Аннотация: Бесы среди людей. Симбиоз Интересно автору, писать ли дальше....
Лу сидела в темноте, обняв колени и слушая прерывистое, хриплое дыхание человека. Желтый луч фонаря падал на изможденное лицо, превращая его в жуткую маску. Человек страшно, мучительно закашлялся, задыхаясь и перевешиваясь с кровати. Со свистом и скрежетом втянул в себя воздух, застонал, поднял голову.
- Это ты? Ты здесь? - просипел он, щурясь в темноту - опять пришла меня мучить, бесовка..
- Не разговаривай, тебе же больно, - заметила Лу, - можешь думать. Ты же помнишь, я слышу твои мысли.
Человек снова закашлялся, схватился за грудь, пытаясь утихомирить бьющееся в спазмах тело. Откинулся на подушку. Стал думать для нее.
"зачем ты пришла, бесовка? Зачем мучаешь? Дай спокойно умереть"
- Я тебя не мучаю,- удивилась Лу. - Просто разговариваю с тобой. Разве лучше умирать в одиночестве, захлебываясь собственной кровью и страхом? Я сниму боль, подожди...
"Не тронь меня, бесовка, не прикасайся, дрянь,!"
- Вот, уже лучше, правда? Боль не мучает тебя. Тебе хорошо?
"Нет. Да. Не знаю. Оставь меня!"
- Зачем ты упорствуешь, я не понимаю, - искренне удивлялась Лу, глядя на измученного болезнью человека в несвежей постели
"Я заслужил. Я... должен! Я должен искупить вину. Я виноват..."
- Подожди...я посмотрю. Не закрывайся, пожалуйста. Мне ты не помешаешь, а сам можешь пострадать...
Лу развернула массивные черные крылья, коснулась перьями головы с о слипшимися грязными волосами, погладила висок..
"я хотел спросить...зачем тебе эти крылья? Ты же не летаешь?"
- Ну конечно, не летаю, - невозмутимо отвечала Лу, осторожно раздвигая слои памяти и эмоций, пробираясь заваленными туннелями памяти, открывая замшелые двери. Если бы человек сопротивлялся, все это могло сомкнуться и причинить немалую боль. Но сейчас он слушал ее
- Это вообще-то не крылья. Это экраны. Для ловли Силы, - тихим голосом рассказывала Лу, прокрадываясь глубже и глубже, в самые глубины, где, она знала, таилось чудо. - Мы, бесы, не можем добывать Силу из Источников без вас. А вы, люди, делаете это непроизвольно, и остатки силы вьются вокруг вас, словно пыль. А мы ловим. Живем этим.
- Питаетесь? - нехорошо усмехнулся человек, приподнимаясь на постели, -жрете, значит, как акулы?
- Скорее, как киты, - уточнила Лу. - процеживаем море, чтобы добыть питательный планктон.
До конца туннелей оставалось совсем немного, а человек, отдохнувший от неистовой боли, набирал силы и вот-вот мог захлопнуть узкие захламленные проходы памяти. Надо было спешить. Последний поворот и...
Человек застонал и выгнулся. На его лице играла бессмысленная улыбка.
А Лу достигла, наконец, своей цели.
Когда то этот человек был очень счастлив. Его эмоции были не просто яркими - слепящее яркими, горячими, как полуденный песок. Воспоминания, полные счастья, переливались бриллиантовой диадемой смеха, щекотали бархатом нежности, сладко истекали соком любви. Мелькала лента воспоминаний, и Лу лишь выхватывала одинокие кадры, полные захватывающего счастья, от которого в груди становилось горячо и сердце, казалось, совсем переставало биться. Кадр - маленькие руки, обвивающие шею, сладкий молочный родной запах детской головки. Кадр - белая бретелька сарафана сползла с загорелого плеча женщины, любимой до остановки сердца. Кадр за кадром: лето на озерах и на море, зима с санками и снегом, осень - грибы и яркие листья, весна - ручьи, кораблики и цветущие вишни. И везде, везде - двое белоголовых мальчишек, и женщина с рыжей копной. Кадры счастья.
Лу осторожно втягивала Силу, что хранилась в глубинах памяти умирающего человека, Сила входила в медальоны и амулеты, наполняла их светом. В прошлый раз Лу вычерпала детство, оставившее вкус яблочной прохлады и ощущение горячих половиц под пальцами. Детское счастье было похоже на взбитые сливки, пышное, легкое, сладкое. А это, зрелое , было похоже на густой темный мед.
Мед наполнял ее. Казалось, еще мгновение, и она не выдержит тяжелой сладости, золотые липкие ручьи брызнут изо рта, ушей и глаз. Медальоны втягивали Силу, но они были уже почти заполнены..
Еще мгновение и все, пора остановиться.
Все.
Лу отдернула крыло от головы человека и открыла глаза. Там, в воспоминаниях было столько света, что темнота ночи казалась неправдоподобно черной. Лу поморгала, прогоняя мелькающие перед глазами зеленые и солнечные пятна. Последний кадр - солнце, бьющее сквозь крону дерева. И, конечно, женщина была рядом, он чувствовал ее руку на груди, теплая рука прямо на сердце..
Там было столько радости, в его воспоминаниях. А потом была чернота.
Выжженная земля, разруха и руины. Обугленная жизнь. Долгие годы со вкусом пепла на губах, долгие годы нежизни. Он был в чем-то виноват, но в чем?
Теперь он умирал самой мучительной смертью, выкашливая изъеденные раком легкие, один, в душной и сырой темноте.
Груда тряпья, бывшая когда-то человеком, зашевелилась на кровати. Лу знала, что во время ее работы он видел все, что видела она. Самые яркие моменты жизни он видел так, как будто был в это время там. Лу знала, что пробуждение было сродни ломке наркомана, возвращение в мир полный боли, оттуда, где золото, зелень и теплая рука на самом сердце.
-Что произошло тогда? Куда они делись, твоя жена и дети? - спросила Лу, втягивая слабо светящиеся крылья.
- они ..кхаха..- человек заперхал, в мучительном спазме забился на постели
- Думай, я слышу тебя, ты же помнишь..
"Они погибли, все, сразу. В автокатастрофе. Я виноват"
- Но почему ты? - не понимала Лу
"Она не хотела ехать. Она хотела остаться, а я настоял. Дети...все... погибли.."
- Спи, - приказала Лу и коснулась его крылом, не в силах выносить слова. Она хотела сохранить вкус меда на губах, солнечные блики и шелковый звук шелестящей листвы. Человек уснул, а, может быть, умер.
Лу стремительно вылетела в окно, на ходу сворачиваясь в шар мрака. Мгновенно переместилась в свой дом, развернулась, являя гроздья сияющих амулетов.
На губах был привкус пепла.
Она забирала любовь и счастье, она забирала Силу, которая держала человека на плаву эти годы. Забирала, оставляя опустошенное тело, которое, она знала, теперь точно умрет. Не в первый раз Лу выпивала Силу из больных, раздавленных, старых людей, котором все равно не было иного выхода, как умереть, рано или поздно. И сокровища, хранившиеся в их памяти, под пыльными завалами страха, боли, ненависти - эти сокровища после смерти уходили в никуда, неуловимо таяли, рассыпались прахом. Поэтому Лу, лучшая охотница в клане, приходила чуть раньше смерти. Собирала Силу, питая медальоны и амулеты, без которых бесы не могли выжить.