Аннотация: "Положи мя, как печать, на сердце твоё..."
Только живите!
Сценарий.
Часть первая
1. Он и она. Он (Николай) - рассказчик, она (Валентина) - слушательница. Обоим по 70. Но пока видим их в разных квартирах, попеременно то в его, то в ее. Он то сидит в кресле читает газету, то задумывается, то качает головой, то подходит смотрит фотографии: вот он среди врачей в ординаторской, вот в операционной, вот семейная фотография - он и жена. Она в частном доме кормит внука. Внук собирается и уходит в школу, она моет посуду. Он смотрит на часы, одевается и выходит на улицу, садится в машину и едет. Она медленно собирается в магазин. Вдруг остановилась, посмотрела на себя в зеркало, замерла. Идет из магазина и вдруг останавливается, чтобы посмотреть на опавшие листья, не замечает, что долго из подъехавшей к скверу машины за ней наблюдают. Снова ускорила шаг. В это время из машины выходит он, быстрой походкой догоняет ее...
Все это время звучат голоса за кадром:
Женский (Мать Жанны.):
Смотрит она, ничего не видя,
Громко вздыхает, смеется без причины,
Произносит слова бессвязные...
Что-то у нее на сердце.
Голос девушки (Жанна.):
Он пьет до последней капли
Горькое горячее лекарство,
Охлажденное душистым дыханьем той,
Что пришла проведать.
Мужской (Андрей.):
На нее одну он смотрит.
От взглядов его она пьянеет.
И, кажется, нет других на земле
Мужчин и женщин.
Голос девушки (Дочь Жанны.):
Он, бедный, даже смутился,
Когда я со смехом к нему прижалась,
Пока он узел искал,
В первый раз меня раздевая.
Женский (Мать Жанны.):
Еще теперь я вижу, неблагодарный,
Ту непролазную грязь,
Которую ночью дождливой порой
Ради тебя переходила вброд.
Голос парня (Павел.):
Что плачешь, стройная, что печалишься?
Зачем на кого-то сердиться!
Ядовита любовь, как яд.
Разве ее удержишь?
Мужской (Андрей.):
Ты в сердце моем живешь,
Ты нежна, негневлива.
Верю тебе, и нет мне покоя:
Слишком ты молода.
Голос девушки (Жанна.):
В какую сторону не посмотрю,
Как нарисованного тебя я вижу.
И кажется, будто весь небосвод -
Вереница твоих подобий.
Мужской (Отец Жанны.):
Две дружные звезды сияют над горой,
Ни разу я одной не видел без другой.
О юные, любовь храните, как святыню
В ней жизнь, а жизни Бог не даровал второй.
Он догоняет ее:
- Валентина! Подожди, куда ты так торопишься?
- Ой, Николай, напугал, я задумалась как раз. С магазина... и домой, готовить опять, вечером мои придут голодные с работы.
- Погоди ты, успеешь. Остановись хоть сегодня . Вечереет. Красиво. Вон и звезды уже видны.
- Ой, ты ли это, Николай, говоришь? Ты что ли, о звездах заговорил, или мне послышалось?
- Я говорю, Валентина, я.
- Вот что значит пенсия! Раньше только о костях да мышцах шел разговор. Знаешь, я думала даже, что ты сдвинулся, или, как это теперь называется, "крыша поехала".
- Да, ты права, права. Но теперь все по-иному. Больше я об этом не говорю. Дело прошлое. Сейчас понимаю, что раньше по-другому жизнь воспринималась. Думал - вечно буду молодым, сильным хирургом...
- Ну, понеслось! Только теперь я не буду слушать про сильные руки хирурга, про раздвигание ребер этими, как их...
- Валюша, ну я же всю жизнь провел в операционной - нет-нет, да и вылезет слово... Вернее, нет, не всю жизнь. Последние пять лет я работал терапевтом, но не выдержал...
- Коленька, голубчик, ну хватит, а?
- Коленька... Меня уже давно так никто не называет. А я ведь, Валюш, любил тебя тогда... давно, в юности.
- Ты что это, правда, что ль?
- А ты не помнишь, как мы с тобой за водой ходили? Принесли домой пустые ведра - так заговорились. Вот нам досталось тогда от родителей. Мать ругалась - "семеро по лавкам" сидят голодные, а я без воды вернулся!
- А моя все: "Примета плохая - пустые ведра, а ну, марш назад!"
- Да, хорошее было время. Мы стареем, а чувства все те же, так бы и побежал сейчас к речке! А сама природа как будто не стареет - речка так же течет, трава зеленеет, небо синее, облака, словно младенцы новорожденные... А вот посмотри, что напоминает тебе это облако?
- Как что? Конечно же, мозги!
- Тьфу ты! Теперь ты взялась!
- А что - разве не похоже? Вон левое полушарие, а вон - правое... Только теперь они расплываются... плывут по отдельности. Как называется эта болезнь?
- Совсем как в юности. Помнишь, как мы смотрели на облака и угадывали. И ты, кстати, меня так же смешила.
- Да ладно тебе! Затрубил о юности! Скоро на покой, там и насмотримся. Ну, с Богом, Николай.
- Валюш, подожди... Спешим куда-то, а ведь столько хотелось тебе сказать. Я ведь не вру, ты мне очень нравилась, я любил тебя.
- Ну, Николка, ты уж... будет тебе уж. Что ж теперь вспоминать-то. Любовь - это дело молодое, а теперь-то что? Надо о внуках заботиться, чтоб у них все сложилось.
- Да нет, Валюшенька, не совсем ты права. Я тоже так думал, когда женился: любовь - одно, семья - другое, чувства остаются в юности. И представь, прожил я всю жизнь в таком неведении, и уже под старость, да-да, именно в больнице, которую ты так не любишь, я узнал, что был не прав. Я ведь поэтому и ушел на пенсию - просто не смог дальше работать. Это все один пациент... Ну, ладно, ладно, Валя, я молчу - вижу, как ты вся съежилась. Прости, наверное, ты права, - я неисправимый врач.
- Да ладно тебе, Николай, ты обиделся что ль? Ну, давай, выкладывай, что там произошло с твоим этим пациентом?
- Валенька, я не обиделся. Просто я действительно не могу говорить ни о чем, кроме работы.
- Ну, давай, Колька, расскажи, почему ты ушел на пенсию.
- Понимаешь, Валенька, ведь в жизни не все так просто. Мы, доктора, лечим только тело, а ведь у человека есть еще и душа.
- Ну-ну, это мы и так знаем, так написано в Библии.
- В Библии много чего написано, только мало прочитать, надо ощутить это хотя бы раз.
- И ты это ощутил?
- Да, Валя.
- Сам Моисей тебе являлся, или, может быть, Дева Мария?
- Нет, не совсем так, вернее - почти так.
- Да Бог с тобой, Николушка.
- Наверное, со мной. Я видел саму Любовь, а ведь Любовь - это и есть Бог. Значит, я видел самого Бога.
- Да ты, рехнулся под старость лет? Или это "седина в бороду..."?
- Нет, Валенька, я не о себе говорю. Я говорю о том, что было на моих глазах. Я говорю про любовь мужчины и женщины... про их Вечную Любовь.
- Ух ты, как ты о вечности, прям как в бразильских сериалах.
- Ох, Валюша-Валюша, сериалы - это выдумка, а в жизни все проще: проще уйти, проще забыться, посмотреть, опять-таки, эти сериалы, чтобы убедиться в том, что не один ты так делаешь, тогда и жить вроде легче. Но гораздо труднее сохранить любовь, отдать всего себя ради этой любви. И когда я понял, что не могу врачевать, что, по сути, я не врач - ведь я не могу сохранить человеку душу - тогда я и ушел из больницы.
- Николаш, ты же не Бог и даже не батюшка, чтобы душу-то лечить.
- Я тоже раньше думал, что это может только Бог.
- А кто ж еще?
- Человек, Валенька, человек. Он и лечит душу, и губит ее. Ведь и телесные болезни только от болезней души.
- Как говоришь-то ты, Николай, складно.
- Был у меня один пациент. Это он помог мне прозреть. И он - единственный человек, о котором я узнал все, что, собственно, и должен знать о каждом своем пациенте настоящий врач. Он приехал в наш город, когда ему было двадцать пять... а ей было пятнадцать. Они оба работали на радио.
2. На радиостудии
Идет репетиция радиоспектакля по пьесе М.-Ж. Соважона "Чао!" Режиссер дает указания. Девушка 15-ти лет и мужчина 25-ти готовятся к работе.
- Так, все готовы? Жанна, поближе к микрофону! Возьми сигарету!
- Нет, Станислав Ильич, я справлюсь, отвечает Жанна.
- Уверена?
- Да.
- Хорошо. Андрей, готов? Все готовы? Начинаем!
Техники тоже наготове.
- До эфира десять... - Аудитория стабильная, прогноз 100 с половиной...- Восемь, семь... - В студии! Приготовились. - Три, два. Эфир!
Звук. Жанна в роли Софии Куфисель, Андрей в роли Венсана читают тексты.
Жанна:
- О, простите, не помешаю?
Андрей:
- Да нисколько, я ищу свою хламиду.
- А я сигареты. Вот здесь, кажется, должна быть пачка. Оказывается, ничего нет. А Вы какие сигареты курите?
- Малютки.
- Это приятно?
- Чрезвычайно. Хотите попробовать?
- Да... Но здесь только одна.
- Валяйте.
- Между прочим, я потеряла свою зажигалку.
- У меня есть. (чиркает зажигалкой.) Что это Вы на меня так смотрите?
- Это ты такой большой, или я такая маленькая?
- И то, и другое.
- А тебя не смущает, что я говорю тебе "ты"?
- Если тебе так это нравится.
- Это дело... привычки. Я всем говорю "ты", за исключением своего жениха.,- кашляет, затем смеется, как подросток, - нет, это приятно, а внутри противно. У тебя разочарованный вид. Ты надеялся, что я выкину?
- В общем, да.
- Ерунда! Мой рекорд - гаванская сигара - во такая вот! Я выкурила ее на пари.
- И выиграла?
- Ещ-ще бы! И представь - мне тогда было всего пятнадцать лет!
- А сколько ж тебе сейчас?
- Тебя это интересует?
- Ну, надо же о чем-то говорить.
- Мне семнадцать лет, семь месяцев и шесть дней. А тебе? (пауза.) Двадцать три полных!
- Браво! Двадцать два, запятая, девять.
- Ой, а знаешь, как говорят китайцы?
- Нет, и мне на это наплевать.
- Они говорят, что мужчина должен обязательно выбирать женщину, чей возраст равен половине его возраста плюс семь лет. Половина от двадцати двух будет одиннадцать, а одиннадцать плюс семь, - это восемнадцать, а мне почти восемнадцать.
- Потрясающе, - шелестит плащом. Вот она!... Нет, я ошибся.
- Ты так хочешь уйти?
- Уже три часа утра!
- Я слышала, что вы будете играть всю ночь.
- Мы бренчали на супнице с половины одиннадцатого до без четверти три. Хорошего помаленьку. Где же моя хламида?
- Ты знаешь, твоя страсть к плащу становится обидной. Ты выглядишь уставшим. Постой, у меня идея! Блеск! Давай устроим двуспальный диван, -(снова шелестят). Вот так, очень просто. Тысяча и одна ночь! Сейчас увидишь. Ну, как?
- На этот раз я его все-таки держу! (шелестит плащом). Вот он, голубчик!
- Нет, ну это... это жульничество! Это бессердечно! Если ты сейчас уйдешь, что я буду делать на своем двуспальном диване?
-Я..., - Андрей хватается за голову, садится.
- Стоп! Андрей, что с тобой? Режиссер подходит к нему.
- Я думаю, на сегодня достаточно. Мне не очень хорошо.
- Ладно, продолжим завтра. И не забывайте: через неделю выходим в эфир!
Режиссер и его помощники расходятся. Андрей и Жанна остаются наедине.
- Вам плохо?
- Я, честно говоря, всю ночь не спал.
- Почему?
- В последнее время у меня часто такое. Да ладно, не стоит переживать, это возраст сказывается. Все-таки двадцать пять.
- Да что Вы, разве это возраст?
- По сравнению с тобой - да.
- "А знаете, как говорят китайцы?", - Жанна цитирует голосом Софи.
- А я, вообще-то, серьезно.
- Я тоже. Не думайте про возраст.
- Извини, время позднее, тебе пора домой.
- Не говорите со мной как с маленькой. Это, наверное, из-за вчерашнего? Бросьте. Моя мать с отцом в разводе, поэтому она все и преувеличивает. И хотя мне всего пятнадцать, я могу делать то, что хочу. А я, может быть, хочу остаться здесь, на студии, на этом чертовом двуспальном диване на тысячу и одну ночь... и не надо лишних слов, хорошо?
- Хорошо. Андрей достает книгу.
- Что это?
- "Тысяча и одна ночь".
- Ух, ты! Как в сказке.
- Жан, а давай поиграем в "читай, что на душе"?
- Да ничего у меня сегодня нет, кроме желания играть. Так что открываю любую страницу. Какое сегодня число?
- Двадцать первое.
- Январь. Вот. Двадцать и один - двести первая ночь. Открываем. Итак, слушай, царь мой: "Когда наступила двести первая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Карим-аз-Заман с Марзуваном выехали в пустыню и ехали от начала дня до вечера",- начинает кидать на Андрея кокетливые взгляды из-за края книги, так она представляет себе Шехеразаду, - "а потом остановились", - садится на импровизированный диван, - "поели, попили, накормили животных и отдыхали некоторое время", - приближает лицо к Андрею, затем губы, он смущается, она резко встает. -"А затем они сели на коней и поехали..." Андрей, а почему Вы все-таки не стали актером?
- Я работаю на радио. Мне этого достаточно, и в материальном положении устраивает. К тому же у меня есть ты и наши "ролевые игры".
- Уж не думаете ли Вы, что я здесь останусь на всю жизнь? Нет. Я хочу стать актрисой кино, не меньше. Или оператором кино. Мне отец кинокамеру купил. После развода с матерью он меня начал баловать покупками. А давайте что-нибудь снимем?
- Давай. Смотрит на нее с восхищением.
- Ну, что это Вы на меня смотрите? Теперь Ваша очередь читать, - кидает ему книгу.
- Тут стихи есть, - листает. - Вот:
Сурова ли будешь с тем, кто не мог забыть тебя
На час, и откажешь ли, когда я желал тебя?
Не знаю пусть радости, когда обману в любви,
И если я лягу, то пусть разлуку узнаю я!
Вины ведь за мною нет, чтоб ты холодна была,
А если вина и есть, пришел я с раскаяньем.
За окном голос: "Жанна!"
Стоит парень, машет рукой, переминается в ожидании. Жанна выглядывает в окно:
- Ну, все! Мне пора.
- Кто это?
- Очередной друг моей матери.
Андрей подходит к окну. Смотрит на парня.
- Матери? Он же твоего возраста.
- У нее все такие друзья. Мой отец старше ее на десять лет, и теперь, когда они разошлись, она считает, что это из-за того, что он для нее старик. Вот она теперь и кинулась на молодых, - бросает Андрею воздушный поцелуй.- До завтра.
Жанна уходит с букетом цветов. Андрей в задумчивости.
- Десять лет...
- Смотрит в книгу, читает:
Одно из чудес судьбы - что ты от меня бежишь:
Ведь дни непрестанно нам приносят диковины.
Жанна идет с парнем мамы под руку, что-то говорят о цветах, рассматривают их, садятся в автобус, едут.
3. В доме Жанны
Мать перекручивает мясо на кухонном комбайне.
- Вот безобразие! Это надо такую гадость выдумать: мясо болтается туда-сюда клубком, а в середине - твердое! Нет, это просто издевательство! Выключает комбайн, закуривает сигарету.
- Фу, какая гадость!
Входит Жанна:
- Вчера это были твои любимые.
- Неправда! А где Матвей?
- Ушел домой. Я так и думала, что это ты его прислала.
- Я так и знала. Вечно мне не везет. Я же сказала, чтобы он подошел... О, а что это за букет?
- Это Матвей подарил.
- Мне?
- Мне.
- Где мои сигареты?
- У тебя в руке.
- Обожаю эти сигареты, закуривает с жадностью, - они у меня ассоциируются с твоим отцом. Он никогда не врал, приходил всегда, когда обещал... Придурок!
- Кто, папа?
- А кто ж еще? Ведь он такой правильный был только до свадьбы. Да, ну его! Что это за шторы?! Это какой-то кошмар! В воскресенье пойду на базар, куплю другие.
- До воскресенья ты еще трижды их успеешь полюбить.
- Я тебя просила что-нибудь говорить?
- Все, молчу. Пойду к себе.
- Подожди, ты не видела мои очки?
- Они у тебя на халате.
- Где?
- Вот они.
- Посмотри, как они мне? Может их стоит сменить на другие, более молодежные?
- Мам, ты и так молодо выглядишь.
- Да, я знаю. Могла бы и не говорить. И вообще, что это ты разговорилась? Постоянно вставляешь что-то не то.
- Ты же сама спросила.
- Я задаю риторические вопросы. А зачем он принес тебе букет? Что ты молчишь?
- Ты же задаешь риторические вопросы, а на них отвечать не требуется.
- Чертовка! Я тебя убью сейчас!
- Не стоит, у меня завтра ответственный день.
- Что значит "ответственный день"? Где ты подцепила это выражение? Опять у этого старика, Андрея?
- Он не старик.
- Это он подарил тебе цветы?
- Да.
- А зачем врала? Я же терпеть не могу, когда врут. Знаешь, когда я была молода, один тип так изоврался, что я чуть в петлю не полезла от его лицемерия. Ненавижу!
- А зачем ты с ним встречалась?
- Вот сказано - дурочка! Я же любила его, больше жизни!
- Мам, ты любила больше жизни какого-то моряка.
- Это я соврала тебе, чтоб не приставала.
- А до этого ты больше жизни любила актера.
- Актеров все любят.
- Я - нет.
- Да ты вообще ненормальная, только стариков любишь.
- Мам, да ладно тебе. У нас с Андреем деловые отношения.
- Вот и хорошо, вот и приятно это слышать. А то твой отец все молодился, хотел быть со мной одного возраста, а куда денешь эти 10 лет. Это вначале незаметно, а теперь он - старик, а я еще молода. Мне все говорят, что мы с тобой как сестры, а моя знакомая по работе...
Жанна потихоньку удаляется в свою комнату. Мать в запале продолжает, не видя и не слыша ничего кроме себя:
-... сестра мужа Светланы Павловны, считает, что женщина всегда молода и привлекательна. А сосед нашего бывшего соседа, он прокурор, говорит, что женщина никогда не бывает не права, - оборачивается и видит, что Жанны нет. - А я не понимаю, кому я все это говорю? Вот так всегда, как хочешь умную мысль сказать, так все разбегаются. Вот поэтому, - кричит, чтоб Жанна услышала, - будь полегкомысленней. Слышишь?
Жанна кричит из другой комнаты:
- Что, мам, ты снова уносишься мыслями?
- Нет, ну сказано - дурочка. Ой, да где же мои сигареты?
4. На радиостудии
Андрей и Жанна в восточных костюмах. Андрей:
- А ты уверена, что у нас получится?
- Конечно! Я очень хочу попасть в отборочный тур.
- Все-таки надо было пригласить опытного оператора.
- Вы считаете Лешку плохим оператором?
- Жан, ты же еще стихи не выбрала, а он придет через 15-ть минут.
- А что делать, я увидела рекламу поздно вечером, хорошо, хоть костюмы успела достать. И потом, внешность - это далеко не последнее условие.
- Ну, ты и авантюристка.
- Давайте книгу!
- Я предлагаю вот это для себя:
Пусть разом светят месяц,
Огонь, светильник, звезды,
Но все равно - без милой
Во мраке тонет свет.
- Нет, Андрей, Вы будете читать это.
- А ну-ка, читает:
Я напишу письмо тебе - моей царице.
Взамен пера из век я выдерну ресницы.
Я выколю зрачки, - сдерживает смех, - чтоб не искать чернил,
Я испишу белки, как белые страницы, - смеется.
- Это же какое-то зверство, - не унимается он.
- Не понимаю, что смешного, - заражается его смехом, смеется сама.
- Так, что еще пишут восточные поэты? А, вот:
Как же мне ее описать?
На нее только ты смотришь,
Прилипает взгляд и не может подняться,
Как упавшая в грязь слабая, - смеется, - Ой, ха-ха-ха!, - корова.
- А вот это действительно не смешно, - обиженно, - это одно из любимых четверостиший моего отца. А ведь корова - это священное животное на Востоке - Вы, наверное, не знали.
- Не знал, извини. Просто мне радостно, когда я с тобой. И хотя я уже давно вышел из возраста Ромео, но если бы ты стала моей Джульеттой хотя бы на время, если не хочешь навсегда, я был бы счастлив.
Жанна и Андрей читают стихи. В это время сзади подкрадывается оператор и, со свойственной ему осторожностью, снимает эту сцену.
- В пути любви к тебе я пью разлуки яд.
А есть ли путь любви, что не похож на ад?
Коль есть, так покажи, и встречусь я с тобою,
А если нет, уйду, куда глаза глядят.
- Коль вспомнишь обо мне в разлуке добрым словом,
Недужного меня ты сделаешь здоровым.
Для этого тебе я и пишу письмо.
На мой далекий зов и ты откликнись зовом.
Оператор Алексей продолжает их стихи:
- Чуть приоткрыв глаза,
На путника так она посмотрела,
Что тот против воли хозяина дома
Остался ночевать на веранде.
Жанна в полном недоумении:
- Лешка, ты нас снимал, что ли?
- А как же! Здорово получилось. Больше даже и дублей не надо, только спецэффекты добавим.
- А где можно посмотреть? О, есть идея! Пойдемте.
5. В доме отца
Комната одинокого мужчины. Он сидит и перебирает струны гитары. В это время голоса Валентины и Николая:
- Обыкновенная история любви, Николай, как будто сказки о любви пересказывает сама жизнь.
- Конечно, Валентина, самая обыкновенная. Ну, ты можешь идти, а я останусь, послушаю песни под гитару.
- Песни под гитару? А кто будет петь?
- Одинокий мужчина. Единственный друг, которому он может доверить тяготы своего сердца - это гитара. Хотя нет. Есть еще кое-кто.
Входит Жанна:
- Пап! Привет!
- О, цветочек мой, Жаннуша! Как твои дела?
-Отлично! Сегодня мы записали сцену на кинопробы ведущей телевизионной передачи "Восточные мотивы".
- Я рад за тебя, но ты так долго не заходила ко мне, что я совсем отчаялся. Думал, мать запретила, поэтому
"Сегодня, милая подруга,
Один день не мешай мне плакать".
- Пап, ну, не обижайся. Ты же знаешь, что теперь я на радио работаю, плюс школа, все это отнимает много времени.
- Знаю, знаю.
- Ну, улыбнись. Ты же знаешь, что я тебя люблю, и мать никогда не запретит мне встречаться с тобой.
- Слова, слова...
- Пап, я очень тебя люблю.
Как мне выразить это словами?
Как написать в письме?
Тоску мою в разлуке с тобой
Сам хорошо ты знаешь.
- Чертовка, а ведь к месту.
- Ты больше не обижаешься?
- Нет. Ты у меня одна. Вот выйдешь замуж, останусь совсем один.
- А ты тоже женись.
- Ты же знаешь, что я однолюб. Постой, ты что, замуж собралась?
- Нет, а что?
- Смотри мне!
- Нет, папа, не волнуйся, если ты не женишься, то и я замуж не выйду. Буду все время с тобой.
- А вот это ты неправильно говоришь. Замуж надо выходить, только не так рано и по любви.
- По любви... Но я многих люблю, точнее, - каждого второго.
- Это не любовь, а влюбленность. Я не могу красиво говорить, лучше спою тебе одну песню, ты все поймешь. Как знать, может, она тебе пригодится в жизни. Поет:
Долго дружили мы, думали - будем вместе;
Я приходил к тебе, словно к своей невесте;
Чуть блестели твои глаза, за окном злая вьюга свистела,
И сказал я тебе тогда: "Хочешь, буду твоим я Ромео?"
За окном тихо падал снег,
Под ногами шурша и шумя,
И твой звонкий, насмешливый смех
Еще долго стоял в ушах.
Пролетели годы холода, кончилось жаркое лето,
Ты пришла и сказала сама: "Хочешь, стану твоей я Джульеттой?"
Долго смотрел я ей вслед,
Думал: "Зачем так создано,
И зачем твой такой ответ
Прозвучал так поздно".
Губы не дуй, пожалуйста,
Мы ведь с тобой - не дети.
Очень прошу: пойми, прости,
Но я другую встретил.
- Ты раньше никогда ее не пел.
- Есть песни, которые поются тогда, когда просятся.
- Пап, а ты знаешь, так странно, но мне один парень предложил стать моим Ромео.
- Да? И что ты ответила?
- Ничего. Я никогда не позволяла себе о нем задумываться. Мы с ним вместе работаем на радио, ему 25, мама говорит...
- Стоп. Я знаю, что она говорит по поводу того, что ему 25. Посмотри на меня.
- Зачем?
- Дай-то Бог, чтобы ты была счастлива. Я бы отдал за это всю свою жизнь. Если бы только счастье менялось на жизнь, отдал бы с удовольствием. Ну, иди, лапочка. Я хочу побыть один. (Жанна целует его и уходит, а отец поет)
Изгнанником брожу в пустыне днем и ночью.
Мне зябко, дрожу и стыну днем и ночью,
Не знаю, что со мной. Не болен я ничем,
Но высекает боль морщины - днем и ночью.
6. На Радиостудии
- До эфира десять. Готовность в студии. Жанна, повнимательнее! Аудитория стабильная, рост незначительный... Три, два, эфир!
- Мы продолжаем передачу "Вечера поэзии Марины Цветаевой". Стихотворение, которое сейчас вы услышите, было написано поэтом в 1917-м году.
Музыка. Жанна читает стихотворение под музыку. В начале чтения сзади подходит Андрей и слушает ее. Она его не видит.
Только живите! - Я уронила руки,
Я уронила на руки влажный лоб.
Так молодая Буря слушает Бога
Где-нибудь в поле, в какой-нибудь темный час.
И на высокий вал моего дыханья
Властная вдруг - словно с неба - ложится длань.
И на уста мои чьи-то уста ложатся.
-Так молодую Бурю слушает Бог.
- "Просто - сердце..." - так Марина Ивановна намеревалась назвать сборник своих стихов (фоном со словами режиссера.) Эти два слова вбирают в себя, в сущности, все творчество поэта. В дополнение к "Автобиографии" Марины Цветаевой остается сказать следующее. Категорически не принявшая октябрьский переворот 1917-го, расценив его как катастрофу России и всего мира, будучи в разлуке с Сергеем Эфроном...
- Аня, подходите! Жанна, ты можешь идти. Молодец. Очень хорошо, -режиссер одобрительно держит ее за руку.
- Спасибо, -выходит с потухшим взглядом, сталкивается с Андреем.- Ой, ой! - Убегает, Андрей ее догоняет.
- Жанна! Стой! Подожди!
- Не произносите моего имени, забудьте меня. Я ухожу с работы... через день.
Бегут по коридорам студии. Андрей преграждает ей путь.
- Жанночка! Но что случилось? Что я сделал? Я тебя чем-то обидел?
- Умоляю, Вы... Вы не могли бы эти два дня меня не... не...
- Жанна, что с тобой? Почему ты меня избегаешь? Зачем ты уходишь с работы?..
- Андрей, я не хочу...
- Жанна, ну, пожалуйста, хоть выслушай от меня комплимент. Ты так выросла как актриса. Когда я сейчас слушал тебя, у меня слезы наворачивались... Это же говорила не девочка, а любящая девушка. "Только живите!..."
- Андрей, можно не продолжать, я спешу, - отходит, вдруг резко останавливается, кидается к нему на грудь и начинает рыдать. - Что это со мной? Мне так страшно!
- Девочка моя, что случилось?
- Я как будто умираю. Со мной никогда такого не было. Так страшно, мне плохо...
- Принести воды?
- Воды? Что такое "вода"? У меня кружится голова... уже вторую неделю это не проходит. ЭТО...
- Что "это"?
- О, Андрей, что это со мной? Может, Вы мне объясните...
- Может быть, ты устала?
- Нет, это все одна встреча. Когда я отнесла материалы на телестудию, им так понравилось, что мне даже пообещали устроить прослушивание. Я так обрадовалась, что не стала дожидаться лифта. Когда я бежала по лестнице вниз, я столкнулась с молодым человеком. Он так на меня посмотрел, что у меня сердце чуть не выскочило. А теперь я схожу с ума - мне всюду мерещится этот взгляд. Но хуже всего то, что его глаза - точная копия Ваших. Андрей, скажите, может, мне нужно к психиатру, или это пройдет?
- Эт...это пройдет, конечно.
- Когда? Скажите мне, ведь я не могу так дальше жить, я всюду вижу Ваши глаза, слышу Ваш голос, ведь его-то голос я не слышала... Лучше бы слышала. Это болезнь, да? Да, - плачет.
- Не плачь, девочка. Все будет хорошо. Просто ты повзрослела немного. Я тоже хотел сказать тебе кое-что.
- Вот Вы сейчас говорите как папа. Мне, кажется, так легче, когда я вижу в Вас отца. А еще он меня называет Жаннуша, лапочка. Скажите так.
- Жаннуша, - нерешительно.
- Угу! Кажется, голова на место становится. Все-таки как хорошо, что мы поговорили, что я Вам открылась, а то я подумала, что отношусь к Вам, как...
- Как?
- Ну, как...
По лестнице поднимается женщина лет 25-ти. Сначала деловито хочет обойти пару, потом узнает и останавливается.
- Андрюшка, привет, все-таки я тебя нашла! Кидается к нему на шею.
- Я рад тебя видеть, но подожди немного, хорошо? Ты не спешишь?
- Спешу, но немного могу подождать, - продолжает стоять на месте и смотреть то на Андрея, то на Жанну.
- Давай зайдем в кабинет, - берет Жанну под руку и пытается ее увести.
- Нет, я ухожу, - Жанна резко останавливается.
- Нам надо договорить.
- Но мы уже договорили. До свидания.
Быстро спускается по лестнице, но вдруг останавливается и прислушивается, затем медленно поднимается и подходит к кабинету, который Андрей и незнакомка не закрыли.
- Начинаешь западать на молоденьких? Рановато, вот доживи до 70-ти, тогда в самый раз.
- А откуда такой тон?
- Самый нормальный для будущей жены и матери твоего семилетнего сына.
- Что-о? Что за глупости!
- Глупости делал ты, когда нам было по восемнадцать, а теперь пора и за ум взяться!
Крики продолжаются. Жанна выбегает на улицу.
- Слушай, если ты с этим бредом ко мне приехала, то у тебя ничего не выйдет. Если бы у меня был ребенок, ты обязательно сказала бы раньше, натура такая. Не знаю, что у тебя сложилось в жизни не так, как ты хотела, но я не дурак, чтобы ты мной манипулировала. Все! Это мое последнее слово!
- Ох, как ты зол! Посмотри на него - это же копия ты.
- Не собираюсь. Фотография падает на пол, Андрей поднимает, смотрит. -Боже! Нет, это просто совпадение. Почему ты раньше не сказала, почему?
- Во-первых, ты помнишь, при каких обстоятельствах мы расстались. Я тебя ненавидела и не хотела, чтобы ты болтался, как маятник, у меня перед глазами.
- Круто! Ты ничуть не изменилась.
- А во-вторых, в три годика он получил психологическую травму и начал заикаться. Он вообще очень нервный, замкнутый. Я не хотела его травмировать.
- Не хотела? Лучше скажи честно, ты била его?
- Нет, - отводит глаза в сторону.
- Я так и думал. Ты же без этого не могла. Когда мы ссорились, в меня летело все, что было у тебя под рукой. Как ты могла его бить? Это же ребенок!
- Вот поэтому я здесь. Нашему ребенку нужен нормальный отец. Я его вылечила от заикания. Он пошел в первый класс и ждет твоего возвращения из кругосветного плавания.
- Не могла что-нибудь интересней выдумать!
- Некогда. Это у тебя времени полно, я наслышана про то, как ты его проводишь.
- Я все эти годы был лишен сына! Я тебе этого не прощу!
- Сначала давай, собирай вещички, увольняйся, а потом сколько хочешь можешь "не прощать".
- Что-о? Ты хочешь, чтобы я ехал с тобой?
- Какой ты наивный! Если ты не будешь жить с нами, и жить там, где хочу я, тогда я скажу ему, что ты нас бросил.
- Слушай, а ты ведь превратилась, прости меня, в самую настоящую стерву.
- Жизнь такая. Все, мне надоело еще и "комплименты" от тебя выслушивать. Я пообещала, что сегодня встречу тебя в "порту", и мы оба заберем его из школы. Жду внизу, красный джип, - выходит за дверь, останавливается и прислушивается.
Андрей ходит по кабинету, потом смотрит в окно, за окном стоит красный джип:
- Ну уж нет, будет все так, как я захочу. О, Боже, Боже! "Где эта пропасть для свободных людей? Я иду туда!"
Женщина появляется из-за двери:
- В пропасть тебе рановато, да и до Эзопа не дотягиваешь - он своих детей по свету не разбрасывал.
- Какая ты, оказывается, образованная.
- Радиоспектакли слушаю с твоим участием.
Часть вторая
Прошло три года.
1. В доме Жанны
Мама Жанны цитирует из "Мадам Бовари":
- "О, не шевелись! Не говори! Гляди на меня! Твои глаза лучатся так сладостно! Мне так хорошо!" Он придет сегодня сюда!
- Ой, мама, избавь...
- А я и не заставляю тебя ничего делать. Как раз наоборот. Неплохо было бы, если б ты вышла прогуляться. Ох, Жанка, какая погода хорошая, солнце светит. Так было и тогда...
- Мам, ты смотрела в окно? Там же вот-вот ливень начнется!
- Замолчи, ты ничего не понимаешь. Где мои сигареты? - Закуривает.
- Я понимаю, что ты уже перешла все границы. Мам, он же моего возраста!
- Нет, ему 27 лет!
- Мам, ну что ты мне рассказываешь! Он перешел в нашу школу, когда я училась в 11-м классе, а он учился в параллельном. Мне 18, значит, и ему тоже. Ты понимаешь?
- Я не хочу с тобой разговаривать, - расстроено: - Гадость какая! - Бросает сигарету.
- Мам, ну, не обижайся, ты не знала, что мы с ним учились в параллельном?
- Я не знала, что мне будет больно от твоих упреков, - плачет. - Ну, почему я должна перед тобой отчитываться? Ты же ничего не знаешь!
- Да, не знаю.
- А я тебе расскажу, только ты вряд ли поймешь, ты же никогда не любила... Жанна резко отворачивается, как будто получила очередную пощечину.
Мать не унимается:
- Что ты так реагируешь, твой Андрей - не в счет. Я сказала - не в счет. Все!
- Мам, прости, мне надо идти.
- Жанночка, ну он же старик, к тому же он тебя бросил и уже три года ни слуху, ни духу... и, Жан, ну как можно любить старика!
Жанна кричит:
- А как можно любить мальчишку, который тебе в сыновья годится!? А?
- Я запрещаю тебе на меня кричать! Ты не имеешь права, ты не знаешь моего прошлого. Ведь я всю жизнь... (переводит дыхание, шепотом.) Я всю жизнь любила свою первую любовь. Нам было по 16 лет... Мы расстались... И вот теперь - Павел, он - копия моего Андрея...
- Ан... Андрея??
- Ты слышишь только то, что тебе хочется слышать. Да, я отчасти и поэтому не люблю твоего старика Андрея.
- Он не старик!
- А мой Павел - не мальчишка! Ему уже 18!
Жанна сдерживает слезы:
- Мне тоже уже 18, и если ты считаешь, что и я такая взрослая, как он...
- Да, считаю...
- ...то как раз самое время сказать тебе...
- Что сказать?
- Мам... я... я жду ребенка.
- Что? Что за чушь?
- Да, девочку. Я была на УЗИ... Помолчи, пожалуйста... 26 недель, аборт делать не собираюсь, ты станешь бабушкой, и как бы ни в свой день рождения. Слушать тебя не собираюсь. Я уже все решила.
- Ба... бабушкой?
- Да-да.
- А отец... кто?
- Да не волнуйся - не твой Пашенька.
- Да я и не думала. (кричит.) Что за глупости! Как ты смеешь так издеваться! (тихо.) Так, где отец?
- Он меня мало волнует, впрочем, как и я его.
- Тогда... тогда... (кричит.) Как же вы тогда сообразили?!!
- Сообразила я одна.
- Доченька, ведь... Жанночка, ну что ты говоришь? Как это - одна?
- Мам, прости за откровенность, и с этого момента прошу не лезть ко мне в душу...
- Хорошо. Я слушаю.
- Я любила, люблю и буду любить Андрея, вечно.
- Так, ну а при чем...
- Так что я не потерплю больше оскорбления в его адрес. Это первое. И второе. Я решила родить этого ребенка потому, что у Андрея тоже появился ребенок, когда ему было 18 лет...
- Дура. (спохватившись.) Это твое дело. Извини, мне надо переодеться. (уходит в комнату, оттуда.) У ребенка должен быть отец!
- Я знаю, но никто мне не заменит Андрея. (мать смеется навзрыд.) Не волнуйся насчет вечера, я уйду к подруге.
Звонок в дверь. Мать открывает. Входит Павел.
- Здравствуй, Пашенька.
- Здравствуйте. (целует руку матери, она гладит его волосы, Жанне.) Привет.
Жанна выходит и с улыбкой смотрит на Павла:
- Привет. Ну, я пошла?
Мать и Павел остаются одни, садятся на диван, смотрят друг другу в глаза.
В это время идут сцены с комментариями: роддом, Жанне после родов показывают дочь... Андрей забирает свою жену из роддома с дочерью, у машины их встречает сын. Ему 10 лет. Садятся в машину и уезжают... Жанна ведет дочь в школу, отец их фотографирует... Жанна смотрит в окно, плачет, дочь спит, обняв игрушку... Андрей курит на балконе своего дома, потом подходит поцеловать свою дочь, сидит задумчиво... Переезд в город, достопримечательности... Андрей сильно хромает... Андрей выходит из дома, Жанна сидит в машине, смотрит на него... Еще несколько сцен их встреч: здороваются и расходятся как чужие... Жанна звонит, после звонка кидается к зеркалу, потом счастливая ищет в шкафу одежду.
КОММЕНТАРИИ
- Дочка у нее родилась славненькая, мой друг принимал роды. У Андрея тоже родилась дочь в этот же год. И все-таки Андрей добился своего, перевез он семью в наш город. К этому времени сыну было уже 19 лет, а дочери 9.
- 9 лет!
- Жанна узнала, что он приехал, делала все, чтобы встретиться с ним, а он избегал этих встреч. Он устроился на работу электриком, его напарником оказался Павел, который продолжал посещать семью Жанны. И вот в один, не сказать, чтобы прекрасный, день у Жанны сгорела электропроводка, а Павел был в отъезде.
2. Прошло 9 лет
Тот же дом Жанны. Звонок в дверь. Жанна открывает дверь. Входит Андрей, хромая:
- Здравствуй, Жанна. Мир тесен. Должен был Павел прийти, это мой напарник.
- Я его знаю. Он... учился со мной в параллельном классе, часто к нам приходит.
- Еще одно подтверждение.
- Можете вот здесь поставить сумку.
- Все еще на Вы?
- Да. "Я всем говорю "ты" за исключением моего жениха".
Оба смеются. Андрей:
- Ты еще помнишь наши роли?
- Я ведь до сих пор на радио работаю. Сама пишу радиоспектакли.
- Молодец. А ты очень изменилась. Стала еще лучше.
- Спасибо.
Андрей смотрит на сгоревший шнур:
- Вижу. Это дело поправимое, - начинает чинить. - Ничего серьезного. Плохо только, что от этого шнура вся кухня зависит. Холодильник не потек?
- Нет. Вы вовремя успели.
- Надеюсь. Я сегодня весь день по квартирам - в глазах одни провода и розетки стоят.
- Может быть, поужинаете?
-Нет, спасибо.
- А если я скажу, что готовила специально для Вас?
- Тогда можно.
- Пойдемте, а то остынет.
- Сейчас, холодильник подключу. Вот. Загудел. Все, можно и отдохнуть. Проходит на кухню.
Голоса за кадром:
Андрей:
Я слышал, говорят: любовь, мол, пустяки.
А полюбил, узнал: она сестра тоски.
Я слышал, говорят: любовь, мол, это сладость.
Нет, это - боль, притом до гробовой доски.
Жанна:
Тоскую по тебе и оттого больна.
Но как тебе сказать?
Передо мной стена.
Ночами слезы лью кровавою рекою,
Но та река тебе, любимый, не видна.
Жанна накрывает на стол:
- Вы хромаете, ушиблись?
- Нет, это производственная травма - взрыв. Три месяца лежал в больнице. Я слышал, у тебя дочка.
- Да. У Вас тоже.
- Да. Благодаря ей мы сюда и переехали. Она меня очень любит, а я всегда хотел жить здесь. Ой, какая острая горчица!
- А Вы понемногу.
- Нет, я люблю острое.
- Андрей, а хотите, я Вам скажу что-то, что Вы не хотели бы услышать?
- Сейчас, горчицу проглочу... Ну, говори.
- Нет. Наверное, я еще не готова.
- Да ладно, говори.
- Вы хотя бы иногда вспоминали меня?.. Почему Вы молчите?
- Не только вспоминал, ты мне даже до сих пор снишься.
- Вы мне тоже.
- Жанна, я все еще люблю тебя.
- Скажи, если ты меня любишь, то почему ты не приходил, ведь я делала все для этого.
- А ты не догадываешься?
- Нет.
- Потому что, когда я тебя вижу, у меня все заново начинается, а я видел тебя на улице несколько раз, как назло.
- Назло?
- Назло, ведь у меня семья, а я не могу тебя забыть. Курево, выпивка, марихуана - все это сильно затягивает, поэтому я на этой неделе иду к одному очень опытному экстрасенсу, - может быть, он вытянет меня из этого...
- Андрей, я тоже люблю тебя. Я любила тебя все эти годы, только тебя, Андрюша.
- Ты? Меня? Значит... значит, мы вдвоем наказаны.
- Наказаны? Что же теперь нам делать, Андрюшенька?
- Ничего. Жить, вернее, существовать дальше. Спасибо, я наелся.
Андрей резко встает, начинает доделывать электропроводку, другим тоном:
- Сегодня у одного клиента собака перекусила провод и съела кусок, а он не поймет: почему провода не стыкуются? Потом жена пришла с работы, рассказала ему, как она заставляла собаку выплюнуть этот кусок провода. Такие ухищрения придумывала! Мы так хохотали! Все, готово! (изменив тон.) Ты могла мне об этом не говорить?
- Нет, ведь я живу только тобой. Я не выдержала. А почему ты это спрашиваешь?
- Просто мне очень тяжело сейчас... Я понял, что люблю тебя по-настоящему еще тогда, когда ты читала на студии стихотворение Цветаевой под музыку.
- Знаешь, а у меня в новом радиоспектакле есть чтение под музыку, только это проза. Хочешь послушать?
- Хочу.
Жанна включает магнитофон, читает:
- "...Да, и у них, как у всех влюбленных, была одна песня... Всего лишь одна. Она не связана ни с прошлым, ни с будущим. Она была в настоящем. Они даже танцевали под эту песню. Он - в белом костюме и черной рубашке с отстегнутой верхней пуговицей, она в длинном красном платье. Это очень грустная песня. И они грустили о прошлом весь танец. Он обнимал ее очень нежно, она терлась своей щекой о его колючую щеку, гладила его волнистые волосы в том месте, где они переходили в шею... Его шею. Да, он был первый... Да нет - не мужчина, а первый и единственный во всем мире... Ах, да, совсем забыла: этот танец - танец ее мечты. Его не было ни во сне, ни наяву". (Андрею.) Потанцуем?
- Нет, извини, надо идти.
- Андрей!
- Все, Жанна, побежал, - обувается.
- Скажи что-нибудь хорошее, - Жанна оперлась о стенку.
- Скажу, когда вылечусь.
- От любви? От взаимности? Тогда лечись, но не вылечивайся. Я тебя буду ждать, каждую минуту.
- У меня ведь семья, Жанна.
- У меня ведь тоже, Андрей.
- Пока, Жанка.
Выходит за дверь, быстро спускается по лестнице.
Голос Андрея:
Как дальше буду жить? Как тайну сберегу?
Ни матери родной, ни другу, ни врагу
Я этой тайны не могу доверить,
Но и нести ее один я не могу!
Жанна подходит к раковине, умывается. Видит паука, который пытается выкарабкаться из воды. Вытаскивает его.
- Бедный паучок. Иди сюда. Вот, теперь ты вне опасности.
Входит дочь. Жанна не видит ее, продолжает:
- Я тебе спасла жизнь, спаси и ты мне. Мне так тяжело...
- Мама, ты с кем разговариваешь?
- С пауком.
- Зачем?
- Я его спасла - пауков убивать нехорошо, - плачет.
- Мам, ну не плачь. Мамочка, ну пожалуйста! Мам, а как дедушка тебе бы сказал, знаешь?
- Нет.
- Он бы сказал так:
Дочка, не плачь! В слезах твое лицо
Еще прекрасней.
А то он подумает: "Слезы - украшенье".
И заставит их литься снова.
Жанна улыбается:
- Как я тебя люблю, Аленушка.
Часть третья
Прошло еще 9 лет.
1. В доме Жанны
Звонит телефон. Жанна берет трубку:
- Алло?
Андрей звонит из своего дома:
- Жанна, здравствуй. Как дела?
- Прекрасно.
- Алена дома?
- Да, но она в ванной, что-то передать?
- Да нет. Я просто хотел уточнить, какой триллер она просила, ладно, оба принесу.
- Ты придешь?
- Да, Павел просил набор отверток. Я думал, он зайдет, но у него сегодня серьезные дела. Но я на секунду, мне тоже некогда.
- Андрей, а ты случайно не смотрел триллер "Убежать от неизбежного"?
- Нет, а что?
- В принципе это и не удивительно, - ты же в нем снимаешься вот уже 18 лет, поэтому он еще не вышел на экраны.
- Знаешь, каждый раз, когда есть необходимость звонить, трясусь, как перед экзаменом - вдруг ты возьмешь трубку, и как скажешь что-нибудь?
- Зачем ты мне об этом говоришь?
- Не знаю.
- Извини, Андрей, кто-то пришел. Пока!
- Пока.
На самом деле никто не пришел. Просто невыносимо. Жанна подходит к магнитофону, дрожащими руками ищет диск.
Голос Жанны за кадром:
- Все во мне кричит "Я люблю тебя, слушаю музыку, чтобы заглушить в себе этот крик".
Очень громко звучит "Ария". Алена выходит из ванной:
- Ой, мам, зачем так громко? - Делает тише. - Это ты слушаешь "Арию" или бабушка?
- Я. Песни хорошие, мне нравятся.
- Мам, как тебе мое платье?
- А, извини, я не заметила...
- Значит, плохое.
- Да нет, нормальное платье, просто я в своих мыслях. Ты куда-то собралась?
- Нет, Паша придет.
- Ну и что, что он придет, разве это праздник? Он уже даже живет у нас.
- Временно, через неделю переходит в новый дом. Мам, он хочет с тобой поговорить. А вот и он.
Звонок в дверь. Алена открывает. Входит Павел с цветами, одет официально.
Павел входит в комнату, передает цветы Жанне:
- Это тебе, Жан. Жанночка, прости, что сразу скажу, я очень волнуюсь...
- Что-то случилось?
- Надеюсь, что да. Жан, ты ведь сама, наверное, догадалась за этот год... Жан, мы с Аленкой решили пожениться. Мы ждали, когда ей исполнится 18 лет. Вот, вчера отметили, а сегодня - к тебе. Я ее очень люблю, и она будет со мной счастлива, потому что тоже любит меня.
Алена:
- Да, это правда, - очень деловито и очень серьезно, - я буду любить Павла до конца своих дней.
Жанну забавляет такая серьезность дочери. Улыбается.
Павел Алене:
- Она улыбается! (Жанне.) Ты не против?
- Нет, я не против. Я знаю, что вы действительно любите друг друга. Дай Бог вам счастья.
- Мамочка, спасибо!
Алена обнимает мать, Павел целует Жанне руку.
Жанна гладит его по голове:
- Бабушка это не перенесет, вот что меня волнует.
- Ничего, я смогу ей сказать так, что она поймет. А теперь, если ты не против, я заберу свою невесту.
Жанна кивает с грустной улыбкой.
- Пойдем, Аленушка?
Павел выходит в коридор. Алена задерживается:
- Мам, ты не очень рада, да?
- Я знала, что так будет, и это хорошо.
- Ты дрожишь. Почему?
- Дядя Андрей должен занести Павлу инструменты... Ален, извини, может, ты уведешь Павла побыстрей, а?
- Понятно. Все, лечу, - выходит в коридор.- Павлушенька, у меня есть идея! Где мой плащ? Пойдем быстрее!
Павел и Алена уходят. Звонок в дверь. Жанна открывает. Андрей курит, не собирается входить.
- Здравствуй, Андрей. Заходи.
- Я спешу, вот, передай это Павлу, а это - Аленке, - протягивает сверток через дверь. - Жан, побегу.
- Ну, зайди, пожалуйста.
- Не могу, правда.
- Ты хочешь, чтобы я прям здесь, между этими дверьми, упала, провожая тебя взглядом? Пожалуйста, зайди.
- Ну, ладно, - бросает сигарету, входит.
- Как дела? Как дети?
- Все в порядке.
- Слышала, снова был у экстрасенсов?
- Да. Знаешь, как здорово? Там просто убойная терапия. Раньше мы концентрировались на звездах, и через них шла положительная энергия, теперь совсем по-другому. Входишь в комнату, воздух наполнен запахами каких-то цветов, кажется, акации... Стресс уходит с первых же минут. Там, короче, так: садишься на стул...
- А ты знаешь, какие слова говорит женщина в постели, когда она самозабвенно любит мужчину?
- При чем здесь это?
Жанна смотрит на него со страстью, опускает глаза, затем протягивает записку:
- На, это тебе, в помощь лечению.
- Что это?
- Это я выписала из "Интернета". Здесь читать не надо. Уходи! Уходи, а то я одна в квартире: не ручаюсь за себя.
- Ну, пока, - собирается выйти.
- Нет, подожди. Андрюшка! - Кидается к нему: - Я тебя жду каждый день, каждую ночь, каждый год, а ты приходишь, чтобы рассказать мне о том, как у тебя все классно, а я без тебя умираю. Когда ты уходишь - это как смерь. Обними меня, скажи мне, что ничего не закончилось, что у нас все впереди...
- Ну вот, я чувствовал, что не надо заходить.
- Это все, что ты можешь сказать?
- Жанна, у меня сердце разрывается, когда я вижу тебя, но...
- Что "но"? Я же знаю, как ты женился? Она же тебя заставила! Знаю про сына, который уже женат. Я тогда в студии слышала ваш разговор. Я даже знаю, как вы живете... Прости...
- Ты права, но я не могу изменить. Я дал слово.
- Кому дал?
- Всем.
- Но ты уже изменил.
- Я знаю, духовно - да. Но если бы я изменил полностью... ну, совсем, то я не смог бы от тебя уйти, семья бы разрушилась...
Жанна достает книгу:
- Вот смотри, это священник пишет: "Истинная любовь переживает как измену и грех против любимого человека всякое наслаждение, всякое сильное впечатление, пережитое врозь, всякое общение с другими людьми - даже принятие пищи, приготовленной чужими руками". Вот, а ты ел мою пищу, значит, ты ей еще тогда изменил.
- Девочка моя! Как в тебе это сочетается: ты и женщина, и все еще девчонка с радио. Ты с ума меня сводишь. Я не могу дольше оставаться.
- Нет, ты никуда не уйдешь. Знаешь, Андрей, когда Алена была маленькая, часто повторяла: "где дядя Андрей", а у меня сердце разрывалось. Тогда я дошла до того, что нашла ей дядю Андрея, он гулял с нами, и в следующий раз, когда она произносила твое имя, я знала, что это не о тебе и успокаивалась... Андрюша...
- Прости, мне нехорошо, - держится за голову: А-а-а!!!
- Что с тобой?
- Дай сигареты, они мне помогают... в кармане...
Жанна достает сигареты, Андрей закуривает:
- Вот, отпустило. Мозги встали на место, можно жить дальше. (смотрит на игрушку.) Ух, ты! Это теперь такие игрушки стали выпускать? Классно! (прикладывает к уху.) Поет!
- Дай сигарету.
- Что?
- Дай мне твою сигарету, - забирает сигарету Андрея.
- Ты что, куришь? - Смотрит, как она затягивается: - ты же говорила, что никогда...
- Вот, все, теперь возьми, - отдает сигарету назад.
- Не пойму.
- Я поцеловала тебя через сигарету, так, по-извращенски. По-другому ты же не захотел.
- Жанка, ну что ты!
- Уходи.
- Жан, ну пойми меня...
- Уходи!
- Не обижайся, Жанна.
Андрей уходит.
Входит мама Жанны:
- Жанна! Ой, что за сигареты? Такая гадость! Ты что, куришь?
- Нет.
- Жан, в моей комнате чемодан. Принеси его сюда.
Жанна не реагирует. Мать в неистовстве:
- Ты что, оглохла?
- Что?
- Я говорю, принеси чемодан! Надо бы тут проветрить, это же что-то невозможное. Это наркотик?
- Ты куда-то собралась?
- Я ухожу к твоему отцу. Он еле ходит, ему нужна помощь.
- На тебя это непохоже.
- Принеси мне, в конце концов, чемодан!
Жанна уходит за чемоданом. Мать продолжает:
- Время лечит. Я уже ему все простила.
Жанна возвращается с чемоданом:
- Это он должен тебя прощать.
- И он простил. Ну, все, я пошла. Тут теперь молодые будут жить, им комната нужна.
- А, вот теперь понятно.
- Что тебе понятно?
- Только молодые будут жить в своем доме, могла бы и остаться.
- Ну, ничего, мне будет так лучше.
- Мам, ну не переживай.
- Да что уж, у нас были платонические отношения, и все тут.
- Я догадывалась об этом, хотя ты и сочиняла с короб, такие небылицы...
- Какая ты умная стала! Лучше бы о своей личной жизни почаще "догадывалась".
- Мам, извини, мне нехорошо. Папу поцелуй, - уходит в свою комнату.
- Если я это смогу... Все, не поминайте лихом, - выходит за дверь.
Звонит телефон. Жанна выходит из своей комнаты. Берет трубку:
- Да?
Г о л о с А н д р е я: Жанна, это я.
- Андрей, Андрюшенька!
Г о л о с А н д р е я: Жанна, мне нужно сказать тебе что-то очень серьезное.
- Да, я слушаю.
Г о л о с А н д р е я: Жанна, мы скоро, очень скоро... больше никогда не увидимся.
- Спасибо, от тебя только это и можно было ожидать. Все?
Г о л о с А н д р е я: Нет.
- А-а! Еще что-то? Ну-ну, я слушаю.
Г о л о с А н д р е я: Жанна, мне остались считанные недели. Я только из больницы. У меня рак, четвертая стадия. Ты молчишь? Извини, но я должен был тебе это сказать. Прости.
Гудки...
Жанна медленно опускает трубку, сползает по стене на пол с потухшим взглядом.
2. В доме Андрея
Жена Андрея считает деньги и передает их мужчине:
- Я надеюсь, этой суммы хватит?
- Вполне.
- Не смотрите на меня так. Я просто забочусь, чтобы мой муж до конца... ну понимаете, был в надежных руках врачей. К тому же, я вряд ли буду действовать на него ободряюще.
- Я понимаю.
- Значит, договорились? - Врач кивает. - Вы сможете доказать своим коллегам, что он нуждается в стационарном лечении?
- Да, я думаю, проблем не будет.
- Вы думаете, или...
- Все будет хорошо.
- Не отпускайте его ни на шаг. Я должна быть спокойна. Я еду за границу, но буду держать с вами связь.
- Не волнуйтесь, мы о нем позаботимся.
- Ну, тогда прощайте.
- Прощайте - нехорошее слово. Вы надолго уезжаете?
- Да. Навсегда. Я выхожу замуж.
- Замуж? А как же...
- Вы, наверное, глупый, если не прикидываетесь. Извините, мне пора.
- Это Вы извините, что я Вас задержал. Я ухожу. До свидания.
- Прощайте.
Врач уходит. Звонит телефон. Жена Андрея берет трубку. Ей отвечает дочь из-за границы.
- Дочь, ты?
- Да, я. Мам, когда ты вылетаешь?
- Или завтра, или послезавтра. Ты меня встретишь?
- Да, я завтра перезвоню. А папа как?
- Дочь, я не хочу о нем слышать. Мы с ним разводимся. Ты же знаешь, наши отношения обострились.
- Ну, позови его к телефону.
- Он вышел в магазин.
- Мам, я перезвоню через 20 минут, когда он придет.
- Он не придет.
- Как? Он же вышел в магазин?
- Он ушел к другой женщине.
- Все-таки ушел... А мне он ничего не передал?
- Передал, что ты такая же дура, как и я.
- Нет, он не мог.
- И, тем не менее, это правда.
- Я не хочу больше о нем слышать. Пока. (гудки.)
- Вот это мне и нужно.
3. В больнице
Андрей лежит в постели. Рядом стоит врач абсолютно безучастный к происходящему в душе больного. Андрей очень сильно расстроен, в глазах слезы.:
- Я же вчера только что ходил, почему так, сразу? Почему я не могу наступить на эту ногу?
- А как же Вы хотели? Болезнь такая. Вы должны себя настраивать на то, что будет хуже и хуже.
- Я не хочу себя настраивать! Я жить хочу!
Врач говорит медбрату:
- Привезите сюда коляску, пусть тренируется. Все равно ему делать нечего, так хоть передвигаться будет по больнице.
- Я не хочу. Я могу ходить, - делает попытку встать и падает. - О-о! Ну почему?
- Успокойтесь. Не Вы первый, не Вы последний.
- Доктор, а если бы раньше... ну, раньше заметили эту болезнь...
- Вы хотите упрекнуть врачей в некомпетентности?
- Нет, если бы я раньше обратился...
- Сначала отрезали бы одну ногу, потом другую. Нет. Не мучайте себя иллюзиями - исход один. Извините, меня ждут другие пациенты.
Врач выходит из палаты.
Андрей остается один, читает стихи:
О нет, я не грешил. Душа моя бела.
Но нету больше сил - судьба меня сожгла.
Судьба - слепа, но Ты, ее предначертавший,
За что (ведь Ты не слеп) послал мне столько зла?
В палату входит Жанна:
- Здравствуй, Андрюша. Что-то случилось в больнице: меня к тебе второй день не пускают. Я нашла человека, он нас...
- Жанна, зачем ты пришла, попрощаться?
- Я пришла к тебе, Андрей. Теперь мы с тобой никогда не расстанемся.
- Да-да, - с сарказмом, - все правильно говоришь. А в сумке апельсины.
- Нет... здесь косметичка, зонтик и шарф.
- А где же цветы?
- Цветы? Я подумала, что они тебя расстроят.
- Правильно подумала, извини. Просто я еще не знаю, как принимать посетителей, которые приходят к раковому больному, злюсь...
- Ты их не будешь принимать.
- В тот беспросветный год, когда я смерть приму.
Мой друг в слезах придет к могильному холму.
Тогда и я, растроганный, заплачу,
И станет легче мне, чем другу моему.
- Молодец, восточных поэтов читаешь! Андрюш, ты не злись, но с этого момента я от тебя никуда не уйду. У нас впереди - целая жизнь.
- Жанна, так все говорят таким как мы, но зачем?
- Не знаю, зачем там они говорят, но я тебе ничего подобного говорить не собираюсь. Скажу только то, что смерть, которой ты так боишься, уже позади. Ты уже умирал все эти годы, а теперь, очень скоро, минут через 10, ты снова начнешь жить. Я тебе это обещаю. Зачем эта коляска?
- Сейчас увидишь!
Встает и падает снова на постель, начинает снова злиться:
- Я уже не хожу. Хочешь еще посмотреть? Смотри на урода Андрея! А лучше - уходи, уходи!
- Куда? Куда ты меня гонишь? Мне некуда идти. Мое сердце рядом с тобой, всегда. (изменив тон.) Так, поднимайся!
- Ты что, издеваешься? Как?
- Обыкновенно. Ты же здоровый человек. Что ты делаешь в этой дыре, она же тебя засасывает. Поднимайся!
Помогает ему подняться и усаживает в кресло:
- Ну, как? Слушай, ты как Антоний на троне. Но этот трон - не для тебя. Покинь его ради своей Клеопатры. Иди ко мне!
- Я не знаю, что ты задумала, но я бы очень хотел... хотел, чтобы ты на прощанье меня поцеловала, пока я еще что-то соображаю. Поцелуй меня, Жанна.
- Я же прошу тебя, иди ко мне и я поцелую тебя, иди, иди, мой любимый.
Андрей встает с кресла, подходит к Жанне, целуются, движутся к кровати.
Голос Жанны за кадром:
Только живите! - Я уронила руки,
Я уронила на руки влажный лоб.
Так молодая Буря слушает Бога
Где-нибудь в поле, в какой-нибудь темный час.
- "Возьми меня, Эзоп!"
- Ты сводишь меня с ума. Ты еще тогда сводила меня с ума, когда пятнадцатилетней девчонкой на радио произносила эту фразу.
- Эзоп! Ты отвлекаешься! -Целуются. - О, Эзоп, какой ты... Эзоп!
- Я не могу поверить! Да мне плевать, пусть я умру хоть завтра, но ради такого рождения стоило жить.
Целуются. Жанна его останавливает:
- Подожди. Ты думаешь, это подходящее место? Николай Андреевич!
Врач средних лет, Николай Андреевич, приоткрывает дверь палаты:
- Да!
- Мы готовы!
- Что ты придумала? - Андрей не понимает. - Мне строго настрого запретили...
- Сейчас врачи пройдут в ординаторскую. Будьте готовы через минуту, - Николай Андреевич уходит. Жанна начинает складывать вещи Андрея:
- Андрюшенька, вставай, пойдем.
Андрей с трудом встает. Жанна подхватывает его, ведет к двери. Оборачивается.
- насчет вещей не волнуйся. Николай Андреевич принесет. Внизу машина, дойдем?
- Конечно, теперь у меня есть крылья.
Выходят из палаты.
Голос Жанны за кадром:
И на высокий вал моего дыханья
Властная вдруг - словно с неба - ложится длань.
И на уста мои чьи-то уста ложатся.
- Так молодую Бурю слушает Бог.
За кадром звучат голоса Николая Андреевича и Валентины. Мелькают сцены, которые упоминает Николай Андреевич.
- Жанна забрала Андрея к себе. Павел с Аленкой перешли в новый дом, и теперь им никто не мешал наслаждаться настоящей жизнью.
- Жизнью?
- Да, ведь только теперь она и началась.
4. В доме Жанны
Андрей и Жанна в китайских одеждах.
Андрей ездит на коляске, очень воодушевленно:
- Смотри, оператор будет снимать отсюда. Моих ног не будет видно, а ты будешь сидеть вот здесь, на этом стуле. Фон - занавески, и создастся впечатление, что мы стоим... Вот ч-черт! Голова опять!
- Отвернись.
- Зачем?
- Отвернись!
Андрей отворачивается, Жанна скидывает китайский халат:
- Теперь можешь смотреть.
Андрей подъезжает к ней:
- О-о!
- Давай начнем с конца, пока оператора нет, - целует его.
- Ты не поверишь - голова-то и без сигарет прошла.
- Угу.
Целуются.
- Жанка, какая ты женщина, как же я тебя люблю.
- Сегодня мы не будем играть. День особенный!
Бой часов.
- О, Господи! Ну почему все так. Все! Два часа, сейчас должен прийти врач.
- Какой врач? О чем ты, Андрюша?
Жанна подходит к стене, снимает часы со стены, открывает окно и выбрасывает их, часы с грохотом разбиваются об асфальт:
- Ух, ты! Вот здорово, да?
Андрей смеется:
- Боже мой, Жанка, что ты делаешь!
- Я? Хулиганю.
- Ты никого не убила?
- Нет, тут забор, - смотрит в окно, видит Николая Андреевича. - Ой, подожди минутку.
Накидывает халат. Берет сумку, выходит за дверь, Андрей в радости кружится на коляске. Жанна возвращается:
- Андрюша, закрой глаза. Ты знаешь, - капает лекарство в стакан с компотом, - очень маленькая Фея проходила мимо и спросила: "А любит ли твой возлюбленный сюрпризы?" Я ответила: "Конечно". Тогда она говорит: "Передай ему вот этот напиток, (Андрей открывает глаза), он выпьет и попадет в сказку", - подает Андрею стакан.
Свет гаснет, звучит музыка. Входит мужчина в маске кота, вносит торт со свечками и все поют "Happy birthday". Оператор снимает.
Андрей потрясен:
- Я совсем забыл, что сегодня... , - дует на свечи, одна остается.- это плохо, что одна свеча...?
Жанна сдувает последнюю свечу словом:
- Что плохо?
- Свеча?
- Где? Поздравляю тебя, Андрюша.
За кадром звучат голоса Николая Андреевича и Валентины.
- Этот кот был я. Он меня узнал и сказал, что еще никогда ему не было так хорошо, когда приходил врач. В тот вечер я был как умерший, потому что остро почувствовал жизнь, которую сам обходил стороной. Эта жизнь лучилась в них. Они жили и радовались жизни так, как будто не было ни прошлого, ни будущего.
- И болезнь отступила.
- Нет, Валенька, не отступила, но он с ней распрощался навсегда. С каждым днем ему становилось физически хуже, но он этого не замечал. По-настоящему не замечал.
5. Андрей и Жанна в постели
- Жанночка, какие у тебя счастливые глаза, - проводит пальцем вокруг глаз. -Как я часто мечтал об этом - целовать твои глаза после ночи любви.
- Андрюшенька, любимый мой, счастье мое.
- А еще, теперь я знаю, что говорит женщина в постели, когда самозабвенно любит мужчину. Но какой я был дурак, что не захотел услышать этого раньше. Может быть, и мне и тебе было бы легче, может быть, я не заболел бы, ведь я так долго истязал себя, силясь тебя забыть. Это же была не жизнь, это была медленная смерть. Ведь и дети мои выросли, а я это не заметил. Что я смог им дать. Я мучился от мыслей о тебе... был и не с ними и не с тобой... а так... Иногда, когда я забывался настолько, что забывал даже самое себя, во сне снова приходила Ты, и снова начинался день страданий..А знаешь, говорят, что во сне ЭТО всегда сильнее. Все неправда. С тобой наяву ЭТО еще лучше, чем во сне. И с каждой ночью все лучше и лучше. Я с ума от тебя схожу... Жа-а-анка...
Жанна встает, надевает халат, наводит на Андрея кинокамеру:
- Андрюшка, смотри сюда. Говори, что любишь меня.
- Я тебя люблю. Ты будешь слушать это, когда меня не станет?
- Тебя не станет? Не понимаю, о чем ты говоришь.
- Жан, а помнишь, как ты хотела сняться в роли Клеопатры?
- Помню.
- Давай попробуем? Я буду Цезарем.
- Нет, не Цезарем. Ты - мой Антоний. Подожди, я сейчас, - достает тетрадь: посмотри - это тетрадь ролей. Ей 20 лет.
- Я знаю эту тетрадь наизусть. Она лежала в твоем столе на студии. Каждый раз, когда ты уходила, я доставал ее, читал, гладил буквы и целовал их. Я даже сейчас помню тот запах, - подносит к носу. - Немного даже сохранился.
- Наизусть? - Идет походкой Клеопатры, гладит его волосы.
Андрей цитирует:
- С той секунды, как я увидел тебя, въезжающей в Рим на огромном каменном чудовище, сверкающем на солнце, как золотая игрушка, я позавидовал Цезарю, я просто обезумел. Я завидовал не его победам, триумфам, не его титулам и не поклонению толпы. Я завидовал тому, что Ты... у него есть Ты.
- Когда мы впервые встретились в Риме, я вспомнила тебя и удивилась: как я могла забыть?
- Вспомнила меня?
- Когда ты был молодым офицером кавалерии, вы расположились в одном из дворцов в Александрии. Вами командовал этот толстый римский генерал. Как его звали?
- Габини.
- Габини. Мне тогда было 15 лет, и я полюбила тебя.
- В тетради написано "12 лет".
- Нет, я полюбила в 15. Давай дальше. (цитирует.) Это правда.
- Влюбленные хотят дать понять, что они любили раньше.
- Но ведь это было так.
- Это начинает напоминать игру - кто кого полюбил первым.
- Я полюбила первой.
- Если ты заметила меня в то время, то была в ужасе от меня.
- У меня были на то причины. Все говорили, что римляне убивают детей и скармливают своим лошадям.
- Хм.
- Это будет наше начало. С сегодняшнего вечера ты больше не должен ревновать к Цезарю и к кому бы то ни было. Ни к кому!
За кадром звучат голоса Николая Андреевича и Валентины.
- И они никогда не говорили о смерти?
- Говорили, ведь в глубине души эта мысль оставалась. Жанна это знала. Откуда она все знала?
- Это любовь, Колька.
- Да, Валюша, ты права.
6. Андрей и Жанна лежат в темноте, рассматривают тени от цветов
- Вот, смотри, эта тень похожа на робота.
- А эта на птицу райскую.
- Там, наверное, такие. А эта похожа на старуху с косой.
- Разве?
- Точно. Где наш лук?
- Вот, - подает ему детский лук и стрелы с присосками.
- Дай сюда. Я ей покажу щ-щас! - Стреляет в тень. - Смотри, она превратилась в ежика. Стрелы как колючки, да?
- Да-а! Андрюш, может быть, ты скажешь мне то, о чем я не хотела бы услышать?
- Да, Жан, прости, но я хочу тебе сказать кое-что. Знаешь, после морфия эти дурацкие видения. В основном бред какой-то, иногда - ты, но бывает и страшно. Но ты не пугайся. Этим ты не можешь управлять, а я, наверное, смогу. Просто скажи мне что-нибудь громко, когда начнется.
- Хорошо, любимый, - целует его.
- Жан, а в самый последний момент - наверное, неприятно. Может быть, больно. Неизвестность добивает. И как же я без тебя?
- Не волнуйся. Я буду с тобой. Я буду держать тебя за руку. Ты перестанешь слышать мой голос, но прикосновение будешь чувствовать. И так мы пойдем туда вместе. В Вечность.
- Это же так хорошо!
- Конечно.
- Только не оставляй меня.
- Не оставлю. Никогда не оставлю.
7. В доме Павла и Алены
Павел сидит на кресле. Рядом коробка из-под водки "Звезда Улугбека". Входит Алена.
- Аленушка, ты была у бабушки?
- Да, "Иванушка", а ты за время моего отсутствия не пил водицу из лужицы?
- Нет, милая "сестрица". Я был послушным братиком и пил водицу только из бутылки, точнее, из бутылок, - показывает пальцем на ящик водки.
- О, Господи, уж не хочешь ли ты сказать, что ты выпил ящик водки?
- Моя сестрица понимает меня с полуслова.
- Вот, бессовестный! Паш, ну ладно, а серьезно, пил?
- Да что ты? Это же я под картошку в магазине взял, как договаривались.
- Фух, а то мне прям нехорошо стало.
- Ален, договор дороже денег. Я больше не пью, - обнимает Алену, - Ален, как там бабушка?
- Нормально. А как дедушка, ты не хочешь спросить?
- Хочу.
- Дедушке было плохо. Он много курил, пил и пел много мрачных песен. Он очень сильно переживает за маму.
- Зачем? Она счастлива.
- Сейчас - да, а что будет потом, когда он... когда она снова останется одна?
- Она не останется. Она никогда не была одна. Такая любовь, как у них, не бывает одинокой. Все эти годы они были вместе, несмотря ни на что. Он-то мне ничего не говорил, ни слова не проронил, даже пьяный, но когда речь заходила о ней - ты не представляешь, он так преображался! Она для него - Богиня!
- Хотела бы я, чтобы и ты меня так любил, а ты все время о бабушке справляешься.
- Как справляюсь?
- Ну, вот так, например: "Шапочка, Шапочка, а скажи, зачем у твоей бабушки платочек на шее?", или "А как твоя бабушка сегодня кушала, понравился ли ей твой пирожок и горшочек масла?"
- Ох, Алена, ничего ты не понимаешь. Она мне мать заменила, которую я потерял в восемнадцать лет. Они так похожи. Вообще, не люблю говорить о похожести, но что поделаешь, ты-то ведь очень похожа на свою бабушку, у вас даже день рожденья один. Таким образом, я выбрал в жены женщину, похожую на свою мать, как и отмечают психологи.
- Какой ты умный! Я на твоем фоне...
- Оставайся такой, какая ты есть. Ты мой идеал, я тебя люблю, - целует Алену.
За кадром звучат голоса Николая Андреевича и Валентины:
- А тем временем, Жанна и Андрей снимали свою короткую версию Клеопатры, без дублей, чтобы не утомлять Андрея. Для него это был огромный праздник.
- Снимали?
- Да. Ее неизменный оператор Алексей договорился с небольшой студией, нашел спонсоров, все было, как в настоящем кино.
8. На киностудии
Андрей в роли Антония, в ванной Клеопатры:
- Молоко коровы, козы и черт знает еще что. Какое из них лучше для бороды?
Жанна в роли Клеопатры:
- Это правда, что Октавиан бреется лишь раз в неделю?
- При этом ему достаточно повернуть лицо к ветру, чтобы весь пух сдуло.
- Ты знаешь, что Германик вернулся из Рима?
- Да. Тебе нравится борода? В молодости у меня была огненно рыжая борода.
- Почему ты не увиделся с ним? (пауза.) Когда ты уезжаешь? (пауза.) Это надолго?
- Я должен взять с собой несколько губок. Там таких нет. Не было, когда я последний раз был в Риме.
- Клеопатра выходит из ванны. Иди... левее, голову немного выше! Андрея на кресло! Жанна, входи, говори.
- Когда закладывали фундамент моей гробницы, рабы нашли старинную стену. Кто-то нацарапал на ней сотни лет тому назад: "ТЕБЯ НЕ БЫЛО ЗДЕСЬ ВЧЕРА НОЧЬЮ, И Я НЕ МОГЛА УСНУТЬ. ПРИДЕШЬ ЛИ СЕГОДНЯ?" Как ты думаешь, они встретились еще раз?
- Все, перед чем я преклоняюсь, чем я хочу обладать, - сосредоточено в тебе.
-Я не могу справиться со страшной тоской.
- Иногда царицам приходится не слаще, чем царям.
- Это несправедливо. То, что я чувствую, я чувствовала очень много лет назад, когда я была очень молода. Я тогда думала - это и есть любовь, такой она должна быть. Но прождать так долго, и неожиданно так поздно понять, какую боль она может причинить, как любовь может ранить сердце. Будь осторожен с Октавианом.
- Пусть он будет осторожен со мной.
- Римляне не хотят войны между вами. В любом случае ты еще не готов.
- К войне? Мир полон любви, войн больше не будет.
- Ты должен получить свою долю. Нужно четко определить твои титулы и полномочия. Не может быть сомнений в твоей полной власти на Востоке. Антоний, как я буду жить, не видя тебя?
- Так же, как и я, - дыханием друг друга, Думай о встрече, о том, что каждый день приближает нас друг к другу, - встает на ноги.
- Андрей, сядь, что ты делаешь?- Алексей в шоке, Андрей встал.
- Помни, ты забираешь с собой большую часть меня так далеко. Помни, помни об этом. Они захотят, чтобы ты забыл.
- Забыть? Как? Ты всегда будешь рядом со мной, как сейчас.
Целуются, гаснет свет.
- Стоп. Снято. Они продолжают целоваться, Андрей берет Жанну на руки.
-Андрей... Что он делает, это невероятно. Ему же нельзя...
- В тот вечер он был очень счастлив. Говорил Жанне, что о такой жизни он даже и не мечтал. Однако, через день Андрей совсем слег и больше не поднимался.
9. В доме Жанны
Андрей в постели, в бессознательном состоянии. Жанна сидит рядом держит его за руку, как обещала:
- Уже 5 дней ты мне ничего не отвечаешь. Но я чувствую, что ты меня слышишь. Вот моя рука. Я с тобой. Я была на радио, сделала все, как ты просил тогда. Все рассказала, показала твой текст радиоспектакля. Скоро его возьмут в работу. Андрюшенька, я хотела тебе сказать... Если бы ты меня слышал. Но я не могла раньше... Я только сегодня узнала, что... Я узнала, что беременна. У нас будет ребенок. (Андрей открывает глаза.) Что? Ты, ты смотр... Ты видишь меня? Андрюша, Андрюшенька!
Снова сквер
Николай и Валентина продолжают разговор:
- Ну, скажи мне, Колька, что болезнь ушла, да? Он, как в сказке, выжил, да?
- Нет, Валенька, в тот самый момент, когда он открыл глаза, он умер, точнее - нет. Я не знаю, как это сказать.
- Так "да" или "нет"?
- "Да" или "нет". Это как-то все звучит по-земному. Мы часто любим ставить границу между двумя этими понятиями. Я дожил до 70-ти лет и все еще не могу ее поставить. Особенно после того, что я тогда увидел. Эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами.
Происходит то, что рассказывает Николай Андреевич:
- Она нашла двух белых лошадей, позвала, как обычно, оператора. Съемка была грандиозная. Огромные белые платформы поднимали лошадей в небо. На одной из них сидела Жанна - в белой одежде и чалме, в руке был черный зонт. Создавалось впечатление, будто лошади летели по небу. Я смотрел на нее и впервые зарыдал, зарыдал, как ребенок. Она так верила в то, что ему это нужно, в то, что ИМ это нужно, но теперь она была одна, совсем одна в этом одиноком небе под черным траурным зонтом. Конь, который принадлежал Андрею, был пуст. И вдруг, когда я вытер свои глаза от слез, я увидел... Рядом, на том самом пустом коне, я увидел его. Я так отчетливо видел его! Он сидел в белом костюме и держал белый зонтик. Я подумал, что схожу с ума, но понял, что не только я один вижу его. Толпа зевак тоже замерла, словно от неожиданности. Но главное - она! В тот момент, когда он появился, она повернулась к нему. И так они плыли в небе и смотрели друг на друга. Они улыбались, и все видели, как светились счастьем их глаза. Они плыли в вечность под черным и белым зонтами.
- Ой, Коленька, смотри, смотри скорей! Облака! Они так похожи. Это же они, а это их кони и они держат друг друга за руки.
Николай подходит и берет Валентину за руку. Смотрят на облака.
За кадром звучат два голоса - мужской и женский - как эхо:
-Положи меня...
-положи меня...
-как печать...
-как печать...
-на сердце твое...
-на сердце твое...
-как перстень...
-как перстень...
-на руку твою...
-руку твою, потому что крепка...
-крепка...
-крепка, как смерть, любовь...
-как смерть... любовь... как смерть... любовь...смерть.... любовь....
Голоса растворяются в гуле, который превращается в стук двух сердец, потом одного сердца.
К О Н Е Ц.
Использование сценария разрешено только с согласия автора.