Шестая за вечер, опустошенная в одиночку рюмка "Hennessy", вместо успокаивающего воздействия расползлась воспоминаниями.
Маргарита! "Маргарита, ведь ты не забыла...".
Худющая, одни глазищи. В этих глазищах и увяз лет двадцать назад студент столичного ВУЗа, Костя Соболев. А она за другого замуж. За прописку московскую. Костя страдал так, что едва из института не вылетел: пьянки, нюни, забытье... В какой-то момент появилась Анна. Симпатичная, правильная, скромная - полная противоположность капризной самовлюбленной Марго. Излияния Соболева сколько угодно могла слушать, успокаивать, уговаривать. А однажды взбрыкнула, истерику закатила: люблю, говорит, тебя - дурака, и про бывшую твою слушать больше не желаю. Костя, то ли почувствовал себя востребованным после поражения, то ли от неожиданности проникся.., в общем, проснулись на утро в одной постели. Башка трещит, совесть мучает. Влюбленности так и не случилась. Случилось зачатие. Расписались. Сына Данькой назвали. Вот и вся история. Бесславная, но жизненная. Жизненно-важная, как выяснилось после двадцати лет совместной жизни. Правда, слишком поздно выяснилось. Ушла жена. Полюбила другого. Была честна...
Соболев наполнил очередную рюмку.
О разводе он и сам думал не раз. Когда сердце цепляла очередная приятная женщина, когда душу скребла вина, когда вырос единственный сын.., а когда ушла жена - поверить не мог. Но прочувствовал сполна! Будто ограбили. Вскрыли, переворошили, вынесли самое ценное. Горько. Пусто. А главное - безвозвратно.
Сына решил отправить на полгода в Америку. По обмену студентами. Пока страсти бракоразводные поутихнут. Парень вырос в любви, в заботе, в полной семье с традициями, устоями, планами на будущее, и развод воспринял слишком резко.
Незадолго до отъезда Соболев-старший рассказал сыну про несчастную любовь к Маргарите, про сухую "love story" с мамой... Откровения внесли некую ясность. Помогли понять.
Сегодня Соболев проводил Даниила в Америку и безуспешно пытался утопить тоску в "Hennessy".
Звонок в дверь пришелся некстати. На пороге стояла молодая особа лет двадцати.
- Даниила нет, - решив, что девушка пришла к сыну, сообщил Соболев. - Он на учебе в Америке.
- Константин Дмитриевич? - поинтересовалась девушка.
Соболев утвердительно кивнул.
- Меня зовут Маша. Я ваша дочь. - Заявила она.
- Деточка, у меня ужасное настроение, - преспокойно отреагировал Соболев. - Боюсь я не смогу оценить шутку.
Девушка пожала плечами.
- Это не шутка. Вы Маргариту помните?
Услышав роковое имя Маргарита, он напрягся, теоретически примеряя - а возможно ли?.. и уже начал искать сходства...
- Могу войти? - не сомневаясь, что может, спросила девушка.
Соболев безоговорочно отступил.
- А, Маргарита... - хотел было поинтересоваться он.
- Давай сразу договоримся, - смело перейдя на "ты", оборвала девушка. - Про маму ни слова. Надеюсь, с ней все в порядке. Мы в ссоре. Не виделись давно.
- Выходит, я должен поверить тебе на слово?
- Не должен. Но я-то должна была сказать, согласись?!
Соболев не ответил. В горле пересохло. Он потянулся к рюмке и машинально предложил:
- Выпьешь?
- Мне нельзя. Я беременна. - Как ни в чем небывало, сообщила Маша.
Соболев опрокинул рюмку и тут же наполнил вновь коньяком.
- Еще сюрпризы будут? - поморщившись, выдохнул он.
Маша пожала плечами.
Посидели какое-то время молча, не испытывая дискомфорта.
- Чем ты занимаешься, Маша? - обратился, наконец, к девушке Соболев.
- Учусь в универе. Живу.., вернее жила в общежитии. Забеременела. Перевелась на заочку, а заочникам общежитие не предоставляют.
- Так, выходит, ты жить ко мне пришла?! - с иронией спросил Соболев.
Маша пожала плечами и посмотрела так, что он устыдился.., еще не прогнал, а уже устыдился.
Разместив Машу в зале, Соболев пристроился на диванчике в кабинете и еще долго не мог уснуть, думая о том, как должен был поступить в данной ситуации: выгнать за дверь Риткину дочь, а возможно и свою.., возможно беременную, возможно не дочь вовсе - мошенницу!
Утром Соболев проснулся он запаха гари. Маша кашеварила на кухне.
- Каша подгорела. - Сказала она, увидев Соболева.
"Мошенница отпадает" - подумал он.
К вечеру, пропустив через себя массу версий и выводов, Соболев вернулся с работы безразличный к истинной причине появления в его доме незваной гостьи.
Маша встречала все той же подгоревшей кашей. Посмотрели телевизор. Поговорили ни о чем. Разошлись по комнатам. Уснули.
Так, день ото дня жили, общались все больше, привыкали, заботились. По мере увеличения Машиного живота, Соболев чувствовал, как увеличивается его ответственность, надобность, значимость! Теперь он спешил домой в хорошем настроении, с фруктами, с конфетами, с отцовскими наставлениями. Она неизменно встречала не вполне съедобным ужином, и это было, пожалуй, единственным ее сходством с Маргаритой.
Приближался срок появления на свет внука или внучки. А вместе с тем, приближалось и еще одно событие - возвращение Даниила. Соболев ни на миг не забывал об этом. Как отреагирует сын на появление в доме сестры?! И приходится ли она ему сестрой? Как объяснить Даниилу, что происходит, если сам он до конца не знал что?!
Маша - совсем другое дело. Она с интересом слушала рассказы Соболева о сыне. О его детстве, юности, характере, друзьях, достоинствах...
Маша, так не похожая ни на него, ни на Риту, но такая понятная, родная! Глядя на нее, он всякий раз думал, как не справедливо распорядилась судьба, не дав ему возможности растить ее, баловать, любить. И как вдруг воздалось! Явилась! В самый нужный момент. И совсем скоро подарит ему продолжение. Нет, он ни за что не сможет отказаться от нее! "Опять удар приходится на Даньку, - думал Соболев. - Ничего. На то он и мужчина!".
Однако, на этот раз, удар, пришёлся на бывшую супругу, Анну. Двадцать лет совместной жизни не прошли даром. И дело не только в двадцатилетнем сыне. Вспыхнувшая страсть к другому мужчине, разжигаемая давней обидой на мужа, поспешное бегство, развод... в итоге с ней рядом чужой человек. В душе - тягучая боль. Предала кого?! Самого близкого и по сей день любимого Соболева!
Анна не раз набирала номер бывшего мужа, но в последний момент трусила и обрывала связь, так и не услышав его голоса. А когда стало совсем невыносимо, без разговора и без предупреждения пошла к нему. Тем более предлогов для этого была масса. Масса оставленных вещей, среди которых плюшевый медведь, подаренный ей, бедным тогда студентом - Костей Соболевым в день регистрации брака. Двадцать лет спала она с медведем в обнимку. Двадцать лет в порыве страсти муж забрасывал его в дальний угол. И не медведя, а этого самого броска не хватало ей теперь. Пылкого броска, гарантирующего минуты безумия, удовольствия и счастья...
Она открыла дверь своим ключом и оторопела, обнаружив в квартире молодую, беременную женщину.
Маша, смекнув, в чем дело, проявила гостеприимность и пригласила бывшую хозяйку к столу. Судя по тому, с каким теплом говорила Маша о Константине, сомнений у Анны не оставалось - поздно..., и винить некого, разве что себя...
"Умеешь ты Соболев сделать больно... - возвращаясь с плюшевым медведем подмышкой, вспоминала Анна визит в родные пенаты и события двадцатилетней давности. - А готовит она отвратительно!"
За ужином, Маша уже собиралась рассказать Соболеву о встрече с Анной, когда раздался звонок от Даниила.
- Папа! Завтра буду дома! - сообщил он.
- Жду, сынок. - Ответил Соболев и на вопросительный взгляд Маши уточнил:
- Завтра прилетает.
Оставшийся ужин в виде жиденького борща, провели в натянутом молчании.
Утром, следующего дня, когда Соболев встал на работу, Маши дома не было.
Он не находил себе места. Обзвонил роддома, то и дело набирал "02", "03". Все тщетно. Ни фамилии, ни точного возраста, ни университета, ни подруг... Кто она? Где?! Ушла на сносях!
Вдруг объявилась, вернее, в слезах по телефону сообщила:
- Прости, я не твоя дочь.
- Глупенькая! Мне достаточно того, что ты Риткина дочь! - заверил он.
- И Маргарита ни причем! - всхлипывая, призналась Маша.
Соболев почувствовал знакомую боль потери. Будто ограбили.
- Машенька, не будь такой жестокой. Ты ведь дитё под сердцем носишь. - Спокойно сказал он.
Маша застонала.
- Где ты?
- В роддоме.
- Уже?!
- Нет, но скоро.
- Держись доченька! Сейчас буду!
Девочка появилась на свет без осложнений. Молодая мама чувствовала себя удовлетворительно.
Увидеть Машу Соболеву удалось через несколько часов после родов.
- Прости меня, я не твоя дочь, - снова призналась она. - Обманула. Но в главном была честна! Ты - настоящий дед моей малышки.
Соболев не знал, как реагировать на очередное сумасбродное заявление, и лишь пожал плечами.
- Это Даниил рассказал мне про тебя и Маргариту, - продолжила Маша. - Он отец.
- Данька?! - подскочил Соболев.
- Я не хотела, чтобы он уезжал. И сказать, что беременна, не могла. Тогда бы он остался, как ты когда-то с Анной. А я ждала, чтобы ради меня, понимаешь?! Но у него же предки разводятся, Америка...
Соболев выругался.
- Я ему покажу Америку!
Он достал мобильный, но Маша остановила его:
- Пусть сам.
- Да что он может сам?! - раздражался Соболев. - И откуда узнает, что ты здесь?
- Уже знает, - заверила Маша. - В общагу к девчонкам заезжал. И ещё... вчера Анна приходила. Похоже, она до сих пор тебя любит.
Очумевшие от счастья отец и сын, едва не столкнулись лбами, на крыльце роддома.
- Папа?! Что ты здесь делаешь?! - искренне удивился Даниил.
- Невестку с внучкой навещаю. - Невозмутимо ответил Соболев.
- Значит, ты уже в курсе?!
- Я-то давно в курсе, а вот ты?!
Даниил молча пожал плечами, исчезая за дверью послеродового отделения.
Из роддома Машу с малышкой Соболевы встречали полным составом.
В ожидании молодой отец важно расхаживал с букетом, всячески пытаясь скрыть нарастающее волнение. Анна любовалась уже взрослым сыном, который сейчас особенно напоминал ей первую любовь - Костю Соболева.
"Сколько положительных эмоций подарила эта обрушившаяся на голову отчаянная девочка!" - думал Соболев-старший, с восхищением глядя на уставшую осунувшуюся после родов Машу.
Анна, неловко, но гордо приняла на руки внучку и казалась помолодевшей лет на десять.
- Никогда не видел такой красивой бабушки! - с игривым комплиментом подошел к ней Соболев.
- Никогда не видела такого молодого и счастливого дедушку! - парировала она.
Соболев пожал плечами. Анна была права. Он чувствовал себя абсолютно счастливым...