Аннотация: Дана приехала в родной город продать квартиру, оставшуюся после тетки. Неожиданно она начала получать письма в тетрадке, оставшейся со школы. Кто проникает в запертую дверь и оставляет странные послания?
Письма из ниоткуда
Ну вот, приехала. Полгода в этом городе не была и еще бы столько же не быть. Черта с два я вернулась бы, если б не смерть тети Марины. Жалко ее. Хорошая была тетка. Когда родители разбились, она все бросила в своей деревне и приехала меня, десятилетнюю, растить. Так и осталась со мной - ни семьи, ни детей. Я ей за дочку была.
Когда я закончила школу, тетя Марина первая заговорила о том, чтобы учиться в столице. Мол, здесь, в Бердяевске, никакого образования не получишь, только "корочки для галочки". А там у нее комната в общежитии, так что жить есть где. Уговаривала она меня недели две, ну и уговорила. Я ей за это очень благодарна. Подумать страшно, что было бы, останься я в Бердяевске. Местный пединститут, родная школа, замужество с Витькой Баевым, который с пятого класса числился в моих верных поклонниках. Ужас! Сейчас у меня не жизнь, а малина: только что диплом получила, на работу еще три года назад устроилась - в спортивный журнал. Через месяц стану редактором отдела футбола - шеф обещал в качестве подарка на окончание ВУЗа. Нынешний редактор уезжает в Испанию собкором. Сбылась мечта человека - он по этой стране с трех лет с ума сходит, по-испански говорить начал раньше и лучше, чем по-русски.
Конечно, трудно, поначалу вечерами ревела. Потом привыкла. Москва - не Бердяевск, тут плакать некогда, пахать надо. Меня посылают почти на каждый второй матч, а еще новостная колонка и в каждом номере - интервью с какой-нибудь футбольной личностью. Зато деньги появились - за съемную хату не платить, экономия. Тете постоянно высылала. Она ругалась: мне, мол, хватает, а тебе там нужнее.
О, где это я? А, уже приехали. Спасибо, возьмите деньги. До свидания. Надо же, тут такси открыли. Прогресс!
- Дана! Даночка, это ты? Приехала, надо же! А Марину вчера похоронили. Ты не успела, да? Бедняжка так болела в последнее время - сердце у нее шалило. Мы иногда заглядывали, помочь чем, прибраться, в магазин сходить. А ты прямо из Парижа, да? Марина говорила, ты сейчас часто по командировкам ездишь, за границей бываешь. Правильно сделала, что уехала. Здесь тебе так хорошо не жилось бы. Мариночка так мучилась в последнее время, так страдала. А тебе она запретила говорить о болезни. Мол, пусть девочка спокойно учится.
О Боже! Только один человек в нашем дворе может произносить пятьсот слов в минуту, одновременно задавая миллион вопросов. Нина Алексеевна, соседка по этажу. Точно, она: невысокая, толстая, глазки маленькие, любопытные, волосенки жидкие в пучок собраны. Надо же, покрасилась. Вместо мутно-серых волосы стали огненно-рыжими. И, как всегда, в своем засаленном халате трудноопределимого цвета. Ничего не меняется в этом лучшем из миров...
- Здрасти, теть Нин. Я в командировке была, во Франции. Оттуда просто так не уедешь, да и матч важный.
- А ты квартиру продавать приехала? - глаза соседки аж загорелись от любопытства.
- Да. Что мне тут делать? Я в Москве останусь.
- Ну да, ну да... - закивала соседка. - У тебя там жених, наверное, есть?
- Есть, - солгала я. Зачем ей знать, что у меня после работы сил нет даже на приготовление ужина, какие уж свидания!
- Футболист? Ты ж про футбол пишешь, Марина говорила...
- Да, футболист. Испанец, Луис, в "Спартаке" играет.
На самом деле с Луисом Каррерасом мы просто друзья. Хотя он постоянно намекает... Пока не хочу, а там посмотрим.
- Извините, теть Нин, я устала, прямо из Парижа прилетела. Пойду прилягу, потом буду разбираться, что к чему. Вы, кстати, не знаете, кто мог бы квартиру купить?
- Знаю, Даночка, знаю. У меня сын жениться собрался. Ты же Витю помнишь? Вы с пятого класса вместе были. Когда ты уехала, он долго переживал. А потом к нам в школу девочка из района пришла на практику. Вот, свадьба скоро. А ты много хочешь за квартиру-то? Витя сейчас бизнесом занимается, такси у него. Но диких денег нет, конечно. Если только в рассрочку продашь.
- Подумаю. Вы вечером зайдите, и поговорим. Ладно? До свидания, теть Нин.
Вот я и дома. Ничего не изменилось за полгода. Ремонт прежний, мебель та же. Ладно, рассиживаться некогда, надо разобрать вещи, повыкидывать лишнее.
Через два часа я кое-как справилась с намеченным планом. Теткины вещи собрала в сумку, отнесу в местный приют для стариков, может, пригодится кому. Мебель освободила, продам вместе с квартирой. Так, что это под шкафом валяется? Ух ты, да это же тетрадка, которую нам на выпускном давали! Ну точно... вот запись от математички, от физика, вот директор писал.
А это еще что? Я точно помню, что последней была запись от моей любимой классной руководительницы, Анны Леонардовны! Вот же она. А дальше - незнакомым почерком "Милая Дана! Я здесь. Жду тебя. Твой Ингар".
Какой Ингар? Я никого не знаю. И дата - через полгода после окончания школы. Я уже в Москве училась! О Боже! Так, спокойно. Убираем тетрадку в шкаф - какая пыльная-то!
Я приготовила обед, поела и уселась перед телевизором. Посмотреть фильм не дала все та же Нина Алексеевна. Явилась и завела разговор про квартиру. Собственно, договорились мы быстро. Мой приятель-риэлтер сказал мне примерную стоимость, Нина Алексеевна согласилась. Видно, Витеньке не терпится жениться, потому что деньги мне пообещали сразу после подписания договора - и за мебель тоже. Ура, через неделю ноги моей в этом городе не будет!
Вечером на радостях закатила пир - накупила разных вкусностей и бутылку мартини. После второго бокала не утерпела и, нарушив собственный зарок, полезла за тетрадкой. Не может быть... "Милая, ты вернулась. Я рад. Увидимся. Твой Ингар". Мне стало плохо. Ничего не понимаю. Ничего! Ну ладно, первая надпись могла появиться откуда угодно, но эта! Я все время в квартире! Никто не заходил!
Захлопнула тетрадку так, что та отлетела под кресло. К черту! Какое мне дело до этой мистики? Продаю квартиру - и ноги моей больше не будет в этом городе. И пошел он к дьяволу, этот Ингар!
Утром решила сходить в храм, к батюшке Георгию. Он меня давно знает, всегда помогал советом. Наверняка и тетку не забывал. Вернулась в полном недоумении. Батюшка не смог объяснить происхождение загадочных надписей. Посоветовал почаще молиться и выбросить к чертям собачьим тетрадку. А что, это идея! Как раз мусор выносить.
Все. Нет больше этой гадости, лежит себе в помойке. Пора идти. Нина Алексеевна ждет. Мы сегодня подписываем документы в риэлтерской конторе, они отдают деньги. Машину и гараж, что от отца остались, тетка еще раньше продала - мне на первое время нужны были деньги в Москве, пока работу не нашла.
- Здравствуйте, Нина Алексеевна! Ну что, идем?
- Едем, Даночка! Не забывай, у моего сына таксопарк, я теперь пешком не хожу! - с улыбкой, полной затаенной гордости, поправила соседка. В честь важного события она принарядилась и сделала прическу. Тоже мне событие - покупка квартиры. Не свадьба же...
Вот и все, вот и кончилось теплое лето... Слава Богу, больше меня здесь ничего не держит. Спасибо тебе, тетя Марина, за то, что вырастила человеком. Я буду приезжать на кладбище, обещаю. Но сюда больше никогда не вернусь. Это место вызывает у меня глухую депрессию и отчаяние. Только выхожу из самолета - и сразу чувствую, как в сердце расползается отчаянье и безысходность. Просыпаюсь по ночам от тоски и боли. Кажется, что жизнь - тьма и ужас. Вот что я написала, приехав на первые каникулы сюда:
"В море безверия
каплями безысходности
Падали тихо осколки
порушенной гордости...
Холодно.
ужасом перехватило дыхание.
Злой безнадежностью
больно хлестнуло отчаянье.
Ад ледяной.
Бесконечное царствие холода.
Не убежать
из жестокого этого города.
Не отыскать
ни крупинки тепла или нежности.
Не миновать
безнадежности и неизбежности"
Вот такие благородные и светлые чувства у меня вызывает родина. Ни дня здесь не задержусь. Билет на завтра уже взяла, вещи упаковала.
Спать собралась рано. Самолет в пять утра, пока встану. Витенька благородно предложил доставить в аэропорт на одном из собственных экипажей. Ну и славно. Так, где у меня зубная щетка?
Ближайший час я билась в истерике. В сумке неведомо откуда оказалась выброшенная мной на помойку проклятая тетрадка. Естественно, с новой надписью: "Не бросай меня, милая. Твой Ингар". Надпись свежая, явно нацарапано только что. Кем?! Как?! Кто так прикалывается?! Ублюдок! Не верю я в мистику! Кто так шутит?! А главное, зачем?!
Успокоилась только после ударной дозы валерьянки и какого-то препарата из теткиной аптечки. Уснуть так и не смогла - гнусные в своей загадочности послания не давали покоя. Швырнула тетрадку на кресло и гипнотизировала ее взглядом, надеясь, что бумага не выдержит и расколется касаемо происхождения надписей. Может, меньше надо было читать Акунина и Стругацких?
Видно, я все-таки отключилась, потому что звонок таксиста меня разбудил. С колотящимся сердцем вскочила с постели, в темпе вальса уничтожила последние следы своего пребывания в квартире. Ну, что там новенького от Ингара? "Поезжай, милая. Скоро увидимся".
Закрывая дверь, чуть не потеряла сознание от ужаса - вслед раздался вкрадчивый, с хрипотцой голос:
- Счастливого пути, милая!
Леденея от ужаса, обернулась. Никого. Дрожащими руками заперла дверь и вылетела на улицу. В машине молчала, сдерживая слезы. Я же не железная, зачем со мной так шутить? Кому я дорогу перешла? Самое страшное, что я абсолютно ничего не понимаю. Мистика какая-то. Как сделать, чтобы забыть весь этот ужас, как ночной кошмар?
Слава Богу, никто меня не встречал. Я не смогла бы внятно объяснить причины своего взвинченного состояния. Руки трясутся, бледная, глаза наполнены ужасом. Пациентка Кащенко, блин. И главное, без надежды на выздоровление. Потому что я так и не знаю, кто это сделал, а без источника пакостей проблему не решить. И надо же было такому гадству случиться именно со мной! Я не сектантка, Кастанедой и прочими придурками не зачитываюсь. Искренне надеюсь, что загадочный Ингар остался в Бердяевске вместе со своими загадочными посланиями. Убила бы! Хотя вряд ли. Сама себе лгу. Я его боюсь ужасно. Интересно, он хоть живой? Или привидение?
Вот и все, я дома. Дверь заперта. Все кончилось. Забыть этот город, как страшный сон. Спасибо, Боже!
- Привет, милая. Я рад тебя видеть.
Негромкий голос заставил меня похолодеть. Нет. Нет. Этого не может быть. Я дома, и здесь никого нет. Тогда кто зажег лампу в комнате? Полоска света под дверью - точно не мираж.
- Ну что же ты, родная? Иди ко мне, - позвал голос. Я глубоко вздохнула и шагнула на свет.
Ощущение ирреальности сразу исчезло: в кресле сидел мужчина лет тридцати шести. Черные волосы, темно-серые глаза... довольно красивый. Взгляд спокойный и чуть насмешливый.
- Привет, - просто сказал он. - Проходи.
- Я вообще-то у себя дома, - буркнула я, садясь на диван. - Кто Вы такой и что все это значит?
- А ты меня не помнишь? - серьезно спросил незваный гость.
- Нет, но злюсь страшно. Зачем Вы меня пугали? Что это за шутки с тетрадкой? Что Вам от меня надо?
- Значит, не помнишь, - искренне огорчился визитер. - Взгляни на свою левую руку. Шрам видишь? Откуда он у тебя?
- Я не помню, - почему-то с трудом ответила я, уставившись на белую полоску чуть выше локтя. Почему-то стало трудно дышать. Незнакомец спокойно ждал.
- Вспоминай. Октябрь 1996-го. Поздний вечер. Дорога, дождь. Ты ехала в машине с парнем - светловолосый, невысокий, думаю, с некоторых пор у него на виске след от ожога. Ну, вспомнила?
И тут меня словно молнией шарахнуло. То, что я насмерть забыла, вдруг пронеслось перед глазами со скоростью курьерского поезда.
Мы с Витенькой ночью поехали на озеро. Тетя Марина лежала в больнице, и я решила воспользоваться неожиданной вольницей. До сих пор не знаю, что случилось, но машина вдруг вильнула и всей массой влетела в озеро. Я очнулась от холода и поняла, что мы медленно уходим под воду. Не знаю, как мне удалось отстегнуть привязной ремень, но я сумела выбраться из машины и подплыть к водительской дверце. Вытащить-то своего приятеля я сумела, но дотянуть до берега сил уже не хватило. И тут кто-то выволок нас за шиворот на землю. Я тут же потеряла сознание. Когда очнулась, рядом горел костер, мы с Витенькой были закутаны в сухие одеяла и лежали у огня. Рядом никого не было. Придя в себя, мы привели в порядок одежду и отправились к трассе ловить попутку. Не сговариваясь, оба никогда не вспоминали этот эпизод, но после той ночи наши отношения изменились. Я почему-то стала сторониться верного поклонника. И только теперь, глядя в темно-серые глаза своего ночного гостя, вдруг вспомнила все происшедшее в деталях. И главное - его, нашего спасителя.
- Это Вы? Но.
- Да. Прости за столь эффектное появление, я не хотел пугать тебя, видит Бог. Думал, ты помнишь. Когда я укладывал тебя возле костра, ты спросила мое имя. Забыла?
- Да. Я вообще ничего не помню о той ночи.
Я вдруг успокоилась и перестала дрожать. Злость и обида исчезли. Ночной гость перестал казаться странным шутником. Он снова был моим спасителем.
- А я наблюдал за тобой все эти годы. Знаешь, много раз хотел подойти, но не решался. У меня была такая работа, что лишние знакомства не поощрялись. А однажды встретился с твоей тетей - мы вместе в поезде ехали. Она пригласила меня в гости на чай. Там мне и попалась на глаза та тетрадка. Извини, я правда не хотел тебя пугать. Просто не думалЈ что ты меня забудешь. Только не спрашивай, как я тогда оказался на озере, это не моя тайна.
- Не буду. Ингар, тебя правда так зовут?
- Нет. Игорь. Ингар - это - ну, что-то вроде псевдонима. Ты не должна была его знать, но в ту ночь я тоже испугался - за вас. Поэтому и представился так. А в тетрадке писал уже с надеждой, что ты вспомнишь.
- Как появлялись новые надписи?
- Да просто. Я, знаешь ли, много чего умею, недоступного обычным людям. Профессия такая.
- Что, киллер?
- Разведчик. Но уже на пенсии. Ты не спрашивай ничего, хорошо? Когда придет время, я сам расскажу все, что можно. А пока - чайку нальешь?
Ингар улыбнулся, и я поняла, что пришло счастье. И что больше я никогда не останусь одна.