешёптывались друг с другом, воздавая славу дракону и молясь на него, как на единственного и непобедимого своего покровителя...

Проклял принц свою судьбу и весь белый свет, поднялся он на самую высокую скалу и бросился вниз, в пропасть...

Ни что не напоминает теперь, что жил на Земле благородный принц; существовало ли на самом деле его королевство никому не известно. А вот Дракон - живёт и здравствует. Он продолжает сжигать города и сёла, убивать людей и превращать их в подобных себе змеенышей. Ему поют хвалу и на него молятся. Все уверены, что так всегда было и всегда будет; так будет продолжаться вечно...
  
  

Приложение

(семейные хроники)

  
  
   История Остославских
   Остославские семейство херсонских дворян и почетных граждан, известных по документам и семейным преданиям, сохранившемся у потомков, с начала 20 века. Первым достоверным фактам их истории следует считать дату рождения основателя фамилии Ивана Семеновича Остославского-1811 год. Эта дата приводится в некоторых документах. Кроме того она упоминается на могильной плите Остославского, умершего в 1877 году и похороненного в Херсоне на старом кладбище.
   На фоне многих высших херсонских чиновников второй половины 19 века, И.С. Остославский (бывший в 70-ые годы обер-бургомистром Херсона) представляется весьма интересной и колоритной фигурой. Пребывая в Херсоне на государственной службе с 1848 по 1877 год, он сделал очень многое для благоустройства родного города. Благодаря его административно-управленческим способностям прокладывались дороги, собирались пожертвования для неимущих, строились лазареты, мастерские, странноприимные дома.
   Будучи не только обер-бургомистром Херсона, но и купцом второй гильдии, и гласным Херсонской городской думы, И.С. Остославский жертвовал огромные суммы на нужды города. На его личные средства содержались ночлежные заведения не только в Херсоне, но и в Николаеве.
   И.С.Остославский был крупным домовладельцем. В Херсоне ему принадлежало несколько домов по улице Преображенской (ныне Декабристов). Этот факт его биографии иллюстрирует сохранившаяся до нашего времени повестка, присланная ему Управой Херсонской городской думы в качестве платежной ведомости за недвижимое имущество. Дома, упомянутые в этом документе, существуют и поныне.
   В собственном владении И.С. Остославского находилось три торговых корабля Они осуществляли коммерческие связи своего хозяина с Нидерландами, Бельгией, Францией и Испанией. В последствие торговая флотилия Ивана Остославского потерпела крушение в Бискайском заливе. Все товары, которыми были нагружены суда, погибли - И.С. Остославский был разорен.
   Умер Иван Остославский в 1877 году, оставив немалые долги.
   Согласно сообщению Херсонских губернских ведомостей (62 за 1866 год) И.С. Остославский "...за похвальную службу по выборам городского общества в разных должностях с 1848 года беспрерывно, и в последнее время, в звании старшего бургомистра Херсонского городского магистрата... удостоен звания степенного гражданина..." В 1871 году Иван Остославский был высочайше пожалован шейной золотой медалью "За усердие" для ношения на Анненской ленте.
   Херсонские губернские ведомости за 1876 год 79 сообщают о том, что "...Во время холерной эпидемии 1872 года И.С. Остославский взял на себя организацию на набережной Днепра кухни и помещения для дешевых обедов".
   "27 Сентября 1876 года награжден золотой медалью "За усердие" для ношения на шее на Андреевской ленте".
   Согласно семейным преданиям, сохранившемся у многих потомков И.С. Остославского, в его доме по большим праздникам устраивались шумные и роскошные приемы. На них бывали известные люди города. Сам генерал-губернатор и вице-губернатор посещали дом Ивана Семеновича. Танцуя мазурки и полонезы, они обменивались изящными любезностями с дамами и сдержанными колкостями с бесшабашными полупьяными офицерами херсонского гарнизона, никак не хотевшими признать за собой власть еще кого-нибудь, кроме полкового командира и Государя Императора.
   Херсонскими историками-краеведами было выдвинуто несколько гипотез, проливающих свет на восходящие родственные связи Ивана Семеновича. Например, заведующая отделом истории досоветского периода Херсонского краеведческого музея Екатерина Черная, придерживается версии о происхождении И.С.Остославского из русского православного духовенства, некоторые потомки Ивана Семеновича считают его отпрыском польской шляхты, лишившейся дворянского статуса благодаря участию в восстании Костюшко.
   И.С. Остославский был женат два раза. Вторая его супруга-Ирина Никаноровна Акулинина - происходила из старинной купеческой фамилии, переселившейся в Херсон из Елисаветграда Родословная Акулининых частично восстановлена нами .Она достигает эпохи Петра Великого и теряется где-то в многочисленных русских смутах 17 века.
   От брака Ивана Остославского и Ирины Акулининой родилось восьмеро детей. Наиболее талантливые из них впоследствии достигли высокого положения в обществе, стали известными и уважаемыми людьми не только в Херсоне, но и во всем Таврическом крае.
   Старший сын Ивана Семеновича- Василий- закончил физико-математический факультет Новороссийского университета со степенью кандидата наук. Занимался преподавательской деятельностью. Был директором Первого одесского реального училища. За успехи на педагогическом поприще возведен в статские советники, пожалован орденами св. Владимира 3 степ., св. Анны 3 степ., св. Станислава 3 степ. В.И. Остославский в течение ряда лет исполнял должность гласного Херсонской городской думы. Отличаясь гордым независимым характером и социалистическими убеждениями, он не боялся с думской трибуны критиковать царское правительство за костность и легкомысленное отношение к нуждам простого народа.
   Василий Остославский был женат на Валентине Епифановне Иващенко- директрисе одной из мариупольских женских гимназий.
   Умер В.И. Остославский в 1922 году от голода.
   Младший сын Ивана Семеновича Остославского - Иван- окончил юнкерское училище и стал офицером. В последствии участвовал в русско-японской войне 1905 года. Приблизительно в 1914-15 годах вышел в отставку в чине полковника действительной службы.
   Во время своего офицерства Иван Иванович был особенно желанным гостем на светских раутах, балах и праздничных концертах, даваемых время от времени в своих домах знатными господами Херсона и Одессы. Природная утонченность и блестящее воспитание делали его объектом неподдельного интереса, завести и даже восхищения. Видя в Иване Остославской изящный аристократизм и цепкий, глубокий ум, многие искренне очаровывались им.
   Немалый интерес для исторического исследования представляет личность одной из дочерей Ивана Семеновича Остославского- Ольги. Среди жителей Херсона ходили легенды о ее деловых и умственных способностях. Эти легенды лучше всего может проиллюстрировать такой факт из биографии Ольги Остославской--на Высшие женские медицинские курсы, набиравшие студенток по всей России, в том числе и в Херсонской губернии, она поступила, преодолев конкурс в сто человек на одно место. Успешно окончив учебу, О.И. Остославская стала практическим врачом. Работала в Нарченске- в тюрьмах добровольно и бесплатно лечила заключенных.
   Умерла в Херсоне 17 июля 1939 года.
   Очень яркой и неординарной личностью был внук Ивана Семеновича Остославского - Иван Васильевич. Переехав в Москву в 20-ые годы, он стал родоначальником московской линии рода Остославских. Будучи талантливым ученым и изобретателем, И.В. Остославский встал у истоков советской гидроаэродинамики, В 40-ые годы он руководил всеми научными разработками, проводившимися в Центральном гидроаэродинамическом институте. Защитив докторскую диссертацию, стал профессором, академиком, лауреатом Сталинской премии, кавалером ордена Ленина и Отечественной войны первой степени.
   Подобно своему отцу пошла по научной стезе дочь Ивана Васильевича Остославского-Валентина. Она окончила химический факультет МГУ и защитила кандидатскую диссертацию. Валентина Ивановна - самый младший и последний потомок рода Остославских по мужской линии. На ней Остославские пресекаются, переходя только в женские колена. Потомком Остославских по женской линии является сын Валентины Ивановны Иван Корнилов.
   Отпрысками этого рода по женской линии являются Фроловы. Одна из дочерей Ивана Семеновича Остославского - Анна - вышла замуж за протоиерея Василия Корнильевича Фролова. Их дети - Борис, Сергей, Евгения и Юлия дали многочисленное потомство. Женская линия Остославских, основанная Анной Ивановной, является единственной неприсекшийся до сих пор. А все другие, как мужские, так и женские колена этой фамилии в нестоящее время потомства не имеют.
   Среди херсонских дворян и почетных граждан Фроловых, являющихся потомками Остославских в своих младших коленах, следует упомянуть прежде всего о Борисе Васильевиче Фролове. Он родился недалеко от Херсона в селе Збурьевка около 1888 года. Закончив 7 классов Второй херсонской гимназии, поступил в юнкерское училище. Впоследствии стал офицером, служил в чине поручика в Херсонской комендатуре, Во время гражданской войны участвовал в белом движении. В 30-ые годы Борис Васильевич окончил медицинский институт и стал врачом-стоматологом. Участвовал в Великой Отечественной. Демобилизован в звании майора военно-медицинской службы. После войны возглавил Областную Ивано-Франковскую стоматполиклинику. Награжден Орденом Ленина и званием "Заслуженный врач УССР".
   Совсем по-иному сложилась судьба младшего сына А.И. Остославской - Сергея Фролова. Он родился около 1895 года. Перед самым началом Первой Мировой войны окончил с отличием Санкт-Петербургский политехнический институт и стал инженером-судостроителем. В 1914 году был мобилизован в Российский императорский военно-морской флот. В 1918 году старший лейтенант Сергей Фролов на своем миноносце "Решительный" ушел во Францию. В Марселе его судно было интернировано. Заболев брюшным тифом, он вскоре умер. Ему было двадцать пять лет.
   Одна из дочерей Анны Ивановны Остославской - Юлия - тоже представляется нам человеком весьма небезынтересным. Переняв от предков природное изящество и утонченность, она обладала довольно притягательной внешностью и считалась выгодной партией в среде херсонского дворянства и офицерства. В 1922 году Юлия Фролова вышла замуж за бывшего царского и белого офицера Михаила Николаевича Иванова. Революционное и послереволюционное лихолетье она перенесла весьма тяжело.
   От брака Юлии Васильевны Фроловой и Михаила Николаевича Иванова в 1923 году родился сын - Игорь. В 1944 году он был мобилизован в советскую армию. Служа в Таганрогской пехотной дивизии 5-ой Ударной армии ген. Берзарина, участвовал в Яссо-Кишеневской операции. Был дважды ранен. Награжден орденами Отечественной войны 1 и 2 степени и орденом Красной Звезды(а в наше время еще и орденом "За мужество").В 1945 году демобилизован. После войны Игорь Михайлович Иванов был репрессирован "за социально чуждое происхождение" . В 1962 году окончил Ивано-Франковский мединститут. В 1980 защитил кандидатскую.
   Игорь Иванов был женат дважды. Имеет двух сыновей- Сергея (1960 года рождения) и Павла (1978 года рождения). В январе 1992-избран вице-предводителем херсонского губернского дворянства. В 1996 году Игорь Михайлович пожалован действительным членством Российского Дворянского Собрания.
   Многие потомки Остославских живут в Херсоне и сейчас. Они берегут память о своих славных предках, сохранившуюся в виде документов, вещей и семейных преданий. Много материальных свидетельств деятельности Остославских хранится в Херсонском краеведческом музее, сотрудники которого изучают историю этого херсонского семейства, сделавшего в прошлом многое для развития культуры и экономики нашего города.
  
   Н.И.
  
  
  
  
  
  
   История Фроловых
   Дворяне и почетные граждане Фроловы известны в Херсоне со второй половины 19 столетия. Их родоначальник-военный медик Корнилий Александрович Фролов приехал в наш город вмести со своим полком откуда-то из центральной России. Со временем он был избран гласным Херсонской городской думы. Исполнял эту должность с 1883 по 1886 год. Его общественно-политическая деятельность была направлена, в первую очередь, на поддержку богоугодных заведений, больниц и народных училищ, особенно предназначенных для малоимущих.
   Семья Корнилия Фролова по тем временам не считалась богатой. Фроловы жили в одноэтажном каменном доме на ул. Преображенской (ныне ул. Декабристов, 71).У них был собственный выезд, во дворе виноградник и сад. Жалование, получаемое на государственной службе, позволяло К.А. Фролову безбедно содержать шестеро детей, жену и несколько человек прислуги.
   Супруга Корнилия Александровича - Лукерья Семеновна - происходила из запорожского казачества. Она была человеком религиозным и строгим. Своих детей воспитывала в духе дисциплины и порядка. В доме четко соблюдалась субординация.
   В семье Фроловых было пятеро сыновей и одна дочь(ее имя до нас не дошло).Самый старший- Иван- родился около 1850 года. Окончил юнкерское училище. В русско-турецкую компанию 1877 года был офицером русской комендатуры острова Крит. Во время Первой мировой служил в 60 Замостском пехотном полку. Стал полковником действительной службы, при отставке генерал-майором. Участвовал в белом движении.
   Второй сын Корнилия Александровича- Константин- в жизни устроился совсем по-другому. Обладая блестящим образованием и обаятельной внешностью, он был любимцем многих представительниц прекрасного пола. Богатые и знатные дамы в Одессе и Херсоне относились к нему с редкой благосклонностью. На одной из них он женился. Его избранницей оказалась вдова-миллионерша французского происхождения Берже де Безансон. Большую часть своей жизни Константин Корнильевич прожил в роскоши и увеселениях.
   Еще один сын Корнилия Фролова - Георгий - был капитаном русской армии и белой гвардии. Жил в Херсоне и Одессе. В 1919 году расстрелян большевиками. Он имел репутацию благородного человека и храброго офицера. Своих солдат любил, за чужие спины в бою не прятался, за святое дело умереть не боялся, по тому, может быть, и ушел слишком рано.
   Двое сыновей Корнилия Фролова стали богословами. Павел - законоучителем Одесского кадетского корпуса, а Василий- протоиереям, настоятелем прихода в Старой Збурьевке.
   Василий Фролов был женат на Анне Ивановне Остославской - дочери херсонского обер-бургомистра и члена управы Херсонской городской думы Ивана Семеновича Остославского. По материнской линии она происходила из купцов Акулининых. Торговать Акулинины начали где-то на рубеже 17-18 веков. Родоначальник фамилии Потап жил во времена царя Петра Великого. Его потомки - Максим, Леон, Родион, Василий, Никанор, Мария, Анна и Ирина Акулинины в последствие стали жителями Елисаветграда и Херсона, переселившись в эти города из центральной России, причем Ирина(мать Анны Остославской) в Херсоне родилась. Через Акулининых и Остославских Фроловы состоят в родстве с П Ф и В П Юрасовыми-гласными Херсонской городской думы.
   У Василия Фролова и Анны Остославской родилось пятеро детей - Борис, Сергей, Евгения, Юлия и Владимир, умерший во младенчестве.
   Борис, в последствии, стал офицером Херсонской комендатуры, при советской власти-врачом-стоматологом. Сергей окончил Санкт-Петербургский политехнический институт и стал инженером-судостроителем. В 1914 году был призван на военно-морской флот. В 1919 годе на своем миноносце Решительный ушел в Марсель и вскоре умер от тифа. Евгения окончила 9 классов Второй женской гимназии и Херсонский сельхозинститут. Вышла замуж она за горного инженера Евгения Андреевича Тропина- сына купца 1 гильдии и ближайшего родственника девяти гласных Херсонской городской думы. Юлия Фролова окончила гимназию и вскоре вышла замуж за Михаила Николаевича Иванова-бывшего царского и белого офицера, окончившего при советской власти Одесский строительный институт и ставшего главным инженером Херсонского Облпотребсоюза. Михаил Николаевич происходил из учительской семьи. Его отец-Николай Константинович Иванов - был инспектором Херсонского ремесленного училища, преподавателем изящных искусств и коллежским асессором. Почти все девятеро братьев и сестер Михаила Иванова стали школьными учителями: Владимир - директором школы, Яков- преподавателем математики(участвовал в Советско-Финской и Великой отечественной войнах, дослужился до генерал-майора артиллерии) , Александр тоже учительствовал(репрессирован, из лагерей не вернулся). Лидия и Надежда Ивановы тоже стали учителями (все окончили Херсонский пединститут). Два других брата Михаила Николаевича - Константин и Николай-, в отличие от большинства своих родственников, пошли не по педагогической стезе, а по военной. Они стали офицерами 667 Делятынского пехотного полка Русской императорской армии, были награждены орденами св. Станислава и св. Анны 3 степени с мечами и бантом. Эти же ордена за свои боевые отличия получил и Михаил Иванов.
   В 1923 году у Михаила Николаевича Иванова и Юлии Васильевны Фроловой родился сын Игорь. Игорь вместе со своим отцом участвовал в Великой отечественной войне(они служили в одном батальоне). Был дважды ранен, награжден боевыми орденами. После войны он окончил мединститут и защитил кандидатскую диссертацию, много лет жизни отдал работе в херсонской больнице Комсомольского района Тропинке. В 1992 году избран вице-предводителем херсонского дворянства, в 1996-ом-стал действительным членом РДС. Игорь Михайлович - женат дважды. Вторым браком на Людмиле Мадыкиной - дочери заместителя директора Херсонского ХБК по капстроительству Александра Ивановича Мадыкина.
   Сын Игоря Михайловича Иванова и Людмилы Александровны Мадыкиной - Павел - подобно своим предкам, стал в Херсоне человеком небезызвестным. Он опубликовал два поэтических сборника "Святилище огня" и "Ты и Я", стал лауреатом Всеукраинского литконкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "за аристократизм творчества и Международной литературной премии им. Николая Гумилева, возглавил Херсонский областной филиал Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины, кроме того он является редактором альманаха "Млечный Путь". Стихи Павла Иванова (Иванова-Остославского) по мнению мэтров российской поэзии, отличаются тонким лиризмом, благородством и блестящей техникой.
   Потомки Фроловых, Остославских и других исконных херсонских семейств, упомянутых в данной статье, служат верой и правдой нашему городу и Украине. Именно на таких людях всегда строилось и строится благополучие нашего Отечества.
  
  
   Н.И.
  
  
  
  
  
  
  

Херсонское дворянство: из века в век

   Подавляющее большинство дворянских фамилий Российской Империи было уничтожено большевиками во времена гражданской войны и красного террора. Статистические данные говорят о том, что до 1917 года в каждой губернии насчитывалось около 2-3 тысяч потомственных дворян, что составляло один процент от населения. Примерно 0,5 процента от всего населения составляли личные дворяне. В наше же время, по подсчетам специалистов, на бывшей территории Российской Империи проживает не более 10-12 тысяч человек, имеющих право претендовать на благородное происхождение, причем, большинство из них является потомками российского дворянства по женским линиям. По дореволюционному законодательству такие люди, по существу, дворянами не являются.
   На Херсонщине в 20 веке дворянство понесло сокрушительные потери. В нашем Таврическом крае оно уничтожено более, чем на 99%. Сейчас в Херсоне проживает всего несколько интеллигентных семей, имеющих юридическое и моральное право причислять себя к благородному сословию. Перечень современных дворянских фамилий нашего города невелик: супруги Колесевич (ныне уже покойные)- потомки дворян Колисевичей; Хомики- потомки дворян Толстолесов; Юлия Константиновна Багненко- потомок аристократического семейства фон Хольм; Всеволод Георгиевич Дзешульский- потомок древних польских шляхтичей Дзешульских; графиня Александра Николаевна Доррер- потомок древних дворянских фамилий Рагозиных, Чемесовых, Озеровых и др.; Ивановы- потомки дворян Ивановых, Остославских, Фроловых и де Безансон; Наседкины (живут в Каховке)- потомки древнего дворянского рода Наседкиных, Лариса Николаевна Сандуло (из дворян Сандуло).
   Одним из наиболее интересных представителей аристократии, связанных с Херсоном, является графиня Александра Николаевна Доррер (в девичестве Рагозина). Александра Николаевна переехала в Херсон из Крыма в 1944 году. Много лет проработала она в Культпросветучилище преподавателем истории изобразительных искусств. Графиня Доррер в свои 93 года обладает энциклопедической памятью и гибким умом. Два года назад она опубликовала книгу воспоминаний "Это я, Господи!", в которой изобразила наиболее яркие моменты своей жизни от раннего детства до тридцатипятилетия (исполнившегося 9 мая 1945 года).
   Сказать, что жизнь Александры Николаевны была тяжелой, значит не сказать ничего. Она родилась в 1913 году в родовом имении своих родителей Бессоновке, расположенной неподалеку от Казани. Счастливое детство графини Доррер- а тогда просто Шурочки Рагозиной- длилось недолго. В первые дни Мировой войны ее отец ушел на фронт. Александра Николаевна со своими сестрами и братом не видела его годами. Советская власть отобрала Бессоновку у семейства Рагозиных. Большой барский дом, в котором жили Рагозины(а перед ними там жили с начала 17 века предки графини Доррер по линии Озеровых ), наполнился чужими людьми.
   В 1918 году семейство Рагозиных переехало в Харьков. Вот как описывает харьковские годы своей жизни сама Александра Николаевна: "Бои подходили все ближе, стали слышаться разрывы снарядов, треск пулеметов. Улицы пусты, все попрятались, прохожих нет...". "И вот Харьков заняли белые части- украсились трехцветными флагами ворота домов, открылись магазины, зазвучало "Боже, царя храни!". Улицы стали многолюдными, оживленными". Отец графини Доррер записался в белые части. Когда Белая армия оставляла Харьков, с ней ушел и штабс-капитан конной артиллерии Рагозин. В последствие он был тяжело ранен.
Это ранение стало для него фатальным...
   В 30-е годы Александра Николаевна закончила институт и вышла замуж за Алексея Георгиевича Доррера- потомка французской графской фамилии, переселившейся в Россию во времена революции 80-90-х годов 18 века. В 1935 году у четы Дорреров родился сын Георгий.
   Когда началась Великая Отечественная война, муж Александры Николаевны ушел на фронт. Ей пришлось самостоятельно содержать сына, больную, беспомощную мать и племянника, оставшегося без родителей. Самым страшным испытанием военных лет для графини Доррер и членов ее семьи был голод. В конце войны Александра Николаевна переселилась в Херсон и прожила в нашем городе более пятидесяти лет.
   Еще одним интересным представителем херсонского дворянства является кандидат медицинских наук, участник Великой Отечественной войны и кавалер четырех боевых орденов Игорь Михайлович Иванов, прослуживший много лет вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания. Игорь Михайлович пронес через всю сознательную жизнь веру в святые идеалы благородства, чести и милосердия. Он остался верен монархическим убеждениям. Во времена сталинских репрессий Игорь Михайлович был осужден по политической статье на 10 лет общего режима. В воркутинских лагерях он познакомился и подружился со многими представителями русской аристократии. Были в Воркуте и знаменитые изобретатели, ученые, деятели искусства и полководцы.
   После освобождения, Игорь Михайлович поступил в Ивано-Франковский мединститут. Получив диплом врача-лечебника, он более пятидесяти лет проработал в медицине на различных должностях.
   Будучи вице-предводителем херсонского дворянства, Игорь Михайлович сделал очень многое для возрождения дворянского духа и традиций в нашем регионе. К его мнению, мудрому и дальновидному, прислушивались многие руководители дворянских организаций Юга Украины. К нему приезжали за советом такие видные деятели дворянского движения как князь Евгений Алексеевич Мещерский(из Николаева), барон Михаил Петрович фон Ренгартен(из Одессы), князь Вадим Олегович Лопухин(вице-предводитель Российского Дворянского собрания). За верное служение своему долгу Игорь Михайлович был награжден благодарственным письмом, присланным ему местоблюстительницей Российского Императорского престола, великой княгиней Марией Владимировной и членами ее августейшего семейства. К сожалению, благодаря тяжелейшему расколу, погубившему ХДС, в 1997 году Игорь Михайлович отказался от должности вице-предводителя и вскоре отошел от дел.
   Игорь Михайлович был женат дважды. Его сын от второго брака, поэт Павел Иванов-Остославский в Херсоне является человеком известным. В 2005 году он стал лауреатом Первого всеукраинского литконкурса Пушкинское кольцо в номинации "за аристократизм творчества". В 2006 году Павлу Иванову-Остославскому была присуждена Международная литературная премия им. Николая Гумилева за книгу "Святилище огня". В этом же году он опубликовал книгу, посвященную прошлому своего рода, "История Остославских".
   Херсонское дворянство служит своему Отечеству и родному краю со времен Екатерины Великой, из века в век. Не смотря на красный террор, голод и войны, уничтожившие в 20 веке русское дворянство почти полностью, уцелевшие его представители продолжают благородное дело своих предков - несут обществу высокие образцы культуры и самосознания, являются хранителями памяти, морали и традиций нашего народа.
   21.10.2006. Н. И.
  
  
  
  
  

Воспоминания об отце

  
   Мой отец родился в 1904 году в городе Мариуполь в семье учителей гимназии Остославских: Валентины Епифановны (которая преподавала русский язык и литературу) и Василия Ивановича (читал математику; возведен в статские советники, выслужил себе потомственное дворянство по ордену святого Владимира 3 степени). У отца была старшая сестра - Ольга, родившаяся в 1901 году.
   Скажу несколько слов о предках моего отца. Род Остославских происходит из Херсона. Его основателем является Иван Семенович Остославский (годы жизни: 1811-1877) - херсонский обер-бургомистр, купец второй гильдии, основатель и первый директор Херсонского городского общественного банка. У Ивана Семеновича (который приходится мне прадедом) было двое сыновей: мой родной дед Василий и его брат Иван - полковник действительной службы Русской Императорской армии, при отставке генерал-майор. Было у Ивана Семеновича еще шестеро дочерей: Анна, Екатерина, Ольга, Людмила, Елена, Лидия. Женат он был дважды - вторым браком на Ирине (Арине) Никаноровне Акулининой происходившей из старинного купеческого рода. Ирина Акулинина и стала матерью моего деда, его брата и шестерых сестер, упомянутых выше. От первой жены у Ивана Семеновича Остославского было двое сыновей: Иосиф (умер в детстве) и Феодосий (стал офицером императорской армии).
   Валентина Епифановна (моя бабушка) была дочерью черниговского помещика. Ее родители Епифан Яковлевич Иващенко и Анна Иогановна (в девичестве фон Эренштрайт; ее предки вели родословную из Прибалтики) жили весьма небогато. Потеряв всякие средства к существованию, Епифан Иващенко оставил семью и устроился простым матросом на корабль. Вскоре он пропал, и Анна Иогановна осталась с семью детьми без всякой материальной поддержки. Валентина Епифановна была в семье старшей дочерью, поэтому основные тяготы, связанные с зарабатыванием хлеба насущного, легли на нее. В Мариуполе она организовала школу для девочек из бедных семей. В это же учебное заведение поступили ее младшие сестры. В последствии школа стала гимназией, а Валентина Епифановна заняла там должность директора. С того времени гимназия стала носить имя Валентины Остославской. Это учебное заведение существует в Мариуполе и по ныне. Валентина Остославская там почитается по-прежнему. Умерла Валентина Остославская (Иващенко) в 1918 году от испанки. Ее сыну, Ивану, было тогда 14 лет. Вскоре произошел пожар в квартире Остославских. Погибли все ценности и фамильные реликвии. Василий Иванович Остославский (мой дед) с детьми вынужден был уехать в Одессу - к сестрам своей жены. Сестер Валентины звали Елена, Анна и Наталья.
   Когда старшей сестре Ивана Васильевича, Ольге, исполнилось 18 лет, она уехала в Москву, сняла там комнату и поступила на филологический факультет Московского университета. Моего отца вскоре забрала к себе жить подруга его матери Анна Михайловна Чабаненко, принадлежавшая к старинному купеческому роду. В доме Чабаненко останавливался государь император Александр Первый. Хозяйке дома он подарил изумрудное ожерелье, которое передавалось в этой семье из поколения в поколение как самая дорогая сердцу реликвия. Вскоре в Москву приехал Иван Васильевич. Он поступил на физмат МГУ. Ольга и Иван часто гостили у сестры их матери Ольги Епифановны Иващенко, вышедшей замуж за Георгия Ивановича Челпанова, знаменитого профессора психологии, преподававшего в Московском университете. Окончив МГУ, Иван Васильевич Остославский устроился работать на какую-то французскую фирму, выпускавшую гидропланы.
   Перед Великой отечественной войной папа уже работал в ЦАГИ. Здание института тогда располагалось в Москве на улице Радио.
   Отец был женат дважды. Первой его женой была Мария Борисовна Сталповская (моя мама). Она происходила из дворян Московской губернии. Моя бабушка по материнской линии - Франциска Францевна (после принятия православия - Ольга Федоровна) фон Сукни. К этому же роду принадлежит генерал-от-инфантерии Фридрих фон Сукни, служивший в Харькове. С семейством фон Сукни состоят в родстве Дембицкие. Известны они тем, что к их роду принадлежит один русский генерал Дембицкий, а также знаменитый польский историк, носивший туже фамилию.
   Второй женой моего отца была Екатерина Сергеевна Савицкая, происходившая из рода генерала Савицкого - героя Русско-Японской войны 1905 года. Ее мама, Екатерина Николаевна Флавинская, была племянницей знаменитого художника, написавшего картину "Княжна Тараканова".
   Во время войны Иван Васильевич работал в Жуковском (тогда этот город назывался Стаханов). Там он стал заместителем директора Центрального Гидроаэродинамического института по науке и трижды лауреатом Сталинской премии. Две первых премии из трех он отдал на нужды фронта. Третью премию потратил другим способом: в ресторан гостиницы "Москва" он пригласил всех своих знакомых, коллег по работе, друзей и устроил там грандиозный банкет.
   После войны папа работал заместителем директора по науке научно-исследовательского института имени Громова. В 1957 году Иван Васильевич Остославский основал в МАИ кафедру Управления полетом, занимавшуюся вопросами самолето- и вертолетостроения.
   Последние годы своей жизни отец любил много путешествовать. Он поменял несколько автомобилей, среди которых самым любимым был "Крайслер".
   Умер Иван Васильевич Остославский в 1977 году в Москве.
  
  
   Воспоминания Валентины Ивановны Остославской, записанные Павлом Ивановым-Остославским
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Инженер Мадыкин

  
   Многие наши горожане, чьи профессиональные интересы некогда были связаны с Херсонским хлопчатобумажным комбинатом, знают и помнят Александра Ивано­вича Мадыкина - заместителя директора ХБК по капстроительству. Под его руковод­ством был возведён и сам комбинат - крупнейшее предприятие своего профиля в Европе, и медсанчасть, и ведомственное жильё (дома-сталинки), расположенное в Днеп­ровском р-не: на улицах Перекопской, 40 Лет Октября и др. С 1950 по 1957 год А.И. Мадыкин, по сути, руководил строящимся ХБК. Об этом свидетельствует дове­ренность на право осуществления самостоятельной административно-финансовой деятельности, выданная ему директором комбината Костровским. Сейчас эта дове­ренность хранится в архиве одного из потомков Мадыкина.
   С 1956 года Александр Иванович занимал должность главного инжене­ра ОКСа Херсонского совнархоза. В 1966 году награждён орденом "Трудового крас­ного знамени". В 1966 году командирован в Ирак, где возглавил строительство хлопчатобумажного комбината в городе Кут. В 1970 А.И. Мадыкин возвратился из иракской командировки в Херсон. В 1975-ом ушёл на пенсию. В 1990-ом скон­чался, прожив 78 лет.
   А родился Александр Мадыкин в 1912 году в Канске. В 1929 году окончил Вторую канскую школу с культпросветительским и педагогическим укло­ном. В 1935 году он окончил Новосибирский строительный институт и стал работать инженером-конструктором в Западносибирском речном пароходстве. С 1936 по 1939 год - начальник производственного отдела Новосибгорстроя. С 1939 по 1941 - госконтролёр по строительству Новосибирска. В годы войны - заместитель командира. сапёрно-строительной бригады, капитан. До 1955 года - главный инженер строящегося Камского ХБК. В 1955 году переведён в Херсон.
   Александр Иванович был человеком стойких нравственных убеждений. Огромное влияние на становление его личности оказал отец - Иван Федорович (Федотович) Мадыкин - зажиточный канский крестьянин, позднее рабочий. Иван Мадыкин участво­вал в Русско-японский войне. Был матросом. В сражении при Цусиме попал в плен. Потом вернулся в Россию. Принял участие в Первой мировой и Гражданской войнах. В 1919-20 годах - снабжал белогвардейские войска продовольствием. При больше­виках осуждён на. 25 лет лагерей. Сослан, на крайний север. Умер в заключении на Игарке, отморозив себе обе ноги. Александр Иванович хорошо знал о трагической смерти своего отца, и, конечно, к советской власти относился соответственно...
   У Александра Мадыкина было два старших брата - Сергей и Михаил. Сергей ещё до войны окончил Красноярский госуниверситет по специальности "восточная филология". Был призван в армию. Дослужился до старшего лейтенанта - заместителя командира сапёрной роты. Погиб на восьмой день войны. Второй брат - Михаил - всю войну прослужил в автомобильных частях.
   Александр Иванович прожил долгую и трудную, но интересную жизнь. Он знал многих "сильных мира сего", с некоторыми дружил. Особенно близкие отношения сложились у него с семьей руководителя советских профсоюзов Томского. Через Том­ских был знаком со Светланой Аллилуевой, знал Александра Вертинского, с которым познакомил­ся в поезде Москва-Пекин.
   В 1937 году Александр Иванович женился на Марии Михайловне Сацевич - уроженке Брест-Литовска. Через год у них родилась дочь Людмила. Мария Сацевич происходила из семьи железнодорожных служащих. Её мама - Анна Степановна Нецкович - была человеком простым, но умным и дальновидным. После революционных событий 1905 года и смерти мужа, в результате несчастного случая, она поняла, что в России ей с двумя маленькими детьми (дочерьми Марией и Верой) делать больше нечего. Из Брест-Литовска Анна Нецкович эмигрировала в Харбин. Из Китая они вернутся на родину очень не скоро.
   Александр Иванович Мадыкин оставил по себе добрую память. ХБК, поликлиника и жилые дома, построенные им в Херсоне, являются лучшим, памятникам его инженерному таланту и профессионализму.
   05.06.2004.
   Павел Иванов-Остославский
  
  
  
  
  
  
  
  

Семейные искусства.

  
Среди моих предков было немало людей искусства. Художниками были: Игорь Михайлович Иванов (отец), Сергей Васильевич Фролов (двоюродный дед), Михаил Николаевич Иванов (дед по отцу). Особенно талантливый - мой дедушка Михаил. Его живописные работы написаны в классической манере, они высокотехничны и производят на зрителя сильное впечатление. По уровню мастерства с ним мало кто сравнился бы из современных украинских художников. Впрочем, это и неудивительно, ведь Михаил Николаевич окончил Одесский строительный институт по специальности художник-архитектор. Природное дарование гармонично сочеталось в нем с прекрасной классической школой.
К литературному творчеству в моей семье причастны: Василий Корнильевича Фролов (прадед; его проза сохранилась и дошла до наших дней; его произведениям присуща народность, сострадание к простому народу, к судьбе, к жизни и смерти маленького человека), Игорь Михайлович Иванов (мой отец; хороший поэт).
На фортепиано играли почти все Остославские и Фроловы. Борис Васильевич и Сергей Васильевич Фроловы (мои двоюродные деды) играли еще и на мандолине. На этом же музыкальном инструменте играл и мой дедушка по маме Александр Иванович Мадыкин.
У Анны Ивановны Остославской (моей прабабушки) были замечательные вокальные данные. Ее контральто нравилось многим представителям местной аристократии и интеллигенции за гибкость и глубину. Петь в опере она, конечно, отказывалась (в дворянском обществе профессия оперной исполнительницы тогда считалась неприличной), но на домашних концертах, иногда проводимых Остославскими, Анна Ивановна пела некоторые партии, особенно ей нравилось исполнять арию Ванюши из оперы "Жизнь за Царя".
Юлия Васильевна Фролова (бабушка по отцу) играла на пианино. До 30-х годов 20 века этот инструмент был в доме моего деда Михаила Николаевича Иванова. В семье моей мамы к музыке тоже всегда относились с интересом, играли на музыкальных инструментах, знали им цену. Предметом особой гордости у моего деда по маме (Александра Ивановича Мадыкина) было изящное австрийское пианино 18 века.
Многие мои предки по Остославским и Фроловым были в художественном отношении людьми очень одаренными. Само их мироощущение было эстетическим, утонченным, художественным. Особенно утонченной была моя бабушка по отцу (Юлия Васильевна Фролова). Она ни раз рассказывала мне о своей юности. Весь мир расцвечивался для нее множеством мельчайших полутонов чувств. Казалось ей, что вокруг царит волшебство, красота, изящество, благородство. Люди, казалось ей, все добры от природы. Высшее общество, думала она, все сплошь состоит из аристократичных дам и господ, которые ради святых идеалов чести, благородства и любви, пойдут на любые жертвы, даже на смерть... Все простолюдины, по ее первоначальному убеждению, великодушны и стеснительны от природы. Стеснительность "кухаркиных детей" происходила у нее видимо потому, что они понимали всю низость своего положения и потому знали свое место... Как бабушка была разочарована в последствии в людях, как она, ни раз обманутая ими, страдала и корила себя за неприспособленность к жизни!.. Бабушка Юлия была очень добрым и интеллигентным человеком, в сочетании с утонченностью эти качества дают человеку возможность успешно заниматься искусствами. Но большим художником она не стала - не сложилось.
Ирина Никаноровна Акулинина (моя прапрабабушка) сама вышивала гобелены. До нашего времени дошел один гобелен сделанный её руками около 150 лет тому назад. На нем, на фоне каких-то насаждений изображена девушка, держащая на руках огромного пушистого кота. Когда я был маленьким, то думал, что кот с бородой. А "борода" эта возникла потому, что на груди у кота нитки от времени выцвели и стали белыми. Я в пятилетнем возрасте этого не понимал, потому "бородатый" кот, вышитый на гобелене, мне очень нравился - такого не было ни у кого из наших знакомых и соседей.
В комнате Анны Ивановны Остославской (моей прабабушки) когда-то на стене висела картина, написанная ее младшим сыном Сергеем. На картине изображался корабль, идущий через Днепровский лиман из Херсона в Одессу. Когда мой отец был совсем мал, он этому кораблю дорисовал красной краской ватерлинию. Работа была безнадежно испорчена. Анна Ивановна очень горевала по этому поводу, ведь "Пароход" был единственным сохранившимся у неё материальным свидетельством о ее сыне Сергее, который за несколько лет до этого умер от брюшного тифа в Марселе.
   Павел Иванов-Остославский
  
  
  
  
  
  
  

История моего семейства от начала 18 века до наших дней

  
Мою родословную составляет несколько фамилий: Акулинины, Остославский, Фроловы, Ивановы, Мадыкины, Нецковичи и Сацевичи. Самая старая из этих фамилий - Акулинины. Их родоначальником является Потап Акулинин - русский купец-старообрядец, живший приблизительно во времена царя Петра Великого. Первое документальное упоминание об Акулининых относится к 1798 году. В специальном указе Государя Императора Павла Петровича говорится, что в Елисаветграде был большой пожар, из-за которого сгорело много имущества. В числе пострадавших названы два брата - купцы Максим и Леон Акулинины. За сгоревшие торговые места царь повелел выплатить им денежную компенсацию. Леон и Максим являются братьями Родиона и сыновьями Потапа Акулинина.
Из херсонской ветви рода первым упоминается Никанор Родионов сын Акулинин, который согласно купчей крепости, датированной 1822 годом, продал свой дом, находящийся в Херсоне на Привозной площади, другому лицу.
У Никанора Родионовича Акулинина было трое детей: Василий (морской офицер), Мария и Ирина. Ирина вышла замуж за купца Ивана Семёновича Остославского - будущего обер-бургомистра Херсона, члена Совета Херсонской городской думы, основателя и директора Городского общественного банка. У Василия было четверо детей: Петр, Павел, Прасковья и Анна.
Иван Семёнович был в нашем городе человеком очень уважаемым. По большим праздникам в его дом захаживал сам генерал-губернатор, гостили у него и представители дворянской аристократии и высшего купечества. За особые заслуги перед городом И.С. Остославский был Высочайше пожалован потомственным почётным гражданством и двумя золотыми шейными медалями "За усердие" - на Анненской и на Андреевской лентах.
У Ивана Остославского было двое сыновей от первого брака - Иосиф и Феодосий. От второго брака (с Ириной Акулининой) у него родилось восьмеро детей: Василий, Иван, Людмила, Елена, Анна (моя родная прабабушка), Екатерина, Ольга и Лидия.
Братья Василий и Иван Остославский по коммерческой линии не пошли. Они выслужили себе потомственное дворянство - Василий по ордену св. Владимира 3 степени, а Иван по чину полковника действительной службы, при отставке генерал-майора.
Елена Остославская - тоже стала дворянкой - по мужу Константину Ивановичу Слидюку, полковнику действительной службы 256-го Елисаветградского пехотного полка, военному коменданту Херсона во время Первой мировой войны.
Ольга Остославская - окончила Высшие женские медицинские курсы в Петербурге и стала врачом. Замуж не вышла.
Людмила Остославская вышла замуж за горного инженера Андрея Андреевича Волошиновского. Известен он был тем, что проходил по знаменитому "Шахтинскому делу", сфабрикованному сталинскими спецслужбами в 30-е годы.
Лидия Остославская - окончила курсы массажа и врачебной гигиены и стала преподавателем. Замуж не вышла. Её женихом был брат К.И.Слидюка. Соединить свою судьбу с ним ей не позволила мать, посчитавшая такой брак "кровосмешением". Хотя, например, в Императорской семье подобные союзы в те времена уже практиковались.
Анна Остославская - вышла замуж за протоиерея Василия Корнильевича Фролова.
Батюшка Василий Фролов учился в юности в Варшавском университете, на историко-филологическом факультете. Его отец Корнилий Александрович потребовал, чтобы сын перевёлся в духовную семинарию. Причиной такого решения послужила следующая история.- В детстве Василий тяжело заболел менингитом и чуть не умер. Когда был наиболее критический момент болезни сына, Корнилий Александрович пообещал Богу, что, если Василий выздоровеет, то в знак благодарности за исцеление, обязательно станет священником. Обет, данный отцом за сына, был исполнен.
У Василия Корнильевича Фролова была одна сестра и несколько братьев: Иван (полковник действительной службы 60-го Замостского пехотного полка, офицер русской комендатуры о. Крит во время Русско-Турецкой войны 1877-1878 годов), Павел (законоучитель Одесского Кадетского корпуса), Константин (муж богатой французской аристократки Берже де Безансон), Георгий (капитан русской императорской армии, расстрелян большевиками в 1919 году). Имя сестры до нас не дошло.
Обучаясь в Одесской духовной семинарии, Василий Фролов стал единственным свидетелем убийства одесского генерал-прокурора Стрельникова.
Стрельников сидел на скамейке на Николаевском бульваре. Возле него находилась охрана - несколько казаков и офицер. Неожиданно к нему подбежал юноша (студент, которого знал Василий Фролов), и стал палить в Стрельникова из нагана почти в упор. Потом студент кинулся вниз по лестнице, ведшей к морю, вскочил в бричку, запряжённую несколькими лошадьми, и понёсся прочь. Казаки стреляли в него, но не попали. Во всех советских энциклопедиях было написано, что это убийство - дело рук знаменитого террориста Халтурина. На самом же деле, стрелял в одесского генерал-прокурора кто-то другой, а Халтурин сидел на козлах брички, на которой умчался нападавший.
Отец Василий Фролов прослужил в приходе в Старой Збурьевке 40 лет. Во время революции большевики заставили его отказаться от священного сана. Через некоторое время его арестовали чекисты. Односельчане донесли "куда следует", что батюшка Фролов укрывает в своём доме былых офицеров. Этими белыми офицерами были его сыновья Борис и Сергей, действительно заходившие к отцу ночью попрощаться - они собирались эмигрировать за границу. Летом 1920 года Василий Корнильевич ушёл через Сиваш в Крым, к белым. После разгрома Добровольческой армии и установления в Крыму советской власти, он вернулся на Херсонщину.
У отца Василия было две дочери Евгения и Юлия. В 30-е годы Юлию арестовали чекисты. Она шла просто по улице, за хлебом. К ней подъехал "чёрный воронок", из него вышло двое не очень любезных "товарищей" в кожанках, затолкали её в кузов и увезли. Через два дня эти "товарищи" пришли к Василию Корнильевичу вымогать деньги. Выяснилось - кто-то из соседей донёс, что он в сарае прячет банку из-под кофе, наполненную царскими червонцами. Банка такая действительно была, и хранилось в ней 80 тысяч русских золотых рублей. Все эти деньги, конечно, пришлось отдать. Комиссары-разбойники выкуп забрали и ушли довольные.
Юлия Фролова вышла замуж за бывшего царского и белого офицера Михаила Николаевича Иванова. В 1923 году у них родился сын Игорь - мой отец.
Мой дед Михаил Николаевич происходил из чиновничьей семьи.
Родоначальник Ивановых Николай Константинович Иванов родился в 1869 году в Петрозаводской губернии. Окончил Ремесленное училище цесаревича Николая, потом работал там преподавателем. В 1900 году командирован в Париж для ознакомления с экспонатами Всемирной выставки. С 1916 года - преподаватель графических искусств и инспектор Херсонского ремесленного училища, коллежский асессор. От жены Софьи Ивановны имел девятеро детей: Яков (учитель математики, генерал-майор советской армии), Михаил (подпоручик 667 Делятынского пехотного полка, кавалер орденов св. Анны 3 степени с мечами и бантом и св. Станислава 3 степени с мечами и бантом, "Отечественной войны" 1 степени, "Красной Звезды", главный инженер Херсонского Облпотребсоюза, художник), Николай (подпоручик 667 Делятынского пехотного полка), Константин (поручик того же полка), Александр (школьный учитель), Владимир (директор школы), Лидия (школьная учительница), а также Елизавета и Надежда.
Папина судьба сложилась достаточно трагично. Он участвовал в Великой Отечественной войне, был дважды ранен, почти год лечился в госпиталях, потом органами НКВД он был репрессирован, отбыл 8 лет в колонии и освободился по амнистии в 1955 году.
Во время войны папа служил в отдельном сапёрном батальоне Таганрогской стрелковой дивизии 5-ой Ударной армии генерала Берзарина. В штабе этого же батальона писарем был его отец - мой дед.
Однажды перед наступлением взводный командир старший лейтенант Ламитошвили послал двух своих саперов сделать проходы в минных заграждениях неприятеля. Солдаты, оставшиеся в блиндажах и окопах, и сам взводный ждали их возвращения. Но неожиданно прогремел один взрыв, затем второй. Стало ясно, что оба бойца подорвались на минах и погибли. Не дождавшись приказа, на разминирование пошёл мой отец. Ламитошвили кричал ему в след, ругался матом, мол, ты же ещё не опытный, куда же ты лезешь?! Но отец не обращал на крики взводного никакого внимания. Папа обезвредил много мин. Взрыватели от них он положил в карманы шинели. Когда он вернулся в "родные" окопы и показал карманы, разбухшие от взрывателей, солдатам своего взвода, те сразу же попрятались за поворотами траншей и в землянки. По инструкции взрыватели нельзя было ложить вместе, тем более набивать ими карманы - они запросто могли взорваться. Солдат, нарушавший это предписание, становился живой бомбой. Отец, вспомнив это, вылез из окопа и стал осторожно вытаскивать взрыватели и ложить их на землю по отдельности. За разминирование, осуществленное моим отцом в тот день, он был награждён орденом "Красной Звезды".
За наведение понтонной переправы через Вислу отца наградили орденом "Отечественной войны" 1 степени. Этот понтонный мост сооружался в нечеловеческих условиях. Отец 6 часов подряд под огнём противника простоял по пояс в ледяной воде (Вислу форсировали в марте 1945 года, когда ещё холодно). Через много лет после войны папу наградили ещё двумя орденами - "Отечественной войны" 2 степени и "За мужество" 3 степени.
Во время своего вице-предводительства в дворянском собрании отец был достаточно публичной особой. О нем упоминалось во многих средствах массовой информации: в газетах, на радио и конечно же на телевидение. 6 Ноября 1993 года папу показывали по первому общероссийскому каналу новостей "Останкино". В сюжете рассказывалось о международном дворянском съезде, проходившим в Голицыно под Москвой. Отец дал корреспондентам телевидения небольшое интервью, в котором пояснил, откуда он прибыл и как развивается дворянское движение на Украине и особенно на территории бывшей Херсонской губернии.
Мой отец женат дважды. Вторым браком на моей маме - Людмиле Александровне Мадыкиной.
Предки моей мамы по мужской линии Мадыкины - родом из Сибири. Её дед, Иван Федотович (Фёдорович) был богатым крестьянином-единоличником. Имел где-то под Красноярском собственные земельные угодья и мельницу. Во время Русско-Японской войны был матросом и участвовал в Цусимском сражении. Попал в плен к Японцам. Потом вернулся в Россию. Участвовал в Первой Мировой. Во время Гражданской помогал продовольствием армии А.В.Колчака. В 30-е годы был репрессирован органами НКВД как белогвардейский пособник. Его сослали на Игарку, за полярный круг. По дороге он отморозил обе ноги и вскоре умер. Произошло это в 1942 году.
У Ивана Федотовича (Фёдоровича) Мадыкина было трое сыновей: Сергей (окончил факультет восточных языков Иркутского госуниверситета, старший лейтенант саперного батальона, погиб на восьмой день войны), Михаил (служил в автомобильных войсках, прошёл всю войну и вернулся домой) и Александр (замдиректора Херсонского ХБК, инженер-капитан, кавалер ордена "Трудового красного знамени") - мой родной дед.
   Павел Иванов-Остославский
  
  
  
  
  
   Сын Отечества и Херсона...
Херсон - город удивительно богатый на талантливых и самоотверженных людей. Прославленные и безвестные, работающие в разных сферах приложения человеческих сил, наши земляки стремятся быть полезными родному краю, принести благо ближнему своему, безвозмездно и от чистого сердца. К числу людей такого сорта принадлежал наш заслуженный земляк врач-офтальмолог Игорь Михайлович Иванов, умерший на прошлой недели 19 марта 2008 года.
Игорь Михайлович являлся очень активным и талантливым человеком. Об этом свидетельствуют его многочисленные регалии: кандидат медицинских наук, вице-предводитель херсонского дворянства, действительный член Российского Дворянского Собрания, кавалер четырех боевых орденов, полученных за участие в Великой Отечественной Войне. Игорь Михайлович был первым и долгое время единственным в Херсоне врачом-офтальмологом, имевшим ученую степень. Многие коллеги по профессии считали его блистательным врачом (и не только лечебником, но и хирургом). Многим он запомнился как добрый и благородный человек, как гуманист в истинном значении этого слова.
И.М.Иванов родился в Херсоне 17 сентября 1923 года. Родители воспитывали его в строгости. Отец - Михаил Николаевич Иванов (инженер-строитель, бывший царский и белый офицер) - жил по домострою, стараясь привить сыну строгую приверженность законам чести, благородства и вселенской любви. Мать Игоря Михайловича - Юлия Васильевна Фролова - была потомком исконных херсонских семей: Остославских и Акулининых. Она отличалась набожностью и мечтательностью.
В 1941 году, 21 июня Игорь Иванов получил аттестат зрелости. На следующий день началась война. Оккупацию Игорь Михайлович пережил в Херсоне и в Одессе. Период жизни "под немцами" стал горестной страницей его жизни. Он вспоминал, что местное население постоянно боялось расстрелов и обысков. Немцы в Херсоне не церемонились. В районе нынешнего Жилпоселка, около больницы имени Тропиных, фашисты устроили лагерь для перемещенных лиц. Там они держали арестованных мужчин, достигших 16-литнего возраста, а также евреев и цыган. Многие узники этого лагеря были расстреляны, многие угнаны на работы в Германию. Среди друзей семьи Игоря Михайловича были те, кто из лагеря не вернулся...
После освобождения Херсона советскими войсками, Игорь Михайлович Иванов добровольцем ушел на фронт. Он освобождал от фашизма Польшу и Германию; принял участие в Яссо-Кишиневской наступательной операции в составе 348-го отдельного саперного батальона Таганрогской стрелковой дивизии 5-ой Ударной Армии генерал-лейтенанта Берзарина. При форсировании реки Одер у Кюстринского плацдарма Игорь Михайлович был тяжело ранен. Почти год после этого он провел в тыловых госпиталях. Получив инвалидность, он был уволен в запас. С этого момента началась его послевоенная мирная жизнь.
В 1947 году Игорь Михайлович поступил в Одесский медицинский институт. За несколько дней до нового 1948 года был арестован органами НКВД как враг народа и контрреволюционный элемент. Получив десять лет лагерей по двум политическим статьям, он отправился в Харьковскую пересыльную тюрьму, а затем к месту постоянного заключения - в Речлаг, находящийся под Воркутой. Освободился в 1955 году по амнистии. В 1962 году Игорь Михайлович окончил Ивано-Франковской медицинский институт; в 1973 году вернулся в Херсон. С 1973 по 2003 год Игорь Михайлович работал в больнице Комсомольского района имени Тропиных и в УТоСе. В 1981 году защитил кандидатскую диссертацию.
В 1992 году Игорь Михайлович Иванов стал вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания. Работая на дворянском поприще, он сделал нимало для возрождения высокой культуры и старинных традиций на Херсонщине. Он был "мозгом" дворянского движения Юга Украины, являлся организатором многих научных и художественных мероприятий, проводившихся силами херсонской организации РДС и различных местных учреждений.
В 2003 году Игорь Михайлович почувствовал себя плохо: обострились болезни, стали проявляться отдаленные последствия фронтового ранения. Затем последовали две операции, которые он перенес с трудом. 19 марта 2008 года на 85-м году жизни Игорь Михайлович Иванов скончался.
Игорь Михайлович запомнился многим людям, знавшим его, как филантроп и врач от Бога, делавший все для спасения здоровья своих больных, отдававший пациентам весь свой талант, опыт и профессионализм. Пройдя суровую школу жизни, он не потерял веры в идеалы благородства, гуманизма и христианской любви. Зная истинную цену высоким принципам, он всегда стремился делать людям добро, незыблемо веря в то, что человечность и милосердие, живущие в наших сердцах, безраздельно и жизнеутверждающе правят миром.
24.03.2008. Наталья Ильина
  
  
  

Рыцарь пера

   Иванов-Остославский Павел Игоревич - поэт, историк-краевед, журналист. Родился 12 января 1978 года в Херсоне, образование высшее-гуманитарное. Является руководителем Херсонских областных филиалов Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины. С 2005 года - лауреат Первого Всеукраинского литературного конкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "За аристократизм творчества", с 2006 года - лауреат Международной литературной премии имени Николая Гумилева за поэтический сборник Святилище огня. Автор поэтических сборников Святилище огня, Ты и Я; редактор литературного альманаха "Млечный Путь". Как поэт публиковался в газетах и журналах "Московский Вестник", "Русское Просвещение", "Отражение", "Кафедра", "Голос эпохи" и др. Его поэзия широко представлена в Интернете.
   Павел Иванов-Остославский - поэт-символист. Принадлежит к классической литературной школе. Считает, что каждый художник в своем творчестве должен гармонично сочетать традиционность и новаторство. В нашу неспокойную эпоху, когда распалась связь времен и поколений, обязанность человека искусства - уверен поэт - защитить традиционные нравственные, культурные, и эстетические ценности. Это означает, что автор должен не слепо копировать устоявшиеся правила и законы искусства, а развивать классическую традицию, защищая ее от андеграунда и привнося в нее элементы здорового развития и естественной эволюции. Традиционная культура, несущая людям образцы истинной духовности, утонченности и благородства, сейчас как никогда находится под угрозой забвения и поругания, именно поэтому Павел Иванов-Остославский защищает в своем творчестве ее высокие божественные святыни.
   В поэзии Павла Иванова-Остославского отразились взгляды, интересы и чаяния представителей наиболее консервативной части современного общества. В своих стихотворениях поэт часто обращается к реалиям и явлениям далекого прошлого. Изображая исторические события, поэт противопоставляет нравственный идеал "Старого Мира" - благородство, честь, достоинство, милосердие, воинскую доблесть и подвижничество - современным ценностям буржуазного общества: жажде материального обогащения и презрению к человеческой личности.
   В лирике данного автора необычно сочетается эстетический идеал "Серебряного века" русской поэзии с новаторским взглядом на некоторые темы и проблемы, волнующие людей во всех странах и во все времена. Свежо и проникновенно звучит тема патриотизма, долга и верности в стихотворениях, посвященных Белой Гвардии. Тема Вселенской любви и милосердия поднимается в стихах о животных: о домашних питомцах - котах и собаках, сопровождающих поэта всю его жизнь.
   Необычность творчества Павла Иванова-Остославского состоит в том, что подавляющее большинство его стихотворений было написано еще в юности, когда с поэзией "Серебряного века" он еще не был основательно знаком. К своему эстетическому идеалу он пришел в основном сам, хотя на его поэзию безусловно повлияли такие классики русской литературы, как Михаил Лермонтов, Александр Блок, Марина Цветаева, Анна Ахматова и Николай Гумилев.
   Поэзия Павла Иванова-Остославского является прекрасным примером высокой художественности, требовательности к слову и мастерства. Павел Иванов-Остославский по праву пользуется авторитетом в творческой среде, многие представители которой его считают одним из лучших поэтов современной Украины. И недаром, к литературному творчеству данный автор относится, как рыцари во времена средневековья относились к прекрасным дамам: трепетно и чутко. Он - рыцарь пера.
  
  
   Наталья Ильина
  
   10.09.2007.
  
  
  

Мастер иллюзий

   Павел Иванов-Остославский очень талантливый и интересный автор. Его поэзия является достаточно масштабным явлением литературной жизни Украины. Стихи поэта провозглашают аристократический идеал, они несут высокие образцы эстетики, культуры слова и человеческих отношений, в них заложено глубокое философское и эмоциональное содержание.
   Лирический герой Павла Иванова-Остославского искренен во всём. Он готов жертвовать собой ради женщины, семьи, священных для себя идеалов, ради интересов своего Отечества и народа. Готовность к самопожертвованию настолько велика, что она часто оборачивается незащищённостью души.
   Павел Иванов-Остославский, является поэтом протеста. Его поэзия - это вызов, брошенный эстетическому мракобесию, социальному дарвинизму и нигилизму, царящим в современном Жертвенность и мученичество, воинская доблесть, честь, милосердие, обострённое чувство совести и вины - вот главные качества, присущие лирическому alter ego Павла Иванова-Остославского.
   Павел Иванов-Остославский - воистину является мастером иллюзий. Многие его стихи - это совершенно мистические полотна, главными героями которых являются представители "Тонкого Мира": Бог, Дракон, Царица Вселенной, бесы и ангелы, души невинно убиенных - августейших мучеников, белых воинов, поэтов. Прибегая к символистскому осмыслению действительности и мистическим приёмам изображения событий, поэт рисует исключительно красивые, эмоционально глубокие, утонченные образы:
  
   Живу я среди белых льдин
   И средь холодных вод
   Совсем один, увы, один -
   Никто ко мне не йдет.
  
   Обходит мой убогий кров
   Кузнец и китобой
   И даже чукча-рыболов
   Не в дружестве со мной.
  
   Метут студеные ветра,
   Свирепы и лихи,
   А я-я в чуме у костра
   Пишу мои стихи.
  
   Над пламенем по три часа
   Сижу а в забытьи,
   И мне мерещатся глаза
   Зеленые твои.
  
   Не скрою я: приятно мне,
   Грустя, в огонь смотреть -
   Твоих волос цветет в огне
   Каштановая медь.
  
   В костре я видеть очень рад
   Хоть до конца времен
   Твой несказанный, светлый взгляд,
   Что одухотворен.
  
   Что мне кузнец и китобой -
   Гореть им всем в огне!
   Я буду жить, коль образ твой
   Являться будет мне!
  
   Такие стихи Павла Иванова-Остославского, как "Троичность", "Дракон", "Белый Воин", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Врангелевцы" и многие другие стали жемчужинами отечественной периодики. Они опубликованы практически во всех крупных литературных газетах и журналах современной Украины.
   05.06.2008.
  
   Наталья Ильина
  
  

* * *

   Тропина Н.П., профессор, доктор филологических наук. Херсон, Украина. 22.02.2008.

Литературно-критическая статья о поэзии Павла Иванова-Остославского

  
   С творчеством Павла Иванова-Остославского - одного из наиболее талантливых украинских поэтов - я знакома уже много лет. На моих глазах произошло рождение и становление его художественного и нравственного "Я". Будучи его преподавателем и наставником и зная Павла Иванова-Остославского с самых первых шагов в литературе, я рассматриваю творчество этого автора в развитии, диахронически.
  
   Поэзия Павла Иванова-Остославского явление сложное, противоречивое, оригинальное. Как личность и как художник он формировался под влиянием различных социально-политических и этических воззрений, творческих идей. Его миропонимание изначально сложилось под воздействием дворянской идеологии. Его отец, Иванов Игорь Михайлович, происходит из старинной дворянско-купеческо-интеллигентской фамилии, восходящей предположительно к рубежу 17-18 веков. Будучи человеком патриархальных взглядов, свято чтящий старинные идеалы и устои, Игорь Михайлович воспитал своего сына соответственно, стараясь привить ему чувство глубочайшего уважения и любви к искусству, к истории, к людям. Этим чувством проникнуто все творчество Павла Иванова-Остославского. Его лучшие стихи, такие, как: "Письмо с фронта...", "Курганы", "Лики степей..." и другие свидетельствуют о тонком восприятии мира, о любовном отношении автора к истории и природе родного края.
  
   Письмо с фронта
  
   Приветствую тебя письмом, родная!
   Прости, что не писал, моя душа,-
   Всё некогда. Моя передовая
   Теперь лежит у края Сиваша.
  
   В Турецкий вал вцепились мы и терцы.-
   Он будет белым век, покуда есть
   Ещё в живом, ещё в горячем сердце
   У нас святая воинская честь!
  
   Я - белый офицер, я - зол и молод!
   Что тягость мне военных наших дней!
   Готов я жизнь отдать, чтоб серп и молот
   Не правили Россиею моей!
  
   А впрочем, этот пафос тут излишен:
   Тебе хочу писать я о другом -
   О нежном цвете белоснежных вишен,
   Что окружали наш старинный дом.
  
   Хочу домой! Хочу в твои объятья!
   Хочу дарить стихи тебе, цветы!
   Мечтаю раз хоть триста повторять я,
   Что прелесть замечательная ты!
  
   Ах, милая, да если бы ты знала
   Как я живу, тоскуя и любя!
   Увы, тебя всегда мне не хватало,
   И я всегда домысливал тебя.
  
   Я вспоминал тебя, твою улыбку,
   На шее блеск цепочки золотой,
   И возникал в моём сознанье зыбком
   Прекрасный и печальный образ твой.
  
   Любимая, ведь я тебя уж ради
   Оставил бы все битвы и бои,
   Чтоб видеть лишь каштановые пряди
   И очи изумрудные твои.
  
   Я уходил на фронт ещё в пятнадцатом -
   И вот уже пять лет я на войне.
   Ты знаешь, наше фронтовое братство
   Теперь изрядно надоело мне.
  
   Но долг священен! Долг я не нарушу -
   К тебе с передовой я не вернусь,
   Пусть даже и дано мне скоро душу
   Отдать за белокаменную Русь.
  
   Писать кончаю: уж артподготовка
   По нашим бьёт, окопы не щадя.
   Ручаюсь трёхлинейною винтовкой,
   Что больше жизни я люблю тебя!!!
  
   Многие стихи Павла Иванова-Остославского имеют ярко выраженное политическое звучание. Воспитанный в целом в монархическом и антикоммунистическом духе, он резко высказывается о советском прошлом своей страны. В стихах чувствуется глубочайшее презрение к большевикам, устроившим жесточайший геноцид по отношению к собственному народу, уничтожившим цвет нации, изменившим народное сознание далеко ни в лучшую сторону.
  
   Творчество Павла Иванова-Остославского - это творчество совершенно русского человека, хотя и родился он на Украине. Неслучайно, многие его стихи проникнуты самосознанием великоросса не только по крови, но и по духу. Одной из "русских" тем его творчества является Белое Движение.
  
   В стихотворениях, составляющих поэтический цикл "Белый клинок", Павел Иванов-Остославский рисует яркий, глубоко трагический образ белого воина, сражающегося за Отечество и Царя - за святые для себя идеалы, и гибнущего в кровавом водовороте гражданской войны. Белогвардейская тематика занимает достаточно важное место в творчестве данного автора. Многие его стихи посвящены участникам Белого Движения, их психологии и мироощущению, крушению их надежд, чаяний, смысла жизни.
  
   Врангелевцы
   Умирала старая Европа,
   Постепенно превращаясь в прах
   На соленых топях Перекопа,
   Под водой кровавой в Сиваша.
  
   Катастрофа совершалась зримо,
   Смерть была единой госпожой
   На просторах выжженного Крыма -
   На земле и нашей и чужой.
  
   И под вопли разъяренной стали,
   Под ужасный орудийный вой
   Воины, сражаясь, умирали
   За Россию на передовой.
  
   Шли вперед, исполненные веры,
   Шли на смерть под громкое "Ура",
   И князья, и просто офицеры,
   И солдатский люд, и юнкера.
  
   Царствовала смерть по белу свету,
   Кровью наполнялись Сиваши,
   И, конечно, там - средь павших где-то -
   Затерялась часть моей души...
  
   Павел Иванов-Остославский, прежде всего, является певцом аристократической идеи, выразителем интересов, исторических судеб и эстетических пристрастий высшего сословия Императорской России. В своем творчестве он не только утверждает право на существование аристократического искусства в современном мире, но и провозглашает его исключительность и неповторимость.
  
   В его творчестве нередко встречаются описания дворянского быта.
  
   Ольге Ивановне Остославской
   Уж в меня нынче демон вселился -
   Все предметы мне странно чудны,
   Я теперь понимать разучился
   Совершенно, где явь, а где сны.
  
   Целый день я слоняюсь по дому:
   То пройдусь, то, шальной, пробегу,
   Мне ведь издревле всё здесь знакомо,
   Хоть узнать ничего не могу.
  
   И когда прохожу по гостиной,
   Становлюсь вдруг я сам, как ни свой,-
   Снова вижу я в раме старинной
   Чудный лик госпожи молодой.
  
   И с портрета взирают их милость:
   Десять рыцарей - десять вельмож.
   Как же мило она поместилась
   На холсте среди сталей и кож!
  
   Стану их имена прославлять я
   Поэтически хоть до одра -
   Это предки мои - это братья
   Меж собою и с ними сестра.
  
   О, прабабушка! В Вас воспитали
   Грациозную стать лебедей.
   Вы, как фея из сказочной дали,
   Как принцесса из рыцарских дней.
  
   Восхищаться я снова и снова
   Буду Вами не дни, а века -
   Вот моё Вам приветное слово,
   Что восславит Вас наверняка.
  
  
   Павел Иванов-Остославский первоначально формировался как поэт-сатирик. Обладая тонким чувством комического и неординарным мышлением, он изобличает и ядовито высмеивает в своих эпиграммах наиболее уродливые пороки современного мира. Стихотворения "Черный туман окутал город... ", "О нас по миру разнеслась молва... ", и другие звучат как вызов, прямо откровенно брошенный злу и несправедливости.
  
   Стилистически поэзия Павла Иванова-Остославского многообразна и разнопланова, убежденчески во многом противоречива. Явное неверие в духовные силы народа и глубокое разочарование в настоящем, в его творчестве необычно переплетаются с глубочайшим состраданием к простому народу. Автор является выразителем народной боли, вызванной тяжестью и кровопролитностью Чеченской войны. Он показывает стойкость и мужество русского солдата, отстаивающего на фронте ценой своей жизни интересы России и ее народа.
  
   Тихо ночь опускается в горы,
   Солнцу месяц выходит во след.
   Покидает гранитные норы
   В это время чечен-маджахет.
  
   Притаится в ночи за скалою,
   Средь знакомых, изведанных гор,
   И, готовясь к жестокому бою,
   Передернет упругий затвор.
  
   И начнётся в ущелье потеха.
   Что ж солдат, выпал жребий тебе:
   Вдруг зальётся кавказское эхо,
   Вторя в такт автоматной стрельбе.
  
   Затрещит вскоре дробь пулемёта,
   Смерть взметнётся в подлунную муть,
   И из наших конечно кого-то
   Пуля тронет в славянскую грудь.
  
   После в общем успешного боя
   (Враг отбит и почти без потерь)
   В гроб уложат солдата- героя,
   Чтоб отправить куда-нибудь в Тверь
  
   Похоронку семейству солдата
   Военком перешлёт, что родной
   Был убит мол тогда-то, тогда-то,
   Мол погиб, как боец и герой.
  
   А солдата схоронят, как многих,
   Уж солдат похоронили окрест -
   Водрузят средь крестов одиноких
   На кладбище ещё один крест.
  
   А потом и другие, другие
   Так же примут в кровавом бою
   Смерть за родину - смерть за Россию,
   За Россию святую свою!
  
   Метод художественного осмысления действительности в поэзии Павла Иванова-Остославского не однозначен. Если ранние и зрелые его произведения написаны в традиции символизма, имеющего значительную романтическую составляющую, то позднее его творчество тяготеет к романтизму и даже к реализму. В таких зрелых его стихотворениях, как "Не грусти в минуты трудные... ", "Пророчество музы... ", "Шумя, о берег бьются волны... ", "Дракон" проявляется особое символо-романтическое мироощущение.
  
   Творчество Павла Иванова-Остославского отличается изысканностью и утонченностью чувств, оригинальностью идей, четкостью выражаемых мыслей. Павел Иванов-Остославский - единственный из известных мне серьезных поэтов, кто осознает в своем творчестве современную нам социально-политическую действительность по средствам археологических и палеоантропологических категорий (хотя в творчестве данного автора в значительной степени присутствуют религиозные мотивы - поэт-символист не может не быть верующим). Современное буржуазное нравственно деградировавшее общество он представляет в виде археологической культуры раннего палеолита. Октябрьский переворот и гражданская война в России понимаются им как ужасный и необъяснимый бунт заново возродившихся питекантропов - архаической расы, стремящейся завоевать людей, породниться с ними и ассимилировать их духовно.
  
   Весьма оригинальна интимная лирика Павла Иванова-Остославского. Предмет обожания - женщина - представляется ему в виде моркови, перед которой преклоняется лирический герой, видя в ней идеал изящества и красоты.
  
   Гимн любви
  
   Живи в веках, моя любовь,
   Меж наций и народов:
   Люблю я сладкую морковь -
   Царицу огородов.
  
   Царица, о послушай ты:
   К тебе я страсть питаю,
   Ты дух вселенской красоты,
   Явившийся из рая.
  
   О, ты меня не отвергай,
   Ни в будущем, ни ныне -
   Твой красноватый горностай
   Мне вечная святыня.
  
   Я на часах безмерно рад
   Стоять на огороде,
   Как гвардии твоей солдат -
   Дворцовой стражи вроде.
  
   Пусть нежная моя любовь
   К тебе веками длится!
   Не отвергай же о, Морковь,
   Меня - моя царица!
  
   Впрочем, у данного автора есть много и серьезных стихотворений о любви. Павел Иванов-Остославский является автором исключительно упоительных, нежных и утонченных стихов посвященных женщине. Его любовная лирика общепризнанна в литературных кругах Украины.
  
   Ты для меня теперь явилась
   Любимой, Музой и Сестрой-
   О, сколько душ соединилось
   В твоем лице, в тебе одной!
  
   Веленью Божьему подвластна,
   Всегда любить обречена,
   Ты утонченна и прекрасна,
   Как византийская княжна.
  
   В тебе заложена троичность,
   И тут уж как ни посмотри,
   Хотя одна ты только личность,
   Но для меня ты целых три.
  
   Когда твой взгляд, умен и тонок,
   Улыбкой нежной просветлен,
   Я весь ликую, как ребенок,
   Я трижды счастлив и влюблен.
  
   Я становлюсь, с тобой повздоря
   Мрачнее, чем затменье дня,
   Как будто бы тройное горе
   Случилось в жизни у меня.
  
   Я, от стыда изнемогая,
   Себя раскаяньем душу,
   Затем, что я тобой, родная
   Теперь уж трижды дорожу!
  
   Стихи о любви, так же, как и все поэтические произведения Павла Иванова-Остославского, написаны классическим литературным слогом. Это обстоятельство доказывает наличие органической преемственности творчества Павла Иванова-Остославского с русской литературой 19 века.
  
   Стихи Павла Иванова-Остославского характеризуются безусловной эстетической и мировоззренческой ценностью. Все обнародованные поэтические произведения, написанные им, свидетельствуют о высоком художественном мастерстве автора, об отточенности его стиля и чрезвычайной требовательности к слову. У данного автора трудно найти стихотворение, которое бы не отличалось возвышенной эмоциональностью и исключительной техничностью.
  
   В заключении мне хотелось бы отметить, что Павел Иванов-Остославский как оригинальный и самобытный художник, как автор, отличающийся утонченностью и благородством мироощущения, является весьма заметной личностью в литературе современной Украины. Благодаря Интернету, творчество Павла Иванова-Остославского хорошо известно и российским ценителям высокой поэзии.
  
  
  
  
  

Мастер иллюзий

   Павел Иванов-Остославский очень талантливый и интересный автор. Его поэзия является достаточно масштабным явлением литературной жизни Украины. Стихи поэта провозглашают аристократический идеал, они несут высокие образцы эстетики, культуры слова и человеческих отношений, в них заложено глубокое философское и эмоциональное содержание.
  
   Лирический герой Павла Иванова-Остославского искренен во всём. Он готов жертвовать собой ради женщины, семьи, священных для себя идеалов, ради интересов своего Отечества и народа. Готовность к самопожертвованию настолько велика, что она часто оборачивается незащищённостью души.
  
   Павел Иванов-Остославский, как ни странно, является поэтом протеста (хотя при этом использует в своём творчестве классический творческий метод). Его поэзия - это вызов, брошенный эстетическому мракобесию, социальному дарвинизму и нигилизму, царящим в современном обществе, - в "Царстве Воинствующего Хама". Автор является поэтом-символистом, поэтому естественно, что в подавляющем большинстве его стихов присутствует ярко-мистическое изображение действительности. Наше пост-советско-буржуазное общество он представляет как арену борьбы Бога и Дьявола. Слугой Люцифера является "воинствующий хам", Божьи же интересы защищают благородные подвижники - представители немногочисленной потомственной интеллигенции и просто добрые люди. Жертвенность и мученичество, воинская доблесть, честь, милосердие, обострённое чувство совести и вины - вот главные качества, присущие лирическому alter ego Павла Иванова-Остославского.
  
   Павел Иванов-Остославский - воистину является мастером иллюзий. Многие его стихи - это совершенно мистические полотна, главными героями которых являются представители "Тонкого Мира": Бог, Дракон, Царица Вселенной, бесы и ангелы, души невинно убиенных - августейших мучеников, белых воинов, поэтов. Прибегая к символистскому осмыслению действительности и мистическим приёмам изображения событий, поэт рисует исключительно красивые, эмоционально глубокие, утонченные образы:
  
   Живу я среди белых льдин
   И средь холодных вод
   Совсем один, увы, один -
   Никто ко мне не йдет.
  
   Обходит мой убогий кров
   Кузнец и китобой
   И даже чукча-рыболов
   Не в дружестве со мной.
  
   Метут студеные ветра,
   Свирепы и лихи,
   А я-я в чуме у костра
   Пишу мои стихи.
  
   Над пламенем по три часа
   Сижу а в забытьи,
   И мне мерещатся глаза
   Зеленые твои.
  
   Не скрою я: приятно мне,
   Грустя, в огонь смотреть -
   Твоих волос цветет в огне
   Каштановая медь.
  
   В костре я видеть очень рад
   Хоть до конца времен
   Твой несказанный, светлый взгляд,
   Что одухотворен.
  
   Что мне кузнец и китобой -
   Гореть им всем в огне!
   Я буду жить, коль образ твой
   Являться будет мне!
  
   Такие стихи Павла Иванова-Остославского, как "Троичность", "Дракон", "Белый Воин", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Врангелевцы" и многие другие стали хитами отечественной периодики. Они опубликованы практически во всех крупных литературных газетах и журналах современной Украины.
  
   Павел Иванов-Остославский является одним из лучших русских поэтов современности. По большому счёту он еще не оценён по заслугам коллегами по литературному цеху; среди широких читательских масс он известен мало, хотя конечно истинные ценители литературы с его творчеством знакомы хорошо.
  
   Время поэта ещё не пришло, но оно придёт - обязательно!
  
   05.06.2008.
  
   Наталья Ильина
  
  
  
   ПАВЕЛ ИВАНОВ-ОСТОСЛАВСКИЙ: ЖИЗНЕОПИСАНИЕ, ПЕРИОДИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСТВА, ТВОРЧЕСКИЙ МЕТОД, ПОЭТИКА, ОСОБЕННОСТИ ИНДИВИДУАЛЬНОГО СТИЛЯ.
   (вторая редакция)



ВВЕДЕНИЕ

Души настоящих поэтов схожи с радарами, только настроены они не на радиостанции или движущиеся цели, а на голоса далёких миров и на тот единственный Голос, который слышится
во всём сущем и которым говорят абсолютная Истинна, Красота и Благородство - на Голос Бога. Павел Иванов-Остославский в полной мере принадлежит к числу таких поэтов.

Поэзия Павла Иванова-Остославского прошла сложный путь развития от романтизма к правому символизму (символоромантизму) и он него - к реалистической манере изображения действительности. В творчестве автора бьется пульс жизни. Все радости и горести её он пропускает через своё сердце: тонкое, мужественное, ранимое. Его лирика тематически разнообразна, хотя есть в ней
, конечно, и доминирующие мотивы.

Павел Иванов-Остославский многогранный автор. В его поэзии занимает особое место тема борьбы возвышенной и утонченной личности с окружающим миром - жестоким, циничным, бездушным, выжигающим из человека всё лучшее калёным железом боли, обиды и несправедливости. И всё-таки лирический герой поэта находит в себе мужество противостоять силам зла, он не теряет способности любить и замечать красоту там, где увидит её не каждый.

День погас, и нет сомнений,
Что теперь уж до утра
Странных перевоплощений
На земле пришла пора.

Зеркало стоит у двери,
Посмотрюсь, чертям на зло,
Вот он я, в огромной мере
Перешедший за стекло.

И, обратно отраженный,
Наяву вдруг вижу сон:
За спиной моей червленый
Появляется дракой.

Он летит во мраке ночи,
Крылья пламени красней
Средь зеркальных средоточий
Отраженных плоскостей.

Подлетел ко мне он сзади,
И во тьме взметнулась жуть,
И волос бесцветных пряди
На мою упали грудь.

Вдруг проснулся: солнце блещет,
Ярок молодой рассвет...
Глядь, а в зеркале трепещет
Трещиной разъятый свет.

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ

Современную русскую и русскоязычную литературу захлестнула волна бездарщины дилетантства и серости. Литераторы-графоманы, чтобы оправдать свою художественную несостоятельность, отягощенную манией величия, придумали даже специальный термин, обозначающий якобы особый творческий метод, в рамках которого они создают свои "выдающиеся шедевры" - "Андеграунд". Приверженцы "Андеграунда" - это почти всегда матерщинники, воинствующие хамы и неутомимые хулиганы сводящие само понятие "искусство" на нет, дискредитирующие его своим "творчеством" и лишающие, таким образом, всякого смысла. У "литераторов" Украины, "ваяющих" в духе "Андеграунда", отчаянное хулиганство усугубляется ещё и Галицким национал-кликушеством, а то и откровенной русофобией и
фашизмом.

В условиях почти полного упадка отечественной литературы, творческая общественность должна ценить каждого по-настоящему большого поэта, воспринимать его творчество как редкий и замечательный феномен высокой художественности, духовности и патриотизма. Павел Иванов-Остославский принадлежит к числу луч
ших русских поэтов Украины. Краски эмоций и впечатлений, которыми написаны его поэтические полотна, запоминаются читателю своей яркостью, сочностью, утонченностью, искренностью, аристократизмом, мистической ирреальностью, глубиной философского осмысления действительности и техническим мастерством.

Изучение творчества поэта является
актуальным вопросом отечественного литературоведения. Творческое наследие Павла Иванова-Остославского интересно не только с художественной и философской, но и с социально-политической точки зрения, так как оно утверждает единство Русского Мира, который держался раньше и держится сейчас на традиционных принципах высокой духовности, а не на модном в наше время нигилизме, невежестве и воинствующем хамстве.
  
Подробное и вдумчивое изучение творчества поэта даст возможность современному литературоведенью определить вклад Павла Иванова-Остославского в копилку художественности и духовности современной русской литературы, осмыслить поэзию автора в контексте развития отечественного искусства на рубеже XX - XXI веков.

ЖИЗНЕОПИСАНИЕ

Павел Игоревич Иванов-Остославский родился 12 января 1978 года в Херсоне (Украина). Первые тринадцать лет его жизни прошли в основном под влиянием дедушки и бабушки - родителей матери. Так сложились жизненные обстоятельства, что со своими родителями он виделся редко. Мат
ь поэта работала в институте Сельхозпроект на полторы ставки. Она  уходила на службу в семь утра, а возвращалась оттуда к девяти вечера. Будучи ведущим инженером, а затем и начальником группы в институте, она не только выполняла свою работу, но и контролировала, а часто и переделывала работу подчинённых. Отец жил отдельно со своими больными и беспомощными родителями. Он был уважаемым и известным в городе врачом-офтальмологом и тоже работал от зари до зари.

Ярким впечатлением детства было для поэта общение с дедом - Александром Ивановичем Мадыкиным, заместителем генерального директора Херсонского ХБК по капстроительству. Дед автора был человеком очень жестким и волевым. Мужественный и решительный от природы, он приучал внука к дисциплине, порядку и спартанскому отношению к жизни. Его фронтовая офицерская закалка давала о себе знать даже в старости. Не терпя возражений и требуя полн
ого подчинения себе, он пытался воспитать внука по своему образу и подобию, сделать из него расчётливого стратега, бойца и добытчика. Однако, жизненные установки деда будущим поэтом были восприняты поверхностно. Ему больше пришлись по душе занятия литературой.

Бывало, выезжая на дачу, маленький Павел с дедом усаживались по удобнее на лавочку и активно обсуждали сказки А.С.Пушкина, которые дед читал своему внуку регулярно. Волшебные и загадочные истории завораживали будущего поэта. Его детское воображение рисовало красочные картины из жизни царя Салтана, царевича, подстрелившего коршуна, трёх красавиц, прявших пряжу под окном в царских палатах. Тридцать три богатыря, выходящие из морских глубин, вызывали в душе будущего поэта невообразимый восторг и удивление. Конечно же самыми притягательными образами сказок Пушкина были Царевна-Лебедь и Спящая Красавица. Именно эти два персонажа возбудили в душе маленького Павла интерес к женской красоте, окруженной флёром загадочности, мистики и аристократизма. Будущий поэт не раз задавался вопросами: "Как Пушкину удалось так красиво описать женскую прелесть? Что он сделал для этого? А может быть и я когда-нибудь так смогу?". Слыша иногда от внука такие вопросы, А.И. Мадыкин только подшучивал: "Ты, главное, ткачихе и поварихе со сватьей бабой Баборихой в лапы не попадись, а то, бывают хищницы всякие... "

В 1985 году будущий поэт поступил в школу. Уже в семилетнем возрасти он столкнулся с человеческим миром во всей его красе: злобным, безжалостным, равнодушн
ым. Учёба в школе стала разочарованием и трагедией для Павла. В место того, чтобы бродить по тихим тропинкам дедовской дачи, расположенной на Ингульце, и мечтать о "пурпурных мирах, рассеченных золотым мечем"(1), будущий поэт вынужден был находиться под жестким прессингом учителей, заставляющих в приказном порядке что-то учить и совершенно не церемонящихся с детьми. Обычаи совдеповской школы, где на уроках всё было подчинено большевистской идеологии и грубой дисциплине, установленной педработниками, а на переменах хулиганскому беспределу со стороны учеников, действовали на будущего поэта удручающе. Нездоровая атмосфера социального Дарвинизма, уголовщины и советской пропаганды не давала спокойно учиться. Павел много болел, поэтому ему часто приходилось пропускать занятия в школе. Как ни странно время болезней было для него в детстве самым счастливым. Зная с самого юного возраста, что надо будет со временем поступить в институт и получить добротное высшее образование, Павел учился самостоятельно. Сам штудировал учебники, много читал программную и внепрограммную художественную литературу, много знал по истории, биологии и географии. Математикой, физикой и химией поэт занимался с дедом. В дальнейшем навыки самостоятельного обучения и осмысления полученных знаний помогли поэту во время учёбы в университете.

Посл
е смерти родителей матери, жизнь Павла Иванова-Остославского изменилась. Теперь автор с родителями стал жить в старом доме отца - в центре Херсона, в старинной части города. На дворе был 1991 год. В 1992-м мать ушла на пенсию и всецело посвятила себя семье. В этом же году образовалось Херсонское губернское дворянское собрание, в котором отец автора, будучи потомком знатных херсонских фамилий Остославских и Фроловых, стал вице-предводителем. С этого момента усилилось культурное влияние со стороны отца - человека мягкого и интеллигентного, прекрасно разбирающегося в искусстве, замечательного врача и учёного, изобретателя, философа и спортсмена. Дворянское мироощущение, высокая культура и аристократическая система ценностей - вот то духовное наследие, которое поэт перенял от отца, а через него, и от предков - людей образованных, талантливых, волевых. Нравственные и эстетические идеалы, привитые в семье, стали главенствующими в духовном развитии поэта и предопределили его литературную сущность. Именно благодаря такому воспитанию Павел Иванов-Остославский стал тем блестящим и талантливым поэтом, которого хорошо знают многие его читатели.

В 1997 году поэт поступил на филологический факультет Херсонского педуниверситета. Годы учёбы в ВУЗе стали счастливым и успешным периодом его жизни. Свершилась его многолетняя мечта - академическое образование. На младших курсах университета полностью раскрылись научные и интеллектуальные способности поэта. Гигантские объемы информации он запоминал играючи, преподаватели предсказывали Павлу Иванову-Остославскому прекрасную карьеру в аспирантуре, некоторые даже доверяли ему в качестве эксперимента вести лекционные и практические занятия вместо себя.
Особенно поэту удалось "очаровать" в научном отношении таких преподавателей и профессоров как Елена Евгеньевна Бондарева, Нина Павловна Тропина, Галина Александровна Михайловская. А вот девушки-студентки очаровывались поэтом явно не только с научной точки зрения... Нередко отношения с представительницами прекрасного пола кончались разрывами, но поэт не унывал, понимая, что главное быть оптимистом и верить в себя, а всё остальное приложится.

В годы университетской учёбы поэт глубоко изучил литературное наследие подавляющего большинства русских поэтов Золотого и Серебряного века. Особенно близким ему стало творчество Александра Пушкина, Михаила Лермонтова, Александра Блока, Николая Гумилёва, Анны Ахматовой и Марины Цветаевой. Именно эти авторы в наибольшей мере повлияли на становление его поэтической личности.

2000-й- 2003-й годы - время наибольшего рассвета поэтического творчества автора. В эти годы Павел Иванов-Остославский написал лучшие свои стихотворения, из которых в последствии были сформиро
ваны сборники "Святилище огня", "Ты и Я" и частично "Плоды терновника". В эти годы в творчестве поэта наиболее полно и самобытно проявился символоромантизм как современное консервативное течение классического символизма.

В 2003 г
оду у поэта начался новый период жизненной активности. С 2003-го по 2008 годы Павел Иванов-Остославский дважды был в браке, сошёлся, а потом расстался с несколькими дамами и девушками. Ценя собственную свободу и независимость поэт не особенно дорожил отношениями с представительницами прекрасной половины человечества не признающими в принципе за мужчиной права на собственный выбор.
  
Последней из близких себе женщин он посвятил своё лучшее ироническое стихотворение.

Ты светла и лебедина,
Потому-то не шутя
Я влюблён в тебя, Марина,
Как наивное дитя.

От любви чуть ни растая,
Пригвоздясь к твоей руке,
За тобой хожу, родная,
С
ловно пёс на поводке.

В
едьме тонко-изощрённой
Лишь возможно так легко
Завладеть моей персоной,
Как Марине Головко.

О, Марина! Ты сирена,
И, конечно, не одну
Душу с тверди постепенно
Ты свела к морскому дну!

Но, поскольку лебедина,
Хороша ты и легка,
То влюблён в тебя, Марина,
Я, пожалуй, на века!

В 2009 году Павел Иванов-Остославский отошел от "мирских" д
ел и стал достаточно замкнутым и необщительным человеком. Он начал вести аскетический образ жизни, превратясь в монаха в миру.
  

ПЕРИОДИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСТВА

Павел Иванов-Остославский рано начал свой творческий путь. Уже в четырнадцать лет он стал писать небольшие прозаические произведения повествовательного характера. Первые пробы пира были робкими и наивными попытками выказать свою душу на бумаге, создать и наполнить жизнью виртуальную реальность - художественный мир автора. Отроческая проза вместе с дневник
ами автора составила восемнадцать общих тетрадей. Все они были написаны в период с 1992 по 1997 год. Но дневник и прозаические миниатюры были всего лишь предысторией становления настоящего поэта.
  
Стихи Павел Иванов-Остославский начал писать в 1995 году. Первое его стихотворение датировано 6-м января. Оно было посвящено одному из домашних любимцев - коту Сигизмунду - и имело явно иронический характер.

В последующие два года Павел Иванов-Остославский вел активную литературную жизнь. Он написал несколько десятков больших стихотворений-баллад в основном на историческую, философскую и духовно-нравственную тематику. В этих ранних юношеских стихах явно прослеживались черты, предопределившие впоследствии все творчество автора как уже состоявшегося, признанного мастера. Именно
в этот период автор окончательно сформировался как поэт-символист (символоромантист), являющийся апологетом монархии, аристократизма, русскости и патриотизма, носителем исторической памяти о прошлых эпохах и медиумом, контактирующим с потусторонним миром и объясняющим людям законы непостижимой для них божественной сверхреальности.

В 1997 году автором был написан ряд стихотворений, которые бесспорно можно признать профессиональными и зрелыми произведениями, это: "Шумя, о берег бьются волны... ", "Миноносец", "Светлоокая девица... ", "Небо,
небо снежного цвета... " и другие.

В 1997
году автор перестает писать. Активная учеба в университете, отвлекла поэта от литературной деятельности на три года. В 2000 году Павел Иванов-Остославский вновь включается в литературный процесс. Период творчества с 2000 по 2003 год является самым продуктивным. Именно в эти годы были написаны сборники: "Святилище огня", "Ты и Я" и частично "Плоды терновника", а также, ряд стихов, опубликованных вне этих сборников в периодике. Следует отметить, что в "Святилище огня" вошли и те стихи, которые были написаны в 1997 году. Последний период творчества: 2003-2010 годы. В эти годы были сделаны поэтические переводы из Владимира Сосюры и Николая Братана. Последнее серьёзное стихотворение, написанное Павлом Ивановым-Остославским, - "Наш мир ругать во век не перестану... " (январь 2010 года). Многие стихи, созданные позднее, это экспромты, шуточные, иронические и сатирические миниатюры, которые сам автор важными для себя не считает.

С 2006 по 2009 год Павел Иванов-Остославский реализовывал себя как публицист и прозаик. В этот период он сотрудничает с некоторыми херсонскими газетами, работает внештатным корреспондентом в "Таврическом Крае". В своих статьях и очерках он излагает свое виденье украинской истории и современных социальных реалий, борется с Галицким национал-кликушеством и утверждает право русских людей, живущих на Украине, отстаивать себя всеми доступными и законными способами. Немногие произведения художественной прозы, написанные автором, являются философскими размышлениями о смысле жизни
, о непостижимости и абсурдности законов бытия, о фатальном несовершенстве этого мира.

Краткая периодизация творчества.

Первый период: 1995-1997 годы. Время становления автора как литературной личности. Годы литературной учебы. Большинство стихотворений, написанных в этот период, а также, дневники и ранняя проза, были уничтожены самим автором. Дошедшие до читателя стихи, были включены в первый сборник "Святилище огня".

Второй период: 2000-2003 годы. Время зрелого творчества. В эти годы Павел Иванов-Остославский проявился как поэт-символоромантист, мастер художественного слова, яркий и самобытный литератор. Создание сборн
иков "Святилище огня", "Ты и Я" и частично "Плоды терновника".

Третий период: 2003-2
010 годы. Время затухания в творчестве автора символоромантистских тенденций и переход к реализму, создание поэтических переводов с украинского, постепенный отказ от собственной тематики и проблематики.
   В 2010 году увидела свет книга стихов "Избранные Произведения". Эта книга стала творческим итогом пятнадцатилетней литературной деятельности Павла Иванова-Остославского. Можно утверждать без преувеличения: ради её создания и опубликования автор положил всю свою жизнь.
  

ТВОРЧЕСКИЙ МЕТОД, ПОЭТИКА, ОСОБЕННОСТИ ИНДИВИДУАЛЬНОГО СТИЛЯ.

В творчестве Павла Иванова-Остославского наиболее полно отразились принципы нового творческого метода, возникшего на стыке XX-XXI веков, правого символизма (символоромантизма). Символоромантизм - это ветвь русского классического символизма в поэзии. Вот, что сказано об этом творческом методе в свободной Интернет-энциклопедии Википедия: "Символоромантизм
"Правое" ответвление символизма, унаследовавшее и творчески переработавшее некоторые символистские и романтические черты. Символоромантизм возник в русской и русскоязычной литературе на рубеже XX-XXI веков. Характеризуется монархизмом, мистицизмом, аристократизмом, острой ностальгией по прошлому, мечтательностью, причудливым сочетанием меланхоличности и бунтарства, утончённостью. Священное отношение к благородству и красоте, повышенное внимание к духовной сущности человека и его нравственному выбору, обожествление высшей мистической сверхреальности безусловно роднит поэтов-символоромантистов с лирической традицией Михаила Лермонтова и Александра Блока. Возникновение символоромантизма, как литературного направления, связано с именем известного украинского поэта русского происхождения Павла Иванова-Остославского. Авторы, работающие в рамках символоромантизма проживают на Украине, в России, Германии, Франции и США".

Данная формулировка является абсолютно исчерпывающей.

Символоромантизм - это консервативное течение в современной литературе, опирающееся, прежде всего, на эстетику традиционного символизма блоковского типа. Существенным отличием символоромантизма от символизма является разность социальных и политических доктрин, которые выдвигают эти течения. Символизм Александра Блока был левым, революционным, радикальным. "Страшный мир" в нём состоял из богачей-аристократов и богачей-буржуинов, угнетающих простой народ. Символоромантизм Павла Иванова-Остославского является монархическим, реакционно-аристократическим, великодержавным, "Страшный мир" состоит в нём из богатых хамов, угнетающих нищих хамов. Между кастами поработителей и порабощённых стоит интеллигенция прозванная навести порядок в обществе: отобрать власть у Воинствующего Хама, покарав его смертью, и облагодетельствовать простой народ. Спасение русского народа символоромантизм видит в построении "царства праведников", в следовании вековечным духовным ценностям нашего народа, сформулированным в девизе: "За Бога, Царя и Отечество".

Символоромантизм основывается на трагическом мироощущении. Его неотъемлемым элементом является некоторая "готичность" поэтики. Типичным символоромантистским стихотворением является "В бою кровавом сломан мой эсток... " (автор Павел Иванов-Остославский).

В бою кровавом сломан мой эсток,
Я окружён врагом со всех сторон -
Моей безумной жизни вышел срок,
Увы, коротким оказался он.

Своих врагов я ни боюсь не чуть,
Смерть для меня ничтожнейший пустяк.-
Пусть недруги мою отметят грудь,
Хоть тысячью своих подлейших шпаг.

Что мне борьба - я дьявольски устал,
Мне безразличны долг, отвага, месть:
Я пренебрег началом всех начал,
Я позабыл про родовую честь!

Я соучастник авантюрных дел:
Дуэлей, кутежей, побоищ, драк,
Я совершал ужасный беспредел,
Быв главарём разбойничьих ватаг.

Не раз клинок я обнажал за трон,
В бою был безрассуден и жесток,
Так что и люди будущих времён
Едва ль забудут грозный мой эсток.

Отмечен разным мой кровавый путь:
Я мятежей участник, и не зря
Соперников хотел я оттолкнуть,
Чтоб самому влиять на короля.

Меж нами шла упорная борьба.
Коварством часто разрешал я спор
И древний щит фамильного герба
Не раз мог треснуть, не снеся позор.

Но всё, же не всегда таким я был,
Ведь и любовь жила в душе моей:
Когда-то в детстве нежно я любил,
Я всех людей любил, любил людей...

Во цвете нежных отроческих дней
Был ни солдат я, а творец, поэт,
Я благородство воспевал Вандей,
Которых ненавидел целый свет.

Я упивался благодатью муз,
Я укреплял всегда, как только мог,
С посланницами бога свой союз,
Пока не вышел срок, не вышел срок...

Но вышел срок: в стране переворот -
Разбит в осколки королевский трон
И мой несчастный, обедневший род
Был тут же новой властью истреблён.

Увы, из рода ни одна семья
Не выжила, но я лишь выжить смог.
Смерть, голод и войну изведал я,
И ненавистью горькой я истёк.

Я взял фамильный дедовский клинок
И дом покинул. Ненависть свою
Уже тогда я обуздать не мог,
И я её растрачивал в бою.

Я разрушал деревни, города,
Мои бойцы рекою лили кровь.
С тех пор не вспоминал я никогда,
Ни дом, ни муз, ни детскую любовь.

Я полюбил войну, привык к войне,
И, хоть был всё же восстановлен трон,
Считал я, что король никто: в стране
Установился только мой закон.

Я жил, как герцог, как владетель жил.
Чего ни делал только я - бог весть,
Но я забыл, о главном я забыл,
Что у меня есть родовая честь.

Но вот возмездье - есть на свете Бог:
Для глаз моих Господин свет померк,
Я в западне, изломан мой эсток,
И в грудь мне смотрит вражеский фламберг.

Насквозь вошёл извилистый клинок.
Остановилась жизни круговерть.
Меня неслышно призывает Бог,
Даруя мне спасительную смерть...

На примере этого стихотворения можно выявить и некоторые другие ярко индивидуальные особенности данного творческого метода, одним из которых является многоплановость, многомерность и жизненная достоверность художественного изображения действительности. Стихотворение, приведённое выше, в тематическом и проблематическом плане можно рассматривать совершенно с различных точек зрения. Можно ли назвать это стихотворение философским? Да. Здесь лирический герой мучается вопросами о смысле жизни и смерти, о цене славы и богатства, о нравственном падении человека, попавшего в нечеловечески тяжелые обстоятельства. Можно ли считать, что это стихотворение принадлежит к военной лирике? Да, конечно. Здесь во многих местах описывается бой, оно начинается и кончается эпизодами единоборства. Это стихотворение в какой-то мере посвящено и роли поэта в обществе. Эта баллада может вполне быть причислена и к религиозной лирике, ведь во всех событиях, описанных в ней, зримо или не зримо присутствует Бог. Здесь описан не только человеческий мир, но и высшая сверхреальность, безраздельно правящая людьми. Здесь поднимается проблема патриотизма, грехопадения человека перед лицом смерти, одиночества, борьбы за существование, мучений совести и кары за грехи, взаимоотношений человека и Бога, человека и Дьявола, человека и человека. Здесь изображены шекспировские страсти; мир предстает перед читателем в своей целостности - со всеми своими радостями и горестями, надеждами, разочарованиями, смертью. В этом, пожалуй, заключается космизм творчества поэта, стремящегося увидеть в каждом конкретном факте объективной реальности всю глубину и все разнообразие проявлении Бога и Вселенной. Каждое стихотворение поэта - это картина Мира, изображающая Реальность во всей её полноте и широте: от рождения до смерти.

Стихотворение "Письмо с фронта" написано в реалистической манере, однако в нём тоже присутствуют элементы символоромантизма и космизма.

Письмо с фронта

Приветствую тебя письмом, родная!
Прости, что не писал, моя душа,-
Всё некогда. Моя передовая
Теперь лежит у края Сиваша.

В Турецкий вал вцепились мы и терцы.-
Он будет белым век, покуда есть
Ещё в живом, ещё в горячем сердце
У нас святая воинская честь!

Я - белый офицер, я - зол и молод!
Что тягость мне военных наших дней!
Готов я жизнь отдать, чтоб серп и молот
Не правили Россиею моей!

А впрочем, этот пафос тут излишен:
Тебе хочу писать я о другом -
О нежном цвете белоснежных вишен,
Что окружали наш старинный дом.

Хочу домой! Хочу в твои объятья!
Хочу дарить стихи тебе, цветы!
Мечтаю раз хоть триста повторять я,
Что прелесть замечательная ты!

Ах, милая, да если бы ты знала
Как я живу, тоскуя и любя!
Увы, тебя всегда мне не хватало,
И я всегда домысливал тебя.

Я вспоминал тебя, твою улыбку,
На шее блеск цепочки золотой,
И возникал в моём сознанье зыбком
Прекрасный и печальный образ твой.

Любимая, ведь я тебя уж ради
Оставил бы все битвы и бои,
Чтоб видеть лишь каштановые пряди
И очи изумрудные твои.

Я уходил на фронт ещё в пятнадцатом -
И вот уже пять лет я на войне.
Ты знаешь, наше фронтовое братство
Теперь изрядно надоело мне.

Но долг священен! Долг Я не нарушу!-
К тебе с передовой я не вернусь,
Пусть даже и дано мне скоро душу
Отдать за белокаменную Русь.

Писать кончаю: уж артподготовка
По нашим бьёт, окопы не щадя.
Ручаюсь трёхлинейною винтовкой,
Что больше жизни я люблю тебя!!!

Стихотворение "Письмо с фронта" также можно причислить сразу к нескольким жанрово-тематическим группам. Здесь поднимается тема патриотизма, любви и верности Отечеству и любимой женщине, самоотречения, подвижничества, жизни и смерти.

Образцовыми символоромантистскими стихотворениями в творчестве Павла Иванова-Остославского являются: "Уж ни болен ли я? Неужели... ", "Когда я в ночи засыпаю... ", "Я отказался от своей природы... ", "За окнами движутся тени... ", "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Ах какое же это блаженство... ", "Белый воин", "Здесь край земного мирозданья... ", "Не грусти в минуты трудные... ", "Мерцает тусклый свет свечи... ", "Уж в меня нынче демон вселился... ", "Годен к походу я снова... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Дракон" ("День погас, и нет сомнений... "), "Когда по веленью жестокого рока... " и многие другие.

Время в творчестве Павла Иванова-Остославского предстаёт перед читателем, прежде всего, в облике Вечности. Вечность - одна из важнейших философских категорий, господствующая в поэзии автора безраздельно. У времени, по мнению поэта, нет ни начала, ни конца.
Вечность, так же, как и Бог, благородство, красота, честь и любовь - не имеют никаких временных рамок: они всегда были, есть и будут.

Одним из важнейших мотивов творчества автора является мотив одиночества. Чтобы ни делал и где бы ни находился лирический герой поэта, он всегда одинок, он всегда чужд человеческому миру с его жестокими и бессмысленными обычаями, с его жаждой нажи
вы, власти и сладострастия.
   Яркой особенностью авторского стиля Павла Иванова-Остославского является "гранитность", под которой подразумевается системное единство формы и эмоционального наполнения поэтического произведения. Термин "гранитность" был определён самим поэтом. Под этим понятием он подразумевает непоколебимую цельность чувственного содержания и формы, все элементы которой связаны друг с другом и взаимообусловлены. Огромное значение придает автор "гранитности" синтаксических построений отдельных строф и стихотворения в целом. Поэт считает, что "писать нужно так, чтобы содержание было тонким и легким, как небесный огонь, а форма цельной и непоколебимой, как гранитная глыба". Только при соблюдении этих условий по мнению Павла Иванова-Остославского стихотворение будет по-настоящему гармоничным и красивым.

Большая, настоящая заслуга Павла Иванова-Остославского состоит в том, что он открыл новые эстетические горизонты в современной русской и русскоязычной поэзии Украины. Его яркие и тонкие стихи, исполненные художественной гармонии и нравственной глубины, заронили в души многих читателей веру в добро, красоту и справедливость. С помощью мистических приёмов поэт изобразил совершенно реальные события, жизненные, правдивые коллизии, которые поражают своей целостностью, эмоциональной яркостью, исповедальностью и убедительностью.

Эстетический идеал Павла Иванова-Остославского замешан на аристократизме, утонченности, благородстве, жертвенности, мужественности, подвижничестве. В своём творчестве поэт всегда стремится ответить на вопросы, что есть красиво, а что уродливо, нравственно и безнравственно, истинно и ложно. Одним из важнейших качеств его произведений является философичность. Павел Иванов-Остославский - это прежде всего поэт-мыслитель, чьё духовное зрение обращено к Богу, к его великим, прекрасным и непостижимым тайнам, к которым дотронуться позволено только настоящему поэту.

Людмила Самусёнок, литературовед.

1. Цитата из Александра Блока.
  
  

Рыцарь пера

   Иванов-Остославский Павел Игоревич - поэт, историк-краевед, журналист. Родился 12 января 1978 года в Херсоне, образование высшее-гуманитарное. Является руководителем Херсонских областных филиалов Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины. С 2005 года - лауреат Первого Всеукраинского литературного конкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "За аристократизм творчества", с 2006 года - лауреат Международной литературной премии имени Николая Гумилева за поэтический сборник Святилище огня. Автор поэтических сборников Святилище огня, Ты и Я, Избранные произведения; редактор литературного альманаха "Млечный Путь". Как поэт публиковался в газетах и журналах "Московский Вестник", "Русское Просвещение", "Отражение", "Кафедра" и др. Его поэзия широко представлена в Интернете.
   Павел Иванов-Остославский - поэт-символист. Принадлежит к классической литературной школе. Считает, что каждый художник в своем творчестве должен гармонично сочетать традиционность и новаторство. В нашу неспокойную эпоху, когда распалась связь времен и поколений, обязанность человека искусства - уверен поэт - защитить традиционные нравственные, культурные, и эстетические ценности. Это означает, что автор должен не слепо копировать устоявшиеся правила и законы искусства, а развивать классическую традицию, защищая ее от андеграунда и привнося в нее элементы здорового развития и естественной эволюции. Традиционная культура, несущая людям образцы истинной духовности, утонченности и благородства, сейчас как никогда находится под угрозой забвения и поругания, именно поэтому Павел Иванов-Остославский защищает в своем творчестве ее высокие божественные святыни.
   В поэзии Павла Иванова-Остославского отразились взгляды, интересы и чаяния представителей наиболее консервативной части современного общества. В своих стихотворениях поэт часто обращается к реалиям и явлениям далекого прошлого. Изображая исторические события, поэт противопоставляет нравственный идеал "Старого Мира" - благородство, честь, достоинство, милосердие, воинскую доблесть и подвижничество - современным ценностям буржуазного общества: жажде материального обогащения и презрению к человеческой личности.
   В лирике данного автора необычно сочетается эстетический идеал "Серебряного века" русской поэзии с новаторским взглядом на некоторые темы и проблемы, волнующие людей во всех странах и во все времена. Свежо и проникновенно звучит тема патриотизма, долга и верности в стихотворениях, посвященных Белой Гвардии. Тема Вселенской любви и милосердия поднимается в стихах о животных: о домашних питомцах - котах и собаках, сопровождающих поэта всю его жизнь.
   Необычность творчества Павла Иванова-Остославского состоит в том, что подавляющее большинство его стихотворений было написано еще в юности, когда с поэзией "Серебряного века" он еще не был основательно знаком. К своему эстетическому идеалу он пришел в основном сам, хотя на его поэзию безусловно повлияли такие классики русской литературы, как Михаил Лермонтов, Александр Блок, Марина Цветаева, Анна Ахматова и Николай Гумилев.
   Поэзия Павла Иванова-Остославского является прекрасным примером высокой художественности, требовательности к слову и мастерства. Павел Иванов-Остославский по праву пользуется авторитетом в творческой среде, многие представители которой его считают одним из лучших поэтов современной Украины. И недаром, к литературному творчеству данный автор относится, как рыцари во времена средневековья относились к прекрасным дамам: трепетно и чутко. Он - рыцарь пера.
  
  
   Наталья Ильина, поэтесса.
  
   10.09.2007.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Последний отблеск Серебряного Века

Сейчас на Украине возникла и сформировалась плеяда исключительно бездарных и воинственно настроенных по отношению к классическому искусству "литераторов". Андрухович, Забужко, Матиос, Бажан и прочие "продвинутые" бумагомаратели льют неиссякаемыми потоками на головы своих читателей литературные помои, состоящие из пошлости, серости, лжи, хамства и галицкого фашизма. В современной украинской литературе господствуют воинствующие хамы, обладающие псевдо-художественным вкусом и интеллектом на уровне деревенского жлобья и городского пролетариата. Они оболванивают народ, прививая ему извращенные представления об искусстве. Однако, не все украинские писатели занимаются моральным и эстетическим уродованием "маленького" украинца. Есть на Украине и талантливые авторы, которые по масштабу своего дарования вполне могли бы сравниться с поэтами русского серебряного века. Одним из таких художников слова является известный русский поэт Украины Павел Иванов-Остославский.

Данный автор - это тончайший лирик, показавший в своих стихах благородство человеческих отношений и поднявший в поэзии женщину на высоту не знаемую современной украинской литературой.

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой-
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой повздоря
Мрачнее, чем затменье дня,
Как будто бы тройное горе
Случилось в жизни у меня.

Я, от стыда изнемогая,
Себя раскаяньем душу,
Затем, что я тобой, родная
Теперь уж трижды дорожу!

Лирическое Альтер эго Павла Иванова-Остославского - это воин Добра и Света, защищающий святые для себя идеалы до победы или до смерти. Особенно ярко принцип "победить или умереть" проявился в первом сборнике стихов Павла Иванова-Остославского "Святилище огня". Лирический герой "Святилища огня", попадая в различные тяжелые жизненные обстоятельства, проявляет суровую твердость в отстаивании идеалов добра, любви к людям, милосердия, чести, справедливости. Он готов на самопожертвование ради того, чтобы Божий Промысел восторжествовал среди людей.

Входим в разрушенный город ночной.
Нет ни людей в нем, ни даже собак,
Вьюга лишь воем тревожит покой
Вымерших улиц, закованных в мрак.

Наших коней топот в черных стенах
Эхом зловещим и жутким звучит,
В такт дребезжат ему окна в домах,
Вьюга-волчица зловеще скулит.

Скоро покинем мы город ночной,
Скоро уйдём мы отсюда туда,
Где предстоит нам упорнейший бой,
Где кровь польётся рекой, как вода.

Труден наш путь, но из нас ни один
Не задрожит перед смерти лицом -
Каждый из нас офицер, дворянин,
Каждый из нас не бывал подлецом.

За православие, Русь и царя
Смело и гордо пойдём мы на смерть -
Нас упокоит родная земля,
Пухом нам станет родимая твердь.

Мы покидаем обугленный мглой
Город, где нет ни людей, ни собак,
Где только вьюга тревожит покой
Вымерших улиц, закованных в мрак.

Многие стихи Павла Иванова-Остославского, написанные в юности, являются исключительно мудрыми. Нравственная и эмоциональная глубина его поэзии отмечена многими образованными и известными людьми в современной литературе. Зрелостью стихов данного автора (многие из которых были написаны в 19-летнем возрасте(!) восторгаются, например, писатель Андрей Курков, экс-предводитель Российского Дворянского Собрания, князь Андрей Кириллович Голицын и литературный критик, графиня Александра Николаевна Доррер.

По мотивам романа Михаила Булгакова

"Белая Гвардия". Написано от имени Турбинных.
Январь приходил белоснежный,
В ночь хлопья крутил на ветру.
Наш город был чёрный и грешный,
Но белым оделся к утру.

И пушки уже не гремели
На улицах и площадях,
Уже пулеметные трели
В цвет крови не красили прах.

Горели рассветные зори,
Пурпурный объяв небосвод.
Мы думали счастие вскоре
В наш дом непременно придёт.

Но снова на улицах стоны
И трупы в сугробах опять -
К нам красных пришли батальоны,
Сражаясь за каждую пять.

Помчалась ужасная слава
Об обысках-казнях окрест
И к нам как-то ночью облава
Вломилась содеять арест.

В луне свет мерцал перламутром,
Солдаты вели нас во тьму,
И встретить ближайшее утро
Уже не пришлось никому...

Художественный мир Павла Иванова-Остославского сказочен и многомерен. Его символистские стихи уводят читателя из реальной жизни в потусторонние измерения, наполненные волшебством, фантасмагорией, чудесами.

День погас, и нет сомнений,
Что теперь уж до утра
Странных перевоплощений
На земле пришла пора.

Зеркало стоит у двери -
Посмотрюсь, чертям назло,
Вот он я, в огромной мере
Перешедший за стекло.

И, обратно отраженный,
Наяву вдруг вижу сон:
За спиной моей червленый
Появляется дракон.

Он летит во мраке ночи,
Крылья пламени красней
Средь зеркальных средоточий
Отраженных плоскостей.

Подлетел ко мне он сзади,
И во тьме взметнулась жуть,
И волос бесцветных пряди
На мою упали грудь.

Вдруг проснулся: солнце блещет,
Ярок молодой рассвет -
Глядь, а в зеркале трепещет
Трещиной разъятый свет.

В потусторонних мирах душа автора соприкасается с душами представителей русской аристократии, погибших в годы большевистского лихолетья. Павел Иванов-Остославский как поэт призван по средствам художественности быть выразителем воли, чаяний и интересов дворянства и интеллигенции на суде мировой истории.

Лики степей

Здесь край земного мирозданья -
Здесь грани стёрты: явь иль сон?
Здесь древние живут преданья
Забытых кочевых племён.

Здесь всё не просто, не случайно -
Проснётся лишь заря едва,
И вот о чём-то древнем, тайном
С курганом шепчется трава.

Тут ветер грёзы навевает,
Загадок и поверий полн,
Тут ночь и день согласно тают,
Как тени черноморских волн.

Тут к путникам приходят силы
И тут им часто суждено
Увидеть старые могилы,
С крестами павшими давно.

Могилы - храмы наваждений,
В них отзвуки молитв и снов,
В них офицеров белых тени
И души белых юнкеров.

Те души - всё ещё живые
И тени - всё ещё черны.
Они в степи в часы ночные
Блуждают, как немые сны.

С природой воедино слившись,
И превозмогши смерть и прах,
Живут, то в ветер превратившись,
Грустящий по ночам в степях,

А то, вдруг расчехливши стяги,
Сверкая золотом погон,
Они идут в туманном мраке,
Преодолевши грань времён.

Они теперь, как прежде вместе.
И в тусклом зареве луны
Они несут знамёна чести -
Знамёна призрачной страны.

Спокойны, благородны лица,
Фигуры, статны и стройны:
Они, как стража на границе,
Как в ночь желаннейшие сны.

Но лишь в степи засеребрится
Восток, они уходят прочь,
Уходят, чтобы возвратиться
На землю в будущую ночь.

По мнению Павла Иванова-Остославского хороший поэт - это в первую очередь хороший контактёр с Богом. Поэт - это священнослужитель слова. Его призвание - по средствам искусства слова приобщать людей к Божьей Истине, знакомить читателей с потусторонними мирами, где безраздельно и вечно властвуют Любовь, Красота и Благородство.
  
Павел Иванов-Остославский является основоположником монархического символизма в современной русскоязычной литературе (так называемого, символоромантизма). Для профессиональных литературоведов, особенно обладающих филологическими научными степенями, не секрет, что русский символизм рубежа 19-20 веков был "левым" по своей социально-политической направленности. Сам Александр Блок приветствовал революцию и во многом ратовал в своих поэтических произведениях за свержения "Самодержавия". К "левому" символизму принадлежал Валерий Брюсов, а так же французские символисты Шарль Бодлер, Артюр Рембо, Поль Верлен. Среди русских символистов отличались правыми взглядами только Иннокентий Анненский и Зинаида Гиппиус, однако их социально-политические взгляды в стихотворных произведениям практически не отражены. Первым русским поэтом, твердо ставшим на позиции национального монархического символизма, является Павел Иванов-Остославский.

Данный автор в своих стихах непреклонно отстаивает традиции русского классического искусства и российской государственности. В наше время, когда особенно активны всякие оголтело-бесноватые представители андеграунда, готовые оплевать и заулюлюкать настоящую возвышенную поэзию, когда Галицкие фашисты и СС-овцы бессовестно шельмуют память русских воинов-освободителей, защитивших Украину от нацизма во время Великой Отечественной войны, поэзия Павла Иванова-Остославского приобретает особую, непреходящую ценность.

Во многих своих стихах Павел Иванов-Остославский призывает читателя вернуться к истокам русской государственности и культуры. Революции 1917 года, гражданская война, ленинско-сталинский террор уничтожили в нашей стране носителей высокой русской культуры, впитавших с "молоком матери" такие непреходящие человеческие добродетели, как порядочность, благородство, честь, аристократизм, милосердие, изящный художественный вкус, вера в Бога и в Добро, уважение к женщине, к родителям, к предкам. Автор призывает вернутся к этим священным для каждого доброго человека, непреходящим ценностям.

Ольге Ивановне Остославской - прабабушке

Уж в меня нынче демон вселился -
Все предметы мне странно чудны,
Я теперь понимать разучился
Совершенно, где явь, а где сны.

Целый день я слоняюсь по дому:
То пройдусь, то, шальной, пробегу,
Мне ведь издревле всё здесь знакомо,
Хоть узнать ничего не могу.

И когда прохожу по гостиной,
Становлюсь вдруг я сам, как ни свой,-
Снова вижу я в раме старинной
Чудный лик госпожи молодой.

И с портрета взирают их милость:
Десять рыцарей - десять вельмож.
Как же мило она поместилась
На холсте среди сталей и кож!

Стану их имена прославлять я
Поэтически хоть до одра -
Это предки мои - это братья
Меж собою и с ними сестра.

О, прабабушка! В Вас воспитали
Грациозную стать лебедей.
Вы, как фея из сказочной дали,
Как принцесса из рыцарских дней.

Восхищаться я снова и снова
Буду Вами не дни, а века -
Вот моё Вам приветное слово,
Что восславит Вас наверняка.

В жанровом отношении Павел Иванов-Остославский является автором исключительно широким. Его перу принадлежат стихи о любви, о поэтах и поэзии, о животных, пейзажная лирика, философская и религиозная лирика, патриотическая поэзия. У данного автора встречаются стихи, написанные на стыке жанров. Вот любовно-философско-религиозное стихотворение:

Смейтесь ангелы Господни,
Плачьте бесы Сатаны,-
Я ушел из Преисподней-
Люциферовой страны.

Долго пробыл я в геенне.
Там не сладко было мне -
Жгли меня там злые тени
В вечном адовом огне.

Снова я живу на свете,
Только вот средь бела дня,
Встретив, женщины и дети
Сторонятся все ж меня.

И за мною тени взглядов
Их летят: как им претит,
Как страшит их жуткий, адов
Мой потусторонний вид!

Но, любовь взвалив на плечи,
Одолев законы зла,
Ты одна со мною встречи
Ищешь, дивна и светла.

От тебя едва ли скрою,
Что дела мои и сны
Дышат лишь одной тобою,
Лишь тобой вдохновлены.

Ты, толпе не веря, странной,
На нее уж не греши.
Ей - толпе - моей туманной
Не понять во век души.

Стихи Павла Иванова-Остославского написаны на обнаженном нерве. В них много страданий, любви, самопожертвования. В основе его стихотворений-баллад лежат человеческие судьбы. Одним из важнейших мотивов творчества данного автора является мотив боли, переполняющей человеческие души в минуты страданий, но отступающей перед велением долга и чести. Если о ком-то из современных украинских писателей и можно сказать, что он "чувства добрые лирой пробуждает", так в первую очередь о Павле Ивановом-Остославском, который, по мнению многих современных талантливых и высококультурных представителей общественности является последним в наше время отблеском серебряного века.

06.10.2008. Наталья Ильина, поэтесса.
  
  
  
  
   NoПавел Иванов-Остославский
  
  
  
  
  
  
  
   МОЯ ЖИЗНЬ
   (воспоминания)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Эпиграф:
   "Приданья нашей старины
   И ностальгические сны... "
   А.С.Пушкин.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Под редакцией автора.
  
  
  
  
  
  
  
  
   Украина. Херсон. 2010.
  
  
   ПРЕДИСЛОВИЕ.
   Моя жизнь. Какой она была? Да, собственно говоря, разной. Плохого было в ней гораздо больше, чем хорошего. В ней было много проблем и тягот, которые я преодолевал с большим трудом. Часто смерть - мнимая или реальная - стояла за моей спиной. Мне не страшно умирать. Родители моей мамы привили мне один жизненный принцип, которым я пользуюсь всегда: "Умри, но сделай!" Мне в жизни было трудно, даже очень трудно. Многое давалось с большим усилием, с надрывом, через "не хочу", через "не могу", через "невозможно"... Поэтому, каждый этап своего земного бытия, я воспринимал, как последний. Думал: "Умру, но сделаю! А, если не сделаю, то тогда точно умру!!! " Даже, когда учился в университете (звёздная для меня пора), я выбрал себе девиз, который написал на тетрадке с конспектами по латинскому языку: "Aut vincere, aut mori!" - "Победа или смерть!" Это девиз гладиаторов, конкистадоров, спецназовцев: словом - воинов. Как так произошло, что я - поэт, в высшей степени миролюбивый и гуманный человек, взял за жизненный принцип воинский девиз, от которого у нормального человека могут мурашки пробежать по коже от страха? Когда твоя жизнь - вечный последний бой и вечная неисправимая трагедия, поневоле станешь спецназовцем, ежеминутно штурмующим последний свой рубеж...
   Моё мироощущение очень трагично. То событие, которое обычный обыватель воспринимает просто как банальную неприятность, в моей душе нередко вызывает негативные эмоции колоссального масштаба. Эти эмоции потом, как правило, изливаются на бумагу. Так рождаются стихи. Огромные излишки чувств, нереализованных желаний, различных душевных потенциалов, не нашедших себе применения в реальной жизни, - превращаются в литературные произведения.
   Человеческая память имеет одно характерное свойство: она сохраняет всё доброе, приятное, хорошее, что произошло в жизни с человеком, а всё злое и скверное притупляет или вовсе стирает со своих скрижалей. Как правило, в мемуарах описываются события, на которые автор смотрит сквозь розовые очки ностальгии, любви и нежности к умершим близким, тоски по чему-то дорогому, не сбывшемуся, ушедшему безвозвратно... Эти воспоминания - не исключение. Я во многом обошёл в них мои многочисленные личные трагедии, скорби, обиды. Здесь нет всего самого страшного и неисправимого, что произошло со мной в жизни. Не хочется вспоминать о плохом. Что было, то было. Было и прошло... Скверну оставим на потом, а сейчас займёмся реконструкцией собственного прошлого: вспомним хорошее, помечтаем, предадимся светлой печале о дне вчерашнем...
   В добрый час!
  
  
  
   ГЛАВА ПЕРВАЯ. ДЕТСТВО.
   С самого раннего детства я был очень болезненным ребенком, слабым, худым до невероятности. Мама (Людмила Александровна Мадыкина) и бабушка Мария меня буквально "вымолили"... Я бы не выжил, но меня спасло два очень важных обстоятельства: за мной был прекрасный уход и я чрезвычайно любил поесть. Благодаря этому уже годам к десяти я стал немножко поправляться. Все ещё был худым, но вид уже приобрёл не изможденный, как в раннем детстве, а просто стройный.
   Помню я себя лет с четырёх. Помню большое окно в нашей с мамой спальне. Оно выходило на улицу Черноморскую (в Херсоне). Помню, в окне был вид на дальние девятиэтажки. Их торцы были украшены первомайскими плакатами, на которых рабочий и крестьянка - радостные и дебелые - поздравляют друг друга с праздником. Отлично помню родителей моей мамы: дедушку Александра Ивановича Мадыкина и бабушку Марию Михайловну Сацевич. Дедушка в моем детстве всегда олицетворял собой мужественность, ум, силу и практичность. Он сумел устроиться в жизни так, что члены его семьи никогда не испытывали особых затруднений ни с жильём, ни с престижной работой, ни в развлечениях. Многие дедушкины друзья и знакомые принадлежали к кругу лиц, о которых говорят иногда с уважением и страхом: "сильные мира сего... ". История сохранила придание о том, например, что дед дружил с Юрием Томским (с 1954 года) - сыном руководителя Советских профсоюзов. Юрий был с семьёй сослан в Красноярск (в этом городе и произошло их знакомство). У него было две дочери-близняшки. Он работал в какой-то конторе, которая занималась организацией туристических экскурсий по всему Советскому Союзу. Через Томского дедушка познакомился со Светланой Аллилуевой - дочерью Сталина. Он был в её роскошной квартире в доме на Котельнической набережной - в Москве. В поезде Москва-Пекин дед встретился с Александром Вертинским. Данный случай сделал впоследствии его поклонником творчества этого знаменитого артиста и певца.
   В Новосибирске дом, принадлежавший нашей семье, находился на углу улиц Красный Проспект и Державина. Соседями по улице Державина были Покрышкины. Дед дружил с ними, пока судьба не забросила его из Новосибирска, как говорится, в дальние края. Один из сыновей Покрышкиных впоследствии стал знаменитым советским лётчиком-истребителем. Звали его так же, как и моего деда - Александром Ивановичем и был он моложе моего предка всего на один год.
   Дедушка Александр хорошо знал многих представителей государственной и советской элиты. О некоторых он отзывался очень уважительно. Он часто говорил о Щербицком (председатель Совета Министров УССР) и Косыгине (председатель совета Министров СССР). Дед восторгался этими людьми как реформаторами и стратегами, которые мыслят по-государственному. Он неплохо знал их лично, бывал на различных приёмах несколько раз в Москве и в Киеве. Он говорил о Косыгине, с которым познакомился ещё в Новосибирске, что это очень умный, волевой, образованный и знающий своё дело человек. Очень сухой и деловитый в общении, Алексей Николаевич всегда вёл разговор только по существу, не терпел лирических отступлений и "воды". Его трудами и умом, говорил дед, была поднята страна из руин после войны, он был великим созидателем, сделавшим очень многое, чтобы построить благополучную жизнь для простых людей. О Владимире Васильевиче Щербицком дедушка Александр отзывался, как о неутомимом деятеле, обладавшим огромной работоспособностью, требовательностью к подчинённым и волей. За годы своего руководства Украиной Щербицкий поднял выпуск сельскохозяйственной продукции в четыре раза. Этот факт вызывал в душе деда особенное благоговение. А вот о Херсонском обкоме партии дед говорил с презрением и насмешкой...
   Члены маминой семьи всегда очень любили музыку. У мамы было огромное количество пластинок для проигрывателя, в основном классического репертуара: оперы, оперетты, водевили. Произведения Моцарта, Баха, Бетховена, Римского-Корсакова, Брамса, Чайковского. Были на пластинках записи певцов: Шаляпина, Козловского, Лемешева, Галины Вишневской. У дедушки в квартире стояло старинное австрийское пианино XVIII века. Он и мама иногда на нём играли. Но потом дедушка тяжело заболел, мама за ним ухаживала, работала на производстве от зари до зари (в проектном институте ведущим инженером). В конце концов, им обоим стало совсем не до музицирования, и пианино со временем продали.
   Первое моё впечатление от жизни - стихийность. Года, пожалуй, в четыре, а, может быть, и раньше, я вдруг подумал: "Что это такое, жизнь? И вообще, куда я попал?" Жизнь сразу показалась мне хаотичной, какой-то безначальной и бесконечной, стихийной, полной случайностей, а ещё - несправедливой... "Человеческий мир устроен по законам здравого смысла и рассудка, а не доброты и милосердия,- вдруг решил я... ". Иногда мироустройство мне казалось абсурдным и очень жестоким, но разобраться во всём этом, будучи четырёхлетнем ребёнком, я, конечно, ещё не мог...
   В детстве (особенно, в тот период, когда ребёнок, пусть ещё и считается маленьким, но когда уже в нём просыпаются отчётливые мысли и чувства) я впервые ощутил радость познания этого мира. Каждое новое утро я просыпался с ощущением, что родился заново. Каждый раз, когда я сбрасывал с себя забытье сна, я казался сам себе первооткрывателем нового прекрасного мироздания. Новизна моих ощущений была настолько острой, яркой, будоражащей сознание, что окружающая меня жизнь казалась мне фееричной, и вечно молодой, как хорошенькая и весёлая девушка-подросток, о которой никогда и не скажешь, что через каких-нибудь 70 лет она превратится в раздражительную, смертельно уставшую от жизни, сморщенную старуху.
   Особенно я любил летние дни, когда огромное золотое и яркое солнце светило над городом, заполняя тёплым заревом нашу с мамой спальню. Радостью, надеждами на лучшее, счастьем заполнялась тогда моя душа... Так мне хотелось жить, так хотелось мечтать, любить и делать добро. Помню, бабушка Маша в такие погожие дни выходила на балкон кормить крупой птиц. Такими забавными и беззащитными казались мне маленькие коричневатые воробьишки, которые клевали пшено из бабушкиной пригоршни. Я так их жалел, пытался погладить и взять на руки, как будто они были котами, которых я всегда прижимал к себе и тискал в объятьях. Но, эти юркие птички, испугавшись меня, отскакивали в сторону и улетали прочь.
   Воспитание, которое мне пыталась дать мамина семья, было построено на практичности, рациональности, уме, спартанстве. Недаром, дедушка Саша был прирождённым стратегом, добытчиком и бойцом. Всё он делал по уму и расчёту. Во всем у него присутствовал анализ ситуации, знание людей, жизненный опыт, учёт и устранение возможных рисков. К этому всему он старался приучить и меня. Но, как говорится, не тут-то было... Я оказался человеком малопригодным к восприятию дедушкиных жизненных установок.
   Отец (Игорь Михайлович Иванов) воспитывал меня совершенно по-другому. Я почти не слышал от него слов о том, что мужчина должен быть борцом за свои интересы и интересы своей семьи, что он обязан много зарабатывать, побеждать конкурентов в борьбе за лучшее место под солнцем, вгрызаться в жизненные блага, бороться за женщину. Папины мировоззренческие установки всегда были абстрактны и направлены на достижение морально-этических и чувственных идеалов. Папа учил меня быть человеком Чести. Он прививал мне благородство, милосердие, доброе отношение к людям и животным, воспитанность, стремление к аристократизму и совершенству во всём. Он говорил о том, что следует всегда выполнять свой долг, помогать ближним своим, быть милостивым и великодушным человеком. Отец учил меня священному отношению ко всему прекрасному, изящному, утончённому. Он очень радовался, когда у меня стали получаться настоящие, хорошие стихи. Он хотел, чтобы я стал врачом, но, когда я определился с профессией не в пользу медицины, а в пользу литературы, не очень-то и огорчился. Он только покачал грустно головой и сказал:
   - У каждого человека свой путь. Суждено тебе быть поэтом, будь им, ну, а как станешь зарабатывать себе на хлеб, это другой вопрос. Поживём, увидим...
  
  
   * * * * *
  
  
   Помню, когда мы с дедушкой Александром ездили на дачу, мы проезжали сначала восточный микрорайон, потом село Антоновку, потом бескрайнее поля, потом военный городок артиллеристов и связистов, потом снова поля, потом, недалеко от села Садовое, сворачивали у указателя "Дачи-1" направо. Потом, двигаясь по грунтовой дороге, сворачивали ещё раз направо, и вот мы оказывались под густым раскидистым шелкуном. Дедушка там ставил свою машину. Это как раз и была наша дача. У нас там был небольшой каменный и очень уютный домик. Мы там останавливались на сутки-двое. Как правило, приезжали туда на выходные. Бабушка с нами не ездила - у неё были очень больные ноги. Передвигалась она тяжело. Наша дача располагалась в месте слияния Днепра и Ингульца. Большая и тенистая, с огромными старыми деревьями, она казалась мне целым лесом. Это было тихое место. Бывало, в полной тишине слышался звук мотора проходящей по реке лодки. Стрекотанье это походило на звуки издаваемые насекомыми. Когда я был совсем маленьким, мне казалось, что таким голосом поют какие-то бабочки или кузнечики. Помню осенью душистый, терпковатый аромат яблок сортов Антоновка и Семерика. Как я любил эти яблоки! Кисловато-сладкие, пахучие, большие... Никакие бананы или ананасы с ними не сравнятся!
   Моя бабушка Мария была обрусевшей полькой. По-польски она хорошо читала и говорила. Но католицизм не признавала. От католицизма отказалась ещё её мама. Их семья пережила очень тяжелые события. Ужасы сталинских репрессий и войны заставили бабушку и её родных разувериться в западной религии (и вообще в существовании Бога), а православие было для них чужим...
   Так сложилась бабушкина жизнь, что она, когда ей было лет десять (бабушка 1901 года рождения), была увезена матерью из Брест-Литовского, где их семья жила раньше, в Китай. У бабушки ещё имелась младшая сестра - Вера. Все втроем они поселились в городе Харбин. Жизнь там была значительно дешевле, чем в России, к тому же, Харбин был полностью заселён тогда русским и русскоговорящим населением, китайцев там проживало мало, поэтому семья Сацевичей никаких культурных и языковых проблем там не испытала. Тамошним выходцам из Российской Империи казалось, что они никуда и не уезжали. Потом бабушкина мать Анна Степановна Сацевич (в девичестве Нецкович) вышла замуж во второй раз - за Каспера Семашко, начальника участка на КВЖД. Её первый муж - Михаил Сацевич - тоже был железнодорожным служащим. Он умер молодым: погиб под колёсами поезда.
   В 30-е годы Сацевичи, приняли новую фамилию - Семашко - и переехали в Советскую Россию. Бабушка Мария поступила на медицинский факультет университета. С третьего курса её забрали чкисты. Ей предъявили ложное обвинение в том, что она одновременно китайская, английская и японская шпионка (!). Тогда она была беременной, так что моя мама родилась в местах не столь отдаленных - в Новосибирской тюрьме.
   В 1955 году дедушка Саша, бабушка Мария и моя мама переехали в Херсон. Дед сразу стал работать в нашем городе главным инженером строящегося ХБК. До этого семья Мадыкиных жила в Ростове-на-Дону, ещё раньше - в Новосибирске и Канске (в Новосибирске дед окончил конструкторский факультет строительного института).
   Дедушка Саша болел тяжелой формой сахарного диабета. Он постоянно кололся инсулином и соблюдал диету. Помню, как бабушка часто ругала его за отклонения от правильного диетического питания. Он любил сало и разные мясные блюда, в состав которых входила белая мука (например, пельмени или беляши). Согласно правилам здорового питания для диабетиков, такие кушанья к употреблению были запрещены.
   Дедушка Александр очень гордился орденом "Трудового Красного Знамени", которым его наградила советская власть за строительные и административные достижения. Вообще же, начальство его всегда ценило и понимало, какого уровня он специалист. Ему предлагали должность заместителя министра лёгкой промышленности Украины по капстроительству. Он, было, согласился, перевёз вещи в огромную пятикомнатную квартиру в Киеве, но тут в его судьбу вмешалась тёща (Анна Степановна Семашко), которая жила в дедушкиной семье и которая, будучи уже тяжело больным человеком, не захотела переезжать в большой и незнакомый город. Так дед и остался работать в Херсоне.
   Дедушка Александр хранил как самую, может быть, дорогую для себя реликвию офицерскую планшетку времён войны. История её такова. Когда началась Великая Отечественная, его старший брат Сергей получил призывную повестку в действующую армию. Ему надлежало прибыть на железнодорожный вокзал и откуда прямиком отправиться на фронт. Так он и сделал. Его провожал на вокзале дед Александр. Была торжественная обстановка. Звучал марш "Прощание славянки". Они на память обменялись планшетками. Надеялись ещё обязательно встретиться. Но, не судьба... Старший лейтенант инженерно-сапёрных войск Сергей Иванович Мадыкин погиб на восьмой день войны в Прибалтике при обороне моста. О своём старшем брате дедушка сохранил на всю жизнь воспоминания, овеянные теплом и болью... "Прощание славянки" он всегда слушал со слезами на глазах...
   У дедушки уже в конце жизни было мало друзей. Среди них - соседи по гаражу, где дед держал свою машину - "Волгу" ГАЗ-22 цвета "кофе с молоком". Хорошо помню одного - Макарыча (Михаила Макаровича Романова, бывшего капитана первого ранга черноморского флота, фронтовика). Дедушка с Макарычем рассказывали друг другу разные истории о войне, делились жизненным опытом и советовались на самые разные темы. Конечно, обсуждали политику, ругали Горбачёва, вспоминали об эпохе Брежнева, как о начале большого разворовывания страны и сравнивали советское житьё-бытьё с дореволюционными временами.
   Иногда, выкуривая трубку крепкого табака, дедушка рассказывал бесконечные и сказочные (сказочные для меня, конечно) истории о далёкой и загадочной стране Ирак. Дедушка когда-то был главным инженером строящегося ХБК в городе Кут. Он говорил, что арабы относились к нему, как к настоящему "белому господину"... Дедушкиной иронии, которую он вкладывал в выражение "белый господин", я не улавливал. Я всё думал: "Разве бывают не белые господа, а, например, зелёные или синие?"
   У нас была просторная и очень светлая квартира на углу улиц Перекопской и Черноморской, в "сталинке". Эту квартиру наши знакомые между собой называли "генеральской". Все дома принадлежавшие херсонскому ХБК, в том числе и наш, строились под руководством деда. Он выбрал для своей семьи квартиру, какую захотел (тогда в доме ещё не было жильцов - он получил жилплощадь первым, поскольку являлся к тому времени управделами ХБК). Потолки были высотой - 3,20 м. Из огромных окон, выходивших на улицу Перекопскую, открывался очень живописный вид: днепровские плавни, Цурюпинск, степь, уходящая за горизонт...
   Может быть, истоки моей мечтательности находятся в этом пейзаже? Как любил я в детстве встречать у окна рассвет, наблюдать, как утром оранжевое солнце постепенно выходит из-за горизонта, из-за далеких деревьев, растущих на той стороне Днепра. Я мог смотреть часами в окно нашей гостиной и мечтать, мечтать, мечтать...
   Вообще, я рос очень ленивым и праздным ребёнком. Просто побродить среди деревьев на даче или по набережной Днепра в городе для меня было куда большим развлечением, чем что-нибудь сделать руками: починить табуретку или поменять дома перегоревшую лампочку. Настроение - вот что было для меня важным и действительно необходимым в жизни. Я все делал по настроению или по вдохновению.
   Однажды дедушка Александр читал мне поэму Пушкина "Руслан и Людмила". Время было уже позднее, и я в какой-то момент стал засыпать. И вот слышу сквозь сон:
   - Там днём и ночью кот учёный
   Всё ходит по цепи кругом...
   Дедушка заметил, что я дремлю, и говорит:
   - Да ты меня не слушаешь. Он решает повторить фразу, прочитанную последней, и я снова слышу:
   - Там днём и ночью кот учёный
   Всё ходит по цепи кругом...
   В моей голове эта фраза, видимо, крепко отложилась, записалась на подкорку, как говорится. На следующий день я у бабушки Маши спрашиваю:
   - Бабушка, а кто такой Катучёный?
   - Да нет такого, отвечает она, - есть только кот учёный.
   Но я стал её уверять, что Катучёный - это персонаж сказок Пушкина и, что дед про него мне вчера читал. Тогда бабушка спросила:
   - И как же он, по-твоему, выглядит?
   - Катучёный - это один из невиданных зверей, о которых упоминается в предисловии к "Руслану и Людмиле", - сказал я.
   И вдруг я представил себе этого странного зверя - Катучёного. У него не было никаких лишних рогов или крыльев, по виду он напоминал обычного жирного кота, но морда его мне представилась необычайно широкой и щекастой.
   - Катучёный, - сказал я бабушке Маше, - это кот профессорского вида!
   Услышав такое от меня, она очень смеялась.
   И в семье моего отца и в семье мамы всегда было много домашних животных, в первую очередь кошек. Хотя мужчины относились к ним, в общем-то, сдержанно, для мамы и бабушек кошки были не просто приятными на ощупь, ласковыми и забавными зверьками, а чем-то значительно большим. Мама всегда относилась к ним, как к собственным детям. Она постоянно лечила их, покупала средства против блох, кормила чем-нибудь вкусненьким. Бабушка Маша тоже этим увлекалась. Она часто повторяла: "Не люблю людей, но люблю животных!"
   В детстве я очень любил смотреть по телевизору художественные фильмы. Первым фильмом, который произвёл на меня сильное впечатление, был "Стакан воды". Потом мне очень понравился сериал "Гардемарины, вперед!". Оба эти произведения телеискусства были посвящены жизни аристократии. Мне эта тема пришлась по душе, как никакая другая. Красавицу-королеву Наталью Белохвостикову, благородного и мужественного Кирилла Лаврова и коварную Аллу Демидову из "Стакана воды" я запомнил на всю жизнь. Конечно, мне очень нравились советские оперетты. В них неизменный щеголеватый "маркиз" Игорь Дмитриев вместе с братьями Соломиными совершает массу красивых поступков, очаровывает всех прекрасных женщин и являет всем окружающим образец изящества и аристократизма. Как актёры мне очень нравились Юрий Яковлев, Владислав Стрежельчик, Василий Ливанов, Маргарита Терехова, и, конечно, же, самый прославленный и гениальный, любимец всей отечественной интеллигенции - Иннокентий Смоктуновский.
   Одним из самых желанных и интересных развлечений в детстве было у меня играть с собакой Тимофеем - с Тимкой. Тимка был псом, так сказать, породы "дворняга", но, всё-таки у него проглядывали во внешности некоторые черты "водолаза". Нрава он был вполне дружелюбного и компанейского. Я любил кататься на нём верхом, как на лошади. Тимка всё терпел и не лаял, не рычал, если я неловко тянул его за длинную шерсть или заглаживал до невозможности. Тимка, когда мы ездили на дачу на машине, уходил с сидений в багажник и лежал там. Я же всегда лез за ним. Обнимал его там. Так мы и лежали вместе в просторном фургоне, в обнимку, пока не приезжали на дачу и ни раздавалась команда дедушки, адресованная мне и псу: "Ну, компания, вылазим!"
   Часто дедушка Саша, Тимка и я гуляли в Приднепровском парке. Парк был рядом с нашей квартирой. Большой и тенистый, он напоминал о сталинских временах своими статуями, изображавшими рабочих, колхозниц, спортсменок и ещё каких-то мускулистых "товарищей" той поры. Мне нравилась тамошняя природа. Деревья, цветы, животные вызывали во мне умиление и желание заботиться о них. В восточной части парка, поблизости от детского кафе "Золотой ключик", когда-то размещался аттракцион: крытый павильон с электроавтомобилями, которые подключались к источнику питания с помощью высоких штанг. В этом отношении они чем-то напоминали троллейбусы. Автомобили были двухместными. Иногда я катался на них. Потом этот аттракцион убрали. В середине 80-х годов на том месте построили большую крепость в духе средневековья. Нынешняя детвора, наверное, не застала её. Крепость была построена из красного кирпича. Она имела все конструктивные элементы, какие были во времена средневековья у каждой настоящей крепости: бастионы, куртины, башни, бойницы, всевозможные деревянные лестницы и переходы, ну и, конечно же, рвы с поднимающимися мостами на цепях. А ещё там было несколько горок, с которых дети могли скатываться на землю с 10-15-метровой высоты. Не считая большого железного самолёта, напоминающего советский истребитель и установленного в северном углу крепости, вся обстановка создавала правдоподобную иллюзию старины. К сожалению, в лихие 90-е эту крепость местные жители разобрали по кирпичику. Сейчас на том месте растут деревья, и ничто не напоминает о ней, как будто бы и не было её вовсе...
   У меня было много игрушек: машинки, мягкие звери в виде щенков, слоника, большого медведя, которого я очень любил. Пожалуй, самой любимой моей игрушкой в детстве был автомобильный конструктор. Бабушка и мама купили мне уже готовые, собранные из него машины. Но эти автомобили, по правде сказать, были примитивно сконструированы. Я принялся их усовершенствовать. Вскоре мои поделки абсолютно перестали походить на покупные. Они были мною придуманы значительно сложнее и интереснее. Хотя уже и прошло много лет со времён моего детства, но я до сих пор благодарен родителям за этот конструктор. Он развил во мне творческие способности и любовь к созиданию.
   Хотя дедушкина квартира и считалась, так сказать, "генеральской", обставлена она была более чем скромно. На формирование деда Александра огромное влияние оказала война. Она сделала его суровым, порой жестоким, напрочь лишённым какой-либо тяги к роскоши и увеселениям человеком. Наш быт иногда напоминал окопное житьё офицера в землянке в три наката, расположенной где-то поблизости от передовой...
   На квартиру к отцу мама меня водила редко. Дед с папой были в вечной ссоре, да и бабушка своего зятя тоже мало жаловала. Дед называл папу "барин", а меня, когда был зол или чем-то недоволен, "барчук". Хотя гражданская война между белыми и красными давно кончилась, но в моей семье она продолжалась.
   В мои нечастые приезды к отцу, в его дом, он всегда устраивал для меня культурную программу. Как правило, я приезжал к нему на выходные. Мы с папой иногда ходили гулять. Брали с собой и маму. На улице Суворова ели мороженное, ходили летом к Днепру на набережную, иногда - на пляж. Изредка папа делал для меня из дерева различные поделки. Один раз сделал шпагу: клинок выпилил из длинной ровной палки, а эфес и гарду свил из толстой медной проволоки. Шпага на вид получилась совсем как настоящая, к тому же красивая - эфес был выполнен исключительно замысловато. Я всё заставлял отца на таком оружии фехтовать. Потом как-то он сделал для меня из кровельного железа саблю, точнее, шашку. Я играл с ней долго, пока не погнул лезвие о какие-то деревяшки (рубил палисадник и, кажется, ещё что-то). Самым интересным, но в тоже время немного огорчительным развлечением была игра в шахматы. Имея первый разряд по шахматам, папа постоянно меня обыгрывал. Это было очень обидно, но я старался научиться играть хорошо, поэтому обиду гнал прочь. Даже, чтобы доказать папе свою спортивную состоятельность и наличие ума (который так необходим для успешных занятий шахматами), лет в двенадцать я поступил в районную шахматную школу. Знаменита эта школа была тем, что её выпускницей была сама Инна Гапоненко - чемпионка мира среди девушек (женский подростковый разряд). Она ходила в школе грудь колесом (то есть, с оттенком важности и своей значимости), ну а я тогда только начинал играть, так что смотрел на Инну с большим интересом.
   Иногда мы с отцом ходили стрелять из пневматического оружия в тир. Летом упражнения в меткости ещё сочетались с речными прогулками. Папа, мама и я брали билет на пароход и шли на нём в городок Голая Пристань, который расположен неподалёку от Херсона, на противоположном берегу Днепра. Я любил бывать в Голой Пристани. Во-первых, этот город не такой как Херсон, и там есть свои маленькие достопримечательности; во-вторых, стрелять из пневматического ружья мне было всегда занимательно (там был тир); в-третьих, отец мог купить мне какую-нибудь интересную игрушку. Так, как правило, и происходило.
   Однажды папа приобрёл для меня большой игрушечный трейлер, на котором было много коллекционных маленьких машин, в основном "Мерседесов". Я был несказанно рад! Вот настоящий подарок для любителя автомобилей - такого, как я!
   Помнится в 1986 году, наверное, в конце мая, к нам приехали родственники из Киева: родные сёстры тётя Лена и тётя Нина Адамовичи. Они привезли двух своих детей. Эти молодые женщины приходились троюродными сёстрами моей маме по линии Нецковичей. Нецковичи были первоначально зажиточными Варшавскими мещанами, но во второй половине XIX века они стали разъезжаться из Варшавы во все края Российской Империи. Предки тёти Лены и Тёти Нины оказались в Киеве.
   Хотя они были родными сестрами, но характером обладали очень различным. Нина была младше, смуглая и очень красивая. Имела большой успех у мужчин. Лена была старше, умнее и энергичнее. У Нины муж был врачом, пластическим хирургом, а у Лены каким-то штабным армейским чином. Он хорошо умел рисовать. У них была квартира на Крещатике, светлая и просторная. Они её получили, когда вернулись из Германии, из Западной Группы Войск. Обе сестры закончили ВУЗы, одна библиотечный, а другая журфак Киевского госуниверситета.
   Тогда, как раз, взорвалась Чернобыльская АС. Лена и Нина Адамовичи приехали в Херсон, чтобы спасти себя и своих детей от радиации.
   Я их обеих совершенно не воспринимал, как своих тёть, поскольку они были значительно моложе моей мамы, а отцу они просто годились в дочери. Мой брат родной по папе - Сергей - и двое моих троюродных братьев и сестра как раз были близки по возрасту к Лене и Нине.
   Тётя Лена и тётя Нина пробыли в Херсоне всё лето. Кончилась история их пребывания у нас тем, что они поссорились с дедом Александром, который не терпел расхлябанности и несобранности от других, особенно от детей и женщин. К тому же, у них были такие "столичные" замашки, от которых дед просто приходил в ярость. В сентябре они уехали. На этом дело и кончилось.
   Дед Александр иногда рассказывал мне истории о своих предках. От него я узнал, что его отец был богатым крестьянином, потом рабочим. У него были собственные земельные угодья, небольшой лес, мельница ("крупорушка"), на которую привозили молоть муку со всей округи. Дедушкин отец - Иван Федорович (Федотович) Мадыкин принадлежал, видимо, к "столыпинским" крестьянам. Жил он где-то под Канском, в Сибири. Как рассказывала мне мама, Иван Федорович очень любил животных. Бывало, пойдет на ярмарку за чем-нибудь нужным, а возвращается оттуда со слепой старой тощей лошадёнкой.
   - Зачем тебе такая кобыла,- Иван? - спрашивала у него в таких случаях жена Наталья Сергеевна, - ты её, что на убой взял?
   Но Иван Федорович в ответ только качал головой...
   Через полгода эта лошадь, уже откормленная и ухоженная, запряженная в легкую бричку, возила моего прадеда по его крестьянским делам.
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Отцовский дом был для меня совсем другим миром. Там многое казалось сказочным, волшебным, загадочным. У папиной мамы - бабушки Юлии - над кроватью висел гобелен. На нём была нарисована мельница, небольшой, но очень аккуратный домик, горный ручей, который крутил мельничное колесо. На заднем плане - горные хребты у подножия поросшие лесом. Их пики, покрытые ледовыми шапками, блестели на солнце. Альпийский пейзаж, изображенный на гобелене, казался мне верхом идиллии. "Вот там бы и жить!", - думал я.
   Отец моего отца - Михаил Николаевич Иванов - удивлял меня своими художествами. Когда он садился за мольберт и начинал рисовать, я становился свидетелем непонятного, но завораживающего священнодействия. Масляные краски пахли необычайно приятно. Я видел, как чистый лист картона волшебно покрывался каким-либо изображением. Дедушкины мазки были точными, выверенными. Уже в раннем детстве я чувствовал его художественный талант и профессионализм.
   Вообще же в доме отца все дышало стариной, книгами и искусствами. У папы были все многотомные труды по истории, изданные когда-либо в нашей стране: начиная от Карамзина, Соловьёва и Ключевского и кончая советскими изданиями последних лет. А сколько в нашей домашней библиотеке находилось одиночных исторических книг: и "Жены двенадцати цезарей", и "Воспоминания маршала Жукова", и "Большой иллюстрированный атлас первобытного человека", у которого на суперобложке был изображен огромный задумчивый питекантроп. Немало у нас было изданий по военной истории, нумизматике, геральдике. На книжных полках в отцовском доме стояли и подписные издания классиков мировой и русской художественной литературы.
   В доме деда Александра тоже было немало книг. Кроме толстенных сочинений известных авторов, там находилось много журналов и изданий, посвящённых Великой Отечественной войне. В огромном библиотечном шкафу, который занимал всю северо-западную стену в спальне дедушки и бабушки, находились целые залежи "Нового Мира". Были там ещё журналы: "Красная Звезда", "Вокруг света", "Сделай сам" и ещё какой-то о животных. "Сделай сам" и о животных выписывались для меня. Это были детско-юношеские издания.
   Мои любимые произведения в детстве - сказки Пушкина и "Дети капитана Гранта" Жюля Верна. Сначала мне их читала мама, потом, когда я сам научился читать, эти книги стали для меня настольными.
   Папа свято относился к прошлому своей семьи. Когда он пересматривал старинные документы и фотографии, доставшиеся ему от предков, нельзя было рядом с ним разговаривать, даже находиться. Он сразу выпроваживал меня из комнаты, и я мог только издали смотреть, как он перелистывает коричневые плотные листы с царскими гербовыми печатями и вензелями. Он и меня научил относиться к старине с трепетом и благоговением...
   Папа был бывшим фронтовиком. Участвовал в Великой Отечественной войне. Воевал простым солдатом в пехотных и сапёрных частях. Получил два ранение, второе - тяжелое. Почти год пробыл в тыловых госпиталях (госпиталь, где он лечился, находился в Новосибирске на Красном Проспекте, как раз на той же улице, где жила со своей семьёй моя мама - тогда маленькая-маленькая девочка, но в те времена они, конечно, не встретились), потом получил инвалидность третьей группы и вернулся домой. В одном батальоне с ним служил его отец - мой дед.
   К одному из папиных пиджаков были постоянно прикреплены его ордена и медали. Папины награды составляли предмет особой гордости в нашей семье. Бывало, мы втроём (папа, мама и я) гуляли 9-го мая по городу. Нас встречали многие знакомые, раскланивались с папой, отдавая дань уважения его прошлым ратным заслугам.
   Иногда к папе на лето приезжал его сын от первого брака - Сергей. Серёжа жил в Ивано-Франковске, там у него были дети - Оля и Миша, была и жена - Зинаида (еврейка). Оля была младше меня лет на восемь, Михаил был моложе своей сестры на 5 лет, так что разница в возрасте у меня с ним вообще считалась большой. Мой родной брат по отцу в детстве часто бывал в Херсоне. Он очень любил херсонские старинные уютные улочки, такие как: Суворова, Коммунаров, Краснофлотская, Ленина. На улице Краснофлотской жила его крестная мать Лариса Николаевна Сандулло. Она по отцу была гречанкой. Её предки выслужили себе потомственное дворянство на военной службе. Я как-то видел орден Святого Георгия, принадлежавший её отцу, который она хранила как самую драгоценную для себя реликвию. Лариса Николаевна старость прожила в одиночестве. Детей у неё не было, а муж давно умер. Одной из немногих настоящих радостей в её жизни было редкое общение с Сергеем.
   Уезжая из Херсона в Ивано-Франковск, Сергей, как правило, брал с собой в дорогу пару ведер абрикосов и ещё помидоров. Он очень любил эти фрукты и овощи, да и его дети, наверное, дома несказанно радовались таким папиным гостинцам.
   Сергей работал детским врачом, часто подрабатывал коммерцией, совершенно не связанной с медициной. Иметь двоих детей - это не шутка. Их надо было содержать, и это требовало от него неимоверных усилий. Он всё делал натужно, через силу, с надрывом. В какой-то момент в жизни ему все смертельно надоело, и он начал выпивать.
   Мать Сергея (Элла Константиновна Козачук) по национальности была полькой, а по специальности врачом (я её никогда не видел и не знал). Её родители - актёры - жили в Херсоне ещё до войны. Отец даже был одно время директором херсонского драмтеатра. Мать - Мария - носила "подозрительную" фамилию: Бржесь-Березовская. Наверное, её предки являлись выходцами из польской шляхты.
   Папа был хорошим художником. Я помню десятка два его работ, написанных маслом. Все эти работы - пейзажи, причём некоторые очень удачные. Все знакомые профессиональные мастера холста и кисти (например, Георгий Петрович Петров) отмечали несколько его картин, как довольно техничные и гармоничные в плане композиции.
  
  
  
   * * * * *
  
   Я воспитывался в двух детских садах. Один располагался во дворе нашего дома - там я был в яслях. Потом мама перевела меня в санаторный детсад, находившийся на улице Мира (угол с улицей Илюши Кулика). Туда я ходил до самого начала моего обучения в школе.
   Мое пребывание в санаторном детском саду было знаменательно одним открытием, которое я сделал к своему немалому изумлению. Я вдруг почувствовал, что девочки моего возраста (пяти-шестилетние) мне нравятся мало. Я не увидел в них существ противоположного пола. Они были не развиты в этом плане ни с какой стороны. А вот взрослые девушки и женщины вдруг стали нравится мне по-настоящему...
   Однажды, перед самым поступлением в школу, в мой детский сад пришли какие-то педработники, чтобы провести опрос детского общественного мнения. Они стали спрашивать у ребят подготовительной группы, кем бы они хотели стать. Многие дети говорили, что их мечта быть слесарем, или плотником, или врачом. Некоторые дети вообще мялись и не знали, что ответить старшим. Когда спросили меня, я сказал без запинки, что хочу быть министром иностранных дел (!). Все были ужасно изумлены моим планами на жизнь, а особенно родители.
   В школу я пошел в семилетнем возрасте, как и все советские дети той поры. Это был 1985 год. Программа школы была значительно труднее детсадиковской. Хотя в детском саду у меня обострились способности к арифметике, в школе эти способности отошли на второй план, и я стал превращаться в гуманитария чистой воды. Очень любил русскую литературу, историю и географию. Учился я в 36-й школе, которая имела математический уклон. В те времена моя школа гремела на весь Союз своими якобы "новациями" и "достижениями". Только в чем состояли эти, так называемые, "новации" и "достижения", я не понимал тогда, да и сейчас (будучи уже дипломированным педагогом), не понимаю. Директрисой школы была одна огромная и чрезвычайно грубая бабища. Работая "строго по Макаренко", она превратила школу в тюрьму. Впрочем, и контингент - дети с Цыганки и Военки - был больше пригоден для воспитания в "местах, не столь отдалённых", чем в обыкновенной общеобразовательной школе.
   В пионеры меня приняли в числе последних. Я не горел желанием вступать в пионерию и вообще, ко всякого рода внешним атрибутам советской жизни относился с большим недоверием.
   Обучение в школе было для меня одним из самых кровавых периодов в жизни. Думал я, что не возьму этого рубежа - не получу полноценного образования. Однако ж, ошибся: образование в последствие я получил, чему был несказанно рад.
   Вообще-то, в школьные годы я рос жестоким ребёнком (но жестокость моя распространялась только на людей, я никогда её не проявлял по отношению к животным или растениям). В драках я почти не участвовал, однако была пара случаев, когда серьезно поколотить обидчиков приходилось. Я всегда долго терпел обиды и унижения от школьного хулиганья. Но, когда мера моего бесконечного терпения была превышена, я становился зверем. Бил так, чтобы уже мало не показалось никому и никогда.
   В младшей школе я учился сносно, в средней учиться не хотел вовсе, к 9-му классу я стал браться за ум, поэтому оценки у меня явно улучшились, и я попал в число "хорошистов".
   Моей любимой школьной учительницей была Ольга Ивановна Гальвец. Она у нас читала русскую словесность. Именно благодаря ей я впервые почувствовал вкус к литературе, как к ремеслу. Она задавала писать большие изложения на определенные темы. Я не пропускал возможности, чтобы потренироваться в написании этих пересказов. Помнится, сочинил изложение по "Слову о полку Игореве". Оно получилось длиной листов на десять-двенадцать. Так увлёкся такой вот интересной работой, что сам не заметил, как превысил допустимый объём во много раз. Ольга Ивановна, поняв что, видимо, в моём сочинении проглядывают какие-то литературные способности, не поставила мне двойку (грамотность сильно страдала), а вывела на последнем листке "4" (тогда была принята в школах пятибалльная система оценивания). Этому я был очень рад! Первым моим благодарным читателем оказалась она. Это было, когда я оканчивал девятый класс.
   Ольгу Ивановну я очень жалел. Говорили, что у неё был единственный сын, который погиб в Афганистане. В её классе над большой коричневой доской, на которой писали мелом, висел портрет молодого мужчины лет двадцати пяти. Он был в форме старшего лейтенанта ВДВ, на груди виднелся орден "Красной Звезды", медаль "За отвагу" и ещё какие-то награды. Я догадывался, что это он и есть - её погибший сын...
   Совершенно нельзя сказать, чтобы я в школьные годы не интересовался девочками. Интересовался, особенно теми, кто был постарше, но, вступая с ними в отношения, понимал: скорее всего, эти отношения кончатся ничем. Так оно и оказывалось в конце концов.
   В моём классе была одна очень примечательная особа. Звали её А... Многие мальчишки на неё засматривались. Нравилась она и мне. Красивая и волевая от природы, она производила впечатление цельной и разносторонней личности. Когда на её фотографию посмотрел мой отец, он сказал:
   - У неё большое будущее.
   Может быть, у неё было бы и в самом деле большое будущее, если бы она в лихие 90-е ни связалась с какими-то уголовниками и ни попала в сомнительную историю. Умерла она в 13 или 14 лет. Говорили, что ей в алкоголь подсыпали яду. Но кто и зачем это сделал, так и осталось загадкой.
   В детстве я любил заниматься военно-исторической реконструкцией. Поскольку делать настоящие военные мундиры, амуницию и оружие было, конечно, очень дорого, да и сложно, а чем-нибудь военно-историческим заниматься всё-таки страсть, как хотелось, я сам начал придумывать солдатиков, а потом раскрашивать их цветными карандашами строго в соответствии с историческим каноном. У меня были пластмассовые покупные солдатики, были и металлические матросы с кораблями разных типов. Они мне нравились, однако у них был один существенный недостаток: их никак нельзя было совершенствовать. Я начал вырезать антропоморфные фигурки из бумаги или картона. Они не очень, может быть, походили на людей, но, главное, что они имели большую и удобную поверхность, чтобы можно было рисовать на них погоны, ордена, аксельбанты и прочие элементы военного мундира. Я стал подробно изучать униформу русской царской армии рубежа ХIX-XX веков. У меня она вызывала восторг, особенно гвардейские мундиры с эполетами. Я сделал так же некоторое количество человекообразных фигурок в немецкой форме "мышиного" цвета. После этого устраивал ролевые игры: на кровати пытался воспроизвести Брусиловский прорыв. Подушка у меня символизировала Карпатские горы, складки помятого одеяла тоже служили различными географическими объектами - то руслами рек, то линиями окопов. Из техники были у меня бронемашина-амфибия с двумя ракетами и танк Т-34 с электрическим двигателем, но они принадлежали к другим эпохам, и в общую картину происходящего явно не вписывались. Впрочем, палить из советской бронемашины образца где-то 70-х годов по отступающим цепям немецкой пехоты времён 1916 года тоже было интересно.
   Уже ближе к юности я стал очень увлекаться медиевистикой. Читал разные исторические книги о временах средневековья, о рыцарских поединках, крестовых походах, аристократических обычаях, царивших в Западной Европе тех времён. Мне в руки попалась книга, которая называлась "1185-й год". Кто был её автором, я, честно говоря, уже и не помню (кажется, Виктор Можейко), но мне она понравилась тем, что в ней давался широкий обзор исторических событий в мире во второй половине ХII века. Средневековая Япония, древнерусский князь Игорь, идущий в поход на хана Кончака, немецкий император Барбаросса, утонувший в горной речке в Калинизийской Армении, завоевания крестоносцев в Передней Азии, борьба за Иерусалим, история Византии - всё это описывалось в книге и давало обширнейшую пищу для моей фантазии и мечтательности.
   Году где-то в 1986-м по телевидению стали показывать итальянский сериал "Спрут". Он произвёл на всю нашу семью сильное впечатление. В нём рассказывалось о храбром полицейском комиссаре Коррадо Каттани, который боролся с "мафией". Что такое "мафия" у нас никто не знал. Зато несколько позже, когда стал разваливаться СССР, мы хорошо прочувствовали на своей шкуре, истинный смысл этого страшного и многозначительного слова...
   Горбачёвская перестройка представляла собой довольно замысловатое явление. С экранов телевизора и со страниц газет стали литься на головы людей неиссякаемые речи о конверсии, демократизации, гласности. Власти СССР вдруг стали дружить с Америкой, хотя она со времён окончания Великой Отечественной войны всегда была для нас врагом N 1. Всё это выглядело более, чем странно... Многие люди таких перемен боялись. Дедушка Александр был уверен, что всё это не более, чем хитрый трюк советских спецслужб. Они, таким образом, полагал он, вылавливают поддавшихся на эту провокацию нестойких "товарищей". Чем ближе становился момент развала страны, тем больше чувствовалось "размягчение" власти. Вдруг стало можно всё. Руководство государства само сдавалось на милость многочисленным врагам, главными из которых были обнищание населения, обесценивание денег, дефицит товаров. Вышла из глубокого подполья та самая мафия, о которой так красиво повествовалось в "Спруте". Дед Александр понимал, что при таких методах хозяйствования СССР развалится рано или поздно (он просто не выдержит естественной конкуренции с Западом), но, что это произойдёт именно так, не мог предугадать даже он.
   К развалу Советского Союза люди относились по-разному, но немало было и тех, кто воспринял это событие с сожалением.
   В конце 80-х деду Михаилу (папиному отцу) государство в рамках программы протезирования инвалидов ВОВ подарило автомобиль "Запорожец". Помню, как папа и дед ездили в магазин выбирать машину. Папе очень нравился зелёный цвет, и он положил глаз на автомобиль светло-зелёного (салатного) цвета. Эта машина сразу пришлась мне по душе, и я стал называть её про себя "Кузнечик". На этом маленьком, но весьма симпатичном "Кузнечике" мы ездили на дачу. Потом, к моему большому сожалению, "Запорожец" пришлось продать. Денег, которые мы за него получили, хватило только на большой цветной телевизор...
   Хотя в нашей стране большие неприятности у людей стали происходить в 90-е годы, в моей семье они начались ещё в конце 80-х. Дед Александр был обманут одним проходимцем при продаже нашей "Волги". Машина ушла за гроши. Деньги эти были положены на счёт в Сбербанк СССР, который скоро "лопнул" вместе со всеми дедушкиными сбережениями. Году в 1987 "собачники" застрелили нашего любимого пса Тимку. Была как раз весна. Он вырвался к "девочкам", сбежав от мамы во время очередного выгуливания. Больше мы его не видели. Только соседи по гаражу говорили, что на их глазах застрелили рыжую мохнатую собаку с белой стрелкой на морде. Наверное, это и был Тимка...
   В 1990-м году умерла бабушка Мария, в 1991-м - дедушка Александр. Маме не платили зарплату, начали копиться долги за квартиру, нечем было оплачивать дачу и гараж, поэтому мама продала всё имущество, доставшееся ей от родителей, и мы стали жить в доме отца.
   Многих любимых бабушкиных кошек мама раздала знакомым, некоторых перевела в квартиру отца - так наше кошачье "мадыкинское" поголовье перешло по наследству к папе.
  
  
  
  
   ГЛАВА ВТОРАЯ. ЮНОСТЬ.
   В 1993 году я окончил 9 классов и поступил в Херсонский гидрометеорологический техникум. Теперь мы с мамой жили в отцовской семье, хотя семья эта тогда уменьшилась: в 1991-м году умер дед Михаил (бабушка Юлия умерла в 1987 году).
   С 1993 года для меня началась совершенно другая жизнь. Я учился в техникуме, знакомился с новыми людьми. Полностью поменялся круг моего общения. Ко мне пришла утонченность - такое сильное и радостное воодушевление. Я ходил счастливым и очарованным. Весь мир стал расцвечиваться для меня миллионом тончайших полутонов чувств. Бывало, когда я смотрел на крону какого-нибудь старого раскидистого дерева, мне чудилось волшебство, что-то мифологически-мистическое, загадочное, непостижимое...
   Особенно сильное и фееричное чувство прекрасного порождала в моей душе история и различные древности. Когда я проходил по улице Суворова, где много старинных красивых зданий, я начинал впадать в такое волшебное состояние счастья, в такой восторг, что сам удивлялся, как такое может быть. Будто бы какая-то блаженная энергия лилась на меня от этих старых каменных громадин. Мне было совершенно невозможно пройти спокойно рядом с Краеведческим историческим музеем. Я не раз благодаря связям среди сотрудников пробирался на выставки, в экспозицию. Старинные доспехи, оружие, пушки, дворянская одежда XVIII-XIX веков меня буквально гипнотизировали, завораживали своей прелестью и очарованием старины.
   В 90-е годы мафия заменила собой официальные государственные структуры. Иногда государство и спрут организованной преступности так срастались, что нельзя было определить, где криминалитет, а где власть. Зачастую криминалитет и был властью. В Херсоне тогда действовала бригада, состоявшая из сотрудников МВД (я как-то узнал о ней через знакомых). Она занималась неофициальным выбиванием долгов (рэкетом). Члены этой банды, в большинстве своём оперативники и прочие следователи, могли выбирать, брать им дело на официальное рассмотрение или заняться им частным образом. Многие люди доверяли таким структурам больше, чем государственным органам. К бандитам появилось в обществе даже своеобразное "уважение"(!).
   Девяностые годы были тяжелыми для страны. В Херсоне очень многим работающим людям не платили зарплаты. Большинство населения голодало. На улицах начали немножко постреливать. В бандитских разборках убивали бизнесменов и прочих лиц, у кого было, что взять или кто просто не хотел делиться с местным криминалитетом. Иногда уголовники отстреливали друг друга. Наша семья выжила тогда только благодаря папиной ветеранской пенсии, которую платили регулярно, да ещё подсобному хозяйству.
   Переехав в папин дом, рядом с которым был кусок земли и несколько хозяйственных построек, я сразу поближе познакомился с соседями по дому - нашими двоюродно-троюродными родственниками - дядей Вовой Тропиным и его семейством. Дядя Вова был папиным двоюродным братом по линии Фроловых. Когда-то родная сестра бабушки Юли (Евгения) вышла замуж за горного инженера Евгения Андреевича Тропина - потомка херсонских купцов первой гильдии, основателей больницы Тропинка. От этого брака и происходил дядя Вова.
   Человеком он был порядочным, но суровым, властным и волевым. Работал он начальником цеха на радиоузле. У него имелась дочь Маргарита, которая постоянно находилась при отце.
   У нас во дворе жило когда-то семейство премилых таких паучков... каракуртов... Дядя Вова, когда ещё не знал, что это за насекомые, их очень жалел, потому что он - гуманист. Называл самца каракурта, который совершенно не похож на самку и менее ядовит, - "осаук". Он ему больше осу напоминал. Не убивал его, а брал на палку и осторожно садил на дерево за воротами. Потом, когда ему сказали, что это за зверь, он страшно испугался и тогда уже начал давить всех каракуртов без разбора. На него самка прыгала, хотела укусить, но он увернулся и раздавил её велосипедом. Потом были холодные и дождливые зимы, и наши каракурты все вымерли.
   Как-то Рита, никогда не отличавшаяся какими-либо выдающимися способностями, вдруг стала предсказывать будущее всем своим родственникам. Я в её пророчества не верил, потому что был склонен не признавать никаких предрассудков и полагаться на свой ум, а не на хиромантию, однако, когда потом на протяжении последующих двадцати лет её предсказания сбылись, я был вынужден поверить. Но удивлению моему, конечно, не было предела...
   У дяди Вовы был родной брат - дядя Женя. Он жил в другом месте со своей семьёй, и я с ним почти не виделся.
   Я неплохо знал мать дяди Вовы и дяди Жени - мою двоюродную бабушку Евгению Васильевну Фролову (Тропину). Бабушка Евгения дожила до глубокой старости и умерла в свой день рождения - в 97 лет. Будучи ещё совсем юным человеком, я, честно говоря, тоже мечтал дожить до такого весьма почтенного возраста, тем более, что многие мои старшие родственники отличались долголетием. Однажды я подошёл к Евгении Васильевне, сидевшей во дворе на скамейке, и завёл разговор. Постепенно мы перешли на тему старости и длительности человеческой жизни. И тут я сказал:
   - Я бы тоже хотел прожить так долго, как Вы!
   В ответ я услышал от бабушки Жени долгую и гневную тираду, адресованную не столько, наверное, мне, сколько Судьбе. Она в "категорических" выражениях живописала мне все тяготы и скорби своего старческого существования.
   - Зачем тебе жить до ста лет?! - с недоумением спросила она меня. Какой в этом прок?! Ведь жизнь со всей её моральной грязью, вечной изматывающей борьбой с трудностями, со всеми своими постоянными трагедиями надоест тебе уже годам к тридцати-сорока! А когда дойдешь ещё до старости, до немощи, до неотвязных болезней и одиночества, сам начнёшь проситься поскорее на тот свет.
   Было в этих словах что-то зловещее, они звучали, как страшное пророчество. Они изумили меня до глубины души и заставили крепко призадуматься...
  
  
   * * * * *
  
  
   Осенью 1991 года в Херсоне организовалось губернское отделение Российского Дворянского Собрания. Инициатором сознания этой организации стал некто N. Информация о нём была самая неопределённая. Говорили, что он закончил философский факультет МГУ, потом в Москве защитил кандидатскую; много лет с таким образованием был безработным (и это-то при советской власти!), потом пел на клиросе в какой-то церкви в Крыму. После всего этого он очутился в Херсоне и занялся возрождением российского дворянства и дворянского духа в нашем крае.
   Г-н N. долго уговаривал моего отца стать вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания. Папа сначала отказывался. Время было тогда неспокойное, можно было ждать провокаций со стороны спецслужб. Сесть по политической статье в тюрьму ещё раз ему на старости лет очень не хотелось (папа при Сталине отбыл 8 лет по двум политическим статьям). В конце концов, отец на уговоры будущего предводителя согласился (он был православным монархистом, и такая работа пришлась ему по душе). Произошло учредительное собрание организации, на котором, как N. и предполагал, он сам был избран предводителем, а мой отец вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания.
   Так бывает во многих организациях: руководитель "обитает" в столице и выполняет там представительские функции, а первый заместитель тянет на себе всю работу на рабочем месте. Так произошло и в ХГДС: предводитель ездил по всей территории бывшей Российской Империи, а вице-предводитель руководил Собранием в Херсоне и являлся генератором идей, которые потом с большим успехом присваивались этим странным господином. Кроме того, предводитель всегда был склонен к авантюрам, интригам, каким-то закулисным манёврам, которые вечно выходили боком всем окружающем его людям, только не ему самому. Самое плохое, что из-за этих "левых номеров" страдали и интересы дела.
   N. сделал папу щитом, которым прикрывался в своих лично-общественных делах при каждом удобном случае.
   - Вы потомок Остославских (громкое имя для Херсона), - говорил он отцу, - Вас хорошо знают в городе, и как врача и вообще, как человека...
   После таких откровенных констатаций фактов (впрочем, констатаций приятных, конечно) отец должен был организовывать различные общественные мероприятия: исторические и литературные чтения, лекции на самые разные темы, обязан был лечить каких-то "левых" людей, которых ему подсовывал N.
   Папу и дедушку Михаила я очень любил расспрашивать о наших семейных древностях, о предках и о их житье-бытье. Дед, скрытный и сдержанный человек, рассказывал весьма неохотно. От него мне только удалось узнать, что он был царским офицером, участвовал в Брусиловском прорыве, получил два золотых ордена за свои ратные дела. Потом он служил в добровольческой армии Деникина и Врангеля, потом заболел брюшным тифом, и за границу не ушел, хотя два его родных брата (Константин и Николай) иммигрировали во Францию и в Испанию. Папа был куда более откровенен. От него-то я и узнал практически все те истории о предках, которые хранит моя память сейчас. Помню, отец рассказывал, что мой прапрадед Иван Семёнович Остославский был очень богатым по меркам Херсонской губернии человеком, обер-бургомистром нашего города и основателем Херсонского общественного банка.
   Мой прадед отец Василий Корнильевич Фролов относился к прихожанам своей церкви, расположенной в селе Старая Збурьевка, по-особому. Бывало, придёт к нему какой-нибудь крестьянин и попросит (по-украински):
   - Отець Василiй, дайте менi, будь ласка, трошки борошна, бо дiти голодають!
   Батюшка Василий никому и никогда не мог отказать - давал съестное, делился с людьми провиантом, хотя у самого была большая семья, и сам, бывало, он умирал с голоду. За такое человеколюбие он не раз получал серьёзные выговоры от своей матушки (жены) Анны Ивановны Остославской. Анна Ивановна говорила ему не раз:
   - Василий, ты всё людям раздаёшь, а мы-то сами, что есть будем!?
   На что батюшка Василий говорил ей только одно:
   - Что Бог даст!
   Крестьяне села Старая Збурьевка, где он более сорока лет отслужил настоятелем, отзывались о нём, как о святом человеке. Я когда-то знал одну старую крестьянку из этого села (Раису Яковлевну, продававшую молоко на базаре) которая не уставала повторять, каким отец Василий был "золотой души человеком, добрым к людям и праведным".
   Папа рассказывал, как умер отец Василий Фролов. В 1946-1947 годах на Херсонщине был большой голод. Тогда как раз папины предки продали за мешок муки одну из трех квартир, в том доме, где я с родителями прожил много лет. Василий Корнильевич умер от недоедания. Он добровольно отказался от пищи в пользу своих детей и внуков. Поступил он благородно, конечно, но, с другой стороны, ему так надоела жизнь со всеми её горестями, страданиями, человеческой подлостью и грязью и постоянной борьбой с себе подобными за место под солнцем, что смерть показалась ему не такой ужасной, как жизнь...
   Мой любимый предок в детстве - Иван Иванович Остославский. Его портрет висел в моей комнате на самом видном месте. Иван Иванович был блестящим русским офицером. Такие понятия, как офицерская и дворянская честь, долг, мужество, воинская доблесть всегда были для него самыми важными в жизни. Он имел оглушительный успех у женщин, но никогда не пользовался им в своих целях. Он носил острые "гусарские" усы, такие же, какие я потом видел у г-на Ладыженского, который приезжал к нам из Московского Дворянского Собрания. "Когда я вырасту, - думал я, - обязательно отпущу себе такие усы!" Нравились мне они до ужаса!
   Иван Иванович Остославский был дружен с академиком Филатовым. С этим выдающимся врачом и учёным он познакомился в церкви. Они всегда стояли рядом друг с другом на богослужении и имели одного духовника. Интересно, что академик Филатов, несмотря на свою естественнонаучную направленность, был глубоко верующим человеком. Медицина отнюдь не сделала его атеистом.
   Рассказы о предках поддерживали во мне мечтательность и придавали жизненной силы. Я понимал: если предки могли быть такими умными, развитыми и благородными людьми, значит, и я смогу таким стать. Я настраивался на всё хорошее и переключался на современность.
  
  
  
   * * * * *
  
  
   В херсонском Гидромете я проучился два года и благополучно ушел оттуда с простой, ничего не дающей мне справкой. Однако, время, проведённое в этом учебном заведении, было очень счастливой порой в моей жизни. Я был юным, влюблённым в жизнь и, главное, в самого себя, человеком. Моя утонченность являлась для меня великим счастьем.
   У папы был научный руководитель его кандидатской диссертации профессор Александр Сергеевич Новохатский. Как-то он познакомил нашу семью со своим хорошим другом американцем Эриком Альбертовичем Хирстом. Эрик Альбертович в годы войны был переводчиком с немецкого на английский в американской армии, подполковником. Участвовал в 1944 году в десантировании войск США на Сицилию. В мирное время он тоже занимался изучением языков. К нам он приезжал, будучи уже доктором английской филологии и профессором какого-то университета в Америке. Доктор Хирст очень помог нам в трудные годы. Если бы не его доллары и продуктовые посылки, уж и не знаю, писал бы я сейчас эти строки...
   Как-то к нам в Херсон приезжала моя троюродная тётя по отцовской линии Валентина Ивановна Остославская, которая жила в Москве. Она разыскала нас через Херсонский краеведческий музей. О существовании московской ветви рода Остославских мы, конечно, знали, но последние несколько десятилетий чисто теоретически. До меня только доходили глухие слухи, что в Москве у нас есть родственник: профессор Иван Васильевич Остославский, который когда-то переехал в столицу нашей Родины из Мариуполя (а в Мариуполь переселился его отец Василий Иванович Остославский из Одессы и Херсона). И вот мы увидели своими глазами представителя этой московской ветви, дочь И.В. Остославского Валентину Ивановну.
   Она произвела впечатление очень волевой, умной, деятельной, стратегически мыслящей женщины. Валентина Ивановна много рассказывала о своём отце и вообще о своих московских родственниках, говорила, что сама она стала химиком, кандидатом химнаук, что муж у неё тоже химик, доктор наук, профессор, и, что она с ним уже много лет состоит в разводе. Говорила она и о своём сыне Иване (Корнилове), который учился одно время в МФТИ имени Баумана, но потом бросил занятия, и пошел работать простым машинистом в метро.
   Валентина Ивановна Остославская по линии Ольги Епифановны Иващенко, которая приходилась ей двоюродной бабушкой, была родственницей знаменитого профессора психологии и философа Георгия Ивановича Челпанова. Челпанов был известен тем, что являлся основателем Московского психологического института и борцом против марксизма в советской психологии.
   Валентина Ивановна говорила, что поддерживает тесные отношения с Московским Дворянским Собранием. Её там принимают, ведь её дед Василий Иванович Остославский выслужил себе потомственное дворянство по ордену святого Владимира 3 степени, да и по материнской линии она тоже из дворян.
   Тётя Валя (как я её пытался называть) была старше моей мамы. Я привык к людям такого возраста, и поэтому мне было с ней общаться, в общем, не тяжело, даже, несмотря на её весьма бойцовый и авторитарный характер.
   Помнится, Валентина Ивановна много рассказывала о своей закадычной подруге, внучке известного детского писателя Корнея Ивановича Чуковского, Елене. Елена Чуковская окончила химический факультет Московского Государственного Университета. Там тётя Валя с нею и познакомилась, и подружилась. Эта дружба оказалась весьма долговечной - длинною почти в целую жизнь.
  
  
   * * * * *
  
  
   Мы с папой несколько раз вместе ездили в Одессу по его врачебно-научным делам. В институте имени Филатова он защитил кандидатскую диссертацию по офтальмологии. Произошло это в 1980 году. Но после этого папины связи с институтом не были разорваны, и в 90-е годы он постоянно общался с тамошними медицинскими и научными "светилами". Жили мы всегда на квартире или на даче у наших старинных знакомых - у Светланы Мироновны и Виталия Никоновича Ивановых. Мама Светланы Мироновны Инна Александровна Готлиб познакомилась с моей бабушкой Юлией Васильевной Фроловой ещё во время революции. Видимо, их породнили и общие взгляды на жизнь, и схожесть социально чуждого происхождения... Инна Александровна была потомком князей-старообрядцев Димитровых и дворян Херсонской губернии Комарницких, так что они нашли друг в друге родственные души.
   Когда в дом одесских Ивановых приезжал папа, Виталий Никонович говорил со свойственным ему одесским юмором: "Все ребяты - кандидаты!" Он был кандидатом технических наук, его супруга - гидро-метеорологических, а мой отец - медицинских.
   Светлана Мироновна любила поговорить о старой дореволюционной жизни. Хотя сама она эту жизнь не застала (родилась в 30-е годы), но много слышала от матери. Отец её был бывший купец первой гильдии, еврей по фамилии Готлиб. За него Инна Александровна вышла замуж уже при советах, когда все его миллионы были отняты большевиками. Хотя его коммерческие способности при новой власти не могли получить дальнейшего применения, зарабатывать на жизнь для семьи он всё равно умел.
   Семью Готлибов знали и Остославские. Их свела Одесса. Иван Иванович Остославский жил там со своей женой Евгенией Леопольдовной Роде в доме на улице Преображенской (Пушкинской?). Их соседкой была Инна Александровна со своим семейством. Через Ивана Ивановича бабушка Юля, по-видимому, и познакомилась с нею и с её дочерью Светланой. Я когда-то был во дворе того дома, где жили все эти люди. Мы с папой зашли туда как-то. Дом был полутораэтажным, с длинной застекленной всплошную верандой, с большими окнами и, видимо, высокими потолками.
   Как-то мы с отцом стояли на остановке в Одессе на одной из станций Большого Фонтана. Мы ждали транспорт. Вдруг к нам подошла какая-то старая еврейка и спросила:
   - И у Вас есть часы?
   Папа, будучи в юности жителем Одессы, ответил чисто по-одесски:
   - Да, есть.
   Потом она спросила опять:
   - Так у Вас есть часы?
   Папа опять ответил:
   - Да, есть.
   - И у Вас таки есть часы!, уже теряя всякое терпение, спросила дама через минут десять.
   Папа снова ответил ей:
   - Да, у меня есть часы.
   И только в четвёртый раз одесситка поинтересовалась тем, что ей действительно необходимо было узнать:
   - Так скажите, пожалуйста, который час!!!
   Мы с папой ещё долго смеялись, вспоминая эту забавную историю.
   В те годы у меня была постоянная подруга - Аллочка Юшкевич. Я познакомился с ней в 1991 году, когда она приходила с какой-то запиской от своего отца к моему. Её папа - Алексей Михайлович Юшкевич - был морским офицером. Ходил в своё время на атомоходе "Ленин". Потом вышел в отставку и поселился в Херсоне. Алексей Михайлович страдал частичной слепотой. Лечился у моего отца, кажется, от глаукомы. Со временем они подружились, и Алексей Михайлович со своим семейством стал частым гостем в нашем доме. Его отец был капитаном первого ранга русского Императорского флота, заведовал офицерским собранием в Севастополе. Хотя у семейства Юшкевичей не было прямых доказательств того, что их ближайший предок действительно был капитаном первого ранга (иначе они могли бы претендовать на действительное членство в РДС), всё же в наше Дворянское собрание они были вхожи - на правах друзей и сочувствующих.
   Мои отношения с Аллочкой развивались медленно. Она была очень стеснительной девушкой. Мы иногда, в хорошую погоду, гуляли с ней по городу, смотрели, то на вечернее заходящее солнце, то на звёзды. Как-то поцеловались пару раз, но всё это было натужно и неестественно. Она была психологически зажата, а я наши отношения не "форсировал". Она меня, в общем-то, устраивала как друг, а не как женщина.
   Кончилась моя с Аллочкой "любовь" тем, что уже после смерти её отца, году эдак в 1995, она вышла замуж за какого-то малознакомого, но весьма предприимчивого человека. С тех пор я виделся с ней очень редко.
  
  
  
   * * * * *
  
  
  
   Папина квартира представляла собой часть дома. Рядом находился небольшой виноградник, огород и сад. Все технические строения, сам дом и большой одноэтажный каменный особняк, находившийся поблизости, но отделённый от нашей территории забором, некогда представляли собой единую большую усадьбу. Эта усадьба до революции принадлежала нашим предкам - Фроловым. Весь комплекс сооружений был построен Корнилием Александровичем Фроловым около 1870-го года. Мы жили в квартире, где раньше обитала прислуга, а господский дом был занят чужими людьми.
   Во дворе усадьбы Фроловых когда-то находился огромный погреб. Он был двухэтажным. Над погребом стоял небольшой сарай, под которым располагалось два подземных яруса, имевших гораздо большую кубатуру, чем сам сарай. Многочисленное семейство Корнилия Александровича Фролова там держало свои съестные запасы. Согласно воспоминаниям предков, там хранилось всё, что могло пригодиться для приготовления снеди большому интеллигентному семейству последней четверти XIX века: свиные окорока, курятина, соленная и свежая капуста, грибы, картошка, варенье, повидло, ну и, конечно же, вино. Когда в семье Фроловых появились собственные земельные угодья, сплошь засаженные виноградной лозой (принадлежали эти угодья Василию Корнильевичу Фролову), в подвале стали храниться вина собственного производства.
   Уже при советской власти этот погреб обветшал: стены начали сыпаться. В разных местах кладки возникли опасные прогибы, "пузыри", которые могли обвалиться в любую минуту. Денег на ремонт не было, поэтому Василий Корнильевич принял решение стены разобрать, а камень, из которого они были сложены, продать. Так и сделали. Впоследствии в огромную дыру в земле (метров десять глубиной), которая образовалась на месте погреба стали бросать различный органический мусор. За несколько десятков лет весь мусор перегнил и превратился в превосходный компост. Таким образом, за счёт многодесятилетнего насыпания кухонных отходов, листьев, веток и прочих аналогичных вещей естественного происхождения яма превратилась в небольшой холм. Уже в начале 90-х годов XX века наша семья этот холм разровняла. Там мы посадили помидоры. Первые лет пять наши урожаи были просто-таки фантастическими. Плоды сорта "Розовый Великан" доходили почти до килограммового веса. Размером они были с маленькую дыньку. Помидоровые кусты вырастали выше моей мамы. Упорный труд моих родителей на сельскохозяйственном поприще дал свои прекрасные результаты.
   Напротив усадьбы Фроловых, через дорогу находился квартал, принадлежавший когда-то другому нашему предку - Ивану Семёновичу Остославскому. Тремя кварталами выше на той же улице располагался ещё один дом купца Остославского - двухэтажный, с большими окнами и высокими потолками.
   Из всех этих многочисленных строений, имевших отношение к истории нашей семьи, самым примечательным было одно - так называемый, "дом-пароход". Один угол его был почти острым - там, где сходились улицы. Противоположная же сторона была необыкновенно широкой и действительно напоминала корму корабля. В общем, дом этот имел, можно сказать, треугольную форму. Знаменит он был тем, что под ним имелся огромнейший подвал. Из этого подвала вели два подземных хода в сторону Днепра. Когда я был ребёнком, старшие мне рассказывали, что один из этих подземных ходов заканчивался тупиком, другой же вёл к реке и заканчивался выходом на берег. Предполагалось, что передвигаясь по этому тоннелю, русские солдаты будут в случае необходимости отступать или, наоборот, нападать на врага, появляясь в самый неподходящий для него момент. "Дом-пароход" строился во время Крымской войны.
   В папиной квартире всегда было много картин. Отчасти это объяснялось тем, что многие представители нашей семьи рисовали. Как в художественном музее, на стенах на рыболовных лесках висели картины, написанные моим отцом, дедушкой Михаилом, Борисом Васильевичем Фроловым. Помню одну линогравюру, сделанную, кажется, Валентином Красношапкой (троюродным братом бабушки Юлии). Конечно, имелись и работы, написанные чужими художниками, в основном местными авторами. Папе и маме очень нравились пейзажи Георгия Петрова. Помню его работу: на переднем плане - большой монастырь, на заднем - речные дали, уходящие за горизонт. Над всем этим серо-белые тяжелые грозовые облака, которые как бы рассеиваются и между ними проходят золотисто-белые лучи солнца. Отец об этой работе был высокого мнения. Ещё помню работы Чалого и Машницкого. Самой уважаемой картиной в доме считался альпийский пейзаж в большой овальной раме. Об этой работе было известно, что она выполнена в необычной технике - написана на обратной стороне стекла. Эта вещь была привезена Иваном Семёновичем Остославским из Голландии и датировалась XVIII веком.
   В нашей семье всегда было много животных, особенно кошек. Я прекрасно помню наших пушисто-усато-полосатых питомцев тех лет. Папиным любимым котом считался Леопольд (коричнево-камышовой масти). Папа его постоянно лечил, обрабатывал ему медикаментами больной глаз, который Леопольду повредили в драке чужие коты. Помню, как папа постоянно чистил животным уши. Он брал ватные гусарики, пропитывал их спиртом и потом вычищал серу вместе с клещами у всех наших всевозможных альбусов, барсиков, цезарей, мурок, бусек, пушистиков и у прочей четвероногой братии. Я тоже к животным относился с большой симпатией. Моим самым любимым котом был Маркиз. Папа его принес 2001 году с работы - из Украинского Товарищества Слепых, где отец работал врачом. Маркиз был черно-белой и надо сказать очень гармоничной расцветки. По характеру он оказался невероятно добрым и ласковым котиком. Его нрав мне очень нравился. Но, к сожалению, у него оказались слабые почки. Через несколько лет он умер от почечной недостаточности. От него осталась дочка: внешне - копия папочки. Я её назвал в его честь - Маркизой. Характер у неё оказался отцовский - ласковый и компанейский.
   Однажды мы решили завести кур. Место им определили в нашем сарае. А началось всё с того, что, кажется, какая-то знакомая подарила маме пару больших цыплят, и предложила их самим зарезать. Отец уже предвкушал, как он будет варить бульон и потом его отведает, но не тут-то было. Мама заявила, что не кому не позволит убивать бедных животных.
   - Они такие хорошие, молоденькие - зачем же отнимать у них жизнь! - сказала она.
   Потом мама на базаре купила ещё нескольких цыплят. В результате оказалось, что у нас их целый выводок.
   Из полутора дюжин кур у мамы было любимых две. Она даже дала им имена: белую курицу звали Катериной, а пёструю огромную Дашей. Они обе были превосходными несушками, и нередко сносили огромные двужелтковые яйца. Эти яйца, как доказательство наших хозяйственных достижений, ещё долго хранились у нас дома в серванте.
   К сожалению, мамино увлечение разведением кур кончилось большой трагедией: сначала в курятник забралась ласка и уничтожила нескольких, потом нас обокрали. Так всё куриное поголовье, жившее в нашем доме, пропало.
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Любимой темой наших с папой разговоров была, конечно, дореволюционная история нашей семьи. Иногда он рассказывал о своём детстве, о войне, о своей жизни на Западной Украине, но была тема, касаться которой он не любил - пребывание в "местах, не столь отдалённых". Об этом периоде его жизни я только узнал, что в Речлаге, где он провёл большую часть заключения, он работал врачом-окулистом. Среди политических заключённых у него были различные интересные и неожиданные знакомства. В лагерях тогда находилось очень много представителей интеллигенции, царской аристократии, духовенства, богемы, генералитета. Цвет нации прибывал тогда больше за колючей проволокой, чем на свободе. Папа неожиданно для себя познакомился в Речлаге с Лидией Руслановой, которую заключённые попросили спеть песню "Валенки, валенки... "; был там бывший начальник плана ГОЭЛРО, а ещё князь N., над которым зэки-уголовники постоянно издевались, а сотрудники лагерного медпункта его спасали, оформляя на лечение под разными благовидными предлогами.
  
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Для моей семьи праздник 9-е Мая отнюдь не рядовая красная дата календаря. Многие мои старшие родственники участвовали в той войне. Были ранены, награждены. Мне отец рассказывал о войне. Он говорил только о приключениях. А вот о тяжелых или трагических эпизодах почти всегда молчал. Деды тоже об этом мало что рассказывали. Дед Александр вспоминал, как во время войны его сапёрно-строительная бригада, где он был помощником командира по строительной части, попала под бомбежку немецкой авиации во время строительства моста. Какого-то солдата, который залёг в яму вместе с дедом при крике "воздух!", тяжело ранило. Ему почти оторвало ногу. Она была только соединена с туловищем сухожильем. Тот солдат деда стал умолять, чтобы он ему саперной лопаткой это сухожилье перерубил. А дед не захотел. Сказал:
   - Доставят тебя в госпиталь и ногу вылечат.
   Так и произошло. После бомбёжки этого бойца отправили в медсанбат, оттуда срочно в госпиталь и там ему ногу пришили. Самое важное, что ампутации удалось избежать.
   Ещё папа рассказывал, как нашу пехоту подняли в атаку - а отец тогда служил в пехоте как раз - и вот он побежал вперёд с карабином, стреляя на ходу. Начали немцы обстреливать из миномётов. Наши залегли. Потом офицер опять поднял пехоту в атаку. Наши рванули вперёд, но под миномётами много не навоюешь. Папа упал на землю - его отбросило взрывной волной от близкого взрыва. Он почувствовал, что на лице у него что-то мокрое: то ли земля с кровью, то ли ещё что-то. Он провёл рукой по лицу, а потом посмотрел, что у него оказалось в ладони. Это были чьи-то мозги... Мина точно попала в голову бойцу, который лежал метрах в десяти от моего отца...
   Потом он рассказывал, как за ним гонялся "Мессершмит". Папа видел лицо немецкого пилота: такая злорадная ухмылочка... Папа один и "Мессер" один. Между ними дерево. Папа прячется за деревом, а "Мессер" его облетает вкруговую и бьёт из гашетки. Кончилась эта история тем, что пуля рикошетом от асфальта попала отцу в запястье руки. Получилось ранение. А ещё была у него история после разминирования немецкого минного поля. Группа из восьми сапёров во главе с капитаном Крезом, который выдавал себя за белоруса, но все знали, что он немец, обезвредила мины противника, сделав небольшой проход для движения нашей пехоты и танков. Чтобы не болтаться под ногами у пехоты и не дай бог под гусеницами у танков, сапёры решили свернуть резко в сторону, пройдя по своему же проходу в сторону противника. А в той стороне как раз был большой хвойно-лиственный лес. Дело было в Польше. Идут они по лесу. Впереди раздаётся канонада, значит там наши. Ну, думают, скоро выйдем к своим. Ну, а что значит в лесу гулять? В общем, заблудились. Идут, а куда сами не знают. Никаких компасов и карт с собой нет. Еда через пару дней кончилась. Стали есть какие-то ягоды, искать грибы. Думали, дичь подстрелить, но зверья никакого не было. Вдруг слышат впереди треск немецких "Шмайсеров". Видят из-за бугра: немецкая пехота бежит от кого-то. Крез командует:
   - Без приказа не стрелять!
   И восьмёрка сапёров залегла. Немцы их увидели, постреляли в их сторону для приличия и дальше побежали. Их там была примерно рота. Если бы сапёры, открыли огонь, их бы немцы раздавили, как мух. Потом сапёры нашли на большой поляне какой-то польский фольварк, то есть усадьбу. Не очень большой деревянный дом и несколько сараев. Решили там переночевать. Поставили на ночь часового. Вдруг ночью пожар. Горит фольварк. Все наши стали оттуда выскакивать. Кто поджёг дом, осталось загадкой. Так бродили наши восемь сапёров где-то с неделю по этому лесу. Идут как-то по тропинке гуськом. Вдруг слышат откуда-то издали окрик:
   - Стой! Кто идёт?!
   Капитан Крез кричит:
   - Свои!
   Голос издалека кричит:
   - У нас нет своих! Пароль какой?!
   Капитан Крез называет.
   Пароль оказывается столетней давности, но их всё равно пропустили. Они случайно вышли в расположение своего же батальона.
   Комбат встречает всех по очереди.
   Каждого обнимает. Сначала капитана, ротного Креза, потом старшего лейтенанта, взводного командира Ламитошвили, потом шёл папин приятель Яшка Аразов, старшина, который под самый конец войны получит полный бант ордена "Славы" - все три степени. Потом шли сержанты, потом рядовые, в том числе и отец. Комбат думал, что они погибли. Но они выжили. Для всего батальона была радость.
   Помню такую зарисовку. Капитан Крез лежит в своей землянке, а землянка старший лейтенанта Ламитошвили находится рядом. Крез кричит:
   - Старший лейтенант Ламитошвили, зайдите ко мне!
   А Ламитошвили был лет пятидесяти человек, бывший председатель колхоза где-то в Грузии, у него больные ноги и идти куда-то ему совершенно не хочется, поэтому на приказ командира роты он не реагирует.
   Крез опять кричит:
   - Ламитошвили, зайдите ко мне!
   А в ответ - тишина...
   Товарищ Ламитошвили, будьте так любезны, зайдите в мою землянку!
   А в ответ - снова тишина...
   Через некоторое время раздаётся богатырский ор Креза:
   - Ламитовшвили, (дальше следует не переводимая игра слов из фронтового фольклора), срочно ко мне!!!
   Ламитошвили вскакивает, на ходу поправляет ремень и портупею, влетает в землянку ротного и докладывает:
   - Товарищ капитан, старший лейтенант Ламитошвили по Вашему приказанию прибыл!!!
   В роте стоит гомерический хохот...
   Потом судьба старшего лейтенанта Ламитошвили сложилась трагически: он потерял обе ноги. Потом был награждён орденом "Боевого Красного Знамени", и его списали в тыл.
   Папа был в Восточной Пруссии. Там он вместе с солдатами своего сапёрного батальона вошёл в какой-то замок. Старинный и большой, этот замок был по-своему очень красивый. Только красота его была какая-то тёмная, суровая, мрачная.
   Когда папа ушёл на фронт, его матери бабушке Юле, приснился Николай Угодник. Он ей сказал, что её сыну будет на войне очень тяжело, но что, в конце концов, всё кончится хорошо, он останется в живых. Так оно и произошло.
   Рассказывал папа, как ему довелось увидеть командующего Первым Белорусским фронтом, в составе которого он служил. Командующим тогда был маршал Советского Союза Жуков. Его дивизию построили в четыре шеренги. Папа стоял в четвёртой, самой задней. Видит, к краю строя подъехал легковой автомобиль, адъютант открыл дверцу и из машины вышел человек очень широкий в плечах, но не очень высокий. Это был Жуков. Когда Жуков, обходя дивизию, приблизился к отцу, он смог мельком разглядеть его лицо. Лицо у маршала Жукова было с грубыми чертами. Оно, казалось, было вытесано топором. Очень жесткий, суровый, необычайно волевой человек, источающий невероятную энергию. Он был каким-то просто ядерным реактором. Воля и мощь воплоти. Жуков перекинулся парой слов с командармом 5-й удармии генерал-лейтенантом Берзариным, сел в машину и уехал. Больше Жукова папа никогда не видел.
   Во дни, когда советская армия освободила в 1944 году от немцев Одессу, с бабушкой Юлией (она тогда жила именно в Одессе) произошла такая история. Как-то поздним вечером в окно её квартиры кто-то постучался. Было темно и очень тревожно. Она толком не знала, что происходит в городе и чьи войска в данный момент в нём господствуют. А может в окошко стучат мародеры или бандиты? Она не подошла к окну. Постучали ещё раз. Потом она услышала, что кто-то говорит по-русски. Некий мужской голос, обращавшийся, видимо, к ней, произнёс:
   - Эй, хозяюшка, открывайте! Дайте воды и поесть чего-нибудь!
   Тон, в котором была произнесена эта фраза, был очень настойчивым и решительным, но вместе с тем, в голосе чувствовались какие-то нотки интеллигентности, ощущалась правильная русская речь.
   Бабушка Юлия, наконец, решилась подойти к окну и посмотреть, кто стучит. Она зажгла свечу и, отодвинув штору, посмотрела за чёрное стекло, в темень. Увидев что-то или кого-то в окне, она только смогла воскликнуть:
   - Наши пришли! Белые...
   Она тотчас от переизбытка чувств потеряла сознание и упала на пол.
   Как выяснилось в последствие, в советской армии годом раньше ввели погоны. Бабушка увидела за окном офицера с золотыми погонами, которые тускло мерцали, отражая свет свечи. Она приняла его за офицера русской белой армии, ведь ещё со старых времён было хорошо известно, что погоны носят только белогвардейцы, а у красных в воинских частях звания обозначаются с помощью петлиц с разными геометрическими фигурами, наложенными на них. Бабушка Юля была уверена в тот момент, что она не может ошибиться: пришёл офицер с царскими знаками различия, значит, вернулись белые, свои...
   Бабушка Юлия часто поднимала руки к небу и спрашивала голосом, в котором чувствовалась мольба и укор: "Кто отомстит большевикам за поруганную Русь?!" Вопрос этот так и остался без ответа...
   Бабушка Юлия Васильевна Фролова часто называла Сергея - своего брата - гениальным, за то, что он блестяще учился в гимназии и институте, прекрасно играл на мандолине и фортепиано, считался красивым молодым человеком и замечательно рисовал маслом. Холсты, написанные им, ещё долго после его смерти висели в семье как единственная память о нём - сыне, племяннике и брате, рано и трагически умершем на чужбине, в эмиграции.
   Вообще же, бабушка Юлия Васильевна всегда была в нашей семье источником различных фамильных преданий, рассказов о старине и сожалений о временах её безвозвратно ушедшей дореволюционной юности. Она до конца жизни осталась глубоко верующей православной монархисткой, хотя, конечно, свои убеждения от чужих людей тщательно скрывала, ведь она жила во времена советской власти, которая инакомыслящих, как известно, очень не жаловала.
   Она была человеком исключительно добрым, благородным и порядочным. Бабушка Юлия испытала в юности утончённость, подобную той, которая когда-то пришла и ко мне. Она часто вспоминала это сказочное и невообразимое состояние духа, которое присуще только очень не многим людям. Утончённость - фамильная черта Фроловых и Остославских. Кто первый наш предок, испытавший в своей душе это чувство, я не знаю. Многие наши родственники были людьми искусства, так что, с большой долей вероятности можно предположить, что утончённость зародилась в нашей семье, по-видимому, в отдалённые времена.
   Бабушка Юля часто и подробно рассказывала моему отцу о старом времени. От него дошли ко мне устные повести о том, как бабушка ходила со своими старшими братьями и сестрой в офицерское собрание. Там происходили различные празднества. Барышень и дам туда пускали только с мужчинами-родственниками, с женихами и мужьями. А однажды в Херсон во время гражданской войны приехал один бывший преподаватель Санкт-Петербургского политехнического института (в этом вузе как раз учился бабушкин брат Сергей). Этот преподаватель во время германской войны стал морским офицером. Он принадлежал к одной очень известной княжеской фамилии, но к какой именно, я не знаю (толи Оболенские, толи Ухтомские - сейчас это установить уже не возможно). Бабушка Юля пользовалась популярностью у мужчин: она была очень красивой, умеющий себя держать девушкой, интересной собеседницей. В неё влюблялись многие местные офицеры и дворяне. Не стал исключением и питерский князь. Он оказывал ей различные знаки внимания, дарил роскошные букеты цветов, по торжественным случаям бывал с нею в дворянском собрании. Когда возникла угроза того, что большевики возьмут Херсон, князь решил на пароходе уйти в Одессу. В Одессе его ждала большая частная яхта, которая вскоре должна была отправиться за границу. Он просил бабушку, чтобы она эмигрировала вместе с ним. Бабушка Юля сначала согласилась, но потом передумала. Ей не хотелось бросать здесь своих родителей. Она решила прийти на пристань, чтобы навсегда проводить возлюбленного в дальние края. Бабушка Юля опоздала, и своего князя в последний раз так и не увидела. Она только издали проводила взглядом пароход, который таял в густом тумане... Через пару дней в газетах появилось сообщение о том, что это судно в лимане напоролось на минное поле и взорвалось. Многие пассажиры погибли, многие пропали без вести. Удалось ли остаться в живых бабушкиному князю, я не знаю.
   Когда бабушка вспоминала этот случай, она невольно сравнивала Российскую Империю с древней погибшей цивилизацией, с утонувшей Атлантидой - страной высокой культуры, развитой духовности и трагической судьбы. Как в существование Атлантиды в наше время уже почти никто не верит, так же не знают современные люди и о том, какой на самом деле была старая Великая Россия...
  
  
  
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Рабочие заседания Херсонского Дворянского Собрания обычно проходили следующим образом. Собирались господа в холле дворца культуры судостроителей обычно на 17.00. Потом предводитель или мой отец, в зависимости от того, кто из них находился в Херсоне, вел всех в наш рабочий зал. Там господа становились у своих кресел и стоя слушали гимн "Боже царя храни!", иногда ставили "Раздавайся гром победы... ", но это редко. Потом все садились. Председательствующий оглашал повестку дня. Потом происходили выступления присутствующих. Вопросы обсуждались самые разные - от культурных, до экономических и политических. Членские взносы не собирались. После окончания официальной части, снова включали магнитофон с записью гимна Российской Империи. После этого начиналось неофициальное общение. Все, чаще всего, разбивались на группки и беседовали между собой. Иногда господа провожали одиноких дам домой. Это бывало, обычно, зимой, когда вечером уже темно.
   В юности мне очень нравилось слушать гимн "Боже царя храни!". Сколько при его звуках в душе возникало воодушевления, радости, восторга! Так и хотелось умереть на поле брани за Бога, Царя и Отечество!
   Среди членов Херсонского Дворянского Собрания было немало интересных людей. Конечно, самой примечательной личностью считалась графиня Александра Николаевна Доррер. Я подружился с ней, и мне было позволено иногда бывать у неё дома. Она действительно была исключительным человеком. Умная и волевая от природы, она в тоже время могла похвастаться наличием прекрасного художественного и литературного вкуса, любила богемную жизнь, обладала энциклопедической памятью. Многих людей она видела буквально "насквозь". Многим членам Дворянского Собрания она дала поразительно меткие характеристики: ёмкие, объективные, исчерпывающие, но, при этом, лишенные обидного для кого-либо эмоционального наполнения (например, о предводителе она сказала: "Партработник средней руки... ").
   Я провёл много времени в беседах с Александрой Николаевной. Она считала, что все нынешние беды нашего народа происходят из-за того, что на протяжении всего XX-го века и естественным образом, и искусственно уничтожалась элита общества - интеллигенция, особенно творческая. Большой или просто хороший поэт, художник, музыкант - словом, творческий человек - всегда со странностями. Эти странности позволяют ему успешно заниматься искусствами, но они мешают жить. Жизнь с такими нестандартными людьми всегда расправляется быстрее и ужаснее, чем с серыми, заурядными обывателями. Таковы законы природы - и ничего с этим не поделаешь...
   Александра Николаевна рассказывала мне о знаменитом поэте Владимире Щировском, которого знала в молодости, делилась воспоминаниями о своём далёком харьковском детстве, о революции, войне, голоде... Я слушал её мудрые и простые повести и понимал, что, честно говоря, единственным и по-настоящему ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ членом нашего Херсонского Дворянского Собрания является она.
   Графиня Доррер рассказывала мне историю о своих предках, которая вызывала у неё особое благоговение. Однажды её прапрабабушка - Екатерина Васильевна Чемесова - вместе со своим супругом была приглашена на званый приём, организованный в губернском (кажется калужском) дворянском собрании. Император Александр Второй и его жена знакомились с местной аристократией. Господа и дамы выстроились в две шеренги. С одной стороны стояли мужчины, с другой женщины. Государь медленно проходил по ряду. Особенно он задерживался радом с мужчинами, многих из которых неплохо знал. Он жал руки, с некоторыми беседовал, расспрашивал о интересующих его вопросах. Императрица Мария Александровна напротив, ни с кем из присутствующих особенно долго не говорила, она быстро, почти мельком раскланялась со всеми, и когда Государь был ещё в середине ряда, она уже стояла без дела. Чтобы не создавать конфузливую ситуацию, она подошла к даме, находившейся к ней ближе всего, и заговорила на светские темы. Этой дамой оказалась Екатерина Чемесова. Государыня сказала ей:
   - Вы так хорошо говорите по-русски, но Ваша смуглость... Наверное, Вы не русская?
   Екатерина Васильевна стала протестовать:
   - Нет, я русская! - с жаром ответила она (хотя согласно придворному этикету говорить "нет" августейшей особе было запрещено).
   Доказывая свою русскость, Екатерина Васильевна очень разволновалась. В разговоре с Государыней она объяснила свою горячность тем, что находится в положении. Императрица Мария Александровна обрадовалась такой новости и пожелала сделаться крёстной матерью, вскоре родившемуся малышу.
   Трагические события, предшествующие ужасной смерти Государя Александра Второго, отвлекли императорское семейство от покровительства дочери, родившейся у Чемесовых. Интересовалась ли ещё когда-нибудь Императрица Мария Александровна судьбой своей маленькой крестницы, история умалчивает.
   Александра Николаевна влюбила меня в творчество Николая Гумилёва. Она прочла мне его стихотворение "Только змеи сбрасывают кожу... ", и я сразу почувствовал истинную глубину и мощь поэтического таланта этого автора. Она была одним из первых людей, кто увидел во мне литературные способности и признал меня в поэтическом отношении.
   Графиня Доррер и в самом деле была очень необычным человеком. Я знал её, когда ей было уже за восемьдесят. Находясь в таком, прямо скажем, весьма почтенном возрасте, она оставалась женщиной на все сто процентов. В ней присутствовало мощное женское начало, которое не могло быть стёрто ни временем, ни болезнями, ни тяжёлыми жизненными обстоятельствами, которых на её долю выпало не мало. Она внешне никак не показывала этого, но я всё равно чувствовал каким-то мужским чутьём в каждом её слове, в каждом жесте, в каждом взгляде и повороте головы, что передо мной ЖЕНЩИНА - умная, гордая, знающая себе и другим цену. Ей нравилось общаться со мной, а мне - с ней. Так мы и дружили: от неё я подпитывался мудростью, внутренней душевной красотой, а она от меня, наверное, молодостью.
   Интересными личностными качествами обладала и Юлия Константиновна Богненко. Хотя она и была меня старше на целое поколение, я впоследствии до того сдружился с ней, что стал называть её просто - Юля. С Юлей мы разговаривали обо всём: от медицины, до межполовых отношений, от вопросов искусства и литературы до нюансов биологических и даже богословских.
   Юля Богненко была потомком нескольких дворянских фамилий (Фон Хольм, Дурново, а по мужу она доводилась внучкой Заботину - известному в Херсоне директору судозавода, Герою Соцтруда). О её предках я узнал от неё много различных занятных историй. Например, однажды она рассказала мне, что её бабушка дружила с Николаем Исафовичем Шатохиным - бывшим членом Государственной Думы от монархической партии. Он был вхож в семью Государя Николая Второго. Николай Исафович не раз отзывался о последнем российском царе и его супруге Александре Фёдоровне с огромным уважением, благоговением, подчёркивая, что эта семья отличалась истинным благородством, простотой, любовным и милосердным отношением к людям. "У царя и царицы было золотое сердце, - не раз говорил он". Знал г-н Шатохин и Распутина. О нём он отзывался как об исключительно хитром и беспринципном субъекте, наделённом огромной волей и "гипнотическими" способностями.
   Как-то году в 1993 в нашем Дворянском Собрании появился армянский князь Александр Каренович Ханхаруньи-Кяндарян. В Херсон он переехал со всей своей многочисленной семьёй: женой, двумя сыновьями, мамой, сестрой и племянницей. Все взрослые члены этой семьи были врачами, кроме жены князя - Ирины урождённой княжны Белозерской-Белосельской. Она работала хореографом.
   Александр Каренович устроился на должность врача в районную больницу в Голой Пристани, купил там большой одноэтажный дом.
   Как-то, он приглашал нас пару раз к себе в гости. Угощал различными восточными яствами. Поскольку пообщаться с интересными людьми я всегда любил, то посетил князя, в общем-то, охотно.
   Оказывается, в Армении принято сладкие блюда делать ещё и острыми. Мы - русские люди - к такому не привыкли. Он угощал сладко-острой аджикой, которой необходимо приправлять мясо. Помнится, смотрю, князь берет себе ложек пять этой приправы, я думаю: "Если он положил себе так много, то мне больше двух ложечек брать не стоит". Я взял себе две ложки, попробовал мясо и понял - сейчас будет со мною что-то страшное: во рту всё пекло так, как будто там находится раскалённое железо, а ни простая аджика!
   Мда... И как только армяне могут такое есть...
   По линии Дворянского Собрания к нам приезжали иногда очень интересные люди.
   Как-то навестил нас Юрий Александрович Трубников (потомок венгерских графов и русских дворян Эрдели) и Тьерри де Коттеньи (француз, не знающий по-русски ни слова). Помнится, по поводу их приезда у нас дома было организовано застолье. Пришло человек десять. Вино текло рекой. Благо, что оно было собственного производства (папа полжизни занимался виноделием и, насколько это возможно в домашних условиях, стал вполне профессиональным мастером). Когда все хорошо выпили, Тьерри проболтался, что он, оказывается, наполовину корсиканец - по матери (его слова перевёл Юрий Александрович). Восторгу присутствующих не было предела. Все стали сразу вспоминать Наполеона Бонапарта (тоже корсиканца) и задавать вопросы, типа:
   - Тьерри, а Вы не боитесь приезжать в Россию, а то, знаете ли, всякое бывает?..
   Бедный француз на это только робко улыбался и ничего не отвечал, а г-н Трубников ему все эти колкие вопросы, конечно, не переводил...
   Приезжал к нам как-то Геннадий Александрович Ладыженский. Он в Москве впоследствии организовал параллельное дворянское собрание, отколовшись от князя Андрея Кирилловича Голицына. Г-н Ладыженский был уже тогда немолодым человеком. Высокий, лысоватый, с закрученными "гусарскими" усами, он производил впечатление улыбчивого, подтянутого и предприимчивого человека.
   Помню приезд князя Императорской крови Евгения Алексеевича Мещерского. Он был тогда николаевским губернским предводителем. Невысокий, но коренастый на вид, он вёл себя сдержанно и с большим достоинством.
   Князь Мещерский жил у нас двое суток. Однажды встав рано утром, он пошел на веранду "освежиться". Потом, видимо, увидел нашего крысенка Кузю, который жил в духовке. Он стал играть с Кузей, гладить его по жесткой шерстке. Крыс был черный, а бока у него были белые. Крысёнок, в нашей семье всеобщий любимец, понравился и Евгению Алексеевичу. Потом, к большому горю моей мамы, Кузю задавил один из наших котов - Сигизмунд, за что был подвергнут различным воспитательным воздействиям (выговор и общественное порицание в строгой форме).
   Ещё приезжали к нам из разных городов бывшей Российской Империи и из других стран разные люди: капитан первого ранга из Санкт-Петербурга Голик-Арешко-Якименко, г-н Сергей Иванович Победин из Москвы, барон Сергей Игоревич Песталькорс из Киева, г-жа Медведева из Николаева, барон Михаил Петрович Фон Ренгартен из Одессы, г-н Борис Сергеевич Скадовский из Германии, барон Эдуард Александрович Фальц-Фейн из Лихтенштейна, г-жа Софья Анатра из Латинской Америки. Были и другие господа, фамилий которых я не помню. Многие из них останавливались в нашем доме. Некоторые гости Херсонского Дворянского Собрания получали ночлег у предводителя, но кто были эти люди, мне не известно. Он не ставил нас в известность, как и с кем общается. Он считал, что это его личное дело...
   Одной из самых колоритных фигур Российского Дворянского Собрания был князь Вадим Олегович Лопухин - первый вице-предводитель РДС. Известен он был тем, что заведовал в Москве роддомом и преподавал в Московском медуниверситете гинекологию. Князь Лопухин был так же, как и папа, кандидатом медицинских наук. Правда, он писал докторскую, и в скором времени собирался защититься.
   Вадим Олегович приезжал в нашу семью несколько раз. Это всегда происходило летом. С собой он привозил супругу Наталью Владимировну, свою младшую дочку Дуняшу и Елену Владимировну Ерофееву - родную сестру жены и Дунину няню по совместительству.
   С этой семьёй мы очень сдружились в своё время. Проводили много времени вместе. Князь привозил к нам летом своих женщин в любое время, и никогда ему в ночлеге не было отказа.
   Вадим Олегович рассказывал, что Херсон является для него не чужим городом, хотя сам он родом из Архангельска. В Херсоне учился в мореходном училище его отец - в прошлом офицер торгового флота. С Еленой Владимировной мы гуляли по городу. Я читал ей свои стихи и, даже, посвятил ей одно.
   В один из своих приездов Лопухины поселились в квартире Александры Николаевны Доррер. Графиня вспомнила по этому случаю, что её предки - Озеровы - где-то пересекались с Лопухиными в генеалогическом плане. Кажется, кто-то из женщин-Лопухиных вышла замуж за кого-то из мужчин-Озеровых. Наталья Владимировна на это сказала, что, мол, невозможно, появиться где-нибудь среди древнего дворянства, чтобы не обнаружилось, что чуть ли не все присутствующие приходятся тебе дальними родственниками.
   Когда мой отец пожаловался Вадиму Олеговичу на меня, что я мол, не люблю учиться, а люблю только писать стихи, которыми, как известно, сыт не будешь, князь рассказал о той методе, по которой он воспитывает свою старшую дочь Машу.
   - Закончила семестр на пятёрки, - говорил он, мысленно обращаясь к Марии, - получай деньги на поездку в Париж; закончила на четвёрки, ну, может быть, дам тебе на путешествие по России; закончила на тройки, будешь в деревне Голопузовке отдыхать, ну уж, если на двойки...
   Такого случая, видимо, со старшей дочерью Вадима Олеговича отродясь не случалось, так что дальше рассказывать о методах Машиного воспитания он не стал. Правда, заметил, что, когда ей на что-нибудь не хватает денег, она едет в село и за умеренную плату разгружает там грузовики с коровьим удобрением...
   Папа в ответ на рассказ князя Лопухина о его педагогических изысках, сказал, что Павлу ничего не нужно, он не на что из развлечений или материальных благ не претендует, так что такую методу к нему применить нельзя. На это Вадим Олегович заметил, что тогда Ваш Павел может прямиком полсти на кладбище, прихватив, разумеется, с собой лопату и что ничего путного из него, скорей всего, не выйдет...
   Когда члены моей семьи стали состоять в Российском Дворянском Собрании, мною был создан герб (в 1995 году), который стал нашим символом, хотя департаментом герольдии РДС он и не был утверждён.
   Французский щит разделён на четыре части. В первой лазоревой части золотая шпага, смотрящая острием в верхний правый угол. Во второй пурпурно-серебряной части три раскрытые книги переменных тинктур. В третьей лазоревой части золотое гусиной перо с наложенной на него раскрытой золотой книгой. В четвёртой червлёной части знак медицины: серебряная змея, склонившаяся над чашей. На чаше изображён красный крест. В центр щита помещён малый щиток. На нём изображено: на беличьим мехе два скрещенных офтальмологических скальпеля, которые венчает золотая корона. Во главе щита почётная часть: на лазоревом поле золотая дворянская корона, украшенная рубинами и изумрудами. Щит венчает стальной рыцарский шлем с золотыми решетинами и золотым медальоном. На шлеме золотая дворянская корона, украшенная рубинами и изумрудами. Намёт серебряный подбитый изумрудом. Клейнод: красно-сине-белый белогвардейский шеврон с золотым крестом, имеющим широкие лучи. На золотой ленте, окаймляющей нижнюю часть щита, начертан девиз: "HONOR, RATIO, VOLUNTAS".
   Думаю, что такая символика, составляющая мой родовой герб, оправдана. Шпага, помещённая в первую часть щита на лазоревом поле (лазоревый цвет - символ благородства, золотая шпага - символ благородного происхождения), символизирует, что многие мои предки были военными, преимущественно офицерами, служившими в русской царской армии в чинах, приносивших личное и потомственное дворянство. Были они офицерами и при советской власти. Это Иван Иванович Остославский (полковник в действительной службе, при отставке генерал-майор), Иосиф Иванович Остославский (офицер), Иван Корнильевич Фролов (полковник, при отставке генерал-майор), Борис Васильевич Фролов (поручик, майор-военврач Советской армии), Сергей Васильевич Фролов (старший лейтенант русского военно-морского императорского флота), Георгий Корнильевич Фролов (капитан царской армии и Белой Гвардии), Михаил Николаевич Иванов (подпоручик русской императорской армии и Белой Гвардии, награждён орденами: св. Анны 3 степени с мечами и бантом и св. Станислава 3 степени с мечами и бантом, а за участие в Великой Отечественной войне орденами: Отечественной войны 1 степени и Красной звезды), Константин Николаевич Иванов (поручик), Николай Николаевич Иванов (подпоручик), Яков Николаевич Иванов (полковник, генерал-майор артиллерии Советской армии). Александр Иванович Мадыкин (инженер-капитан Советской армии), Сергей Иванович Мадыкин (старший лейтенант сапёрно-строительных войск Советской армии). Среди моих предков были военные, служившие в нижних чинах. Это прадед Иван Фёдорович (Федотович) Мадыкин - матрос, участник русско-японской и Первой мировой войн. Награждён медалью за Цусимское сражение. Михаил Иванович Мадыкин - во времена ВОВ служил в автомобильных частях. Игорь Михайлович Иванов (мой отец) - был рядовым пехотных и саперных частей Советской армии, награждён за участие в ВОВ орденами: Отечественной войны 1 и 2 степени, Красной звезды и За мужество 3 степени.
   Во второй части щита - три пурпурно-серебряных книги переменных тинктур. Пурпурный цвет - символ власти, серебряный - символ чистоты помыслов. Эта часть щита посвящена мною как автором герба, тем моим предкам, которые занимали высокие управленческие должности. Они руководили для блага людей, опираясь на свою высокую образованность (отсюда книги, как символ учёности, книжных знаний). Это Иван Семёнович Остославский - обер-бургомистр Херсона; Василий Иванович Остославский - статский советник, директор Первого одесского реального училища, кавалер орденов: св. Владимира 3 степени, св.Анны 3 степени, св.Станислава 3 степени; Иван Васильевич Остославский - доктор технических наук, профессор, замдиректора по науке ЦАГИ, трижды лауреат Сталинской премии, кавалер ордена Ленина, Отечественной войны 1 степени; Борис Васильевич Фролов - главврач Ивано-Франковской областной стоматполиклиники, кавалер ордена Ленина; Валентина Ивановна Остославская, кандидат химнаук, доцент; Александр Иванович Мадыкин (мой дед) - заместитель гендиректора Херсонского ХБК, кавалер ордена Трудового Красного знамени; Михаил Николаевич Иванов (мой дед) - главный инженер Херсонского Облпотребсоюза; Игорь Михайлович Иванов - кандидат меднаук, вице-предводитель Херсонского губернского дворянского собрания (мой отец).
   В третьей части щита на лазоревом поле помещена книга с гусиным пером. Книга и перо символизируют занятия литературой. Эта часть посвящена мне как поэту, литератору и журналисту.
   В четвёртой части на червлёном поле изображена змея, склонившаяся над чашей. Эта часть символизирует врачей (и медиков вообще), которые были среди моих предков. Это Корнилий Александрович Фролов - полковой фельдшер в русской императорской армии; Ольга Ивановна Остославская - врач; Лидия Ивановна Остославская - преподаватель массажа и врачебной гигиены; Мария Михайловна Сацевич - врач-терапевт (зауряд-врач); Игорь Михайлович Иванов (мой отец) - врач-офтальмолог, кандидат медицинский наук. Ещё надо сказать, что мой брат родной по отцу Сергей и его мать (первая жена отца) тоже были врачами.
   Малый щиток в гербе полностью посвящён моему отцу. В щитке изображены скрещённые офтальмологические скальпели на беличьем мехе. Скальпели венчает золотая корона. Мой отец был не только отличным врачом-лечебником, но и блестящим глазным хирургом. Беличий мех - символ чистоты помыслов; корона - символ высокого мастерства и профессионализма.
   В почётной части золотая дворянская корона на лазоревом поле - символ принадлежности моей семьи к Российскому Дворянскому Собранию.
   Корона, венчающая рыцарский шлем - символ принадлежности к дворянству.
   Белогвардейский шеврон, помещённый в клейнод, символизирует службу некоторых моих предков в рядах Белой Гвардии. Золотой крест в клейноде - символизирует глубокую веру, которая отличала многих моих предков. Род Ирины (Арины) Никаноровны Акулининой был старообрядческим, а значит, безусловно, религиозным. Кроме того, Василий Корнильевич Фролов был священником, протоиереем (награждён скуфиёй и камилавком), а Павел Корнильевич Фролов был законоучителем Одесского кадетского корпуса (награждён орденом св. Станислава 3 степени). Этот крест можно трактовать и в иносказательном смысле. Иносказательно крест символизирует благородство, милосердие и гуманизм - качества, которые исповедовали мои предки по отношению друг к другу и вообще к людям.
   На девизной ленте начертаны слова ("HONOR, RATIO, VOLUNTAS"), которые, мне кажется, были главными в жизни для моих предков и которые должны быть главными и для меня, ибо, что же может быть более важным для каждого благородного и интеллигентного человека, чем ЧЕСТЬ, РАЗУМ, СВОБОДА. Думаю, ничего.
   Когда папа ездил по дворянским делам в Москву и Петербург, он иногда знакомился там с разными колоритными личностями. Он как-то, был представлен в столице князю Андрею Кирилловичу Голицыну - предводителю РДС (отец потом отзывался о нём с большим уважением, как о мудром и дальновидном политике, как о человеке чести, который многое пережил на своём веку, но остался при этом настоящим дворянином); познакомился с князьями Чавчавадзе и Гагариным (Андреем Петровичем), с графом Бобринским, который произвёл на него сильное впечатление. Что касается интересных женщин, являвшихся членами РДС, то тут его знакомства ограничились только польской пани Катажиной Болеславовной Блажевич, которая приезжала в русские столицы тоже издалека - из Вроцлава.
   Пани Катажина была доктором польской филологии, профессором, потомком русского адмирала Чернавина по материнской линии (в РДС имела, по-видимому, ассоциированное членство). Отец её, наверное, происходил из простых слоёв общества, но в армии диктатора Польши Пилсуцкого служил в офицерских чинах.
   Пани Катажина частенько приезжала к нам. Правда, её приезды были продиктованы не так дружескими чувствами или желанием отдохнуть на Черном море, как осуществлением католической миссионерской деятельности. Она бывала в Италии, в Ватикане, и присылала нам от туда красивые открытки. Видимо, нашу семью (православную и атеистическую одновременно) она намеривалась перекрестить в западную веру. Папа называл её в шутку "мама римская". Он искренне не понимал, как можно столько времени и сил тратить на религиозные вопросы. Впрочем, религиозными вопросами папа тоже иногда занимался.
   Из всех русских православных архиепископов Херсонских и Таврических отец знал только двух: Иллариона и Ионафана. Ионафан приходил к нему в УТоС лечить глаза. Со временем они подружились. Архиепископ подарил отцу несколько шикарных книг религиозного содержания. Помнится, было у нас огромное красивое Евангелие, с золотым теснением Библия, молитвослов - всё принятое в дар от владыки. Папа одно время интересовался вопросами православной веры и вообще христианским богословием, много читал по этой тематике различных канонических книг. Так что с архиепископом Ионафаном ему было о чём побеседовать.
   Как-то, помнится, отец собрал у нас дома дворянский совет Юга Украины. Кроме членов Херсонской организации, там присутствовали: князь Мещерский (николаевский предводитель), г-н Канонников Александр Андреевич (николаевский вице-предводитель), барон фон Ренгартен (одесский предводитель), г-жа Лидия Александровна Медведева (советник николаевского предводителя по вопросам культуры.
   Председательствующим был избран отец, поскольку, в основном, по его инициативе этот совет и был созван. Первым из присутствующих выступил папа. Он сказал приблизительно следующее:
   1. "Нам нужно перестать заниматься политикой (эту фразу он адресовал в первую очередь нашему предводителю, который накануне был замечен на официальных мероприятиях в компартии, и даже хотел с нею провести общие акции(!). Власти независимой Украины только и ищут повода, чтобы, обвинив нас во всех смертных грехах, расформировать.
   2. В Херсоне, а так же и во всех других областных городах Новороссии, следует организовать дворянские гимназии, которые воспитывали бы детей в духе подвижнического служения Отечеству, прививали бы им понятия о чести и долге, благоговение перед Российской Монархией, уважительное отношение к предкам и истории своего народа, делали бы их благородными и высококультурными людьми. В гимназию следует принимать детей из дворянской среды и из недворянской сочувствующей интеллигенции. Гимназия должна стать во многом закрытым учебным заведением с жесткой дисциплиной, с обязательным введением в программу Закона Божьего. Кроме того, в гимназии должны преподаваться в обязательном порядке следующие дисциплины: "рукопашный бой", "атлетика", "стрельба из пневматического оружия", "основы медицины", "основы экономической безопасности семьи", "основы безопасной жизнедеятельности в человеческом обществе". Человек, закончивший нашу гимназию, - отметил отец, - должен быть готов в жизни к любым тяжелым или внештатным ситуациям. Он должен уметь выжить в любом случае, он обязан хорошо знать людей, чтобы уметь предугадывать их враждебные для себя поступки. Мы уцелели в кровавой мясорубке большевистского лихолетья вовсе не для того, чтобы сейчас, когда наступила сравнительно нетяжелая пора (по сравнению с временами революции и Гражданской войны), погибнуть из-за своей неприспособленности к жизни и неумения за себя постоять. Многим из нас очень тяжело адаптироваться к современным экономическим и социальным реалиям. Себя следует перевоспитывать, господа, иначе нынешнее поколение членов Дворянского Собрания может стать последним... "
   Присутствующие папу поддержали полностью.
   Потом выступил князь Мещерский. Он говорил о том, что в Херсоне и Одессе следует, по его мнению, организовать в дворянских собраниях собственную службу безопасности. В Николаеве такая структура уже действует. Мы оказались совершенно беззащитными, - сказал Евгений Алексеевич, - перед лицом бандитского и милицейского произвола, царящих сейчас на Украине. Нужно объединяться и бороться за свои человеческие права. Кроме того, сказал он, нам надо заняться реституцией, т.е. следует юридическим путем отвоевать у государства дома и усадьбы, отобранные у наших предков во времена революции. "Я, например, - в заключении сказал николаевский предводитель, - буду отстаивать имущество моих предков, находящееся в Подмосковье".
   По его выступлению тоже никаких возражений не было.
   Потом выступил барон фон Ренгартен. Его речь кончилась тем, что возник вопрос о том, могут ли николаевское и одесское собрания называть себя губернскими (он доказывал, что могут, ведь и Николаев, и Одесса - областные центры). Наш предводитель был уверен, что не могут, поскольку эти города когда-то до революции входили в херсонскую губернию, а губернским городом был только Херсон, следовательно, только херсонская организация имеет право на наименование "губернской".
   После официальной части было застолье, полностью организованное моей мамой. Стол был не богатым, но главное (особенно, лично для меня), что в состав некоторых блюд входило мясо...
   Году примерно в 1995-м, одной не очень прекрасной ночью у нас случилось чрезвычайное происшествие. Во время сильной грозы молния попала в нашу телевизионную антенну, которая возвышалась над домом и которая была сделана из железа. В квартире начался пожар. Наш пёс - Томка - стал лаять на огонь и разбудил родителей. Папа встал с кровати, находящейся в большой спальне, и пошел смотреть в гостиную, чего испугалась собака. Когда он увидел, что горит занавеска и уже занялся подоконник, он схватил первый попавшийся предмет и стал им гасить пламя. Этим предметом оказалась декоративная подушка, лежавшая на диване. Пожар удалось быстро потушить. Наш деревянный дом, слава Богу, практически не пострадал. Бдительный пёс Том, который спас нашу семью от серьёзных проблем, получил устную благодарность и повышенный пищевой паёк до конца жизни.
   Одним из интересных людей, входивших в Херсонское Дворянское Собрание, был Всеволод Георгиевич Дзешульский. Он принадлежал к старинной польской шляхте. Его отец в дореволюционные временя как дворянин бесплатно закончил морское училище торгового флота. В Херсоне Всеволод Георгиевич возглавлял польское землячество. С ним моя семья дружила долгое время.
   Когда-то я был влюблён в одну женщину, которая состояла членом Дворянского Собрания. Её звали О... Она была предметом моих грёз и мечтаний несколько лет. Не в последнюю очередь благодаря чувствам, испытываемым к О..., я страстно увлёкся древней историей Северного Причерноморья. О... была археологом. Она давала мне читать книги о скифах, сарматах, киммерийцах, гуннах, готах и прочих народностях и племенах, населявших Таврию в античные времена. Любовь к женщине и любовь к истории каким-то причудливо-замысловатым образом слились в моей душе с утончённостью. Я стал видеть "сны" наяву. Помню один летний вечер. На даче моей возлюбленной разожжён костёр. Она в окружении близких на костре готовит какую-то снедь. Яркие и высокие языки пламени постоянно меняют свои очертания. Они как бы пляшут перед глазами, переливаясь каждое мгновение своими оранживо-чёрновато-синиватыми оттенками. Жарко. Рядом находится О... Её стройный стан, её лицо с почти азиатскими чертами, её полуулыбка, в которой таинственно обнаруживаются глубины её души - всё вызывает во мне ощущение прекрасного, чего-то сладко-томительного, восторженного, непостижимого... Я начинаю чувствовать "нечто"... Веет древностью... Мне кажется, что сама Вечность находится рядом, и вот уже я почти слышу гомон древних кочевых племён, несущихся на своих боевых конях по степи. Будто бы вижу я мужественных воинов-скифов, их грубые доспехи, их суровые лица, вижу тонких скифиянок - юных, строптивых, непокорных... И приходят на ум сами собой строки Ивана Бунина:
  
   Курган разрыт. В тяжёлом саркофаге
   Он спит, как страж. Железный меч в руках.
   Поют над ним узорной вязью саги -
   Беззвучно, но на звучных языках.
   Но лик сокрыт - опущено забрало;
   Но плащ истлел на ржавленной броне.
   Был воин - вождь, но имя смерть украла
   И унесла на чёрном скакуне.
  
  
  
   * * * * *
  
  
  
   Дядя Вова очень любил трудолюбие и трудолюбивых людей. Помню такой случай. В 1997 году, когда я был уже студентом пединститута, осенью мы решили построить новый сарай вместо старого, развалившегося. Пришёл рабочий и снёс старое строение, которое было совершенно аварийным. Потом он вырыл котлован для подвала. Я должен был весь грунт вывести одноколёсной тачкой за ворота. Поскольку от быстроты, с которой я выполнял свою часть работ, зависела быстрота осуществления всего дела в целом, я взялся за перевоз грунта со всей, можно сказать, ответственностью. За сутки я перемещал по 80-90 тачек. В таком темпе работал несколько дней подряд, пока всю глину и прочие породы, вырытые из-под старого сарая, не переместил на улицу. Руки и ноги у меня после такой работы отваливались. Я становился смертельно усталым и абсолютно больным человеком. За моей работой наблюдал из окна дядя Вова. Как потом он рассказывал мне, он вставал рано утром, смотрел в окно - я уже вожу тачки, потом он смотрел в окно в обед - я продолжаю возить тачки. Потом уже в вечернее время, после дяди Вовиного обеденного сна, он опять видел меня во дворе с тачкой в руках и уже, наконец, почти ночью он выходил во двор - и снова наблюдал меня за работой. И так почти неделю. Дядя Вова так меня стал уважать после этого, таким проникся восхищением к моему труду, что после того, как моя часть работы была завершена и последняя тачка грунта оказалась за воротами, пригласил меня к себе и устроил для меня маленькое пиршество. Поставил на стол бутылку вина, приготовил разной простой, но вкусной снеди, и сказал:
   - Садись, угощайся, Павел! Вот это работу осилил! В жизни ты не пропадёшь: настойчивый и трудолюбивый человек всегда будит нормально жить, при любой власти.
   Он угостил меня обедом, несмотря на то, что отличился я на строительстве нашего сарая, а не его.
   Поскольку папа был не только вице-предводителем в ХГДС, но и начальником департамента науки, культуры и образования в нашей организации, он, иногда проводил различные литературные мероприятия. Однажды в Доме Культуры Судостроителей он собрал членов Дворянского Собрания, пишущих стихи или прозу. Таких набралось несколько человек: он сам, я, князь Ханхаруньи-Кяндарян. Екатерина Семёновна Войтова, Анатолий Осипов, Всеволод Георгиевич Дзешульский. В качестве квалифицированных слушателей и критиков выступили: Александра Николаевна Доррер, Юлия Константиновна Богненко, предводитель, Наталья Петровна Юрченко и другие. Сначала мы читали свои стихи, потом их обсуждали. Высказывались различные мнения, но, в конце концов, все сошлись на том, что лучшие стихи у меня, у папы и у Осипова. Юля Богненко сказала, что у неё аж мурашки идут по спине от папиного стихотворения о войне. Вот стихи моего отца, которые тогда обсуждались:
  
   Стихотворения разных лет
  
   Этюд о советском общепите
  
   В столовой пусто, тишина,
   Так вязко время длится,
   Как в царстве сумрака и сна
   Всегда печальна и бледна
   Здесь дремлет продавщица.
   И рыжий клок её волос
   Волной на кассе слева
   И рыжий кот, как верный пёс,
   Уткнул свой влажный теплый нос,
   В торговли королеву.
   Велел я ей подать харчо
   И водочки (от сплина).
   Она, пошевелив плечом
   Зевнула и спросила: "Чё,
   Хотите Вы, мужчина?"
   Я повторил: "Харчо - сейчас!"
   Из мрака, словно чудо,
   Она пришла ко мне как раз,
   Исполнив поданный заказ
   На заданное блюдо.
   Я, съев ужасный этот суп
   И горло "остограмя",
   Стал, словно страшный зверозуб,
   Который, надрывая пуп,
   Из глотки мечет пламя!
   Потом живот как заболит,
   Как в горле станет гадость...
   Зачем, несчастный я пиит
   Зашёл в советский общепит,
   Чтоб подкрепиться малость!?
  
  
   Море
  
   Снова я увидел море:
   Плещет рябь, темнеет дно...
   Сколько счастья, сколько горя
   Море людям принесло...
  
   Море всякое красиво, -
   Если вдруг возникнет шторм
   Плещут волны, белогривы,
   Оживив собой простор;
  
   Если штиль и всё спокойно,
   То проходят корабли
   Величаво и достойно,
   От портов своих вдали.
  
   И хотя уже не рано,
   Тени вот как коротки,
   Выплывают из тумана
   Золотые огоньки.
  
   Среди дня и среди ночи,
   В час звереющих штормов
   Для души нам нужен очень
   Свет далёких огоньков...
  
  
  
  
   * * * * *
  
   Я понял вдруг, что все отныне,
   И труд, и мысли, и мечты
   Принадлежат одной богине -
   Моей богине красоты.
   В одеждах вечного смиренья
   К ногам её кладу цветы,
   Как знак немого восхищенья
   Своей богиней красоты.
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Быстро юность лихая прошла:
   Фронт, атаки, потом медсанбаты,
   И годам не считал я числа,
   Пока год ни пришел сорок пятый.
  
   Буйством красок смеялся апрель
   И полшага осталась до мая,
   Но прошла пулемётная трель
   Сквозь меня, год последний считая...
  
   И без радости не было дня,
   И победу вершили солдаты...
   Без меня, без меня, без меня
   Наступили великие даты...
  
   За всю новейшую историю Херсонского Губернского Дворянского Собрания новогодний бал был проведён только единожды. Мой отец был против организации этого мероприятия. Во-первых, время тогда было трудное, в том числе и в материальном плане. Во-вторых, наша организация была достаточно малочисленна, что бы такое мероприятие мы были способны организовать на высоком уровне. В-третьих, у многих из членов собрания настроение было невесёлое: у кого-то не было работы, кто-то имел проблемы в семье, женщины вели трудное в наше время домашнее хозяйство, занимались детьми, работали от зари до зари. Однако, наш губернский предводитель где-то раздобыл некую сумму денег и бал всё-таки состоялся.
   Данное действо N. организовал в Областном драмтеатре имени Кулиша. Всё мероприятие длилось часов пять. Оно было разделено на три акта. Первый - представлял собой официальную часть. Наиболее уважаемые члены дворянского собрания и гости бала из соседних дворянских организаций, мэр Херсона, другие высокопоставленные чиновники местного уровня произнесли приветственные речи. Они поздравили всех присутствующих с Новым годом и с третьей (это был 1994 год) годовщиной возрождения Х.Г.Д.С. которое, как известно, начало своё существование в новейшей истории в 1991 году.
   Второй акт представлял собой концерт классической музыки. Звучали произведения Хачатуряна (увертюра из лермонтовского "Маскарада" и, кажется, что-то ещё); были исполнены избранные места из оперы Глинки "Жизнь за царя", а ещё вальсы Иоганна Штрауса, что-то из Кальмана, Вивальди, полковые марши русской императорской гвардии и армии, ну и, конечно, старые русские гимны. Под звуки венских вальсов многие дамы и господа танцевали. На этом балу не было никаких особых признаков роскоши. Не заметил я ни шикарных дамских платьев, не "прелестных локонов льняных", ни блестящих кавалергардских мундиров, расшитых золотом и увешанных боевыми орденами, ни звяканья шпор, ни шампанского, текущего рекой, ни карет и ливрейных лакеев при них (всё скорее напоминало корпоратив, организованный какой-нибудь коммерческой фирмой средней руки).
   Третий акт бала был "гастрономическим". Официанты подали к столу несколько блюд из мяса, пару-тройку наименований вин, несколько сладких угощений, в том числе и мороженное. Обед был обильным, но не особо разнообразным.
   Наши господа разъехались по домам около 21-го часа, ближе к ночи.
   Наш губернский предводитель назначил меня курировать в нашей организации молодёжный отдел. Поскольку я был самым старшим из детей членов ХГДС и поскольку уже тогда был склонен активно выполнять работу на дворянском поприще, N. поручил мне опекать детей и молодёжь. Предводитель обязал меня проводить духовно-нравственные и идеологические беседы со школьниками средних и старших возрастов. Юношей у нас набралось не много, человек семь. Однажды я собрал их, чтобы побеседовать об аристократизме. Поскольку эта встреча происходила под присмотром моего отца, он сказал молодёжи напутственную речь, а я только слушал. Папа произнёс примерно следующее. "Дворянская идеология выдвигает особую философскую, эстетическую и идейно-нравственную доктрину. Аристократизм это особая духовная практика, в чём-то подобная духовным практикам востока. Член Российского Дворянского Собрания должен стремиться к внутренней душевной гармонии. Как нравственная идеология аристократизм хорош тем, что он требует от своего адепта неустанного стремления к совершенству. Человек благородного происхождения должен быть развит всесторонне. Это значит, что он должен быть честен, порядочен, милосерден по отношению к слабым и просящим помощи, с другой стороны он должен ненавидеть подлость и подлецов, презирать хамов, бездарей, лжецов, лицемеров, ловких проходимцев, незаслуженно стремящихся пролезь на самые почётные и выгодные места. Жизненные блага должны быть заработаны добродетелями, а не пороками. Человек знатного происхождения должен всегда быть вежлив и опрятен. Настоящий дворянин должен с молодых ногтей развивать в себе таланты, ум, жизненную опытность, трудолюбие, которые позволили бы ему занять достойное положение в обществе, получить интеллигентскую профессию и кормиться честным и полезным людям трудом. Аристократ должен быть бережлив, ему всячески следует избегать лишних трат. Он обязан отменно знать историю своей семьи. Он должен всячески культивировать в себе чувство собственного достоинства, чувство единения со своим родом, благоговейное отношение к своим благородным предкам и предкам вообще, он должен уважать любого честного, работящего и квалифицированного труженика. Член Дворянского Собрания не должен проявлять внешних признаков своего превосходства перед людьми низкого происхождения, разве, если перед ним уголовник или отъявленный мерзавец. Член РДС должен развивать в себе утончённость, тягу к изящным искусством, тонкое понимание законов эстетики, ведь на их основе существуют все произведения классического искусства, а их надо понимать. Настоящий дворянин должен быть образован, причём, не только в области литературы, искусствоведения, истории, живописи, театра, но и юриспруденции, медицины, психологии, физики, а так же и прочих естественных, гуманитарных и технических наук, общее представление о которых необходимо в жизни. Член РДС должен быть человеком, постоянно наблюдающим за жизнью, чтобы постоянно учиться у неё преодолению жизненных трудностей. Лица дворянского происхождения должны всегда держаться вместе, помогать друг другу в трудных жизненных обстоятельствах. Ведь дружная семья или социальная страта (в данном случае корпорация, объединённая по сословному признаку) часто является залогом физического выживания. Дворянин должен уважительно относиться к традиционным религиям, особенно к православию, ведь восточное христианство это исконное верование наших предков, это духовная колыбель нашего великого триединого русского народа: великороссов, малороссов и белорусов. Член Дворянского Собрания должен быть монархистом, или, по крайней мере, человеком про-монархических, великодержавных, русско-националистических взглядов. Он должен всегда помнить, что российское дворянство исстари относилось к построению Великой и Неделимой России государственнически. Мы должны следовать старинному дворянскому девизу: "За Бога, Царя и Отечество". Нужно всячески почетать отца и мать своих, любить своих детей и жену, служить для них опорой духовности, быть добытчиком в своей семье, уметь материально обеспечить своих ближайших родственников. Мужчина должен стать главой своей семьи, женщина должна в основных вопросах подчиняться своему мужу. Мужчина всегда является опорой своего рода. Женщина же должна стать ему надёжной помощницей. Самые омерзительные человеческие пороки это подлость, трусость и предательство. Подлость и подлецы - вот самые страшные опасности, которые встречают на жизненном пути всякого порядочного человека. Тому будет в жизни сопутствовать успех, кто научится успешно бороться с ними. Каждый человек - это воин. В жизни нужно уметь быть искусным воином, вышедшим на поединок с трудностями и скорбями, нужно уметь держать удар, но всегда следует оставаться человеком чести".
   В феврале 1996-го года папино дворянство было официально признано. Это стало счастливым эпизодом в жизни нашей семьи. Папа получил диплом действительного члена Российского Дворянского Собрания. В него были внесены: мама, я и мой брат родной по отцу Сергей. Конечно, этот диплом был не только констатацией происхождения, но и наградой. Папа своим действительным членством, в общем, гордился.
   Активная работа на дворянском поприще в духовном плане давала мне многое. Она позволяла чувствовать себя сопричастным тем великим военным, научным, литературным и промышленным достижениям, тем географическим приобретениям, которыми так богата история нашей некогда единой большой страны. Я понимал, что далеко не в последую (если, не в первую!) очередь благодаря российскому дворянству, к которому я принадлежу, Россия получила политическое могущество, которым она так славилась в XVIII-XIX веках. Я ощущал духовное единство с дворянством прошлого и настоящего. Тогда я мощно чувствовал своё единение и единение своего рода с Великой и Неделимой Россией. Я всеми фибрами души ощущал свою духовную общность со всем самым замечательным, благородным, прославленным, что было в прошлом, и что есть в настоящем Моей Родины.
   В 1996 году Херсонское Губернское Собрание окончательно развалилось (сказались интриги и козни против многих членов нашей организации со стороны предводителя). Папа сложил с себя обязанности вице-предводителя, и наша семья отошла от дел.
   В 1995-м году я поступил в вечернюю школу, которую закончил, чуть ли не отличником. В 1996-м, получив Аттестат зрелости, поступил на подготовительный факультет Херсонского государственного педагогического института. В 1997-м стал студентом ХГПИ.
   В юности жить интересно, здорово. В те годы моё мироощущение было всецело пропитано мистикой, мифологизмом, эстетизмом. Мне казалось, что наш реальный материальный мир иллюзорен, что он является всего лишь отражением истинного, потустороннего мира, находящегося за гранью реальности и ирреальности. Мистический Космос моих ощущений и грёз, моих идеалов, духовных чаяний и устремлений казался мне полным загадочности и красоты, неким зазеркальем, где законы Благородства, Добра и Милосердия правят человеческими душами безраздельно.
   Я пытался рассудочно, но чаще, интуитивно, определить, каким нужно быть, чтобы иметь возможность попадать в мой Прекрасный Мир как можно чаще. Я понял, что должен стать поэтом - настоящим Творцом, которому только самим Господом Богом и позволено бывать в мире Совершенства и Красоты. Я тогда не стал человеком, верующим в религиозном смысле слова. Я почти не соблюдал обрядовую, внешнюю сторону всего того, что называется "верой". Я почувствовал Бога не через посредство различных религиозных текстов, вероучения, проповедей и прочих церковных явлений внешнего плана, а иначе, - как то "бытийно". Бог стал для меня высшей, глубоко сокровенной, сакральной сверхреальностью, мало имеющей отношения к вере, к Православию и к Христианству вообще. От верующих людей я стал отличаться тем, что я не верил, но знал. Верующий потому и называется "верующим", что сам он никак не ощутил на себе присутствие Бога, что он сам не видел его, не общался с ним, но, тем не менее, верит в Божье существование, я же знал, именно ЗНАЛ, что Бог есть. Я чувствовал на себе его благодать постоянно. Не редко у меня возникало такое состояние души, когда мне становилось очень хорошо, на меня находило счастье. Я как бы "прозревал". Я начинал видеть духовными очами гораздо больше, чем мог почувствовать обыкновенный простой человек, серый обыватель. Моя душа вдруг приобретала необычайные способности: остро чувствовать Красоту, Любовь к людям, Благородство. Ко мне приходило очень сильное воодушевление. Всё в моём существе начинало обостряться. Я вдруг становился каким-то невообразимым человеческим созданием, наделённым могучей, нездешней, непостижимой мощью. Я мог силой мысли проникать в иные Миры, общаться с душами предков, святых, и слышать голос самый прекрасный и непостижимый - голос БОГА.
   Я стал поэтом-контактёром с Богом. Я глубоко убеждён, что любой по-настоящему талантливый поэт-символист - это в первую очередь контактёр с потусторонними силами, а не просто лицо, наделенное некоторыми литературными способностями - то есть способностью тонко чувствовать слово, рифмовать и инверсировать. Все самые великие авторы, работавшие в рамках символизма, начиная от Шарля Бодлера и Александра Блока, бес сомнения были прекрасными "путешественниками" в иные миры и контактёрами с нездешними силами Добра и Света, имя которым БОГ.
   В обычной простой жизни я был обыкновенным человеком. Однако, когда я садился за бумагу и начинал писать, я полностью перерождался. Я становился человеком колоссальной воли и энергии. Во время сочинения стихов моя психика попадала в состояние изменённого сознания. Психика получала невероятную разгонку. Желание быть, желание жить, желание состояться как настоящая личность, переполняли мою душу. Я начинал походить на мощный вулкан, из которого вырывались раскаленные потоки лавы, пара, огня. Только содержимым моего вулкана - моей души - стала не огненная начинка Земли, а слова, выплеснутые на бумагу. Иногда накал моих страстей, желаний и сил был настолько велик, что я чувствовал в себе несокрушимую возможность всё в жизни Человеческой Ойкумены изменить к лучшему. Я ощущал в своей душе всевластие, я чувствовал себя Демиургом, от безграничной и безмерной воли которого зависит, какими станут создаваемыми мной художественные Реальности. Когда я начинал писать, все ограничения моей воли, обусловленные физическими, социальными, экономическими и прочими факторами исчезали как по мановению волшебной палочки. Моя личность в такие минуты приобретала космическую глубину и широту. В моей душе буйствовали настроения-стихии самые различные по своему эмоциональному окрасу. Я чувствовал острое ощущение собственного достоинства и власти. Внутри меня яркие, сочные, горячие страсти переливались всеми цветами радуги, как драгоценные камни; они пламенели, как расплавленные металлы, спрятанные БОГОМ в черных и неведомых глубинах Вселенной. Такая мощь в моей душе нередко порождалась протестом против каких-либо несправедливых или уродливых явлений жизни. Иногда этот протест становился настолько мощным, что мне казалось, когда я садился за лист бумаги, что я могу одним только умственным усилием изменить ход мировой истории или законы природы. Я чувствовал себя лицом, сопричастным самому БОГУ.
   Со временем я самостоятельно нащупал способы проникать в "потусторонние" миры. Их было два: введение своей психики в состояние изменённого сознания с помощью "самонавеивания" и с помощью полусна-полуяви. Второй способ, обычно, заключался в следующим. Я ложился на кровать и начинал медленно засыпать. Постепенно отключаясь от объективной реальности я, как радиоприёмник, начинал настраиваться на некие "волны", на особый информационный поток, идущий из сверхреальности. Со временем я чувствовал, "нечто", которое сразу оформлялось вербально. Я вставал с кровати и записывал готовый рифмованный и инверсированный текст, который совершенно не нуждался в редактировании. Это были уже полностью сформированные стихи. Не знаю, можно ли ещё как-то рассказать о том душевном состоянии, которое возникает у поэта во время Акта Творения? Не удержусь от соблазна, чтобы не привести цитату из Татьяны Толстой. Эта цитата нравится мне своей яркостью и точностью. Вот, как Толстая пишет об этом.
   "Художник "доквадратной" эпохи (эпохи, которая была в изобразительном искусстве, до создания работы Казимира Малевича "Чёрный квадрат". Прим. автора) учится своему ремеслу всю жизнь, борется с мертвой, костной, хаотической материей, пытаясь вдохнуть в неё жизнь; как бы раздувая огонь, как бы молясь, он пытается зажечь в камне свет, он становится на цыпочки, вытягивая шею, чтобы заглянуть туда, куда человеческий глаз не дотягивается. Иногда его труд и мольбы, его ласки увенчиваются успехом; на краткий миг или на миг долгий "это" случается, "оно" приходит. Бог (ангел, дух, муза, порой демон) уступают, соглашаются выпустить из рук те вещи, те летучие чувства, те клочки небесного огня - имени их мы назвать не можем, - которые они приберегали для себя, для своего скрытого от нас чудесного дома. Выпросив божественный подарок, художник испытывает миг острейшей благодарности, неуниженного смирения, непозорной гордости, миг особых светлейших и очищающих слёз - видимых или не видимых, миг катарсиса. "Оно" нахлынуло, "оно" проходит, как волна. Художник становится суеверным. Он хочет повторения этой встречи, он знает, что в следующий раз может и не допроситься божественной аудиенции, он отверзает духовные очи, он понимает глубоким внутренним чувством, что именно (жадность, корысть, самомнение, чванство) может закрыть перед ним райские ворота, он старается так повернуть своё внутреннее чувство, чтобы не согрешить перед своими ангельскими проводниками, он знает, что он - в лучшем случае только соавтор, подмастерье, но - возлюбленный подмастерье, но - коронованный соавтор. Художник знает, что дух веет, где хочет и как хочет, знает, что сам-то он художник, в своей земной жизни ничем не заслужил того, чтобы дух выбрал именно его, а если это случилось, то надо радостно возблагодарить за чудо".
   В Потусторонней Божественной Сверхреальности, где мне было позволено бывать иногда, я ощущал всеми фибрами своей души присутствие Нравственного и Эстетического Абсолюта (1). Я явственно открыл для себя, что наша Вселенная держится не только на материальных основах, что ею правят не только законы физики, химии и математики, но что она имеет куда более тонкие и могучие основания. Её фундаментом в первую очередь являются Добро и Красота (а ещё - Совершенство и Истина). Этот нравственный и эстетический Абсолюты по сути дела и являются БОГОМ.
   -------------------------------------------
   1 (Сноска). Вся Потусторонняя Божественная Сверхреальность состоит из нескольких Абсолютов: 1. Нравственный - это абсолютное Добро и Милосердие; 2. Эстетический - это абсолютная Красота, Гармония, Изящество, Утончённость и преклонение перед Вечной Женственностью; 3. Аристократический - это абсолютная Справедливость, Благородство, Сила, Мужественность, Отвага, Верность, презрение к физической смерти, превосходство перед Низостью, ненависть к Подлости и Воинствующему Хамству, благоговение перед памятью о предках, перед Богом, Царём и Отечеством.
   В "потусторонней" сверхреальности нет места Дьяволу. Он живёт в "посюстороннем" мире и имя ему - "Воинствующий Хам", Быдло, Моральный Дегенерат, возомнивший себя Богом. Сатана - это Абсолютное Зло. Это тоже Абсолют, поскольку он вечен и так же непоколебим, как и другие основы, на которых держится Мироздание. О силах зла когда-то я написал такое стихотворение:
  
   Черный туман окутал город,
   Красные флаги на площадях:
   Острый серп и тяжелый молот
   Ветром надулись в красных снастях.
  
   Ночь изрыгает черные массы,
   Улицы полны тысячью тел -
   Вышли животные новые расы
   Для совершения черных дел.
  
   Гулко идут селевые потоки-
   Кожанок в ногу движется строй,
   Дьявололицы, дьяволоноги,
   В пыль разбивают гранит мостовой.
  
   Тускло мерцают штыки под луною,
   В темени мутной означивши сброд...
   Чувствуешь, веет самим Сатаною?!
   Питер. Октябрь. Семнадцатый год.
   -------------------------------------------
  
   Тогда я часто ставил перед собой вопрос: "А что это такое - Красота?". В чем разница между Эстетическим Абсолютом, царствующим в "потустороннем" мире, и простой красотой нашего "посюстороннего" мира? Истинная красота всегда гармонична, системна, самодостаточна. В ней присутствует некий Божественный замысел, очищающий душу поэта от скверны, фальши и низости по средствам Катарсиса.
   В моей душе понятие "Красота" очень часто ассоциировалось с понятием "Женщина". Женственность - это тоже Абсолют существующий в "потустороннем" мире. Иногда Женственность и Красота являлись ко мне в образе Вечности. Моя духовная сущность рисовала в сознании идеальный женский образ. Ах, сколько же было в нём непостижимого и прекрасного! Сколько изящного, упоительного, утончённого! Этот образ обладал очень важным качеством - совершенством.
   В те годы я стал самодостаточной творческой личностью, ко мне пришло глубокое понимание искусства, как художественного и социального явления. Мои воззрения на этот вопрос тогда приняли форму манифеста. Его основная суть заключалась в следующем. - Настоящее высокое искусство - это искусство аристократическое, элитарное, зовущее к высшим идеалам, к совершенству. Оно по средствам высокой художественности делает людей сопричастными высшим Божественным истинам. Оно учит БЛАГОРОДСТВУ, КРАСОТЕ, УТОНЧЁННОСТИ. Оно по самой своей сути не может быть "популярным" или "массовым", потому, что людей, которые могли бы стать его потребителями, всегда очень мало и обладают они редким душевным качеством - аристократизмом духа. Только произведения аристократического искусства могут стать гениальными, быть признанными таковыми. Простонародный "лубок" не пригоден для этого по определению. Однако, гениальному писателю нужен гениальный читатель. Оценить по достоинству стихи Шекспира, Пушкина или Блока может только тот человек, который и сам находится на высокой ступени интеллектуального и духовного развития, который и сам знает толк в литературе, имеет достаточный багаж знаний, духовность, глубокий жизненный опыт. Что же касается так называемой "попсы", то попса - это не искусство, это подделка под искусство, эрзац. Она культивирует в душах людей низменные инстинкты, пошлые, дешевые страстишки. Попса оглупляет людей. Самое страшное, например, среди музыкальных направлений попсы - это тяжелый рок - настоящая сатанинская музыка (если вообще его можно назвать музыкой).
   В те времена, я не раз спрашивал себя вот о чём: "Может ли чужой литературный опыт стать психологическим материалом для поэтической учёбы?" Понятно, что другой человек не способен кого-либо научить писать стихи (и в этой связи мне вообще не ясно, с какой целью существует литинституты?). Поэзия - это слишком тонкое, сокровенное, сакральное ремесло, чтобы её тайнам мог одни человек научить другого (поэзии учит Бог, а не люди). С другой стороны, человек может научиться писать у другого человека, однако не прямо, а через тексты. Такая учёба будет касаться не столько сути поэзии, сколько её формы, т.е. поэзии, как ремесла. Я, например, не раз брал какое-либо явно гениальное стихотворение поэтов прошлого и сам себя спрашивал: что сделал со своей душой автор, чтобы написать именно так, а не иначе? Как он достиг именно этого эстетического эффекта? Как он воспитал свою личность, чтобы написать именно так, а не по-другому? Я учился писать в основном у Лермонтова, Блока, Цветаевой и Ахматовой. Например, в одном моём стихотворении есть такие строки:
   И встретить ближайшее утро
   Уже не пришлось никому...
   Этот приём, заключающийся в намёке, в недосказанности и называется "психологическо-сопосредованное изображение". Этот приём считается чисто акмеистическим. Он мне очень понравился. Одним из важнейших творческих инструментов стала для меня ассоциативность. В символизме без нее - никуда. Ассоциативностью я овладевал на примерах блоковской "Незнакомки", различных гумилёвских стихотворений, некоторых стихов Лермонтова. Были у меня и другие учебные образцы.
   Тогда-то я и стал поэтом-символистом. Самой родной душой во всей русской и мировой литературе был для меня тогда Александр Александрович Блок. Если бы у меня кто-нибудь спросил, кого из известных поэтов я считаю своей семьёй, то я ответил бы без раздумий, что своими литературными родителями признаю Александра Блока и Марину Цветаеву. Они - мои стихотворные отец и мать, а кроме них есть у меня ещё разные двоюродные и троюродные тёти и дяди, дедушки и бабушки, а так же и другие почтенные литературные предки, являвшиеся когда-то для меня объектом поклонения.
   Немного перефразируя слова известного поэта-символиста Вячеслава Иванова, можно сказать, что я пережил миф, как событие личного опыта, и потом выразил его в своём мистериальном творчестве.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ТРЕТЬЯ. МОЛОДОСТЬ.
   С поступлением в институт (который вскоре стал университетом) для меня начался совершенно другой, новый период в жизни. Я сам изменился до неузнаваемости. От того - хилого, душевно слабого, меланхоличного юноши, каким я был ещё пару лет назад, не осталось и следа. В моей душе произошёл взрыв: силы, эмоции, желания фонтанировали через край. Шутя, запоминал я целые учебники, с первого прочтения заучивал вузовские конспекты, поражал преподавателей, а главное, самого себя, необычайной волей и стремлением всё знать и всё уметь. Дойдя едва до середины первого курса, я стал читать лекции студентам своей же группы. Бывало какому-нибудь преподавателю надо было отлучиться во время занятий по "служебной" надобности (вызывали то в деканат, то в ректорат: ничего не поделаешь - надо идти... ), и он просил меня дочитать за него лекцию или провести семинар. Поскольку я всегда знал материал на несколько занятий вперёд, и к тому же, читал дополнительную литературу, преподаватели всегда могли на меня в трудную минуту положиться. На излёте первого курса доцент Елена Евгеньевна Бондарева сделала относительно меня свой прогноз:
   - Быть Вам скоро аспирантом! - сказала она. Приходите после пятого курса ко мне - я подумаю, что с Вами делать.
   Конечно, такими предложениями я очень гордился.
   В университетские годы я очень сдружился с Людмилой Ивановной Черкун (заместителем декана нашего филфака) и с доцентом Ниной Павловной Тропиной. Собственно говоря, и все другие преподаватели имели со мной самые теплые или, как минимум, лояльные отношения. Конечно, кому же мог не понравиться студент-отличник ("студент-профессор", как меня дразнили одногруппники), относившийся к учёбе с такой страстностью и восторженностью.
   Однажды я участвовал в качестве актёра в студенческом игровом фильме. Кажется, это было на втором курсе. Доцент Демецкая, которая курировала у нас на факультете вопросы культуры и воспитания, попросила меня сыграть Эдварда Радзинского. Я должен был его спародировать. Голос у меня, как раз подходящий, да и внешне я был на него в какой-то мере похож. В образе Радзинского я говорил в кадре примерно следующий текст:
   - Здравствуйте, дорогие мои ребятушки! Расскажу я Вам сейчас добрую сказочку, хорошие мои. Жил да был в одной северной стране один вредный дядька, которого звали Распутин. Натворил он столько бед, дорогие мои деточки, что его решили убить. Вчетвером стреляли в него из наганов, а потом утопили в реке. И поделом же ему, добрые мои малыши...
   Фильм получился очень смешным, ну, а может быть, и не очень, но, во всяком случае, на всеуниверситетском конкурсе игровых роликов он получил первое место. После этого его отправили на аналогичный конкурс в Киев.
   Среди вузовских преподавателей попадались весьма незаурядные личности. Например, когда я учился на подготовительном курсе ХГПУ, у нас читали свои дисциплины профессор Евгений Павлович Полищук (бывший ректор ХПИ) и профессор Виктор Павлович Ковалёв. Полищук преподавал нам историю мировой культуры. Он, помнится, рассказывал о древнешумерском эпосе Гельгемаша. Я слушал его лекцию с большим интересом, а две девчонки, которые сидели за соседней партой, играли в это время в крестики-нолики. Ещё два человека из нашей маленькой спецгруппы вообще не пришли...
   Виктор Павлович Ковалёв читал нам лингвистическую стилистику. Он повествовал по мотивам своей докторской диссертации. Говорил об особой классификации метафор: "живое-живому", "неживое-неживому", "неживое-живому", "живое-неживому"...Мне было слушать его очень занимательно, но рядом кто-то снова мешал своими крестиками-ноликами и громким шепотом бог знает о чём...
   В университете я познакомился с самым молодым профессором на Украине - с Анной Анатольевной Чумаченко. Анна Анатольевна читала у нас украинской фольклор. Она заметила мою жажду знаний и горячность в достижении своих целей и, как-то подозвав меня к себе на перемене, сказала:
   - Я вижу, что Вы хороший студент, но у Вас очень плохой украинский выговор. Такой русский акцент я никогда ещё не слышала. Давайте я буду с Вами бесплатно заниматься, чтобы научить Вас правильно говорить по-украински.
   Я поблагодарил Анну Анатольевну за такое очень лестное предложение, но от занятий отказался. Не хотелось мне быть должным такому известному человеку, да и не любил я украинский язык, честно говоря...
   Когда я учился в университете, мне приходилось выполнять различные общественные обязанности. Самыми интересными были две из них: составление университетского и факультетского гербов и руководство литературной секцией факультетского научного студенческого общества. Мой первый конкурс по геральдике, на который надо было представить проект факультетского герба, я выиграл, и герб, составленный мною, потом целый год красовался на дверях деканата, пока факультет не переименовали и герб не заменили на другой; конкурс на общеуниверситетский герб я проиграл. Моя символика не понравилась ректору Беляеву. Мне потом передали, что Юрий Иванович сказал об этом:
   - Мы - ВУЗ, а не Российская Империя! Нам такой сложный герб не нужен!
   Тем не менее, за участие во всеуниверситетском геральдическом турнире я после четвертого курса был премирован недельной бесплатной поездкой в вузовский пансионат, на море.
   Что касается деятельности в литературоведческой секции научного студенческого общества, то и эта работа казалась мне весьма увлекательной. Я делал лекции по истории и теории литературы, а потом читал их студентам-членам моей секции. За всё время моего обучения я прочитал таких лекций, наверное, около десяти. Большинство из них было посвящено авторам Золотого и Серебряного века русской поэзии. Особенно мне запомнилось моё выступление о творчестве и судьбе Марины Цветаевой. Сколько прекрасного и трагического было в её стихах, сколько боли, гордости, упорства... Моими самыми любимыми стихами Цветаевой были эти:
  
   Поступью сановнически-гордой
Прохожу сквозь строй простонародья.
   На груди - ценою в три угодья -
Господом пожалованный орден.
   Нынче праздник слуг нелицемерных:
Целый дождь - в подхваченные полы!
Это Царь с небесного престола
Орденами оделяет - верных.
   Руки прочь, народ! Моя - добыча!
И сияет на груди суровой
Страстный знак Величья и Отличья,
Орден Льва и Солнца - лист кленовый.
   * * *
   Есть в стане моем - офицерская прямость,
Есть в ребрах моих - офицерская честь.
На всякую муку иду не упрямясь:
   Терпенье солдатское есть!
   Как будто когда-то прикладом и сталью
Мне выправили этот шаг.
Недаром, недаром черкесская талья
И тесный ременный кушак.
   А зорю заслышу - Отец ты мой рoдный! -
Хоть райские - штурмом - врата!
Как будто нарочно для сумки походной -
   Раскинутых плеч широта.
   Всё может - какой инвалид ошалелый
Над люлькой мне песенку спел...
И что-то от этого дня - уцелело:
Я слово беру - на прицел!
   И так мое сердце над Рэ-сэ-фэ-сэром
Скрежещет - корми - не корми! -
   Как будто сама я была офицером
В Октябрьские смертные дни.
   * * *
   Из строгого, стройного храма
Ты вышла на визг площадей...
- Свобода! - Прекрасная Дама
Маркизов и русских князей.
   Свершается страшная спевка, -
Обедня еще впереди!
- Свобода! - Гулящая девка
На шалой солдатской груди!
   Однажды, профессор истории Василий Николаевич Дариенко решил меня поощрить за рвение к наукам и отличное знание своего предмета. Он пригласил меня к себе домой и разрешил выбрать любую книгу по истории, с тем, чтобы я взял её почитать. У меня разбежались глаза! Такого количества материалов о прошлом нашей страны и вообще всего мира я ни видел нигде и никогда. Даже наша домашняя библиотека выглядела не так внушительно на фоне собрания исторических книг профессора Дариенко. Я попросил Василия Николаевича дать мне на время почитать Большую иллюстрированную энциклопедию по геральдике. Вернул я её примерно через пару недель. Прочёл её за это время от корки до корки - на одном дыхании - и остался потом очень доволен.
   Однако, случаи, которые происходили со мной во время учёбы в университете, конечно, бывали разные. Порой я преподавателям просто надоедал своей кипучей жизнедеятельностью и необузданным желанием всё знать.
   Однажды на семинаре по истории старший преподаватель Недзельский спрашивал мою группу по поводу древнего прошлого Украины. Профессор Дариенко надиктовал нам накануне обширный, но, в общем-то, простенький конспект по этой теме. Поскольку мы были студентами-филологами, а не историками, то слишком уж высокие исторические материи нам просто не давали. Отвечать на поставленные вопросы вызвался я. Изложение моего доклада наизусть, без бумажки составило минут сорок (то есть, как раз полпары). Я мог бы продолжать и дольше, но наш преподаватель вдруг раздраженно спросил у меня:
   - Куда Вы лезете?! Мало того, что Вы кроме конспекта использовали для ответа сочинения Карамзина и Большую советскую историческую энциклопедию, но Вы же ещё наверняка начитались учебника археологии для исторических факультетов университетов! Вы специфическую профессиональную терминологию хоть понимаете?! Вы, может быть, полагаете, что будете преподаванием истории зарабатывать себе на жизнь?!
   Я честно признался, что действительно проштудировал накануне учебник археологии, и что он мне очень понравился. В конце концов, преподаватель поставил мне пять баллов и сказал, что на экзамен я могу не являться: отметка "отлично" автоматом мне гарантирована.
   Из-за моего неуёмного желания ответить на все вопросы преподавателей, везде успеть и быть первым во всех делах учёбы мои отношения со студентами-одногруппниками складывались порой не по-хорошему. Девчонки, которые учились вместе со мной, стали на практических и семинарских занятиях устраивать на меня целые облавы. Происходило это примерно так. Преподаватель спрашивает студентов в течение одной пары в соответствии с заранее известными вопросами. Обычно, на одно семинарское занятие таких вопросов приходилось 7-12, в зависимости от их объёма и сложности. Преподаватель, как правило, сначала вызывает добровольцев. Иногда, студенты желающие отвечать по своей доброй воле, находятся. Если предмет сложный или подразумевающий овладение большим объемом информации, желающих отвечать нет. Тогда преподаватель требует, чтобы ответили те студенты, которых вызывает он принудительно. Так протекали практические занятия в тех академгруппах, где не учились такие студенты, как я. В моей же группе всё было совсем по-другому. Преподаватель оглашает первый вопрос, на который он хотел бы услышать ответ добровольца. На этот вопрос вызываюсь отвечать я. Поскольку я излагал материал всегда на память, не по бумажке, правильно и красиво строил фразы и использовал в нём дополнительные материалы, а не только конспект, который начитал накануне профессор, то мой ответ занимает как раз полпары, если не больше. Преподаватель, в конце концов, благодарит меня за замечательную лекцию, ставит в журнал "отлично" и садит на место. Потом он оглашает следующий вопрос, на который он хотел бы услышать добровольный ответ студентов. На второй вопрос опять вызываюсь отвечать я. Иногда мне разрешали ответить и на него. Если преподаватель говорит мне "пожалуйста", я без запинки отвечаю и на второй вопрос. Естественно, что кроме меня на данном семинаре ещё кто-то из студентов себя хочет показать. Поэтому, когда мне разрешалось отвечать на семинаре большие темы или несколько тем одновременно, студенты поднимали настоящий бунт. Не давали мне подойти к кафедре, первые до неё добегали и, обложившись конспектами и учебниками, излагали тему, подглядывая в тексты и совершенно не обращая внимания на то, что преподаватель вызвал меня. Я, конечно, против этого публично протестовал, апеллировал к преподавателю, ведущему занятие, и требовал восстановления справедливости. Девчонки-студентки на меня за это "шипели", а потом ещё и придумывали мне всякие "интересные" прозвища. Например, наша староста Н.Г., которой я особенно мешал учиться, стала называть меня "букой" и "непризнанным гением" (это она так кокетничала)...
   Мой распорядок дня во время учёбы в университете был всегда одним и тем же. В 06.00. - подъём. Умывание, бритьё, завтрак. С 07.00. - Штудирование учебников, конспектов и другой литературы. В 12.00 - выход в университет - на занятия. Шёл пешком минут сорок. Потом минут 15-20 оставалось на то, чтобы найти нужную аудиторию и бегло повторить выученный материал. В 13.00 - начало занятий. В 17.00. - уход из ВУЗа. Тут время могло, конечно, меняться в зависимости от того, сколько было пар. Шёл я домой всегда через парк Ленинского комсомола и ул. Суворова (гулял) В 18.00 - приход домой, обед, отдых. С 19.00. - Штудирование учебников и конспектов, чтение книг художественной литературы, которые необходимо было знать по программе. В 00.00. - ужин и отход ко сну. Если учебный материал был уж очень интересным, иногда засиживался и до двух-трёх часов ночи.
   Девушки по мне стали сходить с ума. Но я сразу понял, что "воевать" на два фронта (на любовный и на учебный) я не смогу, поэтому всем девушкам неизменно отказывал. Уж очень мне хотелось окончить университет с красным дипломом и поступить в аспирантуру! Перспектива сделать научную карьеру манила меня, как зайца морковка. Я хотел повторить судьбу отца - стать учёным, кандидатом, хоть и не медицинских, но зато филологических наук!
   Будучи на втором курсе, я стал участвовать в заседаниях литературного клуба "Улей". Этот литературный кружок был молодёжным, многие его завсегдатаи принадлежали к андеграунду. Я как классический автор андеграунд со всеми его новомодными и хамоватыми "штучками" очень не любил, но поэты-авангардисты относились ко мне дружески, и я два года участвовал в их литературном общении. Они, в общем, ценили моё творчество, но говорили, что всё это по большому счёту прошлый век, архаика. Одним словом, они держали меня в клубе, как интересный музейный экспонат. Но я на них совершенно не обижался.
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Папа в те годы нередко оказывал людям бесплатную медицинскую помощь, занимался благотворительностью. Я хорошо помню, как приходили к нему какие-то серые, неприметные личности. Как, правило, это были крестьяне из далёких херсонских сёл. Заплатить за официальное обследование они не могли (а, может быть, не хотели). Узнав в Тропинке, где одно время работал отец, что в городе есть хороший доктор, который очень жалостливо относится к людям, они шли к нему в УТоС на приём.
   Папа очень любил наш дом. Любил сад, зелень, разные вкусные овощи и фрукты, которые росли у нас просто повсеместно. Иногда мы с ним вместе сидели на скамейке у веранды. Помню, как сейчас, один сентябрьский день. Было тихо. Со всех сторон нас окружала густая тёмная листва. Сквозь сомкнутые кроны деревьев пробивались золотые лучи раннего, утреннего солнца. Было прохладно. Куст мускатного винограда "Изабелла", росший в другом конце двора, испускал аромат, который папе очень нравился. На душе у нас был покой и умиротворение...
  
  
  
   * * * * *
  
  
  
   Уже, будучи на пятом курсе, мне довелось написать одну "лишнюю", так сказать, "курсовую работу". Хотя все выпускники на последнем курсе писали только дипломную, я захотел помимо дипломной работы, "поразвлечься" ещё чем-нибудь эдаким, и попросил у Нины Павловны Тропиной, чтобы она дала мне тему курсовой по её предмету (по общему языкознанию). Нина Павловна сказала, что я не маленький и могу выбрать сам. Я решил писать работу по теме: "Предки и потомки носителей ностратических языков: палеолингвистический, археологический и расовогенетический аспекты исследования". Написал я эту курсовую примерно за неделю. Денно и нощно в течение всего этого периода сидел в библиотеках. В Историческом музее выпросил журнал, где было написано о дивергенции древних языков и о том, по каким гаплагруппам распределяют ученые их носителей. Было, конечно, там и много других интересностей, но объём поджимал (не больше 40 страниц формата А4), поэтому много материала пришлось оставить за бортом моего исследования.
   Когда я стал докладывать работу Нине Павловне в присутствии всей моей 511-й группы, никто ничего не понял. Ностратика у нас как особое лингвистическое учение не преподавалась, а что касается археологических и биологических аспектов моей работы, то о них мои одногруппники и вовсе не захотели ничего знать. Если бы Нина Павловна не настояла, на том, чтобы они закончили шуметь и дали мне возможность доложить хотя бы те вопросы, которые касались нашей специальности, то они бы и палеолингвистическую составляющую моей курсовой проигнорировали. В результате все были в восторге: группа, отпущенная преподавателем домой чуть-чуть раньше звонка на перемену (это была последняя пара); я, получивший "пятёрку", а так же право не являться на Общее языкознание до конца семестра и на экзамен и Нина Павловна, порадовавшаяся тому, какого перспективного исследователя и, можно сказать, будущего учёного она воспитала.
   Несмотря на мою отличную учёбу в ХГПУ, красного диплома я так и не получил. Виной этому было то, что, будучи на третьем курсе, я поссорился на политической почве с доцентом N.N., который ломал из себя украинского националиста, хотя при советской власти он был убеждённым коммунистом. N.N. в какой-то момент начал ставить мне одни круглые тройки по своему предмету - современный украинский язык. Со временем его тройки меня и "утопили".
   В последствие, получить "синий" диплом мне было очень обидно, но ничего уже нельзя было поделать... Да и в конце концов, ни дипломом единым жив человек...
   Помню радостным для меня мероприятием была процедура вручения дипломов. Всех выпускников по очереди вызывали на возвышенный помост актового зала, к ректору, который в торжественной обстановке, в присутствии чуть ли ни всего университета вручал синие и красные корочки. Честно говоря, тот день врезался в мою память даже не официальными торжествами, а общением с одной моей бывшей одногруппницей, которая тогда уже училась на другом факультете. Её звали И... Она была профессиональной вокалисткой, хотя и занималась на историко-филологической специальности. Накануне я подарил ей рукопись своих самых лучших стихов о любви. На неё они произвели настолько сильное впечатление, что она, увидев меня неподалёку от главного корпуса ХГУ, подошла и стала сразу благодарить за настоящее искусство. Потом И... растрогалась. На её глазах появились слёзы. Она крепко-крепко обняла меня за шею, поцеловала, прижалась ко мне с такой страстью и искренностью, на которые способна далеко не каждая женщина... Тогда я так остро и ярко почувствовал запах женщины: запах волос, терпковатый аромат дорогого парфюма; ощутил на своей щеке её тёплое дыхание... Я обнял её за талию - нежную, тугую, по-девичьи стройную, а она шептала мне что-то о том, что любит меня, любит мои замечательные стихи и вообще любит весь мир - такой загадочный и непостижимый... Так мы с нею и стояли в обнимку на глазах у многочисленного студенческого народа, пришедшего получить свои дипломы. Вообще она всегда была очень сентиментальным и добрым человеком. Когда И... пела, она часто срывалась на слёзы. Эта черта есть у многих людей искусства, для которых их творчество - это исповедь перед Богом. Они вживаются в художественный образ настолько сильно, что чувства начинают переполнять душу, изливаться наружу чистыми и щемящими слезами радости, слезами катарсиса. Хотя уже и прошло много лет с тех пор, но я до сих пор, вспоминая этот случай, ощущаю тепло и какую-то сладковатую досаду... Очень жаль, что с тех пор с И... мы так не разу и не встретились...
   В 2000 году к нам в очередной раз приехал Сергей. На сей раз его приезд был не простым посещением отца: он должен был решить одно очень важное дело. Серёже было необходимо получить от отца разрешение на выезд заграницу. Они с Зинаидой и детьми решили покинуть страну навсегда и перебраться на родину Зининых предков.
   Папа был против. Он сказал Сергею:
   - Куда ты едешь?! В страну, где к тебе будут относиться враждебно!? Местные жители будут считать тебя врагом. Ты не найдёшь там работы, не подтвердишь диплом, не обеспечишь своих детей и станешь, в конце концов, неприкаянным и вечно неудовлетворённом жизнью человеком.
   Сергей с папой полностью согласился, но заявил, что не хочет бросать детей, отпуская их одних, но, в тоже время, не хочет, чтобы они остались на Украине, потому, что здесь нищета и нет никакой перспективы для людей. Папа предложил ему остаться жить в Херсоне и работать тут по своей врачебной специальности. Сергей от этого отказался.
   - Ну, что ж, будь, что будет, - сказал папа...
   Он подписал для Сергея своё разрешение на выезд из страны и больше на эту тему разговоров не было...
   Мой брат пробыл у нас около недели. Он в глубине души, конечно, понимал, что дела его оставляют желать лучшего, дело "табак", как говориться, но он ничего не мог уже поделать: машина отъезда была запущенна на полные обороты, его жена в Ивано-Франковске уже оформляла документы, дети паковали вещи - и у всех было "чемоданное" настроение...
   В Херсоне тогда была ранняя осень - возможно лучшая пора в наших краях. Уже благоухали в нашем саду спелые фрукты и овощи, ушла летняя жара, и держалась ровная тёплая погода. Когда у меня кончались пары в университете, мы с Серёжей гуляли по паркам, смотрели сквозь листву на теплое золотое Солнце, любовались, находясь на набережной у областной библиотеки, днепровскими далями. Там, за речными островами простиралась бескрайняя таврическая степь, кое-где виднелась уже буровато-желтоватая листва деревьев, вдалеке - какие-то туманные строения Цурюпинска, а ещё дальше - сероватый горизонт, упиравшийся в синее-синее небо...
   Как правило, напоследок, уже идя домой, мы брали в магазине "Таврия" пару бутылок разливного красного вина и чего-нибудь пожевать. Дома Сергей рассказывал о своей долгой и одновременно с тем, очень короткой жизни, строил планы на будущее, делал какие-то предположения... Мы пили вино, и жизнь казалась нам, хотя такой трудной, неоднозначной, порой трагической, но всё-таки чертовски интересной штукой...
   Настал день, когда Сергею надо было уезжать в Ивано-Франковск. Я, папа и брат поехали на вокзал. Он сел в поезд. Отец уже не пытался его остановить. Он просто молчал, стоя рядом с составом. Сергей говорил какие-то ничего не значащие, банальные фразы...
   - Когда я приеду на новое место, я тебе напишу, папа, - сказал он.
   Отец, кажется, и не слушал его вовсе...
   Поезд тронулся. Сергей и отец помахали друг другу на прощанье. Потом состав стал набирать скорость... Прозвучал гудок... Толпа, стоявшая у железнодорожных путей, стала постепенно рассеиваться. Мы с папой на перроне остались одни...
  
  
  
   * * * * *
  
  
  
   Однажды мы с папой пошли вместе в гости к Александре Николаевне Доррер. Графиня приготовила маленькое угощение: вкусные печенья со сливочным маслом, мёд и чай. Мы долго разговаривали на различные общекультурные темы: конечно же, как всегда о предках, о трудной жизни во время войны, о судьбах России. Я её спросил о том, какой она может дать прогноз по поводу будущего нашего народа. Она сказала, что обязательно будет лучше, что жизнь очень длинная и сложная штука и что она никогда не стоит на месте. Что-то приходит, что-то уходит, становится то лучше, то хуже, то опять лучше. Она очень верила в политику новых российских властей (тогда, как раз, на первый срок избрали Путина). Александра Николаевна очень надеялась на то, что Россия обязательно станет процветающей и сильной страной. Неурядицы 90-х годов она сравнивала со смутным временем, которое было в России в начале XVII века. Но это смутное время кончилось, и наше Отечество, окрепнув от войны и усобиц, стало вновь великой европейской и мировой державой.
   Потом разговор зашел обо мне. Отец рассказал Александре Николаевне о том, что я ленив и мечтателен. Эти качества зачастую мешают человеку в жизни, считал он. Графиня, помолчав немножко, попросила меня пойти на кухню и поставить ещё чайку. Я вышел из комнаты. Наливая воду в чайник и ставя его на огонь, я слышал продолжение разговора папы с Александрой Николаевной.
   - В Вашем сыне чувствуется порода, - сказала она. Павел очень талантлив. Будем надеяться, что его судьба сложится благополучно.
   - Да, я тоже замечаю в нём породу, - сказал папа. Но таким вот людям в жизни, как правило, и не везёт...
   К сожалению, тогда я не придал папиным словам должного значения. Увы, они оказались пророческими...
   Папа очень дружил с Александрой Николаевной Доррер. Между ними было много общего: возраст, огромный житейский опыт, жизненные трагедии и тяготы за плечами, благоговейное отношение к истории, к искусствам. Это были два мудреца и мыслителя, которые порой поражали своей прозорливостью, умом, всепониманием. Все прогнозы, сделанные графиней Доррер и моим отцом по поводу меня, полностью сбылись. Они оба были последними хранителями настоящего дворянского духа и традиций в нашем крае. Среди членов Херсонского Дворянского Собрания младших возрастов не было никого, кто мог бы сравниться с ними даже близко.
   Будучи на четвертом курсе ХГПУ я стал активнее писать. В творчестве возник новый всплеск. Бывало, в день мне удавалось написать по два действительно хороших, профессиональных стихотворения, а это очень много.
   С большим удовольствием и с немалыми надеждами на будущую успешную карьеру я проучился в Херсонском государственном педагогическом университете пять лет.
   Со временем моя утончённость стала блекнуть. В молодости и зрелости она полностью ушла. Я стал человеком мыслящим и чувствующим совершенно реалистично, прагматично, трагически. С течением времени я стал остро ощущать весь ужас того жестокого и безумного действа, имя которому - ЖИЗНЬ. В юности я задавался вопросом о смысле бытия (да кто ни думал об этом по молодости лет?). В зрелые годы пришло понимание абсурдности и бессмысленности человеческой жизни. "Жизнь, - думал я, - это такой спектакль, в котором всё решено за нас. Каждый актёр получил свою роль, каждый живёт на сцене, находясь в строгих рамках сюжета, фабулы, режиссёрского замысла. Актёр является рабом своего жизненного театра и своей пьесы, он ничего не может изменить. Лицедействуй, как можешь, или... умри... "
   Тяжелые жизненные события иногда что-то ломали в моей душе. Так произошло впервые, когда умерли дедушка и бабушка - родители моей матери. Я их очень любил, особенно дедушку, который всегда для меня отождествлялся с мужественностью, силой, могуществом. В нём заключалось настоящее мужское начало. Это качество мне в нём особенно нравилось потому, что оно было присуще близкому мне человеку. Всегда хорошо и комфортно быть внуком сильного мира сего.
   Второй душевный перелом произошёл у меня, когда я уходил из Гидрометтехникума. В моём сознании никак не укладывалось, как можно было проучиться два года и в результате не заслужить даже Аттестата Зрелости.
   Третья душевная травма - это разрыв моей семьи с Дворянским Собранием, сопровождавшийся постоянными интригами со стороны нашего губернского предводителя, какими-то подковёрными делишками, а зачастую и прямым предательством. Предательство - это страшная кара, падающая на головы порядочных и легковерных людей. Предают всегда близкие, и от этого становится только больнее и страшнее...
   Потом моя душа жила дальше. Она получала новые увечья, её била жизнь по всем бокам, делая больно, невыносимо больно... С каждой новой травмой моя вера в Добро и Справедливость становилась всё меньше и меньше. В какой-то момент она исчезла полностью.
   "Я всю жизнь служил Добру, - думал я, - писал хорошие стихи, в которых призывал людей к Благородству и Красоте, не обижал никого и прощал, когда обижали меня, почему же я не заслужил, того, чтобы ко мне относились по-человечески?!" В моей голове постоянно крутилась вот какая мысль: "Если мир устроен жестоко, по-скотски и по-идиотски, то и жить не стоит... " В моей душе долгие годы зрело омерзение перед жизнью. Если в юности оно смягчалось утончённостью, поэтическими способностями, которые уводили меня от суровой реальности в страну мистических и прекрасных грёз, то в более зрелом возрасте, это чувство стало овладевать мною всё сильнее. Нравственная гадливость по отношению к жизненным реалиям стала в какой-то момент меня буквально сжигать изнутри, испепелять мою душу... Я много думал, но не мог ответить на вопросы волновавшие меня: "Почему в жизни всё решает сила, жестокость, злость?". "Кто так установил, что люди постоянно должны между собой бороться без правил и жалости, воевать друг с другом за место под солнцем!?". "Неужели люди такие скоты, что они постоянно должны выживать в этой жизни за счёт других!?". "Кто возвёл весь этот маразм в ранг закона?". "Кто тот идиот, который сделал безумие повседневной реальностью?" "Почему наглые и подлые людишки правят миром, а добрые люди очень многие ещё в юности сходят в могилу?". "Почему литературный талант признают только за сильными или прославленными личностями, а если ты талантливый, но безвестный автор, то другие априори тебя будут считать никем и ничем?". Я всегда думал, что уровень способностей в каком-либо деле и уровень известности - это совершенно разные величины, которые друг от друга мало в чём зависят. "Почему близким людям, которые нас любят и оберегают, мы часто плюём в душу, даже не замечая этого, а своим врагам, которых бы стоило сжить со свету за их подлость, мы кланяемся в ножки?". Где логика, где здравый смысл, где совесть, наконец??? Жизнь всё острее и острее представлялась мне театром абсурда, а Главный Режиссёр этого театра - идиотом и подлецом...
  
  
  
  
   ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. ЗРЕЛОСТЬ.
   С получением вузовского диплома началась моя взрослая жизнь. В аспирантуре мне закрепиться не удалось, хотя мой научный руководитель профессор Евдокия Петровна Голобородько и пыталась мне в этом помочь. Денег, чтобы продолжить дальнейшую учёбу, не было. Это стало главной причиной того, что моя научная карьера не состоялась.
   Первым моим местом работы был Центр детского творчества Комсомольского района города Херсона. Деятельность моя заключалась в том, что я должен был набирать детей на курсы по литературному и историческому краеведенью, а потом эти курсы вести. Дети, конечно же, такие занятия посещать отказывались (они и в школе основные предметы учить не желают, не то, что дополнительные), поэтому на мои кружки мало, кто ходил. Работа была трудной и нервозной. Постоянно донимало начальство, которое требовало, само не зная что; донимали и родители детей, имеющие пятиклассное образование, но при этом пытавшиеся командовать чуть ли не всем педколлективом Центра; страшно надоедали кучи бумажек, которые надо было заполнить и сдать в срок.
   С 2002 года я начал активно посещать Областную литературную гостиную. Туда приходили разные люди, беседовали друг с другом на литературные, исторические, философские и прочие культурные темы. К их кругу присоединился и я.
   На протяжении всего 2001 года от Сергея приходили, в общем-то, не плохие вести. Он получил жильё на новом месте, стал учить язык и готовиться к экзаменам на врача. Защищать ему свой советский диплом, конечно, было очень тяжело, но таковы были обязательные условия его вхождения в новую жизнь.
   В 2002 году продолжали приходить от брата хорошие новости. Сергей писал нам, что сдал экзамены по языку и скоро сдаст экзамены по специальности - учёба его по врачебному делу шла полным ходом.
   Как-то нам позвонила Зина - Сергеева жена. Я этому немного удивился, так как она никогда особенной потребности в общении с нами не испытывала, а тут вдруг взяла и сама позвонила.
   Зина сказала в трубку:
   - Серёжа умер...
   - Как умер, - ответил я ей, - ему же всего 42 года?!
   Дальше последовало долгое молчание. Потом Зинаида рассказала, что Сергей скончался во сне, совершенно не испытывая каких-либо физических мучений. Он последнее время очень задыхался. У него начались серьёзные проблемы с сердцем, но посещение кардиолога он всё откладывал до лучших времён.
   Через некоторое время Зинаида прислала письмо, в котором сообщила, что переезжает на новое место, и что потом она нам обязательно напишет. С тех пор прошло много-много лет, но вестей от неё мы так и не получили...
   Папе, который в 2002 году себя уже очень плохо чувствовал, мы долго не говорили о смерти его старшего сына. Но он часто спрашивал о нём, всё удивлялся, почему Сергей не пишет и не звонит. В конце концов, мама ему рассказала всю правду. Отец долгое время не мог прийти в себя, не с кем не разговаривал, был хмурым и подавленным.
   Мы с папой иногда, сидя в нашем тенистом, густо заросшем всевозможной зеленью саду, размышляли о жизни и о будущем Украины. Точнее, это он размышлял, а я его слушал, всматриваясь духовным зрением в его слова и пытаясь прочувствовать до глубины души их смысл.
   - Честных людей нет, - говорил он не раз.
   - Никому не верь. Всякий человек тебя обманет и сделает так, как ему выгодно. Век благородства и порядочности прошёл.
   Это обстоятельство особенно удручало его. Отец одно время, в юности, свято верил в добро и справедливость. Милосердие, гуманизм, доброе отношение к людям всегда были его сущностью. Даже фронт и лагерь не отбили у него охоту поступать по-человечески. Потому, я думаю, он и выбрал себе профессию врача, что она давала ему широкие возможности делать людям добро.
   Ещё папа очень сожалел, что век славянства на планете Земля, как считал он, идёт к своему закату. Россия сейчас ослаблена, Украина и Белоруссия тем более. Западных и южных славян Америка и Европа неизбежно поглотят в экономическом и культурном плане, а затем переварят. США купили Польшу. Она вступила в НАТО. Там же оказалась и Болгария. Югославия уничтожена благодаря войне, развязанной на Балканах Америкой.
   Украина экономически бедствует. Создаётся полное впечатление, что кто-то специально поставил её население в невыносимые условия. Кто-то хочет, чтобы украинцы вымерли как народ. Отец это видел и понимал. Он не раз ставил передо мной риторический вопрос:
   - Что будет с этим народом, когда от времени развалятся все "хрущевки" и "брежневки", построенные при советской власти, когда развалятся дома царской постройки? Новое жильё в стране не возводится и не будет возводиться - где же через двадцать-тридцать лет будут жить все эти люди? Станут бомжами?..
   Отец понимал, что в социо-культурном отношении наш современный народ воспитывается властью и самими условиями жизни в соответствии с принципами "Большого Хапка" и "Великой Халявы". Всякие воры и нечистые на руку дельцы сейчас правят бал в нашей стране. Полная вседозволенность и безнаказанность делают их всевластными поработителями собственного народа.
   Папа прекрасно видел, что многие женщины сейчас превратились в баб - алчных, наглых, беспринципных стяжательниц и блудниц. Почти вековая феминистическая, да и большевистская пропаганда не прошла даром. Все нынешние законы, как социальные, так и юридические находятся на стороне этих самых баб. Мужчины загнаны в угол. Папа не раз вспоминал, какие женщины были встарь. Они действительно могли претендовать на звание блоковских Незнакомок и пушкинских Татьян Лариных.
   В начале 2003 года я выпустил в свет свой первый поэтический сборник "Святилище огня". Это было важное событие в моей жизни. Я понял, что, кажется, состоялся, как поэт. Впрочем, в этом акте моего литературного самоутверждения был и один большой минус: на издание книги я потратил немаленькие деньги. Потом я очень жалел об этом, но публиковать свои книги не бросил...
   Как-то я услышал в литгостиной, что в Херсоне существует литературный клуб "Эллинг". Мне говорили, что в "Эллинг" ходит одна очень талантливая и интересная поэтесса Александра Барболина. Я, честно, говоря, не мог себе представить, чтобы в нашем городе среди унылой колхозной писательской "интеллигенции" появился действительно достойный автор. И я с любопытством решил пойти на заседание этого клуба.
   "Эллинг" (бывший литературный кружок судозавода) тогда был сравнительно многолюдным литобъединением. Он собирался в уютном полуподвале Областного дома учителя. Эллинговцы меня приняли вполне дружески. Я со временем влился в их творческий коллектив. Активными членами клуба тогда были Николай Довгай, Леонид Марченко, Владимир Плоткин, Юрий Несин, Александра Барболина, Наталья Кислинская (председатель) и другие авторы.
   С Натальей Кислинской я сразу начал сближаться. Помню, как пригласил её к себе домой - в гости. Она охотно согласилась придти. Мы долго разговаривали на разные светские темы. Папа спросил, есть ли у неё семья? Наташа сказала, что мужа у неё нет (она в разводе), но есть двое взрослых детей - Вероника и Антон. Папа её попросил, чтобы она нашла мне невесту, а то, мол, больно уж я в "девках" засиделся. Наталья обещала помочь в этом вопросе, тем более, что её дочь тогда уходила от первого мужа. Наташа обещала её со мной познакомить. Эта просьба моего отца впоследствии станет иронией судьбы...
   Месяцев через восемь после моего появления в "Эллинге", этот клуб раскололся на две части. Причиной таких изменений послужил солидный скандал. Николай Каляка стал от имени клуба выпускать свой собственный альманах. Некоторые авторы этому возмутились, потому что это было сделано Калякой как бы инкогнито (он должен был спросить разрешение у клуба, считали многие, поставить коллег в известность). Другие встали на его защиту. На одном из заседаний клуб раскололся на две враждующие партии "За Каляку" и "Против Каляки". Я оказался во второй партии. Литераторы, вставшие на защиту Николая Михайловича, объявили, что больше не будут ходить в "Эллинг". Впоследствии эта группа пополнила ряды литературного клуба "Вектор", находящегося под руководством Довгая. Другая, антикалякинская группа назвала себя клубом "Млечный Путь".
   С некоторыми литераторами "Млечного Пути" я сдружился по-настоящему. Саша Барболина и Юра Несин стали близкими мне по духу людьми на многие годы. Наталья Кислинская сразу стала мне благоволить по-особому. От первого моего появления в клубе и до того момента, когда наши с ней отношения стали действительно близкими, прошло максимум полгода.
   Мы с Наташей почти каждый день часами разговаривали по телефону. Я её приглашал гулять по городу. Она всегда на это охотно соглашалась, иногда сама приглашала меня куда-нибудь. Однажды мы пошли с ней в дубовую рощу, которая находится на Шуменском. Там мы долго прогуливались под дубами, читали друг другу стихи, она рассказывала мне о возвышенной, но трагичной любви Айвазовского и Марии Тальони. Я тогда почувствовал в ней такую мощную женскую энергетику, такое тепло, обращенное ко мне, такую заботу...
   Как складывались мои отношения с Наташей в ранний период? Перестав быть друзьями, и став друг для друга мужчиной и женщиной, мы постоянно говорили друг другу слова любви, нежности и восхищения, постоянно проявляли друг к другу внимание и заботу. Мы не чаяли друг в друге души - так можно охарактеризовать наши отношения одной фразой.
   Наташа была не только хорошей поэтессой, но и сильной художницей. Её акварельные и масляные работы знают многие херсонские любители изящных художеств, в том числе и литераторы. Она часто дарила свою живопись коллегам, так сказать, по перу и топору.
   От природы очень женственная и обаятельная, в момент, когда Наташа садилась за мольберт и начинала писать, в её движениях появлялась какая-то едва заметная грация, утончённость, изящество... Я всегда обожал наблюдать за ней, когда она работала над очередной картиной. Сама же Наташа в такие моменты рядом с собой меня только терпела. А когда я начинал приставать с разговорами или ласками, говорила мне лишь одно:
   - Не мешай мне - я творю!
   Полгода наших "ранних" отношений с ней прошли, как один миг. Наступил август 2003 года. 20-го числа у Наташи как раз был день рождения. Мы его здорово отпраздновали: с вкусными яствами, прогулками по живописным местам города и декламацией поздравительных стихов. Между нами произошло чудо любви - самое прекрасное из чудес этого Мира.
   Наташа происходила из интеллигентной семьи. Её отец был офицером-фронтовиком, старшим лейтенантом кавалерии, потом интендантской службы; её мама работала журналистом. Наташины предки по материнской линии были купцами. Она происходила из казанско-чешламских купцов Селивановых. Родоначальник Селивановых - Дермидонт (Селиван) Иванов, живший в середине XIX века, являлся очень богатым человеком. Он даже мог бы себе оформить членство в первой гильдии (уровень дохода позволял), но тогда ему пришлось бы платить налоги, а ему этого делать очень не хотелось... Поэтому жил Дермидонт, как бедняк, а большие суммы, заработанные коммерцией, хранил в Московских и Санкт-Петербургских банках. Какие-то торговые дела были у него с Англией. Есть свидетельства о том, что он жил одно время в Лондоне и от англичанки у него были дети. Потомки этих детей живут в Великобритании и поныне. И даже кто-то из них переписывался с одной Наташиной племянницей.
   Наташа - очень необычный человек. Она умела быть восторженной дурочкой, наивной, заботливой, очень женственной... И в месте с тем - умной, художественно одаренной, влюбчивой, умеющей одеваться и выглядеть с большим вкусом, светской львицей, нежной и ласковой, как кошка, привязчивой, изящной и утонченной, при этом ненасытной до плотских утех, а ещё: волевой, подлой, вероломной, прекрасной актрисой, могущей убедить кого угодно в чем угодно, бойцовой собакой, обладающей практически смертельной хваткой, расчетливым стратегом, способным просчитать поведение своего врага на несколько ходов вперед... Наташе под силу параллельно использовать различных людей в своих интересах. Такие женщины становятся агентами спецслужб, дипломатами, серыми кардиналами в правительствах и олигархических кругах... Она была человеком прекрасным и ужасным одновременно...
   Осень 2003 года стала для меня одновременно счастливым и трагическим временем. В сентябре обнаружилось, что Наташа беременна. Ей почему-то казалось, что у нас будет непременно девочка. Срок ещё был очень короткий (недели три - четыре), но в половой принадлежности будущего ребёнка она была совершенно уверена. Для меня эта новость была огромной радостью. Я всегда хотел иметь ребёнка, особенно дочь. Я ещё и не успел подумать, как ребенка назвать, но Наташа уже решила, что дочь назовём Александрой. Я на это имя согласился.
   По такому случаю, как рождение дочери, мы решили пожениться. Правда, в ЗАГС Наташе идти как-то не хотелось (она как замужняя женщина лишилась бы субсидии на оплату квартиры), поэтому мы запланировали обвенчаться в православном храме.
   Наташина беременность протекала нормально. Я через папу наводил справки о том, в какой хороший роддом можно было бы пристроить будущую мамашу.
   У моего отца перспектива прибавления семейства, честно говоря, большого энтузиазма не вызвала. Он, как-то пообщавшись с Натальей, вдруг сказал, обращаясь ко мне:
   - Она очень лукавая, берегись её...
   Я этим словам особого значения не придал. Я был тогда счастлив и влюблён, я получал от новой знакомой всё, что нужно мужчине, и до того, что будет дальше плохого или неожиданного, мне не было никакого дела.
   Всю осень я таскал Наталье разные вкусности, заботился о ней и ублажал, как только мог. Хотя Саша ещё не родилась, я прикипел к ней всей душёй. Неся вкусный кусочек моей второй половинке, я думал, что обязательно питательные вещества от этого кусочка попадут и Сашечке. Я готовился стать отцом, думал, где бы найти вторую работу, чтобы лучше материально обеспечить свою семью. Наталья уверяла, что наша дочь непременно станет сильным и самостоятельным в жизни человеком, ведь у неё такая же сильная и самостоятельная мать. Я на все на это не возражал.
   Я так привык к существованию нашей дочери, что даже посвятил ей стихотворение:
  
   Родила мне женушка,
   Как сама, точь-в-точь,
   Маленькое Солнышко-
   Александру-дочь.
  
   Хоть и к маме ближе
   По чертам лица,
   Норовом, предвижу,
   Дочь пойдет в отца.
  
   Смотрит дочь часами
   На портрет, где в ряд
   Бравые, с усами
   Прадеды стоят.
  
   От хандры и стрессов
   Средства лучше нет,
   Чем краса эфесов,
   Шпор и эполет.
  
   Но от мамы, все же,
   Дочь возьмет сполна:
   Нежной будет тоже,
   Тонкой, как она.
  
   Дочку мать прилежно
   Выучит всему -
   Много знать полезно
   Женскому уму.
  
   Зная мира тайны,
   Страсти и грехи,
   Будет ни случайно
   Сочинять стихи.
  
   Однажды я, как всегда, позвонил Наташе, чтобы сказать "Доброе утро", ну и осведомиться о здоровье. Она сообщила, что всю ночь не спала и очень плохо себя чувствовала.
   - Мне очень плохо... Я чуть не умерла, - сказала она...
   Я, конечно же, приехал сразу к ней домой, чтобы выяснить, в чём же всё-таки дело. Наташа сказала мне, что находится в тяжёлом состоянии и что у неё был выкидыш.
   - У нас не будет ребёнка, - довершила она своё немногословное объяснение...
   Горю моему не было придела! Я ощутил такую боль, как будто у меня умер настоящий, живой, родившийся ребёнок, ребёнок, которого я видел и слышал, кормил и качал на руках, оберегал от опасностей и давал наставления на долгую и трудную жизнь...
   От Натальи я пошёл домой пешком - через весь город. Ничего не замечая и не видя перед собой, я всё думал, как же так могло произойти?! В моей душе постоянно происходил внутренний диалог.
   - Наверное, это я во всём виноват?! Да, конечно же, я, - вдруг остро и пронзительно мелькнуло у меня в голове! Я недостаточно любил Наталью, я плохо о ней заботился во время беременности, я скверный и ничтожный человек!
   Как дошел домой, не помню, помню только, что разделся и лёг спать, с головой накрывшись подушкой...
  
  
  
   * * * * *
  
  
  
   В 2003 году папа наконец-таки ушел на пенсию. В тот год ему исполнилось ровно 80 лет. Отец, наверное, работал бы и дольше, но он стал себя очень плохо чувствовать. Огромная вина за то, что папа работал из последних сил и до самого конца, лежит на мне. Я почти всегда зарабатывал мало (средств нашей семье часто не хватало), да и те деньги, что у меня были, я тратил или на публикование своих книг, или на женщин. Сейчас, по прошествии стольких лет, мне остается только сказать: "Прости меня, папа, что я оказался плохим сыном... "
   В 2004 году (4 марта) умер дядя Вова Тропин. У меня всегда были с ним хорошие отношения. Мы иногда беседовали с ним о жизни, и он рассказывал мне свои тяжелые, но полные жизненного смысла и опытности истории.
   Однажды он мне сказал:
   - А знаешь, почему наш народ так плохо живет сейчас? Потому, что мы не умеем работать и отвечать за свои поступки. Большевики уничтожили весь цвет нации, осталась жить одна только серая масса, попрятавшаяся в лихую годину по углам. Всех лучших выбили, потому, что они не побоялись бороться за свои права. Наш нынешний народ - это потомки крестьянской голытьбы и городского хулиганья... Гнилой человеческий материал...
   Я слушал размышления дяди Вовы о наших людях и пытался внутренне что-то возразить ему, но возражать, по существу, было нечего...
   30 апреля 2004 года мы с Наташей обвенчались. Произошло это в церкви на старом кладбище (на улице Ушакова). Совершил над нами обряд сын Наташиного знакомого священника, который и сам был батюшкой, - Александр Витальевич Коростылёв. Свидетелей у нас не было. Мы приглашали Сергея и Александру Барболиных поприсутствовать, но они, сославшись на занятость Сергея, отказались. Саша одна придти не захотела.
   После венчания я ехал домой к супруге совершенно счастливым человеком.
   - Вот, теперь и у меня есть собственная официальная семья! - думал я.
   Установилось жаркое сухое лето. Я приезжал к Наташе, как правило, в пятницу или субботу и оставался у неё дома до воскресного вечера.
   Наташа любила всякие красивые и святые места, овеянные очарованием древности. Например, старинные воинские захоронения вызывали в её душе особый трепет и благоговение. Гуляя по Херсону в выходные, мы часто захаживали с ней в Екатерининский собор, неспешно ходили по его окрестностям. Тамошнее кладбище, на котором похоронены генерал-поручик, принц Александр Вюртенберг-Штутгартский, бригадир Горич, инженер-полковник Корсаков, губернатор Синельников (а в самом соборе светлейший князь Потёмкин-Таврический) и некоторые другие очень уважаемые лица, являлось для моей супруги, и музеем, и мемориалом поклонения воинской доблести и славе, и памятным местом, сохранившим живые свидетельства прошлой мощи нашего великого Отечества - Российской Империи. У Наташи был своеобразный культ воинской силы и мужественности. Она всегда чувствовала острейшую благодарность, адресованную мужчинам, совершившим ратные подвиги или просто участвовавшим в войне. По видимому, такое отношение к мужчине-воину было воспитано в Наташе её отцом ещё с самого раннего детства. Будучи офицером-фронтовиком, он привил дочери такой взгляд на вещи. Не исключено, что это её свойство было обусловлено генетически. Впрочем, успешные мужчины-художники и мужчины-поэты, произведения которых моей супруге нравились, тоже вызывали в её душе не меньшее уважение. Однажды, после очередного посещения Екатерининского собора она написала такое стихотворение.
  
   У каждого своя война,
   Любовь и смерть, своя весна.
   Своё звучанье тишины
   И ностальгические сны.
   Своё сложение стиха,
   Своё понятие греха,
   И тело - для души одежда,
   И, как спасение, - надежда.
   И память, как стальной капкан,
   В нём свой Берлин и свой Афган,
   И дождь за сумрачным окном,
   И незабытый отчий дом.
   И очень верится, что есть
   Своё Отечество и Честь.
  
   В 2004-м году мы с Наташей ездили на кладбища, чтобы навестить предков. Сначала отправились на могилу её отца (там же похоронена и её мать). Могила находится на "правом" Камышанском кладбище. Памятник Наташеному отцу представлял собой два железных квадратных столбика разной высоты. Между ними (к ним) приварен лист железа. Всё покрашено серой краской. На памятнике написано "Ступак Александр Маркиянович", дата рождения и смерти. Этот памятник Наташе очень нравился своей мужественностью, некоторой суровостью, сдержанностью, чёткостью. Она считала, что настоящий воин и должен лежать под такой стелой, напоминающей могилу на солдатских погостах. Потом мы пошли к моим предкам. Захоронение деда Михаила не нашли, как не старались. А вот место захоронения Остославских и Фроловых, расположенное на мемориальном Камышанском кладбище, было нами обнаружено без труда. На мраморной плите, под которой похоронено много людей (Иван Семёнович Остославский вместе со своими жёнами, некоторыми детьми и внуками) уже почти полностью стёрлись от времени и выветривания буквы. Мы попытались обновить их. Навести чётче. Моя жена с огромным уважением отнеслась к этим могилам и обещала бывать здесь регулярно.
   Уставшие и измотанные долгим пешим маршем мы вернулись домой.
   У моей жены жил красивый и очень добрый пёс - Мартин. Весь он был рыжий (английский спаниель), а на морде - белая стрелка. Когда мы все втроём шли гулять на поле, где когда-то давно был вертолетный аэродром (это на Таврическом), Мартин весело бегал по сухой траве, размахивал своими длинными ушами, как крыльями, и улыбался - во всю пасть. Иногда, совсем потеряв его из виду, мы смотрели друг на друга... Ах, сколько разных чувств я тогда читал на её лице... Оно переливалось эмоциями, как капля росы на солнце переливается всеми цветами радуги... Напоследок мы целовались, и шли домой.
   Однажды мы с Наташей вместе сочинили про пса Мартина стихотворение:
  
   Под звуки скрипки пел крылатый пёс,
   А люди аплодировали стоя.
   Он гордый дух свой к небесам вознёс
   И сердце век не знавшее покоя.
  
   Он напролёт все ночи и все дни
   Мечтал о невозвратном и далёком,
   И тёмной бездны вечные огни
   Ему казались бесконечным Богом...
  
   Он, рыжий и крылатый исполин,
   Рожденный средь Божественного света,
   Пришёл на эту землю не один -
   С ним снизошла с небес душа поэта.
  
   Это стихотворение понравилось многим детям, у которых Наташа преподавала в детском саду (она тогда там работала воспитателем). Стих пришёлся по вкусу и нашим клубным товарищам. Судьба Наташиного любимца - Мартина - оказалась трагичной: он заболел раком и примерно года через полтора умер. Она очень тосковала по нему, но смерть есть смерть: её не преодолеть, и ничего с этим не поделаешь...
   В "Млечном Пути" мы организовали издание первого номера клубного альманаха. Его редактором был избран я. Наташа как председатель клуба взяла на себя функции директора альманаха. Спонсировать журнал согласилась Виктория Владимировна Остроумова - президент Херсонской торгово-промышленной палаты. Когда "Млечный Путь" N1 увидел свет, все наши литераторы радовались необыкновенно. Ещё бы: у журнала была красивейшая твёрдая обложка. О такой шикарной полиграфии мы не могли и мечтать. Когда ещё потом обнаружилось, что настоящий тираж журнала 1 000 экземпляров (а это очень много по тогдашним временам), то ликование вообще стало безграничным.
   Наш журнал благодаря Областному управлению по делам печати и средств массовой информации разошёлся по всем крупнейшим библиотекам и книжным выставкам Европы. Это был звёздный миг Наташиного руководства клубом.
  
  
  
   * * * * *
  
  
   Однажды своему крестнику я написал такое письмо.
   Дорогой Х...!
   Ты читаешь воспоминания о твоем деде - Алексее Михайловиче Юшкевиче, офицере советского торгового флота. Он был порядочным, добрым и уважаемым человеком. Его память следует увековечить, что я и делаю, взявшись за написания данного письма.
   Твой дед родился в 1919 году. Его отец - Михаил Анатольевич Юшкевич - был капитаном первого ранга русского императорского военно-морского флота, начальником офицерского собрания города Севастополь. Капитан первого ранга (в действительной службе, а не при отставке) - был военно-морским чином, который во времена царя Николая Второго приносил своему обладателю потомственное дворянство. Его матерью была Эльза Алуизовна Винклер - немка, дочь купца первой гильдии.
   Моя семья с твоими предками познакомилась довольно-таки давно. Ещё моя мама работала вместе с твоей тётей Гетой (Генриэттой) в Гипрограде (в 1960-е годы). Мой отец - Игорь Михайлович Иванов - был врачом-офтальмологом, а у Алексея Михайловича были больные глаза, поэтому и не удивительно, что они познакомились на медицинской ниве. Алексей Михайлович приходил к моему папе в УТоС лечить зрение. Сначала это были визиты, связанные только со здоровьем, но потом эти два человека стали всё больше и больше сближаться. Они подружились. Мы начали дружить семьями где-то года с 1992-го. Помню, как я познакомился с твоей мамой. Где-то в марте 1991-го года Аллочка пришла к нам с гостинцем от своего отца. Это была маленькая коробка конфет, которую он адресовал нам. Я хорошо помню Аллочку той поры. Она была очень стройной девушкой, симпатичной, с каштановыми волосами, постриженными под "каре". У неё были серые глаза, в которые я впоследствии любил заглядывать, пытаясь прочитать в них её тайные чувства и желания. В те времена в Херсоне организовался филиал Российского Дворянского Собрания. Мой отец стал губернским вице-предводителем, мой крестный стал предводителем. Алексей Михайлович горячо поддержал идею восстановления РДС и сам, как сын дворянина, принял посильное участие в деятельности нашей организации. 1992-й, 1993-й, 1994-й - это были годы, наибольшей дружбы семьи Юшкевичей с семьёй Ивановых. Это было время, когда мы приглашали друг друга на всевозможные праздники: на дни рождения, на Новый год, Рождество и Пасху. Оба наши дома были очень хлебосольными. Хотя тогда времена были тяжёлые, но мы находили возможность приглашать друг друга на маленькие застолья. Нам была доступна роскошь общения с достойными людьми, а это редкость, по нынешним временам.
   Алексей Михайлович Юшкевич был человеком очень порядочным, человеком старой дореволюционной закалки. Он часто наставлял меня по различным вопросам. Часто рассказывал мне различные истории из своей трудной, но интересной жизни. Он был участником Великой Отечественной войны. Воевал в Арктике. Его корабль был подбит. Он тонул, но остался жив. Его потом наградили орденом "Красной звезды" и несколькими военными медалями. Впоследствии он получил орден "Трудового Красного Знамени" за свой упорный и добросовестный труд по восстановлению народного хозяйства, разрушенного войной. Алексей Михайлович ходил на знаменитом в СССР атомоходе "Ленин". Был там начальником электрочасти. У нас был общий друг Аркадий Александрович Бромберг - капитан дальнего плаванья, пенсионер союзного значения. Мой отец его тоже лечил. Бромберг с супругой Евдокией Васильевной приходил к нам на застолья. Конечно, к нам часто приглашался и предводитель дворянства с сестрой и её мужем. Так мы все и общались.
   Твой дед был спокойным, рассудительным, многоопытным, мудрым человеком. Он был хорошим собеседником, интересным в общении, практичным. Он всегда нравился женщинам, и иногда под чарку хорошего напитка, который в нашем доме водился всегда, мог рассказать курьёзный или оригинальный случай из своей жизни. Эти мужские истории были для меня необычными, ведь в моей жизни ничего подобного тогда ещё не случалось.
   Иногда, мы собирались в чисто мужской компании. Мой отец и Алексей Михайлович рассказывали друг другу различные поучительные эпизоды. Я, конечно, был ещё тогда очень мал, так что говорил мало, а больше слушал.
   Помню, как Алексей Михайлович учил меня фотографировать. Он мне рассказывал, как следует проявлять плёнку, как её нужно вытаскивать из фотоаппарата, как потом печатать снимки. В те времена весь процесс фотографирования в домашних условиях был исключительно сложным и трудоёмким делом. Появление цифровой техники существенно облегчило работу.
   К моим контактам с семьёй Юшкевичей я относился очень трепетно. Особенно, конечно, я дорожил отношениями с Аллочкой. Помню, как вёл огромный толстый 26-томный дневник, в который записывал во всех подробностях то, что говорилось и кто, где сидел на наших застольях. Мы с твоей мамой иногда гуляли по городу. Часто я провожал её, когда всем семейством Юшкевичи шли от нас домой. А иногда мы гуляли только вдвоём. Ты, конечно, спросишь: что нас связывало, только ли дружба? Я любил Аллочку, но отношения у нас всегда были в высшей степени сдержанными и никаких "африканских" страстей, которые нередко возникают между влюбленными людьми, у нас не было.
   Помню, в 1993-м году Аллочка сломала ногу. Я очень был расстроен этим фактом, поэтому, как только Алексей Михайлович разрешил мне её навестить, я это и сделал. Я пришёл к твоей маме с подарком - с двухтомником "Унесённые ветром". Алла этот роман очень любила, так что, презент ей пришёлся по душе. Помню, это было летом. Мы сидели за столом в крытой веранде. Белый гипс на ноге, костыли, грустное Аллочкино лицо... Я говорил ей слова утешения, жалел её и пытался отвлечь от боли на что-нибудь хорошее и приятное. Прощаясь, я поцеловал ей ручку, прижался к ней нежно и крепко, чем, кажется, окончательно её успокоил. Аллу любят, о ней заботятся - что же может быть более важного и приятного в нашей непростой жизни для женщины?
   Помню, август 1993-го года. Мы все собрались у моей мамы на день рождения (27 число). Вкусно ели. Были наши любимые котлеты с картошкой, борщ, салат "Оливье", селёдка под шубой, овощной торт. Я так наелся, что ели мог шевелиться, но Аллочка меня растормошила. Заставила танцевать быстрое танго. У нас был многофункциональный стерео-комбайн, который играл классическую музыку. Под него мы и танцевали. Потом я пошёл провожать Аллочку домой. Мы гуляли по центру Херсона. Был очень солнечный, яркий, тёплый день. Она шла со мною под ручку, а я млел от ощущения близости родной, дорогой сердцу, желанной души... Аллочке очень нравилось гулять по улице Суворова. Для меня это тоже было любимое место прогулок. Старинные и красивые здания, находящиеся там, создавали прекрасное настроение. Старина, её благородные и возвышенные флюиды чувствовались на улице Суворова повсеместно. Дойдя до самой Ушакова, мы расстались. Я посадил Аллочку на троллейбус, и она уехала домой. После этого я целых три дня не мог отойти от ощущения счастья! Всё думал:
   - Ах, как здорово, что и у меня есть собственная девушка!
   Надо сказать, что, кажется, никто не воспринимал мои отношения с нею серьёзно. Обычно, если родители девушки заподазривают что-то неладное, они говорят с молодым человеком серьезно и с глазу на глаз. Но, ни Алексей Михайлович, ни Светлана Акимовна никогда не задавали мне никаких вопросов. Не делали этого и мои родители. Только отец, раз обмолвился словом:
   - Смотри, не натвори в отношениях с Аллой глупостей! - сказал он.
   - Не натворю! - ответил я.
   На этом все разговоры на данную тему и закончились.
   Я относился к твоей матери очень трепетно и благоговейно. Она была для меня желанной женщиной.
   Помню одно большое застолье в доме на Арктической: у Алексея Михайловича день рождения. Накрыли стол в саду. Собралось много гостей: Лариса с мужем и дочерью Региной из Мурманска, Генриетта с сыном, я с родителями, кажется Бромберги. Были ещё какие-то знакомые Юшкевичей, которых я совсем не знал. Мы чествовали юбиляра, произносили красивые тосты, вкусно ели, слушали приятную классическую музыку, танцевали и веселились. Ушли мы уже почти ночью.
   Алексей Михайлович любил рассказывать о дореволюционной жизни. Помню, как-то он говорил об одном рабочем завода "Сормала". Этот рабочий с гордостью повествовал, как хорошо ему жилось при царе Николае Втором, какая у него была огромная зарплата, на которую он мог содержать целую большую семью с детьми мал-мала меньше. Алексей Михайлович имел патриотические и про-монархические убеждения, называл себя русским по духу, хотя и польско-немецких кровей человеком, но, он всё-таки очень сожалел о развале Советского Союза и ругал Горбачёва и Ельцина. Он считал их предателями собственного народа и государства. Он говорил, что когда-то до войны ещё болел туберкулёзом. Тогда его спасло собачье сало. Это средство хорошо излечивало от истощения и слабости, которые всегда сопутствуют туберкулёзу. Он рассказывал о своём отце, которого рано потерял и о матери, которая оставшись в годы революции с детьми (был ещё брат) и без средств к существованию, вынуждена была подрабатывать, чем только можно (обшивала). В те времена так делали многие дворянки и просто состоятельные в прошлом женщины, оставшиеся без кормильца.
   Алексей Михайлович сам делал вино и водку. Мой отец тоже являлся опытным виноделом, так что заимствовать технологические навыки друг у друга у них была возможность. Он был очень мастеровитым и, как сейчас говорят, "рукастым" человеком. Всё сам делал по дому. У него имелось много банок с шурупами, болтами и гайками, предназначенными для ремонта всех предметов домашнего обихода. Он был настоящим хозяином в доме, настоящим главой семьи.
   Однажды, помню, он пришёл к нам домой. Речь зашла о телефоне. Папа говорил, что у нас нет телефонной розетки на веранде и, когда проходишь домой, нет возможности сразу же позвонить в милицию, чтобы квартиру сняли с охраны. Алексей Михайлович сам взялся сделать проводку к телефону, хотя его никто об этом и не просил. Он провёл кабель за полчаса, и никаких затруднений у него это не вызвало. Ему нравилось всё делать своими руками.
   Когда-то давно я посвятил Алексею Михайловичу стихотворение:
   А.М. Юшкевичу
   В небесах - застыл ледяной свинец,
   В море - континент, что суров и бел...
   Здесь для всех судов лишь один конец,
   Лишь один печальный удел.
  
   Будет буря, померкнет полярная даль,
   Станет твердью вода, всё одно,
   И сомкнутся льды, и раздавят сталь,
   И корабль пойдёт на дно.
  
   Моряки, увы, страшный жребий вам
   Всё же выпадет: навсегда
   Перейдёте вы к дальним берегам,
   Где лишь ил, песок и вода.
  
   Но идёте вы всё равно в поход -
   Долг нельзя не исполнить свой.
   Возвращайтесь же хоть и через год
   Из метелей и льдов домой.
  
   С Аллочкой вдвоём мы любили интересно проводить время. Однажды ходили в исторический краеведческий музей. Смотрели там на палеонтологическую, оружейную, античную экспозиции. Твоей маме всегда нравилась история, поэтому от посещения музея она была в восторге, впрочем, я тоже. Помню, гуляли с нею вдвоём по набережной у здания областной библиотеки. Оттуда, с днепровских круч открывался красивейший вид. Я все наши прогулки очень любил. До сих пор я вспоминаю их с большим теплом и нежностью...
   А однажды я подарил твоей маме красивые трёхмерные открытки. На них изображались пейзажи и замечательный яркий петух с роскошным хвостом. Она меня спросила:
   - А ты потом не пожалеешь?
   Я ответил:
   - Нет, никогда!
   Да разве можно что-нибудь жалеть для близкого человека?
   Году где-то в 1994-м наши семьи стали "дрейфовать" в разные стороны. Алексей Михайлович тяжело заболел. Потом он слёг и вскоре умер. Аллочка взрослела и взрослела. Перед ней остро встал вопрос о замужестве. Я был её моложе на 5 лет. В те времена я не мог самостоятельно зарабатывать деньги, и был человеком совершенно не приспособленным к добыванию материальных благ. Ей нужен был обеспеченный, волевой и деловитый мужчина. Она не могла ждать, когда я в жизни крепко встану на ноги. Для мужчины важно хорошо зарабатывать, а я тогда ещё этого не умел. Поэтому она нашла себе подходящего, хотя тогда ещё малознакомого ей человека - твоего отца.
   После этого наши встречи с нею превратились в дружбу чистой воды.
   Наши отношения с Алексеем Михайловичем Юшкевичам навсегда остались для меня светлой и дорогой страничкой моей жизни. Вот уже и сколько лет прошло с тех пор, а я нет-нет да и вспомню твоего деда добрым словом.
   Береги себя. Слушайся родителей и бабушек, хорошо учись и стремись овладеть нужной людям профессией, которая исправно кормила бы тебя. На этом своё повествование я заканчиваю.
   До встречи!
  
  
   * * * * *
  
  
   Папа всё больше и больше болел. Он сломал себе ногу (шейку бедра). Он стал лежачим больным. В нём появилось что-то детское, совсем беззащитное, наивное... Он всегда очень любил котов, но тогда, его страсть к ним стала проявляться ещё сильнее. Бывало, возьмёт к себе в постель какого-нибудь кота или кошку - чаще всего Маркизу - и гладит её с такой нежностью, с такой заботой и с такой мольбой, как будто говорит:
   - Кошечка, милая, вылечи меня, пожалуйста! Дай мне силы подняться с кровати! Я окрепну, выздоровлю - и принесу тебе много-много вкусной еды!
   В эмоциональном плане животные стали для папы последней надеждой на спасение...
   В 2004 году выпускницы моей академгруппы решили отметить вторую годовщину окончания университета. Все собрались в кафе "Башня", которое находится на улице Суворова. Там в подвале есть вполне уютные апартаменты. Они были забронированы нашими девчонками на пару часов. Помню, я пришел несколько раньше назначенного срока. Встретил некоторых наших, кто явился ещё раньше. Бывшая староста попросила меня проводить к "Башне" некоторых иногородних девочек, которые плохо знают Херсон. Когда пришли все, кто хотел, оказалось, что из собравшихся я - единственный мужчина. Другие наши парни не пришли: толи не смогли, толи не были приглашены. Девушки заказали себе разные лакомства: мороженное, шампанское, коньяк, бутерброды, пирожные, а некоторые взяли себе водки. Что пил и ел я, уже и не помню. Разговор крутился вокруг самых разных тем. Кто-то стал вспоминать годы учёбы, кто-то говорил о своей работе, о создании семьи и рождении детей. Пошли разговоры обо всём и не о чём. Потом включили музыку и начала танцевать. Девушки, каждая по очереди, приглашали меня на вальс. Танцевали и быстрые танцы с множественными поддержками и стремительными шагами. Когда девчонки уже привыкли к обстановке и раскрепостились, они начали водить вокруг меня хороводы, как вокруг новогодней ёлки. Вешались на шею, целовали, некоторые даже плакали, упрекая в том, что вот, мол, раньше они были ко мне неравнодушны, но я их не замечал, а теперь - поздно: теперь они замужние женщины и им добиваться меня не к лицу, да и чувства остыли... Тогда я ощутил себя безумно глупым и бессмысленным человеком.
   - Как можно было, - думал я, - лишить самого себя такого редкого и великого счастья - любить и быть любимым? Как же мог я не замечать всех этих ласковых, нежных, привязчивых и интересных молодых девушек? Ведь я всегда так хотел иметь собственную женщину, быть возлюбленным, мужем, отцом... Впрочем, мысль о том, что у меня теперь есть Наташа, сводила драматизм ситуации к минимуму.
   Мои поклонницы танцевали вокруг меня, попутно пили спиртное, дурачились и веселились, как могли.
  
   * * * * *
  
  
   В 2005 году грянула так называемая "Оранжевая революция". Как и всякая революция, оранжевая вылилась в первую очередь в торжество уличной черни. На площади Свободы в Херсоне стали нередкими митинги, на которых слышались бандеровские коломыйки и возгласы типа: "Разом нас багато - нас не подолати!", "Мы не быдло, мы не козлы!". Речёвки насчет быдла и козлов повторялись так часто, что всякий здравомыслящий человек, находившийся поблизости и слышавший всё это, уже раз десять усомнился бы в истинности сказанного...
   По улице Ушакова бродили толпы "революционеров" в поисках выпивки, закуски и девочек. Одна из таких "тёплых" компаний вломилась в здание Областного управления культуры и убила ударом арматуры по голове сторожа. Его кровь ещё несколько дней была видна на асфальте поблизости от управления.
   По телевизору тогда началась истерия по поводу украинско-американской дружбы и угроз со стороны "Империи Зла" - России. Сразу стало понятно, что "Оранжевая революция" это мероприятие заказное и организованное на американские деньги. Многие здравомыслящие люди относились ко всему этому резко отрицательно.
   В 2005-2006-м годах я работал в херсонской средней школе N 9. Вопреки прогнозам моего вузовского преподавателя Недзельского история меня тогда кормила. Я читал историю Украины и историю всемирную на заменах в классах, а также детям, у которых вёл домашнее обучение. Кроме того, мне доверили вести мировую литературу и украинский язык и литературу.
   Учительская лямка была для меня очень трудной. Мне пришлось работать классным руководителем в 7-м В классе (который славился своим бандитским контингентом), и, следовательно, бороться с хулиганами, уголовниками, двоечниками и всеми прочими субъектами, для которых занятия в школе являлись только лишней обузой.
   Согласно строго определённому расписанию я ходил по домам к больным детям. Как правило, они страдали детским церебральным параличом. ДЦП - заболевание страшное. Мне хотелось помочь моим воспитанникам преодолеть болезнь хоть немного. Некоторые из них учиться любили и достигали определённых результатов (у кого ДЦП был в лёгкой форме), но большинство к знаниям были глухи...
   Как-то мы с Наташей зашли в гости к Александре Николаевне Доррер (это было в 2005-м году). Я представил мою супругу графине. Александра Николаевна нас попотчевала простым, но вкусным, и что самое важное, преподнесенным от чистого сердца, угощением. Мы накануне купили на улице Суворова две разновидности пирожных, так что в долгу перед ней не остались.
   Хозяйка дома рассказывала нам о своих предках. Я эти истории, конечно, давно знал, но для Наташи они были новыми.
   - Вот, как Дорреры получили свою фамилию, - начала графиня. Жил в XVII веке такой французский дворянин - де Меронвиль. Он нанялся на службу к Германскому императору в качестве генерала. Император приказал де Меронвилю подавить восстание кровавых бунтовщиков, бушевавшее тогда в одной из провинций Германии. Француз блестяще справился с этим делом. Он наголову разбил армию мятежников и восстановил мир в государстве. Император поблагодарил своего генерала за службу и наградил его графским титулом и новой фамилией - д*Оррер, что в переводе с французского означает "ужасный".
   Ещё Александра Николаевна поведала, что во время революции в одном из имений её предков (кажется в Бессоновке) квартировали латышские стрелки. Это были очень страшные люди. Она слышала их разговоры. Умереть от страха и ужаса можно было только слушая, что они говорят, а уж, если они начинали кого-то мучить или убивать...
   - А ещё прибалты предъявляют нам претензии, что это, мол, мы - русские - принесли им на своих штыках советскую власть, а сами-то, что творили, - заметил я.
   - Так вот и я о том же, - сказала Александра Николаевна.
   Мы разговаривали на самые разные темы. Поскольку Наташа была художницей, а Александра Николаевна историком изобразительного искусства, они нашли много интересных тем для светского разговора.
   Александра Николаевна дала мне почитать сборник прозы Татьяны Толстой "День и Ночь". В нём я наткнулся на множество мудрых мыслей об искусстве и о советской школе. С идеями, высказанными Толстой, я был полностью согласен.
   Простились мы с графиней Доррер очень хорошо, явно по-дружески. К сожалению, это был один из последних моих приходов в её дом. Потом Александра Николаевна стала себя очень плохо чувствовать, и я перестал бывать у неё.
   Во время наших встреч мы с Наташей беседовали на различные интересные темы. Очень часто разговоры касались вопросов литературы. Помню, одним зимнем вечером, напившись горячего чая и укрывшись по теплее одеялами, мы говорили о судьбе современных талантливых поэтов, об их непризнанности в социуме. Я говорил ей примерно следующее. В человеческом обществе очень многое обусловлено маразматическими стереотипами. Во всём побеждает принцип "кто сильнее, тот и прав". Раньше я считал, что господствующее положение в своей профессии занимают наиболее талантливые и компетентные личности. Но на самом деле, это оказалось не так. Чтобы сделать карьеру, получить поощрения по службе, надо быть сильным и подлым субъектом. Например, в искусстве звание заслуженного деятеля получает не тот, кто лучше поёт или танцует или пишет стихи, а тот, кто живёт в столице, кто чаще показывается на телевиденье, чаще ездит на гастроли, кто легче может понравиться министру культуры или президенту страны. Пробивной, умеющий "работать локтями", умеющий себя подать - вот типичный "успешный", "востребованный" художник. Если же, автор не идёт по трупам на карьерный Олимп, а тихо и скромно самосовершенствуется, постигая глубинные премудрости своего ремесла, он в глазах общества не выглядит "успешным", и обречён на жалкое прозябание. Кто сумел сделать себе имя, тот и гений, причём, совершенно безотносительно к объективным способностям автора. На литературных конкурсах зачастую соревнование идёт не между талантами и бездарями, а между биологически сильными особями и биологически слабыми. Любое литературное (и не только литературное) состязание легко можно переименовать в бои бес правил, в которых побеждает не самый талантливый автор, а самый агрессивный и наглый самец (или самка). Но люди-то думают, что победил достойнейший. Так и возникают в сознании профанов "гениальные" малевичи и шагалы и "бездарный" Айвазовский. Так подсознание, имеющее животную природу, побеждает сознание, имеющее сущность человеческую. Происходит обман, который сознание не улавливает. Возникает роковая подмена понятий. Человеческая психика, как известно, имеет такие слои, которые самим человеком не осознаются. Полагаю, что важнейшей миссией каждого умного и интеллигентного человека, живущего в этом мире, является познание самого себя. В первую очередь, познание своих явных и скрытых способностей и социальных законов, по которым живёт человеческое общество. В истории литературы существует немало посредственных авторов, которых толпа объявила гениями, ведь они сумели навязать себя ей. Есть много и таких, кто широко не известен, хотя и пишет прекрасные стихи. Для толпы они никто. Беда в том, что люди, имеющие низкую литературную компетенцию, смеют судить о качестве стихов. Они путают субъективную категорию - именитость и объективную - уровень литературных способностей. Преднамеренно или не преднамеренно они грешат против истины. Истина же от этого и страдает. До тех пор, пока люди будут относиться к ИСТИНЕ не как к Её Величеству Королеве, перед которой надо трепетать и благоговеть, а как к гулящей девке, которую можно безнаказанно унижать, до тех пор они не поймут глубинной сущности искусства. Чем выше человеческая особь будет возносить своё неоправданно распухшее эго, тем глубже она будет опускаться в пучину собственной подлости и скудоумия.
   С моими доводами Наташа, разумеется, соглашалась.
   Наташа в те годы была для меня всем: смыслом жизни, объектом поклонения и почитания, источником всех самых счастливых, радостных и необыкновенных переживаний. Она дала мне величайшее наслаждение, какое только может дать женщина мужчине: наслаждение властвовать над таким существом, как она - женственным, волевым, разносторонним. Когда гордая, знающая себе цену, талантливая женщина-личность подчиняется тебе - всего лишь смертному мужчине - это порождает в мужской душе такие разносторонние и сложные, но всегда восхитительные чувства, что и словами передать их трудно. Когда она была моей, когда она в моих руках таяла и становилась безвольно-привязчивой, я чувствовал свою величайшую избранность среди людей, свою ответственность за судьбу этой хрупкой и пленительной женщины; я ощущал себя Богом, во власти которого находится целая Вселенная со всеми её необитаемыми и обитаемыми планетами, населёнными разумными и причудливыми существами, со всеми её звёздами, метеорами и млечными туманностями. Я осознавал себя властелином многих загадочных, непостижимых и прекрасных миров, ключ от которых находится в моих руках. Наташа была для меня Царицей всего великолепия этого Мира и Мира того, потустороннего... Её личность была метафорическим выражением и прелести цветов, и благоухания трав, и величественности деревьев, и красоты грациозных зверей и птиц, населяющих нашу планету. Она была для меня и северным сеянием, завораживающим взор путника во время полярной ночи, и бездонным бирюзовым небом экваториальных широт, и прозрачностью родниковой воды, и терпкостью запаха хвои, и теплом нашего золотого Таврического солнца. Ах, как я был сказочно счастлив, какое получал волшебное удовольствие, когда чувствовал рядом с собой запах и тепло её утончённо-женственного и младенчески-чистого тела! Запах женщины... Какую нежность, какую заботливость, какое умиление вызывает он в мужском сердце! Как же хочется отдать всего себя без остатка ради счастья и благополучия этой бесконечно родной, любимой и желанной мною женской души! Сколько же восторга и трепета, восхищения, любования и чувства прекрасного вызывала во мне Наташа! Как же я расцветал душой, когда она была рядом, когда она была моей...
   Мы с Наташей каждые выходные встречались у неё дома. Мы разговаривали с нею на разные темы. Как правило, наши разговоры почти всегда были связаны с поэзией, литературой, историей, интересными и малоизвестными фактами из жизни различных знаменитых художников и поэтов. Я рассказывал ей о трагической и страшной судьбе Марины Цветаевой, о причудливых казусах биографии Шевченко, о загадочной смерти Лермонтова. Она мне - о живописи, о различных художественных направлениях и техниках письма. Конечно, очень часто наше общение крутилось вокруг чисто бытовых вопросов: о том, где взять денег на водяной счетчик, на новую шубу для моей супруги, кто должен чистить картошку на ужин, выносить мусор, выгуливать собаку. Тогда я жил абсолютно настоящей семейной жизнью, со всеми её прелестями и тяготами.
   В литературном клубе "Млечный Путь" в старые добрые времена мы собирались по нескольку раз в месяц. На заседаниях читали друг другу стихи. Потом делали профессиональный разбор. Наташа всегда очень высоко ценила меня как поэта. Особенно на первых порах наших с ней отношений она не уставала подчёркивать, какой я талантливый и даровитый автор. Члены клуба, конечно, тоже очень положительно относились к моему творчеству. Как Наташин муж, я стал, чуть ли ни сопредседателем клуба. Со мной очень советовались, если решался в "Млечном Пути" какой-либо важный вопрос. Иногда клубные литераторы устраивали маленькие турниры - или поэтические, или на умение владеть логикой. Иногда мы даже соревновались в остроумии, рассказывая друг другу анекдоты. Иной раз за анекдоты сходили и комичные случаи из жизни, благо недостатка в них не было. Например, Юра Несин однажды рассказывал, какими словами в Гуцулии заменяют украинскую литературную лексику.
   - Велосипед, - говорил он, - по-галицки означает "ровер", вертолёт - это "геликоптёр", шприц - это "штрыкалка", а коробка передач - "скрынька лязгунив"...
   После заседания клуба все расходились по домам. Если было лето, то мы с Наташей ещё гуляли по исторической части Херсона. Зимой, иногда, я и Наташа вместе с четой Барболиных шли в близлежащую от Областного Дома Учителя, где проходили заседания клуба, кафешку. В кафе мы сидели часа полтора-два: беседовали, общались на разные темы, ели пельмени со сметаной и чёрным перцем и запивали всё это коньяком. Такими уютными, радостными, интересными были эти посиделки... Находиться в кругу близких тебе по духу людей - наверное это и есть настоящее счастье!
   Иногда, на таких посиделках я давал волю фантазии, и начинал Саше Барболиной рассказывать какие-то почти сказочные истории, имеющие философский подтекст. Я говорил ей, например, о том, что жить интересно, повествовал о вечной жизни.
   - Жизнь - штука очень трудная, тяжёлая, порой скорбная и жестокая, но и у неё есть свои положительные стороны, - говорил я, - она интересная. Интересно жить, постоянно познавая мир, обнаруживая, как он устроен. Мне интересно познавать новое. Это разносторонняя любовь к знаниям, в том числе и научным. Помнится, очень интересно было учиться в университете. Там преподаватели постоянно давали что-то новое. Мне нравилась стройность той информации, которая там излагалась. Есть некая прелесть в стройности и упорядоченности. Эта прелесть сродни красоте старинного величественного собора, все формы и линии которого гармоничны, математически выверены и овеяны Божественным вдохновением зодчего. Приятно что-либо исследовать, потом осмысливать информацию, полученную в ходе исследования, потом излагать её на бумаге в соответствии с определённой идеей. А ещё, думаю, это тоже положительное свойство жизни, она в конце концов заканчивается... Жить можно было бы вечно, если бы жить можно было всё время хорошо, а когда живёшь трудно, тяжело, то не всегда хочется длить всё это бесконечно долго (да и к тому же, жизнь - штука довольно-таки абсурдная временами, а это плохо... ). Да, и потом, вот смотри: умер от старости твой муж, умерли от старости твои дети, потом также внуки, потом правнуки, а ты всё живёшь. Потом на свете не осталось не одного твоего близкого родственника - все твои потомки в 10-м колене тебя уже не знаю. Меняется мир, причём стремительно, неузнаваемо. Проходят столетия за столетиями, а ты всё живешь. Ты помнишь то время, которое с трудом знают историки. Ты помнишь себя и этот мир две тысячи лет назад, потом три, четыре... Тебе самой уже давно кажется, что ты попала в какой-то заколдованный мир, в котором время бесконечно, оно не кончится никогда, так же не кончится, как и твоя жизнь... Ты помнишь себя десять тысяч лет тому назад... Вот бегала по летнему саду радостная маленькая девочка, лезла на руки к своему деду, брала его за большой палец и о чём-то спрашивала с жаром и любопытством, на которое только и способны маленькие дети... Это было в городе, которого давно нет... Это было среди народа, которого давно нет... Это было в стране, свидетельницей расцвета и упадка которой была только ты одна... Ты даже не можешь ни с кем поделиться своими воспоминаниями, теми мыслями и чувствами, которые волнуют твою душу. Кому можно сказать, что тебе уже десять тысяч лет и что ты помнишь и знаешь такие подробности жизни людей, о которых не догадываются даже учёные-историки? Полное одиночество. Пусть ты выглядишь не на много лет, но ты-то сама знаешь, сколько ты прожила. Ты хотела бы рассказать об этом людям, но тебе никто не поверит... Потом прошло сто тысяч лет. Наступил пятиричный геологический период, изменился облик людей. Антропогенез сделал их совсем ни похожими на нас сегодняшних. Представь, сколько страданий, болей, скорбей, войн, голодов и холодов выпало на твою долю за сто тысяч лет жизни?!!! Сколько ты пережила болезней?! Сколько умерло всех твоих близких: мужей, детей, внуков, правнуков, праправнуков и прапраправнуков, сколько пришло и ушло на твоих глазах исторических эпох, народов, цивилизаций?! Да было ли всё это с тобой на самом деле?! Да, было... Разве твоя душа не устала ото всего этого бесконечного нагромождения страстей, событий, обретений и потерь?! Так есть ли смысл в том, чтобы жить вечно? Согласилась бы ты, Саша, жить вечно?
   В ответ Саша только печально и многозначительно кивала головой...
   Отношения с представителями литературной среды у меня всегда складывались очень по-разному. Например, Николай Иванович Братан... Как-то в литмузее имени Лавренёва мы с ним встретились на каком-то застолье. Братан меня, видимо, решил проверить на литературоведческую эрудированность. Он обратился ко мне:
   - Ну-ка, скажи продолжение:
   Почтенный замок был построен,
   Как замки строиться должны...
   Я слёту продолжил:
   - Отменно прочен и спокоен,
   Во вкусе умной старины.
   Братан от удовольствия прищёлкнул языком и сказал:
   - Молодец, знаешь толк в колбасных обрезках!
   Николай Иванович Братан блестяще разбирался в стихах и был профессионалом с большой буквы. Хотя он и сам понимал, что его творчество в основном выполнено в духе "соцреализма", а соцреализм, как говорится, на любителя...
   С Николаем Ивановичем я был знаком с самого начала моей активной литературно-общественной деятельности, то есть с 2003 года. Когда я опубликовал мой первый поэтический сборник "Святилище огня", я пришёл к нему, чтобы услышать от него квалифицированное мнение о моём творчестве. В те времена помещения Херсонского отделения Национального союза писателей Украины, которое он, как известно, возглавлял, находилось в маленькой коморке на первом этаже в здании Областного управления культуры.
   Я подарил Николаю Ивановичу книгу. Он меня поблагодарил, но сказал, что сразу ничего сказать не может: надо, мол, почитать, да подумать. Я пришёл к нему через неделю.
   - Там у вас говорят (то есть в Областной литгостинной), что все вы
   являетесь учениками Федоровской. По твоим стихам я вижу, что это полная чушь. У тебя свой, ярко индивидуальный творческий почерк! Твоя поэзия от поэзии Федоровской находится на огромном расстоянии! - Блестящие стихи, - воскликнул Братан! - и налил мне шкалик вина. У Николая Ивановича это было наивысшим одобрением, если кого-то он угощал спиртным. Но больше он любил, когда угощают его...
   Надо сказать, что во времена, когда руководителем Херсонского отделения НСПУ был Братан, у него в помещении нередко устраивались долгие застолья. Эти посиделки могли продолжаться весь день и заканчивались уже с темнотой.
   Николай Иванович с самого первого дня проникся чувством глубочайшего уважения ко мне и к моим стихам. Я это явственно видел и чувствовал.
   Однажды я узнал, что известный херсонский поэт Александр Бутузов написал на меня несколько эпиграмм. Мне сразу было очевидно, что эту акцию литературного признания инициировал Николай Иванович. На графоманские стихи Братан и Бутузов навряд ли обратили бы внимание, а тем более, занялись написание сатиры.
   Помню, пришёл я в комнатку (уже в другую: тоже на первом этаже, но с другой стороны областного управления культуры). Там сидели: Братан, Кулик, Бутузов, Плоткин, Жур, Кичинский, Журакивский, секретарша и какие-то субъекты в украинских вышиванках. У них шёл разговор на какие-то темы связанные с украинским национализмом и его ролью в истории. Бутузов через некоторое время обратился ко мне:
   - Хочешь я тебя удивлю?
   - Ну, удивите,- сказал я.
   Бутузов начал читать свои породи на мои стихи. Одну как сейчас помню:
   Хоть я совсем не неврастеник,
   Но вижу ночью у костров,
   И офицеров белых тени,
   И души белых юнкеров.
   В Херсоне я рождён, но всё же
   Двухцветный флаг я не приму:
   Мне триколор всего дороже -
   Я присягаю лишь ему.
   В отменном здравии и силе,
   Твержу о призрачной стране,
   Хотя не призрачна Россия,
   И благоденствует вполне.
   В азарте юности и злости
   Я офицер, а не буян,
   Но всё равно тревожу кости
   Простолюдинов и дворян.
   Я позабыл в своей гордыне
   И в жажде почестей и звёзд,
   Что нет империи в помине,
   Как столбовых дворян и вёрст.
   - Ну, что ж: профессионально написано, - похвалил я Бутузова.
   Но он, заметно, и сам был очень доволен своей работой. Но тут Николай Иванович начал меня ругать за слишком явную белогвардейско-монархичекую идейность некоторых моих стихов.
   - Талантливый поэт! - провозгласил он тоном, не терпящем возражений, - должен работать на свою Родину, на ту страну, в которой родился и соками которой питается! Негоже смотреть всё в сторону России: надо прославлять Украину, её народ, ей культуру и историю!
   Лекция об отсутствии патриотизма в моём творчестве растянулась минут на 30-40.
   - Если каждый отличный поэт будет оглядываться на соседние державы, - в конце своего монолога заключил Братан, - то украинская культура перестанет существовать. А вместе с нею погибнет и народ.
   "Да, всё верно" - периодически поддакивали со своих мест присутствующие. Я вынужден был оправдываться.
   - Я, конечно, понимаю всю ту великодержавную и монархическую угрозу, которая проистекает из моего творчества, но поделать с собой ничего не могу. В моих стихах мощно говорит голос предков - коренных херсонцев, - которые создавали этот город, трудились на его благо и процветание. Да и вообще: дворянские стихи - разве это плохо? Державин, Пушкин, Лермонтов, Блок и Гумилёв тоже писали дворянские стихи, и это им - только плюс! - начал я распаляться. Наверное, я сказал бы и что-нибудь ещё, прибегая к самым категоричным выражениям, но Николай Иванович начал останавливать меня.
   - Ну, ладно-ладно, - не будем тебя сильно ругать, - сказал Братан, - ты поэт отличный, а это главное. Ну, выпьем! Произнеси тост.
   - Рукописи не горят! - сказал я первую пришедшую на ум строчку из Булгакова.
   - За это и выпьем!
   Николай Иванович, конечно, очень заботился о продвижении своего творчества в широкие читательские массы. Поэтому он обратился ко мне с просьбой о переводе его стихов на русский язык. Я согласился. Братан подарил мне одну из последних своих книг "Дожинок" с авторской надписью: "Талановитому та похмурому поетовi". Стихи из этой книги я должен был перевести. Я долго настраивался на такую работу, которая мне, в общем-то, свойственна не была. До этого я перевёл только одно стихотворение Леси Украинки "Слово, чому ти не твердая криця?" Примерно через год я сделал переложение его стихов с украинского на русский. Принёс Братану. Показал.
   - Очень хорошо! - сказал он, - а теперь ещё переведи мне пару стихов из Владимира Сосюры.
   Через некоторое время я сделал и эту работу. Мои новые переложения Николаю Ивановичу тоже понравились.
   - Ну, что ж, достойная работа! - сказал он. Я знаю, как заплатить тебе за неё. Ты ведь, кажется, являешься членом Межрегионального союза писателей Украины?
   - Да, это так, - подтвердил я.
   - Ну, так быть тебе ещё и лауреатом Международной литературной премии имени Матусовского, которая как раз выдаётся межрегиональным союзом! В Луганске (главном городе МСПУ) есть у меня один знакомый - руководитель областного отделения НСПУ по фамилии Неживый (мабуть вже помер... ). Я ему позвоню.
   Через некоторое время Братан дал мне запечатанный конверт, который я должен был отправить этому самому Неживому.
   - Здесь представление твоего сборника "Святилище огня" на премию, - сказал Братан, - вручая мне письмо. Он должен посодействовать.
   Я письмо отправил по указанному адресу. Что было с ним дальше, мне не известно. Известно мне только то, что премию я эту не получил... Правда, потом эта премия всё-таки досталась... Ладе Федоровской... На том дело и кончилось.
   Как-то в литмузее имени Лавренёва мы с ним встретились на каком-то застолье. Братан меня, видимо, решил проверить на литературоведческую эрудированность. Он обратился ко мне:
   - Ну-ка, скажи продолжение:
   Почтенный замок был построен,
   Как замки строиться должны...
   Я слёту продолжил:
   - Отменно прочен и спокоен,
   Во вкусе умной старины.
   Братан от удовольствия прищёлкнул языком и сказал:
   - Молодец, знаешь толк в колбасных обрезках!
   Посиделки в союзе писателей становились всё суровее. Украинские писатели напивались чуть ли не до обморока... Они сидели на стульях вдоль северо-западной стены своей комнатушки бледные, как смерть. Некоторые на пьяную голову начинали меня третировать, обвиняя в русском империализме. Я, естественно, в долгу не оставался, и вспоминал калаборантов из ОУН-УПА, служивших фашизму. В ответ гуцулы и бандеровцы начинали скандалить...
   Братану президент (точнее, резидент) Ющенко пожаловал звание "заслуженный деятель искусств Украины". Он этой наградой очень гордился. Говорил, что в Киеве многие покупают это звание за 10 000 долларов США.
   - В Киеве всё покупается и всё продаётся, - как то признался он мне доверительно после двух бутылок вина...
   Постепенно отношения с Братаном портились. Последней каплей переполнившей чашу моего терпения послужила история с бутылкой водки. Николай Иванович после продолжительной попойки захотел выпить ещё. Денег у присутствующих литераторов не оказалось. Тогда Братан попросил меня за свои деньги напоить всех водкой.
   - Купи бутылочку, что тебе стоит, - обратился он ко мне.
   - Я не официант из дешевого кабака, чтобы услуживать Вам! - сказал я.
   - Ну, как хочешь, но только больше уж к нам не приходи...
   - Ладно, договорились...
   Я встал и, не прощаясь, ни с кем вышел из союзписательской комнаты. Больше мы друг с другом не виделись. Потом ещё Федоровская что-то наговаривала обо мне Братану. Я это понял по его заносчивому виду, который он изобразил, когда я как-то проходил мимо управления культуры, и столкнулся с ним нос-в-нос. А потом Николай Иванович умер. На его похоронах я не присутствовал. Мне об этом никто не сообщил. Да я и всё равно бы не пришёл. Зачем портить себе настроение?..
   Жизнь продолжается.
   На одной книжной выставке-ярмарке, организованной Херсонской торгово-промышленной палатой, я познакомился с Андреем Курковым. Я подарил ему свою книгу "Святилище огня". Прочитав несколько стихотворений, он сказал, что это достойная поэзия, которая заслуживает самой лучшей и почетной участи. Я поблагодарил его за столь лестный отзыв.
   В июне 2005 года я ездил в Черкассы на литературный фестиваль "Пушкинское кольцо". Там я познакомился с известным современным литератором Олегом Семеновичем Слепыниным. Слепынин был председателем жюри. В Черкассах я провёл одни сутки, но этот очень короткий отрезок моей жизни я запомнил навсегда. На фестиваль съехались литераторы со всей Украины. Мы читали друг другу стихи, устроили пикник на берегу Днепра, а потом продолжили его ночью в гостиничных номерах. Приезд и участие для конкурсантов оплачивал сам фестиваль. Я получил лауреатский диплом в номинации "за аристократизм творчества", чему был несказанно рад.
   Через год я стал лауреатом Международной литературной премии имени Николая Гумилёва, которая была вручена мне президентом М.А.Р.Л. Вадимом Анатольевичем Булатовым (Кисляком). Это событие тоже стало для меня приятным, однако, в общем и целом, моя жизнь уже тогда стремительно катилась куда-то в кювет...
   В 2005-м году, в октябре я и Наташа побывали в Черкассах на поэтическом фестивале "Летающая крыша". Мы ездили туда и обратно на поезде. Она лежала на верхней полке, а я на нижней. Вагон был плацкартный и я всё время был начеку, так как боялся, чтобы проходившие по проходу полупьяные мужики и просто случайные попутчики не причинили ей неудобства. В Черкассах были долгие литературные чтения, плавно переходящие в застолье. Нас поселил Олег Семёнович Слепынин (устроитель и председатель жюри фестиваля) в старом общежитии. Там было сыро и неуютно, но, я особенно не грустил, ведь поехал я в Черкассы не один, а с собственной женой, а это здорово. "Летающая крыша", в отличие от "Пушкинского кольца", тоже проводившегося в Черкассах, была мероприятием, предназначенным для литературного андеграунда, для неформалов, как говорится. Ну, а мы с Наташей принадлежали к классическому течению, поэтому поэты, приехавшие на фестиваль со всей Украины, нас там не особо жаловали. Наше литературное общение в Черкассах длилось всего чуть более суток. После декламации стихов, литературного гульбища и награждения победителей, мы благополучно вернулись в Херсон. На "Летающей крыше-2005" я получил диплом "Судейские симпатии" и кружку-кубок с эмблемой мероприятия. Наташа не была награждена ничем.
   Помнится, мы с Наташей как-то летом ходили на пляж в Гидропарк. Перешли баржу-мост, после чего свернули налево и обосновались на берегу Малого Потёмкинского острова, напротив берега Карантинного острова. Мы взяли с собой немного овощей, фруктов и хлеба. Всё это в перерывах между купанием и принятием воздушно-солнечных ванн мы и умяли. О чём говорили, даже не помню. Были, наверное, какие-то обыкновенные для нас темы: быт, еда, литература, история и живопись.
   С 2006-го года наши отношения с Наташей стали серьёзно портиться. Если раньше все конфликты между нами ограничивались мелкими нечего не значащими стычками, то теперь стали возникать самые серьезные скандалы. Главная причина их была в том, что в нашей семье поменялось соотношение сил. Она перестала меня любить, а я стал любить её только сильнее. Мои чувства её раздражали, меня, в свою очередь, раздражала её холодность. Постепенно наши семейные узы рвались. С каждым месяцем душевного тепла и понимания было все меньше и меньше. Наша семья стала держаться уже только на чувстве долга, вины и жалости с её стороны и на невероятном стремлении её удержать - с моей. Я чувствовал себя глубоко несчастным человеком, а она всё отдалялась и отдалялась от меня...
   Помню самый конец августа 2007 года. Мы с Наташей решили пойти на Площадь Героев Сталинграда. Там - у драмтеатра и на улице Суворова проходило театрализованное шествие кришнаитов. Наташе нравился весь этот восточный балаган. Шумные песни, пляски с барабанами и бубнами, какие-то загадочные телодвижения, носившие якобы сакральный и якобы таинственный смысл. Я тоже воспринимал всё это действо как разновидность театрального представления, а не как религиозный ритуал. В тот день мне было особенно хорошо находиться рядом с женой. Наши отношения, явно наладившиеся за лето, казалось, будут без особых проблем продолжаться и дальше. Тот август оказался последним этапом наших нормальных отношений. Дальше мы ещё будем как-то общаться только до февраля следующего года. А потом - постепенно станем врагами.
   В ноябре Наташа подарила мне маленького рыжего котёночка. Она взяла его у соседей по подъезду, у которых была окотившаяся кошка. Она сказала:
   - Это тебе на память...
   Нашего (как я котёнка именовал впоследствии) "сынишку" я назвал Солнышко (Солнце, если официально). Маме он очень понравился и мы кота, конечно, оставили у себя на совсем. Со временем Солнце вырос и стал не очень большим и не таким уж и рыжим, но вполне взрослым и самостоятельным котом.
   2008-й год стал самым тяжелым и трагичным для меня, наверное, за всю мою жизнь.
   В феврале мы с Наташей расстались как муж и жена. Мы стали друзьями. Это произошло по её инициативе. Наталья оказалась исключительно эгоистичным и нравственно незрелым человеком. Она с какого-то момента стала относиться ко мне, не как к живому мужчине, обладающему своими чувствами, желаниями и интересами, а как к кукле. Она стала поступать со мной, как маленькая девочка со своей игрушкой: как с каким-нибудь медвежонком: захочу - буду играть с ним, гладить его, кормить из ложечки манной кашей, а захочу - оторву ему лапу, испачкаю в грязи и вообще, выкину в окошко... Что-то подобное случилось и со мной... Наташа так и не поняла, что собственного "родного" мужа нельзя бросить, согласуясь только со своими желаниями и прихотями. Муж - тоже человек и он тоже, так же, как и любой другой родственник, хочет, чтобы с ним считались и чтобы, уж, если от него и уходили, то только по обоюдному согласию.
   В 2008-м году на Пасху мы с Наташей договорились встретиться на утреннем богослужении в Привозной церкви. Я так хотел увидеться с нею как можно раньше и постоять с ней на литургии как можно дольше. Но тогда, как, назло, меня замучили срочные домашние дела (по требованию мамы поход на рынок за продуктами и куда-то ещё). Я опоздал на богослужение и пришёл практически под его окончание. Такая меня тогда охватили досада, такая душевная боль, что я не смог хотя бы просто постоять рядом с женой, что не знал, куда себя деть. А что же Наташа? А Наташа не захотела со мною общаться после литургии. Она сослалась на какие-то важные дела, села в маршрутку и уехала. Я остался у разбитого корыта. Мне было очень обидно, но, что же мне надо было делать, чтобы удержать её? Не знаю...
   Помнится, кажется, в июне 2008-го года мы виделись с Наташей в один из последних раз. Мы встретились с ней на конечной остановке 16-й маршрутки, в Гидропарке. Я пришёл первым. Стоял и ждал её. Я искал среди массы людей, выходивших из разных автобусов 16-го маршрута, её. Я вспоминал её лицо, её красивые тонкие пальцы, её белые руки, которые мне всегда нравились своими стройными, гармоничными, очень женственными формами. Тогда для меня не было дороже и роднее существа на всём белом свете, чем она. Но вот она приехала. Сошла со ступенек маршрутки. Сказала мне:
   - Привет!
   Слегка улыбнулась...
   Наши с нею отношения уже тогда были весьма и весьма напряжёнными. Я ещё надеялся, что эта встреча поможет их укрепить.
   Мы с Наташей пришли на пляж, на ту его сторону, что справа от баржи-моста - берег Карантинного острова, место мало "заселённое" отдыхающими. Мы сняли с себя верхнюю одежду и остались в плавках и купальнике. На ней был её всегдашний голубой купальник с белыми разводами, напоминающими пенные волны.
   Мы стали говорить о всяких мало значимых вещах: о каких-то знакомых и о чём-то ещё. В конце концов, наш разговор перешел на резкие тона. Наташа оделась, собрала свои вещи и ушла. Я пытался догнать её, остановить, заставить выслушать себя и вновь примириться, но все мои старания оказались тщетны. Она села в маршрутку. Автобус закрыл двери и отчалил от бордюра, взяв курс к центру города. Я ещё долго стоял на остановке и смотрел вслед удаляющемуся транспорту. Этот проклятый, обыкновенный на вид автобус, увёз от меня не просто мою жену, он увёз мою семейную жизнь навсегда...
   История нашего с Наташей развода была весьма драматической. Она потребовала от архиепископа Херсонского и Таврического Иоанна, чтобы нас развели. Уж что она ему говорила, какие взятки давала ему на лапу, остаётся только гадать. В результате она получила свидетельство о разводе и потом показала его мне. Моему изумлению и возмущению не было предела! Какое право имели церковные власти разводить нас, даже не поставив меня в известность и даже не пригласив меня на заседание церковного суда!? "Даже Екатерина Великая развела Суворова с его женой только со второго раза, а до того пыталась примирить их между собой, - думал я". Мне казалось, что такое понятие, как "церковный развод" в православии вообще не существует. С тех пор в наших церковных властях я разуверился полностью.
   Из-за нашего разрыва с Наташей я впал в страшную депрессию. Горю моему не было придела. Стало мне в моей жизни только тяжелее...
   После расставания с женой я встречался с четырьмя женщинами. В течение одного года я сошелся и расстался со всеми. Ни Люда из Краеведческого музея, ни Ната с компьютерных курсов ХГУ, ни Марина из литгостинной, ни Анжелика, с которой я познакомился просто в кафе на улице Суворова, не заменили мне супруги и, по большому счёту, не сделали мою жизнь радостнее. Все они прошли как-то мимо меня, не тронув моего сердца и не сделав меня счастливым... Наталья Кислинская осталась единственной женщиной в моей жизни, которую я по-настоящему любил...
   В этом же году, в марте умер папа. Я в тот день (19 числа) поехал к часу дня на работу в Южноукраинский региональный институт последипломного образования - там я читал иностранцам русский язык. Когда я находился в маршрутке, вдруг зазвонил мобильный. Я взял трубку. Это была мама. Она сказала, что папа умер, и что я должен немедленно возвращаться домой. Уходя из дома, я с отцом не простился, а когда вернулся туда, прощаться уже было поздно...
   Папина смерть натолкнула меня тогда на тяжелые размышления. Жизнь - штука всегда трагическая. Она всегда нацелена на поражение - на смерть. Даже самая успешная судьба - это всегда бесконечная череда катастроф, душевных увечий, моральных травм. Даже мультимиллиардер, маршал или президент страны это всего лишь, жалкие, ничтожные человечки, которыми Природа играет, а наигравшись, ломает и бьёт их, как маленький ребёнок ломает надоевшую ему, старую игрушку... Ах, сколько же крови и слёз было пролито людьми за тысячелетия существования человеческой цивилизации на Земле, как же беспощадно и неумолимо уродовала жизнь их души! Это только киноискусство имеет массу жанров: комедия, водевиль, триллер, драма, а жизнь имеет всегда только один жанр - трагедию. Когда нам везет, мы - люди - всегда думаем, что ухватили Бога за бороду. Но всё это - не более, чем радужная иллюзия. Ну, сегодня мне радостно, я победитель, везунчик, а что же потом? А потом всё равно придёт поражение, беда. Роскошь и бедность, мир и война, долголетие и ранний уход в мир иной - всё это только разные грани человеческой трагедии, имя которой ЖИЗНЬ...
   В 2008 году я твёрдо решил уйти из этого суетного мира. В чём заключался бы мой уход - вопрос другой. То ли быть монахом в монастыре, толи в миру - мне было, по большому счёту, всё равно... За тридцать лет своего бытия я насмотрелся на разные житейские мерзости, на всё жуткое и трагическое, чем так богата современная жизнь (и жизнь вообще). Насмотрелся я и на алчных людишек, которые ради выгоды маму родную зарежут, и на продажных женщин всех мастей; повидал я немало на своём веку и хамов, и жлобов со жлобовками, и мерзавцев с проходимцами и подлецами... Я устал ото всей этой человеческой дряни, от дураков и моральных уродов. Я снимаю с себя обязательства перед кем бы то ни было и чем бы то ни было. Теперь я буду жить вольной жизнью свободного художника и монаха. Я преодолел свой последний рубеж. Мне не страшно жить и не страшно умирать.
   Мне не страшно умирать...
  
  
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ.
   Херсонское Дворянское Собрание.
   Официальный отчёт о работе Дворянского Собрания за 1993-й год ("Дворянский Вестник" N 2 (5) 1994 год. С. 8.).
      -- Проведено 3 общих собрания: 25.02.1993., 08.04.1993., 21.12.1993.
      -- Организовано 2 совещания с руководителями других региональных дворянских собраний Юга России: одно с представителями Николаевского Дворянского Собрания (16.02.93), другое - с руководителями Николаевского и Одесского Дворянских Собраний (09.05.93), на которых обсуждались актуальные вопросы работы собраний Юга Украины, в частности, обсуждался вопрос об объединении трёх собраний в одно.
      -- Представители Херсонского Дворянского Собрания принимали участие в работе 2-го Всероссийского Дворянского съезда в Москве 19-20 мая 1993 года, в работе первой Международной дворянской конференции в Голицино 25-28 ноября 1993 года, в работе Объединённого Совета Российского Дворянского Собрания в Санкт-Петербурге 25-28 марта 1993 года, в Москве 18-21 мая, 29-30 ноября 1993 года.
      -- Предводитель Херсонского Дворянского Собрания В.Б. Жарких-Шмигельский принял участие в открытии выставки "Последний Российский Император", состоявшейся в Москве в Центральном выставочном зале 19.05.1993, и был представлен Главе Российского Императорского Дома 25.05.1993.
      -- Так как по инициативе Российского Дворянского Собрания 1993 год был объявлен международным годом памяти Государя Императора Николая II, Херсонским Губернским Дворянским Собранием были осуществлены следующие акции: А)19-го Мая в 125-летия со дня рождения Государя Императора Николая II в Херсонском кафедральном соборе была обслужена панихида по убиенным Государю Императору и его Августейшему убиенному семейству. На панихиде присутствовали члены Херсонского Дворянского Собрания и гости из-за рубежа: барон Э.А. фон Фальц-Фейн, Б.С. Скадовский с супругой, г-н Набоков, а так же многочисленные прихожане. Б) 16-го Июля состоялось собрание общественности города, посвященное 75-летию со дня убийства Государя Императора Николая II и его Августейшего семейства, убийства, которое вполне возможно считать злодеянием века. Собрание проходило в конференц-зале Херсонского краеведческого музея, ныне находящегося в красивом станинном здании, где до 1917 года помещался Губернский суд. В этом зале была организована выставка картин профессиональных Херсонских художников - Г.П. Петрова и А.Н. Бережного. Выставка была с интересом осмотрена присутствующими - на ней были представлены главным образом пейзажи нашего края. Кроме того, в том же зале Областной библиотекой была развёрнута выставка литературы об Императоре Николае II и его царствовании. Она насчитывала более 45-и экземпляров книг и брошюр. Это собрание общественности, в сущности, явилось конференцией, историко-философскими чтениями, в которых приняли участие люди разных специальностей, занимающие разные должности, отличающиеся разными взглядами, но объединённые одним стремлением - рассказать правду о Государе, о его жизни и деятельности, о его смерти, о жизни русского дворянства до революции. В) 17-го Июля отслужена поминальная литургия памяти Государя Императора Николая II и его Августейшего семейства. На видном месте стоял портрет Государя Императора Николая II и чуть поменьше портрет Императрицы. Освящение конференции совершил протоиерей отец Алексий. На конференции выступали с докладами: "Убийство Государя Императора Николая II и его Августейшего семейства в нравственно-философском значении" - Валерий Борисович Жарких-Шмигельский, предводитель Дворянства Херсонской губернии, кандидат философских наук. "Император Николай II как личность" - Игорь Михайлович Иванов, Вице-предводитель дворянства Херсонской губернии, кандидат медицинских наук. "Пребывание Императора Николая II в Херсоне и Херсонской губернии" - Владимир Николаевич Асламов, зам. Директора по науке краеведческого музея. "Из поисков о жизни и смерти Императора Николая II" - Август Эрнестович Вирлич, референт представителя президента Украины в Херсонской области. "Губернаторы Херсона" - Екатерина Дмитриевна Чёрная, заведующая дореволюционным отделом краеведческого музея. "Благотворительные общества и учебные заведения в Херсоне, носившие имя Августейших особ"- Зоря Соломоновна Орлова, археограф Государственного архива Херсонской области. "Материалы о жизни и деятельности Императора Николая II в фондах библиотеки" - Ольга Васильевна Лянсберг, зав отделом информации Областной научной библиотеки. Работу конференции освещали представители средств массовой информации - радио и прессы.
      -- Предводитель дворянства В.Б. Жарких-Шмигельский принял участие в подготовке и проведении учредительного собрания Всеказачьего объединённого казачьего войска в г. Херсоне.
      -- По приглашению барона Эдуарда Александровича фон Фальц-Фейна члены дворянского собрания приняли участие в открытии памятника бабушке Эдуарда Александровича Софье Богдановне Фальц-Фейн в местечке порт Хорлы на Юге Херсонской области.
      -- Составлен свод образовательных, просветительских, культурных и гуманитарных программ более чем из 30-ти пунктов.
      -- Сделано более 15-ти научно-теоретических разработок (положения, программы, уставы и т.д.).
      -- Устанавливалась и поддерживалась связь с региональными дворянскими собраниями, госучреждениями и другими корреспондентами путём переписки (написано более 100 писем).
      -- Проводились встречи для обсуждения проблем Дворянского Собрания и путей реализации разработанных программ с администрацией, деятелями культуры, образования, просвещения, деятелями церкви и т.д.
      -- Работа Херсонского Дворянского Собрания довольно подробно освещалась средствами массовой информации: - А) Передач по местному телевидению было три (передача 19 мая о богослужении в соборе; 15-16 июля в СМИ появилась информация о днях памяти Государя Императора Николая II; 16 декабря интервью с предводителем В.Б.Жарких-Шмигельским о первой Дворянской Международной конференции); Б) Передач по радио было проведено три (10-15 июля информация о днях памяти Государя Императора; 18-го декабря беседа с предводителем Дворянского Собрания В.Б. Жарких-Шмигельским о первой Дворянской Международной конференции в Москве). В газете "Херсонский Вестник" в июле была опубликована заметка о Херсонском Дворянском Собрании.
      -- Наиболее активное участие в работе Дворянского Собрания в 1993-м году принимали следующие рядовые члены: Людмила Александровна Мадыкина, Павел Игоревич Иванов, Ольга Борисовна Шкроб, Александра Николаевна Доррер.
  
   Предводитель Дворянского Собрания В.Б. Жарких-Шмигельский.
   Вице-предводитель Дворянского Собрания И.М.Иванов.
  
  
  
  
   ОТЧЁТ о работе Дворянского Собрания Херсонской Губернии за 1994-й год ("Дворянский Вестник" N 6 (16) 1995 год. С. 10.).
      -- Было проведено 2 общих собрания членов Союза потомков российского дворянства (12.04 и 27.10. 1994.).
      -- Предводитель Губернского Дворянского Собрания принимал участие: в работе Николаевского Дворянского Собрания (7-8 января), в том числе в праздновании рождества Христова, имел встречи с руководством и членами Николаевского Дворянского Собрания, во время которых обсуждались вопросы расширения контактов и взаимодействия двух собраний; В работе Одесского Дворянского Собрания (29.02.1994.), на котором обсуждался вопрос объединения дворянских собраний Юга Украины и было принято решение о воссоздании Херсонского Губернского Дворянского Собрания в пределах бывшей Херсонской губернии, в которых находятся ныне современные Херсонская, Николаевская, одесская и частично другие области; В работе совещания руководителей Дворянских Собраний (04.12.1994.) в городе Киеве, где обсуждался вопрос взаимодействия и координации усилий и был создан Консультационно-координационный совет, в состав которого вошли представители пяти региональных Дворянских Собраний Украины.
      -- Были проведены очередные вторые Историко-философские чтения городе Херсоне на тему: "Война, исторические факты и сущность, посвященные 90-ю начала Русско-Японской и 80-ю Первой мировой войны, а так же памяти участников Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Это мероприятие имело следующий план: Вступительное слово Вице-предводителя г-на И.М. Иванова, к.м.н. Первый доклад - "Религиозно-философский смысл войны" - Предводитель В.Б.Жарких-Шмигельский, к.ф.н. Второй доклад: "Политические и экономические причины Второй Мировой войны. Моральные и нравственные аспекты" - А.Э. Вирлич, референт представителя президента в Херсонской области. Третий доклад: "К истории военно-морского духовенства" - протоирей Василий, настоятель Свято-Никольского храма. Четвёртый доклад: "Мировая война и Херсонщина. Неоткрытые страницы (Из фондов Херсонской областной научной библиотеки)" - Лянзберг О.В., зав. Информационно-библиографическим отделом. Пятый доклад: "Воспоминания о войне" - Страбыкин Н.Н., полковник в отставке, Герой Советского Союза. Шестой доклад: "Память о войне и памятники воинам, погибшим на Херсонщине" - О.Б. Шкроб, зав. сектором археологии. Седьмой доклад: "Подведение итогов вторых историко-философских чтений" - В.Б. Жарких-Шмигельский.
      -- Разработана программа "Некрополь". Учреждён общественный комитет по программе "Некрополь", при котором образован рабочий штаб. Проведена пресс-конференция для средств массовой информации. Осуществлена серия радиопередач по областному радио о мемориальном кладбище и программе "Некрополь". Начата подготовительная работа по созданию музея "Некрополь".
      -- Состоялась встреча с представителями российского дворянства, живущими за рубежом,- бароном Э.А.Фальц-Фейном, г-ом Б.С.Скадовским, г-ом Ф.Э.Фальц-Фейном и г-жей С.Анатрой. На встрече обсуждались актуальные вопросы дворянского движения в Херсонской губернии (сентябрь 1994 года).
      -- Члены Дворянского Собрания приняли участие в праздновании 100-летия со дня основания города Скадовска, а так же в церемонии чествования по случаю награждения барона Э.А.Фальц-Фейна орденом, которая проходила в городе Одесса.
      -- Херсонское Дворянское собрание в месте с общественностью города отметило свой трёхлетний юбилей: состоялся праздничный концерт артистов Областного музыкально-драматического театра и Областной филармонии, после которого был торжественный ужин. На торжественном ужине присутствовали 78 человек, среди которых были представители городской и областной администрации, государственных учреждений и общественных организаций.
      -- Предводитель Херсонского Губернского Дворянского Собрания принял участие в работе общего собрания епархиального духовенства.
      -- Члены Дворянского Собрания приняли участие в работе литературной студии, научной конференции по краеведенью и археологии, литературной гостиной при литературном музее, общества библиофилов, в торжественных церемониях открытия республиканских соревнований по художественной гимнастике, фестиваля музыкального искусства и других культурных акций.
      -- Сделано 10 научно-теоретических разработок (концепции, положения, уставы, статьи).
      -- В соответствии с разработанным Сводом культурных, образовательных и просветительских программ на протяжении года проводились рабочие встречи с сотрудниками Администрации Президента Украины, руководства Академии Наук Украины и Академии педагогических наук и другими учреждениями и ведомствами республики, а также - с соответствующими учреждениями областного, городского и районного подчинения (всего около 100 встреч).
      -- Деятельность Херсонского Губернского Дворянского Собрания освещалась средствами массовой информации. По телевидению было 2 передачи о праздновании 3-летия Губернского Дворянского Собрания (по Херсонскому областному, по ТВ "ЮГ", по Николаевскому). По областному радио было 9 передач. По программе "Некрополь" - 3, об историко-философских чтениях - 1, по вопросам культуры и искусства - 5 (в том числе, в программе "Красота спасёт мир"). В прессе было опубликовано 10 статей и заметок (о праздновании 3-летия Дворянского Собрания - 4; о встречах с представителями зарубежного дворянства - 2; интервью с предводителем и вице-предводителем о планах собрания - 1).
      -- Согласно плану восстановления структуры Губернского Дворянского Собрания было образовано Уездное дворянское собрание Днепровского уезда, которое охватывает территорию всего левобережья современной Херсонской области. Днепровское дворянство возглавил Александр Каренович Кяндарян, канд. мед. наук.
      -- За отчётный год может быть отмечена активная работа следующих членов дворянского собрания: А.Н.Доррер, Л.А.Мадыкиной, П.И.Иванова, О.Б.Шкроб.
  
   15 мая 1995 года.
   Предводитель Дворянского Собрания В.Б. Жарких-Шмигельский.
   Вице-предводитель Дворянского Собрания И.М.Иванов.
  
  
  
   NoПавел Иванов-Остославский
  
  
   Украина. Херсон. 2010.
  
  
  
  
   МОИ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
   В середине октября 1995 года по делам службы Херсон посетил потомок херсонского губернатора конца прошлого века - Эрдели, Юрий Александрович Трубников, живущий ныне во Франции и представляющий какую-то фирму. Его сопровождал коллега по работе Тьерри де Коттиньи, к нашему великому огорчению не говоривший по-русски.
   Дедушка и дядя Юрия Александровича имели поместье в селе Токаревка в 35 км. от Херсона на живописном берегу Днепра.
   Вполне естественно, что Юрию Александровичу захотелось посмот­реть те места, где жили когда-то его предки.
   Администрация Белозерского района, на территории которого находится село Токаревка в лице заместителя председателя Райисполкома Заднипряного Г.А., заведующая краеведческим музеем Братченко Т.Г. председатель местного сельсовета Кривонос Иван Даниловичи и, конечно, Дворянское собрание приняли живейшее участие в организации поездки в Токаревку.
   На склоне чудного теплого тихого и ясного дня бабьего лета, дня, наполненного душевным покоем и умиротворением, два автомобиля с гостями и хозяевами отправились в Токаревку. Приехали, когда солнце уже собиралось садиться.
   Нас встретил Иван Данилович. После взаимных представлений, которые вызвали большой интерес у присутствующих здесь крестьян, завязалась непри­нужденная беседа. Гостей повели смотреть оставшиеся целыми строения, ранее принадлежавшие предкам Юрия Александровича.
   Совершенно целой и очень прилично выглядевшей оказалась водонапорная башня, стоявшая у дороги на краю небольшого земельного участка, в центре которого возвышался большой крест. На этом месте предполагается построить церковь.
   Несколько поодаль, слева от дороги стоял изрядно обветшавший бывший господский дом, принадлежавший дяде Юрия Александровича, а справа от дороги, почти напротив, небольшой домик управляющего име­нием в еще более плачевном состоянии, чем предыдущий.
   Около строений паслись козы. Одна из них, очень большая и, по ви­димому очень важная, проявила пристальный интерес к приехавшим, вызвав этим ответную заинтересованность у гостей.
   Рядом с козами стояли две пожилые крестьянки. Иван Данилович представил им гостей из Франции. Они быстро сориентировались и
   лица их озарила улыбка, в которой было все: и радость, и заинтере­сованность, и какая-то сопричастность прошлому.
   Одна из крестьянок рассказала, что ее мать, которой сейчас более 90 лет, еще девочкой работала в имении помещика и сохранила о нем самые добрые воспоминания.
   - Хорошие были люди, тогда жилось лучше, чем сейчас - заключила она.
   А когда прощались, мне показалось, что эти люди еще встре­тятся. "Как приятно слышать такие добрые слова Юрию Александро­вичу о своих предках - подумал я - как приятно слышать эти доб­рые слова даже мне, человеку постороннему, а приятно слышать потому, что эти слова сказаны о благородных людях - русских дворянах".
   Мы вернулись к автомобилям, и наших гостей повезли любовать­ся необычайно красивым берегом Днепра. Когда гости вернулись, солнце уже почти село.
   Затем Иван Данилович повел нас в двухэтажное здание, где раньше, при Советской власти, был зал заседании сельсовета. Мы поднялись на второй этаж и - каково же было наше удивление, когда, войдя в этот бывший зал заседаний, мы увидели, что в нем идет служба Божья. Горело несколько свечей перед немногими ико­нами, расположенными в разных местах зала. Молодой стройный священник правил службу. Рядом с ним, не очень уверенно пели две женщины, а у входа в зал молилось несколько немолодых людей. Пахло ладаном, приятный чистый голос священника приковывал вни­мание. Мы поставили свечки, помолились, пожертвовали какую-то сумму на храм и вышли на улицу.
   Я подумал: "Как сильна у людей тяга к Богу, что в тех же стенах, где когда-то хулилось все дореволюционное прошлое нашего народа, сейчас создан импровизированный храм, где можно излить свои религиозные чувства!"
   Когда мы вышли, Иван Данилович сказал, что в этом зале будут проходить богослужения, пока не построят новый храм.
   Затем, нас повезли на другую улицу к дому дедушки Юрия Александровича. Дом стоял у самого обрыва к Днепру. Чувствовалась глубина обрыва, из него тянуло прохладной сыростью. Дом отличался более сложной архитектурой, был еще крепок, хотя ему около 200 лет. Теперь в нем помещался какой-то склад.
   Иностранцы были тронуты радушным приемом, а к концу вечера наш, все время молчавший гость из Парижа уже говорил по-русски "Большое спасибо", озаряясь при этом доброй, почти детской улыбкой.
   Разъехались рано - еще не было 8 часов, с чувством чего-то очень приятного, что произошло в нашей жизни.
   А на следующий день был "прощальный обед", на котором присут­ствовали гости и руководство Дворянского Собрания. Состоялся откровенный обмен мнениями по поводу актуальных проблем Дворян­ского движения в России и на Украине. И я подумал:" Как много между нами общего. Ведь мы свои люди, люди одной культуры, одной веры, одного миропонимания, одной идеологии. Нам обязательно нужно дружить и сотрудничать!" Мы расстались, растроганные. У нас возникли друг к другу искренние и тёплые чувства.
   В Херсоне до революции была Эрдельевская улица. После рево­люции ее переименовали в Комсомольскую. Теперь обещают вернуть этой улице ее прежнее название. Об этом было недавно сообщено в местной газета, правда, еще до приезда в Херсон потомка херсонс­кого губернатора.
   Всё описанное здесь может показаться вымыслом. Однако, все описанное здесь сущая правда. Это почти стенографический отчет.
  
  
  
  
  
  
  
   Вице-предводитель
   Х.Г.Д.С.
   /Иванов И.М./
  
  
  
  
  
  
   Самусёнок Людмила Фёдоровна. Творчество П. И. Иванова-Остославского: Дис. ... канд. филол. наук : 10.01.01 : Херсон, 2001, c.
  
  
  
   Министерство образования и культуры Украины
  
   Херсонский государственный университет
  
   Кафедра истории мировой литературы и культуры
  
  
  
   Самусёнок Людмила Фёдоровна
  
  
  
  
   Творчество П.И. Иванова-Остославского
  
  
  
  
  
  
  
  
   Диссертация
  
  
  
  
   на соискание учёной степени кандидата филологических наук
  
  
  
  
  
  
  
   Специальность 10.01.01 - украинская литература
  
  
  
   Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор Ильинская Н. И.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Херсон - 2011
  
   ОГЛАВЛЕНИЕ
  
   ВВЕДЕНИЕ
   Актуальность
   Теоретическая ценность и практическая значимость
   Обзор литературы
   Цели и задачи
   Объект и предмет
   Методы исследования
   На каком конкретном материале выполнена работа
   Перечень и обоснование структурных элементов работы
   Глава I. БИОГРАФИЧЕСКИЕ ВЕХИ, ПЕРЕОДИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСТВА, ТВОРЧЕСКИЙ МЕТОД
   I.1 Биография
   I.1.А Родословие
   I.1.Б Жизнеописание
   I.2 Периодизация творчества
   I.3 Творческий метод
   Глава II. ТВОРЧЕСТВО
   II.1 Языковедческий анализ
   II.1.1 На уровне фонетики
   Суперсегментные единицы языка
   Морфемика, флексии
   II.1.2 На уровне лексики
   Слова по происхождению
   Пассивный-активный запас
   II.1.3 На уровне словообразования
   II.1.4 На уровне фразеологии
   II.1.5 На уровне морфологии
   Частиречная классификация
   Лексико-грамматические разряды
   II.1.6 На уровне синтаксиса
   II.2 Литературоведческий анализ
   II.2.1 Строфика
   II.2.2 Рифмика и метрика
   II.2.3 Жанрово-тематическое своеобразие
   II.2.4 Проблематика
   II.2.5 Выразительно-изобразительные средства
   II.2.6 Стилистика, этика, эстетика (поэтика)
   II.3 Философские взгляды и мировоззренческая картина мира
   Соотношение традиционности и новаторства
   Степень литературности
   Связь с рыцарской поэзией
   Связи с поэзией "Серебряного" и "Золотого" века
   Параллели с европейской и мировой философией
  
   ЗАКЛЮЧЕНИЕ
   БИБЛИОГРАФИЯ
   ПРИЛОЖЕНИЕ
  
  
  
  
  
   ВВЕДЕНИЕ
   В наше время -- в десятые-двадцатые годы XXI века -- в украинской литературе господствуют авангардистские и пост-авангардистские веяния. На гребень литературной волны взбираются авторы, напрочь отрицающие классические литературные каноны, проповедывающие в искусстве эпатаж, грубость, пошлость, нигилизм, сексуальную распущенность, нравственную всеядность, галицкий ультранационализм. Творчество посредственных, но рьяных и неутомимых в отстаивании своего эго "поэтов", получает громкое социальное звучание. На всевозможных литературных конкурсах, в которых сейчас нет недостатка на Украине, подобные авторы завоёвывают высокие места. Их стихи публикуются в газетах и журналах в нашей стране, а также, даже, в России, в таких некогда авторитетных журналах, как "Новый Мир" и "Звезда". Литературная бездарщина и серость торжествуют. Учитывая создавшееся положение в украинской литературе, каждый по-настоящему достойный автор должен представлять для отечественного литературоведения двойную, а, возможно, и тройную ценность. Творчество Павла Иванова-Остославского бесспорно принадлежит к числу ярких и масштабных явлений современного литературного процесса на Украине. Он считатется основоположником символоромантизма - нового традиционалистского течения в современной поэзии. Его авторству принадлежит немало блестящих стихотворений, поражающих читателя своей эмоциональной и философской глубиной, благородством чувств и суждений. Творчество Павла Иванова-Остославского проникнуто апологетикой великорусскости и монархизма, традиционалистических представлений об устройстве человеческого мира, эстетикой аристократизма, мужественности, подвижничества. Современное общество, по нашему глубокому убеждению, устало от новомодных литературных изысков, заполонивших страницы украинских книг и журналов. Оно жаждет возвращения к чистым родникам духовности и здорового литературного вкуса, которыми некогда так славилась отечественная литература. Творчество Павла Иванова-Остославского безусловно соответствует чаяниям и потребностям интеллигентного и образованного украинского читателя. Его творчество стало масштабным явлением литературной жизни, оно повлияло на умы и сердца людей, оно стало выразителем взглядов определённой части общества (потомственной интеллигенции), оно имеет художественно-эстетическую ценность большую, чем творчество подавляющего большинства современных общепризнанных авторов, поэтому его следует изучать как литературный, идейно-философский и социальный феномен. Творчество Павла Иванова-Остославского никогда ранее не было объектом научного изучения (если не считать нескольких литературно-критических статей [21] [22] [23] [24] [25] [26]). Данная диссертация восполняет этот пробел. Научное изучение художественного наследия данного автора является актуальной, более того,- насущной потребностью украинского литературоведения. Благодаря научному осмыслению его творчества, для общественности станут очевиднее те новые художественно-эстетические горизонты, которые открывает перед читающими людьми творчество Павла Иванова-Остославского. Подробное и вдумчивое изучение творчества поэта даст возможность современному литературоведенью определить вклад Павла Иванова-Остославского в копилку художественности и духовности современной украинской литературы, осмыслить поэзию автора в контексте развития отечественного искусства на рубеже XX - XXI веков.
   Тот факт, что диссертация написана по специальности "украинская литература", говорит только о формально-географической принадлежности автора. Павел Иванов-Остославский живёт на Украине, все свои стихи и рассказы он написал, находясь на территории Украины, однако идейно его творчество - шире. Оно выражает идеалы великорусскости и поддерживает идею имперского единения Украины и России.
   Теоретическая ценность данной диссертации заключается в том, что она позволит изучить, осмыслить и ввести в научный обиход творчество Павла Иванова-Остославского - автора, внёсшего в отечественную литературу свой неоспоримый вклад. Практическая значимость состоит в том, что данное сочинение станет фундаментом для создания ВУЗовского спецкурса по творчеству поэта, а также серии уроков, предназначенных для преподавания в школе.
В течение своей творческой жизни Павел Иванов-Остославский широко публиковался как в персональных сборниках, так и в художественной периодике. Его поэзия вошла в персональные сборники: "Святилище огня", "Ты и Я", Избранные произведения; в коллективные сборники и журналы: Избранные произведения (в соавторстве с Натальей Кислинской), "Млечный Путь", "Эллинг", "Степь", "Московский вестник", "Русское Просвещение", "Отражение", "Вестник МАРЛ", "Стол" и др. Его стихи публиковались в газетах: "Кафедра" "Колокол" (Дзвiн) и др. Стихи и проза данного автора широко представлены в интернете на сайтах: Стихи.ру, Проза.ру, Литзона, Арткавун, ostoslavskij.ucoz.ru, Белый Стан, Гоголь.ру, Графоманов.нет, obchelit.com, ostoslavskij.narod.ru, chitalnya.ru, storinka-m.kiev.ua, goroduman.com, womantalks.ru, Литературная гостиная (cls.ks.ua), kherson.mobi, chicago.ru, golos-epohi.ru, citaty.info, arifis.ru, wap.poezia.forum24.ru, belrussia.ru, rtkorr.com, stihihit.ucoz.ru, superart.0pk.ru, doneck.zbord.ru, stihophone.ru, tavrida.in.ua, rusidea.org, community.livejournal.com, resheto.ru, rus.ridna-ukraina.com.ua, lito1.ru, sunhome.ru, uaportal.com, ivanov-ostoslavskij.myjulia.ru, artbull.ru, algemos.narod.ru, liferoom.net, zov-kosmosa.tk, rifmer.com, ilytik.ucoz.ru, putnik.org, monarchy.ucoz.net, termitnik.ru, rekordnyjpisatel.tk, ikazankova.userforum.ru, madikin2008.narod.ru, blog.imhonet.ru, olshanski.0pk.ru, artist.rv.ua, world.lib.ru, ostoslavskij.hiblogger.net, rigayavolchica.webtalk.ru, sv.5bb.ru, poets.com.ua, litkonkurs.com, petr-vrangel.narod.ru, ap.mybb.ru, nazavalinke.4bb.ru, mpleer.ru (здесь представлены и песни на стихи автора), iskusstvo.mybb.ru, litra.spybb.ru, mir.io, artqiwi.mybb.ru, anadyr.org, sitecity.ru, medvedev-da.ru, forum-history.ru, litclub.us, frejman.4bb.ru, olegyankovskymemory.spybb.ru, ruriksforum.4bb.ru, liliya.mybb.ru, mosk-hav-hav.ucoz.ru, best-ukraine.com.ua, liveinternet.ru, art.build2.ru, angelada.ucoz.ru, svistok.ru, whiterav.9bb.ru, l-amour.ru, aleksandrabarbolina.narod.ru, theatreonpodol.topbb.ru, topavtor.com, nlo.gr, wrldlib.ru, daoden.ru, poezia.ru, gazeta-slovo.ru, Soldati-Russian.ru, neteratura.ru, bestwomanworld.ru, litclub.net, playcast.ru, thaicat.ru, novgorod.ru, rys-arhipelag.ucoz.ru, sampisatel.ru, elena-sem.livejournal.com, lib.kherson.ua, poetryclub.com.ua, war-game.org, litputnik.ru, art2.artefakt.ru, neizvestniy-geniy.ru, shantara.ru, litkonkurs.rzn.ru, poeticvrn.ru, bloodyhawks.ru, chitalnya.com, volgoforum.ru, vgd.ru Публицистика и история представлена на сайтах: your-logo.ru, anarhia.name, chssh.ucoz.ru, war-game.org, esserecordsru.beon.ru, seshat-k.livejournal.com, uznayfamiliu.tk, oppozicia.com, sotnia.com, auction.vnut.net, nikanorakulinin.narod.ru, forum.dkr.com.ua, respublikanovorossia.narod.ru, sotnia.ru, newzz.in.ua, radosvet.net, forum.segodnya.ua, club.desantura.ru, 911.lg.ua (Северодонецкие форумы), putivl.com.ua, storyo.net, ruscrimea.org, neckovich2008.narod.ru, mp40.net, forum.0day.kiev.ua, predok.moy.su, soldat.ru, consumer.ubte.net, politforum., ostoslavskij.narod.ru, forum.2000.net.ua Подробные автобиографические статьи, посвящённые автору, представлены на сайтах: Википедия, Арткавун, wiki-linki.ru, wikiznanie.ru, wikiwix.com, vgd.ru ; литературоведческие работы: литконкурс.рф, traditio.ru, 7pedia.mobi и др.
   В интернете имеется около трёхсот сайтов, где опубликованы стихи, рассказы и статьи Павла Иванова-Остославского. Поисковый сервер "Яндекс" выдаёт индекс цитирования его имени семнадцать тысяч. Для "Гугла" этот показатель - сто четырнадцать тясяч, для Бинга - 5, 110, для Яхо - 15 900, для Рамблера - 286 сайтов, 9 тыс. документов. Для сравнения мы набрали в поисковых серверах фразы: "Евгений Евтушенко, поэт", "Белла Ахмадулина, поэтесса" и "Булат Окуджава, поэт". Полученные данные представлены в следующей таблице (состоянием на 17.03.2011.).
  
   Таблица индексов интернет-цитирования (N 1)
   Павел Иванов-Остославский
   Автор
   Поисковые слова: "Павел Иванов-Остославский"
  
   Яндекс
   17 000
   Гугл
   14 000
   Яхо
   15 900
   Бинг
   5, 110
   Рамблер
   286 сайтов, 9 тыс. документов
  
   Евгений Евтушенко
   Автор
   Поисковые слова: "Евгений Евтушенко поэт"
  
  
   Яндекс
   202 000
   Гугл
   71 700
   Яхо
   58 800
   Бинг
   80 200
   Рамблер
   17 тыс. сайтов, 156 тыс. документов
   Белла Ахмадулина
   Автор
   Поисковые слова: "Белла Ахмадулина поэтесса"
  
   Яндекс
   52 000
   Гугл
   287 000
   Яхо
   14 400
   Бинг
   14 400
   Рамблер
   6 000 сайтов, 115 000 документов
   Булат Акуджава
   Автор
   Поисковые слова: "Булат Акуджава поэт"
  
   Яндекс
   176 000
   Гугл
   1 510
   Яхо
   49 600
   Бинг
   53 700
   Рамблер
   124 сайта, 448 документов
  
   Из таблицы N 1, представленной выше, видно, что индекс цитирования имени Павла Иванова-Остославского в числовом выражении сравним с индексом цитирования Евгения Евтушенко (Сноска N 1), Беллы Ахмадулиной и Булата Окуджавы, хотя и несколько уступает ему. Из этого следует, что интернет-читателям творчество Павла Иванова-Остославского знакомо почти также прекрасно, как творческое наследие наиболее известных современных российских поэтов. В подтверждение истинности этого утверждения приведём количество читателей произведений данного автора, зармещённых на различных литературных интернет-порталах.
   Сноска N 1. В поисковых серверах, по запросу, деланному кем-либо, например, "Евгений Евтушенко" как правило, высвечиваются не только сайты, на которых имеется информация о поэте Евгении Евтушенко, но и о людях, являющихся его полными или частичными тезками. За счёт этого возникает погрешность достоверности данных о том лице, информация о котором вам действительно необходима. Чтобы по возможности исключить погрешность или, по крайней мере, сделать её минимальной, мы набрали в поисковой строке имена искомых авторов с добавлением слова "поэт": "Евгений Евтушенко, поэт", "Белла Ахмадулина, поэтесса", "Булат Окуджава, поэт". Очевидно, что вероятность встретить в интернете информацию о двух разных людях, являющихся полными тезками тех самых прославленных литераторов, да ещё и являющихся поэтами, ничтожно мала. Сочетание слов "Павел Иванов-Остославский" мы набрали в поисковой строке различных серверов без добавления слова "поэт", поскольку, по нашим данным, другой поэт с именем "Павел Иванов-Остославский" в интернете попросту не представлен.
  
  
   Таблица о количестве читателей и количестве произведений на различных сайтах (N 2)
  
  
   Проза.ру
   Читателей:29337
   Произведений: 114
  
  
  
  
  
  
  
   Стихи.ру
   Читателей: 12551
   Произведений: 39
  
  
  
  
  
  
  
   Литзона.нет
   Читателей: 51099
   Произведений: 148
  
  
  
  
  
  
  
   Общелит.ру (стихи)
   Читателей: 2835
   Произведений: 8
  
  
  
  
  
  
  
   Графоманов.нет
   Читателей: 357
   Произведений: 5
  
  
  
  
  
  
  
   Изба-Читальня
   Читателей: 41845
   Произведений: 202
  
  
  
  
  
  
  
   Хата-Читальня
   Читателей: 124
   Произведений: 1
  
  
  
  
  
   Стихия.орг
   Читателей: 6949
   Произведений: 159
  
  
  
  
  
  
   Таблица N 2 содержит данные состоянием на 18.03.2011.
   Данные, содержащиеся в таблице N 2, нуждаются в некоторых наших комментариях. Количество читателей на различных сайтах существенно рознится. Это связано с тем, что очень разным является количество произведений на разных Павла Иванова-Остославского. Естественно, что читать автора будут тем больше, чем больше на его странице опубликовано произведений. Если же их совсем мало, то и количество читателей будет невелико. Если на сервере Проза.ру произведений 114, то и количество читателей там измеряется в десятках тысяч (29 337) (Сноска N 2). На сайте Хата-Читалья призведений: 1, следовательно, и количество читателей не велико: 124. Кроме того, количество читателей интернет-страничек ещё очень зависит от степени "раскрутки" сайта, от того, на каких позициях он высвечивается в поисковых серверах? А это обстоятельство, в свою очередь, зависит от того, каковы финансовые возможности лица или предприятия, которому принадлежит данный интернет-ресурс. В любом случае количество интернет-читателей произведений Павла Иванова-Остославского измеряется десятками тысяч. На этом основании можно утверждать с полным правом, что с его литературным наследием современный русскоязычный читатель знаком достаточно хорошо.
   Некоторые интернет-сайты могут не находиться поисковыми серверами по причинам чисто технического характера. Описание технических нюансов функционирования интернета не входит в предмет исследования данной диссертации, поэтому мы оставим информацию об этом за бортом нашей работы. Скажем только, что благодаря техническим проблемам часть сайтов, содержащих упоминание о том или другом авторе, могут не высвечиваться. Это создаёт некоторую погрешность в результатах поиска. Однако, эта погрешность не велика.
   Сноска N 2. Здесь мы приводим данные для страничек Павла Иванова-Остославского, расположенных на сайтах: Арткавун (читателей: 8 379) и на его персональном сайте на портале Юкоза (16 768). Данные по этим сайтам мы не включили в основную таблицу, а приводим в сноске, поскольку Арткавун и Юкоз - это интернет-ресурсы, которые не являются сугубо литературными. Они по своей тематике и проблематике гораздо шире: помимо художественных произведений автора, там обнародовано много его материалов по истории Херсона, Украины, Российской Империи, публицистических статей, статей по генеалогии, фотографий, живописных работ родственников и предков автора, песен (песни только на Арткавуне), написанных на стихи Павла Иванова-Остославского. Статистика, относящаяся к страничкам Павла Иванова-Остославского, расположенных на них, несколько не вписывается в общую "литературную" картину, однако, определённым образом, тоже иллюстрирует степень известности данного автора в сети.
   По творчеству Павла Иванова-Остославского ранее были написаны литературно-критические статьи: Литературно-критическая статья о поэзии Павла Иванова-Остославского (Тропина Н.П., профессор, доктор филологических наук. Херсон, 2008. - 7с.), Мастер иллюзий (Ильина Н. Херсон, 2008. - 2с.), Павел Иванов-Остославский: жизнеописание, периодизация творчества, творческий метод, поэтика, особенности индивидуального стиля (Самусёнок Л. Херсон, 2009. - 9с.), Рыцарь пера (Ильина Н. Херсон, 2007. -1с.), Последний отблеск Серебряного века (Ильина Н. Херсон, 2008. - 6с.), Символоромантизм: эстетика и философия (Мадыкина Л. Херсон, 2008. - 2с).
   Целью данного диссертационного сочинения является изучение и осмысление творчества Павла Иванова-Остославского как цельного и самобытного явления современной русскоязычной (по существу, русской) художественной литературы Украины, введение его (т.е., творчества. - С.Л.Ф.) в научный литературоведческий обиход. Достижение данной цели предполагает выполнение следующих задач:
  -- выявить основные факты биографии автора, в том числе и той информации, которая, касаясь его родословия и родственных связей, и которая могла бы отчасти объяснить философские и мировоззренческие взгляды, представленные в поэзии Павла Иванова-Остославского;
  -- установить периодизацию творчества;
  -- определить творческий метода;
  -- осуществить языковедческий анализ творчества автора на уровне фонетики, лексики, словообразования, фразеологии, морфологии, синтаксиса;
  -- осуществить литературоведческий анализ творчества автора с точки зрения выразительно-изобразительных средств, строфики, ритмики, метрики, жанрового своеобразия, тематики и проблематики, стилистики, поэтики и эстетики;
  -- изучить мировоззренческую картину мира, представленную в творчестве Павла Иванова-Остославского, его философские, политические и эстетические установки.
   Объект и предмет данного диссертационного исследования, по существу, совпадают. Объектом и предметом диссертации является художественный мир Павла Иванова-Остославского, особенности его языка, стиля, творческого метода, художественных приёмов, философских взглядов и др.
   В основу методологии данной диссертации положены важнейшие для науки критерии объективности, соответствия истине, исторической правде, моральные критерии, принципы диалектического и исторического материализма.
   В диссертации использованные следующие методы исследования: эмпирические (сравнение и др.), теоретико-эмпирические (абстрагирование, анализ и синтез, индукция и дедукция и др.) и методы теоретического исследования (восхождение от абстрактного к конкретному, описательно-аналитический и др.)
   Важной методологической базой работы являются труды известных учёных, диссертации предшественников, написанные по филологическим дисциплинам.
   Данное диссертационное сочинение исследует стихотворный материал поэтического сборника Павла Иванова-Остославского "Избранные Произведения" (Под. Ред. Автора. Издательство: Ч.П. Косарев С.И. 500 экз. Херсон.- 2010. 148с.), а также черновики стихотворений любезно предоставленных нам автором.
   В сборник "Избранные Произведения" вошли почте все стихи, написанные автором. За бортом данного издания осталась только ранняя лирика поэта, которая, по существу, являлась наивной и ученической работой со словом. Однако, эта работа - явилась предысторией становления настоящего поэта.
   Помимо поэтического сборника "Избранные Произведения", который является предметом исследования для данной диссертации, мы в наших научных исканиях активно задействовали мемуары автора "Последний рубеж или Мне не страшно умирать" (Иванов-Остославский П. "Последний рубеж или Мне не страшно умирать". Рукопись. Херсон, 2010. - 72с.). Кроме того, в диссертации использована информация, содержащаяся в статьях, посвященных генеалогии Павла Иванова-Остославского: "История Остославских", "История Фроловых", "История моего семейства от начала XVIII века до наших дней", "Инженер Мадыкин", "Херсонское дворянство: из века в век", "Искусства в моей семье", "Воспоминания об отце".
   В состав диссертационного сочинения входят следующие структурные элементы:
   Глава I. БИОГРАФИЧЕСКИЕ ВЕХИ, ПЕРЕОДИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСТВА, ТВОРЧЕСКИЙ МЕТОД
   I.1 Биография
   I.1.А Родословие
   I.1.Б Жизнеописание
   I.2 Периодизация творчества
   I.3 Творческий метод
   Глава II. ТВОРЧЕСТВО
   II.1 Языковедческий анализ
   II.1.1 На уровне фонетики
   II.1.2 На уровне лексики
   II.1.3 На уровне словообразования
   II.1.4 На уровне фразеологии
   II.1.5 На уровне морфологии
   II.1.6 На уровне синтаксиса
   II.2 Литературоведческий анализ
   II.2.1 Строфика
   II.2.2 Рифмика и метрика
   II.2.3 Жанрово-тематическое своеобразие
   II.2.4 Проблематика
   II.2.5 Выразительно-изобразительные средства
   II.2.6 Стилистика, этика, эстетика (поэтика)
   II.3 Философские взгляды и мировоззренческая картина мира
   Данная структура обусловлена следующими соображениями. Родословная и жизнеописание являются предметом данного исследования, поскольку изучение художественного мира Павла Иванова-Остославского невозможно без исследования его биографии и родословной, безусловно повлиявших на творчество данного автора. Бытие, как известно, определяет сознание. Обстоятельства судьбы автора сформировали его как личность, повлияли коренным образом на художественное видение поэта. Павел Иванов-Остославский является потомком старинного семейства, он всегда хорошо знал свою родословную, и, естественно, информация генеалогического характера в очень большой мере повлияла на него как на творческую личность. И недаром, во многих стихах данного автора присутствует ностальгия по старой Императорской России. Они пронизаны элементами поэтики и стилистики Серебряного Века русской поэзии; они строятся на идеологической базе традиционного искусства, воспевают рыцарские идеалы: благородство, утончённость, аристократизм; они являются продолжением старинной символистской и романтической традиции, восходящей к М.Ю.Лермонтову и А.А.Блоку. Приверженность старине, как в идеологическом и философском, так и в художественном плане, безусловно, берёт своё начало в истории семьи автора, в семейных традициях, воспитании, устоях.
   Поскольку данное диссертационное исследование ставит своей целью изучить и осмыслить художественный мир автора как можно шире и всестороннее, среди частных задач диссертации присутствует языковедческий анализ стихов Павла Иванова-Остославского. Языковедческий элемент изучения творчества автора облегчит и значительно дополнит изучение литературоведческое. Языковедческие исследования, включённые в состав диссертации, выведут её на более высокий и тонкий уровень филологической компетенции.
  
  
  
  
   Глава I. БИОГРАФИЧЕСКИЕ ВЕХИ, ПЕРЕОДИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСТВА, ТВОРЧЕСКИЙ МЕТОД
   I.1 Биография
   I.1.А Родословие
   Иванов-Остославский Павел Игоревич - поэт, журналист, историк, краевед, публицист, общественный деятель родился в Херсоне 12 января 1978 года (Украина). Благодаря литературному сочинительству его имя приобрело широкую известность в читательских и профессионально-литературных кругах Украины. Благодаря интернету творчество Павла Иванова-Остослаского приобрело определённую популярность в русскоязычном читательском сообществе различных стран мира.
   По отцовской линии автор принадлежит к старинным херсонским семействам: Акулинины, Остославские, Фроловы. Кроме того, по мужской линии он является потомком петрозаводского чиновничьего рода Ивановых. По линии матери Павел Иванов-Остославский происходит от семей: Мадыкины (русские канские крестьяне), Сацевичи и Нецковичи - поляки (мещане), причём последние ведут своё родословие из Варшавы.
   Акулинины - это купеческая семья, жившая в Херсоне ещё с конца XVIII. Основателем данного рода считается Потам Акулинин, живший, приблизительно, во времена царя Петра Великого. Сыном Потапа был Родион, сыном Родиона Никанор, дочерью Никанора Ирина (Арина) Акулинина, которая является прапрабабкой поэта. О ней (в отличии от её предков) существует относительно определённая информация. "В специальном указе Государя Императора Павла Петровича говорится, что в Елисаветграде был большой пожар, из-за которого сгорело много имущества. В числе пострадавших названы два брата - купцы Максим и Леон Акулинины. За сгоревшие торговые места царь повелел выплатить им денежную компенсацию. Леон и Максим являются братьями Родиона и сыновьями Потапа Акулинина" [29]. Один из Акулининых - Никанор Родионович - продал свой дом, находящийся на Привозной площади другому лицу, о чём имеется упоминание в купчей крепости от 1822 года.
   Остославские - купеческое, позднее дворянское семейство. Его основатель Иван Семёнович Остославский, был купцом второй гильдии, директором Херсонского городского общественного банка, судовладельцем и домовладельцем, меценатом. Он сделал многое для благоустройства Херсона. На его средства содержались различные богоугодные заведения в Херсоне и Николаеве. Вот, как пишет о нем сам поэт в статье История моего семейства от начала XVIII века до наших дней: "Иван Семёнович был в нашем городе человеком очень уважаемым. По большим праздникам в его дом захаживал сам генерал-губернатор, гостили у него и представители дворянской аристократии и высшего купечества. За особые заслуги перед городом И.С. Остославский был Высочайше пожалован потомственным почётным гражданством и двумя золотыми шейными медалями "За усердие" - на Анненской и на Андреевской лентах" [29].
   У Ивана Семёновича Остославского было восемь человек детей. Одной из его дочерей является Анна Остославская - родная прабабушка поэта. Помимо её в семье были: Василий, Иван, Ольга, Елена, Лидия, Людмила, Екатерина.
   Василий закончил физико-математический факультет Новороссийского (Одесского) университета. Со временем стал директором Первого реального училища в Одессе. За свои профессиональные достижения был Высочайше пожалован орденами св. Владимира III степ., св. Анны III степ., Св. Станислава III степ. Он женился на Валентине Епифановне Иващенко, которая стала основательницей и первой директрисой Мариупольской женской гимназии, предназначенной для девочек из бедных семей. От этого брака было двое детей Иван и Ольга. Иван Васильевич Остославский со временем стал известным учёным: "Очень яркой и неординарной личностью был внук Ивана Семеновича Остославского - Иван Васильевич. Переехав в Москву в 20-ые годы, он стал родоначальником московской линии рода Остославских. Будучи талантливым ученым и изобретателем, И.В. Остославский встал у истоков советской гидроаэродинамики. В 40-ые годы он руководил всеми научными разработками, проводившимися в Центральном гидроаэродинамическом институте. Защитив докторскую диссертацию, стал профессором, академиком, лауреатом Сталинской премии, кавалером ордена Ленина и Отечественной войны первой степени" [27].
   Иван стал офицером 210 Запасного пехотного полка. Дослужился до полковника в действительной службе, при отставке генерал-майора русской армии.
   Об Ольге известно следующее: "Среди жителей Херсона ходили легенды о ее деловых и умственных способностях. Эти легенды лучше всего может проиллюстрировать такой факт из биографии Ольги Остославской--на Высшие женские медицинские курсы, набиравшие студенток по всей России, в том числе и в Херсонской губернии, она поступила, преодолев конкурс в сто человек на одно место. Успешно окончив учебу, О.И. Остославская стала практическим врачом. Работала в Нарченске - в тюрьмах добровольно и бесплатно лечила заключенных. Умерла в Херсоне 17 июля 1939 года" [29].
   Анна Ивановна Остославская (упомянутая выше) - родная прабабушка поэта - вышла замуж за священника, протоиерея Василия Корнильевича Фролова. Он был сыном полкового лекаря и гласного Херсонской городской думы. О братьях и сестре Василия Фролова сохранилась следующая информация: "В семье Фроловых было пятеро сыновей и одна дочь (ее имя до нас не дошло).Самый старший- Иван - родился около 1850 года. Окончил юнкерское училище. В русско-турецкую компанию 1877 года был офицером русской комендатуры острова Крит. Во время Первой мировой служил в 60 Замостском пехотном полку. Стал полковником действительной службы, при отставке генерал-майором. Участвовал в белом движении. Второй сын Корнилия Александровича - Константин - в жизни устроился совсем по-другому. Обладая блестящим образованием и обаятельной внешностью, он был любимцем многих представительниц прекрасного пола. Богатые и знатные дамы в Одессе и Херсоне относились к нему с редкой благосклонностью. На одной из них он женился. Его избранницей оказалась вдова-миллионерша французского происхождения Берже де Безансон. Большую часть своей жизни Константин Корнильевич прожил в роскоши и увеселениях. Еще один сын Корнилия Фролова - Георгий - был капитаном русской армии и белой гвардии. Жил в Херсоне и Одессе. В 1919 году расстрелян большевиками. Он имел репутацию благородного человека и храброго офицера. Своих солдат любил, за чужие спины в бою не прятался, за святое дело умереть не боялся, по тому, может быть, и ушел слишком рано. Двое сыновей Корнилия Фролова стали богословами. Павел - законоучителем Одесского кадетского корпуса, а Василий- протоиереям, настоятелем прихода в Старой Збурьевке" [28].
   От брака Анны Ивановны Остославской и Василия Корнильевича Фролова родилось пятеро человек детей. Вот как говорится в статье "История Остославских" о старшем из них - Борисе: "Среди херсонских дворян и почетных граждан Фроловых, являющихся потомками Остославских в своих младших коленах, следует упомянуть прежде всего о Борисе Васильевиче Фролове. Он родился недалеко от Херсона в селе Збурьевка около 1888 года. Закончив 7 классов Второй херсонской гимназии, поступил в юнкерское училище. Впоследствии стал офицером, служил в чине поручика в Херсонской комендатуре, Во время гражданской войны участвовал в белом движении. В 30-ые годы Борис Васильевич окончил медицинский институт и стал врачом-стоматологом. Участвовал в Великой Отечественной. Демобилизован в звании майора военно-медицинской службы. После войны возглавил Областную Ивано-Франковскую стоматполиклинику. Награжден Орденом Ленина и званием "Заслуженный врач УССР" [27].
   Второй брат - Сергей - тоже родился в Збурьевке. Он окончил Санкт-Петербургский политехнический институт с отличием по специальности "инженер-судостроитель". Во время Первой мировой войны был призван на военно-морской черноморский флот. В 1919 году он ушёл на своём карабле во Францию, в город Марсель. По пути он заразился брюшным тифом и вскоре умер.
   Старшая сестра - Евгения - вышла за муж за горного инженера Евгения Андреевича Тропина - потомка купцов Тропиных, основавших в городе Херсоне известную больницу - "Тропинку".
   Младшая сестра - Юлия (родная бабка поэта) - вышла замуж за бывшего царского и белого офицера Михаила Николаевича Иванова.
   М.Н.Иванов происходил из учительской среды. Его отец был последним (перед 1917 годом, т.е., перед развалом Российской Империи) инспектором Херсонского ремесленного училища.
   Об отце Павла Иванова-Остославского мы располагаем следующей информацией: "От брака Юлии Васильевны Фроловой и Михаила Николаевича Иванова в 1923 году родился сын - Игорь. В 1944 году он был мобилизован в советскую армию. Служа в Таганрогской пехотной дивизии 5-ой Ударной армии ген. Берзарина, участвовал в Яссо-Кишеневской операции. Был дважды ранен. Награжден орденами Отечественной войны 1 и 2 степени и орденом Красной Звезды (а в наше время еще и орденом "За мужество"). В 1945 году демобилизован. После войны Игорь Михайлович Иванов был репрессирован "за социально чуждое происхождение". В 1962 году окончил Ивано-Франковский мединститут. В 1980 защитил кандидатскую" [27].
   В конце 1991 года в Херсоне возникло Херсонское губернское дворянское собрание - Союз потомков российского дворянства. Отец автора - Игорь Михайлович Иванов - в начале 1992 года был избран его вице-предводителем.
   Предки поэта по материнской линии происходили из Сибири (по линии деда). По линии бабушки они вели родословную из Польши, точнее, из Варшавы. О предках своего деда по материнской линии поэт написал следующее: "Предки моей мамы по мужской линии Мадыкины - родом из Сибири. Её дед, Иван Федотович (Фёдорович) был богатым крестьянином-единоличником. Имел где-то под Красноярском собственные земельные угодья и мельницу. Во время Русско-Японской войны был матросом и участвовал в Цусимском сражении. Попал в плен к Японцам. Потом вернулся в Россию. Участвовал в Первой Мировой. Во время Гражданской помогал продовольствием армии А.В.Колчака. В 30-е годы был репрессирован органами НКВД как белогвардейский пособник. Его сослали на Игарку, за полярный круг. По дороге он отморозил обе ноги и вскоре умер. Произошло это в 1942 году. У Ивана Федотовича (Фёдоровича) Мадыкина было трое сыновей: Сергей (окончил факультет восточных языков Иркутского госуниверситета, старший лейтенант саперного батальона, погиб на восьмой день войны), Михаил (служил в автомобильных войсках, прошёл всю войну и вернулся домой) и Александр (замдиректора Херсонского ХБК, инженер-капитан, кавалер ордена "Трудового красного знамени") - мой родной дед" [29].
   О предках поэта по линии матери его матери известно следующее. Они первоначально были Варшавскими мещанами. В самом начале XX века они переехали в Брест-Литовск. Прабабушка поэта Анна Степановна Нецкович вышла замуж за Михаила Сацевич - железнодорожного служащего. От этого брака родилась бабушка поэта - Мария Михайловна Сацевич и её родная сестра - Вера Михайловна Сацевич. Около 1910 года семья Сацевичей переезжает в Харбин (Китай). Причиной переезда стали экономические факторы. В Китае жизнь была значительно дешевле, чем в Европе. В 30 г. XX века Мария Михайловна Сацевич со своей матерью и сестрой переехала в Томск. Там она поступила в университет на медицинский факультет. Посколььку через несколько лет университет перевели в Новосибирск и сделали самомтоятельным мединститутом, то М.Сацевич переехала в Новосибирск. Там она познакомилась со своим будущим мужем Александром Ивановичем Мадыкиным. А.И.Мадыкин был крупным Новосибирским инженером. Он занимал ряд руководящих должностей в этом городе. Во время Великой Отечественной Войны он служил в должности помощника командира строительной бригады по техчасти. Находился в звании капитана. После войны он восстанавливал разрушенное хозяйство в Ростове-на-Дону. Потом его перевили в Херсон. В этом городе он стал главным инженером и управделами строящегося ХБК.
   Мать поэта родилась в Новосибирске в 1938 году. Десятилетку окончила в Херсоне. Потом окончила Одесский строительный институт, и стала работать в инженерских должностях в Гипрограде, позднее, в Сельхозпроекте. В 1992 году вышла на пенсию.
  
  
  
   I.1.Б Жизнеописание
   Павел Иванов-Остославский (журналист, историк, краевед, публицист, общественный деятель; с 2004 года руководитель херсонских областных филиалов Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины; главный редактор поэтического альманаха "Млечный Путь"; член Межрегионального союза писателей Украины; член Союза русских журналистов и литераторов Украины, член Конгресса русскоязычных литераторов Украины; лауреат Первого Всеукраинского литературного конкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "за аристократизм творчества" (2005 год); лауреат Международной литературной премии имени Николая Гумилева за поэтический сборник "Святилище огня"(2006 год); председатель жюри Открытой независимой литературной премии Арт-Киммерик (2008 год) родился 12 января 1978 года в Херсоне, на Украине. Воспитывался в двух детских садах, учился в 36 школе. В своих мемуарах "Последний рубеж или Мне не страшно умирать" автор подробно рассказал о своём детстве. Мир детских воспоминаний автора наполнен различными впечатлениями и красками чувств: "Помню я себя лет с четырёх. Помню большое окно в нашей с мамой спальне. Оно выходило на улицу Черноморскую (в Херсоне). Помню, в окне был вид на дальние девятиэтажки. Их торцы были украшены первомайскими плакатами, на которых рабочий и крестьянка - радостные и дебелые - поздравляют друг друга с праздником. Отлично помню родителей моей мамы: дедушку Александра Ивановича Мадыкина и бабушку Марию Михайловну Сацевич. Дедушка в моем детстве всегда олицетворял собой мужественность, ум, силу и практичность. Он сумел устроиться в жизни так, что члены его семьи никогда не испытывали особых затруднений ни с жильём, ни с престижной работой, ни в развлечениях" [36].
   В жизни будущего поэта всегда огромную роль играла художественная литература. Он сформировался как поэт далеко не в последнюю очередь благодаря влиянию деда по материнской линии - человека образованного и читающего. Литературную эволюцию автора может проиллюстрировать следующий случай: "Бывало, выезжая на дачу, маленький Павел с дедом усаживались по удобнее на лавочку и активно обсуждали сказки А.С.Пушкина, которые дед читал своему внуку регулярно. Волшебные и загадочные истории завораживали будущего поэта. Его детское воображение рисовало красочные картины из жизни царя Салтана, царевича, подстрелившего коршуна, трёх красавиц, прявших пряжу под окном в царских палатах. Тридцать три богатыря, выходящие из морских глубин, вызывали в душе будущего поэта невообразимый восторг и удивление. Конечно же, самыми притягательными образами сказок Пушкина были Царевна-Лебедь и Спящая Красавица. Именно эти два персонажа возбудили в душе маленького Павла интерес к женской красоте, окруженной флёром загадочности, мистики и аристократизма. Будущий поэт не раз задавался вопросами: "Как Пушкину удалось так красиво описать женскую прелесть? Что он сделал для этого? А может быть и я когда-нибудь так смогу?". Слыша иногда от внука такие вопросы, А.И. Мадыкин только подшучивал: "Ты, главное, ткачихе и поварихе со сватьей бабой Баборихой в лапы не попадись, а то, бывают хищницы всякие... " [23].
   Художественная фантазия поэта стала развиваться ещё с раннего детства. Он, ещё будучи совсем маленьким ребёнком, уже стал развиваться как творческая и оригинальная личность. Вот как сам поэт описывает игру своей фантазии в пяти-шестилетнем возрасте: "Однажды дедушка Александр читал мне поэму Пушкина "Руслан и Людмила". Время было уже позднее, и я в какой-то момент стал засыпать. И вот слышу сквозь сон:
   - Там днём и ночью кот учёный
   Всё ходит по цепи кругом...
   Дедушка заметил, что я дремлю, и говорит:
   - Да ты меня не слушаешь. Он решает повторить фразу, прочитанную последней, и я снова слышу:
   - Там днём и ночью кот учёный
   Всё ходит по цепи кругом...
   В моей голове эта фраза, видимо, крепко отложилась, записалась на подкорку, как говорится. На следующий день я у бабушки Маши спрашиваю:
   - Бабушка, а кто такой Катучёный?
   - Да нет такого, отвечает она,- есть только кот учёный.
   Но я стал её уверять, что Катучёный - это персонаж сказок Пушкина и, что дед про него мне вчера читал. Тогда бабушка спросила:
   - И как же он, по-твоему, выглядит?
   - Катучёный - это один из невиданных зверей, о которых упоминается в предисловии к Руслану и Людмиле,- сказал я.
   И вдруг я представил себе этого странного зверя - Катучёного. У него не было никаких лишних рогов или крыльев, по виду он напоминал обычного жирного кота, но морда его мне представилась необычайно широкой и щекастой.
   - Катучёный,- сказал я бабушке Маше,- это кот профессорского вида!
   Услышав такое от меня, она очень смеялась." [36].
   Будущий автор, находясь ещё достаточно в нежном возрасте, уже задумывался над философскими вопросами. Даже в раннем детстве они волновали его душу и воображение: "Первое моё впечатление от жизни - стихийность. Года, пожалуй, в четыре, а, может быть, и раньше, я вдруг подумал: "Что это такое, жизнь? И вообще, куда я попал?" Жизнь сразу показалась мне хаотичной, какой-то безначальной и бесконечной, стихийной, полной случайностей, а ещё - несправедливой... "Человеческий мир устроен по законам здравого смысла и рассудка, а не доброты и милосердия,- вдруг решил я... ". Иногда мироустройство мне казалось абсурдным и очень жестоким, но разобраться во всём этом, будучи четырёхлетнем ребёнком, я, конечно, ещё не мог... " [36].
   Семья матери поэта держалась на строгих моральных установках. Главой семьи был дед. Он старался воспитать внука в традициях "домостроя", "крепкой руки". Вот, как пишет об этом сам поэт: "Воспитание, которое мне пыталась дать мамина семья, было построено на практичности, рациональности, уме, спартанстве. Не даром, дедушка Саша был прирождённым стратегом, добытчиком и бойцом. Всё он делал по уму и расчёту. Во всем у него присутствовал анализ ситуации, знание людей, жизненный опыт, учёт и амортизация возможных рисков. К этому всему он старался приучить и меня. Но, как говорится, не тут-то было... Я оказался человеком малопригодным к восприятию дедушкиных жизненных установок... " [36].
   Воспитание, получаемое в материнской семье, вошло в некоторое противоречие с теми жизненными установками, которые поэт получил в семье своего отца: "Отец (Игорь Михайлович Иванов) воспитывал меня совершенно по-другому. Я почти не слышал от него слов о том, что мужчина должен быть борцом за свои интересы и интересы своей семьи, что он обязан много зарабатывать, побеждать конкурентов в борьбе за лучшее место под Солнцем, вгрызаться в жизненные блага, бороться за женщину и т.д. Папины мировоззренческие установки всегда были абстрактны и направлены на достижение морально-этических и чувственных идеалов. Папа учил меня быть человеком Чести. Он прививал мне благородство, милосердие, доброе отношение к людям и животным, воспитанность, стремление к аристократизму и совершенству во всём. Он говорил о том, что следует всегда выполнять свой долг, помогать ближним своим, быть милостивым и великодушным человеком. Отец учил меня священному отношению ко всему прекрасному, изящному, утончённому. Он очень радовался, когда у меня стали получаться настоящие, хорошие стихи. Он хотел, чтобы я стал врачом, но, когда я определился с профессией не в пользу медицины, а в пользу литературы, не очень-то и огорчился. Он только покачал грустно головой и сказал:
   - У каждого человека свой путь. Суждено тебе быть поэтом, будь им, ну, а как станешь зарабатывать себе на хлеб, это другой вопрос. Поживём, увидим..." [36].
   Учёба в школе стала для будущего поэта трагическим периодом в жизни. Маленькому Павлу приходилось постоянно бороться со школьным хулиганьём. Разгул хулиганства и непослушания в школе был велик. Постоянно случались драги, происходили издевательства учеников старших классов над младшими учащимися, учителя предъявляли повышенные требования к знаниям детей по точным предметам (школа имела математический уклон), в школе царила атмосфера идеологического диктата, авторитаризма, самодурства. Конечно же, в таких условиях Павел Иванов-Остославский учиться не мог. Он старался бывать в школе как можно реже, а предметы изучать по возможности дома.
   Одним из самых любимых предметов, изучаемых в школе, было для Павла Иванова-Остославского история. Он испытывал совершенно радостные, сказочные, феерические чувства, когда бывал на экскурсии в историческом музее или когда проходил по улице Суворова мимо красивых старинных зданий. Маленький Павел любил заниматься исторической реконструкцией. Поскольку делать настоящее оружие, мундиры и амуницию не было денег, но что-то созидать на исторической почве всегда очень хотелось, он придумал особого вида солдатиков. Потом он начал их раскрашивать - рисовать на них военную униформу, знаки различия и награды. Это занятие было очень интересным, поэтому за игрой в "историю" и "войну" он мог проводить часами. Об этом он с увлечение пишет в своих мемуарах: "В детстве я любил заниматься военно-исторической реконструкцией. Поскольку, конечно делать настоящие военные мундиры, амуницию и оружие было очень дорого, да и сложно, а чем-нибудь военно-историческим заниматься всё-таки страсть, как хотелось, я сам начал придумывать солдатиков, а потом раскрашивать их цветными карандашами строго в соответствии с историческим каноном. У меня были пластмассовые покупные солдатики, были и металлические матросы с кораблями разных типов. Они мне нравились, однако у них был один существенный недостаток: их никак нельзя было совершенствовать. Я начал вырезать антропоморфные фигурки из бумаги или картона. Они не очень, может быть, походили на людей, но, главное, что они имели большую и удобную поверхность, чтобы можно было рисовать на них погоны, ордена, аксельбанты и прочие элементы военного мундира. Я стал подробно изучать униформу русской царской армии рубежа ХIX-XX веков. У меня она вызывала восторг, особенно гвардейские мундиры с эполетами. Я сделал так же некоторое количество человекообразных фигурок в немецкой серой форме "мышиного" цвета. После этого устраивал ролевые игры: на кровати пытался воспроизвести Брусиловский прорыв. Подушка у меня символизировала Карпатские горы, складки помятого одеяла тоже служили различными географическими объектами - то руслами рек, то линиями окопов. Из техники были у меня бронемашина-амфибия с двумя ракетами и танк Т-34 с электрическим двигателем, но они принадлежали к другим эпохам, и в общую картину происходящего явно не вписывались. Впрочем, палить из советской бронемашины образца где-то 70- годов по отступающим цепям немецкой пехоты времён 1916 года тоже было интересно" [36].
   Автор читал много книг по истории. Литература о прошлом человечества неизменно доставляла ему удовольствие, радость познания мира и ухода от реальности. Вот, как пишет об этом он сам в мемуарах: "Уже ближе к юности я стал очень увлекаться медиевистикой. Читал разные исторические книги о временах средневековья, о рыцарских поединках, крестовых походах, аристократических обычаях царивших в Западной Европе тех времён. Мне в руки попалась книга, которая называлась "1185-й год". Кто был её автором, я, честно говоря, уже и не помню (кажется, Виктор Можейко), но мне она понравилась тем, что в ней давался широкий обзор исторических событий в мире во второй половине ХII века. Средневековая Япония, древнерусский князь Игорь, идущий в поход на хана Кончака, немецкий король Барбаросса, утонувший в горной речке в Калинизийской Армении, завоевания крестоносцев в Передней Азии, борьба за Иерусалим, история Византии - всё это описывалось в книге и давало обширнейшую пищу для моей фантазии и мечтательности" [36].
   Уже примерно в десятилетнем возрасте автор впервые почувствовал острую тягу к литературному сочинительству. Он начал писать маленькие прозаические наброски. Первые его рассказы были написаны на историческую тематику и чем-то по сюжету и фабуле напоминали романтико-приключенческий боевик с элементами любовной драмы. Эти рассказы были написано под влиянием фильма режиссёра Светланы Дружининой "Гардемарины, вперёд!".
   Первые серьёзные поэтические опыты автор предпринял в 1995 году. 6 Января он написал стихотворение о коте Сигизмунде, который жил в семье автора. С этого момента можно начать отсчёт творческой жизни автора.
   В 1995 году Павел Иванов-Остославский оканчивает вечернюю школу, в 1996 подготовительные курсы Херсонского государственного педагогического института и поступает на первый курс этого учебного заведения.
   Обучаясь в ХГПИ (впоследствии ХГУ), автор проявил блестящие учебные и научные способности. Он стал одним из лучших студентов своего ВУЗа. Знающие люди ему прочили блестящую научную карьеру. Преподаватели приглашали его учиться у них в аспирантуре, доверяли ему в качестве эксперимента читать вместо себя лекции и принимать у студентов семинарские занятия и это притом, что тогда он обучался только на первом курсе. Вот как сам автор рассказывает о своей университетской учёбе в мемуарах "Последний рубеж или Мне не страшно умирать": "Из-за моего неуёмного желания ответить на все вопросы преподавателей, везде успеть и быть первым во всех делах учёбы мои отношения со студентами-одногруппниками складывались порой не по-хорошему. Девчонки, которые учились вместе со мной, стали на практических и семинарских занятиях устраивать на меня целые облавы. Происходило это примерно так. Преподаватель спрашивает студентов в течение одной пары в соответствии с заранее известными вопросами. Обычно, на одно семинарское занятие таких вопросов приходилось 7-12, в зависимости от их объёма и сложности. Преподаватель, как правило, сначала вызывает добровольцев. Иногда, студенты желающие отвечать по своей доброй воле, находятся. Если предмет сложный или подразумевающий овладение большим объемом информации, желающих отвечать нет. Тогда преподаватель требует, чтобы ответили те студенты, которых вызывает он принудительно. Так протекали практические занятия в тех академгруппах, где не учились такие студенты, как я. В моей же группе всё было совсем по-другому. Преподаватель оглашает первый вопрос, на который он хотел бы услышать ответ добровольца. На этот вопрос вызываюсь отвечать я. Поскольку я излагал материал всегда на память, не по бумажке, правильно и красиво строил фразы и использовал в нём дополнительные материалы, а не только конспект, который начитал накануне профессор, то мой ответ занимает как раз полпары, если не больше. Преподаватель в конце концов благодарит меня за замечательную лекцию, ставит в журнал "отлично" и садит на место. Потом он оглашает следующий вопрос, на который он хотел бы услышать добровольный ответ студентов. На второй вопрос опять вызываюсь отвечать я. Иногда мне разрешали ответить и на него. Если преподаватель говорит мне "пожалуйста", я без запинки отвечаю и на второй вопрос. Естественно, что кроме меня на данном семинаре ещё кто-то из студентов себя хочет показать. Поэтому, когда мне разрешалось отвечать на семинаре большие темы или несколько тем одновременно, студенты поднимали настоящий бунт. Не давали мне подойти к кафедре, первые до неё добегали и, обложившись конспектами и учебниками, излагали тему, подглядывая в тексты и совершенно не обращая внимания на то, что преподаватель вызвал меня. Я, конечно, против этого публично протестовал, апеллировал к преподавателю, ведущему занятие, и требовал восстановления справедливости. Девчонки-студентки на меня за это "шипели", а потом ещё и придумывали мне всякие "интересные" прозвища. Например, наша староста Наташка Глазова, которой я особенно мешал учиться, стала называть меня "букой" и "непризнанным гением" (это она так кокетничала)... " [36].
   Период учёбы в ВУЗе стал звёздным периодом в жизни Павла Иванова-Остославского.
   В 2002 году автор окончил ВУЗ. Началась его взрослая, зрелая жизнь.
   С конца 2002 года автор начинает активную общественно-литературную деятельность. В 2003 году он издаёт свой первый поэтический сборник "Святилище огня", в 2004 - второй сборник "Ты и Я", в 2005 - общий с Натальей Кислинской сборник "Избранный произведения", в 2006 году выходит в свет книга "История Остославских", которая является плодом совместного творчества Павла Иванова Остославского и Натальи Кислинской. В 2005 году автор переиздал сборник "Святилище огня". Теперь эта книга увидела свет в цветной обложке.
   В 2003 году автор становится членом Херсонского литературного клуба "Млечный Путь". В 2004 году автор был избран главным редактором одноимённого клубного альманаха. В том же году Павел Иванов-Остославский женился на поэтессе, художнице, председателе клуба "Млечный Путь" Наталье Кислинской.
   В 2005 году Вышел в свет первый номер альманаха "Млечный Путь". Он стал как бы общим детищем литературной четы.
   В 2004 году Павел Иванов-Остославский организовал Херсонскую областную организацию Международной ассоциации русскоязычных литераторов. С президентом МАРЛ Вадимом Анатольевичем Булатовым (Кисляком) автор познакомился в интернете. В 2004 году В.А. Булатов (Кисляк) (Вадим Анатольевич Кисляк (Булатов) - известным российским литератором проживающим в Воронеже) приехал в Херсон. Он принял Павла Иванова-Остославского в члены МАРЛ и предложил ему возглавить Херсонский областной филиал этой писательской организации. Павел Иванов-Остославский согласился.
   За четыре года (с 2004 по 2008 год) поэт создал филиал МАРЛа, приняв в его ряды около тридцати херсонских авторов, чьё творчество хотя бы в какой-то мере заслуживало внимание. Действительными членами этой организации стали: Наталья Кислинская, Александра Барболина, Юрий Несин Николай Довгай. Поэт ввёл в своей организации несколько категорий членства (в МАРЛе разделение членов на разные категории членства принято до того не было). Помимо действительного членства было введено ассоциированное членство. Кроме того, некоторые литераторы, вошедшие в Херсонскую областную организацию МАРЛ, стали членами-корреспондентами и гостями организации. Разделение всех литераторов на разные категории членство было обусловлено очень большими различиями в их писательском уровне. Нельзя было слабых писателей или поэтов ставить на одну доску с талантливыми или просто способными авторами.
   В 2004 году в Днепропетровске возник Союз писателей Юга и Востока Украины. Автор познакомился с одним из организаторов СПЮВУ Алексеем Тарасовым. Тарасов был полномочен принимать в Херсоне членов в свою писательскую организацию. Из всех членов Херсонской организации СПЮВУ самым авторитетным и талантливым с точки зрения Днепропетровского правления был признан Павел Иванов-Остославский. Ему-то и было поручено сформеровать Херсонскую областную организацию СПЮВУ. Он это сделал с успехом. В эту чисто русскую, великодержавно-монархическо-патриотическую организацию вошли многие члены МАРЛа и литературного клуба "Млечный Путь".
   Тогда в писательской среде Херсона звучали вопросы: "Зачем создавать две одинаковых литературных организации областного подчинения, обладающих одними же и теми руководящими органами? Есть ли в этом смысл?". Смысл в этом безусловно был.
   МАРЛ - это писательская организация подчёркнуто интерналистического толка. Она была не только литературной, но и читательско-культурологической. В неё входили и распространители литературы. СПЮВУ - это творческий союз, который был создан в первую очередь, как писательская организация русских профессиональных литераторов Украины. Это была узко-корпоративная структура, защищавшая прежде всего свою литературные и этнические интересы.
   В 2008 году Павел Иванов-Остославский снял с себя полномочия руководителя Херсонской областной организации СПЮВУ.
   Поскольку костяком областных организаций МАРЛ и СПЮВУ был литературный клуб "Млечный Путь", то силами именно этой творческой организации и проводились в Херсоне все мероприятия Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины. Павел Иванов-Остославский, Наталья Кислинская, Александра Барболина, Юрий Несин, Екатерина Демидова и другие неоднократно брали участие в текущих заседаниях, в литературных разборах стихотворений различных авторов (в том числе и своих собственных), организовывали и проводили праздничные концерты посвященные Международному празднику всех влюблённых (ко Дню св. Валентина), празднику 8 Марта, к Международному дню поэзии, ко Дню Защитника Отечества. Было осуществлено несколько литературно-музыкальных концертов в Херсонских средних школах. Активная и осмысленная литературная деятельность продолжалась бы и дальше, если бы не трагические события из-за которых, и областная организация МАРЛ, и областная организация СПЮВУ, и клуб "Млечный Путь" распались, полностью прекратив своё существование. Во все эти организации, как уже нами было сказано, входили одни и теже люди, поэтому, когда отношения между ними были до последней крайности испорчены, все литобъединения прекратили своё существование. Причины их распада совершенно не были связаны с творческими вопросами, с литературной конкуренцией. Напротив, все авторы сохранили друг к другу чисто "литературное" уважение, но на человеческом уровне связи между литераторами были совершенно разорваны. Не считая возможным более заниматься литературно-административной деятельностью, Павел Иванов-Остославский снял с себя полномочия руководителя литорганизаций.
   В 2008 году поэт предпринял, очевидно, последнюю попытку стать организатором литературного процесса на Херсонщине и вообще на Украине. Он организовывает Всеукраинскую независимую литературную премию "Арт-Киммерик". Он стал председателем жюри премии, обеспечил материально её призовой фонд, организовал приём конкурсных стихов в интернете. На вручение наград приехало менее половины лауреатов и финалистов (дипломантов) "Арт-Киммерика". Павел Иванов-Остославский посчитал свою литературную затею несостоявшейся, и в 2009 году мероприятия, связанные с отбором произведений и с награждением участников, не провёл. Таким образом, литературная премия "Арт-Киммерик" перестала существовать.
  
  
  
   I.2 Периодизация творчества
   Всё творчество Павла Иванова-Остославского можно разделить на три периода. Первый период: 1995-1997 годы. Время становления автора как литературной личности. Годы литературной учебы. Большинство стихотворений, написанных в этот период, а также, дневники и ранняя проза, были уничтожены самим автором. Дошедшие до читателя стихи, были включены в первый сборник "Святилище огня".
Второй период: 2000-2003 годы. Время зрелого творчества. В эти годы Павел Иванов-Остославский проявился как поэт-символоромантист, мастер художественного слова, яркий и самобытный литератор. Создание сборников "Святилище огня", "Ты и Я" и частично "Плоды терновника".
Третий период: 2003-2010 годы. Время затухания в творчестве автора символоромантистских тенденций и переход к реализму, создание поэтических переводов с украинского, постепенный отказ от собственной тематики и проблематики.
  
  
   I.3 Творческий метод
   Павел Иванов-Остославский является поэтом-символистом (правым символистом, символоромантиком). Термин Символоромантизм был придуман самим поэтом. Символоромантизмом он назвал правый уклон классического символизма. Лучшие стихи поэта, стихи, написанные в период расцвета его творчества являются символоромантическими. В его творчестве Символоромантизм получил наибольшее развитие, проявился самым ярким и полным образом. Творчество Павла Иванова-Остославского стало полюсом творческого притяжения для Анатолия Осипова, Натальи Кислинской, Александры Барболиной, Всеволода Дзешульского, Игоря Иванова - поэтов, в произведениях которых отразился Символоромантизм в той или иной степени.
   Важнейшими художественными особенностями Символоромантизма являются: мистицизм (в том числе и религиозный), утончённость, благородство, возвышенная эмоциональность, аристократизм, преклонение перед памятью о предках, монархизм, мотивы Вечной Женственности и Красоты, воинственная интеллигентность, "многослойность", "многомерность" структурно-тематического построения стихотворений, использование геральдической символики, трагичность мироощущения, воспевание мужественности, воинского подвига, космизм, мечтательность, белогвардейская тематика, мудрость, зрелось чувств и суждений лирического героя.
   Вот, что написано во Всемирной интернет-энциклопедии "Википедия" о Символоромантизме: ""Правое" ответвление символизма, унаследовавшее и творчески переработавшее некоторые символистские и романтические черты. Символоромантизм возник в русской и русскоязычной литературе на рубеже XX-XXI веков. Характеризуется монархизмом, мистицизмом, аристократизмом, острой ностальгией по прошлому, мечтательностью, причудливым сочетанием меланхоличности и бунтарства, утончённостью. Священное отношение к благородству и красоте, повышенное внимание к духовной сущности человека и его нравственному выбору, обожествление высшей мистической сверхреальности безусловно роднит поэтов-символоромантистов с лирической традицией Михаила Лермонтова и Александра Блока. Возникновение символоромантизма, как литературного направления, связано с именем известного украинского поэта русского происхождения Павла Иванова-Остославского".
   С этой дефиницией можно полностью согласиться.
   Фактически, можно говорить о том, что на Украине сформировалась символоромантическая школа, центральной фигурой которой, является Павел Иванов-Остославский. Кроме него, можно назвать поэтами являющимися в большей или меньшей степени символоромантиками: Анатолия Осипова, Наталью Кислинскую, Александру Барболину, Игоря Иванова (Сноска N 3).
   Сноска N 3. Хотя предметом нашего диссертационного сочинения и не является разбор стихов других авторов, мы всё же здесь приведём в качестве иллюстрации к вопросу о творчестве поэтов-символоромантиков лучшие их стихи. По этим стихотворениям можно определить близость конкретных литераторов к данному творческому методу (см. в приложении).
   Хотя поэзия Павла Иванова-Остославского в период своего расцвета является типично символистской с некоторыми элементами романтизма, которые в сочетании с символизмом приобрели в данном случае некоторые оригинальные качества, в ней (в поэзии) также можно обнаружить элементы акмеизма.
   "И встретить ближайшее утро
   Уже не пришлось никому... "
   "Ушла из мерозданья
   Неведомо куда... "
   "Выстрелы, крики, кровь, штыки...
   Звёзды безлики и близки... "
   Это строки из различных стихотворений автора. Данный приём, заключающийся в намёке, недосказанности, называется "психологическо-сопосредованное изображение". Данный приём считается чисто акмеистическим.
  
  
   Глава II. ТВОРЧЕСТВО
   II.1 Языковедческий анализ
   II.1.1 На уровне фонетики
  
  
   II.1.2 На уровне лексики
  
  
   II.1.3 На уровне словообразования
  
  
   II.1.4 На уровне фразеологии
  
  
   II.1.5 На уровне морфологии
  
  
   II.1.6 На уровне синтаксиса
  
  
   II.2 Литературоведческий анализ
   Книга, ставшая предметом исследования данного диссертационного сочинения "Избранные Произведения", состоит из трёх поэтических сборников: "Святилище огня", "Ты и Я", "Плоды терновника". В состав книги вошло 113 стихотворных произведения, причём, в "Святилище огня" - 61, в "Ты и Я" - 19, в "Плоды терновника" - 26 поэтических произведения.
   II.2.1 Строфика
  
  
   II.2.2 Рифмика и метрика
  
  
   II.2.3 Жанрово-тематическое своеобразие
   Распределение стихов по жанрово-тематическим группам. Основные мативы творчества.
   Любовная поэзия.
   "Ты для меня теперь явилась... ", "Когда я в ночи засыпаю... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Марии Плошихиной", "Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты... ", "Квазимодо", "Ты меня так искренно любила", "Приди, хоть в сияньи денницы... ", "Смейтесь, ангелы Господни... ", "Много странного в женщине скрыто... ", "За окнами движутся тени... ", "Ольге Ивановне Остославской", "Письмо с фронта", "Не грусти, не печалься, родная... ", "N.N.", "Еду я в широком поле... ", "Катерине К.", "Как часто ночью на кровать прилёгши... ".
   Философская поэзия.
   "Шумя, о берег бьются волны... ", "День погас, и нет сомнений... ", "Ах, какое же это блаженство... ", "Здесь золотом блещет прохладный рассвет... ", "Я отказался от своей природы... ", "Гелиос", "Выйти бы за жизненные грани... ", "Когда по веленью жестокого рока... ", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Не грусти в минуты трудные... ", "Море шумит... ", "Увы, я рыцарь бедный... ", "Ивану Ивановичу Остославскому", "Принцессе Диане Уэльской", "Не тронь меня, не тронь... ", "Светлоокая девица... ", "Уходя всё далее и далее... ", "Уж ни болен ли я - неужели...", "Годен к походу я снова... ", "Ночь темна. На небе тучи... ", "Пророчество Музы", "Ты отблеск солнециликого заката... ", "Скифия (поэма)", "Самурай", "Веселились и играли... (Наяды)", "Минуты бегут, минуты спешат... ", "Ещё с детских лет занимала меня... ", "Людмиле Ивановне Черкун", "Предо мною жизнь лежит большая... ", "Одни - невежи и смутьяны... ", "Натали Ахундовой", "Глазами тысяч лун из мрака бытия... ", "Смотрите ж, вот какая я... ", "А.М. Юшкевичу", "Родила мне жёнушка... ", "Часовые", "Романс", "Жизнь пройдёт, увы и ах... ".
   Стихи о природе и животных (в т.ч. и пейзажная лирика).
   "Коту Маркизу", "Здравствуй, "Цезарь, мой котище", "Коту Барсу", "Маркизу", "Месяца серп в колыбеле туманной... ", "Освещая хвойный лес... ", "Монорифма".
   Гражданско-патриотическая поэзия.
   "Врангелевцы", "Белый воин", "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Входим в разрушенный город начной... ", "Январь приходил белоснежный... ", "Лики степей", "Мой идеал человека не жнец... ", "Тихо ночь опускается в горы", "Ночь, в дали темнеют пики... ", "Как жутко ньчью здесь средь этих скал... ", "Вновь к нам вернулись военные дни... ", "Широкий, как небо, как ветер свободный", "Чёрный туман окутал город ...", "Услыште, прадеды и деды... ", "Штабс-капитан Шеин... ", "На проспектах демонстраций рой... ", "Артеллеристы", "По мативам Леси Украинки (Слова, зачем не клинок ты булатный... )".
   Стихи о поэте и поэзии.
   "Марине Цветаевой", "На смерть Марины Цветаевой", "Не радуйтесь, ведьмы и черти... ", "Стихи пишу я всюду... ", "Гонимый высшим светом... ", "Когда душа поэта... ", "Наталье К.", "Укор", "Слухи о старости преувеличены".
   Юмористическая поэзия.
   "Когда-то я был на охоте... ", "Гимн любви", "Эпиграмма на N.N.", "Лев", "В Воробьёве я пример нашёл...", "О, столица великой Европы... ", "Ты светла и лебедина... ", "Ольге Павелковской", "Эпиграмма на Александра Бутузова", "Нынешний день мой народ прославил... ", "Коту Муравью", "У нашего котищи... ", "Спокойной ночи, Шера-киска... ", "Нежные чувства к бабкам зелёным... ", "Экспромт прекрасной Катане", "Люди-лохи", "Пародия на стихотворение О.П.", "Души портрет", "Мой портрет ты не задушешь... ", "Быть козлом чрезвучайно стыдно... ", "Быть мне вечно заячьим козлом...", "Я не простой - я заячий козёл... ", "Всё пройдёт, и время тоже... ".
   Религиозная поэзия.
   Премеров религиозной поэзии не выявлено.
   Деление поэзии Павла Иванова-Остославского на жанрово-тематические группы является во многом условным. Авторское своеобразие его поэзии таково, что почти каждое его стихотворение содержит по мимо основной темы, по которой стихотворение можно причислить к той или иной жанрово-тематической группе, ещё и несколько второстепенных тем. Из этих второстепенных тем и складывается тематика стихотворных произведений автора.
   Все стихи сборника "Избранные произведения" мы распредилили по жанрово-тематическим группам.
   В группу "философская поэзия" вошло 38 стихотворений и 1 поэма (т.е., 38 поэтических произведения). Это составляет 34,513 процента от общего количества стихотворений. Причём, 24 стихотворения и 1 поэма принадлежат к сборнику "Святилище огня", 6 стихотворений к сборнику "Ты и Я", 8 к сборнику "Плоды терновника".
   В группу "юмористическая поэзия" вошло 23 стихотворения. Это составляет 20,353 процентов от общего количества стихотворений. Причём 6 стихотворений принадлежит к сборнику "Святилище огня", 6 к сборнику "Ты и Я", 11 к сборнику "Плоды терновника".
   В группу "любовная поэзия" вошло 18 стихотворений. Это составляет 15,929 процентов от общего количества стихотворений. Причём, 13 стихотворений принадлежит к сборнику "Святилище огня", 4 к сборнику "Ты и Я", 1 к сборнику "Плоды терновника".
   В группу "гражданско-патриотическая поэзия" вошло 18 стихотворений. Это составляет 15,929 процентов от общего количества стихотворений. Причём, 12 стихотворений принадлежит к сборнику "Святилище огня", 0 к сборнику "Ты и Я", 6 к сборнику "Плоды терновника".
   В группу "стихи о поэте и поэзии" вошло 9 стихотворений. Это составляет 7,964 процента от общего количества стихотворений. 4 Стихотворения принадлежит к сборнику "Святилище огня", 3 к сборнику "Ты и Я", 2 к сборнику "Плоды терновника".
   В группу стихов "стихи о природе и животных" (в том числе, и пейзажная поэзия) вошло 7 стихотворений это составляет 6,194 процентов от общего количества стихотворений, причём 6 стихотворений принадлежат к сборнику "Святилище огня", к сборнику "Ты и Я" - 0, к сборнику "Плоды терновника" - 1.
   В группу "религиозная поэзия" стихотворений вошло 0. Говоря другими словами, среди стихов Павла Иванова-Остославского, вошедших в книгу "Избранные произведения", нет ни одного стихотворного произведения, которое можно было бы считать религиозным.
   Из результатов распределения поэзии по жанрово-тематическим группам видно, что в колличественном отношении перу автора принадлежит философских стихотворений (38), на втором месте по количеству занимает группа "юмористическая поэзия" (23), третье место принадлежит сразу двум группам "любовная поэзия" и "гражданско-патриотическая поэзия" (18), четвёртое место принадлежит группе "стихи о поэте и поэзии" (9), пятое место принадлежит группе "стихи о природе и животных" (7).
   В его стихях нет религиозной темы, выраженной прямо и явно, но есть религиозные мативы, которыми пронизаны некоторые стихи, принадлежащие к различным жанрово-тематическим группам. Например, в стихотворении о любви "Ты для меня теперь явилась" [1](этот стих можно считать програмным), присутствует религиозный матив. Во-первых, здесь есть такие строки, посвященные возлюблинной, "Веленью Божьему подвластна" - прямое указание на божественные силы. Во-вторых, в первой, третьей, четвёртой, пятой, шестой строфах этого стихотворения женщина сравнивается с Богом благодаря тому, что ей придаются троичные, тройственные качества: "Ты для меня теперь явилась, Любимой, Музой и Сестрой. О, сколько душ соединилось В твоём лице, в тебе одной ". В этой (первой) строфе женщине явно придаются качества Святой Троицы, которая, как известно триедина: Бог-Отец, Бог-Сын, Бог-Дух Святой. В стихотворении идея троичности, триединства повторяется рефреном.
   Вообще же, число 3 является сакральным в очень многих релизиях, причём, не только монотеистических, но и в политеистических, языческих.
   Религиозными мативами принизаны многие философские стихи данного автора. Бог для Павла Иванова-Остославского - это понятие в высшей степени бытийное, а не релизиозно-обрядовое. Оно гораздо в большей степени принадлежит миру "содержания", "сущности", "сути", а не "формы". Поэзии автора совершенно не присуща внешняя религиозность, но все его мистические стихи, фактически, являются религиозными. Когда автор в своём стихотворном тексте "произносит" слово "Вечность", "Благородство", "Красота", "Истина", "Справедливость", "Женщина", "Утончённость", "Отечество", он под всеми этими понятиями всегда подразумевает понятие "Бог". Автор Бога называет Богом достаточно нечасто. Он называет и прославляет Бога через называние и прославление так называемых "обсалютов". Сам Павел Иванов-Остославский создал учение об "обсалютах" - нравственном, эстетическом, этическом. [36]. Это учение было изложено автором в своих мемуарах "Последний рубеж или Мне не страшно умирать"
   Стихи, в которых присутствует матив смерти:
   "Квазимодо", "Ты меня так искренно любила", "Смейтесь, ангелы Господни... ", "Письмо с фронта", "Еду я в широком поле... ", "Однажды днём ненастным... ", "Выйти бы за жизненные грани... ", "Когда по веленью жестокого рока... ", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Не грусти в минуты трудные... ", "Море шумит... ", "Увы, я рыцарь бедный... ", "Принцессе Диане Уэльской", "Не тронь меня, не тронь... ", "Минуты бегут, минуты спешат... ", "А.М. Юшкевичу", "Часовые", "Жизнь пройдёт, увы и ах... ", "Врангелевцы", "Белый воин", "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Входим в разрушенный город начной... ", "Январь приходил белоснежный... ",
   "Лики степей", "Тихо ночь опускается в горы", "Ночь, в дали темнеют пики... ", "Как жутко ньчью здесь средь этих скал... ", "Вновь к нам вернулись военные дни... ", "Услыште, прадеды и деды... ", "Штабс-капитан Шеин... ", "Артеллеристы", "Марине Цветаевой", "На смерть Марины Цветаевой", "Не радуйтесь, ведьмы и черти... ", "Стихи пишу я всюду... ", "Когда душа поэта... ",
   Стихи, в которых присутствует религиозный матив.
   "Ты для меня теперь явилась... ", "Марии Плошихиной", "Ночь Снова не сплю, вижу глубь темноты... ", "Квазимодо" (матив клирикализма), "Ты меня так искренне любила... ", "Приди хоть в сиянье денницы... ", "Смейтесь, ангелы Господни... ", "На смерть Марины Цветаевой", "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Мой идеал человека не жнец... ", "Когда по веленью жестокого рока... ", "Не радуйтесь ведьмы и черти... ", "Нынешний день мой народ прославил... " (матив клирикализма), "Чёрный туман окутал город... ", "Услыште, прадеды и деды... ", "Штабс-капитан Шеин... ", "Глазами тысяч лун из мрака бытия... ", "Жизнь пройдёт, увы и ах... ", "Ты меня так искренно любила", "Наталье К.", "Когда-то я был на охоте... ".
   Стихи, в которых присутствует матив аристократизма, интеллигенции.
   "Ольге Ивановне Остославской", "Письмо с фронта", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Ивану Ивановичу Остославскому", "Принцессе Диане Уэльской", "Уж ни болен ли я - неужели...", "Годен к походу я снова... ", "Родила мне жёнушка... ", "Врангелевцы", "Белый воин", "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Входим в разрушенный город начной... ", "Январь приходил белоснежный... ", "Лики степей", "Услыште, прадеды и деды... ", "Штабс-капитан Шеин... ", "Марине Цветаевой", "На смерть Марины Цветаевой", "Гонимый высшим светом... ", "Лев",
   Стихи, в которых присутствует мотив верности долгу, Отечеству и царю, патриотизма, воиской доблести.
   "Врангелевцы", "Белый воин", "Входим в разрушенный город ночной... ", "Письмо с фронта", "Лики степей", "Письмо с фронта", "Увы, я рыцарь бедный... ", "Скифия (поэма)", "Гонимый высшим светом... ", "Укор", "О, столица великой Европы... ", "Экспромт прекрасной Катане".
   Стихи, в которых присутствуют философские мативы.
   "Ты меня так искренно любила", Приди, хоть в сияньи денницы... ", "Смейтесь, ангелы Господни... ", "Много странного в женщине скрыто... ", "Как часто ночью на кровать прилёгши... ", "Монорифма", "Стихи пишу я всюду... ", "Быть козлом чрезвучайно стыдно... ", "Быть мне вечно заячьим козлом...", "Я не простой - я заячий козёл... ", "Всё пройдёт, и время тоже... ".
   Стихи, в которых присутствует тема или матив мистической сверхреальности.
   "День погас, и нет сомнений", "Входим в разрушенный город ночной", "Ночь темна. На небе тучи, буд-то из свинца", "Когда я в ночи засыпаю... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Марии Плошихиной", "Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты... ", Приди, хоть в сияньи денницы... ", "За окнами движутся тени... ", "N.N.", "Как часто ночью на кровать прилёгши... ", "Шумя, о берег бьются волны... ", "День погас, и нет сомнений... ", "Ах, какое же это блаженство... ", "Здесь золотом блещет прохладный рассвет... ", "Я отказался от своей природы... ", "Когда по веленью жестокого рока... ", "Не грусти в минуты трудные... ", "Ивану Ивановичу Остославскому", "Уходя всё далее и далее... ", "Уж ни болен ли я - неужели...", "Пророчество Музы", "Ты отблеск солнециликого заката... ", "Белый воин", "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Лики степей", "Чёрный туман окутал город ...", "Услыште, прадеды и деды... ", "Марине Цветаевой", "На смерть Марины Цветаевой", "Не радуйтесь, ведьмы и черти... ", "Стихи пишу я всюду... ", "Когда-то я был на охоте... ", "О, столица великой Европы... ", "Пародия на стихотворение О.П.".
   Стихи, в которых присутствуют любовные мативы.
   "Увы, я рыцарь бедный... ", "Уж ни болен ли я - неужели...", "Ты отблеск солнециликого заката... ", "Предо мною жизнь лежит большая... ", "Родила мне жёнушка... ", "Романс", "Слухи о старости преувеличены", "Гимн любви", "Ты светла и лебедина... ", "Пародия на стихотворение О.П.".
   Стихи, в которых присутствует матив дружбы.
   "Марии Плошихиной", "Катерине К.", "Людмиле Ивановне Черкун", "Предо мною жизнь лежит большая... ", "Натали Ахундовой", "А.М. Юшкевичу", "Экспромт прекрасной Катане", "Пародия на стихотворение О.П.", "Души портрет".
   Стихи, где присутствует матив переселения душ
   "Стихи пишу я всюду... ".
   Стихи, где присутствует тема нравственного выбора и вины.
   "Квазимодо", "Ты меня так искренно любила", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Море шумит... ", "Увы, я рыцарь бедный... ", "Смотрите ж, вот какая я... ", "Быть козлом чрезвучайно стыдно... ", "Быть мне вечно заячьим козлом...", "Я не простой - я заячий козёл... ".
   Стихи, где присутствует матив скоротечности времени.
   "Много странного в женщине скрыто... ", "Принцессе Диане Уэльской", "Слухи о старости преувеличены", "Всё пройдёт, и время тоже... ".
   Стихи, в которых присутствует матив преклонения перед предками и памятью о них
   "Ольге Ивановне Остославской", "Ивану Ивановичу Остославскому", "Марине Цветаевой", "Уж ни болен ли я - неужели...", "Натали Ахундовой", "Родила мне жёнушка... ", "Гонимый высшим светом... ".
   Стихи, в которых присутствует матив мученичества.
   "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Январь приходил белоснежный... ", Приди, хоть в сияньи денницы... ", "Смейтесь, ангелы Господни... ", "Много странного в женщине скрыто... ", "Письмо с фронта", "Однажды днём ненастным... ", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Море шумит... ", "Натали Ахундовой", "Часовые", "Врангелевцы", "Белый воин", "Входим в разрушенный город начной... ", "Январь приходил белоснежный... ", "Марине Цветаевой", "На смерть Марины Цветаевой", "Не радуйтесь, ведьмы и черти... ", "Когда душа поэта... ".
   Стихи, в которых присутствует мотив скорби.
   "Еду я в широком поле... ", "Море шумит... ", "Принцессе Диане Уэльской", "Людмиле Ивановне Черкун", "Предо мною жизнь лежит большая... ", "Натали Ахундовой", "Жизнь пройдёт, увы и ах... ", "Тихо ночь опускается в горы".
   Стихи, где присутствуют природные, пейзажные, экологические мативы.
   "Люди-лохи", "Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты... ", "Не грусти, не печалься, родная... ", "Шумя, о берег бьются волны... ", "Ах, какое же это блаженство... ", "Здесь золотом блещет прохладный рассвет... ", "Я отказался от своей природы... ", Гелиос", "Выйти бы за жизненные грани... ", "Когда по веленью жестокого рока... ", "Море шумит... ", "Светлоокая девица... ", "Самурай", "Ещё с детских лет занимала меня... ", "Глазами тысяч лун из мрака бытия... ", "А.М. Юшкевичу", "Тихо ночь опускается в горы", "Ночь, в дали темнеют пики... ", "Как жутко ньчью здесь средь этих скал... ", "Широкий, как небо, как ветер свободный", "Слухи о старости преувеличены", "Когда-то я был на охоте... ", "Лев", ", "Ольге Павелковской", "Коту Муравью", "У нашего котищи... ", "Спокойной ночи, Шера-киска... ", "Мой портрет ты не задушешь... ", "Быть козлом чрезвучайно стыдно... ", "Быть мне вечно заячьим козлом...", "Я не простой - я заячий козёл... ".
   Стихи, в которых присутствует матив одиночества.
   "Ах, какое же это блаженство... ", "Здесь золотом блещет прохладный рассвет... ", "Я отказался от своей природы... ", "Однажды днём ненастным... ", "Море шумит... ", "Самурай", "Натали Ахундовой".
   Стихи, в которых присутствует матив войны.
   "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Море шумит... ", "Увы, я рыцарь бедный... ", "Письмо с фронта", "Еду я в широком поле... ", "Ивану Ивановичу Остославскому", "Годен к походу я снова... ", "Ночь темна. На небе тучи... ", "Скифия (поэма)", "Часовые", "Натали Ахундовой", "Мой идеал человека не жнец... ", "Тихо ночь опускается в горы", "Ночь, в дали темнеют пики... ", "Как жутко ньчью здесь средь этих скал... ", "Вновь к нам вернулись военные дни... ", "Чёрный туман окутал город ...", "Услыште, прадеды и деды... ", "Штабс-капитан Шеин... ", "На проспектах демонстраций рой... ", "Артеллеристы", "По мативам Леси Украинки (Слова, зачем не клинок ты булатный... )", "Марине Цветаевой", "На смерть Марины Цветаевой", "Экспромт прекрасной Катане".
   Стихи, где присутствует матив поэта и поэзии.
   "Не тронь меня, не тронь... ", "Пророчество Музы", "Родила мне жёнушка... ", "Эпиграмма на N.N.", "Эпиграмма на Александра Бутузова", "Души портрет".
   Стихи, в которых присутствует матив юмора, иронии и самоиронии.
   "Жизнь пройдёт, увы и ах... ", "Коту Маркизу", "Здравствуй, Цезарь, мой котище", "Коту Барсу", "Маркизу".
   Стихи, в которых присутствуют спортивные мативы.
   "Коту Маркизу", "Маркизу".
   Классификация по мотивам, т.е., по темам второго и третьего порядка.
   Религиозный матив присутствует в 21 стихотворении; стихи, в которых присутствует мотив верности долгу, Отечеству и царю, патриотизма, воиской доблести: 12; стихи, в которых присутствуют философские мативы: 11; стихи, в которых присутствует тема или матив мистической сверхреальности: 35; стихи, в которых присутствуют любовные мативы: 10; стихи, в которых присутствует матив дружбы: 9; стихи, где присутствует матив переселения душ: 1; стихи, где присутствует тема нравственного выбора и вины: 9; стихи, где присутствует матив скоротечности времени: 4; стихи, в которых присутствует матив преклонения перед предками и памятью о них: 7; стихи, в которых присутствует матив мученичества: 18; стихи, в которых присутствует мотив скорби: 8; стихи, где присутствуют природные, пейзажные, экологические мативы: 31; Стихи, в которых присутствует матив одиночества: 7; стихи, в которых присутствует матив войны: 25; стихи, где присутствует матив поэта и поэзии: 6; стихи, в которых присутствует матив юмора, иронии и самоиронии: 5; стихи, в которых присутствуют спортивные мативы: 2; стихи, в которых присутствует матив аристократизма, интеллигенции: 20; матив смерти присутствует в 35 стихотворениях.
   .
   Из этой классификации видно, что превалирующими мативами в поэзии автора являются матив мистической сверхреальности и мотив смерти: 35 произведений, преродно-пейзажно-экологический матив: 31; матив войны: 25.
   Анализирую результаты исследования поэзии автора с точки зрения основных тем и мативов, встречающихся в ней, можно сделать следующие выводы. Павел Иванов-Остославский в первую очередь является поэтом-философом. На философские темы им написано больше стихотворений, чем на любые другие. Тематика второго и третьего плана во многих его стихотворениях является философской или мистической, "сверхреальной". Мистицизм творчества автора является глубоко философским, порой религиозным. Если подсчитать все стихи, которые прамо или косвенно связаны с философской тематикой, (38 философских стихотворений + одна поэма + 11 стихотворений имеющих философские мативы + 35 стихотворений, посвященных мистической сверхреальности (а это, по существу, тоже философская лирика) + 1 стихотворение, посвященное переселению душ (это, по существу, тоже философия) то получается весьма немалое число: 86. Именно 86 стихотворений из 113 вошедших в книгу "Избранные произведения" являются в большей или меньшей степени философскими.
   Не трудно заметить, что стихи имеющие матив мистической сверхрекальности, и стихи, имеющие матив смерти, этово многих случаях одни и теже произведения. Это говорит о том, что в поэзии автора мистические представления прежде всего касаются смерти. В поэзии Павла Иванова-Остославского мативы смерти, мученичества, трагичности, войны, мистики переплетаются друг с другом, создавая суровую картину человеческой жизни переходящей в смерть и дальше в жизнь загробного, потутстороннего мира.
   Результаты данного исследования дают нам полное право назвать Павла Иванова-Остославского поэтом-философом, поэтом-мыслителем и поэтом-мистиком.
   Изучение проблематики автора, её анализ и вдумчивое осмысление неизбежно приводит нас к выводу о том, что Павел Иванов-Остославский по праву назван в литературоведческих статьях поэтом-символистом (символоромантиком), певцом аристократического идеала, автором, который уделил очень важное место в своём творчестве борьбе за справедливость, против зла, порока, бездуховности. 9 его стихотворений посвятил гражданской войне - борьбе "Старой России" и России "новой". 20 Стихотворений посвятил данный автор теме аристократии и интеллигенции. Это стихи, которые в основном посвящены истории: Гражданской войне в России 1918-1921 годов.
   Из данного исследования видно, что в творчестве автора важную роль играют темы и мативы юмора, сатиры, иронии (23 стихотворения, принадлежащих к жанрово-тематической группе "юмаристическая поэзия" + 5 стихотворений, принадлежащих к мативам "юмора, иронии и самоиронии" итого: 28 стихотворений).
   Распределение поэзии автора по "старым" жанровым группам
   оды дружеское послание сонет Элегия, эпиграмма, поэма, баллада, сонет
   Поэзию Павла Иванова-Остославского можно классифицировать по принадлежности к "старым" поэтическим жанрам, активно применявшихся русскими авторами в XVIII-XIX веках. Поэтический корпус книги "Избранные произведения" состоит из стихов таких жанров, как: ода, дружеское послание, сонет, элегия, эпиграмма, поэма, баллада, сонет.
   Героико-патриотическое стихотворение
   "По мативам Леси Украинки (Слова, зачем не клинок ты булатный... )", "Экспромт прекрасной Катане".
   Дружеское послание
   "Людмиле Ивановне Черкун", "Ольге Павелковской".
   Сонет
   "Наталье К.".
   Пародия
   "Быть козлом чрезвучайно стыдно... ", "Быть мне вечно заячьим козлом...", "Я не простой - я заячий козёл... ", "У нашего котищи... ", "Спокойной ночи, Шера-киска... ", "Люди-лохи".
   Басня
   "Лев".
   Элегия
   "Ты для меня теперь явилась... ", "Когда я в ночи засыпаю... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Марии Плошихиной", "Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты... ", "Ты меня так искренно любила", "Приди, хоть в сияньи денницы... ", "Смейтесь, ангелы Господни... ", "За окнами движутся тени... ", "Не грусти, не печалься, родная... ", "N.N.", "Катерине К.", "Как часто ночью на кровать прилёгши... ", "Выйти бы за жизненные грани... ", "Принцессе Диане Уэльской", "Светлоокая девица... ", "Пророчество Музы", "Ты отблеск солнециликого заката... ", "Самурай", "Веселились и играли... (Наяды)", "Минуты бегут, минуты спешат... ", "Ещё с детских лет занимала меня... ", "Предо мною жизнь лежит большая... ", "Одни - невежи и смутьяны... ", "Натали Ахундовой", "Глазами тысяч лун из мрака бытия... ", "Месяца серп в колыбеле туманной... ", "Освещая хвойный лес... ", "Монорифма", "Врангелевцы", "Белый воин", "Широкий, как небо, как ветер свободный", "Январь приходил белоснежный... ", "Марине Цветаевой", "На смерть Марины Цветаевой",
   "Не радуйтесь, ведьмы и черти... ", "Укор", "Слухи о старости преувеличены", "Когда душа поэта... ", "Гимн любви", "О, столица великой Европы... ", "Ты светла и лебедина... ", "Коту Муравью", "Всё пройдёт, и время тоже... ", "Шумя, о берег бьются волны... ", "День погас, и нет сомнений... ", "Романс",.
   Эпиграмма
   "Эпиграмма на N.N.", "В Воробьёве я пример нашёл...", "Эпиграмма на Александра Бутузова", "Души портрет", "Мой портрет ты не задушешь... ".
   Поэма
   "Скифия (поэма)",
   Баллада
   "Квазимодо", "Ольге Ивановне Остославской", "Письмо с фронта", "Еду я в широком поле... ", "Ах, какое же это блаженство... ", "Здесь золотом блещет прохладный рассвет... ", "Я отказался от своей природы... ", "Гелиос", "Когда по веленью жестокого рока... ", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Море шумит... ", "Увы, я рыцарь бедный... ", "Ивану Ивановичу Остославскому", "Уж ни болен ли я - неужели...", "Годен к походу я снова... ", "Ночь темна. На небе тучи... ", "Смотрите ж, вот какая я... ", "А.М. Юшкевичу", "Родила мне жёнушка... ", "Часовые", "Уходя всё далее и далее... ", "Коту Маркизу", "Здравствуй, "Цезарь, мой котище", "Коту Барсу", "Маркизу", "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Входим в разрушенный город начной... ", "Лики степей", "Мой идеал человека не жнец... ", "Тихо ночь опускается в горы", "Ночь, в дали темнеют пики... ", "Как жутко ньчью здесь средь этих скал... ", "Вновь к нам вернулись военные дни... ", "Чёрный туман окутал город ...", "Услыште, прадеды и деды... ", "Штабс-капитан Шеин... ", "На проспектах демонстраций рой... ", "Артеллеристы", "Гонимый высшим светом... ", "Когда-то я был на охоте... ", "Нынешний день мой народ прославил... ", "Много странного в женщине скрыто... ".
   Героико-патриотических стихотворения выявлено - 2; дружеских послания - 2; сонет - 1; пародий - 6; басня - 1; эллегий - 47; эпиграмм - 5; поэмма - 1; баллад - 40.
   Распределение некоторых стихотворений по "старым" жанровым группам у нас вызвало накоторое затруднение, поскольку жанровые признаки у некоторых стихотворений являются размытыми. Например, к какому жанру следует отнести стихотворение "Шума, о берег бьются волны"? С одной стороны, это стихотворение имеет повествовательный характер, в нём имеется некоторый элемент эпичности (признаки баллады на лицо). С другой - лиризма здесь явно больше, чем эпики, в стихотворении нет никакой героики или потетики, оно по тону грусно-меланхоличное (это признаки эллегии). Так эллегия это или баллада? Таже ситуация сложилась со стихотворениями "Врангелевцы", "Белый воин", "Январь приходил белоснежный... ". Эти стихи содержат признаки как эллегии, так и баллады. Из этого можно сделать вывод: принадлежность к "старым" жанрам многих стихотворений Павла Иванова-Остославского является размытой.
   Мы нашли возможным утверждать, что в творчестве данного автора можно выделить некоторое количество стихотворений, принадлежащих к жанру идилии.
   Идилия
   "Когда я в ночи засыпаю... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты... ", "За окнами движутся тени... ", "Ольге Ивановне Остославской", "Катерине К.", "Шумя, о берег бьются волны... ", "Ах, какое же это блаженство... ", "Здесь золотом блещет прохладный рассвет... ", "Гелиос", "Выйти бы за жизненные грани... ", "Не грусти в минуты трудные... ", "Ивану Ивановичу Остославскому", "Светлоокая девица... ", "Уходя всё далее и далее... ", "Уж ни болен ли я - неужели...", "Пророчество Музы", "Ты отблеск солнециликого заката... ", "Самурай", "Месяца серп в колыбеле туманной... ", "Освещая хвойный лес... ", "Наталье К.", "Слухи о старости преувеличены".
   К жанру "идилия" относиттся 23 стихотворения, что составляет 20, 353 процента от общего количества.
  
  
  
   II.2.4 Проблематика
   Проблематика
   Философская проблематика
   "Шумя, о берег бьются волны... ", "Я отказался от своей природы... ", "Выйти бы за жизненные грани... ", "Когда по веленью жестокого рока... ", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Не грусти в минуты трудные... ", "Море шумит... ", "Увы, я рыцарь бедный... ", "Ивану Ивановичу Остославскому", "Уж ни болен ли я - неужели...", "Ещё с детских лет занимала меня... ", "Одни - невежи и смутьяны... ", "Глазами тысяч лун из мрака бытия... ", "Монорифма".
   Романная проблематика
   "Ты для меня теперь явилась... ", Когда я в ночи засыпаю... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Марии Плошихиной", "Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты... ", "Квазимодо", "Ты меня так искренно любила", "Приди, хоть в сияньи денницы... ", "Смейтесь, ангелы Господни... ", "Много странного в женщине скрыто... ", "За окнами движутся тени... ", "Ольге Ивановне Остославской", "Письмо с фронта", "Не грусти, не печалься, родная... ", "N.N.", "Еду я в широком поле... ", "Катерине К.", "Как часто ночью на кровать прилёгши... ", "День погас, и нет сомнений... ", "Ах, какое же это блаженство... ", "Здесь золотом блещет прохладный рассвет... ", "Гелиос", "Принцессе Диане Уэльской", "Не тронь меня, не тронь... ", "Светлоокая девица... ", "Уходя всё далее и далее... ", "Годен к походу я снова... ", "Ночь темна. На небе тучи... ", "Пророчество Музы", "Ты отблеск солнециликого заката... ", "Самурай", "Веселились и играли... (Наяды)", "Минуты бегут, минуты спешат... ", "Людмиле Ивановне Черкун", "Предо мною жизнь лежит большая... ", "Натали Ахундовой", "Смотрите ж, вот какая я... ", "А.М. Юшкевичу", "Родила мне жёнушка... ", "Часовые", "Романс", "Жизнь пройдёт, увы и ах... ", "Коту Маркизу", "Здравствуй, "Цезарь, мой котище", "Коту Барсу", "Маркизу", "Месяца серп в колыбеле туманной... ", "Освещая хвойный лес... ", "Марине Цветаевой", "На смерть Марины Цветаевой", "Не радуйтесь, ведьмы и черти... ", "Стихи пишу я всюду... ", "Гонимый высшим светом... ", "Когда душа поэта... ", "Наталье К.", "Укор", "Слухи о старости преувеличены", "Когда-то я был на охоте... ", "Гимн любви", "Эпиграмма на N.N.", "Лев", "В Воробьёве я пример нашёл...", "О, столица великой Европы... ", "Ты светла и лебедина... ", "Ольге Павелковской", "Эпиграмма на Александра Бутузова", "Коту Муравью", "У нашего котищи... ", "Спокойной ночи, Шера-киска... ", "Нежные чувства к бабкам зелёным... ", "Экспромт прекрасной Катане", "Люди-лохи", "Пародия на стихотворение О.П.", "Души портрет", "Мой портрет ты не задушешь... ", "Быть козлом чрезвучайно стыдно... ", "Быть мне вечно заячьим козлом...", "Я не простой - я заячий козёл... ", "Всё пройдёт, и время тоже... ".
   Социокультурная проблематика
   "Врангелевцы", "Белый воин", "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Входим в разрушенный город начной... ", "Январь приходил белоснежный... ", "Лики степей", "Мой идеал человека не жнец... ", "Услыште, прадеды и деды... ", "Штабс-капитан Шеин... ",
   Национально-историческая проблематика
   "Скифия (поэма)", "Тихо ночь опускается в горы", "Ночь, в дали темнеют пики... ", "Как жутко ньчью здесь средь этих скал... ", "Вновь к нам вернулись военные дни... ", "Широкий, как небо, как ветер свободный", "Чёрный туман окутал город ...", "На проспектах демонстраций рой... ", "Артеллеристы", "По мативам Леси Украинки (Слова, зачем не клинок ты булатный... )", "Нынешний день мой народ прославил... ",
   Мифологическая проблематика
   В эту группу не вошло ни одного стихотворения.
   Проблематика творчества автора является такой же многоплановой, сложной и многогранной, как сама жизнь. В творчестве автора во множестве наличествуют стихи, проблематика которых однозначно совершенно не определима. Особенно это касается его баллад. Например, стихотворение "Письмо с фронта". Какие в нём темы? Какие оно ставит проблемы? Тема войны и проблема выживания в условиях фронта человека, тема и проблема освобождения России от "красной чумы", тема и проблема сохранения отношений, чувств, любви между лирическим героем баллады и его любимой супругой. Можно ли причислить это стихотворение к любовной поэзии? Да. Можно ли это стихотворение причислить к военной поэзии? Да. В этом стихотворении присутствует широкий спектр человеческих чувств, разнообразная гамма эмоций и впечатлений. Здесь присутствует и нежность, которую испытывает молодой белый офицер к своей жене, которую он не видел несколько лет, и чувства долга перед Отечеством, которое надо освободить от врага даже ценой своего семейного счастья и своей собственной жизни. В этом стихотворении есть чувство усталости от войны, ностальгия по прошлому, любование родной малороссийской природой, ощущение безысходности, обречённости, острой боли от разлуки с любимой, предчувствие близкой смерти. В этом стихотворении автор рисует реальные жизненные перипетии с пугающей и поражающей читателя убедительностью. Такой эффект достигается безукоризненным поэтическим мастерством автора, а также многоплановостью и многомерностью образов и событий, изображённых в стихах.
   Аналогичным является стихотворение "В бою кровавом сломан мой эсток... ". Это стихотворение может быть признано одновременно посвященным таким темам и проблемам, как война и выживание человека на войне, любовь к людям, милосердие и ненавись, сущность государственной власти. Лирический герой совершает страшные злодеяния, благодаря тому, что его душа сама испепелена страшными моральными ранами, сломлена несправедливостью, горем. Лирическое "альтер эго" автора мучается вопросами вины и нравственного выбора, философского осмысления мира и простыми человеческими чувствами - чувством привязанности к родному дому и к погибшим близким людям. В только одном этом стихотворении (не считая всех других) можно обнаружить столько семантических уровней, проблем, тем, различных смысловых и оценочных нюансов, взглядов на многие темы, волновавшие и волнующие каждого человека в какую эпоху, когда бы он не жил, что невольно начинает казаться, что это стихотворение способно одно выразить человеческую жизнь во всём её многообразии, во всех её радостях, скорбях, разрешимых и неразрешимых вопросах. Таким образом, мы можем констатировать, что поэзия автора в композиционном, и тематическо-проблематическом отношениях исключительно многопланова и многогранна. В этом качестве поэзии Павла Иванова-Остославского во многом и заключается глубокий реализм и великая жизненная правда в изображении действительности.
   В основу классификации по признаку "проблематика" положен принцип А.Б.Есина, изложенный в его труде "Принципы и приёмы анализа литературного произведения".
   В творчестве автора выявлена следующая проблематика:
   В группу "философская проблематика" вошло: 14 стихотворений (что составляет 12,389 процента от общего количества стихотворений);
   В группа "романная проблематика" вошло: 79 стихотворений (что составляет 69,911 процента);
   В группу "социокультурная проблематика": 9 стихотворений (что составило 7,964 процента);
   В группу "национально-историческая проблематика": 11 стихотворений (что составляет 9,734 процента);
   В группу "мифологическая проблематика": 0 стихотворений (что составляет 0 процентов).
  
   Поэзия Павла Иванова-Остославского с типичной для него тематикой и проблематикой.
   Стихами, которые являются лучшими в творчестве автора, не только благодаря литературному мастерству и художественно-эстетическим достоинствам, но и многогранной, многоплановой тематике и проблематике являются: "Ты для меня теперь явилась... ", Когда я в ночи засыпаю... ", "Живу я среди белых льдин... ", "За окнами движутся тени... ", "Ольге Ивановне Остославской", "Письмо с фронта", "Не грусти, не печалься, родная... " "Шумя, о берег бьются волны... ", "День погас, и нет сомнений... ", "Ах, какое же это блаженство... ", "Здесь золотом блещет прохладный рассвет... ", "Я отказался от своей природы... ", ", "Когда по веленью жестокого рока... ", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Не грусти в минуты трудные... ", "Увы, я рыцарь бедный... ", "Ивану Ивановичу Остославскому", "Уж ни болен ли я - неужели...", "Годен к походу я снова... ", "Натали Ахундовой", "Родила мне жёнушка... ", "Коту Маркизу", "Врангелевцы", "Белый воин", "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Входим в разрушенный город начной... ", "Январь приходил белоснежный... ", "Лики степей", "Мой идеал человека не жнец... ", "Тихо ночь опускается в горы", "Чёрный туман окутал город ...", "Услыште, прадеды и деды... ", "Штабс-капитан Шеин... ", "По мативам Леси Украинки (Слова, зачем не клинок ты булатный... )", "Марине Цветаевой", "На смерть Марины Цветаевой", "Лев", "Ты светла и лебедина... ", "Экспромт прекрасной Катане" и другие.
   Особенности тематики и проблематики каждого из этих сорока одного стихотворения мы разберём отдельно.
   "Ты для меня теперь явилась... ".
   В этом стихотворении главная и, собственно говоря, единственная тема - это тема любви. Проблема - жизненные трудности, которые разбивают любовь. Авторская идея: чистотой душой и нравственностью можно сохранить любовь и отношения между влюблёнными. Здесь присутствует мотив восхищения женщиной, преклонения перед её добродетелями: утончённостью, красотой, аристократизмом, благородством, женственностью, умением любить. Лирический герой видит в женщине, которую любит, Божье начало, некий сакральный идеал женской красоты и изящества.
   "Когда я в ночи засыпаю... ".
   Тут главная тема - это тема любви и благородства, которых не хватает в реальном человеческом мире. Чтобы острее ощутить чувство любви и благородства лирический герой, уходит в состояние сна. Проблема этого стихотворения состоит в отстутствии любви и благородства, которых в отношении с людьми жаждет лирическое "альтер эго" Павла Иванова-Остославского. Авторская идея - выход в мечтательности и в уходе от яви. Раз в реальной жизни благородства и любви мало, человеку надо наслаждаться этими качествами во сне. В стихотворении присутствует элемент космизма. "И кажется, что во вселенной Царит благородство одно... ". Здесь благородство мыслется как самомстиятельная субстанщия, как некая природная сила или стихия, которая присутствует во всём сущем, которая, живя самостоятельной жизнью, находится вне человеческой души и человеческого сознания.
   "Живу я среди белых льдин... ".
   В этом стихотворении главная тема - тема любви. Проблема заключается в невозможности встретиться со своей возлюбленной. Расстояния и условия быта лирического героя не позволяют этого сделать. Авторская идея состоит в том, что мечты о прекрасной женщине, любование и восхищение её красотой помогут перенести тяготы разлуки с нею. Побочная тема здесь - это тема одиночества. Лирический герой живёт в еранге один, стардая от того, что с ним рядом нет не только его возлюбленной, но что таже соседи: кузнец, китобой, чукча-рыболов к нему не заходят. Авторская идея главной и основной тем совпадают: выход один: наслаждаться воспоминаниями о прекрасной женщине и не думать о других людях, которые окружают лирического героя.
   "За окнами движутся тени... ".
   Тема: уход от реальности, которая не устраивает лирического героя. Проблема: его душа жаждет любви. Он хочет полюбить идеальную женщину, такую, как утончённая, женственная, аристократичная, изящна, но в реальной жизни таких женщин нет. Авторская идея состоит в уходе от реальности ради познания любви с идеальной женщиной.
   "Ольге Ивановне Остославской".
   Главная тема - это тема любви. Лирический герой восхищается красотой, аристократизмом, умом, женственностью своей прабабушки, которую он знает только по старинному портрету. Проблема: лирический герой душевно мучается без идеала своей любви - прабабушки, изображенной на портрете. Фактически главная проблема этого стихотворения: жажда любви, желание любить идеальную, самую лучшую на свете женщину, которой нет. Авторская идея: лирический герой будет постоянно думать о прекрасной женщине, в которую он влюблён, и таким образом скрасит, компенсирует те отрецательные чувства, которые он испытывает из-за невозможности быть с этой женщиной в реальной жизни. Побочная тема: восхищение своеми предками - рыцарями, офицерами, воинами, которые у лирического героя вызывают восторг и преклонение. Они являются для него идеалом мужественности. Проблема: как соответствовать этому идеалу мужественности. Авторская идея: во всём стораться соответствовать своим предкам и тогда станешь таким же, как они. Это стихотворения, как и другие стихи автора о любви является совершенно целомудренным. В нём не содержится и малейшего намёка на эротизм, на сексуальность. Эти стихотворение по своему замыслу близко к рыцарской, куртуазной поэзии средних веков. Во многих средневековых балладах молодой благородный юноша влюбляется в даму на много старше себя, как по возрасту, так и по занимаемому положению. Тут - та же идея. Это одно из аристократических стихотворений в творчестве автора.
   "Письмо с фронта".
   Это стихотворение, как нами уже было подчёркнуто ранее, является тематически и проблематически сложным и многоуровневым. Главная тема этого стихотворения - тема любви. Лирический герой попал в тёжелые для себя жизненные обстоятельства - на войну, на фронт. Он переносит все суровые и жестокие тяготы военной жизни, но душа его рвётся к любимой - в родные стены. Главная проблема: разлука с любимой. Авторская идея: надо заглушить в себе жажду любви и выполнить свой долг перед Отечеством даже ценой собственной жизни. Первая побочная тема: тема патриотизма, войны ради защиты Отечества, святых для каждого русского человека идеалов защиты родного очага, Бога, царя. Первая второстепенная проблема: защите Отечества мешает любовь. Лирическому герою хочется дамой, подальше от ужасов войны, в тёплые объятья любимой женщины. Первая второстепенная авторская идея: надо выполнить свой долг перед Родиной: победить или умереть, мёртвому любовь не нужна, а, если выживешь в войне и потом вернёшся домой, то тогда и получишь семейное благополучие. Вторая второстепенная тема: тоска по родному дому, родному имению, по белым цветущим вишням и мирной жизни. Вторая второстепенная проблема: мирной жизни нет, а есть война. Вторая второстепенная авторская идея совпадает с основной авторской идеей и с первой второстепенной авторской идеей: надо воевать за Родину, а всё остальное решится само собой. Как говорили во времена гражданской войны в России: "Выполняй свой долг - и будь, что будет". Это одно из аристократических стихотворений в творчестве автора.
   "Не грусти, не печалься, родная... ".
   Это стихотворение о любви. Тема: любовь. Проблема: печаль, грусть любимой, которые лирический персонаж пытается развеять. Авторская идея: от хандры можно избавиться с помощью природы, красивого пейзажа.
   "Шумя, о берег бьются волны... ".
   Тема: философские размышления об устройстве нашего мира и Вселенной. Проблема: здесь лирическим героем избран Месяц. Его проблема в одиночестве. Авторская идея здесь, фактически, не обозначена. Повествование данного стихотворения полностью уходит в философские размышления о земном человеческом мире и о мире космическом, окружающем нашу планету со свех сторон и находящемся от нас на большом расстоянии.
   "День погас, и нет сомнений... ".
   Тема: философское осмысление нашего мира и мира потустороннего, находящегося за гранью понимания обыкновенного человека. Проблема здесь не очерчена, авторская идея тоже. Стихотворение является эстетизированным, полным тончайших и красивейших художественно-эстетических эфектов мастерски вплетённых в конву стихотворного повествования. Здесь изображена мистическая сверхреальность в типичной символистской манере, свойственной для поэзии Павла Иванова-Остославского.
   "Ах, какое же это блаженство... ".
   Тема: от серости этого мира лирический герой уходит в мир иной - в мистическую сверхреальность. Проблема: проблама здесь не очерчена, поскольку лирический герой, уйдя из человеческого мира, прибывает в мире потустороннем, в котором нет конфликтов, тягот и страданий. Авторская идея: оставаться в прекрасном и благородном, полном фееричности и волшебства мистическом мире как можно дольше.
   "Здесь золотом блещет прохладный рассвет... ".
   Здесь лирический герой уходит в потусторонний мир. Тема: бегство от людей в прекрасную и благородную сверхреальность. Проблема не очерчена. Авторская идея заключается в понимании того, что лирическое "альтер эго" автора должно находится в прекрасном фантастическом потустороннем мире как можно дольше. По своей идейной составляющей это стихотворение очень похоже на предыдущее.
   "Я отказался от своей природы... ".
   Тема этого стихотворения: уход из злобного и несправедливого человеческого мира. Проблема: не возможность сосуществования лирического героя с людьми. Авторская идея: надо уйти из человеческого мира в царство мистики, грёз, фантазий, став там полновластным владыкой и построить свой собственный потусторонний мир по законам добра, мудрости и красоты.
   "Когда по веленью жестокого рока... ".
   Это стихотворение балладного типа, имеющее явный, ярковыраженный философский матив. Тема: апокалипсис, разрушение человеческого мира, катастрофа. Проблема: захват планеты Земля Люцифером и его слугами - бесами. В данном стихотворении Дьявол и бесы - это, в известной мере, метафора. Под ними автор понимает не только мифологических персонажей, живущих в Аду, но и злобных и жестоких правителей Земли. Таких, как Гитлер, Ленин, Сталин, Пол Пот. Авторская идея заключается в двух последних строчках этого стихотворения: "Будь духом ты крепок, Мой брат - Человек!". То есть, люди должны быть нарвственно и духовно сильными, они должны объединиться друг с другом ради того, чтобы выжить и чтобы победить жестоких пришельцев, явившихся в человеческий мир из кошмарной потусторонней реальности. Это единственное стихотворение данного автора, в котором пришельцы из мистической сверхреальности оказались ещё более страшными, чем земные и реальные персонажи повествования. Обычно у Павла Иванова-Остославского происходит в стихах наоборот: местический мир прекрасен, светел и благороден. В него можно уходить от реальных ужасов настоящей земной жизни.
   "В бою кровавом сломан мой эсток... ".
   Это стихотворение является одним из самых интересных в творчестве автора как для читетеля, так и для учёного-исследователя. Здесь присутствует несколько тем. Главная тема: тяготы и скорби человеческой жизни на планете Земля. Проблема: постоянный нравственный выбор, который делает человек в своей жизни, ответственность за свой нравственный выбор. Авторская идея: морально разложившийся, подлый, беспринципный человек, который уже не способен исправиться, должен погибнуть, умереть. Первая второстепенная тема: любовь. Первая второстепенная проблема: невозможность сохранить любовь к людям в условиях жестокой жизни. Первая второстепенная авторская идея: исправить данное положение вещей можно только смертью. Вторая второстепенная тема: социальная несправедливость человеческого общества. Вторая второстепенная проблема: невозможность общество зделать справедливым. Каждая попытка его усовершенствовать кончается страданиями и кровью. Вторая второстепенная авторская идея: выход из этого неразрешимого клубка противоречий - смерть. Третья второстепенная тема: зверинная сущность государственной власти. Третья второстепенная проблема: к власти приходят моральные уроды, "мясники", люди без чести и совести. Третья второстепенная авторская идея совпадает с основной и со второй второстепенной идеей: разрешить этот вопрос можно только смертью. Здесь можно выделить и другие темы и проблемы более частного характера: поругание семейных святынь и разрушение семейного очага, патеря родных в условиях войны и голода, психические травмы и увечья, которые наносит человеческой душе, жизнь, моральная деградация человека попавшего в невыносимо тяжелые обстоятельства. В этом стихотворении присутствует широкая эмоциональная палитра: боль, обида, ненависть, презрение, любовь, утончённость, покаяние, гордость благородными предками. Павел Иванов-Остославский не был бы самим собой, если бы не написал это стихотворение именно так, как он это сделал. В этом стихотворном произведении отразилась сама жизнь и сама смерть со всеми их разнообразными пркрасными и ужасными, трагическими, страшными и зверскими проявлениями. Данное стихотворение можно признать, наверное, самым трагическим из всего творчеств автора.
   "Не грусти в минуты трудные... ".
   Тема этого стихотворения: уход в сакральную сверхреальность, в бесконфликтный идеальный мир, где влавствует безраздельно справедливоть, любовь и благородство. Поскольку на протяжении всего стихотворения описывается бесконфликтный потусторонний мир, то проблематика здесь отсутсвует. Проблема не поставлена. Авторская идея: надо просто верить, что все мечты и всё самое сокравенное и дрброе, о чём только не подумает человек, рано или поздно сбывается.
   "Увы, я рыцарь бедный... ".
   Тема: война и роль на этой войне простого воина. Проблема: выражается в строках "Увы, я рыцарь бедный, Не князь я и не граф, И у меня наследных Весьма не много прав", то есть, тема здесь - это трудные фронтовые будни солдата. Авторская идея: чётко не обозначена. Рыцарь должен утишать себя воспоминаниями о любви, о любимой женщине, которую он потерял безвозвратно, которая умерла, но которая осталась в его сердце на всю оставшуюся жизнь. Это одно из аристократических стихотворений в творчестве автора.
   "Ивану Ивановичу Остославскому".
   Тема: память о предках, преклонение перед их высокими добродетелями. Проблема: как наилучшем образом соответствовать высокому идеалу в лице прадеда. Авторская идея чётко не прослеживается, но в общем и целом она естественным образом вытекает из самого повествование о прадеде - достойном человеке. Чтобы быть таким же благородным, аристократичным, мужественным, храбрым и верным Отечеству, как прадед, нужно следовать тем же высоким принципам, которых придерживался он. Это одно из аристократических стихотворений в творчестве автора.
   "Уж ни болен ли я - неужели...".
   Тема этого произведения: уход в прекрасную и благородную сверхреальность из мира людей. Проблема чётко не обозначена, поскольку автор на протяжении всего стихотворения описывает идеальный бесконфликтный потусторонний мир. Авторская идея чётко не обозначена. На протяжении всего стихотворения автор описывает красивые благородные и сказочно-волшебные явления потустороннего мира. Здесь присутствует явное воспевание мужественности и силы в лице персонажа "рыцарские латы" и преклонение перед женским изяществом, женственностью, аристократизмом и красотой. Имеет место быть эстэтизация описания прекрасной "девы". Это одно из аристократических стихов в творчестве автора.
   "Годен к походу я снова... ".
   Тема: война и воин. Проблема: проблема связана с наличием у лирического героя женщины, о которой можно было бы думать на войне и которая благословила бы на ратный поход. Фактически здесь проблема любовная. Авторская идея: сильному и мужественному воину необходима любовь, которая могла бы внести высокий и красивый смысл в его трудное, полное тягот и лешений бытие. Это одно из аристократических стихов в творчестве автора.
   "Натали Ахундовой".
   Тема: борьба с подлецами и проходимцами, выживание в этом бездушном и жестоком мире. Проблема: борьбу с подлецами и проходимцами добрый благородный человек всегда произгрывает. Авторская идея чётко не прослеживается. Исходя из самой сути повествования можно сказать, что достойный человек должен воевать с подлыми и беспринципными людьми, даже, если он проиграет, потому что, такова его суть и таково его высшее предназначение. Лирический герой перенял от предков благородство, стремление к славе и любовь (рыцарские благодетели), но он раздавлен этим миром. Всё хорошее гибнет, а всё злое и подлое процветает.
   "Родила мне жёнушка... ".
   Тема этого стихотворения: семья, семейные ценности. Проблема: воспитание дочери. Стихотворение пытается предугадать, какой будет дочь, чьи унаследует черты. Авторская идея состоит в том, что дочь должна научится у матери, как унастоящей женщины, всем примудростям женского характера и всем жизненным вопросам. Мать для дочери - пожалуй важнее, чем отец, хотя и в "мужское колено" дочь тоже смотрит. Здесь есть побочная тема: отношение к предкам.
   "Коту Маркизу".
   Тема: животное в доме. Проблема: взаимоотношение кота и человека. Авторская идея: доброе отношение к животному может разрешить любые вопросы содержание животного в доме. В этом стихотворении автор умилается котом, сравнивая его с человеком. Вопрос любви к животному разрешается в пользу "быть".
   "Врангелевцы".
   Тема этого стихотворения: война и прибывание человека на войне. Проблема: гибельность войны. Авторская идея: духовное единение автора с павшими в боях за Отечество воинами. Автор сам готов умереть вместе с белыми воинами на поле брани. Авторское "альтер эго" и сам автор в данном случае, по сути, вообще перестают быть различимы. На данную тему и проблему можно посмотреть и шире. Здесь представлена тема гибели целой цевилизации - Российской Империи, и даже - ещё шире. Здесь изображена гибель всей Старой Европы со своим патриархальным, традиционным, полуфеодальным укладом. Проблема состоит в таком случае в спасении Старой Европы. И авторская идея здесь, так же как и почти во всех предыдущих стихотворениях, имеющих две или три авторских идеи, лирическое "альтер эго" автора умирает с героями стихотворения, не имея сил пережить катастрофу полного военного и морального поражения. Это одно из аристократических стихов в творчестве автора.
   "Белый воин".
   Тема: история Белой Гвардии, поражение белогвардейской армий в гражданской войне. Проблема: смерть на поле брани одного конкретного белого воина. Проблема тут проглядывает не чётко. По существу, автор не ставит здесь проблемы. Он рисует картину уже свершившихся событить. В стихотворении уже никто не с кем не воюет. События происходят через много-много лет после гибели белого воина. Всё стихотворения - это воспоминания и расмышления главного героя о прошлых событиях. Авторская идея, по существу, состоит в памяти. Нужно помнить Гражданскую Войну, доблестных русских солдат и офицеров, пытавшихся спасти Отечество и весь мир от "красной чумы", но погибших на той войне. Это одно из аристократических стихотворений в творчестве автора.
   "Страшный сон ко мне приходит ночью... ".
   Тема стихотворения: Гражданская Война в России 1918-1921 годов. Проблема: растрел царской семьи, мученическое и варварское умертвление царских детей, самого царя и царицы, а так же четырёх человек из числа свиты и прислуги. В этом стихотворении Павле Иванов-Остославский выступает как великий гуманист, скорбащий о трагических судьбах представителей царской фамилии и придворных, убитых в Екатиренбурге в дому Ипатьева в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Авторской идеи, которая могла бы разрешить ситуацию, здесь нет. События описаны в стихотворении с помощью полуреалистических-полумистических приёмов. Стихотворение пронизано щемящей болью, скорбью, ужасом. Это одно из стихов автора, посвящённое аристократической тематике и проблематике.
   "Входим в разрушенный город начной... ".
   Это мистическое стихотворение. Тема: Гражданская Война 1918-1921 годов в России. Проблематика чётко не обозначена, но её можно определить благодаря анализу общих событий фабулы, - это бой, борьба за "Веру, Царя и Отечество". Авторской идеи чёткой нет, но она проистекает из самой фабулы стихотворения. Идея в борьбе до смерти или до победного конца над врагом. Этим стихотворением поэт продолжает аристократическую тематику и проблематику в своём творчестве.
   "Январь приходил белоснежный... ".
   Идея: судьбы русской интеллигенции во время Гражданской Войны 1918-1921 годов в России. Трагическая судьба семьи Турбиных, которая состояла из русских офицеров. Автор этим стихотворением как бы продолжил знаменитый роман М.А.Булгакова "Белая Гвардия". Здесь автор показал, что было бы с Турбиными - главными героями "Белой Гвардии", если бы знаменитый роман имел продолжение. По мнению Павла Иванова-Остославского Турбиных постигла бы очасть многих интеллигентных военных семей тогдашней России: их бы большевики растреляли. Авторская идея чётко не обозначена. Этим стохотворением поэт продолжает аристократическую тематику и проблематику в своём творчестве.
   "Лики степей",
   Тема: Гражданская Война 1918-1921 годов в России. Проблема: смерть воинов. Это стихотворение интересно тем, что антуражем для событий и коллизий, присутствующих в нём, является природа и древняя история Северного Причерноморья. История здесь мыслится как единая череда событий. Здесь природа и прошлое слиты в какой-то единый мир, мир идеальный, опоэтизированный, воспетый автором. Белые воины здесь изображены как мистические охранители этой древней земли от врагов, как стражники Черноморского пограничья, защищающие его от злых сил. Белые воины несут здесь "знамёна чести" - это яркий символ, характеризующий отношение поэта к событиям гражданской войны, произошедшие когда-то в этих местах. Авторская идея чётко не обозначена.
   "Мой идеал человека не жнец... ".
   Тема этого стихотворения: борьба Добра со Злом. Тут присутствует патриотический мотив. Автор призывает избавиться от внутренних врагов, которые изнутри захватывают нашу страну и уничтожают наш народ. Дол жен появится настоящий боец, воин, лидер, который победит врага. Авторская идея заключается в том, чтобы бороться всем здоровым силам народа до победы или до смерти. В этом стихотворении использован оригинальный приём: поэт называет врагов "животные расы", "геенова. черть". Таким образом, биологический термин и слова, которые у нас ассоциируются в первую очередь с верой, с христианством, с библией, слиты в единое логическое и образное целое. Враг здесь называется "питекантропом", что указывает на его моральную неполноценность, на то, что он несёт явное зло цивилизованному человеческому миру.
   "Тихо ночь опускается в горы".
   Тема: война с международным терроризмом в Чечне. Проблема: гибель русских солдат на этой страшной войне. Авторская идея не оформлена чётко. Единственным оправданием, по мнению поэта, таким смертям и человеческим потерям может быть то, что павшие солдаты сражались за Отечество, что они приняли "смерть за Родину, смерть за Россию, За Россию святую свою!".
   "Чёрный туман окутал город ...".
   Это стихотворение повествует о Гражданской Войне 1918-1921 годов в России, точнее, о самом раннем её этапе - о захвате большевиками власти в Петрограде в 1917 году. Приход к власти большевиков и крававая резня тех лет - это и является темой стихотворения. Проблема: красный террор в Петрограде. Авторская идея обозначена не чётко. Автор рисует совершенно жуткую мистическую картину происходящего. Здесь применён типичный для Павла Иванова-Остославского приём: сопоставление "адской черти" с архаичными антропоидными формами - с "животными расами", с "питекантрапами". В некоторых стихотворениях поэта, которые не вошли в сборник "Избранные произведения" тоже присутствует этот приём. Для усиления эмоционального напряжения в стихе он употреблён автором далеко не единожды.
   "Услыште, прадеды и деды... ".
   Тема: борьба между красными и белыми во время Гражданской Войны 1918-1921 годов в России. Проблема: в России возникло большевистское иго, наша Родина захвачена "красной чумой". Лирические герои, от имени которых автор как бы обращается к белому воинству и вообще, к русской армии от времён Петра Великого до времени генерала Врангеля, молят о своём спасении от большевиков, об освобождении Отечества от их жестокой и кровавой власти. Здесь авторская идея выражена следующими строками:
   "И пусть свинцовые метели
   Побьют не мало мужичья,
   И в этом благородном деле
   Пусть будет лепта и моя!"
   "Штабс-капитан Шеин... ".
   Хотя Гражданская Война в России кончилась почти 100 лет тому назад, но её жуткие последствия наша страна продолжает до сих пор на себе испытывать. Это и есть тема стихотворения. Проблема состоит в том, чтобы терреторию Бывшей Российской империи очистить от той "человеческой накипи", которая победила в 1917 году. Лирический герой этого стихотворения вместе с павшими белыми воинами, которые мистическим образом воскреснут, призван освободить отечество от "воинственного хама", от "красного синджантропа", который поработил нашу святую землю. Авторская идея состоит в жесткой и бескомпромисной борьбе с врагом, а война эта будет победоносной и славной.
   "По мативам Леси Украинки (Слова, зачем не клинок ты булатный... )".
   Тема: борьба всех здоровых сил общества за благо народа. Проблема: автор борется с врагом не при помощи автомата, не на поле боя, а с помощью "словестного оружия", с помощью своих стихов, за письменным столом. Авторская идея: выражается в бескомпрогмисной борьбе. Она выражена в страках: "Слово... смело народ поведёшь за собой Ради свободы на праведный бой!".
   "Марине Цветаевой".
   Тема: павшие белые воины и память о них. Проблема обозначена не чётко. По сути, её можно определить так: воспевание славы и подвига геройски погибших белогвардейцев. Авторская идея чётко не обозначена. Лирический герой автор посвящает павшим в боях за Отечество свою печаль, он всегда помнит о них и свято бережёт в своём сердце их идеалы и святыни. В военном контексте здесь возникает образ знаметитой русской поэтессы Марины Цветаевой.
   "На смерть Марины Цветаевой".
   Тема: память о белом воинстве. Проблема: смерть лирической героини Марины Цветаевой. Она мыслится в стихотворении как "сестра" белых воинов - рыцарей, сражавшихся за белой, то есть чистое, благородное дело и погибших в бою. Здесь присутствует явное сходство стихотворения со средневековой поэзией. Сами белогвардейцы в этом стихотворении мыслятся как рыцари, закованные в стальные латы и одетые в белые крестоносные плащи. Авторская идея чётко не выражена, но она подразумевается самой логикой повествования. О белом рыцарстве нужно помнить и свято чтить его подвиг.
   "Лев".
   Тема: политическая борьбе в высших эшелонах власти. Автор высмеевает здесь в облике различных животных депутатов порламента, которые в стенах своей палаты устраивают политические "игрища", занимаются интригами и снимают с постов достойных государственных деятелей. Проблема: со своей должности снимают "Льва-царя", то есть, фактические, презедента страны. Авторская идея: если человек является достойным, и как человек, и как политик, то ему не страшны никакие подлецы, строящие свои нечестивые козни. Честный человек останется чистым в любой ситуации. В этой басне присутствует тонкая и остраумная ирония, которая нравится многим читателям Павла Иванова-Остославского. Явление политической "чехарды" было очень характерно для конца 90 (для той эпохи, когда стихотворение было написано), поэтому во многих персанажих этой басни люди легко узнавали тех или иных исторических персон.
   "Ты светла и лебедина... ".
   Тема: любовь. Проблема: лирический герой автора влюблён без памяти в лирическую героиню, но она является коварной женщиной, поэтому такие отношения не могут кончится или продолжиться ни чем хорошим. Тут проблема состоит как бы в женском коварстве и вероломстве. Авторская идея чётко не очерчена. Лирический герой любит именно эту женщину, и до возможных тяжёлых последствий ему дела нет.
   "Экспромт прекрасной Катане".
   Тема: борьба личности с жестоким миром. Проблема: крушение всего самого благородного, нежного и доброго, что есть в человеческом мире. Всё хорошее в людях убивают жизненные горести и беды, которые подстраиваются ради уничтожения "ближнего своего" другими людьми. Главный вопрос, который поднимает это стихотворение - это война с подлецами до победного конца или до смерти. Чаще всего у благородных людей война с подлецами и проходимцами кончается жесточайшим порожением и смертью. Но так устроена жизнь: выжавает сильнейший, подлейший и проходимейший, а не честный и порядочный.
   "Артеллеристы".
   Тема: Великая Отечественная война, судьбы её героев и участников. Проблема: победа над врагом. Авторская идея: надо драться до победного конца или до смерти. Как говорится: "Выполняй свой долг - и будь, что будет". Здесь показан героизм и стойкость русского солдата.
   "Слухи о старости преувеличены".
   Тема: старение, старость человека. Проблема: очерчена не чётко. Лирический герой, хотя уже и стар по формальным признакам, но он молод душей. Он продолжает жить активной, полной обычных забот и радостей жизнью. Он и не заметил, как поседел и стал лысым. Он любит жизнь по прежнему со всеми её радостями и удовольствиями. Он не потерял к ней интереса. Лирический герой этого стихотворения - поэт, который даже в приклонном возрасте не потерял вкус жизни. Авторская идея: в любом возрасте люби жизнь, умей находить в ней свои положительные моменты и тогда будешь чувствовать себя комфортно.
   "Марии Плошихиной".
   Тема: чувство вины, чувство моральной неудовлетворённости из-за трудных жизненных обстоятельств. Проблема: в душе лирического героя возникла тоска, хандра, дипрессия. Авторская идея: от трудного душевного состояния спасут отношения со светлой и приятной девушкой. Её крест горит, как сеяние ночных светил - звёзд, она имеет "взор, яснее дня". Это стихотворение косвенно посвящено теме дружбы. Подспудно здесь присутствует тема любви.
   "Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты... ".
   Тема: любовь, отношения между мужчиной и женщиной. Проблема: разлука с любимой. Ночью лирические герой думает о своей возлюбленной. Из этих размышлений и состоит весь основной текст данного стихотворения. Авторская идея чётко не обозначена. Лирический герой согласен быть талисманом-Луной и каждую ночь всходить на небо, чтобы беречь покой своей возлюбленной.
   "Квазимодо".
   Стихотворение написано по мативам романа Стендаля "Собор Парижской Богоматири. Тема: верность. Проблема: злой рок, благодаря которому толпа входит в храм и проливается человеческая кровь. Лирический герой этого стихотворения "Квазимодо" - уродливый горбун, жившив в соборе Парижской Богоматери и работавший там звонарём. Он был примерным католиком, положительным субъектом, но по воле случая его действия привели к трагедии. Его возлюбленная (Эсмеральда) была убита. Авторская идея чётко не очерчена. Из того факта, что жизнь лирического героя кончается трагической смертью, можно сделать вывод, что выход из данной тяжёлой ситуации - это смерть.
   "Ты меня так искренно любила".
   Тема: любовь, отношения между мужчиной и женщиной. Лирическая героиня любит лирического героя, а он её нет. В этом и состоит конфликт. Это стихотворение принадлежит к глубоко психологической лирике. Лирический герой мучается психологическими проблемами. Его душа попала в тяжелую депрессию, вызванную внутренним кризисом. Женщина не простила мужчину, и они навсегда расстались. Но он всегда помнит о ней и жалеет о их разрыве. Стихотворение осмысленно в религиозных образах. Здесь много мистики. Превалируют чувства ужаса, страха, досады.
   "Приди, хоть в сияньи денницы... ".
   Тема: любовь. Проблема: лирический герой жаждет любви, жаждет увидеть свою возлюбленную, но огнедышаший дракон, змей хочен забрать лирического героя навечно в Ад и обречь его на вечные муки. Авторская идея: избавление от вечныйх муг может произойти только благодаря приходу "Поднебесья Царицы". В этом стихотворении в чисто символистском мистическом духе Павел Иванов-Остославский осмысливает тему любви. Здесь продолжается матив Блоковской Незнакомки, которая в данном случае принимает облик Царицы Поднебесья, Космического Духа Красоты. Вечная женственность здесь явлена несколько в другом виде, чем у А.А.Блока. Если у Блока Незнакомка - это земная женщина, наделённая сверхъестественными чертами, способностью дышать духами и туманами и веять древнеми поверьями, то у П.И. Иванова-Остославского обладательница черт вечной женственности предстаёт в облике совершенно мистического существа, напроч лишенного реальных земных черт. Здесь женщина - это Царица Поднебесья - властительница всего сущего, Бог в женском обличье. Она призвана спасти лирического героя от смерти и мук или хотя бы скрасить их. Здесь женщина мыслится как некая сверхпреродная сила, без которой невозможна жизнь.
   "Ночь темна. На небе тучи... ".
   Тема: война. Проблема: чётко проблема не очерчена. Авторская идея тоже чётко не обозначена. Всё стихотворение это одно настроение. Все идеи и коллизии здесь передаются в первую очередь через настроение. Здесь изображена жуткая, адская, мистическая картина. Миноносиц зимней морозной ночью идёт по реке, чтобы выбрасить десант. Изображены жуткие природные картины. Стихотворение переполнено ужасом и страхом. Здесь важную роль выполняет психологизм.
   "Смейтесь, ангелы Господни... ".
   Тема: любовь. Проблема: автор умер, но потом воскрес и попал снова на грешную землю. Он помнит всё, что с ним происходило в аду и от этого страшно морально мучается. Он знает, что люди относятся к нему, как к прокажённому, его боятся женщины, видя на нём печать чрезмерных, нечеловеческих мучений. Однако, лирическая героиня полубила лирического героя, и тем самым спасла его от одиночества и подарила чудо любви. Авторская идея: от мук моральных и физических может спасти тольо настоящая любовь.
   "Много странного в женщине скрыто... ".
   Тема: любовь. Проблема: Трагические перепетии в отношениях меду влюблёнными, их разрыв. Авторская идея чётко не прочерчена. Лирический герой задаётся вопросом, оставшимся без ответа, почему от него ушла возлюбленная? Всё стихотворение состоит из описания различных событий, которые сопутствовали разрыву. В стихотворении присутствуют глубокие философские и психологические раздумья. Лирический герой пытается объяснить случившееся, но в конце концов его размышления кончаются риторическим вопросом: "Почему улетела ты всё же? Муза, дай мне ответ, почему?".
   "N.N.".
   Тема: любовь. Проблема: жажда любви, желание любить, но либить некого. Всё стихотворение состоит из сна девушки, которой снится объект её грёз. Авторская идея чётко не очерчена.
   "Еду я в широком поле... ".
   Тема: война. Проблема: судьба человека войны. Солдат возврачается после войны в родное село и неожиданно узнаёт, что его жена умерла. Авторская идея чётко не очерчена.
   "Катерине К.".
   Тема: любовь. Проблема: Проблема чётко не очерчена. Авторская идея чётко не очерчена. Авторскую идею можно сформулировать так: нужно любить, восхищаясь своей возлюблинной - и это главное.
   "Как часто ночью на кровать прилёгши... ".
   Тема: реальная жизнь оказалась не такой, как идеал. Проблема: жизненные бытовые неурядицы. Ничто не радует лирического героя. Всё доставляет ему боль и разочарование. Каждодневная борьба с подлецами, неустроенность семейной жизни. Авторская идея: вся наша жизнь - это один пустой сон. Здесь происходит некоторая идейная перекличка с творчеством М.Ю. Лермонтова. У него есть такие строки: "И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, Такая пустая и глупая шутка... ". Данное стихотворение Павла Иванова-Остославского по мнению поэтессы и литературного критика Натальи Кислинской является самым литературным в его творчестве. Оно идёт, как бы от литературы, а не от жизни. Однако, мы не согласны с этой точкой зрения. В этом стихотворении проступают живые человеческие чувства, которые производят на читателя сильное впечатление благодаря своей искренности и накалу.
   "Однажды днём ненастным... ".
   Тема: смерть. Здесь звучит матив самоубийства. Мы полагаем, что в этом и состаит проблема. Смерть опоэтизируется. Повествование эстетизировано. Здесь смерть представляется как некое красивое действо, череда эстетически значимых событий. Авторская идея чётко не очерчена.
   "Гелиос".
   Тема: устройство нашего мира, в частности, нешей звёздной системы. Проблема и авторская идея чётко не прочерчены. Устройство нашей звёздной системы автором описано в мифологическом духе. Стихотворение напоминает миф об Илье-пророке, который скачет по небу на колеснице. Конечно, здесь имеется ввиду Солнце, которое во второй части стихотворения представляется "повелителем девяти планет и поводырём их в сумраке великом".
   "Выйти бы за жизненные грани... ".
   Тема: уход из злого человеческого мира в прекрасный потусторонний мир. Смерть в земной жизни мыслится как рождение в жизни существующей в сверхреальности. В потустороннем мире лирического героя ждёт вечная свобода, радость, блаженство. Он будет там вечно соприкасаться с красотой природы и мудростью древних. Здесь проглядывает явный религиозный матив. Однако, здесь присутствует религиозность не христианкая, а языческая античная. Лирический герой обитает в потустороннем мире в обществе дриад, Апполона, Кентавра-Хирона. Проблема чётко не очерчена. Очевидно она заключается в том, чтобы жить в бесконфликтном мире, в мире вымешленных мистических грёз и является. Авторская идея чётко не очерчена. У автора она, пожалуй, сформулирована так :
   "Буду жить я по лесным законам,
   По законам вечной красоты,
   И с кентавром, с мудрецом Хироном
   Собирать коренья и цветы".
   "Море шумит... ".
   Тема: война. Проблема: на солдате, пришедшем в чужую страну лежит грех оккупации. Проблема выражена не прямо, а через посредство чувственных образов. Стихотворение эмоционально очень насыщено. Пророда как бы мстит солдату - лирическому герою стихотворения за вторжение на чужую землю. Авторская идея: пришелиц, чужестранец, пришедший с войной на чужие земли, принесший горе и страдание чужим народам, должен умереть.
   "Принцессе Диане Уэльской".
   Стихотворение посвящено ныне покойной принцессе Уэльской Диане, в девичестве графине Спенсер. Тема: человеческая смерть в раннем возрасте. Проблема: смерть принцессы Дианы - любимицы милльонов, красавицы и гуманистки. Авторская идея чётко не обозначена. О ней можно сделать вывод из контекста. Надо помнить леди Диану - красивую женщину и доброго человека.
   "Не тронь меня, не тронь... ",
   Тема: сатира и поэт-сатирик. Проблема: не следует придираться к сатирику, иначе он "укусит". Здесь стихотворец мыслится как змея, или змей, который "жалит", то есть высмеивает, бичует пороки общества и носителеё этих пороков. Авторская идея: пусть человек ведёт себя как следует, прилично, и тогда он не станет объектом насмешек со стороны литературно одарённой личности.
   Светлоокая девица... ".
   Это юношеское стихотворение автора. Оно пронизано светлыми и наивными чувствами. Тема: Приднепровская природа. Проблема и авторская идея чётко не очерчены. Стихотворение является настроенческим лирическом повествованием, посвященным родной Южноикраинской природе. Лирическая героиня - Луна, которая здесь мыслится как юная прекрасная девушка, с которой автор ведёт диалог.
   "Ночь темна. На небе тучи... ".
   Тема: война. Проблема четко не очерчена. Авторская идея тоже. Стихотворение имеет сугубо настроенческий характер. Автор изображает в мистическом духе ужас, который охватывает человека на войне.У читателя создаётся впечатление, что всё происходящее происходит в потусторонней реальности, такими суровыми, жесткоими, "чёрными" красками автор изображает всё происходящее. Изображён миноносец, который вошёл в речное русло для высатки десанта. Мистический ужас охватывает читетеля, представляющего себе картину происходящего.
   "Самурай".
   Тема: соотношение мужественности и артистизма, утончённости в человеческом характере. Проблема и авторская идея чётко не очерчена. Лирический герой - это японский самурай, который любуется цветущими деревьями, вероятно, светущей сакурой. Но он продолжает при этом оставаться волевым, мужественным, храбрым бойцом. Его воинские качества символизирует потемневшый от крови, покрывшийся патиной боевой мечь.
   "Веселились и играли... (Наяды)".
   Тема: бренность человеческого бытия. Проблема: человек не может проводить жизнь только в развлечениях. Лирический герой не может веселиться вместе с наядами - прекрасными грациозными девушками. Он - смертный человек, и его удел работать, жить среди своих человеческих, повседневных дел и забот. В этом и состоит авторская идея.
   "Минуты бегут, минуты спешат... ".
   Тема: скоротечность времени. Проблема: бренность человеческого бытия. Смерть придёт не только к человеческому телу, но и к человеческой душе, которая упадёт на дно Вселенной и разобьётся в осколки. Идея автора чётко не очерчена.
   "Ещё с детских лет занимала меня... ".
   Это стихотворение является философским. Тема: радость познания мира, в том числе и научного познания. Проблема чётко не прочерчены. Лирический герой радуется тому, что ему всё в этом мире интересно. Все явления этого мира для него настолько интересно, что представляются ему волшебными, сказочными. Авторская идея: будешь всё читать и всё знать, получишь много различной информации, которая позволит тебе глубоко познать этот мир, и станешь, словно волшебник, - станешь знающим, мудрым и духовно багатым человеком, которому будет подвлястно всё.
   "Людмиле Ивановне Черкун".
   Стихотворение по "старой" жанровой принадлежности является дружеским посланием. Тема: жизненные тяготы и смерть, которая подстерегает на пути каждого. Проблема: человеческая жизнь погибающая под ударами судьбы. Авторская идея: нужно помнить о святынях, о добрых людях, которые сделали тебе в жизни пользу. Эта память жизнь сделает легче.
   "Предо мною жизнь лежит большая... ".
   Тема: жизненные перепитии, тяготы и трудности жизни. Проблема: к жизненным трудностям примешивается самая главная из них - любовь. Авторская идея очерчена не чётко. Тоска и жизненные невзгоды наводят лирического героя на мысли о смерти. Он встречает лирическую героиню, которая разгоняет, а лирического героя тяжелые мысли и он обретает "радость и покой". В его душе живёт "незабвенный образ девы милой". Этот образ даёт лирическому "альтер эго" автора силы жить дальше.
   "Одни - невежи и смутьяны... ".
   Тема: происхождение человека. Его зверенная и божественная сущности. Проблема: так кто же человек: животное, зверь, или Божье творенье? Автор в этом стихотворении делит всё человечество на две расы: "Потомки древней обезьяны, Что из семейства гоминид", другие - "порожденье высших сил". Одни служат богу, другие в силу своей животности и зверскости - Дьяволу. Автор приходит к выводу: люди все братья, хотя и служат противоположно различным силам. В этом и заключается авторская идея стихотворения.
   "Глазами тысяч лун из мрака бытия... ".
   Это стихотворение является наиболее философским в творчестве Павла Иванова-Остославского. Нам кажется, что здесь на "квадратный сантиметр" текста приходится наибольшее количество философских мыслей. Тема: Земля мала и несущественна на фоне всего остального Космаса. Проблема: бренность человеческого бытия. Авторская идея чётко не оформлена. Здесь присутствует религиозный матив. "Вселенная на нас из тьмы глядит, Едва ли в безднах замечая нас...",- эти строки практически прямо говорят о Боге, который, должно быть, даже и не замечает нашу планету, так она мала по сравнению с остальным миром.
   "Смотрите ж, вот какая я... ".
   Тема: угодничество и лизоблюдство, интриганство. Проблема: каждый, кто участвует в подковёрных играх, сам может стаать жертвой чужой интриги и заложником чужих интересов. Авторская идея: не ввязывайся в подлые делишки, и не сойдёшь с жизненной сцены раньше времени.
   "А.М. Юшкевичу".
   Тема: исполнение своего служебного и человеческого долга. Проблема: трудности бытия моряков, их гибель. Авторская идея: моряка всегда ждут дома. Пусть он вернётся, сколько бы долго он ни ходил в море. Стихотворение повествует о жизни и работе моряков в условиях холодных северных широт. Оно посвящено Алексею Михайловичу Юшкевичу, другу семьи поэта, который был морским офицером на советских кораблях торгового флота.
   "Часовые".
   Тема: война. Проблема: выживание людей на войне. Это стихотворение является одним из переводных с украинского языка. Автор украинского оригинала - Н.Братан. Стихотворение повествует о юнкерах-часовых, охраняющих железнодорожные пути. Действие по замыслу Павла Иванова-Остославского происходит во время Гражданской Войны 1918-1921 годов в России. Повествование начинается с бытовой сценки из солдатской жизни: юнкера просят друг у друга подкурить. Кончается же стихотворение сценой боя и смертью участников повествования. "Выстрелы, крики, кровь, штыки... Звёзды безлики и близки... ". Этот приём, заключающийся в намёке, недосказанности, называется "психологическо-сопосредованное изображение".
   "Романс".
   Стихотворение-перевод из В. Сосюры. Тема: бренность нашего бытия. Проблема: старость. Авторская идея: надо видеть молодость в своих детях и утешаться ею. Ничего, что я старик, главное, что у меня есть моё молодое продолжение - сын. Собственно, об этом и повествует данное стихотворение.
   "Здравствуй, Цезарь, мой котище".
   Тема: отношение к животным. Проблема и авторская идея чётко не обозначены. Автор умиляется своим котом Цезарем. Он невольно сравнивает его с человеком, говорит ему слова поддержки и даёт напутствие.
   "Коту Барсу".
   Тема: отношение к животным. Проблема: кот доставляет неудобства, будит ночью. Авторская идея: к животному надо относиться по-человечески, и тогда всё будет хорошо. В данном случае, кота надо выпустить на улицу. Пусть идёт ухаживать за кошками.
   "Маркизу".
   Тема: отношение к животным. Проблема чётко не очерчена. Авторская идея: к животным нужно относиться по-доброму. Кот Маркиз здесь описывается как большой "любитель" шахмат. Он мешает игрокам играть в эту игру, валит на доску фигуры. Он сам сравнивается с шахмотной фигурой. По своему черно-белому окрасу кот вполне мог бы стать большим шахматистом, гроссмейстером. Так шутит автор о своём коте.
   "Месяца серп в колыбеле туманной... ".
   Это нежное, тонкое, лирическое стихотворение. Тема: месяц в красивую ясную ночь. Автор любуется ночным пейзажем. Проблема и авторская идея чётко не обозначены.
   "Освещая хвойный лес... ".
   Тема: зимний ночной пейзаж с яркой луной. Луна здесь мыслится как главная лирическая героиня стихотворения. Проблема и авторская идея чётко не обозначены. Поэт в этом стихотворении рисует новогодний сказочный пейзаж. Стихотворение имеет бесконфликтную фабулу.
   "Монорифма".
   Тема: стихотворение о природе. Проблема и авторская идея чётко не очерчены. Стихотворение имеет настроенческий характер. С помощью пейзажа здесь осмысляются философские вопросы. Здесь присутствует элемент медитативности.
   "Ночь, в дали темнеют пики... ".
   Тема: Чеченская война. Проблема: жизнь солдата на передовой. Авторская идея: надо принять бой с врагом, чтобы победить или умереть.
   "Как жутко ньчью здесь средь этих скал... ".
   Тема: Чеченская война. Проблема: жизнь солдата на передовой. Авторская идея: надо принять бой с врагом, чтобы победить или умереть. В стихотворении присутствует мощный психологический накал. Оно держит читателя в напряжении. Острые эпизоды боя не дают читателю расслабиться и заставляют сопереживать происходящему.
   "Вновь к нам вернулись военные дни... ".
   Тема: мировое устройство и переустройство. Проблема: в разных частях Мира разгораются войны. Восток и Запад сходятся в смертельной схватке. В этом стихотворении автор выступает, как защитник Европейской цивилизации, её устоев и ценностей. Стихотворение было написано в 2001 году, когда был совершён теракт против Башен-Близнецов в Нью-Йорке. Здесь русский народ мыслится как часть европейской цивилизации. Он должен объединиться со всеми европейскими народами против общей угрозы, исходящей из исламского мира. Авторская идея: единение всех европейцев.
   "Широкий, как небо, как ветер свободный".
   Тема: Родина. Проблема и авторская идея чётко не очерчены. Лирические герой здесь предстаёт в обличье некой природной силы, которая всемогуща и которая может заключить в объятья свою землю, свой край, таким образом защитив его от всевозможных напастей.
   "На проспектах демонстраций рой... ".
   Тема: убогая дийствительность независимой Украины. Проблема: культурная деградация народа. Пошлость и ущербность культурной жизни этого обществе. Авторская идея чётко не очерчена. Смволом пошлости и убожества здесь выступают реющие над страной жёлто-голубые флаги.
   "Не радуйтесь, ведьмы и черти... ".
   Тема: человеческие страдания, физические и телесные. В этом стихотворении присутствует религиозный матив. В качестве второстепеннных тем здесь можно назвать тему взаимоотношения поэта с окружающим миром и тему любви. Присутствует матив смерти. Авторская идея: спасение состоит в приходе прекрасной девушки - музы.
   "Стихи пишу я всюду... ".
   Тема: поэт является носителем сакрального знания. Проблема чётко не очерчена. Авторская идея тоже. Здесь присутствует матив переселения душ. Поэт получил свой высокий дар в наследство от своей души, жившей в прошлые века , а потом перевоплотившейся в новое тело. Всё это произошло по воле Бога. Поэтический дар - это награда, которая вручена поэту от "древнего, когда-то убитого меня".
   "Гонимый высшим светом... ".
   Тема: взаимоотношения поэта и общества. Проблема: поэт всегда гоним, ибо он всегда говорит правду тому обществу, в котором живёт. Поэт всегда борется с человеческими пороками и с самими порочными людьми. По этому он всем не угоден. Против него всегда власть придержащие, против него народ, видящий в его поэзии отражение своих же собственных уродств. Он гоним, но он борется за правду, за справедливость, за благородство и честь. Поэтому его действия оправданы. В этом и состоит авторская идея.
   "Когда душа поэта... ".
   Тема: взаимоотношения поэта и общества. Проблема: поэт, борясь со злом, с подлецами и проходимцами, всегда терпит порожение. Его сводят преждевременно в магилу войны за истину и правду. Авторская идея чётко не оформлена. Поэт всегда готов умереть, потому что таков его высокий подвиг и его крест: умереть во имя благородства, любви и истины.
   "Наталье К.".
   Тема: любовь. Проблема: тяжесть переживания жизненный трудностей. Авторская идея: с трудностями поможет справиться благородная женщина, которую можно полюбить.
   "Укор".
   Тема: всеми уважаемый, великий в своих собственных глазах, графоман, гениальная посредственность. Проблема: графоман-бездельник уважаем определённой частью общества, но "король-то" голый иэ это многе понимают. Вместо того, чтобы пахать землю - то есть выполнять свои прямые обязанности, графоман, выбившийся из жлобья и простонародья, кичится и "гордыню выставляет на показ". Трутень, не способный ни на что хорошее, кичлив, высокомерен и хамовит даже с такими же пролетариями, как он сам. Авторская идея - авторский выход из положения чётко не очерче. Однако, автор задаёт в конце риторический вопрос, который предполагает вполне конкретный ответ: "Как вышло так, что эдакая птица Чужою родилась в родном краю?" А ответ таков: каждая "птица" должна знать всоё место и, если ей должно пахать землю, то она должна этим заниматься, а не писать графоманские стишки, да потом ещё и выдавать их за шедевры. Это стихотворение является авторизированным переводом Н.Братана с украинского на русский язык. Прототим "эдакой птицы" явился один "украиномовный литэратор", который в Херсоне всем хорошо известен. Люди, читая данное стихотворение, без труда понимают, кому оно посвящено.
   "Гимн любви",
   Это сатирическое стихотворение. Тема: любовь. Проблема: лирический герой любит женщину-морковь. Она является королевой морковий. Герой обещает вечно любить царственную морковь и признавать вечной для себя святыней её красноватую гороностаивою мантию. Здесь в сатирической форме обыгрывается распространённый в куртуазной рыцарской поэзии матив любви рыцаря к высокородной даме. Авторская идея чётко не обозначена.
   "Эпиграмма на N.N.".
   Тема: отношения между людьми. Проблема: лирического героя-поэта подвергают притеснениям, а он, в свою очередь, пишет на обидчицу эпиграммы. Авторская идея:
   "Пусть не покидает меня пока
   Поэзии Бог - Наитий!
   Пусть будет слово острей штыка,
   Тарантула ядовитей!"
   "В Воробьёве я пример нашёл...".
   Это стихотворение - эпиграмма. Тема: исполин оказался воробьём. Несоответствие формы и содержания. Проблема и авторская идея чётко не очерчены.
   "О, столица великой Европы... ".
   Тема: Париж. Любование красотой этого прекрасного и завораживающего города. Проблема и авторская идея чётко не очерчены. Всё стихотворение представляет собой сновидения, грёзы, воплотившиеся в форме снов. Лирический горой переживает различные события и участвует в них непосредственно. Он обороняет Ля Рошель, встречает различных исторических персонажей: герцога Ришелье, Людовика 13, Жанну Д Арк. Он просыпается белым утром, жалея о том, что вместе со сновидениями ушли интересные образы.
   "Ольге Павелковской".
   Стихотворение о любви. Есть элементы дружеского послания. Тема: любовь. Проблема: разлука с любимой. Автор в иронической форме обыгрывает личность своей возлюбленной, приписывая ей различные мистические и сверхреальные качества. Авторская идея: влюблённый должны встретиться. "Прийди же. Пусть капелька рая Подарена будет и мне".
   "Эпиграмма на Александра Бутузова".
   Тема: графомания в литературной среде. Проблема: графоман пишет свои некчемные стихи. В стихотворении присутствует матив смерти. Авторская идея чётко не очерчена. Графоман должен перестать упражняться в литературных экзерцисах и заняться делом. Авторская мараль такова.
   "Коту Муравью".
   Тема: хорошее отношение к животным. Проблематика и авторская идея чётко не обозначены. Здесь автор умиляется весёлым черным котом, которому придаются некоторые человеческие черты.
   "У нашего котищи... ".
   Шуточное юмористическое стихотворение. Проблематика и авторская идея чётко не обозначены. Это стихотворение высмеивает черты одного ВУЗовского преподавателя, который у поэта вёл занятия на филфаке университета. Главный герой - кот-лектор, который афторитетно и разумно читатет лекцию с университетской кафедры. Автор в шуточной форме изобразил в этом стихотворении всю академическую среду: преподавателей и студентов. Все персонажи - это коты и кошки. Жизнь в кошачьем ВУЗе - такова шуточная тема этого стихотворения.
   "Спокойной ночи, Шера-киска... ".
   Это стихотворение - пародия на строфу из "Евгения Онегина" "Блажен, кто с молоду был молод... ". Лирический герой и лирическая героиня этого стихотворения - кот и кошка. В стихотворении в игривой форме повествуется о нелёгкой жизни хозяйского кота, которому нужно и выпросить у хозяев еду, и остаться ничего не должным хозяину. Кот-герой данного стихотворения пьёт валерианку, прямо, как современные люди водку. Коту приписываются человеческие, мужские черты, чем и достигается эффект комического.
   "Нежные чувства к бабкам зелёным... ".
   Тема: животные пристрастия в любьви у слабого пола. Проблема: женщины любят звероподобных богатых банкиров или бодибилдеров, а на интеллигентных мужчин не обращают внимания. Авторская идея чётко не очерчена. Однако, её можно вывести из самой логики повествования. Женщины тут сравниваются с зайчихами, то есть, с животными. Если звероподобный качёк стоит ближе к животному миру, чем интеллигентный мужчина, значит женщина, естественно, выберет себе качка, поскольку почувствует в нём что-то родное, близкое её животной сущности.
   "Пародия на стихотворение О.П.".
   Пародия, причём весьма комическая и оригинальная. Тема: здоровое питание. Проблема: можно ли употреблять в пищу уродов? Авторская идея такова: кушать уродов можно. Это дешевле, чем от них откупаться.
   "Души портрет".
   Пародия на стихотворение. Тема: автор стихотворения-первоисточника, на которое написана пародия Валерий Сосмий, произвёл неправельное словоупотребление. Павел Иванов-Остославский высмеевает его за это. Проблема: как же правильно писать: портрет души или души портрет? На этой игре слов и построен комический эффект в этом стихотворении. Авторская идея чётко не обозначена.
   "Мой портрет ты не задушешь... ".
   Данное стихотворение написано от имени кота и является продолжением пародии "Души портрет". Тема, проблема и идея в этом стихотворении совпадают с теми же критериями в предыдущем.
   "Быть козлом чрезвучайно стыдно... ".
   В этом стихотворении, которое является первым из стихотворной трилогии о заячьем козле, то есть подлеце, проходимце и интригане. Это стихотворение продолжает тему борьбы с подлецами, которая в творчестве Павла Иванова-Остославского получила значительное развитие. Здесь подлец и проходимец стравнивается с заячьим козлом - то есть с подлым и вероломным негодяем, который всем делает подлости другим людям, но сам всегда выходит сухим из воды. Заячий козёл - это своего рода, Тартюф - лицимер, лжец, димагог, человек без чести и совести. Тема: подлец и проходимец. Проблема: борьба с подлецом и проходимцем. Авторская идея: заячьего козла не возможно исправить даже тяжким ломом.
   "Быть мне вечно заячьим козлом...".
   Данное стихотворение является в тематическом и проблематическом плане продолжением предыдущего. Тема: подлец и проходимец. Проблема: борьба с подлецом и проходимцем. Авторская идея: заячьего козла не возможно исправить даже грубой физической силой.
   "Я не простой - я заячий козёл... ".
   Данное стихотворение является продолжением двух предыдущих. Тема: подлец и проходимец. Проблема: борьба с подлецом и проходимцем. Авторская идея: заячьего козла не возможно исправить даже путём физического воздействия грубой силой.
   "Всё пройдёт, и время тоже... ".
   Тема: скоротечность времени. Проблема: старость и смерть. Жизнь прошла слишком быстро. Уже одолевают болезни. В состоянии близком к переходу в "лучший мир", лирический герой вспоминает сонет У. Шекспира, где великий английский драматург как раз и говорит о скоротечности жизни и времени. Авторская идея: утешиться сонетом Шекспира.
   Классификация по принципам "тематика", "проблематика" и "авторская идея" является в общем и целом "рассудочной". Эта классификации аппелирует только к формально-логической структуре стихотворения, при этом совершенно не учитывая его содержание. Далеко не каждое стихотворение с точки зрения логики своей собственной структуры и задумки требует четкой постановки проблемы и четкого определения авторской идеи. Существуют такие эмоциональные, лирические, "настроенческие" стихи, которые с художественно-эстетической точки зрения совершенно не страдают от расплывчитости проблематики или авторской идеи.
   Термин "авторская идея" здесь имеет терминологическое значение. Авторская идея - это способ решения проблемы, поставленной в стихотворении. Но способа решения в стихе или в любом другом произведении искусства может и отсутствовать. Он может быть высказан не прямо, а косвенно, через те эмоции, которые заложены в стихотворение. В таком случае говорят, что авторская идея чётко не очерчена. И результаты данного исследования тому служат убедительным доказательством.
   Эта классификация по признаку тематики, проблематики и авторской идеи не является идеальной, поскольку в некоторых случаях в стихах тема, проблема и идея очерчены не чётко. Их надо вычленять из самого естественного построения стихотворной фабулы.
  
  
   II.2.5 Выразительно-изобразительные средства
  
  
   II.2.6 Стилистика, этика, эстетика (поэтика)
   Во многих стихах Павла Иванова-Остославского присутствует настроение мечтательности.
   "Когда я в ночи засыпаю... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты... ", "За окнами движутся тени... ", "N.N.", "Как часто ночью на кровать прилёгши... ", "Шумя, о берег бьются волны... ", "Ах, какое же это блаженство... ", "Здесь золотом блещет прохладный рассвет... ", "Не грусти в минуты трудные... ", "Ещё с детских лет занимала меня... ", "Месяца серп в колыбеле туманной... ", "Освещая хвойный лес... ", "Слухи о старости преувеличены", "Пародия на стихотворение О.П.",.
  
  
  
  
   II.3 Философские взгляды и мировоззренческая картина мира
  
   Павел Иванов-Остославский является поэтом-символоромантистом. Символоромантизм - ветвь символизма в современной русской и русскоязычной литературе, возникновение которой связано с именем данного автора (от символизма отличается рядом признаков, как собственных индивидуальных, так и сближающих его с романтизмом; символоромантизм - это правый уклон классического символизма). Творчество данного автора характеризуется патриотизмом, монархизмом, отказом от принципа "искусство ради искусства", субъективизмом и ассоциативностью. Эстетика его поэзии замешена на крайнем традиционализме, аристократизме, мистицизме, мечтательности, исповедальности, утончённости. Автор резко отрицает искусство андеграунда и соцреализма. Он считает себя служителем Бога, посредником между миром людей и мистической сакральной сверхреальностью, не постижимой для простого обывателя.
  
   Павел Иванов-Остославский является в первую очередь певцом потомственной интеллигенции, уходящей своими корнями в российское дворянство, поэтому его поэзии свойственен явный отрыв от социальной действительности, ностальгия по дореволюционной России, сословный индивидуализм, постоянное внимание к историческим событиям и реалиям, историзм как способ отрицания современности.
  
   Творчество автора позаимствовало у романтизма высокий нравственный идеал, повышенное внимание к судьбе конкретного человека, гуманизм, воспевание духовных ценностей, определённое бунтарство, непримиримый протест против зла, страданий и несправедливости, самокопание и самокритичность. Лирический герой поэта - это человек подвижнически служащий добру и красоте. Неравная схватка с силами зла почти всегда кончается для него трагедией и поражением. Самоотречение и мученичество - один из наиболее заметных мотивов в творчестве автора.
  
   От символизма поэзия Павла Иванова-Остославского позаимствовала
  -- поэтику намека и иносказания;
  -- эстетизацию смерти как  бытийного начала;
  -- знаковое наполнение обыденных слов;
  -- острое ощущение мига, мимолетности, в которых отражается Вечность;
  -- стремление создать картину идеального мира, существующего по законам вечной Красоты и вечного Благородства;
  -- отношение к слову как к семантически зашифрованному и многомерному посланию;
  -- глубокий историзм, с позиций которого осмысливаются события современности;
  -- изысканную образность, музыкальность, лёгкость слога, утончённость.
  
  
   Поэзии Павла Иванова-Остославского присуща эмоциональная насыщенность, как бы эмоциональная вязкость, смакование.
  
   Павел Иванов-Остославский выдвигает аристократический идеал, как наивысшую точку духовного развития гармонической личности. Аристократизм в его творчестве является понятием не столько социальным, сколько эстетическим и духовно-правственным. Благородство и порядочность, изящество и утонченность, преклонение перед памятью предков и обострённое чувство собственного достоинства - вот личностные качества воспевающиеся данным автором.
  
   Социальная доктрина Павла Иванова-Остославского заключается в понимании человеческого общества, как единого живого организма, в котором каждый орган выполняет жизненноважную и единственно возможную для себя функцию. Различные социальные классы - взаимонезаменяемы. Так же, как без печени, сердца или мозга не может существовать человеческий организм, так же и общество не жизнеспособно, если та или иная его социальная страта бездействует или уничтожена. Данная доктрина нашла своё отражение в рассказе автора "Был когда-то у меня приятель... "
  
  
  
   II.3 Философские взгляды и мировоззренческая картина мира
   Павел Иванов-Остославский является поэтом-символистом. Его символистские убеждения нашли своё отражение не только в поэзии, но и в воспоминаниях. Всё его творчество пронизано мистикой, религиозным чувством ощущением иллюзорности нашего мира и истинности мира потустороннего: "В юности жить интересно, здорово. В те годы моё мироощущение было всецело пропитано мистикой, мифологизмом, эстетизмом. Мне казалось, что наш реальный материальный мир иллюзорен, что он является всего лишь отражением истинного, потустороннего мира, находящегося за гранью реальности и ирреальности. Мистический Космос моих ощущений и грёз, моих идеалов, духовных чаяний и устремлений казался мне полным загадочности и красоты, неким зазеркальем, где законы Благородства, Добра и Милосердия правят человеческими душами безраздельно". [36].
   Автор почувствовал, как он может проникать в потусторонний мир - Мир прекрасных ведений, где становится явью эстетический и духовный идеал. Он понял, что должен стать поэтом - настоящим Творцом, которому самим Богом позволено бывать в мире Совершенства и Красоты. Он, может быть, не стал человеком верующем в религиозном смысле слова. Автор почти не соблюдал обрядовую, внешнюю сторону всего того, что называется "верой". Он почувствовал Бога не через посредство различных религиозных текстов, вероучения, проповедей и прочих церковных явлений внешнего плана, а иначе, - как то "бытийно". Бог стал для него высшей, глубоко сокровенной, сакральной сверхреальностью, мало имеющей отношения к вере, к Православию и к Христианству вообще. От верующих людей он стал отличаться тем, что автор не верил, но знал. Верующий потому и называется "верующим", что сам он никак не ощутил на себе присутствие Бога, что он сам не видел его, не общался с ним, но, тем не менее, верит в Божье существование, Павел Иванов-Остославский же знал, что Бог есть. Он чувствовал на себе его благодать постоянно. Не редко у него возникало такое состояние души, когда ему становилось очень хорошо, к нему приходило счастье. Он как бы "прозревал". Он начинал видеть духовными очами гораздо больше, чем мог почувствовать обыкновенный простой человек, серый обыватель. Его душа вдруг приобретала необычайные способности: остро чувствовать Красоту, Любовь к людям, Благородство. К нему приходило очень сильное воодушевление. Всё в его существе начинало обостряться. Он вдруг становился каким-то невообразимым человеческим созданием, наделённым могучей, нездешней, непостижимой мощью. Он мог силой мысли проникать в иные Миры, общаться с душами предков, святых, и слышать голос самый прекрасный и непостижимый - голос БОГА.
   Он стал поэтом-контактёром с Богом. Автор глубоко убеждён, что любой по-настоящему талантливый поэт-символист - это в первую очередь контактёр с потусторонними силами, а не просто лицо, наделенное некоторыми литературными способностями - то есть способностью тонко чувствовать слово, рифмовать и инверсировать. Все самые великие авторы, работавшие в рамках символизма, начиная от Шарля Бодлера и Александра Блока, бес сомнения были прекрасными "путешественниками" в иные миры и контактёрами с нездешними силами Добра и Света, имя которым БОГ.
   В обычной простой жизни Павел Иванов-Остославский был обыкновенным человеком. Однако, когда он садился за бумагу и начинал писать, он полностью перерождался. Автор становился человеком колоссальной воли и энергии. Во время сочинения стихов его психика попадала в состояние изменённого сознания. Психика получала невероятную разгонку. Желание быть, желание жить, желание состояться как настоящая личность, переполняли его душу. "Я,- пишет автор в своих воспоминаниях,- начинал походить на мощный вулкан, из которого вырывались раскаленные потоки лавы, пара, огня. Только содержимым моего вулкана - моей души - стала не огненная начинка Земли, а слова, выплеснутые на бумагу. Иногда накал моих страстей, желаний и сил был настолько велик, что я чувствовал в себе несокрушимую возможность всё в жизни Человеческой Ойкумены изменить к лучшему. Я ощущал в своей душе всевластие, я чувствовал себя Демиургом, от безграничной и безмерной воли которого зависит, какими станут создаваемыми мной художественные Реальности. Когда я начинал писать, все ограничения моей воли, обусловленные физическими, социальными, экономическими и прочими факторами исчезали как по мановению волшебной палочки. Моя личность в такие минуты приобретала космическую глубину и широту. В моей душе буйствовали настроения-стихии самые различные по своему эмоциональному окрасу. Я чувствовал острое ощущение собственного достоинства и власти. Внутри меня яркие, сочные, горячие страсти переливались всеми цветами радуги и пламенели, как драгоценные камни, как расплавленные металлы, спрятанные БОГОМ в черных и неведомых глубинах Вселенной. Такая мощь в моей душе не редко порождалась протестом, зародившимся во мне, против каких-либо несправедливых или уродливых явлений жизни. Иногда этот протест становился настолько мощным, что мне казалось, когда я садился за лист бумаги, что я могу одним только умственным усилием изменить ход мировой истории или законы природы. Я чувствовал себя лицом, сопричастным самому БОГУ" [36].
   Со временем Павел Иванов-Остославский самостоятельно нащупал способы проникать в "потусторонние" миры. Их было два: введение своей психики в состояние изменённого сознания с помощью "самонавеивания" и с помощью полусна-полуяви. Второй способ, обычно, заключался в следующим. Он ложился на кровать и начинал медленно засыпать. Постепенно отключаясь от объективной реальности он, как радиоприёмник, начинал настраиваться на некие "волны", на особый информационный поток, идущий из сверхреальности. Со временем автор чувствовал, "нечто", которое сразу оформлялось вербально. Он вставал с кровати и записывал готовый рифмованный и инверсированный текст, который совершенно не нуждался в редактировании. Это были уже полностью сформированные стихи.
   В Потусторонней Божественной Сверхреальности, где автору было позволено бывать иногда, он ощущал всеми фибрами своей души присутствие Нравственного и Эстетического Абсолюта(1). автор явственно открыл для себя, что наша Вселенная держится не только на материальных основах, что ею правят не только законы физики, химии и математики, но что она имеет куда более тонкие и могучие основания. Её фундаментом в первую очередь являются Добро и Красота (а ещё - Совершенство и Истина). Эти нравственный и эстетический Абсолюты по сути дела и являются БОГОМ.
   Потусторонний мир представлялся Павлу Иванова-Остославскому следующем образом: "Вся Потусторонняя Божественная Сверхреальность состоит из нескольких Абсолютов: 1. Нравственный - это абсолютное Добро и Милосердине; 2. Эстетический - это абсолютная Красота, Гармония, Изящество, Утончённость и преклонение перед Вечной Женственностю; 3. Аристократический - это абсолютная Справедливость, Благородство, Сила, Мужественность, Отвага, Верность, презрение к физической смерти, превосходство перед Низостью, ненависть к Подлости и Воинствующему Хамству, благоговение перед памятью о предках, перед Богом, Царём и Отечеством.
   В "потусторонней" сверхреальности нет места Дьяволу. Он живёт в "посюстороннем" мире и имя ему - "Воинствующий Хам", Быдло, Моральный Дегенерат, возомнивший себя Богом. Сатана - это Абсолютное Зло. Это тоже Абсолют, поскольку он вечен и так же непоколебим, как и другие основы, на которых держится Мироздание. О силах зла когда-то я написал такое стихотворение:
  
   Черный туман окутал город,
   Красные флаги на площадях:
   Острый серп и тяжелый молот
   Ветром надулись в красных снастях.
  
   Ночь изрыгает черные массы,
   Улицы полны тысячью тел -
   Вышли животные новые расы
   Для совершения черных дел.
  
   Гулко идут селевые потоки-
   Кожанок в ногу движется строй,
   Дьявололицы, дьяволоноги,
   В пыль разбивают гранит мостовой.
  
   Тускло мерцают штыки под луною,
   В темени мутной означивши сброд...
   Чувствуешь, веет самим Сатаною?!
   Питер. Октябрь. Семнадцатый год.
   Тогда я часто ставил перед собой вопрос: "А что это такое - Красота?". В чем разница между Эстетическим Абсолютом, царствующим в "потустороннем" мире, и простой красотой нашего "посюстороннего" мира? Истинная красота всегда гармонична, системна, самодостаточна. В ней присутствует некий Божественный замысел, очищающий душу поэта от скверны, фальши и низости по средствам Катарсиса" [36].
   В душе автора понятие "Красота" зачастую ассоциировалось с понятием "Женщина". Женственность - это тоже Абсолют существующий в "потустороннем" мире. Женственность, как и всё, обитающее там, является, по мнению Павла Иванова-Остославского, вечным. Иногда Высшие Женственность и Красота являлись к поэту в образе Вечности. Его духовная сущность рисовала в сознании идеальный женский образ. Этот образ был, по признанию самого автора, прекрасен. Этот образ был утончённым и совершенным. Со временем автор стал самодостаточной творческой личностью, к нему пришло глубокое понимание искусства, как художественного и социального явления. Его воззрения на этот вопрос тогда приняли форму манифеста. Суть этого манифеста заключалась в следующем: настоящее высокое искусство - это искусство аристократическое, элитарное, зовущее к высшим идеалам, к совершенству. Оно по средствам высокой художественности делает людей сопричастными высшим Божественным истинам. Оно учит благородству, красоте и утончённости. Оно по самой своей сути не может быть "популярным" или "массовым", потому, что людей, которые могли бы стать его потребителями, всегда очень мало и обладают они редким душевным качеством - аристократизмом духа. Только произведения аристократического искусство могут стать гениальными, быть признанными таковыми. Простонародный "лубок" не пригоден для этого по определению. Однако, гениальному писателю нужен гениальный читатель. Оценить по достоинству стихи Шекспира, Пушкина или Блока может только тот человек, который и сам находится на высокой ступени интеллектуального и духовного развития, который и сам знает толк в литературе, имеет достаточный багаж знаний, духовность, глубокий жизненный опыт. А вот попса - это не искусство, это подделка под искусство, эрзац. Она культивирует в душах людей низменные инстинкты, пошлые, "дешевые" страстишки. Попса оглупляет людей. Самым страшным и лжехудожественным музыкальным направлением поэт считает тяжёлый рок.
   Павел Иванов-Остославский в годы учёбы в университете упорно занимался духовным и литературным самосовершенствованием. Он брал самые лучшие образцы русской поэзии XIX и XX веков и учился на их примере поэтическому мастерству. Он задавался вопросом: "Что автор сделал, чтобы так здорово написать?" "Как он повернул свою душу, чтобы приобрести такое высочайшее поэтическое мастерство?"
   Автор учился не только на творчестве русских и французких символистов, с которыми был в художественно-эстетическом родстве, но и на примерах, взятых у А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, А.А.Ахматовой, М.И.Цветаевой, Н.С.Гумилёва.
   В своей поэзии, например, он иногда с удовольствием использовал чисто акмеистические приёмы.
   И встретить ближайшее утро
   Уже не пришлось никому...
   Этот приём, заключающийся в намёке, недосказанности, называется "психологическо-сопосредованное изображение". Этот приём считается чисто акмеистическим.
   Одним из важнейших художественных приёмов является для автора ассоциативность. Это приём является типично символистским. Примеров его употребления в творчестве автора можно найти не мало. Например:
   Он летит во мраке ночи:
   Крылья пламени красней
   Средь зеркальных средоточий
   Отражённых плоскостей.
   Павел Иванов-Остославский в своих воспоминаниях сам указал тех известных русских поэтов, которых он считает своими творческими и духовными наставниками и которых он считает даже своими литературными "родителями": "Тогда-то я и стал поэтом-символистом. Самой родной душой во всей русской и мировой литературе был для меня тогда Александр Александрович Блок. Если бы у меня кто-нибудь спросил, кого из известных поэтов я считаю своей семьёй, то я ответил бы без раздумий, что своими литературными родителями признаю Александра Блока и Марину Цветаеву. Они - мои стихотворные отец и мать, а кроме них есть у меня ещё разные двоюродные и троюродные тёти и дяди, дедушки и бабушки, а так же и другие почтенные литературные предки, являвшиеся когда-то для меня объектом поклонения." [36].
   Автор пережил миф, как событие личного опыта, и потом выразил его в своём местериальном творчестве.
   Вот, как сам поэт в своих воспоминаниях говорит о своём душевном настрое, о своём отношении к Богу: "Я всю жизнь служил Добру,- думал я,- писал хорошие стихи, в которых призывал людей к Благородству и Красоте, не обижал никого и прощал, когда обижали меня, почему же я не заслужил, того, чтобы ко мне относились по-человечески?!" В моей голове постоянно крутилась вот какая мысль: "Если мир устроен жестоко, по-скотски и по-идиотски, то и жить не стоит... " В моей душе долгие годы зрело омерзение перед жизнью. Если в юности оно смягчалось утончённостью, поэтическими способностями, которые уводили меня от суровой реальности в страну мистических и прекрасных грёз, то в более старшем возрасте, это чувство стало овладевать мною всё сильнее. Гадливость по отношению к жизненным реалиям стала в какой-то момент меня буквально сжигать изнутри, испепелять мою душу... Я много думал, но не мог ответить на вопросы волновавшие меня: "Почему в жизни всё решает сила, жестокость, злость?" "Кто так установил, что люди постоянно должны между собой бороться без правил и жалости, воевать друг с другом за место под Солнцем!?" "Неужели люди такие скоты, что они постоянно должны выживать в этой жизни за счёт других!?" Кто возвёл маразм в ранг закона? Кто этот идиот, который сделал маразм повседневной реальностью? Почему наглые и подлые людишки правят миром, а добрые люди очень многие ещё в юности сходят в могилу? Почему литературный талант признают только за сильными или прославленными личностями, а если ты талантливый, но безвестный автор, то другие априори тебя будут считать никем и ничем? Я всегда думал, что уровень способностей в каком-либо деле и уровень известности - это совершенно разные величины, которые друг от друга мало в чём зависят. Почему близким людям, которые нас любят и оберегают, мы часто плюём в душу, даже не замечая этого, а своим врагам, которых бы стоило сжить со свету за их подлость, мы кланяемся в ножки? Где логика, где здравый смысл, где совесть, наконец??? Жизнь всё острее и острее представлялась мне театром абсурда, а Главный Режиссёр этого театра - идиотом и подлецом... " [36].
   "Жизнь - штука всегда трагическая. Она всегда нацелена на поражение - на смерть. Даже самая успешная судьба - это всегда бесконечная череда катастроф, душевных увечий, моральных травм. Ах, сколько же крови и слёз было пролито людьми за тысячелетия существования человеческой цивилизации на Земле, как же беспощадно и неумолимо уродовала жизнь их души! Это только киноискусство имеет массу жанров: комедия, водевиль, триллер, драма, а жизнь имеет всегда только один жанр - трагедию. Когда нам везет, мы - люди - всегда думаем, что ухватили бога за бороду. Но всё это - не более, чем радужная иллюзия. Ну, сегодня мне радостно, я победитель, везунчик, а что же потом? А потом всё равно придёт поражение, беда. Роскошь и бедность, мир и война, долголетие и ранний уход в мир иной - всё это только разные грани человеческой трагедии, имя которой ЖИЗНЬ... " [36].
  
  
  
   ЗАКЛЮЧЕНИЕ
  
  
   БИБЛИОГРАФИЯ
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ
  
  
   Публицистика. Статьи по истории Херсонщины и Украины
  
   3 Ноября - годовщина оставления Крыма войсками Добровольческой армии ген. Врангеля и многочисленным мирным населением.
"Дело русской армии в Крыму - великое освободительное движение"
(генерал П.Н. Врангель)
Белое Движение - является уникальным социально-политическим и военным феноменом в истории России. Никогда не до, не после него русская аристократия и интеллигенция, ставшие становым хребтом добровольчества, не объединялись в сплочённую и грозную силу, оказавшую вооружённое сопротивление тёмной стихии народного бунта, революционного разложения и уголовщины. В условиях полнейшей анархии и уничтожения вековечных устоев русской государственности (падения монархии) белым добровольцам удалось сорганизоваться вокруг священной идеи освобождения Отечества от большевизма, и предпринять попытку добиться намеченной для себя цели.
Являясь в большинстве своём представителями старинной аристократии, дворянской и разночинной интеллигенции, белое офицерство стало последним в нашей стране оплотом высокой русской культуры, блистательные образцы которой явило миру наше Отечество в 19 веке. С крушением Белой Гвардии и последующей иммиграцией выживших её участников за границу, Россия окончательно потеряла "культурный слой", являвшийся носителем и хранителем традиционных русских ценностей: православия и монархизма, приверженности священным идеалам чести, верности, благородства, милосердия.
У истоков создания Белой Гвардии стоял генерал от инфантерии, в прошлом - начальник штаба верховного главнокомандующего (Государя Императора Николая Второго) М.В. Алексеев. В Новочеркасске ему удалось создать вооруженный отряд, который уже в декабре 1917 года насчитывал около полусотни штыков. В основном этот отряд состоял из офицеров и юнкеров, съехавшихся на донские земли со всей России. Вот, как пишет об этом генерал А.И.Деникин: "А они стекались - офицеры, юнкера, кадеты и очень немного старых солдат - сначала одиночно, потом целыми группами. Уходили из советских тюрем, из развалившихся войсковых частей, от большевистской "свободы" и самостийной нетерпимости. Одним удавалось прорываться легко и благополучно через большевистские заградительные кордоны, другие попадали в тюрьмы, заложниками в красноармейские части, иногда... в могилу. Измученные, оборванные, голодные, но не падшие духом, шли они все просто на Дон... туда, где ярким маяком служили вековые традиции казачьей вольницы и имена вождей, которых народная молва упорно связывала с Доном."
Постепенно Белое Движение крепло. Заняв Кубань и Северный Кавказ, белогвардейские части шли на запад, на территорию современной Украины (Мелитополь, Луганск, Северная Таврия, Крым). Местное население, успевшее в 1918-1919 годах познать все "прелести" советской власти, регулярно поднимало восстания, поэтому белые добровольцы на начальном этапе своей борьбы имели значительную поддержку населения.
В Таврическом крае одним из первых, кто оказал вооруженное сопротивление революции, был командир казачьего крымского полка, монархист, князь Мурузи. В августе 1917 года его отряд вошел в Херсон. Однако, революционеры оказали казакам серьезное сопротивление. Князь Мурузи с боями оставил город, и в Херсоне снова на некоторое время установилась власть советов.
На Херсонщине в конце 1917 года и на протяжении всего 1918-го больших добровольческих формирований не было. Население в основном занималось дележом имущества, оставшегося от царской власти. Боевые действия велись между красными с одной стороны, немцами и австрийцами с другой, войсками Директории - с третьей и франко-греческими войсками с четвертой. Белогвардейцы действовали небольшими отрядами преимущественно в районах современной Херсонщины непосредственно прилегающих к Перекопу. Только к середине 1919 года Добровольческая армия стала осуществлять в Северной Таврии серьезные военные операции. В июле-августе белыми частями были захвачены Днепровский и Херсонский уезды . 13 Августа войска генерала Деникина освободили Херсон. Немалых усилий стоило верховному правителю Юга России навести порядок в городе. Экономическая ситуация была тяжелой. Важнейшая задача новой власти состояла в том, чтобы накормить ограбленный и униженный большевиками народ, дать ему достаток, работу и уверенность в завтрашнем дне. Однако, для достижения этих целей нужно было затратить гигантская усилия. Во многих селах свирепствовали банды уголовников, не желавшие сложить оружие ни под каким видом. На борьбу с ними была откомандирована группа полковника Саликова, которому удалось навести порядок в Нововоронцовке и Дудчанах.
В октябре 1919 года красные отряды "товарища" Уборевича перешли в решительное наступление. В феврале 1920 года Добровольческая армия оставила Херсон и с тяжелыми боями отступила в Крым. Постепенно силы Белого Движения таяли. О состоянии добровольческих частей на ноябрь 1919 года генерал, барон Врангель в своих мемуарах писал так: "Наше стратегическое положение значительно ухудшилось, конница противника на стыке Добровольческой и Донской армий, оттеснив наши части, глубоко врезалась в наш фронт, угрожая тылу Добрармии. Орел и Курск были оставлены, и наш фронт стремительно приближался к Харькову. В тылу, в Екатеринославской губернии кипели восстания. В связи с неудачами на фронте росло неудовольствие в тылу. Предпринятое генералом Юденичем наступление на Петроград закончилось фиаско, остатки его армии отошли в Эстонию. Разбитые армии адмирала Колчака поспешно отходили на восток. Гроза надвигалась..."
Значительно ухудшилось положение добровольческой армии в Таврии. Белые части стремительно уходили в Крым." Малочисленные сборные войска генерала Слащева , хотя и продолжали успешно удерживать Чонгарское и Перекопское дефиле, однако, значительные потери, усталость и недостаток снабжения и снаряжения заставляли опасаться, что сопротивление это продолжительным быть не может "(генерал П.Н.Врангель).
Эвакуация Новороссийска превосходила своей кошмарностью оставление Одессы. Стихийно катясь к морю, войска абсолютно забили город. Противник, идя по пятам, настиг не успевшие погрузиться добровольческие части. Сбившихся на пристани и молу людей, красные расстреливали из орудий и пулеметов.
Видя тяжелое положение, в котором оказалась белая армия и не желая более на своих плечах нести груз ответственности за происходящее верховный правитель Юга России генерал Антон Иванович Деникин передал свои полномочия барону Врангелю. Произошло это в Феодосии 22 марта 1920 года. С этого момента начинается последний и наиболее доблестный и трагический этап борьбы Белого Движения с большевизмом.
Вступив в новую должность, генерал П.Н.Врангель активно взялся за дело. Его усилия были направлены на оздоровление экономики подчиненных ему территорий. Было организовано упорядоченное сельскохозяйственное производство. Солдаты и казаки тыловых частей помогали крестьянам на полях. Земельный вопрос был решен в пользу крестьян. Помещики, желавшие оставить за собой свои бывшие земельные угодья, обязаны были сдать их в аренду крестьянам или отдать вовсе, получив за это скромную денежную компенсацию от правительства Юга России. Народ в Крыму не голодал, армия была обеспечена провиантом на вполне удовлетворительном уровне. Благодаря всему этому авторитет барона Врангеля среди населения и в армии упрочился.
На протяжении мая и июня 1920 года штаб генерала Врангеля разрабатывал операцию по овладению Кубанью и Доном. 29 Июля из Феодосии и Керчи вышли корабли с войсками и взяли курс на станицу Приморско-Ахтырскую. Десантный отряд, высадившись на берег, должен был двигаться на Екатеринодар.
11 Июня Добрармия завладела Алешками и Каховкой, однако, 25 июня под прикрытием артиллерийского огня с правого берега Днепра красные высадились против М. Каховки и приступили к наведению понтонного моста. Одновременно под прикрытием артиллерии большевики высадились у Корсуньского монастыря и Алешек (Цурюпинска). Вскоре противник силами двух тысяч пехоты и нескольких легких батарей занял Большую Каховку. Части РККА выдвинулись на линию Любимовка-Терны, передовые части атаковали Большие Маячки и Британы. Силами 34-й добровольческой дивизии красные от Алешек были отброшены.
Закончив переправу у Каховки и переведя на левый берег конницу и тяжелую артиллерию, противник развернулся на широком фронте и повел наступление на юг с целью охватить оба фланга белой пехоты.
7 Августа красные окончательно сформировали Каховский плацдарм. Плацдарм имел площадь 216 кв.км., фланги и тыл уперались в Днепр, фронт проходил по линии Екатериновка-Софиевка-Любимовка-Б.Каховка-М.Каховка-Ключевое.. Глубина плацдарма достигала 12 км. Каховский плацдарм имел три линии траншей с проволочными заграждениями. Глубоко эшелонированная оборона обеспечивалась артиллерией.
17 Августа 3-ий Марковский полк ворвался в Орлянск. Дроздовская, дивизия двинутая на Бурчатск, столкнулась с наступавшими вдоль железной дороги значительными силами красных. Отбив атаки красных курсантов и понеся значительные потери, дивизия овладела высотами севернее Фридрихсфельда и южнее Бурчатска.
2-Ая Донская дивизия уничтожила часть красной конницы прорвавшейся к М. Белозерке.
17 Августа после жестокого боя Корниловская дивизия освободила Нижние Серагозы.Части РККА бежали в полном беспорядке, не оказывая обсалютно никакого сопротивления. Пехота ударной группы генерала Барбовича преследовала красных юго-западнее Торгаевки. Большевиков выбили из Асканьи-Нова и Натальевки. В течение ночи 21 августа пехота и конница красных укрывались за проволокой Каховской позиции.
В ночь на 23 августа 1920 года была назначена общая атака Каховского плацдарма. 6-ая Пехотная и 2-ая конная (спешенная) дивизии при поддержке артиллерийского огня повели в 2 часа ночи демонстративные атаки. Разветчасти залегли под густыми рядами проволочных заграждений, но из-за сильнейшего орудийного и пулеметного обстрела вмести с основными частями вынуждены были отступить. Корниловская дивизия, сосредоточенная в р-не хутора Топилова, была неожиданно атакована конницей противника. Отбив атаку, Корниловцы вмести с танками и броневиками прорвали первую линию укреплений Каховского плацдарма. Несмотря на жесточайшие потери, части Корниловской дивизии устремились на вторую линию, обороняемую коллосальным количеством пулеметов. Красные встретили Корниловцев контратакой с фронта с охватом обеих флангов. Из 4 малых танков, поддерживавших атаку, 2 сгорело из-за попадания в них артиллерийских снарядов (остальные танки, как большие так и малые, сгорели во время следующего штурма каховских укреплений- 1 октября. В одном из подбитых танков большевики обнаружили обожженного, контуженного, с оторванной ногой офицера- штабс-капитана Шеина. Когда его вытащили из развороченной машины, он выхватил из-за пазухи штык и ударил им в живот комвзвода красных, после чего был расстрелян на месте.)
13-ая и 34-ая пехотные дивизии генерала Ангуладзе атаковали противника в два часа ночи по направлении к М. Каховке. Не будучи в состоянии преодолеть проволочных заграждений, они залегли под проволокой, расстреливаемы орудийным и пулеметным огнем. Перед рассветом 23 августа все части участвовавшие в прорыве Каховского плацдарма, были оттянуты на исходные позиции. Операция окончилась.
28 Октября войска южного фронта красных перешли в решительное наступление.
Тем временем Кубанские части Добровольческой армии вернулись в Крым. По свидетельству самого генерала Врангеля, высадка десанта на Кубани была полезна только благодаря пополнению личным составом (за счет казаков) ни только десантного отряда, но и всей Добровольческой армии.
Сентябрь был ознаменован новым наступлением Белой армии. Освобождены Мариуполь, Бердянск, Верхний Токмак, Большая Знаменка, Александровск, Никополь. 13 Советская армия с большими потерями отступала. Однако, стремясь не пустить части генерала Бабиева в тыл своей Каховской группировке, красные в конце сентября повели наступление от Каховки и Херсона.
С 7 по 17 ноября 1920 года шли бои на Перекопе. Со стороны Добровольцев в них приняло участие ок. 20-25 тыс. штыков и сабель, при поддержке двухсот сухопутных орудий и Черноморского военно-морского флота.
Первая линия обороны Перекопа проходила по Турецкому валу (длина 11км., высота 10 м., глубина рва 10м.). Имелось три ряда проволочных заграждений впереди вала. Вторую линию обороны составляла Ишуньская позиция. Сильные укрепления находились у Чонгарских переправ, слабея- на Литовском полуострове и Арабатской стрелке.
Основной удар части РККА нанесли на Перекопском направлении, вспомогательный на Чонгарском.
8 Ноября красные форсировали Сиваш и овладели Литовским полуостровом. 9 Ноября дивизия "товарища" Блюхера захватила Турецкий вал. 9-11 Ноября латышские стрелки прорвали основную линию обороны - Ишуньскую позицию. 30-Ая советская дивизия "товарища" Грязнова форсировала Сивашскую и Чонгарскую переправы и овладела укрепрайоном у станции Таганаш. Дивизия "товарища" Куйбышева переправилась через Генический пролив и окопалась в районе устья реки Салгир.
15 Ноября большевики вошли в Севастополь и Феодосию, 16 ноября - в Керчь, 17 ноября - в Ялту. Частей Добровольческой армии там уже не было. Они покинули Крым накануне на кораблях Черноморского флота и эскадры союзников.
Количество русских людей, оставивших тогда Родину навсегда, превысило 150 000 человека, общее же число белоэмигрантов превысило 2 миллиона человек.
В своих записках, написанных за четыре месяца до эвакуации добровольцев из Южной Таврии, генерал Врангель так отозвался о Белом Движении, в частности о тех войсках, которыми ему довелось командовать летом и осенью 1920 года: "История когда-нибудь оценит самоотречение и труды горстки русских людей в Крыму, которые в полном одиночестве на последнем клочке русской земли, боролись за устои счастья человеческого, за отдалённые очаги европейской культуры. Дело русской армии в Крыму - великое освободительное движение. Это священная война за свободу и право".






Павел Иванов-Остославский
Херсон. 01.11.2008.
   " ...А лучшим украинским эсэсовцам - Железный Крест!"
Именно под таким заголовком могла бы выйти статья в какой-нибудь газете времен Второй Мировой войны, посвященная факту награждения некоторых эсэсовских офицеров украинского происхождения военными наградами Третьего Рейха.
В наше время для украинской власти стало обычной практикой прославлять местных коллаборационистов и пособников Гитлера, особенно, если они были офицерами войск СС. Всегда, когда очередной высокопоставленный украинский сановник публично "курит фимиам" этим "гiдним захiстникам незалежної Украини", у меня появляется желание крикнуть ему: "Огласите, пожалуйста, весь список!"
Перечень, так сказать "лучших из лучших" не велик, но зато состоит он из отборных проходимцев, уголовников и палачей. Вот, пожалуйста, убедитесь:
Лопатинский Юрий Демьянович (псевдоним "Калина") - член УВО-ОУН, обер-лейтенант немецкого Абвера, награжден Железным Крестом 2-й степени.
Гриньох Иван - член центрального провода бандеровской ОУН, в 1941 году служил капелланом в баталионе "Нихтигаль", гауптман, награжден Железным Крестом 2-й степени.
Костюк Мирон, член ОУН с 1935 года, обер-лейтенант фашистской Абвер-команды, награжден Железным Крестом 2-й степени и двумя медалями;
Билык Иван - служил в дивизии СС "Лейб-Штандарт Адольф Гитлер", с 1942 года - сотрудник гестапо, член УПА, награжден Железным Крестом 1-й и 2-й степеней.
Олейник по кличке "Орел", служил в дивизии СС "Мертвая Голова", в УПА - сотенный, руководитель бандеровской банды, награжден Железным Крестом обоих степеней, медалью "За Восток" и специальным знаком, ценившимся выше медали, за участие в пехотных штурмовых атаках.
Однако, многие пособники Гитлера на Украине, хотя и не были награждены фашистскими орденами, занимали достаточно высокое положение (как для лиц славянской национальности) в германской военной иерархии, поэтому список "героев" можно продолжить:
гауптштурмфюрер СС и главный полевой командир ОУН-УПА Роман Шухевич;
штурмбанфюрер СС Евгений Побигущий;
штурмбанфюрер СС, командир Буковинского куреня УПА, командир карательного спецбатальона СС в Киеве и военный референт ОУН (Мельника) П. Войновский;
командир "Украинского легиона самообороны" ОУН (М) - он же 31-й батальон СД, М. Солтыс;
обер-лейтенант А.Луцкий;
лейтенанты Абвера Ортынский, М.Андрусяк, П.Мельник.
Все вышеперечисленные лица были активными участниками фашистского террора развернувшегося на нашей земле во время немецко-фашистской оккупации. Они осуществляли карательные акции в Бабьем Яру, их руками гитлеровский режим боролся с украинским народом и не только с украинским, но и со всеми прочими "неарийскими" этносами, населяющими Украину.
Превозносить палачей-коллаборационистов - значит глумиться над их жертвами, а так же над памятью наших отцов и дедов, защитивших мир от международного фашизма. Объявить эсэсовцев героями - значит совершить преступление!

16.08.2008. Павел Иванов-Остославский
   Аграрный вопрос в Херсонской губернии
Павел ИВАНОВ-ОСТОСЛАВСКИЙ
В общественном сознании глубоко укоренилась мысль о том, что отмена крепостного права, произошедшая в Российской Империи в 1861 году, является абсолютным благом. Разумеется, тот факт, что люди, находившиеся в крепостной зависимости, перестали быть рабами, чисто с моральной точки зрения не может ни радовать. Однако, экономические последствия отмены крепостничества были не столь однозначно положительны, как это может показаться на первый взгляд. Более того, крестьяне и арендаторы земель, привыкшие при старых порядках к принудительной строгой дисциплине, после отмены крепостного права, не проявили совершенно никакой способности к социальной и трудовой самоорганизации.
Интенсивное заселение южных степей и сравнительная слабость развития феодально-крепостнических отношений, стали до 1861 года одной из основных причин быстрого развития производительных сил на Херсонщине. Стараясь увеличить прибыльность своих имений, помещики расширяли посевные площади, внедряли в сельскохозяйственное производство различные машины и другие усовершенствования. Вплоть до 40-х годов 19 века преобладающей отраслью хозяйства было скотоводство. Особенно успешно жители губернии занимались разведением крупного рогатого скота. Однако, после отмены крепостничества сельское хозяйство стало приходить в упадок. Люди не были приспособлены к капиталистическим методам ведения хозяйства, сознание большинства простых жителей губернии в моральном и производственном плане оставалось неразвитым.
Как свидетельствуют документы, хранящиеся в Государственном архиве Херсонской области, с 1861 по 1873 год урожаи сельскохозяйственных культур, собранные в Херсонской губернии, оставляли желать лучшего. От природы засушливый климат Северной Таврии, определённые организационные недочёты властей и общий низкий уровень нравственного и трудового самосознания населения привели к серьёзным экономическим трудностям. Рабочие, нанимавшиеся сезонно для возделывания угодий и сбора урожаев, зачастую не выполняли условий договоров, заключённых с владельцами или арендаторами земель. Не редкими были случаи, когда работник, узнав, что соседний хозяин мог бы заплатить больше за его труд, нежели тот, у кого он работает, бросал своё рабочее место. Иногда из-за имущественных конфликтов с работодателем, работники ломали сельхозинвентарь.
Во времена крепостного права делопроизводство было быстрым и простым, поскольку оно осуществлялось полицией. Полицейские участки находились близко к землям, ставшим предметом спора - это обстоятельство облегчало ведение дела. Однако, после судебной реформы, когда решать сельскохозяйственные дела стали окружные суды, ведение тяжб значительно осложнилось. Чтобы поучаствовать в судебном заседании, крестьянам, арендаторам и землевладельцам приходилось ездить иногда за 500-600 вёрст (1) в губернский или уездный город. Дороговизна услуг адвокатов и высокие цены на гостиничные номера в Херсоне и Одессе, тоже отнюдь не облегчали жизнь фигурантам судебных тяжб.  Благодаря полной безнаказанности обмана и жульничества, многие не чистые на руку граждане превратили свои порочные наклонности в профессию.
Положение землевладения в Херсонской губернии было не из лучших. Арендаторы повсеместно обманывали владельцев земли, скрывая свои истинные доходы и не желая платить за использование угодий в полном объёме. Богатые евреи, в руках которых находился в основном капитал в Херсонской губернии, давали ссуды аграриям на самых не выгодных условиях.
Цены на продажу и аренду земли резко упали. Потом, благодаря спекуляциям на рынке земли, резко повысились. Вот, что об этом пишет предводитель Херсонского губернского дворянского собрания Георгий Яковлевич Эрдели в своей докладной записке на имя министра государственных имуществ: " ...земли, продававшиеся в 1860 и 1861 г.г. по 10-ти рублей, в 1866-м году и последующих по 1870 год, платились по 35-ти рублей за десятину, а арендная плата с 40 и 80-ти копеек возросла до 2-3-х рублей, земли же лучшей полосы, продававшиеся в 1860 и 1861 г.г. по 25-ти рублей, стояли по 50-то и 60-ти рублей серебром за десятину, а арендная цена на них с одного рубля возросла до 3-х и 4-х рублей". Такое положение дел могло привести к полному разорению края. Предводитель Эрдели предложил срочно  внести изменения в законодательную базу, особенно те изменения, которые можно было принять на местном уровне. В докладной записке, написанной им, сказано, что необходимо установить строгий порядок найма на работу в сельхозсекторе, полиция должна всячески пресекать нарушение законов, с виновных следует взыскивать штрафы в соответствии со степенью тяжести их проступка.
Руководство Министерства государственных имуществ и Херсонской губернии приняло соответствующие меры: в аграрном секторе нашего края был наведён порядок. Не в последнюю очередь это произошло благодаря стараниям Георгия Яковлевича Эрдели. Благодаря учреждению Аграрного банка оживился рынок земли, крестьянам, арендаторам и владельцам земли стало проще брать кредиты для финансового обеспечения своей деятельности. Законодательство, касающееся правоотношений в аграрной сфере, стало чётче и жестче.
В общем и целом, в последние лет двадцать 19 века экономика Херсонской губернии благодаря сельскохозяйственным нововведениям стала интенсивно развиваться. В этом была не малая заслуга местного сановничества, смогшего сравнительно быстро перестроить методы хозяйствования, внедрить в производство новые машины и механизмы, привить простому народу сознание ответственности за свой труд, за своё будущее  и будущее своего края.

1. Расстояние взято в масштабах всей Российской Империи.
  
  
   Бронекатера атакуют...
 Героические усилия наших воинов, сражавшихся за Херсонщину в годы Великой Отечественной войны, невозможно переоценить. Имена многих солдат, матросов и офицеров, воевавших в Северной Таврии, давно стали легендой. Однако в историю могут входить не только люди, но и корабли. Убедительным доказательством этому служат суда Дунайской военной флотилии монитор "Ударный" и бронекатер N 301. Последний стоит сейчас над Днепром в Херсоне, в качестве памятника.
Командный пункт Дунайской флотилии с 14 по 19 августа 1941 года был расположен на мониторе "Ударный". Первая замаскированная стоянка "Ударного" находилась в устье реки Конка, возле острова Белогрудый.
18 Августа 1941 года монитор занял позицию у левого приверха Большого Потёмкинского острова, откуда хорошо были видны Херсонский порт и весь водный плёс, простирающийся от причалов порта. С этой позиции было удобно вести интенсивный огонь по танкам и пехоте гитлеровцев, рвавшихся к Днепру.
       Меткость стрельбы "Ударного" обеспечивали корректировочные посты, возглавляемые старшим лейтенантом М.Е.Подколзиным. Орудия корабля выпустили 260 снарядов калибра 130 мм. Захватчикам был нанесён значительный урон. Монитор и канонерские лодки "Буг" и "Днепр" на данном участке обороны сдерживали фашистов своим артогнём в течение всего 18 августа. Стрельбу они прекратили только в 18.40, чтобы не нанести урон советским войскам, которые к этому времени уже отступили в Херсон.
К 19.00 немецкие танки прорвались к элеватору, а через час уже были в порту. У причала находился минный заградитель "Колхозник". Из своих орудий и пулемётов он прямой наводкой ударил по пехоте и танкам противника.
За кормой "Ударного" стоял наш резерв - отряд бронекатеров, которым командовал капитан-лейтенант И.К.Кубышкин. Когда настал критический момент боя, капитан 2 ранга В.В.Григорьев, начальник штаба флотилии, исполнявший обязанности командующего (вместо контр-адмирала Абрамова и вице-адмирала Левченко, отбывших в Запорожье - в штаб Южного фронта), приказал Кубышкину двумя бронекатерами прорваться к причалам и артиллерийским огнём уничтожить немецкие танки, затем эвакуировать состав сухопутных частей флотилии на левый берег Днепра.
Катера на полном ходу помчались к порту. На подходе они открыли огонь их пушек и пулемётов. В ответ по ним ударили немецкие танки. Основной огонь немцев был направлен на БКА-201, идущий первым. Бронекатер потерял ход, потом управление, смолкли носовые орудия и пулемёты. Танки противника продолжали вести огонь по катеру. На нём вспыхнул пожар. Видимо снаряд попал в бензоотсек. Катер накренился на борт и начал тонуть. Вмести с кораблём погибло командование (капитан-лейтенант И.К.Кубышкин, военком К.Т.Семёнов и начальник штаба дивизиона бронекатеров старший лейтенант С.И.Кулешов), а также весь личный состав катера.
Второй бронекатер N205, маневрируя на полном ходу, ушёл без повреждений.
Ночной бой продолжался. Наши подразделения, отбиваясь от наседавшего врага, переправлялись на кораблях и плавсредствах на левый берег.
К исходу дня 18 августа командир "Ударного" получил приказ об оставлении Херсона. Корректировочный пост монитора вернулся на корабль. Бронекатера с последними защитниками города ушли в протоки возле Цурюпинска и Голой Пристани. За ними поспешил штабной корабль "Буг". Однако он не смог увернуться от вражеских снарядов и загорелся от прямых попаданий. Его командир, старший лейтенант Николаев, будучи тяжело раненным, с оторванной ногой, всё же довёл корабль до левого берега. Команде он приказал сойти на берег, а сам погиб вмести с кораблём, взорвавшимся из-за возгорания горючего и боекомплекта.
В поздних сумерках "Ударный" оставил позицию у правого берега. Недалеко от порта стояла баржа с боеприпасами флотилии. Командир монитора капитан-лейтенант И.А.Прохоров распорядился взять её с собой. Экипаж "Ударного" пришвартовал её к борту, таким образом монитор доставил баржу в Голую Пристань.
В протоке на выходе в лиман, в районе поста Красный, командир монитора подыскал отличную позицию. На неё он и привёл "Ударный" из Голой Пристани. Корабль по ночам не однократно выходил на реку и производил артиллерийские налёты на позиции противника. Во время одного из таких обстрелов он поджёг в Херсоне нефтебазу. Она горела несколько дней. Окончив артобстрел, корабль возвращался на свою стоянку и тщательно маскировался. Днём вражеские самолёты-разведчики не раз летали над плавнями, но монитор обнаружить не смогли.
16 Сентября монитор получил приказ уйти в Ягорлыцкий залив. Фарватеры были заминированы, но экипажу "Ударного" удалось благополучно провести корабль мимо минных заграждений и, обогнув Кинбурнскую косу, на следующий день прибыть к месту назначения - в район села Покровки, где находился штаб флотилии. Сюда же прибыл монитор "Железняков".
Из-за малых глубин, оголённости Кинбурнской и Тендровской кос, подходить к берегам было нельзя. Корабли всё время находились на зеркале воды, наведу у сухопутных частей неприятеля, а при атаках вражеских самолётов им оставался только манёвр.
19 Сентября командующий флотилией поставил задачу - на рассвете "Ударному" обстрелять вражеские позиции, находящиеся в селе Ивановка, "Железнякову" открыть огонь по немецким войскам, оборонявшим порт.
С наступлением темноты мониторы снялись с якоря, и вышли на исходные позиции. На следующий день после обстрела вражеских укреплений, примерно в 15.00 со стороны Херсона появились 20 немецких самолётов "Ю-88". Образовав кольцо над кораблём, они начали атаковать.
Командир "Ударного" И.А.Прохоров, меняя скорость хода и курс движения, всячески уклонялся от бомб, сыпавшихся с самолётов. Артиллеристы и пулемётчики старались не подпускать вражеские самолёты близко к кораблю.
И всё же "юнкерсы" прорвались к цели. Одна из бомб попала в корму монитора и вывела из строя первый двигатель.
Появилось масса пробоин. Вода заливала машинное отделение и кубрики. Более двух часов с короткими передышками продолжались атаки самолётов. Во время последней атаки бомба попала прямо в рубку монитора и разорвалась в центральном посту, под ней. Погибли все, кто там находился, в том числе и командир корабля капитан-лейтенант Прохоров и гидрограф Орлянский. Капитан 3 ранга командир дивизиона мониторов В.А.Кринов чудом остался жив. Он приказал экипажу растерзанного корабля уходить. На борту имелась одна шестивёсельная шлюпка. Расстояние до берега 6-8 кабельтовых. На шлюпке и вплавь оставшиеся члены команды монитора добрались до берега. Юнкерсы на бреющем полёте вели по ним прицельный огонь. Катерный тральщик, пришедший через некоторое время на помощь морякам "Ударного", переправил их в село Покровку. Всем им немедленно была оказана медицинская помощь. Раненных положили в госпиталь.
В 1941 году, в дни обороны Херсона и левобережья Днепра экипаж бронекатера N301, как и других кораблей дивизиона, нёс патрульную службу, выявлял и обстреливал огневые точки противника, перебрасывал подкрепления частям, оборонявшим город, и перевозил раненых. Когда немцы прорвались в порт, бронекатер эвакуировал в Цурюпинск советских бойцов, оборонявших его. Всё это приходилось делать под ожесточённым артиллерийским огнём.
Заняв город, гитлеровцы пытались навести временные переправы через Днепр и перебраться на левый берег. Бронекатера, в том числе и 301-й, пресекали эти попытки.
22 Августа рота немцев начала на лодках форсировать реку в направлении Раденска. Получив приказ командования, БКА-301 сразу же вышел на перехват десанта. Огнём орудий и пулемётов немецкая рота была уничтожена почти полностью. В разгроме вражеского десанта бронекатерам помогли подразделения 469-го стрелкового полка 9-й армии, занимавшие оборону под Цурюпинском.
По ночам БКА-301 выходил из притоков и ериков, где он базировался, для выполнения огневых налётов на военные объекты в Херсоне, указанные разведчиками.
3 Сентября экипаж бронекатера получил задание: в составе группы судов уничтожить вражескую переправу Береслав-Каховка. К месту выполнения задания корабли вышли в 2 часа ночи. БКА-301-й шёл в колонне бронекатеров третьим. После прохода недостроенного Антоновского моста, перед рассветом, немцы обнаружили корабли и открыли артиллерийский и миномётный огонь. Бронекатера начали отстреливаться. Вскоре первый в колонне бронекатер был подбит. Он потерял ход и начал тонуть. Следовавший за ним попытался оказать помощь тонущим матросам, но также был повреждён меткими попаданиями вражеской артиллерии. Умело маневрируя и отстреливаясь, БКА-301-й проскочил опасную зону и пошёл вверх по реке. Однако, вскоре по нему противник снова открыл огонь. Снарядами был повреждён руль, бронекатер потерял ход, появилась течь. Вскоре ещё одно попадание заклинило артиллерийскую установку. Командир корабля Н.И.Смертин приказал экипажу покинуть борт и добираться до берега вплавь, а сам остался в рубке. Следующий снаряд угодил в бензоцистерну. Произошёл мощный взрыв. Смертин получил ожёг, контузию и три ранения, но остался жив. Взрывной волной Смертина выбросило с корабля в воду. Его спасли матросы, очнулся он только на берегу.
Затонувший 3 сентября 1941 года в районе Антоновского моста БКА N301, был поднят в 1979 году, восстановлен на херсонском заводе им. Коминтерна и поставлен на постамент в Херсоне, над днепровской кручей.
       Монитор "Ударный" и бронекатер N 301 навсегда стали неотъемлемой частью истории нашего города. На воинской доблести их экипажей должна быть воспитана херсонская молодежь. Мужество и патриотизм предков - лучший пример для потомков.

23.07.2007. Павел Иванов-Остославский
  
  
   Виртуоз разведки
Нашими земляками является немало талантливых людей. Прославленные и безвестные, работающие в разных сферах приложения человеческих сил, они всегда стремятся быть полезными родному краю, принести благо ближнему своему, безвозмездно и от чистого сердца. К числу людей такого сорта принадлежит уроженка Херсона, легендарная советская разведчица Мария Александровна Фортус.
Мария Фортус родилась в нашем городе в 1900 году. Дом ее родителей располагался в районе бывшего кинотеатра "Коминтерн". Ее отец Александр Владимирович Фортус был банковским служащим. Раннее детство Марии прошло счастливо и беззаботно. Однако, когда ей исполнилось 13 лет, судьба преподнесла ей и ее семье трагический сюрприз- родители разошлись. Отец ушел из дому и стал жить совершенно в другом месте. Мать со старшей дочерью Ариадной окончили ускоренные курсы медсестер и устроились работать в госпиталь, а Мария, у которой обнаружились значительные способности к рукоделию, пошла работать вышивальщицей в швейную мастерскую сестер Тонн. Мастерская располагалась неподалеку от их дома- в Торговом переулке.
Важную роль в жизни М.Фортус сыграло знакомство с Михаилом Креписом- студентом-юристом, приезжавшим в Херсон на каникулы.
Крепис стал для Марии наставником в учебе. Его отношение к жизни, логическое, расчетливое, здравомысленное, было близко ей. Михаил и Мария явно были родственными душами. Однако, они сблизились еще больше, когда Крепису удалось убедить свою подопечную в превосходстве марксизма и социализма над всеми политическими доктринами того времени.
Мария Фортус вступила в литкружок при Городской публичной библиотеки, который возглавляли социалисты-демократы. Там она получила и первое свое революционное задание- распространение шестидесяти листовок антимонархического содержания.
В 1918 году в Херсоне царила анархия. Возникла опасность, что многие драгоценности, которые хранились в банке А.В.Фортуса, будут разграблены. Чтобы этого не произошло, руководство банка приняло решение переправить их в Киев. Функции курьеров исполнили Мария Фортус, игравшая роль беременной, и Иван Васильевич Багненко, игравший роль ее мужа. Сокровища находились в широком поясе, надетом на Марию(широкой частью на живот), поэтому внешне она и походила на беременную. Добираться до Киева приходилось окольными путями и в основном пешком. Кроме отрядов белых и красных, на бесконечных степных просторах Таврического края действовали банды- зеленые, григорьевцы, махновцы и просто уголовники. Попасться им в лапы было очень легко. В конце концов так и произошло. Поздним вечером у какой-то деревушки Марию Фортус и ее спутника остановил махновский патруль. Сначала обыскали Ивана Васильевича, когда же попытались обыскать его, так сказать, "супругу", произошло непредвиденное- она стала причитать и, обращаясь к женщинам-селянкам, находившимся рядом, закричала:"Что же это такое?! Беременную обыскивают, бесстыдники!" У селянок взыграла их женская гордость и Марию Фортус у махновцев они отстояли. Бандиты отпустили "супругов" с миром и под честное слово больше здесь не ходить.
Оборванные, голодные, уставшие, они наконец пришли в Киев. Когда сняли с Марии пояс, под ним обнаружились кровоточащие раны. Это был первый случай в жизни Марии Фортус, когда она в интересах общего дела проявила всю крепость своего характера, волю, непреклонность, упорство. Дальнейшая ее жизнь будет полна различными трагическими обстоятельствами, тяготами и лишениями(она потеряет мужа и сына, фашисты ее расстреляют, но она чудом останется жива), однако М.Фортус никогда не утратит веры в правоту своего дела, решительности и твердости устремлений.
Мария Александровна Фортус была участницей гражданской войны в Испании. Ее первый муж и сын служили офицерами в испанской армии(сын- военный пилот).Оба они погибли. Был у Марии Фортус и второй муж- советский агентурный разведчик, поднявшийся в иерархии Третьего Рейха до должности заместителя Гейдриха (а Гейдрих был создателем СД, группенфюрером и вторым человеком в СС после Гимлера).
Однако, Мария Фортус была не только офицером разведки, но и человеком, и женщиной, и конечно ей были присущи такие качества как милосердие, доброта, жалость.
Как -то в Испании, наблюдая с командного пункта одного пехотного подразделения за ходом ожесточенного воздушного боя, Фортус заметила, как в воздухе почти одновременно раскрылось несколько парашютов. Это катапультировались пилоты со сбитых машин, а было сбито несколько самолетов с обеих сторон. Зная о том, что в немецкой авиации действовала секретная инструкция Геринга, предписавшая расстреливать в воздухе всех сбитых летчиков (в том числе и своих), если они катапультировались в зоне расположения фашистских войск, Мария Фортус решила спасти испанских пилотов. Чтобы как можно скорее добраться до передней линии обороны, она взяла у испанцев машину. Предчувствие чего-то недоброго, не оставлявшее Марию Фортус всю дорогу, подтвердилось совершенно неожиданным образом. Летчик приземлился на испанские окопы. Бойцы сообщили ей, что они только что схватили и проучили одного фашистского асса, который на чистом, литературном испанском языке нагло утверждал, что он не немец. Каково же было удивление испанских солдат, когда на их глазах пленный пилот с криками радости бросился на шею Марии Фортус и расцеловал ее. Она узнала его, это был Хуанито Негрин- сын премьер-министра Испанской Республики доктора Хуана Негрина. Фортус знала все это семейство много лет. Жена премьер-министра Испании была русской. Сын у них был светло-русый и голубоглазый(пошел в мать), поэтому солдаты и приняли его за немца.
Мария Фортус хорошо знала знаменитого советского разведчика Николая Кузнецова. Между ними сложились дружеские, доверительные отношения. Их сблизил случай. Зима 1942-43 годов выдалась суровой В немецком тылу в Ровенской области постоянно шли бои между партизанами и немецкими частями. Раненых партизаны с помощью авиации отправляли на "большую землю", воздушным же путем получали медикаменты и оружие. Однажды ночью, перед прибытием очередного самолета по краям лесной поляны разожгли костры. Когда самолет стал заходить на посадку, некоторые костры начали тухнуть. Поляну заволокло дымом и густым туманом. Посадка вслепую привела к аварии. Пилоты правда отделались небольшими царапинами, но машина была полностью разбита и восстановлению в условиях зимнего леса, находящегося в тылу противника, не подлежала. Командир партизанского отряда отдал приказ снять с самолета все ценное, а самолет поджечь. Так и было сделано. Ночной пожар в лесу стал слишком хорошо заметен ото всюду . Руководитель партизан полковник Медведев принял решение отряд передислоцировать. Однако, сделать это было непросто. Нужно было вести людей через несколько деревень. Среди местного населения могли быть предатели, которым ничего бы не стоило выдать партизан немецким карателям. Подготовительную операцию поручили провести Николаю Кузнецову и Марии Фортус. Николай Кузнецов переоделся в форму немецкого обер-лейтенанта, а Фортус переоделось в штатское и на левый рукав нацепила повязку с символом украинских националистов- лапчатым крестом, напоминающем свастику. Сев на бричку, на козлах которой находился полицай, Фортус и Кузнецов отправились в ближайшее село. Прибыв на место, обер-лейтенант Пауль Зиберт крикнул собравшимся крестьянам по-немецки, что все они свиньи, хамы и пособники большевиков, и поскольку они не сообщили немецким властям, что ночью в лесу сел советский самолет и что там был пожар, через час в село придет карательный отряд. В заключении своей речи германский офицер пообещал всех жителей села- ничтожных дураков и предателей- научить настоящей немецкой дисциплине, без которой не может обойтись не один настоящий гражданин Третьего Рейха.
Все это в менее спокойном, но не более угрожающем тоне передала по-украински женщина, приехавшая с офицером и, как видно, исполнявшая обязанности переводчицы. Примерно такая же сцена повторилась и в другом селе, а потом и в третьем. Когда же Кузнецов в роли немецкого обер-лейтенанта и Фортус в роли переводчицы возвращались через те же селения обратно, людей там уже не было, не было даже собак, ушедших в лес вмести со своими хозяевами. Благодаря блестящему проведению этой подготовительной операции, отряд полковника Медведева для немецких карателей остался неуязвимым.
После окончания Великой Отечественной Войны Мария Александровна Фортус продолжала службу в составе войск Центральной группы и в Московском военном округе. В 1955 году она по состоянию здоровья вышла в отставку в звании майора. За особые заслуги Марии Фортус было присвоено звание почетного гражданина трех иностранных городов. За участие в войне она была награждена двумя Орденами Ленина, двумя Орденами Боевого Красного знамени и Орденом Красной Звезды. Мария Фортус является автором ряда литературных произведений- "Операция Альба Регия", "Раскрытая тайна", "В борющейся Испании", "Поединок с Гестапо" и других.
Автор выражает благодарность за любезное предоставление материалов о жизни М.А.Фортус руководству Херсонской гимназии N20 и директору лично.
Все исторические материалы, опубликованные в октябре и ноябре в газете "Таврийский Край" читатели могут найти на Интернет-портале www. artkavun. kherson.ua На этом же портале публикуются произведения лучших херсонских поэтов и публицистов, статьи по генеалогии, геральдике и изобразительному искусству Юга Украины. Там можно найти и список наиболее известных херсонских Интернет-сайтов, посвященных вопросам искусства и истории.


02.12.2006. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   Геноцид под звуки коломыик...
Галицкий национализм изворотлив и коварен. Иногда он использует людей для своего утверждения, а иногда, сам является прикрытием для осуществления чьих-то далеко идущих замыслов, не имеющих к идеологии никакого отношения. Чем Украина катится дальше по своей исторической колее, тем в большей мере национализм становится мировоззренческой ширмой, за которой представители высших слоёв государственной власти обделывают свои "ловкие" делишки.

Ярким примером того служит раздувание культа личности Степана Бандеры - кровавого фашистского головореза и предводителя украинских калабарационистов времён Второй Мировой войны. Благодаря средствам массовой информации эта личность сейчас стала на Украине не менее известной, чем любой выдающийся правитель прошлого, учёный, деятель искусства, первопроходец. В обществе деяния Степана Бандеры получили ошеломительный резонанс; бравые походы его "файных хлопцив", которые силами отдельных взводов и полурот умудрялись "разбивать" чуть ли ни целые советские армии, обсуждаются в газетах и журналах, на телевидении, на радио и в Интернете. Современные украинские неофашисты разжигают по истине сатанинское поклонение "воякам" УПА и эсэсовцам галицкого разлива, осуществлявшим карательные акции против украинского и русского населения нашей страны. Бандеровская истерия естественно вызывает соответствующую реакцию у людей, здраво относящихся к истории Великой Отечественной войны и прекрасно знающих мнимых и настоящих её героев. Партия Регионов, КПУ и блок "Натальи Ветренко" делают, что могут для развенчания культа личности Бандеры и всех его фашистских подельников. Однако, у человека, хорошо знакомого со всей этой идеологической борьбой, возникает вопрос: почему украинские "галицаи" во главе с президентом Ющенко и премьер-министром Тимошенко так упорно "пиарят" Бандеру, ну что он им сдался, грубо говоря?! Ответ на этот вопрос состоит из двух пунктов: во-первых, с помощью восхваления фашизма на официальном государственном уровне наши "отцы нации" воспитывают народ в антироссийском духе и играют на нервах у России (это делается в первую очередь в интересах Вашингтона, который руководит Украиной через своего резидента Катерину Чумаченко-Ющенко); во-вторых, власть с помощью пропаганды фашизма отвлекает внимание народа от исключительно тяжёлых материальных условий, в которых он оказался. Попросту говоря: обкрадывать народ, ввергая его в нищету и бесправие, легче под шумок разговоров о величии украинской нации, ранее всегда кем-то обижаемой, но сейчас окрепшей и потому имеющей возможность идти к "светлому будущему" - то есть в Евросоюз и НАТО. ПРАВЯЩАЯ ВЕРХУШКА ГРАБИТ НАРОД, А ЧТОБЫ ТОТ НЕ ВОЗМУЩАЛСЯ, ТРАВИТ ЕГО НАРКОТИКОМ ПОД НАЗВАНИЕМ "УКРАИНСКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ". Пока простые люди и политики всех рангов публично или негласно обсуждают вопрос, был ли Бандера святым или подлецом и убийцей, народное хозяйство Украины разворовывается и разваливается. Всё в этой стране пришло в полный упадок. Женщины почти перестали рожать. Дети появляются в основном в семьях алкоголиков и наркоманов. Школы профанируют обучение. Директора заставляют учителей ставить детям хорошие оценки даже, если дети отъявленные уголовники и дебилы (Министерство образования Украины почему-то считает, что подростки с условными сроками и с задержкой психического развития должны учиться именно в общеобразовательных школах, предназначенных для нормальных детей!!!). Школьными педагогами потеряны все властные рычаги влияния на учащихся. Двойки, оставления на второй год и родительские собрания, созванные по вопросам успеваемости и поведения детей, отменены. Родители школьников даже пытается поучать учителя. Представьте себе картину, как какая-нибудь юная мамаша с восьмью классами образования и "блестящей" карьерой официантки в грязном припортовом кабаке, пытается "ставить на место" учителя с высшим образованием, а порой и аспирантурой за плечами...

На Украине сейчас буйным цветом расцвела коррупция. Взятки берут все, кто только может. "Нечисты на руку", в первую очередь, конечно, чиновники, разномастные представители власти (от самого ничтожного начальника ЖЭКа и участкового милиционера до... ну сами знаете до кого... ). Всё это только умножает бесправие простого украинца.

Если вас ударили трубой по голове в темном переулке, то жаловаться вам некуда: правоохранительные органы этой проблемой не заинтересуются... А вот если вы чей-нибудь новенький шестисотый Мерседес, проезжая мимо на ржавом жигулёнке, доставшемся вам от тестя, обрызгаете грязью и заденете при этом бампером, то придется вам возмещать стоимость ремонта в неисчестлимократном размере... За ваш счёт, будьте уверены, владелец немецкого "чуда техники" и капремонт сделает, и новую машину купит. В нашей стране милиция охраняет только богатых и властных граждан.

Отдельного недоброго слова заслуживает украинский бизнес. Видимо, голубой мечтой современных барышников и лабазников является введение крепостного права, а ещё лучше, рабства античного типа. Своих нанятых работников они заставляют за мизерную зарплату вкалывать от зори до зори. Жалование в 600-800 гривен (120-150 долларов США), являющееся для Украины самым что ни на есть распространённым, ещё и задерживается на пару-тройку месяцев; сверхурочные оплачиваются на общих основаниях, а то и не оплачиваются вообще. На своего начальника никуда не пожалуешься: у него, как правило, всё везде схвачено и за всё заплачено. К тому же, если вы работаете в частной "лавочке", то тогда вы бесправны вдвойне: коммерческая фирма - это "отдельное государство", а её владелец - тиран с неограниченными властными полномочиями... Всё это только способствует дальнейшему обнищанию и вымиранию украинского народа. Смертность в нашей стране огромна. Каждый год Украина теряет столько людей, сколько проживает в областном центре среднего размера. Фактически всё то, что происходит сейчас на Украине - называется ГЕНОЦИДом! Современным бандеровским режимом украинцы постепенно сживаются со свету. План главного фашиста планеты Адольфа Гитлера, направленный на очищение земель, находящихся между Карпатами и Азовским морем, от "неполноценного" славянского элемента, полным ходом притворяется в жизнь! Фашистская власть убивает людей под аккомпанемент бравых бандеровских "коломыик", прославляющих гитлеровских карателей из дивизии СС "Галичина" и ОУНовцев - "истинных борцов" за счастье и волю украинского народа!
Однако, ни счастья, ни воли, ни достойного человека материального положения у нашего народа как не было, так и нет...


25.10.2008. Павел Иванов-Остославский
  
   Гетман Сагайдачный - человек и пароход...
 В центральной прессе немало писалось о постройке и спуске на воду флагмана украинского Черноморского флота большого противолодочного корабля "Гетман Сагайдачный". Интересно, по какой причине фактически главному военному судну Украины было присвоено имя Сагайдачного? Может быть, он прославился воинскими доблестями, управленческими талантами или рыцарским благородством? Вовсе нет, гетман Сагайдачный вошел в отечественную историю как агрессор и оккупант. Его поход на Москву по жестокости, проявленной к мирному населению, мог сравниться только с Мамаевым погромом. Почему же наши доморощенные националисты именно этого казачьего гетмана сделали одним из основных символов новой Украины?
Впрочем, кое-какими талантами Петр Сагайдачный конечно же отличался - он тонко чувствовал людей и был искусным дипломатом. С запорожской чернью гетман говорил на одном языке, а с польской знатью и королем - на другом. Благодаря чему он был "своим среди своих" и в Варшаве, и в Малороссии. Многие пиратские походы Сагайдачного оканчивались полным успехом. Он ограбил Кафу, Варну и Крым, разбил турецкий корпус под Хотином. И возможно вошел бы гетман в историю Украины как борец с мусульманами и освободитель малороссов от их дикого татарско-турецкого владычества, но судьба распорядилась иначе.- Весной 1617 года Петр Сагайдачный в составе армии Речи Посполитой отправился в поход на Москву.
Польский королевич Владислав, воспользовавшись смутой, рассчитывал захватить русский престол и объединить под одним скипетром два государства. В случае своей победы Владислав мог бы стать после смерти отца Сигизмунда Третьего и польским королем и царем "всея Великая и Малая и Белая Руси". Для осуществления таких вот захватнических планов польские войска вторглись в Московию. Дойдя до столицы и потеряв по дороге большую часть своей армии, Владислав понял, что дела его плохи. Только своими силами полякам с Москвой не справиться. Нужно найти подкрепление со стороны. Этим подкреплением оказались казаки Сагайдачного
Приняв приглашение Владислава, Сагайдачный двинулся в поход. Для начала его "славные хлопцы" разорили мирные Киевское и Волынское воеводства Речи Посполитой, хотя ей они и служили. Только после этого, ударный казачий корпус в 20 тысяч человек вторгся на территорию России. Первой жертвой казаков-оккупантов стал городок Путивль, сейчас находящийся в составе Украины, но тогда принадлежавший Московскому царству. Потом разорили Ливны, где взяли в плен местного воеводу князя Черкасского. С князя потребовали огромный выкуп - в обмен на жизнь. Под Ельцом воеводу Андрея Полева казакам в плен взять не удалось - он погиб в бою, зато захватили его жену-красавицу, а с ней 30 тысяч рублей. Эти деньги предназначались для уплаты крымскому хану в качестве ясыра. Охранял их татарский конвой - полусотня солдат. Их-то запорожцы и взяли в рабство. Рабы тогда ценились больше, чем пленные.
Тем временем ближайший соратник Сагайдачного Михаил Дорошенко во главе отдельного отряда захватил несколько городов: Лебедян, Скопин, Данков и Ряжск и вырезал всех местных жителей - вплоть до младенцев. Потом "славный" Дорошенко "огнем и мечем" прошел по Рязанщине, не пощадя в этих землях никого: ни детей, ни женщин, ни стариков, ни православных священников, призывавших чубатых головорезов проявить христианское милосердие к единоверцам. Под Ельцом Сагайдачный и Дорошенко соединились. Украинская армия пошла на северо-восток.
Казалось бы, в Московии, стране измученной постоянными войнами и неурожаем, объединенное казацкое войско уже никто не остановит. Однако по дороге на Москву сечевики осадили городок Михайлов, оказавшийся "крепким орешком". К Михайлову армия Сагайдачного подошла 16 августа 1618 года. Казаки пускали в деревянную крепость "множество стрел с огнем", палили по ней из пушек, неоднократно поджигали с помощью легко воспламеняющихся материалов, смешанных с порохом. Тем не менее, город остался неприступным. Защитники Михайлова сделали вылазку, сожгли все осадные сооружения и перебили множество бритоголовых завоевателей. Рассвирепевший Сагайдачный пообещал, что спалит город дотла, а всем уцелевшим жителям Михайлова прикажет отрубить руку и ногу и скормить собакам.
27 Августа после второго неудачного штурма Михайлова, потеряв больше тысячи человек, гетман снял осаду с города и двинулся на соединение с войсками королевича Владислава.
На перехват украинского гетмана и его казаков из Серпухова шла московская армия под предводительством знаменитого князя Пожарского. По дороге Пожарский заболел, поэтому он вернулся в Москву, а командование армией сдал князю Григорию Волконскому. Волконский оказался полководцем еще менее даровитым, чем его противник. Сагайдачный разбил московитов на реке Оке. После чего гетман отправился по Каширской дороге прямо на Москву, все разоряя и грабя на своем пути.
Через Тушин на Москву наступало воинство Владислава. Решающая битва произошла в Замоскворечье. Кончилась она тем, что царские войска отступили за крепостные стены, а "братские" украинская и польская армии победоносно соединились у стен Кремля.
Однако, человек предполагает, а Бог располагает: случилось непредвиденное: двое наемников-французов, воевавших на стороне поляков, сдались в плен русской армии. От них удалось узнать, что противник ночью собирается взорвать Тверские и Арбатские ворота и ворваться в крепость. Когда 30 сентября подрывники во главе с паном Надворским попытались осуществить этот план, их встретили защитники Кремля мощнейшим ружейным огнем. Надворского ранили в руку, его отряд отступил с большими потерями. Через некоторое время поляки и казаки сняли осаду и убрались восвояси.
Не стоит удивляться, что гетман Сагайдачный и Владислав так легко отказались от наступления. Начинался холодный и промозглый в этих местах октябрь, а за ним было бы и того хуже - русская зима. К тому же, армии двух стратегов состояли сплошь из "джентльменов удачи". Их солдаты шли грабить и насиловать, а вовсе не гибнуть во время штурмов и осад во имя его королевского высочества - наследника Владислава. Да и кого собственно они собирались грабить? Тогдашняя Россия - бедная, унылая страна, разоренная непрерывными войнами, длившимися десятилетиями. Черные покосившиеся избы, скудные крестьянские подворья, бескрайнее поля с кое-где проросшей пшеницей - вот и все, что досталось бы оккупантам, останься они в Московии дольше.
1 Декабря 1618 года в селе Деулино близь Троице-Сергеевой лавры между противоборствующими сторонами было подписано перемирие на 14 с половиной лет. Русский царь Михаил Федорович терял Смоленск, Новгород-Северский, Чернигов и Стародуб, а также два десятка более мелких городов. Новая граница между Московским царством и Речью Посполитой прошла почти под Москвой - по Вязьме, Ржеву и Калуге. Это был апогей польского великодержавия - почти все земли древней Киевской Руси (если не считать Новгородскую и Ростово-Суздальскую) оказались в руках Варшавы.
Запорожские казаки за разорение Московии получили от польского короля плату - 20 тысяч золотых и 7 тысяч штук сукна.
Так кем же гордятся и кого же прославляют власть предержащие в нашей стране, называя именем гетмана Сагайдачного военное судно - флагман украинского Черноморского флота? Неужели для увековечения не нашлось менее одиозной исторической личности, чем Сагайдачный - участник русско-украинской братоубийственной войны, разбойник и захватчик?..

12.05.2007. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   Город нынешний и город минувший
Люди, живущие в Херсоне сейчас, знают наш город в основном в современном виде. Мало кто может представить его себе без столь привычных для нас троллейбусов, телевизионной башни, Шуменского и Таврического микрорайонов. Многие горожане уже не помнят земляных укреплений в районе кинотеатра "Юбилейный", старой пожарной каланчи, стоявшей на месте Главпочтамта, первых серьезных попыток освоения Карантинного острова. О том же, каким наш город был сто или двести лет назад, и вовсе могут судить только историки, увлеченные изучением херсонской старины. А между тем, в далеком прошлом Херсон далеко не во всем походил на современный нам город. Сравнить "город нынешний" и "город минувший" мы сможем благодаря статистическим данным разных лет.
Херсон-город областного подчинения, административный, промышленный и культурный центр области. Расположен на правом берегу реки Днепр. Территория-300 квадратных километров, население 370 тысяч человек (состоянием на 1983-й год). Расстояния до Киева 664 км. Город делится на 3 административных района: Днепровский, Комсомольский и Суворовский. Херсонской городской администрации подчинены поселки городского типа Антоновка, Зеленовка, Надднепрянское и Камышаны.
Территория города Херсона была заселена с древнейших времен. О пребывании здесь человека в эпоху меди и бронзы (третье - второе тысячелетия до Р.Х.) свидетельствуют погребения, обнаруженные на площади Свободы и в районе Военного форштадта, а также найденные в различных местах мотыга из рога оленя и каменные топоры. На территории бывшей Херсонской крепости найдено скифское погребение 4-3 веков до Р.Х. На улице Кременчугской обнаружены остатки двух погребений сарматского времени(2-й век до Р.Х.- 4-й век Н.Э.), в районе Военного форштадта и на Карантинном острове - римские монеты второго века Н.Э. Вблизи города - на Большом Потемкинском острове открыты остатки поселения времен Киевской Руси.
В ходе русско-турецкой войны (длившейся с 1735-го по 1739-й год) в 1737 году в районе нынешнего портового элеватора было возведено русское укрепление Александр-шанц.
Хотя после русско-турецкой войны 1768-1774 годов Россия и получила выход к Черному морю между устьями Днепра и Южного Буга, южные границы империи по-прежнему оставались незащищенными. С целью их укрепления и обеспечения безопасности, в соответствии с царским указом от 18 июня 1778 года, было решено основать на Днепре при урочище Александр-шанц город, соорудить здесь крепость, судостроительную вервь и адмиралтейство. Уже 19 октября 1778 года были заложены крепость, верфь и город, получивший название Херсон в честь древнегреческого города-государства Херсонес, в средние века называвшегося Херсоном. Строительством руководил генерал-цейхмейстер Иван Абрамович Ганнибал. С 1784 года главным строителем нашего города был инженер-полковник Н.И.Корсаков. В 1780 году произведено первое межевание земель Херсона, городу отведено 40 тысяч десятин. В 1782 году на строительстве крепости и адмиралтейства работало свыше 10 тысяч человек. К 1787 году эта цифра увеличилась более чем вдвое. Основная тяжесть работ по сооружению крепости легла на солдат и матросов мастного гарнизона. В том же году тут размещалось 8 полков и 12 мастеровых рот. Город строили также казенные и вольнонаемные рабочие из Петербурга, Олонецкой губернии, Тулы и других мест. На строительстве объектов Херсонского адмиралтейства - верфей, мастерских по ремонту судов, складов было занято 2 273 вольнонаемных рабочих, в том числе плотников- 1953, кузнецов-320. Широко использовался и труд каторжан. В 1786 году их насчитывалось 4 тысячи человек, среди них находился знаменитый разбойник С.И.Николаенко (Гаркуша), сосланный в 1774 году на пожизненную каторгу в Херсон. Строителям приходилось сооружать крепость и город в чрезвычайно тяжелых условиях. Местность была болотистой, все работы, в т.ч. и земляные, производились в ручную.
Уже к январю 1779 года территория крепости в 99,2га была обнесена рвом, на валу установлены артиллерийские батареи, построены временные жилища (землянки) для нескольких тысяч солдат. К 1784 году на территории крепости уже имелось 61 каменное строение - солдатские казармы, квартиры для офицеров и инженеров, дом коменданта крепости, дворец генерал-губернатора (светлейшего князя Григория Александровича Потемкина-Таврического), артиллерийское управление, патронная лаборатория, пороховые погреба и склады, монетный двор и другие объекты. До нашего времени частично сохранился арсенал, заложенный в 1784 году, двое каменных ворот, пороховой погреб, колодец и Екатерининский собор, сооружение которого началось в 1781 году. В строительстве Херсона принимали участие архитекторы - Ванрезани, К.Боржуа, И.Ситников.
С началом русско-турецкой войны 1787-1791 годов в город прибыл Александр Васильевич Суворов, недавно назначенный командующим войсками Херсонского корпуса, которые должны были защищать Херсон и Кинбурн от турецкой армии. А.В.Суворов принял активные меры по подготовке крепости и жителей города к обороне. Берег от Кинбурна до Херсона был защищен пятью редутами, двумя ретраншементами и специальными укреплениями у Глубокой Пристани. Из жителей города был сформирован вооруженный отряд, состоявший из пятисот добровольцев. Более 10 торговых судов, вооруженных пушками, вместе с военными кораблями участвовали в сражениях с вражеским флотом.
Херсон стал колыбелью русского Черноморского флота и первым морским портом на юге России. 26 мая 1779 года на Херсонской адмиралтейской верфи был заложен 66-пушечный линейный корабль "Слава Екатерины", спущенный на воду 16 сентября 1783 года. Он стал одним из 8 подобных кораблей построенных в Херсоне до 1791 года. До начала 19 века в нашем городе было создано 16 линейных кораблей, 16 фрегатов, бомбардирский корабль, много галер, плавучих батарей и других боевых судов.
Развитие военного судостроения в Херсоне связано с именем выдающегося русского адмирала Федора Федоровича Ушакова. Еще в 1783 году он в чине капитана 2-го ранга прибыл в Херсон во главе команды балтийских матросов из 700 человек, направленный сюда для строительства кораблей и укомплектования их экипажей. В августе 1785 года прибыл в наш город и линейный корабль "Святой Павел" под командой уже капитана 1-го ранга Ф.Ф.Ушакова.
Промышленное развитие Херсона было в значительной степени обусловлено потребностями судостроения и торговли. Так, в 1790 году здесь начал действовать литейный пушечный завод, на котором к 1793 году была изготовлена 431 медная пушка для военно-морского флота. В 1799 году в Херсоне работали кирпичный и 5 канатных заводов, продукция которых использовалась при строительстве крепости, верфи, города и кораблей. Действовали также 2 кожевенных, 4свечных, 2 пивоваренных и водочных завода, 18 кузнец.
Укрепление позиций России на Черном море, создание флота способствовали развитию в городе внутренней и внешней торговли, а также дальнейшему расширению промышленного производства.
С уральских заводов в Херсон поступало железо, из Белоруссии и Воронежа - лес. Заказы на изготовления различного инструмента и оборудования получали из нашего города предприятия Москвы, Петербурга, Тулы. В Херсон направлялась продукция Глуховской парусно-полотняной мануфактуры, Кричевской верфи транспортных судов. По Днепру доставляли суда смолу, уголь, якоря, канаты. Через Херсонский порт за границу сбывался хлеб, производимый в помещичьих хозяйствах южных Малороссийских губерний.
Херсону принадлежало важное место в укреплении морских торговых связей с Францией, Италией, Испанией и другими странами Западной Европы. В 1782 году был издан императорский указ о свободном экспорте зерна и леса. Уже в том же году в городе возникла торговая компания польских магнатов с капиталом 120 тысяч золотых. В январе 1784 года французский купец Антуан отправил в Херсон из Марселя 2 судна нагруженных товарами. Товары были адресованы торговому дому, основанному им в Херсоне. Это были первые коммерческие суда, прибывшие из Средиземного моря в русский порт на Черном море. Объем товарооборота внешней торговли ежегодно возрастал. Если в 1784 из Херсона во Францию приходило 4 судна с коноплей (из конопли делали одежду), пшеницей, рожью, салом, щетиной, льняным и конопляным семенем, то уже через 3 года - 19, а из Марселя в Херсон прибыло 18 судов. В Россию торговый дом Антуана доставлял вина, тонкое сукно, сахар, шелк, пряности, краски, мебель и другие товары. Во Францию, кроме хлеба и других сельскохозяйственных продуктов, вывозили так же мачтовый лес, который прибывал в Херсон с верховьев Днепра. Помимо Марселя активные торговые связи с Херсоном установили Генуя, Ливорно, Триест. В 1787 году торговля на Черном море приобрела значительные размеры, перевозкой товара было занято свыше 200 иностранных и отечественных судов. В связи с быстрым внешнем ростом торговли, в Херсоне обосновались австрийский и неаполитанский консулы.
По своему социальному составу население Херсона не было однородным. Кроме мещан, купцов, цеховых ремесленников, в городе проживало много дворян, военных, чиновников, священнослужителей, работных людей, занятых на строительстве порта и военных объектов. Город делился на 3 части. Центральной частью была крепость. Здесь находились обширные каменные постройки адмиралтейства, различных административных учреждений, дворец - личная резиденция императрицы Екатерины Великой с четырьмя флигелями, адмиралтейская пристань, деревянная набережная. Вокруг адмиралтейства на валу был сооружен бревенчатый палисад. По обе стороны от крепости располагались военный форштадт и греческий или купеческий город. Военный форштадт, находившийся в восточной части города, населяли его солдаты, матросы, рабочие различных профессий. К 1799 году здесь имелось несколько каменных строений, церковь, торговые лавки, хаты-мазанки, военные казармы, пристань на Днепре.
В купеческом городе жили дворяне, русские и иностранные купцы, мещане. В этом районе были сосредоточены дома и склады различных торговых фирм, здания магистрата, городского управления, гражданского и коммерческого суда, учрежденного в Херсоне в 1786 году. В одном из зданий этого района (позднее в нем находилось Губернское правления) в 1792-1794 годах жил прославленный русский полководец Александр Васильевич Суворов.
В Херсоне было достаточно немало бедных людей. Многие ютились в приземистых мазанках и сырых, построенных наспех из камыша и глины, землянках. Недоброкачественная пища и вода, непосильный труд часто приводили к тяжелым заболеваниям. Даже светлейший князь Г.А.Потемкин-Таврический в 1783 году в одном из своих частных писем вынужден был признать, что нужда в Херсоне уносит человеческие жизни.
В городе не раз вспыхивали эпидемии (хотя заразные болезни свирепствовали тогда и в Западной Европе). Так в 1783 году в Херсоне распространилась эпидемия чумы, для ликвидации которой многое сделал адмирал Ф.Ф.Ушаков. Впоследствии за спасение многих человеческих жизней он был канонизирован Русской православной церковью. Успешно боролся с эпидемией врач Д.С.Самойлович (Сущинский) - один из основоположников отечественной эпидемиологии. В 1784 году эпидемия чумы была ликвидирована. В 1789 году в Херсоне свирепствовал тиф. В это время в нашем городе находился британский общественный деятель и филантроп, врач Джон Говард. Он неутомимо помогал больным, бесплатно лечил бедняков, посещал умирающих пациентов, стремясь облегчить их страдания и борясь за человеческие жизни до конца. В январе 1790 года он сам заразился тифом и вскоре умер. Ему было 64 года. На проспекте Ушакова в Херсоне находится обелиск, поставленный здесь в честь Джона Говарда в 1818-1820 годах.
Присоединение к российской Империи территорий между Бугом и Днестром в результате русско-турецкой войны 1787-1791 годов сказалось на стратегическом значении Херсона и его экономическом положении. Он перестал играть роль важнейшей крепости на южных рубежах России. Значительная удаленность от моря, мелководье Днепровского устья мешали подходу к нему крупных морских судов. Поэтому после основания Николаева (1788г.) и Одессы (1794 г.), Херсон утратил значение важнейшего торгового порта и центра судостроения на Юге России. В 90-е годы 18 века адмиралтейство перевели в Николаев. Центром торговли Новороссийского края стала Одесса. Все это привело к резкому сокращению городского населения Херсона. В 1799 году в нашем городе постоянно проживало всего 1957 человек.
С 1783 года Херсон - уездный город Екатеринославского, а с 1795 - Вознесенского наместничества. В 1796 году он вошел в состав вновь созданной Новороссийской губернии, в 1802 - стал уездным центром Николаевской, а с 1803 года - губернским центром Херсонской губернии.
Несмотря на перевод адмиралтейства в Николаев, судостроение оставалось главной отраслью экономики города. На протяжении 1800-1821 годов здесь было спущено на воду шесть 110-пушечных линейных кораблей, в 1804-1805 годах - 32-пушечный фрегат, два транспорта и первый на Черном море 76-пушечный корабль с медной обшивкой. В 1806 году стала действовать купеческая верфь, строившая торговые суда. В первой половине 19 века она превратилась в крупнейшее предприятие гражданского судостроения на Юге России. Уже к 1810 году было построено 24 больших судна и 36 каботажных. В последствие купеческая верфь стала строить по 20-30 торговых судов ежегодно. В соответствии с указом Государя императора Николая Первого от 4 июня 1830 года из государственной казны было отпущено для Херсонской купеческой верфи 150 тысяч рублей и предоставлены льготы судовладельцам. В 1840 году к Херсону было приписано 221 судно, из них 96 могли ходить в длительные рейсы, и имели общую грузоподъемность до 20 тысяч тонн.
В 1853 году предприниматель Вадон основал на берегу Днепра большую механическую мастерскую, которая в 60-х годах 19 века переросла в чугунолитейный и механический завод. В начале Крымской войны механическая мастерская выполнила первый казенный заказ на оковку 60 лафетов для орудий Очаковской крепости.
Значительное развитие приобрела переработка сельскохозяйственного сырья, в частности продуктов животноводства. Длительное время Херсон славился как центр шерстомойного производства на Юге России. Днепровская вода у Херсона оказалась подходящей для мытья шерсти, поскольку она не содержала примесей солей, а Карантинный остров(назывался так, по тому, что здесь проходили карантин все лица прибывшие в Херсон морем из-за границы) по своему расположению был наиболее удобным для устройства шерстомойных заведений. Первая шерстомойка возникла в Херсоне в 1822 году, в 1859 их насчитывалось уже 11. В том же году они дали продукции на 1,5 миллиона рублей, что превысило стоимость продукции всех других предприятий города вмести взятых. В этой сфере хозяйства трудилось наибольшее число рабочих - 3 тысячи чел
овек.
В первой половине 19 века в городе существовала суконная казенная мануфактура, впервые упоминаемая в отчете губернатора за 1810 год. Развитие кожевенного дела началось с середины 40-х годов. В 1846 году два кожевенных завода произвели продукции на сумму 25 тысяч рублей. Просуществовали эти предприятия недолго: в 1857-1859 годах работы на них прекратились.
В 1846 году в Херсоне насчитывалось 11 заводов, перерабатывающих сало на смалец. На них истапливалось 12 тысяч пудов сала ежегодно на сумму 40 тысяч рублей. Салотопенное производство обусловило развитие свечного: число свечно-сальных заводов в 50-е - 60-е годы колебалось между четырьмя и шестью, в 1861 году вся сумма, на которую была произведена продукция этих предприятий, равнялась 16 910 рублям. Действовали также 7 табачных и 1 пивоваренный завод. В 1848 году начала работать паровая мельница - одна из первых в Малороссии. Наиболее распространенными были ветряные мельницы, устроенные севернее крепости, потому то эта часть города в последствии и стала называться Мельницы. В 1857 году в Херсоне насчитывалось 124 ветряные мельницы и 8 конных. В 1861 году оборот только одной паровой мукомольни составлял 200 тысяч рублей в год. В 1851 году в Херсоне основан первый лесопильный завод, в 1859 - второй. Лес сплавляли с верховьев Днепра, после распиловки он шел на нужды отечественного судостроения, а также отправлялся за границу. Для снабжения такелажем Черноморского флота в Херсоне создаются канатные предприятия. Наиболее крупным из них была казенная мануфактура, на которой ежегодно производилось канатных изделий на сумму 100-200 тысяч рублей. В Херсоне действовало 10 кирпичных и 2 канатных завода. Еще в 1807 году открылась типография.
Херсонский порт переправлял главным образом грузы, которые поступали с днепровских пристаней и направлялись затем в Одессу и Николаев для вывоза за границу. Ежегодно из Херсона вывозилось товаров на сумму 4 миллиона рублей. За время навигации 1857 года через наш порт прошло свыше 800 парусных судов и пароходов. Ввозились: лес, соль, табак, бакалейные товары. Вывозились: шерсть, зерно, канаты, чугун, сало, масло и др.
Херсон являлся одним из центров внутренней торговли. На Херсонской ярмарке в отдельные годы продавалось товаров на сумму в 50 тысяч рублей. В 1857 году в городе действовали 263 лавки и 123 винных погреба и трактира.
В 1846 году в Херсоне проживало 23 652 человека, из них 14 930 душ мужского и 8 722 души женского пола. В 1859 году число жителей города возросло до 43,9 тысяч человек. Значительную часть населения, как и прежде, составляли рабочие, занятые на верфи, а также и на других предприятиях. Жило в Херсоне немало людей военных, купцов, дворян и чиновников.
После того, как Херсон стал губернским центром, здесь начали строиться казенные губернские учреждения, что оказало влияние на внешний вид города. В 1846-1861 годах Херсон представлял собой портовый город с комендантским управлением и упраздненной (по высочайшему указу от 15 июля 1835 года)крепостью. Состоял он из двух разделенных крепостью частей, прилегавших к Днепру. Улицы были расположены параллельно друг другу и пересекались под прямым углом. В 1859 году в городе насчитывалось 4 752 строения. Часть домов возводилась из местного известняка, большинство - из самана. Все прибрежные улицы осенью и зимой утопали в болотной грязи.
В 1860 году в Херсоне имелось 2 больницы, но могли они обслуживать лишь незначительную часть населения (за год в большей из них лечилось 698 человек). Действовали 3 государственные аптеки. Всего в городе работало 10 врачей. Введу скопления войск в Херсоне как в губернском центре, в 1807 году в больших конюшнях светлейшего князя Потемкина-Таврического был устроен военный госпиталь.
Власти уделяли большое внимание делу народного просвещения. В 1806 году было открыто духовное училище, в 1807 - военно-сухопутное училище для солдатских детей, в 1813 учреждено уездное начальное училище. С 1815 года действовала губернская мужская гимназия. В ней учились дети дворян, офицеров, купцов, богатых мещан и иностранцев. В 1834 году в Херсоне открыто училище торгового мореплавания. Оно готовило штурманов, шкиперов и строителей коммерческих судов. В 1828 году учреждено училище для детей канцелярских служащих, готовившее чиновников младших классов табели о рангах для государственных организаций.
С нашим городом связаны имена некоторых выдающихся деятелей культуры, науки и искусства. В Херсоне бывал знаменитый гусарский генерал и поэт Денис Васильевич Давыдов. В октябре 1818 года он был назначен на должность начальника штаба 7-го пехотного корпуса ( 2-й армии), расквартированного в Херсоне. Здесь он основал школу для солдатских детей, где ввел прогрессивную на то время систему взаимного обучения. Весной 1819 года Д.В.Давыдов уехал из города, однако впоследствии он не переставал интересоваться деятельностью учрежденной им школы.
В 1820 году проездом из Крыма в Кишинев в Херсоне побывал гениальный русский поэт Александр Сергеевич Пушкин. В нашем городе он искал следы пребывания своего деда И.А.Ганнибала.
В городе Херсоне были проездом два русских императора Александр Второй и Николай Второй (ранее в наш город приезжала Екатерина Великая, заложившая первый камень Екатерининского собора, названного так в её честь). В 30-е годы 20 века здесь жила (на улице Подпольной) бедная и всеми забытая старушка - родная сестра верховного правителя России, адмирала, ученого и изобретателя Александра Васильевича Колчака. Предки Колчака по материнской линии происходили из дворян Херсонской губернии. В нашем городе пустила корни семья Саксаганских, потомков знаменитых украинских театралов. Наш город считали для себя родным отпрыски генералиссимуса Суворова, правнук которого, Башмаков, был Херсонским губернатором. Здесь жил знаменитый капитан первого ранга Казарский - командир легендарного брига "Меркурий" (загадочную смерть Казарского многие историки-краеведы связывают с происками адмирала Сенявина).
В 1838 году в Херсоне стала издаваться газета "Херсонские губернские ведомости". В 1852 году был открыт частный книжный магазин с платной библиотекой, в которой насчитывалось около 10 наименований журналов и 200-300 книг. Специальная библиотека находилась при училище торгового мореплаванья.
В 30-е годы 19 века дворянство Херсонской губернии приобрело особняк генерала Лобри, одно из его помещений было приспособлено под театральный зал. На сцене театра выступали заезжие актеры и певцы. В августе 1846 года здесь играл великий русский актер М.С.Щепкин, приезжавший сюда вмести с В.Г.Белинским.
Херсон 18 века отражен в работах знаменитых художников того времени. Известный русский живописец-пейзажист Ф.Я.Алексеев, посетивший город в 1795 году, написал в 1797-1800 годах картину "Вид Херсона", на которой изображены Екатерининский собор и другие постройки на территории крепости, а также могилы русских воинов. Иконы для Екатерининского собора выполнил живописец М.Шибанов. В 80-е годы 18 столетия во время путешествия по Югу Новороссии художник И.Г.Мюнц сделал зарисовку "Город Херсон".
В конце 50-х годов 19 века наш город посетил российский писатель и этнограф А.С.Афанасьев-Чужбинский. В книге "Поездка в Южную Россию" он дал обстоятельное описание города.
Во время Крымской войны (1853-1856 годы) Херсон служил перевалочным пунктом для войск и ополченцев, двигавшихся в Крым для защиты Севастополя. В октябре 1854 года из Херсона в Севастополь поступило 6 тысяч пудов пороха. В городе размещались госпиталя для раненных солдат и офицеров. Херсон изрыт катакомбами. Многие из них появились во времена Крымской войны. Как правило, они вели из подвалов домов горожан к Днепру, и служили для скрытного перемещения русских войск. Типичным примером таких катакомб были два подземных хода, идущих из подвала дома обер-бургомистра Херсона Ивана Семеновича Остославского по направлению к реке. Один оканчивался лазом у самого Днепра, второй был тупиковым и служил для хранения оружия, боеприпасов и продовольствия.
Во второй половине 19 века в Херсоне резко возросло количество фабрик и заводов, повысилось промышленное производство. В 1885 году в городе насчитывалось 93 промышленных предприятия ремесленно-мануфактурного и фабрично-заводского типа. Из них два механических завода производили сельскохозяйственные машины, 56-занимались переработкой растительных и животных продуктов, 8 заводов выпускали черепицу, кирпич, гончарные изделия. Функционировало 27 предприятий ремесленного типа. В целом в городе производилось ремесленной продукции на 1 089 032 рубля в год. Благодаря интенсивному развитию в Херсонской губернии товарного зернового хозяйства, Херсон становится одним из центров мукомольной промышленности Малороссии. В 1897 году в Херсоне действовало 8 паровых мельниц, стоимость продукции которых составляла 700 тысяч рублей.
К началу 20 века роль фабрик и заводов, оснащенных паровыми двигателями, в промышленном производстве Херсона заметно возросла. На 20 фабрично-заводских предприятиях Херсона трудилось 1 218 рабочих и производилось продукции на 2,8 миллиона рублей в год. Наиболее крупным предприятием был чугунолитейный и механический завод Вадона, где в 1900 году было занято более 130 человек. В 1895 году при заводе соорудили док, начались судостроительные работы. В 1912 году количество рабочих достигло 500 человек, выпуск продукции составил 750 тысяч рублей в год. Накануне Первой моровой войны на верфи производилась сборка эскадренных миноносцев, строились буксирные пароходы. На шести лесопильных заводах Херсона насчитывалось 620 рабочих и производилось продукции на 1,9 миллиона рублей. Более 80 рабочих обслуживали 6 паровых вальцовых мельниц. Довольно крупным предприятием являлась табачная фабрика Лермана, где 87 рабочих изготовляли продукции на 186 тысяч рублей. Кроме того, действовали более мелкие предприятия: кирпично-черепичные и пивоваренные заводы, конфетная фабрика и другие. В 1905 году количество Херсонских рабочих достигло 2,3 тысяч человек.
Благодаря бурному развитию капиталистических отношений, произошли заметные изменения в городской торговле. Постепенно снизилась роль ярмарки, на которую в 1890 году было привезено товаров всего на сумму 21 тысяча рублей, а продано на 16 тысяч рублей. Наряду с торговыми операциями на ярмарке производился наем рабочих на сельскохозяйственные работы. К ее открытию в Херсон стекались толпы батраков, теснившихся на базарной площади и прилегающих к ней улицах. Быстро возрастала постоянная торговля, в 1879 году в городе уже действовало 200 различных торговых заведений с оборотом в 1 миллион рублей.
В 1880 году на 77 судов было погружено 119 500 пудов товаров на 402 200 рублей, разгружено 248 судов и 523 плота. Общий вес товаров, разгруженных с этих плавсредств, составляет 9 191 400 пудов, общая стоимость - 2 065 600 рублей. В 1900-1902 годах были проведены работы по углублению Днепровского устья у Херсона (до 22 футов) и строительству судоходного канала, который в 1902 году соединил порт с морем. Через Херсонский порт ежегодно в порты Западной Европы отправлялось до 24 миллионов пудов различных грузов, в т.ч. свыше 15 миллионов пудов хлеба. Импортные грузы почти не поступали: иностранные суда приходили сюда с балластом. Открытие 16 октября 1907 года железной дороги, связавшей Херсон с Николаевым, увеличило товарооборот порта. Тогда же вступил в строй железно-дорожный вокзал.
Развитию промышленности, внутренней и внешней торговли способствовало появление в Херсоне банковских и других кредитных учреждений. В 1897 году здесь действовали отделения Государственного банка, крестьянского поземельного банка, Общество взаимного кредита и Городской общественный банк, организованный в 1875 году при городской думе.
Оживление капиталистической экономики сопровождалось ростом городского населения. В 1897 году в Херсоне прожевало 59,1 тысяч человек. Изменился и его социальный состав: с одной стороны, численно росла буржуазная прослойка, с другой - больше стало рабочих.
Значительно увеличились внешнеторговые обороты Херсонского порта. Перед первой мировой войной больше всего было вывезено зерна в 1911 году, когда на 239 судах в страны Западной Европы было отправлено 59,6 миллиона пудов хлеба. Из-за границы ввозилась в больших количествах кровельная черепица.
В начале 20 века в Херсоне открылись отделения Петербургского международного, Русско-Азиатского, Соединенного и Русского для внешней торговли банков. Значительные капиталы сосредоточились в Городском общественном банке, в отделении Государственного банка, в Обществе взаимного кредита, в Ссудо-сберегательном товариществе прогрессивной монархической организации "Союз русского народа".
В 1913 году в Херсоне работали 2 мужские и 5 женских гимназий, реальное, коммерческое и земское сельскохозяйственное училище, мореходное училище дальнего плавания, две фельдшерские школы (из них одна военная), духовное училище, учительская семинария.
В 1914-1915 учебном году действовало 55 школ, в это число входят начальные земские школы, церковноприходские и школы Министерства народного просвещения.
В 1872 году в Херсоне открылась Городская публичная библиотека. Ее фонды насчитывали 29 тысяч книг. В 1896 году для библиотеки было построено новое здание. В 1910 году в городе работало 10 библиотек и 4 читальни, их услугами пользовались 7 729 читателей.
В 1890 году В.И.Гошкевич, работавший тогда в Губернском статистическом комитете, основал археологический музей. До революции вышло 7 выпусков "Летописи музея", где публиковались результаты научных исследований, собирательской и просветительской работы сотрудников музея. В 1890 году начала работать и Губернская ученая архивная комиссия. В 1898 году природовед И.К.Пачоский основал музей естественной истории, просуществовавший до 1906 года как губернский энтомологический кабинет. В начале 20 века в Херсоне начал работать педагогический музей Н.И.Пирогова.
Большую работу по сбору и обработке статистических материалов проводили местные земские статистики. Со второй половины 19 века начали выходить "Статистико-экономические обзоры Херсонской губернии", "Статистико-экономические обзоры Херсонского уезда", "Отчеты о деятельности Херсонской уездной земской управы", "Материалы для оценки земель Херсонской губернии". На рубеже 19-20 веков в городе работало 7 книжных лавок.
Первая Мировая война отрицательно сказалась на экономической, общественно-политической и культурной жизни города (хотя в начале войны в народе царил дух патриотизма и монархизма). Промышленность пришла в упадок, на полную мощность работали только предприятия, производившие военную продукцию. Так верфь Вадона совместно с созданными в Херсоне филиалами Путиловского и Петроградского металлических заводов собрала несколько эскадренных миноносцев. Завод сельскохозяйственных машин и орудий собирал саперные двуколки и повозки, снарядные гильзы, телефонную аппаратуру. Выполняя военные заказы, предприятие работало круглосуточно, объем его производства намного увеличился, численность рабочих достигла тысячи человек.
Известие о Февральской революции в Херсоне было официально обнародовано 2 марта 1917 года. Отречение от престола Государя Императора Николая Второго в Херсоне трактовалось по-разному. Многие представители интеллигенции и дворянства предчувствовали катастрофу, офицеры и военное чиновничество отчетливо видели крушение власти и армии. 4 Марта на крупных промышленных предприятиях Херсона - на заводе сельскохозяйственных машин и орудий и на верфи Вадона состоялись митинги и собрания рабочих. Рабочие, настроенные наиболее радикально, освободили из херсонской тюрьмы 2 тысячи уголовных заключенных. В Херсоне началась анархия. Бороться с разгулом бандитизма начала новая власть, пришедшая на смену старой, только в 1919 году, - военная администрация правителя Юга России генерала А.И.Деникина.
04.02.2007. Павел Иванов-Остославский
  
   "Женщина, Ваше величество, как Вы решились сюда?"
   Две эти поэтических строчки, взятые из Булата Окуджавы, как нельзя лучше иллюстрируют отношение подавляющего большинства талантливых поэтов-мужчин к женщине. Впрочем, не только служители изящной словесности посвящали им свои произведения. А ведь, и художники, и композиторы, и скульпторы, и музыканты и актёры с режиссёрами "мужеского" пола уделяли представительницам лучшей части человечества в своём творчестве (и в своей жизни конечно то же) огромное внимание. Впрочем, мужчины, не имеющие к искусству вообще никакого отношения, тоже, мягко говоря, на женщин поглядывают... Женщинам принято уступать место в троллейбусе, за женщинами принято "ухаживать" (как будто бы они инвалиды или дети), выполнять за счёт мужчины все женские капризы, как то: драгоценности, шубы, кофе в постель, рестораны, поездки на острова, и прочее, и прочее, и прочее... Возникает вопрос: почему так заведено, что женщина в человеческом обществе является Королевой, а мужчина в лучшем случае её пажом? Почему женскому эгоизму, часто доходящему до абсолютизма, до истерики, до бескомпромиссных ультиматумов, многие мужчины потакают? Ответ прост: мужчина должен всё делать для женщины (а не наоборот), потому, что так заведено природой. Такова людская инстинктология. Женщина - выдвигает претензии, мужчина - их терпит и удовлетворяет. Другая схема поведения у представителей рода Homo sapiens sapiens, вступивших в межполовые, брачные отношения, встречается, в общем редко.

Феномен социального "женоцентризма" (если можно так выразиться) основывается на чисто биологических механизмах. Женщина может родить в течении жизни 10-15 детей - это ее физиологический предел. Если она, например, умрёт до достижения детородного возраста и потомством, следовательно, не обзаведётся, другая женщина за неё детей не родит - ей своих 10-15 родить надо, да ещё и выкормить, и воспитать. У мужчин совершенно другая ситуация: за мужчину его функцию запросто может выполнить другой, и даже за сотню представителей сильного пола один справится со своими "биологическими обязанностями" не только легко, но даже и с удовольствием... Следовательно, для человеческой популяции женщина представляет несоизмеримо большую ценность, чем мужчина. Поэтому женщина, в отличие от мужчины, в социуме является биологически доминантной особью (тем более, что женщины от природы самодостаточнее, чем мы - и в этом тоже их сила!).

В человеческом обществе сформировались совершенно разные поведенческие стереотипы для мужчин и для женщин, попавших в одну и туже ситуацию. Происходит кораблекрушение - первыми спасают женщин и детей, причём, заметьте, женщин раньше, чем детей, хотя по логике вещей дети - наше будущее, они для человечества большую ценность представляют, чем женщины. Происходит в семье какой-нибудь катаклизм, например наша бандитская власть отбирает квартиру за долги (хотя, чаще всего, она же людей "до долгов" и доводит). Как в этой ситуации должен вести себя мужчина? Он должен ходить по инстанциям, доказывать незаконность отторжения имущества, пробиваться, требовать, настаивать. А что же в это время делает женщина? А женщина в таких случаях почти всегда устраивает мужу постоянные скандалы, разносы, выволочки, унижает его изо всех сил. Она доказывает ему и самой себе заодно, что он идиот, что всё он делает неправильно, по-дурацки, бестолково. То есть, мужчина в экстренных случаях должен спасать семью, а женщина обязана в такой ситуации бить его ножом в спину! Женщина должна предать своего мужика и создать ему такие невыносимые условия, чтобы он не мог чувствовать себя человеком ни только в чиновничьих кабинетах, но и в собственном жилище, и в собственной постели тоже! Кстати о постели. Да простит меня читатель за некоторые эротические подробности, но, говоря о межполовых отношениях, не затронуть интимную сторону дела просто невозможно. Женщины часто говорят своему мужу: "Ты мне должен, потому, что я с тобой сплю! Ты благодаря мне получаешь удовольствие... " Что ж, с этим нельзя не согласиться, однако хочется задать в этой связи такой вопрос: "А что, только мужчине приятно, а женщина что - индефирентна к сексу, она, может быть, вообще не создана быть с мужчиной, она асексуальна по природе своей?" Ан нет, у женщина во время полового акта возникает состояние блаженства, как правило, чаще, чем у мужчины и длится оно дольше... Однако, я не знаю ни одного мужика, который бы требовал от жены материального вознаграждения за доставленное её сексуальное удовольствие. Что же из этого следует? А следует из этого то, что принцип "социального женоцентризма", обусловленный биологической природой человека, действует и в отношении секса.

Отдельный вопрос - общественные организации, созданные по половому принципу. Почему-то они есть только у женщин. Мы женщинам и место уступаем в общественном транспорте, и "ухаживаем" за ними, как за физически неполноценными созданьями, и кофе им в постель, и цветы, и подарки всевозможные, а они всё считают, что их права ущемлены, а они всё защищают себя любимых от мужиков. Вот, какой эгоизм, какое сногсшибательное себялюбие получается!..

Когда супруги разводятся, и общего ребёнка оставляют жене, то мужчину обязывают платить алименты. Если в редких случаях ребёнок остаётся у мужа, то жена, естественно, как представительница, так сказать, "арийской" расы, алиментов бывшему супругу не платит.

Возникает вопрос, как же называется вышеописанное положение вещей? Я бы сказал - половой расизм!

Впрочем, я, конечно же, как и подавляющее большинство мужчин, являюсь сторонником "полового расизма". Мне приятно ухаживать за женщинами, но ни как за инвалидами, а как за "мимолётными введеньями и гениями чистой красоты". Я посвятил им большинство своих стихотворений, произведений художественной прозы и публицистики, да что там публицистика - я подчинил любви к женщинам свою жизнь. С тех пор, как я женился, на смену многим женщинам в моей судьбе пришла одна - моя супруга. В изящных и нежных, но таких, по правде сказать, жестоких ручках Натальи находится нить моего земного бытия. Она, как античные мойры Клито, Лахетис и Антропос, способна с этой нитью сделать всё, что угодно... Она, утончённая поэтесса и художница, равная в своей прелести блоковской Незнакомке, "веющей духами и туманами", повелевает мной - таким глупым, слабохарактерным, беспомощным... Она, войдя в мою жизнь, оказала мне честь, равную по своей невероятности и благостности почти чуду... "Женщина, Ваше Величество, как Вы решились сюда"?!

10.06.2008. Павел Иванов-Остославский
  
   Дело Будо
Павел ИВАНОВ-ОСТОСЛАВСКИЙ
До революции в городе Херсоне функционировало два губернских суда: Суд по гражданским делам и Губернский окружной суд. Первый из них в основном занимался решением тяжб, связанных с наследованием имущества (его фонды сохранились довольно неплохо). Второй - Губернский окружной суд - занимался как гражданским, так и уголовным судопроизводством (его документы до нас почти не дошли, за исключением девяти дел. Во времена гражданской войны фонды этого суда были отданы большевиками на утоление "бумажного голода"; впрочем, старинными документами пользовались не только красные чиновники, но и бабки на базаре, которые завёртывали в древние "хартии" семечки... Уникальные документы можно было в Херсоне купить на каждом углу за копейки... ).
К числу наиболее интересных дел Херсонского окружного суда относится уголовное разбирательство над коллежским регистратором, служащем Одесской контрольной палаты Александром Никифоровичем Будо. Его дело было настолько запутанным и невероятным, что разбиралось целых пять лет: с 1872-го по 1877-й год. Толчком к возбуждению дела послужило прошение Анны Андреевны Будо, в котором она просила компетентные органы разыскать её безвременно и совершенно неожиданно пропавшего мужа. Каково же было удивление А.А. Будо, когда она через третье лицо получила письмо от некоей Анны Ивановны Будо (Лавринович), которая в своём послании называлась законной и, так сказать, "действующей" супругой её мужа. В письме Анна Ивановна сообщала своей адресатке, что ей совершенно неожиданно стало известно о существовании Анны Андреевны и что их общего мужа надо непременно разыскать и придать законному суду за двоежёнство и обман. Чиновники Херсонского губернского окружного суда проделали немалую работу, чтобы выяснить, кем же на самом деле является обвиняемый и где его искать. Оказалось, что Александр Никифорович Будо родился в семье обер-офицера в 1839 году. Получил домашнее воспитание. Первое место службы - Черниговский уездный суд, первая должность - писарь. Уйдя с гражданской службы, поступил рядовым в резервный батальон Алексапольского пехотного полка, потом был переведён в Могилёвский пехотный полк, где за отличия и усердие по службе произведён в унтер-офицеры. За недостойное поведение уволен в отставку. После этого Будо работал в Одесской контрольной палате, которая его командировала в Херсонскую почтовую контору в качестве фининспектора. В 1870 году Будо обвенчался в херсонском храме Успения Пресвятой Богородицы (кладбищенская церковь на ул.Ушакова) с дочерью коллежского асессора Анной Андреевной Александровой. Перед вступлением в брак он получил от начальства официальное разрешительное свидетельство: "Дано это Свидетельство служащему в Одесской контрольной палате канцелярскому Александру Никифорову сыну Будо, в том, что, как видно из формулярного о службе его списка, он вероисповедания православного, тридцати лет, холост, и на вступление его в первый законный брак препятствуй не встречается, в чём и выдано ему это свидетельство за подписью и приложением казённой печати. Декабря 11 дня 1869 года"(Государственный архив Херсонской области; Фонд 206, опись 1, дело 2, лист 23, страница 1).
Как видно из свидетельства, Будо на момент вступления в брак с Анной Александровой был холост. Он скрыл от своего руководства первый брак. Обманув начальство и обеих своих жён, главный фигурант этого процесса преспокойно жил, не испытывая никаких угрызений совести... Дело изобилует частной перепиской обеих жён Александра Будо. В письмах, адресованных друг другу, они искренне поражаются коварству "этого скверного человека", негодуют по поводу его лёгкой и безбедной жизни "за двумя жёнами" и призывают все силы земные и небесные покарать "ничтожного субъекта", прохвоста и ловеласа...
В деле присутствует немалое количество документов, посвящённых розыску Будо. Полиция, сбившись с ног, ищет прощелыгу на необъятных просторах Российской Империи. Полицейские донесения, присланные из различных губерний и населённых пунктов, свидетельствуют о том, что Будо "на вверенной нам территории не появлялся". Наконец в Херсонский губернский окружной суд из Омска приходит уведомление от 11 декабря 1876 года. В нём говорится, что А.Н.Будо задержан и находится в Омском тюремном замке. Оказалось, что Будо жил в Сибири по поддельным документам, выдавая себя за другое лицо. К уведомлению приложено письмо, адресованное суду, в котором главный фигурант дела чистосердечно раскаивается и просит о пощаде. После получения от Будо покаянного письма суду остаётся только вынести свой окончательный приговор. На этом дело можно было бы и закрыть, однако совершенно неожиданно судебные чиновники получают от киевской полиции уведомление, в котором говорится, что в Каневском уезде было совершено покушение на предводителя уездного дворянства. Покушение, к счастью неудачное, - дело рук террориста-народовольца, очень похожего на А.Н.Будо. Полицейский пристав, от которого пришла депеша, совершенно уверен, что это он и есть. Узнав на заседании суда о таком необычном повороте дела, Анна Андреевна Александрова пишет письмо своей "сестре по несчастью" Анне Лавринович, в котором сокрушается по поводу новых обстоятельств дела. Бедная Анна Андреевна и представить себе не могла, что банальный проходимец и ловелас Будо окажется революционером и государственным преступником, покусившимся на жизнь человека. "Он хотел, - заключает она, - малым проступком прикрыть большое преступление... "
Через некоторое время главный фигурант дела этапируется из Омска в Херсон. Здесь он встречается со свидетелями покушения, которые должны его опознать. Свидетели не узнают в Будо террориста-народовольца, и суд снимает с него подозрения "в злом умысле" против предводителя дворянства. В конечном итоге Александр Никифорович Будо получает несколько лет ссылки в Сибири за двоежёнство, служебный подлог и подделку документов.
  
   Демагог, фанатик и бандит...
 Современные националистические историки давно объявили Степана Бендеру "святым", а его "воякив" из ОУН-УПА - пламенными борцами за "вильну нэньеу-Украину". Дабы не замарать "светлый лик" этого "героя", официальные украинские власти категорически отрицают факт его сотрудничества с администрацией третьего Рейха. Ведь, если Бендера - фашистский пособник, если он работал на гитлеровский режим, помогая ему с помощью своих головорезов уничтожать ни в чём не повинных людей, то получается, что Бендера - преступник. Выходит, не "канонизировать" надо было Бендеру, а судить?..
На самом деле Бендера действительно является военным преступником, на совести которого крови не меньше, чем на многих нацистских главарях, осуждённых Международным Нюренбергским трибуналом. Свидетельства людей, знавших Степана Бендеру во время Великой Отечественной войны, а также документы, хранящиеся в различных архивах, подтверждают это совершенно недвусмысленно. Вот как охарактеризовал Бендеру полковник немецкой армии Эрвин Штольце - в годы войны начальник второго отдела Абвера (военной разведки): "В октябре 1939 года я с Лахузеном привлёк Бендеру к непосредственной работе в абвере. По своей характеристике Бендера был энергичным агентом и одновременно большим демагогом, карьеристом, фанатиком и бандитом, который пренебрегал всеми принципами человеческой морали для достижения своей цели, всегда готовый совершить любые преступления".
Трофейные немецкие документы, хранящиеся сейчас в ЦГАВОВ Украины, в фонде N 4628 красноречиво доказывают факт сотрудничества Бендеры и его "бендеровцев" с фашистами. Например: "совершенно секретное донесение оберштурмбанфюрера СС и криманал-комиссара Витиска в РСХА об очередной встрече с представителем руководства УПА Герасимовским, во время которой он отчитывался о деятельности УПА в советском тылу "в интересах Германии". Герасимовский на этой встрече поднял вопрос: "не целесообразно ли уже сейчас подумать о закладке на территории дистрикта Галиция складов оружия и боеприпасов для УПА. Однако этими складами она может воспользоваться лишь в том случае, если германский вермахт будет вынужден и в последующим оставить часть дистрикта Галиция. Эти склады могли бы содержаться германской стороной в полной тайне и охраняться так, чтобы они оставались недоступными для посторонних до самой эвакуации".
Отряды ОУН-УПА постоянно устраивали карательные экспедиции против мирного населения Галиции. В первую очередь от их кровавого террора страдало польское, русское и еврейское население. Вот фрагмент воспоминаний Ф.Фридмана, львовского еврея чудом оставшегося в живых во время одной из бендеровских зачисток: "В первые дни немецкой оккупации, с 30 июня по 3 июля, были осуществлены кровавые и жестокие погромы. Украинские националисты и организованная украинская полиция (вспомогательная полиция) начали на улицах охоту на еврейских жителей. Вламывались в квартиры, хватали мужчин, иногда всю семью, не исключая детей. В дни 25, 26, 27 июля снова на улицах и в квартирах хватали евреев. Мужчин и женщин, якобы взятых на работу, чаще всего убивали. Эти убийства и издевательства проходили как "акция Петлюры". В основном дело украинской вспомогательной полиции". Все эти мероприятия проводились в соответствии с указом Бендеры N 2 от апреля 1941 года, где в пункте N 17 сказано: "Организация украинских националистов уничтожает жидов как опору московско-большевистского режима..."
5 Июля 1941 года Степан Бендера был арестован по приказу немецкого командования за... воровство. Оказывается, этот "славный" сын гуцульского народа был ещё и вором: в 1940 году, получив от Абвера большую сумму денег, предназначенную для финансирования оуновского подполья и организации разведывательной деятельности против Советского Союза, он присвоил их, попытавшись положить в один из швейцарских банков на своё имя. Так же точно распорядился немецкими деньгами и другой борец за вильну Украину Андрей Мельник. "Полковник генерального штаба фон Роде, очевидно не привыкший в силу своего аристократического происхождения к такой свободе нравов, сокрушался: "Руководство украинских повстанцев - в большинстве своём воры и проходимцы, гнилой человеческий материал!" (Воспоминания Эрвина Штольце).
Находясь в заключении во львовском гестапо, Степан Бендера (а с ним и его ближайший подельник Стецько) встречался с крупным немецким генералитетом. Бендера не раз оправдывался перед гитлеровцами за свою несанкционированную и по его собственному признанию, "хаотическую" активность. В одну из таких встреч Степан Бендера заявил следующее: "Великогерманская власть, а именно национал-социалистическая власть, является нашим главным союзником и по сей день стоит на нашей стороне. ОУН различными методами сотрудничала с немецкими руководящими инстанциями. Националисты совместно с немцами боролись против Польши и тоже понесли большие потери, сотрудничая с Германией в той форме, в какой им было позволено. В эти последние два года нами велась также борьба против большевизма, конспиративно и лишь в той форме, что разрешалась немецкими инстанциями, с которыми велось сотрудничество, причём политическому статусу Германии это ни чем не угрожало" (С. Чуев. "Украинский легион", М., "Яуза", 2006 г.).
Интересные свидетельства, касающиеся Степана Бендеры, были получены Международным Нюрнбергским трибуналом от бывшего офицера Абвера Зикфрида Мюллера, попавшего в плен к Советской армии в мае 1945 года в местечке Колен под Прагой. Вот, что засвидетельствовал Миллер: "В декабре 1944 года Главное управление Имперской безопасности освободило из заключения Степана Бендеру, который под Берлином получил дачу от отдела 4-Д гестапо".
Сейчас достаточно часто упоминаются в средствах массовой информации массовые расстрелы мирных жителей в Бабьем Яру. Однако, мало кто знает, что палачами, погубившими множество человеческих жизней, были не столько немецкие фашисты, сколько украинские националисты. Из 1200 палачей Бабьего Яра только 150 были немцами (расстрельная команда СС 4-А), остальные принадлежали к полицейским батальонам (N 45 и N 303), сформированных на Галичине из уголовников, оуновцев и бродяг.
Были случаи, когда фашистское командование награждало своих наиболее отличившихся украинских приспешников орденами и воинскими званиями. Один из командиров полицейского батальона "Роланд" и дивизии СС "Галичина", штурмбанфюрер СС Евгений Побигущий за осуществление карательных акций против мирного населения получил Железный Крест. Таким же крестом был награждён главнокомандующий УПА Роман Шухевич, отмеченный, кроме того, званием капитана немецкой армии и должностью заместителя командира шуцманского батальона "Нахтигаль".
Приведённые выше документы и свидетельские показания неопровержимо доказывают, что Степан Бендера вмести со всеми своими приспешниками не только сотрудничал с фашистскими спецслужбами, но и прямо работал на них. СС и гестапо платили ему зарплату. Карательные рейды против мирного населения, проводившиеся ОУН-УПА, были инспирированы немцами, на их же деньги они и осуществлялись. Все попытки нынешних украинских властей "канонизировать" Бендеру, Шухевича, Побегущего, Мельника и прочих оуновских вожаков и головорезов являются преступными.

19.08.2007. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   Европейская геральдика
 Геральдика - древняя отрасль исторического знания, искусство составления гербов и эмблем.
Возникнув еще во времена крестовых походов, она впитала в себя многие традиции средневекового рыцарства, отразила быт, культуру и мировоззрения элитариата феодальной Европы. Любой, кто посвятил себя изучению геральдики, так или иначе, приобщается к ее традициям, к ее философии, проповедывающей самые высокие человеческие добродетели. Геральдика воспитывает любого, кто проникся ее обаянием, в духе таинственной и благородной древности. Она способна научить современного человека с уважением и пониманием относиться к своему прошлому.
Геральдика стала возникать и формироваться в Европе еще во времена раннего средневековья, однако пик ее развития приходится на эпоху крестовых походов. Все основные элементы герба берут свое начало от рыцарей-крестоносцев, участвовавших в военных походах для защиты "гроба Господня". К примеру, намет (стилизованный узор вокруг щита и шлема герба) - ничто иное, как видоизмененный плащ, рассеченный ударами мечей, порванный в клочья во время сражений, рыцарских поединков и многодневных изнуряющих маршей. Деление щита на части (щит - рассеченный, пересеченный, рассечено-пересеченный) тоже на прямую связано с реалиями средневекового боя. Вступив в поединок со своим противником, рыцарь принимал на щит удары холодным оружием. Естественно, что эти удары имели различные направления. На щите оставались отметены в виде полос, идущих в разные стороны и делящих щит повдоль или поперек, или наискось.
Традиция помещать на щит различные символы, отличающие рыцарский род и рыцаря лично, также берет свое начало в эпоху крестовых походов. Во время боя первоначально было очень трудно отличить, где свои, а где чужие - все солдаты и рыцари были одеты приблизительно в одинаковые доспехи, их лица скрывали решетины или забрало, а ряды и различные фигуры построения смешивались. Поэтому даже знамена и хоругви часто не могли служить отличительными признаками сражающихся. Благодаря этому рыцари стали помещать на свои щиты различные символические изображения, отличающие их личные доблести и служащие для распознавания воюющих за разные противоборствующие стороны.
Важнейшим элементом герба является щит. В зависимости от формы щиты делятся на несколько разновидностей: французский, испанский, итальянский, немецкий, нормандский, английский.
В гербах часто присутствует рыцарский шлем, причем шлемов в каждом конкретном гербе может быть различное количество: от одного до пяти. Над шлемом располагается клейнод (нашлемник). В гербах, как правило, имеется намет. В некоторых гербах имеются щитодержатели - фигуры людей или животных, которые как бы поддерживают щит, прикасаясь к нему руками (лапами, крыльями, спинами и прочее). В тех гербах, где есть щитодержатели, имеется и подножие - земляной холм, узор-орнамент, намет или девизная лента. На подножие всегда опираются фигуры щитодержа-телей.
Чрезвычайно важным элементом герба является корона. В родовой геральдике используется несколько корон: дворянская, баронская, графская, маркизская, герцогская, княжеская, королевская и императорская. Эти же короны применяются и в гербах тех политико-территориальных образований, которыми владеют данные титулованные особы. В геральдике широко известны случаи, когда достоинство герба обозначается не только с помощью короны, но и при посредстве рыцарского шлема: располагается ли шлем в анфас, вполоборота, или в профиль, куда он обращен - вправо или влево, сколько на нем решетин и есть ли забрало. Городская геральдика использует башенные короны. В императорской России в зависимости от степени административной подчиненности городов, городским гербам присваивали различные короны: двузубую красную (для посадов и хуторов), двузубую золотую (для деревень), трезубую (для уездных центров), пятизубую (для губернских центров), императорскую (для столицы государства). Императорскую корону также присваивали гербам губерний.
В геральдике активно применяется колоративная символика. Все цвета традиционно делятся на естественные и геральдические. Геральдические в свою очередь делятся на финифти и металлы. Существуют основные финифти (червлень, чернь, лазурь, зелень пурпур) и вспомогательные (диамантовая, оранжевая, кровавая). В геральдике используется всего два металла - золото и серебро.
Семантика геральдических цветов очень разнообразна, она имеет как светское, так и религиозное содержание:
золото - вера, справедливость, милосердие, смирение, могущественность, знатность, постоянство, богатство;
серебро - чистота, правдивость, невинность, благородство, откровенность, белизну;
червлень - любовь, мужество, смелость, великодушие, кровь, пролитая за церковь и царя;
чернь - осторожность, мудрость, постоянство, мрак, печаль;
лазурь - целомудрие, честность, безупречность, небо;
зелень - надежда, изобилие, свобода, радость, луговая трава;
пурпур - благочестие, умеренность, щедрость, верховное господство.
В геральдике также применяются меха: горностаевый (символ верховной власти) и беличий (символ духовной чистоты).
Фигуры, применяемые в геральдике, тоже имеют свою собственную классификацию: геральдические (элементы деления щита различной конфигурации) и негеральдические (изображения живых и неживых объектов, мифологических существ и прочие). Геральдические фигуры делятся на простые и почетные.
В геральдике существуют свои особые правила и традиции составления гербов, однако лица, причастные в разное время к герботворчеству, придерживались их недостаточно последовательно. Отчасти это можно объяснить тем, что геральдические правила имеют много специальных исключений, а кроме того традиции в каждой Европейской стране несколько отличаются друг от друга.
Некоторые геральдические реалии, упомянутые выше, без труда можно обнаружить в современной российской и украинской символике. Нынешний герб Украины, как и подавляющее большинство гербов других европейских государств, наследует древние традиции средневековой геральдики и является символическим воплощением государственной власти, и тех добродетелей, с которыми ассоциирует себя народ. Первоначально украинский трезубец был знаком собственности древнерусских правителей из династии Рюриковичей. По некоторым данным он восходит к одному из норманнских гербов, которым владели предки Рюрика - к орлу, изображенному головой вниз. Современный украинский трезубец до сих пор сохранил некоторое отдаленное сходство с этим древним скандинавским символом.
Вероятно, не меньшей древностью отличается и современный герб России, ведущий свою "родословную" из средневековой Византии. Постоянно изменяясь и эволюционизируя, российский орел уже на протяжении нескольких веков (со времен царя Ивана 3 и его супруги - царицы Софьи, в девичестве византийской принцессы), является символом безусловного превосходства России на значительных евроазиатских пространствах.
Геральдическая символика чрезвычайно разнообразна. Чаще всего геральдические фигуры и цвета, применяемые в гербах, символизируют добродетели и достоинства, приписываемые владельцу герба или его предкам. В общем и целом геральдика прославляет самые высокие человеческие добродетели - честь, благородство, милосердие, изящество, ум и воинскую доблесть.

10.2001.-02.2002.-03.04.2007. Павел Иванов-Остославский
  
   Екатерина Великая - спасительница украинского казачества.
 О разрушении российскими войсками Запорожской Сечи по приказу Екатерины Великой не писал только ленивый, а не читал только мертвый. Имя легендарной русской императрицы в связи с этим историческим фактом не раз в "национально свидомой" прессе обливалось грязью. Однако мало кто задумывается о причинах, заставивших Екатерину ликвидировать Сечь - опасный очаг военной и политической напряженности в Северном Причерноморье. Кроме того, императрица, создав из запорожцев Кубанское войско, дав им работу и значительные экономические льготы, фактически спасла многих казаков от моральной и боевой деградации.
В составе русской армии запорожцы воевали вплоть до 1917 года. У последнего царя Николая Второго был лейб-гвардейский гренадерский полк - 1-й Запорожский Императрицы Екатерины Великой Кубанского казачьего войска. Солдаты и офицеры этого полка воевали доблестно. За взятие Карса им пожаловали серебряные георгиевские трубы, за отличия в русско-турецкую войну 1877-1878 годов - георгиевский штандарт, за покорение Западного Кавказа - специальные памятные знаки, носившиеся на папахах. Екатерина числилась в этом полку "вечным шефом".
Что же касается ликвидации в 1775 году Запорожской Сечи, то оснований для этого у императрицы было более чем достаточно. В среде казаков гнездился сепаратизм. Казачество имело широкую автономию. На практике это означало не столько наличие у сечевиков политических прав и свобод, сколько полное неподчинение их воинским приказам, исходящим из Петербурга. Казаки занимались разбоем и грабежом. Буйные шайки, состоящие из перепившихся запорожцев, приходилось обезвреживать при помощи регулярной армии. Естественно, что иметь на юго-западных рубежах империи разбойничью вольницу Екатерина не желала. Лучше всего нравы тогдашнего казачества и причины упразднения Сечи иллюстрирует фраза, адресованная князем Потемкиным-Таврическим атаману Головатому: "Не можно вам оставаться. Вы крепко расшалились и ни в коем случае уже не можете принести пользы".
Однако, исчезновение Запорожской Сечи ни как не означало исчезновения казачества. В 1775 году срыли сечевые укрепления, но уже 31 октября 1776 года Потемкин подал царице доклад о том, что "южная граница империи стоит нараспашку, как ворота трактира, а для защиты ее нужно формировать гусарские полки из тех казаков, которые еще остались рыбачить на старых местах". Однако казаки, во многом чуждые строгой воинской дисциплине и муштре, в гусары идти особенно не стремились.
6 Апреля 1884 года Потемкин получил разрешение обновить Войско Запорожское "на манер Донского". В 1788 году граф Суворов прислал новому Запорожскому атаману Белому пожалованные царицей клейноды - знамя с синим крестом, бунчук и булаву. В том же году началась война с турками, в которой казаки показали себя наилучшим образом. Именно они ночным штурмом овладели Хаджибеем, находившимся на месте нынешней Одессы; лихой атакой захватили остров Березань; под Измаилом, высадившись со стороны Дуная, ворвались в крепость в самом неожиданном месте.
С этого времени бывшие запорожские казаки стали именоваться Черноморскими. Благодаря стараниям гетмана Антона Головатого многие сечевики были переселены на Кубань, где жить было вольнее и сытнее, чем в Малороссии, терпящей постоянные войны с турками и татарами. В императорском указе об этом говорилось следующее: "Войско казачье, запорожское, собранное покойным генерал-фельдмаршалом князем Потемкиным-Таврическим из верных казаков бывшей Сечи Запорожской, в течение последней нашей с Портой Оттоманской войны многими мужественными на суше и водах подвигами оказало опыты ревностного к службе нашей усердия и отличной храбрости.
В воздаяние таковых сего войска заслуг Всемилостивейшее пожаловали мы оному в вечное владение состоящий в области Таврической остров Фанагорию с землею между рекою Кубанью и Азовским морем".
За новым войском были закреплены старинные привилегии самоуправления. Губернатору Таврии поручалось освободить всех запорожцев, попавших в крепостную зависимость и помочь желающим присоединиться к черноморцам Головатого.
Царское правительство превратило степных разбойников- запорожцев в регулярные воинские формирования. Только в таком виде они могли с пользой послужить Отечеству. Так было положено начало Кубанскому казачьему войску, существующему до сих пор.




06.05.2007. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   Золотое руно
В дореволюционной Таврии семейство Фальц-Фейнов было довольно известным и уважаемым. В их имениях гостили самые знатные и влиятельные люди Российской Империи, даже государи Александр 2 и Николай 2 были принимаемы ими на своей земле. Фальц-Фейны приходятся по женским линиям родственниками многим аристократическим фамилиям России, в том числе и самой блистательной из них - Романовым. Родоначальником их семейства является Йоганн Фейн, уроженец деревни Клебронни, что находится в герцогстве Вюртенберг. Й.Фейн родился в 1743 году, в 1763-м был вынужден уехать из Германии навсегда. Причиной его отъезда послужила трагическая история, случившаяся с ним накануне. Йоганн Фейн служил рядовым солдатом в гвардии герцога Вюртенберского. Он обладал отменным здоровьем и огромной физической силой. Как-то проходя перед строем своих гренадеров, феодальный владетель герцогства обратил внимание на Фейна. Ему понравилась богатырская стать гвардейца, и герцог пообещал ему должность своего личного телохранителя. Герцогский адъютант, молодой и высокомерный офицер, вместо того, чтобы проверить, здоровы ли у Фейна зубы (ведь телохранитель такой важной персоны должен быть достаточно здоровым человеком), стал издеваться над ним. Фейн не сдержал обиды и ударил офицера штыком. После этого ему пришлось бежать из Вюртенберга. В те времена Екатерина Великая приглашала немцев заселять Таврический край. Йоганн Фейн решил воспользоваться приглашением. Так он оказался в России.
Йоганн Фейн создал свое хозяйство в Елизабатфельде под Мелитополем. Его сын Фридрих поначалу работал помощником у богатого купца Литягина. Вскоре он основал собственное дело, стал разводить овец. К 1824 году Фридрих Фейн стал крупнейшим овцеводом Юга России. У него было 30 000 мериносов. Фейн купил село Преображенку у действительной статской советницы Нарышкиной. В Одессе на овечьей ярмарке он познакомился с Йоганном Пфальцем, немецким колонистом- овцеводом (происходившем из деревушки Золанд, Саксония). Со временем, дочь Фейна, Элизабет, вышла замуж за Пфальца. Фридрих Фейн из-за неудобности для русского произношения фамилии Пфальц, заставил зятя убрать из фамилии звук "п".Так Пфальц превратился в Фальца.
Во время Крымской войны было еще очень мало железных и шоссейных дорог, поэтому русская армия, шедшая к театру боевых действий через всю страну, останавливалась там, где можно было получить отдых и провиант. Таким местом как раз была богатая Преображенка, ставшая перевалочным пунктом для полков и ополчений, которые шли защищать главную русскую цитадель Крыма - Севастополь. В Преображенке Фридрих Фейн имел конный завод, который поставлял для армии тягловых и кавалерийских лошадей. Он был большим мастером по выделке шерсти, построил несколько суконных фабрик, необходимых для производства армейского обмундирования. Возвращавшийся с войны (из Крыма в Петербург) царь Александр 2, заехал к Фейну, чтобы поблагодарить за оказанные услуги. В знак признательности государь разрешил Фридриху Фейну взять себе двойную фамилию Фальц-Фейн.
После Крымской войны (в 1856 году) Фальц-Фейн купил у герцога Леопольда-Фридриха Ангальтского Асканью-Ново(49375 десятин земли).
Мериносы были главным богатством нескольких поколений Фальц-Фейнов. Овцеводство, развиваясь в этой семье более ста лет, усовершенствовалось у Фальц-Фейнов до такой степени, что о конкуренции с другими помещиками не могло быть и речи. Стрижка фальцфейновской овцы давала 12 фунтов шерсти, тогда как по всей России- только 6. Продавали тогда шерсть по ценам, установившемся на Лондонском рынке.
В конце 19 века главой семьи Фальц-Фейнов стала Софья Богдановна- супруга Эдуарда Фальц-Фейна, умершего в 1883 году. Софья Богдановна хорошо разбиралась в рыночной коньюктуре, она перевела все отрасли своего хозяйства на рыночные рельсы. Начала она строительство фабрик, заводов и электростанций, почты и телеграфа, железных и шоссейных дорог. Через десять лет бурного строительства она уже владела кондитерской фабрикой в Дофино, винным заводом в Преображенке, отстроила гигантские корпуса по производству мясных и рыбных консервов в Одессе. В 1897 году она основала село Хорлы(от татарского "hor"- снежный. В 1903 году Хорлы получили статус порта. В отличие от Херсона, Одессы и Николаева, порт Хорлы зимой был незамерзающим. Поблизости, рядом с Перекопом, находился незамерзающий источник. В порт приходили корабли из Германии, Австрии, Италии и Греции. Предметами вывоза были- овечье руно, пшеница, устрицы, всевозможные консервы, битая птица. Сто гектаров виноградника давали достаточно вина на продажу- совиньен, рислинг, пино, каберне.
Со временем порт Хорлы превратился в цветущий город, который рос с каждым годом. Так как быстро развивающееся дело постоянно требовало новых работников, в Хорлы перебирались люди из других населенных пунктов. Они работали на складах, хлебных элеваторах, на таможне, в гостинице для моряков, на устричной фабрике.
У Эдуарда Ивановича и Софьи Богдановны Фальц-Фейнов было семеро детей. Их старший сын Фридрих получил в наследство от родителей Асканью-Ново. Второй сын Александр унаследовал имение Гавриловку (это село было пожаловано Екатериной Великой поэту Гавриле Романовичу Державину, воспевшему императрицу в своей оде "Фелица"). Третий сын Вольдемар унаследовал имение Дорнбург. Став депутатом Российской государственной думы, Вальдемар составил законопроект о защите прав наемных работников, с которыми в некоторых хозяйствах обращались бесчеловечно. Еще один сын Софьи и Эдуарда Фальц-Фейнов - Александр был образованным буржуа. Он окончил в Берлине аграрную академию, выписал из-за границы новейшие сельхозмашины, провел успешные опыты по борьбе с засухой, впервые ввел в своих имениях "черный пар".
Фальц-Фейны состоят в родстве со старинным боярским родом Епанчиных (Вера Епанчина- мать барона Эдуарда Александровича Фальц-Фейна). Родоначальник Епанчиных прусский король Гланда Камбила, потерпевший крупное военное поражение у себя на родине, лишившийся трона и переехавший из-за этого в Киево-Новгородскую Русь, так сказать, на постоянное место жительство. В конце жизни Гланда постригся в монахи, принял имя Прокопий и стал юродивым. Он предсказал падение с неба огромных каменных глыб на Великий Устюг, чем спас немало жителей этого древнего города. Его сын Андрей Кобыла был боярином в Великом княжестве Московском. Он сыграл огромную роль в соединении московского и Тверского княжеств. В 1347 году Андрей Кобыла возглавил московское посольство в Тверь и привез своему государю Семеону Гордому невесту- дочь тверского князя.
Кровные узы связывают Епанчиных с царским домом Романовых. У внука Андрея Кобылы боярина Федора Кошки было четверо сыновей - Федор, Михаил, Александр, Иван. У Федора и Михаила детей не было, От Александра произошли Епанчины, Шереметевы, Яковлевы, от Ивана - Романовы.
Представители рода Фальц-Фейнов живут и сейчас. Патриархом этого семейства в наше время является Эдуард-Олег Александрович Фальц-Фейн, известный спортсмен и предприниматель, барон, получивший свой титул от князя Лихтенштейна.
До революции Фальц-Фейны построили свое благосостояние и благосостояние Таврии на овцеводстве. Тогда овечье руно действительно было золотым, ведь на его основе зиждилось дело, дававшее жизненные блага многим тысячам людей.

14.10.2006. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   И хрюкотали зелюки, как мюмзики в маве...
(Льюис Кэрролл).
За последние двести с лишним лет своего существования наш край повидал многое. Видел он на своем веку и немало писателей. На Херсонщине бывали и жили, как блестящие литераторы, так и весьма посредственные, малоспособные.
Одним из наиболее известных мест Херсонщины, связанных с историей литературы, является село Чернянка, находящееся совсем близко от Черного моря. Зимой 1912-1913 годов в нем гостили знаменитые поэты-футуристы Владимир Маяковский, Велемир Хлебников, Алексей Крученых и Бенедикт Лившиц. Принимающей стороной были братья Николай, Давид и Владимир Бурлюки, отец которых служил в Чернянке управляющим Черно-Долинского заповедника графа Мордвинова. В декабре 1912 года в доме Бурлюков футуристы организовали поэтический кружек "Гилея". Вскоре "гилеевцы" обнародовали литературный манифест "Пощечина общественному вкусу", в котором изложили свои взгляды на искусство, а заодно предложили Пушкина, Достоевского, Толстого и прочих классических писателей скинуть с "корабля современности". Общественность на эту хулиганскую выходку отреагировала весьма противоречиво - многие, конечно, были оскорблены, другие открыто смеялись над авторами футуристической прокламации, однако, нашлись и такие, кто воспринял манифест положительно.
В Херсоне и Каховке члены "Гилеи" опубликовали несколько своих книг. В типографии наследников Худишиной увидела свет книга В.Хлебникова "Учитель и ученик". В издательстве "Экономия" была напечатана книга Хлебникова "Творения. 1906-1908.". В этой же типографии увидел свет сборник В.Лившица "Волчье солнце", а так же "Затычка" (соавторы Хлебников и братья Бурлюки), "Молоко кобылиц", "Дохлая луна". В Херсоне поэты-футуристы организовали выставку живописных работ Давида Бурлюка, названную "Венок". Свое пристрастие к авангардному искусству Д. Бурлюк объяснил Борису Лавреневу так: "...на классической традиции, на серьезной живописи в наше время ни славы, ни капиталу не наживешь.- Нужно глушить буржуа и обывателя дрючком новизны". Ну как тут ни вспомнить незабвенного Олеся Бузину: "Славы можно достичь разными способами. Например, стать виртуозным художником и превзойти Рембранта в искусстве светотени. А можно объявить традиционную живопись отсталым искусством и собственноручно вознести на пьедестал себя и намалеванный в припадке наглости красный, черный или желтый квадрат".
Борис Лавренев любил гостить в Чернянке летом. Примкнув в юности к футуристам, он продолжал дружить с ними многие годы (хотя свои литературные взгляды и пересмотрел). В одно из своих посещений дома Бурлюков, Лавренев написал памфлет на Давида Бурлюка. Заканчивался он так: "Писатель принял нас на четвереньках и на наш вопрос, что Вы думаете о Рождестве Христовом, ответил: "И ух, ксы чим ши борщь рыгнуть Ким дыр О". Сам же Д.Бурлюк написал не менее странное стихотворение Дыр бул щир...Интересно, о чем оно...
Философские взгляды футуристов на искусство, и вообще на жизнь, можно определить как воинствующий нигилизм. Они отрицали эстетику как таковую, не признавали объективных законов русского литературного языка, презирали мораль, всячески хулили принципы государственного устройства Российской Империи, выражавшиеся в традиционной формуле - православие, самодержавие, народность. Футуристы гневно относились к русской монархии, хотя власти не преследовали их за инакомыслие, да и за хулиганство тоже. Если бы поэты-футуристы так бунтовали при советской власти (которую воспевали в своих стихах), как при государе Николае, то собирались бы они не в Чернянке, а где-нибудь в Воркуте, за колючей проволокой ГУЛага.
 Поэты "Гилеи" считали самыми важными принципами искусства новизну и эпотажность, однако, в их творчестве не было ничего принципиально нового.- Наличие матерных словечек и отсутствие знаков препинания и рифм- старая придумка, ее использует и по сей день подавляющее большинство самодеятельных поэтов во всем мире, использует для того, чтобы оправдать свою поэтическую несостоятельность. Неприличными словами не брезговал даже такой известный литератор как Барков( современник Пушкина, живший за сто лет до "гилеевцев" ). Футуристы придумали свой собственный язык, но он не был понятен никому, даже им самим. Читатели, познакомившиеся с их стихами, уподабливаются Алисе (героине Льюиса Кэрролла), заблудившейся в зазеркалье и так и не понявшей, о чем же все-таки пишут "зазеркальные" писатели. Александр Блок о футуризме отозвался так: "...русский футуризм был пророком и предтечей тех страшных карикатур и нелепостей, которые нам явила эпоха войны и революции".
Футуризм явился наиболее экстравагантным и скандальным явлением в русской литературе 20 века. В истории нашей страны он оставил глубокий след, однако, и прошлое нашего края связанно с ним основательно.




       Павел Иванов-Остославский
16.09.2006.
  
  
   Иван Мазепа: история профессионального предателя
 Украинский гетман И.С.Мазепа навсегда запечатлелся в народной памяти как предатель и перебежчик. Люди старшего и среднего поколения знают о нем из школьной программы такой нелицеприятный факт: во время Полтавского сражения Мазепа вмести со своей личной охраной и казаками перешел на сторону шведов, изменив таким образом интересам Украины и присяге, данной русскому царю Петру Великому. Однако мало кто знает о жизни Мазепы до перехода к неприятелю под Полтавой. А жизнь эта была наполнена авантюрами, изменами и развратом.
Иван Степанович Мазепа родился в родовом имении Мазепинцах неподалеку от Белой Церкви. Имение было пожаловано еще в 1572 году польским королем Сигизмундом-Августом шляхтичу Николаю Мазепе-Колединскому - предку И.С.Мазепы. Отца звали Стефан-Адам, был от католиком, политические убеждения имел пропольские.
В 1659 году Иван Мазепа получает от польского короля Яна-Казимира придворную должность - покоевый шляхтич. Мазепа пользовался доверием короля. Благодаря своему малороссийскому происхождению он был звеном между казачьими гетманами и польским двором. Выполнял дипломатические поручения разного рода. Однако вскоре случились события, которые заставили Мазепу удалиться от королевского двора, сулившему блестящую карьеру, богатство и почести.
На Волыни у Мазепы была деревушка. По соседству жил какой-то пан Фальбовский, обладатель соблазнительной жены-красавицы. "Покоевый шляхтич" раззнакомился с ними, и вскоре стал вхож в самые дальние покои их дома. Естественно в отсутствие пана. Главе семейства кто-то из слуг донес и Фальбовский, сделав вид, что уехал в дальние края, с несколькими слугами организовал засаду. Встретив Мазепу, направлявшегося к пани Фальбовской, обманутый рогоносец приказал его схватить, после чего с ним поступили весьма оригинально - Мазепу обсалютно голым привязали к коню и выстрелили из пистолета в воздух. Животное испугалось и понесло. Лошадь дотащила домой придворного любителя чужих жен едва живым.
Слух об этой неприличной истории достиг Варшавского двора. Отношение Яна-Казимира и придворных к Мазепе сразу изменилось. В декабре 1663 года король посоветовал Мазепе, который отправлялся из армии домой на побывку, "хорошенько отдохнуть". Мазепа намек понял и ко двору больше не вернулся.
Через некоторое время Иван Мазепа поступил на службу к правобережному гетману Украины Дорошенко. Стал у него ротмистром надворной хоругви, фактически начальником личной охраны. Дорошенко был известен тем, что по сути дела служил крымскому хану и туркам. Автор "Истории руссов" пишет о нем так: "Гетманство Дорошенко и воинство его не что иное было, как великая разбойничья шайка". В этой шайке Мазепа и продолжал карьеру.
В 1674 году Дорошенко направил И.С. Мазепу с дипломатической миссией в Крым, придав к казакам татарский конвой и несколько десятков пленных украинцев с Левобережья. Невольники предназначались крымскому хану в подарок(!) Возле реки Ингул отряд Мазепы был захвачен в плен кошевым атаманом запорожского войска Сирко. Сирко испытывал животную ненависть к татарам. По словам Gazette de France он "даже во сне резал мусульман". Кажется невероятным, что кровожадный истинный "христианский фундаменталист" Сирко не убил Мазепу (посланца своего заклятого врага Дорошенко), а отпустил с миром. Мало того, Сирко дал Мазепе личные свои рекомендации к Левобережному гетману Самойловичу. Во всей этой истории очевидно огромную роль сыграло личное обаяние Ивана Мазепы. Как и всякий профессиональный проныра и проходимец, отсутствием обаяния бывший польский вельможа не страдал.
Гетман Самойлович, подражая феодальным сеньорам Западной Европы, завел у себя собственный двор. Мазепу он назначил воспитателем своих сыновей, впустил в семью. Узнав об этом, московское правительство потребовало от Самойловича выдать бывшего дорошенковского ротмистра центральным властям. Гетман Самойлович отправил Ивана Мазепу в Москву, снабдив его рекомендательными письмами чуть ли ни ко всей русской аристократии. Впрочем Мазепа и сам был не промах. Он смог произвести наилучшее впечатление на правительственные круги Государства Российского. Убедил даже самого царя Алексея Михайловича в своей личной склонности к московскому престолу. После этого Мазепе выдали жалование и отпустили.
В 1682 году Самойлович сделал нашего "героя" генеральным есаулом. В казачьей иерархии этот чин был одним из самых высших. После этого Иван Степанович Мазепа, нарушая все действующие законы России, стал безнаказанно заниматься сомнительным бизнесом, в частности... самогоноварением. Официально на производство и продажу крепких напитков существовала монополия государства, но не был бы Мазепа Мазепой, если бы он поступал по закону. Вскоре благодаря своему нелегальному бизнесу он стал богат, как Крез. Только крепостных душ у него было 100 тысяч в Малороссии и 20 тысяч в исконно русских районах огромного московского государства.
Благодаря коварным интригам, Мазепе удалось устранить гетмана Самойловича, обвиненного им по доносу в измене. Вчерашнего Мазепинского "кума" сослали в Сибирь со всеми родственниками, а одному из сыновей Григорию (бывшему воспитаннику Мазепы) отрубили голову. О том, что дело Самойловича было сфабриковано малороссийскими "служителями Фемиды", а доказательства его вины ничтожны, подтверждает "История руссов".
Иван Мазепа никогда не был борцом за национальную независимость Украины. Веским доказательством этому служит несколько фактов из его биографии: во-первых он подписал Коломацкие соглашения, урезавшие украинскую автономию в рамках Государства Российского; во-вторых он расправился по приказу начальства с "национально свидомым" полковником Семеном Палием; в-третьих он подавил восстание Кондратия Булавина, устроившего резню не хуже Болотникова и Разина и благодаря этому раскачивавшему царский трон; в-четвертых Иван Мазепа переметнулся на сторону шведского короля Карла 12, армия которого во времена Северной войны была большим врагом украинского народа, чем все польские крепостники, татарские работорговцы и турецкие янычары вмести взятые.
Идя по Малороссии, шведы жестоко наказывали местное население даже за малейшее подозрение в бунтарстве. Нередкими были случаи, когда в отместку за мелкие партизанские вылазки украинцев, армия просвещенного шведского короля Карла 12 (как называла его тогдашняя Западная пресса) выжигала целые села, не щадя никого, ни младенцев, ни женщин, ни древних стариков. Приставший к шведским частям словацкий пастор Даниэль Крман методы ведения войны Карлом 12 описал так: "Села и города приказал разорять, а хаты сжигать. Где находил жителей, там убивал их... Много тысяч скота и их добра сгорело".
Иван Мазепа накануне Полтавского сражения вел тайные переговоры с поляками и шведами, выторговывал себе условия получше. Наш "герой" всю жизнь радел только за свои личные интересы, а до украинского народа, кровно заинтересованного в союзе с русскими, ему не было никакого дела.
Обстоятельства, предшествовавшие смерти Ивана Степановича Мазепы, явились закономерным продолжением его жизни. На Мазепу за предательство была наложена церковная анафема, он был лишен всех наград, его чучело было повешено в Глухове вместо самого Мазепы. И долго еще люди, проходя мимо виселицы, плевали в тряпичного гетмана, проявляя так к его личности свое полное неуважение. Умер Мазепа в Бендерах в 1709 году, сразу после Полтавской битвы. Где сейчас его могила, точно уже не скажет никто.

03.04.2007. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   Интервью с херсонской поэтессой Александрой Сергеевной Барболиной.
Будем жить!
Александра Сергеевна, в среде украинских литераторов Вы известны как человек, обладающий действительно редким, даже можно сказать уникальным даром, - Вы математик и поэт в одном лице. Скажите, легко ли совмещать такие столь непохожие друг на друга профессии? Как математические способности влияют на поэтические, а литературные на математические?
Вопрос конечно сложный... Математическое начало, привнесенное в поэзию, заставляет меня дисциплинироваться, гармонию поверять алгеброй. Поэты чувствуют музыку небесных сфер, они пишут по наитию; они впадают в транс, слушая голос Бога... Так получаются стихи. Однако стихи, прежде чем прийти к читателю, все же пропускаются и сквозь сознание автора. Они отшлифовываются, становятся системой, где все компоненты взаимообуславливают друг друга. Очевидно у меня такой "системный" подход к художественному творчеству несколько сильнее, чем у других авторов. Есть ли во мне как в математике какое-то лирическое начало? Я думаю, что есть. Все математики делятся на две категории: сухие "формалисты" и "философы" от математики. Я надеюсь, что принадлежу ко второй категории. Я люблю алгебру поверять гармонией, а не только наоборот. Мой философский взгляд на точные науки конечно же "идет" от литературы, от ее философского и нравственного начала.
Каково состояние художественной литературы в современной Украине?
Откровенно говоря, оно никаково... Я не вижу на данный момент ярких писателей, способных стать гордостью и славой Украины.
Но ведь "яркость" и "приметность" поэта во многом зависит от степени его "раскрученности", а не только от наличия литературных способностей. Авторов должно поддерживать государство. Возможно ли в художественной профессии сделать себе карьеру без помощи государства?
Тото и оно, что нет. Государство живет за счет народа. Чиновники содержатся на налоги, заплаченные в казну простыми людьми, поэтому власть предержащие должны народу. Они обязаны сделать его жизнь лучше (а не бросать его в экономическом отношении на произвол судьбы - "выплывай", мол, сам: у нас рыночная экономика). Они обязаны воспитать народ в духе благородства, христианской любви и милосердия, культивировать в массовом сознании высокие этические и эстетические идеалы. Государство должно быть напрямую заинтересовано в том, чтобы найти и увековечить в умах и сердцах простых обывателей наиболее талантливых деятелей искусства и лучшие их произведения. Чиновничья интеллигенция в первую очередь должна заботиться об окультуривании и просвещении простых украинцев, ведь в ее руках власть, финансы, влияние - одним словом возможности. Вместо этого весь агитпроп современной Украины занимается оболваниванием населения, привитием ему потребительско-хватательных рефлексов и массовой культуры на уровне "джаги-джаги", "Гримджол" и прочего антихудожественного мракобесия.
Раз Вы затронули тему современного искусства, хочу Вас спросить вот о чем: как Вы считаете, какова роль отечественной классической литературы в формировании новой украинской литературы рубежа 20-21 веков?
Классическая русская литература дала непревзойденные образцы высокой художественности и духовности, она провозгласила аристократический идеал образцовым, то есть таким, на который следует ровняться в искусстве и в жизни. Я думаю, что для современных авторов классика должна стать творческой школой, традиции которой надо не слепо копировать и не отбрасывать раз и навсегда, но уважать, развивать и приумножать. Кстати, я могу тоже самое сказать о методах и приемах педагогической деятельности. Меня часто спрашивают коллеги-преподаватели, что лучше: следовать устоявшимся принципам методики и дидактики или быть новатором? На этот вопрос я всегда отвечаю так: за основы всегда должны браться классические принципы - это фундамент. Новаторство хорошо, когда оно не служит основанием чему-либо (во всяком случае, это касается гуманитарной сферы; в науке и технике новшества должны притворяться в жизнь как можно быстрее). Мы ведь в идеале хотим воспитать культурного человека, а культура по природе своей всегда предполагает консерватизм, уважительное и бережное отношение к тому, что было до тебя. Культурный человек - это тот, кто знает историю, благоговейно относится к предкам, почтителен с женщинами, наперед видя в каждой идеал чистоты и благородства, образован - словом это тот, кто чтит поведенческий узус, традицию, определенный жизненный уклад, установленный кем-то до него.
Александра Сергеевна, Ваш прогноз: какой будет Украина ну скажем через 20 лет?
Я не хотела бы казаться пессимистом, но мой жизненный опыт и здравые рассуждения подсказывают мне, что хорошего ждать не стоит. Я работаю в системе среднего образования уже 19 лет. Через мои руки прошли многие поколения школьников. Каждый новый поток учащихся умственно слабея предыдущего. Если раньше в моде у многих была образованность, культура, интеллигентность, то сейчас хорошим тоном признается воинствующее невежество и хамство. Интеллект осмеивается. Учащийся, сумевший на уроке поставить себя выше учителя, признается классом лидером и героем, и это при всем при том, что в голове у этого "лидера" - шаром покати, а на языке один мат вперемежку со словечками: типа, поняла (с ударением на первом слоге), шо, несчак, шняга, блин и так далее. Наверное нынешние "Шняги" с "Блинами" по сравнению с детьми, которые пойдут в школу через 20 лет, будут выглядеть академиками...
Прочтите свое самое любимое стихотворение.
Пожалуйста.
Когда горит перед иконой
Тобой зажжённая свеча
И музыкой, давно знакомой,
Молитвы трепетно звучат,
Когда слезы блаженной влагой
Вновь исцеляется душа,
Великим, вечным, высшим благом
Приходит мудрость не спеша...
И понимаешь, как в награду
За боль тревогой сжатых дней,
Что ничего тебе не надо
Без веры и любви твоей.
Александра Сергеевна, чтобы Вы хотели сказать напоследок посетителям Интернет-сайта "Херсон. Громада. Iнiцiатива." ?
Жизнь - штука суровая, жестокая (особенно остро это чувствуют люди искусства). Но, несмотря на все беды и напасти, нужно оставаться оптимистами, нужно верить, что все самое доброе и светлое у нас еще впереди. Жизнь полна неожиданностей, в том числе и счастливых. Относись к жизни легко, и она ответит тебе тем же. Будем жить!

Беседу вел: Павел Иванов-Остославский, поэт.
  
  
   Искателям прекрасного
   Павел Иванов-Остославский
   За каждодневной суетой, за будничными делами и хлопотами иногда нет-нет, да замечаешь, что есть в жизни нечто-то возвышенное, прекрасное, вечное. Одни это "нечто" ищут, уезжая на природу - кажется им, что у тихой речушки, под раскидистыми вербами они найдут тихую, молчаливую умиротворенность; другие достают с полки томик любимых классических стихов и упиваются ими, словно рассматривают бриллианты, играющие на солнце всеми цветами радуги. Третьи же, вовсе не склонные к уединению, идут искать свой источник прекрасного и возвышенного на многолюдные и красочные действа - на карнавал, на авторалли или в театр. Да, драматический театр - это, пожалуй, лучшее место, куда может отправиться искатель прекрасного. Тем более, что впереди - гастроли.
Народный артист России Михаил Светин скоро приезжает в Херсон - это ли не новость, способная растормошить многих наших земляков?! Михаил Светин - прекрасный актер, его герои светятся со сцены добротой, жизнелюбием и юмором. В нашем городе он выступит в главной роли в репертуарном спектакле Санкт-Петербургского государственного академического театра комедии имени Н.П.Акимова "Дон Педро". Итак, нас ждет комедия...
Герои латиноамериканских сериалов позавидовали бы буре страстей, кипящих в груди простых пенсионеров Григория Васильевича и Антона Антоновича. Кто бы мог подумать, что эти бледнолицые, страдающие хроническим авитаминозом петербуржцы на самом деле настоящие "мачо" с берегов Амазонки. Ни один из них никогда не выезжал дальше Ленинградской области, не фланировал в белых брюках по улицам Рио-де-Жанейро, не участвовал в знаменитом карнавале, но в душе каждый - Дон Педро. В их жилах течет кровь жгучая, как черный перец, и горячая, как кофе... В этой комедии всего два героя, которых играют народные артисты России Михаил Светин и Николай Мартон. Персонаж Михаила Светина - старый ловелас, размышляющий о добре и зле, о смысле бытия, придающийся ностальгии по тем временам, когда звезды на небе были ярче, женщины обворожительнее, а вся жизнь, расцвеченная феерическими чувствами и полная невероятных приключений, казалась удивительно интересной и бесконечной... Есть, правда, в пьесе третье действующее лицо - юная прелестная женщина (Ирина Шемкина), возлюбленная Антона Антоновича, из-за которой и закручивается любовно-криминально-комедийная интрига.
Какой же "Дон Педро" без кастаньет, постукивания каблучков, без вееров и юбок, мелькающих в ритме самбы?! Вот так, под звуки знойных бразильских мелодий, смеясь и плача, читая стихи и распевая песни, вспоминая прошлое и мечтая о дальних краях, и встречают осень своей жизни герои спектакля, который, и в Петербурге, и в Москве, и в других городах России имеет заслуженный успех.
Итак, спектакль "Дон Педро" Санкт-Петербургского государственного академического театра комедии имени Н.П.Акимова будет проходить на сцене драматического театра 28 сентября 2007 года, начало в 19 часов.
Впрочем, гастрольно-театральная жизнь Херсона этим спектаклем не ограничивается. На подмостках херсонского драмтеатра зрители увидят постановку Московского государственного театра "Русский балет". Этот театр с мировым именем 10 месяцев в году гастролирует, но в тур по Украине выезжает впервые. Тур можно назвать юбилейным - театру в этом году исполняется 25 лет. В Херсоне будет представлен один из "коронных номеров", вошедших в постоянный репертуар театра, - "Щелкунчик". И никаких "вторых" и "третьих" составов! Театр имеет один состав - 60 человек, которые работают и дома, и на всех гастролях. В труппу входят изящные и грациозные девушки, каждая из которых является победительницей международных хореографических конкурсов. Они соотносимы друг с другом не только по уровню мастерства, но даже внешне: подобраны по росту и даже лицами необыкновенно похожи, как сестры-близнецы. В танце их просто не отличить друг от друга. Московские балерины настолько грациозны, милы и обворожительны, что не восторгаться их искусством просто невозможно. "Щелкунчик" в их исполнении в прямом и переносном смысле превращается в сказку. А еще артисты везут с собой 19 огромных ящиков декораций и специальное покрытие для танцев - так что не стоит сомневаться: работа у них предстоит серьёзная.
Балет "Щелкунчик" Московского государственного театра "Русский балет" также пройдет на сцене драматического театра - 28 октября 2007 года, начало - в 19.00.
Оканчивается спектакль, опускается театральный занавес. Зрители со слезами святого и всеочищающего катарсиса на глазах, нашедшие все же то возвышенное, прекрасное и вечное, что так жаждали встретить в стенах театра, уходят. Теперь не страшно им, наполнившим души свои светом всеисцеляющего огня, имя которому вдохновение, погружаться в бесцветную и однообразную рутину жизни. Теперь в душах искателей прекрасного, словно звезда в вечерних сумерках, загорелась надежда на счастье, которое будет длиться вечно, как жизнь...


Павел Иванов-Остославский
  
   История моего семейства от начала 18 века до наших дней
Мою родословную составляет несколько фамилий: Акулинины, Остославский, Фроловы, Ивановы, Мадыкины, Нецковичи и Сацевичи. Самая старая из этих фамилий - Акулинины. Их родоначальником является Потап Акулинин - русский купец-старообрядец, живший приблизительно во времена царя Петра Великого. Первое документальное упоминание об Акулининых относится к 1798 году. В специальном указе Государя Императора Павла Петровича говорится, что в Елисаветграде был большой пожар, из-за которого сгорело много имущества. В числе пострадавших названы два брата - купцы Максим и Леон Акулинины. За сгоревшие торговые места царь повелел выплатить им денежную компенсацию. Леон и Максим являются братьями Родиона и сыновьями Потапа Акулинина.
Из херсонской ветви рода первым упоминается Никанор Родионов сын Акулинин, который согласно купчей крепости, датированной 1822 годом, продал свой дом, находящийся в Херсоне на Привозной площади, другому лицу.
У Никанора Родионовича Акулинина было трое детей: Василий (морской офицер), Мария и Ирина. Ирина вышла замуж за купца Ивана Семёновича Остославского - будущего обер-бургомистра Херсона, члена Совета Херсонской городской думы, основателя и директора Городского общественного банка. У Василия было четверо детей: Петр, Павел, Прасковья и Анна.
Иван Семёнович был в нашем городе человеком очень уважаемым. По большим праздникам в его дом захаживал сам генерал-губернатор, гостили у него и представители дворянской аристократии и высшего купечества. За особые заслуги перед городом И.С. Остославский был Высочайше пожалован потомственным почётным гражданством и двумя золотыми шейными медалями "За усердие" - на Анненской и на Андреевской лентах.
У Ивана Остославского было двое сыновей от первого брака - Иосиф и Феодосий. От второго брака (с Ириной Акулининой) у него родилось восьмеро детей: Василий, Иван, Людмила, Елена, Анна (моя родная прабабушка), Екатерина, Ольга и Лидия.
Братья Василий и Иван Остославский по коммерческой линии не пошли. Они выслужили себе потомственное дворянство - Василий по ордену св. Владимира 3 степени, а Иван по чину полковника действительной службы, при отставке генерал-майора.
Елена Остославская - тоже стала дворянкой - по мужу Константину Ивановичу Слидюку, полковнику действительной службы 256-го Елисаветградского пехотного полка, военному коменданту Херсона во время Первой мировой войны.
Ольга Остославская - окончила Высшие женские медицинские курсы в Петербурге и стала врачом. Замуж не вышла.
Людмила Остославская вышла замуж за горного инженера Андрея Андреевича Волошиновского. Известен он был тем, что проходил по знаменитому "Шахтинскому делу", сфабрикованному сталинскими спецслужбами в 30-е годы.
Лидия Остославская - окончила курсы массажа и врачебной гигиены и стала преподавателем. Замуж не вышла. Её женихом был брат К.И.Слидюка. Соединить свою судьбу с ним ей не позволила мать, посчитавшая такой брак "кровосмешением". Хотя, например, в Императорской семье подобные союзы в те времена уже практиковались.
Анна Остославская - вышла замуж за протоиерея Василия Корнильевича Фролова.
Батюшка Василий Фролов учился в юности в Варшавском университете, на историко-филологическом факультете. Его отец Корнилий Александрович потребовал, чтобы сын перевёлся в духовную семинарию. Причиной такого решения послужила следующая история.- В детстве Василий тяжело заболел менингитом и чуть не умер. Когда был наиболее критический момент болезни сына, Корнилий Александрович пообещал Богу, что, если Василий выздоровеет, то в знак благодарности за исцеление, обязательно станет священником. Обет, данный отцом за сына, был исполнен.
У Василия Корнильевича Фролова была одна сестра и несколько братьев: Иван (полковник действительной службы 60-го Замостского пехотного полка, офицер русской комендатуры о. Крит во время Русско-Турецкой войны 1877-1878 годов), Павел (законоучитель Одесского Кадетского корпуса), Константин (муж богатой французской аристократки Берже де Безансон), Георгий (капитан русской императорской армии, расстрелян большевиками в 1919 году). Имя сестры до нас не дошло.
Обучаясь в Одесской духовной семинарии, Василий Фролов стал единственным свидетелем убийства одесского генерал-прокурора Стрельникова.
Стрельников сидел на скамейке на Николаевском бульваре. Возле него находилась охрана - несколько казаков и офицер. Неожиданно к нему подбежал юноша (студент, которого знал Василий Фролов), и стал палить в Стрельникова из нагана почти в упор. Потом студент кинулся вниз по лестнице, ведшей к морю, вскочил в бричку, запряжённую несколькими лошадьми, и понёсся прочь. Казаки стреляли в него, но не попали. Во всех советских энциклопедиях было написано, что это убийство - дело рук знаменитого террориста Халтурина. На самом же деле, стрелял в одесского генерал-прокурора кто-то другой, а Халтурин сидел на козлах брички, на которой умчался нападавший.
Отец Василий Фролов прослужил в приходе в Старой Збурьевке 40 лет. Во время революции большевики заставили его отказаться от священного сана. Через некоторое время его арестовали чекисты. Односельчане донесли "куда следует", что батюшка Фролов укрывает в своём доме былых офицеров. Этими белыми офицерами были его сыновья Борис и Сергей, действительно заходившие к отцу ночью попрощаться - они собирались эмигрировать за границу. Летом 1920 года Василий Корнильевич ушёл через Сиваш в Крым, к белым. После разгрома Добровольческой армии и установления в Крыму советской власти, он вернулся на Херсонщину.
У отца Василия было две дочери Евгения и Юлия. В 30-е годы Юлию арестовали чекисты. Она шла просто по улице, за хлебом. К ней подъехал "чёрный воронок", из него вышло двое не очень любезных "товарищей" в кожанках, затолкали её в кузов и увезли. Через два дня эти "товарищи" пришли к Василию Корнильевичу вымогать деньги. Выяснилось - кто-то из соседей донёс, что он в сарае прячет банку из-под кофе, наполненную царскими червонцами. Банка такая действительно была, и хранилось в ней 80 тысяч русских золотых рублей. Все эти деньги, конечно, пришлось отдать. Комиссары-разбойники выкуп забрали и ушли довольные.
Юлия Фролова вышла замуж за бывшего царского и белого офицера Михаила Николаевича Иванова. В 1923 году у них родился сын Игорь - мой отец.
Мой дед Михаил Николаевич происходил из чиновничьей семьи.
Родоначальник Ивановых Николай Константинович Иванов родился в 1869 году в Петрозаводской губернии. Окончил Ремесленное училище цесаревича Николая, потом работал там преподавателем. В 1900 году командирован в Париж для ознакомления с экспонатами Всемирной выставки. С 1916 года - преподаватель графических искусств и инспектор Херсонского ремесленного училища, коллежский асессор. От жены Софьи Ивановны имел девятеро детей: Яков (учитель математики, генерал-майор советской армии), Михаил (подпоручик 667 Делятынского пехотного полка, кавалер орденов св. Анны 3 степени с мечами и бантом и св. Станислава 3 степени с мечами и бантом, "Отечественной войны" 1 степени, "Красной Звезды", главный инженер Херсонского Облпотребсоюза, художник), Николай (подпоручик 667 Делятынского пехотного полка), Константин (поручик того же полка), Александр (школьный учитель), Владимир (директор школы), Лидия (школьная учительница), а также Елизавета и Надежда.
Папина судьба сложилась достаточно трагично. Он участвовал в Великой Отечественной войне, был дважды ранен, почти год лечился в госпиталях, потом органами НКВД он был репрессирован, отбыл 8 лет в колонии и освободился по амнистии в 1955 году.
Во время войны папа служил в отдельном сапёрном батальоне Таганрогской стрелковой дивизии 5-ой Ударной армии генерала Берзарина. В штабе этого же батальона писарем был его отец - мой дед.
Однажды перед наступлением взводный командир старший лейтенант Ламитошвили послал двух своих саперов сделать проходы в минных заграждениях неприятеля. Солдаты, оставшиеся в блиндажах и окопах, и сам взводный ждали их возвращения. Но неожиданно прогремел один взрыв, затем второй. Стало ясно, что оба бойца подорвались на минах и погибли. Не дождавшись приказа, на разминирование пошёл мой отец. Ламитошвили кричал ему в след, ругался матом, мол, ты же ещё не опытный, куда же ты лезешь?! Но отец не обращал на крики взводного никакого внимания. Папа обезвредил много мин. Взрыватели от них он положил в карманы шинели. Когда он вернулся в "родные" окопы и показал карманы, разбухшие от взрывателей, солдатам своего взвода, те сразу же попрятались за поворотами траншей и в землянки. По инструкции взрыватели нельзя было ложить вместе, тем более набивать ими карманы - они запросто могли взорваться. Солдат, нарушавший это предписание, становился живой бомбой. Отец, вспомнив это, вылез из окопа и стал осторожно вытаскивать взрыватели и ложить их на землю по отдельности. За разминирование, осуществленное моим отцом в тот день, он был награждён орденом "Красной Звезды".
За наведение понтонной переправы через Вислу отца наградили орденом "Отечественной войны" 1 степени. Этот понтонный мост сооружался в нечеловеческих условиях. Отец 6 часов подряд под огнём противника простоял по пояс в ледяной воде (Вислу форсировали в марте 1945 года, когда ещё холодно). Через много лет после войны папу наградили ещё двумя орденами - "Отечественной войны" 2 степени и "За мужество" 3 степени.
Во время своего вице-предводительства в дворянском собрании отец был достаточно публичной особой. О нем упоминалось во многих средствах массовой информации: в газетах, на радио и конечно же на телевидение. 6 Ноября 1993 года папу показывали по первому общероссийскому каналу новостей "Останкино". В сюжете рассказывалось о международном дворянском съезде, проходившим в Голицыно под Москвой. Отец дал корреспондентам телевидения небольшое интервью, в котором пояснил, откуда он прибыл и как развивается дворянское движение на Украине и особенно на территории бывшей Херсонской губернии.
Мой отец женат дважды. Вторым браком на моей маме - Людмиле Александровне Мадыкиной.
Предки моей мамы по мужской линии Мадыкины - родом из Сибири. Её дед, Иван Федотович (Фёдорович) был богатым крестьянином-единоличником. Имел где-то под Красноярском собственные земельные угодья и мельницу. Во время Русско-Японской войны был матросом и участвовал в Цусимском сражении. Попал в плен к Японцам. Потом вернулся в Россию. Участвовал в Первой Мировой. Во время Гражданской помогал продовольствием армии А.В.Колчака. В 30-е годы был репрессирован органами НКВД как белогвардейский пособник. Его сослали на Игарку, за полярный круг. По дороге он отморозил обе ноги и вскоре умер. Произошло это в 1942 году.
У Ивана Федотовича (Фёдоровича) Мадыкина было трое сыновей: Сергей (окончил факультет восточных языков Иркутского госуниверситета, старший лейтенант саперного батальона, погиб на восьмой день войны), Михаил (служил в автомобильных войсках, прошёл всю войну и вернулся домой) и Александр (замдиректора Херсонского ХБК, инженер-капитан, кавалер ордена "Трудового красного знамени") - мой родной дед.
В 1978 году у моих родителей родился я. В моей жизни происходило немало интересного. В юности, когда папа был вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания, я знавал многих представителей древней русской аристократии. Воспитание, данное мне родителями, а так же атмосфера, царившая в нашем доме, не могли ни сделать из меня дворянского поэта. Не зря в 2005 году на всеукраинском литературном фестивале-конкурсе "Пушкинское кольцо" я получил лауреатство в номинации "за аристократизм творчества". Жаль только, что я, кажется, последний русский поэт, посвятивший своё творчество воспеванию аристократического идеала. Честь, благородство и утончённость давно уже не в моде. На смену куртуазным кавалерам и изящным дамам феодально-патриархального типа, сначала в нашей стране пришли большевики, никогда не отличавшиеся благородством, а потом явились наглые, расчётливые и хваткие стяжатели-капиталисты. Чем новые капиталисты лучше старых большевиков? По-моему, ни чем...


02.09.2007. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   К 90-летию со дня убийства Российского Императорского Семейства
Близится годовщина варварского убийства Российского Императорского Семейства - преступления, которому едва ли найдутся злодеяния равные по степени жестокости и бессмысленности в новейшей истории Человеческой Цивилизации. Семеро царственных мучеников и четыре человека из числа свиты и прислуги были зверски казнены и растерзаны революционерами-маргиналами, люто ненавидевшими русский народ и его Императора, призиравшими наши вековечные незыблемые ценности: православие, самодержавие, приверженность высоким моральным идеалам и традициям. В екатеринбургском доме купца Ипатьева летом 1918 года произошла не просто трагедия, потрясшая своей чудовищностью весь культурный мир, там произошла встреча Сил Света и Тьмы, Бога и Дьявола, Жизни и Смерти - там произошел поединок Добра со Злом, в котором победу одержало Зло...
Царственные мученики и их верные соратники были сильны духом, но сила духа - это ещё не всё, когда кроме неё нет оружия, силу которого Воинствующий Хам понимает наилучшим образом, - нагана, пулемёта, гранаты - оружия, несущего смерть и физические страдания, ведь "двуногие животные" боятся только этого... Нравственного закона для них не существует... Они не знают, что нельзя убивать беспомощных и ни в чём не повинных людей, тем более, женщин и детей, представителей аристократии, отпрысков Императорской Фамилии...
Вот, как об убийстве Царского Семейства пишет бывший наставник Царевича Алексея Николаевича П. Жильяр в своей книге "Император Николай 2 и его семья" ("Русь". Вена. 1921. 287 с).
"В этот день (4 июля 1918 года - прим. Павла Иванова-Остославского), действительно, Авдеев и его помощник Мошкин были арестованы и заменены комиссаром Юровским, евреем, и его помощником Никулиным. Стража, состоявшая, как было сказано, исключительно из русских рабочих, была перемещена в один из соседних домов, в дом Попова.
Юровский привёз с собой 10 человек, которые почти все были австро-германскими пленными и "выбраны" из числа палачей "чрезвычайки". Начиная с этого дня они заняли внутренние посты; наружние посты продолжали выставляться русской стражей.
"Дом особого назначения" сделался отделением чрезвычайки, и жизнь заключённых превратилось в сплошное мученичество.
В это время убийство Царской семьи уже было решено в Москве... Сыромолотов уехал в Москву, "чтобы организовать дело согласно указаниям центра". Он вернулся с Голощекиным и привёз инструкции и директивы Свердлова. Юровский, тем временем, принимал свои меры. Он несколько дней подряд выезжал верхом и разъезжал по окрестностям в поисках места, удобного для его намерений, где он мог бы предать уничтожению тела своих жертв. И этот же человек, цинизм которого превосходил всё, что можно вообразить, являлся потом навещать цесаревича в своей постели.
Прошло несколько дней; Голощёкин и Сыромолотов вернулись, всё было готово.
В воскресенье 14 июля Юровский приказал позвать священника, отца Строева, и разрешил совершить богослужение. Узники - уже приговорённые к смерти, и им нельзя отказать в помощи религии.
На следующий день он приказал увести маленького Леонида Седнёва в дом Попова, где находилась русская стража.
16-го, около 7 часов утра он приказал Павлу Медведеву, которому всецело доверял, и который стоял во главе русских рабочих, принести ему двенадцать револьверов системы "Нагана", которые имелись у русской стражи. Когда это приказание было исполнено, он объявил ему, что вся Царская семья будет казнена в ту же ночь, и поручил сообщить об этом русской страже. Медведев сделал это около 10 часов.
Немного спустя, Юровский проник в комнаты, занимаемые членами Царской семьи, разбудил их и всех живших с ними, и сказал им приготовиться следовать за ним. Предлогом он выставил то, что должен их увезти, потому что в городе мятежи и что пока они будут в большей безопасности в нижнем этаже.
Все в скором времени готовы и, забрав с собой несколько мелких вещей и подушки, спускаются по внутренней лестнице, ведущей во двор, через который входят в комнаты нижнего этажа. Юровский идёт впереди с Никулиным, за ними следует Государь с Алексеем Николаевичем на руках, Государыня, Великие Княжны, д-р Боткин, Анна Демидова, Харитонов и Труп.
Узники остановились в комнате указанной им Юровским. Они были уверены, что пошли за экипажами или автомобилями, которые должны их увезти, и, ввиду того, что ожидание продолжалось долго, потребовали стульев. Их принесли три. Цесаревич, который не мог стоять из-за своей больной ноги, сел посреди комнаты. Царь сидел слева от него, д-р Боткин стоял справа, немного позади. Государыня села у стены (справа от двери, через которую они вошли), неподалёку от окна. На её стул, так же как и на стул Цесаревича, положили подушку. Сзади неё находилась одна из её дочерей, вероятно Татьяна. В углу комнаты, с той же стороны, стояла Анна Демидова, у которой оставались в руках две подушки. Три остальных Великих Княжны прислонились к стене в глубине комнаты; по правую руку от них, в углу, находились Харитонов и старый Труп.
Ожидание продолжается. Внезапно в комнату возвращается Юровский с семью австро-германцами и двумя своими друзьями, комиссарами Ермаковым и Вагановым, заправскими палачами чрезвычайки. С ними находится Медведев. Юровский подходит и говорит Государю: "Ваши хотели вас спасти, но это им не удалось, и мы принуждены вас казнить". Он тотчас поднимает револьвер и стреляет в упор в Государя, который падает, как сноп. Это сигнал к залпу. Каждый из убийц выбрал свою жертву. Юровский взял на себя Государя и Цесаревича. Для большинства заключённых смерть наступила почти немедленно, однако Алексей Николаевич слабо застонал. Юровский прикончил его выстрелом из револьвера. Анастасия Николаевна была только ранена и при приближении убийц стала кричать; она падает под ударами штыков. Анна Демидова тоже уцелела, благодаря подушкам, за которыми пряталась. Она бросается из стороны в сторону и, наконец, в свою очередь падает под ударами убийц.
...Когда всё было кончено, комиссары сняли с жертв их драгоценности, и тела были перенесены на простынях при помощи оглобель от саней до грузового автомобиля, ожидавшего у ворот двора между двумя дощатыми оградами. ...грузовик доехал до лесной поляны. Трупы были сложены на землю и частью раздеты. Тут комиссары обнаружили большое количество драгоценностей, которые Великие Княжны носили спрятанными под своей одеждой. Они тотчас ими завладели, но в спешке уронили несколько вещей на землю, где их затоптали. Трупы были затем разрезаны на части и положены на большие костры. Для усиления огня в них подлили бензина. Части, наименее поддающиеся огню, были уничтожены при помощи серной кислоты. В течение трёх дней и трёх ночей убийцы делали свою разрушительную работу под руководством Юровского и двух его друзей - Ермакова и Ваганова. Из города на поляну было привезено 175 килограммов серной кислоты и более 300 литров бензина.
Наконец 20 июля всё было кончено. Убийцы уничтожили следы костров, и пепел был сброшен в отверстие шахты или разбросан в близи опушки, дабы ничто не обнаружило того, что произошло."
Помолимся за упокой души невинно убиенных "ипатьевских" мучеников, а так же за души всех благородных и добрых людей, ставших жертвами Гражданской войны, революции и последующего красного террора, длившегося в нашей стране вплоть до 1991 года!
Аминь!
25.06.2008. Павел Иванов-Остославский
  
   Кто такие галичане?
На Украине вот уже последние лет 30-40 наблюдается с политической, культурной и социальной точек зрения достаточно интересный процесс. - На восточных и южных землях галичане проникают во власть, а с падением Советского Союза и установлением в нашей стране рыночных отношений, ещё и в бизнес. Почему же так происходит, почему "вуйки" с "полонын", ставшие украинцами в первый раз только в 1939 году, правят коренными наследниками славы Богдана Хмельницкого, Феофана Прокоповича и канцлера князя Безбородко? Почему так случилось, что мы - исконные украинцы - снова подпадаем под ярмо иноплеменников, несущих с собою свою низкую хуторянскую культуру, варварски переиначенный католицизм, этническое национал-кликушество и, что самое главное, ненависть к нам, чьими трудами и талантами живет эта земля?
Ответы на эти вопросы следует искать в истории и менталитете гуцулов. Гуцульский народ (не путать с украинцами) сформировался как смесь достаточно разнородных этнических, генетических и языковых элементов. Первоначальным субстратом галичан были карпы - дакское племя, близкородственное прямым предкам румын и молдаван. Даки, а соответственно, и их территориальная разновидность карпы, к славянам не по происхождению, не по языку, не по материальной культуре и обычаям не имеют совершенно никакого отношения. В родстве они первоначально не состояли. В 6-7 веках нашей эры на территорию заселенную так сказать, "протобандеровцами" проникают славяне. С возникновением и укреплением польской государственности, на территории современной Западной Украины стали появляться "подданные Белого Орла". Начался процесс полонизации "Червонной Руси" (как называли эти земли древние русичи, считавшие их своими). В 15 веке дело дошло до того, что маленькие, но гордые обитатели карпатских "полонын" из православия перешли в католицизм. В последствии ренегатство по отношению к культуре предков и "бывших" родственников: украинцев, русских и белорусов станет для них нормой жизни. Склонность к предательству проявлялась у галичан на протяжении всего средневековья и нового времени. Однако, с возрастом, как говорят врачи, болезни только прогрессируют: 20 век стал апофеозом гуцульского предательства "братьев"-славян.
 Во время Великой Отечественной войны народ "вуек" принял активное участие в борьбе "Великой Арийской расы германского народа" против славян, естественно на стороне первых... Немецкие фашисты, хотя и сами были в крови по локоть, всё-таки самую "грязную" работу на оккупированных территориях поручали своим "недоарийским" младшим братьям бандеровцам. Вот, что пишут об этом непосредственные участники событий.
Митрополит УАПЦ Илларион (Иван Огиенко) - активный участник оккупации Киева в 1941 году: "Люди злые, враждебно смотрят на нас, как когда-то, очевидно, смотрели киевляне на татар-завоевателей. Никакого уважения к нам. ...нас называют фашистами, сообщниками Гитлера, хотя это в известной мере правда... Немцы действительно поручают нам, честно говоря, самые мерзкие дела".
Полковник Генерального Штаба немецкой армии Карл-Фридрих-Вильгельм фон Роде: "Руководство украинских повстанцев в своём большинстве воры и проходимцы - гнилой человеческий материал". А вот ещё высказывание того же автора: "Немцы не должны участвовать в кровавых расправах над мирным населением славянских земель - пусть карательными акциями занимаются люди из УПА. Эти голодранцы больше ничего не умеют".
Офицер Херсонской комендатуры капитан Лензен: "Мы немцы - воители, наша стихия - фронт. Пусть всякая шваль, вроде этих повстанцев, расстрелами занимается!"
Видный деятель УПА Ярослав Стецько: "Москва и жидовство - это самые большие враги Украины...Поэтому стою на позиции уничтожения жидов и целесообразности перенесения на Украину немецких методов истребления жидовства".
Среди жителей Гуцулии во время Великой Отечественной войны предателей было несоизмеримо больше, чем среди этнических украинцев. Славянам по крови и воспитанию национализм не присущ в принципе. Славяне всегда жили по соседству со многими народами, мирно сосуществовали с ними, вступали с инородцами в отношения языкового и культурного обмена. Гуцулы же, будучи диким и отсталым племенем, изолированным Карпатскими горами от основных очагов мировой и европейской культуры, всегда считали славян чужим, непонятным народом. Вот почему, когда славянская Украина боролась с немецким фашизмом, гуцулы массово сотрудничали с фашистами, часто записываясь в бандеровские отряды, в эсесовские и полицейские формирования Третьего Рейха.



31.05.2008. Павел Иванов-Остославский
   НАТО: Параллель между Украиной и Палестиной очевидна...
Павел ИВАНОВ-ОСТОСЛАВСКИЙ

Руководство Украины упорно втягивает нашу страну в НАТО. Президент, премьер-министр и прочие представители высшего чиновничества никак не хотят понять, что НАТО - это агрессивный  военный блок, который был создан для борьбы с Советским Союзом, а значит и с Украиной.  Американская военщина, являющаяся ведущей силой Северо-Атлантическиго альянса, почувствовав себя вольно в нашей стране, устроит геноцид населения Украины, она поступит также с украинцами, как поступало до недавнего времени государство Израиль (ближайший союзник США) со свободолюбивым народом Палестины.
Израильская армия под прикрытием дипломатического, военного и экономического покровительства США до самого недавнего времени творила зверства в Палестине, особенно в Секторе Газа.
Сектор Газа - место, где правит один закон - закон произвола. Израильские солдаты срывают бульдозерами с лица земли молочные и бетонные заводы, вырубают рощи, перекрывают на много дней движение внутри самого сектора Газа. Из-за остановки движения на основных автомобильных магистралях люди не могут попасть на работу. Израильские солдаты не редко обстреливают легковые машины с гражданскими номерами, которые кажутся им "подозрительными". . В палестинских СМИ появилось сообщение, что один больной скончался прямо в машине "Скорой помощи", которая застряла в пробке возле границы. Палестинцам запрещено строить морской порт, хотя Газа стоит прямо на Средиземном море. Прекрасный международный аэропорт бездействует в течение нескольких месяцев. Палестинцы фактически лишены нормальных коммуникаций и целиком зависят в своих передвижениях от настроения израильских властей.
Поводом для осуществления такого беспредела служит тот факт, что в секторе Газа находятся еврейские поселения, которые должны быть защищены израильской армией. За последние 20 лет Израиль принял на своей территории миллионы иммигрантов из Европы и республик бывшего СССР, хотя для них это чужая земля, Евреи умудрились с большой пропагандистской помпой переселить своих соотечественников из Эфиопии! Но они отказываются принять несколько тысяч израильских поселенцев-арабов, для которых Палестина является родиной.
Израильские военные зачастую не просто убивают палестинцев, но и морально над ними издеваются. Вот один из случаев: израильская пехота открыла огонь по мирной демонстрации женщин, собравшихся у мечети, где скрывалось около 100 мужчин от 16 до 45 лет, не хотевших идти в лагерь для перемещённых лиц, организованный на стадионе. Участницы демонстрации требовали отмены комендантского часа и снятия запрета на посещение мусульманской службы в мечетях.
По данным палестинского Минздрава, число палестинцев, убитых за первые две недели бомбардировок и боев в секторе Газа, достигло 875 человек, из них 275 детей, 93 женщины и 62 человека пожилого возраста.Ранены 3 тысячи 620 человек, из которых 411 находятся в тяжелом состоянии. Среди раненых есть 1 тысяча 312 детей.
12 Января по Израильскому телевидению один из генералов армии Израиля заявил следующее: "Мы не можем позволить себе такую роскошь, как демократия.- Мы националистическое государство со всеми вытекающими отсюда последствиями. Понять, что ты один против всех, - значит, освободиться от морального гнета. Так что мораль нам не по карману. Мир будет вынужден признать справедливость нашего цинизма".
Хроника палестино-израильского конфликта неутешительна: число жертв постоянно увеличивается. Арабы обстреливают вражеские блок-посты, нападают на военные патрули. В свою очередь, израильтяне ведут артиллерийский огонь по поселениям палестинцев. Во вторник 13 января они разрушили два дома и мастерскую на Западном берегу реки Иордан. Сделано это было в отместку за убийство еврейского поселенца.
У коренных жителей Палестины нет другого выхода, как только борьба с агрессией государства Израиль с оружием в руках. Пока происходит вооружённое противостояние между арабами и евреями в Секторе Газа, с места событий будут поступать тревожные и скорбные сводки.
Как сообщает иорданская газета Ad-Dostour, США планируют начать войну в Палестине под эгидой НАТО. По информации издания, этот шаг разрабатывался еще несколько лет назад, во время блокады Ясира Арафата в его резиденции в Рамаллахе в секторе Газа. Американцы вынашивают планы атаковать сектора Газы и развязать войну против ХАМАС. Затем США намерены разместить войска и на Западном берегу Иордана. Эта операция будет осуществлена силами 20 тысяч солдат.
Вступление в НАТО может обернуться для Украины большими бедствиями. В добавок к тяжелейшему экономическому кризису, который в нашей стране только набирает обороты, мы получим открытый геноцид украинского народа и возможно гражданскую войну. Подавляющее большинство населения Украины категорически против НАТО, а это значит, что простые украинцы не потерпят на территории своей страны оккупационную армию... Волна народного гнева может смести заокеанских захватчиков с нашей земли.
   Носители ностратических и индоевропейских языков: палеолингвистический, археологический и расовогенетический аспекты изучения.

После распада Советского Союза, в бывших советских республиках получили широкое распространение различные националистические и ксенофобские теории. Многие продажные "ученые" с пеной у рта доказывают превосходство своего "титульного" народа над другими, якобы пришлыми, якобы недоразвытыми и неполноценными. Особенно комические формы это явление приняло на Украине, где местные националисты пытаются доказать свою исключительность по сравнению с русскими - народом, с которым у обетателей Малороссийского края общая генетика, вера и традиции. Очевидно, политические партии и отдельные лица, разжигающие национальную вражду на Украине, не понимают: человек, взявшийся доказать неполноценность происхождения своего родного брата, сам является неполноценным...

Одной из отраслей гуманитарного знания, призванной повлиять на формирование национально адекватного мировоззрения, авляется ностратистика, наука, изучающая язык, нравы и материальную культуру представителей ностратической цевилизации, являющихся предками украинцев и других современных народов Европы. В наше время изучение ностратической этноязыковой общности является актуальным вопросом европейской палеолингвистики, генетики и археологии. Сведения, полученные ностратистикой, дают возможность комплексного и системного изучения языковых и культурных универсалий, что является важным для фундаментальной науки. Знания, полученные в ходе научных исследований в данной области, позволяют частично реконструировать язык и культуру древних народов - предков большинства современных этносов, населяющих планету Земля.

Гипотеза о существовании обширной группы родственных языков Европы и северных районов Азии и Африки была впервые выдвинута в 1903 году датским ученым Хольгером Педерсеном. Педерсен привел некоторые аргументы в пользу наличия отдаленного родства между индоевропейскими, семито-хамитскими и так называемыми урало-алтайскими языками, названными им в совокупности ностратическими (от латинского "noster" -"наш").Однако, приведенные им доказательства не представляли собой стройной системы. Большинству представителей научного мира они не показались убедительными, поэтому широкого распространения не получили.

Гепотеза о ностратических языках была признана широкой научной общественностью благодаря русскому лингвисту В.М. Иллич-Свитычу, активно занявшимуся изучением и разработкой данной темы. Иллич-Свитыч значительно расширил рамки ностратической надсемьи (включил в неё картвельские - в частности, грузинский - и дравидийские языки, к алтайским языкам причислил корейский), глубже исследовал языковые связи и универсалии внутри неё. Благодаря его усилиям ностратическая гипотеза превратилась в теорию.

Советские ученые В. В. Иванов и В. А. Дыбо расширили рамки ностратической надсемьи. В настоящее время к ней относят также японский (к алтайской семье, в одной группе с корейским языком), юкагирский (принадлежащий к уральской семье) и эскимосо-алеутские языки. Существует предположение о принадлежности к ностратической надсемье индейских языков пенути, а также о наличии ностратических элементов в чукотско-комчатских и нивхстком языках. Делалось предположение о принадлежности к этой надсемье северокавказских языков, однако оно оказалось ошибочным.

Как видно из всего вышесказанного, большинство языков Северной Евразии и Северной Африки относятся к ностратической макросемье. Благодаря великим географическим открытиям и интенсивному переселению европейцев в Америку, Австралию и Океанию, одна из ностратических семей, индоевропейская, широко распространилась также и в этих частях света. Сейчас на языках ностратической макросемьи говорит 61% всего населения земного шара, в том числе, на языках индоевропейской семьи - 45%, алтайской - 6%, семито-хамитской (или афразийской) - 5%, дравидийской - 4%, уральской - 0,5%, картвельской - 0,1%.

Очень важным является вопрос о том, когда и где распалась ностратическая этноязыковая общность, давшая начало языкам, на которых говорит 3/5 всего человечества. Данные глоттохронологического анализа позволяют предположить, что это произошло самое раннее в 15 тысячилетии до нашей эры. По уточненным данным дивергенцию ностратической надсемьи можно отнести к 12-11 тыс. до н.э. Многие сторонники данной теории считают местом распада ностратической надсемьи Юго-Западную Азию (во время своей дивергенции эта общность занимала, вероятно, и некоторые соседние области), однако более точная пространственная локализация ностратической Айкумены пока невозможна.

Распад ностратической общности произошел, по-видимому, на рубеже палеолита и мезолита. Носители праиндоевропейского языка занимались охотой, собирательством и рыболовством. Впрочем, ностратическая лексика содержит ряд слов (глиняная посуда, урожай и др.), которые косвенно указывают на неолитический характер культуры носителей ностратического этноязыкового единства.

Огромный интерес представляет вопрос об их расово-антропологической принадлежности. Как известно четкой корреляции между языком и рассой у современных народов не прослеживается. Такое положение вещей - результат расового смешения, происходившего между людьми на протяжении десятков тысяч, и даже сотен тысяч лет. Если же говорить о времени возникновения современных человеческих рас и о более позднем времени, когда существовала ностратическая Айкумена, то можно констатировать, что человеческие популяции в расовом отношении были достаточно однородны. С большой долей вероятности можно считать, что носители праиндоевропейского языка были людьми европеоидной расы. Об этом свидетельствуют палеоантропологические артифакты, найденные в районе ностратической прародины и имеющие соответствующую временную локализацию.

Особенно быстро (в 11-10 тысячилетиях до н.э.) подверглась дивергенции Афразийская этноязыковая общность, которую многие исследователи связывают с Натуфийской мезолитической культурой в Палестине. Если время дивергенции её самой и ее отдельных частей лингвисты определяют довольно уверенно, то пути миграций, которыми следовали отдельные племена и народности, составлявшие афразийское единство, пока во многом не ясны. Если придерживаться более вероятной с позиций современной науки концепции, что афразийская общность разделилась на отдельные ветви в Юго-Западной Азии (а не в Африке, как допускалось некоторыми лингвистами), то придется заключить, что имеются только два возможных пути их продвижения в Африку, где в настоящее время сосредоточена большая часть носителей афразийских языков: Суэцкий перешеек и Баб-эль-Мандебский пролив. Вполне допустимо, что оба эти пути были использованы переселенцами, являвшимися белыми предками носителей современных кушитских, берберских и чадских языков (семитские языки, преобладающие сейчас на большей части Северной Африки, проникли сюда позже: в Северо-Восточную Африку лишь в середине 1 тыс. до н.э., а в северо-западную - только в ходе арабских завоеваний 7 века нашей эры). Сейчас совершенно понятно, что все этноязыковые общности, образовавшиеся из афразийского единства, были в момент своего проникновения на африканский материк европеоидными по своему расовому типу (или в основном европеоидными, если допустить возможность раннего проникновения каких-то небольших групп негроидов на Аравийский полуостров). Мигрируя по "черному" континенту, потомки носителей ностратических языков растворились в автохтонном негроидном населении Африки (но передали ему свой язык): кушиты, например, в меньшей степени, чадцы - полностью. "Чадский" антропологический тип является классическим негроидным. Существует, правда, мнение, что эфиопский тип, к которому относятся кушиты и эфиосемиты (амхара, тиграи, тигре и др.), представляют собою не смешанную группу в строгом понимании этого слова, а недифферинцированную переходную расу, находящуюся между европеоидами и негроидами. В пользу такой точки зрения отчасти свидетельствует то, что многие из морфологических признаков эфиопской расы не носят "промежуточного" характера. Одни из них сходны с аналогичными у европеоидов (например, форма носа и строение лицевого скелета), другие же - близки к негроидным (кожа у эфиопов не намного светлее, чем у чистокровных негроидов). Однако, подобное сочетание признаков можно объяснить и тем, что в данном случае смешение европеоидов и негроидов произошло в весьма древние времена, когда наиболее ярковыраженные признаки этих рас еще не были окончательно сформированы.

Явление митисации ярко проявилось у представителей алтайской языковой семьи, которая также происходит от ностратической этноязыковой общности. В ходе своего постепенного продвижения на Восток, "алтайцы", или, точнее, их отдельные ветви, все более поглощались в антропологическом отношении представителями монголоидной расы. Утратив европеоидные черты, они, в тоже время, передали монголоидам свой язык и культуру. Тунгусо-маньчжуры и манголы полностью утратили европеоидные признаки, тюрки - частично. Среди тюркоязычных народов встречаются как почти чистые европеоиды (турки и азербайджанцы), так и практически чистые монголоиды (якуты, тувинцы). Видное место среди тюркоязычных этносов занимают татары, являющиеся "классическими" монголоидами. Большинство же представителей тюрской языковой группы - это расово смешанные народы.

По вполне понятным причинам внимание большинства американских и европейских ученых, работающих в рамках ностратической теории, приковано к изучению индоевропейской языковой семьи. С помощью глоттохронологического анализа было установлено, что распад индоевропейской семьи произошел в 5-3 тысячилетиях до н.э. Что же касается пространственной локализации индоевропейской прародины, то различные исследователи определяют ее по-разному. Так, одни ученые считают, что индоевропейская этноязыковая общность существовала в Центральной Европе, другие располагают индоевропейскую прародину в Северном Причерноморье, третьи - в степях от Волги до Енисея, четвертые - на Балканах и в бассейне Дуная. Из всех вариантов пространственной локализации прародины индоевропейских народов, наиболее убедительными представляются следующии:

защищаемый Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Ивановым, согластно которому ареал первоначального распространения индоевропейского праязыка находился в области от Закавказья до Верхней Месопотамии и соотносился с рядом древних археологических культур Юго-Западной Азии типа Чатал-Кююкской и Халавской, а также культур происходящих от них - Убейдской и Куро-Аракских;

большинство исследователей предполагает, что праиндоевропейская Айкумена находилась в Центральной и Восточной Европе в 4-3 тыс. до н. э. В таком случае место и время распада индоевропейского единства совпадают с местом и временем существования ряда европейских археологических культур, таких как Среднестоговская, Михайловское поселение, Ямная, Лука Врублевецкая 2, Трипольская, Михильсберская, Воронковидных кубков, Дунайская, Колоколовидных кубков, Шнуровой керамики. В доказательство правильности именно такой локализации можно привести по меньшей мере два аргумента.- 1). Хотя археологические данные прямо не указывают на индоевропейскую принадлежность выше перечисленных культур, однако известно, что их прямыми (а в некоторых случаях и косвенными) потомками являются племена и народности, чье индоевропейское происхождение у подавляющего большинства исследователей сомнения не вызывает. Так, например, от культуры Шнуровой керамики ведут свою родословную (через посредство Комаровской и Белогрудовской культур) Фатьяновская и Чернолесская культуры. Первая из них учеными признаётся прото-славяно-германо-балтийской общностью имеющей некоторые угрофинские элементы, а вторая - протославянской. 2). Сопоставив лексику общую для современных и древних письменных индоевропейских языков, ученые-лингвисты пришли к выводу, что их общий предок - индоевропейский язык содержал слова, обозначающие те природные и культурные реалии, которые были частью повседневной жизни носителей археологических культур, упомянутых выше.

Индоевропейцы, в отличие от многих других потомков ностратического этноязыкового единства, в значительной степени сохранили свой исходный европеоидный облик. Исключение составляет индоарийская группа, в состав которой, после ее проникновения в Южную Азию, влился заметный австролоидный элемент; и западная группа, распространившаяся на обоих американских континентах среди смешанного европеоидно-американоидного, европеоидно-негроидного и даже, среди чисто негроидного населения.

Эскимосо-алеутская этноязыковая общность, относимая рядом лингвистов к ностратической макросемье, сформировалась в тесной взаимосвязи с уральской общностью (некоторые ученые эти группировки объединяют даже в единую языковую семью). В настоящее время носителями эскалеутских языков заселены северные районы Северной Америки, а также прилегающие острова, в том числе Гренландия. Современные алеуты и эскимосы относятся к особому типу большой монголоидной расы - к "арктическому", однако, их отдаленные предки - носители эскалеутского языка, являлись осколками ностратической этноязыковой общности и являлись представителями европеоидной расы.

С ностратическими языками иногда связывают одну из языковых семей американских индейцев - пенути, к которым, кроме малочисленных собственно пенути, относятся достаточно большие народности: знаменитые своей иероглифической письменностью, майя, а также, какчикель, кекчи, киче и др. Все они обитают либо в Мексике, либо в Центральной Америке. Многие ученые связывают языки пенути с чукотско-камчатскими, отрицая при этом их генетическую близость к ностратическим языкам.

Из данного сочинения можно сделать несколько лаконичных выводов.-

Носители ностратических языков принадлежали к европеоидной расе и обитали более 12-10 тысяч лет до н.э. в Юго-Западной Азии. Примерно на это же время приходится распад ностратической этноязыковой общности на несколько менее крупных группировок, распространившихся на Север, Запад и Восток от своей первоначальной прародины. Из осколков ностратической общности возникли: Индоевропейская, Семито-Хамитская, Угро-Финская, Алтайская, Картвельская, Тюркская, Афрозийская, Эскимосо-Алеутская и Пенути языковые семьи.

Сопоставление диахронной лингвистической классификации индоевропейских языков с данными археологии позволяет предположить с той или иной степенью вероятности, что индоевропейский язык изначально не был монолитен. Он состоял из многих диалектов, носителями которых были представители различных археологических культур 5-3 тысячилетий до н.э.

Распад индоевропейской этноязыковой общности произошел примерно между 5-3 тысячилетиями до н.э. скорей всего на территории Центральной и Восточной Европы. Временная и пространственная локализация этого процесса позволяет установить его соотносимость с некоторыми европейскими археологическими культурами: с Ямной, Лукой Врублевецкой 2, Трипольской, Михильсберской, Воронковидных кубков, Дунайской, Колоколовидных кубков, Шнуровой керамики. Некоторые из этих археологических культур (а также потомки культуры Шнуровой керамики: Комаровская, Фатьяновская, Балановская, Белогрудовская, Чернолесская, Тшенецкая и Лужицкая) расположены на територии Украины. Такие культуры , как скажем, Фатьяновская и Чернолесская, бесспорно являются славянскими. Это с большой долей вероятности свидетельствует о том, что Украина является прародиной индоевропейской цивилизации, а славянские народы, проживающие на Украине, являются автохтонными для данной территории.

Изучение истории индоевропейских племен европейского неолита и энеолита позволяет утверждать, что на протяжении последних нескольких тысяч лет в Европе практически не существовало генетически и культурно "чистых" этносов. Подавляющее большинство археологических культур за время своего существования постоянно развивалось и изменялось, подпадало под прямое или косвенное влияние чужих или родственных народностей. Из этого можно сделать вывод: ностратическая и индоевропейская этноязыковые общности являются результатом сложнейших эволюционных изменений, протекавших в человеческом обществе и в сознании людей. Языковое и генетическое происхождение индоевропейцев не ограничивается только, так сказать, "прямой мужской нисходящей линией". Все гораздо сложнее и запутаннее.

10.12.2007. Херсон.

Список использованной литературы

Советская историческая энциклопедия, М. "Советская энциклопедия", 1976г.,т.7, стр.506; т. 14, стр.968, 969;т.16, стр. 307, 308, 887, 888, 889.

"Исчезнувшие народы", д.и.н. П.И. Пучков, М. "Наука", 1988г., стр. 5, 6, 8, 9, 10, 11.

Журнал "В мире науки", N6, 1991 г., стр. 74, 75, М., "Мир", Госкомпечать СССР, ГСП.
  
  
   "Остановите Землю - я сойду"!

Я всегда задумывался над жизнью. Интерес к её законам и закономерностям проявился у меня впервые в достаточно нежном возрасте. Чем становлюсь я старше, тем больше узнаю о жизни, и тем меньше понимаю её смысл. То мировоззрение, которое было у меня сформировано родителями, оказалось утопичным с точки зрения практики, ибо оно учитывало только человеческую, сознательную, идущую "от культуры" сторону нашей природы и совершенно игнорировало наше биологическое "я". В юности я любил думать, что благородный, умный, честный и талантливый человек обречен на успех в жизни, что только стоит таковым стать, как упадёт на него "манна небесная", что одарит его Бог неисчислимыми щедротами за его добродетели. Я впитал "с молоком матери" ощущения святости таких понятий, как честь, благородство, искусство, Бог, Отечество (меня воспитывали по архаическому принципу: "За царём служба, как за Богом молитва"). Всё это имело для меня в высшей степени сакральный смысл. Однако сакральность к реальной жизни не имеет никакого отношения. С возрастом я в этом абсолютно убедился.
Жизнь - штука жестокая. В жизни, как на войне: или ты убьешь или тебя убьют. Невозможно вступать в контакт с людьми по-человечески, всё время это как-то по-звериному происходит. То ты сделаешь человеку плохо, то он тебе. Замкнутый круг получается. Его разорвать совершенно невозможно. В человеческом обществе царит принцип "социального дарвинизма" - закон джунглей, как у животных.
Жизнь - это "театр абсурда". В ней многое происходит, прямо скажем, по-идиотски. Проходимцу и подлецу, почему-то, гораздо легче убедить людей в своей правоте, и даже святости, чем действительно хорошему человеку. Бездарный поэт, обладающий природной силой воли и коммуникабельностью, способен, в отличие от талантливого, но "застенчивого" автора, доказать любому свою "гениальность". Люди, к которым мы относимся благородно и любовно, считают нас ничтожествами, а те, которых мы подчиняем своей воле, не ставя при этом ни в грош, нас боготворят. Ну ни маразм ли?!
Жизнь -- это "прокрустово ложе". Людей нестандартных она "обрезает" где нужно, где нужно "растягивает". Избегают этой участи только серые посредственности -- личности, сформированные по шаблону.
Жизнь - штука бренная, и потому бессмысленная вдвойне. Всё самое святое, что есть у человека, имеет настоящий смысл, только, если оно вечно. Но ничего вечного нет: нравственные принципы убивает в душе предательство со стороны близких, чужая подлость, нацеленная в самое сердце; как автомат она, рвёт сердце на части сплошной очередью унижений и обид; художественный талант, у кого он есть, со временем стирается, происходит "эмоциональное выгорание" духа; любовь неизменно оборачивается горьким разочарованием и болью, которую унять не может ничто, даже время, и которая часто остаётся с человеком до конца жизни. Бог всё даёт людям, но Бог всё и забирает. Жизнь имеет смысл, только если она вечная, а если она дана человеку максимум на каких-то 70-80 лет (а по большому счёту - это мгновение), то какой смысл жить? Нарабатываешь в течение своего земного бытия какой-то нравственный опыт, потом, кровью и слезами (и дай Бог, чтобы только своими!) достигаешь чего-то, а потом - смерть. Благодаря смерти человек теряет всё. Так зачем же он жил?! Впрочем, жизнь, основанная на законах "социального дарвинизма" и "театра абсурда", долго продолжатся просто не должна...
Всё моё существо всегда протестовало против аморальности и маразма жизни. В юности мне казалось, что я могу исправить данное положение вещей, что у меня хватит сил сделать свою жизнь "правильной" - построить её на принципах духовности. Что ж, недаром Николай Гумилёв о поэтах сказал в одном из своих стихотворений так: "Он хотел быть Богом и Царём". Поэты часто ставят себе сверхзадачи, они очень хотят изменить жизнь к лучшему, но получается у них это во многом только виртуально - в своих же собственных стихах (впрочем, и стихи получаются далеко не у всех).
Самое страшное то, что каждый человек является неотъемлемой частью системы жизни, основанной на аморальности и маразме... Каждый обречён сам поступать в соответствии, так сказать, с "генеральной линией" земного бытия... Что ж, остаётся только повторить фразу, сказанную кем-то из известных поэтов: "Остановите Землю - я сойду"!




08.06.2008. Павел Иванов-Остославский
   Познание рода как познание вечности.

Жило когда-то на Херсонщине славное семейство старинных дворян Синельниковых. Синельниковы дали России несколько известных генералов, гражданских сановников, деятелей культуры. Они состояли в родстве со многими аристократическими фамилиями Российской Империи, даже со светлейшими князьями Юрьевскими - ближайшими потомками государя Александра 2 от морганотического брака с Екатериной Долгоруковой. Наиболее уважаемым представителем этого рода в Херсоне считается Иван Максимович Синельников- первый губернатор Екатеринослава, генерал-майор. Он погиб во время Русско-Турецкой войны, в сражении под Очаковом. 29 Июля 1788 года похоронен в Кинбурне. 1 Октября того же года его прах был перезахоронен в Херсоне, на территории Екатерининского собора.
И.М.Синельников славился как волевой и честный сановник. Взяток не брал и другим не позволял. Многие современники эти его качества ценили. Недаром Иван Максимович был избран Воронежским дворянством в комиссию по составлению "Нового Уложения". Эта комиссия была учреждена по указу императрицы Екатерины Великой с целью выработать законы, облегчающие положение крепостного крестьянства.
Одним из известнейших представителей этого рода была Софья Николаевна Синельникова- дочь генерал-лейтенанта Н.В.Синельникова и Ю.Л.Селецкой. Первый ее муж- Николай Августович Комстадиус, второй- генерал фон Таль.
Как свидетельствуют письма С.Н.Синельниковой, адресованные историку Дмитрию Ивановичу Яворницкому, человеком она была энергичным, деятельным и целеустремленным. Недаром ее девиз гласил-"Уповая на Бога, вперед!". В первую очередь активность Софьи Николаевны реализовывалась в семье и была направлена на воспитание детей, образованию и развитию которых она уделяла огромное внимание. Софья Николаевна даже взяла на воспитание племянников - Ивана, Ольгу и Надежду.
Большой интерес С.Н.Синельникова проявляла к истории и коллекционированию, блестяще знала генеалогию своей семью. Увлечение древностями сдружило ее с академиком Яворницким, который проводил археологические исследования в имениях Синельниковых и Комстадиусов на Юге Украины. В Петербурге в издательстве "Новое Время" увидела свет книга Яворницкого, написанная по материалам этих исследований. Она называлась - "История села Фалеевки-Садовой". В Фалеевке, принадлежавшей Комстадиусам ( это село подарил Федору Комстадиусу М.Л.Фалеев, бывший елисаветградский купец, а впоследствии - бригадир и кавалер ордене св. Владимира 1 степени), была собрана небольшая коллекция уникальных археологических памятников - "каменных баб".
Чувство сострадания к ближнему нашло свое яркое проявление в благотворительной деятельности С.Н. Синельниковой. В 1892 году ее избрали председателем попечительского совета, который давал кров и еду беднякам Рождественской части Санкт-Петербурга. Софья Николаевна открыла бесплатную школу и больницу для неимущих, построила школу в селе Жукля Черниговской губернии, раздавала деньги нуждающимся.
Еще один представитель этого рода Иван Алексеевич Синельников (1889-1915 ), тоже представляется нам человеком небезынтересным. Получив блестящее образование в Царскосельском лицее, он был страстным путешественником и охотником, внимательным наблюдателем, склонным к обязательной оценке увиденного, живо интересовался передовыми начинаниями в экономике и технике, проявлял активность в общественной жизни.
Рано, в восьмилетнем возрасте, лишившись, матери, И.А.Синельников воспитывался отцом. Отец привил ему любовь к памятникам старины, к истории и природе родного края. Будучи еще молодым человеком, Иван Алексеевич был избран помощником предводителя дворянства Екатеринославского уезда Херсонской губернии. Активно занимался он и благотворительной деятельностью, был попечителем Михайловской земской школы, для которой жертвовал деньги, закупал книги, наглядные пособия. После смерти на здании школы был установлен его портрет.
Как указывается в книге- "Письма потомков Ивана Максимовича Синельникова- первого губернатора Екатеринослава", Иван Алексеевич принял участие в Первой Мировой войне. Он окончил ускоренные офицерские курсы. В чине прапорщика, а затем корнета служил в разведывательном эскадроне 12-го Ахтырского гусарского полка. По сообщению газеты "Родной край"- "19 Января 1915 года И.А.Синельников геройски погиб". Его младшая сестра княгиня Ольга Багратион-Мухранская сообщала отцу подробности гибели брата- "Иван был 9 дней в бою. Убит двумя пулями". Его тело было доставлено в Екатеринослава, а затем в родовое имение село Любимовку, где и захоронено.
Яркой и неординарной личностью был родственник Синельниковых Николай Николаевич Комстадиус. Удалось установить, что он окончил Императорский Александровский лицей и Военно-юридическую академию в Петербурге. Служил в лейб-гвардии гусарском полку, который был расквартирован в Царском Селе. В 1892 году произведен в штабс-ротмистры. Вскоре он был назначен командиром собственного Его Императорского Величества лейб-кирасирского полка, потом командовал бригадой, стал генерал-майором. Умер в Крыму в 1917 году.
Дворянский род Синельниковых существует и сейчас. Войны, голод и революции, выпавшие на долю нашего народа в 20 веке, не смогли уничтожить его полностью, как другие известные фамилии. В Одессе живет Виталий Владимирович Синельников- преподаватель русского и украинского языков. Он вместе с С.В.Абросимовой опубликовал четырехтомное издание по истории Синельниковых- "Письма потомков Ивана Максимовича Синельникова- первого губернатора Екатеринослава". Семейство Синельниковых существует и в 21 веке, и я надеюсь, что в будущем его отпрысками станет еще много талантливых и благородных людей, которые запишут свои имена на скрижали Вечности.

 

21.09.2006. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   "Потемкин будет отмечен рукою истории"
(Александр Пушкин)
 Мало кто из выдающихся русских государственных деятелей и военачальников сделал больше добра для Херсона, чем светлейший князь Григорий Александрович Потемкин-Таврический. Именно под его руководством возникали первые административные здания в нашем городе, возводился и снабжался необходимым оборудованием монетный двор, строились верфи, давшие Черноморскому флоту немало боевых кораблей. Благодаря полководческому и административному таланту князя, маленькая русская крепость "Александр-шанц" стала прекрасно укрепленным фортом, вокруг которого вырос город Херсон, а все Северное Причерноморье превратилось в мощную цитадель, защитившую юго-западные рубежи Российской Империи от воинственной Оттоманской Турции.
А родился светлейший князь Потемкин-Таврический 13 сентября 1739 года в Смоленской губернии. Из дворян. Обучался в гимназии Московского университета(1756-1760 годы), откуда был исключен, вмести со знаменитым издателем Н.И.Новиковым "за леность и не хождение в классы". С 1755 года - записан в лейб-гвардию. В 1762 году участвовал в дворцовом перевороте, возведшем на русский престол супругу царя Петра Третьего, Ангальт-Церпскую принцессу Софью-Фредерику-Августу - Екатерину Великую. С 1762 года - гвардии подпоручик. В 1767 году принимал участие в деятельности "Уложенной комиссии". С 1768-го по 1774-й год участвовал в русско-турецкой войне, проявил себя как храбрый офицер и талантливый военачальник. С 1768 года - генерал-майор, с 1771-го - генерал-поручик. Отличился в ряде крупных сражений: под Фокшанами, Ларгой, Кагулом. С 1770 года началось сближение Потемкина с императрицей Екатериной Великой. В 1774 году он был отозван в Петербург. В том же году произведен в генерал-аншефы и вице-президенты Военной коллегии, пожалован в графское достоинство и назначен шефом иррегулярных войск. Проявив себя талантливым администратором, Григорий Потемкин сделался незаменимым помощником царицы во многих сферах государственного строительства. В 1774 году он участвовал в организации военных действий против отрядов бунтаря и разбойника Емельяна Пугачева. В 1775 году по инициативе Григория Потемкина была ликвидирована Запорожская Сечь, являвшаяся серьезнейшим источником военной и политической нестабильности в Малороссийском крае. В 1776 году был назначен генерал-губернатором Новороссийской, Азовской и Астраханской губерний. В 1783 году блестяще реализовал свой проект, заключавшийся в уничтожении Крымского ханства и присоединении Крыма к России. За это был пожалован титулом "Светлейшего князя Таврического". Григорий Потемкин сделал необыкновенно много для хозяйственного освоения юго-западной части Российской Империи. Кроме нашего города, он основал здесь Николаев, Севастополь, Екатеринослав, а также множество деревень (например Князь-Григорьевку). Под руководством Г.А.Потемкина осуществлялось строительство военного и торгового флотов на Черном море. По его инициативе были произведены некоторые преобразования в строевой службе и экипировке русской армии. В 1784 году он был произведен в генерал-фельдмаршалы и назначен президентом Военной коллегии. В 1787-1791 годах командовал всеми русскими войсками, участвовавшими в войне против Турции. Его ближайшим сподвижником в этой войне был прославленный полководец (тогда еще генерал-аншеф) Александр Васильевич Суворов. Успешно проводимые мирные переговоры с Турцией в Яссах были прерваны тяжелой болезнью и смертью светлейшего князя.
Жизнь Григория Александровича Потемкина давно овеяна легендами и мифами. Один из мифов, глубоко врезавшихся в народное сознание, повествует о фальшивых ("потемкинских") деревнях, якобы выстроенных по приказу "светлейшего" в Новороссии в 1787 году. Об этом инциденте подробно пишет в статье "Стратегическое значение "потемкинских деревень" (Новый Фаворит. 2004. Октябрь.) херсонский историк-краевед Александр Абросимов: "Императрицу сопровождали иностранные гости, которые глазам своим не верили, видя убегающие за горизонт деревни и строящиеся корабли. Подсчитав, во сколько же могло обойтись государству такое строительство - усомнились в ими же названных суммах. Автором и инициатором злобных статей под броским названием "потемкинские деревни" стал секретарь саксонского посольства Гельбих". Саксонии и другим западноевропейским государствам было явно выгодно опорочить Потемкина в глазах мировой общественности и таким образом подмочить репутацию России, а заодно и досадить Екатерине Великой.
Смерть Григория Потемкина, учитывая его богатырское здоровье и отнюдь не преклонный возраст, выглядит довольно странно. У него было много врагов, например Платон Зубов - последний фаворит Екатерины, имевший репутацию при императорском дворе и в среде высшего сановничества, человека крайне беспринципного. Зубову была выгодна смерь "светлейшего" как никому другому.
Потемкин отмечен рукою истории. Его имя навечно записано на ее скрижали, не в последнюю очередь благодаря деятельности светлейшего князя в городе Херсоне, в Новороссийской и Таврической губерниях.

17.02.2007. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   Роксолана погубила Оттоманскую империю
Одним из самых популярных в наши дни персонажей истории Украины является Роксолана. Почти каждый наш земляк о ней что-нибудь слышал, многие даже смотрели фильм, названный её именем и повествующий о нелегкой, но полной невероятных и пикантных приключений, судьбе молодой украинки - пленницы турецкого султана. Если судить о Роксолане по фильму, где её играет Ольга Сумская, то можно себе представить нашу героиню изысканной красавицей, утончённой и артистической натурой. Однако, на самом деле Роксолана внешне была неказиста, и как женщина не привлекала к себе особого внимания мужчин. Стать любимой женой султана ей помогли совершенно другие качества...
Приведу общеизвестные факты: родилась Роксолана (Анастасия Лисовская) в городе Рогатин в 1505 году. Отец Анастасии был священником и запойным алкоголиком. Детство Насти прошло обыкновенно для детей священнослужителей того времени - за чтением Священного Писания, молитв и акафистов, а так же некоторой светской литературы. В пятнадцатилетнем возрасте она была похищена крымскими татарами и продана в турецкое рабство, а точнее в горем к турецкому султану Сулейману Великолепному. С этого момента и начинаются самые невероятные приключения Роксоланы в Турции.
Анастасия Лисовская была девушкой исключительно, волевой и решительной, от природы склонной к интригам, авантюризму и нимфомании. Находясь в гареме, она достаточно быстро научилась манипулировать своим мужем и его ближайшими родственниками, а также высшими сановниками и придворными Оттоманской Империи. Чтобы понять механизмы возвышения Роксоланы при султанском дворе, нужно знать нравы и обычаи, царившие тогда в среде турецкой знати и в монаршей семье.
При султане Селиме Грозном, который мужу Роксоланы - Сулейману - приходился отцом, Турция достигла наивысшего пика своего имперского могущества. Во время его правления, Оттоманской Портой была завоёвана Сирия, Египет и часть Персии, на месте современной Украины подконтрольные Турции земли простирались почти до Киева. Эти территориальные приобретения увеличили размеры государства вдвое. "Править - это сурово карать" - любил говоривать султан. Селим был сильным правителем, однако он обладал некоторыми порочными человеческими слабостями. Он был гомосексуалом... Именно присутствием в его характере нездоровой сексуальной тяги объясняется тот факт, что у Селима был целый гарем мальчиков, которых он почему-то оскопил... Когда же во время очередной войны Селим захватил в плен всех жён персидского шаха, то не причислил их к своему гарему, а приказав раздеть, выгнал вон. Только самую любимую жену шаха Исмаила он отдал своему вельможе... Двор Селима состоял во многом из знатных турок нетрадиционной сексуальной ориентации, а так же из иностранцев, в первую очередь славянского происхождения.
С приходом к власти Сулеймана Великолепного, турецкий двор по своему, так сказать, качественному составу мало изменился. Хотя сам Сулейман обращал внимание исключительно на женщин, в свою свиту он демократично допускал людей нетрадиционной ориентации... Вот, как написал о Сулеймане германский посланник в Турции Бузбек: "Даже в молодости он не испытывал порочной страсти к мальчикам, в которой погрязают почти все турки".
Султан Сулейман был неплохим поэтом. Ему, человеку меланхолическому и мечтательному, присущи были частые депрессии и философские разочарования жизнью... Прекрасно зная украинский язык (на котором говорили его собственные гвардейцы - янычары), Сулейман любил иногда слушать слепых кобзарей. Блуждая по улицам турецкой столицы, они распевали протяжные песни о подвигах славных турецких хлопцев, всё тех же янычар, храбро рубивших на полях сражений запорожских казаков и привозивших домой богатую военную добычу...
Сулейман Великолепный, как и многие мужчины, склонные к искусствам, любил волевых, умных, чувственных и образованных женщин - женщин, способных повелевать. Именно этим объясняется тот факт, что Роксолане удалось влюбить в себя молодого султана так легко. По-видимому, Анастасия Лисовская, кроме недюжинной сексуальности, обладала ещё и мощным "животным магнитизмом" - способностью психологически подчинить себе мужчину, превратить его в полнейшего своего раба...
Повеливая сердцем "повелителя полумира", Роксолане было не трудно расправиться со всеми своими конкурентами и конкурентками при турецком дворе. С помощью тонких и исключительно коварных интриг ей удалось стать фактически полновластной правительницей Оттоманской Империи.
Среди высшей турецкой аристократии не мало было лиц славянской национальности, особенно украинцев и поляков. Польский разведчик Михаил Литвин писал об этом следующее: "Все министры этих тиранов, евнухи, секретари и знающие люди и их особое войско - янычары, которые с детских лет обучаются военным знаниям и дисциплине, те, которые выбирают военачальников и баронов,- все они родом из нашей крови". Роксолана активно пользовалась возможностями придворной славянской "партии", при этом она манипулировала турецкими визирями и министрами, как фигурами на шахматной доске.
Родив от Сулеймана сына Селима, наша прославленная соотечественница сразу же принялась за устранение конкурентов, могущих претендовать на турецкий престол. Кроме Роксоланы у султана была ещё одна любимая жена: черкешенка, родившая ему первенца - Мустафу. Отец очень любил Мустафу. Народ его просто обожал. И стать бы Мустафе настоящим правителем Турции - безжалостным и кровожадным, но, как говорится, не судьба... Устранив великого визиря Ибрагима, ставленника "черкесской партии" (его нашли повешенным на шёлковом шнурке), Роксолана добилась назначения на эту должность "своего человека" - Рустема-пашу, который по национальности был сербом. Вскоре новый великий визирь женился на дочери Роксоланы и Сулеймана, таким образом породнившись с монаршей семьёй и став лицом, лично заинтересованным в успехе интриг своей неутомимой тёщи. Впрочем, в этих интригах он участвовал и сам... Вот, что в феврале 1553 года писал об этом венецианский посол Наваджеро: "Все намерения матери, которую так любит великий государь, и замыслы Рустема, обладающего такой большой властью, направлены только к одной цели: сделать наследником своего родственника Селима".
Когда черкесская жена Сулеймана поняла, что скоро её постигнет та же участь, что и великого визиря Ибрагима, она набросилась на Роксолану с кулаками. Произошла драка, в которой вверх взяла уроженка Кавказа. Продолжилась вся эта история в покоях султана: виновато-смиренная Роксолана молча демонстрировала своему повелителю клок волос, выдранных у неё свирепой черкешенкой, а та, в свою очередь истерически кричала, доказывая, что украинская степнячка строит козни всему двору и плетёт предательские заговоры. Чтобы покончить с распрями в гареме, Сулейман, не долго думая, отправил черкешенку вместе со своим сыном Мустафой в отдалённую крепость, Роксолана же осталась в султанском дворце.
Через некоторое время в народе стало складываться стойкое убеждение, что Мустафа мог бы в будущем стать великим правителем Турции и что его папаше-неудачнику давно пора, как говорится, на покой... К несчастью для себя, Мустафа был невысокого мнения о своём отце, он и не скрывал этого. Публично он ни раз выказывал своё презрение родителю, считая его безвольным человеком, стремящимся повелевать всеми, кроме собственной жены... Вскоре наследник турецкого престола был вызван к отцу. По приказу Сулеймана, спешно прибывший в султанские покои Мустафа, был задушен янычарами при помощи шелкового шнурка...
Узнав о смерти Мустафы, Роксолана ликовала: её план удался... Теперь дорога к турецкому трону для её сына Селима была открыта.
Селим Второй правил Турцией всего восемь лет. Умер он рано и последние годы своей жизни всецело посвятил кровавому террору против непокорных и алкоголизму. При его правлении Турецкая Империя начала бесславный путь к своему концу. Внук Роксоланы - Мурад Третий - начал пить с детства. Будучи верным собутыльником своего отца, он перенял от него ни только наследственную болезнь, но и методы управления государством: рубить головы своих подданных за малейшую провинность. В те времена у турецких правителей появилась "мода" на властных и волевых жен. Собственными "Роксоланами" обзавелись, и Селим, и Мурад, и последующие правители Турции. Каждая новая султанша своими интригами и авантюрами разваливала государственность, как только могла. Этот период турецкой истории называется "эпоха привилегированных женщин". С тех пор и вплоть до времён турецкой революции большинство правителей Оттоманской Порты были запойными пьяницами. Благодаря гену алкоголизма, переданному Роксоланой турецкой правящей династии, Турция на протяжении 17 и 18 веков терпела крупные поражения в военных кампаниях и на мировой дипломатической арене. Турецкая Империя, разложившаяся и нравственно подорванная изнутри Анастасией Лисовской, перестала в те времена представлять сколько-нибудь серьёзную угрозу для мировых сверхдержав, в том числе и для Российской Империи. Присоединение к России Новороссийского края и Крыма - это результат ни только выдающихся побед русских полководцев, но и последствие тлетворного влияния Роксоланы на правящие круги Оттоманской порты 16 века.



15.10.2008. Павел Иванов-Остославский
Для газеты "Таврийский Край".
  
   Русские поляки
В Российской Империи было много знатных фамилий, имевших иностранные корни. В историю нашего отечества навсегда вписали свои славные имена такие семейства, как Лопухины( потомки коссожско-черкесского князя Регеды), Карамзины(бывшие татарские мурзы), графы Бобринские, ведущие свое происхождение от немецкой принцессы Софьи-Фредерики-Августы Ангальт-Церпской(императрицы Екатерины Великой), сделавшей для России больше добра, чем многие чистокровные великороссы. К числу иностранных фамилий, верой и правдой служивших России, можно отнести и польских шляхтичей Скадовских, внесенных в бархатные (дворянские ) книги Херсонской и Таврической губерний.
Род Скадовских является многонациональным и социально разноплановым. С ним состоят в родстве и коренные подмосковные крестьяне Строгановы, и немецкие колонисты Фальц-Фейны, и греческие купцы Россолимо, и французские маркизы Альбрант.
Основателями русской линии Скадовских являются Балтазар Балтазарович и его племянник Яков Яковлевич Скадовские, переселившиеся в наш Таврический Край в самом конце 18 века.
В Польше Скадовские принадлежали к гербу "Доленго". Их предок Ян (Иван), живший по-видимому в начале 18 века, был первым представителем этого рода, возведенным в дворянское достоинство.
В начале 1795 года Балтазар Балтазарович Скадовский получил чин подполковника армии Речи Посполитой. В гражданском ведомстве он занимал должность "директора коммерции польской по Черному морю". Его штаб-квартира располагалась в Херсоне. До 1795 года он прослужил 12 лет по коммерческой части. Отзывы начальства о его работе были очень хорошими. В 1798 г. Б.Б.Скадовский купил у вице-канцлера, князя Безбородко 12 тыс. десятин земли, находящейся неподалеку от Днепровского лимана(до 1784 г. Владельцем этих угодий был двоюродный дед А.С.Пушкина генерал-поручик Иван Абрамович Ганнибал, получивший их в награду от Екатерины Великой).
Б.Б.Скадовский является основателем херсонской ветви Скадовских. Его племянник Яков встал у истоков Таврической линии данного рода. Яков Яковлевич был майором польских войск и работал в той же торговой компании, что и его дядя. После ухода с государственной службы, Я.Я.Скадовский принял должность управляющего Черно-Долинской экономией графов Мордвиновых. За отличную службу ему была выделена в личное пользование 1/6 часть всех графских владений. В 1814 г. он купил 12 тыс. десятин земли. В сорока километрах от Каховки основал село Скадовку и несколько хуторов.
В 1813 году дворянские права Скадовских были подтверждены в Российской Империи. Данный род был внесен в первую часть родословных книг(1 часть - жалованное дворянство, 2-я- военное,3-ья- по гражданским чинам и орденам, 4-ая- иностранное,5-ая- титулованное, 6-ая- древнее). Балтазар и Яков Скадовские приняли присягу на верность России. С этого момента они стали русскими поляками, а их потомки просто русскими, служившими верой и правдой престолу и отечеству.
Наиболее известным и почитаемым представителем рода Скадовских является Сергей Балтазарович Скадовский- член Государственного совета, камергер двора, предводитель дворянства Таврической губернии.
Купив участок земли на пустынном черноморском побережье, недалеко от острова Джарылгач, С.Б.Скадовский стал строить порт и пристань. Свой порт от назвал Скадовском. Вскоре на этом месте стал появляться город. В 1902 г. была построена церковь преподобного Сергия Радонежского, имевшая вид парусного корабля с двумя мачтами (башнями) и кормой(алтарем). Строительство порта и города являлось частным предприятием С.Б. Скадовского и оплачивалось из его личных средств.
В мае 1897 года порт Скадовск принял первый иностранный корабль, который вывез за границу 40 тыс. пудов пшеницы. Осенью того же года 11 судов вывезло 1516000 пудов хлеба. Вскоре в городе появились бакалейные и мануфактурные лавки, мельница, а также кирпичная, столярная, плотницкая и колесная мастерские, кроме того- почта, аптека, школа и бесплатная больница для рабочих.
С 1897 года между Скадовском и Одессой начались регулярные пароходные рейсы. В городе появились: таможня, телеграф и лоцманская служба. На столетний юбилей Скадовска был открыт памятник в честь его основателя. В 2000 году имя Сергея Скадовского было присвоено одному из судов украинского торгового флота.
Еще одним известным и достойным представителем данного рода является Георгий Львович Скадовский - предводитель дворянства Херсонского уезда, председатель уездной архивной коммисии. В 1880-х годах он вмести с профессором Л.С.Цинковским разработал эффективную отечественную вакцину от сибирской язвы, а также построил специальную лабораторию, где проводил массовую вакцинацию скота. Г.Л.Скадовский организовал раскопки древнегреческого города Херсонес и сделал несколько крупных открытий в области археологии Северного Причерноморья. Более ста бесценных реликвий древности были им переданы в Эрмитаж. В 1919 году Георгий Львович вмести со своим сыном Юрием были убиты бандитами из шайки атамана Григорьева. Похороны были многолюдными. Немало херсонцев знали покойных и хотели проводить их в последний путь.
Одним из наиболее талантливых представителей рода Скадовских был известный русский художник Николай Львович Скадовский. Организовав общество художников - профессионалов, он ездил с выставками по городам и весям нашей страны. Бывал в Одессе, Москве, Санкт-Петербурге. Одну из его работ ("Оратор") купил для своей коллекции П.М.Третьяков. Некоторые его работы находятся в Херсонском художественном музее.
Род Скадовских дал нашей стране немало ученых. Наиболее видный из них - Сергей Николаевич Скадовский, профессор-гидробиолог, сделавший несколько открытий в своей области и основавший Звенигородскую биостанцию, носящую сейчас его имя. За научные заслуги он был награжден Ленинской премией.

Скадовские имеют обширные родственные связи. К их дому принадлежит одна из ветвей французских маркизов Альбрант, российский родоначальник которых имеет прямое отношение к Херсону. С Альбрантами Скадовские породнились через Г.Л.Скадовского, женившегося на Марии Петровне Альбрант(1846-1912 г.г.).
Основатель русской линии Альбрантов - обедневший французский маркиз Лев (Луиз-Людовик) Осипович Д*Альбрант, уроженец провинции Дофинэ. В Херсоне имел собственное дело и был записан в купеческую гильдию. С 1800-го по 1821-й год был городским головой Херсона. Выполнил подряд на снабжение русских войск, находившихся на Дунае и в Молдавии. По представлению Херсонского генерал-губернатора, графа Лонжерона маркиз Д*Альбрант награжден золотой шейной медалью "За усердие", усыпанной алмазами и предназначенной для ношения на Андреевской ленте. В 1818 году награжден орденом св. Владимира 4 степени. В 1821 году внесен в дворянские книги по Херсонскому уезду.
Уважаемым человеком в Таврическом крае был Карл Львович Альбрант- военный инженер, генерал-майор. Он сконструировал несколько железнодорожных мостов, под его руководством были построены на Херсонщине многое железные дороги. Награжден орденами св. Станислава 1 степени, св. Анны 2 степ., св. Владимира 3 степ., св. Анны 3 степ.
Род Скадовских в прошлом был довольно обширным и разветвленным. Сейчас на Украине Скадовских не осталось. Потомки этого рода живут в России, но под другими фамилиями. Несколько семейств обитает в Европе. Наиболее влиятельным представителем "западных" Скадовских является гражданин Германии Борис Сергеевич Скадовский, двоюродный брат барона Э.А.Фальц-Фейна.
Род Скадовских является прекрасным примером того, как могут представители российской аристократии служить верой и правдой своему народу и отечеству на протяжении многих веков. Сейчас Скадовские являются исконно Таврическим дворянским семейством и память о них будет жива, пока существует наш город.

07.10.2006. Павел Иванов-Остославский
   "Русские" галичане: история геноцида
 Первые ассоциации, возникающие у современного украинца при слове "Галичина" - это дивизия СС, Степан Бандера и анекдот про вуйка и смереку. Но ведь так было не всегда. Ведь жил когда-то в Галичине и князь Роман, порвавший папскую буллу, и первопечатник Иван Федоров, издававший букварь для православного Львовского братства и полемист Ярослав Галан, громивший в своих эпистолах пороки Римской курии.
Мало кто помнит, что изначально Львов не только не был вотчиной Греко-католицизма, но и наоборот - выступал последним рубежом обороны Восточной церкви. "После Брестского собора 1596 года,- писал Иван Франко,- только две южнорусские епархии, Львовская и Перемышльская, остались в православии. Только со времени реорганизации православной митрополии в Киеве православие начало подниматься и в других епархиях, начало отнимать у унии захваченные ею церкви... Но римская иерархия зорко следила за каждым шагом, который делало православие, стараясь парализовать успехи его. С разных сторон, систематически и неусыпно, велись подкопы под православие; воспитание юношества, фанатизирующие толпу иезуитские проповеди, печатные и рукописные памфлеты и пасквили и в конце концов протекция могущественных панов, распоряжения правительства, все пускалось в дело, все должно было служить одной цели".
Когда в 1891 году Великий Каменяр на чистейшем русском языке писал эти строки в статье "Иосиф Шумлянский - последний православный епископ Львовский", в этой циничной политике все оставалось по-старому. Разве что польское владычество сменилось австрийской оккупацией. Но методы сохранились теже. Более того: они приобрели изощренность и современный техницизм.
Название концентрационных лагерей Талергоф и Терезин, где систематически уничтожались галичане московской ориентации, должны были бы стать для украинского массового сознания, такими же символическими, как Майданек - для евреев. Но в современной Украине вы не встретите их нигде. Ни в энциклопедиях, ни в учебниках. Они не вписываются в распропагандированный нашей беспринципной властью миф о "цивилизованной" Европе. "Разве европейцы могут быть мучителями и убийцами,- задают себе вопрос многие западники?" Да, могут, еще и какими!
Накануне Первой мировой войны Австрия, с конца 18 века "просвещавшая" земли нынешней Западной Украины, довела тут принцип государственной политики "разделяй и властвуй" до совершенства. Поляков науськивали на украинцев, украинцев - на поляков. Венгров - на тех и на других. Кроме того, властями намеренно разжигалась вражда между различными течениями внутри украинства. Одной рукой выдавались государственные субсидии на развитие научного общества им. Тараса Шевченко во главе с профессором Грушевским - за то, что его лживые труды носили ярко выраженную антирусскую направленность. Другой - ставился на полицейский учет всякий, кто проявлял малейшие пророссийские симпатии.
Задолго до Первой мировой войны австрийская жандармерия вела подробные списки "неблагонадежных в политическом отношении лиц". Делалось это в стиле того неподражаемого бюрократического идиотизма, который описан в "Бравом солдате Швейке". В специальные таблицы, наряду с именами подозреваемых, их семейным положением и родом занятий в графу 8 заносились "более подробные сведения" о неблагонадежности или подозрительности. В эту графу заносились следующие преступления: "ездит в Россию", "агитирует за кандидатуру Маркова" - лидера партии русофилов.
В следующей графе рекомендовалось, как поступить с данным лицом, если Австрия начнет, даже не войну, а только мобилизацию. Например: "Пристально следить, в случае чего - арестовать". Или: "Выслать вглубь страны". Легко заметить, что карать австрийцы собирались даже не за поступки, а за взгляды и симпатии, которые, как известно, трудно поддаются однозначному толкованию.
Когда разгорелась Первая мировая война, в одном только Львове сразу было арестовано более 2 тысяч украинцев. Заключенных оказалось так много, что ими битком набили сразу три тюрьмы: городскую, уголовного суда и "полицейский арестный дом".
Согласно ближайшей к описываемым событиям переписи 1900 года во Львове насчитывалось 84 тысячи поляков, 45 тысяч евреев, 34 тысячи украинцев. Украинцы были в этом городе самой малочисленной этнической группой, если не считать немцев. Представьте шок львовян, когда они узнают об аресте 6 процентов украинцев города! В любом случае такая масса народа не могла оказаться русскими шпионами. У петербургского Генерального штаба просто бы не хватило денег, чтобы содержать такое количество агентов, да так много и не надо было. Вполне хватило бы двух-трех железнодорожников, отслеживавших движение воинских эшелонов и нескольких офицеров львовского гарнизона с блестящей немецкой родословной.
Но тогда возникает вопрос - что же это было и как это называется? А называется это - ГЕНОЦИД!
Другого определения и не подберешь. Факт геноцида доказывает польская перепись населения, сделанная в 1931 году. Согласно этой переписи поляков насчитывалось - 198 тысяч, евреев - 45 тысяч, а украинцев - 35 тысяч, то есть столько же, сколько в 1900 году. Последняя австрийская зачистка - налицо!
О том, как действовали австрийцы, повествуют скупые архивные данные. Комендант Львова в 1915 году генерал-майор Римль в рапорте главнокомандующему указал: "Проявляющиеся часто взгляды на партии и лица ("умеренный русофил") принадлежат к области сказок; мое мнение подсказывает мне, что все "русофилы" являются радикальными и что следует их беспощадно уничтожать". Однако, проблема австрийских властей заключалась в том, что русофила было очень трудно отличить от обыкновенного аполитичного обывателя. Особенно рядовому немецкому солдату.
В местечке Новые Стрелиски солдаты закололи штыками Григория Вовка, стоявшего в своем саду и смотревшего на проходившие австрийские войска. Труб убитого палачи затащили в хату, после чего хату тут же сожгли. В селе Бортники солдаты арестовали и увели четырех десятилетних мальчишек, за то, что они смотрели на проезжавший поезд.
Священник Григорий Качала вспоминал, как его допрашивали во львовской тюрьме: следователь "бросался на меня с кулаками, угрожая смертью и стараясь страхом заставить меня признаться, что я занимался пропагандой православия, но получив от меня в десятый раз ответ, что я вообще никакой пропагандой не занимался,... он распорядился отвести меня обратно в камеру".
Еще одного подозреваемого 74-летнего старика Михаила Зверка, взяли под стражу по доносу односельчанина за то, что он читал газету "Русское слово". "Из Львова в Талергоф,- рассказывал он,- мы ехали с понедельника до пятницы. В вагонах, рассчитанных на 6 лошадей или же 40 человек, находилось по 80 и более людей. Невозможная жара и страшно спертый воздух в вагонах без окон, казалось, убьет нас, пока доедем к месту назначения - в Талергофский ад.
Физические мучения, которым нас подвергали австрийские власти в начале нашего ареста, были злонамеренны. Чтобы усилить их, нам никоем образом не разрешалось слазить с вагона, дверь была наглухо заперта, даже естественные надобности приходилось удовлетворять в вагоне".
Конечным пунктом следования для большинства заключенных был концентрационный лагерь в австрийском городке Талергоф. Перед войной эта местность, окруженная со всех сторон Альпами, была никому не известна, но с осени 1914 года она приобрела мрачную славу. Первый эшелон с арестантами прибыл сюда 4 сентября. Их размещали в бараках, где не было ничего, кроме нар. Места не хватало. Сразу после прибытия гнали в баню. Во дворе приказывали раздеться. Одежду отдавали на дезинфекцию. После мытья ее выдачи ждали зимой на морозе часами.
Впрочем, от дезинфекции не было никакой пользы. Она казалась изощренным издевательством. Солому на нарах меняли очень редко - вся она кишела насекомыми. Конвоиры состояли в основном из уроженцев Боснии. Назначая на работы, лагерная администрация заставляла руками собирать лошадиный навоз. Этой работы не мог избежать ни кто - ни крестьянин, ни интеллигент, ни священник. Курить и читать строго запрещалось.
В декабре 1914 года среди заключенных вспыхнула эпидемия сыпного тифа. Вызвана она была тем, что тюремная администрация в один из самых холодных дней решила вымыть в бане 500 человек. Половина их сразу же простудилась. Но, несмотря на болезнь, народ продолжали гнать на работы. Вечером все возвращались мокрые и усталые, утром многие не могли встать. Каждый день уносил 30-40 жизней. Эпидемия свирепствовала до марта 1915 года. К этому времени из 7 тысяч заключенных умерло 1 350.
Талергофский рацион состоял из 1/5 части армейской хлебной порции на весь день. Утром получали отвар из фасоли, в полдень - такую же похлебку из свеклы. Иногда - саленную репу и кусок селедки. Посуду не выдавали. Каждый обходился, как мог. Делал углубление в куске хлеба и наливал туда жидкость или, отбив у бутылки горлышко, использовал ее вместо котелка. Большинство оставалось вообще без обеда. Узники теряли физические силы, болели цингой. Многие, спасаясь от голодной смерти, попрошайничали - во время обедов перед бараками интеллигенции крестьяне выстраивались и просили уступить им порцию, так как семьи более обеспеченных арестантов высылали своим родственникам посылки. Но по дороге из Галичины в Талергоф съестные припасы часто портились, а то и вовсе пропадали. Тот, кто мог работать, имел какой-то шанс выжить, но заболевшие были обречены на верную смерть.
Кроме общей тюрьмы существовали еще и одиночные камеры. Галичанин, имевший несчастье назвать себя русским, или сказать, что его родной язык русский, попадал в карцер. Боснийцы-конвоиры первым делом избивали его. А одному доктору охранник проколол штыком ногу в двух местах. В одиночке заключенному запрещено было даже смотреть через окошко - солдаты тут же начинали колоть его штыком в лицо. Есть тут давали так мало, что выжить можно было только чудом.
Развлекаясь, лагерная администрация придумала еще одно истязание - подвешивание. Во дворе установили столбы. К ним на веревках, пропущенных под руками, цепляли узников. Каждый висел приблизительно по два часа. "И так 48 человек висели поочередно на этих столбах свыше двух суток",- вспоминал инженер Чиж. Эту пытку прекратили только после многочисленных просьб родственников арестантов.
Железнодорожный служащий из Станислава (сейчас Ивано-Франковск) Илья Гошовский попал в концентрационный лагерь вмести с женой и двумя дочерьми. Он написал о своих первых днях в Талергофе так: "Солдаты всячески изводили женщин. Они умышленно сопровождали их в отхожие места и, окружив со всех сторон, позволяли себе не поддающиеся печатанью выходки, доводившие женщин до слез и истерики. Некому было пожаловаться, ибо начальник стражи капитан-немец был хуже своих подчиненных. В тот же день солдаты закололи троих крестьян, не знавших немецкого языка, за неисполнение наказаний и тут же их зарыли в общую яму".
Все это австрийские власти делали с людьми, которым даже не предъявили обвинений.
В наше время любой галичанин знает о сталинских репрессиях, о том, что советская власть, якобы, уничтожала только украинцев, а другие народы не трогала. Об австрийском терроре против украинского населения империи Габсбургов уже не вспомнит никто.
Исторические статьи, опубликованные в 2007 году в газете "Таврийский край", можно найти на херсонском портале АртКавун
www. artkavun. kherson. ua Портал посвящен вопросам культуры и искусства Северной Таврии, кроме того, на нем размещены материалы по историческому краеведенью Херсонщины.


30.05.2007. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
  
  
   Сатана там правит бал...
Нет, дорогой читатель, речь пойдет в данной статье совсем не о Преисподней. Речь пойдет о нашем человеческом мире, находящимся ни "по ту", а "по эту" сторону бытия.
Наверное, Вы ни раз задумывались о том, почему человеческий мир полон страданий, почему люди из-за жажды наживы перегрызают друг другу глотки, почему нам так плохо жить в собственной же стране и кем установлено такое положение вещей? Я тоже ни раз размышлял об этом. Плодами "ума холодных наблюдений и сердца горестных замет" я хочу поделиться с Вами.
Я думаю, никто мне не возразит, если я скажу, что живет на белом свете класс олигархов, который любит деньги больше, чем все прочие люди. Это самые алчные и шкурнически настроенные личности, которые ради материальной наживы пойдут на все, что угодно. Как зарабатывают эти люди? У них есть заводы и фабрики производящие ботинки, корабли, пельмени, ткани, компьютеры и что-нибудь еще? Да, согласен - есть. Но разве, дорогой читатель, сапогами и пельменями много заработаешь? Даже, если недоплачиваешь своим рабочим и регулярно уклоняешься от налогов? Конечно нет. Такой легальный или полулегальный бизнес - стихия коммерсантов районного масштаба. Настоящие, большие олигархи, заседающие в парламентах и госсоветах, обладающие многомиллионными и многомиллиардными состояниями и, следовательно, стоящие над законом, имеют легальное дело только в качестве прикрытия. Давайте подумаем вмести: чем в нашем мире лучше всего заработать сверхприбыли? ПРАВИЛЬНО!!! Наркотики, оружие, женщины для сексуальных утех, люди, предназначенные "на распиловку" ради органов, нелегальная продажа полезных ископаемых. А Вы никогда не задумывались, любезный читатель, почему война с мировой наркопреступностью является настолько безуспешной? Борется-борется вся Америка с Медельинским наркокартелем и никак его побороть не может! Уже, казалось бы, на мерзопакостных мафиози, и американские спецслужбы натравить можно бы, и военно-морской флот США со всеми его хвалеными авианосцами, линкорами и крейсерами, и политические каналы можно задействовать, и Кандализу к этому "делу" приобщить (на правах бультерьера - уж больно кусается хорошо!): ан нет! Чем больше США с наркодельцами борется, тем они больше жиреют и размножаются, как тараканы после обработки дустом или дихлофосом. Мораль из этой "басни" такова: Америка (и вообще весь западный мир) заинтересована в международной торговле наркотиками. Более того: экономика Запада на наркоторговле держится в первую очередь. Тоже самое касается женщин, органов и полезных ископаемых. Доказательств всему этому вселенскому беспределу тьма. Например: в Нидерландах, а так же и в других европейских странах, официально разрешены легкие наркотики, бордели, эротическо-порнографические шоу по телевидению, тяжелая рок-музыка и вообще пост-авангардное "искусство" в извращенной форме, однополые браки... Продолжать? Знаменитый "сэр Гей" Элтон Джон ходит в фаворе у британской королевы. С чего бы это нарушитель общественного спокойствия, поправший вековечные христианские устои морали в монархическом государстве (!!!), так почитаем Елизаветой Второй? Может быть он гениальный музыкант и композитор? Вовсе нет: он всего лишь бездарный представитель андеграунда, блеющий под фоно сладенько-смазливые песенки... Очевидно, британская королева, приблизив к себе знаменитого гомосексуала, хочет тлетворно повлиять на умы и сердца жителей всего мира: смотрите, мол, уважаемые респектабельные господа - хороший тон теперь быть "голубым", а мораль - это бесполезный самоограничитель для дураков и лохов, отрывайтесь, мол, ребята по полной программе! По всему заметно: английская монархия чересчур демократизировалась. Вот бы приобрести британскому истеблишменту во главе с Ее Величеством по меньше демократизма, а побольше консерватизма и суровой приверженности законам чести, благородства и милосердия ... Впрочем, привитие аморальности и, даже, внеморальности широким общественным массам происходит не из голого желания держать людей в "подлом состоянии", а по причинам коммерческого характера. Человека морально опустившегося гораздо легче пристрастить к наркотикам, чем стойкого духом, высоконравственного индивидуума. Ну а чем больше люди потребляют наркотиков, тем больше денег поступает в "черную" государственную казну. "Черный" доход государства, кстати, гораздо больше и обильнее, чем "белый", то есть легальный. Это утверждение справедливо, я думаю, ко всем государством Запада, а так же и к тем, кто с ними "в доле". Хочу повторить эту мысль еще раз, но в более лаконичной форме: США, Британия и другие страны беззаветно любимого нами Западного Мира разлагают души людей на планете Земля самыми различными способами с целью посадить их на наркотики и иметь с наркобизнеса сверхприбыли. Этот наркобизнес налажен уже очень давно - с конца 18 века. Его жертвами стали китайцы, которые на рубеже 19-20 веков массово начали употреблять опиум. Наркомания очень быстро развилась в самих США (ну надо же и свое родное кельтско-англо-сакское быдло держать в узде!), а так же в Латинской Америке, Канаде, Пакистане, Индии (а в Средней Азии, например, наркомания является частью народной культуры, поэтому дети, рожденные с "заячьей губой", "волчьей пастью" и с "каким-то там еще копытом" - это норма жизни).
Конечно же, Запад получает немалый доход от разжигания войн на планете (ведь воюющим сторонам можно продать оружие и так подзаработать, а заодно свергнуть пару-тройку "неудобных" режимов), от продажи и использования, так сказать "по прямому назначению", женщин (ведь в мужиках половой инстинкт неистребим, они любят показать дамам свою щедрость - прекрасный источник заработка для сутенеров)... Список товаров, которыми блистательно, хотя и не легально, торгует Запад можно продолжить человеческими органами, полезными ископаемыми и прочими сверхнужными "вещами"...
А теперь, уважаемый читатель, рассмотрим данный вопрос применительно к Украине. Средства массовой информации на Украине что есть мочи занимаются пропагандой разлагающей человеческие души идеологии. Под прикрытием популяризации особой "молодежной субкультуры" телевидение и радио, газеты, журналы и Интернет-сайты "льют" на наши головы нескончаемые потоки попсово-роковых песенок, действующих на людей отупляюще и будоражащих в душах звериные инстинкты, "потчуют" нас новостями с различных светских тусовок а-ля "Собчачье Сердце", фестивалей байкеров уголовного вида и прочей "милой" белибердой. Если добавить к этому всему, звучащие на каждом перекрестке, полузарифмованные хрипы блатного романтика Круга, хвалебные оды Степану Бандере и вообще всем участникам УПА, эсэсовцам, гестаповцам, американцам, НАТОвцам, а так же Петлюре, Махно и Михаилу Грушевскому - знаменитому отцу безвестного украинского питекантропа, то картина происходящего станет почти полной. Но чтобы наше с Вами полотно, любезный читатель, стало по-настоящему законченным, хочу добавить на холст еще несколько мазков. На Украине господствует бедность. Неизбывное отсутствие постоянной работы, безденежье, невозможность обеспечить хотя бы сколько-нибудь достойную жизнь себе и своим детям и хронический алкоголизм, поразивший очень большую часть населения нашей страны (ни в последнюю очередь благодаря рекламе), духовно разлагают украинцев. Наши люди постоянно унижены. Работодатели превратились в жизнедателей, по этому простой человек на них вкалывает, как раб на тростниковой плантации. Граждане Украины стали нацией рабов в своей же стране, за границей всех наших сограждан считают ворами и проститутками. По-этому и относятся соответственно... Взяточничество процветает сплошь и рядом. На Украине "пересичный громадянын" каждый свой шаг оплачивает взяткой. У нас коррупция давно стала нормой жизни. Власть заботится только о самой себе - для простого человека её нет. Если на Вас напали в подворотне, ограбили Вас или покалечили, не ищите защиты у государства. Никто Вам ни чем помогать даже и не собирается... Людей унижает поденный труд. Если человек "пашет" от зари до зари, если он работой выматывается физически и морально, то в нем неизбежно убивается все человеческое. Человек должен работать в меру своих моральных, эмоциональных и физических сил, иначе он превращается в животное. Человек, если он хочет остаться таковым, просто обязан иметь достаточное количество физических и моральных сил и времени, чтобы заниматься чем-то "для души". Как сказал кто-то из великих философов: "Человек тем и отличается от свиньи, что он иногда отрывает своё рыло от кормушки и смотрит на звезды... " Такое положение вещей унижает простого украинца, оно зачастую толкает его к алкоголизму и наркомании. Но ведь как раз именно этого Западному Миру от нас и надо: пристраститесь, ребята, к дьявольскому зелью, а мы на вас денежек подзаработаем!
Во всём этом "черном" бизнесе участвуют многие государства и высокопоставленные лица Западного Мира последние минимум лет двести. Конечно же в долю входят и страны-марионетки, чьи режимы напрямую зависят от "Дядюшки Сэма" и других "добрых" "дядюшек" и "тётушек", водящих с ним дружбу. Все эти рузвельты, черчили, никсоны, буши, рейганы, а вмести с ними и горбачевы, ельцины, кравчуки, кучмы, саакашвили и многие-многие другие оказались напрямую задействованы в международной противозаконной и аморальной коммерции.
Всем этим дьявольским бизнесом, направленным на быстрое и обильное обогащение за счет жизни и здоровья многих миллионов людей, руководит "Всемирное Правительство", находящееся в США и состоящее в основном, так сказать, из представителей "Богоизбранного народа", а так же высшего политического руководства стран Старой Европы.
Когда посмотришь на проблемы нашего глобализированного мира в комплексе, начинаешь понимать - Сатана здесь правит бал...

25.08.2008. Павел Иванов-Остославский

Пост-скриптум.

Уважаемый читатель, как Вы, я думаю, догадываетесь, я не в каких разведках и МИДах никогда не работал. Информацию для размышлений, положенных в основу данной статьи, я черпал из Средств Массовой Информации, из книг на историческую тематику (в том числе и ВУЗовских учебников), а так же из собственных наблюдений над жизнью, то есть из общедоступных источников. Сопоставляя и анализируя имеющиеся у меня данные, я пришел к выводам, изложенным выше.


Ваш Павел Иванов-Остославский, поэт.
  
  
  
   Семейные искусства.
Среди моих предков было немало людей искусства. Художниками были: Игорь Михайлович Иванов (отец), Сергей Васильевич Фролов (двоюродный дед), Михаил Николаевич Иванов (дед по отцу). Особенно талантливый - мой дедушка Михаил. Его живописные работы написаны в классической манере, они высокотехничны и производят на зрителя сильное впечатление. По уровню мастерства с ним мало кто сравнился бы из современных украинских художников. Впрочем, это и неудивительно, ведь Михаил Николаевич окончил Одесский строительный институт по специальности художник-архитектор. Природное дарование гармонично сочеталось в нем с прекрасной классической школой.
К литературному творчеству в моей семье причастны: Василий Корнильевича Фролов (прадед; его проза сохранилась и дошла до наших дней; его произведениям присуща народность, сострадание к простому народу, к судьбе, к жизни и смерти маленького человека), Игорь Михайлович Иванов (мой отец; хороший поэт).
На фортепиано играли почти все Остославские и Фроловы. Борис Васильевич и Сергей Васильевич Фроловы (мои двоюродные деды) играли еще и на мандолине. На этом же музыкальном инструменте играл и мой дедушка по маме Александр Иванович Мадыкин.
У Анны Ивановны Остославской (моей прабабушки) были замечательные вокальные данные. Ее контральто нравилось многим представителям местной аристократии и интеллигенции за гибкость и глубину. Петь в опере она, конечно, отказывалась (в дворянском обществе профессия оперной исполнительницы тогда считалась неприличной), но на домашних концертах, иногда проводимых Остославскими, Анна Ивановна пела некоторые партии, особенно ей нравилось исполнять арию Ванюши из оперы "Жизнь за Царя".
Юлия Васильевна Фролова (бабушка по отцу) играла на пианино. До 30-х годов 20 века этот инструмент был в доме моего деда Михаила Николаевича Иванова. В семье моей мамы к музыке тоже всегда относились с интересом, играли на музыкальных инструментах, знали им цену. Предметом особой гордости у моего деда по маме (Александра Ивановича Мадыкина) было изящное австрийское пианино 18 века.
Многие мои предки по Остославским и Фроловым были в художественном отношении людьми очень одаренными. Само их мироощущение было эстетическим, утонченным, художественным. Особенно утонченной была моя бабушка по отцу (Юлия Васильевна Фролова). Она ни раз рассказывала мне о своей юности. Весь мир расцвечивался для нее множеством мельчайших полутонов чувств. Казалось ей, что вокруг царит волшебство, красота, изящество, благородство. Люди, казалось ей, все добры от природы. Высшее общество, думала она, все сплошь состоит из аристократичных дам и господ, которые ради святых идеалов чести, благородства и любви, пойдут на любые жертвы, даже на смерть... Все простолюдины, по ее первоначальному убеждению, великодушны и стеснительны от природы. Стеснительность "кухаркиных детей" происходила у нее видимо потому, что они понимали всю низость своего положения и потому знали свое место... Как бабушка была разочарована в последствии в людях, как она, ни раз обманутая ими, страдала и корила себя за неприспособленность к жизни!.. Бабушка Юлия была очень добрым и интеллигентным человеком, в сочетании с утонченностью эти качества дают человеку возможность успешно заниматься искусствами. Но большим художником она не стала - не сложилось.
Ирина Никаноровна Акулинина (моя прапрабабушка) сама вышивала гобелены. До нашего времени дошел один гобелен сделанный её руками около 150 лет тому назад. На нем, на фоне каких-то насаждений изображена девушка, держащая на руках огромного пушистого кота. Когда я был маленьким, то думал, что кот с бородой. А "борода" эта возникла потому, что на груди у кота нитки от времени выцвели и стали белыми. Я в пятилетнем возрасте этого не понимал, потому "бородатый" кот, вышитый на гобелене, мне очень нравился - такого не было ни у кого из наших знакомых и соседей.
В комнате Анны Ивановны Остославской (моей прабабушки) когда-то на стене висела картина, написанная ее младшим сыном Сергеем. На картине изображался корабль, идущий через Днепровский лиман из Херсона в Одессу. Когда мой отец был совсем мал, он этому кораблю дорисовал красной краской ватерлинию. Работа была безнадежно испорчена. Анна Ивановна очень горевала по этому поводу, ведь "Пароход" был единственным сохранившимся у неё материальным свидетельством о ее сыне Сергее, который за несколько лет до этого умер от брюшного тифа в Марселе.


22 Мая 2008 года. Павел Иванов-Остославский
  
   Символами рисуем себе времена
   Павел Иванов-Остославский
   16.11.2006

Город Херсон существует уже больше двухсот лет. Не менее длинную историю насчитывает и херсонская геральдика. Местные гербы впечатали в себя основные события прошлого и настоящего Таврийского края, его становление, расцвет и даже упадок.

У истоков Херсонской геральдики стоял герб пикинерного (легкоконного) полка, учрежденный в 1776 году. Этот полк стоял в нашем городе и имел наименование Херсонского. Сохранилось описание "пикинерного" герба: " в червленом поле на изумрудной траве золотой восьмиконечный православный крест". Такой же православный крест, только шестиконечный, впоследствии был помещен в гербы города Херсона и Херсонской губернии.

Херсонская дореволюционная геральдика свидетельствуете о той важной миссии, которая была возложена на наш город и Таврический край Российской императорской властью. В основе городского герба был главный символ Российской империи - двуглавый орел. Далеко не каждый губернский город мог гордиться такой фигурой в своем гербе.

Герб Херсонской губернии, высочайше утвержденный 5 июля 1878 года, имел в своем щите три императорских короны и шестиконечный крест. Эти фигуры являются высшими символами царской власти и православной веры. Герб Херсона увенчан был золотой императорской короной. Щит обрамлялся дубовыми ветвями, увитыми лентой ордена св.Андрея Первозванного - высшего ордена Российской империи.

Для истории нашего края огромный интерес представляют также старинные гербы городов Таврической губернии. В их число входит и герб Керчи, являющийся самым древним городским символом Российской империи. Керченский герб с некоторыми изменениями существует с IV века до н.э.

Гербы городов Южной Таврии были высочайше утверждены 17 ноября 1884 года, кроме Севастополя. Причем названы они, за исключением Керченского, гербами уездов, хотя впоследствии применялись как городские. Герб Севастополя и новый герб города Алешки (Цюрупинска) были утверждены 21 июля 1883 года, а первый вариант городского герба Феодосии -11 мая 1811 года.

Главной фигурой герба Керчи был грифон, но это мифологическое существо стало Керченским символом не сразу. В VI веке до н.э. греческий город Пантикапей, располагавшийся на месте нынешней Керчи, имел эмблему - голову льва в анфас, которая изображалась на первых серебряных монетах города. Эмблема эта использовалась более ста лет. Но в середине IV века до н.э., в связи со сменой правящей династии, на Пантикапейских монетах появились новые эмблемы. На одной стороне монеты голова бородатого человека с козлиными ушами, на другой - львиноголовый грифон с дротиком в зубах, идущий по хлебному колосу. Грифон изображался в древних мифологических и геральдических источниках в виде фантастического чудовища с туловищем льва, орлиными крыльями и головой льва или орла.

Советская и "самостийная" городская символика характеризуется или полным отказом от старинных геральдических традиций, или значительным их искажением. К сожалению, не минула чаша сия и Херсонскую геральдику. Современная символика города Херсона и Херсонской области представляет собой исключительно неудачную попытку герботворчества. Новейший герб Херсона увенчан золотой башенной короной "о трех зубцах". Но трезубая корона по всем правилам Европейской и Российской геральдики полагалась районному центру! Эта корона "о трех зубцах" автоматически приравнивает Херсон по значению к таким населенным пунктам, как Белозерка, Чаплынка, Великая Лепетиха и к другим, так сказать, "деревенским столицам".

Херсонский герб имеет и другие сомнительные особенности. Кайма, расположенная в щите, слишком узка, чтобы считаться почетной фигурой, и одновременно слишком широка, чтобы ее можно было признать фигурой понижающей. Лаврово-дубовый венок с датой основания города также помещен в кайму, что противоречит геральдической традиции. В кайму (в том случае, когда она является почетной, а не понижающей), следовало бы попеременно поместить дубовые и лавровые листья.

Знаковые элементы якоря на гербе Херсона ранее были подняты, а сейчас опущены. По всем канонам этот символ означает недействующий порт. По какой причине произошла такая метаморфоза, непонятно. Имели ли авторы нынешнего герба хоть какое-нибудь понятие о науке геральдике? В цивилизованных странах создание гербов и символов может быть доверено только специалистам-геральдмейстрам, имеющим соответствующую квалификацию и образование. Широкой публике следовало бы знать херсонских "творцов-геральдмейстров".

Особого внимания заслуживает и корона, венчающая герб Херсонской области. Она та же, что и на гербе Херсона. В то же время, герб Нижних Серогоз венчает корона центра областного значения "о пяти зубцах"! Неужели Нижнесерогозкий район заслуживает большего уважения, чем вся Херсонская область?!

Интересные курьезы встречаются и в гербах районных центров Херсонской области. Так, герб Каховки венчает золотая корона, а гербы Геническа и Цюрупинска серебряные. Почему? По законам геральдики короны городов районного значения могут быть только золотыми.

Древние римляне говорили: "Символами рисуем себе времена... ". Какие у нас символы, такая и жизнь. Что еще можно сказать, когда Херсонский городской герб венчает корона Великой Лепетихи? И живем мы сегодня, похоже, не в областном центре Херсоне, и, вообще, не в Херсонской области...

Павел ИВАНОВ-ОСТОСЛАВСКИЙ.
Газета "Таврiйський край".-2006.-16 ноября.-с.3
  
  
  
  
   Славяне: вопрос о корнях.
Вопрос о происхождении славян является одним из наиболее сложных и противоречивых вопросов, стоящих перед исторической наукой. Издревле селясь на обширных равнинах от Дуная до Волги( а еще раньше в Азии), индоевропейские предки славян постоянно смешивались с другими народностями, перенимали у них и передавали им расово-генетические, языковые и культурные черты. Постоянно происходил процесс взаимоассемиляции. Этногенез любого народа, и в первую очередь современного, это сложное явление, глубокое изучение которого неизбежно приводит к выводу о том, что народов, так сказать, "чистых" по языку, генетике и культуре- не существует и не существовало никогда. А из этого следует, что всевозможные националистические теории, господствующие сейчас в сердцах и умах многих людей, не имеют под собой никаких оснований.
Данная статья посвящена вопросу происхождения протославян, а также их отношениям с соседними народностями и племенами. Опирается данная статья преимущественно на данные истории и археологии Северного Причерноморья.
Преемственность материальной культуры предков славян можно проследить в глубь веков. Данные некоторых исследований указывают на явную генетическую связь между такими археологическими культурами, как- культура Колоколовидных кубков(Западная и Центральная Европа), Шнуровой керамики(энеолит-неолит, 3-2 тыс. до н.э., Европа), Комаровская(15-12 в.в. до н.э., восточные Карпаты), Белогрудовская(11-8 в.в. до н.э., поздняя бронза, Правобережная Украина), Чернолесская(10-8 в.в. до н.э., Среднее Поднепровье), сколоты(протославяне- скифы-пахари).
Культуры Колоколовидных кубков и Шнуровой керамики являются прародительницами еще и предков германцев и балтов (Фатьяновская и Балановская культуры). От культуры Шнуровой керамики происходит также генеалогическая ветвь- Тшенецкая и Лужицкая культуры. Многими учеными они считаются протославянскими.
Надо отметить, что все эти археологические общности развивались отнюдь не изолированно. Так, например, культура Колоколовидных кубков- родоначальник славяно-балто-германской родословной- испытала некоторое влияние Дунайской культуры, культура Шнуровой керамики- культуры Воронковидных кубков, происходящей от типично европейской Михильсберской культуры. Лужицкая протославянская культура позаимствовала некоторые кельтские черты.
С 8-7 в.в. до н.э. на территорию Южной и Центральной Украины стали проникать скифские племена. Вскоре они покорили сколотов и дали им свое наименование. У Геродота протославяне упоминаются как скифы-пахари, а собственно скифы называются "царскими".
Собственно скифы состояли из родственных племен североиранской языковой группы индоевропейской семьи. По принадлежности к одной языковой группе, а также по материальной и духовной культуре они были родственны киммерийцам, савроматам(сарматам), массагетам и сакам. Основными письменными первоисточниками информации о скифах являются греческие и римские авторы, а также древневосточные папирусы. Одни исследователи считают их потомками носителей Срубной культуры эпохи бронзы, продвигавшейся с начала 14 века до н.э. с территории Поволжья на Запад. Другие полагают, что основное ядро скифов вышло из Средней Азии или Сибири и смешалось с местным населением Северного Причерноморья, в том числе и с протославянами.
Начало истории скифов отмечено их войной с киммерийцами, которые к 7 веку до н.э. были вытеснены с Юга Украины в Малую Азию. Основная территория расселения скифов- степи от Дуная до Дона, включая степной Крым. Северная граница расселения- неясна. Тесные отношения с греческими городами Северного Причерноморья, усиленная торговля скифов скотом, хлебом и мехами, убыстряли процесс классообразования в скифском обществе. Скифский союз племен постепенно эволюционализировал в своеобразное государство рабовладельческого типа во главе с царями. Власть царя была наследственной и обожествлялась. Она ограничивалась союзным советом и народным собранием. Шло выделение военной аристократии, дружинников и жреческой прослойки. Сплочению скифов способствовала их война с персидским царем Дарием 1 в 514-513 годах до н.э. На рубеже 5-4 веков до н.э. князь Атей устранил других скифских князей и узурпировал всю власть. Став царем, он в 40-е годы 4 века до н.э. закончил объединение Скифии от Азовского моря до Дуная.
Археологические исследования Каменского городища, находящегося близь Никополя, показали, что оно в эпоху расцвета скифского царства являлось административным и торгово-экономическим центром степных скифов. С 4 века до н.э. в Приднепровье появляются огромные курганы, в которых похоронены скифские цари и другие представители аристократии. В такие могилы ложили богатое оружие- мечи-акинаки в золотых ножнах, стрелы с бронзовыми наконечниками в золотых колчанах, копья и дротики. В богатых могилах часто встречалась медная, серебряная и золотая посуда, греческая расписная керамика и амфоры с вином, разнообразные украшения, часто тонкой ювелирной работы. В 339 году до н.э. царь Атей погиб в войне с македонским царем Филиппом 2. В конце 3 века до н.э. территория Скифии под напором сарматов сократилась. В Крыму, на р. Салгир была основана новая столица Скифии- Неаполь.
Скифское царство просуществовало до второй половины 3-го века н.э. и было уничтожено готами.
Кроме скифов-пахарей(сколотов) существовали и другие археологические и культурно-языковые общности, имеющие прямое отношение к истории славянства.
Некоторые древние ученые протославян называли венетами. Однако, сведения об этом племени туманны. Значительно больше дошло до нас информации о венетах, живших на берегу Адриатического моря и по реке По. Однако эти венеты предками славян не являются, равно как и кельтское племя венетов, жившее на территории современной Франции, на побережье Атлантического океана.
Византийские писатели 6-7 в.в. н.э. называли восточных славян антами. Скорее всего слово "анты" происходит от общеславянского наименования "венты"(т.е. венеты).Впервые анты упоминаются в одной из керченских табличек 3 века н.э. Основные сведения по истории этого племени встречаются в произведениях Прокопия, Иордана, Агафия, Минандра и др. Анты жили на территории между Карпатами и Северным Донцом. В советской исторической энциклопедии анты отождествляются с носителями Черняховской археологической культуры, однако, та же энциклопедия в другой словарной статье носителями Черняховской культуры объявляет готов. Отсюда можно сделать предположение, что черняховцы, были, скорее всего, смешанным населением среднего Поднепровья.
Анты жили в 4-6 в.в .н. э. Они знали развитое земледелие, оседлое скотоводство, добычу и обработку железа, высокоразвитое гончарство, основанное на технике гончарного круга, ювелирное искусство, обработку камня, кости, ткачество. Росла внутренняя торговля, связанная с развитием ремесла, была и внешняя торговля, например, с Римской Империей. Существовало денежное обращение. В качестве денег использовались римские серебряные монеты.
Для антов была характерна сельская община. Археологам известны обширные открытые поселения антов, состоявшие из ряда отдельных домохозяйств. Большого развития у антов достигло рабовладение, хотя рабы содержались в значительно менее суровых условиях, чем в Риме. В 3-4 веках у антов складывается государство, не получившее завершения в дальнейшем. В письменных источниках 6-7 веков упоминаются политические деятели антов- князья Боз, Ардагаст, Пирагост, дипломат Мизамир, вельможи Идарий, Келагаст, полководцы Хельбудий, Доброгаст и
Всегорд. По сведениям Прокопия и Менандра анты имели мощную военную организацию, выставляли войско в несколько десятков тысяч человек. В 4 века анты вели упорную борьбу с остготской державой Германариха. С начала 6 века они вмести со склавинами повели масштабное наступление на балканские владения Византии.
Часть антов и склавинов осталась на Балканах. Они стали этнической и генетической основой болгар, сербов, хорватов, черногорцев и других славянских народов Балканского полуострова. С конца 6 века анты вели войны с аварами. В 7-8 веках место антов заняло новое, более обширное объединение славянских племен, -Русь, ядро которого совпало с наиболее развитыми землями антов.
Современное славянство возникло как результат сложного генетического и культурного смешения протославян с другими народностями. Попытки отдельных современных политиков националистического толка представить историю украинцев как единый процесс кристаллизации "великой арийской расы", имеющей исключительные права и превелегии, никаких объективных оснований под собой не имеет.
21.09.2006. Павел Ивано-Остославский
  
  
  
   Трипольская культура: мифы и реальность.
 Многие украинские историки, живущие в наше время, искренне считают Трипольскую культуру прародительницей мировой цивилизации. Бытует мнение, что все самые великие изобретения древности были сделаны и впервые использованы трипольцами. Более того - раннерабовладельческие государства Египта, Шумера, Китая и Индии являются осколками "Великой Трипольской Империи", основанной естественно нашими прямыми предками: "чистокровными арийцами" - протоукраинцами...
Трипольская культура была открыта в 1896 году известным киевским археологом Викентием Хвойкой. Поблизости от села Триполье под Киевом он обнаружил древнее поселение, в котором находилась керамика оригинального вида. Керамику сразу же стали активно исследовать и другие учёные. Со временем выяснилось, что древние горшки являются уникальными только с точки зрения малороссийской археологии. Такая же утварь в огромных количествах была найдена в Румынии (культура "Кукутень"), в Молдавии, а так же в Галиции (культура "Галицкой расписной керамики"). Среди деятелей науки разгорелись споры о генетической и культурной близости носителей Трипольской культуры к современному населению Восточной Европы. Было выдвинуто несколько гипотез, в т.ч. и "протославянская", однако большинство исследователей к ней отнеслось осторожно.
Вот, что пишет о Трипольской культуре современный исследователь Олесь Бузина в своей книге "Тайная история Украины-Руси": "Ко времени открытия Хвойкой Трипольской культуры место жительства ранних славян определяли по ареалу распространения т. н. "Пражского горшка", найденного естественно под Прагой. Однако беда состояла в том, что "этот славянский тип был, в сущности, не чем иным, как украшенной волнистым орнаментом римской посудой, широко распространённой в северных римских провинциях от нижнего Дуная до Рейна. Очевидно, славянам приходилось общаться с римлянами на приграничных территориях у Дуная, когда там, в 1-4 веках употреблялся этот тип керамики, который и был заимствован славянами". (Любор Нидерле, чешский археолог)".
Цитата из Любора Нидерле, приведённая Бузиной, свидетельствует, что в начале 20 века многие учёные имели весьма разноречивые представления о Триполье. Особенно это касается датировок: время существования раннего славянства - начало первого тысячелетие нашей эры, а время существования Трипольской культуры - 5-3 тысячелетия до нашей эры. Упадок Триполья отделён от возникновение ранних славян двумя тысячелетиями(!), поэтому, как трипольская керамика может быть славянской, а древнеримская провинциальная - трипольской, не понятно.
Трипольская культура является энеолитической. Её носители, земледельцы и скотоводы, жили в 5-3 тысячелетиях до нашей эры между Юго-Восточной Трансильванией и Днепром, принадлежали, скорее всего, к средиземноморской ветви европеоидной расы (а протославяне - к среднеевропейской, с примесью скандинавской). Поселения Трипольской культуры обычно располагались на лессово-чернозёмных плато и имели значительную площадь. Большие земляные жилища строились из дерева и хорошо обожженной глины, внутри они были разделены на отдельные помещения, имевшие свои печи. На поселениях жилища располагались по кругу или овалу, иногда несколькими кругами. Наряду с мотыжным и пахотным земледелием, у трипольцев было развито животноводство (разводились быки, овцы, козы, свиньи); важную роль в хозяйстве играли охота и рыболовство. Известны трипольские орудия из кости - шилья, проколки, крючки для вязания, гребни для расчёсывания волос. У трипольцев были широко распространены изделия из меди. Глиняную посуду они изготавливали без помощи гончарного круга. Расписной орнамент на керамику наносился тремя красками - белой, жёлтой и красной. Орнамент имел вид спиралей, кругов, волнообразных лент. Иногда на трипольской керамике встречаются изображения животных и человека. У трипольцев было развито ткачество, о чём свидетельствуют находки - отпечатки тканей на днищах сосудов, глиняные пряслица и обугленные нитки из конопли. Известны трипольские захоронения, как курганные с кромлехами, так и бескурганные. Скелеты в них были найдены скорченные или вытянутые, иногда у трипольцев практиковалось трупосожжение.
Национально сознательные исследователи считают, что трипольцы строили огромные протогорода, которые сжигали раз в 60 лет в ритуальных целях. И что протогорода эти были столь "велики" и "прекрасны", что не можно глаз отвесть. Да, свои поселения трипольцы действительно сжигали, но не из религиозных соображений, а из-за страшной антисанитарии. Пищевые и прочие отходы они часто сливали прямо на улицу. Свои, так сказать, города они строили из соломы и глины, жителей в них было максимум 10-15 тысяч человек. Такие поселения, напрочь лишённые каменных построек, на город "не тянут".
Социальным строем трипольцев был матриархат. У них отсутствовал культ мужского начала, они не поклонялись мечу, в их обществе, по-видимому, мужчина играл в экономическом и политическом отношении второстепенную роль. Эти обстоятельства отнюдь не сближают трипольцев с индоевропейскими племенами (предками славян), являвшимися носителями патриархальных отношений, обожествлявшими оружие и мужскую власть в обществе и семье.
Увы, но трипольская культура к предкам протославян не имеет никакого отношения. Во времена существования Триполья наша родословная не прослеживается.
Что же касается "гениальных" изобретений, якобы сделанных трипольцами ещё в те древнейшие времена, когда даже египетских пирамид не существовало, то это вымысел чистой воды. Сверхспособности трипольцев - это миф, придуманный национально свидомымы историками, с целью польстить своим генеалогическим инстинктам. Конечно, происходить от "титанов" куда приятнее, чем от дикарей времён матриархата.
Трипольская археологическая культура является местной разновидностью культуры Кукутень, распространённой на большой части юго-восточной Европы в 5-3 тысячелетиях до нашей эры. Ни чем "сверхъестественным" от других матриархальных обществ она не отличалась. Так что националистические спекуляции на исключительности трипольцев не имеют под собой никаких оснований.

31.07.2007. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   Украина обречена находиться вне НАТО!
Павел ИВАНОВ-ОСТОСЛАВСКИЙ

Политическое руководство Украины всячески пытается втянуть нашу страну в НАТО. Похоже, Белый Дом и Банковая за нашими спинами уже обо всём договорились: мы вам демократию, вы нам территорию под военные базы, работников, привыкших вкалывать за гроши, полезные ископаемые, промышленные мощности... Обмен, прямо скажем, не равноценный...

Соединённые Штаты уже создали в Восточной Европе антироссийский блок, в который входят: Польша, страны Прибалтики, Грузия, Румыния, Венгрия, Молдавия. Эти страны политически и экономически, а то и в военном отношении, поддерживают друг друга, проводя политику русофобии на межгосударственном и международном уровне.

Американские и НАТОвские политики в своих публичных высказываниях пытаются всячески убедить мировую общественность, что в ближайшее время Украину не примут в НАТО, равно как и во все прочие международные структуры, где первую скрипку играют страны Запада. Однако, жителям Украины по этому поводу не стоит радоваться: громкие заявления о недопущении нашей страны в Северо-Атлантический альянс - это не более, чем пропагандистский трюк. Проблемы невероятной сложности и опасности, обусловленные вступлением Украины в НАТО, ещё встанут перед нашей страной.

Западный мир спит и видит, чтобы захватить наши территории, полезные ископаемые, природные и человеческие ресурсы. США создали в Украине свой марионеточный режим, который действует исключительно в интересах Дядюшки Сема. Если Украина вступит в НАТО,  если её территорию покинет российский Черноморский флот, если украинский военно-промышленный комплекс перейдёт на НАТОвские стандарты, если будут созданы американские военные базы в Украине, которые со временем, наводнят нашу страну евро-атлантическими войсками и сделают Украину полигоном для американской военщины, то в нашей стране может произойти следующее:

Во-первых, Россия прекратит с Украиной всякое военно-техническое сотрудничество. Русские откажутся осуществлять совместно и многие гражданские коммерческие и производственные проекты. Россия начнёт продавать Украине газ и нефть по мировым ценам. Всё это приведёт к ещё большему экономическому упадку Украины.

Во-вторых, американцы будут вести себя на наших землях как оккупанты, они будут грабить и убивать мирных украинцев, насиловать женщин, и никто не сможет привлечь их ни к какой ответственности - они станут хозяевами Украины... Они попытаются превратить наши страну во второй Вьетнам времен Американо-Франко-Вьетнамской войны...
В-третьих, Международный Валютный Фонд распоясается пуще прежнего. Этой организации вполне под силу организовать в нашей стране массовый голод, близкий по своим масштабам к голодомору 30-х годов.

В-четвёртых, Россия нацелит часть своих ядерных ракет на Украину (и будет совершенно ПРАВА!!!). В случае войны между НАТО и Россией (например, если сумасшедший Дядюшка Сем нанесёт ядерный удар по России с территории Украины, а Россия будет вынуждены ответить... ), наша страна будет полностью уничтожена, украинский народ прекратит своё существование.  Произойдёт это по той простой причине, что в Украине находится масса объектов промышленности и энергетики, уничтожение которых с помощью даже обычного оружия, не то, что ядерного, приведёт к глобальной экологической катастрофе  и к изменению природных ландшафтов. Сколько на территории Украины находится гидроэлектростанций, а сколько атомных электростанций? В 1986 году третий энергоблок Чернобыльской АС взорвался сам (сколько эта катастрофа принесла бедствий и горя нашему народу?!), а что будет, если нанести по всем атомным и водным электростанциям, находящимся в Украине, воздушный удар при помощи стратегической бомбардировочной авиации?.. А если задействовать для этого атомное оружие?.. Все днепровские плотины будет уничтожены, в результате чего добрая половина восточной и южной Украины будет затоплена. Все энергоблоки всех АЭС взорвутся благодаря прямым попаданиям ракет или цепной реакции. Насколько поднимется радиоактивный фон? Сколько произойдёт ядерных взрывов? Какого масштаба достигнет затопление территорий, населённых людьми и какие будут жертвы? Пусть каждый сам для себя ответит на эти вопросы.

Современные украинские реалии таковы, что любая война, большая или маленькая, обычная или, тем более, ядерная, ни оставит от нашего государства и нашего народа камня на камне. Украина обречена быть мирной страной, а значит, обречена находиться вне НАТО. Современные украинские политики должны чётко осознавать: чтобы уничтожить Украину в наше время, не надо захватывать её многомиллионными армиями, не надо её брать в клещи танковыми клиньями или приводить в акваторию Черного моря целые армады линкоров и крейсеров. Украина может погибнуть под ударами всего лишь одного ракетного полка стратегического назначения, выбравшего своими целями днепровские плотины, атомные электростанции, химические заводы, нефте- и газопроводы  и прочие жизненно важные объекты промышленности.

Украина не должна быть орудием борьбы США против России. В противном случае для Украины эта борьба может плохо кончиться...
10.12.2008.
  
  
   Херсон - "Город, построенный для славы"!
Думаю, что для многих историков и увлечённых историей людей я не открою Америку, если скажу, что русская императрица Екатерина Великая собиралась в своё время возродить Византию. Важнейшим плацдармом для похода на Балканы должны были стать земли Новороссийского края. Не даром в Херсоне сразу после его основания и вплоть до смерти императрицы жили и работали наиболее талантливые и успешные сановники, полководцы и флотоводцы России.
Екатерина планировала на начальном этапе восстановления Восточной Римской Империи сделать Херсон её столицей. Это было удобно по нескольким причинам: во-первых, наш город был под надежной защитой русской армии, в Херсоне была крепость и Адмиралтейство. В Херсоне был построен новый монетный двор, который вполне мог начать производство собственной  византийской монеты; во-вторых, Херсон - в России был одним из самых благополучных в климатическом и природном отношении городов. Здесь никогда не происходило никаких стихийных бедствий, кроме, может быть, только незначительных песчаных бурь, в Херсоне достаточно мягкий климат; в-третьих, Херсон ближе других городов Российской Империи находился к землям будущей Византии, из него было удобнее всего управлять территориями, находящимися на Юго-Запад от границ нашей страны.
В Херсонском краеведческом музее недавно открылась выставка "Город, построенный для славы". Она повествует о первом, "екатерининском" периоде истории Херсона и о великих планах и задумках императрицы Екатерины, в которых она отвела нашему городу самое важное место. Выставка состоит из множества экспонатов, среди которых старинное оружие, солдатские и казачьи мундиры, роскошные дамские платья, элементы интерьера конца 18 века. Экспозиция посвящена выдающимся людям Российской Империи, чья жизнь была неразрывно связана с Херсоном. Под портретами великих людей прошлого находятся таблички с краткими биографическими сведениями.
Ушаков Федор Федорович (1744-1817) - выдающийся флотоводец, адмирал; в чине капитана 2-го ранга прибыл с Балтийского флота к Херсону во главе команды будущего корабля "Святой Павел", что строился на Херсонской верфи. За спасение команды от чумы 1783-1784  гг. был награжден орденом Св. Владимира 4  ст. С октября 1787  г. до марта 1788  г. находился в Херсоне, готовя к военным действиям моряков Черноморской эскадры.
Суворов Александр Васильевич (1730-1800) - граф Римникский, князь Итальянский, выдающийся полководец, генералиссимус. В 1780-ые  гг. неоднократно находился в Херсоне. Перед началом российско-турецкой войны, 8 августа 1787  г., был назначен командующим войск "при Херсоне и Кинбурне". 1 октября 1787 г. возглавил российские войска в победной Кинбурнской битве. В 1792-1794 гг. в Херсоне находилась штаб-квартира О. В. Суворова.
Головатый Антон Андреевич (1744-1797) - кошевой атаман Черноморского казацкого войска (1797). На Запорожской Сечи с 1757 г., куренной атаман, военный писарь. Вместе с Сидором Белым и Захарием Ручкой-Плуга . Из прежних запорожцев сформировал армию (в Херсоне, Олешках, Бериславе), переименованную в 1788 г. в Черноморское казацкое войско. Прославился во время войны 1787-1791 гг.
Румянцев Александр Иванович (1680-1749) - генерал-адьютант. В 1737 г. во время российско-турецкой войны 1735-1739 гг. учредил укрепление Олександр-шанц.
Шубин Сафрон Борисович (?-1778) - контр-адмирал, член Адмиралтейской коллегии, первый командир строительства Херсонской крепости. Находился в Александр-шанце с 1777 г. В июле 1778 г. уволенный со службы в связи с тяжелой болезнью (25 июля на его место был назначен И.  О.  Ганнибал). Умер в Херсоне в августе 1778  г.
Никифор Феотоки (?-1800) - архиепископ Херсонский и Славянский (1779-1786), второй после Евгения Булгариса. 17 мая 1786 г. принимал участие в торжественном освящении Екатерининского собора в Херсоне.
Самойлов Александр Николаевич (1744-1814) - граф, племянник Г. О. Потёмкина. Во время войн 1768-74 и 1787-91 гг. отметился как храбрый и талантливый офицер. С 1786 генерал-поручик. В том же году был назначен командующим войсками в Херсоне.
Фридрих Вюртенберский (1754-1816) - принц, брат императрицы Марии Федоровны - жены  императора Павла I, брат генерал-поручика Александра Вюртенберг-Штудгарского, похороненного в Херсоне у стен Екатерининского собора. В 1783 г. - исполнял обязанности Херсонского губернатора. С 1806 г. первый король Вюртемберга.
Список выдающихся людей прошлого, отдавших свой талант и силы Херсону конца 18 века можно продолжать почти до бесконечности. Но ведь не зря говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Выставка продолжает свою работу. Приходите и смотрите.
Автор выражает благодарность Сергею Дяченко - старшему научному сотруднику Херсонского краеведческого музея за любезно предоставленную информацию.

29.11.2008.                                              Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   Херсонская губерния: как это было?
В экономической и хозяйственной жизни Российской Империи Херсонская губерния играла достаточно важную роль. То обстоятельство, что наша губерния до революции 1917 года занимала огромные пространства, вполне сопоставимые с размерами многих западноевропейских государств времен феодальной раздробленности, а также была пограничной территорией и обладала колоссальными материальными и людскими ресурсами, сделало ее привлекательной для российских и иностранных капиталовложений. К началу 20 века Херсонщина стала одним из самых экономически развитых регионов России.
Губерния являлась высшей из местных территориальных единиц Российской Империи. Херсонская губерния была основана Государем императором Александром Павловичем (указ от 15 мая 1803 года).
В 1812 году Херсонская губерния была освобождена императором от каких-либо воинских обязанностей. Тем не менее, в этот год херсонцы собрали пожертвования на военные нужды: 50 тысяч рублей. А всего с 1812 по 1818 год было собрано для армии 293 276 рублей и 46,5 копейки, 785 волов, 362 лошади, 48 кг. свинца, 17 ружей, 13 пистолетов и 7 сабель.
Херсонская губерния составляла 1/122 часть Европы и, занимая по величине 16 место среди других губерний России, она граничила с Киевской, Полтавской, Подольской, Таврической, Екатеринославской и Бессарабской губерниями. Первоначально в ней было 4 уезда: Херсонский, Елисаветградский, Тираспольский и Ананьевский. В 1806 году был организован пятый- Александрийский, а в 1826 году шестой- Одесский.
В 1828 году было создано Новороссийско-Бессарабское генерал-губернаторство, в состав которого были включены Екатеринославская, Таврическая и Херсонская губернии, а также Бессарабская область.
В вопросах административного управления Херсонская губерния не походила ни на одну другую и была совершенно обособленным и весьма сложным государственным механизмом. Хотя управление осуществлялось губернатором на общих основаниях, на территории губернии находилось несколько властных структур, практически не зависящих от херсонского губернатора. Достаточно автономно существовало Одесское градоначальство, управление Николаевского военного губернатора и Попечительство над иностранными поселенцами южного края. В военном отношении наша губерния принадлежала к Южному округу оперативного командования, она входила в восьмой округ внутренней стражи и в пятый округ корпуса жандармов. По ее территории проходило 2 стратегических тракта: из Москвы и Санкт-Петербурга на Одессу, а также из Москвы и Санкт-Петербурга на Симферополь.
Интенсивное заселение южных степей и сравнительная слабость крепостничества, стало на то время одной из основных причин быстрого развития производительных сил на Херсонщине. Стараясь увеличить прибыльность своих имений, помещики расширяли посевные площади, внедряли в сельскохозяйственное производство различные машины и другие усовершенствованные орудия производства. Вплоть до 40-х годов 19 века преобладающей отраслью хозяйства было скотоводство. Особенно успешно жители губернии занимались разведением крупного рогатого скота.
К 1900 году в 19 городах, 9 посадах, 2356 селах, 590 экономиях, 131 немецкой колонии, 2377 хуторах нашей губернии проживало 2 956 208 человек. С учетом климатических особенностей и географического своеобразия территории, этот показатель был довольно высоким. Всего в губернии насчитывалось 5 500 населенных пунктов.
В 19 веке полузаброшенная турецкая крепость Хаджибей превратилась в цветущую Одессу. К началу 20 века Одесса стала пятым крупнейшим городом России, уступая по количеству жителей только Москве, Санкт-Петербургу, Варшаве и Нижнему Новгороду. Уже 150 лет тому назад одесский порт принимал в год до полутора тысяч торговых судов, причем в последующие годы эта цифра неуклонно росла. В те времена редкая губерния могла похвастаться своим университетом, а в Херсонской губернии он был. В 1865 году Решельевский лицей, находившийся в Одессе, был преобразован в Императорский Новороссийский университет- третий на территории современной Украины после Киевского и Харьковского.
Херсонская губерния славилась своим судостроением. В Николаеве со стапелей сходили первоклассные боевые корабли почти всех типов. По масштабам производства с николаевскими верфями могли соперничать только санкт-петербургские. В самом Херсоне существовала частная верфь купца первой гильдии Вадона.
Ни одна из губерний Российской империи не была этнически настолько пестрой и разношерстной, как Херсонская. На ее территории проживали греки, поляки, немцы, сербы, татары, караимы, молдаване, ну и конечно русские и украинцы. Высочайшим указом от 16 ноября 1829 года в Херсонской губернии было позволено селиться евреям.
 На Херсонщине насчитывалось 3 мужских и 3 женских православных монастыря, 597 православных церквей, 52 прихода, принадлежавших другим христианским конфессиям, 188 синагог. Из всего населения православных было 88%, иудеев 7,1%, лютеран 3,2%, римо-католиков1,5%, к армяно-григорианской церкви принадлежали 0,4% верующих.
Основным занятием жителей Херсонской губернии было земледелие. Хлеб, выращенный руками наших земляков, шел в Киев, царство Польское, Вильно, Ростов, на Кавказ. Через одесские порты зерно отправлялось на экспорт в десятки стран мира: от Норвегии до Уругвая. В лучшие, урожайные годы сбор хлеба превосходил посев в 4-4,5 раза. В некоторых местах урожай пшеницы поднимался до30-40 собранных семян на 1посеянное.
В 50-60 годах 19 века в Херсонской губернии под посевы огородных и бахчевых культур ежегодно отводилось до 50 тысяч десятин земли. Здесь выращивалось 5 сортов капусты, различные виды огурцов, лука, баклажанов, перца. В те годы на Херсонщине был выведен новый сорт картофеля(клубни отличаются продолговатой формой). Немалыми были посевы проса, ячменя, овса, льна, кукурузы, подсолнечника.
Херсонские спиртовые заводы снабжали своими изделиями пол-России. Уже в середине 19 века они стали вырабатывать 1,214 тысяч ведер водки и 2,077 тысяч виноградного вина в год на общую сумму 600 тысяч золотых рублей.
В юго-западной части губернии процветало табаководство. Здесь выращивались прекрасные сорта табачного листа, привезенные с Манилы, Суматры и из Виржинии. 18 табачных фабрик перерабатывали в год 46 тысяч пудов табака.
Финансовыми вопросами ведали 8 городских банков, три общества взаимного кредита, отделение государственного дворянского и крестьянского поземельного банков, а также Земский банк Херсонской губернии. Херсонское земство отличалось образцовой деятельностью, особенно в агротехнической сфере. В губернии существовало 11 213 торговых заведений, они давали 410 миллионов золотых рублей чистого дохода в год.
Двести с небольшим лет назад впервые "европейская цивилизация твердой ногой встала на берега Черного моря и глубоко врезалась плугом в затоптанные варварами степи",- так писал в "Материалах для географии и статистики России" известный путешественник А.Шмидт.
Руками тысяч крепостных, привезенных в Таврический край со всей страны, трудом людей разных сословий и национальностей, девственная и безбрежная херсонская степь стала в 19 веке основой экономического благополучия почти двухмиллионного населения нашей губернии.

14.01.2007. Павел Иванов-Остославский
       
   Херсонская Духовная Консистория сообщает...
Духовная Консистория- это управление, занимающееся церковными делами и состоящее в распоряжении руководителя епархии(епископа, архиепископа или митрополита). До революции 1917 года функции Духовной Консистории в России были достаточно широки. Эта организация являлась, и секретариатом, и архивом, и органом надзора, контролирующим профессиональную деятельность священников, а также служителей приходов, не рукоположенных в священный сан. Консистория подчинялась только руководителю епархии, Священному Синоду и Государю Императору Всероссийскому как представителю высшей державной и духовной власти.
 В наше время документация, находившаяся в Херсонской Духовной Консистории, хранится в Государственном архиве Херсонской Области.
Документы Херсонской Духовной Консистории- это важнейший источник изучения прошлого Новороссийского края. За старинными бумагами, написанными скупым на эмоции казенным языком, стоят человеческие судьбы, счастливые, трагические, необычные.
В отличие от западноевропейского католицизма, русское православие относилось к представителям других религиозных конфессий весьма лояльно. Оно проявляло определенную терпимость даже к собственным протестантам- старообрядцам, которые подвергались серьезным преследованиям только в первые десятилетия церковного раскола. Естественно, что иноверцы, видя в Греко-российской вере мощную духовную опору, переходили в православие, тем более, что это в определенной степени облегчало карьерный рост. На имя архиепископа Екатеринославского, Херсонского и Таврического Гавриила приходило немало посланий от иноверцев различных сословий и национальностей с просьбой принять их в православие.
В архивах Херсонской Духовной Консистории хранится рапорт от 17 декабря 1835 года, написанный протоиереем Михаилом Жуковским для отчета перед начальством. В данном документе священник сообщает следующее:"Я запрашивал майора Елисаветградского гусарского полка Ваулина, не против ли он, чтобы жена его денщика Григория Кизины Анастасия, по ее же прошению перешла из Греко-униатского вероисповедания в православие". Майор Ваулин ответил, что никаких сомнений у него по данному вопросу нет, поэтому 1 декабря 1835 года Анастасия Кизина была крещена в греко-российскую веру.
Стать православным захотел и татарин Перекопского уезда села Чиджут Аджи-Келди-Бакиев. Прошение с просьбой окрестить его Бакиев направил на имя архиепископа владыки Гавриила.
В архиве Херсонской Духовной Консистории хранится еще один документ, иллюстрирующий процесс перехода иноверцев, живших в Таврическом крае, в русскую православную веру.- Рапорт "Полковой командир Елисаветградского уланского(бывшего Херсонского пикинерного- прим. автора)полка полковник Ляссотович, сообщив мне, что вверенного ему полка рядовой из евреев Шимон Кацмар изъявил желание принять християнскую веру, и просит распоряжения моего о предписании кому следует окрестить его, в следствие чего предписывал я старшему священнику Фоме Сорокину, чтобы он научил того Шимона Кацмана молитвам веры, десятисловию и прочему христианскому благочестию, а также наставил бы его в догматах православной веры и по надлежащим испытании его при бытности чиновников, если оный Кацмар докажет успехи во всяких выученных им предметах и сохранит истинное расположение к христианству, то удостоить бы его священного крещения. Мая 14 дня, 1835 года. Благочинный протоиерей Михаил Жуковский. В результате Шимон Кацман был крещен и наречен в святом крещении Николаем".
Духовная Консистория часто являлась не только так сказать "законодательным органом", но и "исполнительным". Она выполняла предписания вышестоящего начальства- владыки, Священного Синода и Императора. Одним из самых интересных документов подобного рода является дело о незаконной женитьбе поручика фон Радена Второго и девицы Шабельской.
23 Июля 1856 года Правительственный Сенат по предложению господина исполняющего обязанности обер-прокурора Священного Синода, тайного советника Александра Ивановича Карасевского слушал дело священника Петра Веселовского и дьячка Капустинского Харьковской епархии, совершивших брак поручика фон Радена второго с дочерью генерала от кавалерии Шабельского без разрешения начальства и против воли родителей невесты. "Между тем получено от господина генерала от артиллерии Сухазанета уведомление, что родители жены сего офицера, как донес ныне инспектор резервной кавалерии, с благодарностью приняв высочайшую милость, предоставлявшую им взыскание с виновной дочери, и пользуясь монаршим милосердием, оставляют дочь свою без всякого преследования". Генерал-майор корпуса жандармов Богданович, на которого было возложено расследование этого дела, сообщил управляющему 3-им отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии, что фон Раден решился на похищение девицы Шабельской не только с согласия невесты, но и по ее настоятельной просьбе. Поскольку родители невесты своего согласия на брак не дали, противозаконное венчание стало для молодых единственной возможностью соединиться. Выехать из Харькова(где и началась вся эта история) влюбленным помог адъютант бывшего местного генерал- губернатора Кокошкина поручик Гринев. Сообщниками тайно брачующихся и свидетелями венчания были брат жениха поручик фон Раден Первый и лейтенанты военно-морского флота Монгинари и Шостенко. Брак совершили священник села Князевки Павлоградского уезда Петр Веселовский и дьячек Капустинский.
Побывав на приеме у генерал-майора жандармерии Богдановича, Шабельская-мать заявила, что не откажет своей виновной дочери в полном прощении только в том случае, "если увидит искренность ее раскаянья".
Резолюция Государя Императора Александра Второго по этому делу была следующей:"Если родители простят дочь, то Радена, не предавая суду, арестовать на месяц, а всех соучастников на 2 недели. В противном случае предать всех военному суду".
Военный министр сделал запрос на имя обер-прокурора Священного Синода с просьбой определить меру наказания священнослужителям, принимавшим участие в этом деле, должны ли они быть наказаны в той же мере, что и светские лица? 2 Июля 1856 года Священный Синод постановил:" Предоставить(и было предоставлено) господину исправляющему должность обер-прокурора Священного Синода, тайному советнику Александру Ивановичу Карасевскому уведомить военного министра, что по мнению Священного Синода поступок священника Петра Веселовского и дьячка Капустинского не подлежит оставлению без надлежащего обсуждения в Духовном ведомстве, и в том случае, если родители вступившей в брак с поручиком фон Раденом дали ей прощение, и что во всяком случае взыскание с Веселовского и Капустинского должно последовать по назначению Духовного начальства".В дальнейшем Священный Синод поручил Екатеринославскому, Херсонскому и Таврическому архиепископу и Духовной Консистории тщательно расследовать роль духовных лиц в этом деле и наказать по справедливости.
Несмотря на все попытки властей и родителей Шабельской-дочери разлучить влюбленных, все кончилось совсем не так, как судило-рядило об этом общественное мнение. Шабельские простили дочь, однако с фон Раденом она так и не рассталась. От мужа у нее родился ребенок. Брак поручика фон Радена Второго и генеральской дочери Шабельской в конце концов был признан законным.


25.11.2006. Павел Иванов-Остославский
  
  
   "Херсонский", "Козёл" и "Огуз"...

Херсонщина известна на Украине и в мире своей богатой на события древней историей. Здесь находится немалое количество скифских курганов - безмолвных свидетелей античной старины, манящей неизведанными тайнами и сокровищами многих наших современников. Впрочем, скифские погребения для археологов не являются такими уж "безмолвными" и "тайными". Раскопки на здешних курганах ведутся издавна - со второй половины 19 столетия. Итак, речь в этой статье пойдет о местных курганах - о "Херсонском", "Козле" и "Огузе".

Херсонский курган является наиболее ранним из всех древних скифских погребений, найденных в Херсонской области (он относится к самому началу пятого века до нашей эры). Интересна история его открытия.

В марте 1896 года херсонский лесопромышленник Эдуард Шульц обратился к директору исторического городского музея В.И. Гошкевичу с просьбой охарактеризовать бронзовую статуэтку, будто бы найденную в балке. Статуэтка была выполнена в виде женского божества. Стройная фигура богини в облегающем платье до пят. От правого плеча под левую руку идёт собранная сзади накидка, подчеркивающая талию и свободно спадающая вдоль правого бедра. Из-под головного убора с вырезом над высоким лбом, на плечи спадают длинные волосы. Суровое продолговатое лицо женщины обрамляет какое-то украшение, концы которого скреплены над лбом с помощью кольца. От плечей на грудь зигзагом свисают замысловатые украшения. Левая рука у бедра поддерживает чуть оттянутое вбок и приподнятое платье. В правой руке, согнутой под прямым углом, сидит сирена. На плечах божества сидят две собаки, над головой ажурная композиция из двух львов, раздирающих быка. В.И. Гошкевичу удалось выяснить, что эта статуэтка извлечена из скифского кургана, расположенного в трёх километрах на север от Херсона. Этот курган был подвержен кладоискательским раскопкам. Грабителями оказались двое местных жителей, которые тайно темными февральскими ночами проводили раскопки этого объекта. Кроме статуэтки, они нашли в могиле другие, в том числе и золотые вещи. В марте того же 1896 года Гошкевич "докопал" этот курган. Он установил, что под невысокой насыпью находится единственное погребение. В могиле были обнаружены бронзовые острия стрел, камни для пращи, фигурка бегущей собаки, железный нож, античная сероглинянная посуда, бронзовый перстень, сердоликовые и глиняные бусинки. При раскопках также было найдено ещё одно золотое кольцо и золотая луноподобная деталь бус, украшенная треугольным орнаментом. Главной же находкой Гошкевича были обломки бронзового зеркала в виде диска, которые позволили определить назначение упомянутой выше статуэтки. Это была рукоятка от зеркала, верхнюю часть которого украшала фигурка бегущей собаки, выполненная в том же стиле, что и статуэтка над головой богини. Зеркало Херсонского кургана - выдающееся произведение искусства ионийской художественной школы. В первую очередь благодаря этой находке Херсонский курган получил в своё время всероссийскую известность среди археологов и искусствоведов.

Знаменитый исследователь Чертомлыка Забелин в 1865 году начал раскопки на левом берегу Днепра. На левобережье Херсонщины находятся самые большие скифские курганы. Особенно большим является курган "Солоха" (находится радом с Великой Знаменкой), курганы рядом с Новоалександровкой и Нижними Серогозами. Тогда же он начал раскопки у деревни Новоалександровки, находящейся в Нижнесерогозском районе Херсонской области. Курган этот достигал 14 метров в высоту и 320 метров в окружности. Местные жители называли его "Козёл". Забелин, перерезав курган траншеей поперек, обнаружил, что его конструкция аналогична конструкции Чертомлыка. Входная яма глубиной 9,6 метра оканчивалась четырьмя катакомбами, размещенными в её углах. Однако, к сожалению, могила оказалась полностью разграбленной через ход, пробитый в северной части насыпи. Отдельные человеческие кости, куски ржавого железа, обломки керамики, несколько золотых пуговиц и одна круглая золотая бляшка с рельефным изображением головы Афины в шлеме с маской льва сзади - это и всё, что удалось найти Забелину в основном погребении кургана "Козёл". К счастью в поле зрения учёного попала ещё одна могила. На запад от центрального погребения находилась яма с тремя отделами, где были захоронены 11 лошадей, которые согласно скифским верованиям должны были сопровождать "хозяина" кургана в потустороннем мире. Пять лошадей были в бронзовых уздечковых наборах, а шестеро - в серебряных. Кроме того, на трёх лошадях были обнаружены остатки сёдел, а именно золотые фигурные и четырёхугольные пластины-обрамления передней и задней луки седла. Почти все серебряные и бронзовые уздечковые наборы оказались однотипными. Они состояли из пластинчатых фигурных налобников, украшенных гравировкой и скульптурой - головой зверя, уши которого стоят, а пасть открыта. К набору принадлежат так же фигурные орнаментованные насщечники с изображением птиц, местами вырезанных контурной линией, а местами исполненных гравированием; круглые бляшки-пуговицы на оборотной стороне; пронизки в виде срезанного конуса. Аналогичные уздечковые наборы Забелин нашел в Чертомлыке, позднее они встречались и в других курганах скифской знати, причем в немалом количестве. Самыми интересными по своему внешнему виду оказались серебряные, украшенные гравировкой бляшки свастикообразной формы. Они состоят из четырех головок животных, размещенных вокруг круглой центральной выпуклости, а также бронзовый налобник, украшенный головой коня с поднятыми ушами.

В западной и восточной частях конской могилы были обнаружены человеческие погребения. Очевидно, это были конюхи. Около них находились железные ножи с костяными рукоятками, бронзовые наконечники стрел и железная пряжка.

Судя по находкам и устройству погребения курган "Козел" датируется 4 веком до Н.Э. Очевидно, этот курган имеет ещё и боковые могилы. Не было ещё ни одного случая, чтобы курган таких размеров имел только одно центральное погребение. Подробное исследование этого кургана ещё впереди.

В 1890 году археолог Веселовский, приобретший уже славу раскопками богатых скифских курганов в Крыму и Приазовье, приступил к изучению самого большого кургана Скифии - кургана "Огуз".

"Огуз" представляет собой гигантскую насыпь более 20 метров в высоту и более 380 метров в окружности. Прекрасно зная курганы Северного Причерноморья, Веселовский писал об "Огузе" следующее: "От Бердянска до Серогоз (то есть на протяжении 187 верст) и на юг от этой линии я нигде не встречал курган такого размера и такого стройного".

Раскопки этого кургана происходили на протяжении четырёх полевых сезонов (1891-1894 годы). За это время археолог сумел перерезать центральную часть кургана траншее 21 метр. Под центром насыпи была обнаружена гигантская яма (16,3Х16,3, глубиной 6,4). Она была заполнена огромными кусками дикого камня. На дне ямы была обнаружена каменная гробница. Стенки и перекрытия гробницы крепились с помощью массивных железных конструкций. В каменных блоках были просверлены специальные отверстья, куда вставлялись скрепы, потом их заливали свинцом. Сама гробница-склеп и принцип её строения являются чисто греческими. Ни в одном скифском курганы нижнего Поднепровья не встречается подобное сооружение. С юга к склепу вёл коридор длиной 34 метра и шириной более двух метров. На расстоянии 4 метров от входа в склеп лежал охранник. Рядом с ним обнаружены: копье, нож, набор бронзовых и костяных наконечников к стрелам. Погребения слуг обнаружены в нишах выкопанных в южной и западной стенах ямы. Рядом с ними найдено два серебряных перстня с плоским щитком, бронзовые серёжки и бронзовое зеркало. Ещё одна ниша в восточной стене оказалась пустой. Этот склеп был неоднократно ограблен. В нём было найдено всего несколько золотых бляшек разных типов, разбитые амфоры, обломки копий.

С такими скромными успехами закончились раскопки кургана "Огуз" Веселовским, однако, через 8 лет о нем историческая общественность услышала вновь. Осенними дождями 1901 года была подмыта одна из отвесных стен старого подкопа. После её обвала местные крестьяне нашли тут несколько золотых вещей. Известие об этом быстро облетели всю округу и на "Огузе" снова начались кладоискательские раскопки. В различных частях кургана, особенно в юго-западной его оконечности, находились всё новые и новые золотые предметы. Археологическая комиссия обратилась с письмом к Таврическому Губернатору, в которой содержалась просьба поставить на кургане охрану и конфисковать у "чёрных" копателей все награбленные ценности. Весной 1902 года на курган приехал опытный исследователь В.М. Рот. Чтобы сохранить для науки бесценные находки, украденные местными жителями из "Огуза", Рот активно принялся скупать древние артефакты. То, что ему удалось спасти, было отправлено в Эрмитаж. Это в основном, изделия из золота: разнообразные пронизки, полусферические гвоздики с петелькою на обороте, многочисленные бляшки разного размера с изображением человеческих лиц, розетки с шестью и восьмью лепестками и многое другое. Самые интересные бляхи - летящий орёл и лежащая львица.

Из-за недостатка финансирования В.М. Рот был вынужден ограничиться прокладкой только одной траншеи по центру кургана, именно там, где местные жители находили наибольшее количество золотых вещей. Исследователю удалось обнаружить большое конское захоронение. Самое малое, семь лошадей было погребено в "Огузе". Они имели экипировку в виде золотой сбруи, представлявшей из себя, фигурки животных, пластинок, украшенных гравировкой, налобников с фигурами зверей. Был найден серебряный налобник с изображением львицы, готовящейся к прыжку, а также литой ажурный нащёчник с гравировкой. Вообще изображение льва является очень типичным, для предметов, найденных в кургане "Огуз". К примеру, в состав одного из наборов конской сбруи, найденных в "Огузе", входит пластинчатый налобник, на котором нарисованы четыре головы льва, причём, две из них повёрнуты мордами одна к другой.

Со времён раскопок "Огуза" 1901 года прошло более ста лет. С тех пор ни одна археологическая экспедиция им серьёзно не занималась.

Местные курганы ждут своего часа. В них сакрыты еще немалые тайны, способные изумить и порадовать нас - современных жителей этой древней и загадочной земли, имя которой Херсонщина.


 

08.06.2008. Павел Иванов-Остославский
  
   Херсонское дворянство: из века в век
Подавляющее большинство дворянских фамилий Российской Империи было уничтожено большевиками во времена гражданской войны и красного террора. Статистические данные говорят о том, что до 1917 года в каждой губернии насчитывалось около 2-3 тысяч потомственных дворян. Все потомственные дворяне в империи составляли 1 процент от ее населения. Примерно 0,5 процента от всего населения составляли личные дворяне. В наше же время, по подсчетам специалистов, на бывшей территории Российской Империи проживает не более 10-12 тысяч человек, имеющих право претендовать на благородное происхождение, причем, большинство из них является потомками российского дворянства по женским линиям. По дореволюционному законодательству такие люди, по существу, дворянами не являются.
На Херсонщине в 20 веке дворянство понесло сокрушительные потери. В нашем Таврическом крае оно уничтожено более, чем на 99%. Сейчас в Херсоне проживает всего несколько интеллигентных семей, имеющих юридическое и моральное право причислять себя к благородному сословию. Перечень современных дворянских фамилий нашего города невелик: супруги Колесевич(ныне уже покойные)- потомки дворян Колисевичей; Хомики- потомки дворян Толстолесов; Юлия Константиновна Богненко- потомок аристократического семейства фон Хольм; Всеволод Георгиевич Дзешульский- потомок древних польских шляхтичей Дзешульских; графиня Александра Николаевна Доррер- потомок древних дворянских фамилий Рагозиных, Чемесовых, Озеровых и др.; Ивановы- потомки дворян Ивановых, Остославских, Фроловых и де Безансон; Наседкины(живут в Каховке)- потомки древнего дворянского рода Наседкиных.
Одним из наиболее интересных представителей аристократии, связанных с Херсоном, является графиня Александра Николаевна Доррер(в девичестве Рагозина). Александра Николаевна переехала в Херсон из Крыма в 1944 году. Много лет проработала она в Культпросветучилище преподавателем истории изобразительных искусств. Графиня Доррер в свои 93 года обладает энциклопедической памятью и гибким умом. Два года назад она опубликовала книгу воспоминаний "Это я, Господи!", в которой изобразила наиболее яркие моменты своей жизни от раннего детства до тридцатипятилетия(исполнившегося 9 мая 1945 года).
Сказать, что жизнь Александры Николаевны была тяжелой, значит не сказать ничего. Она родилась в 1913 году в родовом имении своих родителей Бессоновке, расположенной неподалеку от Казани. Счастливое детство графини Доррер- а тогда просто Шурочки Рагозиной- длилось недолго. В первые дни Мировой войны ее отец ушел на фронт. Александра Николаевна со своими сестрами и братом не видела его годами. Советская власть отобрала Бессоновку у семейства Рагозиных. Большой барский дом, в котором жили Рагозины(а перед ними там жили с начала 17 века предки графини Доррер по линии Озеровых ), наполнился чужими людьми.
В 1918 году семейство Рагозиных переехало в Харьков. Вот как описывает харьковские годы своей жизни сама Александра Николаевна: "Бои подходили все ближе, стали слышаться разрывы снарядов, треск пулеметов. Улицы пусты, все попрятались, прохожих нет..."."И вот Харьков заняли белые части- украсились трехцветными флагами ворота домов, открылись магазины, зазвучало "Боже, царя храни!". Улицы стали многолюдными, оживленными". Отец графини Доррер записался в белые части. Когда Белая армия оставляла Харьков, с ней ушел и штабс-капитан конной артиллерии Рагозин. В последствие он был тяжело ранен.
Это ранение стало для него фатальным...
В 30-е годы Александра Николаевна закончила институт и вышла замуж за Алексея Георгиевича Доррера- потомка французской графской фамилии, переселившейся в Россию во времена революции 80-90-х годов 18 века. В 1935 году у четы Дорреров родился сын Георгий.
Когда началась Великая Отечественная война, муж Александры Николаевны ушел на фронт. Ей пришлось самостоятельно содержать сына, больную, беспомощную мать и племянника, оставшегося без родителей. Самым страшным испытанием военных лет для графини Доррер и членов ее семьи был голод. В конце войны Александра Николаевна переселилась в Херсон и прожила в нашем городе более пятидесяти лет.
Еще одним интересным представителем херсонского дворянства является кандидат медицинских наук, участник Великой Отечественной войны и кавалер четырех боевых орденов Игорь Михайлович Иванов, прослуживший много лет вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания. Игорь Михайлович пронес через всю сознательную жизнь веру в святые идеалы благородства, чести и милосердия. Он остался верен монархическим убеждениям. Во времена сталинских репрессий Игорь Михайлович был осужден по политической статье на 10 лет общего режима. В воркутинских лагерях он познакомился и подружился со многими представителями русской аристократии. Были в Воркуте и знаменитые изобретатели, ученые, деятели искусства и полководцы.
После освобождения, Игорь Михайлович поступил в Ивано-Франковский мединститут. Получив диплом врача-лечебника, он более пятидесяти лет проработал в медицине на различных должностях.
Будучи вице-предводителем херсонского дворянства, Игорь Михайлович сделал очень многое для возрождения дворянского духа и традиций в нашем регионе. К его мнению, мудрому и дальновидному, прислушивались многие руководители дворянских организаций Юга Украины. К нему приезжали за советом такие видные деятели дворянского движения как князь Евгений Алексеевич Мещерский(из Николаева), барон Михаил Петрович фон Ренгартен(из Одессы), князь Вадим Олегович Лопухин(вице-предводитель Российского Дворянского собрания). За верное служение своему долгу Игорь Михайлович был награжден благодарственным письмом, присланным ему местоблюстительницей Российского Императорского престола, великой княгиней Марией Владимировной и членами ее августейшего семейства.
К сожалению, благодаря тяжелейшему расколу, погубившему ХДС, в 1997 году Игорь Михайлович отказался от должности вице-предводителя и вскоре отошел от дел.
Игорь Михайлович был женат дважды. Его сын от второго брака, поэт Павел Иванов-Остославский в Херсоне является человеком известным. В 2005 году он стал лауреатом Первого всеукраинского литконкурса Пушкинское кольцо в номинации "за аристократизм творчества". В 2006 году Павлу Иванову-Остославскому была присуждена Международная литературная премия им. Николая Гумилева за книгу "Святилище огня". В этом же году он опубликовал книгу, посвященную прошлому своего рода, "История Остославских".
Херсонское дворянство служит своему Отечеству и родному краю со времен Екатерины Великой, из века в век. Не смотря на красный террор, голод и войны, уничтожившие в 20 веке русское дворянство почти полностью, уцелевшие его представители продолжают благородное дело своих предков - несут обществу высокие образцы культуры и самосознания, являются хранителями памяти, морали и традиций нашего народа.
21.10.2006. Наталья Ильина
  
   Честному купеческому слову верили...
До революции Херсон был городом в основном чиновническо-купеческим, хотя и дворянство в нём, ясное дело, играло достаточно заметную роль. Торговое сословие в нашем городе начало формироваться в конце 18 века за счёт елисаветградских купцов-старообрядцев, переселявшихся в Херсон с целью получить здесь льготы для видения бизнеса. К тому же старообрядцы в Северной Таврии не подвергались обсалютно никаким религиозным гонениям. Почти все наиболее знатные херсонские купцы и промышленники были меценатами. Во времена Российской Империи богатому человеку жить только ради себя и своей семьи считалось неприличным. Тот, кто не делал пожертвований, казался окружающим "странной" личностью. С таким предпринимателем старались не вести общих дел и вообще не иметь с ним никаких отношений.
Херсонское купечество социально было достаточно разнородным. В наше время сложилось общепринятое, но совершенно не правильное мнение, что купец был человеком обязательного "низкого" происхождения. Конечно, в основном тогдашние предприниматели были выходцами из крестьян и мещан, однако среди них, во всяком случае в Херсоне, встречались люди и весьма знатного, благородного происхождения. Например, купец Лев Д*Альбрант был маркизом и находился в родстве почти со всей французской аристократией, купец Скорлатто был молдавским боярином, а купцы Акулинины имели старинное купеческое происхождение - свою фамилию они возводили к родоначальнику, торговавшему ещё во времена царя Алексея Михайловича. Немало предпринимателей происходило из российского и польского дворянства.
Толи в силу того, что купечество было связано тесными родственными узами с дворянством, свято чтившим средневековый кодекс рыцарской чести, толи потому, что до революции большой авторитет в обществе имело православие, прививавшее людям стойкие нравственные принципы, однако, честному купеческому слову верили. Многие купцы были неграмотны, подписывать купчие крепости и прочие финансовые документы они не могли, печатей не было. Оформить сделку юридически было проблематично. Поэтому купцы давали друг другу честное слово, только оно гарантировало материальную ответственность сторон. И что интересно: честное купеческое слово в буржуазной среде было таким же авторитетным, как среди аристократии клятва дворянской честью и благородным происхождением.
       Интересным дворянско-купеческим семейством являются Альбранты. Основатель русской линии Альбрантов - обедневший французский маркиз Лев (Луиз-Людовик) Осипович Д*Альбрант, уроженец провинции Дофинэ. В Херсоне он имел собственное дело и был записан в купеческую гильдию. С 1800 -го по 1821-й год был городским головой Херсона. Выполнил подряд на снабжение русских войск, находившихся на Дунае и в Молдавии. По представлению Херсонского генерал - губернатора, графа Лонжерона маркиз Д*Альбрант награжден золотой шейной медалью "За усердие", усыпанной алмазами и предназначенной для ношения на Андреевской ленте. В 1818 году награжден орденом св. Владимира 4 степени. В 1821 году внесен в дворянские книги по Херсонскому уезду.
Весьма уважаемым человеком в Таврическом крае был Карл Львович Альбрант - военный инженер, генерал-майор. Он сконструировал несколько железнодорожных мостов, под его руководством были построены на Херсонщине многое железные дороги. Награжден орденами св. Станислава 1 степени, св. Анны 2 степ., св. Владимира 3 степ., св. Анны 3 степ.
Одной из самых богатых буржуазных семей Таврического края были Фальц-Фейны. Мериносы были главным богатством нескольких поколений этой фамилии. Овцеводство, развиваясь в этой семье более ста лет, усовершенствовалось у Фальц-Фейнов до такой степени, что о конкуренции с другими помещиками не могло быть и речи. Стрижка фальцфейновской овцы давала 12 фунтов шерсти, тогда как по всей России - только 6. Продавали тогда шерсть по ценам, установившемся на Лондонском рынке.
В конце 19 века главой семьи Фальц-Фейнов стала Софья Богдановна - супруга Эдуарда Фальц-Фейна, умершего в 1883 году. Софья Богдановна хорошо разбиралась в рыночной коньюктуре, она перевела все отрасли своего хозяйства на рыночные рельсы. Начала она строительство фабрик, заводов и электростанций, почты и телеграфа, железных и шоссейных дорог. Через десять лет бурного строительства она уже владела кондитерской фабрикой в Дофино, винным заводом в Преображенке, отстроила гигантские корпуса по производству мясных и рыбных консервов в Одессе. В 1897 году она основала село Хорлы (от татарского "hor"- снежный. В 1903 году Хорлы получили статус порта. В отличие от Херсона, Одессы и Николаева, порт Хорлы зимой был незамерзающим. Поблизости, рядом с Перекопом, находился незамерзающий источник. В порт приходили корабли из Германии, Австрии, Италии и Греции. Предметами вывоза были - овечье руно, пшеница, устрицы, всевозможные консервы, битая птица. Сто гектаров виноградника давали достаточно вина на продажу - совиньен, рислинг, пино, каберне.
Со временем порт Хорлы превратился в цветущий город, который рос с каждым годом. Так как быстро развивающееся дело постоянно требовало новых работников, в Хорлы перебирались люди из других населенных пунктов. Они работали на складах, хлебных элеваторах, на таможне, в гостинице для моряков, на устричной фабрике.
В 1853 году предприниматель Вадон основал на берегу Днепра большую механическую мастерскую, которая в 60-х годах 19 века переросла в чугунолитейный и механический завод. В начале Крымской войны механическая мастерская выполнила первый казенный заказ на оковку 60 лафетов для орудий Очаковской крепости.
Вообще же Вадоны - очень известная фамилия в Херсоне. Вадоны на протяжении нескольких десятилетий были крупными заводчиками в нашем городе. Широко известен Евгений Евгеньевич Вадон - последний владелец чугунно-литейного завода. Он был замечательным инженером и крепким хозяйственником. В 1931 году во время сильного наводнения он спроектировал и построил дамбу, которая предотвратила затопление прибрежной части Херсона. В 1936 году он разработал техническую документацию трёхступенчатого центробежного насоса и наладил его выпуск в артели "Металлист". Однако всё это его не уберегло от сталинских репрессий...
До революции, впрочем, как и сейчас, предприниматели Херсона активно шли во власть. Вот наиболее известные буржуазные фамилии, взятые из списка гласных (депутатов) Херсонской городской думы (1871-1910 годы): Вадон А.И., Вадон И.О., Ковалёв А.К., Остославский И.С. (член Управы, городской голова), Остославский В.И.,Терещенко В.Г. (член Управы), Тропин Ал.С., Тропин Ан.Г., Тропин Аф.М., Тропин В.И., Тропин Гр.Аф., Тропин М.С., Тропин П.И., Тропин С.И., Тропин И.С. (член Управы), Фальц-Фейн Г.И., Юрасов П.Ф., Юрасов В.П.
Очень уважаемым человеком в купеческой среде Херсона был Иван Семёнович Остославский - городской голова, основатель и первый директор городского общественного банка, меценат. В нашем городе он считался одним из самых богатых купцов.
На фоне многих высших херсонских чиновников второй половины 19 века, И.С. Остославский (бывший в 70-ые годы обер-бургомистром Херсона) представляется весьма интересной и колоритной фигурой. Пребывая в Херсоне на государственной службе с 1848 по 1877 год, он сделал очень многое для благоустройства родного города. Благодаря его административно-управленческим способностям прокладывались дороги, собирались пожертвования для неимущих, строились лазареты, мастерские, странноприимные дома.
Будучи не только обер-бургомистром Херсона, но и купцом второй гильдии, и гласным Херсонской городской думы, И.С. Остославский жертвовал огромные суммы на нужды города. На его личные средства содержались ночлежные заведения не только в Херсоне, но и в Николаеве.
И.С.Остославский был крупным домовладельцем. В Херсоне ему принадлежало несколько домов по улице Преображенской (ныне Декабристов). Этот факт его биографии иллюстрирует сохранившаяся до нашего времени повестка, присланная ему Управой Херсонской городской думы в качестве платежной ведомости за недвижимое имущество. Дома, упомянутые в этом документе, существуют и поныне.
В собственном владении И.С. Остославского находилось три торговых корабля Они осуществляли коммерческие связи своего хозяина с Нидерландами, Бельгией, Францией и Испанией. В последствие торговая флотилия Ивана Остославского потерпела крушение в Бискайском заливе. Все товары, которыми были нагружены суда, погибли - И.С. Остославский был разорен.
Умер Иван Остославский в 1877 году, оставив немалые долги.
Оба сына И.С. Остославского - Василий и Иван - не пошли по коммерческой линии. Они выслужили потомственное дворянство: Василий - по ордену св.Владимира 3 степени, а Иван - по чину полковника действительной службы, при отставке генерал-майора.
В Херсоне развивался малый бизнес. На улице Суворовской и в окрестностях не мало было питейных заведений, пользовавшихся популярностью. Например, кабачок, именовавшийся "Бодяга" (сейчас "Фаворит"). Знаменит он был тем, что из его подвала шёл подземный ход к Днепру. В 30-е годы прошлого века этим пользовался уголовный элемент. В этой забегаловке была устроена воровская "малина".
В Херсоне в 19 веке существовало много производств самого различного профиля. В первой половине 19 столетия в городе существовала суконная казенная мануфактура, впервые упоминаемая в отчете губернатора за 1810 год. Развитие кожевенного дела началось с середины 40-х годов. В 1846 году два кожевенных завода произвели продукции на сумму 25 тысяч рублей. Просуществовали эти предприятия недолго: в 1857-1859 годах работы на них прекратились.
В 1846 году в Херсоне насчитывалось 11 заводов, перерабатывающих сало на смалец. На них истапливалось 12 тысяч пудов сала ежегодно на сумму 40 тысяч рублей. Салотопенное производство обусловило развитие свечного: число свечно-сальных заводов в 50-е - 60-е годы колебалось между четырьмя и шестью, в 1861 году вся сумма, на которую была произведена продукция этих предприятий, равнялась 16 910 рублям. Действовали также 7 табачных и 1 пивоваренный завод. В 1848 году начала работать паровая мельница - одна из первых в Малороссии. Наиболее распространенными были ветряные мельницы, устроенные севернее крепости, потому то эта часть города в последствии и стала называться Мельницы. В 1857 году в Херсоне насчитывалось 124 ветряные мельницы и 8 конных. В 1861 году оборот только одной паровой мукомольни составлял 200 тысяч рублей в год. В 1851 году в Херсоне основан первый лесопильный завод, в 1859 - второй. Лес сплавляли с верховьев Днепра, после распиловки он шел на нужды отечественного судостроения, а также отправлялся за границу. Для снабжения такелажем Черноморского флота в Херсоне создаются канатные предприятия. Наиболее крупным из них была казенная мануфактура, на которой ежегодно производилось канатных изделий на сумму 100-200 тысяч рублей. В Херсоне действовало 10 кирпичных и 2 канатных завода. Еще в 1807 году открылась типография.
Херсонский порт переправлял главным образом грузы, которые поступали с днепровских пристаней и направлялись затем в Одессу и Николаев для вывоза за границу. Ежегодно из Херсона вывозилось товаров на сумму 4 миллиона рублей. За время навигации 1857 года через наш порт прошло свыше 800 парусных судов и пароходов. Ввозились: лес, соль, табак, бакалейные товары. Вывозились: шерсть, зерно, канаты, чугун, сало, масло и др.
Херсон являлся одним из центров внутренней торговли. На Херсонской ярмарке в отдельные годы продавалось товаров на сумму в 50 тысяч рублей. В 1857 году в городе действовали 263 лавки и 123 винных погреба и трактира.
Во второй половине 19 века в Херсоне резко возросло количество фабрик и заводов, повысилось промышленное производство. В 1885 году в городе насчитывалось 93 промышленных предприятия ремесленно-мануфактурного и фабрично-заводского типа. Из них два механических завода производили сельскохозяйственные машины, 56-занимались переработкой растительных и животных продуктов, 8 заводов выпускали черепицу, кирпич, гончарные изделия. Функционировало 27 предприятий ремесленного типа. В целом в городе производилось ремесленной продукции на 1 089 032 рубля в год. Благодаря интенсивному развитию в Херсонской губернии товарного зернового хозяйства, Херсон становится одним из центров мукомольной промышленности Малороссии. В 1897 году в Херсоне действовало 8 паровых мельниц, стоимость продукции которых составляла 700 тысяч рублей.
К началу 20 века роль фабрик и заводов, оснащенных паровыми двигателями, в промышленном производстве Херсона заметно возросла. На 20 фабрично-заводских предприятиях Херсона трудилось 1 218 рабочих и производилось продукции на 2,8 миллиона рублей в год. Наиболее крупным предприятием был чугунолитейный и механический завод Вадона, где в 1900 году было занято более 130 человек. В 1895 году при заводе соорудили док, начались судостроительные работы. В 1912 году количество рабочих достигло 500 человек, выпуск продукции составил 750 тысяч рублей в год. Накануне Первой моровой войны на верфи производилась сборка эскадренных миноносцев, строились буксирные пароходы. На шести лесопильных заводах Херсона насчитывалось 620 рабочих и производилось продукции на 1,9 миллиона рублей. Более 80 рабочих обслуживали 6 паровых вальцовых мельниц. Довольно крупным предприятием являлась табачная фабрика Лермана, где 87 рабочих изготовляли продукции на 186 тысяч рублей. Кроме того действовали более мелкие предприятия: кирпично-черепичные и пивоваренные заводы, конфетная фабрика и другие. В 1905 году количество Херсонских рабочих достигло 2,3 тысяч человек.
Херсонские купцы и промышленники обустраивали и поднимали наш город со дня его основания. Они всегда были опорой экономического благополучия нашего края. Хотелось бы, чтобы так было и впредь.

29.08.2007. Людмила Мадыкина.
   Эпохи обнаженный нерв...
 15 Апреля исполнилось 116 лет со дня рождения Михаила Афанасьевича Булгакова - выдающегося русского писателя, автора знаменитых романов и повестей: Белая Гвардия, Собачье сердце, Роковые яйца, Мастер и Маргарита.
Михаил Булгаков родился в 1891 году в Киеве в многодетной семье преподавателя духовной академии. Окончил киевскую Александровскую гимназию и медицинский институт. В 1916 году он уехал на фронт добровольцем Красного Креста. Сразу же Михаил Афанасьевич попал в самую гущу боевых событий - его госпиталь входил в группировку войск, участвовавших в "Брусиловском прорыве". В сентябре 1916 года Булгакова отозвали с фронта и направили работать в глухую Смоленскую деревню в качестве земского врача. В годы гражданской войны он служил военврачом в частях Белой гвардии. Находясь на Северном Кавказе в рядах Добровольческой армией, он впервые серьезно занялся литературной деятельностью. В конце 1921 года поселился в Москве. Тогда Булгаков по-настоящему почувствовал себя писателем и твердо решил сделать себе честное литературное имя.
Михаил Булгаков является одним из первых писателей, изобразивших в своих произведениях, революцию и гражданскую войну в России. Роман Белая Гвардия и пьеса Дни Турбиных посвящены трагической судьбе русской интеллигенции, уничтоженной большевиками во времена "красной смуты". Доля распорядилась жизнями Турбиных по-разному: кто-то погиб в кровавом водовороте Гражданской войны, кто-то боролся с большевиками до конца и потом эмигрировал за границу, кто-то, скрепя сердцем, все-таки принял советскую власть со всеми ее пороками и недостатками. В реальной жизни были и такие, кто просто хотел иметь Родину, и, если на смену "царской" Родине пришла "советская", значит так оно и надо...
М.А.Булгаков, как мало кто из отечественных писателей, тонко чувствовал свою эпоху. Прекрасно зная московское, и не только московское, чиновничество, он выводил в своих произведениях колоритные типажи госслужащих того времени. Наиболее яркий и сатирический персонаж из этой серии: Полиграф Полиграфович Шариков - человек с собачьим сердцем, созданье, возникшее благодаря неудачного медицинского эксперимента. В повести Собачье сердце Михаил Булгаков высмеял определенный человеческий тип, пришедший к власти в стране во время революции и гражданской войне.
Мистический роман Булгакова Мастер и Маргарита - произведение сложное и многоплановое. Роман имеет глубоко философскую и религиозную основу. Его действие происходит в Москве в 30-е годы прошлого века. Главные его герои - русские интеллигенты с не сложившейся судьбой - писатель-Мастер и его возлюбленная Маргарита. Роман изобилует персонажами, как реальными, так и мистическими, потусторонними, пришедшими в наш мир, так сказать, из других измерений.
Михаил Булгаков является одним из самых выдающихся русских писателей 20 века. Его заслуга перед отечественной литературой состоит в том, что он мастерски и правдиво изобразил в своих произведениях наиболее значимые явления советской действительности. Он проповедовал идеалы гуманизма, человеколюбия, милосердия, показывал красоту и благородство человеческих отношений. Он убеждал читателя в том, что самой великой ценностью в нашей жизни является любовь: любовь к ближнему, к стране, к миру вообще, ведь только любовь делает человека Человеком.
       
16.05.2006. Павел Иванов-Остославский - поэт, лауреат Международной литературной премии им. Николая Гумилева.
  
   Эсесовский гренадер в бою под Крутами
 Бой под Крутами последние несколько лет основательно мифологизируется галицкими ура-патриотами. Он считается героическим эпизодом национально-освободительной борьбы, хотя в чем его "героизм" - не понятно.- Украинским "хлопцам" врага остановить не удалось, погибших было на самом деле в 10 раз меньше, чем указывается в официальных источниках, а командиром студенческого отряда, воевавшего под Крутами, был сотник Аверкий Гончаренко - будущий гауптштурмфюрер 14 гренадерской дивизии СС "Галичина".
Бой под Крутами сейчас объявлен одним из выдающихся событий украинской истории, его участники признаны героями. Однако, если студенты, защищавшие немецкого ставленника гетмана Скоропадского от большевиков, герои, то кем же тогда должен считаться их командир? Главным героем! Ему следует поставить памятник в центре Киева и включить в пантеон украинских "божков" вместе с Грушевским, Мазепой и Роксоланой. Тем не менее, национально сознательная пресса об Аверкие Гончаренко в основном помалкивает. Никто памятники ему ставить не собирается. Причина этого в том, что во время Великой Отечественной Гончаренко был эсесовским офицером. Объявить великой личностью эсесовца - то есть преступника по определению, украинские националисты пока не решаются.
Биография Гончаренко настолько испорчена всякими некрасивыми пятнами, что героем он стать просто не может. Вот данные о нем, опубликованные в газете "2000" (перепечатка из газеты "Нация и Держава"): "Аверкий Гончаренко родился 22 октября 1890 года в селе Дощенках Лохвицкого уезда на Полтавщине. Получил военное образование. После революции 1917 года Гончаренко, находясь в чине сотника, украинизировал это учебное заведение и добился его переименования на первую юношескую военную школу имени Богдана Хмельницкого, а в июле стал ее куренным командиром. Укомплектована она была учениками бывших военных школ с образованием не ниже 6 классов гимназии. Из них сформировали Юношеский курень, в состав которого вошли 4 сотни по 150 человек и 20 старшин. В 1919 году уже в ранге полковника был назначен губернским комендантом Подолья, а со временем - начальником канцелярии главного атамана украинских войск Симона Петлюры. После войны проживал в Галичине, где работал в украинской кооперации. В 1943 году 53-х летний полковник записался в дивизию СС "Галичина" как один из первых офицеров. Командование дивизии оберегало А. Гончаренко, учитывая его почтенный возраст и предыдущие боевые заслуги. Большей частью он обучал молодых воинов в запасном полку. Полковник прошел с дивизией всеми военными дорогами. Капитуляция Гитлеровской Германии застала его на территории Австрии. Благодаря решительным действиям А. Гончаренко большая часть (свыше 2000 воинов) дивизии избежала окружение танковыми частями советской армии и спаслась от гибели сдавшись в плен англичанам.
После войны Аверкий Гончаренко проживал в эмиграции в США... Умер 12 апреля 1980 года".
Как видим биография Гончаренко пестрит одиозными фактами - он успел послужить, и гетману Скоропадскому, и Петлюре, и Гитлеру, причем везде был на командных должностях. Впрочем "биография" его родной дивизии СС "Галичина" выглядит не лучше: "14 Галицкая гренадерская дивизия СС. Сформирована в Украине как полицейский полк "Галиция" в марте 1943 года. Вскоре полк был развернут в дивизию. Проходила подготовку в Германии. С середины июня 1944 года действовала на восточном фронте, где понесла тяжелые потери. Осенью 1944 года один полк дивизии был направлен на подавление Словацкого восстания (этот факт как нельзя лучше указывает на карательный характер соединения). В январе 1945 года дивизия была переформирована в 14 гренадерскую дивизию СС и направлена в Югославию. Через 2 месяца формально была передана в ведение Украинской национальной армии Павла Шендрука. 5 Мая 1945 года сдалась в плен англичанам.
Основные подразделения: 29-й, 30-й и 31-й гренадерские полки СС". ("История СС"/"Войска СС").
Дивизия "Галичина" устроила в Словакии и Югославии страшные зверства. Она уничтожала целые села с помощью огнеметов и ручных гранат, методы борьбы "Галичины" с югославскими повстанцами были зверскими. Крестьян, считавшихся партизанами, привязывали к двум автомобилям и разрывали на куски, женщин насиловали целыми ротами и батальонами - до смерти, а детей закалывали штыками. Расстрелы мирного населения для 14 дивизии СС вообще были нормой жизни, повседневной рутиной.
"Нация и Держава" называет Аверкия Гончаренко полковником, но другие источники утверждают, что звание у него было в 14 гренадерской дивизии сугубо эсесовское - гауптштурмфюрер (что соответствовало армейскому гауптману, т.е. капитану). Очевидно, немцы не признали его полковничий чин, по той причине, что получил он его в армии УНР, которая германским командованием всерьез не воспринималась.
Международный Нюрнбергский трибунал признал деятельность войск СС преступной, а это значит, что и Аверкий Гончаренко как эсесовский офицер находится вне закона. Его "канонизировать" не посмеют. Частью мифа, называемого "бой под Крутами" он так и не станет.
09.06.2007. Павел Иванов-Остославский
       
  
  
   Южная Осетия - очередная кровавая жертва американской демократии!
7 Августа 2008 года началась война в Южной Осетии. Эта война является очередным актом бесконечной трагедии под названием "борьба США за мировое господство". Руками грузинской (да и своей собственной) армии Америка хочет расправится с Южной Осетией, а кроме того втянуть в конфликт Россию. Со времен окончания Второй Мировой Мир ни раз был свидетелем, как Америка осуществляет вооруженную агрессию против других государств (в том числе и с помощью подвластных ей марионеточных режимов). Корея, Вьетнам, Египет, Ирак, Югославия, Афганистан - вот далеко не полный список государств, где США пытались навязать другим народам свою волю. Теперь пришел черед Южной Осетии!
Западный либерализм, воспитавший американцев как потребителей не знающих ни в чем никакой меры, требует очередной жертвы. Американцы хотят больше потреблять, но ресурсы на нашей планете ограничены, следовательно, ресурсы эти надо у кого-нибудь отобрать. Лучше всего их отобрать у одного из самых "страшных" врагов и конкурентов - у России. Война в Южной Осетии - это в первую очередь удар по России!
Грузия является всего лишь жалкой марионеткой в руках Вашингтона. Белый Дом в настоящее время помыкает этой страной, издревле входившей в зону стратегических интересов Нашей Державы - Росиии-Российской Империи-Московского Царства-Руси. Из неотъемлемой и очень важной провинции нашего государства, Грузия превратилась сейчас во врага, слепо защищающего не свои собственные, а чужие интересов. Михаил Саакашвили сделал свою страну и свой народ разменной монетой в борьбе за собственные политические и финансовые аппетиты. "Президент" Грузии отдал в жертву жизни своих сограждан, их благосостояние и душевный покой ради того, чтобы услужить своим заокеанским "хозяевам"; он пренебрег репутацией своей страны на мировой политической арене, преследуя личные шкурные интересы. Грузия - древняя православная держава, обладающая высокой культурой, самобытными традициями и значительными достижениями в искусстве и науке - стала в руках Саакашвили жалкой прислужницей ненасытного Вашингтона, а фактически "Мирового Правительства". Ничтожная кучка маниакальных стяжателей, рвачей и проходимцев всем понятно какой национальности, засевшая в США, считает "не своих" Землян людьми второго сорта, т.е. гоями, и пытается проводить на Планете политику "социального Дарвинизма" - кто сильнее, тот и прав. Самым ярким и красноречивым примером такой политики является война в Югославии, унесшая жизни тысяч и тысяч ни в чем не повинных людей и расчленившая Великое Славянское Государство на "одноклеточные" республики, которые на карте Европы можно обнаружить, только если имеешь мощный микроскоп. Если Америка позволила себе вести себя в Центре Европы по отношению к христианскому народу Югославии, как насильник и убийца, то это значит, что её ничто не остановит расправиться с Украиной, Россией, Белоруссией и любым другим европейским государством. Сейчас США напрямую участвуют в Юго-Осетенском конфликте. Американский спецназ и грузинская армия в Цхинвали настолько увлекаются искусством "отстоять своё", что часто совершают преступления, выходящие за границы человеческого рассудка и здравого смысла (о морали и нравственности я в данном случае даже не упоминаю!!!). На улицах столицы Южной Осетии они давят танками мирных жителей (грузинский БМП раздавил гусеницами пожилую женщину, несшую на руках двух своих внуков-младенцев...) Как это называется?! Это называется фашизм!!! Грузинские и американские военные в Южной Осетии поступают по-фашистски! Их действия следует осудить на международном уровне - они должны предстать перед Судом, аналогичным Нюрнбергскому!

16.08.2008. Павел Иванов-Остославский
   История Остославских
   Остославские семейство херсонских дворян и почетных граждан, известных по документам и семейным преданиям, сохранившемся у потомков, с начала 20 века. Первым достоверным фактам их истории следует считать дату рождения основателя фамилии Ивана Семеновича Остославского-1811 год. Эта дата приводится в некоторых документах. Кроме того она упоминается на могильной плите Остославского, умершего в 1877 году и похороненного в Херсоне на старом кладбище.
   На фоне многих высших херсонских чиновников второй половины 19 века, И.С. Остославский (бывший в 70-ые годы обер-бургомистром Херсона) представляется весьма интересной и колоритной фигурой. Пребывая в Херсоне на государственной службе с 1848 по 1877 год, он сделал очень многое для благоустройства родного города. Благодаря его административно-управленческим способностям прокладывались дороги, собирались пожертвования для неимущих, строились лазареты, мастерские, странноприимные дома.
   Будучи не только обер-бургомистром Херсона, но и купцом второй гильдии, и гласным Херсонской городской думы, И.С. Остославский жертвовал огромные суммы на нужды города. На его личные средства содержались ночлежные заведения не только в Херсоне, но и в Николаеве.
   И.С.Остославский был крупным домовладельцем. В Херсоне ему принадлежало несколько домов по улице Преображенской (ныне Декабристов). Этот факт его биографии иллюстрирует сохранившаяся до нашего времени повестка, присланная ему Управой Херсонской городской думы в качестве платежной ведомости за недвижимое имущество. Дома, упомянутые в этом документе, существуют и поныне.
   В собственном владении И.С. Остославского находилось три торговых корабля Они осуществляли коммерческие связи своего хозяина с Нидерландами, Бельгией, Францией и Испанией. В последствие торговая флотилия Ивана Остославского потерпела крушение в Бискайском заливе. Все товары, которыми были нагружены суда, погибли - И.С. Остославский был разорен.
   Умер Иван Остославский в 1877 году, оставив немалые долги.
   Согласно сообщению Херсонских губернских ведомостей (62 за 1866 год) И.С. Остославский "...за похвальную службу по выборам городского общества в разных должностях с 1848 года беспрерывно, и в последнее время, в звании старшего бургомистра Херсонского городского магистрата... удостоен звания степенного гражданина..." В 1871 году Иван Остославский был высочайше пожалован шейной золотой медалью "За усердие" для ношения на Анненской ленте.
   Херсонские губернские ведомости за 1876 год 79 сообщают о том, что "...Во время холерной эпидемии 1872 года И.С. Остославский взял на себя организацию на набережной Днепра кухни и помещения для дешевых обедов".
   "27 Сентября 1876 года награжден золотой медалью "За усердие" для ношения на шее на Андреевской ленте".
   Согласно семейным преданиям, сохранившемся у многих потомков И.С. Остославского, в его доме по большим праздникам устраивались шумные и роскошные приемы. На них бывали известные люди города. Сам генерал-губернатор и вице-губернатор посещали дом Ивана Семеновича. Танцуя мазурки и полонезы, они обменивались изящными любезностями с дамами и сдержанными колкостями с бесшабашными полупьяными офицерами херсонского гарнизона, никак не хотевшими признать за собой власть еще кого-нибудь, кроме полкового командира и Государя Императора.
   Херсонскими историками-краеведами было выдвинуто несколько гипотез, проливающих свет на восходящие родственные связи Ивана Семеновича. Например, заведующая отделом истории досоветского периода Херсонского краеведческого музея Екатерина Черная, придерживается версии о происхождении И.С.Остославского из русского православного духовенства, некоторые потомки Ивана Семеновича считают его отпрыском польской шляхты, лишившейся дворянского статуса благодаря участию в восстании Костюшко.
   И.С. Остославский был женат два раза. Вторая его супруга-Ирина Никаноровна Акулинина - происходила из старинной купеческой фамилии, переселившейся в Херсон из Елисаветграда. Родословная Акулининых частично восстановлена нами. Она достигает эпохи Петра Великого и теряется где-то в многочисленных русских смутах 17 века.
   От брака Ивана Остославского и Ирины Акулининой родилось восьмеро детей. Наиболее талантливые из них впоследствии достигли высокого положения в обществе, стали известными и уважаемыми людьми не только в Херсоне, но и во всем Таврическом крае.
   Старший сын Ивана Семеновича - Василий - закончил физико-математический факультет Новороссийского университета со степенью кандидата наук. Занимался преподавательской деятельностью. Был директором Первого одесского реального училища. За успехи на педагогическом поприще возведен в статские советники, пожалован орденами св. Владимира 3 степ., св. Анны 3 степ., св. Станислава 3 степ. В.И. Остославский в течение ряда лет исполнял должность гласного Херсонской городской думы. Отличаясь гордым независимым характером и социалистическими убеждениями, он не боялся с думской трибуны критиковать царское правительство за костность и легкомысленное отношение к нуждам простого народа.
   Василий Остославский был женат на Валентине Епифановне Иващенко- директрисе одной из мариупольских женских гимназий.
   Умер В.И. Остославский в 1922 году от голода.
   Младший сын Ивана Семеновича Остославского - Иван- окончил юнкерское училище и стал офицером. В последствии участвовал в русско-японской войне 1905 года. Приблизительно в 1914-15 годах вышел в отставку в чине полковника действительной службы.
   Во время своего офицерства Иван Иванович был особенно желанным гостем на светских раутах, балах и праздничных концертах, даваемых время от времени в своих домах знатными господами Херсона и Одессы. Природная утонченность и блестящее воспитание делали его объектом неподдельного интереса, завести и даже восхищения. Видя в Иване Остославской изящный аристократизм и цепкий, глубокий ум, многие искренне очаровывались им.
   Немалый интерес для исторического исследования представляет личность одной из дочерей Ивана Семеновича Остославского- Ольги. Среди жителей Херсона ходили легенды о ее деловых и умственных способностях. Эти легенды лучше всего может проиллюстрировать такой факт из биографии Ольги Остославской--на Высшие женские медицинские курсы, набиравшие студенток по всей России, в том числе и в Херсонской губернии, она поступила, преодолев конкурс в сто человек на одно место. Успешно окончив учебу, О.И. Остославская стала практическим врачом. Работала в Нарченске- в тюрьмах добровольно и бесплатно лечила заключенных.
   Умерла в Херсоне 17 июля 1939 года.
   Очень яркой и неординарной личностью был внук Ивана Семеновича Остославского - Иван Васильевич. Переехав в Москву в 20-ые годы, он стал родоначальником московской линии рода Остославских. Будучи талантливым ученым и изобретателем, И.В. Остославский встал у истоков советской гидроаэродинамики, В 40-ые годы он руководил всеми научными разработками, проводившимися в Центральном гидроаэродинамическом институте. Защитив докторскую диссертацию, стал профессором, академиком, лауреатом Сталинской премии, кавалером ордена Ленина и Отечественной войны первой степени.
   Подобно своему отцу пошла по научной стезе дочь Ивана Васильевича Остославского-Валентина. Она окончила химический факультет МГУ и защитила кандидатскую диссертацию. Валентина Ивановна - самый младший и последний потомок рода Остославских по мужской линии. На ней Остославские пресекаются, переходя только в женские колена. По женской линии потомком Остославских является сын Валентины Ивановны Иван Корнилов.
   Отпрысками этого рода по женской линии являются Фроловы. Одна из дочерей Ивана Семеновича Остославского - Анна - вышла замуж за протоиерея Василия Корнильевича Фролова. Их дети - Борис, Сергей, Евгения и Юлия дали многочисленное потомство. Женская линия Остославских, основанная Анной Ивановной, является единственной неприсекшийся до сих пор. А все другие, как мужские, так и женские колена этой фамилии в нестоящее время потомства не имеют.
   Среди херсонских дворян и почетных граждан Фроловых, являющихся потомками Остославских в своих младших коленах, следует упомянуть прежде всего о Борисе Васильевиче Фролове. Он родился недалеко от Херсона в селе Збурьевка около 1888 года. Закончив 7 классов Второй херсонской гимназии, поступил в юнкерское училище. Впоследствии стал офицером, служил в чине поручика в Херсонской комендатуре, Во время гражданской войны участвовал в белом движении. В 30-ые годы Борис Васильевич окончил медицинский институт и стал врачом-стоматологом. Участвовал в Великой Отечественной. Демобилизован в звании майора военно-медицинской службы. После войны возглавил Областную Ивано-Франковскую стоматполиклинику. Награжден Орденом Ленина и званием "Заслуженный врач УССР".
   Совсем по-иному сложилась судьба младшего сына А.И. Остославской - Сергея Фролова. Он родился около 1895 года. Перед самым началом Первой Мировой войны окончил с отличием Санкт-Петербургский политехнический институт и стал инженером-судостроителем. В 1914 году был мобилизован в Российский императорский военно-морской флот. В 1918 году старший лейтенант Сергей Фролов на своем миноносце "Решительный" ушел во Францию. В Марселе его судно было интернировано. Заболев брюшным тифом, он вскоре умер. Ему было двадцать пять лет.
   Одна из дочерей Анны Ивановны Остославской - Юлия - тоже представляется нам человеком весьма небезынтересным. Переняв от предков природное изящество и утонченность, она обладала довольно притягательной внешностью и считалась выгодной партией в среде херсонского дворянства и офицерства. В 1922 году Юлия Фролова вышла замуж за бывшего царского и белого офицера Михаила Николаевича Иванова. Революционное и послереволюционное лихолетье она перенесла весьма тяжело.
   От брака Юлии Васильевны Фроловой и Михаила Николаевича Иванова в 1923 году родился сын - Игорь. В 1944 году он был мобилизован в советскую армию. Служа в Таганрогской пехотной дивизии 5-ой Ударной армии ген. Берзарина, участвовал в Яссо-Кишеневской операции. Был дважды ранен. Награжден орденами Отечественной войны 1 и 2 степени и орденом Красной Звезды (а в наше время еще и орденом "За мужество"). В 1945 году демобилизован. После войны Игорь Михайлович Иванов был репрессирован "за социально чуждое происхождение". В 1962 году окончил Ивано-Франковский мединститут. В 1980 защитил кандидатскую.
   Игорь Иванов был женат дважды. Имеет двух сыновей- Сергея (1960 года рождения) и Павла (1978 года рождения). В январе 1992-избран вице-предводителем херсонского губернского дворянства. В 1996 году Игорь Михайлович пожалован действительным членством Российского Дворянского Собрания.
   Многие потомки Остославских живут в Херсоне и сейчас. Они берегут память о своих славных предках, сохранившуюся в виде документов, вещей и семейных преданий. Много материальных свидетельств деятельности Остославских хранится в Херсонском краеведческом музее, сотрудники которого изучают историю этого херсонского семейства, сделавшего в прошлом многое для развития культуры и экономики нашего города.
  
   Наталья Кислинская
  
  
  
   История Фроловых
   Дворяне и почетные граждане Фроловы известны в Херсоне со второй половины 19 столетия. Их родоначальник-военный медик Корнилий Александрович Фролов приехал в наш город вмести со своим полком откуда-то из центральной России. Со временем он был избран гласным Херсонской городской думы. Исполнял эту должность с 1883 по 1886 год. Его общественно-политическая деятельность была направлена, в первую очередь, на поддержку богоугодных заведений, больниц и народных училищ, особенно предназначенных для малоимущих.
   Семья Корнилия Фролова по тем временам не считалась богатой. Фроловы жили в одноэтажном каменном доме на ул. Преображенской (ныне ул. Декабристов, 71).У них был собственный выезд, во дворе виноградник и сад. Жалование, получаемое на государственной службе, позволяло К.А. Фролову безбедно содержать шестеро детей, жену и несколько человек прислуги.
   Супруга Корнилия Александровича - Лукерья Семеновна - происходила из запорожского казачества. Она была человеком религиозным и строгим. Своих детей воспитывала в духе дисциплины и порядка. В доме четко соблюдалась субординация.
   В семье Фроловых было пятеро сыновей и одна дочь(ее имя до нас не дошло).Самый старший- Иван- родился около 1850 года. Окончил юнкерское училище. В русско-турецкую компанию 1877 года был офицером русской комендатуры острова Крит. Во время Первой мировой служил в 60 Замостском пехотном полку. Стал полковником действительной службы, при отставке генерал-майором. Участвовал в белом движении.
   Второй сын Корнилия Александровича- Константин- в жизни устроился совсем по-другому. Обладая блестящим образованием и обаятельной внешностью, он был любимцем многих представительниц прекрасного пола. Богатые и знатные дамы в Одессе и Херсоне относились к нему с редкой благосклонностью. На одной из них он женился. Его избранницей оказалась вдова-миллионерша французского происхождения Берже де Безансон. Большую часть своей жизни Константин Корнильевич прожил в роскоши и увеселениях.
   Еще один сын Корнилия Фролова - Георгий - был капитаном русской армии и белой гвардии. Жил в Херсоне и Одессе. В 1919 году расстрелян большевиками. Он имел репутацию благородного человека и храброго офицера. Своих солдат любил, за чужие спины в бою не прятался, за святое дело умереть не боялся, по тому, может быть, и ушел слишком рано.
   Двое сыновей Корнилия Фролова стали богословами. Павел - законоучителем Одесского кадетского корпуса, а Василий- протоиереям, настоятелем прихода в Старой Збурьевке.
   Василий Фролов был женат на Анне Ивановне Остославской - дочери херсонского обер-бургомистра и члена управы Херсонской городской думы Ивана Семеновича Остославского. По материнской линии она происходила из купцов Акулининых. Торговать Акулинины начали где-то на рубеже 17-18 веков. Родоначальник фамилии Потап жил во времена царя Петра Великого. Его потомки - Максим, Леон, Родион, Василий, Никанор, Мария, Анна и Ирина Акулинины в последствие стали жителями Елисаветграда и Херсона, переселившись в эти города из центральной России, причем Ирина(мать Анны Остославской) в Херсоне родилась. Через Акулининых и Остославских Фроловы состоят в родстве с П Ф и В П Юрасовыми-гласными Херсонской городской думы.
   У Василия Фролова и Анны Остославской родилось пятеро детей - Борис, Сергей, Евгения, Юлия и Владимир, умерший во младенчестве.
   Борис, в последствии, стал офицером Херсонской комендатуры, при советской власти-врачом-стоматологом. Сергей окончил Санкт-Петербургский политехнический институт и стал инженером-судостроителем. В 1914 году был призван на военно-морской флот. В 1919 годе на своем миноносце Решительный ушел в Марсель и вскоре умер от тифа. Евгения окончила 9 классов Второй женской гимназии и Херсонский сельхозинститут. Вышла замуж она за горного инженера Евгения Андреевича Тропина- сына купца 1 гильдии и ближайшего родственника девяти гласных Херсонской городской думы. Юлия Фролова окончила гимназию и вскоре вышла замуж за Михаила Николаевича Иванова-бывшего царского и белого офицера, окончившего при советской власти Одесский строительный институт и ставшего главным инженером Херсонского Облпотребсоюза. Михаил Николаевич происходил из учительской семьи. Его отец-Николай Константинович Иванов - был инспектором Херсонского ремесленного училища, преподавателем изящных искусств и коллежским асессором. Почти все девятеро братьев и сестер Михаила Иванова стали школьными учителями: Владимир - директором школы, Яков- преподавателем математики(участвовал в Советско-Финской и Великой отечественной войнах, дослужился до генерал-майора артиллерии) , Александр тоже учительствовал(репрессирован, из лагерей не вернулся). Лидия и Надежда Ивановы тоже стали учителями (все окончили Херсонский пединститут). Два других брата Михаила Николаевича - Константин и Николай-, в отличие от большинства своих родственников, пошли не по педагогической стезе, а по военной. Они стали офицерами 667 Делятынского пехотного полка Русской императорской армии, были награждены орденами св. Станислава и св. Анны 3 степени с мечами и бантом. Эти же ордена за свои боевые отличия получил и Михаил Иванов.
   В 1923 году у Михаила Николаевича Иванова и Юлии Васильевны Фроловой родился сын Игорь. Игорь вместе со своим отцом участвовал в Великой отечественной войне(они служили в одном батальоне). Был дважды ранен, награжден боевыми орденами. После войны он окончил мединститут и защитил кандидатскую диссертацию, много лет жизни отдал работе в херсонской больнице Комсомольского района Тропинке. В 1992 году избран вице-предводителем херсонского дворянства, в 1996-ом-стал действительным членом РДС. Игорь Михайлович - женат дважды. Вторым браком на Людмиле Мадыкиной - дочери заместителя директора Херсонского ХБК по капстроительству Александра Ивановича Мадыкина.
   Сын Игоря Михайловича Иванова и Людмилы Александровны Мадыкиной - Павел - подобно своим предкам, стал в Херсоне человеком небезызвестным. Он опубликовал два поэтических сборника "Святилище огня" и "Ты и Я", стал лауреатом Всеукраинского литконкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "за аристократизм творчества и Международной литературной премии им. Николая Гумилева, возглавил Херсонский областной филиал Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины, кроме того он является редактором альманаха "Млечный Путь". Стихи Павла Иванова (Иванова-Остославского) по мнению мэтров российской поэзии, отличаются тонким лиризмом, благородством и блестящей техникой.
   Потомки Фроловых, Остославских и других исконных херсонских семейств, упомянутых в данной статье, служат верой и правдой нашему городу и Украине. Именно на таких людях всегда строилось и строится благополучие нашего Отечества.
  
   18.07.2004.-06.02.2007. Наталья Кислинская
  
  

Интеллигенция: враг N 1

   В настоящее время мало кто из наших здравомыслящих сограждан будет отрицать, что украинское общество сейчас переживает кризис духовности. Социалистические ценности Украина давно отвергла, а капиталистические во многом не приняла. Экономика развалина, особенно производство, большинство граждан нашей страны живёт в бедности, а то и в нищете. А бедность, (тем более нищета), как известно, унижает. На моральном облике украинцев такие условия жизнедеятельности отражаются отнюдь ни позитивно...
   Корни всего этого "Мамаева погрома", царящего сейчас в Украине, лежат в прошлом нашей страны и нашего народа. Серьёзнейшая проблема состоит в том, что с 1917 года "в любезном нашему сердцу Отечестве" методически уничтожается элита общества - интеллигенция. Первыми взялись искоренить самую думающую и благородную прослойку общества большевики. Уничтожение элитариата - красными было задумано не случайно. Интеллигенция не годится в качестве строительного материала для создания тоталитарного общества: её представители думают и чувствуют всегда самостоятельно, они способны открыть глаза простому народу на происходящее. Интеллигенция социально чужда рабочему классу и крестьянству. Для советской власти она была опасным врагом. Поэтому, прейдя к власти, большевики стали первым делом уничтожать наиболее образованных и думающих людей: представителей русской аристократии, дворянства, творческой и научной интеллигенции, офицерства, чиновничества, духовенства. Советская власть истребила носителей феодального образа мыслей, воспитанных на средневековой морали, предполагавшей суровую приверженность законам чести, благородства, воинской доблести, христианской любви и милосердия. Феодальная формация в идеологическом отношении является уникальной. Короли, цари и императоры всей Европы столетиями воспитывали своё дворянство в духе честности и благородства, ведь дворянин - это всегда чиновник, руководитель, к каждому руководителю инквизитора с дубинкой не приставишь, чтобы взяток не брал и вёл дела по справедливости, поэтому монархи влияли на своих высокопоставленных подданных убежденчески. Идеология феодализма основывается на кодексе чести - аристократической, дворянской и даже купеческой. Честному купеческому слову в патриархальной России верили почти так же, как дворянскому. Очень важную роль в нравственном воспитании людей играла религия. Люди верили в высшую божественную справедливость, в неотвратимость воздаяния как за дурные поступки, так и за добрые. Феодальная мораль культивировала в человеческих душах пренебрежительное отношение к материальным благам. В среде богатых людей меценатство было нормой жизни. С купцом, не жертвующим на богоугодные заведения, никто не хотел заводить общий бизнес; офицера, занимавшегося на поле боя мародерством, свои же однополчане вызывали на дуэль; проворовавшийся чиновник, понимая, что запятнал честь мундира и своё доброе имя, кончал жизнь самоубийством. Может ли наш современник, украинец, живущий в 21 веке, представить себе, чтобы какой-нибудь депутат или министр, укравший у трудового народа пару-тройку миллиардов в американской валюте, застрелился от стыда?! В наше время воровство в особо крупных размерах приравнивается к трудовой доблести...
   До революции 1917 года в нашей стране немало было благородных людей, принадлежащих к самым разным сословиям. Не в последнюю очередь такими их сделало тогдашнее искусство. Классическое искусство, как известно, получило своё наивысшее развитие в эпоху феодализма, имевшего явные капиталистические черты (19 век - начало 20-го века). "Изящные художества" основывались тогда совершенно на других принципах, чем сейчас. Классическое искусство - это продукт умственной и душевной деятельности аристократии. Оно возвело в культ благородство человеческих отношений, утончённость, совестливость, подвижничество, патриотизм, благоговение перед женщиной, вселенскую любовь. Самыми важными понятиями для художника феодальных времён были эстетические категории - красивое-уродливое, утончённое-грубое, возвышенное-низменное. Классическое искусство провозглашало идеал святости, сакральности, если хотите. О тогдашних художниках и их взглядах на искусство замечательно сказала талантливая современная писательница графиня Татьяна Толстая: "Художник "доквадратной" эпохи (эпохи, существовавшей до написания "Чёрного квадрата" Казимира Малевича.- прим. автора) учится своему ремеслу всю жизнь, борется с мёртвой, костной, хаотической материей, пытаясь вдохнуть в неё жизнь; как бы раздувая огонь, как бы молясь, он пытается зажечь в камне свет, он становится на цыпочки, вытягивая шею, чтобы заглянуть туда, куда человеческий глаз не дотягивается. Иногда его труд и мольбы, его ласки увенчиваются успехом; на краткий миг или на миг долгий "это" случается, "оно" приходит. Бог (ангел, дух, муза, порой демон) уступают, соглашаются выпустить из рук те вещи, те летучие чувства, те клочки небесного огня - имени их мы назвать не можем, - которые они приберегали для себя, для своего скрытого от нас чудесного дома. Выпросив божественный подарок, художник испытывает миг острейшей благодарности, неуниженного смирения, непозорной гордости, миг особых светлейших и очищающих слёз - видимых или не видимых, миг катарсиса. "Оно" нахлынуло, "оно" проходит, как волна. Художник становится суеверным. Он хочет повторения этой встречи, он знает, что в следующий раз может и не допроситься божественной аудиенции, он отверзает духовные очи, он понимает глубоким внутренним чувством, что именно (жадность, корысть, самомнение, чванство) может закрыть перед ним райские ворота, он старается так повернуть своё внутреннее чувство, чтобы не согрешить перед своими ангельскими проводниками, он знает, что он - в лучшем случае только соавтор, подмастерье, но - возлюбленный подмастерье, но - коронованный соавтор. Художник знает, что дух веет, где хочет и как хочет, знает, что сам-то он художник, в своей земной жизни ничем не заслужил того, чтобы дух выбрал именно его, а если это случилось, то надо радостно возблагодарить за чудо".
   В 1917 году произошёл октябрьский переворот. Началась революция и гражданская война, в ходе которых большевики уничтожили носителей классической русской культуры - возможно величайшей в мире - и вмести с ними саму культуру. На смену "белой кости" и "голубой крови", которыми красные обильно удобрили русскую землю, пришли новые хозяева жизни - комиссары в кожанках и матросы, опоясанные пулеметными лентами, а так же Швондеры, Шариковы и прочие Демьяны Бедные. Конечно, от всей этой сомнительной публики изысканной интеллигентности ожидать не приходилось.
   Коммунисты уничтожили царскую интеллигенцию. Её место в пролетарской России заняли люди умственного труда, которым Солженицын дал удивительно меткое определение - "образованцы". Советские образованцы это выходцы из самых низов, кухаркины дети, которые, обладая довольно посредственными талантами, но вмести с тем непомерными амбициями, лезут по трупам наверх: к власти, к деньгам и почестям, налаживают закулисные связи, позволяющие безнаказанно заниматься коррупцией. Образованцы, как раковая опухоль, которая растёт, уничтожая при этом "материнский" организм, развивается - за чужой счёт. Не связанные с настоящей интеллигенцией ни генетически, ни культурно, но вооружённые знаниями, они выживают приличных и талантливых людей со всех мало-мальски перспективных должностей, вытесняют из сферы финансов и управления. Везде, где появляются образованцы, расцветает буйным цветом коррупция, хамство и профессиональная некомпетентность.
   Большевики уничтожили святость. Не только в религиозном смысле слова, но и в бытийном. Они провели "десакрализацию" искусства, веры - одним словом, сознания людей. Они объявили: "Бога больше нет, и никогда не было, Пушкина надо сбросить с "корабля современности", царь Николай Второй - дурак, родителей и дедов, настроенных консервативно, молодёжь должна осудить, Павлик Морозов, убивший из идейных соображений собственного отца, - герой и умница... "
   Во времена правления Ленина и Сталина советские спецслужбы развернули крупномасштабные репрессии против наших же граждан. В обществе укоренилась атмосфера страха, всеобщего доносительства, идеологической истерии. Как всё это повлияло на моральный облик нашего народа? Вопрос риторический...
   Великая отечественная война, безусловно, выбила самых лучших представителей нашего народа. Худшие попрятались в тылу - по продовольственным складам, штабам и прочим злачным местам. Это позволило им пережить войну, причем даже с некоторым комфортом.
   Никита Хрущёв устроил в СССР "оттепель", амнистировал политических заключённых, отпущены на свободу были и многие уголовники. По некоторым данным в лагерях и тюрьмах ГУЛага содержалось одновременно до 20 миллионов человек. Возникает вопрос, - какой по численности должна быть охрана, чтобы стеречь такое количество зеков?.. После массовых амнистий, предназначенных для заключённых, естественно ушли из "мест не столь отдалённых" и бойцы НКВД. Куда делись все эти люди? Правильно - они отправились в народ. Можно только догадываться насколько сильное "культурное" влияние оказали в 50-60-е годы все эти бывшие вертухаи и "заплечных дел мастера" на душевное самочувствие российского народа.
   С распадом Советского Союза, который последние лет 30 своего существования имел, всё-таки, "человеческий облик", культурное и экономическое положение наших людей, и особенно интеллигенции, только ухудшилось.
   Нам стали прививать буржуазные ценности - рвачество, культ материальных благ и призрение к человеческой личности. Классическое искусство в нашей стране находится на грани забвения. У образованцев, окончательно вытиснивших действительно интеллигентных людей из всех сфер общественного бытия, в моде сейчас авангард с его культом низменных, животных инстинктов. Андеграундное "искусство" отменило само понятие "эстетика". Для него главное новизна и эпотажность. В поэзии, например, новым и эпатажным, а значит гениальным, признаётся любое стихотворение, лишённое рифмы и написанное при этом матерным языком. Однако, следует заметить, что стихи без рифм писали ещё античные поэты, а площадную брань "упаковывал" в поэтическую форму ещё Барков (современник Пушкина) - так что новизны в этом никакой. А что касается эпатажа - то это каждый сможет: матерись себе направо и налево - и будешь гением! То, что раньше считалось хамством, теперь хороший тон...
   Огромная трагедия нашего народа состоит в том, что его душа - интеллигенция - последние 90 лет постоянно уничтожается. Народ, лишенный своей духовной и интеллектуальной элиты, обречён на то, чтобы стать послушным и слепым исполнителем чужой воли... Нравственная деградация, поразившая наше общество - это прямой результат истребления элитариата, способного окультурить народ, привить ему высокие этические и эстетические идеалы, когда надо - сказать ему суровую правду и повести за собой.
   В наше время в независимой Украине власть предержащие прекрасно понимают, что интеллигенция опасна для них. Она самостоятельна в своих суждениях и при определённых обстоятельствах способна взбудоражить обнищавший народ. Интеллигенцию снова надо уничтожить, на этот раз экономически. Именно по этой причине люди интеллектуального труда в нашей стране получают самые маленькие оклады. Чиновники получают больше, ремесленники и крестьяне - тоже, бизнес кормится сам, и тоже не плохо. Зато среди интеллигенции считается счастьем работать на полную ставку и получать оклад в 500 гривен. Школы закрываются - где работать учителям? НИИ, КБ, да и заводы отсутствуют - как прокормиться инженерам? В медицине тоже всё не просто - что делать врачам? О творческой интеллигенции я вообще не говорю - если ты не имеешь громкого имени, как скажем Евтушенко или Глазунов, то все твои стихи-картины можешь раздарить: всё равно никто не купит.
   Очередное убийство интеллигенции в нашей стране, я думаю, выгодно, прежде всего, Западу - США - и тем силам, которые защищают интересы Америки тут - на Украине. Очевидно, кому-то очень хочется построить здесь легко управляемое примитивное общество, состоящие всего из двух социальных группировок - волков (капиталистов и чиновников) и овец (рабочих и крестьян). Интеллигенция в эту схему явно не вписывается...
  
   Павел Иванов-Остославский - поэт, лауреат Международной литературной премии имени Николая Гумилёва, лауреат Первого Всеукраинского литературного конкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "за аристократизм творчества".
  
   Лучшая гарантия от социальных потрясений - всеобщий достаток
   Ни для кого не секрет, что материальное положение жителей современной Украины оставляет желать, мягко говоря, много лучшего. Общий экономический кризис, обострившийся сейчас в мире, и тяжелая ситуация, сложившаяся в отечественной экономике, способствуют дальнейшему обнищанию украинского народа.
   На Украине господствует крайняя бедность: это факт, который никто не осмелится оспаривать. Причин, благодаря которым сложилось такое положение вещей, несколько. В первую очередь, - неизбывное отсутствие постоянной работы, безденежье, невозможность обеспечить хотя бы сколько-нибудь достойную жизнь себе и своим детям и хронический алкоголизм, поразивший очень большую часть населения нашей страны. Наши люди постоянно унижены. Работодатели превратились в жизнедателей, по этому простой человек на них вкалывает, как раб на тростниковой плантации. Граждане Украины стали нацией рабов в своей же стране, за границей всех наших сограждан считают ворами и проститутками. По-этому, и относятся соответственно... Взяточничество процветает сплошь и рядом. На Украине "пересичный громадянын" каждый свой шаг оплачивает взяткой. У нас коррупция давно стала нормой жизни. Власть заботится только о самой себе - для простого человека её нет. Если на Вас напали в подворотне, ограбили или покалечили, не ищите защиты у государства. Никто Вам ни в чем помогать даже и не собирается... Людей унижает поденный труд. Если человек "пашет" от зари до зари, если он работой выматывается физически и морально, то в нем неизбежно убивается все человеческое. Человек должен работать в меру своих моральных, эмоциональных и физических сил, иначе он превращается в животное. Человек, если он хочет остаться таковым, просто обязан иметь достаточное количество физических и моральных сил и времени, чтобы заниматься чем-то "для души". Как сказал кто-то из великих философов: "Человек тем и отличается от свиньи, что он иногда отрывает своё рыло от кормушки и смотрит на звезды... " Такое положение вещей унижает простого украинца, оно зачастую толкает его за грань морали, а иногда и уголовного кодекса.
   К сожалению, представители мира коммерции не понимают, что нищета в нашей стране дошла сейчас до критического уровня. Мы близки к "точке невозврата". Наши "простые "сограждане не могут всю жизнь прозябать, испытывая благодаря власти и бизнесу постоянные материальные и моральные лишения. Деловые люди должны осознать: грабить своих наёмных работников ни только аморально, но и невыгодно. Материально благополучный и хотя бы относительно довольный своим положением подчинённый будет работать гораздо лучше, чем вечно голодный и озлобленный крепостной. Высокооплачиваемые работники ответственнее относятся к своему труду, они дорожат своим местом, работая не за страх, а за совесть, наёмные же рабы - склонны к саботажу, воровству и бунтарству. И хорошо, если их бунт ограничится только словесными выпадами по адресу администрации предприятия, а, если, доведённые до отчаяния люди, возьмутся за оружие?.. В 20 веке в нашей стране революции были исключительно кровавыми. Не хотелось бы, чтобы это всё повторилось и в двадцать первом...
   Единство украинского народа может быть обеспечено в первую очередь благодаря повышению общего материального благосостояния наших сограждан. Люди уважительно относятся друг к другу, только тогда, когда они сыты. Индивидуумы, имеющие стабильный и достойный доход, уверенные в своём будущем и будущем своих детей, как правило, чужды революционных идей. Они стремятся сохранить то, что у них уже есть. Лучшая гарантия от социальных потрясений - всеобщий достаток. Представители бизнеса - это должны помнить всегда.
   28.10.2008. Павел Иванов-Остославский
  
  
  
   Мёртвые с косами вдоль дорог стоят...
   Павел ИВАНОВ-ОСТОСЛАВСКИЙ
   Президент Украины и его бандеровское окружение продолжают спекулировать памятью жертв голода 1932-1933 годов. В этом году Голодомор в нашей стране отмечался с размахом. Во истину, скорбная доля досталась украинцам в тридцатые годы прошлого века: сначала они умирали от голода, теперь же за счет памяти о них пытаются нажить себе политический капитал разномастные ура-патриоты. Даже через 75 лет после смерти жертвы голода государством не оставлены в покое... Да, страшная сила - желание попиариться! Ради того, чтобы лишний раз предстать перед объективами телекамер, можно публично, и статистические данные о голодоморе привести, взятые "от фонаря", и Россию лишний раз обвинить в геноциде, и поплакать в платочек - пусть весь мир видит: жалостливый у нас президент, человеколюбивый, сентиментальный... Хотя и не мужское это дело - плакать в платочек, но на миру, как говорится, и смерть красна и потеря собственного мужского достоинства сладостна...
   Уж в который раз украинские националисты пытаются представить голод 1932-1933 годов как геноцид, организованный русскими против украинцев. Они сознательно замалчивают тот факт, что от недоедания, и вследствие этого крайнего истощения, тогда умирали люди не только на Украине, но и в Казахстане, в Поволжье, на Дону, а ведь подавляющее большинство населения этих территорий - не украинцы.
   Отдельно взятый вопрос, поднимающийся сейчас украинскими "галицаями", - кем были по национальности советские и партийные деятели, лично виновные в организации голода 1932-1933 годов. Называют в этой связи несколько весьма известных фамилий и всего одну национальность "русские". Однако я хочу спросить: "А что, Сталин, Косиор, руководители многочисленных областных, краевых и республиканских органов ГПУ-НКВД, организовавшие голодомор, по национальности были русскими?!" По-моему, в руководстве Советского Союза всегда превалировали какие-то другие национальности...
   Тогдашний голод коснулся многих регионов СССР, это была спланированная акция, но направлена она была не против украинцев, а против кулаков и контрреволюционно настроенного элемента, повсеместно населявшего Страну Советов, и срывавшего планы коллективизации, индустриализации, советизации и всех прочих "архиважных" мероприятий. Жертвами голодомора были не только крестьяне, но в той же мере и городское население. Мне отец рассказывал, переживший тот голод в 9-10-летнем возрасте, что в Херсоне на улицах лежали трупы людей, и хоронить эти трупы было некому. Город стремительно вымирал. Многие знакомые моей семьи - коренные горожане - тогда погибли, тела некоторых так и не нашли (нередко лица мертвых объедали крысы, поэтому тела опознать было затруднительно). То, что голод 30-х годов был направлен только против крестьян - не более, чем миф.
   Громкие акции, посвященные годовщине голода на Украине, проводятся "бандеровцами" только с двумя целями: чтобы лишний раз поупражняться в русофобии и таким образом продемонстрировать публично свою верность заокеанским спонсорам-кукловодам в лице США и чтобы отвлечь внимание населения нашей страны от финансового кризиса, разразившегося на Украине как больше нигде в мире. Под шумок всемирного экономического упадка современные украинские власти начали обкрадывать и морить голодом свой народ пуще прежнего.
   Последнее время по средствам электронной почты я переписываюсь со знакомыми, живущими в России, Белоруссии, Германии и Израиле. Они меня спрашивают: "Ну, как там у вас кризис на Украине?" Отвечаю: "У нас-то хорошо, а как у вас? А у нас, в принципе, и нет никакого кризиса, мы его почти не ощущаем... " Вот так, господа сограждане, всемирный экономический упадок произошел в основном только на Украине. Международный Валютный Фонд (и прочие добрые кредитодатели) "обвалил" нашу экономику. "Дядюшка Сем", стоящий за плечами МВФ и помыкающий "оранжевым" руководством Украины, решил в лице нашей страны отведать, так сказать, "мясное блюдо... "
   2009-й Год будет очень тяжёлым для Украины. Уже сейчас происходят массовые увольнения на многих отечественных предприятиях, зарплата "заморожена" на два года. Она не будет повышаться до 2010 ни под каким видом: ни с оглядкой на инфляцию, ни в качестве социальных выплат. Возможно люди, которые будут жить на территории нашей страны лет через 100, будут отмечать голодомор-2009, точно также, как мы сейчас голод 30-х годов. Вот только, будут ли они украинцами...
   Тяжелая социально-экономической ситуации, сложившаяся на Украине, ставит существование украинского народа, как самостоятельной культурно-генетической единицы под угрозу. Объективный анализ украинских реалий наводит на трагические мысли... "Мёртвые с косами вдоль дорог стоят... "
   30.11.2008.
  
   Рождественская история о коте
  
   Жил-был маленький серенький котёночек. Он родился в нашем доме от кошки камышовой масти, которую зовут Мурка. Пятерых братьев и сестёр котёнка мы постепенно раздали по знакомым, а этого серого красавца с пушистым хвостом и большими доверчивыми глазами - оставили в своей семье. Котёнка было решено назвать Васей. По глубокому убеждению моего папы всех серых котов следует звать Васями.
  
   Котёнок часами лежал под боком у мамы-кошки и грелся от её тела. Он очень охотно сосал материнское молоко, поэтому стал быстро расти и набирать в весе. Вскоре у него открылись глаза, и он стал бегать по квартире, играя с различными предметами и исследуя всё вокруг. Я часто брал Васеньку на руки, переворачивал на спину и гладил по мягкому пушистому животику. Он мурлыкал - аж заливался трелями на разные голоса. Все кошки в нашем доме имеют своё прозвище. Например, Мурка - самая уважаемая кошка в доме (матриарх), зовётся кошка-Крошка. Маркиза - самая аристократическая и утончённая натура среди всех - кошка-Ворожка. Изольда, прозванная Одаркой, - кошка-Хорошка. Алиса - кошка-Подушка. А кот Пушёк называется просто Пушков. Назван он так был вовсе не в честь одноимённого телеведущего и депутата Государственной Думы Р.Ф. Алексея Константиновича Пушкова. Наш Пушков сам по себе. А вот маленький Васенька долгое время своего прозвища не имел. Только, когда он подрос и стал пушистым увальнем, любящем сибаритствовать и мурлыкать, мы назвали его Мурлыкой.
  
   Время шло. Вася рос и толстел. Он начал выходить во двор и играться с различными палочками и листочками. То один листик подкинет в воздух, то другой. Иногда Вася-Мурлыка задумчиво сидел над миской с водой, в которую падали лепестки отцветавшей абрикосы. Был июль - быть может лучшее время для котов, придающихся над чашкой воды глубоким философским размышлениям. Знал ли Вася из вузовских учебников, разбросанных по моему письменному столу, о громких именах мыслителей прошлого, мне не известно. О чём он размышлял - для меня остаётся загадкой.
  
   Однажды Вася вышел погулять на улицу и пропал. Мы долго горевали, не зная, что и думать. Я даже вытащил из альбома фотографию Васи и поставил её у трюмо, чтобы она мне всегда напоминала о моём пушистом любимце. Соседи слева говорили, что видели нашего Васю сидящем на крыльце у соседки через два дома. Там жила очень толстая и противная бабища, которая была бизнес-вумен, как говорится. О ней шел слух, что будто бы она (назовём её Фёклой Олифировной) была директрисой и владелицей большого колбасного магазина "Колбасы Херсонщины суперстар". Ещё о ней было известно, что у неё недавно от старости умер кот. Не мужа, не детей у неё не было. Однако, Фёкла Олифировна любила животных, особенно котов.
  
   Через несколько дней наш Вася вернулся. Он ходил по двору с отчуждённым видом, показывая всей своей внешностью, что он здесь как бы не присутствует.
  
   - Васенька, привет! Кис-кис-кис! - позвал я его к себе. Он нехотя подошёл и дал себя погладить. Я взял его на руки и стал чесать за ушками и у щёк. От Васи-Мурлыки остро пахло какими-то копчёностями.
  
   - Тебе там лучше - у твоей новой хозяйки? - спросил я его.
   - Лучше - как буд-то услышал я в его закатистом нескончаемом "Мур-мур-мур".
   - Ведь ты же не кормишь меня колбасой и сардельками, а только надоедливой кашей из белого хлеба и рыбы. Так чего же ты хочешь?
   Я ничего не ответил ему, а только гладил и гладил по густой шелковистой шерстке.
  
   С тех пор Вася-Мурлыка живёт у Фёклы Олифировны. Он редко приходит в наш двор и почти никогда не даётся мне в руки. Но я на него за это не обижаюсь.
  
   06.01.2013. Херсон. Павел Иванов-Остославский.
  
   Тропина Н.П., профессор, доктор филологических наук. Херсон, Украина. 22.02.2008.

Литературно-критическая статья о поэзии Павла Иванова-Остославского

  
   С творчеством Павла Иванова-Остославского - одного из наиболее талантливых украинских поэтов - я знакома уже много лет. На моих глазах произошло рождение и становление его художественного и нравственного "Я". Будучи его преподавателем и наставником и зная Павла Иванова-Остославского с самых первых шагов в литературе, я рассматриваю творчество этого автора в развитии, диахронически.
   Поэзия Павла Иванова-Остославского явление сложное, противоречивое, оригинальное. Как личность и как художник он формировался под влиянием различных социально-политических и этических воззрений, творческих идей. Его миропонимание изначально сложилось под воздействием дворянской идеологии. Его отец, Иванов Игорь Михайлович, происходит из старинной дворянско-купеческо-интеллигентской фамилии, восходящей предположительно к рубежу 17-18 веков. Будучи человеком патриархальных взглядов, свято чтящий старинные идеалы и устои, Игорь Михайлович воспитал своего сына соответственно, стараясь привить ему чувство глубочайшего уважения и любви к искусству, к истории, к людям. Этим чувством проникнуто все творчество Павла Иванова-Остославского. Его лучшие стихи, такие, как: "Письмо с фронта...", "Курганы", "Лики степей..." и другие свидетельствуют о тонком восприятии мира, о любовном отношении автора к истории и природе родного края.
  
   Письмо с фронта
  
   Приветствую тебя письмом, родная!
   Прости, что не писал, моя душа,-
   Всё некогда. Моя передовая
   Теперь лежит у края Сиваша.
  
   В Турецкий вал вцепились мы и терцы.-
   Он будет белым век, покуда есть
   Ещё в живом, ещё в горячем сердце
   У нас святая воинская честь!
  
   Я - белый офицер, я - зол и молод!
   Что тягость мне военных наших дней!
   Готов я жизнь отдать, чтоб серп и молот
   Не правили Россиею моей!
  
   А впрочем, этот пафос тут излишен:
   Тебе хочу писать я о другом -
   О нежном цвете белоснежных вишен,
   Что окружали наш старинный дом.
  
   Хочу домой! Хочу в твои объятья!
   Хочу дарить стихи тебе, цветы!
   Мечтаю раз хоть триста повторять я,
   Что прелесть замечательная ты!
  
   Ах, милая, да если бы ты знала
   Как я живу, тоскуя и любя!
   Увы, тебя всегда мне не хватало,
   И я всегда домысливал тебя.
  
   Я вспоминал тебя, твою улыбку,
   На шее блеск цепочки золотой,
   И возникал в моём сознанье зыбком
   Прекрасный и печальный образ твой.
  
   Любимая, ведь я тебя уж ради
   Оставил бы все битвы и бои,
   Чтоб видеть лишь каштановые пряди
   И очи изумрудные твои.
  
   Я уходил на фронт ещё в пятнадцатом -
   И вот уже пять лет я на войне.
   Ты знаешь, наше фронтовое братство
   Теперь изрядно надоело мне.
  
   Но долг священен! Долг я не нарушу -
   К тебе с передовой я не вернусь,
   Пусть даже и дано мне скоро душу
   Отдать за белокаменную Русь.
  
   Писать кончаю: уж артподготовка
   По нашим бьёт, окопы не щадя.
   Ручаюсь трёхлинейною винтовкой,
   Что больше жизни я люблю тебя!!!
  
   Многие стихи Павла Иванова-Остославского имеют ярко выраженное политическое звучание. Воспитанный в целом в монархическом и антикоммунистическом духе, он резко высказывается о советском прошлом своей страны. В стихах чувствуется глубочайшее презрение к большевикам, устроившим жесточайший геноцид по отношению к собственному народу, уничтожившим цвет нации, изменившим народное сознание далеко ни в лучшую сторону.
   Творчество Павла Иванова-Остославского - это творчество совершенно русского человека, хотя и родился он на Украине. Неслучайно, многие его стихи проникнуты самосознанием великоросса не только по крови, но и по духу. Одной из "русских" тем его творчества является Белое Движение.
   В стихотворениях, составляющих поэтический цикл "Белый клинок", Павел Иванов-Остославский рисует яркий, глубоко трагический образ белого воина, сражающегося за Отечество и Царя - за святые для себя идеалы, и гибнущего в кровавом водовороте гражданской войны. Белогвардейская тематика занимает достаточно важное место в творчестве данного автора. Многие его стихи посвящены участникам Белого Движения, их психологии и мироощущению, крушению их надежд, чаяний, смысла жизни.
  
   Врангелевцы
   Умирала старая Европа,
   Постепенно превращаясь в прах
   На соленых топях Перекопа,
   Под водой кровавой в Сиваша.
  
   Катастрофа совершалась зримо,
   Смерть была единой госпожой
   На просторах выжженного Крыма -
   На земле и нашей и чужой.
  
   И под вопли разъяренной стали,
   Под ужасный орудийный вой
   Воины, сражаясь, умирали
   За Россию на передовой.
  
   Шли вперед, исполненные веры,
   Шли на смерть под громкое "Ура",
   И князья, и просто офицеры,
   И солдатский люд, и юнкера.
  
   Царствовала смерть по белу свету,
   Кровью наполнялись Сиваши,
   И, конечно, там - средь павших где-то -
   Затерялась часть моей души...
  
   Павел Иванов-Остославский, прежде всего, является певцом аристократической идеи, выразителем интересов, исторических судеб и эстетических пристрастий высшего сословия Императорской России. В своем творчестве он не только утверждает право на существование аристократического искусства в современном мире, но и провозглашает его исключительность и неповторимость.
   В его творчестве нередко встречаются описания дворянского быта.
  
   Ольге Ивановне Остославской
   Уж в меня нынче демон вселился -
   Все предметы мне странно чудны,
   Я теперь понимать разучился
   Совершенно, где явь, а где сны.
  
   Целый день я слоняюсь по дому:
   То пройдусь, то, шальной, пробегу,
   Мне ведь издревле всё здесь знакомо,
   Хоть узнать ничего не могу.
  
   И когда прохожу по гостиной,
   Становлюсь вдруг я сам, как ни свой,-
   Снова вижу я в раме старинной
   Чудный лик госпожи молодой.
  
   И с портрета взирают их милость:
   Десять рыцарей - десять вельмож.
   Как же мило она поместилась
   На холсте среди сталей и кож!
  
   Стану их имена прославлять я
   Поэтически хоть до одра -
   Это предки мои - это братья
   Меж собою и с ними сестра.
  
   О, прабабушка! В Вас воспитали
   Грациозную стать лебедей.
   Вы, как фея из сказочной дали,
   Как принцесса из рыцарских дней.
  
   Восхищаться я снова и снова
   Буду Вами не дни, а века -
   Вот моё Вам приветное слово,
   Что восславит Вас наверняка.
  
   Павел Иванов-Остославский первоначально формировался как поэт-сатирик. Обладая тонким чувством комического и неординарным мышлением, он изобличает и ядовито высмеивает в своих эпиграммах наиболее уродливые пороки современного мира. Стихотворения "Черный туман окутал город... ", "О нас по миру разнеслась молва... ", и другие звучат как вызов, прямо откровенно брошенный злу и несправедливости.
   Стилистически поэзия Павла Иванова-Остославского многообразна и разнопланова, убежденчески во многом противоречива. Явное неверие в духовные силы народа и глубокое разочарование в настоящем, в его творчестве необычно переплетаются с глубочайшим состраданием к простому народу. Автор является выразителем народной боли, вызванной тяжестью и кровопролитностью Чеченской войны. Он показывает стойкость и мужество русского солдата, отстаивающего на фронте ценой своей жизни интересы России и ее народа.
  
   Тихо ночь опускается в горы,
   Солнцу месяц выходит во след.
   Покидает гранитные норы
   В это время чечен-маджахет.
  
   Притаится в ночи за скалою,
   Средь знакомых, изведанных гор,
   И, готовясь к жестокому бою,
   Передернет упругий затвор.
  
   И начнётся в ущелье потеха.
   Что ж солдат, выпал жребий тебе:
   Вдруг зальётся кавказское эхо,
   Вторя в такт автоматной стрельбе.
  
   Затрещит вскоре дробь пулемёта,
   Смерть взметнётся в подлунную муть,
   И из наших конечно кого-то
   Пуля тронет в славянскую грудь.
  
   После в общем успешного боя
   (Враг отбит и почти без потерь)
   В гроб уложат солдата- героя,
   Чтоб отправить куда-нибудь в Тверь
  
   Похоронку семейству солдата
   Военком перешлёт, что родной
   Был убит мол тогда-то, тогда-то,
   Мол погиб, как боец и герой.
  
   А солдата схоронят, как многих,
   Уж солдат похоронили окрест -
   Водрузят средь крестов одиноких
   На кладбище ещё один крест.
  
   А потом и другие, другие
   Так же примут в кровавом бою
   Смерть за родину - смерть за Россию,
   За Россию святую свою!
  
   Метод художественного осмысления действительности в поэзии Павла Иванова-Остославского не однозначен. Если ранние и зрелые его произведения написаны в традиции символизма, имеющего значительную романтическую составляющую, то позднее его творчество тяготеет к романтизму и даже к реализму. В таких зрелых его стихотворениях, как "Не грусти в минуты трудные... ", "Пророчество музы... ", "Шумя, о берег бьются волны... ", "Дракон" проявляется особое символо-романтическое мироощущение.
   Творчество Павла Иванова-Остославского отличается изысканностью и утонченностью чувств, оригинальностью идей, четкостью выражаемых мыслей. Павел Иванов-Остославский - единственный из известных мне серьезных поэтов, кто осознает в своем творчестве современную нам социально-политическую действительность по средствам археологических и палеоантропологических категорий (хотя в творчестве данного автора в значительной степени присутствуют религиозные мотивы - поэт-символист не может не быть верующим). Современное буржуазное нравственно деградировавшее общество он представляет в виде археологической культуры раннего палеолита. Октябрьский переворот и гражданская война в России понимаются им как ужасный и необъяснимый бунт заново возродившихся питекантропов - архаической расы, стремящейся завоевать людей, породниться с ними и ассимилировать их духовно.
   Весьма оригинальна интимная лирика Павла Иванова-Остославского. Предмет обожания - женщина - представляется ему в виде моркови, перед которой преклоняется лирический герой, видя в ней идеал изящества и красоты.
  
   Гимн любви
  
   Живи в веках, моя любовь,
   Меж наций и народов:
   Люблю я сладкую морковь -
   Царицу огородов.
  
   Царица, о послушай ты:
   К тебе я страсть питаю,
   Ты дух вселенской красоты,
   Явившийся из рая.
  
   О, ты меня не отвергай,
   Ни в будущем, ни ныне -
   Твой красноватый горностай
   Мне вечная святыня.
  
   Я на часах безмерно рад
   Стоять на огороде,
   Как гвардии твоей солдат -
   Дворцовой стражи вроде.
  
   Пусть нежная моя любовь
   К тебе веками длится!
   Не отвергай же о, Морковь,
   Меня - моя царица!
  
   Впрочем, у данного автора есть много и серьезных стихотворений о любви. Павел Иванов-Остославский является автором исключительно упоительных, нежных и утонченных стихов посвященных женщине. Его любовная лирика общепризнанна в литературных кругах Украины.
  
   Ты для меня теперь явилась
   Любимой, Музой и Сестрой-
   О, сколько душ соединилось
   В твоем лице, в тебе одной!
  
   Веленью Божьему подвластна,
   Всегда любить обречена,
   Ты утонченна и прекрасна,
   Как византийская княжна.
  
   В тебе заложена троичность,
   И тут уж как ни посмотри,
   Хотя одна ты только личность,
   Но для меня ты целых три.
  
   Когда твой взгляд, умен и тонок,
   Улыбкой нежной просветлен,
   Я весь ликую, как ребенок,
   Я трижды счастлив и влюблен.
  
   Я становлюсь, с тобой повздоря
   Мрачнее, чем затменье дня,
   Как будто бы тройное горе
   Случилось в жизни у меня.
  
   Я, от стыда изнемогая,
   Себя раскаяньем душу,
   Затем, что я тобой, родная
   Теперь уж трижды дорожу!
  
   Стихи о любви, так же, как и все поэтические произведения Павла Иванова-Остославского, написаны классическим литературным слогом. Это обстоятельство доказывает наличие органической преемственности творчества Павла Иванова-Остославского с русской литературой 19 века.
   Стихи Павла Иванова-Остославского характеризуются безусловной эстетической и мировоззренческой ценностью. Все обнародованные поэтические произведения, написанные им, свидетельствуют о высоком художественном мастерстве автора, об отточенности его стиля и чрезвычайной требовательности к слову. У данного автора трудно найти стихотворение, которое бы не отличалось возвышенной эмоциональностью и исключительной техничностью.
   В заключении мне хотелось бы отметить, что Павел Иванов-Остославский как оригинальный и самобытный художник, как автор, отличающийся утонченностью и благородством мироощущения, является весьма заметной личностью в литературе современной Украины. Благодаря Интернету, творчество Павла Иванова-Остославского хорошо известно и российским ценителям высокой поэзии.
  
  
  
  
  

Мастер иллюзий

   Павел Иванов-Остославский очень талантливый и интересный автор. Его поэзия является достаточно масштабным явлением литературной жизни Украины. Стихи поэта провозглашают аристократический идеал, они несут высокие образцы эстетики, культуры слова и человеческих отношений, в них заложено глубокое философское и эмоциональное содержание.
   Лирический герой Павла Иванова-Остославского искренен во всём. Он готов жертвовать собой ради женщины, семьи, священных для себя идеалов, ради интересов своего Отечества и народа. Готовность к самопожертвованию настолько велика, что она часто оборачивается незащищённостью души.
   Павел Иванов-Остославский, как ни странно, является поэтом протеста (хотя при этом использует в своём творчестве классический творческий метод). Его поэзия - это вызов, брошенный эстетическому мракобесию, социальному дарвинизму и нигилизму, царящим в современном обществе, - в "Царстве Воинствующего Хама". Автор является поэтом-символистом, поэтому естественно, что в подавляющем большинстве его стихов присутствует ярко-мистическое изображение действительности. Наше пост-советско-буржуазное общество он представляет как арену борьбы Бога и Дьявола. Слугой Люцифера является "воинствующий хам", Божьи же интересы защищают благородные подвижники - представители немногочисленной потомственной интеллигенции и просто добрые люди. Жертвенность и мученичество, воинская доблесть, честь, милосердие, обострённое чувство совести и вины - вот главные качества, присущие лирическому alter ego Павла Иванова-Остославского.
   Павел Иванов-Остославский - воистину является мастером иллюзий. Многие его стихи - это совершенно мистические полотна, главными героями которых являются представители "Тонкого Мира": Бог, Дракон, Царица Вселенной, бесы и ангелы, души невинно убиенных - августейших мучеников, белых воинов, поэтов. Прибегая к символистскому осмыслению действительности и мистическим приёмам изображения событий, поэт рисует исключительно красивые, эмоционально глубокие, утонченные образы:
  
   Живу я среди белых льдин
   И средь холодных вод
   Совсем один, увы, один -
   Никто ко мне не йдет.
  
   Обходит мой убогий кров
   Кузнец и китобой
   И даже чукча-рыболов
   Не в дружестве со мной.
  
   Метут студеные ветра,
   Свирепы и лихи,
   А я-я в чуме у костра
   Пишу мои стихи.
  
   Над пламенем по три часа
   Сижу а в забытьи,
   И мне мерещатся глаза
   Зеленые твои.
  
   Не скрою я: приятно мне,
   Грустя, в огонь смотреть -
   Твоих волос цветет в огне
   Каштановая медь.
  
   В костре я видеть очень рад
   Хоть до конца времен
   Твой несказанный, светлый взгляд,
   Что одухотворен.
  
   Что мне кузнец и китобой -
   Гореть им всем в огне!
   Я буду жить, коль образ твой
   Являться будет мне!
  
   Такие стихи Павла Иванова-Остославского, как "Троичность", "Дракон", "Белый Воин", "В бою кровавом сломан мой эсток... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Врангелевцы" и многие другие стали хитами отечественной периодики. Они опубликованы практически во всех крупных литературных газетах и журналах современной Украины.
   Павел Иванов-Остославский является одним из лучших русских поэтов современности. По большому счёту, он еще не оценён по заслугам коллегами по литературному цеху; среди широких читательских масс он известен мало, хотя, конечно, истинные ценители литературы с его творчеством знакомы хорошо.
   Время поэта ещё не пришло, но оно придёт - обязательно!
  
   05.06.2008.
  
   Наталья Ильина, поэтесса и художница.
  
  
  
   ПАВЕЛ ИВАНОВ-ОСТОСЛАВСКИЙ: ЖИЗНЕОПИСАНИЕ, ПЕРИОДИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСТВА, ТВОРЧЕСКИЙ МЕТОД, ПОЭТИКА, ОСОБЕННОСТИ ИНДИВИДУАЛЬНОГО СТИЛЯ.
   (вторая редакция)



ВВЕДЕНИЕ

Души настоящих поэтов схожи с радарами, только настроены они не на радиостанции или движущиеся цели, а на голоса далёких миров и на тот единственный Голос, который слышится во всём сущем и которым говорят абсолютная Истинна, Красота и Благородство - на Голос Бога. Павел Иванов-Остославский в полной мере принадлежит к числу таких поэтов.

Поэзия Павла Иванова-Остославского прошла сложный путь развития от романтизма к правому символизму (символоромантизму) и он него - к реалистической манере изображения действительности. В творчестве автора бьется пульс жизни. Все радости и горести её он пропускает через своё сердце: тонкое, мужественное, ранимое. Его лирика тематически разнообразна, хотя есть в ней, конечно, и доминирующие мотивы.

Павел Иванов-Остославский многогранный автор. В его поэзии занимает особое место тема борьбы возвышенной и утонченной личности с окружающим миром - жестоким, циничным, бездушным, выжигающим из человека всё лучшее калёным железом боли, обиды и несправедливости. И всё-таки лирический герой поэта находит в себе мужество противостоять силам зла, он не теряет способности любить и замечать красоту там, где увидит её не каждый.

День погас, и нет сомнений,
Что теперь уж до утра
Странных перевоплощений
На земле пришла пора.

Зеркало стоит у двери,
Посмотрюсь, чертям на зло,
Вот он я, в огромной мере
Перешедший за стекло.

И, обратно отраженный,
Наяву вдруг вижу сон:
За спиной моей червленый
Появляется дракой.

Он летит во мраке ночи,
Крылья пламени красней
Средь зеркальных средоточий
Отраженных плоскостей.

Подлетел ко мне он сзади,
И во тьме взметнулась жуть,
И волос бесцветных пряди
На мою упали грудь.

Вдруг проснулся: солнце блещет,
Ярок молодой рассвет...
Глядь, а в зеркале трепещет
Трещиной разъятый свет.

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ

Современную русскую и русскоязычную литературу захлестнула волна бездарщины дилетантства и серости. Литераторы-графоманы, чтобы оправдать свою художественную несостоятельность, отягощенную манией величия, придумали даже специальный термин, обозначающий якобы особый творческий метод, в рамках которого они создают свои "выдающиеся шедевры" - "Андеграунд". Приверженцы "Андеграунда" - это почти всегда матерщинники, воинствующие хамы и неутомимые хулиганы сводящие само понятие "искусство" на нет, дискредитирующие его своим "творчеством" и лишающие, таким образом, всякого смысла. У "литераторов" Украины, "ваяющих" в духе "Андеграунда", отчаянное хулиганство усугубляется ещё и Галицким национал-кликушеством, а то и откровенной русофобией и фашизмом.

В условиях почти полного упадка отечественной литературы, творческая общественность должна ценить каждого по-настоящему большого поэта, воспринимать его творчество как редкий и замечательный феномен высокой художественности, духовности и патриотизма. Павел Иванов-Остославский принадлежит к числу лучших русских поэтов Украины. Краски эмоций и впечатлений, которыми написаны его поэтические полотна, запоминаются читателю своей яркостью, сочностью, утонченностью, искренностью, аристократизмом, мистической ирреальностью, глубиной философского осмысления действительности и техническим мастерством.

Изучение творчества поэта является актуальным вопросом отечественного литературоведения. Творческое наследие Павла Иванова-Остославского интересно не только с художественной и философской, но и с социально-политической точки зрения, так как оно утверждает единство Русского Мира, который держался раньше и держится сейчас на традиционных принципах высокой духовности, а не на модном в наше время нигилизме, невежестве и воинствующем хамстве.
  
Подробное и вдумчивое изучение творчества поэта даст возможность современному литературоведенью определить вклад Павла Иванова-Остославского в копилку художественности и духовности современной русской литературы, осмыслить поэзию автора в контексте развития отечественного искусства на рубеже XX - XXI веков.

ЖИЗНЕОПИСАНИЕ

Павел Игоревич Иванов-Остославский родился 12 января 1978 года в Херсоне (Украина). Первые тринадцать лет его жизни прошли в основном под влиянием дедушки и бабушки - родителей матери. Так сложились жизненные обстоятельства, что со своими родителями он виделся редко. Мать поэта работала в институте Сельхозпроект на полторы ставки. Она  уходила на службу в семь утра, а возвращалась оттуда к девяти вечера. Будучи ведущим инженером, а затем и начальником группы в институте, она не только выполняла свою работу, но и контролировала, а часто и переделывала работу подчинённых. Отец жил отдельно со своими больными и беспомощными родителями. Он был уважаемым и известным в городе врачом-офтальмологом и тоже работал от зари до зари.

Ярким впечатлением детства было для поэта общение с дедом - Александром Ивановичем Мадыкиным, заместителем генерального директора Херсонского ХБК по капстроительству. Дед автора был человеком очень жестким и волевым. Мужественный и решительный от природы, он приучал внука к дисциплине, порядку и спартанскому отношению к жизни. Его фронтовая офицерская закалка давала о себе знать даже в старости. Не терпя возражений и требуя полного подчинения себе, он пытался воспитать внука по своему образу и подобию, сделать из него расчётливого стратега, бойца и добытчика. Однако, жизненные установки деда будущим поэтом были восприняты поверхностно. Ему больше пришлись по душе занятия литературой.

Бывало, выезжая на дачу, маленький Павел с дедом усаживались по удобнее на лавочку и активно обсуждали сказки А.С.Пушкина, которые дед читал своему внуку регулярно. Волшебные и загадочные истории завораживали будущего поэта. Его детское воображение рисовало красочные картины из жизни царя Салтана, царевича, подстрелившего коршуна, трёх красавиц, прявших пряжу под окном в царских палатах. Тридцать три богатыря, выходящие из морских глубин, вызывали в душе будущего поэта невообразимый восторг и удивление. Конечно же самыми притягательными образами сказок Пушкина были Царевна-Лебедь и Спящая Красавица. Именно эти два персонажа возбудили в душе маленького Павла интерес к женской красоте, окруженной флёром загадочности, мистики и аристократизма. Будущий поэт не раз задавался вопросами: "Как Пушкину удалось так красиво описать женскую прелесть? Что он сделал для этого? А может быть и я когда-нибудь так смогу?". Слыша иногда от внука такие вопросы, А.И. Мадыкин только подшучивал: "Ты, главное, ткачихе и поварихе со сватьей бабой Баборихой в лапы не попадись, а то, бывают хищницы всякие... "

В 1985 году будущий поэт поступил в школу. Уже в семилетнем возрасти он столкнулся с человеческим миром во всей его красе: злобным, безжалостным, равнодушным. Учёба в школе стала разочарованием и трагедией для Павла. Вместо того, чтобы бродить по тихим тропинкам дедовской дачи, расположенной на Ингульце, и мечтать о "пурпурных мирах, рассеченных золотым мечем"(1), будущий поэт вынужден был находиться под жестким прессингом учителей, заставляющих в приказном порядке что-то учить и совершенно не церемонящихся с детьми. Обычаи совдеповской школы, где на уроках всё было подчинено большевистской идеологии и грубой дисциплине, установленной педработниками, а на переменах хулиганскому беспределу со стороны учеников, действовали на будущего поэта удручающе. Нездоровая атмосфера социального Дарвинизма, уголовщины и советской пропаганды не давала спокойно учиться. Павел много болел, поэтому ему часто приходилось пропускать занятия в школе. Как ни странно время болезней было для него в детстве самым счастливым. Зная с самого юного возраста, что надо будет со временем поступить в институт и получить добротное высшее образование, Павел учился самостоятельно. Сам штудировал учебники, много читал программную и внепрограммную художественную литературу, много знал по истории, биологии и географии. Математикой, физикой и химией поэт занимался с дедом. В дальнейшем навыки самостоятельного обучения и осмысления полученных знаний помогли поэту во время учёбы в университете.

После смерти родителей матери, жизнь Павла Иванова-Остославского изменилась. Теперь автор с родителями стал жить в старом доме отца - в центре Херсона, в старинной части города. На дворе был 1991 год. В 1992-м мать ушла на пенсию и всецело посвятила себя семье. Незадолго до этого образовалось Херсонское губернское дворянское собрание, в котором отец автора, будучи потомком знатных херсонских фамилий Остославских и Фроловых, стал вице-предводителем. С этого момента усилилось культурное влияние со стороны отца - человека мягкого и интеллигентного, прекрасно разбирающегося в искусстве, замечательного врача и учёного, изобретателя, философа и спортсмена. Дворянское мироощущение, высокая культура и аристократическая система ценностей - вот то духовное наследие, которое поэт перенял от отца, а через него, и от предков - людей образованных, талантливых, волевых. Нравственные и эстетические идеалы, привитые в семье, стали главенствующими в духовном развитии поэта и предопределили его литературную сущность. Именно благодаря такому воспитанию Павел Иванов-Остославский стал тем блестящим и талантливым поэтом, которого хорошо знают многие его читатели.

В 1997 году поэт поступил на филологический факультет Херсонского педуниверситета. Годы учёбы в ВУЗе стали счастливым и успешным периодом его жизни. Свершилась его многолетняя мечта - академическое образование. На младших курсах университета полностью раскрылись научные и интеллектуальные способности поэта. Гигантские объемы информации он запоминал играючи, преподаватели предсказывали Павлу Иванову-Остославскому прекрасную карьеру в аспирантуре, некоторые даже доверяли ему в качестве эксперимента вести лекционные и практические занятия вместо себя. Особенно поэту удалось "очаровать" в научном отношении таких преподавателей и профессоров как Елена Евгеньевна Бондарева, Нина Павловна Тропина, Галина Александровна Михайловская. А вот девушки-студентки очаровывались поэтом явно не только с научной точки зрения... Нередко отношения с представительницами прекрасного пола кончались разрывами, но поэт не унывал, понимая, что главное быть оптимистом и верить в себя, а всё остальное приложится.

В годы университетской учёбы поэт глубоко изучил литературное наследие подавляющего большинства русских поэтов Золотого и Серебряного века. Особенно близким ему стало творчество Александра Пушкина, Михаила Лермонтова, Александра Блока, Николая Гумилёва, Анны Ахматовой и Марины Цветаевой. Именно эти авторы в наибольшей мере повлияли на становление его поэтической личности.

2000-й- 2003-й годы - время наибольшего рассвета поэтического творчества автора. В эти годы Павел Иванов-Остославский написал лучшие свои стихотворения, из которых впоследствии были сформированы сборники "Святилище огня", "Ты и Я" и частично "Плоды терновника". В эти годы в творчестве поэта наиболее полно и самобытно проявился символоромантизм как современное консервативное течение классического символизма.

В 2003 году у поэта начался новый период жизненной активности. С 2003-го по 2008 годы Павел Иванов-Остославский был в браке, сошёлся, а потом расстался с несколькими дамами и девушками. Ценя собственную свободу и независимость поэт не особенно дорожил отношениями с представительницами прекрасной половины человечества не признающими в принципе за мужчиной права на собственный выбор.
  
Последней из близких себе женщин он посвятил своё лучшее ироническое стихотворение.

Ты светла и лебедина,
Потому-то не шутя
Я влюблён в тебя, Марина,
Как наивное дитя.

От любви чуть ни растая,
Пригвоздясь к твоей руке,
За тобой хожу, родная,
Словно пёс на поводке.

Ведьме тонко-изощрённой
Лишь возможно так легко
Завладеть моей персоной,
Как Марине Головко.

О, Марина! Ты сирена,
И, конечно, не одну
Душу с тверди постепенно
Ты свела к морскому дну!

Но, поскольку лебедина,
Хороша ты и легка,
То влюблён в тебя, Марина,
Я, пожалуй, на века!

В 2009 году Павел Иванов-Остославский отошел от "мирских" дел и стал достаточно замкнутым и необщительным человеком. Он начал вести аскетический образ жизни, превратясь в монаха в миру.
  

ПЕРИОДИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСТВА

Павел Иванов-Остославский рано начал свой творческий путь. Уже в четырнадцать лет он стал писать небольшие прозаические произведения повествовательного характера. Первые пробы пира были робкими и наивными попытками выказать свою душу на бумаге, создать и наполнить жизнью виртуальную реальность - художественный мир автора. Отроческая проза вместе с дневниками автора составила восемнадцать общих тетрадей. Все они были написаны в период с 1992 по 1997 год. Но дневник и прозаические миниатюры были всего лишь предысторией становления настоящего поэта.
  
Стихи Павел Иванов-Остославский начал писать в 1995 году. Первое его стихотворение датировано 6-м января. Оно было посвящено одному из домашних любимцев - коту Сигизмунду - и имело явно иронический характер.

В последующие два года Павел Иванов-Остославский вел активную литературную жизнь. Он написал несколько десятков больших стихотворений-баллад в основном на историческую, философскую и духовно-нравственную тематику. В этих ранних юношеских стихах явно прослеживались черты, предопределившие впоследствии все творчество автора как уже состоявшегося, признанного мастера. Именно в этот период автор окончательно сформировался как поэт-символист (символоромантист), являющийся апологетом монархии, аристократизма, русскости и патриотизма, носителем исторической памяти о прошлых эпохах и медиумом, контактирующим с потусторонним миром и объясняющим людям законы непостижимой для них божественной сверхреальности.

В 1997 году автором был написан ряд стихотворений, которые бесспорно можно признать профессиональными и зрелыми произведениями, это: "Шумя, о берег бьются волны... ", "Миноносец", "Светлоокая девица... ", "Небо, небо снежного цвета... " и другие.

В 1997 году автор перестает писать. Активная учеба в университете, отвлекла поэта от литературной деятельности на три года. В 2000 году Павел Иванов-Остославский вновь включается в литературный процесс. Период творчества с 2000 по 2003 год является самым продуктивным. Именно в эти годы были написаны сборники: "Святилище огня", "Ты и Я" и частично "Плоды терновника", а также, ряд стихов, опубликованных вне этих сборников в периодике. Следует отметить, что в "Святилище огня" вошли и те стихи, которые были написаны в 1997 году. Последний период творчества: 2003-2010 годы. В эти годы были сделаны поэтические переводы из Владимира Сосюры и Николая Братана. Последнее серьёзное стихотворение, написанное Павлом Ивановым-Остославским, - "Наш мир ругать во век не перестану... " (январь 2010 года). Многие стихи, созданные позднее, это экспромты, шуточные, иронические и сатирические миниатюры, которые сам автор важными для себя не считает.

С 2006 по 2009 год Павел Иванов-Остославский реализовывал себя как публицист и прозаик. В этот период он сотрудничает с некоторыми херсонскими газетами, работает внештатным корреспондентом в "Таврическом Крае". В своих статьях и очерках он излагает свое виденье украинской истории и современных социальных реалий, борется с Галицким национал-кликушеством и утверждает право русских людей, живущих на Украине, отстаивать себя всеми доступными и законными способами. Немногие произведения художественной прозы, написанные автором, являются философскими размышлениями о смысле жизни, о непостижимости и абсурдности законов бытия, о фатальном несовершенстве этого мира.

Краткая периодизация творчества.

Первый период: 1995-1997 годы. Время становления автора как литературной личности. Годы литературной учебы. Большинство стихотворений, написанных в этот период, а также, дневники и ранняя проза, были уничтожены самим автором. Дошедшие до читателя стихи, были включены в первый сборник "Святилище огня".

Второй период: 2000-2003 годы. Время зрелого творчества. В эти годы Павел Иванов-Остославский проявился как поэт-символоромантист, мастер художественного слова, яркий и самобытный литератор. Создание сборников "Святилище огня", "Ты и Я" и частично "Плоды терновника".

Третий период: 2003-2010 годы. Время затухания в творчестве автора символоромантистских тенденций и переход к реализму, создание поэтических переводов с украинского, постепенный отказ от собственной тематики и проблематики.
   В 2010 году увидела свет книга стихов "Избранные Произведения". Эта книга стала творческим итогом пятнадцатилетней литературной деятельности Павла Иванова-Остославского. Можно утверждать без преувеличения: ради её создания и опубликования автор положил всю свою жизнь.
  

ТВОРЧЕСКИЙ МЕТОД, ПОЭТИКА, ОСОБЕННОСТИ ИНДИВИДУАЛЬНОГО СТИЛЯ.

В творчестве Павла Иванова-Остославского наиболее полно отразились принципы нового творческого метода, возникшего на стыке XX-XXI веков, правого символизма (символоромантизма). Символоромантизм - это ветвь русского классического символизма в поэзии. Вот, что сказано об этом творческом методе в свободной Интернет-энциклопедии Википедия: "Символоромантизм
"Правое" ответвление символизма, унаследовавшее и творчески переработавшее некоторые символистские и романтические черты. Символоромантизм возник в русской и русскоязычной литературе на рубеже XX-XXI веков. Характеризуется монархизмом, мистицизмом, аристократизмом, острой ностальгией по прошлому, мечтательностью, причудливым сочетанием меланхоличности и бунтарства, утончённостью. Священное отношение к благородству и красоте, повышенное внимание к духовной сущности человека и его нравственному выбору, обожествление высшей мистической сверхреальности безусловно роднит поэтов-символоромантистов с лирической традицией Михаила Лермонтова и Александра Блока. Возникновение символоромантизма, как литературного направления, связано с именем известного украинского поэта русского происхождения Павла Иванова-Остославского. Авторы, работающие в рамках символоромантизма, проживают на Украине, в России... ".

Данная формулировка является абсолютно исчерпывающей.

Символоромантизм - это консервативное течение в современной литературе, опирающееся, прежде всего, на эстетику традиционного символизма блоковского типа. Существенным отличием символоромантизма от символизма является разность социальных и политических доктрин, которые выдвигают эти течения. Символизм Александра Блока был левым, революционным, радикальным. "Страшный мир" в нём состоял из богачей-аристократов и богачей-буржуинов, угнетающих простой народ. Символоромантизм Павла Иванова-Остославского является монархическим, реакционно-аристократическим, великодержавным, "Страшный мир" состоит в нём из богатых хамов, угнетающих нищих хамов. Между кастами поработителей и порабощённых стоит интеллигенция прозванная навести порядок в обществе: отобрать власть у Воинствующего Хама, покарав его смертью, и облагодетельствовать простой народ. Спасение русского народа символоромантизм видит в построении "царства праведников", в следовании вековечным духовным ценностям нашего народа, сформулированным в девизе: "За Бога, Царя и Отечество".

Символоромантизм основывается на трагическом мироощущении. Его неотъемлемым элементом является некоторая "готичность" поэтики. Типичным символоромантистским стихотворением является "В бою кровавом сломан мой эсток... " (автор Павел Иванов-Остославский).

В бою кровавом сломан мой эсток,
Я окружён врагом со всех сторон -
Моей безумной жизни вышел срок,
Увы, коротким оказался он.

Своих врагов я ни боюсь не чуть,
Смерть для меня ничтожнейший пустяк.-
Пусть недруги мою отметят грудь,
Хоть тысячью своих подлейших шпаг.

Что мне борьба - я дьявольски устал,
Мне безразличны долг, отвага, месть:
Я пренебрег началом всех начал,
Я позабыл про родовую честь!

Я соучастник авантюрных дел:
Дуэлей, кутежей, побоищ, драк,
Я совершал ужасный беспредел,
Быв главарём разбойничьих ватаг.

Не раз клинок я обнажал за трон,
В бою был безрассуден и жесток,
Так что и люди будущих времён
Едва ль забудут грозный мой эсток.

Отмечен разным мой кровавый путь:
Я мятежей участник, и не зря
Соперников хотел я оттолкнуть,
Чтоб самому влиять на короля.

Меж нами шла упорная борьба.
Коварством часто разрешал я спор
И древний щит фамильного герба
Не раз мог треснуть, не снеся позор.

Но всё, же не всегда таким я был,
Ведь и любовь жила в душе моей:
Когда-то в детстве нежно я любил,
Я всех людей любил, любил людей...

Во цвете нежных отроческих дней
Был ни солдат я, а творец, поэт,
Я благородство воспевал Вандей,
Которых ненавидел целый свет.

Я упивался благодатью муз,
Я укреплял всегда, как только мог,
С посланницами бога свой союз,
Пока не вышел срок, не вышел срок...

Но вышел срок: в стране переворот -
Разбит в осколки королевский трон
И мой несчастный, обедневший род
Был тут же новой властью истреблён.

Увы, из рода ни одна семья
Не выжила, но я лишь выжить смог.
Смерть, голод и войну изведал я,
И ненавистью горькой я истёк.

Я взял фамильный дедовский клинок
И дом покинул. Ненависть свою
Уже тогда я обуздать не мог,
И я её растрачивал в бою.

Я разрушал деревни, города,
Мои бойцы рекою лили кровь.
С тех пор не вспоминал я никогда,
Ни дом, ни муз, ни детскую любовь.

Я полюбил войну, привык к войне,
И, хоть был всё же восстановлен трон,
Считал я, что король никто: в стране
Установился только мой закон.

Я жил, как герцог, как владетель жил.
Чего ни делал только я - бог весть,
Но я забыл, о главном я забыл,
Что у меня есть родовая честь.

Но вот возмездье - есть на свете Бог:
Для глаз моих Господин свет померк,
Я в западне, изломан мой эсток,
И в грудь мне смотрит вражеский фламберг.

Насквозь вошёл извилистый клинок.
Остановилась жизни круговерть.
Меня неслышно призывает Бог,
Даруя мне спасительную смерть...

На примере этого стихотворения можно выявить и некоторые другие ярко индивидуальные особенности данного творческого метода, одним из которых является многоплановость, многомерность и жизненная достоверность художественного изображения действительности. Стихотворение, приведённое выше, в тематическом и проблематическом плане можно рассматривать совершенно с различных точек зрения. Можно ли назвать это стихотворение философским? Да. Здесь лирический герой мучается вопросами о смысле жизни и смерти, о цене славы и богатства, о нравственном падении человека, попавшего в нечеловечески тяжелые обстоятельства. Можно ли считать, что это стихотворение принадлежит к военной лирике? Да, конечно. Здесь во многих местах описывается бой, оно начинается и кончается эпизодами единоборства. Это стихотворение в какой-то мере посвящено и роли поэта в обществе. Эта баллада может вполне быть причислена и к религиозной лирике, ведь во всех событиях, описанных в ней, зримо или не зримо присутствует Бог. Здесь описан не только человеческий мир, но и высшая сверхреальность, безраздельно правящая людьми. Здесь поднимается проблема патриотизма, грехопадения человека перед лицом смерти, одиночества, борьбы за существование, мучений совести и кары за грехи, взаимоотношений человека и Бога, человека и Дьявола, человека и человека. Здесь изображены шекспировские страсти; мир предстает перед читателем в своей целостности - со всеми своими радостями и горестями, надеждами, разочарованиями, смертью. В этом, пожалуй, заключается космизм творчества поэта, стремящегося увидеть в каждом конкретном факте объективной реальности всю глубину и все разнообразие проявлении Бога и Вселенной. Каждое стихотворение поэта - это картина Мира, изображающая Реальность во всей её полноте и широте: от рождения до смерти.

Стихотворение "Письмо с фронта" написано в реалистической манере, однако в нём тоже присутствуют элементы символоромантизма и космизма.

Письмо с фронта

Приветствую тебя письмом, родная!
Прости, что не писал, моя душа,-
Всё некогда. Моя передовая
Теперь лежит у края Сиваша.

В Турецкий вал вцепились мы и терцы.-
Он будет белым век, покуда есть
Ещё в живом, ещё в горячем сердце
У нас святая воинская честь!

Я - белый офицер, я - зол и молод!
Что тягость мне военных наших дней!
Готов я жизнь отдать, чтоб серп и молот
Не правили Россиею моей!

А впрочем, этот пафос тут излишен:
Тебе хочу писать я о другом -
О нежном цвете белоснежных вишен,
Что окружали наш старинный дом.

Хочу домой! Хочу в твои объятья!
Хочу дарить стихи тебе, цветы!
Мечтаю раз хоть триста повторять я,
Что прелесть замечательная ты!

Ах, милая, да если бы ты знала
Как я живу, тоскуя и любя!
Увы, тебя всегда мне не хватало,
И я всегда домысливал тебя.

Я вспоминал тебя, твою улыбку,
На шее блеск цепочки золотой,
И возникал в моём сознанье зыбком
Прекрасный и печальный образ твой.

Любимая, ведь я тебя уж ради
Оставил бы все битвы и бои,
Чтоб видеть лишь каштановые пряди
И очи изумрудные твои.

Я уходил на фронт ещё в пятнадцатом -
И вот уже пять лет я на войне.
Ты знаешь, наше фронтовое братство
Теперь изрядно надоело мне.

Но долг священен! Долг Я не нарушу!-
К тебе с передовой я не вернусь,
Пусть даже и дано мне скоро душу
Отдать за белокаменную Русь.

Писать кончаю: уж артподготовка
По нашим бьёт, окопы не щадя.
Ручаюсь трёхлинейною винтовкой,
Что больше жизни я люблю тебя!!!

Стихотворение "Письмо с фронта" также можно причислить сразу к нескольким жанрово-тематическим группам. Здесь поднимается тема патриотизма, любви и верности Отечеству и любимой женщине, самоотречения, подвижничества, жизни и смерти.

Образцовыми символоромантистскими стихотворениями в творчестве Павла Иванова-Остославского являются: "Уж ни болен ли я? Неужели... ", "Когда я в ночи засыпаю... ", "Я отказался от своей природы... ", "За окнами движутся тени... ", "Страшный сон ко мне приходит ночью... ", "Ах какое же это блаженство... ", "Белый воин", "Здесь край земного мирозданья... ", "Не грусти в минуты трудные... ", "Мерцает тусклый свет свечи... ", "Уж в меня нынче демон вселился... ", "Годен к походу я снова... ", "Живу я среди белых льдин... ", "Дракон" ("День погас, и нет сомнений... "), "Когда по веленью жестокого рока... " и многие другие.

Время в творчестве Павла Иванова-Остославского предстаёт перед читателем, прежде всего, в облике Вечности. Вечность - одна из важнейших философских категорий, господствующая в поэзии автора безраздельно. У времени, по мнению поэта, нет ни начала, ни конца. Вечность, так же, как и Бог, благородство, красота, честь и любовь - не имеют никаких временных рамок: они всегда были, есть и будут.

Одним из важнейших мотивов творчества автора является мотив одиночества. Чтобы ни делал и где бы ни находился лирический герой поэта, он всегда одинок, он всегда чужд человеческому миру с его жестокими и бессмысленными обычаями, с его жаждой наживы, власти и сладострастия.
   Яркой особенностью авторского стиля Павла Иванова-Остославского является "гранитность", под которой подразумевается системное единство формы и эмоционального наполнения поэтического произведения. Термин "гранитность" был определён самим поэтом. Под этим понятием он подразумевает непоколебимую цельность чувственного содержания и формы, все элементы которой связаны друг с другом и взаимообусловлены. Огромное значение придает автор "гранитности" синтаксических построений отдельных строф и стихотворения в целом. Поэт считает, что "писать нужно так, чтобы содержание было тонким и легким, как небесный огонь, а форма цельной и непоколебимой, как гранитная глыба". Только при соблюдении этих условий, по мнению Павла Иванова-Остославского, стихотворение будет по-настоящему гармоничным и красивым.

Большая, настоящая заслуга Павла Иванова-Остославского состоит в том, что он открыл новые эстетические горизонты в современной русской и русскоязычной поэзии Украины. Его яркие и тонкие стихи, исполненные художественной гармонии и нравственной глубины, заронили в души многих читателей веру в добро, красоту и справедливость. С помощью мистических приёмов поэт изобразил совершенно реальные события, жизненные, правдивые коллизии, которые поражают своей целостностью, эмоциональной яркостью, исповедальностью и убедительностью.

Эстетический идеал Павла Иванова-Остославского замешан на аристократизме, утонченности, благородстве, жертвенности, мужественности, подвижничестве. В своём творчестве поэт всегда стремится ответить на вопросы, что есть красиво, а что уродливо, нравственно и безнравственно, истинно и ложно. Одним из важнейших качеств его произведений является философичность. Павел Иванов-Остославский - это, прежде всего, поэт-мыслитель, чьё духовное зрение обращено к Богу, к его великим, прекрасным и непостижимым тайнам, к которым дотронуться позволено только настоящему поэту.

Людмила Самусёнок, литературовед.

1. Цитата из Александра Блока.
  
  

Рыцарь пера

   Иванов-Остославский Павел Игоревич - поэт, историк-краевед, журналист. Родился 12 января 1978 года в Херсоне, образование высшее-гуманитарное. Является руководителем Херсонских областных филиалов Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины. С 2005 года - лауреат Первого Всеукраинского литературного конкурса "Пушкинское кольцо" в номинации "За аристократизм творчества", с 2006 года - лауреат Международной литературной премии имени Николая Гумилева за поэтический сборник Святилище огня. Автор поэтических сборников Святилище огня, Ты и Я, Избранные произведения; редактор литературного альманаха "Млечный Путь". Как поэт публиковался в газетах и журналах "Московский Вестник", "Русское Просвещение", "Отражение", "Кафедра" и др. Его поэзия широко представлена в Интернете.
   Павел Иванов-Остославский - поэт-символист. Принадлежит к классической литературной школе. Считает, что каждый художник в своем творчестве должен гармонично сочетать традиционность и новаторство. В нашу неспокойную эпоху, когда распалась связь времен и поколений, обязанность человека искусства - уверен поэт - защитить традиционные нравственные, культурные, и эстетические ценности. Это означает, что автор должен не слепо копировать устоявшиеся правила и законы искусства, а развивать классическую традицию, защищая ее от андеграунда и привнося в нее элементы здорового развития и естественной эволюции. Традиционная культура, несущая людям образцы истинной духовности, утонченности и благородства, сейчас как никогда находится под угрозой забвения и поругания, именно поэтому Павел Иванов-Остославский защищает в своем творчестве ее высокие божественные святыни.
   В поэзии Павла Иванова-Остославского отразились взгляды, интересы и чаяния представителей наиболее консервативной части современного общества. В своих стихотворениях поэт часто обращается к реалиям и явлениям далекого прошлого. Изображая исторические события, поэт противопоставляет нравственный идеал "Старого Мира" - благородство, честь, достоинство, милосердие, воинскую доблесть и подвижничество - современным ценностям буржуазного общества: жажде материального обогащения и презрению к человеческой личности.
   В лирике данного автора необычно сочетается эстетический идеал "Серебряного века" русской поэзии с новаторским взглядом на некоторые темы и проблемы, волнующие людей во всех странах и во все времена. Свежо и проникновенно звучит тема патриотизма, долга и верности в стихотворениях, посвященных Белой Гвардии. Тема Вселенской любви и милосердия поднимается в стихах о животных: о домашних питомцах - котах и собаках, сопровождающих поэта всю его жизнь.
   Необычность творчества Павла Иванова-Остославского состоит в том, что подавляющее большинство его стихотворений было написано еще в юности, когда с поэзией "Серебряного века" он еще не был основательно знаком. К своему эстетическому идеалу он пришел в основном сам, хотя на его поэзию безусловно повлияли такие классики русской литературы, как Михаил Лермонтов, Александр Блок, Марина Цветаева, Анна Ахматова и Николай Гумилев.
   Поэзия Павла Иванова-Остославского является прекрасным примером высокой художественности, требовательности к слову и мастерства. Павел Иванов-Остославский по праву пользуется авторитетом в творческой среде, многие представители которой его считают одним из лучших поэтов современной Украины. И недаром, к литературному творчеству данный автор относится, как рыцари во времена средневековья относились к прекрасным дамам: трепетно и чутко. Он - рыцарь пера.
  
  
   Наталья Ильина, поэтесса и художница.
  
   10.09.2007.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Последний отблеск Серебряного Века

Сейчас на Украине возникла и сформировалась плеяда исключительно бездарных и воинственно настроенных по отношению к классическому искусству "литераторов". Андрухович, Забужко, Матиос, Бажан и прочие "продвинутые" бумагомаратели льют неиссякаемыми потоками на головы своих читателей литературные помои, состоящие из пошлости, серости, лжи, хамства и галицкого фашизма. В современной украинской литературе господствуют воинствующие хамы, обладающие псевдо-художественным вкусом и интеллектом на уровне деревенского жлобья и городского пролетариата. Они оболванивают народ, прививая ему извращенные представления об искусстве. Однако, не все украинские писатели занимаются моральным и эстетическим уродованием "маленького" украинца. Есть на Украине и талантливые авторы, которые по масштабу своего дарования вполне могли бы сравниться с поэтами русского серебряного века. Одним из таких художников слова является известный русский поэт Украины Павел Иванов-Остославский.

Данный автор - это тончайший лирик, показавший в своих стихах благородство человеческих отношений и поднявший в поэзии женщину на высоту, не знаемую современной украинской литературой.

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой-
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой повздоря
Мрачнее, чем затменье дня,
Как будто бы тройное горе
Случилось в жизни у меня.

Я, от стыда изнемогая,
Себя раскаяньем душу,
Затем, что я тобой, родная
Теперь уж трижды дорожу!

Лирическое Альтер эго Павла Иванова-Остославского - это воин Добра и Света, защищающий святые для себя идеалы до победы или до смерти. Особенно ярко принцип "победить или умереть" проявился в первом сборнике стихов Павла Иванова-Остославского "Святилище огня". Лирический герой "Святилища огня", попадая в различные тяжелые жизненные обстоятельства, проявляет суровую твердость в отстаивании идеалов добра, любви к людям, милосердия, чести, справедливости. Он готов на самопожертвование ради того, чтобы Божий Промысел восторжествовал среди людей.

Входим в разрушенный город ночной.
Нет ни людей в нем, ни даже собак,
Вьюга лишь воем тревожит покой
Вымерших улиц, закованных в мрак.

Наших коней топот в черных стенах
Эхом зловещим и жутким звучит,
В такт дребезжат ему окна в домах,
Вьюга-волчица зловеще скулит.

Скоро покинем мы город ночной,
Скоро уйдём мы отсюда туда,
Где предстоит нам упорнейший бой,
Где кровь польётся рекой, как вода.

Труден наш путь, но из нас ни один
Не задрожит перед смерти лицом -
Каждый из нас офицер, дворянин,
Каждый из нас не бывал подлецом.

За православие, Русь и царя
Смело и гордо пойдём мы на смерть -
Нас упокоит родная земля,
Пухом нам станет родимая твердь.

Мы покидаем обугленный мглой
Город, где нет ни людей, ни собак,
Где только вьюга тревожит покой
Вымерших улиц, закованных в мрак.

Многие стихи Павла Иванова-Остославского, написанные в юности, являются исключительно мудрыми. Нравственная и эмоциональная глубина его поэзии отмечена многими образованными и известными людьми в современной литературе. Зрелостью стихов данного автора (многие из которых были написаны в 19-летнем возрасте(!) восторгаются, например, писатель Андрей Курков, экс-предводитель Российского Дворянского Собрания, князь Андрей Кириллович Голицын и литературный критик, графиня Александра Николаевна Доррер.

По мотивам романа Михаила Булгакова

"Белая Гвардия". Написано от имени Турбинных.
Январь приходил белоснежный,
В ночь хлопья крутил на ветру.
Наш город был чёрный и грешный,
Но белым оделся к утру.

И пушки уже не гремели
На улицах и площадях,
Уже пулеметные трели
В цвет крови не красили прах.

Горели рассветные зори,
Пурпурный объяв небосвод.
Мы думали счастие вскоре
В наш дом непременно придёт.

Но снова на улицах стоны
И трупы в сугробах опять -
К нам красных пришли батальоны,
Сражаясь за каждую пять.

Помчалась ужасная слава
Об обысках-казнях окрест
И к нам как-то ночью облава
Вломилась содеять арест.

В луне свет мерцал перламутром,
Солдаты вели нас во тьму,
И встретить ближайшее утро
Уже не пришлось никому...

Художественный мир Павла Иванова-Остославского сказочен и многомерен. Его символистские стихи уводят читателя из реальной жизни в потусторонние измерения, наполненные волшебством, фантасмагорией, чудесами.

День погас, и нет сомнений,
Что теперь уж до утра
Странных перевоплощений
На земле пришла пора.

Зеркало стоит у двери -
Посмотрюсь, чертям назло,
Вот он я, в огромной мере
Перешедший за стекло.

И, обратно отраженный,
Наяву вдруг вижу сон:
За спиной моей червленый
Появляется дракон.

Он летит во мраке ночи,
Крылья пламени красней
Средь зеркальных средоточий
Отраженных плоскостей.

Подлетел ко мне он сзади,
И во тьме взметнулась жуть,
И волос бесцветных пряди
На мою упали грудь.

Вдруг проснулся: солнце блещет,
Ярок молодой рассвет -
Глядь, а в зеркале трепещет
Трещиной разъятый свет.

В потусторонних мирах душа автора соприкасается с душами представителей русской аристократии, погибших в годы большевистского лихолетья. Павел Иванов-Остославский как поэт призван по средствам художественности быть выразителем воли, чаяний и интересов дворянства и интеллигенции на суде мировой истории.

Лики степей

Здесь край земного мирозданья -
Здесь грани стёрты: явь иль сон?
Здесь древние живут преданья
Забытых кочевых племён.

Здесь всё не просто, не случайно -
Проснётся лишь заря едва,
И вот о чём-то древнем, тайном
С курганом шепчется трава.

Тут ветер грёзы навевает,
Загадок и поверий полн,
Тут ночь и день согласно тают,
Как тени черноморских волн.

Тут к путникам приходят силы
И тут им часто суждено
Увидеть старые могилы,
С крестами павшими давно.

Могилы - храмы наваждений,
В них отзвуки молитв и снов,
В них офицеров белых тени
И души белых юнкеров.

Те души - всё ещё живые
И тени - всё ещё черны.
Они в степи в часы ночные
Блуждают, как немые сны.

С природой воедино слившись,
И превозмогши смерть и прах,
Живут, то в ветер превратившись,
Грустящий по ночам в степях,

А то, вдруг расчехливши стяги,
Сверкая золотом погон,
Они идут в туманном мраке,
Преодолевши грань времён.

Они теперь, как прежде вместе.
И в тусклом зареве луны
Они несут знамёна чести -
Знамёна призрачной страны.

Спокойны, благородны лица,
Фигуры, статны и стройны:
Они, как стража на границе,
Как в ночь желаннейшие сны.

Но лишь в степи засеребрится
Восток, они уходят прочь,
Уходят, чтобы возвратиться
На землю в будущую ночь.

По мнению Павла Иванова-Остославского хороший поэт - это в первую очередь хороший контактёр с Богом. Поэт - это священнослужитель слова. Его призвание - по средствам искусства слова приобщать людей к Божьей Истине, знакомить читателей с потусторонними мирами, где безраздельно и вечно властвуют Любовь, Красота и Благородство.
  
Павел Иванов-Остославский является основоположником монархического символизма в современной русскоязычной литературе (так называемого, символоромантизма). Для профессиональных литературоведов, особенно обладающих филологическими научными степенями, не секрет, что русский символизм рубежа XIX-XX веков был "левым" по своей социально-политической направленности. Сам Александр Блок приветствовал революцию и во многом ратовал в своих поэтических произведениях за свержения "Самодержавия". К "левому" символизму принадлежал Валерий Брюсов, а так же французские символисты Шарль Бодлер, Артюр Рембо, Поль Верлен. Среди русских символистов отличались правыми взглядами только Иннокентий Анненский и Зинаида Гиппиус, однако их социально-политические взгляды в стихотворных произведениям практически не отражены. Первым русским поэтом, твердо ставшим на позиции национального монархического символизма, является Павел Иванов-Остославский.

Данный автор в своих стихах непреклонно отстаивает традиции русского классического искусства и российской государственности. В наше время, когда особенно активны всякие оголтело-бесноватые представители андеграунда, готовые оплевать и заулюлюкать настоящую возвышенную поэзию, когда Галицкие фашисты и ccовцы бессовестно шельмуют память русских воинов-освободителей, защитивших Украину от нацизма во время Великой Отечественной войны, поэзия Павла Иванова-Остославского приобретает особую, непреходящую ценность.

Во многих своих стихах Павел Иванов-Остославский призывает читателя вернуться к истокам русской государственности и культуры. Революции 1917 года, гражданская война, ленинско-сталинский террор уничтожили в нашей стране носителей высокой русской культуры, впитавших с "молоком матери" такие непреходящие человеческие, добродетели, как порядочность, благородство, честь, аристократизм, милосердие, изящный художественный вкус, вера в Бога и в Добро, уважение к женщине, к родителям, к предкам. Автор призывает вернутся к этим священным для каждого доброго человека, гуманистическим ценностям.

Ольге Ивановне Остославской - прабабушке

Уж в меня нынче демон вселился -
Все предметы мне странно чудны,
Я теперь понимать разучился
Совершенно, где явь, а где сны.

Целый день я слоняюсь по дому:
То пройдусь, то, шальной, пробегу,
Мне ведь издревле всё здесь знакомо,
Хоть узнать ничего не могу.

И когда прохожу по гостиной,
Становлюсь вдруг я сам, как ни свой,-
Снова вижу я в раме старинной
Чудный лик госпожи молодой.

И с портрета взирают их милость:
Десять рыцарей - десять вельмож.
Как же мило она поместилась
На холсте среди сталей и кож!

Стану их имена прославлять я
Поэтически хоть до одра -
Это предки мои - это братья
Меж собою и с ними сестра.

О, прабабушка! В Вас воспитали
Грациозную стать лебедей.
Вы, как фея из сказочной дали,
Как принцесса из рыцарских дней.

Восхищаться я снова и снова
Буду Вами не дни, а века -
Вот моё Вам приветное слово,
Что восславит Вас наверняка.

В жанровом отношении Павел Иванов-Остославский является автором исключительно широким. Его перу принадлежат стихи о любви, о поэтах и поэзии, о животных, пейзажная лирика, философская и религиозная лирика, патриотическая поэзия. У данного автора встречаются стихи, написанные на стыке жанров. Вот любовно-философско-религиозное стихотворение:

Смейтесь ангелы Господни,
Плачьте бесы Сатаны,-
Я ушел из Преисподней-
Люциферовой страны.

Долго пробыл я в геенне.
Там не сладко было мне -
Жгли меня там злые тени
В вечном адовом огне.

Снова я живу на свете,
Только вот средь бела дня,
Встретив, женщины и дети
Сторонятся все ж меня.

И за мною тени взглядов
Их летят: как им претит,
Как страшит их жуткий, адов
Мой потусторонний вид!

Но, любовь взвалив на плечи,
Одолев законы зла,
Ты одна со мною встречи
Ищешь, дивна и светла.

От тебя едва ли скрою,
Что дела мои и сны
Дышат лишь одной тобою,
Лишь тобой вдохновлены.

Ты, толпе не веря, странной,
На нее уж не греши.
Ей - толпе - моей туманной
Не понять во век души.

Стихи Павла Иванова-Остославского написаны на обнаженном нерве. В них много страданий, любви, самопожертвования. В основе его стихотворений-баллад лежат человеческие судьбы. Одним из важнейших мотивов творчества данного автора является мотив боли, переполняющей человеческие души в минуты страданий, но отступающей перед велением долга и чести. Если о ком-то из современных украинских писателей и можно сказать, что он "чувства добрые лирой пробуждает", так в первую очередь о Павле Иванове-Остославском, который, по мнению многих современных талантливых и высококультурных представителей общественности является последним в наше время отблеском серебряного века.

06.10.2008. Наталья Ильина, поэтесса и художница.
  
  
  
   Наташа
  
   Херсон полюбил бы я только за то, что лес там посажен сосновый! Эта фраза пришла мне на ум недавно, когда я навестил хвойный бор.
   Собственно говоря, лес у нас сосновый посажен не в Херсоне, а под Цурюпинском, но это не суть важно. Всё равно находится он на территории Херсонской области, притом весьма близко от областного центра.
   На днях, освободившись от городской суеты, ездил я в хвойный лес. Правда, надо сказать, ездил не один, а с товарищем - с известным Херсонским бардом Андреем Подберезиным. Сели мы сначала на центральном рынке на автобус "Херсон-Цуюпинск-Хуторище". Потом на нём направились к Цурюпинску. Дорога прошла по восточному микрорайону, потом по Антоновскому мосту, потом по городу Цурюпинску. Добравшись до нужной нам остановку, мы сошли с автобуса и отправились пешком к лесу. Сначала дорога проходила по городским улицам, потом она свернула к лесопилке и симпатичным трёхэтажным особнячкам. Дальше наш путь прошёл по узкой тропинке, поросшей со всех сторон непроходимым акациевым кустарником, весьма густым и колючим. Кое-где в этом кустарнике росли огромные разлапистые сосны. Потом мы прошли ещё немного, и вот акация кончалась, и начался настоящий сосновый бор. Песчаные кучугуры, на которых посажен лес, плавными и высокими гребнями, словно морские волны, шли со всех сторон. Приятный запах хвои лился на нас отовсюду. Повсюду росли сосны самых необычных форм. Были среди них и ровные, как корабельные мачты, идущие строго вверх - к небесам, были и кривые, но густые и, как бы, шаровидные. Некоторые напоминали своими голыми стволами и пышными вершинами, кедры. Какие же они все разные - эти сосны... как люди... Мы нашли уютную полянку и сделали там привал. Любая, даже самая простая пища, кажется втройне вкусной, если ты поглощаешь её в хвойном лесу. Полторы буханки хлеба, пачка масла и с десяток куриных яиц совершенно незаметно исчезли с куртки, ставшей для нас обеденным столом. Все они осели в наших желудках, ничуть не утолив нашего поистине звериного лесного голода. Мы радовались необыкновенной свободе и простору, которые открылись для нас в лесу. Хочешь, иди по этой тропинке, а хочешь по той. Можно прислониться к толстой разлапистой сосне, а можно погладить рукой ещё молоденькое реденькое деревце, кажущееся рядом с огромные пятидесятилетними соснами, маленьким ребенком.
   - Вот бы поселиться в лесу,- сказал Андрей!
   - Точно,- подхватил я,- поставить бы здесь сруб и осесть навсегда, уйдя от мира людей в зелёное грибное пахучее хвойной прелью и свободой царство...
   В таких местах мысли обо всём трагическом и тяжелом уходят сами собой. Хочется думать о прекрасном и возвышенном...
   Наступал вечер. Из леса уходить не хотелось. Но не заночевать же там? Рискуя пропустить последний автобус на Херсон, мы гуляли среди сосен, как говорится, "до упора". Но настало время уходить. Я подошёл к одной не очень высокой, но красивой, стройной сосёнке и погладил её тёплую серовато-коричневатую кору. Она дыхнула на меня терпким духом, своими целебными, хотя и не заметными для невооружённого глаза фитонцидами.
   - Может быть, эта сосна,- сказал я своему спутнику,- это какая-нибудь заколдованная прекрасная принцесса, ждущая здесь в облике хвойного дерева своего принца на белом коне?
   - Наверное,- сказал Андрей с едва уловимой иронией и грустью,- здесь много таких "принцесс" и уж эти-то красавицы точно никогда не придадут и не ударят ножом в спину своего мужчину...
   - Да,- кажется и, не слыша собеседника, задумавшись о чём-то, ответил я.
   Эту, самую стройную и самую густую сосёнку, какая только была в окрестностях, я хотел назвать женским именем, живущим в моём сердце многие годы... Но как отыскать в огромном лесу именно эту сосёнку в следующий раз... А вдруг с деревом, получившим от меня женское имя, в следующий мой приход в лес я не встречусь? Чтобы не испытать по этому поводу разочарования, я привязал пеньковой верёвочкой к понравившейся мне сосне обрывок газеты с написанным на ним именем "Наташа"...
   Мы пришли на остановку. Через некоторое время показался автобус. Мы сели в него и уже минут через пятьдесят были дома.
   Прогулка на свежем воздухе в лесу подействовала на меня в прямом смысле слова "сногсшибательно". Я по приходу домой сразу поел и минут через пятнадцать лёг спать. Сон мой был крепок, как никогда. Сновидений практически не было. Только под утро мне приснилась стройная и густая сосёнка, которая грела мою ладонь своим особенным древесным теплом и дышала мне в лицо терпким запахам хвои. На эту-то сосёнку, будучи в лесу, и повесил я маленький листочек бумаги с таким далёким, почти забытым, но бесконечно родным именем... Наташа...
  
   22.04.2011. Павел Иванов-Остославский.
  
  
   Павел Иванов-Остославский
  
  
  
  
   СЕМЬЯ ОСТОСЛАВСКИХ
   (историко-фантастический роман)
  
  
  
   Начато 23.04.2011. Херсон. Украина.
  
  
   В основу романа положены фантастические измышления автора, чья фантазия не была сдерживаема решительно ничем и ни кем, а так же архивные документы, воспоминания современников, семейные легенды и предания, анализ и сопоставление фактов. Данный роман является монументом из вербального стройматериала, поставленным на могиле предков автора, память о коих всегда будет для него священна.
  
  
   Предисловие
   Родина моя - Херсонщина - в высшей степени благодатный край. Находящийся в самом центре Новороссии, примыкающий к Черному и Азовскому морям, имеющий множество теплых рек и речушек, издревле этот край был заселен различными народами. Киммерийцы, скифы, сарматы и готы, кипчаки, половцы и татары и многие-многие народы, чьи имена являются не столь громкими или даже вовсе забытыми, жили когда-то в этих местах. У нас не бывает природных катаклизмов. Нет у нас ни оползней, ни цунами, ни сколько-нибудь чувствительных землетрясений, наводнений, засух, и смерчей. У нас сильные ветра, но сильные ветра - не ураганы, они не мешают заниматься сельским хозяйством и не рушат строения. На Херсонщина мягкий, теплый климат, плодородные почвы. На Украине существует не много мест, где природные условия ещё лучше, чем у нас. В нашем краю есть всё для спокойной, сытой и, не побоюсь сказать, счастливой жизни. Единственная наша беда, которая зачастую сводит на нет все природные блага, это власть. Власть человека над человеком - самое, быть может, страшное изобретение людское. И всё же, как ни воспеть нашу прекрасную землю? Наш город - Херсон,- о котором часто и говорят много плохого, но который сам не виноват в своих бедах. Сам Херсон мог бы благоденствовать, если бы не инородцы, представители Воинствующего Хама, и алчные дельцы, правящие им со времён установления "независимости" Украины. Да разве беды нашего уютного города начались двадцать лет тому назад? Нет, и при советской власти было много чего сделано не по-человечески, особенно во времена её установления. А впрочем, бывало разное...
   Наш город видел добро от его основателей и строителей. Были славные градоначальники, которые заботились о нём и его гражданах и в более поздние времена. Вот о таких радетелях, пекущихся о благе нашего города, и пойдёт далее речь.
  
  
   Часть первая.
   Глава первая.
   Иван Семёнович Остославский - самый почитаемый представитель рода Остославских - родился в патриархальном губернском городе Херсоне, расположенном совсем недалеко от тёплого Чёрного моря. Произошло это в 1811 году. Всего каких-то лет двадцать тому назад свершились славные воинские победы Екатерининской эпохи. Блестящее время Екатерины Великой отгремело своими пушками, отблестело золотыми эполетами и аксельбантами героев русско-турецких войн, отшумело знаменами полков, защитивших русские интересы в Европе и Азии во второй половине XVIII века. Прямо не принадлежа к этому славному времени, всё-таки косвенно он был его частью. Его предки участвовали в создании и укреплении тогдашней России самым непосредственным образом. Обстоятельства его рождения были таковы, что был он незаконнорожденным сыном Андрея Ивановича Ухтомского, поручика инженерных войск, бывшего в Херсоне по важной казённой надобности. Навестив Херсон, Император Александр Благословенный поручил генералу инженерных войск Августину де Бетанкур и Молину возвести в городе новую пристань и набережную, составив перед этим проект на Высочайшее Имя. Из разных губерний России Бетанкур и Молина вытребовал себе в помощники лучших военных инженеров. Одним из них был Андрей Иванович Ухтомский. В нашем городе молодой инженер-поручик провёл несколько месяцев. Всё это время он жил в доме Остославских. Не желая взять ночлег в крепости, в которой он мог остановиться как офицер, выполняющий казённое поручение, он нашел весьма приличную комнату в доме протоиерея Семёона Ивановича Остославского и матушки его Екатерины. В почтенной и набожной семье Остославских росла единственная дочь Ольга, которой тогда было только семнадцать лет. Будучи отменным красавцем, молодой поручик сразу влюбил в себя юное, неопытное девичье сердце. Андрей Иванович имел мужественную и гордую внешность: пышная чёрная шевелюра, тонкие бакенбарды и острые "стоячие" усы, какие обычно носят гусары, делали его молодым человеком, против которого навряд устояло бы большинство провинциальных девиц. К тому же, он прилично играл на клавикордах, которые имелись в доме батюшки Семеона, благодаря большому пристрастию к музыке его жены. Андрею Ивановичу было тем легче взять штурмом сердце Херсонской красавицы, что до того она никогда не имела опыта общения с мужчинами, но чувствовала уже свою зрелость. Её воображение было пленено его совершенной уверенностью в себе и умением держать себя с прекрасным полом. Эти качества были так присущи заезжему франту. Одним словом, запал он ей в сердце, да и всё тут. Через три или четыре месяца поручик уехал в Нижний Новгород, где была его семья. Скажем пару слов о родителях этого бравого молодого человека. Его отец - князь Иван Михайлович Ухтомский, Нижегородский губернатор, действительный статский советник и кавалер - был тогда ещё довольно не старым человеком. В том году - 1809-м - было ему только пятьдесят лет. В таком возрасте имел он одного внука - маленького Михаила, родившегося всего пару месяцев назад. Этот внук был сыном Андрея Ивановича. Увы, но Андрей Иванович являлся тогда уже женатым человеком. Был у него один грешок: любил женщин до самозабвения, а впрочем, они его тоже любили. Оленьке Остославский молодой поручик, конечно, не сказал, что был женат. Да кто ж говорит девушке о наличии жены и ребёнка, находясь в далёком путешествии по чужим местам? Пожалуй, дорогой мой читатель, и я бы не сказал. О чём только не утаишь при виде юного женского существа, размякшего перед тобой от любви и восхищения твоей светозарной личностью? На какие только ухищрения не пойдёшь, желая урвать у капризной Фортуны хотя бы несколько беззаботных и счастливых деньков? Вот так же поступил и Андрей Иванович. Он отнюдь не был ангелом. Любил он, и в картишки перекинутся, и отдать дань богу Вакху, пропустив пару-тройку бутылок хорошего цимлянского, любил и приволокнуться. Да, кто ж не любит?
   К чести молодого князя Ухтомского надо сказать, что он не играл девичьим сердцем, что прикипел он душой к юной прелестнице из далёкого для него Новороссийского города. А впрочем, в сердце его сосуществовали разные чувства. Он, пожалуй, любил Оленьку, но как-то несколько с жалостью и снисхождением. Он понимал, что быть тайной возлюбленной женатого мужчины - это для неопытной девушки незавидная судьбина. Андрей Иванович приезжал в дом Остославских ещё четыре раза. В последний свой приезд поздней осенью 1810 года он узнал новость, заставившую его, можно сказать, врасплох. Ольга сообщила ему, что у них будет дитятя. - Что же делать,- сам себе говорил молодой князь? Я бросить жену не могу, потому и на Ольге не могу жениться. Моя Сашенька получит удар, если узнает о чём. Ну и в ситуацию же я влип...
   Ситуация, вообще говоря, действительно была прескверная. Андрей Иванович был женат на Александре Фёдоровне Толстой. Толстые знатный и могущественный род, с которым его отец был в тесном соприкосновении по службе. Обидеть их разводом с Александрой и женитьбой на поповской дочери было бы верхом неблагодарности и непрактичности. Да и отец молодого князя несомненно прейдет в ярость, если узнает обо всей этой истории. Сын губернатора должен быть чист. Да и что сказало бы общество на такой вот нечаянный одюлтер? Словом, Андрей Иванович решил больше не появляться в доме батюшки Семёона.
   К слову сказать, отец Семеон в силу своей природной невнимательности и безмерной любви к дочери не замечал, а может быть, и не хотел замечать изменений, произошедших в облике Оленьки. Её беременность почти не была заметна, а впрочем, чуткое отцовское сердце должно было нашептать ему о случившихся переменах в облике дочери. Как бы там ни было, но батюшка Семеон бранить кровиночку свою не стал. Родители беременность от людей скрыли, отправив дочь в дальнюю деревню, под покровительство старой и одинокой тётки. Под конец апреля 1811 года родился у девицы Ольги Семёновой дочери Остославский младенец, получивший при крещении имя Иван и отчество по деду Семенович. Фамилия же ему тоже досталась из материнского рода - Остославский.
  
  
  
   Глава вторая.
   Андрей Иванович Ухтомский ни свою гражданскую жену, ни своего сына больше не навещал. Вскоре выйдя в отставку, он поселился в своём имении под Ярославлем и посвятил себя всецело хозяйству. Отечественная война 1812 года заставила отставного офицера попроситься обратно в армию. Его взяли. Недалеко от Малоярославца его инженерный обоз был настигнут польскими уланами. Молодой князь принял бой. Стрелял из пистолетов, рубил неприятеля саперным тесаком, уварачивался от ударов противника, отступал, хитрил и вновь наступал... Под конец неприятельской атаки, застрелив нескольких всадников, был ранен сам. Отступающие русские солдаты подобрали его едва живого. Попав к лекарю какого-то пехотного полка, Андрей Иванович был приведён в чувства и накрепко перевязан. После ранения князь в свою часть больше не вернулся. Он был отправлен на излечение в имение. Когда свежий воздух, обильная еда и покой поставили его на ноги, русская армия уже громила французов на самой границе Российской Империи. Участвовать в заграничном походе для раненых и увечных не было особой нужды. Второй раз после отставки его в армию не пустили. Только из газет Андрей Иванович узнал, как наша доблестная армия громила врага на Германских землях, вторгалась в пределы Франции и брала Париж.
   Да, были времена тогда, что и говорить. Тогда - в XVIII и XIX веках - наша страна приводила к власти своих ставленников в Европе. Король Франции Людовик 18-й и король Польши Понятовский были посажены на свои троны Российскими императорами. В Германских княжествах во времена заграничного похода против Наполеона, тоже хозяйничала Россия. Скажите, читатель, разве не будоражит Ваше воображение тогдашнее наше мировое могущество? Мы управляли Европой так, что "ни одна пушка без нашего дозволения выпалить не смела", как говаривал канцлер, князь Безбородко; мы были в трёх частях света - в Европе, Азии и Северной Америке; мы кормили своим хлебом полмира. А что же теперь? А теперь мы, как бродяги или бомжи, вечно просим подаяние у МВФ. Пытаемся вступить в международную торговую организацию на кабальных условиях, лезем в Евросоюз, хотя точно знаем, что нас там никто не ждёт. Франция и Италия опять восстанавливают свои границы, Британия в Евросоюз вступать даже и не собирается. Одни мы туда лезем, да ещё три Прибалтийские республики бывшего СССР. Нам Запад привил чувство ущербности, вины и неполноценности перед Европой и Америкой. Нас Запад считает быдлом, а мы и рады перед ним пресмыкаться. Так происходит потому, что наш народ не знает своей подлинной истории и не чувствует своего подлинного величия и силы. Украинцы всегда были батраками. Русские же - не такие. Это в истинном смысле слова имперский народ. Русские будут или управлять полумиром или погибнут, но они никогда не превратятся в каких-нибудь жалких бельгийцев или ещё более жалких латышей, которые готовы согласиться на роль Европейских холуёв, только бы их, наконец, впустили в переднюю богатого дома под названием Европа. Они там будут лакеями, лишь бы жить поближе к барину. Что же о них можно сказать? Одно слово: рабы...
   У Андрея Ивановича Ухтомского и законной супруги его Александры Фёдоровны народилось шестнадцать человек детей: кроме Михаила - самого старшего - ещё Фёдор, Александр, Маргарита, Прасковья, Дарья, Наталья, Анна, Дмитрий Михаил, Константин, Сергей, Леонид, Виктор, Владимир, Маргарита. Многие из них умерли ещё во младенчестве. Только о Михаиле-старшем и о Дарье известно, что ушли они в мир иной уже в зрелые годы.
   Князь Андрей Иванович в своём имении на Ярославщине Петровка-Дальняя осел после своего ранения окончательно и бесповоротно. Большой барский дом, находившийся в имении, представлял собой местами одноэтажное, местами двухэтажное строение. Там было более двадцати комнат, предназначавшихся совершенно для разных целей, был и большой просторный зал в два света. Поскольку многолюдные праздництва там давно уже не проводились, хозяин сделал из него зимний сад. У хозяина дома имелся собственный кабинет, довольно большой, увешенный кавалерийскими саблями, медвежьими шкурами и картинами, на которых изображались предки Ухтомских. А предки их были более чем многочисленны и известны в истории. Со стен различных комнат то тут, то там глядели сурово и недоверчиво тёмные лики генералов, камергеров, окольничих, воевод и дворян московских. Были среди этих древних выцветших портретов и князья Ярославичи, Всеволодовичи, Владимирские, Ростовские, Белозерские, Карголомские - словом все те, без которых генеалогическое древо Андрея Ивановича Ухтомского было представить себе совершенно невозможно. В большой и светлой столовой висели лесные пейзажи с разлапистыми, густыми соснами, лёгкими ротондами и голубыми ручьями, текущими с туманных заснеженных гор в уютную тихую долину. Была в доме, конечно же, и библиотека. Книги, пылящиеся там, на полках, представляли собой собрание самых различных изданий. Всё это бумажное обилие напоминало сборную солянку. Произведения Сократа, Платона и Аристотеля соседствовали с Дидро и Руссо, рядом стояли книги, сочинённые модной тогда мадам де Сталь, были тома Ломоносова, Кантемира, Тредиаковского, Дмитриева, ну и, конечно, Василия Андреевича Жуковского. Стихи Жуковского хозяину дома особенно нравились своей чистотой и напевностью. Бывало даже, что Андрей Иванович во время острых приступов безделья и праздности намурлыкивал на гитаре на элегии любимого своего поэта какие-то простенькие мотивчики.
   Молодой князь и Оленька Остославская писали друг другу письма. Эти послания были полны любовного томления и разных глупостей и вздорностей, которые так присущи влюблённым и молодым людям. У меня сохранилось несколько таких писем. Как славно, всё-таки, что некоторые люди хранят как зеницу ока старинные свидетельства жизни их предков. Кто чтит своё прошлое, тот имеет будущее, кто благоговейно относится к своим предкам, тот вправе рассчитывать на благоговейное отношение потомков. Это давно было замечено разными мудрецами. Разве нет?
   Так вот, письма. Те, что дошли до меня - это кусок, вырванный откуда-то из средины переписки Андрея Ивановича и Оленьки. Бог весть, что было в предыдущих посланиях и что было в последующих. Могу только сказать, что эти словесные памятники их отношений мне дороги до чрезвычайности.
   Милостивая Государыня Ольга Семёновна!
   Я очень благодарен Вам за теплоту, нежность и искренность, которыми Вы окружаете меня. Я действительно очень одинок: все мои многочисленные друзья, сослуживцы и прочие люди, составлявшие когда-то круг моего общения и мои привязанности, далеко в прошлом... Трагические события Наполеоновской компании наложили тяжелый отпечаток на мою душу, надломили здоровье... Возможно, я кажусь Вам жизнерадостным и полным физических и душевных сил человеком. Я действительно таким был... когда-то, очень давно...
   Вы пишите о том, что мы с Вами находимся на разных ступенях времени... Думаю, что это не так. Наше с Вами родство душ этому подтверждение...Я всегда был особенно близок с людьми, которые были значительно моложе меня. Так что пусть Ваша юность и неопытность не станут для Вашего сердца поводом печалиться. Мое мироощущение в эмоциональном плане всегда было зрелым, серьезным, как бы "вязким", хотя жизненного опыта, конечно, не хватало, но тем скорее я привязывался к юным душам.
   Вы часто обрываете фразы на полуслове. Видимо, Вам хочется написать мне гораздо больше, в чем-то открыть душу, но Вы всякий раз спохватываетесь, понимая, что быть в откровенной переписке не совсем удобно для девушки. Помните ли Вы наши встречи? Они, а так же и наша любовь являются залогом и будущих близких отношений.
   Ваш, князь Ухтомский.
   Милостивый Государь Андрей Иванович!
   Спасибо за ваше письмо. Я читала его с улыбкой, действительно приятно было читать Ваши слова. А открывала с волнением, сама удивилась. Как бы Вам передать, что я испытываю, когда держу в руках Ваши письма? Вот, если бы где-то в большом зале стоял огромный букет самых красивых роз. Все люди, которые там находятся в этот момент, любовались бы им, вдыхали аромат. Я на него смотрела бы как на что-то прекрасное и недосягаемое. И вдруг мне говорят, что этот букет мой, я могу потрогать его, прислонится лицом, постоять очень близко. Это удивительно и радостно. Вы, Андрей Иванович, тот самый букет. Но, нет, это сравнение не очень подходит, потому что букет не может отвечать взаимностью. Насмешила Вас? Или обидела? Не хотела ни того, ни другого. Да разве может какой-то неодушевленный предмет сравнится с человеком, тем более ставшим мне не чужим.
Милый Андрей Иванович, мне так хочется и в переписке называть Вас на "ты". Может быть, это слишком смело, ведь наши письма может перехватить чужой человек. Девушка должна беречь платье снову, а честь смолоду. Ведь Вы мой супруг... Да и знакомы мы не первый год... Я бы хотела, чтобы Вы и меня называли на "ты". Я вижу в Вас мужчину со своими принципами, понятиями, сильного и ранимого одновременно. Вы - личность. Это редкость.
Я с большим интересом читаю Ваши замечательные послания. Не столько интересуюсь содержанием, сколько не устаю Вами восхищаться. Вы большая умница.
Ладно, не буду вас больше смущать своими восторгами. Переписываться с Вами считаю просто счастьем. Что же скрывать, если я это чувствую? А Вы уж сами решите, что мне ответить. И ответить ли? С уважением и самым теплым теплом, Ваша Оля.
   Милостивая Государыня Ольга Семёновна!
   Дорогая Оленька!
   Конечно же, я буду называть тебя на "ты". Ведь я тебя люблю больше жизни и моего жизненного благополучия. Я тебя сегодня видел во сне. Не поверишь, может быть, но это правда. Сон такой. Мы с тобой находимся в старинном здании постройки, наверное, времён Екатерины Великой. Там граф Растопчин даёт бал. Много людей разных по виду. Есть офицеры и генералы с голубыми, красными и чёрными лентами через плечё, много дам в открытых платьях. Видны их белые плечи, их причёски изящны и замысловаты. Ты тоже в шикарном бальном платье, ну а я, грешный, в своём офицерском мундире. По большому залу в два света кружатся пары, звучит полонез, потом мазурка, потом кадриль. Иногда танцы прерываются музыкальными вставками не танцевального плана. Играют произведения Моцарта и Римского-Корсакова. Со всех сторон льётся много света и тепла. Ах, сколько же очарования и красоты в этих дамах, сколько сдержанности, чёпорности и благородства в господах! Ото всюду веет аристократизмом. Мы с тобой тоже танцуем. Ты говоришь мне что-то о том, что безумно любишь меня, но не все твои слова доходят до моего слуха: музыка и приглушенные людские голоса не дают мне услышать всё. Я одобрительно киваю тебе в ответ и улыбаюсь всепонимающе-сдержанной полуулыбкой. Потом входит Государь Император Александр Благословенный. Музыка моментально стихает. Господа кланяются ему, дамы приседают в реверансе. Государь подходит к некоторым генералам. Придворные становятся в ряд перед Августейшей Персоной. По одну сторону мужчины, по другую женщины. Царь жмёт руку каждому мужчине и кивком головы здоровается с дамами, на минуту останавливается рядом с ними и заговаривает о чём-то. Сначала он подошёл к какой-то даме и любезно поздоровался с ней. Вот он приблизился к моему соседу слева. Это высокий седой вельможа лет шестидесяти. На нём лента ордена св. Андрея Первозванного со звездой.
   - Приветствую Вас, Сергей Владимирович,- говорит Государь,- как Ваша супруга, выздоравливает ли от пневмонии?
   - Божьим благоволением уже лучше, Ваше Величество, отвечает генерал,- род Голицыных ещё крепок. Простая простуда нас не сведёт в могилу.
   - Будем надеяться. Главное, чтобы за нею был хороший уход и чтобы врачи знали своё ремесло как следует, отвечает Император.
   Потом он подходит ко мне.
   - Здравствуйте, Андрей Иванович, говорит он. Как Ваша рана, полученная под Малоярославцем? Надеюсь Вам лучше?
   - Выздоравливаю понемножку, Ваше Величество, отвечаю я.
   - Крепитесь, батюшка, крепитесь и выздоравливайте, Ваша шпага нужна России и вообще всем нам, отвечает Государь.
   - Всегда рад и счастлив служить Отечеству и Царю, отвечаю я.
   Потом Государь Александр Павлович подходит к тебе.
   Он здоровается и спрашивает о твоём семействе, как батюшкино здоровье и хорошо ли чувствует себя матушка?
   Ты отвечаешь с пиететом и сдержанностью, что у них всё хорошо.
   - Рад это слышать, с улыбкой и с каким-то добрым и радушным свечением во взгляде говорит Государь.
   Он пытается подойти к камергеру в придворном мундире, стоящему рядом с тобой, но ты обращаешься к нему с просьбой.
   - Ваше Величество, говоришь ты, мы с князем Ухтомским хотели бы обвенчаться. Я прошу Вас дать на это Ваше Высочайшее благоволение.
   - С удовольствием благословляю Вас на брак, отвечает он. Я буду восприемником Вашего ребёнка.
   Ты благодаришь Царя за высочайшую честь, которую он оказал нам, дав согласие на наш брак и изъявив желание сделаться крёстным отцом нашему дитяте. Я тоже его благодарю.
   Государь остаётся на балу. Он танцует с какой-то молодой и приятной дамой лет тридцати. Я узнаю в ней дочь светлейшего князя Петра Ивановича Лопухина княжну Анну.
   Потом мы вместе со всеми переходим в соседний зал, где накрыты столы со всякими вкусными яствами. Мы садимся за богато накрытый стол и я, по своему всегдашнему обыкновению, сразу беру себе кусок жареной свинины с яблоками и черносливом, ну а ты лакомишься пироженными. Мы говорим на разные светские темы. К нам подходит граф Бобринский - редактор литературно-исторического журнала - спрашивает как дела, как здоровье, начинает говорить на свои издательско-литературные темы и мы киваем ему, поддерживая неспешный разговор. Ты потом говоришь мне, что Его Величество немножко постарел и что у него усталый вид.
   - Государственные дела состарят и заставят устать кого угодно, отвечаю я,- тем более такого кроткого и занятого человека, как Государь.
   Потом бал кончается. Мы выходим из дворца. Нам подают карету. Мы садимся в неё и едем домой. А через неделю состоится наша свадьба. Мы так решили. Она будет не богатая и с небольшим количеством приглашённых. Главное, что она обязательно состоится.
   Вот такой сон и сон этот обязательно сбудется.
   Милый Андрей Иванович!
Очень ты меня приятно удивил, просто порадовал своим письмом. Я полностью ушла в это повествование, ушла ото всего мира. Андрюша, как здорово ощутить себя светской дамой из высшего общества, рядом с тобой, Андрюшенька! Я настолько пережила твой чудесный сон, как будто и правда там была и все это видела.
Как здорово, что мы с тобой там были и говорили с ЦАРЕМ!
Андрюшенька, через неделю венчание? Тебе оно должно приснится обязательно!
Знаешь, Андрюша, это говорит в тебе память крови. Да, я уверена в этом, ведь столькие твои предки были высокопоставленными чиновниками, а многие великими князьями из династии Рюрика. Ты, конечно, часто бываешь на балах и встречаешься с Государем. 
Андрюшенька, я тебе уже сказала, что ты мне тоже приснился. Я не помню подробностей, осталось только ощущение большой нежности, очарование молодости, летней ночи...
Мы с тобой гуляли по берегу Днепра, по Херсонским кручам. У нас природа очень красивая. Я услышала какой-то щелчок и увидела свечение откуда-то сверху. Подняла голову, а над нами, в небе, очень высоко, висит старинная картина. На ней двое мужчин, один молодой, другой постарше. Молодой с темной бородой. Они отвернулись друг от друга. Я спросила у тебя: кто это? Ты ответил: это я. И что-то еще говорил, не помню. И тебя не помню. Только помню твою белую рубашку и ощущение твоего присутствия, от которого мне было душно.  Я не могу это передать словами.
Андрюшенька, не мучай меня больше такими предположениями, как венчание. Со мной все кончено. Я могу только переписываться с тобой.
Пусть будет так, как есть, иначе и этого может не быть.
Андрюшенька, спасибо тебе за твою возвышенную натуру, за тонкую душу, за твое внимание, я очень это ценю. Ты не болей, пожалуйста! Наступило теплое время года и проблема холода ушла. Должно быть больше хорошего, радостного!
Я посылаю тебе это письмо и снова буду читать твое, это упоительное занятие.
Андрюшенька, я заканчиваю,  до встречи, звездочка моя ясная!!!
   До встречи!!!
   Твоя, Оля.
   Нет смысла приводить здесь все письма, адресованные двумя влюблёнными душами друг другу. Важно, что их искренняя и взаимная страсть видна уже и из того, что сюда добавлено мною.
   Андрей Иванович благополучно дожил до седин и умер на руках своей дочери Дарьи, в замужестве княгини Голицыной. Жизнь его была по тем временам долгой и спокойной. Предоставим его собственному благополучию. Он проживет ещё, пожалуй, лет тридцать или более того и дай-то ему Бог. А мы вернёмся ко второму его сыну Ивану Остославскому.
  
  
  
   Глава третья.
   Маленький Ваня с самого раннего детства проявил волевой и бойцовый характер. Он с рвением постигал науки, преподанные ему домашними учителями. Особенно нравилась ему математика. Его цепкий и расчётливый ум впитывал эту науку как никакую другую. Иван часами мог проводить за решением математических задач и уравнений. Такое времяпрепровождение ему явно нравилось. Ещё он любил играть в солдатиков. У него были оловянные гренадеры Петровских времён. Однако, Ваня делал своих собственных солдатиков и рисовал на них русские и французские мундиры в строгом соответствии с армейскими образцами. Ему нравилось разыгрывать на кровати Бородинское сражение. Складки одеяла исполняли роль редутов и холмов, а подушка, расположенная поодаль, символизировала Москву, в которую врага надо было обязательно не пустить.
   Быт семейства отца Семеона был, в общем-то, типичным для представителей среднего духовенства той поры. Его семья жила в большом каменном доме, рядом с которым находился изрядный кусок земли. Окруженный садом, огородом и различными хозяйственными постройками, он напоминал маленькую господскую усадьбу. Вечера семейство Остославских проводило обычно за чтением книг, за молитвами, домашним рукоделием, иногда за игрой на клавикордах. Батюшка Семеон любил, сидя перед окном, выходящим в сад, вспоминать старые времена. Был он тогда уже не молод. Детство его пришлось на начало царствования Екатерины Великой, когда он, наивный и влюблённый в мир маленький человек, мечтал о беззаветном служении Богу и людям на духовном поприще. Он мечтал повторить путь своего отца, тоже выбравшего для себя нелёгкую и тернистую дорогу пастыря. Жена отца Семеона - Матушка Екатерина - была чрезвычайно добрым и отзывчивым человеком. Она постоянно лечила больных животных, которых прихожане иногда приносили к ней в дом. Благодаря этому в семействе Остославских появлялись то собака с переломанной лапой, то затравленный уличными мальчишками, полуживой кот, то голубь, волочащий крыло и не становящийся на лапки. Матушка была душёй этого доброго, хлебосольного и во всех отношениях достойного дома. Её внешность говорила о чистейшем великоросском происхождении. Светлые густые волосы, собранные на затылке пучком, голубые глаза, доброе, с очень мягкими чертами лицо и широкая фигура - вот, пожалую, главные признаки её благородной и простой внешности. Она была на пятнадцать лет моложе своего мужа. Её природная моложавость, лишавшая её лет десяти-двенадцати по сравнению с настоящим возрастом, делала её и вовсе практически молодой женщиной. Прихожане её любили за отзывчивость и сострадание к людям. Бывало, придет к ней какой-нибудь бедный чиновник или отставной солдат с изувеченной на войне рукой и попросит:
   - Матушка Екатерина, дайте мне хлебушка, дитя с женой голодают.
   Матушка приглашала такого гостя, как правило, в сени, садила на табурет, давала какой-нибудь снеди, а иногда, пятак, а незваный посетитель рассказывал сентиментальной попадье свою печальную и полную душещипательных подробностей историю о трудной жизни калеки и его шестерых или семерых деток.
   Дочь отца Семеона и матушки Екатерины Ольга была молодой женщиной приятной внешности, но не красавицей. Мечтательная и утончённая от природа, она любила различные искусства и прочие умственные занятия. Читала много стихов, частенько ходила по саду, любуясь речными далями или тешившим её душу печальным закатом Солнца.
   "История", некогда случившаяся у неё с Андреем Ивановичем Ухтомским, вызывала в её душе горькие чувства. Досада, боль и оскорблённое женское самолюбие по прошествии времени слабо притупились в её сердце. Время, конечно, лечит, но по-настоящему большие и неожиданные душевные потрясения навсегда оставляют свой след в нежных женских душах. Даже мы, сильные и невозмутимые с виду мужчины, бесконечно мучаемся и страдаем от неразделённой или преданной любви. Даже нас убивает обида и боль, если нанесены они нашему сердцу в момент его наибольшей уязвимости и мягкости - когда мы любим. Что же уж говорить о юных девушках? У них, разумеется, все страдания на любовной почве протекают куда болезненней...
   Отец Семеон был настоятелем Свято-Екатерининского собора. Благодаря своей доходной должности он имел возможность обучать своего внука у лучших Херсонских гувернёров. В общем-то, он был человеком широких взглядов, поэтому забавляться внуку в военные игры не запрещал. Хочет маленький Ванечка играть в солдатиков, пусть играет, хочет фехтовать с другими поповскими детьми на длинных прутьях, наломанных из акациевого кустарника, пусть фехтует, а хочет пускать в колодце бумажные кораблики, пусть и это делает. Дитятя должен выбирать себе занятия по душе, по своим природным талантам, считал он. Батюшка Семеон ничуть не сомневался в том, что внук его станет священником, согласно семейной традиции, однако, Иван проявил такую жесткость характера, которая его предкам по материнской линии никогда не была присуща. Когда подошёл возраст определяться ему с дальнейшей стезёю, он наотрез отказался поступать в духовную семинарию, заявив, что "болеет" морем. В юности в нём стала крепче сказываться властная и суровая натура Ухтомских. Когда Ивану исполнилось шестнадцать лет, он ушёл служить юнгой на бриг "Верный", приписанный к Черноморскому военно-морскому флоту. Родные отпускали отпрыска своего скрепя сердцем. Бог весть, что с ним могло бы случиться на флоте. Военная служба ведь - не лёгкая доля. Мог Иван и покалеченным быть, и вообще погибнуть в сражении, и даже просто утонуть, вода есть вода: она не любит человека, это противоестественная среда для жизни его. Но никто сильного духом юношу не смог отговорить.
   Так кончилось для Ивана детство, и началась взрослая жизнь. Можно только вообразить себе, насколько трудным был для него переход из розового и беззаботного детства во взрослое состояние, как непрост был для него отъезд из отчего дома. Жизнь больно бьёт юного человека, вдруг возмечтавшего стать большим. Сам я помню, как ломала и мучила меня Судьбина, решив из тонкого и тихого ребёнка сделать не мальчика, но мужа... Как мучителен и трагичен переход из мира нежных детских грёз, мечтаний и самообманов во взрослый жестокий мир, напрочь лишенный иллюзий и жалости к ближнему своему. Хотя Иван был человеком явно не робкого десятка, но лично я ему, пожалуй, не позавидую...
  
  
  
   Глава четвёртая.
   Итак, Иван пошёл в военную службу, на боевой корабль, принадлежавший к Черноморскому флоту. Служа на этом судне, наш герой прошёл суровую школу флотского житья-бытья. Такой род деятельности пришелся ему как нельзя кстати. Иван овладел в совершенстве искусством устанавливать и сворачивать такелаж, научился прекрасно стрелять из корабельных орудий, из ружья и пистолета, научился драить палубу. Проявив себя умным и расчётливым младшим командиром, заслужил уважение начальства. Через десять лет службы Иван Остославский дошёл до мичмана, а потом, ещё через два года получил лейтенантские звёздочки. Он принял участие в схватке с двумя турецкими фрегатами, которых бриг "Верный" встретил в российских территориальных водах. Благодаря точной стрельбе нашего героя и его артиллеристов, "Верный" потопил оба вражеских корабля. С пробоиной в правом борту и снесёнными до половины мачтами корабль вернулся в Севастополь. Раненых сразу распределили по госпиталям, убитых похоронили согласно морскому обычаю - в море, отличившиеся были награждены Георгиевскими и Анненскими медалями, солдатскими крестами, унтер-офицерскими лычками. Офицеры получили по внеочередному чину. Так наш герой стал лейтенантом флота.
   Через некоторое время Иван оставил военный флот. Он устроился вторым помощником капитана на небольшое судно, возившее товары из Италии, Греции и Болгарии в Одессу. Служба в торговом флоте позволила ему скопить небольшой капитал. В те времена, так же, как и сейчас, офицер торгового флота зарабатывал куда лучше, чем военного. Риск и напряжение всех сил душевных и физических у военных и торговых моряков оплачивались весьма различно. Одним словом, на торговом флоте служить лучше во всех отношениях. Разве что почёта военному моряку от нашего общества перепадает больше. Но зачем человеку почёт, когда он беден?..
   Вскоре уйдя в отставку, Иван Семёнович занялся коммерцией. На деньги, которые ему удалось заработать, служа на флоте, он открыл мелочную лавку, кроме того, он вложился в акции Санкт-Петербургской железной дороги и Демидовских заводов. Эти коммерческие предприятия дали ему отменный доход. Через несколько лет, в 1848 году он поступил на статскую государственную службу. Работал чиновником по особым поручениям в канцелярии Херсонского губернатора, действительного статского советника Теофила Петровича Панкратьева. Примерно в тоже время он женился в первый раз. Имя его тогдашней супруги до нас не дошло. Время, порой, безжалостно стирает, пряча от нас имена людей, их поступки, характеры и лица. Сколько жило представителей рода человеческого в прошлые времена? И не счесть. Миллионы и даже миллиарды человеческих жизней были и ушли безвозвратно. Все эти люди любили и ненавидели, мечтали и печалились, были свидетелями и участниками трагедий, страданий и катастроф, были счастливы и глубоко несчастны. Но где же они теперь? Их нет. Они растворились в земле, в весенних и осенних дождях, в талых водах, в палящем летнем солнце, в зимней стуже, в золотых и серебряных звёздах вечно смотрящих из чёрных, неведомых бездн на Землю, в деревьях, цветах и травах... Имена этих людей мы никогда не узнаем и историю их жизни никогда не прочтём...
   От первого брака у Ивана Семёновича родилось двое сыновей Иосиф, умерший в детстве и Феодосий. Младший Феодосий станет впоследствии офицером русской императорской армии. У него будет дочь Александра. Она будет жить в Одессе и станет известной и дорогой в городе модисткой. Знатные и богатые дамы будут обшиваться у неё многие годы. Но это будет потом, лет эдак через пятьдесят.
   Первая жена Ивана Остославского умерла рано от чахотки. Он женился повторно. Его второй супругой стала дочь Херсонского купца-старообрядца Ирина Никаноровна Акулинина. Произошла его вторая женитьба в 1857-м году. От этого брака родилось восьмеро человек детей: Екатерина, Василий, Иван, Ольга, Людмила, Анна, Лидия, Елена. Примерно в те же годы Иван Семёнович был избран обер-бургомистром Херсона, стал купцом второй гильдии, судовладельцем.
   Благодаря дружбе с Херсонским губернатором Александром Сергеевичем Башмаковым Иван Семёнович стал довольно могущественным в губернии человеком. Связи Башмакова, которые были им сохранены и преумножены, велись ещё из старых времён. Он был правнуком самого генералиссимуса Суворова. Поскольку в его семье, как и во многих аристократических семьях, за сбережение нужных контактов всегда особо ратовали, он многие полезные знакомства получил по наследству: от прадеда, деда и отца.
   Иван Семёнович частенько приглашал гражданского губернатора к себе в гости. Конечно, когда он давал балы, Александр Сергеевич Башмаков был всегдашнем гостем в доме Остославских, но часто они встречались и в более узком кругу. Среди домашних мирных развлечений часто протекал их досуг. То за игрой в шахматы, то на дегустации вин и коньяков, то на охоте могли встретить друг друга обер-бургомистр Остославский и губернатор Башмаков.
   Иван Семёнович и Александр Сергеевич часто за партией в шахматы рассуждали о жизнь. Это были очень мудрые и умные люди, уже пожившие и много увидевшие на своём веку. Оба они были монархистами, оба знали цену людям и оба видели насквозь весь "слабый" пол.
   - Дочь моя - Марья, - говорил, бывало, гражданский губернатор,- совсем от рук отбилась. Хороших женихов ей подбирал, интеллигентных, служащих и по гражданской службе и по военной. Она их и видеть не хочет, а всё норовит познакомиться с каким-то хамовитым и грубым типом. Тянет её всё по "животной" линии...
   - Истинно так,- Александр Сергеевич,- отвечал ему, как правило, в таких случаях обер-бургомистр. Баба - что есть за птица? Зверь лесной. Если ей волю дать, она всё сделает по глупости своей природной, всех перекусает и результат её самодурства будет весьма плачевным. Уже в наше время женщина поднимает голову, пытается добиваться мифического "равенства". Она не понимает, что равенства нет и быть не может. Я - мужчина, а ты - женщина. Какое ж тут равенство? У них мышление и сознание искажено, как бы изувечено изначально самой природой. Я, к примеру, сам кого-нибудь научу морскому делу или торговому, то потом сам бываю рад за моего ученика, я становлюсь как бы сопричастным его судьбе. А у женщин всё не так. Они мужчину сначала боготворят, потом пытаются подчинить себе, потом, если у них это получается, они его начинают считать существом низшего порядка, и уходят, если им подчинить себе мужика не получается, они обижаются, и опять-таки уходят. Где логика? Где здравый смысл? Где ум и совесть, наконец?
   - Согласен с Вами полностью, дорогой Иван Семёнович,- отвечал Башмаков,- женщина - это носитель архаического начала в человеческом обществе, она есть вместилище животной сущности человека и, если это человеческое животное не обуздать, оно обязательно взбрыкнёт, понесёт сломя голову через все овраги и буераки, как испуганная лошадь, и в результате сломит седоку шею и сама убьётся. Моя Машка такая беспутная потому что мать её простолюдинка, из мещанского сословия. Нашему народцу нельзя давать власть. "Не дай свинье роги, а мужику панство". Сам же народ эту пословицу придумал, сам он про себя и понял: власть в руках тёмного, подлого и безкультурного люда всегда есть зло и для всего народа, и для самой же черни.
   - Точно так говорите,- Александр Сергеевич. Истинно. Чернь, дорвись она до власти, начнёт нещадно воровать. Если в дворянских кругах казнокрадство и взяточничество можно унять путём и пристального надзора со стороны Государя, и с помощью идеологии, то чернь идеологии не приемлет. Ей подавай только твёрдую копейку. Недаром, всё европейское дворянство и наше, конечно, тоже испокон веков воспитывалось в суровой приверженности понятий о чести, благородстве, верности Богу и Царю, милосердии. У нашей черни этого нет. Оно воспитывается в своих семьях знаете как? Кто больше деньгу нажил, тот и молодец, тот и уважаемая персона. У простолюдина всё измеряется деньгами. Деньги и прочие материальные блага - это единственное холопское счастье. Им чужды понятия о чести, о благородстве, о верности Отечеству. Чтобы мужика на военную службу призвать, его надо под пушками вести в армию. Иначе он не пойдёт. В нём не развито гражданское чувство, понимание того, что не он один живёт в целом свете, что у него Отечество есть, Царь, семья, которую он должен защитить в случае опасности со стороны неприятеля.
   - Если чернь получит в руки власть,- продолжал губернатор тему, начатую обер-бургомистром,- а к тому же и ружьё и мортиру, она такого наворотит! Кровушка русская польётся рекой. Чернь тупа и влекома звериными похотями: алчностью, тягой к бессмысленному разрушению, к садизму. Если у нас, как во Франции в 1789 году свергнут монархию, не поздоровится никому. Власть в стране захватят иудеи, ненавидящи русский народ и вообще все народы испокон веков. Они устроят такую резню и такое крепостное право, что народ будет Бога молить, лишь бы только вернулись самые суровые царские времена, потому что, даже самый строгий из царей покажется агнцем Божьим по сравнению с самым добрым из жидов. Вся коррупция и прочие преступления происходят у нас в империи от евреев. Они вечно спаивают наш народ алкоголем, они вечно развращают нашего чиновника взятками, они завлекают нашего обывателя в такое долговое ярмо, что ему легче покончить с собой, чем выплатить жиду-сутяге весь долг с процентами.
   - Это верно, подтверждал мудрую мысль губернатора Иван Семёнович,- этот Сатанинский народец - иудеи - как раковая опухоль нашего государства и общества. Наши цари милостивы к народу, они пекутся о народном благополучии, пытаясь примирить между собою различные слои и классы нашего общества. Отменили крепостное право, но так, чтобы и помещики не особо пострадали, и чтобы мужики получили хотя бы не много земли для своего прикорма. А как же иначе? Царь есть отец народа нашего. Он должен печься обо всех наших подданных, обо всех людях и сословиях. Иначе и быть не может.
   - Вот мы с Вами, Иван Семенович,- говорил Башмаков,- занимаемся благотворительностью, строим приюты для бродяг, больницы, раздаём бесплатные обеды во время чумных эпидемий, а Вы думаете, если мужик придет к власти, он сохранит эту человеколюбивую систему? Нет. Он прольёт сначала море кровушки, а потом тех, кто останется в живых, сделает своими рабами и эти рабы за тарелку похлёбки из картофельных очисток будут строить какой-нибудь туннель от Архангельска до Батума и полягут на нём многими тысячами. А экономический результат будет сомнительный. Это только правитель-дурак и правитель-подлец может добиваться экономических выгод путём репрессий и большой крови. Умный и благородный властитель построит рай на земле, не пролив лишней крови и облагодетельствовав большинство своих подданных. Надо самому жить на Земле и другим давать жить. Вот святое правило любого правителя.
   Так, бывало, беседовали на разные темы Херсонский гражданский губернатор и Херсонский обер-бургомистр. Эти два дальновидных и мудрых человека видели судьбу нашего народа и нашего государства на много десятилетий вперёд. Что ж, может быть и нет в этом ничего удивительного, они ведь были крупными чиновниками, которые просто не могли бы быть успешными в своём властном ремесле, если бы ни видели вдаль времён, а не только у себя под ногами.
  
  
  
  
  
   Продолжение следует.
   Я воскрешаю вас из небытия...
  
   У большинства людей слова "архив" ассоциируется с большим запылённым помещением, где хранятся старинные некому не нужные бумажки. Архивариус в массовом сознании - это обычно безумно скучный, занудливый тип, эдакий "ботаник", человек с не сложившейся во всех отношениях судьбой, которая, очевидно, уже и не наладится у него никогда. Однако, на самом деле всё это не так.
  
   Меня иногда спрашивают: "Зачем ты ходишь в архив? Разве там есть что-нибудь интересное?". Конечно, есть! Мне интересно работать со старинными документами - возможно единственными материальными свидетельствами жизни многих сотен и тысяч людей, живших на территории Херсонщины в XVIII и XIX веках. Я испытываю благоговение, настоящий трепет, когда открываю старинный фолиант, состоящий из ревизских сказок переписи 1858 года. Сколько людей! Сколько судеб! Как давно умерли все эти помещики, поручики, штабс-ротмистры и надворные советники, бороны и графы, дворовые, крестьяне, отданные в рекруты, беглые.... Я листаю огромный том и передо мной, как живые, возникают тени прошлого. Вот некий дворянин купил столько-то десятин земли с ревизскими душами у вдовы коллежского асессора, а вот крестьянин такой-то имел семерых сыновей, один из которых умер в детстве, другой стал солдатом, а остальные, возможно, не выдержав нелёгкой крепостной судьбины, подались в бега. А вот ревизская сказка деревни Красногорск помещицы, девицы, дочери штаб-лекаря Ивана Брайкевича Екатерины Брайкевич. Так и хочется спросить: "Как жилось Вам в Вашем спокойном XIX веке, Екатерина, Катенька?" Моё воображение рисует себе образ стройной девушки лет восемнадцати, в строгом сером платье, с каштановыми волосами, убранными сзади в пучок и расчёсанными на прямой пробор. Что она видела в жизни? Чем радовалась и от чего грустила её полная надежд, неопытная душа? Родилась в большом барском доме своего папеньки; играла нарядными куклами, часть из которых была выписана из Франции, а часть сделана нянькой, какой-нибудь доброй крепостной старушкой помнившей ещё времена Наполеона. Из окон её спальни, наверное, открывался чудесный вид, и, вероятно, юная Катенька Брайкевич любила часами смотреть из окна, как бежит между пологими холмами тихая речушка, зеленеют вдали вербы и акации, деревенский пастушёк гонит на пастбище десяток пятнистых коров и медленно плывут по синему небу серовато-перламутровые кучевые облака... Наверное, Катенька мучительно тосковала по своему папеньке - военному врачу - вечно пропадавшего на манёврах и войнах и присылавшему своей единственной дочурке лишь короткие, но полные тепла и участия письма. А что же было с её матерью? Умерла ли она ещё молодой в родах или от болезни или прожила долгую и спокойную жизнь? История об этом умалчивает.
  
   Для меня архивные документы - это не пустые и скучные бумажки. Они для меня что-то на подобии романов со своими сюжетными линиями, неожиданными поворотами и перипетиями. Когда я выкладываю старинные документы в интернете, я, по сути, даю им новую жизнь. Я оживляю давно умерших и забытых людей, от которых на этой земле уже давно не осталось и следа. Наверное, давно заброшены и оставлены потомками их могилы, истлели их останки и стёрлись из людской памяти их имена, но благодаря опубликованию старинных документов во всемирной паутине, люди, жившие в прошлые века, воскресают из забвения и небытия.
  
   Пусть посетители портала Арткавун читают ревизские сказки, мною выложенные тут и пусть люди помнят своих пращуров, которые жили давным-давно, и о которых следует помнить. Ибо, что же остаётся от человека после смерти? Только память...
  
  
   03.08.2012. Херсон.
   Павел Иванов-Остославский
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Литературные портреты и анализ стихотворений

ПАВЕЛ ИВАНОВ-ОСТОСЛАВСКИЙ

   Я знаю, не будет иначе Николая Туроверова
   Я совсем забыл об этом стихотворении. Я готовил стихотворную подборку Николая Туроверова для сайта "Древо Поэзии" и вот вылетело из головы прекрасное стихотворение. А ведь я его хотел прокомментировать отдельно. Вот оно.
   Я знаю, не будет иначе,
Всему свой черёд и пора.
Не вскрикнет никто, не заплачет,
Когда постучусь у двора.
Чужая на выгоне хата,
Бурьян на упавшем плетне,
Да отблеск степного заката,
Застывший в убогом окне.
И скажет негромко и сухо,
Что здесь мне нельзя ночевать
В лохмотьях босая старуха,
Меня не узнавшая мать.
   Это стихотворение мне кажется мастерским по-особому. Оно описывает убогую, но такую привычную для времён Гражданской войны обстановку. Нищенского вида хата, плетень, на который залезла сорная трава, запустение, обезлюденность. В общем-то, всё как всегда и как у всех. Но истинного трагизма и истинной остроты происходящему придаёт последняя строчка: "Меня не узнавшая мать... ". Как же это, должно быть, больно и страшно, когда тебя, родного и, возможно даже, единственного сына не узнала родная мать. Мать, не увидев в чужом человеке своего сына, даже не пустила его на постой! Вот: в этой одной строчке сконцентрирована вся боль и вся трагедия русского народа, изувеченного кровавой усобицей. Здесь трагедия не только одного конкретного человека - здесь трагедия целого поколения! Николай Николаевич Туроверов - это мастер одной строки! Хотя, конечно, все его строки гениальны! Для мастера слова всегда очень важно показать судьбу человека, его горести, переживания, его путь. И Николаю Туроверову это удалось на все сто процентов!
   Вот на такой поэзии и надо воспитывать подрастающее поколение. На таких стихах юные души станут истинными патриотами России, превратятся в глубоко порядочных, тонко чувствующих и благородных русских людей. Надо молить Бога, чтобы так и было!
   Павел Иванов-Остославский.

СУВОРОВСКИЙ ПЕВЕЦ

Арсений Несмелов (Арсений Иванович Митропольский). Родился в семье надворного советника, воен-врача. Был награждён тремя орденами св. Станислава и орденом св. Анны. Был подпоручиком Русской Императорской армии, поручиком Белой Гвардии - войск адмирала Колчака. До 1945 года жил в Китае. В 1945 году арестован советскими "компетентными" органами. Умер в заключении. Первую книгу ("Военные странички", 1915), включавшую несколько беллетризованных очерков и пять стихотворений, издал под собственной фамилией в Москве.

Под основным псевдонимом во Владивостоке были изданы сборники стихотворений "Стихи" и "Уступы", а также поэма "Тихвин"; в Китае -- сборники "Кровавый отблеск", "Без России", "Полустанок" и "Белая Флотилия", поэмы "Через океан" и "Протопопица", книга новелл "Рассказы о войне". Сборник стихов "Только такие!" и поэма "Георгий Семена", вышедшие под псевдонимом "Николай Дозоров". Поэзия Арсения Несмелова была известна уже в 1920-е годы, её высоко ценили Борис Пастернак, Марина Цветаева, Николай Асеев, Леонид Мартынов, Сергей Марков, Валерий Перелешин и др.

В моём кабинете, над письменным столом висит портрет Арсения Несмелова - блистательного русского поэта-бело-монархиста. Он - один из немногих авторов, изображение которого является для меня, так сказать, настольным. Есть у меня и его книги. Правда, они выполнены не в типографском переплёте, а в виде рукописи, скопированной из интернета и распечатанной на принтере. Часто перечитываю.

Лучшее стихотворение Арсения Несмелова "Суворовское знамя". Оно мастерски написано. Поэт - настоящий виртуоз пера! Написано очень проникновенно, глубоко, мужественно. Он описывает трагедию отступления и поражения психологически очень достоверно. Когда явилась святая для каждого русского воина тень генералиссимуса Суворова, исход битвы был предрешён победой русского, белого оружия. Отличный поэт, у которого учиться бы и учиться современным российским литераторам.

Арсений Несмелов посвятил стихотворение "Цареубийцы" трагедии, которая потрясла мир и сейчас продолжает удивлять миллионы и миллионы людей своей чудовищной бессмысленностью и жестокостью. Я имею ввиду убийство семьи последнего русского императора Николая Второго. Такого в новейшей истории человеческой цивилизации не было ни до, не после. Как кровавые большевистские палачи могла убить совершенно безоружных людей, являвшихся к тому же великими символами русской нации?! Ведь царь, царица, члены их семейства - это всегда люди, которые являются главными символами державы. Как можно было убить женщин: юных, красивых и образованных девушек, которым ещё бы жить и жить...

Это преступление не укладывается в голове! Красные каратели были, наверное, страшными извращенцами... Как может мужчина поднять руку на красивую и юную девушку?! Хотя, конечно, некрасивых и неюных девушек тоже убивать очень грешно. Автор в своём стихотворении указывает, что этот акт садизма и безумия произошел при полном попустительстве всего русского народа, включая и дворян, представителей аристократии. Люди убивали царя каждый день в своём сознании, вот почему стало возможным убийство Государя в прямом смысле слова. На русском народе лежит грех цареубийства...

Я мысленно преклоняю колено перед святыми тенями августейших великомучеников и страстотерпцев... Так пусть же на время умолкнет моя литературно-критическая лира чтобы уступить место поэтической лире Арсения Несмелова. Ах, если бы все были такими же талантливыми, как он!

.......................................................................................................................................................................................................

Стихотворения Арсения Несмелова

В сочельник

Нынче ветер с востока на запад,

И по мерзлой маньчжурской земле

Начинает поземка, царапать

И бежит, исчезая во мгле.

С этим ветром, холодным и колким,

Что в окно начинает стучать,-

К зауральским серебряным елкам

Хорошо бы сегодня умчать.

Над российским простором промчаться,

Рассекая метельную высь,

Над какой-нибудь Вяткой иль Гжатском,

Над родною Москвой пронестись.

И в рождественский вечер послушать

Трепетание сердца страны,

Заглянуть в непокорную душу,

В роковые ее глубины.

Родников ее недруг не выскреб:

Не в глуши ли болот и лесов

Загораются первые искры

Затаенных до сроков скитов,

Как в татарщину, в годы глухие,

Как в те темные годы, когда

В дыме битв зачиналась Россия,

Собирала свои города.

Нелюдима она, невидима.

Темный бор замыкает кольцо.

Закрывает бесстрастная схима

Молодое, худое лицо.

Но и ныне, как прежде, когда-то,

Не осилить Россию беде.

И запавшие очи подняты

К золотой Вифлеемской звезде.

Цареубийцы

Мы теперь панихиды правим,

С пышной щедростью ладон жжем,

Рядом с образом лики ставим,

На поминки Царя идем.

Бережем мы к убийцам злобу,

Чтобы собственный грех загас,

Но заслали Царя в трущобу

Не при всех ли, увы, при нас?

Сколько было убийц? Двенадцать,

Восемнадцать иль тридцать пять?

Как же это могло так статься, -

Государя не отстоять?

Только горсточка этот ворог,

Как пыльцу бы его смело:

Верноподданными - сто сорок

Миллионов себя звало.

Много лжи в нашем плаче позднем,

Лицемернейшей болтовни,

Не за всех ли отраву возлил

Некий яд, отравлявший дни

И один ли, одно ли имя,

Жертва страшных нетопырей?

Нет, давно мы ночами злыми

Убивали своих Царей.

И над всеми легло проклятье,

Всем нам давит тревога грудь:

Замыкаешь ли, дом Ипатьев,

Некий давний кровавый путь!

Баллада о Даурском бароне

К оврагу,

где травы рыжели от крови,

где смерть опрокинула трупы на склон,

папаху надвинув на самые брови,

на черном коне подъезжает барон.

Он спустится шагом к изрубленным трупам,

и смотрит им в лица,

склоняясь с седла, -

и прядает конь, оседающий крупом,

и в пене испуга его удила.

И яростью,

бредом ее истомяся,

кавказский клинок,

- он уже обнажен, -

в гниющее

красноармейское мясо, -

повиснув к земле,

погружает барон.

Скакун обезумел,

не слушает шпор он,

выносит на гребень,

весь в лунном огне, -

испуганный шумом,

проснувшийся ворон

закаркает хрипло на черной сосне.

И каркает ворон,

и слушает всадник,

и льдисто светлеет худое лицо.

Чем возгласы птицы звучат безотрадней,

тем,

сжавшее сердце,

слабеет кольцо.

Глаза засветились.

В тревожном их блеске -

две крошечных искры.

два тонких луча...

Но нынче,

вернувшись из страшной поездки,

барон приказал:

Позовите врача!

И лекарю,

мутной тоскою оборон,

( шаги и бряцание шпор в тишине),

отрывисто бросил:

Хворает мой ворон:

увидев меня,

не закаркал он мне!

Ты будешь лечить его,

если ж последней

отрады лишусь - посчитаюсь с тобой!..

Врач вышел безмолвно,

и тут же в передней,

руками развел и покончил с собой.

А в полдень,

в кровавом Особом Отделе,

барону,

- в сторонку дохнув перегар -

сказали:

Вот эти... Они засиделись:

Она - партизанка, а он - комиссар.

И медленно,

в шепот тревожных известий, -

они напряженными стали опять, -

им брошено:

на ночь сведите их вместе,

а ночью - под вороном - расстрелять!

И утром начштаба барону прохаркал

о ночи и смерти казненных двоих...

А ворон их видел?

А ворон закаркал? -

барон перебил...

И полковник затих.

Случилось несчастье! -

он выдавил

( дабы

удар отклонить -

сокрушительный вздох), -

с испугу ли, -

все-таки крикнула баба, -

иль гнили объевшись, но...

ворон издох!

Каналья!

Ты сдохнешь, а ворон мой - умер!

Он,

каркая,

славил удел палача!...

От гнева и ужаса обезумев,

хватаясь за шашку,

барон закричал:

Он был моим другом.

В кровавой неволе

другого найти я уже не смогу! -

и, весь содрогаясь от гнева и боли,

он отдал приказ отступать на Ургу.

Стенали степные поджарые волки,

шептались пески,

умирал небосклон...

Как идол,  сидел на косматой монголке,

монголом одет,

сумасшедший барон.

И шорохам ночи бессоной внимая,

он призраку гибели выплюнул:

Прочь!

И каркала вороном -

глухонемая,

упавшая сзади,

даурская ночь.

-----------------------

Я слышал:

В монгольских унылых улусах,

ребенка качая при дымном огне,

раскосая женщина в кольцах и бусах

поет о бароне на черном коне...

И будто бы в дни,

когда в яростной злобе

шевелится буря в горячем песке, -

огромный,

он мчит над пустынею Гоби,

и ворон сидит у него на плече.

Переходя границу

Пусть дней не мало вместе пройдено,

Но вот не нужен я и чужд,

Ведь вы же женщина - о Родина! -

И, следовательно, к чему ж

Все то, что сердцем в злобе брошено,

Что высказано сгоряча:

Мы расстаемся по-хорошему,

Чтоб никогда не докучать

Друг другу больше. Все, что нажито,

Оставлю вам, долги простив, -

Все эти пастбища и пажити,

А мне просторы и пути.

Да ваш язык. Не знаю лучшего

Для сквернословий и молитв,

Он, изумительный, - от Тютчева

До Маяковского велик.

Но комплименты здесь уместны ли, -

Лишь веждивость, лишь холодок

Усмешки, - выдержка чудесная

Вот этих выверенных строк.

Иду. Над порослью - вечернее

Пустое небо цвета льда.

И вот со вздохом облегчения:

Прощайте, знаю: Навсегда.

СУВОРОВСКОЕ ЗНАМЯ

Отступать! -- и замолчали пушки,

Барабанщик-пулемет умолк.

За черту пылавшей деревушки

Отошел Фанагорийский полк.

В это утро перебило лучших

Офицеров. Командир сражен.

И совсем молоденький поручик

Наш, четвертый, принял батальон.

А при батальоне было знамя,

И молил поручик в грозный час,

Чтобы Небо сжалилось над нами,

Чтобы Бог святыню нашу спас.

Но уж слева дрогнули и справа, --

Враг наваливался, как медведь,

И защите знамени -- со славой

Оставалось только умереть.

И тогда, -- клянусь, немало взоров

Тот навек запечатлело миг, --

Сам генералиссимус Суворов

У святого знамени возник.

Был он худ, был с пудреной косицей,

Со звездою был его мундир.

Крикнул он: "За мной, фанагорийцы!

С Богом, батальонный командир!"

И обжег приказ его, как лава,

Все сердца: святая тень зовет!

Мчались слева, набегали справа,

Чтоб, столкнувшись, ринуться вперед!

Ярости удара штыкового

Враг не снес; мы ураганно шли,

Только командира молодого

Мертвым мы в деревню принесли...

И у гроба -- это вспомнит каждый

Летописец жизни фронтовой, --

Сам Суворов плакал: ночью дважды

Часовые видели его.

Павел Иванов-Остославский

"Пошли нам, Господи, терпенья... "

Данное стихотворение не имеет однозначного авторства. Одни литературоведы полагают, что его написал Сергей Сергеевич Бехтеев - талантливый поэт-монархист, гвардейский и белый офицер. Другие уверены, что оно принадлежит перу Её Императорского Высотчества Великой Княжны Ольги Николаевны - дочери последнего русского императора Николая Второго.

Попробуем определить авторство по косвенным данным. По психологической энергетике, которая заложена в это стихотворение. Я много на своём веку прочёл различных стихов, написанных как мужчинами, так и женщинами. Я считаю, что стихи различных по половой принадлежности авторов несут на себе печать их гендерно специфического сознания и подсознания.

Сергей Бехтеев был боевым офицером прошедшим не одну войну. Мы знаем многие его стихи. Они мужественны. В них присутствует чисто мужской дух: твёрдый, воинственный, знающий красоту ратного подвига. По своему менталитету Сергей Сергеевич мужчина на все триста процентов, как говорится. Что же мы видим в настоящем стихотворении?

В нём нет ноток мужественности, силы и воинского подвига. Помните, дорогой читатель сайта "Древо Поэзии", как на подобную тему выглядит стихотворение, написанное Иваном Савиным: "Любите врагов своих! Боже... ". Это бесконечно мужественное стихотворение. По нему очень заметно, что Иван Иванович был боевым солдатом, что он участвовал во многих грозных сечах, бился с большевистской нечистью не на жизнь, а на смерть. В стихотворении же "Пошли нам, Господи, терпенья... " ничего этого нет. Разве Бехтеев не написал бы мужественное, боевое стихотворение? Написал бы! Но, может быть, он находился в смиренном расположении духа? Может замечательный поэт-беломонархист в момент написания стихотворения испытывал, куда в большей степени религиозные чувства, чем воинственные? Может быть, но я в это не верю. Стихотворение написано женщиной. И даже совсем юной девушкой, не знающей ещё всего ужаса и кошмара нашей человеческой жизни. Оно очень литературно и эмоционально абстрагировано от реальности.  То есть: авторство его я отдал бы Великой Княжне Ольге Николаевне. Род Романовых дал России и русскому народу не только блистательных Самодержцев и государственных деятелей, но и поэтов: К.Р., Владимира Палия и, теперь, это ясно, Великую Княжну Ольгу Николаевну.

Чтобы окончательно убедить читателей в своей правоте, я представляю здесь стихотворения Сергея Бехтеева, которые точно принадлежит его перу.

У Креста
Шумит народ, тупой и дикий,
Бунтует чернь. Как в оны дни,
Несутся яростные крики:
"Распни Его, Пилат, распни!
Распни за то, что Он смиренный,
За то, что кроток лик Его.
За то, что в благости презренной
Он не обидел никого.
Взгляни - Ему ли править нами,
Ему ли, жалкому, карать!
Ему ли кроткими устами
Своим рабам повелевать!
Бессилен Он пред общей ложью,
Пред злобой, близкой нам всегда,
И ни за что к Его подножью
Мы не склонимся никогда!"
И зло свершилось! Им в угоду
Пилат оправдан и омыт,
И на посмешище народу
Царь оклеветан... и... убит!
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Нависла мгла. Клубятся тени.
Молчат державные уста.
Склонись, Россия на колени
К подножью Царского Креста!

Двуглавый Орел

Посвящается Его Императорскому Высочеству
Великому Князю Николаю Николаевичу

На бой последний, бой кровавый,
За честь и счастье всех племен,
Зовет бойцов Орел Двуглавый
Под сени Царственных знамен.

Туда, где годы рушат веки,
Где бродит смерть среди степей,
Где льются огненные реки
В кровавом скрежете цепей.

Все ближе, ближе день великий!
И, под немолчный звон церквей,
В священный гимн сольются клики
Поднявших меч богатырей.

Воспрянь, ликуй, душа героя!
Пришла пора скорбей и зол,
Тебя зовет на праздник боя
Наш старый. Царственный Орел.

Вперед! Победными стопами,
Молитву жаркую творя,
Вперед, с заветными словами -
"За Русь, за Веру, за Царя!"

Воспрянь, народная стихия!
Проснись, угасший дух веков,
Стряхни, свободная Россия,
Вериги каторжных оков!

Сердца и мысли окрыляя,
Нас поведет в последний бой,
Очами грозными сверкая,
Герой с увенчанной главой.

И не сдержать волны народной
Ее испуганным врагам:
Россия будет вновь свободной,
И мир падет к ее ногам.

Уж близок день, не за горами
Давно желанная пора;
И грозно грянет над войсками
Родное русское "ура!"


*   *   *
Русь горит! Пылают зданья,
Гибнут храмы и дворцы,
Книги, мебель, изваянья,
Утварь, живопись, ларцы.

Гибнет долгих лет нажиток,
Плод тяжелого труда,
Недостаток и избыток,
Накоплявшийся года.

Злобный гений торжествует
Праздник крови и огня;
Он, смеясь, на пламя дует,
Волны красные гоня.

И клубясь и извиваясь,
Пляшут пляску языки,
К небу с свистом поднимаясь,
Гневны, грозны и дики.

Русь горит!.. И безвозвратно
Гибнут перлы красоты.
Так сбываются превратно
Вольнодумные мечты.

Ну, что, дорогие читатели, убедились? Это мужественные и сильные духом стихи. Совсем не такие как "Пошли нам, Господи, терпенья... "

В этом стихотворении явственно чувствуется женский менталитет. Великая Княжна Ольга Николаевна показывает себя в нём как истинная христианка, которая стремится к подвигу и смирению во имя Бога. Стихотворение было написано автором совсем не задолго до мученической смерти в Екатеринбурге в доме Ипатьева в ночь с 16 на 17 июля 1918 года.

Её Императорское Высотчество ищет сил "сносить народное гоненье и пытки наших палачей". Она гениально предвидит все чудовищные коллизия, которые выпадут на её долю и на долю её родных и близких. Большевики уничтожили в те дни 18 членов дома Романовых. Вот, где истинный геноцид! Автор призывает себя "терпеть позор и оскорбленья", физические и нравственные страдания. И даже, когда лирическая героиня стихотворения поймёт, что могила её близка, она хочет кротко молиться за врагов. Это чисто женский взгляд на вещи. Мужчина, тем более боевой офицер, скорее предпочёл бы умереть с гранатой в руке, подорвав себя вместе с кровавыми палачами России и её народа, чем "молиться кротко за врагов... ".

Пусть данная статья послужит к увековечиванию памяти прекрасной русской поэтессы, Великой Княжны Ольги Николаевны Романовой и членов её семейства. Проживи она до старости, автор могла бы развиться в ещё более талантливую писательницу, которая, возможно, встала бы в один ряд со своими прославленными современницами: с Мариной Цветаевой, Анной Ахматовой, Зинаидой Гиппиус, Миррой Лохвицкой и другими. 
Павел Иванов-Остославский.



*   *   *
Пошли нам, Господи, терпенья
В годину буйных, мрачных дней
Сносить народные гоненья
И пытки наших палачей.
 
Дай крепость нам, о Боже правый,
Злодейства ближнего прощать
И крест, тяжелый и кровавый,
С Твоею кротостью встречать.
 
А в дни мятежного волненья,
Когда ограбят нас враги,
Терпеть позор и оскорбленья,
Христос Спаситель, помоги.
 
Владыка мира, Бог вселенной,
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной
В невыносимый страшный час.
 
А у преддверия могилы
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов.



"Припомним, измайловцы... " К.Р.

Это замечательное стихотворение написал Его Императорское Высотчество Великий Князь Константин Константинович. Талантливый Августейший поэт когда-то считался очень известным. Недаром за его литературные заслуги он был назначен в 27 лет (!) президентом Российской Академии Наук.

В данном стихотворении автор прославляет доблесть и стойкость русского оружия. Он обращается к солдатам и офицерам лейб-гвардии Измайловского полка - одного из самых элитных и самых боеспособных полков русской Императорской Гвардии. Бойцы этого прославленного полка сражались за Веру, Царя и Отечество на самых различных театрах боевых действий в разные войны. Они воевали за Россию и об этом свидетельствуют названия населённых пунктов на их полковом знамени: Кульм, Очаков, Горный Дубняк. И везде они с оружием в руках защищали интересы Русского Государства и Русского Государя. По указу президента Путина этот полк в наши дни восстановлен. Я видел новейшие фотографии его солдат в камуфляже. Славные воинские традиции не угасают: они живут в умах и сердцах настоящих и будущих защитников Отечества. А ещё Владимир Владимирович восстанавливает лейб-гвардии Семёновский и Преображенский полки - самые первые гвардейские воинские подразделения в России. Их учредил ещё Пётр Великий. Президент Путин является продолжателем Петровских традиций. И это здорово!!!
Павел Иванов-Остославский.

*   *   *
Припомним, измайловцы, день роковой
Тот день когда подвиг свершился святой
За веру, Царя и Отечество!
Когда наши витязи шли на врагов
И доблести русских гвардейских полков
Дивилося всё человечество.
Когда подвязался измайловский полк,
Он с честью исполнил священный свой долг,
Хоругвью побед осеняемый.
Тогда наша кровь изобильно лилась,
И вот, собираясь седьмой уже раз,
Опять годовщину справляем мы.
Припомним, товарищи, павших в бою
Измайловцев жизнь положивших свою,
Увенчанных доброю славою
И, вспомня о них, позавидуем им
Навеки засыпанным прахом земным,
Схороненных нивой кровавую.
Не мений в один кратковременный час
Тех праведных жертв сосчитали у нас,
Чем в страшные дни Бородинские.
И все мы поляжим в грядущие дни,
Как в старые годы ложились они,
Свершая дела исполинские.
И Кульм, и Очаков, и Горный Дубняк
Должны нам напомнить, что в нас не иссяк
Ещё славный дух молодетчества,
Что гром нашей славы ещё не умолк,
Что встанет как прежде Измайловский полк
За Веру, Царя и Отечество!


"Красный цвет" и "Крылья" Мирры Лохвицкой.

Мария Александровна Лохвицкая была незаслуженно забыта потомками. Только в наше время её имя снова, как прекрасная северная звезда, взошло на литературном горизонте России.  Мне хотелось бы, чтобы память об этой очень талантливой поэтессе сохранилась в умах и сердцах русских читателей. Она этого заслужила.

В стихотворении "Красный цвет" прекрасная поэтесса пророчески предсказывает страшное будущее нашего Отечества. В красном цвете - пишет она - заключены преступления, казни, кровь, пытки и мучения, которые один человек делает по отношению к другому. В сравнении с этими испытаниями, ад кажется не таким уж ужасным. В красном цвете - кровь, которая взывает к Божьей милости и справедливости. Поэтесса предсказала всё то, что начнётся в России всего лишь через 12 лет после её смерти. Здесь присутствует явная перекличка в тематике и проблематике с Иваном Ивановичем Савиным. Разница только в том, что для Марии Александровны события пыток и казней - это будущее, до которого она не доживёт. Для Ивана Савина же - это свершившиеся факты, это факты его собственной глубоко трагической биографии. Вот, что написал об этом поэт:

"Все это было. Путь один
У черни нынешней и прежней.
Лишь тени наших гильотин
Длинней упали и мятежней".

Мирра Лохвицкая умерла в 36 лет, Иван Савин в 27. Вот так люто и бесчеловечно расправился двадцатый век с талантливыми русскими поэтами.


*   *   *
Мне ненавистен красный цвет,
        За то, что проклят он.
В нем -- преступленья долгих лет,
        В нем -- казнь былых времен.

В нем -- блеск дымящихся гвоздей
        И палачей наряд.
В нем -- пытка вымысел людей,
        Пред коим бледен ад.

В нем -- звуки труб, венцы побед,
        Мечи -- из рода в род,
И кровь, текущая вослед,
        Что к Богу вопиет!

В стихотворении "Крылья" опять-таки видна невооружённым глазом перекличка тематики и проблематики с творчеством Ивана Савина.

*   *   *
И смеялось когда-то, и сладко
Было жить, ни о чем не моля,
И шептала мне сказки украдкой
Наша старая няня - земля.
И любил я, и верил, и снами
Несказанными жил наяву,
И прозрачными плакал стихами
В золотую от солнца траву...
Пьяный хам, нескончаемой тризной
Затемнивший души моей синь,
Будь ты проклят и ныне, и присно,
И во веки веков, аминь!

Эти строки напишет Иван Иванович ровно через 20 лет после смерти поэтессы.

В стихотворении "Крылья" поэтесса от имени своей лирической героини рассуждает о жизни. Она заключила себя в башню из слоновой кости, она ушла от этого подлого и завистливого человеческого мира, превратись в затворницу, почти в монахиню. Она грезит прекрасными снами наяву. Она является королевой маленького полувоображаемого мира, мира такого небольшого снаружи, и такого огромного изнутри. Она полновластная владычица собственной Вселенной, состоящей из сновидений, мечтаний и грёз. Лишь одно её тревожит: ей предстоит умереть. Всё, что родилось на этой Земле, рано или поздно обречено умереть, погибнуть. Прах к праху, земля к земле... Что же мы есть такое: люди, живые существа? Мы - это не более, чем космическая материя. Мы благодаря био-химическим и физическим реакциям переходим в разные состояния. То мы - это сперматозоид и яйцеклетка, то зигота, то зародыш, то родившийся человек... А потом мы умираем, и снова превращаемся в нечто другое: в часть неживой природы, в землю или в цветы и травы, или в микроорганизмы, в червей и в животных. Благодаря цепочкам питания мы попадаем в организм другого человека в виде жиров, белков и углеводов. Потом в клетках происходит метаболизм - и потом поновой мы меняем свою сущность. И так бесконечно. Да полноте! - воскликнет внимательный читатель сайта "Древо Поэзии",- нет у Мирры Лохвицкой в стихах всех этих биологических подробностей!  Нет, но она ведь рассуждает о жизни и смерти, значит, и мы можем по рассуждать об этом, читая её прекрасные стихи.

Лично мне безумно жаль поэтессу. Она умерла в молодости в больших муках. За что ей такое наказание?  В жизни нет справедливости. Законы физики, химии, математики, биологии, экономики, в соответствии с которыми живут люди, являются совершенно аморальными, точнее, внеморальными. А это значит, что и наша жизнь во многом внеморальна. Такой жизнь создана явно не нами, а жаль... Я бы её переделал. Но я не могу: не имею полномочий...
Павел Иванов-Остославский.

Крылья
        Revertitur in terram suam,
        unde erat, et spiritus redit ad
        Deum, qui dedit illum. *

        "Земля еси -- и в землю отыдеши."

Знала я, что мир жесток и тесен,
Знала я, что жизнь скучна и зла.
И, плетя венки из майских песен,
Выше туч свой замок вознесла.

Здесь дышу без горечи и гнева,
Оградясь от зависти и лжи,
Я -- одна, зато я -- королева
И мечты мне служат -- как пажи.

Сонмы снов моей покорны власти,
Лишь один, непокоренный мной,
О каком-то необъятном счастье
Мне лепечет каждою весной.

В этом сне -- о, радость, о, забвенье! --
Юный смех невозвратимых лет,
Тайных струн сверкающее пенье,
Взмахи крылий, царственный рассвет!..

О, мой сон, мой лучший, мой единый,
С темной жизнью сжиться научи!
Чтоб не слышать шорох лебединый,
Чтоб забыть могучие лучи!

Все, что бренно, -- гаснет быстротечно.
Догорит земное бытие.
Лишь в тебя я верю вечно, вечно,
Как душа в бессмертие свое!

Но в ответ я тихий шепот внемлю,
Шепот листьев, падающих ниц.
"Ты -- земля и возвратишься в землю".
О, заря!.. О, крылья белых птиц!

1902-1903

* Возвращается в землю, откуда был <взят>,
а дух отходит к Богу, давшему его. (лат.)




Евгений Абрамович Баратынский. Стихи.

Происходил из потомственных дворян Боратынских (их фамилия писалась через "о"), ведущих родословную из Польши. Отец - генерал-лейтенант и генерал-адъютант Государя Императора Павла Петровича. Мать - фрейлина Императрицы Марии Фёдоровны. Поэт был близко знаком с Пушкиным, Дельвигом, Кюхельбекером, Лермонтовым и другими блистательными литераторами той поры. Как и каждый настоящий поэт, умер рано, едва перейдя 44-летний рубеж.

Автор писал легко и проникновенно. Он испытал на себе значительное влияние Пушкина. И недаром, он многими считался поэтом Пушкинской школы. В поэзии он показал себя как мастер новой на то время формации.

Евгений Абрамович является одной из жертв критики Белинского. Когда я слышу фамилию Белинского, мне всегда хочется пропеть строчки о нём и о таких, как он, сочинённые Игорем Тальковым: "Господа демократы, поспешите воскреснуть и явиться на суд одураченных масс: "правдолюбец" Радищев, Чернышевский и Герцен и "мечтатель" Белинский, и "мудрец" Карла Маркс!".  Это те ещё были ставленники Запада, агенты влияния. Те ещё "навальные" и "ксюшасапчяковые" деятели... Вот они-то и подрывали прочный фундамент Российской Государственности. Белинский даже на творчество Александра Сергеевича Пушкина нападал. На "Евгения Онегина". Однако, умным людям всегда известно, что лучшими литературными критиками всегда являются сами поэты. Можно критиковать чужое произведения, когда ты сам что-то дельное написал. А когда человек сам ничего не пишет, а только другим указывает, как им писать, возникает очень странное ощущение... Взял бы Белинский и сам бы написал роман в стихах равный по гениальности и объёму "Онегину". Так нет же: портил кровь Пушкину, издевался над ним морально, а заодно и над Пушкинскими читателями.

В творчестве Евгения Баратынского Белинскому не понравилось то, что поэт якобы пуст, его стихи бессодержательны, выхолощены, хотя и не дурны чисто формально. Ай, да Белинский! Ай, да молодец... Я не вижу пустоты в стихах данного автора. Если Белинскому действительно хотелось почитать пустые и никчемные стихи, ему стоило прожить ещё лет всего лишь 150 и проштудировать стихи многих наших современных поэтов. Тогда бы он действительно нашёл бы, и пустоту, и бессодержательность, и никчемность!

В Стихах автора чувствуется меланхолия романтизма, любовь и нежность, патриотические нотки, мужественность и мужской взгляд на вещи. Эти качества в наше время чрезвычайно ценны. Когда стало явно мало хороших поэтов, каждый истинный литератор, тем более, традиционно ценящийся образованным сословием, становится на вес золота. Сейчас, когда под влиянием тлетворной американской пропаганды некоторые люди теряют свою истинную половую самоидентификацию, творчество Евгения Баратынского приобретает новое красивое гетеросексуальное звучание. Мужчина должен любить женщину, а женщина - мужчину. И не в коем случае по-другому! На творчестве данного блистательного поэта этому можно поучиться тем людям, кто нестоек к вредному влиянию Запада. Все же остальные, нормальные люди могут просто получить эстетическое удовольствие.
Павел Иванов-Остославский.
*   *   *
Вы слишком многими любимы,
Чтобы возможно было вам
Знать, помнить всех по именам;
Сии листки необходимы;
Они не нужны были встарь:
Тогда не знали дружбы модной,
Тогда, бог весть! иной дикарь
Сердечный адрес-календарь
Почел бы выдумкой негодной.
Что толковать о старине!
Стихи готовы. Может статься,
Они для справки обо мне
Вам очень скоро пригодятся.

*   *    *
Не растравляй моей души
Воспоминанием былого -
Уж я привык грустить в тиши,
Не знаю чувства я другого.
Во цвете самых пылких лет
Всё испытать душа успела,
И на челе печали след
Судьбы рука запечатлела.

Ираклию Абрамовичу Боратынскому (младшему брату).
Итак, беспечного досуга
Отвергнув сладостный покой,
Уж ты в мечтах покинул друга,
И новый путь перед тобой!
Настанет скоро день желанной,
И воин мой, противным страх,
Надвинув шлем, с мечем в руках
Летит на голос славы бранной.
Иди! -- воинственный наряд
Приличен юности отважной.
Люблю я пушек гул протяжной,
Люблю красивый вахтпарад,
Люблю питомцев шумной славы.
Смотри, -- сомкнулись в бранный строй;
Идут! -- блестящей полосой
Горят их шлемы величавы, --
Идут. Вскипел кровавый бой!
Люблю их видеть в битве шумной,
Летящих в пламень роковой
Толпой отважной и безумной.
И вот, под тению шатров,
Дружина ветреных героев
Поет за чашей славу боев
И стыд низложенных врагов.
Спеши же к ним, любовник брани,
Ступай, служи богине бед!
И к ней с мольбою твой поэт
Подымет трепетныя длани.
Зовут! -- лети в опасный путь.
Да идет мимо Рок-губитель!
Люби, рубись и вечно будь
В любви и в брани победитель!

*   *   *
Бывало, отрок, звонким кликом
Лесное эхо я будил,
И верный отклик в лесе диком
Меня смятенно веселил.
Пора другая наступила,
И рифма юношу пленила,
Лесное эхо заменя.
Игра стихов, игра златая!
Как звуки, звукам отвечая,
Бывало, нежили меня!
Но всё проходит. Остываю
Я и к гармонии стихов -
И как дубров не окликаю,
Так не ищу созвучных слов.



Князь Пётр Андреевич Вяземский. Стихи.

Князья Вяземские принадлежали к роду Рюрика. Сын действительного тайного советника, Нижегородского и Пензенского наместника, сенатора. Одно время в юности воспитывался в семье Николая Михайловича Карамзина. Участвовал в Бородинском сражении в чине поручика. Спас от смерти генерала Бахметева, за что был награждён орденом св. Владимира 4 степени с мечами и бантом. Князь знал многих прославленных литераторов своего времени, в первую очередь, конечно, Александра Сергеевича Пушкина.

В стихотворении "Англичанке" автор пишет об умной и образованной женщине, которой нравится русское искусство и русская культура. Россия во все времена была конкуренткой и соперницей Великобритании на мировой экономической и политической арене. В нас - в русских - англичане стреляли и ядрами, и пулями. Они устраивали нам всякие гадости, пользуясь дипломатическими и экономическими каналами. Англичане и их бастарды американцы - это наши вечные враги. Но среди образованного слоя англо-сакского общества встречаются единичные нормальные люди. Им нравится "русский напев" "чистосердечный и прямой". Автор исключительно удачно, метко подбирает эпитеты, чтобы изобразить русский язык и русских людей. Мы, действительно, простодушные и добрые, могущие поделиться последним куском хлеба с бедным и убогим и даже с врагом. Мне мама не раз рассказывала, как в 1946 году по Новосибирску (по городу, где она жила тогда) гнали колонны пленных немцев на работы. Простые русские бабы подавали им, кто что мог. Кто краюху чёрствого хлеба, кто какие-то овощи или фрукты. Наш народ так чудовищно пострадал от немецких фашистов, но наши люди не злопамятны: они дают бывшим врагам милостыню, хотя ведь, наверняка, у всех этих сердобольных женщин погибли на фронте мужья, сыновья, братья...

Даже некоторые англичане любят Россию. А вот многие бандеровцы её ненавидят. Они зазомбированы западной пропагандой. В большинстве своём деревенские жлобы и оборванцы, они не понимают величия прекрасной империи, имя которой Россия. Немецкие фашисты во время Второй Мировой войны относились к бандеровцам с величайшим презрением. А мы - русские Украины - тем более их презираем. Ведь галицкие нацисты - это мелкие холуи Запада. Я буду даже с меньшим презрением относиться к их хозяевам, видя в представителях западной цивилизации силу и некое традиционное начало, чем к бандеровцам. Господину, даже, если он враг, всегда оказывается большое почтение, чем его рабу.

Раб всегда бездумно и глупо копирует манеры своего хозяина. Он всегда заимствует у него обычаи в гипертрофированном виде. Если господин, например, немножко, гомосексуал, то раб непременно будет на все 100 процентов гомосексуалом. И даже на все 300 процентов! Только бы угодить своему господину... И недаром, в Галиции гомосексуальность - это сейчас чрезвычайно модное явление, особенно в среде нацистско настроенной богемы... Среди галицких нацистов практически вся писательская верхушка - это гомосексуалы...

Поэзия князя Вяземского для нас ценна тем, что это стихотворство очень высокого качества. Его стихи истинно талантливы, в них высокая культура и нравственность!
Павел Иванов-Остославский.

*   *   *
Англичанке.
Когда, беснуясь, ваши братья
В нас шлют и ядра, и проклятья,
И варварами нас зовут, --
Назло Джон-Булю и французам,
Вы, улыбаясь русским музам,
Им дали у себя приют.

Вы любите напев их стройный,
Ум русский, светлый и спокойный,
Простосердечный и прямой.
Язык есть исповедь народа:
В нем слышится его природа,
Его душа и быт родной.

Крылова стих простой и сильный
И поговорками обильный
Вы затвердили наизусть.
Равно и Пушкина вам милы --
Мечты, стих звучный, легкокрылый
И упоительная грусть.

Умом открытым и свободным
Предубежденьям лженародным
Не поддались вы на заказ,
И, презирая вопли черни,
В наш лавр не заплетая терний,
Не колете нам ими глаз.

Вы любите свою отчизну,
Другим не ставя в укоризну,
Что и у них отчизна есть.
Вам, англичанке беспристрастной,
Вам, предрассудкам неподвластной, --
Признательность, хвала и честь.

Боясь, чтоб Пальмерстон не сведал,
И вас за руссицизм не предал
Под уголовную статью,
Украдкой варварскую руку,
Сердечных чувств моих в поруку,
Вам дружелюбно подаю.




Мирра Лохвицкая. Стихи.

Настоящее имя Мария Александровна Лохвицкая. Родилась в Санкт-Петербурге в семье крупного юриста. О её творчестве был высокого мнения Иван Алексеевич Бунин. Поэтесса была близкой подругой Константина Бальмонта. К её роду принадлежал один белый генерал. Поэтесса считается матерью-основательницей "женской" поэзии в России. Хотя она и не нашла общего языка со многими авторами того времени, особенно с Зинаидой Гиппиус, поэтесса заслуживает уважения как явно талантливая и самобытная литературная личность. После переворота 1917 года г-жа Лохвицкая была напрочь забыта. Уже в новой России интерес к её творчеству возродился. Сейчас её многие считают прямой предшественницей Анны Ахматовой и Марины Цветаевой.

Я уверен, что в середине 21 века стихи поэтессы станут русским читателем цениться выше, ибо в них присутствует чистая, страстная, неподдельная любовь женщины к мужчине. В свете последних событий, когда гомо-фашизм и фемино-фашизм поднимают свою змеиную голову, творчество Мирры Александровны придётся как нельзя кстати. Поэзия этой прекрасной русской женщины должна послужить делу укрепления русских традиций и государственности. И недаром, профессия литератора - это самая державообразующая профессия из всех существующих. Пусть поэтесса, находясь сейчас в лучшем из миров, порадуется тому, что её стихи снова будут подняты на щит: современными читателями и современным литературоведеньем.

Её стихи пышут жаждой любви. Но в реальной жизни Мирра Александровна такой не была. Она была очень замкнутым и необщительным человеком. Занималась в семейном кругу хозяйством, мужем и детьми.

Поэтесса умерла очень мучительно в тридцать шесть лет. Последние двое суток своей жизни она была без сознания и под действием сильных обезболивающих препаратов. Причина смерти: по одним данным чахотка, по другим какие-то нервно-психические расстройства.

В стихотворении, которое приведено ниже, поэтесса воспевает мужчину и любовь между мужчиной и женщиной. В её стихотворении явно чувствуется жажда любви, жажда горячих душевных и телесных отношений. Стихотворение написано вполне профессионально. В нём чувствуется высокий уровень литературной и языковой культуры. Видно, что автор была умной и образованной женщиной. А к тому же, красивой. У неё было всё, что надо для счастья. Но умерла она слишком рано... Такова судьба всех настоящих поэтов.
Павел Иванов-Остославский.


Гимн возлюбленному.
Пальмы листьями перистыми
Чуть колеблют в вышине;
Этот вечер снами чистыми
Опьяняет душу мне.

        За горами темно-синими
        Гаснет радужный закат;
        Ветер, веющий пустынями,
        Льет миндальный аромат.

Грозный там, в стране загубленной,
Он притих на склоне дня.
Мой желанный, мой возлюбленный,
Где ты? Слышишь ли меня?

        Помня клятвы незабытые --
        Быть твоею иль ничьей,
        Я спешу к тебе, залитая
        Блеском розовых лучей.

Тороплюсь сорвать запястия,
Ожерелья отстегнуть,
Неизведанного счастия
Жаждет трепетная грудь, --

        Сбросить бремя жизни тягостной,
        Прах тернистого пути.
        О, мой светлый, о мой радостный,
        Утомленную впусти!

Я войду в чертог сияющий,
Где, на ложе мирт и роз,
Ты покоишься, внимающий
Лепетанью райских грез.

        Выну масти благовонные,
        Умащу твою главу,
        Поцелую очи сонные,
        Грезы райские прерву.

Я войду в твой храм таинственный,
Ласки брачные готовь.
Мой прекрасный, мой единственный,
Утоли мою любовь!

Стихи Владимира Щировского.

Владимир Евгеньевич Щировский погиб на фронте в 1942-м году. Сын сенатора, потомственный дворянин. Он был талантливым русским поэтом, который был знаком лично со многими авторами, создавшими "Серебряный Век" русской поэзии. Его супруга - Екатерина Николаевна Рагозина - была талантливой писательницей, создавшей две чудных мемуарных повести "Маленькая Катенька" и "Маленькая Катенька-2". Родной сестрой Екатерины Николаевны являлась Александра Николаевна в замужестве графиня Доррер - тоже интересная писательница. Её перу принадлежит книга воспоминаний "Это я, Господи!".

Графиня Александра Николаевна мне немало рассказывала о своём давнишнем знакомце Владимире Щировском. Он был необычайно интересным собеседником и даровитым автором. Он учился в литинституте им. Горького в Москве, но был отчислен от туда за "социально чуждое происхождение". Он вёл богемный образ жизни - как и полагается настоящему поэту. Накануне Великой Отечественной войны у него обострился аппендицит. У него было право не идти на фронт. Но он пошёл. Попал в медсанбат толи по ранению, то ли из-за очередного приступа аппендицита. Когда начался немецкий авианалёт, его госпитать начали спешно эвакуировать. Его и ещё нескольких раненых солдат положили в кузов полуторки и машина понеслась на полной скорости в тыл. Однако, фашистские самолёты настигли грузовик, где лежал поэт, и разбомбили его. Владимир Щировский погиб. От него не осталось даже могилы... Вот такой более, чем печальный рассказ поведала мне графиня Александра Николаевна.

Вообще же, моя семья больше знала Дорреров и Наседкиных. Щировских мы не знали вовсе. Юрий Наседкин был сразу после войны главным архитектором Херсона, а мой дед по материнской линии был заместителем гендиректора Херсонского ХБК по капстроительству. Так что они, без сомнения, знали друг друга.

Самая яркая и образная метафора у автора: "И зеницами Лесбии гляните вы". Я так и представляю древнегреческую статую, стоявшую когда-то на острове Лесбос. У неё не глаза, а зеницы: мёртвая мраморная имитация глаз. Она, как камень, холодна и неприступна для мужчин. Ведь она изваяние... Есть в этом образе что-то гордое, женственное, красивое... Да... Таких женщин я в своей жизни тоже встречал. Автор тут явно намекает, что те женщины и девушки холодны к мужчинам, которые являются лесбиянками. Только полная лесбиянка может быть равнодушна к ухаживаниям настоящего мужчины, но ведь таких равнодушных представительниц "слабого" пола сейчас подавляющее большинство... Значит, все они лесбиянки?.. Плохо и стыдно девушкам быть лесбиянками, ибо они совершают демографическое преступление против своей семьи и своего народа. Они - пособницы врага.

Во многих стихах Владимира Щировского присутствует ощущение пошлости и убогости жизни в Совдепии. В стихотворении "Танец бабочки" автор рисует бесконечно пошлую и какую-то плоскую картину советского быта. Автор перечесляет символы довольства, которые ему надоели: "котлеты скушаны", "ногти дам", "штаны нерях". В этих строчках так и чувствуешь пошленькую атмосферу коммуналки довоенных времён. Разговоры на бытовые, совершенно пустые и бесплодные темы... Дава скачет, рояль врёт на басах, а серое человечество крупно и грубо шутит в темноте... Слово "крупно" как нельзя лучше и образнее передаёт дух этих шутов, наверняка похабных, циничных и злых... Пролетарии забавляются... Но отверженная ижица лезет в азбуку силком. Ижица здесь (подобно контрреволюционной яти) - это деталь-символ старой дореволюционной России с её изящными дворянскими раутами и аристократическими балами, которые, конечно, не сравнятся с сомнительными фуэте третьесортной деревенской плясунью... В конце стихотворения поэт называет балерину бабочкой, которая сдавая свой наряд с крыльями костюмерше, как бы умирает, выходит из образа прекрасной бабочки-незнакомки и превращается в обыкновенную девку. Девушка, которая ещё минуту назад была мотыльком идёт на танцплощадку, где будет танцевать грубые танцы под аккомпанемент гармониста... Вот такое перевоплощение...

Стихотворение "Танец души" написано примерно за год до трагической кончины поэта. Этот стих является как бы духовным завещанием всем тем, кто останется жить. Автор вспоминает в нём историю своей души: душа родилась, потом росла, потом с нею происходили различные случаи. То она женилась, то ростила детей, то старела и чувствовала одиночество. В этом стихотворении у Владимира Щировского сработало гениальное предвиденье, свойственное только настоящим поэтам. Вот пророческие строки: "Крепкое Нечто с нездешнею силою Стукнуло, кинуло в тартарары... ". Владимир Евгеньевич за год до смерти предсказал её обстоятельства: фашистская бомба попала в автомобиль, где находился раненный и больной поэт... В момент смерти ему было 35 лет... Но души истинных поэтов не умирают, они, просто, уходят к звёздам... После смерти душа лирического героя этого стихотворения залетела в глаз к Марусе простой, но красивой узорчатой снежинкой... И там, наверное, растаяла... Что ж, залететь в глаз к молоденькой девушке и там растаять: быть может, это совсем неплохая судьба для неординарной поэтической души...

Творчество поэта-фронтовика Владимира Щировского навсегда останется в сокровищнице русской поэзии 20-го века.
Павел Иванов-Остославский.


Танец бабочки

Кончен день. Котлеты скушаны,
Скучный вечер при дверях,
Что мне песенки Марфушины,
Ногти дам, штаны нерях?

Старый клуб отделан заново
- На концерт бы заглянуть:
Выедет Галочка Степанова
И станцует что-нибудь.

Дева скачет, гнется ивою,
Врет рояль - басы не те.
Человечество шутливое
Крупно шутит в темноте.

И на мерзость мерзость нижется,
И троится мутный ком.
И отверженная ижица
Лезет в азбуку силком.

Но я верю, что не всуе мы
Терпим боль и борем страх
- Мотылек неописуемый
В сине-розовых лучах.

Чучело седого филина
Не пугается обид,
Но булавкою пришпилена
Бабочка еще дрожит...

Что ж, кончай развоплощение,
Костюмерше крылья сдай.
Это смерть, но тем не менее
Все-таки дорога в рай.

Выходи в дорогу дальнюю
- Вечер шумен и игрист
- На площадку танцевальную,
Где играет гармонист.



Танец души

В белых снежинках метелицы, и инее
Падающем, воротник пороша,
Став после смерти безвестной святынею
Гибко и скромно танцует душа.

Не корифейкой, не гордою примою
В милом балете родимой зимы
Веет душа дебютанткой незримою,
Райским придатком земной кутерьмы.

Ей, принесенной декабрьскою тучею,
В этом бесплодном немом бытии
Припоминаются разные случаи
- Трудно забыть похожденья свои.

Все, - как женилась, шутила и плакала,
Злилась, старела, любила детей
- Бред, лепетанье плохого оракула,
Быта похабней и неба пустей...

Что перед этой случайной могилою
Ласки, беседы, победы, пиры?
Крепкое Нечто нездешнею силою
Стукнуло, кинуло в тартарары.

В белом сугробе зияет расселина
И не припомнить ей скучную быль
- То ли была она где-то расстреляна,
То ли попала под автомобиль?

Надо ль ей было казаться столь тонкою,
К девам неверным спешить под луной,
Чтоб залететь ординарной душонкою
В кордебалет завирухи ночной?

Нет, и посмертной надежды не брошу я,
Будет Маруся идти из кино,
Мне с предновогодней порошею
В очи ее залететь суждено...
1 января 1941 г.





"Я стремлюсь к роскошной воле... " и "В ночи, когда уснёт тревога... " Александра Блока.

Эх, дорогой Александр Александрович, Вы же для меня - отец родной! У Вас я учился поэтическому мастерству и вдохновению! Так почему бы не возложить свои вещие персты на живые струны своей литературно-критической лиры и не воспеть Ваш литературный гений и ум?!

В стихотворении "Я стремлюсь к роскошной воле... " автор восторгается летней природой. Его восхищают сочные и пышные травы. Василёк, пшеница и другие прекрасные полевые растения возбуждают в его душе чувство прекрасного. Он любуется раздольем, простором, свободой. Городской человек вырвался в поле, дышащее на него своими терпкими ароматами! Это ли не прелесть!? Оканчивает своё стихотворение он фразой о том, что лирический герой увидел что-то в густой траве в тумане. Он сорвёт этот цветок незамеченный кем-то другим.

В этом стихотворении, на мой взгляд, есть одна логическая огреха: начинает он его от имени альтер эго, находящегося в полном одиночестве. В последней строфе лирический герой автора обращается к кому-то. Он уже вдвоём с кем-то? Тогда почему присоединение второго персонажа осталось вне драматургических построений? А может быть, автор обращается к читателю фразой "Ты не видишь там, в тумане, я увидел - и сорву!"? Если это обращение к читателю, тогда никакой огрехи нет. Всё верно. Эта, последняя, фраза попахивает каким-то нарочитым псевдо-нахальством.

В стихотворении "В ночи, когда уснёт тревога... " автор продолжает тему природы и отдыха на её лоне, поднятую в первом стихе. В этом поэтическом полотне воспевание природы соединяется с воспеванием женщины. У нас - у поэтов-символистов -  ведь как: мы видим Прекрасную Незнакомку во всех и во всём, даже в природе. Данная поэтическая вещица написана ранним Блоком. В ней явно прогладывает юношеская увлечённость, способность очаровываться и любить. Это всё качества юной, ещё не изгаженной прозой жизни, души. Данное стихотворение в какой-то мере является неким прологом к "Незнакомке", которую автор напишет несколькими годами позже. Что все скорби и печали этого мира, когда так красиво румянится закат?! Что нам боль и невзгоды, когда облака на небе такие красивые, как будто, эту картину нарисовал сам Бог?! Что там смерть наша собственная и смерть близких, когда можно напрямую говорить с Царицей Вселенной, являясь камертоном её вездесущей божественной воли?! Прими, Царица, от нас кубок пенного вина, и будь счастлива красотами этого мира, так же, как мы!
Павел Иванов-Остославский.


Эпиграф: "Там один и был цветок,
Ароматный, несравненный... "
Жуковский
Я стремлюсь к роскошной воле,
Мчусь к прекрасной стороне,
Где в широком чистом поле
Хорошо, как в чудном сне.
Там цветут и клевер пышный,
И невинный василек,
Вечно шелест легкий слышно:
Колос клонит... Путь далек!
Есть одно лишь в океане,
Клонит лишь одно траву...
Ты не видишь там, в тумане,
Я увидел -- и сорву!

*   *   *
В ночи, когда уснет тревога,
И город скроется во мгле --
О, сколько музыки у бога,
Какие звуки на земле!
Что буря жизни, если розы
Твои цветут мне и горят!
Что человеческие слезы,
Когда румянится закат!
Прими, Владычица вселенной,
Сквозь кровь, сквозь муки, сквозь гроба
Последней страсти кубок пенный
От недостойного раба!

"В день смерти Гоголя... " Николай Некрасов.

Данное стихотворение Николай Алексеевич Некрасов посвятил Николаю Васильевичу Гоголю. Здесь один великий писатель говорит о другом великом писателе. Причём, заметьте, дорогой читатель, Некрасов говорит о Гоголе с восхищением, с пониманием и с полным признанием его заслуг со своей стороны. В писательской среде такое полное одобрение - большая редкость. Литераторы, особенно захолустные и бездарные, это бесконечно озлобленный народец. Они мнят себя гениями, не замечая того, что патологически бездарны, филологически безкультурны и неинтересны никому, кроме, как самим себе. По этому стихотворению сразу видно, что Некрасов был велик и как литератор, и как человек. Он признал гением своего великого собрата! Это ли не признак гениальности?! Вот почему маленькие деревенские бумагомаратели в наше время злы, как волки, на своих талантливых собратьев: они бездарны. А бездарь никогда не дойдёт до такого уровня талантливости, ума и благородства, чтобы признать автора, который способнее его. Вот этим, кстати, и проверяется писатель или поэт на "вшивость", как говорится. Можно не признать талантом бездаря. Это нормально. Но, когда бездарь не признаёт таланта талантом, это только усиливает бездарность бездаря в глазах истинно интеллигентного общества. Извините за каламбур. И недаром, в художественной среде есть такая часто употребимая пословица: "Талантам надо помогать, а бездарности пробьются сами!". Это - истинная правда!

В данном стихотворении автор пишет, что Гоголя любил народ за его ядовитые сатиры. Однако, его и ненавидели многие. И это не удивительно. Серый и ничтожный обыватель только сильнее ненавидит и презирает того, кто знает ему истинную цену и кто говорит ему правду в лицо. Подлецы и жалкие людишки объявляют такому писателю войну. Им легче кого-то затравить или даже убить, чем измениться в лучшую сторону, чем покаяться и признать свои пороки. Такова психология человека вообще и особенно современного человека.

Истинному поэту главным одобрением может служить только суд собственной совести и собственного эстетического чувства. Кроме того, для него важна оценка его творчества интеллигентным читателем. Собратья-литераторы всегда отнесутся к твоему творчеству не одобрительно. Всегда найдут на ровном месте, за что "укусить". Придираться без всякого повода всегда легко. Ну, а причина этих придирок всегда одна и та же: безумная зависть менее способного к более способному. Николай Некрасов избежал завести к Николаю Гоголю. Это и понятно: они оба были гениями. Что же им делить? Вопрос, конечно, риторический.
Павел Иванов-Остославский.

В ДЕНЬ СМЕРТИ ГОГОЛЯ
Блажен незлобивый поэт,
В ком мало желчи, много чувства:
Ему так искренен привет
Друзей спокойного искусства;
Ему сочувствие в толпе,
Как ропот волн, ласкает ухо;
Он чужд сомнения в себе --
Сей пытки творческого духа;
Любя беспечность и покой,
Гнушаясь дерзкою сатирой,
Он прочно властвует толпой
С своей миролюбивой лирой.
Дивясь великому уму,
Его не гонят, не злословят,
И современники ему   .
При жизни памятник готовят...
Но нет пощады у судьбы
Тому, чей благородный гений
Стал обличителем толпы,
Ее страстей и заблуждений.

Питая ненавистью грудь,
Уста вооружив сатирой,
Проходит он тернистый путь
С своей карающею лирой.
Его преследуют хулы:
Он ловит звуки одобренья
Не в сладком ропоте хвалы,
А в диких криках озлобленья.
И веря и не веря вновь
Мечте высокого призванья,
Он проповедует любовь
Враждебным словом отрицанья,--
И каждый звук его речей
Плодит ему врагов суровых,
И умных и пустых людей.
Равно клеймить его готовых.
Со всех сторон его клянут,
И, толпы, труп его увидя,
Как много сделал он, поймут,
И как любил он -- ненавидя!
1852

"Что нужно для чуда?" Иосифа Бродского.

В этом стихотворении автор проявляет житейскую мудрость. Он говорит здесь о том, что нужно для счастья нормальному человеку. Не нужны роскошные виллы на Канарских островах, не нужны "Бентли", "Ролсройцы" и "Кадиллаки", не нужны фешенебельные квартиры с видом на дворец царицы Савской, не нужны яхты размером с многоквартирный дом. Нормальному человеку, не поражённому вирусом чрезмерного потребительства, просто нужен свой угол, немного еды, кусок неба, лоскут времени и пространства. Здесь автор описывает идеал поэта. Лично мне, так и хочется добавить к перечню простых и общедоступных жизненных благ, которыми должен располагать каждый человек (особенно поэт), добавить одно: старенький компьютер, на котором можно было бы работать с текстами. Пусть у него будет очень скромная производительность, пусть он не будет поражать воображение многими гигабайтами и гигагерцами и корпусом, инкрустированным драгоценными камнями. Главное, чтобы компьютер всегда был исправен, и тогда тексты сами собой пойдут из талантливой головы и пламенного сердца настоящего литератора. 

Ну, а если ты покидаешь навсегда или только на время свой родимый дом, включи в своей душе маленький, но неугасимый огонёк памяти... Пусть, находясь в дальних странствиях и в чужих краях, ты будешь всегда помнить о своём отчем доме. Пусть в душе человека, измученного житейскими скорбями и трудностями, всегда будет светиться огонёк чего-то святого, родимого, бесконечно дорогого. Разве любой нормальный человек может жить без этого чудного огонька? Конечно, нет. Пусть это священное пламя горит в нашем сердце, освещая наш путь во все времена.

С помощью данного стихотворения Иосифа Бродского хорошо можно бороться с маниакальным потребительством, которое захлестнуло сейчас многие народы Европы и Нового Света. Идеология агрессивного шопинга сейчас навязывается нам Америкой, Германией и прочими экономически развитыми странами. Им это выгодно. Волчья психология капитализма проявляется в том числе и в лозунге: "Покупай больше!". Особенно, благодатную почву находит этот лозунг в умах и сердцах представительниц так называемого "слабого" пола. Чем этот пол действительно слаб, так это своим маниакальным желанием всё скупить и всё употребить. Женщины очень падки на рекламу товаров. Их мышление зачастую поверхностно и формально. Они смотрят на красивую упаковку, мало соображая, а что внутри. Бабы почему-то очень любят купить третий пылесос, четвёртую шубу и пятую пару однотипной обуви. Особенно на них разлагающе влияет такое понятие, как "мода". Даже если вещь не изношена и физически нова, но немодна, женщина не станет её носить, ведь у всех подруг уже всё другое, да и по телевизору у известных актрис и манекенщиц тоже совсем всё не так. "Значит и мне надо идти в ногу со временем",- думают женщины. Вот на ком изрядно зарабатывают разного рода дельцы-бизнесмены, так это на них. Западная пропаганда действует на наш народ растлевающе. Наши люди становятся распущенными и развращёнными потребителями ширпотреба. Тоже самое происходит и в сфере культуры и искусства. Модная попса заполонила весь медиа-простор. А кто же будет слушать, смотреть и читать Чайковского-Айвазовского-Пушкина?.. То-то и оно...

Наше спасение состоит в строгой приверженности традиционным русским ценностям: Православие, Самодержавие, Домострой, Гетеросексуальность, Умеренность.

Стихотворение "Что нужно для чуда... " Иосифа Бродского просто отличное!
Павел Иванов-Остославский.

*   *   *
Что нужно для чуда? Кожух овчара,
Частицу сегодня, крупицу вчера,
И к пригоршне завтра добавь наглазок
Огрызок пространства и неба кусок.
И чудо свершится. Зане чудеса
К Земле направляясь, хранят адреса.
Настолько добраться стремясь до конца,
Что даже в пустыне находят жильца.
И если ты дом покидаешь, включи
Звезду на прощанье в четыре свечи.
Пусть мир без вещей освящает она,
Вослед тебе глядя во все времена...

Стихи Владимира Щировского.

Владимир Евгеньевич Щировский погиб на фронте в 1942-м году. Сын сенатора, потомственный дворянин. Он был талантливым русским поэтом, который был знаком лично со многими авторами, создавшими "Серебряный Век" русской поэзии. Его супруга - Екатерина Николаевна Рагозина - была талантливой писательницей, создавшей две чудных мемуарных повести "Маленькая Катенька" и "Маленькая Катенька-2". Родной сестрой Екатерины Николаевны являлась Александра Николаевна в замужестве графиня Доррер - тоже интересная писательница. Её перу принадлежит книга воспоминаний "Это я, Господи!".

Графиня Александра Николаевна мне немало рассказывала о своём давнишнем знакомце Владимире Щировском. Он был необычайно интересным собеседником и даровитым автором. Он учился в литинституте им. Горького в Москве, но был отчислен от туда за "социально чуждое происхождение". Он вёл богемный образ жизни - как и полагается настоящему поэту. Накануне Великой Отечественной войны у него обострился аппендицит. У него было право не идти на фронт. Но он пошёл. Попал в медсанбат толи по ранению, то ли из-за очередного приступа аппендицита. Когда начался немецкий авианалёт, его госпитать начали спешно эвакуировать. Его и ещё нескольких раненых солдат положили в кузов полуторки и машина понеслась на полной скорости в тыл. Однако, фашистские самолёты настигли грузовик, где лежал поэт, и разбомбили его. Владимир Щировский погиб. От него не осталось даже могилы... Вот такой более, чем печальный рассказ поведала мне графиня Александра Николаевна.

Вообще же, моя семья больше знала Дорреров и Наседкиных. Щировских мы не знали вовсе. Юрий Наседкин был сразу после войны главным архитектором Херсона, а мой дед по материнской линии был заместителем гендиректора Херсонского ХБК по капстроительству. Так что они, без сомнения, знали друг друга.

Самая яркая и образная метафора у автора: "И зеницами Лесбии гляните вы". Я так и представляю древнегреческую статую, стоявшую когда-то на острове Лесбос. У неё не глаза, а зеницы: мёртвая мраморная имитация глаз. Она, как камень, холодна и неприступна для мужчин. Ведь она изваяние... Есть в этом образе что-то гордое, женственное, красивое... Да... Таких женщин я в своей жизни тоже встречал. Автор тут явно намекает, что те женщины и девушки холодны к мужчинам, которые являются лесбиянками. Только полная лесбиянка может быть равнодушна к ухаживаниям настоящего мужчины, но ведь таких равнодушных представительниц "слабого" пола сейчас подавляющее большинство... Значит, все они лесбиянки?.. Плохо и стыдно девушкам быть лесбиянками, ибо они совершают демографическое преступление против своей семьи и своего народа. Они - пособницы врага.

Во многих стихах Владимира Щировского присутствует ощущение пошлости и убогости жизни в Совдепии. В стихотворении "Танец бабочки" автор рисует бесконечно пошлую и какую-то плоскую картину советского быта. Автор перечесляет символы довольства, которые ему надоели: "котлеты скушаны", "ногти дам", "штаны нерях". В этих строчках так и чувствуешь пошленькую атмосферу коммуналки довоенных времён. Разговоры на бытовые, совершенно пустые и бесплодные темы... Дава скачет, рояль врёт на басах, а серое человечество крупно и грубо шутит в темноте... Слово "крупно" как нельзя лучше и образнее передаёт дух этих шутов, наверняка похабных, циничных и злых... Пролетарии забавляются... Но отверженная ижица лезет в азбуку силком. Ижица здесь (подобно контрреволюционной яти) - это деталь-символ старой дореволюционной России с её изящными дворянскими раутами и аристократическими балами, которые, конечно, не сравнятся с сомнительными фуэте третьесортной деревенской плясунью... В конце стихотворения поэт называет балерину бабочкой, которая сдавая свой наряд с крыльями костюмерше, как бы умирает, выходит из образа прекрасной бабочки-незнакомки и превращается в обыкновенную девку. Девушка, которая ещё минуту назад была мотыльком идёт на танцплощадку, где будет танцевать грубые танцы под аккомпанемент гармониста... Вот такое перевоплощение...

Стихотворение "Танец души" написано примерно за год до трагической кончины поэта. Этот стих является как бы духовным завещанием всем тем, кто останется жить. Автор вспоминает в нём историю своей души: душа родилась, потом росла, потом с нею происходили различные случаи. То она женилась, то ростила детей, то старела и чувствовала одиночество. В этом стихотворении у Владимира Щировского сработало гениальное предвиденье, свойственное только настоящим поэтам. Вот пророческие строки: "Крепкое Нечто с нездешнею силою Стукнуло, кинуло в тартарары... ". Владимир Евгеньевич за год до смерти предсказал её обстоятельства: фашистская бомба попала в автомобиль, где находился раненный и больной поэт... В момент смерти ему было 35 лет... Но души истинных поэтов не умирают, они, просто, уходят к звёздам... После смерти душа лирического героя этого стихотворения залетела в глаз к Марусе простой, но красивой узорчатой снежинкой... И там, наверное, растаяла... Что ж, залететь в глаз к молоденькой девушке и там растаять: быть может, это совсем неплохая судьба для неординарной поэтической души...

Творчество поэта-фронтовика Владимира Щировского навсегда останется в сокровищнице русской поэзии 20-го века.

Павел Иванов-Остославский.

Танец бабочки

Кончен день. Котлеты скушаны,

Скучный вечер при дверях,

Что мне песенки Марфушины,

Ногти дам, штаны нерях?

Старый клуб отделан заново

- На концерт бы заглянуть:

Выедет Галочка Степанова

И станцует что-нибудь.

Дева скачет, гнется ивою,

Врет рояль - басы не те.

Человечество шутливое

Крупно шутит в темноте.

И на мерзость мерзость нижется,

И троится мутный ком.

И отверженная ижица

Лезет в азбуку силком.

Но я верю, что не всуе мы

Терпим боль и борем страх

- Мотылек неописуемый

В сине-розовых лучах.

Чучело седого филина

Не пугается обид,

Но булавкою пришпилена

Бабочка еще дрожит...

Что ж, кончай развоплощение,

Костюмерше крылья сдай.

Это смерть, но тем не менее

Все-таки дорога в рай.

Выходи в дорогу дальнюю

- Вечер шумен и игрист

- На площадку танцевальную,

Где играет гармонист.

Танец души

В белых снежинках метелицы, и инее

Падающем, воротник пороша,

Став после смерти безвестной святынею

Гибко и скромно танцует душа.

Не корифейкой, не гордою примою

В милом балете родимой зимы

Веет душа дебютанткой незримою,

Райским придатком земной кутерьмы.

Ей, принесенной декабрьскою тучею,

В этом бесплодном немом бытии

Припоминаются разные случаи

- Трудно забыть похожденья свои.

Все, - как женилась, шутила и плакала,

Злилась, старела, любила детей

- Бред, лепетанье плохого оракула,

Быта похабней и неба пустей...

Что перед этой случайной могилою

Ласки, беседы, победы, пиры?

Крепкое Нечто нездешнею силою

Стукнуло, кинуло в тартарары.

В белом сугробе зияет расселина

И не припомнить ей скучную быль

- То ли была она где-то расстреляна,

То ли попала под автомобиль?

Надо ль ей было казаться столь тонкою,

К девам неверным спешить под луной,

Чтоб залететь ординарной душонкою

В кордебалет завирухи ночной?

Нет, и посмертной надежды не брошу я,

Будет Маруся идти из кино,

Мне с предновогодней порошею

В очи ее залететь суждено...

1 января 1941 г.

"Я стремлюсь к роскошной воле... " и "В ночи, когда уснёт тревога... " Александра Блока.

Эх, дорогой Александр Александрович, Вы же для меня - отец родной! У Вас я учился поэтическому мастерству и вдохновению! Так почему бы не возложить свои вещие персты на живые струны своей литературно-критической лиры и не воспеть Ваш литературный гений и ум?!

В стихотворении "Я стремлюсь к роскошной воле... " автор восторгается летней природой. Его восхищают сочные и пышные травы. Василёк, пшеница и другие прекрасные полевые растения возбуждают в его душе чувство прекрасного. Он любуется раздольем, простором, свободой. Городской человек вырвался в поле, дышащее на него своими терпкими ароматами! Это ли не прелесть!? Оканчивает своё стихотворение он фразой о том, что лирический герой увидел что-то в густой траве в тумане. Он сорвёт этот цветок незамеченный кем-то другим.

В этом стихотворении, на мой взгляд, есть одна логическая огреха: начинает он его от имени альтер эго, находящегося в полном одиночестве. В последней строфе лирический герой автора обращается к кому-то. Он уже вдвоём с кем-то? Тогда почему присоединение второго персонажа осталось вне драматургических построений? А может быть, автор обращается к читателю фразой "Ты не видишь там, в тумане, я увидел - и сорву!"? Если это обращение к читателю, тогда никакой огрехи нет. Всё верно. Эта, последняя, фраза попахивает каким-то нарочитым псевдо-нахальством.

В стихотворении "В ночи, когда уснёт тревога... " автор продолжает тему природы и отдыха на её лоне, поднятую в первом стихе. В этом поэтическом полотне воспевание природы соединяется с воспеванием женщины. У нас - у поэтов-символистов - ведь как: мы видим Прекрасную Незнакомку во всех и во всём, даже в природе. Данная поэтическая вещица написана ранним Блоком. В ней явно прогладывает юношеская увлечённость, способность очаровываться и любить. Это всё качества юной, ещё не изгаженной прозой жизни, души. Данное стихотворение в какой-то мере является неким прологом к "Незнакомке", которую автор напишет несколькими годами позже. Что все скорби и печали этого мира, когда так красиво румянится закат?! Что нам боль и невзгоды, когда облака на небе такие красивые, как будто, эту картину нарисовал сам Бог?! Что там смерть наша собственная и смерть близких, когда можно напрямую говорить с Царицей Вселенной, являясь камертоном её вездесущей божественной воли?! Прими, Царица, от нас кубок пенного вина, и будь счастлива красотами этого мира, так же, как мы!

Павел Иванов-Остославский.

   Эпиграф: "Там один и был цветок,
   Ароматный, несравненный... "
   Жуковский

Я стремлюсь к роскошной воле,

Мчусь к прекрасной стороне,

Где в широком чистом поле

Хорошо, как в чудном сне.

Там цветут и клевер пышный,

И невинный василек,

Вечно шелест легкий слышно:

Колос клонит... Путь далек!

Есть одно лишь в океане,

Клонит лишь одно траву...

Ты не видишь там, в тумане,

Я увидел -- и сорву!

* * *

   В ночи, когда уснет тревога,
   И город скроется во мгле --
   О, сколько музыки у бога,
   Какие звуки на земле!
   Что буря жизни, если розы
   Твои цветут мне и горят!
   Что человеческие слезы,
   Когда румянится закат!
   Прими, Владычица вселенной,
   Сквозь кровь, сквозь муки, сквозь гроба
   Последней страсти кубок пенный
   От недостойного раба!
   "В день смерти Гоголя... " Николай Некрасов.
  
   Данное стихотворение Николай Алексеевич Некрасов посвятил Николаю Васильевичу Гоголю. Здесь один великий писатель говорит о другом великом писателе. Причём, заметьте, дорогой читатель, Некрасов говорит о Гоголе с восхищением, с пониманием и с полным признанием его заслуг со своей стороны. В писательской среде такое полное одобрение - большая редкость. Литераторы, особенно захолустные и бездарные, это бесконечно озлобленный народец. Они мнят себя гениями, не замечая того, что патологически бездарны, филологически безкультурны и неинтересны никому, кроме, как самим себе. По этому стихотворению сразу видно, что Некрасов был велик и как литератор, и как человек. Он признал гением своего великого собрата! Это ли не признак гениальности?! Вот почему маленькие деревенские бумагомаратели в наше время злы, как волки, на своих талантливых собратьев: они бездарны. А бездарь никогда не дойдёт до такого уровня талантливости, ума и благородства, чтобы признать автора, который способнее его. Вот этим, кстати, и проверяется писатель или поэт на "вшивость", как говорится. Можно не признать талантом бездаря. Это нормально. Но, когда бездарь не признаёт таланта талантом, это только усиливает бездарность бездаря в глазах истинно интеллигентного общества. Извините за каламбур. И недаром, в художественной среде есть такая часто употребимая пословица: "Талантам надо помогать, а бездарности пробьются сами!". Это - истинная правда!
  
   В данном стихотворении автор пишет, что Гоголя любил народ за его ядовитые сатиры. Однако, его и ненавидели многие. И это не удивительно. Серый и ничтожный обыватель только сильнее ненавидит и презирает того, кто знает ему истинную цену и кто говорит ему правду в лицо. Подлецы и жалкие людишки объявляют такому писателю войну. Им легче кого-то затравить или даже убить, чем измениться в лучшую сторону, чем покаяться и признать свои пороки. Такова психология человека вообще и особенно современного человека.
  
   Истинному поэту главным одобрением может служить только суд собственной совести и собственного эстетического чувства. Кроме того, для него важна оценка его творчества интеллигентным читателем. Собратья-литераторы всегда отнесутся к твоему творчеству не одобрительно. Всегда найдут на ровном месте, за что "укусить". Придираться без всякого повода всегда легко. Ну, а причина этих придирок всегда одна и та же: безумная зависть менее способного к более способному. Николай Некрасов избежал завести к Николаю Гоголю. Это и понятно: они оба были гениями. Что же им делить? Вопрос, конечно, риторический.
   Павел Иванов-Остославский.
  
   В ДЕНЬ СМЕРТИ ГОГОЛЯ
   Блажен незлобивый поэт,
   В ком мало желчи, много чувства:
   Ему так искренен привет
   Друзей спокойного искусства;
   Ему сочувствие в толпе,
   Как ропот волн, ласкает ухо;
   Он чужд сомнения в себе --
   Сей пытки творческого духа;
   Любя беспечность и покой,
   Гнушаясь дерзкою сатирой,
   Он прочно властвует толпой
   С своей миролюбивой лирой.
   Дивясь великому уму,
   Его не гонят, не злословят,
   И современники ему .
   При жизни памятник готовят...
   Но нет пощады у судьбы
   Тому, чей благородный гений
   Стал обличителем толпы,
   Ее страстей и заблуждений.
  
   Питая ненавистью грудь,
   Уста вооружив сатирой,
   Проходит он тернистый путь
   С своей карающею лирой.
   Его преследуют хулы:
   Он ловит звуки одобренья
   Не в сладком ропоте хвалы,
   А в диких криках озлобленья.
   И веря и не веря вновь
   Мечте высокого призванья,
   Он проповедует любовь
   Враждебным словом отрицанья,--
   И каждый звук его речей
   Плодит ему врагов суровых,
   И умных и пустых людей.
   Равно клеймить его готовых.
   Со всех сторон его клянут,
   И, толпы, труп его увидя,
   Как много сделал он, поймут,
   И как любил он -- ненавидя!
   1852
  

"Что нужно для чуда?" Иосифа Бродского.

В этом стихотворении автор проявляет житейскую мудрость. Он говорит здесь о том, что нужно для счастья нормальному человеку. Не нужны роскошные виллы на Канарских островах, не нужны "Бентли", "Ролсройцы" и "Кадиллаки", не нужны фешенебельные квартиры с видом на дворец царицы Савской, не нужны яхты размером с многоквартирный дом. Нормальному человеку, не поражённому вирусом чрезмерного потребительства, просто нужен свой угол, немного еды, кусок неба, лоскут времени и пространства. Здесь автор описывает идеал поэта. Лично мне, так и хочется добавить к перечню простых и общедоступных жизненных благ, которыми должен располагать каждый человек (особенно поэт), добавить одно: старенький компьютер, на котором можно было бы работать с текстами. Пусть у него будет очень скромная производительность, пусть он не будет поражать воображение многими гигабайтами и гигагерцами и корпусом, инкрустированным драгоценными камнями. Главное, чтобы компьютер всегда был исправен, и тогда тексты сами собой пойдут из талантливой головы и пламенного сердца настоящего литератора.

Ну, а если ты покидаешь навсегда или только на время свой родимый дом, включи в своей душе маленький, но неугасимый огонёк памяти... Пусть, находясь в дальних странствиях и в чужих краях, ты будешь всегда помнить о своём отчем доме. Пусть в душе человека, измученного житейскими скорбями и трудностями, всегда будет светиться огонёк чего-то святого, родимого, бесконечно дорогого. Разве любой нормальный человек может жить без этого чудного огонька? Конечно, нет. Пусть это священное пламя горит в нашем сердце, освещая наш путь во все времена.

С помощью данного стихотворения Иосифа Бродского хорошо можно бороться с маниакальным потребительством, которое захлестнуло сейчас многие народы Европы и Нового Света. Идеология агрессивного шопинга сейчас навязывается нам Америкой, Германией и прочими экономически развитыми странами. Им это выгодно. Волчья психология капитализма проявляется в том числе и в лозунге: "Покупай больше!". Особенно, благодатную почву находит этот лозунг в умах и сердцах представительниц так называемого "слабого" пола. Чем этот пол действительно слаб, так это своим маниакальным желанием всё скупить и всё употребить. Женщины очень падки на рекламу товаров. Их мышление зачастую поверхностно и формально. Они смотрят на красивую упаковку, мало соображая, а что внутри. Бабы почему-то очень любят купить третий пылесос, четвёртую шубу и пятую пару однотипной обуви. Особенно на них разлагающе влияет такое понятие, как "мода". Даже если вещь не изношена и физически нова, но немодна, женщина не станет её носить, ведь у всех подруг уже всё другое, да и по телевизору у известных актрис и манекенщиц тоже совсем всё не так. "Значит и мне надо идти в ногу со временем",- думают женщины. Вот на ком изрядно зарабатывают разного рода дельцы-бизнесмены, так это на них. Западная пропаганда действует на наш народ растлевающе. Наши люди становятся распущенными и развращёнными потребителями ширпотреба. Тоже самое происходит и в сфере культуры и искусства. Модная попса заполонила весь медиа-простор. А кто же будет слушать, смотреть и читать Чайковского-Айвазовского-Пушкина?.. То-то и оно...

Наше спасение состоит в строгой приверженности традиционным русским ценностям: Православие, Самодержавие, Домострой, Гетеросексуальность, Умеренность.

Стихотворение "Что нужно для чуда... " Иосифа Бродского просто отличное!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Что нужно для чуда? Кожух овчара,

Частицу сегодня, крупицу вчера,

И к пригоршне завтра добавь наглазок

Огрызок пространства и неба кусок.

И чудо свершится. Зане чудеса

К Земле направляясь, хранят адреса.

Настолько добраться стремясь до конца,

Что даже в пустыне находят жильца.

И если ты дом покидаешь, включи

Звезду на прощанье в четыре свечи.

Пусть мир без вещей освящает она,

Вослед тебе глядя во все времена...

Николай Туроверов.

  

КАЗАЧИЙ ЛЕРМОНТОВ

Николай Николаевич Туроверов. Природный донской казак. Участник Первой мировой (служил в Лейб-гвардии Атаманском полку), гражданской и Второй мировой войн. Награждён орденом св. Владимира с мечами и бантом. Служил в отряде знаменитого есаула Чернецова. Участник "Степного похода". В гражданскую войну был четырежды ранен, дослужился до чина подъесаула. С остатками Русской армии генерала барона Врангеля ушёл за границу, оказался на о. Лемнос, потом переехал в Сербию и во Францию. Во второй мировой войне участвовал в составе французского Иностранного легиона. Вышли персональные книги: "Путь", "Стихи", "Конец Суворова".

В творчестве данного автора на первый план выходит тема трагедии донского казачества и борьбы казаков против большевиков. Красные во время гражданской войны и красного террора уничтожили целые сословия русского общества. Стёрты с лица земли: дворяне, купцы, священники, офицерство, чиновничество. Не избегло этой страшной участи и казачество. Но, если всех убить, кто же останется? Крестьянство и рабочий класс тоже пострадали в кровавой мясорубке братоубийственной распри... И что же мы имеем в сухом остатке, как говорится?..

В его творчестве явственно проглядывает романтика воинского подвига, неравной, но святой борьбы за высокие и вечные идеалы Православия, Самодержавия, Патриотизма. Когда я читаю стихи Николая Туроверова, в моей душе неизменно появляются нотки чего-то бесконечно родного, щемящего, потерянного, отобранного навсегда. "Уходили мы из Крыма... " - это лучшее стихотворение Николая Туроверова. Здесь Николай Николаевич с такой болью, с таким надрывом говорит о уходе своего лирического героя из Крыма в ноябре 1920 года.

Здесь описана история, которая в реальности происходила десятки и, может быть, сотни раз. Даже в советском фильме - "Служили два товарища" - один из главных героев, артиллерийский поручик, которого играет Владимир Высоцкий, с борта корабля сначала пытается выстрелить в своего верного коня, поплывшего вслед за ним. Когда же он чувствует, что не может убить самое дорогое и близкое себе существо, он стреляет в себя...  Нечто подобное, видимо, было и у Николая Николаевича Туроверова. Боже, как красиво написано!

.................................................................................................................................................................................................

Стихотворения Николая Николаевича Туроверова

*   *   *

Эти дни не могут повторяться, -

Юность не вернется никогда.

И туманнее и реже снятся

Нам чудесные, жестокие года.

С каждым годом меньше очевидцев

Этих страшных, легендарных дней.

Наше сердце приучилось биться

И спокойнее и глуше и ровней.

Что теперь мы можем и что смеем?

Полюбив спокойную страну,

Незаметно медленно стареем

В европейском ласковом плену.

И растет и ждет ли наша смена,

Чтобы вновь в февральскую пургу

Дети шли в сугробах по колена

Умирать на розовом снегу.

И над одинокими на свете,

С песнями идущими на смерть,

Веял тот же сумасшедший ветер

И темнела сумрачная твердь.

*   *   *

На солнце, в мартовских садах,

Ещё сырых и обнажённых,

Сидят на постланных коврах

Принарядившиеся жёны.

Последний лёд в реке идёт,

И солнце греет плечи жарко;

Старшинским жёнам мёд несёт

Ясырка - пленная татарка.

Весь город ждёт и жёны ждут,

Когда с раската грянет пушка,

Но в ожиданьи там и тут

Гуляет пенистая кружка.

А старики все у реки

Глядят толпой на половодье, -

Из-под Азова казаки

С добычей приплывут сегодня.

Моя река, мой край родной,

Моих прабабок эта сказка,

И этот ветер голубой

Средневекового Черкасска.

*   *   *

Казаков казачки проводили,

Казаки простились с Тихим Доном.

Разве мы - их дети - позабыли,

Как гудел набат тревожным звоном?

Казаки скакали, тесно стремя

Прижимая к стремени соседа.

Разве не казалась в это время

Неизбежной близкая победа?

О, незабываемое лето!

Разве не тюрьмой была станица

Для меня и бедных малолеток,

Опоздавших вовремя родиться?

*   *   *

...Колокола могильно пели.

В домах прощались, во дворе

Венок плели, кружась, метели

Тебе, мой город, на горе.

Теперь один снесёшь ты муки

Под сень соборного креста.

Я помню, помню день разлуки,

В канун Рождения Христа,

И не забуду звон унылый

Среди снегов декабрьских вьюг

И бешеный галоп кобылы,

Меня бросающей на юг.

* * *

Не выдаст моя кобылица,

Не лопнет подпруга седла.

Дымится в Задоньи, курится

Седая февральская мгла.

Встаёт за могилой могила,

Темнеет калмыцкая твердь,

И где-то правее - Корнилов,

В метелях идущий на смерть.

Запомним, запомним до гроба

Жестокую юность свою,

Дымящийся гребень сугроба,

Победу и гибель в бою,

Тоску безысходного гона,

Тревоги в морозных ночах,

Да блеск тускловатый погона

На хрупких, на детских плечах.

Мы отдали всё, что имели,

Тебе, восемнадцатый год,

Твоей азиатской метели

Степной - за Россию - поход...

ТОВАРИЩ

Перегорит костер и перетлеет,

Земле нужна холодная зола.

Уже никто напомнить не посмеет

О страшных днях бессмысленного зла.

Нет, не мученьями, страданьями и кровью

Утратою горчайшей из утрат:

Мы расплатились братскою любовью

С тобой, мой незнакомый брат.

С тобой, мой враг, под кличкою "товарищ",

Встречались мы, наверное, не раз.

Меня Господь спасал среди пожарищ,

Да и тебя Господь не там ли спас?

Обоих нас блюла рука Господня,

Когда, почуяв смертную тоску,

Я, весь в крови, ронял свои поводья,

А ты, в крови, склонялся на луку.

Тогда с тобой мы что-то проглядели,

Смотри, чтоб нам опять не проглядеть:

Не для того ль мы оба уцелели,

Чтоб вместе за отчизну умереть?

Перекоп

Родному полку

1

Сильней в стрёменах стыли ноги,

И мёрзла с поводом рука.

Всю ночь шли рысью без дороги

С душой травимого волка.

Искрился лёд отсветом блеска

Коротких вспышек батарей,

И от Днепра до Геническа

Стояло зарево огней.

Кто завтра жребий смертный вынет,

Чей будет труп в снегу лежать?

Молись, молись о дальнем сыне

Перед святой иконой, мать!

2

Нас было мало, слишком мало.

От вражьих толп темнела даль;

Но твёрдым блеском засверкала

Из ножен вынутая сталь.

Последних пламенных порывов

Была исполнена душа,

В железном грохоте разрывов

Вскипали воды Сиваша.

И ждали все, внимая знаку,

И подан был знакомый знак...

Полк шёл в последнюю атаку,

Венчая путь своих атак.

3

Забыть ли, как на снегу сбитом

В последний раз рубил казак,

Как под размашистым копытом

Звенел промёрзлый солончак,

И как минутная победа

Швырнула нас через окоп,

И храп коней, и крик соседа,

И кровью залитый сугроб.

Но нас ли помнила Европа,

И кто в нас верил, кто нас знал,

Когда над валом Перекопа

Орды вставал девятый вал.

4

О милом крае, о родимом

Звенела песня казака,

И гнал, и рвал над белым Крымом

Морозный ветер облака.

Спеши, мой конь, долиной Качи,

Свершай последний переход.

Нет, не один из нас заплачет,

Грузясь на ждущий пароход,

Когда с прощальным поцелуем

Освободим ремни подпруг,

И, злым предчувствием волнуем,

Заржёт печально верный друг.

Крым

Уходили мы из Крыма

Среди дыма и огня,

Я с кормы всё время мимо

В своего стрелял коня.

А он плыл, изнемогая,

За высокою кормой,

Всё не веря, всё не зная,

Что прощается со мной.

Сколько раз одной могилы

Ожидали мы в бою.

Конь всё плыл, теряя силы,

Веря в преданность мою.

Мой денщик стрелял не мимо,

Покраснела чуть вода...

Уходящий берег Крыма

Я запомнил навсегда.

*   *   *

В эту ночь мы ушли от погони,

Расседлали своих лошадей;

Я лежал на шершавой попоне

Среди спящих усталых людей.

И запомнил, и помню доныне

Наш последний российский ночлег,

- Эти звёзды приморской пустыни,

Этот синий мерцающий снег.

Стерегло нас последнее горе

После снежных татарских полей -

Ледяное Понтийское море,

Ледяная душа кораблей.

Всё иссякнет - и нежность, и злоба,

Всё забудем, что помнить должны,

И останется с нами до гроба

Только имя забытой страны.

*   *   *

Как в страшное время Батыя

Опять породнимся с огнем,

Но, войско, тебе не впервые

Прощаться с родным куренем!

Не дрогнув станицы разрушить,

Разрушить станицы и сжечь, -

Нам надо лишь вольные души,

Лишь сердце казачье сберечь!

Еще уцелевшие силы, -

Живых казаков сохранять, -

Не дрогнув родные могилы

С родною землею сравнять.

Не здесь - на станичном погосте,

Под мирною сенью крестов

Лежат драгоценные кости

Погибших в боях казаков;

Не здесь сохранялись святыни,

Святыни хранились вдали:

Пучок ковыля да полыни,

Щепотка казачьей земли.

Все бросить, лишь взять молодаек.

Идем в азиатский пустырь -

За Волгу, за Волгу - на Яик,

И дальше, потом - на Сибирь.

Нет седел, садитесь охлюпкой, -

Дорогою сёдла найдем.

Тебе ли, родная голубка,

Впервые справляться с конем?

Тебе ли, казачка, тебе ли

Душою смущаться в огне?

Качала дитя в колыбели,

Теперь покачай на коне!

За Волгу, за Волгу - к просторам

Почти не открытых земель.

Горами, пустынями, бором,

Сквозь бури, и зной, и метель,

Дойдем, не считая потери,

На третий ли, пятый ли год,

Не будем мы временем мерить

Последний казачий исход.

Дойдем! Семиречье, Трехречье -

Истоки неведомых рек...

Расправя широкие плечи,

Берись за топор дровосек;

За плуг и за косы беритесь, -

Кохайте и ширьте поля;

С молитвой трудитесь, крепитесь, -

Не даром дается земля -

Высокая милость Господня,

Казачий престол Покрова;

Заступник Никола-Угодник

Услышит казачьи слова.

Не даром то время настанет,

Когда, соберясь у реки,

На новом станичном майдане

Опять зашумят казаки.

И мельницы встанут над яром,

И лодки в реке заснуют, -

Не даром дается, не даром,

Привычный станичный уют.

Растите, мужайте, станицы,

Старинною песней звеня;

Веди казаку молодица

Для новых походов коня,

Для новых набегов в пустыне,

В глухой азиатской дали...

О горечь задонской полыни,

Щепотка казачьей земли!

Иль сердце мое раскололось?

Нет - сердце стучит и стучит.

Отчизна, не твой ли я голос

Услышал в парижской ночи?

Однолеток

Подумать только: это мы

Последние, кто знали

И переметные сумы,

И блеск холодной стали

Клинков, и лучших из друзей

Погони и походы,

В боях израненных коней

Нам памятного года

В Крыму, когда на рубеже

Кончалась конница уже.

Подумать только: это мы

В погибельной метели,

Среди тмутараканской тьмы

Случайно уцелели

И в мировом своем плену

До гроба все считаем

Нас породившую страну

Неповторимым раем.

Таверна

Жизнь прошла. И слава Богу!

Уходя теперь во тьму,

В одинокую дорогу

Ничего я не возьму.

Но, конечно, было б лучше,

Если б ты опять со мной

Оказалась бы попутчик

В новой жизни неземной.

Отлетят земные скверны,

Первородные грехи,

И в подоблачной таверне

Я прочту тебе стихи.

*   *   *

Дети сладко спят, и старики

Так же спят, впадающие в детство.

Где-то, у счастливейшей реки,

Никогда не прекратится малолетство.

Только там, у райских берегов,

Где с концом сливается начало,

Музыка неслыханных стихов,

Лодки голубые у причала;

Плавают воздушные шары,

Отражая розоватый воздух,

И всегда к услугам детворы

Даже днем немеркнущие звезды...

Павел Иванов-Остославский

Граф Алексей Константинович Толстой: "Колокольчики мои, цветики степные... "

Это очень нежное в описании природы стихотворение. Автор явно любуется русской степной природой летом. В этом стихотворении граф Алексей Константинович размышляет о судьбах Святой Руси - России. Он говорит здесь о вековечной традиции восточных славян: жить в единой могучей державе, которую они создавали веками. Ещё начиная с возникновения древнерусской государственности все восточнославянские племена стали жить в единой мощной империи - в Святой Руси. Так было и позднее - во времена существования Московского Царства и во времена Российской Империи. Так было и при Советском Союзе, до возникновения которого автор не дожил (и слава Богу! Ведь не известно, что с ним сделали бы большевики!). "Всех его исполнил вид и любви, и страха. На челе его горит шапка Мономаха",- это, по-моему, главное место в этом стихотворении, это апогей повествования. Автор явно является защитником монархических и традиционалистских принципов русской государственности. Он видит, как родные братья великоросский, малороссийский и белоросский народы кланяются своему Государю - Самодержцу Всея Руси. Звуки, которые свидетельствуют о пире и о единении и укреплении братских уз между братьями, очень не нравятся немцам, туркам и венграм - исконным врагам и соперникам России на мировой политической арене. Это и понятно. Ведь наши заклятые недруги стремятся во что бы то ни стало разъединить наши братские народы. На какое-то время это им удалось. Но, конечно, ненадолго. Россия ещё выживет без других республик, но вот Украина и Белоруссия - навряд. Наши народы и наши республики могут быть сильными и стабильными только при условии своего полного единства. И недаром, идеолог борьбы США против СССР Бжезинский не раз говорил о том, что главная задача Запада разъединить наши народы, таким образом ослабив их. А ещё лучше: натравить русских, украинцев и белорусов друг на друга. Сделать их друг другу злейшими врагами - и тогда задачи мирового закулисья будут выполнены. Но врагам победы над нами не видать!

Само стихотворение по своим художественно-эстетическим качествам является прекрасным. Граф Алексей Константинович - был большой мастер слова!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Колокольчики мои,

Цветики степные!

Что глядите на меня,

Тёмно-голубые?

И о чём звените вы

В день весёлый мая,

Средь некошеной травы

Головой качая?

Конь несёт меня стрелой

На поле открытом;

Он вас топчет под собой,

Бьёт своим копытом.

Колокольчики мои,

Цветики степные!

Не кляните вы меня,

Тёмно-голубые!

Я бы рад вас не топтать,

Рад промчаться мимо,

Но уздой не удержать

Бег неукротимый!

Я лечу, лечу стрелой,

Только пыль взметаю;

Конь несёт меня лихой,-

А куда? не знаю!

Он учёным ездоком

Не воспитан в холе,

Он с буранами знаком,

Вырос в чистом поле;

И не блещет как огонь

Твой чепрак узорный,

Конь мой, конь, славянский конь,

Дикий, непокорный!

Есть нам, конь, с тобой простор!

Мир забывши тесный,

Мы летим во весь опор

К цели неизвестной.

Чем окончится наш бег?

Радостью ль? кручиной?

Знать не может человек -

Знает бог единый!

Упаду ль на солончак

Умирать от зноя

Или злой киргис-кайсак с бритой головою

Молча свой натянет лук

Лёжа под травою

И меня догонит вдруг

Медною стрелою.

Или влетим в широкий град

Со кремлём престольным.

Слышно улицы гудят

Гулом колокольным

И на площади народ в шумном ожиданье.

Видно с севера идёт

Светлое посланье.

В кунтушах и в чекменях,

С чубами, с усами

Едут гости на конях,

Машут булавами.

И Хозяин на крыльцо

Вышел величаво.

Его светлое лицо

Блещет новой славой.

Всех его исполнил вид

И любви, и страха.

На челе его горит шапка Мономаха.

- Хлеб да соль! Да в добрый час,-

Говорит Державный,-

Долго, дети, ждал я вас

В город православный.

И они ему в ответ:

- Наша кровь едина!

И в тебе мы с давних лет

Чаем господина.

Пуще звон колоколов,

Гусли раздаются.

Гости сели вкруг столов.

Мёд и брага льются.

Этот шум летит на юг

К турке и к венгерцу

И ковшей славянских звук

Немцу не по сердцу.

Гой вы, цветики мои,

Цветики степные!

Что глядите на меня,

Тёмно-голубые?

И о чём грустите вы

В день весёлый мая,

Средь некошеной травы

Головой качая?

ЧЕТЫРЕ СТИХОТВОРЕНИЯ НАТАЛЬИ КИСЛИНСКОЙ

Наталья Кислинская

Краткая биографическая справка.

Кислинская (Ступакова) Наталья Александровна родилась в 1954 году на Сахалине. Отец - старший лейтенант Советской Армии, боевой офицер, служивший в кавалерии, позднее в интендантской службе. Мать - журналист. По материнской линии потомок казанско-чешламских купцов Селивановых. Стихи пишет с детства. Является председателем херсонского литературного клуба "Млечный Путь", лауреатом литературной премии газеты "Моряк", членом жюри Всеукраинской Независимой литературной премии "Арт-Киммерик", членом Международной ассоциации русскоязычных литераторов (херсонским областным вице-председателем), членом Межрегионального союза писателей Украины, членом Конгресса русскоязычных литераторов Украины и Союза писателей Юга и Востока Украины. Член редакционного совета литературного альманаха "Млечный Путь". Автор книги стихов "Дождь на двоих" и многочисленных публикаций в херсонских и всеукраинских изданиях. Является профессиональной художницей, имеющей незаконченное образование по специальности " Классическая живопись". Масляные и акварельные работы Натальи Кислинской широко известны украинским любителям живописи.

Здесь представлены четыре самых блистательных стихотворения херсонской поэтессы Натальи Кислинской. В этих стихах присутствует яркая литературная харизма. Эти стихи пронизаны жаждой любви, острым, горячим ощущением одиночества, ненужности, забытости. Наталья апеллирует к потаённым струнам души. В стихах чувствуется утончённость. Мастерские художественно-эстетические эффекты, присутствующие в этих небольших поэтических полотнах, заставляют читателя вместе с лирической героиней чувствовать щемящее чувство любви. Наталья Александровна - это народный самородок. Её поэзии практически не присущи литературность и академизм. Этим стихам присуща "гранитность", то есть, органическое сочетание жесткой формы и воздушного, как небесный огонь, содержания. Интересно, что поэтические и живописные мотивы творчества Натальи Кислинской часто пересекаются. Женственность и наивность, мечтательность и любование природой, светлая печаль и острая ностальгия по прошлому - вот качества, которые присущи и стихам и картинам данного автора в равной степени. Стихи написаны на едином, мощном энергетическом порыве. Эмоциональный импульс, находящийся в них, заставляет читателя проникнутся исповедальностью и сокровенностью переживаний лирического "альтер-эго" Натальи Александровны. Эти стихи написаны под явным влиянием символоромантизма - литературного течения, которое возникло и сформировалось в русской поэзии на рубеже XX и XXI веков. Я бы эти стихи назвал в прямом смысле слова "гениальными". Как здорово, что со смертью выдающихся мастеров "Серебряного Века" русской поэзии их дело не умерло. Есть такие авторы, как Наталья Кислинская, которые являются прямыми продолжателями дела Александра Блока и Марины Цветаевой.

Павел Иванов-Остославский.

*      *      *

Длится наше испытанье -

так из века в век...

Ты мечта и наказанье,

милый человек!

Не хочу терять то чудо,

что в глазах твоих.

Ночь, в которой я не буду,

перельётся в стих...

И подхватит звёздный ветер

наши имена,

Разольётся в лунном свете

песня-тишина.

Вышьет ночь судьбу на пяльцах -

так из века в век.

Мы - два пленника-скитальца,

горький человек.

*      *      *

Всё разлуки, разлуки... и, кажется, нет им конца...

Как давно, мой любимый, к тебе не склоняла лица,

Не пила из ладоней твоих родниковой воды,

У огня не сидела до первой погасшей звезды.

По обочине лета с тобой не брела не спеша,

Позабыв о земном, не парила в пространстве душа.

Как давно, как давно...я не помню совсем ничего -

Ни дождя, ни рассвета, не помню тебя самого...

Коридоры веков, лабиринты из прожитых лет...

Ни тебя, ни меня в этой загнанной памяти нет.

*      *      *

Есть тайна у старого дома и сада,

У этой калитки, обвитой плющом.

И шепчутся листья: "Не надо, не надо,

Не надо расспрашивать нас ни о чём".

Там, в лунном пространстве, две легкие тени

Скользят, чью-то память тоской вороша.

Замшелые тянутся к дому ступени,

Парит, замирая от счастья, душа.

Там таинство грусти шагов отдалённых

Застыло в прозрачной ночной тишине,

И нежность двоих безымянных влюблённых

Звездой отразилась в забытом окне.

*      *      *

Лунные мили и километры,

Память светла.

В таинстве ночи, в шёпоте ветра -

Всплески весла.

В давнем былом и в настоящем -

Видится мне, -

В звёздной гондоле, морем скользящей,-

Мы, как во сне.

Лунный песок, лунная пена,

Лунный прибой...

Не было слаще этого плена,

Где мы с тобой...

ДВУХ СЕРДЕЦ СВЯЩЕННАЯ СТРАНА

Александра Барболина

Краткая биографическая справка.

Барболина (Капран) Александра Сергеевна. Родилась в Суммах в 1966 году. В 1978 году с семьёй переехала в Херсон. Отец - офицер советского военно-морского флота, капитан третьего ранга. Закончила с отличием физико-математический факультет Херсонского педагогического института. Преподаёт математику в высшем училище физической культуры. Является заместителем председателя жюри Всеукраинской Независимой литературной премии "Арт-Киммерик", а также членом Межрегионального союза писателей Украины, Международной ассоциации русскоязычных литераторов и Союза писателей Юга и Востока Украины. Член редакционного совета литературного альманаха "Млечный Путь". Является обладателем почётного диплома для членов жюри премии "Арт-Киммерик" в номинации "Лучший мастер-класс". Является автором сборника стихов "Любовь, как божья благодать". Публиковалась в херсонской областной и всеукраинской прессе.

Творчество Александры Барболиной - это в первую очередь камерная поэзия. Этим стихам присущ высокий уровень литературности, интеллигентности, окультуренности. У неё явно присутствует школа. Училась писать стихи Александра Сергеевна на классических образцах. В первую очередь ей близка Анна Ахматова. В стихах присутствует острое чувство вины, самоотречение, мученичество. В этом, очевидно, сказывается определённое влияние символоромантизма (правого символизма). Александра Барболина - это автор одной темы - темы любви и всего, что связано с этим прекрасным и всеохватным чувством. 99 процентов её стихотворений написаны именно об этом. Александра является сторонницей "чистого искусства", лишенного тем, связанных с грязной политикой, низкой сатирой и трагедией воины и насилия. В некоторых стихах звучат религиозные мотивы. Приглушённые нотки сокровенных религиозных переживаний, лирическая героиня Александры прячет за символами-образами, выдающими влюблённость и восторженность женской души. Когда читаешь стихи данного автора, невольно наворачиваются на глаза всеочищающие слёзы катарсиса - духовного и нравственного очищения искусством. Александра Сергеевна одна из самых признанных поэтесс Херсона. Практически невозможно найти литературный журнал в нашей Новороссии, где бы не было её стихов. Её вклад в русскую культуру Украины значителен. И вклад этот в первую очередь предопределён её литературным талантом и мастерством.

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Что же я живу, как будто плачу?

Страх нацелен в сердце, словно нож.

Ни в какое чудо, ни в удачу

Веры в моих мыслях не найдёшь.

Ожидаю ночи, как подвоха,

Завтрашнего утра - как суда.

И привычным стало слово "плохо",

И безвкусной кажется еда.

На какой из промелькнувших станций

И в какой из миновавших дней

Мои чувства, словно оборванцы,

Распрощались с прелестью своей?

Отчего без смысла и без цели

Длится это серое житьё?

Нежели, Боже, неужели

Это наказание твоё?

* * *

Чертит знак бесконечности ветер.

На лице бесприютности грим.

Ведь в какой-то обыденный вечер

Ты однажды забыл, что любим.

И, немыслимо яркий когда-то,

Стал таким прозаическим свет.

Был ли кто без вины виноватым?

Без вины наказания нет.

Гололёд

Когда зима достигла апогея,

Когда кругом был только голый лёд,

Шёл, о своёй бескрылости жалея,

Ступая робко, жалкий пешеход.

И, Бог свидетель, он казался жалким

Не потому, что падал и вставал,

А потому, что в дней обычных свалке

Лишь в гололёд о крыльях вспоминал.

* * *

Как мы порой глупы и слепы.

Всё спорим, спорим о пустом...

И с нашей жизни жалкий слепок

За жизнь надменно выдаём.

Звучит молитва покаянно.

Её обрубит новый грех.

И в данных Богу обещаньях -

Лишь торг за будущий успех.

* * *

За окном ноябрьский гаснет вечер.

Опустили сумерки вуаль.

Хризантем божественные свечи.

Несказанно светлая печаль.

Не разгадан смысл существованья,

Но звучит гитарная струна...

И в стихах, как прежде, без названья,

Двух сердец священная страна.

* * *

Вновь моя уставшая дорога

Возле церкви тихой пролегла.

Редко вспоминавшая о Боге,

Я забыла, что душа - светла.

И под небом, выцветшим от солнца,

На краю большого пустыря,

Этой церкви крошечной оконца,

Как слепцу - приход поводыря.

Но опять, шагов не замедляя,

Я пройду намеченным путём,

Ничего о вечности не зная,

Грешная, наивная, земная,

Мысли о расплате оставляя -

По привычке старой - на потом.

* * *

Нет преград мечте на белом свете,

Кроме нами созданных оков.

Мы порой талантливы, как дети,

А порой - бессильней стариков.

В нас почти уверенность во взлёте

Спорит с невозможностью летать.

Вечная борьба души и плоти.

И любовь, как Божья благодать.

* * *

Когда горит перед иконой

Тобой зажжённая свеча

И музыкой, давно знакомой,

Молитвы трепетно звучат,

Когда слезы блаженной влагой

Вновь исцеляется душа,

Великим, вечным, высшим благом

Приходит мудрость не спеша...

И понимаешь, как в награду

За боль тревогой сжатых дней,

Что ничего тебе не надо

Без веры и любви твоей.

Людмила Самусёнок, канд. филологических наук, доцент ХГУ.

Специально для сайта "Древо Поэзии".

"Без культа нет культуры" - интервью с поэтом Павлом Ивановым-Остославским.

Здравствуйте, Павел Игоревич!

Здравствуйте, Людмила! Доброго времени суток, уважаемые читатели сайта "Древо Поэзии"!

Скоро 9 мая - праздник великой Победы в Великой войне. Я хочу поздравить всех интернет-пользователей с этим славным днём! Сколько скорби и слёз, сколько страданий и потерь было у нашего народа за время этой войны. Но пришла победа: долгожданная, выстраданная, святая! Нельзя без слёз думать об этом! Скажите, Павел Игоревич, а ведь в Вашей семье было много мужчин, участвовавших в Великой Отечественной войне?

Да, разумеется. Мой отец, оба моих родных деда и несколько двоюродных приняли участие в той войне, были ранены, награждены. Они участвовали в этой трагедии вселенского масштаба, имея разные воинские звания, от рядового до генерал-майора, но все они с самых первых дней войны верили в победу русского оружия.

У Вас есть и стихи, посвящённые той войне?

Да, есть. Вот одно, например.

Артиллеристы

Танки - наши мишени.

Степь черна от брони.

В недорытой траншее

Мы е сержантом одни.

И орудие наше

На пшеничной меже

Бес снарядов, и даже

Без затвора уже.

Среди тел и пожарищ

В смерть войдём мы, как в бой,

Но пока что, товарищ,

Мы живые с тобой.

И сержант виновато

Мне сказал:"Старшина,

Дай-ка, братец, гранату,

Смерть, как жизнь, ведь - одна"...

..............................................

..............................................

Пламя жаркое люто

Жгло жнивьё средь равнин,

В миг, когда абсолютно

Я остался один...

23.01.2006.

Это перевод из Николая Братана.

Красиво! Но, я думаю, что поздравить Вас можно не только с 68-й годовщиной Победы, но и с присвоением Вам высокого звания "Заслуженный деятель искусств МАРЛ"?

Да, вероятно можно.

Как состоялось награждение? Вас ведь пожаловали не только за прекрасные стихи, но и за литературно-организационную деятельность?

Всё верно. Так и было. Наградил меня Вадим Анатольевич Булатов (Кисляк) - президент Международной ассоциации русскоязычных литераторов, который был избран на эту должность пожизненно. Он приглашал меня приехать в Воронеж, но я по семейным обстоятельствам не смог этого сделать. Поэтому Вадим Анатольевич приехал сам. Он любит путешествовать, тем более, что Украина не является для него чужой. Мы не стали звать на церемонию награждения много людей: боялись провокаций со стороны бандеровцев, но журналисты-представители СМИ, конечно, были. Присутствовали: мой заместитель, члены совета и рядовые члены Херсонского филиала МАРЛ. Вадим Анатольевич наградил некоторых из присутствующих благодарственными грамотами и ценными призами.

Херсонская областная организация МАРЛ добилась в деле пропаганды русской культуры и литературы на Украине значительных успехов. Наша организация является третьей по численности после Киевской и Воронежской. Мы даже опередили Москву!

И сколько у Вас членов, если не секрет?

Совершенно не секрет: 96. Мы постоянно проводим литературные вечера, на которых читаем не только свои стихи, но и произведения великих русских поэтов прошлого. В деятельность Херсонской организации втянуто много людей. Благо, что семена нашей деятельности падают на благодатную почву: в Херсоне почти все жители являются русскими или русскоговорящими людьми, много интеллигенции.

Я знаю, что для российского читателя, может быть, жизнь русских на Украине не очень интересна. Россияне заняты своими заботами. Но Вы всё-таки расскажите о деятельности Вашей организации МАРЛ по спасению русского языка на Украине.

Для русских людей, живущих на Украине, это очень важный вопрос: как сохранить свой язык, свою культуру и национальную самоидентификацию. Международная ассоциация русскоязычных литераторов - это организация во многом русская национальная, имеющая явный традиционалистский и монархический уклон. Мы боремся здесь с галицкими нацистами, которых поддерживает США. Не знаю, насколько уместно на сайте "Древо Поэзии" поднимать политические вопросы, но для нас это важно. Мы боремся за Единую и Неделимую Россию в её исторических границах. Многие наши авторы пишут русские патриотические и монархические стихи и статьи. На Украине, к моему глубочайшему сожалению, 9 мая устраиваются шествия бывших ветеранов УПА и СС - организаций, которые были Нюрнбергским трибуналом признаны преступными. Бывшие солдаты из дивизии СС "Галичина", карательного шуцман-отряда "Нахтигаль" и сапёрно-строительного батальона "Роланд" снова чувствуют себя героями. А в 2012 году во Львове побили ветеранов Великой Отечественной войны. Наших отцов и дедов, которые не жалели сил, здоровья и самой жизни, чтобы защитить нас от фашизма, теперь нагло бьют! Так и хочется спросить тех, кто это делает: "На кого руку подняли, гады фашистские?!" На стариков!!!

Иногда бывает до слёз обидно за наших стариков-ветеранов!..

Скажите, а кто является действительным членом МАРЛ из известных людей Херсонщины?

Есть такие. Это графиня, член Российского Дворянского Собрания Александра Николаевна Доррер (Рагозина), Наталья Кислинская, Александра Барболина, Юрий Несин и некоторые другие достойные литераторы.

Скажите, а в чём специфика МАРЛ. Чем этот союз писателей отличается от других?

Ну, это не совсем союз писателей. В МАРЛ на правах действительных членов входят не только писатели, но и издатели и крупные литературные меценаты. Членами-корреспондентами могут быть распространители литературы и простые любители изящной словесности. Всю эту систему возглавляет, как я уже отметил, Вадим Анатольевич Булатов (Кисляк). Это очень хороший литератор, а кроме того, просто блистательный литературный топ-менеджер. Благодаря отличному подбору кадров и огромной энергии ему удалось создать многотысячную по численности организацию, которая имеет свои филиалы во всех частях света. Самый заслуженный человек в нашей организации - это, конечно, он. И по праву!

Вы человек и в реале и в интернете довольно известный, у Вас много лауреатств самых разнообразных премий и литконкурсов, Вы почётный член МАРЛ. Недавно Вы стали заслуженным деятелем искусств МАРЛ. Это очень высокое звание, сравнимое с аналогичным на Украине или в Российской Федерации! Пожалуй, можно уже говорить о том, что сформировался своеобразный культ личности Павла Иванова-Остославского. Вы согласны с этим мнением?

Нет, конечно! Я же не Сталин, чтобы создавать вокруг себя культ. Хотя, без культа, честно говоря, нет культуры. Если бы в нашей стране не был так почитаем и уважаем Александр Сергеевич Пушкин, был бы он частью нашей культуры, нашего менталитета, нашей жизни, наконец? Конечно, нет. Ну, а вообще, это естественно, что хороших поэтов уважают и чествуют. Например, Константин Симонов или Евгений Евтушенко очень известные и уважаемые люди. Кавалеры орденов и лауреаты премий. И ведь они этого достойны!

Мне больше бы хотелось, чтобы в обществе сформировался не столько культ моей или любой другой литературной личности, сколько культ тех нравственных и эстетических ценностей, которые исповедует моё творчество. Если благодаря моим стихам люди станут тоньше разбираться в поэзии, если они начнут больше любить своё Отечество, если они станут трепетнее и благороднее относиться друг к другу, то тогда цель моего творчества будет достигнута. И большего мне не надо будет. А все видимые и осязаемые награды - это не более, чем приятные и красивые побрякушки... Пусть процветает и богатеет моя духовная и историческая Родина - Россия. А всё остальное приложится.

А как украинские власти смотрят на вашу явно русскую политическую ориентацию? Не обещали Вас как-нибудь наказать?

Нет, пока не обещали. Надеюсь, до этого не дойдёт. Разделить судьбу Николая Гумилёва или Максимилиана Волошина, конечно, почётно, но лучше обойтись без этого...

Расскажите, пожалуйста, о Вашей прозе и публицистике.

Прозы у меня не много. Всего десяток рассказов и одна повесть. Называется "Четыре ангела". Она посвящена судьбе белого офицера, князя Трубецкого, который попал в кровавый водоворот гражданской войны и которому чудом удалось остаться в живых. Ну, а публицистика у меня, в основном, историческая. Но есть, вообще говоря, разная.

В Вашем творчестве, Павел Игоревич, отведено огромное место защите исторической памяти. Вы много пишите о дворянстве, дворянском мироощущении, быте, укладе и менталитете. Вы считаете, что в наше время эти вопросы актуальны?

Да, конечно! Советская власть сделала очень многое, чтобы стереть из людской памяти всё прошлое, что было до неё. Большевики извратили историю, а ведь в ней было много прекрасных, героических и благородных поступков и идей. Русский народ, и выгнал монголо-татар со своей земли, и создал великую мощную державу во времена Ивана Калиты, Ивана Третьего, Ивана Грозного, Петра Великого и Екатерины Второй. И, заметьте, всё это было совершенно без участия коммунистов. Их тогда и в помине не было. Наше прошлое комиссарами было бессовестно оболгано.

Ну, Вы к этому вопросу относитесь личностно. Ведь Ваши предки были дворянами, белыми офицерами, чиновниками.

Да, были. И тем больнее и прискорбнее смотреть мне на поругание большевиками святынь русского народа, которые составляли основу нашей духовности веками.

А какие у Вас самые любимые стихи? Я имею ввиду, сочинённые Вами же.

Например вот эти:

В бою кровавом сломан мой эсток,
Я окружён врагом со всех сторон -
Моей безумной жизни вышел срок,
Увы, коротким оказался он.

Своих врагов я ни боюсь не чуть,
Смерть для меня ничтожнейший пустяк.-
Пусть недруги мою отметят грудь,
Хоть тысячью своих подлейших шпаг.

Что мне борьба - я дьявольски устал,
Мне безразличны долг, отвага, месть:
Я пренебрег началом всех начал,
Я позабыл про родовую честь!

Я соучастник авантюрных дел:
Дуэлей, кутежей, побоищ, драк,
Я совершал ужасный беспредел,
Быв главарём разбойничьих ватаг.

Не раз клинок я обнажал за трон,
В бою был безрассуден и жесток,
Так что и люди будущих времён
Едва ль забудут грозный мой эсток.

Отмечен разным мой кровавый путь:
Я мятежей участник, и не зря
Соперников хотел я оттолкнуть,
Чтоб самому влиять на короля.

Меж нами шла упорная борьба.
Коварством часто разрешал я спор
И древний щит фамильного герба
Не раз мог треснуть, не снеся позор.

Но всё, же не всегда таким я был,
Ведь и любовь жила в душе моей.
Когда-то в детстве нежно я любил,
Я всех людей любил, любил людей...

Во цвете нежных отроческих дней
Был ни солдат я, а творец, поэт,
Я благородство воспевал Вандей,
Которых ненавидел целый свет.

Я упивался благодатью муз,
Я укреплял всегда, как только мог,
С посланницами бога свой союз,
Пока не вышел срок, не вышел срок...

Но вышел срок: в стране переворот -
Разбит в осколки королевский трон
И мой несчастный, обедневший род
Был тут же новой властью истреблён.

Увы, из рода ни одна семья
Не выжила, но я лишь выжить смог.
Смерть, голод и войну изведал я,
И ненавистью горькой я истёк.

Я взял фамильный дедовский клинок
И дом покинул. Ненависть свою
Уже тогда я обуздать не мог,
И я её растрачивал в бою.

Я разрушал деревни, города,
Мои бойцы рекою лили кровь.
С тех пор не вспоминал я никогда,
Ни дом, ни муз, ни детскую любовь,

Я полюбил войну, привык к войне,
И, хоть был всё же восстановлен трон,
Считал я, что король никто: в стране
Установился только мой закон.

Я жил, как герцог, как владетель жил.
Чего ни делал только я - бог весть,
Но я забыл, о главном я забыл,
Что у меня есть родовая честь.

Но вот возмездье - есть на свете Бог:
Для глаз моих Господин свет померк,
Я в западне, изломан мой эсток,
И в грудь мне смотрит вражеский фламберг.

Насквозь вошёл извилистый клинок.
Остановилась жизни круговерть.
Меня неслышно призывает Бог,
Даруя мне спасительную смерть...

Натали Ахундовой

Твой образ жизни мне весьма знаком.

И у меня от боли в горле ком,

И я живу в страданье и в тоске

По чести, вере, дружеской руке,

И мне невыносимо тяжело

Идти войной на человечье зло,

И, подлецов не побеждая рать,

От боли и бессилья умирать...

Я отношений чистый идеал

Из давних лет совсем другой впитал,

Не тот, что ныне "мировой торгаш"

Нам навязал, впадая в наглый раж,

А тот, что, как божественный завет,

От предков взял тому ни мало лет.

О благородстве, славе и любви

В моём саду мне пели соловьи,

Но сад сожжён и соловьёв уж нет,

И чёрным стал когда-то белый свет...

Я отказался от своей природы,
И впредь не homo sapiens - теперь
Я существо неведомой породы -
Доселе неоткрытый, странный зверь.

Я от людей ушёл в глухие дебри -
В леса, в тайгу, в непроходимость чащ,
Туда, где обитают злые вепри,
Где волчий вой до смерти леденящ.

Людей презрел я, в них увидя злое,
Хоть сам был человеком я - но вот,
Стал зверем - так пускай лесная хвоя
Меня от них навеки сбережет.

И я живу в лесу: звероподобен,
Клыкаст, горбат, с рогатой головой
И рык мой громогласен и утробен,
Как у чудовищ эры Мезозой.

Пусть в облике живу я монстра злого
И пусть мой вид вперёд на сотни дней
Отпугивает от меня такого
Моих давнишних родичей - людей.

Но облик мой, свирепый и кошмарный,
Утрачиваться будет и придет
Ему на смену светло-лучезарный
Один лишь раз в году: под Новый год.

И совершится в дебрях наважденье,
Там будет бал предвечной красоты:
Заблещут чудно дикие растенья,
Дурманящие травы и цветы.

И древни свои покинув схроны,
В сообществе волков, оленей, лис
Ко мне на бал вдруг явятся Грифоны
И с ними светозарный Василиск.

Они возьмут серебряную лиру,
И дрогнет струн певучих череда
И, слушая, возрадуюсь я миру
Так, как пожалуй больше никогда.

Родила мне женушка,

Как сама, точ-в-точ,

Маленькое Солнышко-

Александру-дочь.

Хоть и к маме ближе

По чертам лица,

Норовом, предвижу,

Дочь пойдет в отца.

Смотрит дочь часами

На портрет, где в ряд

Бравые, с усами

Прадеды стоят.

От хандры и стрессов

Средства лучше нет,

Чем краса эфесов,

Шпор и эполет.

Но от мамы, все же,

Дочь возьмет сполна:

Нежной будет тоже,

Тонкой, как она.

Дочку мать прилежно

Выучит всему -

Много знать полезно

Женскому уму.

Зная мира тайны,

Страсти и грехи,

Будет ни случайно

Сочинять стихи. 02.-03.09.2006.

У Вас в самом деле есть дочь?

Давайте, Людмила, это останется моим маленьким секретом. Художника должна окружать некоторая таинственность. Разве не так?

Я с Вами согласна.

Что Вы хотели бы на прощанье пожелать посетителям литературного сайта "Древо Поэзии"?

Будьте здоровы и счастливы! А ещё любите читать хорошие стихи и хорошую прозу. Это Вам поможет в жизни. Бывают случаи, когда мудрая книга становится самым лучшим другом.

Всё верно.

03.05.2013. Херсон.

КАВАЛЕРСТВЕННАЯ ДАМА БЕЛОГО ПЕРА - Марина Цветаева.

О творчестве Марины Цветаевой когда-то я разговаривал с одним херсонским поэтом. Звали его Владимир Плоткин. Неплохой был поэт, еврейский... Так вот: он мне сказал, что не знает Марину Ивановну в качестве белогвардейской поэтессы, она ему, мол, знакома только как поэтесса, писавшая о любви. И вот я подумал: а может быть ещё кому-то Цветаева известна в каком угодно качестве, только не как блистательная белогвардейская писательница? По сему, вот Вам, уважаемые читатели сайта "Древо Поэзии" новая статья: "КАВАЛЕРСТВЕННАЯ ДАМА БЕЛОГО ПЕРА - Марина Цветаева".

Марина Ивановна по своему литературному стилю совершенно не похожа на других авторов Серебряного Века. Она писала очень гордые, порой мужественные стихи, жесткие, почти мужские. На её стихах я учился писать. Марина Ивановна дала мне как поэту очень многое. И недаром, я считаю её своей литературной матерью. Марина Ивановна имела много поэтического и гражданского мужества писать гордые, почти высокомерные стихи. Она публично гордилась своим аристократическим происхождением, ведь её отец был действительный статский советник, что приравнивалось к генерал-майору. Она была потомственной дворянкой Российской Империи. Она никогда не боялась это подчёркивать на людях. В этом и состоит истинный аристократизм: когда надо, напомнить людям, что ты с ними не коровье удобрение в деревне разгружал. Если некоторых отдельно взятых пролетариев не поставишь на место, потом они обнаглеют пуще прежнего. Она это прекрасно знала. Мягкая, псевдо-интеллигентная манера скрывать своё аристократическое происхождение появилось у дворян в России как раз во время революции. Либерально-демократическая пропаганда постаралась. СМИ навязывали всему обществу, в том числе и дворянам, что быть аристократами не красиво, не это поднимает в высь, как говорится. Ну, если не это, тогда что? Репаные пятки и щербатый нос - признаки хорошего тона и хорошего человека? Марина Ивановна не боялась воинствующих хамов, которые могли её заклеймить позором по самым надуманным обвинениям. Марина Цветаева гордо несла по жизни славное имя русской дворянки.

Один из важнейших творческих инструментов для автора - это ассоциативность. Приём ассоциативности очень присущ поэтам-символистам. В данной подборке представлены одни из самых гениальных стихотворений автора. Первое стихотворение "Из строгого, стройного храма... ". В 8 строчках поместилась история всего 20 века. Это стихотворение является ключом к пониманию революции и гражданской войны в России. И в наше время Свобода и Демократия - это две продажных девки Запада, которых Америка (всемирная бандерша) привела в наш дом, чтобы они нагло развратничали и качали права. Второе стихотворение "Голубые, как небо, воды... " мне нравится своей техничностью, своим мастерством. В третьем стихотворении "Есть в стане моём офицерская прямость... " блистательно показана психология офицера-фронтовика. Стихотворение написано с большим достоинством, с честью и мужественностью. Цветаева мастерски перевоплотилась в мужчину, в офицера. Психология офицерства ей была прекрасно известно, ведь её муж был офицер. Однако, русская литература знает и прямо противоположные блестящие стихи, в которых автор-мужчина берёт на себя роль женщины. Вспомните стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова "Казачья колыбельная песня" (Спи, младенец мой прекрасный... ). Что ж, недаром, поэт часто сравним с актёром, играющим на подмостках различные роли. Хороший актёр, так же, как и хороший поэт, умеет сыграть всё. "Я с вызовом ношу его кольцо... " - это стихотворение истинно рыцарской поэзии, написанной женщиной. Гордая и мужественная душа! Мне очень нравится стихотворение "Поступью сановнически гордой... " - это гениальный пример аристократической поэзии. Автор является аристократкой до мозга костей. Стихотворение написано на противопоставлении. Сначала поэтесса показывает свою лирическую героиню гордой и высокомерной, утончённой и благородной, высокопставленной и неприступной, но потом выясняется, что тот орден Льва и Солнца, который она получила от самого Бога, это лист кленовый. То есть поэтесса этой коллизией как бы говорит: "Истинный орден это лист кленовый, в котором ты способен замечать божественную красоту и изящество". Только этот подарок, полученный от Бога, лирическая героиня и ценит. И недаром старые графини и княгини учат своих внуков: "Излишняя тяга к материальным благам - признак низкого происхождения". Марина Цветаева доказала эту окскому на примере своего стихотворения. Кстати, на счёт ордена Льва и Солнца. Сначала я думал, что это просто очень красивая метафора, но потом, порывшись в геральдических источниках, я узнал, что такой орден действительно существовал. "Орден Льва и Солнца" - это одна из высших наград Персии в 19 веке.

Самой Марины Цветаевой уже давно нет, но жива память о ней и живы мы с Вами, читатели. И я хочу пожелать нам всем, чтобы литературная слава этой восхитительной поэтессы жила в веках. Марина Ивановна, живите вечно в умах и сердцах своих благодарных читателей и последователей!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Из строгого, стройного храма

Ты вышла на визг площадей...

-- Свобода! -- Прекрасная Дама

Маркизов и русских князей.

Свершается страшная спевка, --

Обедня еще впереди!

-- Свобода! -- Гулящая девка

На шалой солдатской груди!

26 мая 1917

* * *

Голубые, как небо, воды,

И серебряных две руки.

Мало лет -- и четыре года:

Ты и я -- у Москвы-реки.

Лодки плыли, гудки гудели,

Распоясанный брел солдат.

Ребятишки дрались и пели

На отцовский унылый лад.

На ревнителей бога Марса

Ты тихонько кривила рот.

Ледяными глазами барса

Ты глядела на этот сброд.

Был твой лик среди этих, темных,

До сиянья, до блеска -- бел.

Не забуду -- а ты не вспомнишь --

Как один на тебя глядел.

6 июня, 1917

Есть в стане моем -- офицерская прямость,

Есть в ребрах моих -- офицерская честь.

На всякую муку иду не упрямясь:

Терпенье солдатское есть!

Как будто когда -- то прикладом и сталью

Мне выправили этот шаг.

Недаром, недаром черкесская талья

И тесный ремeнный кушак.

А зорю заслышу -- Отец ты мой родный!

Хоть райские -- штурмом -- врата!

Как будто нарочно для сумки походной --

Раскинутых плеч широта.

Всe может -- какой инвалид ошалелый

Над люлькой мне песенку спел...

И что -- то от этого дня -- уцелело:

Я слово беру -- на прицел!

И так мое сердце над Рэ-сэ-фэ-сэром

Скрежещет -- корми -- не корми! --

Как будто сама я была офицером

В Октябрьские смертные дни.

Сентябрь 1920

Об ушедших -- отошедших --

В горний лагерь перешедших,

В белый стан тот журавлиный --

Голубиный -- лебединый --

О тебе, моя высь,

Говорю, -- отзовись!

О младых дубовых рощах,

В небо росших -- и не взросших,

Об упавших и не вставших, --

В вечность перекочевавших, --

О тебе, наша Честь,

Воздыхаю -- дай весть!

Каждый вечер, каждый вечер

Руки вам тяну навстречу.

Там, в просторах голубиных --

Сколько у меня любимых!

Я на красной Руси

Зажилась -- вознеси!

Октябрь 1920

С.Э.

Я с вызовом ношу его кольцо

-- Да, в Вечности -- жена, не на бумаге.-

Его чрезмерно узкое лицо

Подобно шпаге.

Безмолвен рот его, углами вниз,

Мучительно -- великолепны брови.

В его лице трагически слились

Две древних крови.

Он тонок первой тонкостью ветвей.

Его глаза -- прекрасно-бесполезны! --

Под крыльями распахнутых бровей --

Две бездны.

В его лице я рыцарству верна.

-- Всем вам, кто жил и умирал без страху.

Такие -- в роковые времена --

Слагают стансы -- и идут на плаху.

Коктебель, 3 июня 1914

Поступью сановнически -- гордой

Прохожу сквозь строй простонародья.

На груди -- ценою в три угодья --

Господом пожалованный орден.

Нынче праздник слуг нелицемерных:

Целый дождь -- в подхваченные полы!

Это Царь с небесного престола

Орденами оделяет -- верных.

Руки прочь, народ! Моя -- добыча!

И сияет на груди суровой

Страстный знак Величья и Отличья,

Орден Льва и Солнца -- лист кленовый.

8 октября 1918. Сергиев день

"В зале" и "Если душа родилась крылатой... " Марины Цветаевой.

Данные стихи - являются одними из моих самых любимых. Здесь выдающаяся поэтесса нарисовала мистическую и очень красивую картину детских фантазий и грёз. Зеркала мистически настроенными людьми издревле считались некими дверьми, через которые можно входить в потусторонние волшебные миры. Стихотворение "В зале" написано чисто в символистской манере. В данном стихотворении Марина Ивановна предстаёт перед своими читателями и почитателями как мастер, совершенно не чуждый символизма, воспевания загадочности и непостижимости этого мира. "Уходят в себя зеркала" - прекраснейшая, красивейшая метафора! Как жаль, что не я являюсь её автором!

Стихотворение "Если душа родилась крылатой... " - является гениальной нравственной доктриной, сформулированной всего лишь в шести строчках (!!!). Если человек рожден истинным поэтом, что ему жизненные беды и невзгоды?! Он выполняет Божью миссию на этой земле, поэтому текущий кран или перегоревшая лампочка - это для него сущие пустяки. Пусть такими мелочами озаботятся обыватели. Истинный поэт стоит несоизмеримо выше этого!

Настоящий художник должен озаботиться страданиями простых людей. Он должен всегда стоять на стороне слабого, беззащитного и угнетённого. Что ему хоромы и что хаты? Дух веет, где хочет и как хочет: он не скован тяжкими оковами материи. Настоящего мастера люди будут помнить бесконечно долго за то, что он "чувства добрые лирой пробуждал" и за то, что сострадал обездоленным. Именно такими великими мастерами и были Александр Сергеевич Пушкин и Марина Ивановна Цветаева!

А вот "письмэнныки" на бандеровской Украине не интересуются судьбами своих соплеменников, их горестями, радостями и заботами. Местным рабоче-крестьянским бумагомарателям лишь бы только пролезть на тёпленькие местечки и нахапать себе денег побольше. Сейчас в Малороссии господствует идеология Большого Хапка и Великой Халявы. Прикормленные Западом, многие из них готовы служить своим заокеанским хозяевам, готовы пресмыкаться перед гомосексуальными мракобесами Америки и Евросоюза. Европа и США - это страны, где господствует биологическое вырождение. Там власть захватили гомосексуалы. Так не уже ли же мы с Вами - нормальные русские люди - будем преклоняться перед Содомом и Гоморрой? Никогда!!! Никогда не будет этого!!! В наше время Россия самым Богом призвана быть столпом истинных, консервативных ценностей: православия, монархизма, гетеросексуальности. Жить надо по Домострою и по тем священным для нас нравственным и эстетическим ценностям, которые оставили нам наши предки: биологические, духовные и литературные.

Русские люди, не верьте тому, что говорят о великих наших художниках некоторые гомосексуальные оборванцы. Это страшное отродье готово очернить наши святыни! Non turbare circulum meos! Не трогай мои святыни - говорили древние мудрецы! Наши прекрасные Пётр Ильич Чайковский и Марина Ивановна Цветаева всегда были глубоко порядочными и честными людьми. А кроме того - гениями! Это западное отрепье хочет, ошельмовав их, выбить у нас из под ног нравственные и идеологические опоры. Наша культура всегда развивалась исключительно гетеросексуалами. И именно поэтому русское искусство ценится во всём нормальном, ещё не сошедшем с ума мире чрезвычайно высоко. Это западное искусство двигали бог весть какие отщепенцы. У них даже мэр Парижа "голубой"! Это ли не издевательство над вековечными христианскими устоями не только католицизма и протестантизма, и православия! Россия - является последней твердыней здравого смысла и порядочности! Я в это свято верю!!!

Павел Иванов-Остославский.

"В зале".

Над миром вечерних видений
Мы, дети, сегодня цари.
Спускаются длинные тени,
Горят за окном фонари,
Темнеет высокая зала,
Уходят в себя зеркала...
Не медлим! Минута настала!
Уж кто-то идет из угла.
Нас двое над темной роялью
Склонилось, и крадется жуть.
Укутаны маминой шалью,
Бледнеем, не смеем вздохнуть.
Посмотрим, что ныне творится
Под пологом вражеской тьмы?
Темнее, чем прежде, их лица, -
Опять победители мы!
Мы цепи таинственной звенья,
Нам духом в борьбе не упасть,
Последнее близко сраженье,
И темных окончится власть.
Мы старших за то презираем,
Что скучны и просты их дни.
Мы знаем, мы многое знаем
Того, что не знают они!

* * *

Если душа родилась крылатой --
Что ей хоромы -- и что ей хаты!
Что Чингис-Хан ей и что -- Орда!
Два на миру у меня врага,
Два близнеца, неразрывно-слитых:
Голод голодных -- и сытость сытых!







"В недобрый час я взял жену... " Роберт Бернс (Самуил Маршак).

Данное стихотворение на русском языке стало плодом "соавторства" Роберта Бернса и Самуила Яковлевича Маршака. Первый написал это стихотворение на английском языке, второй же его перевёл на русский. Поэты изобразили в нём трагикомическую историю о интеллигентном муже-тихоне и грубой жене, которую простой народ назвал бы "бой-баба". Стихотворение было написано во второй половине 18 века, а переведено во второй половине 20-го, однако оно как нельзя кстати подходит для вдумчивого прочтения людям нашего времени. Оно продолжает быть актуальным благодаря тому, что мировой феминизм поднял сейчас свою змеиную голову. Вселенская феминистическая гадюка кусает в наше время многих мужчин, особенно интеллигентов. Мне кажется, что в Малороссии феминизм лёг на благодатную генетическую и ментальную почву. Дело в том, что украинцы несколько в большей степени, чем русские являются потомками сарматов - народа, в котором во времена европейского средневековья господствовали матриархальные отношения. Сарматские женщины всегда имели крутой нрав, были властолюбивыми хозяйками в своей семье (помните, Гоголевскую Солоху?). Мужчины у сарматов были на вторых ролях. Однако, матриархат является признаком глубокой неразвитости материальной и духовной культуры племени. Женщины, особенно женщины-руководители, всегда тянут назад. Они имеют архаичное и несамостоятельное мышление. Мне хорошо известно, что такое женщина-руководитель в организации. Когда-то я работал в школе, где директором была женщина. Я членствовал в литературных организациях, в которых главными были женщины. У женщин совершенно иной стиль руководства, чем у мужчин. У них процветает фаворитизм, интриги, закулисные манёвры, болтовня по поводу и без, наговоры, а так же сцены в "пастельных" тонах... Женщина-руководитель, как правило, гораздо больше умеет разрушать коллектив и уничтожать производство, чем делать что-либо конструктивное. Моя собственная супруга, когда стала председателем литературного клуба, имела около двадцати авторов в подчинении. Когда клуб развалился по её вине, в нём осталось три человека, включая её саму...

Феминизм и "розово-гулубая" экспансия - это попытка идеологического подчинения нашего народа. Запад против России проводит политику идейной интервенции. Он хочет вовлечь нашу страну в свою убежденческую орбиту для того, чтобы потом править нами. Гей-лесбийская пропаганда - это оккупация наших умов и сердец - самая страшная разновидность оккупации... Гомосексуальные и феминистические "игры" приводят к вырождению и уничтожению нации.

Что же вообще такое женщина? Оооо - это очень интересная и сложная штука! Её можно изучать до бесконечности. Но, знания нужны не ради самых знаний (хотя, конечно, познавать мир всегда интересно!), а ради того, чтобы проанализировать их и сделать соответствующие выводы, которые потом должны стать основой практики. Ибо, как говорили древние: "Практика - критерий истины".

В разговор о стервозной бой-бабе хорошо вписывается тема абортов. Среди моих знакомых есть много мужчин, которые очень любят детей. Однако, людьми, которые не очень любят детей, почему-то всегда оказываются их жёны... Не странно ли?! Ведь у женщины материнский инсктинт должен быть развит как будто бы в большей степени, чем у мужчин инсктинт отцовства. Ан нет...

Дорогие мужчины, - читатели прекрасного сайта "Древо Поэзии", хочу вас спросить: сколько каждый из вас убил в своей жизни людей? Не одного!? Так... А сколько людей убила за всю жизнь среднестатистическая женщина? Много. Может быть 5, а может 10, а может даже 100... Она их убила благодаря абортам. Не страшно ли это: женщина убивает находящегося в собственной утробе живого ребёнка!!! Своё собственное, даже не чужое дитя, которое совершенно не причинило ей никакого зла, не стало её врагом или недоброжелателем! Вот, что меня всегда ужасало. А мужчины убивают людей только в военное время, только те из них, кто стал фронтовиком. А вы спросите у боевых солдат и офицеров, у ветеранов Великой Отечественной или Афганской войны, сколько каждый из них убил на фронте врагов? Я уверен, что подавляющее большинство вам скажет об очень скромном количестве. Я когда-то спросил у своего отца-фронтовика: "Папа, а сколько ты убил немцев на войне?". И он мне ответил: "Не знаю... Может ни одного, а может несколько десятков... Я не знаю, кого и как убивали мины, которые я ставил. А сколько фашистов я убил из карабина?.. Не знаю... ". То есть, что получается: каждая женщина убивает за свою жизнь столько собственных детей, сколько их убивает солдат-фронтовик в военное время. В мирное время мужчины вообще никого не убивают. Так кто же добрее? Кто же благороднее: мужчина или баба, которая обществом считается верхом доброты и красоты?! Притом, заметьте, дорогой читатель, что мужчина в бою не может не убить. Если не убьёт он своего врага, убьют его. Он поставлен перед выбором ценой в его собственную жизнь. Выбор сверхважный и сверхдорогой... А женщину, как правило, никто не заставляет совершать аборт. Она сама становится на путь убийства и преступления... Она сама уничтожает собственных же отпрысков... Вот, где коренится истинное преступление против своей собственной семьи, своего народа и государства!!! Баба, убивающая детей, является первейшей пособницей врага! Я прекрасно помню, как в начале 90-х годов прошлого века на Украине соответствующие грантоедные организации распространяли презервативы миллионными тиражами. К этим изделиям из резины прилагались листовки, в которых подробно объяснялось, почему надо предохраняться от абортов, почему быть беременной и родившей женщиной это не круто, не клёво и не прикольно. На многих 16-20 летних девушек это действовало. И недаром, поколение, которое родилось на стыке 70-х и 80-х годов мы называем "потерянное поколение". Оно действительно потерянное: нравственно, морально и, даже, физически... Вот так прогнивший Запад пытается уничтожить русский народ. Так Евросоюз и США ведут войну против России на всех фронтах: на идейном, гендерном, биологическом.

Мне всегда безумно жаль детей, убитых в своей утробе человеческими самками!!! Я хотел бы посвятить данную статью всем уничтоженным на необъявленной войне против русского народа ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЗАРОДЫШАМ И ИМБРИОНАМ. Пусть этим маленьким ангелочкам земля будет пухом!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

В недобрый час я взял жену,

В начале мая месяца,

И, много лет живя в плену,

Не раз мечтал повеситься.

Я был во всем покорен ей

И нес безмолвно бремя.

Но, наконец, жене моей

Пришло скончаться время.

Не двадцать дней, а двадцать лет

Прожив со мной совместно,

Она ушла, покинув свет,

Куда - мне неизвестно...

Я так хотел бы разгадать

Загробной жизни тайну,

Чтоб после смерти нам опять

Не встретиться случайно!

Я совершил над ней обряд -

Похоронил достойно.

Боюсь, что черт не принял в ад

Моей жены покойной.

Она, я думаю, в раю...

Порой в раскатах грома

Я грозный грохот узнаю,

Мне издавна знакомый!

"В шапке золота литого... " Или почему я люблю президента Путина. Взгляд с Украины.

Президента России Владимира Владимировича Путина на Украине любят многие. В первую очередь, конечно, это этнические русские люди, живущие там. Но, в категорию симпатиков Владимира Владимировича входят и те, кто видит разницу в уровне жизни на Украине и в России и те, кто мыслит по-государственному. Различия между двумя нашими странами видны невооружённым взглядом. За ними можно наблюдать даже просто сидя перед телевизором. Новостийные программы России и Украины отличаются, как небо и земля. В Российской Федерации постоянно происходит что-то хорошее: то новый жилой микрорайон выстроили, то завод восстановили, то гидроэлектростанцию отремонтировали. Постоянно различные труженики всенародно докладывают о сдаче урожая в закрома Родины. На Украине ничего такого нет. Здесь ничего не строится, квартиры ветеранам войны не даются, предприятия не восстанавливаются. В украинских новостях говорится только о несчастных случаях, массовых стихийных бедствиях, да ещё о том, что галицкие фашисты отпраздновали на правах государственного праздника очередную годовщину со дня рождения Степана Бендеры или Коновальца и Мельника с Шухевичем на худой конец... На Украине проводятся во Львове какие-то пивные фестивали. Все хотят знать: кто на сей раз упьётся до свинячего визга... Проводят всякие гуцульские этно-выступления, на которых вуйки, живущие на полонынах, достают свои трембиты и, разодевшись в кентари, дудят на весь околоток, что есть мочи... Галичане - это титульная нация в современной Украине, носители фашистской идеологии и исторической памяти о великом благодетели всех "настоящих" украинцев... о Адольфе Гитлере... Портреты германского фюрера вместе с портретами Бандеры убираются в рушныки и ставятся в доме в красный угол вместе с иконами... "Такая у них доля... ", как сказал бы на моём месте Шевченко... А в России ничего этого нет. Там руководит Владимир Путин - человек, который поднял страту почти из руин после горбачёвской и ельциновской деятельности. Путин остановил войну в Чечне, он поднял прожиточный уровень россиян в несколько раз. Из нищей страны, в которой правили серые кардиналы на подобии Березовского, Россия превратилась в мощного регионального лидера с зажиточным населением. А Украина за последние 25 лет только ещё больше обнищала. Украина - это квази-государство, протекторат США. В этом и кроятся причины её слабости, вымирания её народа и упадка культуры. Все президенты Украины до Януковича - это губернаторы, поставленные на должность Госдепом. А Владимир Владимирович - это самодостаточный талантливый политик, который не кланяется Западу и поступает так, как подсказывают ему совесть и разум. Президент Путин - это символ Российской Государственности. Он создаёт Таможенный Союз, а это первый шаг на пути воссоздания Советского Союза, а, может быть, Российской Империи. Это уж как кому больше нравится.

Мне кажется, что Владимир Владимирович в какой-то мере берёт пример с Императора России Александра Благословенного, который показал всему миру, что с Россией и её народом лучше не заигрывать. Даже Наполеон Бонапарт, который привык купаться в лучах всеевропейской славы, был Александром низвергнут со своего самозваного трона. И во Франции воссияла историческая справедливость: власть себе вернули Бурбоны в лице Людовика Восемнадцатого. Эпизоду борьбы Александра Первого и Наполеона посвящено стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова. Если примерить образ старого русского великана из этого стихотворения на Владимира Путина, можно сказать, что его противник - это образ собирательный. Его враг - это, и неустроенность российской жизни со времен Ельцина, и кавказские террористы, подвергающие смертельной опасности всю Россию, и различные секс-меньшинства, стремящиеся сломить хребет российской государственности идеологически. Владимир Путин всем им успешно противостоит. Он улыбается им "улыбкой роковою", и враги понимают, что с Россией лучше не шутить... Как бесславно упал на далёкие земли острова Святой Елены Наполеон, так же рухнут за неведомые горизонты все недруги русского народа, а президент России Владимир Путин войдёт в историю человечества, как ещё один собиратель русских земель, как блистательный политик и государственный деятель, близкий по своему значению к Петру Великому и Екатерине Второй. Я в это свято верю!!!

Павел Иванов-Остославский.

Краткий словарь диалектизмов.

Вуйки - западные украинцы, которые генетически больше даки или карпы, чем славяне. Живут в отдалённых горных селениях в Карпатах. Занимаются преимущественно крестьянским и мелко-ремесленническим трудом. Являются носителями галицко-фашистской идеологии. Сейчас во Львове и в Киеве они заняли господствующее положение.

Полонына - ущелье.

Рушнык - полотенце, часто применяемое в ритуальных целях.

Кентарь - жилетка мехом наружу, которую носят мужчины - жители Карпат. Кроме вуек, кентари носят так же румыны, венгры, поляки и некоторые другие народы в качестве этнографической одежды.

* * *

В шапке золота литого
Старый русский великан
Поджидал к себе другого
Из далеких чуждых стран.

За горами, за долами
Уж гремел об нем рассказ;
И померяться главами
Захотелось им хоть раз.

И пришел с грозой военной
Трехнедельный удалец,
И рукою дерзновенной
Хвать за вражеский венец.

Но улыбкой роковою
Русский витязь отвечал:
Посмотрел - тряхнул главою...
Ахнул дерзкий - и упал!

Но упал он в дальнем море
На неведомый гранит,
Там, где буря на просторе
Над пучиною шумит.

"Василий Тёркин" Александра Трифоновича Твардовского.

Здесь я хотел бы представить читателям прекрасного сайта "Древо Поэзии" поэму Александра Твардовского "Василий Тёркин". Эта поэме является энциклопедией русской фронтовой жизни, подобно "Евгению Онегину", который был энциклопедией русской дворянской жизни времён Пушкина. С главным героем в данной поэме происходят самые различные события. Автор показал себя истинным мастером. Он написал интересно и свежо о жизни простого солдата Василия Тёркина. Это произведение является своего рода гимном русскому солдату и русскому оружию.

В отрывке, представленном здесь, изображён эпизод переправы русской пехотной колонны через реку зимой. Вот так примерно в марте месяце форсировал Одер мой отец - простой солдат-сапёр. Кюстринский плацдарм... Сколько было с ним связано воспоминаний... сколько слов радости и горя, надежд на скорую победу и кровью добытых пядей земли, освобождённой от немецко-фашистских захватчиков...

Интересно, а если бы солдаты-победители знали тогда о том, что пройдёт каких-то 50-60 лет и освобождённая ими Украина вновь покроется знамёнами со свастикой и бывшие головорезы из дивизии ваффен-СС "Галичина" снова будут кричать "Хайль Гитлер!!!", вскидывая руки в нацистском приветствии? Чтобы они испытали, чтобы поняли?.. Может быть, русские бойцы тогда ещё тщательнее очищали бы родную землю от гитлеровской заразы, от коричневой чумы, которая своей чёрной моровой язвой вновь покрывает Малороссию?!

Но у нас с вами есть прекрасное противоядие против фашистской чумы. Мы должны воспитывать в себе имперское сознание, чувство чести и собственного достоинства. Во времена русских императоров не было фашизма и нацизма. Не было и большевизма. И людям жилось хорошо. Нас спасут только традиционные русские ценности: православная вера, монархизм, приверженность семейному консервативному укладу. И тогда у нас всё будет хорошо!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Переправа, переправа!

Берег левый, берег правый,

Снег шершавый, кромка льда...

Кому память, кому слава,

Кому темная вода,-

Ни приметы, ни следа.

Ночью, первым из колонны,

Обломав у края лед,

Погрузился на понтоны

Первый взвод.

Погрузился, оттолкнулся

И пошел. Второй за ним.

Приготовился, пригнулся

Третий следом за вторым.

Как плоты, пошли понтоны,

Громыхнул один, другой

Басовым, железным тоном,

Точно крыша под ногой.

И плывут бойцы куда-то,

Притаив штыки в тени.

И совсем свой ребята

Сразу - будто не они,

Сразу будто не похожи

На своих, на тех ребят:

Как-то все дружней и строже,

Как-то все тебе дороже

И родней, чем час назад.

Поглядеть - и впрямь - ребята!

Как, по правде, желторот,

Холостой ли он, женатый,

Этот стриженый народ.

Но уже идут ребята,

На войне живут бойцы,

Как когда-нибудь в двадцатом

Их товарищи - отцы.

Тем путем идут суровым,

Что и двести лет назад

Проходил с ружьем кремневым

Русский труженик-солдат.

   Предисловие.
   С автором я, разумеется, знаком не был. Княгиня Любовь Петровна умерла в Америке в 1978 году, я же только в этом году родился и, притом, совершенно не в Америке... Княгиня принадлежит к той генерации русских иммигрантов, которая не участвовала в Белом Движении и которая за несколько лет до революции покинула приделы России. Автору данных мемуаров и членам её семьи благодаря выгодной продаже имущества на родине удалось благополучно устроиться в США, практически не чего не потеряв в материальном плане. Мне невольно хочется сравнить настоящие воспоминания с мемуарными повестями Екатерины Николаевны Щировской (Рагозиной) "Маленькая Катенька" и "Маленькая Катенька-2". Г-жа Щировская написала свою прозу, куда с большим талантом, чем сделала это княгиня Оболенская. Автор "Маленьких Катенек" изобразила больше чувства, тепла и любви, в которых протекала жизнь детей в доме Рагозиных и Чемесовых - главных героев повестей. Любовь Петровна же изобразила больше внешнюю сторону жизни русской аристократии в последние лет 25 существования Империи. Писательницы принадлежали к разным слоям дворянства. Одна - потомок среднего зажиточного древнего, хотя и нетитулованного дворянства. Другая - отпрыск высший аристократии, к которой, как известно, принадлежало всего три конгломерата родов: Рюриковичи, Гедеминовичи и, разумеется, Романовы. Екатерина Николаевна явно талантливее своей сиятельной коллеги. Однако, Любовь Петровна взяла другим: искренностью и правдоподобностью повествования. От неё мы узнаём как от первого лица фрагмент истории русского высшего общества на стыке 19 и 20 веков. Мы можем представить себе уровень дохода княжеских фамилий тех лет. Хотя, справедливости ради надо сказать, что далеко не вся высшая аристократия России купалась в роскоши. Например, даже такие родовитые и известные князья как Ухтомские были бедны. В среде аристократии они даже стали именем нарицательным: обозначением очень знатных и очень бедных дворян. Фёдор Михайлович Достоевский по одной из версий писал своего князя Мышкина как раз с Ухтомских. А некоторые потомки Рюриковичей были настолько бедны и мало заметны в истории, что даже не унаследовали княжеского титула и имения. Они вынуждены были доставать себе хлеб насущный путём работы по найму или государственной службы. Одной из известнейших фамилий в этой связи являются Татищевы. Эти природные потомки Рюрика по прямой мужской нисходящей линии не унаследовали княжеского титула. Впоследствии они были пожалованы графским достоинством. К этому роду принадлежит знаменитый историк и управленец Василий Татищев. То, что все представители высшей аристократии Российской Империи были богатыми и здоровыми - это очередной большевистский миф. Некоторые были бедными и больными... сама принадлежность к княжескому или графскому роду ещё не давала блистательных возможностей в жизни. Древняя и знатная родословная как таковая не кормит человека. Генеалогическое древо не съешь, если кушать очень хочется... И княжеским гербом своих голодных детей не накормишь... Данные воспоминания стоит прочесть хотя бы потому, что они написаны непредвзятым и мудрым свидетелем событий стыка 19 и 20 веков - такого далёкого теперь для нас времени.
   Павел Иванов-Остославский.
  
  
   ВОСПОМИНАНИЯ княгини Любови Петровны Оболенской (княжны Трубецкой).
  

Жара. июль месяц... С начала июня до августа все наше семейство проводит в Узком - в имении моего

отца князя Петра Николаевича Трубецкого, что в 12 милях от Москвы. В Узком был большой дом, флигель и чудная церковь XVII века, четыре больших пруда. За прудами была роща, в которой моя мать княгиня Александра Владимировна проделала массу дорожек с лавочками. Одна прогулка была очень длинная, другая на половине дороги сокращалась. На окраине рощи была построена избушка, называемая "Марьева", избушка с лавочкой вдоль избушки и столом...

В большом доме было три террасы - одна крытая и вся обсаженная растениями и цветами из оранжерей, которых было много - 2-3 большие оранжереи, только с растениями и с цве­тами. Одна оранжерея только с персиками и одна с колоннами, где стояли только большие лавровые деревья.

На крытой террасе, в одном углу, среди растений, было устроено нечто вроде гостиной - диван, столы, кресла, лампы. Посреди террасы был большой столовый стол, на наше большое семейство - двое родителей, пятеро нас, детей и 4-5 гувернан­ток и учителей. Были обыкновенно немка, француженка, анг­личанка, учительница музыки (фортепьяно) и два учителя для моих братьев по математике, истории... так что обеденный стол обыкновенно был на 12-14 человек.

Балкон с этой стороны дома снижался в сад по длинным деревянным ступеням, на которые по окончании завтраков и обедов все садились.

Перед домом с этой стороны был крокет и недалеко за большими деревьями - теннис.

Зимой мы жили в Москве на Знаменской улице недалеко от Кремля. Это была громадная квартира в два этажа, в которой я прожила 18 лет с 1891 г. до 1909, когда мы переехали в Петроград. Это произошло от того, что мой отец, который годами был губернским Предводителем дворянства в Москве, был назначен Государем в члены Государственного Совета в Петербург. Новая жизнь началась! Мой старший брат - Володя

- которому было в это время 22 года, очень подружился с однолетками - Сашей Новосильцовым, Владимиром Писаревым и Алешей Оболенским (за которого я вышла замуж).

   Так как мне было тогда 18 лет, а Соне, моей сестре, 19, то моя мать решила, что нам пора "выезжать" в свет! Начинается это с того, что девиц представляют Императрице, а потом можно принимать все приглашения на балы (у знакомых). Соня, моя сестра, была представлена Императрице за 3 месяца до меня, т.к. была старше меня и сразу после этого получила от Государыни "шифр" - т.е. большой бриллиантовый знак вроде большой броши - инициалы Государыни на большом голубом банте, который Соня, как фрейлина Императрицы, должна была надевать на каждый бал.
   В эту эпоху всех девушек нашего круга учили играть на фортепьяно, петь, рисовать. Но моя мать находила, что это плохая система, что большинство девиц, которые учились "всему"

- делали все не очень хорошо и даже "плохо", что лучше искать в человеке какие у него способности и тогда концентрироваться на одном.

   У меня, видимо, были способности или к музыке (фортепьяно) или к рисованию. Моя мать сказала, чтобы я выбрала что я хочу - тогда она мне достанет первоклассного учителя, но потребует, чтобы я отнеслась к этому делу всерьез, т.е. упражнялась на фортепьяно не один час в день, но 3-4 часа!
   Когда мы переехали в Петербург, я немножко играла, но слабо, и не всерьез, но после моего разговора с моей матерью все пошло иначе! Во-первых, она мне достала чудного учителя из консерватории Давида Соломоновича Шора, который сильно принялся за меня, задавал массу, требовал очень много, требовал работать над техникой, учить вещи без ошибок наизусть, легко разбирать самые трудные вещи и много работать над техникой и силой...
   Чувствуя как все меняется в моей игре, я серьезно заинтересовалась музыкой, начала увлекаться теми пьесами, которые были заданы, стала подходить к фортепьяно не только когда "должна была", но и в самые неожиданные моменты. Как только какая-нибудь вещь шла неплохо я требовала, чтобы моя
   мать слушала и критиковала бы (она была очень строгий критик и знала, понимала музыку).
   В Петербурге наша квартира была на Сергиевской - весь перед квартиры была большая анфилада. Приемные комнаты той же ширины, но разной длины.
   Сначала большой кабинет моего отца, потом большая гостиная, малая гостиная, громадная зала, за ней столовая - все это на первом этаже, и все окна на улицу, залиты солнцем. Ког­да моей матери, которая была очень критична к моей игре на фортепьяно, нравилась какая-нибудь вещь, которую я выучила играть наизусть - тогда моя мать приказывала это играть после обеда, когда у нас обедали гости. У нас очень часто устраивались маленькие обеды с гостями, после обеда моя мать, отец и гости садились в зал на стулья, вдоль стены, а я должна была сесть за фортепьяно, объяснить, что я буду играть и наизусть играть 1-2 вещи. Так как я вперед знала когда будет следующий обед, - я должна была не откладывать учить наизусть.
   Через год или два после того, что я стала играть, я выяс­нила, что один из товарищей моего брата Володи - Алеша Обо­ленский тоже очень музыкален и разучивает много серьезных вещей на скрипке. Его отец князь Александр Дмитриевич пода­рил ему, под условием, что он никогда не будет подписывать долговые обязательства, чудную скрипку. Алеша обе­щал, что было очень трудно, т.к. он был в Кавалергардском пол­ку, где все офицеры делали долги. После своего обещания и даже после нашей свадьбы он никогда не подписывал долговых бумаг, а когда очень нужно было достать денег, просил меня подписать. Его отец подарил Алеше скрипку, еще и потому, что он очень много вещей играл со своей матерью княгиней Анной Александровной - которая очень хорошо играла. А позже, когда Алеша узнал, что я увлекаюсь игрой на фортепьяно, он предложил мне играть с ним. Это было большое событие в моей жизни. Мы стали с ним играть раз в неделю по вечерам, причем, поскольку нам, девицам, тогда не позволялось видеться с молодыми людьми без "шапрон", то одна из наших гувернанток немка или француженка должна была сидеть в той же комнате, где мы играли. Мы оба стали увлекаться друг другом все больше и больше. В Петербурге это время было масса балов, маленьких партий, особенно днем, очень была веселая зима. У моей сестры Сони шел роман то с Сашей Новосильцовым, то с Владимиром Писаревым. Мой брат Володя влюбился в Машу Лопухину, а потом женился на ней, так что настроение влюбленности и романов в нашем доме царствовало.
   1-го мая мы все как всегда переехали в Узкое, где было чудно. А в августе перебрались всем семейством в Казацкое, большое имение моего отца Трубецкого в Херсонской губернии. У моего отца было масса имений, и больших - в Московской - Узкое, в Херсонской - Казацкое, в Таврической губернии - Далматово, в степях - большое место с лошадями, на Кавказе - Сочи.
   Казацкое, вместе с соседним, тоже нашим, было самое большое имение, около 40 тысяч десятин. Дом был построен как дворец - каменный с большой башней спереди, лицом к слиянию Днепра и Казака. Стоял дом на высокой каменной стене - слева был небольшой садик, а прямо перед домом - терраса с видом на обе реки. Родители построили от террасы вниз к реке громадную каменную лестницу, чтобы идти из дома к реке кататься в лодке, чем мы все наслаждались.
   Много ездили по округе. Для детей и знакомых всегда была линейка. Родители же всюду ездили в коляске, запря­женной в тройку гнедых лошадей своего завода. В Казацком и виноградник был огромный - выделывали массу разных вин белых и красных, и громадное место было отделено для диких лошадей, продажа которых шла очень удачно.
   В нашем доме, как в Узком так и в Казацком, всегда была масса гостей - в основном друзей наших, молодежи. Потому у всех нас была масса флиртов и романов. Володя, мой старший брат, очень рано женился на Маше Лопухиной. Соня имела два очень серьезных романа с Сашей Новосильцовым и с Владимиром Писаревым, с которым она даже объявлена была официальной невестой, и родители благословили на свадьбу в Узковской церкви, но через несколько времени после этого она поняла, что не влюблена во Владимира и ему отказала. Бедный Владимир стал очень несчастен, но через два-три месяца утешился и женился на нашей двоюродной сестре Мане Глебовой. У меня же с самого начала моей сознательной жизни был только один человек, которым я увлекалась, которого оценила и полюбила - Алеша Оболенский. Конечно, то, что мы постоянно проводили вечера вдвоем, когда разучивали какую-нибудь вещь для фортепьяно и скрипки, сыграло большую роль в нашем романе.
   Когда мы осенью переехали в Казацкое, Алеша, который весь год отбывал воинскую повинность в Кавалергардском пол­ку, был произведен в офицеры Кавалергардского полка. Он телеграфировал в Казацкое, спрашивая может ли он приехать к нам погостить. Через несколько дней после получения приглашения, Алеша прикатил - веселый, довольный, в кавалер­гардском мундире. Когда я увидала его в нашем доме, у меня дух захватило, сердце забилось и как-то я почувствовала, что он мой, что приехал, без сомнения, для меня. Первые дни после его приезда мы много ездили верхом, ездили на виноградник - про­бовать виноград и новое вино, которое выделывали в наших винных подвалах, и время летело с замечательной скоростью. Однажды под вечер Алеша предложил мне поехать с ним покататься по Казаку. Я согласилась. По бесконечной каменной ле­стнице мы сошли к реке, где стояла наша крошечная чудная лодочка, сели - он за весла, я за руль и поплыли по Казаку вниз. С одной стороны - суша, наш дом, а с другой стороны - Казаки, плавни.
   И тут вдруг Алеша меня спросил, хочу ли я сделаться его женой, что он хочет этого давно, но не говорил, пока его не произвели в офицеры. Я, конечно, тут же согласилась, и мы решили, что он сегодня же пойдет к моей матери официально просить моей руки! Он пошел к ней в спальню и пробыл там минут 15, вышел оттуда сияющий и позвал меня туда же придти. Мой отец был в отъезде, мы его ждали только на следующий день, так что моя мать просила нас не говорить до завтра моим братьям и сестрам, что стали женихами (это было очень трудно!). После того, как Алеша говорил с моим отцом, пришлось еще немножко подождать с официальным объявлением - мои родители послали телеграмму родителям Алеши и ждали их ответа. Он был получен очень скоро, и счастие началось!
   Я даже не представляла себе, что может быть такое счастье! Все в Алеше было мне близко, дорого, мы оба были так сильно влюблены друг в друга, что ничто другое для нас не существовало. После 2-3-х недель такой жизни в Казацком надо было ехать в Петроград. Алеша должен был вернуться в полк, а нам всем пора уже было на зиму ехать в город. Не помню почему, но нам всем, кроме Володи, который уехал в университет, в Петроград, пришлось на целый месяц остановиться в Москве (кажется, нашу петроградскую квартиру обновляли и красили). Расставание с Алешей для меня было очень тяжелым. Он придумал два раза в неделю посылать мне колоссальные букеты самых разнообразных цветов пока мы не переедем в Петроград.
   Наконец мы переехали, и Алеша повез меня знакомиться с его родителями и братьями - Сашей, Дмитрием и Дмитриевой женой Еленой, с Петриком. Хотели мы устроить свадьбу очень скоро после приезда, но вдруг был получен приказ от Алешиного дедушки Половцева - ждать его возвращения из-за границы, из Парижа. Оказывается, он занялся собиранием бриллиантов для большого внука, которое хотел мне подарить как невесте любимого Лёшеньки! Пришлось ждать! Но два месяца ожидания свадьбы были очень оживленными. У всех родственников и знакомых бывали в то время маленькие вечера в нашу честь, все дарили нам чудные подарки - драгоценности, лампы, кое-какую мебель для будущей квартиры. Моя мать подарила мне все приданое - белье, платья, шляпы, посуду, венчальное платье. Выбор вещей и примерки брали массу времени. Кроме того, до свадьбы мы очень много играли - я на фортепьяно, Алеша на своей скрипке. Наконец, приехал из Франции дедушка Половцев с подарком и мы смогли назначить день свадьбы.
   Собрание бриллиантов - это было поразительное великолепие! Около 30 громадных бриллиантов, без единого недостатка. Это была такая роскошь, что, вспоминаю сейчас, у меня был шанс это колье надеть всего 14-15 раз до момента, когда в России произошла революция. Боясь держать такую ценность в доме, я положила бриллианты в банк, и большевики украли все драгоценности из него!..
   Свадьба была назначена на 31 января 1909 года. Для венчания была выбрана полковая церковь Кавалергардского полка. Старшим шафером у Алеши был его брат Саша. Когда жених уже стоял в церкви, Саша приехал в наш дом, где я уже ждала в венчальном платье и с большим белым вуалем на голове. Венчальное платье должно было быть сшито из толстого белого материала и с длинным шлейфом... Вуаль кисейный должен был быть такой же длины, как шлейф платья.
   Когда Саша Оболенский приехал к нам в дом, он поднес мне большой букет со словами "жених в церкви". Тогда мои родители встали, взяли икону Казанской Божией Матери и благословили меня на свадьбу. Пока они меня крестили иконой, я должна была стоять перед ними на коленях, креститься и кланяться в землю. Все мои близкие - двоюродные, троюродные, тетушки присутствовали при моем одевании и благословении. Когда они кончили меня благословлять, все присутствующие понеслись в церковь, а я поехала туда с родителями, и с "маль­чиком с образом", обыкновенно выбирают маленького маль­чика, до 10 лет, которому дают нести образ, которым невеста была благословлена родителями. Когда мы приехали в церковь, она была полна. Жених стоял напротив иконостаса. Мой отец привел меня в середину церкви и поставил рядом с Алешей. Я шла к нему под пение хора " Гряди, гряди, голубица...". Направо и налево от нас стояли наши шафера, которых было очень много. С моей стороны - все штатские, мой брат Коля, двоюродные братья, друзья, а со стороны Алеши все были кавалергарды в парадных, красных с золотом мундирах.
   Когда кончилась служба, мы все поехали на квартиру моих родителей (Сергиевская, 38), где был устроен большой прием с шампанским и массой закусок. Сколько было народу, даже не могу сказать - просто толпа. В 8 часов был маленький обед, для нас, братьев, сестер и ближайших родственников и семейства Оболенских. В 9 часов я ушла переодеться, снять мой венчальный наряд и надеть шерстяной костюм для поезда т.к. уже в 10.30 надо было брать поезд, чтобы ехать в Вену. Вена была нашей первой остановкой в свадебном путешествии. Там мы оставались 2 недели. Потом в Италию - Рим, Венецию, а оттуда на месяц в Париж.
   Наше свадебное путешествие было сплошным наслаж­дением. Мы особенно радовались, что были все время вдвоем -
   ведь до свадьбы моя мать требовала, чтобы все время со мной сидела "шапрон", т.е. гувернантка. Она всегда была в той же комнате, где были мы. Даже когда мы в зале играли вдвоем, одна из гувернанток с работой или с книжкой сидела с нами - француженка или немка.
   В те дни мы совсем не сознавали, как быстро время летело - мелькали рестораны, театры, достопримечательности городов, где мы останавливались - Вена, Рим, Париж. А мы становились ближе и ближе друг к другу. Мы все оттягивали возвращение домой в Петроград до момента, когда я в Париже вдруг поняла, что беременна, и начинаю ждать ребенка. Это было феноменаль­ное ощущение чего-то удивительного, важного, особенного счастья и радости, хотя при этом я и почувствовала себя полубольной, слабой, неуверенной в движениях...
   И захотелось домой. Алеша взял билеты на поезд, и мы покатили в Петроград.
   Для нас сняли маленькую квартиру на Сергиевской улице (на той же улице жило мое семейство - Трубецких и семейство Алеши - Оболенских). Квартиру нашу моя мать всю для нас меблировала - очень было уютно и красиво: больше в бледно зеленых тонах, карельская береза в спальне и гостиной, а красное дерево в столовой и гостиной. Кроме комнат для нас - была большая немеблированная комната предназначенная "на случай" если появится ребенок.
   Я очень просила Алешу, чтобы он ушел из полка, почему-то жизнь с полковыми обязательствами совсем меня не притягивала. Он тоже в душе не был типичным военным, ему гораздо больше хотелось жить в деревне - охота, хозяйство, музыка... Так что, он ушел из полка без особой драмы! Да и связи с полком остались. Все его полковые друзья бывали у нас очень часто.
   Дни шли очень быстро - концерты, театры, выставки картин, встречи с друзьями. Подходило лето, весной мы поехали в Узкое - к Трубецким, а в июле отправились в деревню к Оболенским, в Пензенскую губернию. Там нам на 2 месяца дали целый маленький дом, так что было чувство, что мы живем не в гостях, а сами у себя. Это чувство пробудило в нас с Алешей желание жить в деревне, действительно у себя, а не быть гостями родителей.
   Вернувшись в Петербург, я стала устраивать будущую детскую - роды ожидались в начале декабря! Последний месяц был очень тяжелый, все было трудно и утомительно! Наконец, 25 декабря 1909 года родилась наша девочка - Сандра! Она появилась на свет большая, аккуратная. Но роды были очень длительными и тяжелыми...
   А в апреле произошло еще одно событие, изменившее нашу жизнь. Как-то я пришла к родителям, и застала в кабинете отца. Увидав меня, он сразу сказал, что они с матерью решили сделать нам подарок - имение в деревне. Я вскрикнула от неожиданной радости и тут же призналась отцу, что они угадали наше самое большое желание. Тут же мой отец сказал, чтобы Алеша был готов на следующий день ехать с ним искать подходящее имение где-нибудь в центре России!
   Было известно, что три-четыре имения среднего размера около 1000-1500 десятин каждое с домами продавались в средней России. Мужчины уехали. Около недели я не имела известий от Алеши и отца, и вдруг получаю телеграмму, что нашли и купили бывшее имение Самариных в Тульской губернии: около 2000 десятин с меблированным домом, большим парком, фруктовым садом и в 20 милях от станции железной дороги. Имя этого месту "Молоденки".
   Когда я говорила отцу, каким я вижу свое будущее имение, то сказала что желателен чернозем, чтобы близко от дома были бы одна-две рощи для охоты, чтобы по близости от нашего имения жили бы милые соседи (около Молоденок верстах в двух жили Голицыны, Толстые, Раевские, Писаревы), чтобы близко от нашего имения была деревня и, наконец, чтобы станция была не слишком близко.
   В телеграмме, которую я получила, было сказано, что все мои желания исполнены!
   Дом был большой, с большими высокими комнатами, закрытым балконом вокруг дома, откуда вела лестница в сад, и двумя небольшими балконами по сторонам дома. Внизу была большая столовая, две гостиные - большая и маленькая, кабинет, ванная комната и биллиардная. Наверху были только жилые комнаты-спальни, две детские и гостевая. Оказалось, что в доме было очень мало мебели, поэтому мебель, занавески, ковры, лампы, посуду пришлось покупать и вообще, все, что нужно, чтобы жить там летом и зимой. Это было увлекательное дело, мы занимались им больше месяца, только и делали, что бегали по аукционам и магазинам. Мои родители дали нам на это большую сумму денег.
   Приблизительно через шесть недель после покупки Молоденок мы отправились туда - Алеша, я, маленькая наша девочка Сандра с няней, поваром, лакеем и двумя горничными. К этому переезду отец послал нам в подарок тройку вороных лошадей с большой коляской... От дома и по дороге со станции маленькая Сандра стала горько плакать (проголодалась). Пришлось остановиться, пойти с ней в ближайший овраг и там ее накормить. Молока у меня всегда было много, так что это был не вопрос! Наш повар и лакей были посланы в дом за несколько дней до нашего приезда, чтобы разместить мебель, кровати и столы, более или менее как мы хотим.
   Когда мы впервые подъехали к Молоденкам, впечатление оказалось громадное - большой каменный дом, весна, все в зелени, аромат сирени, у въезда - большой круглый зеленый павильон перед домом. С другой стороны дома - масса цветов... Какое было наслаждение въехать и увидать наше чудное место! На следую­щий день после приезда мы получили от отца еще два больших подарка: верховых лошадей - для меня большой вороной Гюн­тер, для Алеши - верховая лошадь из своего завода, не такая высокая как моя. Второй подарок - фортепиано, что­бы мы могли продолжать играть вместе. Как теперь подумаешь, какие замечательные были мои родители, как много они сдела­ли, чтобы дать нам полное счастье!
   Мой свёкр, отец Алеши, прислал нам стаю гончих собак с егерем для будущих охот.
   Жизнь в Молоденках была замечательная, и интересы наши - очень разнообразные. У меня - цветы, огород, яблочный сад, устройство дома; у Алеши - общение с соседними крестья­нами, с местным доктором, хозяйствование - у нас были чудные луга, обширные посевы овса, хлебных семян, кукурузы, карто­феля... И наше общее увлечение - музыка, мы продолжали много играть вместе.
   Довольно часто или мы ездили к кому-нибудь из соседей или кто-то из них приезжал к нам завтракать или обедать. Охотились мы постоянно. Время шло незаметно. Летели целые года... Каждый год весной я начинала ждать нового ребенка, но рожать ездила в Москву, к матери. Всех наших детей - Анну (Натьку), Любу, Алешу, я родила в госпитале, оставалась там 8-10 дней, а потом переезжала или к моим родителям или в нашу крошечную квартиру, которую устроили, когда переехали в Молоденки. Одну только девочку - Эзопу - я родила в Узком...
   Так в Молоденках мы жили с 1910 года до самого начала революции.
   Дополнение
   Коротко о событиях нашей жизни в Америке. Наша старшая дочь Сандра, когда ей минуло 18 лет, вышла в 1930 году замуж за Николая Трубецкого, старшего сына д. Гриши Трубецкого, через год она ему родила сына Гришу, но скоро развелась и вышла замуж за его друга Вахримеева. В 1931 году умерла Натька, наша вторая девочка. Она пошла в Париже с Наташей Писаревой на ипподром, наклонилась неосторожно над балюстрадой, упала и разбилась насмерть. В 1933 году Люба вышла замуж за Сережу Трубецкого.
   Впервые годы нашей жизни в Америке к весне мы всегда искали, где поселиться на лето, так как оно в Америке всегда ужасно жаркое. Мы нанимали какое-нибудь маленькое имение, и селили там детей, но сами должны были все-таки работать: Алеша занимался своим пением, я - игрой на фортепиано. Мы тоже приезжали в деревню к оставшимся холостым детям. Наконец, вместо того, чтобы нанимать, мы решили купить маленькое имение с домом. В доме было 10 комнат и еще маленький флигель, рядом - пруд, роща, сад небольшой, где можно было развести огород, посадить яблоки, малину. Все это недалеко от проезжей дороги, возле маленького городка, где были почта и телеграф.
   Мы безумно обрадовались, когда нашли этот дом и по­няли, что сможем это купить! Пришлось занять деньги в банке, мы выплачивали из денег, которые Алеша зарабатывал пением, а я - своим магазином. Купили мы этот дом в 1935 году и про­жили там до 1950 года.
   Мой Алеша скончался в 1942 году. А в 1939-м Алеша-сын женился, и за три года подряд у него родились трое детей. Я забыла написать, что у Любы тоже было трое детей - Алеша, Мария и Лизанька.
   У нас всегда на лето приезжало масса народу с но­чевкой, и мы каждый год наналаживали детские спектакли - устраивали в саду сцену, занавес, притас­кивали стулья, скамейки, освещение, разучивали с нашими детьми и с гостями роли, шили для них сценические платья... Так шла жизнь в Америке все эти года - с момента покупки до момента продажи (через несколько лет после смерти Алеши).
   После продажи нашего американского имения я не буду продолжать своих воспоминаний: все кажется как-то уныло, скучно. Я одиноко жила в большой квартире, которую мы разделили с моим братом Колей, и его женой. Я вела мой магазин. Сандра, моя дочь, была моей последовательницей, и перестав, наконец, работать, я передала весь мой магазин Сандре и ее помощнице (моей секретарше). Писать уже не о чем - читала, много играла на фортепьяно, шила платье и белье для внуков и внучек, ходила по театрам и по концертам... Но уже ничто не увлекало.
   ...Сейчас мне 90 лет. У меня было два удара, в результате - правая рука и правая нога почти не работают... все же я хожу 100 шагов в день. Оставшееся время сижу в кресле с колесиками и все забываю...

1978 год

   В заключение перепечатываем текст короткой заметки в американской эмигрантской газете за 1980-й год
  
   "5 августа сего года тихо скончалась на 92-м году жизни княгиня Любовь Петровна Оболенская, урожденная княжна Трубецкая.
   Любовь Петровна родилась в 1888 году, в 1909-м вышла замуж за офицера Кавалергардского полка князя Алексея Александровича Оболенского. С самого начала Первой мировой войны, чтобы быть ближе, к мужу, воевавшему на фронте, она поступила сестрой милосердия в военный госпиталь.
   Любовь Петровна была и оставалась до глубокой старости исключительно красивой и аристократичной. В эмиграции благодаря своей энергии и способностям, она открыла магазин в Нью-Йорке и очень успешно вела дело на протяжении сорока с лишним лет. Любовь Петровна не только содержала семью, но помогала очень многим, никогда не отказывая в помощи, когда ее об этом просили. В довоенные годы в Нью-Йорке она всегда принимала участие в благо­творительных организациях и собраниях.
   Одним из самых ее любимых и серьезных увлечений была игра на фортепиано. До старости она устраивала домашние концерты, на которые собирались многие любители музыки.
   Любовь Петровна всегда была всеми очень уважаема и любима. Проститься с ней на отпевание и панихиды, несмотря на летние каникулы и жару, собралось много ее друзей и почитателей.
   Заупокойную литургию совершил преосвященный Феодосии, митрополит всея Америки и Канады в сослужении протопресвитера о .Александра Шмемана и протоиерея Даниила Грубяка. Пел полный хор, состоявший, главным образом, из членов ее большой семьи.
   Отпевание и погребение совершил о. Александр Шмеман, женатый на племяннице покойной. Погребена княгиня Любовь Петровна на семейном участке кладбища Оливет в Квинсе."

"Баллада о таланте, боге и чёрте... " Роберта Рождественского.

В данном стихотворении Роберт Рождественский талантливо описывает таланта, простите за каламбур. Истинный поэт и вообще художник - это глашатай Бога. Он провозглашает среди людей его божественные непреходящие святыни. Истинный поэт учит людей красоте, благородству, гуманизму, всепрощению и священной мести, которой достоин всякий подлец и мерзавец. Ну, а бывает ли талант от Дьявола? Бывает. Об этом тоже пишет автор. Бывали ли примеры в истории человечества, когда талантливые художники ставили себя на службу Сатане? И такое бывало. Нам известны очень способные литераторы, которые за хорошую квартиру и спецпаёк забывали Бога и продавались Люциферу. Например, Владимир Маяковский, Максим Горький или Демьян Бедный. Хотя, последний - малоспособный весьма... Гениальный литератор Иван Алексеевич Бунин называл Горького "Гадиной" и подчёркивал, что "великий пролетарский писатель" закрывал глаза на строительство политзаключёнными Беломорканала... Но ведь в данной стройке участвовали в основном пролетарии (дворян, священников и купцов к этому времени уже давно уничтожили!), значит, получается, Горький оправдывал рабскую каторгу и уничтожение самих же пролетариев победивших в гражданской войне? Ну, это тогда получается уже какой-то анти-пролетарский писатель, а не пролетарский...

Конечно, мы знаем поэтов служащих Дьяволу и более мелкого масштаба. Их живёт очень много сейчас в наших городах: бездарных, но наглых и пробивных. И ведь откуда они берутся? Плохие крестьяне, у которых не получается выращивать хлеб и прочую сельскохозяйственно ценную продукцию, идут в города. Но, если бы они были успешными фермерами, разве они пошли бы в город в поисках уютных университетских или министерских кабинетов? Нет! И тысячу раз нет! Только бездарные крестьяне мнят себя гениальными академиками! Талантливые крестьяне работают на полях и зарабатывают неплохую копеечку! Они, попав в город, поначалу отбирают у горожан самые малопристижные рабочие места. Они становятся дворниками, рабочими. Но многие переселяются в город в качестве студентов различных вузов. Окончив институт или университет, они у нас - коренных горожан - отнимают рабочие места. Поскольку эти крестьяне всегда хитрее и подлее любого горожанина, они с лёгкостью устраиваются на хорошее местечко. Благо, моральные принципы их совершенно не отягощают... Те, кто не смог в селе стать достойным кормильцем народа - землепашцем - становятся в городах "профессорами", "академиками" и даже "министрами". Крестьяне не хотят довольствоваться ролью офисного планктона - им подавай всё и сразу! Огромная беда Малороссии состоит в слишком большом количестве образованцев, которые "академиев" кончали... А кто же будет за них хлеб растить: Пушкин? Нет, наш литературный отец Александр Сергеевич не будет! И правильно сделает! Сельхозпроизводством должны заниматься крестьяне, а не гениальные поэты!

Вот тем образованцы и отличаются от интеллигентов, что они получают знания, но не получают нравственные убеждения. У образованцев нет нравственных стопоров их поступков. И это не удивительно. Им матери не говорили, что так поступать некрасиво, неправильно, подло. В своём подавляющем большенстве эти люди выросли без окультуривающих влияний: как сорная трава в поле... Они даже не аморальны - они внеморальны... И ведь что характерно: удрав из села и переехав в город, крестьяне в Малороссии часто остаются политически слепыми. Они начинают примыкать к тем политическим партиям, которые являются злейшими врагами простых людей. Я имею ввиду партии бандеровско-фашистско-американской направленности. В нашей республике лютыми ненавистниками чёрного люда являются как раз те политические силы, которые якобы самые демократичные и народолюбивые. Самые украинофильские партии - это как раз те партии, которые уничтожили и разворовали Украину за последние 25 лет. Они очень любят украинский народ... особенно с хренком и чесночком... Вот такая у них к людям чисто "гастрономическая" любовь! Чем больше на словах любишь людей, тем больше своими делами их уничтожаешь. Вот такой фашистский принцип. И делается это всё по указке Госдепа США.

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Все говорят: "Его талант - от бога!"
А ежели - от черта? Что тогда?
Выстраиваясь медленно в эпоху,
ни шатко и ни валко шли года...

И жил талант... больной, нелепый, хмурый,
Всего Гомера знавший назубок...
Его считал своею креатурой
тогда еще существовавший бог...
Бог находил, что слог его прекрасен,
что на земле таких - наперечет...
Но с богом был, конечно, не согласен
тогда еще не отмененный черт...

Таланту черт шептал: "Опомнись, бездарь!
Кому теперь стихи твои нужны?!
Ведь ты, как все, погибнешь в адской бездне...
Расслабься! Не отягощай вины".
И шел талант в кабак... и расслаблялся...
Он пил всерьез! Он вдохновенно пил!
Так пил, что черт глядел и умилялся -
Талант себя талантливо губил...

Бог тоже не дремал - в каморке утлой,
Где - стол, перо и пузырек чернил,
Бог возникал раскаяньем наутро,
загадочными строчками дразнил...
Вставал талант, почесываясь сонно...
Утерянную личность обретал...
И банка огуречного рассола
была ему нужнее, чем нектар...
Небритый, с пересохшими губами
Упрямо ждал он часа своего...
И строки на бумаге проступали,
как письмена - отдельно от него...
И было столько гнева и напора
в самом возникновенье этих строк...
Талант, как на медведя, шел на бога!
И черта скручивал в бараний рог!
Талант работал... Зло... Ожесточенно...
Перо макая в собственную боль...
Теперь он богом был! И был он чертом!
А это значит: был самим собой...

И восходило солнце над строкою...
Крестился черт и чертыхался бог:
"Да как же смог он написать такое?!"

... а он еще и не такое мог...

Да простят меня мужчины, речь пойдёт о женщинах...

Этой сакраментальной фразой мне хочется начать статью о вреде феминизма для русского общества. До сего дня я касался темы феминизма вскользь: больше меня увлекали другие предметы. Но, теперь буду говорить о любимых наших женщинах. И не очень о любимых - о феминистках.

Меня раньше очень волновал вопрос, которым я стал задаваться чуть ли не в пятилетнем возрасте. Почему общество к мужчине и к женщине относится по-разному? Это явление имеют чисто биологическую природу. У людей вся психика делится на три слоя: на слой осознаваемый, на слой малоосознаваемый и на слой вообще не осознаваемый самым же индивидуумом. Многие люди думают, что их личность это только то, что они сами о себе понимают, то, что они сами осознают. Это люди глупые. Умные всегда идут в своём понимании дальше. Так вод: отношение людей к мужчине и к женщине имеет глубочайшую психолого-биологическую природу. Это отношение, которым сам человек не может управлять, пока не осознает его, сформировалось у представителей нашего вида ещё тогда, когда мы были обезьянами. Это характерно вообще для всех приматов.

Рассмотрим типичную ситуацию. В ресторане пьяный мужчина устроил дебош и перевернул столик, за которым ел, разбив при этом некоторое количество посуды. Какова реакция других посетителей? А реакция, дорогой читатель сайта "Древо Поэзии" будет такая. Мужчины начнут в грубой форме мужика-скандалиста ставить на место. Сначала в ход пойдут вербальные способы устрашения, а потом мужчины возьмутся за кулаки и другие атрибуты драки. А потом придут вышибалы-охранники, которые, конечно, тоже мужики. Они грубо выкинут дебошира из заведения. Всё верно? Я ничего не упустил? Да: всё так и было бы, случись в каком-нибудь ресторане или в кафешке подобные события. Я намеренно взял стереотипную ситуацию. Теперь давайте возьмём эту же историю, но заменим главного героя женщиной. Женщина, пьяная в дребезги, стала хулиганить в питейном заведении. Что с нею сделают окружающие? Да ничего. На неё наорут в основном присутствующие девушки, мужики при этом будут иронически улыбаться и думать о чём-то о своём, как говорится... И потом появится девочка-официанточка, которая возьмёт разбушевавшуюся "даму" под белы рученьки и осторожненько выведит на улицу. Правильно? Правильно. То есть: при прочих равных условиях мужчину будут бить за его проступок, а женщине всё сойдёт с рук. Ну, так, а разница ситуации в чём? Тарелки разбиты были и в первом и во втором случаи одинаково, скатерти и салфетки испачканы также, столик перевёрнут один и тот же, моральный ущерб нанесён одинаковый. Стоп. Вот тут не верно. Женщину в душе все любят мужики вокруг, поэтому для них эта история - это маленькое забавное происшествие - не более того. А женщины относятся друг к другу всегда значительно мягче, чем мужчины друг к другу. Поэтому мужика-дебошира объявят все кАзлом поганым, а женщине-дебоширке всё сойдёт с рук. Вот такой действует в человеческом мозгу странный психологический механизм. Возможно, кто-то скажет мне: женщины рожают детей, поэтому они сверхценны для человечества, поэтому мудрая природа сделала так, что к женщине всегда общество проявляет более гуманное отношение. На что я могу ответить только одно: а где вы видели женщин в нашей стране, которые бы нормально рожали? Их нет. А то, что они все рожают по одному-два ребёнка, так это не работа. Это не рожательство, ведь такое количество детей не покрывает естественной убыли людей в мирное время. А если завтра война? То в таком случае враг уничтожит наш народ легко и просто потому, что наши бабы привыкли рожать по одному ребёнку, а не по 8-12 как во времена царя-батюшки.

Почему женщины дольше живут? Причины таковы: у них есть мощный эстрагеновый "бронежилет", который их защищает от инсультов и инфарктов, причём в гораздо большей степени, чем мужчин. Правда, эстроген является природным канцерогеном, но это его единственный минус. Вторая причина: к женщинам люди относятся гораздо мягче, чем к мужчинам. Мужики часто готовы подраться и даже убить друг друга, драки в женском обществе - это полный нонсенс. У мужчин в крови много тестостерона, отсюда и повышенный уровень агрессивности. Если женщина много рожала в жизни, она дольше проживёт. Роды физиологически продлевают её молодость. У таких женщин пусть и расплывается фигура, зато они красивее на лицо и моложавее.

Какую функцию выполняет женщина в человеческом обществе? Функций несколько. Первая и главная - это рожать детей и создавать уют в семье для своего мужа-кормильца и защитника. Вторая функция: женщина генетически отбирает наиболее мощный генетический материал мужчин, который она передаст последующим поколениям. То есть - она выбирает себе в мужья, как правило, самого сильного, грубого и наглого самца, у которого хватит силы бороться с конкурентами (то есть: женщина выполняет функцию регресса, а мужчина - прогресса). При этом принципы, по которым женщина отбирает себе мужика, являются чисто неандертальскими, дикими, животными. Вы никогда, дорогой читатель, не задумывались, почему у Михаила Лермонтова, Александра Блока и у какого-нибудь вашего соседа Ивана Петровича Сидорова - профессора местного университета - нет детей? Ну, они ж совершенно не гомосексуалы и даже воинствующие гетеросексуалы: с чего бы им не иметь детей? А ответ таков: их не захотели женщины. А почему? А потому, что женщины любят уголовников. Для них истинное блаженство это иметь отношения с каким-нибудь орангутановидным амбалом с замашками питекантропа или Полиграфа Полиграфовича Шарикова. Я не раз наблюдал картины, когда внешне вполне приличная девушка вешалась на шею к бандитского вида мужику. Сейчас господствуют в женском обществе извращённые представления о мужественности. Считается, что мужественно себя ведёт тот мужчина, который умеет загнуть десятиэтажным матом, который умеет выпить три бутылки водки из горла, который выкуривает по две пачки сигарет в день. Вот, это настоящее мужественное поведение - считают многие. И ошибаются. То есть: женщинам не нужны гениальные учёные, поэты, музыканты, композиторы и прочие деятели изящных художеств. Им нужны уголовники, бандиты, ну на худой конец - просто работяги с завода карданных валов... А некоторые мечтают об олигархе... Как жаль, что Борисов Абрамовичей Березовских у нас в стране слишком мало и на всех женщин их явно не хватает...

Женщины нас используют: специально, методично и злонамеренно. И пишут друг другу об этом на всяких сайтах типа "Планеты любви". Да, вот такая планета возникла у нас в зоне ру, где клубятся блудницы разных разновидностей... Кстати, о блудницах. Женщина выполняет в обществе роль "социальной проститутки". Она всегда набивает себе цену, а потом продаётся мужчине подороже. Зато, говорят, среди лесбиянок такой практики нет. Лесбиянка, выполняющая в паре роль "женщины", никогда не будет сдирать деньги со своей любовницы, играющей роль "мужчины". Да, вот такие они благородные создания... Они только у мужчин отбирают деньги, а своих они не трогают... Кстати, о лесбиянках: в среде женщин гомосексуальность распространена значительно больше, чем среди мужчин. Потому-то мужики так и ненавидят "голубых", что этих самых "голубых" численно очень мало. То есть: "голубизна" - это не норма (для мужчин). Зато "розовых" женщин в популяции человеческих самок чуть ли не половина. А гомосексуальность, как известно, является признаком биологического вырождения, дегенеративности. Вот и думайте сами, кто есть кто... Вот и поразмышляйте теперь над понятием биологической нормы.

Какой же выход? А выход состоит в приверженности традиционным русским ценностям: православие, самодержавие, строгая гетеросексуальность, крепкая семья, состоящая из мужчины, женщины и десяти весёлых толстеньких ребятишек. Выход в том, чтобы мужчины были мужественны, как Лермонтов, Блок и тот профессор местного университета - ваш сосед, а не как дядя Вася-алкаш и уголовник с тремя судимостями, которого так любят "синячки" со всего района. Выход в том: чтобы женщины были женственны и не были феминистками, потому что феминизм - как раковая опухоль русского народа, которую ему прививает Запад. Надо будить имперское сознание в русском народе, и тогда все лесбийские и феминистские химеры исчезнут сами собой. Одним словом: выход в том, чтобы русским быть русскими!

Мы - русские! С нами - Бог!

Павел Иванов-Остославский.

"Дай Бог" Евгения Евтушенко.

Стихотворение Евгения Александровича Евтушенко "Дай Бог" было в своё время очень популярно. Благодаря тому, что его в качестве песни исполнял чудный певец Александр Милинин, оно получило всенародное признание. О чём же это стихотворение? Это молитва. Поэт, сокровенно обращаясь к Всевышнему, просит его дать себе всего хорошего и уберечь себя от скверны, лжи и от сделок со своей совестью, от сделок с Дьяволом. Автор хочет исцелить всех больных, дав им даже те органы, которых уже явно не вернуть. Он хочет найти живым Христа, он хочет хоть немного стать Богом, что бы творить на Земле, полной страданий и смерти, добро. Можно быть Богом хотя бы чуть-чуть, хотя бы для одного единственного человека, но за это величие всегда приходит расплата: люди распнут своего Бога... Поэт об этом и говорит: можно ли быть немножко распятым? Нет: люди не умеют немножко вешать и немножко стрелять и немножко распинать: всё зло им надо творить в высшей степени, с размахом и широтой... Поэт не хочет быть жертвой, но и не желает быть палачом... Как часто мы в нашей грешной жизни становимся одновременно и чьими-то жертвами, и чьими-то палачами...

Лирический герой Евгения Александровича не желает, чтобы его вышвырнули из родной страны вон, поддав армейским кирзовым сапогом для верности. Он хочет, чтобы его любила его супруга не только в минуты силы и славы, но даже, если он станет слабым, нищим и больным. "Дай Бог, ну хоть немного Бога!",- восклицает поэт. Когда нам больно и страшно в жизни, мы всегда становимся верующими людьми. Нам хочется стать ближе к Создателю, который бы унял нашу боль и дал исцеление от горя и болезни. Дай Бог нам всего хорошего, но только того, за что потом не будет стыдно. Здесь автор даёт всем нам высокий нравственный идеал, он учит нас, как следует поступать и как лучше не делать.

Это стихотворение, мне кажется, должно быть близко всем людям, поскольку оно затрагивает в человеческой душе самые сокровенные струны: струны религиозные.

Дай Бог нам всем по больше Бога! Я требую, чтобы Бог был!

Павел Иванов-Остославский.

Дай Бог

Дай бог слепцам глаза вернуть

и спины выпрямить горбатым.

Дай бог быть богом хоть чуть-чуть,

но быть нельзя чуть-чуть распятым.

Дай бог не вляпаться во власть

и не геройствовать подложно,

и быть богатым -- но не красть,

конечно, если так возможно.

Дай бог быть тертым калачом,

не сожранным ничьею шайкой,

ни жертвой быть, ни палачом,

ни барином, ни попрошайкой.

Дай бог поменьше рваных ран,

когда идет большая драка.

Дай бог побольше разных стран,

не потеряв своей, однако.

Дай бог, чтобы твоя страна

тебя не пнула сапожищем.

Дай бог, чтобы твоя жена

тебя любила даже нищим.

Дай бог лжецам замкнуть уста,

глас божий слыша в детском крике.

Дай бог живым узреть Христа,

пусть не в мужском, так в женском лике.

Не крест -- бескрестье мы несем,

а как сгибаемся убого.

Чтоб не извериться во всем,

Дай бог ну хоть немного Бога!

Дай бог всего, всего, всего

и сразу всем -- чтоб не обидно...

Дай бог всего, но лишь того,

за что потом не станет стыдно.

1990

Два стихотворения Сафо Лесбосской.

Автором данных стихотворений является великая древнегреческая поэтесса Сафо Лезбосская или просто Сапфо. Кто автор перевода на русский язык, я не помню. По этим стихам можно судить о том, как во времена античности люди относились к своим языческим богам. Они, фактически, не испытывали к ним сильного религиозного чувства. Богам молились, богов, вроде бы боялись, но как-то не особенно истово. Своих небожителей древние греки и римляне могли просить о чём-то, могли молиться им, а потом свергать и ломать статуи, как будто это были не изваяния богов, а скорее каких-то больших правителей прошлого. Вот захочу, и буду благоговейно молиться на бюст товарища Сталина, а захочу, сброшу его с постамента и разобью кувалдой. Всё равно он давно умер, поэтому доблестные сотрудники НКВД меня всё равно не схватят. В первом стихотворении поэтесса описывает физиологические подробности любви.

Второе стихотворение - это молитва богине любви Афродите.

Я иногда думаю, что такое Античность для Европейской цивилизации? Наверное, это детство. В эпоху Гомера, или даже немного раньше, в эпоху существования Крито-Микенской археологической культуры произошло рождение Европы. Тогда мы были грудничками, которые умеют только кушать, спать и кричать, чтобы мать-Природа покормила нас или поменяла пелёнки. Дальше мы растем, и в нашем мозгу просыпается сознание. Возникает литература. Возникает Гомер, Анакреонт, Сафо, позднее Квинт Гораций Флакк и другие древнегреческие и древнеримские авторы. Это первые шаги европейской цивилизации и европейского искусства. В литературе господствуют синкретические формы. В том числе и в поэзии. Поэзия ещё не особо выделилась из прозы. Поэтому "Илиада" и "Одиссея" нам - современным людям - так сильно напоминают прозу, но по некоторой ритмичности, по сочности метафор мы можем мыслить эти произведения уже, как начало поэзии. Тогда ещё не было рифмы, её не изобрели. Поэтому тогдашняя "поэзия" так напоминает нам прозу. А какие по духу господствуют стихи? Прямолинейные, прямо скажем атеистические. Люди путаются в образах и понятиях окружающего их мира. То они деревья принимают за прекрасных дриад. То горы считают особыми нимфами. Этими прекрасными и загадочными существами они населяют и другие природные системы и ландшафты. В людях определённо проснулось чувство прекрасного. Появляются речные русалки и морские сирены. Они как бы являются богинями водной стихии. Каждое природное явление выражается в своём божестве. Возникает бог Нептун (Посейдон) полновластный властитель моря. Гефест - властитель гор и кузнец, делающий для богов полезные изделия из железа. Европейцы тогда ещё "глупы". Они не отличают дерева от живого существа, наделяя всю неживую природу разумной душой. Так же и мы в детстве наделяем неживые предметы душой, думая, что игрушечная машинка или авторучка, забытая отцом на рабочем столе после написания годового отчёта, это живое существо. И ему может быть больно. Маленький ребёнок даже к котёнку относится, как к Богу. Дальше человек взрослеет. Он становится юным. В нём просыпается любовь: первая, чистая и прекрасная. Такую любовь мы можем увидеть в произведениях Петрарки. Европейские народы развиваются дальше и преображаются. Вот сколько их: греки и римляне, италики, кельты, германцы, балты и славяне. Они очень похожи между собой, но в тоже время очень разные. К нам - потомкам славян - ближе всего стояли по родству балты и германцы. И по языку и по культуре, и генетически. Они все рослые, коренастые, блондинистые и голубоглазые. Ну, а женщины? Из них славянки самые красивые. Немки слишком крупные, кельтианки стройны фигурой, но на лицо "мышки". Хороши балтийки.

Средние века - это юность человечества, во всяком случае, юность его европейского ответвления. В умах и сердцах людей появляется мощное религиозное чувство. Европейскую Культуру как бы распирает изнутри сила познания и постижения этого мира. Люди сначала впадают в одну крайность: в истовую религиозность, потом наступает Ренессанс, и люди впадают в другую крайность: запрет на всё религиозное, воспевание разума, обнаженного человеческого тела, воспевание любви. Идёт время и европейцы напрочь отвергают религию и начинают всё познавать не по средствам веры, а только по средствам разума. Люди повзрослели. Европейцы перестали быть детьми. Подобно всем взрослым людям они всё постигают разумом, опираются в своей жизни на опыт. Возникает капитализм (ведь человечество уже взрослое, а взрослый должен работать!). Семимильными шагами развивается наука. Люди стали прагматиками и атеистами. Они больше не верят в языческих нимф или в христианского триединого Бога. А что же происходит потом? А потом приходит старость... как у всех людей.

Возникновение большевизма в России и нацизма в Германии - это признаки старческого слабоумия - болезни Альцгеймера. Уничтожается истинное искусство, настоящие большие художники уничтожаются тоже. Повсеместно течёт кровь. Борьба коммунизма и фашизма - это кровавая схватка двух монстров, живущих внутри Европейского организма. Это такие могучие драконы-гельминты (один красный, а другой коричневый), которые борются друг с другом не на жизнь, а на смерть. И вот: один сожрал другого. Лет на 50 установился мир и покой в одряхлевшем организме старушки Европы. Что же будет дальше? Смерть. Возникновение гомосексуальных течений, феминизма и воинственного потребительства - это признаки агонии. Мозг больной отключился от объективной реальности. Ей начали мерещится какие-то ирреальные, потусторонние образы, которых никогда не было и нет. Так разбитая параличом 95-летняя старуха, брошенная своими детьми и одиноко умирающая в богадельне, впадает окончательно в старческое слабоумие. Она начинает слышать и видеть галлюцинации, перестаёт отличать мужчин от женщин и вообще, никого не узнаёт... Ей осталось не долго... Она скоро умрёт, а на жилплощади, которую она заблаговременно отписала квартирантам, уже давно живут эти самые совершенно неответственные квартиросъемщики, понаехавшие из Алжира, Туниса, Морокко, из Ливии и даже из Таджикистана и Чечни... Уж они-то вредоносными галлюцинациями не страдают. У них нет геев и лесбиянок. Они на развалинах некогда европейского дома своей квартирной хозяйки построят новое крепкое здание мечети. И мулла с минарета будет где-нибудь над Парижем, Берлином или Белградом кричать: "Аллах акбар!". А прихожане, сидящие на коленях во время вечернего намаза, будут дружно отвечать: "Воистину, акбар!"...

В средствах массовой информации в наше время часто задаётся вопрос: с кем должна быть Россия цивилизационно - с Европой или с Азией? Я думаю: Россия должна быть прежде всего сама с собой. Цивилизационно нужно ориентироваться на самих себя.

- А причём же здесь стихи Сапфо? - вдруг спросит меня внимательный читатель сайта "Древо Поэзии". А стихи этой прекрасной молодой поэтессы, ушедшей от нас - своих читателей - так рано (она покончила жизнь самоубийством, бросившись со скалы в море на скалы; причиной её смерти послужила любовь), тут при том, что они навеяли мне мысли, которые я изложил выше. А сами стихи - мастерски написаны! Сафо была талантливейшей поэтессой - это по всему видно!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

О, как боги в высоте небесной.

Счастлив тот, кто образ твой прелестный

Видит непрестанно пред собой,

Сладкий звук речей твоих внимает

И в улыбке губ твоих читает,

Как глубоко он любим тобой.

Лишь в уме твой образ пронесётся

Предо мной, и сердце вдруг забьётся,

На устах моих замрут слова,

И язык мой станет нем, как камень,

Пробежит по членам мерный пламень,

Вся в огне кружится голова.

Шум в ушах, туман застелет зренье

И в тревожном трепете волненья

На ногах не в силах я стоять,

Я холодным потом обливаюсь,

Как трава поблекшая склоняюсь,

Гасну, таю, не могу дышать...

* * *

Богине Афродите

С высоты многоцветного трона,

Строя хитрые козни в тиши,

Не отвергни молящего стона

Удручённой тоскою души.

О прейди! Ведь и в годы былые,

На мольбу мою, слух приклоня,

Громовержца чертоги златые

Ты покинуть могла для меня.

Голубей крепкокрылая стая

Колесницу твою понесла

И эфира строи рассекая,

Полетела к земле, как стрела.

И сияя бессмертной красою,

Вдруг явилась ты мне наяву,

И спросила, что стало со мною

И тебя для чего я зову?

Говорила: "Чего же ты хочешь?

Иль грустишь без ответа, любя?

Кто упрямый? О ком ты хлопочешь?

Кто не ценит, о Сафо, тебя?!

Пусть сейчас он тобою не занят,

Он полюбит тебя без ума.

Пусть дичится - потом не отстанет,

Ходьбы ты охладела сама".

О, приди же и нынче, Благая!

Мою злую кручину рассей

И желанья мои исполняя,

Будь союзницей верной моей!

"Два чувства дивно близких нам... " Александра Сергеевича Пушкина.

Данное стихотворение написано Александром Сергеевичем Пушкиным - отцом всех русских поэтов за последние 200 лет. Поэт пишет о чувстве любви к прошлому, к могилам отцов и дедов, о памяти. В этом он абсолютно прав. Человека человеком действительно делают некоторые вещи - некоторые мысли и поступки. К их числу относятся благоговейное отношение к предкам, сбережение памяти о них. Недаром, образованные круги России времён Пушкина ради того, чтобы сохранить память о предках, создавали "Бархатные книги", разного рода гербовники, в которые вносилась информация о давно умерших предках дворянина.

Некоторые читатели чудесного сайта "Древо Поэзии" могут сказать мне: наши предки не были князьями и графами, они были из простых, так зачем же надо так уж бережно хранить о них память? На такой вопрос отвечу следующее: беречь надо память о любых предках (за исключением, может быть, законченных уголовников и проходимцев). У меня был когда-то один клиент, который нанял меня для работы в Государственном Архиве Херсонской Области. Он не пожалел больших для себя денег, чтобы только найти хоть какие-то крупицы информации о предках. А предки его были крепостными у господ Лопухиных - у тех самых, которые с царями в родстве (Евдокия Фёдоровна Лопухина была одной из жён Петра Великого). Это был исключительно интеллигентный и мягкий человек, и он искренне очень хотел найти Ревизские Сказки, где были бы упомянуты его предки. Возникает вопрос: зачем же это ему было надо? Крепостные крестьяне - это ведь не аристократы - зачем свято лелеять память о них? Надо! Хочется интеллигентному человеку знать свой род, своё генеалогическое древо. Оно его греет. Оно даёт ему силы жить. Такое отношение к своей родословной - это признак высокой культуры. Я представляю, что мой клиент чувствовал, когда я ему прислал эти Ревизские Сказки. Он, наверное, сидел за компьютером с мечтательной рассеянной улыбкой... Ему мерещились его предки - простые крестьяне. Он представлял их, наверное, в каком-то идеальном, почти сказочном виде. Он вёл с ними внутренний диалог, хотя он никогда и не видел их. Этот человек наладил с ними незримую духовную связь. Вошёл с ними в психологический контакт. Стал одним из них. Вот после этого и не верь в вечное существование после смерти. Возможно, его предки, умерев, переселились в лучший мир, а этот человек каким-то наитием, который есть только у провидцев и поэтов, почувствовал их присутствие, ощутил своей душой души этих давно умерших, незнакомых ему, но таких дорогих его сердцу людей. Вот он - закон величия человека в действии! Вот, что делает нас достойными своих предков! У гениального поэта, конечно, чувство единения со своими предками было куда больше развито, чем у нас с вами. Это объясняется тем, что пращуры Александра Сергеевича принадлежали к высшей русской аристократии и к правящему дому Рюриковичей. Среди его предков были Владимир Красное Солнышко, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Александр Невский и другие блистательные и великие правители Киево-Новгородской Руси - России. Ему было, кем гордиться. Однако, даже самый рядовой крестьянин заслуживает уважения, если трудится честно и упорно. Хороший землепашец стоит в сто раз больше, чем бездарный министр! В этом я глубоко убеждён!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Два чувства дивно близких нам -

В них сердце обретает пищу:

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

На них основано от века

По воле Бога самого

Самостоянье человека -

Закон величия его.

"Девушка пела в церковном хоре... " Александра Блока.

Данное стихотворение является одним из самых красивейших из вышедших из-под пера гениального русского поэта Александра Блока. Поэт изображает юную и прекрасную девушку, которая поёт в церковном хоре на клиросе. Она в белом платье, стоящая в золотом солнечном луче, такая стройная и изящная... Она кажется ангелом... Эта девушка - символ чистоты и невинности. В эту девушку хочется влюбиться, как в "Незнакомку"... Уж о ней-то точно не скажешь, что, та девушка хорошо знает себе цену, которая часто её называет... Она не такая. Но есть и кто-то ещё более безгрешный, чем она. Это младенец, лежащий в колыбели и принесённый в церковь на литургию своей материю. Её платье "поёт" в луче света... Девушка вся светится, и, кажется, что это сам Бог направил на неё луч своего сеяния, чтобы отметить избранную...Её голос звучит чисто и проникновенно. Люди начинают верить в то, что всё будет хорошо. В то, что все ушедшие обрели в тех далёких краях, где они сейчас находятся, вечный мир и покой. Но только грудной ребёнок, лежащий в люльке, знает, "что никто не придёт назад... ". Поэт использует мистическую коллизию в сюжете этого стихотворения. Откуда ребёнок знает, что никто не вернётся? Ему нашептал это сокровенное сакральное знание сам Всевышний? Так оно и есть, ведь дитя святое и безгрешное создание, напрочь пока лишено пороков... Таких людей Бог всегда выбирает, чтобы сделать их вестниками своей воли... Царские Врата здесь - это символ причастности маленького человека к Богу.

Данное стихотворение написано мастерски, как и все стихи Александра Александровича Блока. Очень красиво!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Девушка пела в церковном хоре

О всех усталых в чужом краю,

О всех кораблях, ушедших в море,

О всех, забывших радость свою.

Так пел ее голос, летящий в купол,

И луч сиял на белом плече,

И каждый из мрака смотрел и слушал,

Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,

Что в тихой заводи все корабли,

Что на чужбине усталые люди

Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,

И только высоко, у Царских Врат,

Причастный Тайнам,- плакал ребенок

О том, что никто не придет назад.

ДЕМОКРАТИЯ - ЭТО МАССОВОЕ ВПАДЕНИЕ В ИДИОТИЗМ!

Фразу "массовое впадение в идиотизм" я взял из гениального фильма Карена Шахназарова "Сны". Фильм интереснейший. Советую всем посмотреть. Это такая злая, но справедливая карикатура на нашу действительность. Так что же такое Демократия? Что она несёт с собой: какие беды и несчастья народные?

О временах начального периода демократии в нашей стране я говорить не буду - оставлю эту тему историкам. Пусть деятелями Временного Правительства, начавшими свою карьеру с предательства интересов России и этим же и закончившие, займутся служители музы Клио. Пусть большевиками, убившими в пылу демократического угара Августейшую Семью последнего русского Государя, занимается суд и прокуратура. Мне хотелось бы в первую очередь остановится на нашем времени. В 20 веке демократия к нам пришла в 1991 году - с падением советской власти. Во времена правления Б.Н.Ельцына возникли такие уродливые явления в человеческом социуме, о которых не знали поколения, воспитанные в предыдущие исторические эпохи.

При демократии, оказывается, можно всё! Демократия смотрит на русских людей безумными глазами охлократии и анархии. Представители серой и убогой толпы выдвигаются на первый план. Чернь начинает задавать тон в обществе. Искусство перестало быть таковым. Оно извратилось и изгадилось. Существует точное определение того, что следует считать искусством. Есть различные формы общественного сознания: миф, наука, закон, религия. Во главу угла каждая из этих общественных форм бытия ставит что-то своё. Для науки важен феномен, для права закон, для мифа вера в истинность того, что в нём сказано. Ну, а что же главное для искусства? Для него самое важное это чувства, чувственные образы, которыми художник наполняет своё живописное полотно. Другими словами можно сказать и так: если в стихотворении или картине есть сильные и возвышенные чувства, то это искусство. Если там есть забота о человеке, интерес к его судьбе, к его душе и нравственному облику - это искусство. Если интеллигентный и сведущий читатель испытывает чувство нравственного очищения от произведения литературы, значит это истинное искусство. Но почему же слёзы Катарсиса не вызываются картинами Малевича, особенно "Чёрным Квадратом" - этим символом смерти и вселенской духовной катастрофы? В этом квадрате нет перспективы, нет света и цвета, нет благородных и возвышенных чувств. Там есть только вселенская темень, пустота, ночь, мрак, мерзость запустения и забытья. Эта картина является символом смерти всего сущего, как после ядерной войны... И у автора ещё хватило наглости заявлять, что эта картина гениальна! Когда я думаю об этом "шедевре" хамства и лицемерия, мне хочется на расстреле Николая Гумилёва подменить Казимиром Малевичем... Пусть бы большевики, не разобравшись, кто перед ними, ухлопали бы Малевича - который принёс русскому искусству и народу только нравственное разрушение и деградацию. Классическое искусство стремится к красоте, гармонии и к нравственному идеалу. Андеграунд и авангард не имеют собственной эстетической доктрины. Они по своей сути анти-эстетичны. Они стремятся к эпатажу и издевательству - но ведь эти качества являются антагонистами красоте и изяществу. Неклассические формы псевдоискусства - это подоночные формы. Авангард и андеграунд стремятся как бы к новизне. Деятели этих течений говорят: "Это хорошо, потому что это ново, раньше до нас такого не было!". Ой, ли? Так уж и не было? А наскальная живопись питекантропов и неандертальцев - чем это не "Чёрный квадрат" Малевича?! А гейдельбержцы разве не делали свои перформенсы и инсталяции где-нибудь под кустиком? Делали...

Однако, хочется риторически спросить: кому выгодно навязывать русским людям бездарные картины, выдавая их за шедевры? Не уже ли мистификаторы и лгуны настолько низкого мнения об умственных способностях русского народа? Это выгодно в первую очередь Западу. Англия и США и прочие заклятые друзья России уничтожают нашу страну всеми доступными им способами, а доступно им, поверьте, многое. Одни враги распространяют в нашей стране водку и наркотики. Эти химические вещества являются причиной нравственной деградации многих людей. Другие враги разжигают низменные страсти, показывая по телевидению чернуху и порнуху. Такие фильмы, как "Бригада" и "Жмурки" - ярчайшее тому подтверждение. "Бригада" - это гимн уголовной братве. Авторы явно любуются бритоголовыми и дебилообразными уголовниками, наделяя их как бы "благородством" и как бы "справедливостью". То бандиты наказывают нечестного бизнесмена, то уничтожают такую же криминальную братву, как они сами. А куда в это время смотрят правоохранительные органы? Те же наши сограждане, которым чуждо "бригадирство" и "жмурствование", попадают на удочку Казимира Малевича. Они вслед за продажными и недоумковатыми "искусствоведами" в штатском (фактически агентами влияния) начинают прославлять "Черный квадрат". Они сами не понимают, что со стороны они выглядят смехотворно, что их оболванили по полной программе. Но, увы, сами дураки считают себя умными... Маргиналы всегда остаются маргиналами. Это ли не массовое впадение в идиотизм?!

Сегодня у Запада появились новые способы оглупления народа при помощи демократии. Это цветные революции и гомосексуализм (кстати, первой цветной революцией в мире была Великая Октябрьская Социалистическая, подготовленная Парвусом и компанией). По всей Восточной Европе и по всему Ближнему Востоку прокатилась волна этих самых революций. В каждой стране нашлись предатели, перешедшие на сторону врага. В России это так называемые "белоленточные", на Украине это бандеровцы, они же галицкие фашисты. Нашлись свои калабаранты и в Югославии, Ливии, Грузии, в Средней Азии.

А в Европе тем временем появилась мода на "голубых" и "розовых". Если раньше люди скрывали свою безнравственность и дегенеративность, то теперь они всем этим бравируют. Теперь они гордятся тем, что являются биологически неполноценными особями. Быть гомосексуалом - значит ежеминутно совершать преступление против самого себя, своей семьи и собственного народа. Особенно это касается женщин. Главное предназначение женщины в этом мире рожать и быть нравственной опорой семьи и своего мужа, зарабатывающего хлеб насущный тяжким трудом. Каждую лезбиянку следовало бы обложить колоссальным штрафом за то, что она своим нерожательством и неинтересом к мужчинам разрушают общество и государство. Если все станут гомосексуалами, как народ будет пополнять свою естественную убыль? Гомосексуализм - это на самом деле превосходное средство "гуманной" борьбы с неугодными народами. Запад специально нам навязывает это извращение, чтобы сократить нашу численность без войны. Гонка вооружений дорого стоит даже для США. Ну, а миллиарды презервативов и пропаганда нетрадиционной ориентации гораздо дешевле.

Кстати о женщинах. Феминизм - это тоже средство идеологической борьбы против русского народа. СМИ поддерживают современную женщину в её патологическом желании доминировать и получить от жизни всё. Мужчина веками был психически и физически сильнее женщины. В наше время давить мужчину стали СМИ и государство. Как же женщина будет подчиняться мужу своему, если все газеты, журналы и радио с телевидением говорят ей только одно: "Твой муж кАзёл. Он плохой. Унижай и оскорбляй его, ущемляй его интересы. Тебе всё сойдёт с рук". Женщина в наше время сильнее мужчины, потому что на стороне бабы сейчас общество, а мужчина остался один одинёшенек. Он должен бороться в жизни не только с бабой - зачастую стервой, воспитавшей в себе гремучую спесь благодаря обществу, но ещё и с самим обществом. Но если все и вся стали на защиту человеческой самки, то кто же защитит мужчину? Разжигание феминизма производится про-западной и анти-русской пропагандой для того, чтобы ослабить русский народ, чтобы низвести мужчин до уровня рабов, бабо-рабов. Однако на мужчине испокон веков держится всё в обществе, а на женщине только деторождение. Мужчины это талантливые учёные, изобретатели, поэты и художники, землепроходцы и полководцы, врачи, инженеры и педагоги. А женщины - только идут вслед за ними, вечно плетясь в хвосте эволюционного развития. Если мужчина в России по своей значимости будет приравнен к нулю, то и сама Россия прекратит своё существование, ибо столпом, на котором держится государство, всегда является мужчина. Картина всего этого массового идиотизма была бы не полной, если бы мы не упомянули здесь о тех, кто является вдохновителями и спонсорами всего этого мракобесия. Вдохновители и спонсоры это Соединённые Штаты Америки и Евросоюз. Ну, а кто же поддерживает в стремлении уничтожить русский народ их? Ну, уважаемые читатели сайта "Древо Поэзии" это вообще вопрос очень сложный... Ну, как бы Вам казать... Даже не знаю... Ну, в общем, во всём виноваты... "марсиане"... Да, именно они - эти подлые жители красной планеты являются мировым закулисьем... Чтобы меня не обвинили в анти... в антимарсианизме, я пожалуй больше продолжать не буду. А то, знаете ли: "марсиане" сильно пострадали во времена Второй Межгалактической войны... Там был такой страшный геноцид "марсианского" населения Европы. Европа это спутник Юпитера, чтоб Вы знали. Да... Чтобы завершить эту статью на поэтической ноте, в заключении я хочу привести стихотворение Марины Ивановны Цветаевой. В его восьми строках уместилась история всего 20 века. Многие историки, чтобы ответить на важнейшие вопросы человеческого бытия, пишут многотомные докторские диссертации, а Марина Цветаева уместила весь 20 век в одно небольшое стихотворение. В этом она и гениальна.

* * *

Из строгого, стройного храма

Ты вышла на визг площадей...

-- Свобода! -- Прекрасная Дама

Маркизов и русских князей.

Свершается страшная спевка, --

Обедня еще впереди!

-- Свобода! -- Гулящая девка

На шалой солдатской груди!

26 мая 1917

Блистательно сказано, не правда ли?!

Павел Иванов-Остославский.

Демократия - это массовое впадение в идиотизм-2!

Вчера опять по телевизору показывали гей-парад, устроенный представителями нетрадиционной сексуальной ориентации в Париже. Эх, видимо, уважаемые читатели сайта "Древо Поэзии", не увидим мы с вами уже больше никогда старую добрую Францию с её бесконечными любовными похождениями мужчин и женщин друг с другом, с галантными мушкетёрами Александра Дюма и с отважными воздушными бойцами из прославленной авиадивизии "Нормандия-Неман"... Теперь Франция другая... Какие-то тёмные дельцы, которые живут, как крысы в подвале, в своём мировом закулисье и высовывают носы оттуда только в самом экстренном случае, так решили: мир должен утонуть в гомосексуальности... Франция искренне помогла России, когда требовали спасения миллионы русских иммигрантов из первой волны. Поэтому, мне искренне жаль Францию... Но, той - мушкетёровско-деголевско-нормановской Франции уже нет... А есть другая: с агрессивными гей-парадами, состоящими из сумасшедших дегенератов, пьянеющих от ощущения своей полной вседозволенности. А теперь, дорогие читатели, давайте вместе подумаем, к чему всё это может привести.

Мужчина и женщина (человеческие и ещё дочеловеческие самец и самка) миллионами лет жили в семье друг с другом. Самец выполнял функцию защитника семьи и осеменителя самки. Самка выполняла функцию рождения детей и ведения домашнего хозяйства. Семья - это ячейка общества. И чем крепче будет эта ячейка, тем крепче будет само общество. Добавим к этому крепость производственных уз на работе. В итоге мы получим дореволюционную, да и советскую модель общества. Во времена монархии и при большевиках (в их лучшие времена) люди в нашей стране мыслились как солдаты империи. Русский народ всегда был имперским, поэтому патриархальная модель общества была полностью оправдана. Она оправдана и сейчас на все 100 процентов, поскольку русский народ и в наше время является носителем имперской государственности. Наша жизнь - это вечная война: война с обстоятельствами, с другими людьми, война за урожай хлебов, или болтов с гайками, выточенных на заводе или за "урожай" в интеллектуальной сфере. То есть наш народ - это народ-воин, и наше общество, следовательно, это ни что иное, как армия. Теперь представьте, что патриархальные отношения разложились, уничтожились нашими врагами идеологически. Что получается? Представьте себе взвод солдат перед атакой. В этом взводе половина "голубые", и все поголовно демократы. И вот выборный офицер приказывает своему воинскому подразделению: "Вперёд, мальчики! В атаку!". А наши гомосексуалы в это время думают примерно следующее: "Ой, какой хорошенький лейтенант... Дай-ка я к нему подойду и поласкаюсь... ". А другие думают: "Какой неприятный лейтенант... И я ещё должен бежать за него в атаку... Уйди, противный! Фу на тебя!.. ". А третьи устроят открытое голосование, чтобы решить большинством голосов, идти им в атаку или нет... Ну, и как можно воевать с подобной армией?! В частях РККА в 1918 году такие голосования перед боем проводились. Итог всем известен: малочисленные и почти безоружные отряды юнкеров и офицеров генерала Корнилова сходу отбивали у большевиков сёла, станицы и целые города, уничтожая красно-демократическую гниль на русской земле. Как жаль, что у красных не все были демократами и гомосексуалами! Белая Гвардия победила бы их за три дня!

Представляете, что будет, дорогой читатель, когда все мужики перестанут психологически и сексуально тяготеть к женщинам, а все женщины - к мужикам? Распадётся механизм, который миллионы лет скреплял нашу семью и наше общество. Если бы у питекантропов все были гомосексуалами, питекантропы никогда не превратились бы в неандертальцев и кроманьонцев, и нас бы с вами не было... Вы, может быть, хотите задать мне такой вопрос: "Почему я всё время говорю о том, что извращенцами станут все? Ведь всё равно так не будет". Не факт. Различные гей-лезбийские организации, захватившие СМИ и властные должности, только того и добиваются, чтобы гомосексуалами стали все. И ведь в исторической перспективе гей-лезбийская пропаганда только началась. Подождите, что будет через 10 лет, через 20, 30, 50... До какого уровня общественного признания дойдут все эти извращенцы через несколько десятков лет? Мы с вами не знаем. Возможно, что в каком-нибудь 2050-м году гомосеками станут почти все. Но, меня заботит только одно, чтобы это явление не стало массовым в России и на территории бывших республик СССР, а то ведь нам ещё объединиться предстоит...

А какими станут дети, воспитанные двумя папами или двумя мамами? Ребёнок привык на протяжении тех же миллионов лет воспитываться мужчиной и женщиной, а не непонятными извращенцами патологически изменённой сексуальной ориентации. Как мальчик научится в семье мужественности, мужскому стилю поведения, если у него не будет папы, а будет только две мамы? А что ждёт девочку, воспитанную в семье двух гомиков мужского пола? А вы не боитесь, читатель,что они над нею просто-напросто сексуально надругаются, что они сделают её объектом своих нездоровых сексуальных предпочтений?

Гомосексуальность - это полное разрушение устоев семьи, государства и общества. Это уничтожение тех психолого-биологических механизмов, на которых зиждется здание российской государственности. Нас может спасти только традиционализм и консерватизм! Геи и лезбиянки - это государственные преступники! Их всех следовало бы покарать за измену Родине!

Гомосексуалы часто по принципу "сам дурак" обвиняют воинствующих гетеросексуалов в латентной гомосексуальности. Эта смехотворная клоунада уже перекинулась в интернет. То есть логика у них такая: "Если ты гетеросексуал, значит ты гомик, такой же, как мы сами. Если ты, мужчина, который всю жизнь любил женщин, значит ты скрытый гомосексуал... ". Прекрасно: логика явно шизофреническая. Больные на всю голову дегенераты лишены всякой логики мышления. Я уж думаю, а гомосексуальность, часом, не связана ли с шизофренией? Ведь и то и другое является тяжелым психическим заболеванием. И ведь, что характерно: к мужской и к женской гомосексуальности отношение в народе различно. Мужиков-гомосеков ругают на чём свет стоит самыми неприличными словами. Женщин-гомосечек, как бы особо и не ругают. Считается что женщине можно всё. Ей всё простительно, ведь она женщина. Ей простительно даже быть лезбиянкой, то есть, дегенераткой по определению. Тем более, что от лезбиянок вред обществу куда больший, чем от геев. Ведь каждая женщина должна родить своё определённое количество детей, если она этого не делает, она подрывает численность собственного народа и собственной семьи. Кто же будет защищать наш народ и наше государство, если все мальчики станут геями? А кто же будет дальше размножать наш народ, рожать новых людей, если все девочки станут лезбиянками? Наступит 100-процентная депопуляция нашего народа. Не нужно будет врагам нашим ни танков, ни ракет, ни боевых кораблей и самолётов. Зачем нас с вами убивать при помощи военной силы, когда нас можно уничтожить с помощью гомосексуальной революции, идеологически. Стоит изуродовать и растлить ума и сердца наших сограждан, и преступные замыслы наших недругов будут реализованы целиком и полностью.

Чтобы заключить эту статью каким-то талантливым стихотворением, я привычно решил погуглить интернет. Подумал, что вдруг найду хорошее стихотворение на заданную тему. Оказалось, что технически неплохие стихи о вреде гомосексуальности в интернете есть, однако, я не решился представить их тут. Там один мат. Вот так русские люди относятся к гомосексуалам, особенного мужского пола, что у людей не осталось по их адресу ни одного литературного приличного слова... Значит, сексуально здоровые силы в современном российском обществе активны и они не желают сдаваться! Значит, не всё ещё потеряно!

Павел Иванов-Остославский

"Джон Ячменное Зерно"

Роберт Бёрнс в переводе Самуила Яковлевича Маршака.

Это прекрасное по своим техническим данным стихотворение. Очень мастерски написано. Самуил Маршак показал себя здесь, как крупный мастер художественного слова, умеющий писать не только собственные стихи, но и способный переводить с иностранных языков чужие. Однако, на чисто литературных свойствах мои восторги по адресу этого стихотворения и заканчиваются. "Джон Ячменное Зерно" - это талантливый, художественно весомый призыв к революции, к бунту и мятежу. "Русский бунт - бессмысленный и беспощадный", - сказал когда-то Александр Сергеевич Пушкин. И английский бунт, наверное, тоже. Однако, Вы, уважаемые читатели сайта "Древо Поэзии" можете задать мне вопрос: "А разве бороться за свои социальные права плохо?! Разве мы не должны отстаивать социальную справедливость и бороться с вороватыми и ленивыми чиновниками?!" Ну, конечно, граждане должны воевать за свои права, но они должны делать это так, чтобы эта борьба не походила на измену родине и на подрыв традиционных устоев государства. Без государственности не может существовать современный народ. У нас или будет собственная держава или мы будем входить в чужую державу, созданную не для нас и не ради наших интересов.

Джона Ячменное Зерно - лирического героя денного стихотворения - три короля хотят уничтожить, за то, что он бунтовщик. Ему придумывают различные казни и пытки. Его зарывают в землю, выкопав могилу для него с помощью сохи. То, "не пощадив его костей, швырнули их в костёр", то его отважное сердце мельник меж камней растирает в муку. Его бьют ножом, сваливая с ног на землю. Его долго колотили. Его поместили в каменный колодец, на сумрачном дне которого он должен умереть. И вот, его, наконец-то убили. Его кровь бурлит в котле. Из Джона Ячменного Зерна варят пиво. Он попадает в пивные кружки и в желудки людей и таким образом его жизнь как бы не кончается. Он продолжает жить в умах и сердцах людей, веселя их и делая отважными, способными на различные геройства. Авторы хотят сказать этой метафорой следующее: как бы пламенных революционеров не пытали и не убивали коварные цари и короли, они всё равно поднимут народ на борьбу. И даже мёртвый революционер всегда будет жить в идеях, которые будоражат народное сознание и не дают людям смириться со своим рабским состоянием. Всё вроде бы красиво и справедливо. Однако, всё кончается тем, что опять выплеснули ребёночка из купели вместе с водой... За свои права бороться надо, но нельзя становиться на пусть анархии и произвола. Нельзя разнуздывать низменные уголовные страсти, призывая народ к революции. Конечно, средневековое, феодальное общество было далеко от идеала, но кто человека угнетает больше: феодальный сеньор, требующий со своих крестьян оброк или барщину, или капиталистический делец, снимающий три шкуры со своего работника и разъедающий государственный организм с помощью коррупции? Это большой вопрос. Какого-нибудь князя Оболенского или графа Бобринского от совершения безнравственных поступков сдерживает благородная родословная, образованность, культура, унаследованная от предков. Он воспитан гуманистом. Ему не надо идти по трупам по карьерной лестнице, ему не надо стяжать деньги, ведь он и так князь. Он проживёт без золота и серебра: его греет сорок поколений предков, происходящих от Рюрика и Гедемина. А каковы нравственные стопоры у нувориша-капиталиста? Никаких. Он умеет ловко создавать коррупционные схемы, он ворует, он подкупает судей и прокуроров, ведь он психологически адаптирован для жизни в нашем зверином обществе. У него много денег, отнятых у своих же работников. Так кто же лучше: князь Оболенский или какой-нибудь Вася Проходимец? Феодальная мораль, претерпевавшая эволюцию в условиях развития капитализма и демократии, учила потомков аристократов пренебрежительно относиться к материальным благам. Она учила их больше ценить красоту человеческих поступков, развиваться морально, нравственно и эстетически. А чему же учили родители Васю Проходимца? Рвачеству и стяжательству. А ещё презрению к человеческой личности и жажде денег до самозабвения. Вот поэтому наша эпоха и породила олигархов и прислужников Госдепа, что большевики в своё время уничтожили всех Оболенских и Бобринских, а Роберт Бёрнс и Самуил Маршак написали блистательное по своим техническим данным стихотворение "Джон Ячменное Зерно".

Павел Иванов-Остославский.

Джон Ячменное Зерно

Трех королей разгневал он,
И было решено,
Что навсегда погибнет Джон
Ячменное Зерно.

Велели выкопать сохой
Могилу короли,
Чтоб славный Джон, боец лихой,
Не вышел из земли.

Травой покрылся горный склон,
В ручьях воды полно,
А из земли выходит Джон
Ячменное Зерно.

Всё так же буен и упрям,
С пригорка в летний зной
Грозит он копьями врагам,
Качая головой.

Но осень трезвая идёт.
И, тяжко нагружён,
Поник под бременем забот,
Согнулся старый Джон.

Настало время помирать --
Зима недалека.
И тут-то недруги опять
Взялись за старика.

Его свалил горбатый нож
Одним ударом с ног,
И, как бродягу на правёж,
Везут его на ток.

Дубасить Джона принялись
Злодеи поутру.
Потом, подбрасывая ввысь,
Кружили на ветру.

Он был в колодец погружён,
На сумрачное дно.
Но и в воде не тонет Джон
Ячменное Зерно.

Не пощадив его костей,
Швырнули их в костёр,
А сердце мельник меж камней
Безжалостно растёр.

Бушует кровь его в котле,
Под обручем бурлит,
Вскипает в кружках на столе
И души веселит.

Недаром был покойный Джон
При жизни молодец, --
Отвагу подымает он
Со дна людских сердец.

Он гонит вон из головы
Докучный рой забот.
За кружкой сердце у вдовы
От радости поёт...

Так пусть же до конца времён
Не высыхает дно
В бочонке, где клокочет Джон
Ячменное Зерно!

1782, пер. 1943

Дмитрий Выркин: "Для автора стихи, как дети... "

В данном стихотворении талантливый черкасский поэт Дмитрий Выркин сравнивает стихи, написанные автором, с детьми. Мне кажется, что такое сравнение абсолютно уместно. Действительно, дети бывают разные. Они состоят не только из плоти и крови, они не только умеют ходить, писать и говорить, они могут быть какими угодно. Для слесаря, работающего на заводе, его дети - это гайки и болты, которые он точит на станке. Для врача его дети - это пациенты, которых он спас от болезней и даже, возможно, от самой смерти. Для художника его дети - это картины, которые он написал. У каждого человека есть не только дети в прямом смысле слова, но и "дети" - некие метафорические воплощения его трудов и забот. Своих детей, какими бы они ни были, человек всегда любит и лелеет. Иначе, нет никакого смысла в их и в его самого существовании.

Дети поэта - это его стихи. О них он печётся всю свою, как правило, короткую жизнь. Он их публикует в различных изданиях. Купив экземпляр толстого журнала или литературной газеты со своими "нетленками", он бережно складывает их в укромный уголок своего дома и хранит до конца дней своих. Если его биологические дети и внуки оказываются высоко культурными людьми, они продолжают хранить творения своего родственника и дальше, то есть, после его смерти.

Но стихи пишутся для людей или для Бога? Гениальные стихи пишутся в первую очередь для Бога. Господь нашептывает истинному поэту божественные стихи, а сам стихотворец - это всего лишь секретарь Бога. Его гениальные стихи по большому счёту написаны Богом. А, если ещё, попав к людям, они ими признаются шедеврами, то это вообще идеальный вариант. Если же нет, то тогда гений остаётся не признанным. Его стихи не ценятся современниками и потомками, и тогда его труды становятся напрасными. И труды Бога тоже... Но, не признав истинную поэзию, кому же люди сделали плохо? Поэту? Богу? Нет, сами себе. Они не почерпнули то благородство, ту красоту и доброту, которые присутствуют в настоящих стихах. Они не прониклись божественными ценностями, они не переняли у Всевышнего его непреходящие святыни! Они наказали только сами себя. Поэту и Богу по большому счёту всё равно: они и так велики и самодостаточны. А вот простой, серый обыватель, не дополучивший в этой жизни света божественной правды, добра и красоты, навсегда становится ущербным. Его многотрудная и порой скорбная жизнь и так усеяна тяжкими каменьями, о которые он набивает себе огромные шишки и синяки... Если же он ещё и сам, добровольно отказывается от блаженного обезболивающего средства в виде прекрасной поэзии, то он своё печальное положение только усугубляет. Его остаётся только очень пожалеть...

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Для автора-стихи,

Как дети:

Дороже всех богатств

На свете,

Но им,

Как детям,

Нужен свет,

В который выведет

Поэт.

А если не увидят

Света

Стихи

Неловкого поэта,

То нет печальнее

Пути,

Которым

В мрачную обитель

Уйдет непризнанный родитель

Детей оставив

Взаперти...

"ГИБКИЕ МЕСЯЦЫ" ДМИТРИЯ ВЫРКИНА

Специально для сайта "Древо Поэзии".

Желая написать литературно-критическую статью о творчестве поэта и журналиста Дмитрия Выркина, я решил погуглить интернет: хотел найти его стихи. Но стихов не было! Дмитрий оказался настолько малоизвестным поэтом, что мне пришлось, бросив поиски в сети, порыться в своей домашней библиотеке: а вдруг я там найду его единственную книгу, которую он мне когда-то подарил. О нём мне известно мало. По первой своей профессии он офицер-железнодорожник, по второй журналист, пишущий в отраслевые газеты о проблемах железнодорожного транспорта. Живёт в Черкассах, работает по всей Украине. Автор является лауреатом Первого Всеукраинского литературного конкурса "Пушкинское кольцо" и Всеукраинского литературного конкурса "Летающая крыша". Оба этих литературных мероприятия проводит в Черкассах Олег Семёнович Слепынин, прозаик, член Союза писателей России. Дмитрий Выркин является лауреатом - обладателем гран-при Всеукраинской независимой литературной премии "Арт-Киммерик". Председателем жюри этой премии был Ваш покорный слуга. Я хорошо помню, как члены жюри обсуждали между собой, кто из номинантов более достоин получить высшую степень премии - гран-при. Были предложения отдать эту награду Елене Ерофеевой-Литвинской, но я настоял на том, чтобы самым заслуженным лауреатом нашего "Арт-Киммерика" стал Дмитрий Выркин. Почему? Меня покорили две выркинских строчки "Массою гибких месяцев рыба падает в трюм... ". Эти самые гибкие, блестящие, серебристые месяцы принесли Дмитрию литературную удачу и признание. Об этих месяцах можно сказать и в переносном смысле: они - это стихи Дмитрия, блестящие на солнце серебряной чешуёй, изгибающиеся, живые, настоящие. Хотя, конечно, премия присуждалась ему "по совокупности", так сказать, а не за один мастерский художественно-эстетический эффект. А что же Елена Ерофеева-Литвинская? А она стала международно признанным мастером художественного слова, вице-президентом МАГИ. Елена мировым литературным сообществом оценена по заслугам.

Поэтика и стилистика стихов Дмитрия тяготеет к творчеству Евгения Евтушенко. Те же небрежные рифмы, та же нечёткая ритмика, те же простые жизненные образы. Наверное, о Дмитрии можно сказать, что это народный самородок, который по-житейски прост и бесхитростен. В этих стихах есть мастерство, владение хорошим разговорным русским языком, отсутствие украинизмов, которые порой, как назойливые мухи, мешают украинским русскоязычным поэтам писать стихи на классическом русском языке. Стихи Дмитрия нравятся людям и это не удивительно. Они незамысловаты с точки зрения сложных поэтических изысков, но в них бьётся пульс живой души, умеющей любить, страдать, размышлять и наблюдать за жизнью. Данная стихотворная подборка взята из сборника "Планета людей" (Черкассы, 2004 год). Данные стихи подвергнуты лёгкому редактированию, от чего они стали только ещё лучше.

Павел Иванов-Остославский.

Проводник

Простите, коли что не так,

Не все расспросы любят.

Не знаю, может я чудак,

Мне интересны люди.

Вожу людей и всё гляжу,

Куда, кого, зачем вожу.

Какие дали и дела

Людей по свету гонят.

Вся Украина побыла,

Считай, в моём вагоне.

Возил детей и мужиков,

Геологов, военных,

Обыкновенных стариков

И необыкновенных.

Что ни лицо - на сто страниц

Пиши роман иль повесть,

А сколько этих самых лиц видали я и поезд.

Лежу, бывало, нету сна,

И вздумается даже -

Снаружи вон она, страна,

И здесь внутри - она же.

* * *

Под стук колёс

За окошком - сопки покатые,

А на сопках тайга темна.

Хорошо, что вагон покачивает,

Что за тучи ушла луна.

Хорошо колёса постукивают,

Точно няньчат меня они

Так укачивают, убаюкивают,

Уговаривают : "Усни"...

И пока я лежал, посапывал,

Землю мимо меня несло.

Отлетели к востоку с запада,

И поля, и лес, и село.

Я открыл глаза. Рассвело

- Как Вы спали,- сосед беспокоится.

Говорю: - Сосчитал, как раз.

Вышло так, что я спал со скоростью

Пятьдесят километров в час.

Мосты

По каким бы я ни мчался

Восхитительным местам,

Я повсюду удивлялся

Удивительным мостам.

А чего бы проще вроде:

Взял да и построил мост!

Так-то так, но вот выходит,

Что вопрос совсем не прост.

Нужно, чтобы в каждом месте

Мост поставлен был такой,

Словно он родился вместе

С берегами и рекой.

Чем родней он этой речке,

Красоте родных сторон,

Чем красивей сам, тем крепче,

Тем надёжней будет он.

А мостам нести дорогу,

У мостов тяжёлый труд.

Днём и ночью ох как много

На себя они берут!

И в пути, пока не поздно,

Я у вас учусь, мосты,

Приносить побольше пользы

И побольше красоты.

Рыцари океанов

И радостей здесь хватает,

Но чаще приходится туго:

Волна рыбака мотает

Покрепче, чем центрифуга!

Хоть меньше космической скорости,

Но сейнер-ракетоплан

Кварталами в невесомости

Порой бороздит океан.

На ветер кому охота?

Он воет в лицо, как волк!

Работа, опять работа -

Нелёгкий рыбацкий долг.

Пусть рядом стихия бесится,

Пускай небосвод угрюм,-

Массою гибких месяцев

Рыба падает в трюм.

Волна с головой окатит,

Что и не поднять руки,

Но выдержки всем им хватит,

На то они - рыбаки!

Присядут чуть-чуть упруго,

И снова движений град.

На всех чешуя, как кольчуга

И каждый, как Бог, бородат.

"Отбой!" Сутки спать

И мало бы, но снова зовёт сигнал:

"Внимание! Все на палубу!

Поднами косяк! Аврал!!!"

Как чайки, мелькают даты,

Заброшен ненужный трап.

И снова скрипит пузатый,

Наполненный рыбой трал.

Сквозь ритм многодневных планов

О встрече сынов моля,

По рыцарям океанов

Тоскует вдали Земля.

Добудут нам всё, что нужно:

И сайру, и "рыбу-кит"

В тропический шторм и вьюжный,

На то они - рыбаки!

Когда ж отстоят все вахты,

Им в праздник - любые дни:

Счастливые, как космонавты,

На Землю сойдут они!

Сравнение

Море, как женщина: нежит лаской,

Гладя тугой волной.

Море, как женщина:

Манит сказкой,

Всё заслоня собой.

Море, как женщина:

Дразнит сладко

Тайная глубина.

В море, как в женщине,

Есть загадка,

Та, что лишает сна.

Море, как женщина,

Мир искусства,

Созданный кутерьмой.

Море, как женщина:

Дарит чувства

С космосом и тюрьмой.

Море, как женщина:

Власти хочет,

Даже, коль скромен вид.

К морю, как к женщине

Тянет очень

Наших страстей магнит.

Море, как женщина:

Щедро примет,

Если пришёл не зря,

Море, как женщина:

Так обнимет,

Что позабыть нельзя.

Море, как женщина:

Бесконечны таинства красоты,

Море, как женщина,

Любит вечно,

Если достоин ты.

Море, как женщина:

Обещает множество перемен.

Море, как женщина:

Не прощает

Подлости и измен.

Море, как женщина:

Нежит или

Вдруг зашумит, грозя,

Море, как женщина:

Штормы, штили,

Что предсказать нельзя

Море, как женщина:

Дарит проседь,

Реже несёт покой.

Море, как женщину,

Можно бросить,

Горько махнув рукой.

С морем, как с женщиной:

Счастье строить,

Горе придёт - тужить.

С морем, как с женщиной,

Трудно спорить,

Трудно без них и жить...

Елена Ерофеева-Литвинская

О себе: родилась и живу в Москве. Закончила ГИТИС им. Луначарского. Театровед, журналистка по профессии, поэтесса по восприятию мира. Автор 17 поэтических сборников в соавторстве (2007 - 2009). Кроме того, мои стихи публиковались в журналах "Славянские корни" (Мадрид), "Обзор" (США) и "Работница" (Москва), в книге "Антология поэзии и прозы Международной Ассоциации Граждан Искусства "МАГИческое слово". Член Союза писателей России и Союза писателей ХХI века. Вице-президент МАГИ (Международной Ассоциации Граждан Искусства, Мадрид).

Лауреат Всеукраинской независимой литературной премии "Арт-Киммерик" в номинации "за интеллигентность творчества".

Творчеству Елены Ерофеевой-Литвинской присуще техническое мастерство. Она сейчас уже является зрелым, полностью сформировавшимся автором, умеющим тонко и нестандартно подойти к решению творческой задачи любой сложности. В её творчестве доминирующими мотивами является любовь и природа. Её поэзии присуща возвышенная эмоциональность, благородство и женственность. В её творчестве много созерцания. Она -- самобытная и неподражаемая творческая личность, обладающая ярко индивидуальным художественным почерком. Стихи Елены очень интересно читать. Написаны они весьма профессионально. Она легко владеет словом. Елена свободно преодолевает косность и хаотичность языковой и психологической материи. В этом и состоит истинное мастерство. Это стихи - виртуозные, эмоциональные, добрые, зовущие читателя к вершинам духовности и показывающие ему эстетический идеал. В творчестве Елены присутствуют значительные религиозные мотивы. Она, по-видимому, верующий человек. А может ли поэт быть не верующим? Настоящий поэт - наверное, не может. Её стихи заставляют читателя сопереживать трагической судьбе прекрасной русской поэтессы Марины Цветаевой, с которой автор чувствует много общего. В стихах о Цветаевой особенно сильно чувствуется дыхание Вечности. Хочется верить, что Марина Ивановна не умерла. Она просто перенеслась в лучший мир. Разве такие поэты могут умереть? "Поэты не умирают - поэты уходят к звёздам... ". Елена Ерофеева-Литвинская по праву считается наследницей "Серебряного Века" русской поэзии.

Павел Иванов-Остославский.

Марине Цветаевой
1
Рябиновые кисти заалели,
Какая тишь в излете сентября!
И в золоте нарядные аллеи,
Мерцающем при свете фонаря.

Не слышно звуков Ангельского пенья,
Как будто дан молчания обет.
Все в мире замирает в изумленье,
Когда на свет рождается Поэт.

Целуй его, осенняя природа!
Не закружись, шальная голова!
И музыкой заоблачного свода
Лепечет ветер первые слова.

2

Унизаны кольцами пальцы,
Браслеты звенят серебром,
Волос, разлетевшихся в вальсе,
Касается Ангел крылом.

Подобно мятежным кометам,
Стремясь из родного гнезда,
Ты снишься влюбленным поэтам,
Марина, морская звезда.

Еще не написаны строки
Про жаркую горькую гроздь,
Но кем-то отмерены сроки,
И в стену впивается гвоздь.

Не ведает Божия птаха,
Отправившись в вольный полет,
Что ей уготована плаха,
Что шею петля захлестнет.

* * *

Я не вижу тебя во сне,
Я домой не несу цветы.
В этой трижды пустой Москве
Забываю твои черты.
В веренице бегущих дней
Растворяется тайна двух.
Я прошу: назови своей
Хоть вполголоса, хоть не вслух.
К чуть подмерзшему витражу
Осень льнет расписной листвой.
Не своя, не твоя брожу,
Хоть на миг ты меня присвой!
А иначе - ни жизнь, ни смерть,
Ты ведь знаешь - я все отдам,
А иначе - ни синь, ни твердь,
Вот и маюсь - ни здесь, ни там.
Оттого так невесел взгляд,
Оттого не найдет покой
Это сердце, что век назад
Ты согрел под своей рукой.

Николаю Гумилеву

Поседевшие кораллы,
Вас коснулось время странствий.
Греки, римляне и галлы
Вас носили на запястье.

О коралловые рифы
Спотыкались каравеллы,
Вас закапывали скифы
У подножья древней стелы.

Рыбы с синими глазами
И хвостами, как вуали,
Меж коралловых азалий
Молчаливо проплывали.

Лязг ножей и звон металла,
Лодки, золотом богаты...
Поседевшие кораллы.
Постаревшие пираты.

* * *

Три цвета розы - белый, желтый, алый.
Какой из них для сердца мил?
Три розы Богородице во славу
Принес Архангел Гавриил.

О, роза белая! Ты символ счастья,
Невинности и чистоты,
Благоговенье первого причастья,
Улыбка скромной красоты.

Благовестил Архангел Деве славу,
Ей розу желтую даря, -
Возвыситься и посрамить лукавых,
Родить Небесного Царя.

А роза алая огнем пылает,
Сильна, как страсть, одна из ста,
Та, что любовью вечной прорастает
Из капель крови у креста.

* * *

С деревьев листья облетели,
Но, по-особому права,
Назло кружащейся метели
Сияет зеленью трава!

И не стесняясь голых веток,
Над ним сомкнувших потолок,
К едва пробившемуся свету
Упорно тянется росток...

Так и душа -- в последнем рвенье
Еще немного доцвести --
Лелеет каждое мгновенье
В разжатой времени горсти,

Не хочет верить близкой стуже
И полумраку тяжких дней,
Затягивает пояс туже,
Чтоб быть, как девочка, стройней.

Так весела морозной ранью!
Так молода в своей мечте!
Сопротивляясь умиранью,
Оцепененью, темноте...

Жди меня... Константина Симонова

До сего дня на сайте "Древо Поэзии" я посвящал свои литературно-критические разборы собственно творчеству, причём творчеству приимущественно мужскому. Я восторгался мужественностью стихов Савина, Туроверова и Несмелова, я любовался красотой ратного подвига, изображённого в их замечательных произведениях. Но я совершенно не уделил внимания женщинам, женщинам не как поэтессам или писательницам, а как женщинам. Спешу исправить эту ошибку. Мне кажется, лучший литературный материал, который можно было бы для этого избрать, это известнейшее стихотворение Константина Симонова "Жди меня, и я вернусь... ".

Это стихотворение написано мастерски, проникновенно, очень искренно. Этот стих - исповедь души солдата, ушедшего на фронт. Это стихотворение в своё время имело ошеломительный успех в советском читающем обществе. Его читали солдаты, находившиеся в окопах на передовой перед атакой. Его декламировали вслух и про себя молоденькие девушки и зрелые женщины, которые ждали домой своих солдат: женихов, мужей, сыновей. С этим стихотворением на устах жили русские военнопленные в фашистских концлагерях... Чем же оно так понравилось людям? Неужели секрет его популярности кроется только в гигантских тиражах, только в огромном пиаре, который получило это стихотворение в годы войны? Думаю, нет. Секрет его безумной популярности кроется не только в этом. Состоит он и не только в мастерстве, и скажем прямо, в гениальности, с которой автор написал его. Тут дело куда сложнее. Русским людям так понравилось это стихотворение, потому что оно отражало менталитет, душевный настрой и этно-культурные представления тогдашнего русского народа. Жди меня, - пишет Симонов,- только очень жди... Дальше он перечисляет все реалии фронтовой жизни: "жди, когда наводят грусть желтые дожди. Жди, когда снега метут, жди когда жара...". Автор тут весьма я рко и зримо описывает солдатскую жизнь. Все перепитии фронтового быта: от А до Я. Но вот что характерно. Лирические герой здесь ставит свою жену-возлюбленную мо масштабу нравственного подвига фактически выше, чем друзей, знакомых, сына и даже мать. Она для него - это символ всего самого святого, благородного и прекрасного. Она должна его ждать при любых обстоятельствах, даже тогда, когда не верит уже в возвращение своего сына с фронта сама мать (!). Здесь автор описывает фактически женщину-святую, женщину-подвижницу, женщину, сохраняющую верность своему мужчине до конца. Такая трактовка женского образа полностью соответствует тем патриархальным представлениям о женщине, которые сложились в русском обществе с незапамятных времён. Жить по Домострою, иметь много детей, почитать мужа своего как господина в доме, как отца семейства: строгого, но справедливого, как хозяина. Русские женщины веками воспитывались в таком ключе. Они даже и представить не могли, что пройдёт каких-то 100-200 лет, и русская женщина из истинно почитаемого и премудрого человека, превратится в современную нам стяжательницу, блудницу и феминистку. И простым женщинам и дамам из высшего света не могло даже присниться в страшном сне, что их правнучки и праправнучки будут всех мужчин считать в лучшем случае печатными станками для штампования денег, а в худшем случае... кАзлами... Женщина, разодетая в кожаную куртку с металлическими заклёпками, с причёской типа "ирокез" и в юбке, практически ничего не прикрывающей - вот образ, извините, бабы, который нам с Вами знаком до боли, до стыда и отвращения... Разве такой должна быть русская женщина?! Разве такими нам-мужчинам приятно представлять своих невест, жён или матерей?! Нет! И тысячу раз нет! Величайшая заслуга Константина Симонова перед русским обществом состоит в том, что в своём стихотворении "Жди меня, и я вернусь... " он создал образ истинной, настоящей, прекрасной русской женщины, женщины, которой должна быть каждая.

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Жди меня, и я вернусь.

Только очень жди,

Жди, когда наводят грусть

Желтые дожди,

Жди, когда снега метут,

Жди, когда жара,

Жди, когда других не ждут,

Позабыв вчера.

Жди, когда из дальних мест

Писем не придет,

Жди, когда уж надоест

Всем, кто вместе ждет.

Жди меня, и я вернусь,

Не желай добра

Всем, кто знает наизусть,

Что забыть пора.

Пусть поверят сын и мать

В то, что нет меня,

Пусть друзья устанут ждать,

Сядут у огня,

Выпьют горькое вино

На помин души...

Жди. И с ними заодно

Выпить не спеши.

Жди меня, и я вернусь,

Всем смертям назло.

Кто не ждал меня, тот пусть

Скажет: - Повезло.

Не понять, не ждавшим им,

Как среди огня

Ожиданием своим

Ты спасла меня.

Как я выжил, будем знать

Только мы с тобой,-

Просто ты умела ждать,

Как никто другой.

1941

"Жизнь моего приятеля" Александра Блока.

В данном стихотворении великий мастер поэтического слова Александр Блок описал жизнь и душевное состояние типичного городского жителя, простого обывателя. Автор изобразил своего героя с поразительной психологической достоверностью и полнотой.

Вот так же большинство людей, живущих в нашем суетном мире, проводят свою жизнь в мелких, ненужных заботах. Что им служение Богу, преклонение перед высшими идеалами Любви, Истины и Милосердия? Им бы только заработать лишнюю копеечку себе на пропитание. Бесконечная суета и рабский труд убивают в человеке всё человеческое. И недаром, многие режимы стремятся из людей сделать рабов, ведь раб не способен самостоятельно мыслить, он не в силах оторваться от своего станка и от своей кормушки, и посмотреть на звёзды... Раб занят только грубоматериальным производством и поддержанием жизненных сил в своём бренном теле. Действительно: бессмысленны и не нужны те дела, которые только обеспечивают человека физически, но которые не дают ему нравственного и эстетического удовлетворения. Более того: дела, которые человека превращают в скотину - крайне вредны. В жизни всегда нужно поддерживать в себе Божью искру, ибо только благодаря наличию этой искры человек в истинном смысле этого слова является ЧЕЛОВЕКОМ.

А у нас в Малороссии современные власти только то и делают, что оскотинивают и оболванивают человека. Это ж, наверное, как нужно ненавидеть весь род человеческий, чтобы так издеваться над людьми, над себе подобными! Нищенские пенсии, которые ещё и не выплачивают, почти, такие же нищенские зарплаты, полная бытовая неустроенность и безрадостное животное существование - вот печальная учесть, на которую жителей Малороссии и Новороссии обрекли американско-бандеровские оккупанты. Эх, товарищ Сталин... Мало Вы в своё время поработали над освобождением Украины от фашизма... Безумно мало... Ну, ничего: прокурор добавит... Юлия Тимошенко благодаря мудрому решению её посадить уже отбывает срок в местах не столь отдалённых. Надеюсь, что и других прихвостней Америки ждёт та же заслуженная учесть.

Павел Иванов-Остославский.

"Жизнь моего приятеля"

Весь день -- как день: трудов исполнен малых
И мелочных забот.
Их вереница мимо глаз усталых
Ненужно проплывет.

Волнуешься, -- а в глубине покорный:
Не выгорит -- и пусть.
На дне твоей души, безрадостной и черной,
Безверие и грусть.

И к вечеру отхлынет вереница
Твоих дневных забот.
Когда ж морозный мрак засмотрится столица
И полночь пропоет, --

И рад бы ты уснуть, но -- страшная минута!
Средь всяких прочих дум --
Бессмысленность всех дел, безрадостность уюта
Придут тебе на ум.

И тихая тоска сожмет так нежно горло:
Ни охнуть, ни вздохнуть,
Как будто ночь на все проклятие простерла,
Сам дьявол сел на грудь!

Ты вскочишь и бежишь на улицы глухие,
Но некому помочь:
Куда ни повернись -- глядит в глаза пустые
И провожает -- ночь.


Там ветер над тобой на сквозняках простонет
До бледного утра;
Городовой, чтоб не заснуть, отгонит
Бродягу от костра...

И, наконец, придет желанная усталость,
И станет все равно...
Что? Совесть? Правда? Жизнь? Какая малость!
Ну, разве не смешно?

За что я люблю стихи Анны Ахматовой

Анна Андреевна Ахматова - это ещё один автор, у которого я учился писать стихи. У меня есть в стихах такие строки: "И встретить ближайшее утро Уже не пришлось никому... ". Этот приём, заключающийся в намёке, в недосказанности и называется "психологическо-сопосредованное изображение". Этот приём считается чисто акмеистическим. Он мне очень понравился. Но, речь совершенно не обо мне. У поэтессы примером такого приёма могут быть следующие строчки: "Не целуй меня, усталую,- смерть придёт поцеловать". Или вот это: "Ты совсем устало, Бьешься тише, глуше...

Знаешь, я читала, Что бессмертны души". Автор писала стихи очень женственные, мягкие, плавные. В них изображена женская душа и женская судьба со всеми своими коллизиями и поворотами. Стихи мастерские, очень красивые и утончённые. Анна Ахматова считается по праву одной из двух самых гениальных русских поэтесс, наряду с Мариной Цветаевой. В её стихах много любви, разлуки и различных душевных переживаний, связанных с межполовыми отношениями. Она обладала очень тонкой, нежной и ранимой душёй. Её поэзия была очень гуманистической.

Многие современные литераторы и литературоведы спорят друг с другом о том, какое же время в русской поэзии всё-таки было выше: "Золотой Век" или "Серебряный". Свою маленькую лепту хочу в эту дискуссию вложить и я. У авторов "Золотого Века" по отношению к литературе были совершенно иные задачи, чем у "серебряных" поэтов. В чём заслуга Александра Сергеевича Пушкина? Заслуга в том, что он стал основоположником всей современной русской литературы. Из него выходят все жанры поэзии, да и в прозе он тоже, мягко говоря, не второй человек. Но, Пушкин пришёл на литературную целину. Перед ним было ровное поле, которое он должен был вскопать, засеять, полить и взрыхлить. И только после этого он получил первые ростки той блистательной русской литературы и русской речи, которую мы знаем. Его дело было как бы первичным, как бы грубым. И до него жили на свете и творили русские поэты, но они были куда менее талантливы и им оказалась не по плечу задача. А задача была такая: свалить всё старое, расчистить площадку и начать строительство нового прекрасного дворца на месте старой хижины. Читатели сразу же могут мне задать провокационный вопрос: а что все, кто был до Пушкина - это строители хижин? Ну, давайте не будем мою мысль доводить до абсурда. Антиох Кантемир, Ломоносов, Тредиаковский, Державин и Жуковский были по-своему хороши. Но ведь всё познаётся в сравнении. Возьмите, например, стихи Михайлы Васильевича Ломоносова и стихи Пушкина. Кто ближе окажется Вашему сердцу? К кому больше Вы потянитесь своим духовным существом? К Александру Сергеевичу? Вот, то-то и оно... У авторов "Серебряного Века" были другие задачи, да и условия их литературного существования были совсем другие. Александр Пушкин был Ермаком нашей литературы. Он пришёл на необжитые, дикие земли и ему всё пришлось делать почти с нуля. А поэты рубежа 19 и 20 веков пришли в литературу на всё готовенькое. Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Фет, Некрасов, Лев Толстой, Тургенев и Достоевский отшлифовали русский литературный язык, доведя его до совершенства. Поэтому Блок, Гумилёв, Ахматова, Цветаева, Анненский, Пастернак и многие другие авторы той поры пришли не для грубой работы по расчистке завалов, а для того, чтобы русскую литературу развить на тонком уровне. Эстетика авторов "Серебряного Века" выше, чем у поэтов предыдущих эпох. Стихи, написанные в последние 20 лет существования Империи, приносят эстетическое наслаждение, они художественно совершенны. Технически выверены до мелочей, до совершенной отшлифованности, до блеска. Если мне хочется почитать душевные стихи о дружбе и гедонизме, я читаю Пушкина, если мне хочется острее ощутить всю несовершенность и порочность этого мира, я читаю стихи Лермонтова, если хочется полюбоваться природой, читаю стихи Фета и Тютьчева, если хочется получить эстетическое удовольствие, я читаю стихи Блока и Гумилёва, если хочется ощутить красоту ратного подвига, читаю Савина, Туроверова и Несмелова. Все эти авторы были разными людьми, потому и стихи их различны. Если мне хочется поучиться поэтическому ремеслу, я могу открыть книгу любого из выше перечисленных авторов. Спор о том, какой век был выше "Золотой" или "Серебряный" я решаю в пользу "Серебряного". Но, без Пушкина не было бы Блока. Это факт. "Золотой" век породил "Серебряный". Ну, а что же Ахматова? А томик Анна Андреевны я открываю, если мне хочется пообщаться с умной, талантливой и образованной женщиной. Ахматова является для меня прекрасной собеседницей. Я, читая её стихи, веду с нею внутренний нравственный и художественно-эстетический диалог. Стихи Анны Ахматовой я люблю именно за это!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Сердце к сердцу не приковано,

Если хочешь - уходи.

Много счастья уготовано

Тем, кто волен на пути.

Я не плачу, я не жалуюсь,

Мне счастливой не бывать.

Не целуй меня, усталую,-

Смерть придется целовать.

Дни томлений острых прожиты

Вместе с белою зимой.

Отчего же, отчего же ты

Лучше, чем избранник мой?

1911

* * *

Вновь подарен мне дремотой

Наш последний звездный рай --

Город чистых водометов,

Золотой Бахчисарай.

Там за пестрою оградой,

У задумчивой воды,

Вспоминали мы с отрадой

Царскосельские сады

И орла Екатерины

Вдруг узнали -- это тот!

Он слетел на дно долины

С пышных бронзовых ворот.

Чтобы песнь прощальной боли

Дольше в памяти жила,

Осень смуглая в подоле

Красных листьев принесла

И посыпала ступени,

Где прощалась я с тобой

И откуда в царство тени

Ты ушел, утешный мой.

Октябрь 1916, Севастополь

* * *

Дверь полуоткрыта,

Веют липы сладко...

На столе забыты

Хлыстик и перчатка.

Круг от лампы желтый...

Шорохам внимаю.

Отчего ушел ты?

Я не понимаю...

Радостно и ясно

Завтра будет утро.

Эта жизнь прекрасна,

Сердце, будь же мудро.

Ты совсем устало,

Бьешься тише, глуше...

Знаешь, я читала,

Что бессмертны души.

История Херсонщины чрезвычайно богата событиями, в том числе и древняя история. На счёт питекантропов и неандертальцев у меня сведений нет. 100 000 лет назад климат у нас был суб-тропический, и территорию Херсонской области населяли люди негроидной расы. В наших краях жили киммерийцы, скифы, сарматы, готы приходили в эти края дважды: в 3 веке до н.э. и в 3 веке н.э. Были греки и римляне. В районе здания Облгосадминистрации когда-то был скифский курган. В средние века здесь было дикое поле и людей жило очень мало. Тут хозяйничали крымские татары, появлялись гости и из Речи Посполитой.

Херсон основан в 1778 году. Отец: светлейший князь Григорий Александрович Потёмкин-Таврический; мать: Государыня Императрица Всероссийская Екатерина Великая. Город назван в честь Херсонеса-Таврического - античного полиса, расположенного в Крыму. До 1778 года на месте исторической части Херсона находилась крепость Александр-шанц (основана в 1737 году), которая была возведена ещё императрицей Елизаветой Петровной. При Екатерине Второй была создана новая крепость, располагавшаяся совсем близко от старой. Она была окружена высокими земляными волами. Был глубокий ров с водой и система отдельных укреплений капанирного типа. Было двое ворот: Очаковские и Московские. В крепости был Екатериненский собор, первый камень которого собственноручно заложила Императрица. Был пороховой склад, арсенал, дворец Потёмкина-Таврического, солдатские казармы и помещения для офицеров. Начальный период истории города связан с такими именами как: Абрам Петрович Ганнибал (прадед А.С.Пушкина), инженер-полковник Корсаков (о котором Пушкин написал: "Здесь сын Отечества - степенный муж Корсаков к жалению сынов России погребён. Он строил город сей и осаждал Очяков, где дух его от теля отлучён."); принц Александр Виртенберг-Штудгарский - генерал-поручик русской армии (его родной брат Фридрих стал королём Вюртенбергским). В 1786 году к нам приезжал Жильбер Ромм - известный французкий путешественник. У нас работал врач Говард - знаменитый англичанин, который боролся тут с чумной эпидемией. В ходе врачебной практики он сам заразился чумой и умер. В Херсоне ему стоит памятник на ул. Ушакова в виде солнечных часов. У нас работали: Дерибас и герцог де Решелье.

В Херсоне сразу же была заложена верфь. Вскоре с её стапелей сошёл первый военный корабль: 66-пушечный фрегат "Слава Екатерины". А ещё: Фальц-Фейны, Скадовские, Синельниковы, Скаржинские, Тропины, Вадоны, Остославские, Фроловы, Скарлатто, князья Оболенские и князья Мещерские. Здесь жили и работали: генералиссимус Суворов, адмиралы Сенявин и Ушаков. К нам в Херсон кроме Матушки Екатерины приезжали ещё цари: Александр Второй и Николай Второй. Херсонская губерния основана указом Государя Императора Александра Павловича от 15 мая 1803 года. Это была одна из самых больших губерний России (16-е место; одна сто двадцать вторая часть Европы). Она граничила с: Киевской, Полтавской, Подольской, Таврической, Екатеринославской и Бессарабской губерниями. Первоначально в ней было 4 уезда: Херсонский, Елисаветградский, Тираспольский и Ананьевский. В 1806 году был организован пятый - Александрийский, а в 1826 году шестой - Одесский. Во время Отечественной Войны 1812 года у нас прославился помещик Скаржинский, который на собственные средства организовал эскадрон. Он, будучи кадровым офицером, и возглавил его позднее.
В 1828 году было создано Новороссийско-Бессарабское генерал-губернаторство, в состав которого были включены Екатеринославская, Таврическая и Херсонская губернии, а также Бессарабская область. Она обладала огромными экономическими возможностями и ресурсами. В 1812 году Херсонская губерния была освобождена царём от каких-либо податей, тем не менее, херсонцы собрали во время Отечественной войны 1812 года более 50 тысяч рублей пожертвованиями.

Во время Гражданской войны наша территория попеременно занималась красными, немцами, войсками Добровольческой армии генералов Деникина и Врангеля. Во времена Гражданской войны в нашем городе было особенно много интеллигенции, бежавшей от большевиков из северных и центральных губерний.

В годы Великой Отечественной войны Херсон обороняли солдаты 51 стрелковой дивизии РККА и моряки Дунайской военной флотилии. Во время оккупации немцы устраивали в Херсоне террор. В районе современной больницы им. Ольги и Афанасия Тропиных был устроен лагерь для перемещенных лиц. Евреи, цыгане, партизаны и коммунисты активно расстреливались. В марте 1944 года город был освобождён частями 49-й гвардейской стрелковой дивизии полковника Маргелова и 295 стрелковой дивизии полковника Дорофеева.

Вообще же, город Херсон это город ткачей, судостроителей, моряков, купцов, интеллигенции. В 1950-е годы в городе был построен самый большой Хлопчато-бумажный комбинат в Европе. Были заводы и фабрики: консервный, нефтеперерабатывающий, судостроительный, судоремонтный, карданных валов и др. В Херсоне есть Краеведческий исторический и художественный музеи. Есть масса мелких отраслевых музеев. В городе 2 университета и одна академия, которые принадлежат государству. Существует огромное количество частных вузов, в основном юридической и экономической направленности.

После падения советской власти в Херсоне начался резкий упадок. Население сократилось в полтора раза (примерно, с 450 тысяч человек до 300 тысяч). Почти все заводы и фабрики разворовали с молчаливого согласия Службы Безопасности Украины, прокуратуры и милиции. В настоящий момент кроме судостроительного и судоремонтного завода все другие не работают. Швейная и обувная фабрики - ели живые. С 1991 года всё тотально разворовывается. Смертность населения неимоверно возросла, а рождаемость упала. С 1991 по 2013 год убыль населения напоминает человеческие потери во время Великой Отечественной войны. Промышленность уничтожена, культура лежит в руинах. В союзы писателей, художников, дизайнеров и в прочие творческие объединения специально берут бездарей, чтобы они как можно больше оглупили наш народ своим псевдо-искусством.

Экономическая ситуация в современной Украине сложилась следующим образом. Восток страны - это промышленный регион. Юг страны - это аграрный регион. Здесь в городах все русские и русскоязычные. Украиноязычное население живёт у нас только в сёлах. Запад Украины, где живут бандеровцы, это регион, который вообще ничего не производит. Там нет промышленности, селхозпроизводства, там вообще нет ничего, кроме местной народности вуек, которые живут на полонынах (в долинах гор). Вуйки и бандеровцы производят только фашистскую идеологию. Они ненавидят нас - русских жителей Украины, хотя и едят наш хлеб. Мы их кормим - они нас ненавидят. Как видите, существует чёткое разделение труда... Галичане - это раковая опухоль нравственно и экономически убивающая украинский народ. Однако, эта опухоль убивает людей ещё и физически. У государства большая задолженность по зарплатам, пенсии инвалидам не выплачиваются по полгода. Хотя и так суммы это нищенские деньги (100 долларов в месяц). Херсон является столицей Новороссии. Новороссия - это историческая область Российской Империи, которая идёт от Северного Кавказа и вплоть до Молдавии. Херсон это главный город украинской Новороссии. У нас в городе даже существует движение по отделению Новороссии от Украины и за присоединение её к Российской Федерации. У нас существует общественное движение за признание стихов Тараса Шевченко бездарными и никчемными. Люди хотят, чтобы творчество Шевченко изъяли из школьного и вузовского курса литературы. Ведь он разжигает своими стихами национальную и социальную рознь. Стихи Шевченко уродуют детскую психику своей кровавостью и человеконенавистничеством. Он является явно анти-государственным элементом в малороссийской литературе, которая по сравнению с русской является безумно скудной и серой. Лучшие украинские писатели прошлого по российским меркам просто аматоры. Сейчас ещё на Украине появилась новая тенденция: слепо и бездумно копировать Запад в отношении личной жизни. Мэр Парижа - гомосексуал, поэтому местные деятели культуры бандеровской ориентации теперь тоже многие становятся голубыми или розовыми. Сейчас в среде украинской псевдо-интеллигенции это модно.

Фактически современные бандеровские власти устроили геноцид собственного народа. И всё это делается с подачи США. Вот почему современной Украине важно как можно скорее вступить в состав Российской Федерации. Это вопрос не политических взглядов или ментальности, это вопрос выживаемости. Украинцы сохранят себя как народ только, если будут под защитой России. Иначе, украинцы перестанут существовать физически. Их не будет не только как этническое или культурное образование, они исчезнуть просто чисто физически и биологически.

Пользуясь общественным резонансом, который получила тема геноцида русского и украинского населения, живущего на Украине, я хочу обратиться к президенту России Владимиру Владимировичу Путину: присоедините нас, пожалуйста к России иначе наш народ будет уничтожен бандеровскими оккупантами, которые несут в Новороссию голод, разорение экономики, нравственную и культурную деградацию и свою фашистскую идеологию.

Критика на "Маленькую Катеньку", "Маленькую Катеньку-2" и на "Это я, Господи!"

"Маленькая Катенька". Автором этой восхитительной повести является практически не известная читающей публике Харьковская писательница Екатерина Николаевна Щировская, в девичестве Рагозина; (с ударением на первом слоге). Екатерина Николаевна родилась в дворянской семье. Её предки по линии Рагозиных первоначально были польско-литовскими шляхтичами. Со временем они перешли на службу к русским царям. Это древний род, занесён в шестую часть Бархатных книг по нескольким губерниям. Екатерина Николаевна принадлежала к Калужской ветви этого рода. Её отец - Николай Николаевич - штабс-капитан тяжелой (конной) артиллерии. Участник Первой мировой и Гражданской войн. Участвуя в добровольческом движении, был тяжело ранен. Вскоре умер, едва выехав за границу. Мать - Варвара Алексеевна Озерова - являлась потомком древнего русского рода Озеровых. Её отец был кавалергардом, генералом-от-кавалерии, служил в Туркестане. Вышла замуж писательница за известного поэта Владимира Щировского, потомственного дворянина, сына сенатора. Владимир Щировский погиб на фронте в самом начале войны. Он был призван в действующую армию, скрыв от властей, что страдает хроническим аппендицитом. На фронте у него случился приступ этой болезни, и его положили в медсанбат. Тогда раненых, спасая от быстро наступающего противника, погрузили на полуторку и повезли вглубь территории. Немецкая авиация настигла автомобиль и подвергла его бомбардировке. Владимир Щировский погиб. От него не осталось даже могилы... После войны Екатерина Николаевна долгое время работала библиотекарем. У писательницы была родная сестра Александра Николаевна, которая стала автором книги мемуаров "Это я, Господи!". Эта книга, мудрая и философски глубокая, стала литературным итогом жизни Александры Николаевны, умершей в 2012-м не 99-м году жизни.

Повесть "Маленькая Катенька" - это собственные воспоминания автора о своём дореволюционном детстве. Повесть дышит очарованием старины, красотой благородства, дворянской культуры, любовного отношения к людям и к прошлому.

Можно сказать без особого преувеличения, что соавтором её повести "Маленькая Катенька-2" является её родная бабушка Екатерина Васильевна Озерова (Чемесова). Именно бабушкины рассказы о старине, яркие, мастерские, красивые, записала Екатерина Николаевна, а потом литературно обработала.

Этими повестями восторгались самые разные люди. Например, главный редактор "Дворянского Альманаха" Борис Прохорович Краевский, мой отец, многие члены Российского Дворянского Собрания, в том числе и Херсонского филиала. Наверное, каждый в них видел что-то своё. Кто-то ассоциировал с ними собственные детские воспоминания, кто-то умилялся ребяческой чистотой и непосредственностью их героев, кто-то был убеждён, что настоящие дворяне именно так и жили, как описано в этих произведениях. В чём же успех этих повестей? Почему они так нравятся людям? Успех в искренности, доброте, сердечности, в высоком идеале человеческих отношений, который несут данные повести. А ещё - в сказочности. Многие читатели восприняли эти произведения, как сказки о далёкой и почти уже полностью забытой, но такой милой и трогательной старине. Люди хотят читать сказки, но не такие, в которых всё сплошной вымысел, а реальные, как бы непридуманные, как бы жизненные, без Кащеев, Бабы-Яги и Змея Горыныча. Это сказки для взрослых, которые давно уже не верят в существование сказочных персонажей, но которым очень хочется верить во что-то доброе и светлое. Екатерина Николаевна создаёт идеальный, наполненный любовью и радостью мир, и в этот прекрасный мир, конечно, хочется попасть каждому измученному жизненными лишениями человеку. В душе у каждого человека должно быть что-то святое. С течением жизни, теряя сакральности восприятия мира и пропитываясь духом "низкой прозы", как говорится, люди инстинктивно стремятся найти нечто прекрасное и совершенное, хотят обрести свой когда-то потерянный Рай... Именно поэтому повести про маленькую Катеньку так близки многим людям, которые прочли их. К числу этих счастливцев принадлежу и я.

Павел Иванов-Остославский.

Графиня Александра Николаевна Доррер (Рагозина) была моложе своей сестры на несколько лет. О её, насыщенной событиями, невзгодами, радостями и печалями биографии, можно судить из книги "Это я, Господи", которую она написала, находясь уже в довольно-таки почтенном возрасте. В те времена, когда она писала большую и местами почёрканную рукопись этой книги, я дружил с нею, и часто бывал у неё дома. Я стал свидетелем рождения этой замечательной, но трудно давшейся автору, книги. Трудной вовсе не в литературном отношении, а в жизненном... Она ведь написала не роман, а воспоминания своей собственной жизни, жизни, в которой было всё: три войны, голод, раскулачивание, гонения на дворян и интеллигенцию, смерть родных и близких. Александра Николаевна, пожалуй, была самой умной женщиной, которую мне довелось знать в своей жизни. Даже женщины-профессора и -доценты, с которыми я был знаком во время учёбы в Херсонском государственном университете, с нею не сравнятся. У них ум идёт от учености, от окультуренности и эрудиции, а у Александры Николаевны - от природы. Природный интеллект дорогого стоит...

Я приходил в гости к графине Доррер, как правило, во второй половине дня. Я с упоением и благоговением слушал её рассказы о её довоенном житье-бытье. Она была блистательной рассказчицей. Она прекрасно знала историю, особенно историю живописи, ведь в молодости она дважды закончила Киевский институт культуры по специальности "История изобразительного искусства". Её два высших образования - это была особая история. В книге воспоминаний её нет. После Великой Отечественной войны советская власть, почувствовав новую силу и крепость, взялась издеваться над потомками дворян, как говорится, пуще прежнего. Александре Николаевне не засчитали высшее образование, которое она получила до войны. Ей пришлось повторно поступить в тот же вуз и на туже специальность. Только после того, как она получила второй диплом, точно такой же, как первый, родная Совдепия смилостивилась над гордой графиней и позволила ей работать в культпросветучилище в качестве преподавателя, то есть, по специальности. Вышла замуж Александра Николаевна за графа Алексея Георгиевича Доррера (откуда и титул), сына камергера Двора Его Императорского Величества и министра юстиции одной из Среднеазиатских республик, возникших после Октябрьского переворота 1917 года. История Дорреров тоже весьма не безынтересна. Это графский род французких иммигрантов, переселившихся в Россию во время Великой Французкой революции. Известны они с XVII века. Основатель рода французкий дворянин де Меронвиль, который получил графское достоинство и новую фамилию "Д*Оррер", что в переводе с французкого означает "Ужасный". Эти почести были получены де Меронвилем от Германского императора за "ужасное рвение на военной службе". Родоначальник же Озеровых, дьяк Фёдор Озеро, был личным секретарём патриарха Гермогена, которого поляки замучили голодной смертью за то, что он отказался агитировать русский народ в их пользу и рассылал подмётные письма с призывами к восстанию. Судьбу своего патрона разделил и Фёдор. Царь Алексей Михайлович пожаловал его потомкам наследственное дворянство и герб со сломанным православным крестом. История рода Озеровых является ярким напоминанием всем нам - людям, живущим в XXI веке, что за Веру, Царя и Отечество надо стоять до самого конца: до победы или до смерти... Вот бы и нам научиться у предков так поступать!

Павел Иванов-Остославский.

Мело, мело по всей земле, во все пределы...

Думая над тем, о чём бы ещё написать литературно-критическое эссе, я почти случайно наткнулся на известнейшее стихотворение Бориса Пастернака "Зимняя ночь". Я, разумеется, знал его и ранее, но оно поразило и заворожило меня по-новому. Это стихотворение является ярчайшим примером "подсознательной поэзии". Читатели сайта "Древо Поэзии" познакомились с такой литературой, читая стихи и критические разборы к ним таких поэтесс, как Александра Крюкова и Наталья Кислинская. В данном случае пример "подсознательной поэзии" явил нам мужчина - Борис Пастернак. В этом стихотворении, конечно, меньше подсознательности и "мутности" и больше логики. Этот шедевр стихотворства меня поразил вот чем: здесь речь идёт о любви и даже о плотской любви, но описано это чувство настолько красиво и целомудренно, настолько чистоплотно и благородно, что после прочтения данного стихотворения язык не повернётся назвать сладострастие чем-то низким или греховным. Вот, уважаемые дамы и господа современные литераторы, как надо писать стихи о любви и даже о сладострастии! Борис Пастернак - гениальный мастер поэзии, раз ему удалось так прекрасно описать то, что другим не удаётся изобразить без циничных, скабрезных или вульгарных подробностей. В этом стихотворении присутствует высочайший уровень художественности и эстетизма, которые превзойти почти невозможно.

О чём же конкретно пишет Пастернак? А вот о чём. Холодный и снежный февраль. За окном метёт метель, а в тёплой комнате - двое: он и она... Вьюга, завывая, чертит на оконном стекле свои причудливые, замысловатые узоры... Автор выражается эвфемизмами, прибегает к табуированию: "На озарённый потолок ложились тени. Скрещенье рук, скрещенье ног, судьбы скрещение". О чём это? Лирические герои занимались гимнастикой или акробатикой на сон грядущий? Нет... Тут другое... "И падают два башмачка со стуком на пол и воск слезами с ночника на платье капал". А это о чём? Женщина сбросила свои туфельки, даже не снимая их, как она сделала бы в обычных условиях. В порыве страсти и поцелуев она их просто скинула... А на счёт воска, который с ночника слезами на платье капал? После близости женщины всегда плачут... Их душу переполняет сладкий страх, любовь и отчаянье одновременно... Они думают: "А с тем ли мужчиной я связала свою судьбу? А не обманет ли он меня, не придаст ли?". "На свечку дуло из угла, и жар соблазна вздымал как ангел два крыла крестообразно" - очень красиво написано о жаре сладострастия, об ангеле любви, который вздымает два своих крыла, защищая два влюблённых сердца от всех невзгод этого мира. "Мело весь месяц в феврале и то и дело свеча горела на столе, свеча горела". Весь февраль было холодно, но он и она постоянно встречались в тёплой и уютной комнатке и придавались священному жару любви... Вот, как можно рассказать о плотских утехах, не произнеся напрямую ни одного дурного слова! А теперь я хочу у Вас спросить, уважаемые читатели: это стихотворение неприлично? Вовсе нет! Хотя оно написано о вещах, которые явно принято скрывать в интеллигентном обществе. А разве может быть неприличной святая и возвышенная любовь, любовь между мужчиной и женщиной - такая, какая изображена в этом прекрасном стихотворении?

Павел Иванов-Остославский.

14 мая 2013 года. Херсон.

Борис Пастернак

ЗИМНЯЯ НОЧЬ

Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.

Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.

И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.

И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

"Враги сожгли родную хату... " Михаила Исаковского.

Стихотворение "Враги сожгли родную хату... " является одним из самых известных посвящённых войне. Его автор: Михаил Исаковский. Это стихотворение давно стало народной песней, под которую бывшие фронтовики и члены их семей встречали День Победы - Девятое Мая - праздник со слезами на глазах. О чем же пишет автор прекрасного стихотворного текста? Солдат вернулся с Великой Отечественной войны в своё родное село. Вся его семья уничтожена врагом, дома нет. Немецко-фашистские оккупанты стали лютыми палачами его жены - Прасковьи. Боец нашёл на перекрёстке двух просёлочных дорог, в чистом поле даже не памятник, а малоприметный бугорок - могилу жены. Воин не верит тому, что произошло. Он обращается к жене так, как будто она жива. Он говорит: "Встречай, Прасковья, героя - мужа своего... ". Но в ответ никто не отозвался. Только тёплый летний ветер летел над землёй, качая степные травы, выросшие в поле, которое некому вспахать. Солдат оглушен и ошеломлён своим горем, он подавлен и раздавлен. Он, как контуженный, который не понимает куда идёт и с кем говорит. Его горе настолько велико, что он даже отказывается его понимать и принимать. Он продолжает монолог, обращённый к воображаемой женщине. Он говорит: "Сойдутся вновь друзья, подружки, но не сойтись вовеки нам... ". За что воину, спасшему свою страну и весь мир от фашистской чумы, такое великое горе?! Но жизнь, штука не справедливая и скорбная... Он покорил три державы, он стал властелином Европы, а дома он познал горе и боль... В конце стихотворения солдат плачет... А на груди его, отражая лучи яркого Солнца, светится золотом медаль "За освобождение Будапешта". Медаль это образ-деталь. Она является символом ратного подвига и освобождения от вселенского горя и позора, имя которому фашизм.

Конечно, когда автор писал это стихотворение, до создания Евросоюза было ещё далеко. Но не является ли это стихотворение гениальным прозрением поэта? Не является ли оно предостережение всем нам? Не хочет ли нас автор уберечь от опрометчивых шагов по сближению с Западной Европой, с Евросоюзом, который вновь в наше время стала возглавлять Германия. Что сейчас находится там: Четвёртый Рейх, снова вынашивающий милитаристские планы по захвату нашей страны, или мирное европейское государство, имеющее высокую культуру и развитую экономику?.. Вопрос, конечно, интересный...

Павел Иванов-Остославский.

Враги сожгли родную хату,

Сгубили всю его семью.

Куда ж теперь идти солдату,

Кому нести печаль свою?

Пошел солдат в глубоком горе

На перекресток двух дорог,

Нашел солдат в широком поле

Травой заросший бугорок.

Стоит солдат - и словно комья

Застряли в горле у него.

Сказал солдат: "Встречай, Прасковья,

Героя - мужа своего.

Готовь для гостя угощенье,

Накрой в избе широкий стол,-

Свой день, свой праздник возвращенья

К тебе я праздновать пришел... "

Никто солдату не ответил,

Никто его не повстречал,

И только теплый летний ветер

Траву могильную качал.

Вздохнул солдат, ремень поправил,

Раскрыл мешок походный свой,

Бутылку горькую поставил

На серый камень гробовой.

"Не осуждай меня, Прасковья,

Что я пришел к тебе такой:

Хотел я выпить за здоровье,

А должен пить за упокой.

Сойдутся вновь друзья, подружки,

Но не сойтись вовеки нам... "

И пил солдат из медной кружки

Вино с печалью пополам.

Он пил - солдат, слуга народа,

И с болью в сердце говорил:

"Я шел к тебе четыре года,

Я три державы покорил... "

Хмелел солдат, слеза катилась,

Слеза несбывшихся надежд,

И на груди его светилась

Медаль за город Будапешт.

1945

Михаил Лермонтов - предтеча русского символизма

Михаил Лермонтов - второй по значению русский поэт, после Пушкина. Его творчество обладает высочайшим художественно-эстетическим уровнем. "Скажи мне ветка Палестины" - это одно из самых прекрасных Лермонтовских стихотворений. Тут яркая и сочная образность, есть ассоциативность. Лермонтов считается предтечей русского символизма в поэзии, а в прозе Фёдор Михайлович Достоевский. Лермонтов это поэт-эстет, поэт-философ и поэт-патриот. Михаил Юрьевич очень рано понял звериную суть жизни. Его стихи наполнены горечью и презрением к миру людей. Многие его стихи очень эмпиричны. Они идут от трагического жизненного опыта. Кто-то может сказать: "Поэт умер в 27 лет - какой там жизненный опыт!". Сказать так можно, но тот, кто так скажет, будет не прав. У поэтов, тем более таких гениальных, как Лермонтов, идёт год за три. Они настолько благородны и утончённы, что годы обыкновенной на непросвещённый взгляд жизни идут у них как годы фронта и лагеря - один к трём. Это заметно по стихотворению "И скучно и грустно... ". Стихотворение, которое называется "Казачья колыбельная песня" мне нравится тем, что автор перевоплотился здесь в существо противоположное себе - в женщину, да не просто в женщину, а в мать. А ведь у самого поэта никогда не было детей! Вот, какой прекрасный мастер художественного слова Михаил Юрьевич! В стихотворении "Предсказание" поэт более, чем за 70 лет предсказал революцию и Гражданскую войну в России. Автор был медиумом и провидцем. Эти качества его явно роднят с поэтами-символистами. Если я захочу узнать будущее нашего народа, я лучше буду читать стихотворные пророчества Лермонтова, чем пойду к бабе Ванге. Лермонтов - вот истинный провидец и литературный волшебник! В стихотворении "Пророк" показана судьба типичного гения. Серые обыватели и профаны считают его отступником и чудаком, а некоторые даже врагом. Но, это и понятно. Человек, который самостоятельно нешаблонно мыслит, который, сам, будучи свят и безгрешен, указывает другим на их пороки, является врагом для каждого "нормального" человека. Увы, большинство людей на поверку оказываются глупыми пожирателями гамбургеров или, что там они пожирали во времена Лермонтова. Они заняты добыванием хлеба насущного и до гениальных философов и поэтов, к коим и принадлежит Лермонтов по праву, им дела никакого нет. Стихотворение "Бородино" это совершенно мастерская патриотическая вещица! Автор написал её, будучи сам боевым офицером-гвардейцем и зная не понаслышке о ратных делах.

Поэзия Михаила Юрьевича это истинно аристократическое искусство. Такое же аристократическое, как у Блока, Цветаевой и Гумилёва. Справедливости ради надо сказать, что русская литература, особенно поэзия, всегда была сугубо аристократическим видом искусства. Этим она отличается, например, от Малороссийской литературы, сплошь построенной на фольклоре, подражании Кобзарю, на чисто крестьянской тематике и проблематике. Приземлённая, шкурно-материальная, земледельческая, она не сравнится по своему художественному уровню с русской литературой даже близко. Каждый талантливый русский поэт - это солдат Империи! А каждый способный малороссийский "письмэннк" - это землепашец, борющийся с соседом за шмат земли. Хотя, зачем ему этот шмат, не понятно, ведь работать на нём всё равно никто не собирается. Вот такая у них кулацкая, мелко-собственническая литература.

Лермонтов подготовил в русской поэзии художественно-эстетический и языковой грунт для прихода в неё таких прекрасных поэтов, как Александр Блок, Николай Гумилёв, Анна Ахматова, Марина Цветаева, Сергей Есенин и многие-многие другие. Стихи Михаила Юрьевича Лермонтова учат людей чести, благородству, мужественности, отваге и красоте. И за это автору низкий поклон!

Павел Иванов-Остославский.

18 мая 2013 года. Херсон.

Ветка Палестины

Скажи мне, ветка Палестины:

Где ты росла, где ты цвела,

Каких холмов, какой долины

Ты украшением была?

У вод ли чистых Иордана

Востока луч тебя ласкал,

Ночной ли ветр в горах Ливана

Тебя сердито колыхал?

Молитву ль тихую читали,

Иль пели песни старины,

Когда листы твои сплетали

Солима бедные сыны?

И пальма та жива ль поныне?

Все так же ль манит в летний зной

Она прохожего в пустыне

Широколиственной главой?

Или в разлуке безотрадной

Она увяла, как и ты,

И дольний прах ложится жадно

На пожелтевшие листы?..

Поведай: набожной рукою

Кто в этот край тебя занес?

Грустил он часто над тобою?

Хранишь ты след горючих слез?

Иль, божьей рати лучший воин,

Он был с безоблачным челом,

Как ты, всегда небес достоин

Перед людьми и божеством?..

Заботой тайною хранима

Перед иконой золотой,

Стоишь ты, ветвь Ерусалима,

Святыни верный часовой!

Прозрачный сумрак, луч лампады,

Кивот и крест, символ святой...

Все полно мира и отрады

Вокруг тебя и над тобой.

1837

И скучно и грустно

И скучно и грустно, и некому руку подать

В минуту душевной невзгоды...

Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..

А годы проходят - все лучшие годы!

Любить... но кого же?.. на время - не стоит труда,

А вечно любить невозможно.

В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа:

И радость, и муки, и всё там ничтожно...

Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий недуг

Исчезнет при слове рассудка;

И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг -

Такая пустая и глупая шутка...

1840

Казачья колыбельная песня

Спи, младенец мой прекрасный,

Баюшки-баю.

Тихо смотрит месяц ясный

В колыбель твою.

Стану сказывать я сказки,

Песенку спою;

Ты ж дремли, закрывши глазки,

Баюшки-баю.

По камням струится Терек,

Плещет мутный вал;

Злой чечен ползет на берег,

Точит свой кинжал;

Но отец твой старый воин,

Закален в бою:

Спи, малютка, будь спокоен,

Баюшки-баю.

Сам узнаешь, будет время,

Бранное житье;

Смело вденешь ногу в стремя

И возьмешь ружье.

Я седельце боевое

Шелком разошью...

Спи, дитя мое родное,

Баюшки-баю.

Богатырь ты будешь с виду

И казак душой.

Провожать тебя я выйду -

Ты махнешь рукой...

Сколько горьких слез украдкой

Я в ту ночь пролью!..

Спи, мой ангел, тихо, сладко,

Баюшки-баю.

Стану я тоской томиться,

Безутешно ждать;

Стану целый день молиться,

По ночам гадать;

Стану думать, что скучаешь

Ты в чужом краю...

Спи ж, пока забот не знаешь,

Баюшки-баю.

Дам тебе я на дорогу

Образок святой:

Ты его, моляся богу,

Ставь перед собой;

Да, готовясь в бой опасный,

Помни мать свою...

Спи, младенец мой прекрасный,

Баюшки-баю.

1840

Предсказание

Настанет год, России черный год,

Когда царей корона упадет;

Забудет чернь к ним прежнюю любовь,

И пища многих будет смерть и кровь;

Когда детей, когда невинных жен

Низвергнутый не защитит закон;

Когда чума от смрадных, мертвых тел

Начнет бродить среди печальных сел,

Чтобы платком из хижин вызывать,

И станет глад сей бедный край терзать;

И зарево окрасит волны рек:

В тот день явится мощный человек,

И ты его узнаешь - и поймешь,

Зачем в руке его булатный нож;

И горе для тебя!- твой плач, твой стон

Ему тогда покажется смешон;

И будет все ужасно, мрачно в нем,

Как плащ его с возвышенным челом.

1830

Пророк

С тех пор как вечный судия

Мне дал всеведенье пророка,

В очах людей читаю я

Страницы злобы и порока.

Провозглашать я стал любви

И правды чистые ученья:

В меня все ближние мои

Бросали бешено каменья.

Посыпал пеплом я главу,

Из городов бежал я нищий,

И вот в пустыне я живу,

Как птицы, даром божьей пищи;

Завет предвечного храня,

Мне тварь покорна там земная;

И звезды слушают меня,

Лучами радостно играя.

Когда же через шумный град

Я пробираюсь торопливо,

То старцы детям говорят

С улыбкою самолюбивой:

"Смотрите: вот пример для вас!

Он горд был, не ужился с нами:

Глупец, хотел уверить нас,

Что бог гласит его устами!

Смотрите ж, дети, на него:

Как он угрюм, и худ, и бледен!

Смотрите, как он наг и беден,

Как презирают все его!"

1841

Бородино

- Скажи-ка, дядя, ведь не даром

Москва, спаленная пожаром,

Французу отдана?

Ведь были ж схватки боевые,

Да, говорят, еще какие!

Недаром помнит вся Россия

Про день Бородина!

- Да, были люди в наше время,

Не то, что нынешнее племя:

Богатыри - не вы!

Плохая им досталась доля:

Немногие вернулись с поля...

Не будь на то господня воля,

Не отдали б Москвы!

Мы долго молча отступали,

Досадно было, боя ждали,

Ворчали старики:

"Что ж мы? на зимние квартиры?

Не смеют, что ли, командиры

Чужие изорвать мундиры

О русские штыки?"

И вот нашли большое поле:

Есть разгуляться где на воле!

Построили редут.

У наших ушки на макушке!

Чуть утро осветило пушки

И леса синие верхушки -

Французы тут как тут.

Забил заряд я в пушку туго

И думал: угощу я друга!

Постой-ка, брат мусью!

Что тут хитрить, пожалуй к бою;

Уж мы пойдем ломить стеною,

Уж постоим мы головою

За родину свою!

Два дня мы были в перестрелке.

Что толку в этакой безделке?

Мы ждали третий день.

Повсюду стали слышны речи:

"Пора добраться до картечи!"

И вот на поле грозной сечи

Ночная пала тень.

Прилег вздремнуть я у лафета,

И слышно было до рассвета,

Как ликовал француз.

Но тих был наш бивак открытый:

Кто кивер чистил весь избитый,

Кто штык точил, ворча сердито,

Кусая длинный ус.

И только небо засветилось,

Все шумно вдруг зашевелилось,

Сверкнул за строем строй.

Полковник наш рожден был хватом:

Слуга царю, отец солдатам...

Да, жаль его: сражен булатом,

Он спит в земле сырой.

И молвил он, сверкнув очами:

"Ребята! не Москва ль за нами?

Умремте же под Москвой,

Как наши братья умирали!"

И умереть мы обещали,

И клятву верности сдержали

Мы в Бородинский бой.

Ну ж был денек! Сквозь дым летучий

Французы двинулись, как тучи,

И всё на наш редут.

Уланы с пестрыми значками,

Драгуны с конскими хвостами,

Все промелькнули перед нам,

Все побывали тут.

Вам не видать таких сражений!..

Носились знамена, как тени,

В дыму огонь блестел,

Звучал булат, картечь визжала,

Рука бойцов колоть устала,

И ядрам пролетать мешала

Гора кровавых тел.

Изведал враг в тот день немало,

Что значит русский бой удалый,

Наш рукопашный бой!..

Земля тряслась - как наши груди,

Смешались в кучу кони, люди,

И залпы тысячи орудий

Слились в протяжный вой...

Вот смерклось. Были все готовы

Заутра бой затеять новый

И до конца стоять...

Вот затрещали барабаны -

И отступили бусурманы.

Тогда считать мы стали раны,

Товарищей считать.

Да, были люди в наше время,

Могучее, лихое племя:

Богатыри - не вы.

Плохая им досталась доля:

Немногие вернулись с поля.

Когда б на то не божья воля,

Не отдали б Москвы!

1837

Мужчина веками был психически и физически сильнее женщины. В наше время давить мужчину стали СМИ и государство. Как же женщина будет подчиняться мужу своему, если все газеты, журналы и радио с телевидением говорят ей только одно: "Твой муж кАзёл. Он плохой. Унижай и оскорбляй его, ущемляй его интересы. Тебе всё сойдёт с рук". Женщина в наше время сильнее мужчины, потому что на стороне бабы сейчас общество, а мужчина остался один одинёшенек. Он должен бороться в жизни не только с бабой - зачастую стервой, но ещё и с обществом. Но если все и вся стали на защиту человеческой самки, то кто же защитит мужчину? Разжигание феминизма производится жидовской и анти-русской пропагандой для того, чтобы ослабить русский народ, чтобы низвести мужчин до уровня рабов. Однако на мужчине испокон веков держится всё в обществе, а на женщине только деторождение. Мужчины это талантливые учёные, изобретатели, поэты и художники, землепроходцы и полководцы, врачи, инженеры и педагоги. А женщины - только идут вслед за ними, вечно плетясь в хвосте эволюционного развития.

Классическое искусство стремится к красоте, гармонии и к нравственному идеалу. Андеграунд и авангард не имеют собственной эстетической доктрины. Они по своей сути анти-эстетичны. Они стремятся к эпатажу и издевательству - но ведь эти качества являются антагонистами красоте и изяществу. Неклассические формы псевдоискусства - это подоночные формы. Авангард и андеграунд стремятся как бы к новизне. Деятели этих течений говорят: "Это хорошо, потому что это ново, раньше до нас такого не было!". Ой, ли? Так уж и не было? А наскальная живопись питекантропов и неандертальцев - чем это не "Чёрный квадрат" Малевича?! А гейдельбержцы разве не делали перформенс и инсталяцию где-нибудь под кустиком? Делали...

"Незнакомка" Александра Блока.

Стихотворение "Незнакомка" Александра Александровича Блока - это один из блистательнейших шедевров русской литературы. Утончённость, женственность и красота его поражает. Кажется, что это стихотворение написано самим Богом. Автор учит своей "Незнакомкой" любить женщину благородно, видеть в ней идеал красоты и изящества. Это стихотворение является одним из тех, на которых я учился стихотворному ремеслу. Потому-то я и называю Александра Александровича своим поэтическим отцом, что он стал моим духовным и эстетическим учителем и наставником. Своею же литературной матерью признаю Марину Цветаеву. В юности я не раз и не два брал это стихотворение и спрашивал сам себя: "Что автор сделал со своей душой, чтобы так гениально написать? Как повернул он свою личность, что добился такого заоблачного мастерства? Откуда он черпал утончённость и красоту, которые вложил в стихотворение?". Я внимательно читал стих и вчувствовался и всматривался духовным зрением в его чарующую и таинственную глубину. Мне казалось, что это стихотворение - является неким ключом к пониманию красоты этого мира и мира того: потустороннего и более прекрасного, чем что бы то ни было на белом свете. Самые красивые и сочные метафоры здесь это: "Девичий стан, шелками схваченный в туманном движется окне... ", "Дыша духами и туманами... ", "И веют древними поверьями её упругие шелка... ". Как восхитительно и красиво сказано! Наверное, за всю историю существования этого стихотворения в эту прекрасную незнакомку влюбилась не одна тысяча интеллигентных русских юношей, уставших от женской глупости, высокомерия и от феминизма. И в самом деле: зачем любить реальную женщину, со всеми её пороками, недостатками и природным вероломством, когда можно любить Блоковскую Незнакомку, которая точно не придаст, не ударит ножом в спину и не сделает больно! Единственно чего эта восхитительная девушка не сделает никогда, так это не родит детей... Жаль... Но в остальном она куда лучше, чем все легкомысленные девки этого мира!

Мне кажется, что Александру Блоку было гораздо легче и проще писать свою прекрасную "Незнакомку", чем нам с Вами, если бы мы захотели это сделать. И дело тут вовсе не только в том, что автор гениальный поэт, до которого нам с Вами ещё расти и расти. Дело ещё и в том, что во времена Блока на свете жило много прекрасных незнакомок. Русское высшее общество состояло из благородных и утончённых русских аристократок. Вполне возможно, что автор списал главную лирическую героиню этого стихотворения с кого-то из своих ближайших подруг (не с г-жи Менделеевой ли?). Возможно, какая-нибудь графиня или княгиня, а может быть даже великая княгиня, стала прообразом Незнакомки. Тогда изящных и женственных девушек было много, не то, что сейчас. В наше время, даже, если и захочешь написать свою "Незнакомку", так не сможешь по причине того, что писать не с кого. А если и получится своя прекрасная дама, то она будет совсем не так прекрасна, как Блоковская прелестница.

"Незнакомка"

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бесмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.

А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
"In vino veritas!" кричат.

И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.

И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.

Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.

И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.

В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.

Величайшая заслуга Александра Блока перед русским народом состоит в том, что он подарил нам эту прекрасную и пленительную "Незнакомку"! Он показал нам идеал. Он явил миру образец того, какой по-настоящему должна быть благородная и аристократичная русская женщина. Блоковскую Незнакомку нельзя не полюбить. И я, честное слово, предпочел бы её тысяче современных юных аморалок, лишённых нравственных принципов, понятий о чести и порядочности. Пусть неблагодарные и нравственно убогие созданья, которые не ценят мужского внимания и уважения, будут заменены мужчинами на одну Блоковскую Незнакомку! Перед нею одной я преклоняюсь как перед женщиной! Ей одной адресовано моё восхищение и благоговение!

Однако, стихи о прекрасных незнакомках умели писать и русские поэтессы, а не только поэты. Раз я к слову упомянул выше Марину Ивановну Цветаеву, будет уместно сказать два слова о её стихотворении "Ты будешь невинной, тонкой... ". В этом стихотворении описана изящная аристократка по-женски. Вот женская прелесть глазами женщины.

Ты будешь невинной, тонкой,

Прелестной и всем чужой,

Стремительной амазонкой,

Пленительной госпожой.

И косы свои, пожалуй,

Ты будешь носить, как шлем.

Ты будешь - царицей бала

И всех молодых поэм.

И многих пронзит, царица,

Насмешливый твой клинок,

И всё, что мне только снится,

Ты будешь иметь у ног.

Всё будет тебе покорно

И все при тебе тихи.

Ты будешь, как я, бесспорно,

И лучше писать стихи.

Но будешь ли ты, кто знает,

Смертельно вески сжимать,

Как их вот сейчас сжимает

Твоя молодая мать...

Марина Ивановна написала несказанную прелесть! Вот, какими должны быть настоящие женщины!

Павел Иванов-Остославский.

Николай Майоров

Торжество жизни

Рассвет сочился будто в сите,
Когда в звенящем серебре
Рванулся резко истребитель
Косым движением к земле.
Пилот, в бесстрашье шансы взвесив,
Хватался в спешке за рули,
Но все дороги с поднебесья
К суровой гибели вели.
И с жаждой верной не разбиться,
Спасая в виражах мотор,
Хотел он взмыть, но силу птицы
Презрели небо и простор.
Она всё тело распластала,
Скользя в пространстве на крыле,
И вспышкой взрыва и металла
Жизнь догорела на земле.
...А сила ветра так же крепла,
Восходом солнца цвёл восток,
И на земле сквозь дымку пепла
Пробился утренний цветок.
Уже истлели тело, крылья,
Но жизнь, войдя с людьми в родство,
Презрев пред гибелью бессилье,
Своё справляла торжество.
Как прежде, люди в небо рвались
В упорной жажде высоты.
А в небе гасли, рассыпались
Звёзд изумрудные цветы.
И пахли юностью побеги
Ветвей. Прорезав тишину,
Другой пилот в крутом разбеге
Взмыл в голубую вышину.
Мир был по-прежнему огромен,
Прекрасен, радужен, цветист;
И с человечьим сердцем вровень
На ветке бился первый лист.
И, не смущаясь пепла, тлена,
Крушенья дерзостной мечты,
Вновь ликовала кровь по венам
В упорной жажде высоты!

1938


Август

Я полюбил весомые слова,
Просторный август, бабочку на раме
И сон в саду, где падает трава
К моим ногам неровными рядами.
Лежать в траве, желтеющей у вишен,
У низких яблонь, где-то у воды,
Смотреть в листву прозрачную
И слышать,
Как рядом глухо падают плоды.
Не потому ль, что тени не хватало,
Казалось мне: вселенная мала?
Движения замедленны и вялы,
Во рту иссохло. Губы как зола.
Куда девать сгорающее тело?
Ближайший омут светел и глубок -
Пока трава на солнце не сгорела,
Войти в него всем телом до предела
И ощутить подошвами песок!
И в первый раз почувствовать так близко
Прохладное спасительное дно -
Вот так, храня стремление одно,
Вползают в землю щупальцами корни,
Питая щедро алчные плоды
(А жизнь идёт!), - всё глубже и упорней
Стремление пробиться до воды,
До тех границ соседнего оврага,
Где в изобилье, с запахами вин,
Как древний сок, живительная влага
Ключами бьёт из почвенных глубин.
Полдневный зной под яблонями тает
На сизых листьях тёплой лебеды.
И слышу я, как мир произрастает
Из первозданной матери - воды.

1939


Одесская лестница

Есть дивные пейзажи и моря,
Цветут каштаны, выросли лимоны.
А между нами, впрочем, говоря,
Я не глотал ещё воды солёной.
Не видел пляжа в Сочи, не лежал
На пёстрой гальке в летнюю погоду,
Ещё ни разу я не провожал
В далёкий рейс морского парохода,
Не слышал песен грузчиков в порту.
Не подышал я воздухом нездешним,
Не посмотрел ни разу, как цветут
И зноем наливаются черешни.
Не восходил к вершине с ледорубом,
Не знал повадок горного орла.
Ещё мои мальчишеские губы
Пустыня древним зноем не сожгла.
Ташкента не узнал, не проезжал Кавказа,
Не шёл гулять с ребятами на мол.
Ещё одесской лестницей ни разу
Я к морю с чемоданом не сошёл.
Мне двадцать лет. А Родина такая,
Что в целых сто её не обойти.
Иди землёй, прохожих окликая,
Встречай босых рыбачек на пути,
Штурмуй ледник, броди в цветах по горло,
Ночуй в степи, не думай ни о чём,
Пока верёвкой грубой не растёрло
Твоё на славу сшитое плечо.

1939


После ливня

Когда подумать бы могли вы,
Что, выйдя к лесу за столбы,
В траву и пни ударит ливень,
А через час пойдут грибы?
И стало б видно вам отселе,
Лишь только ветви отвести,
Когда пойдёт слепая зелень
Как в лихорадке лес трясти.
Такая будет благодать
Для всякой твари! Даже птицам
Вдруг не захочется летать,
Когда кругом трава дымится,
И каждый штрих непостоянен,
И лишь позднее - тишина...
Так ливень шёл, смещая грани,
Меняя краски и тона.
Размыты камни. Словно бивни,
Торчат они, их мучит зуд;
А по земле, размытой ливнем,
Жуки глазастые ползут.
А детвора в косоворотках
Бежит по лужам звонким, где,
Кружась, плывёт в бумажных лодках
Пристрастье детское к воде.
Горит земля, и пахнет чаща
Дымящим пухом голубей,
И в окна входит мир, кипящий
Зелёным зельем тополей.
Вот так и хочется забыться,
Оставить книги, выйти в день
И, заложив углом страницу,
Пройтись босому по воде.
А после - дома, за столом,
Сверкая золотом оправы
Очков, рассказывать о том,
Как ливни ходят напролом,
Не разбирая, где канавы.

1939


                                  Брату Алексею

Ты каждый день уходишь в небо,
А здесь - дома, дороги, рвы,
Галдёж, истошный запах хлеба
Да посвист праздничной травы.
И как ни рвусь я в поднебесье,
Вдоль стен по комнате кружа,
Мне не подняться выше лестниц
И крыш восьмого этажа.
Земля, она всё это помнит,
И хоть заплачь, сойди с ума,
Она не пустит дальше комнат,
Как мать, ревнива и пряма.
Я за тобой закрою двери,
Взгляну на книги на столе,
Как женщине, останусь верен
Моей злопамятной земле.
И через тьму сплошных догадок
Дойду до истины с трудом,
Что мы должны сначала падать,
А высота придёт потом.
Нам ремесло далось не сразу -
Из тьмы неверья, немоты
Мы пробивались, как проказа,
К подножью нашей высоты.
Шли напролом, как входят в воду:
Жизнь не давалась, но её,
Коль не впрямую, так обходом
Мы всё же брали, как своё.
Куда ни глянь - сплошные травы,
Любая боль была горька.
Для нас, нескладных и упрямых,
Жизнь не имела потолка.

1939


В грозу

Он с моря шёл, тот резкий ветер,
Полз по камням и бил в глаза.
За поворотом свай я встретил
Тебя. А с моря шла гроза.
Кричали грузчики у мола,
И было ясно: полчаса
Едва пройдёт, как сон тяжёлый,
И вздрогнет неба полоса.
И гром ударит по лебёдкам.
Мне станет страшно самому.
Тогда, смотри, не выйди к лодкам:
В грозу и лодки ни к чему.
А ты пришла. Со мной осталась.
И я смотрел, запрятав страх,
Как небо, падая, ломалось
В твоих заплаканных глазах.
Смешалось всё: вода и щебень,
Разбитый ящик, пыль, цветы.
И, как сквозные раны в небе,
Разверзлись молнии. И ты
Всё поняла...

1939


Мне только б жить и видеть росчерк грубый
Твоих бровей. И пережить тот суд,
Когда глаза солгут твои, а губы
Чужое имя вслух произнесут.
Уйди. Но так, чтоб я тебя не слышал,
Не видел... Чтобы, близким не грубя,
Я дальше жил и подымался выше,
Как будто вовсе не было тебя.

1939


Что значит любить

Идти сквозь вьюгу напролом.
Ползти ползком. Бежать вслепую.
Идти и падать. Бить челом.
И все ж любить её - такую!
Забыть про дом и сон,
Про то, что
Твоим обидам нет числа,
Что мимо утренняя почта
Чужое счастье пронесла.
Забыть последние потери.
Вокзальный свет,
Её "прости"
И кое-как до старой двери,
Почти не помня, добрести.
Войти, как новых драм зачатье.
Нащупать стены, холод плит...
Швырнуть пальто на выключатель,
Забыв, где вешалка висит.
И свет включить. И сдвинуть полог
Крамольной тьмы. Потом опять
Достать конверты с дальних полок,
По строчкам письма разбирать.
Искать слова, сверяя числа.
Не помнить снов. Хотя б крича,
Любой ценой дойти до смысла.
Понять и сызнова начать.

Не спать ночей, гнать тишину из комнат,
Сдвигать столы, последний взять редут,
И женщин тех, которые не помнят,
Обратно звать и знать, что не придут.
Не спать ночей, не досчитаться писем,
Не чтить посулов, доводов, похвал
И видеть те неснившиеся выси,
Которых прежде глаз не достигал, -
Найти вещей извечные основы,
Вдруг вспомнить жизнь. В лицо узнать её.
Прийти к тебе и, не сказав ни слова,
Уйти, забыть и возвратиться снова.
Моя любовь - могущество моё!

1939


Творчество

Есть жажда творчества,
Уменье созидать,
На камень камень класть,
Вести леса строений.
Не спать ночей, по суткам голодать,
Вставать до звёзд и падать на колени.
Остаться нищим и глухим навек,
Идти с собой, с своей эпохой вровень
И воду пить из тех целебных рек,
К которым прикоснулся сам Бетховен.
Брать в руки гипс, склоняться на подрамник,
Весь мир вместить в дыхание одно,
Одним мазком весь этот лес и камни
Живыми положить на полотно.
Не дописав,
Оставить кисти сыну,
Так передать цвета своей земли,
Чтоб век спустя всё так же мяли глину
И лучшего придумать не смогли.

1940


Стихи про стекольщика

Что надо стекольщику, кроме пустых рам?
Со стульев вскакивают рыжие управдомы,
Когда старик проносит по дворам
Ящик, набитый стеклянным громом.
А мир почти ослеп от стекла.
И люди не знают о том - вестимо! -
Что мать Серафимом его нарекла
И с ящиком по свету шляться пустила.
На нём полосатые злые порты,
В кармане краюшка вчерашнего хлеба.
Мальчишки так разевают рты,
Что можно подумать - проглотят небо.
Они сбегаются с дач к нему.
Им ящик - забава. Но что с мальчишек?
Прослышал старик, что в каком-то Крыму,
Люди заводят стеклянные крыши.
Он флигель оставил. Свистя на ходу,
Побрёл ноздреватой тропой краснотала...
Стекольщик не думал, что в этом году
В лондонских рамах стекла не хватало.

1940


Я не знаю, у какой заставы
Вдруг умолкну в завтрашнем бою,
Не коснувшись опоздавшей славы,
Для которой песни я пою.
Ширь России, дали Украины,
Умирая, вспомню... И опять -
Женщину, которую у тына
Так и не посмел поцеловать.

1940


Я с поезда. Непроспанный, глухой.
В кашне измятом, заткнутом за пояс.
По голове погладь меня рукой,
Примись ругать. Обратно шли на поезд.

Будь для меня и небом и землёй.

1940


Первый снег

Как снег на голову средь лета,
Как грубый окрик: "Подожди!".
Как ослепленье ярким светом,
Был он внезапен. И дожди
Ушли в беспамятство. Останьтесь.
Подвиньте стул. Присядьте. Вот
Мы говорим о постоянстве,
А где-то рядом снег идёт,
И нет ни осени, ни лета.
Лишь снег идёт.

1940


Тогда была весна. И рядом
С помойной ямой на дворе,
В простом строю равняясь на дом,
Мальчишки строились в каре
И бились честно. Полагалось
Бить в спину, в грудь, ещё - в бока.
Но на лицо не подымалась
Сухая детская рука.

А за рекою было поле.
Там, сбившись в кучу у траншей,
Солдаты били и кололи
Таких же, как они, людей.
И мы росли, не понимая,
Зачем туда сошлись полки:
Неужли взрослые играют,
Как мы, сходясь на кулаки?
Война прошла. Но нам осталась
Простая истина в удел,
Что у детей имелась жалость,
Которой взрослый не имел.

А ныне вновь война и порох
Вошли в большие города,
И стала нужной кровь, которой
Мы так боялись в те года.

1940


Мы

                              Это время
                                                трудновато для пера.
                                                               Маяковский

Есть в голосе моём звучание металла.
Я в жизнь вошёл тяжёлым и прямым.
Не всё умрёт. Не всё войдёт в каталог.
Но только пусть под именем моим
Потомок различит в архивном хламе
Кусок горячей, верной нам земли,
Где мы прошли с обугленными ртами
И мужество, как знамя, пронесли.

Мы жгли костры и вспять пускали реки.
Нам не хватало неба и воды.
Упрямой жизни в каждом человеке
Железом обозначены следы -
Так в нас запали прошлого приметы.
А как любили мы - спросите жён!
Пройдут века, и вам солгут портреты,
Где нашей жизни ход изображён.

Мы были высоки, русоволосы.
Вы в книгах прочитаете, как миф,
О людях, что ушли, не долюбив,
Не докурив последней папиросы.
Когда б не бой, не вечные исканья
Крутых путей к последней высоте,
Мы б сохранились в бронзовых ваяньях,
В столбцах газет, в набросках на холсте.

Но время шло. Меняли реки русла.
И жили мы, не тратя лишних слов,
Чтоб к вам прийти лишь в пересказах устных
Да в серой прозе наших дневников.
Мы брали пламя голыми руками.
Грудь раскрывали ветру. Из ковша
Тянули воду полными глотками
И в женщину влюблялись не спеша.

И шли вперёд, и падали, и, еле
В обмотках грубых ноги волоча,
Мы видели, как женщины глядели
На нашего шального трубача.
А тот трубил, мир ни во что не ставя
(Ремень сползал с покатого плеча),
Он тоже дома женщину оставил,
Не оглянувшись даже сгоряча.
Был камень твёрд, уступы каменисты,
Почти со всех сторон окружены,
Глядели вверх - и небо было чисто,
Как светлый лоб оставленной жены.

Так я пишу. Пусть неточны слова,
И слог тяжёл, и выраженья грубы!
О нас прошла всесветная молва.
Нам жажда зноем выпрямила губы.

Мир, как окно, для воздуха распахнут
Он нами пройден, пройден до конца,
И хорошо, что руки наши пахнут
Угрюмой песней верного свинца.

И как бы ни давили память годы,
Нас не забудут потому вовек,
Что, всей планете делая погоду,
Мы в плоть одели слово "Человек"!

1940


Как жил, кого любил, кому руки не подал,
С кем дружбу вёл и должен был кому -
Узнают всё,
Раскроют все комоды,
Разложат дни твои по одному.


На реке

Плыву вслепую. Многое не вижу,
А где-то есть конец всему и дно.
Плыву один. Всё ощутимей, ближе
Земля и небо, слитые в одно.
И только слышно,
Там, за поворотом
Торчащих свай, за криками людей,
Склонясь к воде с мостков дощатых,
Кто-то
Сухой ладонью гладит по воде.
И от запруд повадкой лебединой
Пройдёт волна, и слышно, как тогда
Обрушится серебряной лавиной
На камни пожелтевшая вода.
И хорошо, что берег так далёко.
Когда взгляну в ту сторону,
Едва
Его я вижу. Осторожно, боком
Туда проходит стаями плотва.
А зыбь воды приятна и легка мне...
Плотва проходит рукавом реки
И, обойдя сухой камыш и камни,
Идёт за мост, где курят рыбаки
Я оглянусь, увижу только тело
Таким, как есть, прозрачным, наяву, -
То самое, которое хотело
Касаться женщин, падать на траву,
Тонуть в воде, лежать в песке у мола...
Но знаю я - настанет день, когда
Мне в первый раз покажется тяжёлой
Доныне невесомая вода.


Николай Майоров.
Мы. М.: Молодая гвардия, 1962.

О девушке бедной замолвите слово...

Эта печальная история произошла недавно в Херсоне. Я живу в "сталинке", расположенной в одном из прекраснейших мест города: неподалёку от роскошного парка, зеленеющего на днепровских кручах. В соседнем подъезде живёт девушка 25-и лет, которую зовут Настя. Её я знаю с самого своего детства. Она меня моложе на 10 лет, поэтому в детстве я не особо с нею играл. Когда я был почти уже взрослым 15-летним "дядей", Настенька была ещё маленькой девочкой, которую мы с парнями в свои игры, разумеется, не брали. Но Настя постепенно росла и хорошела. В какой-то момент я обратил на неё внимание... Симпатичная на лицо, имеющая стройный стан, она явно привлекала внимание противоположного пола. Настя закончила университет. В прошлом году она случайно попала под машину, и покалечилась. Ей дали инвалидность второй группы. Она около года жила, совершенно не выходя из квартиры. Я потерял её из виду. И вот неделю назад она мне позвонила и попросила, чтобы я её отвёл в пенсионный фонд Комсомольского района города Херсона, чтобы она могла там дооформить себе пенсию. Я согласился. Пока мы у неё дома собирались, она рассказала мне свою более, чем печальную историю. Она уже несколько лет страдает сахарным диабетом. Гепатитом С её заразили в эндокринологии недобросовестные медсёстры. А ещё у неё куча неврологических диагнозов, возникших на почве диабета и неправильного лечения, осуществляемого некомпетентными врачами. А ещё диабет в большой степени лишил её зрения. Она полуслепая. Увидеть Настю в таком состоянии я совершенно не ожидал. Я всегда её знал, как здоровую и жизнерадостную девочку, и вот: нате пожалуйте... Я взял такси, и мы вместе поехали в пенсионный фонд. Там мы встретили очередь в несколько десятков человек. Эта очередь продвигалась с черепашьими темпами. Пока мы стояли в очереди, насмотрелись на инвалидов и пенсионеров, умоляющих государство отдать им жалкие крохи, которые полагаются им по закону. В очереди было много старушек и старичков, которые входят в категорию "дети войны". Многие из них через суд добиваются справедливости. Однако, выйгранный суд на Украине это ещё не гарантия, что пенсионер или инвалид получит свои кровные. Старики выигрывают суды, но пенсионный фонд деньги им всё равно не выплачивает. Видите ли, денег нет. Пенсионному фонду законы не указ и всякие суды его совершенно не волнуют... Наконец-таки к концу рабочего дня мы попали на приём к специалисту. Я разъяснил толстой бабе с "кормой", разъетой до невероятных приделов, что моя подопечная является инвалидом и ей по закону полагается пенсия. Однако, понаехавшая в Херсон деревенская Одарка мне ответила, что Настя не приходила в фонд последние четыре месяца, поэтому государство удерживает с неё в качестве штрафа пенсию за четыре месяца (в пересчёте с украинской гривны это 20 тысяч российских рублей). Но, а то, что Настя и её мама пять раз подряд приходили в фонд и им говорили, что документов ещё нет, это не важно. Как это называется?! Грязная и подлая лож с целью ограбить бедного инвалида! То есть: пенсионный фонд Комсомольского района Херсона сделал всё, чтобы покалеченную девушку уничтожить физически! Ведь жить ей не на что, а работать по состоянию здоровья она не может. Кто так поступает с людьми?! Правильно, фашисты! Вот поэтому-то я и пишу часто в своих статьях о том, что президент Путин должен на законных основаниях присоединить Украину к Российской Федерации, что народ Малороссии стонет под американско-бандеровским ярмом. Наблюдая за страданиями бедной девушки-инвалида, так и хочется крикнуть как можно громче: "Бандеровские оккупанты, вон из Херсона!". И не только из Херсона, но и со всей Украины. Беда всех простых людей, живущих на Украине, состоит в том, что эта республика является государством-марионеткой Госдепа США. Американцы здесь делают всё, чтобы уничтожить украинский народ, а бандеровцы им в этом помогают. Ведь слово "бандеровец" однокоренное со словом "банда"... Фактически, в Малороссии сейчас совершается геноцид и этноцид славянского населения. План Адольфа Гитлера по уничтожению славян успешно притворяется в жизнь, только делается это "гуманными" и "цивилизованными" способами: без концлагерей, без СС и Гестапо... В нашей республике система социальной защиты населения фактически является карательной...

Чтобы заключить эту статью на поэтической ноте, хочу привести здесь моё стихотворение. Пусть оно станет проклятием для тех, кто на Украине несчастных инвалидов обрекает на физические и моральные страдания.

* * * * *

Услышьте, прадеды и деды,

Для вас в набат бьет этот стих.

Перешагнувши воды Леты,

Вступите грозно в мир живых!

Вставайте, век пришел ваш снова:

На грудь вам - золото зори!

Вы - соколы гнезда Петрова,

Вы - Врангеля богатыри.

Покиньте холод смертный гроба,

Вот преданная вам рука.

Пусть силе нашей вся Европа

Дивиться, как тому века.

Вставайте ж целыми полками,

Спасите нас от темных сил,

Пусть предводительствует вами

Святой архангел Михаил.

В бою вы храбры и упрямы,

В вас честь и мужество, как встарь,

Так пусть воинственные хамы

Дрожат, взлетая на фонарь!

И пусть свинцовые метели

Побьют немало мужичья,

И в этом благородном деле

Пусть будет лепта и моя!

Павел Иванов-Остославский.

"Только утро любви хорошо... " Семёна Надсона.

Стихотворение Семёна Надсона "Только утро любви хорошо... " является, пожалуй, самым известным из написанных им. В нём поэт показал себя как большой знаток человеческой психологии. Он описывает различные душевные состояния двух влюбленных людей, попавших в водоворот самого прекрасного и всеочищающего чувства. Данное стихотворение является в высшем смысле слова "плодом ума холодных наблюдений и сердца горестных замет... " как сказал бы Александр Сергеевич Пушкин.

Хорошо и чисто - только самое раннее утро любви. Когда влюблённые ещё относятся друг к другу трепетно и чутко. Они буквально сдувают друг с друга пылинки, они любуются и восхищаются друг другом... Первое нежное и искреннее чувство приходит к людям в юности. Потом начинаются поцелуи, сначала робкие и опасливые, а потом жаркие. Любящие сердца распаляются. Им хочется плотских наслаждений и утех. Дальше больше. Они уже полны "знойной жаждой земных наслаждений... ". Робкие взгляды, нежные полувздохи и полунамёки - долой! Они хотят слить во едино плоть друг друга, чтобы зародилась новая и прекрасная жизнь, за которой будущее... "Праздник чувства окончен... " - больше нет ничего любовного, нежного и прекрасного во взаимоотношениях двух людей, которые ещё совсем недавно боготворили друг друга... Всё кончено. Они теперь сидят у окна, смотря в разные стороны, и наблюдают за прыгающим по улице воробьём или за окурком сигареты, мирно плавающем в лужице вчерашнего дождя. Тоска и обман, подлости и измены, раздражение и непонимание действий друг друга - вот, что окружает теперь двух некогда влюблённых и счастливых людей.

Это стихотворение было любимым у моего отца. Он иногда декламировал его - членам своей семьи, когда мы иногда собирались за журнальным или обеденным столом. Он вспоминал при этом истории любви и непонимания, которые случились с ним за его такую трудную и такую долгую жизнь.

- Как жаль,- говорил он часто,- что жизнь так устроена абсурдно и нелепо! Зачем же двое молодых и любящих сердец встречаются друг с другом в безграничном человеческом море? Разве только для того, чтобы, разругавшись и став друг для друга врагами, разойтись навсегда. После таких разрывов, как правило, остаются несчастные дети с исковерканной психикой и судьбой...

- Может быть,- размышлял он над этим стихотворением как врач,- так задумано природой, чтобы человеческие самец и самка сходились друг с другом только для продолжения рода, а когда род продолжен, можно расходиться?.. Папа часто задумывался над бессмысленностью и абсурдностью законов бытия. И часто он не находил им объяснения.

А вот и вправду: почему сильный всегда побеждает слабого? И ведь, что характерно, это совершенно не зависит от того, кто из них прав, а кто виноват, кто благороден и честен, а кто подл и безнравственен?.. И, пожалуй даже, подлецам победить легче... Получается, что жизнь культивирует в нас подлость специально, чтобы мы, увидев, как выгодно быть подлецом, старались воспитать в себе это омерзительнейшее из качеств? Что же такое наша жизнь? Жизнь - это великий театр абсурда, в котором главным режиссером является сама Жизнь, а мы - простые и смертные люди - это всего лишь подневольные актёры. Нами Жизнь играет, а наигравшись всласть, как балованный и глупый ребёнок, ломает нас и бросает в грязь, чтобы снова взять себе новую игрушку... А потом ко всем без исключения приходит смерть... Так зачем же мы жили? Зачем нарабатывали в себе определённые качества, учились у жизни, пытались стать лучше и добрее? Чтобы в конце концов умереть? Исчезнуть без следа, оставив по себе разве только горсточку потомков, которые с трудом будут догадываться о нас, что мы-де их предки? Мы являемся лишь одним маленьким звеном в этой бесконечной череде поколений, которая идёт неизвестно откуда и неизвестно куда... От каоцирватных капель профессора Апарина, к далёким звёздным мирам, в которых придется жить человечеству всего лишь через какие-то пару-тройку тысяч лет... Такова жизнь... Се-ля-ви...

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Только утро любви хорошо: хороши
Только первые, робкие речи,
Трепет девственно-чистой, стыдливой души,
Недомолвки и беглые встречи,
Перекрестных намеков и взглядов игра,
То надежда, то ревность слепая;
Незабвенная, полная счастья пора,
На земле - наслаждение рая!..
Поцелуй - первый шаг к охлаждению: мечта
И возможной, и близкою стала;
С поцелуем роняет венок чистота,
И кумир низведен с пьедестала;
Голос сердца чуть слышен, зато говорит
Голос крови и мысль опьяняет:
Любит тот, кто безумней желаньем кипит,
Любит тот, кто безумней лобзает...
Светлый храм в сладострастный гарем обращен.
Смокли звуки священных молений,
И греховно-пылающий жрец распален
Знойной жаждой земных наслаждений.
Взгляд, прикованный прежде к прекрасным очам
И горевший стыдливой мольбою,
Нагло бродит теперь по открытым плечам,
Обнаженным бесстыдной рукою...
Дальше - миг наслаждения, и пышный цветок
Смят и дерзостно сорван, и снова
Не отдаст его жизни кипучий поток,
Беспощадные волны былого...
Праздник чувства окончен... погасли огни,
Сняты маски и смыты румяна;
И томительно тянутся скучные дни
Пошлой прозы, тоски и обмана!..

Осипов Анатолий Витальевич (1970-2008). Отец - офицер советской армии, мать - финработник. Закончил с красным дипломом исторический факультет Одесского государственного университета. Был аспирантом ОГУ. Работал в Херсонском историческом краеведческом музее, был учителем истории в школе. Является автором нескольких статей по истории белогвардейского движения на Юге Украины. В возрасте тридцати семи лет скончался после тяжёлой и продолжительной болезни. Без отца остались двое маленьких детей.

Творчество Анатолия Осипова - это яркий пример того, как стихи, в общем-то, скромного по уровню своего технического мастерства автора, могут быть интересны и притягательны. Его поэзия это безразмерный кладезь литературоведческих идей и теорий. В данной поэзии много эстетических находок, которые порой поражают воображение своей яркостью и красотой. Анатолий Витальевич являлся типичным поэтом-символоромантистом. В его стихах от правого символизма есть, кажется, всё: эмоциональная вязкость, насыщенность, смакование, мистицизм, космизм, монархизм и белогвардейщина, а ещё выспренность, экзальтированность, преклонение перед прошлым, ностальгия по временам монархии, воспевание мужественности и ратного подвига. Преобладают зрительные образы. В стихах явно присутствует утончённость и нестандартный способ мышления. Автор остро чувствует Её Величество Вечность, которая явно присутствует у всех поэтов-символоромантистов. Много иронии и самоиронии. Мистика, граничащая с волшебством. К женщине лирический герой Анатолия Осипова относится с юмором и лёгким сарказмом. Часто в стихах автора встречается фантасмагория. Самые яркие метафоры: "И откуда взгляд, как ветер... " и "Стволы бутылок, поднеся к виску... ". Лично мне, хочется сказать спасибо Анатолию Витальевичу за историческую память. Он своими стихами, красивыми и мужественными, будил в людях воспоминание о былой Великой и Неделимой России, которую так любил и которой восторгался. Если бы белые воины встали из своих могил, они бы оценили по достоинству поэзию этого пусть и малопрофессионального, но такого яркого, фееричного и искреннего автора. Всё стихотворное наследие Анатолия Осипова увидело свет под редакцией Вашего покорного слуги. Жаль, что автор ушёл так рано, но для поэта 37 лет - это целая Вечность... Если кто-нибудь когда-нибудь защитит по творчеству Анатолия литературоведческую кандидатскую диссертацию, я не удивлюсь.

Павел Иванов-Остославский.

Юнкера-Алексеевцы

Что за дело, Боже правый:

Справа пули, слева дым

И к земле приник кровавый

День погоном золотым!

Вот вершится славный, бравый

"Алексеевский парад":

За Царя и за Державу

Умереть здесь каждый рад!

Не мальчишки, право-слово,

А солдаты - на века

После штурма штыкового

И лихого марш-броска!

Но под Ольгинской станицей

Где атаки кутерьма,

В одночасье ваши лица

Стали горькими весьма...

И откуда взгляд, как ветер...

И откуда сказки-сны...

Было утро, день был светел...

Павших трупы так черны...

01.06.1996

* * *

Не случиться и не судится

От зари и до темна

На моей замерзшей улице

Суета и маята.

Сущий мрак, не видно месяца,

Звёзды смутно-далеки...

Не влюбиться, не повеситься

Мне теперь уж ни с руки....

Мне не высказать желания,

Я теперь - лишь пустота,

Вздохи, встречи, расставания,

Руки, звуки, суета...

* * *

Свет зарниц в темноте был не светел, а рыж

Залпы пушек и чёрные дали...

На железной дороге Одесса-Париж

Красным знаменем бесов пугали...

И зловещая темень космических сфер

Шла на землю тяжёлым туманом,

И поручик - почти молодой Люцифер -

Предвкушеньем атаки был пьяный...

Я его, подлеца, так давно не терплю

Он невежда, он варвар, он половец,

Он предаст эту землю огню и мечу

И под землю сойдёт - добрый молодец...

Париж 15.07.1994

***

Всегда напудренная и ухоженная,

Изящно ветреная и манерная,

Немного томная, от Бога сложенная,

Чуть-чуть несносная, слегка неверная.

Вам спотыкаться в думах о вечном,

Сгинуть мне в ночи грустной загадкой.

Быть нам ушибленным и искалеченным -

Двум генералам войны за сладкое.

***

Мой гений сладкий, день так молод -

Вы спите дольше, не беда.

Пусть за окном декабрьский холод,

И ветер с моря, как всегда.

Смирившись, промолчу, но утром

В своей любви смогу остыть...

Я все пойму, я буду мудрым,

И я вернусь к Вам... Может быть...

Мадам Карине, без грусти и

кошачьих сантиментов - автор

Мадам Карина, Вам уже за тридцать -

Уже не пышет жизнью Ваша стать...

Не отдохнуть и не повеселиться

Хоть разломай скрипучую кровать!

Который год и муторно, и пусто

В моем окне немытое стекло;

В моей душе не выпитое чувство

И бледное, красивое лицо...

Уж если нам и выпало родиться

Носить ботинки, шляпу и пальто,

Давайте съездим этим летом в Ниццу

Или Париж, а впрочем, все не то...

Конечно, я останусь нынче дома.

Мадам Карина, может иногда,

Как старый и доверенный знакомый,

Я буду снова приходить сюда.

Вы мне споете, вон она гитара,

И в деке трещина, и голос с хрипотцой

О близости вселенского пожара

И о любви извечно роковой.

* * *

..........................................

..........................................

Поднимутся цепи опять и опять

Поднимутся цепи, чтобы не встать

Черное поле, горячий свинец

Яма по пояс, делу венец

Цепи поднимутся, веруя в слово -

В славу Деникина, в славу Краснова!

Славная битва, соленая твердь

Утром молитва, вечером смерть...

Быстро братушки, сердце залечит

Треск пулемета, взрывы картечи...

Вечером водка, если в живот,

Быстро протянешь ноги вперед

Если додышит, - на посошок,

Врач разрешает, только глоток...

Русская жгучая, фляга-трофей...

Жалко гвардейских белых коней...

Холодно к ночи на большаке -

Роют окопчики, щелкают вшей.

Там - на Литовском - горсть юнкеров...

Вышло могилу - без Сапогов...

Если так вышло, богу поклон,

Если в нагане последний патрон,

Веру, Россию, солнечный май

Юнкер мальчишка стой-защищай!

Бейся до смерти - ты не один -

Старой России будущий сын...

* * *

Сны, - приведенья и покойники

С любовью пылкой пополам...

Бодлера том на подоконнике,

За подоконником бедлам...

Не обижаясь на неволю,

Порхают, - крылышки вразлет:

В моем шкафу семейство моли

Съедает старый редингот.

Что им столетий зов утробный:

Добротна, шелковиста нить -

При гастрономии подобной

Не то, что век - эпоху жить!

Пусть неприметны, нелюбимы,

Пусть убиваемы людьми,

Но все ж вкуснее габардина

Еды им в мире не найти!

Как непосильные оковы,

Одежду отряхнешь с себя...

Да сгинут бледные покровы

И тегеранская парча!

По букве древнего закона,

Поддавшись слабости огню,

Кому-то блузку из шифона

На ужин жертвуешь в меню.

Я так устану, утешаясь,

И не утешусь - нелюбим,

И ваш полет не прерывая,

Я уберу весь нафталин.

Так вейся, божее созданье,

От гардероба и к дивану,

Ведь редингот не мирозданье -

Себе я новенький достану

03.04.1995

* * *

Хорошо играешь, но без жизни

Хоть вполне стараешься в начале:

То ли струны в серебре обвисли,

То ли руки тонкие устали.

Зал молчит и изредка кивает,

Но вовсю старается смычек,

И когда Бетховен засыпает

Будит его ритмом башмачок

Где-то звонко отражает звуки

Люстры бронза к мраморным ступеням,

Может быть, прислушаться от скуки

Присмотреться к нотам и коленям.

Странно в мире, сыро и тревожно

И не по себе от ваших фуг,

Но сегодня дождь, и все возможно

Для умелых и свободных рук...

Одесса 03.1996.

"Память" Николая Гумилёва

"Память" - это, пожалуй, моё самое любимое стихотворение гениального русского поэта Николая Степановича Гумилёва. Николай Гумилёв умер очень рано - всего в 35 лет, но, честно говоря, у меня не поворачивается язык сказать, что судьба его чем-то обделила. Он явил миру благородное и утончённое лицо русской поэзии, которым люди не перестают любоваться и по сей день. Пока русский язык, на котором писал Гумилёв, будет оставаться понятным для последующих поколений, пока эволюция языка не изменила его настолько, что люди уже перестали бы понимать выдающиеся стихи автора, до тех пор литературная слава поэта будет греметь в народе, завоёвывая и завоёвывая всё новых поклонников.

Автор - это исключительно мудрый и глубокий поэт. Стихотворение "Память" было любимым для графини Александры Николаевны Доррер, а ведь она была исключительно умной и образованной женщиной и было ей в те времена, когда она восторгалась творчеством Гумилёва аж 80-90 лет. Выходит, что мудрость и жизненное всепонимание 30-летнего поэта сравнимо с мудростью 90-летней умной женщины? Я прекрасно помню, как мы друг другу декламировали это стихотворение. Александра Николаевна, читая его, как-то по-особому просветлялась. Её лицо начинало светиться тихим и прекрасным светом, светом, каким только и может светиться лицо человека прозревающего какие-то неведомые, почти потусторонние дали, прекрасные и неведомые миры, которые начинала чувствовать и осязать душа этой духовно глубокой женщины.

В этом стихотворении автор отвечает на вопрос: а зачем вообще рождается и живёт человеческая душа и куда она уходит после смерти? Это стихотворение написано в духе классического русского символизма. Поэт показывает нам, своим читателям, что человек рождён и живёт для того, чтобы созидать и совершенствоваться, чтобы постигать новое, учиться и любить. Постижение красоты и мудрости этого мира - вот главная задача людей. И автор в этом совершенно прав.

В этом стихотворении автор изображает все стадии развития человеческой души, все стадии жизни души поэта. Это чем-то напоминает стадии развития бабочки: сначала противная гусеницы, похожая на змею, потом куколка, потом прекрасная бабочка с красивыми яркими крыльями и причудливыми усиками. Автор метко заметил: за время своей долгой жизни человеческая душа претерпевает сложную и многоступенчатую эволюцию. Сначала он ребёнок - тонкий и наивный, которому кажется, что везде волшебство и сказочность, потом он - поэт: полновластный властитель вселенной величиной с коврик у кровати; потом он - воин, гордый своими подвигами; и наконец - он: монах и мудрец, знающий мир, многое постигший и многое понявший. Не нас ли самих изображает Николай Степанович в "Памяти"? Мне это стихотворение очень близко. Это шедевр, одно из немногих стихотворений, являющихся самым гениальным за всю историю человеческой цивилизации. И это - не преувеличение. Прочтите, дорогой читатель сайта "Древо Поэзии" эту прекрасную вещицу и прочувствуйте до самых потаённых глубин своей души, как это стихотворение прекрасно.

Павел Иванов-Остославский.

Память

Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла.
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души, не тела.

Память, ты рукою великанши
Жизнь ведешь, как под уздцы коня,
Ты расскажешь мне о тех, что раньше
В этом теле жили до меня.

Самый первый: некрасив и тонок,
Полюбивший только сумрак рощ,
Лист опавший, колдовской ребенок,
Словом останавливавший дождь.

Дерево да рыжая собака,
Вот кого он взял себе в друзья,
Память, Память, ты не сыщешь знака,
Не уверишь мир, что то был я.

И второй... Любил он ветер с юга,
В каждом шуме слышал звоны лир,
Говорил, что жизнь -- его подруга,
Коврик под его ногами -- мир.

Он совсем не нравится мне, это
Он хотел стать богом и царем,
Он повесил вывеску поэта
Над дверьми в мой молчаливый дом.

Я люблю избранника свободы,
Мореплавателя и стрелка,
Ах, ему так звонко пели воды
И завидовали облака.

Высока была его палатка,
Мулы были резвы и сильны,
Как вино, впивал он воздух сладкий
Белому неведомой страны.

Память, ты слабее год от году,
Тот ли это, или кто другой
Променял веселую свободу
На священный долгожданный бой.

Знал он муки голода и жажды,
Сон тревожный, бесконечный путь,
Но святой Георгий тронул дважды
Пулею нетронутую грудь.

Я -- угрюмый и упрямый зодчий
Храма, восстающего во мгле,
Я возревновал о славе Отчей,
Как на небесах, и на земле.

Сердце будет пламенем палимо
Вплоть до дня, когда взойдут, ясны,
Стены нового Иерусалима
На полях моей родной страны.

И тогда повеет ветер странный --
И прольется с неба страшный свет,
Это Млечный Путь расцвел нежданно
Садом ослепительных планет.

Предо мной предстанет, мне неведом,
Путник, скрыв лицо: но все пойму,
Видя льва, стремящегося следом,
И орла, летящего к нему.

Крикну я... Но разве кто поможет, --
Чтоб моя душа не умерла?
Только змеи сбрасывают кожи,
Мы меняем души, не тела.

"Песенка о пехоте" Булата Окуджавы.

Культовый в своё время поэт и бард Булат Окуджава является автором "Песенки о пехоте". Это стихотворение очень образно. Когда я его читаю, перед моими глазами возникают различные зрительные образы, различные картины фронтового житья-бытья. Вот просёлочная дорога, не имеющая ни начала, ни конца. По ней идёт длинным строем маршевая колонная пехоты. На солдатах уложенные в скрутку через плечо шинели. Жара. В поле сохнут и вянут травы. Голубые и синие полевые цветочки колышутся на ветру. Лютики и незабудки... Стрелковая часть идёт усталая. Солдаты покуривают самокрутки. Офицеры негромко разговаривают между собой, вспоминая свою, простую и такую насыщенную каждодневными заботами, довоенную жизнь. Курят и вспоминают своих жён. Простые радости - а что ещё остаётся человеку на передовой? Карабины и трёхлинейки перекинуты через плечо... ППШ на шеях у офицеров... ТТ в кобуре... На гимнастёрках редкие ордена и медали.

Другая картина. Окопы, в которых сидят солдаты. Ждут атаки. Напряжённые и суровые лица... Безрадостные выражения глаз... На лице твёрдость, воля, обречённость, решимость победить или умереть... Один солдат вставляет обойму с патронами в винтовку, другой прицеливается в воображаемого противника из готового к бою ручного пулемета. "Дегтярёв" начищен до блеска, с новеньким диском. Курят махорку, одевают каски. Скоро атака. Офицеры собрались в землянке. Они обсуждают, склоняясь над картами, обстоятельства предстоящего боя. Лица напряжённые и суровые. Высоту надо взять во что бы то ни стало. Для многих из них здесь - родная земля, на которой они родились, и прожили всю свою жизнь... аж до 18 или 20 или даже до 30 лет. Ожидание... Через несколько минут начнётся артподготовка. Гаубицы и "Катюши" буду выбрасывать в серое небо свои огненные сгустки ненависти к врагу... Ракеты будут лететь с воем священной ярости и презрения к фашисту... Потом всё стихнет. В звенящей тишине раздастся звонкий голос молоденького взводного: "Бойцы, примкнуть штыки! За мной в атаку! Вперёд!!!". Он вырвется на бруствер окопа, выхватит из кобуры свой ТТ, и побежит вперед, увлекая за собой своих солдат. "Ура!!!" - прогремит по всему фронту. И ринутся неудержимой лавиной бойцы-пехотинцы вперёд...

В заключение своего стихотворения поэт пишет: "И только одно отрывает от сна: куда ж мы уходим, когда за спиною бушует весна?". И действительно: куда мы уходим? Мы - мужчины - на руках и мозгах которых держится всё мощное здание русской государственности и русского общества? Мы уходим, чтобы победить или умереть. "Aut vincere, aut more" - древний девиз гладиаторов, конкистадоров, воинов. Мужчины защищали свой род, чтобы дать жизнь грядущим поколениям. Так всегда было и всегда будет. Булат Окуджава написал это стихотворение, уча молодёжь мужественности, воинской доблести и самопожертвованию. Хотя, данное стихотворение ещё и очень лиричное и душевное. Написано мастерски.

Павел Иванов-Остославский.

Песенка о пехоте.

Простите пехоте,

что так неразумна бывает она:

всегда мы уходим,

когда над Землею бушует весна.

И шагом неверным

по лестничке шаткой

спасения нет.

Лишь белые вербы,

как белые сестры глядят тебе вслед.

Не верьте погоде,

когда затяжные дожди она льет.

Не верьте пехоте,

когда она бравые песни поет.

Не верьте, не верьте,

когда по садам закричат соловьи:

у жизни и смерти

еще не окончены счеты свои.

Нас время учило:

живи по-походному, дверь отворя.

Товарищ мужчина,

а все же заманчива доля твоя:

весь век ты в походе,

и только одно отрывает от сна:

куда ж мы уходим,

когда за спиною бушует весна?

Письмо матери Сергея Есенина.

Это стихотворение, посвящённое самому родному и дорогому существу на белом свете - матери, находится в русской литературе на особом счету. Никто, наверное, из известных русских поэтов не написал о своей маме настолько нежно и тепло. Сергей Александрович проникся такой любовью к ней, что эта любовь сполна передалась лирическому альтер эго автора. Это стихотворение служит блистательным примером тому, как надо относиться к своей маме - к женщине, которая родила, вскормила и воспитала каждого человека. Вот кто чувства добрые лирой пробуждает, так это поэт в данном шедевре стихотворства. В наше время распалась связь времён и поколений. Дети ненавидят своих родителей, а родители не понимают детей. Сейчас, когда феминизм, фашизм и дурной художественный вкус пустили свои ядовитые корни в душах многих людей, это стихотворение Есенина возвращает нас к святым и прекрасным заветам старины. Нравственный облик людей прошлого, воспитанных на вековечных русских ценностях, на Православии, Самодержавии и Народности, был куда привлекательнее, чем посиневшая от пьянства и разврата физиономия современного человека. Никто не сделает человеку столько добра в жизни, как родная мать. Все остальные будут относиться равнодушно, даже враждебно. Коллеги по учёбе и работе будут всячески притеснять по причине естественной конкуренции, которая есть в каждом социуме. Женщина будет хотеть от человека только денег и других материальных благ. Она постепенно станет врагом, и человек, вдруг в один совершенно не прекрасный момент, узрев её страшноватую физиономию, в ужасе отшатнётся. Дети и внуки будут хотеть только денег, решая за счёт человека свои личные, часто глубоко чуждые ему интересы. Соседи вечно будут зариться на лишний метр общего коридора. Случайные прохожие будут равнодушны. Так, где же и в ком же надо искать человеку защиту от этого страшного мира? Кто же нас согреет и приголубит, пожалеет и даст мудрый совет? Только мама... У кого она есть. А если она уже ушла в мир иной? Это страшно! Тогда Вы, уважаемый человек, считайте, остались в полном одиночестве. Тогда Вы по-настоящему стали взрослым человеком... Увы... Вот тогда-то Вы и вспомните свою единственную маму добрым словом... Но, как говорят французы: "Что имеем, не храним, потерявши, плачем... ". Так заботьтесь о своей маме, любите её! У Вас всё равно никого и никогда больше не будет из близких людей. Ну, разве что отец. Но, мужчины в наше время живут мало, до обидного мало... Спасибо Сергею Есенину, что он так мастерски и душевно написал это стихотворение! Оно человека делает человеком в высшем смысле этого слова!

Павел Иванов-Остославский.

Письмо матери Сергея Есенина.

Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.

Пишут мне, что ты, тая тревогу,
Загрустила шибко обо мне,
Что ты часто ходишь на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.

И тебе в вечернем синем мраке
Часто видится одно и то ж:
Будто кто-то мне в кабацкой драке
Саданул под сердце финский нож.

Ничего, родная! Успокойся.
Это только тягостная бредь.
Не такой уж горький я пропойца,
Чтоб, тебя не видя, умереть.

Я по-прежнему такой же нежный
И мечтаю только лишь о том,
Чтоб скорее от тоски мятежной
Воротиться в низенький наш дом.

Я вернусь, когда раскинет ветви
По-весеннему наш белый сад.
Только ты меня уж на рассвете
Не буди, как восемь лет назад.

Не буди того, что отмечталось,
Не волнуй того, что не сбылось,--
Слишком раннюю утрату и усталость
Испытать мне в жизни привелось.

И молиться не учи меня. Не надо!
К старому возврата больше нет.
Ты одна мне помощь и отрада,
Ты одна мне несказанный свет.

Так забудь же про свою тревогу,
Не грусти так шибко обо мне.
Не ходи так часто на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.

<1924>

0x01 graphic
0x01 graphic
0x01 graphic
0x01 graphic
0x01 graphic
0x01 graphic
0x01 graphic
0x01 graphic

Питомец славы незабвенный: Денис Давыдов.

При мысли о замечательном русском поэте "Золотого Века" Денисе Васильевиче Давыдове я сразу вспоминаю блистательный фильм "Эскадрон гусар летучих", где главную роль сыграл отличный актёр Андрей Ростоцкий. И вправду, образ прославленного поэта и офицера предстаёт перед нами в исключительно привлекательном свете. Ну, а разве может быть иначе? Денис Давыдов был вовсе не только превосходным автором: он был и храбрым гусарским полковником, и очень удачливым партизанским генералом. Для нас - людей, живущих в 21 веке, поэт навсегда останется одним из символом блистательной эпохи, наравне с Пушкиным, князем Голинищевым-Кутузовым, графом Ожеровским, князем Багратионом, светлейшим князем Барклаем-де-Толли, с генералом Кутайсовым, с Надеждой Дуровой и с самим Государем Александром Благославенным. Богу было угодно начать, продлить и оборвать прекрасную жизнь поэта в эпоху наивысшего величия и процветания России: во времена существования Российской Империи. Князь, канцлер Безбородко говаривал: "Без нашего дозволения не одна пушка в Европе выпалить не смела". Вот как было!

В стихотворении "Я люблю кровавый бой, я рождён для службы царской... " автор рисует восхитительный образ рубаки-гусара, которому были хорошо известны, и ратные подвиги, и весёлое похмелье в компании таких же кавалеристов-сорви голов, как он сам, и любовь юных дев. А кому же должна достаться нежность и забота юных прелестниц, как не такому бравому молодцу, защитившему Отечество и русский народ от варварских полчищ Наполеона?! Кстати, о Наполеоне. Он, вопреки, распространённому мифу, не был столь гениальным полководцем и светским львом. Таким красивым сделали его образ Западноевропейские СМИ. Наполеон благодаря своей сверх-мощной власти объединил Европу под своим скипетром и скипетром своих многочисленных родственников и сподвижников, посаженных им на различные престолы по всей Западной Европе. Уже тогда были силы, заинтересованные создать Евросоюз под предводительством Франции. Конечно, Наполеон де Буонапарте - не Гитлер. Всё-таки в нём была искра благородства. Он был дворянином в четвёртом поколении. Но наполеоновская армия творила в России такой же беспредел и разбой, как и все другие иноземные полчища, вторгавшиеся на русскую землю. Лирическое альтер эго поэта не хочет умирать под балдахином в окружении родственников и прислуги. Обстановка невыносимой скорби и печали, которая свойственна семье умирающего человека, будит в нем стремление погибнуть в бою. Только настоящий мужчина и гусар способен так самозабвенно любить своё Отечество и Царя, и так ненавидеть домашний унылый покой. Пусть в постели умирают штатские: настоящий боевой офицер будет искать смерти в бою.

В стихотворении "Поэтическая женщина" автор описывает различные перипетии любви. И эти обстоятельства удивительно похожи на современные, теперешние. Женщина в этом стихотворении холодна, восторженна, надменна, она даёт отпор мужчине и привлекает его, она играет мужским сердцем, как цирковой жонглер пылающими кольцами. Уже тогда были такие женщины, которые могли сделать с мужчиной всё, что угодно... Помните, дорогой читатель сайта "Древо Поэзии", как говаривала тётушка Чарлей, приехавшая из страны, где живёт много-много диких обезьян: "Мы - женщины - можем делать с мужчинами всё, что угодно!". При этом она делала довольную и кокетливую улыбочку, означавшую и лукавство, и властность, и корысть... Такие вот тётушки и девушки существовали и в эпоху Дениса Давыдова.

В стихотворении Элегия 4 тема ратного подвига за Отечество и тема любви объединяются. Поэт философски рассуждает о бренности человеческих почестей и славы, даже славы фронтовой. Он вспоминает прекрасную Лизу, с которой, вероятно, провёл много счастливых минут. "За тебя ещё восстану и другую смерть найду!",- пишет автор в конце данного стихотворения. Но, думаю, что восстанет прекрасный поэт не только за Лизу и за других очаровательных прелестниц, которых когда-то знал, но и за нас всех. Денису Давыдову не знать смерти, во всяком случае, смерти литературной. Слава этого поэта и героя Отечественной войны 1812 года будет вечно греметь в его стихах и в описаниях его ратных подвигов, совершённых на поле брани. Пока русские люди помнят ту войну и пока они ощущают себя великим имперским народом, отстоявшим свою честь и независимость на фронтах всех войн, имя замечательного поэта не будет предано забвению.

Павел Иванов-Остославский.

ПЕСНЯ

Я люблю кровавый бой,
Я рожден для службы царской!
Сабля, водка, конь гусарской,
С вами век мне золотой!
Я люблю кровавый бой,
Я рожден для службы царской!
За тебя на черта рад,
Наша матушка Россия!
Пусть французишки гнилые
К нам пожалуют назад!
За тебя на черта рад,
Наша матушка Россия!
Станем, братцы, вечно жить
Вкруг огней, под шалашами,
Днем - рубиться молодцами,
Вечерком - горелку пить!
Станем, братцы, вечно жить
Вкруг огней, под шалашами!
О, как страшно смерть встречать
На постели господином,
Ждать конца под балдахином
И всечасно умирать!
О, как страшно смерть встречать
На постели господином!
То ли дело средь мечей!
Там о славе лишь мечтаешь,
Смерти в когти попадаешь,
И не думая о ней!
То ли дело средь мечей:
Там о славе лишь мечтаешь!
Я люблю кровавый бой,
Я рожден для службы царской!
Сабля, водка, конь гусарской,
С вами век мне золотой!
Я люблю кровавый бой,
Я рожден для службы царской!
1815

ПОЭТИЧЕСКАЯ ЖЕНЩИНА
Что она? - Порыв, смятенье,
И холодность, и восторг,
И отпор, и увлеченье,
Смех и слезы, черт и Бог,
Пыл полуденного лета,
Урагана красота,
Исступленного поэта
Беспокойная мечта!
С нею дружба - упоенье...
Но спаси, Создатель, с ней
От любовного сношенья
И таинственных связей!
Огненна, славолюбива,
Я ручаюсь, что она
Неотвязчива, ревнива,
Как законная жена!
1816
 
 
ЭЛЕГИЯ IV
В ужасах войны кровавой
Я опасности искал,
Я горел бессмертной славой,
Разрушением дышал;
И, в безумстве упоенный
Чадом славы бранных дел,
Посреди грозы военной
Счастие найти хотел!..
Но, судьбой гонимый вечно,
Счастья нет! подумал я...
Друг мой милый, друг сердечный,
Я тогда не знал тебя!
Ах, пускай герой стремится
За блистательной мечтой
И через кровавый бой
Свежим лавром осенится...
О мой милый друг! с тобой
Не хочу высоких званий,
И мечты завоеваний
Не тревожат мой покой!
Но коль враг ожесточенный
Нам дерзнет противустать,
Первый долг мой, долг священный
Вновь за родину восстать;
Друг твой в поле появится,
Еще саблею блеснет,
Или в лаврах возвратится,
Иль на лаврах мертв падет!..
Полумертвый, не престану
Биться с храбрыми в ряду,
В память Лизу приведу...
Встрепенусь, забуду рану,
За тебя еще восстану
И другую смерть найду!
1816

"Пошли нам, Господи, терпенья... "

Данное стихотворение не имеет однозначного авторства. Одни литературоведы полагают, что его написал Сергей Сергеевич Бехтеев - талантливый поэт-монархист, гвардейский и белый офицер. Другие уверены, что оно принадлежит перу Её Императорского Высотчества Великой Княжны Ольги Николаевны - дочери последнего русского императора Николая Второго.

Попробуем определить авторство по косвенным данным. По психологической энергетике, которая заложена в это стихотворение. Я много на своём веку прочёл различных стихов, написанных как мужчинами, так и женщинами. Я считаю, что стихи различных по половой принадлежности авторов несут на себе печать их гендерно специфического сознания и подсознания.

Сергей Бехтеев был боевым офицером прошедшим не одну войну. Мы знаем многие его стихи. Они мужественны. В них присутствует чисто мужской дух: твёрдый, воинственный, знающий красоту ратного подвига. По своему менталитету Сергей Сергеевич мужчина на все триста процентов, как говорится. Что же мы видим в настоящем стихотворении?

В нём нет ноток мужественности, силы и воинского подвига. Помните, дорогой читатель сайта "Древо Поэзии", как на подобную тему выглядит стихотворение, написанное Иваном Савиным: "Любите врагов своих! Боже... ". Это бесконечно мужественное стихотворение. По нему очень заметно, что Иван Иванович был боевым солдатом, что он участвовал во многих грозных сечах, бился с большевистской нечистью не на жизнь, а на смерть. В стихотворении же "Пошли нам, Господи, терпенья... " ничего этого нет. Разве Бехтеев не написал бы мужественное, боевое стихотворение? Написал бы! Но, может быть, он находился в смиренном расположении духа? Может замечательный поэт-беломонархист в момент написания стихотворения испытывал, куда в большей степени религиозные чувства, чем воинственные? Может быть, но я в это не верю. Стихотворение написано женщиной. И даже совсем юной девушкой, не знающей ещё всего ужаса и кошмара нашей человеческой жизни. Оно очень литературно и эмоционально абстрагировано от реальности. То есть: авторство его я отдал бы Великой Княжне Ольге Николаевне. Род Романовых дал России и русскому народу не только блистательных Самодержцев и государственных деятелей, но и поэтов: К.Р., Владимира Палия и, теперь, это ясно, Великую Княжну Ольгу Николаевну.

Чтобы окончательно убедить читателей в своей правоте, я представляю здесь стихотворения Сергея Бехтеева, которые точно принадлежит его перу.

У Креста

Шумит народ, тупой и дикий,

Бунтует чернь. Как в оны дни,

Несутся яростные крики:

"Распни Его, Пилат, распни!

Распни за то, что Он смиренный,

За то, что кроток лик Его.

За то, что в благости презренной

Он не обидел никого.

Взгляни - Ему ли править нами,

Ему ли, жалкому, карать!

Ему ли кроткими устами

Своим рабам повелевать!

Бессилен Он пред общей ложью,

Пред злобой, близкой нам всегда,

И ни за что к Его подножью

Мы не склонимся никогда!"

И зло свершилось! Им в угоду

Пилат оправдан и омыт,

И на посмешище народу

Царь оклеветан... и... убит!

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

Нависла мгла. Клубятся тени.

Молчат державные уста.

Склонись, Россия на колени

К подножью Царского Креста!

Двуглавый Орел

Посвящается Его Императорскому Высочеству

Великому Князю Николаю Николаевичу

На бой последний, бой кровавый,

За честь и счастье всех племен,

Зовет бойцов Орел Двуглавый

Под сени Царственных знамен.

Туда, где годы рушат веки,

Где бродит смерть среди степей,

Где льются огненные реки

В кровавом скрежете цепей.

Все ближе, ближе день великий!

И, под немолчный звон церквей,

В священный гимн сольются клики

Поднявших меч богатырей.

Воспрянь, ликуй, душа героя!

Пришла пора скорбей и зол,

Тебя зовет на праздник боя

Наш старый. Царственный Орел.

Вперед! Победными стопами,

Молитву жаркую творя,

Вперед, с заветными словами -

"За Русь, за Веру, за Царя!"

Воспрянь, народная стихия!

Проснись, угасший дух веков,

Стряхни, свободная Россия,

Вериги каторжных оков!

Сердца и мысли окрыляя,

Нас поведет в последний бой,

Очами грозными сверкая,

Герой с увенчанной главой.

И не сдержать волны народной

Ее испуганным врагам:

Россия будет вновь свободной,

И мир падет к ее ногам.

Уж близок день, не за горами

Давно желанная пора;

И грозно грянет над войсками

Родное русское "ура!"

* * *

Русь горит! Пылают зданья,

Гибнут храмы и дворцы,

Книги, мебель, изваянья,

Утварь, живопись, ларцы.

Гибнет долгих лет нажиток,

Плод тяжелого труда,

Недостаток и избыток,

Накоплявшийся года.

Злобный гений торжествует

Праздник крови и огня;

Он, смеясь, на пламя дует,

Волны красные гоня.

И клубясь и извиваясь,

Пляшут пляску языки,

К небу с свистом поднимаясь,

Гневны, грозны и дики.

Русь горит!.. И безвозвратно

Гибнут перлы красоты.

Так сбываются превратно

Вольнодумные мечты.

Ну, что, дорогие читатели, убедились? Это мужественные и сильные духом стихи. Совсем не такие как "Пошли нам, Господи, терпенья... "

В этом стихотворении явственно чувствуется женский менталитет. Великая Княжна Ольга Николаевна показывает себя в нём как истинная христианка, которая стремится к подвигу и смирению во имя Бога. Стихотворение было написано автором совсем не задолго до мученической смерти в Екатеринбурге в доме Ипатьева в ночь с 16 на 17 июля 1918 года.

Её Императорское Высотчество ищет сил "сносить народное гоненье и пытки наших палачей". Она гениально предвидит все чудовищные коллизия, которые выпадут на её долю и на долю её родных и близких. Большевики уничтожили в те дни 18 членов дома Романовых. Вот, где истинный геноцид! Автор призывает себя "терпеть позор и оскорбленья", физические и нравственные страдания. И даже, когда лирическая героиня стихотворения поймёт, что могила её близка, она хочет кротко молиться за врагов. Это чисто женский взгляд на вещи. Мужчина, тем более боевой офицер, скорее предпочёл бы умереть с гранатой в руке, подорвав себя вместе с кровавыми палачами России и её народа, чем "молиться кротко за врагов... ".

Пусть данная статья послужит к увековечиванию памяти прекрасной русской поэтессы, Великой Княжны Ольги Николаевны Романовой и членов её семейства. Проживи она до старости, автор могла бы развиться в ещё более талантливую писательницу, которая, возможно, встала бы в один ряд со своими прославленными современницами: с Мариной Цветаевой, Анной Ахматовой, Зинаидой Гиппиус, Миррой Лохвицкой и другими.

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Пошли нам, Господи, терпенья
В годину буйных, мрачных дней
Сносить народные гоненья
И пытки наших палачей.
 
Дай крепость нам, о Боже правый,
Злодейства ближнего прощать
И крест, тяжелый и кровавый,
С Твоею кротостью встречать.
 
А в дни мятежного волненья,
Когда ограбят нас враги,
Терпеть позор и оскорбленья,
Христос Спаситель, помоги.
 
Владыка мира, Бог вселенной,
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной
В невыносимый страшный час.
 
А у преддверия могилы
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов.

Поэзия Владимира Высоцкого. Стихи со смыслом.

Творчество Владимира Висоцкого в своё время было необычайно популярно. Он был не только поэтом, но и певцом, композитором и актёром. Как видим, он состоялся сразу во многих искусствах, но для нас: авторов и читателей прекрасного сайта "Древо Поэзии", наверное, самое важное его искусство - это поэзия. Стихи Высоцкого в чём-то аматорские и неотшлифованные, были близки многим людям в нашей стране. У них и сейчас много поклонников. Пиар, который имеет его искусство, сравним только с рекламой поэзии самого Пушкина. Чем же Владимир Семёнович был так близок и дорог отечественному читателю и зрителя? Думаю, тут есть несколько причин. Во-первых, и в главных: у Высоцкого была огромная харизма, в том числе и отрицательная. Он имел обаяние в определённых кругах: среди женщин, бывших зеков, среди фронтовиков. В те времена, когда автор только начинал писать стихи и потом петь их под гитару, СССР был страной сидельцев - людей, которые отбыли срок в лагерях, в основном за политические убеждения. Самые "популярные" статьи в народе - 58-я УК РСФСР и 54-я УК УССР (антисоветская агитация, антисоветская деятельность, измена Родине). Русский народ не любил советскую власть, особенно в Ленинско-Сталинский период, потому и было в Советской России так много осуждённых по политическим статьям. Ну, а Высоцкий сочинял и пел о лагерях, о нелёгкой судьбе узника в ГУЛаге. Его поэзию можно назвать псевдо-уголовной (Высоцкий ведь не Круг, в самом деле!). В ней, конечно, присутствует много криминально-сидельнических мотивов, есть песни про воров и фраеров, но, в общем-то, всё это творчество отражает общее умонастроение людей в ту эпоху в нашей стране. У поэта есть много фронтовых песен и стихов. Слушатели и читатели ему часто приписывали такие жизненные эпизоды, которых в реальности в его судьбе никогда не было. Он никогда не сидел и никогда не воевал, но дух узничества и фронта в нём жил. Во-вторых, у него была бешенная реклама. А реклама, как известно, двигатель успеха. В данной подборке представлены самые мои любимые стихи данного автора. Это фронтовая поэзия, которая, действительно, написана мастерски. В этих стихах описаны перипетии боя. "Я ЯК - истребитель... " и "Песня летчика" - это баллады о войне, которую увидели советские люди: военные пилоты. Стихотворение "Целую знамя в пропылённый шелк... " - это история войны, рассказанная американским или западноевропейским человеком. Вот какой разной бывает война: мужественная и героическая, трагическая, смертельная, горькая... со слезами на глазах от боли или радости... Война бывает всякая... Читатель прекрасного сайта "Древо Поэзии" у меня может спросить: а зачем я написал статью о Владимире Высоцком после статей о Пушкине и Лермонтове, о Блоке и Гумилёва, об Ахматовой, Цветаевой и Туроверове? Разве он сравним по уровню своего мастерства с ними? Ну, возможно, Вы и правы, однако, Высоцкий повлиял на культуру и менталитет нашего народа. Он в своё время был ярким сеянием на песенном и литературном небосклоне СССР. Он - это талантливый народный самородок, которому и в самом деле не хватало школы, мастерства и техничности, но ведь он проник своими песнями в ума и сердца людей? Проник. Это факт. Ниже представлено три стихотворения, которые являются очень техничными и проникновенными. В них Владимир Высоцкий показал себя как мастер.

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Я - "Як"-истребитель,
Мотор мой звенит,
Небо - моя обитель,
Но тот, который во мне сидит,
Считает, что он - истребитель.

В этом бою мною "юнкерс" сбит,-
Я сделал с ним, что хотел.
А тот, который во мне сидит,
Изрядно мне надоел.

Я в прошлом бою навылет прошит,
Меня механик заштопал,
Но тот, который во мне сидит,
Опять заставляет - в "штопор".

Из бомбардировщика бомба несет
Смерть аэродрому,
А кажется, стабилизатор поет:
"Мир вашему дому!"

Вот сзади заходит ко мне "мессершмитт".
Уйду - я устал от ран,
Но тот, который во мне сидит,
Я вижу - решил на таран!

Что делает он, вод сейчас будет взрыв!..
Но мне не гореть на песке -
Запреты и скорости все перекрыв,
Я выхожу из пике.

Я - главный, a сзади, ну чтоб я сгорел!-
Где же он, мой ведомый?
Вот он задымился, кивнул и запел:
"Мир вашему дому!"

И тот, который в моем черепке,
Остался один и влип.
Меня в заблуждение он ввел и в пике -
Прямо из "мертвой петли".

Он рвет на себя, и нагрузки - вдвойне.
Эх, тоже мне летчик-ас!
И снова приходится слушаться мне,
Но это в последний раз.

Я больше не буду покорным, клянусь!
Уж лучше лежать на земле.
Ну что ж он не слышит, как бесится пульс!
Бензин - моя кровь - на нуле.

Терпенью машины бывает предел,
И время его истекло.
И тот, который во мне сидел,
Вдруг ткнулся лицом в стекло.

Убит! Наконец-то лечу налегке,
Последние силы жгу.
Но... что это, что?! Я в глубоком пике
И выйти никак не могу!

Досадно, что сам я немного успел,
Но пусть повезет другому.
Выходит, и я напоследок спел:
"Мир вашему дому!"

* * *

Целуя знамя в пропыленный шелк
И выплюнув в отчаянье протезы,
Фельдмаршал звал: "Вперед, мой славный полк!
Презрейте смерть, мои головорезы!"

И смятыми знаменами горды,
Воспалены талантливою речью,-
Расталкивая спины и зады,
Одни стремились в первые ряды -
И первыми ложились под картечью.

Хитрец - и тот, который не был смел,-
Не пожелав платить такую цену,
Полз в задний ряд - но там не уцелел:
Его свои же брали на прицел -
И в спину убивали за измену.

Сегодня каждый третий - без сапог,
Но после битвы - заживут, как крезы,-
Прекрасный полк, надежный, верный полк -
Отборные в полку головорезы!

А третьи средь битвы и беды
Старались сохранить и грудь и спину,
Не выходя ни в первые ряды,
Ни в задние,- но как из-за еды,
Дрались за золотую середину.

Они напишут толстые труды
И будут гибнуть в рамах, на картине,-
Те, что не вышли в первые ряды,
Но не были и сзади - и горды,
Что честно прозябали в середине.

Уже трубач без почестей умолк,
Не слышно меди, только звон железа,
Ах, славный полк, надежный верный полк,
отборные в полку головорезы.

Но нет, им честь знамен не запятнать,
Дышал фельдмаршал весело и ровно,-
Чтоб их в глазах потомков оправдать,
Он молвил: "Кто-то должен умирать -
А кто-то должен выжить,- безусловно!"

И нет звезды тусклее, чем у них,-
Уверенно дотянут до кончины,
Скрываясь за отчаянных и злых
Последний ряд оставив для других -
Умеренные люди середины.

...В грязь втоптаны знамена, смятый шелк,
Фельдмаршальские жезлы и протезы.
Ах, славный полк!.. Да был ли славный полк,
В котором сплошь одни головорезы?

* * *

Песня летчика

Их восемь -- нас двое. Расклад перед боем

Не наш, но мы будем играть!

Сережа! Держись, нам не светит с тобою,

Но козыри надо равнять.

Я этот набесный квадрат не покину.

Мне цифры сейчас не важны, --

Сегодня мой друг защищает мне спину,

А значит, и шансы равны.

Мне в хвост вышел "мессер", но вот задымил он,

Надсадно завыли винты.

Им даже не надо крестов на могилы,

Сойдут и на крыльях кресты!

-- Я -- "Первый", я -- "Первый", -- они под тобою,

Я вышел им наперерез.

Сбей пламя! Уйди в облака! Я прикрою!

В бою не бывает чудес!

Сергей! Ты горишь! Уповай, человече,

Теперь на надежность строп!

Нет! Поздно -- и мне вышел мессер навстречу.

Прощай! Я приму его в лоб.

Я знаю -- другие сведут с ними счеты.

А по облакам скользя,

Взлетят наши души, как два самолета, --

Ведь им друг без друга нельзя.

Архангел нам скажет: "В раю будет туго!"

Но только ворота -- щелк,

Мы бога попросим: "Впишите нас с другом

В какой-нибудь ангельский полк!"

И я попрошу Бога, Духа и Сына,

Чтоб выполнил волю мою:

Пусть вечно мой друг защищает мне спину,

Как в этом последнем бою.

Мы крылья и стрелы попросим у бога,

Ведь нужен им ангел-ас,

А если у них истребителей много,

Пусть пишут в хранители нас.

Хранить -- это дело почетное тоже,

Удачу нести на крыле

Таким, как при жизни мы были с Сережей,

И в воздухе и на земле.

1968

"Ребенком я, не зная страху... " Валерия Брюсова.

ПроГУГЛиваясь по бескрайним просторам интернета, я наткнулся на это чудесное стихотворение замечательного русского поэта-символиста Валерия Брюсова. О чем же повествует блистательный автор? Маленький мальчик зачем-то гуляет в тёмном лесу зимой. Там он встретил пряху, и остался жить в её маленьком приземистом домике. Кем была эта женщина? Бабой Ягой, ведьмой, высматривающей в тёмных чащобах беззащитных мальчиков, чтобы навсегда заманить их в свою богом забытую избушку? Этого мы не знаем... Однако, пряха то была не простая, а волшебная. Она стала учить ребёнка премудростям своего ремесла. Нити, которые она пряла, были разноцветные, радужные, искрящиеся всевозможными сеяниями и чудесами. То пряха вплетала в свою ткань свет луны, от чего ткань становилась серебристой, то непроглядную тьму холодной зимней ночи... И вот под утро ребёнок вдруг увидел, как волшебница вплела в пряжу красный отблеск зари... Нить стала красной, кровавой, зловещей... А может быть сказочная рукодельница вплела в ткань кровь... Это символ революции? В стихах Валерия Брюсова так же как и в произведениях других крупных поэтов-символистов времён "Серебряного Века" русской поэзии присутствует предощущение кровавого мятежа, революции, вселенской катастрофы, в адское горнило которой будет втянут весь русский народ...

А может в этом стихотворении автор хотел метафорически рассказать, как он научился поэтическому ремеслу? Вполне возможно.

Во всяком случае, стихотворение получилось великолепное!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Ребенком я, не зная страху,
Хоть вечер был и шла метель,
Блуждал в лесу, и встретил пряху,
И полюбил ее кудель.

И было мне так сладко в детстве
Следить мелькающую нить,
И много странных соответствий
С мечтами в красках находить.

То нить казалась белой, чистой;
То вдруг, под медленной луной,
Блистала тканью серебристой;
Потом слилась со мглой ночной.

Я, наконец, на третьей страже.
Восток означился, горя,
И обагрила нити пряжи
Кровавым отблеском заря!

"На Земле безжалостно маленькой... " Роберта Рождественского.

Это замечательное стихотворение Роберта Рождественского повествует о судьбе, казалось бы, маленького человека. Жил да был маленький, невзрачный, серенький человечек. У него всё было маленькое: маленькая должность в маленькой конторе, маленькая зарплата, маленький портфель и маленькая квартирка, даже, наверное, и не квартирка, а комната в рабочем общежитии или в коммуналке. И был бы этот человек до конца жизни очень маленьким и незаметным, если бы в дверь его дома не постучалась война... Маленькому человеку в армии всё дали такое, какое он привык иметь в довоенной жизни: всё привычное, родное, маленькое... Автомат у него был маленький, и шинель у него была маленькая, и фляга с водой - маленькая, маленькие кирзовые сапоги... И задача перед ним ставилась как будто бы маленькая: отстоять участок фронта величиной два метра на два... Но, вот когда он выполнил свой священный долг перед Родиной и народом... когда его убили и он упал в грязь, искривив рот ужасной гримасой боли и смерти... тогда не нашлось в целом мире столько мрамора, чтобы поставить ему монумент на могилу такой величины, какой он заслужил...

Воспевание ратного подвига простого русского солдата - вот главная и единственная тема этого мужественного стихотворения. Данное стихотворение не имеет классической формы. В нём нет изысканных красивых метафор в духе Блока или Гумилёва, но за его формальной простотой скрывается грубая и жестокая правда жизни. Автор показал нам жизнь такой, какая она есть. И большое ему за это спасибо!

Я бы хотел здесь коснуться вскользь темы, которую я еже поднимал в своих статьях, опубликованных на прекрасном сайте "Древо Поэзии": почему хороший современный поэт никогда не добьется того же уровня общественного признания, какого добивались достойные авторы прошлого. Дело в том, что людей сейчас живёт гораздо больше, чем раньше. Тем более, что грамотных и читающих людей раньше было очень мало - просто единицы. В основном это были представители дворянства и разночинной интеллигенции. А в наше время грамотны все. Во всяком случае, мне хочется в это верить. Несомненно, что сделать себе имя гораздо легче среди ста благосклонных читателей, чем среди ста тысяч или среди миллиона. Если Вы в 19 веке были вхожи в аристократические гостиные Москвы и Санкт-Петербурга и если Вы там завоевали своего читателя, то считайте, что Вы завоевали всю Россию. А если Вы ещё и камергер Двора Его Императорского Величества или, на худой конец, камер-юнкер (как Александр Сергеевич Пушкин), то вы сделаете своим читателем самого Государя Императора Всероссийского, а это давало безграничные литературные возможности. В наше время надо иметь доступ в СМИ: на телевидение, в редакции толстых журналов и литературных газет. А это не всегда получается... Вот и выходит, что во времена "Серебряного" и "Золотого Века" русской поэзии сделать себе литературную карьеру достойному автору было легче, чем сейчас. Тем более, что тогдашние читатели знали толк в литературных колбасных обрезках, как говорится... Не то, что сейчас.

Этой статьёй мне бы хотелось почтить память моих ближайших родственников, которые участвовали в Великой Отечественной войне. Они тоже, подобно лирическому герою данного стихотворения, были такими маленькими... и такими большими. Пусть вечно будет жить память о Иванове Игоре Михайловиче (рядовой сапёрного батальона); Иванове Михаиле Николаевиче (мл. сержант сапёрного батальона); Иванове Якове Николаевича (генерал-майор артиллерии); Мадыкине Александре Ивановиче (капитан, зампомощника командира сапёрно-строительной бригады); Мадыкине Сергее Ивановиче (ст. лейтенант сапёрно-строительных войск, замкомандира роты); Мадыкине Михаиле Ивановиче (сержант автомобильных войск); Фролове Борисе Васильевиче (майор-военврач, начальник отделения госпиталя в Горьком). Пусть земля вам будет пухом, родные мои!

Павел Иванов-Остославский.

* * *

На Земле

безжалостно маленькой

жил да был человек маленький.

У него была служба маленькая.

И маленький очень портфель.

Получал он зарплату маленькую...

И однажды --

прекрасным утром --

постучалась к нему в окошко

небольшая,

казалось,

война...

Автомат ему выдали маленький.

Сапоги ему выдали маленькие.

Каску выдали маленькую

и маленькую --

по размерам --

шинель.

...А когда он упал --

некрасиво, неправильно,

в атакующем крике вывернув рот,

то на всей земле

не хватило мрамора,

чтобы вырубить парня

в полный рост!

1969

   С князем Вадимом Олеговичем Лопухиным я знаком давно. С ним связывала когда-то моего отца - Игоря Михайловича Иванова, действительного члена РДС, Херсонского губернского веце-предводителя тесная дружба. Собственно, с семейством Вадима Олеговича мы дружили всей ближайшей роднёй, как говорится: дружим все наши со всеми вашими. Князь Вадим Олегович не раз привозил своих женщин к нам погостить на лето. К числу его женщин относились: супруга княгиня Наталья Владимировна, её сестра Елена Владимировна Ерофеева и дочь княжна Евдокия. В те годы, когда княжеское семейство приезжало к нам, Дуняша была ещё совсем маленькой девочкой. Ей было лет пять, потом больше: семь, восемь, десять. Дуничка была всеобщей любимицей в нашем доме. Такой хорошенькой и умненькой девчушке всегда уделялось особое внимание. Особенно, любила Дуняшу моя мама. Елене Владимировне я иногда читал свои стихи. Мы гуляли с нею по Херсону по самым живописным местам, и я рассказывал ей об истории нашего южного, утопающего летом в зелени и цветах, города. В один из своих приездов князья Лопухины жили у нас дома. Наша семья как бы выросла в два раза. Утром все дружно вставали умываться, потом дружно садились за обеденный стол. Моя мама и княгиня Наталья Владимировна, как старшие по возрасту женщины, находящиеся в доме, уже приготавливали к этому времени вкусный и обильный завтрак. Мой отец, князь Вадим Олегович и я любили вкусно поесть. За трапезой часто обсуждали насущные вопросы внутренней и внешней политики Российского Дворянского Собрания. Папа и князь были почти полными единомышленниками. Оба они были врачи, кандидаты меднаук(*), оба вице-предводители: отец губернской организации, а князь всего РДС. Оба они настаивали на том, что Собрание должно стоять вне политики и даже над ней, ибо политика - дело грязное, к тому же, непосильное для нашей организации. Оба они уделяли огромное значение вопросам культурного просвещения населения и идеологической пропаганды. Отец был идеологом дворянского движения в Новороссии. Князь Вадим Олегович относился с огромным уважением к отцу, видя в нём человека благородного от природы, имеющего огромный житейский опыт, прошедшего жизненную школу фронта, лагеря и более, чем 50-летнего труда в медицине.
   В один из своих приездов княжеское семейство остановилось у графини Александры Николаевны Доррер. Александра Николаевна очень радушно приняла наших гостей. Как выяснилось впоследствии благодаря наведению справок генеалогического характера, предки графини, дворяне Озеровы, где-то в веках пересекались с Лопухиными. Так что, можно сказать: графиня Доррер встретила в лице наших гостей своих дальних родственников.
   Князь Вадим Олегович это исключительно мудрый, умный и многоопытный человек. Это особенно заметно по его интервью, которое он дал альманаху "Дворянское Собрание" в 1997 году и которое я здесь представляю. Он и его прямой начальник, предводитель РДС князь Андрей Кириллович Голицын вели дальновидную политику, направленную на увеличение численности организации, на улучшение качественного состава её членов, на налаживание контактов с западно-европейскими ассоциациями аристократических родов. Они оба прекрасно понимали: дворянское движение постепенно зачахнет, если не будет получать прилив новой крови. У них действовал принцип, введённый в нашей стране Императором Петром Великим: "дворянство получает тот, кто полезен государству". Именно благодаря этому в организации, когда там у власти были князья Голицын и Лопухин, особо заслуженным лицам могли пожаловать действительное членство. Полагаю, что это справедливо. Природное благородство князя Вадима Олеговича, его высокая образованность и культура делает его одним из самых уважаемых и видных деятелей дворянского движения на территории бывшей Российской Империи. Хотя сейчас он вышел из руководящего состава Дворянского Собрания и начальствует над Департаментом Внешних Сношений собственной канцелярии Государыни Великой Княгини Марии Владимировны, Вадим Олегович продолжает оставаться символом успешного развития РДС, моральным гарантом процветания этой уважаемой и влиятельной организации. Пожелаем же князю Вадиму Олеговичу и всему его многочисленному семейству дальнейших успехов на всех поприщах, крепчайшего здоровья и незыблемой веры в то, что Милость Господня не слепа: она всегда находит самых достойных и благородных людей.
   Павел Иванов-Остославский.
  
  
   *Сейчас князь Лопухин уже доктор медицинских наук.
  
  
   РОЛЬ И ЗНАЧЕНИЕ ДВОРЯНСКОГО СОБРАНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ
  
   Беседа "ДС" с Первым вице-предводителем Российского дворянства князем В.О.Лопухиным

В пятом выпуске альманаха "ДС" опубликован ста­тистический и аналитический материал, рассказывающий о росте Российского Дворянского Собрания за первое пяти­летие его существования. Он подготовлен Главным герольд­мейстером РДС С.А.Сапожниковым. В нынешнем выпуске редакция обратилась к Первому вице-предводителю Рос­сийского дворянства князю Вадиму Олеговичу Лопухину с просьбой высказать свое мнение о значении, месте и роли Дворянского собрания в жизни современного российского общества.

"Дворянское Собрание". Мы знаем, что за первые пять лет количество членов РДС росло динамично. Первый вопрос к Вашему Сиятельству: как можно оценить изменения в положении Дворянского Собрания в обществе за тот же период?

Князь В.О.Лопухин. Мы беседуем в конце 1996 года, поэтому обо всем этом можно говорить с высоты уже не пяти, а шести с половиной лет. Что же до сути ответов, то они в целом будут, думается, не так радужны и оптимис­тичны, как статистическое исследование Департамента Герольдии.

   Начнем с того, что Дворянское Собрание последо­вательно проходит этапы естественного развития всех общественных организаций. На первых порах все они привлекают то или иное внимание общества хотя бы своей новизной, люди хотят узнать, что это такое. Но подобный всплеск интереса не может быть долгим. После него открываются две возможности. Большинство общественных организаций, думаю, процентов 45-50, просто умирают, оказавшись нежизнеспособными и не нужными никому, кроме их организаторов. Процентов 25-30, скажем так, "остаются в живых", но становятся практически незамет­ными для всех, кроме их членов. И лишь менее 30 процен­тов находят свою нишу в общественной жизни и в той или иной степени растут и развиваются. Но и эту жизнеспособ­ную группу общественных организаций я бы разделил на две части. Меньшинство становятся ведущими - это крупные партии и объединения, названия которых у всех на слуху, а деятельность - на виду. Другие же, а это около 20 процентов, благополучно развиваются, составляя тот фон общественной жизни, заметный, но не определяющий, без которого невозможна общественная жизнь вообще. Мы на собствен­ном опыте знаем: когда действуют только ведущие организа­ции, общественная жизнь замирает или переносится, как говорят, "на кухни" и в "самиздат", что было в нашей стране совсем недавно. Подчеркну, что говоря о "фоновых" общест­венных организациях, я имею в виду не слабые или неудав­шиеся, но напротив - оказавшиеся на своем месте. К ним я и отношу Российское Дворянское Собрание.
   Но и у фоновых организаций существуют различия. Уверен, что РДС в силу самого характера его "обречено" играть более или менее заметную роль в обществе, поскольку многие считают его своего рода камертоном нравственного настроя общества, а может быть и противовесом, способным как бы уравновешивать соотношение общественно-полити­ческих сил. Думаю, что Дворянское Собрание начинает сейчас играть именно такую роль, способствуя поддержанию стабильности в нашем взбудораженном обществе.
   "ДС" Не могли бы Вы привести конкретный пример?
   В.Л. Пожалуйста. Летом прошлого года на прези­дентских выборах РДС поддержало кандидатуру Б.Н.Ельци­на, поскольку его единственным соперником был ком­мунист, а допустить возвращение к власти коммунистов было бы гибельно для России. Но уже осенью после ряда неприем­лемых действий правительства и скандалов во властных структурах Дворянское Собрание выступило с резким заявлением в адрес власти. В заявлении мы, среди прочего, обратили внимание на унижающие достоинство России публичные ссоры и взаимные обвинения генералов из президентской команды. Как видите, мы не на стороне власти, но и не на стороне оппозиции. Мы над нынешними политическими играми и неизменно - за интересы Великой России.
   Конечно, не следует обольщаться и считать, что наш голос звучит громко. Но несмотря на это, мы должны публично высказывать точку зрения Дворянского Собрания по важнейшим проблемам и стремиться доводить ее до возможно более широкого круга лиц. Сейчас мы вряд ли оказываем заметное влияние на общественное мнение, но к этому надо стремиться.
   "ДС". Цифры статистического исследования, о ко­тором мы уже говорили, достаточно внушительны. А как Вы оцениваете состав РДС с качественной точки зрения?
   В.Л.Важный и больной вопрос. Конечно, качест­венный состав нашей организации весьма неровен. В РДС есть и интересные, даже выдающиеся личности, и люди, не совсем отвечающие представлению о русских дворянах, хотя, надо признать, что и в былые времена дворянство бывало весьма разнородным. И все же, коль скоро мы создали Дворянское Собрание, мы обязаны следовать важнейшим заветам благородных предков. Но в то же время, мы - сословная организация, и если сегодняшний россиянин доказал свое дворянское происхождение и не совершил ничего, приносящего сословию вред, мы не можем не принять его в РДС, даже если он не соответствует нашему представлению о дворянине.
   "ДС". Но ведь по нынешним членам Российского Дворянского Собрания наши сегодняшние соотечест­венники судят о дворянах вообще. Они могут составить превратное мнение о сословии. Как тут быть?
   В.Л. Вот поэтому-то главная активность РДС и должна быть обращена сегодня не во вне, а вовнутрь, мы должны, просто обязаны заняться в первую очередь самими собой и постараться стать достойными своих предков. Это, возможно, самое трудное, но и самое необходимое. Вот почему так важно сейчас тесное взаимодействие РДС с Русской Православной Церковью.
   Очень важно научиться должным образом себя вести (и не только в комнатах и коридорах РДС), нужно научиться с достоинством и вежливо разговаривать (и не только с товарищами по Собранию), необходимо, наконец, чтобы сегодняшний дворянин стал человеком слова: сказал, пообещал - сдержи слово, исполни во что бы то ни стало. Мы еще частенько забываем о неотъемлемой обязанности дворянина блюсти личную честь. Если уж мы создали Дворянское Собрание, то обязаны оправдывать это высокое имя...
   "ДС". Вы считаете, что именно на это должна быть направлена важная часть деятельности Дворянского Собрания в ближайшем будущем?
   В.Л. Да, я в этом уверен. Недавно я перечитал наш программный документ - Государственную и общественно-политическую концепцию Российского Дворянского движения, принятую на первом после 1917 года Всерос­сийском Дворянском съезде осенью 1992 года. Я убедился, что многие его положения уже выполнены. Наверное, это не только наша заслуга - время сейчас такое, но бесспорно, что все это достигнуто с нашим участием. Мы уже сыграли определенную общественную роль и продолжаем играть ее, но чтобы так оставалось и в будущем, нам необходимо сохранить себя, как действительно дворянскую органи­зацию, на достаточном идеологическом и материальном уровне. А это значит: с одной стороны - постоянно приближаться к идеалу русского дворянина, о чем я говорил выше, а с другой - обеспечивать для этого должные условия, на этом я еще остановлюсь позже.
   Пока же, выскажу убеждение, с которым, возможно, согласятся в РДС не все: наше ближайшее будущее: организация клубного типа. Чрезвычайно важно и нужно нам такое качество, как самодостаточность. Элементы ее существуют уже сегодня. Их необходимо культивировать. Словом, нам нужно самосовершенствоваться, а уж потом пытаться оказывать положительное воздействие на других.
   Наряду с самосовершенствованием и достижением самодостаточности нам нужно - и я совершенно в этом уверен! - еще и самоочищение. Я уже говорил о том, что мы просто не можем не принять в РДС человека, доказавшего свое дворянское происхождение, но в то же время мы должны создать в Дворянском Собрании такую духовную, нравственную атмосферу, которая отторгла бы от организации тех, кто оказался не способным стать настоя­щим дворянином по духу, совести и чести. Такие люди приносят сейчас и будут приносить Собранию не пользу, а вред. Конечно, речь не идет о какой-то административной чистке или об организованном остракизме. Это должен быть
   естественный и здоровый процесс отторжения самой дво­рянской организацией чуждых ей людей. Каким будет меха­низм такого процесса на практике, предсказывать не берусь. Он, видимо, должен выработаться сам, как результат повышения нашей ответственности за доброе имя сословия, повышения уровня членов нашего Собрания, созданного людьми, еще недавно жившими в условиях не просто анти-дворянской, но анти-человеческой системы. Подав­ляющее большинство из нас, думаю, что не ошибаюсь, сумеют сбросить с себя это печальное наследие, но тот, кто не сможет сделать этого, должен будет отойти от Собрания. Понимаю, что проблема весьма деликатна, более того - болезненна, но она существует и должна быть в обозримое время решена.
   "ДС". Из Ваших слов можно понять, что РДС заняло свою нишу в структуре российского общества и даже добилось некоторых результатов в осуществлении своей программы. Значит ли это, что мы должны занять свое место и в ряду активных политических сил?
   В.Л. Нет, я так не считаю. Возможно, в незначи­тельной степени. Сказал бы так: нужно брать "ношу по силам". К счастью, на то место в обществе, которое занимает сейчас Дворянское Собрание, никто не претендует, в своей сфере мы практически монополисты. Но это не значит, что собрание должно высказываться по любому поводу и, как говорят, "лезть в драку". Для этого у РДС явно недостаточно сил, влияния, и нас просто не заметят или проигнорируют. А бросать слова на ветер - даже очень правильные слова! - нам не к лицу. Мы их просто обесценим.
   Позвольте высказать еще одну мысль, которую, как мне кажется, разделяют в РДС далеко не все: Дворянское Собрание будет тем влиятельнее, чем дальше отойдет от практической политики. Нам нужно быть даже не столько вне политики, сколько над ней. Хотя понятно, что совсем уйти от нее сейчас не удастся, наверное, никому...
   "ДС". Значит ли это, что нам не нужно предпри­нимать шагов, которые со временем могли бы привести к желанной для каждого дворянина цели - восстановлению в России монархии?
   В.Л. А что может практически сделать для этого нынешнее Российское Дворянское Собрание? Давайте смотреть правде в глаза - и сейчас, и в обозримом будущем реставрация монархии в России возможна только сверху и только при определенных обстоятельствах, когда у нынеш­ней власти фактически не останется иного выхода, чтобы сохранить за собой какие-то полномочия и функции. Вот тогда власть может пойти на восстановление монархии. Но от нас, поверьте, и тогда будет зависеть немногое... И не надо считать такую точку зрения циничной - подобный механизм сработал в Испании, и испанская монархия прекрасно функционирует. Наша же задача в России способствовать просвещению народа и правильной ориентации власти в этом вопросе и не допустить влияния разного рода само­званцев на государственные структуры. Поэтому-то мы всемерно способствуем интеграции в общественную жизнь России Главы Российского Императорского Дома Госу­дарыни Великой Княгини Марии Владимировны и членов Ее Семьи.
   "ДС". Создается впечатление, что Вы не очень высоко оцениваете значение и возможности Дворянского Собрания.
   В.Л. Я всего лишь стараюсь оценивать их объективно и действительно не питаю напрасных иллюзий.
   "ДС". Разделяют ли Ваш взгляд на возможность восстановления в обозримом времени монархии в России члены Российского Императорского Дома?
   В.Л. Их Императорские Высочества в ходе бесед со мной этот вопрос так прямо никогда не ставили, и выше я высказал лишь мое личное мнение об этом. Но могу определенно засвидетельствовать, что и Глава Российского Императорского Дома Государыня Великая Княгиня Мария Владимировна, и Вдовствующая Великая Княгиня Леонида Георгиевна и Наследник Цесаревич Великий Князь Георгий Михайлович, недавно достигший, кстати, династического совершеннолетия, вполне здравомыслящие люди, они прекрасно знают положение в России и трезво оценивают его возможные изменения.
   Насколько я знаю, самое большое желание всех членов Императорской Фамилии сегодня - вернуться в Свое Отечество и в меру сил и возможностей послужить Своему народу в нынешние нелегкие времена. Конечно, такое возвращение невозможно "просто так", без должной подготовки. И в этой связи я хотел бы напомнить об Указе Президента России, который объявил 1997 год - год 80-ле­тия памятных всем исторических событий - Годом прими­рения и согласия. Не вдаваясь в оценку этого акта, хотел бы сказать, что такой Указ открывает возможности для скорей­шего получения Российским Императорским Домом долж­ного статуса в России, такого статуса, который позволил бы Их Императорским Высочествам возвратиться на Родину. Добавлю, что документы по реализации этого на практике готовятся не без участия Российского Дворянского Собра­ния.
   "ДС". В связи с возможностью восстановления монархии Вы упомянули о нынешней власти. Каковы сегодня отношения властей разного уровня к Дворянскому Собранию?
   В.Л. Если говорить о Федеральных властях, то положение такое: они знают о существовании РДС и в определенных условиях используют Собрание в качестве нравственного и этического эталона. Понимают они и то, что Дворянскому Собранию нужно помогать, что это и в их - властей - интересах. Конечно, более тесные отношения сложились у нас с теми правительственными учреждениями, которые занимаются вопросами культуры, просвещения, образования. Они быстрее и охотнее идут на контакты и сотрудничество с Дворянским Собранием. Нужно иметь в виду и то, что власть это не безличная сила, а вполне конкретные люди. Среди них есть прекрасные высоко­культурные и честные деятели, с которыми мы сотрудничаем регулярно и охотно, но есть, конечно, и другие примеры. Однако, с явным априорным негативным отношением к РДС я, пожалуй, не встречался. Но ожидать какого-то повышен­ного интереса к Дворянскому Собранию со стороны властей, думаю, не следует. То же самое относится и к городским властям, с которыми мы сотрудничаем. Что же касается местных властей в городах и областях России, то с их стороны Собрание встречает, как будто бы, больше внимания. Но и этому есть объяснение: думаю, что не ошибусь, если скажу, что местные власти в губерниях пытаются часто использовать местные Дворянские Собрания в собственных политических интересах. Однако, это дела не меняет, мы неплохо работаем с местными властями и будем работать с ними.
   "ДС". Каковы сейчас взаимоотношения Дворянского Собрания и Российского монархического движения?
   В.Л. Трудный вопрос. К сожалению, в нынешнем монархическом движении нет единства. А если говорить еще точнее и жестче - движения, как такового, просто нет. Есть отдельные разрозненные монархические организации и группы, которые никак нельзя назвать крупными и влиятельными, и руководители которых, к несчастью всех монархистов России, никак не могут придти к согласию по ряду важных вопросов. Одни, и это естественно, считают Главою Российского Императорского Дома нашу законную Государыню Великую Княгиню Марию Владимировну, другие ратуют за созыв Собора и избрание на нем русским Царем "нового человека". Все это больше похоже на некую монархическую игру, участники которой и сами-то отно­сятся к ней не слишком серьезно. Зачем же нам, Дворян­скому Собранию, организации действительно серьезной, численность, престиж и влияние которой хоть и медленно, но верно возрастают, зачем же нам дискредитировать себя участием в таких несерьезных объединениях и затеях!
   Сегодня ни у кого не вызывает сомнения, что РДС - организация монархистов. И мы делаем то, что в наших силах, чтобы восстановить в глазах российского общества доброе имя и верный образ Русской Монархии, опошленные и ошельмованные так называемыми "либералами", "революционными демократами" и коммунистами. Мы издаем альманах, на страницах которого правдиво и много говорится о русской монархии и монархах, мы выпускаем газету, где публикуются такие же материалы, мы созываем и проводим научные конференции, семинары и симпо­зиумы, посвященные проблемам монархии и современного монархизма. Я убежден, что Дворянское Собрание делает для приближения желанного для всех нас восстановления в России монархии не меньше, чем то монархическое движе­ние, о котором вы спросили.
   "ДС". А что можно сказать об отношениях между Европейским дворянским сообществом, которое олице­творяет Европейская Дворянская Ассоциация (СИААН), и Российским Дворянским Собранием?
   В.Л. Я уже не раз говорил, и готов повторить, что РДС делает все возможное для равноправной интеграции нашей организации в Международное дворянское движение. К
   сожалению, мы не видим встречного движения. СИЛАН - как я полагаю, не без активного участия в этом Союза русских дворян во Франции - с определенной насторо­женностью относится к нашей организации. Однако, СИЛАН - это всего лишь ассоциация независимых нацио­нальных дворянских организаций стран Европы. И с некото­рыми из этих организаций мы поддерживаем нормальные деловые отношения. Хочу привести лишь один пример: в середине прошлого года в Москву приезжал по делам представитель руководства Союза дворян Королевства Бельгии граф Жан Франсуа де Ледекерк. Видимо, в СИЛАН его предостерегали относительно "ненастоящих" русских дворян. Однако, он встретился с нашими представителями, побывал в резиденции РДС, был тепло принят руководст­вом... Наверное, он понял безосновательность такого рода опасений, а может быть и то, что они имеют под собой определенную почву... В результате уже в конце прошлого года наш Предводитель князь Андрей Кириллович Голицын получил от графа де Ледекерка приглашение побывать в Бельгии и лично выступить перед членами Союза дворян Бельгии. Поездка такая состоялась и теперь отношения между нашими организациями практически можно считать налаженными.
   Хочу подчеркнуть, что вступление в СИЛАН для нас не самоцель, а средство наладить связи с родственными организациями в Европе. Но мы налаживаем их и самостоятельно. Надо иметь в виду и следующее: если прежде нами пренебрегали, то теперь положение иное - по числу членов, по активности, по степени влияния в своей стране Российское Дворянское Собрание превзошло ныне многие другие национальные дворянские организации, входящие в СИЛАН. И его руководители, вероятно, опасаются, что РДС может оказаться весьма влиятельной силой... со всеми вытекающими отсюда последствиями. Что ж, мы сейчас, похоже, действительно являемся динамичной силой в европейском дворянском движении. Надеюсь, останемся такой и в будущем.
   "ДС". В нынешней году исполнится 850 лет нашей Москве. Чем РДС ознаменует эту дату, которой, кстати, посвящен и нынешний выпуск альманаха?
   В.Л. Насколько я знаю, предполагается много разных акций, в которых Дворянское Собрание будет участвовать, некоторые мы готовим сами. Я бы выделил, пожалуй, вот что - Российское Дворянское Собрание еще осенью прошлого года выступило с инициативой хотя бы в год 850-летия Первопрестольной столицы России достойно пере­захоронить останки русских Великих Княгинь, Цариц и Царевен, которые ныне в небрежении пребывают в подклети Архангельского собора Московского Кремля. Они оказались там в 1929 году, когда богоборческая власть уничтожила Вознесенский женский монастырь в Кремле, основанный еще вдовою Димитрия Донского Великой Княгиней Евдокией Дмитриевной, в нем по традиции хоронили жен, матерей, дочерей и сестер Российских Государей. К счастью, благодаря заботам добрых людей, останки чуть ли не пятидесяти царственных женщин были перенесены в Архангельский собор, где покоятся их мужья, отцы, сыновья и братья. Но они не были погребены там, как должно, а оставлены - даже говорить об этом стыдно! - просто так лежать в сыром подземелье. И так продолжается до сих пор... Дворянское Собрание предложило по-христиански похоронить их в достойном месте. Мы надеем­ся, что такое печальное, но необходимое действие совершит­ся в год 850-летия Москвы.
   "ДС". И последний вопрос, ставший, кажется, уже традиционным в наших беседах с Вашим Сиятельством: что сейчас самое главное для Российского Дворянского Собрания, для всех нас?
   В.Л. Ответ будет так же традиционен, как и вопрос: информационно-просветительская работа в российском обществе. Самое важное, значительное и полезное, что мы, все члены РДС можем делать сегодня - это рассказывать нашим согражданам правду о Великой России, о ее замечательной истории, о ее достижениях в прошлом, которые еще сто лет назад удивляли Европу и весь мир, о ее Государях, которые были подлинными Отцами своего народа, о ее дворянстве, которое было первым среди равных сословий России. Чем больше людей узнают правду об Им­ператорской России, тем скорее наша с вами Россия снова станет Императорской.
  
  
  

САМАЯ ДЕРЖАВООБРАЗУЮЩАЯ ИЗ ПРОФЕССИЙ

Государству, чтобы нормально функционировать нужны люди самых различных профессий. Перечень этих профессий велик: военные, разведчики, полицейские, врачи, учителя, инженеры, юристы, судьи и прокуроры, моряки, пожарники, управленцы. Но много ли "навоюют" военные или "науправляют" чиновники, если не будет в их душе патриотического настроя, если они не будут идеологически и художественно развиты. Можно ли быть умным и порядочным человеком, коим и должен быть управленец, если он не развит в художественно-эстетическом отношении, если он не воспитан в духе патриотизма, верности своему долгу, уважения к человеческому достоинству тех, с кем ему постоянно приходится иметь дело по работе? Конечно, нет! А какое же искусство является самым доступным для большинства людей, самым универсальным? Конечно, это литература. И, конечно, самой державообразующей профессией в нормальной стране считается профессия литератора, писателя, поэта. И недаром, советская власть, безусловно понимая эти аксиому, сначала уничтожила всех царских поэтов - носителей монархической и православной идеологии (дворянскую писательскую элиту), а потом создала союз писателей из пролетариев и новые писатели снова попали на гребень волны. Литераторы, не в меншей степени, чем руководители или врачи и инженеры, получали материальные блага от государства. И недаром, произведения таких авторов, как Константин Симонов, Владимир Маяковский или Евгений Евтушенко расходились по рукам и умам читателей миллионными тиражами. Большевикам нужны были все эти люди, потому что они были талантливыми агитаторами за власть, искусными инженерами человеческих душ, способными "сконструировать" народное сознание так, как это выгодно политическому руководству страны. Поэты служили интересам государства, они сплачивали народ, готовили его для борьбы с врагом внешним и внутренним. Едва ли Советский Союз выиграл бы Великую Отечественную войну, если бы такие стихи, как "Жди меня, и я вернусь... " не печатались бы миллионными тиражами, если бы они не влияли на души и сердца людей. Только нищее, никчемное государство держит своих литераторов в черном теле. Только квази-государство, являющееся марионеткой Дядюшки Сема и прочих "добреньких" заокеанских дядюшек и тётушек отказывается от идеологических и художественно-эстетических услуг писателей. Русские - всегда были имперским народом. Это народ-солдат и народ-созидатель. Русские всегда были великими борцами и демиургами даже тогда, когда они ещё носили наименование древних русичей. Русской нации более тысячи лет. И на протяжении всего этого времени писатели и поэты играли в жизни страны и в жизни народа главенствующую роль. В наши дни профессия "литератор" считается самой ущербной и никчемной. В глазах серого обывателя она выглядит даже хуже, чем профессия дворника или ассенизатора. Эти мусорных дел мастера хотя бы получают зарплату за свой труд, хотя и мизерную. Поэт в наше время не получает абсолютно ничего. Более того, он даже вынужден тратит большие суммы из личных средств, чтобы публиковать тиражи своих книг. Публикаторство - занятие совершенно убыточное, экономически абсурдное. Книги никто не покупает и не читает. Но тем хуже для нашего народа и для нашего государства. Чем талантливые профессионалы от литературы меньше котируются, тем ниже уровень духовности и патриотизма в народе. Чем выше тиражи литературных изданий, тем меньше заполнены тюрьмы... Так же, как не существует армии без военных музыкантов, поднимающих дух солдат перед сражением, так же точно не мыслима мощная империя без талантливых литераторов, поставленных на службу государству и народу. Пока поэты не возведены на пьедестал, которого они заслуживают по праву, до тех пор Россия будет напоминать скромную Швейцарию или "карликовую" Литву. Россия - империя и ей не к лицу иметь нищими и безвестными поэтов. В любой войне, а жизнь это война не только на бытовом уровне, но и на межгосударственном, главное - это дух, а не только техника. Если люди, являющиеся вместилищем народного духа, будут жить в небрежении, наша страна никогда больше не станет той прекрасной и всемогущей империей, которой она была во времена правления Романовых или при Сталине. Самая державообразующая профессия - это поэт! И если власть этого не поймёт, ничего хорошего население нашей страны не ждёт.

Павел Иванов-Остославский.

09.05.2013. Херсон.

Светлая печаль Светланы Кузнецовой.

Я обнаружил в интернете стихи прекрасной поэтессы Светланы Кузнецовой совершенно случайно. Смотрел итоги литературной премии "Наследие" за этот год, и на странице одного из лауреатов наткнулся на эти чудные стихи. Там есть и очерк, посвящённый судьбе этой талантливой женщины.

Светлана печаталась: журнал "Огонёк", N 18 апрель 1988 г. Русский венок. Из книги: "Светлана Кузнецова. Избранное. Стихи", Москва, Советский писатель. Поэтесса умерла в 90-е годы прошлого века.

Первое стихотворение "Не мои, не седые, не мглистые... " это очаровательный стихотворный этюд, выполненный в тонах светлой печали, женственности, благородства и очарования. Стихотворение написано мастерски. Заметно невооруженным глазом, что автор свободно владеет поэтическим словом, легко преодолевая косность и хаотичность языковой и психологической материи. Упоительно написано, с настоящим мастерством и вкусом. У поэтессы есть много стихов, посвящённых цветам. Видимо, она их очень любила, относилась к ним, как к малым детям. Висильки, Незабудки, Мать-и-мачиха, Одуванчик, Купавы, Гвоздика, Мак, Марьины коренья, Иван-чай, Борогодская трава, Тысячилистник, Вереск - вот герои её стихотворений. Самые сильные стихи: "Не мои, не седые, не мглистые... ", "Вереском поросшие предгорья... ", "На окраине русского края", "Окраина, старая рана".

Поэтесса является тончайшим лириком, у которой получались очень нежные и тонкие стихи, подёрнутые легким налётом грусти и тоски по несбывшемуся. Её стихи являются настоящим подарком не только для меня, как для литературоведа, но и для всех читателей сайта "Древо Поэзии", особенно для женщин.

Павел Иванов-Остославский.

* * *
Не мои, не седые, не мглистые,
Что самою судьбой суждены,
Этой осенью снятся мне чистые,
Словно чьи-то, приблудные сны.

Прохожу я хозяйкою вотчины
В разноцветии летних одежд.
То ль венки из цветов вдоль обочины,
То ль из самых прекрасных надежд.

Небывало отрадно и радужно
В этом посланном свыше раю...
Отчего же так страшно мне за душу,
За печальную душу мою?


* * *

Вереском поросшие предгорья,
В розоватых отсветах земля...
Так всегда перед приходом горя
Ошущаешь цветность бытия.

Дорожа простым соцветьем мака,
Ты глядишь мечтам своим вослед...
Так всегда перед приходом мрака
Ощущаешь предпоследний свет.

На закате или на рассвете
Нас дороги приведут во тьму.
...А последний свет на этом свете
Не дано увидеть никому.

80-е

* * *

На окраине русского края
Ничего у судьбы не молю,
В сером сумраке лет вспоминая
Тех поэтов, которых люблю.

Уходили они в неизвестность,
Приминая зыбучие мхи. ...
Бессловесная наша словесность
Не такие не помнит стихи.

Не такая случалась погода.
Не такие творились дела.
Бессловесная наша природа
Не такие потери несла.

На окраине русской надежды,
На окраине русской беды
Я смыкаю усталые вежды,
И метель заметает следы.

80-е

* * *

Жизнь одна.
Окраина бедна.
Но во мне при мысли о прощанье
Запевает зябкая струна,
Горемычных странствий обещанье.
Холодит, как зябкая волна,
Мысль о неизбежности разлуки
Той, в которой я осуждена
Навсегда избавиться от скуки.
Видно, ясновиденьем больна,
Я при всякой мысли об утрате
Вздрагаваю, словно мне дана
Четкая уверенность в расплате.
Жизнь одна.
Окраина бедна.
Но при всякой мысли об уходе
Плачу я у темного окна
По своей непринятой свободе.

80-е
 
* * *

Окраина, старая рана,
Зарубка, отметина, шрам,
Охрана, встающая рано,
Осколки растоптанных драм.
Обида, ошибка, опала...
Как все-таки путь тот нелеп.
Тебя ли я жадно алкала,
Так трудно дающийся хлеб?
Тебя ли, сегодняшний день мой,
Такой обретенный ценой,
И крылья раскинувший демон
Над атомной белой страной?
Все мимо, все зря и все втуне...
Но кажется мне иногда:
Сибирских моих полнолуний
Не сгасла за тучей звезда.
И непобедима та сила,
Мне кажется издалека,--
Река, что когда-то взрастила,
Великой надежды река...

80-е

* * *

ВТОРОЕ ГАДАНИЕ СВЕТЛАНЫ

Вот второе гаданье Светланы.
Я гадаю теперь невпопад.
Надо мною, темны и бесславны,
Беспощадные перечни дат.

Заплатила сполна за страданье
Бесконечным бесправьем своим.
Состоится ли третье гаданье
И каким оно будет, каким?

80-е

ОТКУДА БЕРУТСЯ МИФЫ?

Борис Прохорович Краевский - Московский литератор второй половины 20 века. Из дворян. Когда в 1989 году началось активное возрождение Российского Дворянского Собрания, он вступил в Московский областной филиал этой организации (Дворянское Собрание Московской Губернии). В 90-е годы прошлого века Борис Прохорович был главным редактором альманаха "Дворянское Собрание". В этом издании он иногда публиковал свои статьи. Вниманию читателей сайта "Древо Поэзии" я представляю одну из них: размышления на тему "Поэт и Царь". Г-н Краевский здесь затрагивает очень важную тему: современные мифы. Казалось бы: мы с Вами, дорогой читатель, живём не во времена палеолита или мезолита: зачем нам мифы? И как они вообще могут рождаться и существовать в современном мире, в мире, технически совершенном настолько, что люди 19 века, не говоря уже о более ранних исторических и доисторических эпох, и поверить бы не могли в реальность нашей сегодняшней жизни. Но наши современные мифы не эсхатологические или космогонические. Тут другое. Увы, мифы существуют и превосходно себя чувствуют на поле сознания человека разумного. Откуда же они берутся. Источников их возникновения как минимум два: во-первых, мифы создаются искусственно сильными мира сего, власть придержащими. Они используют эти мифы себе в угоду, чтобы делать на них огромные барыши; для идеологического оправдания своих преступлений. Например, большевики объявили последнего русского императора Николая Второго "Кровавым", хотя на самом деле он таким не был и близко. Теперь всем известно, что Государь Николай Александрович был человеком в высшей степени кроткого и благородного нрава ("кровавое воскресенье" и трагедия на Ходынке - это подставы иностранных спецслужб чистой воды: заграничные враги России постарались... ). Если бы на его месте оказался бы кто-нибудь вроде Петра Великого или Ивана Грозного, большевики утонули бы в собственной крови и революция не произошла бы. Простая логика, простой житейский расчёт говорят нам о том, что царя оклеветали самым бессовестнейшим образом. Во-вторых, существуют мифы естественного происхождения. Их причины коренятся в человеческом сознании и подсознании, в биологической природе человека. Человек, с одной стороны, если он художник, творец, демиург, причастен самому Богу. Он почти равен ему. Он, подслушивая у Бога его гениальные мысли, записывает их потом на бумагу (или на картон или холст), и выдаёт людям. Художник - глашатай Божественной воли и Божественного промысла. С другой стороны человек - это ни что иное, как просто животное. В его организме протекают процессы метаболизма (обмен веществ на клеточном уровне), человек, так же, как и любое животное хочет есть и пить, общаться с лицами противоположного пола и прочее. Человек рождается и умирает подобно всему живому... Так о чём я, бишь? А вот о чём: некоторые мифы идут от животной природы человека. Человечество в них верит. Учёными-психологами уже давно доказано, что психика людей обладает самонеосознаваемыми слоями. Привести примеры? Пожалуйста. Вот Вам первый миф: известный поэт всегда гениален, неизвестный - всегда бездарен. Это глубочайшее заблуждение, присущие обывателю (умный литератор так думать никогда не будет, ведь он стремится к мастерству и художественно-эстетическому совершенству, а не к мимолётной популярности). Именно это заблуждение делает принцип "талантливость - ничто, реклама - всё!" таким живучим в околохудожественной среде. Я за свою уже немаленькую литературную жизнь знал очень талантливых и совершенно неизвестных поэтов, и знал много очень известных и титулованных, но бездарных. Обратиться к известным персоналиям? Ладно, обращусь. Вся наша эстрада построена на этом принципе. Раскрученные исполнители получаю огромные гонорары и почётные звания, хотя при этом имеют более, чем скромные вокальные и артистические данные. Был такое "певец" Утёсов. Мне всегда нравилось слушать его голос, но не потому что я получал эстетическое удовольствие от его "вокала", а потому, что мне приятно было наблюдать за людьми, которые восторгаются им. Я думал: "Как здорово, что Господь сделал меня явно не самым глупым человеком на свете!.. ". Утёсов имел только слух. Певческого голоса (вокальных данных) и артистизма ему явно не достовало. Он пел душевно? Да. Ну и что? Масса оперных певцов с голосами и двумя консерваторскими образованиями поют душевно. Но их, почему-то, никто не носит на руках. Они тихо-скромно получают в опере, оперетте или в драмтеатре своё маленькое жалование и ни на что не претендуют. Где логика, где здравый смысл, где справедливость, наконец?! Но ничего этого в человеческой жизни, как правило, не было и нет. Ещё более вопиющий случай - это творчество малороссийского "письмэнныка" Тараса Шевченко. Он в своих стихах ругал Россию и русское дворянство на чём свет стоит, он обзывал Государыню Императрицу последними нецензурными словами, хотя Августейшая Семья приняла активнейшее участие в вызволении Шевченко из крепостной зависимости. Другой бы спасибо сказал, стал бы верноподданным Российской Короны... другой бы, но только не он. Когда я вспоминаю о "бедном" Тарасе, мне на ум всегда приходит фраза из "Маленьких трагедий" Пушкина: "Мне не смешно, когда моляр безродный мне пачкает Мадонну Рафаэля!". Тарас Шевченко, призывавший чернь к кровавой смуте, к цареубийству и поруганию вековечных духовных святынь нашего народа, при ближайшим вдумчивом рассмотрении является просто шутом гороховым от литературы. Однако, накрепко зазомбированные народные массы свято верят в "гениальность" этого крепостного прощелыги. Люди не хотят, просто категорически не желают думать собственной головой. А что этому виной? Миф! Добротно сработанный, вбиваемый кувалдой Совдеповского агитпропа в человеческие головы десятилетиями миф о том, что Шевченко что-то из себя представлял, как литератор. Кому же это выгодно: сделать из Тараса пророка и гения? Это было выгодно сначала либералам и демократам, расшатывавшим с помощью Шевченко крепкую лодку российской государственности. Потом его стали использовать большевики для борьбы со своими идеологическими врагами: монархистами, православными, традиционалистами. Когда советская власть канула в лету, Шевченко стали использовать на прополую "незалэжные" и "самостийные" деятели. Выяснилось, что Шевченко был не только любителем народных масс и природным большевиком, но он ещё и был галицким националистом и почти фашистом. Вот как! "Бедный" Тарас успел отметиться во всех политических станах. Его творчество сослужило дьявольскую услугу всем кровавым режимам, существовавшим в 20 веке! Ай да Шевченко, ай да молодец!.. Как из хама никогда не получится настоящий пан, так же и из писаки-аматора никогда не вырастит настоящий гений. В данной статье г-н Краевский исследует миф об Александре Сергеевича Пушкине, связанный с его отношениями с Царём Николаем Первым.

Павел Иванов-Остославский.

Сводный файл Краевского

Борис Краевский

НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ПУШКИНЕ

Мы живём в реальном мире, но часто оказываемся во власти мифов. Как ребёнку нелегко отказаться от представления, что один дядя "плохой", а другой "хороший" и признать, что всё вокруг гораздо сложнее, так и нам порою сложно смириться со сложностью мира и отказаться от соблазна уложить всё в простенькую чёрно-белую схему. Так рождаются мифы, и очень часто это происходит не без помощи заинтересованных сил.

Как много их нас окружает: страшный царь Александр Второй уничтожал, что есть мочи святого великомученика Тараса Шевченко, всю жизнь трудившимся на благо Украины, хотя для каждого литературно сведущего человека ясно: Шевченко был аматор и литературный вурдалак, который все страницы своих сочинений залил кровью невинно убиенных дворян, их жён и детей; кровавого разбойника Стеньку Разина славят в народных песнях, как героя-заступника, "добрый дедушка Ленин" , губитель миллионов, всё устраивает в Горках ёлки для ребятишек... А глаза такие добрые-добрые...

Так проще, удобнее - и всё понятно, и документы не нужны и спорить не о чем.

Есть миф и о Пушкине, построенный на привычной схеме и с традиционными героями: преслудуемый гений (поэт), жестокий гонитель (царь), бессердечные подручные его (двор), и даже злодейка-жена (Наталья Николаевна). К статье в мифе о Толстом - есть и такой! - роль злодейки-жены закреплена за графиней Софьей Андреевной, и никакие документальные публикации не в состоянии изменить этот стереотип.

Чтож до Пушкина, то "всем известно", что царская власть затравила его, замучила и убила...

Позвольте поделиться своим пониманием некоторых фактов жизни великого поэта, только тех, впрочем, которые относятся к проблеме "поэт и царь".

...В августе 1826 года Пушкин по Высочайшему повелению был привезён в Москву., где пребывал после коронования молодой Государь. Миф утверждает, что только что взошедший на Престол Император Николай Первый призвал опального великого поэта, чтобы привлечь его на свою сторону.

   что взошедший на Престол Император Николай I призвал опального великого поэта, чтобы привлечь его на свою сторону и взялся сам быть его цензором, чтобы в его сочинениях не проскочила - не дай Бог! - какая-нибудь крамола.
  
   Вспомним, однако, что вызванный из Михайловской ссылки поэт вовсе не был тогда тем ПУШКИНЫМ, 200-летие которого мы сегодня отмечаем. Он был всего лишь известным стихотворцем, одним из нескольких, которых отличала тогдашняя публика. И Государь не сам призвал его в Москву, а всего лишь милостиво откликнулся на просьбу поэта. В первой половине 1826 года Пушкин написал новому Импе­ратору прошение, в котором изложил историю своей ссылки за "легкомысленные суждения" и добавил: "С надеждою на великодушие Вашего Императорского Величества, с истинным раскаянием и с твердым намерением не противуречить моими мнениями общепринятому порядку (в чем и готов обязаться подпискою или честным словом), решился я прибегнуть к Вашему Императорскому Величеству со всеподданнейшею моею просьбою...". Пушкин просил выпустить его из деревни и разрешить жить в столицах. В письме своему другу князю П.А.Вяземскому, написанному в те дни, он сетовал: "Жду ответа, но плохо надеюсь. Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке с многими из заговорщиков. Все возмутительные рукописи ходили под моим именем, как все похабные ходят под именем Баркова. Если бы я был потребован комиссией, то я бы, конечно, оправдался, но меня оставили в покое...".
  
   Пушкин надеялся не напрасно. Содержание беседы Государя Николая Павловича и Пушкина в Малом Никола­евском дворце Кремля в целом известно. Не раз цитировался ответ поэта на вопрос о том, где он был бы 14 декабря, окажись в Петербурге, однако редко упоминали о том, что Пушкин пообещал Царю "сделаться другим", и высказал свои мысли о причинах бунта, сославшись на "дурное воспитание молодежи". Молодой Государь попросил поэта изложить свои мысли на этот счет письменно. Так появилась на свет пушкинская записка "О народном воспитании", которую издатели упрятали в самый дальний угол полного собрания сочинений, вырезав из нее для повседневного употребления только одну цитату, которую читатель без сомнения легко узнает. В этой "записке" поэт, имея в виду декабристов, утверждал, что именно "недостаток просвещения и нравст­венности вовлек многих молодых людей в преступные заблуж­дения". "Скажем более - продолжал он, - одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия..." Основу же этого просвещения Пушкин видел в воспитании патриотов, в серьезном изучении истории России.
  
   что взошедший на Престол Император Николай I призвал опального великого поэта, чтобы привлечь его на свою сторону и взялся сам быть его цензором, чтобы в его сочинениях не проскочила - не дай Бог! - какая-нибудь крамола.
   Вспомним, однако, что вызванный из Михайловской ссылки поэт вовсе не был тогда тем ПУШКИНЫМ, 200-летие которого мы сегодня отмечаем. Он был всего лишь известным стихотворцем, одним из нескольких, которых отличала тогдашняя публика. И Государь не сам призвал его в Москву, а всего лишь милостиво откликнулся на просьбу поэта. В первой половине 1826 года Пушкин написал новому Импе­ратору прошение, в котором изложил историю своей ссылки за "легкомысленные суждения" и добавил: "С надеждою на великодушие Вашего Императорского Величества, с истинным раскаянием и с твердым намерением не противуречить моими мнениями общепринятому порядку (в чем и готов обязаться подпискою или честным словом), решился я прибегнуть к Вашему Императорскому Величеству со всеподданнейшею моею просьбою...". Пушкин просил выпустить его из деревни и разрешить жить в столицах. В письме своему другу князю П.А.Вяземскому, написанному в те дни, он сетовал: "Жду ответа, но плохо надеюсь. Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке с многими из заговорщиков. Все возмутительные рукописи ходили под моим именем, как все похабные ходят под именем Баркова. Если бы я был потребован комиссией, то я бы, конечно, оправдался, но меня оставили в покое...".
  
   Пушкин надеялся не напрасно. Содержание беседы Государя Николая Павловича и Пушкина в Малом Никола­евском дворце Кремля в целом известно. Не раз цитировался ответ поэта на вопрос о том, где он был бы 14 декабря, окажись в Петербурге, однако редко упоминали о том, что Пушкин пообещал Царю "сделаться другим", и высказал свои мысли о причинах бунта, сославшись на "дурное воспитание молодежи". Молодой Государь попросил поэта изложить свои мысли на этот счет письменно. Так появилась на свет пушкинская записка "О народном воспитании", которую издатели упрятали в самый дальний угол полного собрания сочинений, вырезав из нее для повседневного употребления только одну цитату, которую читатель без сомнения легко узнает. В этой "записке" поэт, имея в виду декабристов, утверждал, что именно "недостаток просвещения и нравст­венности вовлек многих молодых людей в преступные заблуж­дения". "Скажем более - продолжал он, - одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия..." Основу же этого просвещения Пушкин видел в воспитании патриотов, в серьезном изучении истории России.
  
   что взошедший на Престол Император Николай I призвал опального великого поэта, чтобы привлечь его на свою сторону и взялся сам быть его цензором, чтобы в его сочинениях не проскочила - не дай Бог! - какая-нибудь крамола.
   Вспомним, однако, что вызванный из Михайловской ссылки поэт вовсе не был тогда тем ПУШКИНЫМ, 200-летие которого мы сегодня отмечаем. Он был всего лишь известным стихотворцем, одним из нескольких, которых отличала тогдашняя публика. И Государь не сам призвал его в Москву, а всего лишь милостиво откликнулся на просьбу поэта. В первой половине 1826 года Пушкин написал новому Импе­ратору прошение, в котором изложил историю своей ссылки за "легкомысленные суждения" и добавил: "С надеждою на великодушие Вашего Императорского Величества, с истинным раскаянием и с твердым намерением не противуречить моими мнениями общепринятому порядку (в чем и готов обязаться подпискою или честным словом), решился я прибегнуть к Вашему Императорскому Величеству со всеподданнейшею моею просьбою...". Пушкин просил выпустить его из деревни и разрешить жить в столицах. В письме своему другу князю П.А.Вяземскому, написанному в те дни, он сетовал: "Жду ответа, но плохо надеюсь. Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке с многими из заговорщиков. Все возмутительные рукописи ходили под моим именем, как все похабные ходят под именем Баркова. Если бы я был потребован комиссией, то я бы, конечно, оправдался, но меня оставили в покое...".
  
   Пушкин надеялся не напрасно. Содержание беседы Государя Николая Павловича и Пушкина в Малом Никола­евском дворце Кремля в целом известно. Не раз цитировался ответ поэта на вопрос о том, где он был бы 14 декабря, окажись в Петербурге, однако редко упоминали о том, что Пушкин пообещал Царю "сделаться другим", и высказал свои мысли о причинах бунта, сославшись на "дурное воспитание молодежи". Молодой Государь попросил поэта изложить свои мысли на этот счет письменно. Так появилась на свет пушкинская записка "О народном воспитании", которую издатели упрятали в самый дальний угол полного собрания сочинений, вырезав из нее для повседневного употребления только одну цитату, которую читатель без сомнения легко узнает. В этой "записке" поэт, имея в виду декабристов, утверждал, что именно "недостаток просвещения и нравст­венности вовлек многих молодых людей в преступные заблуж­дения". "Скажем более - продолжал он, - одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия..." Основу же этого просвещения Пушкин видел в воспитании патриотов, в серьезном изучении истории России.
  
   что взошедший на Престол Император Николай I призвал опального великого поэта, чтобы привлечь его на свою сторону и взялся сам быть его цензором, чтобы в его сочинениях не проскочила - не дай Бог! - какая-нибудь крамола.
   Вспомним, однако, что вызванный из Михайловской ссылки поэт вовсе не был тогда тем ПУШКИНЫМ, 200-летие которого мы сегодня отмечаем. Он был всего лишь известным стихотворцем, одним из нескольких, которых отличала тогдашняя публика. И Государь не сам призвал его в Москву, а всего лишь милостиво откликнулся на просьбу поэта. В первой половине 1826 года Пушкин написал новому Импе­ратору прошение, в котором изложил историю своей ссылки за "легкомысленные суждения" и добавил: "С надеждою на великодушие Вашего Императорского Величества, с истинным раскаянием и с твердым намерением не противуречить моими мнениями общепринятому порядку (в чем и готов обязаться подпискою или честным словом), решился я прибегнуть к Вашему Императорскому Величеству со всеподданнейшею моею просьбою...". Пушкин просил выпустить его из деревни и разрешить жить в столицах. В письме своему другу князю П.А.Вяземскому, написанному в те дни, он сетовал: "Жду ответа, но плохо надеюсь. Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке с многими из заговорщиков. Все возмутительные рукописи ходили под моим именем, как все похабные ходят под именем Баркова. Если бы я был потребован комиссией, то я бы, конечно, оправдался, но меня оставили в покое...".
  
   Пушкин надеялся не напрасно. Содержание беседы Государя Николая Павловича и Пушкина в Малом Никола­евском дворце Кремля в целом известно. Не раз цитировался ответ поэта на вопрос о том, где он был бы 14 декабря, окажись в Петербурге, однако редко упоминали о том, что Пушкин пообещал Царю "сделаться другим", и высказал свои мысли о причинах бунта, сославшись на "дурное воспитание молодежи". Молодой Государь попросил поэта изложить свои мысли на этот счет письменно. Так появилась на свет пушкинская записка "О народном воспитании", которую издатели упрятали в самый дальний угол полного собрания сочинений, вырезав из нее для повседневного употребления только одну цитату, которую читатель без сомнения легко узнает. В этой "записке" поэт, имея в виду декабристов, утверждал, что именно "недостаток просвещения и нравст­венности вовлек многих молодых людей в преступные заблуж­дения". "Скажем более - продолжал он, - одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия..." Основу же этого просвещения Пушкин видел в воспитании патриотов, в серьезном изучении истории России.
  
   что взошедший на Престол Император Николай I призвал опального великого поэта, чтобы привлечь его на свою сторону и взялся сам быть его цензором, чтобы в его сочинениях не проскочила - не дай Бог! - какая-нибудь крамола.
   Вспомним, однако, что вызванный из Михайловской ссылки поэт вовсе не был тогда тем ПУШКИНЫМ, 200-летие которого мы сегодня отмечаем. Он был всего лишь известным стихотворцем, одним из нескольких, которых отличала тогдашняя публика. И Государь не сам призвал его в Москву, а всего лишь милостиво откликнулся на просьбу поэта. В первой половине 1826 года Пушкин написал новому Импе­ратору прошение, в котором изложил историю своей ссылки за "легкомысленные суждения" и добавил: "С надеждою на великодушие Вашего Императорского Величества, с истинным раскаянием и с твердым намерением не противуречить моими мнениями общепринятому порядку (в чем и готов обязаться подпискою или честным словом), решился я прибегнуть к Вашему Императорскому Величеству со всеподданнейшею моею просьбою...". Пушкин просил выпустить его из деревни и разрешить жить в столицах. В письме своему другу князю П.А.Вяземскому, написанному в те дни, он сетовал: "Жду ответа, но плохо надеюсь. Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке с многими из заговорщиков. Все возмутительные рукописи ходили под моим именем, как все похабные ходят под именем Баркова. Если бы я был потребован комиссией, то я бы, конечно, оправдался, но меня оставили в покое...".
  
   Пушкин надеялся не напрасно. Содержание беседы Государя Николая Павловича и Пушкина в Малом Никола­евском дворце Кремля в целом известно. Не раз цитировался ответ поэта на вопрос о том, где он был бы 14 декабря, окажись в Петербурге, однако редко упоминали о том, что Пушкин пообещал Царю "сделаться другим", и высказал свои мысли о причинах бунта, сославшись на "дурное воспитание молодежи". Молодой Государь попросил поэта изложить свои мысли на этот счет письменно. Так появилась на свет пушкинская записка "О народном воспитании", которую издатели упрятали в самый дальний угол полного собрания сочинений, вырезав из нее для повседневного употребления только одну цитату, которую читатель без сомнения легко узнает. В этой "записке" поэт, имея в виду декабристов, утверждал, что именно "недостаток просвещения и нравст­венности вовлек многих молодых людей в преступные заблуж­дения". "Скажем более - продолжал он, - одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия..." Основу же этого просвещения Пушкин видел в воспитании патриотов, в серьезном изучении истории России.
  
   что взошедший на Престол Император Николай I призвал опального великого поэта, чтобы привлечь его на свою сторону и взялся сам быть его цензором, чтобы в его сочинениях не проскочила - не дай Бог! - какая-нибудь крамола.
   Вспомним, однако, что вызванный из Михайловской ссылки поэт вовсе не был тогда тем ПУШКИНЫМ, 200-летие которого мы сегодня отмечаем. Он был всего лишь известным стихотворцем, одним из нескольких, которых отличала тогдашняя публика. И Государь не сам призвал его в Москву, а всего лишь милостиво откликнулся на просьбу поэта. В первой половине 1826 года Пушкин написал новому Импе­ратору прошение, в котором изложил историю своей ссылки за "легкомысленные суждения" и добавил: "С надеждою на великодушие Вашего Императорского Величества, с истинным раскаянием и с твердым намерением не противуречить моими мнениями общепринятому порядку (в чем и готов обязаться подпискою или честным словом), решился я прибегнуть к Вашему Императорскому Величеству со всеподданнейшею моею просьбою...". Пушкин просил выпустить его из деревни и разрешить жить в столицах. В письме своему другу князю П.А.Вяземскому, написанному в те дни, он сетовал: "Жду ответа, но плохо надеюсь. Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке с многими из заговорщиков. Все возмутительные рукописи ходили под моим именем, как все похабные ходят под именем Баркова. Если бы я был потребован комиссией, то я бы, конечно, оправдался, но меня оставили в покое...".
  
   Пушкин надеялся не напрасно. Содержание беседы Государя Николая Павловича и Пушкина в Малом Никола­евском дворце Кремля в целом известно. Не раз цитировался ответ поэта на вопрос о том, где он был бы 14 декабря, окажись в Петербурге, однако редко упоминали о том, что Пушкин пообещал Царю "сделаться другим", и высказал свои мысли о причинах бунта, сославшись на "дурное воспитание молодежи". Молодой Государь попросил поэта изложить свои мысли на этот счет письменно. Так появилась на свет пушкинская записка "О народном воспитании", которую издатели упрятали в самый дальний угол полного собрания сочинений, вырезав из нее для повседневного употребления только одну цитату, которую читатель без сомнения легко узнает. В этой "записке" поэт, имея в виду декабристов, утверждал, что именно "недостаток просвещения и нравст­венности вовлек многих молодых людей в преступные заблуж­дения". "Скажем более - продолжал он, - одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия..." Основу же этого просвещения Пушкин видел в воспитании патриотов, в серьезном изучении истории России.
  
   что взошедший на Престол Император Николай I призвал опального великого поэта, чтобы привлечь его на свою сторону и взялся сам быть его цензором, чтобы в его сочинениях не проскочила - не дай Бог! - какая-нибудь крамола.
   Вспомним, однако, что вызванный из Михайловской ссылки поэт вовсе не был тогда тем ПУШКИНЫМ, 200-летие которого мы сегодня отмечаем. Он был всего лишь известным стихотворцем, одним из нескольких, которых отличала тогдашняя публика. И Государь не сам призвал его в Москву, а всего лишь милостиво откликнулся на просьбу поэта. В первой половине 1826 года Пушкин написал новому Импе­ратору прошение, в котором изложил историю своей ссылки за "легкомысленные суждения" и добавил: "С надеждою на великодушие Вашего Императорского Величества, с истинным раскаянием и с твердым намерением не противуречить моими мнениями общепринятому порядку (в чем и готов обязаться подпискою или честным словом), решился я прибегнуть к Вашему Императорскому Величеству со всеподданнейшею моею просьбою...". Пушкин просил выпустить его из деревни и разрешить жить в столицах. В письме своему другу князю П.А.Вяземскому, написанному в те дни, он сетовал: "Жду ответа, но плохо надеюсь. Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке с многими из заговорщиков. Все возмутительные рукописи ходили под моим именем, как все похабные ходят под именем Баркова. Если бы я был потребован комиссией, то я бы, конечно, оправдался, но меня оставили в покое...".
  
   Пушкин надеялся не напрасно. Содержание беседы Государя Николая Павловича и Пушкина в Малом Никола­евском дворце Кремля в целом известно. Не раз цитировался ответ поэта на вопрос о том, где он был бы 14 декабря, окажись в Петербурге, однако редко упоминали о том, что Пушкин пообещал Царю "сделаться другим", и высказал свои мысли о причинах бунта, сославшись на "дурное воспитание молодежи". Молодой Государь попросил поэта изложить свои мысли на этот счет письменно. Так появилась на свет пушкинская записка "О народном воспитании", которую издатели упрятали в самый дальний угол полного собрания сочинений, вырезав из нее для повседневного употребления только одну цитату, которую читатель без сомнения легко узнает. В этой "записке" поэт, имея в виду декабристов, утверждал, что именно "недостаток просвещения и нравст­венности вовлек многих молодых людей в преступные заблуж­дения". "Скажем более - продолжал он, - одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия..." Основу же этого просвещения Пушкин видел в воспитании патриотов, в серьезном изучении истории России.
  
   что взошедший на Престол Император Николай I призвал опального великого поэта, чтобы привлечь его на свою сторону и взялся сам быть его цензором, чтобы в его сочинениях не проскочила - не дай Бог! - какая-нибудь крамола.
   Вспомним, однако, что вызванный из Михайловской ссылки поэт вовсе не был тогда тем ПУШКИНЫМ, 200-летие которого мы сегодня отмечаем. Он был всего лишь известным стихотворцем, одним из нескольких, которых отличала тогдашняя публика. И Государь не сам призвал его в Москву, а всего лишь милостиво откликнулся на просьбу поэта. В первой половине 1826 года Пушкин написал новому Импе­ратору прошение, в котором изложил историю своей ссылки за "легкомысленные суждения" и добавил: "С надеждою на великодушие Вашего Императорского Величества, с истинным раскаянием и с твердым намерением не противуречить моими мнениями общепринятому порядку (в чем и готов обязаться подпискою или честным словом), решился я прибегнуть к Вашему Императорскому Величеству со всеподданнейшею моею просьбою...". Пушкин просил выпустить его из деревни и разрешить жить в столицах. В письме своему другу князю П.А.Вяземскому, написанному в те дни, он сетовал: "Жду ответа, но плохо надеюсь. Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке с многими из заговорщиков. Все возмутительные рукописи ходили под моим именем, как все похабные ходят под именем Баркова. Если бы я был потребован комиссией, то я бы, конечно, оправдался, но меня оставили в покое...".
  
   Пушкин надеялся не напрасно. Содержание беседы Государя Николая Павловича и Пушкина в Малом Никола­евском дворце Кремля в целом известно. Не раз цитировался ответ поэта на вопрос о том, где он был бы 14 декабря, окажись в Петербурге, однако редко упоминали о том, что Пушкин пообещал Царю "сделаться другим", и высказал свои мысли о причинах бунта, сославшись на "дурное воспитание молодежи". Молодой Государь попросил поэта изложить свои мысли на этот счет письменно. Так появилась на свет пушкинская записка "О народном воспитании", которую издатели упрятали в самый дальний угол полного собрания сочинений, вырезав из нее для повседневного употребления только одну цитату, которую читатель без сомнения легко узнает. В этой "записке" поэт, имея в виду декабристов, утверждал, что именно "недостаток просвещения и нравст­венности вовлек многих молодых людей в преступные заблуж­дения". "Скажем более - продолжал он, - одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия..." Основу же этого просвещения Пушкин видел в воспитании патриотов, в серьезном изучении истории России.
   НАУЧНАЯ РАБОТА
   ПО ИССЛЕДОВАНИЮ МЕМУАРНОЙ ПОВЕСТИ "ПРО МАЛЕНЬКУЮ КАТЕНЬКУ" ЕКАТЕРИНЫ НИКОЛАЕВНЫ ЩЙРОВСКОЙ

Глава I. Факт публикации

Со времени своего написания в 1970 году повесть "Про малень­кую Катеньку" была напечатана только один раз - в альманахе Рос­сийского дворянского собрания N 5 за 1996 год. Альманах этот мало известный и специфический посвящен прошлому и настоящему россий­ского дворянства.

К опубликованию повесть представила родная сестра автора А.Н.Доррер.

Глава П. Биографические сведения об авторе.

Е.Н.Щировская родилась в 1905 году в г.Харькове. ЕЕ отец Ни­колай Николаевич Рагозин - дворянин древнего рода, офицер русской армии. Мать - Варвара Алексеевна Рагозина /в девичестве Озерова/ происходила из старинной дворянской фамилии, восходящей к ХУП веку

Е.Н.Щировская училась в гимназии, но не окончила ее, т.к. в 1918 году гимназию расформировали. Работала в Харьковской научной /университетской/ библиотеке, В 1930 году вышла замуж за' очень талантливого поэта Владимира Евгеньевича Щировского. Е.Н.Щировская близко знала М.Волошина, бывала в его доме в Коктебеле.

Во время голода начала 30-х годов Екатерина Николаевна очень нуждалась. Ее муж был арестован НКВД и некоторое время провел в тюрьме. После его освобождения семья Щировских переехала в Керчь. В Керчи Щировская окончила курсы медсестер. Работала в Доме инва­лидов.

После гибели мужа /он погиб на фронте в 1941 году/ она эваку­ировалась в г.Нефтекумск /Ставропольского края/ вместе со своим маленьким сыном. В Нефтекумске она прожила с сыном и внуками до самой своей смерти в 1983 году.

Екатерина Николаевна Щировская часто рассказывала внукам о

   событиях своего детства, о своей бабушке Екатерине Васильевне Озеровой /в девичестве Чемесовой/, которая любила вспоминать свои детские годы, родительский дом, родную Казань.
   Ее-то воспоминания, записанные Е.Н.Щировской, и легли в ос­нову повести "Про маленькую Катеньку".
   Глава Ш. Тема произведения
   В повести "Про маленькую Катеньку" описывается быт и нравы дворянской семьи середины прошлого века, увиденные глазами ребен­ка.
   В русской литературе к воспоминаниям детства обращались Тол­стой, Аксаков, многие другие писатели, но Е.Н.Щировская избежала подражания и нашла свое видение этой темы.
   В повести показан дух, царящий в доме господ Чемесовых, бла­гожелательное, уважительное и даже любовное отношение всех членов этой большой семьи друг к другу и к людям вообще.
   Повесть дает представление об образе жизни, о семейном ук­ладе поместного дворянства той поры, рисует картины природы По­волжья, воссоздает колорит эпохи, описывает детское видение мира, чувства и впечатления главной героини повести - Катеньки Чемесо­вой - маленькой Катеньки.
   В повести отображена безбедная жизнь дома Чемесовых.
   В это страшное время, рассказывая о своем детстве, бабушка Екатерины Николаевны "уводила" детей от нелепого, злобного' мира -в мир добра и любви.
   А через много лет ее рассказ уже для своих внуков повторила Е.Н.Щировская и новое поколение слушало "про Катеньку" и училось добру.
   Глава 1У. Жанр произведения

•"Про маленькую Катеньку" - мемуарная повесть. Повесть - потому, что это произведение повествовательного, описательного характера с сюжетом менее сложным, чем в романе. Мемуарная повесть потому, что она написана не в момент, когда происходят описанные в ней собы­тия, а гораздо позже и написана по памяти.

   Глава У. Композиция и язык произведения
   а/ Композиция
   Повесть имеет внесюжетный элемент - предисловие. Она состо­ит из отдельных эпизодов, которые с точки зрения композиции соеди­нены между собой только участием в них одних и тех же персонажей. Сюжетных линий, проходящих через все произведение - не прослежива­ется. Четкого сюжета нет. Все эпизоды связаны между собой, в основ­ном, только по стилю и духу повествования. Именно благодаря стили­стическому единству и общности настроения, произведение не создает впечатления лоскутности, пестроты, а совсем напротив, кажется це­лостным, единым.
   б/ Язык произведения
   Повесть написана хорошим, классическим русским языком.Автор прибегает к выражениям, которые были свойственны этой среде.
   В повести употреблены галлицизмы: мон шер, мон фред, ма тант, мешант гарсон и др.
   Искажения в стилистических целях французской и русской речи /в словах Сашеньки и Насырки/. Во множестве употреблены ласкатель­ные имена - Катенька, маменька, Коленька, Катенька Захаровна. Лексика употреблена в основном нейтральная.
   Глава У1. Анализ содержания
   В повести "Про маленькую Катеньку" описывается жизнь и нравы казанских дворян Чемесовых. В семье Чемесовых было четверо детей: Коля, Володя, Саша и Катя. Самая младшая из них Катя родилась в Ка­зани во время ужасного пожара, уничтожившего чуть ли не половину города. Потом братья дразнили ее, уверяя, что она смугла потому, что нашли ее в угольках, заставляли тщательно мыть лицо, чтобы отмыть сажу.
   Самым близким ей человеком была няня - татарка. Катенька очень
   любила няню. Она называла ее ласково - Душарка / наверное, слово Душарка произошло от душенька/. Няня Катю звала так же. Душарка и маленькая Катенька жили в одной комнате. У Душарки был сундук. Всякий раз, когда она открывала его, там лежал пряник для Кати. Между крепостной Душаркой и барышней Катенькой Чемесовой сложились по-настоящему близкие, любовные отношения. Но и Катя не оставалась в долгу. Иногда братья спрашивали: "Хочешь заработать пятак? Ка­тенька хотела, она помнила, что к Душарке придет ее сын Миша /хоро­ший сапожник, но пьяница/, и деньги ему всегда нужны. Чтобы полу­чить пятак, Катя должна была на корточках оббежать вдоль стены вокруг всего зала не разгибаясь и не останавливаясь. Это было очень тяжело, но ей это все-таки удавалось. Катя несла пятак няне. Душар­ка прятала деньги в сундук и хвалила ее. Но и Миша не был не­благодарным. Однажды он сделал для Катеньки изящные туфельки из серовато-серебристой ткани. Она очень любила эти туфельки и надевала только по большим праздникам.
   Катенька была доброй и отзывчивой девочкой. Однажды, играя в саду, она со своей собачкой забежала в грот, который был сделан неподалеку. Там она встретила "черного человека" - монаха или прос­то мужика /который уж очень был похож на разбойника/, одетого в чер­ное. Он ей сказал, чтобы она не выдавала его, а принесла лучше еды. Катя перепугалась, побежала домой и рассказала все Душарке. Душар­ка велела ей обо всем молчать, а сама приказала принести ему хле­ба и мяса.
   Однажды власти потребовали от Екатерины Васильевны Чемесовой /матери маленькой Катеньки/ сдать рекрута. Екатерина Николаевна долго советовалась со старостой: кого ? Наконец решили отдать одно-) го молодого мужика. Он приходил к барыне - падал на колени, прося оставить его в деревне, но все-таки его забрали. Катенька этот слу­чай восприняла близко к сердцу; она почувствовала, какая это огром­ная ответственность безраздельно распоряжаться чужими судьбами.
   Катенька очень любила животных. Однажды Душарка позвала Катю в
   кухню и сказала ей: "Пойди посмотри, что принес чужой мужик". Оказалось, что мужик принес маленького щенка. Кате он очень понра­вился и его купили, назвали Мальчик. Мальчик на долгие годы стал преданным другом Катеньки.
   Господа Чемесовы были религиозны, но религиозность их была разумной. Детей постом не изнуряли. В Великий пост постились только первую, четвертую и страстную недели, в другие же только по средам пятницам. На Рождество и Пасху пекли пироги. Дворовые приходили поздравлять барыню. Особо уважаемым людям Екатерина Николаевна са­ма подносила стопку водки и деньги. Других угощали дети. Господа дарили дворовым праздничные подарки.
   В семье Чемесовых особое внимание уделялось образованию. Екате рина Николаевна наняла для детей учителя танцев и в доме был устроен танц-класс. У Коленьки и Володеньки был гувернер Павел Василье­вич /студент/, обучавший мальчиков разным наукам. Французскому де­тей учила няня Сашеньки - француженка Мими.
   Катенька отличалась известной храбростью. Когда ей приходилось проезжать через "дунькино" ущелье /по преданию во времена Пугаче­ва в этом ущелье действовала шайка Дуньки - отважной и знаменитой на Казанщине разбойницы/, она не боялась - у нее был маленький двухствольный дамский пистолет. Он придавал ей уверенность, хотя пуль и пороха у Кати, конечно, не было.
   К Чемесовым в гости часто приезжали друзья и родственники. Однажды дом Екатерины Николаевны Чемессвой посетили ее дальние род­ственники /братья и сестра/ - тетя Лиза, дядя Валера и дядя Гриша /так называла их Катя/. Особенно Катенька любила дядю Гришу. Он участвовал в Отечественной войне 1812 года, был тяжело ранен, поте­рял ногу. Дядя Гриша частенько приглашал маленькую Катеньку к себе в комнату и угощал ржаным хлебом и медом. Катя с волнением и любо­пытством рассматривала его боевые ордена. Она очень любила визиты к доброму и милому дяде Грише.
   Время шло. Маленькая Катенька выросла и перестала быть малень-
   кой - ей уже больше двадцати. Катя стала выезжать в свет, бывала на балах. Через г-жу Батюшкову она познакомилась с полковником Алексеем Федоровичем Озеровым. Озеров стал ухаживать за Катей, сде­лал ей предложение и вскоре они поженились. У них родилось четверо дочерей, старшей из которых была Варвара Алексеевна - мать Екатери­ны Николаевны Щировской /Рагозиной/.

Замужеством главной героини повесть "Про маленькую Катеньку" и заканчивается.

   Глава УП. Общие выводы.

Повесть Екатерины Николаевны Щировской "Про маленькую Катеньку" рассказывает о жизни средне-поместного русского дворянства второй половины XIX века.

Повесть пропитана духом благородства, спокойствия и размереннос­ти. Отношения между людьми были подчинены традициям и правилам фор­мировавшихся и отбиравшихся веками. Все персонажи повести относятся друг к другу в высшей степени уважительно и даже любовно. Между людь­ми нет антагонизма. Дети послушны, им даже не приходит в голову ос­лушаться родителей. Между господами и крепостными существуют почти­тельные отношения. Каждый учитывает интересы другого.

   В дворянеко-интеллигентных семьях, подобных Чемесовым, большое внимание уделялось образованию детей. Дети получали свободное зна­ние языков, умения и навыки, позволяющие им занять достойное положе­ние в тогдашнем обществе.
   От повести "Про маленькую Катеньку" веет духом благородной ста­рины, она дышит покоем и любовью, которые в наше время безвозвратно утрачены.
   Девятнадцатый век в России был бурным и насыщенным событиями, но они не отразились в повести - не затронули господ Чемесовых. Сла­бый, как бы приглушенный, отзвук того времени отразился в таких мо­ментах, как хромота дяди, потерявшего ногу еще при Бородине, отчаяние мужика, увозимого в солдаты - может быть на оборону Севастополя,

появление "черного человека" в саду у Чемесовых и сочувствие к нему няни.

   Повесть "Про маленькую Катеньку" - это образец взаимоотно­шений. Она может дать многое современному читателю. Повесть раскрывает перед ним чудный мир дома господ Чемесовых, державшийся на любви и благородстве. Показывает, как и чем жили наши предки в да­лекой России середины XIX века.

Повесть в наше трудное время может научить современного читателя тому, от чего отвыкли и чему разучились - уважению, благород­ству и любви друг к другу.

Студент группы 311 ХГПУ Иванов Павел. Херсон. 2000 г.

Стихи Николая Майорова

Николай Майоров - замечательный поэт-фронтовик, приживший короткую, но яркую жизнь. Он погиб на фронте подобно многим и многим профессиональным поэтам той поры. Поэты умирают слишком рано и "охотно"... Скольких уж нет... Блистательных гениев и просто талантливых авторов... Александр Сергеевич Пушкин - умер в 37 лет; Михаил Лермонтов - в 27; Николай Гумилёв - в 35; Александр Блок - в 40; Иван Савин - в 27; Марина Цветаева - в 48 лет... А Николай Майоров умер в 23 года... Он прожил безумно мало. Куда же он торопился, уходя из мира людей в лучшую реальность? Может быть, он хотел поскорее воссоединиться со своими гениальными предшественниками. Вот, какая подобралась "в пурпурных мирах, рассечённых золотым мечём" (А.Блок) прекрасная компания. Там, может быть, сидит он на облаках с Пушкиным, Лермонтовым и Гумилёвым и рассуждает о поэзии, о судьбах этого мира, таких трагических и горьких...

Стихотворение "Торжество жизни" посвящено пилоту боевого самолёта. Замечательные метафоры: "Восходом солнца цвел Восток... " и "Звёзд изумрудные цветы". Последняя метафора очень красивая: прямо-таки Гумилёвская. В данном стихотворении поэт рассуждает о судьбе истребителя - самолёта и человека. Небесная крылатая птица-самолёт хотела жить. Она рвалась к облакам, к Солнцу, такому тёплому и прекрасному... Но боевой сокол упал на землю. Погиб пилот, а с ним улетела на небеса душа воина. Но его место занял другой. Так же и мы - поэты: одни умирают в расцвете лет, а другие приходят им на смену... Приходят, чтобы так же уйти, не дожив до старости... Такова жизнь: се-ля-ви...

В стихотворении "Творчество" автор рассуждает о искусстве и о судьбах художников. Он, действительно, черпал вдохновение из тех же источников, откуда пил Бетховен и другие замечательные авторы нотных клавиров, картин и стихов. Такова судьба каждого крупного художника: не дописав своей лучшей картины, уйти в мир иной, оставляя в наследство свои кисти и холсты последующим поколениям... Кто знает, может быть существуем мы - теперешние поэты - только потому, что такие, как Николай Майоров, уйдя слишком рано, оставили нам свои замечательные краски и холсты? - Пишите! - как бы сказали они нам,- пусть память о нас помогает вам в жизни и в творчестве! Так будем же помнить!

Павел Иванов-Остославский.

Торжество жизни

Рассвет сочился будто в сите,
Когда в звенящем серебре
Рванулся резко истребитель
Косым движением к земле.
Пилот, в бесстрашье шансы взвесив,
Хватался в спешке за рули,
Но все дороги с поднебесья
К суровой гибели вели.
И с жаждой верной не разбиться,
Спасая в виражах мотор,
Хотел он взмыть, но силу птицы
Презрели небо и простор.
Она всё тело распластала,
Скользя в пространстве на крыле,
И вспышкой взрыва и металла
Жизнь догорела на земле.
...А сила ветра так же крепла,
Восходом солнца цвёл восток,
И на земле сквозь дымку пепла
Пробился утренний цветок.
Уже истлели тело, крылья,
Но жизнь, войдя с людьми в родство,
Презрев пред гибелью бессилье,
Своё справляла торжество.
Как прежде, люди в небо рвались
В упорной жажде высоты.
А в небе гасли, рассыпались
Звёзд изумрудные цветы.
И пахли юностью побеги
Ветвей. Прорезав тишину,
Другой пилот в крутом разбеге
Взмыл в голубую вышину.
Мир был по-прежнему огромен,
Прекрасен, радужен, цветист;
И с человечьим сердцем вровень
На ветке бился первый лист.
И, не смущаясь пепла, тлена,
Крушенья дерзостной мечты,
Вновь ликовала кровь по венам
В упорной жажде высоты!

1938

Творчество
Есть жажда творчества,
Уменье созидать,
На камень камень класть,
Вести леса строений.
Не спать ночей, по суткам голодать,
Вставать до звёзд и падать на колени.
Остаться нищим и глухим навек,
Идти с собой, с своей эпохой вровень
И воду пить из тех целебных рек,
К которым прикоснулся сам Бетховен.
Брать в руки гипс, склоняться на подрамник,
Весь мир вместить в дыхание одно,
Одним мазком весь этот лес и камни
Живыми положить на полотно.
Не дописав,
Оставить кисти сыну,
Так передать цвета своей земли,
Чтоб век спустя всё так же мяли глину
И лучшего придумать не смогли.

1940

Творчество Афанасия Афанасьевича Фета (Шеншина).

Афанасий Фет - это один из великих авторов, находящихся во времени между "Золотым Веком" и "Веком Серебряным" русской поэзии. Вторым великим считается Тютчев.

Поэзия Фета и Тютчева - это тот эстетический образец, который считается идеальным до сих пор. Если у образованного русского человека спросить: "Кто для Вас самый известный и самый привычный автор?", он без сомнения сходу назовёт имена: Александр Сергеевич Пушкин, Фёдор Тютчев и Афанасий Фет. Фактически, имена этих трёх великих стихотворцев стали синонимом русской поэзии. Они живут не только в нашем сознании, но и в нашем подсознании. Без их чарующих, прекрасных стихов не было бы, наверное, Блока, Гумилёва и Цветаевой. Или они были бы совершенно иными.

Афанасий Фет является мастером салонной или альбомной поэзии. У его стихов - высокий уровень окультуренности, литературности, школы и мастерства, полученного на примерах поэзии предшествующих авторов.

В первом стихотворении данной подборки "Ты мелькнула, ты предстала... " автор описывает те чувства, которые в его душе вызывают произведения гениального польского композитора Фредерика Шопена. Но, может быть, и другое: лирический герой Фета под звуки Шопеновских вальсов встретился на светском рауте или на балу с прекрасной молодой девушкой, в которую сразу влюбился. Поэт описывает различные оттенки и полутона того всеохватывающего чувства, имя которому любовь... "Ты руки моей коснулась, Разом сердце встрепенулось... " пишет поэт. Так бывает только в юности, в 15-16 лет. Автор описывает прелесть первого сильного чувства к женщине.

В стихотворении "Шумела полночная вьюга... " автор изображает удивительно красивую обстановку вьюжного вечера, когда двое - он и она - сидят рядом у растопленного камина. Им печально и тоскливо, но они любят друг друга. Их сердца томятся сладкой пыткой любви, которую трудно выказать и трудно в себе унять... Афанасий Фет был тончайшим лириком. И это стихотворение является тому важнейшим подтверждением.

В стихотворении "Щечки рдеют алым жаром... " автор создаёт ещё одну чудесную картину обстановки любви и нежности. Стихотворение написано мастерски, весьма технично и с глубокими и проникновенными чувствами.

Иной талантливый стихотворец, живущий в наше время, может спросить: "Я тоже пишу хорошие стихи, почему же меня не замечают и не ценят, как ценили Фета, Пушкина, Симонова и некоторых других блистательных авторов?!". Мой ответ на этот важный для каждого действительно интересного художника вопрос я могу дать такой. Каждому гениальному писателю нужен гениальный читатель. Знаете, почему Гениев прошлого мы считаем таковыми, ценим и любим их? А потому, что общественное мнение той поры, когда писали эти авторы, восприняло их как гениев. Ну, разумеется, в этом деле огромную роль сыграли пиар, пробивная сила автора, способность нравиться людям, чисто по-человечески, как личность, а не только, как художник. Но есть во всём этом деле ещё один нюанс: в России 19 и первой четверти 20 века был очень мощный слой культурных, образованных и пишущих людей. Они, пусть и не были столь способны к литературе, как их кумиры, но они тоже сами писали. Они понимали толк в поэзии. Не забывайте, что во всех губернских городах, не говоря уже о Санкт-Петербурге и Москве было множество дворянских гостиных, где клубились талантливые и не очень местные литераторы. Мода на хорошую поэзию и хорошую литературу вообще была сильна в тогдашнем русском дворянском обществе. Революция 1917 года уничтожила весь этот культурный слой. Многие эти люди погибли в кровавом водовороте гражданской войны, многие ушли за границу. Они жили блистательными стихами и хорошей прозой. Поэтому поэты и писатели в дореволюционной России так ценились. Ну, а сейчас серые обыватели, из которых и состоит в основном читающее общество, очень мало нуждается в сильной поэзии. Им бы подавай только тексты Донцовой или Марининой. Даже, если среди нас, живущих в начале 21 века, живёт свой Пушкин, свой Лермонтов, Блок, Есенин и свои другие гениальные поэты, их всё равно никто и никогда не признает гениальными. Это не произойдёт по той простой причине, что у блистательных писателей нет таких же блистательных читателей, которые тонко бы разбирались в искусстве слова, были так же, как поэты, развиты эстетически и духовно.

Павел Иванов-Остославский.

Шопену

Ты мелькнула, ты предстала,

Снова сердце задрожало,

Под чарующие звуки

То же счастье, те же муки,

Слышу трепетные руки --

Ты еще со мной!

Час блаженный, час печальный,

Час последний, час прощальный,

Те же легкие одежды,

Ты стоишь, склоняя вежды,--

И не нужно мне надежды:

Этот час -- он мой!

Ты руки моей коснулась,

Разом сердце встрепенулось;

Не туда, в то горе злое,

Я несусь в мое былое,--

Я на все, на все иное

Отпылал, потух!

Этой песне чудотворной

Так покорен мир упорный;

Пусть же сердце, полно муки,

Торжествует час разлуки,

И когда загаснут звуки --

Разорвется вдруг!

1882

* * *

Шумела полночная вьюга

В лесной и глухой стороне.

Мы сели с ней друг подле друга.

Валежник свистал на огне.

И наших двух теней громады

Лежали на красном полу,

А в сердце ни искры отрады,

И нечем прогнать эту мглу!

Березы скрипят за стеною,

Сук ели трещит смоляной...

О друг мой, скажи, что с тобою?

Я знаю давно, что со мной!

* * *

Щечки рдеют алым жаром,

Соболь инеем покрыт,

И дыханье легким паром

Из ноздрей твоих летит.

Дерзкий локон в наказанье

Поседел в шестнадцать лет...

Не пора ли нам с катанья?--

Дома ждет тепло и свет --

И пуститься в разговоры

До рассвета про любовь?..

А мороз свои узоры

На стекле напишет вновь.

1842

Творчество Ивана Алексеевича Бунина

Иван Бунин - очень упоительный и мастерский автор. Один из лучших поэтов "Серебряного Века". Что же касается его прозы, то за неё он получил Нобелевскую премию (за мемуарную повесть "Жизнь Арсеньева"). Данная мемуарная повесть написана прекрасным русским языком. Она содержит дивные картины русской природы, какие характерны для средней полосы, для Орловской губернии. Действие происходит примерно в последние 20 лет существования Российской Империи. Автор переживает различные коллизии: любовь, отношения с братьями, смерть любимой лошади от пневмонии, напоенной холодной водой после продолжительной езды. Автор передаёт читателю свою глубочайшую любовь к родной природе, родной земле и к русским людям. Лирический герой автора принадлежал к роду дворян Арсеньевых. Я не поленился и посмотрел в гербовник дворянских родов Российской Империи: а есть ли такой род там? Да, есть. Это историческое семейство русских дворян, записанное в 6 часть бархатных книг, что говорит о принадлежности господ Арсеньевых к древнему русскому дворянству (которое доказало принадлежность к благородному сословию до 1685 года).

Автор написал дневник, который называется "Дни окаянные". В этой книге описывается революция, происходящая в России в 1917 году. Иван Алексеевич стал свидетелем и идеологическим участником всего этого кровавого мракобесия. Писатель однозначно принял сторону Белой Гвардии. Он в своих произведениях защищал русскую культуру, сложившуюся веками, он был апологетом русского дворянства и интеллигенции, которые стали главной мишенью большевиков. Огромная заслуга Ивана Алексеевича перед русским народом состоит в том, что он имел литературное и гражданское мужество защищать с пером в руках, которое было для него мощным оружием борьбы, идеалы Чести, Благородства, Подвижничества во имя Отечества и Народа. Он защищал Монархию тогда, когда это было совершенно не модно, тем самым выполняя священный долг каждого русского дворянина. Писатель с сарказмом и презрением говорит о коммунистах в "Днях окаянных". Наверное, трудно было найти в те времена человека, который любил бы своё Отечество больше, чем Иван Бунин.

Лично мне также очень нравятся и поэтические произведения автора. Иван Бунин был тончайшим лириком, который нежно и любовно относился к русской природе и русской истории. Стихотворение "Курган разрыт. В тяжелом саркофаге... " это прелестная картина, изображающая эпизод античной истории. Мне это стихотворение очень нравится. Оно очень яркое и образное. Оно прививает любовь к истории, так, как, пожалуй, не прививает любви к ней школьная и вузовская дисциплина, изучающая прошлое материальной культуры и человеческого общества. Во дни туманной юности, как говорится, я не раз подслушивал в свободное от основных лекций время пары на историческом факультете. Там у меня училась девушка, которая была меня моложе на один курс и на два года по возрасту. Подслушивая лекции по археологии и культурной антропологии, я часто декламировал про себя это блистательное стихотворение. Поскольку мой филфак учился во вторую смену, а истфак в первую, я мог слушать выступления и профессоров-историков и профессоров-филологов. Когда я принёс на занятия по "Истории Украины" один из двенадцати томов Истории Государства Российского, изданный в конце 19 века, с преподавателем случился приступ зависти и бешенства. Он сказал мне, что я всё равно не буду зарабатывать деньги преподаванием истории, так зачем же я лезу в эту сферу?! Но я лез, потому что мне было интересно. А вдохновило меня на любовь к истории стихотворение Ивана Бунина. Хотя и любовь к девушке тоже. Стихотворение "Молчат гробницы, мумии и кости... " тематически примыкает к первому. В нём говорится о непреходящей ценности слова. Ведь история начинается только тогда, когда появляются письменные источники, то есть книги. Прошлое, которое существовало до возникновения письменности, называется доисторическим. Без литературы нет истории. Иван Бунин является прекрасным автором стихов о любви. Об этом свидетельствует поэтическая миниатюра "Снова сон, пленительный и сладкий... ". В стихотворении "Поэт" автор рассуждает о трагической доле каждого истинно талантливого поэта. Поэт знает нужду, голод и болезни. Он мучатся из-за козней, которые строит ему беспринципный и жестокий мир людей. Перейдя придел физических и душевных страданий, он, наконец, умирает. И какая же ему благодарность от людей? Только цветы на могилу. В моей душе возникает вопрос: а можно ли как-то избегнуть столь печальной участи? Думаю, нет. Каждый человек при рождении (точнее, в ходе внутриутробного развития) получает определённый набор личностных качеств. Эти качества в процессе жизни эволюционизируют, развиваются и гаснут. Но человек не способен преодолеть какой-то "потолок", который дан ему от природы. "Какой у колыбельки, такой и у могилки" - говорит русская народная мудрость. У поэта нет другого пути: он или станет поэтом или... всё равно станет поэтом. Третьего не дано. Против своей природы не пойдешь, как не крути.

Павел Иванов-Остославский.

* * *

Курган разрыт. В тяжелом саркофаге

Он спит, как страж. Железный меч в руке.

Поют над ним узорной вязью саги,

Беззвучные, на звучном языке.

Но лик скрыт опущено забрало.

Но плащ истлел на ржавленой броне.

Был воин, вождь. Но имя Смерть украла

И унеслась на черном скакуне.

1906

Слово

Молчат гробницы, мумии и кости,--

Лишь слову жизнь дана:

Из древней тьмы, на мировом погосте,

Звучат лишь Письмена.

И нет у нас иного достоянья!

Умейте же беречь

Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,

Наш дар бессмертный -- речь.

Москва, 1915

Сон

Снова сон, пленительный и сладкий,

Снится мне и радостью пьянит,-

Милый взор зовет меня украдкой,

Ласковой улыбкою манит.

Знаю я - опять меня обманет

Этот сон при первом блеске дня,

Но пока печальный день настанет,

Улыбнись мне - обмани меня!

1898

Поэт

Поэт печальный и суровый,

Бедняк, задавленный нуждой,

Напрасно нищеты оковы

Порвать стремишься ты душой!

Напрасно хочешь ты презреньем

Свои несчастья победить

И, склонный к светлым увлеченьям,

Ты хочешь верить и любить!

Нужда еще не раз отравит

Минуты светлых дум и грез,

И позабыть мечты заставит,

И доведет до горьких слез.

Когда ж, измученный скорбями,

Забыв бесплодный, тяжкий труд,

Умрешь ты с голоду,- цветами

Могильный крест твой перевьют!

1886

Творчество Николая Ивановича Братана (Баранова).

С Николаем Ивановичем Братаном (Барановым) я был знаком лично около десяти лет. Он в своё время был самым известным поэтом и прозаиком города Херсона и Херсонской области. Он являлся кавалером нескольких орденов, заслуженным деятелем искусств Украины. Здесь представлены его стихи в моём переводе. Николай Иванович не любил текстуальные переводы, но любил, когда его украиноязычные стихи перекладывают на русский язык, внося в них значительный элемент своего художественного видения, своей личности. Он любил повторять: "Переводчик прозы - это раб; переводчик поэзии - это соперник!". С этим его утверждением нельзя ни согласиться. Таким образом, став переводчиком его стихов, я превратился в его соперника. Возникла своеобразная литературная дуэль. Русский читатель, живущий в России, наверное не поймёт в полной мере стихотворения, написанные по-украински. Поэтому здесь я привожу только свои русскоязычные переводы стихов автора, сделанные с украинского.

Николай Братан был в высшем смысле этого слова профессионалом. У него была школа, было мастерство, хотя уже в последние годы его стихи стали эмоционально блекнуть, тускнеть, умирать. Последние его книги (а их у него было аж около шестидесяти!) были составлены из безэмоциональных, холодных, как бы умирающих, стихотворений. Он в последние время "выезжал" только на мастерстве, наработанном десятилетиями. Братан увидел во мне мастера, поэтому относился ко мне с большим уважением. Он был своего рода гурманом и смаковщинником хорошей поэзии, любил как бы "пережевывать" и "перемалывать" снова и снова понравившиеся ему стихи других авторов. Благо, отличные стихи другие поэты ему иногда приносили. Я дружил с поэтом около десятка лет пока нас не перессорили злые языки. Была у нас в Херсоне одна старушонка, которая ходила на Главпочтамт и встречалась там с офицерами СБУ, чтобы передать им очередной донос, написанный на херсонских литераторов. Эта сексотка-стукачка нас и развела...

Николай Иванович был человеком жестким, волевом, решительным и бескомпромиссным. В этом были и свои плюсы и свои минусы.

Дипломов у Братана было два: один офицерский, полученный после окончания артиллерийского училища (дослужился до капитана), второй филологический, который он получил после окончания филологического факультета Одесского Государственного Университета. Видимо, его принадлежностью к армии объясняется то обстоятельство, что он немалую часть своего поэтического творчества написал о войне.

Стихотворение "Часовые" рисует такую картину: во время гражданской войны юнкера охраняют железную дорогу от неприятеля. Стихотворение "Артиллеристы" было особенно дорого сердцу Николая Ивановича. Он свято относился к памяти о Великой Отечественной войне. В нём сочетается память о войне и принадлежность автора к "Царице полей". Это стихотворение является для поэта программным. В стихе показана вся горечь и боль безысходной борьбы с превосходящими силами противника. На пшеничной меже на краю поля где-то в средней России осталось одно разбитое орудие и два бойца-артиллериста при нём. Уже нет снарядов, уже отлетел от пушки замок, запирающий ствол. Но они - сержант и старшина - не падают духом и не сдаются. Они остались без гаубицы, но настоящий солдат может воевать с врагом, имея любое вооружение. У них осталась одна граната. Одна на двоих... И вот сержант с единственной гранатой на перевес лезет навстречу последнему танку, оставшемуся на ходу после метких попаданий артиллеристов. Он подрывает танк вместе с собой. Финал стихотворения трагичен: один погибает, а другой остаётся жить в полном одиночестве... Ему хочется выть от боли и отчаяния, но его всё равно никто не услышит. На пшеничном поле замирает последний немецкий танк. Он загорается химическим пламенем, поджигая вокруг себя колосья спелой пшеницы... Этот танк остаётся стоять - как красноречивый свидетель мужественности и отваги русского солдата. Все погибли - вся обслуга орудия, и только один боец остался лежать на краю пашни живой. Враг остановлен - всё. Теперь он точно останется в живых. Теперь он испытает боль за всех тех его товарищей, которые не дожили до этой счастливой и в тоже время горькой минуты. Для автора особенно трагичной была деталь: образ несжатой пшеницы, загорающейся от пламени подбитого фашистского танка. Как природный крестьянин, автор испытал глубочайшую боль от этой недожатой пшеницы. Вот бы её собрать и смолоть, вот бы из неё сделать хлеб: горячий, румяный, с ноздристой коркой пышащей жаром и здоровьем... Но этот хлеб некому собирать... Все погибли...

В стихотворении "Укор" поэт рассуждает о графоманах, мощно лезущих на вершины литературного Олимпа, но так и не научившихся писать стихи. Они впадают в гордыню, тщеславие и высокомерие, не видя и не понимая своим скудным умишкой, что являются просто низкопробными банальными бумагомарателями, шарлатанами от литературы. Никакие Шевченковские премии и другие высоки регалии не заставят поверить умного человека в их талантливость и заслуженность. Графоман всегда остаётся графоманом. О нём знатоки всегда будут говорить: "А король-то голый!". Но сами бездари - такие себе Великие и Ужасные Гудвины колхозной литературы - этого не понимают...

Николай Иванович был человеком, который до самой смерти в 75-летнем возрасте оставался активным и трудоспособным человеком. Последнее стихотворение данной подборки об этом. В стихотворении "Слухи о старости преувеличены" поэт рассказывает читателю от имени своего лирического альтер эго о всех красотах и прелестях этого мира. Он хочет пешком пройти горизонт, и попав за его край, зачерпнуть в небе звёзды. Автор желает ещё раз в сотый или даже тысячный раз испытать любовь юной прелестницы. Герой стихотворения хочет писать и выступать публично со своими стихами, хотя он уже стар и у него большая лысина и седина. Герой стихотворения полон жизненных сил. Он любит жизнь и умеет жить, замечая в своём бытие самые прекрасные и отрадные моменты.

У Николая Братана мы - теперешние поэты - можем учиться профессионализму, культуре слова, оптимизму и вере в себя.

Павел Иванов-Остославский.

По мотивам Николая Братана."Дожинок."

1

Часовые

Станция. Буря.

Ночь. Зима.

-Братцы, закурим?

-Что? Нема...

-Все околеем

Без огня.

-Узкоколейку

Охраняй!

Ветер-бродяга,

Весел, груб,

Комкает стяга

Мокрый чуб.

Конницы топот...

-Юнкера,

Выживет кто тут

До утра!..

Выстрелы. Крики.

Кровь. Штыки.

Звёзды безлики

И близки...

23.01.2006.

2

Артиллеристы

Танки - наши мишени.

Степь черна от брони.

В недорытой траншее

Мы с сержантом одни.

И орудие наше

На пшеничной меже

Бес снарядов, и даже

Без затвора уже.

Среди тел и пожарищ

В смерть войдём мы, как в бой,

Но пока что, товарищ,

Мы живые с тобой.

И сержант виновато

Мне сказал:"Старшина,

Дай-ка, братец, гранату,

Смерть, как жизнь, ведь - одна"...

..............................................

..............................................

Пламя жаркое люто

Жгло жнивьё средь равнин,

В миг, когда обсалютно

Я остался один...

23.01.2006.

3

Укор

Шарадами читателя сражаем,

Гордыню выставляем напоказ,

А край родной, живя неурожаем,

Не понимает и не слышит нас.

С природою в полях кипит сраженье,

За урожай, за хлеб, за жизнь саму,

А графоман глядит с пренебреженьем

На всю эту "пустую кутерьму".

Привык над землепашцами смеяться

Наш модный стихотворный ротозей,

Хоть род ведёт, как можно догадаться,

Совсем не от маркизов и князей...

Хоть эта мысль мне может не проститься,

Но я её от Вас не утаю:

Как вышло так, что эдакая птица

Чужою родилась в родном краю!?

13.03.2006.

4

Слухи о старости преувеличены

Лысина уже и седина,

Внуки у меня уже не дети,

Только не исчезла ни одна

Из тревог моих на белом свете.

Но не буду хмурым, как сова, -

В стих волью я счастья молодого -

Пусть возникнет привкус волшебства

У людей, влюбляющихся в слово.

Жизнь всегда люблю. Я в этом прав.

Мне б предаться летнему раздолью:

Чуден шепот полуночных трав

Вперемежку с девичьей любовью...

Мне бы горизонт пешком пройти,

А не только степи и полесья,

И ковшом у Млечного Пути

Звёзды зачерпнуть из поднебесья.

Я не стар, и буду, несомненно

Сочинять и выступать публично.

Я переиначу Марка Твена:

Слух, что я старик - преувеличен.

12.03.2006.

Два стихотворения Фёдора Ивановича Тютчева

Фёдор Тютчев - это один из блистательных поэтов середины 19 века. Он принадлежал к плеяде тех русских литераторов, которые являлись крупными государственными служащими, сановниками. К этой же замечательной когорте принадлежали Гавриил Романович Державин (сенатор, действительный тайный советник), Михайло Васильевич Ломоносов (профессор химии, действительный член Академии наук и художеств, статский советник), Василий Андреевич Жуковский (академик, тайный советник), Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин (Рязанский и Тверской вице-губернатор), Денис Васильевич Давыдов (генерал-майор), Иван Иванович Дмитриев (министр юстиции, сенатор) и другие.

Фёдор Иванович был тончайшим лириком. Его стихи о любви восхищают и поражают своей тонкостью и прекрасным знанием нюансов человеческих отношений. Однако, Фёдор Тютчев был ещё и публицистом. В своих стихах и статьях он защищал монархическое устройство государства, был последовательным традиционалистом и консерватором. Здесь представлено два его стихотворение "Современное" и "Славянам"

В стихотворении "Современное" автор описывает хитрые приёмчики, которыми пользовались в своей внешней политике западные державы в те времена. Мы - современные люди - думаем, что цветные революции были придуманы и осуществлены только в наше время. Но, мы ошибаемся. Основы подобных закулисных манёвров были заложены ещё тогда - в 19 веке и ещё раньше. Ещё Никколо Макиавелли - средневековый итальянский мыслитель и государственный деятель в своём трактате "Государь" размышляет со всем присущим ему цинизмом и нравственным нигилизмом о том, как следует правильно управлять государством (Макиавелли поставил подлость на научную основу!). Знали об этих приёмах, конечно, и в древней Элладе и в Риме. Западные европейцы завоевали с помощью своего дьявольского обаяния Турцию. "Здесь все силы мировые свой справляют карнавал". Вот, как! Очень напоминает современную Украину! Падишах угощает милых западных друзей. А чем же он их угощает? Уж не вином ли!? Турция как раз была той восточной исламской деспотией, в которой к запрету алкоголя Кораном смотрели сквозь пальцы. Даже султан Селим Второй был запойным алкоголиком. Вот так ислам! Правитель Турции готов пожертвовать своим заклятым друзьям всё на свете, даже собственную страну. Даже в гарем - в святая святых дворца правителя - западные засланцы входят без стука! Западные Иуды целуются со своими исламскими "братьями". И среди всего этого разгула демократии и толерантности играет первую скрипку посланник из Ватикана. И даже Солнце по случаю такого развесёлого братания решило взойти с Запада! Лицемерная и коварная игра доходит до своего апогея. Но только никто не замечает, что на территории современной Греции и бывшей Югославии гибнут, находясь в кровавом ярме, миллионы православных славян, которые тоже ведь являются христианами. Вот она: бессовестная, дьявольская логика Запада: православные и славяне - никто, они не люди, их интересы не следует принимать в расчёт (недаром, в западных языках слово sklave (склавин) означает "раб"). Спасибо Вам, дорогой Фёдор Иванович, что открыли нам глаза! Будем знать. Запомним.

В стихотворении "Славянам" поэт пишет о южных славянах, которых Запад притесняет. Запад уничтожил многие славянские народов. Он стёр с лица Земли, например, балтийский народ, родственный современным литовцам и латышам, пруссов. Он грозит и сербам, хорватам, боснийцам, черногорцам и многим другим, кто соприкасается с безумной экспансией Запада напрямую. Но у славян всего мира и у других мирных народов есть надёжная стена-опора: это Российская Империя. Она непоколебима. Она стоит как исполинская твердыня на пути варваров, как западных, так и восточных. Россия защитит славян по всему миру. Она примет их в свои объятья и не позволит врагам уничтожать своих братьев. Вот почему Дядюшка Сем и тётушка Елизавета Вторая так боятся Россию и русского влияния в странах Восточной и Центральной Европы! Россия не позволит им творить произвол, совершать геноцид и этноцид. В этом состоит главная надежда самых близких стран к России - Украины и Белоруссии. Огромная крепость, занявшая одну шестую часть суши на планете Земля, может в любую минуту ответить своим врагам огнём из всех орудий главного калибра. И тогда посмотрим, чья возьмёт! Вот обо всём об этом и пишет Фёдор Тютчев. Скоро, ой как скоро, подойдёт великая стена к границам вашего логова, мировые террористы и человеконенавистники! И тогда горе вам! Не заигрывайте с мощной и великой державой, заокеанские интриганы и милитаристы, предупреждаем вас поэт. Ибо, как сказал святой князь Александр Невский: "Кто с мечём к нам придёт, тот от меча и погибнет!".

Павел Иванов-Остославский.

Современное.

Флаги веют на Босфоре,

Пушки празднично гремят,

Небо ясно, блещет море,

И ликует Цареград.

И недаром он ликует:

На волшебных берегах

Ныне весело пирует

Благодушный падишах.

Угощает он на славу

Милых западных друзей -

И свою бы всю державу

Заложил для них, ей-ей.

Из премудрого далека

Франкистанской их земли

Погулять на счет пророка

Все они сюда пришли.

Пушек гром и мусикия!

Здесь Европы всей привал,

Здесь все силы мировые

Свой справляют карнавал.

И при криках исступленных

Бойкий западный разгул

И в гаремах потаенных

Двери настежь распахнул.

Как в роскошной этой раме

Дивных гор и двух морей

Веселится об исламе

Христианский съезд князей!

И конца нет их приветам,

Обнимает брата брат...

О, каким отрадным светом

Звезды Запада горят!

И всех ярче и милее

Светит тут звезда одна,

Коронованная фея,

Рима дочь, его жена.

С пресловутого театра

Всех изяществ и затей,

Как вторая Клеопатра,

В сонме царственных гостей,

На Восток она явилась,

Всем на радость, не на зло,

И пред нею все склонилось:

Солнце с Запада взошло!

Только там, где тени бродят

И долинам и горам

И куда уж не доходят

Эти клики, этот гам,-

Только там, где тени бродят,

Там, в ночи, из свежих ран

Кровью медленно исходят

Миллионы христиан...

Октябрь 1869

Славянам

Man muss die Slaven an die Mauer drucken *

Они кричат, они грозятся:

"Вот к стенке мы славян прижмем!"

Ну, как бы им не оборваться

В задорном натиске своем!

Да, стенка есть - стена большая,-

И вас не трудно к ней прижать.

Да польза-то для них какая?

Вот, вот что трудно угадать.

Ужасно та стена упруга,

Хоть и гранитная скала,-

Шестую часть земного круга

Она давно уж обошла...

Ее не раз и штурмовали -

Кой-где сорвали камня три,

Но напоследок отступали

С разбитым лбом богатыри...

Стоит она, как и стояла,

Твердыней смотрит боевой:

Она не то чтоб угрожала,

Но... каждый камень в ней живой.

Так пусть же бешеным напором

Теснят вас немцы и прижмут

К ее бойницам и затворам,-

Посмотрим, что они возьмут!

Как ни бесись вражда слепая,

Как ни грози вам буйство их,-

Не выдаст вас стена родная,

Не оттолкнет она своих.

Она расступится пред вами

И, как живой для вас оплот,

Меж вами станет и врагами

И к ним поближе подойдет.

* Славян должно прижать к стене (нем.).- Ред.

11-16 мая 1867

Поэзия Ольги Швец и "Херсонская литературная аномалия"

С начала 90-х годов 20 века в Херсоне существует явление, которое в околохудожественных кругах нашего города получило название "Херсонская литературная аномалия" (сокращённо "ХЛАм"). Читателям прекрасного литературного сайта "Древо Поэзии", вероятно, будет не безынтересно узнать: что же это такое - ХЛАм. Доложу я Вам, что это нечто с одной стороны из ряда вон выходящее, но с другой совершенно закономерное. В других областных городах Украины, уверен, существует нечто подобное. Мне, конечно, хотелось бы думать, что литература в моём родном городе не может не быть высокой, но увы: не даром сам пишущий народ дал себе такое меткое определение: "аномалия"... Народ, как правило, не ошибается... Аномалия это всегда что-то ненормальное, патологическое, выходящее за рамки общепринятых и приемлемых для большинства отношений. В понятие "ХЛАм" входят самые разные графоманы. Есть среди них деревенские обыватели, переехавшие в Херсон и возомнившие себя на этом основании "письмэнныками". Например, живёт у нас один тип (лауреат Шевченковской премии), который является по убеждениям бендеровцем. У него спрашивают: "А что ты делал до 1991 года?". Оказалось, что бандеровец до этого года был ярым комсомольцем и коммунистом. Стихи пишет бездарные, безликие, никакие. Такие стихи даже плохими нельзя назвать, настолько они некудышние... Живя в своём босоногом детстве в глухом селе и пуская бумажные кораблики в лужи грязи, находящийся на пересечении дорог, ведущих из Великой Грязнухи в Нижнюю Голопузовку, этот пасынок сомнительной литературной славы Тараса Шевченко уяснил для себя одну непоколебимую истину: пробиваться в жизни надо не талантом, благородством и умом, а только подлостью и коварством. Надо налаживать коррупционные связи, людей расталкивать локтями и лезть по трупам на литературный Олимп, и тогда: всё будет хорошо... Есть у нас ещё 90-летняя старушонка, которая тоже входит в понятие "ХЛАМа". Она закостенела в своей рабочее-крестьянской подлости. Ведёт так называемую "Литгостинную", в которую кроме истинных графоманов никто не ходит. Настоящие, большие поэты и прозаики, которые тоже живут в Херсоне, от неё давно отвернулись. Она варится в собственном окололитературном соку, занимается потихоньку интригами, спекулирует на своей "значимости", на "именитости", которой никогда и не имела. А ещё она является "литературным локомотивом" для дюжины графоманов, возмечтавших с помощью неё, как с помощью тарана, пробиться на поэтический "Парнас" и стать небожителями. Среди самостоятельно мыслящих литераторов за ней закрепилось прозвище "наша Чичи-баба". Прозвище произошло от её привычки сравнивать себя с Чичибабиным. Как жаль, что она ещё не догадалась сравнивать себя с Пушкиным... Ещё у нас есть один вор в законе, который живёт в славном городе Цурюпинске. Он приезжает на все литмероприятия проводимые в Херсоне. Он - это гроза всех окрестных женщин, а так же девушек, и даже девочек и старушек... По убеждениям он тоже бандеровец, который во времена "Оранживой революции" яро агитировал за Галицких фашистов и за США. А ещё есть у нас одна блудница... Впрочем, не одна... Впрочем - довольно! Не хочу больше, категорически не желаю говорить о низменном и подлом! Но меня интересует только одно: как же все эти люди собираются бичевать общественные язвы, если они сами - это величайшая нравственная язва на теле собственного народа? Как же они собираются являться камертоном добра, красоты и милосердия в человеческом обществе, если их самих надо оградить от общества, чтобы они не развращали и не растлевали его своей душевной низостью и литературной бездарщиной? Люди, у которых душа с горбом, которые заматерели в душевной грубости и непорядочности, не достойны пространных упоминаний о их "светозарных" личностях! Изгаженные жизненной "прозой" души - разве они достойны известности?! Когда я вспоминаю обо всех этих траги-комических персонажах, словно живьём сошедших со страниц Гоголя или Зощенко, мне хочется подумать о чём-то светлом, высоком, возвышенном.

Павел Иванов-Остославский

ЧЕСТНЫЙ СОЛДАТ. СТАТЬЯ О ТВОРЧЕСТВЕ ИГОРЯ МИХАЙЛОВИЧА ИВАНОВА.

Иванов Игорь Михайлович. Родился в 1923 году в Херсоне. Отец - бывший царский и белый офицер, главный инженер Херсонского облпотребсоюза. Мать - домохозяйка, потомок исконных херсонских дворянских фамилий Остославских и Фроловых. Участвовал в Великой Отечественной войне в составе пехотных и сапёрных частей. Кавалер четырёх боевых орденов, полученных за участие в ВОВ. Участник Яссо-Кишинёвской наступательной операции. Дважды ранен. Окончил Ивано-Франковский медицинский институт и стал врачом-офтальмологом. В 1980 году защитил кандидатскую диссертацию: "Зависимость периферических границ поля зрения от придатков глаза". В 1991 году стал вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания. За отличия по службе награждён благодарственным письмом Государыни Великой Княгини Марии Владимировны. Изобретатель уникальных медицинских приборов: "Определитель критической частоты слияния мельканий" и "Дислоциметр". На момент изобретения, этим аппаратам не было аналогов в мире. Игорь Михайлович был спортсменом: имел первый разряд по шахматам, был чемпионом шахты N 105 (ГУЛАГа), имел первый разряд по гребле на байдарках и был чемпионом Николаевской области. Его живописные работы в Херсоне неплохо известны любителям искусства. Был известным в Херсоне поэтом, членом МАРЛ. Умер в 2008 году после тяжёлых последствий фронтового ранения. Он был врач от Бога и истинный интеллигент, который любил людей и свою профессию врача.

Стихи Игоря Михайловича отмечены профессионализмом, глубоким психологизмом, философичностью. Он, пройдя суровую школу испытаний на фронтах Великой Отечественной войны и в ГУЛАГе, остался глубоко русским и благородным человеком. И это очень заметно по его стихам. В этих четырёх стихотворениях, написанных ещё в 1960-е годы, кажется уместилась вся человеческая жизнь. В них есть и ирония, и сатира, и любовь к женщине, и ратный подвиг, доходящий до самоотвержения и подвижничества. Игорь Михайлович тонко почувствовал всю трагичность существования солдата на фронте, и не только в своих стихах, но и в реальной жизни. В этой подборке самое лучшее - это четвёртое стихотворение. Когда его читаешь, мурашки идут по спине от остроты реальности происходящего, от страха и ужаса... Психология солдата-фронтовика была автором передана мастерски. Это истинно мудрые стихи, отмеченные всепониманием, жизненной опытностью и любовью к человеку: к его чаяниям, заботам и к ужасной смерти. Но, такие люди, умирая, переселяются на небеса и живут там вечно.

Павел Иванов-Остославский.

Стихотворения разных лет

Этюд о советском общепите

В столовой пусто, тишина,

Так вязко время длится,

Как в царстве сумрака и сна

Всегда печальна и бледна

Здесь дремлет продавщица.

И рыжий клок её волос

Волной на кассе слева

И рыжий кот, как верный пёс,

Уткнул свой влажный теплый нос,

В торговли королеву.

Велел я ей подать харчо

И водочки (от сплина).

Она, пошевелив плечом

Зевнула и спросила: "Чё,

Хотите Вы, мужчина?"

Я повторил: "Харчо - сейчас!"

Из мрака, словно чудо,

Она пришла ко мне как раз,

Исполнив поданный заказ

На заданное блюдо.

Я, съев ужасный этот суп

И горло "остограмя",

Стал, словно страшный зверозуб,

Который, надрывая пуп,

Из глотки мечет пламя!

Потом живот как заболит,

Как в горле станет гадость...

Зачем, несчастный я пиит

Зашёл в советский общепит,

Чтоб подкрепиться малость!?

Море

Снова я увидел море:

Плещет рябь, темнеет дно...

Сколько счастья, сколько горя

Море людям принесло...

Море всякое красиво, -

Если вдруг возникнет шторм

Плещут волны, белогривы,

Оживив собой простор;

Если штиль и всё спокойно,

То проходят корабли

Величаво и достойно,

От портов своих вдали.

И хотя уже не рано,

Тени вот как коротки,

Выплывают из тумана

Золотые огоньки.

Среди дня и среди ночи,

В час звереющих штормов

Для души нам нужен очень

Свет далёких огоньков...

* * * * *

Я понял вдруг, что все отныне,

И труд, и мысли, и мечты

Принадлежат одной богине -

Моей богине красоты.

В одеждах вечного смиренья

К ногам её кладу цветы,

Как знак немого восхищенья

Своей богиней красоты.

* * * * *

Быстро юность лихая прошла:

Фронт, атаки, потом медсанбаты,

И годам не считал я числа,

Пока год ни пришел сорок пятый.

Буйством красок смеялся апрель

И полшага осталась до мая,

Но прошла пулемётная трель

Сквозь меня, год последний считая...

И без радости не было дня,

И победу вершили солдаты...

Без меня, без меня, без меня

Наступили великие даты...

Стихотворение Шарля Бодлера "Альбатрос" в переводе В.Левика.

Для описания жизни и судьбы настоящего поэта авторы прибегли к яркой метафоре. Они сравнили поэта с прекрасной морской птицей - с альбатросом. Альбатрос-поэт всегда летит высоко над облаками. Он - дитя неба, дитя Бога, который создал его для того, чтобы парить над бытовыми проблемами, над всей мерзостью и убогостью нашей повседневной жизни. Поэт - свободен, как птица. Он так же стихиен и не терпит насилия над собой. "Дух веет, где хочет и как хочет" - говорили древние мудрецы. Но люди, обуреваемые низменными пороками и страстишками, всегда стараются поиздеваться над поэтом-альбатросом. Один пнёт его побольнее, другой, глумясь и потешаясь, пыхнёт ему в лицо вонючей махоркой. Люди хотят приравнять поэта к самим себе - в большинстве своём серым и убогим обитателям задворков человеческой цивилизации. Они желают низвести его до своего жалкого уровня и даже ниже. Они думают: "Раз он не умеет так же хорошо, как мы, мыть палубу и вязать морские узлы, раз он не точает сапоги и не печёт пироги, значит он неполноценен!". Но, поэт-то делает куда более тонкую и важную работу: он делится с людьми прекрасными чувствами, которые вложил в его душу Бог. Он учит людей совести, благородству, красоте, доброте и всепрощению, а люди воспринимают все эти качества как слабость. В их психологическом лексиконе нет таких понятий. Они мыслят только категориями сила-слабость, стяжатель-лох, мужик-баба. Люди, как животные. Их сознанию не присущи полутона. Они всё меряют только количеством удовольствий, выгодой и физическим комфортом. Они принадлежат к другому миру, нежели поэт. Он - вечный чужак и пришелец из далёких миров, который не приживается в грубоматериальном человеческом мире. Он служит Богу и высшим духовным ценностям. А люди... Люди всегда остаются таковыми...

Высокое искусство всегда сакрально. Всегда свято и божественно. Но простые серые обыватели этого не понимают. Авторы "Золотого" и "Серебряного" века русской поэзии совершили для русского народа одно сверхважное дело: они сделали литературу тем воздухом и той пищей, без которых русские люди не смогли обходиться. В какой-то момент наши соотечественники поняли, что без истинной гениальной поэзии человек не живёт. Дьявольское дело большевиков состояло в том, что они развенчали великую классическую литературу и её принципы, самих поэтов расстреляли или выгнали из страны, а поэзию превратили из сакрального культа в просто профессиональное ремесло. Великая русская поэзия была десакрализирована, а сами поэты из священнослужителей слова превратились в простых мастеров, подобным квалифицированным рабочим на заводе или в ремесленной мастерской. Вот так, прекрасные поэты-альбатросы превращаются в невзрачных сереньких воробьишек от литературы.

Данное стихотворение отлично написано. Оно весьма профессионально и психологически убедительно. Мастерски сработано.

Павел Иванов-Остославский.

Временами тоска заедает матросов,

И они ради праздной забавы тогда

Ловят птиц океана - больших альбатросов,

Провожающих в бурной дороге суда.

Грубо бросят на палубу. Жертва бессилья,

Опороченный царь высоты голубой,

Распластав исполинские белые крылья,

Он как вёсла их тяжко влачит за собой.

Лишь недавно прекрасный, вздымавшийся к тучам,

Стал таким он бессильным, нелепым, смешным.

Тот дымит ему в клюв табачищем вонючим,

Тот, глумясь, ковыляет вприпрыжку за ним.

Так поэт: ты летишь над грозой в урагане,

Недоступный для стрел, непокорный судьбе,

Но ходить по земле среди свиста и брани

Исполинские крылья мешают тебе!

"Эмалевый крестик в петлице... " Георгия Иванова

Стихотворение "Эмалевый крестик в петлице... " Георгия Иванова посвящено семье последнего русского императора Николая Второго. Автор рисует в нём простых, но благородных и всепонимающих людей. Детали-образы "Эмалевый крестик" и "серая тужурка" говорят о исключительной скромности и простоте последнего русского государя, ведь орденов у него было гораздо больше, чем один Георгиевский крестик в петлице. Поэт, видимо хорошо изучил характер царя по письменным источникам. Я когда-то знавал одну интересную женщину - Юлию Константиновну Богненко (члена Херсонского Губернского Дворянского Собрания). Её бабушки из рода Дурново дружили с Николаем Исафовичем Шатохиным - депутатом Государственной Думы от монархической партии. Он лично знал Государя и много рассказывал о нём бабушкам г-жи Богненко. Информация об исключительной простоте и благородстве Николая Второго подтверждается и этим источником. Все непредвзятые люди, которые знали царя близко, отзывались о нём исключительно хорошо. Во втором четверостишии автор как бы прорицает будущее, заглядывая за его неведомую завесу. Он пишет о печальных лицах. Лирические герои стихотворения безутешно грустны. Не от того ли они грустны, что предвидят своё страшное будущее? Убийство русского августейшего семейства - это злодеяние, которому едва ли найдётся равное в современной истории человеческой цивилизации. Это убийство не только исключительно жестокое, но и бессмысленное. Царская семья была уничтожена, потому, что так дьявольски сложились обстоятельства. Английский король Георг Шестой не захотел принять императорскую семью у себя в стране. Передовые части Белой Гвардии не смогли во время пробиться к Екатеринбургу, в котором находилась царская семья под арестом в доме Ипатьева. Добровольческие отряды, которые мы бы сейчас назвали "спецназом" и которые могли бы освободить августейшую семью из плена, не прорвались сквозь большевистские заслоны. Царя все предали "Кругом обман, и предательство и трусость", - напишет он в своём дневнике незадолго до своей мученической смерти. И это, к сожалению, было истинной правдой. Одни русские люди, став тогда большевиками и находясь в горячке демократической вседозволенности, ненавидели царя и монархию, другие были разагитированы либеральными СМИ, третьи стали анархистами, зелёными, самостийниками, уголовниками. И ещё кем угодно - да просто серыми обывателями. Они стремились спасти только свою жизнь и своё имущество. Им не было дела до царя и его детей. Я часто задаю себе вопрос: "почему в России победила революция?", "Каковы её причины?". Сейчас уже очевидно, что та революция, которую большевики называли Великой Октябрьской Социалистической, была первой цветной революцией, которую изобрели немцы и прочие западные европейцы. Её можно сравнить с "Оранжевой" революцией на Украине. Всё сходится: один к одному. Извне финансируются в стране протестные движения. Из них выделяется одно самое сильное (в нашем случае это большевики в 1917 году и "оранжисты" в 2004-м), которое берёт власть в свои руки. Ленин прислан из-за границы в запломбированном вагоне. С ним едет масса соратников. Ющенко, хотя и не засланец Запада, зато его дражайшая половина - супруга Кэтрин Клер-Чумаченко прислана к нам из США. Её предки - галицкие фашисты - когда-то бежали от советской власти на Запад. Они осели в Америке. Участвовали там во всевозможных бандеровских течениях. Она работала в ЦРУ, когда пришло время, она приехала на Украину и стала тут женой сельского бухгалтера, который попал в президенты. За успешное осуществление "Оранжевой" революции Катерина получила чин бригадного генерала ЦРУ, а сам Ющенко получил в народе прозвище "американский зять". И в том и в другом случае революционеры повели себя по принципу "Большого Хапка" и "Великой Халявы": стали грабить и разворовывать свою страну, как только смогли. "Красную" революцию финансировал Парвус, "оранжевую" финансировали те же круги, к которым принадлежал выше упомянутый делец. Всё это анти-русское мракобесие и в первом и во втором случае сопровождалось бешенной пропагандой, истерией, русофобией. В лице большевиков к власти пришли социальные радикалы, в лице оранжистов - национальные радикалы. И в том и в другом случае пострадали, во-первых, русские, во-вторых, все остальные коренные народы бывшей Российской Империи и современной Украины. Разумеется, понесли урон и сами украинцы. В обоих случаях был нанесён тяжелейший удар по Государству Российскому.

По последним данным убийство августейшего семейства было не только политическим, но и ритуальным. Об этом свидетельствуют иудейские каббалистические надписи, оставленные карателями на стенах дома Ипатьева. Палачи принесли русского царя и его семью в жертву своему кровавому богу. "Ваш Бог - это Дьявол!",- сказал о них Иисус две тысячи лет назад. Эти слова являются справедливыми до сих пор, и это варварское убийство является тому ярчайшим подтверждением. С этого злодеяния начала свою работу кровавая мясорубка, имя которой революция.

Вот что бывает, когда народ отходит от священных для наших предков принципов: Бог, Царь, Отечество и впадает в разного рода демократические уклоны. Надо всегда держаться своего лучшего, а не пытаться заимствовать чужое худшее.

Павел Иванов-Остославский.

x x x

Эмалевый крестик в петлице

И серой тужурки сукно...

Какие печальные лица

И как это было давно.

Какие прекрасные лица

И как безнадежно бледны --

Наследник, императрица,

Четыре великих княжны...

Я знаю, не будет иначе Николая Туроверова

Я совсем забыл об этом стихотворении. Я готовил стихотворную подборку Николая Туроверова для сайта "Древо Поэзии" и вот вылетело из головы прекрасное стихотворение. А ведь я его хотел прокомментировать отдельно. Вот оно.

Я знаю, не будет иначе,
Всему свой черёд и пора.
Не вскрикнет никто, не заплачет,
Когда постучусь у двора.
Чужая на выгоне хата,
Бурьян на упавшем плетне,
Да отблеск степного заката,
Застывший в убогом окне.
И скажет негромко и сухо,
Что здесь мне нельзя ночевать
В лохмотьях босая старуха,
Меня не узнавшая мать.

Это стихотворение мне кажется мастерским по-особому. Оно описывает убогую, но такую привычную для времён Гражданской войны обстановку. Нищенского вида хата, плетень, на который залезла сорная трава, запустение, обезлюденность. В общем-то, всё как всегда и как у всех. Но истинного трагизма и истинной остроты происходящему придаёт последняя строчка: "Меня не узнавшая мать... ". Как же это, должно быть, больно и страшно, когда тебя, родного и, возможно даже, единственного сына не узнала родная мать. Мать, не увидев в чужом человеке своего сына, даже не пустила его на постой! Вот: в этой одной строчке сконцентрирована вся боль и вся трагедия русского народа, изувеченного кровавой усобицей. Здесь трагедия не только одного конкретного человека - здесь трагедия целого поколения! Николай Николаевич Туроверов - это мастер одной строки! Хотя, конечно, все его строки гениальны! Для мастера слова всегда очень важно показать судьбу человека, его горести, переживания, его путь. И Николаю Туроверову это удалось на все сто процентов!

Вот на такой поэзии и надо воспитывать подрастающее поколение. На таких стихах юные души станут истинными патриотами России, превратятся в глубоко порядочных, тонко чувствующих и благородных русских людей. Надо молить Бога, чтобы так и было!

Павел Иванов-Остославский.

   С начала 90-х годов 20 века в Херсоне существует явление, которое в околохудожественных кругах нашего города получило название "Херсонская литературная аномалия" (сокращённо "ХЛАм"). Читателям прекрасного литературного сайта "Древо Поэзии", вероятно, будет не безынтересно узнать: что же это такое - ХЛАм. 
  
   Доложу я вам, что это нечто с одной стороны из ряда вон выходящее, но с другой совершенно закономерное. В других областных городах Украины, уверен, существует нечто подобное. Мне, конечно, хотелось бы думать, что литература в моём родном городе не может не быть высокой, но увы: не даром сам пишущий народ дал себе такое меткое определение: "аномалия"... Народ, как правило, не ошибается... 
  
   Аномалия это всегда что-то ненормальное, патологическое, выходящее за рамки общепринятых и приемлемых для большинства отношений. В понятие "ХЛАм" входят самые разные графоманы. 
  
   Есть среди них деревенские обыватели, переехавшие в Херсон и возомнившие себя на этом основании "письмэнныками". Например, живёт у нас один тип (лауреат Шевченковской премии), который является по убеждениям бендеровцем. 
  
   У него спрашивают: "А что ты делал до 1991 года?". Оказалось, что бандеровец до этого года был ярым комсомольцем и коммунистом. Стихи пишет бездарные, безликие, никакие. Такие стихи даже плохими нельзя назвать, настолько они некудышние... Живя в своём босоногом детстве в глухом селе и пуская бумажные кораблики в лужи грязи, находящийся на пересечении дорог, ведущих из Великой Грязнухи в Нижнюю Голопузовку, этот пасынок сомнительной литературной славы Тараса Шевченко уяснил для себя одну непоколебимую истину: пробиваться в жизни надо не талантом, благородством и умом, а только подлостью и коварством. Надо налаживать коррупционные связи, людей расталкивать локтями и лезть по трупам на литературный Олимп, и тогда: всё будет хорошо... 
  
   Есть у нас ещё 90-летняя старушонка, которая тоже входит в понятие "ХЛАМа". Она закостенела в своей рабочее-крестьянской подлости. Ведёт так называемую "Литгостинную", в которую кроме истинных графоманов никто не ходит. Настоящие, большие поэты и прозаики, которые тоже живут в Херсоне, от неё давно отвернулись. Она варится в собственном окололитературном соку, занимается потихоньку интригами, спекулирует на своей "значимости", на "именитости", которой никогда и не имела. А ещё она является "литературным локомотивом" для дюжины графоманов, возмечтавших с помощью неё, как с помощью тарана, пробиться на поэтический "Парнас" и стать небожителями. Среди самостоятельно мыслящих литераторов за ней закрепилось прозвище "наша Чичи-баба". Прозвище произошло от её привычки сравнивать себя с Чичибабиным. Как жаль, что она ещё не догадалась сравнивать себя с Пушкиным... 
  
   Ещё у нас есть один вор в законе, который живёт в славном городе Цурюпинске. Он приезжает на все литмероприятия проводимые в Херсоне. Он - это гроза всех окрестных женщин, а так же девушек, и даже девочек и старушек... По убеждениям он тоже бандеровец, который во времена "Оранживой революции" яро агитировал за Галицких фашистов и за США. 
  
   А ещё есть у нас одна блудница... Впрочем, не одна... Впрочем - довольно! Не хочу больше, категорически не желаю говорить о низменном и подлом! Но меня интересует только одно: как же все эти люди собираются бичевать общественные язвы, если они сами - это величайшая нравственная язва на теле собственного народа? Как же они собираются являться камертоном добра, красоты и милосердия в человеческом обществе, если их самих надо оградить от общества, чтобы они не развращали и не растлевали его своей душевной низостью и литературной бездарщиной? 
  
   Люди, у которых душа с горбом, которые заматерели в душевной грубости и непорядочности, не достойны пространных упоминаний о их "светозарных" личностях! Изгаженные жизненной "прозой" души - разве они достойны известности?! Когда я вспоминаю обо всех этих траги-комических персонажах, словно живьём сошедших со страниц Гоголя или Зощенко, мне хочется подумать о чём-то светлом, высоком, возвышенном. 
  
   0x01 graphic
  
   В нашем городе есть и ещё одна талантливая поэтесса, помимо тех, о которых я писал в предыдущих статьях. Это - Ольга Швец. Это самая философски настроенная поэтесса из всех, кого я знаю. Хотя я знаком с нею уже довольно давно (с 1998 года, когда мы вместе стали ходить в литературный клуб "Улей"), мне известно о ней не многое. Она родилась в 1978 году. Окончила Херсонский государственный университет по двум специальностям "Русско-английская филология" и "Правоведенье". Сейчас она является уже маститой поэтессой, ставшей матерью-основательницей и председателем жюри Всеукраинского литературного фестиваля "Антракт". Стихотворения начала сочинять с 4-х лет, но первая публикация появилась в 1994 году. С тех пор поэзия Ольги Швец печатались в газетах "Джерела" и "Свобода"  (г. Херсон). В 1997 году вышел первый поэтический сборник под названием "Философия ночи и дня. Ольга широчайше представлена в интернете. 
  
   Поэзия Ольги Швец - вызов брошенный злу прямо и откровенно. "Железный стих, облитый горечью и злостью" - может вслед за Лермонтовым предъявить этому миру поэтесса. Мне особенно нравится её стихотворение, которое называется "Душа поэта". В нём автор изобразила душу тонкого и ранимого человека, поэта, который не приспособлен жить в этом жестоком мире.  Он борется с миром, он прячется от него, становясь внутренним иммигрантом, затворником, отшельником. Но мир всё равно достаёт его своими грязными щупальцами. Коленным железом боли, обиды и несправедливости мир выжигает из нежной и благородной души всё лучшее. Под конец стихотворения лирическая героиня перерождается. Она, фактически, умирает, предпочтя заживо замуровать себя в башне из слоновой кости, чем жить в подлом и бездушном человеческом мире. В этом стихотворении поэтесса тончайше и достовернейше показывает подлую, животную суть человеческого общества. И недаром говорили древни: "Homo homini lupus est", что означает: "Человек человеку волк". 
  
   Стихи поэтессы - это крик души. Она всеми фибрами своей нежной души протестует против тех жутких духовно-нравственных реалий, которые господствуют сейчас в жизни. Ольга протестует против "ХЛАМа". Но кому же нужен хлам?- может спросить у меня читатель. Никому,- отвечу я. - Никому, кроме самого же хлама... В поэзии автора центральное место занимает философия. Она тонко чувствует время, которое в её творчестве часто предстаёт перед читателем в облике Вечности. 
  
   Её стихи - это сгусток боли. Часто каждый шаг лирической героини сопровождается душевными муками, нравственными терзаниями. Вот как страшный пост-социалистическо-капиталистический мир может морально издеваться и нравственно калечить благородного человека. Ольга - это женщина-мыслитель и женщина-мудрец высокого полёта. В её творчестве проявляется космизм и интерес к нравственной сути человека. В этом плане её творчество близко к символоромантизму. Ольга - это настоящий мастер художественного слова, который встречается один на тысячу бездарных членов союза писателей. 
  
   Стихи автора близки многим людям, потому что они затрагивают главный вопрос духовности в наше время: как остаться человеком, как под влиянием тяжелых жизненных обстоятельств не стать скотиной. Её поэзия очень эмпирична и идёт очень во многом от жизни. "Время следит за тобою светом немеркнущих звёзд" - очень красиво сказано. Часто проявляется эстетика мученичества. Самое техничное стихотворение: "Как будто в насмешку Над миром, стоят... "
  
   Творчество Ольги - это очередная прекрасная жемчужина, попавшая в коллекцию литературных драгоценностей сайта "Древо поэзии". И я как известный литературный гурман и смаковщинник очень рад этому!
  

*   *   *

Моя душа - мой дом. 

А в доме есть тайник. 

За потайным замком - 

Там спрятан мой двойник. 

Он не умеет лгать. 

Он не бывает злым. 

Он может зарыдать - 

Он нежен и раним. 

Он искренен всегда. 

Он перед всеми - весь. 

И в том его беда - 

Он беззащитен здесь. 

Такие - не в цене. 

Такие - не живут. 

И, если не извне - 

Их внутренне убьют. 

Хранит двойник тюрьма 

От мира-палача, 

И скоро я сама 

Не подберу ключа.

*   *   *

Я ненавижу завтрашнее утро,

Которое начнется, как всегда.

И солнце в небе цвета перламутра

Все утвердит своим беззвучным "да". 

Кто будет врать, кто будет лицемерить,

А кто момента искренности ждать,

И ты в попытках верить иль не верить

Опять судьбу не сможешь угадать.

Не раз упустишь ты свою удачу,

И в поисках ответа на вопрос:

"Ну, почему все так, а не иначе?" - 

Возможно, доведешь себя до слез.

Часы упрямо измеряют время,

Которое останется вчера...

Ты вновь проснешься в замкнутой системе, 

Где завтра начинается с утра.

*   *   *

Если мир вокруг нас

Замыкается в круг

И в мучительный час

Превращает в досуг;

Если мир превращается

В каменный склеп,

Бесполезен, бесцветен,

Невесел, нелеп;

Если город - всего

Декорации, сон,

Кучка карточных домиков,

Глуп и смешон;

Если твой микромир

Погружается в тьму,

Если ты безразличен

Стаешь ко всему, -

Это скоро пройдет,

Переменит свой цвет -

Серо-черный закат

На лазурный рассвет.

Жизнь контрастов полна,

Не забудь эту грань!

Ночь темнее всего

В предрассветную рань.

*   *   *

Читать удобнее при свете,

Писать удобней в темноте,

Когда один на белом свете

Ты отдан весь своей мечте.

Когда в тиши ночных объятий,

В пустынной, праздничной тиши

Сидишь один ты на кровати

И шепчешь сам себе: "Пиши".

Но, тишиной ночной сраженный,

Ты засыпаешь... Где там стих!..

И лист стихов незавершенных

Уже летит из рук твоих.

*   *   *

Я во всем виновата, бесспорно,

Я во всем виновата одна.

В том, что в мире большом и просторном

Нет дороги, что нам суждена.

Нам вдвоем не пройтись по аллее

Из акаций и пламенных роз,

Где б ты стал на минутку смелее

И три слова простых произнес.

Наши звезды - из разных вселенных,

Наши души - из разных миров.

Я не ведала слов откровенных,

Ты не ведал неискренних слов.

Нет, не будет удачи повторно!

Извини, не твоя здесь вина.

Я во всем виновата, бесспорно,

Я во всем виновата одна.

*   *   *

Проходит день,

проходит ночь,

Проходит время,

словно сон,

И сутки прочь,

и месяц прочь,

И остается

только стон.

Стон по мечтам,

что не сбылись,

Возможностям,

что упустил,

Стон по тем дням,

что пронеслись

Без мыслей, памяти

и сил.

В душе застыл

немой протест,

Но - Время - царь,

а мы - рабы,

И каждый пронесет

свой крест

В тысячелетиях

судьбы.

*   *   *

Завтра успешно

Наступит рассвет,

Солнце появится

В воздухе мутном.

После, конечно,

Пройдет много лет -

Мне больше нравится

Эта минута.

Снег на земле,

Храм луны в небесах,

Звездное пение 

В призрачных весях...

Тысячи лет

На точнейших весах

Эти мгновения

Не перевесят.

*   *   *

   

Время шипит под ногами.

Время - большая змея.

Неповторимый орнамент -

Краски всего бытия.

Голой не тронешь рукою,

И не наступишь на хвост.

Время следит за тобою

Светом немеркнущим звезд.

Гипнотизирует взглядом

И за собою ведет

В сумерки вечного ада,

В смертью пылающий лед.

А неизбежных героев,

Не пожелавших идти 

С зомбиобразной толпою

Ждет ядозуб на пути.

*   *   *

Впереди - пещеры, 

Позади - обвалы. 

Все мы - пионеры 

Судеб небывалых. 

Карты не рисуют, 

Компас не придуман... 

Только ветер дует 

В небе солнцелунном. 

Только волны бьются, 

Только скал обломки, 

Да песчинки вьются 

По стеклу воронки.

*   *   *

Как будто в насмешку

Над миром, стоят

Столбы вперемежку

С деревьями в ряд.

Стволы из бетона

Не тронет листва,

Железная крона

Суха и мертва.

Ветвями натянет

Прогресс провода,

Но камень не станет

Живым никогда.

Не сможет душой 

Одарить хоть листок

И самый большой

Электрический ток.

*   *   *

Когда душа стремится ввысь

И ударяется в ворота,

А тело сохраняет жизнь,

То, значит, - здесь твоя работа.

Твоя задача - открывать

Другим Великие Секреты,

Твоя задача - написать

Неповторимые сонеты,

Твоя задача - мир открыть

В сердцах других своим твореньем,

Твоя задача - не прожить

А звездным просиять свеченьем.

А Бог вкладет в твои уста

Свой голос из сиянья века...

Так открывает Высота

Путь Истины для человека.

*   *   *

День как день. Троллейбус снова,

Снова улица и дом.

Ночь как ночь. И в пол-второго

Я за письменным столом.

Спать не спать? Ко сну не тянет.

И луна глядит в окно.

Завтра снова солнце встанет,

А сегодня - все равно.

*   *   *

За окном светло, как днем,

Только солнца нет.

Фонари, луна горит,

Звезд далекий свет...

И ночная тишина

Не дает уснуть

Мудрецам, что без конца

Ищут мира суть.

*   *   *

Ходят люди по небу,

Смотрят люди вниз.

Ищут смысл какой-нибудь,

А находят... жизнь.

Ходят люди, мечутся,

В жизни ищут связь

Меж Сейчас и Вечностью,

А находят... грязь.

Ходят люди, кривятся,

В грязи ищут суть.

Может, посчастливится?

А находят... Путь.

Ходят люди  ждут конца 

Бесконечных миль.

Жаждут мудрости сердца,

А находят  мир.

Ходят люди по миру.

Смотрят... Видно ли?

Ищут люди... Померли.

По небу пошли?

* * *

Мы взяли в руки молот,

Мы раскололи мир.

А мир был очень молод,

И вновь оброс людьми

В нас что-то испугалось,

Мы захотели  вспять,

Но места не осталось,

И дыр  не залатать.

Мы захотели солнце,

Мы взяли в руки клей,

Приклеили оконце

И сели ждать гостей.

И солнце засветило,

Стал гость в окно стучать,

Но краски не хватило,

Чтоб дверь нарисовать.

И мы схватили молот,

Бить в стену и в окно,

А за стеной был холод,

И страшно, и темно,

А мир уже разрушен.

И, покорясь судьбе,

Мы вытеснили души,

Чтоб спрятаться  в себе.

*   *   *

Люди друг другу - звери,

Сами в себе - до конца.

В души закрыли двери,

Заперли в клетки сердца.

В панцирях из иголок

Защищены от обид.

В каждом шипе - осколок

Чувства замерзшего скрыт.

Каждый укрыл от яда

Сердце в бронежилет,

Пряча глаза от взгляда

В душу, которой нет.

*   *   *

Где виднеется лиловый

То ль восход, а то ль закат 

Там волшебные подковы 

На дороге в ряд лежат.

Подходи, бери любую 

И всю жизнь с тобой в пути

Сила дивная, какую

Невозможно превзойти.

Где виднеется лиловый

То ль восход, а то ль закат 

Там волшебные коровы 

На лугу пасутся в ряд.

Подходи, седлай любую 

И всю жизнь с тобой в пути

Слава дивная, какую

Невозможно превзойти.

Где виднеется лиловый

То ль восход, а то ль закат 

Там волшебных звуков слова 

Слышен дивный перекат.

Брось подкову и корову,

И за призраком лети!

Стань безумцем, песнь какого

Невозможно обойти!

Павел Иванов-Остославский

  
   Здесь небольшая неточность: кн.П.Н.Трубецкой был избран в Государственный Совет по выборам от Москвы, а не назначен. Это случилось в 1906 году, тогда же семья переехала в Петербург. Автор жила в доме на Знаменке в 1888-1906 годах.
   Воспоминания кн.В.П.Трубецкого о Казацком см. альманах "ДС" N2 за 1995 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"