Увидев меня на пороге дома, Ренар помрачнел и даже попытался закрыть передо мной дверь. К счастью, Ублюдок был дома и вышел посмотреть, что происходит. Это было около получаса назад. С тех самых пор Ублюдок ссорился со своим дворецким, причем шум стоял такой, что штукатурка потолке грозилась в любую секунду осыпаться на пол, вместе с нарисованными на ней музами. Минут десять назад Мо не выдержал этих воплей, и под надуманным предлогом удрал, оставив меня отдуваться самостоятельно. Я бы тоже куда-нибудь сбежал, но вот незадача - мне как раз бежать было некуда. Поэтому я смиренно дождался окончания скандала, в котором ожидаемо победил молодой хозяин дома, после чего мне было позволено вернуться в ту же комнату, в которую я занимал в предыдущий раз. Чистую, уютную, тихую, прекрасную комнату... Сказать, что я хорошо спал в эту ночь, означало просто ничего не сказать. Я спал словно младенец: крепко, и без сновидений. Проснулся с первыми лучами солнца. От завтрака я отказался и, после непродолжительных сборов, направился в сторону Академии. В аудитории я был первым, но долгожданного триумфа все равно не случилось - вместо теории первой парой сегодня поставили практические занятия, а их вел профессор Мэйтланд, добрейшей души старичок. Он был подслеповат и рассеян, а потому к нему можно было и вовсе не ходить, он бы и не заметил. Чем и пользовалась, по-моему, большая часть студентов, досматривающая сейчас седьмой сон, в то время как я и еще несколько таких же несчастных, не проверивших расписание, получали у коменданта учебные Искры.
Сегодня, мои дорогие, мы попробуем применить теорию на практике и самостоятельно сделать слепок ауры, - воодушевленно взмахнул рукавами мантии профессор. - Разбейтесь по парам, и приступайте. И не забываем главное:
Проверять показания самописца - нестройным хором промычали мы фразу, которую нам вбивали в головы чуть ли не с первого занятия.
Умнички, - прослезился от умиления профессор Мэйтленд. - Ну, давайте, приступайте.
И мы приступили. Учебные Искры представляли собой громоздкое сооружение, охватывающее всю руку, словно перчатка, или, скорее рыцарские латы. Этот монстр и так весил достаточно много, а ведь его еще требовалось подключить к самописцу, что еще больше ограничивало наши способности двигаться.
Черт, когда нам уже именные Искры выдадут, - пыхтел от натуги Мо, пытаясь поднять руку, чтобы проверить соединение с самописцем. - На третьем курсе у всех студентов Искры в кольцах, а мы тут мучаемся! Что за оскорбительное отношение к первокурсникам?! Словно мы не полноправные студенты, а отбросы какие-то!
Думаю, это для того, чтобы Искры было труднее украсть, - ответил я, дожидаясь, пока Искра воспримет мою команду. Не знаю, уж из-за чего, но реагировала она с большой задержкой. - Слушай, Мо, хоть ты не двигайся, я уже в третий раз пытаюсь показания твоей ауры снять.
Да не двигаюсь я, это все из-за того, что Искра тяжелая такая, - обиженно закусил губу Мо. - Как, кстати, прошло вчера?
Ну как...Как и в прошлый раз... - пожал плечами я. - Пару ночей я мне переночевать разрешили, а потом не знаю, что и делать... Ты у "фемины" своей не спрашивал насчет какой-нибудь другой комнаты?
Да, спрашивал, она обещала узнать есть ли пустующие комнаты на Медицинском факультете. Так что не вешай нос, Молчун, все утрясется!
В этот момент самописец издал негромкий писк, означающий окончание работы.
Отлично, - к нам тут же подскочил господин Мэйтланд, протирая свой монокль краем мантии и цепляя окуляр на нос. - Чудно! Господин Молчун первым справился с заданием. Прошу всех, весь курс подойти поближе... Господин студент, продемонстрируйте нам показания... Так... Отлично... Восхитительно... Видно, что вы занимались дома... Замечательная работа... Прошу всех брать пример со своего однокурсника... А теперь, все обратно по местам, давайте, давайте! Продолжаем работу!
Видишь, - прошептал Мо, едва сдерживая смех (эти профессорские "Восхитительно" и "Замечательно" были поводом для постоянных шуток среди студентов), - все наладится, как я и говорил! Белая полоса, друг, белая полоса!
Оптимизм Мо был заразителен, и я действительно воспрял духом. К тому же, вечером меня ждала еще одна замечательная новость - Ублюдок все же нашел мне работу.
Представляешь, папа так проникся твоим бедственным положением, что договорился о том, чтобы тебя взяли на полставки в курьерскую службу его департамента!
Это же отлично! - от радости я обнял друга за плечи. - Я смогу после учебы подрабатывать, и смогу, наконец, заплатить за следующий семестр!
Ну, - замялся Ублюдок. - Жалованье там не то, чтобы очень высокое... Но лиха беда начало!
И то верно, - согласился я, и этим же вечером отправился по адресу в рекомендации.
Здание финансового департамента находилось на другом берегу реки, где располагался дворец королевы и остальные помещения двора. Это заняло у меня около часа ходьбы, и я чувствовал себя уставшим еще даже не дойдя до нужного мне здания. И почему королева Тиариссы так не любит собственную столицу? У нее же есть прекрасный дворец в центре города, совсем рядом со старой ратушей. Но жить она предпочитает у черта на куличках, на другом берегу реки. Нет, я понимаю, что этот дворец намного больше, к тому же вокруг него есть огромный парк, озеро, оранжереи, зоопарк и еще бог знает что, но все же! Вот в Канеде королевский двор пребывал в самом центре города. Собственно, сам город и возник вокруг королевского замка, что было достаточно логично. Зато в Тиариссе каждый король сам решал на каком берегу реки ему жить. Предыдущий король, покойный батюшка ныне царствующей королевы, как раз предпочитал малый дворец в центре города. И, соответственно, весь магистрат, двор, посольства и все департаменты, располагались там же, рядом. А его дочь возьми и перевези двор в загородный замок! И за ней все писари, клерки магистрата, жандармы и прочие бюрократы, необходимые для функционирования государства, переехали поближе к новому дворцу. "Да сколько можно?!" - возмутились простые горожане, - "надоело по прихоти каждого нового короля место жительства менять!". И остались на прежнем месте. Так и получилось, что двор и королева оказались на одном берегу реки, а город, Академия и все прочее - на другом. По большому счету, в жизни большинства горожан это ничего не меняло, разве что теперь фейерверки, запускаемые во время балов и маскарадов, приходилось теперь наблюдать с другого берега реки. "Ну и бог с ней, с королевой - решили горожане, - так даже спокойнее!". Молодая королева тоже не испытывала особого желания контактировать со своими подданными. Ее тягу к обществу вполне удовлетворяли льстивые аристократы в напудренных париках и усатые офицеры гвардии. Управлять государством Ее Величество тоже желания не изъявляла. Для этих целей она наделила соответствующими полномочиями глав различных департаментов, от которых раз в месяц требовала отчет. А иногда и не требовала. В зависимости от настроения. По большому счету, пока деньги в казне имелись, королева ни во что не вмешивалась. К огромному облегчению всех клерков, письмоводителей и прочих бюрократов всех рангов, потихоньку установивших в стране свои собственные правила. Так и получилось, что большинство жителей столицы в последний раз могли лицезреть свою королеву лет десять назад, когда она еще наследной принцессой была. Конечно, всех немного волновала эта ситуация, но по большей части из-за того, что королева за все эти годы так и не нашла себе подходящего спутника жизни, не говоря уже о рождении наследника престола. Год шел за годом, а королева продолжала жить от бала к балу и от фейерверка к фейерверку, не интересуясь больше ничем. Поговаривали, что это все из-за того, что в свое время старик-король ее в черном теле держал, муштруя и третируя, словно она не ему не дочерью была, а простой посудомойкой. Все надежды старый король возложил на своего старшего сына, который и должен был взойти на престол по достижении им совершеннолетия. Но не сложилось - молодой принц погиб во время пожара в охотничьем домике, а за ним, не выдержав горя, умер и старый король. И на престоле оказалась молодая девица, совершенно ошалевшая от внезапно свалившейся на нее вседозволенности. Правда, с тех пор уже прошло более десяти лет, и девица была уже не так уж и молода, но менять свой образ жизни совершенно не желала. В какой-то мере я мог ее понять - выйдешь так замуж, а муж ведь командовать захочет: туда не ходи, этого не делай! К тому же от детей полнеет фигура, и мало того - им еще и внимание нужно уделять! В общем портят все веселье! Кто ж в своем уме на такое согласится?! Таким образом, в Тиариссе по факту, установился какой-то странный симбиоз между монархией и бюрократией, в котором королева была лишь декорацией, а истинная власть принадлежала чиновникам и канцеляристам.
И уважения они к себе требовали еще больше чем самый знатный лорд. Это я понял, пока ждал приема у главы курьерской службы. С тех пор, как я вручил рекомендацию привратнику, прошло уже, наверно, минут сорок, а я все еще прохлаждался в приемной. В малой приемной, в которой даже присесть негде было - только стены с портретами глав Департаментов и кадками с цветами. Была еще и большая приемная, где аудиенции ждали господа поважнее меня - там, как минимум, была кушетка и окно с видом на реку. Но строгий секретарь в жестко накрахмаленном воротнике, приказал мне ждать именно здесь. Я уж было решил сесть на пол - после прогулки через полгорода ноги гудели, но тут мне внезапно все же разрешили пройти к начальнику.
Так-так, стало быть вы и есть тот самый молодой человек, о котором просит господин Тинкел, - начальник курьерской службы оторвался от чтения какого-то очень важного документа и бросил на меня недоброжелательный взгляд. Я вздрогнул и с трудом оторвался от лицезрения шишковатого лысого черепа начальника. Хорошо хоть тот этого не заметил. Начальник позвонил в колокольчик и велел вошедшему секретарю вызвать Окуня. Я сначала было подумал, что это за фамилия такая странная, но, когда Окунь вошел в кабинет, я понял, что это скорее была кличка. Потому как глаза у мужика были настолько выпучены, что сходство с вышеупомянутой рыбой напрашивалось само собой. - Принимай новенького, Окунь, - сказал начальник, - опыта у него нет, но раз сам господин Тинкел за него попросил...
Прием новичка Окунь понимал достаточно своеобразно. Стоило нам выйти из кабинета и остаться наедине, как подобострастная улыбка тут же исчезла с губ моего нового начальника.
Слушай меня внимательно, два раза повторять не буду, - сказал он, выпятив вперед челюсть. - Здесь распоряжаюсь я, понятно? Я теперь для тебя главнее и короля и бога и отца родного! Рекомендация у него есть... Знаем мы таких, проныр. Самых умных из себя строят, а как до дела доходит, так начинается... И не надейся, что я тебе сразу стану жирные заказы подгонять! Начнешь с низов, как и все. Посмотрим, как ты справишься, тогда и поговорим. И что я скажу - выполнять беспрекословно, понял, дылда?! Кивни, если дошло.
Я кивнул. Кажется, я слишком рано радовался, получив эту работу. Но выбора у меня не было. Деньги нужны были позарез! Не смогу расплатиться за учебу - вылечу из Академии, и тогда... Что будет тогда я даже боялся себе представить... Будущее было настолько туманным и пугающим, что я даже боялся о нем задумываться. Поэтому, я послушно выслушал дальнейшую речь Окуня, пересыпанную ругательствами и угрозами и проследовал за ним в курьерскую. Комната посыльных представляла собой просторный зал, вдоль стен которого стояли деревянные скамьи. На этих скамьях сидело несколько парней моего возраста и постарше, что-то оживленно между собой обсуждающих. При нашем появлении, они дружно вскочили, изобразив поклон и с интересом уставились на меня.
Значит так, - прокашлявшись начал Окунь. - Это Молчун. Будет вместо Людвига.
А как же племянник ваш? - спросил один из парней с редкой порослью над верхней губой. - Вы ж хотели его пристроить...
Хотел, - цыкнул зубом Окунь. - Да пока не получается. У некоторых тут, вишь - рекомендация есть!
Надо же, я оказывается, сам не зная того, перешел кому-то дорогу. Чудно... То есть на хорошее отношение рассчитывать не придется. Под напряженными взглядами, я переоделся в курьерский мундир, и сел на скамью, рядом с остальными парнями. Но долго сидеть мне не дали.
Ладно, принимай первое задание, Молчун, - к лавке подошел Окунь, ковыряясь грязным желтым ногтем в зубах, - пойдешь сейчас по второму и третьему этажу Департамента, у всех клерков узнаешь, что они на ужин изволят, потом пойдешь в кабак возле моста, все это закажешь и разнесешь по комнатам, кто что заказал. К клеркам обращаться: "Светлейший господин", секретарям - кланяться, понял, дубина?
Задание звучало достаточно просто, и я не понимал почему остальные курьеры принялись тут же переглядываться между собой, и хихикать, будто Окунь произнес какую-то шутку. Может в задании был какой-то подвох, но я, хоть убей не мог понять в чем он состоит. В моей сумке нашелся чистый лист бумаги и карандаш. Я прошелся по этажам и составил список заказов, потом отправился в таверну, где продиктовал хозяину список блюд, а потом разнес их обратно по этажам. В общем, спустя неполный час я вернулся обратно в курьерскую.
Эй, а ты че уселся, - ко мне тут же подбежал парень с порослью над губой. - Мы тут лентяев не любим!
Так я закончил уже, - начал объяснять я.
В смысле "закончил"?! - подбоченился парень. - Что, с первого раза запомнил кто из тридцати восьми клерков какую еду заказал? Да ладно! Хорош заливать мне тут!
Зачем запоминать? - удивился я. - Я список написал.
Написал?! - к нам подошли еще несколько курьеров. - Так ты чего - грамоте обучен?!
Ну да, - развел руками я. О том, что я еще и в Академии учусь, я, благоразумно, решил умолчать.
В этот момент в комнату вошел Окунь, расстегивая пуговицы жилета. Видно было, что он только что закончил трапезу и посему пребывал в хорошем расположении духа.
Что, пацан, нелегко приходится? - спросил он меня. - Но ты не расстраивайся, господа клерки отходчивые - поорут, поорут и остынут.
Э-э-э... Но никто не орал... - произнес я, не совсем понимая о чем вообще речь.
Новичок у нас, оказывается, грамотный, - с каким-то ожесточением сказал курьер с редкими усиками, - Он список составил.
Хорошее настроение Окуня тут же улетучилось. Он уселся на свое место за конторкой, а остальные курьеры тут же окружили его и принялись шушукаться. До меня доносились только отдельные слова, типа:" Нечестно", "Рекомендация", и "Список". Кажется я понял, в чем подвох этого задания, которое дают всем новичкам. Ну да, попытайся я запомнить список из почти сорока блюд, то наверняка бы тоже запутался и получил бы по хорошую головомойку от важных чиновников Департамента. Собственно этого от меня и ожидали, а тут такой сюрприз! Хотя обвинять меня, в том, что я справился с заданием, используя свою грамотность, как нечестный прием, было просто тупо! Но, кажется Окунь с другими курьерами так не считали. Домой я вернулся с самыми тяжелыми предчувствиями, даже Ублюдок не смог меня развеселить, хотя и очень пытался...
... В отличие от дормиториев магов и теологов, в дормитории медиков, кроме общей гостинной, была еще и кухня. И запахи с нее доносились весьма аппетитные. Мой желудок, тут же откликнулся громким урчанием.
Прости, не успел позавтракать, - смущенно сказал я Клаусу, старосте дормитория медиков, который взялся сделать мне ознакомительную экскурсию по зданию.
Не бери в голову, дружище, - отмахнулся тот. - Ты тут не один такой.
Клаус мне понравился. Невысокий, с непослушными вихрами на голове и ямочками на щеках, он выглядел еще более юным, чем был на самом деле. Клаус терпеливо отвечал на мои вопросы, к месту шутил и вообще, показался мне отличным парнем! И комната мне досталась отличная - угловая, с двумя окнами, просторная, светлая. Просто чудо какое-то!
Так что, если хочешь сэкономить, можешь тут на кухне себе готовить. - сказал Клаус напоследок. - У нас так многие делают. Состоятельные родители тут редкость. Большинство богачей посылают своих сынков учиться на магов или богословов. А в медики идут делать карьеру работяги, которых трудности не пугают.
Сэкономить я был бы непрочь, но с моими способностями к готовке, к плите лучше было вообще не приближаться.
А как у вас относятся к чужой собственности? И к личному пространству? - поинтересовался я напоследок.
Ты о чем? - Клаус выглядел озадаченным. Я рассказал Клаусу историю моего недолгого пребывания в дормитории теологов, изрядно его изумив.
Может ты просто забыл закрыть дверь? - спросил он меня шепотом, и еще долго не мог поверить в то, что кто-то из студентов мог так внаглую взломать дверь в чужую комнату. Не говоря уже о сундуке с деньгами и личными вещами. А история с проститутками его добила окончательно.
Ушам своим не верю, - пробормотал он. - Вот ведь... Но ты не волнуйся, дружище, у нас здесь люди приличные. Мы такими глупостями не занимаемся.
В общем, дормиторий медиков я покидал совершенно успокоенным. Но радость моя длилась недолго - ровно до того момента, когда я переступил порог курьерской.
Ты опоздал, - вместо приветствия сказал мне курьер с редкими усиками, которого звали Арном.
Почему это я опоздал? По часам я наоборот раньше на пять минут пришел!
Это по часам, - хмыкнул в ответ Арн, - а надо приходить по кукушке!
Как выяснилось, в комнате были часы с кукушкой,, и все курьеры должны были собираться за пятнадцать минут до начала смены, ожидая, пока кукушка не прокукует. И тот, кто "кукушку" пропустил, считается опоздавшим. Так же и по окончании работы - пока кукушка не прокукует, покидать комнату нельзя.
Но меня никто не предупредил, - растерянно сказал я.
Это ты Окуню объяснять будешь, - со злорадством в голосе ответил Арн. - Иди, он тебя уже ждет в своем кабинете.
Естественно, Окунь устроил мне взбучку, после чего я смог, наконец приступить к работе. Заказов было семь, все в городе, на другом берегу реки, что я счел весьма удачным стечением обстоятельств. На злорадную ухмылку Арна, вручавшего мне конверты с посланиями, я внимания не обратил. И зря..
Первое послание я отнес в контору адвоката возле ратуши и вручил приказчику при входе. Тот недоверчиво уставился на печать Финансового Департамента, потом на мою форменную фуражку с гербом, и, дав мне указ дожидаться ответа, поднялся по лестнице в кабинет. Я беспечно остался ждать возле вазы с яблоками, и от нечего делать, принялся одно из них жевать. И даже, когда со второго этажа послышались крики, я продолжал легкомысленно рассматривать в окно прохожих, совершенно не представляя что этот нарастающий шум может иметь какое-то отношение ко мне. Поэтому появление самого адвоката застало меня мягко говоря врасплох. Адвокат был без жилетки, в одной только рубахе, с платком, заправленным за ворот - видимо я прервал его трапезу. И вообще он был какой-то весь расхристанный и всклокоченный, а его цвет лица говорил о том, что он весьма близок к апоплексическому удару.
Сволочи! Подонки! - кричал адвокат хватая меня за отвороты куртки. - Да как вы смеете?! Это просто издевательство какое-то!
Я право не понимаю... - промычал я в растерянности, - О чем вы, сударь?!
Успокойтесь, ради бога! - попытался вмешаться приказчик, за что я почувствовал к нему огромную признательность. - Этот парень всего лишь курьер!
Но владельца конторы уже было не остановить. Не знаю что там насчет апоплексического удара, а вот я получил от него удар самый настоящий, причем не из слабых!
Скоты... форменные скоты! - отвесив мне еще одну оплеуху, адвокат вдруг схватился за сердце и вынужден был присесть на заботливо подставленный приказчиком стул. - Каким образом? Каким образом, я вас спрашиваю, я должен оплатить долг в ноль целых и ноль сотых золотых?! А эти паскуды мне еще и штрафом за неуплату угрожают! Согласно параграфу семь циркуляра 2015/22! Я этого так не оставлю! Я буду жаловаться королеве!
Улучив момент, я выскочил за двери и еще пару кварталов бежал, как будто за мной гналась свора бешеных собак. Вот ведь козел! - подумал я, когда смог остановиться и как следует отдышаться. - А еще адвокат! Уважаемый человек! Ну и нравы тут в Тиариссе... Я достал из сумки оставшиеся письма и отправился по ближайшему адресу - к лавке зеленщика. В лавке было просторно,прохладно и пахло свежими овощами. Пока зеленщик водил пальцем по строчкам, я ждал у прилавка. За прилавком стояла молодая девица, видимо дочка зеленщика.Она перевязывала пучки зелени лентами и выкладывала их на прилавок красивой горкой. Это нехитрое занятие, впрочем, не мешало ей строить мне глазки. Я даже уже думал заговорить с ней и только пытался подобрать комплимент ее свежему, словно утренняя заря, лицу, как позади меня раздался рев.
Это что за хрень такая?! - вопил зеленщик, потрясая доставленным мной письмом. - Я - честный торговец, плачу налоги всегда вовремя! Это что за угрозы такие?! Кто это принес?! Где эта скотина?!
К моей чести, в этой ситуации я сумел среагировать вовремя и успел выскочить из лавки до того, как зеленщик добрался до моего горла. Единственное о чем я сожалел, так это о несостоявшемся знакомстве с хорошенькой зеленщицей. Но, как говорится: тут уже не до жиру!
Добравшись до ближайшей подворотни и убедившись в том, что погоня отсутствует, я достал из сумки оставшиеся пять писем. Что-то мне подсказывало, что и в них содержатся такие-же неприятные сюрпризы для получателей, как и в предыдущих двух. Какая все-таки сволочь этот Арн! Наверняка же знал, куда меня отправляет! Но делать было нечего - письма нужно было доставить. Но теперь я был умнее и не стал ждать, пока очередная жертва циркуляра номер 2015/22 прочитает сообщение, и откланивался сразу же, после вручения письма. Последний конверт я вообще просунул под дверь. Так что к вечерней кукушке я успел.
Но теперь-то начальник остался тобой доволен? - спросил Мо, отхлебывая пиво из кружки. Друзья затащили меня вечером в "Падающий лист" чтобы посидеть как раньше и повеселиться. Только вот настроения веселиться у меня что-то не было совсем.
Да как сказать....Завел со мной разговор о том, как они гордятся своей работой. И что у них принято передавать профессию по наследству. И что существуют целые династии курьеров! У них не только форма, но даже и гимн есть свой, курьерский, представляете! А тут я влез со своей рекомендацией...
Черт, - покачал головой Олли. - Даже не знаю, друг, может тебе действительно уволиться? Чем такое терпеть?
А по счетам кто за меня платить будет? Нет, я обязан там продержаться, хоть несколько месяцев. Пока не скоплю достаточно, чтобы оплатить обучение. Надоело, знаешь ли от коменданта все время прятаться!
Ну, хочешь, я тебе денег дам? - спросил Ублюдок. - Когда сможешь - отдашь.
Спасибо, дружище - вздохнул я и потер щеку, - но я еще не настолько опустился, чтобы одалживать деньги у друга, зная, что никогда не смогу их вернуть. Достаточно того, что вы мне ужин оплачиваете. У меня еще осталась гордость и..
В этот момент на наш стол упала недоеденная индюшиная ножка, опрокинув кружку с пивом и окатив нас всех янтарными брызгами .
Эй, певец! - заорал пьяный голос с соседнего стола. - Ты чего не поешь?! Где песни, я тебя спппрррашиваю? Что за сраный кабак?!
Ах ты ж тварь, - побледнел Ублюдок и принялся подниматься со скамьи. - Я ему сейчас эту ножку в жопу засуну...
Пришлось всем скопом навалиться на него и держать, пока он немного не успокоился.
Тихо, тихо... Думай о повышении категории... Новое имя... Пять месяцев... Осталось только пять месяцев... Смотри не испорти все... Этот пьяный козел не стоит этого!
Через несколько минут таких уговоров, Ублюдок немного отошел и мы его отпустили.
Спасибо, ребята, - сказал он тихо. - Но мне действительно нужно вернуться на сцену.
Ублюдок взял свою лютню, и затянул длинную балладу о влюбленном пастухе и капризной пастушке, а я вышел из кабака на улицу немного освежиться. В городе уже зажигались фонари, длинные тени ложились на мощеную улицу, и их резкий свет смешивался с бледными лучами молодого месяца. В кустах за домом громко переговаривались цикады. Из таверны доносились ритмичные хлопки и громкие выкрики - Ублюдок закончил с лирической балладой и перешел к более веселым песням. У меня вдруг разболелась голова. Мерзкая, тупая боль ныла в правом виске, ворочалась, отдаваясь болью в правом плече. Что я делаю здесь? Не конкретно - снаружи таверны, а вообще в этом городе и в жизни. Я, королевский сын, и король Канеды, что я делаю в чужом городе и среди чужих людей?! Как получилось, что я оказался вынужден зарабатывать самому себе на хлеб, да еще и терпеть унижения и обиды от столь презренных людей, как тот же Окунь, или профессор Манкем? Наверно, странно, что я задался этими вопросами только сейчас, спустя почти год после того, как дядя Альфред заставил меня покинуть отчий дом, но до сих пор я был так увлечен новой и интересной для меня жизнью в качестве обычного человека, что у меня даже и мыслей о покинутой стране не возникало. Ни мыслей, ни сожалений. А сейчас вдруг накрыло... Может быть, прав дядя Альфред и я действительно слабак и при первом же серьезном препятствии в жизни, сразу же раскисну и приползу обратно на коленях. Я поднялся по ступенькам на мост и принялся рассматривать текущую внизу реку. Потом бросил вниз камешек и некоторое время любовался расходящимися по воде кругами. Нет, пожалуй, до такой степени отчаяния я все же не дошел. Назад дороги не было, а значит жизнь моя в качестве королевской особы закончилась, нужно найти новый путь и следовать ему, не важно насколько он труден. Но, боже мой, до чего же все достало!
В таверну я уже не вернулся - настроение было испорчено окончательно, а завтра предстоял тяжелый день. Стоило бы выспаться, может тогда мне жизнь не покажется настолько отвратительной и безнадежной. С этими мыслями я направился к дормиторию медиков, но надежды на нормальный сон разбились сразу же,как я вошел в общую гостиную. Выглядела она так, будто по комнате буквально минуту назад прошел ураган. Вся мебель была опрокинута, пол усыпан каким-то песком, вперемешку с грязью и камнями, на полу валялся железный лом - да что здесь происходит?! Я вышел в коридор и увидел, что дорожка из песка и грязи тянется по полу до комнаты в дальнем конце коридора. Это ведь комната Клауса.... За дверью слышались голоса и громкие скрежещущие звуки, словно кто-то пытался пилить железо. Наверное, стоило бы обуздать любопытство, но с другой стороны - какого черта?! Я теперь все равно не засну, пока все не выясню. Я поднял руку и постучал в дверь. Голоса за дверью мгновенно смолкли. Я постучал еще раз, настойчивее. Дверь со скрипом отворилась.
А , это ты, Молчун! - преувеличенно бодрым голосом произнес Клаус, высовывая свою кудрявую голову в коридор. - Что-то случилось?
Это ты мне скажи! - ответил я, показывая серьезностью тона, что я намерен добиться правды. - На наш дортуар напали враги? Или этому бардаку, который я наблюдаю в общей гостиной есть другое объяснение?
Ладно... - Клаус тяжело вздохнул и вышел в коридор. - Все нормально, парни - это адресовалось паре других студентов-медиков, которые вышли вместе с ним. - Я все улажу!
Точно, Клаус? - спросил один из них, вытирая нос рукавом грязной рубахи. - А то мы можем помочь... Объяснить там, если кто непонятливый оказался... - и они оба расхохотались.
Все в порядке, ребята, серьезно! - успокоил Клаус своих друзей. Они переглянулись и вновь скрылись в глубине комнаты. После чего скрежещущие звуки возобновились с новой силой.
Так что насчет объяснений? - спросил я. - А то я действительно не из особо понятливых.
Чаю хочешь? - вместо ответа спросил Клаус, - я вот умираю, хочу выпить чего-нибудь,- и, сделав мне приглашающий жест, он направился в сторону кухни. Я пошел следом.
Итак? - произнес я, - когда чайник, подвешенный над огнем, наконец согрелся и Клаус разлил по чашкам ароматную жидкость.
Хороший чай, - сказал Клаус. - только вот жалко, что приходится пить его без всякой закуски. Сейчас бы булочек с вареньем, а?
Я согласился, что булочки с вареньем были бы сейчас очень кстати.
Только вот с деньгами туго, - пожаловался Клаус. - Из дома почти не помогают, мама с сестренкой тоже не роскошествуют, еле мне на оплату учебы наскребли, так что приходится самому выкручиваться. А кушать тоже хочется...
Я мог бы ему ответить, что мне еще хуже - мне из дома вообще денег не присылали, даже на учебу нужно было самому как-то денег зарабатывать, но я предпочел помолчать и позволить Клаусу продолжить. Мне было интересно к чему он ведет.
Жизнь студента нелегка, друг Молчун. Каждый выкручивается как может... Рыба, как говорится, ищет где глубже, а студент - где бы заработать деньжат!
Вот как, - я, кажется, начал что-то понимать. - Значит, тот беспорядок в гостиной - это последствия вашего, скажем так - побочного заработка?
Верно подмечено, друг! - Клаус хлопнул меня по плечу.
И заработок этот - незаконный! - констатировал я.
Скажем - не особо одобряемый обществом, - замялся Клаус. - Хотя по сути мы никому вреда не причиняем, не подумай, что мы какие-то там разбойники!
Ну, это бы мне и в голову не пришло - глядя на узкие плечи и тонкие пальцы будущего доктора, последнее о чем можно подумать, так это о том, что он вдруг решит на кого-нибудь напасть. Но тем не менее, меня заинтриговала эта история. И я начал выспрашивать у него подробности. Клятвенно пообещав перед этим, что я никому и никогда об этом не проболтаюсь. И уж тем более не стану доносить властям.
Может, примете меня тоже в дело? Я,сам видишь - парень не робкий, и с деньгами у меня просто швах! Я уже на все готов, лишь бы курьером не работать.
Даже не знаю, Молчун, - задумался медик. - Крепкие парни нам нужны. Но это дело не всякому подойдет. Мы-то медики, всякого насмотрелись, а с непривычным человеком всякое может случиться. Даже обморок. В общем, не для брезгливых это.
Я заверил Клауса, что брезгливостью не страдаю, и в общем открыт для новых впечатлений. Тот заставил себя еще немного поуламывать, но в итоге, все же решил раскрыть карты.
Ладно, посмотрим сейчас, насколько ты стойкий, - сказал он и мы пошли с ним обратно в его комнату. В комнате дым стоял коромыслом - пыль, грязь, табачный дым не позволяли в полной мере рассмотреть что там происходило. Пара свечей в канделябре не особо помогала рассеять темноту. Я только понял, что те двое друзей Клауса что-то увлеченно пилят на столе, посредине комнаты. Какой-то длинный ящик, заключенный почему-то в железную клетку. И вот прутья этой клетки они и пытались разогнуть.
Это что? Сейф?- спросил я, откашлявшись.
Лучше, - со странной улыбкой ответил Клаус. - Это - гроб!
Видимо глаза у меня от удивления реально полезли на лоб, потому что и сам Клаус и оба его друга принялись хохотать, показывая на меня пальцами.
Ох, ну и физиономия у тебя, Молчун! Что, обалдел? Вон, аж рот открылся!
Что, настоящий гроб? И в нем что - покойник?! Но зачем?!
А затем, наивный мой друг, что нам, медикам, нужно на чем-то тренироваться. - Клаус приобнял меня за плечи. - Операции, вскрытия - на чем-то же нужно набивать руку. И лучше набираться опыта и совершать ошибки не на живых людях, а на трупах - тем то уже все равно. Ты вот, предпочел бы, чтобы тебя оперировал опытный хирург, или новичок, который человеческое тело до этого только на картинках видел?
Допустим, - задумался я. - Логика в этом есть. Но почему Академия не предоставляет вам трупы для опытов? Это ведь часть обучения, нет?
А потому, что в нашем богоугодном домене считается что подобное осквернение мертвого тела не позволит душе попасть в рай! - ответил один из друзей Клауса. - Раньше, во времена старого короля, Академии еще удавалось получать некоторое количество трупов бродяг и казненных убийц для подобных экзерсисов, но молодая королева полностью передала полномочия в этой сфере фанатикам из Епископата, а потому, вот уже как несколько лет, практика передачи трупов в Академию полностью прекращена. И раньше это было количество трупов было мизерным и не позволяло готовить полноценных хирургов, а теперь наш диплом вообще ни черта ни стоит!
Да, но, наверно, спасение души важнее - робко возразил я, вспомнив все те проповеди, которыми меня пичкали все детство.
Да ладно, только не говори, что веришь во всю эту чушь!, - фыркнул Клаус. - Все эти сказочки для детей и впечатлительных старых дев! Поверь, один курс на медицинском факультете полностью прочищает мозги и позволяет избавиться от подобных глупостей. Мы все тут материалисты!
Ого! Я как бы и так не особо был силен в вере, но к такому категорическому отрицанию всех догматов веры, впитанных чуть ли не с молоком матери, все же готов не был. И, наверно, стоило бы на этом этапе покинуть эту компанию, гордо задрав подбородок и наговорив им напоследок кучу колкостей, но что-то меня удержало. Наверно, бурчание в животе. К тому же, я так до конца не прояснил пару вопросов.
После еще нескольких минут расспросов и бурного обсуждения, я все же уяснил для себя общую картину: ситуация, сложившаяся на медицинском факультете, была просто абсурдной. С одной стороны - экзамены по анатомии и хирургии Ректор не отменил, здраво рассудив, что врач, не знающий основополагающих основ профессии, не имеет права на получение диплома.С другой стороны - студентов лишили возможности практической подготовки. Деревянные муляжи, представляющие человеческое тело в разрезе, для этого вообще не годились. В общем, чтобы как-то выйти из этого замкнутого круга, выпускники скидывались и оплачивали покупку трупа. За небольшую плату раньше можно было нанять каких-нибудь забулдыг выкопать на кладбище свежепохороненого бедняка - таких обычно хоронили на самом краю кладбища в общих могилах, никто бы на пропажу внимания и не обратил. Но тут новый директор Церемониального Департамента, в ведении которого были не только погребения, но и свадьбы, а также парады и почему-то ярмарки(?!), затеял реформу ведомства. Для чего снарядил команду писарей подсчитать количество могил и покойников на вверенном ему участке, что бы знать на какую сумму ему стоит рассчитывать при утверждении бюджета. Тут то недостача трупов и вскрылась. Получился громкий скандал. О практике воровства трупов узнали также в Епископате и со своей стороны выразили королеве свое крайнее возмущение. Молодая монархиня пришла в ужас и повелела отныне каждую могилу заключать в клетку из железных прутьев, дабы никому и в голову не пришло осквернить таинство погребения и процесс спасения души не был нарушен.
С точки зрения студентов-медиков, ситуация не изменилась, лишь требовала больших вложений. К бродягам они решили больше не обращаться - слишком рискованно, искали исполнителей среди своих. Декан факультета выделял определенную сумму студенческому комитету на покупку "учебных пособий" и закрывал глаза на все остальное. Каким образом и откуда "учебные пособия" попадали в препараторскую, его вообще не волновало. Главное, что занятие было проведено и учебный процесс не пострадал.
И хорошо платят? - поинтересовался я.
Клаус озвучил сумму и я присвистнул - если поделить на троих, выходило совсем не плохо! Пару месяцев можно жить и о деньгах вообще не задумываться.
Только дело это рискованное, - почесывая небритую шею сообщил один из друзей Клауса - тощий лохматый брюнет. - Кладбища теперь охраняют, так что на дело нужно несколько человек - пока выкопаешь, пока вытащишь, да еще пару сообщников нужно на стреме держать. И люди нам нужны верные.
Я заверил все общество, что я - самый ни на есть верный, и лучшего варианта им не найти. И в доказательство своей стойкости, помог своим новым друзьям распилить решетку, защищающую гроб и вынуть покойника. Меня, правда, чуть не стошнило от одного его запаха, не говоря уже о внешнем виде, но Клаус заверил меня, что я еще неплохо держусь. Он сам, на первом занятии в препараторской вообще позорно лишился сознания. А потом ничего, привык. Я засомневался, что когда-нибудь смогу к этому привыкнуть, но благоразумно решил оставить эти сомнения при себе. В итоге, мы ударили по рукам и договорились, что в следующий рейд по кладбищу, Клаус возьмет меня.
Рассвет уже золотил шпиль Тиарисской ратуши, так что ложиться спать было бесполезно. К тому же я был так взбудоражен этими новыми перспективами, открывающимися передо мной, что все равно не смог бы заснуть. Вместо этого я направился в Академию, и, напугав до полусмерти сторожа, прошел напрямую в аудиторию, где должна была состояться первая лекция. Я, правда, не учел, что до лекции еще часа два, которые мне предстояло чем-то занять. Я заново прочитал конспект предыдущей лекции, потом перечитал его еще пару раз, и, незаметно для себя, задремал. Хорошо, хоть Мо растолкал меня, перед самым началом переклички, а то бы я опять числился как опоздавший. Профессор Манкем, заметив меня, скептически хмыкнул, но, утешился, отыгравшись на каком-то другом бедолаге, посмевшем зайти в аудиторию на пару минут позже преподавателя. Но, кажется, утешение было слабым, и всю двухчасовую лекцию я периодически ловил на себе злобный взгляд профессора.
Его словно лишили любимой игрушки, - сказал Мо, когда мы, наконец смогли выйти из пыльного класса на свежий воздух. - Так и зыркал в твою сторону.
И чего ему от меня надо? - вздохнул я, но тут к нам подошел Олли, которому не терпелось поведать нам подробности своего вчерашнего свидания с очередным "ангелом во плоти" (да, Олли у нас отличался крайней романтичностью), и мы оставили эту тему.
Неделя пролетела так быстро, что я, как говорится - и глазом моргнуть не успел. Учеба, потом работа, встречи с друзьями, опять учеба, я даже удивился, когда увидел Клауса на пороге своей комнаты.
Так что, Молчун, не передумал? - шмыгнув носом, спросил он.
Я вспомнил, как накануне Окунь заставил меня отнести бочонок с розовым маслом своей свояченице (которая жила мало того что на другом конце города, так еще и на третьем этаже, а вместо чаевых я получил только ругань) и ответил, что нет, не передумал. Еще как не передумал! Тверд в своем решении и готов идти на до конца! Воровать трупы и то лучше, чем постоянно подвергаться таким унижениям.
Тогда собирайся, - хмыкнул Клаус. - мы в полночь выходим.
Романтичненько, - подумал было я, но, оказалось, что дело не в каком-то таинственном флере, окутывающем цифру двенадцать, а в том, что в полночь сменялась стража. Вечерняя смена заканчивала патрулировать и возвращалась в казармы, а ночная только собиралась выходить. Так что у нас были все шансы пройти по городу незамеченными. И мы собирались этим воспользоваться.
Так и получилось. Ограды кладбища мы достигли беспрепятственно. К главному входу, мы, естественно не пошли, Клаус повел нас какими-то переулками к задворкам кладбища. Где и забор был пониже, и, даже местами осыпался. В одну из таких прорех в заборе мы и протиснулись.
Сидите тихо, я сейчас схожу, разведаю что да как, - прошептал Клаус, скрываясь в колючих кустах, а мы с двумя остальными компаньонами, принялись переносить через ограду тяжелые железные ломы, лопаты и прочее снаряжение, которое должно было помочь нам выкопать гроб. Было чертовски тяжело, но зато это отвлекало меня от мыслей об аморальности нашей затеи. И от страха тоже, хотя казалось бы - чего тут бояться?! Ну, кладбище, ну и что?! Ну, ночь.... Ночью все кажется жутким. Приди я сюда днем, наверно подумал бы, что это довольно красивый и ухоженный парк: дорожки, тисовые аллеи, скульптуры, вон, даже небольшой пруд имеется! Красиво ведь!
В этот момент на дереве громко заухала ночная птица, я вздрогнул и уронил на землю тяжелую железную кирку.
Че, маг, струсил? - издевательски спросил один из друзей Клауса, высокий лохматый брюнет. Алан, кажется. - Ты не бойся, покойники не кусаются. Лежат себе тихонечко. Их главное не тревожить! - они с другим компаньоном переглянулись и гнусно захихикали.
Тише вы, - зашипел на них внезапно вернувшийся с разведки Клаус. - Что вы ржете, как гиены?! Охрану разбудить хотите?! Берите лопаты и за мной! Я нашел нам подходящую могилу.
Студенты-медики тут же заткнулись, признавая лидерство своего товарища и отправились за ним. Меня нагрузили двумя тяжелыми сумками, но я изо всех сил старался не отставать. Хоть я и пытался храбриться, но это место наводило на меня ужас. Лунный свет, просачиваясь сквозь листву, ложился пятнами на мраморные распятья, чугунные оградки и строгих каменных ангелов. Над могильными камнями клубился туман, наводя на всякие нехорошие мысли. И с чего только мои друзья считают меня храбрецом?!
Здесь, - Клаус остановился у неприметного камня, украшенного розой. Молодая девушка похоронена - отметил я для себя. - Три дня как схоронили. Значит, земля еще мягкая. Давайте, парни за лопаты. Алан - ты на стреме! Молчун, начинай копать.
Мне сунули в руки кирку. Отступать было поздно, да и некуда. Я взмахнул киркой и поддел большой кусок дерна. Некоторое время мы копали молча. Только трещал фитиль в фонаре, поставленном на постамент памятника, да раздавались тупые удары железа о землю. Наконец, Клаус решил, что яма достаточно глубокая.
Сейчас мы к ней сбоку ход проделаем, - сказал он. - Сделаем в гробу дыру, потом веревкой за шею обвяжем и выдернем покойницу. Так и нам будет легче ее потом через полгорода тащить и телега не нужна и меньше шансов на патруль нарваться. Вот, а гроб потом обратно закопаем, никто и не заметит что тут кто-то был.
Внезапный порыв ветра зашумел листьями в ветвях и заглушил его последние слова. Показалось мне или он донес еще чьи-то голоса?!
Собаки что-ли лают? - спросил Алан, выбрасывая из ямы очередную порцию рыхлой земли.
Ты что здесь делаешь? Ты ж сторожить должен был! - удивился я.
Так меня Родж сменил, - пожал плечами брюнет. - Ты не волнуйся, если что, он свиснет...
Может быть, если бы мы не стали тратить время на упаковку лопат обратно в сумки, то у нас и был бы шанс сбежать. Но мы потеряли драгоценное время, а охранники тем временем приблизились настолько, что я уже мог различать их по голосам.
К черту лопаты, драпаем, - решился, наконец, Клаус. И мы побежали.
Мы неслись, как черти, по дорожкам кладбища, срезая путь через кусты. Низкие ветки деревьев поймали за волосы сначала Алана, потом и меня. Пока я боролся с деревом, студенты-медики свернули куда-то в сторону и я не успел заметить куда именно. И это было очень плохо, потому что я не ориентировался на кладбище совершенно и понятия не имел где выход. В панике, я бросился бежать по одной из аллей и на повороте вылетел на отряд охраны. В общем, повязали меня быстро и профессионально, я и опомниться не успел, как лежал лицом в мелком гравие, и в спину мне упиралось колено одного из дюжих охранников.
Не балуй, парень, - пробасил он, когда я попытался как-то изменить неудобное положение тела. - А то могу и алебардой по башке угостить.
Алебардой по башке не хотелось и я замер. Потом меня подняли и, грубо подталкивая древком алебарды в спину, отвели в какую-то каптерку или сторожку, и велели ждать на скамье в углу. Скамья была твердой и неудобной, из рассеченной губы капала кровь и вся одежда была перепачкана в грязи и пыли, но я подозревал, что это было лишь началом моих неприятностей, а потому просто сидел, молча вытирая кровь обшлагом рукава. Спустя некоторое время двери сторожки отворились и охранники ввели Алана и Роджа. Мои подельники выглядели не лучше - судя по запачканной одежде и ссадинах на лицах, им тоже досталось от охранников кладбища. Мы обменялись взглядами и я подвинулся, давая парням возможность сесть рядом. Потянулись минуты ожидания. Долгие, невыносимо долгие минуты. Пара здоровенных охранников в соседней комнате на вопросы не отвечали и вообще велели заткнуться. Мол, сейчас, главный придет, с ним и будете разговаривать.
Мы и заткнулись. Разговаривать все равно было не о чем. Друзьями мы не были, и вряд ли стали бы, даже если бы этот рейд на кладбище оказался успешным. А теперь наши перспективы вообще были весьма печальными. Из Академии теперь точно выпрут, да и из дормитория тоже. Как и со службы - Окунь только этого и ждет, чтобы взять на мое место своего племянника. Денег почти совсем не осталось и как дальше жить было вообще не понятно. Самое странное, что раздумывал я об этом совершенно отстраненно, без эмоций, будто это происходило не со мной, а с кем-то посторонним. Наверно у меня такая была реакция на сильный стресс. Но это все равно было лучше, чем впасть отчаяние. Типа Клауса. О его приближении мы услышали издали:
Прошу, нет! Пожалуйста! - рыдал лидер нашей шайки, пока охранники заталкивали его в нашу каморку. - Милости, благородные господа, будьте так добры! Умоляю!
Потом Клаус пытался стать на колени и даже поцеловать руку охраннику, но тот брезгливо оттолкнул Клауса и захлопнул решетку.
Представляешь, какой жук, - услышали мы голос охранника. - Поймали у самого забора. Сначала отказался слезать, хотя положение у него безвыходное было - с обеих сторон забора наши парни стояли, пришлось за ногу тащить. Так этот молодчик еще и угрожать нам вздумал - мол у него связи в канцелярии и тому подобное!
Каков пройдоха! - хохотнул второй охранник.
Ага, а потом, когда не помогло, еще и подкупить нас пытался. Это нас то?!
Много предлагал? - засмеялся второй напарник.
Да сколько бы не предлагал! Чтобы я предал свой долг ради этих жалких грошей! Ну а потом такой концерт нам выдал - столичные артисты бы позавидовали! И кричал, и рыдал, и вырывался. Потом вообще лег на землю и кричал. что мы его убили и что все равно ему не жить, так что мы может его закапывать. Пока не пригрозили зубы выбить, выкобенивался, что твоя примадонна! - они дружно загоготали и перешли в другую комнату, так что продолжения разговора мы уже не слышали.
Может, подвинетесь? - шмыгнув носом, сказал Клаус, приближаясь к скамье.
Мы с парнями переглянулись и ни один из нас даже не пошевелился.
Вот, значит как?! - запричитал Клаус, - и это после всего что мы вместе пережили! Да вы просто... просто...
Заткнись, Клаус, - грубо ответил Алан. - И без твоих воплей тошно.
Кажется не один я испытывал разочарование в друге. Мне, правда, было лучше - особыми друзьями мы не были, да и во второй раз это уже не чувствовалось как крушение всего мира. Так...небольшая неприятность... Словно заноза в пальце. Поболит дня три и и тут же забудешь
Ну и ладно, ну и не надо, - продолжал причитать Клаус, падая в углу комнаты. - Все равно жизнь теперь кончена! Ректор за нас не вступится и декан скажет что знать нас не знает... А потом сообщат матери... - тут он всхлипнул и разрыдался уже по-настоящему. Мне даже стало его немного жаль.
А кто этот главный, которого мы ждем? - спросил негромко я у Алана.
Страшный человек, - ответил тот, вздрогнув, - Страшнее его в Тиариссе никого нет.
Ого! Теперь и мне стало не по себе. И, когда за дверью раздались шаги и охранники вытянулись в парадном приветствии, я почувствовал сильнейшую тревогу. Мы поспешно вскочили со скамьи, чтобы приветствовать... палача Тиариссы. Он вошел уверенным шагом и небрежным жестом приветствовал охранников.
Вот, значит, мэтр Виг, те самые воришки, которых мы поймали, - залебезил перед ним старший охранник.
Палач развернулся в нашу сторону и тут я понял выражение:"давить взглядом". В углу придушено всхлипнул Клаус, да и остальные парни чувствовали себя не лучше. Это я сужу по тому, что спустя пару секунд я обнаружил, что на ногах стою только я - остальные мои товарищи по гробокопанию, в панике бухнулись на колени. Эффектное появление, ничего не скажешь!
Тут взгляд палача наткнулся на меня и судя по тому, как сузились его глаза, он меня узнал. Опять...
Воришки, значит, - проговорил он, презрительно цедя слова сквозь зубы. - Покойников выкапываем и на поругание отдаем. О спасении души не заботясь!
Прикажете их того... побить слегка? - подобострастно прошептал один из охранников, в предвкушении поглаживая древко алебарды.
Клаус испуганно икнул.
Это обождет, - жестом остановил палач любителя алебард. - Сначала я с ними побеседую. И начну вот с этого - он пальцем указал на меня. - Проводите его в мой кабинет. И без рукоприкладства там!
Ну все, конец тебе, пацан, - шепнул охранник мне на ухо, выводя меня из каморки. - Поверь, лучше бы он приказал вас избить. Теперь твою душу уже ничего не спасет!
Да почему его все боятся так? Что этот палач делает с людьми?!
Этими вопросами задавался я по дороге к небольшому зданию в глубине парка. Оно представляло себе небольшой одноэтажный павильон с зеленой (насколько можно судить в темноте) крышей и арочными, красиво декорированными окнами. Меня ввели в комнату и велели ждать.
И помолиться бы не мешало, - добавил от себя охранник, закрывая двери.
Я оглянулся по сторонам. Крепкая мебель из темных пород дерева, деревянные панели на стенах, куча книг на полках, шкафах, стеллажах и на поверхности стола. Там же на столе стояла бронзовая чернильница в виде головы льва и заточенные перья для письма в массивной подставке. Обычная комната, кроме того, что на стенах не было модных в столичных домах изображений святых или зеркал. Только над столом портрет хозяина кабинета в полный рост. Заурядная обстановка, ничего такого, чтобы могло внушить трепет, который, судя по всему испытывают по отношению к палачу, все остальные горожане. Странно... Я взял подсвечник и поднес его к портрету, чтобы получше рассмотреть.
Нравится? - скрипа дверей я не слышал, значит в кабинете был еще один вход. Без скрипящих дверей. Палач Тиариссы стоял посреди комнаты и с ироничной ухмылкой, дожидался моего ответа.
Художнику неплохо удалось передать сходство, - ответил я.
Палач хмыкнул, и, пройдя мимо меня уселся в кресло под своим портретом.
Так что, господин студент, страшно вам? - спросил он, расположившись в кресле.
Скорее любопытно, - ответил я. Присесть мне не предложили, поэтому я остался стоять.
Бесстрашие - это хорошо, - со странной интонацией произнес хозяин кабинета. - Это в наше время явление редкое.
Я хотел было возразить, что я не такой уже и бесстрашный, есть ситуации, в которых я очень даже пугливый, но потом решил что не стоит портить свою репутацию. Та и так на тонкой ниточке держалась.
Ну, рассказывайте, - палач достал из кармана трубку и принялся набивать ее табаком.
Что именно рассказывать?
Как вы дошли до жизни такой, чтоб пойти могилы грабить - пояснил палач. - Я помню вас по предыдущей нашей встрече. Вы на меня произвели достаточно положительное впечатление, на глупца вы точно не похожи. Как и на безбожника-материалиста, так что же вас толкнуло на сие преступление?
Я вздохнул и потер щеку.
Если честно, то лишь крайняя нужда в деньгах.
Вот как?! - прищурился палач.
К сожалению, - развел руками я. - Понимаю, что совершил глупость и кощунство, но сделанного не воротишь. Если мое раскаяние может как-то тронуть сердца судей и облегчить участь моих товарищей, то я готов тут же принести свои глубочайшие извинения всем пострадавшим от наших действий.
А за себя просить не хочешь? - палач рассматривал меня с интересом, выдувая в потолок кольца дыма. - Не пойму что в тебе больше - благородства или глупости?
Думаю, оба качества присутствуют в равной степени, - согласился я.
И тут палач расхохотался.
Ну и наглец! - он погрозил мне пальцем. - Ну, рассмешил меня! Давненько я так не развлекался. Н-да... Подчиненные мои, да и все прочие горожане при моем появлении разве что в штаны не делают, а ты молодец!
А кстати, почему? - счел за подходящий момент поинтересоваться я. - И почему кладбищенские охранники вас слушаются? Вы ж вроде палач, а не начальник жандармерии.
Сколько у вас вопросов, господин студент, - поморщился палач, мгновенно сбрасывая с себя маску веселости. - Но я, так и быть отвечу на них, при условии, что вы примете мое предложение.
Предложение? - тут уже удивился я. - Какого рода?
Деловое предложение, - пожал плечами палач. - Вы ведь, если мне не изменяет память, изволите на магическом факультете учиться?
Все верно, - подтвердил я. - Но какое отношение...
И как учеба? Продвигается? - перебил меня палач.
Ну, - замялся я. - С переменным успехом. Если смогу сдать Летний Экзамен...
Но основы вы уже прошли, не так ли?
Я подтвердил, что да, прошел. Палач внезапно замолчал, в задумчивости постукивая пальцами по лакированной поверхности стола.
Маг и не трус, - пробормотал он себе под нос. - Может и сработать. Ладно, слушайте, господин студент - это уже адресовалось мне. - Так уж получилось, что мне необходим помощник. Да не головы рубить! - видимо у меня сильно расширились глаза от такого предложения. - Тут совершенно другое дело. Я, молодой человек, кроме того что отнимаю жизни, занимаюсь еще тем, что забочусь о душах умерших.
В смысле? - прокашлялся я. - О душах тех людей, которых вы... ну, вы понимаете...А разве о них не священники должны позаботиться? Отпеть там, все дела?
Священники, - палач помрачнел и сплюнул табак на пол. - Эти бездельники вообще ни на что не способны. Нет, мне нужен помощник, умеющий управляться с Искрой. Предыдущий мой ассистент к сожалению скончался год назад, а нового, Епископат назначать не торопится. Я бы нанял кого-то со стороны, но местные маги настолько суеверны, что при одном упоминании о работе на палача у них медвежья болезнь случается. А дел, между тем, накапливается все больше. Так что, как видите, человек мне нужен не абы какой, а обладающий весьма специфическими качествами характера. И вы, господин студент, как раз, на мой взгляд, такими обладаете.
А каковы условия? - спросил я. Не то, чтобы я всерьез заинтересовался подобной работой, но все же..
Условия таковы: каждую ночь сопровождать меня в обходе кладбища и выполнять дополнительные мои поручения. Жалованье вам положу хорошее, на жизнь хватит, еще и немного останется. А в качестве аванса, я, пожалуй, отпущу вас и ваших друзей-лодырей, и обязуюсь не сообщать о ваших похождениях в прокуратуру и в Академию. Как вам такое?!
Это было очень щедрым предложением, я на такое и не надеялся. Но стать помощником палача?! Обходить по ночам кладбища?! Мне было тяжело согласиться с такой перспективой. Впрочем, палач не настаивал. Видя мое смятение, он сам предложил мне поразмыслить над его предложением и дать ответ в течение недели. После чего, охранники выпроводили меня из кабинета, и, сопроводив до ограды кладбища, просто отпустили. Я немного постоял под фонарем, не веря своему счастью, а потом, пустился бежать со всех ног ...