Это казалось сном. Они гуляли по набережной уже четвертый час, и она казалась им бесконечной, и проходящие мимо люди смотрели на них, как на пришельцев с какой-то далекой звезды. Ему было все равно: он знал, что так смотрят только на влюбленных; и ей тоже было все равно, ведь она верила ему.
Это казалось сном. Она ступала шаг за шагом по узкому высокому бордюру, отделявшему крупную гальку дороги от песка и воды, а он поддерживал ее за самые кончики пальцев, но она знала: если она пошатнется, ее мгновенно примут надежные объятия. Он знал, что она верит ему, и потому не волновался, что, если она пошатнется, он не успеет ее подхватить на руки. Ведь она верила ему.
Это казалось сном. И хрупкаz лавочка на набережной казалась созданной лишь для двоих, хотя могла принять на свою теплую деревянную спину и десяток уставших, погруженных в свои проблемы людей. Но лавочка принадлежала только им, ведь он говорил, что в этой вселенной есть только двое - он и она - и она верила ему.
Это казалось сном. Он выхватил у нее из рук сумочку и вдруг оказался за бордюром, на песке. Она смеялась и просила его вернуться и вернуть ей ее сумочку, но он только и знал, что манил ее к себе. И она пошла за ним. Ветер прибоя ласкал ее волосы, а его кожа уже стала прохладной от летящих капелек воды. Но его губы пылали жаром, и она прильнула к ним своими губами, чтобы охладить поцелуем. Прильнула первая. Ведь она верила ему.
Это казалось сном. И маленький ресторанчик, открытый только для них, принимал своих полуночных гостей в полумрак уютного зала, обволакивал мерцанием свечей и звуками загулявшей скрипки. Она пробовала незнакомые блюда со странными, незнакомыми названиями и странным чуждым вкусом и ни разу не спросила, что это и съедобно ли это. Ведь каждое блюдо готовили его руки. Его руки. Она верила им. Она верила ему.
Это казалось сном. И он, не слушая вопроса "согласен ли ты...", отвечал многократно: да, да, да! Он смотрел в ее глаза, и читая ее ответ с их глубины, отвечал за нее: да! Она, такая же прелестная в роскошном белом платье, как и в старых линялых джинсах, молчала. Она знала, что он прочитал ее душу до дна и никогда не ошибется с ее ответом, ведь она верила ему.
Это казалось сном. А однокомнатная квартира казалась раем. И в раю стояло две кроватки - маленькая и побольше -, а в них тихо сопели два ангела. Он подарил ей за сына кольцо, а за дочку серьги... он звал ее мамой, она звала его папой, и он, работавший на двух работах, был все так же надежен, ведь в кроватках сопели ангелы, а она верила ему.
.....
Она смотрела на него, а он смотрел куда-то вглубь себя или в чашку с чаем.
Верил ли он ей?
Это казалось сном десятилетней давности.