Я перевернулся на спину в своем голубом кресле-раскладушке и посмотрел на потолок. Обычные трещинки обычного белого потолка любой из божественных палат. Палаты эти, в отличие от царских, имеют из всего убранства последних только эту вот раскладушку, скрипучий стульчик и окно с решеткой. Да дверь на замке, охраняющие Бога от мира людей. Хотя может быть, что это люди боятся появления Бога в их мире и потому они приняли меры предосторожности. А что касается скудности обстановки, так это просто оттого, что Бог есть самодостаточное существо (если применимо к Нему это слово) и ни в чем более не нуждается. За время до меня в этом помещении кто-то уже побывал. Он знал, что я буду жить здесь. Он даже оставил на стене слова:
Бога
дам тебе Я
кроме тебя
как друга.
Должно быть, это стих моего настоящего родителя, адресованный к кому-то из людей, или ангелов.
Скоро, кстати, эти ангелы и появятся. Они созданы Богами для служения, а Боги, как выходит, созданы людьми. Этим и объясняется несовершенство стихотворного послания на стене.
Вот и они. Ангелы приносят мне то пищу, то чистое белье для моего кресла. Они говорят: "Вот Твоя амброзия!" -- улыбаются и уходят, развевая полами своих белых ангельских балахонов. Я не люблю эту еду, но если я не буду есть, придет Сатана -- ангел без лица, -- и будет меня пытать. Пища -- моя защита от Сатаны, так что не говорите, что Бог -- беззащитное создание. Бог бессмертен!
Но Бог легко умирает. Ангелы -- вечны.
Бог погибнет, если в Него перестают верить. Но если Он сам -- единственное существо, которое в Него верит, то стоит Ему разувериться, как -- конец! Если Он умрет, исчезнет то самое единственное верующее существо и оттого Бог прекратит свое существование. В моем случае все именно так. Практически никто не верит в мою истинную природу, но она действительно такова. Иначе что я делаю в божественной палате?! Зачем иначе приходят ангелы и помогают мне защищаться от Сатаны?!
Я верю, что Сатана точно такой же ангел и его можно сделать добрым. Стоит всего лишь вернуть ему лицо и он засмеется, как и те, приносящие еду, и мне не надо будет защищаться от его полиэтиленовых трубок и игл! У меня не останется врагов, и я смогу целиком отдать себя спасению этого мира. Спасению людей от них самих.
Мир нуждается в лечении.
Хотя... чего ждать! У меня есть пища, можно начать это лечение, не опасаясь Сатаны!
Надо вызвать ангела, чтобы сообщить об этом, и приняться за работу. Они (ангелы) знают, как и что делать. Главное -- чтобы они поняли, чего я хочу. Я хочу только лучшего всем людям! Я хочу, чтобы мир был счастливым, гармоничным и красивым. И чтобы Сатана подобрел... Но надо вызывать ангела. "Ангел, ко мне!" -- подумал я и представил себе этот образ улыбающегося красивого мужчины в белом балахоне, как он стоит в луче божественного сияния в дверях... И через несколько мгновений он появился.
-- Мы все пробовали. Почти ничего не выходит. Но есть еще один способ. Химическое лечение. И если вы согласны на это лечение, вам нужно всего лишь подписать вот тут.
Ангел подал мне предмет, которым, как я видел, многие ангелы делали линии на бумаге, как мой родитель на стене, и саму бумагу. Туда, куда он указал крылом (а это именно крылья -- руки розовые и с морщинками, и венами, и ногтями, а эти крылья -- белые и скрипучие), я вписал первые знаки из тех, что достались мне от моего предка: "Бога да". Ангел посмотрел на это, улыбнулся своей обычной улыбкой и, чтобы не обременять меня более, забрал предметы, которые прежде дал. Затем он вышел и исчез за дверью, оставив меня и далее раздумывать над судьбой мира и человечества.
Человечество... Почему оно не верит в меня? Ведь я -- вот он! Я открыт и виден для них! Они ходят туда-сюда, что-то делают, но не понимают, что именно я все делаю за них, что ни один из них, ни все они вместе взятые не смогут просуществовать без меня и нескольких лет. Единственные, кто верит в мое существование, так это ангелы. А также люди, что помогли мне попасть в божественное пристанище. Когда я им сообщил, кто я, они долго мне не верили, но как только я их убедил, они тут же принялись мне помогать, и, в конце концов, я попал сюда.
Иногда я прогуливаюсь по райским садам, белой стеной огражденным от неверующих. Иногда я иду в место, которое ангелы в шутку называют "душевая" и вызываю дождь, чтобы помочь людям очистить улицы от грязи, вырастить урожай и полить деревья в райских садах. Если я не буду ходить в душевую, люди скоро умрут от жажды, так как вся вода испарится и превратится в облака. Ангелы знают об этом, и поэтому, когда я забываю вызвать дождь, они приходят за мной и ведут в душевую за руки. Я их благодарю, и они улыбаются. Если кто-то улыбается, значит, он добр. Поэтому Сатана злой -- у него нет лица, и он не может улыбаться, но как только я верну ему лицо, он засмеется вместе с ангелами и сразу станет добрым, и поможет мне вылечить мир и спасти людей.
Иногда люди тоже выходят в райские сады. Это люди, которые были верны мне при жизни и умерли. Теперь они живут в раю, рядом с божественным пристанищем. Некоторые из них не умеют улыбаться, но это им и не надо. Они ведь в раю, а тут можно быть кем угодно -- хоть злодеем. Только на земле, в мире нужно быть добрым, чтобы попасть в рай. Но ангелы немного глупые и они иногда здесь связывают смеющихся добряков и оставляют свободными угрюмых злодеев, путая их друг с другом. Все райские жители одеты в белые костюмы, но у ангелов это балахоны, а у умерших это пижамы.
Здесь почти все белое. И потолок. Трещинки на потолке напоминают сеточку капилляров в глазах у Сатаны. Ведь угрюмые глаза -- это все, что осталось от его лица. Все остальное -- белое. Весь Сатана одет в ангельский белый балахон, но просто у него нет лица. Иначе он был бы добрым, так как мог бы улыбаться.
Скрип двери. И в луче сияния стоит Сатана! Почему? Я ведь уже поел... Ах, нет! Черт! Я не поел! Скорее, скорее, надо жевать! Жевать! Проглотить и снова жевать!.. Он приближается!.. Но я же ем!..
Должно быть, слишком поздно. Он укладывает меня в обратно кресло, берет иглу и тыкает меня. Он опять меня пытает.
О! Почему-то в этот раз, он успокоился быстрее, чем раньше, да и трубок не принес! Наверное, это потому, что я уже успел немного поесть. А он сидит на краю раскладушки и держит меня за руку, и смотрит на меня своими глазами. А ведь глаза у него добрые. Как бы вернуть ему лицо! Я прикоснулся к тому месту, где должна быть его щека и улыбнулся ему. Его глаза тоже улыбнулись. Так отец смотрит на новорожденного сына. Я погладил его, и... и белая часть его лица шевельнулась и под ней показалась его настоящая щека! Я хватаю его за белую чужую кожу и дергаю -- вот! Вот его лицо! Теперь ты снова ангел я вернул тебя! Ты можешь улыбаться!
И он улыбается! Но что это! Он лезет в карман и... и достает такое же фальшивое лицо, что у него и было! И опять он стал злым. Он сам лишил себя лица. Глупенький-глупенький. Что же ты наделал. Ну, ничего, я придумаю, как тебя спасти! Я ведь Бог. Я должен спасать. Но что это! Меня начинает охватывать судорога...
Прости меня!..
Мои руки трясутся...
Прости меня, Сатана! Я не хотел тебя обидеть! Ты же знаешь, что ты добрый!..
Дрожь расползается по всему телу...
Сатана держит меня за одну руку, а вторая скребет пальцами по стене. Я не хочу ее скрести, я хочу прикоснуться к посланию родителя, чтобы он помог мне, но мои руки дрожат, а ногти царапают стену, краска и штукатурка осыпаются с нее. Меня колотит все сильнее, и я все сильнее впиваюсь в стенку. И вдруг!..
Мое тело успокоилось еще внезапнее, чем начало трястись. Я чувствую приятную усталость. Мне хорошо. Я закрыл глаза. Сатана добрый. Просто он не может улыбаться и потому злой. И потому иногда пытает меня. Но я радом с ним спокоен. Можно и поспать...
Проснулся я уже один. В божественной палате уже начало темнеть. Вечер еще одного дня обычного Бога. Ой!..
Сатана опять меня пытает своими трубками и иглами. Ах, я же проспал обед. Пока он не видит, я мог бы их вытащить, но я ведь Бог. Я не могу обманывать. А то он вернется и наругает меня. Что же ты не помог мне, родитель!
А!!!
Кто написал это на моей стене! Кто испортил послание!
Я принялся водить пальцами с поломанными ногтями, под которые забилась штукатурка, по стене и читать строки, написанные на расцарапанной стене:
Богатство -- ничто, по сравнению с тем, что
дам тебе Я. Приди ко мне, ибо нет Бога,
кроме тебя. И поведу Я тебя не как слугу, но
как друга.
Почерк родителя... Нет Бога... Приди ко мне... Значит мне нельзя больше верить в Бога?! Верить в себя?! Но тогда я должен умереть, а если я не умер, значит, я бессмертен, значит, я все еще Бог, и я в это верю! Значит, не прав мой родитель! Но как же он может быть моим родителем, если он не прав?..
Когда я уже почти заснул, в комнату заглянул Сатана.
-- Покойной ночи, -- сказал он. -- Пока все идет хорошо. Завтра мы продолжим ваше лечение, а на сегодня все. Покойной ночи.