Ярослав предпочел бы лететь рейсом родного 'Аэрофлота'. Загрустил в длительной командировке, плавно переходящей в эмиграцию. Заскучал по родному хамству. По дорогому сервису с вымученными улыбками. Но все билеты оказались выкупленными какими-то сумасшедшими испанцами. Видать, решили, что их провинциальная волейбольная сборная, впервые за всю историю попавшая в высшую лигу, просто обязана выиграть европейский кубок. Так что пришлось лететь с комфортом, хоть и эконом-классом. 'Боингом' авиакомпании 'Иберия'.
Салон оказался почти пустым. Никому не хочется в Россию под Новый Год. Русские предпочитают, напротив, ее покинуть. Испанцев на рождественские каникулы и родина устраивает. А если уж на север - так в Париж. Ярослав расположился в кресле у прохода, единственный пассажир на целый ряд. Да и всех в салоне можно было пересчитать по пальцам. Пожилая парочка у перехода в бизнес-класс. Симпатичная мамочка с сынишкой. Негр. Простите, афроевропеец - в черных очках, рассматривающий глянцевый журнал. И - для радости глаз - девушка в начале салона, возле иллюминатора. Стюардесса. Чем-то пришлась. Обычно летные проводницы угловаты. Может, ища внимания, и выбирают такую профессию. Или форма их такими делает. А в этой было чуть-чуть от неба.
Понравилась стюардесса Ярославу и тем, что не стала, как робот, махать руками, объясняя, где находятся запасные выходы и как обращаться с ремнями безопасности. Девушка обошла каждого из пассажиров, предлагая напитки. Светлые волосы собраны на затылке в тяжелый узел. В ушах поблескивают сапфировые капельки.
Ярослав просмотрел газеты, с ленивой улыбкой смакуя сладкое вино. Переместился к иллюминатору. Облака над Европой образовывали причудливые, подсвеченные снизу холмы. Его потянуло в сон.
***
Когда он снова открыл глаза, вокруг царил полумрак. Ярослав привстал, собираясь пересесть к проходу. И тут же плюхнулся обратно на сиденье. Темно-коричневая обшивка кресел. Шторки иллюминаторов опущены. Что за ерунда? Может, освещение? Он прекрасно помнил маячившие перед глазами голубые крапинки на синем фоне. И серого цвета выдвижные столики. Теперь же оттенок у них был совсем другой. Внезапно салон озарился ярким светом.
Крепко сжав веки, Ярослав с силой провел ладонями по лицу. Нет, сиденья все равно коричневые. Повернув голову, он увидел давешнего негра. Тот все так же листал журнал. Только сидел прямо через проход. В том же ряду. Так. Понятно. Ярослав медленно поднялся и направился в конец салона. Мамочка с сыном исчезли. На их месте держалась за руки молодая улыбчивая пара.
Бортпроводница. Девушка подняла на Ярослава вопросительный взгляд, и тот невольно подивился таким светлым голубым глазам и мраморно-белой коже. Как-то не похожа она на испанку.
- Вы что-то хотите? - поинтересовалась стюардесса.
Ярослав замялся:
- Вам что-нибудь нужно? - снова спросила она.
- Нет, просто... Я хотел спросить. Что-то не так, знаете...
- Вам плохо?
- Нет, все в порядке.
Девушка посторонилась. 'Что я ей буду объяснять', - подумал Ярослав, берясь за ручку кабинки. - 'Бред какой-то'.
Холодная вода согнала остатки сна. Переработал, что ли? Но ведь раньше никогда ничего подобного не случалось. Ладно. Не будем смотреть на часы. Ярослав чувствовал время получше всякой электроники.
Когда он вышел из кабинки, то готов был поклясться, что летит с той самой сумасшедшей толпой волейбольных болельщиков. Салон явно принадлежал 'Илу'. В потертых креслах шумели и пили вино черноволосые парни, раскрашенные в цвета клубного герба. Но стюардесса по-прежнему была здесь. Ярослав посмотрел на нее в отчаянии.
- Что происходит?
В голове зашумело.
- Вы о чем? - каталонский акцент действовал успокаивающе.
- Я не в том самолете...
Он понимал, что городит чушь.
- Вы там, где нужно, - голос бортпроводницы звучал ласково.
- Нет! - Ярослав был готов заплакать, как мальчик посреди чужого веселья. - Все другое! Что-то не так!
- Все отлично! Все просто замечательно!
Почему-то ему хотелось верить этой незнакомой девушке в летной форме.
- Но ведь самолет другой! - заспорил он.
- Тот самый, - улыбнулась она. - Да вы садитесь.
Ярослав опустился в кресло рядом с бортпроводницей. В глазах помутнело.
Очнувшись, он тотчас же увидел, что обстановка опять изменилась. 'Конкорд'! Ярослав никогда не летал на сверхзвуковом чуде европейской промышленности, но достаточно о нем знал, чтобы не сомневаться. Салон бизнес-класса был абсолютно пуст. В проходе стояла стюардесса.
Ярослав решительно поднялся и пошел к пилотской кабине.
- Вы куда? - поинтересовалась девушка.
Мысли путались, Ярослав чувствовал: бортпроводница - часть странных событий, но, тем не менее, испытывал к ней симпатию. Ему вовсе не хотелось ей хамить. Даже если попытается остановить...
- Я хочу понять, что происходит.
Ее глаза лукаво блеснули:
- Ничего не происходит.
- Мне так не кажется.
- Все даже лучше, чем могло бы быть! - каталонский акцент определенно чаровал.
Усилием воли Ярослав заставил себя говорить строго:
- Нет, с самолетом происходит какая-то ерунда!
- Разве это не здорово? - весело отозвалась девушка.
Ярослав просто насупился в ответ и шагнул к кабине пилотов.
За штурвалом сидел Дед Мороз. Второе кресло пустовало. Ярослав все понял... Нет, он как раз запутался окончательно.
- Вы - сумасшедшие! - выдохнул Ярослав и, рванувшись прочь из пилотской кабины, встал как вкопанный. Ровные ряды салона слились в его глазах в огромное красно-белое пятно. В каждом кресле сидел Дед Мороз. Красные шубы, кольца белых бород, одинаковые мешки и рукавицы. Самолет качнуло, у Ярослава закружилась голова, и он почувствовал, что сейчас упадет.
Чьи-то руки подхватили его и бережно усадили. Постепенно дурнота прошла, но страх не исчезал. Ярослав осторожно посмотрел вправо, на соседнее сиденье. Дед Мороз. С другой стороны, через проход - еще несколько. Каждый молча смотрит перед собой, каждый сжимает красный мешок. Ярослав, схватившись за ручки кресла, попытался подняться и понял, что пристегнут ремнями безопасности.
- Не волнуйся ты так.
Рядом с ним остановилась бортпроводница.
- Я... я хочу выйти!
- Ну, пожалуйста, успокойся. Заморочили мы тебя совсем... Да и сами замаялись. Дед-то один, а вот успеть нужно всюду.
Сидящий рядом Дед Мороз - точь-в-точь как тот, из пилотской кабины - пробасил знакомым уже голосом: