... Господи, отврати отроков и отроковиц от нечестных и жуликоватых поводырей! Вложи в головы человецев простую мысль, что гуляние по равнине вокруг Алтайских гор сохранит им здоровье на долгие годы...
Мишка принес из прихожей старенькую раскладушку, поставил около кровати, протер влажной тряпкой. Вероника брезгливо оглядела сооружение.
- Ты на этом будешь спать? - спросила она, усмехаясь. - Ей в обед сто лет! Присядешь, она и развалится.
- Небось, - пробурчал Пирогов. - Хоть высплюсь.
Вероника засмеялась.
- Лежишь на бабе пластом и все тебе плохо? Зажрался ты, товарищ!
Пирогов принес старенький ватный матрас.
- С помойки притащил? - вкрадчиво спросила Вероника.
- На нем еще мой прадед отдыхал!
- Мягкий, как пух?
- Вата там особая, - буркнул Мишка.
- Стекловата?
Мишка надулся.
- Язык у тебя поганый, Игоревна! Помыть бы его с мылом...
- Лучше свой прикуси, - парировала женщина.
Так они переругивались, пока Мишка обустраивал свое спанье.
Наконец, постель была налажена.
Пирогов стащил с себя брюки, рубашку и забрался под одеяло. В голову ему тут же прилетела подушка.
- Возвращайся на кровать, блудный сын!
Мишка подхватил подушку и метнул обратно. И тоже удачно!
- Я кому сказала!..
Пирогов стащил с лица одеяло и сказал:
- На новый диван я еще не заработал, придется тебе спать, дорогая, на старой кровати - самолично, без меня.
- Это будет потом, а сейчас - марш на постель!
Он натянул на лицо одеяло и что-то пробормотал.
Вероника заворочалась на кровати и сказала:
- Спать сегодня ты вообще не будешь, свинья! Если не со мной, так и...
Мишка всхрапнул.
- Расскажу тебе историю, как мы, женщины, на 23 февраля, силами трех отделов ставили в институте костюмированное представление по поэме Баркова "Лука Мудищев". Это было что-то! Мужики бледнели, как институтки и опускали глаза. Учти, я поэму выучила наизусть и до сих пор помню, прочитаю её громко, с выражением, пусть соседи послушают!
У Мишки сразу пропал сон.
- А вот в подражание Есенину: "член ты мой опавший, член заледенелый, что висишь печально над постелью белой..."
Пирогов откинул край одеяла и сел, свесив ноги с раскладушки.
- Материльщица, - сказал он, - бедовая баба. Черт меня дернул с тобой связаться!
Она засмеялась.
- Ты меня плохо знаешь, милок! Я тебя перевоспитаю в своем духе - в ногах будешь валяться, прощенья просить за все-все!
Мишка осклабился.
- Это ты меня совсем не знаешь, коза!
Она снова засмеялась и сказала:
- Не ерепенься, козлик, слушай маму! Она тебя научит и плохому, и хорошему.
Михаил встал, обошел раскладушку и сел на кровать.
- Полезай, мил-дружок, тащи за собой одеяло.
Он послушался.
- Ляжешь так, как я скажу.
- Обойдешься, - буркнул он.
Она снова окрысилась.
- Ведешь себя, как паршивый козёл! Упрямишься? Я тебя переупрямлю!..
Мишка засмеялся.
- Омоложение, говорите? А как вам ускоренное старение? Этого вы еще не пробовали?