Аннотация: Был у меня блог... Я его удалил, но что-то осталось.
Морфей
(Диалог)
Справа налево летят гейши, вяло шевеля своими широчеными разноцветными рукавами. Они отталкиваются от воздуха цветастыми веерами и лукаво улыбаются. Посреди бескрайней пустыни моей гостевой комнаты стоит чайный столик и отбрасывает потрясающие тени, которые говорят всем обо всем и впитываемы землею. Напротив меня Морфей задумчиво пьет из блюдца, которое покоится на трех его пальцах. Он запускает туда хобот и, громко хлюпая, потягивает остывший зеленый чай с лимоном. Слушает. Когда я торопливо рассказываю - слушает, когда я вопросительно молчу - слушает, когда я объясняю - слушает. Только иногда, в самые интересные, по его мнению моменты, за его спиной удивленно вздрагивают прозрачные длинные крылья.
Я объясняю ему "значения". Я говорю ему, что когда валит снег, попадая в глаза, в нос, в уши, щекоча лицо невесомыми теплыми хлопьями. Когда он рвется сквозь теплый ветер, чтобы коснуться моего носа или осесть на шапке. Это очень, очень много значит. Это значит ровно столько же, сколько значит книга, лежащая на мокром тротуаре и перелистываемая ленивым ветром. Шапки снега возлежат на ветвях спящих деревьев и генерируют плотную тишину, которая заставляет стесняться своих движений, производящих душераздирающий скрип - это значит половину прожитой жизни. И когда закатывающееся солнце отражается в окне противоположного дома и попадает тебе в лицо, мешая смотреть телевизор тем, что залило всю комнату. Выходишь на балкон в одних домашних штанах и тапках и смотришь на оранжевый снег, пока не замерзнешь. Неужели это ничего не значит? Он соглашается со мной, прижав ушки. Я продолжаю и говорю ему, что окна большого дома, где раньше кипела рабочая жизнь, что они теперь темные и там никого нет. И старые компьютеры, которые шумят громче голосов людей, за ними работающих, теперь спят и отражают мониторами темную улицу. А на окнах еще остались обрывки новогодних снежинок и еще каких-то длинных бумажек непонятного цвета. Это значит больше чем светящиеся окна, расположившиеся по прямой, крестиком или квадратиком. Их хаос намного больше значит... и эти незакрытые шторы... Социальная обнаженность. И кто-то курит, опершись на подоконник. На него можно смотреть, пока его кто-то не позовет, и он не повернется и не ответит что-то, после чего бросит окурок и исчезнет. Окурок красной звездой и с криком рухнет в сугроб, растеряв искры по подоконникам, и умрет. Силуэт раздевающейся К на фоне полосатых занавесок, за которыми мертвая река автомобилей мусорит фарами в воздухе, создавая сполохи на потолке.
Морфей улыбнулся и повел 14-м крылом. Я хмыкнул - для меня это всегда было забавным. Он не обижался никогда и поводил крылом тогда, когда считал это нужным.
Я налил нам еще фиолетового чая и продолжал о том, что люди не видят цвета. Я ему жаловался, а он меня жалел. Когда он жаловался - я его жалел. Так вот люди не видят ни цвета ни света, говорю ему. Мне не обидно, но ведь и я человек! Странно, да? Они видят схематичные изображения, кувыркающиеся в пространстве, грани которых подписаны: "синий", "черный", "белый" (!). И они знают, что машина синяя, птица черная и снег белый, а не "СИНИЙ", "РАЗНЫЙ" и "РАЗНЫЙ". Они видят, когда им показывают разницу, но и здесь они видят разницу, а не цвет. Я открыл этот печальный факт и начал видеть цвет. Это трудно, но когда видишь, хочется с ума сойти или плакать.
А еще про войну.
Благородных полководцев нет. Нет благодетелей и благородных исправителей корявого мира. Нету благородных воинов и справедливых экспансионеров. Если дал себе право развязать войну - ты дал себе право насиловать, грабить, унижать, мучить и разводить моря крови так, как нравится вам или тем, кому вы это разрешили. Преступление - оно преступление и есть. Я не приветствую ни того, ни другого, но если начал комедию - зачем превращать ее в фарс? Наполеон, Македонский, Суворов - лгуны. Гитлер, Сталин, Чингизхан - поступали искренне по крайней мере с собой. Я не боготворю их, но вывод очевиден. Я холоден и к первым и ко вторым, как к прошлому, мне ни за кого не стыдно и я не стремлюсь к их достижениям. Потому что то, к чему мы все так стремимся, можно сделать намного быстрее. Человечеству уничтожить себя - раз плюнуть, но мы почему-то предоставляем себе растянуть это удовольствие. И войны устраивали вовсе не во имя этого, а во имя какой-то фигни. И живем и умираем мы во имя той же фигни. Да ведь, Морфей? Наверное, его уже не было. Наверное он уже проснулся. Остался только шелест гейшиных вееров и бархатное журчание их улыбок...
Самоисповедь... Весенняя озабоченность.
Могу ли я еще греметь? Могу! Гремел... Болел за нашу команду на "веселых стартах". Было насрать на результат и на ушибы их коленок. Главным был вопрос: могу ли я греметь. И я гремел, а все говорили: "Ты че как громко!". А я всего лишь отвечал на вопрос.
Звякнуть ей, пойти прогуляться или я устал? Пожалуй, устал...
Нет никакой эротики в обнажении асфальта. Сплошное протирание глаз и прихлопывание будильника кулаком. Зато сколько всего сразу в первой грязной зеленой траве!
Шел по ручью, который течет кардиограмными волнами вниз по моему пути, говорил себе, что я - большая черная соломина, влекомая пульсацией волн плоского мелкого потока. Никому такого не скажу, иначе скажут, что я - дурак... А я не дурак я - соломина, влекомая...
Доплыву вон до того дерева костлявого и услышу пение маленькой певчей птицы, буду вертеть башкой, в надежде увидеть ее, но проплыву мимо, так и не увидев. По кой, спрашивается, хер так художественно обозначать границы своих владений без надежды на всякий ответ? Ей ведь не отвечает никто. И если ее спросить: "птица, а птица, ты поэт?", то она ответит: "Отвали с моей территории, большая черная соломина". Никакой эстетики... животное. Представляю, если в генетике что-то пойдет не так и мы станем ненавидеть птичье пение! Ой, не дожить бы! А как же сидение в лесу и жевание травинки одними губами и тупой взгляд в небо, который ни во что не вонзается? Ощущение пушинок, цепляющихся за кожу, и шебуршания и копошения? Как же все это без аранжировки?
Какая, нафик, разница? Можно купить запись и пластиковую травинку, а на рабочий стол повесить папир с майкрософтовскими облаками. Видите, как все в мире взаимозаменяемо ХУЕТОЙ! Но я пока не собираюсь вскрывать вены. Несомненно, - это полный бардак, но мне дико интересно появление синтетической женщины, которая достойно заменяла бы живую плоть. Огромные свалки ненужных блондинок (здесь это не цвет волос, а тип мышления), сгребаются бульдозерами и постоянно пополняются. И "потому что я красивая" больше не аргумент. Те, кто не попали на свалку, поспешно учатся быть работящими и домохозяйственными, и все возвращается далеко назад. Но не озабочен я этой проблемой. Мне просто любопытен кризис... Для записи. Для хихикания в ладошку. Все тогда будут недоумевать своим приоритетам, а я не буду... Я же озабочен весной.
Хочу сделать деловитый вид, с каким все живое просыпается и начинает поправлять все обветшавшее за зиму. У меня ничего не обветшало, но могу же я сделать деловитый вид?
Диалог с собой изнутри себя
во время стандартного рабочего дня,
изредка прерываемый окружающими.
Вечер дискомфорта.
Когда идешь по внутренности Кремля внизвнизвниз, мир липнет на тебя, обтягивая и сжимая как латекc и воняя как он же. Попытки освободиться от его мерзопакостного агрегатного состояния не приводят ни к чему: потребность в дУше возрастает.
Удивительное постабсентовое похмелье.
Объективность мира не желает казаться привычной и поддающейся логике. То что его составляющие объекты могут обладать свойствами и быть непроницаемыми и плотными кажется абсурдным. Допускаешь эти правила сугубо условно, как статьи уголовного кодекса. И живешь дальше, думая по-другому.
Остальное
Не смотря на то, что я дико благодарен Геккелю, за то, что он ввел термин экология, я размешиваю чай в бездонной синей чашке, озаглавленной "Нижполиграф" и не чувствую ни одной фобии, ни одной патии, ни одной мании.. Единственное что - я удивлен тому, что такое блаженное состояние принято считать нормальным.
--------------------
А в это время
- Цветочками занимаешься?
- Ага... Ботаник я.
- Ну это не совсем ботаника........ Флорисссстика
- Ну значит флористик
--------------------
Одел наушники, просидел полчаса и понял, что в них ничего не звучит. А больше всего не звучит Орф. Мог бы - убил бы. А на ли зи ру я последнюю фразу: почему все обращают внимание на желаемый эффект, на "убил", а не на слабость и невозможность "мог бы". Инвертирую фразу и говорю правду, то что хотел сказать: bНе мог бы, не убил бы. /b ТУффта. Я не то имел ввиду и не то имею ввиду сейчас. Я всегда не то имею ввиду а все ведутся. Все равно, я миме... меми.. мел.. име. имел в виду "мог бы". Это тогда... в первый раз. Грустно.
Теперь он играет, а я не могу понять:
"Мог бы, - убил бы" (?) "Не мог бы - не убил бы"? Какой здесь знак?
Взять самый невьебенно-охуительный микроскоп, сунуть себе в ухо и расссссссссматривать то порно, которое проистекает в голове. Припиздячить видеокамеру, заснять все это. Выпустить определенным тиражом и дарить знакомым и родственникам инкогнито. Заебись придумал, да?*
*Нецензурные выражения, употребленные здесь, никак не означают лингвистического олигофренизма автора, но ведь все поняли, что они значат? (прим авт.)
Сидел в ванной и всматривался в себя. Всматривался, пока не увидел пиксели, из которых состою. Единственно, что я понял - это то, что у меня маленькое разрешение. Больше ничего не понял и решил не заниматься подобной практикой. Пусть все думают, что у меня слабый мистический опыт.
И о драконах
Вы знаете... Не умер ни один.
А в это время
----------------------------------
- это нифинга не роза.. Пион какой-то
- почему
- лохматое что-то
- бог с ним
----------------------------------
Самый цепкий наркотик - это чай. Не скажу что я этим не доволен. Можете меня пытать - спички под ногти сувать голофками вниз - всеравно буду говорить, что не скажу!*
*Слова с ошибками, написанные здесь, никак не означают лингвистического олигофренизма автора, но ведь все поняли, что они значат? (прим авт.)
Когда начинаешь сходить с ума от симпатичности объективного мира - явный признак того, что скоро подыхать. А что же еще, как не отношение к нему, как к нашей навязчивой идее, делает нас долбоебами? Оно!
И о драконах
Вы знаете... Еще ни один не родился... Как следует...