Аннотация: Чтение книг полезная вещь, но опасная, как динамит
Дом и вправду выглядел недружелюбно, отчего Жанна поежилась и, выходя из машины, плотнее закуталась в теплую куртку. Однако, она не чувствовала себя обманутой: в агентстве честно предупредили, что ее ждут отнюдь не роскошные хоромы, но и цена аренды ниже некуда. Пробираясь к крыльцу по заросшей сорняками тропинке, девушка в который раз обдумывала свое нынешнее положение: с деньгами совсем не густо, да еще доктора прописали чистый воздух. А где же его взять в городе? Вот и приходится искать жилье в глуши. Хорошо еще, что её специальность "литературного негра" позволяет работать на дому. Хотя, конечно же, она не теряла надежды стать полноценным писателем, вместо того, чтобы запечатлевать на бумаге чужие идеи, подчас совершенно безумные. Из раздумий девушку вывела веселая телефонная трель, раздавшаяся из сумки. Машинально отметив про себя, что сигнал здесь есть, Жанна вытащила телефон - на экране определился номер Вадима. С кислой миной на лице она нажала на кнопку "Ответить".
- Алло.
- Алло, Жанна, ты? - раздался из трубки оживленный голос.
- Я. - все также немногословно и не слишком приветливо ответила девушка.
- Ты где? Я поговорить хотел.
Жанна вздохнула.
- По-моему, мы все сказали друг другу в прошлый раз.
- Ну, послушай, я погорячился. С кем не бывает. Давай встретимся, выпьем по чашке кофе.
Жанна закатила глаза: "Опять начинается..."
- Я не в городе.
- Не в городе? - удивился Вадим на том конце провода. - А где? Скажи, где, я подъеду.
- Я поехала смотреть тот самый дом. Здесь ужасная дорога в ямах и грязи. Сомневаюсь, что ты захочешь рисковать своим любимым авто.
- Ну ты даешь! Поехать в такую глушь одной, да еще и на ночь глядя, - начал кипятиться собеседник.
- Ах, извините! Не испросила у барина разрешения! - прошипела Жанна в трубку и отключилась.
Как же она устала от этих бессмысленных отношений. Что-то у них с Вадимом не клеилось: за пять лет они сходились и расходились, затем снова сходились и снова расходились, и, казалось, этому не будет конца. Сейчас она уже не знала, что чувствовала к нему: любовь, ненависть, жалость, отвращение? Нет, все не то. Безразличие? Хм... может быть, временами... Или, скорее, нелюбовь. Это такое состояние не испытывания любви к человеку - определила для себя Жанна. К кошкам, например, она тоже испытывает нелюбовь: она их не ненавидит, да и мимо не пройдет, если усатый-полосатый в беде окажется, но любви к ним не испытывает.
Телефон снова заиграл, но Жанна не стала отвечать - не было ни сил, ни желания. Она как раз дошла до входной двери и, с трудом открыв ржавый замок кривым ключом, вошла внутрь. Фонарик помог найти выключатель, после чего прихожая озарилась тусклым светом одинокой лампочки "Ильича". Собственно, это была помесь прихожей и гостиной: сразу с порога гость попадал в просторное помещение, занимавшее почти весь первый этаж и обставленное скудной и дешевой мебелью советской эпохи. В дальнем конце виднелись две двери, одна из которых привела вела в маленькую кухоньку, а другая - в не менее маленький санузел.
"Ну, хотя бы он не на улице. Ничего. Жить можно." - подумала Жанна.
В потолке рядом с кухней был люк.
"Видимо, лестница в мансардное помещение. Надо найти палку, чтобы достать до кольца, и тогда можно будет посмотреть спальню."
В поисках палки Жанна, оставила сумку в комнате и зашла на кухню. Осмотрев помещение еще раз, девушка заметила крышку подпола, видневшуюся из-под старого изъеденного молью половичка. Из любопытства она заглянула и туда: под крышкой притаилась лестница, ведущая в добротный погреб, где снова понадобился фонарик. Погреб оказался вовсе не погребом, а настоящим бункером.
"Вот ведь как после войны строили дома. Сразу с бомбоубежищем."
В одной из стен погреба была железная дверь, за которой к удивлению Жанны оказалась "красная комната" для проявки фотографий. Здесь даже все оборудование осталось, а над давно высохшими ванночками висели на прищепках несколько фото. Жанне вспомнились обрывочные сведения о том, что прежние жильцы пропали много лет назад, и в доме никто не жил, пока по закону их не признали умершими и во владение домом не вступили дальние родственники.
"Наверно, никто в эту комнату с тех пор и не заходил..." - потрясенно подумала Жанна, рассматривая мужчину и женщину на старых фотографиях. На вид им было лет по 35. У него - открытое честное лицо ("как в старых советских фильмах" - подумала девушка. - "полное энтузиазма и любви к Родине") с правильными чертами, у нее - тонкие, немного аристократические линии, грустные глаза и отчего-то черный платок на голове. Она решила рассмотреть фото женщины поближе, но, снимая его с веревки, случайно уронила листок на пол. Нагнувшись за упавшим фото, Жанна обнаружила, что стоит на еще одном люке.
"Сколько же здесь уровней?" - недоуменно подумала девушка, открывая крышку.
Воздух внизу оказался затхлым и донельзя спертым. Жанна аккуратно, не спеша, спустилась по крутой лестнице и буквально застыла от ужаса: она стояла в каменном мешке, свет фонаря тусклым блеском лип к металлическим кольцами и цепями на стенах, а на полу в истлевших тряпках лежали две груды костей. Костей очень похожих на кости человеческого скелета из любого фильма. Когда первые секунды шока миновали, Жанна закричала и выбежала обратно в "красную комнату".
"Надо вызвать полицию." - стало первой осознанной мыслью. Телефона, как и сумки, под рукой не оказалось, а ноги все еще отказывались идти дальше. Придя в себя и частично уняв дрожь в конечностях, девушка решила спуститься в нижний подвал еще раз и удостовериться, что кости действительно человеческие.
"Бред какой-то, откуда здесь быть скелетам? Вот смеху будет, если это кости какого-нибудь животного, а я полицейских зря гонять буду. Ещё за ложный вызов оштрафуют". И, хотя ей было страшно, она мужественно спустилась и даже приблизилась к останкам. Это действительно когда-то было людьми.
"С ума сойти! Неужто те самые пропавшие без вести хозяева?" - ужаснулась девушка. Вдруг она заметила красную книжицу рядом с рукой одного из скелетов. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это записная книжка, которой пользовались двое. Первый аккуратно записывал фамилии, адреса и телефоны. Второй писал крупнее, неровно, заполняя всё свободное пространство на страницах. Похоже, он использовал книжку для дневника, , начинавшегося со слов "Все началось на кладбище...".
"Все началось на кладбище," - начала читать Жанна, расположившись на диване в комнате-прихожей. В полицию она решила пока не звонить, ведь они отберут дневник-улику, а ей очень хотелось его прочитать. Профессиональное любопытство требовало погружения в тайну. А профессиональная фантазия потребовала придвинуть на крышку люка тумбочку. Если подчиняясь законам жанра в самый разгар чтения скелеты попробуют выбраться, их будет ждать сюрприз.
"Все началось на кладбище. Да, именно тогда. Я смутно помню себя - всю в черном - гроб мужа и гроб дочки, чьи-то соболезнования. А потом, в какой-то момент, я подняла глаза и обнаружила, что стою совершенно одна. И только Он, Он один, в нескольких шагах от меня стоял и ждал у печальной березки. А потом подошел, взял за руку и помог добраться до дома. Он и дальше оставался молчаливым, и когда мы встречались после работы, и когда бегали купаться в реке, и когда тихо расписались через несколько месяцев. А вместо фаты у меня была черная косынка. Муж не возражал, он все понимал, хотя по деревне уже тогда поползли нехорошие слухи про черную вдову. Почему-то люди посчитали, что в смерти двух своих супругов виновата я, или мое проклятье. Не понимаю, как такие суеверия возможны в современном мире. Однако же, это не мешало приходить им ко мне в аптеку и каждый раз бросать на меня опасливые взгляды."
Листы дневника местами оказались склеены, поэтому Жанне приходилось временами нетерпеливо облизывать пальцы, отчего вскоре сильно захотелось пить. Пришлось оторваться от чтения и встать за сумкой, в которой лежала начатая бутылка воды. Утолив жажду, девушка вернулась к чтению.
"Мы жили тихо и мирно. Этот дом, расположенный вдалеке от деревенских построек, позволял чувствовать некоторую свободу от слишком пристальных взглядов соседей и избегать лишних упоминаний о моем якобы проклятии. Муж много работал, а вечерами пропадал в "красной комнате", куда мне вход был запрещен, - он был просто одержим фотографией. Он фотографировал все и вся, но никогда не фотографировался сам, говорил, что истинный художник всегда остается по ту сторону холста."
"Как странно," - подумала Жанна. - "Если ее мужа на фотографиях нет, то кто же тогда тот человек с полным энтузиазма выражением лица?"
"Однажды я заметила, что он фотографирует меня через окно аптеки. Я тогда как раз выписывала местному механику - обаятельному парню с золотыми руками - лекарство: его младшая сестра заболела, и требовалось срочно сбить температуру.
Вернувшись домой я обнаружила, что муж выглядит угрюмей обычного. Он держал в руках фотографии и как-то странно смотрел на меня исподлобья. У меня даже мурашки пробежали по телу. Он процедил, что делать из себя рогоносца не позволит, швырнул фотографии и вышел из дому, хлопнув дверью. С фотографий на меня смотрело открытое лицо механика.
Шли дни, жизнь вошла в привычную колею, однако, меня не покидало ощущение того, что муж следит за мной и бросает в мою сторону подозрительные взгляды. Со временем мне даже стало страшно возвращаться домой. Я представляла себе его тяжелые темные глаза, и ноги отказывались идти. Но я шла, перебарывала себя и шла. Внезапно, как гром среди ясного неба, случилось страшное - механик трагически погиб от удара тока во время проведения ремонтных работ. Это казалось странным, ведь он был механиком, а не электриком, но признаков убийства не нашли. Меня не покидало ощущение, что мужу об этом происшествии известно больше, чем кому-либо еще. В тот день я видела - или мне только чудилось - удовлетворенную и даже плотоядную улыбку на его губах.
Потом был новый учитель физики, заходивший ко мне за средством от желудочных колик. Через несколько дней он повесился. Люди стали сторониться меня и показывать пальцем, а дома меня ждали темные глаза и ухмылка больше похожая на оскал. Это был ад, из которого нужно было выбираться. Я втайне собрала вещи, написала коротенькую прощальную записку и, чтобы притупить бдительность мужа, приготовила роскошный ужин. Он с аппетитом поел, похвалил мою стряпню, а затем неожиданно предложил посмотреть его "красную комнату". Я заподозрила неладное, но отказать не посмела. Когда мы спустились вниз, он с энтузиазмом принялся рассказывать мне о процессе проявки пленки, как из ничего появляются лица и сюжеты, целые судьбы. А потом, со словами о самых ценных фотографиях, он открыл люк, ведущий в самый нижний подвал и просто сбросил меня вниз. На какое-то время я потеряла сознание, а когда очнулась, мою руку уже плотно держало кольцо, прикрепленное к одной из стен. Увидев, что я открыла глаза, муж тихо засмеялся, и от его смеха у меня мурашки побежали по коже.
- Ты думала сбежать от меня? Ха-ха! Как бы не так... Ты - моя! - как-то по-звериному рыкнул он. - Моей и останешься.
- Но меня будут искать... - начала я, стараясь не поддаваться панике. - Тебе не удастся держать меня здесь.
А вот тут он уже рассмеялся очень громко.
- Здесь, на отшибе, в этом каменном мешке твои крики не услышит никто. Совсем никто. А чтобы тебя совсем не искали, я завтра пойду в милицию и скажу, что ты выбросилась в реку. Мол, проклятье черной вдовы тебя доконало. И, поверь, я буду очень сокрушаться. - здесь он театрально заломил руки и даже пустил слезу. - А чтобы инсценировка получилась убедительней, покажу им твою записку. - и он движением фокусника достал из кармана мое прощальное письмо. - Прости милый, нет сил больше это терпеть. Я решила уйти. - процитировал он. - Ах, молодец, хорошо написала. Мне как раз подойдет.
Теперь настал мой черед смеяться.
- Думаешь, ты самый умный? - ехидно улыбаясь, спросила я.
Все еще не понимая, в чем подвох, он аккуратно спросил: - Что ты имеешь в виду?
- Боюсь, милый, ты не доживешь до утра, и не сможешь инсценировать мою смерть. Потому что в ужине, который ты ел с таким аппетитом, был яд. Ну-ка, посмотри на меня, ты уже должен почувствовать его действие.
- Ты врешь, ведьма! - крикнул он и попытался кинуться ко мне, но ноги уже не слушались его, и он повалился мешком на пол. - Неужели ты и впрямь черная вдова?
- Ну, конечно. А ты думал, здоровые мужики просто так на тот свет отправляются? - я продолжала тихо смеяться. - Они все мне мешали. Ребенок, разумеется, тоже. Кто бы взял меня с ребенком, когда вокруг полно бездетных баб? А твой домик на отшибе мне ой как приглянулся. И записку такую я специально написала, чтобы все выглядело так, будто ты отравился с горя, узнав, что я решила уйти от тебя. А теперь будь хорошим мальчиком, дай мне ключ от наручника, а я скажу тебе, где взять противоядие.
Увы, с ним уже все было кончено. Так я и осталась сидеть, прикованная к стене. И меня действительно никто не найдет. Смерть от отсутствия воды наступает довольно быстро: всего через несколько дней. За это время к нам вряд ли кто-то зайдет, а когда придут позже я уже буду мертва и не смогу позвать на помощь, и без моего крика вряд ли кто-то обнаружит столь глубокий подпол. Поэтому, пока есть силы, мне нужно записать все, что произошло. Кстати, милый читатель, если ты читаешь эти страницы, то тебе тоже вскоре понадобится противоядие: я пропитала кончики страниц ядом, который у меня остался (в свое время таким приемом воспользовалась Екатерина Медичи, желая отправить на тот свет своего зятя Генриха IV). Именно поэтому во время чтения тебе так хотелось пить."
Жанна замерла в ступоре от прочитанного, а затем начала лихорадочно читать дальше:
"Но, так и быть, скажу, где лежит противоядие: в том самом подвале, между кирпичами, рядом с кольцом, которое меня удерживает... "
Не дочитав окончание, девушка со всех ног бросилась в подвал. Руки тряслись, ноги подкашивались, а в голове билась одна-единственная мысль: "Только бы успеть!" Скорее сдвинуть эту дурацкую тумбочку с крышки люка и не навернуться! Спустившись вниз и взяв в рот фонарик, Жанна начала лихорадочно шарить руками по стене рядом с нужным кольцом. Ага! Пальцы нащупали склянку, но вытащить ее мешал небольшой выступ. Жанна начала раскачивать его влево и вправо, но ничего не выходило, тогда она попробовал вытащить его как пробку - с таким же успехом. Почти отчаявшись, девушка, которой уже казалось, что конечности начинают коченеть, надавила на выступ как на кнопку и - о, чудо! - выступ провалился вниз. Однако, тут же она услышала грохот, с которым захлопнулась крышка люка, замуровывая ее в подвале.
"Сквозняк, что ли?" - промелькнуло в голове пока руки тянулись к заветному бутыльку. Открыв флакон и осушив до дна его содержимое, Жанна почувствовала мерзкий вкус старой жидкости пополам с облегчением, после чего двинулась в сторону люка. Но тут ее ждал неприятный сюрприз: крышка была закрыта намертво. У Жанны все похолодело внутри от осознания того, что она оказалась в ловушке. Кричать бесполезно. Она в бессилии опустилась на ступеньки.
"Может, в записях есть указание на то, как выбраться отсюда?" - с надеждой подумала она и торопливо раскрыла дневник на том месте, где остановилась.
"Читатель, если ты нашел противоядие, то сейчас ты сидишь в подвале, что стал мне могилой, отчаявшись, без надежды выбраться. Ну, не расстраивайся. Не могла же я, в самом деле, допустить, чтобы такая соблазнительная жертва ускользнула от меня. Как я сказала в начале? Все началось на кладбище? О, да. Все, действительно, началось на кладбище. Когда я была маленькой и в первый раз хоронила родственников. Смерть оказалась ужасно притягательной. Я столько раз задумывалась о том, как хрупка человеческая жизнь, как легко ее отнять. Именно поэтому я решила стать фармацевтом - лекарства и яды, как средства воздействия на организм, привлекали меня безумно. Потом я начала пробовать, экспериментировать с веществами и их дозировкой. Не повезло мне только однажды, когда мне попался мой последний муж, в котором я не сразу распознала такого же одержимого, как я сама. Конечно, я все знала о его "красной комнате" и о подвале, но думала, что переиграю его. Увы, во время последнего ужина он съел больше, чем нужно, из-за чего яд подействовал быстрее. Он упал слишком далеко от меня, так что я не смогла дотянуться до ключа от наручников. Только до фонарика и выпавших из его кармана записной книжки с карандашом. Несколько дней я еще надеялась, что кто-нибудь из соседей зайдет в дом, но никто так и не пришел. Как только жажду и голод стало тяжело переносить, я решила принять яд. Такая вот ирония судьбы. Засим, мой дорогой читатель, разрешите откланяться. Мне пора опробовать отраву на себе самой..."
На этом записи заканчивались. Отчаяние накатило на Жанну с новой силой - в дневнике не было ни слова о том, как выбраться из закрытого подвала. И зачем только она поехала сюда одна? Что за глупое желание постоянно доказывать свою самостоятельность. Не из-за этого ли у них с Вадимом все время были проблемы? Она думала, что он излишне контролирует ее. Но, может, это было всего лишь проявление заботы и беспокойства? О, она бы многое дала за то, чтобы Вадим оказался сейчас здесь. Внезапно она услышала - или ей только почудилось? - движение, шорох там, наверху. Она подскочила к крышке люка и стала кричать изо всех сил и молотить по металлическому основанию кулаками. Затем замолкла, прислушалась. Сомнений быть не могло - она слышала шаги, а затем и приглушенный стенами подвала голос:
- Жанна, это ты? Где ты?
- Вадик, я здесь, внизу! В подвале! - изо всех сил закричала девушка.
Послышались звуки возни, чертыхание и несколько не слишком цензурных слов. Затем крышка со скрежетом открылась и в проеме Жанна увидела обеспокоенное лицо своего спасителя.
- Как, скажи на милость, ты умудрилась закрыть себя наружным замком?
- Это не я... - трясущимися губами ответила Жанна, а по ее щекам предательски побежали слезы радости и облегчения.
- Ну что ты, тише, все хорошо. - ласково произнес Вадим и помог девушке выбраться. - Поехали домой, а?
Она лишь молча кивнула и прижалась к его плечу, такому надежному и теплому.
- Твоя первая книга и впрямь хороша! - воскликнул Вадим, закрывая новенький томик. - И продажи ее высоки. Это успех. Поздравляю, милая! Наконец-то ты выбралась из своего кокона и перестанешь быть "рабыней" на побегушках зазнавшихся литераторов.
- Никогда бы не подумала, что для этого мне придется почувствовать себя заживо погребенной в подвале со скелетами двух маньяков, - содрогнувшись ответила Жанна. - Но, ты прав: все, действительно, обернулось к лучшему. - и она нежно сжала руку Вадима.