Они приехали к себе домой, вошли в квартиру. Мать бросилась целовать сына.
- Наконец-то мы одни и можем делать, что захотим, - сказала она. - Не стало этой набитой дуры Марины, и ты теперь в полной моей власти. В душ сначала я, потом ты и в постель. Я так долго ждала...
Игорь усмехнулся и сказал:
- Не так быстро, мама. Сначала - доказательства того, что мы - не близкие родственники. Покажи свой паспорт. Там есть место записи детей.
Мать улыбнулась.
- Я не так глупа, как ты думаешь, сын. Нет там такой записи.
- Все равно покажи...
Она ушла в свою комнату, и не было ее довольно долго. Вернулась в домашнем халате на голое тело и с дамской сумочкой, весьма потертой и вышедшей из моды.
- Пойдем в столовую.
Там она уселась за стол так, что распахнулся халат, и стала видна грудь.
- Где-то тут был, - сказала она, щелкая замком.
Игорь отобрал у нее сумочку, раскрыл и вывалил все содержимое на скатерть. Поверх кучки дамской мелочи - пудрениц, тюбиков губной помады, флакончиков духов, лежали три паспорта. Сын тут же завладел ими.
- Так, - сказал он, открывая первый, - Сокольская Елена Михайловна и твое фото в молодости. Паспорт, вроде, настоящий, судя по обложке и листам. Выдан Очаковским паспортным столом...
Он быстро перелистал страницы и нашел лист "Дети". Там не было записей.
Игорь спрятал паспорт во внутренний карман пиджака и раскрыл второй документ.
- Смирнова-Сокольская Елена Михайловна, бездетная. Фото такое же, как и в первом паспорте.
Мать смотрела на него с тревогой.
- И, наконец, Смирнова Елена Михайловна собственной персоной. Фотография один в один с остальными. Сколько платила за каждый?..
- Что я, дура - деньги давать! Так обошлись...
- То есть - натурой, - уточнил Игорь.
Она промолчала.
- Зачем тебе еще два паспорта?
- А тебе какое дело? - грубо ответила она.
Игорь нахмурился.
- Не надо так со мной разговаривать, мама. Ох, не надо...
- А ты не хватай чужие вещи, - ответила мать.
-Я не вижу свидетельства о моем рождении.
- Его нет.
- Почему?
- Потому, - ответила мать. - Ты родился не в роддоме.
- А где? В канаве, что ли...
- Почти...
Он смотрел на нее весьма внимательно и сказал совсем не то, что она ожидала:
- Ты бы надела комбинацию. Твоя грудь не в той форме, чтобы ею хвалиться.
Она покраснела.
- Рассмотрел, что ли?
- Во всех подробностях, маман. И не только её...
Она усмехнулась и спросила:
- И что скажешь?
- Для пятнадцатилетнего меня - в самый раз. Для меня сегодняшнего...
Он улыбнулся и сказал:
- Укатали сивку крутые горки.
Мать привстала.
- Маринка лучше меня?
Игорь пощипал подбородок.
- При всех недостатков её фигуры и образа жизни, она все-таки следит за собой, потому что на людях. Ты же всю жизнь перед кобелями задом и передом вертела - им было наплевать, как ты выглядишь. И вот теперь...
Мать вскочила.
- Один раз всего трахнешь меня и достаточно! На коленях будешь потом стоять, умолять...
- О чем? - он закрыл лицо руками и захохотал. - Чтобы трахнуть еще раз? Ну, у тебя и самомнение...
Мать опустилась на стул и сказала:
- Что же ты, сынок, от меня бегаешь тогда? Разок-другой уж мог бы...
Он ответил и опять не то, что она ожидала:
- Свидетельство о рождении у тебя в шкафу, под бельем. Пожалуйста, принеси.
Она стукнула кулаком по столу.
- У бабки одной рожала, понял!..
- Подпольный абортарий? - уточнил сын. - Где, на какой улице?
- Улица Горячева, дом тридцать пять.
Игорь шмыгнул носом.
- Это там, где испокон века пустырь и свалка? Кого ты хочешь сбить с толку, мать? Офицера полиции? Я паспортисту яйца дверью прищемлю, и он все выдаст про вонючую свою лабораторию поддельных паспортов и справок. А тебе, Смирнова-Сокольская, придется пальчики откатать и в базе проверить, что ты есть за птица такая...
- Мент поганый!
- Колись, мать! Тебе скидка выйдет...
Мать поискала глазами, чем в него бросить, не нашла и стукнула кулаком по столу.
- Халат на тебе, мама. Сними и брось его мне.
Она упрямо сжала губы.
- Понимаю, - сказал сын, - ты была лучшей по профессии. Опыт, как говорится, не пропьешь. Но другие-то женщины, девушки, ровесницы твои, строили социализм. В упорном труде.
Мать поднялась и ушла на кухню. Там она загремела посудой.
- Твоя мать была проституткой, - сообщила она, выходя из кухни. - И родила тебя от бандита. Я дала тебе свою фамилию и отчество. И воспитала порядочным человеком. А ты подался в менты.
- Кому-то надо копаться в грязи, - ответил сын. - Ты вот тоже не чистенькая была.
Он встал и тихонько прошел в её комнату, распахнул дверь платяного шкафа и засунул руки под стопки белья.
Находки его ошеломили: шесть паспортов, причем три заграничных. И все материны, только фамилии разные.
Еще он извлек записную книжку с фамилиями, адресами и кличками. Игорь пролистал её и понял, что большинство фамилий - из криминальных кругов города. Дело оборачивалось самой поганой стороной. Если мать замешана в серьезных преступлениях, его точно вышибут из академии и тогда прости-прощай лунная группировка.
Игорь засунул паспорта в карманы пиджака и брюк, туда же сунул записную книжку и приступил к обыску комнаты.
Едва он тронул пуфик у окна, из него посыпались пачки долларов. Он собрал их все, перенес в столовую и, застелив стол газетами, принялся за подсчет.
Когда мать вошла в столовую с подносом, на котором стояли чашки, сахарница и ваза с пирожными, у нее подкосились ноги.
Игорь взял из ее рук поднос и поставил на стул.
- Чьи это деньги? - спросил он.
Мать молчала, губы ее тряслись.
- Я нашел твои заграничные паспорта, мать, - глухо вымолвил он. - Получается, что ты никакая и не рядовая проститутка, а содержательница салонов города. Выезжала за рубеж в найме на работу девиц с Украины, Молдовы и Прибалтики.
Он застонал.
- Что еще спрятано в квартире?
- Чемоданы в кладовке, - ответила мать. - Эдуард просил не трогать.
- Эдуард? - вскинулся Игорь. - Тот самый?
Он достал записную книжку и нашел нужную запись: "Эдуард Подгородецкий, кличка Желудь" и сунул под нос матери.
- Этот?
Она, бледная как мел, затрясла головой.
- Его деньги?
- Да.
- Откуда?
- Из общака взял.
Это был последний, сокрушительный удар по его, Игоря, репутации. Кое-кто из академии, например, намекнет собственной безопасности, что Смирнов лично прикрывал эту шайку-лейку. Не бесплатно, разумеется.
- К тебе приходили? - спросил он.
- Нет, но за домом следят.
Игорь прошел в свою комнату и, встав у окна, отодвинул занавеску. На обочине стоял джип и трое парней в кожаных куртках курили, изредка поглядывая на окна.
Если ломанутся, у меня есть, чем их встретить, подумал он. Но дальше - все. Его повяжут так же, как и бандитов.