Окишева Вера Павловна Ведьмочка : другие произведения.

Клятва верности

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 4.80*10  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Группе студентов с Земли предстоит изучить быт и нравы представителей республики Атланда в рамках дружеской программы по обмену. Вот только Серафима не ожидала, что сама станет объектом изучения и пристального внимания самого таинственного атландийца Дантэна Хода. И как бы бабуля не говорила о том, насколько он хорош и обаятелен, Фима считает, что лучше держаться от него подальше. Ведь такого Красивого Хама невозможно забыть и тем более разлюбить.

    ЧЕРНОВИК. Ознакомительный фрагмент.

Опасная клятва

Пролог

  
   У каждого бывает такой момент, когда приходится лицом к лицу столкнуться с тем, кого больше всего не хотелось бы видеть. Так и Серафима стояла в узком проходе между стеллажами университетской библиотеки и боролась с диким желанием бежать без оглядки. И вовсе не от страха, тут было замешано совсем другое чувство.
   К ней навстречу шёл декан Андрей Валентинович Юрский и вёл за собой облачённого в парадный мундир республики Атланда Дантэна Хода. Девушка прикрыла глаза, чтобы сдержать разочарованный стон. Ну почему судьба опять свела их? Она была так рада, что наконец-то избавилась от навязанного общества этого эгоиста! Вот только Дантэн как-то раз сам упомянул, что не верил в судьбу. От этой мысли глаза у Серафимы распахнулись от удивления. Это что же получалось, он специально прилетел, чтобы доставать её и дальше?
  

Глава 1

  
   Университет межрасовых отношений Земной Федерации в городе Москве был самым престижным учебным заведением Евразийского континента. Здесь обучали дипломатов всех мастей. Современное здание величественно возвышалось над зелёным парком, который отделял университетский городок от столичной суеты.
   Серафима Заречина любила проводить обеденный перерыв, сидя под тенью крон тополей, наблюдая, как сквозь густую листву пробивались тонкие лучики яркого солнца. Лето в Москве, как обычно, было жарким и било очередные рекорды прошлых лет, хотя было лишь начало июня, а что же будет дальше?
   Лёгкое льняное платье, продуваемое шаловливым и несущим с собой призрачную прохладу ветром, не могло дать полного комфорта. Девушке страшно хотелось мороженого. Пломбир, белый как снег, сладкий, сливочный и вкусный. Но она была на диете, да и перед отлётом нужно было пройти медкомиссию, где такое издевательство над организмом могли и не простить. Все члены команды должны быть безупречно здоровы.
   Многие не понимали стремления Фимы устраивать экзекуцию своему телу воздержанием, ведь современные технологии давно позволяли есть всё что вздумается и не полнеть, но девушка была приверженцем строгой дисциплины, которую вырабатывала в себе с помощью диет. Сначала за компанию с подружками по школьной скамье, потом просто для себя. А что лучше всего может поднять настроение девушке и помочь ей стать более уверенной в себе, особенно перед такими важными мероприятиями, как, например, дипломатический визит в республику Атланда, входящую в Союз Свободных Торговых Отношений, чем вовремя пропавшие два килограмма?
   Серафима увлекалась историей, посвящая ей всё свободное время в ущерб личным отношениям. Хотя, как утверждала бабушка Мара, внучке в её двадцать два года пора уже увлекаться живыми парнями, а не теми, кто давно почил, оставив после себя в хрониках след, пусть порой не всегда благоприятный. Бабуля же была родом из тех времен, когда совершеннолетие наступало примерно в восемнадцать, поэтому давно не воспринимала Серафиму несовершеннолетней и даже обещала подыскать своей внучке хорошего молодого человека. Ужасаясь назревающей перспективе, девушка готова была экстренно вернуться домой к родителям. Если бы не пятикомнатная квартира возле самого университета, то Фима непременно стала бы снимать комнату в общежитии, но строгие родители поставили определённые условия, которых следовало придерживаться до совершеннолетия.
   И вот оно случилось. Вчера был очередной день рождения. Двадцать два года - совершеннолетие! А что с ним делать, Фимка так и не поняла. Вроде и взрослая, и самостоятельная, по заверениям родственников и подруг - красивая, по отзывам преподавателей - умная, а всё равно боязно кому-либо признаваться, что вчера она впервые попробовала алкоголь. Бабуля наливала и отказа не принимала. Родители поздравили через скайп. Подруги звали в клуб, да только Фимка не пошла. Не готова она была к таким отчаянным поступкам, как, впрочем, и её подруги, которые после бабулиного наставления не скромничать и оттянуться по полной, поспешили откланяться и разойтись по домам.
   Фима тяжело вздохнула, посмотрела на часы. Время обеда заканчивалось, пора было возвращаться. Обычно девушка обедала в общей столовой, но после застолья предпочитала поголодать. Порой девушке казалось, что баба Мара права, и она скучно живёт. Бабушкины рассказы о былом всегда были наполнены приключениями и комедиями абсурда. Если бы Фима не изучала историю, то могла бы подумать, что у бабушки старческий маразм и прочие неприятности пожилого возраста, ведь в настоящем ничего подобного просто не могло случиться. Лифт застрял? Да как это могло случиться? Никак. Автоматическая система управления муниципальным хозяйством была отлажена на совесть, и ни одного случая остановки лифта не встречалось уже более двадцати лет. Может, где-то в лесных поселках и были перебои питания, но и то в экстренных случаях. И уж точно Фимке никогда не представится случай просидеть на полу кабины лифта целых два часа в полной темноте с незнакомцем, разговаривая по душам, ждать, когда приедут лифтёры и откроют дверцы лифта. Забавные истории, как и сама бабуля. Она была трижды замужем и дважды удачно разведена. Только последний муж, дедушка Митя, был, как выражалась баба Мара, любовно ею похоронен на городском кладбище. Любовь всей её жизни.
   Наверное, поэтому Фима и не понимала стремления пожилой родственницы поскорее выдать внучку замуж, ведь та сама с первого раза свою истинную любовь не встретила. Тут нужен был план, стратегия, именно об этом пишут во всех модных журналах. Походы по клубам недостойны тех женщин, которые знали себе цену. Фимка примерно догадывалась о своей и планировала в ближайшем будущем уточнить, на какую жизнь она могла рассчитывать.
   Лёгкой походкой девушка направилась к зданию библиотеки, поправляя лямку сумочки, норовящую слететь с плеча. С некоторых пор девушка подрабатывала в кладезе знаний, пока писала диплом, защита которого будет через месяц по прилёту с Атланды. Она не замечала жадных взглядов студентов, провожающих стройную фигурку шатенки в белом платье. Длинные волосы, забранные с висков, ниспадали до самой поясницы, искрились в лучах полуденного солнца, как драгоценные камни.
   Многие парни хотели бы познакомиться с гордячкой, пригласить её на свидание, а может даже и в ночной клуб, да только личные отношения на территории университета запрещены, а большинству студентов не было ещё и двадцати двух лет, чтобы жить полноценной взрослой жизнью.
   Общее собрание по поводу поездки проводили в аудитории Древней Истории. Серафима пришла практически первой и заняла место во втором ряду. Группа состояла из двадцати студентов. У каждого своя направленность, своя тема дипломной работы. Историков было трое и Фима знала, что она, увы, не лучшая.
   После выпуска из университета девушка даже не представляла куда попадёт. Распределение будет известно только после защиты. Она хотела бы остаться на Земле и работать в университетской библиотеке, где хранились очень ценные экземпляры ещё бумажных книг, и она жаждала изучить их, даже пару раз намекнула руководителю библиотеки, и, кажется, он её намёки понял, но ничего определённого не сказал.
   Итак, поездка. Это был очередной обмен опытом. Союз Свободных Торговых Отношений включал в себя трёх крупных партнёров, таких, как Земная Федерация, республика Атланда, империя Лаудунь в созвездии Лебедя. В этом году обмен был с республиканцами. Но если с нашей стороны делегация состояла из двадцати человек, то республиканцев, желающих посетить планету Земля всего шестеро, поэтому оставшиеся свободные места займут имперцы, с которыми в прошлом году университет уже обменивался студентами. Серафиме не удалось попасть в ту группу из-за возраста. Поэтому шанс посетить чужие государства у студентов выпадал лишь раз, так как брали только совершеннолетних выпускников.
   Каждый студент определял для себя фронт работы самостоятельно: изучать чужой уклад жизни, историю становления государственности или развитие цивилизации с момента зарождения. Именно это интересовало Серафиму - истоки.
   Республиканцы, в отличие от имперцев, были во многом схожи с землянами, с незначительными различиями во внешности и кое-какими физиологическими нюансами: четырёхпалые, высокого роста с развитой мускулатурой.
   Имперцы - прямоходящие рептилоиды с серой чешуйчатой кожей - мало чем походили на людей. Они самыми первыми начали изучение космоса. Историки Земли находили упоминания о встречах имперцев с древними людьми.
   С республиканцами контакты были установлены не так давно, всего пятьдесят лет назад, когда наши разведчики космоса пересекли чужую государственную границу. Их потом наградили посмертно, так как воинственные республиканцы сначала стреляют и только потом задают вопросы. И вот к ним и направлялась третья по счёту делегация студентов по обмену.
   Серафима прекрасно понимала весь груз ответственности, который лежал на её плечах. Но, тем не менее, она мечтала прикоснуться к древним знаниям. Ведь история республиканцев, в отличие от тех же имперцев, ещё не изучена до конца. Она, Лойз Адамс и Матвей Железнов должны были в своих дипломных работах приоткрыть тайны истории возникновения республики. Девушке представлялось это великим делом, с которого мог начаться её карьерный рост.
  

***

   Вылет был назначен на восемь утра. В большой зал космопорта девушка прибыла за два часа до вылета. Выбрав для удобного путешествия спортивный костюм в розовых тонах, кепку, защищающую от палящего солнца, и, конечно же, очки. Кроссовки приятно пружинили, придавая походке лёгкость. Это же чувство царило и в душе Фимки. Бабуля плелась сзади, обмахивая себя ярким веером, который скрывал от чужих любопытных взоров серые глаза, выдающие её истинный возраст. Подчёркнутые чёрной тушью ресницы прикрывали хитрый блеск взгляда опытной охотницы за мужчинами. Алая помада на пухленьких губах сбрасывала пожилой женщине её лета, и она чувствовала себя тридцатипятилетней дамой, которая была способна и уже готова захомутать очередного молодца. Да и пластический хирург не зря ел свой хлеб, полностью отработав вложенные в него деньги. Фигура у бабы Мары была отнюдь не семидесятилетней старухи, как она себя порой называла перед зеркалом, а стройной соблазнительницы с тонкой талией, высокой грудью и округлыми бёдрами. И Фима была уверена, что ещё лет тридцать-сорок бабуля будет выглядеть так же, хотя с её ритмом жизни может и не дотянет до ста десяти как обычные люди, ведущие здоровый образ жизни.
   Внучка очередной раз обернулась, а баба Мара шикнула на неё, поправляя широкополую шляпу.
   - Чего встала, иди вперёд и не позорь меня. Говорила же, оденься нормально, а не как спортсменка.
   - Но в этом удобнее.
   - Удобнее вагоны разгружать, а не парней снимать, - пробормотала бабуля в ответ, высматривая презентабельного мужчину в дорогом костюме и явно провожающего свою жену. - Хм, - задумчиво прищурилась баба Мара, прицениваясь к мужчине, который махал уходящей к таможенным будкам блондинке. - Отличный вариант на вечер.
   - Чего? - не расслышала её внучка, а баба Мара поморщилась.
   - Чему вас только в университетах учат, - тихо заворчала она. - Алкоголя нельзя, курить нельзя, любить нельзя. И всё ради чего? Если бы не я, не знала бы, где у мужиков яйца.
   - Бабушка! - возмутилась Фимка, которую коробили некоторые высказывания матери отца.
   - Не "бабкай" мне тут. Где ты бабку видишь? - обиженно зашипела госпожа Заречина, складывая веер.
   Внучка вздохнула. Бабуля у неё всегда была красивой, расчётливой и весёлой. Она любила купаться в мужском внимании и даже сейчас умудрилась завлечь парочку самцов, заинтересованно смотрящих на неё. Серафима понимала, что её розовый костюм не сравнится с ярко-жёлтым платьем старшей родственницы с запахом в итальянском стиле. Это платье бабуля обожала, так как оно легко снималось. Такое же упаковала внучке, только красное, в надежде, что у Фимки будет время хоть с кем-нибудь пофлиртовать.
   - Не позорь, бабушку, поняла? - строго пригрозила баба Мара, целуя внучку на прощание. - Покажи всю свою тяжёлую артиллерию, - бабушкин веер легко стукнул по груди внучки, намекнув, что конкретно та имела в виду под артиллерией, - не скромничай, тебе можно. Ничего не бойся - сейчас всё лечится. Я ничего твоим родителям не скажу, честно. Оторвись там. Хватить быть затворницей, вон у вас какой парень есть в универе, - бабуля ткнула веером в одного их студентов.
   Саша Мантьян - будущий военный атташе. Фимка никогда не понимала бабушкину любовь к высоким брюнетам. Кем бы он ни работал, какой бы ни имел заработок, даже если лицом не вышел.
   - У него уже есть невеста, - тихо шепнула Фимка, с завистью глядя на Сашу.
   Он ей нравился. Хотя не было ни одной девчонки на их потоке, кому бы этот всегда вежливый и воспитанный молодой человек с безупречной выправкой не нравился. Неизменно галантный, со сдержанной улыбкой, он был звездой университета, принцем, о котором мечтала каждая студентка, но, увы, официальная помолвка уже состоялась и Сашина невеста - Ольга Романова - ждала, когда он закончит учёбу, чтобы стать госпожой Мантьян.
   - Эх, Фимка. Невеста не стена, как, впрочем, и жена. Но не суть. Видимо, ты не в меня пошла, не в меня. Слишком на тебе материнское воспитание сказывается. Так и просидишь в девках до самой старости. Надо брать быка за рога, то есть мужика за яйца. Запоминай, баба Мара плохому научит.
   - Бабушка, - опять простонала девушка, жутко смущаясь жаргона бабули.
   - Что бабушка?! - возмутилась та в ответ. - А как ты думаешь, я твоего папку родила? От святого духа, что ли? Так что нечего кукситься, давай, грудь вперёд и улыбайся всем подряд, потом отсортируешь.
   Фимка натянула кепку на глаза, качая головой.
   - Куда! - возмутилась бабуля, когда поняла, что внучка решила сбежать. - А поцеловать?
   Серафима чуть не разрыдалась, так как многие из сокурсников уже собрались и прислушивались к звонкому голосу бабы Мары. А та, коварно улыбаясь, ждала законного поцелуя. Если бы не родители, если бы не бабушкина квартира возле университета, то Фимке бы не пришлось снимать кепку и целовать бабушку в обе щёки.
   - Ой, ты моя хорошая. Давай не хворай. Точнее, хворай, но только от похмелья. Я тебе там таблеточки от головы положила и бутылку вискаря. Развлекайся.
   - Бабушка, я работать туда еду, - в который раз напомнила внучка, которой никак не удалось убедить родственницу, что это сугубо деловая поездка.
   - Наработаешься ещё. Рано тебе таким голову забивать, - весомо отозвалась та в ответ.
   Звонко чмокнув внучку в щёку, оставив на ней алый след, бабушка хлопнула ладонью Фимку чуть ниже спины, от чего та подпрыгнула, а сокурсники тихо рассмеялись. Девушка смутилась, но продолжала улыбаться. Баба Мара, мысленно строя план их случайной встречи, поспешила за уходящим брюнетом, который размашистым шагом направлялся на улицу. Глядя на спешащую и виляющую бёдрами старшую родственницу, девушка осторожно косилась на своих сокурсников, которые так же, как и многие в зале, не могли оторваться от созерцания импозантной дамы, придерживающей рукой свою широкополую шляпку.
   На бабушку нельзя было обижаться - хуже будет. Поэтому Серафима дождалась, когда мать отца у самого выхода из космопорта помахала ей рукой, и только после этого выдохнула, и натянула кепку до самых глаз. Родственники порой ломали всё её старания казаться более взрослой и умудрённой жизнью. Жутко смущаясь, Фимка подошла к образовавшейся группе и приветливо улыбнулась уже знакомым сокурсникам.
   - Привет, - поздоровалась она.
   Яркая блондинка, Анита Суханова, указала пальчиком на выход и доверительно шепнула:
   - Это кто?
   - Бабушка, - не стала скрывать Фимка.
   - Она у тебя классная, - подхватила брюнетка, Юлиана Жаравина. - Вот бы и моя бабушка была бы такой.
   - Да, я тоже хочу такую же бабулю. Она просто секси, - добавил Алик Маратов. - А сколько ей лет?
   - Алик! - возмутилась Анита. - Ты что у женщины возраст спрашиваешь? Как выглядит, столько и лет.
   - Нет, ну честно, - требовательно воззрился Маратов, смешно стоя бровками домик.
   - Вообще-то семьдесят, но это секрет, - тихо шепнула Фимка, осторожно оглядываясь, словно бабуля могла услышать даже на шумной улице.
   - Ого! - разом все присвистнули.
   - Слушай, а ты же на неё похожа! - вдруг заметил родственные черты лица Саша Мантьян, что не могло не польстить Фиме.
   - Точно, - согласилась с ним Юлиана, - значит, ты так же будешь классно выглядеть в семьдесят лет. Я уже завидую, - закончила она и состроила грустную рожицу.
   - Да ну вас. Вы тоже красивые. Да и я уверена, выглядеть будете ещё красивее, - совсем засмущалась Фима, не привыкшая к такому вниманию окружающих.
   - Так, все собрались? Молодцы! - громогласный голос физрука заставил студентов отвлечься от разговоров.
   - А что тут делает Семён Яковлевич? - спросила Юлиана, и все поддержали её удивление. Вчера на собрании говорили, что куратором будет сам декан, но, видимо, что-то изменилось.
   - Взяли свои вещички и за мной, - привычно скомандовал физрук, мужчина, за плечами которого большая военная практика, а также работа в правоохранительных органах. Но Семён Яковлевич человек деятельный и сидеть дома на пенсии ему было скучно, поэтому он и решил реализовать себя на поприще учителя.
   - Шевелитесь! Кто опоздает, тот не успеет.
  

***

   Столицы у республики Атланда как таковой не было, как не было и главы государства. Главным управляющий органом являлся Совет Сильнейших. Причём этот Совет мог собираться где угодно, словом, республиканцы были очень мобильны, и тем сложнее было для Фимки понять, где искать знания, которыми она хотела разжиться. Место их прибытия - планета Урнас в планетной системе Атлас, именно там проживал бывший временный глава Республики - Иорлик Тманг. Из последних новостей Серафима знала, что Тмангу было уже девяносто пять лет, пятьдесят два года из которых он исполнял обязанности главы республики, став Сильнейшим в тридцатилетнем возрасте. Именно при его правлении наладили отношения между Земной Федерацией и Атландой.
   Сама планета была достаточно мала по размеру, меньше Земли. Некоторым студентам предстояло посетить более древнюю планету - Тошан. Она была больше Земли и медленнее вращалась вокруг своей звезды Атлас, поэтому каждому был выдан защитный костюм, способный смягчить влияние чужой гравитации на организм. Изучив флору и фауну, наши предшественники пришли к выводу, что враждебного влияния на организм землянина ни одна планета не несёт. Атмосферы их имели небольшие различия, которые выражались в чуть большем содержании кислорода. Ничего критичного, даже полезно иногда.
   Тошана звездолёт достиг на третьи сутки полёта, и это с учётом гиперпрыжков, поскольку расстояние до республики было огромным. Планеты системы весёлыми бусинами были рассыпаны перед ярким красным карликом Атласом и казались одинаково голубыми. Фима, как и другие студенты, рассматривала их из иллюминатора смотровой площадки, куда всех созвал физрук, читая очередную лекцию по безопасности. Но мало кто мог слушать надоедливые речи, когда под восторженный вздох за спиной лектора проплывал голубой бок гигантской планеты.
   - Ребята, если погибнете, домой можете не возвращаться, - сердито пригрозил Семён Яковлевич.
   Серафима перевела взгляд на мужчину, не понимая, почему именно он полетел с ними. Почему не руководители дипломной практики? Например, Сваринов, её куратор. Ведь если у девушки возникнут сложности или вопросы, могла ли она обратиться за помощью к Семёну Яковлевичу? Вряд ли.
   Как только диск планеты Тошан сдвинулся в правый край экрана, тут же за ним показалась планета Урнас, которую украшали, словно кружева, белые облака. Очередной вздох восторгов пронёсся по площадке.
   - Она очень похожа на нашу Землю, - с трепетом шепнула Юлиана слева от Фимы, и девушка кивнула, соглашаясь с ней.
   Да, планета была как сестра-близнец Земли, даже разница в размере не чувствовалась с такого расстояния, и лишь при подлёте, когда объявили о торможении, девушка заметила, что очертания материков иные, растянутые вдоль экватора. Радостное предчувствие, что путешествие подошло к концу, накрыло всех. Поэтому за обедом было много весёлых разговоров, озвучено много планов. Парни собирались посетить Тошан и арену Сильнейших, и много других достопримечательностей республики.
   Посадку на Урнас объявили через пятнадцать часов. Выданный защитный костюм телесного цвета Фима надела перед самым выходом. Лёгкий, дышащий, он облепил её как вторая кожа и полностью спрятался под спортивным костюмом. Так что девушка была рада, что не послушала бабулю и не надела платья. Было страшно выходить на чужую планету неподготовленной к непредвиденным ситуациям. И девушка помнила, что костюм рекомендовали надевать при посещении только Тошана. Всё равно лучше перестраховаться.
   Поправив кепку, Серафима взялась за ручку чемодан и поспешила к выходу, туда, где уже собралась вся группа. Команда звездолёта вышла попрощаться с ними, улыбчивые стюарды открыли люк, и студенты, поблагодарив экипаж за мягкую посадку, стали спускаться по трапу на залитую лучами Атласа стартовую площадку.
   Обычно делегации такого масштаба принято встречать, так, по крайней мере, казалось Фиме. Поэтому все и толпились у подножия трапа, выискивая глазами тех, кто должен это делать, пока девушка-стюард не сообщила Семёну Яковлевичу, что следует идти в здание космопорта.
   Серафима огляделась, понимая, что республиканцы привыкли к аскетизму и минимализму. Здание космопорта было лишь трёхэтажным, но автоматизированным. Роботы сновали мимо землян, везя за собой небольшие ноши. Пассажиров в пронизанном яркими лучами просторном зале практически не наблюдалось. Стеклянные стены лишь слегка рассеивали свет, льющийся с улицы. Ряды мягких кресел пустовали, и только пара-тройка атландийцев сидели со скучающим видом, провожая группу землян взглядами. Тишина давила на уши, хотелось услышать привычный механический голос оповещения диктора. Казалось, что время, как и жители, на этой планете замедлилось и никуда не спешило.
   Фима с девчонками чувствовали себя неуютно и неосознанно сбились в стайку, пытаясь не отходить далеко друг от друга. Они следовали за Семёном Яковлевичем хвостиком, надеясь, что тот знал, куда, собственно, шёл.
   Серафиме было интересно всё, начиная от рекламных вывесок, которые гласили что скоро очередные игры Сильнейших, до информационных табло, согласно которым они шли верной дорогой на улицу.
   Своё знание атландийского языка Фима не афишировала, считая это естественным, если уж взялась изучать чью-либо историю, то будь любезна читать исторические манускрипты самостоятельно, без помощи автопереводчика.
   Из отчётов первых студентов, побывавших в республике, девушке было известно, что как таковой таможни здесь нет. Считалось, что атландийцы доверяли таможенникам Земной Федерации и пропускали корабли без дополнительной проверки. Многое у республиканцев основывалось на доверии, это и привлекало Серафиму, которую с детства родители учили именно доверять. Они сами доверяли своему единственному ребенку, позволяя ей самореализовываться вдали от родного гнезда, хотя и под чутким присмотром бабули, которая упорно пыталась перевоспитать внучку под свою копирку.
   Сами республиканцы приковывали взгляды юных землян. Отличительной чертой атландийцев был высокий рост. Смуглые брюнеты с роскошными волнистыми волосами и шоколадными глазами. Фимка знала, почему бабуля сама вырядилась провожать внучку - она надеялась встретить хоть одного атландийца, ведь все они были для неё эталоном мужественности.
   Дожидающиеся своего рейса пассажиры были в простой повседневной одежде, практически ничем не отличающейся от обычной земной. Правда, предпочитали более тёмные тона, чем земляне. Даже Сёмен Яковлевич в своём сине-зелёном спортивном костюме казался ярким пятном на фоне сумрачных атландийцев.
   Когда делегация во главе с физруком вышла на улицу, они наконец увидели встречающих. К ним спешили пять мужчин в тёмно-синих мундирах со знаками отличия на рукавах и погонах.
   Высокий строгий седовласый мужчина, идущий впереди, был знаком каждому студенту, так как являлся тем самым Иорликом Тмангом.
   - Добро пожаловать на Урнас, сионы, сиары. Позвольте представиться, я омер Тманг, - Иорлик приложил руку к сердцу и склонил голову в приветствии, и этот жест повторили как сопровождающие бывшего главу республики, так и земляне. За руку, как это положено у землян, здесь никто не здоровался. Фима удивилась тому, как чисто республиканец говорил на всеобщем земном, без акцента, что не всем землянам удаётся. - Простите, что не успел к вашему прилёту. В городе пробки.
   Девушка, не отрывая взгляда, с жадностью рассматривала великого атландийца, у которого она хотела взять небольшое интервью для своего диплома. Республиканцы жили дольше, чем земляне, лет этак на тридцать-сорок. И Иорлик являлся весьма привлекательным мужчиной в летах, причём это его нисколько не портило, а только добавляло шарма. Седина на его висках красиво подчёркивала грубоватые черты лица. Волевой квадратный подбородок с ямочкой был той изюминкой, которую баба Мара просто обожала, нашёптывая внучке, что таким мужчинам нельзя верить ни на грош. По авторитетному мнению бабушки, обладатели таких сексуальных ямочек являлись прирождёнными искусителями и обольстителями. Один взгляд на них лишал женщину рассудка, а дальше куча приятных непристойностей и масса вытекающих из этого проблем.
   Но Фимка давно уяснила одну вещь: баба Мара очень влюбчивая натура. Хотя при этом оставалась настолько расчётливой, что умудрялась из своих слабостей извлекать немалую выгоду. Поэтому не факт, что мужчина с ямочкой на подбородке был так уж опасен, но в случае чего именно в этом можно было упрекнуть его за свою слабость перед ним.
   Четверо мужчин за спиной Иорлика были молодыми атландийцами. В регалиях девушка разбиралась слабо, так как военная тематика была не её коньком. Зато впереди стоящий Саша, обернувшись к шепчущимся девчонкам, сообщил, что Иорлинг был адмиралом космического флота, судя по золотой ракете на рукавах, а его сопровождающие рангами не ниже капитанов, если судить по земным меркам. То есть все они были из высшего и среднего военного эшелона.
   Серафиме понравились подтянутые атландийцы. Внимание заострилось на то, как брюки, по-армейски заправленные в высокие ботинки, придавали их фигурам статности. Атландийцы органично смотрелись все вместе, добавив колорита к знойному пейзажу невысокого космопорта. По мнению девушки не хватало лишь оружия, которого не было ни у одного из мужчин, из чего она могла делать выводы, что легенда о несокрушимости атландийцев не миф, и они способны постоять за себя и без помощи бластеров.
   - Мне приятно принимать вас у себя, дорогие гости, - меж тем продолжал говорить Иорлик. - Я считаю, что любознательность в молодом поколении надо поощрять. Вы выбрали очень ответственную профессию и в ваших руках будущее нашей галактики, и каждый из вас внесёт свой вклад в историю. А сейчас прошу к флаерам.
   Студентов было двадцать человек, флаеров пять и теперь стало понятно, почему встречающих тоже пятеро. Каждый атландиец стал их личным водителем. Семён Аркадьевич, рассаживая своих подопечных, грозным шёпотом просил их вести себя подобающе, чтобы не было за них стыдно. Но просьба давно уже была неактуальна, так как студенты, по большей части недавно вошедшие в возраст совершеннолетия, считали себя взрослыми и давно забыли детские забавы. Слишком серьёзную профессию они выбрали - быть хранителями мира в галактике.
   Серафиме посчастливилось лететь в одном флаере с Сашей. Хотя посчастливилось не только ей, но и Юлии с Анитой. Но Фиме хотелось думать именно так, ведь после того как она убрала свой чемодан в багажный отсек, именно ей он первой подал руку, чтобы она зашла по небольшому трапу во флаер.
   Осмотревшись, девушка невольно сравнила местный летательный аппарат с земной моделью флаера и поняла, что дизайн не особо и отличался. Те же кресла для пассажиров по кругу и два кресла пилотов. Защитный купол тоже отъезжал назад, с той лишь разницей, что был не купольной, а прямоугольной формы и выше из-за роста атландийцев.
   Присев в ближайшее сидение от кресла первого пилота, девушка пристегнулась, наблюдая, как остальные девчонки взяли с неё пример и с любопытством оглядывались, делясь своими впечатлениями. В отличие от Фимки, ни Юлия, ни Анита атландийского не знали, и им казалось всё непонятным и оттого вызывало бурю восторга.
   После них во флаер вошёл Саша и сел рядом с Анитой, пятым стал Матвей Железнов. Он вместе с Фимкой изучал историю и казался ей самым зрелым среди сокурсников. Вечно молчаливый отличник, он, как и девушка, любил зависать в университетской библиотеке и даже вёл беседы с докторами исторических наук. О чем простой студент мог говорить с такими выдающимися учёными? Правильно, ни о чём, и Серафима сделала вывод для себя, что Матвей очень даже не простой студент.
   Русые волосы Железного были всегда коротко стрижены. Холодный взгляд стальных глаз отстранённый. Его можно было зачислить в красавцы факультета, если бы не длинноватый нос с горбинкой, который всё портил.
   Он сел напротив Фимы, натянул наушники, включил виртуальные очки и вновь отстранился от окружающих. Последним во флаер вошёл атландиец, и люк за ним закрылся, отрезая ребят от зноя. Кабину тут же наполнила прохлада, и все невольно выдохнули. Лишь Фима усмехнулась, поздравив себя с удачной идеей надеть защитный костюм.
   Девчонки переглянулись, когда хмурый бравый мужчина сел в кресло пилота и, не проронив ни слова, завёл двигатель.
   - А долго лететь? - тут же поинтересовалась Юлия, когда её локтём подтолкнула Анита.
   - Полчаса, сиара, - коротко на земном всеобщем отозвался атландиец, и лёд, который словно сковал ребят на пару секунд, пока они ждали ответ, треснул. Они повеселели и вопросы так и посыпались на атландийца.
   Всех интересовало: как зовут пилота, куда они летят, как называется город, и почему именно капитаны сопровождают их, а не кто-то менее облечённый властью.
   - У нас все равны. Какая разница кто вас встретил? - голос у Жарма Бьерта, как представился капитан, звучал словно грохот волны, обрушивающийся на скалистый берег.
   Фима увидела снисходительную улыбку атландийца, и сама улыбнулась, понимая, что такие вопросы мог задать лишь тот, кто даже близко не готовился к отлёту. Космопорт был в пригороде столицы Уранса Ворщи, здесь были сконцентрированы внешние и внутренние торговые связи республики, а ещё это был исторический центр зарождения цивилизации Атланды. Именно поэтому здесь и разместили ребят.
   Особняк Тманга представлял собой двухэтажный огромный дом в форме неправильного четырёхугольника, огороженного высоким зелёным живым забором. На крыше имелось несколько площадок для флаеров.
   Фимка, как и все девчонки, припала к стеклянной перегородке купола, чтобы воочию увидеть то, что до этого доводилось смотреть лишь на экране компьютера, и еле сдержала восторженный вздох. Дом утопал в зелени сада, и выглядел игрушечным с высоты полёта флаера.
   Когда же она оглянулась, то заметила усмешку на лице Матвея, который, кажется, выплыл из своего виртуального мира и тоже проявил закономерный интерес. Хотя смотрел он на Сашу, рассказывающего девчонкам о том, что можно было найти в сетях об особняке бывшего главы Иорлика. Здание было полностью автоматизированным, оснащённым программой "Умный дом", которая с некоторых пор являлась новшеством в Земной Федерации и только начала пользоваться спросом.
   Фима краем уха слушала приятный голос Саши, сама же, как заворожённая, попала в плен стальных глаз Матвея. Или так на неё повлияла баба Мара, или же сама Серафима вдруг стала взрослой и гормоны стали шалить, но она поймала себя на том, что в последнее время каждого парня стала оценивать, не как умного и перспективного коллегу, а как красивого и привлекательного юношу. Каждого! Это не могло не смущать. Ведь раньше её не интересовала внешность, главное ум, чтобы было о чём поговорить, а вот теперь она смотрела на Матвея и краснела, так как думала, что все её мысли было легко прочесть по лицу.
   Матвей подмигнул ей, чем доказал, что все предположения девушки верны. Скромно потупив взгляд, Фима резко отвернулась к люку, и больше не поворачивалась до самого приземления. Другие флаеры тоже практически одновременно с ними совершили посадку, и студенты организованными группами, каждая во главе со своим пилотом, стали собираться вместе возле выхода с крыши, спускаясь поочередно на лифте внутрь дома. Фима взяла свой чемодан и вздрогнула, когда его перехватил Саша, предложив помочь.
   - Он такой галантный, - тихо шепнула девушке на ушко Анита, багаж которой уже стоял возле её ног.
   - Да, - с восторженным вздохом отозвалась Фима, краем глаза глядя на Матвея. Тот словно опять потерял интерес к происходящему и вновь активировал очки, стоя самым первым возле двери лифта, которая плавно отошла в сторону, впуская гостей в кабину.
   Серафима бросила последний взгляд на небо и улыбнулась таким знакомым и, кажется, родным белым пористым облакам, да и местная звезда светила так же, как и любимое солнце на родной планете. На Урнасе сейчас властвовала зима, но в экваториальной части стояла круглогодичная жара. Поэтому переместиться в привычные погодные условия и избежать нудной акклиматизации оказалось невыразимо приятно.
   Капитан помог ребятам добраться до общей столовой, где всех уже встречал гостеприимный хозяин.
   - Рад вновь приветствовать вас, сионы и сиары, уже у себя дома. Мои ученики помогут вам найти ваши комнаты. Для вас, сион Гаврилов, я выделил отдельную комнату, где проживали ваши предшественники.
   - Благодарю, сион, - кивнул Семён Яковлевич, - а как у вас с расписанием? Обед, ужин?
   - Ужином сейчас вас накормят, завтрак ровно в шесть по местному времени, кстати, давайте сверим часы. Сейчас пять часов двадцать восемь минут пополудни, - бросив взгляд на свой комфон, Иорлик затем оглядел ребят. - Надеюсь, вам у меня понравится. Как-никак месяц будем вместе жить под одной крышей. Программу я вам подготовил, обзорная экскурсия по планете завтра с утра. До обеда управимся, а потом вы будете предоставлены сами себе.
   Ребята обрадовались скорому ужину и уж тем более свободе, которую им предоставляли. И даже грозный взгляд Семёна Яковлевича их не успокоил.
   - Для работы вам потребуется местная библиотека, вас туда сопроводят. Возникнут вопросы - обращайтесь, по мере возможности помогу.
   - А разве у нас не будут проводить лекций? - растерянно шепнула Анита, и Серафима её поддержала. Ведь эта поездка предполагала обмен опытом обучения, на что Иорлиг усмехнулся и развёл руками.
   - Вы выпускники, и у вас практика, какие лекции, сиары? Лишь индивидуальная работа по теме, которую вам выдали ваши наставники.
   - Круто, - не выдержали парни. - А нам выдадут флаер?
   - Да, у меня в гараже есть парочка, все не влезете, но я попрошу своих учеников,- взгляд шоколадных глаз прошёлся по капитанам, которые хоть и держали маску невозмутимости, но готовы были выругаться сквозь зубы, так как наставник очередной раз решил их проверить на прочность, приставить няньками к шумным землянам.
   - Кстати, - очередная добрая улыбка осветила лицо старого атландийца, - через неделю на Тошане пройдут игры Сильнейших, вы тоже можете помериться силой, как сионы, так и сиары.
   Серафима переглянулась с девчонками, удивляясь. Она точно не планировала участвовать в спортивных соревнованиях. Её мечта спокойно просидеть в библиотеке этот месяц, ведь её интересовало зарождение цивилизации атландийцев.
   - Ну, не буду вас задерживать, сионы и сиары, мои ученики вас проводят, все остальные планы я обсужу с вашим наставником сионом Гавриловым.
   - Сиары, - позвал девчонок сион Бьерт, и те, активировав чемоданы, поспешили за атландийцем, который их повёл по коридору в глубь дома, затем вверх по лестнице и открыл первую дверь в комнату с тремя кроватями. Следом за девчонками шли ребята, со своими сопровождающими и так же были расселены по трое. Лишь Семёну Яковлевичу повезло, его спальня оказалась самой последней по коридору, с небольшим балкончиком, перила которого были увиты местным плющом.
   Серафиме потребовалось чуть больше часа, чтобы разместиться с девчонками в комнате, осмотреть ванную, выбрать кровать и переодеться. Можно было, конечно, уложиться и ещё быстрее, но Юлиана и Анита углядели припасённую бабой Марой для внучки бутылку виски и долго не могли отойти от шока из-за небывалой щедрости. Дорогой алкоголь был в двухлитровой бутылке, из-за чего вес чемодана резко увеличился, но баба Мара строго запретила его открывать до прибытия. К бутылке прилагался пакет с таблетками от похмелья и милой запиской прямо на плотном прозрачном пластике упаковки чёрным маркером, что пить сей напиток богов нужно лишь в компании с молодыми людьми, то есть с ребятами. Идея девчонкам понравилась, и они воодушевились ещё больше. Поездка обещала быть увеселительной. Хоть один вечер, но должна быть!
   Позвонив родителям, девушка успокоила их, затем обязательный звонок бабе Маре, чтобы передать ей признания в верной дружбе и заочной любви новых подружек Фимы.
   Платье Серафима выбрала простенькое, в красную клетку, с подолом до колена, с длинными рукавами, которые закатала, чтобы не мешались, и с отложным воротником. Талию стягивал плетёный кожаный ремень в тон лёгким босоножкам. Волосы после душа решила не убирать в хвост, а позволила им свободной волной укрывать плечи. Немного макияжа, и девушка была готова, поджидая наряжающихся подруг.
   На их фоне Фима чувствовала себя слишком просто одетой, но тем не менее не думала переодеваться, хоть и почувствовала укол зависти от модных фасонов коротеньких платьев, которые подчёркивали соблазнительные фигуры девчонок. Увы, такими формами Фима не была богата, хотя баба Мара и утверждала обратное.
  

Глава 2

  
   Войдя в столовую, прекрасная троица произвела фурор. Парни повскакивали со стульев, желая помочь девушкам занять свои места, но тут же поняли, что желающих намного больше, чем прекрасных дам, поэтому в выигрыше остались стоящие ближе к свободным стульям. Остальные слаженно вздохнули от восторга.
   Иорлик, как и его ученики, с любопытством наблюдали за тем, как молодые люди помогали девушкам чинно занять свои места. Фиме даже показалось, что она заметила усмешки на их лицах, и это было странно, если не сказать оскорбительно. Вот только она решила не придавать значения тому, что кажется. Может это только её домыслы.
   - Наконец-то, прекрасные сиары с нами, и мы можем начать ужин, - громко оповестил всех хозяин дома, даже не встав с места. После его слов столовая наполнилась радостным шёпотом оголодавших молодых людей, которым пришлось терпеть, пока девушки не присоединятся.
   Фимка благодарила Лойза, который сидел от неё слева и предлагал попробовать разные блюда. Обеденный стол, украшенный настоящей тканевой белой скатертью, был широким и просто ломился от яств, правда, неземного происхождения. Многое, конечно, было знакомо, ведь республиканские рестораны давно были не в новинку на улицах Москвы, составив конкуренцию имперским заведениям, и Серафима с подругами ещё со школы посещала их, чтобы попробовать экзотику.
   Достаточно знакомые формы и ароматы, как и объяснения гостеприимного хозяина дома, подсказывали землянам из чего что приготовлено. Фима решила попробовать местную рыбу, запечённую с овощами, а к ней хозяин предложил соус из местных ягод. Иорлик очень много говорил, обращаясь больше к Семёну Яковлевичу, который опасливо косился на своих студентов, на то, как те бесстрашно накладывали себе в тарелки незнакомую еду. Мужчина решился на небольшой кусок мяса с зеленоватым пюре, которое делали из местного аналога картошки. Иорлик уговорил его пригубить красного вина, намекнув, что в кабинете, где им предстоял долгий разговор, есть более благородный напиток, припасённый для столь высоких и приятных гостей.
   После того, как голод был утолён, бывший глава республики стал выспрашивать тему дипломных работ, что определиться, чем он может помочь ребятам. Фима ждала своей очереди, поглядывая на капитанов, которые явно устали от шумной компании, но вежливо отвечали на вопросы ребят по поводу еды на столе. Ведь парни были любознательны и хотели попробовать всё.
   - Я так понимаю, что вам всем будет интересно посетить не только библиотеку, но и музей Сильнейших. Есть ещё музей истории, но он на Тошане, им заведует один из моих лучших учеников. Могу с ним договориться, и он приютит на пару дней вас у себя.
   Один из капитанов усмехнулся уже в открытую и отвернулся, чтобы скрыть своё веселье. Вот только было поздно, и все заметили его реакцию, в том числе и сам Иорлик.
   - Да, да, мой лучший ученик слишком уж своенравен и тяжеловат в общении, - старый атландиец развёл руками, - и, возможно, проще будет его пригласить сюда.
   Тут не выдержали и остальные ученики Иорлика. С их лиц маску спокойствия как ветром сдуло. Фима с девочками переглянулись, не поняв, что происходит, а меж тем Иорлик продолжал:
   - Но он не прилетит.
   Серафима во все глаза смотрела на то, с каким облегчением выдохнули капитаны, и как искрились неприкрытым весельем глаза старого атландийца, который словно специально решил поиграть со своими учениками.
   - Так что, дорогие мои, - Иорлик обвёл взглядом ребят, - кто желает оказаться в единственном музее, где собраны самые интересные и достоверные исторические сведения, то только скажите, я буду рад слетать с вами на Тошан. Давно не виделся с Ходом.
   Последнее замечание было наполнено отеческой нежностью, но, тем не менее, Фимке было достаточно одного взгляда на капитанов, чтобы понять, что никто из них не разделял нежных чувств к этому таинственному лучшему ученику Иорлика.
   Неловкую тишину, во время которой земляне переглядывались, дожидаясь, кто из них самый смелый и захочет первым выказать своё желание лететь на Тошан, прервал Алик.
   - Мы планировали лететь на Тошан, правда, не ради музея, а арены Сильнейших.
   - Да, - согласился с ним Георгий, который вообще увлекался спортом и по праву считался сильнейшим спортсменом среди потока. - Планировали.
   Девчонки прыснули от смеха, так как Георгий Ласков был очень немногословным, но обаятельным атлетом и пользовался успехом у сокурсниц. Фима тоже не удержалась от улыбки, когда Георгий обернулся к ним и подмигнул, самодовольно усмехнувшись. Девушка никак не могла понять, что так привлекает в этом добродушном крепыше её подруг: грубоватые черты лица, смуглая после солярия кожа, узкий разрез синих глаз или же тонкие, красиво очерченные губы. А может, фигура? Ведь не интеллект же, хотя, как ни странно, но Георгий был практически круглым отличником, да ещё и мастером спорта. Правда, по какому виду, Фима не интересовалась. И не удивилась бы что шахматам, ведь университетскую олимпиаду по математике города Москвы выиграл именно он.
   - Похвально, - кивнул старый атландиец, по-доброму улыбаясь. - Обещаю, что через неделю сам лично отвезу вас на Тошан. А теперь позвольте откланяться. Сион Гаврилов, прошу в мой кабинет.
   Серафима проводила взглядом Иорлика и вдруг оказалась в гуще обсуждения, куда всей гурьбой пойти гулять. На ней практически лежал Адамс, слушая шёпот Аниты. Парни хотели веселья, возможно уже завтра такого им не предвиделось - одни, на ещё не изведанной планете, что может быть соблазнительнее, как не пойти её изучать! Ведь этот вечер был их. Семён Яковлевич явно надолго уединился с Иорликом, а капитаны навряд ли имели что-то против развлечения землян.
   Анита как бы к месту вспомнила про бутылку виски в чемодане Серафимы, которую как раз можно было распить перед прогулкой, и парни, разом замолчав, выжидающе взглянули на девушку. Та сглотнула, не привыкшая к такому вниманию, особенно смущало, что даже Матвей ждал её решения и Саша, который вроде как воплощение идеала и воспитанности.
   Отказать она не имела права - растерзают. Просто почувствовала, как капельки пота прокатились по спине вниз. Но как же принести бутылку, да ещё внаглую, не стесняясь, в столовую, и даже больше - распить её! Это было слишком для девушки, и она искала пути к отступлению.
   - Прямо сейчас? - шёпотом спросила Фима, робко поглядывая на капитанов. - Может, когда останемся одни?
   Косые взгляды остальных землян на атландийцев те пытались игнорировать, но всё же присутствие капитанов за столом остудило порыв ребят.
   - Хорошо, давайте решим, что мы хотели для начала посмотреть, - опять взял слово Алик.
   Тут в разговор встрял один из атландийцев.
   - Столица - самое оживлённое место на этой планете ночью. Здесь же молодёжи, вроде вас, смотреть нечего.
   Александр выпрямился и любезно осведомился:
   - Не подскажете, как нам туда добраться, и как вызвать такси.
   - Мы можем вас подкинуть до города, а обратно на такси. Номер скажем.
   Все вновь оживились, а атландийцы встали со своих мест, словно ждали момента, когда можно будет покинуть гостеприимный, уютный особняк наставника.
   Фимка знала, что у неё на карте достаточно средств, благо родители не бедствовали, да и бабуля любила свою внучку и всячески одаривала её, в том числе и деньгами на личные расходы, поэтому радостно улыбнулась, согласная в шумной компании посетить местную столицу. И уже через пятнадцать минут четыре флаера взметнулись в небо, унося студентов от особняка Иорлика.
   - Запоминайте, - оглядываясь на ребят, приказал капитан Юдери, во флаере которого оказалась Фима в обществе подруг, - заведения все закроются в час ночи - у нас комендантский час. Поэтому в двенадцать лучше уже вызывать такси, иначе придётся снимать номер в гостинице. Не заказывайте матакрек - очень крепкий напиток, не для вас. Один землянин отравился, говорят, еле откачали. Сиары, если вы решите остаться на ночь с понравившимся сионом, не возмущайтесь потом - это было ваше желание, силой вас никто не заставлял оставаться.
   Фима с подругами переглянулись, не понимая, к чему были сказаны эти слова.
   - Сионы, решите подраться, имейте в виду - дружеские потасовки в рамках закона допускаются, но драки нет. Поверьте, в тюрьме вам не понравится, а денег на выкуп ждать долго, так что лучше не горячитесь и не напивайтесь.
   - Но нам нет двадцати двух многим. Нам нельзя пить - мы несовершеннолетние, - осторожно напомнила республиканцу Юлиана, тот в ответ лишь усмехнулся.
   - По нашим законам совершеннолетние, поэтому и судить вас будут соответственно, никаких скидок на ваш возраст. Так что будьте благоразумны и возьмите мой номер, если возникнут вопросы или неприятности.
   Достав свой комфон, капитан подключился к гаджетам ребят и скинул номера.
   - Номер такси, второй мой номер и третий - номер наставника. Звонить только в экстренных случаях.
   Фимка нервно смотрела на новые контакты в своём комфоне и понимала, что что-то упустила в информации о республиканцах. Какая тюрьма, какие драки? Атландийский уклад жизни несильно-то и отличался от законов Земной Федерации, и, возможно, не стоило всё так близко принимать к сердцу, ведь и в Солнечной системе есть свои экстренные случаи, вот только было страшно угодить в них на чужой планете. Защитный костюм девушка неосмотрительно сняла, так как его было видно под платьем, и теперь чувствовала себя совершенно беззащитной перед неизвестностью.
   - Мы, атландийцы, народ мирный, - продолжал вещать капитан, не отвлекаясь от управления флаером, - пока нас не трогать. Ваша последняя партия много бед натворила, и, если честно, мы не ожидали, что наставник не откажется от мысли продолжить проект. Поэтому не стоит усугублять наше впечатление о вас.
   - Бед? - переспросил Алик как-то слишком заинтересованно, весело подмигивая ухмыляющемуся Георгию.
   - Ага, пить вы не умеете, так что и не беритесь, - снисходительно бросил через плечо республиканец, чем оскорбил парней, но не девчонок, которые внимательно прислушивались, но в разговор пока не встревали.
   - Так мы и ещё ни разу и не пробовали, - стал оправдываться Алик. - Но обязательно попробуем.
   - Алик! - хором возмутились девчонки, а капитан равнодушно пожал плечами.
   - Это твой выбор и твой путь, сион. Моё дело лишь предупредить, за последствия отвечаешь ты сам.
   После такой отповеди салон накрыла напряжённая тишина, и Маратов растерял свой весёлый запал. Они с Георгием переглянулись и опустили взоры в пол. Чувствовал себя Алик нашкодившим ребёнком, которого очень метко поставили на место, не повысив голоса при этом. А Серафима опять уловила этот странный тон, который уже не раз мелькал в голосах республиканцев. Равнодушие - вот что её постоянно настораживало. Вроде и инструкцию давали, вроде и предупреждали об опасностях и ответственности, но так снисходительно и холодно, словно это их совсем не беспокоило.
   Так в неловком молчании они и добрались до столицы. Ещё на подлёте Фима с подругами не смогла удержаться от восторгов. Город купался в ярком свете, словно растёкшаяся под ними звезда, сиял разноцветными бликами и манил окунуться в ночной мир жителей Атланды. Как и представляла себе Фима, города республиканцев такие же, как у землян - многоуровневые, совмещали в себе разную архитектуру, словно шкатулка с драгоценностями, хранившая частички разного времени. Серафиму, как историка, конечно же, интересовали более старые постройки, которые разнились с тянущимися ввысь, укутанными в стеклянную броню высотками. И, увы, именно в таком районе их высадил лерс Юдери, холодно пожелавший хорошо повеселиться и отчаливший по своим делам.
   Фима помахала ребятам, которых привезли раньше, и позвала их, сгрудившихся возле остановки, с любопытством оглядывающихся на прохожих, а Анита с Юлианой указали ей рукой на последний флаер, который снижался как раз к тротуару. После того, когда все ребята собрались, было решено прежде прогуляться по центральной улице, дойти до местного памятника, а потом поискать, где отпраздновать прибытие.
   Шумной гурьбой, обсуждая всё, что он видели, земляне прошлись вдоль искрящихся рекламой и призывными вывесками магазинчиков. Серафима видела, как сдержанно им улыбались республиканцы, в отличие от них. Ребята были в восторге от того, что видели. Низкие цены в магазинах, а товары более высокого качества, чем аналогичные на Земле. А поскольку таможни как таковой у атландийцев не существовало, можно было вывезти большой объём вещей, главное, чтобы на Землю пустили. Там-то на посту сидели настоящие церберы и так просто ничего с собой провезти не давали.
   Опять же парни завели разговор о Сильнейших, об арене и возможном участии в соревнованиях. А девчонки обсуждали местные наряды, поражаясь их блёклости. Приглушённые тона никак не могли потрясти землянок, привыкших к более броским цветам. Когда же на их пути встретился ювелирный бутик, они и вовсе пропали для парней, которые не сразу сообразили, что девчонки больше не идут за ними следом.
   Первым спохватился Саша, а Илья указал пальцем на трёх потеряшек, которые стояли спиной к уличной витрине, склонившись над прилавком, рассматривая драгоценные камни.
   - Эти сережки прекрасны, - с придыханием шепнула Анита, представив, как рубины будут смотреться на ней. Блондинкам красные камни шли больше, чем брюнеткам. Так она считала, поэтому уговаривала Юлиану обратить внимание на голубые сапфиры.
   Фима тоже приглядела для себя украшение - изумрудный браслет, выполненный в имперском стиле.
   - А это у вас произведено? - тихо уточнила она у продавца.
   Атландиеец по-доброму усмехнулся и доверительно заявил:
   - Все украшения производства Атланды, наивысшего качества.
   - Но стиль украшения не атландийский, а имперский, - промямлила Фима, понимая, как глупо, наверное, сейчас выглядела в глазах умудрённого опытом мужчины.
   Местные украшения были в виде золотых и серебряных нитей, унизанных драгоценными камнями, а здесь изумрудный ободок украшал орнамент из драгоценного металла. Каждый виток, каждый изгиб был наделён определённым смыслом в таких украшениях, и художник постарался не утратить эту смысловую нагрузку, виртуозно создал нечто своё, но идеально скопировал стиль. Фима быстро взглянула на мужчину, которому был приятен такой живой интерес к его товару. Редко кто спрашивал о чём-то ином, кроме как о цене. А девушку смущал его снисходительный взгляд. Седина в висках не могла скрыть возраст республиканца, хоть и выглядел мужчина лет на тридцать с небольшим.
   - О, вы разбираетесь в искусстве! - оживился мужчина и с готовностью принялся объяснять вид столь удивительного украшения на его прилавке. - Да, этот браслет выполнен по эскизам нашего местного художника, вдохновлённого украшениями имперцев.
   Фима опять было возмутилась, но в этот момент в дверь вошли парни и, дружно поздоровавшись с продавцом, стали звать девчонок идти дальше.
   - А можно я сделаю снимок? - робко уточнила девушка и быстро достала комфон из кармана.
   Вся загвоздка была в том, что эскиз такого украшения художник мог сделать лишь в одном месте - в императорском дворце на планете Лаудунь. Существовал запрет на публикацию снимков содержимого императорской сокровищницы в сетях, и только эксперты по особенным символам могли определить подлинность украшений. Увы, Фима таким экспертом не являлась, да и в самом дворце ей не посчастливилось побывать, хотя в брошюре туроператора было заявлено посещение оного. Но то ли тур, который ей подарила бабуля в честь летних каникул, был эконом класса, то ли это был рекламный обманных ход бессовестных турагентов. В общем, девушка лишь в общественной библиотеке смогла почитать про сами украшения и значения символов на них.
   Республиканец покачал головой, отказывая ей в этой малости. Её громко позвали ребята, а Илья даже подошёл ближе.
   - Лучше купите, - подначивал продавец Фиму, но та тяжело вздохнула.
   Деньги у неё были, но не в таком количестве. Украшение являлось авторской работой и, конечно же, оценивалось соответственно - сотня республиканских кредитов, что составляло три тысячи пятьсот в пересчёте на земную валюту. Да на такую сумму Фима могла три месяца двухкомнатную квартиру в центре Москвы снимать, ну или небольшой аэрокар купить. Поэтому всё, что оставалось девушке, так это печально бросить взгляд на изумрудный браслет, и позволить Илье увести себя.
   - Он, конечно, красивый, но ты не смогла бы его носить, - тихо шепнул Железнов.
   - Почему? - возмутилась Фимка. - Дома-то можно.
   Она знала, что носить императорские украшения - это прямое оскорбление имперцев, поэтому тем страннее было, что республиканцы не убоялись гнева рептилоидов, создав копии таких реликвий.
   - Дома, - снисходительно усмехнулся Матьей, переступив порог магазина.
   На улице было душно. Ночь не принесла долгожданной прохлады, и найти её можно было лишь под кондиционером. Поэтому гулять долго не получилось. Дойдя до площади Свободы, ребята сделали снимки на память возле монумента троицы республиканцев в военной форме, держащих на своих плечах обломок флаера, а в руках оружие.
   Серафима очередной раз задумалась, почему то, что призывало жить в мире, всегда угрожало войной. Даже птицы, присутствующие в композиции, и те терялись на фоне суровых атландийцев, как и каменные цветы у ног героев.
   На постаменте были высечены стихи, восхваляющие храбрость и смелость защитников республики, правда, Фима не уловила смысла от кого они её спасли, а судя по дате, можно было предположить, что от самих себя. Так как в тысяча девятисотом году по исчислению республиканцев контактов с другими расами ещё не было установлено. Хотя девушка и могла ошибаться.
   В архивах имперцев Серафима как-то наткнулась на расплывчатое упоминание о первых попытках рептилоидов установить контакт с атландийцами, но те дали жёсткий отпор и даже вспыхнула небольшая, но кровопролитная космическая война, в которой победили, конечно же, атландийцы, но тем не менее границ империи Лаудунь они не пересекли и её суверенитета не нарушили. Словно просто прогнали прочь незваных гостей так же, как они поступили и с первыми разведчиками Земной Федерации.
   Мысли девушки вернулись к прекрасному браслету, который никак не хотел выходить у неё из головы. Она видела обычные украшения лаудунцев и понимала, что те по изяществу уступали изумрудному браслету. Так и подмывало позвонить бабуле, любительнице всего прекрасного и необычного, чтобы попросить у неё денег. Слишком красивое оно было и хранило в себе тайны, которые хотелось раскрыть. И, возможно, было бы лучше расспросить у омера Тманга о браслете, да только могла ли она его отвлекать по таким пустякам?
   Так, за раздумьями, девушка не заметила, как очутилась, ведомая общим настроением ребят, в шумном баре "Сияние", где было полно атландийцев, обрадовано взвывших при появлении землян.
   - О, какие гости, и как раз на мой день рождения! - провозгласил очень грузный, но подвижный атландиец, сидевший во главе длинного стола. Администратор - стальной робот - пытался объяснить землянам, что бар снят на вечер, но виновник торжества отодвинул говорящую машину и обнял опешивших и не успевших ретироваться Алика и Боба за плечи. - Прошу к столу, сионы и сиары.
   Серафима осторожно прошла в глубь зала, поглядывая на явно подвыпивших и от того весёлых атландийцев, которые восседали за одним большим праздничным столом. Все они были нарядно одеты и удивительно открыто улыбались ребятам. Сам именинник нарядился в светлую рубашку и красный галстук, что было очень ярко для атландийца.
   Роботы-официанты ловко выставляли перед пирующими гостями наполненные тарелки, а пустые забирали на поднос. Вино лилось в бокалы, а громкая музыка, рвущаяся из динамиков, добавляла праздничного антуража веселью.
   - Мы, наверное, не к месту. Мы думали здесь клуб, - попытался высвободиться Алик, но лишь рассмешил атландийца.
   - Да, у нас тут весело, и к нам давно не заглядывали земляне. В прошлый раз мы отлично оторвались, и я рад, что Том не забыл обо мне и рассказал об этом заведении.
   Ребята опять переглянулись, тихо спрашивая друг у друга, кто такой Том, но, увы, его никто не знал, а фамилию атландиец не смог вспомнить.
   - Меня зовут сион Воржик, а для вас Мирн. У меня сегодня юбилей и я прошу вас быть моими гостями.
   - Мы без подарка, - вяло искал пути к отступлению Боб, которого уже усадили и наполнили бокал кровавым вином. Парень потянул к нему руку, но нерешительно взглянул на остальных ребят.
   - Вы и есть мой подарок, - отмахнулся от несущественного оправдания атландиец и принялся рассаживать студентов.
   Через несколько минут, после трёх тостов за здравие и успех именинника, выяснилось, что в этот бар они попали неслучайно, как думалось Фимке, просто она подслушала, как ребята шептались о нём. У Боба был старший брат Марти, который выпустился год назад, и именно он порекомендовал младшему сюда заглянуть. Сам Мирн был крупным фермером и обеспечивал несколько городов свежими овощами и зеленью. Он очень гордился тем, что хозяин бара "Сияние" являлся его клиентом, поэтому и стол ломился от яств, а вино лилось рекой.
   Девчонки не сразу решились пить предложенные напитки. Одна из дам уточнила, нет ли среди них девушек в положении или с проблемами по здоровью, а когда они дружно замотали головами, приказала пить наравне с остальными, чтобы не обижать хозяина. Атландийки очень сильно отличались от землянок своим крепким телосложением. За праздничным столом их было практически столько же, сколько и мужчин, но супружеских пар Фима не отметила. Мужчины и женщины были словно единым трудовым коллективом и общались в дружеской, приятельской форме, хлопали друг друга по плечам, перебрасывались шуточками. Ни один из мужчин демонстративно не ухаживал за женщинами, да и возможности у них не было, так как роботы исправно исполняли роль официантов.
   Глядя на суровые лица кучерявых женщин, которые подбадривали её и требовали попробовать вино, Фима подумала, что, возможно, работа на ферме Воржика очень тяжёлая, так как выглядели дамы внушительно и опасно, поэтому отказываться от выпивки ни Анита, ни Юлиана, и уже тем более сама Серафима не рискнули.
   Девушка нервно выдохнула, глядя на густую бордовую поверхность вина, вспоминая наставление бабы Мары. Таблетки были, ребята тоже пили, не стесняясь, а рядом по правую руку от неё восседал Матвей, который чуть ли не залпом осушил свой бокал.
   Прикрыв глаза, девушка пригубила вино, удивляясь его лёгкости и приятному ягодному вкусу, а затем решила быть смелее и сделала ещё парочку глотков, чтобы в полной мере оценить напиток. Отставив бокал, Фима, по наставлению Матвея, попробовала мясное блюдо, которое по вкусу напоминало буженину. Анита, вдруг встав со своего места, весело предложила тост за именинника и за знакомство. Тост, конечно же, все радостно поддержали, и Фима допила свой бокал, счастливо улыбаясь сидящей напротив даме, представившейся Мираной.
   Не такие уж и снобы эти республиканцы, как раньше думалось девушке, и тосты умели говорить, и веселиться, и даже песни петь, правда, патриотические, про республику, но пели же. Жаль только не танцевали, а душа девчонок требовала именно этого.

***

   Стон вырвался сам собой. Глаза открылись после большого усилия и яркий свет, льющийся из окна, ослепил до слёз. Фимка проснулась в спальне, которую она делила в особняке Тманга с девчонками. Проснулась с ужасной головной болью, сушняком во рту и мутью на душе. Тёплый воздух согревал висок и ухо с левой стороны. Обернувшись, Серафима несколько секунд рассматривала мужские черты лица, судорожно пытаясь понять, кто это. А когда отодвинулась, то чуть не заледенела от страха - это был Матвей Железнов.
   - Мамочки, - тихо шепнула Фима, оглядывая комнату. Анита и Юлиана тоже были здесь и спали в своих кроватях, но одни. Все в одежде и Фима с Матвеем тоже. Это был плюс, правда, непонятно кому, но хоть что-то хорошее в это утро. Как Фима оказалась в комнате, она не помнила, вообще ничего не помнила после первого бокала, только ухмылку или улыбку Мираны, которая уговаривала сказать тост имениннику, а дальше провал.
   Аккуратно убрав руку Матвея со своей талии, Фима на миг замерла, глядя на своё запястье и искрящийся на нём золотом орнамента изумрудный браслет.
   - Мам... - вяло выдохнула Фима, спохватившись, что мама тут точно не помощник, и сорвалась в ванную комнату, прихватив с собой комфон и таблетки от похмелья. Пустая бутылка вискаря стояла на тумбочке, как памятник удалому пьянству.
   Склонившись над унитазом, девушка долго давала себе обещание больше не пить. Ни при каких обстоятельствах, не слушая ничьи мольбы.
   Кое-что она стала вспоминать, но этого было катастрофически мало для того, чтобы собрать картинку происшедшего воедино.
   Отмучавшись, девушка умылась, выпила таблетку, а после этого решилась на звонок.
   - Бабуля, - жалобно взмолилась она, когда экран осветился радостной улыбкой бабы Мары, - бабулечка, - чуть ли не в слезах шепнула Фимка, поглядывая на закрытую дверь. - Бабушка, что мне делать? В моей кровати лежит парень.
   - Что? - обрадовалась мать отца, всплеснув руками и умилительно смахнув выступившие слёзы. - Ну наконец-то, - заголосила она, - моя кровинушка стала взрослой!
   - Бабуля, ты даже не дослушала! - взмолилась Фимка, морщась от боли. Сидеть на унитазе и изливать душу бабушке было стыдно, но больше не к кому обратиться в столь щекотливой ситуации. - И не кричи, пожалуйста, меня тошнит.
   - Ох ты, бедная, - посочувствовала ей баба Мара, отметив, что внучка бледненькая, да и косметику не до конца смыла. - Выпила таблеточки?
   - Одну, - успокоила Фимка бабулю.
   - Так одной мало, - раздражённо взмахнула та в ответ рукой. - Пей сразу вторую и давай говори, что там не так с парнем.
   - Мы с ним не спали - это раз, а во-вторых, он, кажется, подарил мне вот этот браслет, - девушка поднесла комфон к запястью, а затем взглянула в родное лицо бабушки. - Я смутно помню. Но, бабуля, этот браслет очень дорогой. Что мне делать?
   - А то я не знаю, что он дорогой, - усмехнулась баба Мара, недовольно поджав губы. - Ты совсем, что ли, ничего не помнишь? И откуда в тебе столько наивности? Где это видано, чтобы в наше время выискался такой отважный и доблестный парень, готовый сделать дорогой подарок девушке, с которой даже не переспал?
   - И не поцеловал, - заметила Фимка, с облегчением выдыхая. А то она уже подумала, что это Матвей сделал ей такой подарок или же того хуже - украл браслет. Но судя по реакции бабы Мары, без неё не обошлось. Да и что-то такое ворочалось в голове, а потом девушка вскрикнула, как наяву увидев себя со стороны, практически лежащей на прилавке, схватившей руку продавца и умоляющей сделать скидочку.
   - Бабуля, прости, - взмолилась внучка, состроив жалобную моську. - Я так больше не буду, честно.
   Фима боялась, что бабуля обидится за то, что та назвала её пенсионеркой и умоляла сделать скидку по пенсионному, так как по студенческому билету атландиец скидку делать отказывался.
   - Не будешь уж точно, - зло отозвалась баба Мара, отворачиваясь от экрана вполоборота, затем быстро остыла и уже спокойнее продолжила: - Но это тебе нужно было сделать, иначе вспоминать о своей студенческой жизни было бы нечего. А теперь давай покажи ещё раз, за что я выложила кучу денег.
   Лицо бабы Мары увеличилось в экране, а девушка поднесла браслет к глазку видеозахвата, дав полюбоваться украшением родственнице.
   - Прелесть, ты права. Только это точно не имперская вещичка, слишком ювелирная работа, - со знанием дела произнесла баба Мара, а Фима закивала в ответ.
   - Да, это работа атландийцев, но выполнена в стиле имперцев.
   - Видела я украшения лаудунцев, кустарная работа, слишком грубая, крайне неудобные и громоздкие украшения.
   Серафима в принципе была согласна с бабушкой, но почему-то думалось, что в сокровищнице лаудунского императора совсем другие вещицы.
   - Бабуля, это обычные украшения, а императорские?
   - Фимка, да кто же их видел? Они их стерегут как зеницу ока, словно в них заключена небывалая сила, а мне кажется, что дело всё в неказистости этих самых сокровищ. Устроили такой ажиотаж, а смотреть не на что. Ну сама посуди, если у них сейчас такие грубые украшения, то тысячу лет назад и подавно.
   Девушка приуныла, так как такая загадочная история разбилась о логичные доводы старшей и потому опытной женщины.
   - Мне он нравится, - любовно погладила Фима тёмный зелёный ободок, неплотно облегающий запястье. - Жаль, носить его могу лишь дома.
   - Мне он тоже нравится. Если бы не понравился, я бы его не купила. Да и с чего ты взяла, что его нельзя носить? Носи, я тебе разрешаю. Это мой тебе подарок на выпускной. Я уже и платье тебе подобрала, тоже изумрудное. Ой, не строй такое лицо! - возмутилась баба Мара, видя, как куксится внучка. - Ничего, потерпишь, что на твои ножки будут пялиться парни. Но ты достойна стать королевой выпуска.
   Старую традицию на выпускном вечере выбирать короля и королеву девушка считала пережитком прошлого, но чем взрослее становились её подруги, тем сильнее хотели стать сказочной королевой бала. Это было непонятно самой Фиме, мечтающей поскорее получить диплом, который был для неё куда более значимым, чем корона с искусственными бриллиантами.
   - Бабушка, я тебя люблю.
   Баба Мара чуть растаяла от слов внучки, но всё равно не собиралась просто так отставать от неё. Женское любопытство глодало.
   - Итак, что там с парнем в твоей кровати?
   - Он спит, - начала с этого Фима свой рассказ. - Мы вчера были в баре, - объяснила она и одновременно потянулась за стаканом с водой, чтобы запить очередную таблетку от похмелья. Сразу стало легче и в голове прояснилось.
   - Молодцы, - подбодрила её бабушка. - Так и знала, что давно пора тебе отцепиться от материнской юбки. Молодость проходит впустую, - чуть поворчала она, дожидаясь, когда внучка закончит глотать лекарство.
   - Бабуля, - невольно протянула Фима, укоризненно глядя на неё.
   - Я вся во внимании! - улыбнулась заискивающе та в ответ с экрана комфона.
   - В общем, мы решили отпраздновать приезд, зашли в местный бар, а там один фермер праздновал день рождения и пригласил нас к столу. Нам было не отказаться, так как он нам обрадовался как родным. Оказывается, с предпоследней партией студентов он тоже гулял.
   - Какой интересный атландиец. Он красивый, женат, дети?
   - Бабушка, он стар для тебя, - от чистого сердца заверила её внучка, зная предпочтения родственницы. Мирн точно упустил свой шанс лет этак десять назад.
   - Посидели мы хорошо, но я всё никак не могла забыть про этот браслет и захотела его купить.
   - Ага, и впредь запомни, не звони мне в девять утра, я ещё сплю и крайне нервная. Если бы я сразу не сообразила, что ты пьяна, то послала бы тебя к твоей матери.
   - Прости, бабуля, будь я трезвая, сообразила бы, что разница во времени большая.
   - Ага, так что давай, рассказывай дальше.
   - Так ты сама знаешь что было.
   - Как ты унижалась перед тем противным ювелиром, который не захотел делать скидку, хотя этот браслет залежавшийся товар? Но не суть, а дальше что?
   Фима уловила досаду в голосе родственницы и поняла одну вещь: атландиец не купился на прелести бабы Мары, чем крайне её оскорбил. Поэтому она захотела поскорее закрыть эту тему.
   - А потом я, кажется, сразу пошла спать. О, там бутылка, которую ты мне положила, стоит пустая, видимо мы ещё выпили.
   - Ну вот видишь, ничего страшного не произошло. Парень-то как, красивый?
   Фимка покраснела, смутившись вопроса, затем кивнула.
   - Атландиец? - полюбопытствовала баба Мара.
   - Нет, однокурсник.
   - Тот брюнетик? - баба Мара уже с трудом могла усидеть на месте, закидывала вопросами несговорчивую внучку.
   - Нет, это Матвея, он русый и глаза у него серые.
   - Вот облом, - в сердцах выдохнула бабуля, разочарованная вкусом внучки. - Он тебе нравится? - очень холодно уточнила она, а когда внучка ещё больше покраснела, тяжело вздохнула. - Если понравился, то чего переживаешь, что он у тебя спит в кровати? Уже полдела сделано, осталось заставить его в тебя влюбиться, а там и до свадьбы недалеко.
   - Бабушка, я сюда не для этого прилетела! - очередной раз взвыла внучка, которой эти разговоры ещё на Земле надоели.
   - А то я не знаю. Но тебе нужен мужчина! Милая моя, тебе двадцать два года, а парня нет и, кажется, не предвидится ещё пару лет, а молодость уходит! Кто тебе в старости стакан воды поднесёт? Ты хоть понимаешь, как страшно умирать в полном одиночестве?
   Серафима поморщилась от визгливых ноток в голосе бабушки и приготовилась терпеть очередную отповедь. Этот страх бабы Мары остаться одной на смертном одре знала вся семья, и всем родственникам приходилось клясться ей, что её точно никто не оставит и похоронят с почестями, в её любимом платье и на гробовой плите будет самый удачный портрет, где бабуле было восемнадцать, самый рассвет её красоты.
   Но их диалог прервал яростный стук в дверь, от которого Серафима подпрыгнула и чуть не уронила комфон.
   - Быстрее, мне срочно надо! - раздался голос Аниты.
   И Фимка, не выключая гаджет, разблокировала дверь и та отошла в сторону, а мимо девушки пронеслась блондинка и, откинув вверх крышку, склонилась над унитазом.
   Этого зрелища Серафиме было достаточно, чтобы тактично выйти в спальню.
   - Бабуля, давай я тебе потом позвоню? - попросила она, так как знала, что любопытство старшей родственницы лучше утолять сразу, а то она обидится.
   - Чего это вы там такого намешали? Виски было качественным, - распереживалась баба Мара, что стала виновницей недомогания молодежи. Дело подсудное, если доказать. - Ты, Фимка, бутылку-то из-под вискаря в утиль. Слышишь? И поскорее, - пригрозила она и отключилась.
   А внучка удивлённо смотрела на Юлиану, которая сидела на её кровати, приложив палец к губам и глазами указывая на всё ещё спящего Матвея. Когда же комфон был убран в карман платья, брюнетка подмигнула, на носочках подошла к Серафиме и тихо шепнула:
   - Смотрю, совсем его заболтала, да?
   Фима пожала плечами и честно призналась:
   - Я не помню, как мы вернулись в комнату.
   - Да ты что?! - удивилась Юлиана. Из ванной послышались неприятные звуки, и девушки сочувственно вздохнули.
   - Совсем пить не умеет, - заметила брюнетка, прежде чем продолжить: - Вы с Матвеем нашли друг друга, всю ночь протрещали о браслете. Как ты вообще умудрилась его купить? Он же дорогой.
   - Бабуля купила.
   - Она у тебя кто? Миллионерша?
   - Почему? - оскорбилась Фима. - Просто пенсионерка.
   - Надо же. Добрая она у тебя, моя так всё на похороны откладывает, а ей только шестьдесят. Копит, копит, нет бы мне помочь.
   Тема была неприятна Фиме, поэтому она молча слушала, поглядывая на спящего в её кровати Матвея. Рубашка на нём изрядно помятая, наушники висели на шее, и как не потерял. Парень обнимался с подушкой, громко посапывал.
   - Заболтала ты Матвея, он даже уйти не смог, уснул, а Георгий и Алик ушли, - слегка расстроенно шепнула Юлиана.
   Фима удивлённо приподняла брови, когда услышала, что компания была большая. И как она это могла забыть?
   - Ага, - по-своему поняла немое изумление Серафимы Юлиана, отводя девушку к своей кровати. - Вылакали всё твоё виски и ушли. Алкоголики.
   Фима взглянула на свой браслет, сокрушаясь, что, оказывается, многого не помнит. Хотя если подумать, то что-то всплывало. Они с Матвеем лежали на её кровати, и она любовалась подарком бабули, вытянув руку вверх, а голос Матвея что-то рассказывал ей об имперских украшениях.
   - А мы много выпили?
   Вопрос Фима задала нейтральный, чтобы сразу не требовать полного отчёта о вечере.
   - Ты нет, а мы с Анитой бокала четыре.
   - А я?
   Серафиме было непонятно, почему Юлиана её так выделила.
   - А ты после первой вырубилась. Атландийцы сказали, что бывает, настойка домашняя, крепкая. Сказали, что ты проспишь немного. Ну а пока ты спала, мы с Анитой зажгли - танцевали на столе, - Юлиана тихо рассмеялась, прикрываясь ладошками. - Я никогда себя подобным образом не вела.
   Серафима была в культурном шоке. Она тоже никогда себя так не вела - уснуть прямо за столом.
   - А что было потом, когда я проснулась? - робко уточнила.
   - А у тебя блажь в голову стукнула - вот нужно купить браслет и всё тут. Мы Матвея с тобой послали, чтобы не потерялась. Ты потом такая счастливая пришла, мы даже подумали, что это Матвей его тебе купил.
   - А-а-а! - протянула Фима, совершенно не помня этот момент вечера. - А что потом?
   - Домой пошли. Бар закрывался. У них же комендантский час. Такси нам вызвали, усадили, и мы прилетели сюда. Парням мало было, но не всем. Догонялись тут вискарём, а потом спать.
   От сердца Фимы отлегло. Кроме того, что она уснула за столом и выклянчила у бабули браслет, кажется, ничего больше не учудила. Это не могло не радовать.
   - Слушай, а Сашка так классно целуется, - вдруг шепнула Юлиана, толкнув девушку в бок.
   Та медленно повернулась к ней в полном шоке.
   - Ты что? - выдохнула Фима. - У него же невеста есть.
   - И чего? - не поняла её Юлиана. - Мы же играли. Ты тоже с ним целовалась.
   - Что?! - не поверила своим ушам Серафима. Она целовалась с Сашкой Мантьян и не помнила этого?
   - А я точно ничего не пила после пробуждения? - тихо уточнила, на что брюнетка чуть рассерженно шепнула:
   - Не знаю. Я за тобой не следила. Не нянька.
   - Ну да, - согласилась с ней Серафима, но не глядя на настроение брюнетки спросила: - А только с Сашкой я целовалась?
   - Ещё с Матвеем. Я так с Сашкой и Георгием, и Мишкой, и даже с Лойзом, - победная улыбка осветила чуть припухшее после сна лицо Юлианы. - Мне кажется, они это делали специально. Не могла же бутылка постоянно на меня указывать.
   Серафима замерла, начиная припоминать громкие радостные возгласы, круг ребят и бутылку из-под виски, указывающую на зардевшуюся, но довольную Юлиану.
   - Да-а-а, - протянула девушка, поражаясь бурному веселью. Интересно было узнать, только ли у неё одной провалы в памяти.
   Тут не к месту вспомнилась улыбочка атландийки, словно копия бабулиной, когда та подталкивала ей первый в жизни бокал с шампанским. Нужно было уже тогда заподозрить неладное, но нет, Фиму вчера было не остановить. Девушки немного посидели в тишине, пока из ванной комнаты не вышла еле стоящая на ногах бледная Анита. Фима сразу решила помочь девушке и спросила, выпила ли та таблетки, которые остались на полочке возле зеркала.
   - Одну, - жалобно шепнула блондинка, которую нещадно шатало.
   - Так сразу две надо было, - со знанием дела отозвалась Серафима и помогла девушке прилечь, а затем сходила за лекарством.
   - Девчонки, а что вчера было? - жалобно простонала Анита, поглядывая на склонённых над ней девушек.
   Фимка понимающе погладила её по волосам, а Юлиана глухо застонала, так как рассказывать по второму разу ей совершенно не хотелось.
  

Глава 3

  
   В уютном полумраке кабинета светился экран компьютера, освещая хмурое и задумчивое лицо, обрамлённое чёрными кудрями. Узкие миндалевидные карие глаза ловили отблеск читаемого документа, словно в них горел потусторонний свет. Рядом с рабочим столом, нервно сжимая в руках планшет, стоял секретарь и ожидал вердикта хозяина кабинета.
   - Напиши отказ, только не в вежливой форме, а то наставник не поймёт и будет настаивать.
   - Но вы уверены, что вежливо отказывать наставнику, омерак, пусть и бывшему? - робко уточнил Аранс Глаб у Дантэна Хода, своего начальника.
   Тот прикрыл глаза, молча костеря воспитание своего помощника, которое не позволяло хамить никому, особенно старшим. Поэтому Ход и приказал ему написать ответ, а то сам бы он был непозволительно груб.
   - Я точно знаю, что нянек для землян он уже нашёл. И я уже не в том возрасте, когда несутся по первому зову к наставнику. У меня своих дел невпроворот.
   Аранс укоризненно поджал губы, возмущённо запыхтел, зная, как раздражает подобное поведение Хода. Но не в этот раз. Дантэн махнул ему рукой, прогоняя.
   - Там есть, кому сопли пятипалым подтереть. Пиши отказ.
   - Но тогда наставник прилетит сам, - чуть истерично шепнул Аранс, - и привезёт с собой студентов сюда.
   Последний налёт землян был плачевным для имущества Первого исторического музея, поэтому секретарь и хотел, чтобы хозяин был более покладистым.
   - Аранс, ты издеваешься? - тихо прошипел Ход, ещё раз перечитывая письмо от наставника. В нём не было никакого предупреждения или ультиматума. Всё официально и сухо. Вполне возможно, что письмо составлял секретарь омера, а вездесущему Арансу что-то известно.
   - Нет, омерак. Но прошу, слетайте лучше вы к нему. Смею вам напомнить, омерак, что той вазе было две тысячи лет. И материальное возмещение от Федерации не может покрыть урон, причинённый этими дикими землянами нашему культурному наследию.
   Дантэн почесал бровь, вспомнив, как долго извинялся перед ним наставник, когда Ход чуть не придушил неповоротливого землянина, который не просто разбил вазу, так ещё и не извинился. Пятипалые были ещё слишком молодой расой, не способной в полной мере ценить красоту.
   Лететь было лениво. Да и не пользовался омерак своим правом главнокомандующего, а просто вежливо пригласил своего уже бывшего ученика к себе в гости. Бросив быстрый взгляд на нервничающего секретаря, Ход тяжело вздохнул. Аранс слишком переживал за музей, болел за него душой, чтобы пережить очередной акт вандализма в своём святилище.
   - Ладно, приготовь всё для моего отлёта, и не пиши ответ наставнику. Сюрприз устрою.
  

***

  
   На завтрак ребята спускались нестройной стонущей толпой. Каждому было что рассказать, о чём поделиться. Серафима с Анитой чувствовали себя намного лучше. Девчонки весело поглядывали на красного как рак Матвея, которого они решили будить всем скопом. Парень просто опешил, когда открыл глаза, а над ним склонились три красотки и, мило ему улыбаясь, гладили по волосам, воркуя о том, чтобы он открыл глазки, что уже утро и пора просыпаться, в общем, вели они себя, мягко говоря, раскованно и двусмысленно. Всегда собранный и смотрящий с лёгким пренебрежением на остальных Матвей струхнул, так как не мог вспомнить, что он делал в комнате у девчонок и почему они так соблазнительно ему улыбались. Когда же он пулей вылетел в коридор, три подруги долго смеялись над своей шуткой. Лишь успокоившись, они принялись наводить марафет, прекрасно понимая, что будут выглядеть на все сто в окружении помятых после пьянки парней.
   Во главе стола сидел такой же сонный Семён Яковлевич, поддерживающий тяжёлую голову рукой, сквозь ресницы наблюдая, как с ним здороваются студенты и рассаживаются по местам.
   - Молодцы, - сипловато выдохнул Гаврилов. - Молодцы, - повторил, когда в столовой воцарилась тишина.
   Минут пятнадцать он ждал ребят, смотря, как роботы расставляли приборы и подносы с едой, мысленно готовя речь. Сначала хотел поругать, но передумал - сам не лучше, поддался искушению попробовать благородные напитки. Дегустация затянулась до самого утра, зато они с Иорликом много чего успели обсудить. Гаврилов ещё не ложился спать, так как боялся забыть, о чём именно договорился. Поэтому записал на диктофон комфона основные моменты, чтобы наверняка вспомнить.
   Ребята с сочувствием наблюдали, как физрук поднялся с места и, тяжело опираясь о стол руками, встал, прошёлся по ним взглядом.
   - Все здесь, никого не потеряли. Молодцы, - в третий раз похвалил он ребят, так как помнил инструкции ректора, а ещё о выговоре, который светит ему, если и эта партия накуролесит.
   - В общем, так, - начал свою речь Гаврилов, - вы знаете, что с вами должен был лететь не я, но в связи с тем, что сион Тманг попросил нас поучаствовать в играх Сильнейших, то именно меня назначили куратором практики. Так что имейте в виду, в этот раз у нас с вами цель - не оплошать на играх. Сменить студентов, увы, было нельзя, так как вас уже одобрила республиканская сторона, да и времени не было. Поэтому будем стараться. Будем? - строго спросил Гаврилов, грозно стрельнув взглядом в Георгия, единственного, кого можно было поставить против республиканца в вольной борьбе.
   - Да, - вяленько отозвались ребята, сникнув окончательно. Они-то мечтали о свободе, а тут опять учёба, да ещё и спорт.
   - Мы будем участвовать не во всех видах и не все. Тренировка каждый день. Кого назову - не опаздывать. От того как мы выступим, будет зависеть имидж Федерации. Вы цвет нации и обязаны понимать всю ответственность, - дальше язык у Гаврилова заплёлся и он, прикрыв глаза, выдохнул. - Ну и так далее, - закруглился физрук, решив не мучить ни себя, ни ребят пафосной речью, которую они и сами могут составить на высшем уровне, поскольку риторику изучал каждый из них.
   Мужчина открыл глаза, чувствуя, как мир перед ним стал кружиться.
   - Георгий, ты - вольная борьба, Мантьян - фехтование. Матвей, Михаил, Эдуард, кто ещё, - сверился Семён Яковлевич со списком, который набросал наспех, - Боб, Нестеров Иван и Иван Дулов - флайбол. У них в командах всего пять игроков, один запасной, но так как мы земляне, то у нас будет три запасных, - физрук пальцем указал на Очакова и Ли, - Дэн и Хвон, вы запасные вместе с Дуловым. И остались у нас гонки, - взгляд Гаврилова нашёл притихшую Серафиму, - не подведи меня, - пригрозил учитель девушке, хотя и так знал, что на неё можно положиться.
   - Ну почему опять я? - проворчала Фима, которая ни в каких соревнованиях не мечтала участвовать, да и вообще думала тут плотно заняться своими изысканиями.
   - Потому что лучшая в гонках, - припечатал Семён Яковлевич, прекрасно зная, как Заречина не любила его предмет и всячески пыталась увильнуть с его пар, но, тем не менее, у девочки были все задатки отличного пилота, не зря же её отец военный офицер космического флота. Устало потерев лоб, мужчина прочитал свои записки, тихо пробормотал: - Вроде всё сказал. Вы завтракайте, вас там уже ждёт такси, а в библиотеке сион Тманг. Не задерживайтесь, он очень занятой человек.
   - Атландиец, - поправили его развеселившиеся ребята.
   - Ага, он самый, - беззлобно отозвался Гаврилов, мечтающий поскорее лечь спать. Давненько он не вёл переговоры и совсем забыл как же это тяжело.
   После ухода учителя ребята оживились. Аппетита практически ни у кого не было, зато азарт гулял в крови, а снимки и видео в комфонах подогревали его ещё больше. Картинка вчерашнего пиршества постепенно восстанавливалась в памяти, как мозаика, складывалась из пазлов, собранных со всех гаджетов. Серафима сокрушённо качала головой, видя себя с экрана собственного комфона, когда делала селфи на улицах ночного города после покупки. Ей вдруг стало стыдно. Ведь и в правду как помешалась на этом украшении, в сущности, бывшее всего лишь подделкой. А всё её увлечение имперцами. Та поездка на планету рептилоидов оставила неизгладимый след в душе Фимы. Ведь она была уверена, что посетила родную планету если не создателей землян, то учителей, которые не раз спасали земную цивилизацию от вымирания в период её становления.
   И вот ещё одна таинственная древняя раса позволила окунуться в секреты мироздания и что же в итоге? Фиме придётся участвовать в гонках. Не то чтобы она не любила их, просто увлечение флаерами и лайнерами осталось в детстве, когда отец служил. Но вот он вышел на пенсию и обустроился в тихой лесной деревеньке и Серафима потеряла связь со своей прежней компанией уличных флаергонщиков
   Фима взглянула в комфон Аниты, чтобы узнать, над чем девчонки посмеивались уже больше минуты. Оказывается, они смотрели ролики с игрой в бутылочку. Взгляд Серафимы зацепился за то, как Матвей напряжённо следил за девушками.
   - Ой, это удали! - выпалила Фима, глядя на себя, целующуюся с Сашкой. - Вы чего, всех снимали?
   Зачем было снимать такое, она не понимала. Да и вообще нужно было проверить соцсети, не появился ли компромат там!
   - Видимо да, - тихо отозвалась Анита. - Сейчас вырежу тебя, - с лёгкостью согласилась она на уступки и удалила не только поцелуй с Сашкой, но и с Матвеем. Юлиана подмигнула и показала Фиме поцелуй Аниты с Матвеем со своего комфона.
   - Какой удачливый молчун, - усмехнулась брюнетка, прежде чем удалить запись. - И перецеловался с нами со всеми, и спал в нашей комнате.
   Парни, кто слышал её шепот, рассмеялись. Серафима же лихорадочно проверяла свою страничку, а также странички новых подруг и остальных сокурсников. На канале Дулова она зависла, так как у парня был занимательный ролик, как Георгий и Алик купались в фонтане с именинником. Под видео была подпись, что это местная традиция. Приглядевшись, девушка заметила, что вокруг фонтана собрались гости из бара, но себя не видела среди них.
   Видео неожиданно закончилось криками и дёрганием, словно оператор куда-то упал. Фимка бросила взгляд на Ивана, который весело смеялся вместе с ребятами, что-то просматривая на комфоне. Судя по репликам парней, Ивана толкнул в фонтан кто-то из них.
   Веселье за столом прервал Саша, напомнив всем, что пора в библиотеку. Серафиме нравился этот молодой человек именно тем, что всегда оставался очень ответственным и воспитанным, настоящий лидер, за которым хотелось идти. Чуть позже в библиотеке, где на крыльце их встречал сион Тманг, Фима заметила, что именно с Мантьяном тот поздоровался первым, признав его главенство над остальными ребятами.
   От вида остова огромного здания с замысловатыми выступами, укутанного в стекло и похожего на огромную глыбу льда, выросшую посреди города, у Фимы чуть не случился разрыв шаблонов. Обычно на Земле библиотеки располагались в древней части городов, там, где тихо и спокойно, где хранился налёт прошедших столетий, отпечаток времени лежал на каждой улочке, запечатлён в фасадах старинных зданий, а здесь современная конструкция в виде буквы "П" образовывала небольшой дворик с узкими клумбами ярких красных цветов вдоль стен. На пороге, чуть позади Тманга, толпились молодые атландийцы с любопытством глядя на своих сверстников землян. Некоторые снимали их на комфоны, тихо шепчась и даже неприлично тыча пальцами.
   - Доброе утро, сионы и сиары! - поздоровался уважаемый сион, хитро улыбаясь землянам. - Надеюсь, вы выспались после ночных приключений?
   Ребята покивали, кто-то засмеялся, всем было понятно, что вчерашний вечер был не чем иным, как проверкой, которую они прошли. Хотя Фима надеялась, что больше подобных экспериментов атландиец проворачивать не будет. Неужели их предшественники вели себя настолько разнузданно и несдержанно?
   Фима выдохнула, подняв голову к небу. Ни облачка! Обещали жару под тридцать, и девушка выбрала лёгкую молочного цвета тунику до середины бедра, короткие хлопковые шорты, да только и в этом наряде было жарко. Если бывший глава республиканцев продержит их на улице ещё немного, то у неё случится тепловой удар. Так же некомфортно чувствовали себя и другие ребята. Они обмахивали себя руками, дёргая вороты футболок, но никто не роптал, надеясь, что сион Тманг сжалится над ними.
   В холле библиотеки за своим старым наставником наблюдал Ход, с неприязнью разглядывая молодых студентов с Земли.
   - Как стадо, - презрительно и тихо шепнул он, затем его взгляд перекинулся на такое же стадо возле входа. Молодые любопытные атландийцы сбились в кучу, обсуждая новую партию прибывших по обмену студентов, делясь своими мнениями, делая предположения и даже пытаясь угадать, чего следует ждать от инопланетян, не замечая, что копируют поведение обсуждаемых землян. Дантэн качнул разочарованно головой - никакой гордости. Когда-то наставник за подобное назначал наказание, и никто никогда не забывал, что такое честь и достоинство настоящего республиканца.
   От Хода не укрылось, что землянам было тяжело стоять на солнцепёке, но хитрый бывший наставник намеренно затягивал с речью. Когда-то и он сам попадался на такие уловки старого хитреца. Интересно, чем они обидели омера, и догадается ли кто-нибудь из землян, что их не просто так держат на улице, а не в прохладном и комфортном холле библиотеки? Но секунды текли, плавно превращаясь в минуты. Молодые атландийцы разошлись по своим делам, а омер всё так же стоял под козырьком крыльца, мешая входить и выходить посетителям библиотеки, которые узнавали Тманга, но не понимали сути митинга, с любопытством оглядывая землян.
   Наконец высокий брюнет поднял руку и что-то спросил, после чего хитрый омер, насладившись своей маленькой местью, пригласил ребят в библиотеку. Ход, расставив ноги и заложив руки за спину, пугая молодых соплеменников, которые боялись приблизиться, стоял возле регистрационной панели и продолжал наблюдать за наставником.
   - Что же вы сразу не сказали, что вам жарко! - практически достоверно возмущался Тманг, показывая на ряд мягких кресел, а также пищевой автомат, чтобы утолить жажду. - Мы-то привычные к такой температуре!
   Тут, наконец, старый атландиец заметил своего бывшего ученика и, по-стариковски всплеснув руками, бросился к нему.
   - Дантэн, ты ли это! Ты всё же принял приглашение!
   Крепкие объятия наставника на миг вернули Хода в прошлое, но он быстро взял себя в руки, зная, что стоит только расслабиться, и омер посадит ему на шею парочку землян и придётся с ними нянчиться.
   - Я прибыл, чтобы поработать в библиотеке. Аранс не нашёл нужного материала в наших хранилищах.
   - Ах, Аранс, - по-своему понял Иорлик, прищурив глаза. - То есть ты не останешься?
   Ход быстро мотнул головой, от чего кудри закрыли обзор, и пришлось небрежно откидывать их назад.
   - Ну что же, от беседы со старым наставником ты же не откажешься? - поинтересовался Иорлик, не отпуская предплечий ученика, зная, что тот мог в любой момент уйти, и никто его не остановит, даже уважение к нему, к его омеру, старшему по званию.
   - Нет, не откажусь, как и пропустить пару стаканчиков матакрека.
   Иорлик невольно скривился.
   - Прости, всю ночь угощал им уважаемого сиона Гаврилова. Смогу с тобой пропустить лишь один стаканчик, не обессудь. Возраст уже не тот.
   - Да ладно вам, - по-дружески похлопав наставника по плечу, отмахнулся Ход, которому удалось-таки отцепить от себя пальцы старика. - Какие ваши годы. До ста пятидесяти вам ещё далеко, а уже брюзжите как степенный старец.
  

***

   - Пить, пить, - стонала Анита, протягивая руку к стакану, который держала Юлиана. Та отдала стакан, а для себя налила новый.
   - Думала, помру на этой жаре, - ворчала брюнетка.
   Серафима сочувственно покивала, а сама наблюдала, как старый атландиец обнимал своего ученика, того самого Хода, при одном упоминании имени которого другие ученики Иорлика мученически закатывали глаза. Любопытство так и распирало Фиму, и она, взяв протянутый стакан из рук Юлианы, неосознанно сделала несколько шагов в направлении беседующих.
   - Интересно, о чём они говорят, - рядом раздался голос Матвея.
   Парни так же, как и девушка, наблюдали за Тмангом и Ходом. Если Иорлик был привычно одет в мундир, то его ученик облачился в светлый лёгкий джемпер, белоснежные брюки, кроссовки в тон им, на шею намотал длинный, узкий тканевый шарф. Фима заметила браслет на запястье, а в правом ухе блеснула серьга. Кудри у лучшего ученика Тманга были светлее на концах и уложены гелем. Он весь казался слишком ухоженным для военного. Капитаны, которые их возили на флаерах, не уделяли своему внешнему виду столько внимания.
   Ход возвышался над наставником на полголовы, узкие глаза искрились радостью, но Фима слышала, о чём он говорил с наставником, и ей казалось, что он лицемерил.
   - Да, я уже не тот, что раньше, - устало ответил Иорлик, не переставая улыбаться ученику.
   - Мне можете не рассказывать, - с лёгкой иронией произнёс Ход. - Как были великим хитрецом, так и остались. Скажите-ка мне лучше, чем вас так расстроили земляне, что вы продержали их двадцать минут на солнцепёке.
   - Ах, это, - улыбка Тманга на миг угасла, а любопытство Фимки достигло своего пика. Она не могла поверить, что омер намеренно это сделал! - Впредь будут умнее. Я, старый атландиец, должен ждать их больше часа! Что за неуважение к возрасту!
   Ход рассмеялся, от чего его кудри заплясали.
   - О, боюсь, вы перемудрили. Бьюсь об заклад, они ничего не поняли. В следующий раз так же будут стоять на солнцепёке и ждать, когда вы над ними сжалитесь. Вы переоцениваете умственные способности землян.
   - И всё же я верю в них, - не поддержал веселье ученика старый Тманг, чем заслужил ещё больше уважения от Фимы.
   Хотя она должна признать, что и в словах Хода была истина. Ведь ребята, как и она сама, не уловили хитрого намёка атландийца, не поняли, что оскорбили его, а ведь господин Гаврилов приказал поторопиться. Предупреждал не затягивать с завтраком. Они оскорбили хозяина своей медлительностью.
   - Вы опять упомянули о возрасте, - Ход решил, что стоит прогуляться вдоль коридора, так как из-за них посетители боялись подойти к регистрационному табло. - Я жду объяснений.
   - Ты всегда был проницательным, мой ученик, - кивнул в ответ атландиец. - Да, старость приходит и к таким великим хитрецам, как я. Её, увы, не обмануть и не обыграть.
   Фима следовала за атландийцами, прильнув губами к стакану, цедя воду. Быть пойманной за подслушиванием ей не хотелось, но и упустить шанс услышать разговор она не могла.
   - Аранс сообщил, что вы в последнее время активизировались. Готовите замену себе?
   - Да, и я надеюсь, что ты согласишься.
   - И не подумаю, - дерзко отозвался Ход, которому претила сама мысль занять место учителя.
   - Дантэн, ты слишком упрям.
   - И ничего плохого в этом нет.
   - Есть. Если закрывать глаза на правду, никогда не научишься на своих ошибках. Ты должен посмотреть правде в глаза. Ты невыносимый упрямец. Ты лучший среди моих учеников.
   - Давайте отложим этот разговор о ваших слабаках на другой раз. Я не намерен поучать вас, как воспитывать учеников.
   - Нет, - выдохнул расстроенно Тманг, - ну вы посмотрите на него. Не так давно ты сам называл меня учителем!
   - Было время, - усмехнулся Ход.
   Фима рассматривала широкие спины атландийцев, не понимая, как можно в таком тоне общаться с наставником, хоть и бывшим. Перебивать его и даже иронизировать.
   - Я хотел спросить, зачем вы уговорили землян участвовать в играх Сильнейших? Это только унизит их. А я всегда считал, что вы питаете слабость к землянам.
   - Да, мне они нравятся, и я хочу, что бы ты присмотрелся к ним.
   - Увольте, уже насмотрелся.
   - И всё же я настаиваю, Дантэн. Присмотрись. В них есть то, чего не достаёт нам.
   Брови Хода непроизвольно поползли вверх, а затем он рассмеялся и похлопал наставника по плечу.
   - Теперь я вижу, что старость и вправду постучалась к вам.
   Иорлик разочарованно вздохнул. Он остановился, а Фима прислонилась к стене, делая вид, что пьёт воду.
   - Когда-нибудь она постучится и к тебе, мой ученик. Поверь, не самое приятное время тогда настанет для тебя. Начнёшь переосмысливать жизнь с другого ракурса, не что бы мне ещё сделать, а что я ещё не успел. А я не успел научить тебя главному - уважать слабейшего.
   - Правильно, вы всегда говорили, что Сильнейший способен вершить судьбу мира.
   - Это так, но, тем не менее, услышь меня, ученик. Останься до игр и приглядись к землянам. Я хочу, чтобы ты сам понял, на что я пытаюсь тебе указать. Хочу, чтобы ты увидел их силу и принял её.
   Ход оглянулся на землян, которые растянулись на весь коридор, не имея такта подождать. Он не считал их сильными хоть в чём-то. Слишком молоды, слишком необученные. Всего слишком. Даже он в свою молодость, в двадцать лет, не был таким импульсивным. Хотя и сейчас, в тридцать, порой принимал порывистые решения, но все они были взвешенные и просчитанные.
   Фима, прячась от взгляда шоколадных глаз атландийца, повернулась лицом к холлу и заметила рядом с собой Матвея, который протянул ей бутылку с водой, словно для этого и подошёл. В его ухе Серафима заметила наушник, как и у многих других, да и взгляды её однокурсники кидали на Тманга и Хода заинтересованные, и стало понятно, что не одна она подслушивала разговор.
   - Ты понимаешь, о чём они говорят? - тихо спросил её Матвей. - Мой переводчик половину не переводит вообще. Набор слов получается.
   Фима робко улыбнулась и пожала плечами. Что-то не хотелось ей признаваться. Может и неправильно поняла. Может ей всё показалось: и презрение молодого атландийца в адрес землян, и странная настойчивость Иорлика присмотреться к ним. Слишком много непонятного было в этом разговоре.
   - Они слишком глупы, - покачал головой Ход, презрительно кривя губы. - Но я обещаю, что останусь на день. Присмотрюсь к ним. Но завтра мне нужно домой, готовиться к играм.
   - Ну что же, увидимся на играх, - искренне обрадовался Тманг, а Фима обиделась, что он не стал спорить с высказыванием своего ученика, бывшим невысокого мнения об умственных способностях землян.
   - Вы собираетесь участвовать? - удивился Ход, внимательно вглядываясь в глаза учителю.
   - Никто не отнимет у меня право доказывать, что я сильнейший, даже старость. Лишь смерть. И если она позволит мне дожить до игр, значит, я участвую.
   - Всё настолько серьёзно? - обеспокоился Ход, которому разговоры о старости сначала показались новой прихотью наставника.
   - Не переживай за меня. Лишь прошу исполнить обещание и приглядеться к землянам.
   - Хорошо, - кивнул Дантэн, принимая тот факт, что наставник его поймал, опять и опять в который раз ловил на слове, и придётся его держать. Возможно, разговоры о старости были лишь очередной уловкой, и Дантэну хотелось так думать. Ведь иначе придётся принимать непростое решение и взваливать судьбы слабых на себя. А ему этого не просто не хотелось, всё его нутро было совершенно против такого расклада. И это не являлось тайной ни для кого: ни для наставника, ни для других Сильнейших, но, увы, очевидно, что после смерти Тманга выбор всех граждан республики падёт на Хода.
   - О чём они говорят? - тихо повторил свой вопрос Матвей, а Фима настороженно нахмурилась.
   - А я откуда знаю? - деланно удивилась, хотя в глазах юноши что-то такое неуловимое промелькнуло, что заставило девушку устыдиться своей лжи.
   - Ты вчера с продавцом общалась на их языке, - недовольно шепнул Матвей, а Фима покраснела до самых кончиков ушей.
   Ну точно, как она могла забыть, с кем именно покупала браслет, и он же был свидетелем всей той некрасивой сцены унижения девушки перед атландийцем по поводу скидки.
   - Прости, - буркнула она в ответ.
   - Да ладно, - тихо отозвался Матвей. - И всё же, ты ведь понимаешь их?
   Девушка тяжко вздохнула, досадуя из-за назойливости сокурсника.
   - Тманг просит своего ученика присмотреться к нам. Считает, что в нас есть сила, которой нет у атландийцев.
   - Что, правда? - не поверил Матвей.
   - Что правда? - передразнила его Фима.
   Она вообще считала, что поступила неправильно. Как говорится, за подслушиванием узнаешь о себе много лишнего, неверно интерпретируя некоторые высказывания. И нет ничего лучше прямого диалога, без недосказанности и тайн.
   - Он так и сказал? - шёпотом повторил Матвей, склоняясь к уху Фимки, которая передёрнула плечами от щекотки, а затем почесала ухо пальцем.
   - Если не веришь, зачем просил сказать? - обиделась она за недоверие и даже хотела уйти к девчонкам, которые так и остались стоять у пищевого автомата, о чём-то беседуя, но юноша поймал её за руку и попросил:
   - Прости.
   Фима смутилась ещё больше, не понимая поведения Матвея. Словно вчера что-то ещё произошло между ними, что позволяло ему так вести себя с ней.
   - Да забудь, - отмахнулась она, высвободила руку и направилась к подругам, не заметив, каким серьёзным взглядом провожал её Матвей.
   "Забудь, забудь", - мысленно твердила себе девушка, пока шла по коридору. Но разве можно такое забыть. Увы, она склерозом не страдала, лишь небольшая амнезия на фоне пьянства и та не в счёт. Поэтому Фимка и шла красная как рак, потирая ухо и мысленно твердя это слово. Что за странное поведение? Что за странные шепотки? И как на это всё реагировать? Вроде ведь Матвей ничего такого и не сделал, а почему-то стыдно было Серафиме. И чем ближе она становилась к подругам, тем подозрительнее прищуривались они и даже замолчали.
   - Чего он тебе сказал? - первой, как обычно, пошла в бой излишне любопытная Анита.
   - Ты чего так покраснела? - тут же подхватила эстафету Юлиана.
   - Девчонки, - жалобно состроив бровки домиком, шепнула Фимка, затем опасливо обернулась на Матвея, задумчиво глядящего на Хода и Иорлика. Он пил воду из бутылки, которую Фима так и не взяла, - я, кажется, вчера была слишком пьяная. Он вдруг стал таким странным.
   - Удивила, - усмехнулась Юлиана, поправила волосы и менторским тоном завела: - Ничего между вами не было, ну кроме того поцелуя. Поверь. Ты, кроме как о браслете и имперцах, больше ни о чём не говорила, он, кстати, тоже. Вы такие нудные, когда пьяные. Чего-то спорили всё и спорили.
   - О чём? - удивилась Фимка.
   - Не поверишь, - прижав руку к груди, заверила её брюнетка, - в первый раз в жизни видела парня с девчонкой, пьяных, в одежде и спорящих о сотворении мира. А точнее нашей цивилизации. Такого бреда даже специально не придумать. Но вы так увлеклись, споря о том, были ли имперцы учителями землян или же создателями, что я думала - подерётесь, ан нет. Ты уснула, и он вслед за тобой. Благословенная тишина накрыла спальню, и я смогла спокойно посмотреть мой любимый сериал.
   - Ты ещё и сериал смотрела? - удивилась Анита.
   - Ну так надо было дождаться, когда Алик с Георгием допьют и покинут нашу комнату. Не могла же я макияж смывать при них, - с чувством возмутилась Юлиана и вдруг стала так похожа на бабу Мару, что Фимка даже рот открыла от изумления. Очень знакомая ситуация, даже интонации голоса и те показались родными.
   Сглотнув, Серафима даже моргнула, вспомнив, что так и не перезвонила старшей родственнице, а ведь обещала рассказать, что было дальше.
   - Чёрт, - выругалась она, поняв, что её ждёт, если она сейчас же что-нибудь не предпримет.
   - Что? - Анита тут же встрепенулась и переключила внимание на Фиму. - Что-то вспомнила?
   - Да, - кивнула Серафима. - Я бабушке не позвонила, и она меня прикопает! - трагически шепнула она подругам, доставая комфон из кармана.
   Подруги рассмеялись, ещё не зная, что Фима не шутит. Заречина решила немного исправить своё положение и стала быстро набирать текст с извинениями, а также кратким рассказом о приключениях парней и даже ссылку к каналу Дулова прикрепила, чтобы задобрить бабулю. И фотки браслета кинула, ну чтобы та совсем растаяла. А затем попросила подруг помочь ей сделать селфи на фоне информационного табло, чтобы баба Мара поняла, что внучка очень занята и сейчас в библиотеке, поэтому и не звонит сама.
   - Надеюсь, она не расстроилась, - шепнула Фимка, отправляя сообщение.
   Юлиана с Анитой с интересом смотрели на встревоженную Серафиму, которая разве что рукой пот со лба не стёрла, когда убирала комфон в карман.
   - Что, всё так серьёзно? - тихо уточнила блондинка, натянуто улыбаясь.
   А Фима кивнула.
   - Бабуля ждать не любит. Она вообще много чего не любит, как, впрочем, и любит тоже много чего, - покачав сокрушённо головой, девушка поделилась своими трудностями в общении с родственницей. - Она очень сложная натура, порой не угадаешь, когда на грабли наступишь.
   - На что? - не поняла брюнетка.
   - Э?! - недоумённо протянула Фима, пытаясь вспомнить, что же такое грабли. Но память опять дала сбой, поэтому девушка неопределённо махнула рукой. - Что-то из молодости бабушки, - выкрутилась она, не желая лезть в энциклопедию за ответом. - Она на них часто наступала, причём на одни и те же.
   - А! - понятливо кивнули подруги.
   - Дорогие гости с Земли, - раздался голос Иорлика в холле, собирая вокруг себя и Дантэна заинтересованных ребят, - позвольте вам представить моего лучшего ученика - омерак Дантэн Ход. Он самый молодой среди офицеров космического флота, но уже отвечающий за охрану планеты Тошан. Именно там пройдут игры Сильнейших.
   Ход с трудом сдержал равнодушное лицо. Эти высокопарные речи учителя навевали тоску и неприятно царапали слух. Сам Тманг в своё время устроил целую истерику, когда пришло его время брать на себя ответственность, правда, не за планету, а за всю республику в целом. Сложная ситуация требовала неординарных решений, и вот наконец-то у старого атландийца появилась возможность сбежать не только от ответственности, но и ото всех знакомых, сбагрив всё на Хода. Хотя Совет Сильнейших прекрасно помнил о предупреждении Хода, что как только он получит власть над республикой, то устроит всем тоталитарный строй, чтобы не лезли к нему со своими прошениями.
   Равнодушным взглядом он скользил по лицам землян, расстроенно понимая, что придётся как-то пережить этот день, чтобы исполнить обещание наставнику. И что могло в этих пятипалых так привлечь Тманга? Да, они похожи на атландийцев, что и немудрено, зная древнюю историю заселения дальних уголков космоса. Очень скоро могли всплыть и другие побеги, посеянные некогда излишне активными энтузиастами-исследователями бескрайних просторов Вселенной.
   Земляне очень сильно выделялись на фоне привычной курчавости атландийцев разноцветностью своих волос и их удивительной прямотой. Некоторые сбривали виски или же носили короткие стрижки. Пятипалым было свойственно буйство во внешности, особенно разноцветная радужка глаз, которая так манила многих исследователей республиканцев. Ход с ними не спорил. У некоторых землян это и правда смотрелось красиво, но не у всех, не каждый день и лишь издали.
   Особенно удивлял слабый пол землян. Как они ещё не вымерли с такими-то фигурами. Представительницы Земли отличались хрупкостью и субтильностью, яркие, красивые, словно бабочки. Но вся эта лёгкость наводила на мысль о болезнях. Разве могли такие худышки произвести на свет сильных воинов и стать достойными соратницами, в отличие от крепких как телом, так и духом атландиек. В землянках совершенно не чувствовалось силы, и тем более искать что-то в них Ход не видел смысла.
   Парни, молодые, горячие бросали ему немой вызов и это даже слегка смешило. Никто из них не выстоит и пары секунд в рукопашной против него, а гонора хоть отбавляй. Задал наставник задачку. Где искать ответ? В ком из них? Ведь неспроста Иорлик просит приглядеться, значит, кого-то уже сам приглядел. Осталось найти подсказку и распутать клубочек тайны.
   За своими раздумьями Ход следил, как Иорлик объясняет землянам правила пользования поисковой системы библиотеки, и как, оживленно беседуя, земляне передают из уст в уста слова наставника. Коммуникабельность землян раздражала. Особенно их манера коллективно совещаться между собой, прежде чем усвоить новую информацию. Атландийцы обычно сами доходили до всего своим умом. Слишком громкие пятипалые устроили такой гул в холле, что виски сдавило от мигрени и захотелось поскорее уединиться в тишине и прохладе читательского зала. Ход отметил, что не всем землянам понравился гвалт соплеменников. Один парень демонстративно натянул наушники и первым ушёл искать нужную секцию после того как прошёл регистрацию в библиотечной системе.
   Ход усмехнулся - историк. Этот мог и заинтересовать Иорлика. Омерак решил больше не мучить свои барабанные перепонки, кивнул наставнику и направился вслед за русым землянином, целенаправленно шедшим по коридору, сверяясь с указателями, которые ему переводил комфон и виртуальные очки, встроенные в наушники.
   За спиной послышался женский щебет. Удивлённо оглянувшись, Дантэн воззрился на трёх девиц, которые тоже шли в исторический сектор, обсуждая при этом его самого, посчитав, что он не слышит. Хотя дело даже было не в этом, а в том, что девицы читали про него новостные статьи, не глядя куда шли. Уникальная наивность или способность? Ход в сомнении проследил, как ловко землянки обошли спешащего им навстречу атландийца, которому бы и в голову не пришло останавливаться и уступать дорогу. Девушки просто отошли в сторону. Омерак решил понаблюдать. Ему не верилось, что девицы не заблудятся или же не врежутся, очень уж увлеклись они копанием в его биографии, но нет. В коридоре вновь появился один из студентов, и вновь спешащий, не желающий пропускать троицу, но и в этот раз девицы с лёгкостью обогнули препятствие. Но Ход всё же заметил, кто правил ими - брюнетка в светлой тунике и шортах, та, что подслушивала их разговор с наставником, пока её товарки отпивались водой возле пищевого автомата.
   Дантэн покачал головой, поражаясь землянкам. Ему стало любопытно, куда же они шли, и ещё несколько пролётов между секциями он, украдкой оглядываясь, следил за ними, отмечая, что девчонки, в отличие от парней, которые шли за ними, были более слаженны и не ругались, доказывая друг другу свою правоту. Тестостерона в них точно не было, а вот странное любопытство - есть у Хода жена или нет - присутствовало. И это полностью убило в нём интерес к троице. Все землянки одинаковы, думают слишком приземлённо.
   Посмеявшись над своей тавтологией, Ход уверенно углубился в исторический сектор.
   - Слушайте, а у них вообще институт брака есть? - усомнилась Юлиана, которая уже пару раз споткнулась на этом моменте. Ведь и у Иорлика не указана жена в статьях, хотя дети упоминались.
   - Есть, - уверенно заверила её Анита. - Я как раз пишу об этом. У них нет жен, а есть спутницы жизни и соратницы. Короче, супружница у них - ларна. Муж - ларн. Они там друг другу клятву дают и потом чтят друг друга.
   - Чтят? - разочарованно переспросила Юлиана, недоумённо поглядывая на подруг. - А совместно нажитое как чтят?
   Анита рассмеялась, прикрыв рот ладошкой.
   - Потом расскажу, как найду. Самой интересно. Я про это и буду писать диплом.
   Серафима промолчала, так как зачиталась любопытной вырезкой, где описывались должностные обязанности омерака. В его подчинении находилась одна из крупнейших эскадр космического флота республиканцев. Он был практически вторым по главенству военным командиром Атланды. Вторым!
   Поражённо выдохнув, Фимка подняла голову, пытаясь представить лучшего ученика в военной форме на капитанском мостике. Не получалось.
   - Не понимаю. А с виду такой пижон, - пробормотала она, делясь своими умозаключениями с Анитой и Юлианой. - С первого взгляда и не скажешь, что ему можно доверить практически весь космический флот. Он же молодой совсем.
   Подруги переглянулись, заглянули в комфон Фимы, чтобы понять, о чём она, собственно, говорит.
   - Ну надо же, - задумчиво протянула Юлиана.
   - Ого, - выдохнула Анита.
   - Какая интересная личность, - вдруг выдала Жаравина, зловеще ухмыляясь, - так и тянет исследовать его.
   Анита покивала и вновь рассмеялась, а Фима недовольно покачала головой.
   - По мне он самовлюблённый пижон. Он даже не представился и не проявил хоть крупицу вежливости! Вспомните лицо Тманга, когда Ход ушёл, лишь кивнув ему, не проронив ни слова. Нет, девочки, мне кажется, он слишком заносчивый и ничего такого уж занимательного в нём нет, и, Юлиана, держаться надо от него подальше, помяни моё слово. Как говорит бабуля, если мужчина следит за своей внешностью, то и за внешностью своей избранницы тоже следит и бежать от таких надо, пока до пластического хирурга дело не дошло, - вынесла она свой вердикт, затем подняла взгляд на указатели и помогла девчонкам разобраться, кому в какой сектор надо попасть. Сама же она решила начать с конституции республики. Некоторые неясности стали бросаться в глаза, и хотелось узнать их причину.
   Юлиана шла между рядами стеллажей и думала о словах Фимки о Ходе. В чём-то её бабка была права, он очень смазлив, но тем и привлекателен, опять же не последний атландиец. Да и до пластического хирурга дело может и не дойти, а взять от жизни всё душа требовала. Просто попробовать заговорить с таким влиятельным атландийцем и то стало бы маленькой победой в копилочку амбициозной красотки.
   Серафима, легко трогая панели, активизировала поисковую систему, которая молниеносно выдала девушке файл с конституцией республики Атланда. Немного подумав, Фима сделала запрос о древней истории, её интересовало становление атландийцев как сильной космической цивилизации. Хотя копнуть ещё глубже тоже хотелось. Но чтобы это сделать, нужно сначала понять общую картину современного общества.
   На комфон всё копировалось в читалку с красной подписью-предупреждением, что файл копированию не подлежит и будет уничтожен, как только пользователь пресечёт порог заведения. Ровно так, как и предупреждал сион Тманг. Работать предстояло именно в библиотеке, кропотливо надёргивая вырезки и вставляя в черновик.
   Очень хлопотно, но таковы порядки. Республиканцы хранят свои знания так же строго, как и имперцы. Жаль, что нельзя было унести всё в уютную комнату, чтобы с удобством расположиться на тёплой кроватке и за горячим чаем с имбирным печеньем углубиться в увлекательнейшее чтение. Увы, такая роскошь Фиме была доступна лишь дома. А тут жёсткий стул, полумрак читательского зала и бутылка с водой, любезно выставленная роботом-смотрителем.
   Начать она решила с конституции. С точки зрения опытного, каким себя считала Фима, политолога, республика не являлась идеальной формой государственного устройства. Куда лучше федерация, более гибкая в плане интересов как отдельно взятых субъектов федерации, так и целой расы. О преимуществах Федерации перед Империей и Республикой студентам рассказывали с первых курсов, и Серафима даже сумела доказать младшему принцу крови то, что ничего нет лучше демократии. С Шшангаром их случайно свела судьба в бесконечных живых зелёных коридорах императорского сада, где принц рисовал, с тоской глядя в небесную лазурь, обрамлённую высокими сводами многовековых деревьев. Принц оказался интересным собеседником и, выслушав доводы Фимы, согласился с ней, но, увы, печаль его была в том, что принц крови обязан нести ответственность не просто перед народом, но и перед родом предков. А так бы он с большим удовольствием прожил жизнь простого гражданина, тратя своё время на творчество. Жаль, что их встреча продлила ровно пятнадцать минут, отведённые гидом, чтобы земляне могли осмотреть одну из драгоценностей Имперского дворца - Сад семи фонтанов. Серафима нисколько не сожалела, что так и не увидела ни один из них, зато она тепло попрощалась с грустным и мечтательным младшим принцем империи Шшангаром.
   Бегло пробежавшись по первым строкам конституции, ничего для себя нового она не увидела. Обычный стандартный текст о суверенитете парламентской республики. Атланда являлась демократическим, светским, правовым и социальным государством, высшими ценностями которого являются атландиец, его жизнь, права и свободы. Орган государственной власти - Совет Сильнейших и избранный на краткий срок глава республики.
   Вот тут и всплыла первая нестыковка. Сион Тманг хоть и значился временным главой, но кратким его правление назвать было никак нельзя. Он стоял у руля власти больше пятидесяти лет, пока не так давно не сложил с себя полномочия. В конституции было указано, что избирался глава в экстренных ситуациях, угрожающих суверенитету республики и жизням граждан, например таких, как военное положение.
   Девушка робко огляделась, вытирая вспотевшие ладошки. Значит, не всё так спокойно в республике как кажется? Хотя никаких тревожных сообщений не появлялось, даже на закрытых форумах политологов. Но из любопытства Фимка всё же занесла себе в комфон этот вопрос для исследования. Теперь она стала чётче понимать временные рамки, которые помогут сделать её диплом более интересным для преподавателей.
   Продолжив чтение, девушка не раз встречала заверения, что все граждане равны и свободны. Все без исключения имеют право испытать себя в играх Сильнейших и вступить в Совет Сильнейших, численность которого не менялась веками - ровно двадцать три атландийца держали в своих руках власть республики.
   Опять же Фима нашла информацию, что в Совете всегда оставались свободные места, которые могли пустовать годами, но при этом никакого неудобства это, казалось бы, не доставляло, и никто не стремился их занять.
   Статьи о выборах вообще приводили девушку в лёгкий шок. Выборы считались состоявшимися даже при активности избирателей меньше десяти процентов.
   - Да где же это видано?! - расстроенно выдохнула себе под нос Фима и подняла взгляд от экрана комфона, чтобы тут же испуганно вскрикнуть и даже отъехать от стола.
   Напротив неё сидел Дантэн Ход, вальяжно откинувшись на спинку стула, и ухмылялся. Робот-помощник появился из-за спины девушки, подтолкнул стул Фимы к её столу и предупредительно попросил не шуметь в библиотеке.
  

Глава 4

  
   Девушка перевела дух, напряжённо следя за атландийцем. Странный тип продолжал ухмыляться, скрывая глаза под длинной кудрявой чёлкой, и Серафиме хотелось его спросить чего, собственно, ему надо. В зале было полно свободных столов, да и девушка не заметила, чтобы сам атландиец собирался что-то читать. Видимо прислушался к словам бывшего наставника и решил приглядеться к землянам, но почему именно её выбрал объектом исследования? Вопросы, одни вопросы. Пора было решиться задать их, но в горле запершило.
   Потянувшись за бутылкой с водой, Фима очередной раз впала в ступор, когда атландиец заявил ей приятным баритоном:
   - Хороший выбор.
   Фима нерешительно взглянула на мужчину, поймала смешинку в карих раскосых глазах и смутилась, не понимая, к чему это он говорит.
   - Что, простите? - уточнила она, так как было бы невежливо промолчать.
   - Браслет, - указал головой Дантэн на изумрудный ободок, покачивающийся на запястье вытянутой руки, которая так и не дотронулась до бутылки, замерев в паре сантиметров от неё. - Хороший выбор. Удивлён.
   Девушка смутилась и спрятала руку, нервно погладив подарок бабули. То, что дорогое украшение слишком привлекает внимание, Фима не подумала, когда решила его не снимать. Уж больно он ей по душе пришёлся.
   - Благодарю, - буркнула Серафима в ответ, недоверчиво ожидая следующих слов Дантэна.
   - Не активирован, - меж тем продолжил беседу Ход, который, следя за выбором землян, несколько разочаровался в русоволосом юноше и был удивлён выбором этой девчонки. Да и то, как оживлённо читала она конституцию, не могло не подкупить и захотелось познакомиться поближе. Её подружки давно шерстили найденный журнал с рейтингом самых богатых атландийцев, а эта с таким же энтузиазмом копается в скучнейших правовых документах.
   - Кто? - не поняла его Фима, начиная нервничать под пронзительным взглядом карих глаз.
   Тот расстроенно выдохнул, подумав, что девушке нужно посовещаться. Её рука так и тянулась к комфону, явно намереваясь позвонить своим товаркам. Прискорбно было признавать сей факт. Ведь Дантэн надеялся найти в лице девушки адекватного, путь слабого, но собеседника. Мужчина подался вперёд, протягивая свою руку. Фима с распахнутыми от удивления глазами смотрела на очень длинные пальцы. Четырёхпалая ладонь казалась ей чем-то нереальным и неправильным.
   - О, поверьте, мне тоже неприятно видеть лишний палец на ваших конечностях. Но чем уж вас рептилоиды наградили, с тем вам и жить, - несколько презрительно заявил Дантэн, правильно читая причину оторопи девушки.
   А вот моментом налившиеся румянцем щёки стали забавной неожиданностью, как и маленькая холодная ладошка в его руке. Храбрая землянка глядела на него с вызовом, совершенно не зная, что он собирался сделать. Ход, улыбаясь, молча провёл пальцами по узору её браслета, активируя.
   - Так вам будет проще, - заверил он девушку, которая с удивлением следила, как разноцветные огоньки пробежались по золотым завиткам, а потом погасли, чтобы загореться на замысловатых символах.
   - А, так это кнопки! - Фима, озарённая догадкой, стала с любопытством рассматривать украшение, наконец, понимая, почему ей казались знакомыми эти символы.
   Ход презрительно закатил глаза. Зачем тратить уйму денег на вещицу, которой даже не знаешь как пользоваться. Видимо опять он переоценил умственные способности землян. Не говоря ни слова, Ход встал, желая пообщаться с наставником. Ему наскучила это кутерьма вокруг землян.
   - Эй, сион Ход, постойте! - выкрикнула Фима и помчалась догонять атландийца. Она вдруг разглядела, что у него такой же браслет, как и у неё, а значит, Дантэн мог помочь ей разобраться с функциями. - Да постойте же, сион Ход! - настырно дёрнув его за руку, девушка воодушевлённо попросила: - А вы не могли бы мне рассказать, как им пользоваться?
   Ход ещё больше разочаровался. Презрительно взглянул на удерживающую его руку землянки, пока та не поняла, чего он, собственно, от неё ждёт. И когда пятипалая ладошка скатилась по его предплечью вниз, поправил рукав джемпера, чтобы скрыть свой тилинг. Не хватало ещё синхронизироваться с её браслетом.
   - Где брала, там и спрашивай, - резко заявил он девушке и поспешил покинуть читательский зал.
   - Но сион Ход, - опешила Фима, и даже хотела вновь его схватить за руку, но Дантэн, раздражённый до предела, перехватил её запястье и, стиснув зубы, предупреждающе окатил презрительным прищуром.
   - Мне не надо повторять, в отличие от вас, сиара. Мне и с первого раза плевать на ваши проблемы. Где взяли там и спрашивайте, ясно?
   Фима, испуганная непонятной для неё вспышкой гнева, моргнула, еле сдерживаясь, чтобы не закричать от боли в запястье. Что она такого спросила, чтобы так его разозлить, даже не представляла, зато ей понравилось, как дёрнулся атландиец и резко отпустил её запястье, поглядывая на свои пальцы и даже потирая, словно их жгло.
   - Нет, это выше моих сил, - пробормотал Дантэн, отворачиваясь от землянки.
   Не только не поблагодарила, так ещё и решила права качать. И перед кем! Перед Сильнейшим! А когда он отказался, неосознанно использовала защиту браслета! Определённо он переоценил её умственные способности. Видимо зря повёлся на странный выбор. Вернее всего девушка навёрстывала азы, чтобы не опозориться на сдаче диплома.
   - Да какая в них сила? Слабые и хилые, - тихо шепнул мужчина, чеканя шаг в направлении холла. Нужно было заниматься делами, а он тут идёт на поводу явно слабеющего умом старика.
   Хмуро проводив высокую фигуру атландийца, скрывшуюся за поворотом, девушка вдруг поняла, что он ей сказал на своём языке. Пятый палец! Раскрыв свою ладонь, Фима ошарашенно смотрела на неё, словно впервые видела. Ход сказал ей, что пятым пальцем их наградили рептилоиды! Неужели легенды не врут и имперцы не просто были учителями, но и создателями?
   - Да ну, - неверяще выдохнула она, поворачивая свою кистью, вспоминая узкую смуглую ладонь Хода с длинными, тонкими, аристократическими, но сильными пальцами. - Не может быть, - шепнула Фима, оглядываясь в сторону коридора, куда ушёл атландиец.
   Зачем он это ей сказал? И почему она среагировала на колкость, пропустив мимо ушей главное. Ход что-то знал о землянах такое, что вызывало в нём презрение? Ведь всем известно, что республиканцы и имперцы всегда на ножах, хоть и подписаны мирные договорённости, напряжённость между расами всё же осталась.
   Хотелось броситься в магазин и расспросить продавца о браслете немедленно, но вовремя остановившись, Фимка чуть себя по лбу не стукнула. Она же находилась в кладовой знаний! Здесь же всё можно найти и про браслет, и про пятый палец!
   А в это время дорогу Ходу заступила очередная землянка, тоже брюнетка, но в разы наглее той, что осталась в читательском зале.
   - Меня зовут Юлиана, - скромно потупив глазки, заявила она, облизнув розовые губки. Ход склонил голову набок, ожидая её слов. Это он уже проходил с предыдущими землянками. Он знал, что девушка сейчас попросит у него чего-то этакого, что прямо должно подвигнуть его помчаться ей на выручку и дождался. - Вы не могли бы помочь мне...
   - Я могу сделать всё, о чём бы меня ни попросили, - с ласковой улыбкой прервал он девицу, а когда её глазки загорелись алчным огнём, а грудь приподнялась от заготовленной речи, Дантэн не менее ласково закончил: - Но мне лень.
   - А? - невольно вырвалось у Юлианы, когда вместо того чтобы нормально по-человечески поговорить, атландиец уверенно и неаккуратно сдвинул её рукой в сторону и прошёл мимо.
   Девушка чуть не потеряла равновесие, пошатнувшись на высоких каблуках, и просто не верила, что с ней обошлись так грубо. Она даже не догадывалась о том, какая сладкая умиротворяющая улыбка озаряла лицо мужчины. Зато знающий его много лет бывший наставник, заметив своего любимчика Дантэна, запнулся на полуслове и, извинившись перед своим учеником, поспешно ретировался в противоположном от надвигающегося на него Хода направлении с прытью, присущей далеко не всем молодым юнцам.
   А в историческом секторе Фима, забросив конституцию, больше часа потратила на поиски информации о браслете. Оказалось всё проще некуда. Данные приборы, называемые на местом языке тилингами, применялись у республиканцев повсеместно и были широко распространены. Эти браслеты обладали множеством функций и являлись по сути практически аналогом земного комфона, только красивым и замудрёным. Одна и та же кнопка могла включить разные функции: как защиту при нападении, так и карту памяти. В общих чертах было описано про синхронизацию браслета с техникой и управление её дистанционно, про передачу данных между этими устройствами и даже использование этих миниатюрных гаджетов в качестве стабилизаторов при посещении других планет. Браслет полностью настраивался на своего носителя и облегчал ему жизнь даже в экстремальных природных условиях. Но у всего есть предел и браслеты не могли спасти при падении с большой высоты, от прямого попадания бластера, выхода в открытый космос без специального снаряжения, и многое-многое другое, перечисленное видимо для тех, кто уверился во всемогуществе этих приборов. Но зато в нём был встроен переводчик для всех языков галактики и даже диалектов, в том числе мёртвых языков.
   Фимка достала свой комфон и поняла, что браслет хоть и красивый, но непонятный, а свой проверенный старенький гаджет она не готова променять на инопланетную игрушку. Кстати, об игрушках в файлах про браслеты как раз ничего не упоминалось, а в комфоне у Серафимы было много полюбившихся развлекательных программ как для разминки ума, так и простенькие, для души.
   Успокоенная на этом, девушка убрала свой комфон в карман шорт после того как проверила есть ли пропущенные звонки и сообщения. Бабуля молчала, зато у Серафимы было ей что рассказать, чтобы задобрить порой слишком обидчивую родственницу.
   Серафима вернулась к своим изысканиям, пока её от них примерно через полтора часа не отвлёк Матвей, пришедший не с пустыми руками, а с файлами, которые ему требовалось перевести.
   - Прости, что отвлекаю, но комфон не переводит некоторые слова, - смущаясь, признался Матвей, подсаживаясь ближе к Серафиме.
   Та напряжённо следила за парнем, чувствуя странное беспокойство или волнение, она не могла определить чётко, чего именно в ней было больше, но сердце заходилось в груди. Ну вот определённо что-то она чувствовала, когда Железнов смотрел ей прямо в глаза, ещё и подавался всем корпусом вперёд, словно плохо её видел и хотел разглядеть.
   - Кхм, - прочистила она вмиг пересохшее горло и схватилась за бутылку.
   - Понимаю, что прошу многое, просто я не могу завалить защиту диплома. Это важно для меня и моей семьи, - тихо шепнул Матвей. Затем улыбнулся и опустил глаза. - Прости, я никогда ни у кого ничего не просил. Это для меня впервые.
   Фима могла с этим согласиться. Она знала, что Железнов вообще держался со всеми отстранённо, а тут такое рвение пообщаться и почему-то только с ней. Неужели из-за того, что она знает язык атландийцев намного лучше, чем гаджет? Как бы ни была неприятной эта мысль, но она первая напрашивалась. Ну не влюбился же он в неё, право слово.
   Парень словно не чувствовал мысленных метаний Серафимы и продолжал шептать, практически соприкасаясь с её головой:
   - А обновить программу отсюда не получается, словно фильтр стоит на обмен данных. Хотя я думаю и стоит. Служба безопасности не дремлет.
   Тихий смешок прокатился по натянутым нервам Фимки, а горячее дыхание пошевелило волосы на виске. Девушка натянуто улыбнулась Матвею, который решил добавить ещё и шутку:
   - Как говорится, служба не дремлет, и когда мы общаемся не по комфону, где-то скучает в одиночестве её сотрудник.
   Фима расслабленно усмехнулась. Анекдот был старым, с бородой. Все прекрасно знали, что Секретная служба существовала, и особенная программа следила за каждым гражданином Федерации, подслушивала разговоры, вычисляла опасных индивидуумов, и, как следствие, терактов не было уже несколько десятков лет. Но все помнили страшные дни, когда экстремисты взорвали несколько станций метро в разных городах не только на Земле, но других планетах, унесших десятки тысяч жизней мирных граждан, чтобы подорвать общность Федерации, и только сила воли и вера в лучшее помогли людям выстоять. Слаженная работа спецслужб и внедрение нескольких программ слежки помогли уничтожить очаги зла, извести их на корню. Мирное время залечило раны, но люди помнили и поэтому такие невесёлые шутки до сих пор существовали.
   - Там много? - тихо уточнила она, а Матвей счастливо ей заулыбался и, зажмурившись, покаянно кивнул.
   - Я думаю пару новых слов можно ввести и вручную, чтобы хоть как-то упростить работу, - поделился он своими мыслями и, открыв на своём комфоне первый файл, указал на красные слова, которые так и остались на атландическом языке.
   Серафима несдержанно присвистнула, оглядывая фронт работы. Да, Матвея можно было лишь пожалеть.
   - А это только у тебя так переводит? - с затаённой надеждой спросила она, но Железнов покачал головой.
   - У всех.
   Фима тяжело вздохнула. Если и у девчонок такая красная плесень в каждой строчке, то жизнь Серафимы превратится в ад на этот месяц.
   - Надеюсь, ты никому не сказал, что я знаю атландический? - напористо спросила она Матвея, который протянул руку и практически невесомо погладил её по голове.
   - Нет конечно. Нам бы с тобой самим успеть. Времени с этими играми практически нет.
   - Ой, не напоминай, - пробормотала Фима, скуксившись. Когда будет первая плановая тренировка пока неизвестно, но вот Семён Яковлевич проспится и тогда конец свободе.
   - Не знал, что ты лучшая в гонках, - сменил тему Матвей, подперев рукой голову, с любопытством наблюдал смену эмоций на лице Заречиной.
   Девушка всегда славилась холодным и чуть надменным нравом, ни с кем близко не дружила, и только здесь, на Атланде, у многих появилась уникальная возможность узнать её поближе. И Матвей был, как и многие парни, удивлён выбором Семёна Яковлевича игрока для гонок. Но Железнов видел, что были и те, кто злорадно ухмылялся, словно заранее знал исход гонок, с надеждой и обожанием восхищаясь Заречиной.
   - Была, - тихо отозвалась она, затем почесала голову, жутко смущаясь.
   Говорить о себе с парнем довольно сложно. Раньше все её друзья были исключительно девчонками, а парни смотрели на неё как на досадное недоразумение, с которым приходилось считаться, не более того. Ни о каком уважении, дружбе и уж тем более любви с ними Фима и не помышляла, так как всегда была лучшей в уличных гонках, выходя из них победительницей, чем бесила заносчивых и амбициозных подростков. А когда она с семьёй переехала из столицы в захолустный лесной городок, то поняла, что осталась совершенно одна, и все её триумфы на улицах столицы и яйца выеденного, как выражалась баба Мара, не стоили. Пусть она и вернулась через столько лет обратно в столицу, но больше не было ни старых улиц, ни старых друзей, никого, только воспоминания, да порой сны, в которых Фима, как и прежде, рассекала вдоль огней ночных проспектов и трасс на аэробайке. Начинать заново заводить дружбу оказалось сложно, так как девушка потеряла доверие к людям и знала, что все эти знакомства недолговечны. Тяжело вздохнув, Фима взглянула на Матвея и закончила:
   - Потом родители переехали, и я больше не практиковалась.
   - Семён Яковлевич в тебе уверен, - возразил Матвей, ловя девушку на лжи.
   Та опять печально вздохнула и призналась.
   - Да сдуру на первом курсе выиграла гонки. Потом поумнела и теперь пытаюсь не отсвечивать.
   - Сдуру? - не понял её Матвей, а Заречина махнула рукой и решила не вдаваться в подробности.
   Да, она тоже грешила тщеславием, за что и поплатилась, столкнувшись с презрением и осуждением как со стороны преподавателя, так и со стороны потенциального чемпиона университета, который её чуть не придушил, когда лишился титула и призовой суммы. Это сейчас она понимала, что сглупила. Не стоило драться, тогда бы дело не дошло до ректора, и бабуле не пришлось выслушивать выговор про свою внучку. Баба Мара в тот день впервые похвалила Фимку и всем подругам звонила весь вечер, хвастаясь, что внучка в бабку пошла. А Серафиме было стыдно, так как глядя на бабушку, она себя не представляла такой в будущем. Ей хотелось быть похожей на маму, хотя внешностью она, конечно, уродилась в отца, но всё же. Дело же не в лице, а в характере.
   Матвей не мог поверить своим ушам. Любовался профилем Заречиной, её прямым, аккуратным носиком, следил, как шевелятся полноватые губки и не верил. Как в такой холодной красавице университета могла скрываться столь дерзкая душа? Ещё ночью она показала себя не с лучшей стороны, приставая к продавцу, торгуясь о цене браслета. Потом долго нудела по поводу имперцев, приплела своё знакомство с младшим принцем крови. Знания у неё были, с этим поспорить Матвей не мог, но занудства в разы больше. Если бы не алкоголь, Железнов, наверное, сбежал бы, но после их поцелуя во время всеобщей игры, вдруг всё переменилось. Проснулся интерес, и девушка не переставала его удивлять. Он до сих пор помнил, как много они сказали друг другу, лежа в её кровати. Общая тема сблизила их. Империя Лаудунь - легенды, теории, мифы. Матвей тоже всем этим грезил с детства, как и Серафима, и признался ей в этом, как и в том, что тоже летал на практику и посещал имперский дворец.
   Теперь ещё одна завеса её личности спала - гонщица! Невероятно. Просто никак не укладывалось в голове, глядя на эту скромницу. Матвей хотел увидеть своими глазами, чтобы удостовериться, так ли она хороша, ведь и сам себя он считал профи, но тем не менее его не выбрали. Интрига, почему же она. Что ещё скрывала она в себе?
   Девушка замолчала, повернулась к нему, удивлённо моргнула. Матвей улыбнулся, рассматривая зеленые лучики на сером фоне радужки глаз. Красивая? Без сомнения. Умная? Усмехнувшись своему вопросу, Матвей решил пока не спешить с ответом.
   - Понял? - с вызовом спросила Серафима у Железнова, который словно выпал из реальности. Вроде и наушники висели на шее, и смотрел на неё, а ощущение что не с ней.
   - Понял, - со вздохом ответил Матвей, отмирая. - Понял, что ничего не понял, - рассмеялся он своим словам, и забрал комфон из рук девушки, рассматривая её правки.
   - Ух ты, спасибо, - через секунду отозвался он. - Так понятнее конечно.
   Фима прищурилась, не понимая реакции Железнова. Вроде алкоголь уже выветрился, но заторможенность в нём присутствовала.
   - На обед пойдёшь? - спросила она его, так как на её комфон пришло сообщение от Юлианы по поводу столовой.
   - Да, конечно, - спохватился Матвей, вставая со своего места.
  

***

   На крыше под самым солнцепёком кружили двое, словно играя световыми посохами, пытаясь поймать соперника, ударить в открытую брешь защиты. Иорлик тихо рассмеялся, когда чуть не достал Дантэна своим зелёным посохом, потрескивающим от накопившегося разряда. Ход упал, перекатился и попытался сделать подсечку Тмангу, который лёгкой тенью взметнулся ввысь, направляя посох в грудь бывшему ученику, но за доли секунды тот ушёл перекатом в сторону и тут же оказался на ногах за спиной приземлившегося учителя. Дантэн перехватил посохом взметнувшуюся руку наставника с зажатым лазерным ножом, который так и норовил дотянуться до молодого тела, чтобы проделать в нём дыру, и с силой прижал к себе Иорлика, стискивая его в смертельных объятиях.
   - Лучше говорите сразу, - дёрнул Ход омера так сильно, что у того в глазах потемнело, - чего вы там хотели мне показать, а то я устал от общества землян.
   Тманг сипло выдохнул и вновь уверенно перехватил нож, искрящийся голубым светом.
   - Сдаёшься? - насмешливо отозвался он, второй рукой сдерживая обжигающее энергией древко чужого посоха. Свой валялся рядом и стоило только протянуть руку, как тут же оружие взметнулось в раскрытую ладонь.
   Дантэн оттолкнул старика от себя, позволяя ему размять шею и вздохнуть полной грудью.
   - Я не сдаюсь никогда, вы же знаете, но ничего нового не увидел.
   Тманг рассмеялся, растирая горло. Ход стал сильнее и злее, чуть и вправду не придушил. Зато теперь, когда выпустил пар, готов был слушать.
   - Говори что видел, - махнул ему рукой Тманг, а сам выключил оружие и прикрепил рукоять к поясу. Нож тоже деактивировал, убрал в ножны и устало опустился на обжигающую крышу.
   Дантэн, расхаживая около учителя, вертел в руках горящий красным светом посох, не желая расслабляться. Тманг любил обманные ходы. Вот сидит, кажется, весь такой безобидный старик, а в следующую секунду окажешься лежащим на лопатках, а к горлу будет приставлен столь любимый учителем лазерный клинок.
   - Земляне всё так же не хотят думать индивидуально. Пока не обсудят, не могут усвоить что-то новое и принять решение. Но есть, конечно, индивидуумы, которые предпочитают индивидуальный подход, и они достигают более высоких результатов. Всё в принципе предсказуемо: выживает сильнейший, слабые сбиваются в стаю. Так на что вы мне всё пытаетесь указать?
   Тманг прищурился от яркого света Атласа, приложил руку козырьком, рассматривая плавно кружащихся птиц высоко в небесах и пролетающие мимо библиотеки флаеры.
   - Уверен, что выживает сильнейший? - вдруг спросил он, хитро подмигнув ученику.
   - Понятно, что стая слабых могут задавить численностью и самого сильного, - согласился с ним Дантэн, который понимал, что такое бывало часто в истории как самой республики, так и других цивилизаций.
   - И? - подталкивал старик ученика к развитию мысли.
   Тот недоумённо моргнул.
   - Опять этот страх, - расстроенно покачал головой Ход.
   - Не страх, - обиделся Иорлик.
   Но молодой атландиец равнодушно пожал плечами, поправляя шарф на голове, который прятал его кудри.
   - Страх перед смертью, сомнения в себе.
   Тманг вздохнул, поднимаясь.
   - Тебе не понять что это...
   - Но вы упорно пытаетесь, чтобы я на собственной шкуре это испытал. Зачем?
   Это и нравилось Иорлику в Ходе, он чувствовал собеседника, словно читал мысли, и всегда предугадывал его ответы.
   - Империя крепнет за счёт землян, а мы...
   - Империя на нас не нападёт. Всё под контролем. Хотя если бы вы не открывали границы, было бы, конечно же, лучше, но ваше решение поддержал Совет и тут я не могу ничего сделать, кроме как исполняться свои обязанности.
   Тманг отмахнулся от начинающего зудеть омерака, как обычно недовольного, что ему приходилось следить за пришельцами.
   - Да какие обязанности? - возмутился Иорлик. - Только и ищешь лазейки, как бы ещё больше времени предаваться безделью.
   Дантэн лукаво улыбнулся.
   - Отдыхать надо вовремя, это продлевает жизнь и хорошее расположение духа. Я должен быть готов к войне. Вдруг переработаю, а тут как нагрянет кто к нашим границам, а я уставший сплю.
   Старик оперся руками о тонкие перила, взглянул вниз, где собирались земляне, громко перекрикиваясь.
   - Как насекомые, - презрительно шепнул Ход.
   Тманг хитро прищурился и обернулся на ученика.
   - Да, как насекомые. И да, слабые. Но если их собрать в стаю, то что?
   - Коллективный разум? - нехотя отозвался Дантэн.
   Омер кивнул.
   - Коллективный разум, ты прав.
   - И вы этого опасаетесь? - отгадал Дантэн. - Очень зря. Разбить их и они вновь слабые, останется лишь раздавить по одному.
   Тманг покачал головой.
   - Не спеши давить, лучше приглядись. Врага надо изучать. И чем лучше поймёшь его, тем проще будет воевать. А империя на нас в открытую не пойдёт. Зачем? Вот же очень удачный вариант.
   - Империя не нападёт, - в который раз повторил Дантэн, сложив пальцы в замок, рассматривал землян. Громкие, молодые и хрупкие. - Да и земляне нам неровня.
   - Не спеши с выводами. Дождись игр.
   Глаза омерака превратились в щёлку, он напряжённо слушал наставника, чувствуя его сомнения.
   - И? - подталкивал он старика к объяснению.
   - В них есть сила, и я хочу, чтобы ты её не просто увидел, но и перенял.
   Дантэн прикрыл глаза, снимая блоки, чтобы быть более чутким. Сила? Где в этом хаосе, что царил возле крыльца библиотеки, таилась сила. Но ничего кроме неопасных смерчей жизненных потоков молодой атландиец не увидел, а когда открыл глаза, столкнулся взглядом с высоким брюнетом с поразительно синими глазами.
   - Они всё ещё ненавидят нас, - тихо произнес Тманг, который так же, как и его бывший ученик, наблюдал за лидером группы землян. Молодой амбициозный, но сдержанный юноша опустил голову и скомандовал ребятам выдвигаться к ближайшей столовой.
   - Для такой ненависти нужна благодатная почва и подпитка. Сменится не одно поколение, прежде чем они забудут и простят.
   Тманг покивал, соглашаясь с Дантэном, пождал сухие губы и, тяжело вздыхая, погрузился в воспоминания, пока тяжёлое похлопывание по плечу не вернуло его в реальность.
   - Каждый сомневается в своих решениях, но если всё повернуть вспять, поверьте, вы бы отдали тот же приказ.
   - И всё же это было моим решением.
   - Как Сильнейшего.
   - А вдруг, если бы ...
   Дантэн опять похлопал старика по плечу.
   - Не вдруг и не если бы. Решение было верным. Просто груз ответственности за слабейших может выдержать лишь Сильнейший.
   - А если этот груз разделить? - зло шепнул Тманг, но во время спохватился, заметив удивлённо приподнятую бровь ученика.
   Но от Дантэна не ускользнула гримаса боли на смуглом лице наставника.
   - Делиться? Омер, вам надо отдохнуть. Мы - атландийцы, мы не делимся. Мы едины, и мы свободны, мы приумножаем. Каждый решает для себя сам и не делится своей ответственностью с другими, в этом наша духовная сила, и вы этому учили меня с детских лет. Так что не стоит терзать себя сомнениями, всё, что было, то уже случилось. Всё, что будет, уже ляжет не на ваши плечи и не на мои.
   - Дантэн, ты не прав, - решил возразить Тманг, но опять был остановлен бывшим учеником.
   - Каждый прав по-своему, но не по-моему. И это тоже ваши слова, наставник. Успокойте своё сердце, съездите к внукам и ответьте себе - хотите ли вы, чтобы они выросли такими же, как земляне. И если на играх вы мне скажете да, то я даю слово, что попытаюсь перенять силу землян, которую вы так желаете заполучить.
   Дантэн кивнул на прощание наставнику и, легко перепрыгивая парапет крыши, сорвался вниз, мягко приземляясь на козырёк крыльца библиотеки, а с него на асфальт, распугивая не заметивших его студентов, выходящих на улицу.
   - Ты несносный мальчишка! - в сердцах выкрикнул Тманг, недовольный тем, что молодой омерак бил по самому дорогому, по драгоценным внукам, да так изощрённо. Но возможно он прав, стоило отдохнуть и навестить их, или же привезти и познакомить с землянами. Мысль эта показалась омеру забавной, и он, медленно шагая по крыше, направился к лифту, чтобы обдумать всё в прохладе за бокальчиком матакрека, а то Дантэн вместо того чтобы пропустить с ним по стаканчику, решил размять наставнику бока. Да и сион Гаврилов соизволил очень вовремя проснуться, как доложил компьютер дома на комфон старого атландийца.
  

***

   Столовую, которую ребята выбрали, искать долго не пришлось, она находилась на противоположной стороне улицы, и девчонки поспешили за парнями, которые уже переходили оживлённую дорогу. Фиме нравилось рассматривать утопающую в лучах света, пробивающихся между высотками, улицу. Невысокое здание библиотеки на фоне монолитных и фундаментальных небоскрёбов казалось очень маленьким и уютным. Свет яркими упругими нитями переплетался с тенями, которые начинали робко расти, так как полдень уже миновал. Густые кроны местных деревьев стали убежищем местным жителям, ожидающим городской транспорт, от палящего Атласа. На уютных скамейках сидели молодые студенты, уткнувшиеся в комфоны, погружённые каждый в свой мир знаний. Это было так знакомо, словно никуда Серафима и не улетала.
   Анита неожиданно обняла её и отпустила свой комфон, переключив его на режим "Селфи". Гаджет взлетел с её руки, тихо жужжа. Суханова попросила улыбнуться, чтобы сделать снимок на фоне фасада библиотеки, которая осталась позади.
   Фимка по привычке улыбалась, пока не увидела тёмную тень, скользнувшую по экрану комфона, который чётко транслировал то, что происходило за их спинами. Резко оглянувшись, девушка испуганно стала озираться, выискивая спрыгнувшего самоубийцу, не слушая удивлённого возгласа подруг, которые, кажется, не заметили того, что видела Фима. Сглотнув, Заречина готова была к страшному зрелищу, к громким крикам, но вместо этого во все глаза смотрела на удающегося лёгкой походкой Дантэна Хода, который снимал с головы шарф, пальцами взбивая свои кудри.
   В том, что это именно он спрыгнул с крыши, сомнений не было. Подняв голову, Фима попыталась оценить высоту здания и заметила, что на крыше был кто-то ещё, неразличимый для неё с такого расстояния.
   - Фима, ну ты чего? - обиженно протянула Юлиана, а затем проследила за взглядом Заречиной и чуть не зарычала, безошибочно угадав, на кого смотрела Серафима.
   - Вот гад! - вырвалось у неё, и Анита тут же обернулась посмотреть на того, кого с таким интересом рассматривали девчонки.
   - Кто-кто? - с любопытством уточнила блондинка, так как народу на улице было много, и она не понимала, кто конкретно из прохожих так увлек её подруг.
   - Да Ход этот. Пойдёмте, сейчас такое расскажу, - рассерженно позвала подруг Юлиана, и Фима с Анитой даже не подумали отказываться от её предложения. Ведь по Жаравиной было видно, что с ней произошло нечто из ряда вон выходящее.
   Ребята дружной толпой ввалились в прохладу огромного зала столовой, созданную кондиционерами. Аппетитные ароматы, витающие вокруг, создали непередаваемое и ни с чем не сравнимое ощущение царства чревоугодия. Проголодавшиеся парни сразу загомонили и быстро определились, кто куда будет садиться. Зал столовой хоть и был огромным, но заведение явно имело спрос у атландиейцев, так как рассаживаться пришлось на свободные места, и девочки оказались на приличном расстоянии от ребят. Вымыв руки, Фима вчитывалась в виртуальную панель меню, выбирая низкокалорийные блюда, просто чтобы продержаться до ужина и сэкономить денег. Заказав салат и напиток из местных ягод, Фима не удержалась от сладкого десерта. Девчонки выбрали практически то же самое. И лишь после того, как заказ был у них принят, Юлиана приступила к рассказу.
   - Вы не представляете, какой этот Ход хам. Я к нему всей душой, а он! Это просто неприлично!
   Фима хмурилась, внимательно слушая возмущённое шипение Жаравиной, которая для окраски повествования ещё и глаза пучила. Анита тихо ахнула, видимо что-то уже уяснив для себя.
   - Да, - продолжила Юлиана, воодушевлённая такой поддержкой подруги. - Вот что я такого сказала, вообще ничего не успела ему сказать.
   - Да ты что?! - возмутилась Анита, а Фима не выдержала и шикнула на блондинку.
   - Тихо, дай ты ей рассказать. Вообще ничего не понятно. Что произошло? - в лоб спросила она у Жаравиной, так как, видимо, атландиец не только ей нагрубил, и хотелось разобраться, что не так с этим парнем.
   - Да что тут непонятного, - обиженно надула губки Суханова и рукой указала на Юлиану. - Она решила с ним познакомиться, а он, гад такой, её даже не выслушал, отшил.
   - Ну не совсем отшил, - тут же поправила её брюнетка, рукой нервно убирая локоны за ухо, - но сказал такое!
   Девушки вновь обратились в слух.
   - Короче, - начала заново рассказывать Жаравина, видя, что Серафима совершенно не понимает, о чём она говорит, в отличие от лучшей подруги. - Я к нему подошла и представилась.
   - А он? - тут же подхватила Анита, готовая лопнуть от любопытства, поражаясь храбрости Юлианы. Она бы точно не смогла бы так дерзко подойти к атландийцу.
   - А он не представился, но окинул меня таким взглядом, что у меня коленки ослабли. Я подумала: "Вот он - мой внеземной принц".
   Анита состроила бровки домиком, умиляясь представленной картине.
   - И что дальше? - холодно подгоняла повествование Фима, которой казалось, что всё было как-то иначе.
   - А дальше я ему и говорю, - Юлиана томно вздохнула, приложив руку к груди, - не могли бы вы мне помочь.
   - А он? - пискляво спросила Анита, у которой терпение было на исходе.
   - А он... - тут Юлиана состроила страшную мину, выдвинув челюсть вперёд, явно передразнивая атландийца, опустила голос и прошепелявила: - Я могу сделать всё, что бы меня ни попросили. Но мне лень.
   - Что?! - обиженно выкрикнула Анита.
   -Кха, - вырвалось у Фимы. Она, конечно, понимала что Ход хам, но вот чтобы настолько.
   - Вы представляете мою реакцию! - уже не шептала Юлиана, а довольная, что смогла поразить подруг, говорила в полный голос, привлекая внимание как ребят, так и атландийцев. - Так и этого ему было мало. Он меня рукой так оттолкнул и ушёл!
   - Вот же невежа! - протянула Анита.
   - Я чуть каблук не сломала.
   - О боже! - склонилась блондинка набок, заглядывая под стол. - Габучи! Это же Габучи! Мама дорогая, как ты это выдержала?
   Фима знала название новомодного тренда женских туфель, но не ожидала, что у Юлианы есть на них деньги. Они же стоили пять стипендий как минимум.
   - Что случилось? - незаметно для девчонок нарисовался возле столика Саша Мантьян и строго переспросил: - Вас кто-то обидел?
   Юлиана и Анита, да и сама Фима, что греха таить, с таким обожанием воззрились на него, что парень даже опешил и покряхтел, чтобы скинуть смущение.
   Именно это вернуло Серафиму с небес на землю. Хоть Саша и был настоящим джентльменом, готовым прийти на выручку даме, но нужно было опередить девчонок и первой без преувеличений рассказать про Хода, он ведь не тот атландиец, с кем стоило бы ругаться ребятам.
   - Нет, никто не обидел, - тут же нашлась Фима, нервно улыбаясь Мантьяну. - Просто Юлиана попыталась познакомиться с сионом Ходом. И не совсем удачно.
   - Неудачно? - недоверчиво переспросил синеглазый принц университета, недовольно поджимая губы.
   Серафима кивнула, неожиданно оказавшаяся пойманной прищуром синих глаз Саши, так что вся заготовленная речь мигом забылась. Ему очень шла голубая рубашка-поло с двойным воротничком, с соблазнительно расстёгнутыми верхними пуговицами, давая возможность наблюдать за тем, как плавно ходил кадык при сглатывании. Фимка не могла отвести глаз от первого красавца университета, ведь впервые он оказался так близко. Мозги словно поплыли от жары.
   - Да, неудачно, - тут же отозвалась Юлиана, польщённая заботой молодого человека. Фимка была благодарна ей за то, что она влезла, а то ещё немного и, наверное, случилось бы что-то ужасное, причём по вине самой Серафимы. Анита понимающе усмехнулась и хитро подмигнула Заречиной, разделяя её состояние. Юлиана меж тем расточала улыбочки Мантьяну, привлекая его внимание к себе. - Никакого воспитания. Вот бы ему взять пример с тебя, Сашенька, - мягко закончила девушка, чем ввела юношу в краску.
   - Ты самый лучший, - с придыханием поддержала Анита подругу, а Мантьян совсем растерялся. Он нервно потёр рукой шею, тяжело вздохнул и мягко улыбнулся трём красоткам, прежде чем ответить:
   - Вы поаккуратнее с атландийцами, и если что - не стесняйтесь, говорите нам, мы с парнями вас в обиду не дадим.
   - В обиду? - усмехнулся Алик, повиснув на плече Александра. Он, весело улыбаясь, поиграл бровями и добавил: - Вообще не дадим. Нам самим вас мало.
   - Пошляк! - хором выдали Анита и Юлиана, а Мантьян, закрыв ладонью лицо друга, оттолкнул того за спину.
   - Ну, в общем, вы поняли, да? Если что - не стесняйтесь.
   - Ага, не стесняйтесь, - подмигнул троице Алик и был безжалостно утащен Сашкой к их столу.
   - Ах, ну почему кому-то всё, а кому-то ничего. И что он в своей Ольге нашёл, - жалобно простонала Анита, провожая Сашу с обожанием во взоре.
   - Да уж. Если бы не её папочка, ей бы Саша точно не светил, - завистливо выдала Юлиана, а Фима лишь недовольно посмотрела на девчонок. Ей было неприятно то, в каком тоне они обсуждали невесту Мантьяна.
   - Они любят друг друга, - заверила их Серафима, решив вдруг, что промолчать нельзя. Это унижало её саму, ведь и бездействие есть не что иное, как проступок, могущий повлечь за собой неприятные последствия.
   Юлиана, закатив глаза, презрительно фыркнула, а Анита томно вздохнула, кажется, даже не услышав Фиму.
   Больше ничего интересного в обед не приключилось и ребята дружной гурьбой вернулись в библиотеку, где продолжили работать каждый над своим дипломом. Серафима вернулась к исследованию конституции, параллельно делая заметки себе в комфон.
   В шесть вечера по местному времени Саша Мантьян позвал всех домой. Желающих остаться не было, наоборот, каждый хотел поскорее оказаться в гостеприимном особняке Тманга, где можно было не только вкусно поесть, но и выспаться, так как гулянка ни для кого бесследно не прошла.
   Фима предупредила, что ей надо съездить в магазин. Сопровождающим самовольно вызвался Матвей под одобрительный гул парней и лёгкое посвистывание. Девушка зарделась и попросила его остаться с ребятами - ей пересуды были ни к чему. Но парень демонстративно натянул наушники, включил виртуальные очки и, убрав руки в карманы, оперся спиной о прозрачную стенку остановки, сделав вид, что не слышит её, чем только разозлил. Так и ехал с ней в аэробасе, словно чужой, хоть и заплатил за девушку под её возмущённое сопение. А в магазине их ждал неприятный сюрприз - на месте продавца стоял совершенно незнакомый атландиец.
   Но Матвей не растерялся и, подойдя к прилавку, поздоровался.
   - Вы понимаете земной язык? - с сомнением спросил Матвей, а когда дождался кивка продавца, продолжил: - Мы вчера браслет купили
   Атландиец был моложе вчерашнего продавца, но такой же угрюмый. Фима робко поёжилась под подозрительным прищуром, но, тем не менее, вытянула руку и продемонстрировала изумрудный ободок.
   - О! - удивлённо поползли вверх густые брови атландийца. - Ему удалось хоть кому-то сплавить его, - пробормотал он на атландийском, а Фимка обиженно надула губы и спрятала руку за спину.
   - Он красивый и изящный, - решила она показать, что знает местный язык, и что в её присутствии лучше вести себя вежливо.
   Только смутить продавца не получилось, лишь вызвать на его лице одобрительную улыбку.
   - Не по меркам атландийцев, - возразил он в ответ. - Так что же вас привело в магазин? Решили его сдать? Правила торговли везде одинаковые и ювелирные украшения...
   - Нет, нет, - замотала головой Фима, подходя ближе к прилавку. - Я хочу знать, как этот браслет работает.
   Атландиец усмехнулся, присел за прилавок и достал коробочку.
   - Я-то думаю, чего это документы лежат, а тилинга нет. Как вы собирались пересечь границу республики без подтверждающей покупку квитанции? Вы помните таможенные правила?
   Девушка смутилась, а Матвей легко дёрнул её за руку и шепнул:
   - Что он говорит?
   - Что без документов меня могли обвинить в краже на границе, - мысленно костеря себя за пьянство, ответила Фима, понимая, что выставила себя полной дурой. Почему даже сейчас она не подумала об этом?! Где её мозги?
   - Вижу, вы осознали свою оплошность, - произнёс атландиец с интонациями доброго учителя, вводя девушку в ещё большую пучину самоедства.
   - Простите, - покаянно отозвалась Фима.
   - Не стоит извиняться. Да и как вижу, о вас кто-то позаботился и активировал вам его. Поэтому проблем бы у вас не возникло на границе и всё, что вам остаётся, лишь ознакомиться с инструкцией.
   Мужчина продемонстрировал чёрные пластиковые носители памяти с функцией демонстративной проекции, а затем вместе с квитанцией упаковал в коробку.
   - Тилинг ручной сборки, сам браслет авторской работы из урнаского изумруда с инкрустацией золотом, поэтому на него выдаётся паспорт. Благодарю за покупку.
   Фима, всё ещё смущаясь своей недальновидности, а точнее тупости, поблагодарила мужчину и просто выскочила на улицу, на которую опустились сумерки и первые уличные фонари постепенно зажигались, как по волшебству, украшая город.
   - Серафима, - осторожно позвал девушку Матвей и затронул за плечо, заглядывая в раскрасневшееся лицо. - Что он тебе сказал?
   Фимка кинула взгляд через плечо сквозь стеклянную дверь на атландийца, который с кем-то общался по комфону, приложив его по старинке к уху, а сам, весело улыбаясь, следил за ребятами.
   - Очередной раз опозорилась. Как вообще мы вчера забыли забрать документы? - взъярилась она на парня.
   - Прости, но я тоже был пьян так же, как и ты. Еле на ногах стоял.
   Жестокие слова чуть не сорвались с её языка, но она вовремя его прикусила.
   - Прости, - тяжело вздохнула Заречина, рассматривая коробку из-под браслета в своей руке. - Вот надо было так пить, - пробормотала она. - Представляешь, улетели бы, а потом меня на границе арестовали за кражу. Столько денег потратила, а угодила бы за решётку до выяснения обстоятельств.
   Матвей невесело хмыкнул и потрясённо покачал головой.
   - Это что, всё из-за квитанции? - не поверил он.
   - Да, браслет же ювелирное дорогое украшение, - возмутилась Фима, понимая, что парень, как и она, не помнит ничего про таможенные разрешения, ведь никто из них и не планировал покупать что-то подобное здесь. - Прости, пойдём домой и прошу, не говори никому об этом, хорошо?
   Девушка махнула головой в сторону бутика, а Матвей понятливо кивнул. Успокоиться Серафима смогла лишь перед самым особняком сиона Тманга. Все эмоции сразу ушли на второй план, когда она рассмотрела в свете бьющих вверх прожекторов скульптуры атландийцев, удерживающих на своих плечах балкон второго этажа.
   - Ух ты, - вырвалось у неё. Белые колонны в виде огромных фигур впечатляли своей помпезностью и величием, а также чётким линиями мельчащих складок как в одежде атландийцев, так и в их мимике, в напряжённых позах.
   - И у нас что-то подобное тоже найти можно, - невозмутимо пробормотал Матвей, так же, как и Фима, задрав голову, рассматривал скульптуры.
   - А ты знаешь, что пятый палец у землян от рептилоидов? - вдруг брякнула девушка, а затем спохватилась и попыталась исправиться, чтобы не выдавать, кто ей об этом поведал. - Ну, есть такая теория.
   Юноша быстро глянул на Фиму, потом вновь посмотрел на колонны и усмехнулся.
   - Бред это всё, говорил же тебе. Имперцы никогда не интересовались Землёй, им был нужен Марс, - бросил Матвей после минутного молчания, а затем убрал руки в карманы брюк и пошагал к крыльцу.
   - Зачем им мёртвая планета? - Фима возмутилась абсурдностью утверждения Железнова.
   - А кто сказал, что она была мёртвой? - не оборачиваясь, отозвался он, и Фиме пришлось его догонять, чтобы убедить в своей правоте.
   Учёные давно доказали, что Марс всегда был мёртвой планетой и её никогда никто не населял, но Железнов упорно гнул свою линию, не слушая доводов девушки. Они чуть не поругались, спасло их лишь то, что они подошли к столовой, и Серафима оставила парня, так как ему переодеваться на ужин не требовалось. Убрав коробку в чемодан и по-быстрому приняв душ, Серафима надела простенькое светлое льняное платье, наспех расчесала волосы и поспешила в столовую, где уже вовсю проходил ужин. Под конец трапезы, когда хозяин, выслушав каждого, желающего пообщаться с ним гостя, покинул столовую, так как дела государственной важности требовали его внимания, Семён Яковлевич за общим столом огласил расписание тренировок. Серафима тяжело вздохнула, понимая, что раз тренировки будут утренние, то времени на работу над дипломом будет оставаться лишь после обеда. А этого было катастрофически мало, ведь она даже приблизительно ещё не знала какие вопросы задать хозяину особняка, если вдруг он решится на интервью.
   Уже в спальне Фима очередной раз в сомнении проверила комфон. Маме она позвонила, благо та вставала рано и не рычала, как баба Мара, на дочь. Проговорив с ней больше получаса, Фима в подробностях рассказала ей про первый день, похвасталась подарком бабули, которая успела растрепать про него родителям внучки ещё раньше. Выслушала очередную порцию нотаций о том, как следует себя вести прилежной девице, чтобы не осрамить себя и семью.
   Серафима, как могла, успокаивала мать и пообещала, что больше в попойках не будет участвовать, даже на последней, перед вылетом. На том они и распрощались с мамой. Папа позвонил сам, кратко выдал наставления, послал воздушный поцелуй. Бабушке Серафима, как обычно, за этот день отправила очередной отчёт с приложенными снимками улиц Ворщи, а также выложила подробности про браслет.
   Инструкцию она читала уже на ночь, лежа в кровати, и всё вспоминала слова продавца о том, что Ход позаботился о ней. Да и заново разбирая инцидент в библиотеке, вдруг осознала, что это она его разозлила, а досталось ещё и Юлиане. Нужно было что-то делать, душа была не на месте. Девушка постаралась побыстрее уснуть, чтобы завтра на свежую голову придумать, как ей извиниться перед Ходом, да и позвонить бабушке тоже стоило, может она подкинет дельный совет.
  
  
  
  
   Пояснялка:
   Республики Атланда:
   Планетные системы: Атлас (планеты Урнас, Тошан), Кремп (планета Зудаб), Фарус (планеты Прас, Хотон)
   Земная Федерация:
   Планетная система: Солнце (планеты Меркурий, Земля, Марс, спутники Юпитера, Сатурна)
   Серафима Алексеевна Заречина, её родители - Евгения Михайловна и Алексей Дмитриевич Заречины, бабушка Мара Захаровна Заречина
   декан Андрей Валентинович Юрский
   Дантэн Ход - контр-адмирал космического флота республики Атланда (звание - омерак), Хранитель планеты Тошан.
   Аранс Глаб - личный секретарь Дантэна Хода.
   Тьеден Гаюрун - гид, выделенный Дантэном для землян на Тоншане.
   Союз Свободных Торговых Отношений: Земная Федерация, Республика Атланда, Империя Лаудунь.
   Иорлик Тманг - бывший временный глава Республики, адмирал космического флота республики Атланда (звание - омер)
   Леонд Зер - секретарь омера
   Ученики Тманга:
   Теш Юдери - капитан первого ранга (звание - лерс), Жарм Бьерт, капитан первого ранга (звание - лерс), Баури Чак - капитан первого ранга (звание - лерс), Фьёорг Умат - капитан первого ранга (звание - лерс)
   Семён Яковлевич Гаврилов - физрук, куратор практики
   Студенты-земляне:
   Юлиана Жаравина, Анита Суханова, Алик Маратов, Саша Мантьян, Лойз Адамс, Матвей Железнов, Георгий Ласков, Эдуард Романенко, Михаил Забывалов, Боб Кринич, Иван Нестеров, Иван Дулов, Дэн Очаков, Хвон Ли.
   Сион, сиара, - уважительное обращение в республике.
   Тилинг - универсальное многофункциональное устройство, используемое атландийцами, имеет вид браслета.
   Хист Ганрат (омерак) - Хранитель планеты Зудаб системы Кремп
   Абдабер Зиот (лерс) - Хранитель планеты Прас системы Фарус
   Черени Олан (омерак) - Хранителя планеты Хотон системы Фарус
   Мераи Грей (лерс) - член Совета Сильнейших с Хотона
  
   Начато 28.11.16
  
  
Оценка: 4.80*10  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"