Пальчун Александр Петрович : другие произведения.

Эмиграция в юность

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Александр Пальчун

palchun2000@gmail.com

ЭМИГРАЦИЯ В ЮНОСТЬ

(Комедия)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

   РЕНЕ, пенсионер
   ЛУИЗА, супруга Рене
   СЕССИЛЬ, подруга Луизы
   ТОМАС, друг Рене
   ПАУЛА, работница
   АДРИАН, работник
   ЛОРАН, налоговый инспектор
   ФРАНСУА, профессор
  
   (Хорошо обставленная комната. Три двери: слева и справа и по центру - на веранду. РЕНЕ - старик лет семидесяти -- сидит в кресле с газетой в руках. Шаркающей походкой входит его жена ЛУИЗА - женщина преклонных лет.)
  
   ЛУИЗА. Добрый день, дорогой!
   РЕНЕ. Луиза, у тебя всегда добрый день, когда на улице дождь и у моей подагры начинается праздник.
   ЛУИЗА. Рене, я и вчера говорила добрый день. А вчера дождя не было, и колени твои не болели.
   РЕНЕ. Вчера у меня болела спина, и она, чтобы ты знала, и сегодня ноет.
   ЛУИЗА. Если с утра ничего не делать, твоя спина совсем закостенеет.
   РЕНЕ. Может прикажешь с лыжными палками под дождем бегать, как твоя дурочка Сессиль?
   ЛУИЗА. С чего это моя подруга дурочка, если в семьдесят лет чувствует себя здоровой?
   РЕНЕ. С лыжными палками по асфальту... среди лета. Умнее некуда! Хотя бы подумала, что люди скажут?
   ЛУИЗА. Многие в ее возрасте уже ничего не скажут.
   РЕНЕ. Бабуля, лыжи забыла!
   ЛУИЗА. Делать им нечего под землей разговаривать.
   РЕНЕ. Тогда присоединяйся к ней. Знаешь, что Томас сказал? На нашей улице, говорит, только три ненормальных - Сессиль и две ее палки!
   ЛУИЗА. А сам без костыля шагу ступить не может.
   РЕНЕ. У него серьезное ранение.
   ЛУИЗА. Контузия у него на всю голову. Вот передам его слова Сессиль, она его вылечит!
   РЕНЕ. Да он ей и сам такое говорил.
   ЛУИЗА. И что? От большого ума?
   РЕНЕ. Она не обижается, а в ответ его допекает. Говорит, ты при ходьбе одной ногой пишешь, а второй зачеркиваешь.
   ЛУИЗА. А он?
   РЕНЕ. А он только смеется.
   ЛУИЗА. Вам двоим только и осталось что смеяться.
   РЕНЕ. А тебе осталось найти в сарае лыжные палки - будет вас две... на нашей улице.
   ЛУИЗА. Я жары не переношу.
   РЕНЕ. Ты и Сессиль не переносишь. Она в молодости всех твоих женихов отбивала.
   ЛУИЗА. А на тебя не позарилась! Или позарилась?
   РЕНЕ. Вот! Опять за свое! Когда вы, бабы, поумнеете?
   ЛУИЗА. Скоро. Я в Ютубе нашла новую методику омоложения - самовнушением.
   РЕНЕ. Видел эту чепуху. Я юная и сильная! Космическая энергия вливается в мое тело! Каждая клеточка в моем организме становится все моложе и моложе! Это что ли?
   ЛУИЗА. Да, это. Чтобы ты знал, человек на самом деле то, кем он себя представляет. Под гипнозом, например, он и скачет, и пляшет и поет. А проснется от гипноза - спину разогнуть не может.
   РЕНЕ. Доплясался.
   ЛУИЗА. В кресле досиделся... с газетой в руках. А я буду внушаться!
   РЕНЕ. Да разве я против. Это лучше, чем с палками по улице бегать, мужа позорить.
   ЛУИЗА. У Сессиль нет мужа.
   РЕНЕ. А почему?
   ЛУИЗА. Потому, что у вас только молоденькие на уме! Почему бы твоему Томасу не сойтись с Сессиль?
   РЕНЕ. Да он бы и сошелся... но догнать ее не может. Только соберется предложить руку и сердце, а она... прогарцевала мимо... только искры из асфальта. А вот и он! Легок на помине. Заходи, дорогой!
  
   (Входит ТОМАС - старик с тростью в руках.)
  
   ТОМАС. Мое почтение молодежи!
   ЛУИЗА. Доброе утро, Томас!
   РЕНЕ. Никак тоже по утрам начал от старости бегать?
   ТОМАС. От нее не убежишь, разве что на мотоцикле. Помнишь Андре с нижней улицы, что на трофейном BMW гонял?
   РЕНЕ. Помню. Царствие ему небесное. (Луизе.) А мог бы до сих пор сидеть в кресле и газеты читать.
   ТОМАС. Почитать всегда приятно... особенно когда тебя люди у калитки дожидаются.
   РЕНЕ. Какие люди?
   ТОМАС. Говорят, по объявлению. Объявление давали?
   РЕНЕ. Черт их носит с самого утра!
  
   (РЕНЕ поднимается, уходит.)
  
   ЛУИЗА. Рене надумал работников нанять - в саду и по хозяйству. Сам уже не справляется.
   ТОМАС. Меня бы нанял. Куда ему с такой дамой, как ты, справиться.
   ЛУИЗА. Молчи, помощник. Да тебе и некогда, говорят, теперь за Сессиль гоняешься?
   ТОМАС. Луиза, ну как ты можешь такое говорить! Ты ведь знаешь, что я с молодости обожал только тебя.
   ЛУИЗА. Что не мешало тебе наведываться к другим.
   ТОМАС. А что делать? Ты Рене выбрала, а не меня!
   ЛУИЗА. А почему ты не настаивал?
   ТОМАС. Боялся обидеть.
   ЛУИЗА. Самая большая обида для женщины, когда ее любят издалека, а признаться стесняются.
   ТОМАС. Что ж ты раньше этого не сказала?
   ЛУИЗА. Вам скажи, проходу не дадите.
  
   (Входит РЕНЕ, за ним - ПАУЛА и АДРИАН.)
  
   РЕНЕ. Луиза, принимай помощников.
   АДРИАН (представляется). Адриан.
   ПАУЛА. Паула.
   РЕНЕ. Они студенты, из Польши. Не против поработать у нас пару месяцев.
   ТОМАС. По-нашему говорят?
   РЕНЕ. Говорить теперь все они умеет, а вот дерево подрезать...
   АДРИАН. Мы в сельхозакадемии учимся.
   ЛУИЗА. Значит, нам повезло.
   ТОМАС. Это Рене повезло. Сад ему в порядок приведут. И теперь он, не отрываясь, по восемь газет сможет прочитывать.
   РЕНЕ. Луиза, ты заметила, если человек сам бездельник, то обязательно норовит других лодырями обозвать?
   ЛУИЗА. Вы друг друга стоите. (Студентам.) Пойдемте, я покажу ваши комнаты. Или вы вместе?
   АДРИАН. Я бы не против?
   ПАУЛА. Размечтался. Нет, мы отдельно.
  
   (ЛУИЗА, ПАУЛА и АДРИАН уходят.)
  
   РЕНЕ. Как тебе работнички?
   ТОМАС. Эта... Паула, ничего, а парень... как его?
   РЕНЕ. Адриан.
   ТОМАС. А вот он, по-моему, не очень настойчив. Девка так и будет всю жизнь водить его за нос.
   РЕНЕ. Это они умеют. Моя вон что надумала... хочет омолодиться.
   ТОМАС. Эка невидаль. Все они об этом только и думают.
   РЕНЕ. Хотя думать-то у них уже нечем. Вот сюда все ушло. (Руками изображает объемы груди и ягодиц.)
   ТОМАС. А у этой... у Паулы, все на месте.
   РЕНЕ. Сейчас они в Макдональдсах питаются. Живой вес быстро набирают. Сбросить - вот проблема.
   ТОМАС. Сессиль говорит, что от беготни с палками худеет.
   РЕНЕ. А моя решила похудеть от самовнушения. Пусть внушается, лишь бы меня не трогала.
   ТОМАС. А ты?
   РЕНЕ. Что я?
   ТОМАС. А ты можешь себе внушить, что в такую погоду нет ничего лучше, чем пропустить по стаканчику?
   РЕНЕ. Я и тебе сейчас это внушу. Идем на веранду.
   ТОМАС. Ну ты прямо как Мессинг. Вот не хочу, упираюсь, а ноги сами несут.
  
   (РЕНЕ и ТОМАС уходят.)
  

(Затемнение)

  
   (Обстановка прежняя. В комнату входят РЕНЕ и налоговый инспектор ЛОРАН с портфелем в руках.)
  
   ЛОРАН. Господин Рено, извините, но я вынужден был сделать этот визит. Вы серьезно затянули сроки подачи налоговой декларации.
   РЕНЕ. Господин инспектор, в моем возрасте уже ничего не меняется - все, как и в прошлом году.
   ЛОРАН. Ваша маслобойня по-прежнему работает?
   РЕНЕ. Что вы?! Мы ее давно продали.
   ЛОРАН. А говорите, как и раньше. Наемные работники остались?
   РЕНЕ. Если маслобойню продали, то зачем нам работники?
   ЛОРАН. Извините, это моя обязанность - все уточнять и вносить в ведомость.
  
   (Входит ПАУЛА.)
  
   ПАУЛА. Рене, куда складывать ветки? Луиза не разрешает сжигать, говорит, соседи ругаются.
   РЕНЕ. Паула, складывайте за сараем. Подсохнут, пойдут на растопку.
   ПАУЛА. Я так Адриану и говорила. (Уходит.)
   ЛОРАН. Это ваша работница?
   РЕНЕ. С чего вы взяли?.. Какая работница?
   ЛОРАН. На дочь не похожа. Да у вас и нет дочери.
   РЕНЕ (недовольно). У меня много чего нет: здоровья нет, денег нет, работников нет.
   ЛОРАН. А эта девушка? Я вон к соседям заглянул, а у них три девки с утра до вечера в саду батрачат. Говорят, дочери. А эти дочери -- ни слова по-нашему! А между собой чешут по-болгарски, как Кирилл с Мефодием. Хороши дочери!
   РЕНЕ. А я разве говорил, что это моя дочь?
   ЛОРАН. Не дочь, не работница, тогда кто?
   РЕНЕ. Кто... кто... Не любовница же!
   ЛОРАН. Понятно, не любовница. И все-таки кто?..
   РЕНЕ. Не дочь... и не любовница... Все вам надо знать! Супруга -- вот кто!
   ЛОРАН. Чья супруга?
   РЕНЕ. Моя... чья же еще! У вас в документах записано, что я женат?
   ЛОРАН. Да, записано.
   РЕНЕ. Вот это она и есть.
   ЛОРАН. Извините, а сколько ей лет? Уж больно она молодо выглядит.
   РЕНЕ. У всякой жены должен быть хоть какой-то недостаток.
   ЛОРАН. Да-а-а, годков ей явно недостает. Но это не мое дело. Распишитесь вот здесь. (Подсовывает лист бумаги, Рене расписывается.) Всего хорошего. Я еще забегу к вам через недельку.
   РЕНЕ. Зачем.
   ЛОРАН. Оформим документы набело.
  
   (Входит ЛУИЗА.)
  
   ЛОРАН (пряча бумагу в портфель). И передайте своей молодой супруге, что в следующий раз понадобятся ее подпись и паспорт. (Уходит мимо Луизы, не обращая на нее внимания.)
   РЕНЕ. Это налоговый инспектор Лоран.
   ЛУИЗА. Я поняла. Но о какой супруге он говорил?
   РЕНЕ. Луиза, ты будешь смеяться, но этот болван принял Паулу за мою жену.
   ЛУИЗА. Да что он, совсем ненормальный?
   РЕНЕ. Я же говорю - болван. Туда только таких и принимают.
   ЛУИЗА. А почему ты не объяснил ему, кто она?
   РЕНЕ. Дурака учить -- что мертвого лечить. Он бы, чего доброго, еще подумал, что Паула - наемная работница.
   ЛУИЗА. А разве не так?
   РЕНЕ. Так! Но я не собираюсь платить налоги за всех странствующих студентов. Лучше назвать какую-то тетку своей женой, чем отдавать тысячу евро.
   ЛУИЗА. Значит и Адриан у нас не работник?
   РЕНЕ. Правильно сказала! Какой из него работник?! Спит до полудня, легче самому что-то сделать, чем его заставить!
   ЛУИЗА. Тогда кто он в нашем доме, если инспектор снова придет?
   РЕНЕ. Никто. Мы Адриана спрячем или куда-то отошлем.
   ЛУИЗА. А почему ты не спрятал Паулу, а выдал ее за свою вторую жену?
   РЕНЕ. О чем ты говоришь? Какую вторую? По-твоему - я мусульманин?! У меня одна жена.
   ЛУИЗА. Паула?
   РЕНЕ. Луиза, отстань. И без тебя тошно. Я как чувствовал, что он припрется. И ты бы могла предупредить, когда его увидела.
   ЛУИЗА. Да я только проснулась. Как я могла предупредить?
   РЕНЕ. Снова таблеток напилась?
   ЛУИЗА. Я же тебе говорила: занимаюсь самовнушением, от таблеток давно отказалась. Теперь сплю как в молодости.
   РЕНЕ. Скажи еще, что видишь эротические сны.
   ЛУИЗА. А ты, пожалуйста, в мои сны не подглядывай... двоеженец.
  
   (Входит СЕССИЛЬ - энергичная старушка с палками для шведской ходьбы в руках.)
  
   СЕССИЛЬ. О-о-о, что я слышу? Луиза, привет!
   ЛУИЗА. Привет, Сессиль.
   СЕССИЛЬ. Твой не только работников, еще и вторую жену себе завел?
   РЕНЕ (язвительно). Забежала посмотреть?
   СЕССИЛЬ. А почему бы и нет?
   ЛУИЗА. Он нашу работницу, студентку Паулу, назначил второй супругой.
   РЕНЕ (язвительно). Да. Приказ по домашнему хозяйству подписал!
   ЛУИЗА. Инспектору сказал, что Паула - его жена.
   РЕНЕ. А что оставалось делать, если он приперся неожиданно?
   СЕССИЛЬ (игриво). Ах, и почему я припоздала? Нет бы забежать раньше, глядишь, и у меня бы муженек появился. Как тебе третья жена?
   РЕНЕ. Ты меня с палками бегать заставишь. Лучше обучай Томаса.
   СЕССИЛЬ. Да твой Томас никогда с костылем не расстанется - боится военную пенсию потерять.
   РЕНЕ. Правильно и делает. Зря что ли ранили?
   СЕССИЛЬ. Да как его в окопе могли в ногу ранить? Он сам говорил, что в окопе. Выставлял ее, что ли, чтобы в лазарет с передовой отправили? Я видела, как он в саду работает.
   РЕНЕ. Подсматривала?
   СЕССИЛЬ. А на что мне глаза, если не смотреть? По саду ходит без костыля и здоровенные мешки таскает. А на улице ковыляет со скрипом.
   РЕНЕ. Натрудит по глупости, а потом ковыляет!
   СЕССИЛЬ. А чего ж он тогда себе работников не наймет? Сам с виноградником справляется... Нога у него болит...
   РЕНЕ. Вот и ты добегаешься, суставы сотрешь. Посмотрим, какой работницей станешь.
   ЛУИЗА. А я посмотрю, что ты скажешь, когда инспектор паспорт твоей новой жены потребует.
   РЕНЕ. Подумаешь... Твой покажем.
   ЛУИЗА. А фотография?
   РЕНЕ. Что фотография?
   ЛУИЗА. Что? Паула на меня похожа?
   РЕНЕ. Я скажу, что ты за неделю состарилась... от его визитов.
   ЛУИЗА. Да он меня видел, вот на этом месте! Как я могу за неделю состариться? На себя посмотри!
   СЕССИЛЬ. Так и быть - меня покажите. Я, конечно, немного взрослее его студентки, но по фото в паспорте инспектор не отличит.
   ЛУИЗА. Скорее соглашайся. У тебя третья жена появится!
   РЕНЕ (поднимаясь). С трех сторон мою печень клевать будете. Всякую глупость несете - хоть с дому уходи!
   СЕССИЛЬ. Возьми мои палки, проветрись.
   РЕНЕ. Пока еще своими обхожусь. (Уходит.)
   ЛУИЗА. Обиделся, не дали газету почитать.
   СЕССИЛЬ. А он что, всю работу на студентов переложил?
   ЛУИЗА. Иногда и сам помогает, но больше командует, обучает.
   СЕССИЛЬ. Да нынешняя молодежь сама кого хочешь научит! А вашему студенту сколько лет?
   ЛУИЗА. Молодой, лет двадцать.
   СЕССИЛЬ. Красивый парень, я видела. На Леона похож, что с войны не вернулся. Он еще на тебя поглядывал.
   ЛУИЗА. Да ты сама с ним бегала.
   СЕССИЛЬ. Ничего не бегала. Это он за мной бегал... А на тебя зыркал, как конь норовистый.
   ЛУИЗА. Мне он, кстати, недавно приснился. Знаешь, теперь я во снах вижу себя отчетливо -- вот как тебя сейчас.
   СЕССИЛЬ. Таблетки, наверное, так действуют.
   ЛУИЗА. Да я их две недели не пью. Омоложением занимаюсь.
   СЕССИЛЬ. С Рене?
   ЛУИЗА. С Рене... Он в своей спальне спит. А я в своей внушаюсь. И ты знаешь, вроде как лучше себя чувствую.
   СЕССИЛЬ. А как же иначе. Сама говоришь - самовнушение.
   ЛУИЗА. Да пусть хоть гипноз! Лишь бы помогало. Ты попробуй. Я раньше не верила. Назло Рене начала. Он смеялся, говорил, изучи еще ведьмины наговоры.
   СЕССИЛЬ. И правда помогает?
   ЛУИЗА. Не сойти с этого места! Раньше не могла нагнуться, а теперь до пола руками достаю. (Делает наклоны вперед.)
  
   (Входит ТОМАС.)
  
   ТОМАС. Сессиль, вот какие надо упражнения делать, а не с палками скакать.
   СЕССИЛЬ. Вот и делай! Тебя и так уже наполовину скрючило.
   ТОМАС. Рано, рано вы нас с Рене хороните. Что-то я его в саду не вижу.
   СЕССИЛЬ. Значит с молодой женой в сарае заперся.
   ТОМАС. Луиза, что она говорит?
   ЛУИЗА. Ты у него спроси. Совсем из ума выжил. При инспекторе назвал Паулу своей женой, чтобы налоги не платить.
   ТОМАС. Да всякая жена втрое дороже работников обходится.
   ЛУИЗА. А инспектор, можешь не сомневаться, его на чистую воду выведет. Вот сраму-то будет на всю деревню.
   ТОМАС. Да гоните вы этого инспектора! Меня он стороной обходит - боится. Я в прошлом году пообещал его застрелить, если еще раз заявится. Для того мы немцев били, чтобы его терпеть?! Да он и с виду -- настоящий немец!
   СЕССИЛЬ. Какой он немец? Я его мать хорошо знаю.
   ТОМАС. А отца?.. (Пауза.) То-то же. Да и кто кроме немца на такую работу согласится? Я чего пришел... хочу спросить, сильно ли у вас работники заняты?
   СЕССИЛЬ. А тебе какое дело до их работников?
   ТОМАС. Хочу, чтобы и мне помогли. Не тебя же нанимать?
   СЕССИЛЬ. Да ты со мной не расчитаешься.
   ТОМАС. Вот потому и не обращаюсь.
   СЕССИЛЬ. А я бы расплатилась, если бы ты мне забор починил.
   ТОМАС. Здоровья нет. Видишь, без палки ступить не могу.
   СЕССИЛЬ. Вижу... В заборе вот такая дырище... все вижу!
   ТОМАС. Ладно. Прибью тебе твои доски.
   СЕССИЛЬ. Да уж не надо. Я лучше студента Луизы приглашу.
   ТОМАС. Это почему он Луизы?
   СЕССИЛЬ. А чей же еще? Рене взял себе Паулу, а Луизе Адриан остался.
   ТОМАС. Да Рене говорил, что студент такой лодырь, каких в жизни не видел.
   СЕССИЛЬ. Главное, чтобы Луиза по ночам не жаловалась.
   ТОМАС. Дуры вы старые! Вот вы кто. Нашли о чем говорить! (Энергично уходит.)
   СЕССИЛЬ. Ты видела, как побежал? И про палку забыл. Может и дуры, но не старше его. Как ты говоришь надо самовнушаться?
   ЛУИЗА. Обыкновенно. Ложишься...
   СЕССИЛЬ. С кем?
   ЛУИЗА. Сама. Расслабляешься, представляешь, что руки и ноги теплые, а затем повторяешь: я молодая, я молодая, с каждым днем становлюсь все моложе и моложе...
  
   (Входит РЕНЕ.)
  
   РЕНЕ. ...И в один прекрасный момент просыпаешься, а во рту соска и пеленки мокрые.
   ЛУИЗА. Потому что испугалась. Услыхала, как тебя в школе розгами дерут. Да, видать, мало драли. Томас приходил, хочет Паулу себе в помощницы переманить.
   РЕНЕ. Перебьется. Пусть Адриана берет.
   СЕССИЛЬ. Будут меж собой соревноваться, кто кого переспит.
   ЛУИЗА. Ему Паула нужна.
   РЕНЕ. А мне что? Не нужна?!
   ЛУИЗА. Не поняла?
   РЕНЕ (осознав, что сказал лишнее, более спокойно). А кого я покажу, когда инспектор заявится?
   СЕССИЛЬ. Хоть показывай, хоть не показывай, а вся деревня знает, что у тебя молодая жена.
   РЕНЕ. А что - Луиза старая?
   СЕССИЛЬ (Луизе). Видишь, как выкрутился. Старые мы, старые дуры, что на вас еще время тратим! А вы нас еще оскорбляете!
   РЕНЕ. Кого я оскорбил? Ты что, с палками перебегала?
   ЛУИЗА. Да все она правильно говорит. На себя посмотри, вьюноша...
  
   (ЛУИЗА и СЕССИЛЬ уходят.)
  
   РЕНЕ (стоит в недоумении). Что я такого сказал? Ну и кто они после этого? Разве не дуры?
  
   (С недовольным видом входит инспектор ЛОРАН.)
  
   ЛОРАН. Здравствуйте, господин Рене.
   РЕНЕ. Добрый день, инспектор.
   ЛОРАН. Рене, я от вас такого не ожидал!
   РЕНЕ. Что случилось, господин Лоран?
   ЛОРАН. На карту поставлена вся моя карьера!
   РЕНЕ. О чем вы?
   ЛОРАН. О том, что из-за вас я могу потерять свое рабочее место!
   РЕНЕ. Да объясните вы в конце концов.
   ЛОРАН. Рене, вы не станете отрицать, что говорили, будто вашу молодую жену зовут Паулой?
   РЕНЕ. Говорил.
   ЛОРАН. А на самом деле вашу жену зовут Луиза! Не так ли?
   РЕНЕ. Совершенно верно.
   ЛОРАН. Тогда зачем вы назвали ее Паулой?!
   РЕНЕ. Господин Лоран, это была шутка.
   ЛОРАН. А насчет маслобойни тоже пошутили?
   РЕНЕ. Нет. Маслобойню мы продали. Это правда.
   ЛОРАН. А знаете ли вы, что я все ваши шутки занес в ведомость и сдал в отдел учета?! А там меня подняли на смех!
   РЕНЕ. Веселый у вас народец.
   ЛОРАН. А руководство обвинило меня в сговоре с вами, чтобы обойти законодательство! Знаете ли вы, что для меня это уголовная статья?!
   РЕНЕ. Прекратите, господин инспектор. Не делайте из слона мухи. Маленькое недоразумение...
   ЛОРАН. ...По поводу которого будет создана большая комиссия. И если она установит, что ваша жена Луиза, а не Паула, мы с вами угодим за решетку!
   РЕНЕ. Из-за маленькой ошибки под суд?
   ЛОРАН. Это не ошибка, а сознательное искажение фактов!
   РЕНЕ. Господин инспектор, вы меня огорчили своим известием.
   ЛОРАН. А вы поломали всю мою жизнь. Двадцать лет безупречной работы!
   РЕНЕ. Хорошо. Я скажу им, что пошутил.
   ЛОРАН. Да кто вам поверит! А кто поверит мне, что я принял вашу молодую наемную работницу... да-да, это ваша наемная работница! Что я мог принять двадцатилетнюю девушку за вашу жену?! Где были мои глаза?!
   РЕНЕ. Где?
   ЛОРАН. И где был мой разум?
   РЕНЕ. В тот день давление было низкое... и магнитная буря. Вы могли ошибиться.
   ЛОРАН. Нет! Я не мог ошибиться. Слава богу, еще способен отличить молодую женщину от старой!
   РЕНЕ. И что вам в таком случае делать?
   ЛОРАН. Мне?
   РЕНЕ. Ну да. Ведь не меня же увольняют с работы, а вас.
  
   (Входит ЛУИЗА. Она выглядит моложе, чем прежде.)
  
   ЛУИЗА. Добрый день, господин инспектор! Что я слышу? Кого здесь собираются увольнять?
   ЛОРАН. Меня! И по вине вашего мужа!
   РЕНЕ. Инспектор утверждает, что его отправят под суд за то, что у меня не молодая жена, а старая.
   ЛУИЗА. Это почему я старая?
   ЛОРАН. Вас супруг опять все переврал! Я не называл вас старой. Вы для него очень даже молодая и легко могли бы найти себе более подходящую пару... А он пусть остается с фиктивной...
   ЛУИЗА. Извините... я не совсем поняла?..
   ЛОРАН (указывая на Рене). Зато он все отлично понимает! Я не собираюсь марать свое честное имя из-за его шуток!
   РЕНЕ. Господин инспектор, клянусь, я тоже не все понимаю.
   ЛОРАН. А что тут непонятного?! Когда к вам заявится комиссия, надо сказать, что Паула -- ваша жена
   РЕНЕ. Но в документах?..
   ЛОРАН. Мало ли что в документах? Теперь с этим, слава богу, не очень считаются. Вокруг вообще живут кто с кем захочет.
   РЕНЕ. Это верно.
   ЛОРАН. Объясните им, что считаете Паулу женой.
   РЕНЕ. А Луиза?.. (Поворачивается к Луизе.)
   ЛОРАН. А она не жена. Вернее, жена только по паспорту, а на самом деле...
   ЛУИЗА. Что вы говорите, инспектор?
   РЕНЕ. Луиза, я тебе потом все объясню.
   ЛУИЗА. Ну уж нет! Объясняйте сейчас!
   ЛОРАН (падая на колени). Луиза, только от вас зависит, сидеть ли мне в тюрьме! Вернее, сидеть ли нам с вашим бывшим мужем.
   ЛУИЗА. С каким бывшим?
   ЛОРАН. Вот с этим! Не станете же вы десять лет ожидать гуляку, променявшего столь обворожительную женщину на заезжую гастарбайтершу?
   РЕНЕ. Луиза, здесь произошло маленькое недоразумение. Мы просто обязаны помочь господину инспектору.
   ЛУИЗА. И что я должна делать?
   ЛОРАН. Как можно скорее отказаться от этого мерзавца! (Указывает на Рене.)
   РЕНЕ. Господин инспектор, порошу выбирать выражения. (Луизе.) Отказаться фиктивно.
   ЛУИЗА. То есть?
   РЕНЕ. Якобы теперь мы не муж и жена.
   ЛОРАН. Но это еще не все.
   РЕНЕ. Как не все?
   ЛОРАН. Паула должна подтвердить, что она... что она, как минимум, в связи с вами.
   ЛУИЗА. Со мной?
   ЛОРАН (возмущенно). С этим!..
   РЕНЕ. Господин инспектор!..
   ЛОРАН. С этим... молодым развратником.
   ЛУИЗА (вертит головой в поисках развратника). С каким развратником?
   РЕНЕ. Луиза, да со мной. Что тут непонятного? Я согласен пойти на такую жертву ради инспектора.
   ЛОРАН (Луизе, умоляюще). Это будет только фиктивно.
   ЛУИЗА. Да пусть хоть и на самом деле! Хотела бы я посмотреть на его концерт с Паулой. (Направляется к двери.)
   ЛОРАН (вдогонку). Так вы согласны?
   ЛУИЗА. Давно мечтала развестись. Спасибо, что подсказали. (Уходит.)
   ЛОРАН. Вот видите, что вы натворили!
   РЕНЕ. Я?! Это вы натворили! Где было ваше хваленое немецкое чувство юмора?
   ЛОРАН. Какое немецкое?
   РЕНЕ. Я в вашей родословной не разбираюсь. Если не немецкое, то иезуитское. Вот и уговаривайте теперь Паулу стать моей женой! Если разрушили семью, то теперь собирайте ее в другой конструкции.
   ЛОРАН. Помилуйте?! Как же я буду уговаривать Паулу к сожительству с вами?
   РЕНЕ. А как это делают свахи?
   ЛОРАН. Так что я, по-вашему, сводник?!
   РЕНЕ. Прекратите, господин инспектор. Если уж ступили на эту стезю, так продолжайте. Не я задумал вашу махинацию.
   ЛОРАН. Да вы ее главная причина!
   РЕНЕ. Хорошо, хорошо... Я немного подыграю вам в этом сомнительном спектакле. Упираться не стану.
   ЛОРАН. Да вы должны из кожи лезть! Или хотите оказаться за решеткой?
   РЕНЕ. Не приведи господь. Да еще с таким сокамерником. Лучше уж пусть этот свет померкнет!
  

(Затемнение)

  
   (Обстановка прежняя. Входят ПАУЛА и АДРИАН.)
  
   АДРИАН. Все! С меня хватит! Я ищу себе другую работу.
   ПАУЛА. Да тебя здесь вообще никто не заставляет работать.
   АДРИАН. Зато ты нарасхват! А о том, что придумал Рене, вообще говорить не хочу!
   ПАУЛА. Ты не знаешь, как все получилось?
   АДРИАН. Я знаю, как ты рассказала, а не как было на самом деле.
   ПАУЛА. Что ты хочешь сказать?
   АДРИАН. А то, что все это подстроено! Что я, не вижу? Рене давно к тебе клинья подбивал, а теперь подговорил инспектора устроить этот спектакль.
   ПАУЛА. Адриан, не придумывай. Может и Луиза играет с нами?
   АДРИАН. И Луиза.
   ПАУЛА. Я имею в виду, что она оказывает тебе знаки внимания.
   АДРИАН. Какие знаки?
   ПАУЛА. Всякие. Одеваться стала по-молодежному и выглядит лучше. Что? Не замечаешь?
   АДРИАН. Обыкновенная женщина. Вначале я, конечно, принял ее за старушку, а теперь присмотрелся - вовсе не старушка. Не понимаю, зачем она вышла за этого дедугана?
   ПАУЛА. По глупости. И вот теперь решила развестись.
   АДРИАН. Да слышал я, слышал... Сколько можно про вашу комедию!
   ПАУЛА. Это не комедия. Рене жаловался, что Луиза и в самом деле хочет получить развод.
   АДРИАН. А он?
   ПАУЛА. А он мечется... между мной и Луизой.
   АДРИАН. Значит, все-таки я прав! Он неравнодушен к тебе, и все это не спектакль?!
   ПАУЛА. Поначалу был спектакль.
   АДРИАН. А потом доигрались?
   ПАУЛА. Луиза с каждым днем молодеет прямо на глазах. И теперь Рене ревнует ее.
   АДРИАН. И где он увидел соперника?
   ПАУЛА. Сначала был Томас. А теперь он подозревает... тебя.
   АДРИАН. Меня? И в чем же я виноват?
   ПАУЛА. В том, что Луиза молодеет из-за тебя.
   АДРИАН. Скажи еще и Сессиль стала бодрее из-за меня.
   ПАУЛА. За Сессиль не знаю. Но она тоже молодеет - оставила палки и теперь бегает трусцой.
   АДРИАН. Знаю... приглашала на пробежку. И хочет, чтобы я починил ее забор.
   ПАУЛА. А ты?
   АДРИАН. А мне что, разорваться? Луиза приглашает поехать в лес, нарезать ивовых прутьев для корзин, а Сессиль мечтает о заборе.
   ПАУЛА. И которой из них ты отказал?
   АДРИАН. Никому я не отказал. И нарежу и починю.
   ПАУЛА. А где у тебя получается лучше?
   АДРИАН. В лесу намного приятней.
   ПАУЛА (многозначительно). Так... так... Тогда почему ты хочешь уехать?
   АДРИАН. Приходил Томас. При мне чистил пистолет и злобно поглядывал в мою сторону...
   ПАУЛА. Адриан, не шути.
   АДРИАН. А Рене загнал меня на орех, якобы подрезать. А сам дергал за ветку, будто бы показывал, какую пилить. А там высота пять метров!
   ПАУЛА. Нет! Это никуда не годится. Я скажу ему, если с тобой что-то случится, я уеду!
   АДРИАН. А еще скажи что и я уеду... И не один!
   ПАУЛА. Со мной?
   АДРИАН. С Луизой. Ну и с тобой, конечно.
  
   (Входит ЛУИЗА. Она в новом ярком наряде, выглядит значительно моложе. Движения ее быстры. От недавней старости не осталось и следа.)
  
   ЛУИЗА. И куда молодые люди собираются? Если на экскурсию в краевой музей, то возьмите и меня. Я не была там лет этак... (Пауза.) Месяца три... не меньше.
   АДРИАН. Зачем нам музей. Достаточно посмотреть на Рене, и сразу окунаешься в древность.
   ПАУЛА. Ну, знаешь!.. Не суди людей по внешнему виду. Еще неизвестно, кто из вас моложе. (Уходит.)
   АДРИАН. Что я такого сказал?
   ЛУИЗА. Жена, даже если она фиктивная, всегда заступается за мужа.
   АДРИАН. А за меня кто заступится?
   ЛУИЗА. Адриан, мальчик мой. Как ты можешь так говоришь? (Прижимает Адриана к себе.) Пусть только кто-нибудь попробует обидеть тебя!
  
   (Неслышно входит ТОМАС. Луиза и Адриан не замечают его.)
  
   АДРИАН. Да я пошутил. Еще не родился, кто безнаказанно может обидеть меня! И тем более, если кто-то вздумает обидеть вас!
   ЛУИЗА. Да кто меня может обидеть?
   АДРИАН. Ваш бывший муж.
   ЛУИЗА. Как приятно слышать... бывший.
   АДРИАН. И Томас. Они вдвоем смеются над вашими упражнениями. Я застрелю обоих, Томаса первого - из его же пистолета!
  
   (ТОМАС уходит, не выдав своего присутствия.)
  
   ЛУИЗА. Мой хороший мальчик. Бог с ними, пусть себе живут и смеются сколько угодно. А мы вдвоем посмеемся над ними. У нас закончилась лоза для корзин. Поедем завтра в лес - заготовим впрок?
   АДРИАН. С удовольствием. Чтобы на всю зиму хватило.
  
   (Луиза и Адриан отстраняются друг от друга. Входит РЕНЕ.)
  
   РЕНЕ (недовольно осматривает Луизу). Опять вырядилась... Что сегодня за праздник?
   ЛУИЗА. Десять лет, как ты купил мне эту кофточку.
   РЕНЕ. Хочешь сказать, что я тебе ничего не покупаю?
   ЛУИЗА. А разве не так?
   РЕНЕ. А зачем тебе в деревне новые наряды? Хочешь, чтобы соседи смеялись надо мной, что терплю такую вертихвостку?
   ЛУИЗА. А ты скажи им, что больше не намерен терпеть... завел себе новую. А уж новой по возрасту положено вертихвостить.
   РЕНЕ (передразнивая). По возрасту... На себя посмотри! Что с собой сделала...
   ЛУИЗА. И в чем я на этот раз провинилась?
   РЕНЕ. Разве так в твоем возрасте должна выглядеть уважающая себя женщина? Посмотри на своих одноклассниц! Да многих уже и на свете нет. А ты все скачешь... внушаешься, что молодая.
   ЛУИЗА. А разве нет?
   РЕНЕ. Это не настоящая молодость, а придуманная, обманная! Надувательство чистой воды.
   ЛУИЗА. И кого же я обманываю?
   РЕНЕ. Всех! И себя в первую очередь. Загляни в свой паспорт.
   ЛУИЗА. Я не инспектор - паспорта изучать, мне и зеркала достаточно.
   РЕНЕ. Еще и губы накрась!
   ЛУИЗА. Они и так порозовели. А если понадобится -- и накрашу.
   РЕНЕ. Где спрятала мазь от поясницы?
   ЛУИЗА. Она мне больше не нужна. А ты где бросил, там и бери. Ты хотел ее Томасу посоветовать.
   РЕНЕ. Точно! Это он взял и не вернул. (Адриану.) Адриан, сбегай забери... если там что-то осталось.
   ЛУИЗА. Что ты раскомандовался! Позвони Томасу, пусть принесет. Вам с ним полезно двигаться.
   РЕНЕ. А он что? (Указывает на Адриана.) Так и будет бездельничать? Кто к кому нанимался в работники?
   АДРИАН. Я к вам не посыльным нанимался. А если не нравится - мы с Паулой уедем. Желающих полно.
   РЕНЕ. Лаура, посмотри - он шантажирует. Знает, что в любую минуту может прийти комиссия. И кого нам тогда показывать?
   ЛУИЗА. А если комиссия придет, а тебя не окажется дома? Тогда кого показывать?
   РЕНЕ. Как это меня не окажется?
   ЛУИЗА. Ну мало ли что может случиться.
   РЕНЕ. Ничего не случится, и не надейтесь. В крайнем случае (указывает на Адриана) скажешь, что он -- это я.
   ЛУИЗА. Да ты на себя посмотри!
   РЕНЕ. А ты на себя! Кто поверит, что в этом году тебе...
   ЛУИЗА (угрожающе).Только скажи! Я им свой паспорт покажу... и всё.
   РЕНЕ. Можешь и мой показать, когда Адриана будешь вместо меня демонстрировать. Кстати, я в молодости был такой же как и он... дурошлеп.
   АДРИАН. Спасибо. Не надо мне ваш паспорт. И остального вашего не надо.
   РЕНЕ. Луиза, ты слышала -- он от тебя отказывается.
   АДРИАН. Она вовсе не ваша. Женщина - не маслобойня, кому хочет, тому и принадлежит.
   РЕНЕ. За маслобойню я хоть деньги получал!
   ЛУИЗА. А сколько мечтаешь получить за меня?
   РЕНЕ. У тебя столько не будет.
   ЛУИЗА. Правильно. Я всегда была бесценной.
   РЕНЕ. Вот опишут дом за неуплату налога, тогда узнаешь, кто сколько стоит! Вот из-за него опишут! (Указывает на Адриана.)
   АДРИАН. Это почему из-за меня?
   РЕНЕ. А за кого я налог должен уплатить?! Вас не было -- долгов не было!
   ЛУИЗА. Погоди! Адриан работает в нашем доме за тебя, и он же виноват?!
   РЕНЕ. Если он за меня работает, то пусть и будет мной, когда комиссия придет... Я с инспектором договорился... Он согласен... так будет лучше.
   ЛУИЗА. Кому?
   РЕНЕ. Всем. В первую очередь - инспектору. Это он придумал такую комбинацию: Адриана представить мной, а меня - Адрианом. Тогда комиссия окончательно запутается, и будут спорить между собой... А его оставят в покое. Если десять человек не смогут разобраться в нашей семье, то инспектору и подавно простят.
   ЛУИЗА. Рене, ты шутишь?
   РЕНЕ. С налоговой шутки плохи.
   АДРИАН. Так что, я по вашей милости должен превращаться в старика?!
   РЕНЕ. Где ты видишь старика? Станешь взрослым, ума наберешься... и то лишь по документам. А так... кто тебя заставляет? Будь хоть младенцем.
   ЛУИЗА. Но они могут заподозрить?
   РЕНЕ. Их дело - в документы смотреть! А на тебя посмотрят - не заподозрят? Довнушалась!..
   ЛУИЗА. Но ради твоей комиссии я не собираюсь обратно стареть!
   АДРИАН. И я на такое не подписываюсь. Разоблачат -- еще вместо вас в каталажку поволокут.
   РЕНЕ. Да как они разоблачат?! В крайнем случае бороду тебе прицепим. И свидетели найдутся...
   ЛУИЗА. Какие свидетели?
   РЕНЕ. Сессиль и Томас... Я уже говорил с ними.
   АДРИАН. О чем говорил?
   РЕНЕ. Что ты - это я. И они давно тебя знают. А что выгляжу немного моложе... так я тоже занимаюсь самовнушением.
   ЛУИЗА. Ты? Самовнушением?
   РЕНЕ. А что делать? Другого выхода нет. Надо их так запутать, чтобы они разбирались... пока инспектор не уйдет на пенсию со всеми положенными надбавками. А вот и наши свидетели!
  
   (Входит СЕССИЛЬ и ТОМАС. Сессиль без привычных палок для шведской ходьбы. Выглядит она на двадцать лет моложе. Томас в прежнем своем облике, но с лыжными палками в руках.)
  
   РЕНЕ. Сессиль, что я вижу?! А где твои подпорки?
   СЕССИЛЬ. Они мне больше не нужны - подарила Томасу. Ему все равно, что с одной, что с двумя.
   ТОМАС. Не все равно. С двумя намного легче. Вот Рене не даст соврать -- ему с двумя женами лучше?
   РЕНЕ. Все зубоскалишь...
   ТОМАС. По очереди будут передачки тебе носить. Редко кому в жизни так везет.
   СЕССИЛЬ. И обе молоденькие. Арестанты обзавидуются, на них глядючи...
   РЕНЕ. На себя посмотри.
   СЕССИЛЬ. Каждый день в зеркало смотрюсь и насмотреться не могу.
   ТОМАС. Она тоже балуется самовнушением.
   РЕНЕ. Вот и внушите налоговой комиссии, если вы такие гипнотизеры, чтобы они оставили нас в покое.
   ТОМАС. Да разве мы против.
   СЕССИЛЬ. Сделаем, как положено.
   ТОМАС. Главное не заикаться о самовнушении.
   РЕНЕ. Напротив. Это многое объясняет.
   ТОМАС. В таком деле как омоложение никто ничего объяснить не может... ни бабушка Ванга, ни дедушка Фрейд. А вот журналисты налетят - в эту комнату не поместишь. А уж они быстро разберутся, где чья жена, и кто зажилил налоги.
   СЕССИЛЬ. Томас правильно говорит. Сколько ни рассказывай - бесполезно. Им о внушении сотни лет говорят, а они не верят. Они и в бога не верят. Он им жизнь даровал, тысячу раз от смерти уберег, десятки раз наказывал и снова миловал, а они твердят -- его не существует!
   РЕНЕ (крестится). Господи, спаси и помилуй! (Томасу и Сессиль.) Но и вы не оставьте - будьте на моей стороне.
   ТОМАС. О чем разговор?! Я тебя полвека знаю.
   ЛУИЗА. Так уж и полвека?
   ТОМАС. Его полвека, даже больше... А тебя... тебя совсем немного.
   СЕССИЛЬ. Вот это память!..
   ТОМАС. А с тобой вообще только познакомился. Гляжу, что за молодка с палками скачет?..
   СЕССИЛЬ. Теперь уже без палок.
   ТОМАС. Я и говорю, зачем молодухе подпорки? Заберу их себе.
   ЛУИЗА. Вы бы с Рене тоже самовнушением занялись, а то смотреть - сердце кровью обливается.
   РЕНЕ. Дай бог, распутаемся с налоговой, обязательно займемся.
   СЕССИЛЬ. Смотрите, надолго не откладывайте.
   ТОМАС (обреченно машет рукой). За вами все равно не угонишься.
   ЛУИЗА. Так гоняйся за Паулой!
   РЕНЕ (Луизе). Вечно ты свою ревнивую копейку вставишь!
   ЛУИЗА. Да я добра тебе желаю!
   РЕНЕ. Ты себе добра желаешь. Думаешь, я взаимно тебе все разрешу?
   ЛУИЗА. Да мне и не требуется всё. Каждой женщине немного надо, но именно то, чего она хочет. А того, чего не хочет, и даром не предлагайте.
   СЕССИЛЬ. А то, что пожелаем, обязательно получим. Только для этого спать не надо, палки в руки - и вперед!
   ЛУИЗА. Точнее назад - в нашу молодость!
  
   (Входит налоговый инспектор ЛОРАН и профессор ФРАНСУА - мужчина интеллигентной внешности, в очках и с портфелем.)
  
   ЛУИЗА. Добрый день господин инспектор. Рады вас видеть.
   ЛОРАН. Мое почтение всем. (Указывая на Франсуа.) Позвольте представить -- профессор психологии из европейского университета. Очень заинтересовался вашим случаем.
   ФРАНСУА (представляется). Франсуа.
   ЛУИЗА. Очень приятно. А это... мой супруг... (Указывает на Адриана.)
   АДРИАН. Адриан.
   ЛУИЗА. Наши соседи... (Указывает на Рене, Томаса и Сессиль.) Рене, Томас и Сессиль.
   ФРАНСУА. Приятно познакомиться.
   ЛОРАН. Франсуа, что скажете, глядя на хозяйку этого дома и его супруга?
   ФРАНСУА. Глазам своим не могу поверить. Это противоречит паспортным данным, что вы приводили.
   РЕНЕ. Господин инспектор, профессор - член комиссии, о которой вы говорили?
   ЛОРАН. Что вы, Рене! Он ученый. К нашему ведомству не имеет никакого отношения. Случайно узнал о вашем феномене и не дает мне проходу.
   ФРАНСУА. Я уже двадцать лет работаю над проблемой омоложения с помощью когнитивных технологий.
   ЛУИЗА. Да здесь нет никакой проблемы - убеждай себя и молодей на здоровье!
   ЛОРАН (указывая на Луизу и Адриана). Эта семейная пара давно решила вопрос, над которым вы работаете.
   ФРАНСУА. Невероятно! Я отдал этой теме два десятилетия, но ничего подобного не видел.
   ЛОРАН. Доктор Франсуа - любимый ученик Фрейда и непревзойденный авторитет в своей области.
   АДРИАН. Тогда ему должно быть лет сто пятьдесят.
   ФРАНСУА. В нашей дисциплине не принято говорить о возрасте и делается все возможное, чтобы не думать о нем. Как сообщил инспектор Лоран, вам по документам под восемьдесят?
   АДРИАН. Да, я с вами согласен. О возрасте лучше не говорить.
   ЛУИЗА. Чем реже о нем вспоминаешь, тем лучше.
   СЕССИЛЬ. А еще лучше его и вовсе не знать...
   ФРАНСУА. ...Тем более что теоретическая физика еще не пришла к единому мнению, что такое время?
   ЛУИЗА. Зато практика говорит, если человек с дороги, ему, по крайней мере, следует предложить кофе.
   ФРАНСУА. Не откажусь. И сразу хотел бы предупредить, что я намерен, если не возражаете, провести в вашей семье несколько дней.
   ЛУИЗА. Будем признательны и отведем для вас отдельную комнату. Живите сколько потребуется.
   ФРАНСУА. Спасибо.
   ЛУИЗА. А сейчас всех приглашаю на кухню.
  
   (Все, кроме Рене и инспектора Лорана, уходят.)
  
   РЕНЕ. Так он не из вашего кровопийного ведомства? Не из комиссии?
   ЛОРАН. Какая комиссия?! Черт бы его побрал! Так невовремя приперся. Ума не приложу - откуда узнал?
   РЕНЕ. Вы опасаетесь, что он обнаружит подлог?
   ЛОРАН. Черта-с лысого он обнаружит! Ученый может обнаружить только то, что мечтает обнаружить. А что противоречит его фантазиям -- в упор не увидит. Он настрочит монографию, и пошло поехало... Будет кататься по миру с симпозиума на симпозиум, а нам с вами - крышка! Почему так происходит? Если ученый ошибается, его теорию признают несостоятельной, а если я ошибусь - отправляйся за решетку?!
   РЕНЕ. Господин инспектор, напротив -- его к нам сам бог послал. Если ошиблось такое светило, то с вас и подавно никакого спроса.
   ЛОРАН. Если бы так.
   РЕНЕ. Все так и будет.
   ЛОРАН. А этот студент... Адриан, не упирался?
   РЕНЕ. Немного. Но я пригрозил, что откажусь оплачивать его каникулы - пошел на попятную. Томас и Сессиль тоже обещали подтвердить.
   ЛОРАН. Господи! Рене, во что вы меня впутали?!
   РЕНЕ. Опять двадцать пять!
   ЛОРАН. Ладно, оставим упреки. Будем надеяться на лучшее.
  
   (Входит ЛУИЗА, за ней - СЕССИЛЬ и ПАУЛА.)
  
   ЛУИЗА. Рене, да позволь ты господину инспектору выпить кофе. Замучил его своей поясницей.
   РЕНЕ. Да я и не заикался о ней. Хотя, действительно, болит. И заметьте, сегодня отличная погода... А она ноет, как будто мы сидим в тропиках под дождем в бамбуковой хижине. А уж о колене я молчу. Оно окончательно меня извело, даже в спину отдает. Из ноги словно жилы тянут.
   ЛУИЗА. Это ты из нас жилы тянешь. Выпей кофе с коньяком - полегчает.
   ЛОРАН. С коньяком должно помочь. А то, слушая Рене, у меня у самого спина разболелась.
  
   (РЕНЕ и ЛОРАН уходят на кухню.)
  
   ЛУИЗА. Спасения нет от его причитаний. Словно в доме престарелых.
   СЕССИЛЬ. Из молодых у нас только Адриан.
   ПАУЛА. А я?
   СЕССИЛЬ. Я говорю о мужеском поле.
   ЛУИЗА. А этот профессор -- еще не старый.
   ПАУЛА. Вот и возьмите его в оборот.
   СЕССИЛЬ. Я бы не против, но по должности положено тебе.
   ПАУЛА. Почему это мне? Всякая женщина находится в такой должности.
   ЛУИЗА. Сессиль говорит, что на сегодняшний день - ты супруга Рене. Это вашей парочкой заинтересовался профессор психологии.
   СЕССИЛЬ. Вот и вправляй ему мозги!..
   ЛУИЗА. ...Глядишь, и в нем молодость взыграет.
   ПАУЛА. Я бы согласилась, но уж очень я неопытная в таких вопросах - моя молодость настоящая, не внушенная. Она в его глазах не многого стоит. На таких как я монографию не напишешь. У него студенток в университете - табунами ходят.
   СЕССИЛЬ. А он сюда приперся.
   ПАУЛА. И как я буду ему о своем созревании... из старости в молодость, рассказывать? Если я старости и не знала. Вы бы мне подсказали...
   ЛУИЗА. Да мы про нее давно уже забыли.
   СЕССИЛЬ. И вспоминать не собираемся.
   ЛУИЗА. Да и как человеку объяснишь, если он не был стариком? Плети что угодно.
   СЕССИЛЬ. Не смущайся. Язык у тебя подвешен и фантазии хватит.
   ЛУИЗА. Тем более что старость у каждого разная. Никто их сверить не может, будь он хоть трижды профессор.
  
   (Входит ФРАНСУА.)
  
   ФРАНСУА. Отличный кофе! Даже коньяк не испортил вкус.
   ЛУИЗА. Профессор, не хотите ли с нами прогуляться по деревне?
   ФРАНСУА. О нет, спасибо. Я слишком стар для деревенских прогулок.
   СЕССИЛЬ. Тогда оставайтесь с Паулой.
   ЛУИЗА. Пока. Мы не надолго.
  
   (ЛУИЗА и СЕССИЛЬ уходят.)
  
   ФРАНСУА. Ваши соседи?
   ПАУЛА. Да. Мы дружим домами.
   ФРАНСУА. Веселые дамы. Но мне показалось, - я в женском возрасте немного разбираюсь - они малость постарше вас.
   ПАУЛА. Пока старше. А как дальше пойдет, неизвестно.
   ФРАНСУА. Вы опасаетесь, что процесс омоложения у вас застопорится, и вы снова начнете стареть?
   ПАУЛА. Я почти уверена - все именно так и случится. С годами я постарею.
   ФРАНСУА. О чем вы говорите? Оставьте свой пессимизм! Как можно допускать такие мысли в вашем положении, если успех налицо? Вы смотритесь на пятьдесят лет моложе своего календарного возраста. И все благодаря живительному действию мысли. У вас что-либо сейчас болит?
   ПАУЛА. Туфли жмут.
   ФРАНСУА. А когда вам было семьдесят? Хотя сегодня, понятно, что вам не более двадцати.
   ПАУЛА. Девятнадцать.
   ФРАНСУА. Отлично. А что вас донимало в семьдесят?
   ПАУЛА. Да как же я теперь вспомню?! У меня в те годы Паркинсон в голове квартировал. Все выносил из дому похлеще пьяницы.
   ФРАНСУА. Паркинсон? Это интересно.
   ПАУЛА. И Альцгеймер. Они вдвоем поселились.
   ФРАНСУА. И как вы от них избавились?
   ПАУЛА. Обыкновенно - выставила. Такие квартиранты мне и даром не нужны!
   ФРАНСУА. Феноменально. Вы даже не понимаете, какую ценность представляете для науки!
   ПАУЛА. Только для науки?
   ФРАНСУА. Я сказал для науки? Нет, для любого человека, занимающегося наукой. Особенно если он мужчина.
   ПАУЛА. А если женщина?
   ФРАНСУА. Для женщин немного меньше. Но для меня вы очень интересны. И чтобы изучить психологические и... физические аспекты вашей личности, я просто вынужден провести вместе с вами не один день.
   ПАУЛА. Всего лишь один?
   ФРАНСУА. Нет, не один. И не только день. Наука она требует тщательного, серьезного подхода, погружения в изучаемый объект. (Пытается поцеловать Паулу.)
  
   (Входит РЕНЕ и ЛОРАН, видят намерения профессора.)
  
   ПАУЛА (не замечая вошедших). Профессор, я еще не готова для полноценных лабораторных занятий.
   ФРАНСУА. Понимаю вас. Я и не настаиваю сейчас. Предлагаю пойти прогуляться и, как древние греки, на природе поразмышлять о сущности времени и о субстанциях, иногда витающих меж людьми.
  
   (ПАУЛА и ФРАНСУА уходят.)
  
   РЕНЕ. Инспектор, кого вы сюда привели?! Это дипломированный развратник.
   ЛОРАН. Господин Рене, у профессора сугубо профессиональный интерес к вашей вымышленной супруге. Даже если это и не так, я не понимаю вашего возмущение. Вам ли не знать, какие нынче студентки?
   РЕНЕ. Еще бы! При таких профессорах!
  
   (Входит АДРИАН.)
  
   АДРИАН. Если вы о профессоре Франсуа, то я его знаю.
   ЛОРАН. Знаете?
   АДРИАН. Да. Он преподавал у нас, когда я только поступил. Но не долго - его уволили за связь со студенткой. Якобы он совратил ее с помощью гипноза, используя, так сказать, свои профессиональные навыки. Но тогда он выглядел моложе. Для придания авторитета демонстрировал важность, представлялся умудренным и опытным гуру... И вот, за два года постарел на двадцать лет.
   ЛОРАН. Значит, не выскочка. Настоящий специалист -- знает силу внушения.
   АДРИАН. Всегда напускал на себя величавость и сановитость.
   РЕНЕ. Собак на таких ученых напускать надо! Здесь ему не академия! (В сердцах уходит.)
   АДРИАН. Что это с ним?
   ЛОРАН. Разуверился в науке.
   АДРИАН. Темный человек. Может быть, он и в теорию Дарвина не верит?
   ЛОРАН. Нет, в нее он верит - настоящий примат. Я опасаюсь за профессора. (Убегает за Рене.)
   АДРИАН. Так вот почему он меня с ветки стряхивал!
  
   (С улицы входят ЛУИЗА и СЕССИЛЬ. Одеты они ярко, в молодежном стиле.)
  
   АДРИАН (почти недоуменно). Это... вы?
   СЕССИЛЬ. Без палок меня не узнаёшь?
   АДРИАН. И голос моложе.
   ЛУИЗА. А мой не пострадал?
   АДРИАН. Это немыслимо! Вы смотритесь моложе меня!
   ЛУИЗА. Только смотримся?..
   СЕССИЛЬ. ...Или в самом деле моложе?
   АДРИАН. У профессора спросите, если мне не верите. Он в таких делах большой специалист. Паулу взялся... омолаживать.
   СЕССИЛЬ. Паулу? У нас вся надежда была на его... науку.
   АДРИАН. А я? Я что -- старик?!
   СЕССИЛЬ. Один в поле не воин. Адриан, ты бы уговорил Томаса и Рене заняться самовнушением.
   АДРИАН. Насчет Рене и не подумаю.
   ЛУИЗА. Да забудь ты про эту ветку! Ты же знаешь, как у стариков голова работает.
   АДРИАН. Откуда мне знать?
   ЛУИЗА. И дальше не знай... Но говори, что знаешь.
   АДРИАН. Кому говорить?
   СЕССИЛЬ. Томасу и Рене.
   АДРИАН. Зачем?
   ЛУИЗА. Чтобы они тебе поверили.
   АДРИАН. Что я самый умный?
   СЕССИЛЬ. Что ты раньше был стариком.
   АДРИАН. Я? Стариком?
   ЛУИЗА (приобнимая Адриана). Адриан, мы тебя очень любим... Да-да, и Сессиль тебя любит - такого нельзя не полюбить. Но это неправильно, когда одни молодеют, а другие наоборот -- стареют.
   АДРИАН. Я еще не скоро постарею.
   СЕССИЛЬ. Мы говорим о Томасе, ну и, конечно, о Рене. Но, главное - о Томасе. Такой отважный мужчина, воевал, имеет боевые ранения. И заметь - не в руку, как это делают дезертиры, выставляя ее из окопа. Ранение настоящее - в ногу. Немца победил! Такой и старость победит. Надо только немного помочь.
   АДРИАН. Вместе с ним с палками бегать?
   СЕССИЛЬ. Уверить его, что ты - старик.
   АДРИАН. В двадцать лет?
   СЕССИЛЬ. Нет. Говори, что тебе на самом деле сто двадцать. Просто немного повнушался... гипноза и наговоров не гнушался... И вот - результат!
   АДРИАН. Да он не поверит.
   СЕССИЛЬ. А мы подтвердим. Я сниму копию церковной записи крещения моего дедушки. Выдадим за твою.
   АДРИАН. Да что он дурак - верить такому? И где тогда ваш дедушка был все это время?
   СЕССИЛЬ. Где был... где был... Известно где. Но ты скажешь, что попал в плен и там познакомился с системой омоложения.
   АДРИАН. В плену?
   СЕССИЛЬ. Конечно. Там заставляли работать, а норма для стариков непосильная... Поневоле омолодишься. А еще я намекну Томасу, что ты не равнодушен ко мне и позабыл, что дедушка. Тут уж ему ничего не останется как соперничать.
   АДРИАН. Или пристрелить меня.
   СЕССИЛЬ. Да у него пистолет давно уже не работает.
   АДРИАН (неуверенно). Даже и не знаю...
   СЕССИЛЬ. Адриан, Томас тебе не конкурент.
   ЛУИЗА. А Рене хотя и конкурент, но его тоже очень жалко.
   АДРИАН. Луиза, только ради тебя. Но, чур, мне не сто двадцать, а всего лишь девяносто.
   СЕССИЛЬ. Хорошо, так и быть, в копии сделаем девяносто.
   ЛУИЗА. А теперь мы убегаем. Ты нас не видел. Пойдем сдадим в комиссионку наши прежние наряды.
   СЕССИЛЬ. А вечером, хотя тебе и девяносто, я приглашаю вас с Луизой ко мне. Нечего, как бездомным, бродить по лесам.
  
   (СЕССИЛЬ и ЛУИЗА уходят.)
  
   АДРИАН. Вот так каникулы! Отдохнул называется! Да за такой отдых я в любом театре озолотился бы!
  
   (Входят ПАУЛА и профессор ФРАНСУА, продолжая разговор.)
  
   ПАУЛА. ...Вот вы спрашиваете, как я это делаю? А я просто играю, как в театре. Только играю для себя... в своем внутреннем мире. Представляю молоденькую героиню и вхожу в ее образ. Это несложно, всего-то и надо малость таланта.
   АДРИАН. Но талант не всякому дается. Я в свое время видел знаменитого Тальму... Так он молча выходил на сцену, долго рассматривал зал, а у нас - мурашки по коже.
   ФРАНСУА. Вы видели Тальму?
   АДРИАН. В тысячу восемьсот двадцать пятом в роли Карла IX.
   ПАУЛА. Адриан, о чем ты говоришь? Объелся грибов... по лесам бегая?
   АДРИАН. Дорогуша, я не хотел тебя огорчать...
   ПАУЛА. Дорогуша?..
   АДРИАН. Извини за фамильярность. Но с высоты своего возраста я могу позволить маленькую вольность. А профессору Франсуа, как специалисту в этой области, я могу открыть свой настоящий возраст. Мне двести четыре года.
   ПАУЛА. Адриан, ты шутишь?!
   АДРИАН. В церкви, где меня крестили сразу после рождения, к таким обрядам относились без шуток. Я могу предоставить документ. И даже более скажу - я не один таков. Еще несколько моих друзей воспользовались методом омоложения. И все они благополучно живут до сих пор.
   ФРАНСУА. Невероятно! Вы знаете их адреса?
   АДРИАН. Конечно. Но они перебрались в Аргентину. Так что, профессор, рекомендую немедленно собираться в поездку. Там обнаружите целую коммуну молодых долгожителей. Многократно подтвержденные факты придадут весомость вашим научным трудам. Среди дикой природы мои друзья сохранились даже лучше меня.
   ФРАНСУА (неуверенно). Я плохо знаю испанский.
   АДРИАН. В дорогу, профессор, в дорогу! В самолете подучите.
   ФРАНСУА. Я уже собираюсь. Приготовьте адреса. (Уходит.)
   ПАУЛА. Адриан, что это было?
   АДРИАН. А что, только тебе позволительно изображать старуху?
   ПАУЛА. Ты здесь такого наговорил!..
   АДРИАН. На себя посмотри!.. То пионерка... то пенсионерка!
   ПАУЛА. Я спасаю Рене и инспектора от тюрьмы.
   АДРИАН. А я профессора еще от большей беды. У него жена и трое детей. Ты хочешь стать мачехой?
   ПАУЛА. Он... женат?
   АДРИАН. Вторым браком.
   ПАУЛА. Вот негодник!
   АДРИАН. Золотые слова. Таким ученым одно место - в Аргентине!
   ПАУЛА. Да пусть он хоть в Новую Гвинею катится!
   АДРИАН. Отлично. Я ему и там пару адресов укажу. Но и ты подтверждай мою новую биографию.
   ПАУЛА. До тех пор пока он не уедет?
   АДРИАН. Пока мы не уедем. Чтобы Рене и Томас поверили, что я ветхозаветный старик. Иначе эти ревнивцы прикончат меня. Один - стряхивал с ветки, второй - грозил пистолетом.
  
   (Входят РЕНЕ и ТОМАС.)
  
   РЕНЕ. Ничего не понял. Почему профессор надумал уехать?
   ПАУЛА. Дедушка Адриан придал его изысканиям новое направление.
   ТОМАС. Какой дедушка?
   АДРИАН. Паула, я же тебя просил! Я же умолял держать язык за зубами!
   ПАУЛА. Перестаньте, Адриан Филиппович. Зачем вам стесняться своего возраста? Разве вы виноваты, что ваша матушка не устояла перед вашим папенькой?..
   АДРИАН. ...В восемьсот пятнадцатом году?
   ПАУЛА. Вот именно. Дети за родителей не отвечают.
   РЕНЕ. О чем вы говорите?
   АДРИАН. Понятно, что не отвечают. Но все равно нехорошо -- они в то время не были даже помолвлены. А ты знаешь, каково жить незаконнорожденным в девятнадцатом веке! Я столько натерпелся.
   ПАУЛА. За двести лет пора уже привыкнуть.
   ТОМАС. Да объясните вы, в конце концов!
   ПАУЛА (возмущенно, указывая на Адриана). Это от него все началось!
   РЕНЕ. Что началось?
   ПАУЛА. Эпидемия омоложения. Это он обучил Луизу, а потом и Сессиль.
   ТОМАС (угрожающе). Он обучал Сессиль?!
   АДРИАН. Только заочно.
   ПАУЛА. Никаких дневных, а тем более, вечерних занятий не было. Я могу подтвердить. (Рене.) Когда Луиза стала омолаживаться?
   РЕНЕ. Как только вы приехали.
   ПАУЛА. Вот видите! (Адриану.) Адриан Филиппович, вы признаете, что это вы надоумили женщин омолаживаться.
   АДРИАН. Так уж и надоумил... Это у них и без меня в голове. Я только подсказал метод.
   ПАУЛА. И вот видите - все сработало.
   ТОМАС. Черт побери! А я хотел его застрелить.
   РЕНЕ. А я вот и не думал его стряхивать с ветки. Напрасно он обижается.
   ТОМАС (доверительно, Адриану). Слушай, дружище, если ты так крепко сидишь на деревьях, может и нас обучишь?
   АДРИАН. Орехи заготавливать?
   ТОМАС. Как нам немного... подмолодиться.
   АДРИАН (тяжело вздохнув). Так и быть! Открою пару наговоров. Будете повторять их, как ведьмы в лесу...
   ПАУЛА. ...На манер молитвы.
   АДРИАН. Но только Сессиль и Луизе обо мне ни слова. Я не хочу в их глазах выглядеть стариком.
   ТОМАС (Адриану). Держи краба, дружище. (Пожимает руку Адриану.)
   РЕНЕ. Мы своих не продаем.
   АДРИАН. Я знаю. Наше поколение намного благороднее нынешнего. Но что-то мы заговорились. Надо черкануть профессору пару рекомендательных писем.
   ПАУЛА. Адриан Филиппович, я вам помогу.
  
   (АДРИАН и ПАУЛА уходят.)
  
   ТОМАС (вослед Адриану). Бойкий старичок. Слушай, Рене, а что ты будешь делать, когда омолодишься?
   РЕНЕ. Выкуплю маслобойню обратно.
   ТОМАС. Поменяешь в ней оборудование?
   РЕНЕ. Ты что?! Посмотри на нынешнее масло - оно жидкое, как керосин. То ли мое было - янтарное, как мед, а запах - на три километра!
   ТОМАС. Помню. Со всей округи к тебе съезжались.
   РЕНЕ. А ты чем будешь заниматься?
   ТОМАС. Накладную бороду куплю.
   РЕНЕ. Бороду?
   ТОМАС. И парик. Как мне иначе пенсию получать? И женюсь на Сессиль. Будем путешествовать по миру, на сноуборде кататься.
   РЕНЕ. На чем?
   ТОМАС. Доска такая - большая лыжа. Для нее палок не надо. Серфингом займемся.
   РЕНЕ. Чем?
   ТОМАС. Господи! До чего ты древний! Под парусом по воде ходить станем.
   РЕНЕ. Как Иисус?
   ТОМАС. Намного быстрее. На такой доске можно и море переплыть.
  
   (Входит инспектор ЛОРАН.)
  
   ЛОРАН. Вы надумали эмигрировать?
   РЕНЕ. Можно сказать и так.
   ЛОРАН. И куда?
   РЕНЕ. В молодость. Если честно, я от ваших налогов и в детство согласен впасть!
   ЛОРАН. Понятно... И вы баек наслушались. Но чтобы омолодиться, надо быть женщиной.
   ТОМАС. И не уговаривайте. Нам такой вариант не подходит. А вот вам бы не мешало...
   ЛОРАН. Стать женщиной?
   ТОМАС. Да. Если получите срок за пособничество в уходе от налогов, выйдете еще молодая.
   ЛОРАН. Спасибо, Томас. Но лучше вы подмолодитесь, чтобы вас еще разочек подстрелили.
   ТОМАС. И омоложусь! Тем более что война давно закончилась.
   РЕНЕ. Господин инспектор, присоединяйтесь к нам. Мы с Томасом намерены бегать по воде...
   ТОМАС. ...От ваших налогов.
   ЛОРАН. Хотите скрыться за границей?
   РЕНЕ. Господи! Да омолодиться мы хотим! Вот и все!.. Следом за нашими дамами.
   ЛОРАН. Не заплатив пошлину?
   ТОМАС. Какую пошлину?
   ЛОРАН. За переезд... Она визой называется. Старость и молодость - это совершенно разные территории.
   ТОМАС. Мы контрабандным путем. Так что если вздумаете присоединиться, дайте знать.
   ЛОРАН. Мечтайте, сколько вам влезет. Но я не такой осел, как вам представляется. (Уходит.)
   РЕНЕ. Жаль. Нормальный осел. Мы б его во время перехода могли хорошо навьючить.
  

(Затемнение)

  
   (Обстановка прежняя. ЛУИЗА и РЕНЕ в прежнем старческом облике - в таком же, как и в начале действия - сидят в креслах. Луиза со спицами в руках что-то вяжет. Рене читает газету.)
  
   РЕНЕ (откладывая газету). Чертова погода! Колени ноют хуже зубов!
   ЛУИЗА. Да у тебя давно уже нету никаких зубов!
   РЕНЕ. Так что, я не помню, как они раньше болели?
   ЛУИЗА. Нашел что вспоминать! Ты еще вспомни, как вздумал омолодиться.
   РЕНЕ. Да-а-а, с молодостью тогда забавно получилось...
  
   (Входят старушка СЕССИЛЬ с палками для шведской ходьбы в руках, и старый ТОМАС - тоже с двумя палками.)
  
   ЛУИЗА. Вот еще одни путешественники во времени.
   СЕССИЛЬ. Доброго всем здоровья!
   ТОМАС. Молодежный физкульт-привет!
   РЕНЕ. Привет спортсменам.
   ЛУИЗА. Присаживайтесь.
   ТОМАС. Я лучше постою. Спина... потом не разогнусь.
   СЕССИЛЬ. А я посижу. (Указывает на Томаса.) Вчера растерла ему поясницу - бегал, как заводной.
   ТОМАС. Обожгла какой-то гадостью, до сих пор дотронуться больно.
   СЕССИЛЬ. Притворяется... не хочет забор ремонтировать.
   ТОМАС. Да кто во время дождя заборы ремонтирует?
   СЕССИЛЬ. Вчера дождя не было.
   ТОМАС. Вчера настроения не было, и ты знаешь почему.
   РЕНЕ. Сессиль тебя обошла на повороте? (Изображает руками ходьбу с палками.)
   ТОМАС. В военной пенсии мне отказали.
   РЕНЕ. Как отказали?! Не имеют права!
   ТОМАС. Конечно не имеют. Я им так и говорю. А они долдонят свое: вы получаете пенсию уже сто восемьдесят лет, ваши однополчане давно померли, а вы бесконечно доите государство!
   СЕССИЛЬ. Томас им в ответ: это меня не касается, я их не заставлял помирать... смерть -- дело добровольное. А мне за ранение, как положено, будьте добры, заплатите!
   ТОМАС. Я на них в суд подам.
   РЕНЕ. Безобразие. Никакого уважения к ветеранам! В других странах пенсионеров от налогов освобождают, а я уже за маслобойню сто лет плачу! Крохоборы!
  
   (Входит ЛОРАН с портфелем в руках.)
  
   ЛОРАН. Добрый день! (Рене.) Господин Рене?
   РЕНЕ (недовольно). А вы кто будете?
   ТОМАС (Лорану). Я вас раньше где-то видел.
   ЛОРАН. Мой дедушка работал в налоговой инспекции когда вы... когда вы были... немного моложе.
   РЕНЕ. Лоран что ли?
   ЛОРАН. Он самый. Кстати, он мне много про вас чего рассказал...
   РЕНЕ. Мало ли что он рассказал. Вы в то время еще ребенком были - ничего понять не могли.
   ЛОРАН. Зато теперь я отлично понимаю, что вы два года не платите НДС с доходов от маслобойни.
   РЕНЕ. Да когда ж эта обдираловка кончится?! Маслобойня одна - маленькая, старая, убыточная - а налоги каждый год!
   ТОМАС. Вот-вот! Шкуродерные порядки.
   РЕНЕ (Лорану). Молодой человек, вы пойдите к своему руководству и объясните, если они не умерят свои аппетиты, мы вынуждены будем эмигрировать.
   ЛОРАН. Эмигрировать? Куда?
  
   (Старики переглядываются.)
  
   ТОМАС. Знаем куда...
   РЕНЕ. Нас учить не надо.
   ЛУИЗА. Туда, где раньше жили.
   СЕССИЛЬ. И, надо сказать, неплохо жили.
   РЕНЕ. И налоги там были умеренные. Я всегда платил НДС с удовольствием. Ваш дедушка меня постоянно другим в пример ставил. Мы дружили с вашим дедушкой.
   ТОМАС. Золотой у вас был дедушка - в мой дом и ногой не ступал. А вы проходу не даете! Не иначе как надо собираться в дорогу.
   РЕНЕ. Другого выхода нет. В конец достали! Луиза, продаем маслобойню к чертовой бабушке, покупаем сноуборд и доску для серфинга - пусть попробуют поймать!
  

(Занавес)

  
   (с) Александр Пальчун
   E-mail: palchun2000@gmail.com
   2019 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   стр. 25
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"