Аннотация: Что-то о растлении и увядании... Или, может, иногда так бывает на самом деле?..
Печальный вечер... Вокруг - пустыня из улиц и зданий. Как во сне. Снежном, пепельном сне. Где-то струится свет, происходит движение, звучит музыка. Творение в чистом виде льётся из чьих-то рук в чьи-то глаза. Чьи-то сердца трепещут от праведной любви или святой ненависти. Чьи-то ладони бьются в радостной истерике. Кто-то тихо плачет, уткнувшись в плечо друга. Где-то льётся кровь, обгащённая чёрной субстанцией смерти. И уж точно где-то создаётся новая жизнь...
А в подворотне вылизывает рану старая облезлая собака. Ей уже за сто. Клочья шерсти разносятся в стороны злым холодным ветром. Рядом - куча замёрзшего дерьма, почти разложившегося. Тонкой линией оно вьётся по стене дома и вползает в окно, следует по обоям до кровати и воплощается в больном гриппозном старце, который перенес сердечный удар и лишился всех зубов, прикованный к постели и распускающий слюни прямо на грязную подушку. Из его губ то и дело выскакивает маленький бес, умеющий передвигаться со скоростью света. Он мечется от одной твари к другой, не скрываясь и требуя кровавых пожертвований...
Умерший фонтан на площади Увядших цветов манит к себе застывшие души немых поэтов. С полок спрыгивают всеми забытые личности и сбредаются на мертвецкое чаепитие под одноглазой луной. Шуршат страницы, или, может, это осенние листья? Слышен шум ветра, но, возможно, это их тихий шепот? Их тысячи. Они одеты старомодно, такого уже давно никто не носит. На руках - диковинные, призрачные перстни, сияющие светом истлевшей смерти.
Их преследуют красные глаза. Тени из прошлого привлекли внимание хищников породы кошачьих. Мягкие подкрадывающиеся движения. Бесстрашие и глупость...
Логическое отрицание солнечного света льётся с небес. Оно отражается от зеркал и создает в них иллюзию мистического наполнения, являясь при этом лишь эталонным Ничем. Страх темноты - лишь частный случай более общего страха. Убийцы и стальные ножи - вот первейшие друзья в воспалённом сознании боящегося. И это о многом говорит: чума есть и в мыслительной сфере.
Складки простыней тонут в тёмной замёрзшей бездне. Ночь тихо колышется на парусах растления, вдыхая жизни и перерабатывая их в пласты бессознательных сгустков. Желе из бесконечных ассоциаций, торт, намазанный кремом опустошения. Салат из тухлых яиц и гнилых овощей, перемешанных в сырой яме, вырытой в центре кладбища. Туда накануне спряталось солнце, желающее переправиться на другую сторону плоской планеты. Вздымающиеся руки покрыты плесенью, слизистые глаза слепнут от льющейся на них кислоты. Всё шевелится и умирает в неразрывной гармонии. Природа жаждет. Вселенная дышит... Синяя птица несётся вниз, к заветной кровоточащей цели. Жажда удовлетворения инстинктов, трепет материи заполняет существование. И густой чёрный пар идёт из огромных ноздрей планеты.
Но всадник не дремлет... Не даёт лошади передохнуть ни на миг. Он гонит её вперёд, всё быстрее и быстрее...