Устало перебирая копытами медленно брела лошадь по разбитой дороге. Ночной лес и тишина тревожили ее, она пряла ушами и часто фыркала пытаясь услышать и учуять врагов. Попона на ней была пропитана кровью ее наездника. Он сидел на ней, почти падая, но каким то чудом держась за поводья ухитрялся не свалиться с неё, хотя лошадь не чувствовала признаков жизни на себе - он не понукал ее, не сжимал ее бока сильными ногами и не правил куда ей ехать. Он просто сидел на ней, и запах железа и крови витал вокруг него.
Неожиданно прямо перед лошадью в темноте загорелось два злющих зелёных глаза. И слева. И справа... Позади раздалось угрожающее рычание. Всхрапнув от ужаса, лошадь бросилась во весь опор прочь от окружающей ее стаи. Волки не торопясь потрусили следом, они знали что с тяжёлой ношей на спине бежать ей особо некуда. Если только она не побежит прямо к...
Лошадь неслась не разбирая дороги. Казалось, у неё вдесятеро прибавилось сил. Ветви тяжело хлестали ее по бокам, нанося болезненные царапины но она не чувствовала боли. За каждым деревом, под каждым кустом ей мерещились зелёные злобные огоньки...
Но что это? Почему впереди все светлее и светлее? Откуда среди тёмной ночи здесь, в глухом лесу взяться свету?
Неожиданно лес расступился и лошадь выбежала в поле. Знакомый запах пшеницы щекотал ее ноздри, живот призвано заурчал на запах, но ноги несли и несли ее навстречу свету. Там свет. Там люди. Там жизнь...
* * *
Дор и Юр возвращались с праздничной ярмарки домой. Они были в прекрасном расположении духа - торговля была удачной, они хорошо распродали остатки зерна и закупились по вполне божеским ценам всем необходимым на зиму. Тяжело груженная повозка ехала не спеша, друзья понимали что не успеют к ночи домой, но это их не беспокоило. Мрачный лес плохо было проезжать ночью - шалили волки и шальные люди - зато прямо перед Мрачным лесом на опушке стояла таверна "У Лисси". Она славилась гостеприимством, разумными ценами и отличными стейками с кровью. Да и сама хозяйка была всегда приветлива и обворожительна...
Без проблем добравшись до таверны они не спеша поужинали, выслушали новости, которыми охотно делились постояльцы. И, прихлебывая уже по второму жбанчику браги вели неторопливый разговор:
А гляди-ка! Лисси то себе новую служанку взяла! Как тебя зовут, красавица? - маслянистым взором окинув все видимые округлости и прелести спросил осоловевший Дор.
Арнесс. - зардевшись ответила та, неся в одной руке жбанчик браги, а во второй поднос с исходившим паром и блаженными ароматами горячим стейком и нехитрым гарниром какому то мутному постояльцу, сидевшему, надвинув шляпу в самом углу.
И какие у тебя планы на вечер, красавица? - постаравшись казаться мачо продолжал Дор.
Работать у меня планы. - Вздохнула Арнесс. - Деньги сами себя не заработают.
И много тебе надо денег? - усмехнулся Юр.
Много. Я хочу заработать денег и уехать учиться в город.
И на кого же ты хочешь учиться в городе? - переглянувшись с другом спросил Дор.
Я хочу стать великой художницей - мечтательно закатив глаза поделилась с ними Арнесс. - Правда обучение стоит так дорого... Но я уже накопила две банки денег. Мне ещё две надо. И тогда хватит.
И где ты хранишь свои банки - переглянулись друзья.
Где где... Под кроватью. - захихикала Арнесс. - И вообще! Мне работать надо! Посетители ждут а вы отвлекаете! Хорошего вам вечера господа!
Дор и Юр проводили ее удаляющуюся походку от бедра взглядом осоловевших бычков увидевших наконец то стадо. Между тем Арнесс собрала посуду у мрачного подозрительного типа в углу и удалилась на кухню. Тип, чуть посидев, косо глянул на парочку друзей и подался к выходу.
Куда это он на ночь глядя? Как бы он не стащил чего с нашей повозки -забеспокоился Юр.
Пойдём глянем, может и правда ворюга ещё та.
Друзья, покачиваясь, встали из за стола и подались следом за бродягой.
Двор был ярко освещен. Лисси опасалась волков и поэтому не жалела денег на масло для факелов. Ими были освещены все закоулки двора. Чтобы факела горели постоянно за ними следили работники, один из которых и сейчас копошился во дворе.
Слыш! Эй! Ты! Ты не видел, куда бродяга пошёл? - окликнул его Юр.
Да до ветру видимо. - не оборачиваясь пробасил работник.
Переглянувшись друзья пошли к месту, где они оставили телегу. Рогожа была не тронута, секретные узлы выглядели такими же. Кони спокойно жевали сено в стойле.
Гляди хорошо то как... Тепло... Тишина... Сверчки поют....
Вдалеке раздался волчий вой.
Кто это? - забеспокоился Дор. Лошади перестали жевать сено, запрядали ушами и тревожно зафыркали.
Волки. - ответил Юр.
Ты слышал что в Мрачном лесу поселилась стая волков? Даже бывалые охотники говорят что они особенные... Дикие.
А чем они от обычных отличаются? Вроде и обычные не домашние?
А хрен бы их знал. - сплюнул Юр. Но я слышал особые они какие то. Здоровые сильно. Мож волколаки? Или бешенные? Или, не дай Бог, оборотни какие?
Друзья испуганно притихли. Вой, более многоголосный и злобный, раздался ближе.
Слышишь? Вроде как скачет кто оттуда!
Да! И смотри... Видишь тени кругом?
Встревоженно вглядываясь в неверном свете факелов два друга и работник не сколько видели, а сколько слышали приближение всадника и завывание стаи. И вдруг из тьмы на свет вылетела взмыленная лошадь в боевой сбруе, неся на себе рыцаря. Рыцарь явно был плох, он то заваливался вперёд, чуть ли не падая с лошади, то откидывался назад, держась на натянутых до предела поводьях.
Серые, стремительные тени вылетели из тьмы вслед за лошадью и ее всадником. Огромные, стального цвета, они казались исчадиями ада. Лошадь влетела в круг света и стремглав пронеслась мимо испуганных людей во двор таверны. Люди сделали единственно возможное - начали крича размахивать факелами. Волки закружились на границе света и тьмы, время от времени пытаясь добраться до людей, но, после очередного тычка в морду горящим факелом, ретировались назад чтобы снова и снова продолжать эту дикую карусель...
Неожиданно над верхушками мрачного леса пронеслась тень. Волчица, вожак стаи, подняла голову и увидела на фоне луны приближающегося огромного трехглавого дракона. Коротко про лаяв своим, она вместе со своей стаей растворилась в ночи.
Дракон, пролетая над таверной, с интересом наблюдал, как люди бросились ловить полубезумную лошадь с ее почти мёртвым всадником. Неожиданно ему показалось, что где то тут присутствует Древняя Сила, но... Откуда в этой занюханной таверне быть Древней Силе? Пусть даже ее слабому отголоску? Это показалось настолько маловероятным, да и казавшийся запах Силы был таким слабым, что Дракон решил не придавать ему значения. Его нюх услаждали другие запахи... Запах крови и страха щекотал ноздри, но он был сыт и просто пролетел мимо...
Тише... Тише, родная! - поглаживая по гриве приговаривал, успокаивая лошадь Дор. - Почему же он не падал?
Кто-то привязал воина к стременам. Кто же его так? - озадаченно спросил Юр.
Давайте снимаем с лошади и заносим в дом! Ему однозначно нужна помощь!
Работник вытащил из за пояса тесак и перерезал стремена. Рыцарь чуть не рухнул с седла, но парни, бывшие наготове, подхватили его.
Да какая же тяжёлая эта броня то! - пропыхтел от натуги Юр. - Эй! Батрак! Отцепи его от поводьев!
Работник попытался разжать стальные пальцы. Проще было выдавить из камня воду.
Он не отцепляется! Что делать то? - испуганно пролепетал он.
Режь поводья к чертовой матери! Мы тут до второго пришествия его держать будем?
Работник в два движения перехватил поводья тесаком. Друзья, пыхтя и матерясь, потащили его в таверну.
Работник, оставшись один, почесав в затылке, поймал лошадь и привязав к стойлу, кинул ей сено, после чего поспешил за ними следом. Лошадь, испуганно всхрапывая, бешено вращала глазами и пыталась сорваться с привязи. Неожиданно из темноты бесшумно вынырнула сова и села на столбик напротив морды лошади. Лошадь уставилась на неё налитыми кровью, полными ужаса глазами. Сова что то тихонько угукнула и лошадь, успокоившись, но все ещё прядая ушами, опустилась голову и начала есть сено. Сова задумчиво поглядела на лошадь, затем, повернув почти назад голову, поглядела на таверну, после чего, в пару взмахов крыльями, так же бесшумно растворилась в ночи.
* * *
Пыхтя и отдуваясь два друга затащили громыхающее доспехами тело в таверну.
Быстро! Воды! Вина! Накалите на огне ножи! - крикнул Тор, сметая со стола все что на нем было. Народ испуганно столпился кругом, поглядывая на залитого кровью воина.
Кто тут кричит?
Лисси величественно спустилась по лестнице. Ее взгляду открылась толпа испуганных лиц и груда покореженного и залитого кровью металла.
Что случилось? Кто это?? - взгляд ее скользнул по броне, которая явно видела следы не одной битвы.
Хозяйка! Его лошадь принесла из Мрачного леса, а за лошадью неслась Дикая стая! Мы кое-как отбились факелами! - захлебываясь и размахивая руками взахлеб кричал работник.
Ну давайте глянем, что с ним...
Воин лежал, чуть постанывая. Кровь капала с правой железной перчатки, оставляя на металле красные разводы, Металл на правом плече был разрублен.
Чем его так? - шепотом спросила Арнесс.
Да скорее всего мечом. Но удар, пробивший броню, был очень сильным. Видите как глубоко меч вошел в броню? - Дор озадаченно почесал затылок.
Воин хрипло дышал. Его дыхание было поверхностным и прерывистым.
Стараясь не беспокоить рану сначала, поломав голову, как это делается, всей честной компанией осторожно, элемент за элементом сняли броню с тела, начиная с рук и ног. На всаднике остался только нагрудник и шлем. Шлем снялся на удивление легко. Взору открылись крупные, словно вырубленные из куска гранита великим мастером черты лица: волевой подбородок с ямочкой говорил об упрямстве характера, довольно высокий лоб - о незаурядном уме... В целом черты его бледного от потери крови лица были довольно красивыми и благородными, если бы не прерывистое дыхание, перемежаемое стонами при любых действиях с его телом и не гримаса боли.
На рыцаре из доспехов остался лишь нагрудный панцирь. Практически всю его центральную часть занимал герб воина. Сам его вид выдавал что это не простой какой-нибудь феодал, владеющий небольшим замком и парой деревень. Даже по гербу было понятно, что перед ними был рыцарь, занимавший довольно таки высокое положение в обществе.
Само поле герба было выполнено из сусального золота. По ней пурпуром шла правая перевязь, деля герб по диагонали справа налево, если смотреть от рыцаря. Нижнюю часть его занимало изображение одинокой башни, окруженной рвом, верхнюю занимала вылетающая из за перевязи сова. И башня и сова были выполнены из серебра. Все это было окружено венком дубовых листьев, выполненных в зеленой эмали.
Также на наплечниках была розетка с изображением совы.
Осторожно сняв нагрудный панцирь, открыли взору то, что было под ним - куртку из буйволовой кожи с застежками для крепления лат, крепкие кожаные штаны и прочные кожаные сапоги с высокими голенищами, доходящими до середины бедра. Куртка была обильно залита кровью Под курткой обнаружилась кружевная нательная рубашка из тончайшего батиста. Когда она была вспорота ножом, то стала видна кровоточащая рана на плече.
- Ужас то какой! - всхлипнула Арнесс.
- Кто ж его так жестоко то? - озадаченно почесал затылок Юр.
- Так! - голос Лисси стал тверд как хирургическая сталь - Арнесс! Неси портняжную иголку и нитки! Дор! Будь добр, принеси котел с водой! Подайте мне чистые тряпки! И света! Дайте больше света!
Смочив тряпку водой, она аккуратно вытерла кровь вокруг раны. Меч не достиг легкого, но он перерубил ключицу и вошел в верхнюю часть лопаточной кости. К счастью, ни одна крупная вена или артерия также не были задеты. Кровь запеклась по краям раны, предотвращая еще большую ее потерю. В глубине раны поблескивала белизной перебитая ключица и можно было увидеть пульсирующую мелкую артерию.
Залив рану брагой Лисси начала шить рану. Иголку она прокалила в огне свечи, а нитки также были вымочены в браге. Стежки в ее умелых руках выходили ровными. Она упрямо сжала губы, кончики пальцев, измазанных в крови, подрагивали, но движения были нежными, но твердыми и уверенными. Рыцарь шевелил губами, как будто пытался что то сказать, но, находясь в беспамятстве, переносил все страдания спокойно. Все его лицо покрыла испарина, особенно крупные бисеринки пота были на лбу и над верхней губой. Когда рана была зашита, все тело воина заметно расслабилось.
Хозяйка! - обратился к Лисси Дор - надо теперь на сломанную кость шину наложить... Только бы еще знать как она должна быть.
Я знаю как должны лежать кости! - радостно воскликнула Арнесс. - Художницы должны знать расположение костей, и я училась этого у... - внезапно она покраснела и смутилось - В общем не важно. Мне нужны две ровные дощечки и чем-нибудь обмотать их, закрепив.
Пальцы Арнесс ощупали ключицу под костями и правильно расположили ее поврежденные части. Затем совместными усилиями разместили подмышкой валик из ткани, и плотно прибинтовали руку к туловищу, а под руку была привязана косынка и вся рука была плотно зафиксирована в согнутом в локте положении. После этого рыцаря со всей осторожностью перенесли в одну из верхних комнат, не занятую еще постояльцами и там уложили на чистые, хрустящие от крахмала белоснежные простыни.
Всем сегодня ужин за счет заведения! - распорядилась Лисси и удалилась к себе в покои.
Постояльцы, поужинав и посудачив об произошедшем, далеко за полночь начали расходиться по своим комнатам на втором этаже.
* * *
Следующий день пришел не смотря на все тревоги прошедшей ночи. Из-за Мрачного леса, полное своего величия и абсолютно равнодушное к творимому под ним добру и злу, всем, и правым и виноватым одинаково дарящая свою неземную благодать, взошло блистательное солнце. Оно улыбаясь осветило верхушки Мрачного леса и первые, еще не жаркие, а робкие лучики упали на изголовье кровати хозяйки таверны.
Лисси проснулась, и, потянувшись сладко-истомно, с чувствами ласково-щекотливой неги во всем теле, открыла свои красивые глаза. Она любила свою таверну, ей нравилось ухаживать за людьми, дарить им частичку своего тепла и улыбки, тем самым поднимая настроение и снимая хоть чуточку груз забот с их усталых лиц. Люди тянулись в эту таверну потому что здесь всегда царила атмосфера добра и веселья. День обещал быть чудесным - таверна была полна народу, всех надо было кормить, всем надо было помочь решить их маленькие проблемы и уладить их нехитрые беспокойства - покормить людей, помочь убедиться что с их грузом все хорошо, проследить чтобы были накормлены их лошади.
Она не торопясь, но тщательно проследив за всеми мелочами, оделась. Хозяйка должна соответствовать своему статусу и Лисси старалась не ударить в грязь лицом. Умывшись и чуть припудрив носик, косметику она не любила и практически не использовала, она пошла будить своих прелестных детей.
Ванко спал, разметавшись по постели. Одеяло было сбито клубком у ног. Одна нога была поверх одеяла, вторая, согнута в колене, руки разбросаны в обе стороны, а на губах его загадочно блуждала полуулыбка. Лисси нежно подула ему в лицо и он открыл глаза.
Вставай, малыш. Утро уже началось, солнышко встало уже!
Мама! Ну сколько раз тебе говорить? Не маленький я! Мне уже одиннадцать лет! Я уже большой! Когда ты мне купишь уже меч и я пойду воевать с драконами?
Скоро, мой герой! Потерпи немножко, а пока мне нужна твоя помощь. Сегодня на утро мы будем готовить оладьи по-андалузски и тебе нужно скорее бежать к молочнице Агафье чтобы купить у нее свежего молока пока не проснулись наши гости.
Хорошо мам! - улыбнулся Ванко. - Сейчас оденусь и сбегаю. Как всегда четыре крынки молока?
Да, малыш, четыре крынки. - улыбнулась Лисси.
Ну мам!!! - обиженно надул губы Ванко. Лисси улыбнулась ему на прощание и пошла будить Вету.
Дочка же была полной противоположностью брата. Если брат был живчик, то Вета была сама флегматичность. Даже спала она в излюбленной позе королей - всегда на спине, дыша ровно и спокойно, практически никогда не видя снов. Вот и сейчас ее ровное дыхание дарило ощущение покоя и безмятежности.
Лисси слегка коснулась руки дочери и Вета сразу же открыла глаза.
Доброе утро солнышко! Просыпайся, мне нужна твоя помощь.
Чем тебе помочь, мамочка? - Улыбнулась ей Вета.
Мы сегодня готовим "потаж о легюм" по-нормандски. Мне нужно чтобы ты помогла Арнесс почистить овощи, но перед этим проверь наличие ингредиентов в подвале и скажи, все ли у нас имеется или чего-то не хватает. Я съезжу на рынок и куплю что надо.
Хорошо, мамочка. Я буду рада помочь тебе.
Лисси спустилась на кухню, где Арнесс уже разводила огонь. Отдав ей все необходимые распоряжения она поднялась наверх навестить вчерашнего незваного гостя.
Судя по всему в сознание он так и не приходил. В комнате было душно, Лисси распорядилась с вечера развести в комнате камин, при больший потерях крови обычно раненого сильно морозит и она об этом знала. Второй страстью после кулинарии у Лисси было врачевательство. Многие ее постояльцы в той или иной мере были ей в разное время буквально обязаны жизнью, многим она так или иначе эту жизнь облегчила, помогая бороться с различными недугами.
Воин метался в горячечном бреду. Губы его запеклись от жара. Она потрогала его лоб - он был горячий, казалось он обжигал руку. Сквозь повязки проступила кровь, плечо заметно опухло и судя по всему доставляло постояльцу даже находящемуся без сознания невыносимые страдания.
Лисси вздохнула. Ее знаний хватало чтобы определить, что её умений в этом случае не хватит, и, если она хочет чтобы постоялец жил, то нужно предпринять дополнительные усилия...
Вета любила подвал. Сырой и темный, он был полон различных чудес и тайн, скрывающихся в его самых потаенных уголках. Так и казалось что из тьмы вот вот кто-то набросится и утащит в какое-нибудь свое тёмное логово, полное паутины и кошмарных видений. В нем так удобно было бояться...
Помимо этого в подвале хранились различные вкусности. Здесь были и варенья с джемами, тут же, в песке, хранилась морковь, рядом свекла, на крюках висело копченое мясо, да и свежее, не более недельной давности, хранилось здесь же охлажденным в яме с крышкой, в которую еще с зимы натаскивали глыбы льда. Отдельное место в нем занимали бочонки с брагой и пузатые бутылки с вином. Вета знала каждый из грубых камней в кладке на ощупь и могла здесь ориентироваться с закрытыми глазами...
Набрав в корзину необходимых овощей для супа она увидела что мясо закончилось. Отметив в голове, что надо сказать матери об этом, она с сожалением покинула его надежное, каменное нутро и поднялась на кухню. Здесь она села чистить овощи, наблюдая через открытую дверь как в основном зале Арнесс носит воду с колодца и заливает ее в котел на огне. По традиции овощи, мясо и специи обрабатывались на кухне, но само блюдо готовилось на глазах у посетителей. Здесь же были и вставшие с утра пораньше Дор и Юр.
Ты не знаешь, а в этой местности все девушки красивые, или только те, которые в тавернах работают? - с полуулыбкой, с задором поглядывая на Арнесс спросил Юра Дор.
Да мне кажется, что краше чем здесь, во всем мире красавиц не найти! - в тон ему ответил Юр.
Ну, я подозреваю что в Париже еще может быть - выделив интонацией последние два слова, сказал Дор - найдутся равные по красоте, но там королевы... А тут, прямо и не верится, что в обычной таверне такая красота просто так пропадает!
Вы бы, два болтуна, помогли воды наносить да дров принести! У вас сила вон прям через край плещет, вы ее в толковое русло лучше... - покраснев и улыбаясь ответила им Арнесс.
Парни, переглянувшись, выхватили у нее два ведра и гуськом подались к колодцу. В этот момент в основной зал спустилась Лисси.
Мам! Мясо кончилось! А так все вроде бы есть, я уже помогаю!
Умница дочка! Я рада что у вас все хорошо. Кончилось - значит надо ехать на рынок. Все равно так и так надо в деревню ехать. - вздохнула Лисси.
А что случилось? - всполошилась Арнесс.
Да вчерашний клиент наш совсем плох... Надо за исцелением ехать. Негоже человека в беде бросать.
Через двадцать минут, когда лошадь была запряжена, Лисси, взяв деньги и помолившись о хорошей дороге, выехала из ворот таверны. Путь был недалекий - всего пару миль, ровно настолько таверна стояла от ближайшей деревни. В хорошую погоду с крыши таверны даже было видно верхушки крыш деревни, но та была расположена около реки, а Лисси не любила комаров и поэтому решила построить свою таверну подальше, почти на опушке Мрачного леса.
Дорога прихотливо виляла среди пшеничных и ячменных полей, Лисси любила это время уединения - ничто не мешало ей побыть наедине с природой, чувствовать единение с ней, а также поразмышлять о жизни.
Деревня была не такой уж и маленькой, на сто двадцать дворов, со всех сторон, кроме реки ее окружал частокол. На ночь главные ворота всегда запирались на засов. Рыночек был совсем крохотный. Он располагался почти в центре и состоял из лавочек мясника, кожевника, горшечника, мельника и портного. Время от времени тут можно было увидеть и бродячих торговцев - обычно они ставили палатку и торговали с нее. Торговля шла ни шатко, ни валко - город был тоже недалеко и товары лучше было продавать в нем, там они разлетались как горячие пирожки, здесь же люди старались закупаться только самым необходимым.
Доброе утро, Тиби! - улыбнулась мяснику Лисси.
Доброе утро, мадам Лисси. - улыбнулся в ответ мясник.
Как дела? Что нового в нашем королевстве? - привычно продолжила диалог Лисси.
Ой, новостей много. У мельника дочка заболела. Думали белокровие, уже отпевать собрались, а оказалось что чахотка. Вчера караван пошел в сторону города. Говорят будут пытаться войну прекратить. А еще говорят, вчера, со стороны Мрачного леса пролетал сам трехглавый дракон! Вы его не видели? В аккурат с вашей стороны летел.
Видеть не видели, но... Странно все это... - задумчиво ответила Лисси. - Дай мне пожалуйста кусочек вырезки, говяжью заднюю ногу и свиные антрекоты. Пусть погрузят в телегу, а то я сама такие тяжести и не донесу.
Конечно, мадам Лисси. Для вас - хоть корабль с белыми парусами!
Смотри, Тиби, я ведь могу и когда-нибудь и заказать корабль! - шутливо погрозила пальчиком Лисси.
За Ваши деньги - любой Ваш каприз! - парировал Тиби.
Рассчитавшись и дождавшись погрузки, Лисси направила повозку в сторону причала. Там, у самой реки, возле частокола стояла одна заброшенная лачуга, из трубы которой курился дымок.
* * *
Когда-то это был обычный мальчик. Как все, он бегал по улицам. Как все он мечтал убить дракона и мастерил себе меч из дубовой ветки и лук из ивы или вяза. Как все он мечтал вырасти и стать большим и сильным и встать на защиту добра во всем мире.
Шло время, он подрос. Его семья по меркам деревни была зажиточной. Они владели фермой и большим наделом земли. Но фермерство его не прельщало, ему хотелось пламени битв и звона мечей, и он отправился в дальний путь. Сначала он примкнул к дружине местного князя, но потом, из-за размолвок с ним вышел из нее и с верными соратниками основал свою дружину. Вместе они бились против темных сил, вместе пировали, празднуя победы, вместе же зализывали раны и пили уксус поражений.
В одной из битв в далеких землях он был сильно ранен, и дружина, оставив его на попечение местных знахарей, выбрав себе нового лидера двинулась дальше, ища себе славы и почести в славных битвах.
Здоровье возвращалось медленно и мучительно. Силы таяли как свеча, он осунулся и пожелтел, некогда сильное тело иссохлось почти до состояния скелета. И вот однажды, сердобольные старики привели к нему древнего знахаря.
Лежа в постели он почувствовал, что к нему приближается что то могущественное еще задолго до того как на порог хибары, в которой он был ступил гость. И когда в комнату вошел маленький сухонький старичок, казалось что этот пигмей заполнил своим могучим телом все свободное пространство вокруг.
Никто не знал, сколько ему лет. Старики слышали от своих стариков, когда они еще бегали сопливыми пацанятами, передаваемые шёпотом предания о древнем лекаре живущем в пещере у Лебединого озера. Он просто там жил. Всегда. И помогал людям. Не всегда и не всем, а только хорошим и в особо тяжких случаях...
Движением руки отослав стариков он вперил долгий, задумчивый взгляд на лежащего перед ним больного. Несмотря на то, что молчание затянулось, оно не было тягостным.
Жить хочешь? - спокойно и тихо спросил старик.
Хочу. - глядя в глаза ответил оставленный воин.
Зачем? - взгляд старика продолжал изучать больного.
Воин задумался. А зачем собственно жить? Ради войны? Ради побед? А что несёт война кроме бед и страданий людям?
Добро хочу творить. Людям помогать. Хорошим людям. Плохие сами свою плату получают, а хорошим и помочь то порой некому...
Старик надолго замолчал. Казалось его мысли, как тяжёлые валуны лениво ворочались в реке времени. Эти валуны наполняли комнату незримым, но ощутимым грохотом, отдаваясь где-то на задворках души, сотрясая в ней самое потаенное и сокровенное.
Мне нужен новый ученик. Я уже стар. Очень стар. Я суперстар! - морщинки улыбок фыркнули стремительными ласточками на его лице от уголков глаз. - Мне нужен ученик. Которому я могу передать свои знания и наконец то уйти в лучший из миров. Готов ли ты понести мою ношу?
Готов, учитель!
Важность момента была кристально ясной. Казалось, что предопределенность этой встречи была заложена ещё от сотворения мироздания...
Так на Лебедином озере в пещере появился новый жилец. Постижение премудростей ему давалось нелегко, но постепенно силы возвращались к нему. И чем крепче становился ученик, тем слабее становился учитель. Однажды, по прошествии восьмидесяти двух лет от их знакомства, он позвал ученика тихим и немощным голосом:
Моё время пришло. Ты наконец всему обучен. Ты должен вернуться в свой родной дом. Он сейчас покинут, но высшие силы сохранили его. Грядет великая битва и ты нужен в своём родном королевстве, так как именно в нем состоится решающий бой. Оставь меня, возьми Тайную Книгу Знаний и поспеши домой. Скоро там понадобится твоя помощь. Как услышишь вести о сове, знай что время на исходе и наступает время действий.
Там поймешь. А сейчас иди. За меня не переживай - я наконец-то получу свою награду. - улыбнулся учитель.
Ученик собрал нехитрые пожитки, взял кое-какие соли, травы и артефакты, тщательно уложил в заплечный мешок заветную книгу и запас еды и вышел из пещеры, не оглядываясь назад.
Когда он отошёл уже достаточно далеко, старик, улыбнувшись, щелкнул пальцами и пещера рухнула на него, похоронив его под своими обломками.
Через три месяца в родное селение через главные ворота вошёл странник. В руках его был посох, лицо закрывал капюшон, одежда его была добротной но носила следы дальнего путешествия.
Он не спеша прошёл через все село, впитывая в себя людей - их мысли, чувства, стремления, радости и страхи. Наконец он добрался до заброшенного, обветшавшего от времени дома на краю села возле реки. Крыша его прохудилась и зияла многочисленными дырами, стёкла были выбиты, заборы и утварь растащены заботливыми соседями. Возле соседнего дома на бревнышке сидел щербатый старик. Он с прищуром, из-под руки оглядел незнакомца и прошамкал почти беззубым ртом:
А чего тебе надобно, мил человек?
Чей этот дом? - спросил незнакомец.
Ась? - переспросил старик приставив к уху ладонь.
Чей это дом, спрашиваю? - прокричал старику в ухо незнакомец.
Да жила тут одна семья... Сын ушёл на войну да и сгинул где-то. Дочь вышла замуж в город да и забрала стариков к себе. А все хозяйство распродали, один дом и остался... Я тогда еще совсем мелкий был, помню как уезжали... А ты чего, собственно, интересуешься? Купить его хочешь?
Нет. Я теперь тут буду жить.
Жить? - оторопел старик. - Это как жить?
Как все живут. Долго и счастливо. - Усмехнулся странный странник и направился к дому.
А зовут то тебя как? - В спину ему крикнул старик.
Зовите меня Колдун. - Ответил странник и закрыл за собой дверь.
* * *
Лисси старалась поменьше обращаться к этому странному лекарю. Разные слухи ходили про него. Начиная от того что он добрейшей души человек и может и даром помочь если бедняку заплатить нечего, заканчивая тем, что он ночью превращается в вампира и пьет с случайных прохожих кровь или ворует маленьких детей и проводит с ними злобные тайные ритуалы поклонения демоническим богам. Все сходились в одном - это необычный человек.
Дом казалось так и остался таким каким она его видела еще в далеком детстве - с дырами на крыше, ветхий, древний, какой то безнадежный... Но всетаки он блестел новыми стеклами, ярким пятном выделялась новая кованая ручка на двери, пара предметов обихода во дворе... И еще здесь появилась... Сила. Мощь, Древняя, могучая... Она ощущалась здесь, вибрируя где то на грани восприятия. Так же чувствуешь мощь водопада, даже не видя его - по гулу где то за деревьями и дрожанию земли от мощных ударов потоков воды о землю...
Робко постучав ручкой Лисси вошла в полутемную прохладу дома. Первая, маленькая комната была пыльной и привычно пустой. Вторая комната, самая большая в доме, была наполнена движением неведомых энергий. Кипели, переливаясь в колбочках и трубочках неизведанные жидкости меняя свой цвет, температуру и яркость. Над некоторыми пузырьками, предметами обихода или вещами ощутимо витала своя аура.
Колдун стоял к ней спиной и что то делал за столом у окна. Вид его широкой спины всегда вызывал невольное уважение. Такая широкая спина не могла принадлежать физически слабому человеку. Никто толком не видел его лица - даже находясь дома он никогда не снимал со своей головы капюшон. И никто ни разу не видел его спящим. Казалось все двадцать четыре часа в доме что то происходило. Даже по ночам любопытные видели внутри дома через окна отражение различного цвета молний и всполохов... Иногда через трубу вылетали облачка и растворялись в воздухе или стремительно улетали в ведомом только им направлении.
Здравствуй, Лисси! - голос Колдуна был не громок, но... Звучен. Так говорит человек, осознающий свою силу.
Здравствуй, Колдун! - Лисси, как всегда, когда она попадала в этот дом, оторопело разглядывала его наполнение.
Что тебя привело в этот раз? - голос был как всегда спокоен, даже равнодушен.
Ко мне вчера занесло странного рыцаря. Он сильно ранен, без сознания, у него сильный жар и я боюсь моих знаний и умений не хватит чтобы его вылечить... Я пришла к тебе за помощью.
Зачем тебе нужен этот неведомый бродяга? - не оборачиваясь спросил Колдун.
Мне кажется он хороший человек. Мне кажется он из благородных людей. У него сова на панцире и плечах. Это не простой символ.
Лисси увидела что при упоминании о сове Колдун вздрогнул и заметно напрягся. Он медленно повернулся к ней, и хоть она не видела его взгляда она ощущала его каждой клеточкой ее тела.
А теперь расскажи мне о нем все, что ты знаешь. - голос его был глух и напряжен.
Лисси села в предложенное кресло и подробно рассказала все события вчерашнего вечера и сегодняшнего утра. Слушая ее Колдун в основном молчал, лишь время от времени спрашивая ее, уточняя кое-какие детали. Когда она закончила рассказ повисла тягостная тишина. Ей казалось что она физически ощущает его работу мозга - так он был напряжен.
Ну что ж. Я помогу тебе. Возьми вот эту мазь и помажь ему ею рану. Вы все правильно сделали с костью, как смажете мазью, сделайте точно такую же повязку. Через некоторое время он придет в себя. Постарайся не кормить его деликатесами... Бульончик. Через неделю - легкие салаты и чуть мяса. А сейчас иди.
Он взял с полки небольшую коробочку и передал ей в руки.
Что я должна за нее? - робко спросила Лисси.
Как обычно. - отвернулся Колдун. - А сейчас иди. Мне надо побыть одному.
Лисси, оставив пару серебряных монет и зажав доставшуюся таким невероятным эмоциональным трудом коробочку с мазью, с облегчением выскользнула на улицу,
Не успела она выйти из дома как Колдун стремительными шагами устремился к столу. Подойдя к нему он хлопнул в ладоши и прямо перед ним появилась книга, повиснув в воздухе. Он сделал пасс рукой и она раскрылась на нужной ему странице, озарив все вокруг мягким голубоватым сиянием. Прочитал что то в ней вполголоса, Колдун захлопнул ее и, отойдя на шаг от стола встал, подняв взор к потолку и раскинув руки, закрыл глаза. На кончиках его пальцев засветилось по облачку - на правой красноватое на левой зеленоватое. Они полетели друг к другу и, перламутрово переливаясь, слились воедино, после чего единое облачко, почти незаметным в воздухе сиянием вылетело сквозь стену дома и устремилось вслед за Лисси.
Через час она была уже дома. Время завтрака прошло, в воздухе еще витал запах оладий, все они были сметены постояльцами оставив только лишь приятные воспоминания о нем, до обеда было ещё далеко. Пока работники разгружали покупки она обошла хозяйство чтобы проверить все ли в порядке. В целом все было замечательно - двор в порядке, лошади накормлены и ухожены, но попутно она все же сделала выговор одному из работников за то что не вычистил за одной из лошадей навоз.
Во дворе запрягали в повозку своих лошадей Дор и Юр. Они учтиво поздоровались с хозяйкой, поблагодарили за приют.
Сколько мы должны вам за постой? - Юр достал кошелек и ждал ответа, подбрасывая его в руке.
Плата как обычно - две монеты за ночь с каждого. Но учитывая вашу помощь вчера - можете заплатить в два раза меньше.
Друзья переглянулись и радостно рассчитались с хозяйкой. За этим в окно таверны наблюдала Арнесс. Глядя на одного из красавцев у нее сладко замирало сердце - ночь была на диво приятной... Но кто был так искусен - Арнесс хотела бы, чтобы это осталось ее маленькой тайной.
В самой таверне все было тихо и мирно. Убедившись что все хорошо, она умылась и затем поспешила к раненому, прихватив с собой в помощницы Арнесс. Жар у больного так и не прошел. На лице и шее выступили крупные красные пятна, лицо все осунулось и заострилось, губы потрескались и начали шелушиться. В целом выглядел он неважно.
Аккуратно вдвоем они срезали повязку. Смотреть на рану было страшно - она начала чернеть и сильно опухла. Вздохнув, Лисси достала заветную коробочку, стоившую ей стольких моральных усилий и аккуратненько, едва касаясь кончиками пальцев, помазала мазью рану. Перламутровое облачко, парившее над ее головой и практически незаметное в свете дня, пришло в движение. Оно начало вращаться вокруг своей оси, и постепенно на нем стали проступать красные и зеленые полосы. С едва слышным хлопком оно разделилось на зеленую и красную части. Красная устремилась к ране и как будто впиталась ею, а зеленая подлетев к губам, чуть помедлив, юркнула в тело через губы и нос. Арнесс и Лисси, удрученно рассматривающие больного и его кошмарную, опухшую рану этого не заметили.
Больной вздрогнул. Резко сошли красные пятна. Прямо на глазах стала уходить опухоль. Почерневшие края раны высохли и взялись коркой. Больной задышал глубоко и ровно. Арнесс смотрела за происходящим во все глаза, Лисси, уже видевшая подобное действие мазей Колдуна, была почти спокойна.
По всему телу воина прошла судорога. Мелко дрожали кончики пальцев рук. Неожиданно он открыл глаза и резко, одним движением сел в постели.
* * *
Серая муть повислау него в сознании густой пеленой. Крупными переливающимися каплями вплывали черные образы искаженных лиц: друзья, враги... Все залиты кровью, кого успел потерять или поразить острием меча. Кровь гудронными разводами украшала искаженные маски лиц; безмолвный крик рвался из их открытых ртов, отсекая все мысли и чувства... Где-то на грани сознания мерцали зарницей красные вспышки боли, отягощенные фиолетовыми разливами яда... Грязную жижу потихоньку затягивала фиолетовая пелена, заливая все зеленью безразличия. Удары сердца были все тяжелее и тяжелее переносимы: каждый отдавался иголочками во остатке сознания, делая ощущения нереально яркими на миг... Ярче-тише, ярче-тише, тише, тише, жмутся мыши, а котята еще выше, а над ними там на крыше умирают те кто...
Две руки великана спустились из за пелены серой мути и тянутся к нему. Одна красная, другая зеленая, они ищут, ловят воина в этом киселе. Он, смеясь уворачиваюсь от этих неповоротливых рук - слишком ловкий, слишком стремительный для них, слишком неуязвимый.
Но руки были настойчивы, руки искали его, звали к себе, манили своей облачной теплотой и заботой. И вдруг рыцарю надоело убегать от них и он позволил великану поймать себя. Руки, нежно но твердо обхватив огромными пальцами, настойчиво потянули его из серой пелены. Облака отпускали неохотно, держа цепкими своими лапками за каждую частичку души, но руки были настойчивы, слишком настойчивы и все тянули воина и тянули туда... Вверх. К солнцу, к яркому, нетерпимо жгучему свету.
И вот, когда казалось, что выдержать это извечное противоборство невозможно, когда каждый нерв стал натянут до предела и натянут как струна, пуповина мира лопнула, скрутившись в жгут и растаяв вникуда, выплюнув его сознание в реальный мир, в израненное и измученное болью тело.
Нестерпимо горело плечо. Боль заливала глаза красной пеленой, раскаленным обручем выжигая мозг и выплавляя все чувства и мысли из сознания, заставляя искать спасения в мягком и уютном болоте забвения. Но назад, в ту серую муть, полную видений уже почему то не хотелось. Не оставалось ничего кроме как вернуться в реальный мир.
Сфокусировав зрение воин увидел перед собой двух хорошеньких барышень. Одна была одета победнее, в строгом платье с передником обслуги и обязательном чепце, закрывающем волосы. Озорные ее глаза горели любопытством. Но кроме любопытства и раболепного уважения с почитанием своей госпожи ничего особого в них не читалось.
Вторая была явно другой. Богато украшенное, хотя и повседневное платье было чистым и опрятным. Волосы цвета золотого каштана украшала тонкая нитка жемчуга, запястья - серебряные браслеты, а нежные, ухоженные пальчики - пара колец с драгоценными камнями. Конечно, по внешнему виду это была и не придворная дама, да и находился я судя по всему не во дворце, но и в ней чувствовалась некая сила и шарм.
Цвет ее встревоженных глаз показался васильково-синим. Но лучик солнца, заглянувший в окно отразился в них пронзительным серым. Корсет, расшитый золотой и серебрянной ниткой переплетением линий, облегал ее талию, Яркий бутон ее губ скрывал за собой жемчужные зубки, а румянец щек был естественен и прелестен.
Она была лишена аристократичной бледности, популярной при дворе. Ее руки, лицо, шею покрывал красивый, умеренный и равномерный загар, так редко встречаемый в столице. Даже просто брошенного в ее сторону взгляда было достаточно чтобы радостно забилось сердце и душа отозвалась в своих самых потаенных закутках нежно-сладкой истомой.
Кто вы? - язык в высохшем рту ворочался подобно каменной неподъемной глыбе.
Я Лисси. Хозяйка этой таверны. Это Арнесс, моя служанка. Вы были ранены и мы взяли на себя смелость вылечить Вас. Как Вы себя чувствуете?
Как может себя чувствовать зерно, попавшее в мельничный жернов? Комната медленно уплывает куда то вбок. Во рту сухо как в пустыне. Тело кажется немощным как у старика. И страшно хочется пить...
Воды... Дайте пожалуйста воды!
Арнесс хватает со стола кувшин и наливает ему воды. Жадными глотками, как будто это живая вода, пьет ее, расплескивая и проливая на себя дрожащими, слабыми руками...
Еще!
Только опустошив кувшин начинает чувствовать затихающий внутри меня пожар. И разгорающийся там же волчий аппетит.
Сударь! Как я могу к Вам обращаться? - учтиво, с поклоном обратилась хозяйка.
Зовите меня Совой. Мне так привычней. - улыбнулся он, несмотря на слабость и боль. - А мое Истинное Имя пусть пока побудет для Вас тайной.
Лисси с тревогой смотрела на воина. После снадобья Колдуна он должен был прийти в себя и еле-еле ворочать языком. На большее у него просто не должно быть сил! Этот же разве что не танцевал... Сам выпил кувшин воды. Сам поднялся с постели. Хоть и по стеночке, но вышел из комнаты и оправил свои нужды... И только потом рухнул без сил! Кто он? Откуда в нем столько энергии?
Она с интересом приглядывалась к своему новому постояльцу. Кто он? Откуда он? Зачем этот такой странный для этого мира человек появился в этих землях и куда держит путь? Вопросы порхали в голове как ночные мотыльки и с беспорядочной настойчивостью бились в стекло разума.
На следующий день с утра пораньше она стояла на кухне и заваривала кофе. Ей нравился сам процесс. Растолочь ароматные зерна в ступке, высыпать их в турку, залить кипятком, пахнущим дымом, и, стоя у плиты, смотреть как потихонечку закипает, шумя, напиток богов, раскрывая аромат и наполняя им всю комнату. Кофейная гуща всплывала со дна, начинала бродить на поверхности и неожиданно начинала вскипать шапочкой, сквозь которую проступали маленькие пузыречки воздуха, меняя цвет с темно-кофейного до почти кофе с молоком. Потом бурление усиливалось, кофе норовило вырваться на волю подобно породистому скакуну и в этот момент и нужно было снимать кофе, не дав ему перевариться... Затем дать настояться, предвкушая его вкус во рту, дразнясь таким дерзким, будоражащим чувства ароматом, и только затем перелить его в большую чашку тончайшего китайского фарфора, долив его молоком. И по желанию добавив сахар, или щепотку корицы.
Молоко Лисси признавала только в кофе. Чай с молоком терял свой вкус, молоко размазывало и прятало все очарование чая, а вот с кофе оно поступало прямо противоположно. Казалось, вкус молока беря за руку вкус кофе рождал совершенно новый напиток, отличный от обоих родителей. По своему чарующий и великолепный.
Обо всем этом можно было поразмышлять на террасе таверны, наслаждаясь божественным вкусом и глядя как над верхушками Мрачного леса величественно встает солнце...
Вот и сегодня она стояла и предвкушая вкус кофе на губах занималась приготовлением напитка. Из привычных шумов утренней суеты ее чуткое ухо уловило глухой стук упавшего чего-то тяжелого на втором этаже. Затем раздался грохот на лестнице - судя по звуку это был горшок с цветами.
"Господи, только не лилии!" - с тревогой думали Лисси, торопливо поднимаясь по лестнице на второй этаж. "Кто ж там буйствует с утра пораньше?"
Сова стоял, смущенно глядя на упавшую вазу с цветами. Держась рукой за стену, он попытался наклониться и поднять ее, но покачивался и рисковал упасть на вазу. Лисси подошла к нему:
И чего мы не лежим? Вам положено находиться в постели, сударь! - губы ее были слегка сжаты, а брови нахмурены.
Да некогда мне лежать! Мне ехать надо! Меня там люди ждут! - в глазах его горела несгибаемая воля.
И как вы себе это представляете? Сил нет, одежды нет, броня повреждена, припасов на путь - тоже нет! Позвольте мне хотя бы заказать вам одежду и ремонт брони, да сил поднаберитесь хотя бы три-четыре дня и едьте на все четыре стороны! Но в таком состоянии я Вас точно никуда не выпущу! - Лисси выглядела разъяренной фурией и одного взгляда на нее хватало чтобы понять, что спорить с ней бесполезно.
Пожалуй, в Ваших словах есть смысл... - задумчиво ответил Сова - Если вы не против, я бы воспользовался Вашим гостеприимством и Вашими услугами.
Вот и договорились. А сейчас - в постель! В обед будет куриный бульон, я уже распорядилась закупить для Вас пару кур. И никаких возражений!
Она помогла ему добраться до его комнаты, уложила в постель, проследила чтобы он заснул, после чего вернулась к своим делам. И на устах ее весь остаток дня блуждала загадочная улыбка...
* * *
Последующие несколько дней вся жизнь таверны, казалось, вертелась вокруг этого странного постояльца. Лисси отправила броню гостя в город броннику Сержио, он обещал управиться с ней за пару дней - залудить след от меча, выправить вмятины и починить порванную кольчугу. И цену запросил еще божескую - сам Сержио часто останавливался в ее таверне когда ездил за железом в другой город.
Сбруя уехала на починку к кожевеннику в деревню. Ей досталось гораздо меньше чем броне, но и она пострадала. Был заказан новый костюм, Лисси лично выбрала в городе несколько батистовых рубашек вместо той, которая была на нем в ту памятную ночь.
Арнесс тайком наблюдала как Сова и Лисси гуляли вместе. Сначала недалеко, первый день воин долго сидел на террасе. Лисси постоянно заглядывала на нее и следила чтобы он не ушарашился куда-нибудь в своем стремлении к свободе. Затем они все дальше и дальше совершали пешие прогулки. Рыцарь шел прихрамывая и опираясь на её плечо, она же стараясь не быть навязчивой, поддерживала его и старалась не отходить ни на шаг. Люди вокруг замечали, что Лисси стала намного чаще улыбаться, в ее глазах появился озорной блеск, пропавший с тех пор как ушел ее муж.
Ей нравилось в нем все. Умные глаза. Начитанность. Вежливость, нехарактерная для окружающих. Его благородство, шутки, даже легкая ирония, с которой он подтрунивал над ней. Ей нравился его взгляд, сильное, но сейчас такое немощное тело, даже тот ореол тайны, который окружал этого воина - ей он нравился тоже. Вместе часами гуляли вокруг таверны неспешным шагом, и это время пролетало как одно мгновенье...
На пятый день их дуэт наконец-то добрался до реки. Накануне вернулась с починки сбруя и привезли доспехи. Были собраны обещанные припасы. И вот они вдвоем стояли и глядели, как величественно и не торопясь река несет свои воды в вечность.
Мне завтра надо ехать. Плечо подзажило. Силы потихоньку возвращаются. Я уже могу сидеть на лошади. И меня ждут... Время дорого. Я Вам очень признателен за все, что вы для меня сделали. Но завтра утром я уеду.
Я все понимаю, сударь. Я рада что Вам стало легче и что моя помощь Вам пригодилась.
Они проследили взглядом за проплывающей мимо корягой, как будто это вдруг стало самым важным в их жизни. Пауза затянулась, грозя перерасти в молчание и они всю дорогу назад обсуждали где же эта палка наконец-то должна быть выброшена на берег? Возле деревни? Или в городе ее выловит какой нибудь бедняк? Или этот кусок дерева так и доплывет до самого океана?