В просторном тереме стихли все звуки. Тела валялись на полу, лавках, под столом. От них шел ударяющий в голову запах крови, заполнивший весь спертый воздух по-
мещения. Дело было сделано.
Дюжий парень Антип валялся с разбитой голо- вой, его остекленевшие глаза пристально смотрели в никуда, рот был чуть приоткрыт.
- Вот и все. Нет зачинщиков,- с довольным видом тихо сказал сам себе Ярослав,
сидя на лавке и вытянув ноги.
Столы ломились от яств и вин, но все это так и останется нетронутым.
В самый разгар веселья в палаты ворвались старшие дружинники, преданные князю, словно псы. Они разорвали пьяных, объевшихся, беспомощных новгородцев в клочья и ушли. Все было оговорено и заплачено вперед.
Никто не имел права убивать варяжских наемников.
Теперь надо было идти на Киев. В последнем разговоре с Коснятой Ярослав поддался настойчивым уговорам. Действительно, если медлить, то можно остаться в стороне
от ВЛАСТИ.
Кто его ведает, может быть, Святополк вышел из заточения и стремится захватить все в свои загребущие руки? Или любимец Владимира, Борис, без борьбы успеет сесть на стол?
Молчал князь в раздумьях, смолкла и приро- да. Не трещали кузнечики, никто не выл и не ломал ветви в близком лесу.
Раком...Тихое место, за городом, которое отлично подошло для злодеяния.
В безмолвную ночь вторгся топот копыт, который приближался к терему.
Со стороны двора послышались недовольные крики огнищанина:
- Кто таков, спрашиваю?! Куда несешься, сучье вымя?!
- Не твоего паршивого ума дело! - овечал неведомый гость.
Вскоре в дверях появился высокий русоволосый парень, тащивший на себе вцепившегося клещами огнищанина Твердилу.
- Послание, князь! От твоей сестры, Предславы! - воскликнул он, протягивая сверток.
Князь принял послание и развернул.
"Княже Великай скончалси, наскоро иди в Киев!"- было написано на коже.
- На силу нашел, княже, тебя! - посетовал гонец. - Скачешь, что твой кролик!
Ярослав не любил такого обращения. Глаза его беспричинно сверкнули, он произнес:
- Твердила, зови дружину. Поучим его уму- разуму.
Парень ощетинился, сжал кулаки, сузил глаза.
- Сказать поперк нельзя? Уж забыл давние времена, когда народ Игоря разорвал?
- Тогда им за это отплатили, - спокойно молвил князь, по - прежнему сидя на лавке.
Послышались громкие звуки нетрезвой хотьбы. Шла дружина.
Все шло прахом. Выходило, что зря на Русь пришла дружина Эймунда, натворившая столько бед.
Надо было идти на Киев, бороться за власть. Сильная воля отца уже давно ослабевала, а теперь исчезла окончательно. Святополк точно вырвется на свободу, да и Борис,пропадающий неизвестно где, своего не упустит...
А еще остаются Мстислав, Глеб, Святослав...
По сему становилось видно, что грядут на Руси тяжелые, неспокойные времена.
Ярослав от вестогонов узнал, что к нему едет Борис.
"Что ему надо?"- подумал тогда он. "Вероятно, будет просить союза, не полезет же он на Родину с кочевниками".
Но вот наступил день, когда брат предстал перед очами Ярослава.
Казалось, юный Борис не вписывался в образ настоящего русского князя.
Утонченные черты лица делали его похожим на девицу, которой не под силу ворочать валуны дел государства.
Он был греческих благородных кровей, что накладывало свою печать. А Русь не терпела неженок и никудышных красавцев.
- Теперь мы можем побеседовать о делах, - сказал Ярослав, едва они удалились из пиршественной палаты и вошли в укромную комнатку.
- Меня привела сюда воля отца, - волнуясь, выдавил он из себя.
- Какая же? - с непроницаемым видом вопросил Ярослав, хоть сам догадывался.
- Отец завещал мне быть великим князем, и по сему я требую от тебя, чтобы ты
отдал мне,- с этими словами Борис развернул на столике телячью кожу с картой, и тыкая в определенные места, говорил,- вот эти три деревни и вот этот торг, дабы я мог собрать более налогов.
- А как же я?- притворно удивился Ярослав.- Мне ведь тоже необходимо пополнять казну. И у меня еще варяжская дружина,- Борис напрягся,- ее тоже надо содержать.
- Зачем тебе варяги, если отец умер?
- А то ты не знаешь. Скажу я прямо. Неровен час, встанем друг против друга.
- Но я заверил, что не нападу! - возразил Борис.
- Зато я такой клятвы не давал! - весело ответил Ярослав.
- Не лучше ль нам объединить силы против других братьев?
Ярослав помолчал.
- Видно будет. - отрывисто произнес он.- Ладно, я отдам тебе, м-м-м вот эти
две деревни и торг оставляю себе.
- Значит, ты по-прежнему идешь против старейшего на Руси? - Борис попытался
сделать суровое лицо, но у него ничего не вышло.- Тогда я должен сделать то, чего не успел отец, то есть наказать тебя.
- Да? На какой реке встретимся?
- Давай поговорим,- опешил Борис. Он не ожидал такого ответа.
- Не о чем, - жестко отрезал тот и встал на ноги.- Прошу к выходу.
Но Борис сидел за грубо стесанным столом и пристально смотрел на брата.
"Что, в гляделки играть вздумал, крысенок?"- зло подумал Ярослав, продолжая стоять на ногах и уставясь на Бориса.
Тишина обволокла легкой накидкой обоих молчавших, отделила их мирок от всего окружающего. В комнатушке с низким деревянным потолком, без окон, где горела лучина, шла борьба воли и разума. Ярослав легко принял бессловесный вызов, его лицо окаменело, а глаза превратились в слепой янтарь.
сказал Ярослав. - Мне не стоит ни куны взять и позвать воев.
Юный брат встал, и устремив взгляд куда-то вбок, поспешно покинул комнату.
"Сопляк"- тихо шепнул князь, кинув взор на чуть согнувшуюся спину уходящего. Мало того, что постепенное продвижение к ВЛАСТИ началось, так еще удалось утешить свое самолюбие.
Но он тут же вспомнил о старике Косняте. Тот конечно пробурчал бы что-нибудь вроде: "Твоя ли честь с малым дитем тягаться и унижать его?". Но в такие редкие моменты небольших побед Ярослав не хотел вспоминать мудрого старика.
4
Серая, блестящая, подвижная змея воинства ползла к Любечу. Недавние врагиваряги и новгородцы, шли бок о бок, шагали в ногу, устремив свои думы к грядущей битве двух концов Руси. Новгород и Киев. Величаво- суровый северный город со своими основательными строениями, давящими на человеческий разум; богатый, красивый и шумный южный град, - обширная столица обширной Руси,раскинувшейся от Чермного моря до ледяных студеных вод севера, от дрему- чих неизвестных лесов востока до тесного засилья соседей на западе.
Не случайно этому народу даны такие распростершиеся на все края света земли. Будто само мироздание чувствует, - предстоят великие свершения на русской земле.
Люди встали на берегу уснувшего до теплого времени березозола Днепра, ветер нещадно задувал белоснежную пургу в лица привычных северян, будто встал на защиту юного Бориса и соправителя по воле отца, Святополка. Его высвободил из темницы отец жены, польский князь Боле- слав, и сам уселся до поры до времени на русском столе.
Угроза повисла в небе, витая вместе с ветром, трепля гладь Днепра, развевая стяги. Тускнеющее солнце играло на шеломах, скользило по доспехам суровых мужчин. Все реже кричали птицы в выси. Чувствовали заморозки, улетали.
Знал Стрибог, что скоро вырвет у него бархат реки зима, скует шелк, а ветер будет бродить по льду зимними призраком.
Съежились леса, деревья бросили лист, попряталось по норам да берлогам зверье. Осиротела холодная природа, взору которой предстали лишь два войска по бере- гам великой реки.
Cтояли люди без действия, застыли, будто древние истуканы, показывают друг другу готовность. А ноги не держат от недосыпания. Где-то сзади варят, запах носится по рядам голодных, давно уже потерявших боевой дух людей. По очередности подходят дружинники к котлам, едят, - снова в строй.
Муж ли, горожанин, вядший или черный, прощенник , дружинник и бойкий холоп - каждый на чем свет стоит клял как Ярослава, так Святополка.
Приходили бурдюки с брагой и пивом, скрашивая унылое бездействие. Прой- дет змий зеленый по рукам, - драку где затеят. Вовремя своих друзей не остано- вят, от воеводы все получат на орехи. А те ведь тоже лю- ди.
В один из дней, когда вступила зима, по войску тронулся слух, будто вечером Ярослав сходит с места. Забормотали мужи, дружинники. Изготовили копья, мечи, луки, щиты, булавы и палицы покрепче, собрались к битве.
Наперед, у самой реки стояли новгородцы, позади с деревень люд, как менее дюжие. C флангов- варяги подвижные и быстрые, против печенегов с той стороны, которые в этом схожи .
Ближе к сумеркам объявился слух, что князь свернул шатер .Вои пофыркали, сам Ярослав вперед, как доблестный, никогда не пойдет. Тут же старики - горожане вспо- мнили Владимира, который всегда в бой рвался, но и разум имел.
- Зато Ярослав не пьянствует и гарем не заводит!- воскликнул какой- то молод- ой новгородец.
Все разом свирепо уставились на него. Подъехал всадник и сообщил: "Князь приказал - наступаем!".
Когда перешли мост, войско немного спуталось. Городские вятшие в добротн- ых доспехах и при крепких мечах, что выковывались лучшими ковалями с особым умени- ем и старанием .У некоторых, самых богатых, наверн-ое, были даже харалужные перегнутые и вновь закован ные, крепчайшие мечи, что отливают зеленым у рукояти, фиолето- вым посередине, переходящим в синий на конце , а по краям желтые. А у черни были только простые мечи, и хорошо, если хотя бы половина из них ковались не пьяными ковалями за услугу. В стороне гремели тяжелыми панцирями, из длинных прогнутых полосок стали варяги. Прикрывали покатыми шеломами буйные русые головы. По этому их можно выделять среди остальных - кругом шеломы остроконечные. Рядом с ними шли копейщики,облаченные во все, что полагается - не про- стой люд да холопы- голодранцы.
Среди них и шел тот юнец, что гоаорил про Ярослава . Его звали Емельяном, родом он был с деревни. Были у него, как положено, латы, кольчуга, выглядывающая по голове и уходящая под шелом, в руках копье. Люба ему булава боле всего, но для нее про -стор нужен. А тут пока мост переходили, бока намяли. Еще нож был в укромном месте, и умудрялся меч на поясе носить. Много чего пришлось ковалю посулить.
Рядом шел его друг, Дуромысл. Тот был новгородцем потомственным и брехал, что его пращур самого Рюрика видал. Врал, наверное.
-Ярослав, Ярослав... - дурень княжьего рода,- ворчал Дуромысл, не боясь быть услышанным недругами.- Я уже не знаю, кто же прав: Ярослав иль Святополк? Воев оди- наково морят.
- Конечно, Ярослав!- отвечал Емельян, не медля.
- А какая разница, за кого в сечу идешь? И по всякому за князя положишь голо- ву- того иль иного!- послышалось из-под соседнего шелома.- Вои везде одинаковы, только мест разных!
- Ты сравниваешь паршивых киевлян и печенегов с нами?!- мгновенно разъярил- ся Емеля.
-Тогда иди в их стан и воюй за них!
- Если бы я не притащился сюда в войске Ярослава, то перешел бы в их стан...Хотя может, ни за тех, ни за других не пошел бы. А так пришибут, пока к ним идти будешь...
- Лучше бы совсем не воевать,- отозвался Дуромысл , перехватив свое копье.
Друг удивленно посмотрел на него, будто увидел перед собой князя Олега.
- Чтобы всю Русь по кускам князья растащили? То ли будет править лишь один, поборов всех, то ли все вместе! Первым очистил русскую землю от братского зла Влади- мир! Так будут поступать и его дети!
- Братоубийство- грех!- возразил Дуромысл.
Емельян скривился:
-Только не в наших краях. На этом зиждется власть.
- А первые князья?- спросил идущий рядом старик, внимательно слушающий спор.- Олег, Игорь, Святослав?
- А как же Аскольд и Дир? Они ведь были варягами, убитыми соплеменником- Олегом. А Святослав прославился в жестоких битвах.
- Он воевал с чужеземцами,- отвечал старик.
- Если вы такие миролюбивые, отчего пришли под стяги?- в голосе Емельяна звучало презрение.
- К сожалению, не идти - позорно,- грустно произнес Дуромысл.
- Не к сожалению, а к счастью!- воскликнул его друг.
- Ведь киевлян тоже вынудила угроза позора. Многие пришли не по своей воле, и умрут в бою не за свое счастье. Какой им интерес от того, что за князь одержит верх? Если князьям так хочется сразиться друг с другом, пусть выйдут на битву один на один! Народ они собирают по своей нужде, а не по нашим интересам.- проговорил старик и от- вернулся.
Тьма незаметно осела на воду, лес, растеклась в воздухе. Смолкла природа под ночным покровом, воцарилась тишина. Слышны были только веселые, совершенно неу- местные, выкрики вдалеке.
Войско Святополка еще с вечера отступило к двум озерам, будучи уверенно, что враг не двинется. Видимо, князь с дружиной пьянствовал.
Люди Ярослава выстроились по порядку и немедля двинулись на озера. Здесь лес расступался, давал дорогу воинственному князю . По мере приближения к противнику хмельной дух, витавший в воздухе, усилялся, и уже мог одурить отрока. Но дружинники и все прочие оказались крепки и как прежде, неотвратимо шли вперед. Уже показались от- дельные кучки воев, горланящие песни вокруг костров.
Веселые крики сменились страшными воплями. Кто-то в ужасе бежал при виде врага, еще совсем недавно стоящего на другом берегу. Кто-то хватал оружие, но ронял его из непослушных рук.
Окрыленные дружинники, действительно готовые отдать жизнь за тщедушного кня- зя, молниеносно ударили по опешившим людям, таким же, как и они сами, только лишь из других земель. Не составляет труда перебить тех, кто захотел отдохнуть от напряжения стояния на реке и отдались пьянству, которое поощрял Святополк.
Сражались два сына Владимира Святого - один из них впоследствии по какой-то ошибке будет назван Мудрым. Ярослав восстанавливал справедливость- хотя народ не был обижен. Братоубийство - за него отвечали простые вои, оказавшиеся не в том месте и не в то время.
Рассвирепевшие фанатики крушили всех и вся направо и налево, убивая беззащит- ных собратьев. Первое оцепенение прошло, и стремительная атака на время захлебнулась. Появились настоящие витязи, готовые ринуться в гущу врагов с закрытыми глазами. Они
сорвались, как голодные псы с цепи, и прорвали ровные ряды наступающих, без устали вращая богатырскими двуручными мечами. Все подались назад, но вскоре окружили храб-
рецов, опомнившись.
Недалеко от Емельяна в строй прорвался берсерк. Его кольчуга была искромсана в клочья, затейливо расшитая рубаха порвана на жалкие ошметки, а тело изранено. Глаза человека горели страшным огнем, в них читалось упоение битвой. Сверкнуло лезвие могучего оружия и стоящий впереди воин с криком упал под ноги сражавшимся. Смятый шелом подкатился к Дуромыслу и ненавистник войны пнул его.
Другой копейщик ткнул одержимого, но промахнул- ся и тут же лишился своего оружия.
Расщепленное копье отлетело в сторону. Кто то из горожан, непонятно как очутившийся рядом, плашмя ударил мечом. Яростный киевлянин полетел с ног, но успел полоснуть ударившего. Зазвенели ладные доспехи, упавшего окружили. Подбежали и Емельян с Дуромыслом.
Киевлянин и лежа разил наступавших.Было ясно, что долго он не протянет, - народ все прибывал.
Разьяренные люди навалились со всех сторон и вскоре берсерк был убит. Редкое де- ло- такой зверь из русских.
Причиной вспышки ненависти послужил выкрик, вполне справедливый.
Светловолосый и голубоглазый варяг в панцире не успокоился и после смерти яростного фанатика.Он с пеной на губах рубил недвижимого наглеца, дерзнувшего сказать правду.
Варяги ненавидели, когда их уличали в подлости, а Ярослав призвал именно их против своего отца.
К неиствовавшему подошел еще один варяг и положив другу руку на плечо, спокой- но проговорил:
- Успокойся, Скальд, он уже ничего не скажет.
-Я хочу, чтобы его останки сожрали птицы, как падаль, к которой не притронется благородный зверь!- воскликнул в ответ тот.
Такая же участь постигла и других героев святополкова стана, и войско Ярослава почти без потерь вошло в лагерь меж озерами. Князь приказал своим людям вязать на головах платки, дабы отличать друг друга в темноте, но эта предосторожность оказалась излишней.
Печенеги не смогли помочь киевлянам, потому что находились на другом берегу озера.
Святополк позорно бежал неизвестно куда, но победивший князь догадывался, что поверженный обратится к польскому королю Болеславу. И вновь народ встанет на защиту
княжих интересов.
Победившие праздновали на брошенных харчах, и вскоре обьевшиеся и пьяные,они ничем не отличались от предыдущих хозяев лагеря.
Битва на Днепре под Любичем была выиграна.
Дуромысл и Емельян пировали вместе со всеми.
- Хорошо мы им указали их место, слюнтяям южным!- радостно улыбался Емельян, отхлебывая дармовую медовуху.
- Неужели ты рад тому, что столько людей полегло ?- спросил жующий друг.
- А чего их жалеть, если за такого дрянного князька встали?
-Это он их за себя поставил....Эх, князевы куклы...- вздохнул Дуромысл и ударил Емельяна.
-Все, князь, Бориса мы опрокинули, - радостно воскликнул довольный Коснята с порога шатра. - Теперь - прямо в Киев! - и как всегда, чуть усмехнувшись, добавил: - А еще идти не хотел!
- Если бы новгородцы не простили меня за расправу в Ракоме, вряд ли я стоял бы здесь с войском,- серьезно ответил тот.
Коснята подошел к Ярославу и дружески хлопнул его по спине.
- Ты чего?! Вот она, власть! - с этими словами советник махнул огромной ладонью
куда-то вперед.- Сядешь на стол, а там уж всех братьев переловишь!
Князь отстранился и запальчиво бросил:
- Не тронь князя киевского! Не хватало еще,чтобы кто-то увидел, как меня ты по
спине бьешь!
- Ну брат, ты даешь...,- только и протянул удивленный Коснята и отошел от сидя-
щего Ярослава. - Нельзя отдаляться от народа, пойми это.
- Это народ отдаляется от меня! - парировал князь.
- Дело твое,- вздохнул тот, и подняв свисавшую тяжелую ткань, вышел из шатра, оставляя разозленного Ярослава в одиночестве.