Огнинский Александр Владимирович : другие произведения.

Время 11:40

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как выжить в мире, обречённом его обитателями на медленное разложение? Где химическая эволюция, обещавшая найти рецепт создания сверхлюдей, плодит ужасных монстров, постепенно стирающих человеческую расу с лица земли? Где в условиях затяжного экологического кризиса люди схватились в яростной битве с самой природой? Кто же должен в итоге взять верх: человек или мутант? И возможен ли компромисс, когда на карту поставлено будущее планеты?

   ...Три тысячи миль. Три тысячи миль назад всё было хорошо. А теперь - солнце, снег и вечные дозоры. Стук десятков пар сапог, грубые выкрики и оцепление. Ни проблеска правды. Ложь выдали за чистую монету, и она тяжёлыми каплями стекает вниз, от эфеса по стальной поверхности клинка с двумя остро отточенными гранями. Свет постепенно меркнет. Пространство потряс удар, и старый фонарь с глухим стоном разбился. Зимняя вьюга, как змея, вползает в уснувший вагон поезда дальнего следования. Ещё пять мгновений ночи, холода и стука колёс задыхающегося от спешки локомотива. Потом будет утро. Длинный, тёмный тоннель, кишащий ледяными тенями. Но и у него есть конец. Три тысячи миль назад...
   Холодный свет чахоточного, пыльного солнца разливался по купе, словно жидкий свинец. Редкие гудки пробегающих по соседней ветке поездов невыносимо тоскливы. А ложь всё капала с опущенного клинка, ля минор. Среди грохота тяжёлых составов затаилась мерзкая тишина. Она уже потихоньку заворачивала окружающее в липкий кокон. Веки слипаются. Спать нельзя.
   Большой, грузный человек в грязном красном плаще проехал эти три тысячи миль. Гигантским ростом и шириной плеч он походил на свой громоздкий меч с широкой гардой и тяжёлым свинцовым шаром на конце рукояти. Рука в чёрной кожаной краге, протёртой кое-где до заметных дыр, всё ещё крепко сжимала монолитный металл. Из него же вытесано и правильное лицо: с высокими, слегка выступающими скулами, идеально прямым носом и тонкой складкой губ. Казалось, за время поездки он превратился в гордую, могучую статую с намертво зажатым в правой руке исполинским мечом.
   Темнота и холод давно отступили, но скользкая змея продолжала ползти по вагону, гибко обвивая поручни и просачиваясь сквозь самые узкие дыры. Если бы тишина умела кричать, то давно бы уже сорвала себе голос. Липкая грязь капала с потолка отвратительно часто, отчеканивая каждый миг едва слышным плеском крохотной лужицы у ног застывшего гиганта. За окном вновь загрохотало, раздались отчаянные гудки, затем всё резко стихло. Правде наступили на горло, перерезали телефонный провод. Теперь даже гудков не услышать, только стук колёс да проклятый метроном дождевых капель, просочившихся сквозь дыры в крыше. Они заразили окружающую действительность целым клубком отвратительных змей, роящихся с приглушённым шипением у каждой полки, в каждом углу. А потом вдруг погасло солнце, полчище гадов обрадованно зашипело в своих мрачных капищах и полезло из всех дыр. Навстречу свободе. И лжи.
   Состав пронёсся мимо. Вновь показалось солнце. Всё такое же пыльное и старое, кашляющее косыми тусклыми отблесками металла, отхаркивающееся позолотой на свежем, сероватом снегу. Ползучие гады быстро забились обратно в свои пропахшие гнилью щели. Время 11:07. Приближаемся.
   Новый звук. Это с тонким звоном вздрогнуло оконное стекло. Человек в красном плаще медленно поднял на него взгляд. Тонкие белые пряди упали на лицо. Из горла донёсся хрип, которым обычно отзываются не успевшие проснуться голосовые связки на попытку что-нибудь произнести. Мужчина поднёс ко рту левую руку, в отличие от правой, не облачённую в дырявую крагу, и хорошенько прокашлялся. В ответ окно всё с тем же тонким, как у хрустальной вазы, звоном плеснуло ему в глаза градом осколков. Каждый вытянутый осколок - самурайский меч. Человек в грязном плаще только отмахнулся свободной от меча рукой - стеклянный веер рассыпался в стороны, растревожив едва притихших гадов.
   За окном послышались крики и стальной лязг резко останавливающегося локомотива. Несколько запорошенных человечков сновали вокруг унылой морды паровоза. Видно, кто-то попал под поезд: ещё одна, тёмная фигурка неподвижно лежала на рельсах. Остальные сгрудились над ней и беспрестанно жужжали - пытались привести беднягу в чувство.
   Неожиданно тёмная фигурка исчезла. Копошившиеся вокруг неё рабочие лишь растерянно вертели головами в тщетных попытках понять, что произошло. Но человек с огромным обоюдоострым мечом успел проследить за мимолётным движением лежавшего на путях. Как и ожидалось, тяжело стукнуло по крыше и барабанной дробью отозвалось в дальнем конце вагона. Спустя мгновение дверь тамбура совершила полёт по направлению к гиганту в красном.
   Доля секунды спасла его от удара. Железная плита пролетела в сантиметре от виска со свисающими с него белыми прядями. Широкий клинок выглянул в коридор плацкарты и, лязгнув, встретился с тонким лезвием изогнувшейся в прыжке катаны. Глубоко посаженные пепельные глаза нашли другие, красные, горящие, полусумасшедшие.
   Сталь начала жестокую пляску. Поджарый обладатель катаны, с головы до пят обмотанный чёрными бинтами, открывающими лишь самодовольную улыбку на маленьком лице да пару костров, разведённых в глазницах, совершал неимоверно быстрые движения, в то время как его оппонент двигался медленно и тяжело, как будто лениво. Острие исполинского клинка слегка коснулось пышной гривы волос цвета древесной коры, и вниз опало несколько срезанных ниточек. Улыбка чёрного мечника от этого стала ещё шире.
   Теснота вагона не давала им разыграться в полную силу, потому танец получался судорожным. Катана свистнула чуть выше темени пригнувшегося гиганта, и тут же кованый сапог взлетел к груди нападавшего, но ещё раньше изящное лезвие резко провернулось в полёте и прошло чуть ниже, чиркнув разрезанной тканью на могучем плече. Плащ улыбнулся бледной кожей владельца. Сапог не нашёл своего врага - тот успел ускользнуть. Тонкий чёрный змей со светло-коричневой гривой.
   Клинок-исполин неуклюже шаркнул резиной пола и вытянулся вверх во всю длину. Катана приветствовала его высоким металлическим звоном. Несмотря на медлительность меча гиганта в красном плаще, изогнутый самурайский меч каждый раз натыкался на его острые грани, пытаясь обойти препятствие с той или иной стороны. Наконец, катана с триумфом прорвалась к шее, к которой спускались кончики белых волос. Но триумф был недолгим: не давая ему достигнуть цели, тонкое, хищное лезвие обхватила обнажённая рука гиганта. С бледной, широкой ладони скатилось четыре капли крови. Кап, кап, кап, кап...
   Пятый кусочек красного цвета потонул в складках настоящего алого океана, взметнувшегося к потолку. Чёрный мечник оглянулся - под плащом никого не было.
   Удар настиг его с другой стороны: кованый сапог отшвырнул обладателя катаны на добрую пару метров назад. Всплеск светло-коричневого водопада, и блеск загудевшего японского меча затмил два ярко-красных огня, плавающих в недрах растрепавшихся косм. Молниеносная пляска острых граней возобновилась. Клинок-гигант по-прежнему еле ворочался, в то время как катана мелькала в неуловимых для глаза пируэтах с интервалами в долю секунды. Отразив очередной косой выпад противника, мужчина, оставшийся после потери плаща в чёрной рубашке без рукавов и брюках из грубой ткани, резко толкнул перевитого бинтами юношу плечом и добавил локтём в верхнюю часть живота. Тот лишь слегка подался назад, пару раз взмахнул катаной и вдруг в высоком прыжке выбросил вперёд правую ногу. Забинтованная ступня внутренней стороной врезалась гиганту в лоб. Он отшатнулся назад, едва не упав навзничь. Воспользовавшись замешательством, противник схватил его и с неожиданной для своего хрупкого сложения силой швырнул в тамбур.
   Затылок беловолосого с гулом столкнулся с железной перегородкой. Прыгнувший следом в проход чёрный мечник приземлился на его живот. Боль разлилась склянкой с горючей жидкостью. Следующий удар, костлявым кулаком в скулу, воспламенил её. Блеснула катана, но тут же со звоном отлетела в угол. Гигант боднул противника белой головой, отчего в стене появилась вытянутая по краям вмятина. Запястья, перемотанные бинтами, хрустнули в цепких пальцах, и в следующий момент чёрный змей вместе со смятой в лепёшку дверью вагона был выброшен наружу.
   Гигант выпрямился, стряхнул с рубашки пыль. Левая ладонь сильно кровоточила. Он вернулся в очищенное от гадов, но переполненное ложью купе, поднял плащ и набросил себе на плечи. В нём теперь на несколько дырок больше. Скоро его можно будет смело выбросить. А пока и так сойдёт.
   Поезд сбавлял обороты. Значит, приехали. Из разбитого окна в вагон летели снежинки. Слабый ветерок отдавал гарью и химикатами. Человек в красном плаще достал из кармана небольшой листок идеально белой бумаги и карандашом быстро нацарапал на нём несколько строк. Затем подхватил свой исполинский меч, водрузил в заплечные ножны и двинулся к выходу на перрон. Записку оставил лежать на столике у окна.
  
   "Дорогая Лилит! Он всё-таки появился. Всё так, как ты сказала. Скоро буду на месте. Время 11:09"

***

   Заледеневший перрон не выражал гостеприимства. Все крысы попрятались в норы. А горстка рабочих сновала у локомотива. Кто-то командовал, кто-то разгружал состав, кто-то всё ещё силился найти под громадой поезда жертву аварии.
   Человек с огромным мечом неторопливо перешёл по деревянному мостку ленту железной дороги и направился к зданию вокзала. Снег продолжал монотонно спускаться мелкими сероватыми хлопьями с ржавого неба. Солнечный свет только сгущал серый полумрак, нависший над станцией. Кое-где дорогу уже замело, и суетящиеся люди в оранжевых жилетах и касках торопливо расчищали дорожки, ведущие к путям. У вокзала начинались настоящие сугробы: сапоги гиганта в красном плаще по щиколотку утопали в хрустящей массе того, что можно было бы назвать снегом, если бы она так резко не отдавала химикатами.
   Откуда-то слева донеслось эхо выстрелов и короткие мужские выкрики вперемежку с нечеловеческим визгом. Ещё две судорожных автоматных очереди, и звуки борьбы стихли. Потянуло невыносимо горьким - стреляли химически модифицированными пулями. Такие заряды, проникая в органическую среду, вступали в мгновенную реакцию с кровью, превращая её в смертельный яд. Нюхать подобную дрянь было, по меньшей мере, противно.
   Топот сапог и бешеный хруст снега становились всё тише. Отряд отправился на новую охоту. Местные патрули в день вылавливали по десять-двадцать стай чешуйчатых тварей, похожих на сороконожек и огромных пауков одновременно, безжалостно расстреливая их или взрывая Т16 - зажигательными бомбами, пламя которых пожирало всё без остатка, выжигая саму землю дотла. Поэтому в местах, где их взрывали, оставались вечно воняющие гарью чёрные ямы.
   Человек вёл войну. С кем? Наверное, с самой матерью-землёй. Никто точно не помнит, когда мутировавшие насекомые начали вылезать из земли. Казалось, так было всегда. Как будто это в порядке вещей. А солнце всегда висело в загаженных дымной рвотой заводских труб небесах тусклым, пыльным шаром.
   Мужчина в красном плаще стоял на расчищенной площадке перед крыльцом вокзала и пытался закурить сигарету. Но, затянувшись, он вдруг бросил сигарету на землю и быстро затоптал. И большими шагами направился к входу в здание вокзала. Над дверью светилась надпись: "Станция дозора номер 34Б. Посторонним вход запрещён!" К нему подошёл невысокого роста худощавый мужичок средних лет в рваной кожаной куртке и шапке-ушанке с потёртым, как обложка старой книги, лицом. За спиной у него болтался изогнутый меч с деревянной лакированной рукоятью.
   - Огоньку не найдётся? - улыбнулся гнилыми зубками.
   Гигант в красном плаще молча протянул ему зажигалку.
   - Ба, да ты тоже странник! Ну, конечно, вон у тебя какая махина за плечами! - затараторил мужичок, попыхивая самодельной папироской. - Щас такие только странники и носят. Солдаты - те все поголовно с пушками носятся, а мы верны традициям. Ты на поезде приехал?
   - Да, - кивнул беловолосый, изучая морщинистое лицо нового знакомого, кое-где покрытое шрамами и ожогами.
   - А я так и думал. И думать тут нечего! - замахал руками престарелый мечник. - Щас повсюду одни поезда. Весь мир сплошь покрылся железными дорогами да заводами. А жизни в нём всё меньше. Вон, гляди, какое вонище эти военные развели - не продохнёшь! С этими войнами скоро сами в гадов превратимся. Сколько их не бей - им хоть бы что! Лезут себе и лезут.
   Мужичок посмотрел на гиганта, как бы в ожидании ответа. Но беловолосый молчал, всматриваясь в лица двух солдат, охраняющих вход в здание вокзала. Поверх серой униформы надеты разгрузочные жилеты, набитые патронами и ручными гранатами. Последние крепились также на поясе.
   - Ну, странник, - улыбнулся мужичок, заискивающе глядя в глаза мужчине в красном, - раз уж ты сунулся на охраняемый объект, то наверняка по делу. Я люблю так: ты мне, я тебе. С сигареткой ты меня выручил, теперь моя очередь. Чего хочешь?
   - Здесь слишком холодно. Я бы хотел погреться внутри, - глухо отозвался гигант.
   - А пропуск есть? Нет? Ладно, щас сделаем! - мужичок умчался к вокзалу, быстро о чём-то переговорил с охранниками и помахал рукой беловолосому мужчине. Гигант поднялся по ступеням на крыльцо, припорошенное непрекращающимся снегопадом. Оглянулся на серое покрывало поля вдали от ревущих тел локомотивов. Чёрная, едкая дымка приближалась с востока. Значит, патруль не терял времени даром.
   - Уму непостижимо! - краснолицый усатый мужчина в смокинге стукнул ладонью по столу так, что лежащие на нём карта, светильник и автомат подскочили и с гораздо более тихим стуком упали обратно. - Как это вы не можете справиться?! Это что же, мы и южный квадрат потеряем? И так весь север кишел тварями, пришлось сжигать. Теперь там настоящий ад, и все линии сообщения отрезаны. Вы понимаете, что отступать некуда?
   - Да, командир, - промямлил оробевший офицер, сидящий по другую сторону стола. - Но...
   - Что но?! - свиные глазки, налитые кровью, блестели от гнева.
   - Но это... Их же с каждым днём всё больше. Мы не успеваем одних перебить, как появляются другие. В прошлом году такого не было. И как будто... как будто природа сопротивляется нам.
   - Конечно, - раздался слева голос старика в глянцевом комбинезоне, обвешанном датчиками. - Нельзя так долго отравлять землю без последствий. Теперь она исторгает яд обрат...
   - А вы молчите, господин главный химик! - оборвал его пунцовый от злости командир. - А не то вам выдадут автомат, и пойдёте в открытый бой со следующим же рейдом!
   Старик сразу же умолк. Видно, перспектива прямой конфронтации ему отнюдь не улыбалась.
   - Что там с разведкой? - вновь обратился командующий к напуганному офицеру, теребящему приклад автомата.
   - Сэр, докладывают, что в южном квадрате зафиксировано мощное излучение. Возможно, в ходе мутации на свет появилась новая форма, размер которой, по предварительным данным, больше обычных в десять раз.
   - Что?! - командир затрясся от гнева и наклонился к самому лицу офицера. - В десять раз, лейтенант?! Тогда вы должны... нет, обязаны уничтожить тварь, даже если придётся пробурить землю на несколько километров и начинить её бомбами Т16!
   - Но тогда начнутся необратимые сейсмические... - начал было химик, но командующий снова оборвал его:
   - А если она выберется на поверхность, то здесь уже никто не уцелеет! Лейтенант Пикардо! Вам будут даны чрезвычайные полномочия. Поручаю вам руководить операцией. Выполняйте!
   - Есть, сэр! - офицер вскочил со стула и козырнул.Быстрым шагом вышел из комнаты. Взвизгнула входная дверь, и всё стихло.
   - Десять лет. Десять лет, проклятые гады. За все эти десять лет вы мне заплатите, клянусь. Я не успокоюсь, пока не перебью вас всех до единого!
   Глухой удар об твёрдую поверхность. Мужчина с огромным мечом стоял у автомата с прохладительными напитками и тщетно пытался выдавить из него хотя бы одну порцию счастья. В горле першило от едкого дыма, который заполонил теперь, казалось, даже внутренности. Горели химикаты, а это значило только одно: произошла авария на заводе.
   Люди уже привыкли к тому, что воздух становился всё хуже с каждым годом. Приняли как должное. Хотя заводы либо взрывались, либо ликвидировались, атмосфера чище не становилась. Тяжёлые взвеси и ядовитые соединения являли в себе испарения, шедшие из самой почвы. Природа агонизировала и пыталась хоть как-то спастись, отравляя при этом своих чад. Выживать в условиях постоянного военного положения и ужаснейшей экологии становилось тяжелее год от года. Поэтому-то и вошли в широкое употребление различные биологические добавки и модификаторы, позволяющие организму приспосабливаться к почти несовместимым с жизнью условиям. Самые смелые применяли запрещённые стимуляторы, изменяющие обмен веществ и состав крови. Не каждый организм выдерживал подобные опыты. Многие умирали, получали страшные увечья или превращались в бесчеловечных чудовищ, подобных тем, что тучами вылезали из-под земли. Счастливчиков же ждали ускоренный обмен веществ, регенерация и полная невосприимчивость к ядам, пропитывающим окружающую среду. К тому же, по параметрам реакции, силы, ловкости они превосходили обычного человека во много раз. Однако из-за искусственного ускорения биологических процессов в организме жизнь укорачивалась вдвое. Сверхлюди становились изгоями, они имели право носить при себе только холодное оружие и останавливаться в населённых пунктах не дольше шести-семи дней. Они становились странниками, главными пассажирами неисчислимых поездов на земле, вдоль и поперёк располосованной линиями железных дорог. Также мутанты не имели права вмешиваться в дела обычных людей и уж тем более вступать в открытую конфронтацию. Нарушение каралось расстрелом на месте.
   Очередная монета с пронзительным звоном полетела в щель автомата. Гигант в красном плаще едва слышно выругался. Весь мир для мутантов - это поезда и железнодорожные станции, для солдат - лагеря и бесконечные рейды, для простых людей - скука в полупустых городах, оцепленных отрядами бойцов с тварями. У каждого своя клетка и свой смысл бороться за выживание.
   Разгорячившись, беловолосый мужчина что есть силы хватил кованым сапогом по злосчастному автомату. В ответ тот отрыгнул слегка помятой банкой, содержащей бесценную жидкость.
   - Заработал! Надо же, а я думал, они все тут сломаны, - подошёл к гиганту сухонький старичок с трясущейся головой в засаленной жилетке поверх рваной толстовки. По лицу его разлилась синева вперемежку с пергаментной желтизной старческой кожи, и весь вид был такой жалкий и потрёпанный, что сомнений не возникало: перед человеком в красном плаще - оборванец-попрошайка, каких теперь много стало бродить по станциям. Им вроде как и нельзя было там находиться, а разве рука поднимется выгнать, ведь снаружи они совсем пропадут, да и идти многим некуда. Ни слова ни говоря, гигант протянул старичку банку.
   - Ой, спасибо, добрый человек! Как мне тебя отблагодарить? - залепетал он.
   - Не попадайся больше на глаза, - глухо отозвался беловолосый мужчина. Не оборачиваясь, зашагал к выходу.
   - Что вам от меня надо? Да оставьте же меня в покое! - раздался из ниши справа тонкий девичий визг. За ним последовал похабный многоголосый хохот.
   - Ты вся замёрзла, девчушка. И респиратора у тебя нет. Дай-ка мы о тебе позаботимся!
   Беловолосый гигант резко развернулся на каблуках. Четверо скрюченных, заросших бородами и грязными космами человечков в кожаных жилетах и изношенных брюках с металлическими бляхами обступили маленькую, не старше десяти лет, простоволосую девочку в лохмотьях, бывших когда-то синим платьицем.
   - Отойдите от неё, - спокойно и твёрдо произнёс человек в красном плаще.
   Четвёрка бородачей испуганно обернулась на голос. Поверх взъерошенных усов и бород они умудрились как-то натянуть тонкие белые респираторы.
   - Слушай, дядя, топал бы ты отсюда! - оскалился самый шустрый из всех, блеснув воронёным стволом пистолета-пулемёта. Беловолосый не двинулся с места.
   - Ты что, не понял, седой ублюдок?! - не удержался его товарищ и бросился на гиганта в красном с коротким ножом. Ему хватило одного лёгкого толчка, чтобы кубарем отлететь назад и с шумом врезаться в бетонную стену. Остальные бородачи оторопели и застыли, выпучив глаза.
   Гигант изменился. Его кожа приняла алый оттенок собственного плаща, глаза налились кровью, чуть не вылезая из орбит, по лицу и шее зазмеились зелёные пульсирующие сети вен. Казалось, кровь в жилах вскипела, и разбухшие сосуды вот-вот лопнут, разбрызгивая кругом едкий кислотный сок.
   - Мутант! - хором завопили бородатые коротышки и со всех ног бросились наутёк. Когда расстояние между ними и мужчиной с огромным мечом увеличилось до пары десятков метров, до беловолосого донёсся крик: "Ну сейчас мы тебе устроим, выродок! Будешь знать, как нападать на людей!"
   Глаза девочки напоминали два трепещущих сердца попавших в капкан зверушек. Она мелко задрожала, заметив, как хищный взгляд двух испепеляющих огней остановился на ней, заставив громко захныкать и крепче прижаться к бетону опутанного паутиной угла. Ей хотелось сжаться в крохотный комочек и забиться в какую-нибудь щелочку, лишь бы только неистовое пламя красного плаща не пожрало целиком маленькое тельце, а пара танцующих вихрей глаз не разорвали на крики и стоны её плач. Сердце стукнуло оглушительно больно.
   Но рука на плече девочки отдавала теплом.
   - Всё хорошо, - теперь гиганта отличали от обычного человека лишь рост и громада двуручного меча за спиной. Улыбка светилась человечностью. Неужели даже дикий зверь умеет улыбаться? Не скалиться в предвкушении расправы над добычей, а нежно лучиться светом?
   - Ты здесь одна?
   Девочка снова взглянула на своего спасителя. Улыбка исчезла, её сменило равнодушно-отрешённое выражение сапфиров глаз. Похоже, они имели свойство менять свой цвет в зависимости от душевного состояния хозяина.
   - Да, - робко ответила крошка, вставая с пола и осторожно приближаясь к беловолосому исполину. - Родителей у меня нет. А живу я... тут.
   - Значит, пойдёшь со мной, - холодный взгляд мужчины в красном плаще непреклонно сверкнул ледяной синевой. - Иначе, рано или поздно они тебя разорвут. Идём.
   Гигант зашагал по коридору. Девочка шлёпала по бетонным плитам босыми ногами. Она не успевала за беловолосым мужчиной даже бегом.
   - Давай помеееедленнее! - протянула она наконец, выбившись из сил. Гигант оглянулся на неё. Колосс и крохотная мышка. Девочка, отдышавшись, тихо спросила: "Как твоё имя?"
   - Зови меня Страж. Просто Страж.
   - Здорово! Это как страж правопорядка, защитник слабых! - в восторге воскликнула девочка.
   Мужчина в плаще едва заметно поморщился.
   - Я не такой, как эти солдаты, - бросил он и, повернувшись к девочке спиной, вновь зашагал к выходу. - Они ничего не понимают.
   - Ну извиниии! - девочка догнала его и подёргала за полу плаща. - Ты для меня самый лучший Страж, правда! И, кстати, я Катриона.
   - Неплохое имя, - не оборачиваясь, ответил Страж. - Ну вот, опять.
   Дорогу им преградили двое солдат в полной боевой готовности. За их спинами мерзко хихикала знакомая четвёрка бородачей. Дуло автомата зияло развёрстой пастью, полной едва сдерживаемого ядовитого сблёва.
   - Ты знаешь, чем грозит нападение на человека для таких, как ты? - прогудел металлический голос сквозь плеву респиратора. Автомат упёрся в живот беловолосого гиганта - до груди солдат не доставал.
   Страж не ответил. Глаза охранника зло сузились.
   - Отвечай!
   Но тут он заметил маленькую девочку в рваном платьице, робко выглядывающую из-за ноги гиганта. Руки, держащие автомат, на миг дрогнули. Зрачки расширились.
   - Ах ты подонок. Она... она ведь тоже... - солдат опустил оружие, несмотря на удивление напарника и четверых бородачей. Снял с плеча сумку, в которой патрульные держат провиант и комплект сменной одежды на случай, если основной комплект пропитается смертельным осадком после взрыва бомбы Т16, и бросил к ногам девочки пару крепких кожаных сапог.
   - Надень, малышка, иначе далеко не уйдёшь. А вы, дерьмо собачье, - солдат прикрикнул на кучку бородатых человечков, - проваливайте! А не то вас порешу вместо мутанта!
   Бородачи подпрыгнули на месте, взвизгнули и умчались прочь.
   - Слушай сюда, странник, - взгляд охранника вновь отдавал ледяным дыханием стража порядка. - Бери девчонку, и чтобы глаза мои больше тебя не видели. Если бы не она, тебя бы никакая регенерация не спасла. На первом же поезде уезжайте как можно дальше отсюда.
   Сапфиры блеснули так грозно, что Катрионе показалось, что Страж сейчас одним движением выхватит меч из ножен и разрубит солдата пополам. Но беловолосый гигант только кивнул и наклонился, чтобы помочь ей обуться.
   Высокие сапоги были более чем велики миниатюрной Катрионе. Она утонула в них по пояс. Хоть ходить в такой обуви и неудобно, но, по крайней мере, босые ножки теперь не сводила мучительная судорога от дьявольского холода, царившего на станции.
   Пока девочка ковыляла до двери, приспосабливаясь к солдатской обуви чудовищного размера, Страж успел выйти на крыльцо и стоял там, выводя на пожелтевшем листке размашистые строки непослушным от мороза карандашом. Увидев Катриону, он быстро спрятад карандаш во внутренний карман плаща. Записка осталась лежать на обледеневших перилах. Девочка осторожно взяла листок в руки и прочитала:
  
   "Дорогая Лилит! Они глупее, чем я предполагал и невероятно жестоки к тебе. Я прошу тебя держаться столько, сколько сможешь. Другие странники ещё не почувствовали, но оно уже близится. Нужно успеть. Время 11:20".
  
   - Страж! Это письмо твоей девушке? - Катриона во все глаза смотрела на гиганта в красном плаще. Но его лицо так и осталось каменным.
   - Нет, но оно для того, кто мне дорог.
   - А она напишет ответ? - Катриона вся светилась: у Стража есть близкий человек!
   - Не думаю, что она умеет писать, - даже голос как перестук каменных глыб.
   "Он несчастен в душе. Под маской безразличия таится боль... и горечь" - подумалось Катрионе.
   Метель закружила их в сером, холодном хороводе и выбросила на обочину догорающего в ядовитом пламени мира. Глухо стукнуло сердце.
   - Тебе надо найти тёплую одежду, - неожиданно сказал Страж, обернувшись. - Первое время будет очень холодно.
   Катриона вопросительно посмотрела на него, но гигант не стал пояснять свои слова. Где-то далеко прогремел взрыв.
  

***

   Ритмичные звуки под вой северного ветра. Хруст снега, нещадно попираемого грубой солдатской пятой, заглушала дикая и печальная песнь вьюги. Похоронный марш. Скулёж бьющейся в последних судорогах зимы, разрываемой на мельчайшие брызги жаркими огненными цветками, пахнущими невыносимо смертельно.
   Далеко впереди на сероватом фоне снежной скатерти копошилось изогнутыми тенями воинство. Каждый взрыв или выстрел, каждая новая капля яда всё сильнее распаляли его ненависть и будили голод. Словно саранча, чешуйчатые многоногие создания взвивались ввысь и трясущимися гроздями опадали вниз, проваливаясь в глубокие для них сугробы, с шумом взрывая грязно-белое месиво и, наконец, показываясь на поверхности в удвоенном количестве. Завтра их будет больше, чем сегодня и вчера, послезавтра они вполне могут превысить численность людей в несколько раз, а спустя пару недель на всей земле не останется вакансии для жизни вне трещащих лапок и жадно щёлкающих крохотных зубок новых хозяев сгнившего в суицидальном порыве человеческого мира.
   Отряд слегка попятился. Зрелище перед солдатами открылось завораживающее и пугающее одновременно. Несколько тысяч гибких, покрытых лоснящейся шерсткой тел выползло на свет из морозных недр. Полчище насекомых заколыхалось, зашелестело волнами поднимающихся в воздух на длинных пластинчатых крыльях особей, эволюционировавших до покорения небес. Враждебная тьма зашевелилась и загудела растревоженным ульем.
   - Лейтенант! Ваши приказания? - не выдержал один из солдат. Многие из отряда застыли на месте с открытыми ртами и полными ужаса глазами, иные уже собрались, бросив снаряжение, спасаться бегством.
   Пикардо колебался. Капли холодного пота мерзко струились под униформой, респиратор вдруг показался невыносимо душным и лишним. Хотелось надрывно закричать, зажмуриться и... проснуться. Их было слишком много. Нужно отдать приказ, нужно... Нет! Ещё не время. Рано.
   - Лейтенант...
   - Не отступать! Ни шагу назад! Держим позиции! - завопил Пикардо, яростно стиснув в руках громаду автомата.
   Чешуйчатокрылое море хлынуло на них. Стрекочущие серые тени полетели со всех сторон, затмив и оранжево-голубоватое небо, и комья грязного снежного струпа под ногами: из-под земли всюду, покуда хватало глаз, начали показываться новые верещащие создания, мелко перебирая мохнатыми ножками. Солдаты одновременно открыли огонь. Тёмно-зелёные, жгучие заряды кромсали маленькие ножки, отрывали клацающие хелицерами головы, разметали в клочья потоки хищной биомассы. Но этого было недостаточно.
   - Держать позиции! - срывая голос, кричал Пикардо своим бойцам, но слышно в общей суматохе было плохо. Солдаты пытались отбиться от облепивших их гадов, терзающих беззащитную даже под плотной амуницией плоть, многие продолжали стрелять, всё ещё надеясь огневой мощью оттеснить бестий подальше от себя. Но насекомые брали верх. Всё больше людей падало в прах зимы, пропитавшийся отравленным соком и кровью. Лейтенант завизжал, как свинья на скотобойне, когда к нему самому подлетела пара особо крупных стрекочущих чудовищ и, пробив разгрузочный жилет насквозь, вонзила чуть пониже рёбер острые клешни. Он пополз по земле, силясь стряхнуть намертво вцепившихся в тело тварей, хрипя и бранясь от адской боли. Автомат остался лежать метрах в шести позади. Туда теперь не добраться - Пикардо отшвырнул прочь бесполезную обойму. Достал из-за пояса верный десантский нож, размахнулся и всадил в чрево терзающей его трещащей от наслаждения живой муки. Фасетчатые глазищи выпучились, из раны хлынула шипящая ядовитая жидкость.
   Войдя во вкус, лейтенант выдернул нож, ударил снова, провернул в мягких, как глина, внутренностях, а затем уже не переставая стал вонзать кровожадное лезвие в разные части тела прилипшего к нему насекомого. Хитин, трескаясь словно древесная кора, кусками разлетался в стороны.
   Вскоре хватка твари ослабла, и, обмякнув, изгрызенная сталью туша шлёпнулась в снег. Та же участь ждала и вторую бестию: ковыряя в её черепе ножом, Пикардо ногой отдирал гадину от низа живота.
   Насилу освободившись, лейтенант, наконец, поднялся на ноги, превозмогая сильнейшую боль. Клешни повредили внутренние органы, и взгляд постепенно заслоняла мутная красная пелена. Лейтенант смачно сплюнул тёмной и густой, как дёготь, кровью в покрытый уродливыми останками сугроб. Крики людей заполонили сознание. Он поднял глаза.
   После короткой бойни чудовищ как будто даже стало больше. Они роились всюду, вплоть до самого горизонта, кишели дурно пахнущими тучами в меркнущих от дыма небесах, копошились у самых ног. Грызли и пожирали отряд Пикардо и подкрепление, прибывшее на громоздком бронированном подобии вертолёта. Агония, боль, хруст и снова боль, визг и плач, редкие выстрелы и короткие отрыжки ручных гранат. Но громче всего треск, жужжание и верещание победителей, снимающих в чистом поле обильную кровавую жатву.
   Пикардо поглядел в едва различимую на фоне тучи насекомых узкую улыбку сияющих далей за гранью вечного тумана и траура. Ярко-красное, слепящее своей наготой солнце будто истекало кровью, бросая на осквернённое лоно планеты сочувственные полосы холодного света. Рисуя цветные трафареты для будущих рек крови. А снежинки всё падали и падали, кружась в жестоком полуденном вальсе.
   "Должно быть, это и есть ад," - подумал лейтенант и закрыл глаза.
   - Время 11:40! - послышалось среди общего шума. Человеческий голос. Как неожиданно и непривычно прозвучал он в эту минуту, когда хохочущая тысячами трепещущих крыльев и трещащих клешней тьма бесновалась над охладевших трупом зимнего дня под низким барабаном солнца. Глаза Пикардо открылись.
   В самой гуще струящихся в непрерывном движении хитиновых пластин показалось бледное лицо, волосы белее снега и красные лоскуты потрёпанного плаща. В самой сердцевине чешуйчатокрылой бездны возник огромного роста человек.
   - Время 11:40, - негромко, но отчётливо повторил он. - Остановитесь.
   Лейтенант оторопел, забыв даже о мучительной боли внизу живота. Как этот незнакомец живым и невредимым прошёл сквозь толпы разъярённых монстров, не оставивших от отряда вооружённых солдат и мокрого места?
   - Довольно. Отзови своих бойцов, - уже повелительным тоном сказал беловолосый, кладя руку на рукоять висящего за спиной исполинского, под стать владельцу, меча.
   - Да что ты... мерзкий мутант! - вырвалось у Пикардо. Он хотел добавить что-то ещё, но зашёлся в сильном кашле. Разноцветное месиво под ногами окрасилось тёмно-красным.
   - Пока ещё не поздно. Я сдержу их, - взгляд гиганта в красном плаще был холоднее зимней вьюги.
   - Будь ты проклят, паршивец! - невесть откуда взявшаяся злость затмила разум лейтенанта. - Вам нельзя вмешиваться в... - сплюнул кровью, - ... наши дела под страхом смерти, а ты вон что творишь! Напустил этих на нас!.. Да я... да мы тебя!..
   - Ты что, не видишь? - внешне беловолосый оставался спокоен, несмотря на распалявшуюся внутри ярость. - Я не дал им прикончить тебя, остановил. Теперь ваша очередь - прекратить бессмысленную войну. Сами знаете, что от ваших ядов всё становится только хуже.
   "Что нам ещё остаётся, кроме как сражаться?" - подумал Пикардо, а вслух уже заметно охрипшим басом крикнул:
   - Да пошёл ты, урод! Ты такой же, как они!
   Пальцы в это время забегали по кнопкам передатчика, посылая сигнал "SOS" азбукой Морзе.
   - У вас всё ещё есть шанс... - начал было беловолосый, но лейтенант оборвал его, зарычав:
   - А у тебя его нет! Сдохни, ублюдок!
   Очередь из автомата, подобранного с трупа одного из солдат, свела возможность компромисса к нулю. Гигант сделал шаг назад, и живая стена скрыла бледное лицо и плащ из виду, будто защищая парламентёра от выстрелов.
   Только опустошив обойму, лейтенант прекратил стрельбу. Несмотря на агрессию человека, твари по-прежнему не спешили нападать.
   "Им же хуже," - ухмыльнулся себе Пикардо, обуянный жгучей ненавистью и первобытным страхом перед главным врагом человечества - неизбежным роком. Мучительная боль, выворачивающая наизнанку, постепенно возвращалась, заполонив все мысли. Нужен врач, иначе он долго не протянет.
   От дальнейших горестных размышлений офицера отвлёк резкий, необычайной силы подземный толчок. Не удержавшись на ногах, он рухнул лицом в снежную грязь. После короткой паузы земля снова заходила ходуном, теперь уже без перерыва.
   "Это же!.." - неожиданно пронеслось в голове Пикардо. Рывком вскочив на ноги, он начал судорожно шарить по карманам в поисках рации. Чёрт, похоже, где-то уронил! Заметавшись в панике, лейтенант упал на колени и на корточках принялся ползать по сугробам, обильно сдобренным кусками мёртвых тел и вывороченными внутренностями. Ну где же, где?!
   - Время пришло! - раздался сзади торжествующий возглас беловолосого гиганта. Дрожь земли усилилась. Заснеженная почва вспучилась огромным бугром, трескаясь и брызжа мелкими комьями во все стороны, достигла высоты пятиэтажного здания и с грохотом взорвалась грудами дурно пахнущих рассыпчатых глыб. Пикардо застыл на месте, глядя в немом изумлении на нечто, появившееся из-под пропитавшегося ядами земляного покрова.
   Около двенадцати метров в высоту и почти столько же в длину и ширину, покрытое блестящей на солнце липкой плёнкой существо. Сверху до пояса туша напоминала уродливо деформированное человеческое тело с чёрной чешуйчатой грудью, резко переходящей в трясущееся от жира тело исполинской гусеницы, длинными и тонкими руками с выпирающими эпифизами локтей и яростно сжимающимися и разжимающимися кривыми пальцами, растущими из квадратных ладоней. Неправильной формы, со множеством тупых углов голова дико раскачивалась на слабой, рыхлой шейке. Слепые провалы глазниц таращились в пустоту, зато ноздри, две больших вытянутых щели, втягивали и исторгали из себя воздух с невероятным шумом. Кривая яма рта беспрестанно клацала острыми костяными выростами разных форм и размеров.
   "Что за уродство!" - со смешанным чувством отвращения и животного страха думал офицер. - "С каждым разом они всё гаже".
   Дрожащие пальцы нащупали прямоугольник передатчика в снегу слева. Взгляд лейтенанта ни на секунду не отрывался от гадины, восставшей из недр пропитанной ненавистью земли. Та, казалось, почуяла это, и вперила безглазый взор прямо в него, приглушённо зарычав. Пикардо обдало волной кислого смрада. Не выдержав зловония, он выплеснул желтовато-красное содержимое желудка себе под ноги. Попятился, откашливаясь. Тварь как будто потеряла интерес к лейтенанту, повернув теперь шишковатый череп к стоящему немного в отдалении гиганту в красном плаще.
   - Проклятье! Проклятье!!! - задыхаясь от нестерпимой боли, хрипел лейтенант, молотя кулаком по корпусу передатчика. Из динамика раздался громкий треск, и еле различимый в шорохе помех голос произнёс: "Второй, доложите ситуацию!"
   - Первый, я второй, у нас тут чрезвычайная ситуация. Все, кроме меня, погибли. Вы срочно должны... - договорить офицеру не дал сильный толчок, от которого он тут же распластался посреди кровавого месива.
   - Ты, - процедил Пикардо, поднимая глаза на исполина в красном, сбившего его с ног.
   - Разве ты ничего не понял? - гремел над ним зычный голос беловолосого. - Уничтожая детей Лилит, вы делаете себе только хуже. Смотри, - гигант показал рукой на корявую громадину, бешено пыхтящую и мотающую головой из стороны в сторону, - смотри, что вы сотворили с её любимцем, одним из святых отроков, являющихся в преддверии нового витка эволюции. Раса существ, обречённых вами на вымирание. Вы варитесь в своём же отравленном супе!
   - Что за блажь ты несёшь? - скривил губы Пикардо то ли от боли, то ли от презрения. За время пламенной речи беловолосого он успел доползти на брюхе до рации, вопящей мужским голосом: "Приём! Первый! Лейтенант, что там у вас происходит?" - Какая к чертям собачьим Лилит? Совсем от мутагенов крыша поехала?
   И на срыве, теперь уже в передатчик: "Первый, давайте залп! Срочно, сроч.." Рация хрустнула под большим кованым сапогом и замолкла. Пикардо зарычал от гнева. Беловолосый мужчина обнажил свой чудовищный меч и с нескрываемой злобой смотрел на офицера сверху вниз.
   - Давай! Руби! - заверещал Пикардо, извиваясь в скользких лужах кровавой жижи. - Всё равно я вот-вот сдохну. Но твою обожаемую мерзость уже не спасти.
   Гигант устремил взгляд в тускнеющие дымные небеса. Целый рой металлических бескрылых птиц, быстро и шумно рассекающих воздух лопастями пропеллеров, нёсся прямо к ним. Среди общей массы особо выделялся грузный угловатый крейсер с двумя парами пулемётных турелей и ракетниц.
   - Страж! Страаааж!!! - донеслось с того же края поля. Маленькая златокудрая девочка бежала через сугробы, спотыкаясь в непомерно больших для неё сапогах и путаясь в фуфайке в два раза больше её самой.
   - Катриона!!! - закричал что было силы беловолосый великан в ответ. - Я же велел тебе сидеть в сторожевой будке!
   - Я... боялась... что они... убьют тебя... Страж... - прерывисто звенел детский голосок сквозь рёв приближающейся воздушной эскадрильи.
   С тупых рыл ракетниц сорвалось сразу несколько боеголовок, мгновенно расчертив правильными ядовито-зелёными линиями ставшее коричневато-серым полотно небес. Беловолосый резко рванулся в сторону барахтающейся в сугробе крошки-златовласки.
   "Проклятье! Откуда взялся этот ребёнок?" - металось в голове Пикардо. Забыв про свои страшные раны, лейтенант мигом вскочил и полетел навстречу малышке вслед за гигантом в плаще, которого девочка называла Стражем.
   Учуяв отравленный дым, ползущая за ними исполинская человекообразная тварь заревела так, что перекрыла и пронзительный крик Катрионы, и вой лейтенанта, подвернувшего ногу и упавшего в пропитанный смертью снег, и рёв эскадрильи, зависшей над всем происходящим в равнодушном бездействии. Когда безжалостное ядовитое пламя раскрыло свой ослепительный бутон на том месте, где несколько мгновений назад извивался в слепой ярости "святой отрок", крик его, обречённый, полный страдания и ужаса, оборвался. Взрывы зажигательных ракет новой модели разинули свои жаркие пасти, и всё потонуло в рёве пламени.
   Прежде чем боеголовки достигли цели, мужчина в красном успел добежать до испуганной златокудрой малышки и, повалив её на землю, полностью накрыть собой. Лишь только он это сделал, как на них сверху опало огненное покрывало.
  

***

   - Хорошая работа, - удовлетворённо улыбался в усы краснолицый командир в респираторе и накинутой поверх смокинга шинели.
   От армии чешуйчатокрылых бестий остались лишь кучки обугленных останков. Чуть в стороне громоздился обгоревший труп гигантской твари, напоминавшей человека и гусеницу одновременно. Даже ракеты Т18, последнее слово в военной технике, не смогли полностью сжечь её, и безглазый череп как будто продолжал скалиться в бесконечной агонии.
   - Жаль, Пикардо так и не нашли. Он вёл себя как настоящий герой, - пробормотал себе под нос командир, поправляя респиратор. Дышалось в зоне взрыва с трудом.
   - Командир, сэр! - к нему подбежал запыхавшийся солдат и отдал честь. - Кого-то нашли. Похоже, выжившие.
   Командующий нахмурился, перехватил автомат поудобнее и зашагал к толпе солдат, обступивших две фигуры, лежащие на обугленной земле: одна исполинская, вторая - маленькая, детская.
   "Не может быть!" - подумал командир. - "Как они уцелели? Ведь даже эта громадина..."
   Беловолосый здоровяк в обгоревшем красном плаще лежал без движения лицом вниз. За спиной его покоился в ножнах двуручный обоюдоострый меч. Возле великана лежала маленькая девочка, укрытая старой фуфайкой, состоянием едва ли лучше плаща соседа. Она громко всхлипывала, всеми силами стараясь скрыть рвущееся наружу горе.
   - Ты как, малютка? Не ранена? - наклонился к ней командующий и ласково погладил по светлой головке.
   - Я-то хнык! нееет, а вот хнык! Страж... - и рыдания хлынули из неё бурным потоком.
   - Ну-ну, успокойся. А то ещё наводнение устроишь, - улыбнулся командир, стараясь её утешить. Но златовласка не унималась.
   Тело гиганта с мечом солдаты смогли перевернуть только вчетвером. Его маленькую спутницу спасло только то, что плащ был пропитан особым веществом, препятствующим горению, но самому хозяину это не помогло: повсюду на коже рук, шеи, лица, под дырами плаща и чёрной рубашки виднелись страшные ожоги.
   "Постой-ка, этот меч," - догадка молнией пронеслась в голове командира. - "Он мутант".
   Осознав горькую истину, командующий брезгливо пнул тело гиганта.
   "Поделом паршивцу, будет знать, как совать свой нос в дела людей. Небось, он Пикардо и прикончил!"
   - Вставай, милая моя, отведём тебя в безопасное место, - натянув на физиономию дружелюбную улыбку, командир протянул руку утирающей слёзы малютке.
   - Нет, я с вами никуда не пойду! - неожиданно зло ответила златовласка, бросив в сторону усача-командующего гневный взгляд. На миг в маленьких глазках зажглась странная искорка, они как будто сразу налились кровью, и зрачки приняли вертикальную форму. Но тут же стали прежними.
   "Как такое возможно," - командир был потрясён до глубины души. - "Почему она тоже?.. Она же ещё ребёнок!"
   В это самое мгновение позади него раздались крики солдат, пара запоздалых очередей и тонкий свист стали. Командир попытался быстро обернуться, но успел увидеть лишь чёрный вихрь, пронёсшийся сквозь ряды бойцов, после чего последние, разваливаясь на куски, беспомощно падали в снег. Ещё мгновение - и ледяная острая грань упёрлась ему в незащищённую шею. Краем глаза он увидел два красных безумных огня, пылающих в глазницах нападавшего, с головы до ног закутанного в рваные по краям чёрные бинты.
   - Одно моё слово, и мои люди изрешетят тебя, - прошипел усач-командующий, бешено вращая белками глаз, на что обладатель катаны, приставленной к его горлу, лишь дико улыбнулся.
   - Ваши примитивные отравленные пульки. Мы давно уже научились их регенерировать.
   - Это новая модификация!.. Ты не можешь!.. - кряхтел командир, покрываясь потом, в то время как лезвие японского меча всё сильнее вдавливалось в шею, начиная повреждать кожу.
   - Но тебя-то я успею забрать с собой, во всяком случае, - усмехнулся юноша, тряхнув гривой светло-коричневых волос. - А что эти вояки станут делать без своего вожака? Ведь ты главный во всём северном блоке. Что ж взял с собой всего несколько вшивых десятков, а не целую армию? На поле боя всякое может случиться. Где ваша предусмотрительность, господин начальник?
   Свободной рукой чёрный мечник выхватил у своей жертвы автомат и отшвырнул подальше. У командира спёрло дыхание.
   - Чего ты хочешь? Зачем устраивать весь этот цирк?!
   - Ты не кричи, - ядовито улыбнулся юноша, ещё крепче стискивая командующего в стальных объятиях. - Не в твоём положении теперь командовать. А устроил это я по одной простой причине: вы отбираете у нас то, что принадлежит нам по праву.
   Ошалелый взгляд командира обежал ряды уцелевших солдат, застывших в нерешительности, и остановился на испуганном личике златовласки. Видно было, что даже её приводят в дрожь красные глазищи чёрного мечника.
   - Про какое право... ты говоришь...мутант? - выдавил из себя командующий, силясь ослабить хватку противника, что нимало забавляло последнего, по временам чуть сильнее сжимающего грузное тело. - Вы...всего лишь изгои...бесправные отщепенцы...
   - Право жить нормальной жизнью, человек! - зарычал ему в ухо юноша. - Посмотри правду в глаза: кто вы и кто мы. Вы уже история, уходящее поколение, не приспособленное к изменяющимся условиям существования, хрупкие, жалкие создания, тогда как мы сильные, живучие, неподвластные ни жаре, ни холоду, невосприимчивые к ядам. Это эволюция, понимаешь? Вы отжили своё, и пора отдать мир тем, кто достоин жить в нём!
   - Ты ошибаешься, - раздался где-то рядом глухой голос. Командир запыхтел ещё сильнее, барахтаясь в объятиях врага, солдаты разом ахнули, даже чёрный мечник выглядел удивлённым. Нечеловеческим усилием, опершись на меч-громаду, вставал, шатаясь, с земли гигант в красном плаще. Хоть тело и дрожало, пепельные глаза сквозь белоснежные пряди глядели уверенно и грозно.
   - Ты ошибаешься, - повторил беловолосый мужчина, стиснув зубы. - Мы ошибка природы. Побочный эффект. Даже живём в два раза меньше, чем они. Так что мы ничем не лучше. Земля принадлежит всем. Без исключений.
   - Предатель, - несмотря на злость в голосе, юноша с катаной продолжал улыбаться, будто лицо его не умело изображать других эмоций. - Как ты можешь помогать им, отнявшим у нас всё? Что ж, если ты не один из нас, то один из них! Взять его!
   Откуда ни возьмись, появились ещё два вихря из ткани, кожи и металла. Солдаты еле успели расступиться, как девушка с разноцветными африканскими косичками, в меховых штанах, высоких армейских ботинках и серебристом топе выпрыгнула навстречу гиганту в красном. Она молниеносно размахивала огромными кастетами с длинными и острыми внешними краями. Вслед за ней из ниоткуда возник мужчина в сером плаще на голое тело и чёрных очках, сжимающий в руках длинный и тонкий прямой клинок с вычурной узорчатой рукоятью. Но стоило свистящим лезвиями кастетов подлететь ближе к беловолосому, как они натолкнулись на массивную преграду - его исполинский меч. Девушка по-звериному оскалилась, отдёрнула руки с кастетами и, зарычав, попыталась напасть с тыла. Но и этот молниеносный удар оказался отбит - весь покрытый ожогами, но твёрдый, как камень, гигант в обгоревшем плаще уверенно стоял на ногах.
   Солдаты расступились шире, давая дуэлянтам больше места для манёвров. Мужчина в сером плаще и чёрных очках теперь не нападал, а наблюдал поодаль, явно уступая в горячности своей спутнице. Чёрный мечник также не вмешивался в ход битвы, продолжая держать командира северного блока в заложниках.
   Беловолосый почти не двигался с места, небрежно парируя яростные выпады огромных кастетов. Златокудрая малышка, отбежав на безопасное расстояние, испуганными глазами следила за движениями гиганта в красном, время от времени крича ему: "Осторожно, Страж!" Лицо беловолосого оставалось бесстрастным. Он будто играл с противником, давая ему вволю порезвиться и растратить силы, готовя себя к финальной атаке, которая решит всё.
   Наконец, один из кастетов звонко треснул и разломился надвое, другой полетел в снег вместе с кровавыми брызгами. Девушка, изрыгая проклятия, молнией метнулась к нему и, подобрав, снова было ринулась на противника, но могучая рука спутника остановила её порыв.
   - Довольно, Люсия.
   Беловолосый стёр кровь с лезвия меча полой плаща и посмотрел прямо в глаза юноше с катаной. В глубине красных огней читалось разочарование.
   - Чего ты хочешь? - вздохнув, произнёс он.
   - Отпусти его, - гигант кивнул на дёргающегося в объятиях чёрного мечника усача-командующего.
   Стиснув зубы и изобразив звериный оскал вместо привычной самодовольной ухмылки, юноша убрал лезвие катаны от горла своей жертвы и отпустил командира. Он сделал знак двум своим товарищам, и те тут же скрылись из виду.
   - Ты не сможешь этого предотвратить. Тебе нас не остановить.
   Блеснув полубезумной улыбкой, чёрный змей мгновенно растворился в воздухе.
   Только теперь все вздохнули с облегчением - никто не любил непредсказуемость. Солдаты зашевелились, загудели, делясь впечатлениями друг с другом. Тяжело дыша, командующий подошёл к беловолосому исполину.
   - Почему ты помешал ему убить меня? Ты же один из них.
   - Я не такой, как они, - холодно ответил гигант в красном. - Мы с девочкой можем уйти?
   Командир оглянулся и увидел, что солдаты держат на прицеле беловолосого и подбежавшую к нему златовласку.
   - Оставить! - скомандовал он. - Отставить, я сказал! Пусть идут.
   Бойцы удивлённо опускали оружие. Между мутантами они не делали никакой разницы.
   - Пойдём, Катриона, - беловолосый осторожно взял девочку на руки и посадил себе на плечо.
   "Что мы делаем не так?" - думал усач-командующий, глядя вслед удаляющимся гиганту и крошке-златовласке. - "Разве отсекать опухоль не метод лечения? Разве борьба за выживание это плохо? Раз это война, то либо мы их, либо они нас. Третьего не дано. Компромисс недостижим. Десять лет назад они растерзали мою семью, моих детей. Моих милых крошек. Такое простить нельзя!"
   Подул сильный северный ветер. Он принёс с собой вихрь снежинок и почерневшую бумажку, скомканную и разваливающуюся. Командир осторожно подобрал её и развернул.
  
   "Прости, Лилит! Прости меня за мою слабость, за то, что снова не смог спасти надежду человечества. С каждым разом их ненависть всё сильнее, а человечности всё меньше. Мне остаётся только устремиться туда, где есть ещё надежда на завтрашний день. Может быть, в следующий раз у меня получится, и всё будет иначе. Прости и прощай! Время за полдень".
  

***

   Локомотив набирал скорость, с грохотом нёсясь по просторам лживого мира. Перестук колёс всё быстрее и ритмичнее. Едкая линза солнца скрылась в свинцовых тучах - будет снегопад. Темнеет. Но теперь никаких змей в укромных местах. Только остатки света и тепло.
   - Страж, а кто всё-таки эта Лилит? - Катриона ёрзала, сидя на столе и глядела на проносящиеся за окном грузовые составы.
   - Скоро узнаешь, - слабо улыбнулся Страж. Он сидел рядышком, на нижней полке, подстелив под себя плащ и закинув меч наверх, к сумке с припасами, которые они раздобыли в чахлом городишке около станции. - Тебе ведь уже не холодно?
   - Не-а, - завертела златокудрой головкой девочка. - Ты говоришь, что Лилит с тобой разговаривает. А другие странники её слышат?
   - Слышат, - кивнул Страж. - Хотя и не все. Кто-то подавил в себе милосердие, вот и не слышит.
   - Надеюсь, и я скоро её услышу, - вздохнула Катриона, подпирая щёчки руками. - Скажи, Страж, я стану такой же безжалостной, как они, когда вырасту?
   - Тебе решать, - беловолосый мужчина похлопал её по головке и, осторожно сняв со стола, посадил себе на колени.
   - Я знаю! - глаза златовласки горели от восторга. - Когда я стану взрослой, то буду как ты - защищать слабых! Да, Страж?
   - Не загадывай так далеко, - улыбнулся Страж. - Время покажет. А теперь пора тебе поспать. У нас был тяжёлый день.
   - Нееет! Это нечестно! Ты обещал рассказать о своих приключениях!
   - Катриона, даже нам нужен отдых. А потом я тебе ещё много чего интересного расскажу.
   - И про Лилит?
   - И про Лилит. Всё, ложись. Вот, укройся курткой.
   За окном раздался пронзительный гудок проносящегося мимо паровоза. Уложив Катриону, Страж примостился у окна и достал из кармана чистый бумажный лист и карандаш. Снаружи зубчатой стеной вырастал еловый лес.
  
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"