Ты помнишь, лепили снеговика,
Дурачась, ну словно дети?
Не лес пригородный вокруг - тайга,
И будто одни на свете.
И рос он, как сотни снеговиков:
Три шара и руки-ветки.
И был он практически уж готов,
Как ты, отдуваясь, заметил:
"Нет, так не пойдет, посмотри сама,
(Да я же серьезно, рыбка!)
Вот руки, вот тело, вот голова,
Вот шишкою нос... А улыбка?!
Из палочек что-то. Свиреп совсем
Выходит посланник зимний -
Как будто бы слеплен незнамо кем,
Не нами с тобой. Улыбка
Должна, отражаясь в костре, сиять!
Чтоб каждый, кто пройдет мимо,
Легко мог и просто, за миг, понять,
Что счастье  - непобедимо!
Что пусть за окном и мороз, и снег,
А сердце - зимы сильнее.
Что счастьем дышащий человек
Всех в холод согреть сумеет".
И мы побрели по белым-белу
Такую искать улыбку...
И метров за триста, ну словно в бреду,
Рябина дрожала зыбко.
И не было ягод ее алей,
Пожалуй, нигде в округе.
Манили к себе прикоснуться скорей
Рубинные гроздья упруго.
Они говорили: "Да, жизнь - это мы!
Ведь мы - это кровь лесная.
Пусть весь этот бор видит зимние сны
Мы, леса улыбки, - с вами!"
И мы их забрали тогда с собой,
Всю эту красу неземную.
По каплям рассыпался алый зной,
Зиму отгоняя злую.
Мы дали улыбку снеговику.
Вернее, дала рябина.
Она и сейчас, сквозь любую пургу
Сияет огнем пугливым.
И каждый, кто рядышком с ней пройдет,
Как мы с тобой, улыбаясь,
Кусочек счастья с собой унесет -
Улыбки рябинной завязь.